ся к выходу, но она схватила его за рукав:
     - Джонни, ты меня бросил? Ведь раньше мы встречались каждую неделю...
     Он тихо высвободил руку:
     - Не сердись, Фей. Просто у меня масса дел.
     Он  вышел  на  улицу  и  с  ощущением  какой-то  смутной  тревоги сел в
автомобиль.   В  ресторане  он  неожиданно  встретил  Гарри  Дэвиса,  своего
старинного  приятеля,  работавшего в местной нефтяной компании, и понял, что
пообедать  в одиночестве не удастся. Дэвис был высоким мужчиной средних лет,
обладавшим  поразительной  способностью  нравиться всем. Он широко улыбнулся
Энсону и, усевшись за его столик, принялся оживленно болтать.
     - Куда  катится этот город? - стрекотал он, уминая жареного цыпленка. -
Два  убийства за какую-нибудь неделю! И куда только смотрит полиция? Пора бы
уже покончить с этим, как ты думаешь, Джон?
     Энсон удивленно поднял глаза.
     - Какие два убийства?
     - Ты разве не читал утренних газет?
     - Нет, а что стряслось?
     Дэвис откинулся на спинку стула.
     - Садистское   преступление,   -  объявил  он,  -  что-то  невероятное!
Молоденькая  парочка  развлекалась в машине в Глинхилле этой ночью, и вдруг,
откуда  ни  возьмись  появился  неизвестный  с  револьвером в руке. Парня он
пристрелил,  а  с  девчонкой  сам  догадываешься, что проделал. Сейчас она в
больнице  в  тяжелейшем  состоянии.  Полиция, разумеется, бессильна, так как
располагает  лишь  очень  приблизительным  описанием  убийцы. Да тут еще это
нападение  на  автомастерскую.  Есть  от чего потерять голову в этом гнусном
городишке!
     - А  того  парня,  который  угробил  полицейского,  еще не поймали! - с
напускным равнодушием спросил Энсон.
     - Куда  там!  С  их-то  прытью. Теперь его ищи-свищи. - Дэвис задумчиво
помолчал.  -  Моей  дочери  шестнадцать  лет, - добавил он тихо. - Если этот
негодяй,  который  резвился  вчера  в  Глинхилле, изнасиловал одну девчонку,
значит, будет насиловать и других...


     - Сколько  раз я тебя предупреждал: не звони мне на работу, - проворчал
Энсон, едва Мэг открыла ему дверь.
     - Дело не терпит отлагательства, Джон...
     - Что  случилось? - раздраженно спросил он, снимая пальто и устраиваясь
на диване в гостиной.
     - Джон, все планы летят к черту. Мы переезжаем.
     Он вздрогнул:
     - Переезжаете? Почему? Куда?
     - Вчера Фил сказал мне, что к концу месяца мы уедем во Флориду.
     - Во Флориду! Да он что, рехнулся?!
     Она пожала плечами:
     - Какой-то  Герман  Шуман  владеет  там  большим  магазином,  торгующим
садовым  инвентарем.  Два дня назад он приезжал к Фремели, увидел отдел Фила
и  был  так  восхищен,  что  немедленно предложил ему долю в своем деле. Фил
прыгает от радости. Это именно то, о чем он всю жизнь мечтал.
     Энсон заерзал так, что из дивана полетела пыль.
     - Значит, к концу месяца? - переспросил он.
     - Да,  но уже на этой неделе Фил должен дать согласие. Кстати, он хочет
расторгнуть свою страховку. Теперь ему не нужен капитал.
     - Ты поедешь с ним?
     - А  что мне остается делать? Придется, хотя, видит бог, я больше всего
на свете хотела бы быть тут, с тобой.
     Энсон  благодарно  обнял  Мэг  и  принялся  думать,  как выкрутиться из
осложнившегося  положения.  Флорида!  Мысль  о  том, что Мэг уедет на другой
конец  материка  и  увезет  с  собой  его,  и  без  того хрупкие, надежды на
счастье,  была невыносима. Если Барлоу осуществит задуманное, в его, Энсона,
жизни произойдет катастрофа. Нет, этого нельзя допустить...
     Мэг отстранилась от него и принялась расхаживать из угла в угол.
     - Необходимо  разделаться с ним, пока он не уехал, - сказала она. - Это
единственный выход, Джон. Если б мы могли управиться до конца месяца...
     - Помолчи,  дай  мне  подумать,  -  проговорил  Энсон,  сжимая ладонями
голову,  -  сколько  у  нас  времени?  Восемнадцать  дней?  Эх,  если  бы не
Мэддокс!..
     - К  чертям  Мэддокса! - вспылила Мэг. - Если до конца месяца ничего не
изменится,  придется  нам  расстаться,  а  мне  снова  надо будет выдумывать
дурацкие  сюжеты  для  рассказов!  Такого  случая  больше не будет, Джон. Не
будет, понимаешь? Я готова рискнуть, а ты?
     - Но  как  это  сделать?  Я  думал,  у  нас  есть целых пять месяцев на
подготовку,  а теперь получается, что надо все спланировать и осуществить за
каких-нибудь восемнадцать дней.
     Мэг облегченно вздохнула: лед тронулся.
     - Мне нужно подумать, - проговорил он. - Можно у тебя переночевать?
     Энсон  не спал. Было чуть больше трех часов ночи. В падавшем на кровать
бледном  лунном  свете  тело дремавшей рядом Мэг казалось серебристым. Энсон
повернулся  к  ней,  чтобы обнять, но внезапно ему в голову пришла мысль, от
которой  он  весь покрылся испариной. Он вспомнил Гарри Дэвиса и их разговор
за  обедом.  "Моей дочери шестнадцать лет, - сказал тогда Дэвис, - если этот
негодяй изнасиловал одну девчонку, он будет насиловать и других".
     Энсон рывком сел на кровати.
     - Мэг!
     Она шевельнулась и приоткрыла глаза.
     - Мэг, проснись, - крикнул Энсон, хватая ее за руки, - да проснись же!
     Она застонала и приподнялась на локте.
     - Что случилось?
     - У тебя есть вчерашняя газета?
     Она смотрела на него как на сумасшедшего.
     - Газета? Да, есть...
     - Принеси! И свари кофе. Давай, Мэг, пошевеливайся! У меня идея.
     Полусонная,  но  заинтригованная  тоном  Энсона,  Мэг  выскользнула  из
постели и надела пеньюар. Неуверенным шагом она направилась к двери.
     - Быстро!  -  поторопил ее Энсон. Он зажег свет и, натянув одеяло, стал
с  нетерпением  ждать  ее возвращения. Через несколько минут она вернулась с
газетой  под  мышкой  и  подносом  в руках. Энсон схватил газету и, пока она
наливала кофе, быстро просмотрел заголовки.
     - Что такое, Джон?
     - Кажется, я нашел выход, - сказал он. - Прочти это.
     Мэг  взглянула  на  газету и вздрогнула, когда он показал ей заголовок:
"ДВОЙНОЕ  ПРЕСТУПЛЕНИЕ!  Сексуальный  маньяк  убивает  молодого  человека  и
насилует его подругу".
     - У  таких  извращенцев  всегда бывают рецидивы, - произнес Энсон. - Мы
этим  воспользуемся.  Филу придется погибнуть от рук сумасшедшего садиста, и
Мэддокс  будет  вынужден  смириться  с  фактами.  Правда,  потом этот маньяк
разделается и с тобой, но тут уж ничего не попишешь.
     Мэг пристально посмотрела на него:
     - То есть как это он разделается со мной?
     - В  статье полиция предупреждает, что преступник может предпринять еще
одно  покушение  на  жизнь  и достоинство граждан славного Прютауна. Это то,
что  нам  нужно!  -  воскликнул  он,  потрясая  газетой.  -  Девица  описала
нападавшего  как  человека  маленького  роста  с пухлыми щеками и блестящими
глазами.  На  нем  были  темное  паль-то  и  фетровая  шляпа. Отбиваясь, она
сорвала  с  него  шляпу  и увидела, что он совершенно лыс. Вот кто прикончит
Фила!  Полиция  ожидает  нового  убийства  с  изнасилованием, и поэтому твои
показания не вызовут никаких подозрений.
     Мэг застыла. До нее начал доходить смысл того, что сказал Энсон.
     - В  конце  месяца  будет  годовщина  вашей  свадьбы,  не так ли? Когда
именно?
     - В  следующую  пятницу, - ответила Мэг, - но какое это имеет отношение
к нашему делу?
     - Через  четыре  дня!  Как  раз то, что надо. Ты уговоришь Фила поехать
поужинать  в ресторан, затем увлечешь его в уединенное местечко... Например,
в район парка Вэла Джейсона. Я буду поджидать вас там.
     Мэг сделала большие глаза.
     - А что потом?
     Энсон ткнул пальцем в газету.
     - Мы инсценируем нападение, которое описано здесь.
     Мэг задрожала:
     - Ты собираешься застрелить Фила из пистолета?!
     - Совершенно  верно. А затем я займусь тобой. Видишь ли, Мэг, пятьдесят
тысяч  надо  зарабатывать  в  поте  лица, так что уж придется тебе потерпеть
немножко.  Я  приведу  тебя в такое состояние, что ни Мэддокс, ни полиция не
усомнятся  в  правдивости  твоего  рассказа про этого маньяка. Ты опишешь им
человека, напавшего на тебя...
     - Но, Джон...
     - Не  возражай! Придумывать другой план нет времени. Если мы отделаемся
от  Фила  именно  таким образом, у Мэддокса не возникнет никаких подозрений.
Вся  соль  в  том, что полиция ожидает нового нападения. У нас четыре дня на
подготовку...
     - Джон,  послушай!  Твой  план  хорош,  но  все ли ты продумал? А вдруг
этого  маньяка  арестуют  до  пятницы? - спросила Мэг. - Хороша я буду, если
дам полиции описание человека, который уже за решеткой, не правда ли?
     Энсон посмотрел на нее долгим взглядом и кивнул:
     - Да,  я  об  этом  не  подумал.  Ты  права, это был бы непростительный
промах.  Нельзя  ничего  оставлять  на  волю случая. Значит, после нападения
тебе  придется  побыть в состоянии полной прострации, чтобы два-три дня тебя
никто  не  допрашивал.  Тем  временем  я  постараюсь  узнать, арестован этот
бандюга  или  нет.  Поскольку  ты  -  вдова  одного из моих клиентов, я могу
послать  тебе  цветы,  и  это  не  вызовет  подозрений.  Если  того типа уже
поймали,  я  пришлю  гвоздики,  если нет, то розы. До получения цветов ты не
должна давать никаких показаний, ясно?
     - А что делать, если он арестован?
     - Придумаем  описание  другого человека. Часто бывает, что после такого
рода  публикаций  другой  извращенец пытается проделать то же самое. Но если
мы сможем использовать описание первого убийцы, будет намного лучше.
     - Я  буду  в  состоянии  полной  прострации,  - повторила Мэг. - Что ты
хочешь этим сказать?
     Энсон протянул ей газету.
     - За  девушкой  гнались по лесу, швырнули ее на землю, зверски избили и
изнасиловали.  Она  была в ужасном состоянии. Прочти и сама увидишь. Вот что
должно  произойти.  Никаких  комедий,  Мэг!  Мэддокс  потребует  медицинской
экспертизы,  и  мы  должны его перехитрить. Все будет зависеть от тебя. Либо
ты готова перенести все это, либо незачем начинать.
     Мэг  подошла  к окну, подняла шторы и стала вглядываться в темноту. Она
думала  о  Хогане.  "Мне  нужны деньги до конца месяца, иначе между нами все
кончено", - вспомнились ей его слова.
     Она опустила занавеску, повернулась и с трудом выдавила улыбку:
     - Хорошо, Джон. Я сделаю все, как ты сказал...
     - Молодец,  -  похвалил ее Энсон. - Я приду в ближайший четверг, а пока
все  приготовлю.  В  пятницу мы проведем операцию. Ты уверена, что уговоришь
Фила выехать с тобой за город?
     - Да, - устало ответила Мэг, - можешь не сомневаться.
     Джесс  Джоун,  ночной  сторож  здания,  в  котором  размещалась  "Нэшнл
фиделити", поднялся, увидев выходящего из лифта Энсона.
     - Добрый  вечер,  сэр,  -  приветствовал он страхового агента. - Хотите
сегодня посидеть подольше?
     - Вероятно,  да,  -  ответил  Энсон,  пожимая  ему  руку, - но не стоит
беспокоиться  из-за меня. Я сейчас пойду перекушу и возвращусь. Мне придется
задержаться  часов  до  одиннадцати, и если вы увидите свет в моем кабинете,
не думайте, что в здание проникли воры.
     Энсон протянул ему пять долларов и улыбнулся.
     - Возьмите, Джесс, мало ли на что может пригодиться.
     - Благодарю  вас,  мистер  Энсон, - пробормотал Джоун, хватая деньги. -
Неплохое дельце подвернулось, да?
     - Выиграл на бегах полсотни к одному на молоденькой кобыле.
     Пообедав,   Энсон   вернулся  на  работу.  Он  знал  обычную  процедуру
дежурства  Джоуна.  В  десять  часов  сторож начинал обход здания. На каждый
этаж   он   поднимался  в  лифте,  осматривал  все  закоулки  и  к  половине
одиннадцатого  возвращался  в  свою  комнатенку. В одиннадцать пятнадцать он
начинал второй обход.
     Энсон  уселся  за  стол,  включил  магнитофон, заправил новую кассету с
пленкой  и  установил  микрофон возле пишущей машинки. Затем он заложил лист
бумаги,  включил магнитофон на запись и принялся печатать бесконечные слова,
в  течение целого часа записывая на пленку стук машинки. Вскоре после десяти
часов  он  услышал,  как  шумит  в коридоре лифт, и почти сразу же - тяжелые
шаги   Джоуна  за  дверью.  Он  продолжал  печатать.  Услышав  скрип  лифта,
увозившего  сторожа  на  следующий этаж, Энсон остановил магнитофон, положил
кассету в ящик стола, погасил свет и, заперев дверь, спустился на улицу.
     Фей  Ливили  тянула  виски  в  баре  "Ча-Ча Клуба". В голове ее роились
невеселые  мысли. Битый час она просидела здесь, а никто к ней и не подошел.
Повернувшись   к   двери,   она  увидела  входившую  в  бар  Берил  Хорси  и
поморщилась.  Берил  рассеянно  огляделась  по  сторонам,  заметила  Фей  и,
приветственно  махнув  рукой,  направилась к ее столику. Берил была подругой
Джо  Дункана,  и  Фей  знала ее еще с тех времен, которые та предпочитала не
вспоминать.
     - Привет, ты одна? - спросила Берил.
     - Я тут кое-кого поджидаю, - сухо ответила Фей, - как дела?
     - Так себе.
     - Выпьешь со мной?
     - Я  не  рассчитывала  остаться здесь. Вот только дождусь Джо... Что-то
тебя не видно с Джонни Энсоном. Поссорились или как?
     Фей скорчила гримасу:
     - Поссорились?  Много  чести.  Просто  мне  до смерти надоел этот нищий
паяц, вот и все.
     Берил вскинула брови:
     - В  самом  деле?  А  мне  кажется,  у  него  денег  куры  не клюют. Он
возвратил  Джо все долги: тысячу долларов плюс проценты, так что не такой уж
он бедняк, как ты думаешь, уверяю тебя.
     Фей  взглянула  на остатки виски в рюмке и нервно закусила губу. Тысяча
долларов!  И  где  это он умудрился достать такие деньги? Ведь у него обычно
не было ни цента!
     Джерри  Хогана  разбудил  телефонный  звонок.  Ругаясь  сквозь зубы, он
поднялся  и  подошел  к  аппарату.  Лежавшая  на кровати молодая пышногрудая
девица,  которую  он  накануне  прихватил  в клубе, тоже проснулась и сквозь
полуприкрытые веки смотрела, как он снял трубку.
     - Да, кто это?
     - Джерри... это Мэг.
     - Что у тебя там? Горит? Ты меня разбудила.
     - Он решился.
     - Правда?  -  спросил Хоган, мгновенно стряхивая остатки сна. - И когда
же все кончится?
     - В  пятницу.  Он  приедет  ко мне в четверг. К этому времени все будет
готово. Нужно, чтобы я увидела тебя раньше.
     - Увидишь, - проворчал Хоган, - я к тебе завтра загляну.


     Петти  Шоу  вошла  в  кабинет Мэддокса и, увидев на лице шефа привычное
недовольное выражение, остановилась в дверях.
     - Если  вы  заняты,  я зайду попозже, сэр. - тихонько кашлянув, сказала
она.
     Мэддокс швырнул на стол полис, который просматривал, и взял сигарету.
     - Что это вы мне принесли, Петти? - устало спросил он.
     - Доклад  следственного  отдела,  - ответила девушка, - вы прочтете его
сейчас? Тут говорится о Барлоу.
     - Барлоу?
     Мэддокс нахмурил брови, но через секунду его лицо прояснилось.
     - Ах  да,  садовник...  Конечно,  прочту  немедленно,  спасибо,  Петти.
Кстати, вы знаете, о чем там речь?
     - Думаю,  это  вас  заинтересует,  - сказала секретарша, кладя папку на
стол, - с самим Барлоу, кажется, все в порядке, а вот его жена...
     - Что его жена?
     - Увидите  сами,  сэр, - с загадочным видом ответила Петти и выпорхнула
из кабинета.
     Мэддокс  зажег  новую  сигарету,  придвинул  стул  поближе  к  столу  и
принялся внимательно изучать отпечатанное на машинке досье.


     Во  вторник утром Энсон заглянул в магазин электротоваров в Лэмбсвиле и
купил  часы-выключатель, с помощью которых можно было автоматически включить
или  выключить в заданное время любой электроприбор. Обедать страховой агент
отправился  в  Прютаун,  в свой любимый ресторан "Марлборо". Войдя в зал, он
столкнулся нос к носу с Джефом Фризби, корреспондентом "Прютаун гэзетт".
     - Привет,  Джон!  -  расплывшись в улыбке, воскликнул Фризби. - Сколько
лет,  сколько  зим.  Вот  не  ожидал.  По этому поводу неплохо бы пропустить
стаканчик, а?
     Энсон заказал виски, и они с Фризби уселись за стойку.
     - Как дела, Джеф? - поинтересовался Энсон.
     - Кручусь  как  белка  в  колесе,  - пожаловался репортер, - шеф каждый
день  требует  новой информации по тем двум убийствам, и я, честно скажу, уж
и не знаю, как быть.
     - Похоже,  следствие топчется на месте, - произнес Энсон, отпив глоток,
- как, кстати, с тем маньяком, что напал недавно на парня с девушкой?
     - О  нем  ничего  не  известно.  Правда,  комиссар, кажется, чего-то не
договаривает. Мне он сказал только, что парень из местных.
     - Почему он так думает?
     - Вряд  ли  в  Глинхилл  могло занести приезжего: слишком уж это глухое
местечко.
     - Но  тогда  его  ничего  не  стоит  найти по описанию. Не очень-то тут
много лысых.
     - Что  верно,  то верно, только комиссар убежден, что девчонка напутала
со  словесным  портретом.  Нападавший  мог иметь седые или белокурые волосы,
которые в лунном свете очень похожи на лысину.
     - Все  равно,  не  так  уж трудно взять на заметку всех жителей города,
седых   или  светловолосых,  и  установить,  чем  они  занимались  в  момент
нападения, - произнес Энсон.
     Фризби,  волосы которого были чернее сажи, взглянул на светлую шевелюру
страхового агента и рассмеялся:
     - Может, в таком случае скажешь, где был сам?
     - В кроватке у одной хорошенькой куколки, - выдавил улыбку Энсон.
     - Если  верить  девице,  у  нападавшего был внушительный животик, какой
отрастает  годам  к  пятидесяти,  а  это уж никак на тебя не похоже, - изрек
Фризби.  -  Если  хочешь  знать  мое  мнение,  ей  еще  повезло,  мог  бы  и
прихлопнуть там же.
     Когда  Фризби  ушел,  Энсон  заказал  обед.  То, что преступника еще не
нашли,  обрадовало его, но ведь до пятницы этого малого могут арестовать, по
меньшей мере, раз десять!
     К  половине  восьмого  вечера  Энсон  наконец добрался до дома Барлоу и
поставил  машину в гараж. Мэг открыла ему, не дожидаясь стука. Энсон увидел,
что она бледна и ее глаза опоясаны темными кругами.
     - Что с тобой? - озабоченно спросил он.
     - Я  всю  ночь  не  сомкнула глаз! Ты думаешь, что можно спокойно спать
под одной крышей с человеком, которого собираешься убить?
     Энсон пожал плечами. Она уселась на тахту и обхватила руками колени.
     - Я не могу поверить, что это произойдет уже завтра, Джон...
     - Все  будет  зависеть от тебя, - сказал Энсон, усаживаясь рядом с ней.
- Если тебе удастся заманить Фила в парк, то дело в шляпе.
     - Да,  мне  это  удастся,  -  ответила  Мэг,  -  мы  поедем  обедать  в
"Постоялый двор", а потом я потащу его за город, чего бы это ни стоило.
     - Вчера  вечером я ездил на разведку, - произнес Энсон, - там на дороге
есть  телефонная  будка  в  восьмистах  ярдах от поляны. Я буду ждать в ней.
Позвони*  и  предупреди меня о прибытии на место. Если Фил заупрямится и все
сорвется,  тоже позвони, чтобы я не торчал там зря. - Он вытащил из портфеля
листок бумаги. - Вот номер этой кабины. Я буду в ней с десяти вечера.
     ______________
     *  В  США  устанавливают  не  только  обычные  автоматы, но и кабины, в
которые можно позвонить (прим. пер.).

     Она положила бумажку в сумочку.
     - Когда  вы  приедете  в  рощу,  ты  останешься  в  машине, но опустишь
стекла.
     Мэг вздрогнула:
     - Хорошо...
     - Как  только  я  разделаюсь с ним, - продолжал Энсон, пристально глядя
на нее, - придет твой черед.
     Он положил ладонь на ее руку:
     - Мне  придется  быть  жестоким,  Мэг.  Никаких  симуляций... Ты должна
мужественно  вытерпеть  все  это,  понимаешь? Ни у Мэддокса, ни у полиции не
будет  серьезных  подозрений, если медицинская экспертиза подтвердит наличие
тяжких телесных повреждений и факт изнасилования.
     При  этих  словах  Мэг  поежилась,  но  воспоминание  о  Джерри  Хогане
заставило ее утвердительно кивнуть.
     - От  парка  до  шоссе  около четырехсот ярдов, - продолжал Энсон. - Ты
должна  будешь  проползти  это  расстояние и остановить какую-нибудь машину.
Хотя  нет,  лучше  просто  лежи  на  шоссе, притворившись, что в обмороке. И
помни:  никаких  показаний,  пока  не  получишь  моих  цветов. Пришлю розы -
значит, все в порядке; гвоздики - продолжай молчать, поняла?
     - Да.
     - Врач  не разрешит полиции приставать к тебе с расспросами, пока ты не
придешь в себя, так что особенно бояться нечего.
     Она испуганно взглянула на него.
     - Ты уверен, что все пройдет хорошо и у нас будут деньги?
     - Уверен,  -  ответил  Энсон, - все продумано до мелочей. Ты обратишься
за  страховкой,  и Мэддокс поймет, что деваться некуда. Отказавшись платить,
он  подорвет  репутацию  компании.  К  тому  же  я  настрополю газетчиков...
Словом, все будет в порядке, и мы сорвем куш без особого труда.
     - Даже не верится, - сказала Мэг, все время думая о Хогане.
     - Через  две  недели  у  тебя  будет пятьдесят тысяч долларов! Мы уедем
вместе...
     Энсон встал.
     - Главное  - не забыть револьвер, - сказал он, открыл ящик буфета, взял
деревянную коробку и вытащил "кольт" с шестью патронами.


     В  половине  шестого  в  пятницу  Энн  Гервин  закрыла  пишущую машинку
чехлом, собрала со стола все бумаги и засунула их в шкаф.
     - Пора  заканчивать  работу, мистер Энсон, - сказала она, беря сумочку,
- уже половина шестого.
     - Идите  одна,  Энн, - улыбнувшись, сказал он, - мне нужно еще доделать
кое-какие мелочи.
     - Может быть, вам нужна моя помощь?
     - Нет,  это  не  срочно.  Мне  просто  некуда сегодня спешить, только и
всего.
     Когда  Энн  ушла, Энсон собрал в папку бумаги со стола, достал из ящика
купленные  накануне  контактные часы, прочел инструкцию и включил механизм в
сеть,  подсоединив  к  выходу шнуры от магнитофона и настольной лампы. Потом
он  установил  пятиминутный  интервал  на включение и стал ждать. Через пять
минут   зажглась  лампа  и  заработал  магнитофон,  воспроизводя  записанный
накануне  стук  машинки.  Энсон  отрегулировал звук таким образом, чтобы его
было  слышно  в коридоре. Спустя еще пять минут магнитофон отключился, лампа
погасла.  Установив на циферблате 9 часов 30 минут, он еще раз убедился, что
устройство   работает   исправно,  запер  кабинет  и  спустился  в  лифте  в
вестибюль, где Джесс Джоун читал вечернюю газету.
     - Значит,  как договорились, Джесс, - бодро сказал ему Энсон, - сегодня
я задержусь подольше, ладно?
     Джоун улыбнулся и подмигнул страховому агенту.
     - Хорошо, мистер Энсон, я не буду вас беспокоить.
     - Я только сбегаю чего-нибудь перекусить и сразу же вернусь.
     - О'кэй, мистер Энсон, у вас есть ключ?
     - Да, да. Пока, Джесс.
     После  ужина  Энсон  отправился  домой,  почистил  и  зарядил револьвер
Барлоу,  положил  его  в  карман и вновь сел в автомобиль. В восемь часов он
подъехал  к  зданию  "Нэшнл фиделити", припарковал машину и прошел в каморку
Джоуна.
     - Ну   вот  я  и  вернулся,  -  сказал  он,  -  поторчу  тут  часов  до
одиннадцати.
     Джоун  укоризненно  покачал  головой,  -  эх,  заработаетесь вы, мистер
Энсон, так и до язвы желудка недалеко.
     Энсон  вышел  из  лифта  на  своем этаже, постоял немного на лестничной
клетке,  затем  вновь  спустился  вниз  и  на цыпочках покинул здание. Сев в
машину,  он  помчался  к  прютаунскому  шоссе.  Увидев  телефонную будку, он
свернул на обочину, погасил фары и приготовился к долгому ожиданию.
     Без  десяти  десять он вышел из машины, подошел к телефонной будке и за
ее  задней  стенкой  присел  на  траву. Время тянулось медленно, и Энсон уже
начал  бояться,  что  Мэг  провалила свою часть плана, когда телефон в будке
зазвонил.  Вскочив,  Энсон обежал кабину, рванул на себя дверь и, задыхаясь,
схватил трубку.


     Мэг,  с  распущенными волосами, в зеленом, лишь наполовину прикрывавшем
грудь  пеньюаре, с сигаретой в зубах, вошла в гостиную, где угрюмо завтракал
ее  муж.  Барлоу  удивленно вскинул брови и тут же задохнулся от охватившего
его  желания, однако стоило Мэг заикнуться о поездке в "Постоялый двор", как
он сердито засопел и уткнулся в тарелку.
     - Слушай,  Фил,  -  сказала  Мэг,  когда  в  ответ  на  ее  предложение
поужинать  в  ресторане он замотал головой, - эдак я, чего доброго, заболею,
если  буду  все время сидеть этом сарае. Давай выберемся куда-нибудь хоть на
вечерок,  тут  ведь с ума сойти можно. А кормят в "Постоялом дворе" отлично,
ты ведь там бывал и знаешь...
     - Кормят-то  отлично, зато и обдирают будь здоров, - буркнул он, берясь
за газету.
     - Ну  и  что?  Это  же  только  один  раз.  Я  почему-то чертовски хочу
налакаться сегодня, и, кстати говоря, это не единственное мое желание...
     С  этими  словами  она  повернулась  и  пошла к двери, а Барлоу, бросив
газету, откинулся в кресле.
     - А почему бы и нет? - пробормотал он после минутного колебания.
     Когда  они после великолепного, но дорогого ужина подошли к бару выпить
по  рюмочке,  Барлоу  даже  подпрыгнул от неожиданности, услыхав предложение
Мэг съездить прокатиться в парк Вэла Джейсона.
     - Что  там  делать?  - со смутной тревогой спросил он. - У меня, честно
говоря, только одно желание: поскорее добраться до кровати.
     - Я  не  хочу  спать,  Фил,  - сказала Мэг, - странно, что ты совсем не
стремишься хоть немного поухаживать за мной.
     - За  тобой?  -  ухмыльнулся  Барлоу.  -  После  целого года совместной
жизни? Да ты, видать, здорово наклюкалась!
     - Наклюкалась,  черт  возьми!  -  вскричала  Мэг.  -  Наклюкалась  и не
собираюсь  тащиться  сейчас  в  этот  хлев,  который  ты почему-то величаешь
домом!  Даже  такая  развалина, как ты, сегодня лучше, чем ничего. Я хочу на
прогулку, и будь добр уважить свою супругу хоть раз в жизни.
     Барлоу покачал головой.
     - Нет,  надо  домой,  -  проворчал  он,  -  к  тому  же  это  место для
влюбленных, а не для нас с тобой.
     Она  схватила  его  за плечи и взволнованно задышала ему в лицо винными
парами.
     - Поехали,  Фил,  не то я отправлюсь одна и найду себе кого-нибудь там,
на месте.
     - Никуда  я  не поеду, - отрезал Барлоу, заметив, что чернокожий бармен
прислушивается к их спору, - я возвращаюсь домой.
     - В  таком  случае  я  беру  машину, а ты можешь идти пешком, - заявила
Мэг.
     Барлоу  заколебался. Поездка в парк в такой поздний час была бы слишком
утомительным   предприятием,   но  он  мог  изучить  окрестности  и  получше
подготовиться  к следующей ночной экспедиции, которую планировал осуществить
в ближайшее время.
     - Ладно, бог с тобой, поехали, если тебе так приспичило.
     - Ну  вот  и  молодец,  - сказала Мэг, направляясь к туалету. - Подожди
меня минутку.
     В  туалете  она  подошла к телефонной будке, с трудом переводя дыхание,
сняла трубку и продиктовала телефонистке номер.
     - Да! - услышала она взволнованный голос Энсона.
     - Мы сейчас выезжаем...
     - Молодчина, Мэг! - воскликнул он. - Я жду.
     Энсон  возвратился  в автомобиль, съехал на проселок и двинулся в глубь
парка,  моля  бога  о  том,  чтобы  на  поляне не оказалось еще какой-нибудь
машины.  Остановившись  на опушке рощи, он посмотрел в окно на раскинувшийся
далеко  внизу сияющий тысячами огней город и взволнованно перевел дух. Потом
спрятал  машину  в  густых  кустах и вылез. Минуту спустя он отыскал удобное
место,  где  можно  было  надежно  укрыться  самому,  сел  на землю, вытащил
пистолет и снял его с предохранителя.
     Половина  одиннадцатого.  Тридцать  пять  минут...  Энсон вздрогнул. До
него  донесся отдаленный шум мотора. Звук нарастал... А вот и свет фар между
деревьями.  Энсон  выбрался  из  укрытия  и  вгляделся  в  неясные очертания
автомобиля,  ехавшего  почти  прямо на него. Старый "линкольн" остановился в
каких-нибудь  десяти  шагах от страхового агента, и Энсон услышал неприятный
каркающий голос Фила Барлоу.
     - Ну  вот и приехали, - недовольно проворчал садовод, - как видишь, тут
никого нет. Ты рада?
     Энсон   крадучись  подобрался  к  машине.  Боковое  стекло  со  стороны
водителя  было  опущено,  и  он хорошо видел освещенный лунным светом силуэт
Барлоу.  И тут случилось то, чего Энсон ждал и боялся с самого начала: нервы
Мэг сдали. Она закрыла лицо руками и дико закричала:
     - Нет! Нет, Джон! Не смей, не делай этого, Джон!
     Удивленный   и  испуганный  ее  воплем,  Барлоу  обернулся  к  жене.  В
следующее  мгновение  Энсон  поднял  оружие  и  медленно  нажал на спусковой
крючок. Женский крик утонул в пистолетном громе.


     Стив  Хармас вошел в свой кабинет и тяжело опустился в кресло. Накануне
он  здорово  кутнул  с  женой  и  несколькими  приятелями,  и сегодня у него
изрядно  болела голова. На маленьком столике слева зажужжал селектор. Хармас
вздрогнул и нажал кнопку.
     - Слушаю вас, шеф.
     - Зайди, ты мне нужен. - Голос Мэддокса неприятно резанул слух.
     - Ну,  наконец-то,  -  воскликнул  дымивший  как паровоз Меддокс, когда
Хармас  вошел  в  кабинет.  -  Газеты  читал? Нет еще? Так прочти, черт тебя
дери!
     Хармас  послушно  опустился  в  кресло  и взял из рук шефа свежий номер
"Прютаун гэзетт".
     - Филипп  Барлоу?  -  спросил  детектив,  взглянув на отчеркнутую синим
карандашом заметку. - Кажется, это наш клиент.
     - Вернее,  был  нашим  клиентом, - взвизгнул Мэддокс, - и застраховался
на пятьдесят тысяч долларов!
     - Пуля  в  затылок...  жена изнасилована, - читал потрясенный Хармас. -
Она  в  тяжелом  состоянии.  Да, пора бы уже арестовать этого ненормального.
Чем занимается полиция? Почему она бездействует?
     - Дьявол  с  ней,  с полицией, Стив... Не нравится мне эта история, она
дурно  пахнет,  поверь  моему  опыту.  Барлоу  застрахован всего десять дней
назад, и вот он уже на том свете. Странно, очень странно, черт возьми.
     - Вы думаете, его убили, чтобы сорвать куш?
     - Не  знаю.  Но  когда мелкий служащий страхует свою жизнь на пятьдесят
тысяч  и отправляется к праотцам еще до того, как на полисе высохли чернила,
я начинаю подозревать неладное...
     - В  газете  пишут,  что  его  жена  была  изнасилована  и у нее выбита
челюсть.  Деньги  теперь  принадлежат  ей,  не  так  ли?  Уж не хотите ли вы
сказать?..
     - За  пятьдесят  тысяч  долларов  я хоть сейчас дам себя изуродовать, -
мрачно  перебил  его Мэддокс. - Я надеюсь, ты заинтересуешься этим делом. Ты
не читал досье следственного отдела, которое собрали на эту бабу?
     - Нет.
     - А  я  читал. Очень интересный документ. Поверь, Стив, она способна на
любую пакость.
     - А где это досье? Дайте мне его.
     - Сейчас  не  время.  Немедленно  отправляйся в Брент, найди лейтенанта
Джонсона  и скажи ему, что мне не нравится это дело и что я прошу подключить
тебя  к  расследованию.  Он только рад будет такому помощнику. И еще я хочу,
чтобы  ты  присутствовал на допросе этой самой Барлоу. Повидайся с Энсоном и
скажи,  что  выплачивать страховку мы не будем. И еще гони прочь газетчиков,
они  нам  сейчас  совсем  ни  к  чему.  Потом съезди на место преступления и
осмотри  все  хорошенько.  -  Он  раздавил  окурок в пепельнице, зажег новую
сигарету.  -  И еще, Стив, пока она в больнице, слетай к ней домой на всякий
случай. Только об этом Джонсону ни слова.
     - А что мне там искать?
     - Откуда я знаю! Что-нибудь. Не мне тебя учить.
     - О'кей, - сказал Хармас, вставая, - сейчас же отправляюсь к Джонсону.
     - Посмотри  медицинскую  карточку этой стервы. Откуда нам знать, может,
это все симуляция.
     - Но ведь газета...
     - К  черту  газету!  Ты  прекрасно знаешь этих пачкунов, Стив! Затребуй
карточку и посмотри диагноз. Действуй!


     Энн  вошла  в кабинет в девять утра и удивленно воззрилась на сидевшего
за столом Энсона.
     - Это  вы  так  рано пришли или я опоздала? - спросила она, взглянув на
часы.
     - Все  в  порядке,  Энн,  -  успокоил ее агент, - читали газеты? Барлоу
убит. Тот самый, которого я застраховал на пятьдесят тысяч.
     - Я  читала.  Все  это  так  страшно, мистер Энсон. Вы знаете, я уже не
выхожу из дома по вечерам.
     Энсон  улыбнулся,  набрал  номер "Прютаун гэзетт" и попросил к телефону
Джефа Фризби.
     - Привет,  старина,  -  сказал  он,  когда репортер взял трубку, - я по
поводу  Барлоу.  Несколько  дней  назад  он застраховался у нас на пятьдесят
тысяч долларов. Может, это будет тебе интересно?
     - И  ты  еще  спрашиваешь,  интересно  ли  мне?! Пятьдесят тысяч, с ума
сойти! И все это достанется его вдове? Вот везение! Спасибо, что сообщил.
     - Еще никого не арестовали?
     - Нет. Джонсон бьется, как рыба об лед, но надежды на успех никакой.
     - Как миссис Барлоу?
     - Неважно. Врачи не разрешают с ней говорить.
     - Если  что-нибудь  пронюхаешь, скажи мне. Барлоу был моим клиентом, ты
понимаешь?
     - Рассчитывай на меня. Когда вы выплачиваете страховку?
     - Я думаю, ждать ей долго не придется.
     - Позвони  мне,  когда  это  произойдет,  а  я,  со своей стороны, буду
сообщать тебе все, что касается этого дела.
     Энсон поблагодарил и повесил трубку.
     - Ну как она? - спросила Энн.
     - Так  себе.  У  меня  к  вам  просьба:  позвоните  Девону  и попросите
кого-нибудь  из  продавцов послать миссис Барлоу двенадцать роз, хорошо? Это
единственное, что мы можем для нее сделать.
     Лейтенант  Фред  Джонсон  из  уголовной  полиции  Брента листал папку с
документами, когда к нему в кабинет вошел Хармас.
     - А, Стив, - приветливо произнес Джонсон, - ну, что у вас на этот раз?
     Хармас уселся на стул.
     - Меня  послал  Мэддокс, - сказал он, - из-за Барлоу. Мы страховали его
на пятьдесят тысяч долларов, и теперь мой шеф рвет и мечет.
     Джонсон, отлично знавший Мэддокса, рассмеялся.
     - Да,  для  него это горькая пилюля, - сказал он. - И все же в деле нет
ничего   странного   и   таинственного.   Просто  повторилось  преступление,
аналогичное  совершенному  пять  дней  назад.  В  нашем краю завелся садист,
маньяк,  вот  и  все.  Поймать  его  почти  невозможно.  Правда, я собираюсь
устроить  в  Глинхилле  засаду  и  послать  туда нашего парня с какой-нибудь
красоткой. Может, он и клюнет, хотя вряд ли.
     - Мэддокс  считает,  что  дело  гораздо сложнее, - заметил Хармас, - он
думает,  что  миссис  Барлоу убила своего мужа и симулировала изнасилование,
чтобы получить эту страховку.
     Джонсон нетерпеливо махнул рукой:
     - Ваш  Мэддокс  давно  выжил  из  ума.  Надеюсь,  вы  не разделяете его
бредовых идей?
     Хармас пожал плечами:
     - Когда вы сможете допросить миссис Барлоу?
     - Доктор  Генри  просил позвонить ему после шести часов. Может, к этому
времени она заговорит.
     - Возьмите  меня  с собой. Мешать не буду, не бойтесь. Мэддокс требует,
чтобы  я  присутствовал при допросе и замечал все, что покажется интересным.
Пятьдесят тысяч - это как-никак пятьдесят тысяч...
     - О'кэй,  будем  работать  вместе,  хотя этот Мэддокс и любит делать из
мухи слона.
     - Я тоже всегда так говорил, но он каждый раз оказывается прав.
     Джонсон смерил собеседника внимательным взглядом.
     - Вы это серьезно насчет миссис Барлоу?
     - Пока не знаю. Давайте начинать, Фред. Где доктор Генри?
     - Сейчас  дома. Только зря вы это. Ее так избили, что смотреть страшно.
Челюсть буквально выворочена.
     - Мэддокс  сказал, что за пятьдесят тысяч он с радостью даст выворотить
себе челюсть.
     - Вашему  Мэддоксу  просто неохота платить страховку. Он готов поверить
в любую чушь, лишь бы не раскошеливаться.
     - Может,  вы и правы, - задумчиво произнес Хармас. - Ну ладно, я ухожу.
Позовите меня, когда решите допросить потерпевшую.
     Из   участка   Хармас  отправился  прямо  к  Энсону.  Однажды  они  уже
встречались,  но  у  сыщика  не  сложилось  определенного мнения о страховом
агенте, хотя он знал, что Энсон очень ловок, пронырлив и обаятелен.
     - Вы  меня  помните?  -  спросил  Хармас,  входя в кабинет и протягивая
Энсону руку.
     - Конечно. Вы Стив Хармас, не так ли?
     Энсон встал, и они обменялись рукопожатием.
     - Рад вас видеть. Вероятно, вы заинтересовались делом Барлоу?
     - Да,  хотелось  бы  с  вами  поговорить,  если вы не возражаете. Может
быть, пообедаем вместе?
     - С  удовольствием.  Тут  напротив  есть  маленький  ресторанчик, пошли
туда?
     Через несколько минут они уже сидели в укромном уголке бара.
     - Мэддокс вышел на тропу войны? - спросил Энсон.
     Хармас улыбнулся:
     - Скажу  больше:  он уверен, что миссис Барлоу убила своего мужа и сама
устроила себе изнасилование.
     Энсон бросил в кофе кусочек сахара.
     - У  Мэддокса  просто  патология.  Нельзя  быть  таким  подозрительным.
Боюсь,  придется платить, тем более что пятьдесят тысяч для "Нешнл фиделити"
-  сущий  пустяк.  К тому же газетчики уже обо всем пронюхали и не дадут нам
спуску, если мы заартачимся.
     - А откуда они узнали об этом деле?
     - От меня.
     - Вот как? Значит, вы сами...
     - А  почему  бы и нет? Произошло сенсационное убийство. В районе, где я
работаю,  меня  хорошо  знают.  Именно  я  застраховал Барлоу, и эта история
может  оказаться  хорошей  рекламой.  При  условии,  конечно,  что  компания
выполнит свои обязательства.
     - Мэддокс не хотел, чтобы пресса совала нос в наши дела.
     - А почему?
     - Потому что, как я уже говорил, он подозревает аферу.
     Энсон улыбнулся и помешал ложечкой в чашке.
     - Вы  работаете  на  него,  - сказал он, - а я - на компанию. Если бы я
действовал  так,  как  хочет  Мэддокс,  "Нешнл  фиделити"  давно  пошла бы с
молотка, и вы это знаете. Вашего шефа пора отправлять на пенсию.
     - Когда  вы  представили  этот  полис,  Мэддокс  был взбешен, - отвечал
Хармас,  -  он  поручил следственному отделу собрать сведения о Барлоу и его
жене.  У  него есть досье на них обоих. Эта женщина имела скверное прошлое и
не  была  безупречной  женой.  Одним словом, он считает, что она способна на
все.
     Энсон  чуть  не  уронил  свою  чашку.  Он  быстро поставил ее на стол и
поднял глаза на собеседника.
     - Что там, в этом досье?
     - Пока  не  знаю. Я только повторяю то, что сказал Мэддокс: эта женщина
способна на все.
     - Да  он  просто  ненормальный!  На  миссис  Барлоу напали, ее избили и
изнасиловали. Что ему еще надо?
     - Лейтенант   Джонсон  придерживается  вашей  точки  зрения,  -  сказал
Хармас,  -  но  я  уже  десять лет работаю с Мэддоксом, и за это время он ни
разу не ошибся.
     - Ему  просто  не  хочется  платить, - возразил Энсон, - Мэддокс больше
вредит  компании,  чем  вы  думаете.  Что  такое пятьдесят тысяч для гиганта
вроде "Нэшнл фиделити"?
     - Мэддокс   ежегодно  получает  больше  двухсот  требований  о  выплате
страховок.  Простое  умножение  дает  нам  сумму,  равную  десяти  миллионам
долларов. Судите сами.
     Энсон допил кофе.
     - Ну хорошо, что от меня требуется?
     - Ровным  счетом  ничего.  Я  просто хотел, чтобы вы были в курсе дела.
Мэддокс поручил мне расследование, и я немедленно отправляюсь к Барлоу.
     - Зачем?
     - Посмотреть,  как жил этот бедняга. Поверьте, я лишь выполняю указания
Мэддокса.   Поехали  со  мной,  мистер  Энсон.  Вам,  наверное,  тоже  будет
интересно.
     - Да, но какое мы имеем право...
     - И все-таки идемте. Никаких возражений я не принимаю.
     Энсон  поколебался,  затем  поднялся и пошел за Хармасом. Они пересекли
улицу, сели в машину Энсона и полчаса спустя были на месте.
     - Ого!  -  воскликнул  Хармас,  разглядывая  сад  Барлоу. - Как вам это
нравится?
     - Вроде  ничего,  - безразличным тоном ответил Энсон и развернул машину
на подъездной аллее.
     - Ничего?  Вы  говорите, ничего? Да этот тип - просто гений. - Детектив
выбрался  из  автомобиля  и  побрел  по саду, оглядываясь по сторонам. Энсон
наблюдал за ним, стоя у машины.
     - В  жизни  не  видел  ничего  подобного,  -  сказал  наконец  Хармас и
повернулся  к дому, - вы только взгляните на этот сарай, мистер Энсон. Какой
контраст!
     Энсон не проронил ни слова.
     Засунув  руки  глубоко  в  карманы  брюк,  Хармас  направился к входной
двери, достал отмычку и отпер замок.
     - Ваши  действия  противозаконны!  -  крикнул  перепуганный Энсон. - Не
вздумайте переступить порог!
     Хармас  только  махнул  рукой,  прошел через холл и остановился посреди
гостиной,  внимательно  все  оглядывая.  Энсон,  пожав плечами, тоже вошел в
дом.
     - Да,  убирают  тут  нечасто,  -  укоризненно  покачав  головой, сказал
Хармас. - Какая грязь! Эта миссис Барлоу просто неряха.
     Энсон  молчал.  Хармас  прошелся  по  комнате,  приблизился  к  столу и
склонился над разложенными на нем листами бумаги.
     - Так она еще и пишет? Или, может быть, это он?
     - Не  знаю,  -  ответил  Энсон, внимательно следя за Хармасом. Тот взял
несколько листков и начал читать.
     - Послушайте,  мы  не имеем право рыться в чужих бумагах, - подал голос
страховой агент.
     - Спокойно,  старина,  я  веду  расследование. - Теперь Хармас читал со
все  нараставшим  интересом. - Пройдитесь по саду, если вы так щепетильны. Я
обнаружил одну очень любопытную штуку.
     С этими словами он сложил листки и сунул их в карман.
     - Что вы делаете? - спросил Энсон.
     - Мэддокс  поручил мне поискать тут хорошенько и опять оказался прав. Я
нашел  план  рассказа,  героиня  которого  обманывает страховую компанию при
помощи  своего  любовника - агента этой компании. Великолепная мысль, знаете
ли.  Мой  шеф сразу ее оценит. Когда миссис Барлоу предъявит полис к оплате,
мы воспользуемся этими бумажками, чтобы бросить на нее тень.
     - Но это же смешно, - сказал Энсон. - Сколько людей пишут рассказы...
     Хармас,  посвистывая  и  глядя по сторонам, ходил из угла в угол. Вдруг
он приблизился к стене и стал внимательно изучать диплом Фила Барлоу.
     - Видали?  -  спросил  он.  -  Барлоу  был  чемпионом  по  стрельбе  из
пистолета. В прошлом году он получил первый приз.
     - Ну  и что? - нервно спросил Энсон. - Идемте, Хармас. Хороши мы будем,
если нас здесь застукают.
     - Спокойно,  -  сказал Хармас, - кто сюда сунется? Чемпион должен иметь
оружие. Где он мог его хранить, как вы думаете?
     Не  обращая  внимания  на  Энсона,  Хармас принялся обыскивать комнату.
Наконец дошел до буфета и открыл ящик.
     - Ага!  - воскликнул он, вытаскивая деревянную коробку. - Пули, шомпол,
а револьвера нет. Где он может быть?
     - Откуда мне знать? - сухо откликнулся Энсон.
     Хармас улыбнулся:
     - Я  говорю  сам  с  собой.  Послушайте, старина, пойдите и побродите в
саду.  Я  чувствую,  что  еще  не  скоро  покину  этот  дом.  Он меня просто
заворожил.
     Энсон уселся на тахту.
     - Я останусь здесь. Если я могу вам помочь...
     Но  Хармас  не  слушал  его.  Бормоча  что-то себе под нос, он вышел из
комнаты,  и  вскоре  его  каблуки застучали по ступенькам лестницы, ведшей в
спальню.


     Спустя полтора часа они уже ехали назад, в Прютаун.
     - Вы  знаете,  -  сказал Хармас после нескольких минут сосредоточенного
раздумья,  -  Мэддокс был прав. Теперь и я начинаю спрашивать себя, за каким
чертом  мелкий  служащий  вроде  Барлоу страхуется сразу на пятьдесят тысяч?
Достаточно  взглянуть  на  его  жилье,  чтобы  понять,  что вы имеете дело с
бедняком, которому вряд ли придет в голову заниматься такой ерундой.
     - Он  хотел добиться займа, - ответил страховой агент, пожимая плечами,
-  а  единственным  средством  для  этого  была  страховка.  Я  уже объяснил
Мэддоксу  всю  подноготную.  Кстати говоря, я не оказывал на Барлоу никакого
давления,  так  что  на  мой  счет  можете быть спокойны. А что касается его
общественного  положения,  то  вы  видели  сад.  Через пару лет он принес бы
Барлоу  сотни тысяч дохода, если бы, конечно, бедняга успел осуществить свои
планы...
     - Он заплатил первый взнос наличными?
     - Да.
     - Глядя на его дом, не скажешь, что у него были такие деньги.
     Энсон нетерпеливо передернул плечами.
     - Он  вытащил из кармана пачку купюр и отдал ее мне. Откуда она взялась
- его личное дело. Если вам что-то не нравится, скажите, что именно?
     Детектив бросил на Энсона задумчивый взгляд.
     - Не  принимайте  все  так  близко  к сердцу, старина, - примирительным
тоном  сказал  он,  -  расскажите  мне  лучше  о  миссис  Барлоу. Что она за
женщина?
     - Не  знаю, - сухо ответил Энсон, - я видел ее только раз. Лет ей около
двадцати восьми, красивая... больше ничего сказать не могу.
     - Это была дружная пара?
     - По-моему они ладили между собой.
     - Вы в этом уверены?
     - Не  знаю.  У  меня,  по  крайней мере, сложилось такое впечатление. Я
видел, как Барлоу обращался с женой.
     - Здорово  он  вас провел, - сказал Хармас и сунул в рот сигарету. - Вы
поднимались на второй этаж?
     Пальцы Энсона впились в руль.
     - Он меня провел? Что вы хотите этим сказать?
     - У  них  были  разные  спальни. В комнате этого бедняги никто не менял
белья  уже  несколько  месяцев.  -  На  лице  Хармаса  появилась  брезгливая
гримаса.  -  Кроме  того,  он  тайный развратник и извращенец. В его шкафу я
обнаружил  книги,  от  которых  у  вас  волосы  встали бы дыбом, и еще много
всякой дряни.
     - Возможно,  вы  правы, - отозвался Энсон, - но в вопросах, связанных с
хозяйством, они были единодушны, это я уж сам видел.
     - Вот  как?  Почему  же  тогда их дом похож на свинарник? Нет, дружище,
любящая жена всегда создает мужу уют, чего бы ей это ни стоило.
     Пятью минутами позже Энсон остановил машину у отеля "Марлборо".
     - Простите, но я вас покидаю, - сказал он, - уйма дел сегодня.
     - О'кэй,  - бросил Хармас, вылезая на тротуар, - в шесть часов я должен
встретиться  с  Джонсоном  и  вместе  с ним задать несколько вопросов миссис
Барлоу. Буду держать вас в курсе событий.
     Стоя  на углу, Фей Ливили заметила, как Хармас вылез из машины Энсона и
вошел  в  отель.  Как  только Энсон отъехал, она пересекла улицу и вбежала в
вестибюль  в  тот момент, когда Хармас уже взял у портье ключ и направился к
лифту.  Она  приблизилась  к конторе и кивнула Тому Нодли, который дежурил в
этот день.
     - Привет, Том, - сказала она, выдавливая улыбку.
     - Здравствуй,  крошка, - весело откликнулся Нодли, ощупывая взглядом ее
фигуру, - чем могу служить?
     - Что  это  за  красавчик  взял  сейчас  ключ?  - спросила она, вытащив
доллар.
     - Стив Хармас, старший следователь "Нэшнл фиделити", а что?
     - Просто интересно. Значит, он полицейский?
     - Нет,  хоть  и имеет дело с жульем. Сейчас он, кажется, возится с этим
Барлоу, которого пристрелили вчера ночью.
     - Понятно, спасибо, Том, счастливо оставаться.
     Повернувшись, она грациозной походкой покинула здание.


     Доктор  Генри,  главный  врач  прютаунской  больницы, принял лейтенанта
Джонсона и Хармаса в своем кабинете.
     - Хармас  из  "Нэшнл фиделити", - представил Джонсон своего спутника, -
Барлоу был застрахован в этой компании. Он...
     - Минутку,  -  прервал  его  Хармас,  -  я  сотрудничаю  с  лейтенантом
Джонсоном    потому,   что   именно   мне   обычно   приходится   заниматься
расследованием  всех  сомнительных случаев, которых в практике моей компании
бывает  предостаточно. До настоящего времени мы не получили никаких запросов
по  полису  Барлоу.  Но  мы не хотим, чтобы нас застали врасплох. Барлоу был
застрахован  на  пятьдесят тысяч долларов и подписал полис около десяти дней
назад.   Обстоятельства  исключительные,  и,  принимая  во  внимание  размер
страховки, мы хотели бы убедиться в том, что в деле все чисто.
     Доктор  Генри,  высокий  брюнет  с  едва  наметившейся  лысиной,  пожал
плечами.
     - Каким образом все сказанное вами касается меня? - спросил он.
     - Мы  хотим  быть  уверенными  в  том,  что миссис Барлоу действительно
изувечили  и  изнасиловали,  - отвечал Хармас, - и нам нужна соответствующая
медицинская    справка.   Кроме   того,   возможно,   вы   дадите   какие-то
разъяснения...
     - Охотно.  У  этой женщины вывихнута челюсть, и нет никакого сомнения в
том,  что  на  нее  напали  и  изнасиловали.  Я  могу  предоставить  в  ваше
распоряжение все необходимые доказательства.
     Хармас и Джонсон переглянулись.
     - Спасибо,  доктор,  это  как раз то, что нам нужно, - сказал Хармас. -
Можно нам теперь поговорить с ней?
     - Да,  я  вас провожу, но, пожалуйста, покороче, лейтенант. Она все еще
в шоковом состоянии.
     Они  поднялись  на  второй этаж и вошли в палату, где неподвижно лежала
Мэг. Жестом остановив своих спутников, доктор Генри приблизился к кровати.
     - Миссис  Барлоу,  лейтенант  Джонсон  хочет  поговорить  с  вами. Вы в
состоянии ответить на несколько вопросов?
     Хармас  и  Джонсон  смотрели  на женщину с любопытством и состраданием.
Левый  глаз  ее  заплыл, вокруг рта было несколько ран, левая щека вспухла и
почернела.
     Мэг  слегка  шевельнулась  и  вздохнула.  Хармас  почувствовал  неясную
тревогу.
     - Мне  немного  лучше, - прошептала она, - пусть спрашивает, я попробую
ответить.
     Джонсон приблизился.
     - Простите,  миссис  Барлоу,  -  сказал  он, - я понимаю, как вы сейчас
страдаете, но время, увы, не терпит. Не могли бы вы описать нападавшего?
     - Он был маленький, коренастый и совершенно лысый, - сказала она.
     - Ага! - воскликнул Джонсон, поворачиваясь к Хармасу. - Тот самый!
     Он неожиданно осекся и снова обратился к Мэг:
     - А как вы узнали, что он лысый?
     Она закрыла глаза и помолчала.
     - Во  время  борьбы...  шляпа упала... Я хотела схватить его за волосы,
но волос не было...
     - Вы помните, как он был одет?
     - Черный плащ и черная шляпа.
     Джонсон кивнул.
     - Благодарю  вас,  миссис  Барлоу,  -  сказал  он,  -  и с моей стороны
вопросов больше нет. Поправляйтесь скорее.
     В следующее мгновение к кровати подошел Хармас.
     - Миссис  Барлоу, - спросил он тихо, - почему вы с мужем решили поехать
в парк Вэла Джейсона?
     Мэг искоса взглянула на него.
     - Почему?  Да так... Это Филу захотелось. Была годовщина нашей свадьбы,
он повез меня обедать в "Постоялый двор", а потом решил прокатиться...
     Она умолкла и закрыла лицо руками.
     - На сегодня довольно, - сказал доктор Генри, - миссис Барлоу устала.
     - Да,  это  тот  самый  тип,  -  сказал Джонсон, идя по коридору, - ему
всегда удается смыться, и полиции теперь придется все время быть начеку.
     - Пойдемте  взглянем  на  Фила Барлоу, - неожиданно предложил Хармас, -
ему мы, по крайней мере, не помешаем отдыхать.
     - Зачем он вам нужен? - спросил Джонсон.
     - Хотелось  бы  увидеть  счастливца, которому удалось жениться на такой
куколке, - ответил Хармас и с улыбкой подмигнул лейтенанту.
     Служащий морга невозмутимо снял с тела простыню.
     - Вот, - сказал он, - собственно, и смотреть-то не на что.
     Сдвинув  шляпу  на  затылок,  Хармас долго рассматривал бренные останки
Филиппа Барлоу, потом повернулся к Джонсону:
     - Вы исследовали пулю?
     - Да.
     - Результат готов?
     - Нет еще.
     - А когда будет?
     - Наверное, сегодня. А зачем вам это?
     - Есть  одна  идейка,  -  сказал Хармас, - давайте позвоним в участок и
узнаем, есть ли у них что-нибудь.
     Они  прошли в кабинет врача, и Джонсон позвонил на службу. Через минуту
ему   продиктовали  результат  экспертизы,  который  он  тщательно  записал.
Повесив трубку, лейтенант поднял на Хармаса удивленный взгляд.
     - Да  вы просто волшебник, дорогой мой, - воскликнул полицейский. - Обе
жертвы  были  убиты  из  пистолетов тридцать восьмого калибра, но из разных.
Пули отличаются друг от друга. Что вы об этом думаете?
     - Я  этого  не  знал,  - ответил Хармас, - я только сказал, что вся эта
история  очень  подозрительна.  Разумеется, наш лысый маньяк мог иметь и два
револьвера, но я в этом сомневаюсь. Впрочем, поживем - увидим.


     После  шести  часов  вечера  Энсон  покинул своего последнего клиента и
отправился  в "Марлборо". Выходя из машины, он подумал, что Джонсон вместе с
Хармасом   сейчас   наверняка  допрашивают  Мэг.  Он  бы  много  дал,  чтобы
присутствовать  при  этой  беседе.  Господи,  только  бы  она  не  натворила
глупостей!  Хорошо  бы позвонить ей и узнать, о чем шла речь, но это слишком
опасно.  А  тут  еще  досье,  о  котором говорил Хармас... Интересно, что за
сведения  собрали эти крысы из следственного отдела? Неужели Мэг наврала ему
про  свое  прошлое?  А  может,  Мэддокс установил, что у нее были любовники?
Наверное,  не  следовало  говорить Хармасу, что Мэг хорошо жила с мужем. Это
была ошибка, исправить которую...
     - Привет, Джонни...
     Энсон вздрогнул и повернул голову. Перед ним стояла Фей.
     - Добрый  вечер,  - сухо ответил он, - извини, у меня деловое свидание,
и я уже опаздываю.
     Она схватила его за рукав:
     - Подождет  твое свидание. И не рассказывай мне сказки. Сегодня вечером
ты  возьмешь  меня  с  собой, и мы вместе промотаем то сокровище, которое ты
откопал неизвестно где, ясно?
     Энсон вырвал руку.
     - Пошла  к  черту!  Можешь предлагать свои прелести кому угодно, только
наконец отстань от меня!
     Он  повернулся,  перебежал на другую сторону улицы и вошел в отель. Фей
со  злобной  улыбкой  посмотрела  ему  вслед и отправилась в бар, где обычно
коротала вечера.


     Мэддокс  резким  движением  отодвинул  пачку  документов,  и  несколько
бумажек  свалилось  со  стола  на  ковер. Шеф контрольной службы взял в руки
какой-то  страховой полис и принялся читать, когда на пороге появилась Петти
Шоу.
     - Пришел мистер Хармас, сэр, - доложила она.
     - Хармас? - переспросил он. - Пусть входит, да побыстрее!
     Хармас  переступил  порог  кабинета  и уселся в кресло. Было пятнадцать
минут десятого.
     - Что нового? - спросил шеф.
     - Кое-что  есть.  Правда,  я  еще  не обмозговал данные, которые добыл,
поэтому  и  решил прийти к вам. Во-первых, Барлоу жили по колено в грязи. Их
дом  -  настоящий  хлев, иначе не назовешь. Во-вторых, убитый был психически
ненормальным:  явно  страдал  извращениями.  Дома  у  него я нашел настоящую
библиотечку  садиста.  Далее,  его  жену  и  правда избили и изнасиловали. Я
видел  справку.  Кроме  того,  я  с  ней разговаривал и своими глазами видел
синяки.  Еще  я  успел  заскочить  в морг и полюбоваться этим Барлоу. И где,
интересно, она откопала такого недоноска!
     Мэддокс откинулся в кресле и улыбнулся.
     - Так-так, ну, а еще что?
     - А  еще  эта женщина пишет рассказы довольно любопытного содержания. В
одном из них героиня обводит вокруг пальца крупную страховую компанию.
     Хармас вытащил из кармана листки и положил их на стол.
     - Посмотрите, когда будет время. Идея ясна.
     Мэддокс кивнул.
     - Барлоу  -  чемпион  по  стрельбе  из  револьвера.  У него был "кольт"
тридцать  восьмого калибра, но я его не нашел. Барлоу убили именно из такого
пистолета,  как  и того парня неделю назад, но пули оказались разными, а вот
описание  нападавшего,  которое  дала  миссис Барлоу, в точности совпадает с
тем, что полиция получила от девушки, изнасилованной в Глинхилле.
     Мэддокс  внимательно выслушал доклад своего старшего следователя, потом
открыл ящик стола, достал досье и протянул его Хармасу.
     - Вот  сведения  об  этой  бабенке,  Стив.  Почитай, а потом поговорим.
Молодец, начал ты неплохо.
     Хармас взял досье.
     - Кстати,  сэр, - сказал он, - Энсон уже растрепал газетчикам про полис
Барлоу.  Если  мы откажемся платить без серьезных на то оснований, репутация
компании окажется под угрозой.
     Мэддокс усмехнулся.
     - Почитай,  почитай  досье,  - злорадно сказал он. - Когда мы передадим
его в газеты для публикации, нам нечего будет бояться плохой рекламы.
     Джо  Дункан  положил  трубку  одного  из  шести  стоявших  на его столе
телефонных  аппаратов  и взглянул на Джерри Хогана, входившего в этот момент
в кабинет.
     - Заходи,  заходи,  -  приветствовал  его  Дункан, - ты не забыл, какой
сегодня день?
     Хоган уселся в кресло перед столом и закурил.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Через  пять дней ты приносишь мне двадцать пять тысяч, иначе наш союз
развалится, - произнес Дункан, - мне нужны деньги.
     Хоган улыбнулся:
     - Ты их получишь, даже если мне придется у кого-нибудь занимать.
     Букмекер расхохотался.
     - А что, есть еще дураки, которые дают тебе в долг? - спросил он.
     - Выходит,  так,  -  ответил Хоган и подмигнул. Его буквально распирало
желание немедленно выложить Дункану все свои планы.
     Букмекер взял со стола номер "Прютаун гэзетт".
     - Тут  вот  пишут,  что  твою подружку чуть не пришибли, - сказал он, -
думаешь как-то подогреться на этой истории?
     Хоган улыбнулся еще шире.
     - Ее  муженек  был  застрахован на пятьдесят тысяч, бедняжка, - ответил
он, - так что можешь не волноваться. Все будет в порядке.


     Всю  половину следующего дня Хармас провел у Мэддокса и только к вечеру
возвратился  в  Прютаун.  Оставив в отеле чемоданчик, он тут же отправился в
"Постоялый  двор",  небольшой  ресторан,  находившийся в нескольких милях от
города  и  обслуживавший  по  большей  части  состоятельных  автотуристов  и
семейные  пары,  приехавшие  поужинать и потанцевать под тихий аккомпанемент
довольно сносного джаза.
     Первым  делом  Хармас  зашел  в  полупустой  бар  и  спросил у высокого
толстого  негра  за  стойкой, можно ли заказать столик в ресторане. Полу нив
утвердительный  ответ,  он  выпил  виски  и  попросил  вечернюю газету. Дело
Барлоу  занимало  всю  первую полосу, и детектив читал не спеша, стараясь не
упустить  деталей.  Тем временем бармен позвонил в ресторан и сообщил своему
клиенту, что столик будет готов через десять минут.
     - Какая  ужасная  история, - добавил он, видя, что Хармас читает статью
об убийстве, - эти двое ужинали у нас как раз в тот вечер.
     Хармас отложил газету.
     - В  самом  деле?  Интересно,  что их понесло за город? По логике вещей
наши  честные  обыватели  должны были избегать таких глухих мест после того,
как произошло первое убийство.
     - Вы  правы,  сэр,  -  согласился  бармен,  -  я помню, что тот бедняга
страшно  не  хотел тащиться в парк, но его жена настояла на своем и уволокла
его туда.
     - Он не хотел ехать, вы говорите? - переспросил Хармас.
     - Да,  это  точно. В половине десятого они зашли сюда выпить на дорожку
и  тут  же принялись спорить. Я думал, кончится дракой, но в конце концов он
согласился.  И  тогда  она его чмокнула, а потом заперлась на десять минут в
клозете.  Видно, здорово перебрала. Ему ехать не хотелось, я точно помню. Он
все ругался сквозь зубы пока ждал ее.
     - Да,  лучше бы она его послушалась, - сказал Хармас, вставая. - Что ж,
спасибо за столик, старина, счастливо оставаться.
     Щедро  дав  бармену  на  чай,  детектив  отправился в ресторан. Проходя
через  вестибюль,  он остановился у двери дамского туалета. Портье бросил на
него равнодушный взгляд, и Хармас жестом подозвал его.
     - Внутри есть телефон? - спросил он, вынимая пятидолларовую бумажку.
     - Да, сэр.
     - У вас автоматическая связь или через телефонистку?
     - Через телефонистку.
     - Я  хотел бы поговорить с ней, - он вытащил удостоверение, показал его
портье и вручил тому пять долларов.
     - Сейчас устроим, сэр. Идемте со мной.
     В  маленькой  комнатке  по  соседству красивая юная блондинка, сидевшая
рядом с коммутатором, деловито печатала на машинке.
     - Мэй, крошка, тут у тебя хотят кое-что спросить, - сказал ей портье.
     Он  вышел  и  закрыл  за  собой  дверь. Присев на краешек стула, Хармас
полез  в  карман.  Блондинка  с  интересом  наблюдала,  как  он  вытаскивает
пятидолларовую бумажку.
     - Вы,  похоже,  умеете  разговаривать  с дамами, - улыбнувшись, сказала
она.
     - Приходится  иногда,  -  ответил  Хармас  и посмотрел ей в глаза. - Но
сейчас   мне  нужны  просто  некоторые  сведения.  Вы  сохраняете  записи  о
телефонных вызовах?
     - Конечно,  - сказала она, с любопытством разглядывая его, - вы частный
детектив?
     - Да.  И  мне  нужна  отметка  о  вызове,  сделанном  30 сентября около
половины десятого.
     Блондинка открыла журнал регистрации.
     - Вот...  это,  видимо,  здесь.  В  тот  вечер было всего три звонка. В
21.45 вызывали Этвуд, 68009.
     - Позвольте, я запишу?
     - Разумеется.


     Когда  Хармас  вошел  в  кабинет,  Джонсон  разговаривал  с  кем-то  по
телефону. Быстро дав отбой, он пожал коллеге руку и пригласил сесть.
     - Что, нужна помощь? - спросил лейтенант.
     - Я  только  что от Мэддокса. Он шлет вам привет и наилучшие пожелания.
Какие новости?
     Джонсон  провел  рукой  по  лицу.  Чувствовалось,  что  он  не спал уже
несколько ночей.
     - Новости  есть,  -  буркнул  он,  -  сержант  Том  Сэнквист на станции
техобслуживания был убит из того же пистолета, что и Барлоу.
     Хармас присвистнул.
     - И что вы предприняли?
     - Мы  проверяем  все  зарегистрированное оружие в округе. Я мобилизовал
на это всех своих людей.
     - Сколько денег украл тот бандит?
     - Больше трех тысяч долларов.
     - У вас есть его приметы?
     - Да.  Барлоу  убил  не  он. Этот был высокий и широкоплечий. - Джонсон
откинулся  в  кресле,  взял  сигару  и  закурил, - но вот что любопытно: нам
сообщили  из отеля "Марлборо", что в день нападения на станцию там украли из
гардероба  пальто  и шляпу, тирольскую, со шнурком на тулье и пером. Парень,
ограбивший  станцию,  носил  точно  такую  же, а это уже довольно интересно.
Раньше  я думал, что бандит приезжий, но теперь начинаю подозревать, что это
кто-то из жителей нашего района.
     - Кто  дал  вам  его  описание?  Тот  мальчишка  со  станции? А если он
напутал  со страху? Ведь не исключено, что насильник и грабитель - одно и то
же лицо.
     - Возможно.
     Хармас помолчал.
     - Завтра  утром  нам  с  вами  надо  съездить  на место преступления, -
сказал  он,  -  не  исключено,  что  мы  зря  потратим время, и тем не менее
осмотреть сцену действия необходимо.


     - Стойте!  -  воскликнул  Хармас,  когда  Джонсон  подъехал  к повороту
дороги.  Лейтенант  послушно  затормозил и вопросительно уставился на своего
спутника.
     - Давай сперва осмотрим все здесь, а уж потом свернем в парк.
     Они  вышли  из  машины.  На  мокрой  дороге  отчетливо  виднелись следы
покрышек. Хармас осмотрел их.
     - Послушайте,  нам  слишком везет, даже не верится, - сказал он, - если
мы  найдем  тот  же  след  и  в  парке,  я  буду считать, что мои подозрения
подтвердились.  Посмотрите,  с левой стороны покрышка совсем изношена, и это
может служить приметой. Если вы увидите такой же след, узнаете его?
     Джонсон склонился над колеей.
     - Узнаю, но что с этого толку?
     - Посмотрим.
     Лейтенант  пожал  плечами.  Они  вернулись  в  машину и, въехав в парк,
стали  колесить по нему. Их терпение было уже на исходе, когда Джонсон вдруг
воскликнул:
     - Смотрите, Стив, вот они!
     Он   рывком  остановил  машину,  и  оба  вылезли  на  траву.  Проселок,
пересекавший поляну, был сырым, и следы вырисовывались на нем очень четко.
     - Те  же  самые  покрышки,  - произнес Джонсон, - великолепно! Вот тут,
между кустами, кто-то оставлял машину. Это очень удобное место.
     - Совершенно верно, - сказал Хармас, - я тоже обратил внимание.
     - Вы думаете, это была машина убийцы?
     - Бог  знает.  Вы  помните, я спросил миссис Барлоу, зачем она приехала
сюда, и она ответила, что так захотел ее муж?
     - Да, помню.
     - Они  ужинали  в  "Постоялом  дворе".  Я  ездил  туда  вчера вечером и
разговаривал  с барменом. Он рассказал мне, что Барлоу отказывался ехать, но
в  конце  концов  жена  убедила его. Потом она отправилась в дамский туалет.
Барлоу  ждал  ее довольно долго. Это было около десяти. В то же время кто-то
из  посетителей  ресторана  позвонил  по  телефону в Этвуд, 68009. Это номер
кабины,  мимо  которой  мы  только  что проехали. На основании этих фактов я
пришел  к  выводу,  что  миссис  Барлоу вместе со своим любовником совершила
убийство,  жертвой которого стал ее супруг. Любовник стоял в будке и ждал ее
звонка.  Она  сообщила ему о скором приезде на место, после чего он прикатил
сюда,  спрятал в кустах машину и приготовился действовать. Как только Барлоу
приехали, он подкрался к их автомобилю и застрелил несчастного садовника.
     Джонсон немного помолчал.
     - А  затем,  по вашей версии, набросился на свою любовницу, изнасиловал
ее   да   еще  покалечил  так,  что  родная  мать  не  узнает?  Не  очень-то
правдоподобно.
     - Вы  помните,  что  сказал  Мэддокс?  За  пятьдесят  тысяч долларов он
охотно дал бы себя покалечить.
     - Мэддокс, может, и дал бы, но женщина вряд ли.
     - В  это  дело надо внести ясность. Я предлагаю навестить миссис Барлоу
и кое о чем спросить ее.
     - Как  вы  себя  чувствуете,  миссис  Барлоу,  -  спросил Хармас, входя
вместе  с  Джонсоном  в  палату.  -  Нам  необходимо  задать  вам  несколько
вопросов.
     - Мне трудно, но я постараюсь ответить, - произнесла Мэг.
     - Миссис  Барлоу,  в  тот  вечер,  когда  вы  с  мужем были в ресторане
"Постоялый двор", кто из вас предложил поехать затем на прогулку?
     - Фил  хотел  сделать  мне  приятное  в  день годовщины нашей свадьбы и
повез меня в парк.
     - Вы  не ошибаетесь? Значит, он предложил поехать на прогулку? Он, а не
вы?
     Она немного помолчала.
     - Да, он.
     - Когда  вы  приехали  в  парк,  там был кто-нибудь? Может быть, стояла
какая-то машина?
     - Нет. Я... я думала, что мы одни.
     - Как скоро после вашего приезда в парк произошло нападение?
     - Минут через пять или даже меньше.
     - Расскажите подробнее о происшедшем.
     - Мы  болтали. Внезапно я увидела вспышку и услышала звук выстрела. Фил
упал  на  руль,  и  в следующее мгновение бандит направил оружие на меня. Он
приказал  мне  выйти,  и  я  повиновалась,  но как только вылезла из машины,
сразу  же бросилась бежать. Он был маленький и толстый, но, несмотря на это,
легко  меня  догнал. Отбиваясь, я сорвала с него шляпу и тогда заметила, что
он совсем лысый.
     - Вы  в этом уверены? - спросил Джонсон. - Вы не думаете, что он просто
блондин или седой, а при свете луны мог показаться вам лысым?
     - Нет-нет, у него совершенно не было волос.
     - Вы сможете узнать его, если увидите?
     - Да, конечно.
     - А что произошло потом?
     - Я  отбивалась,  но  он  ударил  меня по лицу рукояткой пистолета, и я
потеряла  сознание,  -  сказала  она,  опустив  глаза.  -  Придя  в  себя, я
заметила,  что  почти  раздета,  а рядом никого нет. Голова раскалывалась от
боли,  но я нашла в себе силы вернуться к машине в надежде, что Фил еще жив.
Но  он  умер, - она заплакала. - У меня не было сил стащить его с сиденья, и
тогда  я пошла по проселку к шоссе. Несколько раз я падала, а на шоссе снова
лишилась чувств и очнулась только здесь.
     Джонсон  записал  ответы и отошел. Как и в прошлый раз, его место занял
Хармас.
     - Миссис  Барлоу,  десять дней назад ваш муж застраховался на пятьдесят
тысяч  долларов,  -  с улыбкой сказал он. - В связи с этим я хотел бы задать
вам   несколько   вопросов.  Когда  клиент  умирает,  едва  успев  подписать
страховой полис, необходимо провести расследование, вы согласны?
     Мэг беспомощно взглянула на него.
     - Я не знаю, - ответила она. - Я только что потеряла мужа...
     - Вы были к нему так привязаны?
     - Естественно... а почему вы спрашиваете?
     - Миссис  Барлоу,  правда  ли,  что  у вас и вашего супруга были разные
спальни?
     Мэг взглянула на Джонсона.
     - Скажите  этому  сыщику,  чтобы  не  совал  нос  куда  не  следует,  -
прошипела она, - я не обязана отвечать на такие вопросы.
     - Разумеется,  вы  правы,  - быстро откликнулся Хармас, - вы не обязаны
отвечать. К сожалению, я обязан эти вопросы задавать, такая у меня работа.
     Он выдержал паузу.
     - Говорят,  ваш муж был чемпионом по стрельбе из пистолета. Может быть,
он взял оружие с собой, когда вы ездили в парк?
     - Нет, разумеется, нет.
     - Он никогда не носил револьвера при себе?
     - Я не знаю.
     - Его "кольт" хранится дома?
     - Я не понимаю, какое это имеет отношение к делу.
     Хармас улыбнулся и пожал плечами.
     - Думаю,  что  имеет,  -  произнес  он.  - Ответьте, где ваш муж хранил
оружие?
     Воцарилось молчание.
     - Фил  избавился от своего "кольта", - сказала она наконец, - он им уже
давно не пользовался. Я думаю, он кому-то его отдал.
     Джонсон насторожился.
     - Кому он мог его отдать? - живо вмешался он.
     - Не  знаю.  Он  говорил,  что  решил  отделаться от револьвера. Может,
продал.
     - Когда это было? - спросил Хармас.
     - Давно, точно не помню.
     - Две недели? Месяц? Полгода?
     Она заколебалась.
     - Больше... я думаю, это произошло вскоре после нашей свадьбы.
     - Очень  хорошо.  Не  смеем больше отнимать у вас время, миссис Барлоу.
Желаем скорейшего выздоровления.
     С  этими  словами  он  взял  Джонсона  за  локоть  и увлек к двери. Мэг
смотрела им вслед, чувствуя, как в груди поднимается волна страха.
     - Не  торопите  события, - сказал Хармас в коридоре, - прежде всего нам
надо  выяснить  имя  ее  соучастника.  Слушайте,  Фред,  пойдемте  со мной в
гостиницу, я покажу вам ее досье.
     - Если  она  стояла  на учете в полиции, это еще ни о чем не говорит, -
возразил Джонсон.
     Хармас лишь иронически улыбнулся.
     - У  меня  идея, - сказал он чуть позже, когда они сели в автомобиль. -
Мэг  Барлоу  никогда  не  убирает  в  доме, и, если у нее есть любовник, там
наверняка   найдутся  отпечатки  его  пальцев.  Пошлите-ка  своих  экспертов
посмотреть  ее  спальню.  Может,  этот  тип тоже стоит на учете, чем черт не
шутит.  И не забудьте снять отпечатки с коробки из-под револьвера, это может
дать   ценные  результаты.  Только  поторопитесь,  а  то  она  выпишется  из
больницы.
     Джонсон сосредоточенно нахмурился и молчал до самой гостиницы.
     - Да,  вы  правы,  -  сказал он, затормозив у подъезда, - сегодня после
ленча я пошлю туда своих ребят.
     - Кто  возглавляет  прютаунский  клуб  спортивной  стрельбы?  - спросил
Хармас, выходя из машины.
     - Гарри  Саймор.  Его  можно  разыскать  в правлении на Сикоморстрит. А
зачем он вам?
     - Хочу  с  ним посоветоваться, - ответил Хармас, - подождите минутку, я
сейчас вынесу вам это досье.
     Гарри  Саймор,  грузный  сорокалетний  мужчина с багровым лицом, крепко
пожал руку Хармаса.
     - Извините,  что вторгся к вам, - сказал детектив, - но меня интересует
револьвер  Барлоу.  Кажется,  он  кому-то его подарил примерно шесть месяцев
назад. Вы случайно не знаете, кому именно?
     Саймор изобразил на лице удивление.
     - Вы,  наверное,  ошиблись.  Фил  никому  не  давал  своих револьверов.
Впрочем, нет, на прошлой неделе я сам позаимствовал у него один "кольт".
     Хармас вздрогнул.
     - Один? Значит, у него было несколько?
     - Два,  оба  тридцать восьмого калибра. Великолепные пушки! Я это точно
знаю, потому что он получил их от меня в подарок.
     Хармас провел ладонью по волосам.
     - Вы сказали, что позаимствовали один из его револьверов...
     - Да,  несколько  дней  назад ко мне приехал приятель из Майами, и мы с
ним  заключили  пари.  Обычно  я пользуюсь "кольтом" сорок пятого калибра, а
мой  знакомый  привык к полицейским пистолетам, но свой револьвер он оставил
дома,  и  мне  пришлось обратиться к Филу. Я возвратил ему оружие за три дня
до его гибели. Бедный Филипп!
     Хармас выпрямился в кресле.
     - Где вы состязались с вашим приятелем? - спросил он.
     - В  здешнем  тире.  Поставили  две  мишени, и каждый сделал пятнадцать
выстрелов. Я выиграл с перевесом в одно очко.
     - Скажите, нельзя ли разыскать пули, выпущенные из обоих револьверов?
     - Нет ничего проще. С прошлой недели никто еще не стрелял.
     - Вы позволите мне позвонить от вас?
     - Пожалуйста.
     - Благодарю,  -  воскликнул Хармас и, дрожа от нетерпения, набрал номер
Джонсона.


     После  удачного  визита  к  двум  клиентам  Энсон  решил переночевать в
"Марлборо"  и не возвращаться сегодня в Брент. Медленно двигаясь по забитому
машинами  шоссе,  он  думал  о  Мэг.  Он посоветовал ей уничтожить страховой
полис,  полученный Барлоу, так как в нем была проставлена сумма в пять тысяч
долларов.  Другой  экземпляр, подписанный Барлоу, он послал Джеку Джеймсону,
молодому  предприимчивому  адвокату, который теперь представлял интересы Мэг
и  должен  был оформить и направить компании требование о выплате страховки.
Энсон  был  уверен  в безупречности своего плана. Полиция сейчас разыскивает
лысого   садиста,  пресса  с  симпатией  пишет  о  Мэг.  Джеймсон  предъявит
требование,  и  Мэддоксу  придется раскошелиться. Одно его смущало: досье, о
котором говорил старший следователь контрольной службы...
     После  обеда  в  "Марлборо"  при  выходе  из  ресторана  Энсон встретил
Хармаса.
     - А,  наконец-то,  -  сказал Хармас, пожимая агенту руку, - а я вас уже
обыскался. Есть разговор.
     Когда они устроились в мягких креслах в холле отеля, агент спросил:
     - Что вас интересует?
     - По-прежнему  дело  Барлоу,  -  ответил Хармас, - Мэддокс, как всегда,
оказался прав. Полис-то действительно подписан с целью околпачить нас.
     Энсон вытащил сигареты и протянул их Хармасу. Тот взял одну.
     - Объясните, пожалуйста, - попросил агент.
     - Теперь  я  могу  утверждать,  что  миссис Барлоу при помощи любовника
убила своего мужа, - заявил Хармас.
     Энсон  посмотрел  на  кончик  сигареты.  "Только  спокойно, - сказал он
себе. - Что он откопал? Где я мог промахнуться?"
     - Думаете,  я вам поверю? - вслух спросил он. - Да это всего лишь новый
трюк Мэддокса, ему не хочется выплачивать страховку.
     - Нет,   -  спокойно  возразил  Хармас,  -  вы  не  видели  досье  этой
"несчастной вдовы", которое я читал.
     У Энсона пересохло во рту. Он раздавил окурок в пепельнице.
     - Ну и что же там написано?
     - Миссис  Барлоу  раньше,  увы,  была  проституткой  и содержала одного
сутенера,  пока  не  попала  в  тюрьму  за кражу. Когда через три месяца она
вышла  оттуда,  сутенер куда-то исчез. Она встретила Барлоу, и он женился на
ней.  Между  нами  говоря,  свет  не  видывал  более  нелепого брака. Затем,
видимо, она снова нашла своего дружка и вместе с ним придумала весь план.
     - Вы  можете  это  доказать?  -  спросил Энсон предательски задрожавшим
голосом.
     - Да,  у  меня  есть  кое-какие  факты.  Конечно,  их мало для суда, но
вполне  достаточно, чтобы Мэддокс стал драться до конца и цепляться за любую
мелочь, прежде чем его заставят санкционировать уплату по полису.
     Энсон откинулся в кресле.
     - Поймите,  это  был  мой  клиент. Кажется, вы не отдаете себе отчета в
деликатности  моего  положения. Все только и говорят об этой истории, газеты
посвящают  ей  первые  полосы,  читатели  сочувствуют  миссис  Барлоу.  Если
Мэддокс  откажет  в  выплате,  я  попаду  в  идиотскую  ситуацию.  Стоит мне
попытаться   уговорить  кого-нибудь  застраховать  жизнь,  и  мне  сразу  же
напомнят  о  деле  Барлоу. И никто не согласится, потому что веры нам уже не
будет.
     - Я  все  понимаю, - серьезно ответил Хармас, - и тем не менее вы же не
хотите, чтобы мы закрыли глаза на мошенничество, спасая репутацию компании.
     - А  в  чем  вы  видите  мошенничество?  Если женщина провела несколько
месяцев  в  тюрьме,  это  вовсе  не  значит,  что  она  убийца.  Где  у  вас
доказательства?
     - Я  дважды  уличил  ее  во  лжи.  Это  она уговорила Барлоу поехать за
город,  и  у  меня есть свидетель, готовый подтвердить это под присягой. Она
же  утверждает,  будто  он  сам захотел "прокатиться" и немного развлечься в
парке.  Кроме  того,  я могу доказать, что они спали в разных комнатах и что
Барлоу был извращенцем. Теперь о самом преступлении.
     Ее  дружок  должен был ждать их в кустах. В книге телефонных разговоров
ресторана,  где  они  ужинали,  записан  звонок  в  кабину, расположенную на
дороге  вблизи  парка.  Я не могу неопровержимо доказать, что звонила именно
миссис  Барлоу, но все эти факты, вместе взятые, говорят против нее. Видимо,
она  предупредила  своего сообщника о том, что они с Барлоу выезжают, и дала
ему возможность подготовиться к встрече.
     - Слишком  много  допущений,  вы  не находите? - Энсон сделал движение,
намереваясь встать.
     - Согласен,  согласен, но все это, по меньшей мере, настораживает. Есть
еще  отпечаток  протектора,  обнаруженный возле той кабины. Такой же след мы
нашли  и  в  кустах  рядом  с местом происшествия, а это уже кое-что. Если у
машины   любовника  миссис  Барлоу  будут  покрышки,  соответствующие  этому
отпечатку,  ему  придется  многое  объяснить.  Правда,  сперва мы должны его
разыскать.
     У Энсона сжалось сердце, но он сохранил безразличное выражение лица.
     - Почему  вы  решили,  что  след  был  оставлен  именно  в тот вечер? -
спросил он.
     Хармас выпрямился в кресле.
     - Это  еще  не  все,  старина.  Вопросы  потом. Барлоу был чемпионом по
стрельбе  из  пистолета  и  имел два "кольта" тридцать восьмого калибра. Оба
исчезли.  Миссис  Барлоу сказала нам, что ее муж отдал кому-то один из своих
пистолетов,  но  Гарри  Саймор,  президент клуба, заявил, что такого быть не
может,  ибо  Фил  Барлоу  никогда  не расставался с "кольтами". Они были ему
дороги.   У   меня  возникло  подозрение,  что  его  застрелили  из  его  же
собственного  пистолета.  Мы  провели  экспертизу пули и выяснили, что точно
такая  же поразила полисмена на станции техобслуживания "Колтекс". Что вы на
это скажете?
     - Да,  вы  неплохо  поработали,  -  произнес  Энсон,  наклоняясь, чтобы
расслабить  шнурок  ботинка.  Он  чувствовал,  что  бледен  как  мертвец, и,
пытаясь  это  скрыть,  проклинал  себя за то, что воспользовался револьвером
Барлоу.  Но  ведь  тогда  казалось, что это так удобно... Господи, во что же
обойдется ему эта страшная оплошность!
     Он выпрямился.
     - А  что  думает  лейтенант  Джонсон?  Считает  ли  он,  что это Барлоу
совершил  нападение на станцию? Кстати, это неплохое объяснение тому, откуда
у него взялись деньги на первый взнос. И вот почему он заплатил наличными.
     - Это  похоже  на правду, - согласился Хармас, задумчиво почесав лоб, -
но все же нельзя забывать, что у миссис Барлоу был любовник.
     - Кто же он? - спросил Энсон.
     - Мы  его  разыскиваем.  Должно  быть, этот парень где-то неподалеку, -
ответил  Хармас,  допивая  кофе.  -  Итак,  теперь  вы в курсе дела. Когда я
расскажу  обо  всем  Мэддоксу,  он  будет  в восторге. Очень сомневаюсь, что
миссис  Барлоу  получит  свою  страховку, но почти уверен в том, что ее ждет
газовая камера.
     Энсон поднялся.
     - Вам  осталась  самая малость, - сказал он. - Найти улики. До тех пор,
пока  у  вас  их  нет,  я  буду  заниматься  моей клиенткой как положено. До
встречи.
     Он вышел из холла. Хармас с недоумением посмотрел ему вслед.


     Хармас  только  что  позавтракал  и  уселся  в холле гостиницы почитать
газету, когда с улицы вошел Джонсон.
     - Ваше   предложение   поискать   отпечатки   пальцев  оказалось  очень
плодотворным,  -  сказал  он,  -  я  думаю,  что  мы  напали  на  след этого
мошенника.  В  ее  спальне нашлись два типа отпечатков. Первые не числятся в
наших  картотеках,  а  вот вторые принадлежат некоему Джерри Хогану, бывшему
боксеру,  чемпиону  Калифорнии  в  полутяжелом  весе.  Теперь  он работает в
Бренте у букмекера Джо Дункана.
     - А вы идентифицировали отпечатки на футляре от пистолета?
     - Да,  Хоган  не  трогал  футляр. Отпечатки принадлежат другому. Я хочу
допросить Хогана немедленно. Пойдете со мной?
     - Конечно, пойду! - воскликнул Хармас.


     Джерри Хоган усмехнулся и свободно откинулся в кресле.
     - Давайте  побыстрее,  ребята,  -  сказал он, - у меня дела. Чего вы от
меня хотите?
     - Где вы были ночью двадцать первого сентября? - спросил Джонсон.
     - А в чем дело? - Хоган улыбнулся еще шире.
     - Где вы были и чем занимались?
     - Неужели  я  должен  помнить? - Хоган пожал плечами. - Ведь прошло уже
две недели, не так ли?
     - Вспомните,  если  не  хотите  нажить  неприятности,  -  резко  сказал
Джонсон, - очень вам советую.
     - Ну,  коль  уж  это  так серьезно... Хорошо, постараюсь ответить, - он
вытащил из кармана блокнот, - вы говорите, двадцать первого сентября?
     - Да, двадцать первого сентября.
     - Я  ездил  в  Лэмбсвил  по  поручению  Дункана.  Какое время суток вас
интересует?
     - Между тремя и четырьмя утра.
     - Так я, как положено, был в это время в кровати.
     - Вы можете это доказать?
     - Нет  ничего  проще,  лейтенант.  Я  редко  ночую в одиночестве: боюсь
темноты.  И в тот раз обо мне заботилась одна крошка. Она еще не успела меня
забыть,  и  вы  можете спросить у нее... Кит Либман ее зовут. Она работает в
казино.
     - Что вы делали вечером тридцатого сентября с девяти до одиннадцати?
     - Играл  с  приятелями в покер в баре у Сэма. Со мной были Джо Гершвин,
Тэд  Маклин и Джек Хеймонд, - он откинулся в кресле. - Это все или вы что-то
еще хотели спросить?
     - Вы знаете миссис Барлоу?
     - Не имею чести. А что, я много потерял?
     - А Филиппа Барлоу?
     - Это тот малый, которого укокошили недавно? Нет, не знаю.
     - Вы бывали в доме Барлоу?
     Усмешка  начала сползать с губ Хогана. Он почувствовал себя неуютно под
холодным и твердым взглядом лейтенанта.
     - Конечно, нет. Я ведь уже сказал, что незнаком с ними.
     - Тогда почему там нашлись отпечатки ваших пальцев?
     Некоторое время Хоган подавленно молчал. Потом пришел в себя.
     - Так-так,  грязные  сыщики,  -  прорычал он, - значит, вы уже успели и
отпечатками запастись... Хорошо работаете.
     - Повторяю вопрос: вы знали миссис Барлоу?
     - Ну,  знал.  Теперь,  когда Барлоу мертв, этого можно и не скрывать. Я
жил  с  ней до ее замужества, потом бросил, а через некоторое время мы снова
встретились,  и  она  иногда  приглашала  меня  в  гости. Барлоу не очень-то
нравился  женщинам,  и  ей  был нужен кто-то еще. Я лишь хотел сберечь честь
дома, но если вы и так все знаете... Вам нужно еще что-нибудь?
     - Ваши  отпечатки были там не единственными. Кроме вас, к ней ходил еще
один мужчина. Кто бы это мог быть?
     - Вы  меня  удивляете,  -  сказал  Хоган,  -  я думал, Мэг мне верна. А
почему вы не хотите узнать об этом у нее самой?
     - Где ваша машина? - спросил Джонсон.
     - Возле дома. Это серый "бьюик".
     Хармас   и   Джонсон  вышли  на  улицу.  Осмотрев  покрышки,  лейтенант
обескураженно взглянул на своего спутника.
     - Ну  вот,  теперь  ясно,  что в этой истории есть еще одно действующее
лицо,  -  сказал  он.  -  Хоган не совершал убийства. Конечно, я проверю его
алиби, но это мартышкин труд. Убийца кто-то другой. Придется искать его.
     - Не  будем спешить, - ответил Хармас, - сначала надо кое-что выяснить.
Допросим Мэг, когда у нас будет чем припереть ее к стенке.


     По  пути  из  Брента  Энсон  остановил  машину  на станции обслуживания
"Шелл".  Хозяин станции Хорнби, увидев страхового агента, вышел из конторы и
пожал ему руку.
     - Джек,  у  меня,  кажется, износились покрышки, - сказал Энсон. - Надо
бы заменить их на "файерстоун".
     - С  удовольствием,  мистер Энсон, - отвечал Хорнби, осматривая колеса,
- хотя я уверен, что и эти еще пробегают не меньше десяти тысяч миль.
     - У  моего  приятеля недавно взорвалась такая же шина, как у меня. Я бы
хотел поставить "файерстоун".
     - О'кэй, если не возражаете, я куплю у вас старые покрышки.
     - Нет, я их заберу. Сколько времени займет вся процедура?
     - Чуть  больше  часа,  -  ответил  Хорнби, - если вы спешите, я дам вам
другую машину, а вашу пригоню потом.
     - Ничего, я подожду, - сказал Энсон и отправился в ближайшее кафе.


     Эдвин  Мерриуэзер, директор прютаунского отделения Национального банка,
оказался  маленьким  толстяком  со  старомодными  манерами, одетым в голубой
отутюженный костюм и галстук в горошек.
     - У  вас  был клиент по имени Филипп Барлоу, - сказал ему Хармас, когда
директор  пригласил  его  сесть, - несколько дней назад он трагически погиб,
но  перед этим застраховался у нас. Мы ждем требования о выплате с минуты на
минуту, и нам необходимо выяснить кое-какие детали.
     Мерриуэзер вскинул брови:
     - Я вас слушаю.
     - Мистер Барлоу консультировался с банком перед оформлением полиса?
     - Откровенно говоря, да, - ответил директор, рассматривая ногти.
     - Мне  сказали,  что  он  оформил страховку, чтобы добиться банковского
займа. Это правда?
     - Да, именно таковы были его намерения.
     - Он вам говорил, какую сумму хотел занять?
     - Три тысячи долларов.
     Хармас насторожился.
     - Мне казалось, что ему было нужно гораздо больше.
     - Сколько  же,  по-вашему,  мы должны были ссудить ему под залог полиса
на пять тысяч долларов?
     - На пять? Но ведь Барлоу застраховался на пятьдесят?
     Директор вытаращил глаза:
     - Впервые слышу. Вы уверены, что не ошибаетесь?
     - Разумеется, я не ошибаюсь.
     - Нет,  не  может  быть.  Мистер  Барлоу  говорил мне о своем намерении
застраховать   жизнь  на  пять  тысяч,  и,  так  как  ваша  компания  делает
пятипроцентную  скидку  при  уплате  наличными, он хотел внести первый взнос
именно так. Он снял со своего счета почти все деньги.
     Хармас почувствовал, что вот-вот завладеет важной уликой.
     - Мы  не делаем никакой скидки при уплате взносов наличными, - спокойно
проговорил он, - кто мог сказать ему такую чушь?
     - Мистер  Барлоу говорил, что эту информацию ему дал ваш агент. Если не
ошибаюсь, его звали Энсон, есть у вас такой?
     - Мистер   Энсон  действительно  работает  у  нас,  но  здесь,  видимо,
какое-то недоразумение. Сколько снял Барлоу со своего счета?
     - Сто пятьдесят долларов.
     Хармас  почесал  затылок.  Да, эта сумма соответствовала первому взносу
за полис стоимостью в пять тысяч долларов.
     - В  этой  истории  есть  что-то  странное.  Барлоу  подписал страховой
договор  на  пятьдесят тысяч и уплатил первый взнос наличными. Тысячу двести
долларов, - растерянно сказал он.
     - Откровенно  говоря, я не представляю, где он мог достать такую сумму,
мистер Хармас.
     Когда  Хармас открыл дверь своего номера, к нему приблизился Том Нодли,
портье отеля.
     - Мистер  Хармас,  -  тихо  сказал  он, - в баре вас ждет одна довольно
интересная особа. Ей хотелось бы вам кое-что сказать.
     Хармас поморщился:
     - Кто она такая?
     - Уличная девка. Зовут ее Фей Ливили. Если хотите, я ее спроважу.
     - Я  никогда не отказываюсь от разговора с кем бы то ни было, - ответил
Хармас  и,  дав  портье  доллар,  пошел в бар. В углу за рюмкой виски сидела
какая-то  девица,  и Хармас, увидев, что она с едва заметной улыбкой смотрит
в его сторону, направился к ней.
     - Подсаживайтесь  ко  мне,  -  пригласила  она,  - вот уже который день
пытаюсь встретиться с вами, но вы неуловимы.
     - В  самом  деле? - Хармас жестом подозвал официанта и сел за столик. -
Я был очень занят. Видимо, вы меня знаете, а вот я, увы, не имею чести...
     - Меня  зовут  Фей  Ливили.  Я живу в этом городе, - сказала она, глядя
ему в глаза, - вы ведь из "Нэшнл фиделити", не так ли?
     - Что верно, то верно.
     - Вот я и подумала, что моя информация может вас заинтересовать.
     - Я   обожаю  всякую  информацию,  -  сказал  детектив,  предлагая  Фей
сигарету и закуривая сам, - свою вы, наверное, хотели бы продать подороже?
     Фей покачала головой:
     - Нет,  просто  я хочу свести кое с кем счеты. Когда со мной обращаются
по-хорошему, я - ягненочек, но стоит меня укусить...
     - Простите, Фей, но при чем тут я?
     - Я не знаю... Вы ведь следователь по делам, связанным со страховкой?
     - Угадали.
     - И вас интересует поведение ваших агентов?
     - В  той  мере,  в  какой оно затрагивает благополучие и репутацию моей
компании. А о ком конкретно пойдет речь, если не секрет?
     - Об этом грязном типе, Джонни Энсоне.
     Хармас поставил рюмку на стол.
     - Что вы хотите о нем сообщить?
     Глаза  Фей заблестели, она покраснела от злости и, склонившись к самому
уху Хармаса, начала торопливо рассказывать ему все, что знала.
     - Завтра  миссис  Барлоу  выписывается  из  больницы,  -  сказал Хармас
Джонсону,  -  следовательно,  у  нас остался один день. Поехали к ней домой,
надо  обшарить  все  еще  разок.  Ваши  ребята искали только отпечатки, а мы
посмотрим, не найдется ли чего поинтересней.
     - Сомневаюсь,  - ответил лейтенант, когда они уже вышли на улицу и сели
в машину, - что конкретно вы надеетесь там обнаружить?
     - Револьверы. Они должны быть спрятаны где-то в доме.
     Они  подъехали  к  обшарпанному  особняку вскоре после полудня. Джонсон
достал  отмычку,  открыл  дверь,  и  они  вошли  в прихожую, поморщившись от
ударившего в нос запаха, которым был пропитан застоявшийся воздух дома.
     - Давайте  первым делом бросим взгляд на комнату погибшего, - предложил
Хармас, направляясь к лестнице. Лейтенант молча последовал за ним.
     Пока   Джонсон   с   гримасой   отвращения   разглядывал   обнаруженные
фотографии,  Хармас  отодвинул  кровать  и простучал пол. Несколько паркетин
оказались незакрепленными, и детектив почти без удивления поддел их ножом.
     - А  вот и револьвер! - воскликнул он, посветив фонариком в открывшееся
углубление. - Так, а что это там еще?
     Джонсон  заглянул  через  плечо  Хармаса  и  увидел  лежавший в тайнике
"кольт"  тридцать  восьмого  калибра.  Сунув  в  дуло  револьвера  карандаш,
лейтенант  осторожно  вытащил  оружие  и  положил  его  на  пол. В следующее
мгновение  Хармас  увидел  белую купальную шапочку и резиновые тампоны. Взяв
находку кончиками пальцев, детектив внимательно осмотрел ее.
     - Вот  вам  и  лысый  садист,  -  сдавленным  голосом  сказал он. - Все
совпадает,  Фрэд;  вся  эта  грязь,  извращения... а теперь еще и бутафория.
Держу  пари  на  сто  долларов,  что  из этого револьвера застрелили парня в
Глинхилле.
     Джонсон почесал своей мясистый нос.
     - Я  бы не стал рисковать своими деньгами, но, раз уж мы здесь, давайте
продолжим осмотр этого логова, - предложил он.
     Но  второй  револьвер  найти  не  удалось,  несмотря  на  то,  что  они
проторчали  в  доме  чуть  ли  не весь остаток дня. Джонсон вызвал из Брента
бригаду  экспертов,  и, когда они с Хармасом вернулись в управление полиции,
там  уже  был  готов результат баллистической экспертизы. "Кольт", найденный
под  кроватью  Барлоу,  оказался  именно  тем  оружием, из которого был убит
молодой человек в парке Глинхилл.


     Энсон  уже  собирался  домой,  когда  в  его  кабинет  неожиданно вошел
Хармас.  Детектив  не  стал  тратить  время  на  пространные  приветствия  и
мгновенно изложил Энсону содержание своего разговора с Мерриуэзером.
     - Ничего  не  понимаю,  -  сказал  агент,  выслушав  Хармаса, - никакой
скидки я Барлоу не предлагал. Вы уверены, что директор банка не ошибается?
     - Ни  в  чем  я  не уверен, - ответил Хармас, - я лишь повторяю то, что
услышал  от Мерриуэзера. Барлоу снял со своего счета почти все деньги, чтобы
заплатить  наличными  первый  взнос, а на счету у него было не многим больше
полутора сотен долларов.
     Энсон взял карандаш и принялся что-то писать на листке бумаги.
     - Первый  взнос был тысяча двести двадцать два доллара, - сказал он, не
глядя на Хармаса, - что-то здесь не вяжется, вы не находите?
     - Сначала  Барлоу хотел застраховаться только на пять тысяч долларов, -
произнес  Хармас,  - Мерриуэзер в этом уверен. Барлоу нужен был заем всего в
три тысячи.
     Энсон закурил, чтобы выиграть время.
     - Когда  я  приехал  к  Барлоу,  он  заполнил  анкету  и  попросил меня
оформить  полис  на  пятьдесят  тысяч  долларов,  который  вы  видели своими
глазами.  Я  допускаю,  что он советовался с Мерриуэзером, но потом, видимо,
передумал и решил застраховаться на большую сумму.
     - В  десять  раз  большую?  -  недоверчиво  спросил Хармас. - Где бы он
нашел деньги, чтобы заплатить такой огромный взнос?
     - Я не знаю. У него были деньги, и он мне их уплатил, - ответил Энсон.
     - Можно  посмотреть открытку с запросом, который он прислал? Я хотел бы
убедиться,  что  Барлоу разговаривал с Мерриуэзером до того, как обратился к
вам.
     Энсон напрягся. Пепел с сигареты упал ему на колени.
     - Я ее порвал и выбросил, - сказал он.
     - Вы всегда выбрасываете запросы?
     - Только  после подписания договора. Какой смысл хранить бумажку, когда
дело сделано?
     Хармас пожал плечами.
     - Да,  видимо,  вы  правы,  -  он медленно выпустил струйку дыма, затем
внезапно  подался  вперед  и  резко  спросил: - Где вы были ночью тридцатого
сентября?
     Энсон сжался как от удара под ложечку.
     - Почему это вас интересует?
     Хармас улыбнулся.
     - Вы  знаете  Мэддокса. Алиби - его конек. Он хочет знать, где были той
ночью  все, кто имеет хоть малейшее отношение к делу, - его улыбка стала еще
шире,  - я не удивлюсь, если когда-нибудь он потребует алиби даже от меня, -
продолжал  он.  -  Впрочем,  это  не так важно, а если я вторгся в запретную
зону,  задав  этот вопрос, так мне и скажите. Обещаю, что больше мы не будем
касаться этой темы.
     - Я  вам отвечу, - сказал Энсон, открывая записную книжку, - в тот день
я  работал  допоздна  и  ушел  из  кабинета незадолго до одиннадцати. Ночной
сторож может это подтвердить.
     - Что  вы,  я никогда не осмелюсь оскорбить вас проверкой, - воскликнул
Хармас,  откидываясь  в  кресле.  -  Честно  говоря,  наши  точки  зрения на
происходящее  почти совпадают. В любом случае самым мудрым решением проблемы
была  бы выплата страховки, и я попытаюсь убедить в этом Мэддокса. Вы будете
дома сегодня вечером?
     Энсон утвердительно кивнул.
     - До девяти часов. Но я знаю Мэддокса, он не заплатит.
     - Я  в  этом  не  уверен.  Старик не любит плохой рекламы. Газеты могут
обвинить  нас  в  нарушении  гарантий. Посмотрим, что мне удастся сделать, а
пока  давайте  поговорим  о  другом.  Вы  знаете  антикварную лавку на углу.
Смотрите,  какое  шикарное  пресс-папье я там купил. Хозяин уверяет, что это
позапрошлый век.
     Он  достал  из  кармана пластиковый мешочек, вытащил из него стеклянное
пресс-папье и, поставив его на стол, подтолкнул в сторону Энсона.
     - Моя  Эллен буквально помешана на старинных вещах, но я боюсь, что это
подделка. Посмотрите повнимательней, старина, у вас должен быть опыт.
     Энсон взял пресс-папье, повертел его перед глазами и пожал плечами.
     - Я  в  этом  ничего не смыслю, - сказал он, - но вещица красивая. Ваша
жена будет рада такому подарку.
     Он  возвратил пресс-папье Хармасу, который осторожно уложил его обратно
в мешочек.
     - Жаль,   что   и  вы  не  смогли  определить  возраст  этой  штуки,  -
разочарованно  произнес  он  и  поднялся,  -  но  в  одном  вы правы: Эллен,
наверное,   обрадуется.  Значит,  договорились:  если  мне  удастся  убедить
Мэддокса раскошелиться, я дам вам знать.
     Когда  Хармас ушел, Энсон закурил и погрузился в раздумье. Ему начинало
казаться,  что  его  великолепный  план  мало-помалу дает трещины. Положение
становилось  все  напряженней,  но  говорить  о  какой-то реальной опасности
было,  наверное,  еще рано. Мэддокс не станет платить, на этот счет Энсон не
строил  никаких  иллюзий.  Видно,  придется проститься с прекрасной мечтой и
сделать  все  возможное  для  того,  чтобы хотя бы уцелеть. А ведь все из-за
этой  скотины  Мэг!  Ну  кто просил ее скрывать свое прошлое? Сказала бы все
честно, и не было б сейчас ни волнений, ни тревог.
     Послышался  тихий  стук  в  дверь, и через мгновение на пороге появился
Джесс Джоун. Энсон удивленно взглянул на него. Сторож вытер потный лоб.
     - Здравствуйте,  Джесс,  -  произнес  Энсон,  -  я  как  раз  собирался
отправиться домой. Вам что-нибудь нужно?
     Джоун  прикрыл  дверь и ухмыльнулся. Эта ухмылка насторожила страхового
агента.
     - Я хотел бы вам кое-что сказать, мистер Энсон.
     - Это так срочно?
     - Боюсь, что да. Довольно важные для вас сведения.
     Энсон подошел к окну.
     - В чем дело, Джесс?
     - Этот тип, Хармас... вы его знаете?
     Энсон сжал кулаки.
     - Да, так что он?
     - Он спрашивал меня о вас, мистер Энсон.
     "Значит,  все-таки  проверял,  каналья,  -  подумал агент, - тем лучше.
Ничего подозрительного ему не найти".
     - Я  в  курсе  дела,  -  небрежным тоном сказал он, - это нужно ему для
следствия.  Полиция  проверяет алиби всех, кто имеет хоть малейшее отношение
к  Барлоу.  Так  как  я  оформлял его страховой полис, проверяют и меня. Это
обычная процедура, не тревожьтесь.
     Джоун вытащил из-за уха окурок, чиркнул спичкой.
     - Меня  это  и  не  тревожит,  мистер  Энсон,  но  я  подумал,  что вы,
возможно,  будете  волноваться. Я сказал ему, что вы были на работе с девяти
до одиннадцати и печатали на машинке.
     В его голосе послышалась насмешка, которая не понравилась Энсону.
     - Но  ведь  так  все и было, - произнес он, - я сказал то же самое. Мне
повезло,  что  в  тот  вечер  я  не  оказался у какой-нибудь красотки, иначе
пришлось бы ее скомпрометировать.
     - Этот   Хармас,   как   ни   крути,   всего-навсего   частный,  вернее
получастный,  детектив,  -  продолжал  Джоун,  - а что я буду говорить, если
сюда придут настоящие полицейские и начнут меня допрашивать?
     - То же самое, Джесс, то же самое.
     - Не  станете  же  вы просить меня врать еще и полиции, мистер Энсон, -
произнес  Джоун,  - эдак я наживу кучу неприятностей. Обвинят в соучастии, и
дело с концом.
     Энсон почувствовал, как холод сковывает его сердце.
     - В соучастии? - переспросил он. - Что вы несете, Джесс?
     - Той ночью вас не было в кабинете, мистер Энсон.
     Страховой агент сел на край стола.
     - Кто вам это сказал? - хрипло спросил он.
     Джоун выплюнул на паркет окурок и раздавил его.
     - У  меня  кончились  сигареты,  -  ответил  он, - и я подумал, что вы,
может  быть,  выручите  меня  парой  штук.  Я  постучался к вам, но никто не
ответил,  а  между  тем  машинка  продолжала тарахтеть. Я стукнул еще раз, а
потом  открыл  дверь  своим  ключом.  Должен  сказать,  что  ваша  выдумка с
магнитофоном восхитила меня, мистер Энсон.
     Агент покрылся холодным потом.
     "Попался,  -  сказал  он  себе,  -  что  же теперь делать?!" Первой его
мыслью  было  приподнять массивную столешницу, вытащить из-под нее револьвер
Барлоу  и  пристрелить  сторожа,  но он понимал, что это смешно. Сейчас надо
было во что бы то ни стало выиграть время.
     - Это  правда, Джесс, - вздохнув, сказал он, - меня в тот вечер не было
в кабинете, но никакого криминала тут нет, уверяю вас.
     Джоун многозначительно усмехнулся.
     - Несомненно,   мистер  Энсон,  -  произнес  он,  -  я  никогда  ничего
подобного  и не думал. Мне только казалось, что нужно вас предупредить. Если
полиция  начнет меня допрашивать, я вынужден буду сказать правду, а вам это,
видимо, не доставит никакого удовольствия.
     - Да, Джесс, - тихо произнес Энсон.
     Джоун изобразил на лице сочувствие.
     - Я  бы  этого  не  хотел, мистер Энсон, - проговорил он. - Ведь вы так
хорошо относитесь ко мне... А почему, кстати, это было бы вам неприятно?
     - Потому  что  меня  вышибут с работы, - ответил Энсон. - Я ухаживаю за
замужней  женщиной,  и  муж уже начал нас подозревать. В ту ночь я был с ней
и, зная, что он за мной следит, хотел создать себе нечто вроде алиби.
     Он   понимал,   что   все   это   звучит  в  высшей  степени  нелепо  и
неубедительно, но придумывать более правдоподобную историю не было времени.
     - Эх,  мистер  Энсон, не верится мне что-то, - Джоун махнул рукой, - вы
же  всегда  отличались  такой высокой нравственностью. Ну ладно, я, пожалуй,
смог бы все это забыть, но сперва мне надо все хорошенько обмозговать...
     Энсон понял, что сейчас начнется шантаж, и быстро сказал:
     - У  меня есть лишняя сотня долларов, Джесс. Мне она сейчас не нужна, а
вам  может  пригодиться.  Вы ведь знаете, что я не имею никакого отношения к
преступлению,  которое  расследует  Хармас,  так  что  вам  даже не придется
лгать. Ну что, спасете мою репутацию за сотню зелененьких?
     - Сто  долларов,  конечно,  неплохо, мистер Энсон, только у меня сейчас
жена  болеет,  и врач советует ей сменить климат. А переезд, сами понимаете,
дорого  стоит.  Может,  припишем  к  вашей  сотне  еще  нолик, а? Всего лишь
маленький кругленький нолик, и я все забуду.
     Теперь  Энсон  успокоился.  Он  оценил  ситуацию и принял решение. Надо
было выиграть время и тихонько убрать этого толстого мерзавца.
     - Тысяча  долларов!  -  воскликнул  он.  - Побойтесь бога, Джесс, где я
возьму такие деньги? Двести долларов - вот все, что я могу вам предложить.
     Джоун покачал головой, выражение его лица стало еще более скорбным.
     - Я  очень  хотел  бы  вам  помочь, мистер Энсон. А если меня припрут к
стенке?  Мне  же грозит тюрьма на два года, не меньше. А что станет с женой?
На двести долларов далеко не уедешь.
     Энсон пристально посмотрел на него.
     - Обождите  немного,  -  сказал он. Два-три дня... Я постараюсь достать
пять сотен, но это максимум.
     - Мне  очень  жаль,  мистер  Энсон,  вы  славный  парень, но я согласен
только на тысячу. Даю вам двое суток.
     Он повернулся и пошел к двери, но остановился на пороге.
     - Моя  жена в курсе дела, - предупредил он, - но не волнуйтесь. Если мы
договоримся, она тоже будет помалкивать.
     Подрулив  к  станции  техобслуживания  "Шелл",  Энсон вылез из машины и
пожал руку вышедшего ему навстречу Хорнби.
     - Приветствую   вас,  -  сказал  агент,  -  покрышки  просто  чудесные,
спасибо. Сколько я вам должен?
     - Сущие  пустяки, мистер Энсон, - ответил хозяин мастерской. - Сейчас я
выпишу  вам  счет.  Кстати, недавно меня спрашивали, куда делись ваши старые
шины.
     - Вас спрашивали о моих старых шинах? - переспросил Энсон, бледнея.
     - Да, тут были полицейские и интересовались.
     - С какой стати?
     - Из-за  Барлоу,  -  ответил  Хорнби,  - кажется, на месте преступления
нашли  отпечатки  протекторов,  и полиция теперь проверяет, кто менял шины в
последнее  время.  Я  им  сказал,  что  вы  поставили "файерстоун", а старые
покрышки увезли с собой.
     Энсон заставил себя улыбнуться и взял из рук Хорнби квитанцию.
     - Спасибо,   старина,   -  сказал  он,  -  я  обязательно  встречусь  с
лейтенантом  Джонсоном,  он  мой  старинный  приятель...  Не  думайте, что я
замешан в темных делах.
     Энсон   сел  в  машину  и  отъехал  от  станции.  Он  понял,  что  влип
окончательно.  Сколько  еще  его ошибок откроется в ближайшие дни? Револьвер
Барлоу,  шины,  Джоун,  который  видел,  что в ночь убийства его, Энсона, не
было  на  работе...  Неужели  столь тщательно разработанный план провалился?
Только  не  терять  хладнокровия,  это  главное. Пока еще его алиби никто не
опроверг  и, даст бог, не опровергнет, но надо что-то делать с Джоуном и его
женой.  Необходимо  заткнуть  им  глотку, заткнуть навсегда. Тысяча долларов
его  не  спасет:  сторож  будет  шантажировать его и дальше. А эта история с
шинами!   Он  выбросил  покрышки  на  автомобильном  кладбище,  и  найти  их
невозможно,  но чем черт не шутит. Необходимо завтра же поехать к Мэг. Слава
богу,  она  выходит  из  больницы.  Ведь  если  ее прижмут, она в