как насчет подмены? - спросил Мейсон. - Подмены пакетов? Баллард покачал головой. - Невозможно. Это должны были быть или Дюваль, или я, а я мог быть только в сговоре с Дювалем. - Почему вы заявляете, что нельзя было подменить пакеты? - Потому что водитель ни разу не останавливался с того момента, как уехал из нашего банка, и пока не приехал в филиал в Санта-Ане, а если бы и остановился, он все равно бы не добрался до ящика с наличностью. - А если бы у него был ключ? - У него не было ключа. - Предположим, был. Ему каким-то образом удалось... - Хорошо, я отвечу на это вопрос, - прервал Баллард адвоката. - Предположим, у него был ключ, он остановил машину и у него уже был приготовлен пакет. Он все равно бы не смог это сделать. - Почему? - Если бы в пакете лежали газеты, книги или еще что-то в этом роде - да, не исключено, что смог бы, но вспомните - пакет оказался заполнен погашенными чеками, которые находились в нашем банке! Водители никогда не заходят в банк. - И он никак не мог зайти внутрь? - Нет. Через ту боковую дверь производится только отправка и получение грузов. - Чеки нельзя приготовить заранее? - Нет. Они были представлены в банк и по ним получили деньги где-то за час до отправления того пакета. - То есть, похоже, Дюваль, не так ли? - Это должен был быть Дюваль, - с уверенностью заявил Баллард. - А потом, ведь они нашли у него несколько украденных купюр. - Насколько мне известно, в полиции имеется список номеров пропавших купюр, - сказал Мейсон. - Не всех, конечно, а пяти тысяч долларов. - Да. - У кого находится список? - Это самая конфиденциальная информация во всем деле, - сообщил Баллард. - Список держат в ФБР. Его очень тщательно охраняют. Даже самые доверенные люди в полиции не знают этих номеров. Им дано задание прямо на месте обменивать купюры, которые они посчитают подозрительными. Полицейские ходят с достаточным количеством наличных. Они приносят купюры в Управление, номера копируются, заносятся в список, отправляемый начальнику полиции, который затем передает его в ФБР. - Они нашли какие-нибудь купюры? - Мне не сообщают. Сами всегда готовы получить информацию, а вот разглашать - никогда. - Вы им что-то рассказали? - спросил адвокат. - Послушайте, Мейсон, обычно вы ведете честную игру. Я открою вам один секрет. В том пакете были тысячедолларовые купюры. Теперь в полиции имеется номер одной из них. - Откуда? - Я его вспомнил. Когда тысячедолларовые купюры достали из сейфа для отправки в Санта-Ану, они были в пачках. Я поставил на лошадь большую сумму. В такой ситуации человек обращает особое внимание на предзнаменования. Вот и я тоже не переставал размышлять, повезет мне или нет. Забег должен был начаться через несколько минут. Я взял в руки одну из пачек тысячедолларовых банкнот и у верхней оказался номер 000151. Я ставил на лошадь под номером пять. Я воспринял номер той купюры, как предзнаменование. Он означал, что моя лошадь придет первой и ей никто не помешает. Глупо, конечно, но теперь я понимаю, как чувствуют себя игроки - рассматривают любую незначительную деталь, как знак свыше. Вот так я запомнил номер одной тысячедолларовой купюры, только он всплыл у меня из памяти, когда допрашивал тот молодой парень. - Что еще за парень? - поинтересовался Мейсон. - Из полиции. Может, из ФБР. Точно не могу сказать, но определенно откуда-то оттуда. Он приходил ко мне полдюжину раз. Терпелив, вежлив, настойчив, несколько раз просил меня повторить события того дня. Я уже все ему рассказал, а потом несколько дней назад он появился снова - и тут я вспомнил о пачке тысячедолларовых и цифре "пять", окруженной единицами, а впереди - только нули. - Вы уверены в последовательности цифр? - Абсолютно. Как только я вообще это вспомнил, номер банкноты очень четко появился у меня перед глазами. - И это единственный номер тысячедолларовых, который есть в полиции? - Насколько мне известно, да. Мистер Мейсон, я же говорил вам - это улица с односторонним движением: ты даешь им информацию, а они тебе - шишь. - Спасибо. Я пытаюсь уяснить все случившееся, как, впрочем, и полиция. Несколько минут они ехали молча, затем Баллард осторожно спросил: - Вы знаете что-нибудь о дочери Дюваля? Чем она сейчас занимается? - Я не могу ответить, занимается она вообще чем-нибудь или нет. - Насколько мне известно, она была неплохой секретаршей. Полицейские стали следить за ней, а ее это раздражало. Пожалуйста, поверните направо за светофором, мистер Мейсон, а через пять кварталов - налево... А вот и мой дом на углу, маленькое бунгало. Следовало, наверное, выставить его на продажу после смерти жены, но тогда было не найти покупателя, а теперь стоимость все время растет и я не хочу продавать. Если сдам в аренду, то амортизация как раз составит разницу между тем, что мне будут платить жильцы, и тем, что мне самому придется платить за другое жилье. Я завелся, как старая мельница, но вы располагаете к себе людей. Наверное, я так много не говорил несколько месяцев. - Спасибо, - поблагодарил Мейсон, останавливая машину. - Я очень ценю, что вы столько мне рассказали. Баллард уже взялся за ручку, но повернулся к адвокату: - Не хотите взглянуть на фотографию бронированной машины? Может, тогда вам будет легче все представить. - Конечно. У вас есть такая фотография? - Да, несколько снимков с банковских времен. Моя жена любила фотографировать, и у нее это неплохо получалось. Они у меня все в альбоме. Зайдите на минутку. Подъезжайте к крыльцу и оставьте машину прямо у входной двери. Мейсон припарковал машину у крыльца и вошел внутрь вместе с Баллардом, который зажег свет, указал Мейсону на кресло и принес альбом. Он был сделан в форме книжки с полиэтиленовыми конвертами вместо страниц, в каждый из которых вставлялось по две фотографии. Мейсон принялся внимательно их изучать. - Не знаю как вы, мистер Мейсон, но мне каждый вечер помогает расслабиться стаканчик виски с содовой. Вы не против присоединиться? - предложил Баллард. - С удовольствием, - согласился адвокат. - Только, пожалуйста, не делайте мне крепким. Когда я за рулем, я пью не больше одной рюмки и обычно что-нибудь легкое. Пожалуйста, побольше содовой. Просто в содовую чуть-чуть капните виски для аромата. Баллард извинился и отправился на кухню, чтобы приготовить выпить. Адвокат бросил взгляд на дверь, ведущую в кухню, откуда донесся звон бокалов, а затем быстро достал из внутреннего кармана конверт и вынул тысячедолларовую купюру. Ее номер был - 000151. Мейсон положил на кресло альбом с фотографиями и подошел к большому окну из толстого листового стекла. Его закрывали тяжелые шторы. Мейсон отодвинул одну из них и увидел, что на окне также висят закатываемые кверху пластиковые жалюзи. Они были приподняты в верхней части окна. Адвокат опустил жалюзи примерно на два фута, положил две купюры в закатывающийся конец, а затем вернул жалюзи в исходное положение. Только он успел сесть в кресло и снова взять в руки альбом, как Баллард ногой толкнул дверь из кухни и вошел с двумя стаканами. - Сделал, как вы просили, мистер Мейсон. Содовая, слегка окрашенная виски - ваш коктейль, мой покрепче. - Спасибо, - поблагодарил адвокат. - Вот эти фотографии, - продолжал Баллард, устраиваясь в кресле напротив и готовясь насладиться виски, - сделаны, когда я еще работал в банке. Вторая слева вон на той - моя жена за несколько месяцев до смерти. А вот и машина, которая как раз перевозила в тот день исчезнувший груз. Номер сорок пять. Рядом с ней - Билл Эмори, водитель машины. - Где Эмори сейчас? - поинтересовался Мейсон. - Насколько мне известно, так и работает водителем. В нашем же банке, как мне говорили. Он никак не был вовлечен в ту историю. Он еще молод, закончил школу незадолго до того, как была сделана эта фотография. Занимался спортом... играл в баскетбол, прыгал с шестом... Полиция его здорово потрепала, он был так напуган... - Кстати, а вы знакомы с доктором Холманом Кандлером из Санта-Аны? - Конечно. Друг Колтона Дюваля. Официальный врач банка и личный врач Дюваля. Прекрасный специалист. Он написал прошение, чтобы Дюваля выпустили, прислал к нам в банк свою старшую медсестру, чтобы собрать подписи банковских служащих и руководства. Я тоже подписал, но объяснил ей, что мое имя на этом прошении может сыграть обратную роль. Она ответила, что у нее есть список лиц, чьи имена она хотела бы видеть на прошении, и мое включено в него, так что я тоже подписал. Она очень симпатичная - просто куколка. И, между прочим, но это строго конфиденциально, именно от нее я узнал про тот забег. Какой-то пациент сообщил доктору, а тот не знал, что делать. Он в жизни никогда не играл. Он также был личным врачом Эдварда Б.Марлоу - президента банка. В общем, медсестра заполучила мою подпись, как, наверное, и подпись каждого, к кому обратилась, но все равно это не помогло. Они не собираются освобождать Дюваля условно-досрочно, пока он не вернет деньги, по крайней мере, большую их часть. Он может оставить у себя тысяч тридцать-сорок, сказав, что они уже потрачены, но власти, естественно, будут держать его, пока у него где-то спрятаны почти четыреста тысяч. Ты хоть представь петицию, подписанную всеми жителями Калифорнии от мала до велика, - они все равно его не выпустят. Мейсон допил виски. - Большое спасибо. Мне пора. - Вы уже уходите? - воскликнул Баллард. - Вы же только что пришли! Мейсон улыбнулся, вставая. - У меня назначена поздняя встреча. Спасибо за помощь и гостеприимство. - Мне бы очень хотелось, чтобы вы остались и выпили со мной еще по стаканчику. - Нет, спасибо, когда я за рулем, я не пью больше одного. Адвокат попрощался, сел в машину, выехал с подъезда к бунгало и отправился домой. Мейсон уже заезжал в гараж, когда ночной сторож сделал почти незаметное движение, давая Мейсону сигнал повернуть обратно. Адвокат нажал на тормоз, остановил машину и уже начал пятиться назад, но не успел выехать на улицу. По пандусу бежал мужчина. Он догнал машину Мейсона и открыл дверцу. - Мистер Перри Мейсон? - Что вам нужно? - резким тоном спросил адвокат. Мужчина вручил Мейсону сложенный документ. - Повестка о явке в Суд. Вы должны предстать перед Большим Жюри завтра в десять утра. Это вызов Дуцес Тэкум [Duces tecum - приказ о явке в Суд с документами, перечисленными в приказе (лат.)]. Вы должны взять с собой все купюры или другие законные платежные средства, полученные вами от Арлен Дюваль и находящиеся в вашей собственности. Спокойной ночи. Мужчина захлопнул дверцу машины, повернулся и направился к выходу из гаража. Мейсон отпустил тормоз и съехал с пандуса. - Я поставлю ее, мистер Мейсон, - сказал ночной сторож, а потом спросил тихим голосом: - Кто это был? Судебный исполнитель? - Да. - Я так и думал. Пытался вас предупредить, но уйти из гаража, чтобы подождать вас на улице, никак не мог. - Вашей вины здесь нет, - ответил Мейсон. - Он бы все равно рано или поздно до меня добрался. - Тем не менее, простите, мистер Мейсон. Если бы я надолго оставил свой пост, у него бы возникли подозрения... Тут судебный исполнитель снова подошел к машине. - Не сердитесь на меня, мистер Мейсон. Это моя работа. - Я не сержусь, - ответил адвокат. - Но мне бы хотелось, чтобы меня ставили в известность заблаговременно. - Меня самого только что послали к вам. Гамильтон Бергер, окружной прокурор, передал мне эту повестку не более часа назад и приказал: "Вручи ее сегодня вечером, причем обязательно лично в руки Мейсону". Вот и все. Я отправился сюда. Мне пора. Рад, что вы на меня не сердитесь. Некоторые так возмущаются. Моего напарника послали к... другому человеку. Я рад, что вручал повестку именно вам. Вы, все-таки, адвокат и понимаете, что это моя работа. Спокойной ночи. Спасибо, что нормально все восприняли, мистер Мейсон. Судебный исполнитель вышел на улицу. Когда он, наконец, исчез из виду, ночной сторож снова заговорил: - Я думал, как вас предупредить, но ничего не пришло в голову. У него звезда величиной с тарелку. Если бы не она, я бы ему просто дал по башке. - Все в порядке, Майк. Ты ничего не мог сделать. Теперь мне снова придется уехать. Мейсон развернулся и медленно двинулся вверх по пандусу на улицу. Он позвонил в контору Пола Дрейка с автозаправочной станции. - Пол еще на месте? - спросил Мейсон оператора на коммутаторе. - Да, мистер Мейсон. Соединить? - Пожалуйста. Почти сразу же в трубке послышался голос Дрейка: - Я только что сам собирался звонить тебе, Перри. - Что случилось? - Ты помнишь, я тебе рассказывал о Джордане Л.Балларде? - Да, конечно. Я... - Мейсон внезапно замолчал. - Что ты? - Давай вначале твою новость. - Он мертв. - Что?! - воскликнул Мейсон. - Это правда. Если ты не успел с ним поговорить, то тебе это уже не удастся. Обидно, потому что он что-то сообщил полиции и... Черт побери, Перри, может, эта последняя информация и привела к фатальному результату. - Что случилось, Пол? - Ничего еще не закончилось. Пока могу рассказать только в общих чертах. Мой человек из полицейского Управления знает только, что к ним по рации поступил сигнал. - Ладно, хватит вступлений. Выкладывай, что тебе известно? - Совсем немного. Непонятно почему, но в конторе окружного прокурора решили, что у Балларда есть деньги, полученные от Арлен Дюваль. Очевидно, поступил анонимный звонок, но никто не понимает откуда. - Продолжай. - Окружной прокурор стал рассылать повестки о явке в Суд в качестве свидетелей, причем это вызовы Дуцес Тэкум с требованием взять с собой все деньги, полученный от Арлен Дюваль. - Эту сторону дела мы обсудим позднее, - прервал его Мейсон, - а пока расскажи мне о Балларде. Это может оказаться крайне важно. - Судебный исполнитель отправился с повесткой к Балларду. Он прибыл на место и обнаружил, что входная дверь приоткрыта. Он позвонил, но никто не ответил, и у него зародились подозрения. Он вошел и увидел, что Баллард лежит на полу в кухне. Очевидно, в момент смерти он готовил выпивку каким-то гостям. Там было три стакана, кубики льда, на столе стояли бутылки. Кто-то явно сильно ударил его сзади, а затем три или четыре раза воткнул в него большой нож для разделки мяса. Убийца ушел, оставив нож торчащим из спины Балларда. Естественно, сейчас дом кишит полицейскими. - Нашли чьи-нибудь отпечатки пальцев? - спросил Мейсон. - Перри, у тебя совесть есть? Я только что получил эту информацию. Я рассказал тебе все, что известно на настоящий момент. Там сейчас работают полицейские. Одному Богу известно, что они уже нашли и что найдут еще. И конечно же, они не собираются вводить меня в курс дела. Кое-что прочитаем в газетах, что-то сообщит мой человек из полиции, об остальном догадаемся. Я решил, что тебе необходимо срочно узнать об этом убийстве, потому что мотив преступления может быть связан с той информацией, которую Баллард передал полиции. Она ведь каким-то образом касается кражи в Коммерческом банке. - Огромное спасибо, Пол, - поблагодарил Мейсон. - Оставайся на работе. Узнай, что возможно, по этому делу. Я тебе перезвоню через час. Мейсон повесил трубку и отправился в издательство одной из газет, где у него работал хороший знакомый. Несмотря на поздний час, тот пропустил его в архив и Мейсон примерно с полчаса читал старые газеты с отчетами о краже большой суммы наличных в Коммерческом банке Лос-Анджелоса. Потом он снова позвонил Полу Дрейку. - Какие новости, Пол? - Практически ничего нового. Минутку, кто-то звонит по другому телефону. Не вешай трубку, Перри. Мейсону пришлось ждать минуты три, затем он снова услышал голос Дрейка: - Перри, ты еще здесь? - Да. - Ну, в общем, дело сделано - быть беде. - Что случилось? - Твоя любительница позагорать замешана по уши. - Стреляй! - Это долгая история, я пока знаю лишь основные факты. - Хватит тянуть резину, Пол. - Двое моих парней дежурили у гольф-клуба. Один оставался в машине, другой отправился к автозаправочной станции на бульваре, чтобы позвонить мне с отчетом. Чтобы сократить дорогу, он пошел через площадку для гольфа, и неожиданно заметил впереди себя бегущую женщину. Он решил приблизиться, но так, чтобы она не догадалась, что кто-то следует за ней. Это оказалась Арлен Дюваль. - Одна? - Одна. Очевидно, ей удалось улизнуть от полицейских. - Что было дальше? - Мой оперативник быстро принял решение. Он выбежал на шоссе вслед за Арлен Дюваль. Та автозаправочная станция на бульваре, открытая всю ночь, расположена всего в одном квартале от гольф-клуба. Она направилась туда и кому-то позвонила. Мой парень стал ловить попутную машину. В такое позднее время это довольно сложно, потому что никто не хочет останавливаться, но, наконец, одна машина притормозила. Мой оперативник представился, показал удостоверение и предложил водителю двадцать баксов. Мужчина сказал, что деньги будут очень кстати и спросил, что от него требуется. Мой парень попросил его встать у бордюра, а когда Арлен кончит звонить - следовать за ней. Это было совсем несложно. - Куда она направилась? - Села в такси. Она как раз его вызывала по телефону. - Потом? - Машина отвезла ее к бунгало Балларда. Когда она туда подъехала, в доме находился какой-то мужчина. У самой входной двери был припаркован автомобиль, мой парень слышал мужские голоса. Арлен тоже их услышала и, видимо, не решилась зайти. Очевидно, это как-то нарушило ее планы. Она вернулась к такси и расплатилась, затем направилась к задней части дома и стала ждать. Мой парень видел, что в гостиной находится какой-то мужчина. Этот человек подошел к окну, опустил и поднял пластиковые закатывающиеся жалюзи - явно давал кому-то сигнал. Он опустил их примерно на два фута, а через четыре или пять секунд поднял вверх в прежнее положение. - Твой парень разглядел этого человека? - Мейсон старался контролировать свой голос, чтобы не выдать эмоций. - Очевидно, нет. Шторы были задернуты. Мужчина просто отодвинул одну из них, дал сигнал, а затем снова скрылся с другой стороны штор. Примерно через несколько минут он вышел, сел в припаркованную машину и уехал. Мой оперативник предположил, что это машина Балларда, потому что у дома стояла всего один автомобиль, но, оказалось, она принадлежала гостю. Здесь мой человек допустил прокол, Перри. Я пытаюсь вдолбить им в головы, что ничто нельзя принимать, как должное, но, поскольку машина стояла у самого входа и других там не было, он предположил, что это автомобиль Балларда и не записал номерной знак. - Продолжай. - Как только этот мужчина отъехал, в дом направилась Арлен. - Каким образом она туда вошла? - Вот это неприятный момент, Перри. Она забралась через заднее окно. - Черт побери! - Вот именно. - И что дальше? - Она находилась в доме не больше пяти минут, а потом пулей вылетела из входной двери. Она почти бежала и не закрыла ее за собой. - Шла быстрым шагом? - Скорее бежала. - Твой человек последовал за ней? - Примерно семь кварталов. Ему бы стоило оставить машину и идти пешком, но в подобной ситуации обычно не знаешь, что лучше. Она поняла, что за ней следят, и избавилась от хвоста. - Как ей это удалось? - Подобное легко сделать ночью, если понимаешь, что кто-то преследует тебя, в особенности на машине. - Так как же поступила она? - Просто направилась к одному из домов, словно собиралась позвонить, но на самом деле не стала ни звонить, ни даже подходить к входной двери, а обогнула дом. Пробравшись в задний двор, видимо, выскочила на аллею и... никто не знает, что было дальше. - Твой человек покружил по округе? - Перепробовал все уловки, которые только существуют в нашем деле. Именно поэтому он так задержался с отчетом. Он не хотел уезжать из того района. Минуть пять или десять они кружили, затем увеличили радиус и просмотрели еще шесть кварталов. - Но Арлен и след простыл? - Да. - А она не могла действительно зайти в один из домов? - Не думаю. Мой парень сказал, что дом, к которому она подходила, оставался в темноте. Она смело направилась к крыльцу, но не стала подниматься по ступенькам и внезапно побежала на задний двор. - Твой оперативник говорит, что она поняла, что за ней следят? - Да. По ее поведению и по тому, как она скрылась на заднем дворе это сразу же ясно. Испытанный метод, Перри, и противодействий ему практически нет. - Мне надо все обдумать, Пол. Как зовут твоего оперативника? - Хорас Мунди. - Он меня знает? - Не думаю, что вы когда-либо встречались лично. Конечно, он видел твои фотографии и в курсе, что за Арлен мы следим по твоему заданию. - Как мне с ним встретиться? - Он, конечно, пока ничего не слышал о смерти Балларда, Перри, так что особо не торопился с отчетом. Он думал, что его напарник волнуется и... - Неважно, Пол. Где он сейчас? - Опять у автозаправочной станции на бульваре рядом с гольф-клубом. Раз уж он заплатил тому водителю двадцать баксов, то попросил отвезти себя обратно, чтобы сэкономить на такси. - Ладно, я отправляюсь туда, чтобы поговорить с ним лично, - заявил Мейсон. - Я предупрежу его. Есть какие-нибудь еще указания? - Оставайся на работе, Пол. - Хорошо. Сижу и пью кофе, а потом потею, выпуская его наружу. - Прекрасно. Держи ухо востро. Узнай все возможное об убийстве Балларда. Это не могло быть самоубийство? - Нет. - Ладно. Не теряй времени. Я тебе перезвоню. - Где ты будешь? - Сейчас встречусь с Мунди. Хочу лично все услышать из первых уст. Да, вот еще что. А Мунди может забыть, что он видел? - Меня тоже волнует этот вопрос, Перри. - Почему? - Боялся, что ты спросишь. - Шанс есть? - Практически нет. - Почему? - У меня же лицензия. - И? - Вспомни: Мунди надо было следовать за Арлен, а машины у него в тот момент не оказалось. Он остановил попутку и предложил водителю двадцать баксов за работу. Водителю страшно все понравилось - он играл в шпионов и наслаждался собой. Мунди представился. Когда Мунди с ним прощался, водитель, конечно, не отказался от денег, но сказал, что и просто так бы с удовольствием покатался. - Естественно, водитель не знает, что Баллард мертв. - Сейчас не знает, но завтра это будет во всех газетах. Он вспомнит адрес. - Я думал о временном факторе. Ты можешь денек подождать прежде, чем сообщить в полицию? - У тебя есть сердце, Перри? Я обязан сообщить им, по крайней мере, когда прозвучит официальное объявление об убийстве Балларда. - Подожди минутку, - прервал его Мейсон. - Ты представляешь клиента. Ты не должен сообщать полиции _в_с_е_, что знаешь... - Произошло убийство, Перри, и некий гражданин Джон был втянут в эту историю моим оперативником. Завтра утром он прочитает газеты и начнет петь жаворонком, а если я до этого времени не поставлю полицию в известность, я потеряю лицензию. Случившееся нельзя положить в карман, застегнуть и забыть. Все вылезет наружу. Я не имею права ждать, пока полиция узнает о происшедшем от кого-то другого. Как только прозвучит официальное объявление об убийстве Балларда, именно я должен позвонить им. - И сообщить имя Мунди? - Да. - Они допросят его? - Конечно. - Сколько у меня времени? - спросил Мейсон. - Больше часа, от силы двух, гарантировать не могу, Перри. - Оставайся на месте. Я тебе перезвоню. 5 Перри Мейсон проехал на машине мимо входа в гольф-клуб "Ремуда". Длинное, беспорядочно выстроенное здание клуба освещалось довольно слабыми прожекторами. За исключением этих прожекторов, площадки клуба находились в темноте. Здание на возвышенности напоминало мираж в лунном свете, плавающий в темном облаке. На бульваре светилась огнями автозаправочная станция, а по самому бульвару все еще продолжалось сильное движение. Мейсон повернул направо и въехал на автозаправочную станцию сзади, мимо водопроводных кранов и туалетов. Он потушил фары, зажег свет внутри машины, закурил, затем выключил свет. Через несколько минут к его автомобилю приблизился мужчина. - Вы - Мейсон? - спросил он. - Да, - кивнул адвокат. - Мне кажется, мы раньше не встречались. - Вы работаете у Пола Дрейка? Сыщик не стал сразу же отвечать, но после некоторого раздумья произнес: - Нам приходится осторожничать в нашем деле. Мейсон достал бумажник, вынул оттуда визитку и водительское удостоверение. - Вы меня убедили. Я - Хорас Мунди. Детектив показал Мейсону свое удостоверение. - Садитесь, - предложил Мейсон, открывая дверцу машины. Оперативник опустился рядом. - У меня мало времени, - заявил адвокат. - Пол Дрейк в целом описал мне, что произошло. Я бы хотел уточнить у вас некоторые детали. Была ли у вас возможность достаточно хорошо разглядеть того мужчину в доме? Вы можете его опознать с полной уверенностью? - Вы имеете в виду того, кто находился в доме, когда Арлен Дюваль подъехала на такси? - Да. Мунди покачал головой. - Могу дать лишь общее описание. Лица я не рассмотрел. - А когда вы его видели? В момент, когда он выходил? - Да. Он вышел из парадного входа и сел в машину. Но я его видел еще один раз до этого. - Где? - Он отодвинул шторы на большом окне, затем опустил солнцезащитные пластиковые жалюзи. Вы понимаете, что я имею в виду - они опускаются вниз и закатываются вверх. - Продолжайте, - попросил Мейсон ничего не выражающим тоном. - Я не знаю, что он делал. Он опустил жалюзи - дюймов на восемнадцать или на два фута - и придержал в таком положении. Не могу объяснить, что у него было на уме. Я вначале подумал, что он собирается их до конца опустить, но он этого не сделал. Он постоял так примерно с минуту, а потом поднял жалюзи в прежнее положение. Подавал кому-то сигнал, скорее всего. - А потом? - Штора вернулась на место. - Вы не разглядели его лица? - Нет. Я всего лишь дважды бегло видел его силуэт на фоне освещенной комнаты. - Вы можете его описать? - Мейсон опять постарался говорить нейтральным тоном. - Высокий и... хорошая фигура. Широкие плечи, узкие бедра. - Вес? - Примерно, как у вас, мистер Мейсон. Где-то в этом роде. Сколько вы весите. - Если вас о нем начнет расспрашивать полиция, то меня, в качестве модели, скорее всего поблизости не окажется. Вам придется самому определить возраст, рост и вес. - От меня помощь полиции будет невелика. - Вы снова видели этого мужчину, когда он вышел из дома и сел в машину? - Да. - Вы уверены, что это был тот же мужчина? - Конечно... подождите минутку... не могу поклясться. Телосложение то же и... что-то в походке. - Вы были не один? - С водителем машины. - Вы записали его фамилию? - Конечно. Я заплатил ему двадцать баксов за то, чтобы следить за такси, а потом возить меня по округе. Я попросил у него расписку, чтобы представить ее вместо квитанции Полу Дрейку. Детектив достал из кармана свернутый листок бумаги. - Вот она, - сообщил он, показывая Мейсону расписку на двадцать долларов с подписью и адресом Джеймса Вингейта Фразера. Мейсон скопировал фамилию и адрес в записную книжку. - И как вам Фразер? - поинтересовался адвокат. - Что вы имеете в виду? - Помогал или... - Лучшие часы его жизни, мистер Мейсон. Ему будет, что рассказывать друзьям следующие десять лет. - То есть вы считаете, что он всем своим знакомым разболтает о сегодняшнем приключении? - Еще бы! Я уверен, что он сейчас занимается именно этим. - Он был один в машине? - Да. - Вы что-нибудь узнали о нем - где работает или что-то в этом духе? - Нет. Одно могу сказать - водитель он отличный. Я проверил фамилию по номерному знаку машины. Номер записан рядом с фамилией на квитанции. - Я обратил внимание. А где он находился, когда вы наблюдали за опускающим жалюзи мужчиной? - Сидел в машине, припаркованной примерно в полквартале от дома. - Он тоже мог видеть этого человека в окне? - Нет, если только мельком. Он сидел слишком далеко и под углом. - А когда мужчина вышел из дома? - Мог. Тогда у него был лучший обзор, чем у меня. - Вы в состоянии описать машину того мужчины? - Нет, мистер Мейсон. Седан темного цвета. Не очень большой, не очень маленький, примерно, как ваша машина. - Марку и модель назвать не можете? - Нет. На подъезде к дому было темно и, по правде говоря, тот мужчина меня удивил. Он сел в машину и уехал. Я знаю, что допустил оплошность. Простите, что так получилось. Какой смысл мне сейчас вас обманывать? Я принял как должное, что у входа припаркован автомобиль хозяина дома. Я не знал тогда его фамилии. Кстати, до сих пор не знаю. Адрес я записал. Меня интересовала Арлен Дюваль. - Его звали Джордан Л.Баллард, - сообщил Мейсон. - И, для вашего сведения, теперь он уже мертв. - Мертв?! - Да. Его убили. - Кто? - Косвенные улики указывают на Арлен Дюваль. - Да будь я проклят! - Поэтому, - продолжал Мейсон, - необходимо, чтобы вы четко уяснили одну вещь. Вас будет допрашивать полиция. Вам придется пересказывать им свою версию. Мунди кивнул. - Полиция от вас долго не отстанет. Вы видели, как тот человек выходил из дома, видели, как он стоял у окна, опустил, а потом поднял жалюзи. Как вы _д_у_м_а_е_т_е_, что он делал? - Боже, мистер Мейсон, понятия не имею. Конечно, что-то он делал. Не просто же так он там стоял. Возможно, подавал сигнал Арлен Дюваль. Я не знаю. - А она могла видеть этот сигнал с того места, где находилась? - В тот момент, думаю, да. - А где именно она находилась? - Она вышла из такси и направилась к парадному входу, с минуту постояла там, прислушиваясь. Она поняла, что в доме гость. Ей это не понравилось, она вернулась к машине, расплатилась с водителем и обогнула дом. - Вы утверждаете, что она обогнула дом. Что вы имеете в виду? - Пошла вдоль той части дома, которая выходит на улицу. - По тротуару или вдоль самого дома? - По тротуару. Это угловой дом. Мужчина появлялся в окне, выходящем не на боковую аллею, а на главную улицу. - И она могла его хорошо рассмотреть? - Я не уверен, что вообще кто-либо мог бы его хорошо рассмотреть в тот момент. Он отодвинул шторы, и я видел его силуэт на фоне освещенной комнаты, пока шторы опускались на место. Потом фигура с минуту оставалась у окна и что-то там делала с жалюзи. Должно быть, он давал ей сигнал. - И она видела этот сигнал? - В тот момент она шла по тротуару. У нее был гораздо лучший обзор, чем у меня. - А у Фразера? - Тот вообще практически ничего не видел. Возможно, короткую вспышку света, когда отодвигались шторы - и все. - И что сделала Арлен Дюваль? - Продолжала идти к задней части дома. Это бунгало калифорнийского типа с большим внутренним двором. Она обошла дом и скрылась в тени. На несколько минут я потерял ее из виду, так что потом последовал за мисс Дюваль на место, откуда мог за ней наблюдать. - Сколько времени она там находилась? - Минуты три-четыре. Затем она снова вернулась в мое поле зрения, как раз в тот момент, когда мужчина выходил из передней двери. Именно поэтому я не обратил особого внимания на мужчину, я пытался следить за ней. - Вначале она подошла к парадному крыльцу? - Да. - Потом вернулась и расплатилась с таксистом? - Да. - Потом пошла вдоль дома со стороны улицы? Мунди кивнул. - А затем, когда она находилась на тротуаре как раз напротив окна, шторы отодвинули, там появился мужчина и произвел какие-то действия с жалюзи. Все правильно? - Я _д_у_м_а_ю_, что это случилось, когда она как раз проходила мимо окна, и он производил не какие-то, а вполне определенные действия с жалюзи: опустил их, а затем вернул в прежнее положение. - На какое время он их опускал? - Секунды на три или на четыре. Не надолго. - Вы считаете, что это был сигнал? - А что это еще могло быть? - Не знаю, - ответил Мейсон. - Я это у _в_а_с_ пытаюсь выяснить. Полиция тоже будет об этом расспрашивать. Теперь давайте вернемся к Арлен Дюваль. Что она делала? - Когда мужчина уехал, она откуда-то вытащила деревянный ящик и поставила перед кухонным столом, влезла на него и заглянула внутрь. - Долго смотрела? - Семь или восемь секунд. Казалось, она что-то изучает в доме. - А что она потом сделала? - Подняла окно. - Каким образом? - Просто пальцами. Очевидно, оно оказалось не закрытым на шпингалет. Она с минуту там поковырялась, взялась руками за скользящую раму подъемного окна и перекинула правую ногу через подоконник, опустила голову, чтобы не удариться и залезла на кухню. - А потом? - В общей сложности она провела там минут пять. Затем выбежала из входной двери. - Вы пытались держать в поле зрения и заднюю, и переднюю часть дома? - По мере возможности. Я концентрировал внимание на Арлен Дюваль. После того, как она забралась в дом через окно, я договорился с Фразером, что он помигает фарами, если она выйдет через парадную дверь. - И она сделала именно это? - Да. Он мигнул фарами, и я бросился к передней части дома. Он сказал, что она сбежала по ступенькам и направляется к углу. Я прыгнул в машину, он немного покружил и мы снова ее увидели. Он действовал не слишком ловко. Слишком близко подъехал, потом резко остановился, не включая фары на полную мощность, притормозил у бордюра... в общем, все испортил. - Вы думаете, она поняла, что кто-то сидит у нее на хвосте? - Определенно. - И как она отреагировала? - Прошла еще два или три квартала, очевидно, обдумывая план действий. - Вы следовали за ней? - Не очень близко. Мы выключили фары и несколько отстали. Затем мы заметили, что она завернула к какому-то дому, тогда мы включили свет и бросились за ней. - Вы записали номер дома, куда она завернула? - Да. Все у меня в блокноте. - А как ей удалось вылезти из трейлера таким образом, что никто не заметил? - поинтересовался Мейсон. - Понятия не имею. Я пытался срезать путь и направился звонить Дрейку через площадку для гольфа. Вдруг впереди себя я увидел женскую фигуру. Я сразу же ушел с открытого места, чтобы она меня не засекла, и последовал за ней. Это оказалась Арлен Дюваль. Она направлялась на эту автозаправочную станцию, где мы сейчас с вами находимся, и воспользовалась телефоном. - Вы наблюдали за входом в трейлер? - Нет, мистер Мейсон. Мы решили, что с места, где она припарковалась, только один выезд и ждали у него, но два других сыщика, я думаю, находились как раз там, откуда видна дверь трейлера. Должны были выбрать такое место. Они исчезли в кустах с таким видом, словно точно знали, куда направляются и с какой целью. - А сейчас она в трейлере? - спросил Мейсон. - Не знаю, - ответил Мунди. - Да и мой напарник, наверняка, недоумевает, что же со мной случилось. Я ведь сказал, что пошел звонить в контору. Он, наверное, решил, что я бросил его одного. - Пора возвращаться к нему, - заметил Мейсон. - Может, что-то новое еще произошло. Если да - вы еще раз позвоните с отчетом Полу Дрейку. - Вы хотите поговорить и с моим напарником? - Нет, я просто подвезу вас, но оставаться не буду. - Спасибо, а то через площадку для гольфа идти довольно долго. - Кто-нибудь видел вас или мисс Дюваль, когда вы ее пересекали? - Не думаю. В клубе есть ночной сторож. Суетливый, ворчливый старикан. Периодически бродит по округе с фонариком, но мне кажется, его держат только для того, чтобы на случай пожара кто-то мог вовремя вызвать пожарных, да и члены клуба спокойны, зная, что в здании всю ночь кто-то дежурит. - Ладно, поехали, - сказал Мейсон. - Если вы не хотите, чтобы те, из второй машины, вас видели, можете меня высадить... - Мне безразлично заметят они меня или нет, - ответил адвокат. - Если уж очень начнут любопытствовать, я вручу им свою визитку. Мейсон завел мотор и снова включил фары. - Нужно объехать гольф-клуб с другой стороны, затем двигаться по грунтовой дороге и завернуть еще на одну грунтовую, - указывал путь Мунди. - А вот с этой второй грунтовой ответвляется узкая подсобная. Наша машина как раз припаркована на пересечении грунтовой и подсобной. - Но вы же окажетесь как раз в лучах фар машины Дюваль, если она вдруг решит куда-то отправиться, - заметил Мейсон. - Да, если останемся на месте. Но как только мы услышим звук ее мотора, мы сразу же двинемся назад, уходя из ее поля зрения. Более того, она должна будет включить фары на полную мощность - иначе с трейлером не выбраться, и, естественно, их свет будет виден на деревьях и кустарниках, так что мы заранее узнаем о ее планах. - Хорошо, я составил себе общее представление, - заявил Мейсон. Адвокат подвез Мунди к месту, где была припаркована машина с его напарником. Примерно в ста ярдах впереди фары машины Мейсона выхватили из темноты еще один автомобиль, стоящий у обочины. - Черт побери, куда ты запропастился? - спросил напарник Мунди. - Долгая история, - ответил оперативник. - Позже расскажу. Что-нибудь произошло? - Тихо, как в церкви по понедельникам, - ответил детектив. - Прекрасно, ребята, - сказал Мейсон. - Оставайтесь на посту. Ему не хотелось проезжать мимо машины с полицейскими, так что он развернулся, чтобы тем же путем вернуться на асфальтированную дорогу. 6 Мейсон отправился по адресу, написанному Джеймсом Вингейтом Фразером под фамилией на расписке, отданной Мунди. Это оказалось бунгало калифорнийского типа хорошей постройки, располагавшееся в районе, застроенном теперь многоквартирными домами и отдельными офисными зданиями. Дом сверкал огнями: свет горел во всех окнах. Перед ним стояло несколько машин, еще одна находилась у самого крыльца. Изнутри доносились смех и голоса. Несколько человек говорили одновременно. Мейсон нашел место, где припарковать машину, поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь открыл мужчина. - Простите, что беспокою вас в такой час, но мне бы хотелось увидеть мистера Фразера. - Я - Фразер. Мейсон заметил, что мужчина слегка раскраснелся, от него попахивало виски. Он испытывал ту странную сдержанность, которая возникает, если ты только что наслаждался вечеринкой, а в следующее мгновение тебе приходится принимать деловой вид. - Простите, что беспокою вас в такой час, - повторил Мейсон, - но мне необходимо поговорить с вами. Я отниму у вас всего несколько минут. Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат. - Перри Мейсон, тот самый адвокат? - переспросил Фразер. - Просто адвокат. Фразер сразу же потеплел и расплылся в улыбке. От попыток принять серьезный солидный вид не осталось и следа. - Проходите, проходите, - радушно пригласил он. - У нас собрались друзья. Они просто обалдеют, услышав, что вы тоже к нам пожаловали. Моя жена сегодня решила собрать подруг на партию в бридж, а я когда вернулся, позвонил их мужьям и пригласил выпить. Проходите, мистер Мейсон. - Я бы предпочел поговорить с вами здесь, - ответил Мейсон. - Я... - Нет, нет! Проходите в гостиную и познакомьтесь со всеми. Эй, Берта, - громко крикнул он. - Ты даже не можешь представить, кто еще к нам пожаловал! Внезапно шум голосов в комнате стих. - Проходите, - снова пригласил Фразер, взяв Мейсона чуть выше локтя. Адвокат последовал за Фразером в ярко освещенную гостиную, пожал руки нескольким мужчинам, поклонился их женам, согласился выпить. - У кого-то день рождения? - спросил Мейсон, стараясь тактично перейти к интересующей его теме. - Празднуем кое-какое событие, - ответил хозяин дома. - Сегодня вечером я стал стариной К.Р.Фразером. "К.Р." означает "казаком-разбойником". Кстати, мистер Мейсон, если я могу задать такой вопрос, именно те самые мои приключения сегодня вечером послужили поводом для вашего теперешнего визита? - Да, я хотел обсудить с вами как раз эту главу вашей жизни, - признался адвокат. Фразер мгновенно стал осторожничать. Остальные собрались вокруг, у кого-то на лице был написан вежливый интерес, кто-то сонливым взглядом рассматривал окружающих: выпил уже слишком много и с трудом концентрировался. - Я проезжал мимо гольф-клуба "Ремуда", - начал Фразер, - когда увидел, как хорошо одетый мужчина пытается остановить машину. Обычно я никого не сажаю к себе в автомобиль по ночам, но тот парень выглядел очень прилично. Я притормозил, чтобы узнать, что он хочет, он показал мне удостоверение частного детектива. Вначале, правда, я подумал, что он из полиции. Наверное, он бы предпочел, чтобы я именно так и считал. Он просто сказал мне, что сыщик, а позднее я выяснил, что он работает в "Детективном Агентстве Дрейка". Мейсон кивнул. - Вам это интересно? - спросил Фразер. - Да. Продолжайте, пожалуйста, - попросил Мейсон. - А можно спросить, почему вы интересуетесь этим? - быстро вставила жена Фразера. - Если честно, то тот оперативник, которого ваш муж посадил себе в машину, работает на меня. Он отчитался о выполнении задания, но мне бы хотелось проверить его отчет, потому что ряд моментов могут оказаться очень важными. На лице миссис Фразер сразу же появилось облегчение. - О, - только и сказала она, а затем добавила: - Я иду на кухню. Кому-нибудь еще налить? Она взяла пару пустых стаканов. Напряжение спало. - Итак, - по тому, как Фразер бойко продолжил свой рассказ, становилось ясно, что он уже делал это сегодня несколько раз, - этот парень, его звали Мунди, попросил, чтобы я поехал за одним такси. Мы посидели на хвосте, а потом девушка, которую мы выслеживали, вылезла из машины и направилась к тихому миленькому домику. Она подошла к крыльцу, с минуту послушала, что творится в доме, затем вернулась к такси, расплатилась и направилась к задней части дома. - Почему она не вошла внутрь? - спросил Мейсон. - Там уже находился гость, очевидно, она не хотела с ним встречаться. - Не можете сказать, кто это был? Фразер покачал головой. - Его машина стояла у крыльца, по крайней мере, он в ней уехал. - Вы видели, как он выходил? - Да. - А номерной знак автомобиля? - Я? - захохотал Фразер, тыкая пальцем себе в грудь. Мейсон кивнул. - Черт побери, мистер Мейсон. Вы меня с кем-то спутали. Я не сыщик, а просто старый К.Р.Фразер - казак-разбойник Фразер. Вот это я. Все засмеялись. - Продолжайте, - попросил Мейсон. - Потом девчушка - она, кстати, очень ничего, - Фразер бросил осторожный взгляд в сторону кухни, - обошла здание и оказалась на заднем дворе. Я сам не видел, как она лезла в окно, но Мунди вышел из машины и встал там, откуда мог наблюдать за происходящим с задней стороны дома. Она подтянула какой-то ящик к кухонному окну и влезла внутрь. Там красотка задирала юбку до талии, поднимала стройную ножку, чтобы перекинуть через подоконник - а старина казак-разбойник Фразер сидел в этой проклятой машине и все пропустил. Все снова рассмеялись. - Вы видели переднюю часть дома? - Да. - Вы видели, как из дома вышел мужчина и сел в машину? - Угу. - Вы можете его описать? - Высокий, неплохо сложен, легко двигался, когда шел, спортивного вида и одет хорошо. - Сколько лет? - По походке можно сказать, что молод, достаточно молод. - Высокий? - Да. - Вес? - Сложно сказать. Широкоплечий, но бедра узкие. Похоже, старается все время держать себя в форме. Черт побери, мистер Мейсон, у вас примерно такое же телосложение. - Но вы его никогда не видели раньше? - Если бы я снова увидел его, то, _м_о_ж_е_т_, и узнал бы, если бы, конечно, встретил его при тех же обстоятельствах - у того дома, он выходит, спускается с крыльца, садится в автомобиль, тогда мы, может... - Но лица вы не разглядели? - Нет. - А лицо бы вы узнали, если снова увидели? - Нет. - Вы не обратили внимание на номерной знак машины, а марку можете назвать? - Седан одной из последних моделей. Хорошая модель. Не громоздкий фургон, а небольшая мощная машина. По ее форме можно было определить... похоже, что надежна - теперь собирают такие, и они отлично работают. - Марку назвать не можете? - Нет. - Что-нибудь еще видели? - спросил адвокат. - Тот мужчина, что находился в доме, один раз подходил к окну, отодвинул шторы и дал сигнал при помощи жалюзи. Но мне это было видно хуже, чем Мунди. Я просто заметил мужчину у окна. - Вы не рассмотрели, когда на него упал свет? - Нет. - То есть четко вы его ни разу не видели? - Когда он выходил я его лучше разглядел. - И что произошло потом? - Он сел в машину и уехал, затем Мунди перебрался к задней части дома. Я видел, как он пытается заглянуть в окно, затем он вернулся к моей машине и попросил меня мигнуть фарами, если девчонка выйдет из парадного входа. Он опять направился на задний двор. Затем открылась входная дверь и выбежала девушка. Я дал Мунди сигнал и он вернулся ко мне. - Вы ее сможете узнать, если еще раз увидите? - Конечно. Ее я хорошо рассмотрел. Более того, я разглядел ее лицо. - Когда? - Немного позднее. Наверное, я испортил дело. Я просто рвался в бой. Мунди повторял мне, что надо ехать медленнее, но я боялся, что ей удастся скрыться и уж очень хотел к ней приблизиться. Внезапно она повернулась и увидела меня, вернее, фары моей машины. Я хорошо разглядел ее лицо: оно казалось испуганным. Я сразу же выключил фары. Мунди подумал, что она, наверное, посчитала, что кто-то хочет ее изнасиловать, но она оказалась не промах. - Что она сделала? - Когда она вышла из дома, а потом направлялась к тротуару по тому короткому подъезду, она почти бежала. Мунди примчался к машине после того, как я дал сигнал. Он сел ко мне и мы поехали за девчонкой, но через несколько кварталов она поняла, что за ней следят, и смылась. - И больше вы ее не видели? - Нет. Мы примерно с полчаса покружили по близлежащим кварталам. Мунди очень расстроился. Вначале мы кружили по одному кварталу, потом расширили круг поисков еще на один, затем еще на четыре, а после вообще далеко отъехали от того места, где она скрылась, но все равно потеряли ее. - А что бы вы сделали, если бы нашли ее? - спросил Мейсон. - Ну откуда мне знать? Я просто вел машину. Но, поверьте, захватывающее было приключение. Для вас, наверное, подобные вещи не представляют никакого интереса, но для меня... здорово нарушило монотонность. Я раньше никогда не видел, как работает настоящий сыщик и... Я удивился, узнав, как, оказывается, сложно сидеть у кого-то на хвосте - целая наука преследования. Я сейчас рассказывал друзьям, что за час практики научился большему, чем мог бы освоить за месяц корпения над учебниками. И очень далеко нельзя отпускать, и прямо за интересующей машиной тебе нельзя ехать. Пододвигаешься поближе, отходишь назад, сворачиваешь на боковую улочку, разворачиваешься, едешь навстречу, да еще сколько уловок, чтобы водитель не догадался, что за ним пристроился хвост и... - Но вы не сможете узнать мужчину, который выходил из дома? - перебил Мейсон. - Я не разглядел его лица, но чувствую, что если увижу его при подобных обстоятельствах, то _м_о_г _б_ы_ узнать. А что это за дело? Вы можете о нем рассказать? - Я не имею права открывать все подробности, - ответил Мейсон. - Я - адвокат и мой клиент платит мне за получение, а не разглашение информации. Простите. - Ну тогда вспомните ваши прошлые дела, мистер Мейсон. Подумать только - сам великий Перри Мейсон у меня в гостиной! Ну и вечер! - Простите, но меня ждет работа. - Может, еще выпьете? Даже великий Перри Мейсон не ведет трезвого образа жизни! Все рассмеялись. Мейсон начал пробираться к выходу. - Простите. Мне пора. Спасибо, мистер Фразер, что рассказали мне о случившемся. - За то, что рассказал _в_а_м_?! - воскликнул Фразер. - Спасибо, что дали такую возможность. Это было что-то! Подумать только: я принимал участие в деле, по которому работает сам Перри Мейсон! Ну, если вы сами не можете о нем говорить, то придется подождать, когда напечатают отчеты в газетах. - О, все может оказаться не таким уж важным, - засмеялся Мейсон. - Не обманывайте меня. Оно настолько важное, что вы лично пришли ко мне в столь поздний час. - Я увидел, что вы не спите. - Я поздно ложусь. А вы? - Работаю допоздна, - объяснил Мейсон. Адвокат пожал всем руки, а Фразер взялся проводить его до двери. - Вы случайно не знаете, хозяин дома оставался жив, когда вышел тот мужчина? - Нет. А что вы имеете в виду? Он... Господи, вы хотите сказать... - Именно поэтому я пришел к вам так поздно, - ответил Мейсон. - Хозяина дома убили. Не ложитесь спать. К вам еще пожалует полиция. - О, Господи! - воскликнул Фразер, держась за ручку двери, словно стараясь не упасть. - Вы имеете в виду... Вы хотите сказать... - Я просто посоветовал вам пока не ложиться спать, - ответил Мейсон и вышел. 7 Мейсон подъехал к автозаправочной станции и позвонил Полу Дрейку. - Как дела? - спросил детектив. - Не очень. - Сколько еще тебе надо времени? Я... - Пусть Мунди немедленно заявляет в полицию, - ответил адвокат. - Он может сказать, что позвонил тебе с отчетом, а ты сообщил ему, что Баллард мертв, и он, впервые осознав важность увиденного, сразу же стал набирать номер полицейского Управления. - Прекрасно, - в голосе Дрейка чувствовалось облегчение. - Сейчас пошлю к Мунди оперативника, чтобы передать указания. - И вот еще что. Я... - Секундочку, Перри, - перебил Дрейк. - Мой ночной оператор машет у меня перед носом какой-то запиской. - Посмотри, что там такое. Последовало молчание, потом Мейсон услышал какой-то неразборчивый возглас Дрейка. - Что там, Пол? - Автозаправочная станция Балларда находится на пересечении Флоссман-авеню и Десятой улицей? - Да, и что? - Она работает всю ночь. - Верно. - Полиция была там, чтобы выяснить, когда Баллард ушел домой. Они разговаривали с одним из работников и увидели машину Балларда - она поставлена на ремонт. Он собирался вызывать такси, потому что у него было много наличных и он не хотел рисковать на автобусе, да и идти от остановки до дома ему далеко. Работник сказал, что _т_ы_ приехал на станцию, разговаривал с Баллардом, а потом повез его домой. - Работник узнал меня? - Да. - Это несколько осложняет дело. - Осложняет дело! - воскликнул Дрейк. - Боже, Перри, ты хочешь сказать, что это правда? Ты... - Я хочу сказать, что было бы прекрасно, если Мунди именно сейчас позвонит в полицию и сообщит им то, что видел. Где Арлен Дюваль? Она появилась у трейлера? - Очевидно, нет. Мои парни ждут там, да и полицейские не оставляют дежурство. Но, явно, только мы пока знаем, что ее нет в трейлере. Те ребята, похоже, считают, что она так и не выходила из него. Они решили там заночевать. - Как ей удалось выбраться? - Понятия не имею. Очень здорово сработано. Если бы мой парень случайно ее не заметил... - Он абсолютно уверен, что это Арлен Дюваль? - Да. - Ладно, пусть Мунди звонит в полицию и сообщает им все, что видел. - Но, Перри, ты-то сам что собираешься делать? - Постараюсь не выделяться, пока все не остынут. Я сам свяжусь с тобой. - Перри, что на самом деле случилось? Ты отвез Балларда домой? - Конечно, отвез. - Тогда его убили сразу же после того, как ты ушел, если только... - Что если только? Дрейк постарался придать своему голосу шутливый тон, но у него это плохо получилось: - Если только не ты убил его, Перри. - Это мысль. Только, пожалуйста, не сообщай ее в полицию. - Не беспокойся. Мейсон повесил трубку. Адвокат выехал на шоссе, ведущем в Санта-Ану. Несмотря на поздний час, движение было оживленным. Он остановился у ночной аптеки только во втором часу ночи, пролистал телефонный справочник и нашел номер доктора Холмана Б.Кандлера. В справочнике значилось два номера: приемная и ночной дежурный. Мейсон позвонил ночному дежурному. Через несколько секунд ответил женский голос. - Миссис Кандлер? - спросил Мейсон. - Нет. Вы звоните доктору Кандлеру? - Да. - Пожалуйста, объясните мне, что случилось. Какие у вас симптомы? - Я не болен. Меня зовут Перри Мейсон. Я хотел бы встретиться с ним по поводу Арлен Дюваль. Это важно. На другом конце провода на какое-то мгновение замолчали, потом официальный голос спросил: - Где вы сейчас находитесь, мистер Мейсон? - На подъезде к городу. - У вас есть адрес кабинета доктора Кандлера? - Тот, что в телефонном справочнике. - Поезжайте туда. Я свяжусь с доктором Кандлером. Он встретится с вами там. Если вы подъедете раньше него, поставьте машину и подождите пожалуйста. Он будет через несколько минут. На другом конце провода повесили трубку. Мейсон спросил у служащего аптеки, как добраться до нужного ему места, затем выпил чашечку кофе, а после этого поехал искать дом, где располагался кабинет доктора Кандлера. Это оказалось одноэтажное здание, одну часть которого занимал доктор Кандлер, а в другой разместились окулист и дантист. Мейсон вышел из машины, как раз когда доктор Кандлер вставлял ключ в дверь. - Добрый вечер, доктор. Я - Перри Мейсон. Доктор резко повернулся, по его движению сразу же стало понятно, что он возбужден и обладает быстрой реакцией. - Извините, что напугал вас, - Мейсон протянул руку. Доктор Кандлер крепко пожал ее. - Я особо не испугался. - Но вы так резко дернулись. Доктор Кандлер рассмеялся. - Я в молодости занимался боксом. Реакция не пропала, хотя я уже много лет не выхожу на ринг. - Любитель? - поинтересовался Мейсон. - Участвовал в межуниверситетских турнирах. Был чемпионом в полутяжелом весе. У меня высокий рост, я хорошо держал форму и всегда отличался прекрасной реакцией. Проходите, пожалуйста, мистер Мейсон. Я как раз хотел встретиться с вами. Даже думал попросить вас подождать в конторе, пока я туда не доеду, когда вы звонили насчет Арлен. Она получила трейлер назад? - Да, он уже давно у нее. Но после этого произошли еще кое-какие события. - Сейчас устроимся поудобнее и вы мне все расскажете. Доктор Кандлер пошел вперед по длинному коридору. - К сожалению, в подобных заведениях атмосфера всегда наполнена аурой человеческих страданий, - виновато заметил он. - У меня специально установлен кондиционер, но иногда создается ощущение, что какие-то физические частицы оседают на стенах. Слишком много больных людей. Не ожидали услышать такое от врача? - Почему бы и нет? - Считается, что мы не подвержены психическим воздействиям. Мы - материалисты. Но я думаю, что ни один врач не добивается успеха, если не обращает внимания и не учитывает ряд моментов, о которых ни слова не сказано в медицинской литературе. Садитесь, мистер Мейсон. По внешнему виду доктора Кандлера было заметно, что одевался он наспех. Он опустился на большой вращающийся стул и внимательно посмотрел на Мейсона взглядом человека, привыкшего оценивать других. - Я думаю, вы знаете мою репутацию и понимаете, что я не стал бы домогаться встречи с вами в такой поздний час, если бы не требовала необходимость. Доктор Кандлер кивнул. - Насколько мне известно, вы в дружеских отношениях с Арлен Дюваль? - спросил адвокат. Доктор снова кивнул. - Я представляю Арлен Дюваль. - Правда? - Что вы хотите сказать? - Если я все правильно понял, вы согласились представлять ее только в том случае, если она невиновна. Если же она окажется замешанной в краже, вы, ни минуты не колеблясь, сдадите ее властям, а вознаграждение за помощь в розыске денег составит ваш гонорар. - Все правильно, - подтвердил Мейсон. Его взгляд внезапно стал жестким. - Вы возражаете против такой постановки вопроса? - Ни в коей мере. Вашей привилегией является достижение любого приемлемого для вас соглашения с клиентом, но ваши условия - это не совсем то, как если бы вы представляли ее искренне и от всего сердца. - Я именно так и буду ее представлять, если она невиновна, - ответил адвокат. - Но, предположим, вы придете к заключению, что она виновна? - Тогда, как я ей объяснил, я сдам ее властям и помогу им вернуть деньги. - Поймите, что я хочу сказать, - продолжал доктор Кандлер. - Предположим, она на самом деле невиновна, но какие-то косвенные улики заставят вас считать, что она виновна. Тогда вы повернетесь против нее. - Я думаю, вы можете доверять моей порядочности и осторожности в этом вопросе. Я не собираюсь сразу же делать никаких выводов. - Сразу же делать выводы вы, естественно, не будете, но вполне возможно, что вы придете к ложному заключению. - Вы считаете ее невиновной? - Поставлю на это свою жизнь, - заявил доктор Кандлер. - Я могу спросить вас о характере ваших взаимоотношений? - Я - друг. - А романтический элемент присутствует? Доктор Кандлер почесал подбородок. - Я встал среди ночи и примчался сюда совсем не для того, чтобы вы подвергали меня допросу. Вы можете принимать как должное, что у меня очень глубокие чувства к Арлен Дюваль. Я считаю себя очень близким другом ее отца. Я думаю, что ему здорово не повезло. - Вы уверены в его невиновности? - Конечно, - с чувством ответил доктор Кандлер. - Из него сделали козла отпущения, потому что полиция и представители страховой компании не могли взвалить вину ни на кого другого. - Но у него нашли украденные деньги. - Это они так утверждают. Однако, вспомните, что они обнаружили купюры только какое-то время спустя после кражи. Очевидно, преступление было совершено кем-то из работников банка, который имел доступ к погашенным чекам. Тот же работник банка мог добраться и до бумажника Колтона Дюваля и подложить туда несколько украденных купюр. - Это, конечно, идея, - согласился Мейсон. - Которая должна была прийти вам в голову, - съязвил доктор Кандлер. - А она уже приходила, - ответил Мейсон. - Только я пока не делал никаких выводов. - И продолжайте пока не делать. Мейсон улыбнулся. - Я сейчас нахожусь здесь, доктор, потому что в настоящий момент готов разделить вашу точку зрения. Но у Арлен Дюваль есть деньги. О_т_к_у_д_а_ она их берет? _В_ы_ ее финансируете? - Нет, но кто-то определенно это делает. - Кто? - Не знаю. Хотел бы знать. - А она вам не говорила? - Арлен Дюваль мне полностью доверяет, - сказал доктор Кандлер. - Я прекрасно понимаю ее и в курсе происходящего, но вопрос финансирования - единственный, по которому она не дала мне никаких объяснений. Она обещала тому человеку, что никому не откроет, где он. - Почему он не хочет, чтобы вы знали, кто он? - Не могу вам ответить. Она сообщила, что до девяти тридцати завтрашнего утра должна заплатить вам предварительный гонорар. Я уверен, что она это сделает, но источник, откуда поступают деньги, я назвать не в состоянии, потому что просто не знаю, от кого она их получает. - Но вы знаете, что кто-то дает их ей? - Да. - В этом она вам призналась? - Да. - А почему тот человек дает ей деньги? - На этот вопрос я вам отвечу, но это только мои догадки. Я думаю, что стратегия здесь выбрана неправильная. Тот человек не может допустить, чтобы его имя было втянуто в дело. Очевидно, он как и я абсолютно уверен в невиновности Колтона П.Дюваля. Он хочет, чтобы Дюваль вышел из тюрьмы. До тех пор, пока власти считают, что деньги спрятаны где-то Дювалем и он не признается, где именно, они его не выпустят. Однако, если власти прийдут к выводу, что их раскопала дочь Дюваля - а вы должны помнить, что они не сомневаются в виновности Дюваля - и увидят, что она их тратит, то у них не останется оснований держать отца в тюрьме. При таких обстоятельствах они решат, что, выйдя на свободу, Дюваль придет к какому-то соглашению с дочерью - может, дружескому, может, нет. Тогда они смогут найти деньги у Дюваля и заставить отчитаться, где и каким образом он получил их, а затем засадить его обратно в тюрьму. Они могут даже предъявить обвинение Арлен, как соучастнице после события преступления. Именно так, видимо, и рассуждает тот неизвестный, финансирующий Арлен. Он придумал приманку, которая, как он надеется, приведет к условно-досрочному освобождению Дюваля. - Я не согласен с подобными рассуждениями, - заявил Мейсон. - Я тоже. Только осел может так думать. Цель благородная, но средства для ее достижения выбраны неверные. Я пытался доказать это Арлен. Однако, она дала слово своему таинственному другу и должна выполнять его указания в течение полутора лет. - Вы верите ее объяснениям? - спросил Мейсон. - Да. Я верю тому, что говорит Арлен. - Если бы вы услышали подобную теорию от кого-то, кому вы не испытываете такого доверия, как Арлен, и в котором не присутствует никакого романтического интереса, вы бы посчитали услышанное полным абсурдом, не так ли? - Возможно. - У вас есть какие-нибудь догадки насчет того, кто именно финансирует Арлен? - Думаю, что кто-то из руководства банка. - Тот, кто организовал кражу? Его начала мучить совесть, потому что Дюваля сделали козлом отпущения? - Такая мысль мне приходила, - признался доктор Кандлер, - причем много раз. Однако, я бы сказал, что таинственный благодетель - если его можно так назвать - это Эдвард Б.Марлоу, президент банка. - Почему он? - Он очень богат, но у него есть совесть. Я думаю, что теперь у него возникли сомнения относительно виновности Дюваля. Однако, он не может позволить втянуть свое имя в это дело. Он обладает большой властью, поэтому спокойно может давать Арлен деньги и декларировать их, как подарок, платить с них налог на дарение и проследить, чтобы налоговые органы держали эту информацию в секрете. До сих пор представители налоговой службы не участвовали в деле и никак не помогали, не предоставляя полиции никакой информации. То есть это означает, что за спиной Арлен стоит человек, обладающий большим влиянием. - Что-нибудь еще? - спросил Мейсон. - У вас есть еще какие-нибудь догадки? Доктор Кандлер снова почесал подбородок. Казалось, что, чувствуя пальцами щетину, он раздумывает, бриться ли ему перед тем, как лечь спать, или подождать до утра. - Итак? - подбодрил его Мейсон. Кандлер медленно покачал головой. - Нет, мистер Мейсон. Пожалуй, я открыл вам все, что могу на сегодняшний день. - Вы знаете, где сейчас находится Арлен Дюваль? - Нет. То есть я знаю, что она в своем трейлере, но не знаю точного местонахождения прицепа. - Ее нет в нем. На лице доктора Кандлера отразилось удивление. - Вы уверены? - Уверены детективы, которые следили за ней. - Вы наняли детективов, чтобы следить за Арлен? - спросил доктор Кандлер резким тоном. - Я нанял людей, чтобы наблюдать за другими людьми, предположительно из полиции, которые стараются не выпускать ее из вида. - Понятно. - Вы знаете Джордана Л.Балларда? - Конечно. Я - врач банка. Раз в полгода все служащие проходят у меня диспансеризацию. Естественно, многие из них постоянно у меня лечатся. Я хорошо знал Балларда, когда он работал в банке, теперь вижусь с ним очень редко. - Я сообщу вам кое-что о Балларде, - сказал Мейсон. - Вы все равно прочитаете это в утренних газетах. Его убили сегодня вечером примерно в десять тридцать. - Убили? - Да. - Кто это сделал? - Я не стану объяснять в данный момент причины, потому что не имею права, но полиция решит, что Арлен Дюваль. - Черт побери! - И еще я могу сказать вам - но это строго конфиденциально - что в течение последних сорока восьми часов Джордан Баллард сообщил полиции, что вспомнил номер еще одной купюры, украденной из Коммерческого банка - тысячедолларовой. Теперь полиции известен номер одной тысячедолларовой купюры. - А как он его вспомнил, ведь прошло уже столько времени? - в голосе доктора Кандлера слышалась подозрительность. - Он всплыл из памяти в связи с номером лошади, на которую Баллард поставил в тот день. - Звучит очень сомнительно и неправдоподобно, - заметил доктор Кандлер. Мейсон кивнул. - Какое-то время я считал, что это Баллард. - Финансирует Арлен Дюваль? - И это тоже. Но, в первую очередь, человек, совершивший кражу в банке. - Как он мог это сделать? - Не знаю. Но давайте проанализируем обстоятельства с позиций холодной реальности. Баллард работал в банке. Он - один из тех, кто должен был проверить деньги, упаковываемые в коробку. Он уклонился от своих обязанностей, потому что его больше интересовали результаты забега на ипподроме и радиоотчет о нем, который как раз передавали. Обычно он не играл на скачках, а тут решил, потому что кто-то посоветовал ему поставить именно на эту лошадь. Он ни разу не упомянул, откуда он получил такую информацию. Он поставил слишком много для простого банковского служащего, работающего за небольшое жалованье. После кражи Балларда уволили, какое-то время у него, очевидно, были трудности, он не знал, как свести концы с концами, и вот, наконец, нашел работу. Короче, он поступал именно так, как виновный человек, пытавшийся сбить всех со следа. - Но так мог действовать и невиновный, - заметил Мейсон. - Конечно, - согласился Кандлер. - Но давайте вспомним, что произошло потом. Внезапно все, к чему бы он ни прикасался, стало превращаться в золото, просто царь Мидас, а не Джордан Л.Баллард. Он занялся инвестированием, купил дело, где работал, начал скупать недвижимость, разбогател... - Но он же получал прибыль, - сказал Мейсон. - Конечно получал, но мы смотрим на это с хладнокровной, реалистической позиции. Бедный, уволенный, опозоренный Баллард какое-то время нищенствует, начинает работать за мизерную зарплату, а затем вдруг процветает. Он вложил деньги, и эти инвестиции принесли какую-то прибыль, но все ли его богатство - результат его удачных капиталовложений? - Я не могу ответить на этот вопрос. - Никто не может. - Так что вы его подозреваете? Доктор Кандлер кивнул. - Именно это я и хотел выяснить, - сообщил Мейсон. - У меня есть причины предполагать, что та тысячедолларовая купюра, номер которой Баллард называл полиции, находилась в собственности Арлен Дюваль. Естественно, вы должны держать эту информацию с секрете. Вы понимаете, доктор, что мне требовалось узнать о Балларде прежде, чем двигаться дальше. - И его убили? Мейсон кивнул. - Я думаю, он пришел к логическому завершению карьеры, - высказал свое мнение доктор Кандлер. - Понимаете, мистер Мейсон, у Балларда была возможность помочь в осуществлении кражи, хотя физически для него было невозможно взять деньги. Поэтому у него должен был быть сообщник. Мейсон опять кивнул. - И вот Баллард занялся деятельностью, которую совсем не одобрял его сообщник. Когда между преступниками нет согласия, результатом становится убийство. - Это именно тот случай, - сделал вывод Мейсон, внимательно наблюдая за лицом доктора Кандлера. - Наверное, я должен был испытывать жалость, - продолжал доктор Кандлер, - но на самом деле эта информация - лучшая новость, которую я слышал за последнее время. Я думаю, что ситуация близка к развязке. Теперь полиции придется разбираться с двумя преступлениями: кража из Коммерческого банка и убийство Балларда. Когда они найдут убийцу, они найдут сообщника и таким образом решат проблему кражи. - Если Арлен Дюваль свяжется с вами, пожалуйста, сразу же сообщите мне, - попросил Мейсон. Доктор Кандлер снова потер подбородок. - Не обещаю, мистер Мейсон. Что касается Арлен Дюваль, я буду делать то, что, по моему мнению, лучше для ее интересов. - Я считаю, что в данной ситуации в ее интересах как можно скорее связаться со мной, - заявил Мейсон. - Это ваше мнение. - Да. - Я составлю свою точку зрения после того, как поговорю с Арлен, при условии, конечно, что она позвонит мне, - сказал доктор. - И я думаю, предпочтительнее, если она свяжется со мной через вас. - Почему? - Мне вручили повестку. Я должен завтра в десять утра предстать перед Большим Жюри. Я обязан принести с собой все наличные деньги, полученные мной от Арлен Дюваль, которые находились в моей собственности, когда была вручена повестка. - Вас будет допрашивать Большое Жюри? Мейсон кивнул. - Как адвокат, вы имеете право не разглашать конфиденциальную информацию, полученную от клиента. Они не могут задавать вам вопросы на эту тему. - Вы дали очень широкую трактовку закона. Фактически, в нем говорится, что информация, переданная мне клиентом и н_е_о_б_х_о_д_и_м_а_я_ для того, чтобы я объяснил ему его законные права - это конфиденциальное сообщение, сделанное адвокату и защищенное свидетельской привилегией, но существуют и исключения из правила. - Однако, насколько я понимаю, вы будете интерпретировать это правило в пользу вашей клиентки? Мейсон улыбнулся. - Вы можете на меня положиться, доктор. Доктор Кандлер встал со стула и пожал Мейсону руку. - Вы знаете, мистер Мейсон, что Арлен Дюваль обратилась к вам за консультацией по моему настоянию? - Правда? - Да. Я чувствовал, что что-то происходит за сценой, какие-то значительные события. Я не считаю себя достаточно квалифицированным, чтобы разобраться в этих моментах. Кто-то пытался использовать Арлен, как свое орудие, загрести жар чужими руками. Я решил, что как только на сцене появитесь вы, ситуация каким-то образом приблизится к развязке. - Вы считаете смерть Джордана Л.Балларда одним из результатов моего участия в деле? - Вы выражаетесь очень грубо, - заметил доктор Кандлер. - Но точно? - Да. Я не собираюсь вам лгать, мистер Мейсон. Я считаю, что убийство Балларда - один из результатов вашего появления на сцене. Мейсон уже направился к двери и прикоснулся к ручке, когда почувствовал, как она поворачивается под его пальцами: кто-то пытался открыть дверь с другой стороны. Мейсон сделал шаг назад и в сторону. Доктор Кандлер хотел что-то сказать, но сдержался. Вошла аккуратно одетая, рыжеволосая женщина лет тридцати двух, прекрасно знающая о своем шарме и отличной фигуре. Она мило улыбнулась мужчинам. - Роза! - воскликнул доктор Кандлер. В его голосе слышалось легкое раздражение. - Что ты здесь делаешь? - Решила заглянуть и узнать, не нужна ли моя помощь. - Это Роза Травис, моя старшая медсестра, мистер Мейсон, - объяснил доктор Кандлер. - Она отвечает на все ночные звонки. Мейсон пожал протянутую руку. - Я с вами говорил по телефону? - Да. - Простите, если разбудил вас. - Не переживайте. Я уже приучила себя быстро просыпаться, отвечать на звонок, а потом сразу же снова засыпать. Я сокращаю доктору Кандлеру количество ночных вызовов, успокаивая пациентов. Большинство звонящих ночью - это нервные ипохондрики, которым просто становится одиноко, если они не могут заснуть. Я советую им выпить пару таблеток аспирина, принять горячую ванну, и это помогает им подождать до утра. - Роза - бесценный клад, мистер Мейсон, - добавил доктор Кандлер. - Я использую диатермию [диатермия - глубокое прогревание] и потогонное лечение. Большинство врачей их не применяют, но я готов поклясться, что они приносят большую пользу. За эти виды лечения отвечает Роза. Конечно, днем вместе с ней работают несколько помощников, но я все равно не представляю, как она выдерживает. С тех пор, как моя жена умерла примерно пять лет назад, на ночные звонки отвечает Роза. Она работает у меня... почти одиннадцать лет. - Двенадцать, - поправила Роза. - Уже двенадцать! Боже, как летит время! - Я подумала, что смогу быть вам чем-нибудь полезна, - сказала она, посмотрев вначале на доктора, а потом на Мейсона. - Что-нибудь случилось? - Балларда убили, - сообщил доктор Кандлер. - Что? Доктор Кандлер кивнул с мрачным видом. - В какое время? - резко спросила Роза Травис. - Мы точно не знаем, - ответил доктор. Мейсон открыл дверь. - Мне пора. Меня еще ждет работа. Скоро увидимся. Он вышел в холл, а затем через приемную на улицу, где вдохнул ночной воздух, оставив за спиной спертую атмосферу врачебного кабинета и двоих людей - врача и медсестру, которые задумчиво и оценивающе разглядывали друг друга. 8 Делла Стрит ждала Мейсона, когда он открыл дверь кабинета в половине десятого утра. - Мне вручили повестку. Я должен предстать перед Большим Жюри, - сообщил адвокат. - Я так и поняла. Пришло одно письмо... - Забудем о письмах, Делла. По-настоящему важное что-нибудь есть? У меня времени в обрез. Не хочу опаздывать. - Тебе лучше прочесть это письмо, - заметила Делла. - Что там еще? Она передала ему самый обычный конверт, на котором на машинке был напечатан адрес. Делла уже разрезала его. - Что там? - еще раз раздраженно спросил Мейсон. - Посмотри сам. Своими длинными пальцами Мейсон вынул содержимое. - Да будь я проклят! - воскликнул он. Делла Стрит с беспокойством глядела на него. Мейсон держал в руках пятисотдолларовую и тысячедолларовую купюры. К деньгам была приложена записка, написанная авторучкой. Почерк, определенно, был женский. "Уважаемый мистер Мейсон! Я обещала, что первым делом сегодня утром вы получите эти деньги. Меня заверили, что письмо будет у вас в офисе к восьми часам. Какое-то время нам, возможно, не удастся встретиться лично. Большое спасибо. Арлен Дюваль." Мейсон рассмотрел почтовый штемпель на конверте. - Отправлено в половине девятого вчера вечером, - заметил он. Делла кивнула. Мейсон вынул из внутреннего кармана второй конверт, в котором тоже пришло полторы тысячи долларов, только на контору Дрейка. Он сравнил, как напечатан адрес. - Машинка та же? - спросила Делла. Мейсон покачал головой. - Теперь у тебя два аванса по полторы тысячи долларов, - сделала вывод Делла. Адвокат покачал головой. - Нет? - Нет. - Что случилось? - Я избавился от тех денег, Делла. - Каким образом? - Деньги, кажется, не держатся у меня в руках. Кроме того, Делла, мы не можем с уверенностью утверждать, что те банкноты пришли от Арлен Дюваль. В тот конверт была вложена отпечатанная на машинке записка с опять же напечатанным инициалом в конце - "А". Это не доказательство в Суде. Предположим, она бы послала в том письме долговую расписку. Они бы рассмеялись мне в лицо, если бы я попытался утверждать, что напечатанный на машинке один инициал - ее подпись, а долговая расписка имеет какую-то силу, если в письме нет больше никаких доказательств, что он пришло от нее. - К чему ты клонишь? - Большое Жюри хочет допросить меня относительно всех денег, полученных мной от Арлен Дюваль. Я абсолютно уверен, что Гамильтон Бергер, окружной прокурор, будет лично вести дело. Я думаю, что мистер Бергер в настоящий момент занят подготовкой изматывающего допроса, или того, что он таковым считает. Он, несомненно, предвкушает, как заставит меня ерзать перед Большим Жюри. - Так, значит, ты не собираешься ничего говорить им о первых полутора тысячах долларов. - О каких полутора тысячах долларов? - спросил Мейсон с ничего не выражающим лицом. - О, мне все ясно. Пусть будет по-твоему. Попытайся вернуться в целости и сохранности. - Не сомневайся, - пообещал Мейсон. - Пол Дрейк рассказал мне о том, что произошло вчера вечером. Шеф, кто был у Балларда? Я имею в виду того мужчину, которого видели в окне. - Прочитай вечернюю газету, - посоветовал Мейсон, собирая дипломат. Как бы небрежно он опустил в него записку и две крупных купюры. Он взглянул на часы, улыбнулся и сказал: - Ну, Делла, я пошел. Не хочу заставлять ждать Гамильтона Бергера. Надо войти точно в десять. Мейсон направился к двери, внезапно остановился и повернулся к секретарше. - Делла, тот конверт, который мне вчера передал Пол, принес посыльный в форме. Я хочу, чтобы Дрейк проверил все службы, предоставляющие в нашем городе услуги посыльных, и нашел того мальчика. Необходимо выяснить, при каких обстоятельствах ему передали конверт, и получить описание человека, вручившего письмо. Делла Стрит кивнула. - А теперь я отправляюсь на растерзание к Гамильтону Бергеру, - заявил Мейсон. - Не позволяй ему особо расходиться, - предупредила Делла. Мейсон улыбнулся. - Это шоу окружного прокурора, Делла. Я сейчас загнан на задний двор и он может гонять меня, сколько захочет. - Ты хочешь сказать, что у тебя нет противодействия? - О, я всегда найду, за каким законом или поправкой спрятаться. - Ты очень легко подходишь к этому делу. Будь посерьезнее. Мейсон взял такси до Дворца Правосудия и сразу же отправился в зал заседаний Большого Жюри. Адвоката окружили журналисты и фотографы, ослепившие его вспышками. - Почему вас вызывают на Большое Жюри, мистер Мейсон? - спросил один из репортеров. - Если бы я сам знал, - ответил Мейсон. - Мне вручили повестку и, как законопослушный гражданин, я здесь. Вот и все, что я могу вам сказать. - Можете сказать или будете говорить? - Могу _и_ буду. Полицейский похлопал адвоката по плечу. - Вы первый, - сказал он. Мейсон вошел в зал заседаний Большого Жюри. В этот момент перед Большим Жюри выступал Гамильтон Бергер. Окружной прокурор запнулся, увидев входящего Мейсона. Лицо Бергера сияло самодовольством и триумфом. Мейсон заметил любопытные взгляды членов Большого Жюри, но почувствовал определенную холодность и отсутствие участия. Это означало, что Гамильтон Бергер обрисовал им ситуацию, которая, очевидно, оказывалась более серьезной, чем ожидал Мейсон. Адвокат принял присягу и Гамильтон Бергер предупредил его о конституционных правах. - Вы - адвокат, - сказал Бергер. - Закон обязывает вас отвечать на определенные вопросы, задаваемые Большим Жюри. Однако, от вас не требуется давать показания относительно того, что может быть вменено вам в вину. Вы имеете право отказаться отвечать на вопросы, которые могут инкриминировать вам совершение преступления. - Спасибо, - холодно поблагодарил Мейсон. - Вам была вручена повестка о явке в Суд, приказывающая вам предоставить любые наличные деньги, которые получены от Арлен Дюваль. Поскольку необходимо сделать соответствующую отметку в протоколе, я хочу спросить вас, мистер Мейсон, знакомы ли вы с Арлен Дюваль? - Да. - Она является вашей клиенткой? - В некотором роде. - Вы можете объяснить, что имеете в виду? - Договор о предоставлении услуг адвоката был заключен с оговоркой. - Вы поставили какое-то условие? - Да. - Какое? - Если я в результате своего расследования приду к выводу, что она виновна в совершении преступления, или как активная исполнительница, или как соучастница до или после события преступления, я оставил за собой право прервать наши отношения адвоката и клиента и, более того, использовать полученную информацию для помощи правоохранительным органам. - Очень благородно с вашей стороны, - ехидно заметил Гамильтон Бергер. - Не думаю, что сейчас место сарказму, - ответил Мейсон. - Кстати, это была простая мера предосторожности. - Вы _у_в_е_р_е_н_ы_ в том, что заключили с ней подобное соглашение? - Естественно. - Когда она _т_о_л_ь_к_о _ч_т_о_ наняла вас? - Да. - Или это соглашение было заключено совсем недавно, _п_о_с_л_е_ того, как вам вручили повестку с приказом давать показания перед Большим Жюри и, благодаря ему, вы оказываетесь в положении, когда можете обелить свои действия законным путем? - Я уже сказал вам, когда оно было заключено. Если вы хотите задавать вопросы, продолжайте. Если вы вызвали меня сюда, чтобы намекать на факт моей попытки обелить действия законным путем, я просто уйду. Вы сами юрист и знаете, какие вопросы можно задавать, а какие - нет. Так что придерживайтесь надлежащих вопросов. - Вам не требуется учить меня праву, - рявкнул побагровевший Гамильтон Бергер. - Кто-то должен это сделать, - ответил Мейсон. - Но так мы ничего не добьемся. Я занятой человек и вы занятой человек. Члены Большого Жюри тратят свое время на выполнение этой общественной обязанности. Давайте продолжим слушание. - Хорошо. Что вам заплатила Арлен Дюваль? - в гневе заорал Гамильтон Бергер. - Она ведь заплатила вам какие-то деньги, не так ли? - Нет. - Ни цента? - Сейчас мы подошли к проблеме факта и доказательства. Я выставил Арлен Дюваль счет на полторы тысячи долларов. У меня есть все основания полагать, что я получил от нее деньги, но она мне их не заплатила. - Тогда каким образом вы их получили? - Полторы тысячи долларов, О КОТОРЫХ Я СЕЙЧАС ГОВОРЮ, - Мейсон специально произнес эту фразу медленно, чтобы полностью удостовериться, что секретарь Суда, стенографировавший процедуру заседания, в точности записал слова адвоката, - я получил по почте сегодня утром в конверте, на котором мой адрес было написан на пишущей машинке. В конверт была вложена записка, написанная от руки. Я предполагаю, что это почерк Арлен Дюваль, потому что внизу стоит подпись Арлен Дюваль. - Что находилось в конверте? - Две купюры. Одна пятисотдолларовая и одна тысячедолларовая. Гамильтон Бергер невольно показал свое удивление. - Вы хотите сказать, что эта молодая женщина послала вам две купюры - тысячедолларовую и пятисотдолларовую? - Я именно это и заявил. - А откуда она взяла деньги, как вы думаете? - саркастически спросил Бергер. - Вы решили спрашивать меня о моих мыслях перед Большим Жюри? - Арлен Дюваль сказала вам откуда она взяла деньги? - Мне она об этом не говорила. Как я уже заявлял, у меня не было с ней личного контакта со вчерашнего дня. Письмо я получил сегодня утром по почте. - Когда утром? - За несколько минут до прихода сюда. Именно поэтому деньги у меня с собой. В моей конторе принято депонировать каждый доллар, полученный наличными, на мой банковский счет. Со счета я снимаю деньги чеком по мере необходимости. - Я, конечно, предполагаю, что в вашем положении, при вашем роде деятельности, вам приходится принимать все меры предосторожности, чтобы не быть осужденным за нарушение налогового законодательства. Мейсон зевнул. - Где находятся эти две купюры - пятисотдолларовая и тысячедолларовая? Мейсон достал их. Гамильтон Бергер скопировал номера купюр на отдельный лист бумаги и передал его помощнику, который сразу же выскользнул из зала заседаний. Бергер обратился к Большому Жюри: - Номера купюр сейчас проверят и мы узнаем, связаны ли они с имевшим ранее преступлением или нет. Окружной прокурор снова повернулся к адвокату: - А теперь скажите, знали ли вы Джордана Л.Балларда при жизни? - Да. - Когда вы видели его в последний раз? - Вчера вечером. - Вы были на работе у мистера Балларда, на автозаправочной станции, расположенной на пересечении Флоссман-авеню и Десятой улицы? - Да. - Вы встретились там с мистером Баллардом? - Да. - Вы до этого его знали? - Нет. - Тогда вы встретились с ним в первый раз? - Да. - Вы предложили отвезти его домой? - Он спросил, не подвезу ли я его домой. - И вы согласились? - Да. - И вы отвезли его домой? - Да. - Он объяснил, почему он хочет, чтобы вы отвезли его домой? - Он сказал, что его машина поставлена на ремонт. - А когда вы прибыли к его бунгало, вы не увидели никакой машины, припаркованной перед входом или на подъезде к дому, или в гараже, не так ли? - Так. - Вы поставили вашу машину в гараж или оставили перед домом? - Оставил перед домом. - Почему вы припарковали ее у бордюра? - Я собирался разворачиваться и ехать обратно, когда Баллард предложил заехать на дорожку, ведущую к дому и остановиться у входной двери. - Таким образом вы оказались значительно ближе к входной двери, чем если бы оставили машину припаркованной у бордюра? - Гораздо ближе. - Насколько близко? - Я бы сказал, в десяти или двенадцати футах от входной двери, когда я затормозил. - Вы имеете в виду, что правая сторона машины была ближе к входной двери? - Да. - То есть, когда вы вышли из машины, вам пришлось ее обходить, чтобы попасть в дом? - Совсем необязательно. Было проще проскользнуть через сиденье пассажира и выйти через правую дверцу. - Баллард сидел справа от вас? - Естественно - я вел машину. - Он вышел первым? - Да. - А что сделали вы? - Перебрался через сиденье пассажира и тоже вышел через правую дверцу. - Вслед за Баллардом? - Естественно. Я не хотел перелезать через него. - Это не место для шуток, мистер Мейсон. Мы просто хотим знать, что случилось. - Я и рассказываю вам то, что случилось. - Вы вошли в дом вместе с мистером Баллардом? - Да. - И вы, - Гамильтон Бергер внезапно указал пальцем на Мейсона, - сообщили своей клиентке, Арлен Дюваль, что собираетесь встречаться с мистером Баллардом, не так ли? - Нет, не сообщал. - Вы велели ей встретиться с вами дома у Балларда? - Нет. - Вы не говорили ей, что попытаетесь уговорить мистера Балларда разрешить вам подвезти его домой? - Нет. Гамильтон Бергер усмехнулся. - После того, как вы вошли в дом и мистер Баллард пригласил вас в гостиную, вы воспользовались возможностью и подошли к окну, чтобы дать кому-то сигнал, частично опустив жалюзи, не так ли? - Нет. - Вы это отрицаете? - Отрицаю. - Вы давали сигнал Арлен Дюваль, не так ли? - Нет. - Вы кому-то давали сигнал? Мейсон молчал. - Вы это отрицаете? - спросил Бергер. - Вы смеете отрицать, что давали кому-то сигнал? - Я отрицаю это. Бергер колебался с минуту, потом заявил: - Мистер Мейсон, я хочу предупредить вас, что у нас есть доказательства, показывающие, что ваши последние ответы являются лжесвидетельством. Чтобы не осталось никакого недопонимания, я собираюсь еще раз задать вам определенные вопросы и... - У вас нет необходимости задавать мне еще какие-либо вопросы относительно дома Балларда, - сказал Мейсон. - Я ответил на них. Я не намерен сидеть здесь и позволять вам угрожать мне. Вы задали вопросы. Вы утверждаете, что мои ответы - лжесвидетельство. Я утверждаю, что ваше заявление является ошибочным предположением. Я был в доме Балларда всего несколько минут. - Какой-то мужчина, который опустил и поднял жалюзи, находился в доме в момент смерти Балларда, - угрюмо заявил Бергер. - Мы можем это доказать. Лицо Мейсона было твердым, как гранит. - Ну тогда доказывайте. - В настоящий момент я не заинтересован в том, чтобы предъявлять вам обвинение в лжесвидетельстве. Я хочу уточнить, правильно ли я вас понял. Вы заявили, что не давали сигнала вашей клиентке, поднимая и опуская жалюзи, вернее, опуская и поднимая? - Да. - Вы заявили, что никому не давали сигнала? - Никому. Вы уже дважды задали эти вопросы, а я дважды на них ответил. У вас есть еще какие-нибудь вопросы? - Мне больше ничего не требуется, - злобно ответил Гамильтон Бергер. - Я пытался вам помочь. Я пытался спасти вашу профессиональную карьеру, хотя не знаю, следовало ли мне это делать. Я попрошу вас оставаться на месте, когда мы приведем еще двух свидетелей. Гамильтон Бергер повернулся к своему заместителю, стоявшему у двери, и заорал: - Пригласите Хораса Мунди. Мунди напоминал собаку, которая ожидает, что ее сейчас побьют. Он бросил быстрый взгляд на Мейсона и отвел глаза. - Я бы хотел предупредить мистера Мейсона, - снова заговорил Гамильтон Бергер, - что на слушании такого рода он не имеет права проводить перекрестный допрос. Я признаю, что мистер Перри Мейсон является очень искусным и компетентным в проведении перекрестных допросов и если бы ему была предоставлена такая возможность, я уверен, он бы попытался запутать, как доказательства, так и свидетелей. Я хочу заверить членов Большого Жюри, что мои вопросы будут абсолютно честными и беспристрастными, что я не стану заставлять свидетелей производить опознание. Однако, я не позволю мистеру Перри Мейсону одурачивать свидетелей. Мистер Мунди, вы знакомы с мужчиной, сидящем здесь, мистером Перри Мейсоном? - Да, сэр. - Вы виделись с ним вчера вечером? - Да, сэр. - Где? - Я виделся с ним несколько раз. Мистер Мейсон нашел меня после того, как я отчитался перед Полом Дрейком из "Детективного Агентства Дрейка". - Вы работаете в "Детективном Агентстве Дрейка"? - Да. - И вас нанял мистер Мейсон для того, чтобы следить... - Я не могу ответить на этот вопрос. В "Детективном Агентстве Дрейка" мне дали определенное задание. Из того, что было сказано по телефону, я сделал вывод, что клиентом является мистер Перри Мейсон. - Хорошо. Вчера вечером вы следили за Арлен Дюваль? - Да, сэр. - Где она находилась? - Когда мы приступили к выполнению задания, она находилась в трейлере. Она ехала на трейлере. - Насколько я понимаю, она на самом деле ехала не в трейлере, а в машине, которая тянула трейлер. - Да, сэр. Именно так. Простите. - При обычных обстоятельствах я бы не стал уточнять подобную деталь, потому что все мы понимаем, что вы имели в виду, но теперь мистер Мейсон загнан в угол и попытается воспользоваться любой технической неточностью, хвататься за каждую соломинку. То есть вы видели, как Арлен Дюваль уехала на машине, тянущей трейлер, не так ли? - Да, сэр. - Куда она поехала? - В укромный уголок необработанного участка, который, как я понимаю, принадлежит гольф-клубу "Ремуда". По крайней мере, он прилегает к площадке для игры в гольф того клуба. - И что вы сделали? - Мы с напарником заняли позицию, с которой могли наблюдать за происходящим. Если бы она собралась ехать обратно, мы бы ее увидели. - И что произошло? - Я решил, что пора звонить Полу Дрейку с отчетом. Казалось, что в этот вечер больше ничего не произойдет. Ближайший телефон-автомат находился... - В какое время вы решили позвонить Полу Дрейку? - Я думаю... где-то... между половиной десятого и десятью часами вечера. Пожалуйста, поймите, мистер Бергер, я ответственно подхожу к своим обязанностям и обычно отмечаю время, когда звоню с отчетом в контору, и сделал бы то же самое и в тот раз, если бы позвонил. Поэтому я не обращал особого внимания на часы, когда выходил из машины. Я планировал отметить время, когда подойду к автомату. Но с уверенностью могу утверждать, что это было между половиной десятого и десятью. - Хорошо, продолжайте. Что случилось? - Как я уже сказал, ближайший известный мне телефон-автомат находился на автозаправочной станции на бульваре у пересечения с дорогой, огибающий гольф-клуб, от которой, в свою очередь, отходит ветка, ведущая непосредственно к гольф-клубу. - И что вы сделали? - Я решил, что сокращу путь примерно... на четверть, а то и полмили, если пойду напрямик через площадку для гольфа. - Вы именно так и поступили? - Да, сэр. - Было темно? - Да, луна не выходила. Однако, на небе светились звезды. Другими словами, если и были облака, дымка или какие-то другие атмосферные явления, то они оказались не настолько плотными, чтобы полностью закрыть звезды, по крайней мере, самые яркие из них. Дорога хорошо просматривалась и можно было не опасаться, что на что-то наткнешься, конечно, после того, как глаза привыкнут к темноте. - У вас был с собой фонарик? - У меня всегда с собой маленький карманный фонарик, по размеру не больше авторучки. - И вы пошли через площадку для гольфа? - Да. Вначале я перебрался сквозь заросли кустарников и там мне пришлось включить фонарик, а потом я уже вышел на саму площадку для гольфа. Я шел довольно быстро и фонариком больше не пользовался. - И что произошло потом? - Очень скоро я понял, что кто-то идет впереди меня, какая-то женщина. - Что вы сделали? - Быстро опустился на колено. - Почему? - Во-первых, чтобы она не обнаружила меня, и во-вторых, чтобы лучше рассмотреть ее. - Вам это удалось? - Да. - И кто это оказался? - В тот момент я не был полностью уверен, кто она, то есть, мистер Бергер, я не могу поклясться, что идентифицировал ее тогда, но я почти точно знал, кто это. Позднее я четко разглядел ее. - И кто это оказался? - повторил Гамильтон Бергер свой предыдущий вопрос. - Арлен Дюваль. - Когда вы стали полностью уверены в том, что это именно она? - Когда вслед за ней добрался до автозаправочной станции. - Она направилась на автозаправочную станцию? - Да. Она пошла звонить. - А вы следовали за ней? - Да. - И что вы сделали? - Я был уверен, что она попытается вызвать такси. Я знал, что не смогу воспользоваться телефоном, пока она там, и боялся, что такси подъедет, пока я еще не успел вызвать другое. Так что я встал у бордюра на бульваре и стал ловить попутную машину. - Вам это удалось? - В конце концов да. - Кого вы остановили? - Мужчину по фамилии Фразер. - Вы знаете его полное имя? - Да, сэр. - Назовите его. - Джеймс Вингейт Фразер. - Вы говорили о чем-нибудь с этим человеком? - Да, я попросил его следовать за определенной машиной, указал на мисс Дюваль, которая в тот момент находилась у телефона-автомата и сказал, что меня интересует эта девушка. Я показал ему свое удостоверение частного детектива. - Вы сказали ему, что вы частный детектив? - Я сказал, что я детектив, и показал удостоверение. Я не пытался представить ситуацию в ложном свете. Я просто сказал ему, что я детектив. - Давайте будем честны, - заявил Гамильтон Бергер с добродушным видом. - Вам бы хотелось, чтобы он считал вас сотрудником полиции? - Он мог делать какие угодно предположения. Я сказал ему, что я - детектив. Это все, что я сказал. - И вы попросили его следовать за машиной, если таковая появится, в которую сядет мисс Дюваль. - Примерно что-то в этом роде. - Вы предложили заплатить ему? - Да, сэр. - И что случилось? - Подъехало такси. Арлен Дюваль села в него. Очевидно, это была как раз та машина, которую она заказала по телефону. - Вы записали номер такси? - Да, сэр. Я включил его в отчет. - Назовите этот номер. - Двести сорок пять. - Что произошло потом? - Мистер Фразер, в соответствии с моими указаниями, поехал за этим такси. - Расскажите нам, что произошло, не вдаваясь в детали. Куда направилось такси? Что делала мисс Дюваль? - Какое-то время мы следили за такси, потом машина остановилась у дома, который, как я выяснил в дальнейшем, принадлежал Джордану Л.Балларду. Вначале, правда, мисс Дюваль заехала к нему на работу - на автозаправочную станцию, расположенную между Флоссман-авеню и Десятой улицей. - Что случилось у дома мистера Балларда? - У входной двери была припаркована машина. Я предположил, что она принадлежит мистеру Балларду. Такси остановилось. Мисс Дюваль взбежала по ступенькам, очевидно, уже собиралась звонить, но услышала голоса, повернулась, пошла к такси, расплатилась с водителем, а затем направилась к задней части дома. - А что делали вы? - Как только такси остановилось, я попросил мистера Фразера отъехать примерно на полквартала и повернуть машину таким образом, чтобы водитель сидел лицом к дому. Я вылез и пошел вдоль по улице, не теряя мисс Дюваль из виду. Я старался по возможности оставаться в тени. - Что вы увидели? - Я увидел, как кто-то, находившийся в доме, отодвинул шторы на окне, выходящем на главную улицу, постоял там, его силуэт был смутно виден на фоне света, просачивающегося между шторами. Он опустил жалюзи на какое-то мгновение, а потом снова поднял. - Вы знаете, кто это был? - Я... не могу опознать с _п_о_л_н_о_й_ уверенностью, но _д_у_м_а_ю_, что это был Перри Мейсон. - Что произошло потом? - Затем, через какое-то время мистер Мейсон или другой человек - кто там находился в доме - вышел на улицу, сел в машину и уехал. В это время Арлен Дюваль подтащила ящик к кухонному окну, подняла юбку и влезла в окно. - А дальше? - Она провела в доме несколько минут. - Сколько? - Возможно, пять. - А потом? - Она покинула дом. - Как она вышла? - Быстро, почти бежала. - А что сделали вы? - Вернулся к машине мистера Фразера. Какое-то время мы следовали за мисс Дюваль, а потом потеряли ее. - Как вы ее потеряли? - Она притворилась, что собирается войти в один из домов, но вместо этого завернула на задний двор и просто исчезла. Это старая уловка, но... я почему-то не думал, что она провернет что-нибудь подобное и оказался не готов. Я плохо выполнил задание. - Вы сказали, что думаете, что сигнал из дома подавал Перри Мейсон? - Ну, я... Теперь я так думаю. Да, сэр. - Мистер Мейсон задавал вам какие-нибудь вопросы, пытаясь выяснить, узнали вы его или нет? - Он попросил меня описать человека, которого я видел у окна и... мне пришлось сказать ему, что тот мужчина очень походил на мистера Мейсона, что он просто двойник мистера Мейсона по телосложению, росту и... но в тот момент я не осознал всю важность этого факта. - Когда вы ее осознали? - Когда вы пригласили меня в контору и... после того, как я поговорил с мистером Фразером. Тогда я начал сопоставлять все в уме. - На данный момент это все, - объявил Гамильтон Бергер. - Теперь я хотел бы пригласить Джеймса Вингейта Фразера. Фразер вошел в зал, принял присягу и рассказал свою версию, подтверждая слова Мунди, во всем, кроме временного фактора. Фразер думал, что он впервые увидел Мунди где-то между девятью и девятью тридцатью вечера. - Как вы определяете время? - спросил Бергер. - Это приблизительная оценка. Я ездил осматривать недвижимость, а когда возвращался, подобрал этого сыщика. Я думаю, что сигнал из окна дома Балларда дали примерно в десять вечера. - Вы теперь узнаете человека, который дал сигнал? - Да, сэр. Это был Перри Мейсон. - Когда вы впервые поняли, что это он? - У меня дома друзья собрались на небольшую вечеринку, появился мистер Мейсон и... - Когда? - Вчера вечером. - В какое время? - Примерно... в общем, поздно. Тогда я не очень-то обращал внимание на часы. Я веселился с друзьями. - И что хотел мистер Мейсон? Что он сказал? - В основном, он хотел выяснить, узнаю ли я человека, появлявшегося у ок