осле чего отправился в номер девятьсот сорок шесть отеля Уалрайт. Через пять или десять минут он вышел на ужин с проживающей в этом номере Эстер Линтен. Они ели и танцевали приблизительно до одиннадцати, после чего вернулись в отель. Заказали имбирное пиво и лед, и Локк оставался в номере до половины второго. Затем вернулся домой. Мейсон спрятал отчет в карман и начал барабанить пальцами по подоконнику. - Вы действуете мне на нервы, - отозвалась Ева Белтер. - Вы можете мне сказать, что все это значит? - Я сказал вам. - Что это за бумаги? - Профессиональные дела. - Какие дела? Он рассмеялся. - Неужели потому, что я веду ваше дело, я должен исповедоваться перед вами о делах всех своих остальных клиентов? - Вы ужасны, - капризно заявила она. Он пожал плечами, не переставая барабанить пальцами по подоконнику. Раздался стук в дверь. - Пожалуйста, - крикнул Мейсон. В открытой двери появилась Делла Стрит. Она замерла, увидев на постели Еву Белтер. - Хорошо, что ты пришла, Делла, - приветствовал ее Мейсон. - Я хочу, на всякий случай, приготовить целый комплект бумаг. У нас должны быть готовы прошения о назначении управляющего наследством, протест против утверждения завещания, прошение о назначении миссис Евы Белтер чрезвычайным распорядителем со всеми полномочиями. Затем будут необходимы подтвержденные выписки решений о назначении чрезвычайного распорядителя для вручения заинтересованным сторонам. - Ты хочешь сразу же продиктовать их? - холодно спросила Делла. - Да. Но я хотел бы также поесть. Он подошел к телефону и заказал завтрак в номер. Делла Стрит смотрела на Еву Белтер. - Извините, мне понадобиться столик, - сказала Делла. Ева Белтер подняла брови, после чего сняла со столика стакан жестом дамы, которая прижимает к себе юбку, чтобы ненароком не прикоснуться к встреченному на улице нищему. Мейсон поднял бутылку имбирного пива, а также ведерко со льдом, и вытер столик влажной тряпкой, в которую было завернуто ведерко. Он поставил столик на середину комнаты и придвинул к нему кресло. Делла приготовила блокнот и взяла карандаш. Минут двадцать Мейсон быстро диктовал, затем принесли завтрак. Все трое ели с аппетитом, почти в полном молчании. Ева Белтер вела себя как госпожа, которая унизилась до принятия пищи за одним столом с прислугой. После завтрака Мейсон велел убрать посуду и вернулся к диктовке. В половине десятого все было сделано. - Возвращайся в бюро и перепечатай бумаги как положено, - сказал Мейсон Делле. - Только смотри, чтобы никто не видел, что ты делаешь. Лучше всего закройся на ключ. Для прошений можешь воспользоваться отпечатанными бланками. - Хорошо. Я должна сказать тебе пару слов наедине. Ева Белтер презрительно фыркнула. - Не обращай внимания, Делла, - сказал Мейсон. - Миссис Белтер уже уходит! - О, нет! - запротестовала Ева Белтер. - Да, вы уйдете, - твердо сказал адвокат. - И притом сейчас же. Вы мне были нужны для получения от вас данных по этим бумагам. Теперь вы пойдете и отнесете завещание, а после полудня явитесь в мой офис подписать прошения. Только держите язык за зубами. Репортеры захотят взять у вас интервью, они поймают вас рано или поздно. Вы воспользуетесь всеми своими прелестями и будете потрясены и сломлены перед фотографами страшным ударом, который свалился на вас. Вы не будете в состоянии дать какое-либо связное интервью, они должны поверить, что вы находитесь в безутешном горе. Как только какой-нибудь фоторепортер направит в вашу сторону аппарат, показывайте колени и начинайте лить слезы. Понимаете? - Вы вульгарны, - сказала Ева Белтер ледяным тоном. - Может быть, - не стал спорить Мейсон. - Зато я хорошо знаю свое дело. И бросьте свои ужимки, вы же убедились, что на меня они не действуют. Она с достоинством надела плащ и шляпу. - Каждый раз, когда я начинаю чувствовать к вам симпатию, - сказала она, направляясь к двери, - вам обязательно нужно что-нибудь сказать так, чтобы все испортить. Мейсон без слов открыл ей дверь, низко поклонился на прощание и снова закрыл дверь. Со вздохом облегчения он повернулся к Делле Стрит. - Что случилось, Делла? Она сунула руку за вырез платья и достала конверт. - Это принес посыльный. - Что это? - Деньги. Он открыл конверт. В нем были стодолларовые дорожные чеки, две книжечки по тысяче долларов каждая. На всех чеках была подпись Гаррисона Бурка. Оставалось только вписать имя получателя. К чекам была приложена записка, поспешно написанная карандашом и подписанная инициалами "Г.Б.". Мейсон развернул записку и прочитал: "Я считаю, что лучше будет на некоторое время исчезнуть. Не дайте мне впутаться в это любой ценой, спасайте меня!" Мейсон отдал чеки Делле Стрит. - В последнее время грешно жаловаться на дела, Делла. Смотри только, выбирай места, где будешь их реализовать. Она кивнула головой. - Скажи мне, что случилось. Во что она тебя впутала? - Пока только в пару хороших гонораров. И заплатит еще, когда дело закончится. - Однако, она тебя втянула. Втянула тебя в убийство. Я слышала сегодня утром, что говорили репортеры. Она затащила тебя домой до появления полиции и устроила все так, чтобы в случае чего свалить вину на тебя. В какой-то момент она просто скажет, что ты был наверху, когда раздался выстрел. Какая у тебя гарантия, что она этого не сделает? Мейсон устало махнул рукой. - Я предполагаю, что она это рано или поздно сделает, - сказал он. - И ты ей это позволишь? Мейсон стал терпеливо объяснять: - Клиентов не выбирают, Делла. Их нужно принимать такими, какие они есть. В этой игре обязательно только одно правило: если уж взял дело, то нужно сделать все, чтобы довести его до благоприятного результата. Она фыркнула. - Это еще не значит, чтобы ты должен позволить сваливать на себя убийство для того, чтобы прикрыть чьего-нибудь любовника. - Я вижу, что ты неплохо информирована. С кем ты разговаривала, Делла? - С одним репортером. Но, я не разговаривала, а только слушала. Он усмехнулся. - Теперь возвращайся в офис и приготовь бумаги. И не беспокойся обо мне. Мне нужно доделать еще кое-что. Смотри, чтобы за тобой никто не следил, когда ты пойдешь сюда в следующий раз. - Первый и последний раз я пробую такие фокусы. Я едва от них избавилась. Они шли за мной по пятам. Я повторила тот же фокус с туалетом, что и твоя подопечная. Это всегда сбивает мужчин с толку, когда женщина уходит в туалет. Один раз они на это попались, но во второй раз не получится. - Это уже не имеет значения. Я и так уже довольно давно скрываюсь. Они все равно поймают меня в течении сегодняшнего дня. - Ненавижу ее, - вновь взорвалась Делла. - Хоть бы никогда не видеть ее. Она не стоит всех этих денег. Даже если бы мы получили в десять раз больше, и тогда она бы не стоила этого. Предупреждаю тебя, шеф, это очень опасная женщина. Кошечка с бархатными коготками. - Спокойно, Делла! Ты еще не видела последнего раунда. Делла встряхнула головой. - Я видела достаточно, шеф. Бумаги будут готовы к полудню. - Договорились. Скажи ей, чтобы она подписала их, следи за тем, чтобы все было в порядке. Может быть я заскочу за ними и буду вынужден сразу же удирать, или позвоню, чтобы ты подбросила мне их куда-нибудь. Она улыбнулась ему и вышла, очень элегантная, владеющая собой и безукоризненно честная. И очень обеспокоенная. Мейсон подождал пять минут, после чего, закурив сигарету, также вышел из отеля. 13 Перри Мейсон остановился перед дверью номера девятьсот сорок шесть отеля Уалрайт и осторожно постучал. Изнутри не донеслось не звука. Он подождал минуту и постучал сильнее. За дверью послышался шорох. Заскрипели пружины кровати, после чего послышался женский голос: - Кто там? - Телеграмма для мисс Эстер Линтен. Он услышал звук открываемого замка и дверь приоткрылась. Мейсон толкнул дверь плечом и вошел внутрь. Девушка была в нижнем белье из прозрачного шелка, не скрывающего ни одной подробности ее тела. Глаза у нее были опухшие от сна. На лице остались еще следы макияжа, но из-под косметики проглядывала серая кожа. При свете дня Мейсон обнаружил, что она старше, чем он думал. Но она была еще красива, формами ее тела восхищался бы любой скульптор. Глаза у нее были большие и черные, на губах играла высокомерная улыбка. Она стояла перед ним нисколько не смущаясь, в ее позе было нечто вызывающее. - Это что за вторжение в комнату? - Я хочу поговорить с вами. - Хорошенькие у вас методы! Мейсон кивнул головой. - Возвращайтесь в постель, а то простудитесь. - Вы пришли для того, чтобы сообщить мне об этом? - Она подошла к окну, подняла жалюзи и повернулась к нему лицом. - Ну, говорите. - Мне очень неприятно, - заявил Мейсон, - но вы вляпались в скверную историю. - Да что вы говорите! - отрезала она. - По странной случайности, я говорю правду. - Кто вы, собственно такой? - Меня зовут Мейсон. - Полицейский? - Нет, адвокат. - А-а! - Я представитель миссис Евы Белтер. Это вам что-нибудь говорит? - Ага! Чертовски много! - Ну, знаете! Зачем же сразу раздражаться? Вы могли хотя бы быть вежливой. Она скривилась и фыркнула в его сторону. - Терпеть не могу, когда кто-нибудь будит меня в такое время. И терпеть не могу мужчин, которые силой врываются в комнату. - Вы знаете, что Фрэнк Локк вовсе не является владельцем "Пикантных Известий"? - спросил адвокат. - Кто такой Фрэнк Локк и что это за "Пикантные Известия"? Мейсон рассмеялся. - Фрэнк Локк - это тот человек, который выписывает чеки со специального счета "Пикантных Известий". Вы их получаете каждые две недели. - Так вы один из его людей? - Пока обходился как-то без этого, - усмехнулся Мейсон. - И что из этого? - То, что Локк - только прикрытие. Настоящий владелец газеты некий мистер Белтер. Локк делает только то, что ему приказывает Белтер. Она потянулась и зевнула. - Какое мне до всего этого дело? У вас есть сигареты? Мейсон подал ей сигарету. Она придвинулась к нему, чтобы он дал ей прикурить. Потом подошла к постели, села, подвернув ноги, и обхватила колени руками. - Говорите, если хотите. Я все равно не смогу заснуть до тех пор, пока вы отсюда не уберетесь. - Вы вообще не сможете сегодня заснуть. - Да? - Да. Под дверью лежит утренняя газета. Вам не хотелось бы посмотреть ее? - А что? - В ней описано убийство Джорджа Белтера. - Я не люблю читать об убийствах до завтрака. - Об этом вы хотели бы прочитать. - Все равно вы отвяжетесь, принесите газету. Он отрицательно покачал головой. - О, нет. Вам придется самой потрудиться. Если я выгляну за дверь, то вполне могу очутиться в коридоре. Она встала, затягиваясь сигаретой; не стесняясь неглиже, подошла к двери и протянула руку за газетой. Заголовки кричали большими буквами об убийстве Белтера. Она вернулась в постель, снова села в прежней позе и, покуривая, прочитала всю статью. - И что? Я по прежнему не вижу ничего, что внесло бы, что-то новое в мою молодую жизнь. Кого-то уложили в собственном доме. Жаль парня, но, кажется, он получил то, что заслужил. - Хм, - сказал Мейсон. - Но при чем здесь я? Почему вы мне не даете спать? - Если вы немного пошевелите извилинами, то, вероятно, догадаетесь, что к чему, - терпеливо сказал Мейсон. - Лицом, распоряжающимся наследством убитого, является миссис Белтер, а я ее представитель. - Ну и что из этого? - Вы шантажировали Фрэнка Локка, который растрачивал на вас распорядительские фонды. Этот специальный счет "Пикантных Известий" был предназначен для покупки информации, а он с него платил вам. - Я здесь ни при чем, - сказала она, бросая газету на пол. - Я ни о чем не знала. - А как насчет шантажа? - рассмеялся Мейсон. - Я не понимаю, о чем вы говорите. - Перестаньте строить из себя дурочку, мисс Линтен, - строго сказал Мейсон. - Вы шантажируете Локка той историй в Джорджии. Эти слова произвели на нее впечатление. Она побледнела, в глазах впервые появилось беспокойство. Мейсон продолжал ковать железо, пока оно было горячо. - Все это выглядит не слишком пристойно, мисс Линтен. Может быть, вы слышали о таком юридическом термине, как извлечение корысти от сокрытия преступления? В нашем штате это карается. Вы об этом знаете? Эстер Линтен посмотрела на него оценивающим взглядом. - Вы не полицейский? Вы в самом деле только адвокат? - Только адвокат. - И чего вы хотите от меня, господин адвокат? - Наконец-то вы заговорили осмысленно. - Я пока только слушаю, - заметила она. - Вы провели вчерашний вечер с Фрэнком Локком. - Кто это сказал? - Я. Вы вместе поужинали, потом вы вернулись сюда, и он оставался здесь почти до утра. - Я свободная, белая, совершеннолетняя женщина, а это мой дом. Мне кажется, что я имею право принимать друзей, если мне это нравится. - Конечно. Теперь остается только выяснить вопрос, достаточно ли у вас ума, чтобы сообразить, что может пойти на здоровье, а что нет. - О чем вы говорите? - Что вы делали вчера вечером, после возвращения в отель? - Разговаривали о погоде, это же ясно. - Прекрасно. Вы выпили пару стаканчиков, сидели, разговаривали, пока глаза не стали слипаться, а потом вы заснули... - Кто так сказал? - Я. А вы с этого момента будете говорить так же. Вас сморил сон, ничего больше вы не помните. В ее глазах появилась задумчивость. - К чему вы клоните, господин адвокат? - Вы были усталой, мисс Линтен, выпили слишком много, - Мейсон говорил тоном учителя, старающегося вбить ученику в голову трудный урок. - Залезли в постель и заснули где-то около одиннадцати. Вы не помните, что было потом. И не знаете, когда мистер Локк вышел. - Что мне будет, если я скажу, что заснула? Тон Мейсона стал небрежным: - Может быть, миссис Белтер была бы склонна забыть об этих растраченных деньгах, если бы оказалось, что вы заснули, как я говорил. - К сожалению, я не заснула. - Подумай над этим лучше. Она посмотрела на него своими большими, изучающими глазами, но не ответила. Мейсон подошел к телефону, набрал номер Детективного Агентства Дрейка. - Знаешь, кто говорит, Пол? Есть что-нибудь новенькое? - Да, есть сообщение об Эстер Линтен. - Даже так? - Мейсон посмотрел на молодую женщину на кровати. - Я слушаю. - Она победила на конкурсе красоты в Саванне. Была тогда несовершеннолетней, жила вместе с другой такой же девушкой. Некий тип соблазнил по очереди обеих, но у второй должен был быть ребенок, и он убил ее. Пробовал скрыть преступление, но не получилось. Был арестован и предстал перед судом. Эстер Линтен изменила показания в последнюю минуту и буквально вытащила убийцу из петли. Он скрылся прежде, чем дело довели до второй инстанции, и до сих пор его не нашли. Его звали Сесин Даусон. Я потребовал его описания, отпечатки пальцев, вообще всех данные, что только можно. Это может быть тот, кто тебя интересует. - Хорошая работа, Пол, - сказал Мейсон. - И очень своевременная. Действуй в том же духе, я еще позвоню. Он положил трубку и снова повернулся к молодой женщине. - Так как, вы решили? - спросил он. - Да или нет? - Нет. Я уже сказала, и я не меняю так легко мнения. Он не сводил с нее глаз. - Знаете что, - начал он медленно, - самое смешное, что эта история очень давняя. Она тянется с того самого времени, когда вы вдруг изменили показания и позволили Даусону удрать из-под виселицы. Когда он снова предстанет перед судом, глупо будет выглядеть то, что вы с ним дружите до сих пор и берете у него деньги. Я совсем не удивлюсь, если против вас возбудят дело о даче фальшивой присяги. Ее лицо стало серым. Большие черные глаза широко раскрылись, грудь ходила ходуном. - Боже мой, - простонала она. - Ну, так что? Вы заснули вчера вечером? - Это решит дело? - спросила она, не сводя с адвоката глаз. - Не знаю. Решит в том, что касается меня. Но я не могу гарантировать того, что кто-нибудь не вытащит этого дела в Джорджии. - Хорошо. Я заснула. Мейсон поднялся и направился к двери. - Только помните, - предупредил он. - Никто об этом не знает, за исключением меня. Но, если вы скажешь Локку о том, что я здесь был, то уж я постараюсь, чтобы вы получили все, что заработали. - Не будьте смешным. Я умею проигрывать. Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Внизу он сел в машину и поехал в ломбард Сола Стейнбурга. Стейнбург был полный мужчина, в маленькой старомодной шапочке, с искрящимися юмором глазами и толстыми губами, постоянно растянутыми в улыбке. Он аж засиял при виде Мейсона. - Ну-ну, давненько я тебя не видел, Перри. - Да, Сол, все дела, - Мейсон пожал ему руку. - У меня неприятности. Владелец ломбарда покивал головой, потер руки. - Когда у кого-то неприятности, то он приходит к Солу Стейнбургу. Что у тебя стряслось, дружище?? - Я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня. - Я для тебя все сделаю, ты же знаешь! Конечно, дело есть дело. Если это дело, то ты должен подойти к этому как к делу, и мы поторгуемся. А если это не дело, то ты знаешь, что я для тебя все сделаю. - Это для тебя будет неплохой бизнес, Сол. Ты заработаешь пятьдесят долларов, ничего не вкладывая. - Такой бизнес я люблю, - рассмеялся толстяк. - Когда я не должен ничего вкладывать, а в кармане уже имею пятьдесят долларов, то такой бизнес я понимаю, это супербизнес. Что я должен сделать? - Покажи мне реестр проданного оружия, - потребовал Мейсон. Торговец достал из под прилавка очень замусоленную книгу, в которой записывал тип и номер проданного оружия, а также имя покупателя. Мейсон переворачивал листы, пока не наткнулся на кольт восьмого калибра. - Этот, - сказал он. Стейнбург наклонился над книгой и посмотрел на запись. - Что с этим должно быть? - Я заскочу сюда с одним человеком, может быть, еще сегодня, а может быть, завтра. Как только ты его увидишь, то сразу же начнешь энергично кивать головой и говорить: "Это он, тот самый". Тогда я спрошу, уверен ли ты, что это тот человек, а ты будешь с каждой минутой все увереннее. Он будет возражать, и чем больше он будет возражать, тем настойчивее ты будешь стоять на своем. - Это опасная игра, - заметил Стейнбург. - Была бы опасной, если бы ты давал показания в суде, - заявил Мейсон. - Но ты не будешь давать показания под присягой. Ты не должен говорить этого никому, кроме этого человека. Ты только сделаешь вид, что узнал его, после чего выйдешь в комнату за магазином и оставишь меня с реестром оружия. Понимаешь? - Понимаю, почему не понять? Одного только не понимаю. - Чего? - Откуда эти пятьдесят долларов? - Отсюда, Сол, отсюда, - Мейсон стукнул себя по заднему карману брюк. Он достал пачку денег, отсчитал пятьдесят долларов и подал владельцу ломбарда. - Так значит, каждый, с кем ты придешь? - спросил Стейнбург. - Каждый, с кем приду, - подтвердил Мейсон. - Если не будет того, кто мне нужен, то я не приду вообще. Может быть, мне нужно будет приукрасить эту историю, тогда ты уж постарайся, сам все сообразишь. Договорились? Владелец ломбарда ласково складывал деньги. - Дружище, я скажу то, что ты захочешь. Скажу во весь голос, ты же меня знаешь. - Отлично. Не позволь сбить себя с толку и запутаться. Сол Стейнбург покачал головой в энергичном протесте, так, что у него шапочка сползла набок. Перри Мейсон вышел, насвистывая популярный мотивчик. 14 Фрэнк Локк сидел в своей редакционной комнате и с интересом разглядывал Мейсона. - Мне казалось, что вас ищут, - сказал редактор "Пикантных Известий". - Кто меня ищет? - беззаботно спросил Мейсон. - Репортеры, полицейские... в общем, разные люди. - Я всех видел. - Сегодня? - Нет, вчера вечером. А что? - Нет, ничего. Только вчера вас искали по иным причинам, нежели сегодня. Что вы от меня хотите? - Я зашел сказать, что Ева Белтер подала прошение о назначении ее администратором имущества своего мужа. - А мне-то до этого какое дело? - спросил Локк. - Только то, что с этой минуты здесь распоряжается миссис Белтер. Теперь вы будете получать распоряжения от нее, а так как я являюсь ее представителем, то и от меня. Одна из первых вещей, которые вы сделаете, так это выбросите в корзину статью о Бичвунд Инн. - Да-а? - саркастично сказал Локк. - Да, - повторил Мейсон. - Однако, вы оптимист, мистер Мейсон. - Может быть, оптимист, а может быть, и нет. Достаточно вам взять трубку и позвонить миссис Белтер. - Мне не нужно звонить ни миссис Белтер, ни кому-нибудь другому. Здесь все решаю я. - Значит, так? - Вот так! - буркнул Локк. - Мы будем вынуждены поговорить еще раз, - заявил Мейсон. - Мы пойдем туда, где нас не будут слышать слишком много ушей. - Вам пришлось бы на этот раз приготовить лучшую речь, чем в последний раз. Иначе я не намерен никуда с вами идти. - Мы немного прогуляемся, Локк, и попытаемся придти к соглашению. - А мы не можем поговорить здесь? - Вы знаете мое мнение об этом заведении. Я чувствую себя здесь не лучшим образом, а когда так себя чувствую, то и говорю не лучшим образом. Локк размышлял какое-то время и наконец сказал: - Пусть будет по-вашему, но даю вам самое большее четверть часа. На этот раз вам придется говорить коротко и по существу. - Это будет нетрудно, - заверил Мейсон. - Я всегда готов попробовать, - ответил Локк. Он взял шляпу и вышел с Мейсоном на улицу. - Может быть, мы сядем в такси и поедем туда, где сможем спокойно поговорить? - предложил Локк. - Повернем за угол. Я хочу быть уверенным в том, что такси не подсунуто. - Бросьте эту детскую игру, Мейсон, - скривился Локк. - Ведите себя, как взрослый человек. В редакции у меня есть микрофон, не спорю, но вы ведь не воображаете себе, что я держу людей снаружи, чтобы иметь свидетелей того, что вы мне скажете. Если бы вы в прошлый раз влезли на крышу небоскреба и кричали во все горло, это все равно ничего не изменило бы. - У меня свой способ устраивать дела, - сухо ответил Мейсон. - Мне это вовсе не нравится. - Не вам одному. Локк остановился на тротуаре. - Вам это ничего не даст, Мейсон. Я могу с таким же успехом вернуться в редакцию. - Впоследствии вы пожалели бы об этом, - предупредил Мейсон. Локк некоторое время колебался, потом пожал плечами. - Ладно, идемте. Раз уж я вышел с вами, то доведу дело до конца. Мейсон вел его в направлении ломбарда Соло Стейнбурга. - Войдем сюда. Локк тотчас же бросил на него подозрительный взгляд. - Я не буду здесь разговаривать. - Вы не обязаны разговаривать. Мы войдем на минутку. Вы сможете сразу же выйти, как только пожелаете. - Что вы еще придумали? - Ох, идите же, - сказал Мейсон с нетерпением. - Какой вы, однако, подозрительный! А упрекали меня! Локк вошел в магазин, осторожно осматриваясь во все стороны. Из подсобной комнаты вышел Сол Стейнбург, с лицом, расплывшимся в улыбке. Он посмотрел на Мейсона. - Ну-ну, - сказал Сол. - Это вы вернулись? Чего вы еще хотите? В этот момент его глаза задержались на Фрэнке Локке. На лице Стейнбурга отразилась целая гамма чувств. Улыбка уступила место выражению удивления, узнавания и наконец, внезапной решительности. Стейнбург поднял дрожащий палец и направил его на Локка. - Это тот человек. - Спокойно, мистер, - сказал Мейсон Солу. - Вы должны быть абсолютно уверены. В голосе Мейсона было предупреждение. Владелец ломбарда вдруг стал красноречивым. - Разве я не абсолютно уверен? Разве я уже не могу узнать человека? Вы меня спрашивали, узнаю ли я его, я сказал вам, что узнаю. Теперь я его вижу и говорю, вам, это он. Это он. Тот самый человек. Я узнаю его нос и цвет глаз. Локк отступил в сторону двери. Губы у него скривились от бешенства. - Во что вы хотите меня впутать? - рявкнул он. - Что это за сговор? Это вам ничего не даст. Я этого так не оставлю. - Что вы дергаетесь? - спросил Мейсон и снова повернулся к владельцу ломбарда. - Мистер, вы должны иметь абсолютную уверенность. Вы не должны сомневаться, когда окажетесь под огнем вопросов, стоя перед судом. Сол сделал руками выразительный жест. - Разве я могу иметь большую уверенность? Вы меня поставьте перед судом, приведите дюжину адвокатов, приведите сотню адвокатов, я всегда повторю то же самое. - Я в глаза не видел этого человека, - вставил Фрэнк Локк. Смех Стейнбурга был шедевром сарказма. На лбу Локка появились капли пота. Он повернулся к Мейсону. - Что вам вообще нужно? Что это за номер? Мейсон серьезно покачал головой. - Это часть моей теории. Все подтверждается. - Что подтверждается? - Что вы купили этот револьвер, - сказал Мейсон усталым голосом. - Вы взбесились что ли? - заорал Локк. - Я никогда в жизни не покупал ни одного револьвера. Я никогда здесь не был. Я в глаза не видел этого человека. Я вообще никогда не ношу револьвера. Мейсон повернулся к Стейнбургу. - Дайте мне, пожалуйста, реестр проданного оружия. И оставьте нас одних. Мы хотим поговорить. Стейнбург дал ему реестр и покинул зал магазин. Мейсон нашел нужную страницу. Как бы нечаянно заслоняя ладонью номер оружия, он прочитал: "револьвер кольт, калибр восемь". Затем повел пальцем в сторону фамилии в последней рубрике. - Вы будете, наверное, отрицать то, что это писали вы? Казалось, что Локк хочет одновременно держаться как можно дальше от реестра и одновременно его тянет к нему неутолимое любопытство. Он наклонился вперед. - Конечно, это писал не я. Ноги моей здесь никогда не было, я в глаза не видел этого продавца. И не покупал никакого револьвера. Это не моя подпись. - Я знаю, что это не ваша подпись, - терпеливо ответил Мейсон. - Но будете ли вы утверждать также, что это писали не вы? Только будьте внимательны к тому, что вы говорите. Это может иметь большое значение. - Конечно, не писал. Что вас, черт возьми, укусило? - Полиция еще не знает, что из этого револьвера был убит Джордж Белтер. Локк покачнулся, как будто получил удар, его глаза цвета какао расширились от ужаса, пот бисеринками блестел на лбу. - Вы хотите впутать меня в мокрое дело? - Минуточку, Локк. Вы напрасно горячитесь. Я мог обратиться с этим в полицию, но я не сделал этого. Я хочу устроить это по-своему. Хочу дать вам шанс. - Нужен еще кто-нибудь, кроме вас и этого ростовщика, чтобы впутать меня в такую историю, - вспенился Локк. - И только тогда я смогу сделать какие-либо выводы. Голос Мейсона был по-прежнему спокойным и терпеливым: - Пойдемте отсюда, поговорим. Здесь нам больше делать нечего. - Вы все это подстроили, вы втянули меня в западню. Так мне и надо, я не должен был с вами никуда ходить. Можете убираться ко всем чертям. - Я привел вас сюда для того, чтобы продавец мог вас хорошенько рассмотреть. Он сказал, что узнает вас, если еще раз увидит. Я должен был удостовериться. Локк отступал задом к двери. - Нечего сказать, здорово вы придумали, господин адвокат. Если бы вы пошли с этим в полицию, то меня поставили бы в ряду других мужчин и мы посмотрели бы, как бы этот жид меня узнал. Но вы этого не сделали, вы предпочли затащить меня сюда. Откуда я могу знать, может быть, вы просто дали ему на лапу, чтобы он отколол этот номер? - Если вы хотите пойти в полицию и встать в шеренгу, - засмеялся Мейсон, - то я ничего не имею против этого. Я думаю, что этот человек узнает вас и там. - Конечно узнает, после того, как вы показали на меня пальцем. - Этот разговор ничего не изменит, - сказал Мейсон. - Идем отсюда. Он взял Локка под руку и вывел из магазина. На улице Локк повернулся к нему с бешенством. - Я не скажу вам больше ни слова. Я возвращаюсь в редакцию, а вы можете убираться ко всем чертям. - Это было бы неразумно, Локк, - ответил Мейсон, не выпуская его руки. - Видите ли, я могу указать мотив преступления и удобный случай для его выполнения. - Да? - иронизировал Локк. - Интересно, что же это за мотив? - Вы растратили деньги из специального распорядительного фонда и боялись разоблачения. Вы не хотели, чтобы вас разоблачил Белтер, который знал о том убийстве в Саванне. В любую минуту он мог вас снова упрятать за решетку. Вы пошли к нему, поссорились и застрелили его. Локк вытаращил глаза. Он остановился и застыл, как вкопанный, с бледным лицом и дрожащими губами. Удар в живот не потряс бы его сильнее. Он хотел сказать что-то, но не смог выдавить ни слова. - Я хотел быть дружелюбным по отношению к вам, - продолжал Мейсон с выученным равнодушием. - По моему мнению, на этого продавца вполне можно положиться. Но, если он случайно заблуждается, то ведь суд вас не приговорит. Вина должна быть доказана вне всякого сомнения. Достаточно будет, если вы возбудите какие-либо обоснованные сомнения, и суд присяжных обязан будет вас оправдать. К Локку вернулся, наконец, дар речи. - Какова ваша роль во всем этом? Мейсон пожал плечами. - Я адвокат Евы Белтер, достаточно? Локк пытался иронизировать и дальше, но на этот раз у него плохо получалось: - Следовательно, она тоже замешана в этом. Это ее вы выгораживаете, Мейсон? - Она моя клиентка. Вы это хотели сказать? - Нет, не это! - Не знаю, может быть, вам лучше придержать язык, мистер Локк, - в голосе Мейсона зазвучала угроза. - Вы обращаете на себя внимание. Люди оглядываются. Локк с трудом овладел собой. - Не знаю, к чему вы ведете. Но я вам сорву все планы. У меня есть совершенно железное алиби, если дело идет об убийстве Белтера. Я предъявлю его вам, только ради одного удовольствия утереть вам нос. - Хорошо, предъявляйте, - пожал плечами Мейсон. Локк посмотрел направо, потом налево. - Возьмем такси, - предложил он. - Делайте, как считаете нужным, - согласился Мейсон. Локк подозвал свободное такси, бросил водителю: "Отель Уалрайт", после чего поудобней устроился на сидении. Промокнув лоб платком, он закурил дрожащими руками сигарету и повернулся к Мейсону: - Послушайте. Вы адвокат, умный человек. Я привезу вас к одной молодой особе. Так вот, я не хотел бы, чтобы ее имя фигурировало где-бы то ни было. Я не знаю, на что вы рассчитываете, но я сумею убедить вас, что нет ни одного шанса доказать то, что вы подстроили. - Если это подстроено, то вы можете ничего ничего не опасаться. Вы сами отлично знаете, что достаточно возбудить обоснованные сомнения, и ни один суд присяжных не сможет признать вас виновным. Локк раздавил сигарету о пол такси. - Ради бога, бросьте эти бредни. Мы оба хорошо знаем, в чем дело. Вы хотите насолить мне, чтобы я сломался и капитулировал. Зачем крутить? Вы хотите вмешать меня в паскудную историю, а я не намерен вам этого позволить. - Что вы так переживаете, если уверены, что все это подстроено? - Потому что опасаюсь некоторых дел, которые при этом могут вылезти. - Вы думаете об этом убийстве в Саванне? Локк выругался, отвернулся от Мейсона и стал внимательно смотреть в окно. Мейсон сидел, удобно устроившись на сидении, и, казалось, был полностью поглощен созерцанием людей на тротуаре, фронтонов домов и витрин магазинов. В какой-то момент Локк начал было говорить, но раздумал и замолчал. Такси остановилось перед отелем Уалрайт. Локк вышел и жестом руки показал Мейсону на таксиста. Но Мейсон покачал головой: - Нет, Локк, на этот раз вы платите, ведь это вы хотели взять такси. Локк достал из кармана деньги, швырнул водителю и исчез в дверях отеля. Мейсон двинулся за ним. Локк подошел к лифту и поднялся на десятый этаж. Когда лифт остановился, он вышел, не глядя, идет ли Мейсон за ним, и направился прямо к номеру Эстер Линтен. Он постучал в дверь. - Это я, Эстер, - крикнул он. Девушка открыла. На ней был халат, из-под которого виднелось шелковое розовое белье. При виде Мейсона она сделала большие глаза и отступила, резко запахнувшись в халат. - Что это значит, Фрэнк? Локк прошел мимо нее. - Я потом тебе объясню, дорогая. Я хочу, чтобы ты сказала этому господину, где я был вчера вечером. - А в чем дело, Фрэнк? В голосе Локка было бешенство: - Перестань глупить. Ты хорошо знаешь, в чем дело. Ну, давай, это серьезная история, ты должна сказать всю правду. Она смотрела на Локка, хлопая ресницами. - Сказать всю правду? - Да. Этот человек не из секции по борьбе с проституцией. Он просто-напросто дурак, которому кажется, будто он может впутать меня в какую-то подстроенную историю. - Мы были на ужине, - начала она слабым голосом. - А потом вернулись сюда. - И что дальше? - настаивал Локк. - Потом я разделась, - выдавила она. - Говори дальше. Скажи ему все. И говори громче, чтобы он тебя хорошо слышал. - Я легла в постель, - медленно продолжала она. - Вечером я выпила пару рюмок... - В какое время вы легли? - спросил Мейсон. - Где-то около половины одиннадцатого. Локк смотрел на него. - И что дальше? - спросил адвокат. Она встряхнула головой. - Я проснулась сегодня утром со страшной головной болью, Фрэнк. Конечно, я знаю, что ты был здесь, когда я заснула. Но я не знаю, во сколько часов ты вышел и вообще ничего больше. Меня совсем разобрало с двух рюмок. Локк отскочил в угол, как будто ожидал нападения со стороны присутствующих. - Ты, паршивая... - Как вы разговариваете с порядочной женщиной? - вмешался Мейсон. - Что вы валяете дурака, Мейсон? - Локк был вне себя. - Это вовсе не порядочная женщина. Эстер Линтен смерила его гневным взглядом. - Это тебе ничуть не поможет, Фрэнк. Если тебе нужно было алиби, то зачем ты велел мне говорить правду? Если ты хотел, чтобы я лгала, то нужно было заранее предупредить, и я сказала бы все, что ты хотел. Но нет, ты сам просил меня говорить правду. Локк снова выругался. - Мне кажется, что эта молодая особа как раз переодевалась, - сказал Мейсон. - Не будем задерживать ее дольше. Я спешу, Локк. Вы идете со мной или предпочитаете остаться? Голос Локка не обещал ничего хорошего. - Я остаюсь. - Хорошо, - ответил Мейсон. - Я позволю себе еще только позвонить. Он подошел к телефону, снял трубку, и сказал телефонистке. - Соедините меня с Управлением полиции, пожалуйста. Локк смотрел на него глазами крысы, пойманной в ловушку. Через минуту Мейсон сказал: - Соедините меня с Сиднеем Драммом из следственного отдела. - Ради бога, положите быстрее трубку, - испуганно воскликнул Локк. Мейсон повернулся к нему, с вежливой улыбкой. - Положите быстрее трубку! - закричал Локк. - Черт возьми, Мейсон, я у вас в руках. Вы подстроили все так, что мне не вывернуться. Все это примитивно, но я не могу позволить, чтобы вы стали выставлять перед судом дело с мотивом. Этим вы меня доконали. Достаточно будет вам привести доказательства мотива, и суд не будет больше ничего слушать. Мейсон повесил трубку и повернулся лицом к Фрэнку Локку. - Наконец-то мы начинаем к чему-то подходить. - Чего вы хотите? - Вы знаете. Локк поднял руки в знак капитуляции. - Это само собой разумеется. Что еще? Мейсон покачал головой. - Пока ничего. Я советовал бы вам только помнить, что владельцем газеты является теперь миссис Белтер. Лично я считаю, что было бы неплохо поговорить с ней, прежде чем вы напечатаете что-либо, что могло бы ей не понравиться. Это ведь двухнедельная газета? - Да, ближайший номер появиться в следующий четверг. - Ох, до того времени многое может случиться, - заметил Мейсон. Локк не ответил ничего. Мейсон повернулся к девушке. - Извините за вторжение. - Не за что. Если этот идиот хотел, чтобы я лгала, то почему он этого не сказал? Что ему стукнуло в голову, чтобы приказать мне говорить правду? Локк подскочил к ней: - Лжешь, Эстер. Ты отлично знаешь, что была в постели в полном сознании. Она пожала плечами. - Может быть, и была, но ничего не помню. Не первый раз во мной это случается, когда напьюсь. Утром ничего не помню из того, что было вечером. - Я советовал бы тебе избавиться от этой привычки, - зловеще сказал Локк. - Когда-нибудь ты сломаешь на этом шею. - Мне кажется, - взорвалась она, - что в твоей жизни было уже достаточно подружек, которые свернули себе шею. Он стал белым как стена. - Заткнись, Эстер! Не понимаешь положения? - Сам заткнись. Я не позволю так разговаривать со мной. - Успокойтесь, - вмешался Мейсон. - Дело закончено. Идемте, мистер Локк. Будет лучше, если мы выйдем вместе. У меня есть еще парочка дел, о которых нужно с вами поговорить. Локк двинулся к двери, остановился, чтобы кинуть на девушку еще один зловещий взгляд, после чего вышел в коридор. Мейсон вышел вслед за ним. Он взял Локка под руку и повел в сторону лифта. - Одно я хотел бы вам сказать, - отозвался Локк. - Вся эта история шита такими белыми и толстыми нитками, что это даже не смешно. Вы меня никогда бы на это не взяли, если бы не то старое дело. Я не хочу, чтобы кто-нибудь к этому возвращался. Кажется, у вас об этом немного неправильное представление, потому что это закрытая карта в моей жизни. Так сказать, перевернутая страница. - О, нет, - ответил с улыбкой Мейсон. - Убийство не имеет срока давности, Локк. Вы хорошо знаете, что вас могут еще раз поставить перед судом. Локк вырвал свою руку Мейсона. Губы у него дрожали, в глазах был страх. - Я легко справился бы с этим в Саванне. Но если это дело выплывет здесь, в связи с другим убийством, то со мной быстро разделаются, вы достаточно опытны, чтобы знать это. Мейсон пожал плечами. - Кстати, Локк. Мне кажется что вы растратили деньги Белтера на оплату вот этого развлечения, - сказал он, показывая пальцем на дверь, из которой они вышли. - Гадайте дальше. Это дело, по которому вы ничего не сможете сделать. Никто не знал о моей договоренности с Белтером, кроме самого Белтера. Нет ничего на бумаге, все оговаривалось устно. - Несмотря на это, будьте осторожны и не забывайте, что миссис Белтер является владельцем газеты. Я советовал бы вам придти с ней к какому-то соглашению, прежде чем вы начнете снова выплачивать деньги этой особе. В связи с передачей наследства ваши финансы все равно будут проверяться судебным экспертом. Локк выругался под нос. - Даже так? - А вы полагали, что будет иначе? Мы распрощаемся перед отелем, мистер Локк. И не возвращайтесь пересчитывать кости этой девушке. То, что она сказала, не изменило бы особенно дело. Продавец в том магазине может ошибаться с опознанием, но достаточно нам шепнуть словечко полиции в Джорджии, и вы снова окажетесь за решеткой. Может быть, вы из этого выкарабкаетесь, может быть, нет, но здесь вы так или иначе погорите. - Вы ведете какую-то дьявольски сложную игру, - сказал Локк с любопытством. - Хотел бы я знать, что это такое. - Вам это только кажется, мистер Локк, - ответил Мейсон невинным тоном. - Я занимаюсь делами миссис Белтер, и в связи с этим немного разузнаю здесь и там. Я нанял детектива, который узнал для меня номер этого револьвера. Кажется, я опередил полицию, потому что они делают это обычным порядком. Такая вот маленькая партизанская война. - Оставьте это для кого-нибудь другого, - усмехнулся Локк. - Меня вы не обманете, прикидываясь наивным. - Ну что ж, мне жаль, - пожал плечами Мейсон. - Может быть, я еще захочу увидеться с вами, Локк. На вашем месте я был вел себя тише воды, ниже травы. Как относительно дел миссис Белтер и моих, так и о деле с Бичвунд Инн и Гаррисоном Бурком. - Господи, не нужно повторять элементарные истины тысячи раз, - вздохнул Локк. - До конца жизни я не пискну об этом не слова. Я знаю, когда меня победили. Вы намерены вернуться к этому делу в Джорджии? - Я не детектив и не полицейский. Я только адвокат, представитель миссис Белтер. Лифт остановился внизу. Выйдя из отеля, Мейсон подозвал такси. - Пока все, - сказал он. - Мы еще увидимся. Такси двинулось с места. Локк остался стоять в проеме дверей. Лицо у него было белым, губы застыли в кривой ухмылке. 15 Перри Мейсон сидел в номере отеля. Под глазами у него были синие разводы, лицо стало серым от усталости. Только глаза оставались по-прежнему живыми и яркими. Сквозь окна в комнату заглядывало утреннее солнце. Кровать была устлана газетами, рассказывающими о развитии дела Белтера, которое было слишком богато загадочными деталями, чтобы репортеры не увидели в нем сенсацию. В "Экзамайнер" большой заголовок кричал: "Убийство и любовь". Подзаголовки уточняли дело несколько меньшими буквами: "Племянник жертвы обручен с дочерью экономки", "Полиция раскрывает секреты Джорджа Белтера", "Спор о наследстве Белтера". "Оставленная без наследства вдова ставит под вопрос правильность завещания". "Исчезновение вероятного владельца револьвера". "Случайное замечание вдовы служит сигналом для поиска адвоката". Статьи под этими обещающими названиями занимали всю первую страницу газеты. На второй была фотография Евы Белтер, которая сидела, положив ногу на ногу и прижав платок к глазам. "Вдова плачет во время допроса", - гласила подпись, после которой следовал слезливый комментарий известной сентиментальной фельетонистки. Чтение утренней прессы позволило Мейсону разобраться в ситуации. Он узнал, что револьвер принадлежал некому Питу Митчеллу, который, несмотря на то, что имел железное алиби, таинственно исчез вскоре после убийства. Полиция высказала предположение, что Митчелл пытается таким образом скрыть лицо, которому он дал револьвер. Газеты не называли больше никаких имен, но для адвоката было ясно, что вскоре полиция нападет на след Гаррисона Бурка. С большим интересом Мейсон прочитал о случайном упоминании Евы Белтер, которое направило внимание полиции на ее адвоката. Адвокат этот также исчез из своей канцелярии при невыясненных обстоятельствах. Полиция гордо заявляла, что загадка будет раскрыта в течении ближайших двадцати четырех часов, и личность, сделавшая смертельный выстрел, окажется за решеткой. Кто-то постучал в дверь. Перри Мейсон отложил газету, наклонил голову и прислушался. Стук повторился. Адвокат пожал плечами, встал и открыл. На пороге стояла Делла Стрит. Она скользнула в комнату и закрыла за собой дверь. - Ты ведь не хотела больше рисковать, - сказал Мейсон. Она повернулась и посмотрела на него. Лицо у нее было похудевшим, глаза слегка покраснели. - Не беспокойся, все в порядке, шеф. Мне удалось от них избавиться, наверное, целый час мы играли в кошки-мышки. - С ними никогда не известно, Делла, оторвалась ты от слежки или нет. Полицейские не такие уж глупые, как их изображают в некоторых романах. Иногда они специально теряют тебя, чтобы потом догнать и посмотреть, куда ты идешь. - Со мной такие штуки не пройдут, - сказала она несколько обиженно. - Говорю тебе, что они не знают, где я. - Прекрасно, что ты пришла, Делла. Я как раз ломал себе голову над тем, кто будет стенографировать. - Что стенографировать? - Я ожидаю кое-кого. Она сделала презрительный жест рукой в сторону газет на кровати. - Я предупреждала тебя, что она устроит тебе веселую жизнь, шеф. Она пришла вчера подписать эти бумаги. В бюро было полно репортеров, которые стали тянуть ее за язык. Потом ее забрали в полицию. И вот видишь, что она натворила. Мейсон кивнул головой. - Не переживай, Делла. Ничего страшного не произошло. - Не переживать? Ты не понимаешь, что она наделала? Она сказала, что слышала твой голос, что это ты был у Белтера, когда раздался выстрел. А потом с ней был приступ истерики, она стала падать в обмороки и так далее. - Неважно, Делла, - успокаивал он. - Я знал, что так будет. Делла сделала большие глаза. - Ты знал? Мне казалось, что это я знала. Он покивал головой. - Конечно, Делла, ты знала. Я тоже знал. - Коварная интриганка! - взорвалась она. Мейсон пожал плечами и подошел к телефону. Он назвал телефонистке номер Детективного Агентства Дрейка. - Слушай, Пол, - сказал он, услышав его голос. - Убедись в том, что за тобой никто не следит, и приезжай в отель Рипли, номер пятьсот восемнадцать. Принеси с собой несколько стенографических блокнотов и карандашей, хорошо? - Сейчас? - спросил детектив. - Сейчас. Уже без четверти девять. В девять часов ты должен быть здесь. Он положил трубку. Делла была заинтригована. - А что произойдет в девять часов, шеф? - Я ожидаю Еву Белтер, - коротко ответил он. - Я не хочу быть здесь, когда придет эта стерва, - запальчиво бросила Делла. - Я не отвечаю за себя. Она обманывает тебя с самого начала. Я могу не сдержаться и убить ее. Эта тварь... Он положил руку ей на плечо. - Сядь и успокойся, Делла. Я сам как-нибудь с ней справлюсь. За дверью послышался шелест, ручка пошевелилась, и на пороге появилась Ева Белтер. Смерив Деллу взглядом, она презрительно произнесла: - А, так и вы здесь, мисс Стрит... - Мне кажется, что вы им кое-что сказали, - заметил Мейсон, показывая на груду газет на кровати. Полностью игнорируя присутствие другой женщины, Ева Белтер подошла к адвокату, положила ему руки на плечи и заглянула глубоко в глаза. - Еще никогда я не чувствовала себя так паскудно, Перри. Я сама не знаю, как это у меня вырвалось. Меня привезли в полицию и стали засыпать вопросами. Кричали на меня. Я никогда не слышала ничего подобного. Мне и в голову не приходило, что все это так мерзко выглядит. Я пыталась тебя защищать, но мне это не удалось. У меня само собой вырвалось, а как только я сказала неосмотрительное слово, они насели на меня всем скопом. Грозили, что обвинят меня в соучастии в убийстве. - Что вы им сказали? Она еще раз посмотрела ему в глаза, потом подошла к постели, села и, достав из сумочки платок, залилась слезами. Делла сделала к ней два быстрых шага, но Мейсон поймал ее за руку и отодвинул. - Я сам разберусь, - решительно сказал он. Ева Белтер не переставала хлюпать в платочек. - Что вы им сказали? - повторил Мейсон. Она молча покачала головой. - Прекратите слезы, мисс Белтер. Сейчас нет времени на представления. Дело серьезное. Я хочу знать, что вы им сказали. - С-сказала, ч-что слышала в-ваш голос. - Вы сказали им, что слышали мой голос? Или голос, похожий на мой? - Я с-сказала им все. С-сказала, ч-что это был ваш голос. Теперь адвоката тон стал более резким: - Вы хорошо знаете, что это был не мой голос. - Я не хотела им г-говорить, - сквозь слезы сказала она, - но это был в-ваш голос. - Хорошо, пусть пока будет так, - отрезал Мейсон. Делла начала что-то говорить, но замолчала под его острым взглядом. В комнате воцарилась тишина, прерываемая только отдаленным шумом, доносящимся с улицы и всхлипыванием на постели. Через пару минут открылась дверь и вошел Пол Дрейк. - Привет, красотка, - весело сказал он. - Быстро я, верно? Но, мне повезло. Никто как-то не проявлял ко мне ни малейшего интереса. - Ты не заметил ничего подозрительного внизу? - спросил Мейсон. - Я не совсем уверен, не шли ли они за Деллой. - Ничего не заметил. Мейсон показал рукой на женщину, сидящую на постели. - Миссис Ева Белтер, - представил он. Дрейк посмотрел на ее ноги и оскалил зубы в ухмылке. - Знаю по фотографиям в газетах. Ева Белтер отняла платок от лица, посмотрела на детектива и улыбнулась. - Даже слезы у вас фальшивые, - фыркнула Делла. Ева Белтер посмотрела на нее, и в ее голубых глазах блеснула внезапная злость. Мейсон резко повернулся к Делле. - Слушай, Делла, здесь я командую. - Он снова обратился к детективу. - Ты принес блокноты и карандаши, Пол? Дрейк кивнул головой. Мейсон взял канцелярские принадлежности и передал их Делле. - Можешь стенографировать, Делла? - спросил он. - Попробую, - ответила она сдавленным голосом. - Что ж, только не пропусти ничего из того, что она будет говорить, - предупредил он, показав пальцем на Еву Белтер. Ева Белтер обвела взглядом присутствующих. - Что это значит? Что вы хотите от меня? - Я хочу выяснить некоторые подробности. - Я нужен тебе при этом? - спросил Дрейк. - Конечно, я должен иметь свидетеля. - Это действует мне на нервы, - заявила Ева Белтер. - Полицейские вчера делали то же самое. Привезли меня в прокуратуру, посадили людей с блокнотами и карандашами. Я не люблю, когда кто-то записывает то, что я говорю. - Неудивительно, - усмехнулся Мейсон. - Они спрашивали вас о револьвере? Ева Белтер раскрыла свои голубые глаза невинным взглядом, который придавал ей такой девический беспомощный вид. - Что вы имеете в виду? - Вы хорошо знаете. Они спрашивали, каким образом этот револьвер попал в ваши руки? - Каким образом он попал в мои руки? - Да. Вам его дал Гаррисон Бурк. Поэтому вы и звонили ему. Вы хотели предупредить его, что ваш муж был убит из этого револьвера. Карандаш Деллы быстро скользил по бумаге. - Я не знаю, о чем вы говорите, - с достоинством ответила Ева Белтер. - Еще как знаете! Вы звонили, чтобы предупредить Бурка, что кто-то стрелял из его револьвера. Он получил револьвер от своего приятеля, некоего мистера Митчелла. Бурк сел в машину, заехал за этим приятелем, и оба куда-то исчезли. - Что вы! - воскликнула она. - Никогда ничего подобного я не слышала. - Послушайте, миссис Белтер, запирательство ни к чему не приведет. Я виделся с Гаррисоном Бурк, у меня есть его показания. Письменные. Она застыла. - У вас есть его письменные показания? Мне казалось, что вы являетесь моим адвокатом. - Одно не мешает другому. Разве я не могу быть вашим адвокатом и одновременно иметь показания Бурка? - Можете. Но это ложь, что он дал мне револьвер. Я его в глаза не видела. - Это упрощает дело, - заметил Мейсон. - Что? - Вы увидите. Пока вернемся к делу. Объясним вначале друг другу несколько мелочей. Когда вы поднялись со мной наверх, ваша сумка была в столе мужа, вы помните? - О чем вы говорите? - спросила она тихим, осторожным голосом. - О том, что когда мы поднялись наверх, вы достали свою сумку из письменного стола. - Да, припоминаю. Я положила ее туда вечером. - Прекрасно. А так, между нами, кто, по-вашему, был наверху, когда раздался выстрел? - Вы, - ответила она прямо. - Отлично, - сказал Мейсон без энтузиазма. - Теперь послушайте: ваш муж купался до того, как был убит. Впервые на ее лице появилось беспокойство. - Этого я не знаю. Это вы там были, а не я. - Вы знаете. Он вышел из ванны и набросил лишь халат, даже не вытерся. - Да-а? - спросила она машинально. - Впрочем, вы хорошо знаете, что на это есть доказательства. А теперь, как вы думаете, откуда я там взялся, если он купался? - Наверное, вас впустил лакей. - Лакей тоже так утверждает? - усмехнулся Мейсон. - Откуда я могу знать. Я знаю только, что слышала ваш голос. - Вы выходили с Гаррисоном Бурком, - медленно сказал Мейсон. - Вы не брали этой сумки к вечернему платью, правда? - Конечно, нет, - ответила она и прикусила язык. Мейсон показал зубы в улыбке. - Тогда каким образом она оказалась в столе мужа? - Не знаю. - Вы помните те квитанции, которые я вам дал? Она кивнула головой. - Где они? - Откуда я знаю, - пожала она плечами. - Я их потеряла. - Это окончательно решает дело, - заявил Мейсон. - Какое дело? - Тот факт, что вы его убили. Вы не хотите сами сказать, что произошло, следовательно, я сам скажу это вам. Вы выходили с Гаррисоном Бурком, потом Бурк проводил вас до дома. Ваш муж услышал, как вы поднимаетесь наверх. Он как раз купался, и все в нем кипело от ярости. Он выскочил из ванны, набросил халат и позвал вас в кабинет. Как только вы вошли, он показал вам квитанции, которые нашел в сумке во время вашего отсутствия. На них стояла моя подпись, а я как раз был этим днем у него с требованием убрать статью из "Пикантных Известий". Он сопоставил одно с другим и догадался, от чьего имени я действовал. - Ничего подобного я не слышала, - сказала Ева Белтер. - Слышали, слышали, - улыбнулся Мейсон. - Вы сразу же поняли, что это конец, и выстрелили. Он упал на пол, а вы выбежали из комнаты, но несмотря ни на что, не потеряли хладнокровия. Вы бросили револьвер, зная, что он должен привести полицию к Гаррисону Бурку, зато никто не сможет доказать, что он был у вас. Вы хотели впутать в это дело Бурка, надеясь, что он, в свою очередь, вытащит вас. Вы побежали позвонить Бурку о том, что произошло несчастье и что полиция найдет его револьвер. Вы сказали ему, что будет лучше, если он на какое-то время затаится, и что единственный его шанс - это дать мне как можно больше денег на то, чтобы затушевать это дело. Потом вы позвонили ко мне и заманили меня домой. Вы сказали, что узнали меня по голосу, потому что вам нужна была моя помощь. Вы считали, что если вы впутаете в это дело нас обоих, Бурка и меня, то, защищая себя, мы защитим и вас. Вы были убеждены в том, что я как-то смогу это сделать при финансовой помощи Гаррисона Бурка и дополнительной угрозе собственной жизни. Вы делали вид, что не понимаете, в каком положении вы меня держали, утверждая, что узнали меня по голосу. Если бы вас стали в какой-то момент припирать к стене, то вы могли свалить все на меня и смотреть со стороны, как мы с Гаррисоном Бурком будем драться. Она смотрела на него большими глазами, с белым, как мел лицом. - Вы не имеете права так со мной разговаривать, - заявила она. - Не имею права? У меня есть на это доказательства. - Какие доказательства? Он хрипло засмеялся. - А как вы думаете, что я делал все это время, пока вы были на допросе? Я отыскал Гаррисона Бурка, и мы вдвоем взяли в оборот экономку, миссис Вейт. Она пыталась покрывать вас, но знает, что вы вернулись с Бурком, и слышала, как ваш муж звал вас наверх. Знает также, что он искал вас весь вечер, что обыскал сумку и нашел какие-то бумаги. Когда вы потребовали выписать себе квитанции без фамилии, вы посчитали, что таким образом все будет чисто. Вы забыли только, что на них стоит моя подпись. Зная, с чем я приходил, а затем найдя квитанции с моей подписью в вашей сумке, ваш муж без труда догадался, что это вы были той женщиной из Бичвунд Инн. - Вы мой адвокат, - сказала она, задыхаясь. - Вы не можете использовать против меня то, что вы узнали от меня. Вы должны быть лояльным по отношению ко мне. Он горько рассмеялся. - По-вашему, я должен сидеть и смотреть, ничего не делая, на то, как вы пытаетесь свалить на меня убийство? - Этого я не сказала. Я требую только, чтобы вы были лояльны. - Вы имеете наглость говорить мне о лояльности? Она попробовала другую линию обороны. - Все, что вы только что тут рассказали, это одна большая ложь. Вы никогда не сможете ничего доказать. Мейсон взял шляпу. - Я ничего не могу. Зато вы можете провести полночи, говоря прокурору о том, что было высосано из пальца. Теперь я иду сделать заявление, которое даст полиции совсем неплохое понимание того, что было на самом деле. Может быть, вы не звонили Гаррисону Бурку, чтобы предупредить его и уговорить скрыться? Может быть, то, что ваш муж обнаружил ваш роман с Бурком, не является достаточным мотивом для убийства? По-моему, этого вполне достаточно для обвинительного акта. - Но, я ведь ничего не выигрываю от его смерти. - Это еще одна из ваших комбинаций, - холодно ответил он. - Комбинация, обдуманная так же коварно, как и все остальное, и довольно хитро для создания внешнего вида, но не для его поддержания. Фальшивое завещание было сильным ходом. - Что вы хотите этим сказать? - То, что вы слышите. Муж либо сам вам сказал, что оставляет вас без наследства, либо вы нашли завещание в сейфе. Во всяком случае, вы знали его содержание и знали, где завещание хранится. Вы искали способ обойти его. Уничтожение ничего бы вам не дало, потому что его видел Карл Гриффин и его адвокат, Артур Этвуд. Впрочем, если бы завещание пропало, то подозрение в первую очередь пало бы на вас. Но вам пришло в голову, что если Гриффин будет претендовать на наследство, а вы потом докажете, что завещание поддельное, то Гриффин окажется в двусмысленном положении. Поэтому вы заранее приготовили фальшивку настолько дубовую, чтобы это бросалось в глаза, но дословно соответствовало бы оригиналу. Вы спрятали ее где-то до поры, до времени. Заманив меня домой, вы притворялись испуганной, не хотели подходить к трупу. Но, пользуясь тем, что я занят осмотром убитого, вы достали оригинальное завещание, которое затем уничтожили. На его место вы положили подделку. Конечно, Гриффин и его адвокат попали в ловушку. Зная заранее содержание завещания, они автоматически заявили, что это оригинальное, собственноручно написанное Джорджем Белтером завещание. В действительности, фальшивка была сделана так неловко, что не найдется эксперта, который подтвердил бы его подлинность. Они отдают теперь себе отчет в том, в какую западню они вляпались, но завещание уже находится в суде, и им теперь трудно отступать. Вы это подстроили очень ловко. Она медленно поднялась с постели. - Вы должны иметь доказательства, - сказала она, но ее голос был слабым и дрожащим. Мейсон сделал знак головой Дрейку. - Иди в соседнюю комнату, Пол, там ждет миссис Вейт. Приведи ее сюда, чтобы она подтвердила мои слова. Лицо Дрейка было как маска. Он поднялся и пошел к дверям, соединяющим комнату Мейсона с соседней комнатой. - Миссис Вейт! - позвал он. Из соседней комнаты послышался шорох, и в дверях показалась миссис Вейт, высокая, костистая, в черном платье, с матовыми глазами, смотрящими неподвижно перед собой. - Добрый день, - сказала она Еве Белтер. - Минуточку, миссис Вейт, - вдруг вмешался Мейсон. - Есть еще одно маленькое дело, которое я хотел бы выяснить, прежде чем попрошу вас подтвердить определенные факты. Может быть, вы будете так любезны и подождете еще минуту в той комнате? Миссис Вейт повернулась и снова вышла. Дрейк, бросив на Мейсона вопросительный взгляд, закрыл за ней дверь. Ева Белтер сделала два шага в сторону выхода, после чего вдруг рухнула вперед. Мейсон поймал ее на лету. Подбежал Дрейк и взял ее за ноги. Они перенесли ее вдвоем на постель. Делла бросила карандаш, тихо вскрикнула и отодвинула кресло. Мейсон повернулся к ней почти с яростью. - Не двигайся с места, - прошипел он. - Записывай все, что она будет говорить. Не пропусти ни слова. Он подошел к умывальнику, смочил полотенце в холодной воде и легонько хлопнул им Еву Белтер по лицу. Они расстегнули ей платье, смочили полотенцем декольте. Она стала жадно хватать губами воздух и через мгновение пришла в себя. Ева Белтер подняла взгляд на Мейсона. - Перри, умоляю, помоги мне. Он покачал головой. - Я не могу помочь вам до тех пор, пока вы не скажете мне правду. - Я скажу все, - простонала она. - Хорошо. Итак, как это было? - Так, как вы сказали. Я не предполагала только, что миссис Вейт что-то знает. Я думала, что не слышала ни крика Джорджа, ни выстрела. - С кого расстояния вы стреляли в мужа? - С другого конца комнаты, - ответила она бесцветным голосом. - На самом деле у меня не было намерения этого делать. Я выстрелила инстинктивно. Я взяла револьвер, чтобы защищаться, если он на меня бросится. Я боялась, что он меня убьет. У него был очень вспыльчивый характер. Я знала, что если он узнает о Гарри, то сделает что-нибудь страшное. Как только я поняла, что он все знает, я достала револьвер. Когда он двинулся в мою сторону, я крикнула и выстрелила. Потом бросила револьвер на пол. Я не помню, что с ним сделала. Я на самом деле не хотела втягивать Гарри во все это. Я была слишком потрясена, чтобы о чем-нибудь думать. Выскочила во двор, как безумная. Я не дура и знаю, какие у меня были шансы, особенно после этой истории в Бичвунд Инн. Я выбежала под дождь, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Помню, что схватила с вешалки плащ, но была настолько вне себя, что взяла старый плащ Карла, хотя мой висел рядом. Я набросила на себя плащ и стала убегать куда глаза глядят. Через минуту я немного пришла в себя и поняла, что должна позвонить вам. Я не знала еще, убила ли я его, но знала, что вы должны быть рядом со мной, если я хочу вернуться домой. Джордж не выбежал за мной, поэтому я боялась, что убила его. Это не было на самом деле убийством с заранее обдуманным намерением, я выстрелила инстинктивно. Он достал мою сумку и обыскал ее. Он часто так делал, если хотел найти какие-нибудь письма. Я не была настолько глупа, чтобы держать письма в сумке, но забыла об этих квитанциях, и Джордж догадался обо всем. Он был в ванне, когда я вернулась. Должно быть, он услышал меня. Он вылез из ванны, набросил халат и стал звать меня сверху. Как только я вошла, он сразу же стал размахивать квитанциями. Он уже знал, что в тот вечер в Бичвунд Инн я была в обществе Гарри. Он обвинил меня в массе разных мерзостей, грозил, что выбросит меня из дома без цента. Со мной случилась истерика, я схватила револьвер и выстрелила... - И что было дальше? - спросил Мейсон. - Когда я очутилась в лавочке и должна была вам позвонить, - продолжала она, - мне пришло в голову, что понадобится финансовая поддержка. У меня не было собственных денег, я ведь вам говорила. Джордж все держал под контролем, давал мне только крохи, да и то время от времени. Я знала, что в завещании он отписал все Карлу Гриффину и что я не получу ничего, пока наследство находится под судебным надзором. Я опасалась, что Гарри откажется от меня. А ведь мне нужна была какая-то поддержка. Поэтому я позвонила ему и сказала, что случилось несчастье и, к сожалению, он в это замешан. Какой-то мужчина, я не знаю, кто, застрелил Джорджа в кабинете, а на полу лежит револьвер Гарри. Я посоветовала ему, чтобы он исчез на некоторое время и постарался сделать для полиции невозможным связать его с этим револьвером. А пока пусть он посылает как можно больше денег вам, на ведение дела. Потом я позвонила вам. Прежде чем вы приехали, мне в голову пришло, что я была бы в более выгодном положении, если бы вы также вынуждены были бы думать о своей шкуре. Я знала, что им никогда не удастся что-нибудь доказать. Вы для этого слишком ловкий и умный. Поэтому я решила, когда меня будут слишком прижимать, бросить подозрения на вас и таким образом очиститься. Я знала, что если потом меня попробуют снова обвинить, то мне уже нетрудно будет выиграть дело. Мейсон поднял взгляд на Дрейка и покачал головой. - Милая клиентка, а? Раздался стук в дверь. Мейсон посмотрел на присутствующих, потом подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Сидней Драмм, а за ним какой-то другой мужчина. - Привет, Перри. Нам пришлось чертовски повозиться, прежде чем мы тебя нашли. Мы пришли за Деллой Стрит в отель, но не знали, под какой фамилией ты выступаешь. Мне неприятно отрывать тебя, но тебе придется потрудиться пройти с нами. Прокурор хочет задать тебе пару вопросов. Мейсон кивнул головой. - Входите, господа, - пригласил адвокат. Ева Белтер издала тихий вскрик. - Ты должен меня защищать, Перри. Я сказала все. Ты не можешь оставить меня. Мейсон посмотрел на нее и внезапным движением повернулся к Драмму. - Тебе повезло, Сидней, - заявил он. - Ты можешь произвести сенсационный арест. Это миссис Ева Белтер, которая только что сама призналась в том, что убила своего мужа. Ева Белтер вскрикнула и подняла на него глаза. Она пошатываясь, поднялась с постели. Драмм посмотрел на окружающих. - Факт, - подтвердил Дрейк. Мейсон показал рукой на Деллу. - У нас все записано, черным по белому. Есть свидетели и признание записано слово в слово. - Это, наверное, тебе повезло, Перри, - ответил Драмм. - Ты должен был быть арестован по обвинению в убийстве. - Я не вижу в этом никакого везения. - В голосе Мейсона была ярость. - Я готов был дать ей шанс до тех пор, пока она поступала со мной честно. Но, когда я прочитал в газете, что она пытается свалить вину на меня, то решил проучить ее. - Это правда, что ты знаешь, где находится Гаррисон Бурк? - спросил Дрейк. - Откуда? - ответил Мейсон. - Я не двигался с места и не выходил из этой комнаты со вчерашнего дня. Сидел и думал. Я связался только с миссис Вейт. Я сказал ей, что Ева Белтер должна быть здесь утром и просит подтвердить одно заявление, которое она хочет сделать прессе. Затем я послал за миссис Вейт такси, вот и все. - Это значит, что она вовсе не подтвердила бы твоей истории? - Не знаю. Не думаю. Я вообще с ней не разговаривал. Она не хочет со мной разговаривать. Но я уверен, что она что-то скрывает. Это женщина что-то знает. Я хотел только, чтобы ты приоткрыл дверь и чтобы Ева Белтер увидела ее. Мне нужно было маленькое психическое давление. Ева Белтер, с белым лицом, всматривалась в Мейсона. - Бог вас накажет, - прошипела она. - Как вам не стыдно бить женщину ножом в спину? Последнюю штрих внес в дело Сидней Драмм. - Господи, ведь это Ева Белтер выдала нам, где ты находишься, Перри. Она сказала, что должна быть у тебя утром, но велела нам подождать, пока появится кто-нибудь другой, и делать вид, что мы за кем-то следили. Что мы вроде бы пришли за Деллой Стрит или за кем-то другим, а не за ней. Мейсон ничего не ответил, только на его лице отразилась большая усталость. 16 Перри Мейсон сидел в своем кабинете. Он выглядел очень измученным. Напротив сидела Делла Стрит, избегая его взгляда. - Мне казалось, что ты ее не любишь, - заметил Мейсон. Она не посмотрела в его сторону. - Я ее ненавижу, но мне как-то не по себе из-за того, что именно ты вынужден был разоблачить ее. Она верила, что мы вытащим ее из этой истории, а ты выдал ее в руки полиции. - Я просто-напросто не позволил сделать из себя козла отпущения. Она пожала плечами. - Я знаю тебя уже пять лет, шеф. Все это время клиенты были для тебя на первом месте. Ты не выбирал себе дел и не выбирал клиентов. Ты принимал их такими, какие они есть. Некоторые были осуждены, но большинство оправдано. Однако, еще ни разу не было так, чтобы ты от кого-нибудь отвернулся, пока дело не завершено. - Что это вдруг тебя потянуло на проповеди? - Сама не знаю. - Ну, тогда говори. Она встряхнула головой. - Я все сказала. Он встал, обошел стол и положил ей руку на плечо. - Делла, я хочу попросить об одном одолжении. - О чем же, шеф? - О крошке доверия, - ответил он. Она подняла взгляд и посмотрела ему прямо в глаза. - Ты хочешь сказать?.. Он кивнул головой: - Она еще не осуждена и не будет осуждена, пока присяжные не признают ее виновной. - Но она не захочет вообще с тобой разговаривать. Она найдет себе другого адвоката после того, как ты заставил ее признаться. Ты не убежишь от того, что она показала. Она повторила все в полиции и подписала. - Я не должен ни от чего убегать. Это суд должен доказать ее вину. Если присяжные будут иметь хоть какие-то обоснованные сомнения, то они должны оправдать ее. Я еще ее из этого вытащу. - А ты не мог послать Дрейка в полицию, чтобы он подсказал им соответствующие вопросы? Ты должен был сам выжать из нее признание? - Должен был, потому что иначе она от всего бы отказалась. Она подкована на все четыре ноги. Ей нужна была моя помощь, и одновременно она все время была готова бросить меня на растерзание, если бы ее стали окружать. - Из-за этого ты бросил ее на растерзание? - Если хочешь так определить, то да, бросил, - признался Мейсон, снимая руку с ее плеча. Она встала и подошла к двери. - Вас ждут Карл Гриффин с адвокатом Этвудом, - напомнила она. - Пригласи их, - ответил Мейсон равнодушно. Она открыла дверь в приемную и движением руки пригласила ожидающих мужчин. С лица Карла Гриффина не исчезли следы гулянки. Однако, если не считать этого, он был уравновешенным, предупредительно-вежливым и светским с ног до головы. Он поклоном извинился перед Деллой за то, что входит в кабинет первым, а Мейсону послал вежливую, хотя и ни к чему не обязывающую улыбку. - Добрый вечер, мистер Мейсон. Артур Этвуд был мужчиной около пятидесяти лет, с бледным лицом человека, не ведающего солнца. У него были блестящие, бегающие глаза и огромная залысина, только на макушке осталась прядь волос, которая спадала по обе стороны на самые уши, так что задняя часть головы была в пушистом ореоле. С губ у него не сходила профессиональная улыбка, от которой на лице образовались вечные морщины - две глубокие борозды, расходящиеся, как ножки циркуля от ноздрей до кончиков губ и куриные лапки, окружающие лучистые глаза. На первый взгляд трудно было о нем что-нибудь сказать, но Мейсон видел, что перед ним опасный противник. Мейсон показал на кресла, а Делла закрыла за ними двери. Первым заговорил Карл Гриффин. - Извините меня, господин адвокат, если я неправильно оценил мотивы вашего поведения в начальной фазе дела. Как я слышал, именно благодаря вашей детективной проницательности мы обязаны в большой мере признанию миссис Белтер. В этом месте ловко включился Артур Этвуд. - Будь так добр, оставь переговоры мне, Карл. Гриффин милостиво улыбнулся и сделал головой движение в сторону своего адвоката. Этвуд придвинул себе кресло к столу, сел и посмотрел на Мейсона. - Мы, наверное, понимаем друг друга? - Я еще не знаю вашу позицию, чтобы утверждать это, - улыбнулся Мейсон. Губы Этвуда растянулись в профессиональной улыбке, хотя в его блестящих глазах не было и следа веселья. - Как адвокат миссис Белтер, вы внесли возражение против завещания, а также выступили с прошением о признании ее чрезвычайным распорядителем имущества мужа. Очень упростило бы дело, если бы вы забрали назад оба предложения. - Для кого упростило бы? - спросил Мейсон. Этвуд сделал движение рукой в сторону своего клиента. - Для мистера Гриффина, конечно. - Я не являюсь адвокатом мистера Гриффина, - сухо ответил Мейсон. - Это факт неопровержимый, - глаза Этвуда улыбнулись одновременно с губами, - по крайней мере, в настоящую минуту. Если, однако, мне будет позволено быть откровенным, то мой клиент находится под впечатлением проницательности и беспристрастности, которою вы проявили. Конечно, дело приобрело неожиданный и болезненный оборот, который был для моего клиента большим потрясением. Однако, в настоящую минуту уже не может быть сомнения в фактическом течении происшествий, и моему клиенту понадобится много компетентных советников по управлению имуществом, оставшимся после мистера Белтера, если вы хорошо понимаете то, что я имею в виду. - А что вы имеете в виду? - спросил Мейсон. Этвуд вздохнул. - Ну, если я вынужден говорить яснее, а я не знаю, может быть, нужно было бы сказать, вульгарнее, то не исключено, что администрирование газетой, я имею в виду "Пикантные Известия", окажется делом, превосходящим компетенцию моего клиента. А так как у меня будет много хлопот с управлением остальной частью имущества, то мой клиент считает, что неплохо было бы обеспечить себе помощь профессионального адвоката, как советника по вопросам газеты. На практике это означало бы занятие редактированием газеты до тех пор, пока дело о наследстве не будет закончено. Этвуд остановился и значительно посмотрел на Мейсона бусинками глаз. Так как Мейсон не отвечал, Этвуд продолжил: - Дело потребует, конечно, определенного вклада времени. Ваш труд был бы вознагражден, очень хорошо вознагражден. - Что тут крутить вокруг да около? - бесцеремонно спросил Мейсон. - Вы хотите, чтобы я отказался от всяких претензий на наследство и допустил мистера Гриффина к корыту. Он постарается со своей стороны, чтобы мне также от этого что-то перепало, не так ли? Этвуд надул губы. - Но, господин адвокат, мне трудно было бы согласиться с такой неудачной формулировкой. Но, если вы захотите обдумать мое предложение, то вы наверняка придете к убеждению, что оно не выходит за границы этики и одновременно достаточно широко... - Пускание дыма в глаза, - взорвался Мейсон. - Я не хочу никаких интриг и буду говорить откровенно, понравится это вам или нет. Мы стоим по разные стороны баррикады. Вы адвокат Гриффина и хотите наложить руку на наследство. Я, как адвокат миссис Белтер, заявляю вам, что добьюсь отмены этого завещания. Это фальшивка, вы сами хорошо это знаете. Улыбка не сходила с губ Этвуда, но его глаза были холодными и жесткими. - Вам это не удастся. Не имеет ни малейшего значения, настоящее завещание или нет. Миссис Белтер уничтожила оригинал, она сама в этом призналась. Мы проведем доказательство содержания и примем наследство по духу решений уничтоженного завещания. - Это означает процесс, - ответил Мейсон. - Вы считаете, что выиграете его, а я считаю, что нет. - Впрочем, - продолжал Этвуд, - миссис Белтер и так не может наследовать. По закону убийца не может получить наследства того человека, которого он убил, независимо от завещания или каких-либо других оснований. Мейсон молчал. Адвокат обменялся взглядом со своим клиентом. - Вы ведь не будите опровергать это? - Почему же? Буду. Но я не намерен дискутировать здесь с вами, свои аргументы я сохраню для суда. Что вы себе воображаете? Что я только сегодня родился? Я хорошо знаю, к чему вы стремитесь. Дело в том, чтобы Ева Белтер была осуждена за предумышленное убийство, и вы хотите, чтобы я вам дал доказательство мотива убийства. Если вам удастся получить приговор за убийство предумышленное, тогда миссис Белтер не может наследовать. Таков закон, убийца не наследует. Если же она будет осуждена за неумышленное убийство, тогда она может наследовать. Вам нужно наследство, и вы хотите меня подкупить. Это вам не удастся. - Господин адвокат, если вы будете держаться такой линии в рассуждениях, то вы сами можете оказаться перед судом присяжных. - Да? Как это называется на обычном языке? Угроза? - Вы не можете преградить нам дорогу к наследству, - сказал Этвуд. - А как только мы примем его, то будем вынуждены принять несколько важных решений. Некоторые из них могут быть существенны для вашей практики. Мейсон поднялся с места. - Мне не нравится это увиливание. Я выкладываю карты и говорю то, что хочу сказать. - Вот именно, что вы хотите нам сказать? - спросил Этвуд все еще вежливым тоном. - Ничего, - заявил Мейсон. - Я не согласен. Карл Гриффин дипломатически покашлял. - Господа, может быть, я мог бы что-нибудь добавить для облегчения дела? - Нет, - возразил Этвуд, - разговор предоставьте мне. Гриффин улыбнулся Мейсону. - Вы напрасно возмущаетесь, господин адвокат. Дело идет о наследстве. - Прошу тебя, - перебил Этвуд, испепеляя его взглядом. - Хорошо, хорошо, - уступил Гриффин. Мейсон сделал рукой жест в сторону двери. - Мне кажется, что конференция закончена, господа. Этвуд попытался еще раз: - Если бы вы решились взять назад свои прошения, то это сэкономило бы массу времени. В настоящем положении, вы должны это признать, у нас беспроигрышное дело. Мы хотим только сэкономить время и избежать ненужных расходов. Мейсон посмотрел на него каменным взглядом. - Вы можете считать, что дело у вас беспроигрышное, но я пока еще в седле и не дам себя из него выбить. Этвуд потерял терпение. - Вы сидите в своем седле недостаточно твердо, чтобы удержаться хотя бы двадцать четыре часа. - Вы так считаете? - Позвольте мне обратить ваше внимание, что вы сами можете быть привлечены к ответственности за то, что помогали миссис Белтер. Теперь, когда мой клиент является полноправным наследником, полиция, несомненно, прислушается к нашим предположениям. Мейсон сделал шаг в его сторону. - Когда мне понадобится напомнить себе о своем положении, Этвуд, я позвоню вам. - Ладно, - сказал Этвуд. - Если вы не хотите пойти нам навстречу, то мы отплатим вам тем же. - Прекрасно. Я не хочу идти вам навстречу. Этвуд кивнул своему клиенту, и оба двинулись к двери. Этвуд вышел не оглядываясь, а Карл Гриффин задержался, положив руку на ручку двери, как будто желал что-то сказать. Но поза Мейсона не располагала к этому, и Гриффин, пожав плечами, вышел из кабинета вслед за своим адвокатом. Когда дверь за ними закрылась, на пороге кабинета появилась Делла Стрит. - Вы договорились? Мейсон покачал головой. - У нас ведь нет никаких шансов, - сказала она, избегая его взгляда. Мейсон выглядел так, как будто постарел на десять лет. - Слушай, Делла, я играю на затягивание. Если бы мне дали немного времени и свободу движений, то я бы как-нибудь все устроил. Но эта женщина хотела была втянуть меня, и мне оставался только один выход: посадить ее за решетку, чтобы самому сохранить свободу действий. - Ты не обязан объясняться передо мной, шеф. Извини, если я была настроена критически. Все это так неожиданно, так не похоже на тебя, что немного ошарашило меня. Прошу тебя, забудь об этом. Но, она все еще не смотрела ему в глаза. - Конечно забуду. Я схожу к Полу. Ты можешь поймать меня там, если вдруг выяснится что-нибудь важное, но никому не говори, где я. 17 Пол Дрейк сидел за обшарпанным столом в клетушке, которая служила ему кабинетом, и улыбался Мейсону. - Это была хорошая работка, - сказал детектив. - Ты все время прятал камень за пазухой, или же импровизировал, когда у тебя стала гореть земля под ногами? - Догадывался приблизительно, - неохотно ответил Мейсон. - Но догадываться и иметь доказательства - это две разные вещи. Теперь я должен ее спасать. - Не забивай себе голову. Во-первых, она этого не заслуживает, а во-вторых, из этого ничего не получится. Единственным шансом спасти ее было бы доказательство того, что она действовала в порядке самозащиты. К сожалению, она призналась, что стреляла с другого конца комнаты. - Это моя клиентка, - не уступал Мейсон, - а я не бросаю клиентов в беде. Она подставила меня, я должен был так поступить. Иначе мы оба были бы за решеткой. - Я бы не пожалел ее, - ответил Дрейк. - Это обычна потаскуха, которая клюнула на богатого мужа и с этого времени обманывает всех направо и налево. Ты можешь долго говорить о своих обязанностях по отношению к клиентам, но когда клиент начинает вешать на тебя убийство, это все меняет. Мейсон посмотрел на детектива тяжелым взглядом. - Это не имеет значения. Я должен ее вытащить. - Как ты это сделаешь? - Запомни раз и навсегда. Она невиновна до тех пор, пока ее не приговорит суд. - Ведь она призналась. - Это ничего не меняет. Признание является доказательством, которое может быть использовано в суде, и ничем больше. - И что суд должен, по-твоему, сделать? Ты можешь защищать ее, ссылаясь на невменяемость или на самозащиту. Но она тебя не слишком любит и возьмет другого адвоката. - Не в этом дело, - ответил Мейсон. - Защищать ее я могу разными способами, но не об этом я хочу говорить. Мне нужны факты. Ты должен узнать все о прошлом Вейтов. От сотворения мира по настоящую минуту. - Ты говоришь об экономке? - спросил Дрейк. - О ней и о ее дочери. Обо всей семье. - Ты все еще предполагаешь, что экономка что-то скрывает? - Уверен. - Хорошо, я напущу на нее людей. Как тебе понравилась эта история в Джорджии? - Классная работа, Пол! - Что бы ты хотел узнать о экономке? - Что только возможно. И не забудь о дочери. Не пропусти ни одной подробности. - Слушай, Перри, по-моему, ты опять что-то прячешь за пазухой. - Я должен ее как-то вытащить. - И ты знаешь как это сделать? - В общих чертах. Если бы не знал, то вообще не сажал бы ее за решетку. - Даже тогда, когда она стала впутывать тебя в убийство? - с интересом спросил Дрейк. - Даже тогда, - упрямо сказал Мейсон. - Черт возьми, ты действительно готов подставить голову за клиента. - Жаль, что я как-то не могу убедить в этом других других, - устало усмехнулся Мейсон. Дрейк бросил на него острый взгляд. - Это мое кредо, Пол, - продолжал Мейсон. - Недаром я адвокат. Я беру дела людей, которые находятся в трудном положении, и делаю все, чтобы помочь им. Я представляю не интересы обвинения, а интересы обвиняемого. Прокурор на голову встает, чтобы доказать обвинительный акт, а моим делом является обеспечить самую сильную позицию обвиняемому, а уж решение принадлежит присяжным. Такова наша юридическая система. Если бы прокурор играл честно, то и я мог бы играть честно. Но прокурор хватается за любые средства, чтобы получить приговор. Поэтому и я должен хвататься за любые средства, чтобы достичь оправдания. Мы как две соперничающие футбольные команды. Одна жмет в одну сторону, другая в другую. Это моя мания - сделать все для клиента. Мои клиенты не всегда безупречны. Некоторые - это обычные преступники. Многие, вероятно, виновны. Не мое дело решать это. Это решает только суд присяжных. - Ты хочешь доказать, что она действовала в состоянии временной невменяемости? Мейсон пожал плечами. - Я не допущу, чтобы суд приговорил ее. - Ты никоим образом не сможешь обойти показания миссис Белтер. Оно неопровержимо доказывает, что это было предумышленное убийство. - Показание показанием, но никто не может считать ее виновной до тех пор, пока суд присяжных не скажет этого. - Ох, что мы будем спорить, Перри, - пожал плечами Дрейк. - Я напущу людей на экономку и ее дочь и узнаю все, что смогу. - Мне не нужно, наверное, напоминать тебе о том, что каждая минута на счету. С самого начала все шло наперекосяк из-за отсутствия времени на получение доказательств. Ты должен работать быстро. От этого зависит сейчас все. Мейсон вернулся в свой офис. Когда он открыл дверь из коридора, Делла Стрит сидела за машинкой. Она подняла на него глаза и сразу же снова опустила их. Мейсон со злостью захлопнул за собой дверь и подошел к ней. - Ради бога, Делла, неужели ты не можешь найти ни капли доверия ко мне? Она бросила на него быстрый взгляд. - Разве я тебе не доверяю? - Не доверяешь. - Я немного выбита из равновесия, шеф, вот и все. Он стоял и смотрел на нее с бессильным отчаянием. - Что ж, хватит об этом. Соедини меня с Бюро Переселения и не отходи от телефона до тех пор, пока не получишь необходимых данных. Не обращай внимания на то, сколько это будет стоить. Доберись до руководителя отдела, если тебе это удастся. Мы должны быстро узнать, была ли Нора Вейт когда-нибудь замужем. По-моему, была. Я хочу знать, получила ли она развод. Делла вытаращила на него глаза. - Что общего это имеет с убийством? - Неважно. Вейт - это, наверное, настоящая фамилия матери. Она должна фигурировать на свидетельстве о свадьбе как родовая фамилия невесты. Конечно, существует возможность, что она вообще не была замужем. Но во всей этой истории есть что-то подозрительное. В ее прошлом должно быть что-то, что она скрывает. Я хочу узнать, что. - Ты ведь не думаешь, шеф, что Нора Вейт замешана в убийство? Глаза у Мейсона были холодными, лицо решительным. - Достаточно, чтобы я возбудил у присяжных обоснованные сомнения. Не забывай об этом. Садись к телефону и выясни все, что сможешь. Он прошел к себе и закрыл за собой дверь. Начал прогуливаться по кабинету, заложив большие пальцы в проймы жилета и задумчиво наклонив голову. Он все еще прохаживался, когда спустя полчаса Делла вошла в кабинет. - Ты был прав. - В чем? - Она была замужем. Я получила данные в Бюро Переселения. Она вышла полгода назад замуж за человека по фамилии Гарри Лоринг. Нет никаких данных о разводе. Мейсон в три прыжка очутилась у двери, рванул ручку, пробежал через приемную и пустился бегом по коридору в сторону лифта. Он подбежал к Агентству Дрейка и нетерпеливо застучал кулаками в двери. Ему открыл Пол. - Господи, опять ты. Ты что, никогда не сидишь в кабинете, и не принимаешь клиентов? - Слушай, есть. Нора Вейт замужняя. - Что из этого? - Она замужем и обручена с Карлом Гриффином. - Могла развестись. - О разводе нет никаких данных. Впрочем, для этого не было времени. Она вышла замуж полгода назад. - Хорошо. Что я должен делать? - Найти ее мужа. Его зовут Гарри Лоринг. Я хочу знать, когда они разошлись и почему. Еще больше мне нужно знать, была ли она знакома с Карлом Гриффином, когда приехала в последней раз к матери. Другими словами, посещала ли она уже когда-нибудь миссис Вейт у Белтеров. Детектив присвистнул. - Ей-богу, что ты себе воображаешь? Что тебе удастся создать специальные права для Евы Белтер и получать оправдание на основе неуравновешенности чувств? - Ты возьмешься, наконец, за работу? - Сделаю это за полчаса, если только этот твой Лоринг в городе, - ответил Дрейк. - Чем быстрее, тем лучше. Жду у себя. Мейсон вернулся в свою канцелярию и прошел бы мимо Деллы, не сказав ни слова, если бы она не остановила его на пороге кабинета. - Звонил Гаррисон Бурк. Мейсон поднял брови. - Где он? - Он не сказал. Он должен позвонить через минуту. Он не пожелал даже оставить номера телефона. - Очевидно, прочитал экстренный выпуск, - сказал Мейсон. - Об этом он ничего не говорил. Сказал только, что через минуту позвонит. Раздался звонок телефона. Делла сделала рукой жест в сторону кабинета: - Это, наверное, он. Мейсон вошел в кабинет. Он услышал, как Делла Стрит говорит: "Минуточку, мистер Бурк", поэтому взял трубку. - Привет, Бурк. Голос Бурка сохранил свою импонирующую звучность, но в нем была едва различимая нотка паники. - Это страшно. Я как раз узнал все из газет. - Могло быть и хуже, - ответил Мейсон. - До сих пор вы не впутаны в убийство, а в том деле вы можете притворяться другом дома. Это все не слишком приятно, но это еще не обвинение в убийстве. - Мои враги используют это во время предвыборной компании. - Что используют? - Ну, мою дружбу с этой женщиной. - Здесь я уже ничего не могу поделать. Но мы подумаем о каком-нибудь выходе. Прокурор не будет вас в это втягивать, разве что вынужден будет привести доказательство мотива. - Именно об этом я и хотел с вами поговорить, - голос Бурка стал еще более звучным. - Прокурор - очень порядочный человек. Он готов промолчать, если дело не дойдет до процесса. От вас только зависит так повести дело, чтобы до процесса не дошло. - Как вы себе это представляете? - Вы могли бы убедить ее, чтобы она призналась в убийстве в состоянии аффекта. Вы ее адвокат. Прокурор согласился допустить вас к ней при этом условии. Я как раз с ним разговаривал. - Ничего из этого не выйдет, - отрубил Мейсон. - Я буду защищать ваши интересы, но на своих собственных условиях. Не показывайтесь некоторое время. - Я могу гарантировать вам кругленькую сумму, - продолжал Бурк медовым голосом. - Пять тысяч наличными, может даже больше... Мейсон со злостью бросил трубку и снова стал расхаживать по комнате. Спустя пятнадцать или двадцать минут зазвонил телефон. Мейсон взял трубку и услышал голос Дрейка. - Кажется, я нашел его. Какой-то Гарри Лоринг живет в Бельведер Апартаментс. Жена бросила его неделю назад, вроде бы уехала к матери. Заинтересоваться им ближе? - Конечно. Беремся за него тотчас же. Ты можешь поехать со мной? Вероятно, мне понадобится свидетель. - Хорошо. У меня внизу машина, если тебя это устраивает. - Поедем на двух машинах. Могут пригодиться. 18 Гарри Лоринг был худым человеком, который непрерывно моргал глазами и каждую минуту облизывал губы кончиком языка. Не поднимаясь с сундука, обвязанного ремнями, он кивнул головой в сторону Дрейка. - Вы попали не по адресу. Я не женат. Дрейк посмотрел на Мейсона. Мейсон слегка пожал плечами, что Дрейк посчитал знаком о том, что должен пробовать дальше. - Вы знаете некую Нору Вейт? - Не знаю, - ответил Лоринг и нервно облизал губы. - Вы уезжаете? - продолжал спрашивать Дрейк. - Да, я не могу заработать на эту квартиру. - И вы никогда не были женаты? - Никогда. Я холостяк. - А куда вы выезжаете? - Еще не знаю. - Моргая глазами, Лоринг обвел взглядом мужчин. - Вы из полиции? - Меньше о нас, - сказал Дрейк. - Мы говорим о вас. - Да, - ответил Лоринг и замолк. Дрейк снова посмотрел на Мейсона. - Что-то вы внезапно выезжаете, - снова продолжил расспросы Дрейк. Лоринг пожал плечами. - Не такой уж большой переезд. - Знаете что? Можете не стараться крутить, потому что мы легко проверим все и узнаем правду. Вы утверждаете, что никогда не были женаты? - Точно. Я холостяк, я уже вам говорил. - Да? А соседи утверждают, что вы женаты. Еще неделю назад здесь жила с вами какая-то женщина, вроде бы ваша жена. Лоринг снова быстро заморгал глазами. Он неспокойно заерзал на сундуке. - Это не моя жена. - Вы давно ее знали? - Какие-то две недели. Она была официанткой в одном ресторане. - В каком ресторане. - Я забыл название. - А как звали эту женщину? - Здесь ее звали миссис Лоринг. - Это мы знаем. А как ее звали на самом деле? Лоринг замолк и быстрым движением облизал губы. Он окинул комнату неспокойным взглядом и сказал: - Джонс. Мери Джонс. Дрейк насмешливо засмеялся. Лоринг молчал. - И что с ней случилось? - неожиданно спросил Дрейк. - Откуда я знаю? Она меня обманула. Убежала, кажется, с другим мужчиной. Мы поссорились. - Из-за чего вы поссорились? - Откуда я знаю? Поссорились и все. Дрейк еще раз взглянул на Мейсона. Мейсон сделал шаг вперед. - Вы читаете газеты? - спросил он. - Время от времени, не слишком часто. Брошу иногда только взгляд на заголовки, но меня это не очень интересует. Мейсон сунул руку в карман и достал кипу вырезок из утренних газет. Он развернул статью, в которой была фотография Норы Вейт. - Вот эта женщина жила с вами? Лоринг, едва бросив взгляд на фотографию, решительно потряс головой. - Не эта. - Вы даже не соизволили посмотреть. Посмотрите хорошенько, прежде чем отпираться. Он подсунул Лорингу фотографию под нос. Лоринг взял вырезку и рассматривал фотографию несколько секунд. - Нет, не она. - На этот раз вам понадобилось много времени, чтобы решиться, - заметил Мейсон. Лоринг не ответил. Мейсон вдруг повернулся и кивнул Дрейку. - Хорошо. Раз вы приняли такую позицию, то сами будете виноваты. Не ожидайте никого снисхождения с нашей стороны, если вы решили нас обманывать. - Я не обманываю. - Пошли, Дрейк, - мрачно сказал Мейсон. Они вышли и захлопнули за собой дверь. В коридоре Дрейк спросил: - Что ты о нем думаешь? - Подозрительный тип. У него что-то есть на совести, иначе он пытался бы разыгрывать возмущение, протестовать, что мы суем нос в его дела. Похоже на то, что он уже имел дело с полицией и знает полицейские методы. - И мне так кажется, - согласился Дрейк. - Что теперь? - У нас есть снимок. Может быть кто-то из соседей ее опознает. - Этот снимок из газеты очень плох. Мы можем найти получше. - Нет времени. Неизвестно, что произойдет через минуту. Мы не можем дать себя застать врасплох. - Мы еще не пробовали нажимать на него, - обратил внимание Дрейк. - Этот Лоринг, наверное, быстро расколется, если его немного прижать. - Что ж, прижмем его, как только соберем побольше сведений. Он наверняка начнет трясти портками, когда мы возьмем его в оборот. На лестнице раздались шаги. - Кто-то идет, - сказал Дрейк. На этаж поднимался приземистый мужчина с покатыми плечами. На нем была потертая одежда и обтрепанные манжеты, но в его поведении была решительность. - Похож на судебного исполнителя, - шепнул Мейсон Дрейку. Мужчина шел в их сторону. У него были движения человека, который служил когда-то стражем порядка и сохранил что-то от прежнего авторитета. Он посмотрел на двух мужчин и спросил: - Кто-нибудь из вас не является Гарри Лорингом? Мейсон без колебаний выступил вперед. - Я Гарри Лоринг. Мужчина полез в карман. - Полагаю, что вы знаете, в чем дело. У меня есть для вас повестка с вызовом в суд по делу Норы Лоринг против Гарри Лоринга. Настоящим предъявляю вам официальную повестку и вручаю копию. - Он бледно улыбнулся. - Вы знаете, в чем дело. Похоже, вы ждали меня и не собираетесь заявлять протест. Мейсон взял бумагу. - Конечно. - Прошу не обижаться на меня, - сказал исполнитель. - За что мне на вас обижаться? Исполнитель сделал отметку на обороте оригинала повестки, после чего повернулся и стал медленно спускаться вниз. Когда он исчез, Мейсон посмотрел на Дрейка. Детектив улыбнулся, обнажив все зубы. - Мы родились под счастливой звездой, - довольно сказал Мейсон. Они развернули копию повестки. - Заявление о признании супружества недействительным, а не о разводе, - заметил Мейсон. Они прочитали мотивацию. - Дата сходится. Пошли, возвращаемся. Они забарабанили кулаками в дверь. - Кто там? - раздался изнутри голос Лоринга. - Повестка из суда, - закричал Мейсон. Лоринг открыл дверь и отступил при их виде. - Опять вы? Я думал, что вы уже ушли. Мейсон толкнул дверь плечом и вступил в квартиру. Дрейк шел за ним. Мейсон показал повестку. - Здесь что-то не порядке. Мы должны были вручить эту бумагу, были убеждены в том, что вы все знаете. Но перед этим мы должны были удостовериться в том, что имеем дело с соответствующим человеком. Мы спросили, женаты ли вы, а вы... - Ах, вот в чем дело, - перебил торопливо Лоринг. - Нужно было сразу так сказать. Ясно, что я только этого и жду. Мне велели ждать эту бумагу, а потом сразу же убираться. Мейсон издал неодобрительный возглас. - Тогда почему, черт возьми, вы не говорите так сразу, вместо того, чтобы заставлять нас ходить туда и обратно? Вы Гарри Лоринг и женились на Норе Вейт в день, указанный в повестке, так? Лоринг наклонился, чтобы прочитать дату, которую Мейсон указал пальцем. Покивал головой. - Сходится. - И вы живете с ней с того времени, так? - расспрашивал Мейсон, передвигая палец на следующую рубрику. - Верно. - Та-ак. В повестке сказано, что в момент заключения брака вы состояли в браке с другой женщиной, с которой вы не развелись. Поэтому брак признается недействительным по закону и истица требуют признать его недействительным. Лоринг снова покивал головой. - Это, наверное, ошибка? - спросил Мейсон. - Нет, все верно. Она на этом основании требует признать брак недействительным. - Но, ведь это неправда? - Правда. - Тогда моей обязанностью является арестовать вас за двоеженство. Лоринг побледнел. - Он говорил что с этим не будет никаких хлопот. - Кто говорил? - Тот адвокат, который приходил. Адвокат Норы. - Он хотел надуть вас, чтобы получить признание брака недействительным. И чтобы Нора могла выйти замуж за того красавчика, который наследует пару миллионов. - Он так говорил. Но он сказал, что не будет никаких хлопот, что это обычная формальность. - Ничего себе, формальность, - заметил Мейсон. - Вы не знаете, что двоеженство наказуемо? - Но я не двоеженец, - защищался Лоринг. - Но вы ведь совершили это преступление. У меня здесь черным по белому написано. Показание Норы под присягой, подпись адвоката. Ваша предыдущая жена жила в момент заключения вами повторного брака, вы не получили развода. Поэтому нам придется забрать вас в полицию. Вы вляпались в скверную историю, мистер Лоринг. Лоринг нервничал все больше. - Это неправда, - заявил он наконец. - Что неправда? - Все неправда. Я никогда до этого не был женат. Нора хорошо об этом знает. Адвокат также. Они сказали, что не могут ждать развода, потому что это тянулось бы слишком долго, а Норе подвернулся случай выйти замуж за богатого типа. И мне что-нибудь от этого перепадет, если я соглашусь на признание брака недействительным. Потом я должен был подать прошение, заявить, что я вроде бы находился в браке с другой женщиной, но был убежден в том, что тот брак уже недействителен. Они сказали мне, что таким образом я буду прикрыт, а Нора получит заключение о признании брака недействительным. Адвокат должен подать его в суд. - И получить сразу же заключение? Лоринг кивнул головой. - Никогда не стоит лгать людям, задачей которых является установление фактов, - сделал ему замечание Мейсон. - Почему вы не сказали этого сразу? Зачем морочили нам голову? - Адвокат мне не велел. - Он, наверное, рехнулся. Нам придется написать рапорт по этому делу. Вы нам напишите объяснение, мы приложим его к рапорту. Лоринг заколебался. - Или если вы хотите, - добавил Мейсон, - пойдем в полицию и вы объясните все там. - Нет, нет, уж лучше я напишу объяснение. Мейсон достал из кармана перо и блокнот. - Тогда садитесь на сундук и пишите. Вы должны все точно описать. Что вы не были перед этим женаты, но адвокат хотел получить для Норы заключение о признании брака недействительным. Что он уговорил вас заявить, что у вас была жена, чтобы Нора могла выйти замуж за того человека, который наследует миллионы. - И у меня не будет больше неприятностей? - Это единственный способ, при помощи которого вы можете защитить себя от проблем. Мне не нужно, наверное, объяснять, что вы чуть было не влипли в неприятную ситуацию. Вам повезло, что вы рассказали все это нам. Мы уже хотели было взять вас в полицию. Лоринг вздохнул, взял у Мейсона перо. Он начал старательно царапать по бумаге. Мейсон стоял широко расставив ноги и терпеливо смотрел неподвижными глазами. Дрейк усмехнулся и закурил сигарету. Писанина заняла у Лоринга добрых пятнадцать минут. Он подал объяснение Мейсону. - Так будет хорошо? Я не очень-то умею сочинять такие вещи. Мейсон прочитал. - Хорошо. Подпишите это. Лоринг подписал. - Теперь так, - сказал Мейсон. - Адвокат хотел, чтобы вы отсюда как можно быстрее выехали? - Да, он мне дал денег, велел не сидеть здесь ни минуты дольше, чем это будет необходимо. Он не хотел, чтобы кто-нибудь приходил сюда и расспрашивал меня. - Правильно. Вы уже знаете, куда переедете? - Мне все равно. В какой-нибудь отель. - Хорошо, вы поедете с нами, - вставил Дрейк. - Мы найдем вам комнату. Вы зарегистрируетесь под другим именем, чтобы к вам не приставали, если кто-нибудь решит вас найти. Но вы должны иметь дело с нами, иначе могут быть неприятности. Возможно, придется подтвердить это заявление в присутствии свидетелей. Лоринг кивнул головой. - Адвокат должен был меня предупредить о вас, господа. Он чуть было не впутал меня в неприятную историю. - Конечно, - подтвердил Мейсон. - Вы могли бы оказаться в полиции, а если бы уж вас туда доставили, то дело не было бы таким простым. - Нора была здесь с адвокатом? - спросил Дрейк. - Нет, вначале она пришла одна. Потом пришла ее мать. А потом прислали адвоката. - Хорошо, вы поедете с нами, - сказал Мейсон. - Мы подвезем вас в отель, возьмем номер. Запишем вас под именем Гарри Легранда. - А что с вещами? - спросил Лоринг. - Мы займемся вещами. За ними пришлют. Портье в отеле все сделает, вам нужно будет только зарегистрироваться. У нас внизу машина, мы вас отвезем. Лоринг облизал губы. - Камень у меня упал с сердца, господа, можете мне поверить. Я сидел, как на иголках, ждал эти бумаги и начал уже сомневаться, не накрутил ли чего этот адвокат. - В общем-то нет, - заверил Мейсон. - Он забыл только сказать пару вещей. Наверное, спешил, и нервы у него были не в порядке. - Действительно, выглядел он так, как будто очень нервничал, - признал Лоринг. Адвокат и детектив проводили его к машине. - Поедем в отель Рипли, Дрейк, - сказал Мейсон. - Это хорошее место. - Понимаю. Они молча доехали до отеля, в котором Мейсон был записан под именем Джонсона. Мейсон подошел к стойке. - Это мистер Легранд из моего родного города, Детройта. Он хочет снять номер на пару дней. Может быть, найдется, что-нибудь на моем этаже? Дежурный посмотрел в картотеку. - Сейчас увидим. Мистер Джонсон, вы живете в пятьсот восемнадцатом? - Да. - Могу дать пятьсот двадцать второй. - Прекрасно. У мистера Легранда есть вещи, которые нужно принести. Я скажу портье, чтобы он послал