узнаем, --  ответила  Мае. Она достала из поясной сумки
несколько стеклянных пробирок, внутрь которых  были вставлены ватные тампоны
на проволочках.
     -- Но прошло так мало времени...
     --  Времени  прошло  достаточно,  --  возразила  Мае.  --  При  высокой
температуре скорость роста бактерий увеличивается.
     Она быстро  взяла мазки  с  разных  участков тушки разными тампонами  и
аккуратно вставила тампоны обратно в пробирки.
     -- При такой жаре Тета-ди наверняка растет очень агрессивно.
     --  Это  естественно  для  бактерий  --  если  у  них  есть  подходящая
питательная  среда.  Их рост  очень  быстро  входит в  фазу  логарифмической
прогрессии, когда они удваиваются каждые две или три минуты.  Я полагаю, что
именно это здесь и происходит.
     Я сказал:
     -- Но если это верно, то, значит, рой...
     --  Я  не знаю, что это означает, Джек,  --  быстро произнесла Мае. Она
посмотрела на меня и  едва  заметно  покачала  головой.  Намек был ясен: "Не
сейчас".
     Но у остальных мысли развивались в том же направлении.
     -- Мае, Мае, Мае... -- сказал  Чарли Давенпорт.  -- Ты утверждаешь, что
рои  убили  кролика  для того, чтобы  его  съесть?  Чтобы  вырастить  больше
кишечных палочек? И создать больше роев?
     --  Я этого  не  говорила,  Чарли, --  ее  голос  звучал  ровно,  почти
успокаивающе.
     -- Но  ты  так  подумала, --  продолжал Чарли. --  Ты думаешь,  что рои
поедают плоть млекопитающих с целью размножения...
     -- Да. Я так думаю, Чарли,  -- Мае осторожно сложила пробирки с мазками
в  сумку  и поднялась  на ноги. --  Но  теперь мы взяли образцы  культур. Мы
посмотрим их под микроскопом, исследуем -- и увидим то, что увидим.
     -- Готов  поспорить,  если мы вернемся  сюда еще через  час, эта  белая
слизь исчезнет, и тушка будет покрыта черной пылью. Новыми наночастицами.  И
постепенно их наберется достаточно, чтобы сформировать новый рой...
     Мае кивнула:
     -- Да. Я тоже так думаю.
     --  И  поэтому вокруг фабрики исчезла  вся  живность? --  спросил Дэвид
Брукс.
     -- Да, -- Мае откинула со лба  прядь  волос.  -- Это происходит уже  не
один день.
     Какое-то   время   все  молчали.  Мы   стояли  вокруг   тушки  кролика,
повернувшись спинами к ветру. Плоть кролика таяла с такой быстротой, что мне
показалось, будто тушка уменьшается буквально у нас на глазах.
     --  Нам  лучше  поскорее  избавиться  от этих  чертовых роев, -- сказал
Чарли.
     Мы все разом повернулись и пошли к складу.
     Все молчали.
     Говорить было не о чем.

     Пока мы шли, некоторые из тех мелких птичек, которые сновали по пустыне
в тени кактусов  чолла, внезапно  вспорхнули  в воздух и,  чирикая, полетели
впереди нас.
     Я сказал, повернувшись к Мае:
     -- Получается, вся живность исчезла, а птицы остались?
     -- Выходит, что так
     Стайка птиц покружилась и вернулась обратно, а потом расселась на песке
в сотне ярдов от нас.
     --  Может  быть, они  слишком маленькие,  и  рои  не  обращают  на  них
внимания, -- предположила Мае. -- Потому что у птиц слишком мало плоти.
     -- Возможно, -- я подумал, что может отыскаться и другое объяснение. Но
для того, чтобы узнать  это наверняка,  я должен  был проверить  программный
код.

     Я вошел из-под солнца в тень под гофрированным навесом и двинулся вдоль
ряда машин  к  двери  складского  помещения.  На двери  виднелись  таблички,
предупреждающие  о   разных   опасностях   --   о  радиоактивных   нуклидах,
микроволнах,   биологической  опасности,   взрывчатых   веществах,  лазерном
излучении. Чарли сказал:
     -- Видишь теперь, почему мы держим все это дерьмо снаружи?
     Когда я подошел к двери, Винс передал по рации:
     -- Джек, тебе звонят. Переключаю на твой сотовый.
     Телефон у меня в кармане запищал. Наверное, это Джулия. Я достал трубку
и откинул флип.
     -- Да?
     -- Пап... -- это был Эрик. Судя по голосу, парень был чем-то недоволен.
Я вздохнул.
     -- Да, Эрик.
     -- Когда ты вернешься?
     -- Не знаю, сынок.
     -- Ты приедешь к ужину?
     -- Боюсь, нет. А что? Какие-то проблемы?
     -- Она такая противная!
     -- Эрик, просто скажи мне, в чем проблема
     -- Тетя Эллен все время возится с ней. Так нечестно.
     -- Эрик, я сейчас очень занят, поэтому объясни мне внятно, что не так?
     -- Почему? Что ты делаешь?
     -- Скажи мне, что не так, сын.
     -- Ничего, -- Эрик явно  надулся. -- Если ты не приедешь домой -- тогда
это все равно не имеет значения Кстати, а ты сейчас где? В пустыне?
     -- Да. Откуда ты узнал?
     -- Я  разговаривал  с мамой.  Тетя Эллен заставила нас  поехать к ней в
больницу. Так нечестно. Я не хотел ехать. А она все равно меня заставила.
     Я вздохнул.
     -- Ну, как там мама?
     -- Она выписывается из больницы.
     -- Она уже прошла все обследования?
     -- Доктора  хотят,  чтобы она еще осталась, -- ответил  Эрик. -- Но она
хочет выписаться.  У  нее только  скобки  на  руке,  и все.  Она  говорит, с
остальным все в порядке.  Пап! Почему я все время должен делать, как говорит
тетя Эллен? Так нечестно.
     -- Дай мне поговорить с Эллен.
     --  Ее сейчас  нет. Она  повела  Николь покупать  ей  новое  платье для
спектакля.
     -- А кто остался с тобой дома?
     -- Мария.
     -- Хорошо. Ты уже сделал уроки?
     -- Нет еще.
     -- Вот этим и займись, сын. Я хочу, чтобы ты сделал  уроки до ужина. --
Потрясающе, как эти слова вырываются у родителей -- будто сами собой.
     Я  уже  дошел  до  двери склада  и теперь рассматривал  предупреждающие
таблички.  Некоторых  обозначений я не знал  -- например, ромбика с четырьмя
разноцветными квадратиками внутри, и на каждом квадрате -- разные цифры. Мае
открыла дверь и вошла внутрь.
     -- Папа... -- Эрик заплакал. -- Когда ты приедешь домой?
     -- Я не знаю. Надеюсь, уже завтра, -- сказал я.
     -- Хорошо. Ты обещаешь?
     -- Обещаю.
     Я слышал, как он шмыгает носом, потом послышался другой звук,  погромче
-- Эрик высморкался в рукав  рубашки.  Я сказал,  что он может позвонить мне
снова,  попозже, если  захочет. Настроение  у парня  вроде бы улучшилось. Мы
распрощались.
     Я спрятал телефон в карман и вошел внутрь склада.

     Внутри  складское  помещение  было  разделено на  две  большие  комнаты
перегородкой из стеллажей. Вдоль всех четырех стен тоже тянулись ряды полок.
Бетонные  стены,  бетонный  пол. В  одной из комнат  были  еще одна дверь  и
убирающиеся  в  рулон  гофрированные  роль-ворота для грузовых машин. Сквозь
узкие окна с деревянными рамами в помещение проникал горячий солнечный свет.
Натужно гудели кондиционеры, но, как Мае и говорила, на складе было довольно
жарко.  Я закрыл за  собой дверь  и  осмотрел уплотнители.  Это была обычная
обивка от непогоды. Да, склад действительно негерметичен.
     Я прошел вдоль стеллажей, заставленных контейнерами с запасными частями
для фабричного и  лабораторного  оборудования. Во второй комнате  находились
более  обычные вещи  --  чистящие  средства, туалетная  бумага, запасы мыла,
коробки с овсяными хлопьями и пара холодильников, набитых едой.
     Я повернулся к Мае.
     -- Где изотопы?
     -- Вон там,  -- она провела меня вокруг срединного стеллажа,  к круглой
стальной крышке,  вмурованной в пол. Крышка была около трех футов в диаметре
и очень напоминала утопленный  в пол контейнер для  мусора,  если не считать
светящегося значка "радиационная опасность" и цифрового замка по центру. Мае
присела и быстро набрала код.
     Крышка с шипением поднялась над полом.
     Я  увидел лестницу, которая спускалась в круглую  камеру  со  стальными
стенками.  Изотопы хранились  в металлических  контейнерах разных  размеров.
Наверное, Мае могла определить, что где, по одному внешнему виду, потому что
она сказала:
     -- Есть селен-172. Возьмем его?
     -- Конечно.
     Мае спустилась по лестнице вниз.
     -- Да прекратишь ты наконец? -- в углу склада  Дэвид Брукс отпрыгнул от
Чарли Давенпорта. Чарли держал в руках большой  флакон "Виндекса" -- моющего
средства для окон. Он опробовал разбрызгивающий механизм и в процессе слегка
обрызгал Дэвида. И, судя по всему, не случайно.
     -- Дай сюда эту чертову штуку! -- сказал Дэвид, отбирая у Чарли флакон.
     --  Я  думаю,  это может нам пригодиться, --  невинным  тоном  произнес
Чарли. -- Только надо приделать устройство для дистанционного управления.
     Из  дальней комнаты  вышла  Рози,  держа  в руках  блестящий цилиндр, с
которого свисали провода.
     -- Это не подойдет? Кажется, это соленоидный переключатель.
     --  Да,  --  сказал Дэвид. -- Но вряд ли он  сможет развить достаточное
давление,  чтобы  сжать  этот  флакон.  Они  там  разные?  Нужно  что-нибудь
побольше.
     --  Не  забывайте -- нужен  еще  механизм дистанционного управления, --
напомнил Чарли. -- Если только вы не хотите выйти туда и обрызгать эту дрянь
собственноручно.
     Мае  выбралась из  подвальчика, держа  в  руках  тяжелый  металлический
цилиндр.  Она подошла  к умывальнику, прихватив по пути  бутыль  с жидкостью
соломенного  цвета. Потом  надела  толстые прорезиненные перчатки  и  начала
смешивать изотопы с жидкостью. Счетчик радиации над мойкой затрещал.
     В наушнике раздался голос Рики:
     -- Ребята, вы  ничего  не  забыли? Если даже  у вас будет дистанционное
управление,   как   вы   собираетесь   заставить   облако   приблизиться   к
опрыскивателю? Я  почему-то сомневаюсь, что  рой просто прилетит  и зависнет
где надо, пока вы будете его опрыскивать.
     -- Мы придумаем, чем его подманить, -- сказал я.
     -- Чем это, например?
     -- Их можно приманить кроликом.
     -- Но у нас нет кролика.
     Чарли сказал:
     -- Знаешь, Рики, у тебя очень негативное мышление.
     -- Я всего лишь сообщаю вам факты.
     -- Спасибо, что поделился умными мыслями, -- заявил Чарли.
     Так же как Мае, Чарли тоже  заметил, что Рики всеми силами пытается нам
помешать. Рики как будто хотел, чтобы рои уцелели.  В  этом не было никакого
смысла. Однако он вел себя именно так.
     Я  хотел  бы  сказать  Чарли  кое-что  относительно  Рики,   но   через
переговорные  устройства меня бы  услышали все.  Такова  неприятная  сторона
современных средств связи -- твои слова может подслушать кто угодно.
     -- Эй, ребята! -- окликнул нас Бобби Лембек. -- Как там у вас дела?
     -- Разбираемся тут, что к чему. А что?
     -- Ветер ослабевает.
     -- Какая сейчас скорость ветра? -- спросил я.
     -- Пятнадцать узлов. А было восемнадцать.
     -- Пятнадцать -- не так уж мало, -- сказал я. -- Все в порядке.
     -- Я знаю. Просто предупреждаю вас.
     В соседней комнате Рози спросила:
     --  Что  такое  термит? -- она  держала  в  руках пластиковую  коробку,
наполненную металлическими цилиндриками размером с большой палец.
     -- Поосторожнее  с  ними,  -- сказал Дэвид. -- Наверное,  это  осталось
после строителей. Видимо, они делали термитную сварку.
     -- Но что это такое?
     -- Термит --  это смесь алюминия и оксида железа, -- пояснил  Дэвид. --
Он дает очень высокую температуру горения -- три тысячи градусов -- и  горит
так ярко, что смотреть невозможно. Термитом плавят сталь для сварки.
     -- Много  там  таких штук? -- спросил я у Рози.  --  Возможно, они  нам
пригодятся сегодня ночью.
     -- Там их четыре ящика. -- Она достала один цилиндрик из коробки.  -- А
как их поджигают?
     --  Осторожнее,  Рози.  Они  в  магниевой оболочке. Могут  вспыхнуть от
любого случайного источника тепла.
     -- Даже спичкой можно поджечь?
     --  Если хочешь остаться без руки. Лучше использовать сигнальные ракеты
или осветительные патроны. Что-нибудь с фитилем.
     -- Понятно, -- сказала Рози и скрылась за углом.
     Счетчик  радиации все еще  щелкал. Я повернулся к  умывальнику. Мае уже
закрыла контейнер  с  изотопом  и  теперь переливала  золотистую  жидкость в
бутылку из-под "Виндекса".
     -- Эй,  ребята, слышите  меня? --  это снова  был  Бобби Лембек.  --  Я
наблюдаю  некоторую нестабильность. Ветер затихает. Скорость  уже  упала  до
двенадцати узлов.
     -- Хорошо, -- сказал я. -- Не нужно сообщать нам о малейшем  изменении,
Бобби.
     -- Просто я заметил нестабильность, вот и все.
     -- Я думаю, пока нам ничего не угрожает, Бобби.
     Как бы то ни было, Мае должна справиться за несколько  минут. Я подошел
к компьютерному терминалу и включил его. Экран засветился, появилось меню. Я
спросил:
     -- Рики, могу я вывести код роя на этот монитор?
     --  Код?  --  переспросил Рики. В его голосе мне послышались  тревожные
нотки. -- Зачем тебе понадобился код?
     -- Я хочу посмотреть, что вы, ребята, туда наворотили.
     -- Зачем?
     -- Рики, бога ради, могу я его увидеть или нет?
     -- Можешь, конечно, можешь.  Все  версии кода в  директориях через слэш
после кода. Они запаролированы.
     Я нашел нужную директорию. Но войти в нее не смог.
     -- Какой пароль, Рики?
     -- Пароль -- л-а-н-г-т-о-н, все буквы строчные.
     -- Хорошо.
     Я  ввел  пароль. И  вошел в  директорию,  в  которой  были  собраны все
модификации  программы,  с указанием  размера  файла  и даты  изменений. Все
документы  были  больших размеров.  Это означало, что в них -- все программы
для разных аспектов  системы роя. Потому что коды самих частиц обычно бывают
маленькими -- всего несколько строчек, на восемь-десять килобайт, не больше.
     -- Рики.
     -- Да, Джек.
     -- Где коды частиц?
     -- Их там нет?
     -- Черт тебя дери, Рики, перестань увиливать!
     -- Слушай, Джек, это не я занимался архивами...
     -- Рики, это рабочие файлы, а не архивы, -- сказал я. -- Скажи мне, где
они?
     Он помолчал немного, потом сказал:
     -- Там должна быть субдиректория Си-Ди-Эн. Коды в ней.
     Я прокрутил страничку вниз.
     -- Вижу.
     В этой директории я  нашел список файлов,  все -- очень маленькие. Судя
по  датам модификаций, они начали создаваться около шести недель назад. А за
последние две недели ничего нового не появилось.
     -- Рики, вы не меняли коды последние две недели?
     -- Да, примерно столько.
     Я открыл самый последний документ.
     -- Вы делали краткие сводки?
     Когда эти ребята работали  в моей группе, я всегда требовал,  чтобы они
составляли  краткое  описание  структуры  программы на обычном языке.  Такую
сводку   просмотреть   гораздо   проще,   чем   документацию  внутри  самого
программного  кода.  К тому  же,  когда  требуется  сжато описать  структуру
программы, нередко удается решить логические проблемы.
     -- Они должны быть там же, -- сказал Рики.
     Я увидел на экране следующее:

     /*Инициализировать*/
     Для j=1 до LxV выполнить
     Sj=0 /*установить начальный запрос до 0/
     Закончить для
     Для i=L до z выполнить
     Для j=1 до LxV выполнить
     Sij = (состояние (x,y,z))/*пороговые параметры агента*/
     0ij = (требуемые (Сj,Нj))/*требуемые параметры агента*/
     Реакция = 0/*начало реакции агента*/
     Зона = z(i)/*начальная зона, не изученная агентом*/
     Охват = 1/*активация перемещения агента*/
     Закончить для
     Закончить для
     /* Главное*/
     Для k1=1 до RVd выполнить
     Для tm=1 до nv выполнить
     Для S=L до j выполнить/*выслеживание окружающего*/
     0ij = (требуемые (Сj,Нj))/*требуемые параметры агента*/
     Sij (состояние (x,y,z))/*агент находится в движении*/
     SikL = (действительное(x,y,z))/*отслеживать ближайшие агенты*/

     Я какое-то время изучал записи, пытаясь понять, что они в них изменяли.
Потом  я пролистал вниз,  до описания окончательного кода, чтобы посмотреть,
как в  конце концов они это выполнили. Но  самого главного кода  в  папке не
было.  Вся  совокупность  поведения  частиц  была обозначена как  объект  со
ссылкой на нечто под названием "комп._стат.".
     -- Рики, -- сказал я. -- Что такое "комп._стат."? Где это?
     -- Должно быть там...
     -- Его здесь нет.
     -- Ну, я не знаю... Может, его скомпилировали.
     --  Но мне-то  от  этого  не  легче,  правда?  --  Скомпилированный код
прочитать невозможно.  -- Рики, я  хочу увидеть  этот чертов  модуль. В  чем
проблема?
     -- Да нет никакой проблемы... Мне придется его поискать, вот и все.
     -- Хорошо...
     -- Я сделаю это, когда вы вернетесь.
     Я посмотрел на Мае.
     -- Ты можешь найти код?
     Она покачала головой. По выражению ее  лица  я  понял, что  кода мне не
видать  как  своих  ушей,  что  Рики  будет  придумывать все  новые и  новые
отговорки, чтобы не допустить меня к нужной информации. Я только  не понимал
почему.  В  конце  концов,  я ведь  затем сюда  и приехал, чтобы  помочь  им
разобраться с кодом. Я эксперт в этой области.
     В  соседней  комнате  Рози  и  Дэвид  копались  на  полках  с  запасным
оборудованием  в  поисках  радиопередатчиков.  Пока  ничего  подходящего  не
нашлось.  Чарли  Давенпорт  в противоположном углу комнаты громко  пукнул  и
крикнул:
     -- Бинго!
     -- Господи, Чарли! -- пробормотала Рози.
     -- Нельзя  долго удерживать газы внутри, -- заявил Чарли. -- Это вредно
для здоровья.
     -- У меня здоровье портится от твоего присутствия, -- сказала Рози.
     --  Ну,  извини,  --  Чарли  поднял руку и показал  какой-то  блестящий
металлический предмет. -- Тогда, наверное, тебе не нужен  вот этот выпускной
клапан с дистанционным управлением?
     -- Что? -- переспросила Рози и повернулась к Чарли.
     --  Ты что,  издеваешься?  -- возмутился Дэвид  и пошел  к Чарли, чтобы
рассмотреть его находку.
     -- Причем, заметьте, он рассчитан на давление до двадцати атмосфер.
     -- Как раз то, что нам нужно, -- сказал Дэвид.
     -- Если только ты его не испортишь, -- подковырнул Чарли.
     Дэвид  взял клапан, и они все вместе пошли  к умывальнику.  Там все еще
возилась Мае, в толстых резиновых перчатках.
     -- Дайте мне закончить, -- попросила она.
     -- Я буду светиться в темноте? -- спросил Чарли улыбаясь.
     -- Только твои неудержимые газы, -- ответила Рози.
     -- Они и без того светятся. Особенно если ты их подожжешь.
     -- Господи, Чарли...
     --  Ты  же  знаешь,  в газах  полно  метана. А  метан при  горении дает
интенсивное синее пламя, -- Чарли захохотал.
     --  Я рада, что ты полностью собой  доволен, -- сказала Рози. -- Потому
что всем остальным ты давно опротивел.
     -- Ой-ой-ой! -- горестно  воскликнул Чарли и прижал руку к сердцу. -- Я
умираю, умираю...
     -- Не подавай нам несбыточных надежд.
     У меня в наушнике затрещало.
     -- Эй, ребята! --  это  снова был Бобби Лембек. -- Скорость ветра упала
до шести узлов.
     Я сказал:
     --  Хорошо,  --  и,  повернувшись  к  остальным,  добавил:  --  Давайте
заканчивать, ребята.
     Дэвид проронил:
     -- Мае  нас  всех задерживает. Когда  она справится, мы установим  этот
клапан.
     -- Давайте разберемся с клапаном уже  в лаборатории, -- предложил я. --
Собирайте вещи, ребята.
     Я подошел  к  окну и выглянул наружу.  Кусты можжевельника  по-прежнему
клонились под порывами ветра, но песчаной поземки больше не было.
     В наушнике раздался голос Рики:
     -- Джек, уводи оттуда свою чертову группу!
     -- Мы уже собираемся уходить, -- ответил я.
     Дэвид Брукс деловито сказал:
     --  Не  имеет  смысла уходить, пока мы не  нашли клапан,  который точно
подойдет к бутыли...
     -- По-моему, нам все-таки лучше уйти -- закончили мы или де  закончили,
-- сказала Мае.
     -- И какой в этом смысл? -- возразил Дэвид.
     --   Собирайтесь!  --  скомандовал  я.  --  Перестаньте  препираться  и
собирайте вещи -- прямо сейчас.
     Бобби передал по рации:
     -- Скорость ветра -- четыре узла и продолжает снижаться. Быстро.
     -- Все, уходим, ребята, -- сказал я и повел всех к двери.
     Но тут вмешался Рики:
     -- Нет.
     -- Что?
     -- Вы не можете уйти прямо сейчас.
     -- Но почему?
     -- Слишком поздно. Они уже здесь.


     <i>День шестой. 15:12</i>

     Все бросились к окну. Мы стукались головами, пытаясь выглянуть наружу и
осмотреться во всех  направлениях. Насколько  я  смог  увидеть, горизонт был
чист. Я не заметил вообще ничего подозрительного.
     -- Где они? -- спросил я.
     -- Приближаются с юга. Мы видим их на мониторах.
     -- Сколько их? -- спросил Чарли.
     -- Четыре роя.
     -- Четыре!
     Главный  производственный  корпус был как раз к югу от  нас.  А в южной
стене склада не было ни одного окна.
     Дэвид сказал:
     -- Мы ничего не видим. Насколько быстро они приближаются?
     -- Быстро.
     -- Нам хватит времени добежать до входа?
     -- Не думаю.
     Дэвид нахмурился.
     -- Он "не думает"... Господи Иисусе...
     И прежде чем я успел что-то сказать,  Дэвид  бросился  к наружной двери
склада,  распахнул  ее  настежь и  вышел  на  солнце.  Сквозь  прямоугольник
дверного проема мы видели, как  он  смотрит на юг, заслонившись  ладонью  от
слепящего солнца. Мы все заговорили одновременно:
     -- Дэвид!
     -- Дэвид, какого черта ты делаешь?!
     -- Дэвид, скотина!..
     -- Я хочу увидеть...
     -- А ну, быстро обратно!
     -- Идиот безмозглый!
     Но Брукс не  двинулся с места. Он стоял и смотрел вдаль, прикрывшись от
солнца ладонью.
     -- Я ничего не вижу, -- сказал он. -- И ничего  не слышу. Послушайте, я
думаю,  может, нам стоит попытаться... Вдруг мы успеем добежать... О нет! Не
успеем...
     Дэвид  быстро заскочил  внутрь, споткнулся  о порог, упал,  поднялся на
ноги, захлопнул дверь и прижал ее всем телом, судорожно цепляясь пальцами за
дверную ручку.
     -- Где они?
     -- Приближаются... -- пробормотал  он дрожащим  от  нервного напряжения
голосом. -- Они приближаются... О господи! Они приближаются, приближаются...
--  Дэвид вцепился в  ручку двери обеими руками, налег  на  нее  всем весом,
продолжая бормотать: -- Приближаются... они приближаются...
     -- Отлично! -- сказал Чарли. -- У этого придурка поехала крыша.
     Я подошел к Дэвиду и  положил ему руку на плечо. Он буквально висел  на
дверной ручке и дышал неровно и часто.
     -- Дэвид, -- негромко произнес  я.  --  А теперь ты должен успокоиться.
Вдохни поглубже.
     -- Я только... Я должен держать... Должен удержать их... -- По его лицу
ручейками струился пот, все тело было напряжено. Я чувствовал, как его плечо
дрожит под моей рукой. Дэвида явно обуял панический страх.
     -- Дэвид, сделай несколько глубоких вдохов, хорошо? -- предложил я.
     -- Я должен удер... Д-должен... Должен, д-дол... Д-должен...
     -- Глубокий вдох, Дэвид... -- Я сам глубоко вдохнул, показывая ему, что
нужно сделать. -- Так будет лучше. Ну давай, вдохни поглубже. Вдохни...
     Дэвид нервно кивнул, стараясь прислушаться ко мне. Он вдохнул один раз,
не слишком глубоко. А  потом  его дыхание  снова сбилось и стало прежним  --
неглубоким, прерывистым.
     -- Хорошо, Дэвид, а теперь вдохни еще разок...
     Он  снова  вдохнул.  И  еще раз. Постепенно его дыхание выровнялось. Он
перестал трястись.
     -- Вот и хорошо, Дэвид... Молодец...
     У меня за спиной Чарли Давенпорт фыркнул:
     --  Я всегда знал,  что  этот придурок  чокнутый. Только  посмотрите --
сюсюкают с ним, как с обосранным грудным младенцем.
     Я обернулся и посмотрел на Чарли в упор. Он только пожал плечами.
     -- Эй, я в полном порядке.
     Мае сказала:
     -- Это не поможет, Чарли.
     -- Насрать на помощь.
     Рози сказала:
     -- Чарли, не умничай. Просто заткнись и помолчи немного, ладно?
     Я снова повернулся к Дэвиду и ровным голосом произнес:
     -- Все  в  порядке,  Дэвид...  Дыши  глубже...  Так, хорошо... А теперь
отпусти дверную ручку.
     Дэвид  помотал  головой,  продолжая цепляться за  ручку. Но  сейчас  он
казался  растерянным,  как  будто  не знал,  что  делать  дальше.  Потом  он
быстро-быстро заморгал. У меня сложилось впечатление, будто Дэвид выходит из
глубокого транса.
     -- Отпусти дверную  ручку, Дэвид, -- мягко попросил я. -- Не  нужно так
за нее цепляться.
     Наконец Дэвид выпустил ручку, обмяк, сполз  по двери и уселся на пол. А
потом обхватил голову руками и заплакал.
     -- О господи! -- фыркнул Чарли. -- Только этого нам не хватало.
     -- Чарли, заткнись.
     Рози сходила к холодильнику и принесла бутылку минералки. Она протянула
бутылку  Дэвиду. Тот  выпил,  не переставая  плакать.  Рози  помогла  Дэвиду
подняться на ноги и кивнула мне, давая понять, что берет Дэвида на себя.
     Я отошел  на  середину  комнаты,  к  остальным,  которые  стояли  возле
компьютерного монитора. На экране вместо файла с кодом появилось изображение
с наблюдательных камер,  расположенных на  северной  стене главного корпуса.
Там  было четыре роя. Они  сверкали серебром и  кружились, перемещаясь вдоль
стены здания.
     -- Что они делают? -- спросил я.
     -- Пытаются пробраться внутрь.
     Я спросил:
     -- А почему они это делают?
     -- Мы точно не знаем, -- ответила Мае.
     Несколько  секунд  мы молча  наблюдали  за  роями. Меня  снова поразила
целеустремленность   и  упорядоченность  их  поведения.  Они  напомнили  мне
медведей, которые пытаются вломиться в трейлер, чтобы добраться до пищи. Рои
останавливались возле каждой закрытой двери, возле каждого  окна, зависали в
воздухе,  облетали  вдоль всей рамы, а потом  двигались дальше, к следующему
отверстию в стене.
     Я сказал:
     -- Они всегда вот так обследовали двери?
     -- Да. А что?
     -- Создается впечатление, будто они не помнят, что двери закрыты.
     -- Это правда, -- подтвердил Чарли. -- Не помнят.
     -- Из-за того, что им не хватает памяти?
     -- Либо поэтому, либо потому,  что это -- другое  поколение,  -- сказал
он.
     --  Ты имеешь в виду, что это могут быть другие рои --  не  те, которые
прилетали днем?
     -- Да.
     Я посмотрел на часы.
     -- Значит, новое поколение появляется каждые три часа?
     Чарли пожал плечами:
     -- Не  знаю.  Мы так  и не  нашли место, где они  размножаются.  Я могу
только предполагать.
     Если  новые   поколения  наночастиц  появляются   так  быстро,  значит,
эволюционный механизм, встроенный в программный код -- каким бы он  ни  был,
-- тоже очень быстро прогрессирует. Как  правило,  в генетические алгоритмы,
результатом  действия  которых  является   воспроизводство   себе  подобных,
закладывается определенный уровень, после которого наступает  оптимизация, и
этот  уровень  колеблется от  пятисот до пяти тысяч поколений. Если эти  рои
воспроизводятся каждые три  часа, следовательно, за прошедшие  две  недели у
них появилось около сотни поколений. А при сотне поколений модель  поведения
роя оптимизировалась весьма значительно.
     Глядя на монитор, Мае сказала:
     -- По крайней мере, они остаются возле главного корпуса. Похоже, они не
знают, что мы здесь.
     -- Откуда они могли об этом узнать? -- спросил я.
     -- Они  и не узнали, -- сказал Чарли. -- У них главный орган восприятия
-- зрение. Возможно, последние поколения обзавелись неким подобием слуха, но
все равно зрение остается главным. Если они чего-то не видели -- это для них
все равно что не существует.
     Подошла Рози, ведя с собой Дэвида.
     -- Мне очень жаль, ребята, что так получилось... -- пробормотал Дэвид.
     -- Да ладно, все нормально.
     -- Все в порядке, Дэвид.
     -- Я не знаю, как это вышло... Я просто не смог с собой совладать.
     Чарли сказал:
     -- Расслабься,  Дэвид.  Все  все понимают.  Ты псих,  и у  тебя слетела
крыша. Все ясно. Без проблем.
     Рози обняла Дэвида за  плечи.  Дэвид громко высморкался.  Посмотрев  на
монитор, Рози спросила:
     -- Ну, что они там делают?
     -- Похоже, они не знают, что мы здесь.
     -- Хорошо...
     -- Остается надеяться, что и не узнают.
     Рози задумчиво хмыкнула и спросила:
     -- А если узнают, что тогда?
     Я уже обдумывал такую возможность.
     -- Если  узнают -- тогда нам придется положиться на дыры в предпосылках
программы "Хи-Доб". Мы используем слабые места программного модуля.
     -- В каком это смысле?
     -- Мы сгруппируемся. И будем вести себя, как стая птиц.
     Чарли заржал, как лошадь.
     -- Ну да, а как же? Собьемся в стаю -- и пускай они на нас охотятся!
     -- Я не шучу, -- сказал я.

     За  последние  тридцать  лет  ученые  изучили  систему  взаимоотношений
"Хищник-Добыча" на  множестве  видов  животных --  от львов и гиен до боевых
муравьев.  Эти  исследования  позволили гораздо  лучше  понять,  как  добыча
защищается  от хищников. Такие животные,  как  зебры  и олени  карибу, живут
большими стадами не  потому, что  они  очень  общительные. Они  собираются в
стада для того, чтобы защититься от хищников. Чем больше количество животных
в стаде, тем большую угрозу они собой представляют.  Кроме  того, нападающий
хищник  нередко  теряется,   когда  стадо   животных  бросается  врассыпную,
разбегается  в  разные  стороны.  Иногда хищники в такой  ситуации буквально
застывают  на  месте. Когда хищник  видит слишком  много движущихся объектов
охоты, он зачастую не  может выбрать, кого преследовать,  -- и не преследует
никого.
     То же самое справедливо и для  птичьих стай, и для  косяков рыб.  Когда
большая  группа птиц  или рыб  действует  скоординированно,  хищнику  трудно
различить  в  группе  отдельное животное.  Как правило, хищники нападают  на
животных, которые чем-то отличаются  от основной группы. Именно поэтому чаще
всего добычей становятся детеныши -- не только потому, что их легче поймать,
но, главное, потому, что они выглядят не так, как все остальные  в стаде. По
той  же  причине  хищники  убивают  больше  самцов,  чем  самок,   поскольку
недоминантные самцы обычно  держатся  чуть поодаль от  стада, что делает  их
более приметными.
     Еще  тридцать лет назад, когда  Ханс  Круук изучал гиен в Серенгети, он
обнаружил, что достаточно выкрасить какое-нибудь  животное краской  -- и оно
станет добычей  хищника при первом  же нападении  на  стадо.  Вот  насколько
значима непохожесть на всех остальных.
     Вывод из всего этого прост. Держаться вместе. Быть одинаковыми.
     В этом заключалась наша выигрышная стратегия.
     Но я  очень надеялся,  что  испробовать  ее в действии нам  все-таки не
придется.
     На  какое-то время рои исчезли из виду. Они улетели за  угол,  к другой
стене главного корпуса.  Мы напряженно ждали. И довольно скоро рои появились
снова.  Они опять пролетели вдоль  здания, обследуя все отверстия,  одно  за
другим.
     Мы все смотрели на  монитор. Дэвид Брукс обильно потел. Ему приходилось
то и дело вытирать пот со лба рукавом.
     -- Долго они еще будут там летать? -- спросил он.
     -- Столько, сколько захотят, -- ответил Чарли.
     Мае сказала:
     --  По  крайней  мере, до тех  пор,  пока ветер снова  не усилится.  И,
похоже, это случится не скоро.
     -- Господи... Не понимаю, как вы  все можете так спокойно  это терпеть!
-- воскликнул Дэвид.
     Он  был  очень  бледен. Пот  капал с бровей  и  заливал ему  очки.  Мне
показалось,  что  Дэвид  вот-вот  сорвется  с  места  и бросится  бежать, не
разбирая дороги.
     -- Дэвид, ты не хочешь присесть? -- осторожно спросил я.
     -- Да, наверное, я лучше сяду.
     -- Хорошо.
     --  Пойдем,  Дэвид,  --  Рози провела его  в  дальний  угол комнаты,  к
умывальнику, и  усадила на пол. Он обхватил  колени  руками и уткнулся в них
лицом. Рози смочила холодной водой  бумажное полотенце и положила его Дэвиду
на затылок. Она обращалась с Дэвидом очень нежно и заботливо.
     Чарли раздраженно покачал головой и сказал:
     -- Чертов засранец! Только его соплей нам сейчас не хватало!
     -- Чарли, это не поможет... -- сказала Мае.
     -- Ну так и что? Мы застряли в этом сраном сарае, в котором куча сраных
щелей, мы ничего не можем  сделать, нам некуда податься, а у этого чокнутого
засранца сорвало крышу, и он только делает все еще хуже.
     --  Да,  -- спокойно согласился  я. -- Все это правда. Но от  того, что
делаешь ты, лучше не становится.
     Чарли хмуро глянул на меня и замычал мелодию из "Зоны сумерек".
     -- Чарли, обрати внимание, -- сказал я. За то время, пока я наблюдал за
роями,  их поведение немного изменилось. Они  больше не держались вплотную к
зданию.  Теперь  они  летали  зигзагами,  отлетали  от  стены  в  пустыню  и
возвращались  обратно.  Так  делали все  четыре роя  --  плавно,  как  будто
исполняли какой-то танец.
     Мае тоже это заметила.
     -- Новое поведение...
     --  Да, -- сказал я. -- Прежняя стратегия не сработала, и они придумали
новую.
     -- Ну и какая им с этого польза? -- спросил Чарли. --  Они могут летать
зигзагами сколько угодно -- двери от этого все равно не откроются.
     И все  же  меня очаровало  это  новое обусловленное поведение.  Зигзаги
постепенно становились все более широкими, рои отлетали от здания все дальше
и дальше. Новая  стратегия быстро совершенствовалась. Она совершенствовалась
буквально у нас на глазах.
     -- Потрясающе... -- сказал я.
     -- Маленькие засранцы... -- фыркнул Чарли.
     Один из роев подлетел довольно близко к останкам кролика. Не долетев до
разложившейся тушки пару ярдов, рой развернулся и полетел обратно к главному
зданию. Внезапно мне пришла в голову одна мысль...
     -- Насколько хорошо рои видят?
     В наушнике затрещало. Ответил мне Рики:
     -- Сверхъестественно хорошо. В конце концов, для этого их  и создали. У
них зрение -- двадцать с половиной, -- сказал он. -- Невероятное разрешение.
С человеческим глазом не стоит и сравнивать.
     -- И как формируется у них изображение? -- спросил я. Потому что рой --
это  всего  лишь группа отдельных частиц. Как палочки и колбочки в сетчатке.
Для  преобразования отдельных микроизображений  в цельную картину необходима
центральная  обработка  всех данных. Каким  образом  рой осуществляет  такую
обработку данных?
     Рики прокашлялся.
     -- Э-э... Я не совсем уверен...
     -- Это появилось у последних поколений, -- вмешался Чарли.
     -- Ты хочешь сказать -- у них выработалась система зрения?
     -- Да.
     -- И мы не знаем, каким образом они это делают...
     -- Нет. Мы знаем только, что они видят -- и все.
     Рой снова развернулся у стены, полетел обратно к кролику, а потом снова
направился к стене. Другие рои рассредоточились вдоль стены здания и  делали
то же самое. Улетали на  какое-то  расстояние в пустыню, потом  возвращались
обратно к зданию.
     Рики спросил по рации:
     -- А почему тебя это заинтересовало?
     -- Потому.
     -- Ты думаешь, они найдут кролика?
     -- Кролик меня не волнует, -- сказал  я. -- Тем более что они,  похоже,
уже пролетели мимо него.
     -- Но тогда что?..
     Мае тихонько ахнула.
     -- Вот дерьмо... -- проронил Чарли и шумно вздохнул.
     Мы наблюдали за ближайшим роем, за тем, который  пролетел мимо кролика.
Рой снова отлетел в пустыню, примерно на десять ярдов дальше того места, где
лежали останки кролика. Но  вместо того, чтобы  вернуться обратно к главному
корпусу,  как  это бывало раньше,  теперь рой остановился и  завис  на одном
месте,  посреди  пустыни.  Рой  не  двигался  с места, но  поднялся  высокой
колонной, а потом снова опустился к земле, отбрасывая серебристые блики.
     --  Почему  он  это делает?  -- спросил я.  -- Вот  так  поднимается  и
опускается?
     --  Может  быть, это  как-то связано  с получением  изображения?  Такой
способ фокусировки?
     -- Нет, -- сказал я. -- Я хочу знать -- почему он остановился?
     -- Программа зависла?
     Я покачал головой.
     -- Вряд ли.
     -- Тогда почему?
     -- Я думаю, он что-то увидел.
     -- Что, например? -- спросил Чарли.
     Я со страхом подумал, что, наверное, знаю ответ. Рой представляет собой
камеру   с   чрезвычайно  высоким   разрешением,  соединенную   с   системой
распределенной обработки данных  в сети. А системы  распределенной обработки
данных  очень  хорошо  умеют  определять   закономерности.  Именно   поэтому
программы для  распределенных сетей  используют для  опознания лиц в службах
безопасности  или для  составления  цельного  рисунка  из  осколков  древних
сосудов в  археологии. Система распределенной обработки  данных обнаруживает
закономерности гораздо лучше, чем человеческий глаз.
     -- Какие еще закономерности? --  спросил Чарли, когда я поделился с ним
своими соображениями. --  Там нечего определять, это  же пустыня. Там только
песок и кактусовые колючки.
     Мае сказала:
     -- И следы.
     -- Что?  Ты имеешь в виду наши  следы? Которые мы  оставили,  когда шли
там?  Черт, Мае, их четверть часа заносило  песком.  Там не осталось никаких
следов.
     Мы  следили за роем. Он  по-прежнему висел на одном месте, периодически
расширяясь  и  сжимаясь,  как будто совершая  дыхательные  движения.  Облако
наночастиц  стало  почти  черным,  только  изредка  в  нем  мелькали  легкие
серебристые блики. Рой висел на одном месте уже почти полминуты и  постоянно
пульсировал. Остальные рои продолжали летать зигзагами, а  этот оставался на
месте.
     Чарли закусил губу.
     -- Ты в самом деле думаешь, что рой что-то увидел?
     -- Я не знаю, -- сказал я. -- Возможно.
     Внезапно рой поднялся выше и снова начал двигаться. Но он полетел  не к
нам.  Вместо  этого  рой направился по  диагонали через пустыню,  ко входу в
энергостанцию. Подлетев к двери, рой остановился и закружился на месте.
     -- Что за черт? -- пробормотал Чарли.
     Я понял, что это означало. И Мае тоже поняла.
     --  Рой полетел  по нашим  следам, -- сказала она. -- До того места, из
которого мы вышли.
     Рой пролетел по нашему следу, который мы оставили, когда шли от двери к
тушке кролика. Вопрос состоял в том, что рой будет делать дальше?

     Следующие пять минут напряжение нарастало. Рой вернулся по нашему следу
обратно  к  кролику.  Покружив немного над  кроликом,  черное облако  начало
летать вокруг тушки, постепенно расширяя круги. Потом рой еще раз вернулся к
двери энергоблока.  Какое-то время  он  оставался  возле  двери, затем снова
подлетел к кролику.
     Эти  передвижения повторились еще  три  раза. Тем  временем  другие рои
продолжали  летать  зигзагами   вокруг  здания  и  уже  скрылись  за  углом.
Отделившийся от  остальных рой  вернулся  к  двери, а потом  опять полетел к
кролику.
     --  Его зациклило,  -- прокомментировал Чарли.  -- Он  просто повторяет
одно и то же, снова и снова.
     -- Считай, нам повезло, -- сказал я. Я смотрел на рой и ждал, когда его
поведение изменится.  Пока все оставалось по-прежнему. Если память роя очень
ограниченна,  то, возможно,  он  --  как  человек с болезнью Альцгеймера  --
просто не помнит, что уже проделывал все это раньше.
     Теперь рой летал вокруг тушки кролика, постепенно расширяя круги.
     -- Его определенно зациклило, -- повторил Чарли.
     Я ждал.
     Я не смог просмотреть  все изменения, которые были  внесены в программу
"Хи-Доб", потому что основной  модуль отсутствовал. Но в оригинальную версию
программы  был  встроен  элемент случайности,  чтобы программа  могла решать
именно  такие  ситуации,  как  сейчас.  Если  программа  "Хи-Доб"  не  может
достигнуть  цели и отсутствуют дополнительные внешние факторы, которые могли
бы  повлиять  на  ее поведение, то поведение программы  изменяется случайным
образом.  Это довольно распространенное решение.  Например, психологи сейчас
считают,  что  для  появления новых  изобретений необходима  некоторая  доля
случайного  поведения. Невозможно создать что-то новое,  если не испробовать
новые направления, выбранные случайным образом...
     -- О-о... -- проронила Мае.
     Поведение роя изменилось.
     Рой кружил вокруг  останков кролика,  все больше  отдаляясь  от него. И
вскоре  наткнулся  на  новую цепочку следов. Рой на мгновение задержался,  а
потом вдруг  поднялся выше и  полетел прямо  к  нам. Он двигался  по следам,
которые мы оставили, когда шли к складу.
     -- Вот дерьмо! -- сказал Чарли. -- По-моему, нам крышка.
     Мае и Чарли  бросились к  стене,  в  которой было  окно.  Дэвид  и Рози
вскочили и кинулись к окну над умывальником. Я закричал:
     -- Нет! Нет! Не подходите к окнам!
     -- Что?
     -- Для них главное -- зрение, помните? Не подходите к окнам!
     Спрятаться  на  складе  было  некуда.  Рози   и  Дэвид   забрались  под
умывальник. Чарли протолкнулся туда же, не обращая внимания на  их протесты.
Мае проскользнула в тень в углу комнаты и забилась в узкую щель между  двумя
стеллажами. Ее можно было увидеть только из окна в западной стене, да и то с
трудом.
     У меня в наушнике затрещало, и раздался голос Рики:
     -- Эй, ребята!  Один  рой летит прямо  к вам.  И... э-э...  Нет...  Два
других летят за ним.
     -- Рики, отключайся, -- сказал я.
     -- Что?
     -- Больше никакой связи по рации.
     -- Но почему?
     -- Конец связи, Рики.
     Я упал на колени и скорчился за картонной коробкой с припасами, которая
стояла в большой комнате. Коробка была маловата, чтобы скрыть меня полностью
-- ноги  торчали наружу, но, как и  Мае,  заметить меня было сложно. Увидеть
меня снаружи  можно  было,  только если  заглянуть под определенным  углом в
северное окно. В любом случае ничего другого мне не оставалось.
     Скорчившись за коробкой, я видел остальных, которые жались друг к другу
под умывальником. Мае я не видел совсем -- чтобы ее увидеть, мне пришлось бы
высунуть голову из-за угла коробки. Я все-таки  разок взглянул на нее -- Мае
казалась спокойной и сосредоточенной. Я спрятался за коробкой и стал ждать.
     Не было слышно ничего, кроме гула кондиционеров.
     Прошло  десять  или пятнадцать секунд. На полу,  слева от меня, я видел
белый прямоугольник  -- от света,  который проникал  через  окно  в северной
стене склада, над умывальником.
     В наушнике у меня снова затрещало.
     -- Почему конец связи?
     -- Черт бы его побрал! -- пробормотал Чарли.
     Я приложил палец к губам и покачал головой.
     -- Рики, -- сказал я в микрофон. -- Разве эти штуки не способны слышать
звуки?
     -- Ну да, конечно, в некоторой степени, но...
     -- Замолчи и отключи свою рацию.
     -- Но...
     Я  потянулся  к рации, закрепленной  у меня на  поясе, и отключил ее. И
подал знак тем,  кто прятался под  раковиной, чтобы сделали то же самое. Они
все тоже отключили рации.
     Чарли одними губами что-то сказал, глядя на меня. Насколько я понял, он
говорил: "Этот ублюдок хочет, чтобы нас убили".
     Но я не был уверен, что понял все правильно.
     Мы стали ждать.

     Прошло,  наверное, не больше трех-четырех минут,  но нам они показались
целой  вечностью. От твердого бетонного пола у меня заболели колени. Пытаясь
устроиться   поудобнее,  я  слегка  переменил  позицию.  Я  двигался   очень
осторожно, потому что  первый рой уже  наверняка добрался до склада. В окнах
рой еще  не появлялся. Я  не  мог понять,  что  его так  надолго  задержало.
Возможно, летя по нашему следу,  рой остановился, чтобы осмотреть  машины на
стоянке. Я подумал о том, как, интересно, рой воспринимает автомобили?  Как,
наверное,  загадочно  выглядят  машины  для  органа зрения с  таким  высоким
разрешением. Но,  возможно,  машины  не привлекли внимания роя  -- они  были
неподвижны,  и рой,  наверное, просто  пролетел  мимо  них, как мимо больших
разноцветных валунов.
     Но все же... Почему рой не появляется так долго?
     С  каждой секундой мои  колени болели все сильнее. Я снова пошевелился,
перенес вес  на руки и приподнял колени, как бегун на стартовых колодках. На
какое-то время мне стало легче. Меня так занимала боль  в коленях,  что я не
сразу заметил,  что светлый прямоугольник  на полу  стал темным в центре,  а
потом темнота расползлась к  краям. Через мгновение весь  прямоугольник окна
стал темно-серым.
     Рой был здесь.
     Я  не был  уверен, но  мне  показалось,  что,  помимо монотонного  гула
кондиционеров,  теперь слышен  еще и  другой  звук  -- низкий  и  ритмичный,
похожий на рокот больших  барабанов. Со своей позиции за ящиком я видел, что
окно над раковиной постепенно становится  все темнее  и темнее от кружащихся
за ним  черных частиц -- как  будто за окном бушевала сильная песчаная буря.
Внутри склада стало темно. Очень темно.
     Под  умывальником  Дэвид  Брукс  начал  стонать.  Чарли  зажал  ему рот
ладонью. Они смотрели  вверх, хотя раковина умывальника  и  заслоняла вид на
окно наверху.
     А  потом  рой за окном исчез -- так же  быстро, как появился. Солнечный
прямоугольник на полу снова посветлел.
     Никто не пошевелился.
     Мы ждали.
     Несколько мгновений спустя окно в западной стене потемнело -- точно так
же, как  раньше  северное окно. Я  задумался о том, почему рой не  проникает
внутрь помещения. Ведь  окна  негерметичны.  Наночастицы  могли бы  свободно
проскользнуть внутрь через трещины в деревянных рамах. Но они,  похоже, даже
не пытались это сделать.
     Возможно,  сейчас  принципы сетевого  обучения оказались  нам  на руку.
Возможно, рои обучены предыдущим опытом в главном корпусе и считают, что все
окна и  двери  закрыты  герметично.  Наверное,  поэтому они  и  не  пытаются
проникнуть внутрь помещения.
     Эти размышления  обнадежили  меня настолько,  что даже боль  в  коленях
стала казаться не такой уж нестерпимой.
     Западное окно  все еще  оставалось темным,  когда северное  окно  снова
потемнело.  Теперь в помещение склада заглядывало одновременно два роя. Рики
говорил,  что к складу направились три роя. О четвертом он ничего не сказал.
Я задумался о том, где может быть третий рой. А в  следующее мгновение я это
узнал.
     Подобно  бесшумному черному  туману, наночастицы начали просачиваться в
комнату сквозь щель под дверью в западной стене склада. Вскоре они проникали
уже по  всему периметру двери. Внутри комнаты частицы кружились и летали как
будто  бесцельно,  но  я  знал,  что  через  несколько  мгновений они  снова
соберутся в организованный рой.
     Потом  я  увидел,  что через  трещины  в  северном окне  тоже проникают
наночастицы. И сверху тоже, через воздухозаборник кондиционера.
     Ждать  дольше не  имело смысла. Я поднялся на ноги и вышел из-за ящика,
за  которым  прятался. И крикнул всем  остальным,  чтобы  тоже выбирались из
укрытий.
     -- Собираемся в группу! Стройтесь парами!
     Чарли схватил бутыль  из-под  жидкости для мытья окон и подошел ко мне,
бормоча:
     -- Ты думаешь, у нас есть хоть какие-то гребаные шансы?
     -- Лучшей возможности уже не будет, -- ответил я. -- Правило Рейнолдса!
Все группируйтесь вокруг меня! Давайте -- быстро!

     Если  бы нам  не  было так  страшно,  мы,  наверное, показались бы себе
смешными.  Мы  плотной  группой  сновали туда-сюда по  комнате  и  старались
действовать скоординированно -- пытаясь имитировать поведение птичьей  стаи.
Мое сердце  бешено колотилось и едва не выпрыгивало из груди. В ушах шумело.
Было очень трудно сосредоточиться на ходьбе. Я знал, что мы действуем крайне
неуклюже, но очень быстро наши движения стали  более слаженными. Мы дошли до
стены,  дружно развернулись, и  все вместе пошли  назад. Я начал размахивать
руками и хлопать в ладоши при каждом шаге. Остальные делали то же самое. Это
помогало скоординировать наши движения. И помогало побороть страх. Как потом
сказала Мае, то, что мы делали, было похоже на адскую аэробику.
     И все это время мы следили за черными наночастицами, которые продолжали
просачиваться  в комнату сквозь щели в окнах и дверях. Нам казалось, что это
длилось  бесконечно  долго,  хотя  на  самом  деле, наверное,  прошло  всего
тридцать  или  сорок секунд. Вскоре  вся  комната  наполнилась  бесформенным
черным туманом. Я чувствовал мелкие жгучие уколы по  всему телу и  знал, что
остальные  чувствуют  то же  самое.  Дэвид  снова  начал  стонать,  но  Рози
держалась рядом с ним, подбадривала его,  заставляла его  делать то же,  что
делали все.
     Внезапно  черный туман  с потрясающей  скоростью развеялся. Наночастицы
собрались  в  две  полностью  упорядоченные,  оформленные  колонны,  которые
зависли  перед  нами.  Колонны ритмично  приподнимались  и опадали,  по  ним
скользили мелкие черные волны.
     Глядя  на  рои с  такого близкого расстояния, я  чувствовал, что от них
исходит  явственная  угроза  или даже  злорадство.  Мы ясно  слышали  низкий
ритмичный рокот,  который издавали  рои,  но время от времени я  различал  и
злобное шипение, похожее на шипение змеи.
     Однако рои  на нас не нападали. Как я  и надеялся, недостатки программы
работали в нашу пользу. Увидев организованную группу жертв, хищники  застыли
на месте. Они вообще ничего не делали.
     По крайней мере, до сих пор.
     Между хлопками в ладоши Чарли сказал:
     -- Подумать только -- вот сраное дерьмо -- это сработало!
     Я ответил:
     -- Да, но скорее всего -- ненадолго.
     Меня беспокоило, сколько еще времени Дэвид сможет держать себя в руках.
И  еще  меня беспокоили рои.  Я не  знал, сколько времени они будут вот  так
висеть в воздухе, прежде чем придумают новую модель поведения. Я сказал:
     -- Я  думаю, надо двигаться к той -- дальней двери, что позади  нас,  и
выбираться отсюда.
     Когда мы в очередной раз развернулись у стены, я взял чуть в сторону, в
направлении  дальней комнаты. Дружно хлопая в  ладоши  и шагая в  ногу, наша
группа начала удаляться от роев. Низко гудя, рои последовали за нами.
     -- А  когда  мы  выйдем наружу, что тогда? --  заскулил Дэвид. Ему было
трудно соблюдать ритм и двигаться вместе со  всеми. От страха  он то и  дело
спотыкался  и  еле  успевал  вовремя  переставлять ноги.  Дэвид снова  начал
впадать в панику. Он моргал очень часто и обливался потом.
     -- Мы будем и дальше -- идти вот так -- единой группой -- как стая птиц
-- дойдем до лаборатории -- и войдем внутрь -- ну как, попробуем?
     -- О  боже... -- простонал Дэвид.  -- Это так далеко... Я не знаю...  А
если... -- Он снова споткнулся и едва не упал. И, кроме того, он не хлопал в
ладоши, как все остальные. Я почти чувствовал его страх, неудержимое желание
броситься бежать.
     -- Дэвид, оставайся -- вместе с нами -- если побежишь один -- ничего не
получится -- ты меня слушаешь?
     Дэвид простонал:
     -- Я не знаю... Джек... Я не знаю, смогу ли я...
     Он  снова споткнулся, толкнул  Рози, она повалилась  на Чарли, а  Чарли
подхватил ее и оттолкнул, помогая ей снова нормально встать на ноги. Но наша
стая на мгновение смешалась, слаженный ритм движений нарушился.
     Рои  немедленно  уплотнились,  почернели еще сильнее и  словно  сжались
перед  тем,  как наброситься  на  добычу. Я  услышал,  как Чарли тихо шепчет
ругательства. На мгновение я тоже подумал, что все пропало.
     Но потом мы  восстановили прежний ритм, и  рои  сразу же приподнялись и
вернулись  в  прежнее состояние.  Интенсивная  чернота поблекла.  Рои  снова
начали медленно и  ритмично пульсировать. Они  пролетели  вслед  за  нами  в
следующую  комнату. Но  пока не нападали. Мы были уже  в  двадцати  футах от
дальней двери --  той  самой двери, через которую  мы вошли на склад. Ко мне
снова вернулась надежда. Я впервые поверил, что в конце концов нам  все-таки
удастся выбраться из этой переделки.
     А потом, в одно мгновение, все полетело ко всем чертям.

     Дэвид Брукс сорвался с места и бросился бежать.
     Мы  уже  были в дальней комнате  и как раз обходили вокруг центрального
стеллажа,  когда Дэвид вдруг побежал.  Он проскочил между роями и метнулся к
выходу.
     Рои мгновенно развернулись и погнались за ним.
     Рози кричала Дэвиду, чтобы он вернулся,  но Дэвид думал только о двери.
Рои преследовали его с поразительной скоростью. Дэвид почти добежал до двери
-- он уже протянул руку к дверной  ручке, но  тут один из роев  обогнал его,
опустился вниз и растекся по полу. Пол стал черным.
     Когда Дэвид Брукс ступил ногой на черную поверхность, он поскользнулся,
словно на льду, и рухнул на пол. Дэвид взвыл от боли, ударившись о бетон, но
сразу же попытался подняться на ноги. У него ничего не получилось  -- он все
время поскальзывался  и  падал, снова  и  снова. Его очки разбились, осколки
стекла оцарапали лицо. Из разбитого носа потекла кровь. По губам  расплылись
клубящиеся черные пятна. Дэвид начал задыхаться.
     Рози  все  еще  кричала  Дэвиду,  чтобы  он  вернулся,  когда  на  него
спикировал сверху второй рой.  Черное  облако  растеклось по  голове Дэвида,
залепило ему глаза, запуталось  в  волосах.  Дэвид  лихорадочно  задергался,
замахал  руками  и жалобно завизжал, как раненое  животное.  Но,  непрерывно
поскальзываясь,  он все-таки  продолжал ползти  к двери,  опираясь локтями и
коленями о черный  пол.  Наконец он рванулся  вперед,  ухватился за  дверную
ручку и сумел подняться на  колени.  Последними отчаянными движениями  Дэвид
повернул ручку, пинком распахнул дверь и вывалился наружу.
     В помещение хлынул поток яркого света -- и  влетел третий  рой, который
до сих пор оставался снаружи.
     Рози закричала:
     -- Мы должны что-то  сделать! -- и  рванулась к Дэвиду. Я схватил ее за
руку,  когда  она  пробегала  мимо  меня. Рози  начала  вырываться,  пытаясь
освободиться. -- Мы должны ему помочь! Мы должны ему помочь!
     -- Мы ничего не можем сделать.
     -- Мы должны ему помочь!
     -- Рози! Мы ничего не можем сделать!
     Дэвид катался по земле, с головы до ног покрытый черным облаком. Третий
рой  окутал  его со  всех  сторон.  Трудно  было  что-то  разглядеть  сквозь
кружащуюся черную пелену наночастиц. Рот Дэвида превратился в черный провал,
глазные впадины полностью почернели. Я подумал, что он, наверное, уже ослеп.
Дышал  Дэвид с трудом, издавая резкие  сиплые звуки.  Рой затекал ему в рот,
как черная река.
     Тело  Дэвида начало судорожно  подергиваться.  Он  схватился  рукой  за
горло. Ноги барабанили по земле. Я понял, что он умирает.
     --  Давай, Джек!  --  сказал  Чарли. -- Надо выбираться отсюда  ко всем
чертям!
     -- Вы  не  можете его бросить!  -- закричала Рози. -- Вы не можете,  не
можете!
     Дэвид выкатился  за  дверь,  на солнечный свет. Теперь  он подергивался
слабее. Он шевелил губами, но были слышны только резкие сиплые вздохи.
     Рози начала яростно вырываться.
     Чарли схватил ее за плечо и сказал:
     -- Какого черта, Рози!..
     -- Да пошел ты! -- Она вывернулась из-под его ладони, сильно пнула меня
в ногу -- и я от неожиданности отпустил ее. Рози бросилась через всю комнату
к двери, крича: -- Дэвид! Дэвид!
     Дэвид  протянул к ней руку, черную, словно у шахтера. Рози ухватила его
за запястье. И тотчас же упала, поскользнувшись на черном полу точно так же,
как раньше поскользнулся Дэвид. Рози повторяла и повторяла  имя Дэвида, пока
не закашлялась. У нее на губах появился черный ободок.
     Чарли вздохнул:
     -- Пойдем отсюда, ради бога. Я не могу на это смотреть.
     Я чувствовал,  что не могу никуда идти, не могу  сдвинуться с  места. Я
повернулся к Мае. По ее лицу текли слезы.
     -- Пойдем, -- сказала она.
     Рози  все еще выкрикивала имя Дэвида и обнимала его, крепко прижимала к
своей груди. Но сам Дэвид, похоже, уже не шевелился.
     Чарли наклонился ко мне и тихо произнес:
     -- Ты ни в чем не виноват.
     Я медленно кивнул. Я знал, что он говорит правду.
     -- Черт, и это -- твой первый рабочий день. -- Чарли  протянул  руку  к
моему поясу и включил рацию. -- Пойдем.
     Я повернулся к двери. И мы вышли наружу.


     <i>День шестой. 16:12</i>

     Воздух под навесом  был горячий  и неподвижный. Перед  нами стояли ряды
автомобилей.   Я  услышал,  как  жужжит   поворотный  механизм  видеокамеры,
расположенной под  гофрированной  крышей.  Наверное, Рики  сейчас  видит  на
мониторе, как  мы выходим из склада. У  меня  в наушнике  затрещала статика.
Рики спросил:
     -- Какого черта? Что там у вас происходит?
     --  Ничего хорошего, --  ответил я. За пределами  тени от навеса солнце
светило все так же ярко.
     -- А где остальные? -- спросил Рики. -- Со всеми все в порядке?
     -- Нет. Не со всеми.
     -- Ну так объясни мне...
     -- Не сейчас.
     Потом я  понял,  что  тогда мы все  как  будто оцепенели от  того,  что
случилось.  Нас  ничто  не  волновало  --  мы  полностью  сосредоточились на
стремлении выжить и оказаться в безопасности.
     Здание лаборатории находилось справа от нас, в  сотне ярдов  по  прямой
через  пустыню.  Мы могли бы  добежать туда за  тридцать-сорок секунд.  И мы
побежали.  Рики говорил что-то еще,  но  я  не отвечал ему. Мы все думали об
одном  и  том  же  --  через  полминуты мы доберемся  до  двери  и  будем  в
безопасности.
     Однако мы забыли о четвертом рое.
     -- Вот срань! -- ругнулся Чарли.
     Четвертый рой вылетел из-за угла  лаборатории и направился прямо к нам.
Мы остановились в замешательстве, не зная, что делать дальше.
     -- Что делать, Джек? -- спросила Мае. -- Группируемся?
     -- Нет, -- сказал я. -- Нас только трое.
     Такая  маленькая группа не собьет хищника  с толку.  Но никакая  другая
стратегия в голову не  приходила.  Я начал мысленно  перебирать все, что мне
было известно об  исследованиях  взаимоотношений хищников и их добычи. И все
исследования сходились в одном. Будь то модель поведения боевых муравьев или
серенгетских львов, исследования подтверждали одну и ту же динамику: хищники
убили  бы всю добычу,  до последнего животного -- если бы  у  добычи не было
убежища.  В реальной  жизни убежищем  может  быть гнездо в кроне дерева, или
подземная  нора, или  глубокий  омут  в реке. Потенциальная добыча выживает,
если у нее есть убежище. Если бы убежища не было, хищники уничтожили бы всех
животных, которых считали добычей.
     -- Я думаю, теперь нам точно крышка, -- сказал Чарли.
     Нам нужно было  убежище. Рой быстро  приближался.  Я  почти  чувствовал
жгучие уколы на  теле  и вкус сухого пепла во рту.  Мы  должны были отыскать
какое-нибудь  укрытие  прежде,  чем рой доберется до нас.  Я  повернулся  на
месте, осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего подходящего. Разве что...
     -- Машины закрыты?
     В наушнике у меня затрещало.
     -- Нет, вряд ли.
     Мы развернулись и побежали к стоянке.

     Ближе  всего  ко  мне  стоял  голубой  "Форд"-седан.  Я  открыл  дверцу
водителя,  Мае  открыла  пассажирскую дверцу.  Рой  был уже  совсем  близко.
Захлопывая  дверцу, я уже слышал низкий рокот, похожий на бой барабанов. Мае
тоже  захлопнула дверцу. Чарли дергал за  ручку задней двери салона, все еще
держа  в руках  бутыль из-под "Виндекса".  Но задние  дверцы,  похоже,  были
заперты. Мае развернулась назад,  чтобы разблокировать замок,  но  Чарли уже
повернулся  к  соседней  машине,  "Лэндкруизеру",  и  благополучно  забрался
внутрь. И захлопнул дверцу.
     -- Bay! -- выкрикнул он. -- Какая тут жарища!
     -- Это точно, -- согласился я. Внутри машины было жарко, как в печи. Мы
с Мае обливались потом.  Рой подлетел к нам и  завис перед ветровым стеклом,
пульсируя и перемещаясь из стороны в сторону.
     В наушнике раздался голос Рики:
     -- Ребята! Вы где? Ребята! -- Рики явно был встревожен.
     -- Мы в машинах.
     -- В каких машинах?
     -- Рики, какая тебе, к черту, разница? -- сказал Чарли.  -- Мы сидим  в
этих сраных машинах, вот и все.
     Черное облако  перелетело от  нашего "Форда" к соседней  "Тойоте". Мы с
Мае смотрели, как рой  кружит возле окон машины, пытаясь проникнуть  внутрь.
Чарли улыбнулся мне сквозь стекло.
     -- Это тебе не дырявый сарай. Машины практически герметичны. Так что...
мы можем насрать на маленьких говнюков.
     -- А как насчет вентиляционных отверстий? -- спросил я.
     -- Я у себя все позакрывал.
     -- Но ведь они не полностью герметичны, да?
     --  Да,  не  полностью,  --  ответил  Чарли.  --  Только  чтобы  до них
добраться, надо  сперва пролезть под капот. Или снизу, через днище. Только я
готов поспорить, что наш жужжащий шарик-переросток до этого не додумается.
     У нас в машине Мае тоже закрыла  все вентиляционные отверстия, одно  за
другим. Она открыла отделение для перчаток, заглянула туда, снова закрыла.
     Я спросил:
     -- Ключей нет?
     Она покачала головой.
     Рики сказал по рации:
     -- Ребята, у вас новые гости.

     Я повернулся и увидел еще два роя, подлетающие от складского помещения.
Рои немедленно окружили  нашу машину -- один спереди, другой сзади. Ощущение
было такое, будто мы попали  в сильную пылевую бурю. Я посмотрел на Мае. Она
сидела неподвижно, с каменным лицом, и просто смотрела.
     Два новых роя облетели вокруг машины,  потом разместились у ее передней
части. Один рой завис возле окна пассажирской дверцы, за которым сидела Мае.
Рой пульсировал  и поблескивал  серебром. Второй поднялся на  крышу машины и
летал из  стороны в сторону, то ко мне, то  к Мае. Время от времени этот рой
подлетал  к  ветровому  стеклу  и распластывался по  нему.  Потом рой  снова
собирался в черное  облако,  снова  поднимался  и летал над крышей,  и снова
растекался по стеклу.
     Чарли весело хихикнул.
     -- Хотят пробраться внутрь. Говорю вам -- ни черта у них не выйдет.
     Я не был так уверен  в этом. Я заметил, что,  когда рой растекается  по
ветровому стеклу,  черная масса распространяется и на капот, причем с каждым
разом все дальше и дальше. Скоро они доберутся до решетки радиатора. А когда
они начнут обследовать радиатор, они могут найти и вентиляционные отверстия.
И тогда для нас все закончится.
     Мае порылась в ящичке для  инструментов, расположенном между сиденьями,
и достала  оттуда моток клейкой ленты и коробку с пластиковыми  пакетами для
сэндвичей. Она сказала:
     -- Может, мы попробуем заклеить вентиляцию?
     Я покачал головой:
     --  Бесполезно. Это же  наночастицы. Они  настолько  мелкие,  что легко
просочатся сквозь пластиковую мембрану.
     -- Ты хочешь сказать, они могут проникнуть прямо сквозь пластик?
     --  Или сквозь мелкие щели и трещины.  Мы не сможем заклеить вентиляцию
настолько плотно, чтобы не осталось щелей.
     -- Значит, нам остается только сидеть здесь и ждать?
     -- Выходит, что так.
     -- И надеяться, что они не додумаются, как можно проникнуть внутрь?
     Я кивнул:
     -- Да.
     Бобби Лембек сказал по рации:
     -- Ветер снова начинает усиливаться. Уже шесть узлов.
     Бобби  как будто хотел  подбодрить нас,  но  только шесть узлов  -- это
все-таки слишком слабый  ветер.  Рои  летали  вокруг  машины без  каких-либо
усилий.
     Чарли сказал:
     -- Джек, я что-то не вижу моего жужжащего шарика. Куда он девался?
     Я  посмотрел  на машину Чарли  и  увидел,  что  третий рой  опустился к
переднему колесу, летает кругами возле покрышки, периодически залетая внутрь
сквозь отверстия в колпаке колеса.
     -- Он проверяет твои колеса, Чарли, -- сказал я.
     -- Хм-м... --  Чарли больше не  веселился, и не  без  причины. Если рой
начнет тщательно обследовать машину, он может со временем наткнуться на путь
внутрь. Чарли сказал:  --  Я думаю, вопрос стоит так: насколько сильно у них
выражен СО компонент?
     -- Да, верно, -- согласился я.
     -- Вы о чем? -- спросила Мае.
     Я объяснил. У роев нет лидера, и нет централизованного разума. Их разум
складывается  из  индивидуальных  разумов  отдельных  частиц.  Эти   частицы
самоорганизуются в рой, и  их  тенденция к самоорганизации может приводить к
непредсказуемым результатам. Невозможно  предугадать, что будут делать  рои.
Они могут действовать неэффективно, как сейчас. Могут случайно найти удачное
решение. А могут начать планомерные и организованные поиски.
     Но пока они этого не делали.
     Моя одежда пропиталась потом и потяжелела. Пот капал у  меня  с кончика
носа и с подбородка. Я отер лоб тыльной стороной  ладони и посмотрел на Мае.
Она тоже обливалась потом.
     Рики сказал:
     -- Эй, Джек!
     -- Что?
     -- Тут недавно звонила Джулия. Она выписалась из больницы, и...
     -- Не сейчас, Рики.
     -- Вечером она прилетит сюда.
     -- Поговорим об этом позже, Рики.
     -- Я просто подумал, что ты захочешь узнать.
     -- Господи, да скажите же кто-нибудь  этому  говнюку, чтобы он  заткнул
пасть! -- взорвался Чарли Давенпорт. -- Не до него сейчас!
     Бобби Лембек сообщил:
     -- Ветер -- уже восемь узлов. Нет, простите... семь.
     Чарли сказал:
     -- Господи, эта неопределенность меня убивает. Где сейчас рой, Джек?
     --  Под машиной. Мне не  видно,  что он там делает... Нет, погоди... Он
вылетел сзади  твоей  машины,  Чарли.  А  сейчас, похоже,  проверяет  задние
фонари.
     -- Далась им моя машина, -- буркнул Чарли. -- Не надоело проверять?
     Я смотрел через плечо на рой Чарли, когда Мае сказала:
     -- Джек! Посмотри...

     Рой за  окном ее дверцы изменился. Он стал почти полностью серебристым,
слегка мерцал, но все же оставался  довольно стабильным, и на этой блестящей
серебристой поверхности я увидел отражение головы и плеч Мае. Отражение было
не очень точным, глаза  и рот вырисовывались нечетко, но в целом  получилось
очень похоже.
     Я нахмурился.
     -- Зеркало?..
     --  Нет,  не  зеркало, --  сказала  Мае.  Она  отодвинулась  от окна  и
повернулась ко мне. Ее изображение на серебристой поверхности не изменилось.
Лицо  Мае  по-прежнему  смотрело  внутрь  машины.  Потом,  спустя  несколько
мгновений, изображение  задрожало,  растворилось, и вместо лица там появился
затылок Мае.
     -- Что это значит? -- спросила Мае.
     -- У меня есть очень хорошая идея, но...
     Рой, который  висел над капотом, преобразился точно так же, но только в
его серебристой поверхности отражались  мы с Мае вдвоем, на переднем сиденье
машины. Мы казались очень испуганными. И опять изображение слегка размылось.
А я окончательно убедился, что  рои не просто отражают все, как зеркало. Рой
самостоятельно формирует изображение,  точно располагая  отдельные  частицы,
что означало...
     -- Плохо дело... -- сказал Чарли.
     -- Знаю, -- согласился я. -- Они изобретают новшества.
     -- Как по-твоему, это было заложено в предварительных стандартах?
     -- В основе своей -- да. Насколько я понимаю, это имитация.
     Мае покачала головой, не понимая, о чем мы говорим.
     -- В программу закладываются  определенные стандартные стратегии, чтобы
помочь  ей в достижении  цели. Эти стратегии  моделируют поведение настоящих
хищников.  Например,  одна такая  стратегия  --  замереть  и  не  двигаться,
поджидая   добычу  в  засаде.  Другая  стратегия  --  бродить  по  случайной
траектории,  пока не попадется добыча,  а  потом --  преследовать ее. Третья
стратегия --  замаскироваться,  притвориться частью  естественной окружающей
среды, чтобы  стать незаметным. А четвертая стратегия -- подражать поведению
добычи, имитировать ее.
     Мае спросила:
     -- Ты думаешь, это имитация?
     -- Да, по-моему, это одна из форм имитации.
     -- То есть они пытаются выглядеть, как мы?
     -- Да.
     -- Это обусловленное поведение? Оно появилось самопроизвольно?
     -- Да, -- сказал я.
     -- Плохо дело... -- мрачно повторил Чарли. -- Плохо, плохо...
     Я начал злиться. Потому что это зеркальное отображение означало, что  я
не знаю  настоящей  структуры этих  наночастиц. Мне сказали, что  у них есть
пьезоэлементы, которые  отражают свет. Поэтому я  не  удивлялся,  когда  рои
время  от  времени  поблескивали  серебром  в  солнечных  лучах.  Для  таких
случайных проблесков  не  требовалось  сложной системы ориентации  частиц  в
пространстве. Собственно, подобные случайные отблески  были вполне ожидаемым
явлением  --  точно  так  же,  как   на  загруженной  машинами  транспортной
магистрали  периодически  возникают пробки,  а  потом  снова  рассасываются.
Образование  пробки  начинается со случайного изменения  скорости одной-двух
машин,  но эффект  волнообразно распространяется вдоль всего участка дороги.
То же самое справедливо и для роев. Случайный эффект распространяется волной
по всему рою. Именно так все и выглядело.
     Но зеркальное отображение объектов -- совсем другое дело. Рои создавали
цветные изображения, причем довольно стабильные. Настолько сложное поведение
было  невозможно  для простой  наночастицы.  Я сильно сомневался,  что можно
получить полный  спектр  цветов из одной  только зеркальной  пластинки. Нет,
теоретически  это возможно -- если серебряную пластинку наклонять  под точно
выверенными  углами  для  получения  призматических  цветов.  Но  для  этого
требуется невероятно сложная и точная система управления движением.
     Более  логично,  что  для  получения  цветных  изображений  наночастицы
используют другой метод. Это еще раз подтверждало, что мне  не сказали  всей
правды о частицах. Рики снова мне солгал. Поэтому я очень разозлился.
     Я уже знал, что с ним что-то не в порядке, и, если честно, винить нужно
было меня, а не его. Даже после трагедии на складе до меня не дошло, что рои
эволюционируют гораздо быстрее, чем мы предполагали, и мы просто не способны
поспеть за темпом их эволюции. Я должен был понять, с чем мы столкнулись уже
тогда, когда рой  продемонстрировал  новую стратегию  -- растекся по  полу и
образовал  скользкую поверхность  для того, чтобы обездвижить  и передвигать
добычу в произвольном направлении. Собственно, это хорошо известный феномен.
Такую   стратегию   применяют  муравьи,   и  называется   она  "коллективным
транспортированием".   Но   для  этих   роев   такое   поведение   не   было
запрограммированным.  Это   было  обусловленное   поведение,  появившееся  в
результате  эволюции.  Но тогда  я был слишком  испуган и  не  смог осознать
истинного  значения происходящего. Теперь, сидя в разогретой солнцем машине,
бессмысленно было злиться на Рики, но  мне было страшно, я очень устал и  не
мог ясно мыслить.
     -- Джек... -- Мае тронула меня за плечо и показала на машину Чарли.
     Лицо у нее было очень мрачное.

     Рой, который кружился  возле задних фонарей машины Чарли, превратился в
черную ленту, поднялся высоко в воздух,  а потом исчез  -- просочился сквозь
щель в месте соединения красного пластика с металлом кузова.
     Я сказал в микрофон:
     -- Слышишь, Чарли... Кажется, они придумали, как пробраться внутрь.
     -- Да, я вижу. Потрясающе!
     Чарли зачем-то перебрался на заднее  сиденье  машины.  Наночастицы  уже
начали просачиваться  в салон, образуя серую  туманную дымку, которая быстро
чернела. Чарли закашлялся. Я не видел, что он там  делает -- Чарли пригнулся
ниже окна. Снова стало слышно, как он кашляет.
     -- Чарли...
     Он не ответил. Но я слышал его ругательства.
     -- Чарли, ты, наверное, лучше выйди.
     -- Срать я хотел на этих говнюков!
     Потом послышался  странный звук,  который я не  смог сразу  опознать. Я
повернулся к Мае. Она прижимала наушник к уху, прислушиваясь. Звук напоминал
странный   ритмичный   скрежет  или  шипение.  Мае   посмотрела  на  меня  и
вопросительно подняла брови.
     -- Чарли?
     -- Я... опрыскиваю этих маленьких дряней. Посмотрим, как им понравится,
когда я их слегка подмочу.
     Мае спросила:
     -- Ты разбрызгиваешь изотоп?
     Чарли не ответил. Но в следующее мгновение он  снова показался в окне с
бутылью  из-под "Виндекса",  из которой он  щедро  опрыскивал салон  во всех
направлениях. Жидкость растекалась по  оконным  стеклам  и  лилась  вниз.  В
салоне  машины становилось  все  темнее и темнее, по  мере  того, как внутрь
проникало все большее  количество наночастиц.  Вскоре Чарли совсем не  стало
видно.  На мгновение  показалась  его рука,  скользнула  по стеклу  и  снова
скрылась в черноте. Чарли непрерывно кашлял. Кашель был сухой и сиплый.
     -- Чарли, выбирайся наружу, -- сказал я.
     -- Да пошло оно все... На кой черт?
     Бобби Лембек передал по рации:
     -- Ветер десять узлов. Давай, Чарли.
     Десять узлов -- не так уж много, но все же лучше, чем ничего.
     -- Чарли, ты слышишь?
     Из черноты раздался его голос:
     --  Да, ладно...  Я ищу...  не могу найти... чертову дверную  ручку, не
могу нащупать...  Где  эта сраная ручка,  в этой  чертовой...  --  Его слова
прервал приступ кашля.
     Я  слышал в  наушнике, как  в лаборатории быстро переговариваются. Рики
сказал:
     -- Он в "Тойоте". Где ручки на дверях в "Тойоте"?
     -- Я не знаю, это не моя машина, -- ответил Бобби Лембек.
     -- А чья тогда? Твоя, Винс?
     Винс:
     -- Нет-нет. Это машина того парня, у которого что-то с глазами.
     -- Какого парня?
     -- Инженера. Который все время моргает.
     -- Дэвида Брукса?
     -- Ну да, его.
     Рики сказал:
     -- Ребята! Мы думаем, это машина Дэвида.
     Я ответил:
     -- Ну, и какой нам с этого...
     Я  не договорил, потому что Мае  показала на  что-то  сзади,  на заднее
сиденье  машины. Из щели в  месте  соединения  сиденья со  спинкой  в  салон
просачивались наночастицы, похожие на черный дым.
     Я присмотрелся  внимательнее и  увидел  на  полу возле заднего  сиденья
одеяло. Мае тоже его  заметила и нырнула  в заднюю часть салона, через проем
между  передними сиденьями. По пути она стукнула меня ногой по голове,  зато
быстро добралась до одеяла и сразу же стала засовывать его в щель. Наушник с
микрофоном слетели у меня с головы и повисли на руле, когда я попытался тоже
перебраться назад и  помочь Мае. В салоне  было тесно. Я слышал тихие голоса
из наушника.
     -- Давай, ну давай же, -- сказала Мае.
     Я был  крупнее ее  и просто  не поместился бы  вместе с  Мае на  заднем
сиденье.  Поэтому я  перегнулся  через спинку водительского сиденья, схватил
одеяло и тоже, начал затыкать им щель.
     Краем уха я  услышал, как  хлопнула дверь соседней "Тойоты",  и увидел,
как из черноты  высунулась  нога  Чарли. Значит,  он  решил испытать  судьбу
снаружи,  на  открытом  пространстве.  Заталкивая  одеяло,  я  подумал, что,
возможно,  нам тоже стоило бы  выбраться  из  машины. Одеяло  нас не спасет,
только немного отсрочит неизбежное. Я чувствовал,  как частицы просачиваются
прямо сквозь ткань и  продолжают заполнять салон.  В машине  становилось все
темнее и темнее. Я уже ощущал мелкие жгучие уколы по всему телу.
     -- Мае, бежим отсюда.
     Она  не ответила,  только стала еще усерднее запихивать одеяло  в щель.
Наверное, она  знала, что снаружи нас все равно ничего хорошего не ждет. Рои
набросятся  на  нас, заставят поскользнуться, и мы упадем.  А как только  мы
упадем, они нас удушат.
     Воздух стал плотнее. Я закашлялся. В полутьме звучали  тонкие голоса из
наушника. Я не понял,  откуда они доносятся. Мае тоже потеряла свой наушник,
я, кажется, даже видел его  на переднем  сиденье. Но сейчас было уже слишком
темно и невозможно что-то рассмотреть. Глаза жгло. Я непрерывно кашлял.  Мае
тоже кашляла. Я  уже не знал, продолжает  ли она возиться с одеялом. Я видел
ее как смутную тень в темном тумане.
     Глаза болели так сильно, что мне пришлось зажмуриться. Горло пересохло,
кашель получался сухим и хриплым. У  меня снова  начала кружиться  голова. Я
понимал, что жить нам осталось минуту-другую, а может, и меньше. Я посмотрел
на Мае, но  не  увидел ее. Только слышал,  как она кашляет. Я помахал рукой,
пытаясь немного разогнать туман, чтобы  увидеть Мае Ничего  не получилось. Я
помахал рукой перед ветровым стеклом -- и оно мгновенно очистилось.
     Несмотря на непрерывный кашель, я  смог смутно  разглядеть вдали здание
лаборатории.  Солнце светило  по-прежнему  ярко.  Все  выглядело  совершенно
нормально.  Меня  взбесило, что  все вокруг кажется  таким  обычным, тихим и
мирным,  когда  мы  здесь задыхаемся от кашля. Что случилось с  Чарли, я  не
видел. Прямо передо мной его не было. Вообще-то  я сейчас видел только --  я
снова помахал рукой перед стеклом -- я видел только...
     Песчаную дымку над землей.
     Господи -- песчаная поземка!
     Ветер снова настолько сильный, что сносит песок.
     -- Мае! -- прокашлял я. -- Мае, дверь!
     Я не знал, услышала ли она меня. Она очень сильно  кашляла. Я потянулся
к   водительской   двери,   стал   нащупывать   ручку.   Мне   было   трудно
сориентироваться. Я  непрерывно кашлял.  Нащупав  нагретый  металл ручки,  я
нажал на нее.
     Дверь  позади  меня распахнулась.  Горячий  воздух  пустыни ворвался  в
салон, закружил черный туман. Да, ветер в самом деле заметно усилился.
     -- Мае!
     Ее  мучил  кашель. Наверное, она уже не могла двигаться. Я  потянулся к
пассажирской  дверце  напротив.  Ударился  ребрами о  рукоятку  переключения
скоростей. Туман немного развеялся,  так что я даже смог разглядеть ручку на
дверце. Я надавил на ручку и толкнул дверцу. Ее тотчас же захлопнуло ветром.
Я извернулся всем телом, снова толкнул дверь и придержал ее рукой.
     По машине загулял ветер, продувая салон насквозь.
     Черное облако развеялось  за  несколько секунд. Заднее сиденье все  еще
оставалось черным. Я  прополз вперед,  вывалился наружу  через  пассажирскую
дверь,  и открыл заднюю  дверцу.  Мае  ухватилась  за меня,  и  я вытащил ее
наружу. Мы  оба содрогались от непрерывного кашля. Мае едва стояла на ногах.
Я перебросил  ее руку себе через плечо и  потащил Мае в пустыню, на открытое
пространство.

     Даже  сейчас  я не понимаю, как я смог добраться  до  лаборатории.  Рои
исчезли, ветер дул очень сильно. Мае мертвым грузом висела у меня на плечах,
ее тело обмякло, ноги  волочились по песку. У меня  совершенно не  было сил.
Кашель  терзал  меня  так  же  сильно,  как  раньше,  из-за  чего  мне часто
приходилось останавливаться. У меня кружилась голова, я ничего не соображал.
Солнечный  свет  почему-то  казался мне  зеленоватым,  перед  глазами  плыли
цветные пятна. Мае дышала  сипло  и слабо кашляла. Мне казалось,  что она не
выживет. Я брел по пустыне, медленно переставляя ноги, одну за другой.
     Потом  вдруг  передо мной  замаячила дверь,  я подошел и  открыл ее.  И
затащил Мае в темный коридор. По другую сторону воздушного шлюза стояли Рики
и Бобби  Лембек.  Они  что-то говорили --  наверное, подбадривали  нас, но я
ничего не слышал. Мой наушник остался в машине.
     Воздушный  шлюз зашипел и открылся.  Я затолкнул Мае внутрь. Она как-то
сумела устоять на  ногах, хотя и  согнулась  пополам  от  кашля.  Я отступил
назад.  Шлюз  закрылся, вентиляторы начали  обдувать Мае  со всех  сторон. Я
прислонился к стене, едва дыша. Голова кружилась.
     Я подумал, что, кажется, раньше такое со мной уже было.
     Я  посмотрел  на  часы.  Всего  три  часа  назад  я  едва  не  погиб от
предыдущего нападения роя. Я наклонился, уперся руками в колени и стоял так,
глядя в пол и ожидая, когда освободится воздушный шлюз. Потом я посмотрел на
Рики  и Бобби.  Они что-то кричали и  показывали пальцами на уши.  Я покачал
головой.
     Разве они не видят, что у меня нет наушника?
     Я спросил:
     -- Где Чарли?
     Они ответили, но я не услышал.
     -- Он выбрался? Где Чарли?
     Раздался  пронзительный электронный  скрип  -- я поморщился, -- и  Рики
сказал по интеркому:
     -- ...вряд ли что-то можно сделать.
     -- Он здесь? -- спросил я. -- Он выбрался?
     -- Нет.
     -- Где он?
     -- Там, в  машине, -- ответил Рики. -- Он так и не вышел  из машины. Ты
что, не знал?
     -- Я был занят. Значит, он остался там?
     -- Да.
     -- Он мертв?
     -- Ну, нет. Еще живой.
     Я дышал тяжело, голова все еще кружилась.
     -- Что?
     -- Трудно сказать наверняка  по тому, что видно в мониторе, но, похоже,
он еще жив...
     -- Так какого черта вы, ребята, не пошли за ним?
     Рики ответил совершенно спокойно:
     -- Мы не можем, Джек. Мы должны позаботиться о Мае.
     -- Но кто-то же может сходить туда?
     -- Все сейчас очень заняты.
     -- Я не могу пойти, -- сказал я. -- Я не в том состоянии.
     -- Ну  конечно  же, -- произнес  Рики  своим мягким угодническим тоном.
Тоном профессионального  подхалима.  -- Все это, наверное,  стало  для  тебя
ужасным потрясением. То, что тебе пришлось пережить...
     -- Рики, просто... скажи мне... кто пойдет за Чарли?
     -- Если быть  предельно честным, -- ответил Рики, -- я не думаю, что  в
этом есть  хоть  какой-то смысл.  У  него  уже  начались  судороги.  Сильные
судороги. Я думаю, ему недолго осталось.
     -- Значит, никто не пойдет? -- спросил я.
     В  воздушном шлюзе Бобби помог  Мае выйти и повел  ее по коридору. Рики
стоял там же и смотрел на меня сквозь стекло.
     -- Твоя очередь, Джек. Заходи в шлюз.
     Я не двинулся с места. Так и стоял, прислонившись к стене.
     -- Кто-то должен за ним сходить, -- сказал я.
     -- Не  сейчас. Ветер нестабильный, Джек. В любую минуту он может  снова
затихнуть.
     -- Но Чарли еще жив.
     -- Это ненадолго.
     -- Кто-то должен пойти, -- упорствовал я.
     -- Джек,  ты не хуже меня знаешь, с чем мы столкнулись, -- сказал Рики.
Теперь он  был воплощенным гласом  рассудка, излагал все спокойно и логично.
--  Мы  понесли  ужасные потери. И не  можем  рисковать  кем-то  еще. К тому
времени,  когда кто-то доберется до Чарли, он будет уже мертв.  Возможно, он
уже мертв. Иди сюда, заходи в шлюз.
     Я   проанализировал  свое   самочувствие   --   затрудненное   дыхание,
головокружение,  боль  в  глазах,  невыразимая  усталость...  Нет, я  не мог
вернуться к машинам прямо сейчас, в таком состоянии.
     Поэтому я вошел в воздушный шлюз.

     Вентиляторы заревели, поток  воздуха  растрепал мои волосы  и одежду  и
сдул с одежды и тела черную пыль. Зрение почти сразу улучшилось. Стало легче
дышать. Потом  поток  воздуха пошел снизу вверх.  Я протянул ладонь вперед и
смотрел, как рука из  черной  становится  бледно-серой, а потом возвращается
нормальный цвет кожи.
     Затем  включились  вентиляторы  в  боковых  стенках камеры.  Я  глубоко
вдохнул. Жжение на коже стало не таким сильным.  Либо я к  нему притерпелся,
либо  поток воздуха сдул  едкие  частицы  с  моей  кожи.  В  голове  немного
прояснилось.  Я  еще раз глубоко вдохнул. Мне было еще не  совсем хорошо. Но
теперь я определенно чувствовал себя лучше.
     Стеклянная дверь открылась. Рики протянул ко мне руки.
     -- Джек! Слава богу, с тобой все в порядке!
     Я не ответил. Я просто повернулся и вышел обратно, туда, откуда пришел.
     -- Джек...-- Стеклянная перегородка с шипением закрылась.
     -- Я не оставлю его там, -- сказал я.
     --  Что ты собираешься  сделать?  Ты не сможешь  его нести,  он слишком
тяжелый. Что ты будешь делать?
     -- Не знаю. Но я не оставлю его там, Рики.
     И я снова вышел наружу.

     Конечно же, я повел себя именно так, как Рики  и рассчитывал --  к чему
он меня и подталкивал, -- только тогда я  этого не понимал. И если бы кто-то
сказал мне об этом, я не поверил  бы,  что Рики способен  на столь  искусные
психологические уловки.  Рики манипулировал людьми гораздо более явно. Но на
этот раз он меня поймал.


     <i>День шестой. 16:22</i>

     Ветер по-прежнему дул сильно.  Рои  не появлялись, и я дошел  до навеса
автостоянки без приключений. Наушника у меня не было, так что я был избавлен
от комментариев Рики.
     Я увидел, что задняя  пассажирская дверца "Тойоты" открыта. Чарли лежал
на  спине и не  двигался.  Я не сразу разглядел,  что  он еще дышал,  хотя и
неглубоко.  С  некоторым трудом мне удалось  поднять  его  и усадить.  Чарли
смотрел  на  меня  мутным взглядом.  Его  губы  посинели, а  кожа  приобрела
землисто-серый оттенок.  Чарли беззвучно  шевелил губами, а  по щекам у него
текли слезы.
     -- Не пытайся говорить, -- сказал я. -- Береги силы.
     Крякнув, я подтащил его  к краю сиденья, к двери, и развернул ему  ноги
так, чтобы он сидел лицом к  выходу. Чарли  был весьма крупным парнем, шести
футов ростом,  и фунтов  на двадцать  тяжелее меня.  Я понимал, что не смогу
дотащить его обратно в лабораторию. Но за задним сиденьем "Тойоты" я заметил
толстые шины горного мотоцикла. Это может сработать.
     -- Чарли, ты меня слышишь?
     Он едва заметно кивнул.
     -- Ты можешь встать?
     Ничего.  Никакой  реакции.  Он  не  смотрел на  меня,  его  взгляд  был
устремлен куда-то в пространство.
     -- Чарли, как ты думаешь, ты сможешь стоять?
     Он снова кивнул, а потом выпрямил тело, соскользнул с сиденья и опустил
ноги на землю.  Несколько  мгновений Чарли  стоял, пошатываясь, на  дрожащих
ногах, а потом обвис, навалившись на меня, чтобы не упасть. Я присел под его
весом.
     -- Хорошо, Чарли,  -- я прислонил  его к машине  и  усадил  на подножку
двери. -- Просто побудь здесь, хорошо?
     Я  отстранился от  него, и  Чарли не упал,  остался сидеть. Его  взгляд
по-прежнему был устремлен куда-то в пространство.
     -- Я сейчас приду, это быстро.
     Я  обошел  "Лэндкруизер" и открыл  багажник. Да,  там действительно был
горный мотоцикл -- самый чистый горный мотоцикл  из всех, какие  я видел. Он
был в фирменном  чехле из плотного пластика.  И его  аккуратно вытерли перед
упаковкой  в  чехол. Я подумал, что  Дэвид  был таким всегда  и  во всем  --
чистюлей и аккуратистом.
     Я вытащил мотоцикл из чехла и поставил на землю. Ключей  в зажигании не
было.  Я  прошел  к  передней части  "Тойоты" и открыл  пассажирскую дверцу.
Передние  сиденья содержались в  обычной для  Дэвида идеальной  чистоте.  На
приборной панели был закреплен планшет на присоске, с блокнотом,  держателем
для сотового телефона  и комплектом  громкой связи.  Я открыл отделение  для
перчаток. Там  тоже все было очень  аккуратно  и  упорядочение. Документы на
машину  в  пластиковом  пакете,   под   маленькой  выдвижной  коробочкой   с
несколькими   отделениями,   в   которых  лежали  бумажные  носовые  платки,
бактерицидный  лейкопластырь и гигиеническая губная  помада. Ключей не было.
Потом я заметил в проеме  между сиденьями коробку для  компакт-дисков, а под
ней  --  запертый ящик. Судя по  форме замка, ключ к нему был  такой же, как
ключ от зажигания машины. Наверное, ящик открывался ключом от зажигания.
     Я постучал по ящику костяшками пальцев. Внутри что-то зазвенело. Что-то
металлическое.  Возможно, маленький  ключ.  Вроде  ключа  от  зажигания  для
горного мотоцикла. В любом случае, что-то металлическое.
     Где же ключи  Дэвида? Может быть,  Винс забрал  у  него  ключи сразу по
прибытии, как он забрал мои?  Если так, значит, ключи в лаборатории. Мне это
ничего не дает.
     Я посмотрел в сторону  лаборатории, раздумывая, смогу ли сходить туда и
обратно еще раз. И тут  я заметил, что ветер начал ослабевать. Над  пустыней
все еще неслась песчаная поземка, но уже не такая сильная, как раньше.
     "Отлично, -- подумал я. -- Только этого мне и не хватало".
     Понимая,  что  надо  поторопиться,  я решил  махнуть  рукой  на  горный
мотоцикл, раз  уж ключа  нет.  Может  быть, на  складе  найдется  что-нибудь
подходящее,  на чем я  мог  бы дотащить Чарли до  лаборатории?  Я не помнил,
чтобы  там было что-нибудь  такое, но  все  равно  решил  сходить на склад и
проверить. Я  подошел к складу очень осторожно, потому что оттуда доносились
какие-то удары. Оказалось,  это  хлопает  на ветру незакрытая задняя  дверь.
Тело Рози  лежало у  самой двери, оно то скрывалось в  тени,  то  освещалось
солнцем, когда дверь  открывалась и закрывалась.  Оно было покрыто  такой же
самой белой пленкой,  как  и останки кролика. Но я не стал подходить ближе и
рассматривать ее. Я быстро  просмотрел содержимое полок,  заглянул в чулан и
за  поставленные  штабелем  ящики.  Я  нашел  только  небольшую  тележку  из
деревянных  планок, с маленькими колесиками.  В пустыне от такой  тележки не
будет толку -- колесики сразу увязнут в песке.
     Я вышел наружу, под  навес  автостоянки, и  быстро вернулся к "Тойоте".
Ничего не оставалось, кроме  как  попробовать тащить Чарли на себе до  самой
лаборатории. Я справился бы с этой задачей, если бы Чарли  хоть  немного мне
помогал. Может быть, ему стало получше? Может, к нему вернулись силы?
     Но, едва взглянув  на его лицо, я понял, что это не  так.  Наоборот, он
как будто еще больше ослабел.
     -- Черт, Чарли, что же мне с тобой делать?
     Он не ответил.
     -- Я не смогу тебя дотащить.  И Дэвид  не оставил ключей  в машине, так
что нам не повезло...
     Я замолчал.
     А что,  если бы Дэвид случайно захлопнул дверцу и оказался вне запертой
машины? Он был инженером  и всегда  предусматривал такие случайности. И если
бы  что-то  подобное  все же  произошло, Дэвид вряд  ли  стал  бы  тормозить
попутные машины  и  просить у водителей  взаймы  проволочную  отмычку.  Нет,
никогда и ни за что.
     У Дэвида наверняка были где-то  спрятаны  запасные ключи. Может быть, в
таком специальном маленьком ящичке для ключей,  на  магните.  Я уже собрался
лечь на песок и осмотреть днище машины, но вовремя  сообразил, что  Дэвид не
стал бы  пачкать одежду только  для того, чтобы  достать запасные  ключи. Он
спрятал бы их в другом месте -- неожиданном, но легко доступном.
     Подумав  об  этом,  я  пошарил  пальцами вдоль  внутренней  поверхности
переднего бампера. Ничего. Я пошел  к заднему бамперу и проверил там.  Опять
ничего. Под крыльями и подножками я тоже  ничего  не  нашел. Ни коробочки на
магнитной присоске, ни  ключей.  Я не хотел сдаваться, все-таки заглянул под
машину, чтобы убедиться, что ничего не пропустил, когда искал на ощупь.
     Нет, ключей в самом деле не было. Я не знал, где еще искать.
     Я  в  растерянности   покачал  головой.  Укромное  место   должно  быть
металлическим, чтобы к нему можно было прикрепить магнитную коробочку. И оно
должно быть  защищено  от  ветра и грязи.  Поэтому  многие  прячут  ключи на
внутренней поверхности бамперов.
     Но Дэвид спрятал их в каком-то другом месте.
     Где еще можно спрятать ключи?
     Я снова обошел  вокруг машины, вглядываясь в плавные очертания металла.
Я  провел  пальцами  по  внутренней  стороне  решетки  радиатора, пошарил  в
углублении для заднего номерного знака.
     Ключей нигде не было.
     Я вспотел. И не только от нервного напряжения. Чувствовалось, что ветер
стал заметно слабее. Я вернулся к Чарли.
     -- Ну как ты, Чарли?
     Он не ответил, только слегка  пошевелил плечами. Я снял  его микрофон и
наушник  и  надел себе  на  голову.  Послышались шорох статики  и  негромкие
голоса. Похоже,  разговаривали  Рики  и Бобби, и,  похоже, они из-за чего-то
спорили. Я пододвинул микрофон к губам и сказал:
     -- Ребята, ответьте мне.
     Пауза. Потом удивленный голос Бобби:
     -- Джек?
     -- Да.
     -- Джек,  тебе  нельзя там оставаться. Скорость ветра  быстро снижается
уже несколько минут. Уже только десять узлов.
     -- Хорошо...
     -- Джек, тебе придется вернуться.
     -- Я пока не могу.
     -- Когда ветер упадет до семи узлов, прилетят рои.
     -- Хорошо...
     Вмешался Рики:
     -- Что хорошо? О чем ты говоришь, Джек? Господи, Джек, ты возвращаешься
или нет?
     -- Я не могу донести Чарли.
     -- Ты знал это, еще когда уходил.
     Я вздохнул.
     -- Джек, какого черта ты там делаешь?
     Послышалось  жужжание  видеокамеры,  закрепленной  на  углу  навеса.  Я
посмотрел поверх машины и увидел, как  поворачиваются линзы, фокусируясь  на
мне. "Лэндкруизер" -- очень большая машина, за ней меня почти не было видно.
А из-за  багажника на крыше она была еще выше. Я рассеянно подумал --  зачем
Дэвиду багажник  на крыше, он ведь никогда им  не  пользовался...  Наверное,
верхний   багажник  входил  в  комплектацию  машины,   в  стандартный  набор
оборудования, и...
     Я выругался. Это же очевидно!
     Только это место я и не проверил. Я вспрыгнул на подножку и заглянул на
крышу машины. Провел пальцами вдоль  решетки  багажника и вдоль параллельных
креплений у  крыши. И почувствовал под пальцами пластиковую клейкую ленту --
черную на черном багажнике. Я отодрал ленту и увидел под ней блестящий ключ.
     -- Джек! Девять узлов.
     -- Хорошо.
     Я спрыгнул  на землю и забрался на водительское сиденье. Вставил ключ в
замок на  запертом  ящичке  и  повернул. Ящичек  открылся.  Внутри  я  нашел
маленький желтый ключик.
     -- Джек! Что ты делаешь?
     Я бегом побежал  к задней части машины.  Вставил желтый ключик в  замок
зажигания.  Сел   на  мотоцикл  и  завел  мотор.  Под  гофрированной  крышей
автостоянки мотор рокотал очень громко.
     -- Джек!
     Я подвел мотоцикл туда, где сидел Чарли. Дальше  мне предстояла сложная
задача. У этого  мотоцикла не было  подножки, он не мог стоять, ни на что не
опираясь.  Я  подвел  мотоцикл как можно  ближе  к Чарли  и стал,  как  мог,
помогать ему забраться на  заднее сиденье, пока я держу мотоцикл. К счастью,
Чарли  вроде  бы  понял, что я пытаюсь сделать.  Он кое-как взгромоздился на
заднее сиденье. Я велел ему держаться за меня.
     -- Джек, они здесь, -- сказал Бобби Лембек.
     -- Где?
     -- На южной стороне. Летят к тебе.
     -- Хорошо.
     Я  выжал   сцепление,  крутнул  рукоятку   газа   и  пинком   захлопнул
пассажирскую дверцу "Круизера". И остался на месте.
     -- Джек?
     --  Какого черта  он  делает? Он  же  понимает, как это опасно! --  это
сказал Рики.
     Бобби ответил:
     -- Я знаю.
     -- Почему он просто сидит там и ничего не делает?
     Чарли обхватил меня руками за пояс.  Его голова лежала у меня на плече.
Я слышал его прерывистое, неглубокое дыхание.
     -- Держись крепче, Чарли, -- сказал я.
     Он кивнул.
     Потом прошептал мне на ухо, едва слышно:
     -- Гребаный идиот.
     -- Да, -- я кивнул.
     Я выжидал. Рои уже показались из-за здания лаборатории. На этот раз  их
было  девять,  они летели  прямо ко  мне, выстроившись клином.  Значит,  уже
изобрели свое собственное стайное поведение.
     Девять роев -- подумать только! Скоро их будет три десятка, а потом две
сотни... Бобби спросил:
     -- Джек, ты их видишь?
     -- Вижу.
     Конечно же, я их видел.
     И они определенно отличались  от тех роев, которые я видел раньше.  Они
стали более плотными,  более оформленными, более массивными. Эти  рои весили
уже не три  фунта, а, скорее,  фунтов десять  или даже двадцать.  А может, и
больше. Может, и все тридцать фунтов. Они приобрели реальный, ощутимый вес.
     Я ждал.  И  оставался  на  месте.  Какая-то  отстраненная  часть  моего
сознания размышляла о том, как рои перестроятся на этот раз, когда доберутся
до  меня, какую  тактику они используют? Может быть, окружат меня кольцом со
всех  сторон?  Останутся  ли  несколько  роев  поодаль,  на  страже?  И  как
отреагируют они на ревущий мотоцикл?
     Ничего подобного. Рои летели прямо ко мне и перестраивались в полете --
сначала в  ряд,  потом  в  нечто  вроде  вогнутого  клина.  Я слышал  низкий
вибрирующий гул. При таком большом количестве роев звук был гораздо громче.
     Пульсирующие  черные колонны были уже в двадцати ярдах от меня, потом в
десяти.  В самом  ли деле они теперь двигались  быстрее, или это  мне только
показалось?  Я  подождал,  пока рои окажутся почти рядом  со  мной,  и тогда
отпустил сцепление и выжал газ на полную мощность. Мотоцикл рванулся вперед.
Я пролетел прямо сквозь первый рой -- черное облако сомкнулось  вокруг меня,
а  в  следующее  мгновение осталось  позади. Я вел мотоцикл  прямиком  через
пустыню,  к  двери  лаборатории,  и  не  осмеливался  оглянуться.  Это  была
совершенно дикая поездка,  но длилась она всего  несколько секунд.  Когда мы
доехали до лаборатории, я бросил мотоцикл на песок, подставил плечо под руку
Чарли и подтащил его к двери.
     Рои  отставали  от нас на целых пятьдесят ярдов, когда  я сумел наконец
повернуть ручку, потянул  дверь на  себя,  просунул в  щель  ногу  и  пинком
распахнул  ее  пошире.  При  этом  я  потерял равновесие, мы  вместе с Чарли
буквально ввалились в коридор  и упали на бетонный пол.  Дверь автоматически
захлопнулась  и больно  ударила нас  по  ногам,  которые торчали  наружу.  Я
почувствовал  резкую  боль  в  лодыжках --  но,  хуже того,  дверь так  и не
закрылась.  Мешали  наши  ноги.  Сквозь  приоткрытую  дверь  я  слышал,  как
нарастает низкий вибрирующий гул -- рои быстро приближались.
     Я  кое-как  поднялся  на ноги  и втащил безвольное  тело  Чарли  внутрь
коридора. Дверь закрылась, но я знал,  что  это -- пожарный выход,  и дверь,
хотя   и   бронированная,   закрывается   негерметично.  Наночастицы  смогут
проникнуть сквозь нее  внутрь.  Я должен был затащить нас обоих  в воздушный
шлюз. Мы  будем в безопасности  только  после того,  как закроется  наружная
стеклянная перегородка.
     Пыхтя и потея, я  затащил Чарли  внутрь воздушного шлюза. Я усадил  его
поперек камеры,  привалив спиной  к боковой стенке, чтобы его ноги не мешали
перегородке закрыться.  Поскольку в воздушном шлюзе во  время  обработки мог
находиться  только  один  человек,  я  вышел наружу.  И  стал  ждать,  когда
стеклянная дверь закроется.
     Но она не закрывалась.
     Я осмотрел стены  в  поисках какой-нибудь  кнопки, но  ничего такого не
нашел. В камере шлюза горел свет -- значит, электричество не было отключено.
Но дверь не закрывалась.
     А я знал, что рои  быстро приближаются. В комнату  по  ту сторону шлюза
вбежали Мае и  Бобби Лембек. Я видел  их сквозь вторую стеклянную дверь. Они
размахивали руками, очевидно, показывая мне, чтобы я  тоже вошел  в шлюзовую
камеру. Но это не имело смысла. Я сказал в микрофон:
     -- Я думал, в шлюз надо заходить по одному.
     У  них  не  было  раций,  и  они  меня  не  услышали.  Оба  лихорадочно
размахивали руками -- заходи, заходи!
     Я показал два пальца и вопросительно поднял брови.
     Они замотали головами, показывая, что я не понял сути дела.
     Я  заметил, что у  моих ног заклубился черный туман. Наночастицы начали
просачиваться через дверь в коридор.  Они проникали сквозь щели по периметру
бронированной двери. Теперь у меня оставалось всего пять-десять секунд.
     Я вошел  в  шлюзовую  камеру. Бобби и Мае закивали головами, показывая,
что я все  делаю правильно. Но дверь все  равно не закрылась. Теперь Бобби и
Мае начали делать другие жесты, как будто что-то поднимали.
     -- Вы хотите, чтобы я поднял Чарли?
     Да,  именно этого они  и  хотели. Я покачал  головой. Чарли  неподвижно
сидел на полу, мертвым грузом  привалившись  к стене. Я оглянулся  и увидел,
что  коридор  постепенно  наполняется  наночастицами,   которые  клубятся  в
воздухе,  как  черный  дым.  Черный  туман  заполнял  и  воздушный  шлюз.  Я
почувствовал первые жгучие уколы на коже.
     Я  посмотрел на Бобби и Мае  по ту сторону стеклянной перегородки.  Они
видели, что происходит, и  знали, что у нас осталось всего несколько секунд.
Они  снова  стали  показывать мне  знаками, чтобы я поднял Чарли с  пола.  Я
наклонился к нему, обхватил его  руками за подмышки и потянул вверх, пытаясь
поднять на ноги. Ничего не получилось. Чарли не сдвинулся с места.
     -- Чарли, ради бога, помогай мне, -- простонал я и снова попробовал его
поднять.  Чарли уперся ногами в пол, а  локтями --  в  стенку, и мне удалось
приподнять  его  на несколько футов от  пола. А потом он  снова  соскользнул
вниз. -- Чарли, давай, давай еще разок...
     Я тянул  изо всех сил,  и на этот раз он здорово  мне помогал, так  что
удалось  в  конце концов поставить  его на ноги. Я поддерживал его, обхватив
руками за  подмышки.  Мы  стояли,  прижавшись друг  к  другу,  как  какие-то
сумасшедшие любовники. Чарли дышал тяжело,  с  хрипом и свистом. Я оглянулся
на стеклянную дверь.
     Она не закрылась.
     Воздух в  коридоре с каждой  секундой становился все темнее Я посмотрел
на Мае и Бобби. Они отчаянно размахивали руками, показывая мне два пальца. Я
не понимал, чего они еще хотят.
     -- Да, нас здесь двое...
     Что  же  не так с  этой чертовой дверью? Наконец  Мае наклонилась  и по
очереди показала пальцем на каждую из своих туфель. Я прочитал по ее губам:
     -- Две туфли.
     Потом Мае указала на Чарли.
     -- Да, у нас у каждого по паре туфель. Он стоит на двух ногах.
     Мае покачала головой.
     И показала мне четыре пальца.
     -- Четыре туфли?
     Жгучие щипки на коже раздражали меня и мешали думать. Я чувствовал, как
на меня  наваливается усталость,  мозги были словно  набиты  ватой.  Что она
имеет в виду? При чем тут четыре туфли?
     В воздушном шлюзе начало темнеть. Я уже с трудом различал за стеклянной
перегородкой Мае и Бобби. Они еще что-то показывали мне жестами, но я уже не
видел, что именно. Я не понимал, чего они от меня хотят. Они как будто стали
удаляться  от меня,  стали далекими  и незначительными. У меня  не  было сил
думать или что-то делать, мне все стало безразлично.
     Две туфли, четыре туфли...
     И тут я понял. Я повернулся к Чарли спиной, прижался к нему и сказал:
     -- Обними меня руками за шею.
     Он меня обнял, а я подхватил его под колени и приподнял над полом.
     Стеклянная дверь мгновенно закрылась.
     "Так вот в чем дело..." -- подумал я.
     Заработали  верхние  вентиляторы, в  нас ударил мощный поток воздуха. В
шлюзовой  камере  быстро посветлело. Я  из  последних сил старался  удержать
Чарли  на весу и удерживал до тех пор, пока вторая стеклянная перегородка не
отъехала в сторону. Мае и Бобби бросились к нам, в шлюз.
     А я просто упал.  Чарли рухнул на меня сверху. Наверное,  Бобби  стащил
его с меня -- но я не уверен. Начиная с этого момента я мало что запомнил.


        <i>Часть третья</i>

        ГНЕЗДО

     <i>День шестой. 18:18</i>

     Я  пришел  в себя,  лежа  в  постели, в моей комнате, в  жилом корпусе.
Кондиционеры гудели так  громко, что комната напоминала аэропорт. Я встал  с
кровати и, протирая глаза, побрел к двери. И обнаружил, что дверь заперта.
     Я  постучал,  потом  постучал громче,  потом крикнул,  но мне  никто не
ответил.  Я  подошел к небольшому компьютеру, установленному на  столике,  и
включил его. На экране появилось меню. Я  стал искать  какой-нибудь выход на
интерком.  Ничего похожего  в меню не было, хотя я довольно долго  копался в
настройках интерфейса.  Наверное, я все-таки  что-то там включил, потому что
на экране появился улыбающийся Рики.
     -- О, значит, ты уже проснулся? Как ты себя чувствуешь? -- спросил он.
     -- Отопри эту чертову дверь!
     -- Разве у тебя заперта дверь?
     -- Открой ее, чтоб тебя!..
     -- Это только для твоей же безопасности.
     -- Рики, открой чертову дверь, -- сказал я.
     -- Уже открыл. Она не заперта, Джек.
     Я подошел к двери. Да, теперь она была не заперта и открылась сразу же.
Я осмотрел замок. В  нем  была дополнительная задвижка, специальный  запор с
дистанционным управлением. Надо будет не забыть заклеить ее липкой лентой.
     Рики на мониторе спросил.
     -- Наверное, ты хочешь принять душ?
     -- Да, не помешало бы. Почему кондиционеры так шумят?
     -- Мы включили их на полную  мощность у тебя в комнате, -- сказал Рики.
-- На тот случай, если остались какие-нибудь частицы.
     Я порылся в своих вещах в поисках чистой одежды.
     -- Где душ?
     -- Может быть, тебе помочь? -- спросил Рики.
     -- Нет, не нужно мне помогать. Просто скажи, где здесь этот чертов душ!
     -- Ты как будто злишься...
     -- Да пошел ты, Рики!

     В душе мне стало легче. Я стоял под струей воды минут двадцать. Горячая
вода омывала мое измученное тело. Оказалось, что  на мне много синяков -- на
груди, на бедре, но я совершенно не помнил, откуда они взялись.
     Когда я вышел из душа, Рики уже ждал меня снаружи. Он сидел на скамейке
и улыбался.
     -- Джек, я очень озабочен...
     -- Как Чарли?
     -- С ним вроде бы все в порядке. Он спит.
     -- Его комнату ты тоже запер?
     -- Джек..