на. Я ответил, что это был мужчина примерно такого же телосложения, как сам Мейсон и... когда мистер Мейсон ушел, кто-то из моих друзей заметил, что мистера Мейсона очень волновало, узнаю ли я того мужчину, если снова его увижу, и... еще кто-то сказал: "Может, он так беспокоится, потому что пытался выяснить, вне подозрений он или нет." Все засмеялись, а я внезапно протрезвел. Я вдруг понял... мне просто ударило в голову, что как раз мистер Мейсон и стоял у окна. - Итак, вы видели того мужчину, когда он стоял у окна и еще один раз, когда он выходил на улицу? - Да, сэр. В последнем случае я лучше его разглядел. - Вы видели, как он садится в машину и отъезжает? - Да, сэр. - Кто это был? - Теперь я уверен, что это был Перри Мейсон. - Когда вы называете имя Перри Мейсона, вы имеете в виду свидетеля, сидящего в настоящий момент слева от вас? - Да. - Пожалуйста, подойдите и положите руку ему на плечо. Фразер приблизился к Мейсону и положил руку на плечо адвоката. - Это все, - заявил Гамильтон Бергер. Окружной прокурор встал, повернулся лицом к Большому Жюри, затем бросил взгляд на Мейсона и внезапно объявил: - Вы нам больше не нужны, мистер Мейсон. Можете идти. - Спасибо, - поблагодарил адвокат. - Но если вы хотите быть абсолютно честны, вы можете обратить внимание Большого Жюри на тот факт, что я спрашивал обоих этих свидетелей, смогут ли они идентифицировать того мужчину. Мунди заявил мне, что не думает, что сможет. Фразер сказал: может быть, если бы снова увидел. Но в тот момент Фразер смотрел прямо на меня. - От вас не требуется выступать с прениями. Члены Большого Жюри сами придут к выводам, в особенности в отношении того, почему вы с таким рвением бросились разыскивать этих свидетелей в то время, когда они уж никак не могли предположить, что вы совершите подобное. Вы попытались поймать их в ловушку, заставив сделать заявление, что они не в состоянии с полной уверенностью опознать того человека. - Пусть вас не волнуют мои мотивы, - ответил Мейсон. - Сконцентрируйтесь на своих. Я просто хочу указать на определенные доказательства. Я не имею права проводить сейчас перекрестный допрос этих свидетелей, но если Большое Жюри примет какое-то решение, тогда у меня будет право на перекрестный допрос, и делать я это буду публично. Не забывайте об этом. - Хватит прений, - заорал Гамильтон Бергер. - Вы свободны, мистер Мейсон! Уходите! - Спасибо, - подчеркнуто вежливо сказал адвокат и вышел из зала. Мейсона окружило несколько репортеров. - Что происходит? Вы в самом деле замешаны в убийстве Балларда? - вопросы сыпались со всех сторон. - Мне кажется, что свидетель, дававший показания перед Большим Жюри не имеет права обсуждать свои показания. - Вы - свидетель? - Да. - Тогда почему вы оставались там, когда вызывали двух других свидетелей? Их приглашали, чтобы опознать вас? - Вам придется задать эти вопросы окружному прокурору или кому-нибудь из членов Большого Жюри, - дружелюбно улыбнулся Мейсон. - Никаких комментариев. - Предположим, вас опознали. - Предположим, опознали. - Бергер пытается заставить Большое Жюри обвинить вас в чем-либо? - Боюсь, что я не в состоянии читать мысли окружного прокурора, - ответил Мейсон. - А теперь, господа, если вы меня извините... - Нет, просто так мы вас не отпустим. Отвечайте. Раскройте карты. Вы были вчера вечером в доме Балларда? - Был. - Когда его убивали? - Нет. Он оставался жив, когда я уходил. - В какое время вы ушли? - Я не смотрел на часы. - Это правда, что вы последним видели Джордана Балларда живым? - Убийца видел его живым, - ответил Мейсон. - Это правда, что Большое Жюри обвинит вас в лжесвидетельстве? Мейсон улыбнулся. - Если вы заглянете в свод законов, то узнаете, что предсказания будущего регламентируются различными постановлениями, действующими в рамках закона. - Что произошло в зале заседаний Большого Жюри? - Никаких комментариев. Почему бы вам не спросить об этом Гамильтона Бергера? Он, несомненно, с радостью предоставит вам эту информацию. Мейсон вышел из Дворца Правосудия, поймал такси и вернулся в офис. - Ну, что там было? - спросила Делла Стрит. - Гамильтон Бергер готовится выставить мне обвинение в лжесвидетельстве, - ответил Мейсон. - Ты отказался отвечать на его вопросы? - К счастью, окружной прокурор так формулировал их, что передо мной не вставала необходимость отказываться отвечать. Он хотел знать, опускал ли я и поднимал жалюзи в доме Балларда с целью подать сигнал Арлен Дюваль. Я ответил, что нет. Тогда он спросил, подавал ли я кому-либо сигнал, опуская и поднимая жалюзи. И опять у меня появилась возможность ответить отрицательно. Я боялся, что если позволю продолжать допрос, то внезапно он может задать правильный вопрос: просто появлялся ли я у окна и опускал ли я и поднимал жалюзи, так что пришлось специально его разозлить. А наш друг Гамильтон Бергер не может здраво мыслить в гневе. - То есть ты имеешь в виду, что он ни разу не задал тебе ни одного вопроса, кроме как в связи с подачей сигнала? - Вот именно, - улыбнулся Мейсон. - Замечательно! Что теперь будем делать? - Узнаем у Дрейка, выяснил ли он что-нибудь насчет посыльного. - Ничего. Он связался со всеми подобными службами в городе. - Тогда нам остается только одно, - сказал адвокат. - Обратиться в компании, предоставляющие театральные костюмы. Кто-то брал в аренду форму посыльного. - Пол уже занимается этим, - ответила Делла Стрит. - Эта идея пришла ему в голову, как только он узнал, что тот мальчик не работает ни в одной из интересующих нас служб. Он... А вот и сам Пол. Послышался кодовый стук Дрейка в дверь: один громкий, четыре тихих и вновь два громких удара в дверь кабинета Мейсона. Делла Стрит впустила детектива. - Хочешь дать мне по башке? - спросил он Мейсона. - Почему? - Этот посыльный. Я - идиот и простофиля. - Продолжай. Расскажи, что ты выяснил? - Во-первых, мальчик пришел не из настоящей службы и в театральном костюме. - Как бы ты мог это определить? - Очень просто, - ответил Дрейк. - Очевидно, у него не было значка с номером. На форменной кепке крепилась медная кокарда с каким-то именем. Моя секретарша в приемной решила, что это название службы. Но это еще не самое худшее. - Что еще хуже? - В роли посыльного мог выступать Томас Сакетт, тот парень, что замешан в краже трейлера. - Ты уверен? - спросил Мейсон. - В том-то и дело, что нет. Я не уверен и в то же время не могу представить тебе доказательств ни в одну, ни в другую сторону. - Продолжай. Выкладывай все, что есть. - Конечно, Перри, у меня вчера было задействовано много людей, причем одновременно. Моей секретарше, работающей в ночную смену, пришлось здорово попотеть. Она одновременно еще и оператор коммутатора. Вошел этот посыльный и сказал: "У меня конверт для мистера Мейсона. Его попросили оставить у Пола Дрейка". Секретарша об этом даже не задумалась. Она взглянула на адрес на конверте, а посыльный ушел, не попросив ее расписаться в квитанции. Коммутатор раскалялся от звонков: все хотели отчитаться, да я и сам постоянно звонил. - Можешь не объяснять, - сказал Мейсон. - Я знаю, что ты был здорово перегружен. Я прекрасно понимаю, что в работе такого рода ты не можешь гарантировать результаты с математической точностью, но все равно расскажи мне, что есть. - Какое-то время мои парни сидели на хвосте у Сакетта, или Прима, или как там его еще. Очевидно, он догадался, что за ним следят, и ему удалось скрыться. Он зашел в одно офисное здание - и с концами. Мои парни больше его не видели. - Какая здесь связь с костюмом? - Я как раз подвожу к этому. Когда мы стали проверять агентства, сдающие напрокат костюмы, я выяснил, что одно из них предоставило форму посыльного как раз перед закрытием. Причем один человек взял не только форму посыльного, но и рясу священника. Это агентство находится как раз в том здании, где скрывался Сакетт. Ты понимаешь, что произошло. Мои ребята не смели подходить слишком близко к выходу. Они ждали Сакетта, но, очевидно, тот переоделся в туалете и вышел в одеянии священника с каким-то пакетом или сумкой в руках. В пакете лежали форма посыльного и та одежда, которая до этого была на Сакетте. Мои ребята находились достаточно далеко, чтобы разглядывать лица. Они не ожидали подобных перевоплощений. - Так что ты думаешь, что конверт вчера приносил Сакетт? - Очень может быть, хотя описания внешности не совпадают. Сакетт коренастый, а мальчик довольно худенький и... черт побери, Перри, это могла быть и девушка в форме посыльного. Я в тот момент был очень занят, а парнишка отдал конверт моей секретарше, которой было не до того. Она даже внимания на него не обратила - по ее описанию это вполне могла быть девушка. - А куда Сакетт направился после того, как взял в аренду костюмы? - Мы не знаем, Перри. Вот поэтому я и злюсь. Мы его потеряли. - Когда твои люди снова увидели Сакетта? - Примерно часов в шесть сегодня утром. Он появился на Митнер-авеню, тридцать девять двадцать один, в той квартире, что он арендует под фамилией Сакетт. Он не подал виду, что догадывается о подосланных к нему сыщиках, ждущих его прихода домой. Он припарковал джип и отправился в квартиру, даже не взглянув через плечо. Это меня настолько выводит из себя... - Не обращай внимания, - посоветовал Мейсон. - Мы должны принимать жизнь такой, как она есть. Кстати, твой Мунди идентифицировал меня перед Большим Жюри, как того, кого он вчера вечером видел в доме Балларда. - Черт побери! Мейсон кивнул. - Но мне он этого не говорил. - А письменный отчет? Он тебе его предоставил? - Нет. Он... я сейчас все обдумываю и прихожу к выводу, что ему, наверное, посоветовали этого не делать. Он обязан был уже его подать. - Он тебе сказал, что получил повестку и должен выступать в качестве свидетеля перед Большим Жюри? Дрейк покачал головой. - Вот тебе и ответ, - заметил Мейсон. - Конечно, Перри, его нельзя в этом особо винить, - Дрейк попытался заступиться за своего человека. - Если его забрали в полицию, а Гамильтон Бергер велел не делать определенных вещей, он не решился нарушить приказ окружного прокурора. Он ведь, все-таки, работает сыщиком и живет в этом городе. - Может, окружной прокурор дал ему приказ не только _н_е д_е_л_а_т_ь_ определенных вещей, но и _д_е_л_а_т_ь_ другие. Я имею в виду идентификацию, - пояснил Мейсон. - Мунди не такого склада человек, - возразил Дрейк. - Он консервативен: хороший, ровный, надежный парень. Если он что-то сообщает, то на его информацию можно смело положиться. Единственный недостаток - он несколько робок. Не борец. Он отступает, если на него начинают давить. Он прекрасный наблюдатель, отлично выполняет рутинную работу, но... бороться не станет. - Другими словами, он не сопротивлялся бы окружному прокурору? - Но он бы не поклялся в том, в чем не уверен. - Но не стал бы бороться с окружным прокурором? - Нет. Я даже не стал бы его об этом просить. В любом случае, у тебя было полное право пойти в дом к Балларду. Никто на самом деле не подозревает тебя в убийстве. Твой визит туда становится важным только с точки зрения определения временного фактора. Арлен Дюваль забралась внутрь, как только ты ушел? - Это утверждает Мунди. - Если говорит он, значит так оно и есть. Как ты можешь ей помочь, Перри? - Никак. Если Бергер вызовет меня в качестве свидетеля и задаст соответствующие вопросы, мне придется убить собственную клиентку. - Что ей тогда остается делать? - Только одно, чтобы спасти свою шкуру: заявить, что Баллард был уже мертв, когда я покинул дом. - И что тогда предпримет Бергер? - Трудно сказать. Он может заставить Большое Жюри обвинить нас обоих. Он сейчас очень зол. Давай на минуту оставим эту тему, Пол. Где Арлен Дюваль? Что с ней происходит? - Полицейские, наконец, поняли, что следят за пустым трейлером. Они его сегодня утром обыскали. - Черт побери! А ордер у них был? - Не думаю. Когда у них появилась мысль, что ей удалось от них смыться среди ночи, они подошли к прицепу немного ближе, затем стали совещаться, потом один из них направился звонить. Мои парни решили проследить, что же они предпримут. - И что произошло? - Они подошли к трейлеру, два или три раза постучали в дверь. Ответа не последовало. Тогда они дернули дверь - она оказалась не заперта. Они заглянули внутрь. - Сколько времени они там находились? - До сих пор там. Наверное, разбирают трейлер на части. - Хорошо, Пол. Сконцентрируй внимание на этом Сакетте. Постарайтесь больше его не терять. - В каком ты положении? - спросил Пол. - Показания Мунди очень здорово по тебе ударят? - Я думаю, что в эту минуту Гамильтон Бергер просит Большое жюри предъявить мне обвинение в лжесвидетельстве, - высказал свое мнение Мейсон. - И они это сделают? Мейсон пожал плечами. - И что тогда? - Сяду в тюрьму. - А затем? - Не знаю. - Ты сегодня неразговорчив. - В настоящий момент особо не о чем разговаривать, - заметил Мейсон. - Приставь к Сакетту побольше людей, Пол. Он - важная фигура в этом деле. Очень важная. Я не хочу, чтобы он еще раз скрылся. - Он должен знать, что за ним следят? - Желательно, чтобы не знал. Поэтому я и прошу тебя послать побольше людей, чтобы на этот раз все было в порядке. - Ладно. Что-нибудь еще? - Ты выяснил какие-нибудь новые подробности об убийстве Балларда? - Новостей практически нет. Кто-то определенно ударил его по голове, сзади, дубинкой или чем-то в этом роде. Когда он упал, в него трижды воткнули большой нож для разделки мяса. - А нож откуда взялся? - Это его нож. Над мойкой у него висела магнитная планка, к которой крепились ножи. - Мало им убийства, еще и оскорбление добавили - взяли у жертвы его же нож. Однако, это означает, что преступление не было задумано заранее, это мгновенный порыв. - Кто это сделал, Перри? - Черт побери, - выругался Мейсон, - в соответствии с теорией полиции, в которой, кстати, я сейчас не вижу слабых мест, его могли убить только два человека - Арлен Дюваль и Перри Мейсон. И я точно знаю, что не я. - А как они рассуждают. - Очевидно, Арлен Дюваль подъехала, когда я разговаривал с Баллардом. Она не хотела заходить внутрь, пока там был я. Она ждала на заднем дворе, когда я уйду. Затем она влезла через кухонное окно, провела в доме пять минут, выбежала через парадный вход и избавилась от хвоста. Черт побери, Пол, мне кажется, вчера вечером все твои люди только и делали, что позволяли объектам ускользать от них! - Бывают такие дни, - вздохнул Дрейк. - Ты сам знаешь, Перри, какую игру мы ведем. Так получилось вчера, так может получиться и вновь. На войне всегда кто-то побеждает, а кто-то проигрывает. Но откуда они знают, что Баллард был мертв, когда Арлен Дюваль выбежала из дома? - Пока это моя единственная надежда, Пол. Если у нее хватит ума молчать, то мы, не исключено, запутаем свидетелей в отношении временного фактора. Уже есть одно несоответствие. Что-то, несомненно, страшно испугало Арлен, когда она находилась в доме. Многое зависит от того, как теперь будут развиваться события. - Каким образом? - Рано или поздно они ее все равно арестуют. Если она заявит, что Баллард оставался жив и здоров, когда она уходила, то ей придется объяснять, почему она забралась в дом через кухонное окно и выбежала в панике, оставив парадную дверь приоткрытой. Но если она заявит, что он был уже мертв, когда она вошла, это ее испугало и она убежала прочь - тогда на линии огня оказываюсь я. И нам придется принять во внимание одну очень неприятную возможность. - Какую? - Что Арлен Дюваль ударила его по голове, когда они из-за чего-то поспорили, а потом, в порыве гнева, схватила большой нож, крепившийся на магнитной планке, и воткнула в Балларда. Она попытается спасти свою шкуру, свалив все на меня. - Ты говоришь "в порыве гнева"? - Да. - Но тогда это не убийство с отягчающими обстоятельствами первой степени. - Может, на этом и придется строить защиту, я пока не знаю. Первая степень или вторая, предумышленное убийство или непредумышленное. - Но мотив-то какой? Почему она впала в гнев? - Потому что она внезапно поняла, что именно Джордан Л.Баллард организовал кражу в Коммерческом банке и свалил вину на ее отца. Однако, я не собираюсь переходить через несколько мостов, пока мы даже не подошли к реке. Мы подождем, а если... Зазвонил телефон. Делла Стрит сняла трубку и кивнула Дрейку. - Это тебя, Пол. Детектив подошел к аппарату и сказал: - Алло! Дрейк у телефона... черт побери! - Он повернулся к Перри Мейсону. - Дело сделано - быть беде, Перри. - Что случилось? - Полиция арестовала Арлен Дюваль. Твоя клиентка признает, что была в доме Балларда, но отказывается объяснять, почему. Она признает, что залезла через кухонное окно, потому что, когда она пыталась заглянуть внутрь, увидела, что он лежит на полу. Она утверждает, что Баллард был мертв, когда она вошла в дом. Мейсон взглянул на часы. - Это означает, что у нас совсем немного времени, - сделал вывод адвокат. - Сколько у нас осталось? Мейсон пожал плечами. - Возможно, Бергер не станет ничего предпринимать, пока не получит обвинительное заключение. С другой стороны, он может предъявить официальное обвинение в совершении преступления и начать предварительное слушание. Делла, приготовь Хабэас Корпус [Habeas corpus - судебный приказ о доставлении в Суд лица, содержавшегося под стражей, для выяснения правомерности его содержания под стражей] в отношении Арлен Дюваль, и мы заставим Бергера принять то или иное решение. - Что он выберет, как ты думаешь? - спросил Дрейк. - Если он умен, и то, и другое, - ответил Мейсон. - Что ты имеешь в виду? - Он обойдет Большое Жюри и предъявит Арлен Дюваль обвинение в убийстве. Затем состоится предварительное слушание, на которое он вызовет меня в качестве свидетеля со стороны обвинения. Таким образом я оказываюсь открытым, и Арлен Дюваль придется делать выбор: или признавать себя убийцей, или пытаться свалить вину на меня. В любом случае, все карты у Бергера. Дрейк обдумал ситуацию и покачал головой. - Мне бы не хотелось оказаться на твоем месте, Перри. Мейсон улыбнулся. - Да, не очень-то приятное положение. - Сколько у тебя времени, Перри? Насколько ты впереди? - Немного. Требуется выяснить, что случилось на самом деле. Его убила Арлен Дюваль, или кто-то еще. Конечно, кто-то мог прятаться в доме, когда приехали мы с Баллардом. Вот это, Пол, необходимо узнать. - Ты думаешь, что кто-то, скрывающийся в доме, убил его, а потом подождал, пока Арлен выбежит в панике, и только тогда ушел сам? - Или так, или его убила Арлен. - Могу высказать тебе свое мнение, Перри, - заявил Дрейк. - Это тот случай, когда преступление совершено твоей клиенткой. Мы, конечно, не знаем мотива - он даже может оказаться справедливым - но она постарается все свалить на тебя. - Ты так считаешь? - Абсолютно уверен. Она попросит какого-нибудь другого адвоката представлять ее и, в конце концов, ее адвокат, Гамильтон Бергер и она сама будут стремиться к общей цели - доказать, что ты виновен в убийстве. - Но у нас есть время до того, как это случится. - Сколько? - Совсем немного, - признался Мейсон. 9 Во всех вечерних газетах о происшедшем рассказывалось на первых страницах. Заголовки, напечатанные крупными буквами, гласили: "Известный адвокат обвиняется в лжесвидетельстве". Очевидно, кто-то из конторы окружного прокурора дал интервью прессе, подробно описав все события. Прочитав газетный отчет, Мейсон узнал, что Большое Жюри рассмотрело предложение окружного прокурора о предъявлении обвинения "известному адвокату" за лжесвидетельство, но, в конце концов, в интересах правосудия, решило отложить любые действия в отношении него до окончания судебного процесса над Арлен Дюваль, обвиняемой в убийстве Джордана Л.Балларда. Окружной прокурор не хотел, чтобы хоть что-либо помешало ему предъявить обвинение в лжесвидетельстве, и поэтому, как только стало известно, что Перри Мейсон готовит Хабэас Корпус, Гамильтон Бергер тут же предъявил Арлен Дюваль обвинение в совершении тяжкого убийства первой степени. Окружной прокурор заявил прессе, что его сотрудники "приложат все усилия", чтобы Суд над Арлен Дюваль состоялся как можно скорее, а он, в свою очередь, надеется, что Большое Жюри "выполнит свой долг". Гамильтон Бергер предоставил прессе и другую информацию. Арлен Дюваль не только призналась, что Баллард был мертв, когда она влезла в дом через кухонное окно, но она решила попасть в дом через окно именно потому, что увидела на полу его тело. В полицейской лаборатории на одной из туфель Арлен Дюваль нашли следы крови и определили, что это человеческая кровь четвертой группы - очень редкой, встречающейся не более, чем у трех или пяти процентов людей. Именно эта группа крови была у Джордана Балларда. Газеты также намекали, что полиции удалось обнаружить еще одну, очень вескую улику, но в настоящее время они держат ее "под строжайшим секретом". Естественно, репортеры снова рассказали о таинственной пропаже почти четырехсот тысяч долларов наличными из Коммерческого банка Лос-Анджелоса и что Джордан Л.Баллард работал в том банке и был одним из подозреваемых в краже. Незадолго до смерти Баллард вспомнил номер одной украденной тысячедолларовой купюры и передал эту информацию полиции. Опять описывалась история о шантажисте, требовавшем пять тысяч долларов наличными, номера купюр были учтены. Список номеров хранится в ФБР, причем это самая секретная информация во всем деле. Ходят слухи, что даже самому Гамильтону Бергеру не удалось заполучить его: в ФБР заявили, что они будут проверять номера подозрительных купюр, но никому не доверят сам список. Таким образом, они надеются поймать вора в ловушку: когда-нибудь ему все равно придется потратить учтенные купюры. Газеты цитировали Гамильтона Бергера, сказавшего что, по его мнению, нет ни малейших сомнений в том, что убийство Джордана Балларда очень тесно связано с кражей денег в Коммерческом банке. Репортеры также ссылались на осведомленный источник, попросивший, не упоминать его имя, положение которого позволяло ему утверждать, что Перри Мейсон признался перед Большим Жюри в получении от Арлен Дюваль двух купюр в качестве предварительного гонорара - тысячедолларовой и пятисотдолларовой. Окружной прокурор списал номера этих купюр. В настоящее время ведется работа, чтобы связать их с кражей в Коммерческом банке. В полиции сообщили, что последние полтора года Арлен Дюваль не работала, а жила в свое удовольствие, тратила деньги направо и налево, причем совершенно очевидно, что денег этих она не заработала, а источник их неизвестен. В это время ее отец вел жизнь заключенного в Сан-Квентине и, судя по всему, ему предстоит провести там еще немало лет. - Ну, как тебе статейки? - спросила Делла Стрит, как только Перри Мейсон отложил последнюю газету. - Всю грязь вытащили наружу. Мейсон кивнул. - Они только прямо не заявляют, что ты в сговоре с Арлен Дюваль. Принимаешь гонорары из украденных денег, попытался заткнуть рот Балларду, чтобы он не смог давать показания против твоей клиентки. - Это последняя новость. Естественно, они любыми способами стараются привлечь читательский интерес. - Ты собираешься пойти в тюрьму, чтобы поговорить с Арлен Дюваль? - Не сейчас, - ответил Мейсон. - Но теперь ты имеешь на это полное право, ей официально предъявлено обвинение. Ты можешь... - О, конечно, - ответил Мейсон. - Они просто горят желанием, чтобы я с ней встретился, и даже распорядились, впускать меня в любое время дня и ночи. - Тогда почему ты не идешь? - недоумевала Делла Стрит. - Потому что комната для свиданий напичкана подслушивающими устройствами. Я не сомневаюсь в этом, - ответил Мейсон. - Но ты же всегда следишь за тем, что говоришь. Будешь вдвойне осторожен, - возразила Делла. - А Арлен станет осторожничать? Что ее удерживает? Она может ляпнуть что-нибудь, а потом обе наши шеи окажутся в веревочных петлях. - Я об этом не подумала, - призналась Делла. - Бьюсь об заклад, что Гамильтон Бергер, как раз все предусмотрел, - заявил Мейсон. На столе адвоката зазвонил телефон, номер которого не был указан ни в одном телефонном справочнике. Его знали только сам Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк, и использовался он лишь в крайнем случае. Мейсон схватил трубку. - Да, Пол. Что случилось? - Масса новостей, Перри. - В голосе детектива слышалось страшное возбуждение. - Выкладывай. - Ты читал газеты? Помнишь, они намекали, что у полиции имеются какие-то новые улики, которые могут сыграть решающую роль, и все в таком роде? - И что с этими уликами, Пол? - Они обнаружили тайник полный денег в трейлере Арлен Дюваль. - Сколько там? - Точно не знаю, но более двадцати пяти тысяч долларов. - Где она их прятала? - Одна из досок отходит. Обычно между полом и обшивкой проложен слой стекловаты, но под этой доской прокладка оказалась совсем другая - целая груда наличных. - Что-нибудь еще? - спросил Мейсон. - Полно всего. Ты помнишь, что у властей имеются номера купюр, составляющих в целом пять тысяч долларов? Они нашли больше тысячи долларов украденных денег в этом тайнике. - Это решает дело. Но хоть что-то хорошее скажешь, Пол? - Не знаю, одобришь ли то, что сейчас услышишь, Перри. Помнишь, я упоминал, что Мунди, мой оперативник, следивший за Арлен Дюваль, очень консервативен? Так вот, к Томасу Сакетту, или Ховарду Приму, или как там его еще, я послал другого парня - полную противоположность Мунди. Он очень смелый. Вчера, когда Сакетт припарковал свой джип, мой оперативник снял в машине отпечатки пальцев Сакетта. Вначале отпечаток большого пальца с ветрового стекла у "дворников" - мой парень видел, как Сакетт к ним прикасался - а потом и остальных пальцев с разных частей машины. - И что-то выяснилось? - Список совершенных им преступлений длиной с милю. Он специалист по подделке документов, участвовал также в нескольких грабежах. Опасная личность. - Когда ты получил эту информацию? - спросил Мейсон. - Об отпечатках пальцев узнал сегодня с утра, когда мой оперативник представил отчет, но данные по судимостям мы получили несколько минут назад. Ты знаешь что у меня есть человек в полицейском Управлении. Отпечатки пришлось передавать ему и просить посмотреть базу данных. - Я думаю, надо потрясти этого Сакетта, может, что и удастся выяснить. Где он сейчас находится, Пол? Твои люди держат его под наблюдением? - В этот момент наслаждается жизнью на пляже "Лагуна". Он подхватил маленькую рыжеволосую куколку, которой очень идет обтягивающий эластичный купальник. Они только что вышли из воды и нежаться на песочке. - Где расположились твои люди? - Один наблюдает за парочкой, второй - за джипом, на случай, если Сакетт опять попытается улизнуть. - Ладно, Пол. Вместе отправляемся на пляж "Лагуна", поговорим с Сакеттом. Думаю, ему не понравится наша беседа. - Перри, будет безумно сложно _д_о_к_а_з_а_т_ь_, что он украл трейлер и... - Но мы заставим его поерзать, чтобы надолго запомнил эти полчаса, - ответил Мейсон. - Он не первый год играет в эти игры. Его не обратишь в паническое бегство. Сакетта особо не волнует обвинение в краже трейлера. Ему уже, наверное, предъявляли обвинения, по всем статьям Уголовного кодекса. Более того, Перри, он опасен. - Мы не будем обвинять его в краже трейлера, - ответил адвокат. - Мы обвиним его в убийстве Джордана Л.Балларда и посмотрим, как он на это отреагирует. Как скоро ты можешь выехать, Пол? - Прямо сейчас, если хочешь. Но, Перри, ты играешь с динамитом. - Я зайду за тобой, - сказал Мейсон и повесил трубку. 10 Оперативник Дрейка ждал их в условленном месте перед гостиницей "Лагуна Бич". - Ты знаком с Филом Райсом? - спросил Дрейк Мейсона, представляя встречающего их сыщика. Мейсон с Райсом обменялись рукопожатиями. - Несколько раз видел вас, мистер Мейсон, - сказал Райс. - Рад познакомиться лично. - Где они? - поинтересовался Дрейк. - Еще загорают? - Очевидно. Видите - джип на стоянке. - Они приехали в нем? - Да. - Ты узнал имя девицы? - По почтовому ящику в доме на улице Ньюпорт, где Сакетт ее забирал - Хелен Рукер. - Ничего девочка? - Классная. - Они давно встречаются? - Похоже, что знакомы не первый день. - Чем сейчас занимаются? - Лежат на песочке, обнимаются, целуются, пару раз искупались. Давно уже здесь, наверное, скоро начнут собираться. - Пошли, - сказал Дрейк. - Напарник твой где? - Следит за парочкой. - Вперед. В центре города, откуда только что приехали Мейсон и Дрейк, было жарко и душно. А здесь с океана дул слабый ветерок, вдали опускался легкий туман, на небе появились небольшие облачка, солнце двигалось к закату. Райс пошел впереди, указывая дорогу. Они увидели несколько пар, наслаждающихся прекрасной погодой и обществом друг друга. Райс подал сигнал мужчине с фотоаппаратом, стоящему у кромки воды и разглядывающему все с таким видом, словно искал, что бы такое еще сфотографировать. - Это твой оперативник? - спросил Мейсон. Дрейк кивнул. - А вот и они, - сказал Райс, показывая на мужчину и женщину, сидевших на песке и смотревших на волны. - Похоже, скоро начнут одеваться и поедут домой. - Что будем делать, Перри? - Дрейк ждал указаний. - Идем к ним, напомним Сакетту о тюремных надзирателях. - Этот парень жесток и упрям, Перри, - предупредил Дрейк. - Так, нас, кажется, заметили. Сакетт внезапно сел прямо, посмотрел на трех мужчин, потом бросил взгляд на оперативника с фотоаппаратом и что-то сказал своей подружке. Она тоже с беспокойством подняла глаза. - Пошли, - приказал Мейсон. Троица направилась по песку к Сакетту с подружкой. Сакетт быстро вскочил на ноги и подал руку девушке. Она грациозно поднялась, отряхивая песок с купального костюма. Сакетт прошептал ей что-то на ухо, затем нагнулся к ней. Они обнялись и руки мужчины на мгновение замерли на застежке ее купальника. Затем парочка внезапно разорвала объятия и Сакетт повернулся к трем мужчинам. - Привет, - поздоровался Мейсон. - Вы как предпочитаете называться - Сакетт или Прим? - Что вам нужно? Облаву решили устроить? - Пока нет. - Тогда что? - Просто хотим поговорить с вами. - Дорогая, иди одевайся, - повернулся Сакетт к подружке. - Встретимся в машине. - Когда? - спросила девушка. - Сразу же, как ты оденешься, - самоуверенно ответил Сакетт. - Эти люби меня долго не задержат. Они пришли сюда неофициально. - Как я вижу, вы хорошо о нас информированы, - заметил Мейсон. - Почему бы и нет? Вы - адвокат Перри Мейсон. - И Пола Дрейка вы должны знать. Вы организовали доставку корреспонденции к нему в контору вчера вечером. - Вы спятили. - Нет, у меня с головой все в порядке, - заявил адвокат. - У вас вчера был насыщенный день, не так ли, мистер Прим? - Сакетт. - Хорошо, Сакетт. - Дорогая, иди одевайся, - снова повернулся Сакетт к девушке. - Пожалуйста, дорогая. Тебе здесь нечего делать. Он сказал последнюю фразу таким тоном и сопроводил ее таким взглядом, что девушка сразу же решила пойти в раздевалку, но перед уходом обратилась к Мейсону: - Вы отвратительны. Как вам не стыдно надоедать ему! Она отправилась прочь. - Ладно, давайте по-быстрому, - сказал Сакетт. - Как только она оденется, я сразу же присоединюсь к ней. У нас большие планы. - Нам придется какое-то время побеседовать, - заявил Мейсон. - Кто это сказал? - Я. - Вы переоцениваете себя. - А у вас большой "послужной список". Причем очень интересный. - Ну и что? Сейчас меня никто не разыскивает. Поводов нет. - Это вы так думаете. - Назовите хоть один. - Например, вы украли трейлер. Выражение лица Сакетта изменилось. Проницательные глаза расчетливого и думающего человека уставились на твердое, как гранит, лицо адвоката. - Вы блефуете. - Мужчина по имени Джим Хартсел из компании "Идеал", торгующий трейлерами, готов произвести опознание. Он с радостью поможет засадить за решетку вора, который мешает работать продавцам трейлеров, действующим законным путем. У нас также есть отпечатки шин вашего джипа и несколько отпечатков ваших пальцев, снятых внутри трейлера. Сакетт обдумал сказанное Мейсоном. - Что вы хотите? - наконец спросил он. - Кто вам дал тот конверт, который вчера был доставлен в контору Пола Дрейка? - Я не знаю ничего ни о каких конвертах. Я не знаю Пола Дрейка. Вас я знаю, - Сакетт кивнул на Мейсона. - И еще я знаю, что вы сами сейчас держитесь на волоске. И ситуация будет ухудшаться. Не пытайтесь что-то свалить на меня. У вас ничего не получится. - Вас может опознать человек, который сдал вам в аренду театральные костюмы, - заметил Мейсон. - Предположим, я взял их в аренду. И что из этого? - А конверт вы где взяли? - Арлен Дюваль передала, если уж вас так интересует. - Это ложь. - Попробуйте доказать. Если не перестанете давить на меня, я отправлюсь к окружному прокурору, а он-то встретит меня с распростертыми объятиями. С кражей трейлера у вас тоже ничего не получится. Окружной прокурор гарантирует мне неприкосновенность, если я выступлю свидетелем со стороны обвинения. Только попытайтесь загнать меня в угол - и вы узнаете, что я вам отвечу. Ладно, я выложил свои карты на стол. Или выкладывайте свои, или убирайтесь. - Я и выкладываю, - продолжал Мейсон. - Вы воспользовались формой посыльного, чтобы войти в дом Джордана Л.Балларда вчера вечером, затем ударили его по голове и... На лице Сакетта отразилось искреннее, неподдельное удивление. - Вы это о чем? - Об убийстве, - ответил Мейсон. - Вы сами можете сосчитать свои шансы, после того, как я представлю соответствующие доказательства и расскажу присяжным о ваших предыдущих подвигах, если вы вдруг окажетесь в свидетельской ложе. Я еще посмотрю о какой неприкосновенности вам тогда удастся договориться с вашим другом окружным прокурором. - Послушайте, я не знаю, что за игру вы ведете, но так вам меня подставить не удастся. Я могу прямо сейчас отправиться в полицию и заявить им, что вы пытаетесь меня шантажировать. - Каким образом мы вас шантажируем? - Хотите получить информацию. - А что я вам за нее обещал? - Неприкосновенность от... - От чего? Какая неприкосновенность? Я не обещал вам никакой неприкосновенности. Как раз, наоборот, я обещал что вас будут преследовать в судебном порядке. - Но вы намекаете, что я могу откупиться. - Вы не сможете откупиться и всем золотом, которое хранится в Казначействе Соединенных Штатов. Вы попали на крючок. - Мейсон кивнул Дрейку: - Давай отойдем в сторонку, Пол. Сыщик подошел к адвокату. - Я иду одеваться, - заявил Сакетт. - Если вы собираетесь на меня давить, я позвоню своему адвокату. Можете с ним разговаривать. - Минутку, приятель, - остановил его Райс. - Пока ты останешься здесь. - Кто это сказал? - Я, - заявил Райс. - Хотя ты и неплохо сложен, телом своим ты не владеешь. Удар левой, как мне кажется, в тебя здорово войдет. И я уже врежу тебе в челюсть, едва ты только начнешь замахиваться. Не сомневайся, парень, я тебя быстро разделаю. Я много часов провел на ринге и знаю, о чем говорю. Хочешь, чтобы я бесплатно продемонстрировал свое мастерство? Сакетт помедлил, злобно посмотрев в сторону Мейсона и Дрейка. - Он - ветеран, - говорил в этот момент адвокат. - Его будет трудно сломить. Он не откроет нам ничего существенного, а, если вообще что-то скажет, то это, несомненно, будет ложь. Я притворюсь, что иду звонить, но на самом деле отправлюсь к джипу и подожду его подружку. Я думаю, что он положил ей что-то в купальник сзади, когда обнимал последний раз. - Что? - спросил Дрейк. - Понятия не имею. Ты обратил внимание, как двигались мышцы у него на правом плече? Взад и вперед, словно он что-то проталкивал рукой ей в купальник. Штука очень важная, потому что он не решился оставить ее при себе. Для него она представляет ценность. Я попытаюсь рискнуть. Как зовут твоего оперативника с фотоаппаратом? - Харви Найлс. - Хороший парень? - Один из лучших. - А фотоаппаратом он умеет пользоваться или это только деталь костюма? - Он отличный фотограф. Чудеса творит. Не расстается с фотоаппаратом. Он, кстати, уже сделал несколько снимков этой парочки начиная с того момента, как они сели в джип. - Ладно, отправляюсь работать с девчонкой. Пусть Райс передаст Харви Найлсу, чтобы он встретился со мной у джипа и в случае необходимости следовал за мной. - Эй, вы, двое, - крикнул Сакетт. - Если вам что-нибудь от меня нужно, я готов выслушать ваше предложение. - Единственное, что мне от вас требуется, - заявил Мейсон, - это чтобы вы находились здесь, когда приедет полиция. - Вы блефуете. Вы не станете вызывать полицию. Мейсон многозначительно посмотрел на Дрейка. - Задержи его здесь, Пол. Я пошел звонить. Если возникнет необходимость, произведи гражданский арест. - На каких основаниях? - Убийство Джордана Л.Балларда. Нет, минутку, пусть полиция предъявляет это обвинение. Ты можешь произвести гражданский арест по обвинению в краже трейлера. Здесь у нас очевидный случай. Джим Хартсел из "Идеала" его с радостью опознает. Мейсон отправился к раздевалкам. Сакетт удивленно смотрел ему вслед. - Я вообще ничего не знаю о Балларде, - заявил он Полу Дрейку. - Побереги дыхание. Тебе еще все придется объяснять полиции. Детектив закурил сигарету. Мейсон прошел мимо раздевалок, обогнул стоянку и встал у джипа. Почти сразу же он заметил, как Харви Найлс с висящим на шее фотоаппаратом занял место у входа на стоянку. Мейсон подал сигнал, что заметил сыщика, тот кивнул в ответ. Через несколько минут подружка Сакетта появилась из раздевалки. Мейсон направился к ней, рассчитывая скорость таким образом, чтобы встретиться с девушкой у входа на стоянку. - Секундочку, мисс Рукер, - остановил ее адвокат. Она в страхе подпрыгнула при звуке своего имени, крепко сжала в руках сумку и попыталась проскользнуть мимо Мейсона. - Не волнуйтесь, мисс Рукер, - постарался успокоить ее Мейсон. - Единственное, что от вас требуется - дать мне ту штучку, что Сакетт положил вам сзади в купальник, когда так страстно обнимал вас в последний раз. - Я... Я не знаю, о чем вы говорите. - Не притворяйтесь, - раздраженно сказал Мейсон. - Вы же порядочная девушка. Я не хочу привлекать вас к ответственности, как соучастницу. Отдайте ее мне и с вами все будет в порядке. - Что вы имеете в виду? - Вы спокойно отправитесь домой. Я договорился с Сакеттом. - Он мне этого не сказал. Мейсон улыбнулся. - Ну тогда зачем ему было бы говорить мне, что он вам дал? Она с минуту обдумывала слова адвоката, затем открыла сумку и протянула Мейсону сложенный листок бумаги. Адвокат развернул его и увидел длинный список цифр, написанных ровными рядами. Больше на странице ничего не было. Мейсон поймал взгляд оперативника с фотоаппаратом. Детектив кивнул, быстро открыл объектив и настроил фотоаппарат. Мейсон держал лист таким образом, чтобы свет падал точно в центр. Найлс щелкнул фотоаппаратом, прокрутил пленку и невольно выругался. - Что случилось? - спросил Мейсон. Оперативник пожал плечами и сообщил: - Мне придется менять пленку. Это был последний кадр. Хелен Рукер подозрительно смотрела на Мейсона. - Я бы предпочла, чтобы о вашей сделке мне рассказал сам мистер Сакетт, а не вы. Мейсон подал сигнал человеку Дрейка, чтобы поторопился. Адвокат продолжал держать лист, несмотря на протянутую за ним руку девушки. - А что _в_ы_ знаете об убийстве Джордана Балларда? - спросил Мейсон. - Убийстве Джордана Балларда? Мейсон кивнул. - Ничего не знаю. - Сакетт в курсе. А вы нет? - Я... я не понимаю, к чему вы клоните. - А как насчет кражи трейлера? - Я вообще не представляю, о чем вы говорите и мне совсем не нравится ваша манера. - На вид вы порядочная девушка. - Спасибо, - в ее голосе прозвучал сарказм. - Мне и раньше приходилось слышать лесть. Очень многие пользуются ею, чтобы получить, что требуется. Что _в_ы_ хотите, мистер Мейсон? - Правду. - Я знаю все старые уловки: у меня красивые глаза; у меня мягкие, шелковистые волосы; нежная кожа, стройные ноги. Идеальная женская фигура. Схватываю все на лету, умна, интересная собеседница. Мне все это уже надоело до смерти. Если вы собираетесь предложить что-нибудь новенькое, я готова послушать. - Мне нечего добавить, - рассмеялся Мейсон. - Практически никто не может, - едко заметила она. Фотограф, который неистово перематывал пленку, кивнул Мейсону. Адвокат приподнял список цифр. Найлс щелкнул фотоаппаратом, перемотал кадр, снова щелкнул. - Мне это не нравится, - заявила Хелен Рукер. - Что конкретно вам не нравится? - спросил Мейсон, меняя положение листа. Найлс использовал еще два кадра. Внезапно девушка выхватила список у Мейсона. - Я не верю, что Том Сакетт послал вам ко мне за этим списком. Я хочу все услышать от него самого. Мы сейчас пойдем к нему. Если он разрешит, вы можете его забирать, но если... а вот и он сам. Из раздевалки появился Сакетт в рубашке и джинсах. За ним по пятам следовали Пол Дрейк и Фил Райс. Сакетт в гневе влетел на стоянку. - Так-так. Кого я вижу! - Том, - повернулась к нему Хелен Рукер. - Ты сказал мистеру Мейсону, что он сможет посмотреть ту бумажку? Лицо Сакетта побагровело от гнева. - Какую бумажку? - Ту... - она внезапно замолчала. - Я ничего не знаю ни о каких бумажках, - заявил Сакетт. - И вообще эти люди блефуют. Несут неизвестно что про убийство Балларда. Я вчера весь вечер провел вместе с Хелен, правда, дорогая? Она бросила на него быстрый взгляд и кивнула. - Вы слышали, Сакетт, что истинный джентльмен предпочитает отвечать перед Судом за убийство, которого не совершал, чем компрометировать репутацию девушки? А вы используете репутацию мисс Рукер, чтобы спасти свою шкуру и отвертеться от обвинения в убийстве, которое вы совершили. - Меня от вас тошнит, - заявил Сакетт. - Вам будет еще хуже, когда я закончу. А где, интересно, вы так мило провели вчерашний вечер? Можете мне ответить? - У нее на квартире, - рявкнул Сакетт. - В отеле, - сразу же поправила его Хелен. - В каком отеле? Где он расположен? - повернулся к ней Мейсон. - Я... я не обязана сообщать вам. - Так где же все-таки? - снова обратился к Сакетту адвокат. - У нее дома или в отеле? - У нее дома. А теперь проваливайте. Она умоляюще посмотрела на него. - Скажи им правду, Том. Не у меня дома. - У нее дома, - упрямо повторил Сакетт. Это _т_ы_ скажи им правду, Хелен. Никто тебя за это не выселит. - Вы плохо соображаете, Сакетт, - расхохотался Мейсон. - Очевидно, у нее вчера в гостях был кто-то другой. Она пыталась вам подсказать, а вы не уловили посылаемых сигналов. - У меня мама вчера приехала, Том, - сообщила Хелен Рукер. Мейсон расхохотался еще громче. - Проваливайте, ребята, - обратился Сакетт к окружавшим его мужчинам. - Я больше не скажу ни слова, также как и Хелен. Поехали, дорогая. - Он взял ее за руку. - Вы хотите, чтобы я его остановил? - спросил Райс у Мейсона. - Только попробуй, - огрызнулся Сакетт. - С удовольствием. Мне его останавливать, мистер Мейсон? - Пусть идут. Так, наверное, будет лучше. Райс с сожалением покачал головой. - Я бы его в бараний рог свернул, мистер Мейсон. - Пусть убирается. Сакетт и Хелен Рукер направились к джипу. - Мы от него практически ничего не получили, - заметил Дрейк. - Как раз наоборот, если у Найлса выйдут фотографии. - Последний кадр в первой пленке, возможно, не удался, - заявил оперативник. - Последний часто запарывается. А вот эти на новой пленке должны быть хорошими. Готов поспорить на что угодно. - Они будут достаточно четкими, чтобы прочитать все цифры? - поинтересовался Мейсон. - Что там такое? - заинтересовался Дрейк. - Какое-то зашифрованное послание. Целый список цифр, - пояснил Мейсон. - Харви, а как эти фотографии можно увеличить? - спросил Дрейк у Найлса. - Самое большое увеличение, которое в данном случае можно сделать - одиннадцать дюймов на четырнадцать. Все должно получиться очень четко. У меня хороший фотоаппарат и я всегда обращаю особое внимание на фокусировку. - Интересно, что это за шифр? - обратился Дрейк к Мейсону. - Понятия не имею. Я, конечно, блефовал, требуя листок у Хелен Рукер. У нее сразу же зародились подозрения. Это была дешевая уловка с моей стороны, но нам просто необходимо было узнать, что он ей вручил. Я думал, что это какой-то лист бумаги, но цифры... секундочку... у меня появилась идея.... - Какая? - спросил Дрейк, когда Мейсон внезапно замолчал. - Список цифр, - медленно произнес Мейсон. - Это не зашифрованное послание. - Тогда что же? - Есть шанс, что... - Не тяни резину. - Это список номеров. - Каких еще номеров? - Купюр на пять тысяч долларов. - Конечно нет! - воскликнул Дрейк. - Это самый охраняемый секрет во всем деле. - Знаю, - ответил Мейсон. - Но, тем не менее, чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь в том, что это как раз и были номера купюр, а не зашифрованное послание. Найлс, сколько времени вам потребуется, чтобы проявить пленку? - Недолго. Негативы будут у вас через двадцать четыре часа. Быстрее никак не получится. - Дай мне твой фотоаппарат, - попросил Дрейк. - У меня есть один клиент-фотограф. Он проявит пленку и все напечатает. К вечеру будет готово. Найлс протянул аппарат Дрейку. - Вы знаете, как вынимать пленку? Вначале ее надо перемотать, а потом... - Мы это выясним, - прервал его Мейсон. - Я бы хотел, чтобы пленку перематывали в темноте. Здесь нельзя допустить ни малейшей оплошности. Пойдем, Пол. Со стоянки на полной скорости вылетел джип Сакетта. Дрейк отпрыгнул в сторону. - Он, наверняка, не прочь бы нас задавить, - заметил детектив. - Мы будем еще за ним следить? - поинтересовался Райс. - Решай, - повернулся Дрейк к адвокату. - Это выброшенные деньги. Он теперь точно знает, что мы сидим на хвосте и ничего лишнего не сделает. - Продолжайте, пока я не дам приказа прекратить, - сказал Мейсон. - Пусть ему будет о чем подумать. Дрейк кивнул своим людям. Они бросились к машине. - Итак? - спросил Дрейк, когда два сыщика покинули стоянку. - Пошли проявлять пленку, Пол. Мейсон и Дрейк сели в машину детектива. - Вначале заедем к доктору Кандлеру в Санта-Ану, - предложил Мейсон. - Спросим, есть ли у него какие-нибудь идеи насчет списка цифр. У нас это займет всего несколько минут. - Звонить будем? - спросил Дрейк. - Да, наверное, лучше предупредить. Уже поздно. Набери его номер и скажи, что мы едем к нему. Дрейк остановился перед телефоном-автоматом и вернулся к машине через три минуты. - Договорился. Как только я упомянул твое имя, меня сразу же соединили с самим доктором. Он ждет нас. Какое-то время они молчали, а потом Дрейк повернулся к адвокату. - Послушай, Перри, это, конечно, не мое дело, но что за сигнал ты подавал из дома Балларда? Кому? - Никому. - Ладно, если не хочешь говорить, настаивать не буду. - Предположим, Пол, я пытался что-то спрятать. - Спрятать? - Я обнаружил, что у меня находятся усиленно разыскиваемые полицией документы и просто не смел оставлять их у себя. Я опустил жалюзи, спрятал документы в закатывающийся конец и снова поднял жалюзи. Таким образом, их будет сложно найти при поверхностном обыске. Все думают, что я давал кому-то сигнал и... - Послушай, Перри, если ты говоришь правду, то эти документы или что там еще у тебя было, сейчас у сержанта Холкомба. - Как так? - Холкомб с напарником ездили в дом Балларда. Напарник остался на улице. Холкомб включил свет в гостиной, раздвинул шторы, опустил жалюзи, а потом снова поднял. Они проводили следственный эксперимент, пытаясь выяснить, сможет ли напарник заметить сигнал и, во-вторых, достаточно ли освещения, чтобы узнать человека. - И что они обнаружили? - Черт побери, будто сам не знаешь, - воскликнул Дрейк. - Ну стали бы они напрягаться, чтобы потом вернуться в Управление и отрапортовать: "К сожалению, освещение слишком слабое. Сигнал заметить невозможно, а черты лица стоящего у окна человека - тем более". - И Холкомб не заявил, что что-то нашел? - Нет. - Иногда полицейский считает, что ему необязательно обо всем отчитываться, Пол. - Ты имеешь в виду деньги? - Я говорю в общем и целом. - Конечно. Если это были деньги... ты знаешь мое мнение о Холкомбе. Мейсон молчал. - Таким образом, у тебя появляется шанс, - продолжал Дрейк. - Эти деньги выходят из дела, но рассчитывать, в общем-то, ни на что нельзя. Холкомб может предать в любой момент. Мейсон продолжал молчать. - Но помни, - предупредил Дрейк, - тебе удалось перехитрить Гамильтона Бергера, когда он допрашивал тебя перед Большим Жюри. Он не задал тогда правильных вопросов, но рано или поздно ты окажешься в зале Суда, где слушается это дело, и тогда Бергер задаст нужный вопрос. - Откуда ты знаешь? - Потому что он задаст _в_с_е_ вопросы, какие только возможно. Дрейк задумчиво посмотрел на Мейсона, затем пожал плечами и продолжал молча вести машину. 11 Приемная доктора Кандлера была открыта. Двое или трое припозднившихся пациентов ждали, когда врач сможет их принять. В них сразу же чувствовалось нетерпение, свойственное всем больным, которым долго приходится сидеть в приемной. Мейсона и Дрейка радушно встретила рыжеволосая сестра, с которой адвокат познакомился предыдущим вечером. - Пожалуйста, проходите сюда, господа, - пригласила она. Ожидающие своей очереди больные раздраженно подняли головы, а потом в бессилии смирились со своей участью, когда увидели, как Перри Мейсон и Пол Дрейк прошли по коридору, ведущему в кабинет доктора Кандлера. Медсестра проводила их в небольшую комнату, посреди которой находился операционный стол. У северной стены стояли два стула. - Пожалуйста, подождите здесь несколько минут, - попросила она тихим голосом. - У доктора был тяжелый день и ему надо закончить с больным, который сейчас у него. Однако, он больше не станет никого принимать, пока не переговорит с вами. Мейсон и Дрейк поблагодарили ее и сели: а сестра побежала в приемную успокаивать последних пациентов, заверяя их, что придется ждать всего несколько минут. Мейсон и Дрейк провели в кабинете минут пять. - Интересно, а курить здесь разрешается? - спросил Дрейк. - Почему бы и нет? - ответил Мейсон. Дрейк положил фотоаппарат на маленький столик, стоявший рядом с их стульями, и достал пачку сигарет. Мужчины закурили. - Ты принимаешь этого доктора Кандлера за чистую монету, Перри? - спросил Дрейк. - Я никого не принимаю за чистую монету и... Внезапно дверь в малую операционную распахнулась. - Я прошу извинения, - сказала сестра, - но доктор Кандлер вынужден срочно оперировать пациента. Вы можете еще подождать или... - Сколько времени он будет оперировать? - спросил Мейсон. - Минут двадцать. У нас тут прямо сумасшедший дом сегодня, и... - Мы не станем ждать. Мы просто проезжали мимо и я хотел рассказать ему о развитии событий. Не могли бы вы сказать ему, что он всегда может связаться со мной через "Детективное Агентство Дрейка", если вдруг услышит что-нибудь новое? - Он просил меня передать вам свои извинения и что он ничего нового пока не узнал, - ответила медсестра. - Ну, тогда мы уходим. Спасибо. Она улыбнулась им, как старым знакомым. - К сожалению, не могу вас проводить. Надо помогать с больными. Она побежала по коридору в кабинет доктора Кандлера. Сам доктор высунул голову и еще раз извинился. - Все в порядке, - ответил Мейсон. Адвокат и детектив вышли из здания. - Ну и куколка, - вздохнул Дрейк. - Да, улыбка обворожительная, - согласился Мейсон. - Готов поспорить, что она здорово помогает с больными, - продолжал Дрейк. - Разваливающийся на части мужчина будет ждать приема два часа и чувствовать себя счастливым и довольным. - Случайно не заболеваешь? - усмехнулся Мейсон. - Стоит об этом подумать. У меня, вообще-то, проблемы с желудком. Наверное, как-нибудь загляну на прием к доктору Кандлеру. Они поехали обратно по направлению к Лос-Анджелесу. - Как насчет ужина? - спросил Дрейк. - Вначале проявим пленку. Давай заглянем в контору и узнаем, нет ли чего-нибудь нового. Я хотел бы выяснить, что делал Сакетт, или Прим, или как его там, после того, как мы с ним расстались. - Выясним. А Делла еще в офисе? - Наверное, ушла домой, а если нет, то, конечно, рассчитывает на ужин. Они поднялись вверх на лифте. - Ты иди к себе в контору и посмотри, там ли Делла, - предложил Дрейк. - А я проверю отчеты своих парней и сообщу тебе, чем занимается Сакетт. Мейсон направился дальше по коридору к своей комнате. Из-под двери его личного кабинета пробивалась полоска света. Он отпер дверь ключом и увидел Деллу, печатающую на машинке. - Что ты здесь делаешь? Она с улыбкой подняла на него глаза. - Заканчиваю письма, которые не хотелось бы доверять стенографисткам. Тебе следовало их надиктовать, но, как обычно, было некогда. Я все подготовила. Они лежат у тебя на столе, сейчас заканчиваю последнее. Осталось только подписать. Она быстро допечатала последний абзац, вынула листы из машинки, разложила по экземплярам и выбросила использованную копирку в мусорную корзину. - Как я предполагаю, ты теперь, наверняка, не прочь поужинать, - улыбнулся Мейсон. - Я всегда испытываю чувство голода, но больше всего меня интересует информация. Что там случилось у вас с Сакеттом? - Любопытный экземпляр, - ответил Мейсон. - Что-то задумал, но я не знаю, что именно. - Какие-нибудь идеи у тебя есть? - Когда я обвинил его в убийстве Балларда, он запаниковал и попытался придумать алиби, заявив, что провел ночь с той девочкой, что был на пляже. - Она ничего? Кто она? - Некая Хелен Рукер. В общем, приятная, но по уши влюблена в Сакетта и очень его боится. - А он в самом деле провел с ней ночь? - Не эту. Возможно, какую-то другую. Она спокойно восприняла его заявление, но вчера к ней в гости приезжала мама. - Так что с его алиби? - Ничего, - ответил адвокат. - Мы сделали кое-какие снимки и они ставят меня в тупик. - Какие снимки? - Нам удалось сфотографировать какой-то документ, который Сакетт пытался любыми путями от нас скрыть. Когда он увидел, что мы приближаемся к нему по пляжу, он подумал, что, возможно, мы из полиции и засунул бумажку в купальник своей подружке. Делла Стрит в удивлении приподняла брови. - Сложенный лист тонкой бумаги, - объяснил Мейсон. - В купальнике больше ни для чего бы места не нашлось - кроме самой Хелен, конечно. Она и этот купальник просто созданы друг для друга. - Что теперь будем делать? - Идем к одному клиенту Пола - у него фотоателье. Попросим проявить пленку и изучим содержимое документа. - А что было на том листке? - Просто набор цифр. - Шифр? - Не исключено. Но возможны и другие варианты. - А потом идем ужинать? - Да, - ответил Мейсон. Делла Стрит накрыла пишущую машинку чехлом и достала из шкафа плащ. Они пошли по коридору к конторе Пола Дрейка. - Какие новости? - поинтересовался Мейсон. - Похоже, Сакетт с подружкой здорово переругались, - сообщил детектив. - Они, конечно, знали, что за ними пристроился хвост, но все равно не могли сдержаться. Огрызались друг на друга. Он был зол, как черт, а она, видимо, высказала ему все, что о нем думает. - О его алиби? - усмехнулся Мейсон. - Вполне возможно. Мои парни видели их в джипе, но, естественно, не слышали о чем они говорят. - И что произошло потом? - Они направились на улицу Ньюпорт, но в самом конце шоссе, идущего вдоль пляжа "Лагуна", Сакетт затормозил у автозаправочной станции, чтобы позвонить. - Номер узнать невозможно? - Нет. Прямой телефон, не через оператора. - А если связаться с телефонной компанией? - Телефонные компании не оказывают подобных услуг детективным агентствам, да, к тому же, если это был звонок внутри города, то они в любом случае нам не помогут. - А это был звонок внутри города? - Мои ребята не уверены. Он пытался закрыть собой аппарат, но вроде бы бросил только одну монетку. После разговора Сакетт отправился в туалет, сжег лист бумаги и спустил его в унитаз. - Что?! - воскликнул Мейсон. - Да, Перри. От автозаправочной станции парочка поехала по главной автостраде. Они на джипе и Райс решил, что без труда их нагонит. Он пошел проверить, что там Сакетт делал в туалете - и оказался прав. Райс сразу же почувствовал запах женой бумаги, а когда заглянул в унитаз, увидел там плавающие крохотные обгорелые кусочки. - На них что-нибудь можно было прочесть? - Нет. Они по размеру не превышают головку булавки - просто маленькие кусочки пепла. - Понятно. А что Сакетт с Хелен делали потом? - Райс понял, что никаких доказательств на автозаправочной станции не соберешь, и они с Найлсом понеслись вслед за джипом. Догнали где-то в двух-трех милях от города. Потащились сзади. - Сакетт знал, что он не один? - Конечно. - И куда он направился? - Прямо на улицу Ньюпорт к дому Хелен Рукер. Сакетт поднялся вместе с ней и пробыл у нее где-то с полчаса. Затем снова сел в джип и поехал в Лос-Анджелес. Наверное, все еще в пути. Пока больше отчетов не поступало. Райс звонил, когда Сакетт был на квартире у подружки. Тут он как раз вышел и парни последовали за ним. - Они и дальше собираются сидеть у него на хвосте? - Да, Перри. Только, по-моему, толку от этого не будет. - Пусть действуют ему на нервы, - ответил Мейсон. - Я просто сгораю от любопытства. Что же все-таки на снимках? - Пошли в фотоателье. Я уже позвонил и договорился, мой приятель ждет нас. Сказал, что приготовит все материалы к нашему приходу. - Не понимаю, зачем Саккету было уничтожать документ после того, как мы его сфотографировали? - заметил Мейсон. - Возможно, боялся, что ты вручишь ему повестку о явке в Суд или на самом деле арестуешь. - В одном можно не сомневаться: этот документ гораздо важнее, чем мы предполагали. С нетерпением жду возможности изучить его. Пошли. Дрейк, Мейсон и Делла Стрит добрались наконец до фотоателье. Их ждал друг детектива. Мастер внимательно выслушал рассказ Дрейка. - Ты знаком с этой моделью фотоаппаратов? - спросил Дрейк. - Конечно. Какая пленка использовалась? - "Плакс Х", как сказал Найлс. Он говорил, что ее надо проявлять в полной темноте и... - Да, да, я знаю, - перебил фотограф. - Я возьму специальный бачок для проявки пленок. Отснято только четыре кадра? - Да, - ответил Мейсон. - Причем все одинаковые - копии документа. Нам нужно их увеличить. - Насколько увеличить? - Максимально. - Увеличивать можно только до определенных размеров. Что представлял из себя сам документ? - Набор цифр. - Отпечатаны на машинке, типографским способом или написаны от руки? - От руки. - Аккуратный почерк? - Очень. Похоже, что писал архитектор. - Прекрасно, - сказал фотограф. - Я могу сделать фотографии одиннадцать на четырнадцать дюймов. Четкость будет, как на оригинале, конечно, при условии, что фотоаппарат был правильно настроен. - За это не беспокойтесь, - ответил Дрейк. - Здесь все должно быть в порядке. - Ну, хорошо, - с облегчением вздохнул фотограф. - Тогда все должно получиться. - Можно мне пойти с вами в темную комнату? - спросил Мейсон. Мужчина улыбнулся и покачал головой. - Вы все равно ничего не увидите, но можете испортить. Я работаю в полной темноте. Вы просто будете стоять на месте. А иногда получается так, что зритель, независимо от того, что я несколько раз предупреждал, вдруг начинает нервничать в темноте и у него возникает желание закурить. Не задумавшись, он щелкает зажигалкой. Потом вдруг соображает, что наделал, но уже поздно: пленка засвечена. Так что, оставайтесь здесь. Фотограф исчез в темной комнате. - Придется подождать несколько минут, - сказал Дрейк. Он начал осматривать стены студии: они были завешаны комичными снимками и фотографиями полураздетых красоток. Через минуту к нему присоединился Мейсон. - Очевидно, это фотоателье работает только для мужчин, - лукаво заметила Делла Стрит. - Похоже, - согласился Мейсон. - Подобные заведения все одинаковы, - заявил Дрейк. - Стены обычно увешаны фотографиями полуголых баб. Вот посмотри на эту, Перри. Ничего, правда? Делла Стрит тоже взглянула на привлекшую внимание Дрейка фотографию и заметила: - Мне бы не хотелось, чтобы из-за этих соблазнов вы забыли о том, что мне давно пора ужинать. - Послушайте, а может, сбегаем перекусим, пока он проявляет и печатает фотографии? - предложил Дрейк. - Сколько это займет у него времени? - Где-то восемнадцать минут проявитель, потом пятнадцать минут - закрепитель, затем пленку надо промыть. Я думаю, сорок пять минут у нас точно есть и... Фотограф вышел из темной комнаты. - Как дела? - спросил детектив. - В процессе, - ответил фотограф. - Сколько потребуется времени, чтобы все закончить? - Еще шестнадцать минут в проявителе. Я использую мелкозернистый и внимательно слежу за температурой. Затем фиксаж и промывка пленки. Потом буду ее сушить. - Как скоро мы можем посмотреть на пленку, чтобы выяснить, получился ли документ? - После того, как она пролежит минут пять в фиксаже, ее можно вынуть, чтобы взглянуть. - То есть осталось примерно двадцать пять минут? - спросил Мейсон. - Я бы сказал, что теперь уже двадцать две минуты. - Пойдем выпьем по коктейлю, - предложил Мейсон, - потом вернемся, посмотрим пленку и отправимся ужинать, а вы за это время напечатаете фотографии. - Хорошо. На глянцевой бумаге? - Так будут лучше видны детали? - Да. - Тогда на глянцевой, - сказал Мейсон. - Я все сделаю к вашему приходу. - Простите, что не приглашаем вас с собой, улыбнулся Мейсон. - Так устроена жизнь, - ответил фотограф. - Работа есть работа, а чтобы выполнить ваш заказ, я должен оставаться в лаборатории. - Фотограф улыбнулся Делле Стрит. - Извините, что стены обклеены такими фотографиями. Женщины обычно сюда не заглядывают, а покупателям нравятся полуобнаженные красотки. А мои помощники любят снимать что-нибудь смешное. - Не обращайте на меня внимания, - улыбнулась в ответ Делла. - Главное, чтобы эти вот мужчины, - она показала на Мейсона и Дрейка, - не забыли о еде, глядя на ваши снимки. Я страшно проголодалась. - Через двадцать пять минут все будет готово, - пообещал фотограф. - Вы сможете взглянуть на пленку. Она, конечно, еще будет мокрая, но все равно мы поймем, что там отснято. Это прекрасный фотоаппарат, а если ваш человек умеет с ним правильно обращаться, то резкость должна быть хорошая. - Он знает, как с ним обращаться, - заверил Дрейк мастера. Он первым направился к лифту, нажал на кнопку вызова и заметил: - В подобных заведениях лифты всегда так медленно двигаются, словно холодная менласса растекается. Мне уже приходилось здесь проявлять фотографии. За углом - неплохое кафе, мы там можем выпить по коктейлю и попробовать канапе. К тому же, все относительно дешево. - Я - полностью за канапе, - объявила Делла Стрит. Они отправились в кафе, Перри Мейсон и Делла Стрит заказали по бакарди, Дрейк остановился на мартини. Официант принес канапе. - Я так голодна, что, наверное, проглочу их все. Тебе набежит хороший счет, Перри. К их столику подошел продавец газет. - Вечернюю газету не желаете? - спросил он. Мейсон только взглянул на заголовки и сразу же достал доллар. - Мы возьмем три. Адвокат раздал газеты друзьям. Заголовки гласили: "Украденные купюры найдены в трейлере у дочери заключенного". Отчеты сопровождались фотографиями Арлен Дюваль, ее трейлера, а также приводился список цифр. - А вот и номера купюр, которые они держали под таким секретом! - воскликнул Дрейк. - Больше нет необходимости делать из этого тайну: купюры нашли. Они ведь не опубликовали номера не найденных. Делла Стрит так увлеклась чтением, что совсем забыла про канапе. Официант принес заказанные ими коктейли. Мейсон неохотно отложил газету и взял в руки стакан. - Давайте выпьем за смятение в рядах наших врагов. - До сих пор смятение было только в наших рядах, - заметил Дрейк. - Что ты думаешь об этих цифрах, Перри? - Постоянно поглядываю на часы. Не могу дождаться, когда истекут двадцать пять минут. Готов поспорить, что у Сакетта был именно список украденных банкнот. - Но откуда он его взял? Это невозможно, Перри. Он есть только у руководителя отделения ФБР нашего региона и... - Ставлю пятьдесят долларов прямо сейчас, что это именно список номеров купюр, в общей сложности на пять тысяч долларов, из того пакета, что посылали в Санта-Ану. Мы сверим номера, напечатанные в вечерней газете, с номерами в списке. Я уверен, что мы найдем соответствия. Дрейк замолчал. - Так будем спорить? - спросил Мейсон. - Пятьдесят долларов многовато, а десять поставлю. Я ведь не зарабатываю столько, сколько известные адвокаты. - Согласен. Десять так десять. Они допили коктейли и доели канапе. - Еще? - повернулся Мейсон к Делле Стрит. Она взглянула на часы. - Времени нет. Давайте возвращаться в фотоателье, даже если нам и придется подождать несколько минут. Они пошли назад. Фотограф посмотрел на часы и заметил: - Вы раньше на четыре минуты. - Решили посидеть здесь. Очень важно выяснить, что это за цифры, - Мейсон показал на вечернюю газету. - Мы считаем, что некоторые из сфотографированных могут совпасть с номерами, напечатанными в сегодняшней газете. - А почему они так важны? - не понял фотограф. - Ведь если их напечатали в газете, вы можете списать их оттуда и... - Нам нужен полный список, - объяснил Мейсон. - Как улика, он имеет огромное значение. - Наверное, можно взглянуть, - сказал фотограф. Мейсон, Дрейк и Делла Стрит отправились вслед за ним в темную комнату. Чувствовался запах уксусной кислоты. В одном углу горел красный свет. - У меня все готово для печати, - объяснил фотограф. - Как только пленка высохнет, я сразу же примусь за дело. Теперь уже можно включить свет. Он зажег лампу, направился к закрытому бумагой кювету для проявления пленок, опустил руку и вынул пленку. - Черт побери! - выругался мастер. - Что случилось? - спросил Мейсон. - Пленка засвечена. - Что?! - Все кадры. Посмотрите сами. Все черно, как ваша шляпа. Мейсон переглянулся с Дрейком. У обоих на лицах было написано полное отчаяние. - Наверное, твой Найлс не так хорошо знает фотодело, как утверждает. Возможно, он не плотно закрыл фотоаппарат или... конечно, он очень торопился перезарядить пленку и... - Минутку, - прервал его фотограф. - Причина не в том, что фотоаппарат был не плотно закрыт. В таком случае испортилось бы всего несколько кадров, но не вся пленка. И то же самое произошло бы, если... не могу понять. А тут она вся черная. Видимо, сама пленка плохая. - Такие часто попадаются? - спросил Мейсон. - Крайне редко. Иногда, когда посылаешь пленку на проявку в лабораторию при фабрике, получаешь назад письмо с извинениями, что в процессе обработки пленка была повреждена, и компания присылает в качестве компенсации новую пленку. - Очень успокаивает, - с сарказмом заметил Мейсон. - Черт побери, из всех пленок... Пол, это означает, что самая важная улика во всем деле проскочила у нас сквозь пальцы. Мейсон подозрительно посмотрел на фотографа. - Извините за то, что я сейчас скажу, но _в_ы_ случайно не занервничали и не зажгли спичку? Фотограф очень разозлился. - Послушайте, мистер Мейсон, я занимаюсь этим делом уже двадцать два года. Я столько пленки проявил, что если их вытянуть в ряд, то они до луны достанут. В этой студии мы ошибок не делаем. - Простите, - извинился Мейсон, - я сорвался. Я просто не могу понять, что произошло. - Я сам не могу, - ответил фотограф. - А с вашими реактивами все в порядке? Никто не мог ничего подмешать? - Не думаю. Но, не сомневайтесь, я прямо сейчас попробую их еще на паре пленок. Я проверю каждый реактив в лаборатории. Я не хочу, чтобы на меня падало подозрение. - Теперь уже не стоит вопрос, кто виноват, - ответил Мейсон. - Это нам не поможет. Мы попались. Теперь я готов вернуться в бар и выпить еще бакарди. В унылом настроении они покинули фотоателье. - Отправляйтесь ужинать, - обратился Мейсон к Дрейку и Делле Стрит. - А я пойду встречусь с Арлен Дюваль. Пожалуй, хуже новостей, чем засвеченная пленка, сегодня быть уже не может. - Не исключено, - заметил Дрейк, пытаясь придать голосу веселый тон, - узнаешь от нее что-нибудь полезное. - Не исключено, - сухо заметил Мейсон. 12 Мейсон и Арлен Дюваль сидели друг против друга в комнате для свиданий. Их разделяла решетка. - Я думаю, полиция здесь повсюду натыкала микрофонов, так что вам надо следить за языком, - предупредил адвокат. - Что вы им рассказали? - Все. - Перейдите к самому краю решетки, стула на четыре или пять. Мейсон и Арлен Дюваль встали и, двигаясь по обе стороны решетки, пошли к другим местам. К ним подскочила надзирательница. - Эй, - закричала она. - Запрещается переходить с места на место. - Она уже перешла, - ответил Мейсон. - Это запрещено. Она должна вернуться на прежнее. - Я - адвокат. У меня есть право совещаться с моим клиентом, причем конфиденциально. Я не хочу, чтобы нас подслушивали. - Кто вас подслушивает? - На том месте, где мы сидели раньше, спрятан потайной микрофон, - заявил Мейсон. - Почему вы так думаете? - Я не думаю, я знаю. У меня с собой специальный аппарат для определения, установлены подслушивающие устройства или нет. Наше законодательство предоставляет мне право конфиденциально беседовать с клиентом. Если полиция прослушивает мои разговоры, то это уже не конфиденциальная беседа. Вы хотите взять на себя ответственность за отказ предоставить адвокату возможность поговорить со своим клиентом? - Вы с ней уже говорите. - Да, говорю, - согласился Мейсон. - И, значит, можете пересесть на то место, где сидели вначале. Мейсон покачал головой. - Я здесь и она здесь. Вы возьмете на себя ответственность за применение силы, с тем, чтобы вернуть ее в желаемое для вас место, пока у меня не было возможности с ней посовещаться? Надзирательница с минуту колебалась, затем пожала плечами и заявила: - Ладно, совещайтесь. Но помните, что я ее предупредила. Я выполнила свой долг. Она удалилась вне пределов слышимости. - А теперь рассказывайте, - обратился Мейсон к Арлен Дюваль. - Причем все, ничего не пытаясь скрыть. Я хочу знать, против чего мне придется бороться. - Боюсь, что надежды у меня мало, мистер Мейсон. - Почему вы так решили? - Просто цепь совпадений. Это какой-то кошмар. - Не теряйте голову и не сдавайтесь, - сказал Мейсон. - Что случилось? - Я отправилась туда, чтобы встретиться с Баллардом. - Так поздно? - Да. - Почему? - Потому что обнаружила, что одна из досок в полу трейлера отходит, а под ней спрятано море наличности. - Вы сосчитали деньги? - Да. - Сколько там было? - Двадцать шесть тысяч пятьсот двадцать пять долларов. - Купюры разного достоинства? - Да. - Тысячедолларовые? - Одна. - Пятисотдолларовые? - Несколько. - Сотенные? - Этих много. - А еще? - Десятки и двадцатки. - Вы хотите сказать, что не знали о деньгах? - Мистер Мейсон, клянусь, я даже не представляла, что там этот тайник. - Что у вас было спрятано в трейлере? Когда мы нашли его в "Идеале", вы специально забыли сумочку, чтобы вернуться и проверить. Что вы искали? - Мой дневник. - И где он? - Там, где никто никогда не додумается его искать. - Где? - Я не хочу вам этого говорить. - Почему? - Потому что он наверняка еще там. - Они его все равно найдут. - Нет. - Где он? Она вздохнула и начала объяснять: - В трейлере есть стенной шкаф. В него заходят колеса, вернее, кожухи, которыми они накрыты. - Продолжайте. - Сверху все обшито деревом. Но я решила, что внизу должно быть не только дерево, а какой-то металл, потому что колеса разбрызгивают грязь, она будет оседать на дереве, и дерево в конце концов сгниет, если не предусмотрен какой-то защитный материал. Мейсон кивнул. - Я вынула винты и обнаружила, что колеса закрывает металлический кожух. Между кожухом и деревянной покрышкой как раз оставалось место для небольшой тетради в кожаном переплете, в которой я веду свой дневник. Я просунула ее между металлом и деревом. - Что вы записывали в дневнике? - Все. - Например. - Откуда я брала деньги и в каких суммах. Я вела учет каждого полученного доллара. - И где же вы получали деньги? - Мне их давал мистер Баллард. - Черт побери! - выругался Мейсон. Она кивнула. - А почему он _в_а_м_ давал деньги? - Он объяснил, что, наконец, выяснил, как была организована кража и кто провернул это дело. Он сказал, что хочет использовать меня, как ловушку, чтобы поймать настоящего вора. - Он назвал, кого подозревает? Арлен покачала головой. - А как была совершена кража? Она снова покачала головой, но внезапно отвела глаза. - А вам когда-нибудь приходило на ум, что сам Джордан П.Баллард мог организовать кражу? - Я так не считаю. - Почему бы и нет? - Он очень хорошо ко мне относился. - Возможно, его мучила совесть. - Нет, мистер Мейсон. Он был честен. Он хорошо заработал на сделках с недвижимостью и других своих предприятиях. У него был прекрасный ум финансиста и его все время мучил вопрос кражи. Он хотел выявить вора. - Вора или воров? - Он говорил - вора. Мейсон задумался, а потом медленно произнес: - В том деле должны были быть задействованы, по меньшей мере, два человека. - Я повторяю вам то, что говорил Баллард. - Хорошо. Расскажите мне, что случилось. - Вскоре после разговора с вами в гольф-клубе я позвонила мистеру Балларду и сказала, что мне нужны деньги, чтобы заплатить вам гонорар. Он мне дал. Много дал. Он считал, что мне понадобится большая сумма на расходы. Затем он дал мне тысячедолларовую и пятисотдолларовую купюры и велел послать их вам по почте. - А вы подумали, что небезопасно посылать по почте такие купюры? - Подумала. - А мистеру Балларду вы об этом что-нибудь сказали? - Да. - И что он ответил? - Просто улыбнулся и объяснил, что ситуация близится к завершению, осталось совсем немного и мы обнаружим преступника. Он обещал, что мой отец выйдет на свободу и моя репутация будет восстановлена, но только в том случае, если я в точности стану следовать его указаниям. - Что еще? - Тому, кто вернет деньги, обещали вознаграждение, составляющее пятнадцать процентов от суммы, а за предоставление информации, которая поможет найти преступника или преступников, совершивших кражу, предусматривалось пять тысяч долларов. Мистер Баллард говорил, что ему хватит денег до конца жизни, они понадобятся нам с отцом, чтобы отец мог снова начать нормальную жизнь. - Вы об этом что-нибудь говорили отцу? - В письмах - нет. Там же цензура. - А при свиданиях? - Да. - Итак, вы получили от Балларда полторы тысячи долларов, чтобы заплатить мне гонорар. Вы их мне послали? - Да, конечно. Вы их не получили? - Как сказать, - ответил Мейсон. - Каким образом вы их послали? Ее глаза потемнели от мрачного предчувствия. - Мистер Мейсон, вы должны были получить их! Я хотела отправить эти полторы тысячи заказным письмом или лично вручить вам, но мистер Баллард заявил, что есть причины, по которым следует послать их вам обычной почтой. Он кому-то ставил ловушку. По крайней мере, у меня создалось такое впечатление. - Прекрасно, - сказал Мейсон. - Вы еще отправляли мне деньги? - Е_щ_е_ деньги? - Да. Она покачала головой. - Не врите мне, - предупредил адвокат. - Если сейчас вы мне солжете, то вам придется остаток жизни провести в тюрьме. Вы больше не посылали мне денег, еще полторы тысячи? - Еще полторы тысячи? - удивленно переспросила она. Мейсон кивнул. - Конечно, нет. Откуда бы я взяла их? - Например, из тайника у вас в трейлере. - Я не присвоила оттуда ни доллара, мистер Мейсон. Я пересчитала их и положила обратно, а затем попыталась связаться с мистером Баллардом. Я должна была ему об этом сказать. - А вы знали, что за вами следят? - Конечно. - А как вам удалось выбраться? - Во всех трейлерах фирмы "Хелиар" имеется багажное отделение. Крышка спрятана под двухспальной кроватью, но есть и дверца снаружи, чтобы можно было загружать вещи с улицы, она расположена на левой стороне трейлера. Входная же дверь - на правой. - Продолжайте. - Я знала, что нахожусь под наблюдением. Под кроватью ничего не стояло, я спокойно могла открыть крышку: они ведь вчера все выгребли из моего трейлера, вещей никаких не осталось. - Так что вы выбрались через люк? - Да. Я отодвинула кровать, открыла крышку багажного отсека, проскользнула через него, выбралась с левой стороны, немного проползла на животе, потом встала на ноги и удалилась в темноту, подальше от трейлера и от хвостов. - А потом? - Я пересекла площадку для игры в гольф, дошла до автозаправочной станции, вызвала такси и отправилась к мистеру Балларду. Вы тогда были у него. Глаза Мейсона сузились. - Откуда вы знаете? - Я слышала ваши голоса. - Вы слышали мой голос? - Говорили двое мужчин. - Вы слышали _м_о_й_ голос? - Они сказали, что никаких сомнений в том, что вы были там, нет, так что я предположила... - Вы сказали полиции, что слышали мой голос? - Но это должен был... - Вы сказали полиции, что слышали мой голос? - Да. - Продолжайте, - вздохнул Мейсон. - Что вы сделали? - Я знала, что мистеру Балларду не понравится, если я появлюсь, пока у него в гостях кто-то есть, так что я обогнула дом и стала ждать во дворе, пока вы уйдете. Я влезла на ящик, чтобы видеть, что делается в кухне. И, как только я на него встала, я услышала звук отъезжающей машины и решила, что вы уехали. Я постучала по стеклу, чтобы привлечь внимание мистера Балларда, но вдруг заметила, что он лежит на полу. - А теперь я хочу, чтобы вы были очень внимательны. Сколько времени прошло после того, как вы услышали звук отъезжающей машины до того, как вы заглянули в кухонное окно? - Как только я услышала звук машины, я сразу же влезла на ящик. - Продолжайте. Что случилось? - Мистер Баллард лежал на полу и не шевелился. Из-под него вытекала красная жидкость, а потом я увидела этот огромный нож для разделки мяса, воткнутый в его тело. - Сколько времени прошло после моего ухода и моментом, когда вы заглянули в кухонное окно? - Не думаю, что больше... возможно... меня об этом все время спрашивала полиция. - И что вы им сказали? - Где-то минута или полторы. - Вы думаете, что могло быть больше? - Наоборот, наверное, меньше. - Тогда почему вы сказали им, что прошла минута или полторы, если вы думаете, что интервал меньше? - Потому что вы мой адвокат, вы работаете на меня и... я не могла вас предать. - А на самом деле сколько? - Не более тридцати секунд. Если он провожал вас до входной двери, то успел бы дойти только до кухни. - Он провожал меня до входной двери, - сообщил Мейсон. - Вернее, до коридора, ведущего к ней. Я сам открыл ее и захлопнул за собой. - Ну тогда у него едва-едва было времени вернуться на кухню, потому что... если, конечно, вы не оставались какое-то время стоять у дома, не бродили вокруг или что-то еще. Я не слышала больше вашего голоса, когда оказалась на заднем дворе, но вскоре завелся мотор вашей машины. - Хорошо, потом разберемся с этим. Вы признались полиции, что Баллард снабжал вас деньгами? - Пока нет. - Собираетесь? - Придется, мистер Мейсон. Я в ужасном положении. Окружной прокурор думает, что я убила Балларда и предлагает мне сделку. - Какую еще сделку? - Он сказал, что если я заявлю, что вы велели мне встретиться с вами в доме Балларда, дали мне сигнал, опустив и подняв жалюзи, то он разрешит мне признать себя виновной только в совершении непредумышленного убийства, и постарается сделать так, чтобы мне дали небольшой срок. Он знает, что вы подавали мне сигнал, опуская и поднимая жалюзи, а если я скажу правду, он мне поможет. - И что вы ответили? - Что мне надо подумать. - А он? - Он сказал, что мне все равно придется решать, причем очень быстро. - Он хотел, чтобы вы приняли решение, пока еще не успели поговорить со мной? - мрачным тоном спросил Мейсон. - Да, он объяснил, что я должна сделать это именно пока не видела вас, а то вам удастся меня отговорить. - А вы знаете, почему он добивается этого от вас? Потому что, как только вы сделаете это заявление, он обвинит меня в лжесвидетельстве. Я буду лишен права адвокатской практики. Меня посадят в тюрьму. - Понятно, - задумчиво произнесла она, рассматривая Мейсона своими серо-голубыми глазами. - Он может, конечно, разрешить вам признать себя виновной в совершении непредумышленного убийства, но потом, когда вы сядете в тюрьму, он и пальцем о палец не ударит, чтобы помочь вам. Вам это раньше не приходило в голову? - Я поняла только одно: он очень-очень хочет добиться от меня заявления о том, что вы подавали мне сигнал. Готов был предложить мне взамен что угодно. - И вы поверили ему? - Нет, пожалуй, нет. Я... Внезапно ее глаза наполнились слезами и она разрыдалась. - Что вы? - Я подумала, что есть разница между простым убийством и тяжким убийством первой степени, - сказала она. - Мне просто страшно представить, как я сижу, привязанная к холодному металлическому стулу и слышу, как гранулы цианида падают в кислоту, а потом я... начинаю задыхаться. - Прекратите об этом думать, - почти закричал на нее Мейсон. - Они пытаются давить вам на психику, расшатать нервы, сломить сопротивление. Она кивнула, вытерла слезы, но уголки губ все равно продолжали дрожать. - Куда вы отправились после того, как узнали, что Баллард мертв? - Попыталась связаться с доктором Кандлером. - Вам это удалось? - Нет. Я звонила ему по междугородному. Естественно, воспользовалась вымышленным именем. - Не дозвонились? - Его не было в городе. Его ждали только после полуночи. - С кем вы разговаривали? - С этой его медсестрой. - Розой Травис? - Да. - Она вам не нравится? - Ненавижу. И это взаимно. - Она вас узнала? - Нет. Я изменила голос, представилась пациенткой доктора Кандлера, и объяснила, что доктор велел мне позвонить, если у меня произойдут определенные изменения... в общем, что мне нужно переговорить с самим доктором. - Куда вы звонили - в кабинет или домой? - Он живет в обычной квартире. У него договоренность с этой медсестрой: она отвечает на ночные звонки и отбирает действительно важные, а простые вопросы решает сама. Ему домой не позвонить. - И даже вам он не дал номер домашнего телефона? Этот номер, конечно, не значится ни в одном телефонном справочнике. - Нет. Хотел, но не мог. - Почему? - Он объяснил, что его номер знает только его старшая медсестра. Такое положение необходимо ему, чтобы нормально работать. - Так что вам не удалось связаться с доктором Кандлером? - Нет. - Где вас подобрала полиция? - В квартире подруги. Я отправилась туда подождать, пока смогу увидеться с доктором Кандлером. - Вы доверяете доктору Кандлеру? - Полностью. Я готова доверить ему свою жизнь. - Но в том, что Баллард снабжает вас деньгами, вы ему не признались? - Он знал, что кто-то дает мне деньги, я просто не говорила ему, кто именно. - Почему? Вы же утверждаете, что полностью доверяете ему. - Я дала слово, мистер Мейсон. Я поклялась мистеру Балларду, что никому не открою, откуда получаю деньги. Я знала, что доктора Кандлера это раздражает. Именно раздражает, здесь не было подозрительности, но я считала, что, если со мной что-то случится, он должен знать, откуда шли деньги. Потом была проблема с отцом. Если бы меня кто-то убил или я внезапно умерла, то все бы решили, что это отец давал мне деньги на покупку трейлера и на все остальное. Поэтому я вела дневник и записывала в него все происходящее. Я сказала доктору Кандлеру, что если я погибну, он должен найти мой дневник, и объяснила ему, где искать. Глаза Мейсона сузились, когда он обдумывал слова Арлен Дюваль. - Вы открыли ему, где спрятали дневник? - Конечно. Я обязана была кому-то сказать. В случае моей смерти я не хотела, чтобы дневник навечно остался и сгнил в трейлере. - Итак, - Мейсон попытался подвести итог, - вас ждет предварительное слушание. Они дадут вам понять, что у них имеются все доказательства, для осуждения вас за совершение тяжкого убийства первой степени. Если вы решите предать меня и поклясться в том, что на самом деле не имело места, может, вам удастся отвертеться и простым убийством. - А в другом случае? - Я не могу отвечать с полной уверенностью. Если ваш рассказ правдив, я попытаюсь вас вытащить. Если вы мне наврали, я оставляю за собой право выбросить вас за борт. Я предупредил вас об этом, когда только брался за ваше дело и повторяю сейчас - относительно аспекта с кражей денег. Что касается обвинения в убийстве, здесь я не ставлю никаких условий. Начав представлять вас, я останусь с вами до конца. - Каковы мои шансы, мистер Мейсон? - спросила она. - В настоящий момент они не очень хороши. - Двадцать пять из ста? - Сейчас меньше. - Десять из ста? - Я думаю - пять, - ответил адвокат. - Создается впечатление, что вы подталкиваете меня к тому, чего добивается окружной прокурор. - Я хочу выяснить, что вы из себя представляете - подводите в трудную минуту или остаетесь верны выбранному курсу. Внезапно она расплакалась. - Если я делаю выбор, - сквозь слезы сказала Арлен, - то делаю его навсегда. Я честный игрок. - Не поддавайтесь ни чьему влиянию, - посоветовал Мейсон. - Делайте то, что считаете лучшим в собственных интересах. Мейсон встал, кивнул надзирательнице, показывая, что разговор окончен, и ушел. Выйдя из тюрьмы, адвокат сел в машину и поехал домой. Открывая дверь квартиры, он услышал, что звонит телефон. Этот номер не значился ни в одном телефонном справочнике и был известен только двоим - Полу Дрейку и Делле Стрит. Мейсон бросился к аппарату. - Алло! - крикнул он в трубку. На другом конце прозвучал возбужденный голос Дрейка: - Ну, мой друг, пока не стоит уходить с корабля. - Выкладывай! - День оказался не таким уж неудачным. - Все, что бы я сегодня ни делал, пошло к чертям собачьим. Скорее бы наступило завтра. - С клиенткой говорил? - Да. - Как она? - Отвратительно. Рассказала полиции все, что не должна была говорить. Ее собираются осудить за тяжкое убийство первой степени. - Что может их остановить? - Окружной прокурор предложил ей сделку. Он согласится на простое убийство, если она поклянется, что я опускал и поднимал жалюзи в доме Балларда, сигнализируя ей. - Тогда в каком положении оказываешься ты? - Сажусь в тюрьму за лжесвидетельство. Но я полечу вниз, только лягаясь ногами и размахивая руками. Просто так я не сдамся. - Что ты собираешься делать? - Заставлю ее признаться, что они обещали скостить ей срок, если она даст им нужные показания. Я представлю все таким образом, что Гамильтону Бергеру настолько хочется прижать меня к ногтю, что он готов забыть об убийстве первой степени, лишь бы осудить меня и лишить права адвокатской практики. - Ты сможешь это доказать? - Вызову Бергера в качестве свидетеля. Покажу ему, где раки зимуют. Ему придется либо признаться, либо начать врать. - При условии, конечно, что она говорит правду, - заметил Дрейк. - Подумай сам. У них идеальный случай тяжкого убийства первой степени - и тут они его представляют простым убийством. Вот подтверждение, которое мне требуется. - А у меня есть хорошая новость, - заявил Дрейк. - Ты выиграл десять долларов. - Какие еще десять долларов? - Помнишь, мы сегодня поспорили: цифры в списке Сакетта - это номера украденных купюр или нет? - О чем ты говоришь, Пол? - голос Мейсона стал резким от возбуждения. - О списке. - Откуда ты знаешь? - Когда позвонил Харви Найлс, я рассказал ему, что случилось с пленкой. Я спросил его, как могло такое произойти. Он клянется, что мой приятель все испортил - или случайно, или преднамеренно. Найлс говорит, что, судя по всему, преднамеренно. Он думает, что, возможно, кто-то узнал, что мы собираемся именно в это фотоателье и подкупил мастера. - А ты сам как считаешь? - спросил Мейсон. - Не знаю, Перри, но дело в том, что Харви Найлс вспомнил о том последнем кадре на первой пленке. Он ведь тогда один раз все-таки щелкнул документ, а потом как раз закончилась пленка, он ее поменял и отдал тебе фотоаппарат с новой, на которой было отснято всего четыре кадра. Он пошел в свою лабораторию, проявил первую пленку и выяснил, что последний кадр получился очень четким. Все тридцать шесть прекрасно вышли. Там есть снимки Томаса Сакетта, или Ховарда Прима, или как там его и Хелен Рукер на пляже. Найлс сфотографировал их объятия. Ты помнишь, Сакетт решил, что мы из полиции, когда заметил нас на пляже, и обнял подружку. Ты тогда сразу же понял, что он что-то пытается засунуть ей в купальник. Найлс сумел заснять на пленку этот момент. Снимок очень резкий. При увеличении сразу же видно что-то белое в руке у Саккета и как он пытается его протолкнуть за купальник Хелен Рукер. - Ясно видно, что он что-то засовывает за купальник? - Да. - И ты проверил номера купюр? - Конечно. Документ получился прекрасно - четкий, как оригинал. Все номера, напечатанные в газетах, есть в этом списке. - Да, похоже, он настоящий, - заметил Мейсон. - Никаких сомнений. - А откуда он у Сакетта? - Вопрос века. Представляю, что будет в полиции, если узнают, что у Сакетта имелся этот список. Мейсон с минутку помолчал, размышляя, а затем начал давать Дрейку указания: - Сделай следующее, Пол. Свяжись с Харви Найлсом, попроси отпечатать где-то полдюжины этих списков размером одиннадцать на четырнадцать дюймов. Затем положи пленку в конверт и запри в надежный сейф. Эти снимки надо хранить в таком месте, где их никто не найдет, и ни один человек не должен знать, где они. - Как ты планируешь их использовать? - поинтересовался Дрейк. - Сам пока не знаю, - ответил Мейсон. - Но это мой единственный козырь. - Лучше, если это окажется туз, чтобы покрыть все карты, - заметил Дрейк. 13 Окружной прокурор Гамильтон Бергер появился в зале суда, чтобы лично вести предварительное слушание дела по обвинению Арлен Дюваль. Он не делал секрета из причины своего участия в процессе. Хотя он обращался с речью к Суду, Гамильтон Бергер повернулся таким образом, чтобы его лицо было видно собравшимся в одном углу газетным репортерам. - Я хотел бы заявить, - начал Гамильтон Бергер свою вступительную речь, - что на этот раз мы столкнулись с весьма необычным случаем. Идет рассмотрение дела по обвинению в убийстве, но оно неразрывно связано с другим, касающимся поведения адвоката обвиняемой. Для протокола необходимо отметить, что адвокат, представляющий обвиняемую, уже давал показания перед Большим Жюри и ответил на некоторые вопросы. В настоящее время я не буду повторять вопросы, заданные адвокату, и его ответы на них, но предупреждаю, что при рассмотрении настоящего дела будут представлены доказательства, которые ставят под сомнение правдивость ответов, полученных от мистера Перри Мейсона и, в результате, его право на адвокатскую практику в дальнейшем. Я хочу заявить, что мы планируем вызвать мистера Мейсона в качестве свидетеля со стороны обвинения. Мы знаем, что мистер Мейсон - свидетель, который бы с радостью давал показания в пользу обвиняемой. Мы знаем, что если получим от него правдивые ответы, то нам, возможно, придется предъявить ему обвинение, как соучастнику. Поэтому, нам хотелось бы, чтобы мистер Мейсон заранее понимал ситуацию. Конечно, он опытный адвокат по уголовным делам и прекрасно осведомлен о своих конституционных правах. Однако, не должно оставаться недопонимания. Мы хотим поставить его в известность, что от него не требуются отвечать на вопросы, ответы на которые могут быть вменены ему в вину, он в любое время имеет право на получение консультации адвоката, мы не собираемся задавать ему никаких вопросов относительно конфиденциальных разговоров, имевших место между ним и его клиенткой, но мы обязательно зададим ему вопросы относительно его собственного поведения. Очень жаль, что мне приходится выступать с подобными обвинениями в адрес одного из представителей моей профессии. Однако, я считаю, что коллегия адвокатов только выиграет, если не будет терпеть неэтичное или незаконное поведение одного из своих членов. Гамильтон Бергер сел на свое место. Судья Коди повернулся к Перри Мейсону. - Суд, конечно, осведомлен, что в это дело вовлечено гораздо больше, чем обычно во время предварительного слушания. Суд предполагает, что заявление окружного прокурора искренне и будет подтверждено доказательствами. Если же соответствующие доказательства не будут представлены, то Суд еще раз вернется к этому вопросу. В связи с тем, что подобные заявления сделаны публично, я считаю, что адвокату защиты должна быть представлена возможность ответить на них в настоящее время. Мистер Мейсон, хотите ли вы возразить окружному прокурору? Перри Мейсон поднялся со своего места. - Единственное, что я хочу сказать в настоящий момент, Ваша Честь, это то, что если окружной прокурор собирается исходить из описанной им теории, то ему следует представить свидетелей, доказывающих ее. А если он пригласит свидетелей, которые попытаются давать показания в подтверждение подобной теории и у меня будет в это время возможность провести перекрестный допрос, то я полностью опровергну его теорию. Мейсон снова опустился на свое место. - Я принимаю вызов, - закричал Гамильтон Бергер. - Пригласите Марвина Кинни для дачи свидетельских показаний. Марвин Кинни вышел вперед, объявил, что ему сорок семь лет, назвал свой адрес, а так же род занятий - судебный исполнитель. После этого он повернулся к Гамильтону Бергеру в ожидании вопросов. - Вечером в среду, десятого числа текущего месяца вам вручили документы, которые вы, в свою очередь, должны были вручить Джордану Л.Балларду, не так ли? - Да, мне передали такие документы. Да, сэр. - В какое время вы их получили на руки? - Примерно в девять часов вечера. Между девятью и десятью часами. - Какие вам дали указания, когда вручали документы? - Я не считаю, что обвиняемая по этому делу должна связываться с какими-либо заявлениями, сделанными в ее отсутствие, - сказал Мейсон. - Это заявление относится к временному фактору, - объяснил Гамильтон Бергер. - Таким образом свидетель фиксирует время для себя лично. - В таком случае, при желании, я проведу перекрестный допрос этого свидетеля относительно временного фактора, - ответил Мейсон. - Если окружной прокурор собирается использовать дело по обвинению Арлен Дюваль, как ширму, чтобы попытаться вынести обвинение в лжесвидетельстве мне, я хочу, чтобы он не выходил за строгие рамки представления доказательств. Он прекрасно знает, что допустимо, а что нет. - Я просто пытался сфокусировать события, - виновато сказал Гамильтон Бергер, обращаясь к Суду. - Это определенно свидетельство, основанное на слухах, по крайней мере, по отношению к обвиняемой, - рявкнул судья Коди. - Возражение принимается. Я считаю, что адвокат защиты абсолютно прав, заявляя, что при сложившихся обстоятельствах, следует придерживаться строгих правил представления доказательств. - Но я думаю, что адвокатом защиты было сделано необоснованное заявление, будто я пытаюсь использовать слушание дела по обвинению Арлен Дюваль, как ширму, чтобы открыть дело по обвинению Перри Мейсона в лжесвидетельстве, - заявил Гамильтон Бергер. - Я возмущен по этому поводу. - Вы сослались на множество вещей, которые вы надеетесь доказать, - ответил Мейсон. - А я заявляю, что я собираюсь доказать сказанное мной, как _ф_а_к_т_. - Доказать, что я использую это дело, как ширму, чтобы попытаться выдвинуть вам обвинение в лжесвидетельстве? - заорал Гамильтон Бергер. - Это абсурд. - Вот именно, - ответил Мейсон. - Зачем же вы лично заявили обвиняемой, что разрешите ей признать себя виновной в простом убийстве, а не в тяжком убийстве первой степени, если она даст показания относительно определенных фактов, которые позволят вам выдвинуть против меня обвинение в лжесвидетельстве? - Я хотел только, чтобы она сказала правду, - рявкнул Гамильтон Бергер. - Тогда зачем предлагать взятку? Зачем было предлагать ей обвинение в простом убийстве? - не отставал Мейсон. - Потому что... Вы не сможете доказать, что я делал это предложение. - Вы это отрицаете? Судья Коди постучал молотком по столу. - Я позволил подобной дискуссии продолжаться, потому что считал, в виду обвинений, выдвинутых против мистера Перри Мейсона окружным прокурором, что у мистера Мейсона должна быть возможность представить свою сторону дела. Теперь я думаю, что это сделано и обсуждение зашло слишком далеко. Я бы хотел попросить представителей как обвинения, так и защиты в дальнейшем воздержаться от перехода на личности. Судья Коди перевел взгляд с окружного прокурора на Перри Мейсона и добавил: - Я не шучу. Я требую, что