дь осторожен, Бобби -  может,  пакет  заминирован,  -  предупредила
Голди.
   - Минутку... - Боб достал фонарик и открыл карманный нож.  -  Если  они
решили, что я с этим не справлюсь... - Он поковырялся в замке сумки, держа
фонарик во рту. После нескольких попыток Боб слегка повернул влево  острие
ножа, и сумка открылась со звонким щелчком.
   Боб изобразил улыбку, насколько это было возможно с фонариком во рту, и
принялся разбирать бумаги, вытащенные из сумки.
   Первые  несколько  листов  он  перевернул,  почти  не  читая,  а  затем
приостановился, вернулся к началу и начал читать их медленно и  задумчиво.
Я видел, как постепенно бледнеет его лицо. Наконец Боб отложил  бумаги,  с
трудом глотнул и заговорил - негромко, но таким тоном, что все мы  застыли
на своих местах.
   - Проклятье! Нам крышка. Командир, капрал  Крабновски,  по-моему,  надо
послать ко всем чертям график  выхода  на  связь  и  связаться  со  штабом
немедленно.
   - Зачем? - поинтересовался я. - В чем дело?
   - Сюда движется корабль, - объяснил Боб. - И притом чертовски  большой,
из тех, что могут летать в космосе и входить в атмосферу планет. Это нечто
вроде космического авианосца. Чертова штуковина  должна  быть  размером  с
астероид, и орудий на ней...
   Я не дослушал, потянулся к бумагам, вынутым из сумки,  и  начал  читать
вслух:
   - "Экипаж корабля - две тысячи человек..."
   Читать пришлось долго, но каждая из цифр  вызывала  мысль,  что  всякая
надежда потеряна.
   - "...обслуживающий персонал для восьмидесяти космических  истребителей
"Комета", пятидесяти космических и  воздушных  истребителей  "Мститель"  и
сорока воздушных бомбардировщиков "Торнадо"..."
   И так далее,  и  так  далее.  Информация  предназначалась  для  убитого
командира базы "Деметра", генерала Шлитцера. Я лично застрелил его.  Пакет
был направлен генералу, чтобы тот заранее  успел  подготовиться  к  приему
корабля.
   Боб нервно водил пальцем по одной из бумаг.
   - Этот корабль называется "Левиафан".


   - Командир, машина приближается!
   - А ты уверен, что  это  машина  из  штаба?  -  Долгая  ночь  на  Новой
Финляндии была в самом разгаре. Я настроил инфракрасный бинокль и взглянул
в сторону поворота дороги.
   Краб подхватил свой гранатомет, зарядил его и водрузил на плечо.
   - А если нет, гостям будет оказан шумный прием.
   Но как только машина выехала из-за деревьев, мы ясно  рассмотрели  знак
Лиги - пламя, корабль и звезду. В машине сидели двое - женщина и  мужчина,
некотором я узнал Джорджа. Женщина, должно быть, была  офицером  разведки,
которого Тейлор прислал после получения шифрованного сообщения о  находке.
Похоже, штаб встревожился не меньше, чем мы.
   - О Господи, Джордж! - Мой давний приятель выглядел, словно только  что
вырвался из лап смерти, был исхудавшим, усталым и вялым.
   - Привет, Джефф. - В его голосе сквозила смертельная  усталость.  Когда
же он спал в последний раз?
   - Краб, скорее сюда!
   Краб сбросил гранатомет, позвал Джоан и поспешил к машине, чтобы помочь
мне вытащить Джорджа.
   - Джордж, что с тобой стряслось? - спросил я. Мы с Крабом  поддерживали
его с двух сторон - по-видимому, самостоятельно Джордж не мог  сделать  ни
шага.
   - Просто давно не спал. И не ел.
   Я обернулся к женщине. Она поднялась с водительского  места,  покачивая
головой.
   - Бонсуар, командир. Я - лейтенант  Мари-Франсуаза  Чен,  армия  Шестой
Французской Республики, личный номер 899701228. Не  знаю,  зачем  со  мной
отправили этого человека. Каким бы специалистом по технике гардианов он ни
был, сейчас он слишком плох. Мне очень жаль.
   - Совершенно согласен с вами, - черт возьми, война  войной,  но  нечего
надеяться выжать что-нибудь из Джорджа, когда  он  в  таком  состоянии.  -
Джордж, тебе надо перекусить. Сейчас мы накормим тебя и уложим спать.
   - Я не хочу есть. А заснуть я уже пробовал - не получается.
   -  Хочешь  или  нет,  а  перекусить  тебе  придется.  Голди,  приготовь
что-нибудь съедобное и найди в аптечке снотворное.
   - Слушаюсь.
   Мы с Крабом скорее дотащили, чем довели Джорджа до  костра.  Голди  уже
хлопотала здесь, готовя-еду. Боб и лейтенант Чен вытащили из машины вещи и
последовали за нами. Чен начала просматривать бумаги  сразу  же,  пока  мы
пытались впихнуть в Джорджа хоть немного еды. Вместе  с  последней  ложкой
супа из концентратов Голди заставила Джорджа проглотить  сильнодействующий
седатив. Вскоре препарат  подействовал  и  Джордж  заснул  -  если  бы  не
снотворное, наверняка кошмары разбудили бы его через пару минут.
   - Почему бы вам тоже не прилечь, командир? Остальные  спали  не  меньше
шести часов прошлой ночью, а вы даже не ложились, - напомнил Краб.
   Чен подняла голову:
   - Да, командир, думаю, вам будет  лучше  отдохнуть.  Пройдет  несколько
часов, прежде чем я сумею сказать что-либо определенное.
   - Ладно, уговорили. Голди, дай-ка мне такую  же  пилюлю.  -  Я  не  мог
позволить себе тратить драгоценное время отдыха, силясь заснуть.


   - Командир, просыпайтесь. - Джоан поднесла к моему носу кружку крепкого
кофе. Запах разбудил меня, но пошевелить языком я смог, лишь приподнявшись
и сделав первый глоток.
   - Спасибо. Сколько я проспал?
   - Около трех часов.
   - Как Джордж?
   - Спит, как младенец. Наконец-то он перестал ворочаться и затих.
   - Уже неплохо.  -  Я  спал  в  одежде,  сняв  только  обувь  и  ремень.
Выбравшись из спального мешка, я снова  оделся  и  с  отвращением  оглядел
рубашку - чистой ее можно было назвать неделю назад.
   - Чен-уже что-нибудь выяснила?
   - Да. Потому я и разбудила вас.
   Джоан отступила от выхода из палатки, пропуская меня. Мы направились  к
костру Лейтенант Чен сидела рядом, даже не замечая, что ее бьет дрожь. Она
закуталась в одеяло и держала в  ладонях  кружку  с  горячим  чаем.  В  ее
овальном лице с высокими скулами сочетались европейские и тонкие восточные
черты. Длинные  гибкие  пальцы  беспокойно  двигались  по  теплым  стенкам
кружки. Еще в первую минуту знакомства  я  отметил  точность  и  грацию  в
каждом ее движении.
   Нас окружала холодная, ясная и тихая ночь. На востоке  только  появился
первый проблеск приближающегося рассвета.
   Заметив  меня,  Чен  перестала  читать  и  закрыла  блокнот.   Усевшись
поудобнее и уставившись перед  собой  отсутствующим  взглядом,  она  долго
грызла кончик карандаша, прежде чем встать и поприветствовать меня.
   - Командир Ларсон, я закончила первый анализ, - доложила она.
   - И что же?
   Чен смутилась:
   - Давайте ненадолго отойдем от костра.
   Я последовал за ней в обступающую костер темноту.
   Помедлив еще немного, Чен заговорила:
   - Строго говоря, мне  следовало  отчитываться  только  перед  генералом
Тейлором. Но я думаю, вы и ваши друзья имеете право кое-что узнать - прошу
прощения, но вам придется сообщить все остальным. Это трудная задача, даже
перед одним слушателем. Я выяснила все, что только могла, об этом  корабле
противника, "Левиафане". У меня есть и хорошая новость - он был запущен  с
планеты гардианов, Столицы, задолго до нашей атаки. Что бы ни привело сюда
"Левиафан", его появление не связано с контратакой. Экипаж корабля ожидает
найти здесь покоренную и мирную планету. Не знаю точно, когда он прибудет,
но это должно случиться совсем скоро. Я учитывала нынешнее состояние наших
войск и сопоставляла его со сведениями о других вражеских базах.
   "Левиафан" - это настоящее чудовище.  Откровенно  говоря,  он  способен
запросто справиться со всеми  нами.  Но  в  броне  любого  гиганта  всегда
найдется трещина, а здесь, пожалуй, брони не так-то много. У нас  остается
надежда - слабая, жалкая, но это надежда. Есть шанс, что мы разделаемся  с
"Левиафаном" и победим. По роду своих  занятий  я  имею  дело  с  цифрами,
фактами, вероятностью, и потому вспоминать, что  за  этими  цифрами  стоят
люди из плоти и крови, - самое мучительное в моей работе.  Но  мысленно  я
стараюсь  представлять  их  лишь  в  виде  цифр,  и  тогда  самые  ужасные
предположения становятся почти приемлемыми. Правда, на этот раз наши  люди
видятся мне живыми, способными смеяться и плакать. Победа  достанется  нам
нелегко, она потребует удачи и выдержки. И все-таки мы способны уничтожить
"Левиафан" и выиграть войну. Но можно с уверенностью сказать, что  большая
часть наших людей при этом погибнет, - с горечью закончила Чен.



        12

   На рассвете мы вновь связались с генералом Тейлором.  Он  приказал  нам
оставаться на месте: сейчас мы  находились  в  нескольких  часах  пути  от
"Гадеса", и следовало учесть риск перехвата сообщений противником.
   К настоящему времени войска финнов и Лиги  располагались  полукругом  к
северу от "Гадеса". Приближению наших войск почти  ничего  не  мешало,  и,
если повезет, гардианы заметят нас, лишь когда станет слишком поздно.
   Нам осталось только ждать. Когда  Джордж  проснулся,  я  предложил  ему
прогуляться, поразмять ноги и заодно поговорить.  Сейчас  Джордж  выглядел
лучше, чем в предыдущую ночь, но все-таки казался больным и уставшим.
   - Джефф... то есть Мак, что будет дальше?
   - Не знаю, Джордж.
   Мы оба присели на поваленное дерево.
   - Если вы... то есть мы... если войска  Лиги  победят,  что  станет  со
мной?
   - Это зависит от тебя самого,  Джордж.  Ты  классный  специалист,  тебя
везде примут с распростертыми объятиями.
   - Знаешь, я много общался с американскими солдатами и  те  рассказывали
мне о Земле. Как думаешь, я смогу  попасть  туда?  -  Он  сделал  выдох  и
проследил, как пар дыхания клубится в  холодном  воздухе.  -  Я  не  прочь
увидеть Землю.
   - Да, там есть на что посмотреть.
   - На Столице часто вспоминают о Земле, но совсем по-другому. Американцы
рассказывали о больших городах, о разных народах, мирно живущих вместе,  а
на Столице нам в головы вбивали, что  такой  порядок  -  воплощенное  зло,
которое развращает и дезорганизует людей.
   - Полагаю, правы и те и другие.
   - Как думаешь, смогу ли я жить там, если кто-нибудь узнает, что  я  жил
на Столице и был на стороне гардианов?
   - Возможно. - Я оглядел расстилающуюся впереди долину.  Где-то  за  ней
находился "Гадес". -  Ты  хороший  парень,  Джордж,  и  я  не  стану  тебя
обманывать: я не знаю, где тебе будет легче жить.
   - Знаю. И еще знаю, что ни у кого нет ни малейшего представления о том,
что может случиться через пару часов.
   - Я могу пообещать тебе только одно: я увезу тебя с этой планеты  и  из
этой звездной системы. Возможно, тебе поможет мой  друг  Пит  Гессети.  Ты
примешь гражданство Республики  Кеннеди.  Сейчас  там  ведутся  работы  по
обустройству спутника под названием Колумбия. Там нужны опытные техники.
   - Да? Это было бы замечательно. Если, конечно, я выживу.
   Я промолчал.
   Мы долго сидели молча, глядя на мирную долину.
   - Командир, они здесь! - К нам мчалась Голди. - Джоан заметила колонну,
которая движется сюда!
   К тому времени, как мы вернулись в лагерь, там уже ждал генерал  Тейлор
вместе  с  лейтенантом  Байе  и  высоким  рыжеволосым  офицером  в   форме
британской армии. Позади них по дороге  маршировали  солдаты  и  двигались
машины. Тейлор кивком ответил на мое приветствие.
   - Командир, лейтенант Чен сообщила мне, что у нас есть шанс разделаться
с "Левиафаном".
   - Да, но только из космоса, - добавила Чен. - Сражаться с ним  с  земли
бесполезно. Значит, тем, кто находится в космосе, понадобится  информация,
которая есть у нас.
   Незнакомый мне британский офицер заговорил:
   - Передать ее по рации невозможно. Гардианы наверняка подслушивают наши
переговоры, и нельзя допустить, чтобы они узнали о прилете корабля.
   - Мы располагаем лазерными передатчиками?
   - Да, но они не настолько мощны, чтобы послать хороший луч  на  Вапаус,
не рискуя оказать помощь  нашим  врагам.  В  каждом  донесении  с  Вапауса
говорится о  новых  шпионах  и  подслушивающем  оборудовании,  оставленном
гардианами.
   - И потом, информации слишком много, - продолжал британец. - У нас  нет
ни аппаратуры для шифровки, ни видеоаппаратуры. Всю  эту  прорву  сведений
нам придется передавать в виде текста. Это займет добрую  половину  суток,
если не учитывать проблемы со связью. Гардианы выследят нас прежде, чем мы
успеем начать передачу. Нет, единственный выход -  отправить  сообщение  с
курьером.
   - Хорошо, Стенли, вы меня убедили, - уныло  заключил  Тейлор.  -  Прошу
прощения, командир. Майор Дефорест, это командир Терренс Маккензи  Ларсон,
флот Республики Кеннеди, и Джордж Приго, который оказывает нам  неоценимую
помощь в технических вопросах. Майор Стенли Дефорест - командующий отрядом
Королевского стрелкового полка.
   - Рад познакомиться с вами, - произнес Дефорест, обращаясь ко мне. -  Я
много наслышан о вас... Но вернемся  к  делу  Итак,  мы  должны  отправить
сообщение с курьером и передать его из рук в руки. Это означает,  что  нам
придется угнать воздушный транспорт гардианов.
   - Согласна с вами, - кивнула Чен.
   - Мистер Приго, какой транспорт, способный достичь спутника, имеется  в
"Гадесе"?
   - Ну, в точности я не знаю, какой там есть транспорт,  но  единственные
корабли  гардианов,  способные  достичь  орбиты,  -  баллистические   типа
"Мститель" или истребители класса "Нова".  Корабли  "Нова"  взлетают,  как
обычные самолеты, набирают необходимую высоту и выходят в космос.
   Вмешалась Чен:
   - Согласно  донесениям  наших  осведомителей-финнов,  в  "Гадесе"  есть
только два корабля типа "Нова". "Мстителей" там нет вообще.
   - Конечно, мне не хватило времени осмотреться, - вступил в разговор  я,
- но,  по-моему,  когда  меня  привезли  на  планету,  мы  приземлились  в
"Гадесе". Думаю, я смог бы переделать обычный гражданский корабль.
   - Нет, скорее всего, вас привезли на космическом корабле типа "Куу",  -
возразила Чен, - сейчас таких кораблей в нашем распоряжении нет. Некоторые
из них были захвачены на Вапаусе,  некоторые  -  взорваны  или  безнадежно
испорчены.  В  "Гадесе"  не  осталось   ни   одного   из   них.   Придется
воспользоваться кораблем "Нова".
   -  Досадно,  но  что  поделаешь...  Джордж,  ты  говоришь,  что  "Новы"
взлетают, как обычные самолеты?
   - Да, у них горизонтальный взлет.
   - Значит, нам придется сохранить одну из посадочных полос - по  крайней
мере до вылета "Новы" с нашими людьми на Вапаус.
   - Насколько это усложняет нашу задачу? - спросил я.
   - По-моему, не слишком, - отозвался Тейлор и развернул план "Гадеса" на
капоте машины. - Новой информации о плане  базы  не  поступало,  лейтенант
Чен?
   - Нет.
   - Тогда "Новы" почти наверняка находятся в этих  ангарах,  возле  самой
длинной  из  двух  основных  взлетных  полос.  Расстояние  между  ангарами
довольно велико, не менее четверти мили - значит, можно не опасаться,  что
случайный взрыв уничтожит их все до единого. Наш план - зайти с  севера  и
продвинуться  в  глубь  базы,  взрывая  объекты   один   за   другим.   Не
останавливаясь, мы пройдем до южной стороны базы, надеясь,  что  противник
будет не в состоянии преследовать нас. В некотором роде это налет. Но идея
с  угоном  корабля  требует,  чтобы  мы  захватили  основной  гарнизон   и
удерживали взлетную полосу, пока не взлетит корабль,  а  потом  попытались
удрать сломя голову.
   - Значит, мы будем просто прикрывать  корабль  до  вылета?  -  спросила
Байе.
   - Да, и эта перспектива  меня  тоже  не  радует.  Но  если  корабль  не
взлетит, а информация о "Левиафане" и  центре  управления  на  Вапаусе  не
попадет на спутник, мы  проиграем,  и  гардианы  просто  рано  или  поздно
перебьют нас. Это наш единственный шанс победить и попасть домой.
   Эта мысль явно не понравилась Байе.
   - Но среди нас нет ни одного пилота, способного вести корабль.
   - Напротив, лейтенант, - возразил Дефорест. - Прежде всего, у нас  есть
командир Ларсон - опытный пилот космического корабля,  и  мистер  Приго  -
специалист по технике гардианов.
   - И потом, в составе  наших  войск  имеются  еще  тридцать  пилотов,  -
напомнила Чен.
   - Какого флота? - заинтересовалась Байе.
   - Военно-воздушных сил США. Многие из них способны  пилотировать  любой
незнакомый самолет. Их прислали сюда как раз для таких  случаев  или  если
финнам понадобится больше пилотов.
   - Вы совершенно правы, Чен. Меня подвела память. Найдите их и  вызовите
сюда - по крайней мере столько, чтобы хватило для управления  кораблем,  -
приказал Тейлор и повернулся ко мне. - Итак, командир Ларсон, несмотря  на
то, что эта мысль нам не  по  душе,  у  нас  нет  другого  выхода.  Боюсь,
Дефорест прав: на борту корабля должны быть вы  -  не  только  в  качестве
пилота, но и как наш входной билет. Финны с Вапауса знают вас. Они поверят
вам и выслушают сообщение. Мистер Приго, если вы не против, я попросил  бы
вас присоединиться к операции  и  вас,  лейтенант  Чен,  -  на  вас  будет
возложена обязанность курьера. Пока вы - наш  единственный  специалист  по
"Левиафану" и  полагаю,  принесете  большую  пользу,  работая  в  разведке
Вапауса, а не здесь. Очевидно, при захвате корабля вам понадобится  помощь
- не слишком  большой  отряд,  чтобы  не  привлекать  внимания.  По-моему,
команда, в которой вы работали прежде, уже  показала  свое  мастерство,  -
продолжал Тейлор. - Командир Ларсон,  планировать  детали  я  предоставляю
вам. Поступайте так, как сочтете нужным.
   - Я сделаю все, что в моих силах, сэр.
   - Думаю, этого будет достаточно. Ну, удачи вам. Сделайте все возможное,
а тем временем я попытаюсь закончить здесь войну. Стенли, Байе,  не  будем
заставлять водителя ждать.
   Они перешли  поляну  и  сели  в  большую  машину,  отсалютовав  нам  на
прощание. Машина быстро скрылась из виду.
   Я еще долго думал, увижу ли я когда-нибудь вновь этих людей.


   Войска по-прежнему проходили  мимо  нас  -  иногда  крупными  отрядами,
иногда же  их  поток  иссякал,  превращаясь  в  тонкий  ручеек.  Мы  ждали
обещанного прибытия пилотов.
   Спустя два часа четверо молодых офицеров в синих мундирах вышли на нашу
поляну, неуверенно оглядываясь. Голди приветливо помахала им.
   - Должно быть, вы и есть те самые пилоты, - произнесла она.
   Женщина из группы прибывших ответила ей грустной улыбкой.
   - Да, мы пилоты. Я - капитан ВВС США Ева Берман, особый отряд  дальнего
космоса. А это - старший лейтенант Рэндолл Меткаф, лейтенант Роберт  Эмери
и лейтенант Эдвард Толли, десантный корпус США. Лейтенант  Байе  говорила,
что для нас есть работа?
   - Да, но только для двоих.
   - Еще двоих мы прихватили на всякий случай. Мы все так изголодались  по
полетам. Вам еще повезло, что сюда не явились  все  тридцать  человек.  Мы
бросили жребий. Эти трое выиграли, а я смошенничала.
   - Так я и знал, - буркнул Меткаф. Он заметно растягивал слова.
   Меткаф был высоким и тощим парнем  с  худым  лицом,  вьющимися  черными
волосами и клочковатыми бровями, придающими ему удивленный вид.
   - Я насчитал в шляпе не меньше двадцати бумажек с твоим именем.
   - Ну хватит, Рэндолл, - прервала Берман, которая по сравнению с длинным
пилотом казалась миниатюрной. Ее кожу покрывал  шоколадный  загар,  темные
волосы были коротко подстрижены, а в карих глазах мелькали лукавые  искры.
- Будьте осторожны с этим парнем: стоит только уделить  ему  хоть  немного
внимания, и все пропало - придется везде пропускать его первым,  разрешать
ему вести самолет и не забывать кормить. А теперь скажите, что  мы  должны
делать и когда приступать к работе?


   Спустя несколько томительных часов ожидания в полной темноте, мы сидели
на исходной позиции, на расстоянии  полукилометра  от  ограды  базы.  Если
верить Джорджу, до ближайшего ангара, где держали "Нову", расстояние  было
втрое большим. Мы представляли собой пеструю смесь:  Боб,  Джоан,  Краб  и
Голди из армии США;  Меткаф,  Берман  и  Эмери  из  флота  США,  Толли  из
десантного корпуса, Чей из французской армии,  я  -  из  флота  Республики
Кеннеди, и Джордж.
   Меткаф и Берман были назначены первым экипажем корабля, а Эмери и Толли
предстояло заменить их в случае гибели.
   Атаку назначили за три часа до  восхода  естественного  спутника  Новой
Финляндии, Куу.
   - Командир, время близится, - прошептал Краб.
   - Все готово? Обе машины в порядке?
   - В полнейшем. Мы готовы. Осталось еще пять минут.
   Сигналом к атаке должен был стать залп артиллерии, и  сразу  за  ним  -
запуск  ослепляющих  ракет.  Войскам  Лиги  требовалось   подстраховаться.
Предполагалось, что ракеты ослепят противника в первые минуты боя.  Каждая
из таких ракет первые две минуты распространяла  слепящий  свет,  а  затем
продолжала гореть уже менее ярко.
   Мы ждали, сидя в двух машинах.
   Залп прогремел неожиданно, заставив  нас  закрыть  глаза  и  съежиться.
Спустя секунду мы ощутили бесшумный  взрыв  света,  заметный  даже  сквозь
сомкнутые веки. Свет был чересчур ярким, чтобы смотреть на него.
   Должно  быть,  гардианы  что-то   заподозрили   -   ответная   стрельба
последовала незамедлительно, слишком быстро - они даже  не  стали  тратить
времени на поиск цели.
   Боб прислушался.
   -  За  кого   это   они   нас   приняли?   За   бомбардировщиков?   Это
противовоздушная артиллерия!
   - И не только: они ведут обстрел разрывными снарядами, - добавил Краб.
   Снаряд разорвался неподалеку от наших машин.
   - Слушай, Краб, и это называется стрельба вслепую?
   - Да, и перебить  нас  они  смогут  с  таким  же  успехом,  как  и  при
прицельном обстреле.
   Неожиданно вспышка померкла.
   - Ракеты гаснут! Вперед!
   Мы сорвались с места. Краб вел переднюю  машину,  вместе  с  ним  ехали
Голди, Берман, Толли и я. Боб управлял второй  машиной,  куда  влезли  все
остальные.
   Краб включил фары, и они высветили ограду базы на  расстоянии  тридцати
метров от нас. Подъехав ближе, Краб ударил  по  тормозам.  Джоан  и  Голди
выскочили из машин и побежали к ограде, таща длинные подрывные заряды. Они
установили их у основания ограды, проверили таймеры и  бегом  вернулись  к
машинам.
   Ограда задрожала, едва они успели рухнуть на сиденья. Прогремел  взрыв,
и вверх взметнулись столбы земли и обломков.
   - Мины, черт побери! - Вокруг уже гремел бой, и Крабу  пришлось  вопить
во все горло. Ночь наполнил грохот взрывов и выстрелов. - Голди,  сплошной
обстрел впереди ограды и за ней!
   Голди бросилась к пулемету и выпустила несколько очередей перед оградой
и в пролом, за нее.
   После  еще  трех  взрывов  мы  прорвались  сквозь  ограду  прежде,  чем
прекратилась тряска.
   Ангары,  которые  мы   искали,   находились   невдалеке,   возле   двух
параллельных взлетных полос. Мы ворвались  на  базу  с  северо-востока,  а
взлетные полосы тянулись с востока на запад.
   Крабновски выключил фары, едва мы выехали за ограду, и устремился точно
на юг в темноте, лихорадочно вертя руль. Машина подпрыгивала на выбоинах и
ухабах, двигаясь по пересеченной местности.
   В темноте по обе стороны от нас к  центру  лагеря  продвигались  другие
отряды.
   Артиллерия Лиги с первых минут боя успела нанести  противнику  ощутимые
потери. Впереди нас взрывались строения, шум  отдельных  взрывов  тонул  в
реве боя, окружающем нас со всех сторон.
   Краб вывернул на взлетную полосу, и машина резко вильнула,  впервые  за
эту ночь оказавшись на ровной дороге. Мы сделали крутой разворот и чуть не
вылетели за край полосы. Заметив это, Боб успел сбавить скорость и остался
на полосе. Краб резко переложил руль и выправил машину.
   До сих пор ракеты давали достаточно  света,  но  теперь  начали  быстро
гаснуть. В мигающем свете взрывов я заметил место для разворота  на  южной
полосе и  указал  на  него  Крабу.  Мы  развернулись  на  двух  колесах  и
подпрыгнули, снова становясь на все четыре.
   - Туда! - выкрикнул я. Ангар находился прямо  впереди.  Как  только  мы
приблизились, свет в нем погас. У кого-то хватило ума отключить энергию.
   Голди и Джоан прикрывали нас,  ведя  стрельбу  из  пулеметов,  едва  мы
остановились у ангара и выскочили из машин. Мы с Крабом  первыми  достигли
строения, бросившись  туда  сломя  голову,  и  оказались  перед  открытыми
раздвижными дверями.  Внутри  действительно  стоял  корабль,  и,  судя  по
описанию Джорджа, это была  "Нова".  Лазерный  луч,  разрезавший  темноту,
напомнил мне, что у нас нет времени стоять разинув рот. Краб уложил одного
противника прежде, чем я сумел опомниться. Второго я  заметил  на  рабочем
помосте и прикончил его выстрелом из винтовки.
   В  дальнем  углу  ангара  мелькнула  тень.  Мы  с   Крабом   выстрелили
одновременно и в ответ услышали протяжный вопль.
   -  Не  стреляйте!  Сзади  свои!  -  Тяжелые  сапоги   прогрохотали   по
металлическому полу, и Боб чуть не наткнулся  на  нас.  -  Мы  прихлопнули
троих ублюдков у ангара...
   Я не стал слушать его. Сбоку виднелась крутая открытая лестница,  почти
вертикальная, ведущая вдоль левой стены на галерею. Я бросился к  лестнице
под прикрытием длинных очередей прежде, чем успел подумать. Уловив  шорох,
я выстрелил в ту сторону, откуда он донесся. Глухой шум подсказал мне, что
я попал в цель. Свет  в  ангаре  выключили  изнутри,  но  это  не  помогло
гардианам.
   Быстрыми перебежками я проверил остальную галерею.  Здесь  не  было  ни
души.
   Пора было вспомнить о времени. Мы прорвались через ограду десять  минут
назад.
   Спустившись вниз, я пересчитал свой отряд. Эмери исчез.
   - Где Эмери? - спросил я у Меткафа.
   - Он исчез еще из джипа - я обернулся и увидел, что его  нет  рядом,  -
объяснил Меткаф. - Должно быть, его выбросило, когда машину встряхнуло  на
какой-нибудь колдобине.
   - Черт возьми! - Почему-то меня разозлило, что я  не  запомнил  первого
имени пилота. - Надеюсь, его подберет наш отряд.  Ручаюсь,  на  земле  ему
будет безопаснее, чем нам здесь.
   - Не надо об этом. Давай лучше посмотрим, как выбраться отсюда.
   - Джордж, это и есть корабль, который нам нужен?
   - Да, это он. - В голосе Джорджа прозвучал новый оттенок. Он уже  успел
обойти корабль со всех сторон.
   - Тогда за дело. Джордж, наверху есть комнаты...
   - Найти инструкции?
   - Верно.
   Он проворно взобрался по лестнице.
   - Командир, зачем нам такой яркий свет? - поинтересовалась Джоан.
   - Нам без него не обойтись. И  потом,  еще  неизвестно,  что  привлечет
больше внимания - свет или темнота. Вы, четверо,  останетесь  снаружи,  но
держитесь поближе к ангару, стойте тихо и  ничего  не  предпринимайте  без
необходимости.
   - Не беспокойся.
   - Чен, Берман, Меткаф, Толли - за мной. - Я оглядел корабль  в  поисках
люка и нашел его над правым  крылом.  "Нова"  оказалась  большим,  черным,
угрожающим  чудовищем,  массой  обтекаемых  поверхностей.  Она   создавала
впечатление не изящества, а силы. Вскоре мы оказались на борту.
   Меткаф опередил всех и нашел, как включается свет. Он  пренебрежительно
огляделся.
   - Вот теперь я чувствую себя как дома -  только  дом  этот  не  слишком
гостеприимный.
   - Наверное, эта штука летает не лучше кирпича, - поддакнул Толли.
   - Если она сумеет поднять нас в воздух и подольше не падать, ее  дизайн
меня вполне устраивает, - заключил я.
   - Ну, что это  за  дизайн!  Грубая  коробка  и  пара  топливных  баков.
Половину деталей отсюда можно оставить  в  ангаре  без  особого  риска,  -
фыркнул Меткаф.
   Трое пилотов уже уселись в кресла,  разглядывая  пульт.  Берман  заняла
место первого пилота, пощелкала кнопками на  пульте,  и  на  нем  замигали
огни. Кабина наполнилась  шумом  и  пощелкиванием  пробудившихся  к  жизни
механизмов.
   - Веселенькие штучки, - произнес  Меткаф,  указывая  на  индикаторы.  -
Надеюсь, у них есть какое-нибудь назначение.
   - Вы сможете лететь на этой посудине? - поинтересовался я.
   - Посудина - это в самую точку, но, пожалуй,  мы  с  ней  справимся,  -
заявил Меткаф. - Во всяком случае, пульт здесь вполне обычный. Дай нам еще
немного времени, чтобы разобраться.
   Внезапно весь корабль вместе с ангаром затрясся  -  бой  приближался  к
нам. Еще один взрыв прогремел поближе пару секунд спустя.
   - Ладно, разбирайтесь, а я посмотрю, как дела снаружи, - сказал я.
   Толли покачал головой, пробуя еще несколько тумблеров.
   - О ребятах беспокоиться незачем, сэр. Если бы не  они,  мы  бы  сейчас
здесь не сидели.
   - Оставьте местечко для меня. Я скоро вернусь.
   Я выбрался  из  корабля  и  встретился  с  Джорджем,  который  как  раз
карабкался на крыло, прижимая к груди кипу толстых  книг  с  замысловатыми
названиями. Я подсадил его и направился дальше.
   Едва я добрался до выхода из ангара, все вокруг словно осветила молния.
Грохот на мгновение оглушил меня, швырнув на землю.
   С трудом поднявшись на ноги, я увидел, как  из-за  угла  ангара  спиной
вперед выполз Крабновски.
   - Краб! - позвал я, подползая ближе и вглядываясь в ночь.
   - Скорее убирайтесь отсюда, - торопливо отозвался он.
   - В нас стреляют?
   - Стреляют куда попало. Черт, ну и  холодная  же  земля!  Этак  мы  или
отморозим себе все потроха, или сгорим заживо.
   - Сколько времени у нас осталось?
   - Кто знает! Может, десять минут, а может, пятьдесят лет.  Все  зависит
от того, сколько времени наши продержат гардианов на другой стороне  базы.
Но если гардианы в состоянии атаковать, нам всем не поздоровится.
   - О Господи!
   - Так что возвращайтесь и постарайтесь скорее взлететь. Может,  разбить
их и не удастся, но исчезнуть отсюда надо успеть.  Время  работает  против
нас.
   Десять минут спустя я  вернулся  на  корабль  и  углубился  в  изучение
штурманского пульта. Сможем ли мы взлететь?
   Сможем - если Чен и пилоты разберутся в назначении всех кнопок. Если  я
сумею задать программу запуска,  которая  приведет  нас  на  Вапаус.  Если
приборы не врут и топлива действительно хватит.
   Я начал работу на пульте. Джордж и Чен  помогали  остальным,  поминутно
заглядывая в инструкции.
   Навигаторская система не отличалась от  тех,  к  которым  я  привык,  и
потому я разобрался с ней в два счета. Полеты к Вапаусу наверняка были для
корабля обычным занятием, и потому в компьютере хватало данных.
   Да, техника была совсем недурна.  Но  цифры...  с  каждой  минутой  они
нравились мне все меньше.  Окно  -  промежуток  времени  и  участок  неба,
необходимые для встречи с  Вапаусом,  -  было  досадно  узким,  а  затраты
топлива предстояли чудовищные.
   Окно оказалось теснее, чем я рассчитывал. Задумавшись, я пытался  найти
решение и наконец обнаружил одно, но был не слишком доволен им.  Нет,  для
полета с экипажем,  состоящим  из  дилетантов  и  во  вражеском  воздушном
пространстве, выход решительно не годился. И все же мы могли попытаться...
   Краб просунул голову в люк за моей спиной.
   - Командир, если вы не взлетите через десять минут, вам  отсюда  вообще
не выбраться! Наши отступают - отсюда их уже видно.
   - Буксир! -  воскликнула  Берман.  -  Цепляйте  эту  чертову  машину  к
буксиру, иначе мы не выберемся из ангара! Толли, иди  с  Ларсоном.  Давай,
Рэнди, выводи его на полосу. С остальным разберемся в воздухе.
   Мы с Толли выбрались наружу Понадобилось три изнуряющие  минуты,  чтобы
найти буксир. Если бы его не  оказалось  в  ангаре,  наш  план  с  треском
провалился бы. Самостоятельно "Нова"  могла  двигаться  только  с  помощью
реактивных или ракетных двигателей, а запуская их в ангаре,  мы  рисковали
развалить его так же запросто, как карточный домик, и похоронить себя  под
обломками. Наконец Толли нашел буксир, припаркованный в самом темном  углу
снаружи ангара.
   Бой  приближался  к  нам,  наши  отступали.  Вскоре  ангар  должен  был
оказаться на передовой. Вспышки и гром выстрелов  слышались  все  ближе  и
ближе.
   - Похоже, они развоевались не на шутку, - заметил Толли.
   - И это только начало, - подтвердил Краб. - Заводи его, и поживее.
   Мы не стали спорить. Толли вскочил за руль буксира, и мы прицепили  его
к шасси корабля.
   Грохот выстрелов было уже не перекричать. Внезапно Толли  схватился  за
грудь, на которой расплывалось алое пятно,  и  повалился  с  сиденья.  Боб
возник рядом как из-под земли, вскочил на место Толли и  завел  двигатель,
одной рукой держа винтовку и продолжая отстреливаться. Но мундиры  тех,  в
кого он стрелял, были странно знакомыми...
   - Это же наши! - воскликнул я.
   - Какая разница, черт побери! - взревел Краб. - Взлетайте!
   Случайный или прицельно пущенный  снаряд  снес  заднюю  стенку  ангара.
Крабновски упал, а Боб крикнул мне:
   - Скорее! Скорее улетайте отсюда!
   Он по-прежнему отстреливался, выводя "Нову" на полосу.  Голди  и  Джоан
прикрывали нас с боков, очередями отвечая на огонь, вылетающий из темноты.
   Я запрыгнул на крыло и нырнул в люк, слыша, как по обшивке вокруг  меня
чиркают пули. Захлопнув люк, я наглухо задраил его.
   - Буксир ушел. Да благословит тебя Бог, Толли! - воскликнула Берман.  -
Путь свободен! Запуск главных двигателей... один, второй - все работают.
   Мощные реактивные двигатели пробудились к жизни.
   - Двигатели на полную мощность по моей команде, -  произнес  Меткаф.  -
Следи за носом, Ева.
   Я выглянул в боковой иллюминатор. Три крохотные  фигурки  уплывали  все
дальше, стреляя в темноту.
   Той ночью все они погибли -  этого  и  следовало  ожидать.  Кроме  них,
погибло еще Бог весть сколько наших.


   - Нарекаю тебя "Боика", корабль военно-воздушных и космических сил США!
- провозгласил Меткаф.
   Берман запела:
   "Полный вперед! Мы - повелители неба!"
   Мы взлетели, оставив за собой руины "Гадеса", и устремились  туда,  где
уже разгорался рассвет. Из пылающей ночи - в день.
   Прежде чем приняться за работу, я молча помолился за всех нас.



        ИНТЕРЛЮДИЯ

   Это продолжалось всего минуту, а потом все изменилось -  за  кратчайший
промежуток времени, подобный искре. Этой ночью погибло столько людей, а  я
покинул поле боя и вступил  в  новое  сражение  так  неожиданно,  что  мне
казалось, будто все, кого я знал, не погибли, а просто оказались где-то  в
другом месте. Не мертвы, а исчезли.
   В тот момент, когда наш  украденный  корабль  взмыл  в  небо,  я  вновь
почувствовал пламя - оно вернулось, пусть всего лишь на миг.  И  теперь  я
мог повелевать им. Я укротил в себе это чудовище. Я знал,  что  оно  может
быть капризным и опасным рабом. В моем воображении пламя  внизу  и  позади
салютовало нашему вылету.
   Предвестник смерти,  яростный  разрушитель  стал  моим  рабом.  Чистым,
неподкупным воином. Затем минута прошла, и я вновь вернулся в сознание.




        ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВОЙНА В НЕБЕ


        13

   - Высота десять тысяч метров. Поднимись до ста тысяч, а потом иди прямо
по курсу. Держи вот сюда, Рэндолл, - объяснила Берман, отстегивая ремни  и
выбираясь из кресла.
   - Слушаюсь, командир. - Меткаф вел корабль с  боязливой  деликатностью,
никоим образом пока не доверяя ему.
   - Командир Ларсон, не могли бы вы пройти сюда? - позвала Берман.
   - Минутку - Судя по показаниям  моих  приборов,  Меткаф  твердо  держал
курс. Пока мне было не о чем беспокоиться. Еще не сбросив оцепенение после
боя на земле, я двигался медленно, почти вяло.  Выбравшись  из  кресла,  я
направился к Берман. Она сидела перед пультом управления орудиями, рядом с
Чен. Джордж разместился у рации, через проход от Чен.
   - Что случилось? - спросил я.
   - Должно быть, ее зацепило рикошетом. Трещина в черепе.  По-моему,  она
не выживет.
   И Крабновски не выжил... Жив  ли  еще  кто-нибудь  из  тех,  с  кем  мы
расстались пять минут назад?
   - Командир! - позвала вновь Берман.
   - Да? Прошу прощения. Дайте взглянуть.  -  Берман  посторонилась,  и  я
опустился на колени рядом с Чен. Она была бледна и почти висела на кресле.
Тонкая струйка крови сочилась из уголка ее  рта.  Кошмарный  широкий  шрам
пересекал лоб. Возможно, удар вызвал контузию. Или же дело тут не только в
ране в голову? Почему у нее изо рта течет кровь? Еще  одна  рана?  Пробито
легкое? Я пальцем приоткрыл  ей  рот.  Нет,  похоже,  она  прикусила  щеку
изнутри. Может, когда пуля скользнула по черепу, она вызвала  судорогу  во
всем теле.
   Я вытер кровь с руки о собственную одежду и приподнял левое  веко  Чен,
отодвинул руку, чтобы свет  падал  на  зрачок,  и  всмотрелся.  Зрачок  не
сузился под ярким лучом.
   - Похоже, она контужена.
   - И что же нам делать?
   - Откуда мне знать? Я не врач! - Чего она хотела от меня? Что я  должен
был сделать? - Самое меньшее, что мы можем, - оставить ее в покое!
   - Но она может умереть!
   - А если  мы  попытаемся  промыть  рану  и  наложить  на  лоб  повязку,
треснувшая кость может сместиться, воткнуться ей в мозг, и тут  уже  ничем
не поможешь! Привяжите ее к креслу, оставьте в покое и займитесь полетом -
иначе мы все погибнем!
   Берман одарила меня злобным взглядом и склонилась  над  Чен.  Я  прошел
вперед и уселся рядом с Меткафом. Почему  Берман  обратилась  ко  мне?  Ей
следовало командовать на корабле, по званию она была старше меня. А, вот в
чем дело: я служил в  разведке.  Предполагалось,  что  я  прошел  солидную
медицинскую подготовку. Берман  ждала  от  меня  совета  и  помощи,  а  не
приказа.
   - Проклятье, - выругался я вслух, - не помню,  когда  в  последний  раз
спал или ел.
   Не отрываясь от приборов, Меткаф отозвался:
   - Чем кончился бой на земле?
   - Все погибли, Рэндолл.
   На его щеке дернулся мускул.
   - Да благословит их всевышний и всемогущий Бог -  впрочем,  иногда  мне
кажется, его ничуть не заботит, что происходит с нами. Позови Еву обратно.
Мы приближаемся к побережью - где-то  здесь  должны  быть  воздушные  базы
гардианов. Могут возникнуть сложности.
   Ева услышала его.
   - Иду, Рэндолл.
   Мы с ней с трудом разошлись в узком  проходе.  Лицо  и  руки  Евы  были
заляпаны чужой кровью, но она этого не замечала. Проходя, она  оскорбленно
и злобно взглянула на меня. Оба мы промолчали.
   Опустившись в кресло, с которого только что поднялся я,  она  взглянула
на приборы.
   - Мы в полете уже четырнадцать минут. Береговую линию пройдем  примерно
через девяносто секунд. - Ее глаза стали  холодными,  суставы  пальцев  на
пульте побелели от напряжения.
   Я подавил вздох, ощутив тяжкую усталость. С трудом преодолев три  шага,
оставшихся до моего кресла, я рухнул в него, пристегнулся и  уставился  на
экран радара. И тут же застыл. Сразу три!
   Меткаф заметил их первым.
   - Командир, неопознанные самолеты внизу, прямо  под  нами.  Они  быстро
приближаются.
   - Вижу,  только  здесь  нет  неопознанных  самолетов  -  одни  посудины
гардианов. Джордж, ты можешь поймать их сигналы?
   - Минутку, точно еще не знаю, но...
   Джордж перекинул тумблер, и из динамика раздался отчетливый голос:
   - ...повторяю, лидер прибрежного отряда вызывает истребитель "Нова".  У
вас нет разрешения на полет. Отвечайте, или мы начинаем стрельбу.
   - Ну что? - с сомнением спросил Джордж.
   - Сделай что-нибудь, ради Бога! - крикнула Берман, не поворачиваясь.  -
Заговаривай ему зубы, пока мы в зоне досягаемости.
   Джордж на мгновение задержал руку над пультом управления,  затем  нажал
правую кнопку и вытащил наушники, неловко водрузив их на голову.
   -  Вызываю  лидера  прибрежного  отряда.  Лидер   прибрежного   отряда,
отвечайте.
   - Лидер прибрежного отряда слушает. Укажите свой номер.
   Выглянув в окно, Джордж прочел номер на крыле.
   - Говорит "Нова" 44-8956 НФ, 44-8956 НФ. Мы бежали после  нападения  на
базу воздушных сил "Коготь". У нас повреждения. Значительные повреждения.
   "Когтем" гардианы называли "Гадес".
   Противник отозвался с нескрываемым подозрением:
   - Какого рода повреждения? Мы сможем помочь?
   Обернувшись, Меткаф прошептал Джорджу:
   - Шасси!
   Джордж кивнул и проговорил в микрофон:
   - Неисправны шасси - были разбиты противником в момент взлета.
   Теперь все трио самолетов гардианов было видно в инфракрасном режиме  -
их улавливали приборы в хвостовой части корабля. На  экране  быстро  росли
три точки. Я надел наушники и включил внутреннюю связь.
   - Штурман вызывает пилота. Мы можем прибавить скорость и уйти от них?
   - Ответ отрицательный. А если снизимся, можем  не  дотянуть  до  места.
Если же попытаемся  удрать  от  них,  на  таком  расстоянии  нас  достанут
ракетами.
   - Досадно... - "Боика", как назвал Меткаф  наш  корабль,  взлетела  без
боеприпасов.
   Джордж  по-прежнему  разговаривал  с  вражеским  пилотом,   но   вскоре
переключился на внутреннюю связь и вклинился в наш разговор.
   -  Они  хотят  осмотреть  повреждения  в  воздухе.  Требуют,  чтобы  мы
прекратили набирать высоту, держались на одном уровне и снизили скорость.
   Меткаф еле слышно чертыхнулся.
   - Что будем делать, командир?
   - Выполняй, Рэнди. Они вооружены, - вздохнула Ева.
   "Вооружены", - эхом отозвалось у меня в голове. Рядом  со  мной  лежало
оружие... Я включил внутреннюю связь.
   - У кого-нибудь из вас есть лазер?
   - Да, - подтвердил Меткаф.
   - И у меня тоже. Ну и что? - спросила Берман.
   - У меня - нет, - вздохнул Джордж.
   У меня мелькнула идея, которую я тут же счел слишком рискованной.
   - Меткаф, Берман, кто из вас лучше стреляет?
   - Я всего лишь выполнила стрелковые нормы, - отозвалась Берман.
   - А я когда-то считался снайпером, - сообщил Меткаф.
   - Отлично, Меткаф. Доставай  оружие,  переключайся  в  режим  лазера  и
настраивай его на полную мощность и самый широкий  луч.  Я  сделаю  то  же
самое. И поменяйтесь местами с Берман.
   - Что за дьявольщину вы задумали... сэр? - спросил Меткаф, пока менялся
местами. Корабль качнуло, но он тут же выровнялся.
   - Мы дождемся удобного момента, когда по крайней мере  два  истребителя
будут в зоне досягаемости, а затем оба выстрелим прямо  в  пилотов,  им  в
лицо, и ослепим их.
   - Вы шутите? - изумилась Берман.
   - Если у вас есть идея получше, я готов уступить.
   - Ничего у меня нет, а жаль, - пробурчала она. - Могу отдать  вам  свое
оружие - конечно, если вы и в самом деле не шутите.
   - Ни в коей мере,  -  отозвался  я.  -  Это  подействует,  Джордж,  как
думаешь?
   - Должно подействовать, - с беспокойством отозвался он. - Лазерный  луч
пройдет сквозь стекло наших иллюминаторов и переднее стекло  истребителей.
Если вам удастся попасть им прямо в лицо, нам повезло.
   - Отлично, - кивнул я. -  Приготовьтесь  сбить  их  и  сразу  выйти  на
орбиту.
   - Не выйдет, - возразил Рэндолл. - По первоначальному плану  полета  мы
находимся еще в семнадцати минутах от места, где должны выйти на орбиту.
   - Знаю. Но если мы выйдем из атмосферы в другом  месте,  мы  просто  не
доберемся до Вапауса, а если не разделаемся с этой сворой,  вообще  никуда
не попадем. Сейчас самое лучшее  -  остаться  в  живых,  попасть  хоть  на
какую-нибудь орбиту, а потом думать, как быть дальше. Всему свое время.
   - Они приближаются, чтобы осмотреть повреждения, - сообщил Джордж.
   Я взглянул на экран радара.
   - По крайней мере двое.
   Третий самолет, по-видимому, ведущий, остался позади,  на  почтительном
расстоянии,  отправив   к   нам   двоих   ведомых.   Все   самолеты   были
тускло-черными, с угловатыми, вытянутыми вперед крыльями. Передние  стекла
их кабин напоминали темные, массивные глаза насекомых.
   - Джордж, что это за машины?
   - Понятия не имею. Это что-то новенькое.
   - Два истребителя приближаются...
   Джордж прервал Меткафа:
   - Они требуют, чтобы мы попытались выпустить шасси.
   - При такой скорости?
   -  Мы  еще  не  успели  опробовать  шасси.  -  Очевидно,  Меткаф  решил
воспользоваться представившейся возможностью.
   - Ладно, я покажу им, - пообещала  Ева  и  задергала  рукоятку  выпуска
шасси туда-сюда, не давая им раскрыться.
   Я взглянул на экран.
   - Одному из них придется осмотреть нас снизу.  Сейчас  один  прямо  над
нами, а другой - внизу. Джордж, переключи радио на внутреннюю связь.
   -  ...видимых  повреждений,  истребитель  "Нова".   Не   вижу   никаких
повреждений.
   Вздохнув, Джордж отозвался:
   - По-видимому, неполадки с гидравлической системой.
   - Вполне возможно, "Нова". Но мы не видим течи.
   - Командир, пригнись! Если они увидят, что машину  ведет  женщина...  -
торопливо проговорил Меткаф.
   - Ты прав, Рэнди. - Берман сползла  в  кресле  и  съежилась,  стараясь,
чтобы ее не увидели за стеклом, но в то же время не убрала рук  с  пульта.
Наша форма тоже  могла  вызвать  подозрение,  но  маскироваться  было  уже
поздно.
   - Командир, моя цель на месте, - сообщил Меткаф.
   - А моя еще нет - он приближается снизу, и пока... - начал я.
   - Теперь мой ушел чуть вперед.
   Мы с Меткафом наблюдали, как наши мишени скользят  вдоль  обеих  сторон
"Боики".
   - Снова приближается... теперь можно стрелять, - проговорил я.
   - Ушел. Ну, ублюдок, давай, иди сюда!
   - Так ты можешь стрелять? Моего как раз видно...
   - Да, почти... еще немного... огонь!
   Мы выстрелили одновременно. Из иллюминатора мне было видно, как  тонкая
рубиновая линия пронзает небо.
   Луч ударил прямо в лицо пилоту сквозь мгновенно  расплавившееся  стекло
шлема. Во взрыве боли пилот схватился за глаза, и  самолет  клюнул  носом,
падая в море.
   - Гони! - крикнул я.
   Двигатели взревели, и мы устремились в небо.
   - Меткаф, тебе удалось...
   - Да, я достал его.
   Я взглянул на экран радара.
   - Еще один на хвосте.
   На экране заднего обзора две точки уменьшались, уходя вниз по спиралям.
Сзади нас догонял самолет, похожий на злую черную муху.
   Я включил радио.
   - Говорит лидер прибрежного отряда. Преследую предателей на истребителе
"Нова". Сандерс и Хэмптон сбиты "Новой".  У  предателя...  -  из  динамика
понесся шум и бессмысленные восклицания.
   - Он включил шумовую завесу. Больше мы ничего  не  услышим,  -  сообщил
Джордж.
   - Мы слышали достаточно, - отозвался я.
   - Командир Ларсон, - позвала капитан Берман, -  мы  не  можем  выйти  к
Вапаусу - мы вылетели за окно для выхода на орбиту.
   - Знаю, знаю.
   День разгорался. Мы летели навстречу  восходящему  солнцу.  Я  выключил
инфракрасную камеру и перешел в режим  нормального  просмотра.  Небо  было
ярко освещено, но море и земля внизу терялись  в  темноте.  Мы  постепенно
поднимались и теперь могли увидеть изогнутый горизонт.
   - Мы должны попытаться вылететь на орбиту - любую, на какую  получится,
- предложила Ева. - Ни одна из  баз  Лиги  не  в  состоянии  принять  этот
летающий  гроб.  А  если  мы  повернем  обратно  к  Земле,  нас  наверняка
подстрелят. Топлива у нас хватит только дотянуть до орбиты.  Нам  остается
либо лететь вверх, либо упасть в море.
   - А это весьма жесткое и неуютное место, - вставил Меткаф.
   - И прежде всего - мокрое, - поправила Берман. -  Рэндолл,  последи  за
радаром. Пусть Ларсон вычислит новый курс.
   На это мне не понадобилось много времени. Минуту назад нашей целью  был
крохотный участок неба, теперь же мне предстояло вычислить курс  на  любую
орбиту. Я начал закладывать данные  по  минимальной  орбите  при  наиболее
низком отклонении скорости с условием, что не придется менять  орбитальную
плоскость, учел направление солнечных лучей...
   - Ракеты! Две ракеты!
   Оторвавшись от расчетов, я взглянул на экран радара. Прошло,  наверное,
полминуты с тех пор, как мы сбили два истребителя. Я предоставил закончить
расчеты компьютеру.
   - Пилот, выбирайтесь отсюда! Курс девяносто восемь градусов, отклонение
- ноль, наклон поперечной оси - тридцать пять, отклонение ноль.
   Берман резко подняла нос корабля, выравнивая курс и заставляя его круто
взмыть вверх.
   - Курс взят!
   - Запуск на орбиту на полной мощности на высоте пятьдесят тысяч метров.
   - Слушаюсь - двигатели на полную, высота пятьдесят.
   Я вновь перевел взгляд на радар:
   - Ракеты приближаются.
   Черт возьми, Чен без сознания сидела перед пультом контроля за  оружием
- радары там больше подходили для такой работы. Я прибавил увеличение.
   - Продолжаю держать на девяносто восемь,  ноль,  тридцать  пять,  ноль.
Высота двадцать пять тысяч. - Голос Евы по-прежнему был тверд  и  холоден,
но под внешним спокойствием уже сквозил страх.
   - Ракеты приближаются: дальность - четырнадцать тысяч. Скорость подхода
- шестьсот пятьдесят метров в секунду.
   - Высота - тридцать тысяч, - дрогнувшим голосом сообщил Меткаф.
   - Ларсон, сообщайте о дальности ракет, - приказала Ева. - Рэндолл,  дай
обратный отсчет для запуска.
   - Десять секунд, - сказал Меткаф.
   - О Господи! - Почти забытый в пылу боя Джордж уставился на свой экран,
беспомощно сжимая кулаки.
   - Дальность - одиннадцать тысяч.
   - Девять секунд.
   - Девять тысяч пятьсот.
   Теперь хвостовые приборы  отчетливо  выдавали  на  экран  вид  ракет  -
крохотных белых огненных колец с темными точками в середине.
   - Восемь секунд.
   - Приготовиться к выходу на орбиту, - объявила  Ева.  Выдержит  ли  Чен
запуск? Какую перегрузку она в состоянии перенести с такой раной?
   - Семь секунд.
   - Семь тысяч метров. -  Мой  голос  повысился,  но  не  перекрывал  рев
двигателей.
   - Не успеем...
   - Заткнись, Рэнди! Продолжай отсчет!
   - Четыре тысячи пятьсот, - произнес я. Меткаф был прав - мы не успевали
уйти.
   - О Господи! Пять секунд!
   - Дальность ракет - три тысячи метров. - Внезапно одна из  них  нырнула
вниз и пропала с экранов. - У одной кончилось топливо.
   - Господи, помоги! Четыре секунды.
   - Вторая приближается быстрее. Тысяча двести метров.
   - Три секунды...
   - Пятьсот метров!
   - Маневр! - крикнула Ева и бросила корабль круто  вниз,  заставив  меня
стиснуть челюсти. Во рту распространился привкус крови.  Позади  прогремел
взрыв, потрясая корабль. Я слышал визг рассеченного металла. Ева вышла  из
пике и вновь стала набирать высоту.
   - Попадание! Потерян хвостовой руль, и где-то течь, - сообщила Ева.
   - Да, но, слава Богу, мы еще живы, - возразил Рэндолл.  -  Хорошо  еще,
попадание не было прямым.
   - Желтый сигнал в области орбитальных двигателей. Рэнди, что там такое?
   - Утечка топлива.
   - Мы сможем выйти на орбиту?
   - Ракета на экране! - Она появилась ниоткуда  в  тот  момент,  когда  я
убавил увеличение.
   - Рэнди, дай высоту!
   - Сорок восемь тысяч.
   - Столкновение через три секунды.
   Ева дернула рукоятку, выводя корабль в угрожающе крутой подъем.  Где-то
в утробе корабля послышался глухой стук, пол под нами задрожал.
   - Высота - сорок девять тысяч.
   - До столкновения - две секунды.
   - Пятьдесят тысяч метров!
   - Запуск!
   Мощные двигатели рывком пробудились к жизни. На экране заднего обзора я
видел, как струя пламени коснулась ракеты и та тут же испарилась.
   Вокруг  стоял  невообразимый  грохот,  весь  корабль  трясся,   как   в
лихорадке. Джордж что-то кричал, но никто не мог услышать  его.  Казалось,
он дрожит еще сильнее, чем корабль.
   Через наушники я едва разбирал голоса Берман и Меткафа.
   - Утечка топлива усилилась - красный сигнал.
   - Слышу, Рэнди.
   - Прошли число Маха. - Еще мгновение вибрация продолжалась,  но  грохот
постепенно  утихал.  Затем  мы  вышли  из   атмосферы,   и   тряска   тоже
прекратилась.
   - Подкачай топливо с крыльев в главный резервуар.
   - Восемнадцать секунд полета.
   Напряжение полностью исчезло, а мы были еще живы.
   - Утечка топлива хуже, чем я думал. Нам не выйти  даже  на  минимальную
орбиту, - сообщил Меткаф.
   - Неужели все так плохо? - спросил я.
   - Посмотри сам.
   Здесь, в  верхних  слоях  атмосферы,  водород  из  бокового  резервуара
немедленно испарялся. У основания крыла виднелась  струя  густого  вязкого
пара, тянущаяся из отверстия величиной с большой палец.
   - С ума сойти... - пробормотал я.
   - Вот именно, - подтвердил Меткаф. - Я перекачиваю топливо  в  основной
резервуар с максимальной скоростью, но  придется  сделать  это  для  обоих
крыльев, чтобы корабль не перекосился.
   - Ты успеешь?
   - Понятия не имею.
   - Благодарю за исчерпывающий ответ.
   На мгновение в кабине стало тихо, и в этой тишине прозвучал слабый стон
Чей. Она была еще жива, но сколько времени она  сможет  выдержать  тройную
перегрузку?
   Вскоре перегрузка достигла трех с  половиной  "g".  По  мере  того  как
корабль терял топливо и таким образом облегчал свой вес, двигатели  должны
были нести его все быстрее  с  каждой  секундой.  Максимальная  перегрузка
могла составить четыре с лишним "g".
   - Шестьдесят секунд орбитального  полета.  Командир,  можно  ли  убрать
крылья? - спросил Меткаф. - Как только резервуары в них будут пусты,  было
бы неплохо  избавиться  от  балласта.  Это  возможно  или  мы  собьемся  с
траектории?
   - С какой еще траектории? - усмехнулся я. - Мы  должны  были  двигаться
строго по курсу, но не выдержали  его.  Мы  должны  выйти  на  орбиту,  но
понятия не имею, на которую. Давай попробуем. Почему бы тебе  не  оставить
насосы в рабочем состоянии еще десять секунд после перекачки топлива -  на
всякий случай? Затем отключим их, на  две  секунды  застопорим  двигатели,
уберем крылья и прибавим скорость.
   - И в самом деле, почему бы не попытаться? - подтвердил Меткаф. - Точно
выдержать курс нам уже не светит. Ева, ты справишься?
   - Пожалуй, да, - отозвалась она, - но не знаю, выдержит ли эта штука.
   - Если она не выдержит, всем нам крышка, - заключил Меткаф. -  С  такой
утечкой нам точно не хватит топлива, чтобы добраться до  орбиты,  таща  на
себе крылья.
   - Похоже, это не лучший наш полет, верно? - горестно спросила Ева.
   - Вы правы, командир, - согласился Меткаф. - Резервуары в крыльях будут
пусты на сто двадцатой секунде полета.
   - Ладно, двигатели будут застопорены на сто тридцатой секунде. Рэнди, я
поведу корабль, а ты займись крыльями, только будь осторожнее.
   - Я уже начал цикл отсоединения. Осталось нажать одну кнопку.
   Раздался  воющий  звук  -  насосам  было  больше   нечего   выкачивать.
Одновременно вязкая струйка  пара  из  отверстия  в  крыле  истончилась  и
исчезла.
   - Резервуары в крыльях пусты на сто пятой  секунде  полета,  -  объявил
Меткаф.
   - Хорошо. Начинай сбрасывать крылья и хвост, - приказала Ева.
   - Все взрывные цепи задействованы. Только  удержи  эту  штуку,  пока  я
сбрасываю крылья и хвост. Крен будет сразу во все стороны.
   - Я готова. Попробую сразу же выправлять его.
   - Джордж, проследите вместе  с  командиром  за  сбросом  крыльев,  а  я
послежу за хвостом, - сказал Меткаф.
   - Приготовиться! - скомандовала Ева. - Сто двадцать  пять  секунд,  сто
двадцать  шесть,  двадцать  семь,  двадцать   восемь,   двадцать   девять,
остановка!
   Перегрузка исчезла вместе с  остановкой  двигателей.  Затем  из  своего
иллюминатора я увидел  краткие  вспышки.  Послышался  скрежет  металла  по
металлу, а потом крыло бесшумно отплыло в сторону и исчезло.
   - Крыло сброшено!
   - И второе тоже, - сообщил Джордж.
   - И хвост. По крайней мере в  этом  корабль  нас  не  подвел.  Запускай
двигатель, командир!
   - Запуск!
   Нас  снова  вдавило  в  кресла,  сильнее  прежнего.  Перегрузка  быстро
достигла четырех с половиной "g". Выдержит ли ее Чен?
   - Мак, как думаешь, когда нам ждать выхода на орбиту? - спросил Джордж.
   - На которую? На ту, что мы собирались и пытались выйти, или на  ту,  к
которой движемся на самом деле? Запуск на орбиту произошел во время выхода
из маневра. Я даже не знаю, в какую  сторону  мы  тогда  летели.  Ева  уже
исправила курс и взяла верное направление, но  я  не  представляю,  какими
могут быть последствия первых секунд полета или сбой после сброса крыльев.
Очевидно, мы немного поднялись, но понятия не имею насколько.
   - Да, положение несколько осложнилось, - прокомментировал Меткаф.
   - Но ведь мы выйдем на орбиту? - полуиспуганно спросил Джордж.
   - Наверняка, - отозвался я, - но ненадолго,  может,  всего  на  два-три
оборота. Мы будем находиться так низко над планетой, что, возможно, смогли
бы воспользоваться крыльями. Но ради этого тащить их на себе не стоило.
   Берман и Меткаф, как истинные пилоты, невозмутимо восприняли мои слова,
но Джорджу явно стало не по себе.
   - Зачем надо было лететь так далеко, если мы все равно упадем?
   - Будем надеяться, что нам  попадется  попутный  транспорт  и  что  нас
подвезут, - заявил Меткаф. - Обидно возвращаться с полпути до Вапауса.
   Джордж ошеломленно покрутил головой.
   - Но тогда какого черта вы сидите и ждете?
   - Что с вас взять, когда даже мы, отважные пилоты, теряем  спокойствие,
- объяснил Меткаф. - Лично я чуть не наложил в штаны, когда первая  ракета
прошла впритык к хвосту.
   - Послушай, она прошла совсем не так близко! - насмешливо перебила Ева.
   - Да? Тогда что же стряслось с моими штанами? Двести сорок пять  секунд
полета.
   Несколько секунд спустя послышался резкий сигнал.
   - Черт возьми!  Десятисекундное  предупреждение  -  кончается  топливо.
Время  полета  двести  пятьдесят...  пятьдесят  одна...  пятьдесят  две...
пятьдесят три... четыре... пять - все, дальше призовое время  -  пятьдесят
семь... восемь... девять...
   Двигатели  взревели  раз,  другой,  поперхнулись  и  затихли.   Топливо
кончилось.
   - Остановка двигателей на двести пятьдесят девятой секунде полета  -  а
может, чуть позже. Командир, мы так и будем здесь висеть?
   - Подожди пару минут. -  Единственными  приборами,  с  которыми  я  мог
управляться, не заглядывая в инструкцию, были секстант и радар  высоты.  С
помощью секстанта я  приблизительно  определил  скорость  и  выпустил  ряд
импульсов в сторону планеты. Затем наступило время расчетов. - Мы движемся
приблизительно со скоростью семь  тысяч  четыреста  метров  в  секунду  на
высоте ста шестидесяти двух километров  по  почти  круглой  орбите.  Можно
считать, нам повезло.
   Мои слова были встречены неистовыми криками радости.
   - Джордж, - продолжал я, - настрой передатчик  и  вызови  Вапаус.  Если
сможешь, разберись с настройкой гардианов - они на ультравысокой  частоте,
второй канал.
   - Раз плюнуть! Да, лейтенант Меткаф, как вы назвали корабль?
   - Корабль "Боика" под командованием пилота ВВС  США  -  но  это  долгая
история...
   -  Будь  осторожен,  а  то  он  начнет  вдаваться  в   подробности,   -
предупредила Берман. - Командир, давайте осмотрим раненую.
   Я расстегнул ремни и в сопровождении Берман подплыл к Чен.
   Чен по-прежнему была в глубоком обмороке. Теперь, в  невесомости,  рана
на ее лбу почти не кровоточила. Вместо того  чтобы  скатываться  по  лицу,
кровь крохотными шариками поднималась вверх, подрагивая  от  дыхания  Чен.
Ева оттолкнулась от стены, проплыла к задней части кабины  и  вернулась  с
аптечкой первой помощи.
   - Корабль под командованием пилота ВВС  США  "Боика"  вызывает  станцию
Вапаус. Просим ответить.  У  нас  кончилось  топливо,  на  борту  раненый.
Вапаус, ответьте. Корабль ВВС США "Боика" вызывает...
   Не слушая высокий, почти радостный голос Джорджа, мы с  Евой  принялись
осматривать Чен. Губкой я убрал кровь со лба и осторожно  обработал  рану.
Она оказалась неглубокой.
   В аптечке был маленький фонарик - с помощью его я вновь осмотрел зрачки
Чен. На этот раз они слегка сузились. Чен закашлялась, и несколько  капель
крови вылетело изо рта, поплыв по кабине. Ева поймала их  губкой.  Значит,
рана  во  рту  еще  кровоточила.  В  невесомости  кровь  может   перекрыть
дыхательные пути, и Чен захлебнется.
   - Мак, ты, должно быть, устал, - вдруг произнесла Берман.  -  Я  помогу
Чен, как получится, а ты отдохни. Ты понадобишься нам, когда придет  время
ответить Вапаусу - Она начала перевязывать рану.
   - Кстати, командир, не могли бы вы подменить  меня  на  минутку?  Я  не
прочь сходить на нос, - сообщил Меткаф.  В  "Боике",  предназначенном  для
длительных полетов, на носу имелась крохотная уборная.
   - Хорошо. - Я сел в кресло второго пилота, а Меткаф  удалился.  На  его
штанах расплылось темное пятно, следом за Меткафом тянулся  шлейф  острого
запаха.
   Джордж прервал вызов.
   - А я думал, он шутит насчет штанов...
   - По-моему,  любому  пилоту  случается  пожалеть,  что  он  не  запасся
подгузниками, - заметил я. - Со мной тоже такое случалось во время учений.
   Меткаф вернулся через  несколько  минут  -  его  штаны  казались  более
сырыми, но уже не пахли.
   - Рэндолл, следи, чтобы мы не свернули  с  курса.  -  Нос  "Боики"  уже
начинал вихлять из стороны в сторону. Какой бы разреженной ни  была  здесь
атмосфера, она все-таки была, и, если бы нам удалось  держать  корабль  на
прежнем курсе, мы пробыли бы на орбите подольше.
   Я мог обойтись и без замечания. Взглянув в иллюминатор на  проплывающую
поверхность планеты, Меткаф присвистнул и кивнул.
   - Корабль ВВС США "Боика" вызывает Вапаус. У нас нет топлива, на  борту
раненый. Мы просим помощи, черт возьми! Корабль ВВС США  "Боика"  вызывает
хоть кого-нибудь! Отзовитесь!
   Джордж повторял эти слова, как  заклинание.  Я  попытался  заснуть.  За
последние пятьдесят два часа я проспал не более  четырех  и  сейчас  хотел
подремать хоть часок, но  был  слишком  возбужден.  Наконец,  оставив  все
попытки, я отправился посмотреть, как дела у Меткафа.
   - Ну, что скажешь? - спросил я, усаживаясь в кресло второго пилота.
   - Ничего хорошего. Показания приборов настораживают. С  высотой  все  в
порядке, а вот отклонение и наклон поперечной оси изменились. Должно быть,
это случилось еще во время маневра.
   - И что же ты собираешься делать?
   - Сбросить запасы топлива реактивных высотных двигателей.  Слава  Богу,
идиоты, которые клепали эту  посудину,  предусмотрели  для  них  отдельный
источник топлива, иначе мы лишились бы их  помощи,  как  только  произошла
утечка.
   - А как насчет реактивного топлива?
   - Зачем оно? Здесь, без воздуха, оно все равно не будет гореть.
   - Да, но должен же быть какой-то способ сбросить его.
   - Ну и что?
   - Если мы сбросим топливо, масса корабля изменится и...
   - А по мере того, как будет снижаться масса, выход топлива  замедлится.
Ладно, посмотрим. -  Он  взял  инструкцию,  которую  Джордж  прихватил  из
ангара. - Выпуск топлива... Страница четыреста пятьдесят шесть.  Схема  на
странице четыреста сорок четыре... Это уже кое-что. Если схема  верна,  то
выбросы должны уравновешивать друг друга. Вероятно, все-таки  нас  немного
покачает, но что делать? - Он разыскал в инструкции описание кнопок и стал
нажимать их одну за  другой.  Издалека  донесся  свист,  и  "Боику"  вдруг
окружило  облако  белого,  быстро  рассеивающегося  пара.  Корабль   начал
поворачиваться вокруг длинной оси, но Меткаф не обратил на это внимания. -
Меня беспокоит только поперечный крен, а остальное не важно. Благодарю  за
идею.
   - Есть еще проблемы?
   - Пожалуй, скоро иссякнет энергия - батареи садятся с каждой  секундой.
Если мы вернемся, стоит побеседовать с механиками. А пока можно  отключить
системы, которые сейчас нам ни к чему.
   - Я попробую чем-нибудь помочь.
   - Но помогать было почти нечем.  Я  отключил  свет  и  вырубил  питание
пультов, которыми мы не пользовались, - моего и пульта, у которого  сидела
Чен. Но все эти системы забирали ничтожную долю энергии, а больше всего ее
поглощали  цепи,  без  которых  мы  не  могли  обойтись:  связь,   система
жизнеобеспечения, контроль высоты. Я ненадолго выключил пульт  термального
контроля,  но  похолодание  в  кабине  не   принесло   нам   значительного
облегчения.
   Темный, холодный и молчаливый  корабль  пробивал  небо,  направляясь  к
яркому спутнику, а планета, на которой  шла  война,  медленно  уходила  из
иллюминаторов." Вскоре мы  опять  должны  были  оказаться  на  ее  теневой
стороне.
   - Корабль ВВС США "Боика" вызывает кого-нибудь. У нас нет  топлива,  на
борту раненый. Корабль ВВС США "Боика" вызывает...
   Мы дрейфовали в космосе. Джордж охрип, и я  на  время  сменил  его.  Мы
вышли из планетарной тени,  и  затем,  прямо  впереди  нас,  яркая  звезда
Вапауса  всплыла  из-за  изогнутого  бока  Новой   Финляндии.   Это   было
восхитительное зрелище.  Как  только  свет  озарил  постепенно  остывающую
кабину, мы ощутили прилив надежды, растущей вместе с сиянием.
   Я переключился с радиоантенны на узкий луч  и  направил  его  прямо  на
Вапаус.
   - Корабль ВВС США "Боика" вызывает станцию Вапаус. Вапаус, отвечайте. У
нас нет топлива, везем раненого. Просим вас ответить, станция Вапаус.
   Наконец нам ответили - сначала я  не  мог  понять  ни  слова,  а  затем
сообразил, что говорят по-фински.
   Ко мне повернулись застывшие в ожидании лица.
   - Ну, что они сказали? - спросил Джордж.
   - Велели нам сдаваться, иначе они откроют стрельбу.
   - О Господи...
   Я торопливо схватил микрофон.
   - Говорит "Боика". Это корабль Лиги. Мы на вашей стороне! - От волнения
мой финский стал еще хуже.
   - Сдавайтесь, иначе мы откроем стрельбу.
   Внезапно с другой стороны корабля появилась яркая вспышка желтого света
и что-то ударилось об обшивку.  Несколько  разрывных  снарядов  пронеслись
совсем близко.
   - Это заранее рассчитанный промах, - сообщил Меткаф.
   - Да, стрельба навесом... но должно быть,  они  выпустили  эти  снаряды
прежде, чем ответили нам, - добавила Ева.
   - Говорит "Боика"! База Вапаус, требуем прекратить  огонь!  На  корабле
нет боеприпасов! Мы все безоружны, среди нас раненый!
   От сверкающей звезды Вапауса отделилась блестящая крошка.
   - Они снова выстрелили, - сообщил Меткаф.
   Спустя несколько долгих секунд рядом  появилась  слепящая  вспышка.  На
этот  раз  визг  стальной  обшивки  прозвучал  гораздо   громче.   Корабль
заболтало. Кабину наполнил вой сирены.
   - Воздух выходит! - крикнул Джордж и отключил сирену.
   - Вапаус, у нас пробоина! Прекратите стрельбу!  Мы  сдаемся.  -  Силуэт
спутника начал набухать - наши орбиты сближались. Ответа  не  последовало,
но стрельба тоже прекратилась.
   Джордж бросился к люку и вытащил красную  коробку  из  боковой  ниши  -
комплект для заделки мелких пробоин. Выхватив оттуда флакон  с  аэрозолем,
он выпустил струю сероватого дыма. Дым повис в воздухе, а  затем  медленно
поплыл к вентилятору Джордж покачал головой.
   - Если бы пробоина была в кабине, аэрозоль подтянуло бы  прямо  к  ней.
Значит,  повреждение  в  системе  подачи  воздуха,  там,  где  до  нее  не
добраться.
   Ева вглядывалась в растущую  громаду  спутника.  Теперь  мы  находились
настолько близко к нему, что видели его вращение.
   - Почему они просто не добили нас? Что  они  замышляют?  Ведь  они  уже
взяли нас в вилку. Если бы понадобилось,  они  уничтожили  бы  нас  первым
выстрелом.
   - Ничего не понимаю.  -  Помедлив  минуту,  я  вновь  включил  связь  и
заговорил по-фински: - Говорит "Бойка". Вызываем Вапаус. У  нас  серьезные
повреждения. На борту раненый. Мы - ваши союзники. Мы угнали этот  корабль
у противников. Пожалуйста, не стреляйте. Ответьте нам.
   Ответом было молчание.
   Спутник медленно плыл по небу, пока мы проносились мимо по своей  более
низкой и быстрой орбите. Сначала  Вапаус  оказался  позади  нас,  а  затем
скрылся за боком Новой Финляндии.
   Мы находились в пределах видимости большого спутника около часа, но  за
это время не последовало ни выстрелов, ни выхода на связь.
   Внезапно меня осенило - подозреваю,  эта  идея  уже  давно  родилась  в
глубинах мозга.  Изучив  регулятор  частот  передатчика,  я  настроил  его
заново, а затем, почти не дыша - по какой-то причине мною овладел страх, -
я вновь включил связь.
   В душу ко мне уже давно закралось леденящее опасение:  противник  вновь
захватил Вапаус, свергнув финнов. Гардианы сначала атаковали нас, а  затем
исследовали  орбиту,  убедились,  что  на  ней  мы  продержимся  не  более
нескольких часов, и решили не тратить боеприпасы и силы.
   В таком случае оставался всего один корабль и один  человек,  способный
вовремя прийти к нам на помощь.
   - Командир Терренс Маккензи Ларсон, корабль ВВС США  "Боика",  вызывает
РКЛП "Джослин-Мари". У нас повреждения, на борту раненый,  нас  обстреляли
со спутника.  Если  сможете,  отвечайте,  "Джослин-Мари".  -  Помедлив,  я
прикусил губу, решился и добавил:  -  Это  Мак.  Джоз,  где  ты?  Джослин,
отзовись!
   В кабине воцарилось молчание. Вапаус медленно скрылся за горизонтом.


   Мы не сдавались - впрочем, теперь нам оставалось лишь улечься поудобнее
и ждать смерти. Мари-Франсуаза Чен была уже близка к такому состоянию. Ева
давно отчаялась остановить кровь, текущую из раны во рту Чен.  Теперь  она
просто собирала кровь губкой и выжимала  ее  в  пластиковый  пакет,  чтобы
капли не разлетались по всей кабине. В своем  занятии  Ева  не  преуспела:
вокруг Мари-Франсуазы постепенно прибавлялось брызг  крови  -  сухих,  уже
запекшихся, и совсем свежих. Казалось, Ева не замечала,  что  на  ее  лице
сейчас больше крови, чем на лице пациентки.
   Рана на лбу Мари-Франсуазы перестала кровоточить, но Еве приходилось то
и дело лезть в рот пациентки и  собирать  губкой  сочащуюся  кровь.  Кровь
решительно не желала свертываться.
   Прошло около трех часов после запуска на орбиту.
   Мы то  и  дело  пытались  установить  связь  -  и  со  спутником,  и  с
"Джослин-Мари". И то и другое казалось почти безнадежным делом, но  помощи
больше ждать было неоткуда.
   - Говорит Терренс Маккензи Ларсон, корабль  ВВС  США  "Боика".  Вызываю
РКЛП "Джослин-Мари". Ради Бога, Джоз, отвечай. Мак вызывает Джоз, отвечай,
прошу тебя...


   Рэндолл сидел, тупо глядя в никуда. По крайней мере, "Боику"  перестало
болтать. Рэндоллу было нечем заняться, разве что наблюдать, как постепенно
истощаются батареи, а воздух медленно уходит в пробоину. Время от  времени
он переводил взгляд с приборов на небо.
   - Говорит Мак  Ларсон,  вызываю  РКЛП  "Джослин-Мари".  Джоз,  ты  меня
слышишь? Отвечай. Говорит Мак...
   Неожиданно Меткаф завопил:
   - Радар! Кто-то приближается к нам сзади - притом быстро!
   Я включил экран радара и увидел две крохотные, как булавочные  головки,
точки, скользящие к нам с востока, со стороны Новой Финляндии.
   Они приближались чертовски стремительно, двигались  обратным  ходом  по
орбите, с противоположной нам стороны. Чтобы  выйти  на  обратную  орбиту,
требуется уйма энергии и скорость не менее десяти километров в секунду.
   - Должно быть, у  них  перегрузка  не  меньше  восьми  "g",  -  заметил
Рэндолл.
   - Ракеты. Опять эти чертовы ракеты, - уныло добавила Ева.
   Это было уже слишком -  суметь  совершить  почти  невыполнимое  и  быть
сбитым своими же союзниками!
   - Они сочли нас  бомбой,  заминированной  ловушкой,  -  объяснил  я.  -
Дождались, пока мы окажемся по другую  сторону  планеты,  а  теперь  хотят
взорвать нас.
   Два слепящих луча мчались к нам, превращаясь  в  яркие  точки  по  мере
того, как ракеты описывали дугу и поворачивались к нам носами.
   - Две ракеты, приближаются со скоростью пятьсот километров  в  секунду.
Скорость увеличивается.
   - Джордж, Ева, Рэндолл, спасибо вам всем. Вы сделали все возможное. Как
и Мари-Франсуаза, - еле слышно произнес я.
   Ева взглянула на меня пристально и печально. На ее лице  засохли  капли
чужой крови.
   - Прощайте, командир.
   Минуту все молчали.
   - Две ракеты движутся с ускорением  прямо  по  курсу.  До  столкновения
тридцать секунд, - сообщил Рэндолл. - Нам крышка.
   Теперь мы ясно видели обе ракеты. Спасения не предвиделось.
   И тут светящееся копье рассекло разреженный  воздух  на  границе  между
атмосферой и космосом. Копье это угодило в одну из ракет, на месте  ракеты
расцвел пышный бутон пламени. Лазер метнулся ко второй ракете и  превратил
ее в  пар.  Быстро  гаснущие  вспышки  скользнули  мимо  нас  в  космос  и
растворились в его черноте.
   Третья точка на экране приближалась  со  стороны  планеты,  оттуда  же,
откуда появились ракеты.
   Приемник заработал так неожиданно, что все мы вздрогнули.
   - Мак, ты здесь? Ради Бога, отвечай! Мак!
   Я взорвался плачем  и  смехом  одновременно,  мои  мускулы  затряслись,
словно в судороге. Она услышала нас! Она успела! Мы были спасены, и только
благодаря ей. Остальные так ничего и не поняли или  не  хотели  понять.  Я
включил микрофон.
   - Джослин, - произнес я, -  как  тебе  удается  каждый  раз  появляться
вовремя?
   - О Мак! Слава Богу, ты жив!



        14

   В этот момент Джослин больше ничем не могла нам помочь: она и без  того
совершила настоящий подвиг. Она спасла нам  жизнь.  На  большее  мы  и  не
претендовали.
   "Джослин-Мари" совершила посадку на Вапаусе несколько  недель  назад  -
тихо и тайно, и потому  Джослин  услышала  лишь  обрывок  одного  из  моих
сообщений, отправленных на "Джослин-Мари" -  по  приемнику,  унесенному  с
корабля. Слава Богу, этого обрывка хватило, чтобы убедить Джослин.
   Финны и в самом деле сочли нас бомбой. На спутнике, где, как мы думали,
про нас забыли,  началась  бурная  деятельность.  Население  облачилось  в
скафандры - на случай, если предполагаемая бомба взорвется, причинив ущерб
Вапаусу.
   Джослин понадобилось полсекунды, чтобы решить, что делать.  Она  побила
все рекорды, стремительно прорвавшись сквозь  охрану  у  воздушных  шлюзов
Вапауса к "Джослин-Мари". Она вывела "Дядю Сэма", нашу грузовую шлюпку, на
орбиту - как раз в тот момент, когда туда были запущены ракеты.
   Не дожидаясь разрешения и не жалея топлива, Джослин бросилась в  погоню
за ракетами. Чтобы нагнать их, Джослин  пришлось  развить  скорость  более
двадцати четырех тысяч километров в час - значит, больше  пяти  минут  она
провела при перегрузке в восемь "g". Она с трудом вынесла такой полет,  но
все-таки догнала и успела сбить обе ракеты.
   Теперь топливные резервуары "Дяди  Сэма"  были  пусты  -  так  же,  как
резервуары "Боики". С Вапауса к  нам  были  отправлены  буксирные  суда  и
всевозможные извинения.
   Но буксир, отправленный за "Дядей Сэмом", был  запущен  по  траектории,
которая  требовала  пятнадцати  часов  полета  в  каждый  конец  -   чтобы
совместились орбиты. Воссоединения пока не получилось.
   Мы не смогли даже поговорить. "Дядя Сэм" вышел по своей орбите из  зоны
досягаемости почти немедленно и возвращался  в  эту  зону  каждый  час  на
четыре минуты. И потом,  пользоваться  для  подобных  разговоров  открытым
радиоканалом в кабине, где находится еще четверо человек, было не  в  моих
правилах.
   Буксир прибыл к нам  через  четыре  часа.  Меткаф  использовал  остатки
реактивного топлива, чтобы выровнять корабль, финны состыковались с  нами,
забрали Чен, сразу уложив  ее  на  ложе  с  нулевым  притяжением,  помогли
выбраться с корабля всем остальным и расстыковались  через  десять  минут.
Удалившись на почтительное расстояние, с буксира выпустили ракету прямо  в
беспомощную "Боику". Конец  злосчастного  корабля  оказался  мгновенным  и
бесславным.
   На Вапаус мы попали более обычным путем, чем пришлось пробираться мне в
первый раз. Буксир совершил посадку на площадке  близ  оси  спутника.  Там
механические клешни подхватили его  и  направили  по  туннелю  к  обширной
воздушной камере, расположенной на трети расстояния по  оси.  Вместо  того
чтобы пускать в камеру воздух, к ней подвели  гибкий  гофрированный  рукав
порядка четырех метров  в  диаметре.  Его  присоединили  к  боковому  люку
корабля и наполнили воздухом. Мы покинули корабль  медленно  и  осторожно,
привыкая к пониженной гравитации в посадочной зоне. Здесь медики уже ждали
Чен - ее сразу увезли в госпиталь.
   Остальных  встречал   сам   доктор   Темпкин.   Вежливо   и   торопливо
поприветствовав нас, он направился по лабиринту коридоров к лифту, который
доставил нас вниз, к центральной цилиндрической равнине Вапауса.
   Стена лифта  была  стеклянной,  и  когда-то,  должно  быть,  через  нее
открывался великолепный вид на  внутренность  Вапауса.  Теперь  же  долина
представляла собой печальное зрелище.
   Яркая зелень сменилась тускло-желтыми тонами. Лужайки, деревья, парки -
пострадала почти вся растительность. Там  и  сям  виднелись  свежие  пятна
травы, словно растительность стремилась возродиться. И все-таки это  место
казалось нежилым. Центральное море уже не поражало  сияющей  голубизной  -
оно  превратилось  в  мутную   зеленовато-бурую   лужу   Исчезли   пестрые
прогулочные катера,  там  и  сям  на  воде  виднелись  мрачные  и  грязные
траулеры. Взбираясь с опор  через  каждые  девяносто  градусов,  пересекая
центральное  море   огромными   пролетами,   нелепо   торчала   гигантская
конструкция из решетчатых балок, расположенных симметрично. Каждый  пролет
посреди поддерживался парными опорами. Четыре опоры  встречались  точно  в
центре спутника,  посреди  оси  -  эти  огромные  перевернутые  Y-образные
сооружения были укреплены на общем основании. В центре сооружения, на  оси
Вапауса, мы увидели нечто напоминающее громадные турбины.
   - Боже милостивый, а это еще что такое? - изумился Джордж.
   - Это "Гидра", - ответил Темпкин. - Вся конструкция  предназначена  для
удержания гироскопов точно в  центре  спутника.  Понадобилось  пять  дней,
чтобы собрать конструкцию с помощью всех работоспособных мужчин, женщин  и
детей.
   - Неужели все это было собрано за пять дней?
   - Все сооружение было уже давно  разработано,  построено,  разобрано  и
хранилось для такого  крайнего  случая,  с  которым  теперь  нам  пришлось
столкнуться. Оно предназначалось для быстрой  сборки.  Не  забывайте,  что
здесь  находятся  главные  верфи,  и  мы  могли  воспользоваться   помощью
автоматов.
   - Что это за крайний случай?
   - Неделю назад гардианы  запустили  к  нам  бомбу.  Она  не  уничтожила
станцию, но от взрыва чуть не треснула оболочка спутника. Еще чуть-чуть  -
и попадание было бы прямым. Мы заметили бомбу заранее  и  предприняли  все
возможное, чтобы сбить ее. Но даже так взрыв был достаточно  силен,  чтобы
изменить вращение  Вапауса.  Весь  спутник  долго  трясся.  Осколки  бомбы
развили огромную скорость - достаточную, чтобы оставить на спутнике  массу
трещин, и более чем достаточную, чтобы сбить нас с орбиты. После взрыва мы
лишились  нескольких  источников  энергии,  кроме  того,  были  повреждены
системы температурного контроля.  Здесь  полились  сильные  дожди,  смывая
верхний, плодородный слой почвы в море. В результате этого  погибло  много
растений. Разумеется,  процессы  фотосинтеза  нарушились.  Мы  делали  все
возможное, чтобы  возместить  потери  кислорода,  но  наши  ресурсы  почти
исчерпаны. Пришлось развести в море водоросли для производства  кислорода.
Сейчас восстанавливается верхний слой почвы на суше.
   Доктор Темпкин помолчал.
   -  Кроме  того,  во  время   переворота   здесь   велись   ожесточенные
перестрелки, вспыхивали пожары, наблюдался  саботаж.  Все  это  привело  к
загрязнению воздуха  и  серьезным  повреждениям  ремонтных  машин.  Скорее
всего, мы выживем, но восстановить равновесие в этом мире нелегкая задача.
   Дальше мы спускались в молчании.
   Выйдя  из  лифта,  я  первым  делом  услышал   низкий,   сильный   гул,
пронизывающий все вокруг: гироскопы работали на полную мощность,  придавая
спутнику прежнее вращение.
   В воздухе пахло дымом и гарью. Он казался плотным и удушливым.
   Попадающиеся нам  на  пути  люди  посматривали  на  нас  со  сдержанным
любопытством, приглушенным усталостью, потрясением и горем. Проходя  вслед
за Темпкином  к  административному  центру,  мы  видели  сгоревшие  улицы,
обугленные поля, покрытые воронками дороги.
   В  кабинете  Темпкина,  докладывая  о  случившемся,  все  мы  с  трудом
удерживали глаза открытыми и желали только  одного:  поскорее  вымыться  и
сменить одежду. Наши отчеты записывались, мы подробно  рассказали  о  ходе
военных  действий  на  планете.  Я  подчеркнул  роль  Джорджа  в  недавних
событиях,  и  тем  не  менее  Темпкин   относился   к   нему   чрезвычайно
подозрительно. Он мягко, но решительно настоял, чтобы снимки  и  отпечатки
пальцев Джорджа были сделаны и отправлены в архив "для выяснения". Посреди
разговора советник подсунул Темпкину тонкую папку. Изучив  ее  содержимое,
Темпкин кивнул Джорджу со словами:
   - Да, вы не значитесь  в  наших  списках,  к  тому  же  командир  готов
поручиться за вас. Добро пожаловать в наши ряды. - Несмотря на приветливые
слова, Темпкин, казалось,  был  совсем  не  рад  сотрудничеству  с  бывшим
гардианом.
   Я рассказал, как  был  найден  мешок  с  корреспонденцией,  что  в  нем
оказалось,  сообщил  о  наших   выводах   относительно   существования   и
расположения центра управления ракетной оборонной  системой.  Я  объяснил,
чем было вызвано решение передать информацию на Вапаус,  а  также  изложил
план бегства на орбиту Темпкин изредка перебивал меня, задавал вопросы, но
в основном слушал внимательно и молча.
   Наконец  рассказ  был  завершен.  Некоторое  время  Темпкин   сидел   в
задумчивости.
   - Я ошеломлен, - признался он. -  С  орбиты  мы  наблюдали  за  штурмом
космопорта, который вы называете  "Гадесом",  и  уже  считали,  что  война
выиграна. После потери "Гадеса" гардианам было не  на  что  надеяться.  Мы
думали, войска Лиги сровняли базу  с  землей.  А  затем  появилась  вторая
бомба, которая оказалась вашим  кораблем.  Мы  решили,  что  на  этот  раз
гардианы действовали умнее и собрались одурачить нас,  заставить  привезти
бомбу на спутник. Мы уже поручили техникам найти способ прорвать  ракетную
оборонную систему. По нашим предположениям, на этот процесс  потребовались
бы годы, но нам не занимать терпения и упорства. А теперь вы сообщаете нам
об этом корабле, "Левиафане". - Задумавшись, Темпкин покачал головой. - Но
вы, командир Ларсон, лейтенант Меткаф,  капитан  Берман  и  мистер  Приго,
сделали намного больше, чем  от  вас  требовалось.  Теперь  нам  предстоит
изучить доставленную информацию, а вы можете отдохнуть. -  Он  поднялся  и
повел нас из кабинета.


   Вапаус некогда был цветущим садом и, возможно, вскоре вновь должен  был
стать им. Но теперь он представлял собой скопище серых и грязных развалин.
Помня, каким он  был  раньше,  я  с  трудом  воспринимал  его  в  нынешнем
плачевном  состоянии.  Даже  моих  друзей  удручал  унылый  вид  подбитого
спутника.  Я  пригласил  всех  их  подальше  от  мрачного  ландшафта,   на
"Джослин-Мари". На корабле, рассчитанном  на  девять  человек  экипажа,  с
легкостью смогли бы разместиться все мы.
   Мне не терпелось вновь оказаться на корабле,  который  я  считал  своим
домом.
   Мы, все четверо, молча  перекусили,  освежились  и  отправились  спать.
Джордж, Рэндолл и Ева разместились в отдельных каютах, я отправился  в  ту
из них, которую мы с Джоз выбрали для  себя.  Повалившись  на  кровать,  я
оглядел мирную комнату, мой дом, наслаждаясь ощущением чистоты, сытости  и
невесомости.
   Комната была теплой, приветливой и уютной. Меня окружали вещи  Джослин,
я чувствовал ее запах - не просто  запах  духов,  но  и  особый,  присущий
только ей тонкий аромат, напоминающий мне о чистых голубых небесах и любви
мирной весной.
   Сотни раз я представлял себе нашу встречу, воображал, как мы бежим друг
к другу посреди поля боя или  в  зеленом  прохладном  уголке  Вапауса  или
встречаемся в глубинах космоса. Но такое мне даже не приходило в голову  -
воссоединение с еще отсутствующей Джослин, ее призраком,  намеками  на  ее
существование - при том, что самой Джослин не было рядом со мной.
   Ужас,  который  я  до  сих  пор  старательно  отгонял,  выскользнул  на
поверхность. Джослин могли убить. Я никогда не осмеливался признаться себе
в этом страхе, несмотря на весь риск войны, не желал знать, что и ее могут
убить в каком-нибудь бою здесь, в космосе. Я был изможден до крайности,  я
дрожал, представляя себе мрачное будущее, которое становилось еще  мрачнее
теперь, с приближением "Левиафана". Здесь, в темноте каюты, в моей  голове
холодно и уверенно нарастала  мысль,  что  Джослин  уже  мертва,  что  она
пожертвовала собой ради спасения "Боики", что  буксир  не  нашел  ее,  что
шлюпка разбилась, что ее затянуло неведомо куда в сложной пляске орбит.


   Трудное это дело - плакать в невесомости. Слезы никуда  не  текут,  они
просто скапливаются в глазах и затуманивают зрение. Я  потряс  головой,  и
глупые соленые капли разлетелись во все стороны.
   Это была реакция на постоянную опасность, страх, риск. Здесь и  сейчас,
впервые за бесчисленные дни  оказавшись  в  безопасности,  я  был  охвачен
ужасающей  дрожью  страха  и  отчаяния,  оказавшись   на   грани   видений
бодрствования и ночного кошмара.
   Сознание медленно уходило прочь.  Я  погружался  в  пучину  кошмаров  и
воспоминаний - воспоминаний разума и тела о горящей планете,  о  холодных,
переполненных  ужасом  ночах,  об  исковерканных,  окровавленных   трупах,
друзьях, убитых незримыми убийцами у меня на глазах, о  вечном  бегстве  и
вечном преследовании. Перед моими глазами проходили Боб,  Джоан,  Голди  и
Краб - такие, какими я видел их в последний раз, когда их пожирали война и
мрак.
   А потом Джослин разыскала меня, пришла ко мне и все поняла.


   - Мак, что они с тобой сделали? -  Джослин  обнимала  меня  в  темноте,
крепко прижимая к себе. Она видела, что нас  по-прежнему  разделяют  клубы
дыма и пламени, что моя душа переполнена мраком войны.  -  Какой  ты  стал
угрюмый, испуганный, злой... Мак, прошу тебя,  успокойся.  Все  хорошо.  Я
люблю тебя.
   Я покачал головой и поцеловал ее, с трудом пробормотав:
   - О Джослин, я благодарю Бога за тебя!
   - А я - за тебя. -  В  темноте  каюты  я  едва  различал  ее  лицо,  но
выражение на  нем  было  невозможно  описать.  Любовь,  страсть,  желание,
облегчение, смущение и надежда отражались в ее глазах, в складках  губ,  в
нахмуренном лбу.
   Наконец мы заснули.
   Этой ночью я понял, что Джослин спасала мне жизнь много раз  -  еще  до
того, как сбила ракеты, пущенные в  "Боику".  Я  понял:  все  время  нашей
разлуки я оставался самим собой только потому, что знал - она любит меня.
   - Пожалуйте завтракать, командир, - пригласил Рэндолл.
   Я вплыл в кают-компанию и слабо улыбнулся.
   - Всем привет!
   Джоз помнила об обязанностях хозяйки и теперь подавала Еве, Рэндоллу  и
Джорджу английский завтрак.
   - Напрасно меня не разбудили пораньше. -  Я  проспал  целых  тринадцать
часов подряд.
   - Тебе нужен был отдых, Мак. Ты голоден?
   - Еще бы! - ответил за меня Джордж. - Миссис Ларсон, то есть  лейтенант
Ларсон, я хотел сказать...
   - Зовите меня Джослин.
   - Спасибо. Джослин ни в какую не соглашается, чтобы все мы готовили  по
очереди.
   - Ей придется согласиться - завтра моя очередь.
   - Не только завтра, но и послезавтра, и  так  далее,  и  так  далее,  -
сообщила Джослин.
   - Что?
   - Мне приходилось готовить каждый день - с того времени, как ты перешел
на борт "Полос". Так что теперь пора рассчитаться.
   Я рассмеялся и тут же смутился: мой желудок издал  громкое  урчание.  Я
обнаружил, что и в самом  деле  голоден.  К  стряпне  Джослин  требовалось
привыкнуть,  но  у  меня  такая  привычка  появилась  давно.  Джослин  уже
запаслась свежей едой с какой-нибудь из  уцелевших  ферм  Вапауса.  Передо
мной она поставила "добрый британский завтрак" из бекона, сосисок, вареных
бобов, яичницы, крепкого чая, апельсинового сока и толстых ломтей ветчины.
Завтрак я умял моментально - к явному удовольствию Джослин.
   Пока я  насыщался,  остальные  пили  кофе  и  болтали.  Рэндолл  лениво
перебирал кнопки на пульте наружных приборов наблюдения. Спустя  некоторое
время  он  настроил  вид  кормовой  камеры,  помещенной  между   основными
двигателями "Джослин-Мари". Наш корабль был пристыкован к шлюзу боком, так
что кормовые камеры давали большой обзор,  который  не  заслонял  спутник.
Изогнутая поверхность планеты отчетливо виднелась на  экране,  по  темному
небу, усыпанному звездами, двигались точки кораблей.
   - Приятный вид, - заметил я. - Но где же "Левиафан"?


   С этим вопросом  мы  прожили  целых  два  месяца.  Никто  не  мог  даже
предположить, когда появится "Левиафан". Это могло случиться  завтра,  или
сегодня, или послезавтра. Тем временем мы пытались подготовиться к встрече
-  в  небе  и  на  земле.  Войска,  атаковавшие  "Гадес",  понесли   почти
тридцатипроцентные потери. Раны требовалось залечить, но работы хватало  и
без этого.
   После захвата  "Гадеса"  мы  получили  возможность  совершать  довольно
рискованные полеты между Вапаусом и планетой на баллистическом  транспорте
класса  "Куу",  которым  пользовались  финны.  Эти  корабли  могли  быстро
доставить в нужное место отряды или припасы и  так  же  быстро  удалиться.
Гардианы по-прежнему оставались серьезными противниками, еще имели авиацию
и  численностью  войск  превосходили  нас.  Полеты  кораблей  "Куу"   были
сопряжены с постоянной опасностью, мы нередко теряли эти  корабли,  но  не
могли обойтись без их помощи. Они доставили на орбиту оставшихся пилотов -
товарищей Евы и Рэндолла. Прежний глава  команды  остался  на  планете,  и
потому его обязанности перешли к Еве.
   Корабли "Куу" привозили  оборудование,  требующее  ремонта,  механиков,
информацию, но кроме того, оказывали неоценимую помощь, когда  требовалось
доставить людей в определенное место планеты.
   Вапаус  стал  признанной  ставкой  войск  финнов  и  Лиги.  При   нашей
способности обозревать любую точку  планеты  мы  узнавали,  когда  следует
наносить удар, когда отступать или защищать остатки наших сил. Но  бои  на
земле  в  эти  дни  стали   редкостью,   ограничивались   лишь   недолгими
перестрелками. Ни одна из сторон не была в состоянии решиться на большее.
   Ремонт на Вапаусе постепенно продвигался, раны спутника заживали. Целых
полдня спутник отмечал возврат к прежнему вращению  и  остановку  "Гидры".
Однако "Гидру" не разобрали - она могла понадобиться вновь. Это громоздкое
сооружение служило  постоянным  напоминанием  о  том,  что  война  еще  не
закончена, опасность по-прежнему близка.
   Но  особое  внимание  уделялось  подготовке  ко  встрече   "Левиафана".
Мари-Франсуаза быстро поправлялась и уже начала работать вместе с финнами,
выжимая каждую каплю информации из имеющихся  у  нас  документов.  Учебные
полеты пилотов Лиги  и  финнов  проводились  совместно,  особенно  в  зоне
спутника Камень, где располагались основные верфи. Кроме того,  немыслимые
усилия затрачивались на массовое производство орбитальных истребителей.
   Разрабатывались тысячи видов нового космического оружия,  в  том  числе
экзотических кислот и разумных микроорганизмов. Радиоуправляемые мины были
размещены  на  орбитах,  курьерские  корабли  сновали  между  спутником  и
планетой. На все просто не хватало времени.  Инженеры  установили  жесткие
приоритеты, определив, что следует сделать и за какое время.
   Мы с Джорджем разрабатывали тактику  боя  -  полагаю,  эту  работу  нам
поручили только потому, что финны не знали, к чему еще  нас  приспособить.
Мы получили полную свободу действий и аудиторию с огромным голографическим
проектором. По-моему, больше всего  финнов  удивило,  что  наши  усилия  и
впрямь принесли некоторую пользу.
   Пожалуй, после всех испытаний плоды нашей работы удивили и  нас  самих.
Первым делом мы состряпали программу  вывода  на  топографический  дисплей
изображения планет Новая  Финляндия,  Вапауса,  Камня,  естественной  луны
Новой Финляндии -  Куу,  и  так  далее.  Затем  мы  заложили  в  компьютер
изображения наших истребителей,  данные  о  "Левиафане"  и  предполагаемое
изображение истребителей, находящихся на нем.
   Джордж принял командование  авиацией  Лиги,  состоящей  в  основном  из
кораблей гардианов. Мы постепенно узнавали возможности  своих  машин.  Нас
занимало множество вопросов: какая орбита будет наиболее благоприятной для
таких кораблей, какие ловушки мы сможем подготовить для противника,  какие
трюки станем использовать и какие - избегать?  Разумеется,  все  эти  игры
имели огромное значение, и мы передавали уйму информации тем, кто  мог  ею
воспользоваться.
   Но оставалась одна задача, которую мы так и  не  смогли  решить:  выход
"Левиафана" из атмосферы.  Очевидно,  эта  штука  должна  была  входить  в
атмосферу и здесь действовать как гигантский авианосец.  Но  нам  казалось
немыслимым, чтобы такой огромный корабль  уцелел  при  входе  в  атмосферу
Новой Финляндии.
   Тем не менее гардианы считали такое возможным - иначе  корабль  был  бы
попросту бесполезен. Но  вводить  "Левиафан"  в  атмосферу  с  орбитальной
скоростью было не  менее  абсурдно,  чем  надеяться,  что  мыльный  пузырь
уцелеет в урагане. Любой корабль, предусмотренный для космических полетов,
окажется слишком хрупким, чтобы войти  в  атмосферные  слои  со  скоростью
восемь километров в секунду.
   Однажды ночью, когда мы никак не могли сдвинуться с этой мертвой  точки
в рассуждениях, мы сидели в аудитории - каждый с  портативным  компьютером
на коленях. На экране застыли планета, луны и корабли. Я был  уже  сыт  по
горло космическими играми  и  решил,  что  пора  возвращаться  к  основной
проблеме.
   - Черт побери, Джордж, ответ существует, только  мы  его  не  видим,  -
заявил я. - Но им он известен.  У  них  есть  какой-то  эффектный  маневр,
блестящий трюк, чтобы ввести корабль в атмосферу. И если мы разгадаем его,
уничтожим корабль, как только он попытается проделать этот маневр.
   Благодаря обилию новых игрушек и занятий Джордж постепенно излечился от
былого уныния. Он проявлял живой интерес к предстоящей битве -  не  только
как к событию, способному решить судьбу планеты, но  и  как  к  хитроумной
загадке, требующей разрешения.
   Он задумался.
   - Итак, они должны войти в  атмосферу.  При  орбитальной  скорости  это
невозможно. Потому входить корабль будет не с орбиты.
   - Великолепно, Джордж. И что же это значит?
   - Будь я проклят, если что-нибудь понимаю! - сообщил он.
   - Досадно. - Я поерзал на стуле и задумался. - Может, этот "Левиафан" -
хитрый розыгрыш? Может, нам специально подсунули сообщение?
   - Вполне возможно. Все генералы гардианов собрались и решили состряпать
утку о новом оружии, чтобы до смерти  перепугать  врага  и  заставить  его
заняться производством истребителей и оружия.
   - А что, звучит правдоподобно! Давай примем такой вариант и проработаем
запасной. Если они попытаются войти в атмосферу,  их  разнесет  на  куски.
Итак, при какой максимальной скорости они останутся невредимыми?
   Джордж застучал по клавиатуре, помедлил и сообщил:
   - Если ты ждешь однозначного ответа, можешь  ждать  дальше.  С  лучшими
материалами под рукой, при осторожном пилотировании, высокой  точностью  и
при  поразительном  везении  им  удастся  это  только   при   числе   Маха
[характеристика течения  газа  с  большими  скоростями,  равная  отношению
скорости течения и скорости звука в той же точке потока],  равном  двум  -
если они хотят сохранить вертикальный стабилизатор. И  крылья.  Учти,  это
верхний предел.
   - Значит, вся история с "Левиафаном" - чистейшая выдумка!
   - Но тогда она вообще бессмысленна.
   - Давай прервемся, - со вздохом предложил я.
   - Годится. - Джордж перебрал  несколько  клавиш,  и  изображения  Новой
Финляндии и ее ближайшего окружения исчезли с экрана.
   Покинув аудиторию, мы направились на "Джослин-Мари". В кают-компании  я
нашел записку от Джоз: "Ушла  навестить  Мари-Франсуазу.  Скоро  вернусь".
Джордж пожал плечами.
   - Значит, нам вновь придется рисковать, питаясь твоей стряпней?
   - Сегодня все равно моя очередь.
   - Тогда хоть на этот раз будь поосторожнее с чесноком, ладно?
   - Не порть мне настроение. -  Я  громыхал  кастрюлями  и  сковородками,
разбирая их и ставя на плиту. Готовить в невесомости очень легко, когда  к
этому  привыкнешь.  Просто  надо  приготовиться  к  тому,  что  все  будет
происходить иначе. - Итак, к чему же мы пришли?
   - Мы имеем корабль, который не может приземлиться, не  может  выйти  из
атмосферы, но должен войти туда и продолжать полет.
   - Разве такое возможно?  Получается  какой-то  передатчик  материи  без
приемника.
   - Вот именно, - подтвердил Джордж. - Но, если они  способны  на  такое,
зачем вообще было сооружать корабль? Им не понадобился бы даже  простейший
корабль, а тем более авианосец.
   - Ладно, это всего лишь домыслы. Где соевый соус?
   - Когда ты готовишь - везде,  -  произнес  бодрый  голос  сверху.  Джоз
вплыла в кают-компанию головой вперед из верхнего отсека. - Как ты  можешь
поливать этой гадостью все, что только попадается тебе под руку?
   - Точно так же, как ты умудряешься подать к  завтраку  свинину  в  трех
видах. - Джослин перевернулась на бок, снизилась, и я поцеловал ее. -  Как
дела у Мари-Франсуазы?
   - Ей уже гораздо лучше. Ее не выпишут из госпиталя еще неделю,  но  она
превратила свою палату в кабинет - там повсюду бумаги и дискеты.  А  какой
оттуда вид! Даже теперь, когда внутри Вапаус -  унылое  зрелище,  из  окна
видно...
   - Весь спутник. Помнишь, как я попал сюда в первый раз?
   - Нет, больше ничего не  стану  тебе  рассказывать!  Лучше  поболтаю  с
Джорджем. Джордж, что сегодня пришло в голову нашим гениям мысли?
   - Ну, первым делом мы обозначили корабли Лиги синим цветом,  а  корабли
гардианов - красным, но затем  решили  сделать  все  наоборот.  Затем  Мак
наконец-то наладил системы отсчета. Во время обеденного перерыва я  принял
порций пять джина, а потом мы решили перекрасить  корабли  Лиги  в  желтый
цвет, а Вапаус  и  остальные  спутники  сделать  синими.  А  потом  как-то
незаметно подошло время ужина.
   Джоз укоризненно покачала головой:
   - Вот что значит целиком отдаваться работе!
   Я причмокнул, принюхиваясь к запаху бобов, и вздохнул.
   - Джордж пытался объяснить тебе, что  мы  застряли  на  месте.  Система
давно уже работает идеально...
   - Уж будто бы!
   - Ну, почти идеально. Ставка на Камне получит дубликат программы, чтобы
следить за ходом реальных событий, когда дело дойдет до этого. Но  теперь,
когда система в порядке, мы не можем запустить реалистичные имитации, пока
не узнаем, как "Левиафан" собирается достичь планеты.
   -  Сдается  мне,  мы  узнаем  это,  только  когда  здесь  появится  сам
"Левиафан".
   - Если дальше все пойдет в том же духе -  согласен.  Ужин  будет  готов
через двадцать минут.
   Я возился с ужином, не переставая  обдумывать  проблему.  Это  казалось
загадкой: как может объект оказаться вблизи планеты, не побывав прежде  на
орбите, и при  этом  быть  практически  в  космосе  относительно  планеты?
Другими  словами  -  какой  объект  может  иметь  одинаковые   орбитальные
характеристики с данной планетой на данной орбите...
   - Эврика! Джослин, ты не против, если мы перенесем ужин  -  скажем,  на
завтра?
   - Почему это?
   - Я  знаю,  откуда  появится  этот  чертов  корабль!  По  крайней  мере
догадываюсь. И  мне  надо  вернуться  в  аудиторию,  проверить,  имеет  ли
какой-нибудь смысл моя догадка.
   В аудитории мы были  через  пятнадцать  минут,  и  я  немедленно  начал
работать на клавиатуре.
   На экране появился схематичный вид внутренней  звездной  системы  Новой
Финляндии - с изображением планет без соблюдения  масштаба,  иначе  их  не
было бы видно.
   - Замечательно, - заявил я. - Итак, это движущаяся модель. Приведем  ее
в ускоренное движение. - Крохотные пятнышки планет начали вращаться вокруг
яркой точки, представляющей солнце Новой Финляндии.  -  А  теперь  сообщим
компьютеру, что Новой Финляндии  больше  не  существует.  Посмотрите,  что
тогда случится с луной Куу.
   Сине-белый мраморный шарик Новой Финляндии внезапно исчез. Серая  точка
Куу ярко вспыхнула, а затем продолжила движение по той  же  орбите  вокруг
солнца, на которой прежде находилась планета.
   - Ну и что это значит? - спросил Джордж.
   - Мы забыли, что Новая Финляндия обращается по орбите вокруг солнца.
   - Мы же учитывали в программах притяжение солнца.
   - Я имею в виду общую картину Взгляни на Куу! Ей все равно,  существует
Новая Финляндия или нет. Дело в орбите, а не в том, что на ней находится.
   Джослин уставилась на экран.
   - Значит, "Левиафану" надо только выйти  на  ту  же  самую  орбиту,  по
которой движется Новая Финляндия, сманеврировать с максимальной точностью,
чтобы  компенсировать  притяжение  Новой  Финляндии,  а  затем  выйти   на
траекторию,  которая  позволит  кораблю  двигаться  со  скоростью,   точно
совпадающей со скоростью планеты...
   - И тогда он просто вплывет в атмосферу...
   - Поскольку их скорости равны.
   - Но это безумие! - возразил Джордж. - Да если они ошибутся на  десятую
долю процента, они либо врежутся в планету, либо вновь будут  отброшены  в
космос!
   - Не хотел бы я поменяться местами с пилотом "Левиафана", -  подтвердил
я, - но сделать этот трюк вполне  возможно.  Должно  быть,  у  них  мощные
маневренные двигатели.
   - О Господи... - пробормотал Джордж, не сводя глаз с экрана.
   - Ну ладно, а теперь доработаем подробности, - заключил я.
   Догадка могла быть верной.  Она  была  не  лишена  смысла,  пусть  даже
ошеломляющего смысла. Она казалась верной.


   - Это настоящее оружие террора! Да, у него есть свои недостатки, но его
преимуществ  достаточно,  чтобы  перепугать   меня   до   смерти.   Только
представьте себе, что  эта  чертова  штука  зависла  прямо  над  Столицей,
заслоняя  солнце,  не  позволяя  взлетать  или  просто  передвигаться  без
разрешения! - выпалил Джордж несколько часов спустя, поздно ночью.
   - Да, но дело не только  в  этом.  Это  распространение  власти.  Можно
лететь  куда  угодно,  оказаться  в  любом  месте  над  сушей  или  морем.
"Левиафан" - часть большого плана. Имея один такой корабль, можно  держать
всю планету в ежовых рукавицах. Ни один мятеж не будет доведен до конца  -
место, где он вспыхнет, будет просто стерто с лица  планеты.  Кроме  того,
согласно предположениям Мари-Франсуазы, там может поместиться целый штаб -
представляете себе, летающий штаб! Здание правительства,  административный
центр!
   - Солдатам останется только завоевывать новые земли и двигаться дальше,
а "Левиафан" будет контролировать  захваченные  территории,  -  произнесла
Джослин.
   Я вернул на экран  схему  подхода  "Левиафана"  к  планете.  На  экране
появилась  паутина  эллипсов,  парабол  и   гипербол.   Главным   условием
достижения Новой Финляндии была точная орбитальная скорость именно  в  том
участке, где проходит граница атмосферы планеты. Это условие не  настолько
ограничивало возможности,  как  могло  показаться  на  первый  взгляд:  мы
рассмотрели лишь четыре способа подхода, но в каждом способе  выделили  не
меньше двадцати видов, получив бесконечное множество вариантов. Но не  все
варианты были тактически продуманными. Мы задали себе вопрос  -  какой  из
них был бы наилучшим, с точки зрения военного? Я догадывался, что гардианы
собираются проделать то же самое, что когда-то совершили мы,  -  вынырнуть
из-за  солнца.  Это  обеспечивало  быстрый  подход,  и  при  этом  корабль
оставался скрытым от планеты наиболее долгое время. Если же корабль выбрал
бы другое направление, его заметили бы задолго до появления у планеты.
   Через  двенадцать  часов  после  отмененного  мною  ужина  мы  покинули
аудиторию. Нам было чем похвастаться: по нашим предположениям,  "Левиафан"
должен был подкрасться к  планете  незамеченным.  Это  означало,  что  ему
придется почти в буквальном смысле выныривать  из-за  солнца  по  строгому
курсу в  виде  гиперболы  или  параболы,  проходящему  в  непосредственной
близости от солнца, и прикрываться его блеском и шумом  вспышек.  В  таком
случае заметить его на подходах к планете будет почти невозможно.  Но  как
только финны узнают, откуда ждать опасности, ситуация изменится.
   День за днем команда корпела над имитатором. Мы с Джорджем находились в
отведенной нам аудитории  безотлучно,  а  Джоз  разрывалась  между  ней  и
работой