им будут манипулировать. Он будет лишь марионеткой в игре мощных и властных структур, но за предложенную цену можно сплясать и под чужую дудку. Дядюшкину историю он также проверил. Полумиф об исчезнувшем триллион лет назад солнце и артефакте на орбите также отлеживался в архивах. Но копаться в них было все равно что расследовать загадку древнегреческого мифа по тем созвездиям, которые носят имена Персея, Андромеды и прочих. Оставался один свидетель - женщина в коме. К ней он и держал путь. Расспросить свидетеля. Чем не роль детектива? Итак, капитаном "Трудного Ребенка" была женщина - Зрейн Трамов. Почетный капитан Контактного флота Гарт-Кепилеса Зрейн Трамов Афайят дам Нискат-вест в соответствии с полным именем-титулом. В архиве имелось ее фото: лицо бледное и узкое, прищуренные глаза. Короткие русые волосы, тонкие губы, самоуверенная улыбка, несколько лукавый взгляд. Как будто она знает что-то, неизвестное остальным. Он подолгу разглядывал фотографию. Интересно, думал он, каково это - пролежать на Сохранении две с лишним тысячи лет и проснуться для разговора с человеком, которого никогда в глаза не видел. С похитителем душ. Он снова заглянул в голубые смеющиеся глаза. Они были непроницаемы. Они сыграли еще пару сетов: Пятирук снова вышел победителем. Генар-Хафун уже не держался на ногах. Затем пришло время освежиться и посетить офицерскую столовую. Сегодня там отмечали день рождения Команд ория Флота, Громобоя VI. Попойка затянулась до поздней ночи или, точнее, раннего утра. Пятирук разучил с братом по разуму несколько похабных песен, два капитана из подразделения Атмосферных Сил вступили в шуточный, но кровопролитный поединок. Впрочем, дело обошлось без потери конечностей, а честь, как всегда, оказалась удовлетворена. Генар-Хафун с ловкостью канатоходца обошел по краю стол, возле которого в гладиаторском колодце гавкали псы. Спецжилет поклялся, что в этом подвиге не участвует, но раза два все же удержал его от неминуемого падения. Тем временем корабль "Клятва на Клинке" вместе с двумя другими кораблями почетного эскорта продолжал свой путь к Тиру. IV Альвер Шейх проснулась в отличном расположении духа. Она всплыла из сладостной дремоты и чувственной неги и обнаружила, что все это сливается с реальностью. Она представила, что по-прежнему спит и видит прекрасный сон. Оставалось только занять там, во сне, правильное место, после чего снова в такт с партнером двигаться, а потом взять его лицо в ладони и целовать, целовать... - О, нет! - простонала она и тут же рассмеялась. - Не останавливайся, это прекрасный способ встретить утро. - Уже почти полдень, - прошептал ей молодой человек. Его звали Отиель. Он был высокий и темнокожий, со сказочно светлыми волосами и с голосом, от которого мурашки бежали по телу. Студент с факультета метафизики. Пловец и альпинист. Она отдала ему сердце с первого же взгляда. Знающий толк в стройных ногах. И такие длинные, чуткие пальцы... - М-м-м... В самом деле? Ты мог бы сказать об этом позднее... а пока не сбивайся с ритма-а-а! Что? Полдень?! Альвер Шейх вскочила в постели, широко раскрыв глаза. Она сбросила с груди руку молодого человека и осмотрелась по сторонам. Так, ночь она провела в Романтической Спальне: отделанный рюшем полог с алым куполом пять на пять метров, по стенам обитый стеганым атласом, который образовывал полочки, сиденья и прочие многочисленные удобства. У нее были и другие спальни: например, детская, до сих пор набитая игрушками: потом еще Просто Спальня, комфортная, уставленная ночными цветами, жутко старомодная Приемная Спальня для гостей, громоздкая, как коридор или вестибюль, где она принимала друзей, и еще Масляная Спальня - четырехметровая сфера с подогретыми ароматическими маслами. К сожалению, не все понимают, как это эротично. Ее нервная система моментально проснулась, - еще бы, получив такой мощный выплеск адреналина! Половина первого! Будильник должен был поднять ее час назад. Чертовы гормоны. Ладно, что случилось, то случилось. - Что-то не так? - с улыбкой спросил парень с чудным именем Отиель. В его глазах было непонимание. Ему казалось, что Альвер играет с ним, изображая из себя Золушку, пытающуюся скрыться от прекрасного принца. Он потянулся к ней. Проклятье, гравитация была включена. Альвер скомандовала панели управления дать 1/10 "G". - Извини! - бросила она на бегу, посылая юноше прощальный воздушный поцелуй. Гравитация снизилась на 90 процентов. Матрац под ними внезапно стал упругим, как батут: на нем можно было совершать самые немыслимые прыжки и сальто. Он с таким по-мальчишески невинным удивлением посмотрел ей вслед, что она чуть было не раздумала уходить. Но она не могла - нет, не могла! Вскинув руки над головой Альвер выпрыгнула из кровати, оттолкнувшись от потолка, выбросила тело за пределы спальни, в зону действия обычной гравитации. Сбежав по винтовой лесенке в ванную, она чуть было не врезалась на повороте в Чарт Лайна. - Знаю! - крикнула она, не дав ему и рта раскрыть. Он тут же убрался с дороги, затем развернулся и поспешил за ней на этаж, где располагалась ванная. Аура Чарта Лайна сияла привычным голубым цветом, но с саркастическим оттенком розового. Альвер припустила рысцой. Недаром ей всегда нравились большие комнаты: ванная двадцать квадратных метров площадью, пять метров - до потолка. Одну стену занимало окно. Из него открывался вид на поля и лесистые холмы, усеянные городками и пирамидальными башнями. Это было Внутреннее Пространство Номер Один, центральный и самый длинный цилиндр независимо вращающихся труб (каждая - пять километров в диаметре), которые формировали главные жилые районы в Роиде. - Могу я чем-то помочь? - крикнул дрон вслед уносящейся в ванную Альвер. Ответом ему была отборная ругань с другого этажа: это молодой человек попытался покинуть спальню тем же способом, что и Альвер, но, видимо, неправильно настроил гравитатор. Дрон поспешил было на помощь, но услышал голос Альвер, доносящийся сквозь шум воды: - Да ладно, можешь спустить его с лестницы... Только поосторожнее. - Что? - взвизгнула Альвер. - Из-за тебя я выставила за дверь такого отличного парня, а ты не разрешаешь взять даже несколько животных? Или хотя бы пару попутчиков? - Альвер, можно с тобой поговорить с глазу на глаз? спокойно произнес Чарт Лайн, сворачивая с главной галереи в боковую комнату. - Нет, нельзя! - крикнула она, бросая на пол плащ, взятый в дорогу. - Все, что ты хочешь сказать, можешь спокойно говорить в присутствии моих друзей. Они находились во внешней галерее Ифетра, длинном вестибюле, где в простенках между окон висели старинные картины. Окна выходили в сады и за Внутреннее Пространство Номер Один. Она уже назначила здесь всем встречу. Ну опоздала на часик. Ничего страшного. Есть в утреннем туалете человека такие вещи, которые с ходу не сделаешь, и - как она заявила из молочной ванны, кратко и недвусмысленно: если она в самом деле так важна для планов высшего уровня секретности, то никуда это 00 не денется, подождет. Тем более, что она даже пошла на жертвы: не стала делать макияж, завязала волосы простым пучком на затылке и надела строгий деловой костюм. Да что говорить: даже подбор украшений и драгоценностей занял в этот день не больше пяти минут. Галерея была действительно набита народом: здесь была ее мама, высокая женщина в мохнатом джеллаба, три кузины, семь тетушек и дядюшек, еще с десяток приятелей и подружек, - все друзья дома, с глазами, слегка мутными после выпускного бала. И еще пара дронов-мажордомов, пытавшихся сдержать животных, которые возбужденно бросались друг на друга. В клетках махали крыльями три беспокойных альсейна, издавая пронзительно-скрипучие крики. Еще один дрон стоял за дверьми, у первого окна, с Брейвом. Ее любимый жеребец был под седлом и нетерпеливо бил копытом. Еще три дрона должны были позаботиться о багаже, состоявшем из множества чемоданов, - их еще продолжали выгружать из домашнего лифта. Рядом с ней плясал поднос с завтраком. Альвер успела только надкусить дольку числена, когда дрон объявил ей, что в это путешествие она должна отправиться одна, причем сделал это по нейродетекторной связи: Альвер, пойми же. Бога ради, это секретная миссия, а не прогулка с подружками за город. - Не надо лезть ко мне в голову! - сквозь зубы процедила Альвер. - Что за хамство! Чарт Лайн подъехал к ней почти вплотную, и тут же ее охватило странное ощущение - как будто их с дроном поглотили высокие серые цилиндры. Они простирались от паркетного пола до лепнины потолка, в полтора метра диаметром, почти скрыв ее, Чарта и поднос с завтраком от остальных присутствующих. Она уставилась на дрона с открытым ртом и выпученными глазами. Такого она еще не видела! Поле его ауры исчезло. У него не хватило даже такта выставить перед ней зеркальное реверсионное поле - что он делал всегда, когда они оставались наедине. По крайней мере, она могла бы воспользоваться временной изоляцией и привести прическу в порядок. - Извини, что я вынужден прибегать к таким мерам, - сказала машина. Голос звучал монотонно, точно заглушенный слоем ваты. Альвер закрыла рот и попробовала протянуть руку за поле, которое создал дрон вокруг них. Оно ощущалось как теплая каменная стена. - Альвер, - прочувствованно произнес дрон, взяв ее руки своими манипулярными полями. - Я приношу свои извинения - я должен был сказать тебе об этом раньше. Просто я подумал... Ну да ладно, теперь это уже не имеет значения. Предполагалось, что я буду сопровождать тебя на Тир, я и больше никто. Твоим друзьям придется остаться здесь. - Но мы с Пейс всегда путешествуем вместе! И Клатсли моя новая протеже, я обещала ей, и не могу оставить ее на произвол судьбы! А ты подумал, как быть с ней? Что сделать для ее развития, для ее карьеры? Еще подумают, что я просто бросила ее. Кроме того, к ней приехал ужасно симпатичный старший брат. И если я... - Ты не можешь взять их с собой, - наотрез заявил дрон. Они не включены в список приглашенных. - Дрон намеренно пользовался максимально светскими выражениями, надеясь, что так до Альвер быстрее дойдет. - Вчера ты сказал, - Альвер тряхнула головой, наклоняясь к дрону, как будто нашептывая на ухо, - "храни в секрете". И ведь я никому не сказала, куда мы летим. - Это не важно. Если я сказал: не говорить ни единой душе, это значит ничего не говорить ни единой душе, а не только то, куда ты направляешься. Она рассмеялась, откинув голову. - Чарт! Вернись в реальный мир! Мой распорядок дня публикуется в светской хронике. По крайней мере, по трем каналам идет вещание, - это делают довольно отчаянные молодые люди, но тем не менее. Если я изменю цвет глаз, то уже через час об этом будет известно каждому жителю Роида. Я не могу просто исчезнуть! Ты в своем уме? - И животные тоже, - спокойно продолжал Чарт Лайн. - Тем более - жеребец. Для него просто не найдется места на корабле. - Нет места? - ахнула она. - Что же это за корабль, на котором нет места? Ты уверен, что там безопасно? - Боевые корабли не возят лошадей, Альвер. - Но это же бывший боевой конь! - воскликнула она, размахивая руками. - Ой, - она ударилась костяшками пальцев о серый цилиндр. - Очень жаль. Но ничего не поделаешь. - А как же мой гардероб? - Конечно, можно забить все свободное пространство на корабле баулами и сумками, хотя не понимаю, для кого тебе там наряжаться. - Как? А на Тире!? - закричала она. - А этот парень, с которым трахаться не предусмотрено? Что мне, перед ним голой расхаживать? - Ну, забей этими тряпками две каюты, ну, три. Пойми одежда для тебя - не проблема. Там, куда мы приедем, ты сможешь выбрать... нет, погоди, я знаю, как долго ты выбираешь новую одежду. Ладно, бери, что хочешь. Четыре каюты в твоем полном распоряжении. - А как же друзья? - Давай сделаем так: я покажу тебе пространство, в котором тебе предстоит находиться. Хорошо? - Ладно, показывай, - безнадежно махнула она рукой. Дрон скачал картинку интерьеров бывшего военного корабля посредством нейродетектора прямиком ей в мозг. У нее перехватило дыхание. Как только изображение стабилизировалось, ее глаза расширились в крайнем изумлении. - Каюты! - воскликнула она. - Но это же просто туалетные кабинки: они же такие маленькие! - Совершенно верно. Ну что, будем брать с собой наших добрых старых друзей? Она подумала секунду. - Да! - крикнула она, сбивая кулачком висящий в воздухе завтрак. Поднос закачался, стараясь не расплескать фруктовый сок. - Там нам будет уютно! - А если вы поссоритесь по дороге? На мгновение она задумалась, сморщила лобик. Она колебалась. - Чарт, но я же могу замуровать их в коконах. Я же могу изолировать их у себя в спальне, разве нет? - Она вновь наклонилась к машине, затем оглянулась на серые стены вокруг. После чего откинула голову, сузила глаза и понизила голос. Я могу просто отказаться, ты же знаешь. - Можешь, - ответила машина с выразительным вздохом. - Но тогда ты никогда не вступишь в Контакт, а Особые Обстоятельства будут вынуждены вместо тебя подставить синтетического двойника этой женщины на Тире. Власти смущены не будут. Альвер испытующе посмотрела на машину. Затем вздохнула и покачала головой. - Вот зараза, - выдохнула она, снимая стаканчик с подноса и брезгливо оттопырила пальчик, попав в лужу пролитого сока. - Ну ладно, поехали, поехали. Прощания затянулись. Чарт Лайн обретал все более серый цвет, пока не превратился в подобие темной непрозрачной сферы, после чего выключил поле ауры совсем и поспешил к ближайшему окну. Там он немного освежился: пара звуковых гудков вспугнула лошадей, и дрону полегчало. Наконец Альвер распрощалась со всеми и решила оставить дома своих животных и еще два чемодана белья. Она вступила в трубу переместителя в сопровождении одного только Чарта Лайна. Мгновением позже она попала в Передние Доки, точнее, в большой, ярко освещенный ангар, где древний Скоростной Оборонный Блок "Честный Обмен Мнениями" класса Психопат уже ожидал ее. Альвер рассмеялась: - Он выглядит, - прыснула она, - как искусственный пенис! - Так оно и есть, - невозмутимо сказал Чарт Лайн. - Он пролезет в любую дырку во вселенной. Альвер помнила, как еще маленькой девочкой стояла на мосту над ущельем в одном из других Внешних Пространств. В руке у нее был камешек, а мама держала ее над самым парапетом так, чтобы она могла заглянуть за край. Маленькая Альвер держала камешек - такого же точно размера, как ее кулачок, подносила к глазу и прищуривалась. Камешек при этом заслонял собой весь остальной мир. И тогда она его выпускала. Они с Чарт Лайном стояли в крошечном ангаре корабля, в окружении ее сумок, баулов и чемоданов. И, как в былые времена, черный камешек, отдаляясь от глаза, становился все меньше и меньше - так же и Фаг-Роид понемногу удалялся от старого военного корабля. Но в этот раз, конечно, всплеска внизу она не услышала. Как только Фаг-Роид исчез из виду, она переключила нейродетектор и обернулась к дрону. Ей в голову пришла мысль, которая непременно возникла бы у нее гораздо раньше, если бы не треволнения прошедшего утра. - Когда этот корабль прибыл на Фаг, Чарт, и откуда? - Почему бы тебе не спросить у него самого? - ответил он, поворачиваясь, чтобы указать на маленького дрона-носилыцика, приближающегося к куче оборудования. Чарт? - позвала она по нейродетекторной связи. - Да? - Проклятье! Я рассчитывала, что капитан корабля будет каким-нибудь ужасно симпатичным молодым парнем. А он выглядит, как... Чарт Лайн оборвал ее: - Альвер, ты же знаешь, что корабль может воплощаться в аватарах. А те, что поменьше - в дронах и даже в конкретных предметах, терминалах, например. Так что корабль нас сейчас слышит. - Ах, как это мило, - подумала Альвер, чувствуя, что краснеет при приближении маленького дрона. - Не примите это на свой счет, - поспешила она заверить. - Я не хотела вас обидеть. - Разумеется, - ответила маленькая машина, остановившись у ее ног. Голос у нее был пронзительный, но довольно мелодичный. - Сейчас, - сказала она, не переставая улыбаться и краснеть. - Я думаю, что вы напоминаете шкатулку для драгоценностей. - Могло быть и хуже, - подал голос Чарт Лайн. - Слышал бы ты, что она мне говорит иной раз. Маленькая голова дрона (если это можно было назвать головой) кивнула в ответ коротко и учтиво. - Все в порядке, госпожа Шейх, - произнес он. - Очень рад встрече с вами. Позвольте проводить вас на борт сверхскоростного корабля "Честный Обман Мнениями". - Благодарю вас, - отвечала она с таким же вежливым поклоном. - Я только что спрашивала у моего друга, откуда вы прибыли, и куда вас посылают. - Я еще не был нигде дальше Фаг-Роида, - заявил дрон. - В самом деле? - она удивленно вскинула брови. - В самом деле, - отвечал он. - И вот ответы на три следующих ваших вопроса, если я верно угадал: потому что я был очень хорошо спрятан, и это совсем нетрудно было сделать, учитывая размеры Фаг-Роида; потому что я был помещен на хранение на 500 лет, и потому что другие пятнадцать мне подобных сейчас возвращаются домой. Уверен, что мы можем полагаться на ваше молчание обо всем, что вы здесь увидите и услышите. - О, еще бы! - сказала она, уже готовая отдать честь, встав по стойке "смирно". V Все свободное время Дейэль отдавала животным. Она плавала с гигантской рыбой, с морскими млекопитающими и рептилиями, надевала летный скафандр-дельтапланер и парила высоко над морем, распахнув широкие крылья и зависая в теплых слоях облаков. Потом она надевала полный комплект костюма с запасным электромагнитным блоком поддержки гравитации и пробивала себе дорогу среди ядовитых газов, кислотных облаков и штормовых полос верхних слоев атмосферы, окруженная опасной красотой экосистемы газового гиганта. Еще она гуляла в парках на верхних палубах корабля, оставшихся на "Сновидце" еще с тех времен, когда он служил Культуре. Парки представляли собой целые ландшафты с холмами, лесами, долинами, реками и системами озер. Среди них можно было найти небольшие курортные отели и деревеньки. Все это составляло единый комплекс площадью 800 квадратных километров. После того, как люди покинули корабль, осталось немало голов домашнего скота, в том числе пасунков, хищников и мусорщиков. Раньше они мало интересовали Дейэль - предметом ее исследования были крупные обитатели жидкостных сред. Но теперь, когда предмет ее исследований, как и все остальное, был отправлен на Сохранение, она стала проявлять запоздалый интерес к этим тварям. Аморфия не пришел как обычно. Прошло еще два дня пребывания в неизвестности. Когда аватара, наконец, посетил ее, она плавала в гавани вместе с фиолетовокрылыми треугольными скатами неподалеку от трех огромных скал, являвшихся на самом деле кормой корабля. Чтобы быстрее вернуться домой, она взяла флаер, который корабль обычно высылал при появлении своего агента, и попросила высадить ее на вершине каменистого склона, со стороны башни. Был ясный прохладный день, но, как перед грозой, покалывало кончик языка: природный цикл программы корабля завершал подготовку к зиме. Все деревья, кроме нескольких вечноголубых, потеряли листву, скоро должен был выпасть первый снег. Воздух был необыкновенно прозрачен и чист. С каменистого склона она могла видеть Крайние острова в тридцати километрах от нее и замыкающие внутренние трюмы корабля, встававшие стеной поперек моря. Она спускалась по склону, и камешки шелестели у нее под ногами, словно потоки воды. Она давно освоила преимущества искусственной гравитации, и еще не разу не упала. Достигнув самого низа, она почувствовала, как сильно бьется сердце. Ноги гудели, меж лопаток стекал пот. Она быстро пересекла солончаковое болото по тропинке, устроенной для нее кораблем. На закате она вернулась к башне. Приняв душ и усевшись у камина, с готовностью вспыхнувшего перед ней, она раскинула по плечам мокрые волосы. Они еще не высохли, когда черная птица Гравиес впорхнула в распахнутое окно и, сделав тревожный круг по комнате, снова исчезла. Она поплотнее запахнула халат, поднимаясь навстречу высокой, одетой в черное фигуре, почти неслышно вступившей в комнату. - Аморфия, - произнесла она, убирая влажные волосы под капюшон халата. - Чем тебя угостить? - Спасибо, - ответил аватара. - Ничего не надо. - Он обвел комнату взором, в котором читалось внутреннее беспокойство. Дейэль указала на кресло, опускаясь на кушетку возле самого огня. - Ну, - сказала она, подобрав под себя ноги. - С чем пожаловал? - Я... - начал аватара, но тут же замолчал и задумчиво оттянул пальцами нижнюю губу. - М-да, похоже... - начал он снова и опять замялся. Испустил шумный продолжительный вздох. Затем собрался с духом и выпалил: - Время, - и тут же осекся, смущенный. - Время? - удивленно спросила Дейэль Гилиан. - Время пришло... - Аморфия потупил глаза. - Время перемен, о которых ты говорил? - Да, - сказал аватара, вновь вскинув голову. Голос его окреп. - Правду сказать, это уже давно началось. Сначала сбор животных, а теперь... - он вновь отвел глаза в сторону, - а теперь ландшафт. - Следующие слова потребовали усилия: Дегеометри... де-геоморфологизация. Пристинизация - очищение! - почти выпалил он. Дейэль улыбнулась, пытаясь скрыть внутреннюю тревогу. - Вижу, - медленно произнесла она. - И это неизбежно? - Да, - сказал Аморфия. - И я должна покинуть корабль? - Да. Ты должна покинуть корабль. Мне... мне очень жаль. - Вид у аватары был в самом деле удрученный. - И куда мне деваться? - Куда? - аватара выглядел смущенным. - Где ты меня высадишь? На другом корабле, или на хабитате, или на Орбитале, на Роиде, на планете... Где? Аватар вновь погрузился в раздумье: - Корабль еще не знает, - сказал он. - Все еще только прорабатывается. Дейэль с минуту смотрела на Аморфию, потом перевела взгляд на живот, выпирающий под халатом. - Что случилось, Аморфия? - спросила она, стараясь не выдать волнения в голосе. - Почему все это происходит? - Я не могу... тебе не обязательно это знать, - сказал он неуверенно, и сердито посмотрел в дальний угол комнаты, словно там сидел кто-то третий. - Я мог бы рассказать тебе больше, если ты согласишься остаться на борту, пока... пока не придет время, когда я смогу эвакуировать тебя с другим судном. Она улыбнулась. - Ты так легко говоришь об этом. Значит, я могу оставаться здесь и дальше? - Не совсем здесь - башню и все остальное придется убрать. Жить придется на борту ОСТа. Дейэль пожала плечами: - Ладно. Полагаю, никаких неудобств я там испытывать не буду. Когда это должно случиться? - Через день-два, - сказал Аморфия, придвинулся к ней, сев на краешек кресла: - Возможно... несколько рискованно оставаться на борту. Корабль сведет риск к минимуму, он будет делать все, чтобы защитить тебя, но я должен предупредить. И потом-всякое может случиться... - Аморфия тряхнул головой. - Я хотел бы, чтобы ты не покидала меня, если это только возможно. Это... очень важно. Хорошо? - Корабль явно был чем-то не на шутку обеспокоен. Дейэль вдруг вспомнила, как держала когда-то на руках маленького ребенка, а тот громко пукнул: выражение такого же глубокого, неподдельного изумления было на лице Аморфии. Дейэль изо всех сил пыталась сдержать смех, от этого у нее перехватило дыхание, и вся веселость пропала, когда внутри, напоминая о себе, шевельнулся ребенок. Она положила ладонь на живот. - Да, - сказал Аморфия, энергично кивнув. - Будет лучше, если ты не покинешь корабль. - Он посмотрел ей в глаза. - Значит, мне лучше остаться? - спросила Дейэль, по-прежнему стараясь говорить спокойно. - Да, - сказал аватара. - Да, я ценю это. Спасибо. - И тут же поднялся из кресла, словно внутри него распрямилась скрытая пружина. Дейэль даже испугалась - таким внезапным был этот порыв. Она чуть было не вскочила вслед за ним. - Теперь я должен уйти, - сказал Аморфия. - Ну, что ж, очень хорошо, - сказала она, когда аватара подошел к лестнице. - Надеюсь, ты обрисуешь мне все остальное более детально. Потом. - Конечно, - пробормотал аватара, и, сутулясь, стал спускаться. Еще немного - и хлопнула входная дверь. Дейэль Гилиан встала и вышла к парапету башни. Свежий ветер наполнил ее капюшон, всколыхнул еще влажные волосы. Солнце уже закатилось - словно вытянувшаяся на весь экран световая полоса в визоре. По небу разметались золотые и рубиновые блики, горизонт превратился в расплывшуюся фиолетовую линию. Ветер крепчал. Аморфия не стал прогуливаться в этот вечер по окрестностям: он торопливо прошел по узкой тропинке через сад и стал подниматься в воздух, хотя у него не было ни реактивного ранца за спиной, ни летательного скафандра. Вскоре он превратился в еле видимую точку, а еще через несколько секунд растворился в небе над скалами. Дейэль посмотрела ему вслед. В ее глазах стояли слезы. Она рассерженно смахнула их рукавом халата и растерла по щекам. Небо над скалами стало чистым и бесцветным. Похоже, действительно началось. Птицы, еще недавно парившие над утесами, вынырнули из тронутых багрянцем облаков над ее головой и направились вниз. Вглядевшись пристальнее, она различила сопровождавших их пастухов-дронов. Вне сомнения, то же самое творилось сейчас и на дне морском, под серыми волнами, а также там, в вышине, в царстве сокрушительной жары и нестерпимого давления газового гиганта. Крылатые существа замерли в воздухе: скалы треснули и раздвинулись перед ними, образуя щель шириной примерно в километр. В раздвигающихся скалах замаячили огни. Лента серо-коричневой насыпи разделилась на восемь гигантских клинов и ссыпалась миллиардами тонн камня в восемь укрепленных отсеков корабля. Такое же будущее ждало море и атмосферу. Грохот прокатился над башней. Гигантские облака пыли клубились в холодном воздухе. Дейэль тряхнула головой, и ее влажные кудри рассыпались по промокшему халату. Она подошла к дверям, ведущим в башню, собираясь переждать там, пока не осядут облака каменной пыли. Черная птица Гравиес опустилась ей на плечо. Дейэль сделала нетерпеливый жест, и птица, взлетев, уселась на раскрытой створке двери. - Мое дер-рево! - прокаркала птица. - Мое деррево! Оно исчезло! - Да, не поздравишь тебя, - хмуро произнесла женщина. И опять в небе прокатился многотонный грохот. - Держись поближе - нас скоро заберут отсюда, - сказала она птице. - Если, конечно, хочешь со мной. А теперь не мешайся под ногами. - Но пр-рипас-сы! Припас-сы на зиму! Где они тепер-рь? Мои сочные кусочки! - Зимы не будет, глупая птица, - сказала она. Черная птица замерла, подозрительно скосив на нее глаз. - О, не беспокойся, - добавила Дейэль. - Не сомневаюсь, ты скоро привыкнешь к новым условиям. Она смахнула птицу с двери, и та улетела куда-то. Последний раз вздрогнула земля, последний толчок прокатился под башней. Одинокая женщина, Дейэль Гилиан, смотрела на оседающие облака пыли, сквозь которые просматривался свет миллионов лампочек в отсеках. Корабль прятал ландшафт, обнажая собственные внутренности. Похоже, этот гигант-корабль наконец нашел себе применение. Похоже, он решился на какой-то шаг. Она ожидала его с трепетом. "Море станет как камень, - вспомнила она, - а небо как сталь". Она повернулась и спустилась в тепло башни, поглаживая живот, где лежало ее спящее, но все чувствующее дитя. "Да, суровая зима - не сожгла бы закрома". VI Леффид Исфантелли отчаянно пытался вспомнить имя девушки. Джелтри? Аспер? Стемли? - О, да, да, ах-х! О боги, да! Ну, ну, да - вот! Вот! Ну-о-охх!.. Соули? Гетрин? Эйско? - Ох-х, черт! Ну же! Еще! Сильнее! Так, так... да... вот! Ах! Селэс? Сирийер? (Надо же: как неучтиво с его стороны!) - О, небеса! - Ну же... черт! Ничего удивительного, что он не мог вспомнить ее имени: девушки врываются в жизнь со скоростью ракеты и так же быстро вырываются из нее. И все же парень не должен ворчать, главное - положили глаз. Крошечная, нанятая напрокат яхта продолжала содрогаться и брыкаться под ним, лавируя и рассекая волны за несколько сот километров от берега - громадного ступенчатого мира под названием Тир. Леффид уже не первый раз брал такую яхту-крохотульку: если заложить "рваный" курс в бортовые компьютеры, они так славно трясут постель, что из нее можно не вылезать часами. Программирование на регулярное отключение двигателя дает восхитительные ощущения свободного падения... И потом - новый подъем, когда вжимаясь телом в тело, "ты уходишь от гравитации, соскальзываешь с орбиты, убегаешь прочь от большого мира. Постепенно скорость растет, гравитация слабеет, гигантский конический хабитат медленно вращается перед тобой в иллюминаторах, а на боках его играет свет звезды этой системы. Прекрасное место для секса, при наличии подходящего и знающего толк партнера. - Ой! Ой! Ой-ей-ей! Сильнее! Ну, ну, ну, да! Она обнимала его неистовые бедра, гладила перья на голове, второй ладонью поддерживая нижнюю часть его живота. Ее громадные черные глаза сверкали, в них плясали безумные огоньки, они наверное, говорили о степени удовольствия, которое получала женщина. - Давай, давай! Да! Еще, быстрей, дальше, дальше! А-а-хрр! Проклятье - так как же было ее имя? Джелдри? Шоукас? Эсиэль? А что, если это имя не из Культуры? Вообще, он был уверен в обратном, но сейчас начинал все больше сомневаться. Такое имя вспомнить куда как сложнее. Конечно, такое имя и забыть куда проще, но определенно, он должен его вспомнить. Они познакомились на вечеринке в посольстве Гомомданы на праздновании начала 645 Тирского Карнавала. Он как раз за месяц до этого удалил нейродетектор, поскольку лозунгом этого года стал Примитивизм. Он просто должен был внести соответствующие изменения в свой стиль жизни. Его выбор пал именно на нейродетектор - для этого не надо было менять внешний облик, а ощущения становились совершенно иными. Так оно и случилось. Появилась странная легкость: теперь ему приходилось все вспоминать самому, спрашивать, как куда пройти и как то или это называется, никогда не знать в точности, который час и в каком месте обиталища он находится согласно карте. Постоянно приходилось полагаться на собственную память, со скрипом вспоминая такие мелочи, как, например, имена знакомых. Как, оказывается, несовершенна человеческая память! Он даже подумывал об удалении крыльев - чтобы хотя бы отчасти продемонстрировать свое единодушие с карнавалом. Но, в конце концов, решил, что это невозможно. Он ведь сросся с ними. И, наверное, не зря - вот и эта девчонка явно запала на его крылья. Она сразу направилась к нему, с лицом, закрытым маской, с ослепительным открытым телом. Ростом она была почти вровень с ним, великолепно сложена, и к тому же у нее было целых четыре руки! И, естественно, в каждой по коктейлю. Это была женщина в его вкусе, он это сразу понял, пока она восхищенно разглядывала его сложенные белоснежные крылья. На ней было что-то вроде гелевого спецкостюма; темно-голубого цвета с вкраплениями золотых нитей, обвивающих тело, для контраста усеянного маленькими бриллиантами. Ее полумаска была фарфорово-белой, с рубиновыми заклепками, отделанной радужными перьями бадры. От нее исходил ошеломляющий запах. Девушка вручила ему стакан и сняла маску, демонстрируя глаза, большие, как два голодных рта. В них отражался звездный купол дискотеки, переливаясь волшебным калейдоскопом. Гелевый скафандр покрывал ее тело целиком, не считая этих загадочно изменчивых глаз и небольшого отверстия на затылке, откуда выливалась коса сверкающих золотисто-каштановых волос. Она первой назвала свое имя: губы скафандра раздвинулись, обнажив белоснежные зубы и розовый язычок. - Леффид, - ответил он с низким поклоном, в то же время не отрывая глаз от ее лица: это была одна из его коронных штучек. Так она смогла лучше разглядеть крылья за его спиной, сложенные над черным плащом. Он заметил, как у нее перехватило дыхание. Искорки в ее глазах так и заплясали. - Клюнула! - пронеслось у него в голове. Посольство Гомомданы представляло собой обильно разукрашенный сосуд, вместилище размером со стадион. Обычно здесь находилась резиденция посла. Но сейчас все пространство заполняла огромная старомодная ярмарка с аттракционами. Они слонялись по шатрам и павильонам, перебрасываясь короткими фразами, злословя в адрес публики и радуясь освежающему отсутствию дронов. Они обсуждали достоинства каруселей, качелей, ледяных горок, лабиринтов с ловушками, разрезалками, скрепами, где разделялись одни пары, чтобы смешиваться и оказаться в уединении с другими, а также аэродинамических труб, трамплинов и батутов, и посмеиваясь над явно бессмысленными состязаниями по "перетягиванию рожи" между различными инопланетными существами. Она совершала гранд-вояж из своего домашнего Орбитала, путешествуя с друзьями на корабле-полуэксцентрике, который пришвартовался здесь до конца карнавала. Одна из ее тетушек имела связи с Контактом и выцарапала приглашение на бал в посольстве. Подружки так завидовали! Он понял, что ей нет и двадцати, несмотря на походку оперной примадонны и речь куда более умного человека, чем он мог ожидать. Обычно ему быстро надоедало разговаривать с такими незрелыми девушками, но тут он всерьез заинтересовался. Она иной раз отпускала такие точные замечания! Неужели подростки поумнели? Или это просто он состарился? Неважно, главное - она явно балдела от его крыльев. Даже попросила разрешения погладить. Он представился ей как житель Тира, бывший - или настоящий гражданин или экс-гражданин Культуры - как вам понравится, хотя лояльнее всего он вел себя по отношению к Тиру, где прожил 20 лет, и уже только потом к Культуре, где прожил остальную часть жизни. Тенденция "Забудь-Обо-Всем", являвшаяся переходным звеном между Культурой и наивысшим уровнем развития цивилизации, рассматривала Культуру как слишком серьезную организацию, члены которой преданы гедонистическим целям, как чиновники - аппарату, в котором они работают. В Тенденции все было намного проще и раскрепощенное, поскольку она сама не знала, куда идет, и не относилась к себе слишком серьезно. Это было нечто вроде ордена романтиков и изобретателей, бесконечно экспериментировавших - в основном, с собственным телом. Истинной столицей гедонизма считался Тир. Тенденция тоже имела на него свои виды. Впервые он прибыл сюда в составе культурной миссии Тенденции, но остался, когда все остальные вернулись на родной Орбитал. (Он уже подумывал сказать ей, дескать, вот, перед тобой настоящий представитель 00, только из Тенденции, а не из Культуры, и знаю множество всяких секретных кодов и прочего барахла... Но с такой умной девчонкой разводить рамсы столь неклевым образом не следовало.) Сколько ему лет? О, намного ее старше: совсем среднего возраста, почти сто сорок стукнуло, можно отметить. Вот так с ней следовало разговаривать. Да, эти крылья работают. Когда меньше 50 процентов стандартной гравитации. Носит с тридцати лет. Живет на воздушном уровне, где поддерживается тридцать процентов гравитации. Там у нас растут и здоровенные деревья с ветками как паутина. Некоторые местные проживают в пустых стручках и шелухе плодов, а он предпочитает тонкий домик из листов шелка шалтрессора, натянутого на реечки. О да, он был бы рад показать ей, как выглядит его домик. И где же она успела побывать на Тире? Только вчера прибыла? В самое время - к началу карнавала. Он был бы рад стать ее проводником. Почему не сейчас? Почему бы нет. Они могут взять напрокат яхту. Хотя сначала надо подойти к Посланнице и откланяться. Да, конечно, они с ней старинные приятели. Ах, иногда то же самое говорит ее тетушка? Надо вызвать турсудно - подвезти остальных? Ах, только небольшой дрон-видеокамера? Ну как же, почему бы нет? О, эти законы Тира порой утомляют, не правда ли? - Да! Да! Дас-с-с! Это вырвалось из него, она же издала последний, душераздирающий крик и вдруг обмякла, с широкой улыбкой на лице, покрытом гель-скафандром (который она не снимала: просто любезно раскрыла еще одно отверстие). Самое время довести этот тур до кульминационного момента... Яхта уже хорошо знала его привычки: она услышала его слова и приняла их как сигнал вырубить двигатели и перейти к свободному падению. Он любил технологию. Нейродетектор, конечно, еще лучше запараллелил бы их оргазм, контролируя поток секреторной жидкости из его наркожелез. Теперь он парил в невесомости, не размыкая объятий, созерцая счастливую улыбку на ее лице и смутные огоньки в огромных черных глазах. Ее сказочная грудь колыхалась в воздухе, четыре руки извивались вокруг него, как будто совершая какой-то сложный танец. Вскоре одна из рук потянулась к затылку. Она отстегнула головную часть скафандра, оставив ее плыть в воздухе. Темные глаза остановились: лицо ее окрасил румянец, оно стало таким прекрасным... Он улыбнулся. Она ответила улыбкой. Из-под расстегнутого скафандра на лоб выкатилась крохотная бусинка пота и заскользила к верхней губе. Он мягко обмахивал ее крыльями. В ее глазах промелькнул испуг, но затем она расслабленно откинула голову назад, потягиваясь и томно вздыхая. Пара розовых подушек в виде сердец плыли над ними, мягко стукаясь о ее распростертые руки. Предупреждающе мигнул маячок, извещая, что они чересчур удалились от Тира. Отдав распоряжение возвращаться на полной скорости, они снова вжались в подушки: все двигатели стартовали разом. Девушка заерзала, как будто у нее онемели конечности, глаза потемнели. Он посмотрел в сторону - и увидел маленького дрончика, снимавшего все это на пленку. Она носила его с собой, как комнатную собачку. Все это время дрон просидел под ромбовидными иллюминаторами: его единственный глаз-бусинка был уставлен на них. Теперь он мигнул. Что-то задвигалось за бортом яхты, зашевелилось во мраке, среди медленно вращающихся звезд. Он посмотрел в ту сторону. Двигатель спокойно бормотал, ослабевшая гравитация приклеила их тела к потолку на пару секунд, затем вновь вернулась невесомость. Девушка чмокнула пару раз губами, как будто во сне, и, казалось, совершенно расслабилась. Он пару раз хлопнул крыльями в воздухе, переносясь к иллюминаторам. Совсем рядом с ними плыл корабль, заходя на посадку в Тире. Должно быть, они находились прямо у него на пути: двигатели яхты маневрировали, чтобы избежать столкновения. Леффид взглянул на спящую, подумал, не разбудить ли ее ради столь великолепного зрелища. Гигантский корабль, светясь многочисленными огнями, молча скользил рядом всего в какой-нибудь сотне метров от яхты. У него появилась идея: Леффид усмехнулся про себя и дотянулся до камеры-дрона. Ему пришло в голову совместить картину проходящего корабля с обнаженной натурой, где участвовали корабль в иллюминаторе и на его фоне - ягодицы девушки и его скромные достоинства, повисшие в воздухе. Будет ей сюрприз потом, когда проснется. Но он так и не взял камеру в руки, а вместо этого уставился на обшивку проходящего корабля. Его глаза были прикованы к одному из отсеков. Корабль проплывал мимо. Он, не отрываясь, глядел в иллюминатор. Девушка вздохнула и зашевелилась: выпростав две руки из его объятий, она сжала его сразу четырьмя конечностями. - М-м-м, - томно простонала она и поцеловала его. Их первый настоящий поцелуй, без скафандра. Глаза ее глубокие и бездонные, завораживали... Эстрэй! Ее звали Эстрэй. Ну, конечно. Обычное имя для необычно привлекательной девушки. Значит, на месяц, погостить. Леффид мысленно поздравил себя. И они принялись снова ласкать друг друга. И снова все у них получилось просто здорово, даже несмотря на то, что он все время думал о том, почему аварийный сигнал эленчей ежеминутно мигал на чешуе легкого крейсера задир. 6. ПОДАЧКА I [плотный луч, М32, пер. @п4.28.864.0001] хЭксцентрик "Пристрелим Их Позже" оОСТ "Предвкушение Нового Любовника" Это был я. & [плотный луч, М32, пер. @п4.28.864.1971] хОСТ "Предвкушение Нового Любовника" оЭксцентрику "Пристрелим Их Позже" Кто были вы? & Я был информационым курьером между Тенденцией и Особым Обстоятельством. Один из наших людей на Тире видел легкий крейсер задир "Свирепая Целеустремленность", когда тот заходил на посадку. У него на броне был вмонтирован маяк с позывными и координатами, закодированный кодом эленчей. Информация была получена мной из миссии Тенденции на Тире, я передал ее на "Другой Коленкор" и "Стальную Звезду", обычным контакторам в Банде. Затем, скорее всего, сигнал был передан ОСТ "Этический Градиент", родственнику ОКБ "Рок, Подвластный Изменениям", кораблю, который в последующем открыл Эксцессию. Так что, в некотором смысле, это целиком и полностью моя ошибка. Приношу свои извинения. Я надеялся, что в этом признании никогда не появится необходимости, но после некоторых размышлений заключил, что этот случай, имеющий отношение к происходящему, должен быть освещен. Я не имел выбора. Как вы считаете? Ведь вы все еще доверяете мне? & Я догадывался, но не имел доступа к записям передач Тенденции, и вынужден был запрашивать остальных членов Банды напрямую. Я доверяю вам не меньше, чем прежде, после всего, что вы рассказали. Зачем вы спрашиваете? & Пусть это останется между нами. Удалось вам разведать что-нибудь еще? & Да. Думаю, у всего этого есть связь с человеком по имени Генар-Хафун, представителем Контакта на планете задир. Он отбыл оттуда через день после открытия Эксцессии. Особое Обстоятельство наняли на планете задир три боевых крейсера, чтобы доставить его на Тир. Это займет у них четырнадцать дней. Его биография (файлы прилагаются). Видите связь? Снова этот корабль. & Думаете, это как-то с связано с вопросом, по которому у нас достигнуто соглашение? & Да. И с "Серой Зоной". & Похоже, времени невероятно мало. А если "СЗ" прибудет на Тир, что тогда?... Дня через три после того, как туда прибудет этот агент. У нас все еще остается не менее двух месяцев. & Знаю. И все же, думаю, здесь дело нечисто. Я распутываю всю нить расследования. Мне понадобятся новые данные, скорее всего, контакты, упомянутые в его досье, но все продвигается ужасно медленно. Благодарю за откровенность. Не пропадайте. & Всегда рад. Продолжайте информировать. Жду новостей. [плотный прерывистый, М32, пер. @п4.28.865. 2203] хЭксцентрик "Пристрелим Их Позже" оМСТ "Только Настоящие Морские Волки" Скачивайте; я вызвал (сигнальный файл прилагается) & [прерывистый плотный, М32, пер. @п4.28.865. 2690] оМСТ "Только Настоящие Морские Волки" оЭскпентрику "Пристрелим их Позже" И теперь он "доверяет вам не меньше". Ха! & Я по-прежнему убежден, что это верный способ действий. & Какая теперь разница: сделаного не воротишь. А как этот корабль, который направляется к Подачке? & Он уже в пути. & При чем тут Подачка? & Разве не очевидно? Возможно, нет. Может быть, паранойя "Предвкушения Нового Любовника" заразительна... Однако позвольте мне высказать свой аргумент: Подачка - вероятный рог изобилия, из которого посыплется оружие. Корабли - единственный мощный резерв потенциального разрушения. Маршрут планеты пролегает рядом с Эксцессией, но в том Генеральном Секторе, где и задиры имеют свой интерес. Конечно, если это не является частью тонкой комбинации, организованной "Стальной Звездой". Тем не менее, база Подачки представляет собой громадную концентрацию военного имущества. Я все думаю: когда же Культура начала испытывать сомнения причем самые серьезные - относительно задир? И когда Подачку выбрали как один из складов кораблей? Примерно в то же самое время. В самом деле, это было сделано после дебатов в конце Айдаранской войны, когда рассматривалась военная интервенция задир. Космических тел, подобных Подачке - миллиарды. Галактика буквально запружена такими булыжниками, скитающимися меж звезд. Но именно Подачка вошла в список 11-ти таких складов. Выбор пал на астероид, траектория полета которого выведет его в зону задир через 5-6 столетий, в зависимости от того, насколько быстро эта зона будет расширяться. И Подачка окажется в этой зоне в обозримом будущем. Булыжник, двигающийся со скоростью менее одного процента скорости света. Можно ли было "совершенно случайно" забросить в пространство, контролируемое задирами такую бомбу?! И после стольких совпадений видеть здесь только случайность? Подумайте: разве вы не славитесь умением делать? Такая предусмотрительность, такое спокойствие, такое внимание к долгой игре. Я знаю, что должен быть доволен, являясь частью такого плана. Впоследствии, на Комитете Умов, который пересматривал список предполагаемых хранилищ, прозвучали имена "Воетра", "Другой Коленкор" и "Никаких Открытий" - довольно знакомо, не правда ли? Собрав все данные воедино и даже зная наверняка, что это тупик, я думаю, стоит иметь на всякий случай острый глаз и симпатизирующий ум по соседству с этим ценным камушком. & Ладно. Учтем. Над чем еще работаете? & Сначала пытался найти кого-нибудь на Тире, кто мог бы соответствовать нашим целям. Однако Тир наводнен агентами 00 и Контакторами. Думаю, стоит попробовать пойти на соглашение с нашим старым союзником. Это на расстоянии светового месяца или чуть больше от Тира, а Эксцессия лежит гораздо дальше. Но военных кораблей там хватит. Замысел в том, чтобы часть их мобилизовать, но несколько единиц можно сунуть и в нашу диспозицию. Конечно же, поправлюсь заранее, не в качестве военной силы, но как свидетелей, когда мы найдем уязвимую точку в заговоре, в существовании которого уверены. Это Генар-Хафун. Я могу навести о нем справки по своим каналам, Вмешательство задир - вот что беспокоит меня. Эти существа непредсказуемы. Они агрессивны! Они всюду сунут нос! Одним своим появлением они вызывают ужас. Однако - и этого не скроешь - у многих народов вызывает восхищение их энергия, не говоря уже об абсолютной свободе в отношении морали. Эксцессия может рассматриваться как весы. Весы могут склониться в сторону более агрессивных видов, но те могут соскользнуть с этой чаши, обращаясь с ней неумело. & Ну, пока эта Эксцессия еще ничего и не сделала, а сколько шуму вокруг нее. "Рок, Подвластный Изменениям" рапортует регулярно, что Эксцессия по-прежнему остается стабильной и бездейственной. Так что будем ждать прибытия больших пушек. Хорошо бы это когда-нибудь случилось! II Леффид Исфантелли опустился в кресло перед вице-консулом Тенденции, старательно спрятав крылья за спиной. Вице-Консул смотрел на него тем особенным пустым взглядом, встречающимся у людей, которые общаются по нейродетекторам. Леффид поднял руку: - Боюсь, что придется словами, Леллиус, - сказал он - Я удалил нейродетектор перед карнавалом. - Очень примитивно, - похвалил вице-консул, хмуро кивнув и снова вернувшись к гонкам. Они сидели в карусели, подвешенной под широкой трубчатой структурой, изваянной в виде паутины: тысячи видимых каруселей свисали под балдахином, как спелые плоды, и были разнообразно соединены с вторичной паутиной мягкими чувствительными кабельными мостами. Внизу открывался вид на гигантские каменные ступени, покрытые растениями и двигающимися фигурками. Все это очень напоминало античный амфитеатр, правда, повернутый набок: то, что там было горизонтальным, здесь стало вертикальным. К тому же каждый ряд сидений еще и мог вращаться независимо. Движущиеся фигуры назывались изнер-мистретлами. Изнеры были двуногими бескрылыми (и почти безмозглыми) птицами, которые бегали, как страусы. Мистретлыжокеи, сидевшие у них за спиной, принимали решение, куда бежать их скакунам. Мистретлы были крошечными и почти беспомощными, но зато сообразительными обезьянами, и их симбиоз с изнерами начался в незапамятные времена на одной из планет Нижнего Смерча. Состязание симбионтов изнер-мистретлов на протяжении вот уже тысячи лет считалось центральным событием карнавала. Оно проходило на гигантском стадионе-мандале, трасса состояла из ступеней или уровней, которые вращались на различной скорости. Громадный гоночный круг напоминал медленно движущуюся мишень, во всяком случае, таким он казался из космоса прибывающим туристам. В сущности, за это Тир и получил свое название. Тир был ступенчатым хабитатом. Все его девять уровней вращались с одинаковой скоростью, но благодаря центробежной силе внешние окружности этой мишени обладали большей гравитацией, чем те, что располагались ближе к центру. Сами уровни или круги были разделены на секции и наполнены газами различных типов, с разным уровнем температур. Сложные системы зеркал и реверсионных полей, закрепленные на оси этого мира, в точности регулировали необходимое количество светлого времени в каждом отдельном секторе. Разнообразие природных сред с одной стороны и симбиоз цивилизаций - с другой были смыслом существования Тира все семь тысяч лет его жизнедеятельности. Имена строителей-основателей Тира стерлись в памяти поколений и потому не сохранились в летописях. Скорее всего, после завершения своей работы они прошли Сублимацию, воплотившись в виде биомеханических синтрикатов, которые исполняли на орбитале функции блюстителей порядка. Они были индивидуально недалеки, но высокоинтеллектуальны коллективно. Их сообщества имели форму маленького шара, покрытого длинными подвижными иглами. Живых клеток в них было меньше, чем даже в ИИ-стах. Синтрикаты приглядывали решительно за всем, но в центре внимания были всетаки машины. За теми же ИИ-сердечниками, например, велось постоянное наблюдение. Умы уже привыкли к такому обращению, но их аватары пугались слишком пристального внимания и редко вступали в этот мир, оставаясь во внешних портовых доках, где чувствовали себя свободнее. Тир, помимо прочего, являлся государством-символом гедонизма, так что к такой небольшой дискриминации в этом мире относились достаточно терпимо. Гонки изнер-мистретлов проходили на уровне, расположенном выше того круга, где помещалось посольство Гомомданы, и на три уровня ниже Окружной улицы, где обитал Леффид. - Леффид, - начал вице-консул Гомомданы. Это был полный, массивный самец, его грузное тело, лишь отдаленно напоминающее человеческое, венчала треугольная голова, в каждом углу которой было по глазу, а струящиеся одежды отливали всеми оттенками голубого. Он слегка повернул голову, и теперь два его глаза смотрели на Леффида, в то время как третий следил за гонками. - Мы не встречались у Гомомданы прошлым вечером? Я что-то не припомню. - Мельком, - ответил Леффид. - Только успел махнуть вам рукой, но вы были заняты с делегатом Ашпарци. Вице-консул зашипел, давясь от смеха. - У него проблемы с плавучестью из-за нового скафандра: автоматика глохнет после удаления "ИИста". Давление, не держит. Просто ужасно, когда одно из этих газово-гигантских плавучих существ страдает метеоризмом. Ну, да вы с ним встречались. Действительно, на праздничном балу в Гомомданском посольстве консул суетился возле какого-то существа или механизма, которое Леффид охарактеризовал про себя как небольших размеров воздушный корабль. - Бывает и хуже. Леллиус хрюкнул, кивнув. - Не желаете освежиться? - Нет, благодарю вас. - А я, понимаете, запретил себе все транквилгамбургеры и эйфородринки на время карнавала. Теперь локти, можно сказать, кусаю, что поступил так опрометчиво. - Толстяк покачал головой. - "Примитивизм". Чего не сделаешь ради общества. Думаю, примитивы - это забавно, но "Путь к простоте" лишает нас развлечений, которых и так немного в жизни. - На мгновение он скосил все три глаза в сторону гонок и издал презрительное "Пс-ст!", имея в виду какого-то недотепу на трассе. Одна из пар изнер-мистретлей, прыгая, сбила барьер и свалилась на нижний уровень. Парочка вновь собралась в единое целое и рванула вперед, но теперь только неслыханная удача могла привести ее к финишу первой. Леллиус сокрушенно покачал головой и тупым концом стилоса заровнял на восковой дощечке один из номеров. - Выигрываете? - поинтересовался Леффид. Леллиус саркастически хмыкнул. Леффид улыбнулся и вгляделся в соревнующихся: - Не очень-то у них праздничный вид, - сказал он, пытаясь отвлечь внимание собеседника. - Я ожидал большего. - Мне кажется, устроители гонок относятся к Карнавалу с тем же мизантропическим сомнением, что и я, - сказал Леллиус. - Сколько длится этот карнавал - два дня? Леффид утвердительно кивнул. - А я уже устал от него. - Леллиус задумчиво поскреб стилосом за третьим ухом. - Сначала я думал уйти в отпуск на время праздника, но, конечно, мое присутствие оказалось обязательным. Подумать только! Целый месяц балаганного кривляния, визитов и топтания на сцене. - Леллиус вновь тяжело покачал головой. - Нечего сказать, удовольствие. - Хм-м, - Леффид придвинулся к собеседнику. - Разве вы не натурал Тенденции "Забудь-Обо-Всем", а, Леллиус? - Я вступил в Тенденцию в надежде, что это сделает меня более... - Леллиус на мгновение задумался - ... подвижным. Да, именно так, подвижным! Я надеялся, что естественный гедонизм таких людей, как вы, разбудит мою сонную флегматичную натуру. - Он вздохнул. - И по-прежнему не теряю надежды. Леффид оглянулся по сторонам. - Мы здесь одни, Леллиус? Леллиус хмыкнул. - Мой канцелярист-ассистент Номер Три (а попросту - Кант) сейчас, думаю, посещает отхожие места, - прохрипел он, превозмогая одышку. - Сын от законного брака, вероятно, изобретает новые способы выбить из меня побольше денег. Супруга за полгалактики отсюда - если не дальше, - а моя очередная любовница осталась дома, поскольку не расположена. То есть не расположена к тому, что она называет "скучными гонками в птичнике и обезьяннике одновременно". Так что, думаю, меня как никого другого можно сейчас назвать одиноким. А почему вы спрашиваете? Леффид придвинулся еще ближе, сложив руки на маленьком вращающемся столике. - Сегодня ночью я видел нечто странное. - Эту молодую штучку с четырьмя руками? - подмигнул Леллиус одним из трех глаз. - Надо думать, и других анатомических деталей у нее оказалось в два раза больше. - Ваше воображение безгранично, - сказал Леффид. - Если вас интересуют подробности, попросите у нее видеозапись. Ее дрон снимал нас в постели. Леллиус снова хмыкнул и отпил из жестянки с коктейлем. - Значит, дело не в ней. Что тогда? - Мы точно одни? - еще раз уточнил Леффид заговорщическим шепотом. Секунду Леллиус поглядел на него в недоумении. - Да, мой нейродетектор отключен. Здесь я больше ничего не желаю ни видеть, ни слышать. Ну? - Я покажу вам. - Леффид одновременно взял из вазочки салфетку и вытащил из кармана рубашки терминал, которым пользовался вместо нейродетектора. Он посмотрел на отметки на инструменте, словно пытаясь что-то вспомнить, затем пожал плечами и сказал: - Хм-м, терминал: стань, пожалуйста, ручкой... При помощи полученной таким образом ручки он изобразил на салфетке ряд ромбических иероглифов. Каждый состоял из восьми точек. Закончив, он развернул салфетку перед Леллиусом. Тот внимательно посмотрел на нее и перевел на Леффида вопрошающий взгляд. - Весьма забавно, - прохрипел он. - И что это значит? Леффид усмехнулся. Он постучал ручкой по одному из символов. - Во-первых, это сигнал эленчей, поскольку построен восьмеричным кодом. Первый символ - сигнал 80S. Прочие шесть, почти наверняка, - согласно конвенции - координаты. - В самом деле? - По интонации Леллиуса нельзя было сказать, что рисунок произвел на него впечатление. - И каково значение этих координат? - Примерно 73 года отсюда, какое-то место в Верхнем Смерче. - Ого, - Леллиус хмыкнул несколько громче прежнего, что, вероятно, означало удивление. - Всего шесть знаков для определения?.. - Базируется на последовательности 2-5-6, это легко, сказал Леффид, пожимая крыльями. - Однако самое интересное ГДЕ я увидел сигнал. - Хм-м? - Леллиус снова глотнул из жестянки и повернулся к собеседнику. - Я увидел этот сигнал на обшивке легкого крейсера, - понизив голос, сказал Леффид. - Он был вплавлен в броню. - Едва заметно между лезвий... - Лезвий? - переспросил Леллиус. Леффид помахал рукой. - Декоративных. Если бы корабль не подошел так близко к яхте, я бы его ни за что не заметил. И самое интересное, что корабль, скорее всего, не знает о том, что у него светится на броне. Леллиус некоторое время не сводил взгляда с салфетки. Затем откинулся в кресле. - Хм-м, - сказал он. - Ничего, если я включу нейродетектор? - Не беспокойтесь, - сказал Леффид, - я уже выяснил, что корабль называется "Свирепая Целеустремленность" и прибыл вне расписания в док 807-6. У него небольшая неполадка с двигателем, но не думаю, что это как-то связано со шрамами на его обшивке. Что же касается локации сигнала: это где-то между звездами Кромфалет I/II и Эспери... чуть ближе к Эспери. И больше об этом ничего неизвестно. Леффид отстучал команду на клавиатуре карманного терминала, и через некоторое время из прибора вырвался луч, мгновенно испепеливший салфетку дотла. - Итак, - Леллиус выдержал паузу. - Видимо, у эленчей была проблема посложнее, чем та, с которой столкнулся этот корабль задир. - Он покачал головой. - Клановый флот - восемь кораблей - вышел отсюда сто дней назад в экспедицию. В область Смерча. - Я помню, - подал голос Леффид. - Имелись, - Леллиус говорил с расстановкой, - некоторые признаки, - так, слухи, - что с экспедицией не все в порядке. - Ну, - сказал Леффид, опираясь ладонями в стол и собираясь встать с места, - может, это пустяки, но я думаю, стоит обратить на это внимание. - Хорошо, - прохрипел Леллиус, все так же покачивая головой. - Вовсе необязательно усматривать здесь интерес Тенденции. Последний корабль, который заходил сюда, был судном Саббатиков. Неблагодарный трусливый нахал, моська, но мы могли продать его на Материк. - Да, старый добрый Материк, - произнес Леффид. "Материк" было обычное в Тенденции обобщающее название для всего, что принадлежало к исконной Культуре. Он улыбнулся. - Ну, что ж... Он расправил крылья, собираясь покинуть собеседника. - Не хотите остаться? - иронически прищурился Леллиус. Могли бы заключить пари. Ставлю на то, что вы выиграете. - Благодарю вас, но я, пожалуй, воздержусь. Сегодня вечером мне предстоит принять гостью, поэтому я должен почистить ножи и перышки. - Ну, желаю приятно провести время. - Надеюсь, ваше пожелание сбудется. - Ах, проклятье! - вырвалось у Леллиуса, когда с нижних ярусов донесся стон трибун: гонка завершилась. - Не переживайте, - Леффид дружески похлопал вице-консула по круглому плечу и направился к подвесному мосту, который доставил его к основному стволу гигантского искусственного дерева. - Да, - вздохнул Леллиус, посмотрев на серое пятно пепла, оставшееся на столе от сожженной салфетки. - Скоро здесь начнутся такие гонки - закачаешься! III Альвер Шейх рыдала в подушку. Что за ужас - очнуться от такого сна и оказаться в новом невообразимом кошмаре! В ее сне какой-то парень - что было вообще невероятно - предпочел ей другую. Она взглянула в зеркало, чтобы приободриться - и тут же повалилась на кровать, содрогаясь от рыданий. Конечно, в ее жизни и раньше бывали неприятности: например, мама что-то запрещала... Или ей случалось ночевать на какой-нибудь новой планете под чужими звездами, и тогда она чувствовала себя ужасно одинокой, уязвимой и беззащитной. Или умирали домашние любимцы... В конце концов, сон - это только сон. Но такого ужаса она еще никогда не испытывала. Явь оказалась куда страшнее сна. Оторвав от подушки мокрое лицо, Альвер посмотрела в реверсионное поле и увидела свое отражение. Она тут же взвыла, зарылась головой в подушку и яростно замолотила ногами под одеялом. Кровать, пытаясь восстановить равновесие, закачалась в гравитационном поле, точно студень. Ее лицо изменилось! За ночь, пока она спала - всего за один день пути от Фаг-Роида, ее прекрасное, миловидное, разбивающее сердца личико, на которое можно было часами любоваться в зеркало, изменилось! В свое время, когда он стала настолько взрослой, чтобы имплантировать наркожелезы, она получила возможность экспериментировать со своей внешностью, оставаясь в то же время всегда молодой. Но сейчас! Ее лицо, на которое она готова была без устали смотреть, смотреть и смотреть, - не потому что оно было совершенным, а потому, что оно было просто чертовски хорошеньким, - ее лицо подменили! Какой кошмар! Во-первых, ее лицо расплылось и побледнело после всех тех утомительных процедур, которые с ним проделали. Во-вторых, оно было уже не ее лицом. В-третьих, оно было старым! Женщина, на которую ей надо быть похожей, оказалась старше ее! Намного старше! На целых 60 лет! Достигнув к двадцати пяти годам стабильности в жизнедеятельности организма, граждане Культуры до двухсот пятидесяти лет могли любоваться неизменностью собственного отражения. Потом начиналось медленное, но неотвратимое старение. Альвер слышала, что к четыремстам волосы обычно белеют (или даже выпадают!), кожа покрывается морщинами, грудь отвисает до пупка - фуй! И вот теперь она могла видеть себя в старости. Ну хорошо, не в старости, но эта женщина значительно старше ее! Ей же чуть ли не восемьдесят! Альвер всегда полагала, что будет выглядеть получше в такие же годы! Подключив реверсионное поле к ИИ-сту, можно с помощью простого поворота регулятора увидеть, каким будет твое лицо даже через двести лет. Она пробовала это делать, и ее изображения из далекого будущего оказывались неизменно великолепными! Это совершенно не походило на то сказочное перевоплощение, которого она ожидала. Из юной Золушки мгновенно превратиться в старушку Фею! Она уже сомневалась в истинных замыслах 00. Их хитрость общеизвестна. И даже если все закончится благополучно и к обоюдной выгоде сторон, ее, Альвер, лишат самого главного - возможности похвастаться перед родственниками и подругами! Что же это за приключение, о котором даже некому рассказать? Если она где-нибудь кому-нибудь брякнет лишнее, ей не бывать в Контакте. Чарт так и не просветил ее, состоит она теперь в Контакте или нет. И вообще, во что она вляпалась: в 00 или в Контакт? Кто ее нанял? А она еще мечтала о таком задании с раннего детства! От одной только мысли о детстве и полном отсутствии морщин ее глаза вновь наполнились слезами. Подняв голову, Альвер тронула языком верхнюю губу, соленую от слез и подумала, что наркожелезам пора бы выделить транквилизатор или, может, разрешить себе вволю выплакаться? Глубоко вздохнув, она повернулась на кровати и села, глядя на свое отражение в реверсе. Ужасный вид. Она вытерла лицо руками и досадливо взъерошила волосы (уж они-то могли бы остаться прежними), снова всхлипнула (прямо не девушка, а водокачка) и, посмотрев с усилием в собственные глаза, запретила себе плакать и смотреть в зеркало - даже искоса. Через несколько минут ее щеки высохли, а глаза прояснились. Лицо стало уже не таким красным и распухшим. Конечно, оно было по-прежнему отвратительным, ну и пусть, главное - в душе она оставалась все той же. Ах, как это мило с вашей стороны, любезные 00. Немножечко страдания, безусловно, пойдет мне только пользу. (А потом держитесь!) Все лишения, которые довелось ей испытать в жизни, были придуманы ею же самой, для развлечения. Целый день она могла играть в бродягу: ходила полуголодной, оборванной и грязной (в той степени, как ей это представлялось), но вечером дома ее всегда ждали ужин и душ, или, по крайней мере, пил-спрей - аэрозоль, после употребления которого вся грязь вместе с ороговевшими клетками отшелушивается от тела. Но даже то, что сердце ее было невосстановимо разбито мерзкой метаморфозой, даже это не могло отвлечь от кошмара, явившегося во сне: какой-то парень смог предпочесть ей другую девушку - вот что было непонятней всего. Ее существование текло легко и беззаботно - слишком легко и беззаботно даже по культурным стандартам. Культура была обществом решительно элитарным. Здесь ценились родовитые люди. Иерархический инстинкт всегда оставался неотъемлемой частью жизни Фаг-Роида. Особенно это касалось потомков семей основателей Культуры. В этом обществе для того, чтобы сделать успешную карьеру, надо было либо вступить в такие организации, как Контакт или 00, либо иметь хорошую родословную. Даже самый знаменитый и талантливый артист не вызывал у общества такого пиетета, какой питали к членам старинного родового гнезда. На свое древнее происхождение Альвер было, в сущности, наплевать. Ей была противна лесть, но, с другой стороны, она хотела, чтобы ею восхищались, чтобы ей поклонялись и чтобы ее вожделели. Но только ее самое. Любовались прекрасным телом, а не ветвистым генеалогическим древом. Она хотела, чтобы в ней видели Альвер, а уже потом - Шейх. Но и люди, и машины на Фаг-Роиде знали имя Шейх из уроков истории. Что ж, Чарт прав: это был ее звездный шанс. Она слыла роковой красавицей, обаятельной и привлекательной умницей, и она старалась соответствовать этим слухам. Но совершенно не собиралась провести всю свою жизнь фарфоровой куколкой в сахарном домике. Быть может, в ней говорил испорченный ребенок, но это был решительный испорченный ребенок, настоящий "анфан террибль", как говорили в ее семье. И если ее решительность требовала уничтожить испорченность и инфантильность, Альвер могла сделать это быстрее, чем произнести "Пока". Она вытерла глаза, обошлась без помощи наркожелез, затем встала и покинула каюту. Она сядет в кают-компании, - там больше места, - и найдет все, что сможет, о Тире, об этом человеке - Генар-Хафуне, - и обо всем, что может иметь отношение к замыслам 00. IV Черная птица Гравиес медленно плыла над панорамой великой морской битвы. Ее тень скользила по разбросанным в воде обломками, по парусам и палубам длинных деревянных кораблей. Голубоватое солнце сияло в фиолетовом небе. Воздух был исчерчен дымными трассами примитивных ракет, а облака, казалось, стояли на огромных столбах дыма, поднимавшихся от разбитых военных кораблей и транспортов. Море горело там, где за борт выплескивали масло в отчаянной попытке предотвратить столкновение между кораблями. Птица парила над самым краем панорамы. Здесь, неподалеку от полупрозрачного утеса, всего пятью метрами ниже виднелось дно главного отсека, заваленное каким-то хламом, который на первый взгляд также казался обломками кораблекрушения, вынесенными приливом. При ближайшем рассмотрении можно было понять, что это никакой не мусор и не обломки, а части кораблей, находившихся в процессе сборки. Морское сражение должно было занять около 16-ти квадратных километров отсека и стать настоящим шедевром. Несколько корабельных дронов разбирали детали конструкции и грузили их на призрачный конвейер - пыльную полосу света, лентой тянувшуюся к дальней стене. Гравиес продолжала работать крыльями. Ее цель лежала на дальней стороне сдвоенного главного отсека, между внутренней секцией и ангаром, который открывался с кормы. Она пролетела уже не меньше двадцати пяти километров по гигантскому черному коридору, перемещаясь из отсека в отсек, в глухой темноте, подсвеченной лишь немногими мигающими огоньками. Птица не без гордости озирала пустынные, сумрачные пространства. Будучи избранной особой, она была допущена в места, которые корабль не открывал никому вот уже сорок лет. Людям разрешалось прогуливаться только по верхней палубе, где располагались помещения для Сохраняемых. Но тысячи и тысячи отсеков на этом корабле-гиганте пустовали, и они принадлежали ей, Гравиес. Рабочее пространство главного отсека, самого большого помещения на корабле" было наполнено загадочными звуками и мигающими огнями, здесь корабль создавал тысячи новых машин для того, чтобы... впрочем, кто знает, для чего они предназначались. Большая часть отсека была заполнена воздухом: это позволяло быстрее двигаться машинам и материалам. Гравиес слетела вниз по прозрачной трубе, проложенной в верхних перекрытиях, и опустилась на парапет балкона, огибавшего заднюю часть отсека. Внизу тридцать два кубических километра ничем не заполненного пространства. Здесь средних размеров ОСТ мог бы построить ОСТ поменьше, принять любого гостя, разместить любую инопланетную среду. Или превратить помещение в громадный стадион со спортивным комплексом. На балконе сидели семеро гостей, их лица были обращены к голограмме бассейна. Люди замерли в оживленной беседе. Два низких столика были уставлены напитками и блюдами с едой. Очевидно, копия какого-то знаменитого полотна. На вкус Гравиес, ничего особенного. Или надо смотреть под определенным углом. Она скользнула с парапета вниз, падая в пустое пространство. По пути врезалась во что-то и начала падать уже по-настоящему, беспомощно тычась в невидимую стену, затем, наконец, нашла опору, взмахнула крыльями и вернулась на балкон. Ага, подумала она. Рискованно. Это не стекло, но и не защитное поле. Отсек не был пустым, и то, обо что она ударилась, было границей поля проекции. Гравиес встряхнулась и оправила перья, пригладив их клювом. Затем воровато оглянулась по сторонам, спрыгнула с парапета на пол и, переваливаясь с ноги на ногу, приблизилась к людям за столиками. Когда-то они встанут и уйдут отсюда. А она останется. Кто же из них по-настоящему на Сохранении? Она или они? Вопрос. Внезапно она сделала несколько движений клювом, выклевывая что-то под мышкой у одного из сидящего, затем, отпрыгнув, долго глядела на всю группу, словно искала правильную точку, с которой люди смотрелись бы лучше всего. Да, эти скоро уйдут. Наконец птица встряхнула головой, расправила крылья и поспешила вернуться сквозь голограмму обратно к своей хозяйке. Несколько мгновений спустя из голограммы вышел аватара Аморфия. Он осмотрел место, где птица впрыгнула в проекцию, затем снова вошел в голограмму и присел на корточки возле человека, у которого Гравиес рылась клювом под мышкой. V - А ты славный попутчик, - прогудел Пятирук, хлопнув Генара по плечу. - С тобой не соскучишься. Спецскафандр бдительно погасил силу удара, - во всяком случае, на ногах Генар-Хафун устоял. Они находились в районе доков восьмого уровня, где обычно швартовались задиры. Здесь было полно рабов-дронов и прочих машин, а также встречались представители других цивилизаций, чья среда обитания была близкой к среде задир. Многочисленные синтрикаты Тира плавали вокруг, точно маленькие черные колючие шарики, то открепляясь от травелейторов, вагонеток, лифтов и межсекционных автопогрузчиков, то подсоединяясь к ним. - Не хочешь задержаться здесь, отдохнуть, поразвлечься? спросил Генар-Хафун у задиры. - Тир всегда славился замечательными секторами для охоты. - Ха! На обратном пути - может быть! - сказал Пятирук. Ничего не поделаешь - служба. - Тогда до встречи на Годшоуле? - Вне сомнения! - проревел Пятирук. - Оттянемся на полную катушку, человече! Задира повернулся на своих усиках и умчался обратно к боевому крейсеру "Клятва на Клинке". Генар-Хафун недоуменно посмотрел ему вслед и увидел, что люки переходника-туннеля уже закрываются. Он сдвинул брови. Странная спешка. В чем дело? - поинтересовался скафандр. - Да так, пустяки, - сказал Генар и закинул за плечо свой рюкзак. - Гомо сапиенс, мужского пола. Бэр Генар-Хафун - и гелевый скафандр? - произнес таможенный синтрикат, подплывая к нему. Он выглядел как лопнувший и мгновенно замерзший шарик с чернилами. Генар кивнул: - Совершенно верно. - Я назначен сопровождать вас на таможенный контроль, секция гуманоидов. Следуйте за мной. - Конечно-конечно. Они нашли свободный вагончик - просто платформа с сиденьями, стойками и натянутой между ними паутиной тросов. Генар-Хафун впрыгнул туда следом за синтрикатом. Вагончик тронулся, медленно набирая скорость. Они двигались в прозрачном тоннеле под внешним покрытием хабитата. Платформа как раз проезжала под гигантской сигарой одного из сопровождающих кораблей задир: непроницаемо-черный корпус ощетинился лезвиями и топорами. Человек проводил его взглядом: корабль открепился от Орбитала, бесшумно уплывая в космос. За ним последовали еще три корабля конвоя. А что за четвертый корабль? - спросил человек. Легкий крейсер класса Комета - "Свирепая Целеустремленность", - ответил спецскафандр. - Хм. Интересно, куда они двинулись? Скафандр не дал ответа на этот вопрос. В вагонетку мало-помалу заползал туман. Генар-Хафун явственно слышал шипение газов вокруг. Температура возрастала, атмосфера в окутанном полем транспорте медленно менялась и вскоре стала вполне терпимой. Вагон устремился на нижние уровни, и Генар-Хафун, за последние два года привыкший к мощной гравитации планеты задир, внезапно почувствовал себя птицей. - Сколько времени до встречи с "Живодером" или как там его еще называют... "Серая Зона"? - спросил он. Три дня, - ответил скафандр. - И, конечно, тебя туда не пустят? - внезапно сообразил Генар. Нет, - ответил спецжилет. - И чем ты собираешься заниматься в мое отсутствие? Тоже буду развлекаться: я уже договорился с дроном, посещающим. Контактный корабль. Так что, скорее всего, буду в Трале. Это был неожиданный поворот событий. Об этом его не предупреждали. Сама идея половых сношений между дронами - даже виртуальных, - казалась Генару какой-то фантасмагорией. Эти мерзавцы во всем подражают людям. Теперь для них устроили в Трале даже публичные дома. "Ладно, в конце концов, пусть каждый думает о себе", - подумал он. - Мастер Генар-Хафун? - произнесла женщина за таможенным синтрикатом. Это была высокая девица безукоризненного сложения, с экстравагантной завивкой на длинных рыжих кудрях, с особым блеском в зеленых глазах. Длинный строгий официальный костюм не скрывал великолепной фигуры. - Добро пожаловать на Тир, мастер Генар-Хафун. Мое имя Верлиоф Шанг. - Она протянула маленькую крепкую руку. Она не была защищена никаким скафандром. Приятное чувство. Сам Генар был одет неофициально: просторные брюки, длинная рубаха навыпуск. - Я послана от Контакта, чтобы опекать вас во время пребывания на Тире, - с некоторой робостью в голосе произнесла Верлиоф Шанг. - Уверена, что вы в этом не нуждаетесь, но я... Впрочем, не обращайте внимания. Она рассмеялась и учтиво поклонилась. - Что вы, что вы... - сказал он. - Я не отказываюсь от опеки. Она снова рассмеялась, сразу же зажала рот ладонью, но успела-таки продемонстрировать великолепные зубы. - Вы очень милы. Могу я вам помочь? - Она потянулась к его рюкзаку. - Нет, спасибо, я сам. - Ну что ж, - сказала она, несколько разочарованно пожав плечами, - карнавал вы пропустили, но таких невезучих здесь у нас хоть отбавляй. Я сама такая. И вот мы, невезунчики, планируем устроить на днях свой собственный праздник, и, честно говоря, нуждаемся в любой помощи. Если вы принесете в жертву ваше свободное время, я обещаю вам роскошное помещение, прекрасную компанию и восхитительные развлечения. Вы увидите этот Орбитал во всем его великолепии. Она изогнула брови и посмотрела на него выжидательно. Он некоторое время молчал, не отводя взгляда от ее прекрасно очерченного рта, затем сказал с искренним сожалением: - Нет, благодарю вас. На ее лице мелькнула досада. - Вы уверены? - спросила она дрогнувшим голосом. - У меня свой график. Ваше предложение чрезвычайно заманчиво, но... Позвольте выразить через вас бесконечную признательность Контакту, но я намерен распорядиться своим свободным временем по своему усмотрению. Вы меня понимаете? - Он рассмеялся. - Не беспокойтесь, несколько невинных развлечений - и я готов снова сесть на корабль и лететь куда угодно, когда настанет время. - Он выудил из кармана брюк небольшой пенальчик терминала и помахал им перед ее изумленными глазами. - К тому же, мой терминал будет всегда при мне. Обещаю. - И сунул его обратно в карман. Она несколько секунд внимательно смотрела ему в глаза, потом пожала плечами. - Ну, что ж, надеюсь, скучать не придется, Бэр, - она усмехнулась. - Наше предложение остается в силе, так что, если передумаете... Посмотрев украдкой вокруг, она прикусила нижнюю губу. - Может быть, желаете выпить с дороги... или что-нибудь еще? - Нет, - мотнул он головой и рассмеялся. Забросил рюкзак на плечо и пошел прочь. Генар-Хафун прибыл на Тир, когда ежегодный карнавал уже закончился. Люди понемногу успокаивались после месяца сплошных сумасбродств. Генар воспользовался всеобщей апатией и умудрился зарезервировать за собой эротруппу, а заодно и пентхауз с садом во "Вью", лучшем отеле на Третьем уровне. Он полагал, что поступил правильно, отказавшись от услуг Верлиоф Шанг. Выглядела она, конечно, как девушка его мечты, но при этом наверняка была агентом 00 или Контакта. Таким девочкам придают внешность, которая должна сразить наповал. В результате клиент получает телохранителя высшего класса, готового удовлетворить все его желания, а в случае неверного шага - тихо убрать охраняемого. Генар предпочитал держаться подальше от Культуры. Номер, выбранный им в отеле, назывался "Маленький дикарь". Он бросился в постель, чувствуя приятную усталость во всем теле. Вокруг царило сонное великолепие джунглей. В мозгу приятно гудело от работы наркожелез. Он посмотрел выпуск тирских новостей с Культурным уклоном. Экран висел в воздухе перед ближайшим деревом. Из наушника бодро вещал голос теледиктора. Умам по-прежнему не давало покоя сказание о Блиттеринго-Делуджерском побоище. Потом пошел фильм, содержанием которого было нарастание флитинга среди Культурных кораблей. Флитингом назывался локальный конфликт, когда двое или более Умов решали, что вполне способны к автономному существованию. Некоторые зрелые Умы были обеспокоены поведением недавно построенных сотоварищей, считая, что те, попадая во флиттинговую зависимость, становятся страшно болтливыми. В дальнейшем, рассуждали старые ЦУМы (Центральные Умы, не путать с ГУМами - государственными умами), этот фактор следовало учитывать при производстве новых кораблей. Местные новости: загадочный терракт в доке 80.6 на третий день Карнавала: "Свирепая Целеустремленность", крейсер задир, получил незначительные повреждения от небольшой энергетической детонации. Видимо, кто-то баловался с фейерверками. По-прежнему шли пересуды насчет создания новой Внутрисферы. Предполагалось выделить под это большой объем пространства. Во Внутрисфере планировалось запретить все полеты флаеров - за исключением машин аварийных служб, - установить экраны и фильтры почти на всех каналах вещания, построить обиталища в стиле "ретро". Словом, создать этакую Аркадию. Генар-Хафун только головой покачал. Международные новости: следящее судно подошло на настояние в день пути к вероятной аномалии неподалеку от Эспери. Исследовательское судно ОКБ посылало регулярные сообщения о том, что никаких изменений в артефакте не наблюдается. Вопреки требованиям секции Контакта, различные заинтересованные цивилизации уже направили или собирались направить корабли в генеральный сектор. Тир, однако, от участия в этом отказался. К удивлению подавляющей части обозревателей, задиры подвергли резкой критике реакцию тех кругов, которые лезут в чужие дела и в то же время держатся подальше от новооткрытой вселенской аномалии. Имелись неподтвержденные данные о возросшей активности задир в Верхнем Смерче, и как раз сегодня четыре корабля... - Хватит, - произнес Генар-Хафун, и экран погас. Мимо него прошла ряженая из эротруппы. Генар-Хафун проводил ее взглядом. "Девушка" была похоже на Зрейн Трамов, бывшего капитана корабля "Трудный Ребенок", хотя ее фигура сильно отличалась от оригинала. Вот подошли две ее приятельницы, тоже одетые "под знаменитость"; их сопровождали трое молодых людей в подобных костюмах: известнейший актер, гениальный музыкант и модный визажист. Стайка получилась колоритной: Зрейн и Энхоф, Шпель, Пай и Гидинли. Все были просто очаровательны, превосходные имитаторы. Интзресно, можно ли считать вполне нормальными тех, кто при помощи наркожелез меняет внешность и манеры только для того, чтобы угодить чужим вкусам - и даже не всегда в смысле секса. Наверное, я становлюсь брюзгой. В конце концов какая мне разница? Возможно, им просто нравится паясничать. Генар-Хафун задремал. Именно задремал, поскольку решил оставаться настороже. Как самурай в дозоре. Краешком сознания он отгонял сон: его наркожелезы выделяли сейчас гейн. За три дня недосыпа накопится усталость, но впереди еще целая неделя пути на борту "Серой Зоны" - "Живодера", вот там он и отоспится. Гейн с приятным щекотанием растекался по жилам, просветляя голову и освобождая мышцы от накопившейся молочной кислоты. Сцепив руки на затылке, он посмотрел сквозь ветви деревьев на голубое, в легких облачках, небо. Гравитация на планете задир раза в два перекрывала ту, которой обычно пользовалась Культура, тем не менее он на диво быстро с ней освоился на Годшоуле, а в скором времени даже перестал замечать. Здесь же он ощущал свое тело почти невесомым. Закрыв глаза, он впал в транс, как это делали в Культуре, когда хотели уйти от забот и треволнений внешнего мира, а заодно привести в норму свое психоэмрционное состояние. Он вообразил, что находится на какой-то маленькой сфере. Сфера имела стандартную гравитацию, то есть переходную между Годшоулом и Тиром: его подсознание зарегистрировало, что он находится в сильно ослабленном гравиполе, причем находится уже несколько часов, и организму требуется перестройка. Следовало максимально расслабиться и предоставить телу возможность сбросить мускульную, костную и мышечную массы, сделать стенки кровеносных сосудов более тонкими и произвести еще добрую сотню подобных действий, соответствующих новой гравитации. Ну что ж, пусть позвоночник занимается своим делом. Ему обещали, что через месяц он вернется в гравиполе задир, но кто знает, как сложится все на самом деле. Он вышел из транса, открыл глаза и посмотрел на пенал терминала, лежавший на лакированном декоративном пне у изголовья кровати. Лампочка сообщений не мигала: новых не поступало. Странную все-таки встречу устроили ему в космопорту. В небе по-прежнему плыли облака. - Хватит! - беспощадно сказал он небу. Облака тут же исчезли. Их место занял вполне обычный потолок пентхауза и обычные же окна, стены и панели. В отеле "Вью" было по четыре угловых пентхауза на каждом этаже, и еще один - на последнем. Но для ощущения неба над головой, обязательного приложения к любому пентхаузу, в номерах наличествовал полный комплект машинерии, автоматики и роботов. "Лакировщики", - обругал он про себя дизайнеров номера. Все надраено, обеззаражено и приведено к удобной температуре, так что прошу, "кушать подано!" - настоящие цивилизованные джунгли. - Пожалуйста, ночное небо, - негромко сказал он. Плоский потолок тут же потемнел и вспыхнул звездами. Послышались голоса ночных насекомых, лягушек и птиц, причем, как отметил Генар, далеко не все они были записью. Маленькая ночная птица перелетела через опушку, на которой располагалась его кровать, рыба плеснула хвостом в бассейне, бормочущая обезьяна свесилась с лианы, и громадный сверкающий жук пронесся с жужжанием перед самым его носом. Все это было безвкусно и искусственно, отдавало какой-то синтетической пошлятиной. Генар-Хафун махнул рукой и начал обдумывать предстоящий вечер. В номере он явно не усидит, скорее всего - наденет лучший костюм и отправится покорять Ночной Город, расположенный на соседнем уровне. Там собиралось все, что могло дышать азотно-кислородной смесью и существовать при стандартной земной гравитации. Прогулка по ночному городу завершит первый день его отпуска. Заказ сказочно дорогой эротической труппы, готовой реализовать любые сексуальные фантазии, был только первым блюдом в его кутеже. Это совершенно не означало отсутствие у него романтической жилки. Случайно встретить свободное независимое существо с незнакомыми желаниями и привычками, используя благоприятный случай, вступить в переговоры и, быть может, потерпеть полное фиаско... Это же так здорово, так естественно, так природно, так свежо - особенно в сравнении с пошлыми искусственными джунглями. Его железы начали выделять занд. Через секунду он вскочил с места, охваченный любовной истомой и одновременно обуреваемый жаждой деятельности. Он прыгнул в теплый водопад и встал под ним, смеясь и растирая лицо под струями. Маленькое существо, покрытое голубым мехом, село на ветку ближайшего дерева и заговорило с ним. Разговор пошел в основном об одежде, которую следует приготовить для вечернего выхода. Выяснив, что ему нужно, существо с достоинством кивнуло и исчезло, колыхнув ветви. VI - Не переживай, Джестра, - увещевал человека дрон, пока тот выбирался из неуклюжего скафандра. Воздушный шлюз выпустил его, открыв бронированные двери вестибюля. Джестра опасливо оглядел коридор, в котором помещалась главная часть жилого блока, но там пока никого не было. - Сейчас придет корабль с новыми кодами и модернизированными процедурами секретности, - продолжал трещать дрон. - Их надо было заменить еще несколько лет назад, а сейчас к тому же в ближайшем секторе возникла какая-то активность - ничего опасного, но лучше принять меры предосторожности и произвести модернизацию. Джестра пожал плечами и принял поданные дроном брюки и куртку. Одеваясь, он продолжал то и дело нервно выглядывать в коридор, как будто с минуты на минуту ожидал, что в его квартире сами собой появятся незваные гости. - Корабль проверен и опознан. - Машина помогла ему застегнуть куртку и расчесала тонкие светлые волосы. - Экипаж просит разрешения войти - смех, да и только, в самом деле. Вид у Джестры был расстроенный. На его лице ясно читалось: "Костер костром, а сегодняшний день, похоже, испорчен окончательно и бесповоротно". Машина потрепала его по плечу полем бодророзового цвета: - Не волнуйся, Джестра. Все, что от тебя требуется - это открыть им доступ. Но ты можешь оставаться в стороне, если пожелаешь. Поздоровайся только. Ум астероида посредством дрона произвел краткий осмотр человека, измеряя частоту дыхания, пульс, ширину зрачков, реакцию кожных покровов на нажатие, уровень феромонов в крови и мозговые импульсы. - Знаешь, что? - сказал дрон сочувственно. - Мы скажем им, что ты дал обет молчания. Неплохо, а? Ты просто формально поприветствуешь их, ну, кивнешь, поклонишься, или просто помашешь рукой, а говорить с ними буду я? Годится? Джестра проглотил ком в горле и выдавил: - Д-д-да! Да, - сказал он, энергично кивая. - Это... это хорошая идея. С-спасибо! - Вправо, - сказала машина и побежала вперед по коридору главного приемного отсека. - Они будут в капсуле Переместителя через несколько минут. Как мы условились, просто кивнешь и предоставишь говорить мне. Я предупрежу их, чтобы тебя не беспокоили, так что ты сможешь сразу вернуться в скафандр, если пожелаешь. - Дрон хлопотал вокруг него, как заботливая мама, отправляющая единственного сына в школу. Ничего страшного, прогуляются по базе в компании дрона. Я приму новые шифры и прочее. Там будет множество всяких бюрократических проволочек и перепроверок, но в любом случае это займет не больше часа. Мы предложим им перекусить или что-нибудь еще, и, если нам повезет, они поймут намек и отправятся восвояси, оставив нас в покое, как ты думаешь? Секунду подумав, Джестра снова энергично кивнул. Дрон закрутился у него перед глазами: - Неплохо придумано, правда? Конечно, я мог бы сразу сказать им, что их присутствие здесь необязательно, но ведь это было бы неучтиво, верно? - Да, - Джестра сказал это с видимым сомнением. - Грубо. Да. Может быть. Неучтиво. Может быть, и грубо. Наверное, они прилетели издалека, как думаешь? - Улыбка скользнула по его губам, неуверенная, словно маленький костер, задуваемый ураганом. - Уж в этом можешь не сомневаться, - засмеялся дрон, его голос задребезжал, - обычно дроны именно так пытаются показать, что шутят. Он снова похлопал собеседника по спине своим электромагнитным полем. Джестра улыбнулся еще раз, чуть более уверенно, и вошел в "гостеприемник". Приемный отсек представлял собой большую круглую комнату, полную кресел и диванов. Джестра обычно не обращал внимания на мебель, - для него это был просто здоровенный зал, который приходилось пересекать всякий раз на пути к воздушным шлюзам и обратно. Теперь же каждое кресло превратилось в предмет, несущий потенциальную угрозу. Он почувствовал, что нервозность, овладевшая им после известия о прибытии гостей, возвращается. Отерев пот со лба, Джестра замедлил шаг возле одного из кресел. Дрон сделал приглашающий жест. Джестра помялся в нерешительности и сел. - Ну что, посмотрим? - спросил дрон из соседнего кресла. В воздухе появился экран. Вспыхнула яркая точка, которая тут же вытянулась в горизонтальную линию-строчку около восьми метров длиной и затем развернулась по вертикали, заполнив четырехметровое пространство между полом и потолком. Сначала ничего было не разобрать: тьма и несколько мигающих огоньков. Джестра внезапно понял, как долго он не видел столько огней сразу. Вскоре в поле видимости медленно вполз длинный серый предмет, гладкий и округлый, похожий на толстую сигару или веретено. - Защитный Оборонительный Блок Киллер-класса "КорСет", объявил дрон тоном демонстратора слайдов в Доме Знаний. Такого у нас на складах нет. Джестра кивнул: - Нет, - сказал он. Ему пришлось несколько раз кашлянуть, чтобы продолжить. - И у него нет рисунков... узора на броне. - Совершенно верно, - подтвердил дрон. Корабль остановился, почти заполнив собою экран. - Ну вот, а теперь я... - начал дрон и тут же замолк. Он зачем-то поднялся в воздух. Экран замерцал. Аура дрона выключилась. Повисев над креслом несколько секунд, он шлепнулся перед изумленным Джестрой обратно на обивку, и, скатившись на пол, безжизненно лязгнул и застыл. Джестра не верил собственным глазам. Знакомый голос, больше походивший на вздох, прошипел: "сспасс-ссай-сся ссам..." - и тут же все огоньки на корпусе дрона почернели, а из-под брони выбилась крошечная струйка дыма. Джестра пригнулся в кресле, дико оглядываясь по сторонам. Присев на корточки, он осмотрел дрона. Дым понемногу рассеялся, еле слышное жужжание в корпусе затихало. Джестра прополз на четвереньках за ближайший диван и снова огляделся. Жужжание прекратилось полностью; экран свернулся в воздухе в горизонтальную линию, затем сжался в точку и погас. Джестра нерешительно протянул руку и тронул корпус безмолвной машины. Горячо. Из дальнего конца зала раздались глухие звуки и грохот. Там, где только что висел экран, внезапно появились четыре маленькие зеркальные сферы. Они развернулись в шары свыше трех метров в диаметре и опасно задрожали у самого пола. Джестра откатился в сторону от кресел и пустился в бегство. На бегу он оглянулся. Зеркальные сферы исчезли, как будто лопнули мыльные пузыри. На их месте возникли существа сложной и неописуемой конструкции. Эти существа напоминали миниатюрные копии кораблей. Одно из существ тут же устремилось за Джестрой. Он бежал по коридору что было сил, глаза его вылезли из орбит от напряжения, лицо было искажено так, что он сам испугался бы, увидев себя в зеркале. Что-то ударило его в спину, сбило с ног. Он кубарем покатился по ковровой дорожке. Остановился в неловкой позе и поднял исцарапанное лицо. Его била крупная дрожь. Два миниатюрных корабля преследовали его по коридору, стараясь зайти с боков. Корабли источали странный запах, на их корпусах местами виднелся иней. Один протянул вперед нечто, напоминающее шланг. Это щупальце неумолимо двигалось к его шее. Джестра упал и сжался в комок. Трясясь, он, словно младенец, лежал на боку, поджав к животу колени. Что-то ткнуло его сзади в плечо, потом в поясницу. До него донесся приглушенный шум, напоминающий разговор двух машин. Он заскулил, так ему стало страшно. Внезапно предплечье заныло от обжигающей боли, - на него обрушился сокрушительный удар, куда сильнее тех, которыми он плющил на наковальне металл для своих корабликов. Он закричал, по-прежнему пряча лицо в коленях. От жгучей боли в руке слезы брызнули у него из глаз. Последовал шум или звук, что-то вроде резкого выдоха: "Х-ха!", - и что-то со свистом пронеслось мимо. Через некоторое время он решился глянуть сквозь пальцы, что происходит вокруг, и увидел, что корабли уносятся в направлении воздушных шлюзов. В приемном отделении слышалась какая-то возня. В коридоре появилась еще одна машина странного вида. Она медленно, словно в нерешительности, приближалась к нему. Он снова закрыл лицо руками, а когда поднял голову, еще три машины крутились у люков аэрошлюза. Слезы мгновенно высохли. Что они задумали?!! Машины отступили от дверей и приземлились на пол, прижались к стене. Джестра ждал, что будет дальше. Дальше были вспышка и взрыв. Средняя секция дверей превратилась в столб огня и дыма. Взрыв ударил прямо в люки. Теперь на их месте зияла черная дыра. Началась разгерметизация. Поток воздуха потянул Джестру к люкам; через мгновение это был уже ураган немыслимой силы. Джестру уже тащило по коридору. Он кричал, пытаясь зацепиться за ковер уцелевшей рукой. Пальцы скребли по синтетическому ворсу. Тут до него снова донесся грохот из зала-приемной, и он инстинктивно поднял голову. Ветер мгновенно высушил слезы. Что-то двигалось, подпрыгивая в освещенном дверном проеме круглого зала. Он увидел расплывчатые очертания дивана, - тот ударился об пол метрах в двадцати от него, уносимый ревущим потоком воздуха. Сквозь шум он едва расслышал собственный крик. Глупо, пронеслось в голове, разве криком здесь поможешь. Только воздух быстрее уходит из легких. Диван снова ударился об пол - уже ближе, и перевернулся. Джестра подумал было, что диван пролетел мимо, но тут взбесившийся предмет меблировки толкнул его мягким углом, отрывая от спасительного ковра. Человека тут же подхватило потоком и унесло. Три наблюдавшие за этим машины предупредительно посторонились. Победа! Райзингмун Парчсизн IV из племени Фарсайтов вплыл в ангар через взорванный воздушный шлюз. Корабли Гангстер-класса были уже здесь. Его взгляд скользнул по рядам. Шестьдесят четыре в колонне. До последней минуты он втайне был уверен, что все это - мистификация, какой-то фокус Культуры. Рядом с ним тяжело разворачивался адъютант, - задиры становятся неуклюжи в огромных скафандрах. Еще одна фигура в скафандре, личный охранник Командория, замерла в ожидании несколько поодаль. - Если бы вы потерпели еще минуту, - произнес раздраженный голос корабля Культуры через коммуникатор скафандра, то я смог бы открыть вам двери шлюза. - Конечно, смог бы, - хмыкнул Командорий. - Ум под контролем? - Полностью. Трогательно наивен. Такой доверчивый. - А корабли? - Пассивны. Пребывают в состоянии безмятежного сна. Они верят во все, что им рассказывают. - Ладно, - сказал Райзингмун. - Начинай процесс пробуждения. - Уже начат. - Больше никого, - послышался в коммуникаторе голос офицера охраны. Пока остальные рушили воздушные шлюзы, он исследовал уцелевшую часть жилой секции. - Ничего интересного? - спросил Командорий, следуя за оруженосцем к ближайшему кораблю. Он пытался выглядеть равнодушным. Да! Он достал эту проклятую Культуру? Ему пришлось рвануть ручной тормоз скафандра - в порыве энтузиазма он чуть не столкнулся с оруженосцем. Офицер охраны осмотрел обломки, высосанные разгерметизацией в коридор. Всякое тряпье, нехитрая мебель, еще какой-то деревянный мусор: что-то вроде моделей корабликов. - Нет, - сказал он. - Ничего интересного. - Хм-м, - обронил корабль. Что-то в его тоне не понравилось Командорию. Обернулся оруженосец: - Прошу, господин, - произнес он. На обшивку корабля легло пятно света, примерно в метр диаметром. Всю поверхность обшивки обильно украшали надписи, буквы, литеры, геометрические фигуры... Пятно переместилось. Везде было одно и то же. Все корабли были покрыты непостижимыми кружевными узорами. - Что это? - озадаченно спросил Командорий. - Это... трудно сказать, - в замешательстве пробормотал адьютант-оруженосец. - И внутри то же самое, - вставил корабль Культуры. - Ну-ка... - пробормотал в задумчивости адъютант. Его скафандр придвинулся поближе к обшивке корабля. - Да этого никогда не отсканировать! - сказал он. - Рисунок выполнен на атомном уровне! - Что-что? - зарычал Командорий. - Корабль, пользуясь техническим сленгом, "вычурен", вежливо пояснил корабль Культуры. - Этого следовало ожидать. - Он издал шумный вздох. - Суда фрактально исчерчены. Рисунок нанесен наугад, без какой-либо последовательности и логики. Скорее всего, разгадав шифр, можно пробудить главные системы кораблей. После него корабли запросят закодированное подтверждение и пароль. Если подтверждения не будет, они немедленно отключат системы или запустят последовательность самоуничтожения. От них можно всего ожидать. Как верно заметил ваш адьютант-оруженосец, каждое судно предстоит отсканировать вплоть до атомного уровня. Я завершу перепрограммирование базового Ума, который наблюдал за этим хозяйством, и приступлю к выполнению этой задачи. Просто небольшая задержка. Корабли все равно предстояло тщательно просканировать. Никто не знает, что мы уже здесь. Флот станет вашим через несколько дней, адмирал. Скафандр адъютанта повернулся передним щитком к Командорию. Свет, освещавший непонятную вязь на броне корабля, отключился. На физиономии адъютанта читался брезгливый скепсис. Это настроение тут же передалось Командорию. - Х-ха! - презрительно бросил Командорий, стремительно повернулся и направился к дверям