да! Они распознают запахи тела, незаметные движения мускулов, выражения лица, которые он не мог подавить. Сестры! Эти существа - повинны! Все до одной! - Ты был на лашкаре, - подтолкнула его Одрейд. Лашкар! Как бы ему хотелось, чтобы здесь он был на лашкаре. Воины Лицевых Танцоров. Помощники Домелей - уничтожающих это отвратительное зло! Но врать он не осмеливался. Позади, возможно, стояла Ясновидящая. Опыт многих жизней подсказывал, что лучших Ясновидящих, чем у Бене Джессерит, просто не было. - Я командовал силами кхазадаров. Мы искали стадо Футаров, чтобы защитить их. Стадо? Знал ли Тлейлаксу о Футарах что-либо, неизвестное Сестринству? - Ты был готов к насилию. Чтимые Матре узнали о твоей миссии и пресекли ее? Мне не кажется это невозможным. - Почему ты называешь их Чтимыми Матре? - Потому что они сами себя так называют. - А теперь очень спокойно. Пусть сам запутается в своих ошибках. Она права! Нас предали. Горькая мысль. Он не упускал ее, думая, как ответить. Небольшое откровение? Но с этими женщинами никаких небольших откровений не Получается. Его грудь поднялась от вздоха. Нульэнтропийная капсула и ее содержимое. Самая большая его забота. Все что угодно, лишь бы добраться до собственных акслотловых автоклавов. - Потомки людей, отправленных нами в Рассеяние, вернулись с пленными Футарами. Помесь человека и кошки, как вы, конечно, знаете. Но в наших автоклавах они не воспроизвелись. А пока мы разбирались в причинах, умерли и те, что были доставлены нам. Предатели привели нам лишь двоих! Нам следовало бы догадаться. - Они привели не много Футаров, верно? Вам следовало бы догадаться, что это - наживка. Видишь? Вот что они делают с небольшими откровениями! - Почему Футары не охотятся и не убивают на Гамму Чтимых Матре? - Это был вопрос Дункана, и он заслуживал ответа. - Говорят, им не было дано приказа. А без приказа они не убивают. - Она знает об этом. Они проверяют меня. - Лицевые Танцоры тоже убивают по приказу, - сказала она. - Они даже убьют тебя, если им будет дан такой приказ. Разве не так? - Этот приказ резервируется на случай охраны наших тайн от врагов. - Поэтому ты и стремишься найти себе Лицевых Танцоров? Считаешь нас врагами? Пока он старался подобрать ответ, над столом появилась проекция Беллонды в полный рост, местами просвечивающаяся; позади нее плясали кристаллы Архива: - Срочное сообщение от Шианы, - произнесла Беллонда, - Обнаружена спайсовая жила. Песчаные черви! - Фигура повернулась и взглянула на Скитейла - комкамеры четко воспроизводили ее движения: - Ты потерял предмет торговли. Мастер Скитейл! Наконец-то и у нас появился спайс! - Проекция с заметным щелчком исчезла, оставив после себя явственный запах озона. - Вы меня дурачите, - выпалил он. Но тут открылась дверь слева от Одрейд. Вошла Шиана, везя за собой тележку с небольшим подвешенным ящиком, в длину не превышающим двух метров. На его прозрачных стенках отражались глоуглобы кабинета в крошечных язычках желтого света. В ящике что-то извивалось! Шиана молча стояла в стороне, давая возможность поподробнее рассмотреть содержимое. Такой маленький! Растянувшийся на поверхности золотого песка Червь не составлял в длину даже половины террариума, но был совершенно настоящим. Скитейл не смог сдержать благоговейного страха. Пророк! Реакция Одрейд была прагматичной. Она склонилась над ящиком, вглядываясь в крошечный рот. Огненное фуканье внутреннего огня огромного Червя, низведенное до такой степени? Какая миниатюрная иммитация? Поднялись передние сегменты, сверкнули кристальные зубы. Рот Червя повернулся влево, затем вправо. Все увидели за зубами маленькие язычки пламени чужеродного метаболизма. - Их тысячи, - произнесла Одрейд. - Они собрались у спайсовой жилы, как это всегда и случается. Одрейд замолчала. Мы это сделали. Но эти мгновения были триумфом Шианы. Пусть она насладится ими Скитейл никогда еще не выглядел столь жалко. Шиана открыла ящик и вытащила оттуда Червя, обняв его, словно младенца. Он тихонько замер у нее на руках. Одрейд глубоко, удовлетворенно вздохнула. Она все еще контролирует их. - Скитейл, - обратилась Одрейд. Он все никак не мог оторвать взор от червя. - Ты еще верен Пророку? - спросила Одрейд, - Так вот же он! Он не знал, что и ответить. Ему хотелось отказаться от вырвавшегося сначала вздоха, но его глаза не позволят этого сделать. - Пока вы отсутствовали на своей дурацкой миссии. - мягко проговорила Одрейд, - на своей эгоистичной миссии, мы служили Пророку! Мы спасли последнего потомка Лито II и привезли его сюда. Дом Ордена станет новой Дюной! Она села, положив руки на стол. Белл, конечно, наблюдала через комкамеры. Наблюдения ментата незаменимы. Одрейд пожалела, что Айдахо не видит этого. Но он сможет просмотреть голозапись. Ей было ясно, что Скитейл видит Бене Джессерит лишь средством восстановления своей драгоценной цивилизации Тлейлаксу. Не поможет ли это открытие разоблачить внутренние секреты его автоклавов? - Мне нужно время, чтобы подумать. - В голосе дрожь. - О чем тут думать? Он не ответил, сосредоточив внимание на Шиане, водворяющей Червя на место. Она пристукнула его перед тем, как запечатать крышку. - Скажи мне, Скитейл, - настаивала Одрейд. - О чем ты еще можешь размышлять? Это наш Пророк! Ты говоришь, что служишь Великой Вере. Так служи же ей! Она видела, как растворяются его мечты. Собственные Лицевые Танцоры, воспроизводящие память убитых ими, копирующие облик и манеры жертвы. Он и не надеялся одурачить Преподобную Мать... но помощницы и простые рабочие Дома Ордена... все тайны, что он надеялся собрать, все... пропало! Пропало настолько же наверняка, насколько и обугленная шелуха планет Тлейлаксу. Наш Пророк, сказала она. Он бросил потерянный взгляд на Одрейд, но не остановил его. Что мне делать? Я этим женщинам больше не нужен. Но они-то мне нужны! - Скитейл, - Какой мягкий говор, - Великая Конвенция завершилась. Перед нами новая Вселенная. Он попытался сглотнуть пересохшим горлом. Вся концепция насилия приобретала новую окраску. В Старой Империи Конвенция гарантировала отмщение любому, осмелившемуся сжечь из космоса планету. - Эскалация насилия, Скитейл. - Голос Одрейд перешел почти в шепот. - Мы исторгаем зачатки гнева. Его взгляд остановился на ней. О чем она? - Накопленная к Чтимым Матре ненависть, - сказала она. - Ты не один теряешь, Скитейл. Когда у нашей цивилизации возникают трудности, раздается крик: "Привести Преподобную Мать! ". Чтимые Матре избавили от этого. И мифы составляются по новой. Золотой свет заливает наше прошлое. "В старину было лучше, Бене Джессерит могли помочь нам. Куда вы отправитесь за Ясновидящими? В суд? Чтимые Матре не знают таких слов. Они всегда учтивы. Преподобные Матери. Ты должен сказать это за них." Скитейл не ответил, и она продолжала: - Подумай, что случится, если этот гнев перерастет в Джихад! Он по-прежнему молчал и она опять заговорила: - Ты видел. Тлейлаксу, Бене Джессерит, служители Разделенного бога и, кто знает, кто еще, - все это дичь, на которую охотятся. - Они не смогут всех нас перебить. - Агонизирующий вопль. - Ой ли? Ваши Рассеянные - обычное для Чтимых Матре дело. Найдете ли вы спасение в Рассеянии? И наплыв очередного сна: группы Тлейлаксу, живущие как гноящиеся раны, дожидающиеся дня Великого Возрождения Скитейла. - Люди мужают под гнетом, - сказал он, но силы в его словах не было. - Даже Священники Ракиса находят щели, в которых можно укрыться! - Слова отчаяния. - Кто это говорит? Твои вернувшиеся друзья? Его молчание было именно ответом, которого она ждала. - Бене Тлейлакс убивал Чтимых Матре, и они знают об этом, - сказала она, окончательно подавляя его. - Удовлетворит их лишь ваша смерть. - И ваша! - Мы - партнеры по необходимости, если не по совместным верованиям, - она говорила на чистейшем исламийском и заметила, что в его глазах появилась надежда. Кехль и Шариат могут вновь обрести свой старинный смысл среди людей, выражающих мысли на языке бога. - Партнеры? - слабо и очень чувствительно. Она позволила себе очередную откровенность: - До некоторой степени, это более прочная основа для совместной деятельности, нежели остальные. Каждый из нас знает, чего хочет другой. Внутренняя схема: просмотри все это, может, чего существенное и произойдет. - И чего же вы хотите от меня? - Ты уже знаешь. - Да, как построить более совершенные автоклавы, - он покачал головой с очевидным сомнением. Перемены происходят по ее велению! Одрейд подумала, осмелится ли он цапнуть ее в гневе. Как он был глуп! Но близок к панике. Прежние ценности сменились. Чтимые Матре были не единственным источником хаоса. Скитейл даже и не знал о степени изменений, которым были подвержены его собственные Рассеянные. - Времена меняются, - сказала Одрейд. Перемена. Какое это тревожное слово, подумал он. - Мне необходимы помощники из Лицевых Танцоров. И собственные автоклавы, - почти просяще. - Совет и я подумаем над этим. - Чего тут думать, - бросил он ей ее же слова. - От тебя требуется лишь твое одобрение. От меня - одобрение других, - она мрачно ему улыбнулась. - Так что у тебя есть время подумать. - Одрейд кивнула Там, и она вызвала охрану. - Обратно в не-корабль? - Он заговорил в дверях, маленькая фигурка между двумя здоровыми охранниками. - Но этим вечером всю дорогу придется проехать. Он задержал напоследок взгляд на Черве и ушел. Когда охранники со Скитейлом удалились, Шиана сказала: - Вы правильно делали, что не давили на него: он мог бы запаниковать. Вошла Беллонда: - А может лучшим решением было бы просто убить его? - Белл! Сходи за голозаписью и еще раз просмотри встречу. На сей раз в режиме ментата! Беллонда опешила. Тамейлан усмехнулась. - Ты слишком радуешься смущению своей Сестры, Там, - заметила Шиана. Тамейлан пожала плечами, но Одрейд уже успокоилась. Не будем больше третировать Белл? - Когда вы сказали, что Дом Ордена превращается в новую Дюну, им овладела паника, - в голосе Беллонды слышалась отрешенность ментата. Одрейд видела реакцию, но ни с чем ее не связала. В этом заключалась ценность ментата: шаблоны и системы, строительные блоки. Белл подобрала шаблон к поведению Шианы. - Я задаюсь вопросом: станет ли это реальностью? Одрейд уже поняла, о чем она. Загадочность ушедшего. Пока Дюна была известной и колонизированной планетой, существовала историческая четкость ее присутствия в Галактическом Реестре. Можно было ткнуть пальцем в проекцию и сказать: "Это - Дюна. Раньше называлась Арракисом, а затем - Ракисом. Дюна - из-за полностью пустынного климата во времена Муаддиба." Но уничтожьте это место и мифологическая патина покроет проекцию реальности. Со временем такие места становятся совершенно мифическими: Артур и его Круглый Стол. Кеймлот, где лишь по ночам идет дождь. Очень неплохое Управление погодой для тех времен! Но ныне появилась новая Дюна. - Сила мифов, - сказала Тамейлан. О, да. Там, находящаяся в непосредственной близости от расставания с плотью, была так проникнута разработкой мифов. Мистика и таинственность, оружие Миссионарии, на Дюне были использованы Муаддибом и Тираном. Зерна были брошены в почву. Даже служители Разделенного бога рыли себя могилу, распространяя легенды о Дюне. - Меланж, - бросила Тамейлан. Остальные Сестры сразу же поняли значение ее слов. Новая надежда среди Рассеянных Бене Джессерит. - Почему они хотят убить нас, а не захватить в плен? - спросила Беллонда, - Вот что всегда удивляло меня. Чтимые Матре не могут не жаждать смерти всех Бене Джессерит... может, они сохранят только знания о спайсе. Но они уничтожили Дюну. Они уничтожили Тлейлаксу. Опасной была сама мысль о противостоянии Королеве Пауков. - Не бывает полезных заложников? - спросила Беллонда. Одрейд увидела взгляды Сестер. Мысли следовали единым ходом, будто все составляли единый разум. Практические уроки Чтимых Матре: оставить нескольких в живых, значит сделать потенциальную оппозицию опасней. Отсюда следует молчаливое правило, в соответствии с которым воспоминания становятся горьким мифом. Чтимые Матре напоминали варваров любого века: кровь, а не заложники. Удар с произвольной злобностью. - Дар права, - сказала Тамейлан. - Мы искали союзников слишком рядом с домом. - Футары не создались сами собой, - сказала Шиана. - Создавшие их надеялись контролировать нас, - заметила Беллонда. В ее интонациях ясно проступали звуки Первичной Проекции, - Об этих колебаниях Дортуйла услышала от Управляющих. Это было так, и они столкнулись с опасностью во всем ее масштабе. Она пришла к людям (как всегда). Люди - современники. Ты получаешь ценные сведения от людей, живущих сейчас, и знаний, вынесенных ими из прошлого. Иные Воспоминания - не единственная дорожка в историю. Одрейд чувствовала себя так, словно после долгого отсутствия вернулась домой. Было что-то родное в их совместных раздумьях вчетвером. Было что-то родное в этом превосходном месте. Само Сестринство было Домом Не временными жилищами, где они расквартировывались, а союзом. Беллонда выразила эти чувства за всех: - Боюсь, мы работаем с перекрестными целями. - Это все боязнь, - сказала Шиана. Одрейд не осмелилась улыбнуться. Это может быть неверно воспринято, а объясняться не хотелось. Дайте нам в Сестры Мурбеллу и восстановленного Башара! Вот тогда и у нас в схватке появится шанс! И прямо в этот момент, когда ее переполняла радость, зазвучал сигнал пришедшего сообщения. Она взглянула на поверхность проектора, чисто рефлекторно, и поняла, что наступает перелом. Такое крохотное событие (относительно), ускоряющее перелом. Клерби смертельно ранена в столкновении топтеров. Это - смерть, если не... "Если не" было произнесено за нее и означало нового киборга. Ее подруги увидели перевернутое сообщение, но кто не умеет читать зеркальный текст? Они были в курсе. Где мы проводим черту? Беллонда, которая носила допотопные очки, несмотря на то, что могла вставить искусственные глаза или сделать любые другие бесчисленные протезы, была за тело. Вот что значит быть человеком. Пытаться сохранить юность, что смеется над тобой, уносясь прочь. Меланжа достаточно... и, наверно, даже слишком. Одрейд понимала, что подсказывают ей ее собственные чувства. А нужды Бене Джессерит? Белл могла следовать своему мнению, и все принимали это, даже с уважением. Но за голосом Великой Матери стояло Сестринство. Сначала акслотловые автоклавы, а теперь это. Необходимость говорила, что они не могут позволить себе терять ценных специалистов калибра Клерби. Их и так не хватало. "Сплошная нехватка", - это слабо сказано, Появлялись бреши. Пусть Клерби и киборг, но это зияющий клин. Саки были наготове. "Предохранительные мероприятия" требовались на чрезвычайный случай с кем-то. Например, с Великой Матерью? Одрейд знала, что одобрило и это с ее обычными оговорками из осторожности. Куда теперь подевались эти отговорки? Киборг был одним из составных слов. На каком этапе механические добавки к человеку начинают превалировать? Когда киборг перестает быть человеком? Соблазны усиливались: "Просто одна небольшая поправочка." И так легко поправлять, пока составной человек не становился безусловно послушным. Но... Клерби? Чрезвычайные обстоятельства велели: "Кибернетизируйте организм!" Неужели Сестринство в настолько отчаянном положении? И она была вынуждена отвечать утвердительно. Что ж делать - решение это было не совсем по душе, но в душе уже созрело оправдание. Диктат необходимости. Бутлерианский Джихад оставил на людях несмываемые отпечатки. Борьба и победа... на время. И вот очередная битва в этом вечном конфликте. Но теперь на весах лежала жизнь Сестринства. Сколько технических специалистов осталось на Дюне? Она знала ответ без подсказки. Мало. Одрейд наклонилась и нажала кнопку передачи: - Кибернетизируйте организм, - произнесла она. Беллонда хмыкнула. Одобрение или неодобрение? Она никогда не скажет. Это арена Великой Матери, так что добро пожаловать! Кто победил в этом сражении? Одрейд не знала. x x x Мы шагаем по хрупкой черте, увековечивая гены Атридесов (Сионы) в нашем народе, поскольку это скрывает нас от предвидения. Мы несем в этой сумке Квизац Хадераха! Воля сотворила Муаддиба. Предсказания Пророков становятся явью! Осмелимся и мы вновь игнорировать наше чувство Тао и угождать культуре, ненавидящей риск и молящей о пророчествах? Архивный Обзор (адиксто). Одрейд прибыла на не-корабль как только рассвело, но Мурбелла уже встала и занималась с тренировочным механо, когда на этаж тренировок вошла Великая Мать. Последний клик Одрейд шла через кольцевые сады вокруг космополя. Ограниченные ночным временем облака поредели при приближении рассвета, а потом рассеялись, обнажив усеянное звездами небо. Она чувствовала перемену погоды, позволяющую собрать в этом районе лишний урожай, но уменьшающую количество осадков, что навряд ли сохранит в живых сады и пастбища. По ходу движения Одрейд овладевала тоска. Только что прошедшая зима явилась с трудом отвоеванным перед бурей затишьем. Жизнь была всесожжением. Опыление трудолюбивыми насекомыми, плодоношение и сев, а затем цветение. Эти сады были скрытой бурей, чья мощь заключалась в обильном токе жизни. Но - оххх! - смерть. Новая жизнь несла перемены. Надвигался Реформатор, всегда разный. Песчаные Черви принесут пустынную девственность древней Дюны. Опустошительность той изменяющей силы захватывала воображение. Она могла нарисовать себе этот пейзаж, превращенный в гонимые ветром дюны, обиталище потомков Лито II. И искусство Дома Ордена претерпит трансформацию - мифы одной цивилизации будут сменены другими. Дымка этих дум рассеялась, когда Одрейд вступила на этаж тренировок и окрасили ее настроение, когда она увидела блестящую от напряжения Мурбеллу, завершившую очередной раунд сражения и отступившую, тяжело дыша, назад. Мурбелла пропустила выпад большого механо, и сзади на ее левой руке появилась красная тонкая царапина. Автоматический тренажер возвышался в центре комнаты золотой колонной, его оружие сверкало взад-вперед, как чувствительные жвалы разъяренного насекомого. На Мурбелле было одето зеленое облегающее трико, а на открытом теле сверкали капли пота. Даже беременная, с уже заметным животом, она казалась грациозной. Ее кожа светилась здоровьем. Она дышала им, решила Одрейд. Отчасти из-за беременности, отчасти из-за чегото более фундаментального. Это запечатлелось в памяти Одрейд с момента их первой встречи, это же отмечала и Луцилла, перехватившая Мурбеллу и вытащившая с Гамму Айдахо. Здоровье гнездилось внутри нее, превращаясь в линзу, фокусирующую внимание на обильном половодье живости. Мурбелла заметила гостью, но занятий не прекратила. Не сейчас. Великая Мать. Я жду ребенка, но нужды тела остаются. И тут Одрейд заметила, что механо разыгрывал гнев, запрограммированную реакцию на неудачу его действий, заложенную в его цепях. Весьма опасный режим! - Доброе утро, Великая Мать. Голос Мурбеллы был несколько сухим из-за прилагаемых ею усилий: она уворачивалась и вертелась с молниеносной быстротой, которую сама же и вызвала. Механо рассекал воздух, пытаясь достать ее, сенсоры вспыхивали и потрескивали, пытаясь уследить за ее движениями. Одрейд фыркнула. Говорить в такой момент, увеличивая опасность механо. Риск отвлечься во время столь рискованной игры. Достаточно! Управление механо выполнялось с большой зеленой панели на стене справа от входной двери. В цепях были видны корректировки Мурбеллы: свешивающиеся провода, лазерные поля с вмонтированными в них кристаллами памяти. Одрейд протянула руку и остановила механизм. Мурбелла повернулась к ней лицом. - Зачем ты изменила схемы? - настоятельно спросила Одрейд. - Ради гнева. - Так делают Чтимые Матре? - Как гнется ветка? - Мурбелла терла пораненную руку. - Но что, если ветка знает как гнуться и принимает это? Одрейд внезапно почувствовала возбуждение: - Принимает? Почему? - Потому что в этом есть... что-то благородное. - Ты идешь на поводу у собственного адреналина? - Вы знаете, что это не так! - Дыхание Мурбеллы вернулось к норме. Она смотрела на Одрейд. - Тогда как же? - Это... когда бросаешь вызов и делаешь невозможное. Когда не подозреваешь, что можешь быть настолько... хорошей, настолько искусной и идеальной во всех отношениях. Одрейд подавила восторг. Mens sana in corpore sano. Наконец-то она наша! - Но какой ценой тебе это достается! - воскликнула Одрейд. - Цена? - голос Мурбеллы был удивленным, - Пока у меня есть такая возможность, я рада платить. - Брать, что хочешь, и платить? - Это ваш волшебный рог изобилия Бене Джессерит: чем более идеальной я становлюсь, тем сильнее возрастает способность платить. - Осторожнее, Мурбелла. Этот рог изобилия, как вы его называешь, может превратиться в ящик Пандоры. Мурбелла поняла намек. Она стояла абсолютно неподвижно, обратив все внимание на Великую Мать: - Да? - Звук ускользал. - Ящик Пандоры дает дорогу мощным раздорам, на которые уходит твоя жизненная сила. Ты часто говоришь, что находишься "в стремнине" и становишься Преподобной Матерью, но так и не знаешь ни смысла этого, ни наших к тебе требований. - Значит, вы искали в нас не наши сексуальные способности. Одрейд с величественной элегантностью сделала вперед восемь шагов. Раз Мурбелла попалась на этой теме, ее нельзя останавливать обычным решением, - безапелляционным приказом Великой Матери, обрывающим спор. - Шиана легко отшлифует твои способности, - сказала Одрейд. - Так вы используете ее на этом ребенке! Одрейд услышала в ее словах недовольство. Это был культурный осадок. Где в человеке начинается сексуальность? Шиане, дожидающейся сейчас в комнатах охраны не-корабля, приходилось иметь с этим дело. "Я надеюсь, вы распознаете источник моей нерасположенности и скрытности. Великая Мать." "Я знаю, что общество Свободных наполнило твой мозг ограничениями, прежде нежели ты попала в наши руки" Это расчистило атмосферу между ними. Но как перенаправить этот обмен с Мурбеллой? Придется не сдерживать его, пока я не найду выхода. Будут повторения. Всплывут нерешенные вопросы. Тот факт, что практически все слова, произносимые Мурбеллой, можно предвидеть, станет ловушкой. - Почему вы теперь избегаете этого проверенного способа давления на других, хоть и говорите, что вам нужен Тег? - спросила Мурбелла. - Рабство, этого ты хочешь? - парировала Одрейд. Глаза почти закрыты, Мурбелла обдумывает вопрос. Считаю ли я мужчин рабами? Возможно. Я создаю для них минуты дикого, безумного самозабвения, поднимая до высот экстаза, о котором они и нее мечтали. Меня обучали этому, и, соответственно, мужчины становились предметом моей воли. Пока Дункан не сделал того же самого со мной. Одрейд увидела, как захлопнулись веки Мурбеллы, и поняла, что в псише этой женщины есть вещи, связанные в узел, который нелегко будет распутать. Дикость процветает там, куда мы не добрались. Естественная чистота Мурбеллы как будто была навечно запятнана, а потом эту грязь закрыли и даже замаскировали сам покров. В ее искаженных мыслях и действиях проявлялась резкость. Слой на слое, слой на слое... - Ты боишься того, что я могу совершить, - сказала Мурбелла. - В твоих словах есть доля истины, - согласилась Одрейд. Честность и прямота - ограничительные средства и употреблять их надо внимательно. - Дункан, - голос Мурбеллы был бесчувственным - она использовала свои новые бене-джессеритские возможности. - Я боюсь того, что ты делишься с ним. Тебе не кажется странным: Великая Мать допускает страх? - Я в курсе прямоты и честности! - Прямота и честность в ее устах прозвучали отвратительно. - Чтимых Матре учат никогда не отказывать себе. Нас тренируют не заглушать себя тем, что касается других. - Это и все? - Это глубже и имеет другие нити. Быть Бене Джессерит означает заниматься другим. - Я знаю, чего вы просите: выбери Дункана или Сестринство. Знаю я ваши приемчики. - Думаю, нет. - Есть вещи, которые я не стану делать. - Каждый из нас стеснен прошлым. Я выбираю сама и делаю должное из-за моего прошлого, которое отличается от твоего. - Вы продолжите мое обучение несмотря на сказанное мною только что? Одрейд слушала, полностью принимая необходимость этих встреч с Мурбеллой, когда все готово обнаружить невысказанное, мысли, вертящиеся на краю слов: словно реснички, выдвигающиеся для встречи с опасностями Вселенной. Бене Джессерит предстоит измениться. И вот передо мною одна из способных вызвать эти изменения. Беллонду ужаснет такая перспектива. Многие Сестры возмутятся. Но это - она. Когда Одрейд не ответила, Мурбелла произнесла: - Натаскивать. Это верное слово? - Приучить. Это тебе, видимо, знакомей. - Вы действительно хотите сочетать наш опыт, сделать меня во многом похожей на вас, чтобы возродить между нами доверие. Любое обучение ведет к этому. Не играй со мной в эрудита, девочка! - Поплывем в одном потоке, Мурбелла? Любая третьестадийная помощница насторожилась бы, услышав Подобные нотки в голосе Великой Матери. Мурбелла замерла на месте. - Только я не уступлю вам. - Тебе решать. - А вы дали леди Джессике решать? Ну вот и выход из тупика. Дункан предложил Мурбелле изучить жизнь Джессики. Попытка расстроить наши планы! Голозаписи его представления вызвали серьезный анализ. - Интересная личность, - сказала Одрейд. - Любовь? После всего, чему вы учите, вы испытываете. - Ты не находишь ее поведение изменническим? - Нисколько! Теперь мягче. - Но посмотри на последствия: Квизац Хадерах... и ее внук. Тиран! - Аргумент, дорогой сердцу Беллонды. - Золотая Тропа, - сказала Мурбелла. - Выживание человечества. - Времена Голода и Рассеяние. Ты смотришь за нами, Белл? Неважно. Посмотришь. - Чтимые Матре! - сказала Мурбелла. - И все из-за Джессики? - спросила Одрейд. - Но Джессика вернулась на Келадан. - Учительница помощниц! - Пример для них, верно. Видишь, что случится, если ты нам бросишь вызов? - Брось нам вызов, Мурбелла! Сделай это искусней Джессики. - Иногда вы мне противны, - природная честность заставила ее добавить: - Но вы знаете, я желаю того, что у вас есть. Что у нас есть. Одрейд вспомнила о своих первых встречах с привлекательными возможностями Бене Джессерит. Все тело ощущалось с поразительной четкостью, чувства отточены до различения малейших нюансов, мускулы приучены действовать с великолепной точностью. Эти возможности в Чтимых Матре добавили бы новое измерение, усиленное телесной скоростью. - Вы бросаете меня вспять, - сказала Мурбелла, - Пытаетесь заставить принять решение, хотя уже и знаете его. Одрейд молчала. Этот способ спора почти отработали еще древние иезуиты. Параллельный поток мыслей составил принцип спора. Пусть Мурбелла убедится сама. Подталкивать надо нежно. Дайте ей" оправдаться и основывайтесь на этом. Но откажись скорее, Мурбелла, от любви Дункана! - С вашей стороны очень разумно показывать мне преимущества Сестринства, - отметила Мурбелла. - Мы - не улица кафетериев! Губы Мурбеллы изогнулись в беззаботной ухмылке: - Я возьму вон того и это и, думаю, позволю себе вон тех штучек с кремом. Одрейд восхитила метафора, но у неусыпных наблюдателей были собственные аппетиты. - Твоя диета может погубить тебя. - Но ваши предложения расставлены так завлекательно. Голос! Какое замечательное средство вы там приготовили. Мне бы этот восхитительный инструмент в глотку, а вы научите, как виртуозней на нем сыграть. - Теперь ты - дирижер. - Мне нужны ваши возможности, чтобы влиять на окружающих! - До какого предела, Мурбелла? Чего ради? - Если я ем то же, что и вы, вырастет ли из меня нечто не менее твердое: пласталь снаружи, а внутри еще крепче? - Такой ты меня видишь? - Хозяйка моего банкета! Я буду есть, что вы мне дадите, себе на пользу и вам. Это звучало маниакально. Странная она. Иногда выглядит самой несчастной из женщин, бредя к себе, как затравленный зверек. Этот сумасшедший взгляд, оранжевые искорки по углам... как сейчас. - Ты все же отказываешься поработать над Скитейлом? - Пусть этим займется Шиана. - Ты потренируешь ее? - А она применит мои тренировки на ребенке! Они пристально посмотрели друг на друга, ощутив что испытывают похожие мысли. Это не конфронтация, ибо каждой из нас необходима другая. - Я отдалась вам из-за того, что вы можете мне дать, - сказала Мурбелла, понизив голос. - Но вы хотите знать, смогу ли я когда-нибудь нарушить соглашение? - А ты можешь? - Не более, чем вы, если потребуют обстоятельства. - Ты думаешь, что можешь пожалеть о принятом решении? - Конечно же! - Что еще, черт возьми, за идиотский вопрос? Люди всегда сожалеют. Мурбелла это сказала. - Просто утверждаюсь в твоей внутренней искренности. Мы предпочитаем, чтобы ты не летала под бутафорскими небесами. - А у вас они бутафорские? - Естественно. - У вас должны быть способы избавления от них. - За нас это делает Агония. Неверные представления не проходят через Спайс. Одрейд почувствовала, что ритм Мурбеллы участился. - И вы не собираетесь потребовать, чтобы я отказалась от Дункана? - очень жестко. - Это обстоятельство вызывает трудности, но это твои трудности. - Просто другая форма просьбы бросить его? - Прими эту возможность и все. - Не могу. - Не будешь? - Я имею в виду то, что говорю. Я не в силах. - А если кто-нибудь покажет тебе, как? Мурбелла надолго остановила взгляд на глазах Одрейд и заговорила: - Я чуть не сказала, что это освободит меня... но... - Да? - Я не могу освободиться, пока он привязан ко мне. - Ты отрекаешься от дороги Чтимых Матре? - Отрекаюсь? Не то слово. Я просто выросла из моих бывших Сестер. - Бывших Сестер? - Все еще моих Сестер, но это Сестры детства. Некоторых я вспоминаю с благодарностью, некоторые мне совсем не по душе. Подруги по играм, которые мне больше не интересны. - Такое решение удовлетворяет тебя? - А вас удовлетворяет. Великая Мать? Одрейд всплеснула руками, не сдержав восторга. Как быстро учится Мурбелла ответным выпадам Бене Джессерит! - Удовлетворена? Что за чертовски мертвое слово! После ответа Одрейд, Мурбелла почувствовала себя движущейся как во сне к краю бездны, не в состоянии проснуться и предотвратить падение. Ее желудок сводило пустотой и следующая фраза Одрейд прозвучала далеким эхом. - Бене Джессерит для Преподобной Матери - все. Ты никогда не сможешь об этом забыть. Так же быстро как появилось, так же быстро и исчезло ощущение сна. Последующие слова Великой Матери были холодными и четкими. - Приготовься к более серьезным тренировкам. Пока не пройдешь Агонию - живой или мертвой. Одрейд подняла взгляд к комкамерам на потолке: - Пришлите сюда Шиану. Она прямо сейчас начнет занятия с новой ученицей. - Так вы идете на это! Вы собираетесь работать над ребенком. - Думай о нем, как о Теге Башаре, - сказала Одрейд, - Это помогает. А мы не дадим тебе времени передумать. - Я не отказалась от Дункана и не могу спорить с вами. - Не спорь даже с собой, Мурбелла. Нет смысла. Тег был моим отцом, и все же я должна пойти на это. До этого момента Мурбелла не осознавала силы недавнего утверждения Одрейд. Бене Джессерит для Преподобной Матери - все. Великий Дур да защитит меня! И я стану такой же? x x x Мы оказываемся свидетелями преходящей фазы вечности. Происходят важные вещи, но некоторые просто не замечают этого. Происходят несчастные случаи. Нельзя присутствовать во всех эпизодах. Ты зависишь от докладов. А мысли людей меняются. Что пользы в докладах? История в сводках новостей? Новостей, предварительно отобранных на издательской конференции, переваренных и извергнутых предрассудками? Отчеты, которые тебе нужны, зачастую исходят от тех, кто делает историю. Дневники, воспоминания и автобиографии - субъективные формы специальных просьб. Архивы битком набиты всем этим подозрительным хламом. Дорви Одрейд. Скитейл заметил волнение стражей и всех прочих, когда подошел к барьеру в конце своего коридора. Стремительное движение людей, особенно в такое раннее время, привлекло его и заставило подойти ближе. Прошла эта доктор-Сак, Джаланто. Он знал ее с тех времен" когда Одрейд посылала ее к нему, "потому что ты выглядишь нездоровым". Еще одна Чтимая Мать, чтобы следить за мной! Ах, ребенок Мурбеллы. Вот почему вся эта беготня, да еще и Сак. Но кем были все остальные? В одеяниях Бене Джессерит, но в смятении, какого он никогда еще не видел. Не просто послушники. Почтенные Матери составляли большую часть тех, кто суетился там внизу. Они напоминали ему огромных стервятников. Наконец, появилась и послушница с ребенком на плечах. Все это очень таинственно. Если бы только у меня была связь с Системами корабля! Он прислонился к стене и застыл в ожидании, но люди исчезли в разных комнатах и за дверями. Назначение некоторых помещений было ему известно, остальные были для него тайной. Во имя Святого Пророка! Вот и сама Преподобная Мать! Она прошла через двери, в которые вошло уже немало народа. Бесполезно спрашивать Одрейд о чем-либо. Теперь он был в ее ловушке. Пророк здесь - ив руках повиндах! Когда люди перестали появляться в коридоре, Скитейл вернулся в свои апартаменты. Монитор Идентификации над входом в его комнату мигнул, но он заставил себя не смотреть вверх. Ключ - Ай-Д. При его знаниях этот просчет в системе контроля Иксианского корабля простотаки вопил о себе. Когда я начну действовать, они не дадут мне много времени. Это будет шаг отчаянья; заложниками станут корабль и его содержимое. Секунды, за которые надо преуспеть. Кто знает, какие еще ложные панели были построены, какие тайные ходы, из которых могут появиться эти страшные женщины и броситься на него? Он не мог так рисковать, пока все прочие выходы не были исчерпаны. Особенно теперь... когда Пророк возрожден. Хитрые ведьмы. Что еще они изменили в корабле? Тревожная мысль. Насколько еще пригодны здесь мои знания? Присутствие Скитейла за барьером не ускользнуло от Одрейд, но ее сейчас занимали значительно более важные заботы. Акушерки Мурбеллы (ей нравился этот старинный термин) пришли в нужный момент. Одрейд хотела, чтобы Айдахо был с ней, когда Шиана будет предпринимать попытку пробудить воспоминания Башара. Айдахо же часто отвлекался на мысли о Мурбелле. А Мурбелла разумеется не могла быть с ним рядом здесь - по крайней мере, не сейчас. Одрейд поддерживала бдительность в его присутствии. В конце концов, он был Ментатом. Она разыскала его за пультом. Когда она вышла из лифта в коридор, идущий к его апартаментам, до ее слуха донеслось пощелкивание и характерное гудение работающей информационной машины, и она сразу же поняла, где нужно искать Дункана. Когда она отвела его в комнату наблюдения, где они могли увидеть Шиану и ребенка, он был в странном настроении. Беспокоится за Мурбеллу? Или о том, что им предстоит сейчас увидеть? Комната наблюдения была длинной и узкой. Три ряда кресел стояли так, чтобы сидевшие в них оказывались находящимися перед стеной-экраном, за которой находилась тайная комната. Там-то и должен был происходить эксперимент. Комната наблюдателей была погружена в серый сумрак, и два небольших сферических светильника, находившихся за рядами кресел, почти не рассеивали его. Здесь присутствовало двое Сакс... хотя Одрейд боялась, что большой пользы от них не будет. Джаланто, Сак, которую Дункан считал лучшей из них, была с Мурбеллой. Продемонстрировать нашу заботу. Она достаточно искренна. Вдоль стены-экрана также стояли кресла. В случае необходимости, рядом был вход во вторую комнату. Стрегги провела ребенка по внешней галерее, где он не мог увидеть стражей, и вошла вместе с ним в комнату. Комната была приготовлена по указаниям Мурбеллы: спальня, куда были перенесены некоторые вещи из его собственных апартаментов, а кое-что и из комнат Айдахо и Мурбеллы. Пещера диких зверей, подумала Одрейд. Вся комната приобрела какой-то обветшалый вид, порожденный намеренным беспорядком, обычно царившим в комнатах Айдахо - смятая одежда на кресле, сандалии в углу комнаты... Матрас, служивший постелью Дункану и Мурбелле; обследуя его, Одрейд ощутила запах, похожий на запах слюны, интимный и сексуальный. Это также повлияет на Тега - на уровне подсознания. Здесь рождаются дикие чувства, чувства, которые мы не можем подавить. Какой дерзостью было считать, что мы можем это контролировать. Но мы должны... Когда Стрегги раздела мальчика и оставила его на матрасе обнаженным, Одрейд почувствовала, как ускоряется ее пульс. Она подвинула вперед кресло, заметив, что ее коллеги по Бене Джессерит повторяют ее движение. О небеса, подумала она. Неужели мы просто зеваки, снедаемые любопытством? Такие мысли были необходимы сейчас, но она чувствовала, что они умаляют ее. Она что-то потеряла изза этого вторжения. Мышление, абсолютно неподходящее для Бене Джессерит. Но глубоко человеческое! Дункан ушел в заученное безразличие - показное, как легко было понять. В его мыслях было слишком много субъективного, чтобы он мог хорошо функционировать в качестве Ментата. И именно этого она от него хотела сейчас. Мистическое Участие. Оргазм как источник энергии. Белл верно определила это. Одной из ближних к ней Прокторов, выбранных за силу но находящихся здесь в качестве наблюдателей, Одрейд сказала: - Гхола хочет восстановить свои изначальные воспоминания и очень боится этого. Это одно из главных препятствий, которые нам предстоит преодолеть. - Бред! - заявил Айдахо. - Ты знаешь, что на нас сейчас работает? Его мать была одной из вас, она дала ему глубинное обучение. Насколько вероятно то, что она не предохранила его от ваших Внедрений? Одрейд стремительно обернулась к нему. "Ментат?" Нет, он снова вернулся в свое недавнее прошлое, возвращая к жизни воспоминания и сравнивая. Но это упоминание о Внедрениях... Возможно, так первое "сексуальное приключение" с Мурбеллой восстановило память о других жизнях гхола? Глубинное сопротивление Внедрениям? Проктор, к которой обратилась Одрейд, предпочла не обращать внимания на это вмешательство в разговор. Она читала материалы Архивов, когда Беллонда отвлекла ее. Все три знали, что их могли вызвать, чтобы они были свидетелями смерти ребенка-гхола. Обладал ли он опасными для них способностями? Наблюдатели не узнают этого, пока (или в том случае, если) Шиане все удастся. Одрейд обратилась к Айдахо: - Стрегги сказала ему, почему он здесь. - Что она сказала ему? - повелительный тон по отношению к Преподобной Матери. Прокторы посмотрели на него. Одрейд постаралась говорить возможно более мягко: - Стрегги сказала ему, что Шиана вернет ему воспоминания. - Что сказал он? - Почему этого не делает Дункан Айдахо? - Она ответила ему честно? - "Вероятно, вспоминая что-то из своего собственного прошлого". - Честно, но ничего не раскрывая. Стрегги сказала ему, что у Шианы это получится лучше. И что ты это одобрил. - Посмотри на него! Он даже не шевелится. Вы не накачали его наркотиками, нет? Айдахо обернулся к Прокторам. - Мы не посмели бы. Но он внутренне сконцентрировался. Ты помнишь о необходимости этого, да? Айдахо откинулся на спинку кресла: - Мурбелла все повторяет: "Он только ребенок. Только ребенок". Ты знаешь, что мы поругались из-за этого. - Я думала, ты ее переубедил. Башар не был ребенком. Мы собираемся пробудить Башара. Он поднял скрещенные пальцы: - Надеюсь. Она отстранилась, увидев его жест: - Вот уж не думала, что ты суеверен, Дункан. - Я молился бы Дур, если бы думал, что это поможет. "Он помнит боль своих собственных пробуждений". - Не показывай сострадания, - пробормотал он. - Откажи ему в этом. Пусть он сконцентрируется внутри себя. Тебе нужен его гнев. Это были слова, рожденные его собственным опытом. Потом он коротко бросил: - Быть может, это самая большая глупость из того, что я предлагал. Я должен уйти и остаться с Мурбеллой. - Ты в хорошей компании, Дункан. И ничем не можешь сейчас помочь Мурбелле. Смотри! В это мгновение Тег вскочил и взглянул на камеры наблюдения вверху. - Разве никто не придет помочь мне? - спросил Тег. В его голосе было больше отчаяния, чем должно быть на этой ступени. - Где Дункан Айдахо? Дункан рванулся было назад, но Одрейд удержала его: - Оставайся здесь, Дункан. Ты тоже не сможешь помочь ему. Не теперь. - Кто-нибудь скажет мне, что я должен делать? - в юном голосе слышались тоненькие тоскливые нотки. - Что вы собираетесь делать? Настала очередь Шианы; она вошла в комнату через тайный ход за спиной Тега. - Я здесь. На ней было только бледно-голубое газовое одеяние, почти совершенно прозрачное. Оно облегало тело и подчеркивало его линии при каждом движении. Мальчик остолбенел. Это Почтенная Мать? Он никогда не видел, чтобы они так одевались. - Ты собираешься вернуть мне мои воспоминания? Сомнение и отчаянье. - Я помогу тебе вернуть их, - говоря это, она выскользнула из платья и отбросила его в сторону. Легкая ткань опустилась на пол, как огромная голубая бабочка. Тег уставился на женщину: - Что ты делаешь? - Что я делаю, как ты думаешь? - она села рядом с ним и положила руку на его пенис. Его голова дернулась, он смотрел на ее руку, ощущая наступление эрекции. - Почему ты делаешь это? - Разве ты не знаешь? - Нет! - Башар знал бы. Он смотрел на ее лицо, приблизившееся вплотную к нему: - Ты знаешь! Почему ты не говоришь мне? - Я не твоя память! - Что это за звук? Она припала губами к его шее. Гудение было хорошо слышно всем наблюдателям. Мурбелла называла это интенсификатором, одним из факторов, помогающим вызвать половую реакцию. Гудение становилось громче. - Что ты делаешь? - почти визг, когда она усадила его верхом на себя. - Отвечай, черт тебя побери! - визг. "Откуда появилось это "черт побери"?" подумала Одрейд. Шиана ввела его в себя: - Вот ответ! Его рот округлился в беззвучном "Охххх..." Наблюдатели видели, как Шиана сосредоточена на глазах Тэга, но другие ее чувства также следили за ним. "Почувствуй, как напрягаются его ягодицы, обрати особое внимание на то, как потемнели соски. Когда он дойдет до этой точки, поддерживай его в таком состоянии, пока его зрачки не расширятся." - Внедрение! - визг Тега заставил наблюдателей подскочить. Он ударил сжатыми кулаками в плечи Шианы. Все, кто находился по эту сторону стены, видели вспыхнувший в глубине его глаз огонь - в то мгновение, как отшатнулся; в нем проявилось что-то новое. Одрейд вскочила: - Что-то не так? Айдахо остался сидеть: - То, что я и предсказывал. Шиана оттолкнула Тега, уворачиваясь от его скрюченных пальцев. Он растянулся на полу, перевернулся и вскочил со скоростью, потрясшей наблюдателей. Несколько мучительно долгих мгновений Шиана и Тег стояли друг против друга. Он медленно выпрямился и только тогда осмотрел себя. Постепенно его внимание переместилось на левую руку, которую он поднял и держал перед собой. Он так же медленно обвел взглядом потолок и стены. Снова взглянул на свое тело. - Что, разрази гром... По-прежнему детский голос, но странно возмужавший. - Добро пожаловать, гхола-Башар, - сказала Шиана. - Ты пыталась внедриться в меня! - гневное обвинение. - Ты думала, моя мать не научила меня защищаться от этого?.. Его лицо стало отстраненным: - Гхола?.. - Некоторые предпочитают считать тебя клоном. - Кто... Шиана! - он обернулся, вновь оглядев комнату. Она была выбрана из-за скрытого входа и выхода. - Где мы? - В не-корабле, который ты привел на Дюну незадолго до того, как был убит там. Все по правилам. - Убит... - он снова взглянул на свои руки. Наблюдатели, казалось, видели воочию, как фильтры, заслоняющие разум гхола, тают один за другим. - Я был убит... на Дюне? Почти жалобно. - Оставаясь героем до конца, - ответила Шиана. - Мои... те люди, которых я забрал с Гамму... они были... - Чтимые Матры сделали Дюну примером для других. Безжизненный шар, похожий на прогоревший уголь. Его черты исказил гнев. Он сел, скрестив ноги, положив на колени крепко стиснутые кулаки: - Да... я узнал это из истории... из своей истории. Опять посмотрел на Шиану. Она осталась сидеть на матрасе - совершенно неподвижно. Это было погружением в воспоминания, которое мог осознать только тот, кто сам пережил Агонию. Сейчас была нужна полная неподвижность. Одрейд прошептала: - Не вмешивайся, Шиана. Пусть это случится. Пусть он осознает это. Она дала знак трем Прокторам; они пошли ко входу в комнату, но следили не за тайной комнатой, а за ней. - Мне кажется забавным думать о себе как о принадлежности истории, - сказал Тег. Детский голос - и стоящий за этим разум взрослого. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. В наблюдательной комнате Одрад снова опустилась в кресло и спросила: - Что ты видел, Дункан? - Когда Шиана оттолкнула его, он поднялся на ноги с быстротой, которую я видел только у Мурбеллы. - Даже быстрее этого. - Быть может... это потому, что его тело молодо, и мы дали ему подготовку прана-бинду. - Что-то иное. Ты насторожил нас, Дункан. Что-то неизвестное нам в клетках Атридесов. Она взглянула на ожидающих приказаний Прокторов и покачала головой: "Нет. Еще нет". - Будь она неладна, его мать! Гипноиндукция, позволяющая блокировать Вмешательство, - и она скрыла это от нас. - Но посмотри, что она дала нам, - сказал Айдахо, - более эффективный путь восстановления памяти. - Мы должны были сами сделать это! - Одрейд почувствовала, что злится на себя, - Скайтэл уверяет, что Тлейлаксу использовали боль и внутреннее противоборство. Хотела бы я знать. - Спроси его. - Это не так просто. Наши Говорящие Правду не уверены в нем. - Он непроницаем. - Когда это ты его изучил? - Дар! У меня есть доступ к записям наблюдателей. - Я знаю, но... - Черт побери! Ты будешь смотреть на Тега или нет? Посмотри! Что происходит? Одрейд переключила внимание на сидящего ребенка. Тэг смотрел на камеры с выражением крайней сосредоточенности. Для него это было пробуждением ото сна на пике противоборства; словно рука помощницы тряхнула его. Что-то требовало его внимания! Он вспомнил, как сидел в командной рубке не-корабля. Дар стояла позади него, и ее рука лежала на его шее. "Царапала его" Что-то важное, что он должен сделать. Что? Его тело было странным. Гамму... То, как они жили на Дюне и... Он вспоминал разное: Детство в Доме Собраний? Дар, как... как... Еще воспоминания сплетаются в клубок. "Они пытались внедрить что-то в меня!" Сознание текло вокруг него, словно река, огибающая с обеих сторон скалу. - Дар! Ты там? Ты там! Одрейд подперла подбородок рукой. Что дальше? - Мать! - какой обвиняющий тон! Одрад коснулась переговорного устройства на подлокотнике: - Привет, Майлз. Ну что, отправимся на прогулку в сады? - Хватит этих игр, Дар. Я знаю, зачем нужен вам. Но я предупреждаю вас: жестокость приводит к власти не тех людей. Как будто вы этого не знаете! - По-прежнему верен общине Сестер, Майлз? Несмотря на то, что мы только что попытались сделать? Он посмотрел на внимательную и настороженную Шиану: - По-прежнему ваш послушный пес. Одрейд бросила полный упрека взгляд на Айдахо: - Ты и твои проклятые рассказы! - Хорошо, Майлз хватит игр, но мне нужно узнать о Гамму. Говорят, ты передвигался быстрее, чем мог заметить глаз. - Правда, - ровный голос. "Пошли-вы-все-к-чертям". - А только что... - Это тело слишком мало, чтобы принять на себя такой груз. - Но ты... - Я использовал все это в одной вспышке, и я умираю с голоду. Одрейд бросила взгляд на Айдахо. Он кивнул. "Правда". Она отозвала назад Прокторов. Они повиновались с заметным колебанием. Что им сказала Белл? Тег еще не закончил: - Я верно понимаю, дочь? Поскольку каждый индивидуум может полностью полагаться только на себя, формирование этого "я" требует особенной заботы и внимания? "Его проклятая мать обучила его всему!" - Я прошу прощения, Майлз. Мы не знали, как тебя подготовила твоя мать. - Чья это была мысль? - сказал он, глядя на Шиану. - Моя, Майлз, - сказал Айдахо. - О, и ты тоже там? Еще часть памяти вернулась к нему. - И я помню ту боль, которую ты причинил мне, когда возвращал мои воспоминания, - сказал Айдахо. Это его отрезвило: - Мысль ясна, Дункан. Извинений не нужно, - он посмотрел на говоривших, оценивая их голоса. - Как там воздух на вершине. Дар? Достаточно разреженный для тебя? "Идиотская мысль! - подумала она. И он это знает. Совершенно бесцеремонен". Воздух был тяжел от дыхания окружавших ее людей, включая тех, кто хотел разделить ее присутствие, тех, кто имел определенные идеи (иногда - идею того, что на ее месте они лучше исполняли бы ее работу), тех, кто предлагал и кто требовал. Разреженный, да! Она чувствовала, что Тег пытается что-то сказать ей. Что? "Иногда мне приходится быть автократом!" Она слышала свой голос, произносивший эти слова, обращенные к Тегу, на одной из их прогулок в садах, когда она объясняла значение слова "автократ". Тогда она добавила: "У меня есть власть и сила, и я должна их использовать. Это страшно тяготит меня". "У тебя есть сила - так воспользуйся же ей! - Вот что пытался сказать ей Башар-Ментат. "Убей меня или отпусти меня, Дар". И все же она пыталась остановить время и знала, что он чувствует это: - Майлз, Бурзмали мертв, но здесь остались резервные силы, которые он подготавливал сам Лучшие из... - Не докучай мне мелкими деталями! - какой командирский голос! Тонкий, ломкий - но все остальное присутствовало. Прокторы вернулись в коридор, не дожидаясь приказа. Одрейд отослала их прочь гневным жестом. И только тогда поняла, что пришла к решению. - Отдайте ему его одежду и приведите его сюда, - сказала он. - Пусть войдет Стрегги. Когда Тег вошел, его первые слова встревожили Одрад и заставили ее сомневаться, правильным ли было ее решение. - Что, если я не буду сражаться так, как вы хотите? - Но ты говорил... - Я много что говорил в своей... в своих жизнях. Сражение не повышает нравственности. Дар. Она (и Тараза) слышали, как Башар не раз говорил об этом. "Битвы оставляют свой осадок - "есть, пить и радоваться ", который зачастую приводит к нравственному падению". Верно; но она не знала, что он имел в виду, упоминая об этом. "На каждого ветерана, возвращающегося с новым отношением к судьбе ("Я выжил: должно быть, это был промысел Божий") приходится много больше тех, кто возвращается домой с горечью, готовый принять "легкий путь ", потому что они так много пережили на войне". Это были слова Тега и ее вера. Стрегги торопливо вошла в комнату, но прежде, чем она заговорила, Одрейд жестом приказала ей стоять и ждать молча. На этот раз послушница имела смелость не подчиниться Преподобной Матери: - Дункан должен знать, что у него есть еще одна дочь. Мать и ребенок живы и здоровы, - она взглянула на Тега. - Привет, Майлз. Только после этого Стрегги отошла назад и там осталась стоять молча. "Она лучше, чем я думала", - сказала про себя Одрейд. Айдахо расслабился, словно утонул в кресле, только сейчас ощутив тревожное напряжение, смешивавшееся с одобрением того, что он наблюдал здесь. Тег кивнул Стрегги, но заговорил с Одрейд: - Еще что-нибудь, что вы хотели бы нашептать на ушко Богу? - было необходимо удержать внимание, и свита Одрад это поняла, - Если нет, я действительно проголодался. Одрейд подняла палец, отдавая безмолвное приказание Стрегги, и услышала, как уходит послушница. Она чувствовала, на что хочет направить ее внимание Тег, и, разумеется, он сказал: - Возможно, на этот раз вы действительно оставили шрам. Шпилька, направленная на похвальбу Сестер, что "Мы не позволяем шрамам умножаться в нашем прошлом. Шрамы зачастую скрывают больше, чем обнажают". - Некоторые шрамы обнажают больше, чем скрывают, - сказал он и посмотрел на Айдахо. - Верно, Дункан? Слова одного Ментата другому. - Мне кажется, я снова вступаю в старый спор, - ответил Айдахо. Тег обратился к Одрейд: - Видишь, дочь? Ментат узнает старый спор, когда слышит его. Вы гордитесь тем, что знаете то, что требуется от вас, на каждом повороте дороги, но монстр, ждущий вас на этом повороте, - ваше собственное творение! - Преподобная Мать! - подчеркнула Проктор, которой не нравилось его обращение к Одрейд. Но Одрейд не обратила на нее внимания. Она ощутила жестокую горечь. Тараза внутри нее вспомнила тот спор: "Мы созданы связями Бене Джессерит. Но они и отупляют нас. О, мы режем быстро и глубоко, когда это требуется, но это путы иного свойства". - Я не стану принимать участия в том, чтобы оглупить тебя, - сказал Тег. Итак, он это помнил. Вернулась Стрегги, неся миску тушеного мяса, плававшего в коричневой подливе. Тег сел на пол и принялся торопливо хлебать еду ложкой. Одрейд молчала; ее мысли устремились туда, куда направил их Тег. Почтенные Матери окружали себя твердой скорлупой, которая защищала их от всего, что шло извне (включая и эмоции) - все становилось только отражением на поверхности. Мурбелла была права, и Сестрам нужно было заново учиться чувствам. Если они останутся только наблюдателями, они обречены. Она обратилась к Тегу: - Тебя и не попросят делать нас глупее, чем мы есть. Оба - и Тег, и Айдахо - услышали что-то иное в ее голосе. Тэг отставил пустую миску, но первым все же заговорил Айдахо: - Культивация. Тег был согласен. Сестры редко поддавались импульсам чувств. Даже в тяжелые времена их реакции были упорядочены. Они были выше того, что большинство людей считает культивированием. Их вели не мечты о власти, но их собственная способность предвидеть и планировать, порожденные необходимостью момента и почти безграничной памятью. И Одрейд следовала хорошо продуманному плану. Тег бросил взгляд на бдительных Прокторов. - Вы были готовы убить меня, - сказал он. Никто не ответил. Да в этом и не было необходимости. Они все распознали в его словах Предвидение Ментата. Тег обернулся и заглянул в комнату, где он вновь обрел свои воспоминания. Шиана ушла. На грани сознания шуршали новые и новые воспоминания. Они заговорят, когда придет время. Это уменьшенное тело. Это тяжело. И Стрегги... Он сконцентрировался на Одрад: - Вы были умнее, чем сами думали. Но моя мать... - Я не думаю, что она предвидела это, - прервала его Одрейд. - Нет... она была не настолько Атридесом. В данных обстоятельствах это слово было разрядом молнии, и в комнатке воцарилась особая тишина. Прокторы подошли ближе. О, эта его мать! Тег не обратил ни малейшего внимания на Прокторов: - Отвечая на вопрос, который ты мне задала - я не могу объяснить, - что произошло со мной на Гамму. Скорость моего тела и мысли отвергают любые объяснения. Если бы я был физически взрослым человеком, в мгновение ока я оказался бы вне этой комнаты, а быть может, и вне корабля. Охх... - он воздел рук. - Я по-прежнему ваш послушный пес. Я сделаю то, что вы потребуете, но, быть может, вовсе не так, как вы себе это представляете. Одрейд увидела сосредоточенное выражение на лицах Сестер. "Что я призвала на наши головы?" - Мы можем сделать так, что ни одно живое существо не покинет этот корабль, - сказала она. - Быть может, ты быстр, но не быстрее огня, который испепелит тебя, стоит только тебе попытаться уйти без нашего позволения. - Я уйду в свое время и по вашему разрешению. Каково количество солдат в специальных войсках Бурзмали? - Почти два миллиона. - Так много! - У него было более чем в два раза больше сил на Лампадас, когда их атаковали Чтимые Матры. - Нам придется быть умнее, чем бедняга Бурзмали. Вы оставите нас, чтобы мы могли обсудить это с Дунканом? Потому вы и держите нас под рукой, верно? Из-за нашей специальности? - он насмешливо взглянул на камеры наблюдения, угнездившиеся под потолком, - Я уверен, ты пристально изучишь нашу беседу прежде, чем согласишься. Одрейд и ее Сестры обменялись взглядами. В их глазах читался всего один вопрос: "Что нам еще остается?" Одрад встала и посмотрела на Айдахо: - Вот настоящая работа для Ментата - Говорящего Правду! Когда женщины вышли, Тег забрался в одно из кресел и снова заглянул в пустую комнату за стеной наблюдения. Все это было слишком свежо, и он до сих пор чувствовал, как тяжело колотится от усилий его сердце. - Да, это было представление, - сказал он. - Я видал и получше, - чрезвычайно сухо и холодно. - Чего бы я сейчас хотел, так это добрый стакан маринетто, но сомневаюсь, что мое теперешнее тело это выдержит. - Когда Дар доберется до Центральной, там ее будет ждать Белл, - заметил Айдахо. - Пошла эта Белл в Преисподнюю! Мы должны разобраться с Чтимыми Матрами прежде, чем они до нас доберутся. - И у нашего Башара как раз есть нужный план. - Черт побери этот титул! Айдахо задохнулся от изумления. - Слушай, что я тебе скажу, Дункан! - голос звучит с напором, - однажды, когда я прибыл на важную встречу с потенциальными противниками, я услышал, как меня объявили: "Башар здесь". Я чуть не споткнулся; это застало меня врасплох. - Расслаивающееся сознание. - Разумеется, это оно и было. Но я знал, что титул отдалял меня от того, что я не смел потерять. Башар? Я был большим, нежели это! Я был Майлс Тег, это имя дали мне мои родители. - Ты оказался в шепи имен! - Разумеется, и я осознал, что мое имя находилось на расстоянии от чего-то более древнего. Майлс Тег? Нет, я был прежде этого. Я услышал, как моя мать говорила: "О, какой прекрасный ребенок." Итак, я остался с другим именем: Прекрасный Ребенок. - И ты пошел дальше в глубину? - Айдахо почувствовал себя увлеченным. - Я попался. Имя ведет к имени ведет к имени ведет к безымянности. Когда я вошел в зал, я был безымянным. Ты когда-нибудь рисковал оказаться в такой ситуации? - Однажды, - с неохотой признал Дункан. - Мы все оказываемся в ней по меньшей мере однажды. НОотак оно было со мной. Я молчал. Я имел сведения о каждом за этим столом - лицо, имя, титул плюс все их прошлое. - Но на самом деле ты был не там. - О, я видел выражение ожидания на лицах тех, кто изучал меня, вопрошал, волновался. Но они не знали меня! - Это дало тебе ощуцщение великой власти? - Именно то, от чего нас предостерегали в Школе Ментатов. Я спрашивал себя: "Это и есть начало Разума?" Не смейся. Это мучительный вопрос. - И ты пошел дальше? - завороженный откровением Тега, Айдахо не обращал внимания на предостережение, маячившее на краю сознания. - О да. И я обнаружил, что нахожусь в знаменитом"Коридоре Зеркал", который нам описывали, советуя бежать оттуда. - Ты вспомнил, как выбраться оттуда и... - Вспомнил? Ты конечно же был там. И что, память помогла тебе выбраться? - Да. - Несмотря на предостережения, я задержался, увидев мое "изначальное я" и его бесконечные вариации. Отражения отражений, и так до бесконечности. - Влечение ergo core. Очень немногие выбирались из таких глубин. Тебе повезло. - Я вовсе не уверен, что это стоит называть везением. Я знал, что должно было быть Первое Сознание, пробуждение... - Которое осознает, что оно не первое. - Но я хотел найти основу "я"! - Неужели люди на этой встрече не заметили в тебе ничего странного? - Позднее я обнаружил, что сел на свое место с каменным лицом, которое скрыло всю эту гимнастику ума. - Ты ничего не говорил? - Я онемел. Это было истолковано как "Башар ожидал сдержанности". Вот и вся репутация. Айдахо улыбнулся было, но тут вспомнил о камерах. Он мгновенно понял, как стражи интерпретируют такие откровения. Странные способности опасного потомка Атридесов. Сестры знали о зеркалах. Любой, кто вырвался оттуда, должен находиться под подозрением. Что ему показали зеркала? Словно услышав этот опасный вопрос, Тег сказал: - Я был в ловушке и понимал это. Я мог почти видеть себя прикованным к постели существом с сознанием растения, но мне было безразлично. Зеркала были для меня всем, пока я не увидел мою мать, словно бы качавшуюся на волнах. Она выглядела почти так же, как перед смертью. Айдахо с дрожью втянул в легкие воздух. Неужели Тег не понимает, что все сказанное им сейчас записывается? - Теперь Сестры увидят, что я, по крайней мере потенциальный Квизац Садерах, - сказал Тег. - Еще один Муад Диб. Глупости! Как ты любишь говорить, Дункан. Никто из нас не хотел бы этого. Мы знаем, что он создал, а мы ведь не так глупы! Айдахо не мог проглотить застрявший в горле комок. Примут ли они слова Тега? Он говорил правду, но все же... - Она взяла меня за руку, - сказал Тег, - я чувствовал это! И она вывела меня из Зала. Я ожидал, что она будет со мной когда, почувствовал, что сижу за столом. Я все еще чувствовал пожатие ее руки, но она исчезла. Я знал это. Я просто собрался и заставил себя сосредоточиться. Сестры могли многое получить за этим столом, и я сделал это. - Что-то, что твоя мать вложила... - Нет! Я видел ее так же, как Почтенные Матери видят Иные Воспоминания. Это было так, словно она сказала: "Какого черта ты теряешь здесь время, когда тебя ждут важные дела!" Она никогда не оставляла меня, Дункан. Прошлое никогда нас не покидает. Внезапно Айдахо увидел цель и смысл в рассказе Тега: "Честность и открытость!" - Ты обладаешь Иной Памятью. - Нет! Кроме того, что проявляется в критических ситуациях в каждом из нас. Коридор Зеркал и был такой критической ситуацией, и он также позволил мне увидеть и почувствовать источник помощи. Но больше я туда не пойду! Айдахо принял это. Большинство Ментатов единожды заглядывало в Бесконечность и постигало преходящую сущность имен и титулов, но расчет Тега шел дальше, чем замечание о беге Времени. - Я полагаю, пришло время нам заняться вплотную делами Бене Джессерит, - сказал Тэг. - Они должны знать, насколько могут доверять нам. Нас ждут дела, а мы и так потратили достаточно времени на глупости. x x x Трать усилия на тех, кто делает тебя сильнее. Усилия, потраченые на слабаков, приблизят тебя к гибели. (Правила Чтимых Матр). Комментарий Бене Джесерит: Кто будет судить? Записи Дортуйлы День возвращения Дортуйлы не был самым счастливым днем Одрейд. Конференция по оружию с Тегом и Айдахо не принесла результатов. Ее не покидало ощущение занесенного над нею топора, и это наложило отпечаток на ее реакцию. Потом дневной разговор с Мурбеллой - слова, слова, слова... Мурбелла завязла в вопросах философии. Если Одрейд когда-либо сталкивалась хотя бы с одним, это заводило ее в тупик. Теперь, ранним вечером, она стояла в западном конце мощеной аллеи, окружавшей Центральную по периметру. Это было ее любимым местом, но сейчас находившаяся рядом с ней Беллонда лишала Одрейд ее тихой радости. Там их отыскала Шиана: - Это правда, что вы позволили Мурбелле свободно покидать корабль? - Вот как! - Это было одной из тех вещей, которых Беллонда глубоко страшилась. - Белл! - оборвала ее Одрейд и указала на кольцо садов вокруг Центральной. - Та небольшая горка - вон там, где мы не сажали деревьев. Я хочу, чтобы вы приказали построить там по моим указаниям мой Каприз. Маленькую дачу с ажурными стенами. Теперь Беллонду будет не остановить. Одрейд редко видела ее такой несдержанной. И чем больше распалялась Беллонда, тем тверже и настойчивее становилась Одрейд. - Ты хочешь... Каприз? В этом саду? А на что еще ты станешь тратить нашу энергию? Каприз! Самое что ни на есть правильное название для твоего очередного.. Глупый спор. Они обе это знали. Преподобная Мать не могла сдаться первой. Белл почти никогда и ни в чем не уступала. Даже когда Одрейд умолкла, Беллонда продолжала говорить - словно двигатель на холостых оборотах. Наконец, когда Беллонда выбилась из сил, Одрейд спокойно сказала: - Ты должна мне небольшой обед, Белл. Проследи за тем, чтобы он был приготовлен наилучшим образом. - Должна тебе... - зашипела Беллонда. - Как предложение мира, - прибавила Одрейд, - я хочу, чтобы обед подали на моей даче... в моей Фантазии-Капризе. Когда Шиана рассмеялась, Беллонда была вынуждена присоединиться к ней, но в ее смехе звучали ледяные нотки. Она понимала, что ее переиграли. - Все будут видеть это и говорить: "Смотрите, как спокойна и уверена Преподобная Мать", - сказала Шиана. - Итак, ты хочешь сделать это для поддержания морали! - сейчас Беллонда приняла бы любое объяснение. Одрейд улыбнулась Шиане. "Малышка моя, умница!" Шиана не только перестала поддразнивать Беллонду, но и принялась поддерживать ее достоинство, когда только это было возможно. Белл, конечно же, знала это, но у нее оставался неизбежный вопрос Бене Джессерит: "Почему?" Почувствовав это подозрение, Шиана сказала: - На самом деле мы спорим о Майлсе и Дункане. А меня, например, уже тошнит от этого. - Если бы я хотя бы знала, что ты делаешь на самом деле. Дар! - сказала Беллонда. - У энергии свой узор, Белл! - Что ты имеешь в виду? - Беллонда была совершенно растеряна. - Они найдут нас, Белл. И я знаю как. Беллонда буквально утратила дар слова. - Мы - рабы наших привычек, - сказала Одрейд, - Рабы той энергии, которую производим сами. Могут ли рабы остановиться? Белл, ты знаешь эту проблему не хуже, чем я. На этот раз Беллонда не возражала. Одрейд смотрела на нее. Гордыня - вот что видела Одрейд, когда смотрела на своих Сестер и их обители. Достоинство было всего лишь маской. Не было истинного смирения. Его место занимало внешняя уступчивость, действительная линия поведения Бене Джессерит, которая в обществе, сознающем угрожающую ему опасность, выглядела суровым предупреждением. Шиана была растеряна: - Привычки? - Привычки всегда преследуют тебя. То "я", которое ты сама создаешь, неотступно с тобой. Это призрак, который бродит вокруг, ища твоей плоти, желая обладать тобой. Мы зависимы от того "я", которое создаем сами. Мы - рабы того, что делаем сами. Мы зависим от Чтимых Матр так же, как и они от нас! - Снова твой проклятый романтизм! - сказала Беллонда. - Да, я - романтик... настолько же, насколько романтиком был Тиран. Он сделал себя чувствительным к застывшей схеме своего создания. Я же чувствую ловушку. "Но как же близок охотник и как глубока пропасть..." Беллонда не была обескуражена ответом: - Ты сказала, что знаешь - они найдут нас. - Им стоит только узнать в нас их собственные привычки, и они... Да? Вошла послушница-курьер - появилась из коридора за спиной Беллонды. - Преподобная Мать, Почтенная Мать Дортуйла. Мать Финтил привезла ее на посадочную площадку, и в течение часа они будут здесь. - Отведите ее в мою рабочую комнату! - Одрейд посмотрела на Беллонду, взгляд ее казался почти диким. - Она что-то говорила? - Мать Дортьюла больна, - сказала послушница. "Больна? Самое неправдоподобное, что можно сказать о Почтенной Матери". - Не торопись с суждениями. Это было сказано Беллондой-Ментатом, Беллондой, бывшей врагом романтизма и бурной фантазии. - Пусть сюда поднимется Там в качестве наблюдателя, - распорядилась Одрейд. Дортуйла вошла, опираясь на трость. Финтил и Сгрегги помогали ей. Но взгляд Дортьюлы был тверд, вокруг она смотрела оценивающе. Капюшон был отброшен на плечи; волосы ее были темно-каштановыми, цвета старого черного дерева, а в голосе ее, когда она заговорила, чувствовалась глубокая усталость: - Я сделала все, как вы приказали. Преподобная Мать. Когда Финтил и Стрегги покинули комнату, Дортьюла без приглашения опустилась на стул рядом с Беллондой, бросила быстрый взгляд на Шиану и Тамалан, сидевших по левую руку от нее, потом тяжело посмотрела на Одрейд: - Они встретятся с вами на Перекрестке. Они думают, что выбор места был сделан ими самими, и ваша Королева-Паучиха тоже там! - Как скоро? - спросила Шиана. - Они хотят назначить встречу примерно через сто Стандартных дней, считая с сегодняшнего дня. Я могу назвать более точный срок, если нужно. - Почему так долго? - спросила Одрейд. - По моему мнению? Они хотят использовать время для того, чтобы увеличить военный потенциал Перекрестка. - Каковы гарантии? - Тамалан, как всегда, была немногословна. - Дортуйла, что с тобой произошло? - Одрейд была потрясена слабостью тела, столь очевидной в сидящей перед ней женщине. - Они применили ко мне жесткие методы. Но это неважно. Важны только приготовления. Насколько им можно верить, они обещают безопасность на планете и за ее пределами. Не верьте этому. Вам позволено иметь небольшой эскорт слуг, не более пяти. Нужно принять во внимание, что они убьют всех, кто будет сопровождать вас, хотя... быть может, я объяснила им, что это ошибка. - Они ожидают, что я привезу им капитуляцию Бене Джессерит? - никогда еще голос Одрейд не звучал так холодно. Слова Дортуйлы бросали новый свет на трагедию. - Таков был подтекст. - Сестры, которые были с тобой?.. - спросила Шиана. Дортуйла коснулась рукой лба-обычный жест Сестер: - Они все здесь. Мы согласны, что Чтимые Матры должны быть наказаны. - Мертвы? - с трудом выдавила Одрейд, почти не разжимая губ. - Они таким образом попытались заставить меня вступить в их ряды. "Видишь? Мы убьем еще одну, если ты не согласишься". Я сказала им, чтобы они убили нас всех и покончили с этим, и расстались с мыслью о встрече с Преподобной Матерью. Они не приняли этого, пока не был убит последний заложник. - Ты разделила их память? - спросила Тамалан. Да, с приближением смерти это стало все больше занимать Там. - Пытаясь убедить себя, что они мертвы. В конце концов, почему бы вам не знать всего? Эти женщины просто гротескны! Они держат в клетках Футаров. Тела моих Сестер были брошены в клетки, и Футары их сожрали. Паучья Королева - какое верное прозвище - заставила меня смотреть на это. - Отвратительно! - сказала Беллонда. Дортьюла вздохнула: - Они, разумеется, не знали, что в моей Иной Памяти есть картины и пострашнее. - Они пытались воздействовать на твои чувства - использовать твою чувствительность, - заметила Одрейд. - Как глупо. Они были удивлены, когда не получили от тебя той реакции, которой ждали? - Я бы сказала, опечалены. Думаю, они уже видели ту же реакцию от других. Я сказала им, что этот способ получения удобрений не хуже других. Похоже, это их разозлило. - Каннибализм, - пробормотала Тамалан. - Так только кажется, - ответила Дортуйла, - Футары определенно не люди. Просто прирученные дикие звери. - И никаких Управляющих? - спросила Одрейд. - Я ни одного не видела. Футары говорили. Они сказали: "Есть!" - прежде, чем начали есть, а еще кричали Чтимым Матрам: "Вы голодные?" И прочее такое. Важнее то, что произошло после того, как они поели... Дортуйла закашлялась. - Они пробовалди яды, - с трудом проговорила она, - Глупые женщины! Отдышавшись, Дортуйла продолжила: - Футар подошел к решетке клетки после этого... пиршества? Он посмотрел на Паучью Королеву и завизжал. Я никогда не слышала такого звука. От него мороз пробегал по коже! Все Чтимые Матры, бывшие в комнате, застыли, и я могла бы поклясться, что они были до смерти перепуганы. Шиана коснулась руки Дортуйлы: - Хищник, обездвиживающий добычу? - Несомненно. Все характеристики Голоса налицо. Их удивило, что я не оцепенела. - Реакция Чтимых Матр? - спросила Беллонда. - Верно, Ментат и должен был потребовать этих сведений. - Общая сумятица, когда они обрели дар речи. Многие требовали у Великой Чтимой Матры, чтобы она уничтожила Футаров. Она смотрела на все это более спокойно. "Слишком ценны живыми", - вот что она заявила. - Обнадеживающий знак, - сказала Тамалан. Одрейд взглянула на Беллонду: - Я поручу Стрегги привести сюда Башара. Возражения? Беллонда коротко кивнула. Они знали, что это нужно предпринять вне зависимости от намерений самого Тега. Одрейд обратилась к Дортуйле: - Я хочу, чтобы ты жила в моих собственных покоях для гостей. Мы доставим, тебе Сакс. Заказывай все, что будет нужно, и приготовься к заседанию Большого Совета. Ты - специальный советник. Дортуйла заговорила, с трудом поднимаясь на ноги: - Я не спала почти пятнадцать дней, и мне нужна будет особая пища. - Шиана, проследи за этим и отправь наверх Сакс. Там, останься с Башаром и Стрегги. Регулярные отчеты. Он захочет отправиться в военный городок, чтобы самому за всем проследить. Обеспечьте ему связь с Дунканом. Ничто не должно им препятствовать. - Ты хочешь, чтобы я была здесь с ним? - спросила Тамалан. - Ты присосалась к нему, как пиявка. Стрегги никуда не может повести его без твоего ведома. Ему нужен Дункан в качества Мастера Оружия. Убедись в том, что он принимает заключение Дункана в корабле. Белл, любые сведения по оружию, которые запросит Дункан - первостепенной важности. Комментарии? Комментариев не было. Возможно, были размышления о последствиях, но Одрейд заразила их решительным поведением. Одрейд снова села, закрыла глаза и подождала, пока тишина не подтвердила, что в комнате больше никого не осталось. Кроме следящих за ней камер, разумеется. "Они знают, что я устала. А кто не устал бы после всего этого? Еще три Сестры погибли - убиты этими чудовищами! Башар! Они должны почувствовать нашу плеть на своих спинах и запомнить этот урок!" Заслышав приближение Стрегги и Тега, Одрейд открыла глаза. Стрегги вела мальчика за руку, но было в этой картине что-то, говорившее, что она не была взрослой, ведущей ребенка. Движения Тега словно гооврили о том, что он просто позволяет Стрегги так с ним обращаться. Надо предупредить ее. Там следовала за ними; она подошла к креслу около окна, как раз под бюстом Шиноэ. Значимое место? Тэм последнее время делала странные вещи. - Вы хотите, чтобы я осталась. Преподобная Мать? - Стрегги выпустила руку Тэга и теперь стояла у дверей. - Сядь вон там, радом с Тамалан. Слушай и не прерывай. Ты должна знать, что от тебя потребуется. Тег устроился на стуле, который до него занимала Дортуйла: - Полагаю, это военный совет. "За детской внешностью и детским голосом скрывается взрослый". - Я пока не прошу от тебя разработки планов, - сказала Одрейд. - Хорошо. Неожиданное занимает больше времени, а я, быть может, не смогу вам сказать, что намереваюсь делать, пока не начну действовать. - Мы наблюдали за тобой вместе с Дунканом. Почему ты интересуешься кораблями из Рассеяния? - Корабли большой дальности имеют весьма определенный облик. Я видел их на взлетном поле на Гамму. Тэг откинулся в кресле, с удовольствием наблюдая за произведенным эффектом, довольный резковатой манерой Одрейд. Решения! Больше никаких неопределенностей. Это его устраивало. "Они не должны знать, каковы мои возможности в полном объеме. Не сейчас". - Вы замаскируете атакующие силы? Пока Одрейд говорила, в дверь вошла Беллонда и, опускаясь в кресло, пробурчала возражение: - Невозможно! У них будут распознающие коды и секретные сигналы... - Позволь мне это решать, Белл или отстрани меня от командования. - Это Совет, - сказала Беллонда, - Ты не... - Ментат? - его взгляд, устремленный ей в лицо, был взглядом Башара. Когда она замолкла, он сказал: - Не сомневайся в моей лояльности! Если вы решили ослабить меня, тогда замените меня! - Пусть скажет свое слово, - подала голос Там. - Это не первый Совет, на котором Башар выступает как равный нам. У Беллонды на миллиметр опустилась челюсть. Тег заговорил, обращаясь к Одрейд: - Избегать применения оружия - вопрос разведки и силы интеллекта. "Швырнуть нам в лицо наше же лицемерие!" - Она услышала в его голосе интонации Ментата; Беллонда, несомненно, тоже это уловила. Разведка и интеллект: двойной взгляд. Без этого применение оружия зачастую может оказаться случайным. Башар тихо сидел, позволив им вариться в соку их собственных исторических наблюдений. Желание конфликта гнездилось гораздо глубже сознания. Тиран был прав. Человечество действовало как "один зверь". Силы, управляющие этим одним собирательным зверем, уходили корнями в века племенного существования и глубже, как и многие другие силы, которым человек повинуется, не раздумывая. "Смешай гены. Распространи на свое потомство Лебенстрон. Собери воедино энергию других: собирай рабов, пеонов, слуг, сербов, рабочих... Термины часто взаимозаменяемые. Одрейд видела, что он делает. Знания, собранные у Сестер, помогли сделать его несравненным Ментатом Башаром. Все это стало для него инстинктами. Пожирание энергии навлекало угрозу войны. Это описывалось как "жадность, страх (что другие заберут твою долю), власть, голод" и так далее, и так далее - в бесплодные анализы. Это Одрейд слышала даже от Беллонды, которая, бесспорно, не слишком хорошо воспринимала то, что подчиненный напоминает им о том, что они уже знают. - Тиран знал, - заговорил Тег, - Дункан цитирует его: "Война - поведение, корни которого уходят в единственную клетку древних морей. Ешь все, чего коснешься, или оно сьест тебя." - Что ты предлагаешь? - резко спросила Беллонда. - Отвлекающий маневр на Гамму, потом ударить по их базе на Перекрестке. Для этого нам нужны сведения из первых рук, - он пристально посмотрел на Одрад. "Он знает!" - мелькнуло в голове Преподобной Матери. - Ты полагаешь, что твои сведения о Перекрестке тех времен, когда это еще была база Гильдии, точны до сих пор? - поинтересовалась Беллонда. - У них не было времени изменить это место настолько, чтобы оно отличалось от зафиксированного здесь, - он постучал по своему лбу в забавной пародии на жест Сестер. - Облет планеты, - сказщала Одрейд. Беллонда бросила на нее острый взгляд: - Цена! - Потерять все - цена куда более высокая, - заметил Тэг. - Сенсоры свертывания пространства не должны быть большими, - сказала Одрейд, - Дункан установит их так, чтобы при контакте они вызывали взрыв Хольцмана? - Взрывы будут видимыми и дадут нам возможность видеть траекторию, - он откинулся назад и посмотрел куда-то в стену за спиной Одейад. Примут ли они это? Он не решился напугать их очередной демонстрацией своих способностей. Если бы только Белл знала, что он может видеть не-корабли! - Действуй, - сказала Одрейд, - Командование в твоих руках. Используй это! В Иных Воспоминаниях раздалось отчетливое хихиканье Таразы. "Дай ему его же голову! Вот так, я и получила свою великую, славу!" - Еще одно, - сказала Беллонда, взглянув на Одрейд, - Ты будешь его шпионом? - Кто еще может добраться туда и передавать наблюдения? - Они будут контролировать любые передачи! - Даже те, которые сообщат нашему не-кораблю, что мы не были переданы? - спросила Одрейд. - Зашифрованное послание, передаваемое вместе с сообщением, - сказал Тег, - Дункан изобрел шифр, который удастся расшифровать только за несколько месяцев, но мы сомневаемся, что они вообще заметят подобную шифровку. - Безумие, - пробормотала Беллонда. - Я встречал на Гамму Командующего Военными Силами Чтимых Матр, - продолжал Тег, - Полный профан, когда дело доходит до необходимых деталей. Мне кажется, они переоценивают себя. Беллонда уставилась на него; детские невинные глаза смотрели взглядом Башара. - Оставь здравомыслие, всяк сюда входящий, - промолвил он. - Уходите отсюда все! - приказала Одрейд, - Займитесь делом. А Майлс... Он уже слез со стула, но остался стоять рядом, и выглядел при этом точно так, как всегда, когда ждал от Матери важных слов или разъяснении. - Ты говоришь о том, что применение оружия может вызвать бессмысленные трагедии? - О чем же еще? Разумеется, ты же не думаешь, что это относилось к вашей Общине Сестер! - Дункан иногда играет в такие игры. - Я не хочу, чтобы мы заразились безумием Чтимых Матр, - сказал Тег, - Ты же знаешь, это заразно. - Они попытались контролировать сексуальное влечение, - промолвила Одрейд, - Это все время от тебя ускользает. - Ускользающее безумие, - согласился он, наклонился над столом - его подбородок почти касался столешницы. - Что-то притягивает этих женщин, влечет их сюда. Дункан прав Они ищут чего-то и бегут от чего-то в одно и то же время. - У тебя девяносто Стандартных дней, чтобы подставиться, - сказала она, - Ни дня больше. x x x Иш йара ал-ахдаб хадбат-и. (Горбун не видит собственного горба. - Народная мудрость) Комментарий Бене Джессерит: Горб можно увидеть с помощью зеркал, но зеркала могут показать все существо. Башар Тег Это было слабостью в Бине Гессрит, которую, как понимала Одрейд, Общине вскоре придется признать. Но то, что она увидела ее первой, отнюдь не доставляло утешения. "Отказываться от глубочайшего нашего источника сил, когда они нам так необходимы!" Ушедшие в Рассеивание перешагнули за пределы человеческой способности объединять опыт пережитого в какой-либо контролируемой форме "Мы способны только выделять существенно необходимое, а это дело мнения". Жизненно важные данные прятались где-то в больших и малых событиях, ощущениях, называемых инстинктом Вот оно наконец - им придется вернуться назад к невысказанному знанию. В эти времена слово "беженцы" окрашено значением, какое оно имело до космичесой эры У небольших групп Преподобных Матерей, рассылаемых Общиной, немало общего с потерявшими родимый дом путниками, бредущими по затерянным дорогам с жалкими пожитками, завязаными в кусок дерюги, трясущимися на дребезжащих телегах или в ветхих повозках, и на каждом лице печать тоски или ярость отчаяния. "И так мы повторяем историю и повторяем ее, и повторяем ее". Когда Одрейд входили в капсулу трека скоростной трубы. Рассеянные Сестры все еще не оставляли ее мыслей: политические беженцы, экономические беженцы, предвоенные беженцы. "Это твоя Золотая Тропа, Тиран?" Видения ее Рассеяных подопечных преследовали Одрейд и когда она вошла в Уединенный обеденный зал Централи, столовую, куда вход дозволялся только Преподобным Матерям. Здсь они сами обслуживали себя у стоек. Двадцать дней прошло с тех пор, как она предоставила Тегу разрабатывать будущую кампанию. Централь переполнили слухи, особенно много их было среди Прокторов, хотя никаких признаков нового голосования. Необходимо сегодня объявить новые решения и это будет нечто большее чем просто назвать имена тех, кто вместе с ней отправятся на Узловую. Она оглядела аскетически суровую столовую с ее желтыми стенами, низким потолком, маленькими квадратными столами, которые можно составить в ряд, чтобы усадить большую группу обедающих. За окнами вдоль одной из стен зеленел сад, укрытый прозрачным куполом. Карликовые абрикосовые деревья с незрелыми в это время года плодами на ветвях, газон, скамейки небольшие столики. Когда закрытый сад заливал солнечный свет. Сестры всегда предпочитали есть среди зелени Никакого солнца сегодня. Она оставила без вниманию стойку кафетерия, где ей освободили место. "После, Сестры". У углового стола, поближе к окнам, всегда оставляемого для нее, она намеренно передвинула стулья Коричнеыое вертящееся кресло Белл слабо запульсировало от этого непревычного перемещения Одрейд села спиной к стойке кафетерия, зная что это будет истолковано правильно: "Оставьте меня с моими мыслями". Ожидая, Одрейд смотрела во двор. Окружающая газон стена экзотических кустов с пурпурными листьями теперь вся покрылась красным. На невысоких стеблях поднялись огромные соцветья удивительных цветов, нижние их лепестки были слегка подернуты желтым. Первой появилась Беллонда, упала в свое кресло, не проронив ни слова о том, что оно сегодня стоит не на своем месте. Белл зачастую появлялась на люди в довольно неряшливом виде: пояс болтается, роба смята, на груди крошки еды. Сегодня все было иначе. "С чего это вдруг?" - Там и Шиана запоздают, - сказала Беллонда. Одрейд приняла это к сведению, не отрывая взгляда от этой новой Беллонды. Не похудела ли она? На самом деле не было никакого способа совершенно изолировать Великую Мать от того, что происходило в пределах ее восприятия, но иногда срочность текущих дел отвлекала ее от мелких изменений. Впрочем, это было естественной для Преподобной Матери привычкой, и негативные свидетельства несли в себе столько же информации как и позитивные. Подумав, Одрейд осознала, что эта новая Беллонда с ними уже несколько недель. Что-то произошло с Беллондой. Любая Преподобная Мать способна в разумных пределах контролирвать свой вес и фигуру. Дело внутренней химии - притушить огонь или давать ему разгореться. Уже многие годы мятежная Беллонда кичилась тучностью. - Ты сбавила вес, - сказала Одрейд. - Жир начинал уж слишком стеснять меня в движениях. Это никогда не было для Беллонды достаточной причиной, чтобы менять свои привычки. Неповоротливость тела она всегда компенсировала быстротой ума, проекциями и скоростным транспортом. - Слова Дункана действительно тебя проняли, так ведь? - Я не ханжа и не преступница! - Думаю, пора послать тебя куда-нибудь в ссылку. Эти временные всплески юмора обычно раздражали Беллонду. Сегодня она пропустила замечание Одрейд мимо ушей, но под нажимом пристального взгляда Одрейд ей пришлось все же сказать: - Если тебе так необходимо знать, дело в Шиане. Она наседала на меня, чтобы я что-то сдлала со своей внешностью и больше общалась с людьми. Как она меня этим раздражала! Я это делаю, чтобы она заткнулась. - А почему Там и Шиана запаздывают? - Просматривают записи твоего последнего разговора с Дунканом. Я основательно ограничила к нему доступ. Кто может предугадать, что произойдет, если это станет общеизвестно. - Но станет ведь. - Неизбежно. Я только пытаюсь выиграть для нас время. - Я не хотела, чтобы это скрывали, Белл. - Дар, что ты собираешься делать? - Это я объявлю на Синоде. Ни слова в ответ, но Беллонда уставилась на нее в крайнем изумлении. - Это мое право - созвать Синод, - сказала Одрейд. Беллонда откинулась на спинку кресла и стала изучающе рассматривать Одрейд, оценивая, задавая вопросы... все без единого слова. Последний раз Синод в ордене Бене Джессерит созывали сразу после смерти Тирана. А до того - когда Тиран захватил власть. Со времени первых атак Чтимых Матр казалась невозможной сама мысль о созыве Синода. Слишком много времени и рабочих рук придется оторвать от отчаянно срочных работ. В настоящее же время Беллонда спросила: - Ты рискнешь привезти сюда Сестер из уцелевших Обителей? - Нет. Их будет представлять Дортуйла. Как ты знаешь, имелся подобный прецедент. - Сначала, ты освобождаешь Мурбеллу, теперь - Синод. - Осовбождаю? Мурбелла связана золотыми узами. Куда она денется без Дункана? - Но ты дала Дункану свободу покинуть корабль! - Сделал он это? - Ты думаешь, все, что он достает из систем корабля, это информация из корабельного арсенала? - Я знаю. - Это мне напоминает Джессику, повернувшуюся спиной к Ментату, который мог бы убить ее. - Ментат был обездвижен собственными убеждениями. - Иногда бык поднимает на рога матадора. Дар. - Чаще, нет. - Наше выживание не должно зависеть от статистики! - Согласна. Вот почему я созываю Синод. - Включая алколитов. - Всех. - Даже Мурбеллу? Она получит голос послушницы? - Думаю, к тому времени она, возможно, будет уже Преподобной Матерью. - Ты слишком спешишь. Дар! - выдохнула Беллонда. - Иногда этого требует ситуация. Беллонда бросила взгляд в сторону двери. - Вот идет Там. Позже, чем я ожидала. Интересно, не задержались ли они, чтобы проконсультироваться с Мурбеллой? Задыхаясь от быстрой ходьбы, подошла Тамалан, опустилась в свое кресло, но тут заметила, что оно стоит иначе, и сказала: - Шиана сейчас подойдет. Она показывает записи Мурбелле. - Она собирается провести Мурбллу через Агонию и созвать Синод, - сказала Беллонда, обращаясь к Тамалан. - Я ничуть не удивлена, - Тамалан как всегда четко выговаривала слова. - Нужно как можно скорее решить, на каком положении здесь находится эта Чтимая Матре. К ним присоединилась Шиана, опустившись в кресло слева от Одрейд со словами: - Вы наблюдали, как Мурбелла ходит? Этот вопрос, заданный безо всякой преамбулы и столь неожиданно, застал Одрейд врасплох и заставил ее насторожиться. "Мурбелла, которая ходит по кораблю". Они за ней наблюдали не далее как сегодня утром. Как красива Мурбелла, и никуда от этого не скрыться. Для остальных Бене Джессерит, что для послушниц, что для Преподобных Матерей, она была чем-то экзотическим. Ужебудучи взрослой, она прибыла из опасного Извне. "Одна из них". Но взгляд приковывали к себе именно ее движения. Гомеостазис в ней далеко превосходил любую норму. Вопрос Шианы напрявлял внимание наблюдателя на нечто иное. Нечто в спокойно приемлемой походке Мурбеллы требовало нового изучения. Что именно? Все движения Мурбеллы всегда были тщательно рассчитаны. Она исключала все, чего не требовалось для того, чтобы пройти из одного места в другое. "Путь наименьшего сопротивления?" Это представление о Мурбелле заставило Одрейд подобраться. Шиана, конечно же, это тоже заметила. Что Мурбелла одна из тех, кто каждый раз выбирает самых легкий путь? На лицах своих собеседниц Одрейд видела именно этот вопрос. - Агония все прояснит, - сказала Тамалан. - Возможно, все дело в том, что она не теряет попусту энргию. Но я согласна с Там. Агония. - Не совершаем ли мы ужасной ошибки? - спросила Беллонда. Из того, как задан был этот вопрос, Одрейд поняла, что Белл пришла к умозаключению Ментата. Она увидела, что я намереваюсь сделать". - Если у вас есть лучшие предложения, выскажите их сейчас, - произнесла Одрейд. "Или сидите смирно". Все молчали. Одрейд по очереди посмотрела на каждую из женщин, подольше задержав взгляд на Белл. "Помогите нам, боги, кем бы вы ни были! И я, будучи Буне Джессерит, слишком агностик, чтобы предлагать вам эту мольбу с чем-то большим, чем надежда, что мы просчитали все возможности. Не открывай им этого сейчас. Бел. Если ты знаешь, что я сделаю, то понимаешь, что это должно стать явным в свое собственное время". Беллонда, кашлянув, вывела Одрейд из задумчивости. - Мы собираемя есть или разговаривать? Люди смотрят. - Не стоит ли еще раз попытаться вытянуть что-то из Скитэйла? - спросила Шиана. "Это что, попытка отвлечь мое внимание?" - Ничего ему не давайте! - резковато бросила Беллонда. - Он у нас на крючке. Пусть попотеет. Одрейд внимательно посмотрела на Беллонду. Она кипит от злости на молчание, к которому ее вынуждало тайное решение Одрйд. Избегает встречаться взглядом с Шианой. "Ревнует! Белл ревнует Шиану!" - Теперь я только советник, но... - начала Тамалан. - Прекрати это. Там, - оборвала ее Одрейд. - Мы с Там обсуждали этого голу, - сказала Беллонда (Айдахо всегда преврщался в "этого голу", если у Белл было на готове какое-нибудь пренебрежительное замечание.) - Почему он думал, ему нужно тайно разговаривать с Шианой? - пристальный взгляд в сторону Шианы. Одрейд поняла, что Белл разделяет ее подозрения. "Она отказывается принять это объяснение. Она отрицает эмоциональную пристрастность Дункана?" - Великая Мать это объяснила! - быстро заговорила Шиана. - Эмоции! - фыркнула Белллонда. Одрейд повысила голос, и сама удивилась такой своей реакции: - Подавлять эмоции - слабость! Седые брови Тамалан поползли вверх. - Если мы не согнемся, то можем сломаться, - вмешалась Шиана. Прежде чем Беллонда нашла что ответить, Одрейд сказала: - Лед можно расколоть или растопить. Ледяные девы уязвимы для единой атаки. - Я голодна, - сказала Шиана. "Миротворчество" Неожиданная роль для Мышки. - Осетрина, - Тамалан встала. - Надо поесть рыбки, пока наше море еще не исчезло. У нас недостатчно нульэнтропийных запасов. Погрузившись в магчайший поток сознания, Одрейд отметила, как Сестры отошли к стойке кафетерия. Обвинение в словах Тамейлан непомнило ей тот второй день с Шианой, второй день, после того как она вынесла приговор Великому Морю. Стоя рано утром у окна Шианы, Одрейд следила за морской птицей, улетающей на север. Здесь ее огромные белые крылья казались совершенно не на месте, но именно из-за этого и ностальгии по волнам и кружению птиц над ними невероятно прекрасными. Белые крылья блестели в лучах утреннего солнца. Внезапно, неподвижно распустив их, птица застыла. Потом, поднявшись в воздушном течении, она поястребиному сложила крылья, камнем бросилась вниз и скрылась за крышей ближайшего здания. Появившись вновь, она что-то уже несла в клюве. Лакомый кусочек охотница сглотнула на лету. Морская птица, оставшаяся одна и приспосабливающаяся. "Мы адаптируемся. Мы действительно адаптируемся". В этой мысли не было ничго успокаивающего, ничего, что дало бы минутную прередышку. Скорее она шокировала. Одрейд чувствовала, что ее как будто уносит опасным течением. Не только любимый ее Дом Ордена, но и вся их человеческая вселенная вырывалась из старых, принимая новые формы. Может быть в этой новой вселенной и правильно, что Шиана продолжает скрывать что-то от Великой Матери. "А ведь она что-то скрывает". И вновь ядовитый тон Беллонды заставли Одрейд вернуться к действительности: - Если ты не собираешься обслужить себя сама, полагаю, нам придется позаботиться о тебе. Беллонда поставила на стол перед Одрейд миску ароматной рыбы и тарелку с огромным ломтем чесночного хлеба. После того как каждая из них отведала осетрины, Белллонда положила ложку на стол и пристально взглянула на Одрейд: - Ты не собираешься предложить, чтобы мы "любили друг друга", или еще какую-нибудь расслабляющую чушь? - Спасибо, что принесла мне еду, - сказала Одрейд. Щиана проглотила кусок рыбы с подливой и на лице ее появилась блаженная улыбка: - Как вкусно! Беллонда вернулась к еде: - Приемлемо. Но она явно распознала невысказанный комментарий. Тамалан спокойно ела, переводя взгляд с Шианы на Беллонду, затем на Одрейд. Казалось, Там соглашалась со смягчением ограничений на проявление эмоций. По крайней мере, она не высказывала никаких возражений, как, скорее всего, поступят старшие во возрасту Сестры. Любовь, которую Бене Джессерит пытаются отрицать, повсюду, думала Одрейд. В большом и в малом Сколько существует способов приготовления вкусной, поддерживающей жизнь пищи, рецептов, которые являются воплощением любви старой и новой. Эта осетрина, что так ласкает небо, истоки ее коренятся в глубокой любви: женщина у очага готовит то, что из своего улова не смог продать муж. Сама суть Бене Джессерит таилась в любви. Иначе зачем служить всем невысказанным нуждам человечества? Зачем еще трудиться во имя его совершенствования? Опустошив миску, Беллонда положила ложку на стол и вытерла остатки подливы кусочком хлеба. - Любовь ослабяет нас, - сказала она, но в ее голосе не было ни силы, ни убедительности. Послушница произнесла бы это так. Прямо таки цитата из Коды. Одрейд попыталась скрыть улыбку, и в качестве возражения процитировала другой "краеугольный камень" Коды: - Бойся жаргона. Обычно он скрывает под собой невежество и немного несет в себе знания. Во взгляде Беллонды появилась полная уважения настороженность. Шиана оттолкнулась вместе со стулом от стола и вытерла рот салфеткой. Тамалан сделала то же самое. Ее подвижное кресло трансформировалось, так как она откинулась на спинку. "Тамалан знает! Хитрая старая ведьма знает меня как никто другой. Но Шиана... к какую игру она играет? Я была бы почти уверена, что она надеется отвлечь меня, чтобы я перенесла внимание на что-нибудь, кроме нее самой. Это она хорошо умеет, моя ведь ученица. Ну... в эту игру могут ведь играть и двое. Я нажму на Беллонду, но буду и наблюдать за моим маленьким эльфом с Дюны". - Чего стоит респектабельность, Белл? - вслух спросила Одрейд. Беллонда встретила этот выпад полным молчанием. В жаргоне Бене Джессерит скрывалось определение респектабельности, и все они его знали. - Не стоит ли почтить память леди Джессики за ее человечность? - спросила Одрейд. "Шиана удивлена. - Джессика подвергла Общину опасности! "Беллонда обвиняет". - Ради своих собственных Сестер будь верна, - пробормотала Тамалан. - Наше древнее определение респектабельности помогает нам оставаться людьми, - сказала Одрейд. "Слушай меня хопрошенысо, Шиана". - Если мы потеряем это, мы потеряем все, - чуть слышно прошептала Шиана. "Так вот оно что!" Одрейд подавила вздох. Шиана встретилась с ней глазами: - Ты конечно, учишь нас. - Сумеречные мысли, - пробормотала Беллонда. - Лучше избегать их. - Тараза звала нас "Бене Джессерит последних дней", - сказала Шиана. Настроение О