. Я... - Энн снова прикусила губу. - Просто он мне не нравился. - Вы давно знали его? - Не очень. Я работаю в конторе, а он - в оранжерее. Я познакомилась с ним, не помню, кажется, около трех месяцев назад. - А ваш отец знал его? Она покачала головой. - Не думаю, чтобы они встречались. Папа был... он ушел до того, как Гарри нанялся. Гарри раньше работал в оранжерее Хьюитта по другую сторону Ричдейла. - Понятно. Не знаете, почему он ушел оттуда? - Нет, я тогда не была с ним знакома. - Есть у вас какие-нибудь предположения, кто бы мог убить его? - Нет, - ответила она. Я поднял бровь. Она ответила слишком быстро и слишком уверенно. Этого было довольно, чтобы поставить десять против одного, что она солгала. Вот это - плохо. До сих пор она говорила искренне, и вот без всякого предупреждения в молоко плюхнулась муха. Я взглянул на Фреда - он, разумеется, ничего не заметил, а Вульф, конечно, сразу зацепил. Его глаза почти закрылись. И он занялся ею. Он говорил с ней вежливо и дружелюбно, но атаковал со всех сторон. И во второй раз за эту ночь молодая особа женского пола оставила его с носом. После часа тяжелой работы он не смог даже выяснить, что именно она скрывает: подозрения, факт или умозаключение, сделанное при каких-то обстоятельствах. Однако у нее хватило ума сообразить, что Вульф пытается что-то вытянуть из нее. В половине второго Фред Апдерграф взглянул на часы и объявил, что уже поздно и он должен отвезти мисс Трейси домой. Вульф покачал головой: - Она измучена, до дома двадцать пять миль, и уже нет поезда. Она может переночевать здесь. Я хочу поговорить с ней утром, прежде чем она пойдет к окружному прокурору. Арчи, посмотри, пожалуйста, в порядке ли северная комната. Он имел в виду мою комнату и мою постель. Энн было запротестовала, но не очень настойчиво, так что я взял Фрица и пошел с ним наверх, чтобы сменить белье и полотенца. Выбирая для нее пижаму - бежевую с коричневыми полосками, - я подумал, что события разворачиваются довольно быстро, если учесть, что прошло меньше полусуток с тех пор, как я впервые с ней заговорил. Фриц отнес вниз мое белье, подушку и одеяло, а я поднялся в оранжерею, срезал три черные орхидеи и поставил их на ночной столик. Хьюитт подарил ей только одну. На обратном пути я остановился перед дверью южной комнаты и прислушался. Тишина. Потрогав ручку и убедившись, что дверь заперта изнутри, я негромко постучал. - Кто там? - раздался голос Роз. - Кларк Гейбл, - отозвался я. - Спокойной ночи, Руби. В нижнем холе я встретил Энн, выходившую в сопровождении Фрица из конторы. Я подумал было, что будет любезнее, если я провожу ее наверх сам. Но, решив, что в собственной комнате могу слишком расчувствоваться, я пожелал ей спокойной ночи и прошел к Вульфу. Он сидел один. Глаза его были закрыты, голова опущена. Видимо, Фред наконец убрался. Я начал собирать диванные подушки и готовить себе постель. - Обе! - прорычал Вульф. - Кто? - Женщины. Эти коровы. - Только не Энн. Она скорее похожа на газель. - Да ну тебя! - Похожа на лебедя. - Я натягивал наволочку на подушку. - Я поставил возле ее кровати три черные орхидеи - по одной с каждого куста. - Я же сказал Теодору, чтобы он поставил их в дезинфекционную камеру. - Он и поставил. Там я их и нашел. - Я расправил одеяло. - Мы должны получить от них как можно больше удовольствия, прежде чем вернем Хьюитту. - Они не будут возвращены. - Я полагаю - будут. - Я повесил свой пиджак на спинку стула и начал расшнуровывать ботинки. - Мне очень жаль. Две девушки спят наверху, и, если бы вы могли узнать то, что знают они, или, возможно, каждая из них, вам удалось бы обстряпать дело. Роз, без сомнения, видела, как убийца подстроил ловушку. Не знаю, что видела или слышала Энн, но что-то непременно есть. Это просто позор. При всем вашем старании... - Я снял брюки. - При всем вашем необычайном даровании... - продолжал я, расстегивая рубашку, - вашей способности проникать в тайны, вашем блестящем таланте вести допрос... Он встал и вышел, не произнеся ни слова. Я послал ему вслед пожелание спокойной ночи, но так и не дождался ответа. Тогда, заперев входную дверь, я улегся спать. И преуспел в этом. В набитом людьми доме мне надо было проснуться рано. Но когда что-то пробилось сквозь сон к моему мозгу - это был телефонный звонок - и я поглядел на часы, было уже больше восьми. Звонил Сол Пензер из Саламанки. Я соединил его с Вульфом, и тот сказал, что записывать не нужно - вежливая форма приказа повесить трубку. Спустившись к Фрицу в кухню, я узнал, что Вульф, Энн и Роз уже получили свои подносы с завтраком. Я поспешно умылся, оделся и вернулся за утренней половинкой грейпфрута, яичницей, с ветчиной и кофе и уже приканчивал вторую чашку, когда в дверь позвонили. Фриц был наверху, так что открывать пошел я и сквозь стеклянную панель увидел инспектора Кремера собственной персоной. Ситуация была весьма деликатной. Роз может спуститься в любую минуту, и, если она выберет ту, когда Кремер будет в холле, больше мы ее не увидим. Но любая задержка в прихожей вызовет у Кремера подозрение. И я распахнул дверь. - Да здравствуют закон и порядок! - сказал я сердечно. - Входите. - А ну нас к черту! - приветствовал он меня. Это было невежливо, и я предоставил ему самому повесить пальто и шляпу. Покончив с этим, он повернулся ко мне и задал вопрос: - Где она? 8 Я улыбнулся со всей любезностью, на какую только был способен. - Повремените минуточку, - сказал я. - Еще часа нет, как я встал, у меня мозги еще не проснулись. Во-первых, откуда мне было знать, что она замужем? Во-вторых... Он засопел и двинулся вперед. Я тоже, стремясь его обойти. Маневр завершился тем, что я встал перед лестницей, и, чтобы двигаться дальше, ему пришлось бы пройти сквозь меня. - Я направляюсь наверх, к Вульфу, - сказал он. - По утрам, я знаю, он сидит среди своих горшков и отказывается спуститься раньше одиннадцати. Ну, так я поднимусь. Отойдите. - Он снова двинулся и снова наткнулся на меня. - Это чертовски глупо, - заметил я. - Куда, вы думаете, вы попали? Это дом Ниро Вульфа и его контора, где он принимает посетителей. Его подоходный налог за прошлый год составил 11 420 долларов и 83 цента, и вчера он их уплатил. Помните, что произошло, когда Перли обвинил меня во вторжении к официальному лицу при исполнении им служебных обязанностей? Он повернулся на каблуках и протопал в контору. Я стоял между ним и дверью, пока он не сел. Затем, зная, что могу двигаться по крайней мере вдвое быстрее его, я прошел к своему столу. - А теперь, - вежливо спросил я, - кто вас интересует? Он злобно посмотрел на меня. - Прошлой ночью, - сказал он, - один из ребят Вульфа увез Энн Трейси из ее дома в Ричдейле. Сотрудник, наблюдавший за домом, опознал его и начал слежку. Ваш человек скоро ушел, потом ушел мальчишка Апдерграф, а она до сих пор не выходила. Так где она? Понятно. Значит, наша малютка Роз пока в безопасности. Я набрал в легкие побольше воздуха и изобразил смущение. - Я понял вас, инспектор, - согласился я - Мисс Трейси наверху, в моей кровати. Она провела там ночь. Он покраснел. Он ужасно стыдлив. - Ну, знаете, Гудвин! - Нет, нет, нет, - поспешно сказал я. - Что это взбрело вам в голову? Я-то спал здесь, на диване. И вряд ли мисс Трейси все еще там. Она наверняка уже встала и оделась. Она обещала быть у окружного прокурора в десять, а сейчас уже половина. - Значит, вы не отрицаете, что она здесь? - Отрицаю? Я горжусь этим! - Где она? Наверху с Вульфом? - Понятия не имею. Я поздно встал и только что кончил завтракать. - Выясните. Скажите ей, что ее беседа с прокурором не состоится. Я должен видеть ее, как только закончу с вами. Я набрал номер оранжереи. Через минуту до меня донесся голос Вульфа: - Арчи? Уже поздно. Соедини меня с мистером Хьюиттом... - А ну его, - сказал я, - он приносит несчастье. Тут сидит инспектор Кремер. Вчера Джонни выследили, и мисс Трейси не должна идти к окружному прокурору, потому что Кремер желает ее видеть, как только закончит со мной. Мне кажется, он чем-то огорчен. - Он знает, кто ночевал в южной комнате? - Думаю, нет. Уверен в этом. - Хорошо. Я подумаю. Мисс Трейси здесь, со мной. Она может спуститься вниз. Соедини меня с мистером Хьюиттом. - Прямо при нем? - Конечно. Несколько озадаченный, я сказал Кремеру. - Мисс Трейси наверху, помогает Вульфу ухаживать за орхидеями. Она к вашим услугам, когда вы захотите. А сейчас прошу прощения. Я разыскал телефон Хьюитта и вскоре через двух секретарей соединил его с Вульфом. Затем откинулся на спинку стула, вытянул ноги и закрыл глаза: - О'кей, инспектор, теперь я свободен. О чем будем говорить? - Об убийстве. - Прекрасно О каком-нибудь конкретном убийстве? Кремер вынул из кармана сигару, сунул ее в рот и тут же вытащил обратно. Видно было, что он всеми силами старается сдержаться. - Я это вам припомню, - сказал он, - эту наглую ложь. Вы, видите ли, никого и ничего не знаете. Но, - он снова сунул в рот сигару, - вы рыскали там всю неделю. Каждый день. Там происходит убийство, и вы тут как тут. Вы и ваш Ниро Вульф. Я сочувственно кивнул: - Не отрицаю, это выглядит зловеще. Но, как я уже сказал вам, Вульф посылал меня туда смотреть на орхидеи. - На выставке Ракера и Дилла не было орхидей. - Да, но там была - в общем вы знаете, что там было. Вы видели ее. А я в конце концов всего лишь мужчина. - Паясничаете? Превосходно! Вчера около двадцати минут пятого вас, Вульфа и Хьюитта молодой Апдерграф видел в коридоре за выставкой Ракера и Дилла. Интересно, чем вы там занимались? - Ну, - заколебался я, - если я стану говорить вам, что дергал за веревку, при помощи которой был убит Гарри Гулд, вы ведь не поверите мне? - Нет. - Ну тогда не буду. Мы просто шли из одного места в другое. - Вчера вы не сказали, что были в коридоре в это время. - Виноват. Совсем забыл. - Возможно. Что вы говорили вчера Руби Лоусон? - Руби? - удивился я. - А, этой. Это когда я сказал Перли, что она китайская шпионка? Я пытался назначить ей свидание. Понимаете, когда смотришь на мисс Трейси, в душе поднимается столько чувств... - Не сомневаюсь. Вам удалось назначить свидание? - Да. - Когда? - Никогда. Она не сдержала слово. - Очень плохо. Что было в записке, которую отец мисс Трейси передал вам для нее? - Нет, инспектор, - сказал я с упреком, - записка была адресована не мне, и я ее не читал. - Вы встречались раньше с ее отцом? - Никогда со времен сотворения мира. - Вам не показалось странным, что он передал дочери такую важную записку с первым встречным? - Не особенно. Он видел, как я входил в контору. Люди обычно доверяют мне. Им внушает доверие мое лицо, и особенно мои глаза. - Ясно. Разговор Вульфа с Хьюиттом действительно был так важен, что его нельзя было отложить, несмотря на убийство? - Кремер жевал сигару. - Да, сэр, - ответил я. - Настолько важен, что вам необходимо было вести записи? - Да, сэр. - Я бы хотел взглянуть на них. Я с сожалением покачал головой: - Извините, это конфиденциально. Спросите у Вульфа. - Спрошу. Так вы не покажете записи? - Конечно нет. - Прекрасно. Почему прошлой ночью Вульф посылал в Ричдейл человека за Энн Трейси? - Увольте. Это происходило без меня. - Но вы были дома, когда она приехала? - Да. - Ну? Я улыбнулся ему: - Когда я в детстве жил в Огайо и кто-нибудь говорил "Ну!", мы отвечали: "Баранки гну". Разве не остроумно? - Остроумно. Льюис Хьюитт просил Вульфа устроить, чтобы он мог внести Диллу сумму, украденную отцом мисс Трейси? Я уставился на него. - Вот это мысль! - с восхищением сказал я. - Все сходится. Хьюитт приглашал ее обедать... Дверь отворилась, и появился Фриц. - Молодой человек, - кратко объявил он. - Кто? - Спросил я. - Не обращай внимания на инспектора: он все знает заранее. Но Фриц не успел ответить, потому что молодой человек вошел следом. Это был Фред Апдерграф. Он остановился посреди комнаты, увидел Кремера, произнес: "О!" - и вопросил: - Где мисс Трейси? Я неодобрительно посмотрел на него. - Так себя не ведут, - сказал я ему. - Инспектор Кремер допрашивает меня. Поэтому идите в приемную и ждите своей очереди. - Нет. - Кремер встал. - Приведите сюда мисс Трейси, и я с нею пройду в приемную. Я хочу видеть ее прежде, чем буду разговаривав с Вульфом. А потом мы все вместе поедем к окружному прокурору. - Черта с два! - заметил я. - Черта с два? Пошлите за ней. Я послал Фрица. Вскоре послышался шум лифта, которым Фриц решил воспользоваться из-за дамы. Когда Энн появилась на пороге, Фред посмотрел на нее, как слепой смотрит на солнце. Надеюсь, мне удавалось меньше афишировать свои чувства. Энн выдавила из себя подобие улыбки. При взгляде на ее лицо с красными от бессонницы глазами и опущенными уголками губ не верилось, что еще недавно на выставке она привлекала внимание зрителей больше, чем несколько миллионов самых изысканных цветов. Кремер увел ее в приемную и плотно закрыл за собой звуконепроницаемую дверь. Я занялся утренней почтой. Фред ходил взад и вперед не останавливаясь, разглядывая корешки книг на полках, потом наконец уселся и зажег сигарету. - Я мешаю? - спросил он. - Ничуть, - заверил я. - Если мешаю, я могу подождать за дверью. Я только немного устал. Я здесь с восьми часов. Я отложил почту и с изумлением уставился на него. - Бог мой! - Я был потрясен. - Вы победили. Можете получить ее. - Получить ее? - вспыхнул он. - О чем вы говорите? Да кто вы такой? - Братец, - ответил я, - не знаю, кто я, но точно знаю, на что я не способен. Я не способен, как тот парень, переплывать Геллеспонт, чтобы взглянуть на свою милую. Я не принадлежу к этому типу. Зазвонил телефон, я снял трубку и услышал голос Вульфа: - Арчи, поднимись сюда. - Сейчас, - сказал я, вставая. Потом спросил Фреда. - Чего бы вы хотели: виски или горячего кофе? - Кофе, если не трудно. - Отлично. Идите за мной. Я поручил его заботам Фрица, а сам поднялся в оранжерею. День был солнечный, и только несколько штор было опущено. Сквозь чистые стекла оранжерею заливало светом, и игра цветов радовала глаз. Теодор Хорстман осматривал бутыли перед поливкой. Я открыл дверь в другое помещение и принюхался. У меня хорошее обоняние, и я сразу узнал запах. Обнаружив, что Вульф на своем огромном троне еще подает признаки жизни, я рванул окно. Оно было плотно закрыто. - В чем дело? - сварливо спросил Вульф. - Пахнет газом. - Знаю. Теодор окуривал те растения и слишком рано открыл дверь. Здесь газа недостаточно, чтобы причинить вред. - Может быть, - пробормотал я, - но не стал бы танцевать на крыше Эмпайр Стейт Билдинг в ветреный день. Дверь в дезинфекционную камеру была приоткрыта, и я заглянул туда. Насколько я смог разглядеть в полутьме, там было пусто. Запах внутри был не сильнее, чем снаружи. Я вернулся к Вульфу. - Как мистер Кремер? - спросил он. - Нервничает? Я подозрительно поглядел на него. То, что он задал этот вопрос, его тон и выражение лица - любого из этих признаков было бы достаточно, а уж все три делали его состояние настолько очевидным, что оставалось только спросить, как он дошел до такой жизни. Я задал ему встречный вопрос. - Кого из них вы добили - Роз или Энн? - Никого, - сказал он благодушно. - Я целый час разговаривал с мисс Лэшер, пока ты спал, а потом побеседовал с мисс Трейси. Обе продолжают хранить свои секреты. Когда мистер Хьюитт... - Чему вы радуетесь? - Я не радуюсь. - Он наклонил голову набок и потер нос. - Я задумал небольшой эксперимент. - Ах, вот как! Прелестно! До того, как Кремер потащит нас всех к окружному прокурору, или после? Вульф хихикнул: - У него такое намерение? Тогда "до". Мисс Трейси с ним? - Да. Юный Апдерграф на кухне. Но собирается жениться на Энн. Ваш эксперимент не втянет его в историю с убийством? - Я полагал, что к мисс Трейси сватаешься ты. - С этим покончено. Если я женюсь на ней, он будет торчать под окнами. Это нервировало бы меня. Он уже начал. - Ну, это избавит нас от хлопот посылать за ним. Задержи его. Когда придет мистер Хьюитт, немедленно пришли его ко мне. Спускайся вниз и соедини меня с мистером Диллом. По дороге удостоверься, что мисс Лэшер не собирается выйти из своей комнаты и закатить истерику. Меня нет ни для кого, кроме мистера Дилла и мистера Хьюитта. Мне надо обдумать детали. Кстати, никому не говори о газе. Его самодовольный вид был просто непереносим. Но это еще не самое худшее. Насколько я успел узнать, такое расположение его духа означает опасность для всех, кто имеет к данному делу хоть малейшее отношение. Когда он бывал в таком состоянии, только господь бог мог предвидеть, что произойдет. По лестнице я спускался, сложив пальцы в кукиш, чтобы отвести опасность. 9 Прошло около часа. Примерно в одиннадцать сорок пять, когда я сидел в конторе один, дверь из приемной отворилась, и появилась Энн в обществе Кремера. Она выглядела совершенно разбитой, да и Кремер не сиял. Я сделал вывод, что великой дружбы между ними не возникло. - Где Апдерграф? - спросил Кремер. - Наверху. - Я хочу видеть Вульфа. Я позвонил по внутреннему, имел короткий разговор с Вульфом и передал инспектору: - Он говорит, можете подняться. Там у него Хьюитт и Дилл. - Я бы предпочел повидать его здесь. Это раздражало меня, и я с нетерпением ждал, когда же начнется эксперимент Вульфа. - Боже мой, - сказал я, - да вы просто рехнулись. Войдя, вы настаивали на том, чтобы подняться, да так, что едва не схватились со мной врукопашную. А теперь вам подавай другое. Если вы желаете, чтобы он спустился, поднимитесь и приведите его. Он повернулся: - Пойдемте, мисс Трейси, прошу вас. Она колебалась. Потому я сказал ей: - Фред Апдерграф наверху. Пойдемте все вместе. Я показывал дорогу, они шли за мной. Я предпочел воспользоваться лифтом, так как иначе пришлось бы пройти в десяти футах от южной комнаты, а Роз могла воспользоваться моментом и захныкать. Поднимаясь, я пытался представить себе, что происходит наверху. Мне рисовалась такая картина: один из цветоводов привязан к стулу, а остальные подносят горящие спички к его босым пяткам. Однако мы не застали ничего подобного. Миновав четыре помещения и двенадцать тысяч орхидей, мы вошли в пересадочную. Там Теодор мыл ершиком горшки. - Доброе утро, мистер Кремер, - раздался голос Вульфа. Теодор так орудовал ершиком, что вокруг летели брызги. Мы прошли в дезинфекционную. Тут на низких обтрепанных скамьях сидели Фред и Дилл, а Вульф с каким-то прутом в руке показывал Хьюитту вмонтированное в стену устройство. Он напоминал юного пастушка и говорил с детским пылом: - ...Мы можем установить их здесь, закрыть дверь и привести систему в действие посредством клапана в пересадочной, которую я вам показывал, а сами заняться своими делами. Дважды в год мы обрабатываем всю оранжерею и всегда используем этот газ. Это много лучше всех старых способов. Вы должны попробовать. Хьюитт кивнул: - Пожалуй, я так и сделаю. Я было собирался, но мне сказали, что он очень опасен. Вульф пожал плечами: - Чем бы вы ни пользовались, все опасно. Нельзя уничтожить вредителей безопасными средствами. А о цене и говорить не стоит, даже если установить вмонтированную систему, что я настоятельно вам советую. - Прошу извинить меня, - начал саркастически Кремер. Вульф обернулся: - Да, вы ведь хотели говорить со мной. - Он присел на упаковочный ящик, лишь частично уместившись на нем, и жеманно улыбнулся инспектору - так, как способен жеманиться только слон. - Итак, сэр? Кремер покачал головой. - Мне нужны вы, Гудвин и мисс Трейси. Мне и окружному прокурору. Мы едем к нему. - Не думаю, чтобы именно это вы имели в виду, мистер Кремер. - Какого черта, отчего же? - Вы знаете, что я редко выхожу из дома. Вы знаете также, что граждане не обязаны следовать капризам окружного прокурора и бросать все дела по вашему зову. У вас что, повестка суда? - Нет. - Ну, так если у вас есть вопросы, задавайте их. Я к вашим услугам. - Я ведь могу получить повестку. И окружной прокурор посодействует мне. - Без сомнения, если захотите, - огорченно сказал Вульф. - Вы никак не можете усвоить одно. Вам не удастся вывести меня из себя. Это никому не удается, кроме мистера Гудвина. Какого дьявола вы меня сердите?! Вдобавок совершенно напрасно, потому что я собираюсь помочь вам. Хотите, я окажу вам услугу? Если лучше всех присутствующих Вульфа знал я, то Кремер был вторым. Из года в год он принимался время от времени бушевать - уж такие у него методы, - но всегда прекрасно знал, когда нужно остановиться. Вот и теперь, пнув ногой упаковочный ящик, он сел и заговорил совершенно спокойно: - О, я был бы вам необычайно признателен. - Вот и прекрасно. Арчи, приведи сюда мисс Лэшер. По пути я подумал, что он отдает ее на растерзание. Это было неприятно. Она мне не особенно нравилась, но тут вставал вопрос чести. Это не похоже на Вульфа. Это вообще на нас не похоже. Роз смотрела в окно и обкусывала ногти. Когда она увидела меня, разразилась буря: она не может больше этого выносить! Она должна выбраться отсюда! Она воспользуется телефоном! - О'кей, - сказал я. - Поднимитесь наверх и скажите Вульфу "до свидания". - Но куда я пойду? - Обсудите это с Вульфом. Уходя, я оставил дверь в дезинфекционную прикрытой, поэтому она увидела все сборище, только очутившись перед ним. Я крепко держал ее за руку на случай, если ей вздумается выцарапать Вульфу глаза - в качестве сувенира на память. Но реакция ее была совсем обратной. Увидев Кремера, она словно окаменела. Постояв минуты три, она повернулась ко мне: - Проклятый ублюдок! Они все уставились на нее. Особенно Кремер. Наконец он заговорил, но не с ней, а с Вульфом: - Это и вправду услуга. Где вы ее взяли? - Садитесь, мисс Лэшер, - пригласил Вульф. - Вы вполне можете присесть, - заверил я ее. - Здесь собрались друзья. Бледная, со сжатыми губами, она плюхнулась на скамью. - Я предупредил вас сегодня утром, - начал Вульф, - если вы не скажете, что видели в коридоре, я буду вынужден передать вас полиции. Она не ответила. Похоже было, что она вообще не собиралась говорить. - Так ваша фамилия Лэшер, - зарычал Кремер, - вы могли бы... - Я думаю, - вставил Вульф, - что могу сэкономить вам время. Детали выясните позднее. Ее зовут Роз Лэшер. Вчера на выставке цветов она увидела мисс Трейси и мистера Гулда в павильоне Ракера и Дилла. Ей захотелось обсудить с мисс Трейси очень важный вопрос, и она... - Со мной? - вырвалось у Энн. Она выглядела обиженной. - Нам нечего с ней обсуждать. - Прошу вас, мисс Трейси, - сказал Вульф не допускающим возражений тоном. - Лучше, если меня не будут прерывать. Итак, чтобы перехватить мисс Трейси, когда она будет выходить, мисс Лэшер пробралась в коридор и спряталась там за упаковочными ящиками напротив двери в павильон Ракера и Дилла. Это было в половине четвертого или около того. Она пряталась там до половины пятого и наблюдала за дверью. Поэтому она должна была видеть все, что там происходило в течение того часа. Было тихо. Только шуршал ершик, которым Теодор мыл горшки, и плескалась вода. Вульф попросил меня закрыть дверь. Я закрыл и вернулся на свое место рядом с В. Дж. Диллом. - О'кей, - сухо сказал Кремер, - детали потом И что же она видела? - Она предпочитает не говорить. Теперь-то вы нам скажете, мисс Лэшер? Роз только повела глазами. - Рано или поздно скажете, - заявил Вульф. - Мистер Кремер позаботится об этом. Он умеет. Убеждать. А сейчас я расскажу, что вы видели, по крайней мере часть этого. Вы видели человека, который подошел к двери с тростью в руках. Он был осторожен, оглядывался и спешил. Вы видели также, как он открыл дверь и снова закрыл ее, потом наклонился и сделал что-то руками, а когда он ушел, то оставил трость на полу рукоятью в щели под дверью. Вы видели все это, не так ли? Роз даже не смотрела на него. - Прекрасно. Я не знаю, когда это произошло. Уверен, что между четырьмя и двадцатью минутами пятого. Может, около четырех. Следующий эпизод мне доподлинно известен. Двадцать минут пятого в коридоре появились трое мужчин. Они увидели трость и заговорили о ней. Один поднял ее, снял с рукояти зеленую веревку и вручил трость одному из своих спутников. Не уверен, заметили ли вы веревку. Конечно, вы не знали, что она только часть более длинной веревки, привязанной к спусковому крючку ружья, и что мужчина, подняв трость, дернул спуск, и ружье выстрелило в Гарри Гулда Вы не знали тогда, кто эти люди, а теперь знаете. Мистер Гудвин поднял трость и передал ее мистеру Хьюитту. Третьим был я сам. - Он вручил обрывок веревки Кремеру. Я был ошеломлен. Обычно в такие минуты я слежу за выражением лиц и непроизвольно вырывающимися возгласами, но на сей раз он меня сразил. Он был вроде в своем уме - со всем высокомерием Ниро Вульфа, плюющего на всех вокруг, - однако либо он был с приветом, либо я отказывался что то понимать Он не только выложил на стол все карты, но и объяснил, как собирается их проигрывать. В любом случае это означало, что плакали его орхидеи. Я посмотрел на Хьюитта, ожидая, что тот будет отчасти удивлен, отчасти расстроен. Так оно и было. Хьюитт был бледен и старался скрыть волнение. Он не отрываясь смотрел на Вульфа и облизывал губы "Ага, - подумал я, - вот оно что. Но если так, боже мой..." Кремер разглядывал веревку. Дилл тоже попросил посмотреть и протянул руку. Кремер дал, но не спускал с нее глаз. - Конечно, - продолжал Вульф, - вопрос не в том, кто поднял трость, а в том, кто ее туда положил. Мисс Лэшер, которая видела, как это было проделано, могла бы сказать нам, но предпочитает хранить молчание. Она утверждает, что ничего не видела. Следовательно, нужно найти ответ косвенным путем. Имеются несколько фактов, которые могут нам помочь, - однако здесь не слишком удобно. Может быть, перейдем вниз? - Нет, - сказал Хьюитт. - Продолжайте и заканчивайте. - Продолжайте, - сказал Кремер. Он забрал веревку у Дилла и сунул ее в карман. - Я постараюсь быть кратким, - пообещал Вульф. - У Гарри Гулда был наниматель. Однажды Гулд нашел в одной из его машин счет из гаража, возможно, он завалился за сиденье, и о нем забыли - не знаю. Так или иначе, он нашел его и сохранил. Быть может, он подозревал, что его наниматель совершил прогулку с дамой, поскольку счет был из Саламанки, а это довольно далеко от Лонг-Айленда. Человек, склонный к шантажу, не пропустит такую улику. Ясно, таким образом, почему он оставил ее у себя. Менее ясно, почему его наниматель был столь неосторожен, чтобы обронить счет в машине - Вульф повернулся и быстро взглянул на Хьюитта. - Это было просто упущение, мистер Хьюитт? Но Хьюитт не прореагировал на его слова. Он уже не был бледен и перестал облизывать губы. - Кончайте ваш рассказ, мистер Вульф. Вы втянули меня - ну, да все равно. Кончайте рассказ. - Я предпочитаю называть ваше имя вместо безличного "его наниматель". Так будет точнее. - Конечно, соблюдайте точность. Но я предупреждаю: на том лишь основании, что я признал эту трость своей. - Спасибо. Принимаю предупреждение. Итак, я буду говорить "Хьюитт". Пришло время, когда подозрения Гарри Гулда по поводу счета стали более определенными. Опять не могу сказать, почему, но полагаю, что он узнал о гибели в Пенсильвании самой ценной плантации широколистных вечнозеленых, принадлежащей Апдерграфу. Она погибла от пожелтения Курума. Он знал также, что Хьюитт необычайно гордится своими собственными широколистными вечнозелеными и что в порыве цветоводческой ревности он способен на крайности. Будучи сам садовником, Гулд знал, как легко заразить плантацию. Так или иначе, но его подозрения настолько утвердились, что заставили его поехать в Саламанку, расположенную на севере западе штата Нью-Йорк и совсем недалеко от Пенсильвании, и повидать владельца гаража. Это было в декабре. Там Гулд узнал, что Хьюитт приезжал три месяца назад. Его машина попала в аварию, и спутником его была не женщина, а мужчина. Владелец гаража описал этого человека. Гулд поехал в Пенсильванию и нашел его среди служащих Апдерграфа. Его звали Пит Аранго. Фред Апдерграф вскочил в крайнем возбуждении. Вульф сделал успокаивающий жест. - Прошу вас, мистер Апдерграф, не задерживайте нас. - Он вернулся к рассказу. - Мистер Хьюитт, я не стараюсь запугать вас. Большая часть этих подробностей - не более чем предположения, но суть событий, вне сомнения, вскоре будет установлена. Прошлой ночью я послал в Саламанку моего человека, чтобы выяснить, почему Гулд так аккуратно записал имя Пита Аранго на обороте счета из гаража, и я уже знаю, что Аранго служит у Апдерграфа. Мой человек звонил утром, он обещал быть здесь около часа дня и привезти с собой владельца гаража. Он и укажет нам, кто приезжал с Питом Аранго. Как вы думаете, вы вспомните его? - Я... - Хьюитт судорожно сглотнул. - Продолжайте. Вульф утвердительно кивнул: - Полагаю, что вспомните. Не удивлюсь, если Гулд даже получил письменное признание Пита Аранго в том, что вы наняли его, чтобы заразить плантацию родалий. Он пригрозил ему рассказать обо всем Апдерграфу. Во всяком случае он располагал чем-то, что позволяло ему давить на вас. Вы заплатили ему около пяти тысяч долларов. Он вернул вам признание? Полагаю, что так. А затем - могу я высказать предположение? - Мне кажется, - тихо сказал Хьюитт, - вы уже высказали сегодня слишком много предположений. - Ну, еще одно. Гулд увидел Пита Аранго на выставке, и искушение оказалось слишком велико. Он угрозами добился у Пита нового признания и снова предъявил его вам к оплате. Сколько он требовал на этот раз? Десять тысяч? Двадцать? А может, им овладела мания величия, и он притязал на шестизначную цифру? Так или иначе, но вы решили, что дальше это продолжаться не может. До тех пор, пока у Пита Аранго будут чернила и бумага, вы на крючке. И вы... Кстати, мистер Апдерграф, ведь он до сих пор у вас, Пит Аранго? Мы вызовем его, когда прибудет владелец гаража, - Вы правы, можно его вызвать, - мрачно сказал Фред. - Ну и прекрасно. - Вульф снова повернулся к Хьюитту. Он сделал паузу, и тишина была не из легких. Он нарочно растягивал свой рассказ. - Я полагаю, - сказал он наконец, - вы знакомы с законами классической драмы? Герольды трубят трижды... Он поднял прут, который все время держал в руках, и три раза ударил по полу. Хьюитт взирал на него с иронической улыбкой. - Итак, - продолжал Вульф, - вы были приперты к стене и действовали быстро и решительно. И умело, о чем можно судить по тому, что мистер Кремер долго не мог обнаружить ружье, а никто не делает этого лучше, чем он. Как почетный председатель комитета вы имели доступ во все закоулки выставки в любое время. Думаю, вы предпочли утренние часы, до того, как пустят посетителей. Я не пытаюсь догадаться, что вами руководило, когда вы выбрали для этого свою собственную трость. Дверь отворилась. На пороге стоял Теодор Хорстман. - Мистера Хьюитта просят к телефону, - раздраженно сказал он. Теодор терпеть не мог, когда его отрывали от дела. - Пит Аранго или что-то в этом роде. Хьюитт встал. Кремер открыл было рот, но Вульф резко остановил его: - Подождите! Мистер Хьюитт, вы останетесь здесь. Арчи... нет, он может узнать твой голос. Ваш тоже, мистер Кремер. Мистер Дилл, ваш голос подойдет, если только вы слегка понизите его. Задержите его, пусть говорит как можно дольше. Хьюитт сказал: "Это меня просят" - и двинулся к двери. Я встал у него на пути. Дилл поднялся с места. Вид у него был нерешительный. - Не уверен, смогу ли я... - Конечно, сможете, - заверил его Вульф. - Идите же. Телефон там, в пересадочной. Теодор, проводи его, вернись сюда и закрой дверь. Теодор повиновался. Когда Дилл скрылся, Теодор закрыл дверь и встал около нее, с отвращением глядя на нас. Хьюитт вернулся на место и закрыл лицо руками. Энн повернулась, чтобы рассмотреть его. При этом она оказалась лицом к лицу с Фредом, и я только тут заметил, что он держит ее за руку. - Пока мы ждем, - предложил Вульф, - я могу закончить свои рассуждения по поводу трости. Возможно, мистер Хьюитт решил воспользоваться ею, чтобы отвести от себя подозрение. Так, мистер Хьюитт? Но в таком случае зачем опасаться, что это станет известно? И на это могу ответить. Вы недооценили мою проницательность. Вы подумали, что у меня вызовет подозрение, если богатый человек, оберегающий свою репутацию даже от тени скандала, не будет протестовать против разглашения факта, что его трость использовали для убийства. И правда, такие дела всегда оборачиваются неприятными хлопотами. Но в данном случае это было вашей ошибкой. - Вульф с сожалением покачал головой. - Однако у меня нет желания мучить вас. Теодор, попробуй дверь. - Могу и не пробовать, - отозвался Теодор, стоя спиной к двери. - Я слышал, как щелкнул замок. Я встал. Не то чтоб я полагал, будто могу что-то предпринять, но сидеть я тоже не мог Кремер остался сидеть, пристально глядя на Вульфа. - Попробуй еще, - спокойно предложил Вульф. Теодор нажал на ручку: - Заперто. - Действительно, - произнес Вульф со странным оттенком в голосе, - мисс Лэшер, а вы что об этом думаете? - Его взгляд по очереди задержался на каждом из присутствующих. - Я обращаюсь к мисс Лэшер, ибо она знает, что все это время я вам лгал. Она прекрасно знает, что трость в коридоре мистер Хьюитт оставить не мог, потому что видела, как это сделал Дилл. Мистер Хьюитт, позвольте мне поздравить вас - вы прекрасно справились со своей ролью. Не пытайтесь выломать дверь, мистер Кремер, она обита железом. Кремер налегал на дверь плечом. Он даже побагровел от натуги. - Бог мой, я должен был догадаться! - Он метнулся через комнату и схватил тяжелый ящик. - Арчи! - резко позвал Вульф. Еще ни разу за все мои многочисленные и разнообразные столкновения с Кремером мне не удавалось толком одержать над ним верх. Теперь наконец случай представился. Я обернулся вокруг него наподобие целлофана и провел прием. Секунд пять он сопротивлялся. Вдруг Фред Апдерграф вскочил и судорожно втянул воздух. - Газ! О боже! - Прекратите! - скомандовал Вульф - Я знаю, что делаю! Для паники нет никаких оснований. Мистер Кремер, вот вам объяснения, почему вы не должны открывать дверь. Если Арчи отпустит вас, будете вы слушать? Нет? Арчи, держи его. Так вот. Мы с вами находимся в дезинфекционной камере, где для уничтожения вредителей применяется газ, вдыхая который человек в две минуты умирает от удушья. Газ проведен из соседней пересадочной, там же и клапан. Сегодня я перекрыл трубу, поэтому, если мистер Дилл пустил газ в том помещении, он уже мертв или сейчас умрет. Если бы вы пробили в двери дыру, я не мог бы ручаться за последствия. Может, вы успели бы выскочить, а может, и нет. - Чертов надутый болван! - беспомощно выругался Кремер. Первый и единственный раз на моей памяти он не стеснялся присутствия дам. Я выпустил его. Он встряхнулся и залаял на Вульфа: - Вы что, так и собираетесь сидеть здесь?! Неужели нельзя было вызвать кого-нибудь?! - Сейчас попробую, - примирительно сказал Вульф. Он постучал в пол своим прутом пять раз с равными интервалами. А Льюис Хьюитт, хотите верьте, хотите нет, с гордостью прошептал Теодору: - В колледже я занимался в театральной студии. 10 - Ну, вот. Я куплю вам в награду шоколадную медаль, - с отвращением сказал Кремер. Прошло пять часов. В половине седьмого вечера мы сидели в конторе я на своем обычном месте, Кремер - в красном кожаном кресле, а Вульф высился над своим столом, скрестив руки на животе. Вокруг его глаз, почти полностью открытых, была легкая краснота. Кремер сварливо продолжал: - Дилл, конечно, был убийцей. Теперь он мертв, и это вы убили его. Вы заманили его в пересадочную ложным вызовом к телефону. Он вздумал запереть дверь в комнату, где сидели мы, и пустил газ. Почему же он просто не сбежал? Откуда вы знали, что он не сделает этого? - Тьфу, - лениво произнес Вульф. Он пожал плечами. - Сбежать, не подождав несколько минут, чтобы удостовериться, что газ сделал свое дело? И оставить дверь запертой, а клапан открытым? Дилл был глуп, но не настолько же. Обождав немного, он закрыл бы клапан, убедился бы, что с нами покончено, и спокойно вышел бы, оставив дверь закрытой, но не запертой, словно произошел несчастный случай. Он, возможно, даже оставил бы клапан чуть-чуть приоткрытым. - Вульф снова пожал плечами. - Нет. Это совершенно исключено. Дилл ни за что бы не удрал, не проведав нас. - Вы были в этом уверены? - Да, был. - И вы сознательно допустили это? - Да. - Следовательно, вы убили его. - Мой дорогой сэр, - Вульф нравоучительно поднял палец, - я ничего не имею против того, чтобы вы делились со мной своими переживаниями, но как частное лицо. Если же вы говорите официально, то напрасно. Я вполне могу предстать даже перед судом. Не отрицаю, что я перекрыл трубу, по которой идет газ, чтобы он выходил в ту комнату. Не отрицаю также, что убедил мистера Хьюитта разыграть этот спектакль, взывая к его чувству справедливости. Я нащупал его слабое место: он всегда мечтал стать актером. Он даже позволил мне упомянуть о его трости. Вся эта басня о его преступлении была, конечно, абсолютной правдой, но относилась целиком к Диллу. Я предупредил и Теодора, чтобы он сыграл свою роль. Он работает у меня и подчиняется моим распоряжениям. Не стану также отрицать, что велел Фрицу сидеть в комнате под оранжереей, и мои три удара в пол были сигналом, чтобы он позвонил по телефону, а пять ударов позже - сигналом подняться наверх и включить вентиляцию. Не отрицаю и того, что сознательно дал этот сигнал лишь по истечении трех минут с момента, когда выяснилось, что дверь заперта. Больше того, я заранее включил мизерное количество газа, чтобы нос мистера Дилла привык к нему и он не сразу почувствовал запах, когда откроет клапан. Такие приготовления были сделаны мною, чтобы Дилл погиб сам, если бы захотел открыть клапан и убить всех нас. Все эти доводы я могу изложить суду. - Вульф перевел дух. - Остается фактом, что Дилл открыл клапан с намерением умертвить восемь человек, включая вас, инспектор. Ни один суд не поставит мне это в вину. Так же как никто не поставит мне в вину ваше оскорбленное достоинство. - К черту мое достоинство! - прорычал Кремер. - Почему бы вам не послать штату Нью-Йорк уведомление о казни законченного убийцы, состоявшейся в вашей оранжерее? Вульф хихикнул: - Надо попробовать. Хочу сказать вам откровенно, мистер Кремер. Существует несколько причин, почему было невыгодно, чтобы Дилл предстал перед судом. Первое: было бы весьма трудно уличить его. Второе: всплыла бы история с тростью мистера Хьюитта, а я как раз был нанят, чтобы это предотвратить. Третье: процесс мог бы скомпрометировать Арчи - ведь это он дернул веревку и застрелил человека. Четвертое: мисс Лэшер покончила бы с собой. Она не особенно умна, но горда, как дьявол. Она вбила себе в голову, что ее рассказ о виденном в коридоре, где она пряталась, непременно приведет к огласке ее отношений с Гарри Гулдом, и семья ее будет обесчещена. - Они так или иначе всплыли бы. - Конечно, раз за дело взялись вы. Когда Арчи ввел ее в оранжерею, где были вы, она почувствовала себя конченным человеком. Это имело свою выгоду: Дилл сознавал, как она близка к тому, чтобы сломаться, и это, вкупе с перспективой встречи с владельцем гаража, сломало его самого. Ситуация была рискованной. В любую минуту, пока я говорил, мисс Лэшер могла выпалить, что убийца - Дилл, а не Хьюитт, и все испортить. - А трость действительно принадлежит Хьюитту? - Да. И это, как я уже говорил, не для огласки. - Где же Дилл раздобыл ее? - Понятия не имею. Хьюитт, вероятно, оставил ее где-то, она попалась на глаза Диллу, и он решил ею воспользоваться. Кстати, не подлежит огласке и причастность к делу мисс Лэшер. Помните, вы обещали. Я обязан ей всем ходом расследования. Если бы среди прочих вещей Гулда она не сберегла счет из гаража, я оказался бы в тупике. - И еще одно, - вставил я. - Если вы вынесете на всеобщее обсуждение маленькую неприятность, которая произошла с отцом мисс Трейси, это не даст вам прибавки к жалованью. - Ничто не может дать мне прибавки к жалованью, - с чувством сказал Кремер. - А что касается отца мисс Трейси... - Он махнул рукой. Вульф удивленно посмотрел на меня. - Я думал, ты уже не собираешься на ней жениться. - Нет. Но я испытываю сентиментальные чувства к воспоминаниям. Боже мой! Как же ей надоест Фред! Кстати, раз уж вы подводите итоги, в чем же заключалась страшная тайна Энн? - Не такая уж страшная. - Вульф покосился на часы и, убедившись, что до обеда еще далеко, скорчил недовольную гримасу. - Мисс Трейси сегодня подтвердила мои предположения. Гулд был влюблен в нее и абсолютно лишен порядочности. Он пригрозил, что, если она ему откажет, он вынудит мистера Дилла арестовать ее отца. Кроме того, он упоминал о крупных суммах, и, естественно, когда Гулда убили, мисс Трейси заподозрила, что в этом замешан Дилл, но по понятным причинам, опасаясь за отца, не захотела обнаруживать свои подозрения. - Вульф снова скрестил руки. - Удивительно еще, что Гулд прожил так долго при его характере. Он не постеснялся объявить мисс Лэшер, что собирается жениться на другой. Это было и глупо, и жестоко. Он дал понять мисс Трейси, что шантажирует Дилла. Это была грубая оплошность. Я полагаю даже, что это он заразил павильон Ракера и Дилла пожелтением Курума - без сомнения, чтобы усилить давление на его хозяина. Это было глупо и вызывающе. Разумеется, и Дилл был не менее глуп, пытаясь нанять меня для расследования причин этой болезни. Вероятно, подготовка убийства вывела его из равновесия, ведь бравада не в его характере. Быть может, у него была бредовая идея, что мое участие в этом расследовании отведет от него подозрения в другом. Он не годился для такого обдуманного и хладнокровного убийства: слишком слабы нервы. - Зато у вас крепкие, - сказал Кремер, вставая. - Мне пора бежать. Одно только я не до конца понял. Вы говорили, что Дилл ездил в Пенсильванию, чтобы заразить какие-то кусты. Вы заметили тогда, что ревность цветоводов друг к другу часто доводит их до крайности. Неужели Диллом двигало это? Вульф покачал головой. - Я говорил о мистере Хьюитте. Дилл хотел только расправиться с конкурентом и увеличить свои доходы. Появись те родалии на рынке, его собственные акции сильно упали бы. - Вульф вдруг выпрямился и заговорил другим тоном. - Как вам известно, я работал на клиента. И принял плату вперед. Мне хотелось бы показать ее вам. Арчи, принеси их, пожалуйста. Я устал от всей этой кутерьмы и Вульфова "маленького эксперимента", но он сказал "пожалуйста". Поэтому я поднялся в оранжерею, принес их и расставил все три на столе Вульфа. Он встал и в восхищении склонился над ними. - Они абсолютно уникальны, - произнес он благоговейно - Ни единого пятнышка! Несравненные! - Да, довольно приятны, - вежливо сказал Кремер, направляясь к выходу. - Но мрачноваты. Никакого цвета мне больше нравятся герани. Издательство "Наташа" 1993 переводчик не указан