ке Лагранда и начал двигаться по орбите, надежно укрытой лунным диском и не прилагал для этого никаких усилий. Подобный маневр никогда прежде не практиковался. Но если уж на то пошло, никому прежде не требовалось иметь под рукой боевой корабль так, чтобы об этом не знал противник, занявший территорию, которую ему не положено было занимать. Хейм подумал, что когда-нибудь это станет классическим примером из учебника, если ему суждено остаться в живых и похвастаться своим опытом. - "Мироэт" - "Лису", - произнес он. - "Мироэт" - "Лису". Слушайте и запишите. Запишите. Капитан Хейм - исполняющему обязанности капитана Пенойеру. Приготовиться к выполнению приказа. Ответа не последовало и не могло последовать, кроме ответа для Лак о Пьюгес. Система, простая и сооруженная на скорую руку, была задумана в расчете на то, что он сможет вызвать оттуда своих людей. Если бы там что-то случилось, он узнал бы об этом лишь, тогда, когда было бы уже слишком поздно. И сейчас он говорил в темноту и неизвестность. - В силу непредвиденных обстоятельств мы были вынуждены взлететь без пассажиров. Погони за нами пока, вроде нет. Но мы располагаем чрезвычайно важными разведданными, на основе которых нами составлен новый план. Первое: мы знаем, что на орбите вокруг Новой Европы находится всего лишь один линейный корабль. Остальные, кроме еще двух других, рассеяны за пределами досягаемости радиосигнала, и до их возвращения должно пройти еще не мало времени. Судном, осуществляющим патрульную службу, является вражеский флагман "Юбалхо", крейсер. Я не знаю точно, какого он класса - посмотрите, может быть, найдете его в наших справочниках - но, безусловно, он по меньшей мере несколько превосходит "Лиса". Второе: врагу стало известно, что мы бывали на планете, и он вызвал на подмогу два судна находившиеся в пределах радиосигнала. В настоящее время они движутся к планете. Первое должно уже начать переход в режим торможения. Это улан "Севайдж". Второе - крейсер "Айнисент". Проверьте их тоже по справочникам. Но мне кажется, это обычные алеронские корабли соответствующие классу. Баллистические данные приблизительно таковы... Он перечислил цифры. - Теперь третье: вероятно, враг принимает "Мироэт" за "Лиса". Он заметил нас, но с такого расстояния, на котором точное опознание должно быть затруднительным или невозможным, к тому же мы захватили его врасплох. Так что я думаю, что они полагают, будто "Лис" удирает, пока для этого есть благоприятные условия. Но они не смогут связаться с другими кораблями, пока те не приблизятся к планете, а Синби, безусловно, хочет иметь их под рукой. Исходя из этого, мы имеем шанс взять их по одному. Теперь слушайте. На улана не обращайте внимания. "Мироэт" в состоянии справиться с ним сам. Или, даже если меня постигнет неудача, это судно не представляет для вас особой угрозы. Более того, ядерные взрывы с космоса были бы замечены и заставили бы врага насторожиться, оставайтесь на месте, "Лис", и разработайте план перехвата "Айнисента". Он вашего появления не ожидает. Относительная скорость будет высокой. Если вы сумеете не упустить своего шанса, то у вас будет отличная возможность угостить его ракетой и отразить все ответные удары, если конечно, у них будет время такие нанести. После этого идите на подмогу к "Мироэту". Моя расчетная позиция и орбита на данный момент приблизительно таковы. - Снова вереница цифр. - Если "Мироэт" окажется уничтоженным, действуйте дальше по своему усмотрению. Но не забудьте при этом, что Новая Европа будет охраняться только одним кораблем. Хейм набрал в легкие побольше воздуха. Он был горячим и наэлектризованным. - Повторяю все сначала, - сказал он. В конце третьего повтора он добавил: - Основная ретрансляционная точка, кажется, уходит за горизонт Дианы. Я вынужден объявить конец передачи. Гуннар Хейм - Дейву Пенойеру и экипажу "Лиса": - Счастливой Охоты! Отбой! Затем он откинулся в своем кресле, взглянул на звезды в направлении солнца и вспомнил о доме. "Мироэт" мало-помалу набирал скорость. Совсем незаметно - хотя по интеркому было произнесено немало отрывистых команд, подошел момент реверсирования, чтобы начать торможение. Необходимо было тщательно выверить свой вектор, перед встречей с "Севайдж"! Хейм направился в салон, чтобы перекусить. Там он нашел Вадажа в компании маленького рыжеволосого колониста, с такой жадностью прихлебывавшего из своей чашки, словно он только что вернулся из марсианской пустыни. - А, мой капитан, - радушно приветствовал его последний. - Я целую вечность не пил настоящего кофе. Гран мерси! - Возможно, вскоре у вас не будет особого повода для того, чтобы меня благодарить, - сказал Хейм. Вадаж по-петушиному склонил набок голову. - Не надо быть таким мрачным, Гун... сэр, - укоряюще сказал он. - Остальные абсолютно уверены в успехе. - Видимо, я немного устал, - Хейм тяжело опустился на алеронское сиденье. - Ничего, я тебя верну в нормальное состояние. Рюмочку "гранд Данаис" или сандвич, а? Не получив отрицательного ответа, Вадаж тотчас вскочил и отправился за едой. Когда он вернулся, за спиной у него висела гитара. Он уселся на стол, болтая ногами, и ударив по струнам, запел: Жил-был один богач в Иерусалиме: Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг! Сразу нахлынули воспоминания, и улыбка тронула губы Хейма, незаметно для себя он начал отбивать ритм, а вскоре его голос присоединился к голосам двух других. - Все в порядке! Кто сказал, что мы не сможем справиться к ними? Возвращаясь на мостик, он чувствовал себя помолодевшим, и походка его была легкой, как у юноши. Время пролетело незаметно, и вот уже звучит сигнал боевой тревоги. И в иллюминаторах появляется "Севайдж". Руки, построившие этот корабль, не были человеческими руками. Но данная машина была предназначена для тех же самых целей и действовала по тем же законам физики, что и земные эсминцы. Маленький, изящный, пятнистый, как леопард (такая окраска была сделана для камуфляжа и термального контроля), и как леопард, опасный и красивый, корабль этот настолько был поход на его старого "Звездного Лиса", что у Хейма на мгновение застыла рука. - Честно ли убивать его таким способом? Вполне разумная военная хитрость. Да. Он нажал кнопку интеркома. - Капитанский мостик - радиорубке. Давайте сигнал бедствия. "Мироэт" наговорил - не человеческим и не алеронским языком, а завывающими радиосигналами, которые, как давно было известно Военно-космической Разведке, предписывался алеронским уставом. Разумеется, капитан улана ( был или это его первый приказ) велел попытаться установить связь. Ответа не последовало. Ловушка захлопнулась. Относительная скорость была не велика, но "Севайдж" весьма быстро вырос на глазах у Хейма. Алерон, которого ни о чем не предупредили, не имел повода сомневаться в том, что перед ним - одно из его собственных судов. Транспортник приближался к лимиту Маха. Курс его был направлен точно к Эйту, но то же самое распространялось на все алеронские корабли, с тем, чтобы земной пират не смог вычислить их координаты. С кораблем что-то случилось. должно быть, у него вышли из строя системы коммуникации. И офицер связи, видимо наспех залатал передатчик, чтобы он смог хотя бы передать сигнал "SОS". Неполадки явно были не в двигателях, поскольку они работали вполне нормально. Тогда в чем же дело? Может быть, в установках противорадиационной защиты? Или в воздушных рациркуляторах. Во внутреннем поле тяготения? Много было возможно. Ведь жизнь - ужасно хрупкая вещь, особенно здесь, где ей сроду не положено было быть. Или... поскольку возможность его случайной встречи с военным кораблем посреди этой астрономической безбрежности была бесконечно мала... может быть, он должен доставить какое-то срочное сообщение? Что-то такое, что в силу некоторой причины нельзя было передать обычным путем? На Алерона легла длинная холодная тень "Лиса". - Загерметизировать скафандры, - приказал Хейм. - Готовность номер один. - Опустив стекло собственного шлема, он все свое внимание сосредоточил на пилотировании. Краем сознания он тем не менее не упускал из вида двух угрожающих возможностей. наиболее опасной из них, хотя и наименее вероятной, было то, что капитан вражеского судна заподозрит что-нибудь неладное и откроет огонь. Вторым, наихудших вариантом, было бы, если бы "Севайдж" продолжил свой путь на подмогу с Синби. "Мироэт" не смог бы развить такое же ускорение, как улан. На мгновение у Хейма вдруг возникло какое-то странное чувство безысходности. Радар... векторы... импульс... "Севайдж" развернулся и приступил к маневрированию для сближения. Хейм выключил двигатели почти полностью, так что теперь он издавал только негромкий шепот. Корабли располагались уже почти параллельно друг друга, причем улану приходилось расходовать огромное количество энергии на торможение, в то время ка транспортник находился почти в режиме свободного падения. Теперь они были неподвижны относительно друг друга, и разделял их лишь километр вакуума. Затем улан с бесконечной осторожностью начал приближаться к более крупному судну. Хейм рванул вниз рычаг аварийного ускорения. Со всей силой на какую он был способен, "Мироэт" ринулся навстречу своей судьбе. У алерона уже не было времени ни выстрелить, ни увернуться. Корабли столкнулись. Страшный удар ревом прокатился по листам обшивки к корпусу, распорол металл, швырнул алеронов, не пристегнутых ремнями, на пол, и переборки с такой силой, что кости затрещали. Броня космического корабля, даже космического военного судна, не слишком толста. Она может противостоять ударам микрометеоритов. Камни большого размера корабль может засечь и уклониться, но они редки. Однако, ничто не может защитить от ядерного оружия, если уж оно попадает в цель. "Мироэт" не обладал высокой скоростью, но масса его была огромна. И "Севайдж" был пробит насквозь. "Мироэт" тоже получил несколько пробоин в корпусе. Вырываясь наружу белым облачком, воздух, быстро терялся среди бесконечности световых лет. Поврежденные корпуса сцепились, словно олени своими рогами. Аврора ослепительно освещала их внутренности. Бесчувственные звезды холодно взирали на все это из своей дали. - Приготовиться к отражению атаки экипажа! Хейм не был уверен, что его команда была передана остальным через коммуникатор его шлема. Скорее всего, нет. Все схемы были разрушены. Из поврежденного энергогенератора вышла наружу фьюжнреакция. На корабле царила тьма, невесомость и безвоздушность. Но это не имело значения. Его люди знали, что делать. Хейм на ощупь отстегнул ремни и также на ощупь начал пробираться к кормовой орудийной башне, которую заранее выбрал для себя. Большинство из команды алеронов, должно быть, погибли. Возможно, некоторые и выжили - те, кто был в скафандрах или в герметичных отсеках, если они сумеют найти уцелевшее оружие и привести его в действие, они будут стрелять. Если нет - пойдут врукопашную. Непривычные к условиям новоевропейцы могут отступить под натиском врага. Контроль панели лазера, возле которого занял позицию Хейм, имела свою собственную подсветку. Рукоятка рычага, индикаторы мерцали, словно огни сигнального костра. Хейм осмотрел цилиндр, просвечивавший сквозь поврежденный глазок, понял, что лазер исправен. По мере того, как система продолжала вращаться, метались сумасшедшие тени. Он подавил легкий приступ тошноты, вызванный центробежными силами, выбросил из головы насмешливое торжество холодных созвездий, и начал высматривать врага. Сквозь страшное напряжение мелькнула мысль, что он стал основоположником нового тактического приема - тарана. Вообще-то, он не был таким уж новым. Его история уходила в глубь веков к тем временам, когда люди впервые дерзнули оторваться от земли. И тут же сознание нарисовало впечатляющую картинку: Олаф Триггвасен на залитой кровью палубе "Длинной Змеи". Нет. К черту. У него сейчас одна задача: остаться в живых до того момента, когда их подберет "Лис". А это должно произойти довольно скоро. Раздался орудийный залп. Хейм увидел лишь, как луч отразился от стальной поверхности, и, скосив глаза, подождал, пока пройдет ослепление. - Кто-то из наших. Я надеюсь, - подумал Хейм. Мощная вибрация сотрясла корпус корабля и тело Хейма. Взрыв? Он не был в этом уверен. У алеронов могло бы хватить фантазии и фанатизма, чтобы уничтожить "Мироэт" вместе со своим кораблем, подорвав ядерную боеголовку. Это была малая вероятность, поскольку им потребовались бы специальные инструменты, а найти их в такой каше было очень трудно. Но... Что ж, умение ждать - одно из главных на войне. Через балку перелезла одетая в скафандр фигура. На фоне звезд черный неземной силуэт казался каким-то нереальным, и только светлый ободок на шлеме, отбрасывавший блики, говорил о том, что это не мистика. - Ну вот, стало быть, по крайней мере один остался в живых, и теперь храбро пытается... - подумал Хейм, прицелился и открыл огонь. На месте растерзанного тела взметнулся створ пара, который затем быстро исчез в пространстве. - Мне чертовски не хотелось это делать, - пробормотал Хейм, словно бы обращаясь к погибшему. - Но ты ведь мог бы притащить с собой какую-нибудь гадость, так-то вот. Этот выстрел выдал его позицию. Вокруг него заплясал золотой луч, нащупывая цель. Хейм, скорчившись, укрылся за щитом. Невыносимая, слепящая полоса располосовала металл буквально в нескольких сантиметрах от него. За первой последовало еще несколько таких молний, и затем вражеский лазер угас. - Молодчика! - Хейм перевел дух. - Молодчина, кто бы ты ни был. Сражение длилось еще недолго. Без сомнения алероны, если кто-то из них еще остался в живых, решили затаиться и дать, что будет дальше. И все - таки необходимо было оставаться на стороже. В состоянии свободного полета, подобном сновидению, мышцы не уставали от неподвижности. Хейм позволил течению своих мыслей самостоятельно выбрать русло. Земля. Конни, Джоселин... Новая Европа, Даниель... В жизни мужчины, как правило, не так уж много вещей, имеющих для него особое значение. Не те несколько значили ужасно много. Прошло несколько часов. Напряжение стало уже понемногу опадать, когда к месту сражения приблизился тонкий и изящный "Лис". Нельзя сказать, чтобы Хейм при виде его не почувствовал никакой радости (он появился - значит, он выиграл битву) но что-то внутри уже перегорело за эти часы ожидания, к тому же предстояла очень сложная стыковка. Хейму пришлось прокладывать себе путь к выходу сквозь тьму и развалины, потом посылать сигнал с помощью встроенного в шлем радио, чтобы тендер подвел на достаточном для прыжка расстояние, и когда это было сделано, он перешел на него и выпил маленько спиртного, чтобы нейтрализовать эффект воздействия радиации, которую он получил. Ну а потом - на борт крейсера... Радостные восклицания и дружеские хлопки по спине, медвежьи объятия и толчок вокруг - это все воспринималось Хеймом из-за страшной усталости как нечто нереальное. Даже собственная победа не казалась уж настолько важной. Больше всего радовал его тот факт, что добрая дюжина алеронов осталась в живых и сдалась. - Ну, как справились с "Айнисентом"? - спросил он Пенойера. - О да, конечно. Обычный фокус-покус! Один магический пасс - и эта кастрюля превратилась в облако изотопов. Что дальше, сэр? - Ну... - Хейм потер глаза, в которые словно бы насыпали песку. - Твой барраж должны были заметить с Новой Европы. Теперь когда с "Айнисентом" покончено, враг должен понять, чья взяла. Возможно, он догадался, что следующий на очереди "Севайдж" и теперь идет на его перехват. Но скорее всего, он остался поблизости от базы. И даже если это не так, все равно об обязательно туда вернулся бы. Как думаешь - сможем мы задать перцу этому "Юбалхо"? - Смотря как повезет, сэр, судя по имеющимся у нас данным, этот корабль более зубастый, чем наш. Хотя мы имеем преимущество в скорости и маневре. с помощью компьютера я составил несколько тактических моделей, которые дают нам почти сто процентов в удаче. Но стоит ли рисковать? - сказал нахмурившись Пенойер. - Я думаю так, - сказал Хейм. - Если мы влипнем, что ж, будем считать, что наша сторона потеряет от этого не слишком много. с другой стороны, если мы выиграем, то Новая Европа - наша. - Сэр? - Без сомнения. Другой защиты, стоящей упоминания, у алеронов нет. Их наземные ракеты мы просто нейтрализуем из космоса. Потом мы обеспечим колонистам помощь с воздуха. Кстати, они уже готовят поход на побережье. Тебе известно не хуже, чем мне, что ни один флайер сроду не имел ни малейшего шанса на поединок с космическим кораблем, имеющим ядерное оружие. Если алероны не сдадутся, мы просто вышибем их с воздушного пространства, а потом займемся их наземными войсками. Но мне кажется, они капитулируют. Они ведь не дураки. И... тогда уже у нас будут заложники. - Но... остальная часть их флота... - Угу. Но по прошествии нескольких недель или месяцев они не станут возвращаться по одному. "Лис" вполне сможет преподнести им приятный сюрприз пыльным мешком из-за угла. Кроме того, все это время новоевропейцы будут работать не покладая рук, чтобы поскорее закончить систему космической обороны планеты. Вполне очевидно, что там осталось сделать не так уж много. Как только работа будет завершена, планета станет практически неприступной, чтобы ни случилось с нами. Ко всему прочему, довольно скоро к Новой Европе должен подойти очередной транспорт - разумеется, ничего не подозревающий. Мы его оприходуем и отправим на Землю часть новоевропейцев, как было запланировано с самого начала. Когда Земля узнает, что они не только живы и не только далеки от поражения и капитуляции, но еще и успешно выдерживают космическую осаду и ведут колоссальную работу по укреплению космической обороны... ну, если уж и тогда Земля не пошевелится, я отрекусь от человеческой расы. Хейм выпрямился. - Я не претендую на роль какого-то дурацкого героя, - подытожил он. - Главным образом мне хочется вернуться домой, к своему старому кальяну и стоптанным шлепанцам. Ну, а как на твой взгляд - стоит попытаться использовать такой шанс? Пенойер раздул ноздри. - Клянусь... клянусь Юпитером, - запинаясь произнес он. - Конечно, сэр. - Очень хорошо, возьми курс на планету и позови меня, если что-нибудь случится. Пошатываясь, Хейм прошел в свою каюту, повалился на койку и уснул, как убитый. Разбудит его Вадаж, который тряс его за плечо и вопил в самое ухо: - Гуннар! Установлен контакт... с "Юбалхо"... встреча произойдет не позднее чем через полчаса. Сон как рукой сняло, сняло все - усталость, страх, сомнения, даже злость. Шагая на мостик, Хейм чувствовал в себе такой прилив сил, какого не испытывал с тех пор, как умерла Конни. В иллюминаторах сияли звезды - такие огромные и яркие в кристальной темноте, что казалось - протяни руку и дотронешься до них. Корабль тихо урчал и пульсировал, как живой. Люди стояли наготове возле орудий. Хейм почти физически ощущал единство с ними и с кораблем. Едва он успел занять свое командирское кресло, как из динамика зазвенел голос Синби: - Капитан "Звездного Лиса", так значит, я вновь приветствую вас? Тяжелым был наш поединок. Ну, а как теперь - готовы ли вы его продолжить? - Да, - ответил Хейм. - Мы идем к финишу, и надеемся быть там первыми. Попытайтесь нас опередить. Ответом был смех, подобным смеху Люцифера, который еще не повержен. - Ну-ну, я благодарю тебя, брат мой. Пусть свершится то, что принесет с собой поток времени, плыть по течению которого - достаточно ужасная вещь... Я благодарю тебя за этот день. - Ну что ж, я тоже говорю тебе спасибо, - сказал Хейм, а сам задумался с некоторым удивлением: - А ведь "спасибо" означает "спаси бог". - Мой капитан, - пропел Синби. - всего тебе доброго. Радиопередатчик умолк. Молча, с погашенными огнями два корабля двинулись к месту встречи. Глава 10 Когда-то давным-давно на Новую Европу явился человек из Нормандии и построил себе до на морских утесах. от того места поверхность понижалась постепенно широкими уступами с золотистыми деревьями, с зарослями трав и диких цветов, волнуемых ветром, а потом вдруг резко падала вниз крутым склоном: страна гор, подпираемых плечами небо, которое звенело голосами птиц, эхом глубоких лещин, плеском воды в озерах и водопадах, а на востоке расстилалась безбрежная соленая синева, прерываемая лишь линией горизонта. в те времена материалом для строительных работ ему могла служить только местная древесина и камень; он выбрал их за красоту. Коньки на крыше дома, который он соорудил составлял как бы единое целое с окружающим горным ландшафтом. Внутри расположены были просторные комнаты, обшитые резными деревянными панелями, большие камины, а стропила были подтянуты так высоко, что за частую терялись в тенях под потолком. Из широких окон открывался вид на землю, с которой дом составлял единое целое. На славу удалась постройка этому человеку - как всем, кто считает себя всего лишь маленьким звеном в цепочке поколений. Но из деревушки Бон Шанс превратилась в огромный город, протянувшийся на сотню километров к югу. Колонистов больше тянуло к долинам, чем к возвышенностям. Хотя при наличии воздушного транспорта добраться до этого места не составляло никакого труда, наследники человека ушли туда, где было богатство и люди. Дом долго стоял заброшенным диким. Но не особенно страдал при этом. Сильный и терпеливый, он ждал. И, наконец, пришло время, когда его терпение было вознаграждено по заслугам. Контр-адмирал Моше Петерс, командующий бласт-кораблем "Юпитер", принадлежащий к флоту Глубокого Космоса Всемирной Земной Федерации, опустил позаимствованный на время флайер на посадочную площадку и вышел наружу. Свежий ветер раскачивал ветви деревьев и в близлежащем саду, в небе бежали белые облака, а между ними просвечивали лучи солнца и, падая вниз, танцевали на волнующейся поверхности моря. Он шел медленно - человек небольшого роста, очень прямой в своей униформе, с орденскими планками на груди - и часто останавливался, чтобы полюбоваться открывающимся видом или каким-нибудь цветком. Из дома, приветствуя его, вышел Гуннар Хейм, тоже в униформе. Но у него она была иной: серый китель с красным кантом вдоль брюк, с геральдическими лилиями на воротнике. Нависнув над гостем подобно готической колоне, он опустил вниз лицо, сильно загоревшее за последнее время, приветливо улыбнулся, и маленькая рука утонула в его огромной лапище. - Хелло Моше, рад снова видеть тебя! Сколько лет, сколько зим? - Хелло, - ответил Петерс. Уязвленный такой холодностью гостя, Хейм выпустил руку гостя и озадаченно спросил: - Э... что-нибудь не так? - Со мной все в порядке, благодарю. Чудесный у тебя дом. - Ну, с ним еще придется повозиться - столько лет в запустении... Но мне он тоже нравится. Хочешь, мы сперва осмотрим сад? - Пожалуй. Несколько мгновений Хейм постоял молча, потом вздохнул и сказал: - О, кей, Моше. Видно, ты принял мое приглашение к обеду не ради того, чтобы просто поболтать со своим старым приятелем по Академии. Если у тебя есть какие-нибудь вопросы, может быть, лучше обсудить их сразу? Довольно скоро сюда приедет еще кое-кто. Петерс пристально взглянул на него карими глазами, таящими в себе боль, и сказал: - Да, чем раньше мы покончим с этим, тем лучше. Они принялись прогуливаться по зеленой траве лужайки. - Постарайся взглянуть на вещи с моей стороны, - сказал он. - Благодаря тебе Земля начала действовать. Мы нанесли алеронам решительное поражение в пограничной зоне, и теперь они просят мира. Прекрасно. Я гордился тем, что знаю тебя. Я нажал на все кнопки, на какие только можно, чтобы добиться назначения на командование кораблем, официально посылаемым Землей с целью узнать, как идут дела на Новой Европе, какую помощь может оказать Земля в ее реконструкции, какой мемориал следует соорудить в память о погибших с обеих сторон - ибо победы достались недешево, Гуннар. - И что - с твоими людьми недостаточно хорошо обошлись? - спросил Хейм. - Да, вот именно, - Петерс сделал резкий жест рукой, словно срубая кому-то голову. - Все члены экипажа, получавшие краткосрочный отпуск с корабля, едва добирались до грузового катера, так щедро поили и кормили. Но... я дал разрешение на эти отпуска с величайшей неохотой - лишь потому, что мне не хотелось делать плохую ситуацию еще хуже. В конце концов... когда мы подлетели к этой планете, опоясанной защитными установками - которые не собираются демонтировать - и нашему кораблю, кораблю Всемирного флота указали на какое расстояние он может подойти... Как ты думаешь, какие мысли могли возникнуть у человека, не один год прослужившего в Военном флоте? Хейм закусил губу. - Да. Этот приказ вашему кораблю был ошибкой. Я выступил в совете против этого, но голосование решило иначе. Могу поклясться, что ни у кого и в мыслях не было нанести вам оскорбление. Просто большинство считает, что мы должны продемонстрировать свой суверенитет с самого начала. После того, как данный прецедент будет воспринят как надо, мы успокоимся. - Но почему? Ярость окончательно ушла, не оставив Петерсу ничего, кроме боли и изумления. - Эта фантастическая декларация независимости... какие виды вооруженных сил имеются в вашем распоряжении? Ваш флот не может насчитывать больше боевых единиц, чем твой старый капер, да может быть еще несколько трофейный кораблей. Ну, плюс еще полиция. Какую силу могут противопоставить, нам полмиллиона людей? - Уж не угрожаешь ли ты нам, Моше? - мягко спросил Хейм. - Что? - взвизгнул Петерс и остановился, хватая ртом воздух. - Что ты имеешь в виду. - Может быть, Земля собирается завоевать нас по примеру алеронов? Вам, конечно, это удалось бы. Пришлось бы потратить немало кораблей и денег, но в конечном счете это удалось бы. - Нет... нет... Вы что - все здесь за время оккупации превратились в шизофреников? Хейм покачал головой. - Напротив, мы полагаемся на добрую волю и здравый смысл Земли. Мы ожидали, что вы будете протестовать, но в то же время, мы знаем, что вы не станете применять силу. Тем более теперь, когда и ваша и наша планета совместно пролили столько крови. - Но... послушай. Если вы хотите получить национальный статус - что ж, это касается главный образом французского правительства. Но судя по твоим словам, получается, что вы вообще покидаете Федерацию! - Именно так, - подтвердил Хейм. - По крайней мере, юридически. Мы надеемся установить взаимоотношения с Землей в целом и всегда будем находиться в родстве, если можно так выразиться, с Францией. Фактически, Президент считает, что Франция будет только "за" и отпустит нас с миром. - М-м... Я боюсь, что он прав, - как-то угрюмо сказал Петерс. Он снова принялся ходить туда-сюда, двигаясь все еще весьма механически. - Франция все еще весьма холодно относится к Федерации. Она не станет выходить из нее сама, но будет рада, если вы сделаете это за нее, тем более, если ее интересы при этом не пострадают. - Она больше не станет точить зуб на Федерацию, - предсказал Хейм. - Да, в свое время ты вырвался на свободу с той же целью? Хейм пожал плечами. - В определенной мере это без сомнения так. Конференция в Шато Сант Джеквес была не что иное, как одна чудовищная эмоциональная сцена, поверь мне. Плебисцит выявил подавляющее большинство в пользу независимости. Но причиной тому была не только обида новоевропейцев на то, что Земля не пришла им на помощь в трудную минуту. Корни основных причин уходят в будущее. - Де Виньи тоже пытался убедить меня в этом, - фыркнул Петерс. - Что ж, давай теперь я попробую; только боюсь, мой язык не столь элегантен. Что такое Федерация? Нечто святое или просто орудие для достижения цели? На ваш взгляд, как раз последнее, причем служить своей цели здесь она не может. - Гуннар, Гуннар, неужели ты напрочь забыл всю историю? Известно ли тебе, что означал бы распад Федерации. - Войну, - кивнул Хейм. - Но Федерация пока еще не собирается умирать. Несмотря на все свои недостатки, она имеет столь неоспоримые заслуги перед Землей, что отказ от нее невозможен - по крайней мере, в ближайшем будущем. И все Земля - это всего лишь одна планета. Ее можно облететь по орбите за девятнадцать минут. Нации живут в тесноте, словно сельди в бочке. Они вынуждены объединяться чтобы не перебить друг друга. - Взгляд Хейма устремился куда-то вдаль. - Здесь у нас места побольше. - Но... - Вселенная слишком велика для каких-бы то ни было шаблонов. Ни один человек не в состоянии постичь или проконтролировать ее, не говоря уже о правительстве. За доказательствами не надо далеко ходить. Нам пришлось пойти на обман, пришлось терзать и запугивать Федерацию, чтобы заставить ее сделать то, что - мы ясно видели это собственными глазами - было необходимо сделать. Потому что она этой необходимости не видела. Не в состоянии была увидеть. Если человек собирается освоить всю галактику, ему необходима свобода и выбор своих собственных путей - тех, которые, как подсказывает ему его прямой опыт, наиболее соответствуют его обстоятельствам. И разве раса при этом не осознает всего своего потенциала? И разве есть иной путь, кроме как пробовать все и повсюду? Хейм хлопнул Петерса по спине. - Я знаю. Ты опасаешься, что в будущем могут возникнуть межзвездные войны, если планеты станут суверенными. Не беспокойся. Это же абсурд. За что будут бороться цельные, не зависимые в экономическом отношении, изолированные миры? - Одна межзвездная война только что закончилась, - напомнил Петерс. - Угу. Что или кто ее вызвал? Некто, не желавший человеческой расе развиваться так, как ей хочется. Моше, вместо того, чтобы ставить себя в точку замерзания, вместо того, чтобы превращаться в какое-то ничтожество и мелюзгу только из-за страха утратить контроль давай изберем тактику, которая приведет к совершенно противоположным результатам. Давай выясним, сколько видов общества - человеческих и нечеловеческих - смогли бы обойтись без нацеленного на них полицейского ружья. Мне кажется, здесь вряд ли может быть какой-то предел. - Ну... - Петерс покачал головой. - Может быть. Я надеюсь, что ты прав. Потому что связал нас по рукам и ногам, чтоб тебе пусто было. Адмирал говорил без всякой злобы. Помолчав минуту, он добавил: - Должен признаться, у меня немного отлегло от сердца, когда Президент де Виньи принес официальное извинение за то, что наш корабль держали на приличной дистанции. - Я ведь тоже извинился - от себя лично, - низким голосом сказал Хейм. - Хорошо! - Петерс протянул руку и коротко рассмеялся. - Принято и забыто, проклятый ты старый скандинав. Хейм тоже облегченно улыбнулся. - Отлично! - воскликнул он. - Пошли в дом и займемся подготовкой к пьянке. Боже, сколько нас ждет всевозможных историй и анекдотов! Они вошли в гостиную и сели. Появилась служанка, сделала реверанс и встала, ожидая. - Чем тебя угощать? - спросил Хейм. - Кое-какие деликатесы у нас здесь пока еще в дефиците и, разумеется, не хватает автоматов, так что приходится держать большой штат прислуги. Но что касается винных запасов, то в это французам, как всегда, нет равных. - Пожалуй, я бы выпил бренди с содой, - сказал Петерс. - Я тоже. Здесь, на Новой Европе, мы и впрямь отвыкли от виски. Э... с Земли скоро прибудут караваны с грузами? Петерс кивнул. - Некоторые уже в пути. Парламент будет вне себя, когда я доложу о сделанном вами, и неизбежно возникнут разговоры об эмбарго, но ты ведь знаешь - это ни к чему не приведет. Если мы не станем начинать военных действий, чтобы удержать вас против вашей воли, будет бессмысленно враждовать с вами путем мелких досаждений. - Что еще раз подтверждает сказанное мной. - Хейм по-французски произнес для служанки распоряжения относительно напитков. - Пожалуйста, только не надо больше разговаривать на эту тему. Я ведь уже сказал, что принимаю это как свершившийся факт. - Петерс наклонился вперед. - Но могу я задать тебе один вопрос, Гуннар? Я понимаю причины, заставившие Новую Европу сделать то, что она сделала. Но ты лично... Ты мог бы вернуться домой, стать всемирно известным героем и биллиордером со своими трофейными богатствами. Вместо этого ты принял здешнее гражданство... нет, ради бога они чудесные люди, но это не твой народ! - Теперь мой, - спокойно ответил Хейм. Вытащив трубку, он набил ее. Его речь продолжалась, словно бы сама по себе: - Как это обычно и бывает, мотивы здесь самые разные. Мне необходимо было оставаться здесь до конца войны. Сражаться пришлось много, а потом кто-то должен был налаживать космическую орбиту. И... видишь ли... на Земле я был одинок. А здесь я нашел общую цель с людьми - с людьми, в лучшем смысле этого слова. И в придачу - целый мир, просторный открывающий бесконечные перспективы. В один прекрасный день, когда я почувствовал тоску по дому, на меня вдруг словно нашло озарение - а почему, собственно, я тоскую по Конни? Но ее ведь уже нет на Земле и никогда больше не будет. Тогда зачем мне туда возвращаться? Чтобы покрываться плесенью среди своих долларов? Если моя дочь захочет сюда приехать, я буду рад. Не захочет - ее дело. Итак, теперь я - министр космоса и военного флота Новой Европы. У нас не хватает рабочих рук, опыта, оборудования, буквально всего. Можешь назвать что угодно и почти наверняка окажется, что нам этого не хватает. Но я вижу, как мы постепенно растем, день за днем. И в этом есть доля моего труда. Он разжег трубку и выпустил клуб дыма. - Я вовсе не собираюсь занимать место в правительстве дольше, чем это будет необходимо, - продолжал он. - Я хочу начать серию экспериментов с океаническими культурами, и провести исследования других планет и астероидов этой системы, и основать свой торговый флот, и... черт побери, я просто не в состоянии перечислить все свои планы. Я не могу терять время, прежде чем снова стану лицом, не состоящим на государственной службе. - Однако, ты все же его теряешь, - заметил Петерс. Хейм посмотрел в окно на море, солнце и небо. - Что ж, - сказал он. - это стоит того, чтобы принести некоторую жертву. Здесь затронуто больше, чем один только этот мир. Мы закладываем основу... - он сделал паузу в поисках подходящего слова - основу адмиралтейства. Или, иными словами, космического министерства. Которым будет управлять человек и которое будет охватывать всю вселенную. Вошла служанка с подносом. Хейм был рад этому - не только потому, что мог освежиться, но и потому, что это давало возможность сменить тему. Он был не из тех, кто любит поговорить на серьезные темы. Человек делал то, что должен был делать, этого было достаточно. Девушка наклонила голову. - К вам еще гости, мсье, - сказала она по-французски. - Хорошо, - отозвался Хейм. - Должно быть, это Андре Вадаж с женой. Тебе они понравятся. Именно благодаря ему мы и вылезли из всей этой каши. Теперь он имеет возможность полностью ублажить свою любовь к простору, доставшуюся ему в наследство вместе с генами цыгана, на ранчо в Долине Борде площадью в 10 000 гектаров - при этом он по-прежнему остается певцом, равных которому нет во всей Солнечной Системе. - Я буду очень рад познакомиться, - сказал Петерс, проводив вышедшую служанку оценивающим взглядом. - Ты знаешь, Гуннар, - пробормотал он, - мне кажется, я нашел весьма вескую причину, объясняющую твое решение остаться здесь. Количество красивых девушек на Новой Европе просто ошеломляющее, и все они, по-моему, смотрят на тебя как на идола. На глаза Хейма набежало мимолетное облачко. - Боюсь, они здесь несколько иные, чем на Земле. О, ну что ж, - он поднял свой бокал. - Скэл. - Шалом. Хейм и его гость встали, когда в гостиную вошла чета Вадаж. - Бьенвену, - сказал Хейм, дружески пожал руку своему другу и поцеловал руку Даниель. Теперь он уже научился делать это только уважительно. - Удивительно, - думал он, глядя на девушку, - как быстро заживает нанесенная ею рана. Жизнь - это, к сожалению, далеко не волшебная сказка, и в ней рыцарь, победивший дракона, не всегда получает в награду принцессу. Ну и что из того? Разве нашелся бы человек, пожелавший жить в мире, менее богатом и разнообразном, чем настоящий? Ты распоряжался собой, как кораблем - с дисциплинированностью, благоразумием и мужеством - и в конце концов нашел свою гавань. К тому времени, когда он, выполняя данное ей обещание, станет крестным отцом ее первенца - тогда его чувства к ней, вероятно, ничем уже не будут отличаться от чувств дяди по отношению к своей племяннице. - Нет, - вдруг понял он, ощутив, как сердце внезапно забилось быстрее, - это произойдет даже раньше. Война кончилась. Он мог послать за Лизой. И почти не сомневался, что вместе с ней или без нее к нему прилетит Джоселин.