евелил  траву  и
ерошил волосы на головах мертвых индейцев.
   Из зарослей кустов возле скалы, круто вздымающейся вверх,  вышел  высокий
молодой человек и, прихрамывая, пошел к  серому  мерину,  который  зацепился
поводом за кусты. На ноге и на боку Консидайна была кровь, но он шел  и  нес
свою винтовку. Его шестизарядный револьвер свисал  на  ремне  с  луки  седла
серого мерина. Сначала там, где ее уронили, он  нашел  фляжку  со  сделанной
черной краской надписью  сбоку:  <ПИТ>.  Потом  увидел  кисет  с  табаком  и
подобрал его. Сев в седло, выбрал тропу,  по  которой  ехал  сюда  метис,  и
поднялся в холмы над Хай-Лоунсэм. Отсюда далеко к востоку на  главной  тропе
увидел маленькое темное пятно и облачко пыли  за  ним  -  отряд  возвращался
домой с телами трех грабителей. Солнце светило ему в глаза.  Он  ослабел  от
потери крови и очень устал. Впереди на юге у границы вздымал свое  массивное
тело Кастл-Доум.
   Почти фиолетовые тени  сгустились  вдоль  гор,  и  Сэнд-Тэнкс  уже  начал
темнеть. Консидайн тронул поводья и направил серого вниз по холму на  запад,
к Калифорнии.
   Теперь ему никогда не понадобится скрываться, и  в  его  жизни  не  будет
больше  жестоких  гонок  ради  безопасности  и  свободы.  Его  ждет  трудная
повседневная созидательная работа и замечательная женщина,  которая  однажды
замерла в его руках и всколыхнула в  нем  что-то  давно  забытое,  но  такое
необходимое и прекрасное.
   Он пошевелил раненой ногой, чуть ослабив повязку, и поехал прочь из  этих
мест.
   Позади него ветер мирно играл  с  травой,  и  горы  уже  забыли  кровавую
битву, которой люди на мгновение нарушили их  вечный  покой.  Эхо  кануло  в
каньоны и затерялось в них, запах пороха развеялся...
   Серая лошадь шла ровно, и лицо человека  по  имени  Консидайн  постепенно
утратило напряженность. Внизу,  на  равнине,  несколькими  милями  западнее,
его, как и обещали, ждали старик и девушка.
   В спину ему с Хай-Лоунсэм  дул  ветер,  и  только  этот  ветер  гулял  по
тропам, ведущим к югу, к мексиканской границе.