Эдгар Берроуз. Тарзан великолепный

     <b>Титул оригинала:</b>
     <B>ЭДГАР БЕРРОУЗ</B>
     <B>ТАРЗАН</B>
     <b>Издательство "А. Ф. МАРКС"
     ПЕТРОГРАД
     1924</b>
     Государственное  малое   предприятие   "Гарт".   Акционерное   общество
"Принтэст",  Э. Берроуз.  "Тарзан. Тарзан великолепный",  "Тарзан.  Тарзан и
запретный город". Подписано в печать 25.02.91. формат 84Х108 1/32. Усл. печ.
л. 15, 12. Тираж 500 000 экз. Заказ 1681.
     Минский ордена Трудового Красного Знамени  полиграфкомбинат МППО им. Я.
Коласа. 220005, Минск, Красная, 23.
---------------------------------------------------------------
 OCR, Spellcheck: Максим Пономарев aka MacX
---------------------------------------------------------------
     <B>ISBN</B> 5-7985-0001-2.


     <B>I
     ИЗ ПРОШЛОГО...</B>
     Правда более необыкновенна, чем вымысел. Если эта история вам покажется
где-то неправдоподобной, пожалуйста, примите это за аксиому и особенно долго
не раздумывайте.
     Эта история имеет  начало двадцатилетней давности, и мы будем вести наш
рассказ, строго придерживаясь хронологии, давая нужные справки  и пояснения,
дабы ввести в курс современного читателя.
     Лучи палящего солнца обжигают высушенную равнину, расположенную в  пяти
градусах севернее экватора. Мужчина в разорванной рубашке и брюках, покрытый
запекшейся кровью и коркой коричневой грязи, шатается и падает навзничь.
     С края утеса за ним наблюдает лев; несколько чахлых кустов бросают тень
на логово царя Африки. Ска-стервятник парит в голубом небе, снижаясь и вновь
взмывая, зорко следя за телом упавшего человека.
     Немного  южнее,  у  начала  пустынной равнины,  другой  мужчина  быстро
двигался на север. Ни тени усталости или утомления. Бронзовая кожа  отливает
здоровьем, сильные мускулы играют. Поступь его уверенная, ибо он не знает ни
сомнений, ни страхов -- настоящий владыка земли!
     На нем нет ничего, за исключением шкуры самки оленя. Колчан со стрелами
да свернутая травяная веревка составляют все его оружие. Острый нож на бедре
и лук дополняют его костюм. Копна густых черных волос беспорядочно обрамляет
лицо с серыми спокойными глазами, которые светятся светом успокоенного моря.
Иногда блеск этих глаз напоминает сверкание стальной рапиры.
     Владыка джунглей далеко за пределами своих владений. Сейчас он далеко к
северу, но ему тоже все хорошо знакомо тут. Здесь он бывал много раз прежде.
Ему известно, где есть вода, где находится подземный источник.
     Тарзан легко и быстро пересекал равнину, острым  слухом фиксируя каждый
звук,  острым  взглядом улавливая каждое малейшее движение, тонким обонянием
чувствуя  каждый  запах,  принесенный  ветром.  Далеко  впереди  он  заметил
застывшего льва Нуму  на  краю скалы; он заметил также и  Ска, парящего  над
чем-то, что  еще  было  недоступно взору  Тарзана.  Но все, что  он  увидел,
услышал и ощутил, сказало ему обо всем, что случилось, ибо дикий мир был для
него раскрытой книгой -- волнующей, всегда увлекательной, полной ненависти и
любви,  жизни  и  смерти.  Там,  где  вам  понятна  буква или слово,  Тарзан
схватывал весь текст и то, о чем бы вы никогда не догадались.
     Итак,  он  увидел  перед собой  нечто  белое,  сверкающее на солнце  --
человеческий  череп. Подойдя  ближе,  он разглядел  и скелет, кости которого
были  уже  слегка  подгнившими.  Сквозь  скелет  проросли   стебли   низкого
кустарника. Они выросли давно и говорили об этом давнем времени.
     Тарзан остановился, чтобы детально рассмотреть то, что он увидел, ибо в
том мире, где он жил, ничто не  могло быть для него загадкой, которую он  не
мог бы разрешить.
     Было очевидно, что скелет  принадлежал негру  и пролежали эти кости тут
уже долгое время, возможно даже и годы, что было вполне  возможно,  учитывая
местный сухой климат. Тарзан  понятия не имел, отчего умер негр, но полагал,
что от жажды.  Около  кости руки лежал какой-то  предмет, покрытый песком  и
засохшей грязью. Подняв этот  предмет, он очистил его. Это  был расщепленный
кусок дерева,  и  из конца трещины виднелся грязный  клок  шелка.  Осторожно
освободив  грязную ткань, Тарзан обнаружил,  что внутри шелкового "конверта"
что-то завернуто. Он нашел то, что и ожидал -- письмо.
     <i>"Кому бы это ни попало. Я пишу это письмо без какой-либо надежды на то,
что оно  попадет по  назначению; только бы оно  попало в  руки какого-нибудь
белого. И если это случится, пожалуйста, свяжитесь с правительством, которое
могло бы нам помочь как можно быстрее.
     Я и моя жена исследовали озеро  Рудольфа.  Мы забрались слишком далеко.
Это  старая  история. Наши сыновья, напуганные  слухами  о свирепом племени,
населяющем местность, в которой мы оказались, покинули нас. В том месте, где
река  Мафа  впадает  в  Ньюбери, нас  повлекла  какая-то  неведомая  сила и,
достигнув плато,  мы были  захвачены дикими женщинами Кайи. Год спустя у нас
родилась  дочь, а жена моя была убита  женщиной-дьяволом племени Кайи только
потому, что родился не мальчик. Им нужны были белые мужчины, вот почему  они
не убили меня и сотню других белых, пойманных ими.
     Страна Кайи расположена на высоком плато  над несущейся рекой Мафа. Это
покажется   невозможным,  но  попасть  сюда  можно  только  из  узкой  щели,
образованной в скале ручьем, впадающим в реку.
     Понадобится хорошо оснащенная экспедиция белых, чтобы спасти мою дочь и
меня, т. к.  чернокожие едва ли могут войти  в  эту страну. Эти женщины Кайи
сражаются  как дьяволы и обладают какой-то неведомой силой, действие которой
я испытал на себе.
     Около этой страны, пользующейся дурной славой, полной тайн, не селилось
ни одно племя; так что мало кто знает о Кайи. Но слухи об ужасной магической
силе стали основой для местных легенд.
     Чернокожие боятся  рассказывать о племени Кайи, думая, что черная магия
Кайи убьет их, в результате происходит всегда одно и то же: при  приближении
охотничьих  экспедиций к стране Кайи чернокожие их  тут же покидают. А затем
все  происходит так, как это  случилось  с нами  -- гонимые  неведомой силой
белые приходят на плато и  становятся пленниками. Вероятно, в этом случае не
поможет и хорошее вооружение, ибо белые не  могут противостоять силе племени
Кайи.  Но  если  эта  экспедиция  преуспеет,  награда будет  колоссальной. Я
высказываю  только  предположение,  что  награда  будет  в  освобождении  из
опасностей всей экспедиции.
     Кайи обладают огромным алмазом.  Откуда  он и где  был найден -- мне не
известно, но я подозреваю,  что его нашли в этой же  стране.  В свое время я
обладал алмазом  Куллинан, в котором  было  более  трехсот каратов.  Что  же
касается алмаза Кайи,  я уверен, что в нем более шестисот каратов. Стоимость
его определить  я не могу, но, если принять бразильский камень Звезда Юга за
меру, думаю, что алмаз Кайи будет стоить около  двух миллионов долларов. Эта
награда требует известного риска.
     Я не знаю, смогу ли когда-нибудь  вынести это письмо из страны Кайи, но
я  полон надежд и, вероятно,  подкуплю одного из  чернокожих  рабов, который
может свободно передвигаться по стране и за ее пределами.</i>
     <i>Да поможет мне Бог, и пусть помощь придет вовремя. Монфорд."</i>
     Тарзан  перечитал письмо  дважды. Монфорд!  Исчезновение  лорда  и леди
Монфорд казалось настолько загадочным, что стало легендой, которую он хорошо
помнил. Никто не  верил, что  они  живы,  и сам Тарзан  узнал эту загадочную
историю из уст умирающего белого  из  отдаленного племени  --  это все,  чем
располагал  Тарзан относительно  четы Монфорд.  И  только  теперь,  наконец,
Тарзан  узнал всю правду, к сожалению, слишком поздно. Леди Монфорд двадцать
лет как умерла, и абсолютно невероятно, что ее муж до сих пор  жив. Ребенок,
конечно,  умер или убит Кайи. Наверняка  новорожденный умер от  голода среди
свирепых людей.
     Выросшему в джунглях человеку смерть казалась обычным  явлением, ничуть
не  более  значительным,  чем  какое-нибудь  рядовое   происшествие.  Смерть
человека и ребенка сама по себе не вызвала в его душе ни малейшего сожаления
или горечи. Она просто ничего не значила для него. При первой же возможности
он  передаст  письмо английским  властям, и это будет  все. Так, по  крайней
мере, думал Тарзан. Продолжая свой путь, он выкинул из головы все  эти мысли
и  заинтересовался  причиной  кругообразного полета  грифа Ска  над каким-то
предметом,  подающим  признаки жизни.  Ска пока не  решился нападать. Тарзан
забыл о письме.
     В  тот момент, когда  Тарзан подошел к  пятну, над  которым парил гриф,
Нума  прыгнул со скалы, на которой  он сидел  до сих пор, и  начал осторожно
приближаться к тому предмету, который заинтересовал и Тарзана.
     Хотя Нума и заметил Тарзана, он не обращал на него никакого внимания, и
они оба продолжали приближаться к предмету, над которым парил Ска.
     Подойдя  наконец  поближе, Тарзан  увидел, что на земле лежит  человек,
белый  человек.  Справа  от него всего  в  десяти ярдах стоял Нума.  Человек
вздрогнул -- он не  был мертв.  Он  поднял голову  и,  увидев  льва,  сделал
невероятное усилие,  чтобы подняться.  Но  человек был  настолько  слаб, что
сумел приподняться только на одно колено. Тарзан же находился позади белого,
и тот его не видел.
     Как  только человек поднялся,  лев зарычал.  В этом рычании было только
предупреждение.  Тарзан это  сразу  же уловил;  он знал,  что  Нума  не  был
голоден, а пришел сюда из любопытства. Но жертва этого не знала. Человек был
уверен, что это пришел  его  конец, так  как был совершенно обессилен  и без
оружия. Человек смотрел на зверя, подошедшего к нему почти вплотную. И вдруг
он услышал сзади  себя низкое  рычание. Быстро  обернувшись, человек  увидел
полураздетого  мужчину,  подходившего к нему. Сначала он  ничего  не  понял,
решив, что это еще один  зверь готовится  к нападению, но рычание  раздалось
снова,  и  человек  понял,   что   этот  низкий   звук   исходит   из  горла
приближающегося человека.
     Нума тоже услышал рычание  и остановился. Он помотал головой и  оскалил
клыки. Тарзан продолжал приближаться  к белому. Не было рядом ни кустика, ни
дерева, где бы можно  было спастись -- только храбрость Тарзана,  его легкое
оружие, его сила, ловкость  и зубы. Но  в душе Тарзан надеялся, что Нума  не
будет нападать.
     Владыка  джунглей  хорошо  знал повадки животных.  Внезапно  он  поднял
голову  и  издал  пронзительный   крик  человекообразных.  Белый  вздрогнул,
испугавшись этого дикого  воя. Нума же, в свою очередь, рыкнул, повернулся и
умчался прочь.
     Тарзан подошел и встал рядом с человеком.
     -- Ты ранен? -- требовательно спросил он, -- или просто ослаб от голода
и жажды?
     Голос этого странного белого гиганта был  спокоен.  Дикарь, только  что
истошно вопивший,  говорил  на  хорошем  английском языке. Человек не  знал,
бояться ему  или  нет. Он посмотрел вслед быстро удалявшемуся  льву,  и  его
наполнило  чувство  признательности к этому  странному человеку, испугавшему
царя зверей.
     -- Ну? -- продолжал Тарзан. -- Вы понимаете по-английски?
     -- Да, -- ответил тот.  -- Я американец. Я  не  ранен. Просто несколько
дней я ничего не ел, и сегодня у меня еще не было ни капли во рту.
     Подойдя, Тарзан легко перекинул ослабевшего человека через плечо.
     --  Мы  найдем  еду и питье,  --  говорил он.  --  А  теперь  ты можешь
рассказать мне, что ты делаешь один в этой стране.
     <B>II
     СТРАННЫЙ РАССКАЗ</B>
     Неся  ослабевшего  американца к спасительному источнику, Тарзан  понял,
что тот потерял сознание, так как  его тело обвисло и отяжелело. Наконец они
подошли  к воде,  и  Тарзан  положил бесчувственное тело  в  тень небольшого
деревца. Затем разжал ему зубы  и  влил в сухой рот несколько  капель  воды.
Американец пробормотал что-то неразборчиво. У него начинался бред.
     -- Дьяволицы...,  --  бормотал  тот.  -- Прекрасная...  Боже!  Как  она
прекрасна!
     Пока  Тарзан обтирал  его лицо  и  виски  холодной  водой, тот  молчал.
Внезапно  он  открыл  глаза  и  удивленно  взглянул  на  Тарзана. Брови  его
поднялись, лоб вопросительно сморщился.
     --  Алмаз!  Ты не забрал  алмаз? Огромный... она... -- творение сатаны!
Так она красива... огромный... такой огромный... что? Не может быть! Я видел
его своими собственными глазами... глазами...  глазами!.. Какими глазами! Но
друг...  десять  миллионов   долларов...   все...  большой...  большой...  с
человеческую голову...
     -- Успокойся, -- сказал Тарзан, -- и отдохни. Я раздобуду еду.
     Когда он вернулся, человек спокойно спал. Близилась ночь. Тарзан разжег
костер и приготовил птицу, сраженную  стрелой. Устроив все  должным образом,
он  взглянул  на американца и увидел, что тот неотрывно и внимательно следит
за ним. Взгляд его был удивленным, но абсолютно нормальным.
     -- Кто ты? -- спросил он. -- Что случилось? Я что-то ничего не помню.
     -- Я нашел тебя на равнине совершенно обессилевшим, -- ответил Тарзан.
     -- О! -- протянул американец.  -- Ты тот человек,  от  которого  убежал
лев.  Теперь припоминаю. Это ты принес меня сюда  и приготовил пищу?  И воду
раздобыл тоже ты?
     --  Да, я уже  дал  тебе  немного, выпей  еще.  Мы около  источника. Ты
достаточно окреп, чтобы самому дотянуться до воды?
     Американец  обернулся  и,  увидев воду, припал  к  ней.  Силы  его явно
прибавлялись.
     --  Не  пей  слишком  много  сразу,  -- предупредил  Тарзан. Напившись,
американец обернулся к Тарзану.
     -- Кто ты? -- спросил он. -- И почему ты меня спас?
     -- Сначала ты ответишь мне, --  отвечал Владыка джунглей. -- Кто  ты? И
что ты делаешь здесь один? И вообще, что ты делаешь в этой стране?
     Голос его был низким и глубоким. Он спрашивал, одновременно приказывая,
и  незнакомец  это  понял.  Это   был  приятный,  сильный  голос,  привыкший
повелевать. Интересно, кто  бы  это мог быть,  этот белый обнаженный гигант?
Может  быть,  легендарный Тарзан? Он  взглянул  на  мощный торс  человека со
спокойным  сильным  голосом и  уверенными манерами. Вполне возможно, что это
тот самый человек из легенды, о котором он неоднократно слышал.
     -- Думаю, тебе сначала нужно немного поесть, --  продолжал Тарзан, -- а
потом сможешь ответить на мои вопросы.
     Он вытащил из огня завернутый в листья и кору кусок мяса и разрезал его
ножом. Затем, насадив еду на палочку, он отдал ее человеку, предупреждая:
     -- Осторожно, горячо!
     Никогда в жизни американец не ел ничего  вкуснее, и только то, что мясо
было очень горячим, мешало ему проглотить весь  кусок сразу.  Подкрепившись,
он  откинулся  на  спину,  не  вполне,  впрочем,  наевшись,  так  сильно  он
проголодался.
     -- Теперь я могу отвечать на твои вопросы,  -- сказал он. -- Зовут меня
Вуд. Я  писатель-путешественник.  В  бродяжничестве  стараюсь применить свои
природные наклонности. Сейчас я снова готов организовать экспедицию, расходы
на которую будут значительно выше, нежели стоимость  билета  на пароход  или
пары ботинок.  Ты нашел меня  здесь одиноким,  без куска хлеба,  но  с таким
материалом для моей будущей  книги  о путешествиях, о какой не может мечтать
ни один современный писатель.  Я видел такое,  о  чем  не  может  даже знать
современная  цивилизация и во что она, без  сомнения,  никогда не поверит. Я
также видел самый большой в мире алмаз.  И я держал его собственными руками.
Я даже строил планы, как бы украсть его  и  взять с  собой. Я также  видел и
самую  красивую женщину  в мире, но также  и самую  жестокую.  И я  надеялся
увести ее с собой, потому что я люблю ее, мечтаю о ней в своих снах; люблю и
ненавижу ее, и эти два  чувства переполняют мою  настоящую жизнь. Я ненавижу
ее рассудком,  но люблю всем сердцем. Для  меня  она  конец и начало;  но  я
постараюсь быть более последовательным.
     Слышали ли вы  когда-нибудь  о  загадочном  исчезновении  лорда и  леди
Монфорд?
     Тарзан кивнул: "Кто они?"
     --  С  их исчезновения минуло двадцать  лет, но слухи все еще  ходят. Я
годами  вынашивал идею  об организации  экспедиции,  которая должна  была бы
опровергнуть   все  слухи.  Я  должен  был  найти  Монфордов  или  разузнать
что-нибудь об их судьбе.
     У меня был  прекрасный друг, молодой человек  с  огромными  средствами,
который и помог  мне в  моих  начинаниях, --  Роберт ван Эйк. Он из древнего
рода Нью-йоркских ван Эйков. Разумеется, это вам ни о чем не говорит.
     Тарзан  не  ответил.  Он просто слушал ни тени  интереса или каких-либо
эмоций  не отразилось на его  лице. С ним вообще  было  трудно  общаться. Но
Стенли Вуд был настолько увлечен, что будь  тут только  уши каменного Будды,
он и этому был бы рад.
     -- Итак, я столько поведал о своих плавах  Бобби ван Эйку,  что он тоже
зажегся и  взял  та себя основную часть  расходов, так что  мы  смогли почти
полностью оснастить экспедицию и сделать  гораздо больше для подготовки этой
экспедиции, чем я надеялся. И от чего,  разумеется, зависел результат нашего
предприятия.
     Около года мы  искали хоть какие-нибудь следы  леди  и  лорда Монфорд в
Англии  и Америке,  когда, наконец, нам стало ясно, что исчезли они где-то у
Ньюбери, к  северу  или к югу  от  озера  Рудольфа. Все,  о  чем мы  узнали,
указывало на это, хотя все сведения исходили только из слухов и рассказов.
     По  дороге  мы подобрали двух  белых охотников,  прекрасно  знакомых  с
Африкой, хотя в нужной нам части они не были ни разу.
     Все было  прекрасно,  пока  мы  наконец  не  подошли к  Ньюбери. Страна
казалась вымершей -- ни одного поселения. Очень редко нам попадались местные
жителя  --   дикие  и   пугливые.  Мы  не  могли  добиться   от  них  ничего
вразумительного   относительно  тех  мест,  куда  лежал  наш  путь,  хотя  и
обращались к их богам, стремясь влить в них страх Господень.
     Вскоре чернокожие  покинули нас, и мы никак не могли доискаться причины
этому.  Положение становилось  серьезным, так как мы,  белые, были абсолютно
беспомощны  в  этой  африканской  глуши.  Нагруженные  провизией  и   прочей
амуницией,  мы могли  теперь едва  двигаться: нас осталось  мало, а к  таким
походам мы были совершенно не приспособлены.
     Наконец один  из идущих впереди  проводников поведал  нам причину ухода
чернокожих. Встречающиеся  нам  на пути  аборигены сообщили  им  о  племени,
населяющем  Ньюбери,  которое  убивает или  берет  в плен  всех  чернокожих,
появляющихся  в  этих владениях.  Это  племя  обладает  загадочной силой, от
которой  невозможно уйти. И даже если вам и удастся уйти, эта сила настигает
вас, и вы все равно погибаете, не добравшись до своей  страны. А вы,  в свою
очередь, не можете убить  их, потому что это не  люди, а дьяволы  в  обличии
женщин.
     Когда я  сообщил Спайку и Троллу -- белым  охотникам -- в чем дело, те,
разумеется, раздули  из этого целую  проблему. Подговорив оставшихся  черных
боев и вселив страх перед карой Господней в их рабские души, они научили их,
что сказать нам. И те сказали, что вывести нас обратно из этой страны они не
могут,  так как им не  хочется уходить далеко от своей страны.  На следующую
ночь  нас покинули все. Проснувшись рано утром, мы увидели, что нас осталось
всего четверо: Боб ван Эйк, Спайк, Тролл и я. И пятьдесят огромных тюков!
     Спайк и Тролл пошли  на поиски, сказав, что попытаются перехватить хоть
несколько из наших носильщиков. Они  действительно никого не  нашли  и через
два дня вернулись к нам. Но мы не знали, что и они вскоре покинут нас.
     Итак, Боб  и  я  двинулись  дальше. Но  скоро с  нами начали  твориться
непонятные  и страшные  вещи. Я не могу сказать точно, что это было, так как
мы никого  не видели. Возможно  мы  просто сильно устали и ослабли. Но у ван
Эйка была прекрасная нервная система, да и я был опытным путешественником по
Центральной Америке, так что напугать меня было не так легко.
     Но это было нечто другое. Что-то произошло с нашим ощущением: охотничье
чувство видения чего-то невидимого днем и ночью. Раздавались какие-то звуки,
но я не могу их описать. Это были и не человеческие крики, и не вопли зверя.
Во всяком случае от всего этого становилось жутко.
     В  ту  ночь, когда Спайк и Тролл собирались нас  покинуть,  мы с  Бобом
рассказали им  о наших ощущениях. Они  подняли нас  на смех. Но  очень скоро
такое же  пришло  и  к ним.  Надо было  как-то избавляться  от этого жуткого
наваждения.
     Мы решили ничего не брать с собой, кроме необходимого запаса  провизии,
револьверов  и винтовок. И на следующее  утро  двинулись в  путь.  Утром  мы
завтракали в полном молчании  и, не произнеся ни слова, двинулись к Ньюбери.
Мы даже не  взглянули друг на  друга.  Не знаю, как моему другу, но мне было
стыдно.
     Мы делали почему-то почти все противоположное нами запланированному, не
понимая, почему это происходит. Я старался  сконцентрировать свою силу воли,
разум, но  ноги вели  меня  в  противоположную  сторону. Надо  мной  довлела
какая-то  мощная сила.  И это было ужасно.  Мы  не прошли и  пяти миль,  как
наткнулись на лежащего на тропе белого  человека. Его  волосы и борода  были
седыми, хотя он  и  не  выглядел особенно старым -- на вид ему  было  меньше
пятидесяти. Сложен он был отлично, и упругие мышцы тела не наводили на мысль
о голоде или какой-нибудь физической немощи. Не похоже было,  что он  умирал
от жажды -- Ньюбери протекала всего в полусотне ярдов.
     Когда  мы  остановились около него, он открыл глаза  и взглянул на нас.
"Уходите!" -- прошептал он.
     Он казался  очень слабым, и было видно, что  ему стоит  больших  усилий
произнести несколько слов. У меня было бренди. Я раскупорил фляжку и дал ему
немного глотнуть. Это, казалось, придало ему силы.
     --  Ради  всего  святого,  уходите  отсюда! --  тихо сказал он.  -- Они
захватят  вас,  как и меня двадцать лет  тому  назад. Вы  не сможете  отсюда
выбраться. Мне  казалось, что у меня наконец-то появилась такая возможность,
и я ее использовал.  Но вы видите! Они настигли меня! Я умираю. Его сила! Он
посылает ее всед за вами, и она настигает вас. Уходите  и  соберите  большую
силу, но только белых! Чернокожие не войдут в эту страну. Приведите сюда эту
силу  и  примените против  страны  Кайи.  Если  вы  убьете  его,  это  будет
прекрасно. Он и есть та страшная сила, но он одинок.
     -- Кого вы имеете ввиду, называя "он"? -- спросил я.
     -- Мафка, -- был ответ.
     -- Он владыка? -- спросил я.
     -- Нет, я даже не знаю, как назвать его. Он не владыка, но он всемогущ.
Он больше  походит на знахаря. С незапамятных  времен он  обладает  силой, о
которой  не  мечтает ни  один  знахарь. Это дьявол.  И  он обучает ее  своим
дьявольским уловкам.
     -- Кто вы?
     -- Я Монфорд, -- ответил умирающий.
     -- Лорд Монфорд?!
     Он утвердительно кивнул.
     --  Он  рассказал тебе  об  алмазе?  -- спросил Тарзан.  Вуд  удивленно
взглянул на него.
     -- Как вы узнали об этом?
     -- Вы упомянули о  нем, но я и раньше слышал об  этом. Он действительно
вдвое больше "Куллинана"?
     -- Я никогда не видел "Куллинан", но алмаз Кайи огромен.  Он  стоит  не
меньше десяти миллионов долларов. по крайней мере, возможно и больше. Троллу
приходилось работать  в Кимберли,  и  он  понимал в этом  толк. Да,  Монфорд
говорил нам об этом. Тролл и Спайк загорелись идеей проникнуть в страну Кайи
и выкрасть  этот алмаз. Что касается нас с Бобом,  то мы не могли  повернуть
назад, как ни старались. Неведомая сила влекла нас в эту дьявольскую страну.
     -- А Монфорд? -- спросил Тарзан. -- Что сталось с ним?
     --  Он пытался сообщить нам что-то о девочке. Но у него начался бред, и
мы  так и не поняли,  на что он намекал.  Последние его слова были: "Спасите
ее... Убейте Мафку". И потом он умер.
     Нам  так  и не  удалось найти ту, о  которой  он говорил, оказавшись  в
стране Кайи. Мы нигде не видели какой-либо пленницы. Если таковая и была  --
ее нигде не было видно. Но  мы нигде не видели и Мафки.  Он  живет в  замке,
выстроенном столетия назад, возможно, португальцами; во  всяком случае, Кайи
не могли его построить.  Хотя они и на славу  потрудились,  подправив и даже
реконструировав его.
     В этом  дворце  и находился алмаз, охраняемый самим Мафкой, королевой и
воинами  Кайи, которые  стоят на  страже перед  входом во  дворец.  Из этого
алмаза Кайи  и  черпают силу, естественно, что они  тщательно оберегают его.
Как  драгоценность камень для них ничего не значит. Они трогают  его  и даже
разрешают другим брать его в руки, хотя это очень не простой камень.
     Я,  честно  говоря,  так  и не  понял,  какая  существует  связь  между
королевой  и алмазом. Думаю, что ее считают олицетворением камня, в чье тело
вошел дух и пламень бриллианта.
     Это потрясающей красоты женщина, подобную я еще никогда не видел. Я, не
колеблясь, присягну, что это самая красивая женщина на свете. Эта женщина --
сплошные   противоположности.  Женственность  и   доброта  мгновенно   могут
превратиться  в  жестокость дьяволицы. Они называют ее  Гонфала, а  алмаз --
Гонфал.
     Она помогла  мне бежать  в минуты своей  доброты и благосклонности.  Но
наверняка  в следующий же  момент она превратилась в  жесточайшее существо и
все рассказала Мафке, ибо только его могущественная сила может сразить меня.
Ведь только она одна знала, что я сбежал.
     -- А что случилось с остальными тремя мужчинами? -- спросил Тарзан.
     --  Они  все еще в заточении Кайи. Когда Гонфала помогла мне убежать, я
решил вернуться, но не один, а с хорошо  вооруженным отрядом белых и с таким
количеством, чтобы можно было победа Кайи, -- объяснил Вуд.
     -- А они останутся в живых?
     -- Да. Кайи позаботятся о них и даже выйдут за них замуж. Ведь все Кайи
-- женщины. Первоначально они  все были чернокожими, мечтающими превратиться
в белых. Вот  почему они выходят замуж только  за белых. Это стало частью их
религии. И вот почему, отпугивая чернокожих, они зазывают белых мужчин.
     Вероятно, это происходило веками, так как  среди современного поколения
нет метисов  или негров.  Они  из чернокожих превратились в белых.  Гонфала,
например, блондинка  и в ее крови нет ни капельки примеси негритянской. Если
ребенок рождается  черным, его убивают. А также и мужчину, от которого зачат
ребенок -- значит он несет в себе черные гены.
     -- Если они так расправляются с мужчинами, где они берут воинов?
     -- Их воины --  женщины. Я никогда не видел их в сражении, но то, о чем
слышал,  дает представление об их дьявольской свирепости. Ведь мы  пришли  к
ним  прямо  в  логово,  но  все  же с  дружескими  намерениями заблудившихся
путников. Двое  мечтали об алмазе, Боб ван Эйк жаждал приключений, а я искал
интересный материал для  своей книги. И найди мы среди Кайи друзей -- нам же
лучше.
     Это было шесть месяцев тому  назад. Бобу уже хватило приключений, а мне
материала для моей злосчастной книги; Спайк и Тролл не завладели алмазом, но
зато получили по  семь  жен Кайи --  их  женила  Гонфала  перед  злополучным
огромным алмазом.
     Гонфала отбирала  жен  для каждого пленного белого,  но самой  выходить
замуж ей не разрешалось. Гонфала, казалось, была особенно расположена к Бобу
и мне, а я влюбился в нее по уши. Прежде чем я мог предположить,  кто она  и
чем занимается, я уже любил эту дьяволицу.
     Ей нравилось слушать рассказы  о внешнем мире,  и она могла  слушать их
часами. Понятно, что часто глядя  на ее красоту, я влюблялся  все сильнее. Я
не мог  противостоять ей и  ее жестокости.  И,  тем не менее, я  любил ее  и
однажды сказал ей об этом.
     Она посмотрела на меня  долгим  взглядом  и  не  сказала ни слова. Я не
знал,  пришла она в ярость или нет. Можете  себе  представить,  как  приятно
любить  красавицу-фурию!   Но  она   значила   больше,  чем   королева.  Они
преклонялись  перед  ней, обожествляли ее,  не  различая  преклонения  перед
камнем и Гонфалой.
     --  Любовь, -- сказала  она низким  тихим голосом. -- Любовь. А что это
такое?
     Затем она выпрямилась и вдруг стала царственной.
     -- Ты соображаешь, что делаешь? -- величественно воскликнула она.
     -- Я  полюбил  вас,  --  ответил я. --  Это  все,  что я знаю и на  что
способен.
     Она топнула ногой.
     --  Не говори  этих слов!  --  приказала красавица. -- Не повторяй этих
слов!  Я  убью тебя! Это в наказание за ослушание и любовь к Гонфале. Она не
может любить, и это ей  не позволено. Она никогда  не может выйти  замуж. Не
понимаешь, что я королева и богиня?
     -- Я не могу не любить тебя, как и ты не можешь не любить меня.
     Она воззрилась на  меня в замешательстве и ужасе. В ее глазах появилось
новое выражение. Это  была  не  злоба, а страх. Я подозреваю, что она любила
меня, но не признавалась в этом самой себе вплоть до этого момента -- она не
понимала, что с ней творится. Но теперь она вдруг поняла и испугалась.
     Она, конечно, все отрицала, но вдруг  сказала, что мы оба будем убиты и
убиты жестоко, если только Мафка заподозрит, в чем дело.  И она больше всего
боялась, что  этот  Мафка обо всем узнает  благодаря  своей  силе вездесущей
магии.
     Вот почему  она решилась помочь  мне  бежать. Для  нее это было  только
единственное  стремление спасти  нас. Для меня же --  возвращение  за  моими
друзьями и за Гонфалой, которую я намеревался впоследствии увести с собой.
     С ее помощью я и убежал. Все остальное тебе известно.
     <B>III
     СИЛА МАФКИ</B>
     Тарзан терпеливо слушал, как Стенли Вуд изливал свою душу.  Он не знал,
насколько можно ему верить, так как он совершенно не знал Вуда, а знакомство
с   цивилизацией   научило  Тарзана  подозрительности  и  тому,   что  любой
цивилизованный  человек  --  лжец.  Так  что  пока  не  было   доказательств
правдивости рассказа Вуда, тем  не  менее, Тарзан находился под впечатлением
от всего услышанного. Тарзан великолепно чувствовал человеческую натуру. Это
досталось ему  в  наследство от воспитания в  джунглях. Вероятно,  благодаря
интуиции, он поверил  рассказу Вуда. Повода не доверять рассказчику не было.
Но  Тарзан всегда был осторожен. Снова и снова осторожный  зверь  говорил  в
нем.
     -- Ну, и что  ты намерен теперь  делать?  -- спросил  он. Вуд задумчиво
покачал головой.
     -- Если искренне, то не знаю.  У  меня полная  уверенность,  что  Мафке
известно  о моем побеге. Благодаря его магической силе меня все время влечет
назад,  и  я  уже  устал  сопротивляться  этому. Вероятно,  Гонфала  все  же
рассказала ему все. В ней есть что-то от шакала и гиены. С одной стороны она
прекрасный  человек,  с другой  --  демон.  Что же касается  моих дальнейших
действий, то я абсолютно уверен, что начну вытворять необъяснимые вещи.
     -- Что ты имеешь ввиду? -- спросил Тарзан.
     -- Неужели ты не чувствуешь с  приближением темноты присутствия чего-то
невидимого около нас; не ощущаешь, что за нами наблюдают невидимые глаза; не
слышишь почти видимых существ? Куда он хочет  нас повести, туда мы  и  идем.
Уясни это.
     Еле заметная улыбка тронула губы Тарзана.
     -- Я вижу, слышу и чувствую много с тех пор, как мы здесь остановились,
но ничего из всего этого не  было Мафкой.  Я могу легко определить это своим
обонянием и слухом. Тебе нечего бояться.
     -- Ведь ты не знаешь Мафки!
     -- Я знаю Африку и знаю себя, -- спокойно ответил Тарзан.
     В его  тоне не слышалось бравады, только  спокойная уверенность в себе.
Это поразило Вуда.
     -- Ты Тарзан? -- спросил он.
     Молниеносный  острый  взгляд --  и Тарзан увидел,  что человек  говорит
абсолютно без знания дела, только  предполагает.  Миссия Тарзана  требовала,
чтобы его имя осталось по возможности неизвестным. Иначе он ничего не узнает
из  того, что  собирался  разыскать. Он надеялся быть неузнанным, так как  в
этой местности его не знали.
     --  Между прочим, --  продолжал  Вуд, -- ты до сих  пор не  сказал  мне
своего имени. Я  видел столько невероятного в этой проклятой стране, что вид
голого цивилизованного человека  изумляет меня гораздо больше. Разумеется, я
не  собираюсь  вмешиваться  в  твои  дела,  но  вполне естественно,  что мое
любопытство растет. Я бы хотел знать, кто ты и что здесь делаешь.
     Он вдруг умолк и уставился на Тарзана. Его глаза  выражали подозрение и
что-то вроде страха.
     -- А тебя не Мафка ли послал? Может быть, ты один из них?
     Тарзан отрицательно покачал головой.
     -- Ты  оказался в весьма незавидном положении. Будь я одним из  существ
Мафки или  не будь я им -- я все  равно буду  отрицать это,  так что к  чему
отвечать?  Ты  все  скоро узнаешь  сам  и  через некоторое время будешь  или
доверять мне или нет -- как тебе заблагорассудится.
     Вуд горько улыбнулся.
     -- Что я могу  возразить? -- Он пожал плечами. -- Мы оба в одной лодке.
По крайней мере ты не знаешь обо мне больше, чем  я о тебе, а мою историю  я
мог и выдумать. По крайней мере  я сказал тебе свое имя. Ты можешь ничего не
говорить, но ведь я должен как-то называть тебя.
     -- Меня зовут  Клейтон, -- сказал Тарзан. Он мог бы также добавить Джон
Клейтон, лорд Грейсток, Тарзан из Эйн, но он промолчал.
     --  Я  полагаю, что  ты  очень хочешь убраться  отсюда  и помочь  своим
друзьям?
     -- Конечно, но на это нет никакого шанса.
     -- Почему же нет?
     -- Мафка. Мафка и Гонфала.
     --  Прямо  сейчас я не могу помочь тебе  выбраться отсюда, -- продолжал
Тарзан. -- Ты можешь пробираться  к озеру Тан  вместе со  мной, если хочешь,
конечно.  Ты  мне  только  должен  об  этом  сказать.  Мое  же  единственное
стремление -- выбраться отсюда. Ты должен решить.
     -- Я пойду с  тобой, -- ответил Вуд. -- Но  никто  из нас  не достигнет
озера Тан.  -- Он остановился и уставился на небольшой столбик пыли, который
ветер  гнал  вдали.  -- Вот оно! --  прошептал  он.  -- Оно  возвращается  и
наблюдает за нами. Ты разве ничего не  слышишь? Как ты можешь не чувствовать
этого?
     Голос его был напряжен, глаза широко раскрыты.
     -- Там ничего нет, у тебя просто расшатаны нервы.
     -- Ты хочешь сказать, что ничего не слышишь?
     -- Я  слышу  ветер  и я слышу Шиту-пантеру  далеко  отсюда,  -- ответил
Тарзан.
     -- Я тоже это слышу, но я слышу и что-то еще. Ты, должно быть, глухой!
     Тарзан улыбнулся.
     -- Должно быть. Ну, довольно. Тебе надо отдохнуть и уснуть. Завтра тебе
ничего не будет чудиться.
     -- Говорю тебе, я  это слышу. Я почти это вижу! Взгляни! Вон там, между
деревьями чья-то тень, кто-то там прячется!
     Тарзан покачал головой.
     -- Постарайся уснуть, -- сказал он терпеливо. -- А я посмотрю.
     Вуд  закрыл  глаза. Присутствие  этого  спокойного, уверенного  в  себе
незнакомца успокоило его и дало надежду  на избавление от этого  наваждения.
По крайней мере можно закрыть глаза и не видеть всего этого. И со звоном и с
шорохом в ушах он забылся в тяжелом сне.
     Долгое время Тарзан  сидел  в задумчивости. Ничего, кроме ночных звуков
дикой прерии  не  долетало до него  и, тем  не менее, он верил  в вездесущую
магическую силу черной Африки и знал,  что Вуд наверняка слышит  что-то, что
пока недоступно его слуху. Американец был утончен, умен, опытен и не похоже,
чтобы  ему  была  присуща истерия.  Он  просто  констатировал  факт.  Вполне
вероятно, что он  подвергся сильному гипнозу -- силой,  которой Мафка владел
настолько, что мог воздействовать на человека и на большом расстоянии.
     Мафка  наверняка обладал какой-то  зловещей  силой, но  Тарзан этого не
боялся. Он довольно часто подвергался гипнозу различных знахарей, но тщетно.
Эта  сила  на  него  не действовала.  Подобно  зверям  джунглей, у  него был
инстинкт. Почему это было так, он и сам не знал. Может быть потому, что  ему
не было знакомо чувство страха;  возможно потому, что в  его психологии было
больше от зверя, чем от человека.
     Отогнав от себя все эти мысли, Тарзан свернулся клубком и заснул.
     Солнце едва  встало  над горизонтом, как проснулся Вуд.  Он  был  один.
Странный белый человек исчез. Вуд не особенно удивился.  Собственно, с какой
стати  незнакомец будет  ждать  его, свяжет  себя  с  совершенно  незнакомым
человеком?  Но он все же чувствовал, что надо немного подождать,  а не идти,
чтобы снова не  стать  жертвой первого  же встретившегося  льва. У  него еще
представится такой случай.
     И опять  где-то  здесь  появился  Мафка. А не мог ли этот  Клейтон быть
орудием мага Кайи? Хотя бы потому, что он отрицал, что слышит странные звуки
или ощущает присутствие чего-то? Наверняка он все слышит. Тогда почему же он
это отрицает?
     Но, возможно,  он  и  не  был  шпионом  Мафки.  Возможно, сам  того  не
подозревая, он стал жертвой старого дьявола. Казалось, все было возможно для
Мафки. Он  мог легко вернуть или убить свою  жертву или оставить Вуда одного
умирать от голода.
     Вуд  никогда не  видел Мафки.  Он  знал только  имя  этого  всесильного
старца. Он  представлял себе, что это старый, согбенный черный  старец, весь
покрытый множеством  морщин.  С желтыми прогнившими зубами  и  полуоткрытыми
глазами.
     Но что это? Какой-то шум на деревьях! Это нечто приближается снова!
     Вуд  был смелым,  но подобные  вещи выведут из себя любого храбреца. Он
предпочитал  встретиться  с  опасностью  лицом к  лицу,  чем постоянно  быть
предметом охоты ужасного, невидимого существа.
     Американец   вскочил   на   ноги  и   повернулся   по   направлению   к
приближающемуся звуку.
     -- Слезай! -- заорал он. -- Слезай, черт бы тебя побрал! И сражайся как
мужчина!!!
     Очень легко с дерева спрыгнула фигура и  опустилась на  землю. Это  был
Тарзан. Через плечо у него была перекинута добыча охоты. Он быстро огляделся
и спросил:
     -- Что случилось? Я  никого не вижу. -- Затем его лицо осветила  легкая
улыбка. -- Снова слышишь звуки? Вуд глупо захихикал.
     -- Я решил, что это идут за мной.
     --  Ну,  ладно,  забудь  об этом  навсегда,  -- потребовал  Тарзан.  --
Давай-ка лучше подкрепимся.
     -- Это ты убил его? -- спросил Вуд, показывая на добычу Тарзана.
     Тарзан удивился.
     -- А почему бы и нет?
     --  Должно быть,  ты убил  зверя  стрелой.  То,  на  что  обыкновенному
человеку потребовались бы  долгие часы,  для тебя дело мгновения,  и  стрела
достигает цели.
     -- Но я не пользовался стрелой, -- возразил Тарзан.
     -- Тогда как тебе удалось убить животное?
     -- Я убил его ножом, и нет опасности потерять стрелу.
     --  И  все это время ты  нес  зверя  на  своих плечах?  И  после  этого
утверждаешь,  что Тарзан не  имеет ничего общего с тобой?  Тогда как  же  ты
обучился всему этому?
     -- Это длинная история, -- ответил Тарзан. -- Сейчас мы должны поесть и
приняться за дело.
     Когда они  подкрепились,  Тарзан сказал  Вуду, чтобы тот взял  с  собой
немного еды.
     -- Неизвестно, когда мы еще добудем себе еду. А остальное оставим Данго
и Унго.
     -- Данго и Унго? Кто это?
     -- Шакал и гиена.
     --  Что  это  за язык?  Я  никогда  прежде не слышал, что  их так можно
величать, правда, я почти не знаю местных диалектов.
     --  На этом языке говорят не местные, --  ответил Тарзан. --  И  вообще
люди на нем не говорят.
     -- А кто говорит на нем? -- продолжал расспрашивать  Вуд, но не получил
ответа. Он  и не настаивал. Этого  незнакомца окружало что-то  мифическое --
все  его манеры  говорить, необъяснимые и таинственные поступки. Может быть,
этот  Клейтон был немного сумасшедшим? Вуд слышал  о сумасшедших,  живущих в
одиночестве, подобно зверям. Что-то было и в этом незнакомце.  Нет, пожалуй,
не это, но он так не похож на остальных людей!
     Вуд вспомнил о льве. Этот сильный человек отогнал зверя одним рычанием.
Ничего не поймешь! Где-то в глубине души Вуд побаивался этого Клейтона.
     Он шел сзади бронзового гиганта по  направлению к Ньюбери, и  чем ближе
они приближались  к стране Кайи,  тем сильнее Вуд ощущал  силу Мафки. Что-то
тянуло его  прочь от этого белого. Он раздумывал, чувствовал ли  Клейтон эту
силу так же, как и он?
     Наконец  они подошли к тому месту,  где Ньюбери и Мафа  соединялись.  В
этом  месте в реку впадал ручей,  а из ущелья Мафы тропа вела в страну Кайи.
Здесь им предстояло подняться к Мафке.
     Тарзан  шел  впереди  в нескольких ярдах  от  Вуда,  который неотступно
следил за ним,  ожидая, что  вот-вот этого сильного человека  тоже настигнет
действие силы  Мафки. Но Тарзан  спокойно  двигался вперед, поднимаясь вверх
над Ньюбери.
     Могло ли быть  так, что Мафка не обратил внимания на их приближение? Он
вдруг почувствовал, как в  надежде сильно забилось сердце. Если  один из них
пройдет,  то  пройдет  и  второй.  Если  бы  он  только  мог  пройти и  уйти
куда-нибудь, он бы организовал большую экспедицию и тогда бы  смог вернуться
и спасти ван Эйка, Спайка и Тролла.
     Но  сможет ли он пройти? Он подумал  о присутствии  чего-то  незримого.
Может это просто его  больное измученное  воображение, расшатавшиеся  нервы,
как  полагает Клейтон? Вуд  сконцентрировал всю свою силу воли на том, чтобы
следовать за Клейтоном, а его ноги сами поворачивали направо.
     Жалобным, беспомощным голосом он позвал Клейтона:
     --  Опять плохо, старина,  сказал он. Мафка действует на  меня. Если ты
можешь, иди в эту сторону, а я пойду прямо в его замок.
     Тарзан обернулся:
     -- Ты действительно хочешь идти со мной? спросил он.
     -- Конечно,  но я не могу.  Я из последних  сил стараюсь идти  по  этой
чертовой тропе,  но ничего  не  получается. Ноги сами несут меня  черт знает
куда!
     -- У Мафки наверняка сильные медицинские средства и снадобья, -- сказал
Тарзан, -- но я думаю, что мы его перехитрим.
     -- Нет, -- отвечал Вуд. -- Ты -- может быть, а я -- нет.
     -- Посмотрим, -- ответил Тарзан и взвалил Вуда себе на  плечи.  Так они
двинулись дальше.
     -- Неужели  ты  ничего не чувствуешь? --  спросил Вуд. -- Неужели ты не
делаешь никаких усилий, чтобы противостоять Мафке?
     -- Только  острое любопытство  видеть  этих людей, особенно  Мафку,  --
ответил Тарзан.
     -- Ты  никогда  его не  увидишь, его  никто  не видел до  сих  пор. Они
боятся, что его кто-нибудь убьет. Его очень хорошо охраняют. Если кто-нибудь
убьет его,  народ Мафки лишится могущества,  своей волшебной силы.  А  у нас
появится  возможность уйти  из этой  страны,  где  томится  около  полусотни
пленников. Мы бы все выбрались оттуда,  пробившись через  гипнотическую силу
Мафки, и наверняка многие из нас остались бы все-таки в живых.
     Но  Тарзан  не обращал особого внимания на  все эти слова. Он  спокойно
шагал  на север, легко неся свою ношу.  Он шел молча,  обдумывая все то, что
рассказал ему американец.  Тарзан пока не мог сказать, всему ли он  верит из
услышанного. Ему самому  нужно было удостовериться в этой магической силе. И
все-таки американец производил впечатление открытого и честного малого.
     Во  всей  истории  непонятно  было  одно -- боевые  качества  Кайи. Вуд
признался,  что  никогда  не  видел их сражающимися и что  поимка  пленников
происходит  исключительно благодаря магической силе  Мафки. Тогда  откуда он
знает, что женщины-воины  сражаются  как львицы? Он задал вопрос американцу,
интересуясь: с кем, собственно, воюют Кайи?
     --  Еще одно  племя живет  на  востоке,  -- объяснил  Вуд. -- Это Зули.
Когда-то Кайи и Зули были одним  племенем с двумя  колдунами, если их  можно
так назвать. Один из них -- Мафка,  другой -- Вура.  Ревность разделила этих
двух всесильных людей.  Члены племени выбрали  себе вождя, и началась битва.
Когда  сражение закончилось, говорят, победила сторона Вуры, который как все
цивилизованные полководцы не принимал участия в битве. И все племя Вуры ушло
с  ним, заняв облюбованную  территорию. С  тех пор  очень часто  происходили
кровопролитные  сражения,   в  которых  одна  сторона  стремилась  захватить
всесильный алмаз другой стороны.
     -- Вероятно,  они  знают цену  каждого  камня, в котором хранится  своя
особая сила.
     В течение часа Тарзан нес американца, затем опустил его на землю.
     -- Может быть теперь ты сам сможешь идти?
     -- Я попытаюсь. Пошли!
     Тарзан двинулся  вперед к  северу. Вуд колебался. Выражение его глаз  и
видимые  усилия тела говорили  о  напряженном старании.  Но что-то неведомое
повернуло его обратно, и он торопливо зашагал на юг.
     Тарзан бросился за  ним.  Оглянувшись, Вуд кинулся бежать. Какой-то миг
Тарзан  колебался.  Этот   парень  ничего   для  него  не  значил,   он  был
всего-навсего обузой. Почему  бы не  отпустить его на все  четыре  стороны и
оставить  в покое? Но увидев ужас на лице  беглеца,  Тарзан  понял,  что это
Мафка уводит его прочь от Владыки джунглей.
     Вероятно, то,  что Мафка издевался  над Вудом, толкнуло Тарзана вперед,
чтобы догнать  беглеца.  Какой  бы силой Мафка не  обладал, не  было  ничего
такого, что могло бы уйти от Тарзана.
     Через несколько прыжков он  нагнал измученного  Стенли  Вуда  и схватил
его. Американец начал  слабо сопротивляться, пытаясь освободиться, и в то же
время цепляясь за Тарзана, умоляя того спасти его.
     -- Это ужасно! -- застонал он. -- Неужели  ты думал, что я могу убежать
от этого старого дьявола? Тарзан пожал плечами.
     -- Вероятно, нет, -- сказал он. -- Я знал одного колдуна, который через
много лет на большом  расстоянии убил свою жертву.  А этот Мафка,  вероятно,
необыкновенный колдун.  В эту ночь  они расположились на ночлег у Ньюбери, и
утром, когда Тарзан проснулся, он увидел, что Стенли Вуд исчез.
     <B>IV
     СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР</B>
     Исчезновение американца окончательно убедило  Тарзана в  том, что Мафка
обладает действительно дьявольской силой. Он  ни минуты не  сомневался,  что
Вуд ушел, увлекаемый именно этой магической силой.
     Тарзану оставалось только поражаться этой силе. Когда они  устраивались
на ночлег,  Тарзан  обвязал  травяной веревкой американца,  а  другой  конец
веревки укрепил на своей руке. Очевидно, Вуд освободил себя  и, не способный
противиться этой неведомой  силе, убежал, что являлось своеобразным  вызовом
Тарзану.  Очевидно, это и  было побудительной  причиной,  по которой  Тарзан
повернул  назад,  а  может быть,  в  нем  было  желание  помочь  несчастному
американцу.
     Тарзан  не пошел по тропе  к реке  Мафа, а  двинулся  на  юго-восток от
горной страны Зули, горы которой высились на подступах к стране Кайи.
     Итак,  через три дня он подошел к восточной стороне страны Кайи. Он был
уверен, что Мафка будет  ожидать его с другой стороны, следующим по  пути за
Вудом,  что дало  бы ему возможность легко взять  Тарзана в  плен  или  даже
просто убить его. Или вывести на него большое количество женщин-воинов.
     Тарзан  решил  появиться  с  той  стороны,  где его ждут  меньше всего.
Основную ставку Тарзан делал  на то, что сила Мафки не сможет воздействовать
на него. И был еще один момент, на который  надеялся Тарзан. Возможно, Мафке
было известно его дружеское расположение к Вуду  и то,  что он помогал  Вуду
противостоять этой силе. Возможно, чары Мафки были  настолько сильны, что он
мог читать мысли своих  жертв  на большом  расстоянии,  посредством  их глаз
видеть все вокруг. Таким образом, пока Тарзан находился рядом с американцем,
Мафка чувствовал  присутствие  Тарзана  и фиксировал  его  действия,  идущие
вразрез с  волей Мафки. Но когда Вуда  с ним не стало, Тарзан надеялся,  что
маг не мог следить за Тарзаном и, тем более, воздействовать на него.
     Был полдень третьего дня после исчезновения  Вуда.  Тарзан взбирался по
горному хребту. В каньоне под ним бил горный  ключ, который являлся границей
между землями Зули и Кайи.
     Легкий западный ветер  дул  в  лицо  Тарзану,  чуткие  ноздри  которого
улавливали  присутствие  невидимых существ -- Шиты-леопарда, рыжего волка  и
других.  Но  с востока  долетали  какие-то вообще непонятные запахи.  Помимо
всего этого  за  Тарзаном  внимательно  следили  десять пар  глаз спрятанных
воинов.   Семеро  из  них   были  бородатыми  белыми  мужчинами,  пятеро  --
чернокожими. Тела  их были покрыты  шкурами диких  животных, в руках  луки и
стрелы.
     Они следили за спускающимся в  ущелье Тарзаном. Видели,  как он вытащил
кусок мяса и съел  его. Затем они двинулись за ним, стараясь не показываться
ему  на  глаза.  Иногда  преследователи  перекидывались  несколькими  тихими
словами. Ветер дул  от Тарзана, так что его  великолепные слух и обоняние не
могли помочь Владыке джунглей.
     Воин, идущий впереди, говорил больше остальных. Это был белый с густыми
каштановыми волосами и с серебристой бородой. Сложен  он  был  прекрасно,  а
высокий лоб и глаза говорили об уме. Спутники называли его Лордом.
     Тарзан устал.  В течение трех дней он беспрерывно  карабкался по горам,
ни разу не присев отдохнуть. В прошлую  ночь на него напали леопарды. Одного
он убил, а остальные терпеливо следовали за ним,  выжидая удобный момент для
нападения.
     Солнце стояло еще высоко,  когда  он прилег отдохнуть под кустом. Устал
он зверски и  все  же отдыхать устроился в таком месте, куда невозможно было
подойти, не потревожив его сон.
     Тем не менее, когда он проснулся, было уже за полдень. Множество воинов
окружало  его,  направив  на него свои копья. Взглянув на их свирепые лица и
увидев безжалостные глаза, Тарзан мгновенно огляделся по сторонам. Выхода не
было.  Не сказав  ни  слова, он молча смотрел  на молчаливое кольцо.  К чему
слова?  Преследователи  ожидали  увидеть  страх  в  его  глазах.  Но  ничего
подобного не было.  Он  спокойно лежал,  посматривая  вокруг  своими  умными
глазами.
     -- Ну, Кайи, -- сказал наконец Лорд, -- мы тебя поймали.
     Очевидность его заявления была настолько ясна, что никаких комментариев
не  требовалось.  Тарзан хранил  молчание.  Его больше интересовал язык,  на
котором к нему обратились,  чем сами  слова.  Похоже,  что  перед  ним стоял
англо-сакс, изъяснявшийся на смешанном  гальском наречии.  В короткой  фразе
слышались слова из нескольких языков.
     Лорд переминался с ноги на ногу.
     -- Ну, так как, Кайи, -- после короткого молчания  продолжал он, -- что
ты можешь ответить?
     -- Ничего, -- сказал Тарзан.
     -- Поднимайся, -- приказал Лорд. Тарзан встал.
     -- Отберите у него оружие! -- рявкнул Лорд и затем, как бы сам с собой,
пробурчал на английском: "Черт бы его побрал!"
     Но теперь, казалось,  Тарзан заинтересовался  им. Это  был  англичанин.
Вероятно, нужно спросить самому.
     -- Кто ты? -- спросил Тарзан. -- Почему ты решил, что я Кайи?
     -- Потому что ты прекрасно знаешь, что мы Зули, потому что в этих горах
нет другого племени! -- Затем  повернулся к рядом стоящему  воину и крикнул:
-- Свяжите ему руки за спиной!
     Воины повели Тарзана через хребет в  противоположную  сторону. Было уже
поздно,  и Тарзан не  мог разглядеть страну, к которой они  приближались. Он
только видел, что идут они по хорошо утоптанной  тропе вниз к ущелью. Справа
журчал ручей.
     В ущелье было очень темно, но наконец они выбрались из него и оказались
в стране Зули, где было значительно светлее.
     Впереди мерцал  слабый  свет. Они шагали еще около  получаса, и, только
подойдя ближе, Тарзан понял, что это яркий костер горит в деревне, к которой
они приближались.
     Когда  они подошли  к  воротам деревни,  Лорд дал знак остановиться; он
назвал  пароль"  и их пропустили. В  середине  деревни горел  костер. Вокруг
стояли  двухэтажные  дома.  Около   входа   в  деревню  несколько  прекрасно
вооруженных женщин наблюдали за пришедшими.  Все  с  нескрываемым  интересом
разглядывали Тарзана.
     -- А, Кайи! -- слышалось вокруг. -- Ты скоро умрешь!
     -- Плохо, что он Кайи, из него вышел бы великолепный муж!
     --  Возможно,  Вура  и  отдаст  его  тебе,  после  того,  как  немножко
познакомится с ним!
     -- Он никогда не будет ничьим мужем! Я не желаю
     мужа из львиного мяса!
     -- Надеюсь, Вура бросит его на съедение львам, у нас
     же давно не было зрелищ!
     -- Ну, нет, этого не будет. У него слишком красивая
     голова. Похоже, что у него есть мозги, а Вура не отдает
     львам таких умниц.
     Через  всю эту ораву Лорд  вел свою жертву к  дому, возвышавшемуся  над
всеми остальными, у входа в который стояла дюжина женщин-воинов. Одна из них
сделала шаг вперед, и острие ее копья уперлось в грудь Лорда.
     Лорд остановился.
     -- Скажи Вуре, что мы привели пленника Кайи. Женщина обратилась к одной
из воительниц:
     --  Сообщи Вуре,  Лорд  привел  пленника Кайи. Затем она  взглянула  на
Тарзана.
     -- До чего хорош мужчина! Как раз для тебя, Лорро! Женщина согласилась:
     -- Хм,  он хорошо сложен, но он немного темноват. Вот если мы убедимся,
что в нем течет только кровь белого, тогда стоит за него  сразиться.  Как ты
полагаешь, он белый? Не  все ли  равно, в конце концов?  Он Кайи и  этим все
сказано.
     С  момента  своего пленения  Тарзан  произнес лишь  несколько  слов  на
галльском  диалекте.  Он  не  отрицал, что он  Кайи, потому что не собирался
бежать.  Любопытство  узнать как можно больше о  Зули, любопытство, влекущее
его сюда, чтобы от них  узнать  как  можно больше  о  самих Кайи, помогло бы
спасти попавших в беду пленников Мафки и было сильнее его.
     Стоя у  входа во  дворец  Вуры, Тарзан  решил,  что, в конечном  итоге,
приключение ему  нравится.  Откровенность Лорро позабавила  его. То,  что за
обладание его телом женщины должны сражаться между собой, рассмешило его. Он
точно не  понял, в чем дело, но решил,  что  у Кайи  должны  быть  такие  же
обычаи.
     Не обращая на женщин  внимания, Тарзан спокойно продолжал ждать. Лорро,
вероятно, была  или белой или метиской, но только не негритянкой. Если бы не
ее черные волосы, она  бы сошла за скандинавку. Сложена  она была прекрасно,
на  вид  ей  было  лет  тридцать.  Черты  лица  приятные,  и  по  стандартам
цивилизации ее смело можно было назвать красивой женщиной.
     Раздумья  Тарзана  были  прерваны  появлением  воинов  Лорро,   которые
сообщили, что пленника ожидает Вура.
     --  Лорд  должен отвести  пленника  к  Вуре,  --  приказала  Лорро.  --
Проследи,  чтобы  у Кайи  не  было оружия  и рука крепко  связаны за спиной.
Страже не спускать с него глаз.
     Лорро  с  шестью женщинами  сопровождала Лорда с пленником. Они вошли в
мрачный  холл   дворца,  тускло  освещенный  множеством  свечей.  На  стенах
виднелись рисунки битв и  изображения  животных. Открылись двери, к вошедшие
увидели  множество  воинов. Стены были увешаны различным оружием. Пройдя эту
комнату, они попали в следующую, где и остановились перед охраняемой дверью.
Пройдя  через эту  дверь,  они попали в  огромную комнату,  в  дальнем конце
которой  стоял трон, по бокам его горели свечи, освещавшие  покрытые  тонкой
кожей стены,  увешанные оружием и задрапированные тканью. Роскошь была как в
музее, и это  впечатляло. Над троном за длинные волосы были повешены женские
головы -- их было около сотни.
     Взглянув  на  тронное кресло,  Тарзан ничего не увидел,  кроме огромной
головы в сером ореоле седых косм. Приглядевшись, он увидел немощное тело под
этой  огромной головой. Сморщенная желтая кожа  подобно древнему  пергаменту
обтягивала кости черепа --  живая голова мертвеца, в глубине которой мерцали
два глаза, их огонь походил на пламя преисподней. Это был Вура.
     На столике  перед  ним лежал огромного  размера  изумруд,  от  которого
исходил свет, освещая лица стоявших кругом воинов.
     Но  Тарзана больше интересовал  сам  Вура. Это  был не  чернокожий,  но
определить  его происхождение было чрезвычайно трудно. Кожа была  желтой, но
он не был китайцем. Он мог быть кем угодно.
     Несколько минут он сидел,  не двигаясь, уставясь на  Тарзана. Удивление
ясно было написано на его лице. Наконец он произнес:
     -- Как поживает мой брат?
     Ни один мускул не дрогнул в лице Тарзана, когда он ответил:
     -- Я не знаю вашего брата.
     --  Что? --  удивился в свою очередь  Вура.  -- Ты хочешь  сказать мне,
Кайи, что не знаешь  этого принца лжи, этого вора, убийцы,  этого негодяя --
моего брата?
     Тарзан отрицательно покачал головой.
     -- Я его не знаю, -- повторил он, -- и я не Кайи.
     -- Что?! -- взвизгнул Вура, сверкнув на Лорда глазами.  -- Это не Кайи?
Разве не ты мне сказал, что привел
     Кайи?
     -- Мы поймали его у подножья истока Мафы, о Вура.
     Кто же другой может быть там, как не Кайи?
     -- Это  не  Кайи, дурак! -- воскликнул Вура.  -- Я так  и подумал,  как
только взглянул  в  его глаза. Он не похож  на всех  остальных, недаром  мой
мерзкий братец не имеет над ним власти. Ты дурак, Лорд,  и я не желаю больше
держать среди Зули  дураков -- этого достаточно.  Ты будешь казнен. Отбери у
него оружие, Лорро. Отныне он пленник!
     Затем он обратился к Тарзану:
     -- Что ты делал в стране Зули?
     -- Искал одного из моих людей, который потерялся.
     -- И ты надеялся найти его здесь?
     -- Нет, я шел не сюда. Я шел в страну Кайи.
     -- Ты лжешь, -- фыркнул Вура, -- ты не мог проникнуть к истоку Мафы, не
пройдя через страну Кайи, другого пути нет.
     -- А я прошел другим путем, -- ответил Тарзан.
     -- Ни один человек  не может пройти через горы, которые окружают страны
Кайи и Зули.  Сюда нет другой тропы, кроме как через реку Мафа, -- продолжал
настаивать Вура.
     -- Я прошел через горы.
     -- Я так и думал! --  воскликнул Вура. -- Ты не Кайи! Но ты на службе у
моего  проклятущего  братца!  Он послал  тебя,  чтобы убить меня! Но мы  еще
посмотрим,  -- злобная насмешка слышалась в его голосе, -- кто из нас  более
могущественный,  Мафка  или  я. Я  посмотрю,  сможет  ли  он  спасти  своего
посланника от всесильного Вуры. Мы дадим ему время.
     Он повернулся к Лорро:
     -- Уведи его вместе с  другим пленником! -- приказал он. -- И проследи,
чтобы ни один не сбежал, особенно этот.  Он  чрезвычайно  опасен.  Он умрет,
также как и Лорд!
     <b>V
     ЧЕРНАЯ ПАНТЕРА</b>
     Тарзан и Лорд были приведены в комнату на втором этаже дворца Вуры. Это
было  небольшое помещение с  единственным окном  за железной решеткой. Дверь
была тяжелой, с внешней стороны обитая железом. Когда стража закрыла дверь и
ушла,  Тарзан подошел к окну  и выглянул. Луна уже взошла. В ее мягком свете
Тарзан разглядел отвесную  стену, в  тени деревьев находилось  что-то,  чего
Тарзан не смог разглядеть, но запах его  чуткие  ноздри улавливали. Взявшись
за решетку, он попробовал ее прочность, затем обернулся к Лорду.
     -- Если  бы ты спросил меня, я бы тебе ответил, что я не  Кайи, и мы бы
не оказались здесь. Лорд тряхнул головой.
     -- Это только предлог для расправы со мной. Он меня боится, -- произнес
Лорд грустно. -- Вура только этого и ждал. Мужчины здесь в лучшем положении,
чем в стране Кайи. Нам  разрешают носить оружие  и быть  воинами. Вот почему
Вура  знает,  что  мы не убежим. И еще --  путь к свободе лежит через страну
Кайи,  где нас или  возьмут  в  рабство,  или  убьют.  Вура  прослышал,  что
несколько мужчин собирались  убежать. План побега заключался в убийстве Вуры
и похищении изумруда, которым можно было  бы нейтрализовать магическую  силу
Мафки. С  этим  изумрудом  мы  надеялись пробиться через  страну Кайи.  Вура
уверен, что  я главарь заговорщиков, и  только и  ждет повода, чтобы от меня
избавиться. Разумеется, в любой  момент он  может сделать все, что пожелает,
но  это хитрый старый дьявол, который ищет подтверждение  своим подозрениям.
Таким образом он надеется один за другим разделаться со всеми нами.
     -- А откуда ты сам так много знаешь о его планах? -- спросил Тарзан.
     -- Даже в стране ужаса  и насилия иногда  возникает любовь, --  ответил
Лорд. -- Женщина, приближенная  Вуры,  безумно влюблена  в одного из нас,  а
Вура слишком много доверяет ей свои тайны, вот и все. Он полагает, что таким
образом  расположит к  себе красавицу, но  сейчас  все  пропало.  Остальные,
естественно, напугаются. Они останутся в этой стране, пока не погибнут.
     -- Ты англичанин, не так ли? -- поинтересовался Тарзан.
     Лорд кивнул.
     -- Да,  я был англичанином, но одному богу известно, кто я теперь. Ведь
здесь  я  уже около  двадцати лет  -- здесь  и  в  стране Кайи. Сначала меня
захватили Кайи, а потом в одной из битв -- Зули.
     -- Я слышал, Вура убивает  людей  Кайи, которые попадают к нему в плен,
-- продолжал расспрашивать Тарзан.
     -- Он и  меня собирался  убить, потому  что думал, что  я Кайи.  Да, он
убивает  Кайи, потому  что у нас достаточно мужчин; но  раньше здесь тоже не
хватало мужчин. В  этой стране полно и пищи, и добычи. Большинство младенцев
убивают. Женщины здесь только белые. Так что у нас нет нужды в притоке белой
крови.  Сейчас  редко  когда рождается чернокожий  малыш или  даже только  с
негритянскими
     чертами.
     -- Почему им так хочется быть белыми? -- спросил
     Тарзан.
     -- Один бог ведает.  Они никого, кроме друг друга не видят и никогда не
увидят. Вероятно, главная причина кроется в прошлом. Очевидно, Мафка  и Вура
знают  это. Говорят, что они вечно  были здесь,  что они бессмертны, но это,
конечно, неправда.
     Пока я жил  тут двадцать лет,  у меня  собралась  кое-какая информация.
Вура  и Мафка -- два близнеца, прибывшие  сюда из  Колумбии  много лет  тому
назад,  привезли огромный изумруд, наверняка украденный где-нибудь.  Как они
раздобыли бриллиант  Гонфал --  я не знаю. Возможно, они кого-то  убили  при
попытке удрать с ним из страны.
     Самое интересное,  что  эти двое верят  в силу  своих камней.  И это на
самом деле так. Попробуй, лиши  одного из них их камня, и вся сила  уйдет от
них. Но в  этом  мы еще больше убедимся,  убив  их.  Хотя  у нас нет никаких
шансов на успех, мы все  же собирались убить Вуру. Теперь же это невозможно.
Я  здесь,  наши  мечты  не  осуществлены.  Меня  отправят  к  львам,  а тебя
приговорят к смерти.
     -- А в чем тут разница?
     -- Меня отправят  на двор, где держат львов. Но тобой Вура рисковать не
захочет.  Тебя могут растерзать на части  -- голову  и все остальное. А Вуре
понадобится твой мозг. Я уверен в этом.
     -- А почему, собственно, он ему понадобится?
     -- Ему нужен мозг таких людей, как ты -- умных, смелых, независимых  от
его сверхъестественной силы.
     -- Но зачем он ему? -- настаивал Тарзан.
     -- Для того, чтобы съесть его.
     --  О, понятно.  Он верит  в  легенду,  что, съев  мозг  храбреца,  сам
становишься храбрым. Я часто сталкивался с подобными явлениями.
     -- Все это чушь, -- сказал Лорд.
     --  Не знаю. Я всю свою жизнь живу  в Африке и  многие вещи не отрицает
хотя бы  потому, что не понимаю их. Так что не берусь судить. Но я думаю вот
о чем и полагаю следующее.
     -- Ну?
     -- Что Вуре не достанутся мои мозги, а тебя не бросят львам. Конечно, в
том случае, если мы устроим побег.
     -- Побег? -- фыркнул Лорд. -- Ничего не выйдет.
     -- Может быть, но я ведь только полагаю. Ведь я не сказал, что уверен в
этом наверняка.
     --  И как  ты мыслишь это  сделать? Взгляни-ка на  дверь.  И что, ты не
видишь решетки на окне? А за окном...
     -- Пантера, -- продолжил Тарзан за него.
     -- Откуда ты узнал о пантере? -- в голосе Лорда послышалось удивление и
подозрение.
     -- Запах Шиты очень терпкий,  -- ответил Тарзан.  -- Я почувствовал его
сразу же,  как  только  вошел  сюда. А  когда подошел к  окну,  все сомнения
исчезли. Кстати, это самец.
     Лорд покачал головой.
     -- Ну, я не знаю, как это тебе удается, но, тем не менее, ты прав.
     Подойдя к окну, Тарзан внимательно осмотрел решетку.
     -- Глупец! -- воскликнул он.
     -- Кто это? -- в свою очередь спросил Лорд.
     -- Кто все это мастерил. Взгляни!
     Он  крепко  уцепился  за  два  прута  и  с  силой дернул раму,  которая
поддалась под  тяжестью его  тела. Вытащив раму, Тарзан поставил ее на  пол.
Лорд свистнул.
     -- Человек! -- воскликнул он в восхищении. -- Вы сильны как  бык. Но не
забывайте о пантере и о том, что на шум во дворе мгновенно сбежится стража.
     -- Мы  к этому  готовы, -- ответил Тарзан, ударяя  рамой об пол. Потом,
сильно нажав,  выдернул из  пазов  два  прута. --  Думаю, это  пригодится  и
послужит прекрасным оружием.
     И Тарзан протянул Лорду один из прутов.
     Оба затаили дыхание, поджидая стражу,  привлеченную шумом. Но никто  не
появился. Только пантера разволновалась. Снизу донеслось злобное  рычание. И
когда  они  выглянули  в  окно, то увидели черного  зверя, стоящего  посреди
двора, задрав вверх морду. Огромная черная кошка смотрела на них.
     -- Сможешь ли ты уйти отсюда, если мы  выберемся за пределы города? Или
Вура, подобно Мафке, может руководить действиями и помыслами жертв?
     --  В этом-то  и зарыта  собака. Собственно  поэтому-то мы и решили его
убить.
     -- А как  он  ладит с  Зули? Они хорошо  относятся к нему? -- продолжал
расспрашивать Тарзан.
     -- Страх, ужас и ненависть -- вот все чувства, которые испытывают Зули.
Больше ничего.
     -- Женщины тоже?
     -- А что случится, если он вдруг окажется мертвым?
     --  Чернокожие  и  белые,  пленники  и  рабы  заберут  своих  женщин  и
постараются  пробиться к себе на родину. Все стремятся во что бы то ни стало
выбраться  отсюда,  попасть  к  себе домой.  Женщины, урожденные  Зули,  уже
столько  наслышались  о  прекрасном мире за пределами  их  страны,  что тоже
пойдут следом за мужчинами. Они знают  от мужчин, что благодаря их огромному
изумруду они будут богаты в этом новом для них мире и смогут жить счастливо.
Если здесь на каждого белого приходится по десятку жен Зули,  то в свободном
мире каждая женщина будет иметь одного мужа, о чем каждая из них мечтает.
     -- Почему же тогда Зули сами не убьют Вуру?
     -- Страх перед его сверхъестественной силой.  Они не только  убьют его,
но сами даже защитят его от опасности. Вот, если  он вдруг  окажется  мертв,
это уже совсем другое дело.
     -- Где он? Где он спит? -- поинтересовался Тарзан.
     -- В комнате прямо за троном. Но почему ты спрашиваешь об этом? Ты ведь
не...
     -- Я собираюсь его убить. Другого выхода нет. Лорд покачал головой.
     -- Ничего не выйдет.
     -- Один из моих соотечественников томится в тюрьме Кайи. С помощью Зули
я освобожу  его  и  всех остальных пленников,  ибо  я  не уверен,  что смогу
справиться один. Мафка более осторожен и трусливее Вуры.
     -- Ведь ты предстал  перед этим  чудовищем  всего один раз,  да и то со
связанными руками, -- напомнил Лорд.
     --  Есть какой-нибудь  иной способ проникнуть  к  нему в комнату  кроме
тронного зала?
     -- Есть. Но это трудно. Можно попасть  к нему в спальню из этого двора,
но там ходит  пантера. Она  охраняет  и его  и  устраняет возможность побега
пленников из заточения. В этой комнате мы как раз с тобой и находимся.
     -- Это плохо, -- размышлял вслух Тарзан. -- Я могу наделать  много шума
и уж наверняка разбужу Вуру, выламывая решетку из его окна.
     -- На его окне нет решетки.
     --  Но  пантера!   Как   она  умудряется  стеречь  его  и  охранять  от
покушающихся на его жизнь?
     -- Над этой пантерой Вура имеет еще большую власть благодаря все той же
магической силе. Каждое ее действие под его контролем.
     -- Ты уверен, что на окнах Вуры нет решеток?
     --  Абсолютно уверен.  Кроме того, его окно постоянно открыто, так  что
Вура в любую минуту может подозвать пантеру.
     -- Прекрасно! Я пройду к нему через окно.
     -- Ты продолжаешь забывать о пантере.
     -- Я не забыл о ней. Расскажи мне о каких-нибудь привычках Вуры. Кто  с
ним живет?  Когда он встает? Где он ест? Когда он впервые выходит  в тронный
зал?
     -- Кроме него  в спальне нет никого. Насколько мне известно, кроме него
в этой комнате  никто  не  бывает.  Завтрак  ему  подается  через  небольшое
отверстие  в  полу.  Поднимается  он  с  рассветом  и  тут  же  ест.  В  его
распоряжении  еще  три  комнаты,  и  что он там  делает  --  одному  дьяволу
известно.  Иногда какая-нибудь из его  женщин-воинов приходит в эту комнату.
Но ни одна еще не сказала нам, что она там видела или что  там делается. Они
слишком  напуганы. Примерно через час после еды он выходит в  тронный зал. К
этому  времени  здесь  уже  собирается  множество  Зули.  Тут  он произносит
приговоры, объявляет наказания за день  прошедший и настоящий. Затем он идет
в свои  покои и  остается  там до  вечерней трапезы,  которая  происходит  в
тронном  зале.  Таков  распорядок  его   дня,   когда  не  случается  ничего
непредвиденного.
     -- Хорошо! -- воскликнул  Тарзан. --  Все пригодится для  осуществления
моего плана.
     -- Все, кроме пантеры, -- заметил Лорд.
     -- Возможно, ты и прав, посмотрим, -- сказал Тарзан, подходя к окну.
     Пантера спокойно лежала  у окна Вуры, положив  голову на  лапы.  Тарзан
прислушался, потом обернулся к своему новому знакомому.
     -- Пантера спит, -- сказал Тарзан и перекинул ногу через оконный проем.
     -- Ты же не собираешься спускаться во двор! -- воскликнул Лорд.
     -- Почему бы и нет? Это единственный путь к Вуре, а пантера спит.
     -- Она долго не проспит.
     -- А я и  не жду от нее этого. Я только попросил ее  поспать, пока я не
спущусь к ней.
     -- Ведь сейчас произойдет несчастье, и ничто не может помешать ему!
     -- Все может быть. Жди и смотри.
     И Тарзан, перекинув другую ногу, повис на руках, держась за проем окна.
В правой руке у него был зажат железный прут. Осторожно, в полной тишине, он
скользнул вниз.
     Затаив дыхание,  Лорд  следил  за  легкой фигурой, которая,  коснувшись
земли,  подобно  молнии   мгновенно   повернулась  лицом  к  зверю.  Пантера
продолжала спать.
     Словно лесной  ветерок,  Тарзан осторожно стал приближаться к зверю. Он
уже прошел половину пути, когда зверь проснулся.
     В  окне  наверху Лорд похолодел. Он  не мог  не  восхищаться  смелостью
своего  товарища по  несчастью, но он все же  считал его глупцом,  рискующим
жизнью.
     В этот момент пантера прыгнула...
     <B>VI
     ПОЙМАННЫЙ В ЛОВУШКУ</B>
     Ни один  из  диких  котов не обладает такой свирепостью,  как  пантера.
Сила,  злобный и бешенный рывок, молниеносное наступление демоничны.  Но все
это  было хорошо знакомо настороженному Тарзану. Он точно рассчитал все свои
шансы во  встрече со зверем и Вурой и сначала предпочел встречу с меньшим из
зол, прекрасно понимая, что только таким образом сможет избавиться от обоих.
И теперь его судьба решалась за какие-то считанные мгновения.
     Черный зверь  был  подобен фурии,  но молчаливой  и  смелой.  Ни  звука
рычания не раздалось в ночи. Луна спокойно взирала на деревню Зули, и  ничто
не предвещало смерти.
     Окаменевший Лорд  стоял у окна совершенно неподвижно, глупо уставясь на
разыгравшуюся  трагедию.  Из другого окна два глубоко посаженных глаза также
неотрывно наблюдали за происходящим.
     Успев  размахнуться,   Тарзан  нанес   огромной  силы  удар  по  голове
прыгнувшего зверя. Раздался хруст ломающейся  кости,  тяжелый  удар  о землю
и... тишина.
     Лорд судорожно выдохнул воздух. Хотя все произошло у него на глазах, он
никак не мог поверить в это. Горящие глаза из окна Вуры внезапно наполнились
страхом, хотя он и продолжал наблюдать за дальнейшими действиями пленника.
     Поставив  ногу  на труп  зверя,  Тарзан  с минуту стоял,  не  двигаясь,
сдерживая свой победный крик.  В ночи  по-прежнему  не  раздалось  ни звука.
Затем он обернулся  к окну  Вуры, и  наблюдающие  глаза сейчас же скрылись в
темноте.
     Тарзан   остановился  у   окна,   напрягая   свой   тонкий  слух.   Его
натренированные  уши  уловили  звук удаляющихся шагов, шлепанье  сандалий по
полу и почти бесшумно закрывающуюся дверь. Ноздри сказали о запахе Вуры.
     Тарзан молча влез в окно, постоял, внимательно прислушиваясь и сжимая в
руке  железный прут. Не было слышно  даже  дыхания.  Тарзан предположил, что
Вура знал о его приближении  и затаился, выжидая  момент  для  нападения.  В
таком случае ему стоит удвоить внимание.
     Лорд говорил ему,  что у  Вуры три  комнаты.  Наверняка к ним примыкает
тронный зал. Но в  какой  из комнат затаился  этот  человек? Может  быть  он
помчался  за помощью? Все возможно, хотя Тарзан  и не  слышал никаких звуков
приближающихся шагов.
     Луна исчезла, и  кромешная темнота окружала Тарзана, правда, его острые
глаза, привыкшие к тьме, продолжали различать предметы.
     Он бесшумно двинулся к следующей  комнате,  предварительно  внимательно
осмотрев  все двери. Последняя дверь, вероятно, вела в тронный зал. Он вошел
в первую дверь и бесшумно закрыл ее за собой.  В комнате было темно,  как  в
преисподней.  Он напряженно вслушивался,  но  ничего  не  улавливал.  Ноздри
говорили  Тарзану, что Вура  был здесь совсем недавно,  уши убеждали, что он
ушел, вероятно, в следующую комнату.
     Тарзан  вошел  в  комнату,  прекрасно  зная,  что  Вура  ожидает  этого
мгновения  и ждет  его за следующей дверью. Вдруг Тарзан  ощутил, что что-то
покрыло  его ноги; казалось, на  пол упала веревка. Тут же его  осенило: его
как  дикого зверя  загоняют в западню. Тарзан рванулся назад,  но  уже  было
поздно: веревки обвились вокруг его тела. Они затягивались,  связывая его по
рукам  и ногам. Дальнейшая борьба была  просто бесполезной. Тарзан  попал  в
западню из сетки.
     Дверь  в  следующую  комнату  открылась, и  в проеме  показался  Вура с
факелом в  руке. На лице его  мертвой головы  змеилась  гримаса. Сзади  мага
Тарзан  увидел лабораторию, с потолочных балок которой свисали  человеческие
головы.
     Эта  комната освещалась несколькими факелами, а  в  середине, на столе,
лежал огромный изумруд Зули, испускающий призрачный свет.
     -- Отныне ты приговорен к еще более страшной смерти, чем та, которую мы
тебе придумали, -- прохрипел Вура.
     Тарзан хранил молчание. Он осматривал веревки, которыми был опутан. Это
была толстая  и крепкая  сетка,  свисающая с потолка до пола.  Через дыру  в
потолке от сетки в комнату Вуры тянулась веревка.  Эта веревка  приводила  в
действие всю хитроумную ловушку.
     Созерцая результат своего ухищрения, Вура был в прекрасном расположении
духа.  В  глазах его  не  было  больше  ни страха, ни гнева. Он  с интересом
разглядывал Тарзана.
     -- Ты интересуешь меня. Пожалуй, я немного понаблюдаю за тобой. Правда,
ты начнешь голодать и страдать от жажды, но человеку, которому суждено скоро
умереть, не нужна пища и вода. Зато я разрешу тебе смотреть, как я ем и пью,
и ты  умрешь самой  медленной смертью, которой когда-либо умирал человек. За
то, что ты убил мое самое любимое существо, ты  умрешь несколько раз.  Но  я
также покажу, что я  могу быть добрым и милосердным со своими врагами.  Я не
так жесток, как ты думаешь. Я постараюсь уберечь тебя от излишних страданий.
Ну-ка, взгляни на меня поближе!
     Говоря это, Вура разжигал огонь в камине. Затем взял металлический прут
с  деревянной  ручкой  и  противоположный  конец  сунул  в пламя.  Затем  он
продолжал:
     --  Головы, которые ты видел, я препарирую. Это моя профессия. Я боюсь,
что  созерцание  этих голов принесет тебе лишние  страдания, поэтому я выжгу
тебе глаза, чтобы ты их не смог видеть.
     Тарзан  продолжал  молчать.  Он  не  сводил глаз  с  безобразной фигуры
старого   мага,  двигающегося  в  зеленоватом  свете  мерцающего   изумруда.
Неизвестно, о  чем он думал,  но только  не о смерти.  Вероятно, о побеге...
Тарзан  напряг мускулы  и попытался разорвать  веревки. Вура, наблюдавший за
ним, засмеялся:
     -- Даже огромный слон и тот не может разорвать этой веревки.
     Он склонил голову на бок, и смех замер на его губах.
     Вура пришел в ярость, так  как  Тарзан  совершенно не показывал испуга.
Вура взглянул на железо, что-то бурча себе под нос.
     -- Взгляни  сюда  последний  раз, мой  гость, так  как  через минуту ты
никогда уже больше не сумеешь что-либо увидеть.
     Вура вытащил из огня раскаленный до бела  прут  и двинулся к  пленнику.
Веревки  перетягивали  руки и тело Тарзана,  и хотя  он и мог слегка двигать
руками,  но  эти  движения  были  очень  ограниченными. Положение  оказалось
чрезвычайно тяжелым. Вура подошел ближе и поднял раскаленный прут на уровень
глаз  Тарзана.  Затем внезапно ткнул  этим прутом.  Но жертва  была  начеку.
Тарзан сумел  прикрыть глаза рукой; прут лишь обжег руку. Снова и снова Вура
тыкал прутом,  но Тарзан  предугадывал его движения  и  либо отводил голову,
либо закрывался руками, обжигая их.
     Вура бесился от гнева, что не получается задуманное. Затем он взял себя
в  руки,  отбросил прут  и отошел  в  глубь комнаты.  Вернувшись  и  принеся
веревку, он закрепил ее на сетке ловушки и, обходя пленника, стал все крепче
и  крепче  обвязывать его  тело. Потом он снова  подошел к камину  и схватил
прут. Конец прута казался особенно алым в зеленоватом свете изумруда.
     Вура  вплотную подошел  к  Тарзану, который  по-прежнему  не  выказывал
страха.  Тарзан  знал,  насколько  он беспомощен, и ожидал  своей  участи  с
мужеством стоика.
     Вдруг Вуру снова охватил приступ бешенства.
     -- Ты  делаешь вид, что  не  боишься! -- завизжал он,  -- но я заставлю
тебя просить пощады. Сначала правый глаз!
     И он бросился вперед, держа перед собой раскаленный прут на уровне глаз
Тарзана.
     В этот момент Тарзан услышал, как дверь позади Вуры раскрылась. Это был
Лорд. Вура кинулся в противоположную сторону,  спасаясь от железного  прута,
который  Лорд поднял  высоко  над головой.  Он  завизжал, моля  о помощи, но
пощады не было. Крепко держа прут двумя  руками, Лорд  сразмаху ударил им по
раскаленному пруту, который Вура, обороняясь, поднял перед собой.  Прут упал
на пол.  Затем  послышался  хруст  дробящихся костей, и Вура  с проломленным
черепом мешком скатился на пол.
     Затем Лорд обернулся к Тарзану.
     -- Еще бы минутой позже и было  поздно.  Я видел, как ты убил  пантеру.
Мой Бог! Я никогда не подумал бы, что это возможно. Подождав немного, я стал
беспокоиться, хотя еще и не представлял ясно, что мне нужно делать. Мне было
слишком хорошо известно, на что может быть способен Вура, так что я поспешил
за тобой и хорошо сделал, как видишь!
     Рассказывая  все это, Лорд  нашел  нож и разрезал  веревки, опутывающие
Тарзана. Затем они обследовали все внутри лаборатории.
     Лорд обернулся к Тарзану:
     -- Этот  камень  стоит  около  двух  миллионов  фунтов  стерлингов!  --
воскликнул он. -- И он наш! До рассвета еще несколько часов, и мы можем быть
далеко от этого места вместе  с изумрудом, прежде чем найдут мертвого  Вуру.
Они никогда нас не догонят!
     -- Ты забыл о своих друзьях, -- напомнил ему Тарзан.
     -- Любой на моем месте сделал бы то же самое, --  возразил Лорд. -- Они
обретут свободу, которую мы им подарили. А изумруд должен быть нашим.
     -- Ты также забыл и о Кайи! Как ты пройдешь через эту страну?
     -- Ты где-то прав, но мы можем пробиться  через нее и без особо сильной
помощи.
     -- В том-то и дело, -- продолжал Тарзан, -- я был очевидцем силы Мафки.
По сравнению с ним Вура просто ничто.
     -- Тогда что ты предлагаешь?
     -- Я пойду вперед и постараюсь отвлечь Мафку.
     -- Хорошо! Я пойду с тобой. Тарзан покачал головой.
     --  Я должен  идти  один. Мафка может контролировать действия  и  мысли
своих  жертв даже  на большом расстоянии, но по какой-то  непонятной причине
его действие не распространяется на меня. А тебя он может просто уничтожить.
Вот почему  я должен идти один. Он легко обнаружит твое присутствие, а через
тебя узнает о моих планах -- его сила неисчерпаема.
     Говоря все  это,  Тарзан подхватил огромный изумруд  и  завернул его  в
тряпицу, которую оторвал от стены.
     Глаза Лорда сузились.
     -- Ну, а что ты намерен делать дальше? -- спросил он.
     -- Я возьму изумруд с собой. Это поможет мне встретиться с Мафкой.
     Лорд издал нервный короткий смешок.
     -- И ты думаешь выбраться отсюда с ним? Ты за дурака меня принимаешь?
     Тарзан  слишком хорошо  знал злобность людей, это было одной из  причин
его общения с дикими животными.
     -- Если ты помешаешь мне это сделать, я действительно буду считать тебя
дураком. Ты видел, как я легко расправился с пантерой?
     -- Что ты собираешься делать  с двумя миллионами фунтов? А может быть и
со всеми тремя. Один бог знает, сколько он стоит. Этого же вполне достаточно
нам обоим.
     -- Я вообще ничего не желаю, -- ответил Тарзан. -- У меня есть все, что
мне  нужно.  Единственное, что мне  нужно  от этого камня, так это  спасение
нескольких моих друзей, которые томятся у Мафки. Когда  все будет в порядке,
меня не интересует, что будет с камнем.
     Обвязав веревкой изумруд,  он  крепко привязал его к  телу. Затем  взял
нож, которым  Лорд  освободил его,  выбрал  крепкую  веревку  и, связав  ее,
перекинул через плечо.
     Лорд молча наблюдал за ним. Он хорошо помнил участь пантеры и прекрасно
сознавал  свою  беспомощность  перед этим  незнакомцем,  отбирающим  у  него
изумруд.
     -- Итак, я иду, -- сказал Тарзан. -- Подождите день, затем все идите за
мной.  Все,  кто  хочет  быть  свободным.  Неважно,  успешно  ли  будет  мое
предприятие. Пробивайтесь с  боем через страну Кайи. И если у меня все будет
в порядке, я продолжу  свой путь  и займусь улаживанием собственных  дел.  И
только по возвращении верну изумруд Зули.
     -- Зули! -- воскликнул Лорд. -- Изумруд принадлежит нам, вернее -- мне.
А ты делаешь все возможное, чтобы отобрать его у меня. И это в благодарность
за то, что я спас тебе жизнь?
     Тарзан пожал плечами.
     --  Это  не  мое дело. Мне  совершенно  все  равно,  кто будет обладать
алмазом, вернее изумрудом. Ты сам  говорил мне,  что  Зули  хотят  завладеть
камнем и выбраться с ним из этой страны в цивилизованный мир. Я не знал, что
в твои планы входит предательство твоих друзей.
     Лорд, избегая смотреть Тарзану в глаза, покраснел до корней волос.
     -- Я пойду к ним и постараюсь все  взять  под свой  контроль.  Они  как
малые дети. Им надо все разжевать и положить в рот.
     --  Итак, на  Ньюбери  через  три недели,  -- сказал Тарзан и вышел  из
комнаты. Он  выбрался из комнаты тем же  путем, что  и вошел, оказавшись  во
дворе перед убитой пантерой.
     А  в  это время  Лорд бросился  в  тронный  зал.  Все  его  мысли  были
направлены  на то,  что  надо  что-то  придумать, чтобы  помешать незнакомцу
завладеть изумрудом.
     <b>VII
     ЗЕЛЕНАЯ МАГИЯ</b>
     Стража,  охранявшая  вход  в  тронный зал,  настолько удивилась,  увидя
Лорда,  выходящим из него, что сначала просто смотрела, как он шел мимо. Но,
придя в себя, они приказали ему остановиться и схватились за оружие.
     Лорро первая узнала англичанина.
     --  Да это Лорд! Что ты здесь делаешь? -- воскликнула она. --  Как тебе
удалось выйти из заточения? Что стряслось?
     -- Великий Изумруд!  --  вскричал Лорд. -- Кайи  убил  Вуру  и  похитил
изумруд!
     --  Убил  Вуру!  --  выдохнули разом  с  десяток женщин.  -- Ты  хочешь
сказать, что Вура мертв?
     -- Да,  да,  --  невозмутимо отозвался  Лорд.  -- Но  изумруд  украден.
Неужели вам не понятно?
     -- Вура мертв! --  вскричали женщины  и с громкими воплями кинулись  на
улицу, чтобы разнести радостную весть.
     А Тарзан уже покинул деревню и мчался прочь. Он хорошо слышал призывы к
военным действиям. Вероятно, Лорд взбудоражил жителей и организовал погоню.
     Тарзан помчался еще быстрее. Все  вокруг было знакомо --  по этой тропе
он шел  сюда. Сзади него оставалось племя Зули -- племя  женщин-воительниц с
белыми мужчинами и черными рабами.
     Наконец Лорду удалось довести до  сознания Зули, что смерть Вуры ничего
не  значила.  Важнее было  то,  что  похищен  изумруд, который принес  бы им
богатство и независимость во внешнем мире. И они рассвирепели. В ночи Африки
загрохотал там-там кровопролития.
     Тарзан очень отчетливо различал звуки погони и попытался  прикинуть,  с
какой, приблизительно,  скоростью двигаются его преследователи. Если они его
настигнут -- ни о какой пощаде не могло быть и речи. Для него одного их было
слишком много. И они были очень злы и жаждали его крови.
     Несясь по извилистой  тропе,  Тарзан вдруг  ощутил чье-то  присутствие,
невидимое, но  ощутимое.  Его  чуткие ноздри  говорили  ему, что он один, но
внутреннее чутье убеждало, что это не так. Что-то еще двигалось  с ним рядом
и причем так близко, как его  собственная  тень.  Тарзан остановился,  чтобы
прислушаться. Это  нечто казалось было очень близко  от него, ему почудилось
даже  чье-то  дыхание,  но  беззвучное и  еле  уловимое.  Но  чуткие  ноздри
по-прежнему говорили, что рядом никого нет.
     Как  только Тарзан двинулся дальше, все повторилось снова. Он попытался
взять  себя в руки, твердя, что это  просто иллюзия.  Но прежде с ним ничего
подобного не  происходило.  Вновь что-то  находилось рядом  с  ним,  подобно
привидению. Тарзан улыбнулся, вероятно,  с  ним был дух Вуры. И внезапно его
осенило  --  да  ведь  это  изумруд!  Это  казалось  невероятным,  но другие
объяснения не приходили в голову.
     Это  был  необыкновенный  камень;  он  казался  живым,   он  дышал.  Не
удивительно,  почему  Вура не  выпускал его из  рук  ни  на  минуту.  Теперь
могуществен он. Этот камень поможет ему. С  его  помощью Тарзан доберется до
великого  алмаза  Гонфала, алмаза Кайи. Тарзан подумал -- удвоилась бы  сила
Мафки,  если  бы  он  обладал двумя  этими камнями?  А  насколько силен этот
зеленый  изумруд по сравнению  с алмазом  Мафки?  А это он  сам посмотрит. И
Тарзан решился.
     Повернув  резко  вправо,  он  покинул  тропу.  Здесь   он  скроется  от
преследователей и спокойно осуществит  свой замысел. Он помчался к  скале и,
взобравшись на уступ, стал ждать.
     Было  слышно,  как  Зули   бегут  по  тропе.  Они  не  скрывали  своего
присутствия,  не  прятались.  Было  очевидно,  что  они  не   сомневались  в
результатах погони.
     И  вот они показались. Впереди всех бежал Лорд. Их было около полусотни
белых мужчин  и  три или четыре  десятка  женщин. Тарзан сконцентрировал все
свое внимание на последних.
     "Возвращайтесь назад! Возвращайтесь назад!"  -- напряженно думал он. --
"Возвращайтесь в свою деревню и оставайтесь там!"
     Женщины  бежали по  тропе.  А  Тарзан  вдруг  почувствовал  присутствие
изумруда  еще более отчетливо. Он поднял его и  развернул из тряпицы. Камень
засветился мягким зеленоватым светом, освещая все вокруг себя.
     Держа камень  голыми  руками,  Тарзан  почувствовал, как  электрические
искры мягко пронзают все его тело. Он вдруг почувствовал еще небывалую силу,
странное  чувство  обладания  силой,  которую он никогда прежде не  знал. Он
снова попытался заставить повернуть  женщин назад и теперь был  уверен,  что
это ему удастся. Он был абсолютно уверен в своей новой силе.
     Женщины разом остановились и повернули назад.
     -- Что случилось? -- спросил один из мужчин.
     -- Я иду назад, -- ответила какая-то женщина.
     -- Почему?
     -- И сама не знаю. Я только знаю,  что должна вернуться. Я не верю, что
Вура мертв. Он зовет меня назад, он зовет меня!
     --  Чепуха!  -- воскликнул Лорд. --  Вура мертв.  Я  видел сам, как его
убили. Его череп разлетелся вдребезги!
     -- Тем не  менее, он зовет меня назад. Теперь женщины  мчались по тропе
назад. Мужчины стояли в нерешительности. Наконец Лорд тихо сказал:
     --  Оставьте их в покое, пусть идут. Мужчины продолжали  смотреть вслед
женщинам, которые вскоре скрылись в лесу.
     -- Нас больше пятидесяти, -- сказал наконец  Лорд. -- У нас нет нужды в
женщинах. Думаю, что еще немного, и мы захватим этот изумруд.
     -- Но мы его еще не захватили, -- сказал кто-то.
     -- Лучше, если мы отнимем у него камень прежде, чем он вступит на землю
деревни. Он нарушил обычай. Пятидесяти  мужчин вполне хватит для того, чтобы
расправиться с одним.
     Тарзан улыбнулся. Горькая улыбка! Даже, скорее, тень улыбки.
     -- Ну, пошли! -- сказал Лорд. -- Пора идти. Но  ни он, ни все остальные
не могли сдвинуться с места.
     -- Почему же мы не можем сойти с места? -- спрашивал один другого.
     -- Я не могу,  и никто  из нас не может. И все  мы знаем  об  этом. Это
Вура. Женщины были правы -- он не умер. Боже! Какое же наказание нас ждет!
     -- Говорю вам, что он мертв! -- зарычал Лорд.
     -- Тогда это его дух! -- предположил один из мужчин. Голос его дрожал.
     -- Посмотрите! -- закричал еще кто-то, показывая куда-то рукой.
     Все разом  взглянули  в ту  сторону; католики перекрестились, остальные
стали читать молитвы. Лорд тоже перекрестился.
     Откуда-то сверху исходил зеленоватый свет, мерцающий, но яркий.
     И в этом свете стоял мужчина -- бронзовый гигант в оленьей шкуре.
     -- Кайи! -- воскликнул Лорд.
     -- И великий изумруд! -- вторил ему другой. -- Вот и он сам!
     И  ни один из них не шелохнулся и  не потянулся за  оружием. Они только
хотели это сделать но безуспешно. Воля их была парализована.
     Тарзан спустился вниз. Остановившись, он взглянул на них.
     -- Вас всего пятьдесят,  -- спокойно сказал он. -- Вы пойдете со мной в
деревню Кайи. Несколько  моих друзей томятся там пленниками. Мы освободим их
и потом покинем страну Кайи, чтобы разойтись по своим дорогам.
     Он не спрашивал, он приказывал. И всем было  ясно, что пока  он владеет
изумрудом, повелевать будет он.
     -- Но изумруд! -- не унимался Лорд. -- Ты обещал поделить его со мной!
     --  Когда  несколько минут  назад  ты  хотел  убить  меня, --  спокойно
возразил ему Тарзан, -- ты потерял право  на этот камень, и я отказываюсь от
своего  обещания. Я  открыл силу изумруда. Камень  опасен. В руках человека,
подобного  тебе, он принесет неслыханные бедствия.  Я утоплю  его в Ньюбери,
чтобы ни один человек не мог найти его.
     Лорд взвился.
     -- Боже! Ты  не сделаешь  этого!  Ты не можешь  выбросить два  или  три
миллиона фунтов! Нет, ты только так говоришь! Ты не собираешься делиться им,
вот и все. Ты просто хочешь оставить его себе.
     Тарзан пожал плечами.
     -- Ты можешь  думать все,  что тебе  захочется. Это  не имеет  никакого
значения. А теперь вы все пойдете за мной.
     И Тарзан двинулся к стране Кайи.
     Был  знойный  день,  когда  они подошли к  городу Кайи,  оплоту  Мафки.
Несколько  минут Тарзан осматривался. Затем он  обернулся, и воины  окружили
его.
     -- Мы давно уже в  пути и почти ничего не  ели. Многие из  нас  устали.
Необходимо отдохнуть.
     Тарзан взял у одного из воинов копье и острием очертил на земле круг.
     -- Никто  не должен пересекать  этой черты, -- сказал он. -- Ни один из
вас.
     Затем  он отдал копье владельцу и,  отойдя на небольшое расстояние, сел
на землю. Положив одну руку на мерцающий изумруд, Владыка джунглей уснул.
     Воины, получив возможность отдохнуть,  тут же улеглись. Вскоре  они все
спали. Но нет, не все. Не спал один Лорд. Его глаза, злобные  и завистливые,
уставились на спящего Тарзана.
     Быстро  спустились  сумерки, пришла ночь.  Луна  еще не взошла,  и было
очень темно. Только зеленое  сияние камня  освещало  небольшое пространство.
Лорд не отводил от камня взгляда. Он уставился на руку, покоящуюся на камне,
и,  наблюдая, ждал.  Он знал силу этого камня.  Но  у  Лорда возник план. Он
должен выждать.
     Тарзан  шевельнулся во сне,  и его  рука  соскользнула  с  камня.  Лорд
поднялся. Крепко зажав в руке кинжал, он двинулся к спящему.
     Тарзан, не смыкавший глаз в течение двух суток, спал глубоким сном.
     Около линии, предусмотрительно очерченной Тарзаном,  Лорд  заколебался.
Затем перешагнул ее, так как понимал, что в данный момент спящий не обладает
чудотворной силой, ибо рука его сейчас не касалась камня.
     Многие годы Лорд наблюдал за Вурой и знал, что если рука Вуры не лежала
на камне, то обязательно какая-нибудь часть тела соприкасалась с изумрудом.
     Лорд облегченно и с надеждой вздохнул, переходя через черту. С кинжалом
в руке  он подошел  к Тарзану. Остановился над ним. Затем наклонился  и взял
изумруд.  Он отбросил  мысль об  убийстве. Лорд боялся,  что в  предсмертной
агонии  тот поднимет  шум и разбудит всех  вокруг.  А это не входило  в  его
планы. Лорд хотел оставить изумруд себе.
     Бросившись прочь от спящего Тарзана, Лорд исчез в ночи.
     <b>VIII
     ЗАПАДНЯ</b>
     Внезапно Тарзан проснулся. Луна светила ему прямо в лицо. Он понял, что
проспал долго. Откуда-то пришло ощущение  какой-то потери. Протянув руку, он
стал шарить в темноте, но камень исчез. Взглянув на место, где он должен был
находиться, Тарзан не увидел изумруда. Он вскочил на ноги и подошел к спящим
воинам. Он сразу же увидел, что Лорда среди них не было!
     Тарзан понял, что теперь  он не сможет  держать в повиновении пятьдесят
воинов. Они сейчас же превратятся из послушных солдат в злобных врагов.
     Тарзан обошел лагерь в поисках следов Лорда.  И увидел то, что и ожидал
-- следы вели вниз, к деревне Мафки.
     Он не знал, когда Лорд  прошел тут, вероятно, часа  два  назад. Но даже
если бы это было и две  недели тому назад, разницы никакой. Еще никто не мог
скрыться от Владыки джунглей.
     Глубокой  ночью  Тарзан  быстро продвигался  вперед,  чуткими  ноздрями
осторожно  нюхая воздух. Уже широкая тропа вела к городу Кайи. Тарзан  несся
как ветер, намного быстрее, чем Лорд. Преследование уже длилось  около часу,
как вдруг впереди, немного правее, показался движущийся зеленоватый свет.
     Оставив тропу, Тарзан помчался наперерез, намереваясь перехватить Лорда
прежде, чем  он достигнет города.  Он еще прибавил  скорость  и теперь летел
так, как не мог бегать ни один простой смертный.
     Тарзан  спешил,  как вдруг  земля разверзлась  под  его  ногами,  и  он
провалился  в какую-то дыру.  Он почувствовал,  как упал на какие-то  чахлые
кусты, которые под  его тяжестью провалились вместе с  ним в яму. Он вскочил
на ноги, но двигаться теперь мог уже с трудом. Подняв голову, Тарзан  увидел
отверстие над головой и звезды.
     Очевидно,  это была  ловушка, которую  сделали Кайи для  ловли свирепых
кошек.  Отверстие над головой было  слишком высоко. Оно было сделано с таким
расчетом,  чтобы  леопард  не  мог  выпрыгнуть  наружу.  Тарзану  ничего  не
оставалось  делать,  как  ждать. Если  ловушка  была  новой,  а  она такой и
казалась, то Кайи  наверняка  скоро  придут, чтобы  проверить  ее. И теперь,
когда дыра была открытой, ни одно животное не упадет на голову Тарзану.
     Тарзан подумал о Лорде и о том вреде, который тот мог причинить, владея
изумрудом Зули. Но что произошло, то произошло.  Он сделал  все, что мог,  и
никогда не сожалел о случившемся.  Он просто ожидал  очередных превратностей
судьбы, сравнивал с происшествиями, случавшимися с обыкновенными смертными и
делал выводы. Но он был уверен в  себе.  Собственно поэтому он  и был так не
похож на всех остальных, вот и все.
     Была  все  еще  ночь.  До  рассвета   было  далеко,   и   Тарзан  решил
воспользоваться этим и выспаться. И он заснул.
     Когда  он  проснулся,   солнце  стояло   уже   высоко.  Он  внимательно
прислушался к звукам, которые его разбудили. Это были шаги, приближающиеся к
западне. Все ближе и ближе! Он уже слышал голоса. Итак, они шли сюда. Как же
они удивятся,  увидев в яме вместо  леопарда человека! Шаги подошли ближе, и
стали  слышны  возгласы.  Очевидно,  они  увидели,   что  кусты  провалились
вовнутрь.  Кто-то   заглянул   в  яму,  и  Тарзан  увидел   лица  нескольких
женщин-воинов и мужчин. Они были крайне удивлены.
     -- До чего хорош леопард! -- воскликнул один из них. -- Мафка будет рад
иметь еще одного пленника.
     -- Но  как он сюда попал? Как он смог  пройти  мимо стражи,  охраняющей
вход в нашу деревню?
     -- Давайте его вытащим отсюда. Эй, ты! Хватай конец веревки  и обвяжись
вокруг!
     Конец веревки показался в отверстии.
     -- Спустите немного пониже, я зацеплюсь. Тарзан решил не сопротивляться
по  двум  причинам.  Во-первых,  это  означало  бы  немедленную  смерть,   а
во-вторых, плен давал возможность встречи с Мафкой и, может быть, удалось бы
спасти Вуда и его друзей. Ему и  в голову не приходило, что он сам не сможет
никогда выбраться  из этого  плена. Он даже не  представлял  себе  подобного
исхода.
     Точно обезьяна, Тарзан быстро вскарабкался по веревке  и, очутившись на
земле, заметил, что со всех сторон на него направлены копья. Восемь женщин и
четверо  мужчин.  Женщины были  вооружены, а мужчины  несли тяжелую поклажу.
Женщины спросили:
     -- Кто ты?
     -- Охотник, -- был ответ.
     -- А что ты здесь делаешь?
     -- Я спускался вниз по хребту, отыскивая Ньюбери, и провалился в яму.
     -- Но как ты сюда попал? В  страну Кайи можно войти только  через вход,
охраняемый стражей. Как же ты прошел? Тарзан пожал плечами.
     -- Возможно, я прошел не этим путем.
     -- Другого пути нет! -- настаивала женщина-воин.
     --  Но я  прошел  другой  дорогой.  Охотясь,  я  поднялся  по хребту  в
нескольких милях отсюда. Вот почему я пришел с востока. Я искал более легкий
подход к Ньюбери. Теперь, когда я выбрался из западни, я продолжу свой путь.
     -- Не так быстро,  -- сказала женщина, первая обратившаяся к  пленнику.
-- Ты пойдешь с нами. Ты пленник.
     --  Хорошо, -- ответил Тарзан. --  Пусть  будет по-вашему. Восемь копий
против одного ножа.
     Но  теперь у него  не  было даже  ножа. Они отняли его у него. Руки ему
связывать не стали.  Часть из них пошла впереди Тарзана, остальные -- сзади.
В другой ситуации Тарзан  обязательно нашел бы  шанс  и  скрылся от  них, но
сейчас ему нужно было попасть в город Кайи.
     Сопровождающие  его  переговаривались в полголоса.  Женщины  занимались
всякими сплетнями и обсуждали трудность добычи красок,  которыми они  мазали
лицо и волосы.
     Четверо  мужчин, шагавших  рядом с Тарзаном,  старались вовлечь  его  в
разговор.  Один  из них  был швед, другой поляк, третий  немец, а  четвертый
англичанин.  Все  говорили  на  языке  Кайи  -- смеси многих языков.  Тарзан
прекрасно их понимал, но объяснялся с трудом. Они не понимали его, когда  он
пытался  говорить  на  древних  английском  или  французском  языках.  Таким
образом, на современных чистых языках он говорить не мог -- его  не понимали
то один, то другой.  Наконец он решил  объясняться  с  англичанином,  сносно
говорившим и на французском.
     Тарзан  слышал, как  к нему обратились по  имени Тролл, и вспомнил, что
Стенли Вуд рассказывал о нем, упоминая охотника,  которого тоже звали Тролл.
Это был пухлый  коротышка с массивными плечами и длинными руками. Он походил
на  небольшую  гориллу  с  мощными  бицепсами.  Тарзан  приблизился  к  нему
вплотную.
     -- Вы были в экспедиции с Вудом и ван Эйком? -- спросил он.
     Человечек с удивлением взглянул на него.
     -- Вы знаете их?
     -- Я знаю Вуда. Они снова его поймали? Тролл кивнул.
     -- Вы не сможете уйти из этого чертова места. Мафка вернет вас обратно,
если не убьет. Вуду почти удалось уйти от него. Парень... -- он помолчал. --
Скажите, вы Клейтон?
     -- Да.
     -- Вуд рассказывал мне о вас. Я представлял вас другим.
     -- Он еще жив?
     -- Да. Мафка еще не расправился с  ним,  но он не в себе. Ни одному еще
не  удавалось уйти  так далеко. Он боится, что один  из сбежавших организует
военную экспедицию и пойдет на его город. Хотел бы я увидеть это.
     --  А как насчет Гонфала? -- поинтересовался  Тарзан. -- Не может ли он
остановить их так же, как и всех остальных?
     -- Никто не  знает, но мы думаем, что  нет. Потому что, если бы  он мог
это сделать,  он бы  так  не боялся,  когда от  него сбегает  тот  или  иной
пленник.
     -- Ты думаешь, Мафка собирается разделаться с Вудом?
     --  Мы абсолютно уверены в этом. И не только потому, что Вуд убежал,  а
еще и потому, что он нарушил покой Гонфалы-королевы. Она негритянка, и ей не
стоит связываться с белым.
     -- А Вуд говорил мне, что она белая.
     -- Она белее тебя, но взгляни на них. Разве они не похожи на белых? Они
только выглядят белыми, но у всех у них течет негритянская кровь. Но никогда
не напоминай им об этом. Помнишь у Киплинга: "Она однажды ночью пырнула меня
ножом, чтобы узнать -- черная у меня кровь или нет?". Они хотят быть белыми,
и один Бог  знает почему. Ведь  никто кроме нас их не видит и  нам не важно,
какая у них кровь. Они могут быть хоть зелеными. Я лично женат на шести. И я
должен выполнять любую работу, в то время, как они сидят кружком, расчесывая
волосы. А я терпеть этого не могу. Я только избавился от старухи, оставив ее
в Англии. Я думал, что она плохая, и убежал от нее. И к чему я только пришел
-- шесть жен!
     Наконец показался город. Дома были преимущественно одно- и двухэтажные.
Над всеми  возвышался  один четырехэтажный  дом Мафки.  Дворец и весь  город
выглядели очень  древними. Многие  дома  были  полуразрушенными.  По  улицам
бродили  чернокожие и белые женщины-воины. В тени играли несколько малышей и
девушек.
     Тарзан слышал,  как о нем говорили. Одна  из женщин  заметила,  что  он
стоит дорого. Но он продолжал идти дальше, не обращая на них внимания.
     Внешне жилище  Мафки  напоминало  дворец Вуры, хотя  было  массивнее  и
богаче. Теперь  Тарзана  сопровождали только восемь  женщин, мужчины куда-то
подевались.  У  тяжелых   ворот  все  остановились,  и  Тарзан  был  передан
внутренней страже, которая и  повела  его дальше. Минуя длинный коридор, они
вошли в огромный зал,  в  противоположном конце  которого стоял трон. Тарзан
был настолько удивлен, что едва совладал со своим лицом. Он увидел Вуру!
     Около него на  другом тронном  кресле сидела прекрасная девушка. Тарзан
предположил, что это королева Гонфала.
     Но Вура! Он своими собственными глазами видел его убийство. Неужели это
магия?
     Когда Тарзан  подошел  ближе,  то  ожидал, что Вура  его узнает, но тот
посмотрел на него так, как будто видел впервые в жизни. Он выслушал все, что
ему  доложила  стражница,  поймавшая  пленника,  не  сводя глаз  с  Тарзана.
Казалось, его глаза могут проникать прямо в душу, но ни намека на то, что он
видел уже  Тарзана раньше. По  окончании доклада маг  удовлетворенно  кивнул
головой.
     -- Кто ты? -- задал он первый вопрос.
     -- Я англичанин. Я охотился.
     -- За кем?
     -- Мне нужна была пища.
     Задавая  вопросы  Тарзану,  маг не снимал  руки  с поверхности  алмаза,
покоящегося  перед ним. Это был Гонфал  --  огромный  алмаз  Кайи, благодаря
которому Мафка был так же всемогущ, как и Вура.  Девушка  рядом с ним сидела
молчаливо и торжественно. Она не отрывала глаз  от Тарзана. Мягкая  и тонкая
юбка из  кожи леопарда покрывала  ее ноги, верх  ее одеяния был позолочен. А
вокруг ее головы,  казалось,  был  золотой ореол. Он был  символом силы,  но
Тарзан знал,  что истинная сила находится  в фигуре, сидящей  рядом с ней, в
оболочке старой грязной кожи.
     Наконец маг нетерпеливо сказал:
     -- Уведите его прочь!
     -- Мне не выбирать для него жен?  -- спросила Гонфала. -- Женщины могут
прекрасно заплатить за него.
     -- Я думаю, что лучше его уничтожить, чем отдавать женщинам. Он опасен.
Уведите его.
     Стражники отвели  Тарзана  на  верхний  этаж  и  поместили  в  огромной
комнате. Здесь они оставили его одного, крепко закрыв за собой дверь.
     Комната  была абсолютно пуста.  Кроме двух лавок здесь не  было ничего.
Несколько маленьких окошек,  выходящих  на  улицу  города,  едва  п