или иных действий. И вот я некоторое время назад предложил использовать виртуальную реальность для анализа поступающей информации. Поскольку, с моей точки зрения, этот способ обработки информации самый надежный, то западное крыло будет иметь перед собой полную картину событий. - А почему именно западное крыло, а не сам президент? - Потому что прежде всего информация попадает самым доверенным лицам президента, они ее обрабатывают, а уже потом докладывают самому президенту. - Понятно, - сказала Вики. - Не совсем, - улыбнулся Смит. - Дело в том, что если я окажусь прав относительно виртуальной реальности, то боссом практически стану я. Мой шеф сидит очень шатко, тут и возраст, и былые ошибки... Короче, очень многие хотели бы, чтобы он ушел. Но мне этого не нужно, он знает об этом и очень заинтересован в том, чтобы у меня все получилось. Тогда мои заслуги помогут ему удержаться, и он будет обязан мне по гроб жизни. - Короче, твой босс станет болванчиком, а на самом деле править всем будешь ты. - А я и не ожидал, что ты так догадлива, - удивленно произнес Смит. - То есть ты станешь единственным человеком, от которого президенту будет поступать стопроцентная информация, - продолжила Вики. - Не вся, - поправил ее Смит. - Только самая важная. - Ты хочешь моделировать возможный вариант событий с помощью виртуальной реальности, - улыбнулась Вики. - Если виртуальная реальность такая мощная штука, какой я ее себе представляю, я стану самым главным специалистом по анализу информации в Белом доме. Все пойдут ко мне со своими проблемами. - Это мне ясно, но я что-то не вижу в этой схеме своего места, - проговорила Вики. - Ты будешь связующим звеном между мной и учеными, такими, как Джэйс. Так что гордись, ты станешь правой рукой самого влиятельного человека в Белом доме. - Это меня радует, - без особого энтузиазма произнесла Вики. "Что-то здесь все слишком просто, - размышляла она. - В таком запутанном клубке, каким является вашингтонская политика, примитива не бывает. Я никогда не поверю, что можно просто взять под мышку виртуальную реальность, явиться в Белый дом и тут же получить тепленькое местечко". Смит улыбнулся. - Чем я еще могу помочь милой даме? - спросил он, обворожительно улыбаясь. "А что, если проверить его по-крупному? Петерсон - мелкая сошка, его напугать несложно. А вот что он станет делать, если я расскажу ему о японцах?" - Вики хитро посмотрела на Смита. - Знаешь, если уж ты взял на себя роль моего защитника и отпугнул Петерсона, не мог бы ты мне помочь и отвадить от нашей фирмы пару япошек? - Прости, я что-то не очень понял тебя. Вики замолчала, старательно показывая Смиту, какая сильная внутренняя борьба идет сейчас в ней. Наконец она вздохнула и решительно заговорила: - Дело в том, что "Парареальность" осаждают японцы. Они так и лезут к нам, стараясь вырвать из нас все, что мы с таким трудом наработали. - Вот как? - тихо произнес Смит. - Да, - грустно ответила Вики. - То, что я тебе сейчас скажу, - информация строго конфиденциальная. Один из тех, кто поддерживает нашу фирму, - некий Хидеки Тошимура. Тебе это имя ничего не говорит? В голове Смита мгновенно созрел план подавления японской промышленной агрессии на территорию Соединенных Штатов. Он уже представлял себя защитником жизненно важных для Америки технологий. "Вот это удача! - подумал Смит. - Да с такими делами я запросто могу попасть на прием к президенту. Он сам неоднократно заявлял, что следует остерегаться японцев. Прекрасно. Такая горячая тема, и сама в руки пришла. Кстати, она накрепко свяжет Вики со мной. Она будет зависеть от меня в такой же степени, в какой я буду зависеть от нее. Ведь она станет во главе всей ученой команды, разрабатывающей программы. Когда два человека, работая вместе, еще обязаны друг другу - вот в этом и состоит политика". Смит улыбнулся и довольно откинулся на спинку кресла. - Вики, расскажи-ка мне все об этих японцах, - попросил он, вращая бокал. Всю обратную дорогу до дома Сьюзен думала о том, что могло стать причиной кашля Филипа за обедом. Напуганная астмой, она уже во всем видела опасность. - Может быть, у него аллергия? - неуверенно сказала Сьюзен. - Как ты думаешь, Дэн, не вызвать ли доктора? Дэн посмотрел на жену. Филип весело щебетал на заднем сиденье. - Да нет у него никакой аллергии, - сказал Дэн. - Скорее всего малыш просто набил полный рот всякими вкусностями и поперхнулся. Еще и разволновался немного, ведь он никогда не был в таких людных местах. - Все равно. Как только приедем домой, ему нужно сразу же померить температуру, - произнесла Сьюзен. "Анжела чем-то расстроена", - бросив взгляд на дочь, подумал Дэн. - Чего нос повесила? - весело спросил он ее. - Какие-нибудь неприятности? Анжела угрюмо замотала головой. - Значит, все в порядке, - констатировал Дэн. - Да? - Да, папа, - сухо ответила Анжела. - А улыбнуться можешь? Анжела наморщила носик и слабо улыбнулась. - А если постараться? - настаивал Дэн. Анжела растянула кончики рта мизинцами и высунула язык. Увидев скорченную рожицу, Филип залился радостным смехом. Войдя в дом, они сразу услышали писк автоответчика. Дэн подошел к нему и увидел, что получено сообщение от доктора Эпплтона. Включив воспроизведение, Дэн услышал голос доктора. - Дэн, Ральфу стало хуже, - говорил Эпплтон. - Доктора говорят, что он не доживет и до конца праздников. Извини за неприятную новость, Дэн, но я подумал, что тебе следует ее знать. Сьюзен собиралась отвести детей в спальни, но остановилась и вошла на кухню. Увидев включенный автоответчик, она перевела взгляд на лицо мужа и сразу все поняла. - Ральф? - спросила она. - Да, - кивнул Дэн. - Он умирает. Лицо Сьюзен отобразило целую гамму чувств, там было и сожаление, и страх, и даже злоба. Не поворачиваясь к Сьюзен, Дэн снял трубку. - Мне нужно связаться с доктором Эпплтоном, - приказал он. Сьюзен недовольно развернулась и понесла Филипа в его спальню. Компьютер сначала соединил Дэна с лабораторией Эпплтона, но, поскольку того на работе не оказалось, компьютер переключился на домашний телефон доктора. Мрачным тоном Эпплтон повторил Дэну страшную новость и прибавил: - Ральф - единственный, кто может сказать нам, что с программой, но он умирает. - Умирает, - повторил Дэн. - Если б только мы могли войти в его мозг и узнать, что Ральф думает, - проговорил Эпплтон. - Говорить он не может. - Я знаю, - произнес Дэн и сам поразился своему спокойствию. - Как вы думаете, доктор, Ральф понимает, что происходит вокруг него? Что говорят, делают? - Определенно сказать невозможно, но, думаю, что да. Если бы он мог двигаться, хотя бы моргать глазами! - Одна рука у него работает, - медленно проговорил Дэн. - Он может печатать. Эпплтон не сразу понял мысль Дэна и переспросил: - Печатать? - Да, печатать. Мы могли бы задавать ему вопросы, а он бы печатал ответы. - Дэн, но он при смерти! - возмутился Эпплтон. - Ему осталось жить не больше суток. Дэн понял, что Эпплтон не согласится с его предложением. Человек впечатлительный, он даже не способен представить, что кого-то можно допрашивать у края могилы. "Но что остается делать? - думал Дэн. - Кстати, я могу задавать вопросы и один, Эпплтону не обязательно присутствовать при этом". - Доктор, пожалуйста, к завтрашнему утру пришлите за мной самолет, - сказал Дэн. - Хорошо, Дэн, - грустно согласился доктор Эпплтон. - Спасибо. У нас остался только один шанс вытянуть из Ральфа ответ на самый главный вопрос - что с ним случилось во время испытательного полета. Действовать нужно быстро. - Но... - Доктор, - перебил его Дэн, - вне зависимости от наших действий Ральф все равно умрет, правильно? Так давайте же сделаем последний выстрел. Нет у нас других возможностей и, возможно, никогда не будет. Доктор согласился, но с видимой неохотой. Ему было явно нелегко подавить в себе христианское милосердие к умирающему. - Попробую поговорить с Нарликаром, - сказал доктор. - Хотя заранее уверен, что он будет против. - Я тоже не садист, но другого выбора у нас нет, - сказал Дэн. Только повесив трубку, он заметил, что рядом стоит Сьюзен. - Собираешься завтра лететь в Дэйтон? - угрюмо спросила она. - Да, доктор обещал прислать за мной самолет. - А кто же будет проверять альтернативные программы? Ты, кажется, обещал мне сделать это. Сьюзен ожидала, что Дэн, как обычно, начнет безвольно жевать нижнюю губу, но, к ее удивлению, этого не произошло. Дэн повернулся к ней и твердо произнес: - Программы подождут. - Если ты не займешься ими в ближайшее время, они и вовсе исчезнут. - Пусть исчезают, - вздохнул Дэн. - Значит, для тебя, - взвилась Сьюзен, - Ральф Мартинес дороже собственной дочери? - Ральф умирает. - А Кайл ежедневно готовит твою дочь к тому, чтобы переспать с ней! - взорвалась Сьюзен. Дэн посмотрел на жену долгим внимательным взглядом, в глазах ее была не только злость, но и страх. - Послушай, Сью. В принципе совершенно неважно, что там делает Кайл. Важно узнать, как и, самое главное, кто готовит программы. Мне нужен человек, который работает над такими программами. И еще - необходимо понять, сознательно или бессознательно он это делает. - Так ты что, думаешь, что это не Кайл... - Конечно, нет! - крикнул Дэн. - Он - пешка в этом деле. Готовит программы кто-то другой. И этот же самый человек с помощью программы, имитирующей полеты, уже убил двоих людей. Вот кто мне нужен! Сьюзен все поняла. Глаза ее широко раскрылись от изумления и ужаса. - Это может быть только Джэйс, - прошептала она. - Больше некому, - пожал плечами Дэн. - Значит, Джэйс убивает людей? Он... развращает мою Анжелу? - Да. Но мне нужны железные доказательства, и вот за ними-то я и собираюсь снова лететь на базу "Райт-Паттерсон". Я буду говорить с Ральфом Мартинесом, только он может ответить на мои вопросы, - сказал Дэн. - Надеюсь, что он продержится до моего прилета. Остаток Дня благодарения Кайл провел в состоянии, близком к истерике. Он так нервничал, что даже боялся выходить из кабинета. "Господи, - стонал Кайл. - Все кончено, они поймали меня, поймали", - повторял он рыдая. В промежутках между рыданиями он вспоминал полные ненависти глаза Сьюзен и тяжело стонал. Но больше всего Кайла пугали не глаза Сьюзен, а холодный, безжалостный голос Дэна. Кайл чувствовал, что Дэн все понял. "Как он на меня смотрел! - распалял себя он. - Это не человек, это робот. Если он возьмется проверять программы, он докопается до всего, и тогда мне конец. В любой момент Дэн может зайти ко мне и выбить мне мозги. Стирать, стирать немедленно эти паршивые игры! - подумал Кайл и вскочил из-за стола. - Нет, и стирать их тоже нельзя. Я сказал им, что это программы поддержки... Черт, ну почему я не мог придумать что-нибудь получше?! Теперь и стирать их нельзя. - Манкриф схватился за голову. - Если они исчезнут, для Дэна это будет лучшим доказательством, что я соврал. Что же делать?" Только поздно вечером Манкриф заставил себя выйти из кабинета и пойти в лабораторию к Джэйсу. Тот, разумеется, был на месте, копался с одним из шлемов. Со снятой прокладкой и сетью отсоединенных оптико-волоконных проводков висящий на штативе шлем казался черепом, из которого во все стороны торчали нервные окончания. - Джэйс, мне необходимо поговорить с тобой, - дрожащим от волнения голосом произнес Кайл. - Только не сейчас, - сказал Джэйс, мельком взглянув на Кайла. - Нет, сейчас! - взвизгнул Кайл. Джэйс спокойно продолжал заниматься трепанацией шлема. - Ты что, не слышишь меня? - Кайл подошел к Джэйсу и схватил его за плечо. - Не мешай мне заниматься микрохирургией, - усмехнулся Джэйс. Он взял в одну руку вольтметр с длинным щупом, в другую - лазерный сварочный аппарат в форме пистолета и начал осматривать внутренности шлема. - Послушай, Джэйс, мне срочно нужна твоя помощь, - умоляющим голосом произнес Кайл. - Подожди пару минут, я скоро закончу. Манкриф отошел. Стоять на месте он не мог и начал ходить по лаборатории. Иногда он, ничего не понимая, смотрел на манипуляции Джэйса и морщился. Манкрифу, не выносившему беспорядка, распотрошенный шлем казался просто мусором в стерильной чистоте "Парареальности". Кайл прошел до дальней стены лаборатории, повернул обратно и снова направился к Джэйсу. Тот продолжал копаться в шлеме. Внезапно Манкриф вспомнил о Смите и, вздрогнув, начал оглядывать лабораторию. К счастью, Смита тут не было. "Слава Богу", - облегченно вздохнул Кайл. Глаза прорезала вспышка лазера, и послышался раздраженный голос Джэйса. - Черт подери, - пробормотал он. - Ослепнуть можно. - Эй, парень, по инструкции ты обязан надевать защитные очки! - воскликнул Манкриф. - У меня контактные линзы. - Не валяй дурака, от сварки контактных линз еще не придумали, - огрызнулся Манкриф и начал подходить к Джэйсу. - Не подходи, - предупредил Джэйс. - Сначала прочитай инструкцию. "Господи, ну за что мне такие муки? - ужаснулся он. - Если кто-нибудь увидит, что Джэйс работает без очков, страховые агенты меня замордуют". - Ну вот, теперь порядок, - удовлетворенно сказал Джэйс и положил инструменты на полку. Тряхнув головой и взъерошив руками давно не мытые волосы, он повернулся к Манкрифу и удивленно воскликнул: - Ну и видок у тебя! - Чем это ты тут занимаешься? - строго спросил Кайл. - Не видишь? Работаю над программой для нашего доброго друга Смита. Точнее, делаю шлем для президента. - С каких это пор ты начал брать в руки лазер? Я плачу тебе за идеи, а не за пайку. Джэйс, ты бездарно тратишь свое время... В ответ Джэйс презрительно усмехнулся. - Перестань паясничать, Кайл. То, чем я занимаюсь, называется грязной работой. - Он многозначительно посмотрел на Манкрифа. - Не суйся в эти дела, целее будешь. - Я думал, что, кроме как выдавать гениальные идеи, ты ничего не умеешь, - хмыкнул Манкриф. - Я могу делать все, что требуется для моей работы. Дэн и все остальные помогают мне, да, но, если потребуется, я могу легко и непринужденно обойтись и без них. Если бы они не экономили мое время, их можно было бы спокойно вышвырнуть отсюда. Программа для Смита должна быть готова к первому февраля, - продолжал Джэйс. - Я ее сделаю. Дэн в это время доработает бейсбол. Чего ты так трясешься? - Джэйс прогнулся и почесался об угол стола. - Да перестань ты чесаться и послушай меня! - крикнул Кайл. Джэйс опустился на стул, оперся локтями о стол и обхватил ладонями лицо. - Ну, слушаю, - сказал он. - Выкладывай. Манкриф долго, с нескрываемой ненавистью разглядывал улыбающуюся физиономию Джэйса. "Вот сволочь, - выругался он про себя. - Пугало огородное, его ничто не интересует, кроме работы". Кайл перевел взгляд на грязную футболку Джэйса, прочитал надпись: "Кинг-Конг умер за наши грехи", оглядел потертые, обтрепанные джинсы Джэйса и, волнуясь, начал говорить: - Прежде всего не все так радужно, как ты описываешь. - Прежде всего успокойся, - перебил Манкрифа Джэйс. - Ты выглядишь так, словно за тобой гнались собаки. Рожа красная, руки трясутся. Что, собственно, произошло? - Нужно немедленно стереть специальные игры, - выдохнул Манкриф. - Точнее, не стереть, а заменить настоящими. Сделать так, чтобы они выглядели как дубликаты настоящих. Джэйс подозрительно посмотрел на Манкрифа: - Похоже, Сьюзен начинает прозревать? Я угадал? - Угадал, - выпалил Манкриф, - но как ты догадался? Джэйс рассмеялся: - Она была здесь сегодня, и по ее кровожадному взгляду я сразу понял, что она взяла след. Правда, разговаривала она со мной довольно мирно, но меня не проведешь, я умею разбираться в людях. - Она откопала наши версии программ и ворвалась ко мне в кабинет как фурия. Мне удалось убедить ее, что это всего лишь программы поддержки, копии. Но надолго ли? - И из-за такой хреновины ты расстраиваешься? - ухмыльнулся Джэйс. - Ой, да нет ничего проще! Убираем диски, копируем настоящие программы - и все, никаких следов. - Значит, специальные программы я могу оставить себе? - возбужденно спросил Манкриф. - Конечно. А зачем же их выбрасывать? Какой-никакой, а все труд. Может, и пригодится. Манкриф почувствовал, как у него отлегло от сердца. - Но самое печальное в том, - горько признался он, - что ни одна из этих специальных программ так и не сработала. - Как это не сработала? Манкриф помялся: - Как только она видит меня в игре, она сразу же пугается. Лицо Джэйса расплылось в ехидной ухмылке, означавшей: "А что я говорил тебе раньше?" - Ты слишком торопишься, - медленно произнес Джэйс. - Давишь на нее, вот она и шарахается от тебя. - Да ничего я не давлю! - воскликнул Манкриф. - Просто она меня не любит и не хочет, чтобы я присутствовал в игровых программах! Сегодня она попросту прогнала меня. О Господи, - простонал Манкриф. - Что же мне делать? Джэйс выпрямился и стал похож на присевший отдохнуть подъемный кран с вытянутой стрелой. - А зачем ей, собственно, знать, что в ее играх находишься именно ты? - спросил Джэйс. - Ты можешь замаскироваться под какого-нибудь сказочного принца или под кого-нибудь еще. Зачем ты пытаешься показать ей себя? - Да ради этого я все и затеял. - Манкриф заломил руки. - Она должна знать, что это я. Она должна полюбить только меня. Одного меня. Джэйс присвистнул и покачал головой. - Трудное у тебя положение, приятель. - Он покачал головой. - Она тебя не полюбит. Это невозможно, потому что в той, первой игре ты сильно напугал ее, и она это помнит. Манкриф опустил голову. Ему было невыносимо думать, что Анжела никогда не полюбит его, а еще невыносимей было смотреть в эту насмешливую немытую рожу. "Грязная скотина, он наслаждается моим провалом!" - подумал Кайл. Губы его сжались. - Невозможно заставить ее полюбить тебя, - добил Кайла Джэйс. - Но почему? - глухо спросил Кайл. Джэйс промолчал. 35 На следующее утро после Дня благодарения все отправляются за покупками. В больших и маленьких городах Соединенных Штатов начинается предрождественская суета. Проходят парады. По улицам рядами идут Санта Клаусы, тряся широкими, как лопата, бородами, маршируют длинноногие барабанщицы, а магазины... Магазины ломятся от покупателей. Повсюду светятся огнями рекламные плакаты, возвещающие о сногсшибательных скидках, в глазах рябит от адресов магазинов с невероятно дешевыми индейками. И в то самое время, когда страну захлестывал предпраздничный ажиотаж, в госпитале военно-воздушной базы "Райт-Паттерсон" умирал подполковник ВВС Ральф Мартинес. У постели мужа в траурном платье и черной шляпке с вуалью сидела его будущая вдова, Дороти Мартинес. Когда Дэн в сопровождении доктора Чандра Нарликара вошел в крошечную палату, он увидел на покрасневших глазах Дороти слезы. Вслед за Дэном с миниатюрным, размером со школьную тетрадку, компьютером-ноутбуком под мышкой, так же неохотно, как и Нарликар, в палату, стесняясь, вошел доктор Эпплтон. Дэн заметил, что Мартинес очень похудел. Голова его напоминала череп, обтянутый кожей. Выражение лица подполковника не изменилось, оно все так же было перекошено болью. Изменилось выражение единственного открытого глаза Мартинеса. В нем Дэн уже не увидел ненависти, а только бессилие и горечь. С жизнью Мартинеса связывали лишь несколько трубок, подключенных к мерно гудевшей в углу палаты машине. На маленьких экранах мелькали данные о состоянии сердца, давлении и пульсе, дыхании и электрической активности мозга. Дэну вдруг показалось, что это идет обратный отсчет отведенного подполковнику времени. Дэн остановился и прошептал: - Здравствуй, Дороти. Она, словно сомнамбула, поднялась с белого больничного стула и, не подходя к нему, ответила: - Здравствуй, Дэн. - Прости меня, Дороти. Я очень сочувствую тебе. Дороти едва сдерживала рыдания. - Ты ни в чем не виноват, Дэн, - проговорила она дрожащим голосом. - И все равно, Дороти, прости меня за все, что случилось. Доктор Эпплтон протиснулся вперед, и в крошечной палате стало еще теснее. - Дороти, - заговорил доктор, и лицо его помрачнело. - Мы хотим попытаться поговорить с Ральфом. Не знаю, получится ли у нас что-нибудь... Взгляд темных глаз Дороти скользнул с доктора Эпплтона на Дэна, затем на смущенно переступавшего с ноги на ногу Чандра. - Я уже сказал свое мнение, - недовольно пробурчал Нарликар. - Я против всяких попыток поговорить с Ральфом. Ему нужен покой. - Он умирает, - сказал Эпплтон так тихо, что Дэн едва смог расслышать его слова. - И тем не менее... - Нарликар сделал рукой неопределенный жест. - Нам нужно попытаться узнать у Ральфа, что случилось с ним в кабине имитатора, - сказал Эпплтон, не обращаясь ни к кому конкретно. - Эта попытка может ускорить... - Нарликар осекся. Дэн смотрел на лицо Дороти. "Что она скажет? Она знает, что Ральф в любой момент может умереть, а если каким-то чудом он и выкарабкается, то на всю жизнь останется жалким, беспомощным паралитиком, - думал Дэн и молчал. - Какое я имею право заставлять ее идти у нас на поводу? Ведь она, как и Нарликар, может счесть нашу попытку издевательством над умирающим. А если отбросить моральный аспект и оставить один медицинский, то наш разговор, даже если он и не получится, наверняка убьет Ральфа. Нет, мне не стоит вступать в разговор. Если Дороти не винит меня в том, что случилось в кабине имитатора, то сейчас, если Ральф умрет, вина ляжет только на меня". Голос Эпплтона начал набирать силу. - Дороти, пойми, что это наш единственный шанс узнать, что случилось с Ральфом. Дэн посмотрел на своего бывшего шефа, затем перевел взгляд на Дороти. Было видно, что она колеблется. - Я хорошо знаю Ральфа, - настойчиво и убедительно продолжал говорить доктор Эпплтон. - Он всегда шел до конца. Я знаю, вижу, как он хочет сказать нам все, что знает, и мы можем выслушать его. Должны, Дороти. Нарликар неуверенно заерзал. - Дороти, разрешите нам поговорить с Ральфом, - неумолимо продолжал Эпплтон. Дэн искренне удивился. Он никогда бы не подумал, что тот самый Эпплтон, который всегда отличался мягкостью и застенчивостью, от которого Дэн ни разу не слышал ни единого неприличного слова, может быть таким напористым и безжалостным. - Ваш долг перед мужем, - говорил Эпплтон, - дать ему возможность сказать нам все, что с ним произошло в кабине имитатора. "Оставьте ее!" - хотел крикнуть Дэн, но продолжал молчать. Он, как и Дороти, был не только оглушен, но и парализован справедливыми аргументами доктора Эпплтона. "Доктор дожмет ее, - подумал Дэн, чувствуя, что Дороти начинает уступать. - Дороти - умная женщина и все понимает. Если бы это была экзальтированная психопатка, она бы, к радости Нарликара, просто выгнала бы нас с Эпплтоном отсюда". Дэн понимал, какая страшная и мучительная борьба происходит сейчас в душе Дороти. Правда, такая же жестокая борьба шла и в его душе. Порой он ловил себя на мысли, что хочет броситься к Дороти и сказать ей, чтобы она не слушала доктора Эпплтона, что не забота о судьбе Ральфа руководит им, а забота о собственной карьере. Дэн знал, что стоит Дороти отказать Эпплтону, и тому ничего не останется, как с позором уйти на пенсию и всю оставшуюся жизнь носить клеймо ученого, чьи сомнительные разработки угробили двух талантливых летчиков. Но Дэн был многим обязан Эпплтону, слишком многим, чтобы сейчас подвести его. И Дэн молчал. - Решайте, Дороти. Я вам сказал все, - закончил доктор Эпплтон холодным, металлическим голосом. Дороти ответила еле заметным кивком, слабым и безвольным. - Я согласна, - прошептала она, видя, что никто не понял ее знака. - Начинайте. - Вы останетесь или уйдете? - спросил Эпплтон. - Я хочу быть с ним, - сказала Дороти. Дрожащими пальцами Дэн раскрыл компьютер и подошел к кровати, так, чтобы Ральф смог действующей рукой дотянуться до клавиатуры. Склонившись над перекошенным лицом Ральфа, Дэн четко произнес: - Ральф, это я, Дэн Санторини. Ты слышишь меня? Изо рта Мартинеса вырвалось нечленораздельное мычание. Дэну показалось, что, несмотря на стерильную чистоту палаты, он явственно почувствовал запах смерти. Он шел отовсюду - от трубок, через которые дышал Ральф, от идеально чистого белья, ото всего, что было в палате. Неистребимый запах тлена не мог убить даже больничный антисептик. Дэн едва удержался, чтобы не отшатнуться от кровати, в которой лежал Ральф. - У меня здесь компьютер, - сказал Дэн и положил его на край кровати. - Ты ведь умеешь печатать, да? Знаешь клавиатуру? Обтянутый кожей череп Мартинеса дернулся, что можно было принять за утвердительный ответ. - Ральф, нам нужно знать, что с тобой произошло в кабине имитатора. Только ты можешь сказать нам, что там происходит. Ты понимаешь, что я говорю? Снова послышалось бормотанье. - Оставьте его, ему нужен отдых, - попытался вмешаться Нарликар. Не обратив на замечание врача никакого внимания, Дэн взял холодную, безжизненную правую руку Ральфа и положил на клавиатуру. - Ты чувствуешь клавиши, Ральф? Ты же умел печатать вслепую. Пожалуйста, если ты слышишь меня, отпечатай слово "ДА", - попросил Дэн. Несколько мгновений желтая рука подполковника лежала на клавиатуре, затем пальцы медленно поползли по клавишам. Раздался мягкий стук, и на экране монитора появились две буквы: "ДА". Дэн поднял голову и, словно ища поддержки, посмотрел сначала на Эпплтона, а затем на Дороти. Те молчали, пораженные происходящим. Дэн снова повернулся к Ральфу. - Отлично, Ральф, отлично, - срывающимся голосом заговорил он. - У тебя все получи... Дэн не успел закончить хвалебную фразу. Пальцы Ральфа снова поползли по клавиатуре, и, когда через несколько минут на экране появилась фраза: "Я ЛУБЛЛЮ ТЕБЕ ДОРТИ", в палате, казалось, все замерли. Дороти закрыла лицо ладонями, упала на колени и уткнулась в подушку рядом с лицом Ральфа. - Милый, дорогой мой, - плакала Дороти, - я тоже люблю тебя и всегда любила. Не умирай, родной мой. Мартинес не мог повернуть голову к Дороти. Он скосил в ее сторону глаз и снова пополз пальцами по клавишам. На этот раз на экране высветилось: "ПЖАЛУСТА НИ ПЛАЧ". Одна из стоящих возле стены машин, поддерживающих жизнь в теле Ральфа, вдруг пискнула, а затем подозрительно затрещала. Дэн взглянул на экран и увидел, что у Ральфа увеличился пульс. Не зная, хорошо это или плохо, Дэн посмотрел на Нарликара, но тот, словно ничего не видя и не слыша, стоял у двери, закрыв глаза и скрестив на груди руки. - Ральф, - продолжил Дэн. - Скажи, что с тобой случилось в кабине имитатора? Что тебе показалось странным? "ТО БЛА МАЯ АШИБКА", - вспыхнуло на экране сообщение. - Что он имеет в виду? - задумчиво прошептал Эпплтон, вглядываясь в слова. - У тебя было обычное задание? - продолжал спрашивать Дэн. - Все шло по плану, как мы и программировали? "ДА/НЕТ", - вспыхнул ответ. - Да или нет? - переспросил Дэн. "ОБА". - Ральф, я ничего не понимаю. Объясни, пожалуйста, что ты хочешь сказать. "ДЖЭЙФ", - ответил экран. - Извини, Ральф, ты немного ошибся. Непонятно. Напечатай снова. На этот раз ошибки не было - на экране светились буквы: "ДЖЭЙС". - Джэйс был за несколько тысяч километров от кабины, Ральф. Мартинес не отвечал. Нарликар открыл глаза и угрюмо рассматривал экран. - Пора заканчивать, - угрюмо произнес Нарликар. - Ральф, скажи нам, что у тебя произошло в кабине? - настаивал Дэн. - Мы обязаны это знать. "ДЖЭЙС", - снова появилось на экране. - Джэйс был далеко и не мог ничего сделать. "ЭТО СДЛАЛ МНЕ ДЖЙС". - Все, хватит! - воскликнул Нарликар. - Я обязан прекратить этот допрос. Оборудование угрожающе пищало, на экранах то возникали плоские, с несколькими вершинами, пики, то шли еле заметные прямые линии. Нарликар подошел к одной из машин и включил красную сигнальную кнопку. И тут всегда уравновешенного доктора прорвало. - Проваливайте отсюда! - завизжал он. - Все проваливайте! - и уже спокойнее прибавил: - Прошу посторонних выйти из палаты. Видя, что никто не двигается, Чандр взмолился: - Да ради же всего святого, выйдите отсюда. Дэн подхватил компьютер и, не закрывая его, выскочил из палаты. За ним, поддерживая за плечи Дороти, вышел доктор Эпплтон. Тут же в палату влетели несколько врачей, а затем два санитара вкатили стол с полным набором средств и аппаратуры для оказания экстренной помощи. Дэн, доктор Эпплтон и Дороти стояли у стекла, за которым находилась палата интенсивной терапии, в которой сейчас врачи в очередной раз боролись за жизнь Ральфа. Две медсестры сочувственно посмотрели на белое, словно полотно, лицо Дороти. В течение минут пятнадцати стояла мертвая тишина, все наблюдали за действиями врачей. Те, крича и размахивая руками, окружили кровать с Ральфом и что-то подключили к нему. Похоже, что Ральф умирал, один из врачей навалился на него и стал делать прямой массаж сердца. Дэн зашатался. Ему вдруг показалось, что он находится под водой. Воздуха у него оставалось очень мало, а вдохнуть он боялся. Еще два врача, одетые в зеленые комбинезоны, промчались по коридору и вбежали в палату к Ральфу. После этого прошло десять томительных минут. А затем из палаты с изможденным серым лицом вышел Нарликар. - Мы сделали все возможное, - беспомощно произнес он. Затем глаза Нарликара блеснули, лицо сделалось каменным. Он повернулся к Дэну: - Ваш допрос отнял у него слишком много сил. Дороти вскрикнула и, не подоспей к ней доктор Эпплтон, рухнула бы на пол. Дэн опустил голову. Все гневно и осуждающе смотрели на него: и две медсестры, и Нарликар, и даже доктор Эпплтон. В глаза Дэну бросилось сообщение, оставшееся на экране компьютера: "ЭТО СДЛАЛ МНЕ ДЖЙС". Дэн нажал на клавиши, и последняя фраза Ральфа вошла в память компьютера, чтобы навсегда остаться там. 36 - За мной следят, - повторил Люк Петерсон, правой рукой управляя машиной, а левой - прижимая к уху трубку сотового телефона. Была пятница, полдень. Петерсон направлялся к трассе, чтобы попытаться скрыться в потоке машин. - За вами следят? - В трубке послышался удивленный голос "инквизитора" и раздался тихий смешок. - А вы не ошибаетесь? - Я - профессионал, - ответил Петерсон, - и знаю, как ведется слежка. - Он посмотрел в боковое зеркало. - Уже второй день за мной катается "додж интрепид" бронзового цвета. Куда бы я ни направлялся, он следует за мной как привязанный. - Если они дают вам возможность увидеть их, значит, это - дилетанты. - Нет, - возразил Петерсон. - Это первая стадия. Они дают мне понять, что я под колпаком. "Инквизитор" немного помолчал, затем произнес: - По нашим каналам мы проверили этого Смита. Он не из ФБР. - И эти тоже не оттуда. Всех местных детективов я прекрасно знаю. - Возможно, они присланы из Вашингтона, - предположил "инквизитор". Петерсон отрицательно покачал головой, словно был уверен, что "инквизитор" видит его. - Те, кто меня преследуют, определенно не из ФБР. Я повадки фэбээровцев неплохо знаю, они ведут себя совсем иначе. - Вы не видите их номера? - Пока нет, - раздраженно ответил Петерсон. - Но они ничего и не скажут, машина арендованная. Петерсону пришлось немало потрудиться, управляя рулем одной рукой, чтобы пробиться на широкую автостраду, но ему все-таки удалось это сделать. Пришлось, правда, "подрезать" тяжелый грузовик. Взвизгнули тормоза, шофер грузовика, здоровенный негр, высунулся из окна и долго материл Петерсона. - Ну, - требовательно произнес Петерсон. - И что вы мне теперь прикажете делать? - Ничего не делайте, - прозвучал ответ. - Пока старайтесь держаться от Санторини подальше. - Это легко выполнить, - примирительно сказал Петерсон. - Дэн снова уехал в Дэйтон. - А семья? - Семья здесь. - Вы еще не поставили им "жучка"? Позади раздались звуки клаксона, и "додж интрепид" снова очутился позади машины Петерсона. - Грубую работу я не делаю, - отрезал Петерсон. - Я несколько раз прослушивал их телефон на расстоянии, но для этого мне нужно быть недалеко от их дома, а я опасаюсь, что мою машину могут запомнить. - Ладно, - проскрипел "инквизитор". - Я найду человека, который установит на их телефоне "жучок". - Но мне-то что сейчас делать? - Прежде всего не заставляйте меня повторяться. Ничего не делайте. По крайней мере, до тех пор, пока я не установлю точно, кем является этот тип Смит и что за люди сели вам на хвост. - Что-то мне эта ситуация не нравится. У Смита могут быть влиятельные друзья в Вашингтоне. - Не волнуйтесь, - успокоил Петерсона "инквизитор". - У нас на Капитолийском холме тоже есть кое-какие знакомые. И не менее влиятельные. - Значит, вы советуете мне не унывать, а просто надеяться, что у парней, которые за мной следят, нет лицензии на отстрел таких, как я. Правильно я вас понял? - Не преувеличивайте. - Вам легко говорить, за вами ведь никто не охотится. Только не надейтесь на дипломатическую неприкосновенность. Если они меня сцапают, вас она не спасет. Я - не герой. - Не волнуйтесь, я возьму ситуацию под контроль. - Почему же вы до сих пор ее не взяли? - взорвался Петерсон. - Считайте, что вы в отпуске. Проведите его спокойно и придумайте способ, как доставить ко мне Санторини. - Из Дэйтона? - Нет, из Орландо. Надеюсь, что когда-нибудь Санторини все-таки вернется домой. Если уж быть откровенным, то мои друзья передали мне, что Санторини закончил свои дела на базе и возвращается сегодня вечером. "Следовательно, у него есть связи в министерстве обороны. Или просто в ВВС. Неплохо. Может быть, он и в самом деле позаботится о моей безопасности? Позаботится, конечно, если это будет в его интересах. Ну и влип я! Ладно, главное, не дать ему возможности отделаться от меня", - раздумывал Петерсон. - Когда Санторини прилетит, сразу же ищите способ доставить его ко мне. - Пока за мной следят, я об этом и не подумаю, - отрезал Петерсон. - От слежки я вас освобожу, - заверил Петерсона "инквизитор". Работа давно научила Петерсона быть готовым ко всему, но не научила его храбрости. Снова взглянув в боковое зеркало, он увидел все тот же бронзового цвета "додж". Вот уже несколько дней он носился за Петерсоном как привязанный. Петерсон поежился, зная, что от любых преследователей можно ожидать чего угодно - от предупреждающего оглушительного удара по голове до пули в то же место. Причем в самый неподходящий момент. Уйти от севшего на хвост "доджа" нечего было и думать - для такой машины нагнать развалюху Петерсона было делом нескольких секунд. "Что делать? - мучился Петерсон, глядя на гладиаторского цвета "додж", неотступно следовавший за ним. - Самое лучшее - остановиться, назвать им имя "инквизитора", дать номер его телефона и мчаться отсюда куда глаза глядят. Хотя даже если мне и поверят, паспорт у "инквизитора" фальшивый, и он без всяких приключений покинет страну. А его дружки быстренько сведут со мной счеты". Петерсон вздохнул и положил трубку. Достав из внутреннего кармана пиджака платок, он вытер вспотевшую лысину и лоб. "Так, что еще у меня есть в активе? - продолжал он анализировать свое положение. - Что я смогу предложить этим ребятам, если они меня сцапают? - спросил себя Петерсон и с грустью констатировал: - Ничего ценного". Петерсону вдруг захотелось, чтобы "инквизитор" оказался не таким всемогущим, каким он себя показывает, и не смог бы избавить его от преследования. В этом случае вся операция отложилась бы, и у Петерсона появился бы тайм-аут, чтобы скрыться. Он уже не хотел тех бешеных денег, которые ему обещали в конце операции. Петерсон попал в зону, простреливаемую с обеих сторон, где риск получить случайную пулю был слишком велик. "Да и собирается ли вообще "инквизитор" расплачиваться со мной? - подначивал себя Петерсон. - Строго говоря, я бы на его месте поступил иначе - устроил аварию. Небольшую, всего с одним погибшим. Или просто нанял бы пару мордоворотов, заплатил им кусок - и жил бы себе спокойно. Был Петерсон - и нет Петерсона. Исчез. Какие проблемы?" Петерсону стало по-настоящему страшно, и он решил, что настало время сворачивать операцию. Но знал он также и то, что "инквизитор" ни за что не закончит ее, пока не получит Дамона Санторини. "Слава Богу, Дэн возвращается, - обрадованно подумала Сьюзен и положила трубку на рычаг. - Наконец-то хоть что-нибудь будет известно". Дэн устал, Сьюзен это сразу поняла по его подавленному голосу. Она ни о чем не стала расспрашивать мужа, и так все было ясно. Ральф умер, Дэн возвращался домой, а детали того, что происходило на базе, ее, собственно говоря, не так уж и интересовали. Правда, только пока. Пройдя на кухню и устроившись в своей нише, Сьюзен взглянула в боковое окно. Перед домом, на лужайке, засеянной мягкой травой, бегала Анжела и несколько соседских ребят. Сьюзен умилилась: "Вот как должны проводить время наши дети, - подумала она. - Солнце, свежий воздух. А что им предлагает этот засранец Манкриф? Затхлую, вонючую комнатушку и электронный наркотик, вариант ЛСД. С этой виртуальной реальностью он сделает из детей психопатов и дистрофиков с дурными наклонностями. Правда, и на свежем воздухе тоже есть чего опасаться. Во-первых, муравьи. Тут они кусаются словно крокодилы. Солнечный удар здесь тоже недолго получить. Господи, да что тут говорить? Жизнь может обрушить на несмышленую двенадцатилетнюю девочку такие ужасы..." Филип сидел на кухне и увлеченно стучал крышками от кастрюль. Окруженный кучей игрушек общей стоимостью в несколько тысяч долларов, мальчик предпочитал сверкающие и звонкие крышки. Сьюзен посмотрела на сына и тихо вздохнула: "Пройдет совсем немного времени, и он тоже выйдет на улицу. Будет играть в бейсбол и драться с соседскими ребятами. Еще не раз он придет домой с исцарапанными коленками и синяками под глазами, - с грустью подумала Сьюзен. - А мальчишка растет боевой и шумный. Всего месяц назад он мог целый день провести в манеже и не пискнуть, а сейчас только попробуй не вытащи его оттуда - такой рев закатит, что только держись. В нем просыпается инстинкт первооткрывателя. Скоро он твердо станет на ноги. Как жаль, что дети так недолго остаются детьми!" Затаив дыхание, Сьюзен рассматривала Филипа. Но она недолго оставалась в состоянии идиллической задумчивости. Вспомнив, что предстоит сделать ей и Дэну после его возвращения, Сьюзен вновь начала закипать яростью. Машина Дэна стояла в аэропорту, Дэн намеревался прямо с самолета отправиться на ней домой. "Слава Богу, что он не останется на ночь в Дэйтоне", - подумала Сьюзен. На этот раз она не была против поездки Дэна. Она даже обрадовалась ей, потому что Дэн наконец понял, что и Кайл и Вики обманывали их. Они говорили, что в программах, которые смотрит Анжела, нет ничего особенного, хотя на самом деле знали, кто и зачем воздействует на ее мозг. И вот теперь Дэн полетел в Дэйтон, чтобы получить неопровержимое свидетельство против человека, который помогал Кайлу. Это радовало Сьюзен, но она никак не могла отделаться от раздражения, что Дэн столько времени не верил ей, своей жене, и прикрывал Манкрифа, хотя, по мнению Сьюзен, все с самого начала было ясно как божий день. Последний скандал на эту тему случился всего сутки назад. - Они насилуют твою дочь! - орала Сьюзен. - Сью, ради Бога, перестань преувеличивать, - отвечал Дэн. - Да раскрой ты глаза, они воздействуют на ее мозг, готовят из нее проститутку! - не унималась она. - Возможно, - хладнокровно отвечал Дэн. - Но сначала нужно во всем разобраться. Только когда я вернусь из Дэйтона, мы сможем узнать, кто, что и как воздействует на Анжелу. А сейчас, без доказательств, мы можем лаяться с тобой сколь угодно долго, но это все бесполезно. Выходить с обвинениями рано, над нами только посмеются. Доказательства нужны, Сьюзен, доказательства! И тем не менее лаялись они долго, почти до самого утра. Сьюзен бесило спокойствие Дэна, и она заводилась еще больше. Скандал кончился печально - у Дэна начался приступ астмы. Так всегда случалось, когда Дэн слишком долго сдерживал свои эмоции. Он захрипел, схватился за грудь и упал на подушку. Лицо его сразу покраснело, Дэн стонал, силясь вздохнуть. Сьюзен дала ему ингалятор, но после этого приступа возненавидела и Кайла и Вики такой лютой ненавистью, что была готова разорвать обоих в клочья. После того как Дэн улетел в Дэйтон, измотанная и злая Сьюзен, сжав губы, еще долго находилась в аэропорту. Ее первым желанием было немедленно ехать в "Парареальность" и явиться в лабораторию к Джэйсу, а затем сцепиться с Вики в ее логове. Остановило Сьюзен только то, что праздники еще не кончились. Правда, она позвонила Вики домой, но телефон был поставлен на автоответчик, и Сьюзен бросила трубку. Поэтому все утро в пятницу, несмотря на кипевшее в ней негодование, Сьюзен занималась тем, что составляла перечень ключевых слов для поиска литературы, которую заказывал Джэйс. После обеда Сьюзен снова села за компьютер и попыталась войти в компьютерную сеть "Парареальности", чтобы покопаться в игровых программах. Частично ей это удалось. Сьюзен неоднократно натыкалась на так называемые "программы поддержки", но домашний персональный компьютер не смог списать их - не было паролей. И тем не менее она упорно продолжала ломиться в компьютерную сеть "Парареальности". Надеясь только на удачу, она лихорадочно искала пароли. Иногда Сьюзен отрывалась от экрана компьютера, выглядывала в окно и наблюдала за Анжелой. Девочка продолжала беззаботно бегать с подружками. Филип гремел крышками от кастрюль и радостно смеялся. Сьюзен перевела взгляд на часы и подумала, что максимум через час Дэн уже сядет в самолет и вылетит в Орландо. Дэн позвонил Сьюзен прямо из госпиталя. - Дороти домой отвезу я, - сказал Эпплтон, когда Дэн повесил трубку. Доктор был мрачен, но с лица его сошло выражение обреченности. Дэна не удивила перемена в Эпплтоне. "Доктор победил", - подумал он. - Может быть, мне стоит отвезти Дороти? - предложил Дэн. - Нет, - отрезал Эпплтон. - Ты должен ехать домой, к семье. О Дороти позабочусь я, это моя обязанность. Дэну вдруг почудилось, что он слышит слова Эпплтона: "Если я помог тебе убить ее мужа, это не значит, что я помогу тебе разрушить твою семью". Дэн вздрогнул и вопросительно посмотрел на доктора. - У нее здесь есть кто-нибудь из родственников? - спросил он. - Не думаю, - ответил Эпплтон. - Она мне говорила о каких-то знакомых, которые собираются приехать к ней сегодня. Шагая по коридору вслед за своим бывшим боссом, Дэн увидел Дороти. В черном платье и с траурным выражением лица, она стояла у палаты интенсивной терапии. Дороти явно никого не замечала вокруг себя, глаза ее были устремлены куда-то вдаль. Дэн ужаснулся: так теперешняя Дороти была не похожа на прелестную девушку, жадно отдававшуюся ему. Дэн видел вдову, мужественную, зрелую женщину, которая старалась не поддаваться своим чувствам. Дэн снова почувствовал себя виноватым перед Дороти, но тут же вспомнил, что Ральф обвинил во всем Джэйса. "Стоит ли мне разговаривать с ней сейчас? - спросил себя Дэн и подумал, что стоит. - Но о чем? О том, что я скорблю вместе с ней? Сочувствую ей? Что именно я толкнул ее мужа на смерть?" Не доходя до нее, Дэн взглянул в темные, заплаканные глаза Дороти, в которых застыло горе. Он понял, что Дороти сейчас не видит ничего, кроме одной ей известных картин и воспоминаний. Дэн потянул Эпплтона за рукав. - Доктор, нам нужно поговорить, - сказал он. Эпплтон кивнул, но напомнил: - Дороти домой везу я. - Ральф сказал, что это сделал Джэйс, - произнес Дэн. - Совершенно верно, - подтвердил доктор. - Поэтому лети домой спокойно, самолет уже давно ждет тебя. - Подождет! - воскликнул Дэн и схватил доктора Эпплтона за тонкую старческую руку. - Но все же что именно имел в виду Ральф? Доктор Эпплтон опешил и повернулся к Дэну. - Понятия не имею. Честно говоря, Дэн, - понизив голос, ответил доктор, - я вообще не вижу в этой фразе никакого смысла. - А я вижу. Он сказал, что его убил Джэйс, - прошептал Дэн. - Возможно, Ральф бредил. - Доктор посмотрел в глаза Дэну. - Ты же знаешь, они не переваривали друг друга. Не забивай себе голову, мой мальчик. Мало ли что Ральф имел в виду, говоря эти слова, - удрученно вздохнул Эпплтон. "Я обязан этому человеку всем, чего достиг, - думал Дэн. - Он вытащил меня из грязи, помог получить образование, помог сделать карьеру. И чем отвечаю ему я? Нападаю на него так, словно по его вине умерли два пилота и я подозреваю его в убийстве". Дэн буквально потащил доктора Эпплтона по коридору, подальше от палаты, возле которой стояла Дороти. - Почему он сказал, что это сделал Джэйс? - настаивал Дэн. - Что он при этом имел в виду? Что Джэйс ввел в программу что-то такое, о чем мы с вами не знаем? - Но ты же сам проверял программу, - ответил Эпплтон, - и не обнаружил в ней никаких неполадок. - Доктор, во время испытания одной и той же программы умерло двое человек. Это не может быть простым совпадением. Сейчас я работаю в фирме, которая занимается выпуском программ с использованием виртуальной реальности. Ими будут пользоваться тысячи людей. Вы понимаете, о чем я говорю? - О том, что двое летчиков были убиты во время испытаний, - спокойно ответил Эпплтон. - Да, Дэн, они не умерли, а были преднамеренно убиты. Дэн раскрыл рот от удивления. - Дэн, в этих программах есть нечто такое, что убивает. Я знаю это, как знаю и человека, который ввел в программу функцию убийства. Его зовут Джэйс. - Но вы сами знаете, что его не было здесь уже больше года! И в течение этого времени над программой работал один я, - возразил Дэн. - Это сделал Джэйс, - повторил доктор Эпплтон. - Доктор, от ваших слов многое зависит, - волнуясь, говорил Дэн. - Вы действительно уверены в том, что Джэйс - убийца? - Уверен, - глухо ответил Эпплтон. - Никто, кроме него, не знает, как можно заставить программу убивать. А он способен сделать это из одного простого интереса. - Но зачем... - Дэн опустил голову. - А вот это уже предстоит выяснить тебе, Дэн. Я прекращаю использовать эту имитацию до тех пор, пока ты все не выяснишь. Ты обязан узнать, что заложено в программе. - Почему я? - удивился Дэн. Эпплтон посмотрел в глаза Дэну и пожал плечами. - Впрочем, ты можешь этим и не заниматься, - мрачно сказал он. "Он прав, я не могу отказываться, - подумал Дэн. - Только я хорошо знаю Джэйса и могу сказать, на что он способен". Дэн стоял и не мог сдвинуться с места, словно Эпплтон взвалил на его плечи весь груз ответственности. Доктор отвернулся от Дэна и направился к Дороти. Дэн тряхнул головой, словно только что пробудился от тяжелого сна. Глубоко вздохнув, он расправил плечи, быстрой, твердой походкой направился вслед за доктором и Дороти и вскоре догнал их. - Подождите, доктор, - сказал он. - Мы еще не закончили. - Я должен отвезти Дороти домой, - недовольно буркнул Эпплтон. - Дороти, - произнес Дэн, посмотрел на нее и замолчал. Впервые за много лет они снова были рядом. Слова застряли у Дэна в горле. - Мы с Ральфом были так счастливы, - отрешенным голосом сказала Дороти. - Могу ли я чем-нибудь помочь тебе? Если тебе будет что-нибудь нужно... - бормотал Дэн, вспоминая все, что связывало его с Дороти. - Нет, - ответила Дороти. - Мне ничего не нужно. Ральф оставил мне неплохое состояние. - Но что ты будешь делать? Ты останешься здесь или уедешь? - Дэн, - она остановилась и повернулась к нему. - Все кончено, Дэн. Все, что было между нами, давно забыто. Прошлое не возвращается, ты сам это хорошо знаешь. - Да, слишком много событий произошло за это время, - кивнул Дэн. - До свидания, Дэн, - хриплым шепотом произнесла Дороти. - Одну минуту, Дороти, - произнес Дэн так резко, что Дороти вздрогнула и удивленно посмотрела на него. - Я хотел бы еще кое-что сказать тебе. - Я знаю. Нет, Дэн, я не виню тебя в смерти Ральфа. Дэн видел, с каким трудом и болью Дороти даются эти слова. - Да, Дороти, я не убивал Ральфа и никогда бы не сделал этого, но я помогал убивать его, - произнес Дэн. Эпплтон принялся успокаивать Дэна. - Да замолчите вы! - прикрикнул Дэн на доктора. - Дороти, я обещаю тебе, что найду убийцу. Я найду его, и тогда ему не уйти от ответа. И даже если мне придется бороться с ним в одиночку, я не отступлю. Несколько минут все стояли молча. Первой заговорила Дороти. - Дэн, я знаю, что ты найдешь убийцу Ральфа. Я всегда это знала, - тихо прибавила она. Доктор посмотрел на Дэна: - Если тебе потребуется моя помощь, можешь обращаться в любое время. Например, что тебе нужно конкретно сейчас? Дэн помялся: - Я пока не знаю, доктор. И скорее всего смогу ответить вам не раньше, чем вернусь в Орландо. - Значит, Джэйс и там что-то затевает? - медленно проговорил доктор. - Да, - ответил Дэн. Высокомерно ухмыляясь, Джэйс наблюдал за Чаком Смитом. Как только тот надел на себя шлем, весь его строгий начальственный вид сразу улетучился. Смит нерешительно вошел в кабину и почти испуганным взглядом начал осматриваться по сторонам. - Вы хорошо слышите меня? - произнес Джэйс, наклоняясь к микрофону. Смит едва не вздрогнул от неожиданности, услышав в наушниках голос Джэйса. - Вы можете разговаривать, я вас услышу, - сказал Джэйс. - В шлем вмонтированы два микрофона. - Я слышу вас, - раздался смущенный голос Смита. - Отлично. Тогда надевайте перчатки и подсоедините проводку. Только будьте внимательны, цвета контактов должны совпадать. - Все понял. Джэйс уселся на один из скрипучих металлических стульев и принялся манипулировать ручками на большом, размером со стол, пульте управления. В этот момент Джэйс казался капитаном межпланетного корабля. Джэйса разбирал смех. "Сейчас ты у меня попрыгаешь, дорогой наш мистер Смитик. Я устрою тебе полет по первому классу, ты его надолго запомнишь". Смит взял в руки перчатки. На ощупь они напоминали кожу, долго пролежавшую в воде. Смит надел их и поморщился - внутри были толстые швы. У него создалось впечатление, что он надел их наизнанку. В помещении было темновато, и Смиту пришлось нагибаться и долго присматриваться к цвету тоненьких оптико-волоконных контактных проводков, чтобы случайно не перепутать их. Смит посмотрел в стекло, отделяющее его от Джэйса, но увидел лишь свое отражение. Следуя совету Джэйса, Смит снял пиджак, галстук и закатал рукава рубашки. "Когда вы будете там, то ничто не должно сковывать ваши движения, - вспомнил он предупреждение Джэйса и подумал: - Ну что ж, в общем ничто не сковывает, чувствую я себя вполне комфортно". Он почувствовал, что волнуется, и, несколько раз кашлянув, хрипло произнес: - Ну, я готов. - Нет, не готовы, - прозвучал голос Джэйса. - Это почему же? - Опустите очки. - А, черт. Слегка дрожащими руками Смит взялся за края очков и опустил их на глаза. Его мгновенно окружила тьма, словно в планетарии перед демонстрацией звездного неба. Боясь упасть, Смит раскинул руки и некоторое время простоял в таком положении. "Джэйс, наверное, везде выключил свет, иначе я бы видел хоть какой-нибудь отблеск, - размышлял Смит. - Ведь не может же быть, чтобы здесь не горела какая-нибудь лампочка". - Начинаем, - послышался веселый голос Джэйса. Перед глазами Смита возник сказочный водоворот цветов, в наушниках послышалась чья-то бессвязная речь. Казалось, на самых разных языках говорило множество голосов. Смит почувствовал легкую тошноту и головокружение. И вдруг неприятные ощущения исчезли, и Смит увидел себя парящим над землей. Под ним расстилалась великая Амазонская сельва, ярко-зеленая, с голубыми прожилками ручейков и рек. Восхищенный величественным зрелищем, Смит затаил дыхание. Он не только видел, как летит над землей, он чувствовал это. Широко расставив руки и ноги, он парил, словно парашютист в затяжном полете. Смит видел на зеленом теле сельвы широкие ужасные шрамы, нанесенные лесоразработчиками. Стояла зловещая тишина. Он не замечал свиста ветра, он был поражен открывшимся перед ним зрелищем обезображенного девственного леса. Тошнота прошла, Смит чувствовал себя превосходно. - С этого момента управление передается вам, - сообщил Джэйс. - Начинайте. Смит облизнул пересохшие губы и произнес: - Боливия. Словно скользящее над землей привидение, он перемахнул через Анды. Сверху они показались ему унылым серым нагромождением полуразрушенных ветром и временем вершин, изредка покрытых ледниками и снегом. Леса под ними были ярко-зелеными, но не такими густыми, как в Амазонии. Все чаще начали попадаться желтые и серые пятна освоенной территории. Потом пошли красные пятна плантаций какао. Несмотря на то что они были зачастую покрыты зеленью возвышавшегося над ними леса, спутник легко определял их местонахождение. "Замечательно", - подумал Смит. Чем ближе он подлетал к Андам, тем больше видел красных пятен в долинах. - Соединиться с европейским спутником связи, - едва шевеля губами, приказал Смит. - Показать военно-воздушные силы прикрытия. Идиллическая картинка посадок какао исчезла, вместо нее Смит увидел небо, усеянное сверхзвуковыми бомбардировщиками-невидимками. Способные летать на высотах, недоступных для радаров, они могли незаметно появиться в любой точке Земли, приблизиться к нужному объекту и в считанные минуты не оставить от него камня на камне. В их руках было все живущее и растущее на Земле. Стоило только бомбардировщику подлететь к Андам и выбросить маленький контейнер с бактериями, и Южная Америка не увидела бы какао-бобов лет сто, а то и больше. "Ребята из отдела научных исследований говорили, что на уничтожение всех плантаций кокаина нужно максимум шесть месяцев", - вспомнил Смит и усмехнулся. - Отлично, - сказал Смит заметно окрепшим голосом. - Давай вернемся к основному сценарию, о лесоразработках. На несколько мгновений он снова погрузился в темноту, а потом увидел, что стоит на земле возле высокого толстого дерева. Сквозь густую листву едва пробивались солнечные лучи. Напротив он увидел покрытую золой небольшую поляну, посреди которой находилось наскоро покрашенное зеленой краской невысокое уродливое деревянное строение без окон. Крыша строения была затянута камуфляжной тканью. В высокой траве и душном спертом воздухе роились тучи насекомых, но Смит, казалось, совершенно не замечал их. В отличие от многих, кому экзотические насекомые внушают отвращение, он вел себя так, словно находился в своей квартире. Недалеко от строения стояло два тяжелых грузовика с прицепами. Под навесом из широких веток на грубо сколоченных скамьях сидели и отдыхали рабочие. Иногда некоторые из них вставали и направлялись к двери строения. Затем они выходили, держа в руках какие-то бумаги, а вместо них в здание заходили другие. Смит внимательно все рассмотрел и, удовлетворенно кивнув, произнес: - Давай. Тут же почти над самой площадкой показался громадный транспортный самолет. Развернувшись, он снизился и пролетел над площадкой. Из самолета выпрыгивали солдаты, мужчины и женщины, с реактивными посадочными двигателями на спинах и автоматами в руках. Рабочие бросились к грузовикам. Взревели двигатели, и грузовики начали уезжать. Часть солдат окружила строение, другая часть открыла по отъезжающим грузовикам шквальный огонь. В открытые двери строения полетели гранаты. Смит видел огонь и дым, но самих взрывов не слышал. Площадку заволокло густым белым дымом. Он пригляделся и увидел, что на всех солдатах надеты противогазы. Прошло несколько минут, и дым рассеялся. Солдаты ворвались в строение и принялись выволакивать находившихся там людей. Все они надрывно кашляли и терли глаза. Когда солдаты начали снимать противогазы, Смит удивленно поднял брови. Лица некоторых солдат показались ему знакомыми. Постепенно он начал узнавать среди солдат известных киноактеров, специалистов по боевым искусствам, а также актрис. Все грузовики были остановлены. К выпавшим из кабин и кузовов рабочим подбежали врачи. Оставшимся в живых оказывалась медицинская помощь, умирающими занялся подошедший последним священник. - Невероятно, - восхищенно прошептал Смит. - Просто великолепно! Я восхищен. А теперь давайте просмотрим штурм гасиенды. Да, я тоже хочу при этом присутствовать, - прибавил он. Снова перед глазами возникла темнота, но на этот раз Смит ее не испугался. Когда вспыхнул свет, он увидел самого себя. Пригибаясь, он стоял за кустами, растущими вокруг небольшой автостоянки. За автостоянкой с роскошными европейскими автомобилями находился прекрасный белый дом с конусообразной крышей, покрытой красной черепицей. На окнах дома были искусно сделанные красивые металлические решетки, многочисленные балконы обтянуты тонкой сеткой. Солнце стояло высоко, и Смит хорошо видел расстилающиеся внизу Анды. Их заснеженные вершины, казалось, висели в прозрачном воздухе. По всей территории гасиенды ходили рослые охранники, вооруженные короткими автоматами. Некоторые держали оружие в руках, но большинство повесили его себе на плечи. С коричневых, обветренных лиц охранников не сходило выражение жестокости. Это были свирепые псы, потомки псов, основной закон для которых был один - верно служить своему хозяину. Смит инстинктивно поглубже зарылся в кусты и нащупал слева под пиджаком кожаную кобуру с автоматическим "кольтом". Он медленно вытянул из кобуры оружие, оно казалось увесистым, внушительным, надежным. Как и в первом случае, словно ниоткуда, над гасиендой закружил самолет, и из него начали выпрыгивать солдаты. Но на этот раз ситуация получилась совсем иная - люди, охранявшие гасиенду, в отличие от нелегальных лесорубов, не стали разбегаться, а рассыпались по укрытиям и открыли по самолету бешеную стрельбу. Смит видел, как на землю шлепались тела солдат, расстрелянных в воздухе. В предсмертных судорогах они корчились и извивались. Отовсюду Смит слышал стоны. Одному из солдат очередь из автомата попала в реактивный посадочный двигатель. Раздался взрыв, и солдат исчез в столбе пламени. Смит сжал пистолет с такой силой, что побелели пальцы. Вокруг него шла стрельба, кричали раненые, слышались предсмертные хрипы умирающих. Часть десанта высадилась на крышу гасиенды, проломила окна и начала бросать гранаты внутрь дома. Смит был напуган до такой степени, что даже не мог пошевелиться. Он продолжал сидеть за кустами на краю стоянки и круглыми от ужаса глазами смотрел на пляску смерти. На стоянке, прямо перед глазами ошеломленного Смита, развернулось настоящее сражение. Несколько охранников наркобарона укрылись за бронированными лимузинами и в упор расстреливали приближавшихся солдат. Смит мог бы вступить в бой и убить засевших за машинами бандитов, но ноги его словно приросли к земле. Губы Смита пересохли, во рту горело, сердце стучало как молот. Вокруг все ревело, грохотало и сотрясалось от взрывов. Обливаясь кровью, дико крича от боли, валились на землю раненые. Одного из охранников закидали гранатами. Прогремел страшный взрыв, и Смит увидел, как в воздух взлетели оторванные ноги. Трое мужчин выскользнули из гасиенды и, незаметно перебегая от машины к машине, бросились к бронированному "мерседесу". Мужчинам удалось добежать до машины, они влезли в нее и завели двигатель. Смит подумал, что если сейчас их не остановить, то они могут перестрелять многих солдат, и тогда штурм захлебнется. Но кроме него, никто не видел, какая страшная опасность грозит штурмующим. Спасти ситуацию мог только он, Смит. От него зависело, удастся ли перебить хребет гадине. Смит сжал зубы и заставил себя встать и рвануться вперед. Он проскользнул между кустами, подбежал к бронированному "мерседесу", рывком открыл правую заднюю дверцу и приставил свой "кольт" к затылку одного из сидящих. Смит нажал на спуск, раздался звонкий щелчок... "Осечка", - мелькнуло у него в голове. Тот, кому Смит хотел выстрелить в затылок, неуклюже повернулся и начал поднимать автомат. Смит уже видел черное отверстие ствола, направленного ему в грудь. Он локтем ударил по автомату, и очередь прошила крышу автомобиля. В ту же секунду Смит перехватил "кольт" из правой руки в левую и снова нажал на спуск. Тяжелая пуля разнесла череп одного из бандитов. Переднее стекло покрылось мякотью мозга и пятнами крови. Смит выстрелил еще два раза, и водитель, заливая сиденье кровью, уткнулся в руль. Третий из сидящих не стал дожидаться, когда его размажут по обшивке "мерседеса", выпал из машины и с криком: "Я сдаюсь! Пощадите!" - упал на землю, положив руки на затылок. Смит вышел из машины и начал методично расстреливать его. Послышался хриплый стон, тело бандита несколько раз дернулось и затихло. Смит смотрел, как изо рта убитого на гладкий, словно стекло, асфальт стоянки стекала тоненькая струйка крови. Вскоре все было кончено. Устало облокотившись о крышу бронированного "мерседеса", Смит смотрел, как солдаты выводили из дома пленных. Повсюду валялись тела убитых, многие из которых были в форме армии США. Колени Смита тряслись. Он почувствовал, что его начало тошнить, бросился к кустам и упал. Только лежа на траве, он ощутил, что брюки его были насквозь мокрыми. Смит застонал и закрыл глаза. Его снова окружила тьма. - Программа закончена, - послышался радостный голос Джэйса. - Можете поднять очки и... привести себя в порядок. Впервые за много лет Смит почувствовал стыд. Он был подавлен, ошеломлен, даже-унижен. Но внезапно он ощутил прилив нового, ранее неведомого ему чувства. "Я убил их, - подумал он. - Я победил. А то, что я немного испугался вначале, ерунда. С кем не бывает?" Сняв с головы шлем, он посмотрел на свое отражение в стекле, победно усмехнулся и подмигнул. Ему было наплевать на грязную рубашку и пятна на брюках. Главное, что он, Смит, победил и чувствовал себя хозяином жизни и смерти. Закрыв глаза, Смит сделал несколько глубоких вдохов. "А все-таки здорово ощущать себя великим человеком!" - подумал он. 37 Дэн смотрел в крошечный иллюминатор сверхзвукового истребителя, но не видел ни расстилающегося внизу прекрасного горного ландшафта, ни облаков, закрывающих заснеженные горные пики. Дэна мучили все те же мысли. Перед глазами проходила вереница давно знакомых и давно забытых людей, звучали обрывки многозначительных и ничего не значащих фраз. Все это сливалось в картину, напоминающую калейдоскоп. Дэн чувствовал, что ему нужно только правильно повернуть его и все разложится по своим местам. Большую часть его мыслей занимала Дороти. "Мне нет места в ее жизни, - мрачно думал Дэн. - Каждый прожитый год отдалял ее от меня, и теперь она не хочет, чтобы я приближался к ней. Она почувствовала, что все еще нравится мне. Но и я ей тоже нравлюсь, я понял это по ее поведению. Дороти слишком сильно отталкивает меня, а это говорит о том, что и она ничего не забыла. Но теперь между нами будет вечно стоять Ральф. Он умер только физически, но образ его остался жить". Воображение снова рисовало ему картину недавней встречи с Дороти, и тогда мечты Дэна перемешивались с реальностью. "Да, дорогая Дороти, я помог убить твоего мужа, но давай убежим от всего. Я брошу жену и детей, и мы начнем новую жизнь. Мы никогда не будем вспоминать, что случилось с нами прежде". - Дэн усмехнулся. "Это все годится только для имитации, для игры, - подумал он. - Но жизнь, которой ты живешь, - это не игра, а реальность, и очень опасная. - Мысли Дэна переключились на доктора Эпплтона: - Плоховато ему. Вся его карьера поставлена на карту. Подвести его я не имею права. Если я не помогу ему, он на некоторое время приостановит использование этой программы, а что дальше? Нет, я должен докопаться до сути. Дело даже не в том, возобновит ли Эпплтон испытания этой программы или нет, главное, под угрозой окажутся следующие разработки". Невольно Дэн вспомнил, как он впервые познакомился с доктором Эпплтоном. Начало их знакомству положили события, происшедшие в родном городе Дэна - Янгстауне, который он был вынужден покинуть по почти не зависящим от него причинам. Дэн увидел себя, тщедушного, маленького астматика, сидящим на скамейке в спортивном зале. До окончания школы оставался год, и Дэн надеялся, что он пройдет быстро, однако не настолько быстро, как оказалось. Учитель ушел куда-то, разрешив ученикам побегать и попрыгать в свое удовольствие. Ребята покрепче играли в баскетбол. Дэна они с собой в игру не взяли, да это и неудивительно. Кому нужен вечно задыхающийся хлюпик? Вот Дэн и сидел на скамейке в ненавистном ему вонючем, пропахшем потом спортивном зале. Дэн старался не слышать истерических криков играющих и не особо наблюдал за игрой, поэтому даже не заметил, как мяч шлепнулся о стенку и подкатился к нему. В этот момент Дэн думал. Размышлял о том, куда пойдет после окончания школы. Время было не из легких, и для того, чтобы получить престижную работу, многим приходилось побегать в ее поисках. Постепенно мысли Дэна ушли еще дальше: а что будет, когда он обзаведется семьей? Его самого очень интересовало, чем бы он хотел заниматься, когда вырастет. "Что меня интересует? Да нет, нужно начинать с того, что я умею делать и к чему приспособлен. Ведь у меня астма, с которой тоже нужно считаться". Из состояния задумчивости Дэна вывел шлепок по щеке, не очень сильный, как потом вспоминал Дэн. - Ты что, не видишь мяч, придурок?! - раздался окрик. - Я уже несколько раз просил тебя подать его нам. Дэн удивленно заморгал и поднял голову. Над ним, сжав кулаки, в мокрой от пота широкой футболке, стоял один из самых сильных парней в классе. - Не понимаешь? - спросил парень и, схватив Дэна за волосы, приподнял со скамейки. - Когда я тебе приказываю подать мяч, морда, ты должен его подавать! - заорал он в лицо Дэну. Затем, пнув мяч ногой, парень снова крикнул: - Подать мне мяч! Быстро! - И сильно пихнул Дэна. Ребята на площадке улыбались. На какое-то мгновение они показались Дэну злобными кривляющимися мартышками из зоопарка. В нем начала закипать дикая ярость. Ни слова не говоря, он поднялся и пошел к мячу, который лежал за брусьями, под потертым спортивным конем. Поднырнув под него, Дэн поднял мяч и двумя руками, словно футболист из-за боковой, бросил его на площадку. Игра возобновилась. Тем временем Дэн направился к углу, где лежали бейсбольные биты, и, взяв одну из них, пошел на площадку. Тот парень, который ударил Дэна, как раз бросал по кольцу и промахнулся. Мяч перехватил один из противников. Чертыхнувшись, парень развернулся, намереваясь догнать его, и вдруг увидел приближающегося к нему Дэна с битой в руке. Он настолько опешил, что даже не стал уклоняться от удара, который пришелся ему по щеке. Парень рухнул. Дэн, ослепленный ненавистью, уперся коленями в грудь обидчику и двумя руками занес над головой биту. Он наверняка размозжил бы своему противнику череп, но несколько ребят набросились на него, отняли биту и оттащили от упавшего. В результате удара у парня была сломана челюсть и выбиты восемь зубов. Слава Богу, что врачам удалось зашить ему язык, иначе бедняга еще и никогда не смог бы говорить. Дэна на две недели исключили из школы, что в данном случае было не таким уж суровым наказанием. От более серьезных дисциплинарных последствий Дэна спасло только то, что его обидчик был отпетым хулиганом, а у самого Дэна за все время обучения не было ни единого замечания по поведению. К счастью, и одноклассники повели себя честно, они в один голос заявили, что инициатором драки был не Дэн. Постепенно все забыли о конфликте, но ни у кого не стерлась из памяти та злоба, с которой Дэн наносил удар. Всех шокировало отношение к своему поступку самого Дэна, который так и не признал, что его ответ был слишком неадекватным возмездием за оскорбительные действия, причиненные ему. Он считал, что поступил абсолютно правильно. Родители искалеченного парня, люди в городе влиятельные, подали в суд и выиграли его. Чтобы расплатиться за нанесенный ущерб и лечение, отцу Дэна пришлось не только продать автомобиль, но и переехать в другой дом, который был намного хуже прежнего. С этого момента жизнь Дэна в родительском доме превратилась в ад. Во всех своих бедах родители винили только его и постоянно кричали на него. Младшие брат и сестра не разговаривали с Дэном, считая его сумасшедшим. В конце концов крики постепенно прекратились, но более чем прохладное отношение не исчезло. Через некоторое время с Дэном перестали разговаривать все. Он чувствовал, что опозорил семью, заставив ее связываться с судами и адвокатами. Все, от матери до младшей сестренки, считали Дэна потенциальным убийцей. - Боже мой, Боже мой! - часто стонал отец. - Да как только я мог вырастить этого садиста! Вскоре Дэн понял, что в маленьком Янгстауне ему жизни не будет, и он уехал. Проработав почти год на бензозаправочной станции, он скопил достаточно денег для покупки подержанной машины и отдал ее отцу. Затем он увидел в одной из газет объявление о том, что на базу "Райт-Паттерсон" требуются ремонтники электронной аппаратуры, послал туда свою анкету и получил приглашение на работу. Так Дэн оказался в Дэйтоне. Из ремонтников его вытащил доктор Эпплтон. Заметив понятливого паренька, доктор Эпплтон, в руках которого были финансы лаборатории, послал Дэна учиться и оплатил все расходы. Именно доктор Эпплтон создал потом ставший знаменитым тандем Джэйс - Дэн и поставил перед ними цель - создание программ имитации полетов с использованием виртуальной реальности. Даже жену Дэну нашел Эпплтон, познакомив их на одной из вечеринок. Поэтому Дэн считал доктора Эпплтона не начальником, а скорее приемным отцом. Практически изгнанный из дома, Дэн, уезжая из Янгстауна, пришел к мысли, что больше никогда не будет давать волю гневу. Он понял, что, стоит ему только сойти с тормозов, и жизнь его снова покатится кувырком. Тогда, в автобусе, Дэн решил начать все заново, делать все обдуманно и хладнокровно и никогда не давать волю эмоциям. "Еще не было случая, чтобы гнев приносил мне пользу, - мрачно вспоминал Дэн, сидя у иллюминатора. - Скорее наоборот, чем сильнее я злюсь, тем больше теряю. - Поэтому сейчас от меня требуется прежде всего выдержка и спокойствие, - повторял он, наблюдая, как самолет выходит из облаков и приближается к земле. - Дави в зародыше любые эмоции, - приказывал он себе. - Не позволяй им захлестывать тебя. Проблемы решаются только с холодной головой". Дэн, словно заклинания, повторял избитые истины, но неутихающая боль в груди говорила ему, что, несмотря на желание сохранить спокойствие, сделать это очень нелегко. Он вытащил из кармана ингалятор и впрыснул в рот струю эпинефрина. "Давай посмотрим на все здраво. Будем работать по методу археологов. Они складывают общую картину из фрагментов, обрывков и деталей, изучают ее и постепенно начинают понимать, что случилось и почему. Точно так же будем действовать и мы", - убеждал себя Дэн, соглашался, но не знал только, с чего начать и как. Но Дэн не был невозмутимым и уравновешенным ученым, подходящим к решению задачи, как к игре. Он был лицом заинтересованным и, следовательно, не мог решать вставшие перед ним задачи легко и непринужденно. Как он мог оставаться спокойным после всего того, что на него свалилось за несколько дней? Более того, в груди Дэна кипела такая злоба, какой хватило бы на двух волкодавов. Во-первых, Дэн ненавидел Джэйса за то, что он превратил их совместную разработку в смертельную ловушку. Не меньше он ненавидел и Манкрифа, который сделал его лакеем Джэйса. Как ни странно, аналогичное чувство вызывал и доктор Эпплтон, добавивший ему проблем, а их у Дэна и так хватало. Злился он и на Дороти, отвергнувшую его. И в довершение всего злобу вызывал и тот неизвестный, кто под видом игр подсовывал Анжеле развращающие программы. Вызывала негодование и сама Сьюзен, когда говорила, что с помощью якобы безобидных игр Анжелу превращают в проститутку. "Сьюзен абсолютно права, - признавал Дэн. - Манкриф или Джэйс, кто-то из них, охотится за Анжелой. И Вики все знает и покрывает их". Эта мысль вызывала наибольшую ярость. Он боролся с ней, давил, пытался загнать в самую глубь сознания, чтобы она не мешала действовать. "Не петушись, иначе выдашь себя, и они затаятся. Раздели задачу. Сначала выясни, для чего это делается, а потом уже узнаешь, кто это делает". Пытаясь унять злость на всех вокруг, Дэн не выпускал из виду и себя самого. Его собственное поведение вызывало в нем не только раздражение, но и неприязнь. Он понял, что сам, своими руками сделал из себя игрушку, а потом отдал другим на развлечение и своих детей. Дэн бросил к ногам подонков все, что имел, всю свою жизнь и ничего не хотел замечать. "Суки, - прохрипел он, пролетая над Флоридой. - Подлые суки. Они не знают жалости. Ради своих гадких прихотей они готовы втоптать в грязь меня, растлить моих детей. Нет, скоты, я до каждого из вас доберусь". "И что ты сделаешь? - тут же начал нашептывать Дэну гаденький голосок. - Уж не собираешься ли ты разыгрывать из себя благородного мстителя? Давай. Тогда для начала купи пистолет и пристрели Кайла Манкрифа, он стоит того. А что дальше? Нет, парень, спустись-ка ты на землю и посмотри на вещи трезво, без эмоций. И вот тогда-то ты и найдешь способ". Так, в битве с самим собой, терзаемый ненавистью и разрабатывая план мести, Дэн провел весь полет от Дэйтона до Орландо. К тому времени, когда самолет коснулся взлетно-посадочной полосы, Дэн довел себя до состояния, близкого к бешенству. С обезумевшими от ярости глазами он вылетел из самолета, под удивленные взгляды летчиков сбежал по шаткой лестнице и, ни слова не говоря, быстрым шагом направился к автостоянке. Автоматическими движениями он открыл дверцу "хонды", опустил все стекла и завел двигатель. Развернувшись с такой лихостью, что ему позавидовал бы любой рокер, Дэн вылетел с автостоянки и помчался к дому. Попадись ему сейчас президентский кортеж, он бы его и не заметил. Очнулся он только у самого дома, когда увидел, что у подъезда его ждет вся семья: улыбающаяся Сьюзен с Филипом на руках, а рядом с ней - Анжела. Если бы кто-нибудь спросил Дэна, по каким улицам он ехал от аэропорта до дома, он вряд ли бы их назвал. Сьюзен нежно поцеловала Дэна. - Я очень сожалею, что Ральф умер, - тихо сказала она. Он взял на руки Филипа и чмокнул малыша в щеку. - Ну а ты как поживала? - спросил Дэн Анжелу. - Отли-и-ично! - радостно ответила дочь. Держа вырывающегося Филипа, Дэн потрепал волосы дочери. - Скучала? Анжела улыбнулась. Дэн ласково смотрел на скобки, на светящиеся радостью глаза и угловатую фигурку дочери. - Конечно, скучала, - неловко, словно стесняясь, ответила Анжела. Идя вслед за женой на кухню, Дэн старательно заталкивал охватывающую его ненависть в самую глубь души. - В Дэйтон я больше не поеду, - сообщил он жене. - Там выяснять нечего, все находится здесь. - Джэйс? - тихо спросила Сьюзен. Дэн мрачно кивнул. - Я нашла кучу журналов, которые Джэйс заказывал через "Парареальность", - сказала Сьюзен. - Но до его запросов с базы "Райт-Паттерсон" добраться так и не смогла. - А этого и не нужно делать, - мягко произнес Дэн. - Я позвоню доктору Эпплтону, и он даст тебе допуск в архив базы. Поставив на пол Филипа, Дэн повернулся к Анжеле: - Доченька, последишь за братиком пару минут? - Конечно, - уверенно ответила Анжела. - Уже семь часов вечера, - предупредила Сьюзен. Дэн снял трубку: - Ничего страшного, он должен быть или в лаборатории или дома. - Но сегодня же пятница. - Сьюзен, мы должны начать работать немедленно, - ответил Дэн. - Кто это "мы"? - нахмурила брови Сьюзен. - Ты и я, - сказал Дэн. - А доктор Эпплтон? Вспоминая телефон Эпплтона, Дэн ответил: - От него потребуется только одно - дать тебе допуск и пароли для вхождения в базу данных библиотеки. Сьюзен видела, как решительно настроен Дэн, и почувствовала его уверенность. Подойдя к Анжеле, она подняла с пола Филипа. - Анжела, помоги мне уложить его, а то он в последнее время стал такой брыкастый. А потом у нас будет настоящий праздничный ужин. Анжела захихикала и вслед за матерью пошла в комнату Филипа. Перед сном Дэн поцеловал Анжелу и пожелал ей спокойной ночи. Девочка отправилась в спальню неохотно, ей очень хотелось остаться и послушать, о чем это будут говорить родители. - Анжела выглядит неплохо, - заметил Дэн, оставшись вдвоем со Сьюзен. - Она очень рада, что ты приехал. Когда ты рядом, она совсем не волнуется. Дэн удивленно посмотрел на жену. - И я тоже меньше переживаю, когда она рядом. - Ты боишься? - спросил Дэн. - Еще как, - прошептала Сьюзен. - Это будет такая драка... Я говорила тебе, а ты все мне не верил... - Сьюзен, дорогая, прошу тебя, - перебил ее Дэн. - Давай не начинать все сначала. Не нервничай и ничего не бойся. Что бы ни случилось, я - здесь, никуда не уеду. А вместе мы с ними вполне справимся. Она посмотрела в глаза мужу: - Не понимаю, как ты можешь оставаться таким спокойным. Дэн едва удержался, чтобы не рассмеяться. - Спокойным, - усмехнулся он. - Если бы ты поднесла ко мне градусник, он бы сразу же расплавился. - Ну и выдержка у тебя! Мне бы научиться так прятать эмоции, - покачала головой Сьюзен. Дэн был скромен и не любил, когда его хвалят. - Давай лучше посмотрим, что тебе удалось откопать о запросах Джэйса, - сказал он, решив сменить тему разговора. Сьюзен выскользнула из объятий Дэна и, повернувшись к моечной машине, приказала: - Моечная машина! Тщательная промывка, старт! Послышался тихий гул - это включилась вода и заработали щетки. Она ткнула пальцем в лежащую рядом с принтером стопку бумаг высотой сантиметров в двадцать. - Видишь? Так это всего десятая часть того, что он заказывал, - сказала Сьюзен. - По-моему, здесь хватит материала, чтобы составить мнение о том, что его интересовало. Если понадобится, я готова распечатать и все остальное. - М-да, работы здесь как минимум на неделю. - Ты завтра не собираешься в лабораторию? - Пока все не прочитаю, я туда не пойду, - твердо ответил Дэн. Он поднялся, подошел к нише и взял в руку распечатки. - А Джэйсу ты тоже не будешь звонить? - снова спросила Сьюзен. - Пока нет, - ответил Дэн и вновь почувствовал, как в нем начинает закипать злоба. - Сначала нужно все это прочитать, понять, как и что он сделал, а потом уже идти к нему с обвинениями. - Хорошо, - кивнула Сьюзен. - А я тогда начну вторгаться в базу данных библиотеки "Райт-Паттерсон". - Прямо сейчас? - изумился Дэн. - А что? - пожала плечами Сьюзен. - Читай, я тебе не помешаю. Дэн посмотрел на жену и невесело улыбнулся: - За эту работу тебе точно не заплатят. - Да чихать я хотела на ваши деньги! - пробормотала Сьюзен, усаживаясь за компьютер. - Твою мать... - Чак Смит восторженно крутил головой. - Я даже не представлял себе, как это здорово. Вики сидела рядом с ним в "БМВ" и полными ужаса глазами смотрела на летевшую им навстречу дорогу. Смит, казалось, ничего не видел. Вики с тревогой подумала, что Чак все еще находится под впечатлением увиденной программы. - Нет, я, конечно, играл и раньше, но такого еще не испытывал, - захлебываясь в словах, продолжал говорить Смит. - Ты понимаешь, я не просто все видел, я участвовал в действиях! Я был там, был! Ну, мать твою, и дал я им! Представляешь? Бац - и мозги на стекле. Ну и дырищу же я ему проделал. Лавируя между машинами, "БМВ" мчался к недавно открытому ресторану, адрес которого Вики выискала в местной газете. Иногда Смита заносило на противоположную полосу, встречные машины шарахались от бешено мчавшегося "БМВ", и тогда сердце Вики замирало, а дыхание останавливалось. "Бог мой. Этому мальчишке хватило одного раза, - покачала головой Вики. - Только одна программа - и этот сопляк уже чувствует себя суперменом. Веселится, как мальчишка, которому впервые показали Санта Клауса", - думала она, судорожно сжимая пальцами подлокотники кресла. - Ну Джэйс, ну парень! - продолжал восхищаться Смит. - Молодец! - выкрикнул он и, оторвав одну руку от руля, стукнул ею по приборной доске. - Еще пара дней, и мы такое с ним покажем, что кое у кого глаза на лоб вылезут. "Только бы не разбиться, - думала Вики. - Хотя нет, за дорогой он вроде следит". - Нет, Джэйс выполнил задание на "отлично"! - орал Смит. - Он, конечно, мразь и вонючка, но, когда захочет, работать может. То, что он сделал, я мог бы смело везти в Вашингтон хоть завтра. Правда, Джэйс говорит, что нужно кое-где подчистить, сделать некоторые доработки... Да хрен с ним, пусть делает. Все, Вики, мы выиграли! Программа будет готова к первому февраля! И я представляю, что начнется после того, как ее увидит... - Ты не слишком-то доверяй Джэйсу, - осторожно заметила Вики. - Его подчистки и доработки могут плохо кончиться. Он часто идет по неизведанному пути и сам не знает, к чему все может привести. - Пусть делает все, что хочет, - отмахнулся Смит. - В Вашингтон можно ехать с тем, что уже есть. И это будет наш старт, Вики! - крикнул Смит и так надавил на стартер, что ее вдавило в кресло. Откинувшись, Вики безучастно смотрела на мелькавшие огни светофоров. Смит пригнулся к рулю, мигал фарами, поторапливая идущие впереди автомобили, или резкими сигналами заставлял их уходить в сторону. - Здесь часто ездят патрули, - мягким предупредительным голосом сказала Вики. - Причем в арендованных машинах, не полицейских. Смит рассмеялся: - Ты что, считаешь, что мы едем слишком быстро? - Штрафовать тебя будут они, а не я. Наши полицейские довольно крутые парни, никого не боятся. - Да? - угрожающе произнес Смит. - Ну, посмотрим. А что касается штрафов, то мне на них наплевать, их мне оплачивает правительство. - Зато мне не наплевать, - резко произнесла Вики. - Каждый штраф увеличивает мне сумму налога. - Да перестань ты ныть! - прикрикнул на Вики Смит. - Мы же договорились, что ты будешь большой бабой у нас в Вашингтоне. С тобой будут многие считаться. Короче, решено. - Смит снова ударил по приборной доске. - Я забираю тебя с собой в Вашингтон вместе с программой. - Ты не врешь? - Вики резко повернулась и посмотрела на Смита. - Нет, золотко, не вру. После того как мы установим систему виртуальной реальности в западном крыле, ты станешь моим помощником по научно-техническим разработкам и будешь от моего имени координировать действия Джэйса и всей остальной научной шушеры. - Какой ты добрый, - криво усмехнулась Вики. - А разве не ты сама меня об этом просила? - сказал Смит и отрывисто рассмеялся. - Систему мы установим в кабинете Куигли, - заявил Смит и рассмеялся еще громче. - А самого Куигли отправим в комнату для уборщиц или на конюшню. - Кто такой Куигли? - поинтересовалась Вики. - Толстая свинья, вообразившая себя моим боссом. На бешеной скорости "БМВ" впритирку пролетел между двумя длинными трейлерами. Вики посмотрела на спидометр, стрелка его приближалась к восьмидесяти милям. - Чак, я была бы тебе очень обязана, если бы ты ехал помедленнее, - испуганно проговорила Вики. - Да? - Смит сделал удивленное лицо и еще сильнее надавил на газ. - Чак, ну пожалуйста, - взмолилась Вики. - Попроси повежливее, - ответил Смит. - Скажи: милый, веди, пожалуйста, машину помедленнее, - гнусавым голосом произнес Смит. - Да пошел ты к черту! - крикнула Вики. - Нет, туда я не хочу, - усмехнулся Смит. Стрелка спидометра застыла на восьмидесяти шести милях. В вечерней темноте "БМВ" стремительно летел вперед. - Ну так что, ты не хочешь назвать меня милым? - спросил Смит и вывел машину на противоположную полосу. Вики увидела, как навстречу им стремительно надвигается громада тяжелого грузовика. - Милый, нельзя ли потише?! - истерически крикнула Вики. - Вот так-то лучше, - сказал Смит. Он резко съехал с противоположной полосы и снизил скорость до семидесяти пяти миль. Вики облегченно вздохнула. - Чак, это было отвратительно. - Не горюй, девочка. - Слушай, ты мне таким не нравишься. Ты, случаем, не пьян? - спросила Вики. - Пьян от восторга, - ответил Смит. - Опьянен своим величием. Вики поморщилась. - Нет, пока ты сама это не попробуешь, тебе меня не понять, - покачал головой Смит. - Это - лучше всякого вина. Несравнимо ни с каким наркотиком. - Нет уж, спасибо, - огрызнулась Вики. - Наркотики я не принимаю, я их ненавижу. И если эта виртуальная реальность так на тебя подействовала... - Дуреха! Да ты даже не представляешь, какого тигра мы с тобой поймали и приручили, - говорил Смит, не обращая внимания на тон Вики. - Даже я, который был ко всему готов, не ожидал такого эффекта. Это невероятно и потрясающе, Вики! Это не игра. Ты не смотришь, как развиваются события, ты в них участвуешь, находишься там, в самой гуще. Ничего подобного я раньше не видел. - Это я уже слышала. - Не понимает, - Смит отрешенно вздохнул. - Ну как тебе еще объяснить, что виртуальная реальность - это такая мощь, с которой ничто не может сравниться. С ее помощью мы будем контролировать не только наше засратое правительство, но и самого президента. - Ах так вот чего ты добиваешься? - ухмыльнулась Вики. - Конечно! - воскликнул Смит. - Но не один, а с тобой. Представь, что ты и я станем самыми влиятельными людьми в Вашингтоне! В мире! - Если раньше не разобьемся здесь, на дороге. Смит усмехнулся. - Не переживай, я доставлю тебя в ресторан в целости и сохранности, - сказал он и снизил скорость до разрешенной. - Значит, ты никогда не пробовала на себе виртуальную реальность? - Нет, - ответила Вики и энергично замотала головой. - А напрасно, - заметил Смит. - Следовало бы попробовать. "Никогда и ни за что, - решила про себя Вики. - Хватит того, что я видела, как она воздействует. Кайл уже не может жить без нее. Впрочем, так же как и Джэйс. Теперь и этот с одного только раза превратился в отребье. - Она сбоку посмотрела на Смита. - Нет, никогда я не войду в эту чертову кабину", - повторила Вики. После обеда, к которому по настоянию Смита подали бутылку шампанского, он взял Вики за талию и, то крепко прижимая к себе, то резко отстраняя и подхватывая, повел к себе. Походка у Смита была вихляющейся, Вики чувствовала, что со стороны они выглядят вульгарно, и недовольно сжимала губы. Очутившись в номере, Смит яростно схватил ее и, приподняв, швырнул на постель. - Чак, мне больно, - от обиды Вики была готова заплакать. - А чтобы не было больно, ты должна делать все, что я тебе приказываю, - наставительно произнес он. Он подошел к постели и стал расстегивать брюки. - Чак, не надо, - взмолилась Вики. - Заткнись, сучка, и веди себя прилично. Вот мой член. Что с ним нужно делать? - Чак, я не... От удара по щеке голова Вики дернулась. - Так что с ним нужно делать? Ну? Я жду. - Чак, мне больно, - проговорила Вики. - Правильно, - тем же нравоучительным тоном продолжал говорить Смит. - А теперь встань на колени, курва, и покажи, как ты умеешь любить меня. Побудь немножко хорошенькой, послушненькой проституточкой. Бери его! - заорал Смит. В эту ночь Вики делала Смиту все, что он от нее требовал. 38 В этот вечер Кайл Манкриф тоже ехал на автомобиле. С тех пор как много лет назад он покинул Торонто, он понял, что мужчине нужно место, где бы ему можно было спрятаться от всех, угол, о котором бы абсолютно никто не знал. Живя в Нью-Йорке, Кайл снимал квартиру в районе Грэмерси-парк, но запасное логово в виде убогой комнатушки было у него в Сохо. И никто, кроме нечасто появляющихся там молоденьких проституток, не знал о нем. В Орландо, в одном из многочисленных второразрядных отелей, вереницей стоящих у международной трассы, Кайл снял кое-что получше, целый номер из нескольких комнат. Место, как считал Манкриф, было выбрано просто великолепно, в водовороте многотысячной толпы туристов никто не обратит внимания на изредка появляющегося в отеле мужчину средних лет. Манкриф снял номер на год, а оплачивал его по почте. Он сделал это специально, потому что знал - тому, кто заинтересуется им, будет крайне затруднительно выявить эту сделку и проследить, откуда и как пришел перевод. Кайл миновал главный вход в отель и по спускающейся дорожке поехал к боковому входу. Скорость он снизил до минимума, поскольку не хотел помять лежащую в машине коробку с дорогостоящим оборудованием. А его было много - кроме двух шлемов и двух пар перчаток имелся еще целый набор датчиков, подключаемых к телевизору. Колченогий, однорукий Джо Ракер, чертов идиот, вызвался помочь Манкрифу укладывать коробку в багажник машины. "Вот неунывающий придурок", - думал Манкриф, глядя на Ракера и выслушивая его нескончаемые шутки. Отвязаться от него не было никакой возможности - Кайл столкнулся с ним у люка, через который вытаскивал коробку. Оборудование пришло несколько дней назад и лежало на складе, но Кайл не торопился брать его. Он ждал до пятницы, когда в "Парареальности" почти никого не было. И вот теперь, когда он все так рассчитал, на него как с неба свалился Ракер. - Ты что тут делаешь, Джо? - воскликнул Манкриф, увидев охранника на складе. - Ты должен быть на посту, у главного входа. Ракер рассмеялся. - Сегодня дежурю не я, - ответил он, и только тогда Кайл заметил, что Джо одет не по форме. На нем были видавшие виды слаксы и мешковатая, вся в морщинах, голубая рубашка с короткими рукавами. - Я пришел помочь Джэйсу, - объяснил Джо свое присутствие в "Парареальности" и широко улыбнулся. - И как же ты, интересно, помогаешь ему? - спросил Манкриф требовательным тоном. - С помощью виртуальной реальности мы играем в войну, - гордо ответил Ракер. - И мистер Смит тоже с нами играет. Меньше всего Манкриф хотел наткнуться на Смита. - Вот как? - спросил Манкриф. - Ну, ладно. Иди в лабораторию, а с этим, - Кайл кивнул на коробку, - я и один справлюсь. Но Ракер с таким жаром начал набиваться в помощники, что Кайл не стал с ним спорить. Нежелание связываться с Ракером подавило страх. Кайл испугался, что на шум их разговора могут прийти Джэйс и Смит. С замиранием сердца Кайл смотрел, как Ракер, пошатываясь, нес к машине коробку, одной рукой прижимая ее к себе. Дойдя до "ягуара", он едва не выронил оборудование. Стоя на протезе, Ракер коленом слегка подбросил коробку и свалил ее на багажник. - Вот и все, - весело объявил он. - А вы волновались. Кайл сам положил коробку на заднее сиденье, сел за руль и поманил Ракера пальцем. Когда тот нагнулся, Кайл трагическим шепотом произнес: - Джо, только, ради Бога, не говори Джэйсу и Смиту, что я был здесь сегодня. - Ладно, - кивнул Ракер. - Ни единого слова, понял? - повторил Манкриф. - Они не должны знать обо всем, что я делаю. - Значит, здесь какая-то тайна? - спросил Ракер. - Нет, - замотал головой Манкриф. - Просто это мое личное дело, в которое никому не стоит совать нос. - Да, конечно, мистер Манкриф, - горячо согласился Ракер. - Старый Джо умеет держать язык за зубами. Можете быть спокойны, я никому ни о чем не скажу. - Это приказ! - Манкриф поднял вверх указательный палец. - Ну, тогда тем более. - Ракер развел руками. - О чем разговор! Джо Ракер будет нем как могила. Весь день Манкриф думал, удалось ли ему уговорить Джо Ракера молчать. Мысль о том, что он может проговориться, не давала Манкрифу покоя вплоть до самого вечера. Еще только подъехав к двери своего номера, расположенного на первом этаже, Манкриф счел, что напрасно приказал Ракеру помалкивать. "Теперь этот убогий черт-те что может вбить себе в голову. Нужно было просто отделаться шуткой, тогда бы Ракер наверняка забыл о нашей встрече. А теперь уже ничего не исправишь", - вздохнул Манкриф, вынимая коробку. Он открыл дверь в свой номер и, подхватив коробку, оказался в помещении. В самом центре гостиной, сверкая свежей краской, стоял новенький микрокомпьютер последней модели. Невысокий и компактный, он был скорее похож на маленький холодильник. Манкриф поставил коробку на журнальный столик, затем подошел к стене и включил на полную мощность кондиционер. Дуры горничные всегда ставили его на минимальный режим, и это раздражало Манкрифа. Оглядев комнату, он подошел к двери, закрыл ее на ключ и навесил цепочку. Потом подошел к окну и опустил жалюзи. "Ну и дурачье, - подумал Манкриф. - Здесь целое состояние, этот микрокомпьютер стоит сто тысяч долларов, а они даже не удосуживаются задергивать шторы". Манкриф медленно вытащил из кармана намокшей рубашки пластиковый конверт с дисками, на которых были записаны реакции Анжелы Санторини. Улыбнувшись, Манкриф устало опустился в одно из кресел и, теперь уже внимательнее, принялся разглядывать свои сокровища. Полюбовавшись суперкомпьютером, Манкриф решил, что сложная, изящная машина никак не подходит к этому номеру с потертыми коврами, продавленными креслами и поцарапанной мебелью. Несколько минут Манкриф сидел, ожидая, когда с него спадет напряжение. В последнее время он почти никогда не был полностью спокоен. "Все они так или иначе давят на меня, - думал он. - Как приятно уйти от них и от забот, подумать о себе. Как здорово, что есть на свете место, где меня никто не найдет". Этот второразрядный гостиничный номер Манкриф не без горечи называл "моим любовным гнездышком". Кайл посмотрел на пластиковый пакет, лежащий у него на коленях, открыл его и достал сверкающие компакт-диски. "Мое электронное любовное гнездышко", - усмехнулся он. Никто о нем не знал, даже Вики. Было уже далеко за полночь, когда Манкриф, подключив оборудование, был готов начать процесс самоудовлетворения. Вслушиваясь в мерный шум микрокомпьютера, Манкриф немного посидел в кресле, затем медленно надел шлем и слегка дрожащими от нетерпения руками натянул перчатки. В царстве Нептуна он плыл рядом с Анжелой Санторини, гулял с ней по лесу под звуки музыки Бетховена и целовал ее в лесу, возле зеленого домика. Он был ее гидом, другом и принцем. Кайл видел рядом с собой Энжи, ту самую красивую девочку, которую он так часто подвозил до школы. Но стоило только Манкрифу закрыть глаза, и Энжи превращалась в Кристал, в его милую, желанную сестренку Кристал. И было все равно, где она и что с ней. Пусть даже она умерла, это часто случается в том мире, где живут настоящие, жестокие люди, которые любят причинять друг другу зло. Но для Кайла это ничего не значило, в его мире Кристал была с ним, и он любил ее. Любил и защищал от всего, что могло угрожать ей. Кайл отчаянно желал, чтобы и Кристал полюбила его, но стоило ему только приблизиться к ней, как она снова превращалась в Анжелу и испуганно отшатывалась от него. - Люби меня! - умолял он ее, но она, бездушная девочка, оставалась холодна к его мольбам. Ни слова не говоря, она отворачивалась от Кайла и уходила. Лучи восходящего солнца начали пробиваться сквозь толстые шторы. Исчезли последние изображения. Мокрый от пота, с налипшими на лоб прядями волос, Кайл сидел в кресле. Дыхание его было прерывистым, на лице застыло разочарование, на глаза наворачивались слезы. - Этого мало, - шептал он. - Очень мало. Нужно еще немного, совсем чуть-чуть, и тогда... После стольких недель напряженного ожидания, прошедших в постоянной боязни быть в любой момент раскрытым, у Кайла все еще не было того, к чему он так стремился. - В машине слишком мало материала, - повторил Кайл. Он провел рукой по мокрому лицу, протер глаза и отбросил назад волосы. - Есть только один способ - заставить ее полюбить меня, - прошептал Кайл. - И тогда она станет моей навеки. Ярким, веселым утром Вики Кессель стояла в ванной комнате у зеркала и изучающе рассматривала свое отражение. Вики содрогалась, вспоминая, с какой жестокостью овладевал ею Чак этой ночью. "Это был совершенно другой человек, - думала Вики. - И таким его сделал всего один сеанс виртуальной реальности". Вспоминая, как Чак валил ее на постель, больно мял и реализовывал с ней самые дикие свои фантазии, Вики застонала. Больше всего Чак настаивал на оральном сексе, а когда Вики сопротивлялась, бил по щекам, хватал ее за волосы и заставлял делать то, что ему от нее было нужно. - Он полностью потерял контроль над собой, - сообщила Вики своему отражению. - Он был безобразен. Продолжая осматривать себя, Вики заметила на плече синяк. Два синяка, только побольше, было на бедре. - С меня хватит. Больше я с этим ублюдком в постель не лягу, - решила Вики. - Если он так любит виртуальную реальность, пусть забавляется с гостиничными шлюхами. Раздался телефонный звонок. Не одеваясь, Вики вошла в спальню и подняла трубку. Говорил дежурный администратор. - Мисс Кессель? - спросил он. - Вам посылка. Цветы. Можете принять посыльного? - Пусть поднимается и заходит, - ответила Вики. Вики скользнула в ванную, быстро накинула на себя длинный халат и наскоро причесалась. Послышался стук в дверь. Вики сняла цепочку, открыла дверь и увидела посыльного с корзиной алых роз. Приняв корзину, Вики сунула посыльному доллар и сразу закрыла дверь. "Розы, двенадцать штук, - считала Вики. - Дорого, но не оригинально", - подумала она, вынимая из букета маленькую записку: "Прости, милая. Кажется, вчера меня немного занесло. Прошу тебя, не откажись сегодня поужинать со мной и выслушать мои извинения. Чак", - прочитала Вики. "Это будет только ужин, никаких продолжений, - решительно сказала себе Вики. Она подошла к телефону и положила записку на автоответчик. Звонить в лабораторию Вики даже и не думала. - Он полагает, что я буду бегать за ним? Обрывать телефон? Нет, пусть играет с Джэйсом и бегает в свой кабинет к автоответчику, чтобы посмотреть, не оставила ли я для него какое-нибудь сообщение". Вики поставила розы в вазу и снова пошла в ванную одеваться. "Пора выходить за покупками, - подумала она, - сегодня все-таки суббота". Она одевалась медленно, тщательно обдумывая варианты своих дальнейших действий. "Чак защитит меня от Петерсона, но это лишит меня возможности вступить в переговоры с теми, кто стоит за Петерсоном. Чак говорит, что возьмет меня с собой в Вашингтон. Это хорошо, тогда мы станем деловыми партнерами, а не любовниками. Я не желаю быть чьей-нибудь привязной сучкой, а уж Чака - тем более. - Затем мысли Вики переключились на Кайла. "Вот кто держит меня, а заодно и мешает. Открыв "КиберМир", "Парареальность" будет загребать миллионы, но Кайл очень ненадежен, - задумалась Вики. - Он склонен к саморазрушению, - нашла она подходящую характеристику для Кайла. - Он что-то вытворяет с дочерью Дэна Санторини, манипулирует со школьными программами, а это рано или поздно вскроется. А что случится, когда делишки Кайла обнаружатся? Кайла тут же вышвырнут. А кто станет руководителем компании? Все зависит от того, как поступят Джэйс, Дэн и остальные. Если останутся, то "Парареальность" смогу возглавить я. Могу - да, но поддержат ли меня инвесторы? Свенсон - шовинист и терпеть меня не может. Тошимура не захочет и слышать о женщине - главе компании. Остается один Гласс. Он, конечно, меня поддержит, но что он сможет сделать один против двоих? Кроме того, вышвырнут ведь не одного Кайла, Джэйс вылетит вместе с ним. Если Дэн что-нибудь заподозрит, то сразу догадается, что без Джэйса тут не обошлось. О Господи! Если Дэн узнает, это будет ураган. Цунами