Кого? Клам прочистил горло. - Кто-то выследил его близ Питтсбурга. Смит задавил его машиной. - Кто это был? - Разве это так важно? - Да, - сказал Римо. - Можно назвать его бандитом. - Зачем бандиту было преследовать Смита? - В голосе Римо слышались нотки недоверия. - Хорошо, если вы хотите знать, хотя я не считаю, что это вашего ума дело, этого человека послал я, чтобы он следил за Смитом. - Превосходно! - с отвращением сказал Римо. - Просто превосходно! Этого только не хватало! Знаете, Клам, Смит никогда бы так не поступил. - А как бы он поступил? - Клама это действительно интересовало. - Он просто сказал бы мне, кого надо убить. Если бы он знал, то сказал бы, где находится этот человек. А затем убрал бы всех с дороги, чтобы дать мне возможность спокойно сделать дело. - Именно так я и поступлю, - сказал Клам. - Римо, идите и делайте свою работу. - Хо-хо, - выдохнул Римо. - Вы знаете, где Смит? - Нет. - Знаете, Клам, вы здесь долго не продержитесь. Клам скривил тонкие губы в подобие улыбки. - Я переживу вас. - Возможно, но вряд ли, - сказал Римо. - Кого вы точно переживете, так это тех, кто встанет на моем пути. Я не хочу, чтобы ваша шайка выслеживала Смита по всей стране. - С их помощью вы найдете Смита быстрее, чем в одиночку. - Предоставьте это мне. И пусть никто не мешает, - попросил Римо. - Как вам будет угодно, - согласился Клам. - Вы сможете выполнить это задание? Ваша преданность Смиту не помешает? - Я сделаю то, что должен сделать, - отрезал Римо. - Прекрасно! Вы именно тот человек, который мне нужен. - Римо вздрогнул. Клам открыл боковую дверь. - Если вы не хотите, чтобы вас видели, можете выйти здесь. У вас с собой значок? - Да, конечно. - Римо похлопал по пустому карману своей сорочки. - Нацепите его, и у вас не будет проблем с охраной. - Вот и прекрасно! Лишние проблемы мне ни к чему. Римо направился к двери. Клам нагнулся, поднял с пола газету и бросил ее Римо. - Там есть мусорный ящик. Засуньте туда эту газету, хорошо? Римо взял газету. - Конечно, бвана. Бой может идти? - Поддерживайте со мной связь. Он закрыл дверь, и Римо в остервенении порвал газету на мелкие клочки. Чиун был прав! Этот сукин сын скоро заставит его вытряхивать мусорные корзины. Римо расправился с газетой, будто у него в руках был острый нож. Клочки порхали в воздухе, и холл выглядел так, будто здесь недавно прошел съезд производителей конфетти. Макулатурный рай! Римо спустился по лестнице, вышел на залитый ярким солнечным светом двор и направился прямо к каменной ограде. К черту ворота, охранников и Клама. Все к черту! Клам вернулся к письменному столу. - Извините, Холли. Итак, на чем мы остановились? - Кто это был? - спросила Холли Брун. - Просто сотрудник. Достался мне в наследство. - Клам постарался улыбнуться. - Он всегда влезает в окно? - Он вообще несколько странный. Мы не собираемся держать его здесь долго. "Конечно же, нет, - подумала Холли, - но пока что он должен совершить еще несколько убийств, которые ты запланировал". Вслух она сказала: - Это хорошо. Он произвел на меня впечатление неуравновешенного человека и ведет себя экстравагантно. Как, вы сказали, его зовут? - Римо, но мне казалось, что вы пришли сюда не для того, чтобы разговаривать о нем. - Разумеется, нет. Я пришла, чтобы поговорить о совещании совета директоров. Его придется отложить. Клам вытаращил глаза. - Отложить?! Но почему? - Завтра похороны отца. Я пришла к выводу, что устраивать выборы нового президента на следующий день не совсем красиво. К чему спешить? Мы должны немного подождать. - Но... - Совсем немного. Две-три недели. Клам взял с письменного стола старинную перьевую ручку и начал ее вертеть, как будто хотел оттереть с нее невидимое пятно. Посмотрев на улыбающуюся Холли, он сказал: - Хорошо, если вы считаете, что так будет лучше. А что думают члены совета директоров? - Я пока еще не говорила с ними. Но они, конечно же, поддержат мое предложение. Вы же знаете их - кучка мягкотелых слабаков. Клам кивнул. - Ладно, сделаем, как скажете. Но тогда надо хотя бы назначить дату заседания. - Не нужно торопиться, - возразила Холли. Она резко встала и добавила: - Мы сделаем это после похорон. А теперь до свидания. - Она повернулась и ушла, оставив без пяти минут президента Ай-Ди-Си в весьма подавленном состоянии. - Чиун, - сказал Римо. - Мне поручили найти Смита. - И как ты собираешься это сделать? - спросил Чиун. - Что сделал бы Смит, получив такое задание? - Если бы он был в здравом уме, то убил бы тебя. - Ну так в чем же дело? Чиун разразился взрывом корейской брани, а затем прошипел по-английски: - Но он всего лишь император, а императоры никогда не отличались мудростью или здравым смыслом. А ты ученик Синанджу и даже больше, чем просто ученик. Ты почти член Дома Синанджу. Пойти против своего императора - это немыслимо! - Чиун, ты не совсем понимаешь. Смит мне не император. Мой император - правительство, а в настоящий момент приказы от имени правительства отдает Клам. - Тогда мне ужасно жаль это твое правительство. Иди, иди, убей Смита! - Но я не говорил этого. - Скажи мне тогда, что ты хочешь сказать, - проскрипел Чиун и с отвращением отвернулся. - Хорошо. Я хочу тебе сказать, что я получил задание уничтожить Смита. Так что я собираюсь его уничтожить. Вот и все. И хватит разговоров. - И где ты его будешь искать? - Не знаю. - Можешь об этом не беспокоиться. - Почему? - Да потому, что Смит сам даст знать, где он. - С чего ты взял? - Он - безумец, ты - глупец. А я - Мастер Синанджу. И Чиун замолчал, снова принявшись за свой нескончаемый пергамент. Проблема Смита отошла для Блейка Клама на второй план. Заявление Холли Брун о том, что она не будет созывать заседание совета директоров, привело его в состояние шока. Он задавал себе вопрос: не узнала или не догадалась ли она, что он замешан в убийстве ее отца? Если это так, то она, скорее всего, постарается отложить его назначение навсегда. Это создает серьезные проблемы, которые необходимо срочно решить. Ему необходима ее поддержка, чтобы стать президентом Ай-Ди-Си. Если только... Клам еще некоторое время повертел в руках ручку, затем схватил карандаш и начал составлять программу для компьютера. Первый раз с тех пор, как ушел Римо, он вспомнил о Смите. Оставалось надеяться, что компьютерная система КЮРЕ действительно совершенна. Так оно и оказалось. Часом позже под стеклянной панелью письменного стола появились ленты распечаток: досье на девять почетных членов совета директоров Ай-Ди-Си. Клам довольно улыбнулся, когда прочел первое из них, при чтении второго на его лице появилась ухмылка, а когда он приступил к третьему, то начал хихикать. На девятом он во весь голос хохотал. Целый ряд фактов и улик. Неуплата долгов, нелегальные корпоративные структуры, подпольные аборты дочерей, сыновья с судимостями, жены, которых задерживали за мелкие кражи в супермаркетах. В компьютерах Смита было все. Клам радостно вздохнул. Информация, которую он только что получил, гарантировала ему - полностью гарантировала, - что все члены совета директоров проголосуют за него. Бог с ней, с Холли Брун. Пусть думает, что справилась с ним. Совет директоров изберет Блейка Клама. Она дура, если думает, что ей удалось так просто его остановить, что без нее он ничто. Клам положил распечатки в верхний ящик письменного стола. Нельзя оставлять их на столе. Нельзя допускать даже малейшей ошибки. Но ошибка уже была сделана. Блейк Клам не заметил, что во всех досье стояла одна и та же дата занесения информации в банк данных. Это было очень трудно определить, так как эта дата представляла собой целую строку кодовых номеров в конце каждого сообщения. Объяснение было очень простым. Все эти сведения были внесены в компьютер днем раньше. И организовал это Харолд Смит. После разговора с Холли Брун Смит понял, что первым шагом Клама будет попытка захватить Ай-Ди-Си. Если Холли Брун поверила Смиту насчет смерти своего отца, то она может попытаться остановить Клама, и тогда он должен будет оказать давление на членов совета директоров, чтобы добиться своей цели. В публичной библиотеке он выписал из толстого синего справочника фамилии членов совета директоров. Затем он направился в тихий торговый центр, где было множество телефонов-автоматов, и начал звонить. Сначала он позвонил одному журналисту из Де-Мойна. Затем начальнику полижи в Джерси-Сити. Третий звонок - управляющему завода федерального предприятия близ Филадельфии, а четвертый - почтовому инспектору в Калифорнии. Он звонил совершенно разным людям, живущим в разных концах страны, людям с разным образом жизни. Но всех их объединял общий знаменатель: ни о чем не подозревая, они работали на КЮРЕ. Все они были профессиональными сборщиками фактов и слухов и за свои сплетни часто получали денежное вознаграждение. Они составляли небольшую часть неофициальной, но эффективной общенациональной системы, которую Смит создал для сбора информации. Но это был особый случай. Информация, которую им сообщил Смит под видом анонимного платного осведомителя, была ложной. Смит выдумал целую серию историй о членах совета директоров Ай-Ди-Си. Он не знал, какие шаги станет предпринимать Клам, но если тот додумается использовать против этих людей информацию из банка данных КЮРЕ, то следует спутать ему карты внесением в компьютеры ложной информации. Вполне возможно, что Клам клюнет. Телефонные звонки отняли у Смита большую часть дня. Когда он покончил с ними, у него оставалось еще одно дело. Он опустил в телефон десятицентовую монету, набрал номер и стал ждать ответа. - Три минуты разговора стоят один доллар шестьдесят центов, - сказала телефонистка. Смит опустил в автомат шесть двадцатипятицентовых монет и одну десятицентовую. У него оставалось мало двадцатипятицентовых монет. "Надо пополнить запас", - лениво подумал он. - Спасибо, - сказала телефонистка. Через минуту Смит услышал гудок. Гудки продолжались секунд двадцать, затем трубку подняли и Смит услышал женский голос: - Алло? - Алло, дорогая, это я, Харолд. - Харолд, где ты был? - Уезжал по делу, - сказал Смит. - У меня все в порядке. Как ты? - Хорошо, дорогой. У Вики тоже все в порядке. Когда ты вернешься домой? - Скоро. Очень скоро. Послушай меня, это очень важно. У тебя есть карандаш? - Да, он у меня под рукой. - Прекрасно. К тебе должен зайти один человек. Он спросит, как меня найти. Скажи ему следующее: пусть едет в Вашингтон и снимет комнату в гостинице "Лафайет" под именем Джонни Уокера. Я с ним там свяжусь. Ты все записала? - Да. Вашингтон. Гостиница "Лафайет". Снять комнату под именем Джонни Уокера. Ты с ним свяжешься. - Прекрасно, дорогая. - Кстати, Харолд, как зовут этого человека? - Его зовут Римо. - Какое странное имя, Харолд. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ - Это Римо? - спросил женский голос. - Да. Кто говорит? - Холли Брун. Мы сегодня встречались в офисе Клама. - Откуда вы узнали мой номер? - Позвонила на коммутатор Фолкрофта. Они сообщили мне, где вас можно найти. - Понятно, - сказал Римо. - А то мне показалось, что кто-то раздает мой номер всем без разбора. Но раз коммутатор дает его только тем, кто просит, то все в порядке. - Мы можем встретиться сегодня вечером? - Конечно. Когда и где? - У меня дома. Через сорок минут. Это в Дерьене. - Она продиктовала адрес и объяснила, как доехать. Римо повернулся к Чиуну. - Ты знаешь, откуда она узнала наш номер телефона? - спросил он. - Мистер Хлам поместил объявление в одной из ваших газет, - предположил Чиун, не поднимая глаз от пергамента. - Пока нет, но он и до такого может додуматься. - Дай ему время. Он обязательно так и сделает. Вот увидишь. Если только доживешь до этого. - Или если он доживет, - сказал Римо. - Мне надо проветриться. - Иди, - сказал Чиун. - Я дошел до решающего момента в моей истории о безумном императоре Смите. Когда Римо подъехал к имению Брунов в Дерьене на взятой напрокат машине, у парадной двери его уже ждал дворецкий. - Мистер Римо? - спросил он. Римо кивнул. - Сюда, пожалуйста, сэр, - пригласил дворецкий. "Как приятно быть знаменитостью", - подумал Римо. Еще две недели работы с Кламом, и каждому в стране будет известно его имя. Он станет популярнее всех кино- и телезвезд, вместе взятых, но при этом, скорее всего, будет покойником. Дворецкий провел его по широкой главной лестнице на второй этаж. Открыв дверь, он сделал шаг в сторону, пригласил Римо войти и закрыл за ним дверь. Римо огляделся по сторонам и с некоторым удивлением отметил про себя, что за последние десять лет это была первая гостиная, куда он вошел по приглашению. Обычно ему приходилось пробираться тайком через окна или взламывать двери. Но здесь Римо появился в качестве гостя, а не убийцы, который на кого-то охотится. Он испытал непонятное чувство страха, ощутив, что принадлежит-таки к человеческому роду. Он сел в кресло. Как прекрасно сидеть в гостиной в ожидании человека, который тебя пригласил, и сознавать, что этот человек встретит тебя без оружия! Дверь открылась, и во всем блеске своего великолепия появилась Холли Брун, облаченная в фиолетовый шелковый халат. В руках она держала револьвер. Римо заметил это, но он заметил также и изящную линию ее бедра, которое виднелось сквозь разрез халата. В полумраке старомодного освещения комнаты она выглядела вдвойне соблазнительной. - Мистер Римо, - сказала она. Римо встал. - Вы так встречаете всех гостей? - Только тех, кого собираюсь убить. - Убейте меня любезностью. Это мое слабое место. - Единственное? Римо кивнул. Холли Брун закрыла за собой дверь и вошла в комнату. Она была женщиной, а опыт подсказывал Римо, что женщины с оружием в руках очень опасны. В действиях мужчин всегда есть логическая последовательность шагов, напряженность ситуации возрастает равномерно, пока эмоции не достигнут крайней точки, и тогда палец нажимает на курок. Последовательность шагов мужчины можно предвидеть и вовремя начать действовать. Но с женщинами все по-другому. Они могут нажать на курок в любой момент - их эмоции не подчиняются никакой логике. Они могут выстрелить, вспомнив о пятне на выходном платье. Они могут выстрелить просто так. Поэтому Римо внимательно наблюдал за хозяйкой. Он будет вести себя так, будто не видит направленного на него дула. Нужно во что бы то ни стало ее успокоить. Это лучший способ. Холли Брун пронзительно крикнула: - Ты сукин сын! - и выстрелила. Римо увидел, как побелели суставы ее пальцев, перед тем как она нажала на курок. Он сделал сальто назад, перелетел через широкое кресло и мягко приземлился на ковер. Грохнул выстрел. Римо услышал, как вдребезги разлетелось оконное стекло и пуля продолжила полет над роскошными холмами Коннектикута, где может наткнуться лишь на какого-нибудь фермера. - Сукин сын! - снова воскликнула Холли. - Зачем ты убил моего отца? По звуку шагов Римо понял, что Холли направляется к нему. Разумеется, револьвер она держала перед собой. Римо встал на ноги. Подойдя поближе, она снова согнула указательный палец. Но ничего не произошло. Револьвера в руке у Холли уже не было. Он был у Римо. Все случилось так быстро, что Холли даже не заметила, как он выхватил револьвер. Римо рассматривал револьвер, как интересное насекомое. Затем он отбросил его в сторону и положил руку на плечо Холли. - Ну, ну, полно! Расскажи мне, что случилось. - Придется успокаивать ее до тех пор, пока не выяснится, откуда ей известно, что это он убил ее отца. Холли Брун ударила его в живот кулаком. - Ох, - притворно застонал Римо Она вывернулась из-под его покровительственной руки и бросилась к револьверу. При этом обнажились ее роскошные бедра. Холли почти дотянулась до револьвера, но Римо опередил ее и отбросил револьвер подальше, под большой комод красного дерева. - Ну успокойся, - сказал он. - Объясни, что все это значит. Она рыдала в его объятиях. - Ты убил моего отца! - Кто тебе сказал? - Доктор Харолд Смит. - Когда ты с ним разговаривала? - Сегодня утром. Он мне позвонил. Это правда? - Ну скажи, разве я похож на убийцу? - Тогда это сделал Клам, да? Римо кивнул и, почувствовав угрызения совести из-за того, что солгал бедной девочке, занялся с ней любовью. Одновременно он обдумывал вопрос: зачем ей звонил Смит? Он действительно сошел с ума, раз пытается причинить неприятности новому руководителю КЮРЕ и таким способом втянуть Римо в игру на своей стороне. Чем больше Римо об этом думал, тем в большую ярость приходил. Когда они встретятся, придется слегка образумить Смита. И тут он с огорчением вспомнил, что при встрече должен будет убить Смита. Такого рода мысли помешали ему как следует насладиться сексом с Холли Брун, хотя она этого и не заметила. Она извивалась и стонала под ним, несмотря на то, что ему было трудно сосредоточиться. - О, Римо, - простонала она. - Я так рада, что это был не ты. - Я тоже. - Другого ответа в голову Римо не пришло. Она лежала с закрытыми глазами на шикарном ковре в гостиной. На губах играла улыбка. Римо встал, привел в порядок свою одежду и посмотрел на ее обнаженное тело. "Женщины всегда должны выглядеть такими счастливыми, - подумал он. - Тогда в мире будет меньше жестокости и насилия". Он повернулся и направился к двери. Пусть отдыхает. Если она захочет рассчитаться с Кламом... это его проблема. И ее. Но никак не проблема Римо. Когда он протягивал руку к ручке двери, неожиданно щелкнул курок. Римо бросился на пол. Там, где секунду назад была его голова, пуля пробила дверь, вырвав большой кусок массивной дубовой панели. Римо открыл дверь и выполз из комнаты. В холле он поднялся и побежал со всех ног. "Чокнутая, - подумал он. - Все в этом мире чокнутые". Он думал об этом еще по крайней мере в течение тридцати минут по пути в гостиницу, как вдруг заметил большой дорожный знак, на котором было написано "Гольф-клуб Фолкрофт". Увидев эту надпись, Римо вспомнил, как Смит однажды сказал ему, что живет рядом с гольф-клубом. Да, у Смита была семья. Жена и дочь, как и у всех нормальных людей, к числу которых Римо не принадлежал. И если кто-нибудь знал, где находится Смит, так это, конечно, миссис Смит. Проезжая мимо гольф-клуба, Римо вдруг понял смысл телеграммы, которую прислал ему Смит: "Где ты собираешься искать беглеца, который убежал из дома?" Это означало, что Римо должен искать Смита у него дома. Смит постоянно его дразнит. Но почему? Римо ехал по темной безлюдной дороге, пока не увидел старинный английский дом в стиле эпохи Тюдоров, с маленькой табличкой на двери: "Смит". При обычных обстоятельствах Римо прокрался бы в дом тайком. Но в нем почти уже проснулась привычка входить через парадные двери. Он припарковал машину, направился к двери и позвонил. Полная, средних лет женщина в светло-голубом платье открыла дверь после третьего звонка. - Я бы хотел повидаться с доктором Смитом, - сказал Римо. - Он дома? - Как ваше имя? - Меня зовут Римо. - Я ждала вас. Харолд звонил и просил вам передать, что... Одну минуточку, дайте вспомнить... Да, он сказал, что вы должны поехать в Вашингтон и снять комнату в гостинице "Лафайет" под именем Джона Уокера. А там он сам вас найдет. - Он сказал, когда я должен это сделать? - спросил Римо. - Ах, боже мой, нет! Но он сказал, что это очень важно, и я полагаю, что это означает немедленно. - Все ясно, - сказал Римо. - Спасибо. - Вы уверены, что вы запомнили, мистер Римо? Если хотите, я запишу все это. - Спасибо, не надо. Я все запомнил. Он хотел уйти, но жена Смита остановила его: - Мистер Римо? - Да? - С Харолдом все в порядке? - Насколько мне известно, да. - Слава Богу, - сказала она и просияла. - Он был так краток по телефону. Вы вместе работаете, мистер Римо? - Да, я работал с ним. - Прекрасно, теперь я чувствую себя гораздо спокойнее - вы очень приятный молодой человек. Не хотите ли кофе? - Нет. Я лучше поеду, - сказал Римо. - Когда увидите Харолда, передайте ему от меня привет, - сказала она вдогонку. Римо повернулся, посмотрел на нее, стоящую в дверном проеме, на минуту позавидовал старому скупердяю Смиту, и ему стало стыдно при мысли о том, что он должен будет сделать, когда найдет доктора Смита. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ - Я закончил, - сказал Чиун. Римо безучастно посмотрел на Чиуна и пожал плечами. - Я сказал, что я закончил. Римо опять пожал плечами. Они находились на борту самолета компании "Америкэн эйрлайнс", летевшего в Вашингтон. Чиун протянул руку и сорвал с головы Римо наушники. Римо слушал музыку. - Что случилось, папочка? - спросил Римо, потирая уши. - Ничего. - Наверное, что-то все-таки случилось, раз ты чуть не оторвал мне уши. - Ничего особенного. - Ладно, разбуди меня, когда будем в Вашингтоне, - сказал Римо. Он откинул назад спинку кресла и закрыл глаза Чиун уставился на закрытые глаза Римо. - Ты долго будешь спать, - прошипел он. - До тех пор, пока Мастер Синанджу снова не заговорит с тобой. Римо открыл глаза. - Что случилось, Чиун? - История династии Смита закончена. Хотя какое тебе до этого дело? Даже если ты там упоминаешься. Разве тебе интересно, как история расценит твои поступки? Нет. Ты хочешь слушать би-боп и спать. - Никто больше не слушает би-боп. - Если кто это и слушал, то только ты. - Дай мне прочесть твою историю. - Я не знаю, стоит ли, - засомневался Чиун. - Тогда не надо. - Ну, если ты настаиваешь, - сказал Чиун и протянул ему пергаментный свиток. Римо сел прямо, взял свиток, размотал его и принялся читать. Чиун писал крупным почерком, украшенным всевозможными завитушками и загогулинами. "СУМАСШЕДШИЙ ИМПЕРАТОР ЧИУНА" В середине двадцатого века по западному календарю на земле, по ту сторону Большой воды, жил император по имени Смит. Его также называли доктором Смитом, как будто этот титул должен был придать ему больше значимости, но немногие знали его и еще меньше уважали. В то время эта земля называлась Соединенными Штатами Америки. Много лет тому назад сюда приехал Мастер, чтобы служить императору Смиту. Но у императора Смита не было ни капельки мудрости, и он не обсуждал своих дел с Мастером честно и по-дружески. Вместо этого он заставлял Мастера обучать обезьян игре на скрипке. Тем не менее Мастер честно, верно и с достоинством работал в течение многих лет на Смита, делая все, о чем он его просил, без единого слова раздражения, злобы или недовольства. (В то время это было редкостью на той земле, где коренное население выражало свое недовольство постоянными жалобами и нытьем. Но это не было неожиданностью для Мастера, поскольку эти люди были лишены культуры и ничего ценного в мировом масштабе не производили, кроме возвышенных рассказов о попавших в беду людях, которые они показывали Мастеру с помощью специального ящика с картинками, называемого телевизором.) Мастер остался служить у Смита, потому что это время было очень трудным для деревни Синанджу и необходимо было посылать туда золото, чтобы помогать бедным и больным, младенцам и старикам. Одна из многих обязанностей, которые Мастер с честью выполнял для императора Смита, заключалась в обучении человека, который должен был стать помощником Мастера, чем-то вроде слуги. Мастер научил этого человека некоторым секретам Синанджу, но он не научил его всему, потому что этот слуга был неспособен усвоить все. Однако с помощью знаний, полученных от Мастера, ему удавалось выйти сухим из воды. И слуга стал уникальным для тех времен человеком из тех, кто жил на земле, называемой Соединенными Штатами. Смит не был злым императором, он выполнял свои обязательства перед Мастером и посылал вознаграждение в деревню Синанджу, и это было в точности то, что он должен был делать. Но к концу своего царствования Смит начал терять рассудок. Разумеется, Мастер, благодаря своей мудрости, видел это, но никому не говорил, так как на этой земле не было ни одного человека в здравом уме, и Смит - безумный, буйно помешанный - в течение многих лет казался совершенно нормальным и правил себе спокойно. Мастер пытался ненавязчиво помогать Смиту советами, как оставаться у власти и как поступать, чтобы враги не смогли свергнуть его. Но Смит не обращал внимания на советы. И вот в один прекрасный день, когда Мастер был далеко от дворца Смита, исполняя одно очень важное поручение, Смит исчез. Некоторые могут сказать, что это ошибка Мастера, что часть вины лежит на нем. Но если те, кто будут читать эту историю, обратят внимание на факты, они убедятся, что подобные обвинения в адрес Мастера необоснованны. Мастер беспокоился о Смите, но если Смит ждал момента, когда Мастер будет выполнять задание на другом конце страны, чтобы именно в этот момент совершенно потерять рассудок и отправиться куда глаза глядят по обширной неисследованной и дикой земле, то Мастера в этом упрекнуть нельзя. Разве не так? Добавлю еще пару слов о том, каким императором был Смит. На пост императора его в свое время назначил другой, более могущественный владыка, избранный народом этой страны во время общенационального позорища, называемого выборами. И теперь этот владыка назначил новым императором человека, чей рассудок был еще более помрачен, чем у Смита. Этот новый император, которого звали Хлам, хотел, чтобы Мастер выполнял много заданий, большинство из которых были ниже достоинства Мастера. Мастер, разумеется, отказался выполнять эти задания и поручил это своему слуге, которого звали Римо и который был не в состоянии отличить сумасшедшего человека от здорового. И этому слуге было поручено уничтожить безумного императора Смита, и произошло множество событий, прежде чем этот вопрос был разрешен к всеобщему удовлетворению. Тем не менее все и даже владыка, который стоял над императором, признали, что Мастер Синанджу вновь покрыл себя славой и почестями, даже несмотря на то, что служил сумасшедшему, и все люди этой земли, которая называлась Соединенными Штатами Америки, были единодушны в том, что Мастер Синанджу был мудрым и справедливым человеком, и его нельзя упрекнуть за поступок безумного императора, который он совершил, когда Мастер находился за две тысячи миль от императора, в месте, которое тогда называлось Гросс-Пойнт. Славься вечно, Мастер Синанджу" Римо кончил читать и свернул свиток. - Ну как? - спросил Чиун. - Я бы поставил тебе хорошую отметку. - Какую? - Я бы поставил тебе пятерку за стиль и оригинальность мышления, четверку за содержание и тройку за чистописание. - Это все хорошие оценки? - спросил Чиун. - Да. Очень. - Я рад, - сказал Чиун. - Важно, чтобы мир узнал всю правду об этом безумном Смите. - Тебе больше не о чем беспокоиться, - сказал Римо. - Ты все честно изложил на бумаге. - На пергаменте. Я написал это на пергаменте, чтобы он хранился вечно. - Замечательный труд, - одобрил Римо. - Спасибо, это самое главное. Они молча вышли из самолета и, взяв такси, приехали в гостиницу, где сняли номер под именами Джонни Уокер и мистер Парк. Римо убедил Чиуна, что им не придется ночевать в Вашингтоне, и не стоит брать, как обычно, семь лакированных дорожных сундуков с одеждой. Чиун ограничился лишь шелковой сумкой через плечо, наполненной вещами, которые были ему жизненно необходимы. Там же лежали записки о безумии и вероломстве Смита. Римо включил телевизор, они с Чиуном сели на пол и уставились на экран, но, прежде чем на нем появилось изображение, зазвонил телефон. Римо поднял трубку. Это был Смит. Римо почти обрадовался, снова услышав кислое, лишенное чувства юмора бормотанье и понял, что Смит жив. Это продолжалось недолго. Пока Смит не закончил первую фразу. - Я так и думал, что вы полетите не челночным рейсом, а выберете рейс с салоном первого класса. - Что вы теперь делаете? - спросил Римо. - Занялись туристическим бизнесом? - Пока еще нет, - сказал Смит. - Вы приехали, чтобы меня убить? - Да, так мне приказали. - Вы верите, что я сумасшедший? - Я всегда знал, что вы сумасшедший. - Ладно. Мы очень скоро выясним, так ли это. Через час. Я буду в номере 224 гостиницы "Виндзор парк". Это недалеко от Пенсильвания-авеню. Сейчас 9 часов 36 минут. Встретимся там в 10.35. - Договорились, Смитти. В ответ Римо услышал гудки. Ему стало досадно. Он не успел передать Смиту привет от жены. Римо обернулся к Чиуну. - Это был Смит, - сказал он. Чиун медленно привстал, его темно-коричневое кимоно обвилось вокруг обутых в сандалии ног. - И что ты собираешься делать? - Встретиться с ним. - И?.. - И сделать то, чему ты меня обучил. Чиун покачал головой. - Ты не должен этого делать, - сказал он. - У тебя есть контракт со Смитом. Кто такой этот мистер Хлам, по приказу которого ты собираешься нарушить этот контракт? - Он мой новый начальник. Мой император. - Тогда он император страны дураков. Я пойду с тобой. - Я не хочу, чтобы ты шел со мной, Чиун, - сказал Римо. - Я знаю, что ты не хочешь, и именно поэтому пойду. Чтобы предостеречь тебя от глупых поступков. Когда-нибудь ты напишешь свою собственную историю, и мне бы хотелось, чтобы ты смог написать ее честно и правдиво, как это сделал я, чтобы люди знали, что ты поступал как следовало. Если ты пойдешь один - обязательно натворишь глупостей. - С чего ты взял? - Потому что в этом ты мастер. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Дверь номера 224 в гостинице "Виндзор парк" была не заперта. Римо вошел. Хотя он и презирал Смита за скупость, но дураком его никогда не считал, и поэтому, войдя в неосвещенный номер, был готов ко всяким сюрпризам. Чиун последовал за Римо. Римо огляделся и в глубине полутемной комнаты увидел сидящего на стуле человека. - Закройте дверь, - послышался голос Смита. - Выключатель слева. Римо по привычке, выработавшейся за десять лет, повиновался: закрыл дверь и зажег свет. Две лампы, стоявшие на туалетном столике, осветили комнату. Римо повернулся, посмотрел на Смита и рассмеялся. Смит сидел на стуле в дальнем углу, рядом с радиатором отопления. На его руках были надеты наручники, которыми Смит был прикован к радиатору, так что двигаться он не мог. Затем Римо заметил еще кое-что. В руках Смит держал толстый шнур. Он был накинут на крюк в стене так, что образовывал петлю. Прохода через несколько таких же крюков, шнур тянулся до какого-то устройства над дверью. Это устройство выглядело как довольно сложный механизм, но Римо сразу же понял, что это два заряда динамита. Чертова бомба! Римо снова взглянул на Смита, на этот раз с одобрительной улыбкой на лице. - Хорошая работа, Смит, - кивнул он. - Но почему вы так уверены, что этот хлам сработает? - спросил он, кивая в сторону бомбы, висящей над дверью. - Здравствуйте, Чиун, - сказал Смит, а затем, взглянув на Римо, продолжал: - Во время Второй мировой войны я занимался взрывными устройствами. Так что бомба сработает. - Но какой в этом смысл? - спросил Римо. - Вы ведь знаете, что я могу прикончить вас, прежде чем вы успеете дернуть за веревку. - Если бы у вас было оружие, то да. Но я вас знаю, в частности, знаю, что вы никогда не носите с собой оружия. - Я могу уничтожить вас голыми руками. - Верно, - сказал Смит. - Но как только я упаду, вес моего тела натянет шнур и бомба взорвется. Римо кивнул. - Довольно убедительно. Мы зашли в тупик. Ну и что теперь? - Я хотел поговорить с вами, обезопасив себя на случай, если вам придут в голову какие-нибудь глупые идеи. - Например, убить вас? - Совершенно верно, - сказал Смит. - Сядьте, пожалуйста, на диван. Римо пересек комнату и сел. Чиун по-прежнему стоял рядом с дверью и смотрел на динамит. - Вот что я хотел сказать вам, - произнес Смит. - Клам обманщик. Он вице-президент Ай-Ди-Си. Он накачал меня наркотиками и захватил КЮРЕ. Он очень опасен. Он может погубить всю страну. - Клам предупреждал меня, что вы заявите что-нибудь в этом духе, - ответил Римо - А как насчет письма, согласно которому все полномочия переходят к нему? - Я написал это письмо десять лет тому назад. Он пытал меня и заставил сказать, где оно лежит. - Он предугадал и этот ваш ответ. - Вы думаете, что я сумасшедший? - Вы с Кламом оба сумасшедшие. Что дальше? - Только один человек может сказать вам правду, - сказал Смит. - Мне не удалось с ним связаться. Римо кивнул в знак того, что понял, кого имеет в виду Смит. - Но вы можете на него выйти. Римо опять кивнул. - Так вот, я хочу, чтобы вы отправились к нему, - сказал Смит. - После того, как он подтвердит, что я по-прежнему руковожу КЮРЕ, мы вместе вышвырнем оттуда Клама, пока он не погубил Америку. Римо посмотрел на Чиуна. Тот согласно кивнул. Пожалуй, пора привести его в чувство. - Прекратите, Смитти, - сказал Римо. - Я отлично знаю, что как только мы с Чиуном выйдем отсюда, вы тотчас же смоетесь. - Это нелепо со всех точек зрения, - сказал Смит. - По-вашему, я устроил эту встречу, чтобы убежать от вас? Сущий вздор! Но я предвидел ход ваших мыслей. На ручке кресла, - указал он кивком головы, - висят ключи от моих наручников. Я никуда не денусь, пока вы не снимете их с меня. Идите, разберитесь во всем. Когда вернетесь, я по-прежнему буду здесь. - Это вполне разумно, Римо, - сказал Чиун. - Он будет здесь, когда ты вернешься, и тогда ты спокойно решишь, как поступить, так как противоречивые приказы плохо действуют на человеческую душу. - А если я откажусь? - спросил Римо Смита. - Тогда с КЮРЕ будет покончено, как, вероятно, и со всей страной, - сказал Смит. - Я не хочу жить в такой стране и не буду. И вы тоже не будете, - закончил Смит, подняв руки и указав на провод взрывного устройства. Римо встал и положил ключи от наручников в карман рубашки. - Ладно, Смитти, я сделаю, как вы просите, спрошу у него. Но берегитесь, если это только хитрая уловка. - Это не уловка. Отправляйтесь и спросите. Римо направился к двери. - Ладно, ладно, мы идем. В дверях он остановился и повернулся к Смиту. - Кстати, ваша жена шлет вам привет. - Спасибо, - сказал Смит. Холли Брун поднялась на ноги. После своего отчаянного выстрела в Римо из маленького револьвера она долго не вставала с пола. Она быта уверена, что Римо ей солгал - никаких сомнений, именно он убил ее отца и сделал это по приказу Блейка Клама. Она чувствовала усталость и приятную истому во всем теле после занятия сексом, но приятные ощущения вскоре сменились разочарованием - она вспомнила, что промахнулась, стреляя в Римо. Из-под комода красного дерева Холли вытащила револьвер, вошла в спальню, сняла трубку телефона, набрала номер и откинулась на кровать. Послышались гудки. - Здравствуйте, миссис Клам. Я бы хотела поговорить с вашим мужем. Да, скажите ему, что это Холли. - Холли Брун не смогла устоять перед искушением назваться по имени, намекая тем самым, что у нее с Кламом близкие отношения. Ожидая, пока Клам подойдет к телефону, она думала о Римо. Он был редким человеком: и как боец, и как любовник. Интересное сочетание. Он может ей пригодиться. Такая большая корпорация, как Ай-Ди-Си, нашла бы применение такому человеку. Но зачем ограничивать себя рамками корпорации? Такой человек мог бы пригодиться и стране, особенно если вдруг, в один прекрасный день, она станет президентом этой страны. - Да, Блейк, как дела? Прекрасно. Блейк, почему бы нам не назначить заседание совета директоров на послезавтра? Я хотела бы поговорить с вами об этом. Сегодня вечером. Вы не могли бы заехать за мной? Я буду готова. Мы можем поехать куда-нибудь и поговорить. Да. Прекрасно, через сорок пять минут. Она вынула из стенного шкафа коричневый костюм. Он имел одно очень важное преимущество - широкие и глубокие карманы, в которых очень удобно прятать пистолет. Клам повесил трубку и с удивлением заметил, что испытывает двойственное чувство. Ему полагалось быть вне себя от радости, но этого не было. На минуту задумавшись, он понял, в чем дело: он с таким удовольствием предвкушал момент, когда все девять членов совета директоров будут скомпрометированы информацией, которую он получил из файлов КЮРЕ, что теперь, когда ему позвонила Холли, он почти и не обрадовался. Было бы очень забавно сломать их всех по отдельности, по одному, по одному секрету за раз, пока они не превратятся в груду костей у его ног. Но Клам научился использовать случайные удачи. И теперь удача пришла к нему в лице Холли Брун. Так пусть все идет своим чередом. - Это была Холли, не так ли? - Скрипучий голос жены вернул его к действительности. Она стояла сзади с неизменным стаканом в руках. - Да, это была Холли, Холли Брун. Ей принадлежит Ай-Ди-Си. - Она разговаривала так, как будто ей принадлежишь ты. - Это действительно так. Ей принадлежит все и вся, что относится к Ай-Ди-Си. Но в скором времени ей придется поделиться со мной. - А для меня останется что-нибудь?.. - Конечно, останется. - Его ответ прозвучал грубо. - Хватит и на джин, и на вермут. Выпей еще. Можешь выпить хоть дюжину бутылок. Сорок пять минут спустя Клам ехал по подъездной аллее имения Брунов. Едва он припарковал машину, на парадной лестнице появилась Холли Брун в коричневом костюме, держа в руках большую дамскую сумочку. Клам был доволен, что надел спортивную куртку и свободного покроя брюки. - Привет, Блейк, - сказала Холли, садясь в машину. - Привет, Холли. Куда поедем? - Давай поедем на север. У нас есть хижина на берегу пролива Лонг-Айленд. Отправимся туда. Им понадобилось двадцать минут, чтобы доехать до загородного дома, который можно было назвать хижиной лишь с большой натяжкой. На самом деле это был большой особняк из камня, дерева и стекла, и в ярком свете автомобильных фар камни с вкраплением стекла создавали впечатление, будто основание дома усыпано бриллиантами. "Скоро весь окружающий меня мир будет усыпан бриллиантами", - подумал Клам. Сперва он станет главой Ай-Ди-Си, а затем и всей страны. А дальше?.. Но кто может знать? Если уж рисковать, то рисковать по-крупному. Кто это сказал? Роберт Кеннеди? Теодор Рузвельт? Не важно. Когда-нибудь он сам это скажет, и люди будут его цитировать. Холли Брун вышла из машины и обошла ее спереди в свете зажженных фар. Клам выключил мотор, погасил фары и вышел из машины, ступив на крупный гравий. - Прежде чем зайти в дом, давай спустимся к берегу, - предложила Холли. - Конечно. - Пролив в это время года особенно хорош. Клам что-то пробормотал в знак согласия. Его мало или, точнее сказать, совсем не интересовали красоты природы, и он мог бы поклясться, что в этом отношении Холли Брун была на него похожа. Так что же все это означало? Новая попытка соблазнить его? Возможно. Но он надеялся, что это не так. Его не волновали такие вещи. Он последовал за Холли вниз по нескончаемым каменным ступеням, которые внезапно обрывались у кромки коды. Трава росла почти до линии скал. На берегу стояли металлические стулья, и рядом с ними то тут, то там в песок были воткнуты подставки для бутылок на длинных стержнях. Они слегка покачивались от легкого ветерка, отражая своей полированной поверхностью лунный свет и напоминая множество торчащих из пляжа стрел. Клам лениво протянул руку, тронул одну из подставок, и она закачалась из стороны в сторону. Холли стояла спиной к нему и смотрела на бухту. - Сегодня вечером я разговаривала с Римо. Он сказал, что отец убит по твоему приказу. - Римо сказал... - Клам насторожился. - Не прерывай меня. Он сказал, что ты отдал приказ убить отца. То же самое мне сообщил сегодня утром доктор Смит. Я просто хотела, чтобы ты знал: мне все известно. Клам был ошеломлен. Значит, она знает... Собирается ли она смириться с этим? Может, она и сама желала смерти старика? Может быть. Он почувствовал почти облегчение. Холли продолжала тихо говорить. Клам вытащил из мягкой почвы одну из подставок и пощупал ее острый конец. - Я знаю, что ты желал его смерти, ты думал, что он будет стоять на твоем пути к власти. Знай, я тебя понимаю. - Она повысила голос, и Клам снова насторожился. Он увидел, как Холли сунула руку в карман. - Я понимаю тебя, - повторила она, - По той же самой причине я тебя и убью - ты тоже стоишь на моем пути к власти. Холли вынула из кармана пистолет, направила его в лицо Клама и нажала на курок. Но Клам успел пригнуться, и пуля просвистела у него над головой. Он кинулся вперед, держа перед собой, как меч, подставку для бутылок и изо всех сил воткнул ее Холли в живот, пронзив ее насквозь. Громко и пронзительно вскрикнув, она выронила пистолет. Блейк выпрямился, вытащил орудие убийства из живота и вонзил ей в грудь. На этот раз он отпустил импровизированную шпагу. Женщина тяжело упала на берег у его ног. - Ах ты! ублюдок, - прошипела она. Вода попала ей в рот, и Холли закашлялась, захлебываясь. Ее волосы в ярком свете луны казались светлыми и плавно колыхались в воде вокруг липа, подобно паутине на легком ветерке. Глаза были широко открыты, а голова откинута в сторону. Клам посмотрел на труп. "Что сделано, то сделано", - подумал он. Он понял, что Римо тоже должен умереть, - он единственный человек, кто знает о причастности Клама к смерти Т.Л.Бруна. Клам провел полчаса на месте преступления, очистив и вставив на место орудие убийства, убеждая себя, что нигде не оставил отпечатков пальцев. Он перетащил тело Холли в ближайшую маленькую бухточку, густо заросшую кустарником, привязал к нему груз и протиснул труп в узкую щель между скалами. Позднее у него будет время вернуться и как следует все замаскировать. Клам поднялся по лестнице к машине. Он решил вернуться в Фолкрофт и вплотную заняться досье на членов совета директоров Ай-Ди-Си. Теперь ему необходимо, чтобы они проголосовали за него. Ведь Холли Брун уже не могла высказаться "за" или "против". Заведя машину и выезжая по длинной аллее, он тихонько насвистывал. Двоих уже нет в живых. Бруна и его дочери. Еще двое должны умереть: Смит и Римо. Смит убедился, что Римо с Чиуном ушли, а затем дернул шнур, присоединенный к динамиту. Он оторвался от стены позади динамита, где Смит прикрепил его липкой лентой, и, не причинив никакого вреда, упал на пол. Смит улыбнулся и достал из-под подоконника спрятанные там запасные ключи от наручников. "Прекрасно, - подумал он. - Римо попался на удочку". Если ему удастся пробраться к человеку, который может дать ответ на вопрос, кто же руководит КЮРЕ, тогда не о чем беспокоиться. А если нет, то, когда он вернется, Смита здесь уже не будет. И Римо не сможет помешать Смиту возвратиться в Фолкрофт, чтобы рассчитаться с Кламом. Перед тем как уйти, Смит оставил Римо записку: "Возвращаюсь в Фолкрофт. Не беспокойтесь насчет динамита. Это был всего лишь фокус. Х.С.". ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ Самый важный обитатель дома номер 1600 по Пенсильвания-авеню пробудился от прикосновения руки, зажавшей ему рот. Голос над его ухом прошипел: - Не кричите, и тогда я уберу руку. Вам ничего не угрожает. Человек в постели кивнул и почувствовал, что руку убрали. Он повернулся и посмотрел на соседнюю кровать. В тишине слышалось ритмичное дыхание жены. Он снова повернулся к ночному посетителю. - Я прошу вас ответить на один вопрос, - сказал визитер. - Из какой вы организации? - Ни из какой. Только один вопрос. - Вы понимаете, что за двадцать секунд я могу вызвать сюда толпу агентов из секретной службы? - Не рассчитывайте на тех четверых, которые находятся в холле. Они... задремали. Итак, мой вопрос. Я знаю все о секретной организации КЮРЕ. Я знаю, что доктор Смит возглавлял эту контору. Меня интересует, является ли он по-прежнему главой КЮРЕ, или вы назначили на его место другого? Человек, лежащий в кровати, заколебался. КЮРЕ была сверхсекретной организацией. Вот уже более десяти лет никто даже словом не обмолвился о ней. Он решил не раскрывать тайну. - КЮРЕ? - переспросил он. - Первый раз слышу. - Я работаю на КЮРЕ и должен знать, кто возглавляет организацию. Это очень важно для безопасности страны. Человек в кровати был в нерешительности. Голос вновь прошипел над его ухом: - Доктор Смит все еще глава КЮРЕ? Человек помолчал, а затем тихо сказал: - Да. - Спасибо. Мы уходим. Было очень приятно снова с вами встретиться. И тут лежащий в постели вспомнил. Однажды, больше года тому назад, кто-то в коридоре напел ему на ухо детскую песенку. Неужели это опять тот самый человек? Карающий меч КЮРЕ? Человек в постели услышал, что незнакомец отошел от кровати. Он прошептал в темноту: - Вы тот... специальный... особый человек? - Да. Доброй ночи, господин президент. Тут президент Соединенных Штатов увидел, как открылась дверь, и из спальни в коридор выскользнул высокий человек, а за ним вышел худой бородатый старик, одетый в кимоно. Президенту все это показалось очень странным. Дверь закрылась, но чем больше он думал об этом, тем больше его клонило ко сну, и в конце концов он закрыл глаза и заснул, надеясь, что ему удастся вернуться в прерванный сон. А снилось ему, что он судебный исполнитель, вручающий журналистам постановления суда об уплате большого штрафа. Римо и Чиун прошли по темным коридорам Белого дома, затем через окно вылезли на балкон второго этажа, бесшумно спустились вниз по стене, направились к чугунной изгороди, перелезли через нее, мягко спрыгнули на тротуар и пошли в противоположном направлении от главного входа в Белый дом. - Очень симпатичный человек, - сказал Чиун. - Кому что нравится. - Больше никогда не поверю в то, что болтают о нем лживые телевизионщики. - Ну а я никогда им особо не верил. - Зачем они показывают этих корреспондентов? Лучше бы передавали побольше прекрасных мыльных опер, - недоумевал Чиун. - Они, наверное, считают, что люди не смогут вынести прекрасное в столь больших дозах. В темноте Чиун согласно кивнул. - Наверное, это так. Для большинства трудно оценить подлинную красоту. - Поспешим, Чиун, - сказал Римо. - Надо освободить Смита. - Теперь ты рад, что не убил его? - Конечно. Если честно, я предпочитаю его Кламу. Он, наверное, зол как черт, ведь мы так долго отсутствовали. - Он не будет сердиться, - сказал Чиун. Почему ты так думаешь? - Потому что его там нет. Римо презрительно фыркнул. - Его здесь нет, Чиун. - Разумеется. - Динамит оказался ненастоящим. - Естественно. Иначе с какой стати на нем было бы написано: "Гонконгская компания по изготовлению фейерверков"? - Он вернулся в Фолкрофт. - Конечно. И мы должны туда вернуться. Смит проехал расстояние от аэропорта Кеннеди до Фолкрофта на непривычной для него большой скорости. Он еле успел на самолет в Нью-Йорк. Скоро Римо и Чиун последуют за ним. Возможно, их самолет уже приземлился. Но теперь это не важно. Время есть. Смит заметил слабое мерцание - в его кабинете за непроницаемыми снаружи окнами горел свет. Сбавив скорость, Смит проехал мимо главных ворот Фолкрофта. Так, новости. У ворот стояли охранники в форме. Было бы безрассудством пытаться проскочить через главные ворота. Он миновал Фолкрофт, проехал примерно три четверти мили по шоссе, а затем круто повернул налево, на проселочную дорогу. Она шла вниз по пологому склону и обрывалась у кромки воды, среди пляжных кабин. Смит погасил свет, выключил мотор и вышел из машины. Через минуту его глаза привыкли к темноте и он увидел то, что искал: небольшую моторную лодку, привязанную к причалу. Смит слегка улыбнулся. Он вспомнил военные времена. В те дни кражу называли "реквизицией при лунном свете". Ну что же, сегодня это действительно будет реквизиция при лунном свете. Он забрался в лодку и, пользуясь веслом как шестом, отплыл от пристани ярдов на тридцать, включил электромотор, сел на заднюю скамью и повернул лодку на север, в сторону Фолкрофта. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ Блейк Клам извлек из верхнего ящика письменного стола распечатки с компроматом на членов совета директоров, аккуратно разложил их перед собой и начал перечитывать. Но вскоре понял, что не может сосредоточиться. Дело было даже не в Холли Брун, покоящейся в водах пролива Лонг-Айленд. Нет, он думал о Римо. Его взгляд упал на телефон. Где Римо? Почему он не звонит и ничего не сообщает о Смите? Он попытался сосредоточиться на распечатках, но непроизвольно снова посмотрел в сторону телефона. Почему же, черт возьми, Римо не звонит? В конце концов, коммутатор теперь работает двадцать четыре часа в сутки. У Римо не должно быть никаких проблем с телефонной связью. Звони же, черт тебя побери! Клам повернулся и посмотрел за окно. Свет в комнате мешал видеть залив, и это его раздражало. Лишь иногда в полной темноте появлялся мерцающий огонек, скорее всего - сигнальные фонари проплывающего судна. Сколько времени провел здесь Смит, ожидая телефонный звонок? Сколько лет? Десять? Десять лет ожидания. На минуту Клам ощутил почти симпатию к Смиту. Он прекрасно справлялся со своей работой. Созданная им система компьютерных операций была, по существу, блестящей. Вот почему он провел на этом посту столько лет. Десять лет руководства КЮРЕ - это целая вечность. Пожалуй, жаль, что Смит постарел. Но это удел каждого. Старость - очередной этап на пути к смерти. "Смит зашел по этой дороге довольно далеко", - подумал Клам. Поскорей бы позвонил Римо. Смит, однако, не считал, что находится на пути к смерти. В этот момент он пробирался между рядами блестящих кастрюль и сковородок на кухне, расположенной в цокольном этаже Фолкрофта, направляясь к лифту, соединявшему доколь с главным офисом. - Доктор Смит, - услышал он женский голос с сильным акцентом, - когда вы вернулись? Смит повернулся и увидел невысокую полную женщину, одетую в синюю униформу. Женщина широко улыбалась. - Здравствуйте, Хилди, - сказал Смит. - Только что. - И направился к лифту. - Вы хорошо провели отпуск? - спросила она. Так вот какую сказку придумал Клам. Смит был доволен. Эго вполне объясняет его отсутствие. - Прекрасно, Хилди, - сказал он. - Я путешествовал по стране. - Я очень рада, что вы вернулись. Я хочу вам сказать, что этот мистер Клам... о, нет, с ним все в порядке. Он, конечно, очень умный человек и все такое прочее, но вы - совсем другое дело, мистер Смит. Вдруг Смит почувствовал, что проголодался. - Хилди, у вас есть йогурт? Или взбитые сливки с черносливом? - С тех пор как вы ушли в отпуск, их никто не спрашивает, и Клам (теперь уже без "мистер", отметил Смит) запретил их покупать. Он говорит, что это пустая трата денег. - Она улыбнулась еще шире. - Но йогурт есть. Я прячу его в холодильнике, в укромном месте. - Молодчина, Хилди, - сказал Смит. Поколебавшись, он отбросил мысль о том, чтобы вычесть из ее зарплаты стоимость йогурта, который она купила вопреки распоряжениям сверху. - И пожалуйста, принесите еще немного салата. - В ваш кабинет? - Да. - Хорошо, сейчас же, - сказала женщина. - Нет, - поспешно ответил Смит, - не сейчас. - Он взглянул на часы: - Через семнадцать минут. - Будет сделано, доктор Смит, - сказала Хилди, посмотрев на свои часы. - Сверим часы, как в шпионских фильмах? На губах Смита появилась улыбка. - Нет, Хилди. Мы все перепутаем. Что мы знаем о шпионах? Он повернулся и направился к лифту. Дверь в кабинете Смита всегда скрипела. Это ужасно раздражало Клама, и, заняв кабинет, он первым делом велел смазать петли машинным маслом. А когда и это не помогло, он приказал заменить петли. Так что дверь не скрипнула, и неожиданно Клам услышал позади себя голос: - Привет, Клам! Клам в панике обернулся. Паника перешла в ужас, когда он увидел Смита. На какое-то мгновение он даже потерял дар речи. Обретя его, Клам выдавил из себя: - Как... Смит... каким образом? - Какая разница? - холодно ответил Смит. - Я здесь, и это само по себе более чем достаточная причина для вашего волнения. Клам встал. Смит сунул руку в карман и достал пистолет 45-го калибра. - Вот это да, - произнес Клам. - Оружие. Этого я от вас не ожидал. - Обычно я им не пользуюсь, - сказал Смит. - Это подарок. От человека, который пытался меня убить в мотеле под Питтсбургом. Смит направил пистолет на Клама. - Садитесь. У нас есть время. Я хочу кое-что узнать. - И вы думаете, что я все так и расскажу? - Да, разумеется, - сказал Смит. Его взгляд впился в Клама. Когда он заговорил, казалось, что его губы не двигаются. - Однажды мы провели здесь одно исследование. Оно показало, что сорок восемь часов - это абсолютный предел времени, в течение которого можно устоять перед пытками. Так что вы обязательно заговорите. Лицо Клама исказила гримаса. Он знал об этом исследовании. Правильность его выводов была доказана им самим на Смите. - Что вы хотите узнать? Он ожидал, что Смит начнет расспрашивать об изменениях в работе, в штате сотрудников, в операциях с компьютерами. Вместо этого Смит спросил: - Вы что-нибудь выносили из этого здания? - Не понимаю вас. - Вы брали домой какие-нибудь бумаги? - Нет, - искренне ответил Клам. - Прекрасно. Кому еще известно подлинное назначение Фолкрофта? Я не имею в виду Т.Л.Бруна, который унес эту информацию с собой в могилу. - Никому. - Даже его дочери? - спросил Смит. По его голосу было ясно: он знает, что Клам солгал. Смит крепче сжал пистолет, и Клам заметил это. - Она не в счет. Она мертва. - Вы ее убили? Клам кивнул и, взяв с письменного стола ручку, начал нервно вертеть ее в руках. - Ну, тогда мы все выяснили, - сказал Смит. - Как вам удалось уйти от Римо? - Когда я расстался с ним, он направлялся выяснить, кто на самом деле возглавляет КЮРЕ. Я уверен, что к настоящему времени ему уже известно, что вы самозванец. Клам ухмыльнулся. Он положил ручку и встал. - Понимаете, не имеет никакого значения, что говорят ему другие. Дайте мне пять минут, и я заставлю его поверить, что луна сделана из сыра. В этот момент с порога послышался голос: - Если что-то и сделано из сыра, так это твоя голова, Клам. - Это был Римо. Смит обернулся и увидел Чиуна и Римо, стоявших в дверном проеме. Клам воспользовался случаем: перегнулся через стол и выхватил у Смита пистолет. - Вы, двое! - крикнул он, взмахнув пистолетом. - Быстро входите и закройте дверь! Чиун с Римо вошли. Смит неподвижно стоял у письменного стола. - Я уже однажды говорил вам, - сказал Клам Смиту со свирепой улыбкой на лице, - что вы слишком стары для таких вещей. Вам придется уйти с дороги. Всем троим. С почестями, разумеется. - Еще один чисто академический вопрос, - произнес Смит. - Вы сказали мне правду? Вы ничего не выносили отсюда? - Да, я сказал правду. Все, что мне нужно, я держу здесь. Абсолютно все. Смит кивнул. Чиун отошел от Римо, который в свою очередь шагнул к окну. Клам следил за ними, переводя взгляд с одного на другого. Когда между ними было пять футов, Клам завопил: - Не двигаться! - Мистер Хлам! - крикнул Чиун. Клам посмотрел на старого корейца. В ту же секунду Смит схватил с письменного стола авторучку, размахнувшись, изо всех сил всадил ее в правый глаз Кламу и давил до тех пор, пока она во что-то не уперлась. У Клама отвисла челюсть. Ручка торчала из его глаза как антенна марсианского мутанта из фантастического фильма. Странный звук вырвался из его горла. Он уронил пистолет. - Я... я... - прохрипел Клам и упал лицом на письменный стол. Ручка еще глубже вонзилась в его глаз, проникнув в мозг. На минуту застыв на краю стола, его тело медленно соскользнуло на пол. - У вас плохо сработала кисть руки, - сказал Римо. Смит обернулся к нему. - Я не шучу, - сказал Римо. - Когда наносишь такой удар, нужно в последний момент резко дернуть кистью руки. Как при ударе кнутом. Это увеличивает силу удара. Смит посмотрел на Чиуна. - И я плачу вам, чтобы вы учили его этому? - спросил он, произнеся "его", как непристойность. - Он нерадивый ученик, - сказал Чиун, - но делает успехи. Например, он всегда знал, что вы не сумасшедший. Точно так же, как знал об этом и я, - поспешно добавил он. - Мы рады, что вы вернулись и мы снова будем работать вместе. - Так, значит, - вступил в разговор Римо, - мы всегда были уверены, что он не сумасшедший? Ну конечно же! Лучше покажи ему пергамент, Чиун. Покажи ему историю, которую ты написал. Чиун бросил сердитый взгляд на Римо. - Доброму доктору это совсем не интересно. И вообще это был только набросок, он нуждается в доработке. - Как только Чиун внесет исправления, Смитти, - сказал Римо, - я отксерю сей труд и пришлю вам копию. - Я бы предпочел, - заметил Смит, - чтобы вы поскорее избавили меня от этого хлама. - Он показал на труп. - Заберите его, когда будете уходить. И уходите немедленно. Насколько я помню, вам было строжайше запрещено появляться здесь. - Но ведь... - Никаких "но"! Уходите, - настаивал Смит. Римо подошел к письменному столу, взвалил Клама на плечо и последовал за Чиуном, который уже направлялся к двери. В дверях Римо остановился и повернулся к Смиту. - Идите! - повторил Смит. - Не могу, - сказал Римо. - Почему? - Охрана не пропустит. Я оставил дома значок со своей фамилией.