а акции отдельного Балфура обращается взыскание. В таком случае, если компания не договорится с этим человеком о крупной денежной компенсации, появляется акционер со стороны. Никто не хочет подобного. - Кого вы имеете в виду? - спросил Мейсон. - Дорлу Балфур, - кратко ответил Баннер Болес. - И что с ней? - Мозговым центром корпорации является Аддисон Балфур, - продолжал Болес. - Гатри, в общем-то, не занимается управлением собственности. Теодор, я имею в виду отца Теда Балфура, был правой рукой Аддисона, Гатри никчемен в том, что касается дела. Естественно, когда Гатри женился во второй раз и выбрал Дорлу, Аддисон очень внимательно проанализировал новое положение вещей. Он присутствовал на свадьбе, поздравил молодых, поцеловал невесту в щечку, а потом стал потихонечку создавать так называемый смазочный фонд [деньги для подкупа влиятельных лиц и проведения различных кампаний (амер.)] в форме наличных, чтобы расплатиться с Дорлой, когда придет время. - Продолжайте. - Однако, Дорла даже не стала ждать, чтобы сыграть по-умному. Она начала изменять Гатри. Я не собираюсь вдаваться в подробности. Естественно, Аддисон, который даже не смел надеяться на подобное, велел мне следить за ней. Я уже практически собрал весь нужный материал, чтобы спустить Гатри с крючка, когда у него самого зародились подозрения и, как полный идиот, он решил собственноручно получить доказательства. Если бы он только обратился ко мне, я показал бы ему фотографии страниц книг регистрации постояльцев в мотелях, где дюжину раз останавливались Дорла и этот Джексон Эган. Однако, Гатри решил сам раздобыть доказательства. Он считал себя очень умным - идиот! Гатри отправился в Мексику. Он заявил Дорле, что хочет, чтобы она проводила его до Пасадены. Он сказал это специально, чтобы она считала, что он поехал дальше и она сама может делать, что заблагорассудится. - Это сработало? - в голосе Мейсона не было никаких эмоций. - Великолепно! Она вышла а, когда поезд тронулся, Гатри спрыгнул на землю с другой стороны. Он подождал, пока состав не промчится мимо, отправился к машине, взятой им на прокат, и последовал за Дорлой. Дорла торопилась. Ей не терпелось оказаться в мотеле "Берлога", где зарегистрировался ее любовник, Джексон Эган. Она появилась в его номере, произошла страстная встреча, затем Дорла отправилась домой за какими-то вещами. Гатри прибыл, готовый ко всяким случайностям. Однако, получилось так, что судьба сыграла ему на руку. Соседний номер с тем, что занимал Джексон Эган, оказался пустым. Гатри принес с собой магнитофон и очень чувствительный микрофон, который прикрепляется к стене. Он стал слушать. Этот микрофон ловит звуки, которые невозможно услышать сквозь стену при обычных условиях. Гатри подсоединил микрофон к магнитофону, включил записывающую аппаратуру и через наушники мог слышать все, что происходило в соседней комнате. Мейсон снова кивнул. - Он услышал достаточно. Затем Дорла уехала на машине Джексона Эгана за своими вещами. Вот в этот момент Гатри Балфур сделал самую большую глупость. Все доказательства, которые ему требовались, были записаны на магнитофон, но, как неумелый и неопытный любитель, он решил, что ему следует встретиться лицом к лицу с Джексоном Эганом, изобразить разгневанного мужа и заставить Эгана подписать какое-то признание. Гатри открыл дверь соседнего номера и вошел в тускло освещенную комнату. Эган направил яркий фонарик прямо ему в лицо, узнал Гатри и начал бросать в него все, что только попадалось ему под руку. У Гатри с собой был пистолет двадцать второго калибра, который он достал из "бардачка" машины Теда. Они вступили в схватку. Пистолет случайно выстрелил, и Эган свалился на пол с пулей в голове. Гатри запаниковал. Он выбежал из мотеля и бросился к ближайшему телефону-автомату. Он позвонил мне. Таким образом на сцене появился я. Мне звонят, когда что-то случается. Гатри сообщил, что находится в мотеле "Берлога", у него возникли проблемы и они _о_ч_е_н_ь серьезные. Я велел ему подождать и сказал, что немедленно выезжаю. Гатри страшно перепугался. Он не мог нормально разговаривать. Казалось, что он находится в полубессознательном состоянии. Я примчался туда на полной скорости. Гатри сидел во взятой напрокат машине и дрожал, как лист на ветру. В конце концов, мне удалось вытянуть из него, что на самом деле произошло. - И что вы сделали? - Единственное, что представлялось возможным, чтобы выпутать Гатри. Предполагалось, что он едет в поезде до Эль-Пасо, там пересаживается и отправляется в Тихуану. Никто не знал, что он сошел с поезда. Я велел ему взять самолет, принадлежащий компании, лететь в Финикс и садиться обратно на поезд. Я пообещал ему, что позднее я договорюсь, как перегнать самолет обратно, и все улажу. - И как он поступил? - Сел на самолет, в соответствии с моими указаниями. - Он умеет им управлять? - Да. У него был ключ от ангара. Обычно самолет стоит на частной площадке для взлета у одной из наших фабрик, расположенной в окрестностях города. Гатри ничто не мешало. Это был прекрасный план. - А вы сами чем занялись? - Ну как вы думаете? Вытащил труп из мотеля, привязал к своей машине и тянул по шоссе, пока совершенно не разбил лицо - до неузнаваемости. Он у меня стукался головой об асфальт, пока голова не разбилась вдребезги, затем я оставил его на автомагистрали, чтобы все походило на несчастный случай. Нам повезло: Гатри стрелял из малокалиберного оружия, крови натекло не так много и она вся впиталась в коврик в мотеле. Я забрал этот коврик из номера, а впоследствии сжег его. Коврик из номера Балфура я перенес в номер Эгана. Пока я занимался всем этим в мотеле, вернулась Дорла. - И что вы сказали ей? - То, что и следовало хорошему специалисту по улаживанию конфликтов при сложившихся обстоятельствах. Я объяснил ей, что мне было поручено следить за ней, что мне известно все, чем она занималась, у меня собраны доказательства и имеется магнитофонная запись, показывающая ее измену. Я получил от Джексона Эгана письменное заявление, а после этого он попытался наброситься на меня и мне пришлось его убить, чтобы спасти свою жизнь. Я сказал ей, что она должна помочь мне подбросить тело на шоссе таким образом, чтобы все выглядело, как несчастный случай с пешеходом. Потом я велел ей лететь первым самолетом в Тусон, а там подсаживаться в поезд, на котором ехал Гатри. Она должна была признаться Гатри, что попала в переделку, вела машину в состоянии опьянения и сбила человека. Он обязан защитить ее и клясться, что уговорил ее поехать с ним дальше, и она ни на минуту не покидала поезд. Он возьмет ее с собой в Мексику и, таким образом, обеспечит ей алиби. Итак, я втянул Дорлу в это дело по самую ее симпатичную шейку. Она в самом деле поверила, что Гатри все время оставался в поезде, а я - единственный, кто знает, что произошло на самом деле. - Значит, она помогла вам вывести из гаража машину, на которой в тот вечер ездил Тед? - Конечно. Мы подбросили труп в нужном месте, а потом я велел Дорле ждать, пока Тед не вернется домой. К счастью, он был здорово пьян. Его привезла Марилин Кейт, отвела наверх и, как я понимаю, уложила в постель. Затем она спустилась вниз и - молодчина! - даже не оставила следа, вызывая такси к дому. Смелая девочка. Отправилась на Главную автомагистраль и стала ловить попутную машину, чтобы поехать домой. Для такой красивой девушки это было рискованно. Предана своим работодателям. Когда все это закончится, я прослежу, чтобы ей увеличили жалованье. - Продолжайте. - После этого осталось только разобраться с деталями. Дорла взяла машину, врезалась в труп, мы оставили за собой несколько улик, затем она вернула машину в гараж. Утром я анонимно позвонил в полицию и посоветовал им взглянуть на машину Балфура. Вот здесь Дорла меня обманула. Она неглупая стерва. Я планировал, что улики будут указывать на _н_е_е_ - что это она сидела за рулем и сбила человека. Однако, она действовала по-умному. Перед тем, как улететь в Тусон, она незаметно прокралась в спальню Теда и подложила ключ от машины ему в карман. Тед лежал в стельку пьяный. Марилин Кейт сняла с него только ботинки, вся одежда оставалась на нем. Дорла раздела его, натянула на него пижаму и представила все таким образом, словно он еще раз выходил из дома и именно тогда сбил человека. Теперь Мейсон, вы представляете, с чем вы столкнулись. - У меня есть один вопрос, - сказал адвокат. - А откуда взялась свидетельница Миртл Анна Хейли? - Чистая фальшивка. Я хотел, чтобы Дорла оказалась в таком положении, где ей будет предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве пешехода, если ей не удастся уговорить Гатри обеспечить ей алиби, в результате чего она полностью оказалась бы в его власти. Но здесь запутался временной фактор, Тед слишком много трепался со следователями, а Дорла чрезвычайно умело поработала над Гатри. Все свалилось на Теда. Я это так не планировал, но следовало ожидать, что у Теда никаких проблем не возникнет. Однако, этот идиот Хоуланд все испортил. Миртл Анна Хейли работает в дочерней компании "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". Я объяснил ей, в чем ей следует поклясться. Я и раньше ее использовал. Она преданная, даже если и не особо сообразительная. За тысячу баксов она сделает что угодно. Я признаю, что с Хоуландом допустил ошибку. Возможно, ему недостаточно заплатили. Он попытался поскорее решить дело, заключив сделку с окружной прокуратурой, в результате чего Тед получил приговор с отсрочкой исполнения. Вот и все. Я выложил вам эту историю целиком. - А что вы хотите от _м_е_н_я_? - Вы уже неплохо начали. Вы подняли очень хитрый вопрос насчет невозможности дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. Продолжайте в том же духе. Всячески используйте этот уже имевший место судебный процесс. Все глубже и глубже вбивайте им в головы, что нельзя дважды судить человека за одно преступление. Я считаю, что вы избрали прекрасную тактику. Точно также думает еще один юрист, у которого я проконсультировался. Он говорит, что вы - лучший адвокат в этой части страны, а если вы будете настаивать на поднятом вами аспекте, то они никогда не смогут представить доказательства, которые у них имеются. Он говорит, что вы - гений. - Возможно, мне не удастся провернуть это таким образом, - холодно заметил Мейсон. - Что вы имеете в виду? - Предположим, я выступаю с возражением о том, что невозможно дважды понести уголовную ответственность за одно и тоже преступление, а судья его отклоняет? В таком случае окружной прокурор начинает судебный процесс. - Если все получится именно так, как вы говорите, вы просто не будете принимать в нем участия. Сидите на месте и позволяйте им делать все, что они пожелают. Отказывайтесь проводить перекрестные допросы свидетелей, отказывайтесь выступать с прениями по любым вопросам, кроме поднятого вами. Если после этого присяжные вынесут вердикт о виновности, вы имеете полное право обратиться в Верховный Суд по вопросу проведения двух судебных процессов над одним человеком за одно и то же преступление. Симпатии Верховного Суда будут на вашей стороне, потому что вы не представили никаких доказательств и отказались от защиты. - Вы пытаетесь указывать мне, как вести дело? - уточнил Мейсон. Последовало молчание. Голубые глаза Болеса стали холодными, как сталь. - Вы абсолютно правы. Мы платим по счету. - Возможно, вы платите по счету, но я представляю клиента. Предположим, Верховный Суд не отменит вынесенный вердикт на основании представленной мной теории? В таком случае, Тед Балфур обвиняется в предумышленном убийстве. - Значительно лучше, если Теда Балфура обвинят в убийстве второй степени, чем всю семью Балфуров будет сотрясать семейный скандал и на них повиснет обвинение одного из членов в предумышленном убийстве первой степени. Тед не так важен. Гатри Балфур - чрезвычайно важен. Однако, мы с легкостью можем состряпать самооборону для Теда, тогда как для Гатри это практически невозможно. - Я, в первую очередь, несу обязанности перед своим клиентом, - заявил Мейсон. - Послушайте, - холодным тоном возразил Болес, - ваш долг - делать то, что вам велю я. Мы платим. Я организую все дело. Попытаетесь меня перехитрить - и станете самым больным человеком в штате Калифорния. И не сомневайтесь, это не пустые слова. Предполагается, что вы умны и представляете, с какой стороны бутерброд намазан маслом. Если вам пришлось бы столкнуться хотя бы с половиной того, что я воспринимаю в порядке вещей, вы поняли бы, что вообще ничего не знаете. Не думайте, что это первое убийство, от которого мне приходится кого-то отмазывать. И кое-что из того, через что я прошел, было, по меньшей мере, отвратительно. - Прекрасно. Теперь я знаю вашу позицию, а вы - мою. Я тоже хочу вам кое-что сказать на память: я никого не подстрекаю к лжесвидетельству и не занимаюсь темными делами и всякими аферами. Я полагаюсь на правду. Правда - гораздо лучшее оружие, чем все ваши мошеннические, противозаконные махинации. - Вы выбрасываете из окна шанс заработать сто тысяч долларов и оставляете себя открытым. - Да пошел этот гонорар к чертям собачьим, - воскликнул Мейсон. - Я защищаю своего клиента. Я делаю то, что считаю лучшим в его интересах. Болес наклонился вперед и постучал по стеклу, разделявшему их с водителем. Таксист повернулся. - Остановитесь. Выпустите меня здесь, - велел он. Болес повернулся к Мейсону. - При сложившихся обстоятельствах за такси заплатите вы. Машина уже затормозила, когда Мейсон вытащил из кармана сложенный лист бумаги и сунул в руки Болеса. - А это еще что такое? - Повестка о явке в Суд, обязывающая вас присутствовать на слушании дела по обвинению Теда Балфура в качестве свидетеля со стороны защиты, - объяснил Мейсон. На какое-то мгновение у Болеса от удивления отвисла челюсть. - Чертов сукин сын, - наконец, выругался он. Болес так хлопнул дверцей машины, что задрожали стекла. - Поворачивайте, - приказал Мейсон таксисту. - Поезжайте туда, где нас забирали. 16 Мейсон взглянул на письмо, которое Делла Стрит положила ему на стол поверх всех остальных бумаг и других писем, пришедших с утренней почтой. - Заказное, срочная доставка? - уточнил он. Делла Стрит кивнула. - Да, времени они не теряют, - заметила она. Мейсон стал читать вслух: "Уважаемый мистер Мейсон! Настоящим мы ставим вас в известность, что с этой минуты вы освобождаетесь от всех обязанностей по защите Теодора Балфура-младшего, в деле по обвинению Балфура. С этого момента обвиняемого будет представлять Мортимер Дин Хоуланд. Пожалуйста, перешлите нам список всех расходов, которые вы понесли к сегодняшнему дню, вместе с необходимыми документами, подтверждающими характер и суммы расходов. С момента получения настоящего письма вы не имеете права нести какие-либо расходы от имени "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". Любые суммы, представленные вами для компенсации вашего труда до сегодняшнего дня должны основываться на поденной оплате. В противном случае, мы станем оспаривать выставленные вами счета. Мы не позволяем вам требовать более двухсот пятидесяти долларов в день за вашу работу. Искренне Ваш, Аддисон Балфур, "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". - Очень официально, правда? - усмехнулся Мейсон. - Так что с Тедом Балфуром? - спросила Делла Стрит. - Ты обязан отказаться от дела просто потому... - Потому что этого хочет Аддисон Балфур? Нет. Но поставь себя на место Теда. К нему отправляется Болес и заявляет, что я отказываюсь сотрудничать, "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" потеряли ко мне доверие, они больше не станут платить за защиту, пока я хоть каким-то образом связан с процессом, но если за дело снова возьмется Мортимер Дин Хоуланд, они не поскупятся ни на какие расходы. Что бы _т_ы_ сделала при таких обстоятельствах? - А ты сам что планируешь? - Черт побери, не знаю, - задумчиво произнес Мейсон. - Если я пойду к Теду Балфуру и расскажу ему правду, Хоуланд имеет право заявить, что я стараюсь удержать клиента непрофессиональными методами. Скорее всего, даже если я просто попытаюсь встретиться с Тедом Балфуром, мне сообщат, что он заявил, что я его больше не представляю, а, следовательно, мне не разрешается посещать его. - Так что ты намерен делать? - Поставлю Теда перед выбором. Я все-таки попробую с ним увидеться. - А что станешь ему говорить? - Всю подноготную. На столе Деллы Стрит зазвонил телефон. Она подняла трубку. - Минуточку, - сказала она и повернулась к адвокату. - Твоя первая клиентка вернулась. Марилин Кейт. Говорит, что ей надо немедленно с тобой встретиться по крайне важному вопросу. - Приглашай ее. Сразу же бросалось в глаза, что Марилин Кейт плакала, но она все равно высоко держала подбородок и не пыталась отвести глаза. Она мгновенно заметила письмо из "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" на столе адвоката. - Как я вижу, вы у же получили уведомление, - сказала она. Мейсон кивнул. - Мне жаль, мистер Мейсон, что вы не сошлись во мнениях с Баннером Болесом. Он... ну, в общем, он очень, очень, очень могуществен и очень, очень умен. Мейсон просто кивнул. - Я, естественно, знаю, что в нем, - показала она на письмо на столе. - Мне его продиктовал мистер Аддисон Балфур и велел отнести на Главпочтамп, чтобы вы получили его с утра первой почтой. - Давайте будем откровенны, мисс Кейт, - перебил ее адвокат. - Вы работаете на "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". В настоящий момент сложилась такая ситуация, что интересы Теда Балфура могут вступить в противоречие с интересами вашего работодателя. Я не хотел бы, чтобы вы... - Не будьте таким идиотом! - взорвалась она. Мейсон в удивлении поднял брови. - Для вашего сведения, я больше не работаю в "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". - Что случилось? - Меня обвинили в предательстве своего нанимателя, в вероломстве и в использовании конфиденциальной информации, которая стала мне известна в процессе работы, в личных целях. - Расскажите подробно, - попросил Мейсон. Черты его лица смягчились, когда он к ней обращался. - И сядьте. У меня мало времени, но мне хочется знать, что произошло с вами. - Я ходила в тюрьму к Теду Балфуру. - Что?! - воскликнул Мейсон. Она кивнула. - И что вы ему сказали? - Что "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" прекращают платить по счету, если вы остаетесь его адвокатом, а если он согласится, чтобы его представлял Мортимер Дин Хоуланд, они намерены выдать любую сумму, какая только потребуется, чтобы дело велось на основании выдвинутой вами теории о том, что нельзя дважды судить одного и того же человека за одно и то же преступление. Я также сообщила ему, что, хотя я и не знала деталей, я в курсе, что "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" готовы бросить его на съедение волкам, чтобы спасти свои шкуры. Я сказала, что если он настоит на том, чтобы вы остались его адвокатом, я уверена, что вы станете преданно представлять его интересы в меру своих сил. - И что он вам ответил? - Он хочет, чтобы вы остались его адвокатом, если есть какая-то возможность расплатиться с вами. - Он вам это сказал? - Да. - И что вы сделали? - Я выписала чек на ваше имя на пятьсот двадцать пять долларов. Это все, что у меня есть, мистер Мейсон, до последнего цента, и я не представляю, когда вы получите остальное. Я знаю, что за ведение дела об убийстве ваш гонорар значительно выше. Это просто первый взнос в счет причитающейся суммы. Она открыла сумочку и протянула ему чек. Мейсон взял чек в руки и с минуту внимательно изучал его. - Я найду где-нибудь другую работу, - решительно заявила она. - И регулярно буду переводить вам определенную часть своей зарплаты. Я оставлю вам долговую расписку, мистер Мейсон, и... - Вы навряд ли найдете другую работу, если "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" обвинили вас в использовании конфиденциальной информации в личных целях, - заметил Мейсон. Она старалась не расплакаться. - Я не настолько глупа, чтобы искать ее здесь. Я перееду в другой город и ничего не буду говорить о "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" новым работодателям. Мейсон продолжал внимательно смотреть на нее. - Так вы сделаете, что я прошу, мистер Мейсон? Пожалуйста! Пожалуйста, не отказывайтесь представлять Теда на этом процессе! - Он сам хочет этого? - спросил Мейсон. - Очень. Вам предстоит тяжелый бой, но вы - честный человек. Это будет изматывающая, отнимающая все силы битва. Вы даже не представляете, насколько безжалостны, беспринципны и могуществены "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" и каким образом Баннер Болес использует данную ему власть. По образованию Баннер юрист, однако, он никогда им не работал. Он прекрасно ориентируется в любой обстановке. Если такому человеку, как Болес, предоставляются неограниченные денежные ресурсы и за его спиной стоит вся власть "Балфур Аллайд Ассошиэйтс", то он может купить все, а что не может - просто-напросто убирает с дороги. - Как вы считаете, Тед все равно захочет, чтобы я его представлял, даже после посещения Болеса? - уточнил Мейсон. - Именно поэтому я сейчас у вас, - ответила Марилин Кейт. - Идите к Теду. Причем немедленно. Скажите ему, что вы останетесь с ним, что вы его не бросите, но, пожалуйста, мистер Мейсон, ради Бога, не говорите ему, что я что-то плачу. Я прекрасно понимаю, что это очень мало, совсем неадекватный гонорар... Но, если вы только... если вы сможете... Мейсон разорвал чек пополам, потом каждую половинку еще раз пополам, бросил кусочки в мусорную корзину, подошел к девушке и обнял ее за плечи. - Бедный ребенок, - ласково сказал он Марилин Кейт. - Забудьте о деньгах. Я встречусь с Тедом Балфуром и буду его представлять. Поберегите свои деньги, пока не найдете другую работу. Они вам нужны. Девушка подняла на него глаза и перестала сдерживаться. Она уронила голову ему на плечо и ее тело стали сотрясать рыдания. Делла Стрит тактично вышла из кабинета. 17 - Господа, - обратился к собравшимся судья Кадвелл, - присяжные приняли присягу и заняли свои места. Обвиняемый находится в зале суда. Я хочу заявить, что, хотя и не считаю себя заранее составившим мнение, или пристрастным, или предубежденным в отношении рассматриваемых на данном слушании вопросов, я все равно надеялся, что будет назначен другой судья. Конечно, я уже ознакомился с юридическим аспектом, поднятым адвокатом защиты во время слушания по вопросу Хабэас Корпус. Факты в пользу заявления о том, что человек не может дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление, полностью известны Суду. Никто их не оспаривает. Поэтому нет необходимости представлять их присяжным в связи с упомянутым заявлением. Этот вопрос предстоит решить Суду, как вопрос права. Суд постановляет, что он поднят не по существу. Суд принимает это решение после некоторых колебаний, потому что считает, что указанный аспект очень близок к фактам рассматриваемого дела. Однако, Суд просто не может принять, что целью нашего законодательства является предоставление неприкосновенности обвиняемому лишь потому, что из-за ложной интерпретации фактов или недостаточного количества доказательств представители обвинения изначально разработали другую теорию и слушание дела в Суде проводилось в связи с менее тяжким преступлением. Однако, Суд вынужден признать, что прецеденты указывают как раз на то, что подчеркивал адвокат защиты. В виду неоспоримых фактов дела, этот вопрос может быть передан на рассмотрение в апелляционный Суд, и решение по нему будет приниматься апелляционным Судом. Следовательно, интересы обвиняемого никоим образом не будут урезаны постановлением настоящего Суда. Я отклоняю заявление о невозможности несения уголовной ответственности дважды одним и тем же лицом за одно и то же преступление. Господин заместитель окружного прокурора, вы можете приступать к предоставлению доказательств. Роджер Фаррис произнес короткую вступительную речь перед присяжными, а затем перешел к допросу свидетелей. Патологоанатом из конторы коронера сообщил, что произвел вскрытие тела, которое вначале считалось жертвой несчастного случая на дороге. Позднее, после эксгумации трупа, выяснилось, что в доказательствах имеются некоторые несоответствия. Свидетель более тщательно обследовал череп. Выяснилось, что причиной смерти на самом деле является пулевое ранение. Свидетель описал тип пулевого ранения и то, как шла пуля. Сама пуля, извлеченная из головы трупа, была приобщена к делу в качестве вещественного доказательства. Мейсон отказался от перекрестного допроса. Далее был представлен пистолет двадцать второго калибра и идентифицирован по номеру производителя. Оружие с этим номером было продано обвиняемому Телу Балфуру. Мейсон снова не задал ни одного вопроса. Роджер Фаррис пригласил свидетеля, представившегося экспертом по баллистике. Он сообщил, что произвел пробные выстрелы из пистолета, представленного заместителем окружного прокурора, и сравнил пули, использованные в эксперименте, с пулей, послужившей причиной смерти и приобщенной к делу в качестве доказательства. После сравнения он пришел к выводу, что не может оставаться никаких сомнений в том, что пуля, послужившая причиной смерти, выпущена из пистолета, приобщенного к делу в качестве доказательства. Мейсон опять отказался от перекрестного допроса. Судья Кадвелл нахмурился. - Я хотел бы уяснить позицию адвоката защиты, - заявил он. - Адвокат защиты не собирается принимать участия в судебном процессе, потому что мы отклонили заявление о невозможности несения уголовной ответственности дважды одним человеком за одно и то же преступление? Если адвокат защиты принял именно такую позицию, Суд считает своим долгом предупредить его, что он находится здесь с целью представления интересов обвиняемого, и его долгом, как адвоката, является проследить, чтобы обвиняемый был представлен. - Я понимаю позицию Суда, - ответил Мейсон. - Я не проводил перекрестного допроса выступавших свидетелей только потому, что у меня не было к ним вопросов. Я планирую принимать активное участие в настоящем судебном процессе. - Прекрасно, - сказал судья Кадвелл. - Суду следует лишь указать на важность этих свидетелей, мистер Мейсон. Однако, мы не собираемся никоим образом комментировать их показания. Господин заместитель окружного прокурора, продолжайте предоставление доказательств. - Теперь выясняется, Ваша Честь, - обратился к судье Роджер Фаррис, - что Миртл Анна Хейли, выступавшая свидетельницей со стороны обвинения на предыдущем судебном процессе, когда мистер Тед Балфур обвинялся в непредумышленном убийстве и наезде на пешехода, в настоящий момент в зале суда не присутствует и мы не смогли ее разыскать. В виду вышеуказанных причин и в связи с тем, что стороны в настоящем судебном процессе остаются те же, что и в предыдущем, а именно: штат Калифорния, как истец, и Теодор Балфур-младший, как ответчик, мы предлагаем внести ее показания в протокол текущего заседания. Насколько я понимаю, возражений со стороны защиты нет. - У вас есть возражения? - обратился судья Кадвелл к Мейсону. Адвокат улыбнулся. - Никаких, Ваша Честь. Я с радостью соглашусь на предложение господина заместителя окружного прокурора, если он вначале докажет, что свидетельницу невозможно найти. Подобные действия со стороны обвинения с использованием идентичных доказательств - доказательств, представленных в другом судебном процессе - показывают основательность нашего заявления о невозможности дважды понести уголовную ответственность за одно и то же преступление. - Хотя стороны остаются те же, - заметил Роджер Фаррис, - это все, что совпадает. Действия различны. Судья Кадвелл почесал подбородок. - Конечно, это усиливает позицию адвоката защиты, - высказал свое мнение судья Кадвелл. - Однако, Суд уже принял решение по этому вопросу, и оно остается без изменений. Представляйте доказательства, господин заместитель окружного прокурора. Я обращаю внимание адвоката защиты на то, что он может выступать с возражениями по задаваемым вопросам по мере того, как их произносит представитель обвинения, а Суд будет принимать решения о том, чтобы допустить или отклонить отдельное возражение. Роджер Фаррис пригласил следователя, работающего в окружной прокуратуре, который сообщил, что Миртл Анна Хейли переехала из дома, где жила, и не оставила нового адреса. Он разговаривал с ее друзьями и знакомыми, но никто из них не представляет, куда она уехала, он предпринял все возможные усилия, чтобы разыскать ее и вручить ей повестку о явке в Суд, однако, его действия не дали результата. Она работала в дочерней компании "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" и исчезла внезапно, даже не получив свою последнюю зарплату. Свидетель слышал от людей, с которыми он разговаривал, что компанией, в которой работала Миртл Анна Хейли, на нее было оказано давление, и поэтому она решила скрыться, а не выступать больше главным свидетелем со стороны обвинения. - У вас есть вопросы? - обратился судья Кадвелл к Мейсону. - Нет, - покачал головой адвокат. - Прекрасно. В таком случае, я разрешаю внести в протокол показания Миртл Анны Хейли, представленные на предыдущем слушании, после засвидетельствования их подлинности и в отсутствие возражений со стороны защиты. Секретарь суда должным образом принял присягу и зачитал расшифровку показаний Миртл Анны Хейли. Словно маг, подводящий к захватывающей развязке удивительный трюк, Роджер Фаррис объявил громким голосом на весь зал суда: - Я приглашаю мистера Баннера Болеса занять место для дачи свидетельских показаний. Баннер Болес вышел вперед, поднял правую руку, принял присягу, назвал свое полное имя, возраст, адрес, род занятий и удобно устроился в свидетельском кресле. - Вы знакомы с обвиняемым, Теодором Балфуром-младшим? - спросил Роджер Фаррис. - Да, сэр. Конечно. - Как давно вы его знаете? - Примерно десять лет. - Чем вы занимались девятнадцатого сентября текущего года? - Работал на "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". - Какие конкретно обязанности вы выполняли в тот вечер? - Мистер Гатри Балфур уезжал в Эль-Пасо. Оттуда он направлялся в Мексику. Моей обязанностью было проследить, чтобы он в целости и сохранности сел на поезд. - Что-то вроде телохранителя? - Скорее, уполномоченного про улаживанию конфликтов. - Вы посадили его на поезд, отправляющийся в Эль-Пасо? - Да. - Кого еще вместе с ним? - Его жену, Дорлу Балфур. - Она села на тот же поезд? - Да, сэр. - А где вы находились до того, как отправились на вокзал? - В доме миссис Флоренс Ингл, знакомой Балфуров, устраивалась вечеринка в честь отъезда мистера Гатри Балфура. - Вы присутствовали на этой вечеринке? - Да, сэр. - Что произошло после того, как вы посадили мистера и миссис Гатри Балфур на поезд? - Я вернулся к себе в контору. - У вас есть своя контора в городе? - Да, сэр. - Не в здании "Балфур Аллайд Ассошиэйтс"? - Там у меня тоже есть кабинет, но в городе у меня имеется и своя контора, которая открыта двадцать четыре часа в сутки. - Я могу спросить с какой целью? - Люди звонят мне, когда что-то случается, возникают какие-то проблемы. - И вам позвонили вечером девятнадцатого? - Нет, сэр. - Нет? - Нет, сэр. - Я думал... О, простите, это было ранним утром двадцатого. Вам позвонили ранним утром двадцатого? - Да, сэр. - Кто вам позвонил? - Обвиняемый. - Вы имеете в виду Теодора Балфура? - Да, сэр. - Вы знаете, откуда он звонил? - Я знаю только по его словам. - И откуда он звонил по его словам? - Из телефонной будки, расположенной на автозаправочной станции на перекрестке Сикаморской дороги и Главной автомагистрали. Автозаправочная станция уже закрылась, но из будки все равно можно было позвонить. - Что он сказал? - Попросил меня немедленно к нему присоединиться. Он заявил мне, что попал в беду. - Что вы сделали? - Прыгнул в машину и попытался добраться до него как можно скорее. - Сколько времени у вас это заняло? - Около двадцати минут. - Вы дали обвиняемому какие-либо указания по телефону? - Я велел ему ждать моего приезда. - Он был у будки, когда вы приехали? - Нет, сэр. - Где он находился? - Я какое-то время покружил по округе, пытаясь его разыскать... - Это неважно. Скажите нам, где вы, в конце концов, нашли обвиняемого? - Я нашел его дома. - Вы имеете в виду в доме мистера Гатри Балфура? - Да, сэр. - Он там жил? - Да, сэр. - Вы знали это, как уполномоченный по улаживанию конфликтов, нанятый "Балфур Аллайд Ассошиэйтс"? - Да, сэр. - И что вы сделали? - Мне не хотелось никого будить. Я решил выяснить, дома ли обвиняемый. - Занимая вашу должность в организации, имеете ли вы ключи от домов, в которых проживают руководители "Балфур Аллайд Ассошиэйтс"? - Да, у меня есть запасные ключи, которые я могу использовать в случае крайней необходимости. - И вы воспользовались одним из таких ключей? - Да, сэр. - Куда вы вначале отправились? - Во-первых, я заглянул в гараж, чтобы проверить, на месте ли машина, на которой в тот вечер ездил обвиняемый. - Она оказалась в гараже? - Да, сэр. - В каком состоянии? - Я достал карманный фонарик и обошел автомобиль вокруг, пытаясь найти какие-то следы случившегося, потому что услышав тон голоса обвиняемого, которым он говорил со мной по телефону, я подумал, что... - Нас не интересует, что вы _п_о_д_у_м_а_л_и_, - перебил свидетеля Фаррис. - Рассказывайте, что вы _с_д_е_л_а_л_и_. - Я осмотрел машину. - Что вы обнаружили? - Я увидел, что правая передняя фара разбита, на правом крыле имеется вмятина, на переднем бампере, ближе к правой стороне, осталось несколько капель крови, то есть, я предположил, что это кровь. Это были красные пятна, которые высохли и внешне походили на кровь. - И что вы сделали потом? - Выключил фонарик, закрыл гараж, отправился к парадному входу дома, вставил свой ключ и пошел наверх. - Куда конкретно вы пошли? - В комнату обвиняемого. - Вам ранее доводилось бывать в этой комнате? - Да, сэр. - Вы знали, где она находится? - Да, сэр. - И что вы сделали? - Постучал в дверь и сказал: "Это Баннер, Тед. Впусти меня." - Вы получили ответ? - Нет, сэр. - Что вы тогда сделали? - Вошел в комнату. - Что вы обнаружили? - Обвиняемый лежал в стельку пьяный, просто в ступоре, на кровати, во всей одежде. - И в обуви? - И в обуви. - В какое время вы увидели обвиняемого в таком состоянии? - Примерно в два ночи. Я уехал с автозаправочной станции без десяти два, до дома ехать не больше пяти минут и, думаю, осмотр гаража и машины тоже не отнял более пяти минут. - Когда вы используете слово "машина", какую конкретно машину вы имеете в виду? - Я имею в виду автомобиль, фотографии которого были приобщены к делу в качестве доказательств, его номер - GMB шестьсот шестьдесят пять. - Вы разговаривали с обвиняемым, когда в два часа ночи оказались у него в комнате? - Да, сэр. - Кто-то еще присутствовал при вашем разговоре? - Никто. - Только вы двое? - Да, сэр. - Что вы сделали? - Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы разбудить обвиняемого и привести его в такое состояние, чтобы он смог внятно говорить. - Как вы этого добились? - Я снял с него пиджак, потом рубашку и майку, намочил полотенца в холодной воде и приложил их к животу и шее обвиняемого. Я посадил его на кровати и начал трясти. Я приложил холодные компрессы ему к глазам и затылку. В конце концов, он пришел в сознание или проснулся, или как там еще это можно определить. - Он узнал вас? - О, да. - Вы можете пересказать состоявшийся разговор, как вы его помните? - Я спросил его, чего он от меня хочет. Он сообщил мне, что попал в переделку, но сам догадался, как выпутаться. - И как? - Он признался мне, что довольно много играл в карты, у него закончились наличные деньги и он стал играть в кредит и задолжал определенному синдикату. Он проиграл, потом проиграл еще раз, долги увеличивались, и синдикат потребовал, чтобы он расплатился. - Обвиняемый рассказал вам все это? - Да, сэр. - Как он говорил? - Язык у него заплетался. Он был достаточно сильно пьян, но мне удалось это вытянуть из него буквально по кускам. - Продолжайте. - Он также сообщил мне, что ему пару раз звонили из синдиката, угрожая, что, если он не заплатит, ему следует пенять на себя. После этого он получил анонимное письмо, в котором говорилось, что, если он не заплатит, они пришлют за деньгами своего человека. - Он пояснил вам, что, как он думает, означает эта угроза? - Да, сэр. - И что? - Он сказал, что считает, что они пришлют кого-то его избить. Они очень сурово поступают с теми, кто не платит, в первый раз просто избивают, а во второй раз выдают билет в один конец. - Продолжайте. Роджер Фаррис с победным видом посмотрел на присяжных, сидевших на кончиках стульев, наклонившись вперед и с повышенным вниманием ловящих каждое слово Болеса. - Он рассказал, что попытался собрать двадцать тысяч долларов, но не смел обратиться к Аддисону Балфуру. Он надеялся, что ему удастся переговорить с Гатри Балфуром перед отъездом последнего в Мексику, но во время вечеринки возможность так и не представилась. Он знал, что к этому вопросу надо подходить очень тактично, иначе он ничего не получит. У него есть деньги, оставленные его родителями, но это траст-фонд, которым управляет доверенное лицо. Он пробовал связаться с этим человеком, чтобы получить от него какую-то сумму, но тот находился в отпуске за пределами города. Обвиняемый надеялся отложить решение вопроса до возвращения доверенного лица. - Он сказал вам что-нибудь еще? - Он разговаривал с одной из приятельниц дяди, миссис Флоренс Ингл. - Это женщина, которая устраивала вечеринку? - Да, сэр. - Когда он с ней разговаривал? - В тот вечер. Он попросил у нее двадцать тысяч долларов, но она или не могла, или не пожелала их ему предоставить. - Что он вам еще сообщил? - Что он выпил больше, чем следовало, что он был уже достаточно пьян часам к десяти в тот вечер, что его отвезла домой какая-то девушка и поставила машину в гараж. - Он назвал вам имя этой девушки? - Он _с_к_а_з_а_л_, что не знает, кто она, однако, я подумал, что знает. Я не... - Нас не интересует, что вы _п_о_д_у_м_а_л_и_, - перебил Фаррис. - Вы прекрасно осведомлены о правилах ведения допроса свидетелей, мистер Болес. Пожалуйста, воздержитесь от ваших собственных заключений. Говорите, что вам сказал обвиняемый, и что вы сказали ему. - Да, сэр. - Итак, что сказал вам обвиняемый относительно своего возвращения домой? - Он сообщил, что его привезла девушка, она сняла с него ботинки, он вытянулся на кровати, он был очень пьян, отправился в туалет, его вытошнило, после этого он почувствовал себя лучше. Он внезапно вспомнил, что то доверенное лицо, что управляет траст-фондом, иногда раньше возвращается из отпуска и останавливается по пути в мотеле в окрестностях города. Это пожилой человек с плохим зрением, он не любит ездить на машине по ночам, и, если ему приходится поздно откуда-то возвращаться, он обычно останавливается в каком-нибудь мотеле по дороге. Обвиняемый сказал, что он решил съездить посмотреть, не появился ли этот человек в городе. - А потом? - Он надел ботинки, вышел из дома и отправился в гараж. Из-за полученных угроз и потому, что было уже поздно, он открыл шкафчик, где у него хранится оружие, достал пистолет двадцать второго калибра и опустил в карман. - Продолжайте. - Когда он приблизился к гаражу, ему показалось, что мелькнула чья-то тень. Он много выпил в тот вечер, поэтому он решил, что она ему только померещилась. Он открыл гараж и вошел внутрь. Не успел он взяться за ручку дверцы машины, как сзади ему на плечо легла чья-то рука и мужской голос произнес: "Ладно, парень, я пришел за деньгами". - А дальше? - Балфур на мгновение оцепенел от страха, затем мужчина, заявивший, что пришел за деньгами, сильно ударил его в грудь, так, что обвиняемый отлетел к стене гаража. Мужчина крикнул: "Это тебе только так, для примера. Садись в машину. Мы с тобой отправляемся в маленькое путешествие. Я научу тебя возвращать долги". - Что еще произошло? - Затем обвиняемый, не думая, и опасаясь за свою жизнь, вытащил пистолет из кармана и выстрелил, не прицеливаясь. Он вообще отлично стреляет. Он просто направил пистолет в голову незнакомца. Тот покачнулся и упал. Он не был мертв, лишь потерял сознание. Балфур понимал, что необходимо что-то делать и немедленно. Он затащил его на переднее сиденье машины, закрыл дверцу, сам зашел с другой стороны и нажал газ. Он думал только о том, как поскорее отъехать от дома, потому что он опасался, что кто-то слышал выстрел. Он вырулил на Главную автомагистраль, повернул направо и остановился у закрытой автозаправочной станции на перекрестке с Сикаморской дорогой. Оттуда он позвонил мне из телефона-автомата и попросил немедленно приехать. Он хотел, чтобы я объяснил ему, что в таком случае можно сделать и как отвезти раненого к врачу. После того, как Балфур повесил трубку, он вернулся к машине и обнаружил, что мужчина перестал дышать. Он попробовал пульс - пульса больше не было. Человек умер, пока Балфур звонил. Это значительно изменило ситуацию. Он снова попытался дозвониться до меня, но мой помощник, который взял трубку, сообщил ему, что я уехал. - Что еще он вам сказал? - спросил Фаррис. - Он открыл вам, что сделал после этого? - Да, сэр. - И что? - Он решил, что проблема упростилась, потому что теперь требовалось только разобраться с трупом. Он здорово протрезвел от полученного шока. Балфур обыскал карманы убитого и вынул оттуда все бумаги - документы, по которым его можно было бы идентифицировать, бумажник, даже носовой платок, чтобы никто ни до чего не докопался по данным, имеющимся в прачечной. Он вынул также ключи, перочинный нож и все личные вещи. - А потом? - Он выехал на Сикаморскую дорогу, вылез из машины и положил тело на передний бампер, сорвался с места на максимальной скорости и внезапно нажал на тормоз. Труп слетел с бампера и прокатился по дороге на значительное расстояние. Затем обвиняемый специально проехал по голове, развернул машину и еще раз проехал по ней. Он повторил процедуру несколько раз, чтобы удостовериться, что черты лица стали неузнаваемыми и пулевое ранение незаметно. - Он сказал вам что-нибудь о том, что пуля находится в голове? - Он считал, что пуля прошла насквозь и осталась где-то в гараже. - Продолжайте. - Обвиняемый попросил меня взять все в свои руки. Я ответил, что, в общем-то, уже больше ничего придумать нельзя. Я чувствовал, что лучше всего отправиться назад на шоссе, найти труп и сообщить в полицию, заявив, что он действовал в целях самообороны, опасаясь за свою жизнь, что тот мужчина первым напал на него. - И что было сделано? - Я велел обвиняемому оставаться в доме и сказал, что отправляюсь на поиски трупа. Балфур точно описал, где он его оставил. - И что произошло? - Я понял, что опоздал. Когда я появился на месте, там уже стояла патрульная машина. Я решил, что при сложившихся обстоятельствах я не хочу брать на себя ответственность и сообщать в полицию. Я подумал, что лучше подождать и тщательно все продумать. - Обсудить ситуацию с вашими начальниками? - Ну, я хотел, чтобы у меня было время все обдумать. - Вы понимаете, что вам следовало сообщить в полицию? - Да, сэр. - Но вы этого не сделали? - Нет, сэр. - Почему? - Мне платят за то, чтобы я следил, чтобы все сложные вопросы решались максимально безболезненно, мне не хотелось создавать вокруг дела ненужный ажиотаж и вообще привлекать к нему внимание. Я планировал встретиться с одним своим приятелем-полицейским и выяснить, нельзя ли уладить дело таким образом, чтобы избежать лишней рекламы. Я точно знал, что если подойду к тем полицейским, что стояли рядом с трупом, дело получит огласку, обвиняемого сразу же возьмут под стражу и отправят в тюрьму и... ну, в общем, я понимал, что это не лучший способ для уполномоченного по улаживанию конфликтов. - Что вы сделали в конце концов? - Я вернулся в дом Балфуров, помог Теду Балфуру раздеться и натянуть пижаму. Он снова захотел выпить и я не стал его останавливать. Фактически, я решил, что ему лучше принять еще, чтобы он, может быть, забыл о происшедшем. - А затем? - Я забрал у него бумаги, которые он вынул из карманов убитого, и отправился к себе домой. - А дальше? - На следующее утро я проснулся довольно поздно. Когда я, наконец, встал, то выяснил, что полиция уже допрашивала обвиняемого, откуда-то они узнали, что именно его машина замешана в дело. Его собирались судить за непредумышленное убийство - наезд на пешехода. - И что вы сделали? - Ничего. Фаррис, словно режиссер телевизионной программы, который закончил ее с точностью до одной секунды, взглянул на часы и обратился к судье Кадвеллу: - Ваша Честь, подошло время дневного перерыва. В настоящий момент я думаю, что закончил допрос выставленного обвинением свидетеля, но считаю, что лучше объявить перерыв именно сейчас, потому что мне хотелось бы проанализировать ответы мистера Болеса и поразмыслить, не упустил ли я чего-нибудь и, возможно, задать ему потом еще несколько вопросов. - Минутку, - сказал судья Кадвелл. - У Суда имеется один вопрос к свидетелю перед тем, как мы объявим перерыв. Мистер Болес, вы заявили, что забрали бумаги у обвиняемого, не так ли? - Да, сэр. - Что вы с ними сделали? - Держал у себя какое-то время. - Где они находятся в настоящий момент? - Насколько мне известно, у мистера Перри Мейсона. - Что? - воскликнул судья Кадвелл, привстав со своего места. - Да, Ваша Честь. - Вы передали их Перри Мейсону? - Да, сэр. - Мистер Мейсон связывался с окружной прокуратурой насчет этих бумаг? - обратился судья Кадвелл к Роджеру Фаррису. - Нет, Ваша Честь. - Когда вы передали эти бумаги мистеру Мейсону? - снова повернулся судья Кадвелл к Болесу. - Точную дату я назвать не могу, но после того, как он включился в дело, то есть взял на себя защиту Теда Балфура. Во время первой части дела обвиняемого представлял Мортимер Дин Хоуланд. - Мистеру Хоуланду вы ничего не рассказали об этих бумагах? - Нет, сэр. - Вы кому-нибудь еще говорили об этих бумагах, кроме мистера Мейсона? - Нет, сэр. - И вы передали их мистеру Мейсону? - Да, сэр. - Мистер Мейсон! - повернулся судья Кадвелл к адвокату защиты. - Да, Ваша Честь? - Суд... - судья Кадвелл внезапно замолчал. - Объявляется обеденный перерыв. Сразу же после того, как присяжные покинут свои места, я прошу представителей обеих сторон подойти ко мне. Суд обращает внимание присяжных на то, что они не должны формировать или выражать никаких мнений о деле, пока им, наконец, не будет предоставлена возможность принять решение. Присяжные не имеют права обсуждать дело между собой и позволять кому бы то ни было обсуждать его в своем присутствии. Объявляется перерыв до двух часов. Мистер Мейсон и мистер Фаррис, пожалуйста, пройдите вперед. Мейсон и Фаррис подошли к месту, где сидел судья Кадвелл. Заместитель окружного прокурора старался сохранять серьезное и озабоченное выражение лица, как и подобает тому, кто вынужден присутствовать при взбучке, даваемой коллеге. Судья Кадвелл подождал, пока присяжные не покинут зал суда. Затем он обратился к адвокату: - Мистер Мейсон, это правда? - Сомневаюсь, Ваша Честь. - Что?! - воскликнул судья. - Сомневаюсь. - Я имею в виду бумаги. - Кое-какие бумаги были мне переданы, да. - Мистером Болесом? - Да, Ваша Честь. - А он сказал вам, что взял их у обвиняемого или что они были переданы ему обвиняемым? - Нет, сэр. - Что они из себя представляют? - Они у меня с собой, Ваша Честь. Мейсон достал запечатанный конверт и протянул судье Кадвеллу. Судья разорвал конверт и стал просматривать содержимое. - Мистер Мейсон, это очень серьезный вопрос. - Да, Ваша Честь. - Это важные улики в рассматриваемом деле. Бумаги в этом конверте представляют из себя доказательства. - Доказательства чего? - уточнил Мейсон. - Подтверждающие рассказ Болеса, с одной стороны, - резким тоном ответил судья Кадвелл. - Это примерно то же, что и история о человеке, который утверждал, что застрелил оленя с трехсот ярдов и олень упал у определенного дуба, а если вы ему не верите, то он покажет вам дум, потому что дуб все еще стоит на месте и подтвердит его рассказ, - заметил Мейсон. - Вы сомневаетесь в показаниях мистера Болеса? - Очень сильно. - Но вы не можете оспаривать тот факт, что эти доказательства - одни из самых важных. Подобные улики должны находиться в руках полиции и... - Это доказательства чего, Ваша Честь? - повторил Мейсон. - Вот водительское удостоверение Джексона Эгана. - Да, Ваша Честь. - Вы хотите сказать, что оно не имеет значения? - Я не вижу, какое значение оно может иметь. - Оно может служить для идентификации. Полиция предпринимала попытки опознать тело. К настоящему моменту сделано только предполагаемое опознание. С абсолютной точностью не было идентифицировано, что перед нами труп Джексона Эгана. - Но Джексон Эган мертв, - возразил Мейсон. - Он умер два года назад, задолго до того, как рассматриваемое нами вообще случилось. - А откуда вы знаете, что он умер? - спросил судья Кадвелл. - Вот контракт, который, очевидно, подписывал погибший, на аренду автомашины. Вы все равно продолжаете утверждать, что это неважно, мистер Мейсон? - Неважно, сэр. - Вы конечно понимаете, что это доказательства? - Да, Ваша Честь. - Вы служите правосудию, вы - адвокат. И ваш долг, как адвоката - передавать любое доказательство, любой физический предмет, который имеет отношение к делу и оказывается в вашем владении, полиции или другим представителям власти. Преднамеренно скрывать или утаивать какие-либо доказательства подобного рода является не только правонарушением, но и невыполнением ваших обязанностей, как адвоката. Мейсон прямо встретился взглядом с судьей. - Я отвечу на это обвинение, Ваша Честь, когда оно будет должным образом предъявлено, в должное время и в должном месте. Судья Кадвелл побагровел. - Вы намекаете, что я не имею права поднимать этот вопрос? - Я заявляю, что отвечу на это обвинение в должное время и в должном месте. - Я не знаю, является ли это неуважением к Суду, - заметил судья Кадвелл, - но это определенно невыполнение вашего профессионального долга. - Это ваше мнение, Ваша Честь, - возразил Мейсон. - Если вы намерены предъявить мне обвинение за неуважении к Суду и заключить меня под стражу, я добьюсь получения Хабэас Корпус и отвечу на обвинение в неуважении к Суду. Если вы хотите привлечь меня к судебной ответственности за служебное преступление, я отвечу на это обвинение в должное время и в должном месте. А пока, если я могу обратить внимание Суда на этот вопрос, слушается дело по обвинению другого человека и любые намеки со стороны Суда, что адвокат обвиняемого виновен в каком-либо нарушении этики, могут настроить присяжных против обвиняемого. Обязанностью Суда является воздержаться от выражения мнения в отношении действий адвокатов. Судья Кадвелл вдохнул воздух. - Мистер Мейсон, я намерен приложить все усилия, чтобы права обвиняемого не были никоим образом ущемлены из-за поведения его адвоката. Однако, я считаю, что вы потеряли право на уважение Суда. Совершенно очевидно, что вы, как адвокат предприняли попытку скрыть доказательства. Что касается свидетеля Болеса, я предполагаю, что он постарался искупить свою вину, обратившись к представителям власти и рассказав, что произошло на самом деле, но вы не сделали ничего подобного. - Я не сделал ничего, кроме защиты прав своего клиента, и я намерен защищать их в меру своих возможностей, - заявил Мейсон. - Да, у вас совершенно другие представления о профессиональных обязанностях адвоката, нежели у меня, - резким тоном сказал судья Кадвелл. - Это все. Я обдумаю этот вопрос во время обеденного перерыва. Возможно, я решу принять какие-то действия, когда слушание возобновится. 18 Мейсон, Делла Стрит, Марилин Кейт и Пол Дрейк сидели в кабинке в небольшом ресторанчике, где обычно обедал Мейсон, когда в суде слушалось дело. - Итак, Перри, в каком мы оказываемся положении? - спросил Пол Дрейк. - В опасном. Это лжесвидетельство, причем самое умное и смелое, из тех, что мне приходилось слышать, - признался Мейсон. - Он умен, - подтвердила Марилин Кейт, - чрезвычайно умен и могуществен. Мейсон кивнул. - У него юридическое образование. Несомненно, что он знает все уловки, используемые при ведении перекрестного допроса. Подготовлен не хуже меня. Его слово против моего, а он так представил свою версию, что она имеет фактическое подтверждение. - Но он не сообщил в полицию об имеющихся доказательствах, - заметил Дрейк. - Ну и что? - возразил Мейсон. - Он это признает. Окружной прокурор не станет принимать по отношению к нему никаких мер. Он просто скажет, что Болесу _с_л_е_д_о_в_а_л_о_ представить эти доказательства в окружную прокуратуру или в полицию, и чтобы он больше такого не делал. Вот и все. Обвиняемый оказывается в отвратительном положении. Рассказ хитрый. Он вызвал у присяжных определенную долю симпатии к Теду Балфуру. Если Тед займет место дачи свидетельских показаний и представит примерно такую же версию, скажет, что полагался на совет более опытного, старшего по возрасту человека, некоторые из присяжных будут голосовать за оправдание. В конце концов, они придут к какому-то компромиссному решению. - А насколько обосновано твое заявление о том, что нельзя дважды нести уголовную ответственность за одно и то же преступление? - поинтересовался Дрейк. - Прекрасно обосновано, - ответил Мейсон. - Верховный Суд совершенно определенно согласится с моим мнением. - Вот если бы нам только раздобыть побольше доказательств о том, что приходил человек от синдиката за деньгами, - вздохнул Дрейк. - Самое ужасное во всем этом, - продолжал Мейсон, - что версия Болеса звучит настолько правдоподобно, что я сам почти верю. - А вы можете хоть что-нибудь сделать? - спросила Марилин Кейт. - У меня есть одно оружие. Мощное оружие, но иногда им бывает сложно воспользоваться, потому что не знаешь, как именно его применить. - И что это за оружие? - решила выяснить Делла Стрит. - Правда, - ответил Мейсон. Какое-то время они ели молча. - Ты станешь подвергать его перекрестному допросу? - спросил Дрейк. - Да, но пользы от этого не будет. - А если его рассказ правда, то в каком положении оказываешься ты, Перри? Я имею в виду сокрытие улик? - Как я заявил судье Кадвеллу, я перейду через этот мост, когда он замаячит передо мной. В настоящий момент я думаю, как лучше защитить права молодого Балфура. Естественно, независимо от того, кто что говорит, водительское удостоверение Джексона Эгана ничего не доказывает. На водительском удостоверении есть отпечаток большого пальца, но это не отпечаток трупа. Мейсон достал из кармана листок с десятью отпечатками пальцев и показал остальным. - Вот отпечатки пальцев трупа. А вот отпечаток большого пальца на водительском удостоверении Джексона Эгана. Они совсем не похожи, как вы видите. - Джексона Эгана похоронили, - сообщил Пол Дрейк. - Однако, никто, в общем-то, тело не идентифицировал. Труп переправляли с полуострова Юкатан, из Мексики. Говорят, что вдова опознавала тело там. - А при каких обстоятельствах он умер? - Эган был писателем, - продолжал Дрейк. - Он отправился в Мексику, чтобы на месте собрать материал. Никто не знает, как именно все произошло. Возможно, сыграла роль сердечная недостаточность или что-то в этом роде. На труп набрела группа археологов. Они поставили власти в известность. Тело доставили в Мериду - город на Юкатане, и послали телеграмму вдове. Она прилетела, чтобы опознать тело и переправить домой для захоронения. Естественно, при таких обстоятельствах, хоронили в закрытом гробу. Мейсон задумался, а потом сказал: - А если предположить, что вдова хотела получить свободу и, не исключено, добавить к этому еще и страховку? Для нее, в общем-то, было искушением поклясться, что это тело ее мужа. - Конечно, мы возвращаемся к отпечатку большого пальца, - заметил Дрейк. - Однако, если посмотреть на подпись на контракте на аренду автомашины и подпись на водительском удостоверении, они, несомненно, совпадают. - Да, кажется, что подписывался один человек, - согласился Мейсон. - Пол, а тебе удалось раздобыть заявление Гатри Балфура на выдачу водительского удостоверения? - Я послал телеграмму с запросом выслать мне копию последнего заявления, представленного им. Ответ должен прийти с минуты на минуту. Я надеялся получить его сегодня с утра. Я просто уверен, что с дневной почтой он уж точно поступит. Кто-то из моих оперативников доставит копию в зал суда, как только ее принесут в контору. - Мне она нужна как можно раньше. - У тебя есть какие-то определенные планы насчет слушания во второй половине дня? - поинтересовался Дрейк. Мейсон покачал головой. - Показания Болеса - как подножка. Я предполагал, что они постараются максимально осложнить мое положение, но никак не думал, что кто-то займет место для дачи показаний и преднамеренно совершит лжесвидетельство. Пол, мы с Болесом ездили в такси под номером шестьсот сорок семь. Попробуй разыскать водителя. Я сомневаюсь, что он вспомнит что-нибудь, что нам поможет, но все равно следует проверить. Он не должен был забыть, как возил нас, даже, если не в состоянии идентифицировать Болеса. - Дам парням задание, - пообещал Дрейк. - Ладно, все равно придется возвращаться в зал суда. Встречу все с открытым забралом. Мне и раньше приходилось получать удары, наверное, выдержу еще один. - Конечно, у тебя есть преимущество: ты знаешь, что случилось на самом деле, - заметила Делла Стрит. - Эгана застрелил Гатри Балфур. Он позвонил Флоренс Ингл и признался ей. - Но почему вы не хотите этим воспользоваться? - не поняла Марилин Кейт. - Вы можете строить защиту на этом основании и... Мейсон покачал головой. - Почему нет? - Потому, что Гатри Балфур сообщил ей по телефону, что застрелил человека. Он сказал, что убийство произошло случайно, что пистолет выстрелил в пылу борьбы. - Вы можете это как-то применить? - Нет. - Но почему? - Это показания с чужих слов. Если бы здесь находился Гатри Балфур, то его можно было бы пригласить для дачи показаний и допросить. Если бы он обрисовал другую версию, мы посадили бы в свидетельское кресло Флоренс Ингл и оспорили бы представленные им факты, предложив Флоренс Ингл пересказать его слова. Но закон не разрешает свидетелю просто давать показания о том, что кто-то говорил по телефону. - Однако, Баннеру Болесу-то позволили давать показания о том, что Тед говорил по телефону! - в негодовании воскликнула Марилин Кейт. - Естественно. Тед - обвиняемый, - объяснил Мейсон. - Можно представить любое, противоречащее интересам обвиняемого, заявление, сделанное самим обвиняемым, но, к нашему сожалению, Гатри Балфур - не обвиняемый. Технические требования не дают нам права добиться желаемого. - А что обо всем этом думает сам Гатри Балфур? - спросила Марилин Кейт. - Этого никто не знает. Гатри отправился назад в базовый лагерь. Твои оперативники ничего не выяснили, Пол? Дрейк покачал головой. - Гатри Балфур очень недолго оставался в Тихуане, - отчитался детектив. - Он поехал назад на территорию бывших индейских поселений. В Тихуане он только созвонился с тобой, посадил жену на самолет - и сразу же двинулся в лагерь. Я предполагаю, Перри, что хотя эта экспедиция и начиналась, как археологическое исследование, теперь она превратилась в игру в прятки. Не думаю, что он намерен позволить кому-либо до себя добраться, пока со слушанием дела не будет покончено. Конечно, надо отдать ему должное, ты помнишь, что для него это только несчастный случай, когда на шоссе сбили пешехода. Он считает, что с Тедом ничего страшного не случится - отделается штрафом или приговором с отсрочкой исполнения. Мейсон расплатился за обед. - Пора возвращаться, - сказал он. - Храбро встретим то, что нас ждет. Может, нам и не нравится музыка, но все равно придется под нее плясать. 19 После того, как в два часа возобновилось слушание, Роджер Фаррис объявил: - У меня нет больше вопросов к мистеру Болесу. Вы можете приступать к перекрестному вопросу, мистер Мейсон. - Вы помните, как не так давно звонили мне в контору, мистер Болес? - обратился Мейсон к свидетелю. - Прекрасно помню, - дружелюбно ответил Болес. - Вы пришли ко мне в контору и заявили, что у вас для имеется кое-какая информация, не так ли? - Да, сэр. - Я предложил вам переговорить у меня в кабинете, а вы сказали, что предпочли бы разговаривать в другом месте? - Да, сэр, все правильно. - Мы вместе вышли на улицу, сели в такси и покружили по округе? - Да, сэр. - Вы помните все это? - Конечно, сэр. Я не только помню это, я даже специально записал номер такси, чтобы мои слова мог подтвердить водитель, если вы попытаетесь запутать меня во время перекрестного допроса или станете отказываться, что я передал вам бумаги. - Вы передали их мне, когда мы находились в такси? - Да. - А что вы мне сказали, когда передавали их? - То же самое, что сегодня говорил здесь, в зале суда, когда меня допрашивал господин заместитель окружного прокурора. - А разве тогда в такси вы не заявляли мне, что мистер Гатри Балфур признавался вам, что стрелял _о_н_, и что мужчина, которого убили, останавливался в мотеле "Берлога"? Болес изобразил полнейшее удивление, посмотрев на Мейсона. - Вы пытаетесь утверждать, что я говорил вам такое? - Разве нет? - Боже праведный, конечно, нет! - воскликнул Болес. - Это абсурд, мистер Мейсон. С какой стати я стал бы заявлять подобное? Тогда Гатри Балфур направлялся в Мексику. Я сам лично сажал его на поезд. - Вы посещали мотель "Берлога" вечером девятнадцатого сентября или утром двадцатого? - спросил Мейсон. Болес покачал головой. - Даже близко не проезжал. Никто не догадывался, что перед тем отелем оставлена машина убитого, пока ее в дальнейшем не нашла по ключу полиция. Я не могу вам подробно рассказать об этом. Вам лучше поинтересоваться у кого-то из полиции. - Когда вы последний раз виделись с Гатри Балфуром? - Когда он садился на поезд на вокзале "Аркадия". - И с тех пор вы его не видели? - Нет, сэр. - И не слышали про него? - Я разговаривал с ним по телефону. - Когда? - Если не ошибаюсь, в тот день, когда проходило первое слушание по делу мистера Теда Балфура. Кажется, тогда, но я не могу утверждать с полной уверенностью. Мистер Гатри Балфур вернулся из базового лагеря, чтобы пополнить запасы, и узнал об аресте племянника. Он позвонил мне и сообщил, что только что разговаривал по телефону с вами и что его жена Дорла Балфур летит сюда, чтобы лично встретиться с вами. У свидетеля было очень искреннее выражение лица, поэтому его слова звучали убедительно. - Вы узнали его голос? - Конечно. - Это все пока, - объявил Мейсон. - Возможно, в дальнейшем я захочу еще раз попросить этого свидетеля занять место дачи показаний. - Вы можете покинуть свидетельскую ложу, мистер Болес, - обратился к нему судья Кадвелл. - Приглашайте своего следующего свидетеля, господин заместитель окружного прокурора. - Флоренс Ингл, - вызвал Роджер Фаррис. Флоренс Ингл вышла вперед, приняла присягу, продиктовала секретарю суда свое полное имя и адрес. - Вам вручили повестку о явке в Суд, как свидетельнице со стороны защиты? - спросил Фаррис. - Да, сэр. - Виделись ли вы с обвиняемым вечером девятнадцатого сентября? - Да, сэр, - тихо ответила Флоренс Ингл. - В каком он был состоянии? - Когда? - Когда вы в последний раз видели его в тот вечер. - Сразу же становилось ясно, что он много выпил. - Он тогда говорил вам что-нибудь о том, что набрал долгов? - Да, сэр. Но это происходило чуть раньше... до того, как он много выпил. - Перескажите, пожалуйста, суть разговора. Но вначале ответьте, кто присутствовал при вашем разговоре? - В доме находилось много людей, но мы были вдвоем, когда разговаривали, вернее, остальные не могли слышать то, о чем мы говорили. - То есть присутствовали только вы двое? - Да, сэр. - И что вам сообщил обвиняемый? - Он попросил у меня двадцать тысяч долларов. Он признался, что влез в долги, играя в карты, а люди, которым он задолжал, позвонили ему и угрожали прислать за деньгами своего человека, если он с ними немедленно не расплатится. - Он говорил что-нибудь о том, чего можно ждать, если за деньгами придет человек? - Да, он сообщил мне, что в первый раз должника обычно сильно избивают, а во второй уже можно получить билет в один конец. - А обвиняемый говорил вам что-нибудь о том, что он собирается делать, если тот человек попытается его избить? - Он сказал, что будет защищаться. - Он объяснил каким образом? - У него есть оружие. - Вы можете проводить перекрестный допрос, - повернулся Роджер Фаррис к Мейсону. - Вы разговаривали с Гатри Балфуром, дядей обвиняемого, в тот день? - спросил Мейсон. - Я возражаю. Это несущественно, не допустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом, - встал со своего места Роджер Фаррис. - Мне хотелось бы получить ответ на этот вопрос, Ваша Честь, - обратился Мейсон к судье. - Я думаю, что имело место общение, которое следует рассматривать, как единое целое с происшедшим. - Ну уж никак не единое целое, - заявил Фаррис. - Я не возражаю против того, чтобы мистер Мейсон спрашивал эту свидетельницу о каких-либо ее разговорах с обвиняемым по слушаемому делу. Мы не возражаем против того, чтобы мистер Мейсон спрашивал о чем-либо, в связи с разговором, по которому я сам только что допрашивал ее, но, естественно, мы не допустим, чтобы представлялись какие-то разговоры, состоявшиеся между той свидетельницей и дядей обвиняемого, при которых сам обвиняемый не присутствовал, и которые, насколько нам известно, не имеют никакого отношения к вопросам, рассматриваемым на настоящем слушании. Если такой разговор состоялся и он имеет отношение к делу, то он является частью версии, которую будет представлять защита. Этой свидетельнице вручалась повестка о явке в Суд, как свидетельнице со стороны защиты. Мистер Мейсон имеет право допрашивать ее сколько угодно о любых разговорах с мистером Гатри Балфуром, когда он пригласит ее для дачи показаний со стороны защиты. Тогда мы, естественно, выступим с возражением против представления любого разговора, состоявшегося вне слышимости обвиняемого или не имеющего никакого отношения к рассматриваемому делу. Если бы для доказательств использовались подобные процедуры, то не было бы необходимости свидетелям принимать присягу. Кто угодно мог бы сесть в свидетельскую ложу и рассказать о каком-нибудь разговоре с каким-то лицом, которое не находится под присягой. - Я считаю, что господин заместитель окружного прокурора прав, мистер Мейсон, - заметил судья Кадвелл. - Суд желает оставаться справедливым и бесстрастным. Вы не имеете права представлять в качестве доказательства разговор свидетельницы с лицом, не являющимся обвиняемым. Однако, Суд разрешает задавать вам вопросы касательно того разговора, о котором ее допрашивал мистер Фаррис. - У меня больше нет вопросов, - объявил Мейсон. - Я приглашаю миссис Гатри Балфур для дачи свидетельских показаний, - вызвал Роджер Фаррис. Пока миссис Балфур направлялась вперед со своего места в зале суда, Пол Дрейк подошел к заграждению, отведенному для адвокатов, и встретился глазами с Мейсоном. Он протянул ему листок бумаги и прошептал: - Это заверенная фотокопия заявления Гатри Балфура на выдачу водительского удостоверения. Мейсон кивнул, развернул лист, взглянул на него один раз, потом еще раз и свернул его. Дорла Балфур со стройной фигурой и выразительными карими глазами произвела большое впечатление на присяжных. Несколько подавленное настроение миссис Балфур показывало, что ее естественная жизнерадостность несколько приглушается из почтения к серьезности ситуации. Она с самого начала понравилась присяжными. Она продиктовала секретарю суда свое полное имя и адрес, удобно устроилась в кресле, предназначенном для свидетелей, элегантно опустившись в него, подняла ресницы и посмотрела вначале на заместителя окружного прокурора, затем на присяжных, а потом снова опустила ресницы. В этот момент в зале суда послышался какой-то шум и напоминающий медведя-гризли окружной прокурор Гамильтон Бергер стремительно влетел в зал. Требовалось лишь раз взглянуть на его самодовольное, победное выражение лица, как становилось ясно, что до него донеслись слухи о полном замешательстве и растерянности Перри Мейсона. Окружной прокурор специально пришел, чтобы лично участвовать в полном разгроме противника. Ему много раз доводилось видеть, как Мейсон, с поражающей находчивостью и изобретательностью выкручивался из казавшихся безнадежными ситуаций. На этот раз Гамильтон Бергер, перед тем, как появиться в зале суда, подождал, пока Мейсон не использовал все свои стрелы. Всем стало очевидно, что Дорла Балфур будет последним свидетелем, и Мейсона вынудят принять какое-то решение. Или он отправит обвиняемого в место дачи показаний, или нет. Если отправит, и рассказ обвиняемого совпадет с версией, представленной Баннером Болесом, то у обвиняемого есть неплохой шанс показать, что он убил в целях самообороны. Однако, в таком случае, Мейсон рискует признаться в непрофессиональном поведении и быть обвиненным в попытке сокрытия доказательств, переданных ему Болесом. Если рассказ обвиняемого будет отличаться от показаний Болеса, то нет и одного шанса из ста, что присяжные ему поверят. Фаррис, очевидно, старался предстать в лучшем свете перед своим шефом. Он задал миссис Балфур свой первый вопрос: - Миссис Балфур, вы помните вечер девятнадцатого сентября текущего года? - Очень хорошо, - ответила она. - Вы разговаривали в тот день с обвиняемым? - Да, сэр. - Когда? - Вечером. - Где? - На вечеринке, устроенной миссис Ингл в честь моего мужа. - Это было что-то типа прощальной вечеринки? - Да, сэр. - В тот вечер ваш муж сел на поезд? - Да, сэр. - И вы тоже сели на тот же поезд? - Да, сэр. Изначально планировалось, что я провожу мужа до Пасадены. Однако, в последний момент он попросил меня проехать с ним до конечного пункта. - Это не имеет значения, - сказал Роджер Фаррис. - Я просто пытаюсь установить время и место разговора. Кто присутствовал при вашем разговоре? - С обвиняемым? - Да. - Только он и я. То есть вокруг находились и другие люди, но он отвел меня в сторону. - И что он вам сказал? - Он признался, что набрал долгов, играя в карты и что он не мог позволить себе уклониться от их уплаты. Он завяз достаточно глубоко, и ему нужно отдать деньги, или он окажется в опасном положении. Ему уже пригрозили, что придет человек за деньгами - наемный бандит, головорез, который изобьет его до полусмерти. Одним словом, ему требовались деньги. - Он просил денег у вас лично? - Нет. Он просил меня заступиться за него перед моим мужем, когда мы поедем на поезде, и уговорить мужа предоставить обвиняемому двадцать тысяч долларов. - Вы можете проводить перекрестный допрос, - повернулся Роджер Фаррис к Мейсону. - И вы обратились к вашему мужу с подобной просьбой, когда сели на поезд? - спросил Мейсон. - Не тогда. Позднее. - Насколько позднее? - Понимаете, мистер Мейсон, предполагалось, что я сойду с поезда в Пасадене, но в последний момент Гатри попросил меня и дальше поехать вместе с ним. Он признался, что чувствует себя как-то неуютно, что у него предчувствие, что что-то должно случиться. В общем, он попросил меня не сходить с поезда. - Вы так и сделали? - Я возражаю. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это никак не относится к разговору, по которому давала показания свидетельница. Мы с радостью предоставим мистеру Мейсону возможность допросить эту свидетельницу касательно всех фактов связанных с разговором с обвиняемым. Но любой разговор, который в дальнейшем имел место между этой свидетельницей и ее мужем является несущественным, не допустимым в качестве доказательства и не имеющим отношения к делу. - Возражение принимается, - постановил судья Кадвелл. - А вы фактически сошли с поезда в Пасадене? - спросил Мейсон. - Я возражаю. Это несущественно, не допустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом. - Я разрешаю этот вопрос, - заявил судья Кадвелл. - Я намерен предоставить защите все возможности для подробного перекрестного допроса. Вопрос о том, что свидетельница говорила своему мужу - это одно, но обстоятельства, окружающие разговор, допустимо представить. Отвечайте. - Конечно, нет, - воскликнула миссис Балфур. - Разве вы в тот вечер не были в мотеле "Берлога"? - О, Ваша Честь, - запротестовал Роджер Фаррис. - Цель задаваемых вопросов вполне очевидна. Это попытка запутать рассматриваемые аспекты. Это также клевета на свидетельницу. Не имеет значения то, что она делала. Она давала показания только касательно одного разговора. - Она заявила, что села на поезд со своим мужем, - заметил судья Кадвелл. - Суд готов проявить всяческое снисхождение к защите. Я разрешаю вопрос. - Конечно, нет, - гневно посмотрела она на Мейсона. - И вы не имеете права задавать мне подобные вопросы, мистер Мейсон. Вам прекрасно известно, что я не делала ничего подобного. - Вы помните, как ваш муж звонил мне из Тихуаны? - Естественно. - Вы находились тогда вместе с ним? - Да. - Это происходило, когда обвиняемого судили за непредумышленное убийство - несчастный случай на шоссе? - Это было в день после Суда, то есть это был день Суда, но после того, как судебный процесс завершился. - И вы сели на самолет в Тихуане? - Да, я арендовала самолет в Тихуане и меня доставили в Эль-Пасо. В Эль-Пасо я пересела на другой самолет и прилетела сюда. Да. - И вы на следующее утро встретились со мной? - Да. - И вы находились вместе со своим мужем, когда он звонил? - О, ваша Честь, - встал со своего места Роджер Фаррис. - Все повторяется снова и снова. Вот что значит дать послабление во время перекрестного допроса. Я не знаю, что планирует доказать адвокат защиты, но мы хотели бы ограничится простой констатацией фактов. Я возражаю против заданного вопроса на основании того, что перекрестный допрос ведется не должным образом, это несущественно, не допустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. - Я намерен разрешить ответ на один этот вопрос, - постановил судья Кадвелл. - Я сам считаю, что мы сильно отошли в сторону, но это может иметь отношение к пристрастности свидетельницы, которую нельзя исключать. Вопрос состоял в том, находились ли вы, миссис Балфур, вместе со своим мужем, когда он в тот день звонил мистеру Мейсону? - Да. Да, сэр. - И вы также находились с ним, когда он после этого звонил мистеру Баннеру Болесу? - Я не намерен возражать против этого вопроса, - сказал Роджер Фаррис, - при условии того, что мы сейчас достигнем понимания о том, что он не откроет дверь длинной веренице ненужных вопросов. Я не думаю, что адвокат защиты имеет право заниматься выпытыванием у свидетельницы всего, что ей известно. - Суд считает, что эти вопросы, несомненно, зашли слишком далеко, - высказал свое мнение судья Кадвелл. - Однако, Суд желает предоставить защите все возможности для проведения перекрестного допроса. Отвечайте на вопрос, миссис Балфур. Вы находились вместе со своим мужем, когда он звонил мистеру Баннеру Болесу? - Да, сэр. - Тогда, возможно, миссис Балфур, - обратился к свидетельнице Мейсон, вставая со своего места, - вы не станете возражать, если я попрошу вас повернуться к присяжным и объяснить им, как вам удалось совершить путешествие на поезде в Эль-Пасо вместе с трупом, провести какое-то время в Тихуане вместе с трупом и находиться вместе с трупом, когда он звонил мистеру Баннеру Болесу? - Что вы такое несете? - закричала она еще до того, как пораженный Роджер Фаррис успел выступить с возражением. Мейсон развернул лист, который держал в руках. - А вот что. Отпечаток правого большого пальца вашего мужа Гатри Балфура, представленный на этой заверенной копии заявления на выдачу водительского удостоверения точно совпадает с отпечатком, снятым коронером с правого большого пальца погибшего. Человек, которого нашли с пулей в голове и которого изначально считали жертвой несчастного случая на дороге, был вашим мужем, Гатри Балфуром. Теперь, возможно, вы объясните нам, как вам удалось провести столько времени вместе с трупом? - Но такого не может быть! - с негодованием в голосе воскликнула она. - Я находилась вместе со своим мужем. Я... - Дайте мне взглянуть на этот отпечаток пальца, - попросил судья Кадвелл. Мейсон передал лист судье. - И дайте мне доказательство, приобщенное к делу, с отпечатками пальцев жертвы, - попросил он секретаря. Судья Кадвелл долго сравнивал два отпечатка. - Представители обвинения желают взглянуть на эти доказательства? - Нет, Ваша Честь, - заявил улыбающийся Гамильтон Бергер. - Нам слишком хорошо известны мастерские уловки адвоката Мейсона, чтобы они произвели на нас какое-то впечатление. - Вам лучше взглянуть на них и они произведут на вас впечатление, если только не произошла какая-то ошибка, потому что вполне очевидно, что отпечатки принадлежат одному и тому же человеку. - В таком случае, определенно, использовалась какая-то махинация в представлении доказательств, - ответил Гамильтон Бергер. - Я хотел бы обратить внимания Суда еще на одну деталь, - продолжал Мейсон. - Взгляните, пожалуйста, на подписи в книге регистрации постояльцев мотеля "Берлога", которые были сфотографированы по мой просьбе. Одна из этих подписей, а именно подпись Джексона Эгана, похожа на подпись, стоящую на водительском удостоверении, выданном Джексону Эгану. Однако, я прошу, чтобы специалист сравнил, не сделана ли подпись в книге регистрации постояльцев рукой Баннера Болеса. Мне кажется, что я начинаю понимать, что произошло вечером девятнадцатого сентября. - Минутку, минутку! - закричал Гамильтон Бергер. - Я возражаю против подобных ходатайств. Я возражаю против подобных заявлений адвоката защиты! Я возражаю против того, что Суд позволяет делать их перед присяжными. Я обвиняю адвоката защиты в ненадлежащем поведении и прошу Суд дать указания присяжным не обращать внимания на сделанное заявление. Судья Кадвелл повернулся к присяжным, сидевшим с открытыми от удивления ртами. - На вас не должны оказывать влияния слова представителей обеих сторон, - обратился к ним судья Кадвелл. - Однако, Суд объявляет часовой перерыв для того, чтобы изучить определенные доказательства. В особенности, мне хотелось бы, чтобы квалифицированный специалист по дактилоскопированию высказал свое мнение об идентичности отпечатка Гатри Балфура на его заявлении на выдачу водительского удостоверения и отпечатка пальца погибшего, смерть которого рассматривается на нашем слушании. Во время объявленного перерыва присяжные не имеют права обсуждать дело как с посторонними лицами, так и между собой, а также заранее приходить к какому-либо мнению. Перерыв. Судья Кадвелл стукнул молоточком по столу, встал со своего места и обратился к Мейсону, Фаррису и Бергеру: - Я хотел бы переговорить с представителями обвинения и защиты у себя в кабинете. 20 - Во-первых, я требую объяснений, почему мистер Мейсон никому не сообщал о том, что у него имеются эти доказательства, и скрывал их, - воскликнул раздраженный Гамильтон Бергер, когда приглашенные лица собрались в кабинете судьи Кадвелла. - А мне хотелось быв послушать теорию мистера Мейсона о том, что произошло на самом деле, - заявил судья Кадвелл. - При всем уважении к вам, Ваша Честь, - Гамильтон Бергер сделал легкий поклон в сторону судьи, - я считаю, что вначале должно прозвучать объяснение мистера Мейсона. Я не думаю, что он имеет право выступать перед нами с какими-либо рассуждениями до того, как снимет с себя предъявленное обвинение. - При всем уважении к вашему мнению, - сказал судья Кадвелл резким тоном, - это дело о предумышленном убийстве первой степени. У мистера Мейсона, насколько я понял, имеется теория, объясняющая это поразительное совпадение отпечатков пальцев. Я желаю выслушать его объяснения того, что произошло на самом деле. Мейсон улыбнулся приведенному в замешательство окружному прокурору и начал: - Я думаю, Ваша Честь, что все очень просто. Машина, взятая напрокат, которую обнаружили у мотеля "Берлога", очевидно, была арендована Джексоном Эганом, несмотря на тот факт, что имеется подтверждение того, что Эган умер более двух лет назад. Фактически, машину брал на прокат Баннер Болес. Скорее всего, Болес находился в Мексике, когда обнаружили труп Джексона Эгана. Он прибрал к рукам все документы Эгана. Он точно знал, что самому Джексону Эгану водительское удостоверение никогда больше не потребуется. Болес обратил внимание на то, что Эган по описанию походил на него самого. Иногда, когда Болесу приходилось выполнять какое-то задание и ему было нежелательно пользоваться собственным именем, или когда он встречался с женщинами, он брал на прокат машины под именем Эгана, используя водительские права Эгана, как документ, удостоверяющий личность. Таким образом, никто не мог в дальнейшем выяснить его настоящее имя, если ему того не хотелось. Я сумел бы доказать, что Гатри Балфур сошел с поезда, чтобы следить за своей женой, если бы правила ведения допроса и представления доказательств позволили мне показать разговор между Гатри Балфур и Флоренс Ингл. Я не могу представить это в Суде, но сейчас имею возможность рассказать вам, что же случилось на самом деле. Дорла Балфур имела любовника - Баннера Болеса из "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". - О, Боже! Нашли объяснение, - воскликнул Гамильтон Бергер. Судья Кадвелл нахмурился. - Позвольте мистеру Мейсону закончить, господин окружной прокурор. После этого мы выслушаем вас. - Флоренс Ингл переговорила по телефону с Гатри Балфуром, - продолжал Мейсон. - Он был готов к разводу с Дорлой, но хотел собрать доказательства, чтобы ему не пришлось выплачивать ей немыслимые алименты. Она сошла с поезда, как и планировалось, в Пасадене, а Гатри Балфур спрыгнул с другой стороны, как он тоже планировал заранее. Он бросился к машине, взятой им напрокат в тот день утром и специально оставленной на вокзале. Он последовал за своей женой к месту ее встречи с любовником. Он занял соседний номер в мотеле, установил очень чувствительный микрофон и записал на магнитофон все, что происходило в соседней комнате. Затем Дорла отправилась домой за чемоданом, потому что думала вернуться к своему любовнику и провести вместе с ним ночь. На магнитофон записалось каждое слово, произнесенное в интересующем Гатри Балфура номере, но, так как микрофон был чрезвычайно чувствительным, имело место определенное искажение звука, и Гатри Балфур так и не знал, кто является любовником его жены. После отъезда Дорлы он намеревался войти к сопернику, представиться разгневанным мужем и получить от него письменное заявление. Он вошел в ту комнату, погруженную в полумрак. Баннер Болес ждал возвращения Дорлы. К своему удивлению и ужасу он увидел мужа, в чью постель залез, и своего нанимателя, на которого работал. Он понимал, что Гатри Балфур пока его не узнал, и он не мог допустить подобного. Баннер ослепил Балфура, направив ему прямо в глаза сильный луч фонарика. Потом он кинул в Балфура стулом, а затем сам набросился на него, надеясь, что ему удастся свалить противника так, что тот потеряет сознание, а сам скроется за то время, пока Балфур приходит в себя. Балфур вынул из кармана пистолет. В пылу борьбы оружие выстрелило. В этот момент Баннер Болес действовал с поразительным хладнокровием. Он мгновенно сообразил, что нужно сделать, именно поэтому он и считается великолепным уполномоченным по улаживанию конфликтов. Он упал лицом вниз на пол, притворившись смертельно раненым, и лежал без движения. Гатри Балфур в панике выбежал из номера, прыгнул во взятую на прокат машину и поехал домой. Он не представлял, что делать. Он понимал, что произведенный выстрел грозит страшным скандалом. Он хотел избежать этого любой ценой. Затем его осенило, что ведь никто не знает, что он сошел с поезда, кроме человека, который, как он полагал, лежит застреленный в мотеле "Берлога". Тем временем Баннер Болес поднялся на ноги, бросился к телефону-автомату и позвонил домой Дорле, чтобы рассказать, что произошло. - Вы знаете это, как факт? - спросил судья Кадвелл. - Я знаю большинство фактов и делаю пару-тройку выводов из известных мне вещей. - С помощью магического кристалла, - ухмыльнулся Гамильтон Бергер. - Гатри Балфур решил полететь в Финикс на самолете, принадлежащем корпорации, - продолжал Мейсон, - сесть там на поезд, притворившись, словно ничего не произошло. Он позвонил Флоренс Ингл и попросил ее отправиться в Финикс на самолете одной из коммерческих авиакомпаний и перегнать назад самолет "Балфур Аллайд Ассошиэйтс". Он считал, что может доверять Флоренс Ингл. Он признался во всем только ей. Однако, он не учел тот факт, что дома находилась Дорла, и что она предупреждена, что ее измена раскрыта и карточный домик вот-вот развалится. Она спряталась. Как только она услышала голос Гатри Балфура, она на цыпочках вышла из своего укрытия, чтобы знать, что он говорит. Подслушивая разговор, Дорла внезапно осознала, как ей выбраться из затруднительного положения, в котором она оказалась. Дорла подождала, пока ее муж не повесил трубку, затем с удивленным видом бросилась к нему и спросила: "Что случилось, Гатри. Я считала, что ты в поезде." Не исключено, что Балфур положил пистолет Теда на тумбочку рядом с телефонным аппаратом. Продолжая играть роль удивленной и верной жены, Дорла левой рукой обняла мужа, а правой потянулась к пистолету. Возможно, она даже спросила что-нибудь вроде: "А это что такое, дорогой?" Затем она без предупреждения выстрелила ему в голову. После этого она позвонила Баннеру Болесу туда, где, как они договорились, он будет ее ждать, и попросила немедленно приехать. Он присоединился к Дорле и взял все в свои руки. Вдвоем они решили, что каким-то образом следует сделать черты лица Гатри неузнаваемыми, представить все, как несчастный случай на дороге и свалить вину на Теда. Они знали, что если почему-либо Теду удастся отвертеться, они используют Флоренс Ингл, которая заявит, что на самом деле убивал Гатри Балфур, а потом он постарался скрыться. Болес оставил машину, взятую им на прокат под именем Джексона Эгана, у мотеля. Он надеялся, что сработает теория о несчастном случае на шоссе и труп останется неопознанным. В крайнем случае, Болес анонимно позвонит в полицию и тут всплывет имя Джексона Эгана. Баннер Болес хотел иметь несколько запасных вариантов на тот случай, если, действуя по разработанной им схеме, они столкнутся с какими-либо трудностями. После этого все было достаточно просто. Баннер Болес вернулся на вечеринку Флоренс Ингл. Ему удалось подсыпать в стакан Теда Балфура какой-то наркотик, так что Тед не осознавал, что делает. Болес намеревался сам заняться Тедом с этого момента, но тут появилась Марилин Кейт. Она увидела, что Тед в стельку пьян, отвезла его домой и уложила в постель. Однако, после того, как Марилин Кейт уехала к себе домой, Дорла и Болес вывели из гаража машину, на которой в тот вечер ездил Тед, несколько раз переехали на ней через тело Гатри Балфура, разбили правую переднюю фару, оставили достаточное количество улик, чтобы направить расследование полиции в определенное русло и, для верности, связались с Миртл Анной Хейли, чтобы она выступила свидетельницей и точно указала на Теда Балфура. Баннер Болес анонимно позвонил в полицию и посоветовал им осмотреть машину Теда Балфура. Конспираторам оставалось только взять самолет, принадлежащий компании, слетать в Феникс и сесть на поезд, используя билет, взятый из кармана Балфура. Так как Дорла подслушала разговор своего мужа с Флоренс Ингл, она знала, что та отправится в Финикс за самолетом, в полной уверенности, что помогает Гатри Балфуру выпутаться из сложной ситуации. Конечно, подобное планирование - результат прекрасной сообразительности Баннера Болеса. Но он уже много лет занимался соответствующей работой. Ему неоднократно приходилось мгновенно принимать решения в таких ситуациях, когда обычный человек начинает паниковать. Он манипулировал доказательствами таким образом, чтобы их интерпретировали, как ему нужно. Он пересек границу, заполнив карточку туриста на имя Гатри Балфура. Он был очень осторожен и не звонил никому, кто сразу бы распознал обман. Например, он не стал связываться с Флоренс Ингл, чтобы поблагодарить ее за то, что она сделала, или сообщить ей, что все идет по плану. Он не смел идти на подобное, потому что она поняла бы, что с ней говорит не Гатри Балфур. С другой стороны, так как я не был знаком с Гатри Балфуром и никогда не говорил с ним лично или по телефону, Болес смог позвонить мне, слегка изменив голос, представиться Гатри Балфуром и заявить, что посылает ко мне свою жену. - Очень интересно, - заметил судья Кадвелл. - Но каким образом вы собираетесь все это доказывать? - _Я_ не собираюсь, - ответил Мейсон. - Однако, я считаю, что это в состоянии сделать полиция, если они направятся в мотель "Берлога" в номер, который занимал Баннер Болес под именем Джексона Эгана. Я думаю, что они найдут в полу небольшую дырку от пули, которая до настоящего времени оставалась незамеченной. Если они покопаются в этой дырке, то вынут из нее еще одну пулю, выпущенную из револьвера Теда Балфура. - Очень, очень интересно, - сказал судья Кадвелл. - Надеюсь, господин окружной прокурор, что вы предпримите необходимые меры, чтобы расследование по этому делу было проведено немедленно. - Если мистер Мейсон закончил, - злобно заговорил Гамильтон Бергер, - то теперь моя очередь. Если Суд помнит, то у меня с самого начала был к мистеру Мейсону один вопрос. Я хотел бы выяснить, как у мистера Мейсона оказались определенные доказательства, которые он скрывал от полиции. - Я ничего не скрывал от полиции, - возразил Мейсон. - Я ждал возможности представить их таким образом, чтобы поймать истинного убийцу. Для вашего сведения, когда мы с Баннером Болесом ехали на такси, он мне во всем признался, кроме, конечно, того, что именно он был любовником Дорлы Балфур. Он предложил мне гонорар в размере ста тысяч долларов за то, чтобы истинные факты не всплыли в Суде. При таких обстоятельствах, я считал своим правом не представлять доказательства до той минуты, пока это не поможет привлечь к ответственности настоящего убийцу. Я не скрывал доказательства. Я ждал выгодного момента, чтобы их представить. Однако, Баннер Болес занял место для дачи показаний, совершил лжесвидетельство и вынудил меня к действию. Мне пришлось представить доказательства, когда я еще не был готов. - Ваше слово против слова Баннера Болеса, - заметил Гамильтон Бергер. - Да, - улыбнулся Мейсон. - Мое слово против слова лжесвидетеля и сообщника в совершении убийства. - Как вы намерены это доказать? - спросил Гамильтон Бергер. - Вы представляете нам абсурдную теорию, но это голые слова. - В_ы_ можете ее доказать, - возразил Мейсон, - если займетесь делом и достанете еще одну пулю. Вы также можете поинтересоваться у Болеса, как так получилось, что он под присягой заявил о том, что говорил с человеком, чьи отпечатки пальцев теперь показывают, что он был мертв к моменту разговора. Вы также можете связаться с властями в Мексике и выяснить, подавал ли карточку туриста Гатри Балфур. Вы увидите, что она заполнена почерком Баннера Болеса. Судья Кадвелл улыбнулся окружному прокурору. - Я считаю, мистер Бергер, что версия, представленная мистером Мейсоном, очень логична и правдоподобна, - высказал свое мнение судья. 21 Перри Мейсон, Делла Стрит, Марилин Кейт, Пол Дрейк и Тед Балфур собрались в комнате, расположенной рядом с кабинетом судьи Кадвелла, где свидетели обычно ждут вызова для дачи показаний. - Вы сейчас ликуете, потому что вас выпустили на свободу, - обратился Мейсон к Теду Балфуру, - но не забывайте, что убит ваш дядя. Вы любили его. Вам будут задавать вопросы представители прессы, вас станут фотографировать. Впереди вас еще ждут серьезные испытания. Тед Балфур кивнул. - А после этого вам придется связаться с другим вашим дядей - Аддисоном Балфуром - и объяснить ему, что произошло на самом деле, и проследить, чтобы Марилин Кейт восстановили на работе. - Не сомневайтесь, - ответил Тед Балфур. - Я встречусь с ним через полчаса после того, как покину здание суда. В дверь постучали. Мейсон нахмурился. - Я надеялся, что хоть здесь репортеры нас не найдут, - признался адвокат. - Не хотел их видеть, пока мы все не готовы. Но придется. Нельзя допускать, чтобы они думали, что мы скрываемся. Мейсон распахнул дверь. Однако, на пороге стоял не журналист, а бейлиф, который и отвел собравшихся в эту комнату, чтобы их никто не беспокоил. - Мне очень не хотелось вам мешать, мистер Мейсон, - извинился он, - но вас ждет крайне важный телефонный звонок. - Секундочку, - повернулся Мейсон к остальным. - Подождите, пожалуйста, я сейчас вернусь. - Аппарат в соседней комнате, - сообщил бейлиф. - Пол, пойдем со мной, - попросил Мейсон. - Возможно, мне сразу же придется дать тебе задание. И ты, Делла. Делла Стрит и Пол Дрейк стояли по обе стороны адвоката, когда он поднял трубку. - Алло! На другом конце провода прозвучал слабый скрипучий голос: - Мистер Мейсон, надеюсь, вы меня узнали. Это Аддисон Балфур. Пожалуйста, не перебивайте. У меня мало сил. Простите, что я обманулся насчет вас. Мне не следовало слушать других. Я должен был знать, что человек не обретает репутацию, подобную вашей, если он не обладает соответствующими качествами. Я страшно расстроен из-за Гатри, но теперь ему уже ничем не помочь. Мы все когда-нибудь умрем. Вы провели огромную работу. Вы спасли "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" от ужасного скандала и большой финансовой потери. - Вы знаете, что произошло в Суде? - удивился Мейсон. - Конечно. Я также в курсе того, что имело место в кабинете судьи. Хотя я и болен физически, голова у меня пока работает прекрасно. Мне доставлялись отчеты каждые полчаса. Не считайте меня полным идиотом, потому что я позволил Баннеру Болесу уговорить себя уволить вас, чтобы он снова нанял Мортимера Дин Хоуланда для защиты Теда. Выставляйте счет "Балфур Аллайд Ассошиэйтс" на сто пятьдесят тысяч долларов за предоставление юридических услуг и попросите мою секретаршу вернуться на работу. Я заплачу ей крупную сумму наличными, чтобы компенсировать ей дискредитацию личности и временное увольнение. Племяннику моему сможете сказать, чтобы больше не волновался о карточных долгах. Я считаю, что он уже получил хороший урок. А если вы хотите немного развеселить умирающего старика, приезжайте ко мне и скажите мне, что я прощен. Это все. До свидания. Аддисон Балфур повесил трубку. Мейсон повернулся к своим друзьям и увидел беспокойство на лицах Деллы Стрит и Пола Дрейка. - Кто это был? - спросила Делла Стрит. - Аддисон Балфур, - сообщил Мейсон. - Хочет загладить свою вину. Приглашает как можно скорее приехать к нему. - Тогда надо немедленно туда отправляться, - решил Пол Дрейк. - Фактически, с точки зрения связей с общественностью и нашей рекламы, было бы очень здорово, если бы мы дали интервью газетчикам _п_о_с_л_е_ того, как выйдем от Балфура. - Нам не удастся покинуть здание незамеченными, - сказал Мейсон. - Однако, мы объявим репортерам, что направляемся туда. Но интервью будем давать всего через несколько минут, Пол. Мейсон открыл дверь в комнату для свидетелей, затем внезапно сделал шаг назад и тихо прикрыл ее. - Придется немного подождать перед тем, как зайти, - улыбнулся он. - Мне кажется, что там обсуждают что-то чрезвычайно важное - для тех двоих.