а тебя замуж, даже если ты останешься единственным мужчиной на земле! Вдолби это себе в башку, Чэд. Неужели ты разучился понимать английский? - Но ты же обещала! - Неважно, что я обещала. Сейчас я полна только страхом. Как только полиции станет известно о наших отношениях, там сразу же поймут, что это мы убили твою жену. В скором времени я покину этот ужасный дом, и ты больше никогда не увидишь меня. - Ну, это вряд ли! - не в силах справиться с приступом ярости, пригрозил я. - Помнишь, в чем я клялся? Я напомню: если ты не выйдешь за меня замуж, я сдам себя и тебя в полицию. - Прекрасно. Иди и сделай это! Ты не сможешь запугать меня, Чэд! Пусть я тоже замешана в этом деле, но убил жену все же ты. И никто другой. Иди и скажи им это, если посмеешь. А меня оставь в покое! - Ева резко повернулась и вышла из кабинета. Казалось, целую вечность я стоял, уставясь на захлопнувшуюся за женщиной дверь, отказываясь поверить в услышанное. Ноги подкашивались - и я буквально рухнул в кресло. С чего бы это в ней вдруг такая перемена? Действительно ли Ева так испугалась содеянного, или для этого есть причины, которых я пока не знаю? Я вспомнил Ларри. А вдруг он имеет отношение к перепадам в настроении Евы? Но некоторое время спустя я все же решил, что женщина всего лишь напугана и нужно просто подождать, пока ее страхи утихнут. Надо оставить ее в покое на несколько дней. Потом снова поговорить с ней. Терять ее я не собирался. Едва передвигая ноги, я побрел в спальню, но в эту ночь сон так и не пришел ко мне. Лежа в постели и прислушиваясь к стуку дождя и вою ветра, я думал о страшной смерти Вестал и о реальной угрозе потерять Еву. Одних этих мыслей было достаточно, чтобы страдать бессонницей, но не они были главной причиной ее. Во мне поселился страх, которого я раньше никогда не испытывал. Я воочию видел, как в этот богатый дом является полиция, защелкивает наручники на моих руках и держит в камере, пока не придет время поджарить меня на электрическом стуле. Когда видение исчезало, я ужасался тому, что так оно и будет, если я допущу хоть малейший промах. И мучительно ломая голову, я никак не мог сообразить, не сделал ли я его уже. Я был страшно напуган, слишком напуган, чтобы беспокоиться об Еве. Утро следующего дня тянулось бесконечно долго. Я сидел в кабинете и ждал дальнейшего развития событий. Леггит сказал, что приедет сюда, но, по всей видимости, не торопился. Без малого одиннадцать я решил, что, скорее всего, он не появится и мне лучше заглянуть в офис. В доме стояла неестественная тишина. Спустившись к завтраку, я увидел Харгиса. Он был мертвенно бледен и, казалось, постарел на добрый десяток лет. В мою сторону он даже не смотрел, а сам я с ним заговорить не отважился. Две горничные, подававшие завтрак, были с набухшими от слез глазами. Это удивило меня. Я и представить себе не мог, что кто-либо из слуг относится к Вестал с любовью и будет скорбеть о ее смерти. Когда я отпихнул стул, вставая из-за стола, зазвонил телефон. - Да? - Чэд? - я узнал голос Блэкстоуна. - Я должен сообщить тебе, что здесь только что побывал лейтенант Леггит. Он задал массу неприятных вопросов. Ты уже виделся с ним? Вновь я почувствовал, как мурашки поползли у меня по спине. - Еще нет, Рей. А что за вопросы он тебе задал? - Чертовски странные. Из них вытекает то, что он прямо или косвенно подозревает тебя в смерти Вестал. Я открыл рот, чтобы выдавить из себя хоть какие-то слова, но у меня ничего не получилось. - Ты слышишь меня, Чэд? Наконец я справился со своими нервами, хотя продолжал с такой силой сжимать трубку, что, казалось, сейчас она хрустнет. - Я не совсем понял тебя, Рей. Не мог бы ты повторить? - Похоже на то, что лейтенант всерьез подозревает тебя. Я сказал, что у него, видно, неладно с головой. - Какие конкретно вопросы он поставил? - Он хотел знать, где ты был вчера между девятью и десятью вечера. Я ответил, что мы работали вместе. Но он все не унимался, пока я прямо не спросил, к чему он клонит. Тогда Леггит объяснил, что, когда жена умирает насильственной смертью, подозрение в первую очередь падает на мужа. - Черт побери! - подчеркнуто спокойным тоном и радуясь, что Блэкстоун не может видеть моего лица, отозвался я. - Ведь смерть Вестал не таит в себе никаких загадок. Жена моя просто свалилась в пропасть. - Так я ему и заявил. И подтвердил, что в тот момент, когда она полетела с обрыва, ты сидел в своем кабинете и диктовал письма. И если он не верит мне, пусть справится у Харгиса или мисс Долан. Мне показалось, что я должен сообщить тебе об этом разговоре. У меня появилось ощущение, что этот полицейский офицер не очень симпатизирует тебе. - Он давнишний приятель Вестал. И, конечно, переживает, что она погибла. - Во всяком случае, я тебя предупредил. Полагаю, он просто ищет громкое дело. Я сказал, что лично видел, с какой скоростью ехала миссис Винтерс. Авария, должно быть, случилась через несколько секунд после того, как мы разминулись. И я чертовски неловко чувствую себя. Ведь я мог... - Ты ничего не мог сделать, не переживай. И большое спасибо за звонок, Рей. Ни о чем не беспокойся. Мы же с тобой знаем, что я не имею никакого отношения к смерти Вестал. После разговора с тобой лейтенант Леггит, надеюсь, выбросит из головы все подозрения. - Будем надеяться. Если я тебе понадоблюсь, можешь на меня рассчитывать. Я поблагодарил Блэкстоуна и повесил трубку. Собираясь с мыслями, я подошел к окну и стал смотреть на сад. Несмотря на то, что я предполагал нечто подобное, события, однако, начали развиваться как-то уж слишком стремительно. Леггит уже ведет проверку моего алиби. Что ж, довольно умный ход с его стороны, а то я забеспокоился, не переоценил ли я этого служаку. Пусть он подозревает все, что хочет. Скоро все его поиски упрутся в глухую стену. После разговора с Харгисом и Евой он поймет, что меня не так просто подцепить на крючок. Была уже половина двенадцатого. Я бездумно глядел в окно и увидел, как к ступенькам террасы подъехала машина и из нее вышел человек в форме полицейского. У меня перехватило дыхание. Я узнал Леггита. Я сжался в комок и замер. Мне необходимо было предстать перед сыщиком спокойным и естественным. И по мере того как ползли минуты, во мне пробуждался инстинкт самосохранения, потому что я чувствовал опасность. Ведь если я не успею собраться с силами и мыслями, я пропал. Я вернулся в свое кресло и взял бутылку коньяка. Выпив приличную порцию, я принялся просматривать бумаги, делая вид, что работаю. Глаза мои бегали по строчкам текста, но смысла слов я не улавливал. Я сидел, тупо уставясь в исписанную страницу, и ждал. Прошло не менее сорока пяти минут, прежде чем раздался стук в дверь и на пороге появился лейтенант Леггит. - Доброе утро, лейтенант, - приветствовал я, поднимаясь навстречу. - Входите. Выпьете виски? Для меня самого был неожиданностью спокойный и деловой тон, с каким я произнес эти фразы. Пододвигая стул и усаживаясь, Леггит пристально и испытующе смотрел на меня. Стул жалобно заскрипел, когда гость удобно расположил в нем свое мускулистое тело. - Нет, спасибо. Тогда как радушный хозяин я подтолкнул к нему по столу пачку сигарет. Я почти физически ощущал, как глаза лейтенанта буквально просвечивают меня насквозь, тщательно фиксируя каждое мое движение. Это вдруг рассердило меня. Почему я должен бояться этого огромного, тупо соображающего копа? Теперь я стоил шестьдесят миллионов долларов. Я был хозяином этого дворца. Мои владения раскиданы по всей стране. А ведь только шестнадцать месяцев назад я зарабатывал меньше этого увальня. Стоило сопоставить эти факты, как становилось ясно, что я умнее сидящего передо мной полицейского и удачливее. Я следил за тем, как он закуривал. Потом закурил сам. - Выяснили, из-за чего произошла катастрофа? - спросил я, чтобы наконец прервать затянувшееся молчание. - Да, лопнула шина переднего колеса. - Неужели? - Я опустил взгляд на свои руки, чтобы Леггит не увидел блеск торжества в моих глазах. - Насколько я выяснил, мистер Винтерс, вчера вечером между девятью и десятью часами вы были в своем кабинете. Откинувшись на спинку кресла, я посмотрел на Леггита. - Совершенно верно. Я диктовал деловые письма, а потом мы работали с моим брокером, пока не позвонила миссис Хеннеси. - Вы надиктовывали на магнитофон? - Да, но я не понимаю, какое это имеет отношение к несчастному случаю, происшедшему с моей женой? Я что-то не понимаю, лейтенант. Он с каменным лицом неотрывно наблюдал за мной. - Это не было несчастным случаем. Сердце замерло, потом вновь бешено заколотилось. - Не было несчастным случаем? Но ведь... Лейтенант наклонился вперед и заявил безапелляционно: - Это было убийство, мистер Винтерс! ГЛАВА 17 Тишину, наступившую после его слов, нарушало лишь равномерное тиканье часов, стоящих на столе. Мысли мои заметались, как перепуганная мышь в ловушке. Как он догадался об этом так быстро? Неужели я оставил какую-нибудь улику? Знает он наверняка или это не более чем предположение? Так где же я допустил ошибку? Собирается ли он немедленно арестовать меня? Страшным напряжением воли мне удалось сохранить контроль над собой. Я должен был сказать что-то, чтобы отвести от себя подозрения. - Убийство? Как вы можете говорить такое? - Она была убита, - повторил полицейский. - Но что вам дает право так уверенно заявлять об этом? - Позднее объясню. А сейчас я хотел бы поговорить с вами об алиби, которым вы себя обеспечили. - Алиби? Вы... вы думаете, что я как-то виноват в смерти Вестал? Леггит загасил сигарету, потом пояснил: - В случае смерти жены, муж автоматически становится подозреваемым номер один. - Но это же нелепо! - голос мой был полон негодования. - И с чего вы взяли, что это убийство? - Так вы диктовали на магнитофон деловые письма? - Само собой. Что вы хотите узнать? - Вы этим занимались между девятью и десятью часами вчера вечером. Именно в этот промежуток времени была убита миссис Винтерс. Магнитофон и является вашим алиби, не так ли? Я правильно все понял? Мне надо с ними ознакомиться. - Прошу прощения, лейтенант, но это чисто деловые письма, касающиеся моего бизнеса, и я не хотел бы... - Я запишу их для себя и верну ленту. Где она? Поколебавшись, я пожал плечами. - Ваше поведение достаточно странно, но если вы настаиваете, то можете получить пленку. Она в аппарате. Лейтенант встал, подошел к магнитофону и вынул бобину с пленкой. - Напишите ваши инициалы на конце ленты, - неожиданно попросил полицейский. - Вот здесь. Взяв нож для вскрытия конвертов, я нацарапал свои инициалы на узкой ленте. Леггит опустил бобину в карман. - Прекрасно. - Лейтенант вернулся на свое место и сел. - Как я понимаю, вы и Харгис не очень-то ладите между собой? - Он не любит меня, и я отвечаю ему той же монетой. Ну и что с того? - Он сказал мне, что видел вас в кабинете в девять десять и вновь в девять двадцать. - Верно. Он принес кофе, а позже сообщил о приезде Блэкстоуна. Но что все это значит? - Что значит? - Лицо Леггита внезапно потеряло свою невозмутимость. - Вы знаете это так же хорошо, как и я. Вы убили свою жену, и я хочу знать, как вы смогли это сделать! Оцепенев, я смотрел на лейтенанта. Кровь отхлынула от моего лица, а ледяные пальцы ужаса тисками сжали сердце. - Я не убивал ее! - только и смог прошептать я. - Нет, вы убили ее! Я могу поклясться в этом своей жизнью, - упорствовал Леггит. - В тот самый первый момент, когда я увидел вас возле Вестал, я понял, что ее не ждет ничего хорошего. Я узнал о вас все, Винтерс. Мне известна ваша репутация. Вы и взглядом не одарили бы Вестал, не будь у нее денег. Но вы не смогли наложить лапу на все, что хотелось иметь, и поэтому убили ее. Как вы это сделали? Я собрал нервы в комок. Он явно блефовал. Вряд ли он мог так быстро найти доказательства. В этом я был уверен. Тогда не надо нервничать и показывать, что я разгадал его игру, иначе он отступит. Наоборот, следует подыграть полицейскому. - О'кей, если вы убеждены, что это я убил ее, арестуйте меня, - потребовал я, свирепо глядя на Леггита. Он только поудобнее устроился в кресле, вытянув вперед длинные ноги, а на его мясистом, с резкими чертами лице вдруг появилось сонное выражение. - Вы считаете себя умным, Винтерс, но и у меня хватит ума докопаться до истины. Я уверен, что это именно вы убили Вестал, но пока никак не могу понять, как это вы ухитрились одновременно быть в двух местах. Разговор наш носит неофициальный характер. Поэтому не скрою, что я знал Вестал Шелли много лет и мы с ней находили общий язык. У нее имелись недостатки, с ней временами было трудно ладить, но я испытывал к ней искреннюю симпатию. Кроме того, мне ее было жалко. Деньги не принесли ей большой радости. Эта женщина отдала бы их все до последнего цента, только бы хорошо выглядеть. Вестал была моим другом, и никто не сможет похвастаться тем, что безнаказанно убил близкого мне человека. Пусть вы и умны, Винтерс, но будьте уверены: рано или поздно я найду способ поддеть вас на крючок, так что не очень-то заблуждайтесь на свой счет. - Вы с ума сошли! - крикнул я, ударив кулаком по столу. - Я не выходил отсюда весь вечер. Спросите Харгиса или Блэкстоуна: они видели меня. - Хотя я и старался контролировать свой голос, но все же сорвался и заорал: - Вам не удастся загнать меня в угол, Леггит! Вы это знайте! - Вы уже допустили ошибку, Винтерс, хотя пока об этом не догадываетесь. Все, кто строит из себя больших умников, всегда ошибаются. Я терпелив, я буду ждать. Пока что ваше положение достаточно прочно. Я признаю это. Я уверен, что это именно вы убили жену, разработав это, так называемое "железное" алиби. Пока я не могу понять, каким образом вы сделали это. Но я узнаю. И тогда вы - конченый человек! Я наблюдал за полицейским. Чего мне бояться? Он сам признал, что мое положение прочно и пока до меня не добраться. Допустим даже: он достоверно знает, что это я убил Вестал. Ну и что? Его уверенность не стоит и цента, пока отсутствуют убедительные доказательства. Я откинулся на спинку кресла и расслабился. - Но что дает вам уверенность считать, что это я убил миссис Винтерс? - Слушайте. Вы пытались спланировать это убийство так, чтобы оно казалось несчастным случаем. Выглядит ваша версия примерно так: машина спускается по горному серпантину, неожиданно лопается шина - и машина летит в пропасть. А на самом деле вы поджидали жену в гараже. Там оглушили ударом по голове, засунули тело в машину и поехали к первому опасному повороту. В багажнике было заготовлено неисправное колесо. Вы поставили его и, усадив находящуюся без сознания Вестал за руль, направили машину в пропасть. Не так ли? Теперь я был совершенно спокоен, хотя только один неверный шаг - и ситуация могла измениться не в мою пользу. - Требуется еще доказать это. Ведь я сидел в своем кабинете весь вечер. - Я докажу, что вы не находились в кабинете и что вы - убийца, - произнес Леггит убежденно. - Вы допустили серьезную промашку, Винтерс. В лопнувшей камере находилось немного песка. В том же месте, где машина якобы потерпела аварию, песка нет и в помине. Я готов держать пари, что, скорее всего, камера лопнула несколько дней назад, вероятнее всего, по дороге в Иден-Энд. Сменив колесо, вы положили неисправную шину в багажник, не обратив внимания на попавший внутрь песок. При осмотре машины также выяснилось, что не хватает гайки крепления. Мы нашли ее на шоссе, неподалеку от места падения машины. Это неопровержимо доказывает, что кто-то заменил колесо перед тем, как пустить машину в пропасть. Что вы на это скажете? Я перепуган был до смерти, но старался не показать этого. - Докажите мою причастность, - выпалил я. - Докажите, что я убил. - Я думаю, с этим вам не под силу было справиться одному. - Леггит наклонился в мою сторону, подавшись вперед. - Вы устроили какой-то трюк с магнитофоном и письмами. Я еще разберусь в технике этого трюка, но действовали вы явно не один. Уж не помогала ли вам Ева Долан? Может быть, она и побудила вас пойти на убийство жены, мистер Винтерс? На моем лице выступили крупные капли пота. - Зачем это ей? Вы сошли с ума! Ни один из нас не имеет ни малейшего отношения к этой трагедии. - Зачем это ей? - переспросил лейтенант, оскалив зубы в кривой усмешке. - Вы уже видели завещание вашей жены, мистер Винтерс? Я насторожился. - Конечно, нет! При чем здесь завещание? - Ха-ха! Мисс Долан в нем - главная наследница. - Неужели? Вестал говорила мне, что завещала ей пятьдесят тысяч долларов. Не бог весть какая сумма, чтобы из-за нее пойти на убийство. - Какие там 50 тысяч! Кто вам говорил о них? - Черные глаза Леггита так и впились в мое лицо. - Ваша жена оставила ей тридцать миллионов баксов! К тому же мисс Долан является наследницей и этого дома. Вы оказались не так уж и умны, Винтерс. Все, что вы получите за это убийство, - так это три миллиона долларов. Это все, что оставила вам ваша жена. Вес-тал была полна жалости к секретарше из-за того, что та так некрасива. Неужели вы этого не знали? Я почувствовал противный холодок между лопаток. - Вы лжете! - крикнул я, непроизвольно сжимая пальцы в кулаки. Полицейский широко улыбнулся. - Ага, это вам не понравилось, не так ли? Но я уже ознакомлен с завещанием. Вы наследуете только три миллиона. Ева Долан получает в собственность все имущество вашей жены, включая этот дом, и тридцать миллионов долларов. Остальное идет на пожертвования и немногочисленным родственникам. Ваша жена пишет в завещании, что вы всегда противились тому, чтобы брать у нее деньги, и она извиняется за то, что оставляет вам все-таки эту сумму против вашего желания. Похоже, вас переиграли, не так ли, мистер Винтерс? Каким-то образом мне пока удавался контроль над моими нервами, но я был на пределе своих возможностей. Неужели я оказался лишь пешкой в руках Евы? Неужели она и Ларри, сговорившись, толкнули меня на убийство Вестал? Это объясняло перемену ее поведения после всего произошедшего. "Я не вышла бы за тебя замуж, даже если бы ты был единственным мужчиной на земле!" - так выкрикнула Ева мне в лицо. Как я сразу не понял: она никогда не любила и не могла полюбить меня: Ева любила Ларри. Ради него лгала и водила меня за нос. Ева еще раньше была ознакомлена с завещанием. Она знала все относительно этих денег. Только они могли вернуть ей мужа. Она правильно рассчитала: если у нее будет тридцать миллионов долларов, то стоит ей только поманить своего красавца Ларри пальцем, как он прибежит как миленький назад. Холодный ком ярости медленно рос во мне. Но так как я знал, что Леггит наблюдает за мной, я заставил себя поднять голову и спокойно глянуть ему в глаза. - Если это на самом деле правда, то мисс Долан - очень счастливая женщина, - рассудил я, демонстрируя всем видом своим радость за нее. Три миллиона для меня более чем достаточно. Делайте все, что хотите, Леггит, но вам не удастся припереть меня к стенке. - Так она вам помогла? - спросил лейтенант, по-прежнему не отрывая от меня взгляда. - Вы не смогли бы один проделать все. Именно вы вдвоем ловко одурачили Харгиса и Блэкстоуна, заставив их поверить, что они видели вас в кабинете, в то время как вы здесь не находились, а были на дороге и убивали свою жену. Я чувствовал, как крупные капли пота стекали с моего лица: меня приводило в ужас, насколько близко Леггит подобрался к правде. - Продолжайте тешить себя своими дурацкими подозрениями. Я не убивал Вестал. Я работал здесь весь вечер, и у меня имеются свидетели, готовые подтвердить это, - повторил я, как молитву, скорее, в утешение себе, чем для лейтенанта. Полицейский медленно поднялся. - Я не дам вам открутиться от электрического стула, Винтерс. Я разобью вдребезги ваше алиби, пусть потрачу на это весь остаток жизни. В качестве награды за труд будет то громадное удовлетворение, которое я получу, когда приду сюда с ордером на арест. Не думаю, что мне придется ждать долго. Когда убийца изобретает хитроумные уловки, как это сделали вы, он обычно что-то упускает. Я лично ненавижу хитрых и изворотливых убийц. Не терпят их и присяжные. Пусть отныне и это не будет для вас новостью. - Можете говорить что вздумается, - заявил я сдавленным от гнева голосом. - Вы ничего не сможете доказать. - Поживем - увидим. Я буду разматывать ваше алиби до тех пор, пока оно не рассыплется, как карточный домик. В вашем алиби, я уверен, есть прокол. И я его отыщу непременно. Леггит вышел из кабинета твердой походкой, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я же, наоборот, на трясущихся ногах подошел к окну и долго смотрел вслед машине полицейского. Несколько позже я сел в машину и поехал в Иден-Энд, чтобы побыть в одиночестве. Остановившись возле песчаных дюн, я закурил сигарету и в напряженном раздумье откинулся на спинку сиденья. Я был подавлен разговором с Леггитом. Теперь все зависело от неуязвимости моего алиби. Пока оно было достаточно прочным, иначе лейтенант не пошел бы на риск оставлять меня на свободе и сразу же арестовал бы меня. Сидя под палящими лучами солнца, я вновь и вновь прослеживал всю цепь совершенных мною действий, пытаясь найти в них слабое звено. И чем дольше я размышлял, тем больше убеждался в незыблемости своих позиций. Опровергнуть мое алиби было невозможно. Даже если Харгис и попытается как-то дискредитировать меня, ни один суд не примет во внимание его показания, в которых не будет никаких аргументов, кроме ненависти ко мне, зародившейся в слуге с первых дней моего появления в доме. Но он не сможет отрицать, что не только слышал, как я диктовал письма, но и видел меня сидящим в кабинете. Страхи мои постепенно рассеивались. Да, Леггит блефовал. Следовательно, ставка этого пронырливого копа делается на то, что его уверенность скажется на моих нервах и я не выдержу напряжения. Что ж, надеюсь, его тактика не принесет ему успеха. Покончив с мыслями о Леггите, я начал думать об Еве. Теперь я не сомневался, что она сознательно обманула меня. Одурачила, заставив поверить, что якобы любит меня. Она тонко и ненавязчиво подталкивала меня к мысли об убийстве Вестал, обещая выйти за меня замуж, если я наследую миллионы. С самого начала зная, что ее ждет богатство, и торопясь им завладеть, Ева решила моими руками убрать с дороги единственное препятствие к нему - Вестал, используя то, что я, ради обладания ею, пойду и на убийство. Рассчитала Ева и то, что я ее не выдам, ибо этим ей не очень сильно и поврежу, а себя все равно не спасу от смертного приговора. Тут она была права. В худшем случае ее ждало пожизненное заключение, а моя участь была ясна сразу. Мне вдруг страшно захотелось ощутить, как под моими пальцами хрустят позвонки ее тонкой белой шейки. Через день или два Ева покинет Клифсайд. Если она ускользнет сейчас от меня, я рискую никогда не найти ее снова. Я должен предпринять определенные действия, чтобы не дать ей уехать после того, как мне раскрылась ее двойная игра со мной. Я прямо-таки обязан знать каждый шаг этой коварной женщины. Я вспомнил о знакомстве с владельцем сыскного бюро, который выполнял для банка конфиденциальную работу. Он вполне может взяться и за мое поручение. Я возвратился в Литл-Иден и зашел в офис Джошуа Моргана. Его пыльная контора располагалась на последнем этаже большого блочного дома недалеко от бульвара Рузвельта. Лет пятидесяти, маленького роста, с пушистыми усами, с огромным лбом, детектив чем-то походил на гнома. Похоже, ему было приятно меня видеть. - У меня имеется работа по вашему профилю, - приступил я сразу к цели своего визита, устраиваясь в предложенное кресло. - Мне нужно проследить за передвижениями одной женщины. Неважно, сколько человек вы направите для выполнения этого дела. Но она должна быть под контролем днем и ночью, ясно? Вы сможете справиться с этим? - Нет проблем, мистер Винтерс! - Темно-коричневые глазки-буравчики Моргана уставились на меня. - Кто эта леди? - Ее имя Ева Долан. В настоящий момент она находится в моем доме в Клифсайде, но я предполагаю, что в ближайшие двадцать четыре часа она захочет покинуть его. За исключением прислуги, эта дама - единственная женщина в этом доме. Брюнетка, носит очки, и выглядит достаточно неприметной. Ваши люди должны знать каждый ее шаг. Кивнув, Морган что-то нацарапал на листке бумаги. - Вы желаете, чтобы мы немедленно занялись этим? - Да. Если вы упустите ее, мистер Морган, вы потеряете меня как клиента. За работу я плачу тысячу долларов. О'кей? - Можете рассчитывать на меня, мистер Винтерс. Вы останетесь довольны работой моих ребят. - И позаботьтесь о том, чтобы женщина не заметила слежки. Это очень важно. Уверенный, что теперь Ева никуда от меня и без меня не убежит, я вернулся в Клифсайд. Харгис встретил меня в холле. Он явно хотел что-то сказать, но не знал, видно, как сохранить при этом всегдашнее свое достоинство. Я же не собирался предоставлять ему шанс удалиться с гордой миной. - Сейчас я занят, - обронил я на ходу. - Не могу вам уделить достаточно времени. Но вы можете увольняться, и чем раньше, тем лучше. - Я намереваюсь оставить этот дом сегодня же вечером, - сухо объявил слуга. Я улыбнулся. - Прекрасно. Кто еще уходит вместе с вами? - Все, - коротко ответил он и повернулся, чтобы уйти. Но я и не думал оставлять за этим старым гордецом последнее слово. Ярость, копившаяся во мне с утра, выплеснулась наружу. - Напомните всем, чтобы оставили свои адреса. И вы тоже. Возможно, лейтенант Леггит захочет побеседовать с вами еще раз. Мисс Долан выдаст вам жалованье. Она у себя? - Нет, сэр. Она сообщила мне, что вернется позже шести. Я вдруг представил себе, как мы с Евой останемся одни в этом пустом, огромном доме, где никто не сможет прийти к ней на помощь, и холодная злоба охватила меня. Уж она пожалеет, что водила меня за нос и кормила обещаниями. - Тогда я рассчитаю вас сам. Я хочу, чтобы вы и вся остальная прислуга покинули этот дом не позже чем через час. Харгис был невозмутим и, не моргая, смотрел на меня. - Мы все это сделаем с удовольствием. - Предупредите всех, что через четверть часа они должны быть у меня в кабинете. Только когда все они, как на параде, выстроились перед моим столом, я увидел, какое количество людей обслуживало Вестал. В кабинете стояло тридцать человек, включая пять садовников-китайцев. Церемония увольнения для меня оказалась малоприятной. Найдя в приемной Евы расчетные книжки всей прислуги, я выплатил каждому двухнедельный заработок. Но когда все эти люди, получая деньги и удаляясь, друг за другом прошли мимо стола и никто из них не проронил ни слова, никто не посмотрел на меня, я ощутил, каковым бывает немое презрение. Последним был Харгис. Взяв деньги, которые я толчком передвинул ему через стол, он тихо сказал: - Я верю, вы еще будете страдать за то, что сделали с мисс Вестал, сэр. Я теперь абсолютно уверен: не встреть вас на своем пути, она до сих пор была бы жива. Я смотрел на гордого старика, ненавидящего меня теперь еще сильнее за смерть своей госпожи. Но по иронии судьбы именно его показания спасут меня от смерти на электрическом стуле. Я вдруг увидел весь комизм этой ситуации и улыбнулся. - Убирайся отсюда, старый дурак, пока я не вышвырнул тебя вон! Не потеряв своей величественной осанки архиепископа, он пересек кабинет и удалился, не забыв аккуратно прикрыть за собой дверь. Я посмотрел на настольные часы. Было двадцать пять минут пятого. В половине шестого вся прислуга покинула дом. Пятеро из нее имели машины. Каким-то образом разместившись в них, все 30 человек одновременно оставили Клифсайд. Огромный дом показался мне вдруг вымершим. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были тиканье настольных часов и стук моего сердца. Неподвижно застыв за шторой, я не спускал глаз с дороги, ожидая приезда Евы. ГЛАВА 18 Стемнело, когда я заметил юркий маленький автомобиль Евы. Я провел у окна почти три часа, и по мере того как утекали минуты, росла моя ярость от сознания того, что я оказался игрушкой в руках дьявола в юбке. Это она, Ева, распалила мое воображение возможностью смерти жены. Я вспомнил нашу первую ночь с секретаршей Вестал под крышей этого дома и свои слова относительно того, что мы получим завещанное нам обоим моей женой наследство слишком поздно, когда будем старыми, и поэтому не насладимся обеспеченной жизнью в полной мере. Ева тогда очень тонко подметила: - Все в руках судьбы. - Ты хочешь сказать, что миссис Винтерс может заболеть, попасть в аварию или просто умереть? - спросил я. - Такое иногда случается с людьми, - ответила Ева. Она явно планировала смерть Вестал с той самой минуты, когда узнала, что я женюсь на этой уродливой бедняге из-за денег. И сделала это очень просто, внушив мне мысли о случайности кончины своей хозяйки и разбудив во мне чувственную страсть к себе. И когда во мне созрел план убийства, Ева толкнула меня на преступление, посулив в награду самое себя. Чуть отодвинувшись от окна, я наблюдал, как она выходит из гаража, энергичным шагом поднимается по ступенькам, пересекает террасу, направляясь в дом. Бесшумно выскользнув из кабинета, я шмыгнул в гостиную и спрятался за высокой спинкой одного из диванов. Отворив дверь, Ева постояла в гостиной с минуту, осматриваясь, затем двинулась в холл. Я слышал, как она уходит наверх. Выждав, пока затихнут шаги, я подошел к парадной двери, запер ее и опустил ключ в карман. Прошло несколько секунд - и в помещении для прислуги раздался звонок. Теперь Ева была хозяйкой этого дома. Она имела право звонить и вызывать к себе слуг. Могла отдавать им распоряжения. Я неторопливо преодолевал ступеньку за ступенькой по толстому ковру, который скрадывал мои и без того осторожные шаги. Когда я был на самом верху лестницы, звонок повторился. Что ж, на правах хозяйки дома она могла позволить себе проявить нетерпение. Ведь когда-то Вестал не терпела ждать кого бы то ни было. Ни один слуга теперь не должен был медлить, когда его вызывала и Ева. Я вошел в одну из многочисленных спален, оставив дверь открытой. Звонок заливался не переставая. Когда он смолк, я услышал, как хлопнула дверь и Ева вышла из спальни. Я следил, как она прошла по коридору к лестнице, перегнулась через перила и посмотрела вниз с озадаченным и сердитым лицом. Очки она держала в руке. На плечи ее была накинута черная пелерина, оттенявшая бледность лица. Так Ева стояла, прислушиваясь к тишине огромного холла, в котором лишь старинные часы отсчитывали время равномерным щелканьем маятника, в полной неподвижности около минуты, затем направилась к телефону. Я видел, как один за другим она набирала номера внутренних телефонов слуг. Конечно же, ответом были только гудки. И благодарить за это Ева должна была меня. Но как я успел заметить, она не оценила моей услуги. После нескольких безуспешных попыток отыскать кого-либо в доме она бросила трубку. В глазах ее появилось тревожное выражение. Быстро окинув взглядом пустынный коридор, она начала спускаться по лестнице. Я переместился ближе к перилам и смотрел Еве вслед. - Не могли же они все уйти, - пробормотала она про себя. Еще раз оглядевшись по сторонам, она пересекла холл и взялась за ручку парадной двери. Но дверь не шелохнулась, так как я позаботился об этом. Пока она боролась с ней, я спустился в холл. - Все закрыто. Ева, - негромко произнес я. Она резко повернулась, издав легкий вскрик. В ее голубых глазах стоял ужас, руку она невольно поднесла ко рту. - Похоже, ты испугалась. Или у тебя совесть нечиста, Ева? - Почему ты так смотришь на меня? - спросила она хрипло. - Неужели не догадываешься? Я знаю о завещании. Она побледнела. - Не понимаю, о чем ты говоришь! Где Харгис? Почему Марианна не откликается на звонок. Где она? Я улыбнулся. - Все уволились. Я рассчитал всех. И здесь, кроме нас с тобой, нет ни одной живой души. Поговорим с глазу на глаз. Женщина невольно ахнула. Справившись немного с охватившим ее страхом, она отошла от двери и стала осторожно обходить меня. Я следил за этим маневром не в состоянии скрыть своего удовлетворения тем эффектом, что произвели мои слова на мою бывшую пассию. - Ты напугана, Ева? - Почему ты так решил? Мне бояться нечего. Я просто хочу уйти к себе. - Не торопись. Мне нужно с тобой потолковать. - Нам не о чем с тобой говорить. Я сейчас же уеду, так как не могу оставаться здесь вместе с тобой. - Сомневаюсь, что тебе удастся осуществить это намерение. Очень сомневаюсь, что тебе вообще захочется уезжать, Ева. - Я отрезал ей путь к лестнице. - Я и забыл поздравить тебя, дорогая. Интересно, что ты ощущаешь, став владелицей такого сказочного дворца и тридцати миллионов долларов, которые до последнего цента принадлежат тебе и только тебе? - При чем же здесь я, если твоя жена оставила мне эти деньги? - даже не сказала, выдохнула женщина. - Моей вины здесь нет. - Ты и Ларри вместе придумывали план, как сделать меня убийцей, или это исключительно твоя идея? - Ты прекрасно знаешь, что идея принадлежит только тебе! - О нет! Не совсем так. Я знаю, для чего нужен был тебе раньше и почему не нужен теперь, почему, став богатой, ты раздумала вдруг выходить за меня замуж: ты всегда хотела вернуть к себе мужа. И со дня смерти Вестал - он твой: Ларри ведь будет из кожи лезть, чтобы соединиться снова с тобой, чтоб жить за твой счет. Он деньги любит. А вот тебя, Ева, - нет. Она выпрямилась, гордо поджав губы. - С меня хватит. Я иду укладывать вещи. Я улыбнулся ей. - Леггит знает, что это ты и я убили Вестал. Он был у меня в полдень. Сидел и рассказывал, как мы это проделали. Все вычислил совершенно точно, мерзавец. Женщина еще больше побледнела. - Ты врешь! - Увы! Он оказался гораздо умнее, чем я предполагал. Он вытряс песок из лопнувшей шины и убедился, что на дороге, где якобы разбилась машина Вестал, такого песка нет. Лейтенант сразу же пришел к заключению, что несчастным случаем здесь и не пахнет. А тебя он подозревает куда больше, чем меня. Он знает, что у тебя были веские причины желать смерти Вестал. Он интересовался, не ты ли подговорила меня убить мою жену. Видишь, как близко он подобрался к тебе. Ева пошатнулась при этих словах. - И что ты сказал ему? - спросила она хрипло. - Что он должен еще все это доказать. Не думаю, что он сделает это, но кто знает. Если ему это удастся, ты, Ева, тоже пойдешь на электрический стул. - Ты запугиваешь меня. Я тебе не верю! - А тебя никто и не принуждает верить. Но если Леггит взорвет наше алиби, ты очень скоро узнаешь, что такое тюремная камера. А уж там с тобой церемониться не будут. - Он не сможет ничего доказать! - Я на это тоже рассчитываю. Ты уже сообщила Ларри хорошие новости? Ведь ты была у него целый день. - Тебя это не касается! Я иду собираться. - Ты его по-прежнему любишь, не так ли? И собираешься жить с ним здесь. А ты призналась ему, Ева, в том, что ты замешана в убийстве? - Оставь меня в покое! - закричала она, отступая назад. - Ты, дорогая, до сих пор не поняла, что мне от тебя нужно? Я объясню. Представь, что я никак не решусь, есть ли мне смысл убивать тебя. Мне очень хочется это сделать. Схватить пальцами твою тонкую шейку и выдавить последние крохи лживого дыхания из твоего тела. - Ты не отдаешь себе отчета в том, что ты несешь! - Не думаю, что убить тебя будет легко и просто, но и отпускать тебя вот так запросто тоже не собираюсь. Если бы не ты, мне никогда бы не пришла в голову мысль уничтожить Вестал. Ты все подстроила, ловко сыграв на том, что я желал тебя, как никогда не желал ни одну женщину. Я мечтал жениться на тебе, и ты мне обещала это. Но ты просто водила меня за нос. Так что не воображай, что тебе это сойдет с рук. В продолжение всего разговора я медленно приближался к Еве, но она вдруг поднырнула под мою руку и побежала по ступенькам. Я бросился за ней. Ева вбежала в кабинет Вестал. И когда я очутился там, между нами стоял только стол. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. - Не подходи ко мне! - выдохнула она. - Ты что, с ума сошел! Я криво улыбнулся. - Я собираюсь преподать тебе урок, что врать нехорошо. Для начала я тебя немного побью. Но так, что мясо слезет с костей. Я двинулся было к ней, но женщина, рывком выдвинув ящик стола, выхватила револьвер и наставила его на меня. Я остановился, словно упершись в стену. - Ну давай, побей меня! - смело предложила Ева, и я увидел, как палец ее лег на спусковой курок. Тупое дуло револьвера тридцать восьмого калибра было нацелено в мою грудь. Сторожа каждое движение друг друга, мы впились один другому в глаза. Меня потрясло выражение злобы и ненависти в глазах Евы. - Теперь ты не такой храбрый, не так ли? - ехидно спросила она. - Надеюсь, ты понимаешь, что я не вернулась бы сюда, если бы не позаботилась о самозащите. Сделай только шаг - и я вышибу из тебя мозги! Я не думал рисковать и отступил назад: револьвер - это уже серьезно, а в руках коварной женщины, от взгляда которой у меня прошел по спине холод, - серьезно вдвойне. - Да, Чэд, я обманывала тебя. Можешь считать, и вполне обоснованно, что я все время водила тебя за нос. И ничего ты за это мне сделать не сможешь. Я знала, сколько денег Вестал собирается мне оставить, и очень тонко играла на ее жалости. Она просто не могла не чувствовать сострадания к тому, кто был так же уродлив и непригляден, как она сама. С твоим появлением я сразу поняла, какой мне выпал шанс. Зачем же годами ждать ее смерти, если ты готов был сразу прикончить свою жену. - Ева подалась вперед. - Выйти за тебя замуж? Я ненавижу тебя! Я ненавидела тебя каждый раз, когда с омерзением отдавалась тебе. Иногда я даже думала, стоят ли все эти деньги тех мук, которые я терпела, делая вид, что люблю тебя. Что ж, теперь я получила все, к чему стремилась, и сполна расплатилась за свои мучения. Тебе эти деньги никогда не достанутся, так как я буду принадлежать другому. А теперь убирайся! И никогда не попадайся мне на глаза. Скажешь мистеру Хоу, где ты нашел себе пристанище, чтобы он мог перевести на твой счет причитающиеся тебе деньги. Я также не хочу ни видеть, ни прикасаться ни к одной вещи, которая была твоей. А теперь - пошел вон отсюда! - Ты поплатишься за это, Ева, - пригрозил я вполне серьезно. - Берегись! При первой же возможности я нанесу ответный удар. Ты сама накликала это на себя, и так будет. - Вон! Я пересек холл, направляясь к парадной двери. Вынув ключ из кармана, я отпер ее, затем быстро оглянулся. Она стояла в дверях кабинета, и дуло револьвера смотрело мне в спину. - Спокойной ночи, Ева. Если можно пожелать такое здесь. Призрак Вестал составит тебе компанию. - С этими словами я вышел в темноту ночи. Приближалась полночь - и бар Джека был набит битком. Расталкивая посетителей, я пробился к стойке и заказал четвертую по счету порцию виски. Идти мне было некуда, да и делать тоже было нечего. Оставалось только напиться вдрызг. - Привет, Чэд, дорогой... Я обернулся и увидел улыбающуюся Глорию. Какое-то мгновение я недоуменно пялился на нее. Последний раз я видел ее шестнадцать месяцев назад, когда мы провели с ней ту памятную мне ночь накануне моей женитьбы на Вестал, а потом Ева целиком завладела всеми моими мыслями, вытеснив из них Глорию. Я совершенно забыл о ней. - Ты, Глория... Продолжая улыбаться, она взяла меня за руку - и я почувствовал твердое дружеское пожатие. - Разве ты не рад вновь меня видеть? - И еще спрашиваешь. Что ты здесь делаешь? - Сама хотела бы знать. - Она надула губки. - Надеялась, что меня встретит симпатичный мальчик, но он что-то не появился. - Теперь тебе беспокоиться не о чем. Такой мальчик у тебя уже есть. Давай уйдем отсюда и поговорим. Она согласно кивнула. Я протолкался к выходу, увлекая Глорию за собой. - Моя машина здесь. Куда поедем? - Ко мне. На бульвар Рузвельта. - Она забралась в машину и удобно устроилась на сиденье возле меня. - Чэд, дорогой, неужели ты забыл меня? Я улыбнулся ей, выруливая со стоянки. - Ни в коем случае. Правда, со времени нашего последнего свидания жизнь моя пошла кувырком. И мне как-то было не до тебя. Но вот сейчас, когда мы встретились, я понимаю, насколько мне тебя не хватало. Чем ты занималась все эти месяцы? - Была во Флориде. Когда ты находился в Венеции, мной заинтересовался весьма респектабельный пожилой джентльмен. - Глория захихикала. - Его жена накрыла нас на прошлой неделе. Жены вообще - сущие фурии, не правда ли, Чэд? - В чем-то ты права. - Я повернул на бульвар Рузвельта. - Где остановиться? - Немного дальше, вон у того здания. Я притормозил рядом с многоквартирным домом. - Могу я остановить здесь машину? Надеюсь, я проведу у тебя ночь? - Тебя, кстати, никто не приглашал. Но, думаю, это не остановит такого парня, как ты. Въезжай во двор. Моя квартира на последнем этаже, дорогой, и поторопись. Я поставил машину на пустую площадку за домом и на лифте поднялся на последний этаж. Квартирка Глории состояла из небольшой спальни и просторной гостиной. Все достаточно комфортабельно, но ничего сверхъестественного. Моя давнишняя подружка уже ждала меня. Даже успела переодеться, представ передо мной в лимонно-желтом шелковом халатике. Она была настолько хороша, что я искренне удивился, как это я мог ее забыть. - Входи и закрывай дверь, Чэд. Как я рада тебя видеть вновь! - Считай, что нас двое в этой радости. - Закрыв дверь, я подошел и обнял радушную хозяйку. - Ах, сколько воды утекло со времени нашей последней встречи, Глория! - Да, слишком много. Что случилось, Чэд? Было гораздо хуже, чем ты предполагал? - Достаточно плохо. Ты знаешь, что она умерла? - Прочитала в газетах. - Женщина, прижимаясь ко мне всем телом, откинула назад голову, чтобы заглянуть в мои глаза. - Надеюсь, у тебя имеются сейчас деньги? - Не так чтобы очень. Она много раздала. - И сколько? - Почти все. Но давай оставим эту тему. Есть другой разговор. Это случилось за завтраком, на скорую руку приготовленным мне Глорией. Я как раз размышлял над тем, что безжалостный дневной свет сразу обнаруживает все дефекты женщины, незаметные вечером. Я решил, что моя подружка стареет. В этом, конечно же, была виновата ее беспорядочная, полная риска жизнь, изматывающая душу и тело. Пьянство, бессонные ночи, слишком горячие и обильные ласки в постели - все это оставило свои следы на лице Глории. - Чэд, дорогой, а не влюбился ли ты в кого-нибудь? - вдруг спросила она. Избегая ее взгляда, я сосредоточил все внимание на яйце всмятку, с которым расправлялся в этот момент. - Не будь таким инквизитором, Глория. - Я просто подумала, что ты, быть может, хочешь поделиться тем, что тебя беспокоит сейчас. Ты же знаешь, что не безразличен мне, но я на тебя не претендую, так как давно потеряла надежду, что ты сделаешь меня порядочной женщиной. Если хочешь, расскажи мне о той, что причинила тебе боль. Отодвинув тарелку, я развернул кресло так, чтобы сидеть спиной к окну. - Она была секретарем Вестал. Мы просто сгорали от страсти друг к другу - и стали любовниками. Но теперь это в прошлом, - сказал я, стараясь говорить совершенно равнодушным тоном. - Бедный Чэд! - Это ты о чем? - недоуменно спросил я, давая понять Глории, что ее жалость мне не совсем понятна. Она улыбнулась и потрепала меня по руке. - С тобой еще не случалось этого, не так ли? Ведь ты всегда первым бросал женщин. Это больно, когда тебя оставляют, Чэд? Я криво улыбнулся. - Да. Но откуда ты это знаешь, Глория? - Испытала на собственной шкуре. Если раньше я бросала мужчин, то теперь бросают меня. Старею. Уже не так красива, как прежде. - Чушь. Что это на тебя нашло сегодня утром? - Ты напомнил мне, что и мой конец близок. - Она подошла к зеркалу, висевшему на стене. - Выгляжу ужасно. Не удивительно, что ты так пристально рассматриваешь меня, Чэд. Этой ночью ты был очень жесток. - Давай оставим эту тему. Иди и допивай свой кофе. Глория взяла чашечку кофе, поставила на столик возле дивана, на котором уютно устроилась, забравшись прямо с ногами. - Она красивая, Чэд? - Она не просто красива, она прекрасна. В ней было нечто, чего я раньше никогда не встречал в женщинах. Что-то, чего нельзя описать словами. - Мне не понравился ее голос. Мне показалось, что она жестокая женщина. Это так, Чэд? - Да, ты права. - Я начал мерить шагами гостиную. Какое-то неясное, зыбкое подозрение начало зарождаться у меня в мозгу. - Когда ты слышала ее голос? - Как-то по телефону. Когда я возвратилась из Майами, я решила узнать, не случилось ли с тобой чего-нибудь. Ты так надолго исчез, а мы договаривались быть вместе, несмотря на твою женитьбу. - Ты звонила? Она мне ничего не говорила об этом. Глория всем своим видом показывала, что она не в обиде на кого бы то ни было. - Я не виню ее за это. - Ты назвала ей свое имя? - Я не успела это сделать. Женщина заявила, что ты вышел, и тут же бросила трубку. Но она лгала. Я слышала, как ты диктовал письма. Я похолодел. - Что ты имеешь в виду? Откуда ты взяла, что я диктовал письма? Глория посмотрела на меня - и ее голубые глаза распахнулись пошире. - Чэд, дорогой, в чем дело? Ты так встревожен. Я сел рядом с ней на диван. - Когда ты звонила? - Несколько дней назад. Но почему ты так забеспокоился? - Ты ответишь на мой вопрос или нет? - рявкнул я, с трудом сдерживаясь, чтоб не заорать во весь голос. - Назови точно, когда ты звонила. Женщина не на шутку перепугалась. - Прости, Чэд, но я бы не посмела поступить так, если бы знала, что тебя это настолько взволнует. Я схватил ее за плечи и так встряхнул, что у нее застучали зубы. - Ты ответишь на мой вопрос, черт возьми! - закричал я. - Когда ты звонила? - Позапрошлым вечером, - прерывающимся голосом выдохнула Глория. Это была ночь убийства Вестал! - В котором часу? - Около девяти. - Постарайся вспомнить точное время. Проклятье! Попытайся вспомнить точнее! - Чэд, дорогой, ты делаешь мне больно! Что я такого сделала? - В котором часу ты звонила? - заорал я, продолжая сдавливать плечи невинной жертве моей злобы. - Это было сразу после девяти: где-то минут десять, двадцать... - Ты сказала, что слышала, как я диктую? - Ты пугаешь меня. Случилось что-нибудь ужасное? - Заткнись! Итак, ты звонила мне позавчера в девять двадцать, так? Глория подтвердила правильность моих слов кивком головы. - Кто ответил тебе? - Я думаю, она. Та девушка, которую... - Женщина ответила тебе? - Да. - Что она сказала? - Я спросила о тебе. Она соврала, что ты вышел, так как я слышала твой голос. Ты диктовал какое-то деловое письмо. Я решила, что мои звонок помешал тебе, и повесила трубку. Я, наконец, перестал терзать плечи Глории. Мне было так плохо, что я боялся потерять сознание. - Чэд, дорогой! - Заткни пасть! - зарычал я. Глория в один миг сорвалась с дивана и метнулась к бару. Нужно отдать ей должное: она знала, как поступать в подобных ситуациях. Количество виски, которое она налила в бокал, могло свалить мула. Я выпил, словно это была обыкновенная вода. Если бы Глория не подхватила бокал, я бы уронил его: так тряслись мои руки. - Дорогой, ты пугаешь меня. Что случилось? Ты плохо выглядишь. Виски помогло. Я уже более осмысленно посмотрел на женщину, давшую мне приют и обласкавшую меня ночью. - Ты уверена, что слышала мой голос, диктовавший письма? - Да. Ты что-то говорил о "Конвей-цемент". - И именно во время диктовки женщина тебе заявила, что меня нет? - Да. - Ты хорошо это слышала? - Да. Она... она, казалось, нервничала. У нее был неестественно резкий голос. - Ясно! - Я поднялся. - А теперь на пару минут оставь меня в покое. Мне нужно подумать. Глория уселась снова на диван, глядя на меня с испугом и непониманием. Голова моя была совершенно пустой, а меня всего от волос и до пяток сотрясала мелкая дрожь. На ум пришли слова Леггита, сказанные им после боксерского матча: "И в тот момент, когда парень уверен в своей победе, он раскрыт для ответного удара, который непременно свалит его на пол: в боксе так же, как и в жизни, наказывается самоуверенность. Скажем, кто-то совершает убийство. Из кожи вон лезет, чтобы замаскировать свое участие в нем: фабрикует фальшивое алиби, подставляет другого человека. И в своей преувеличенной уверенности чувствует себя в безопасности, забывая, что всегда отыщется какая-то деталь, которую он не учел..." Я медленно ходил по комнате. Страх сжал мое горло так, что я едва дышал. - Чэд? В чем дело? Я повернулся и со злобой уставился на Глорию. Она вскрикнула. - Что я такого сделала, Чэд? - Что сделала? - прорычал я. - Ты лишила меня будущего! - Кулаком со всего размаху я ударил по ее тупому, смазливому личику. Глория слетела с дивана и покатилась по полу. Я даже не посмотрел на нее, не остановился в прихожей, чтобы захватить шляпу. Пинком распахнув дверь, я помчался вниз по лестнице, словно все дьяволы преисподней гнались за мной. ГЛАВА 19 Большие часы на башне муниципалитета пробили девять тридцать. Бульвар Рузвельта был запружен толпой. Я постарался смешаться с людьми, спрятаться за их спинами, так как чувствовал себя выставленным на всеобщее обозрение. Двигаясь в общем потоке, я лихорадочно присматривался к окружающим. Насколько я понимал, полиция уже искала меня. "Кадиллак" я оставил на стоянке позади дома Глории. Если копы в самом деле вышли на охоту за мной, то по машине они отыскали бы меня в два счета. Значит, у меня еще было сколько-то времени в запасе. Заскочив в аптеку на углу, я купил большие темно-зеленые солнцезащитные очки. Маскировка, разумеется, оставляла желать лучшего, но все же придала мне некоторую уверенность. Теперь я жалел, что выскочил из квартиры Глории без шляпы. Зайдя в телефонную будку, я набрал номер Джошуа Моргана. - Это Чэд Винтерс, - сказал я, едва владельцем сыскного бюро была снята трубка. - Где в настоящее время находится интересующая меня особа? - Секундочку, мистер Винтерс... Сейчас проверю. Я стоял, прислонившись к стенке кабины, наблюдая за входом в аптеку. Чувствовал я себя омерзительно. - Вы слушаете, мистер Винтерс? Она покинула Клифсайд вскоре после вас. С собой у нее был большой чемодан. Она остановилась в отеле "Палм-Бич". И в настоящее время все еще там. - Именно сейчас? - Да. Завтрак в ее номер был подан двадцать минут назад. - Какой номер она занимает? - Сто пятьдесят девять. Второй этаж. - Спасибо. Продолжайте следить за ней. - Разумеется, мистер Винтерс. Повесив трубку, я закурил сигарету, вновь напялил очки и вышел на улицу, где сразу же поймал свободное такси. - Отель "Палм-Бич". Это был самый дорогой и фешенебельный отель в городе, расположенный на морском побережье. Я остановил такси в двух сотнях ярдов от отеля. - Пойду прогуляюсь, - объяснил я водителю. У главного входа в отель стояло много машин. Гостиничная прислуга сбивалась с ног, перетаскивая багаж постояльцев. Я незаметно просочился в холл и двинулся вверх по лестнице. Шел я неторопливо, небрежно помахивая очками. Пробегающий мимо официант даже не обратил на меня внимания. Лестница завершалась просторной площадкой, от которой по обе стороны вытянулся широкий коридор с номерами. Золотые цифры-указатели дали мне знать, в каком именно из них находится нужная мне дама. Подойдя к двери, я постучал. - Кто? - послышался голос Евы. От звука ее голоса у меня перехватило дыхание. - Вам телеграмма, мисс Долан. Я уловил приближающиеся шаги и приготовился. Едва дверь приоткрылась, я с силой надавил на нее плечом. Не успела Ева прийти в себя от неожиданности, как я оказался внутри и закрыл дверь за собой. На женщине был белый шелковый халат. Куда девались неряшливая прическа и дурацкие очки. Никогда еще я не видел ее такой красивой. Она молча смотрела на меня, бледнея на глазах. Еще до того как она открыла рот, мне показалось, что я слышу ее крик. - Не вздумай закатывать истерику! - резко потребовал я. - Я здесь для того, чтоб сообщить, что от нашего алиби ничего не осталось. Ева отшатнулась, схватившись руками за горло. - Ты лжешь! Убирайся, или я прикажу вышвырнуть тебя отсюда! - Почему ты скрыла от меня, что в тот вечер кто-то звонил? Ее глаза расширились. - Чего ты от меня добиваешься? - В то время, как я якобы диктовал, мне позвонила одна знакомая. Почему, черт возьми, ты умолчала об этом? - Я... я забыла. Но какое это имеет значение? - Ты забыла? Как ты могла забыть? Ты же говорила с ней, не так ли? Даже сказала, что меня нет. - Какое это имеет значение, - нетерпеливо повторила Ева. - Должна же я была что-то ответить. А теперь убирайся и оставь меня в покое! - Неужели ты настолько тупа, что не понимаешь, чем это может грозить? - удивился я, стараясь говорить спокойно. - Наверняка этот телефонный звонок слышал Блэкстоун, да и Харгис имеет уши. - Думаю, они слышали, но и что с того? Тебе нужен предлог, чтобы преследовать меня? Ничего не получится! - Ты уверена, что Харгис слышал этот звонок? Что он делал, когда зазвонил телефон? Ева пристально посмотрела на меня. - Я как раз сказала Блэкстоуну, что ты не заставишь его долго ждать. Когда зазвонил телефон, я как раз возвращалась в кабинет. Хорошо, что он не затрезвонил минутой раньше. Это смазало бы эффект твоего обращения к Блэкстоуну. - Покинул ли гостиную Харгис к этому моменту? Женщина задумалась, потом покачала головой. - Он как раз уходил, но еще не ушел. - Итак, он мог слышать звонок, ведь дверь кабинета была открыта. Мог уловить и твой ответ насчет моего отсутствия. - Думаю, что да. Но какое это имеет значение? Они же видели, что ты есть. Почему ты поднимаешь вокруг этого случая такой шум? Кроме того, магнитофон не мог записать телефонный звонок: ты же не записывал письма, а я проигрывала их. - Неужели в твоей голове совершенно нет мозгов? Все звуки, раздававшиеся в кабинете, должны быть зафиксированы на магнитной ленте: и моя диктовка, и телефонный звонок, и твой ответ звонившему. Когда Леггит узнает, что был звонок, и, в очередной раз прослушав запись, не обнаружит на ней записанного звонка и твоего ответа, он сразу все поймет. Он прокручивал ее уже десятки раз, пытаясь отыскать, на чем можно нас поймать. Он знает наизусть каждую интонацию. И если теперь Блэкстоун или Харгис упомянут, что слышали телефонный звонок во время диктовки, лейтенант тут же раскусит, что с диктовкой писем все было подстроено на воспроизведении, а не на живой записи, что звучал только мой голос, а меня в кабинете не было. Ты что, ничего не понимаешь? Нашего алиби больше не существует! Мы попались! Мне показалось, что Ева сейчас упадет в обморок, и я подхватил ее. Она на мгновение прислонилась ко мне, затем с силой оттолкнула. - Не прикасайся ко мне! - Неверными шагами она подошла к кровати и села. - Он может и не узнать. - И ты на это рассчитываешь? Собираешься и дальше жить в ожидании, каждый день гадая: узнает, не узнает. Я-то его отлично изучил. Кто-кто, а Леггит докопается до всего. Он прямо сказал, что в нашем алиби есть какой-то изъян, и оказался прав. Почему ты не поставила меня в известность сразу, что был телефонный звонок? Женщина в отчаянии переплела пальцы. - Просто выскочило из головы. В тот момент мне показалось это совершенно неважным. Что же делать? Я сел рядом с ней на кровать. - Пока я знаю одно: мы не должны тратить деньги Вес-тал. - Чэд! Я не могу этого слышать! Иметь деньги и опять чего-то ждать! Должен же быть какой-нибудь выход? - Нужно уезжать отсюда и как можно быстрее. - Но куда? Они найдут нас! Объявят розыск и обязательно отыщут. - Я знаю место, где до нас никому не будет дела. Ты поедешь со мной, Ева? Она смотрела на меня - и в ее голубых глазах стоял страх. - Ты берешь меня с собой после всего, что я тебе наговорила? - Я не пришел бы сюда, если бы не хотел быть с тобой. У нас практически ничего не осталось: твои тридцать миллионов тебе недоступны. Так что тебе выбирать между мной и Ларри. Думаю, я смогу спасти тебя. А вот Ларри на это не способен. Доверишься мне или будешь спасаться сама? - Куда ты намереваешься поехать? - В Гавану, а оттуда - в Южную Америку. При небольшом везении и если мы все это проделаем оперативно, мы бесследно затеряемся на этом континенте. Так ты едешь со мной? - Да. Я схватил ее за руки. - Ты уверена? Мы начнем вместе новую жизнь. Мы сможем убежать, Ева, если будем действовать сообща. Но ты уверена в себе? - Да, Чэд. Я притянул ее к себе и приник к губам, чувствуя, как она дрожит. - Одевайся и поторопись, - попросил я, отпуская ее. - Оставь все лишнее. Никому не говори, что ты уезжаешь. Я сейчас попробую собрать деньги, сколько удастся. Возвращайся в Клифсайд, Ева. Открой сейф и забери драгоценности. Кроме алмазов. Они застрахованы, так что лучше их не трогать. Никто не знает содержимого сейфа, и это нам на руку. Там украшений на миллион долларов. Я встречу тебя через сорок пять минут, а пока закажу билеты на самолет. Как я полагаю, Леггит еще не добрался до Блэкстоуна, но мы должны спешить. Она кивнула и начала быстро собирать вещи. - Увидимся в доме. - Я направился к двери. - Держи себя в руках. Мы оставим их с носом, если будем действовать решительно и умно. - Да, Чэд. - Ева смотрела на меня потухшими глазами, в которых отсутствовал интерес к жизни. - Вдвоем мы сможем обвести вокруг пальца весь мир. - Да, Чэд. Я быстро поднимался по горному серпантину, присматриваясь к каждому подозрительному повороту. Я сидел за рулем старого "бьюика", взятого напрокат у владельца гаража, которого я знал еще по времени работы в банке. Нищенский вид этой колымаги давал мне надежную гарантию того, что она не привлечет внимания копов. На заднем сиденье лежал чемодан. В нем были акции и ассигнации на сто тысяч долларов, которые я забрал из банка и выгреб из своего личного сейфа. В кармане лежали два билета до Гаваны. Я был готов к любым неожиданностям, хотя и опаздывал минут на пятнадцать. Загнав "бьюик" в один из боксов гаража, я направился к дому. В огромном мрачном холле я остановился и прислушался. Стояла мертвая тишина, и я подумал, не дожидается ли меня Леггит в одном из укромных уголков. - Ева! Мой голос гулко разнесся по безмолвному коридору, наполнил холл. Но на него никто не отозвался. В гостиной Евы тоже не было. Я набрал номер ее спальни, ответа опять не последовало. Время торопило. Оставалось всего лишь около 2 часов до отлета самолета. Я вновь спустился в холл. - Ева! - звал я, но напрасно: ответом мне было молчание. Это начинало не на шутку беспокоить меня. Опять она затеяла двойную игру! Конечно, никакого сюрприза для меня в этом быть не могло. Уже когда я ее целовал, я понял, что Ева вновь выкинет какой-то фортель. Время поджимало, и надо было что-то предпринимать. Как поступить, я еще не решил, но знал твердо одно, что Ева за свои козни получит сполна и на этот раз так легко не отделается от меня. Я вернулся в кабинет и набрал номер телефона Моргана. - Это Винтерс. Где мисс Долан сейчас? - У меня самые последние сведения о ней такие, - начал Морган. - Когда вы уехали из отеля "Палм-Бич", она позвонила в отель "Атлантик", в Иден-Энд. Мой человек знаком с телефонисткой в "Палм-Бич" и... - Неважно. С кем она говорила в "Атлантике"? - С неким мистером Ларри Грейнджером. Они договорились встретиться сегодня в хижине на берегу моря в два тридцать после полудня. - Она сказала, в какой именно хижине у них назначена встреча? - Нет. Судя по разговору, он знал, о чем идет речь. Но мой человек продолжает следить за дамой, и я выясню это наверняка. - Ясно. Этого не нужно. Можете снять слежку. Мисс Долан меня больше не интересует. Представьте мне счет. Вы заслужили тысячу долларов. - Благодарю вас, мистер Винтерс. Вы уверены, что вам больше не понадобится наша информация? - Уверен. Немедленно снимите наблюдение. - Будет исполнено. И в любое время, как только вы будете нуждаться... - До свидания. - Я повесил трубку. Итак, на горизонте вновь появился Ларри. Обманув меня, Ева торопилась на свидание к этому красавчику. Что ж, я знал место их встречи. Речь может идти только о единственной хижине на берегу: той, в которой мы с Евой готовили и репетировали убийство моей жены. Оттуда, как эта коварная женщина считает, она и ее Ларри смогут скрыться в неизвестном для меня и полиции направлении. Я посмотрел на часы. Было только тридцать минут первого. Времени пока хватало. Я позвонил в отель "Атлантик". - Приемная? Есть сообщение для мистера Грейнджера. - Он вышел. - Все равно примите для него сообщение: "Ларри Грейнджер. Встреча переносится. Увидимся в пять тридцать на том же месте. Ева". Клерк уверил меня, что записал слово в слово. - Как только мистер Грейнджер появится, сразу же передайте ему это уведомление. Когда он должен быть? - Через пару минут. Он что-то чинит в своей машине. - Хорошо. Подойдя к дверям, я остановился как вкопанный, чувствуя, что волосы поднимаются дыбом. Я уловил близкое шуршание шин. Справившись с напавшим на меня столбняком, я бросился к окну: в ворота Клифсайда въехала бело-голубая полицейская машина, остановилась и из нее вышел Леггит. Затем появились Харгис, Блэкстоун и полицейский в форме. Все они двинулись к дому. Когда я уже спрятался в темном углу между кабинетом Вестал и гостиной, звякнул дверной колокольчик. Я мог спокойно исчезнуть через черный ход, но мне хотелось узнать, что же замышляет Леггит, зачем он привез с собой Блэкстоуна и Харгиса. Я не мог отказать себе в возможности получить разгадку не понятной мне ситуации прямо на месте. Колокольчик звякнул еще раз и смолк. И так как никто не вышел встречать гостей, то они сами во главе с лейтенантом вошли в дом. - Осмотрите все помещения, Джонсон, - распорядился лейтенант. - Похоже, здесь никого нет, но убедиться не помешает. - Он повернулся к двум другим своим спутникам: - Пока полицейский будет обходить дом, я попросил бы вас пройти в гостиную. - Вы совершаете чудовищную ошибку, - услышал я голос Блэкстоуна. - Чэд никогда не мог бы решиться на убийство. Я абсолютно точно знаю, что все время в тот вечер он был в кабинете. Черт побери, я не только слышал, но и видел его собственными глазами. - Если вы видели его руку на подлокотнике кресла, мистер Блэкстоун, это еще не значит, что вы видели его самого, - грубовато пояснил Леггит. - Мистер Винтерс мог положить в кресло пиджак, а в рукав засунуть какое-нибудь приспособление, чтобы вы видели эту часть одежды и чтобы у вас создалось впечатление присутствия хозяина в своем кабинете... Харгис, вы видели какую-нибудь другую часть тела, за исключением руки? - Нет, сэр. Не видел. - Мисс Долан преграждала вам путь и заслоняла от вас кресло, в котором якобы сидел мистер Винтерс? - Да, сэр. - Я все еще не могу поверить в это, - с жаром настаивал Блэкстоун. - Он же ведь разговаривал со мной! - Пленка была записана заранее. А мисс Долан в нужный момент включила то, что предназначалось услышать вам как непосредственное обращение Винтерса. Все было рассчитано по времени, подогнано под ситуацию. Успеху в вашем обмане способствовали железные нервы исполнителей и их подготовленность к делу. - Прошу прощения, но в это я не могу поверить, - стоял на своем Блэкстоун. - Главное, чтобы этому поверил суд присяжных, - сострил Леггит. - Если, как вы считаете, ваш приятель в самом деле сидел в кресле и диктовал письма, то как же получилось, что на ленте нет и следа телефонного звонка? Ведь при прямой записи этот звонок должен был попасть на магнитофонную ленту. Отсутствие его доказывает то, что вы слышали готовую запись Винтерса, а не его живой голос. А звонок был как раз той неожиданностью, которую нельзя было предвидеть и которая сыграла злую шутку с убийцами: внесла ошибку в четко выстроенное алиби. Я вытер платком струящийся по лицу пот. Да, этой ищейке палец в рот не клади. Недооценил я его! До правды он добрался гораздо быстрее, чем я предполагал. - У него нет никаких шансов скрыться отсюда, сэр? - обеспокоенно спросил Харгис. - Мне бы не хотелось, чтобы этот человек избежал наказания после всего того, что он сделал с мисс Вестал. - Он не уйдет, - мрачно заверил Леггит. - Правда, в настоящий момент местонахождение убийцы неизвестно, но все дороги, аэропорт, железнодорожная станция у нас под наблюдением. Ему не уйти далеко. Информация была весьма ценной. Сразу же, еще стоя в темном углу и вслушиваясь в скрипучий, полный уверенности голос лейтенанта, я начал строить план, как увильнуть от расставленных ловушек. Возвращаясь в гостиную, мимо меня прошел коп. - В помещениях для прислуги никого нет, - доложил он и спросил: - Осмотреть наверху, сэр? - Да, обойди и там все подряд. - попросил лейтенант. - Не думаю, что мы его здесь найдем, но мисс Долан вполне может находиться в доме. Она оставила свой номер в отеле примерно час назад. Мы опоздали всего на десять минут с задержанием мисс. Не помешает осмотреть и ее комнату. Итак, они охотились и за Евой! Я бесшумно выскользнул из своего укрытия и прошел в кабинет Вестал. Закрыв дверь, я ждал, пока полицейский Джонсон поднимется наверх. Когда он направился осматривать второй этаж, я, взяв с собой магнитофон Вестал, выбрался из кабинета и прошел на половину прислуги, а оттуда - к черному ходу и в гараж. Заводить машину я не стал, так как боялся, как бы в доме не услышали работу мотора. Поэтому, сняв с тормозов, я покатил ее, что было не так и трудно: ведь дорога шла под уклон. Убедившись, что машину уже не увидят и не услышат, я включил двигатель и начал спускаться вниз по горной дороге, соблюдая все меры предосторожности. Мне отнюдь не улыбалось свалиться в пропасть, куда я не так давно отправил Вес-тал. Меня ждали более важные и срочные дела. Я достиг пляжного домика Вестал на побережье примерно в час тридцать. Машину я спрятал среди кустарников. Так как домик оказался запертым, я, забравшись в заросли, сел на землю, оперся спиной о ствол дерева и приготовился к встрече с Евой. Я знал, что лично меня ожидает, на этот счет у меня не было никаких иллюзий. Я не питал надежд скрыться от полиции. Времени было в обрез, а с перекрытыми дорогами, аэропортом и железнодорожной станцией шансы мои улизнуть из округи были равны нулю. Но я больше не боялся. Последний раз страх посетил меня, когда я еще думал, что мне есть что терять. Теперь же, когда я понимал, что все утекло как вода сквозь пальцы, мне было решительно все равно. Оставалось сделать только две вещи: позаботиться об Еве, а уж потом о себе. Сейчас самым важным было свести счеты с Евой. Ни одна женщина до этого не вела со мной такой подлой и коварной игры. И мысль о том, что Ева будет первой и последней из них, приносила мне холодное удовлетворение. Места для других женщин в моей жизни уже не осталось. Да и жизнь моя тоже кончилась, если говорить откровенно. Ровно в половине третьего я увидел на дороге маленький серый двухместный автомобиль, идущий по прибрежному шоссе. Ева ехала быстро. Она не хотела заставлять своего возлюбленного ждать. Развернувшись у хижины, она поставила машину так, чтобы ее нельзя было увидеть с дороги, и, вытащив из багажника чемодан, подошла к хижине, открыла дверь и скрылась внутри. Я вскочил на ноги. Полуденное солнце слепило глаза, оно нещадно нагрело песок до такой степени, что жар чувствовался даже сквозь подошвы обуви. Я подкрался к хижине и толчком распахнул дверь. ГЛАВА 20 Итак, мистер районный прокурор, я подошел к завершению своей истории. Я рассказывал почти два часа и, думаю, сумел нарисовать полную картину того, почему я пошел на убийство своей жены. Вспоминая все сейчас, я более чем уверен, что никогда не прикоснулся бы к ней и пальцем, если бы не моя любовь к Еве. Вы можете подумать, что я стараюсь как-то оправдать себя, но это не так. Если бы не было Евы, я не сидел бы в этот момент здесь и не диктовал бы признание в убийстве. Я бы потихоньку тянул у Вестал деньги и скорее всего примирился бы с теми тяготами, что таил в себе наш брак. И лишь когда мне пришлось ломать себе голову, как остаться хоть на полчаса наедине с Евой, я вынужден был искать иное решение проблемы. Но даже и тогда мне никогда бы не пришла в голову мысль об убийстве Вестал, если бы не более чем прозрачные намеки Евы. И если я должен нести ответственность за смерть Вестал, то Ева еще в большей степени виновата в этом преступлении. Я мог бы сказать просто и прямо, что я убил Еву, и закончить свою исповедь. Но в таком случае я взял бы на себя большой грех, скрыв истинные мотивы моего второго убийства. Дело в том, что, если бы я не прикончил свою любовницу, она это сделала бы со мной. Еву я лишил жизни в порядке самообороны. Все время эта женщина была на шаг впереди меня, и даже тогда, когда я достаточно незаметно подкрался к хижине, она уже ждала меня. Может быть, она услышала подозрительный шум и мгновенно отреагировала, может, увидела сквозь окно, как я выбирался из зарослей. Как бы там ни было, когда я влетел в комнату, револьвер тридцать восьмого калибра был уже направлен мне прямо в грудь. - Привет, Ева, - сказал я, закрывая дверь. Забавно, как страх уродует женщину. Сейчас, когда она с напряженным вниманием следила за мной, искаженные черты ее лица напомнили мне Вестал. Вокруг глаз появились черные полукружья, натянутая кожа блестела на скулах, а губы превратились в узкую, почти бесцветную полоску, говорившую о жестокости и порочности этой женщины. - Нам уже не уйти. - Я старался стоять неподвижно. - Нас повсюду разыскивает полиция. - Ты не можешь меня больше запугать своей ложью, - прошипела Ева. - Откуда ты узнал, что я буду здесь? - Какой мне был резон полагаться на твои слова? Я нанял людей, которые следили за тобой день и ночь. Не успокаивай себя, Ева, я не лгу. Леггит в настоящий момент в нашем доме. Он притащил с собой Блэкстоуна и Харгиса и проводит следственный эксперимент. Я слышал, как он объяснял Блэкстоуну цепь наших действий, - и все в этой расшифровке совпало даже в деталях. И тут ты можешь благодарить только себя, Ева. Если бы ты вовремя вспомнила про телефонный звонок, мы бы уже наслаждались жизнью в Гаване. Я слышал, как Леггит сказал о том, что перекрыты все шоссейные дороги, аэропорт и железнодорожный вокзал. Везде нас ждет полиция. Нам не уйти. Женщина долго смотрела на меня. - Тебе-то, может, и не уйти, - усмехнулась она. - Но я-то смогу. - Может быть. Сейчас, когда ты избавилась от очков и вида респектабельной старой девы, на тебя могут и не обратить внимания. Тем более, что ищейки не знают, как выглядит и твой Ларри. Об этом я не подумал. Да, Ева, признаю, шансов у тебя больше, чем у меня. И веди ты со мной честную игру, я позволил бы тебе использовать его. Но теперь не рассчитывай. В этом деле мы оба завязли по уши. И на тебе лежит такая же ответственность, как и на мне. Скажи только одно: Ларри знает? Она отрицательно покачала головой. - Я так и предполагал. Следовательно, ты навела меня на мысль убить Вестал с одной-единственной целью: вернуть Ларри. Все сходится. Ты понимала, что теряешь его, но, если у тебя будет тридцать миллионов долларов, он обязательно вернется. И притягательное для него богатство надо было заполучить как можно скорее. Поэтому ты притворилась, что любишь меня, и убедила, что единственное препятствие на пути к нашему счастью - Вестал. Я должен был сделать эту грязную работу, а ты получить деньги и вернуть Ларри. Но ты плохо спланировала эту операцию. Тебе не следовало быть замешанной в убийстве. Если бы ты не бросилась мне помогать, я бы и сам придумал что-нибудь. И тогда тебе не о чем было бы беспокоиться: никто бы не преследовал тебя. Но ты слишком торопилась. А теперь по твоим следам идет полиция. Сыщики примчались в отель буквально через десять минут после твоего отъезда. Так что если бы не я, ты бы уже сидела за решеткой. Пока я говорил, женщина все время бросала нетерпеливые взгляды в окно. Я понимал, что мне надо действовать быстро и стремительно, не тянуть время. У нее ничего не оставалось, кроме как убить меня. Но она ждала Ларри, который должен был вот-вот появиться. И покончить со мной надо было до его прихода. Убив меня, Ева закроет дверь и будет ждать мужа снаружи. А когда он появится, они сядут в машину и уедут, и он никогда не узнает о трагедии, разыгравшейся здесь. И у моей сообщницы были все шансы ускользнуть от полиции: ее просто не узнали бы из-за измененной внешности. Словно разминая затекшие ноги, я сделал шаг вперед. Между нами было расстояние в шестнадцать-семнадцать футов, слишком много для прыжка. - Не двигаться! - решительно потребовала женщина. - Назад! - Ведь ты собираешься убить меня, Ева, не так ли? Это единственный выход для тебя. Ты уверена, что моя смерть поможет тебе спастись. И я предпочитаю умереть от твоей пули, чем пройти суд и быть поджаренным на электрическом стуле. Так что вперед, стреляй! После моих слов Ева глубоко вздохнула, а затем ее палец лег на спусковой курок. Но что-то мешало ей осуществить свое намерение. Скорее всего то, что я стоял совершенно неподвижно. Любое мое движение вызвало бы выстрел. Однако оттяжка смерти во времени исчислялась для меня уже не минутами, а секундами: долго колебаться эта женщина не станет. Именно поэтому я решился на хитрость. - Что-то ты долго тянешь, - сказал я и кивнул на окно позади нее. - Вот и твой любовник появился. Она напряженно ждала именно Ларри, иначе этот примитивный, старый трюк никогда бы не сработал. Ева понимала, что должна покончить со мной до приезда Ларри. Его присутствие все усложнило бы. Попавшись на мои слова, она чуть повернула голову, но увидела только пустую дорогу. Мне же было достаточно и этого, чтоб мгновенно прыгнуть вперед и вбок и схватить женщину за руку с оружием. Прозвучал выстрел, от которого задребезжали стекла. Она едва не попала в меня. Я почувствовал, как пуля прошла в непосредственной близости от моего лица. Вырвав револьвер, я швырнул его через комнату. Ударившись о противоположную стену, он выстрелил. Ева оказалась на удивление сильной. Она сумела освободиться от захвата и метнулась к оружию. Она уже протягивала руку к револьверу, когда я буквально упал на нее. Ударив коленом в спину, я заставил ее упасть ничком. Пальцами все равно Ева сумела дотянуться до рукоятки, но я с силой ударил по кисти - и Ева выронила оружие. Перевернувшись на спину, она ударила меня кулаком в лицо. С минуту мы яростно боролись, как пара диких зверей. Я тянулся пальцами к ее горлу, а Ева, хватаясь за кисти моих рук, мешала этому. Ее ставка была гораздо выше моей, и отчаяние придавало ей силы. Но преимущество моего веса и моя сила давали о себе знать. Я чувствовал, как слабеет ее сопротивление. В безумном порыве Ева попыталась выцарапать мне глаза, но я вовремя разгадал ее намерение. Коленями мне удалось прижать ее руки к полу. Теперь моя мучительница полностью была в моей власти, распятая на полу. Ей оставалось лишь колотить в воздухе ногами и рычать на меня, потеряв человеческий облик. Действительно, она походила на затравленного зверя, которого обложили со всех сторон и который чуял приближение своего конца. Мои пальцы медленно сдавили горло жертвы. Она открыла рот, чтобы закричать, но крика не получилось, лишь вырвалось шипение. Да и никакие вопли и призывы ей сейчас уже не помогли бы: хижина стояла в совершенно уединенном месте, а Ларри появится здесь только часа через два. Ощущение мягкой плоти под моими пальцами наполнило меня мстительным восторгом. Я смотрел прямо в ее голубые глаза. Ева понимала, что находится на пороге смерти, но не просила пощады. Даже сейчас ее взгляд горел ненавистью. - До встречи, Ева, - прошептал я. - Вскоре и я последую за тобой. В этом мире нет места для нас двоих. Даже если бы тебе и удалось спастись, ты не смогла бы ужиться сама с собой. Я надавил сильнее. Воздух уже не попадал в ее легкие. Ева начала задыхаться, ее глаза широко раскрылись, казалось, они вылезут из орбит. Не в силах видеть зрелище ее смерти, я отвернулся. Вот и все, мистер районный прокурор. Я поведал свою историю от начала и почти до конца. Я отправлю эти пленки по почте и советую действовать быстро. Ведь в хижине жарко, как в аду, а здесь лежит мертвое тело. Сожалею, но больше вам ничем помочь не могу. Но, по крайней мере, ваши поиски долго не затянутся. Меня вы найдете достаточно быстро. Как только к вам поступит рапорт о сгоревшей машине, знайте: в ней будет мое тело. Признаюсь, у меня не хватает решимости использовать револьвер Евы, чтоб пустить себе пулю в лоб. Легче залезть в "бьюик", добраться до того места, где я спустил в пропасть Вестал, и последовать за ней. Это совершенно просто: на полной скорости повернуть руль - и все кончится в одно мгновение. Кто знает, может быть, Вестал ждет меня? Вот будет забавно, если мы встретимся, но почему-то я в это не верю. После падения для меня наступят только вечное молчание и темнота, но и это меня не пугает. Итак, прощайте, мистер районный прокурор, и благодарю, что вы потратили на меня столько времени. Чэд Винтерс записал все это. Пожелайте мне удачи. По дороге вдоль дюн из Иден-Энд, дребезжа, двигался запыленный старенький "форд". Увидев машину, Чэд отодвинулся со стулом от стола и встал. Мрачная усмешка превратила его лицо в злобную гримасу. Пальцы сомкнулись на тяжелом гаечном ключе. Подойдя к двери хижины, Винтерс замер сбоку и стал ждать. Шум мотора приближался. Через открытое окно Чэд видел, как машина остановилась возле домика. Послышался стук открываемой дверцы. - Ева, ты здесь? - позвал Ларри у самой двери. Чэд напрягся, до боли в пальцах обхватив рукоятку гаечного ключа. На пороге распахнувшейся двери возник Ларри. Он так и не узнал, что случилось с ним: сразу от порога дома земного ступил в мир иной. Удар тяжелого ключа пришелся прямо по макушке. Чэд услышал треск черепных костей. Ларри умер мгновенно, еще до того, как упал на пол. Чэд стоял, наклонившись над ним и тяжело дыша. Руки дрожали. По всему было видно, что во втором ударе Ларри не нуждался. Бросив орудие убийства на пол, Чэд опустился на колени рядом с трупом, перевернул его на спину и, отвернувшись от искаженного смертью лица, обшарил карманы. Он обнаружил только потертый бумажник, где лежали пара писем, водительское удостоверение и двадцатидолларовая банкнота. Кроме того, в карманах были еще портсигар и коробка спичек. Все это мужчина положил на стол, после чего стянул с мертвеца верхнюю одежду, оставив его лишь в нижнем белье, носках и туфлях. Затем напялил на мертвеца свои рубашку и брюки. Это была достаточно трудная задача, и когда он закончил, то весь вспотел и трясся как в лихорадке. Натянув на себя клетчатую рубашку убитого и невероятно изношенные джинсы, Чэд посмотрел на часы. Стрелки приближались к шести. Оставалось ждать еще примерно три часа до наступления темноты, когда он сможет приступить к последнему акту в инсценировке своего бегства. Винтерс не собирался проводить эти три часа в жаркой хижине по соседству с двумя трупами. Он взглянул на труп женщины на диване и - передернулся. Быстрее отсюда! Взвалив тело Ларри на плечи и покачиваясь от усталости и напряжения, потащил свою ношу к спрятанному в кустах "бьюику". Устроив Ларри на переднее сиденье, Чэд вновь вернулся в хижину. Упаковав в коричневую оберточную бумагу две пленки, он написал сверху адрес районного прокурора и добавил слово: "срочно". В последний раз осмотрев комнату, он вдруг заметил стоящий у стены чемодан Евы. - Черт возьми! Едва не забыл о нем! - воскликнул мужчина. Поставив чемодан на стол, он раскрыл его. Поверх наспех брошенных платьев Евы лежал ларец Вестал, в котором та хранила драгоценности. Приподняв крышку, Чэд усмехнулся. Ева пропустила мимо ушей предостережения о том, что нельзя брать бриллианты. Драгоценностей в ларце было больше, чем на миллион долларов. Прихватив сверток с пленками и ларец, вернулся к "бьюику". Присев в его тени, Винтерс начал терпеливо ждать. Он понятия не имел, сколько времени понадобится Леггиту, чтобы выяснить, что полуобгоревшее тело в разбившемся "бьюике" не имеет ничего общего с Чэдом Винтерсом. Одно несомненно, что опознать тело будет весьма сложно, хотя для Леггита, как успел убедиться убийца Вестал, не существовало ничего невозможного. Что в погибшем может указать на Ларри? Только его собственные зубы, но поиски врачебной карточки дантиста займут определенное время. А пока будет длиться опознание, убийца намеревался быть далеко отсюда. Он знал, что поиск его не будет объявлен до тех пор, пока полиция не придет к твердому заключению, что в машине разбился кто-то другой, но не Чэд Винтерс. Он прикинул, что легче всего будет двинуться вдоль берега, держа путь в направлении Канады. Оттуда он сможет улететь в Англию. Деньги у него имеются, благодаря им он добудет все, включая и паспорт. Беглец прикинул, что у него неплохие шансы скрыться от полиции навсегда. Так он сидел, размышляя и покуривая, возле дерева, пока не наступила темнота. Теперь нужно было выехать на горную дорогу и пустить "бьюик" с обрыва. Как только он убедится, что машина взорвалась и горит, он вернется к хижине, возьмет "форд" Ларри и начнет свой путь вдоль побережья совсем другим человеком. Плохо то, что до хижины придется добираться пешком. Переход займет час или даже больше, но выбора не было. Чэд влез в "бьюик", невольно дернувшись, когда нога задела тело Ларри. За окном машины бежала полоса прибоя, и он думал о том, поставил ли Леггит полицейский пост на дороге к Клифсайду. Если да, то все пропало. Но зачем там ставить полицейских! В доме, вероятно, есть засада, но держать людей на шоссе нет никакого смысла. Взвесив все "за" и "против", Винтерс решил рисковать, склонившись мнением в сторону удачи в своем предприятии. И без промедления начал заключительный этап его. Дальний свет беглец не включал, хотя ехал на предельной скорости, какую только мог позволить старый автомобиль. Вскоре начался длинный, извилистый подъем по горной дороге. Сердце зачастило, когда Чэд увидел пролом, в который свалилась машина Вестал. Тут он и остановился. Времени было в обрез. Он вынул и оставил на дороге ларец с драгоценностями и пакет с пленками. Потом сел в "бьюик" и подогнал его к самому пролому. Мужчина вылез из машины, оставив мотор работать. Следующий ход не был особо сложным. Коробка скоростей в разбившейся машине должна засвидетельствовать, что та слетела с обрыва на полной скорости, а не после краткой остановки. Леггит догадается, что произошло, если обнаружит рычаг переключения скоростей в нейтральном положении. Он поймет, что машину не гнали по горной дороге, а просто столкнули в пропасть. Придерживая дверцу плечом, Чэд дотянулся до рычага и поставил на третью скорость. Мотор взревел. Далее Чэд отпустил педаль сцепления и - отскочил назад. Дверца рванувшейся вперед машины ударила его в плечо. Он кубарем покатился по земле, пытаясь увернуться от колес. Чэд увидел, как "бьюик" исчез в пропасти. Но и сам он оказался в опасной близости от края ее. Одно неосторожное движение - и ноги провалились в пустоту. От падения спасло то, что человек вцепился руками в густую траву, зависнув в таком положении над обрывом. Опора, однако, была ненадежной, и с каждой секундой тело все сильнее тянуло вниз. Чэд попытался ногами нащупать хоть какой-нибудь выступ, на который можно было бы опереться, но ноги только судорожно скребли по камням и скользили, не находя спасительной опоры. Человек весь покрылся холодным потом от предчувствия ужасного конца. Только за счет невероятного напряжения воли и мышц он удерживался еще над обрывом. Он попытался подтянуться повыше, но ничего не вышло: не хватало сил перевалить вес собственного тела через край карниза. Внизу раздался грохот, свидетельствующий о падении машины, - и мужчину заколотила судорожная дрожь. Мгновением позже послышался взрыв. Небо осветилось оранжево-багровой вспышкой. Это загорелся разлившийся из пробитого бака бензин. Чэд сделал сверхчеловеческое усилие, стараясь подтянуться вверх, - и ему удалось упереться коленом в карниз. Но пучок травы, за который он держался мертвой хваткой, начал выползать из земли, лишая его последней связи с этим миром, - и через несколько мгновений человек, сорвавшись в пропасть и набирая скорость в падении, полетел навстречу своей смерти, словно торопясь на свидание с теми, кому сам принес смерть.