ть то, что нам требуется. Пола Дрейка сегодня больше беспокоить не станем, но завтра с утра дадим ему задание - пусть пошлет к Джиллко оперативницу-двойника. - Слепую? - Притворяющуюся слепой. Пусть одна из женщин, работающих у Дрейка, наденет темное платье, черные очки, возьмет с собой коробку карандашей и шариковых ручек. Мы посадим ее перед Джиллко на то место, где обычно располагается наша слепая, и... - А предположим, миссис Джиллман тоже приезжает и ловит тебя за подобным? - спросила Делла Стрит. - Что ж, - улыбнулся Мейсон, - тогда будем ждать скандал, который, не сомневаюсь, принесет результаты. Адвокат с минуту молчал, а потом добавил: - Наверное, это прекрасный способ выяснить, в чем дело. Пусть оперативница Дрейка сидит на месте, когда подъедет настоящая слепая на такси. Мы снабдим оперативницу портативным магнитофоном, чтобы записался весь разговор. Нам он, определенно, многое разъяснит. Попытаемся, Делла. А пока начнем готовиться к предварительному слушанию. Чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь, что обязательно надо послать кого-то из женщин, работающих у Пола, на это задание - изображать слепую нищенку, или продавщицу карандашей, или как там тебе захочется ее назвать. Пол, конечно, возненавидит меня после этого, но, все равно, Делла, звони ему. Он, наверное, недавно вернулся, выпил стаканчик горячительного и начал расслабляться. Делла Стрит набрала номер незарегистрированного в справочниках домашнего телефона Дрейка, дождалась ответа и кивнула Мейсону. Адвокат поднял трубку. - Привет, Пол, - поздоровался он. Дрейк застонал на другом конце провода. - Я так и знал, что не успею я пробыть в квартире и пяти минут, как телефон зазвонит. Еще одна гениальная идея посетила? Хочешь, чтобы я опять действовал немедленно? Ладно, выкладывай. - Мне нужна липовая слепая женщина, Пол. Оперативница, которая оденется точно так же, как одевается настоящая слепая у "Джиллко", сядет в том же месте, в том же положении и предложит к продаже карандаши и шариковые ручки. - А ты можешь мне объяснить, какой в этом смысл? - попросил Дрейк. - Думаю, что это нам здорово поможет. Она останется на месте, пока не появится настоящая слепая. Твоя оперативница спрячет под платьем портативный магнитофон. Когда приедет миссис Джиллман, твоя сотрудница его включит и запишет последующий разговор. Отправь на это задание кого-то опытного, кто сможет таким образом вести беседу, что настоящая слепая сделает какие-то признания или заявления по интересующим нас вопросам. Дрейк с минуту молчал. - Ты понял, чего я хочу? - уточнил Мейсон. - Понял. Но мне потребуются, по крайней мере, сутки, чтобы все организовать. Может даже, двое суток. - Почему так долго? - Сам посуди, Перри. Нам нужно хорошо подготовить женщину. Она должна обдурить сотрудников "Джиллко". Ведь необходима точная копия настоящей слепой. Предположим, кто-то из компании периодически с ней разговаривает, останавливается перед ней, может, даже ездил к ней домой. У меня уже сейчас есть идея, кого из своих сотрудниц я отправлю на это задание. Но мне надо ее подготовить к роли! Мои люди следили за настоящей слепой, я попрошу этих парней дать ей какие-то советы. Я займусь этим завтра. В таком случае ты получишь результаты послезавтра. - Завтра начинается предварительное слушание дела по обвинению Катерины Эллис, - напомнил Мейсон. - Ты можешь добиться, чтобы его отложили? - Конечно, могу. Но не хочу - так мы сыграем на руку окружному прокурору. Они сами хотят отсрочки. Они все еще работают по этому делу. События сегодняшнего вечера сбили их с толку. - Ладно, я попробую, - вздохнул Дрейк. - Сейчас сяду за телефон, а потом лягу спать. Постараюсь подготовить женщину, чтобы завтра с утра заступила на задание. Да, работы - масса. Бог знает, что может случиться! Ты сам понимаешь правила игры. Если ее арестуют - штрафы платить тебе. - Не волнуйся, заплачу, - пообещал Мейсон. - Спокойной ночи, Пол. - Теперь ты еще желаешь мне спокойной ночи, - проворчал Дрейк. 15 Судья Мортон Черчилл занял свое обычное место в зале суда, поправил мантию и обвел взглядом собравшихся. - В штате Калифорния слушается дело по обвинению Катерины Эллис в нападении со смертоносным оружием с намерением совершить убийство, - объявил он. - Стороны готовы? Со своего места поднялся окружной прокурор Гамильтон Бергер. - Обвинение готово, - сообщил он. - Однако, мне хотелось бы упомянуть следующее, что, конечно, известно Высокому Суду, а именно: убийство - это противозаконное лишение человека жизни с заранее обдуманным намерением или злым умыслом. Смерть может иметь место в течение одного года с момента нападения. Я просто упоминаю пункты закона, в общем и целом, чтобы объяснить нашу позицию. Мы проводим это предварительное слушание на основании официально предъявленного обвинения. Мы просим, чтобы дело было передано в Суд Присяжных. Однако, в том случае, если, до завершения процедуры рассмотрения этого дела, находящаяся в настоящий момент в больнице София Атвуд умрет в результате удара, нанесенного обвиняемой, мы отклоним настоящее обвинение и передадим дело на рассмотрение Большому Жюри с требованием вынести приговор за совершение убийства. - Почему вы не хотите подождать, пока не прояснятся медицинские аспекты? - поинтересовался судья Черчилл. - У нас есть причины, - ответил Гамильтон Бергер. - Мы намерены зафиксировать определенные показания в порядке обеспечения доказательств. Мы желали бы видеть обвиняемую содержащейся под стражей при таких условиях, что ее нельзя будет освободить по хабеас корпус. - Очень хорошо, - сказал судья Черчилл. - Защита готова? - Защита готова, - ответил Мейсон. - Начинайте, - постановил судья Черчилл. - Как я уже заявил Высокому Суду, - снова заговорил Гамильтон Бергер, - мы планируем зафиксировать некоторые показания. Поэтому мы пригласили определенных свидетелей и собираемся подробно их допросить. Что касается остальной части дела, мы собираемся просто положиться на пункт закона, утверждающий, что необходимо только показать, что преступление было совершено и имеется достаточно оснований считать, что обвиняемая совершила это преступление. - Прекрасно, - сказал судья Черчилл. - Суд не вчера родился, господин окружной прокурор. Я понимаю вашу позицию. Не тяните время и представляйте ваши доказательства. - Я хотел бы пригласить Стюарта Баксли для дачи свидетельских показаний, - объявил Гамильтон Бергер. Стюарт Баксли вышел вперед, поднял правую руку, принял присягу и занял место в свидетельской ложе. - Ваше полное имя - Стюарт Баксли? - Да. - Вы знаете Софию Атвуд в настоящий момент и знакомы ли с ней уже какое-то время? - Ну... да. - Вы виделись с ней четвертого числа текущего месяца? - Да, сэр. - Где вы с ней виделись? - В первый раз я виделся с ней, когда пришел в ее дом в качестве гостя. Меня пригласили на ужин. - Что произошло потом? - Шум, волнения. Миссис Атвуд объявила, что у нее украли сто долларов. Создалась напряженная обстановка, и, насколько я понимаю, подозрение пало на обвиняемую. - Что сделали лично вы? - У меня есть друг, частный детектив, Леверинг Джордан из агентства "Моффатт и Джордан". Я предложил миссис Атвуд вызвать его. - И вы его вызвали? - Да, сэр. С ее разрешения, конечно. - Что случилось дальше? - Мистер Джордан попросил у обвиняемой снять ее отпечатки пальцев - для сравнения. - Она согласилась? - Она не только отказалась, но позвонила Перри Мейсону, который приехал в дом и дал указания обвиняемой... - Я возражаю, - заявил Мейсон. - Возражение принимается, - постановил судья Черчилл. Гамильтон Бергер попробовал другой подход: - У вас была возможность войти в дом после того, как Софию Атвуд отвезли в больницу? - Да, сэр. Я думал, что... - Я возражаю, - перебил Мейсон Стюарта Баксли. - Свидетель не имеет права давать показания относительно своих мыслей. - Возражение принимается. - У вас была какая-то причина, которую мы в настоящий момент не раскрываем, для появления в доме? Что произошло после того, как вы вошли? - Я старался быть осторожным и пользовался маленьким фонариком, вставленным в авторучку. Я освещал только пол. Я поднялся по лестнице на второй этаж. Я двигался очень тихо. У меня было предчувствие, что... - Нас не интересуют предчувствия свидетеля, - перебил Мейсон. - Придерживайтесь только фактов, мистер Баксли, - предупредил судья Черчилл. - Я поднялся на верхнюю площадку лестницы, не создавая шума, - продолжал Баксли. - Я уловил какое-то движение и понял, что в доме кто-то есть. - И что вы сделали? - Застыл на месте, не произнося ни звука. - Вы утверждаете, что уловили какое-то движение. Вы что-нибудь еще услышали? - Какой-то странный скользящий звук. - Словно кто-то шепчется? - Нет, я не думаю, что слышал шепот, но это был какой-то странный скользящий звук. - В то время вы не знали, что адвокат защиты Перри Мейсон и нанятый им Пол Дрейк находились в здании, в комнате, которую занимала обвиняемая? - Нет, я этого не знал. - Что произошло потом? - Послышался страшный грохот, и я... Ну, я очень удивился, напрягся и испугался. Я бросился бежать, а затем... Грохот раздался из какого-то места, расположенного между мной и черной лестницей, по которой я поднялся. Поэтому я бросился на парадную лестницу. Тут выскочил мистер Мейсон и набросился на меня. - Лично Мейсон? - Ему помогал Пол Дрейк, частный детектив. Они привели меня в беспомощное состояние. Дрейк отправился вызывать полицию. - Вы можете проводить перекрестный допрос, - обратился Гамильтон Бергер к Перри Мейсону. Адвокат сделал пару шагов в направлении свидетельского кресла, чтобы подчеркнуть значимость своих вопросов. - Когда вы отправились в дом Софии Атвуд, у вас было с собой оружие? - Револьвер тридцать восьмого калибра. - У вас имелось разрешение на ношение оружия? - Нет. - Тогда зачем вы взяли его с собой? Вы знали, что в таком случае незаконно иметь его при себе? - Я считал, что могу оказаться в опасности. - От кого могла исходить опасность? - Не знаю. - И вы были готовы стрелять в любого, кто встретится на вашем пути? - Я был готов защищать свою жизнь. - Вы считали, что вашей жизни может угрожать опасность? - Да. - Что навело вас на подобную мысль? - Жизнь Софии Атвуд была в опасности. - Вы знаете, почему на нее напали? - У меня есть идеи по этому поводу. - Вы думаете, что это связано с кражей стодолларовой купюры? - Честно говоря, нет. - Минуточку, минуточку, - вмешался Гамильтон Бергер. - Задан спорный вопрос. Я не стал выступать с возражениями, но адвокат защиты интересуется мнением свидетеля. Как указывал сам мистер Мейсон, нас не волнует то, что думает свидетель, нам нужны только факты. Пусть свидетель придерживается фактов. - Прекрасно, - сказал Мейсон. - Мистер Баксли, вы присутствовали, когда София Атвуд заявила, что кто-то украл стодолларовую купюру из шляпной коробки, хранившейся в шкафу? - Да. - И вы высказали предположение, что эта кража могла быть совершена обвиняемой? - Нет. Я задал несколько наводящих вопросов. - Что вы имеете в виду под "наводящими вопросами"? - Я спросил, сколько людей находилось в доме, сколько человек имели доступ к спальне миссис Атвуд, кто знал, что у нее в спальне хранятся пустые коробки из-под шляп. - Пустые коробки из-под шляп? - Да. - Сколько коробок? - Боже, я не в курсе. Она сказала, что положила деньги в пустую коробку из-под шляпы. - Но вы не сказали "пустая коробка из-под шляпы", - заметил Мейсон. - Вы сказали "пустые коробки из-под шляп" - во множественном числе. - Возможно. - Вы имели в виду, что там находилось больше одной коробки? - Не знаю. Не думаю. Она сказала "коробка из-под шляпы". - Но вы употребили множественное число. - Ладно, я говорил о коробках из-под шляп во множественном числе. - Когда вы задавали свои наводящие вопросы, о которых вы упомянули, вы говорили о коробках из-под шляп во множественном числе? - Да, я сказал "коробки из-под шляп". - И она вас не поправила, заметив, что имеется только одна пустая коробка? - Нет. В тот момент создалась напряженная ситуация, и она думала... - Минуточку, минуточку, - перебил Мейсон, поднимая руку. - Вас уже предупреждали, что нас не интересуют ваши собственные мысли. Нас тем более не интересует ваша способность читать мысли миссис Атвуд. Задавая вопросы, я пытаюсь выяснить то, что вы предумышленно заложили ей в голову - мысль о совершении обвиняемой кражи. - Я никогда не говорил, что закладывал ей подобную мысль. - Вы сами этого не говорили, об этом свидетельствуют ваши действия. Вы задавали наводящие вопросы о том, кто находился в доме. Но вы не задали ни одного наводящего вопроса о вашей собственной возможности украсть деньги. - Конечно, нет! - Почему нет? - Потому что, как уважаемый бизнесмен, как друг, я, естественно, был вне подозрений - или, по крайней мере, считал себя вне подозрений. - Но вы не считали, что обвиняемая - кровная родственница - тоже находится вне подозрений? - Я просто задавал вопросы. - Наводящие вопросы? - Называйте их как хотите. - Когда вы в последний раз заходили в дом, у вас при себе имелся револьвер? - Да. - Почему? - Чтобы защитить себя в случае необходимости. - Вы знали, что противозаконно носить оружие, на которое у вас нет разрешения? - Да, я знал, что это противозаконно. - Вы вломились в дом. - Я не вломился - я открыл замок целлулоидом. - С точки зрения закона, вы совершили взлом и проникновение, - заметил Мейсон. - Хорошо, обсудите этот вопрос с господином окружным прокурором, - ответил Баксли. - Я ему все откровенно рассказал, и мы понимаем друг друга. - Другими словами, вы получили неприкосновенность за любое совершенное вами преступление, в обмен на ваши показания? - Речь не шла ни о какой сделке. Окружной прокурор пришел к заключению, что мои намерения абсолютно честны. - У вас при себе имелась стодолларовая купюра? - А это преступление? - Я задал вопрос. - Да, имелась. - Как долго она у вас хранилась? - Не помню. - Попробуйте вспомнить. - Я не помню, когда она у меня оказалась. - Значит, у вас очень плохая память, - заметил Мейсон. - Я готов представить компетентное свидетельство о том, что вы отправились в свой банк, попросили дать вам стодолларовую купюру и... - Хорошо, у меня имелась стодолларовая купюра. Это мои деньги. У меня было полное право снять их со своего счета в банке, когда мне заблагорассудится. - А разве не является фактом, что вы отправились в дом Софии Атвуд, прихватив с собой стодолларовую купюру, с намерением подбросить ее в комнату, занимаемую обвиняемой, с тем чтобы в дальнейшем, при тщательном обыске комнаты полицией по вашему наущению, эту стодолларовую купюру нашли спрятанной под матрац или в каком-то другом месте, что явно указывало бы на вину Катерины Эллис? - Нет. - Я считаю, что ваши действия говорят громче, чем ваше отрицание. Вы на цыпочках заходили в спальню, намереваясь подбросить купюру, когда натолкнулись на радиатор, опрокинули титан с водой, послышался страшный грохот и вы поняли, что не один в доме. Но, прежде чем вы успели скрыться, вам пришлось встретиться с Полом Дрейком и со мной. - Это неправда, я не ронял никаких титанов, - заявил Баксли. - Это, скорее всего, дело ваших рук, или Пола Дрейка. Именно грохот испугал меня, и я бросился бежать, пытаясь добраться до лестницы. - И вы все еще отрицаете, что намеревались подбросить эту стодолларовую купюру в комнату обвиняемой? - Отрицаю. - Это все, - с презрением в голосе сказал Мейсон, поворачиваясь спиной к свидетелю. Баксли уже собирался покинуть место дачи свидетельских показаний, когда судья Черчилл постучал карандашом по столу. - Мистер Баксли, подождите минуточку, - попросил он. - Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Вы знали, что Катерину Эллис обвиняют в краже ста долларов из шляпной коробки? - Да. - И вы отправились в свой банк, сняли сто долларов со счета одной бумажкой, а затем среди ночи поехали в дом Софии Атвуд и провели какие-то манипуляции с замком, чтобы проникнуть внутрь? - Ну, если вы намерены это представить таким образом, то да. - И вы хотите, чтобы Суд поверил, что у вас были совсем невинные намерения? - Да, Ваша Честь. - Я этому не верю, - заявил судья Черчилл. - Я считаю, что вы лжете. Я думаю, что вы приготовили эту стодолларовую купюру для дурных целей. - Судья Черчилл сурово посмотрел на Гамильтона Бергера. - Это ваш свидетель, господин прокурор. И Суд заявляет вам прямо здесь и сейчас, что я не верю его показаниям. - Я считаю, что они имеют определенную ценность, - ответил окружной прокурор. - С моей точки зрения, они не имеют никакой ценности, - возразил судья. - Суд считает, что сделана попытка обвинить в краже эту девушку. По мнению Суда, все дело - фальшивка. - Но, Ваша Честь, у нас есть и другие доказательства. Мы собираемся показать, что обвиняемая тайком наведалась в дом поздно ночью как раз в то время, когда напали на Софию Атвуд, у нас есть доказательства, показывающие, что ее отпечатки пальцев остались на коробке, из которой пропали деньги; мы в состоянии представить достаточно сильные косвенные улики совершения кражи и нападения с намерением уклониться от ответственности за кражу. - Если она украла деньги вечером, то зачем ей было возвращаться ночью, чтобы убивать Софию Атвуд? - спросил судья Черчилл. - Мы признаем, что с полной достоверностью не установили мотивацию, - заявил Гамильтон Бергер. - Я не собираюсь препятствовать вам в представлении других доказательств, но, что касается этого свидетеля, Суд не верит его показаниям. Судья Черчилл с холодным выражением лица откинулся на стуле, высказав свое окончательное мнение. Бергер с минуту колебался, явно размышляя, пытаться ли ему реабилитировать свидетеля, но потом решил этого не делать. - Ладно, мистер Баксли, - обратился он к свидетелю, - у меня больше нет к вам вопросов. - Хорошо, я скажу всю правду! - внезапно закричал Баксли. - Я отправился туда, чтобы помочь обвиняемой, а не навредить ей! Мейсон резко повернулся к свидетелю. - А как вы планировали ей помочь? - поинтересовался адвокат защиты. - Я намеревался положить эту стодолларовую купюру в шкаф Софии Атвуд, а не в комнату обвиняемой. Коробка свалилась с полки. Я собирался предложить провести тщательный осмотр шкафа, основываясь на теории, что коробку могла столкнуть мышь или крыса, крышка соскочила с нее, стодолларовая купюра завалилась куда-то в задней части шкафа - возможно, за какой-то предмет одежды или туфель. Я знал, что полиция обыскала комнату обвиняемой, но предполагал, что шкаф тщательно не обыскивался. А если бы они после моего предложения осмотрели бы шкаф и обнаружили стодолларовую купюру, они предположили бы, что это и есть те сто долларов, что выпали из коробки, что никакой кражи на самом деле не совершалось, и доброе имя обвиняемой было бы восстановлено. Мейсон задумчиво посмотрел на Баксли. - А почему вы так стремились восстановить доброе имя обвиняемой, что готовы были даже расстаться с вашими собственными ста долларами и намеренно сфальсифицировать доказательства? - У меня есть личные и частные причины. Я знал, что если обвиняемой удастся оправдаться и доказать свою невиновность, несмотря на отсутствие стодолларовой купюры, то подозрение падет на меня. Я не мог допустить подобного: у меня есть кое-какие далеко идущие жизненные планы. Это правда. Мейсон несколько минут молча не сводил глаз со свидетеля, а потом заявил резким тоном: - Это все. - Секундочку, - остановил Баксли судья Черчилл. - Мне хотелось бы узнать, почему вы раньше не сказали правду? - Потому что мне не хотелось признаваться, что я пытался подложить сто долларов в шкаф. - Вы знали, что находитесь под присягой, когда заняли место дачи свидетельских показаний? - Конечно. - Тем не менее, вы скрыли реальные планы, пытались врать о том, когда получили стодолларовую купюру, старались представить, что эта купюра оказалась у вас случайно, вы не объяснили свои мотивы появления в доме Софии Атвуд. - Да, я сделал многое, что не следовало делать, - согласился Баксли. - Но вы не можете обвинить меня в попытке сфабриковать обвинение и подтасовать доказательства против мисс Эллис. Я старался помочь ей выкарабкаться из затруднительного положения, в котором она оказалась. - Вы не говорили об этом окружному прокурору? - Конечно, нет. - Очень странное дело, - заметил судья Черчилл. - Здесь есть аспекты, которые мне не нравятся. Совсем не нравятся. Я не собираюсь заранее приходить к каким-либо выводам до того, как услышу все свидетельские показания и стороны представят все доказательства. Но уже сейчас вполне очевидно, что благовоспитанная на вид молодая женщина обвиняется в преступлении при обстоятельствах, которые кажутся Суду весьма подозрительными. Мистер Баксли может покинуть место дачи свидетельских показаний. Приглашайте следующего свидетеля, господин окружной прокурор. Но, хочу заметить, что вы, по меньшей мере, слишком рано приступили к представлению своей версии в Суде. - Мистер Мейсон не объяснил, что он делал в доме - по крайней мере, так, чтобы эти объяснения удовлетворили меня, - заявил Гамильтон Бергер. - Если Высокий Суд намерен рассматривать сомнительные обстоятельства... - Меня не интересуют мотивы мистера Мейсона, - перебил судья Черчилл окружного прокурора. - Перед нами только что выступал свидетель со стороны обвинения, который признался, что скрыл факты. Он представил версию своего поведения, которая значительно отличалась от правды, а под давлением перекрестного допроса признался, что незаконно проник в дом в ночное время с целью сфальсифицировать улики по этому делу. Это предварительное слушание. Мы пытаемся отправлять правосудие по мере своих возможностей. Я понимаю, что это не процесс с участием присяжных, но, тем не менее, Суд не вчера родился, господин окружной прокурор, и вполне очевидно, что в этом деле имеются подозрительные аспекты. - При сложившихся обстоятельствах я прошу Высокий Суд предоставить отсрочку до завтрашнего утра, - обратился Гамильтон Бергер к судье Черчиллу. - За это время я смогу собрать дополнительные доказательства и решить, продолжать дело или прекратить его и подождать, к чему приведут травмы Софии Атвуд, а потом рассматривать вопрос перед Большим Жюри. - У защиты есть какие-нибудь возражения? - Никаких, - ответил Мейсон. - Прекрасно. Слушание дела откладывается до десяти часов завтрашнего утра. Суд разрешает отсрочку и надеется, что за это время - с настоящего момента и до завтрашнего утра - будет проведена большая исследовательская работа, если слушание будет иметь продолжение. Судья Черчилл встал и отправился в свой кабинет. Гамильтон Бергер развернулся и, не сказав Мейсону ни слова, покинул зал суда. 16 Выйдя из зала суда, Мейсон повернулся к Полу Дрейку. Весь внешний вид адвоката свидетельствовал о возбуждении. - Пол, ты понял? Ты понял? - Что я должен был понять? - Вся картина нарисовалась. Стюарт Баксли сказал правду. Не всю, конечно, но большую часть. Теперь мы представляем, с чем имеем дело. - Так с чем же? - Пол, ты так и не догадался? Титан с водой сдвинули. - Сдвинули? - Конечно! Он стоял в спальне миссис Атвуд. Возможно, она сидела на диете и пила только дистиллированную воду. Один титан с водой находился и на первом этаже, я его помню. Второй стоял в ее комнате. А его сдвинули. - Откуда ты знаешь? - Слепая в него врезалась. - Слепая?! - воскликнул Дрейк. - Конечно. Мы потеряли бдительность и не заметили очевидного. Стюарт Баксли пытался отвести внимание от этого дома. Пока полиция считает, что украдена стодолларовая купюра, а София Атвуд лежит при смерти, никто не имеет права поселиться там и взять все в свои руки. А если Стюарту Баксли удалось бы добиться оправдания Катерины Эллис, а затем убедить ее вернуться жить в дом Софии Атвуд, он оказался бы любимцем семьи. Ты понял, Пол? - Я вижу твой энтузиазм и возбуждение, - ответил Дрейк. - Так что там со слепой? - Это мы действовали как слепые. Катерина Эллис сообщила мне, что в доме водятся привидения, она слышит шаги по ночам, но свет никто не зажигает. И кто-то находился в доме, когда мы там с тобой дежурили, - кроме Стюарта Баксли. Слышались странные звуки, словно кто-то передвигался в шлепанцах. - В темноте? - Слепой человек живет в вечной темноте. Слепая женщина знает дом как ладонь своей руки. Внезапно по лицу Дрейка стало видно, что до него дошло, что имеет в виду Мейсон. - Да будь я проклят! - воскликнул детектив. - Быстрее, Пол. Надо выяснить, что произошло с твоей оперативницей, представляющейся слепой. - Поедем на твоей машине или на моей? - На твоей, - решил Мейсон. - Мне надо подумать. - Пока это у тебя неплохо получается. - Но мне следовало догадаться раньше! Боже, какой я идиот! София Атвуд и эта слепая вместе затеяли какую-то игру. Слепая знает расположение комнат и всех предметов в этом доме - что именно и где находится... - А зачем было кому-то двигать титан с водой? - не понял Дрейк. - Вот в этом весь вопрос. Его подвинули, но у миссис Атвуд не было времени поставить его на место, а лицо, стукнувшее миссис Атвуд фонариком по голове, не знало, что титан оказался не на своем обычном месте и его следует вернуть туда, где он должен находиться. - Но зачем было двигать его изначально? - Потому что она хотела добраться до стенки, к которой он был прислонен, или поднять ковер, на котором он стоял, - объяснил Мейсон. - Да, Перри, когда ты берешься за дело, то обычно события развиваются весьма бурно. Ты начал со встревоженной официантки, а заканчиваешь тем, что до меня сразу-то и не доходит. - Я сам еще не во всем разобрался, - признался Мейсон. - Однако, мне кажется, что дело связано с борьбой за власть в компании "Джиллко". - Скоро выясним. По крайней мере, услышим, что удалось разузнать моей оперативнице. Детектив, умело маневрируя в потоке машин, добрался до промышленной части города и припарковался перед зданием, занимаемым компанией "Джиллко". - Моя сотрудница все еще на месте, - заметил Дрейк. - Очевидно, стычки со слепой не произошло. Мейсон и Дрейк вышли из машины и направились к женщине, сидевшей с опущенной головой, держа на коленях корзинку. - Почем карандаши? - спросил Мейсон. - Сколько вы сами решите дать, - ответила женщина ровным тоном, лишенным каких-либо эмоций, - начиная с десяти центов и выше. Шариковые ручки по доллару каждая, но если хотите заплатить больше - это ваше право. Только, пожалуйста, не просите у меня сдачи. Дрейк наклонился, чтобы посмотреть карандаши. Женщина заговорила тихим голосом, чуть громче, чем шепотом: - Примерно пятнадцать минут назад выходил мужчина и купил шариковую ручку. Он бросил клочок бумаги на дно корзины. - Вы в состоянии сейчас передать его мне? - спросил Мейсон. - Пока нет - могут возникнуть подозрения. На нем написаны какие-то цифры. И это все - только ряды цифр. - Мы в ближайшее время пришлем за вами такси. Берите карандаши и отправляйтесь в контору Дрейка. Приготовьте для него эту бумажку. - Вы не хотите, чтобы я здесь еще оставалась? - Вы уже выполнили свою работу, - ответил Мейсон. - Лучше скрыться, пока вас не обнаружила настоящая слепая. - Я думала, что вам требуется, чтобы между нами произошло столкновение. Чтобы или она, или я начали выяснять отношения, а я бы сделала магнитофонную запись... - Планы изменились. Теперь мы стали вникать в ситуацию. Адвокат кивнул Полу Дрейку. Детектив для виду опустил четыре однодолларовых купюры в корзину, взял две шариковые ручки и протянул одну Мейсону. - Моя благотворительность на сегодняшний день - на случай, если кто-нибудь наблюдает за нами, - объяснил сыщик. Мейсон и Дрейк вернулись к тому месту, где детектив припарковал машину. Из ближайшего телефона-автомата Дрейк вызвал такси, которое должно было забрать оперативницу, представляющуюся слепой. - Что теперь? - поинтересовался детектив. - Отправляемся в дом Софии Атвуд и попытаемся выяснить, что явилось истинной причиной для изменения местоположения титана с питьевой водой. - А если нас там поймают? Ты сам прекрасно знаешь, что нам велели держаться подальше от дома. - Да, велели, - согласился Мейсон. - Но я представляю клиентку, а от нее я не получал указаний не появляться там. - Если нас там застанет полиция, то церемониться с нами не станут, - заметил Дрейк. - Они, конечно, могут нас там застать. Но мы постараемся действовать быстро, пока они не поняли, что мы задумали. - Если честно, Перри, я до сих пор еще не вник во все это дело, - признался Дрейк. - Частично я ловлю твой ход мысли, но... Разумно предположить, что слепая была каким-то образом связана с Софией Атвуд, но что лежит в основе всего? - В компании Джиллко идет борьба за власть, - начал объяснения Мейсон. - Хьюберт Дииринг в дружеских отношениях с Джиллманом, президентом компании. Мать Хьюберта Дииринга, Бернис Атвуд, присвоила себе все имущество, при жизни принадлежавшее Атвуду. Даже имея в распоряжении только эти факты, можно прийти к определенным выводам, особенно ввиду того, что кто-то из сотрудников компании, имеющий доступ к информации, держит слепую женщину в курсе хода борьбы за власть. - Ты считаешь, что в этом все дело? - Да, я думаю, что это разумное объяснение. Возбуждение адвоката передалось и Дрейку, что послышалось в его голосе: - Боже, Перри, если это - решение проблемы, то ты практически завершил дело. - Давай надеяться, что мы вовремя успеем в дом Софии Атвуд, - ответил Мейсон. - А кого мы должны обогнать? - Стюарта Баксли, например. Однако, я сомневаюсь, что до Баксли дошла важность перемещения титана с питьевой водой с обычного места, да и того, что кто-то его уронил. - Мы попытаемся войти незаметно и... - Оставляем машину перед входом, - ответил Мейсон. - Открываем дверь моим ключом и прямо заходим. - А если за домом следит полицейский? - В таком случае у нас будет пять-шесть минут, пока не вляпаемся по уши, - ответил Мейсон. 17 Когда Мейсон и Дрейк вышли из машины, адвокат заметил: - Не похоже, чтобы здесь была выставлена полицейская охрана, Пол. - То, что мы их не видим, еще не означает, что их здесь нет, - возразил Дрейк. - Ладно, винить во всем нам придется только себя, - усмехнулся Мейсон. - Мы поставили капкан, положили в него приманку, а теперь сами в него направляемся. - Не нравится мне все это, - признался Дрейк. - Мы нарушаем приказ полиции. - Полиция не имеет права указывать мне, что делать для защиты клиента, - ответил Мейсон, уверенно направляясь по дорожке к крыльцу. Адвокат вставил ключ, открыл дверь и вошел в дом. - Эй! - попытался остановить его Дрейк. - Ты не собираешься вначале позвонить? Вдруг кто-то дома и... Мейсон уже поднимался по лестнице. Полиция не убрала разбитый титан, и осколки стекла остались на промокшем ковре, впитавшем разлитую воду. - Ты можешь догадаться, что случилось, Пол, - начал Мейсон. - Титан с водой подвинули. Его слегка приподняли, а потом тянули по ковру: видишь, следы на нем? Потом его не вернули на место, и он так и остался стоять между двумя дверьми, как раз там, где кто-то, входящий в дверь, увидел бы его прямо на пути своего следования. - Ну и что? Так зачем его двигали? Мейсон опустился на колени и изучил место, где титан стоял изначально. Затем он достал из кармана перочинный нож, подцепил ковер с краю, подхватил лезвием и оттянул. - Здесь типичный тайник, Пол, - сообщил Мейсон. Дрейк наклонился. Мейсон вставил нож между досками и осторожно приподнял крышку, державшуюся на хитроумно спрятанных петлях. - Боже праведный! - воскликнул Дрейк. - Здесь все забито деньгами! Мейсон осмотрел хранилище, оказавшееся под крышкой, и пачки наличных, ровно уложенных в нем. - Господи! - не мог успокоиться Дрейк. - Ты только взгляни на них! Все стодолларовые. Здесь целое состояние. Мейсон быстро вернул крышку на место, поднялся на ноги и поправил ковер. - Ладно, Пол, сматываемся. - Что значит - сматываемся? - Уходим из этого дома. - А с деньгами что будем делать? - А что с ними можно сделать? - Мы должны сообщить в полицию. - И тогда вперед выходит Бернис Атвуд и заявляет, что это часть имущества, принадлежащего ее покойному мужу Джеральду Атвуду. Она забирает деньги себе - и дело сделано. - Но их нельзя здесь оставлять! - воскликнул Дрейк. - Предположим, их найдет кто-то еще и украдет? - Во-первых, мы их не клали в этот тайник. Давай надеяться, что София Атвуд в ближайшие дни придет в сознание и мы сможем поговорить с ней по душам. Ты сам понимаешь, что произошло. Каким-то образом ей удалось удержать у себя определенную часть имущества наличными, или она что-то перевела в наличные. Бернис постаралась прибрать все к рукам, но у Софии не было поводов для беспокойства. У нее припрятано целое состояние. Однако, София не хотела, чтобы у Бернис закрались даже малейшие подозрения о том, что ей удалось что-то оставить у себя, так что она вела себя как женщина, потерявшая практически все, что накопила за свою жизнь. Мы в затруднительном положении, Пол. Если она умрет, так и не придя в сознание, мы завязли. - А если придет? - В таком случае, у меня с ней состоится конфиденциальный разговор и... Ну, в общем, Пол, мы попали в заваруху. - Это - самое худшее из твоих дел, Перри. Ты всегда во что-нибудь вляпаешься. И меня тащишь за собой. Если этот тайник обнаружат и обкрадут... Боже праведный, ты положил приманку в капкан, Бернис заявится в этот дом и примется все прочесывать тщательнейшим образом... - Не забывай и о нашем дорогом друге Стюарте Баксли, - напомнил Мейсон. - Итак, они находят деньги... И что потом? - спросил Дрейк. - Нам необходимо, чтобы полицейские установили здесь охрану, причем она должна оставаться, пока не произойдет изменений в состоянии Софии Атвуд - в лучшую или худшую сторону. - А пока? - А пока нам надо отсюда сматываться, и побыстрее, - ответил Мейсон. Он осторожно ступал по ковру, выбирая путь между осколками стекла и мокрым пятном на ковре. - Смотри куда идешь, Пол, - предупредил адвокат. - Если ты где-то вдавишь стекло в ковер, то это послужит доказательством того, что здесь кто-то был. А пока мы не хотим, чтобы о нашем посещении знали. Адвокат переступил через последний осколок стекла, вышел из спальни и резко остановился. Лейтенант Трэгг и еще один полицейский в форме не двигаясь стояли в коридоре. - О, привет, господин лейтенант, - поздоровался Мейсон, быстро придя в себя. - Вы давно здесь? - Слышал большую часть разговора, - сообщил лейтенант Трэгг. - Давайте делать опись. - У вас есть сердце? - спросил Мейсон. - Есть, но еще и голова имеется. Откуда вы узнали о деньгах? - Я не знал. Я догадался по... - Как вы догадались? - спросил Трэгг, когда Мейсон внезапно замолчал. - Мне кажется, что я и так дал вам достаточно ключей к раскрытию этого дела, - заметил Мейсон. Лейтенант Трэгг со вторым полицейским вошли в комнату. - Идите сюда, - позвал лейтенант Мейсона с Дрейком. - Рассаживайтесь в кресла и не вмешивайтесь. Давайте посмотрим, что вы нашли. Так, должна быть дверца тайника. Я считаю... А, вот и она! Лейтенант Трэгг тихо присвистнул, когда поднял ее и перед ним открылось содержимое хранилища - пачки наличных. - Хорошо, - повернулся Трэгг к полицейскому. - Складывайте их на стол. Прямо сейчас все и перепишем. - Вы не хотите, чтобы я вызвал подкрепление? - спросил полицейский. - Не сейчас, - ответил Трэгг. - Вы должны выступить свидетелем моей честности, а я - вашей. Мы сейчас достанем все деньги из этого тайника и сосчитаем, пока с ними ничего не случилось. В таком случае, и вы, и я сможем поклясться, что каждый из нас не оставался один с деньгами даже на пять секунд. Трэгг начал вытаскивать пачки наличных из тайника, полицейский раскладывал их на столе. - Так, все, - сказал наконец Трэгг. - Взгляните хорошенько, лейтенант, - подал голос Мейсон. - Что еще? - Нет ли на дне конверта или листа бумаги? - Ничего нет, - сообщил Трэгг. - Вы абсолютно уверены? - не отставал Мейсон. - К чему вы клоните? - Я ищу завещание, - ответил Мейсон. - Это может оказаться просто сложенный листок бумаги, целиком написанный и датированный рукой усопшего. Это может быть и официальным образом составленное завещание в конверте. - Здесь больше ничего нет. Все пусто. Теперь требуется пересчитать деньги. Вы, господа, - обратился Трэгг к Мейсону и Дрейку, - оставайтесь на месте и проверяйте, как мы считаем. - Я вижу только стодолларовые купюры, - сказал Мейсон. - По сколько в пачке? - По пятьдесят, - ответил Трэгг, сосчитав деньги в одной. - Конечно, нельзя с полной уверенностью утверждать, что в некоторых пачках их не окажется больше или меньше, чем пятьдесят, но, по крайней мере, выглядят пачки совершенно одинаково. Следовательно, по пять тысяч долларов. Начинаем считать. Лейтенант Трэгг быстро пересчитал количество пачек и с благоговением в голосе объявил сумму: - Триста тысяч долларов наличными. Что вы об этом знаете, черт побери? - Он уставился на Мейсона. - Не сомневаюсь, что вы в курсе, что это за деньги. Именно их вы с Дрейком и искали. Это... - Если вы хотите послушать моего совета, лейтенант, - перебил его Мейсон, - то я не стал бы рекламировать находку, выставил бы в доме охрану и подождал, чтобы увидеть, кто придет за деньгами. Трэгг рассмеялся. - Закрыть конюшню после того, как лошадь украдена? Я знаю, кто приходил за деньгами, - ваша клиентка Катерина Эллис. Ее поймали, и ей пришлось стукнуть свою тетю по голове, чтобы скрыться. Но ей удалось сообщить вам достаточно информации, чтобы вы с Дрейком предприняли две попытки заполучить эти деньги. У вас бы вышел неплохой гонорар, Мейсон. - Вы обвиняете меня в намерении украсть эти деньги? - решил уточнить Мейсон. - Украсть? Нет. Вы собирались их обнаружить. Вы предполагали использовать эти деньги, чтобы сделать Баксли козлом отпущения. Вы хотели представить их как один из активов в имуществе Софии Атвуд, добиться оправдания Катерины Эллис и сделать ее единственной наследницей. Вы свили бы ей уютное гнездышко и себе отхватили бы кое-что. И, черт побери, у меня в настоящее время нет достаточного количества доказательств, чтобы с уверенностью заявлять, что вы не правы. Может, вы на самом деле на правильном пути. Однако, я готов поставить вас в известность кое о чем. При сложившихся обстоятельствах вы сами засунули свою шею в петлю. Гамильтон Бергер использует эти деньги как улику против Катерины Эллис, утверждая, что она о них знала и пыталась до них добраться. Это составит мотивацию к совершению преступления, и, в связи с обнаружением этого тайника, вашу клиентку ждет суд присяжных. Не представляю, что у вас может получиться перед присяжными. Но эта находка вам не поможет. Вам следовало сразу же сообщить полиции, что вам известно. - Но я не знал о них, - возразил Мейсон, - а только подозревал. - Мы работаем двадцать четыре часа в сутки. Вы нашли бы возможность с нами связаться, если бы захотели, - сказал Трэгг. - А теперь я намерен позвонить в Управление и вызвать подкрепление. - Вы собираетесь публично заявить об этой находке? - спросил Мейсон. - Когда мы обнаруживаем тайник с такой суммой наличных, мы не срезаем углов, - ответил Трэгг. - Мы выкладываем карты на стол и открываем их. В течение следующих двадцати минут Гамильтон Бергер будет поставлен в известность. А теперь, господа, нам нет необходимости вас задерживать. Мы очень ценим ваши услуги, как сыщиков. Не исключено, что до конца дня с вами еще захочет поговорить окружной прокурор, но пока вы свободны. Всего хорошего. Полицейский проводил Мейсона и Дрейка до верхней лестничной площадки. Они начали медленно спускаться вниз. - Так, Перри, это твой спектакль, - сказал Дрейк. - Что теперь? - Я отвечу тебе после того, как мы покинем дом. Выйдя на улицу, они направились по дорожке к машине. - Подготовим повестку о явке в суд со стороны защиты в деле по обвинению Катерины Эллис и вручим ее слепой женщине. Это будет чертовски сложно, Пол. Пошлем оперативников, чтобы следили за парадным и черным входами в ее дом, кого-то отправим к компании "Джиллко". Тебе также придется вручить повестку и миссис Гудинг. - Управляющей тех квартир? - удивился Дрейк. - Да, - кивнул Мейсон. - Почему ей? - Потому что она нас разыграла. Над нами здорово посмеялись. Когда мы звонили в дверь миссис Джиллман, пытаясь встретиться со слепой, та накручивала диск телефона и попросила миссис Гудинг выяснить, в чем дело. Когда стало ясно, что мы намерены или попасть в квартиру слепой, или поднять шум, слепая спустилась по черной лестнице в квартиру миссис Гудинг, а мы отправились обыскивать второй и третий этажи. Вся квартира на втором этаже - большой выставочный зал. На самом деле слепая живет с миссис Гудинг. Мы вскорости выясним, что миссис Гудинг готовит, убирает и вообще делает все по дому, а вторая квартира держится для виду. - Почему ты так решил? - Место не кажется обжитым, - ответил Мейсон. - Спертый воздух, пахнет плесенью. Более того, третий этаж никому не сдается. Я не удивлюсь, если окажется, что весь дом принадлежит слепой, а миссис Гудинг только играет определенную роль. - А разве ты не хочешь переговорить с этой миссис Джиллман перед тем, как она займет место для дачи свидетельских показаний? Мейсон улыбнулся и покачал головой. - Пусть все прояснится в суде. Я буду задавать ей вопросы только после того, как она примет присягу и осознает, что дальнейшие попытки все запутать не принесут ей пользы. Если я прекращу маскарад и притащу ее в зал суда, она придет в негодование, и суду это совсем не понравится. Возникнут подозрения. А если я вручу ей повестку, приглашу в суд в качестве свидетельницы и впервые стану разговаривать с ней, когда она сядет в свидетельское кресло, тогда ей придется сказать правду. Может, из этого получится что-то хорошее. - А пока? - поинтересовался Дрейк. - А пока, - устало ответил Мейсон, - Гамильтон Бергер сообщит во все газеты о тайнике, полном денег. Да и по радио и телевидению объявят, что триста тысяч долларов наличными найдены в доме женщины, подвергнувшейся нападению и до сих пор находящейся при смерти. Что эта крупная сумма - прекрасная мотивация, о которой полиция догадывалась, но не могла доказать, пока в результате блестяще проведенного лейтенантом Трэггом расследования тайна не стала явью, к смущению Перри Мейсона и частного детектива, которые строили на этот счет свои планы. - И ты собираешься поставить все на показания слепой? - Да, - кивнул Мейсон. - Здесь слишком много узелков. София Атвуд с коробкой из-под шляпы, набитой стодолларовыми купюрами. Тайник в доме тоже со стодолларовыми купюрами. Стюарт Баксли, друг семьи. Бернис Атвуд, законная вдова Джеральда Атвуда. Тот факт, что слепая, по крайней мере, представляется под фамилией Джиллман. Борьба за власть в компании "Джиллко". Осознание Софией Атвуд того, что Катерина Эллис обнаружила в шкафу коробку, набитую деньгами. София предпринимает усилия обустроить все таким образом, будто одна стодолларовая купюра исчезла у нее из шкафа, в результате чего она могла обратиться за помощью к Стюарту Баксли. Хьюберт Дииринг, сын Бернис Атвуд, появляется в компании "Джиллко". Кто-то из компании передает информацию слепой женщине, а когда слепая по какой-либо причине не может занять свой пост перед зданием, ее подменяет София Атвуд. - Продажа карандашей служила уловкой для промышленного шпионажа? - спросил Дрейк. Мейсон кивнул. - Тогда почему тот, кто передавал информацию, не мог просто послать слепой письмо или позвонить по телефону? - Потому что он в то же время получал задания, - объяснил Мейсон. - И слепая лично хотела отдавать приказы. - Слепая отдавала приказы? - переспросил Дрейк. - Вот именно, - ответил Мейсон. 18 - Насколько я понимаю, господин окружной прокурор, - сказал судья Черчилл, - в течение последних суток имело место довольно драматичное развитие событий по рассматриваемому делу? - Да, Ваша Честь, - ответил Гамильтон Бергер. - Мне хотелось бы пригласить лейтенанта Трэгга для дачи показаний. - Хорошо. Трэгг сел в свидетельское кресло и рассказал о том, как они со вторым полицейским подготовили засаду в доме Софии Атвуд. Они предполагали, что адвокат Катерины Эллис получил от своей клиентки определенную информацию, которая должна заставить его вернуться в дом. Пока полицейские ждали, Мейсон и Дрейк вошли в дом, поднялись по лестнице и отправились в комнату, где был опрокинут титан с питьевой водой, нашли тайник и уже готовились покинуть здание, когда им преградили дорогу полицейские. Представители правопорядка сделали опись наличных, спрятанных в тайнике, и подсчитали, что там хранилось триста тысяч долларов наличными в стодолларовых купюрах. - Вы можете проводить перекрестный допрос, - повернулся Гамильтон Бергер к Перри Мейсону. - У меня нет вопросов, - объявил Мейсон усталым, бесстрастным голосом. Гамильтон Бергер пригласил свидетеля, который показал, что на фонарике, использовавшемся для того, чтобы ударить по голове Софию Атвуд, остались отпечатки пальцев обвиняемой, в чем не может быть сомнений. Когда Гамильтон Бергер закончил со специалистом по дактилоскопии, Мейсон задал лишь один вопрос: - Вы можете точно сказать, когда были оставлены эти отпечатки пальцев? - Нет, - признался свидетель. - Возможно, во время нападения, возможно, раньше. - У меня больше нет вопросов, - объявил Мейсон. Сосед Софии Атвуд дал показания о полночном визите обвиняемой. Мейсон не стал его ни о чем спрашивать. Гамильтон Бергер пригласил таксиста, которого Катерина Эллис вызывала для поездки к дому Софии Атвуд. Тот показал, что обвиняемая его специально предупредила, чтобы он постарался не создавать лишнего шума, подъезжая к дому. Судья Черчилл время от времени бросал задумчивый взгляд на Мейсона, очевидно, убежденный в том, что тоскливый и безразличный вид защитника объясняется тем, что адвокат подчинился неизбежному и считает, что удивительное развитие событий, имевшее место в течение последних двадцати четырех часов, определенно приведет к вынесению обвинительного приговора. Когда Гамильтон Бергер закончил допрос свидетелей, судья Черчилл показал направление своих мыслей, заявив: - Теперь, судя по имеющимся данным, доказательства оправдывают проведение судебного процесса над обвиняемой. Я так не считал вчера, но на сегодняшний день... Судья замолчал, заметив, что Мейсон поднялся на ноги и явно ждал, когда ему предоставят слово. - Я хотел бы представить защиту, - объявил адвокат. - Я вручил повестку свидетельнице, которая, насколько мне известно, полностью слепа. Ее зовут - или, по крайней мере, фамилия, которой она представляется, - миссис Джиллман. Повестка о явке в Суд была должным образом вручена, и, в случае если миссис Джиллман в настоящий момент нет в зале, я требую, чтобы Суд издал приказ о доставлении ее сюда. На одном из задних рядов с места поднялась женщина и сообщила: - Миссис Джиллман находится здесь в соответствии с полученной повесткой. Я сейчас ее приведу. Мейсон кивнул и опустился на стул. Последовала тишина. - Вы, конечно, имеете право выставить свидетелей со стороны защиты, - наконец заговорил судья Черчилл. - Я надеюсь, вы понимаете, мистер Мейсон, что на предварительных слушаниях мы обычно не пытаемся выяснить надежность различных свидетелей. Суд принимает показания, представленные обвинением, за чистую монету. Имеющихся доказательств достаточно, чтобы передать дело в Суд Присяжных, независимо от противоречий в показаниях. - Я понимаю, - кивнул Мейсон. Открылась задняя дверь в зале суда, и появилась Минерва Гудинг. На ее руку опиралась женщина в черных очках, держа впереди себя палку, окрашенную в черно-белые полосы. Она шла довольно уверенно, с чувством собственного достоинства и прямо держа спину. Минерва Гудинг подвела ее к месту дачи свидетельских показаний. Женщина подняла правую руку, принесла присягу и заявила, что ее зовут София Джиллман. Мейсон подошел к свидетельскому креслу и обратился к сидевшей женщине: - Миссис Джиллман, вы видели меня когда-нибудь в своей жизни? - Последние десять лет я никого не видела, - ответила она. - Я когда-нибудь говорил с вами? - Нет. Однако, я слышала ваш голос. - Когда? - Вы разговаривали с Минервой Гудинг обо мне, о том, чтобы попасть в мою квартиру, и о моей связи с Софией Атвуд. Не знаю, как вам удалось столько всего раскопать, но я поняла, что колеса завертелись. Гамильтон Бергер и лейтенант Трэгг обменялись удивленными взглядами. Окружной прокурор поднялся со своего места и спросил судью: - А это относится к делу, Ваша Честь? - Я собираюсь связать эти показания с делом, - сообщил Мейсон. - Тогда я считаю, что нам следует вначале выслушать, что это за связь, - заявил Гамильтон Бергер. - Хорошо, - согласился Мейсон и повернулся к слепой. - В каких вы отношениях с обвиняемой, Катериной Эллис? - Я ее тетя София, - с достоинством ответила женщина. - Что?! - не веря своим ушам, воскликнул Гамильтон Бергер. Он опустился на свое место. Огонь потух в его глазах. Он явно не хотел больше бороться. - А что за женщина жила в вашем доме и представлялась Софией Атвуд? - спросил Мейсон. - Медицинская сестра, которая в свое время ухаживала за мной. Ее зовут Милдред Адди. - Милдред Адди выдавала себя за вас с вашего разрешения? - Да. - Вы не могли бы нам все подробно объяснить? - попросил Мейсон. - Наверное, нет смысла теперь скрывать правду, - устало сказала свидетельница. - Мое полное имя - София Эллис Джиллман. У меня не было родственников, кроме брата - неплохого человека, но транжиры. Он упивался успехом и не желал тратить время на бедных родственников. Единственное живое существо, которое мной как-то интересовалось, - это Катерина Эллис. Насколько я понимаю, она обвиняемая по рассматриваемому делу. Мне очень жаль, что я не в состоянии ее видеть. Милдред Адди была просто поразительно похожа на меня. Она работала у меня экономкой, а потом, когда я ослепла, я попросила ее выдавать себя за меня. Однако, я тороплю события. - Пожалуйста, продолжайте, - попросил Мейсон. В зале суда царила тишина, зрители вытягивали шеи, чтобы лучше слышать. Судья Черчилл наблюдал за свидетельницей широко раскрытыми от удивления глазами. - На какое-то время я полностью потеряла контакт со своими родственниками, - снова заговорила миссис Джиллман. - Затем я поняла, что слепну. Однако, за это время я накопила целое состояние. Я не хотела жалости из-за своего недуга или по какой-то другой причине. Мне также не нужно было, чтобы мой брат, который не желал иметь дело с бедными родственниками, вдруг появился на горизонте и начал пытаться претворять в жизнь свои немыслимые планы. Я вышла замуж за Джерома Джиллмана, который основал компанию "Джиллко". Он умер и оставил мне значительное имущество. Кроме всего прочего, он завещал мне крупный пакет акций компании "Джиллко". У него был сын от другого брака - никчемный, ни к чему не годный бесхарактерный простофиля Спенсер Джиллман, нынешний президент компании. Слепой женщине очень неудобно иметь банковский счет, ей также нежелательно показывать, что она богата, поэтому я договорилась с Милдред Адди, которая представлялась мной, что она сделает в доме тайник. Время от времени я посещала дом и оставляла там деньги или ценные бумаги - по большей части, деньги. Поскольку я много лет жила в том доме, я прекрасно его знала и могла спокойно передвигаться по нему вслепую. Затем Милдред, все еще выдавая себя за меня, влюбилась в Джеральда Атвуда, женатого мужчину, который жил отдельно от своей жены, но официально развод не оформил. Это страшно осложнило ситуацию. Я была вынуждена сообщить брату, что вышла замуж за Джеральда Атвуда. Мне не хотелось этого делать, но, в противном случае, вся созданная мной структура рухнула бы. Затем мой брат с женой погибли в автокатастрофе, а Джеральд Атвуд замертво свалился на площадке для гольфа. Жена Атвуда прибрала к рукам все, что только могла. Катерина, обвиняемая по этому делу, осталась одна на этом свете, без средств к существованию. Я велела Милдред Адди написать письмо Катерине, представиться Софией Атвуд и пригласить Катерину пожить здесь. Я хотела получить возможность оценить, что это за девушка: такая же транжира, как ее отец, или обладает достаточным здравым смыслом. Я дала указания Милдред, как действовать, и все шло прекрасно, пока не поползли слухи, что в доме хранятся наличные. Это вызвало проблемы. Я думаю, что ситуация все равно пришла бы к разрешению, потому что в компании Джиллко началась борьба за власть. Спенсер, которого я презираю, знал, что его отец оставил мне акции и они значатся на мое имя. Однако он не мог догадаться, где я нахожусь. Он пришел к выводу, что Милдред Адди, представляющаяся Софией Атвуд, фактически и держит акции. Изображая слепую нищенку, я поддерживала связь с теми сотрудниками компании, которые знали, что за проходимец Спенсер, и хотели, чтобы он компанию покинул. Но Спенсер не полный идиот. Он сделал так, что на сцене появился Стюарт Баксли, который постарался втереться в доверие к Милдред и узнать, что творится в доме. Я предупреждала Милдред о нем, но она не желала меня слушать. Иногда она бывает очень упряма. Она поплатилась за это. Ее стукнули по голове. - Вы знаете, кто ударил ее фонариком? - поинтересовался Мейсон. - Нет. Единственное, что я знаю, - это был тот, кто сдвинул с места титан с водой и оставил его там, где я на него натолкнулась. Я в жизни так не пугалась. Я шла, как и всегда, и вдруг врезалась в него. Он разбился на мелкие кусочки. Затем я услышала, как кто-то бежит, и мужские голоса. Я бросилась вниз по черной лестнице и вышла через заднюю дверь. На аллее меня ждала Минерва Гудинг с машиной. Однако, в ночь нападения на Милдред я и близко не подходила к дому. Не знаю, что тогда произошло. - Спасибо, миссис Джиллман, - поблагодарил Мейсон. - Это все. Слепая женщина поднялась с места и ждала, пока к ней не подойдет сопровождающая ее Минерва Гудинг. Когда она проходила мимо стола, за которым сидел Мейсон, Катерина Эллис, давясь слезами, прошептала: - Тетя София! - Кит! - воскликнула женщина. Она ощупью добралась до девушки, ориентируясь на голос. Две женщины обнялись. Судья Черчилл подождал какое-то время перед тем, как негромко постучать карандашом. - Все скоро закончится, - прошептал Мейсон слепой женщине, а потом повернулся к суду. - Мне хотелось бы попросить лейтенанта Трэгга снова занять место дачи показаний. Заинтересовавшийся судья Черчилл объявил: - Лейтенант Трэгг, вернитесь в свидетельскую ложу. - Господин лейтенант, - обратился к нему Мейсон, - вам приходило в голову, что тот человек, который двигал титан с водой, оставил на стекле отпечатки пальцев? - Я признаю, что вначале мы допустили просчет, но потом мы все-таки сняли отпечатки, - сообщил Трэгг. - И что вы обнаружили? - Удалось получить хорошие отпечатки пальцев и, более того, отпечатки ладоней - несомненно, того человека, который приподнял, а потом тащил титан из угла, в котором он стоял. - А соответствуют ли какие-либо из отпечатков пальцев с титана отпечаткам пальцев на фонарике, который, как очевидно, использовался для удара? - Да, два или три - но мы не знаем, кому принадлежат эти отпечатки. - Но вы с определенностью можете утверждать, что не обвиняемой? - Нет, не ей. - Это все, господин лейтенант. Спасибо. Трэгг и Гамильтон Бергер снова обменялись удивленными взглядами. Бергер уже собирался что-то сказать, но, встав, решил промолчать и снова опустился на стул. - Мой следующий свидетель, скорее всего, даст показания в сторону противной стороны. Он враждебно настроен, - объявил Мейсон. - Я хотел бы попросить разрешения Высокого Суда задавать наводящие вопросы. - Кто этот свидетель? - спросил судья Черчилл. - Хьюберт Дииринг. - Хорошо. Мы оставляем за собой право принять решение о враждебности свидетеля до тех пор, пока эта враждебность не проявится. - Я вижу, что мистер Дииринг находится в зале, - заметил Мейсон. - Пожалуйста, займите место дачи свидетельских показаний, мистер Дииринг. Хьюберт Дииринг, тот худощавый мужчина, с которым Мейсону уже приходилось сталкиваться в здании компании "Джиллко", встал со своего места и самоуверенно направился к свидетельской ложе, настроенный явно агрессивно. Он поднял правую руку, принял присягу и повернулся к Мейсону со злобой во взгляде. - Вы - сын Бернис Атвуд? - спросил Мейсон. - Да, - рявкнул свидетель. - Вы поддерживаете деловые отношения со Спенсером Джиллманом? - Не ваше дело. - Я не спрашиваю вас о характере заключаемых сделок. Я задал вопрос, на который вы можете просто ответить "да" или "нет", - поддерживаете ли вы деловые отношения со Спенсером Джиллманом и ведете ли вы с ним деловые переговоры? - Не ваше дело. Мейсон направился к столу защиты. Делла Стрит протянула ему полированный металлический пюпитр с зажимом, к которому был прикреплен лист бумаги. Держа пюпитр за края, адвокат подошел к свидетельскому креслу и протянул его Диирингу. - К этому пюпитру прикреплена сделанная под копирку копия письма Джеральду Атвуду по вопросу составления завещания. Я попросил бы вас внимательно изучить ее и сказать, видели ли вы когда-нибудь оригинал письма, копия которого перед вами. Свидетель взял в руки металлический пюпитр, взглянул на прикрепленный к нему лист и спросил: - А какое это имеет отношение к делу? - Я задал вам вопрос о том, видели ли вы когда-нибудь оригинал письма, копия которого перед вами. - Я понял вопрос. Но я спрашиваю вас, какое отношение это имеет к делу? - Я собираюсь связать эти моменты. Так вы видели письмо? Свидетель какое-то время колебался, а потом с вызовом сказал: - Да, я видел письмо. Моя мать показывала его мне. Она пришла в страшное возбуждение. Я объяснил ей, что его подбросили, - вы попытались подстроить ловушку. Я и сейчас с полной уверенностью заявляю, что это ловушка. Не думаю, что вы знали Джеральда Атвуда при жизни. Я не считаю, что он когда-либо консультировался с вами. Это фальшивка. Свидетель чуть ли не бросил металлический пюпитр с письмом в лицо Мейсону. - Спасибо, мистер Дииринг, - вежливо поблагодарил Мейсон. Адвокат повернулся и, держа пюпитр за края, отправился к столу, за которым сидели Гамильтон Бергер и лейтенант Трэгг. - А теперь, господин лейтенант, - обратился Мейсон к Трэггу, - если вы снимете отпечатки пальцев, оставленные свидетелем на полированной поверхности пюпитра, и сравните их с неопознанными отпечатками на разбитом стекле от титана с водой или на фонарике, я думаю, что вы получите решение проблемы. Мейсон вернулся к столу защиты и сел на свое место. Одного взгляда на выражение лица Дииринга оказалось достаточно для Гамильтона Бергера, чтобы уяснить ситуацию. Окружной прокурор был ветераном многих судебных процессов и быстро перестроился под изменившуюся обстановку. - Мы хотели бы попросить Высокий Суд предоставить нам отсрочку на полчаса, потому что для проведения процедуры снятия отпечатков пальцев и их сравнения потребуется некоторое время, - обратился он к судье Черчиллу. - Хорошо. Заседание откладывается на тридцать минут, - постановил судья. В зале суда начался страшный шум, зрители принялись обсуждать драматическое развитие событий. Хьюберт Дииринг стал пробираться к выходу. Гамильтон Бергер приподнял брови, задавая немой вопрос Мейсону. Адвокат покачал головой. - В штате Калифорния бегство считается доказательством вины, - сообщил он тихим голосом. - Менталитет Дииринга таков, что он бросится бежать. Он сделает все возможное, чтобы скрыться. Вы можете схватить его где-нибудь неподалеку от мексиканской границы. В таком случае у вас против него будут просто неопровержимые улики. Слепая женщина стояла рядом с Катериной Эллис. Они возбужденно разговаривали. Взглянув на них, Гамильтон Бергер опять повернулся к Мейсону. - Мейсон, если вы окажетесь правы, я не стану завидовать и выражать недовольство по поводу вашей победы, - признался окружной прокурор. - Я прав, - ответил Мейсон. 19 По истечении получаса судья Черчилл вернулся в зал суда. - Вы закончили допрос свидетеля Дииринга? - спросил он Мейсона, когда заседание возобновилось. - Нет, не закончил, но, похоже, его больше нет с нами. Однако лейтенант Трэгг присутствует, и я хотел бы задать ему еще несколько вопросов. Трэгг снова занял свидетельское кресло. - Вы сравнили отпечатки пальцев? - поинтересовался Мейсон. - Да. - Нашли соответствия? - Несколько просто идеальных. Хьюберт Дииринг оставил отпечатки пальцев на фонарике, которым он ударил Софию Атвуд, и на титане с питьевой водой. - Вы знаете, где находится мистер Дииринг в настоящий момент? - спросил Мейсон. Лейтенант Трэгг улыбнулся. - С абсолютной точностью. - И где он сейчас? - Он вышел из зала суда, спустился на лифте, отправился на стоянку, взял машину и поехал в южном направлении. По моему приказу за ним следует полицейский в штатском на ничем не выделяющейся машине, по которой невозможно определить, что она принадлежит полиции. Автомобиль снабжен радиотелефоном, и полицейский периодически звонит с отчетами в Управление полиции и в конторы шерифов по пути следования. Очевидно, в настоящий момент Хьюберт Дииринг приближается к мексиканской границе. - С разрешения Суда я хотел бы сделать заявление, - встал со своего места Гамильтон Бергер. - Конечно, - сказал судья Черчилл. - За последние полчаса произошло удивительное развитие событий, - начал окружной прокурор. - На ровной металлической поверхности пюпитра остались прекрасные отпечатки пальцев, которые с абсолютной точностью идентифицировали как отпечатки, имеющиеся на фонарике, которым наносился удар, и титане с питьевой водой. Однако, еще более важным является тот факт, что женщина, госпитализированная под именем Софии Атвуд, чье настоящее имя, как стало известно, Милдред Адди, пришла в сознание и сообщила, что на нее нападал мужчина. Ей удалось мельком его заметить перед тем, как она упала без сознания. Врачи против того, чтобы она в настоящее время делала какие-либо заявления, но она совершенно определенно пошла на поправку. Операция по удалению тромба прошла успешно. Судья Черчилл нахмурился в задумчивости. - Вы выяснили мотив преступления? - Очевидно, Дииринг узнал откуда-то, что в доме имеется тайник. Он считал, что акции компании "Джиллко", которые он хотел найти, были индоссированы в пользу Джеральда Атвуда и находились у Софии Атвуд. Он думал, что ему удастся доказать, что право на них принадлежит Бернис Атвуд, если бы он разыскал таким образом индоссированные сертификаты. Он считал, что София передала эти акции, как и все остальное свое имущество, Джеральду Атвуду. Он также пытался найти и, если получится, уничтожить, завещание, оставленное Джеральдом Атвудом. Мы не можем утверждать с полной уверенностью, но, если бы Дииринг доказал, что эти акции - часть имущества Джеральда Атвуда и право на них принадлежит его матери, то, не исключено, он получил бы неплохое вознаграждение в компании "Джиллко". - При сложившихся обстоятельствах, как мне кажется, вам остается только одно, - заметил судья Черчилл. - Я делаю то, что мне следует сделать, - объявил Гамильтон Бергер. - Я прекращаю дело против Катерины Эллис. - Ваше решение принимается, - сказал судья. - Заседание прекращается. Я предлагаю освободить комнату, где свидетели обычно дожидаются вызова в зал суда, для Катерины Эллис, ее адвоката, секретаря мистера Мейсона и слепой женщины, которая показала себя таким интересным человеком. Я считаю, что пришло время для воссоединения семьи. Обвиняемая освобождается из-под стражи. Дело прекращается. Катерина Эллис с возгласом восторга вскочила со своего места, оперевшись о плечо Мейсона, чтобы не упасть, и бросилась через весь зал суда в объятия слепой женщины. Мейсон улыбнулся Гамильтону Бергеру и пожал протянутую руку окружного прокурора.