тафор, заставляющих вспомнить искусство барокко, - давал в поэзии Уильямса новаторский эстетический синтез. В 30-е гг. Уильямс задумал эпическое произведение о современной Америке, панорамное по охвату жизни, напоминающее "Листья травы" высоко им ценимого У. Уитмена. Поэма "Патерсон" создавалась на протяжении нескольких десятилетий: Уильямс опубликовал пять ее книг, работу над шестой оборвала смерть. Композиционным центром поэмы был образ города, с которым неразрывно соединена биография лирического протагониста: Патерсон не только имя героя, но и название города. В "Патерсоне" постоянно происходит смешение серьезного и пародийного начал и различаются отголоски мифа об Одиссее, но образность Уильямса носит конкретный и подчеркнуто национальный характер, а слитность судеб героя и его города противостоит идее непреодолимого отчуждения человека от мира, свойственной, например, Паунду. Последнее выдающееся произведение Уильямса - "Образы Брейгеля" (Pictures from Brueghel, 1962, Пулитц. пр.) - книга лирики, навеянная полотнами живописца. Переданное в ней ощущение неистребимых созидательных сил жизни, оптимистическая тональность книги, мастерская имитация классической терцины средствами верлибра сделали "Образы Брейгеля" одной из вершин послевоенной американской поэзии. Авторитет Уильямса среди ее представителей, включая столь разных поэтов, как Р. Лоуэлл, А. Гинсберг, Д. Левертов и др., исключительно высок, что свидетельствует о плодотворности и перспективности его поэтических идей. Уильямс - автор сборника новелл "Дочери фермера" (The Farmer's Daughters, 1961) и романной трилогии: "Белый мул" (The White Mule), "С деньгами" (In the Money) и "Накопление" (The Build-Up), писавшейся им с 1937 по 1952 г. Пьесы Уильямса (некоторые из них носили откровенно экспериментальный характер) вошли в сборник "Любовь, любовь и другие пьесы" (Many Loves And Other Plays, 1961). А. Зверев Уинтроп (Winthrop), Джон (12.1.1588, Эдвардстоун, Англия - 26.III.1649, Сейлем, Колония Массачусетского залива) - государственный и политический деятель, автор одной из первых американских хроник. Происходил из состоятельной среды, получил блестящее образование, окончив Кембридж, где изучал право, и до переезда в Америку успешно занимался юридической практикой. В 1630 г. с группой пуритан прибыл на "Арабелле" в Новую Англию, где ими была основана Колония Массачусетского залива, первым губернатором которой он и стал, занимая, за исключением 7 лет, попеременно этот пост или пост заместителя губернатора до самой смерти. На борту "Арабеллы" Уинтроп произнес проповедь "Образец христианского милосердия" (A Model of Christian Charity, 1630), запечатлевшую представление пуритан об исключительности судеб Америки, призванной указать остальному миру путь к истине и спасению. Владевшая пуританами идея избранничества была сформулирована Уинтропом как идея создания божьего "Града на горе". В трактовке Уинтропа, взгляды которого сформировались под воздействием аристократических предрассудков, пуританская утопия носит элитарный характер. Он отвергал стихийноэгалитарные настроения, отвечавшие интересам демократических кругов пуританства, утверждая незыблемость социального и имущественного неравенства, существующего по воле божией. Наиболее полное выражение его социальные воззрения получили в речи о магистратской власти, обычно именуемой "О свободе" (On Liberty, 1631). Неповиновение властям рассматривается в ней как преступление против божественного закона. Деятельность Уинтропа способствовала установлению в Новой Англии теократии, одним из идеологов которой он был. Речь о магистратской власти вошла в "Дневник" (Journal), который Уинтроп вел с 1630 по 1649 г. "Дневник" был издан лишь в 1853 г. под заглавием "История Новой Англии с 1630 по 1649 г." (The History of New England from 1630 to 1649). Как и у У. Брэдфорда, рассказ о событиях основан на убеждении, что в каждом явлении скрыт эмблематический, провиденциальный смысл. Богатый историческими сведениями и деталями повседневного существования колонии, "Дневник" Уинтропа ценен как памятник, запечатлевший своеобразие пуританского восприятия мира, хотя по своим литературным достоинствам он уступает "Истории поселения в Плимуте" Брэдфорда. М. Коренева Уитли (Wheatley), Филлис (ок. 1753, Сенегал - 5.XII.1784, Бостон, Массачусетс) - поэт. В 1761 г. в Бостонской гавани пришвартовалось невольничье судно с грузом негров, захваченных работорговцами в Сенегале. Среди них находилась 8-летняя девочка, которой суждено было стать первой в Америке поэтессой-негритянкой. Зажиточный портной Джон Уитли купил маленькую рабыню для своей жены. Миссис Уитли и ее дочь, известные в Бостоне образованностью и гуманностью, приняли девочку в семью и обучили ее грамоте. Меньше чем за полтора года она овладела английским языком и свободно читала Библию. В семье Уитли Филлис получила типичное для пуританской Новой Англии образование-усвоила начатки астрономии, географии, древней истории, читала античных и английских классиков. Ее любимым автором был Гомер (она читала его в переводе А. Попа). Вскоре Уитли и сама начала писать стихи. Первое ее стихотворение было опубликовано в 1770 г. В 1773 г. Уитли получила свободу и отправилась в Англию. Здесь юная поэтесса встретила восторженный прием. В этом же году в Лондоне была опубликована небольшая книжка Уитли "Стихи на различные религиозные и моральные темы" (Poems on Various Subjects, Religious and Moral), состоящая из элегий, стихотворений по поводу важных общественных и политических событий, парафраз из Библии и т. п. Сборник впоследствии неоднократно переиздавался. Хрестоматийным стало стихотворение Уитли, посвященное Дж. Вашингтону по случаю его назначения главнокомандующим американской армии. (Напечатано в газете "Пенсильвания мэгэзин", редактором которой был Т. Пейн.) Вашингтон прислал Уитли благодарственное письмо и принял ее в своем штабе. В другом известном стихотворении - "Вольность" (Liberty) - поэтесса приветствовала освобождение Американских Штатов от "тиранов Альбиона". Творчество Уитли отмечено влиянием как античных классиков, так и английской поэзии конца XVII - XVIII вв., в частности Попа. Почти все ее стихотворения написаны характерным для классицизма героическим куплетом, но в отличие от стихов Попа проникнуты религиозностью и сентиментальностью. У поэтессы не было негритянской аудитории, к которой она могла бы обращаться, не было литературной среды, способной питать ее поэзию. Но хотя она ничего не писала о своей личной судьбе и рабстве вообще, пропагандистское значение творчества "черной музы", как называли Уитли современники, сыграло свою роль в борьбе за освобождение негров. После смерти своих хозяев и покровителей Уитли вышла замуж, но брак оказался неудачным, и она умерла в нищете, едва дожив до 30 лет. М. Беккер Уитмен (Whitman), Уолт (31.V.1819, Уэст-Хиллз, Нью-Йорк - 26.III.1892, Камден, Нью-Джерси) - поэт. Сознавая себя певцом и пророком Нового Света, он стремился дать выражение лучшему, что несли в себе исторический опыт и характер американцев, мечтал представлять свою страну в будущем "интернациональном единении поэм и поэтов". При жизни известность Уитмена была сравнительно невелика, в поэзии США он стоял одиноко, читателей и продолжателей по-настоящему нашел только в XX столетии. Среди наследников Уитмена - Э. Верхарн и П. Неруда, В. Маяковский и В. Хлебников. "Космичность", универсализм мировидения Уитмена, его вера в творческие силы человека и человечества, способность видеть жизнь в эволюционном движении - нелегком, чреватом трагическими противоречиями, но направленном все же к совершенствованию, счастью - оказались созвучны социальной реальности и культуре XX в. Уитмен родился на острове Лонг-Айленд (где дед его был фермером, а отец плотником), неподалеку от Нью-Йорка. Кипучая жизнь большого города рано поманила его к себе. О поэтическом поприще юноша не помышлял (хотя стихи - посредственные - пописывал и даже публиковал), силы свои пробовал в роли учителя, лектора, политического оратора, журналиста. Молодой Уитмен остро переживал недостаточную действенность своих просветительских усилий - попыток посредством публицистического слова победить социальное зло (в условиях тогдашней Америки это прежде всего рабство). Конец 1840-х - начало 1850-х гг. - для него время напряженной внутренней работы, духовного самовоспитания, стремительного роста, в ходе которых газетчик Уолтер Уитмен "преобразился" в поэта-новатора Уолта Уитмена. Это не было отречением от прежнего себя. В поэзии Уитмен нашел не только новый - не для него одного, для всей тогдашней литературы - язык, но и новое орудие борьбы за "старое доброе дело... свободу и прогресс человеческого рода". 4 июля 1855 г. вышла в свет напечатанная небольшим тиражом, на средства автора небольшая книга "Листья травы" (Leaves of Grass). На протяжении долгой жизни Уитмена она переиздавалась 9 раз. Неизменным оставалось название, в каждом следующем издании сохранялись все или почти все стихи из предыдущих, но добавлялись и новые, "старые" же перерабатывались, порой весьма существенно, менялась и внутренняя композиция книги. Большая и лучшая часть стихов Уитмена, в т. ч. поэмы "Песня о себе" (Song of Myself), "Песня большой дороги" (Song of the Open Road), "Песня о топоре" (Song of the Broad Axe), вошла уже в первые три издания (1855, 1856 и 1860). Водоразделом в жизни и творчестве Уитмена пролегла Гражданская война 1861-1865 гг. Увидев в ней решительное столкновение сил демократии с силами рабства, поэт посвятил ей отдельную книгу "Барабанный бой" (Drum-Taps) и поэму "Когда во дворе перед домом цвела этой весной сирень" (When Lilacs Last in the Dooryard Bloom W) - отклик на убийство А. Линкольна. За послевоенные десятилетия книга Уитмена пополнилась лишь несколькими десятками стихотворений, среди которых наряду с выдающимися ("Путь в Индию", Passage to India и др.) много незначительных, повторяющих уже однажды сказанное. Чувствуя себя не в силах далее продолжать творческое странствие, измученный недугами и невзгодами, старый поэт решил закрепить текст издания 1891 г. как окончательный - свое завещание потомкам. Книга "Листья травы" была спутником и зеркалом жизни Уитмена, самой полной и откровенной из его автобиографий. Она несет в себе и широкое философское обобщение как "всеобщая" биография человека нового времени. "Что же такое человек? и что я? и что ты?" - в этих вопросах, до наивности дерзких, - исток и пафос всей поэзии Уитмена. Уитменовский поэтический мир поражает широтой - он не знает ни начала, ни конца, ни границ, ни пределов, вмещая в себя необозримое, пестрое множество явлений и лиц. Это мир гостеприимный, доверчиво открытый человеку и, при всей огромности, ему соразмерный. Стихи Уитмена пронизывает пылкое, чувственное ощущение жизни, нежная любовь к ней - во всех проявлениях, от великих до самых малых. Дерзко противореча пуританской догме, владевшей умами большинства его современников, поэт утверждает: дух и плоть не враждебны друг другу, они сопряжены гармонично и неразрывно: "Я - поэт тела, и я - поэт души". Жизнь для Уитмена - непрерывный творческий взаимообмен между внешним, материальным, и внутренним, духовным. Поэтому свой идеал человека в "Песне о себе" он рисует в образе старца, простого, мудрого, величавого, окруженного детьми и внуками. Старость предстает здесь как пора высшей зрелости: река жизни "ширится величаво и, теряя берега, сливается с морем". Сама смерть в поэзии Уитмена утрачивает трагический смысл. Переход от жизни к смерти мыслится им, скорее, как переход жизни из одного качества в другое. Земля не братская могила, а общая спальня, где мирно спят женщины и дети, юноши и старики. А из их тел и ртов прорастает вездесущая трава, чтобы тысячами зеленых языков сказать живым, что "смерти на деле нет, а если она и была, она вела за собою жизнь". Уитмена-пейзажиста неотразимо притягивают к себе моменты соприкосновения противоположных начал в природе, их перехода одного в другое. Он любит предрассветные и предзакатные часы дня, любит морской берег - "эту таинственную грань, которая разделяет, сопрягает, соединяет, как в брачном союзе, незыблемое и текучее". "Химия жизни", ее глубинная диалектичность - это для Уитмена и важный творческий ориентир: свою миссию поэта он видит в "посредничестве" между действительным и идеальным, реальностью и мечтой. Лирический герой "Песни о себе" наделен не только именем собственным - "Уолт Уитмен, космос, сын Манхэттена", - но даже собственным именем автора. При всем том у него тысячи лиц. Пожарный, и шкипер, и загнанный раб, и счастливый любовник, и рыдающая вдова... На многие страницы растягивается перечисление и подытоживается словами: "Все эти люди - я, и их чувства мои". Герой готов перевоплотиться в любого человека, сопереживать ему безгранично и бескорыстно в горе и в радости, в благополучии и в болезни. Но в то же время он себя сознает "совершенной, здоровой личностью", носителем "великого качества истины в человеке, ...неизменного при всех переменах". Человечество как бы огромное зеркало, в которое герой "Песни" глядит не наглядится: идеальная норма узнает себя в многообразии живого, конкретного. Возвышенный оптимизм, столь характерный для романтического восприятия жизни, не ослеплял поэта. Тем острее чувствовал он противоречия и несовершенства современного ему общественного бытия. С иных страниц "Листьев" (цикл "Аир благовонный" и др.) на нас глядит лицо, плохо согласующееся с хрестоматийным обликом жизнерадостного пророка - в чертах проступают растерянность, тоска, даже отчаяние, но также и воля к их преодолению. Уитменовский вселенский оптимизм был поистине выстрадан поэтом. Показательно, что в прозе Уитмена 1860-1870-х гг., в частности в трактате "Демократические дали" (Democratic Vistas, 1871), преобладает тон безжалостно-аналитический, хотя в его поэзию тех же лет он почти не проникает. Уитмен был чужд прекраснодушия, однако сознательно стремился к тому, чтобы в его стихах все было воплощением здоровья, гармонии и надежды, чтобы читатель мог черпать в них силу, веру в себя и в будущее. В поэме "Когда во дворе перед домом..." гибель президента А. Линкольна, в котором Уитмен видел живой символ демократии, предстает как событие страшное, трагическое. Но в "похоронном гимне" звучит не только безысходное горе: подспудно, через сложное взаимодействие образов, автор выводит читателя к мысли о высшей оправданности, гармонии бытия, которые сильнее дисгармонии общественной действительности. Истину и любовь, во имя которых пал Линкольн и тысячи его безымянных солдат, нельзя уничтожить, как нельзя отменить законы природы: похороненные идеалы упрямо прорастут из могил. В поздних поэмах Уитмен размышляет над судьбами общества, человечества. Достижения материальной цивилизации, благодаря которым рушатся преграды, сокращаются расстояния, а планета все более напоминает клубок, обмотанный дорогами, рельсами, электрическими проводами, составляют в глазах поэта первый шаг к всеобщему духовному единению людей ("Путь в Индию"), к воплощению в человеческом общежитии мудрых законов природного "космоса". Демократия в понимании Уитмена- "новое общество, соразмерное природе". В противовес эгоистической разъединенности, отчужденности людей в современном обществе он утверждает идеал демократического товарищества, от века живущий среди простого народа. Художественное новаторство Уитмена сыграло важную роль в истории не только англоязычной, но и мировой поэзии. Он предельно широко раздвинул границы "поэтического", в сущности, отменил их совсем. Зримый, едва ли не осязаемый материальный образ и глубокая философская мысль составляют в его стихах органичный сплав. Идея - "душа" стихотворения - существует не иначе как "во плоти" звуков, красок, форм, узнаваемых и насущных. Это и читателя обязывает к высокой активности: он делит с поэтом труд и счастье творческого познания мира. Свободный, открыто породнившийся с прозой уитменовский стих на поверку не бесформен, но удивительно музыкален, хотя современниками Уитмена эти гармонии - раскованные, гибко подчиняющиеся развитию мысли и эмоции - зачастую не воспринимались. Генетически творчество Уитмена множеством нитей связано с романтизмом (среди его любимых поэтов - П. Б. Шелли, В. Гюго, Дж. Г. Байрон, Г. Гейне, Р. У. Эмерсон, И. В. Гете). Уитмен "переработал" богатейший опыт полувекового развития романтического направления в поэзии и как бы дал ему новую жизнь. Его художественными открытиями был во многом определен и подготовлен взлет поэтического искусства в США в первой трети XX в. В России издается с 1899 г. Т. Бенедиктова Уиттьер (Whittier), Джон Гринлиф (17.XII. 1807, Хейверилл, Массачусетс - 7.IX. 1892, Хэмптон-Фоллз, Нью-Гэмпшир) - поэт, публицист, редактор, один из лидеров аболиционистского движения. В общей направленности поэтического творчества Уиттьера существенную роль сыграли четыре фактора: его крестьянское происхождение, глубокая религиозность, интерес к историческому прошлому Новой Англии и активное участие в политической борьбе. Взаимодействие этих факторов сформировало особый тип творческого сознания, в котором склонность к патриархально-идиллическому видению мира соединялась с неукротимой потребностью отстаивать высокие демократические идеалы в открытой борьбе с "тиранией" в любых ее формах и видах. Все предки Уиттьера были фермерами. Первый из массачусетских Уиттьеров - Томас - расчистил клочок земли в долине Мерримака возле поселка Хейверилл еще в середине XVII в. Здесь спустя почти два столетия и родился будущий поэт. Значительную часть жизни прожил на ферме, построенной далеким предком, и занимался крестьянским трудом. Сельская жизнь, природа Новой Англии, народные предания и легенды, тяжкий труд фермера образовали устойчивый тематический круг в его поэзии. Современники охотно именовали его "американским Бернсом", со стихотворениями которого Уиттьер познакомился юношей. Бернсовские мотивы навсегда закрепились в его творчестве. Они обнаруживаются в ранних, откровенно подражательных, стихах, вошедших в сборник "Легенды Новой Англии" (The Legends of New England in Prose and Verse, 1831), в "Песнях труда" (Songs of Labor, 1850), "Часовне отшельников" (The Chapel of Hermits, 1853), "Панораме" (The Panorama, 1856), "Домашних балладах" (Ноте Ballads, Poems and Lyrics, 1860), куда вошло его известное стихотворение "Барбара Фритчи" (Barbara Fritchie), в поэме "Занесенные снегом" (Snow-Bound, 1866), которая считается вершиной его творчества, в поэтических сборниках "Среди холмов" (Among the Hills, 1869), "Мириам" (Miriam and Other Poems, 1871), "На закате" (At Sundown, 1892) и др. Поэтический мир Уиттьера - патриархальный мир новоанглийского крестьянина, жизнь и труд которого навечно слиты с пашней, лесами, холмами, полноводными реками и морским побережьем. Стихи поэта - художественный памятник этому миру, который даже во второй половине XIX в. мыслился как невозвратно ушедшее прошлое. Не напрасно многие стихотворения Уиттьера имеют в подзаголовке слово "идиллия". Все Уиттьеры были квакерами, т. е. принадлежали к наиболее демократической и гуманной секте англосаксонского протестантизма, фундаментальным принципом которой было равенство всех людей перед богом и деятельная любовь к человеку. Страстный поборник справедливости, Уиттьер в начале 30-х гг. XIX в. примкнул к движению за упразднение рабства негров. В течение последующих 30 с лишним лет он отдавал все свои силы борьбе, которую вели аболиционисты. Он служил делу освобождения рабов своим пером: и как автор многочисленных аболиционистских произведений в стихах и в прозе, и как редактор аболиционистских изданий. Будучи квакером, он отказывался от насилия и вооруженной борьбы, стоял за применение политических методов в решении проблемы рабства. Антирабовладельческие стихи Уиттьера, печатавшиеся в газетах, характеризуются высокой публицистичностью, гражданственностью и злободневностью. Это стихи-памфлеты, стихи-сатиры, стихи-призывы, стихи-лозунги. Не было, вероятно, такого события в истории аболиционизма, на которое не откликнулась бы гражданская муза Уиттьера. Многие из его аболиционистских стихотворений писались наспех, "по горячим следам". То были стихи-однодневки, и Уиттьер отчетливо это сознавал. Впрочем, среди его антирабовладельческих произведений есть немало таких, где гражданский пафос соединяется с высокими поэтическими достоинствами, например "Послание Массачусетса Виргинии" (Massachusetts to Virginia, 1843) или "Икабод" (Ichabod, 1850). Стихотворения, собранные в книге "Голоса свободы" (Voices of Freedom, 1846), - ценный памятник литературного аболиционизма, поэтическая история движения против рабства. Постоянный и неубывающий интерес Уиттьера к прошлому Новой Англии получил наиболее полное воплощение в стихотворных и прозаических сочинениях на исторические темы: "Молл-Кувшин" (Moll-Pitcher, 1832), "Могг Мегон" (Mogg Megone, 1836) и особенно "Страницы из дневника Маргарет Смит" (Leaves from Margaret Smith's Journal in the Province of Massachusetts Bay, 1872). Здесь Уиттьер не просто описывает некие действительные и легендарные события далекого прошлого, но пытается воспроизвести дух времени, историческую психологию новоанглийских квакеров и пуритан. "Страницы дневника Маргарет Смит" имеют много сходного с историческими повестями и рассказами Н. Готорна. Все творчество Уиттьера пронизывает дух историзма, придавая неповторимость и его "фермерским идиллиям", и аболиционистским стихам. В 1888 г. увидело свет 7-томное полное собрание прозы и стихов Уиттьера. Ю. Ковалев Уокер (Walker), Элис [Малсениор] (р. 9.II.1944, Итонтон, Джорджия) - прозаик, поэт, критик. Родилась в семье негров-издольщиков. Училась в школе для негров в Итонтоне, "расположенной в бывшей тюрьме, где сохранились следы от электрического стула", затем в Спеллман-колледже, окончила колледж Сары Лоуренс (1965), преподавала литературу и писательское мастерство, дебютировала поэтическим сборником "Однажды" (Once, 1968). Автор романов "Третья жизнь Грейнджа Копленда" (The Third Life of Grange Copeland, 1970), "Меридиана" (Meridian, 1976), "Цвет пурпурный" (The Color Purple, 1983, Пулитц. пр. 1983); сборников новелл "В любви и тревоге" (In Love and Trouble, 1973), "Хорошую женщину сломить не легко" (You Can't Keep a Good Woman Down, 1981), поэтических сборников "Петунии революции" (Revolutionary Petunias, 1974), "Доброй ночи, Вилли Ли, до завтра" (Good Night Willie Lee I'll See You in the Morning, 1979), "От лошадей пейзаж прекрасней" (Horses Make a Landscape Look Beautiful, 1984), биографии Л. Хъюза, сборника эссе, воспоминаний и критических очерков "В поисках садов, матерями насажденных" (In Search of Our Mothers' Gardens, 1983). Главный принцип творчества Уокер: "Я не могу скрывать то, что сама жизнь мне открывает". Подобно Р. Эллисону, Дж. Болдуину, Дж. О. Килленсу, а также черным писательницам П. Маршалл и Т. Моррисон, Уокер пишет о жизни и борьбе современного афро-американца за личное достоинство и полноправное положение в обществе. От идеи "Негры в Америке могут рассчитывать только на самих себя" переходит к идее общности интересов белых и черных в борьбе за гражданские свободы ("Петунии революции"). В романе "Полдень", подобно Болдуину в романе "Если бы Бийл-стрит могла заговорить", утверждает, что расовый эгоизм, национальная замкнутость и консерватизм мышления преодолимы - такова история жизни и борьбы ее героини Меридианы. Рассказы Уокер, вошедшие в сборник "Хорошую женщину сломить не легко", - живая история антирасистских выступлений 60-70-х гг. Уокер с уважением пишет о "духовном подъеме" негритянского народа, с тревогой - и о черном экстремизме, и о белом шовинизме. С иронией изобличает "уставших" от борьбы, тех кто "освобождает" сознание от моральных запретов с помощью наркотиков (новелла "Источник", The Source), нередко затрагивает традиционную со времен Г. Бичер-Стоу тему "трагической мулатки", женщины смешанной крови. Порицая бывших борцов за "увядший идеализм", Уокер одной из первых среди черных писателей распознает опасность, возникшую в 70-х гг., - искушение негра причастностью к белому истэблишменту, идею конформистского умиротворения черной интеллигенции через значительное повышение уровня жизни и допуск в "коридоры власти". Трансформациям расизма, приманкам лжеинтеграции, новым их стереотипам, говорит Уокер, надо уметь противостоять, помня при этом об опасностях чрезмерных националистических пристрастий. Сама Уокер менее подвластна инерции устаревших представлений, чем ее предшественники, белые и черные писатели, например У. Стайрон как автор романа "Признания Ната Тернера", Болдуин в романе "Другая страна", Килленз, создатель "Котильона" и "Рабов". Уокер свойственно понимание, что белый шовинизм и черный национализм одинаково гибельны для страны, в частности стремление "сегрегировать" культуру: "Я хочу читать Зору Херстон и Флэннери О'Коннор, Неллу Ларсен и Карсон Маккаллерс, Джина Тумера и Уильяма Фолкнера" ("В поисках садов, матерями насажденных"). В 1986 г. по-русски издан сборник рассказов Уокер. М. Тугушева Уорд, Артимес (Ward, Artemus) - псевд; наст. имя Чарлз Фаррар Браун (Brown) (26.IV.1834, Уотерфорд, Мэн -6.Ш.1867, Саутхемптон, Англия) - прозаик-юморист, журналист. В 1858 г. Браун - тогда малоизвестный журналист - впервые выступил с "Письмами Артимеса Уорда" (Letters of Artemus Ward to Charles E. Wilson, 1858-1861) на страницах газеты "Кливленд плейн дилер" и быстро завоевал популярность. Постепенно образ созданного им персонажа закрепил за автором новое имя. Артимес Уорд - малограмотный, но хитроумный и наблюдательный балаганщик, странствующий повсюду с выставкой восковых фигур (образ, частично заимствованный у Себы Смита). Он независим в суждениях, высмеивает всякую напыщенность, презирает мнимую ученость и превозносит трезвый расчет. С помощью этого персонажа автор создавал сатирическую панораму современной ему Америки. Со временем Уорд сделался страстным поборником дела северян, которое последовательно защищал в годы Гражданской войны. Он критиковал армию, командование, конгресс за неопределенность позиций и медлительность. Известно, что Авраам Линкольн высоко оценил знаменитое письмо "Аудиенция у президента Линкольна" (Audience with President Lincoln). Основное из написанного Уордом собрано в трех изданиях: "Артимес Уорд: его книга с множеством комических иллюстраций" (Artemus Ward: His Book with Many Comic Illustrations, 1862), "Артимес Уорд: его путешествия" (Artemus Ward: His Travels, 1866), "Артимес Уорд в Лондоне и другие записки" (Artemus Ward in London, and Other Papers, посмертно, 1867). С 1860 г. начинается известность Уорда как лектора. Утверждая тип "лекции-пародии", он высмеивал псевдонаучность и сентиментальность, характерные клише и штампы, а вместе с ними и "традицию благопристойности" (genteel tradition). Обладая личным обаянием, большими ораторскими и актерскими способностями, Уорд всегда добивался успеха. В 1866-1867 гг. Уорд совершил лекционное турне по Англии, его юморески стали публиковаться в знаменитом юмористическом журнале "Панч". Одновременно он продолжал публикацию своих "Записок". Смерть от туберкулеза прервала его литературную деятельность в пору наивысшего подъема. В жанровом отношении сатира Уорда многообразна. Он широко использовал анекдот, небылицу, "рамочный" рассказ, комическое письмо и бурлескную пародию. Его юмор развивал народные традиции янки и основан на остроумном монологе анекдотического характера. Ему принадлежит множество "крылатых" афоризмов, вошедших в народный обиход и "потерявших" автора. Вклад Уорда в литературу заключается в том, что в период, непосредственно предшествовавший "позолоченному веку", он поднял престиж национальной юмористики, проложил путь М. Твену и Б. Гарту. А. Ващенко Уоррен (Warren), Роберт Пени (24.IV. 1905, Гатри, Кентукки - 15.IX.1989, Страттон, Вермонт) - романист, поэт, один из видных теоретиков "новой критики", издатель и редактор журнала "Сазерн ревью". Питомец Вандербильтского университета (Нашвилл, Теннесси, 1921-1925), обучавшийся также в Калифорнийском (Беркли), Йейлском и Оксфордском университетах, Уоррен начинал свою творческую деятельность в русле исторических и литературных концепций "южного возрождения" (см. ст. Дж. К. Рэнсом, А. Тейт). Его первые стихотворения, опубликованные в середине 20-х гг. в журнале "Беглец" (Fugitive), свидетельствуют о глубокой неудовлетворенности состоянием современной цивилизации, обрекающей человека на одинокое существование и трагическую оторванность от естественной, природной жизни. В поисках утраченного контакта с нею писатель обращается к традиционным ценностям старого Юга. Смутные образы ностальгической тоски по былому, которыми насыщена его ранняя поэзия, позднее оформились в связную концепцию, выраженную уже другим, философско-публицистическим языком. Уоррен стал одним из двенадцати авторов сборника-манифеста "Вот моя позиция" (I'll Take My Stand, 1930), где излагались взгляды "аграриев" - общественно-литературного объединения литераторов, прежде группировавшихся вокруг журнала "Беглец". Здесь Уоррен четко сконструировал фигуру идеально-гармонической личности, черпающей силы в ощущении единства с "доиндустриальной" жизнью на Юге,- личности, чья антибуржуазная позиция нерасторжимо слита с политическим консерватизмом. Этим консервативным ритуальным догмам "южного возрождения" суждено было долго преследовать писателя. Уже в пору зрелости и широкой популярности он пишет роман "Вдоволь мира и времени" (World Enough and Time, 1950), где в идиллических тонах трактует образ "южного рыцаря чести". С другой стороны, еще в 30-е гг. стало видно, что эстетические стандарты "южной" литературы тесны Уоррену. "Чувство места" в его прозе все время борется с соблазном региональной замкнутости. Его стилю присущ возвышенный лиризм, но служит он иным творческим целям, нежели сентиментальное любование природой и людьми старого Юга. Он все чаще вглядывается в прошлое не для того, чтобы защитить его и оправдать, но чтобы понять его и извлечь нравственный урок. Так, уже в первом своем романе - "Ночной всадник" (Night Rider, 1939) - Уоррен, изображая конфликт между традиционной аграрной "общиной" и сельскохозяйственными монополиями, показывает внутреннее вырождение старого уклада. Удержав в качестве ведущего этического принципа идею исторической памяти поколений, что отличает всю литературу "южной школы", Уоррен значительно расширяет категорию времени, стремясь создать диалектический образ человеческого бытия, определить положение личности в истории. Это придает его прозе эпический характер. Он пишет о былом, но думает о настоящем. В том же "Ночном всаднике" автор, исследуя проблематику морального долга личности, обращается к феноменам насилия, вины, преступления перед законами человечности в свете нравственного опыта XX в. С другой стороны, создавая образ современной Америки, с ее циническим отношением к человеческой индивидуальности, с ее моралью потребительства, он пытается проследить развитие этих черт в исторической перспективе. Такой объемностью отмечены романы "Пещера" (The Cave, 1959) и последнее крупное произведение писателя - "Куда мы возвращаемся" (A Place To Come To, 1977), в котором герой недаром наделен профессией филолога-медиевиста, человека, проникающего мыслью столетия, пытающегося оценить движение истории в ее закономерностях. В лучших стихотворных произведениях (Уоррен - автор 12 поэтических сборников) писатель также стремится уловить подспудную связь времен (см., например, программное стихотворение "Бородатые дубы", Bearded Oaks). Сборники "Обещания" (Promises, 1957) и "Теперь и тогда" (Now and Then, 1978) удостоены Пулитцеровской премии. Крупнейшим эпическим произведением Уоррена является роман, принесший ему мировую известность, - "Вся королевская рать" (All the King's Men, 1946, Пулитц. пр., рус. пер. 1968). Появившись вскоре после окончания второй мировой войны, роман зримо (хотя опять-таки на локально южном жизненном материале) запечатлел уроки недавней истории. Прототипом одного из главных персонажей, Вилли Старка, послужил губернатор Луизианы, затем сенатор США Хьюи Лонг, который, начав свою политическую карьеру некоторыми акциями в интересах социальных низов, быстро превратился в демагога фашистского толка. Используя средства обмана, политического шантажа, насилия и т. д., Вилли Старк (как и его прототип) добивается диктаторского положения в родных краях, но в момент наивысшего торжества (опять-таки в соответствии с фактами биографии Лонга) его убивает выстрелом из пистолета идейный антагонист, человек традиционной гуманистической выучки врач Адам Стентон. Уоррен в целом не рассматривал свою книгу как непосредственный отклик на проблемы современности. И уж тем более не стремился он к беллетризованному изложению эпизода политической жизни Америки. Писатель исследует вопрос об ответственности личности за судьбы истории. Вилли Старк от этой проблемы попросту отмахивается, главное для него - безграничность личной власти, для достижения которой хороши все методы. На другом моральном полюсе повествования оказывается Адам Стентон - личность, глубоко симпатичная автору. "Человек идеи", он, однако, отворачивается от грязи реального мира и убивает Старка не как поборник справедливости, но как оскорбленный и обманутый рыцарь чести (узнав, что Старк стал любовником его сестры). Важен и образ повествователя Джека Вердена. Именно ему, человеку вовсе не цельному, противоречивому, дано выразить заветные мысли автора. До времени и он сохраняет позицию невмешательства, отводя себе скромную роль регистратора событий. Однако случайный эпизод прошлого, открывшийся ему со страниц старых хроник, убеждает его в иллюзорности такого положения. Он понимает важнейшую истину: человек ответствен за то, что происходит при его жизни и будет происходить после него. На склоне лет Уоррен сохранял творческую активность. В 1978-1980 гг. он опубликовал два тома стихотворений, в 1975 - публицистическую книгу "Демократия и поэзия" (Democracy and Poetry), в которой заметно сказался сдвиг во взглядах писателя на литературу: некогда активный деятель "новой критики" (см. написанные в 40-е гг. совместно с известным неокритиком К. Бруксом "Познавая прозу", Understanding Fiction, и "Познавая поэзию", Understanding Poetry), автор обнаруживал в статьях последних лет живой интерес к социальному смыслу художественного творчества. Н. Анастасьев Уортон (Wharton), Эдит (24.1.1861, Нью-Йорк - 11.VIII.1937, Сен-Брис-су-Форс, ок. Парижа) - прозаик, поэт. Родилась в старинной аристократической семье: предки Уортон упоминаются В. Ирвингом. Получила прекрасное домашнее образование; детство и юность провела в Европе, лишь изредка приезжая с семьей в США. Была знакома со многими европейскими писателями; наибольшее влияние на ее творчество оказал Г. Джеймс, с которым она долгие годы поддерживала дружеские отношения. Во время первой мировой войны Уортон пожертвовала значительную сумму на спасение детей бельгийских беженцев, за помощь фронту награждена крестом Почетного легиона. Первые рассказы Уортон были опубликованы в 1891 г., а в 1899 г. вышла в свет первая книга-сборник новелл под названием "Большое увлечение" (The Greater Inclination). Уортонавтор около 20 романов, нескольких поэтических сборников, более десятка сборников рассказов. Ее первый роман - "Долина решения" (The Valley of Decision, 1902). Сама Уортон называла его "романтической хроникой". Действие происходит в Италии в XVIII в. Герой романа, итальянский аристократ Одо Вальсекка, занимается философией, он не чужд идеям Французской революции, но к концу романа, ожесточившись после смерти возлюбленной (ее убивает толпа, обвинив в колдовстве), превращается в тирана. Этот роман еще несет следы ученичества и незрелости. Лучшие произведения Уортон написаны в 1900-1920 гг.: "Обитель радости" (The House of Mirth, 1905), "Плод древа" (The Fruit of the Tree, 1907), "Итэн Фром" (Ethan Frame, 1911), "Обычай страны" (The Custom of the Country, 1913), "Век невинности" (The Age of Innocence, 1920, Пулитц. пр.) и др. "Обитель радости" - первое крупное самостоятельное произведение Уортон. В центре повествования - история жизни Лили Барт, красавицы аристократки, у которой нет денег, чтобы жить так, как требуют обычаи "общества". Она ведет жизнь "на грани блеска и нищеты", становится компаньонкой богатых дам, едва не делается содержанкой светского повесы, пытается даже работать. Отчаявшись, Лили кончает с собой, приняв большую дозу снотворного. В описании "светского общества" отчетливо звучат сатирические ноты. В описании мира "самых богатых" Уортон выступает предшественницей Ф. С. Фицджеральда. Роман "Плод древа" во многом дань моде: Уортон пытается заняться анализом социальных проблем. Герой романа, помощник управляющего фабрики Джон Амхерст, желает облегчить жизнь рабочих, не затрагивая при этом прибыли хозяев, однако постепенно утрачивает свои иллюзии. Повесть "Итэн Фром", по мнению многих критиков, лучшее произведение Уортон. Герой повести - американский фермер. После смерти матери он женится на дальней родственнице, сварливой женщине, которая постоянно лечится от настоящих и мнимых болезней. Итэн хочет бежать с любимой девушкой, но из этого ничего не получается. Влюбленные видят один выход из положения - смерть. После неудачной попытки покончить с собой оба превращаются в жалких калек. Роман "Обычай страны" описывает высший свет Нью-Йорка. Героиня, Ундина Спрэгг, - красавица провинциалка, всеми средствами рвущаяся "наверх". Несколько раз она выходит замуж, пытаясь приобрести сразу и богатство, и положение в высшем обществе. В конце концов она возвращается к первому мужу, успевшему за время их разлуки разбогатеть. Автор не скрывает своего отрицательного отношения к героине; в этом романе наиболее ярко проявился сатирический талант Уортон. Действие романа "Век невинности" отодвинуто в прошлое, к началу 1870 г. Это печальная, порой сентиментальная повесть о несостоявшейся любви нью-йоркского аристократа Ньюленда Арчера и графини Эллен Оленской. В этом романе заметно влияние Джеймса. Романы и рассказы 1920-1930 гг. отмечены налетом конфор^ мизма и сентиментальности; все они имеют традиционный "счастливый конец". В поздних произведениях Уортон повторяются темы и образы ранних романов, художественно они значительно слабее: сборник повестей "Старый Нью-Йорк" (Old New York, 1924); романы "Расплата матери" (The Mother's Recompense, 1925), "Сон в сумерках" (Twilight Sleep, 1927), "Дети" (The Children, 1928); сборники новелл "Некоторые люди" (Certain People, 1930), "Человеческая натура" (Human Nature, 1933), "Привидения" (Ghosts, 1937); незаконченный роман "Пираты" (The Buccaneers, 1937). Уортон - автор двух поэтических сборников: "Артемида Актеону" (Artemis to Acteon, 1909) и "Двенадцать стихотворений" (Twelve Poems, 1926). После смерти Уортон ее произведения были почти забыты; интерес к ее творчеству возродился в 50-е гг. Однотомник избранной прозы Уортон вышел на русском языке в 1982 г. Е. Нестерова Уэлти (Welty), Юдора (р. 13.IV. 1909, Джексон, Миссисипи) - прозаик. Образование получила в Женском колледже штата Миссисипи (1926-1927) и в университете штата Висконсин (1929). Лауреат многочисленных литературных премий и наград. Опубликовав свой первый рассказ в 1936 г., издала с тех пор ряд сборников новелл, в частности "Зеленый занавес" (A Curtain of Green, 1941), "Широкая сеть" (The Wide Net, 1943), а также пять романов, наиболее значительными из которых являются "Помолвка в Дельте" (Delta Wedding, 1946), "Проигранные битвы" (Losing Battles, 1970), "Дочь оптимиста" (The Optimist's Daughter, 1972, Пулитц. пр., рус. пер. 1975). В 1981 г. издано "Собрание рассказов" (The Collected Stories of Eudora Welty). В творчестве писательницы отчетливо ощущается зависимость от идейно-эстетических концепций "южной школы". Художественный мир многих ее произведений - замкнутое пространство старинных поместий южной аристократии, отделенное от шумной, неразборчивой в средствах цивилизации, о которой герои знать ничего не хотят. Их жизнь, которая в изображении Уэлти предстает исполненной чистоты, благородства, духовности, кажется им величиной самодостаточной. И хоть писательница порой склонна с известной иронией относиться к смешным амбициям своих персонажей, но в сатиру эта ирония не переходит никогда. Так, герои "Проигранных сражений" - представители южного клана, живущие воспоминаниями о былом величии рода, - являют собой весьма курьезную картину. Но, и посмеиваясь над этой колоритной компанией, автор глубоко сочувствует милым ее сердцу неудачникам. Время в новеллах и романах Уэлти словно застыло в состоянии вечного покоя. Чтобы поддержать эту неподвижную атмосферу, сохранить цельность своего мира с его раз навсегда заданными нормами, писательница разрабатывает целую систему приемов, в основе которых лежит, по ее словам, лирическое чувство: только оно (и ничто иное - ни сюжеты, ни характеры и т. д.) способно, полагает писательница, придать произведению эстетическое единство. Чувство это рождается при созерцании картин пышной природы американского Юга, которые выписываются с замечательным мастерством и любовью; оно коренится в самом ритме повествовательной речи, вырастает из акварельно-размытого стиля. В таком строении угадывается важная для автора нравственная идея: то, что создано из частиц невесомых, кажется неуязвимым перед лицом враждебных покушений внешнего мира. Приверженность подобного рода поэтике легко объясняет, почему писательница завоевала прежде всего репутацию тонкой новеллистки. Ведь в этом жанре цена слова, детали, подтекста, ритма прозы повышается неизмеримо. С другой стороны, Уэлти трудно дается романная форма: ее крупные произведения распадаются на эпизоды, в них слабо ощутима энергия мысли и действия. Впрочем, не только в эстетическом инструментарии дело. Важнее (и в романах это ощущается особенно остро), что при всем благородстве этической позиции писательницы слишком умозрительным выглядит ее идеал, заведомо освобожденный от испытания реальной жизнью. Однажды Уэлти рискнула все же на проверку такого рода и, оставаясь мастером малой формы, написала острый, конфликтный, по-настоящему современный роман, отмеченный незаурядными художественными достоинствами, - "Дочь оптимиста". Здесь по-прежнему господствует возвышенно-легендарная тональность. Но размыкается вовне тот условный мир, в котором до времени пребывали герои: старый судья Мак Келва и его дочь Лоурел - члены старого южного семейства, чьи предки сражались во время Гражданской войны на стороне конфедератов. Неизменное правило "экстерриториальности" нарушается - заповедник духа подвергается мощному давлению со стороны "потребительского" общества, представленного в романе фигурами Фей, второй жены героя, и ее родственников, словно стервятники слетевшихся к телу покойного судьи. И сразу же обнаружилась непрочность того идеала, который всю свою творческую жизнь отстаивала писательница. Значит ли это, что она устало примиряется с поражением духа, девальвацией основных человеческих ценностей, на которые столь агрессивно покушается внешний мир? Вовсе нет. Напротив, цена их повышается, ибо, согласно художественной логике романа, они стоят того, чтобы их отстаивать. Н. Анастасьев Уэст (West), Натанаел - псевд; наст. имя Натан Вайнштейн [Weinstein] (17.X.1903, Нью-Йорк - 22.XII. 1940, Эль-Сентро, Калифорния)- прозаик. Родился в семье строительного подрядчика, в 1902 г. эмигрировавшего в США из царской России. Образование завершил в университете Брауна (Род-Айленд, 1924), затем провел два года в Париже, работая над повестью "Видения Бальсо Снелла" (The Dream Life of Balso Snell, 1931). В годы экономического кризиса служит ночным администратором гостиницы, редактирует "маленькие журналы" "Контакт" и "Американа", публикует повести "Подруга скорбящих" (Miss Lonelyhearts, 1933, рус. пер. 1977) и "Круглый миллион" (A Cool Million, 1934). С 1935 года Уэст-сценарист ряда голливудских студий, на калифорнийском материале написан роман "День саранчи" (The Day of the Locust, 1939, рус. пер. 1977). Уэст трагически погиб в автомобильной катастрофе вблизи Лос-Анджелеса. "Видения Бальсо Снелла" обнаруживают сильное влияние сюрреализма. Посылая своего героя, типичного американского обывателя, на поиски счастья, Уэст создавал кошмарный образ вселенной как кучи отбросов и нечистот, отвращающей взгляд наблюдателя. В повести "Круглый миллион" автор в гротескной форме высмеивал "философию успеха", эту национальную святыню американской буржуазии, пародировал излюбленные сюжеты X. Элджера. В повести "Подруга скорбящих" проблемы человеческого страдания, неудовлетворенности жизнью более конкретны. Скрывшийся за псевдонимом, давшим название книге, герой Уэста - профессиональный утешитель. На страницах нью-йоркской газеты в ответ на скорбные письма, получаемые с разных концов страны, он "громоздит банальность на банальность, вкладывая камни вместо хлеба в протянутые к нему руки голодных" - так сам он отзывается о своем занятии. Однако всем своим существом "Подруга скорбящих" стремится преодолеть двусмысленность этого положения и действительно как-то помочь страдающим и обездоленным. Сочувствие к людям вообще не мешает, впрочем, герою испытывать непреодолимую антипатию к конкретным людям. "Подруга скорбящих" болезненно ощущает на себе непоследовательность и разорванность собственного сознания: стремясь к идеалу, он совершает неблаговидные поступки; обожествляя разум - предоставляет полную волю инстинктам. Гуманная миссия, которой посвящает себя новоявленный поборник альтруизма, так и не находит достойного воплощения, оборачиваясь то неловкой ситуацией, то фарсом, а под конец и трагедией. В финале, в результате нелепой случайности, главный герой гибнет от руки одного из своих подопечных. Повесть "Подруга скорбящих" намеренно субъективна, сосредоточена на внутреннем мире центрального персонажа. Она воспринималась прежде всего как знак острой и непреходящей боли, как ожог чувствительной души, ибо в письмах речь шла о болезнях, врожденных пороках и увечьях, о многом другом, что вызывает сострадание, но не дает возможности радикально изменить положение. Это произведение камерного звучания. По контрасту роман "День саранчи" едва ли не эпичен. Он откликается на многие из проблем как "гневных" 30-х гг., так и человеческого существования в целом. Соответствуя по формальным признакам распространенному жанру "романа о Голливуде", "День саранчи" содержит в себе попытку философского истолкования исторических судеб американцев в XX в. Это книга о душевном смятении, которым охвачена страна, о ее социальных противоречиях, готовых в любую минуту выплеснуться наружу; наконец, это рассказ о противоречивости индивидуального жизненного опыта. Финальная сцена книги рисует сметающий все на своем пути иррациональный порыв человеческой массы. Однако толпа "саранчуков" - это конкретные люди, на душе у которых накипело и которые пытаются найти выход своему недоумению, горечи и злобе. На переднем плане - судьбы "средних американцев": бухгалтера Гомера Симпсона, художника Тода Хекета, начинающей актрисы Фей Гринер. Жизнь его героев - перечень соблазнов, иллюзий и обманутых надежд. Эта пессимистическая трактовка проистекала из особенностей мировосприятия писателя, предвосхитившего многие положения экзистенциалистской философии. Вместе с тем, когда Уэсту удавалось выйти за пределы метафизических откровений, он искал и находил корни драматических коллизий бытия своих героев в их социальном опыте. А. Мулярчик Ф Фаррелл (Farrell), Джеймс [Томас] (27.11.1904, Чикаго, Иллинойс - 22.VIII.1979, Нью-Йорк) - прозаик, публицист. Родился в семье ирландских иммигрантов, учился в католических школах, окончил Чикагский университет (1929). Переменил ряд профессий: был клерком, моряком, репортером. В творчестве Фаррелла сильно автобиографическое начало. В 30-е гг. был близок к левому движению, от которого затем отошел. Дебютировал как новеллист в конце 20-х гг. В 1934 г. выпустил первый сборник рассказов - "Брезентовая обувь" (Callico Shoes) - о маленьких людях Чикаго, жертвах "депрессии", их унылом существовании. Затем последовали сборники "Партия гильотины" (Guillotine Party, 1935), "Может ли погибнуть красота?" (Can All This Grandeur Perish?, 1937), "Тысяча долларов в неделю" ($ 1000 a Week, 1942) и др., в которых варьируются темы и образы его романов, принесших ему известность. В центре повести "Поход Томми Галлахера" (Tommy Gallagher's Crusade, 1939) - отщепенец, антисемит, участник разгона митингов "красных", фигуру которого Томас Манн расценил как "типичного американского фашиста". Выступив в середине 30-х гг. с осуждением московских политических процессов и - шире - практики сталинизма, Фаррелл был фактически "отлучен" от левого движения. Вместе с Н. Олгреном и Р. Райтом Фаррелл представлял т. н. "чикагскую школу". Писатель-урбанист, он сильнее всего в изображении низов современного города, средоточия социальных контрастов. "В сущности, тема всех моих произведений, - писал он В. В. Бруксу, - это американский образ жизни". Отсюда проистекало его стремление воссоздать "с максимально доступной полнотой историю Америки, ее надежд, ее позора, ее устремлений". Среди литературных учителей Фаррелла были Ш. Андерсон, С. Льюис, Г. Л. Метен, Э. Хемингуэй. Однако более всего обязан писатель Т. Драйзеру. В историю литературы США Фаррелл вошел как автор трилогии о Стадсе Лонигане: "Детство Стадса Лонигана" (Young Lonigan, 1932), "Отрочество Стадса Лонигана" (The Young Manhood of Studs Lonigan, 1934) и "Судный день" (Judgment Day, 1935). В ней воссоздана жизнь сына ирландского иммигранта-бедняка на фоне трущобных чикагских кварталов. Трилогия - роман воспитания в его негативном варианте, акцент сделан на изображении пагубного влияния среды, в которой господствуют общественное неравенство, противоречия, расовая неприязнь. Поначалу Стадеживой подросток, увлеченный спортом, исполненный добрых порывов, с развитым чувством товарищества, но удивительно инфантильный. Его кругозор формируется бульварными романами и низкопробными кинолентами, он усваивает антинегритянские и антисемитские предрассудки, этику агрессивного индивидуализма. Школа отвращает его своей скукой, церковь - лицемерием. "Воспитание чувств" Стадса проходит на улице, в компании "крепких" парней. Выпивки, потасовки, разврат - все эти мнимые атрибуты мужественности засасывают героя. Комментируя роман, Фаррелл писал: "В "Стадсе Лонигане" вы видите подростков, как, впрочем, и других людей, живущих в мире бездуховности". Не окончив школы, Стадс идет работать маляром. Беспорядочная жизнь, алкоголь, переживания, связанные с неудачной женитьбой, материальные трудности, вызванные "великой депрессией", подрывают его слабое здоровье, он умирает, не достигнув и 30 лет. Судьба героя, лелеявшего радужные надежды сделаться богатым, сильным, любимым женщинами, - горькая, пронзительная история крушения "американской мечты", которая предстает как система фальшивых развращающих ценностей. В финале трилогии намечена альтернатива: коллективная борьба против частнособственнического общества, выраженная в мощной рабочей демонстрации. Отзываясь на выход трилогии, критики отмечали ее "бескомпромиссный реализм". В дальнейшем Фаррелл продолжает тяготеть к панорамности, однако повторить успех "Стадса Лонигана" не удается, что во многом объясняется ослаблением социально-критического начала. Он создает пенталогию о Дэнни О'Ниле, который благодаря силе воле и способностям избежал разлагающего влияния среды и получил образование: романы "Мир, который сотворил не я" (А World I Never Made, 1936), "Ни одна звезда не гаснет" (No Star Is Lost, 1938), "Отец и сын" (Father and Son, 1940), "Дни гнева" (My Days of Anger, 1943), "Лик времени" (The Face of Time, 1953), а также трилогию о карьере писателя Бернарда Kappa (1946-1952). Сквозная тема этих произведений, содержащих уже выпады против левых сил, - путь ирландца-католика, превращение его в "стопроцентного американца", постепенная интеграция в Систему, что, в конце концов, отразило и судьбу самого Фаррелла. Фаррелл - автор многочисленных литературно-критических работ. В "Заметках о литературной критике" (A Note on Literary Criticism, 1936) он выступает против принижения эстетического начала литературы, сведения ее к плоской "пропагандистской" функции. Однако, полемизируя с левыми критиками социологической ориентации, Фаррелл явно недооценивает достижения пролетарской литературы 30-х гг. Позднее в книгах эссе "Лига запуганных филистеров" (The League of Frightened Philistines, 1945), "Судьба литературы в Америке" (The Fate of Writing in America, 1946), "Литература и мораль" (Literature and Morality, 1947) и др. Фаррелл все активнее защищает тезис об "автономности" литературы, ее независимости от "идеологии". В последние годы, проделав путь "от бунта к конформизму", продолжает активно публиковаться, выпускает книгу "Избранных стихов" (Collected Poems, 1965). В начале 60-х гг. Фаррелл принялся за многотомный романный цикл "Вселенная времени" (A Universe of Time), который он охарактеризовал как "релятивистскую панораму нашей эпохи", исследующую "способность человека к созиданию и его мужественное приятие собственной недолговечности". Опубликованные романы этого цикла свидетельствуют, что писатель во многом повторяет темы прежних книг. Б. Гиленсон Фаст (Fast), Говард [Мелвин] (p. 11.XI.1914, Нью-Йорк) - прозаик, драматург. Вырос в рабочей семье евреев-иммигрантов. В молодости перепробовал немало профессий, много колесил по стране. Первую новеллу опубликовал в 1933 г. Много работал в историческом жанре, обратившись к эпизодам американской буржуазной революции XVIII в. и Войны за независимость: в романе "Рожденные свободой" (Conceived in Liberty, 1939) освещаются увиденные глазами солдата события в Вэлли-Фордж; "Непобежденные" (The Unvanquished, 1942) воссоздают апологетический образ Дж. Вашингтона; "Гражданин Том Пейн" (Citizen Tom Paine, 1943) - беллетризированная биография выдающегося идеолога революционного крыла американского Просвещения. Роман "Последняя граница" (The Last Frontier, 1941, рус. пер. 1948) посвящен трагедии индейского племени шайенов, загнанных в резервацию. Руководимые своими вожаками Тупым Ножом и Маленьким Волком шайены, страдающие от голода и унижений, пытаются пробиться в родные места, но их жестоко преследуют регулярные войска, почти все они гибнут, но не сдаются. Достижением Фаста стал его переведенный на многие языки роман "Дорога свободы" (Freedom Road, 1944, рус. пер. 1949), посвященный острой политической борьбе в эпоху Реконструкции, когда плантаторы Юга вновь развязали антинегритянский террор. Выразителен образ главного героя - Гидеона Джексона, бывшего раба, затем солдата армии А. Линкольна, вырастающего в умного, преданного лидера своего народа, героически встречающего смерть в схватке с расистами. Герой романа "Американец" (The American, 1946) - губернатор Иллинойса Джон Питер Алтгелд, помиловавший некоторых осужденных по Хеймаркетскому делу. Интересен талантливый вожак восставших рабов в романе "Спартак" (Spartacus, 1952). Роман "Подвиг Сакко и Ванцетти" (The Passion of Sacco and Vanzetti, 1953, рус. пер. 1954) - история двух рабочих лидеров, невинных жертв буржуазного лжеправосудия. С конца 40-х гг. обращается к современной тематике: романы "Кларктон" (Clarkton, 1947, сокр. рус. пер. 1950) - о забастовке, руководимой коммунистами, и "Сайлас Тимбермен" (Silas Timberman, 1954, рус. пер. 1955), в центре которого либеральный профессор университета, подвергнутый маккартистским гонениям. В 40-50-е гг. Фаст принимает участие в движении сторонников мира (Сталинская премия мира 1953 г.), связан с левыми кругами, хотя в то же время отдает дань сионистским настроениям, например в романе "Мои славные братья" (My Glorious Brothers, 1948), посвященном Древней Иудее. В 1956 г., после разоблачения культа личности Сталина, демонстративно порвал с левыми силами, поведав о своем разочаровании в социализме в книге "Обнаженный бог" (The Naked God, 1957), в которой резко критиковал Коммунистическую партию США, в рядах которой состоял. В результате этого имя Фаста надолго стало "закрытым" для советского читателя. В последующих произведениях Фаст стремится привлечь читателя исторической экзотикой: романы "Моисей, принц Египта" (Moses, Prince of Egypt, 1958), "Дочь Агриппы" (Agrippa's Daughter, 1964), "Торквемада" (Torquemada, 1966). С конца 70-х работал над циклом из 5 романов, посвященных нескольким поколениям семейств Лаветтов и Леви, выходцев из Европы, приехавших в США: "Иммигранты" (The Immigrants, 1977), "Второе поколение" (Second Generation, 1978), "Укоренение" (The Establishment, 1979), "Наследие" (The Legacy, 1981) и "Дочь иммигранта" (The Immigrant's Daughter, 1985). Героиня заключительного тома серии, Барбара Лаветт - журналистка-международница, ушедшая в 60 лет на покой, - решает вновь включиться в общественную жизнь и выставляет свою кандидатуру в конгресс. Произведения эти, разрекламированные критикой как "калифорнийская сага о Форсайтах", внешне занимательны, "читабельны", но неглубоки и приближаются к массовой коммерческой беллетристике, представляя, в сущности, прозрачную апологию "американских возможностей". В центре романа "Посторонний" (The Outsider, 1984), действие которого происходит в послевоенной Америке, - молодой раввин, приехавший из Европы после пережитых им ужасов второй мировой войны и нацистского геноцида. В романе "Залог" (Pledge, 1988) возвращается к эпохе маккартизма. Под псевдонимом Э. В. Канингэм (Е. V. Cunningham) написал два десятка романов развлекательного характера. Б. Гиленсон Ферлингетти (Ferlinghetti), Лоренс (р. 24.III.1919, Йонкерс, НьюЙорк)поэт. Пятый сын в семье иммигранта-итальянца Чарлза Ферлинга (став поэтом, Ферлингетти вернул себе фамилию в ее оригинальном, итальянском варианте) в младенчестве остался сиротой на попечении дальней родственницы, до 5 лет жил с нею во Франции, по-английски не говорил совсем. Окончил Университет Северной Каролины, во время второй мировой войны служил во флоте, в послевоенные годы изучал литературу в Колумбийском университете и Сорбонне (где получил докторскую степень за диссертацию "Город как символ в современной поэзии"). С 1950 г. Ферлингетти живет в Сан-Франциско, сближается с поэтами и художниками-авангардистами, которых, как и его, привлекли на Западное побережье дух вольного нонконформизма, относительная дешевизна жизни и неповторимо-оригинальный духовный климат, обусловленный пестрой чересполосицей культурных влияний (в Калифорнии проживает немало выходцев из Латинской Америки, Японии, Китая. "Здесь, - пишет Ферлингетти, - последняя Граница, и здесь - начало Востока"). В 1953 г. он открыл книжный магазин, названный в честь прославленного чаплинского фильма "Огни большого города", и вскоре начал издавать "Карманную библиотеку поэтов". Серию открыл сборник "Картины исчезнувшего мира" (Pictures of the Gone World, 1955) - дебют самого Ферлингетти. В последующие годы в ней выходили поэтические книги битников - А. Гинсберга, Г. Корсо, Цж. Керуака, близких им поэтов старшего поколения - У. К. Уильямса, К. Рексрота, К. Пэтчена, а также переводы из Ж. Превера, П. Пикассо, советских поэтов А. Вознесенского, Е. Евтушенко, С. Кирсанова. Издательская деятельность Ферлингетти сыграла важнейшую роль в обновлении американской поэзии в 1950-1960 гг.: без "Огней большого города" застрельщикам "санфранцисского поэтического Возрождения" трудно было бы про- биться к читателю, преодолеть сопротивление литературного "истэблишмента". В конце 1950-х гг. Ферлингетти обретает широкую известность как поэт, автор книг "Кони-Айленд души" (А Соney Island of the Mind, 1958) и "Отправляясь из Сан-Франциско" (Starting from San Francisco, 1961), как пропагандист новой поэзии и последовательный нонконформист. В 60-х гг. Ферлингетти участвовал в протестах против войны во Вьетнаме (за что арестовывался властями), в 70-х - в антиядерном и экологическом движении. Он много путешествует, в частности одним из первых американцев в 1959 г. посетил революционную Кубу. В 1967 г. был в СССР. Ферлингетти - автор стихотворных сборников "С открытым взором, с открытым сердцем" (Open Eye, Open Heart, 1973), "Кто мы теперь?" (Who are We Now?, 1976), "Северозападный эколог" (North- West Ecologue, 1978), "Ландшафты жизни и смерти" (Landscapes of Life and Death, 1979) и др. Им также опубликованы: роман (точнее, антироман) "Ее" (Her, 1960), несколько экспериментальных пьес, киносценариев, политических сатир, переводы из современной французской поэзии. Многие черты мироощущения Ферлингетти роднят его с битниками, хотя в противоположность их принципиальной отчужденности от общественных страстей он с самого начала выступал как сторонник искусства ангажированного, участвующего в общественной борьбе - "безучастны только мертвые". Ферлингетти отстаивает идеи "ресоциализации поэзии" в "Популистских манифестах" (Populist Manifestoes, 1975, 1978, 1981). В поэзии Ферлингетти стремится синтезировать возможности различных видов искусства-живописи (здесь на него заметное влияние оказал абстрактный экспрессионизм 50-х гг.), кино, музыки. Свои стихи он нередко исполнял (и записывал) в сопровождении джаза: с джазом его поэзию роднит и позиция принципиального "аутсайдерства" по отношению к официальной культуре, и характерная эмоциональная гамма, в которой соседствуют юмор и печаль, ярость и боль, ирония и обнажающий душу лиризм. Т. Бенедиктова Филлипс (Phillips) Дэвид Грэм (31.Х.1867, Мадисон, Индиана - 24.1.1911, Нью-Йорк) - прозаик, публицист. Родился в семье банковского служащего. Окончив Принстонский университет (1887), стал журналистом, сотрудничал в газетах Цинциннати, потом Нью-Йорка. Первые романы Филлипса появились в начале 1900-х гг.: "Великий бог успех" (The Great God Success, 1901), "Золотое руно" (The Golden Fleece, 1903), "Цена" (The Cost, 1904), "Потоп" (The Deluge, 1905), "Сливовое дерево" (The Plum Tree, 1905) и др. Всего Филлипс опубликовал 23 романа, пьесу, сборник рассказов, две публицистические книги. Филлипс непосредственно связан с литературой 1890-х гг., отразившей социальные противоречия Америки той поры: рост монополий, увеличивающаяся пропасть между бедными и богатыми, всякого рода злоупотребления, коррупция и скандалы в администрации, муниципалитетах, финансовые аферы, что стало пред- метом пристального внимания со стороны американских литераторов демократического направления. В бытность журналистом примыкал к течению "разгребателей грязи" (см. ст. Л. Стеффенс), что отразилось в его художественных произведениях. В романах "Цена" и "Потоп" выступил с обличением мошеннических сделок на Уолл-стрит. В "Сливовом дереве" показал закулисную деятельность продажных политиканов. Получившие широкую огласку скандалы в страховом деле нашли отражение в романе "Благородная ловкость рук" (Light-Fingered Gentry, 1907). Как и многих американских писателей того периода, Филлипса глубоко волнует тема губительного влияния денег, жажды власти, богатства на человеческую личность. Он осуждает погоню за "успехом", которая, по его мнению, не только не приносит человеку счастья, но морально разрушает его. Такая судьба постигает героя в "Великом боге успехе". Важная тема творчества Филлипса - положение женщины в американском обществе. В романах "Жаждущее сердце" (The Hungry Heart, 1909), "Цена, которую она уплатила" (The Price She Paid, 1912), в пьесе "Достоинство женщины" (The Worth of a Woman, 1908) Филлипс пишет о бесправии женщин, их эксплуатации, невозможности зарабатывать на жизнь честным трудом, их месте в семье, стремлении к свободе и независимости. Вместе с тем он весьма скептически относится к "эмансипации" в сфере эмоциональной жизни. Романы Филлипса хорошо аргументированы, публицистически заострены. В них чувствуется рука журналиста, оперирующего фактами в подтверждение своей правоты. Человеческие характеры разработаны не всегда глубоко, на что указывали рецензенты, отмечая "журналистский" крен прозы Филлипса. Этот "журнализм" Филлипс преодолел в своем лучшем романе "Сьюзен Ленокс: ее падение и возвышение" (Susan Lenox: Her Fall and Rise, 1917, рус. пер. 1928). Напоминая отдельными сюжетными ходами "Мэгги" С. Крейна и "Сестру Керри" Т. Драйзера, роман Филлипса являет собой драматическое жизнеописание еще одной американской женщины, сражающейся с неблагоприятными условиями существования. Филлипс погиб в расцвете лет от руки человека, решившего, что в одном из своих романов писатель оклеветал его сестру. В. Богословский Филлипс (Phillips), Уэнделл (29.XI.1811, Бостон, Массачусетс - 2.II.1884, там же) - публицист, общественный деятель. Родился в семье мэра Бостона, известного адвоката. После окончания юридического факультета Гарварда (1831) занялся адвокатской практикой. Ему прочили блестящую политическую карьеру, но знакомство с У. Л. Гаррисоном в 1837 г. изменило его судьбу. Он вступил в Массачусетское аболиционистское общество и стал правой рукой редактора газеты "Либерейтор". Респектабельный Бостон объявил Филлипсу бойкот: его подвергали насмешкам, оскорблениям, травле. Через несколько десятилетий, однако, бостонцы воздвигли памятник "лучшему оратору Америки, а возможно - и всего мира" (как назвал его Ф. Энгельс), который "сделал больше, чем кто-либо, за исключением Джона Брауна, для уничтожения рабства и успешного ведения Гражданской войны". Количество публичных выступлений Филлипса в Новой Англии и Нью-Йорке превысило 2000. Его лекции и речи публиковались на страницах "Либерейтора", "Нэшнл антислейвери стэндард" и имели широкий общественный резонанс. Еще при жизни автора они были собраны в книгу "Речи, лекции и письма" (Speeches, Lectures and Letters, 1863). Второе (посмертное) издание вышло в 1891 г. Безжалостный сарказм, язвительные инвективы были излюбленными приемами его "моральной пропаганды". "Мы должны высказываться резко, так как страна переживает кризис... Каждый шестой американец-раб. Наш флаг отяжелел от крови и прилип к древку", - говорил Филлипс. Первое выступление его в 1837 г. сравнивают с Геттисбергской речью А. Линкольна. Поводом для него послужило убийство издателя-аболициониста Лавджоя, темой - защита свободы слова и печати. Человек широкой эрудиции, глубокого ума, большого мужества, Филлипс стал в 1840-1850-х гг. ведущей фигурой борьбы за гражданские права. В 1850 г. он вошел в комитет бдительности и организовал защиту беглых негров в Бостоне. Разработал программу неповиновения властям в трактатах "Конституция - сговор с рабовладельцами" (Constitution - a Proslavery Compact, 1845) и "Положение о личной свободе" (Personal Liberty Act, 1855). Как и Г. Д. Торо, приветствовал восстание Джона Брауна: сражение при Харперс-Ферри он назвал "Лексингтоном наших дней". После Гражданской войны Филлипс возглавил Американское аболиционистское общество и вел борьбу за предоставление неграм политических прав. "Задача писателя в республике, - говорил он, - быть вместе с массами". В 70-е гг. примкнул к рабочему движению, выступал за 8-часовой рабочий день, призывал к упразднению монополий и уничтожению привилегированных классов. Его взгляды, по словам В. Л. Паррингтона, "все больше сближались с программой социализма", многое в них "шло от марксизма - вплоть до проповеди классовой борьбы". Преданный идеалам всеобщего братства и экономического равенства, Филлипс горячо приветствовал Парижскую коммуну. Самыми известными речами Филлипса были "Традиции пуританства и Джон Браун" (The Puritan Principles and John Brown, 1859), "Избирательное право для женщины" (Suffrage for Woman, 1861), "Рабочий вопрос" (The Labour Question, 1872), "Ученый в республике" (The Scholar in a Republic, 1881). Большим успехом пользовались его лекции "Утраченные искусства" (The Lost Arts, 1838), "Туссен Лувертюр" (Toussant L'Ouverture, 1861), "Дэниел О'Коннелл" (Daniel О 'Cornell, 1875). Речи и лекции Филлипса оказали значительное воздействие на современных ему американских писателей благодаря их гражданскому пафосу и высоким художественным достоинствам. Э. Осипова Фицджеральд (Fitzgerald), Фрэнсис Скотт (24.IX.1896, Сент-Пол, Миннесота - 21.XII.1940, Голливуд, Калифорния) - прозаик. Учился в Принстонском университете. В годы первой мировой войны лейтенант тыловой части, расположенной в Алабаме. Здесь произошла встреча Фицджеральда с его будущей женой, Зельдой, сыгравшей драматическую роль в судьбе писателя. Фицджеральд принадлежал к числу тех, кто, по выражению его сверстника, писателя Б. Шульберга, "был оглушен взрывами, даже не побывав на фронте". Ощущение необратимого распада былых связей и кризиса традиционных ценностей было обострено у этой молодежи, поминутно чувствующей свою неприкаянность в растревоженном войной мире. Фицджеральд стал рупором ее настроений и расплывчатых идей. Устами героя своего первого романа - "По эту сторону рая" (This Side of Paradise, 1920) - он объявил, что пришло поколение, для которого "все боги умерли, все войны отгремели, всякая вера подорвана", а остались только "страх перед будущим и поклонение успеху". В ранних произведениях Фицджеральда (роман "Прекрасные, но обреченные", The Beautiful and Damned, 1922; сборники новелл "Эмансипированные и глубокомысленные", Flappers and Philosophers, 1920; "Сказки века джаза", Tales of the Jazz Age, 1922) дистанция между автором и героем минимальна. Это способствовало стремительному росту популярности вчерашнего дебютанта, признанного самым ярким выразителем духа послевоенного времени, но вместе с тем ослабляло художественный эффект его прозы, слишком подверженной искушениям эпатажа и словесного фрондерства. На протяжении 20-х гг. понятие "век джаза" стало символом, характеризующим массовое увлечение карнавальным стилем жизни, которое стимулировалось безошибочным предчувствием скорого конца послевоенной эпохи бунтов против буржуазного утилитаризма и закабаления личности окаменевшими нормами прагматической морали. Неотступным сознанием мимолетности этого праздника раскрепощения, которое чаще всего не шло дальше сугубо внешних форм, хотя у лучших его героев неподдельна жажда осуществить духовный потенциал, заложенный в личности, полны новеллы Фицджеральда (особенно из сборника "Все эти печальные молодые люди", All The Sad Young Men, 1926). Ко времени появления романа "Великий Гэтсби" (The Great Gatsby, 1925) писатель и эпоха, в которую взошла его звезда, настолько отождествились в массовом представлении, что и книгу, оказавшуюся высшим завоеванием Фицджеральда, читали как еще одну грустную "сказку века джаза", хотя ее проблематика намного сложнее. Вобрав в себя гамму распространенных тогда настроений, "Великий Гэтсби" резко выделился на фоне всего написанного Фицджеральдом прежде, главным образом за счет обретенного историзма мышления, что позволило автору связать кризис веры, который происходил в 20-е гг., с драматической эволюцией давнего национального мифа - "американской мечты". Роман, построенный как история преступления по бытовым мотивам, перерастал в философское повествование, касающееся болезненной проблематики, сопряженной с деформациями американского нравственного идеала личности, утверждающей самое себя в борьбе за счастье и этой целью оправдывающей собственный индивидуализм. По позднейшему признанию Фицджеральда, художественным образцом для него были "Братья Карамазовы" Ф. М. Достоевского, прочитанные как роман-трагедия. "Великий Гэтсби" - пример "двойного видения", которое сам автор определял как способность "одновременно удерживать в сознании две прямо противоположные идеи", вступающие одна с другой в конфликтные отношения, тем самым создавая драматическое движение сюжета и развитие характеров. Двойственность заглавного персонажа, в котором стойкая приверженность идеалу "нового Адама", доверяющего лишь голосу сердца, сочетается с оправданием аморализма в борьбе за житейский успех, придает трагический колорит образу этого бутлегера, воплотившего в себе исходное противоречие национального сознания. Повествование насыщено метафорами, своим контрастом подчеркивающими эту двойную перспективу происходящих в нем событий: карнавал в поместье Гэтсби - соседствующая с его домом свалка отбросов, "зеленый огонек" счастья, на миг посветивший герою, - мертвые глаза, смотрящие с гигантского рекламного щита, и т.п. Хрупкая поэзия "века джаза" и его обратная сторона - разгул стяжательских амбиций, порождающих аморализм, - переданы писателем в их нерасторжимом единстве. Это не помешало восприятию "Великого Гэтсби" в США лишь как апологии недолговечной праздничности, отличавшей "век джаза", или в лучшем случае как программного литературного документа "потерянного поколения" с его достаточно поверхностными представлениями о жизни, с его травмированным сознанием, для которого реальность не более чем калейдоскоп бессвязных фрагментов, а соприкосновение с нею всегда чревато болью. На самом деле с "потерянным поколением" Фицджеральда связывала не только родственность, но и отстраненность. Она ясно дала себя почувствовать и на страницах "Великого Гэтсби", где карнавал закономерно увенчивается жизненным банкротством его участников, и в новелле "Опять Вавилон" (Babylon Revisited, 1930), ставшей реквиемом "веку джаза" с его иллюзиями обретенной свободы, с его шаткими этическими критериями и нежеланием осмыслить реальный ход жизни, который неотвратимо вел к труднейшим социальным испытаниям начала 30-х гг. Отношение к писателю как к рупору идей и выразителю душевной настроенности "потерянного поколения" предопределялось не столько установившимся в критике подходом к его книгам, сколько стилем жизни Фицджеральдов, особенно в Париже и на Ривьере, где они проводили с 1925 г. все лето. Для падкого на сенсацию обывателя Фицджеральд и Зельда являли воплощение "нового мирочувствования", замешанного на гедонизме и непризнании каких-либо моральных запретов. Легенда о Фицджеральде как баловне судьбы, одарившей его шумной, с оттенком скандала славой, оказалась редкостно устойчивой, заслонив собой происходившую в те же годы драму саморазрушения, о которой будет рассказано в очерках "Крах" (The Crack-Up), полностью опубликованных уже после смерти писателя, в 1945 г. По формуле самого Фицджеральда, "мы не хотели просто существовать, мы хотели вечно изменяться", однако это изменение носило характер необратимых потерь, оборачиваясь трагедией, которую не до конца поняли даже такие мемуаристы, как Э. Хемингуэй и Э. Уилсон. Постоянные финансовые трудности заставляли Фицджеральда активно сотрудничать в популярных еженедельниках, куда он посылал рассказы преимущественно коммерческого толка (посмертно они собраны М. Брукколи в книге "Цена была высока", The Price Was High, 1979), не превосходящие уровень "хорошо сделанной" новеллы. Роман "Ночь нежна" (Tender is the Night, \ 934), много раз переделанный и опубликованный в том варианте, который автор не считал окончательным, предполагая к нему вернуться снова, подвел итог размышлениям Фицджеральда о трудных судьбах беспокойного молодого поколения 20-х гг., которое утрачивает свой прирожденный идеализм, впрямую столкнувшись с миром "очень богатых людей", вызывавших у писателя "тайную незатухающую ненависть". Он рассказал тягостную историю одного из таких "природных идеалистов", не только вынуждаемого действительностью к компромиссам, но как бы предрасположенного к ним, поскольку герой не способен выработать стойкую духовную позицию. В нем слишком укоренено пристрастие к иллюзии, романтической сказке, красивой мечте, не имеющей ничего общего с реальным положением вещей, отличающим американский социум. Катастрофа героя в конечном счете предопределена его беззащитностью перед миром, где происходит стирание индивидуальности. Мягкий, обольстительный сумрак ночи, манящий персонажей Фицджеральда, насыщен парами нравственного разложения. С 1935 г., когда выяснилось, что у Зельды неизлечимое душевное заболевание, Фицджеральд работал штатным сценаристом Голливуда. Урывками он писал роман "Последний магнат" (The Last Tycoon), оставшийся неоконченным (опубл. 1941), но достаточно рельефно выразивший новые черты его творческой личности и справедливо расцениваемый как отклик на общественную ситуацию конца 30-х гг., характерную крайним обострением социальных антагонизмов. Основанный на впечатлениях Фицджеральда от Голливуда, роман переводит метафору "фабрики грез", которой является кинематограф, в философский план. Болезненное и целительное столкновение иллюзии и горькой правды о жизни показано как неотвратимый итог всей духовной атмосферы американской жизни межвоенных лет, хотя для героев оно оказывается трагедийным. Откликаясь на острейшие противоречия времени, Фицджеральд в немалой степени был ими надломлен, однако при всех уступках враждебной ему судьбе сумел как художник подняться над преследовавшими его драмами и выразить пережитое им прощание с иллюзиями, типичными для американского сознания, как главный по значимости процесс, который определяет духовную историю США в XX в. В 1977 г. на русском языке вышло его собрание сочинений в 3 т., а в 1983 г. - сборник, включивший в себя "Крах", фрагменты из записных книжек, письма, а также воспоминания современников. А. Зверев Фолкнер (Faulkner), Уильям (25.IX. 1897, Нью-Олбани, Миссисипи - 6.VII.1962, Оксфорд, там же) - прозаик, лауреат Нобелевской (1950), Пулитцеровских (1955 - "Притча", A Fable; 1963 - "Похитители", The Reivers), Национальных премий. До обращения к профессиональной литературной деятельности Фолкнер перепробовал немало занятий: был курсантом Британских военно-воздушных сил в Канаде, затем студентом университета Миссисипи, почтмейстером, служащим городской электростанции... Первая публикация, датированная 1924 г., ничуть не обещала близкого расцвета мощного художественного дарования. То был сборник стихов "Мраморный фавн" (The Marble Faun) - ученические опыты, сразу же выдающие зависимость, порой эпигонскую, от поэзии французского символизма, прежде всего от С. Малларме. Затем появляются первые романы - "Солдатская награда" (Soldiers'Pay, 1926) и "Москиты" (Mosquitoes, 1927), в которых отразился психологический облик поколения, прошедшего через первую мировую войну и "век джаза". Но если в книгах Э. Хемингуэя и Ф. С. Фицджеральда этот опыт включен в историческое состояние мира, то романы Фолкнера представляют собой лишь поверхностный и поспешный отклик на злобу дня. Он еще не нашел своей темы в искусстве, слишком плотно и нетворчески сращен был с преобладающей художественной атмосферой времени. Отсюда - заемные характеры, выдуманные страсти, претенциозный стиль. Подлинное рождение Фолкнера-художника состоялось несколько позднее. С публикацией на рубеже 20-30-х гг. романов "Сарторис" (Sartoris, 1929) и "Шум и ярость" (The Sound and the Fury, 1929) на литературной карте мира появляется новая страна - вымышленный округ Йокнапатофа на глубоком Юге Америки, "маленький клочок земли величиной с почтовую марку", где отныне будет происходить действие едва ли не всех произведений писателя. Это единство места, повторяемость персонажей и ситуаций придает фолкнеровскому миру завершенный характер, превращая его романы и новеллы в подобие современной саги. Впоследствии, оглядываясь на пройденный путь, Фолкнер скажет: "Мне хотелось бы думать, что мир, созданный мною, - это нечто вроде краеугольного камня вселенной, что, сколь бы ни мал был этот камень, убери его - и вселенная рухнет". Мера творческих усилий, таким образом, определена: Йокнапатофа, в представлении ее "единственного владельца и хозяина", мыслится как средоточие мировых страстей и конфликтов. Но для этого ейпредстояло разомкнуть свои строгие географические пределы и художественно доказать причастность судьбам человечества. Между тем прежде всего бросается в глаза причастность иного, локального свойства - в жизни Йокнапатофского края и его обитателей отразилась сложная, драматическая история американского Юга. Фолкнер изображает реальный процесс - крушение старых рабовладельческих порядков, распад связанного с ними духовно-психологического комплекса, утверждение буржуазных основ действительности. Описывает, разумеется, не бесстрастно - его прозе присуща крайняя эмоциональная напряженность, что не в последнюю очередь объясняется происхождением писателя: он был потомком родовитой плантаторской семьи. Молодой Баярд Сарторис, герой одноименного романа, изведал ужасы первой мировой войны, но не ее испытаниями объясняется тот трагизм, с каким герой воспринимает окружающий мир. В финале книги он фактически добровольно идет на смерть, и этот роковой шаг продиктован его нежеланием и неумением приспособиться к переменам, накатившим на родные края. Точно так же безумие Бенджи Компсона, чьим "монологом" открывается роман "Шум и ярость", являет собой прозрачную метафору вырождения прежних социально-этических норм Юга. О "южной" прописке фолкнеровских сочинений явно свидетельствует и то существенное место, которое занимает в них расовая проблематика. Еще в романе "Свет в августе" (Light in August, 1932) Фолкнер обратился к феномену вины белого человека, обронив фразу, что каждый ребенок с белым цветом кожи рождается на черном кресте. Да и весь сюжет этой книги вырос из столь болезненной для американского Юга ситуации: страдания и гибель главного героя книги, Джо Кристмаса, обусловлены составом его крови, в которой есть и негритянская примесь. А полтора десятилетия спустя Фолкнер напишет роман "Осквернитель праха" (Intruder in the Dust, 1948), в котором от имени одного из сквозных героев своего творчества, адвоката Гэвина Стивенса, выскажет собственные заветные мысли по поводу исторического развития Юга. Мысли, обремененные предрассудками, характерными для той социальной среды, к которой принадлежал писатель: мол, дело освобождения "народа Самбо" - это кровное дело самих южан. В этом свете становится понятно, почему Фолкнера столь долго почитали (нередко почитают и сейчас) лидером школы "южного ренессанса", сложившейся в Америке к середине 20-х гг., т. е. ко времени литературного дебюта писателя. Идеологи этого направления, сгруппировавшиеся вокруг журнала "Беглец" (Fugitive), идеал социального развития видели в сельскохозяйственной "общине", сложившейся в южных штатах до Гражданской войны (см. ст. Дж.К. Рэнсом, А. Тейт, Р. П. Уоррен). Нравы и образы этой "общины" они эстетизировали в своем художественном творчестве. Легенда старого Юга как обители духовной свободы, цельности, красоты отчасти отозвалась в творчестве Фолкнера - это бесспорно. В то же время за внешним сходством скрываются черты принципиального различия. И дело даже не в том, что Фолкнер с большими оговорками относился к тому идиллическому образу прошлого, который неизменно возникал в прозе и поэзии его земляков. Главное в другом: как художник он не разделял распространенного представления о Юге как о самодовлеющей ценности, для него это лишь точка отсчета. В локальных ситуациях он настойчиво ищет черты всемирности. Тем и определяется концепция времени, лежащая в основании йокнапатофского мира. Событийный ряд романов и новелл писателя расположен в протяженном, но все-таки замкнутом времени: начиная с 20-х гг. минувшего столетия и кончая 40-ми гг. века нынешнего. Это, условно говоря, местное время, превращающее Йокнапатофу, по словам американского критика М. Каули, в "аллегорию всей жизни глубокого Юга". Но данный временной слой остается лишь частью гораздо более обширного исторического массива времени, включающего в себя всю прошлую, нынешнюю и даже будущую жизнь человека. "Никакого "было" не существует, - утверждал Фолкнер, - только "есть"". Вот что прежде всего поражает в его художественном мире - та мгновенность, с которой события, происходящие здесь и сейчас, наполняются вселенским смыслом, та естественность, с которой текущее время словно обрывает свой ход, застывая в неподвижности мифа. "Такие дни бывают у нас дома в конце августа - воздух тонок и свеж, как вот сегодня, и в нем что-то щемяще-родное, печальное. Человек - это сумма климатов, в которых ему приходится жить. Человек - сумма того и сего. Задачка на смешанные дроби с грязью, длинно и нудно сводимая к жизненному нулю - тупику страсти и праха". Так осуществляется принцип двойного видения - основной творческий принцип фолкнеровской прозы. Он сам об этом сказал со всей определенностью: "Время - это текучее состояние, которое обнаруживает себя не иначе как в сиюминутных проявлениях индивидуальных лиц". Не удивительно, что в числе любимых, постоянно перечитываемых книг Фолкнера был Ветхий завет, в котором писателя привлекал прежде всего сам поэтический принцип: воплощение универсальной идеи в индивидуальном облике "странных героев, чьи поступки столь близки людям XIX века". Даже самые, казалось бы, специфические жизненные явления обретают под пером Фолкнера масштабы всеобщности. Например, та же расовая проблема. В рассказе "Сухой сентябрь" (Dry September, 1931) повествуется о линчевании негра. Но жертва лишь на мгновение возникает в повествовательном фокусе, а само кровавое злодеяние и вовсе не показывается. Зато яркий свет падает на фигуру местного парикмахера, который не только не принимает участия в убийстве, но, напротив, всячески старается его предотвратить. И, лишь убедившись в тщетности попыток, уходит в сторону. Такое странное, "неправильное" построение рассказа, возможно, приглушает отчасти злободневное социальное содержание, зато расширяет его этический смысл, кровно важный для писателя. По Фолкнеру, сторонних наблюдателей в этом мире не бывает - бремя вины ложится и на того, кто был лишь свидетелем преступления. Точно так же и трагедия Джо Кристмаса, имеющая свои вполне реальные корни, разворачивается в перспективу общей судьбы человека, обреченного одиночеству в этом чуждом и враждебном ему мире. Подчеркнутая безликость героя - человека, лишенного корней, "словно не было у него ни города, ни городка родного, ни улицы, ни камня, ни клочка земли", - способствует художественному осуществлению этой идеи. На нее же "работают" и многочисленные параллели с древними памятниками. Отзвуки библейских сюжетов легко ощутимы в романе "Авессалом, Авессалом!" (Absalom, Absalom!, 1936), едва ли не каждый персонаж и эпизод "Притчи" имеет соответствия в евангельских текстах, героиня "Деревушки" Юла Уорнер уподобляется "древней Лилит", а сами края, в которых происходит действие, названы Йокнапатофско-Аргивским округом. Но во всевечной атмосфере мифа не пропадает время актуальное, XX век с его социальными катастрофами. При всем поразительном своеобразии Йокнапатофы в ней сосредоточена энергия центрального, по существу, конфликта времени, того конфликта, к которому вновь и вновь обращается на протяжении столетия западная литература: враждебность буржуазного прогресса коренным основам человечности. Фолкнер создает целую вереницу людей-манекенов, искусственных людей, порожденных капиталистической цивилизацией, - Джейсон Компсон ("Шум и ярость"), Лупоглазый ("Святилище", Sanctuary, 1931), Флем Сноупс. Заряженные мощным чувством авторского протеста, эти зловещие фигуры становятся суровым обвинением существующему миропорядку. Уже в ранних своих произведениях Фолкнер, избегая прямого отклика на современность, по существу, обращался к наиболее болезненным ее проявлениям. Так, в романе "Свет в августе" возникает фигура Перси Гримма - характерный лик расиста, уповающего на жестокую силу и презирающего любые гуманные идеалы. Впоследствии Фолкнер с гордостью говорил, что первым из американских писателей распознал опасность фанатизма, лежащего в основе фашистской идеологии. Равным образом и "Авессалом, Авессалом!" - роман, казалось бы глубоко погруженный в историю рода, объективно звучит вызовом экстремистским силам истории XX в.: в нем развенчивается ницшеанский миф сильной личности, взятый на вооружение идеологами фашизма. Но наиболее отчетливо современная проблематика выражена в трилогии "Деревушка", "Город", "Особняк" (The Hamlet, 1940; The Town, 1957; The Mansion, 1959), где прослежены реальные пути укоренения буржуазных порядков, сатирически обрисованы их проявления и в то же время выявлены социальные силы, способные противостоять сноупсизму. В Йокнапатофе появляется коммунистка- Линда Коль, она-то и становится подлинным идейным противником буржуазного аморализма. Критика долгое время не могла найти верного ключа к Фолкнеру. Это действительно нелегко - его творчество по-настоящему сложно, здесь господствует смешение стилей - от юмористически-гротескного до торжественно-библейского; версии, точки зрения на происшедшие события накладываются одна на другую, образуя невообразимый хаос; поток повествовательной речи то несется с огромной скоростью, то почти застывает, отливаясь в огромные фразы-монстры, наполненные самыми разнообразными сведениями из жизни обитателей Йокнапатофы; постоянно смещаются временные планы и т. д. В этих условиях комментаторы нередко избирали облегченные пути клишированных определений, представляя Фолкнера то бардическим певцом, у ко- торого "нет идей", то, напротив, рационалистом, превращающим своих героев в рупоры различных идеологических концепций, то художником, патологически поглощенным живописанием зла. Не раз также творчество Фолкнера становилось испытательным полигоном разного рода критических школ - структуралистской, фрейдистской, мифологической. Что касается советской критики, то в ней некоторое время бытовал (отчасти, впрочем, сохранившийся и доныне) взгляд на Фолкнера как на крупного представителя модернистской линии в литературе XX в., лишь с появлением "Особняка" вышедшего к горизонтам художественного реализма. Действительно, в фолкнеровской эстетической концепции есть черты трагического пессимизма, роднящие его как будто с модернистским взглядом на историю. Уже в "Шуме и ярости", произведении, безусловно, программном, четко выявлена проблема, волновавшая Фолкнера на протяжении всей жизни: бесконечная тяжба человека со Временем. И там же эта проблема нашла, по видимости, однозначное разрешение: "Победить не дано человеку... Даже и сразиться не дано. Дано лишь осознать на поле брани безрассудство свое и отчаяние; победа же - иллюзия философов и дураков". Однако же сводить творческое мировоззрение автора к формулам отчаяния недопустимо. Писатель (с очевидностью следуя Ф. М. Достоевскому) для того ставит своих героев в предельные ситуации, чтобы проверить их способность, как любил говорить сам Фолкнер, "выстоять и победить". Идея конца человека глубоко чужда Фолкнеру, напротив, он постоянно ищет неисчерпанные резервы личности в трагической борьбе с жестокостью окружающего мира. Бесспорно, позиция писателя ослаблялась тем, что, не зная подлинно прогрессивных социальных сил, он отрицал идею коллективного, общественного действия. С тем большей надеждой обращался он к самой личности, с тем большим доверием относился к идее самовозрождения и непобедимости бытия, которая художественно осуществлена им в образе земли, пронизывающем всю йокнапатофскую сагу и придающем ей эпическую величавость. Вот почему Фолкнер говорил, что принадлежит к единственной литературной школе - школе гуманизма. Высказывания писателя о литературе, комментарии к собственным произведениям собраны в книгах "Статьи, речи, переписка" (Essays, Speeches and Public Letters, 1966), "Фолкнер в Нагано" (Faulkner at Nagano, 1956), "Фолкнер в университете" (Faulkner in the University, 1959) и "Лев в саду" (Lion in the Garden, 1968). В СССР вышло в свет собрание сочинений Фолкнера в 6 т. (1981-1986). В 1985 г. выпущен том художественной публицистики Фолкнера ("Статьи, речи, интервью, письма"). Н. Анастасьев Франклин (Franklin), Бенджамин (17.1.1706, Бостон, Массачусетс - 17.IV.1790, Филадельфия, Пенсильвания) - писатель-просветитель, философ, ученый, государственный деятель. Вышел из многодетной семьи иммигрировавшего из Англии ремесленника, владельца мастерской по производству мыла и сальных свечей. Проучившись два года в школе, вынужден был оставить учение и стать помощником отца. С детства упорно и систематически занимался самообразованием. В 12 лет стал работать в типографии своего брата Джеймса. В 1723 г., после ссоры с братом, Франклин бежал из Бостона в Филадельфию, где работал наборщиком, затем провел два года в Лондоне, тоже работая в типографии. В 1726 г. вернулся в Филадельфию, с которой связана вся его дальнейшая жизнь, и развернул широкую научнопросветительскую и издательскую деятельность, создал первое в Америке общество самообразования и просвещения (The Junto Club, 1727), организовавшее первую публичную библиотеку (1731) и ставшее предшественником Американского философского общества (1743). Франклин основал Академию для обучения юношества, преобразованную затем в Пенсильванский университет (1751). С 1729 г. он издавал "Пенсильванскую газету" (The Pennsylvania Gazette), впоследствии превратившуюся в "Сатердей ивнинг пост". Литературная деятельность Франклина началась с издания "Альманаха бедняка Ричарда" (Poor Richard's Almanack, 17321758), который наряду с полезными советами хозяйственного порядка содержал множество притч, пословиц, изречений, образующих в сумме нечто вроде морального кодекса человека "третьего сословия". В 1757 г. Франклин собрал их воедино и издал в виде памфлета "Путь к богатству" (The Way to Wealth}. Содержащаяся здесь нравственная концепция, преобразованная затем "наследниками" Франклина, была использована в качестве "фундамента" общественной морали буржуазной Америки. Следует заметить, что этические убеждения Франклина, при всей их ограниченности, были демократичней и шире, чем созданные на их основе буржуазными идеологами правила и предписания. С 1757 по 1775 г. с небольшим перерывом (1762-1765) Франклин представлял североамериканские колонии в Англии, пытаясь добиться улучшения отношения метрополии к ее американским владениям и занимаясь научными изысканиями. Его друзьями стали Э. Берк, Д. Юм, А. Смит. В 1775 г. вернулся в Америку и был избрал делегатом второго Континентального конгресса, участвовал в редактировании написанной Т. Джефферсоном "Декларации независимости", а в конце 1776 г., после провозглашения независимости США, отправился во Францию как первый представитель молодого государства в Европе. Здесь подружился с будущими деятелями Французской революции, заключил военный союз и торговый договор США с Францией (1778), а в 1783 г. участвовал в подписании мирного Версальского договора, положившего конец войне США с Англией. Спустя два года Франклин вернулся в Филадельфию, где был избран председателем Законодательного собрания Пенсильвании и принял участие в выработке Конституции США. Начатая в 1771 г. и оставшаяся незаконченной "Автобиография" (The Autobiography) представляет собой наиболее значительное литературное произведение Франклина. Оно содержит кодекс жизненного практицизма, здравого смысла и оптимистической уверенности в возможностях каждого человека, опирающегося только на собственные силы, способности и трудолюбие. Двойственность позиции Франклина в "Автобиографии" и других сочинениях определяется сочетанием демократических представлений американских ремесленников и фермеров с идеологией поднимающегося к власти класса буржуазии. Критически живописуя картину старого общества, основанного на феодально-аристократических предрассудках, понимая его порочность и обреченность, Франклин не делал из этого столь революционных выводов, как Т. Пейн. Франклин был просветителем и рационалистом, и это ярко проявляется в содержании и стилистике его трудов. Простота и ясность повествования сочетается у него со стерновским юмором, саркастическими "шендизмами". Еще А. С. Пушкин отмечал идейную связь между просветительством Вольтера и Франклина. "Вольтеровские" тенденции в его творчестве особенно проявились в сатирических памфлетах,