ыми волосами в конюшне на Бейкер-стрит, а заодно и те 400 долларов, которые он выиграл в покер. Нет никаких оснований, чтобы я сделал себе этот маленький подарок. Естественно, что этот тип не очень доволен и даже ругает меня скверными словами. Тогда я рассердился. Двинул троих рукояткой револьвера по голове - и они повалились на землю. Одного я оставил в целости и сохранности и сказал ему: - Слушай, подонок, я добрый человек и не хочу видеть, как ты будешь умирать раньше своего положенного времени. Погрузи этих парней в фургон и отправляйся обратно в Лондон. Советую не задерживаться по дороге, потому что если я встречу тебя где-нибудь, тебе будет плохо. Убирайся и не останавливайся раньше Чайн Кросса. У мерзавца был очень испуганный вид. Он не должен был доставить мне больших неприятностей. Парень погрузил трех остальных в фургон, я отвел машину, и он задним ходом выехал на большую дорогу. - Подожди, сынок, - сказал я ему, - подожди секунду, прежде чем отправиться. Через пять минут ты покинешь это место. Ты видишь телефон вон там? - я указал на телефонную будку на краю мола. - Так вот: пять минут спустя после твоего отъезда я позвоню в полицию Эссекса. Я скажу, что я один из здешних обитателей, и что я видел только что фургон с подозрительными лицами, направляющийся в Лондон, и дам описание. И если я сделаю так, английские флики остановят тебя и станут задавать вопросы, не так ли? Это будет скверно для тебя и совсем плохо для Кастлина и Гояца. Так что убирайся немедленно и не останавливайся по дороге. Понял? - Ладно, понял, - сказал он. - Только будь спокоен, ты заплатишь за все это в один прекрасный день и заплатишь дорого! - Не заставляй меня плакать, мой красавчик! Убирайся или я тебя уничтожу! Он уехал. Я увидел, как красные огни его машины исчезли во тьме ночи. Я думаю, что мне не стоит его бояться. Конечно, я не собирался звонить в полицию, мне сейчас совсем не хочется иметь дело с фликами. Я немедленно выкинул в воду все их оружие и сел в машину, чтобы хорошенько обдумать свои дальнейшие действия. Две вещи совершенно очевидны: во - первых, что лодка с "Принцессы Кристобаль" должна подойти к пристани, чтобы забрать груз из фургона, и во - вторых, самому мне надо что-нибудь сделать, чтобы освободиться от Констанции, которая, должно быть, ожидает меня на станции и может выкинуть черт знает что, если я не появлюсь. Она не такая особа, чтобы сидеть без дела в такой ситуации. Значит, первое, что надо сделать - сыграть тур с Констанцией. Я завел мотор и тронулся в путь. Очень вероятно, что станция находится где-то на большой дороге. Мне не придется ее долго искать. Станция представляла собой небольшое здание, чуть в стороне от дороги. У станции был заброшенный вид, так как в этом благословенном Мерсее поезд проходит только раз в день, да и то в високосные годы. Я заметил машину Конни, стоящую около палисадника. Она сидела за рулем и курила сигарету. Девочка очень обрадовалась, увидев меня. - Салют, Лемми! - сказала она. - Я рада тебя видеть в целости. Скажи, пожалуйста, с чего это ты вздумал удирать? Почему ты меня бросил? - Я все сделал правильно, - ответил я. Я рассказал ей, что произошло, и объяснил, что если бы я не был там, эта четверка подонков была бы на борту яхты, а мне уж никак не удалось бы туда попасть. У нее был задумчивый вид. - Скажи мне, Лемми, что произойдет на самом деле, если ты окажешься на борту яхты? Как поведет себя Гояц? Не воображаешь ли ты, что он будет рад тебя видеть? Этот тип тебя убьет и выбросит на помойку, это так уж верно, что меня зовут Констанция. - Не говори такие страшные вещи, моя красавица. Гояц не знает, что я участвую в деле, не так ли? И так или иначе, попав на борт, я навешаю ему макароны на уши: будто бы один тип, с которым я пил в городе, предупредил меня, что он занимается "рэкетом" Сигеллы. Я расскажу ему также, что Сигелла разгадал его злой умысел захватил фургон с грузом, предназначенный для "Принцессы Кристобаль". Гояц, видимо, будет вынужден поверить мне, не так ли? Я же буду ждать удобного случая, чтобы уничтожить его и, возможно, такой случай представится. - Как хочешь, Лемми. В конце концов, ведь ты занимаешься этим делом. - Возможно, но помолчи немного и внимательно послушай меня. Безусловно, лодка должна причалить, чтобы взять груз, доставленный фургоном. Ты пойдешь вместе со мной на мол. Когда лодка подойдет, надо вытянуть всех, кто приплывет на ней, на берег. Это будет твоя задача. Мы оставили ее машину у палисадника. Она села в мою, и мы направились к молу. Приехав туда, я поставил машину так, чтобы ее не было видно, теперь оставалось только ждать. Около трех часов послышалось чавканье мотора. Лодка, длиной, примерно, метров в шесть, пришвартовалась к пристани. В лодке находились двое: один сидел у руля, другой осматривался по сторонам. Конни, как мы и договорились, стояла у края мола. Она вышла на свет и заговорила взволнованным голосом: - Знаете, я - Конни, подружка Лотти Фрич. Дело получилось не совсем хорошее, с фургоном случилась небольшая авария в трех километрах отсюда. Слетело колесо. Лотти просила передать, чтобы вы пошли туда и помогли. - Кроме шуток? - спросил один. - Где же это? - Там, на дороге в паре миль отсюда. Сидящие в лодке обменялись несколькими словами, потом тот, кто сидел у руля, обратился к Конни: - Ладно, я пойду, а он останется в лодке. Он ушел в сторону дороги вместе с Конни. Я подождал минут десять, потом направился прямо к пристани. Тип сидел на краю лодки и скучал. Я окликнул его: - Эй, послушай! Иди к фургону и помоги парням, без тебя не справиться! - Нет, - сказал он. - Мне там нечего делать, я останусь здесь. Я сожалею, что вынужден был быть с ним невежливым, но у меня не было выбора. - Выходи и не кукарекай. Да побыстрей, а то я поговорю с тобой моим "тридцать восьмым"! Он ничего не ответил и стал вылезать на пристань. В тот момент, когда он выпрямился, я выдал ему апперкот, который заставил его сложиться пополам. Я поволок его к машине и засунул внутрь. Потом обшарил его. Он оказался без оружия. Мне было очень неприятно, что я оставил Конни выпутываться одну, но у меня не было выбора. Я бегом вернулся к лодке, прыгнул в нее, запустил мотор и направился к "Принцессе Кристобаль". Была отличная ночь для такой работы, которая предстояла мне! Темень стояла непроглядная. На небе ни луны, ни звезд. Мотор давал хорошую скорость, и я был доволен, что не отправился на веслах. Я закурил сигарету и стал вспоминать все, что со мной случилось с того времени, как на Хаймаркет меня подцепила Конни. Но предаваться воспоминаниям мешала тревога, которая как и боль в руке не покидала меня не на минуту. Поводов для тревоги было предостаточно. Во-первых, неизвестно, что могло случиться с Мирандой ван Зелден на этом проклятом судне. Во- вторых, наверняка что - то стряслось с Мак Фи и Галлатом. И в-третьих, меня волновало, что будет делать Конни с типом, которого увела и как он поведет себя, когда увидит, что Конни обманула его. А тот, в машине, когда очнется? Было над чем подумать. Но мне все-таки казалось, что Конни сумеет справиться с тем типом. Кроме того, надо подумать и о том бандите, который заперт в подвале дома у Мак Фи. Но, может быть, он любит темноту? Путь до "Принцессы Кристобаль" показался мне очень долгим. Я направился к корме. С яхты доносился странный шум. "Принцесса Кристобаль" - большая яхта, роскошная с виду, которая, как видно, построена по заказу какого-нибудь миллионера. Я не знаю, каким образом, удалось Гояцу завладеть ею, но мне точно известно, что она ему приносит огромные барыши. Мне уже виден свет в иллюминаторах и я слышу звуки оркестра. Я подумал, что Гояц делает большие дела, и выключил мотор, так как находился под кормой. Шум доносился из большого салона. Я решил рискнуть и поглядеть, в чем дело. В лодке лежал канат, и после пяти - шести бросков мне удалось зацепиться и подтянуться к судну. Потом я привязал оба конца каната к лодке и стал карабкаться на борт. Эта работа заняла у меня несколько секунд. В этом месте палуба была безлюдной. Я осмотрелся. Три четверти палубы заняты под салон и другие помещения, и оттуда доносился адский шум. Я видел пары, одетые в вечерние туалеты, манто, плащи, двух - трех типов в белых курточках, разносивших прохладительные напитки. Когда ветер подул в мою сторону, я уловил обрывки фраз на французском языке, что заставило меня предположить, что Гояц делал остановку во французском порту прежде, чем прибыть в Англию. Или я очень ошибаюсь, или он взял на борт обычную группу посетителей ночных коробок и их подружек. Надо сказать, что Гояц неплохо придумал, появившись здесь со своим блестящим игорном домом, как будто бы находился в водах Сан- Педро. Мысль явиться сюда и проделывать эти трюки за пределами трехмильной полосы, чуть дальше, чем в трех милях от берега, была превосходной. Здесь вы можете делать все, что вам заблагорассудится, не рискуя быть задержанным. Мне кажется, что я разобрался в комбинации Гояца. Как вы понимаете, сначала он вошел в дело Сигеллы. Собираясь принять вместе с ним участие в похищении Миранды. Но он хотел получить больше, чем обещал дать ему Сигелла, и кроме того, связался с Кастлиным. Узнав об этом, порвать с ним, так как Кастлину он не доверял совершенно, особенно после того, как тот стал героем одной грязной истории... Моя рука продолжает болеть. Мне кажется, что боль распространилась до самого плеча, и то, что я стараюсь не шевелить ею, не идет на пользу. Если бы ни Конни, которая так хорошо сделала мне перевязку, не знаю, что со мной было бы. Я продолжаю размышлять над тем, где это Сигелла сумел подцепить Конни. Этот тип умен, нельзя не признать, и не особенно падок до женщин. Те парни, которые хорошо знают свое дело, не очень - то выбирают своих красоток. Теперь осталось немного гангстеров, которые попадают в лапы полиции из - за того, что теряют осторожность и начинают лезть на рожон, чтобы удовлетворить всевозможные требования своих девочек. Но Констанция - это совсем другое дело. Мне было грустно видеть, что она вместе с таким типом, как Сигелла, несмотря на то, что он был крупным гангстером и замышлял большие дела, вроде похищения Миранды ван Зелден. Все эти мысли пришли мне в голову, пока я сидел в тени кабестана, или как там называют эту штуку, и продумывал план действий. Я страшно был зол на Мак Фи, так как не понимал, почему этот идиот не дождался меня, как мы с ним условились. Единственное объяснение, какое я мог придумать, это то, что этот болван Галлат был настолько обеспокоен тем, что Миранда находится на борту яхты, и так горел желанием попасть туда, что Мак Фи не мог удержать его и был вынужден сопровождать его. Я помню в юности слышал поговорку: "Если сомневаешься - воздержись". Я всегда находил эту поговорку замечательной и всякий раз, когда попадал в неопределенное положение, не спешил, а оставался пассивным, и в конце концов, что-нибудь обязательно просветлялось... Мне кажется, что на этом судне полно людей. Я отлично их вижу, и нет никакого сомнения, что большинство из них немало выпило. Зная действие того дешевого алкоголя, которым обычно угощает Гояц на своей яхте, можно с большой вероятностью предположить, что парни эти так нагрузились, что не обратят на меня ни малейшего внимания, если я проскользну мимо них. Конечно, если я не встречу самого Гояца, Кастлина или тех, кто знает меня лично. В этот момент как раз открылась одна из дверей, и появилась девушка. Это высокая блондинка, красивая и сильная, в вечернем белом, сверкающем платье... Ее волосы были совершенно растрепаны, и двигалась она, шатаясь и озираясь по сторонам, как человек, который не знает, куда идет. По - моему, это бедное создание или нагрузилось сверх всякой меры, или получило хороший удар дубинкой по голове. Она, шатаясь, приблизилась ко мне, и я решил, что настал момент появиться. - Привет, малышка, - сказал я ей. - Что тут происходит? что - то идет не так, как следует? Она посмотрела в мою сторону, и я увидел, что глаза у нее совсем безумные. А девица недурна! У нее красивый рот, но помада не совсем того цвета, какой ей нужен, и она все время облизывает губы, которые, видимо, у нее пересохли. Красотка бросила на меня тоскливый взгляд. - Мне совсем плохо - проговорила она, не очень соображая, кто перед ней. - Этот подонок Гояц совершенно спятил, занимаясь такими трюками на корабле! Он мог бы как-нибудь устроиться и без этого. Здесь и так достаточно грязных историй, чтобы он навязывал нам и такие. У нее был такой вид, как будто она сейчас упадет без сознания. Я обхватил ее талию и помог сесть недалеко от двери. - Чего бы я не дала за стакан холодной воды! - жалобно проговорила она. - Успокойся, малышка. Что тебя так расстроило? Что происходит здесь? - Эти мертвецы... Когда мы покинули американский берег, я сказала Гояцу, что на этом судне случится что-то отвратительное. Он не мог сидеть спокойно там, где ему легко удавалось делать отличные дела и получать приличные деньги! Нет, ему нужно было отвести свое судно во Францию, но так как от берега он находился ближе трех миль, ему пришлось убираться оттуда. Вот теперь он забрался сюда, и я не знаю, какая у него в голове комбинация. Он взял на борт эту женщину, и заставляет ее выбрасывать свои деньги! Держу пари, что девочка просадила не меньше двадцати тысяч сегодня вечером! Я навострил уши. Это, безусловно, относилось к Миранде. - О! Что нам за дело, куколка! Ведь такова жизнь! А потом, здесь Гояцу нечего беспокоиться, ведь он от берега на расстоянии более трех миль. Она снова посмотрела на меня. - Ты и сам не знаешь, о чем говоришь. Три мили или не три мили, но он не выкрутится из - за того, что он сделал сегодня вечером, где бы он не оказался. О, как хочется воды, Боже ты мой! Она наклонилась над бортом, и я подумал, что пить она хочет до такой степени, что, вероятно, скоро прыгнет в воду. Сразу видно, что эта мышка находится не в своей тарелке. Я похлопал ее по плечу. - Ну, малютка, успокойся, я принесу тебе воды. Не успел я сделать несколько шагов по палубе, как в рубке внезапно открылась дверь, и оттуда появился тип в белой курточке. На раздумья не было времени. - Эй, стюард! Пойдите сюда! Он посмотрел на меня, потом приблизился. ТРИ ВЕНЦА Я чувствовал себя не очень хорошо, глядя на подходящего ко мне стюарда. Однако вскоре я сообразил, что для меня это не опасно. Этот парень, видимо, высосал немало стаканов, и теперь не очень хорошо помнил и понимал, где находится. Он спросил меня, что я хочу. - Здесь находится дама, которая плохо себя чувствует - ответил я. - Пожалуйста, принесите сюда стакан воды и приготовьте стакан бурбона. Это будет нам полезно. Он ушел, а я вернулся к девчонке. Тип в белой курточке вернулся почти сразу же. Он принес бутылку бурбона и графин с водой, а также два стакана. Я забрал все это и отпустил его. - Ну, моя красотка, - обратился я к девушке, - не стоит так расстраиваться, жизнь не так уж и плоха. А как ты попала на эту яхту? Ты давно в компании Гояца? Она утвердительно кивнула головой. - Вот уже несколько лет, как я помогаю ему в его махинациях. Я работаю в портах прибрежных городов, заманиваю людей на борт яхты. В США мне это легко удавалось делать, но когда он решил покинуть берега Америки и перебраться сюда, мне это совсем не понравилось. У меня появились подозрения, когда Гояц сказал, чтобы я приближалась к кабине, которая превращена в контору. Ты знаешь, что это такое, старина, а?.. Сегодня, когда началась игра, я отправилась прогуляться, просунула туда голову... и это было ужасно! Я согласно кивнул головой, хотя пока ничего не понимал. - Это было перед тем как ты увидела меня? - Но ты, как мне кажется, вышла из другой двери. - Да. Я не хотела возвращаться тем же путем, он бы узнал тогда, что мне стало что - то известно. Я прошла через кухню и вышла здесь. - Очень хорошо - ответил я, - Послушай теперь меня, моя крошка. Мне кажется, что ты совсем замерзла, не так ли? Прогуляйся немного по палубе, чтобы согреться, а потом возвращайся в салон через главный вход. Он ничего не узнает и подумает, что ты ходила подышать воздухом. Она попыталась кивнуть мне головой, потом с трудом встала и пошла неверными шагами. По всей видимости, эта девушка в разладе не только с этой шайкой, но и с собой. А мне вдруг стало жарко по той причине, что в голову пришли такие мысли, в которых нет ничего веселого. Как только она исчезла, я встал и направился к двери, из которой она вышла. Я скользнул внутрь, в темноту. Только где - то внизу, в конце коридора, виден свет, и слышится громыханье посуды. Я приблизился на кончиках пальцев и взглянул за дверь в конце коридора. Мне показалось, что я действительно попал на кухню, потому что два или три человека занимались мытьем посуды. Я постоял минуту, потом быстро прошел мимо них, стараясь идти шатаясь, как сильно опьяневший человек. На этом судне было столько перебравших людей, что на меня не обратили особого внимания. Во всяком случае, никто мне ничего не сказал. Таким образом я прошел через кухню и вышел в дверь с другой стороны. Так я оказался в другом коридоре, очень узком. С правой стороны находились две двери, а с левой, три. Я открыл обе двери с правой стороны, но там были обычные спальни, к тому же пустые. Тогда я принялся за левую сторону. Первые две оказались запертыми, это тоже были спальни. Третья дверь была на запоре. Это, видимо, была та каюта, о которой мне на палубе рассказывала девушка. Нужно было найти ключ, чтобы отпереть ее. Тот факт, что дверь была запертой, возбудил мое любопытство. Замок был детской игрушкой. Через две минуты я открыл его, вошел в каюту и закрыл за собой дверь. Там было так же темно, как в подвале у Мак Фи, и, не знаю по какой причине у меня появилось предчувствие, что меня ожидает нечто очень неприятное. Я чиркнул спичкой и осмотрелся. Предчувствия меня не обманули, можете мне поверить. На столе в этой каюте стояла портативная лампа. Я нажал на выключатель. Напротив, около стены, в луже крови лежали два трупа. Мне не понадобилось много времени, чтобы убедиться, что это были Мак Фи и Галлат. В этом не было ни малейшего сомнения. Галлат, по - моему, получил две или три пули в живот, а у Мак Фи были простреляны шея и голова. Этим парням здесь успех не сопутствовал. Сами понимаете, я видел немало смертей на своем веку и привык уже не извергать слезы и сопли, но при виде этих убитых мне стало невыносимо тяжело. Особенно мне было жаль Мак Фи - моего старого товарища, с которым я много лет действовал дружно и согласно. На столе лежали два револьвера. Я сразу узнал один из них. Он принадлежал Мак Фи, другой, как я полагаю, служил Галлату. Я осмотрел оружие и понюхал стволы. Ни тот, ни другой не были в употреблении. Это означало, что тип, который угробил их, как двух собак, не дал им возможности защищаться. Я решил, что сделал это, грязный подонок Гояц. Я сунул револьвер Мак Фи себе за пояс, потому что мне пришла в голову мысль, что будет неплохо вооружиться посущественнее, имея в виду возможные осложнения, для которых "Принцесса Кристобаль" казалась мне очень подходящим местом. После этого я погасил свет, открыл дверь каюты и вышел в коридор, чтобы вернуться тем же путем. Я прошел по палубе вдоль борта мимо дюжины парочек, которые живо обсуждали подробности игры и ставки. Несколько дальше я увидел ту девушку, с которой разговаривал недавно. Она стояла, наклонившись над водой. Я подумал, что она не вернуласьобратно из-за боязни, что Гояц спросит у нее, где это ее носило. - Салют, детка! - обратился я к ней. - Давай, пройдемся немного. У меня есть, что тебе сказать. Я взял ее за руку и повел на корму. Она была послушна, как ягненок. У меня появилось ощущение, что она готова делать все, что потребует от нее первый встречный. Я посадил ее на то же место, где она сидела недавно. - Послушай, крошка, я верю, что то, что ты мне рассказала, тебя очень беспокоит, и я также согласен с тобой, что Гояц на этом деле погорит. Расскажи мне, каким образом свели счеты с парнями, которые лежат мертвые в той каюте? Она посмотрела на меня расширенными от ужаса глазами. - Значит, ты был там, внизу? Но... в сущности... - в ее голосе скользнуло подозрение, - кто ты такой? - Не задавай таких вопросов, если не хочешь услышать неправду. Может быть, я дед Мороз, а может, и нет. Но если ты разумная девочка, то скажешь, что произошло здесь сегодня вечером. Ты видела, как эти двое поднялись на борт? Она начала плакать. У меня есть принцип: если женщина начала плакать. Не стоит ее останавливать, потом она лучше будет себя чувствовать. Итак, она сидела и всхлипывала, будто на сердце у нее большое горе. Потом понемногу стала успокаиваться. - Послушай, крошка, сказал я ей, решись и откройся мне. Ты знаешь, рано или поздно, но говорить придется. Она проглотила последние слезы. - Я была с Гояцем в салоне, когда те два парня поднялись на борт. Мне кажется, они приплыли на моторной лодке. Селетти, шеф стюардов и один из приближенных Гояца, подошел и сказал что - то своему патрону. Гояц не ответил, он некоторое время что - то обдумывал, потом глаза его сузились, как всегда бывает, когда он замышляет что-то жестокое. Он сделал мне знак подойти к нему и сказал, что на борту появились два типа, которые могут причинить ему много неприятностей. Я спросила, какое это может иметь отношение ко мне, и услышала, что должна выйти на палубу и привести этих двоих в каюту, сообщив им, что он сейчас придет. Мне надо было устроить так, чтобы они сели за стол, находящийся посередине каюты. Я должна была разговаривать с ними, пока не услышу граммофонную музыку, а затем отойти вправо. У меня появилась уверенность, что Гояц замыслил грязное дело, и ответила, что не хочу быть замешанной в историю, которая слишком дурно пахнет. Этот мерзавец знает обо мне и ему не составило бы труда заставить меня выполнить приказ, но на этот раз он не стал настаивать и дал это поручение Фреде, которая тоже работает на него, и которой на все наплевать. Фреда очень жестока. Она спокойно направилась на палубу, а я, несмотря на страх, умирала от любопытства узнать, что произойдет в каюте. Через некоторое время Гояц ушел, а я обошла каюты с другой стороны и стала заглядывать в иллюминатор, который был закрыт не полностью. Я видела, как Фреда разговаривала с парнями. Потом в каюту кто - то вошел, я отошла в сторону и спряталась в тень за рубку. И в этот момент я услышала, как заиграл граммофон. Гояц появился в коридоре. В руке у него был револьвер с глушителем, он выстрелил шесть раз и сразу же ушел, а граммофон перестал играть. Она снова стала всхлипывать и стонать, потом замолчала. Я закурил сигарету. - Итак, крошка, бесполезно ныть. Что сделано - то сделано, и это не воскресит мертвых, - ответил я ей. - В сущности, явившись незваными на борт, они сами нарвались на неприятности, а Гояцу было необходимо защитить свой бифштекс, разве не так? Кстати, не показалось ли тебе, что эти двое были из полиции? - Предположим, что это так - сказала она, но он должен был дать им возможность сохранить свою жизнь. Неожиданно ей в голову пришла какая - то мысль, и она искоса посмотрела на меня. - Но послушайте, я до сих пор не знаю, кто вы такой, черт возьми! Я вас никогда не видела на этом судне. - Точно, моя красавица, и если ты не перестанешь задавать мне вопросы, то не увидишь больше никого, потому что я брошу тебя в воду, и это так же точно, как то, что меня зовут Лемми Кошен. - Вы Лемми Кошен? Вот здорово! Я слышала о вас. - Что ты слышала обо мне, малютка? - Что вы, вероятно, один из самых опасных гангстеров, которые когда - либо убивали фликов. - Так это или не так, будем считать, что приблизительно верно. Но если бы я был на твоем месте, сестренка, то был бы очень осторожен в выражениях, ибо, если ты захочешь наговорить кому-нибудь на корабле глупостей обо мне, я устрою тебе такую вздрючку, что ты сама будешь рада проглотить свой язык. - О, я буду молчать, с меня вполне достаточно. Я и так наговорила сегодня много такого, чего не следовало говорить. - Отлично. А теперь, когда мы договорились, моя кошечка, вернись в салон и продолжай участвовать в программе вечера, но ни одного слова обо мне. В противном случае тебя больше нет. - Не беспокойся - прошептала девушка, я буду нема. Она повернулась и ушла, а я закурил сигарету. Меня совсем не обрадует, если эта малышка околеет в таком положении, как погибшие парни, потому что если она получит пулю в живот, я не смогу ее больше использовать. Надо вам сказать, что я чувствовал себя на этом корабле очень неуютно, потому что было ясно, как день, что Гояц совершенно не жаждет встречаться с людьми, которые вмешиваются в его махинации, и разговаривает с ними при помощи револьвера. Должен сказать, что я имею приличный зуб против Гояца. Я должен отомстить за Мак Фи. Я еще немного посидел, потом решил рискнуть и посмотреть, что же тут происходит. Я поднялся, но в этот момент услышал совсем близко чавканье мотора. Я осмотрелся и увидел приближающуюся маленькую лодку. Луна уже поднялась, и я хорошо рассмотрел того, кто управлял лодкой. Это был Бонни Малос, лейтенант Сигеллы. Вот это называется везением! Я немедленно подал ему условный знак, и он меня увидел. Подведя лодку к корме, он поставил ее рядом с моей и поднял голову. Выражение его лица было растерянным. - Ну что же, старина Лемми! Вот это действительно совпадение! - Давай, влезай сюда скорее, паренек, мне надо с тобой серьезно поговорить. Он поймал конец каната и поднялся с ловкостью настоящей обезьяны. Он крепыш, этот Малос. Такой же крепкий, как и я, а может быть, и более. Бонни вскочил на борт и сел рядом со мной. - Так, акробат, и что же ты пришел искать здесь? - И ты еще спрашиваешь - ответил он. - Когда Конни пошла покупать для тебя перевязочные средства, она позвонила Сигелле и сказала, что будет хорошо, если я немедленно примчусь сюда последить, чтобы тебя не обидели. Она подумала, что тебе, может быть, понадобится небольшая помощь, и хотела, чтобы я прибыл в твое распоряжение. Он изобразил улыбку. - Конни должна сказать тебе целую кучу вещей. Она скажет тебе сама, когда увидится с тобой. - Скажи-ка, Бонни, она, вероятно, сердится, эта девочка, а? Но я не мог поступить иначе, мне совершенно необходимо было попасть сюда. - Нет, она мне ничего не сказала. Но это счастье, что я спешил сюда. По дороге я заметил ее машину, стоящую у станции, а сама она спорила с двумя птенчиками, которых ты оставил на берегу. У них был очень недовольный вид. Пришлось этих типов успокоить. Они теперь лежат на земле и никому больше мешать не будут. Итак, что же здесь происходит? Я секунду подумал. - Слушай, Бонни, держу пари, что Сигелла сейчас икает, не так ли? Малос засмеялся. - Икает ли он? Вряд ли. Ему не до икоты. Он думает, что делать с Гояцем? Чтобы кто - то другой сорвал его комбинацию, это совершенно не устраивает Сигеллу и меня тоже, потому что сегодня вечером мы собирались ликвидировать Галлата. - Кроме шуток? И как же вы хотели приняться за это дело? - Парень живет на Стренд Чемберс - ответил Бонни. - Я звонил ему по телефону, чтобы вызвать его под каким-нибудь предлогом в определенное место. И если бы он пришел, все дальнейшее было бы просто. Но его не оказалось дома. Мне уже становилось муторно от всей этой истории, когда вдруг по поручению Сигеллы появился один из моих товарищей и сказал, что только что звонила Конни и сообщила, что Гояц увез Миранду, и что вы оба отправляетесь на ее поиски. Сигелла приказал мне немедленно ехать, а сам позвонил, чтобы приготовили моторную лодку. И вот я здесь. И что же мы теперь будем делать? - Не задавай пустых вопросов, Бонни. Я скажу только, что тебе не надо заниматься Галлатом, так как Гояц свел с ним Счеты. С ним и еще одним его товарищем. Он широко раскрыл глаза. - Ты не шутишь? - Нет, я тебе серьезно говорю. Я рассказал ему все, что произошло на корабле, соврав при этом, что Мак Фи был товарищем Галлата, и что я его не знал. - А теперь, Бонни, - продолжал я, - слушай как мне представляется дальнейшая игра: главное - увезти с этого корабля Миранду и как можно скорее. Мне кажется, что почти все парни на этом корабле переполнены виски, и надо решить, как играть: действовать похитрее или идти напролом? Он засмеялся. - Мой старый Лемми, нужно броситься прямо в толпу. Пошли! Я взял свой автоматический "Люгер" в правую руку, а револьвер Мак Фи в левую. Бонни нес два под каждым плечом. Мы обошли рубку по левую сторону борта. Стало довольно холодно, и большинство людей ушло в помещение. Я чувствовал себя настолько возбужденным, что почти забыл про свою руку, которая, тем не менее, продолжала сильно болеть. Мы пришли на нос яхты, и я подал Бонни знак остановиться. Мы посмотрели в отверстие иллюминатора. Салон был очень большим и занимал половину длины всей яхты. Он был весь заполнен людьми, и вы должны мне поверить, что никогда не видели подобного сборища. Тут собралось много типов со своими девочками, которых я встречал раньше в различных злачных местах американских городов, куча всяких подонков, объединившихся в компании и организации. Здесь были: Марк Спинелла, знаменитый бандит из Оклахомы; Перси Бирон, который убил Роже Сикинда только потому, что ему не понравился цвет его рубашки; Скит ле Фризе с Миссури и Рэчел Манда, его девочка, Велт из Лос- Анжелеса и Фернан Бутлегер из Сан Педро. Все они явились сюда со своими подружками для отдыха и разных увеселений, как вы сами понимаете. Я никогда не видел подобной банды головорезов. Тут было к тому же человек пятьдесят, которых я не знал. Но по их виду можно было судить, что они не англичане, и это доказывало, что Гояц не решался приглашать на борт людей с английского берега. Очевидно, этот лис был слишком осторожен, и я признаю, что он был прав. Посреди салона находился столик с рулеткой, и весь народ столпился вокруг него. Гояц держал банк, а в противоположной стороне прямо напротив него я увидел Миранду. Ее лицо разрумянилось от возбуждения, светлые волосы блестели при ярком свете ламп, платье на ней было совершенно изумительное, и среди этой толпы она выглядела как миллион долларов на солнце. Нет, кроме шуток, как она прелестна, эта девочка! Я бросил на Бонни взгляд поверх своего плеча. Он закурил сигарету. Дверь в салон находилась рядом. - Пойдем и захватим их, Бонни, - сказал я, - и мы вошли. Все были так поглощены игрой, что на нас никто не обратил внимания, пока Бонни не закричал: - Руки вверх, банда подонков, и быстро! Видели бы вы лица всех этих людей, когда они повернули головы и увидели нас! Приблизительно восемьдесят пар рук поднялись к потолку одновременно. Видя, каким образом они поднимали руки, можно было представить себе, что подобный сюрприз был им преподнесен впервые. - А теперь, дамы и господа, - сказал я, - если кто-нибудь из вас хочет немного порезвиться, я советую ему начать сейчас же, потому что мы не можем терять время и совсем не такие уж хорошие. Я посмотрел на Гояца. Он стоял впереди у стола, и вид у него был совсем больной. Тем не менее, он сделал усилие и попытался улыбнуться. - Скажите, пожалуйста, что значат эти угрозы? - А ты воображаешь, что мы пришли сюда петь псалмы? Он принял очень любезный вид. - Что вы хотите от меня, друзья? - Не очень много, Гояц. Мы хотим только мисс ван Зелден. Мне кажется, что ее отец будет не совсем доволен, когда узнает, что у тебя было намерение увезти его малышку. Видя, что у Бонни револьверы наготове, я спрятал свои и обошел вокруг стола. Толпы расступились, и я подошел к Миранде. - Как ваши дела, мисс ван Зелден? Она улыбнулась. Ну и зубки у нее, скажу я вам! - Вот как! Это мистер Кошен! Но что все это в конце концов значит? И откуда взялись вы? У меня такое чувство, что каждый раз, когда я иду куда-нибудь, я встречу вас! - Послушайте, деточка, я маленький лорд Фаунтлерой, и ваша Добрая Фея одновременно, но вы ничего этого не знаете. Меня также называют дедом Морозом, потому что я вхожу через печку. Вы помните таверну "Жимолость и жасмин" в Толедо? Она рассмеялась: - Я никогда не забуду ее. Какие эмоции пришлось мне испытать в тот вечер! - Вы слишком любите эмоции и сенсации, моя дорогая. В один прекрасный день в поисках сильных ощущений вы окажетесь в холодильнике морга, и вас там обслужат. Я указал на Гояца. - Я вам расскажу о двух - трех вещах, которые касаются этого парня и остальных. Первым делом я хочу сказать, что игра ведется запрещенным способом, и Гояц никогда еще не вел честную игру. Во-вторых, все эти подонки, которых вы здесь видите, наделали столько гнусных дел, что по сравнению с ними грешники в аду могут показаться собранием комитета дам-патронесс из пансионата Святой Пелагеи в Голд-Стринг, в Пенсильвании. В-третьих, этот гнусный тип собирался вас похитить завтра утром, уничтожить и потребовать за вас выкуп у вашего отца. Она с энтузиазмом всплеснула руками. - Не может быть! Это потрясающе! И здесь я впервые увидел, что она удивлена. - Это так, моя крошка. Кстати, сколько вы сегодня проиграли? Она открыла сумочку и посмотрела. - У меня было с собой десять тысяч долларов, когда я приехала сюда, и мне кажется, что у меня осталось около пятисот долларов. - Очень хорошо, - сказал я и повернулся к Гояцу. - Это тебе дорого будет стоить, Гояц. Верни мне эти десять тысяч долларов, которые проиграла мисс ван Зелден. - Гм... простите... - начал было он, но в этот момент Бонни ткнул ему в бок свой револьвер. - Хорошо, - продолжал он, убежденный этим, - но я буду помнить об этом. - Кому ты это говоришь? - рассмеялся я. Я сгреб двадцать тысяч, которые лежали на столе, и отдал половину из них Миранде, - Теперь, куколка, пора возвращаться в постельку. Она не сказала ни слова, взяла накидку, лежавшую сзади на стуле, и мы с ней направились к двери, прикрываемые Бонни, который следил за оставшимися в салоне, пятясь задом. Дойдя до двери, я обратился к этим любителям острых ощущений: - Слушайте, банда мерзавцев! Если кто-нибудь тронется отсюда раньше, чем через десять минут, то будет уничтожен, поняли? Они все оказались понятливыми ребятами. Мы вышли на палубу. Я закрыл дверь и проводил Миранду и Бонни на корму. - Бонни, вот что ты должен будешь сделать: посади мисс ван Зелден в лодку и отвези ее к пристани, а там поручи заботам моей сестренки Констанции. Я подмигнул ему, и он понял мою мысль. - А ты что, собираешься остаться на борту этого санатория? - Об этом нет и речи. Но я забыл одну важную вещь. Исчезайте. Я смотрел, как оба они удалялись. Пока они спускались вниз по канату, я видел, как Миранда смеется. Мне кажется, что она находит это страшно занимательным. Когда Бонни убрал канат, чавканье мотора сказало мне, что они отплыли. Я вернулся к салону и открыл дверь, держа "люгер" наготове. Все эти подонки не шевелились. Их так хорошо выдрессировали, что как только я показался на пороге, все руки поднялись вверх. - Послушай-ка, Гояц, мне надо поговорить с тобой. Выйди сюда и держи руки в воздухе. Я отошел, пятясь через порог, и стал ждать. - Теперь, дети мои, - обратился я к толпе, - не забывайте, что мой товарищ наблюдает за вами через отверстие иллюминатора на другом конце салона, так что оставайтесь спокойными еще десять минут. Я закрыл дверь. - Что ты хочешь мне сказать, Лемми? - спросил Гояц. - Для чего ты вернулся сюда и что еще ты тут ищешь? - Иди за мной - ответил я ему, - и все узнаешь. Я отвел его подальше и предложил ему сесть. Вид у него был заинтересованный, так как он не мог догадаться, чего я от него хочу. - Слушай, Лемми, я ничего не понимаю. Что заставило тебя появиться здесь, угрожать мне, забрать двадцать тысяч долларов? Не интересуешься ли ты, случайно, Мирандой? Если это так, то мы могли бы с тобой договориться. Я человек справедливый... Он поднял голову, чтобы взглянуть на меня. - Закрой пасть, Гояц. Хорошенько выслушай меня. Я тебя не могу выносить, и это уже давно. Ты - гнусный недоносок, ты даже не гангстер, ты - мерзавец, ублюдок, свинья... Знаешь, что я с тобой сделаю? Он смотрел на меня как кролик на удава, и я увидел капельки пота на его лбу. - Я сделаю с тобой то, что ты заслужил. Тварь! Он начал умолять меня дрожащим голосом: - О! Послушай, старина Лемми, что ... Дай мне хоть небольшую возможность, не будь так жесток. Я отдам тебе все деньги, все, что ты потребуешь. Я тебе никогда ничего плохого не сделал, я не понимаю... - Брось это! - закричал я. - А ты дал хоть малейшую возможность Мак Фи и Галлату сегодня вечером? А? Неожиданно я широко улыбнулся. - Послушай, возможно, я ошибался на твой счет, Гояц. Я взбешен, поэтому могу сгоряча сделать то, о чем впоследствии пожалею... О, взгляни, пожалуйста, скорее, что это там? Я смотрел поверх его плеча, как будто что - то увидел на воде. Он встал и повернулся, чтобы посмотреть туда, куда я указывал, и тут я свел с ним счеты, влепив ему пять пуль в сердце и спинной хребет: две за Мак Фи, две за Галлата и одну за меня. Он повалился на сетку, ограждающую борт. Я просунул под тело Гояца ногу, рывком приподнял и швырнул в воду. Он полетел вниз головой, и черная вода сомкнулась над ним. Я вернулся. Чтобы выяснить, что происходит в салоне. Там все было спокойно. Тогда я снова повторил свой акробатический номер и спустился в лодку, включил мотор и понесся к берегу. С "Принцессы Кристобаль" до меня донеслись звуки танцевальной музыки, передаваемой по радио. Я наконец расслабился и зажег сигарету. Сидя на скамье, я ощутил и горечь и удовлетворение... Я потерял друга, но жестоко отомстил за него. ЛОТТИ ВОЗВРАЩАЕТСЯ НА СЦЕНУ Пришвартовавшись к пристани, я задавал себе вопрос: как теперь развернутся события? Я подумал, что Бонни и Констанция имели достаточно времени, чтобы освободиться от парней Гояца, которые были оставлены у изгороди. И я не ошибся. Поблизости никого не было кроме Констанции и Бонни Малоса, и Миранды, и я должен сказать, что последние неплохо играли свою роль, чтобы убедить Миранду. Мы направились к машинам. Констанция села в свою, а Бонни - в мою машину, чтобы отвезти ее в гараж, откуда она была взята. Я сел вместе с Мирандой в ее машину, которая была оставлена в соседнем гараже. Во время обратного пути Миранда не переставала обсуждать происшествия этого вечера. И как она болтала! Послушав ее, можно было подумать, что все это - просто спектакль, разыгрываемый для ее развлечения. По- моему, у этой мышки странное представление о забавах, но, в конце концов, она не единственная, кто так думает. Вы, вероятно, уже поняли, что мораль - это не самое сильное мое место. Тем не менее, я вынужден констатировать, что большинство молодых женщин, отцы которых очень богаты, немного сумасшедшие. В девяти случаях из десяти старик начинал свою деятельность в качестве батрака на ферме в каком-нибудь затерянном краю или в качестве мойщика тарелок в городе. Он трудился не покладая рук, пока удачная женитьба или счастливый случай не приносили ему первоначальный капиталец, который он берег и приумножал. А потом его детки начинали пользоваться его трудами, попадая в грязные истории в поисках сильных ощущений, так как считали, что в этом заключается непознанный отцом смысл жизни. Это в полной мере относится к Миранде. Но все - таки, что - то в голове у нее есть! Пока я раздумывал обо всем этом, она рассказала мне, как попала в лапы Гояца. Однажды пообедав в одиночестве в одном шикарном ресторане, она отправилась в театр, а после представления ее подхватил какой - то молодой человек под предлогом, что они уже встречались в Соединенных Штатах. Миранда попалась на эту удочку, так как встречалась с таким множеством людей, что при всем желании не могла бы их запомнить. Парень начал ей расхваливать плавучее казино Гояца со всеми его развлечениями, и, конечно, Миранде очень захотелось отправиться туда. И он ее туда доставил. Все это время я ждал, что она вот - вот спросит меня, откуда мне стало известно, что она находится там, и поспешил сам рассказать ей всю историю. Она обратила внимание, что у меня болит рука, и села за руль. Машину она вела с такой скоростью, что совершенно не имела возможности разговаривать, что меня вполне устраивало и давало возможность все хорошенько обдумать. Я сказал ей, что как - то видел ее выходящей из "Карлтона" и зашел навестить, но узнал от горничной, что она уехала на пару дней. Выходя из отеля, я встретил парня из окружения Гояца, который в разговоре высказал мнение, что она отправилась на яхту поиграть в рулетку. А так как мне было хорошо известно, что за тип Гояц, то я понял, что он просто заманил ее туда, чтобы обобрать и похитить, ну и отправился к нему с сестрой и одним парнем, чтобы навести там порядок. Она посмотрела на меня краем глаза очень лукаво. - А почему вы не предупредили полицию, Лемми? - Послушайте, Миранда, было бы неплохо, если бы вы внимательно смотрели на дорогу, иначе мы, в лучшем случае, окажемся в канаве. А что касается полицейских, то ведь вам известно, как я их люблю. - Представляю себе. Но скажите, чем вы в действительности занимаетесь? Ведь вы гангстер, не так ли? А какая у вас специальность? Я улыбнулся, так как у меня появилась мысль, что я могу выдать себя за маленького героя. - Ну, Боже мой, предположим, что я один из... И что же? Я занимаюсь машинами. У меня есть основания не говорить о себе... Она улыбнулась. - Это вы убили полицейского в Оклахоме? Я ответил, что был вынужден убить этого парня, так как в противном случае он застрелил бы меня. Вопрос в том, кто первый успел нажать на спуск... И я продолжал рассказывать ей о себе, да так здорово, что она должна была считать меня чем - то средним между Робин Гудом, Филошардом и Жанной д'Арк. - Ваша рука, кажется, причиняет вам сильную боль, Лемми? - спросила она. - Что с вами произошло? - Если я вам расскажу это, вы станете смеяться. Когда я сегодня лез на пристань, то пистолет держал в руке, и так неловко поскользнулся, что всадил себе пулю в руку. Согласитесь, это достаточно глупо, не так ли? Когда я вернусь в Лондон, мне сделают перевязку, вот и все. - Я сделаю это сама, Лемми. Было семь часов утра, когда мы подъехали к "Карлтону". Мы поднялись в апартаменты Миранды. Она вызвала свою горничную и послала ее за перевязочными средствами для моей руки. Рука выглядела неплохо, так как парень я достаточно крепкий, и я уверен, что через 24 часа у меня все пройдет. Пока Миранда делала мне перевязку, я следил за ее горничной, которая помогала своей хозяйке. Она очень хорошенькая, эта Джанет, и я подумал, что может быть, стоит воспользоваться ее услугами... После окончания перевязки мы выпили кофе, и я сказал Миранде, что мне пора уходить. Она предложила пообедать вместе сегодня часов в девять вечера. Вот это меня вполне устраивало! Я быстро распрощался, так как Миранда зевала с риском свернуть себе челюсть, сказав ей, что она хорошо сделает, если отдохнет как следует. Горничная проводила меня до двери, прошла по коридору и вызвала лифт. Я посмотрел на нее. - Скажите мне, малышка, вам уже говорили, что вы очаровательны? Она улыбнулась. - Мне кажется, я вспоминаю, что один парень говорил что - то подобное, но это его нисколько не продвинуло в ухаживании. - Очень жаль - ответил я. - Надо будет серьезно заняться этим вопросом. А что, если мы с вами отправимся в Чоп - Сиу? /Специализированные китайские рестораны/. - Почему бы нет? Я ведь ничем не рискую - улыбнулась она. - Ну тогда решено, условимся о встрече. У вас есть выходные дни? - Завтра вечером я свободна. Мисс ван Зелден обедает с друзьями. - Отлично. Я условился о встрече с ней в одном из ресторанов на Грин - стрит, который был мне знаком, и удалился. Я шел по Пел Мел, потом по Сент Джеймс - стрит и, дойдя до Джермен- стрит, стал обозревать окрестности. Никакого сомнения. Напротив дома, в котором я живу, я заметил парня, который с непринужденным видом курил сигарету. Я понял, что это один из людей Сигеллы, которому поручено наблюдать за моим жилищем, чтобы знать, не потерялся ли я где-нибудь. Это доказывало, что Сигелла до сих пор не чувствует ко мне полного доверия. Войдя к себе, я выпил стакан бурбона, потом сел, чтобы спокойно все обдумать. По - моему, все устраивается как нельзя лучше, но Мак Фи, разрешив себя убить, отнюдь не облегчил мою задачу, и это мне не совсем нравится. Но, наконец, я решил, что бесполезно сейчас ломать голову... Рука моя болела, и я решил лечь в постель. Это действительно прекрасное изобретение - кровать. Существует немало парней, которым не вредно было бы это понять и проводить в постели побольше времени вместо того, чтобы все время бегать туда и сюда. Было уже шесть часов вечера, когда лакей, обслуживающий мой этаж, вошел и сказал, что некий мистер Сигелла хочет меня видеть. Я попросил принести кофе и виски и пригласить Сигеллу. Спустя минуту он принес то, что я просил. Вслед за ним вошел Сигелла, который был изысканно одет и выглядел отлично. Я сел в кровати и зевнул. - Итак, что нового, Сигелла? Он сел и из платинового портсигара достал сигарету. Его тонкие губы раздвинулись в улыбке. У меня такое чувство, что Сигелла из тех людей, которые улыбаются только губами, и никогда не улыбаются глазами, которые у них всегда остаются холодными и жестокими, похожими на маленькие кусочки голубого льда. У многих гангстеров его типа такие же глаза. Он закурил, несколько раз затянулся, потом посмотрел на меня. - Знаешь, Лемми, я снимаю перед тобой шляпу. Ты действительно был вчера на высоте на этой "Принцессе Кристобаль". Ты очень ловок, когда принимаешься за дело. - Согласен, но там ничего сверхособенного не произошло, и нечего об этой истории много говорить. Это было совсем нетрудно. Да и кто он такой, этот Гояц? Он засмеялся и выпустил большую струю дыма. - Мне кажется, что Гояц никого не сможет больше обвести, - сказал он и посмотрел мне прямо в глаза. - Что ты хочешь этим сказать, Сигелла? - Я хочу сказать, что это была отличная работа, Лемми. Этому парню лучше быть там, где он сейчас находится, чем стоять у нас на дороге. Я рад, что ты свел с ним счеты. - Ты шутишь? Откуда ты знаешь, что я свел с ним счеты? Он засмеялся. У него очень красивые зубы. - А что, по твоему я делал вчера вечером, Лемми? Когда Констанция позвонила мне и сказала, что Гояц увез Миранду на свое судно, а ты повздорил на Бейкер-стрит с Лотти и другими парнями из окружения Гояца, я немедленно отправился в путь. Ты ничего не знал, но вчера вечером в течение трех часов я с шестью парнями находился в лодке поблизости от "Принцессы Кристобаль" на тот случай, если ты сделаешь фальшивый маневр. И лишь после того, как мы увидели, как ты расправился с Гояцем и вышвырнул его за борт, проделав это на высшем уровне, я сказал себе, что теперь можно возвращаться обратно. - Что поделаешь? Такие вещи случаются. Гояц становился слишком нахальным. Он согласно кивнул головой. - Ты неплохо распорядился вчера вечером, Лемми! Ты вернул десять тысяч долларов мисс ван Зелден? Те, что она потеряла там? - Еще бы, конечно, я отдал ей ее монеты. Кроме того, я и себя вознаградил десятью тысячами долларов, которые отнял у Гояца. Не отдавать же эти деньги Миранде, ведь совершенно ни к чему, чтобы она еще и заработала на этом деле. - Согласен, - сказал он. - Ну что ж, ты очень везуч, старина Лемми. Получил от меня на дело десять тысяч, потом столько же от Гояца, да еще имел удовольствие его уничтожить... Что, тебе нравится подобное везение? - Пока мне действительно везло, и я от души поздравил себя с этим, будь уверен. Он опять рассмеялся и налил себе немного виски. - Ну что же, надеюсь, что и впредь будет также, Лемми. Я люблю видеть вокруг себя довольных людей. Должен признать, что ты храбрый человек, и хорошо выполняешь свою работу. И чтобы доказать тебе, что я не зря говорю это, и чтобы ты чувствовал себя еще более довольным, вот тебе еще пять тысяч долларов. Он положил на стол пять билетов и с улыбкой посмотрел на меня. - Это тебе за твою руку. Знаешь, Лемми, у меня целая куча проектов относительно нашей совместной работы... У меня вот какая идея: после того, как мы осуществим похищение Миранды, и шум, вызванный этим, утихнет, мы с тобой вернемся в США и приберем к своим рукам все организации страны. Я рассмеялся. - Мой старый Сигелла! Когда я получу свою часть выкупа за Миранду, у меня будет дело, не имеющее отношения к гангстерам. Мне не нужно будет этим заниматься. Двести пятьдесят тысяч долларов - этого для меня достаточно. - Что же ты будешь делать, Лемми? - поинтересовался он. - О! Я точно еще не знаю. Но мне все же хочется попытаться разводить кур. Я не мог оторвать взгляд от его белых длинных пальцев. Если можно сказать о руках, что они жестокие, то я гарантирую вам, что у этого типа самые жестокие руки на свете... - Я так представляю себе, как ты разводишь кур, Лемми. Вместо утренней зарядки ты сворачиваешь им шеи, чтобы не потерять сноровку... - Ну, а теперь, вернемся к нашей овечке. Он передвинул к кровати стул и закурил следующую сигарету. Я тоже закурил и стал смотреть на него сквозь дым. - Надо будет закончить дело на этой неделе, считая и уик-энд, Лемми. Сегодня у нас среда. Я нанял небольшой домик, и к четвергу все будет готово. Он называется "Брендес Энд", совсем близко от Темзы. Там очень неплохо. Я привезу туда около тридцати пар. Это все милые и очень корректные люди, я знаком с ними много лет. Ну, а ты придумай причину, чтобы залучить туда Миранду. - Это легко сделать. Миранда сейчас очень заинтересовалась мной после истории на "Принцессе Кристобаль". Я сегодня вечером обедаю с ней, но пока насчет уик-энда ничего ей не скажу. А попозже наговорю ей кучу глупостей о том, что я сам попал в грязную историю, и она может помочь мне, если согласится поехать в "Брендес Энд", и дело это настолько личное и конфиденциальное, что никто не должен знать, куда она поехала. Между нами говоря, я уже два раза вызволял ее из очень неприятных ситуаций, и думаю, что полностью заслужил ее доверие, которое не позволит ей мне отказать. Сигелла улыбнулся, потом провел языком по губам. Такая у него привычка. - Хорошо придумано, Лемми. Привези ее в субботу вечером, и твоя работа будет почти закончена. - А после этого? - О, совсем немного дела. Ты вернешься в Лондон в воскресенье и позвонишь одному типу, номер телефона я сообщу тебе позже. Он устроит так, что в понедельник утром у тебя будет разговор со стариком ван Зелденом, и ты сразу изложишь ему суть дела. Скажи, что его дочь похищена, и что через три дня ее в Англии уже не будет, и что ему дается три дня на то, чтобы подумать, и неделя на то, чтобы он выложил три миллиона долларов и перевел их на мой счет в Голландском банке в Роттердаме. Если он этого не сделает, - Сигелла снова рассмеялся, - ты скажешь ему, что нам пришла в голову потрясающая мысль. Спросишь, узнает ли он зубы своей дочери, ибо за каждую неделю промедления, на другой день мы будем присылать ему один из ее зубов по почте. И не забудь передать, что зубы у нее будут выдергивать без наркоза. Он встал. - Я ухожу, Лемми. Есть еще только одна маленькая вещь, которую я хочу сказать тебе. Ты человек смелый и решительный, но не вздумай сыграть со мной какую-нибудь шутку. Не забывай, что ты ничего не можешь предпринять без того, чтобы каждый твой шаг не стал бы мне известен тут же. И это не потому, что я доверяю тебе, просто я никогда не надеюсь на случай. И если ты попытаешься меня надуть, я узнаю об этом раньше, чем ты это сделаешь. Он стоял передо мной и смотрел на меня, так могло бы смотреть целое семейство гремучих змей. Я слегка улыбнулся. - Чего ты, в конце концов, хочешь? Напугать меня так, чтобы я протянул лапки? Не будь ребенком! С этого момента, когда я согласился работать с тобой, все идет, как положено. Я хочу получить двести пятьдесят тысяч. - Это хорошо, Лемми. Держи свое слово, и ты их получишь. До свидания. Он вышел. После этого ухода я остался лежать на кровати, курил и смотрел в потолок. Поймите, что я играл в очень опасную игру с этим подонком Сигеллой. Во - первых, он немного крутоват, во - вторых, я согласен, что в голове у него кое - что есть, и он не даром предупреждал меня, чтобы я не считал себя таким ловким, как он. Возможно, это так, а может быть, и иначе, но одно совершенно ясно: до того, как я покончу с ним, он получит от меня такую встряску, которую никогда не забудет, это я вам твердо говорю! Но мне необходимо держаться очень осторожно. Когда он говорил мне, что если я обману его, он все равно узнает об этом, у него были определенные основания. Вспоминая все художества Сигеллы, я понимал, что должен намного опередить его, чтобы выиграть партию. Вот уже несколько лет федеральные агенты, полиция Штатов, да и другие категории должностных лиц пытались его поймать, но безуспешно. А все потому, что сам он держался позади, и у него всегда наготове был человек, служивший его прикрытием, и за спиной которого он без помех проделывал свои финансовые операции. Сигелла всегда играл среди гангстеров главные роли, потому что, с одной стороны, имел определенную силу, а еще потому, что никто никогда не знал, с кем он работал, и кто работает на него. Но при воспоминании о его предложении объединиться с ним для совместной работы в большом масштабе, после того, как будет закончено дело с Мирандой, я начал дергаться от смеха, как четырнадцать китовых усов. Это столь же приятно, как перспектива разделить свою кровать с парочкой пресмыкающихся, и я все же, пожалуй, предпочел бы змей. Но теперь, хотел я этого или не хотел, я был вовлечен в историю с похищением Миранды. Он держал меня так, что я никак не мог выкарабкаться. Я сильно рассчитывал на Мак Фи, и надо же было, что он позволил себя убить как раз в то время, когда он был так мне нужен! Я выворачивался наизнанку, чтобы придумать что-нибудь до уик-энда. Положение было скверным. После гибели Мак Фи мне некому было довериться. Я не могу предупредить Миранду, так как тогда она поспешит покинуть Англию, а Сигелла сумеет захватить ее где-нибудь в другом месте. Потом мне пришла в голову мысль предупредить полицию, так как это была единственная возможность помешать операции Сигеллы, но это так же было довольно спорным, так как в Англии он пока не состоял на учете в полиции. Вряд ли полиция Англии приняла бы во внимание мое заявление. Неожиданно у меня появилась мысль, что Сигелла мог иметь и свои виды на Миранду после получения выкупа. Он был слишком большим любителем женщин, чтобы пропустить такой момент, и был не лишен вкуса, о чем свидетельствовала Конни, которая была просто прелестна. Было вполне вероятно, что он захочет еще что - то получить от Миранды, кроме выкупа, и не надо было быть очень умным, чтобы понять, что будет с Мирандой после того, как она ему надоест. Выкуп, по моему мнению, они получат. Сигелла ведь серьезно говорил, что будет посылать каждую неделю по одному зубу девочки ее отцу. Нет сомнения, что он это сделает и он получит даже большое удовольствие, присутствуя на этих операциях. Я вспомнил, как Мак Фи рассказывал мне об одном похищении - сенсационным событии в Канзас-сити, организованном бандой Лакассара, за спиной которого стоял Сигелла. Муж похищенной женщины не захотел сразу заплатить выкуп, и каждое утро ему присылали прядь волос, вырванных у нее. И когда он все же заплатил выкуп, то женщина была почти совсем лысой, как полированная ручка двери. Это было проявление юмора Сигеллы, что говорит за то, что в голове у него что - то перевернуто, так как он считал это доброй шуткой. Черт возьми! Надо быть слишком хитрым, чтобы суметь узнать, что я убил Гояца. Никогда бы не подумал, что кто-нибудь мог быть способен на такое. Это было здорово проделано, и еще раз свидетельствовало о том, что такой парень, как Сигелла, никому не доверял и в делах был очень осторожен и ловок. В конце концов, я пришел к выводу, что пока мне следует плыть по течению. Через некоторое время я встал и подошел к столу полюбоваться на те 5 тысяч долларов, которые он оставил мне. Достав свой справочник, в котором, как вы помните, у меня были напечатаны номера кредитных билетов, и проверив номера только что полученных ассигнаций, я установил, что они тоже из числа похищенных из банка в Арканзасе. Я положил эти деньги вместе с теми, что получил уже раньше, и добавил взятые у Гояца. Мне хочется получить как можно больше денег, на их недостаток жаловаться пока не приходится. И Сигелла в отношении денег без упрека. Было уже около девяти часов. Я встал, принял душ, надел смокинг. Я совершенно не тороплюсь и пока одеваюсь раздумываю понемногу, так как, кажется, появилась мысль, как провести этого прохвоста. Мне кажется естественным предпринять кое - что именно в "Брендес Энд", и только там. Я намекнул, что небольшая мыслишка в голове у меня уже имеется, но пока я не даю ей ходу, так как кажется мне случайной. Но у меня ощущение, что я вернусь к этой мысли перед моим свиданием с горничной Миранды вечером в четверг. Мне становится уже невмоготу все время ломать голову над этим вопросом, поэтому я закурил сигарету и вышел из дома. Была очень хорошая ночь, и к тому же мне очень нравилась возможность пообедать вместе с Мирандой. Она ожидала меня в холле отеля "Карлтон" и, должен сказать, стоила того, чтобы на нее посмотреть. Платье очень шло к ней и, вероятно, стоило немало бессонных ночей ее портным. Увидев меня, она пошла мне навстречу, протянув руку и с довольной улыбкой на лице. - Я очень рада вас видеть, Лемми. Как ваша рука? Я ответил, что все хорошо. Мы вышли из отеля и сели в ее машину. После небольшого спора по поводу того, куда направиться обедать, решили поехать в "Кафе де Пари". Сидя за рулем рядом с Мирандой, я чувствовал себя в полной форме. Она ничего особенного не говорила, только дружески положила свою руку на мою, но этот жест был мне очень приятен. Я думал о том, что сказала Миранда, знай она, что я по шею увяз в грязном деле с похищением, которое должно было состояться в ближайшие два - три дня. Но так как я человек далекий от сентиментальности, я подобные мысли отбрасывал. Когда мы достигли дороги на Кингстон, я выжал газ до отказа, и машина рванулась вперед. Я случайно взглянул в зеркало и заметил, что за нами следует большой черный автомобиль на расстоянии всего пятидесяти метров. Каждый раз, когда я менял скорость, наши преследователи делали то же самое. Это был "Штуц", очень мощная машина, которая могла легко обогнать нас в случае необходимости. Миранде я ничего не сказал. Одно мгновение я подумал, что это, вероятно, Сигелла поручил присматривать за нами, но было мало вероятно, чтобы он делал это так открыто, он работал тоньше. А парни, которые преследовали нас, делали все для того, чтобы я это заметил. Когда мы прибыли на место, Миранда пошла привести себя в порядок, а я успел заметить, что черная машина подъехала к ресторану, повернула и въехала во двор напротив. Я нащупал под левым плечом свой "люгер" на случай вероятных осложнений. Тут дверь машины открылась, и появилась Лотти Фрич. Она бросила быстрый взгляд вокруг и направилась ко мне. Я отошел в угол, где меня нельзя было увидеть снаружи, она последовала за мной. Лотти подошла ко мне и сказала: - Послушай, Лемми, сотрем губкой то, что было вчера. Ни цветов, ни злобы. Ты был хитрее нас - и с этим покончено. Я приехала по поручению Кастлина и его друзей, которые очень хотят с тобой договориться. Я смотрел краем глаза на дверь дамского туалета на случай, если бы Миранда вышла, но пока ее не было. - Судя по тому, как обстоят дела, я надеюсь, Лотти, ты не станешь делать глупостей? - Не шути, Лемми, я знаю, с кем имею дело. Ты можешь поверить тому, что я тебе скажу. Я буду с тобой честной. Итак, слушай: "Принцесса Кристобаль" сегодня утром снялась с якоря, но Кастлин остался здесь. Он не отправился на ней. Тут есть одно обстоятельство. Я полагаю, что Гояца убил один из людей Сигеллы. Именно поэтому Кастлин отправил судно и перебрался сюда. - Так вот о чем пойдет речь: у нас создалось впечатление, что ты работаешь сам по себе, несмотря на то, что ты привел с собой на корабль Бонни Малоса, который связан с Сигеллой и является его доверенным лицом. Тогда Кастлин и я подумали, что если ты согласишься соединиться с нами, мы бы здорово обставили этого Сигеллу. И при этом бы неплохо заработали. Ты слушаешь меня? - Это, возможно, меня заинтересует, - ответил я. Мне пришло в голову, что, может быть, мне удастся воспользоваться этими людьми для своих целей. Во всяком случае, я спросил у нее, где мы можем поговорить. - Кастлин и я остановились в отеле "Паксайд". Приезжай повидаться с нами сегодня ночью часа в два или три Мы записаны там под именем мистер и миссис Шульц из Нью-Йорка. - Очень хорошо, бэби. Я приеду, но на твоем месте я не стал бы устраивать какие-нибудь штучки. Кстати, что стало с тем японцем, которому ты всадила пулю? Так как я улыбался, она улыбнулась тоже. - Мне рассказали, как ты здорово взял над ними верх, Лемми. Это надо признать. А что касается японца, то он чувствует себя неплохо, если не считать того, что каждый раз, когда он кашляет, внутри у него что - то скрипит. Итак, ты приедешь, Лемми? Я кивнул. - Приеду между двумя и тремя часами ночи. И предупреди Кастлина, что диктовать буду я, и чтобы без всяких историй, в противном случае дело кончится плохо. А теперь, исчезай! Она вышла, вернулась к своей машине - и менее чем через минуту ее уже не было. Когда машина отъезжала, мне показалось, что на заднем сидении я заметил Кастлина. На этого гнусного типа очень похоже заставлять проделывать такие дела женщину. В этот момент вышла Миранда, и мы отправились обедать. Мы много разговаривали на разные темы и пообедали отлично. Мне кажется, что Миранда и в самом деле относится ко мне хорошо и, как вы понимаете, для моей большой игры это очень важно. После обеда мы отправились танцевать, а потом ездили по городу без особого маршрута до полуночи. Просто катались по ночному Лондону, - и больше ничего. Был уже час ночи, когда я остановил машину перед "Карлтоном". Миранда вышла и остановилась возле машины, глядя на меня. - Вы не подниметесь ко мне выпить немного виски с содовой, Лемми? - спросила она, и в ее взгляде было что - то непонятное. Я ответил отрицательно, так как сгорал от нетерпения повидаться с Кастлиным, она осталась недовольной. - Возможно, настанет день, когда именно вы будете тем человеком, который пожелает, чтобы я предложила ему виски с содовой, но у меня этого желания уже не будет... Я подумал, что настал момент, когда нужно решиться, и я решился. - Послушайте, Миранда, мне необходимо сейчас отправиться кое - куда, и это очень важно. Но, если вы хотите оказать мне услугу, я буду чрезвычайно вам обязан, а кроме вас я не знаю никого, к кому мог бы обратиться. Она подошла совсем близко и посмотрела на меня. - Что же такое случилось, Лемми? Я рассказал ей и, прошу вас поверить, сделал это достаточно убедительно. Я поведал, что являюсь жертвой гнусного шантажа со стороны одной женщины, которая имеет компрометирующие меня бумаги, и у этой особы имеется вилла около Темзы, где я и должен с ней встретиться. Я спросил Миранду, не согласится ли она поехать со мной, чтобы помочь мне как-то обмануть эту женщину и забрать у нее мои бумаги... Она готова. Она бросается на происшествия, как птица на червяка, и обещает мне, что никто не будет знать, куда она отправится, лишь бы только не причинить мне никаких неприятностей. Я сказал, что заеду за ней в субботу в четыре часа дня, после чего мы вместе туда отправимся. И после этого пожелал спокойной ночи. Мы пожали друг другу руки. Глаза ее сверкали, как звезды. - Доброй ночи, Лемми, и, знаете, мне кажется, что я способна сделать для вас Бог знает что... Я что - то ответил ей... то, что говорят в тот момент, и в это время, мало думал о том, как пройдет мое свидание с Кастлиным, и как я смогу этим воспользоваться в своих интересах... САЛЛИ ГРИН Была половина третьего ночи, когда я подъехал к отелю "Паксайд", и мне кажется, что к этому времени я отделался уже от тех людей, которых Сигелла доставил следить за мной. После того, как я расстался с Мирандой, я нанял в одном гараже машину и сразу же направился к Бакворду и, чтобы лучше убедиться в том, что за мной никто не следит, оставил там машину и на такси вернулся в Хаммерсмит. В отель я прошел через служебный вход. Ночной служащий ожидал меня и поднял на лифте. В одном из салонов третьего этажа я нашел Лотта Фрич, Кастлина, четырех других подонков. Я предполагаю, что это остаток банды Гояца, с которой он оперировал в Англии. На столе лежали сигареты и стояло множество бутылок. Кастлин сидел в углу с недовольным видом. Я говорил вам, что никогда не хотел бы иметь дело с ним. Это отвратительный насквозь фальшивый тип, от которого так и несет тупостью и ленью. Его просто перекосило от необходимости думать и действовать самому. Но я должен брать этих парней такими, какие они есть, меня тоже загнали в угол и не оставили никакого выбора. Кастлин - германского происхождения, он говорит медленно, старательно выговаривая слова, как будто это доставляет ему удовольствие. - Послушай, Кошен, по - моему, нам надо объединяться, поэтому я послал Лотти выследить тебя. Я сказал, чтобы она пригласила тебя к нам. Мы загнаны в угол, поэтому я и хочу тебя видеть. Лотти все объяснит лучше меня, так что она и будет говорить. Лотти, закутанная в розовую шаль, встала, налила мне стакан виски и подвинула сигареты. - Слушай, Лемми, - проговорила она, садясь опять на свое место и закуривая. - На твоей стороне сила, и ты в лучшем положении, чем мы, тем не менее, тебя, может быть, заинтересует возможность сделать что-нибудь вместе с нами? - Я слушаю тебя, Лотта, и всегда готов говорить о делах. Я - деловой человек. Она согласилась со мной кивком головы. - Так вот в чем дело, Лемми. Я не знаю, полностью ли ты в курсе дела относительно этой комбинации Сигеллы. Я также не знаю, был ли ты в этом деле с самого начала и действительно ли случайно оказался в этой стране. А что заставило тебя так рискованно действовать вчера вечером? У меня есть уверенность, что ты действовал не в первый раз. Что касается Сигеллы, то этот грязный подонок нас предал и сделал это очень ловко, а нам это дело не нравится даже наполовину, поверь мне. - Вы были с ним в деле с самого начала? - Скажешь тоже! - ответила Лотти, стряхивая пепел в пепельницу. - Я говорю тебе: эта операция задумана нами! Дело начинало меня интересовать. - Ну и что же? - спросил я. - Так вот. В прошлом году один человек из окружения Сигеллы пришел повидать Гояца и Кастлина и сказал, что имеется потрясающая идея, и что дело идет не больше и не меньше, как о похищении Миранды ван Зелден. Он сказал, что дело надо провести на самом высоком уровне. Эта малышка, по его мнению, отправится в путешествие по Европе, и трюк с ней надо проделать где-нибудь за пределами США. А для этого необходимы две вещи: деньги и корабль. Тут - то Гояц и Кастлин входят в дело, потому что один лишь Гояц в Америке имел судно, которое могло пересечь океан, с настоящим капитаном и экипажем, который знает свое дело, и, к тому же умеет держать рот на замке. Надо сказать, что на этот раз Сигелла оказался на высоте, потому что в голову ему пришла удачная мысль. Он удачно проделал операцию по объединению с бандой Лакассара, которому не очень улыбалась перспектива быть под началом у поляка. И тогда Сигелла одним выстрелом убил двух зайцев. Он завладел деньгами Лакассара и, одновременно с этим, избавился от него. Это прошло отлично. Тони Лакассару дали понять, что было бы хорошим делом ограбить фермерский банк в Арканзасе. Все было приготовлено, и Тони согласился, но Сигелла ждал момента, чтобы надуть его, так как комбинация состояла в том, что Лакассар и трое его людей должны были заменить машину на - перекрестке возле Литл Рокк. Была договоренность, что люди Гояца будут ждать там с другой машиной, но в этот момент Сигелла предлагает убрать Лакассара и трех его товарищей и забрать деньги. Одним камнем два удара. Это оплачивает расходы на похищение Миранды и избавляет от Лакассара. Это так и происходит: трое людей Гояца ожидали Лакассара с его парнями на перекрестке, как и было договорено, для того, чтобы дать Лакассару другую машину, но вместо этого уложили их всех четверых. Потом забрали деньги и передали их Сигелле. Теперь все хорошо: есть деньги и есть судно. Был составлен план. Правда, Гояцу и Грину дорого стоило доставить сюда весь этот народ на корабле, чтобы все было совершенно незаметно. Когда мы прибыли и вошли в контакт с Сигеллой, то этот подонок стал обращаться с нами, как с грязью под ногами. Он дал понять, что не желает работать, если в деле участвует Фриц Кастлин, и сказал Гояцу, что может обойтись и без него. Было похоже, что за деньги, отнятые у Лакассара, он нанял паровую яхту и чувствует себя на коне. Что же нам тогда оставалось делать? У Сигеллы была здесь целая банда горилл, которые были способны ради потехи поджарить маленьких детей, и Гояц вынужден был согласиться, хотя это совсем не понравилось ни ему, ни Фрицу, ни мне. Если бы вы только могли видеть эту девицу, сидящую тут, с горящими, как у змеи глазами! Можно было быть уверенным, что если бы перед ней находился Сигелла, связанный по рукам и ногам, она заставила бы его провести неприятные четверть часа. Она снова закурила. - Ты сам понимаешь, что, в свою очередь, мы не могли не попытаться обмануть его, ведь правда, Лемми? Мы сделали вид, что перестали интересоваться этим делом, но потихоньку действовали. Гояц считал, что нетрудно будет сделать так, чтобы Миранда посетила его яхту, и затем осуществить похищение. Я совершенно уверена, что все прошло бы прекрасно, если бы не два обстоятельства: во - первых, существовал один парень - частный сыщик по имени Галлат, которого наняли охранять Миранду, и он каким - то образом узнал о том, что Миранда у нас на корабле. Этот Галлат появился у нас вместе с другим парнем, которого никто не знал, а Гояц вместо того, чтобы позолотить им пилюлю, начал играть своим пистолетом, как он это умел делать... Ну и во - вторых, нельзя было предвидеть твоего вмешательства. Никто, между прочим, не понял, Лемми, как ты появился на яхте и вмещался в эту игру. Неизвестно, кто убил Гояца, но никто не сомневается, что это сделал Бонни Малос, и Ференц, капитан яхты, предупредил Фрица Кастлина, что дело пахнет жареным, и ему пора сматывать удочки. На борту творилось что - то невероятное, и к тому же, как следствие этого происшествия, у некоторых наших товарищей появилось несколько дырок в теле. У Фрица нервы не выдержали, и он решил съехать с корабля. Теперь вот что: ты неплохо справился со своими делами, Лемми. Ты обчистил Гояца на двадцать тысяч долларов. Для начала это не столь уж плохая сумма. Я улыбнулся. - Согласен. Но ума не приложу, что делать с этими деньгами? С такой суммой далеко не уйдешь! - Еще бы! Но мне кажется, можно еще немало заработать, приняв участие в деле ван Зелден, Лемми! Я снова наполнил свой стакан. - Ну, валяй! Я тебя слушаю, просто сгораю от любопытства. - Это легко сделать. Меня беспокоит, что Сигелла похитит малютку, и это произойдет скоро. Но мы еще не дошли до того, чтобы нас сбрасывать со счета; нам известно, что ты работаешь с Сигеллой, но... послушай. - Пока всем распоряжался Гояц, дела шли не блестяще, и у меня возникла мысль: что если бы ты взял в свои руки командование нашими людьми. Можно было бы далеко пойти и отплатить этому грязному подонку Сигелле, потому что у тебя твердый характер, у тебя хорошо работает голова, в течение многих лет ты делал в США все, что хотел, и флики никогда не могли ничего с тобой сделать. Сигелла рассчитывал, что это дело принесет ему три миллиона. Так вот наше предложение: работай с нами, бери нас в свои руки, у нас есть девять парней, на которых всегда можно рассчитывать. Мы дадим бой Сигелле и сами увезем девчонку. Ну, что ты на это скажешь? - Что ж, такой вариант возможен. А сколько я отхвачу? - Мы уже разговаривали об этом - ответила она - и договорились, что ты возьмешь два миллиона, а третья часть делится между остальными. Ты не можешь пожаловаться на нашу скупость, а, Лемми? - Это мне подходит. Но как мы устроим вывоз Миранды из Англии? Флики - то настороже, хотя пока и не знают, что замышляется, а купить их нам не удастся. - Это верно, - согласилась она, - но ведь Сигелла где - то поблизости держит свою яхту. Почему бы нам не позволить ему проделать трюк до конца, а? Пусть похитит девчонку, а мы потом наложим руки на его судно - захватим его. - Хорошая мысль, Лотти, но требуется все обдумать. Некоторое время я молчал, потом решился: - Послушайте, дети мои, что я вам скажу. Сигелла похитит девчонку в субботу. Я хорошо это знаю, потому что именно я должен привезти ее туда, где произойдет похищение. Итак, я вам отвечаю: я иду вместе с вами и получаю две трети. Одно условие: слушаться меня беспрекословно. Я тоже хочу пустить Сигелле кровь и гарантирую, что нам это удастся сделать. Теперь вот что: по - моему, мы не нуждаемся в корабле. У меня такое мнение, что малышка Миранда начинает интересоваться вашим покорным слугой. Я думаю, что легко смогу водить ее за нос. Сигелла решил проделать весь этот трюк таким образом: как только я доставлю ее к нему в субботу, он объявит ей, в чем дело, а мне придется вернуться в Лондон и позвонить по телефону относительно выкупа. После этого моя миссия будет закончена. Я не знаю, куда они хотят отвезти ее, и где находится яхта, и хотя Сигелла доверяет мне, но не до конца. Ему так же трудно верить человеку, как тебе, Лотти, опрокинуть двух слонов почтенного возраста. Так вот, что мы сделаем: ваши люди в субботу должны находиться у меня под рукой, где-нибудь поблизости от дома Сигеллы в пригороде, где произойдет похищение. Надо подождать, пока он погасит все надежды маленькой ван Зелден. Вместо того, чтобы вернуться в город и звонить относительно выкупа, я тоже останусь где-нибудь поблизости. Мы выберем момент и отнимем у него Миранду. Другими словами, повторим похищение. Действовать надо осторожно. Может быть произойдет столкновение, а может быть, и нет. Столкновения надо стараться избежать. И как только мы увезем Миранду, и она окажется в безопасности в Лондоне, мы будем держать Сигеллу в руках, потому что против него у нас будет очень серьезное обвинение. Миранда сама будет свидетельствовать в этом. Не забывайте, что в этой стране у полиции против Сигеллы нет никаких улик, и до тех пор, пока он не похитит девчонку, ему нечего опасаться. А после похищения с ним будет покончено. И мне кажется, что как только он поймет, что дело провалилось, сразу же кинется на свой корабль, чтобы бежать обратно в США. А мы здесь окажемся королями. Лотти посмотрела на меня, подняв брови, и улыбнулась. - У нас с Мирандой отличные отношения, - продолжал я, - и я возвращаюсь к своей первоначальной идее. Эта идея и привела меня сюда. - А какая у тебя идея, Лемми? - лукаво спросила Лотти. - Очень простая. Я намерен отвезти Миранду во Францию и там жениться на ней. И думаю, что когда старый ван Зелден узнает об этом, то сделает все, чтобы вырвать ее из рук такого гангстера, как я, тем более, что она будет похищена в третий раз. Таким образом получается и сладкое и горькое. И чтобы получить свою девочку, старику потребуется большой тираж. Лотти налила себе еще один стакан виски. Типы, сидящие по углам комнаты, начинают проявлять эмоции. - Ну скажи, пожалуйста, какой ты оказался, Лемми. Можно сказать, что в голове у тебя кое - что есть. Я попросил их не говорить мне комплиментов и сразу же приступить к обдумыванию замысла. Надо быть хитрым и осторожным и рассмотреть дело с двух противоположных точек зрения. Прежде всего, я пытаюсь представить себе, что произойдет с Мирандой в субботу вечером, и каким образом смогу я обставить Сигеллу и удрать с ней. Во - вторых, надо, чтобы, с точки зрения банды Фрица Кастлина, эта комбинация была правдоподобной и не вызывала сомнений. Что касается самого Кастлина, то он особенно и не беспокоит меня. Это просто сорная трава, которую каждый сможет вырвать, но Лотти Фрич - не такая девушка, которую можно провести с закрытыми глазами. Она во всем прекрасно разбирается, она может швырнуть в вас лампу, если она попадется ей под руку, а при необходимости будет действовать, как мужчина. Я выкурил еще две или три сигареты. Лотти принесла кофе, и мы детально обсудили все дело. Похоже на то, что пятеро из этой шайки имеют в голове вещество для того, чтобы правильно вести дело. Во - первых, имеется четверка парней, с которыми я имел дело на Бейкер-стрит: Меррис - тип с жирными волосами, Дюриент, Коули - канадский метис и некий Спегла. Кроме них имеется еще один - кажется, сводный брат Лотти. Во - вторых, у них есть маленький пулемет, который Кастлин, покидая "Принцессу Кристобаль", захватил с собой, и мне кажется, что эта штука может пригодиться. Я дал им следующие инструкции: Меррис, Дюриент и Коули сядут в субботу рано утром в поезд и доедут до места, называемого Тем. Оттуда они пойдут и хорошенько изучат "Брендис Энд" и окрестности, чтобы знать, как действовать, когда для этого наступит время. Все трое остановятся в маленьком трактире неподалеку и в течение дня не будут шевелиться. Их не должны заметить люди Сигеллы. В субботу, но не позже, сводный брат Лотти - Вилли Боско и Спегла отправятся на машине, захватив пулемет, и сами, вооружившись до зубов. Я полагал, что приеду с Мирандой что - то около пяти часов, но Сигелла в этот день будет очень осторожен. Он устроит вечер, который обещал, а всю правду откроет Миранде в воскресенье утром и заставит ее написать старому ван Зелдену о необходимости выкупа, которое он получит только через пять - шесть дней после телефонного звонка, и которое подтвердит необходимость выплаты денег. Мне кажется, Миранда устроит сцену и откажется писать письмо. Сигелла переправит ее на борт своего судна и постарается удрать. Я думаю, что мы должны составить свою комбинацию в воскресенье, и как можно раньше. Они в это время уже будут считать, что дело в шляпе, и три четверти парней из банды Сигеллы нагрузятся виски настолько, что будут, как говорится, совсем тепленькими. Лотти со мной согласна. Все, что я говорю - это для них слова из Евангелие. Мы окончательно договорились, что в субботу около полуночи Меррис и другие будут в определенном месте возле "Брендис Энд". Они подойдут как можно ближе, а я выйду, чтобы встретиться с ними. После этого, выбрав подходящий момент, я выйду вторично, но уже с Мирандой, и если Сигелла и его люди попытаются нам помешать, Меррис с парнями пустит в ход оружие и прикроют наше бегство. После этого, как я уже говорил, Сигелла будет в наших руках, и ему ничего не останется сделать, кроме как исчезнуть. Короче говоря, мы сели в круг и вновь подробно разобрали все детали предстоящей операции, и каждый ясно представлял себе, что ему надлежит делать и где находиться. После того, как все было оговорено, я пожелал компании доброй ночи, распрощался и вышел из отеля через служебный вход. Несмотря на то, что было уже слишком поздно, я немного прошелся по Гайд-парку, еще раз проанализировал свой план и пришел к выводу, что полностью довериться Лотти Фрич и Кастлину с компанией весьма рискованно. Скажите, что удержит этих людей от того, чтобы сыграть со мной ту же шутку, которую мы собирались сыграть с Сигеллой? Все эти шайки формируются из отбросов, и я достаточно хорошо знаком с ними, чтобы не идти на такой риск. Но мое сотрудничество с Лотти Фрич и остатками банды Гояца может помочь, и приходится идти на это. Когда я дошел до своего отеля, то был уже доволен тем, как сложились обстоятельства. Я открыл входную дверь и стал подниматься по лестнице, чего я страшно не люблю, но лифт в это время ухе не работал, и я, подыхая от усталости, плелся наверх. Когда я поднимался по последнему маршу, и глаза мои были на уровне пола лестничной площадки, я увидел в конце коридора свет из - под двери моего номера. Я остановился и устроил сам с собой маленькое совещание: что бы это могло значить? Это мог быть Сигелла, это могла быть Конни, но вряд ли они стали меня ждать в моей квартире, так как могли легко позвонить по телефону. Я вынул свой револьвер и пошел вперед, как шагает волк, и дойдя до двери, резко ее распахнул. В кресле у камина сидела горничная Миранды Джанет, с которой у меня было назначено свидание. Вид у нее был замерзший, и она куталась в шаль. Я говорил вам уже, что эта девочка - лакомый кусочек. У нее нежная и свежая кожа, большие голубые глаза, открытое приветливое лицо, словом, она не из тех девочек, которые бегают по улицам, и на бесчестный поступок она не способна, даже если бы ей за это заплатили. Она встала. Я бросил свою шляпу на диван и убрал оружие. - Вот это да, маленькая Салли! /настоящее ее имя Салли, а Джанет прозвал ее в шутку я/. Итак, куколка, что случилось? Сколько времени вы уже здесь? Она проглотила слюну. - Вот уже несколько часов, как я жду вас, мистер Кошен. Я совсем больна от беспокойства и не знаю, что мне делать. И я решила прийти к вам и была здесь немного раньше полуночи. Лакею я сказала, что мне совершенно необходимо повидать вас. Он ответил, что не знает, когда вы вернетесь, но предложил мне подождать вас. Я попросил ее сесть и закурил сигарету. - Не огорчайтесь, малютка, сказал я ей, так волноваться вредно. Скажите, что же случилось? - Я получила вот это! - сказала она и протянула мне конверт. Я достал письмо, прочитал и понял, что Галлат не был таким лопухом, как я полагал. Письмо было адресовано мисс Салли Грин, горничной мисс Миранды ван Зелден, отель "Карлтон". "Дорогая мисс Грин, я обращаюсь к вам, так как необходимо, чтобы я имел связь с кем-нибудь из окружающих мисс ван Зелден. Я - частный детектив, и мистер ван Зелден нанял меня, чтобы я незаметно наблюдал за его дочерью и, если будет нужно, защищал ее. Вы знакомы с характером мисс ван Зелден, который толкает ее на знакомства со многими весьма подозрительными людьми и на погоню за сенсацией, что не всегда может окончиться благополучно. Я познакомился с одним из служащих "Карлтона" и узнал о том, что мисс ван Зелден исчезла. Я вошел также в контакт с двумя людьми, один из которых - страховой агент компании, в которой мисс ван Зелден застраховала свои драгоценности. Посоветовавшись с этими людьми, я отправляюсь на остров Мереей, так как меня убедили, что мисс ван Зелден находится там. Вскоре после того, как вы получите это письмо, я обращусь к вам лично. Если вы не получите от меня письма до полуночи, знайте, что со мной что - то случилось. Поэтому я прошу вас немедленно поставить обо всем в известность Скотланд-Ярд, показать им мое письмо, попросить защиты. Искренне ваш, Роберт Галлат". Я сложил письмо и поинтересовался, когда она его получила. - Я получила его сегодня утром, мистер Кошен, - ответила она, - и ждала весь день Галлата, но он не появился и не дал о себе знать. Я подумала, не позвонить ли мне в полицию, как он советовал, но решила, что если это дойдет до ушей мисс ван Зелден, то она немедленно вышвырнет меня вон. И тогда я подумала о вас. Я поняла, что вы были вместе с ней там, где она находилась, раз вы привезли ее домой, а потом, я должна вам признаться, что вы мне симпатичны. Скажите, мистер Кошен, что мне теперь делать? Я улыбнулся ей. - Вы - храбрая девочка, но не забивайте этим свою светлую головку, это совершенно зря. Галлат - настоящий лопух, и правда заключается в том, что над ним посмеялись, и вот как это произошло. Когда банда бездельников, друзей мисс ван Зелден, увлекла ее с собой, они надули сыщика, сказав, что Миранда отправилась во Францию. И Галлат - с тыквой вместо головы - отправился туда ее искать, а это письмо написал вам перед отъездом. И во всяком случае, - продолжал я, - совершенно напрасно рвать на себе волосы. Можете мне поверить: никакой опасности нет, и все идет хорошо. Она облегченно вздохнула, да и я, признаться, также, потому что вся эта история начинает действовать мне на нервы. Это письмо могло причинить немалые неприятности, если бы она показала его там, где не следовало. - О! Как я счастлива, мистер Кошен! Я совсем уже начинала сходить с ума, потому что не знала, как же мне надо было поступить. Вы знаете, как нелегко быть горничной мисс ван Зелден! Малейший пустяк может вывести ее из себя, а я не хочу быть ответственной за ее выходки. И я очень рада, что пришла сюда, а теперь мне пора уходить. Я подошел и обнял ее и, кажется, ей это не было неприятно. В моей голове, пока она говорила, сложился план, как выкрутиться с этим делом в "Брендес Энд" и уговорить Салли помочь мне. - Не уходите, - попросил я ее. - Мне надо поговорить с вами. Я рад, что вы пришли, потому что сам собирался при случае рассказать вам историю с мисс ван Зелден. Не бойтесь, ничего опасного здесь нет, но кое в чем вы могли бы помочь мне. Это избавит всех от многих неприятностей, а для вас будет полезно, потому что я после возвращения в США думаю навестить отца мисс ван Зелден и рассказать ему о вашем содействии. Он не останется в долгу перед вами. Она была очень довольна. - Я всегда готова оказать услугу мистеру ван Зелдену. Я уговорил ее сесть. После этого заварил и налил ей чашку кофе и предложил сигарету. Я собирался рассказывать ей то, что считал необходимым рассказать, так как кое в чем рассчитывал на нее. Она сидела с чашкой кофе в руке и смотрела на меня своими большими голубыми глазами. - Послушайте, малютка, - начал я, - вот в чем дело. МАРКИРОВАННЫЕ БИЛЕТЫ Она сидит и, потягивая кофе, внимательно на меня смотрит, а я рассказываю наскоро придуманную историю, что я в субботу днем должен отвезти мисс Миранду ван Зелден на званный обед к одному человеку, который к ней неравнодушен и чем - то привлекает и ее, но я буду рядом на тот случай, если ей что - то там будет угрожать, но, надеюсь, все будет в порядке. Это успокаивает девушку окончательно. Она говорит, что и ей известны такие люди, которые совершенно невыносимы, когда влюблены. Я вижу, что она отлично поняла, что к чему. После этого я даю малышке понять, что было бы хорошо, если бы она в субботу часов в шесть вечера приехала туда, где будет прием, и сняла бы номер в ближайшем отеле так, на всякий случай. И если на приеме будет очень неспокойно, я увезу Миранду ван Зелден... - Я поняла вас, мистер Кошен, вы хотите сказать, что если люди, к которым вы поедете, будут вести себя недостаточно корректно, вы приведете мисс ван Зелден в отель, чтобы я могла о ней позаботиться. - Совершенно верно, Салли, но, с другой стороны, если все пойдет хорошо, и нечего будет опасаться, я думаю вы сами сообразите, что лучше вернуться в отель "Карлтон" до возвращения вашей хозяйки. Она согласилась, и мы договорились, что она из своего отеля в Теме позвонит по телефону в "Брендес Энд". Я сказал, что она найдет нужный номер в местном справочнике, и если к трем часам следующего дня она не увидит свою хозяйку или меня, то только после этого позвонит мне. Это кажется мне дельной предосторожностью, так как в три часа утра в воскресенье я буду по - видимому уже знать, как обстоят дела. И присутствие Салли в соседнем отеле может быть весьма полезным. Во - первых, я могу поместить Миранду в отеле, если дела у меня сложатся плохо, во - вторых, у меня под рукой будет кто - то, кто сможет, если нужно, перевязать руку. Пока Салли наливала себе вторую чашку кофе, я стал листать справочник в поисках отеля. Потом на карте, которую принес мне лакей, я обнаружил отель "Холлибич", расположенный в двадцати пяти километрах от "Брендес Энд". Этот отель показался мне единственно подходящим местом для Салли, так как я не хочу, чтобы ее заметили в окрестностях "Брендес Энда", где кто-нибудь из банды мог узнать ее. Единственным недостатком этого отеля было то, что он расположен в стороне от большой дороги, а дорога, ведущая в "Брендес Энд" - очень плоха и, чтобы доехать туда, понадобится много времени. Но если я буду торопиться, то не буду обращать внимание на дорогу, а если торопиться не буду, мне и вовсе будет безразлично ее состояние, так что не стоит об этом говорить. Может быть, вам кажется, что я не слишком хорошо поступаю, подставляя под удар Салли Грин? Но что мне делать? В этом "Брендес Энде" меня легко могут загнать в угол. При этом я должен охранять милую женщину с довольно своенравным характером, я имею в виду Миранду, и мне приятно будет знать, что поблизости находится честный, порядочный человек, который может быть мне полезен. Пока Салли пила кофе, я продолжал очаровывать ее. Я говорил ей, что у нее самые очаровательные глаза, которые я когда - либо видел, за исключением, может быть, тех, что я однажды видел в кинематографе, а потом случайно встретил в Голливуде, и когда кончил свою речь, малышка была уже готова есть из моих рук. Когда я почувствовал, что вполне подготовил ее для дальнейшего, я сказал, что телефонный звонок, который она должна сделать в "Брендес Энд", должен быть ровно в три часа утра. Если все будет благополучно, я скажу ей, что надо будет только хорошо выспаться и в воскресенье отправиться обратно в "Карлтон", на случай, если Миранда захочет в этот день тоже вернуться домой. Если же дела будут идти не так, как нужно, я скажу ей, что надо делать. Правду говоря, эта история с телефонным звонком меня немного беспокоит, потому что я совершенно не знаю, как пойдут дела в "Брендес Энд" к трем часам утра, но я всегда придерживаюсь мнения, что иногда надо идти на риск. Салли полностью поглощена тем, что я ей говорю. Мне кажется, что она принадлежит к породе отчаянных девиц, и в восторге от возможности быть причастной к этой истории. Я дал ей сто долларов для дальнейшего воодушевления, подождал, пока она закончит пить свой кофе, после чего спустился на улицу, чтобы прояснить обстановку. Поблизости никого не было видно. Я поднялся и сказал ей, что она может спокойно уходить. Она ушла. Я подумал, что было сделано все, на что я способен, чтобы дело прошло как можно лучше. Проанализировав еще раз отдельные наиболее, на мой взгляд, сложные моменты предстоящей операции, я решил, что сейчас можно сделать - это лечь спать. На следующий день, в пятницу, я не двигаюсь из дома и ничего не делаю. Я отменил свидание с Салли в китайском ресторане, так как было бы неблагоразумно показываться с ней на людях в настоящий момент. Итак, я сижу и курю, ожидая, что Сигелла так или иначе захочет со мной связаться. Я не ошибся. В семь часов у меня появилась Констанция. Она отлично выглядела, а одета была, как герцогиня. Сигелла, видимо, выкладывает ради нее немало денег. Конни объявила мне, что все готово, Сигелла и его молодые люди отправились в "Брендес Энд" и будут ожидать меня там на следующий день около пяти часов. Она также сказала, что мне надо будет провести ночь с субботы на воскресенье, так как будет организован грандиозный вечер, а отправлюсь я утром в воскресенье, что подтвердило мою мысль, что Сигелла ничего не будет предпринимать в субботу вечером. Конни сказала, что вернувшись к себе в воскресенье, я должен оставаться дома, пока она не придет ко мне или не позвонит по телефону, чтобы сообщить номер того типа в Нью-Йорке, с которым я должен связаться в первую очередь. А тип этот, как вы понимаете, организует связь между мной и стариком ван Зелденом для разговора о выкупе. Я ответил, что все задумано прекрасно и поинтересовался, что ее макаронник думает делать с Мирандой в воскресенье. Она улыбнулась. - Послушай, Лемми. Тебе в твоем возрасте должно быть стыдно. Ты разве не знаешь, что любопытство погубило курицу, несущую золотые яйца. Хорошенько усвой, что как только ты привезешь туда эту попрыгунью, твое дело кончено. Тебе останется лишь получать деньги. Веди себя благоразумно. - Я очень этого хочу, но ты забыла одну небольшую деталь. По - моему, вы взяли меня в дело, потому что я всегда удачно вел свои операции и успешно их заканчивал. Теперь вы говорите, что после того, как я доставлю девочку, мое дело кончено. Но ведь нужно, чтобы никто не поднял шума, и чтобы это дело не дошло до ушей фликов. Лично я хотел бы быть уверенным в том, что Сигелла принял все меры предосторожности, и чтобы я не рисковал попасть в грязную историю, когда окончу свою работу. Она засмеялась. - Будь серьезным, Лемми. Ты же отлично знаешь, что для твоего беспокойства нет причин. Ты хорошо знаешь Фреди, чтобы понять, что прежде чем двинуться хоть на сантиметр, он сотни раз обмозговал каждую деталь и предусмотрел решительно все. Я еще никогда не встречала столь педантичного человека. Он так тщательно разрабатывает свои дела, что возможность неудачи исключается. Я уверена, что также тщательно он разработал и это дело с Мирандой. Во всяком случае, никто не станет предупреждать фликов или кого - либо другого, и ты можешь быть спокоен, потому что Сигелла почувствует что - то, что хоть отдаленно напоминает предательство, он немедленно уничтожит девицу и скроет ее останки. А потом каждый пусть думает о себе. Я ответил, что в таком случае все прекрасно. Мне кажется, что Конни не стремится ввести меня в суть дела, и поэтому плохой тактикой будет показать себя слишком навязчивым в этом отношении. - Я не хочу быть слишком любопытным, Конни, - при этом я постарался посмотреть на нее, как можно нежнее, - но мне хочется знать, когда мы снова увидимся? Она подумала немного, потом ответила: - Не беспокойся, Лемми, ты меня увидать. Думаю, что буду в Лондоне в понедельник утром и смогу с тобой где-нибудь встретиться. Может быть, я позвоню тебе по телефону. Эти слова навели меня на мысль, что Конни, значит, не будет сопровождать Сигеллу после похищения Миранды. Может, он намеревается скрыться с двумя самыми приближенными к себе типами, и не хочет, чтобы его сопровождала женщина? Я налил виски в стакан Констанции, но она посмотрела на часы и сказала, что ей пора удирать, так как время ехать на машине в "Брендес Энд". Она еще поговорила со мной веселым тоном, потом подошла и поцеловала, но как! От такого поцелуя волосы поднимаются дыбом на голове. И после этого направилась к выходу. Я проводил ее до двери, и мы пожали друг другу руки. - Итак, мой хороший, мой большой Лемми, тебе, кажется недолго придется ждать моего сигнала. И, пожалуйста, не слишком трись возле Миранды во время поездки в "Брендес Энд". Мне известны твои привычки. - Ошибаешься, моя прекрасная, - возразил я, - с тех пор, как я познакомился с тобой, я не посмотрел ни на одну женщину. Твое фото ношу в своем сердце, оно даже прожгло мой фланелевый жилет. - Ах ты насмешник, Лемми! Не отчаивайся. Дай только благополучно закончить это дело с Мирандой, и тогда, кажется, у меня найдется для тебя время. Доброй ночи, мой красавчик, не делай глупостей, которые могут мне не понравиться. Она улыбнулась мне, садясь в машину, включила скорость и отъехала, а я смотрел вслед машине. Странная эта девочка, скажу я вам! Такой тип женщины, с которой никогда не знаешь, с какого конца начинать. Невозможно узнать, что ей нравится, надо ли быть грубым влюбленным или ей нравится старая тактика? И вообще неизвестно, что она думает? И кстати такие женщины, как она, часто являются причиной для всяких неприятных дел, и если бы их не существовало, то и дел таких было бы так мало, что не стоило бы о них и говорить. В каком - то журнале я прочитал, что преступления обходятся Америке в четыре миллиона долларов в год. Мне кажется, что если бы кто-нибудь догадался сунуть Конни после ее рождения на пять минут в холодную воду, это сохранило бы государству целый миллион, что доказывает, как высоко я ценю Конни. Но поскольку это меня касается, я задаю себе вопрос, действительно ли мы взаимно симпатичны друг другу, или она ведет меня за собой, как первого встречного? Через пару минут я был уже у себя и сделал себе виски с содовой. Я как раз потягивал виски, когда мне позвонил Вилли Боско. Я дал ему свой номер телефона, когда мы встречались с ним в "Паксайде" на тот случай, если произойдет что-то новое. - Все идет хорошо, Лемми, - сказал он мне, - как условленно. Мы видели, как часа два назад на машине отправились Сигелла и его парни, и я пришел сюда прогуляться, надеясь увидеть тебя и поговорить о "Брендес Энде". Я только что видел, как от тебя вышла девочка Сигеллы, и решил, что не помешаю тебе, если позвоню по телефону. - Ты хорошо сделал, Вилли, - ответил я, - но при этом нажал на акселератор в своем мозгу, потому что не имел понятия, что Лотти и Кастлин знали, где в Лондоне скрывался Сигелла, вещь, которую я и сам не знал. Мне тут же в голову пришла мысль, что они могут от меня скрывать и еще что-нибудь... Тем временем он продолжал: - Мы обнаружили его угол, Лемми. "Брендес Энд" представляет собой большой дом, построенный метрах в пятистах от дороги. Вокруг стена, но она недостаточно высока и не помешает проникнуть вовнутрь. Вокруг дома лужайки с аллеями, одна из которых ведет к воротам. Позади дома кустарник. Одна заросшая аллея, похожая на тропинку, ведет к тому месту стены, где она немного обвалилась, и там легко перелезть. Это место важно для тебя, потому что мы устроим так, чтобы там находился Меррис, начиная с субботнего вечера и до того момента, когда ты подашь ему сигнал, что можно проникнуть внутрь. По ту сторону стены проходит заброшенная дорога, ведущая к шоссе на Лондон. В этом месте легко поставить пару машин, чтобы быстро убраться в случае надобности. В отношении этого все прекрасно. Коули болтался в окрестности вчера вечером и обнаружил в пятистах метрах от "Брендес Энда" виллу, которую можно было