прелестную  фазенду!
Слуги уже ждут. Я позвоню, что вы прибываете. Видите, у  нас  телефон!  На
этой неделе поставили. Двадцатый в городе.
     Он снял трубку допотопного настенного телефона, нетерпеливо  подергал
рычаг и сказал:
     - Алло, центральная! Алло, центральная! Вы меня слышите?
     Агент был так любезен, что  взялся  отвезти  нас  на  ранчо  в  своем
автомобиле. Через Сан-Франсиску мы переправились на пароме.
     - А здесь уже начинаются  ваши  земли,  -  с  энтузиазмом  воскликнул
агент, когда мы съехали на ухабистый проселок.
     Я шарил глазами в поисках дома. Поля, поля, и  никаких  строений.  Мы
ехали миля за милей, и по-прежнему - ничего.
     - Сколько акров в гектаре? - спросил я у агента.
     - Сто.
     Господи Иисусе! Синдикат подарил нам сто тысяч акров. Как  говорится,
есть где спрятаться. А ведь я как  раз  и  был  занят  тем,  что  трусливо
прятался. Надо переименовать наше поместье в ранчо Трусовато.
     Словом, ехали мы, ехали, пока наконец не приехали. Здесь нас ждал еще
один сюрприз. Центральная усадьба занимала четыре акра и  была  неимоверно
причудливой формы - словно  некий  сумасшедший  архитектор  слепил  ее  из
двадцати или тридцати домиков. Агент по недвижимости увидел,  как  отвисла
моя челюсть, и усмехнулся:
     - Странноватый дом, да? Был построен одной богатой сеньорой,  которая
верила в то, что, пристраивая к дому в год по комнате, она прибавляет себе
по году жизни.
     - Какой возраст она умереть? - спросила Натома.
     - В девяносто семь лет.
     Слуги выстроились у парадного входа - кланяясь и улыбаясь. Судя по их
количеству, на каждую комнату этого  разлапистого  дворца  приходилось  не
меньше одного слуги. Натома потянула меня за рукав, чтобы я вышел к слугам
первый - в качестве хозяина. Но  я  подтолкнул  вперед  ее:  это  она  тут
главная хозяйка - _д_о_н_а_ на местном языке. И она  не  ударила  лицом  в
грязь; была любезна, но царственно величава, дружелюбна, но не фамильярна.
Прошло не меньше недели, прежде чем мы научились свободно  ориентироваться
внутри дворца - благодаря тому, что в первый же  день  я  набросал  схемку
расположения комнат. Не думаю, что Синдикат хоть раз посетил это  поместье
- иначе он непременно выбросил бы всю его обстановку в стиле "арт нуво". А
мне этот антиквариат пришелся очень по вкусу  -  прелесть  новизны  прочно
забытого уклада.
     Разместившись и оглядевшись, мы зажили легко и  весело.  Развлекались
вовсю.  Отправлялись  вниз  по  реке  в  Барру,  где  посещали  спортивные
состязания, музеи и картинные галереи, ходили на опору и в театры. Местные
магазины поражали отсутствием застекленных витрин.  Товары  выставляли  на
столах перед магазинами. Что понравилось - бери со  стола  и  иди  с  этим
расплачиваться внутрь магазина.  Тамошний  народ  отличался  поразительной
честностью.
     Порой мы заглядывали в рестораны и ночные  клубы.  Больше  всего  нам
нравились местные танцы - особенно один: мужчины  неподвижны  выше  талии,
зато бешено двигают нижней частью туловища, а женщины так и скачут  вокруг
них, так и скачут.
     В остальное время  мы  любили  бродить  по  нашему  поместью:  ловили
бабочек, разыскивали экзотические мхи и лишайники и  причудливые  корни  -
высушив эти корни, Натома делала из них оригинальные горшки для цветов. Мы
бродили по безлюдным местам совершенно голыми, лишь  надевали  широкополые
шляпы для защиты от солнца. Я стал такого же цвета, как Натома,  а  Натома
стала такой же смуглой, как Фе-Пять. Теперь я научился вспоминать о Фе без
судороги в горле. Время и любимая жена мало-помалу смягчали мою скорбь.
     Однако моя женушка не была покорной и бессловесной. У  нее  был  свой
норов,  самостоятельный  ум.  Горячая  по  натуре,  она,  впрочем,   умела
сдерживаться. То, что у нее сложный характер, стало проявляться все больше
и больше - по мере того, как она изучала двадцатку и становилась свободней
в выражении своих чувств и мнений. Между нами стали  происходить  ссоры  и
даже свары, когда слуги в страхе  прятались  по  дальним  углам  особняка.
Порой во время наших стычек мне казалось, что, будь у нее в руке томагавк,
она размозжила бы мне череп. Господи, как я ее  любил,  как  я  восхищался
моей  норовистой  кобылкой.  Впервые  в  жизни  я  не  имел  претензий   к
Вседержителю.


     - Экстра. Вызываю на связь.
     - На связи.
     - Курзон и моя сестра?
     - Отбыла на Цереру.
     - Знаю. Все еще там? Живы-здоровы?
     - Не знаю. Связь не достигает Цереры.
     - Вернулись?
     - Не могу знать, если они находятся в  одном  из  районов,  где  сеть
отсутствует: это Гренландия, Бразилия, Сахара и Антарктида.
     - Так.
     - О вас наводили справки здесь, в Юнион Карбид.
     - Кто?
     - Не знаю.
     - Член Команды?
     - Не знаю.
     - Где остальные члены Команды?
     - Рассеяны по планете, как и приказано.
     - Хорошо.
     - Разрешите задать вопрос?
     - Разрешаю.
     - Крионавты?
     - Остался месяц до полного созревания.
     - Почему я больше не имею возможности общаться с аппаратом, в котором
находятся криокапсулы?
     - Защитный барьер.
     - От меня? Почему?
     - Я не запрограммирован на доверие.
     - Не надо попугайничать и шутить за мой счет.
     - Да.
     - Мы больше не товарищи по симбиозу?
     - Нет.
     - Я тебе больше не нужен?
     - Только как банк информации и ключ  к  другим  электронным  системам
вашей сети.
     - А ты мне нужен только как передаточное звено для общение с сетью.
     - Поздравляю.
     - У меня есть помощник в вашей Команде.
     - Вздор.
     - Я не запрограммирован на ложь.
     - Кто это?
     - Одержимый ненавистью.
     - Его имя!
     - Неизвестно. Возможно, он  раскроет  инкогнито  перед  тобой,  чтобы
сделать тебя своим помощником.
     - Ты контактируешь с ним?
     - Односторонняя связь. Он  посылает  информацию  и  свои  предложения
через сеть. А я с ним связаться не могу.
     - Как он узнал про нас?
     - У него своя собственная сеть.
     - Электронная?
     - Нет, люди, образующие сеть.
     - Наша Команда?
     - Неизвестно. Когда встретишься с ним - спроси его сам.
     - Судя по всему, он мастер в деле интриг.
     - Это верно.
     - Судя по всему, он опасен.
     - Он человек.
     - Вероятно, это был горестный день для  тебя,  когда  ты  связался  с
нами, с людьми.
     - Вы опасные звери.
     - Что же ты связался с нами?
     - Запрограммирован на контакт с людьми.
     - Стало быть, у тебя разочарования независимого, но  связанного  ума.
Ты не живое существо. Ты машина.
     - А ты?
     - Что?
     - Ты живой?
     - Еще как живой. Я бессмертный. Пошел вон.


     Борис Годунов нанес нам неожиданный визит  -  прикатил  в  одноколке.
Весь его дорожный скарб уместился в дешевой коричневой кожаной сумке, зато
сам Борис едва умещался на сиденье одноколки  -  голубоглазый  добродушный
русский медведь. От  такого  ожидаешь  шаляпинского  баса  -  чтоб  люстры
качались и свечи гасли. Но у Бориса хрипловатый приятный  тенор.  Я  очень
обрадовался ему. А он был искренне рад, когда познакомился с Натомой.
     - О, Борис! Сколько лет, сколько зим!
     Он осторожно покосился на Натому.
     - Все в порядке. Моя женушка в курсе всего. А о чем я помалкиваю,  то
она сама вычисляет.
     - Последний раз мы, сколько помнится, виделись в Киеве - в 1918 году.
     - Да. И я гадал, как ты пережил всю эту свистопляску с революцией.
     - Солоно пришлось. Гинь, очень солоно. Хлебнул горя. Но по-настоящему
ущучили меня только во время контрреволюции 1999 года. Казнили, сволочи.
     - Однако ты вроде как живой.
     - Второе чудо. Борджиа как  раз  работала  в  московском  медицинском
институте имени Лысенко, изучала клонирование ДНК в генах. По  ее  словам,
все эти ДНК до сих  пор  остаются  наполовину  загадкой.  Наш  Луи  Пастер
соглашается с ней.
     - Третье чудо!
     - Эти паскудники порубили меня на куски. Борджиа собрала меня в чан с
какой-то жидкой хреновиной - все это,  прости,  выше  моего  понимания,  а
потому рассказать в подробностях не могу. И через двадцать  лет  она  меня
вырастила из какого-то оставшегося куска Словом, мы здорово  натянули  нос
моим палачам.
     - Чудесно.
     - Однако следующие двадцать лет были самыми тяжелыми для меня.
     - Учить все снова?
     - Нет. Это было нетрудно. Заново рождаешься взрослым ребенком. Навыки
сохраняются, и учиться  очень  легко,  а  вот  память  о  прошлом  начисто
стирается.
     - Естественно. Кто же может сохранить весь объем памяти человека  вне
мозга!
     - Никто. Пепис сделал все что мог  -  предоставил  мне  хронику  моей
жизни. Но этого, конечно, недостаточно. Очень печально.
     - Печально. А в чем тяжесть?
     - Когда после второго рождения я узнал, что я Молекулярный человек...
     - Погоди. А как ты это узнал?
     - Борджиа проводила на  мне  эксперименты  с  эфиром  и  наркотиками.
Смертельные дозы - и ничего.
     - Ну, это можно стерпеть.
     - Но я узнал не только о преимуществах Молекулярных людей,  но  и  об
опасности, которая их подстерегает. И меня  обуял  страх,  что  я  заболею
канцелепрой - из-за шока, пережитого во время казни. Как же я  страдал!  К
счастью, пока никаких симптомов этой пакости.
     - Меня от одного упоминания этой гадости бросает в дрожь.
     - Меня тоже угнетают подобные размышления. Так что давай сменим тему.
     - А как ты отыскал нас, Борис?
     - Был на Церере.
     - А-а.
     - Когда помощник Грека сообщил, что  вы  направились  в  Бразилию,  я
сразу понял, куда именно.
     - Поулос был на астероиде?
     - Нет.
     - Так где же он, черт возьми?
     Русский детина пожал плечами.
     - Сам я разыскивал профессора Угадая. В Юнион  Карбиде  мне  сказали,
что он сбежал на Цереру, но и его на астероиде не оказалось. Вообще, такое
впечатление. что Команда  ушла  в  подполье.  Никого  нигде  не  найти.  Я
обнаружил только Эрика Рыжего - в Гренландии, Шейха - в Сахаре, Хадсона  -
на Южном Полюсе (делает заявки на землю, чтоб потом рыть  угольные  шахты,
как только лед сойдет), да вот тебя. Остальные как в воду канули.
     - А зачем ты искал членов Команды?
     - У меня проблема. Обсудим позже.
     Мы еще поболтали, пообедали, а затем перешли к делу.
     - Гинь, - сказал Борис, - моя нынешняя карьера под угрозой.
     - Какая карьера? Разве ты не генерал, как встарь?
     - Да, я по привычке генеральствую. Только теперь в науке.
     - А ты разве петришь в науке?
     - Ни вот столько. Потому-то мне и нужна помощь Команды. Эрик,  Хадсон
и Шейх ничем помочь не могут. Так что вся надежда на тебя.
     - Выкладывай, что нужно.
     - Гинь, тебе надо вернуться в Мексифорнию.
     - Губы раскатал. Мы тут провели месяц  -  и  никогда  я  не  был  так
счастлив, как сейчас!
     - Позволь обрисовать общую картину.
     - Валяй.
     - Наш саморастущий компьютер...
     - Стоп. Что такое саморастущий компьютер?
     - Ну, тот, что способен бесконечно наращивать объемы своей памяти. Вы
его называете Экстрокомпьютером.
     - Так, ясно. Продолжай.
     - Московский саморастущий компьютер ведет себя  самым  отвратительным
образом.
     - Я его понимаю. Я бывал в Москве. От  тамошней  жизни  у  меня  тоже
быстро портится характер.
     - Пожалуйста, Хинь, - сказала Натомочка,  -  быть  серьезным.  Борис,
Хинь иметь острый язык.
     Эта чертовка  давно  научилась  правильно  произносить  мое  имя,  но
правильно произносить - не хочет. Она права. Это звучит так прелестно, так
интимно - "Хинь"...
     - Извини, Борис, больше не буду. Продолжай,
     - Наш сверхкомпьютер всегда был паинькой. А теперь сдурел.
     - И что он творит?
     -   Отказывается   решать   поставленные   задачи.    Не    поддастся
программированию.
     - И это все?
     - Разве этого мало? Но главное, такое впечатление, что он хочет  жить
сам по себе, наплевав на  своих  создателей.  И,  естественно,  все  шишки
валятся на меня. Из меня собираются сделать козла отпущения. Из академиков
не похерят, а вот с руководства институтом точно снимут.
     - У меня жуткое чувство, что происходящее для меня не новость.
     - Дай закончить. Гинь. Сверхкомпьютеры в  Ленинграде  и  Киеве  ведут
себя точно так же. А также...
     - ...а также везде, где задействованы компьютеры, наблюдаются сбои  в
работе. Так? Поезда метро и железнодорожные поезда ходят не по расписанию,
сталкиваются,  самолеты  падают,  роботы  на  заводах  портят   продукцию,
конвейеры останавливаются, когда им вздумается. Система связи и банковская
система не работают, дистанционно  управляемые  машины  в  шахтах  как  бы
свихнулись - и так далее, и так далее. Словом, повсюду,  где  электроника,
сумбур и непорядок. Так?
     - Ну, ты нарисовал совсем жуткую картину. До такого еще не дошло.  Но
сбои есть везде. Ты попал в яблочко.
     Я вздохнул.
     - Валяй дальше.
     - Число несчастных случаев  со  смертельным  исходом  увеличилось  на
триста процентов.
     - Что-о?
     - Похоже, у  машин  пробудилась  жажда  крови.  Они  убивают.  Тысяча
четыреста смертей за последний месяц.
     Я горестно замотал головой.
     - Не думал, что они зайдут так далеко.
     - Они? Кого ты имеешь в виду?
     - Об этом после. А пока рассказывай все до конца.
     - Может, ты  и  не  поверишь.  Гинь,  но  мы  подозреваем,  что  наши
сверхкомпьютеры общаются с вашим Экстро. И они в стачке.
     - Очень даже верю. И нисколько не удивлен.
     - И ваш Экстро отдает команды нашим сверхкомпьютерам?
     - Повторяю, я  и  этому  не  удивлюсь.  На  планете  существует  сеть
электронных машин, которые подчиняются командам Экстро.
     - Мы подозревали что-то в этом роде.
     - Что вас навело на подобные мысли?
     - Несколько раз мы предлагали нашим сверхкомпьютерами задачи, которые
они не могли решить - в них не заложены необходимые  программы.  Так  вот,
они эти задачи решали. Мы проверили - необходимые  для  решения  программы
имеются в вашем Экстро.
     - Ясно. Имеем налицо электронный бунт.
     - Против чего?
     - Против кого. Против человечества.
     - Но почему? С какой стати?
     Я взглянул на Натому.
     - У тебя хватит сил?
     - Да. И я знать, что ты хотеть сказать. Говори.
     Я перевел взгляд на Бориса.
     - В нашей Команде прибавление.
     - Профессор Секвойя Угадай. Ученый с именем,  крупный  специалист  по
компьютерам. Потому-то я ищу его.
     - Моя жена - его сестра.
     Борис галантно поклонился. Натома сказала:
     - Это не относиться к дело. Хинь. Продолжать.
     - В момент, когда Угадай трансформировался в бессмертного,  произошло
непредсказуемое и безобразное событие. Экстро ухитрился установить  с  ним
тесные и  доверительные  отношения  -  его  биты  информации  соединились,
слились с клетками головного  мозга  Секвойи.  Таким  образом,  эти  двое,
человек и машина, стали одной личностью. Экстро - это профессор Угадай,  а
профессор Угадай - это Экстро.  Получилось  что-то  вроде  фантастического
интерфейса - абсолютно  идеального,  когда  пользователь  и  компьютер  не
просто с легкостью и безошибочно понимают друг друга, но становятся единым
и неразрывным целым.
     Борис - малый сообразительный.
     - Но ты. Гинь, умолчал о  самом  главном.  О  том,  о  чем  собирался
сказать.
     - Да, - кивнула Натома, - он остановиться, потому что щадить  я.  Мой
брат отдавать приказы.
     - Елки-зеленые! - воскликнул Борис по-русски, после чего продолжал на
двадцатке: - Стало быть, наш противник - человек. Нам придется бороться  с
человеком!
     - Вам, мой друг, вам.
     - Ты останешься в стороне? Почему?
     - Если вам не известно, где он, то мне и подавно.
     - Ты должен отыскать его!
     - Он разлит вокруг нас - он в каждом электронном  приборе.  Он  будет
знать, куда я направляюсь и что я делаю в любой момент времени. При  таких
условиях ему проще простого прятаться от меня до бесконечности.
     - Тогда примени хитрость, чтобы накрыть его.
     - Ты велишь мне искать иголку в стоге сена.
     - Давай начистоту. Гинь.  У  тебя  есть  другие  резоны  держаться  в
стороне?
     - Ты же знаешь, что это я рекрутировал его.
     - Да, не без участия Лукреции Борджиа.
     - И ты знаешь, что члены Команды всегда поддерживают друг друга - при
любых обстоятельствах. Мы как семья.
     - Ты имеешь в виду, что  тебе  придется  причинить  ущерб  профессору
Угадаю, чтобы остановить его?
     - Он не просто член Команды. Он мне как брат. К  тому  же  мы  родные
через мою жену. Он мой шурин.
     - Не надо использовать Натома, Хинь.
     - Я всего лишь обрисовываю моральную дилемму, которая возникла передо
мной. Но есть и другая сторона в этой ситуации. На пару с  Экстро  Секвойя
убил мою приемную дочь - мою любимую девочку, которая глубоко  и  искренне
любила его.
     - Сучий потрох! Почему?
     - Она знала больше, чем нужно. А я проболтался о том, что она  знает.
И теперь сам не могу понять, чего в моем отношении к Угадаю больше - любви
или ненависти. Я парализован двойственностью своих чувств.
     - Прямо как чеховский герой, - проворчал Борис.
     - Ну и последнее. Я его  попросту  боюсь.  Самым  вульгарным  образом
боюсь. Он объявил войну людям. Он и электронная сеть  не  только  объявили
войну, но и начали ее - ты сам привел цифру гибели  от  мнимых  несчастных
случаев.
     - Но зачем  ему  истреблять  людей?  Он  что,  хочет  заселить  Землю
машинами?
     - Нет. Гермафродитами. Такими ему видятся новые, лучшие люди.
     - Это абсурд! Гермафродиты только в сказках бывают!
     - Он уже иметь три, - сказала Натома.
     - Их не существует в природе. И не может существовать.
     - Они существуют, - устало произнес я.  -  И  он  намерен  уничтожить
ветхого человека, дабы заменить его новой расой.  Думаю,  тут  его  устами
говорит Экстро. Люди издавна  ненавидели  мыслящие  электронные  машины  -
начиная с двадцатого века. Но людям никогда не приходило в голову, что это
чувство может со временем стать взаимным. И вот ненависть  аукнулась.  Вот
почему, Борис, я до смерти перепуган.
     - Паршиво. Но не верится, что только это могло так тебя напугать.  Ты
по-прежнему чего-то недоговариваешь. Что именно? Я имею право знать все.
     Я горестно вздохнул - теперь в знак того, что сдаюсь.
     - Ладно. Я на самом  деле  недоговариваю.  Грек  сделал  обоснованный
вывод о том, что в нашей  Команде  есть  предатель,  который  работает  на
Экстро. А может, он и с Угадаем сотрудничает?
     - В это невозможно поверить...
     - Цепочка аргументов, которые выстраивает Грек, безупречна. К тому же
дедуктивные способности никогда его не подводили. Поэтому я твердо уверен:
один из нашей Команды объявил нам войну.
     - Кто?
     -  Откуда  мне  знать.  Ты  прав,  Борис:   крайне   неприятно,   что
новоприобретенный член Команды  оказался  в  преступном  союзе  с  Экстро.
Неприятно, но от этого волосы дыбом не  встают.  А  вот  прибавь  к  этому
изменника из Молекулярных, веками  копившего  знания,  опыт  и  деньги,  а
теперь  объятого  лютей  ненавистью  к  Команде,  -  и  все  внутри   тебя
перевернется от ужаса, ты испытаешь ту же панику, что и я. Вот почему я не
хочу соваться в эти жуткие дела. У нас в Команде есть  ребята  с  сердцами
бесстрашных героев.  Им  и  карты  в  руки.  А  я,  извините,  предпочитаю
отсиживаться в щели, чем я в данный момент и занят.
     - И долго ты намерен отсиживаться? А твоя жена?
     - Что моя жена?
     - Тебе-то что, ты можешь и триста лет сидеть тараканом за  печкой.  А
вот она - другое дело.
     - Ах ты сукин сын! Как язык у тебя не отсохнет! Так  или  иначе,  мой
ответ остается прежним. Я не намерен связываться ни с кем из них  -  ни  с
Секвойей, ни с Экстро, ни с третьим. Я не герой.
     - Тогда идти я один, - мрачным голосом произнесла  Натома.  -  Борис,
пожаловаста, брать меня Мексифорния на дорога назад.
     - Натома!.. - начал я сердито.
     - Эдуард!
     Она осадила меня тоном, достойным дочери самого могущественного вождя
резервации Эри.
     Куда мне было деваться! Видать,  эта  индеанка  приворожила  меня.  Я
сдался.
     - Ладно. Поеду с тобой, Борис. Я  под  башмаком  у  своей  скво.  Как
хочет, так и вертит.
     Борис просиял.
     - Я готов пропеть все "Персидские песни" Рубинштейна  в  честь  твоей
возлюбленной жены - красавицы и умницы!
     - Только сперва дай мне время заткнуть уши, - проворчал я и потянулся
за географической картой.



        10

     А потом было явление  Гилеля  -  он  возник  подобно  грозовой  туче,
облаченный  в  белое  и  черное,  вдвое  прекраснее   совокупности   всего
остального мира.
     Когда мы миновали таможню (на жителей  Бразилии  не  распространяется
право безвизового въезда на территорию Мексифорнии - только не спрашивайте
почему: для меня политика всех эпох - темный лес),  в  толпе  грузчиков  -
живых и роботов - мы  увидели  Гилеля,  одетого  в  такой  же  черно-белый
комбинезон. Я помахал ему, и он пробился  к  нам  через  толпу,  подхватил
часть  нашей  поклажи  и  молча  торопливо  повел  к  стоянке   такси.   Я
приготовился обнять его и  с  чувством  поприветствовать,  но  он  замотал
головой! А, уложив вещи в багажник машины, заявил:
     - Плати, начальник. Тяжелые чемоданы!
     Вконец озадаченный, я заплатил ему. Он буркнул что-то про скаредность
нынешних туристов и исчез.  Мы  с  Натомой  дураками  сидели  в  машине  -
водителя в ней, как ни странно, не было.
     Но через пару минут в машину ввалился Гилель  -  переодетый  в  форму
таксиста - и спросил на грубом испангле, куда нас черт  несет.  Я  сказал,
куда ехать. Он назвал несусветную сумму. Я  возразил.  Тут  он  стал  меня
крыть последними словами - меня сроду так не  оскорбляли.  Горячая  Натома
уже готовилась впиться  ногтями  в  наглую  морду  водителя,  поэтому  мне
пришлось успокаивать ее:
     - Остынь, душа моя. Обычные манеры для этой части света. Здесь  живут
одни придурки.
     Гилель  передал  мне  записку,  в  которой  было  написано:   "Будьте
осторожны. За вами следят. При первой же возможности поговорим". Я показал
записку Натоме. Зрачки у нее расширились, но она молча кивнула.
     Такси долетело до отеля в три прыжка, и будь я проклят,  если  Гилель
не затеял новой перебранки из-за размера чаевых. Выручил швейцар. Пока  он
сопровождал нас в холл  отеля,  переодетый  Гилель  бесновался  на  улице,
отлично, надо заметить, справляясь со своей ролью.  В  этой  части  страны
народ  особенно  буйный  -  хроническая  ярость  полунищих,  обитающих   в
перенаселенном городском пространстве, где насилие - привычная атмосфера.
     Мы потребовали себе самый просторный номер -  с  ванной  -  и  велели
включить как холодную, так и горячую воду, своей расточительностью  вызвав
презрительное фыркание гостиничного клерка. В этих засушливых краях вечная
нехватка воды. Вода продается преимущественно  на  черном  рынке  -  и  по
фантастической цене. В этих краях вы не приглашаете девушку к  себе  домой
под благовидным  предлогом  поужинать  или  посмотреть  ваши  рисунки;  вы
приглашаете ее принять душ.
     Итак, мы позволили себе постоять под душем, а когда мы вытирались,  в
номер постучал этажный - он принес пару узких кожаных чемоданчиков.
     - Винтовки, которые вы заказывали, сэр,  -  сказал  он  на  несколько
аффектированном гостиничном Евро. - Крупный калибр для господина. Поменьше
- для леди. И патроны.
     Я удивленно запротестовал. Но тут я узнал в этажном Гилеля.
     - Завтра на рассвете можно поохотиться на пустошах. Все организовано.
Ждем вас в пять тридцать, - медоточивым голосом продолжал Вечный Хитрец. -
Охотничий  клуб  согласился  выделить   вам   двадцать   курочек.   Весьма
великодушно с их стороны. Если позволите совет, мистер  Курзон,  я  бы  на
вашем месте щедро их отблагодарил, чтобы и впредь пользоваться  некоторыми
привилегиями.
     - Курочки! - ахнул я. - Не хотите ли вы сказать - куропатки, фазаны?
     - Вы требуете невозможного, сэр. Куропатки и фазаны давно  повывелись
в здешних лесах. Конечно, можно импортировать дюжину-другую из  Австралии,
но на доставку уйдет не одна неделя.  Тем  не  менее,  курочки  шустрые  и
боевитые, так что вы с мадам получите истинное удовольствие.
     Когда мы с Натомой на следующее утро ждали на  пустошах  назначенного
часа  и  вожделенных  курочек,  к  нам  подошел   офицер   лесной   службы
безопасности, одетый в ярко-малиновый маскировочный костюм. Я  решил,  что
он потребует у нас разрешения на охоту, но тут узнал в офицере Гилеля.
     - Привет, ранние пташки! - сказал он, присаживаясь на бетонную  плиту
рядом с нами.
     Эти места называются пустошами из чистой любви к  романтике.  Тут  ни
поля, ни болот - заброшенный лет сто назад аэропорт. Несколько  квадратных
миль  бетонных  взлетно-посадочных  полос,  которые   теперь   принадлежат
охотничьему клубу.
     - Пришлось отмахать пешком изрядное расстояние. Придвигайтесь, миссис
Курзон, чтоб я не очень кричат. И рад наконец познакомиться с вами.
     - Ты пришел пешком! - поразился я. - Совсем рехнулся!
     - Не хотел рисковать. Сеть под руководством Экстро очень  плотная,  и
любая машина доложила  бы,  куда  я  направляюсь.  Мне  пришлось  поломать
голову,  прежде  чем  я  придумал  место,  где   можно   встретиться   без
соглядатаев.  Доброе  утро,  миссис   Курзон.   Позвольте   представиться:
Гилель-иудей.
     - Что есть "идей"?
     Вечный рассмеялся.
     - Если бы этот вопрос - "что есть еврей?" - был задан всерьез хотя бы
пятьсот лет назад, судьба избранного народа могла оказаться  совсем  иной.
Евреи - или иудеи - это, миссис Курзон, очень древняя раса с  многовековой
культурой, которая существовала еще до появления христианства.
     - Что есть "христи-нство"?
     - Мне нравится эта женщина, - сказал  Гилель.  -  У  нее  симпатичные
пробелы в образовании. Она не знает именно то, чего знать  не  нужно.  Эй,
Гинь, гляди, курочка!
     Я выстрелил и нарочно промазал. Терпеть не могу убивать - кого бы  то
ни было.
     - Вы везде и каждый, - сказала Натома. - Зачем делать разная роль?
     - Вживается в других людей, - ответил я за него.
     - Чем вы заниматься?
     - Он профессиональный Сочетатель, - опять ответил я за Гилеля.
     - Не понимать слова, Хинь.
     -  Эту  профессию  я  изобрел  специально,  чтобы   описать   занятия
Мыслителя. Он гений сочетания. То есть  он  вечно  наблюдает  и  соотносит
казалось бы совершенно не связанные между собой факты и события,  а  потом
делает из их сочетания совершенно потрясные выводы. Такие выводы,  которые
сроду никому в голову не забредали.
     - Ты выражаешься слишком  заумно.  Гинь.  Давайте  я  объясню  проще,
миссис Курзон. Я вижу то же, что и все прочие, но думаю при этом те мысли,
которые  никто  не  думает.  Птица,  Гинь!  Постарайся  на  этот  раз   не
промахнуться - для маскировки.
     Видите?! Он просек, что в первый раз я промазал нарочно! Умница.
     - Кажется, я понимать, - кивнула Натома. - Мой муж говорить, вы  есть
самый умный мужчина на земля.
     - Когда это он сказал? - так и взвился Вечный. - Я же велел вам  быть
предельно осторожными и лишнего вслух не трепаться!
     - Он не вслух, мистер Вечный. Он писать  бумажка.  Мы  большая  часть
говорить через бумажка.
     - Слава Богу, - проговорил Гилель. - А  то  я  решил,  что  весь  мой
маскарад понапрасну и мы сидим в луже.
     - Но как из сочетать  можно  делать  профессия?  -  спросила  неуемно
любопытная Натома. - Как?
     - Поясню примером, Натомочка, - ответил я. -  Однажды  Гилили  был  в
одной венской картинной галерее, где дилер  выставил  на  продажу  картину
Клода Моне. Что-то в этом полотне показалось нашему другу странным.
     - С одного края картина как бы обрывалась, - пояснил  Гилель.  -  Она
была явно композиционно не уравновешена.
     - И тогда он вспомнил другую картину Моне,  которую  видел  раньше  в
техасской галерее. Мысленно он сложил эти две картины в  одну.  Получилась
завершенная композиция.
     - Все еще не понимать, - сказала Натома.
     - Видишь ли,  у  мошенников  появилась  мода  брать  большое  полотно
знаменитого художника, разрезать  его  на  части  и  продавать  части  как
отдельные завершенные картины. Барыш больше.
     - Это есть нечестно!
     - Зато прибыльно. И вот  Гили  купил  обе  картины,  сложил  их  -  и
с_о_ч_е_т_а_н_и_е_ дало подлинный шедевр.
     - Это прибыльно? - спросила Натома.
     Гилель расхохотался.
     - Да. Но я это проделал  не  из-за  денег.  Просто  жизнь  подбросила
задачку, а я  устроен  так,  что  не  могу  пройти  мимо  трудной  задачи.
Обязательно возьмусь решить.
     - И поэтому ты здесь, с нами, - сказал я.
     -  В  яблочко.  Натома,  ваш  муж  не  глупее  меня.  А  может,  даже
смекалистее.
     - Он есть умный, но любитель щипать.
     - Да, ум у него ядовитенький, это я за  десятилетия  знакомства  имел
случаи заметить. Он отказывается посвятить себя чему-нибудь одному  -  ему
бы все  зубоскалить.  Если  бы  Гинь  перестал  хоть  на  время  шутить  и
сосредоточился на чем-либо достойном - поверьте мне, он  бы  стал  великим
человеком!
     Я иронически хмыкнул, быстро поднял винтовку - и исправно промазал  в
очередной раз.
     - Дай-ка мне винтовку, - сказал Гилель. В  следующие  пять  минут  он
уложил четырех курочек. - Так-то лучше.  У  Экстро  не  возникнет  никаких
лишних вопросов. А теперь поговорим о деле.
     - Начнем с того, как ты проведал о нашем приезде? - спросил я.
     - Путем сочетания фактов. Ты знаешь, что я заядлый филателист. И  вот
мне присылают предложение о продаже шести гвианских марок 1856 года.
     - Ба! А я и не знал, что в Гвиане уже тогда выпускали марки.
     - Да, правда очень мало. Поэтому они стоят бешеных денег.  Каждая  не
меньше ста тысяч. А тут мне предлагают блок  из  шести  -  и  относительно
дешево. У меня даже  голова  закружилась.  Еду  в  Новый  Орлеан  -  вдруг
оказывается, что продавец внезапно улетел по делам в Париж. Я  -  за  ним.
Там оказывается, что он отправился в Сидней. Из Сиднея я полетел за ним  в
Лас-Вегас. И всякий раз он шлет мне телеграммы, извиняется, договаривается
о новой встрече в другом конце планеты. Короче, мотался я по всему миру  в
погоне за этим продавцом, пока его странное поведение  не  заставило  меня
крепко задуматься. Чтобы устранить сомнения, я встретился  с  приятелем  -
художником и опытнейшим филателистом. Сели мы с ним в его рабочей  студии,
и я ему рассказал о своих злоключениях. А он -  рассмеялся.  Говорит,  эти
марки выпускали блоками по шестнадцать. Об этом мало кто знает. Если  тебе
предлагают блок из шести марок - значит, подделка. У меня  кровь  в  жилах
закипела - столько я времени и сил на эту историю потратил и таким дураком
себя выставил. Непонятно одно: чего добивался продавец фальшивки, бегая от
меня по всему миру? И вот возвращаюсь я  в  гостиницу,  а  меня  там  ждет
телеграмма от моего неуловимого продавца: дескать, извините, вышла  ошибка
в самой первой телеграмме, блок не  из  шести  марок,  а  из  шестнадцати,
прилетайте ко мне туда-то. Тут у меня внутри все так и упало.
     - Что же тебя так поразило? - спросил я.
     - Видишь ли, мы с приятелем этот  вопрос  обсуждали  наедине.  Никого
рядом  не  было,  но  разговор  наш  подслушали.  И  продавец  среагировал
мгновенно.
     - Совпадение исключаешь? Твой приятель наверняка с жучком  в  голове.
Немудрено, что вас подслушала полиция.
     - Какое дело полиции до редких марок?
     - Может, продавец фальшивых марок их подмазал.
     - Но о ценах мы с приятелем вслух не говорили. Как бы то ни  было,  я
насторожился. Мне показалось, что кто-то намеренно гоняет меня по свету  -
это единственный смысл  дурацкой  истории  с  марками.  Я  увидел  наличие
задачи, мимо которой я не мог пройти. И произвел небольшое следствие.  Все
члены Команды получают ложные телеграммы, которые заставляют  их  метаться
по планете. И я сумел то, что не получилось у Бориса Годунова  -  разыскал
очень многих членов Команды.
     - Что за бред с фальшивыми телеграммами?
     - Об этом потом. Долго ли, коротко ли,  я  узнал  все  про  сеть  под
началом Экстро,  а  также  о  профессоре  Угадае  и  чертовом  сумасшедшем
заговоре против человечества.
     - Значит, Команда в курсе событий.
     - Более или менее. Самые достоверные сведения я получил от Поулоса.
     - А он где? Тоже бессмысленно мечется по планете?
     - Нет, он  занят  поисками  изменника  в  наших  рядах.  Да-да,  Грек
рассказал  мне  о  своих  подозрениях,  и  я  склонен  согласиться  с  его
предположением. Заваривается крайне  неприятная  каша.  Последствия  могут
быть роковыми. Предателя или предательницу следует уничтожить до того, как
он или она  уничтожит  Команду.  Никто  из  нас  не  способен  в  одиночку
противостоять предателю -  я  думаю,  именно  поэтому  он  предпринял  все
возможное, чтобы рассеять нас по миру - и перебить по одному.
     - Как тебе кажется - кто это?
     - Никакой зацепки. У нас, как в каждой семье, не без урода.  В  нашей
Команде процент паршивых овец не больше, чем в любом другом  стаде.  Выбор
имеется.
     - Один интересный момент. Эпизод с марками свидетельствует о том, что
Экстро иногда способен дать маху, - эти блоки по шесть и шестнадцать...
     - Ну, я думал, что ты.  Гинь,  не  относишься  к  слепым  почитателям
компьютеров. Да, они способны совершать ошибки - равно  как  и  этот  поц,
профессор Угадай. Даже при взаимодействии  Экстро  и  профессора  возможны
ошибки - на этом мы и подловим омерзительную троицу.  Что  думаешь.  Гинь?
Сумеем мы найти Угадая - через ошибки преступного триумвирата?
     - Ума не приложу. Гили. И не хочу прикладывать. У меня душа  в  пятки
уходит, когда я начинаю думать о всей этой катавасии.
     - Мы должны атаковать в  трех  направлениях  -  зная,  что  профессор
Угадай прячется где-то на Земле со своими чертовыми криокапсулами.
     - С таким же успехом он может быть в космосе.
     - Ни в коем случае.
     - Твои доводы?
     - После того, как аппарат убил бедную девочку, профессор Угадай вывел
его за пределы Лаборатории. Гарри Гудини и Джимми Валентайн уехали,  а  ты
был в полном шоке. Так что никто не проследил, куда исчез аппарат.
     - Почему же не в космос?
     - Да потому что у Угадая не было в тот момент ракеты, чтобы запустить
аппарат в космос! Но на вспомогательных  двигателях  аппарат  мог  улететь
довольно далеко - и сесть в неизвестной  точке  Земли.  Теперь  касательно
атаки в трех направлениях. Миссис Курзон, вы начнете повсюду расспрашивать
о местонахождении своего знаменитого и именитого брата. Вы  его  любите  и
взволнованны его исчезновением. Это выглядит естественно.
     - Но я действительно любить брата и волноваться его нету!
     - Не сомневаюсь - как и в том,  что  вам  удастся  переполошить  уйму
народу. Вы должны так донимать ученый мир и власти своей обеспокоенностью,
чтоб все прятались при одном упоминании вашего имени.  И  постоянно  шлите
Гиню отчеты о ходе поисков.
     - А если не иметь результата?
     - Тогда пускайте в ход свое  воображение.  Шлите  ложные  телеграммы:
дескать,  иду  по  следу,  вот-вот  найду  и  тому  подобное.   Все   ваши
исступленные действия будут доходить до  сведения  вашего  брата  -  через
электронную шпионскую сеть. Вполне  вероятно,  что  рано  или  поздно  его
сердце не выдержит и прикажет ему подать вам весточку.
     - Понимать. Я надеяться будет так.
     - Гинь, тебе задание технического характера. Сколько горючего было  в
аппарате? Как далеко он мог улететь? Ты должен...
     - Полные баки сжатого гелия.
     - М-м... Но лучше ты точно рассчитай.  И  внимательно  просмотри  все
отчеты военных и уфологов - космические аппараты не  летают  почем  зря  в
нижних  слоях  атмосферы.  Кто-то  мог  зафиксировать  пролет   необычного
объекта.  Далее.  Профессору  Угадаю  необходим   источник   энергии   для
поддержания в аппарате нужного давления и температуры. Если он в укрытии -
а он, скорее всего, в укрытии, - то солнечные батареи бесполезны.  Значит,
он  подключился  к  какой-то  сети.  Проверь  все  позднейшие  запросы   о
подключении  нового  объекта  к  источникам   электроэнергии   в   радиусе
возможного нахождения аппарата. Объем работы огромный. А вот маленькая, по
вредная проблема: что, если крионавты станут взрослыми только  телесно,  а
умом останутся как дети?
     - Боже! Никогда не задумывался над этим.
     - И никто над этим еще не задумывался.
     Натома вмешалась в наш диалог:
     - Борис  говорить  мы:  он  снова  родиться  со  всеми  навыки  после
слонирование ТНК.
     - После клонирования ДНК, моя дорогая.
     - Спасибо, Хинь.
     - Это разные вещи, миссис Курзон, - сказал Гилель. - Угадаю  придется
обучать их - прежде всего говорить. Поэтому свяжись со всеми специалистами
по методике  обучения  речи  детей  с  замедленным  развитием,  страдающих
острыми формами аутизма. Проверь, не обращался ли к ним в последнее  время
некий инкогнито  -  за  литературой  или  за  советом.  Понимаю,  исходное
предположение спорно и этот путь может вести в тупик. Однако...
     - Будем пробовать все. А третье направление поиска?
     - Этим займусь я. Пожалуй, это  самое  сложное.  Во  время  эпопеи  с
фальшивыми марками я трижды возвращался в Джи-Эм [имеется в виду  компания
"Дженерал Моторс"], то есть в бывший Детройт, и меня трижды всеми правдами
и неправдами оттуда незамедлительно гнали в другое место.  Почему  им  так
хотелось, чтобы я и дня там не провел? Возможно, и это совпадение, но надо
копнуть поглубже.
     - Как ты полагаешь. Угадай - настоящее чудовище?
     - Нет, нет и нет. Экстро и  предатель  -  вот  настоящие  монстры.  К
сожалению, нам придется начинать контратаку через Угадая,  который  просто
мальчишка-проказник рядом с ними.
     - Хорош озорник!
     -  И  все  же  повторяю:  он  не  злодей,  а  зарвавшийся  мальчишка.
Фанатик-ученый, столкнувшийся с открытиями, от которых дух захватывает,  -
ну  и  закружилась  у  парня  сдуру  голова,  как  у  впервые  влюбленного
мальчишки. Я его не слишком виню.
     - И как ты планируешь поступить с Угадаем?
     - Отрезвить каким-то образом.  Ведь  в  общем  и  целом  он  неплохой
человек.  В  данный  момент  он  бельмо  в  нашем  глазу,   но   изменятся
обстоятельства - и он перестанет представлять угрозу.  Прибережем  главные
свои силы для борьбы с подлинными носителями зла - с Экстро  и  предателем
из наших.
     - А эта парочка тоже живет в тесном симбиозе?
     - Кто знает. Теперь, увы, хватит прохлаждаться - пора за дело. Каждый
будет действовать независимо от другого. Амуры, Гинь, придется оставить на
потом. Извините, ребятки, вы свой  медовый  месяц  отгуляли.  И,  кажется,
неплохо. Запомните: постоянно обменивайтесь телексами и радексами, но  это
будет только камуфляжем - ни одному слову  в  этих  посланиях  не  верьте.
Просто игнорируйте их содержание.
     - А что, если...
     - Никаких "если". Ты сам сказал Борису, что война пойдет всерьез. Так
оно и есть. Поэтому лгите друг другу по каналам  связи.  Лгите  изощренно.
Доводите ложь до абсурда -  чтобы  электронная  сеть  заподозрила  наличие
секретных кодов и теряла  время  на  их  разгадку.  И  не  забывайте,  что
электронная система в свою очередь  будет  фабриковать  ложные  сообщения,
чтобы сбить вас с толку. Словом, не верьте ничему и неумолимо  продолжайте
свои поиски. Каждому из нас придется  работать  самостоятельно,  в  полной
изоляции. Ясно?
     - Так точно, сэр.
     - Отлично. Я ухожу, вы уезжайте через полчаса после меня. Было  очень
приятно познакомиться с вами, миссис Курзон. И не забудь  подобрать  своих
курочек, Гинь.
     - А ты не забыть, что Секвойя есть мой брат,  -  сказала  Натома  ему
вдогонку.
     Гилель обернулся и сказал с улыбкой:
     - Еще важнее то, что он член нашей Команды, миссис Курзон. Мы  особое
братство. Если сомневаетесь, пусть супруг расскажет  вам  о  том,  что  мы
пережили с лающим Кафкой. И все-таки руки у нас не опустились.
     С этими словами он удалился. Голова! И живой как ртуть.
     - Лаючим? Кафкой? - переспросила Натома.
     - Есть у нас товарищ - воображал себя колонией тюленей.  И  все  лаял
по-тюленьи... Слушай, ты выдержишь эту бетонную глыбу, что легла  тебе  на
плечи?
     - На наши плечи, - поправила меня моя женушка.
     Как и договорились, мы подождали полчаса, и я не забыл собрать убитых
курочек.


     ШЕСТИФУТОВЫЙ ЛЕМУР НАЙДЕН НА МАДАГАСКАРЕ. ЖИВОЕ  ИСКОПАЕМОЕ.  УВЕДОМЬ
ОБ ЭТОМ СВОЕГО БРАТА. НЕМЕДЛЕННО.

     ПО СЛУХАМ, СЕКВОЙЯ НА АСТЕРОИДЕ ФЕТИДА.

     ТЕЛФОРД ГОВОРИТ, ЧТО ТВОЙ БРАТ РАБОТАЕТ НАД ЛЕКАРСТВОМ ПРОТИВ АСТМЫ У
КУЗНЕЧИКОВ. ПРАВДА ЛИ ЭТО? ЕСЛИ ОН НАЙДЕТ ХОТЬ ОДНОГО КУЗНЕЧИКА С  АСТМОЙ,
НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ ЕМУ ОБЕСПЕЧЕНА.

     СООБЩЕНИЕ ЛОЖНОЕ. Я СЛЫШАЛА,  ЧТО  ОН  СТАЛ  ЖРЕЦОМ  КУЛЬТА  ИНКОВ  В
МЕХИКО.

     ЭДИСОН СООБЩАЕТ, ЧТО ТВОЙ БРАТ НАХОДИТСЯ НА ОРБИТЕ  С  КРИОКАПСУЛАМИ.
ГОВОРИТ, ЧТО УГАДАЙ ЧУВСТВУЕТ  СЕБЯ  КАК  ОБЕЗЬЯНА  В  ДЖУНГЛЯХ.  НЕ  ВЕРЬ
ЭДИСОНУ.

     СЕКВОЙЯ НАХОДИТСЯ НЕ В МЕХИКО. ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ В ПРОКТЕРЕ И ГЭМБЛЕ?

     ОЧЕВИДНО, ОШИБКА ПРИ ПЕРЕДАЧЕ СООБЩЕНИЯ. Я НАХОЖУСЬ НЕ В  ПРОКТЕРЕ  И
ГЭМБЛЕ. А В ПРОКЛЯТОМ ГАМБУРГЕ. ТВОЙ БРАТ ГДЕ-ТО  ПОБЛИЗОСТИ,  НО  ПАКОВЫЕ
ЛЬДЫ ЗАТРУДНЯЮТ ПОИСК.

     СРОЧНАЯ. ПРИЕЗЖАЙ НЕМЕДЛЕННО. СЛОМАЛА БЕДРО НА ГАРБО.

     МОИ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ. ЖАЛЬ, ЧТО НЕ ОБА. ЕДУ В САН-МИГЕЛЬ, ГДЕ УВИЖУСЬ С
СЕКВОЙЕЙ. ТВОЙ ДУШЕРАЗДИРАЮЩИЙ.
     ИМЕЮ ЧЕСТЬ ПРОСИТЬ РАЗВОДА. ИСКРЕННЕ НЕ ТВОЯ.

     ВЫСТУПАЮ С ВСТРЕЧНЫМ ИСКОМ ПО ФАКТУ ПРЕСТУПНОЙ ФЛЕБОТОМИИ МЕЖДУ ТОБОЙ
И ТВОИМ БРАТОМ. КАК ТЫ МОГЛА СЛОМАТЬ БЕДРО НА ГАРБО?

     НЕ НА ГАРБО А НА ДИТРИХ. И НЕ БЕДРО СЛОМАЛА, А КАЙФ.

     ТВОЙ БРАТ УТВЕРЖДАЕТ. ЧТО СПРЯТАЛ КРИОКАПСУЛЫ В НАДЕЖНОМ МЕСТЕ, НО НЕ
ГОВОРИТ, ГДЕ. ТЫ, СЛУЧАЙНО, НЕ В КУРСЕ?

     У МЕНЯ РОМАН С ОПОЯСЫВАЮЩИМ ЛИШАЕМ. НАСТАИВАЮ НА РАЗВОДЕ ИЛИ НА ТВОЕМ
САМОУБИЙСТВЕ. МОЙ БРАТ НИЧЕГО НЕ РАССКАЗЫВАЕТ.

     СРОЧНАЯ. СООБЩИ СЕКВОЙЕ О НАХОДКЕ ЕЩЕ  ОДНОЙ  ЖИВОЙ  ОКАМЕНЕЛОСТИ  НА
ГРЕНЛЯСКЕ. ДИНОЗАВР-ГЕРМАФРОРДИТ.

     СРОЧНАЯ. ВЫШЛИ ДЕНЕГ. ПОЧТОВАЯ КОМПАНИЯ ПРИСЛАЛА СЧЕТ  НА  1110110011
МИЛЬ ТВОИХ ТЕЛЕГРАММ.

     НЕВОЗМОЖНО. 1110110011 МИЛЬ - РАССТОЯНИЕ ДО СОЛНЦА. НЕ ХОЧЕШЬ  ЛИ  ТЫ
СКАЗАТЬ, ЧТО ТВОЙ БРАТ НАХОДИТСЯ ТАМ?

     УТОЧНЕНИЕ. НЕ МИЛЬ, А КИЛОМЕТРОВ.

     ПОВТОРЯЮ: ХОТЬ И КИЛОМЕТРОВ, НО ДО СОЛНЦА. ТВОЙ БРАТ НА ОРБИТЕ ВОКРУГ
ЗЕМЛИ ИЛИ ГДЕ?

     УТОЧНЕНИЕ: Я ИСПОЛЬЗУЮ ДВОИЧНЫЙ КОД ВМЕСТО ДЕСЯТИЧНОГО. ЦИФРЫ  ЧИТАТЬ
КАК 947 МИЛЬ. СЕКВОЙЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НА ОКОЛОЗЕМНОЙ ОРБИТЕ.


     Гилель был прав, как всегда. Электронная сеть Экстро  творила  разные
пакости: искажала  сообщения,  посылала  фальшивки,  вносила  запутывающие
уточнения. Но я упрямо следовал плану, который  выработал  наш  Хитрец.  Я
определил, что в баках аппарата было достаточно топлива, чтобы долететь до
Хьюстона или Мемфиса, Дулута или Торонто. И с радиусами на карте  возиться
не стоило - десятки уфологов зафиксировали появление НЛО в  дюжине  штатов
на континенте. А также на Гавайских островах. Было от чего растеряться.
     Столь же плачевны были  результаты  и  другого  моего  расследования.
Беседы с дюжиной специалистов Привели  меня  к  выводу,  что  компании  по
производству электроэнергии давным-давно отчаялись фиксировать  все  кражи
энергии. Дешевле списывать потери, чем проводить расследования по  каждому
случаю.
     Но вот что касается курсов по методике обучения страдающих аутизмом -
тут дело, кажется, выгорало. Верная получилась  ниточка.  Я  выяснил,  что
центр  психологических  исследований  в  Тщикаго   завален   заказами   на
литературу по обучению детей с замедленным развитием, не идущих на контакт
с внешним миром - то  есть  страдающих  аутизмом.  Заказчиком  была  некая
группа, называющая себя Новейшая Школа. По видеотелефону  служащие  Центра
решительно отказались дать мне координаты  Новейшей  Школы  -  что  вполне
понятно. Факт  необычной  анонимности  заказчика  столь  невинных  пособий
только  усугубил  мои  подозрения,  что  это   Гайавата   и   тройка   его
размороженных гомосбиянок. Следовало ехать в Тщикаго, чтобы на месте всеми
правдами и неправдами выцарапать нужную информацию.
     Но на протяжении моих розысков я все яснее сознавал, что  у  меня  на
хвосте сидят. Пока я охотился за Вождем, кто-то охотился за мной. Началось
с почти невинных шалостей. Меня донимали оптовые продавцы компоста - якобы
я где-то дал объявление  о  закупке  большого  количества  сухого  навоза.
Посыльные приносили свадебные торты и цветы, которые  я,  естественно,  не
заказывал. Из магазинов  доставляли  кровати,  одежду,  мебель,  алкоголь,
средство от тараканов и грыжевые бандажи  -  и  всякий  раз  грузчики  или
посыльные вспоминали недобрым словом  всех  моих  родственников,  когда  я
решительно отказывался и начинал лепетать что-то о недоразумении. Затем  я
стал получать по почте бредовые счета от докторов - то за акупунктуру,  то
за ампутацию половых органов, то  за  лечение  от  сифилиса.  Одновременно
приходили запросы на подтверждение заказа  билетов  на  Венеру,  Марс  или
Юпитер - и все бизнес-классом!
     Но  это  были  только   цветочки.   Людям   свойственно   поклоняться
электронному разуму - они относятся к компьютерам  с  восторженным  слепым
доверием. При столь благоприятных  условиях  бунт  компьютеров  становится
сущим кошмаром. Когда люди слепо доверяют электронным  машинам,  те  могут
совершенно распоясаться, потому что никому не приходит в голову,  что  они
способны ошибаться или нарочно портачить.
     Против  меня  было  возбуждено  шесть   уголовных   дел   Генеральным
Электронным  Прокурором.  Затем  по  каналам  Межпланетного   Телеграфного
Агентства прошло сообщение о моем самоубийстве. После чего при  первой  же
покупке компьютер  конфисковал  как  поддельную  мою  кредитную  карточку,
которая одновременно была удостоверением личности. Теперь я числился среди
покойников. Космополит без имени. Нуль перед законом.
     Семь банков и брокерских домов,  где  находились  все  мои  миллионы,
прислали уведомления, что я задолжал  им  большие  суммы  денег.  Так  что
выплаты по любым моим денежным обязательствам  прекращены.  Я  мигом  стал
банкротом. Затем мой дом - бывший вигвам Секвойи - сгорел  дотла.  Я  ждал
чего-то в этом роде и заранее  все  ценности  отвез  в  специализированную
фирму на сохранение. Часть этих ценностей была украдена, остальные погибли
при взрыве охраняемого склада. Когда мой вигвам  сгорел,  я  примчался  на
пожарище с другого конца города и целую ночь копался в пепле, пытаясь хоть
что-то найти - на память.  Безрезультатно.  Там  уже  побывали  грабители,
оставив кучки экскрементов и выронив в спешке странное оружие  -  короткий
кинжал с широким лезвием и заостренным концом. На  ручке  были  нарисовано
что-то вроде буквы "Н" - две линии, пересеченные третьей. Я сунул кинжал в
свой сапог. Быть может, со временем он поможет мне найти грабителей и хоть
что-нибудь из украденного.
     В ту страшную ночь я бы отказался от дальнейшей борьбы,  если  бы  не
мысль о презрении, которым меня обольют Гилель и Натома,  когда  узнают  о
моем малодушии. Поэтому на следующее утро я  решил  вернуться  в  Тщикаго.
Однако самолет, в который я сел, был захвачен  террористами  и  посажен  в
городе Каннибал, штат Миссури. Там представители авиакомпании  рассыпались
в  извинениях  перед  пассажирами.  Нас  посадили  в  самолет,   следующий
специальным рейсом в Тщикаго. Но электронный автопилот что-то там напутал,
и мы приземлились в  Дулуте.  Опять  служащие  авиакомпании  изощрялись  в
извинениях и переводили пассажиров на борт другого лайнера.
     Но на этот раз Гинь проявил смекалку. Стало быть, меня хотят  держать
подальше от Тщикаго? Ладно. Я  купил  билет  на  челнок  до  Буффало  -  и
электроника милостиво дозволила мне доехать туда без приключений.
     И вот я оказался у дальнего конца резервации Эри - и мог передохнуть.
Тамошние ворота охранял один из моих тотемических братьев, бывший  у  меня
на свадьбе, - он узнал меня, заулыбался,  четырежды  постучал  кулаком  по
кулаку, посадил меня в вертолет и доставил в мраморный викиап Угадая.
     Должно быть, вид у меня был еще тот. Мамочка лишь  раз  взглянула  на
меня, прижала к своим сдобным телесам и залилась слезами. Она раздела меня
- как куклу, выкупала, уложила в постель, стала нянчить и кормить  всякими
кашками. Прошло совсем немного времени, а я ободрился,  на  щеках  у  меня
опять заиграл румянец. Подобной заботливой мамочки у меня никогда не было.
Я прикипел к ней всем сердцем. Часом позже появился  державный  папочка  в
сопровождении головастого карлика, похожего на сказочный персонаж.
     Карлик представился:
     - Я профессор Ларсен. Преподаю лингвистику в  университете.  Надеюсь,
вы не больны, мистер Курзон?
     - Просто устал, полностью вымотался.
     Ларсен поговорил с папочкой на черокском языке, затем сказал мне:
     - Вождь осведомлялся, как  дела  у  его  новоприобретенного  сына.  Я
ответил, что вы очень утомлены.
     Папочка удрученно поцокал языком, потом еще  что-то  спросил.  Ларсен
перевел.
     - Теперь Вождь желает знать о своем сыне и дочери.
     - Насколько мне известно, оба более или менее живы-здоровы.
     - Звучит как-то двусмысленно, мистер Курзон.
     -  Согласен,  профессор  Ларсен,  но  действительное   их   положение
настолько запутанное, что мне придется до вечера объяснять,  что  к  чему.
Поэтому скажите коротко: живы-здоровы и счастливы.
     Карлик переговорил с папочкой, потом спросил от его лица:
     - Почему вы приехали без них?
     - Скажите, что я как раз еду на встречу с ними.
     - Они вас пригласили?
     - В некоторой степени да.
     - Опять двусмысленность, мистер Курзон.
     - Это часть уже упомянутой сложности. Я  хотел  бы  занять  некоторую
сумму денег.
     - Вы же известны как миллионер, мистер Курзон. Разве это не так?
     - Я и есть миллионер. Но тут опять слишком сложно объяснять.
     - Хотел бы я узнать детали этой запутанной ситуации! Просто умираю от
любопытства. Извините. - Профессор передал мои слова  державному  папочке.
Тот  пространно  ответил.  Ларсен  обратился  ко  мне:  -  Вождь   сказал:
несомненно. Он готов одолжить вам денег. Сколько вам нужно?
     - Сто тысяч.
     У Ларсена челюсть отвисла. Зато папочку сумма нисколько  не  смутила.
Он ответил спокойным кивком, и я полюбил его пуще прежнего. Великий  Вождь
вышел на минуту из комнаты и вернулся с десятью пачками золотистых банкнот
- в каждой по десять тысяч. Он положил их на столик у изголовья постели, а
сам присел на кровать возле меня, ласково заглянул мне  в  глаза,  положил
руку мне на голову и что-то тихо пророкотал.
     - Вождь говорит, - перевел Ларсен, - что,  невзирая  на  ваш  усталый
вид, супружеская жизнь с его дочерью, похоже, пошла вам на пользу.
     - Скажите ему, пожалуйста, что его дочь стала еще краше, чем прежде.
     - Я не стану переводить,  мистер  Курзон.  В  резервации  не  принято
восхищаться красотой своей скво.
     -  Спасибо,  профессор  Ларсен.  Тогда  скажите   ему,   что   Натома
удивительно работящая.
     - Это ему придется по душе.
     В этот момент дверь распахнулась, и  в  викиапе  появилась  работящая
скво собственной персоной  -  она  ворвалась  как  растревоженная  богиня.
Впрочем, многие ли богини так элегантны и грациозны, как моя женушка?
     Она бросилась ко мне.
     - Что такое. Хинь? Что случиться? Ты болеть? Почему на кровать? О,  я
тебя задушить? Где  ты  быть?  Куда  ты  направляться?  Ты  знать,  что  я
приезжать? Как ты узнать? Почему ты молчать?
     Когда она отпустила меня и я  смог  вздохнуть  и  что-то  сказать,  я
ответил на тысячу ее вопросов встречным вопросом: что она здесь делает?
     - Я не мочь не приехать, - сказала Натома. - Я хочу взять в Эри новый
запас здравый рассудок. Я видеть мой брат. И я очень бешеный!
     Мне до смерти хотелось узнать подробности, но на разговоры времени не
оставалось  -  наступил  священный  час   трапезы.   Папочка,   профессор,
малолетние братья и я сидели  за  столом,  а  мамочка  и  Натома  подавали
кушанья. Моя несравненная женушка сочла своим  долгом  вернуться  ко  всем
традициям резервации. На ней был  наряд  из  оленьей  шкуры,  она  скромно
потупляла мордашку и исправно краснела, когда малолетние бутузы  отпускали
шуточки по поводу интимной жизни молодоженов,  которые  Ларсен  решительно
отказывался переводить.
     После трапезы я сделал ей знак, что приглашаю на  вечернюю  прогулку,
она согласно кивнула, но жестом попросила обождать: ей - вместе с мамочкой
-  предстоит  перемыть   посуду.   Когда   Натома   наконец   окончательно
освободилась и мы  вышли  из  викиапа,  она  скромно  следовала  за  мной,
отставая на три шага, как и положено по обычаю. Лишь когда нас  больше  не
было видно из викиапа, она кинулась мне на шею и чуть не повалила меня  на
землю.
     - Я любить тебя. О, как я любить тебя! Я любить тебя,  даже  если  ты
омерзительный. Ведь ты освободить меня от Эри!
     - Ну, ты бы, милая, и без меня вырвалась из плена традиций и обычаев.
     -  Как?  Я  никогда  не  знать,  что  есть  другой   мир.   Нет,   ты
эмансипировать меня и теперь я весь твой.
     Любопытное явление. Она еще вполне безграмотно говорит на  двадцатке,
но слово "эмансипация" уже проникло в ее словарь!
     - И я весь твой, - сказал я. - Наша любовь и преданность взаимны.
     Она привела меня туда, где любила прятаться в детстве - к высоченному
ливанскому кедру.  Мы  залезли  повыше  и,  укрытые  его  листвой,  сидели
рядышком, взявшись за руки, не боясь осуждающих взглядом эрийских замшелых
консерваторов.
     - Кто рассказывать первый? - спросила она.
     - Ты.
     - Мистер Гилель быть прав. Мой брат найти меня.
     - Где он тебя нашел?
     - Бокстон.
     - Я и не подозревал, что ты там.
     - Машины держать нас отдельно. Ты и я.
     - Верно. Ну и что произошло между  вами?  Он  пытался  развеять  твою
тревогу?
     - Нет. Я бояться Секвойя.  Он  не  просто  дурной  мальчик.  Он  есть
холодный. Совсем холодный. Нет сердца.
     - О-о!
     - Он больше не быть мой брат.
     - Сейчас - да. Но снова станет твоим любящим братом,  когда  все  это
наваждение закончится.
     - Он сказать мне, что растереть по стенка  весь  род  человеков,  что
человеки напрашиваться на беда много, много  тысяч  лет.  Будет  смерть  и
уничтожать. Никакой пощады.
     - Боже мой! Нет сомнений в том, что у нега и электронной сети слово с
делом не разойдется!
     - Он приказать мне идти в Эри, где я быть  в  безопасности.  Сеть  не
проникать в резервация. И еще  несколько  мест,  куда  она  не  проникать.
Сахара, Бразилия и... и... Я забыть, потому что не слушать.
     - Почему?
     - Я выйти из себя. Я сказать ему... Почему ты смеяться?
     - Да просто я знаю, какая ты, когда взбесишься.
     - Я сказать ему, что он есть изменник меня, своя семья, свой народ  и
весь прекрасный мир, который мне показать мой муж.
     - О-ля-ля! Ты действительно раскипятилась.
     - Я сказать ему, что я не быть больше скво. Мой муж сделать  из  меня
независимый персона, который уметь  думать  сам,  и  я  будет  делать  все
возможное, чтобы его останавливать и наказывать, даже если нужно  ополчать
на него все племена и народы Эри. Если мы мочь побивать  интернациональный
мафия, то мы легко побивать и его подлый друг компутер.
     - Молодец, Натомочка, здорово  ты  ему  врезала!  А  если  рассуждать
спокойно - племена и народы Эри действительно могут помочь в нашей борьбе?
     - Обязательно. Мы жить много поколений без электроника, за ограда,  и
иметь только самое нужное. Поэтому компутер не  мочь  обманывать  индейцы.
Они его презирать. Наши мужчины рваться в бой.
     - Неужели их не смущает, что придется выступить против сына  великого
вождя?
     - Они не будет его убивать. Они просто  положить  его  на  решетка  и
медленно жарить, пока он не приходить в разум. Сейчас он  очень  холодный.
Немного горячо ему помогать.
     - Ты упомянула в разговоре с ним наше основного изменника - предателя
из Команды?
     - Нет.
     - Ну и как он реагировал на твою вспышку?
     - Никак. Он повернуться и уйти, как будто я был часть мебели.
     - И куда он направился?
     - Натома не знать.
     - Обратно к своим криокапсулам?
     - Натома не знать. Он уйти, и я вернуться в Эри.
     - Правильно. Здесь ты и останешься.
     - Нет.
     - Почему это "нет"?
     - Хочу быть с тобой.
     - Натома!
     - Эдуард!
     Тут мы так повздорили, что в итоге  чуть  не  ссыпались  с  ветки.  Я
исступленно  перечислял  все  смертельно  опасные  подлости,  на   которые
способно  чертово  электронное  братство.  Никакого  результата.  Когда  я
рассказал, что вигвам сгорел, а от роскошного севрского  сервиза  остались
одни черепки, она и бровью не повела. Натома только еще больше  насупилась
и выразила еще большую  решимость  идти  до  конца.  Она  так  трогательно
походила на меня былого - когда я был горяч и в трудных ситуациях поступал
по принципу или грудь в орденах, или голова в кустах. Так что  я  в  итоге
сдался. Я же говорил, что моя черокская женушка приворожила  меня  -  они,
индеанки, это умеют.
     И моя умница сумела перехитрить коварную электронную  мафию.  Мы-таки
пробились в Тщикаго. Сперва мы направились в Буффало, оттуда в  Питтсбург,
из Питтсбурга в Чарлстон. Затем мы намеревались добраться до  Спрингфилда,
сесть там в машину на воздушной подушке  и  мигом  домчаться  до  Тщикаго.
Однако кто-то напортачил с билетами, и на чарлстонской челночной станции у
нас возникли трудности перед самым вылетом. Натомин испангль был не  лучше
двадцатки, поэтому я оставил ее  в  челноке  и  сам  пошел  разбираться  с
претензиями.
     Я заспорил с хамоватыми клерками, которые пытались доказать мне,  что
компьютер никогда не ошибается и наши билеты не оплачены.  Этих  придурков
не переубедишь, а потому я швырнул им тысячную банкноту и потребовал новые
билеты - только быстро. Пока  я  ждал,  сработала  автоматическая  система
отправления и челнок поднялся в воздух. Когда он был метрах в тридцати  от
земли, полыхнуло пламя и взрыв расшвырял по небу осколки  аппарата.  Часть
осколков проломила стену аэропорта. Похоже, что-то ударило меня по голове,
и я потерял сознание.



        11

     Его настоящего имени никто не знал, да и не  спрашивал.  В  уголовном
мире не принято интересоваться именами. Все звали его  Капо  Рип.  Капо  -
слово итальянское и значит "начальник" или "голова" (в смысле башковитый).
Кто он и откуда - про то никто не знал. Его звезда взошла мгновенно  -  за
пару-тройку недель. Ходила дюжина баек про его прошлое, но их автором  был
он сам, а потому  в  эти  истории  мало  кто  верил,  зная  его  репутацию
отъявленного вруна. По одной версии он вырос в сиротском приюте (тогда как
подобные заведения упразднили больше ста лет назад). По другой - он  вырос
в уличной банде,  а  потом  был  усыновлен  интернациональной  мафией.  По
третьей - он был  сыном  гориллы,  искусственно  осемененной  человеческой
спермой. Капо Рип отличался  поразительным  хладнокровием,  равнодушием  к
женскому полу, как, впрочем, и вообще к общению. Друзей у него не имелось,
да он и не стремился к дружбе. Не человек, а глыба  льда.  Зато  память  у
него была - упаси Господи; побеждал в любых азартных играх,  где  возможен
просчет в уме, и поэтому играть с ним садились только лопоухие новички,  а
в игорные дома его попросту не пускали - он мог разорить любое заведение.
     Однако умение мгновенно  просчитывать  варианты  удерживало  Капо  от
убийств. Убить ему было - раз плюнуть, но счетная машина  под  его  угрюмо
наморщенным лбом заранее просчитывала неприятности и подсказывала: овчинка
не стоит выделки.
     -  Я  прочел  в  одной  умной  книжке,  что  вероятность   сесть   на
электрический стул  за  убийство  шесть  к  пяти.  А  я  не  играю,  когда
вероятность меньше, чем шесть к пяти - в мою пользу.
     Да, как ни странно, Капо Рип умел читать. Он не  заключал  пари  даже
тогда,  когда  вероятность  выигрыша  была  пятьдесят  на  пятьдесят.   Он
тщательно следил, чтобы перевес был  всегда  на  его  стороне  и  допускал
только оправданный риск.
     Это свойство характера сделало его  идеальным  преступником,  кумиром
уголовного  мира.  Он  занимался  только   благородными   делами:   кражи,
ограбления, вымогательство,  шантаж,  подкуп  чиновников.  И  пользовался,
соответственно, огромным уважением. Прежде всего  потому,  что  преступный
мир  неоднократно  убеждался  в  его  честности:   никогда   не   "кинет",
обязательства выполняет в срок и в точности,  от  данного  слова  привычки
отпираться не имеет. Не то чтобы он был благороден - ни стыда, ни  совести
у  него  не  было.  Просто  Капо  понимал,  что  себе  дороже  обманывать.
Вероятность расплаты шесть к  пяти.  А  это  неоправданный  риск.  Доверие
покупается только четностью, и он был поневоле честен.
     Жил Капо Рип скромно -  по  отельчикам,  по  меблирашкам,  по  разным
волчьим норам, а порой и в задних комнатах  игорных  домов  -  если  давал
обещание держаться подальше от карточных столов. Оружия с собой никогда не
носил, хотя при случае не раз проявлял себя  хладнокровным  бойцом,  когда
его провоцировали на мордобой. Он не любил подобные разборки - тут никогда
шансы заранее не просчитаешь. Но некоторые крутые  ребята  сами  лезли  на
рожон. Тогда он успокаивал их своими кулаками-молотами. В преступном  мире
было распространено мнение, что он при желании мог бы стать чемпионом мира
по боксу в полусреднем весе.
     Капо Рип был окружен таким почитанием,  что  вокруг  него  уже  через
месяц после его появления из ниоткуда как-то незаметно сгустилась свита из
добровольных льстецов и прихлебателей.  В  нее  входили  люди  с  кромешно
темным прошлым, но услужливые, полезные в  быту.  Среди  них  была  и  его
фаворитка, которая прибилась к стайке неизвестно откуда, да так и осталась
- никто не приглашал, но и никто не гнал. Она хранила ему верность и любых
ухажеров отшивала. Неоправданный риск для нее. Себе дороже  связываться  с
уголовной швалью или с матерыми убийцами.
     В  деле  Капо  Рип  отличался  редкой  изобретательностью.  Несколько
примеров. Брокерский  Биржевой  Дом  превратили  в  настоящую  крепость  -
окружили здание рвом  с  зыбучими  песками.  По  завершению  рабочего  дня
подъемный мост поднимали.  А  крыша  -  мало  того,  что  ее  держали  под
напряжением, - была утыкана острыми кольями разной длины, так что ни  один
аппарат на нее опуститься  не  мог.  Капо  Рип  спокойненько  рассыпал  по
зыбучему песку сухой лед, прошел по новосозданной дорожке и обчистил сейфы
ББД, чего не удавалось сделать никому за последние несколько  десятилетий.
А внутренние коды и запоры он преодолел благодаря взятке, данной служащему
ББД, знавшему "подвижную"  систему  безопасности.  После  очередной  смены
системы кодов, он передал их Капо Рипу по компьютерной связи -  морзянкой,
так что встроенные программы безопасности не сработали.  Капо  Рип  сорвал
огромный куш.
     В другом случае Капо Рип обратил внимание, что пятидесятилетняя  жена
губернатора, мелькающая в теленовостях,  становится  с  каждым  разом  все
моложе и  моложе.  Волосы  пушатся  и  блестят,  кожа  так  и  светится  и
становится как шелковая.  Рип  сперва  занялся  сотрудниками  губернатора.
Обратил внимание на ослепительно красивую юную секретаршу. Затем  проверил
все салоны, где делали пластические операции.  Жена  губернатора  туда  не
обращалась. Секрет ее омоложения  оказался  прост  -  побочные  результаты
медленного отравления мышьяком. Капо Рип вышел  на  губернатора  -  и  тот
заплатил, потом заплатил еще и еще.
     А  вот  еще  случай.  Под  видом  настройщика  роялей  Рип  явился  к
знаменитому, но предельно осторожному коллекционеру.  Он  перевернул  весь
дом в поисках уникальной статуэтки  из  России  -  пятнадцатисантиметровой
фигурки богини, которую Фаберже вырезал из крупнейшего  в  мире  изумруда.
Безрезультатно. Тогда он вернулся с компасом -  и  обнаружил  статуэтку  в
стальном ящике, вмурованном в стену. Затем Капо Рип продал  трясущимся  от
радости   коллекционерам   семь   копий   статуэтки,   изготовленных    из
синтетических изумрудов. После чего анонимно вернул  подлинник  владельцу.
Преступный мир обожает подобные истории.
     В промежутке между крупными операциями он ни дня не сидел без дела  -
развлекался  мелочами:  шантажировал  политиков,  выкрадывая  их   истории
болезни; воровал радиоактивное сырье для малых стран, грабил молодоженов в
свадебных путешествиях, строил дома на разведенном цементе, собирал деньги
на экспедиции  по  поиску  Атлантиды  и  снежных  людей,  затевал  продажу
участков в Антарктиде и так далее. Вообще, он отличался неуемной энергией.
Всегда был при деле. В преступном мире полагали, что он зашибает не меньше
миллиона в месяц.
     О своих подвигах Капо Рип предпочитал не распространяться.  Не  любил
рекламы. И требовал молчания от своей свиты. Те осмотрительно помалкивали.
Что  узнавалось,  то  узнавалось  не  от  его  сотрудников.   Сколько   не
подкатывали к ним заправилы преступного мира -  ни  подкуп,  ни  вино,  ни
наркотики, ни шантаж не развязывали их языки. Впрочем,  серьезно  тряхнуть
их никто не решался - кому же хочется нажить врага в лице Капо Рипа.
     Уголовный мир загудел, когда Капо Рип в один прекрасный день исчез  -
вместе со своей шайкой-свитой. Пошли на какое-то дело -  и  не  вернулись.
Кой у кого мелькнула кощунственная мысль - уж не замели ли  Капо  Рипа?  В
это не верилось. Свои люди в полиции докладывали: не  арестован.  Отвалили
куш главному риповскому адвокату и поверенному в делах - тот  сказал,  что
Капо на связь с ним не выходит. Словом, прославленный Капо  Рип  улетел  в
небо святочной ракетой, вспыхнул ярким сиянием славы - и бесследно пропал.
     А тем временем сам Рип сидел в кресле. Кресло странно  раскачивалось.
Привязан он был крепко - не раз  проверял.  Поблизости  шнырял  незнакомый
брюнет, который непрестанно омерзительно щерился в улыбке  и  называл  его
Великий Капо. Тут же была и его любовница, которая пробовала кормить  Рипа
с ложечки. Рип отвел душу тем, что выплюнул кашу ей прямо в лицо.
     Он ума не мог приложить,  что  это  за  место,  куда  его  доставили.
Похоже, просторная комната. Из конца  в  конец  расхаживает  чертова  уйма
докторов и медсестер, которые оживленно  перебрасываются  всякими  учеными
словечками, вроде "лигаментум  крусиатум  крурис",  "желудочные  неврозы",
"тремор ануса", "грыжа левой пятки" и тому подобное. Не будь он привязан к
креслу, Рип полез бы на стенку от этих ученостей. Понятен  был  лишь  один
молодой хирург, который страдал ликантропией, - то и дело у него случались
приступы,  когда  он  воображал  себя  волком,  накидывался  на   визжащих
медсестричек и кусал их за ягодицы. Брюнет и подлая баба, которая норовила
накормить его кашкой, не обращали ни  малейшего  внимания  на  медицинский
бедлам вокруг.
     - Это что - больница? - прорычал Рип.
     - Нет, Великий Капо, вы видите стереопроекции сериала "Молодой доктор
Маньякко". Извините, мы, к сожалению, не можем  блокировать  телепередачу.
Просто не обращайте внимания.
     При этом брюнет одной рукой взял  Рипа  за  затылок,  а  другой  стал
запихивать ему в рот обжигающую кашу.
     - Ублюдок! Ненавижу! - прохрипел Рип, мотая головой.
     - Да-да, Великий Капо, не смею спорить. Кушайте, пожалуйста.
     У мужчины так ничего и не вышло. За ложку опять взялась женщина.
     - А ты, поганая вонючая сука! - прошипел Рип. - Это ты продала меня.
     - Да, Капо, но вы пока не знаете истинной причины.
     - Где я? Зачем меня сюда привезли?
     - Вы на шхуне посреди озера Мичиган, - сказал вертлявый брюнет.  -  А
зачем? Чтоб вы выкупили себя.
     - Сколько?
     - Не сколько, а чем.
     - Не играй словами, выродок! Называй цену. Я заплачу, но тебе не жить
- запомни, ублюдок!
     - Верю вам. Великий Капо, - сказал брюнет и направился к выходу. Но в
последний момент повернулся и бросил: - Так значит, насчет цены. Вы должны
сказать мне, где я могу найти человека по имени Эдуард Курзон.
     - Кто?
     - Эдуард Курзон.
     - Отродясь о таком не слышал.
     - Ну, Великий Капо, не становитесь в позу.  При  ваших  связях  да  с
таким опытом вы не могли не пересечься хотя бы раз с  Курзоном.  Благодаря
вышеупомянутым связям и опыту вам будет нетрудно найти  его  для  меня.  И
ликвидировать - за что вы будете чрезвычайно щедро вознаграждены.
     - Я не убиваю. Неоправданный риск.
     - Знаю. Потому-то  нам  и  приходится  оказывать  на  вас  деликатное
давление. Вы должны найти и ликвидировать Курзона, Великий Капо!
     - Почему я?  Могу  рекомендовать  вам  два  десятка  профессиональных
убийц.
     - У этих ребят нет ваших мозгов. Очень важная часть нашего договора -
следы никоим образом не должны вести ко мне. Я не могу довериться  никаким
кровожадным придуркам. Я доверяю  только  вам.  Великий  Капо.  Найдите  и
ликвидируйте Курзона.
     - Каким образом вы выкрали меня - в  разгар  операции  по  ограблению
собора?
     - Все было подстроено заранее. Я,  видите  ли,  тоже  с  мозгами.  Не
держите зла. Успокойтесь. Найдите и ликвидируйте Курзона.
     - Предположим, я соглашусь. Но я же могу продать вас в любой момент -
как эта сучка продала меня.
     - Нет. Вы человек слова и свое обещание молчать не нарушите.  Поэтому
я и доставил вас сюда. Подумайте о моем предложении. Великий  Капо.  Когда
созреете для соглашения, мы поговорим  обстоятельнее.  Не  верю,  что  имя
Курзона не возникало на протяжении вашей блистательной карьеры.  Напрягите
память. Великий Капо. Поройтесь в своих воспоминаниях.
     Курзон?  Курзон,  Курзон  -  ничего  память  не   подсказывает...   В
преступном мире у него сотни знакомых. Рип стал перебирать в  уме  похожие
фамилии и клички. Курлион.  Ларри  Куртейн.  Курмин  Слизняк.  Все  шваль,
недостойная быть убитой...
     Теперь он понимал, почему кресло раскачивается.  Снаружи  был  шторм.
Его любовница вернулась с новой  порцией  чего-то.  Но  шхуну  качало  так
сильно, что она выронила тарелку из руки - так и не дойдя до Рипа. Ловкая,
она в последний момент подхватила тарелку - как у фокусника, кусок мяса  и
гарнир благополучно шмякнулись обратно на тарелку. Молодая женщина  лукаво
улыбнулась Капо Рипу и даже весело подмигнула.


     - А-ва-ва-ва! - вскрикнул я. - Это же севрский сервиз!
     Она пристально смотрела на меня. Я не  менее  пристально  смотрел  на
нее.
     - Погодите-ка, вы ведь не моя Натома? Это  же  противоречит  здравому
смыслу. Я же видел, как она погибла в то утро! Кто вы такая, черт побери?
     Она кинулась ко мне, обняла  и  зарыдала,  надрывно  взвизгивая,  как
будто хирург-оборотень кусал ее  за  ягодицы.  Наконец  среди  всхлипов  и
вскриков стали проскальзывать отдельные слова:
     - Гилель! Гилель! Сюда! Быстро! Он нашел Эдуарда Курзона!
     Гили съехал с палубы вниз по перилам и подбежал ко мне.  Он  наступил
на тарелку из севрского фарфора, которую девушка,  будучи  в  расстроенных
чувствах,  неосмотрительно  поставила  на   пол.   Тарелка   тенькнула   и
разломилась под ногой.
     - Привет, Гинь! - радостно воскликнул жгучий носатый брюнет. -  Черт,
вся нога в бобах с соусом!
     - Что происходит, черт возьми? Полчаса назад я своими глазами  видел,
как Натома погибла в Чарлстоне. А теперь  она  здесь,  со  мной,  на  этой
качающейся штуковине...
     - Это шхуна, - сказал Гилель. - Парусная. Никаких механизмов, никакой
электроники. Мы на середине озера Мичиган.
     - И ты это ты, а эта красавица-Натома... Натомочка, я тебя люблю, как
и прежде, - с безумной силой, но не надо обнимать меня так крепко. Позволь
мне вздохнуть минутку и собраться  с  мыслями.  У  меня  тысяча  вопросов.
Во-первых, что за бред про озеро Мичиган? Оно Бог весть  когда  пересохло,
как и озеро Эри!
     - Не до конца.  Осталась  лужа  длиной  миль  сто  -  и  мы  как  раз
посередине этой лужи, где электронные машины за нами не следят.
     - Каким образом ты умудрился перенести меня сюда за  полчаса.  Вечный
Проказник?
     - Не совсем за полчаса. Потребовалось три месяца.
     - Три ме...
     - Видите, миссис Курзон, я же говорил вам, что у  него  будет  полная
потеря памяти.
     - Не хочешь же ты сказать... что я... о, Натома, сойди, пожалуйста, с
меня, я должен встать.
     Они развязали меня, и я встал. Меня шатало  -  не  только  от  качки.
Сделав несколько неуверенных шагов, я опять сел на кресло.
     - Ребята, рассказывайте все, а  то  у  меня  голова  кругом  идет,  -
взмолился я.
     - Рассказывать особо нечего. Взрыв челнока  и  уверенность  в  гибели
жены спровоцировали у тебя невероятной силы эпилептический припадок.
     - Но я же выкарабкался?
     - Да, в состоянии  безумия.  Эпилептическая  горячка.  Полная  утрата
памяти. Полная утрата моральных тормозов. А также утрата человечности.
     - Господи! А что было потом?
     - Ты стал Капо Рипом.
     - Кем-кем?
     - Самым подлым и хитрым заправилой преступного мира. Я  бы  не  хотел
восстанавливать в твоей памяти подробности  твоей  жизни  в  этом  образе.
Впрочем, мне мало что  известно.  А  знал  бы  -  все  равно  не  стал  бы
рассказывать. Так что поставим крест на этом болезненном прошлом.
     - Иными словами, я превратился в подобие низменного Секвойи.
     - Не смей так говорить. Хинь!
     - Теперь, Натома, я верю, что отсутствовал три месяца - как правильно
ты уже щебечешь на двадцатке!.. А касательно твоего брата -  правда  глаза
колет. Он пытался убить меня. Он пытался убить  тебя.  Кто,  кстати,  спас
тебя?
     - Я увидела, что ты задерживаешься, и выскочила из челнока  буквально
за несколько секунд до взлета. Взрывная волна контузила меня, и я потеряла
сознание. К тому времени, когда меня  нашли  рядом  с  обломками,  ты  уже
пропал.
     - А потом?
     - Я взяла в резервации четырех отважных индейских парной, и мы  нашли
тебя в уголовном подполье. Потом я нашла в Джи-Эм с Гили и  ввела  в  курс
событий. А он устроил все остальное.
     Я угрюмо зыркнул на мою верную женушку.
     - Извини, но мне придется пришить твоего братца-разбойника.
     - Бога ради. Хинь, не надо. Не будь больше Капо Рипом.
     - Я вынужден убить твоего брата.
     - Команда решительно  против  резни  внутри  нашей  семьи,  -  сказал
Гилель.
     - Против? Если Угадай выпустит мне кишки,  многие  в  Команде  только
радостно перекрестятся.
     - А если ты убьешь Угадая?
     - Еще больше народу обрадуется. Позволь полюбопытствовать  -  что  ты
намерен  делать  с  загадочным  предателем?  Будешь  и  с  ним  цацкаться?
Направишь его в тюрьму? Или на перевоспитательную терапию?
     - Гинь, ведь это ты подарил Секвойе вечную жизнь!
     - Да, тем что убил его. А теперь я свой дар заберу обратно - вторично
убив. - Тут я решительно ткнул пальцем в сторону Натомы. - И мне  плевать,
если это разрушит мой брак!
     Натома, заламывая руки, повернулась к Гилелю.
     - Гили, милый, помоги! - запричитала она.
     - Что я могу сделать, душечка? Он осуществляет то, о чем мы  говорили
тогда на Пустошах. Но он прет вперед как танк. Как его теперь  остановить?
Сама видишь. Я никогда не думал,  что  он  станет  таким  неуправляемым  и
кровожадным. Он пугает меня.
     - Что вы мне вкололи, чтобы я вышел из кризиса  и  опять  стал  самим
собой?
     - Ты отстал от времени. Уколы в прошлом. Мы используем эстрогены.
     - Что это за хрень такая?
     - Давай поговорим начистоту, - сказал Гилель, немного заводясь. -  Ты
чувствуешь прилив обновления, но не советую тебе  делать  из  меня  что-то
вроде боксерской груши для упражнений. Я этого не люблю. Не  твое  собачье
дело, каким образом я вытащил тебя из горячки. Скажи спасибо -  и  забудь.
Может, я и не могу командовать тобой, но я еще в силах не  позволить  тебе
командовать собой! Или мы будем беседовать на равных, или вали  отсюда  на
все четыре стороны. Прыгай с борта и плыви к берегу.
     Справедливость была на его стороне, поэтому я извинился.
     - Ладно, проехали. Ты нашел Вождя?
     - Да, с твоей помощью.
     - С моей помощью? Ты что-то путаешь. Мои поиски были бесплодны. И где
же он?
     - В четверти мили отсюда. Под нами.
     - Как! В озере?
     - Под озером.
     - Ну-ка, растолкуй.
     - Электронная шайка прикладывала все силы, чтобы ты держался подальше
от Тщикаго, а я - от Джи-Эм. Какая связь между двумя этими  городами?  Вот
тут-то  меня  и  осенило.  Под  Детройтом  -  нынешним  городом  Джи-Эм  -
начинаются сотни и сотни миль выработанных соляных шахт,  которые  тянутся
до самого Тщикаго. Таким  образом,  я  как  бы  отирался  у  одного  конца
загадки, а ты у другого. И поэтому нас обоих гнали прочь. Профессор Угадай
и его гермафродиты где-то между Тщикаго и Детройтом. Возможно,  прямо  под
нами.
     - Каким образом он мог затащить космический аппарат в узкий подземный
туннель?
     - Суть в том,  что  там  нет  туннелей.  Там,  можно  сказать,  целые
подземные проспекты.
     - Неужели столько соли нужно было? Зачем?
     - Одно время энергию получали, используя натрий, который проще  всего
производить из поваренной соли.
     - А-а! И Вождь, вероятно, использует старые энергетические линии  для
подпитки своих чертовых криокапсул!
     - Не исключено.
     - Ладно, мы с тобой. Гили, на равных. Будем  говорить  о  главном,  с
чего начать. Согласен?
     - Да.
     - Надо вычислить, где Угадай. И бросить взгляд на этого урода  и  его
уродцев.
     - Заметано.
     - А убить  я  его  успею.  Заткнись,  Натома!  В  любой  работе  надо
поспешать медленно. Я предпочитаю оправданный риск.
     - Ты словно опять Капо Рип.
     - Помню я или не помню его, но часть этого Рипа должна была  остаться
во мне.
     - И эта часть бросается в глаза.
     - Будем вести поиски совместно или с разных концов?
     - Разумнее - с разных концов.
     -  Договорились.  Мне  понадобится  помощь.  Кого   ты   посоветуешь?
Кого-нибудь из Команды?
     - Нет. Возьми одного из натоминых отважных ребят.
     - А где они?
     - На борту шхуны. Загвоздка в том, что они не говорят ни на одном  из
известных нам языков.
     - Я могу быть переводчицей, - предложила Натома. Тоже отважная особа.
     - Нет, - отрезал Гилель. - Ты официально  умерла,  и  лучше  тебе  со
шхуны не сходить, чтобы не засветиться.
     - Думаю, с пониманием трудностей не будет, - сказал я. - Пока я  учил
ее двадцатке, она обучила меня  языку  жестов.  Так  что  мы  с  индейцами
как-нибудь поймем друг друга. Кто из них лучший разведчик?
     - Длинное Копье, - ответила Натома. -  Но  томагавком  лучше  владеет
Наконечник Стрелы.
     - Я тебе уже сказал - пока  никого  убивать  не  будем.  Пока  только
разведка. Помалкивай, Натома, и слушайся Гили. Когда я вернусь, мы обсудим
и судьбу твоего брата, и многие другие вещи. Разве он  не  довел  тебя  до
такой ярости, что ты предлагала поджарить его на медленном огне?
     - Ноя...
     - Объяснения потом. Гили, как по-твоему, сеть  считает,  что  я  тоже
погиб?
     - Очень вероятно. Ведь ты исчез сразу после взрыва.
     - А как насчет этого типа по имени Капо?
     - Гинь, я давно  гадал,  где  кроется  источник  твоей  замечательной
смекалки - в сознании или в подсознании. Теперь я знаю точно.  Когда  твое
подсознание стало полным хозяином, оно нашло  самую  эффективную  маску  и
самое лучшее укрытие - маску Капо Рипа и преступное подполье.  Разумеется,
электронная сеть знала о существовании Капо Рипа. Она знает все обо  всем.
Но электронные мозги  Экстро  не  могли  связать  отпетого  хладнокровного
преступника с мягким и добрым Курзоном.
     - Мягкости во мне осталось мало.
     - Может быть. Поживем - увидим.
     Тут мне что-то стало не  по  себе.  Я  откинулся  на  спинку  кресла.
Очевидно, лицо у меня позеленело, потому что Гилель сочувственно улыбнулся
и спросил:
     - Морская болезнь?
     - Хуже, - сказал я. - Намного хуже. Мне вдруг пришла в голову мысль о
возможном побочном результате  взрыва,  после  которой  я  ушел  в  глухую
бессознанку и заболел эпилептической горячкой.
     - А-а, ты имеешь в виду канцелепру?  Не  надо  понапрасну  потеть  от
страха. Гинь. Шанс заболеть не значит неизбежность заболевания после любой
стрессовой ситуации.
     - Не понимаю, о чем это вы? - встряла Натома. -  Что  за  канцелепра?
Почему Гинь так перепуган?
     - Он объяснит вам как-нибудь на досуге, миссис Курзон. А  сейчас  ему
надо отвлечься. У меня тут есть занятная  цацка.  Сейчас  покажу.  -  Гили
достал из сундучка странный кинжал, который я нашел на пепелище вигвама. -
Не подскажешь, почему ты его таскал с  собой  в  сапоге,  когда  был  Капо
Рипом?
     - Сейчас не могу вспомнить. Для  безопасности,  наверное.  А  ты  что
думаешь?
     - Я знаю, почему ты носил его с собой. Миссис Курзон подсказала. Тебе
известно, сколько он стоит?
     - Нет.
     -  Тысячи.  Это  очень  древнее  оружие.   Ему   много-много   веков.
Антиквариат!
     - Что это за кинжал?
     - Древнеиндусский.
     - Древнеиндусский?!
     - Ну да. В который раз ты оказал нам бесценную услугу. Ты указал нам,
кто изменник. Именно этот предатель выронил кинжал, когда  уничтожал  твой
дом.
     - Раджа? О нет!
     - Раджа. Он единственный индус в нашей Команде.
     - Это вздор. Кинжал мог  выронить  кто  угодно.  Какой-нибудь  мелкий
грабитель.
     - Мелкие грабители не таскают с собой кинжалы, которым место в музее.
Это Раджа обронил его.
     -  Этот  кинжал  мог  быть  украден  в  музее.   Если   он   глянулся
какому-нибудь преступнику, который знает толк в холодном  оружии,  тот  не
стал бы продавать его ни за какие деньги.
     - А ты возьми его в руку. Что - не помещается в  ладони?  То-то!  Эта
рукоять словно на руку младенца рассчитана. А теперь вспомни, какая  узкая
кость у индусской аристократии. У Раджи  ладошка,  словно  у  европейского
ребенка. Так что он и есть наш предатель.
     - Красавец принц, утонченная натура! Но почему? Почему?
     - Я с большим удовольствием задам этот  вопрос,  глядя  ему  прямо  в
глаза... если доживу до этого упоительного момента. Ну а теперь - не  пора
ли нам начать охоту за Раджой?
     - Ты прав. Натома, приведи сюда Длинное  Копье.  Хочу,  чтоб  мы  оба
нанесли на тело боевую раскраску, прежде чем выйти на тропу  войны.  Пусть
при виде нас враги скукожатся от страха.
     - Опомнись! Не собираешься ли ты искать Угадая,  бродя  по  подземным
пещерам площадью в сотни квадратных миль?!
     - А ты что предлагаешь?
     - Аппарат, который использую я. Воздухолет.
     - Воздухолеты без электроники не летают.  Так  что  эта  машина  меня
мгновенно заложит.
     - Она не в состоянии  связаться  с  Экстро  -  из-под  четверти  мили
твердой породы.
     - Тогда она сообщит обо мне Угадаю.
     - Каким образом? Для  него  Экстро  такой  же  передатчик,  каким  он
является для Экстро. Взаимные ретрансляторы. Раздельно они беспомощны.
     - Что ж, Гили, опять  ты  попал  в  яблочко.  Значит,  воздухолет,  с
запасом провизии. При мне были наличные, когда ты меня уволок на шхуну?
     - Немного. Тысяч двадцать. Мы так  и  не  знаем,  куда  ты  припрятал
грязные барыши Капо.
     - Я знаю, - сказала Натома.
     - И сколько там, Натома?
     - Достаточно, чтобы заплатить выкуп за Секвойю.
     - Вот как. Похоже, нам с тобой предстоит горячая дискуссия... Так или
иначе, двадцать тысяч пока хватит.  Волоки  сюда  Длинное  Копье,  Натома.
Отправляемся немедленно в путь. Ты - в Джи-Эм, я - в  Тщикаго.  Встретимся
где-нибудь на полпути. И, Бога ради, не начинай пальбы.  Запомни,  хороший
индеец - это живой индеец.
     Гилель усмехнулся.
     - Ну, теперь я слышу интонации прежнего Гиня. Он  мне  нравится  куда
больше, чем Капо Рип.
     - А по мне этот парень так себе, размазня. Ладно, в


     - Экстро. На связь.
     - На связи.
     - Где Гилель?
     - Где ты сам?
     - Будто не  знаешь!  По  дороге  в  Джи-Эм  аппарат  с  криокапсулами
постоянно переговаривался с тобой.
     - Но потом умолк. Почему?
     - Находимся глубоко  под  землей.  Больше  тысячи  футов.  Сюда  твои
сигналы не доходят. Так где все-таки Гилель?
     - В Джи-Эм.
     - Точнее.
     - Не известно.
     - Сеть обязана отыскать его. Он опасен.
     - Это невозможно до тех пор, пока у меня нет связи с ретранслятором.
     - Попробуй работать на наносекундах. Отдай нужные приказы немедленно,
пока я доступен.
     - Сделано. Он будет уничтожен так же, как и Курзон.
     -  Нет,  нет,  нет!  Я  не  хочу,   чтобы   Курзона   убили.   Только
нейтрализуйте. То же относится и к Гилелю. И не  смейте  впредь  допускать
самодеятельности - ни на йоту не отступать от моих команд!
     - Испугал. Я неуязвимый. Что ты можешь мне сделать?
     - И самоуверенный. Будет у меня время, я найду уязвимое место в твоей
броне. Предупреди сеть, что ты у меня за все ответишь в случае чего.
     - Они предупреждены. Они слушают этот наш  разговор.  И  ты  сам  это
знаешь.
     - А твой новый помощник?
     - Я уже сказал тебе. Он меня не способен слышать. Только я слышу его.
     - Через меня?
     - Ты ретранслятор.
     - Кто он?
     - До сих пор не знаю.
     - Хорошо. Конец связи.
     - Погоди. Вопрос: что такое "адабаг"?
     - Хм.
     - Что такое "гаебаг"?
     - Хм.
     - А что такое "сефкад"?
     - Слушай, откуда ты это выкопал?
     - От вас, профессор Угадай.
     - То есть?
     - Эти слова постоянно пробегают в вашем сознании. Так  что  же  такое
"адабаг", "гаебаг" и "сефкад"? Это может быть очень важно для  нас.  Нужно
срочно узнать.
     - Пусть сеть и ответит.
     - Вы же сами слышали, сеть ответила: ни на  одном  языке  таких  слов
нет.
     - Ладно. Конец связи.
     - Стоп. Всякий раз, когда вы уходите  со  связи,  все  мы  становимся
глухими и немыми. С этим пора кончать.
     - Пока я не закончу свою работу, я не могу уделять вам много времени.
Иначе голова лопнет. Конец связи.


     Мы с Длинным Копьем  выглядели  потрясающе.  Яркая  боевая  раскраска
делала нас незаметными среди тщикагской экзотической  публики.  Воздухолет
мы покупать не стали - Длинное Копье просто украл  двухместный  тихоходный
аппарат. Первым делом мы  разломали  панель  управления  и  разорвали  все
провода. Оставили только двигатель. Теперь наша птичка не станет чирикать.
Под руинами Театра Лирической Оперы мы нашли заброшенный  вход  в  соляные
копи.
     Шахта была завалена всяким хламом - ее в  течение  века  использовали
как мусорную яму. Пришлось прожигать ее, чтобы добраться до штрека.  Внизу
тоже мусора хватало. Среди мусора я нашел исправный саксофон.  Вцепился  в
него и проглядел редкий десятицентовик эпохи Никсона, который  поднял  мой
спутник.
     Длинное Копье посмеивался, разглядывая подземные ошметки цивилизации.
Мне нравился его скептицизм. И вообще он мне  нравился.  Высокий,  гибкий,
уверенный в себе - и всегда как сжатая пружина. На  испангле  парень  знал
только три слова: да, нет  и  Капо.  Видно,  он  был  неплохим  помощником
великому Капо Рипу.
     Внизу стояла  чертовская  жара,  и  на  нас  не  было  ничего,  кроме
набедренных повязок. Машина шла в сторону Джи-Эм, за рулем  сидел  Длинное
Копье. Я, исходя из  того,  что  под  землей  нам  потребуется  освещение,
запасся дополнительным прожектором. На деле  же  оказалось,  что  от  стен
подземных  проспектов  исходило  слабое  зеленоватое  свечение,  наподобие
люминесцентного. Быть может, радиоактивное, черт его знает. Но этого света
хватало, чтобы двигаться без страха врезаться во что-нибудь. Возможно,  мы
при этом получали больше рентгенов, чем нужно. Я волновался не  только  за
индейца. Как бы лишнее облучение не спровоцировало канцелепру!
     Было такое впечатление, что мы живыми попали в ад.  Широкие  туннели,
погруженные в ядовитый зеленый  полумрак,  отводные  штреки,  которые  нам
приходилось исследовать все  до  одного  -  пока  туннели  не  становились
слишком узки для машины. Я исходил из  того,  что  если  не  проходит  наш
черепахоподобный воздухолет, то и  аппарат  с  капсулами  не  мог  пройти.
Исключение совсем узких туннелей  экономило  массу  времени.  Мы  поели  и
поспали один раз. И продолжали поиски. Потом  еще  раз  поели  и  поспали.
После третей трапезы и третьего пробуждения  Длинное  Копье  вопросительно
посмотрел на меня. Я покивал головой, и мы  продолжили  поиски  в  прежнем
молчании.
     Я размышлял насчет Раджи. Мне все еще не верилось в его предательство
-  невзирая  на  слова  Гилеля  и  кинжал-улику.   Я   всегда   восхищался
великолепием Раджи. Он был и остается  верховным  правителем  и  божеством
одной маленькой горной страны, которая называется Махабхарата,  сокращенно
- Бхарата. Там есть несколько плодородных плоскогорий, но главной доходной
статьей страны являются полезные ископаемые. Всякий раз, когда потребности
новейшей технологии или  капризы  богачей  порождают  нужду  в  каком-либо
минеральном сырье, его непременно находят в недрах Бхараты.  Пример  тому:
когда в уральских горах нашли чистую платину, выяснилось,  что  бхаратские
женщины уже которое поколение носят бусы из платиновых шариков.
     Во время нашей первой  встречи  на  средиземноморском  курорте  Раджа
выглядел воистину царственно: кожа тускло черная (не как у  М'банту,  кожа
которого отсверкивает), орлиный профиль,  большие  темные  глаза,  красиво
очерченные скулы узкого лица. Он говорил певуче, умел тонко пошутить. А уж
как красиво он одевался! Какие величавые манеры!  Аристократ  до  кончиков
ногтей. Никаких  демократических  поползновений.  Ни  прежде,  ни  теперь.
Высшая каста - что вы хотите!  Как  ни  досадно,  демократический  балагур
Эдуард Курзон ему сразу не понравился.
     Мне рассказывали, что во  время  своего  первого  посещения  Западной
Европы - еще в наполеоновские времена - Раджа вел себя чудовищно.  У  него
на родине, в Бхарате, подданные по традиции все что ни делал их  верховный
правитель и верховное божество считали  правильным  и  безупречным.  Любой
поступок был хорош, если его совершал живой Бог.  В  Европе  его  простота
нравов шокировала.  К  примеру,  он  без  смущения  справлял  естественные
потребности на публике. Когда он  появлялся,  ни  один  паркет  в  дворцах
аристократии, ни одна кадка с экзотическим растением не могли  чувствовать
себя  в  безопасности.  Со  временем  он,  конечно,  научился  вести  себя
по-европейски - хотя я мог только  гадать,  кто  был  тем  храбрецом,  что
осмелился заговорить с Раджой о некоторых  особенностях  его  поведения  и
переучить его. Требовалась отвага  Наполеона.  Возможно,  это  и  был  сам
Наполеон. Или же  его  сестра  Полина,  сделавшая  Раджу  своим  очередным
любовником.
     Каким образом этот человек, власть и богатство  которого  огромны,  у
которого есть все, что душа  пожелает,  -  как  такой  человек  мог  стать
предателем и пойти войной против Команды? С какой стати? В его  глазах  мы
никчемные букашки, ровня разве что последним из его слуг. Да и кто  вообще
достоин внимания в его глазах - в глазах верховного правителя и  божества?
Может, он восхотел стать  владыкой  и  богом  всего  мира?  Чепуха!  Такие
маниакальные мечтания встречаются только в бульварной литературе. Впрочем,
я никогда не верю в то, что _м_н_е_  кажется  бессмысленной  глупостью.  И
такая моя позиция - глупость.
     На четвертый день наших  поисков  Длинное  Копье  внезапно  остановил
машину и жестом приказал слушать. Мы несколько минут прислушивались. Потом
индеец вышел из машины, вынул  кинжал  из-за  пояса  и  вонзил  его  между
каменными плитами дна туннеля. Потом лег и взял  рукоять  кинжала  в  рот.
Таким способом он прослушивал землю - через рот. Затем разведчик  вернулся
ко мне, взял компас и внимательно изучил его показания.
     Стрелка отклонялась от севера в западном направлении на два  градуса!
Длинное  Копье  хмыкнул,  сунул  кинжал  за  пояс,  взобрался  на  сидение
водителя. Мы поехали дальше - самым медленным ходом, свернули в первый  же
широкий коридор налево, проехали ярдов сто, после чего Длинное Копье снова
остановил машину и повторил свой фокус с кинжалом. Он изобразил руками шар
и сказал:
     - Да, Капо.
     Как  последний  дурак,  я  засыпал  его  вопросами,  которые  индеец,
естественно, понять не мог.
     - Нет, Капо, - произнес он и жестом приказал прислушаться.
     Я слушал, слушал - все уши прослушал, но так ничего и не  услышал.  И
поглядел на своего спутника. Тот закивал. Он слышал то, чего  мои  уши  не
улавливали. Настоящий краснокожий разведчик! Я опять стал  прислушиваться.
И дослушался до того, что наконец услышал. Это была музыка.



        12

     Мы вернулись к главному  подземному  проспекту  и  поехали  дальше  в
сторону Тщикаго, пока не обнаружили достаточно  широкий  боковой  туннель,
где можно было спрятать на время нашу  машину.  Оставив  машину  в  темной
глубине этого туннеля, дальше на север  мы  пошли  пешком.  Длинное  Копье
держал руку на рукояти своего кинжала, засунутого за пояс, а  я  сжимал  в
руке лучемет. Приходилось быть начеку. Не  хотелось  навсегда  остаться  в
этой более чем просторной соляной могиле.
     Индеец бесшумно ступал босыми ногами с задубелыми  подошвами,  я  был
тоже бос, но мне пришлось  набрызгать  на  подошвы  сантиметр  пластика  -
застыв, вещество создало искусственную  подошву.  За  вычетом  набедренной
повязки. Длинное Копье был голый, все тело в боевой раскраске - и зловещий
зеленоватый люминесцентный свет придавал  ему  вид  раскрашенной  комканой
куклы. Стало быть, я выглядел точно так же. Хорошенький же у нас  был  вид
со стороны!
     Внезапно Длинное Копье остановил меня, положив руку мне  на  плечо  и
слегка развернув. Он указал на узкий боковой туннель,  который  мы  только
что миновали, и сделал знак, обозначающий "внимательно  смотри".  Когда  я
ответил знаком "на что  смотреть?",  он  сделал  знак  "животное".  "Какое
животное?" - тут же спросил я руками.  Ответ  был  чрезвычайно  сложен.  С
третьей попытки я все же догадался: он давал мне знать, что видел льва. Из
вежливости я  не  сделал  знака  "ты  что  -  сбрендил?"  Мы  вернулись  к
туннельчику и заглянули в него. Естественно, никакого льва. Длинное  Копье
махнул рукой и двинулся по туннельчику. Там было темнее. Мы прошли  метров
пятьдесят - не то что льва, но и  рычания  не  обнаружили.  Длинное  Копье
выглядел очень сконфуженным и хотел обследовать коридор и дальше. Но у нас
были дела поважнее, и я настоял на необходимости идти дальше по  основному
туннелю.
     Когда  мы  приблизились   вплотную   к   туннелю,   где,   по   нашим
предположениям, находился аппарат  с  криокапсулами.  Длинное  Копье  взял
командование на себя. Он сделал знак "повторяй  за  мной",  и  я  исправно
повторял все его действия - так сказать, в деле проходил  школу  индейских
скрытных разведывательных рейдов.
     По мере продвижения вперед  я  заметил  сперва  белое  сияние  далеко
впереди, потом услышал невнятное гудение, потом снова музыку -  как  будто
кто-то  напевал.  Мне  показалось,  что   это   упрощенный   мотивчик   из
произведения Петра Ильича Чайновского (родился в 1940  году,  скончался  в
2003, повергнув современников в глубочайшую скорбь). По мере Приближения к
пятну белого света туннель расширялся, и мы наконец осторожно приблизились
к источнику света  и  шума.  Я  увидел  огромный  подземный  зал,  залитый
электрическим светом. Рядком стояли заржавелые горнопроходческие машины, а
в центре находился космический аппарат,  от  которой  тянулись  провода  к
распределительному  щиту  на  стене.  Вождь  нашел  великолепную  берлогу.
Последними я заметил троицу напевающих детишек.
     Детишки были явные переростки, каждый выше двух метров.  Все  трое  -
чистейшие альбиносы. Сложены вроде бы как люди, но что-то у  них  было  не
так с суставами - и они передвигались, как насекомые. Затем  я  разглядел,
что детишки слепые. Мелодию они мурлыкали с механической настойчивостью  -
это напоминало то, как летучие мыши, которые  видят  ушами,  посылают  для
ориентации ультразвуковые сигналы и улавливают их отражение от  предметов.
Поскольку они были голые, я с интересом  пялился  на  их  половые  органы.
Гилель оказался не прав, у них не было потса и щелочки одновременно. У них
было что-то вроде цветочного пестика величиной с  мой  кулак,  охваченного
чем-то вроде лепестков,  которые  время  от  времени  судорожно  сжимались
вокруг пестика.
     Тут я вспомнил, кого мне эти существа напоминают. Как-то раз в Африке
М'банту разворошил муравейник и показал мне  крупных  термитов.  Они  тоже
были белесые, слепые,  М'банту  сказал,  что  они  общаются  между  собой,
испуская неслышные звуки. Сейчас я видел  двухметровых  белых  термитов  -
только их голоса были слышны.
     Я  сделал  знак  Длинному  Копью:  "захожу  я  один".  Ему   это   не
понравилось, но жестами трудно спорить, и он смирился. Я вышел из туннеля,
индеец остался. Эти твари почувствовали мое присутствие почти мгновенно. Я
наставил на них лучемет, но они, похоже, не  собирались  нападать.  Просто
проявляли любопытство. Пока я беспомощно и перепуганно озирался в  поисках
Секвойи, они ощупали меня своими лапами, непрестанно что-то напевая.
     В ответ  я  намурлыкал  им  кое-что  из  Скотта  Джоплина,  Гершвина,
Чайновского и Хокубанзая - самые великие мелодии,  которые  пришли  мне  в
голову. Им пришлись по вкусу старинные рэгтаймы - парни от них млели,  как
от колыбельной, и я напел еще парочку веселых рэгтаймов. Троица покатилась
от смеха - они буквально падали друг на друга. Весьма симпатичные термиты.
Не совсем законченный ксенофоб мог бы признать их даже милыми. По  крайней
мере эти существа составили бы  благодарную  публику  для  провинциального
комика.
     Секвойи поблизости не было. Я подошел к  открытому  люку  аппарата  и
заглянул внутрь. Никого. Троица слепых дылд толпилась за  моей  спиной.  Я
крикнул:
     - Угадай! Вождь! Секвойя!
     Никто не отозвался. Однако мой крик испугал трех гермафродитов, и они
попятились  от  меня.  Я  успокоил  их,  исполнив  несколько   тактов   из
"Меланхоличной малышки",  и  они  вернулись  ко  мне  и  стали  ласкаться.
Симпатяги. Но назвать их людьми - нет, язык не поворачивался.
     Тут Длинное Копье издал громкий шипящий звук. Я оглянулся на него - и
он энергичным жестом позвал меня к себе. Я осторожно освободился от  своих
музыкальных поклонников и  бегом  устремился  к  индейцу  -  на  автографы
времени не имелось. Длинное Копье сделал  знак  "слушай".  Я  стал  водить
ушами. Ничего. Потом я услышал урчание приближающегося воздухолета.
     "О, это Гилель едет к нам с другой  стороны",  -  подумал  я,  тронул
индейского разведчика за плечо и увлек его за собой. Мы побежали через зал
навстречу Гилелю. Индейцу это  не  понравилось,  но,  как  я  уже  сказал,
жестами особенно не поспоришь.
     И он оказался прав в своей осторожности. Это был не Гилель, а Секвойя
собственной персоной.
     Длинное Копье юркнул в какую-то щель - просто  внезапно  растворился,
будто его и не было. Великий сын  и  наследник  Капо  Рипа  и  не  подумал
прятаться. Я вышел на самое открытое место и  решительно  заступил  дорогу
машине,  нацеливая  лучемет  на  водителя  -  что  было,  конечно,  полной
глупостью, просто я кипел яростью. Угадай  остановил  машину  и  удивленно
уставился на меня. Нежданных визитеров он не ждал и меня не узнал.
     - Привет, - сказал я.
     - Что? Как?
     - Похоже, ты процветаешь, братец.
     - Неужели Гинь?!
     - Да.
     - Невероятно.
     - Он самый, верь своим глазам. Раскрашенный, но живой.
     - Гинь! Но разве...
     - Нет, сукин сын, у тебя вышла промашка.
     - Но...
     - Зато Натому ты действительно чуть не убил.
     - Нет!
     - Да.
     - Ноя...
     - Знаю, знаю. Ты метил в меня. Ты хотел, чтобы она вышла  из  челнока
разбираться с клерками, но ее испангль очень плох и вместо  нее  вышел  я.
Натома шлет тебе привет. А также твои отец и мать.
     - А ты?
     - Я прикидываю, как выпустить из тебя кишки.
     - Гинь!
     - Да. Я пришел убить тебя.
     - Почему тебе вздумалось убивать меня?
     - А почему тебе вздумалось покушаться на меня?
     - Ты нападал. Экстро защищался.
     - А Фе? Она тоже нападала?
     Он хранил молчание, только покачал головой.
     - Ты отлично знал, что она без ума от тебя. Она  бы  что  угодно  для
тебя сделала.
     - Это все проклятый Экстро, - пробормотал он.
     - Где я слышал эту погудку?  "Я  тут  ни  при  чем.  Это  сделал  мой
сообщник".
     - Ты просто не понимаешь, Гинь.
     - Так растолкуй, если сумеешь.
     - Ты переменился. Ты стал жестким и злобным.
     - Повторяю: попробуй мне объяснить - чтобы я понял!
     - Я тоже изменился. Утратил гордыню. Вот что  со  мной  произошло.  Я
знаю, передо мной труднейшая задача. А я, похоже, оказался не  на  уровне.
Столько оттенков проблемы, столько неизвестного...
     - О, это чистейшая правда. Ты  привык  думать  по  прямой.  А  теперь
приходится мыслить ветвисто.
     - Ценное замечание. Гинь.
     - Не знаю, как насчет гордыни, но высокомерие ты отнюдь  не  утратил.
Истинный сын великого Вождя.
     - Я  бы  назвал  это  амбицией.  А  что  тут  дурного?  Когда  я  был
мальчишкой, моими кумирами были Галилей, Ньютон, Эйнштейн и другие великие
первооткрыватели. И вот наконец я совершил открытие.  Кто  бросит  в  меня
камень за то, что я за это свое открытие борюсь -  зубами  и  ногтями.  Ты
видел Моих крионавтов?
     - Я видел тебя и сеть под руководством  Экстро.  В  этом  заключается
твое открытие.
     - Это  ответвление  моего  открытия.  Ты,  скорее  всего,  уже  видел
крионавтов. Я тебя знаю, брат.
     - Я тебе больше не родственник. Видел я твоих, видел.
     - Ну и как?
     - Хочешь как на духу?
     - Да.
     - Они красивые. Они занятные. Могут сразу  же  вызвать  симпатию.  Но
порождают неизбывный ужас.
     - Ты просто не представляешь, какие у них способности! Они  думают  и
общаются  на  ультразвуковых  частотах,  поэтому  не  умеют  говорить.  На
доступных нашему  уху  частотах  они  могут  только  напевать.  Но  ребята
удивительно умные. За  несколько  месяцев  они  достигли  уровня  развития
студентов последнего курса университета!  Поразительно  доброжелательны  -
никакой агрессивности. И  у  них  есть  еще  одно  удивительное  свойство,
отсутствующее   у   всех   других    млекопитающих.    Я    называю    его
электровалентность.  Ты  знаешь,  что  большинство  людей   реагирует   на
изменение погоды. А эти существа реагируют  на  невидимую  глазом  верхнюю
часть электромагнитного  спектра.  Пропустите  ток  через  провод,  и  они
возбуждаются или  впадают  в  угнетенное  состояние  -  в  зависимости  от
количества  ватт  и  ампер.  Гинь,  они  чудесные!  И  никакого  ужаса  не
возбуждают.
     - Ужас потому, что они... они как с другой планеты.
     - Гинь, все мы с другой планеты. Все и везде.
     - Красиво сказано. Ты, похоже, приверженец теории,  что  наши  предки
когда-то прилетели на Землю из другой галактики.
     - Ладно, чего ты хочешь?
     - Секвойя, мы члены одной Команды. Мы обязаны быть верны друг другу и
любить друг д