авшись в простой серый плащ, глаза его были печальны и блестели в свете очага. - Отпустите его, - сказал Мерир, и они повиновались, а Вейни опустился на одно колено и с уважением поклонился старику. - Ты весь изранен, - сказал Мерир. Это было не то начало разговора, которого он ожидал от старого человека, чей внук пропал и чей народ оказался под угрозой, на чью землю напали враги. - Я не знаю, где Леллин, - сказал он. - Я бы хотел отправиться на поиски его и моей госпожи, милорд. Брови Мерира сдвинулись. Старый лорд в шатре был не один - его окружали мрачные вооруженные люди и кел, и среди них были старейшины, с темными от гнева глазами. Но лицо Мерира было хмурым от боли, а не от обиды. - Ты не знаешь положения вещей. Мы знаем, что вы перебрались через Нарн. А после этого хейрилы, темные... вытеснили нас из этих мест. Не потому ли, что вы отправились на поиски Нихмина? - Да, лорд. - Потому что твоя леди поступила так, вопреки моим пожеланиям. Потому что ей было нужно лишь одно, и предупреждения не могли остановить ее. Теперь Леллин пропал, и Сизар, и она сама исчезла, и нам приходится воевать. - Гнев прошел, старец успокоился, в его серых глазах ровно отражался свет факелов. - Я предполагал, что все так и случится. Расскажи мне, кемейс, обо всем как можно подробнее, и я выслушаю тебя. Возможно, какая-нибудь мелочь позволит нам понять и простить вас. Вейни так и сделал. Посреди рассказа голос у него пропал, и ему дали воды. Он продолжал в полной тишине. Когда он закончил, никто не сказал ни слова. - Прошу, - сказал он, - дай мне коня и еще одного - для моего кузена. И наше оружие. Ничего больше. Мы найдем их. Тишина не прерывалась. Под ее гнетом он протянул руку к шее, взялся за цепочку амулета, снял его и протянул Мериру. Мерир положил амулет на циновку перед собою, потому что пальцы его не могли держать украшенье без дрожи. - Тогда отпусти нас хотя бы пешком и без оружия, - сказал Вейни. - Моя госпожа пропала. Я хочу только найти ее и тех, кто с нею. - Человек, - сказал Мерир, - зачем ей нужно попасть в Нихмин? Ему не понравился этот вопрос, потому что он слишком сильно затрагивал все, что касалось Моргейн и ее знаний. - Разве не там находится контроль над Азеротом? - парировал он. - Разве не оттуда можно управлять тем местом, где находятся наши враги? - Именно, - сказал кто-то. Он сглотнул, сжал кулаки и прижал их к коленям, чтобы не дрожали. - Во всем, что здесь происходит - моя вина. Я несу за это ответственность. Я скажу, почему они пришли: они преследовали меня, и Нихмин ничего общего с этим не имеет. Моя госпожа ранена. Я не знаю, жива ли она еще. Я клянусь, что она не намерена причинять вам зло. - Нет, - сказал Мерир. - Возможно, не намерена. Но ты рассказал нам еще не всю правду. Она просила правды у меня. Она просила, и я сказал ей правду, рискуя навлечь на нас войну, потерять людей и дома. Да, я видел, кто ваши враги. Они несут зло. Но ты все же не рассказываешь нам всей правды. Вы с ней прошли через лес хейрилов. Это не мелочь. Ты отважился использовать хейрилов, чтобы спастись от своих врагов, и при этом выжил - это удивляет меня. Темные отнеслись к тебе неожиданно милостиво - а ведь ты человек. И теперь ты еще раз просишь нас тебе поверить. Ты хочешь, чтобы мы снарядили тебя в дорогу, но ты так и не сказал нам всей правды. Мы не причиним тебе зла, не бойся, но позволить тебе принести еще больший хаос на нашу землю... Нет. Нет, пока ты не дашь мне ответы на мои вопросы. - О чем же ты хочешь спросить меня, лорд? - Дрожа, он склонился над циновкой и выпрямился. - Лучше спроси меня завтра. Думаю, я смогу тебе ответить. Но сейчас я очень устал и не в состоянии думать. - Нет, - сказал другой кел, наклоняясь к креслу Мерира. - Разве может ночной отдых повлиять на правду? Лорд, подумай о Леллине. Мерир некоторое время был в раздумье. - Я спрашиваю, - сказал он наконец, хотя в его глазах было опасение показаться недобрым. - Я спрашиваю, кемейс. В любом случае жизнь твоя вне опасности, но свобода - нет. - Можно ли просить кемейса выдать тайну его господина? Это на всех произвело впечатление - гордые люди обменялись сомневающимися взглядами. Но Мерир прикусил губу и печально взглянул на него. - Но есть ли здесь то, что можно предать, человек? Вейни медленно моргнул, отвел взгляд и покачал головой. - Мы никогда не желали вам зла. - Зачем вам нужно в Нихмин, кемейс? Он попытался придумать правдоподобный ответ и не смог. Он снова покачал головой. - Может, вы хотите причинить какой-то вред Нихмину? Это вполне логичный для нас вывод. И еще нас встревожило то, что она прошла через лес хейрилов. Должно быть, у нее для этого достаточно могущества. Нам не следовало ее отпускать. Ему сказать было нечего, но и молчание было небезопасным. Дружба, которой они наслаждались, исчезла. - Она хотела захватить Нихмин, - сказал Мерир. - Зачем? - Лорд, я тебе не отвечу. - Следовательно, это ее действие направлено против нас - иначе тебе незачем было бы скрывать ответ. Он в страхе посмотрел на старого кел, зная, что надо что-нибудь придумать, что-нибудь убедительное. Он указал примерно в сторону Азерота, откуда пришел. - Мы против них. И это правда, лорд. - Но я не думаю, что ты говоришь правду относительно того, что касается Нихмина. Она хотела захватить власть. Зачем ей это было нужно? "Ни одному другому миру не грозит такая опасность, как вашему" - это ее слова. Должен ли я понимать это так, что она решила уничтожить Нихмин? Вейни подумал, что лицо, наверное, его выдало. Для тех, кто на него смотрел, его испуг наверняка был очевиден. В воздухе повисла напряженность - - такая, что трудно стало дышать. - Кемейс? - Мы... мы пришли остановить шию. Чтобы предотвратить то, с чем вы столкнулись. - Да, - сказал Мерир некоторое время спустя, и никто не пошевелился. - Уничтожив проход. Захватив и уничтожив Нихмин. - Мы пытаемся спасти эту землю. - Но при этом боитесь говорить правду тем, кто на ней живет. - То, что творится там... там... это результат того, что ваши Врата были открыты. Вы хотите, чтобы было еще хуже? Мерир смерил его взглядом. Чувства Вейни были в смятении. Он нервно вздрагивал. Где-то он потерял одеяло, а где - не помнил. Кто-то набросил на него плащ, и он закутался в него, не переставая дрожать. - Этот человек, Рох, - сказал Мерир. - Введите его. Спустя мгновение появился упирающийся Рох, но он был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Когда его подвели к Мериру, Вейни поднял голову и тихо сказал: - Это лорд Мерир, кузен. Правитель Шатана заслуживает уважения. Прошу тебя. Ради меня. Рох поклонился: лорд и предводитель клана, обезоруженный и оскорбленный, но не потерявший достоинства. Поклонившись, он уселся на пол, скрестив ноги, - выражая почтение скорее своему родственнику, чем Мериру, потому что в том случае он мог бы потребовать кресла или остаться стоять. - Лорд Мерир, - сказал Рох. - Свободны мы или нет? - Это вопрос, не так ли? - Мерир перевел взгляд обратно на Вейни. - Это твой кузен. Однако ты сам же ранее предупреждал нас о том, кто он есть. - Извините, милорд... - Кайя Рох! - Глаза Мерира вспыхнули. - То, что ты творил, все мы считаем достойным презрения. Это убийство. Сколько раз ты это делал? Рох ничего не ответил. - Лорд, - сказал Вейни. - Сейчас он - другая половина. Разве вы не помните? - Что он одновременно и палач, и жертва? Но как я могу определить, с кем именно разговариваю? - Не надо причинять ему зла. - Нет, - сказал Мерир, - зло он причинил себе сам. - Мерир закутался в плащ и погрузился в молчание. - Уведите их, - сказал он наконец. - Мне надо подумать. Уведите, и позаботьтесь о них как следует. Их схватили за плечи, но достаточно вежливо. Вейни с трудом выпрямился - одна нога ничего не чувствовала, другая едва слушалась его. Эрхендимы, поддерживая его с боков, помогли дойти в соседний шатер, где груда мягких шкур еще хранила тепло чьего-то тела. Там он и лег, не в силах расслабиться, имея возможность бежать, но не имея для того сил. Оба они так и замерли в тех позах, в которых были положены, и вскоре заснули. Стоял день. В проеме прохода в шатер была чья-то тень. Вейни часто заморгал. Тень опустилась и превратилась в Сина, который сидел на корточках, положив руки на колени, и спокойно ждал. Рядом с ним был еще кто-то, и, повернув голову, Вейни увидел мальчика-кел. Его длинные волосы и совершенно серые глаза казались непривычно странными для детского лица. Тонкие изящные ладони подпирали подбородок. - Мне кажется, тебе не следует находиться здесь, - сказал Вейни Сину. - Нам можно, - сказал кел с видом абсолютной уверенности в своих словах. Рох пошевелился, протянул руку за оружием, но ничего не нашел. - Не беспокойся, - сказал Вейни. - Все в порядке, Рох. С такой охраной нам ничего не грозит. - Вот еда, - отчетливо сказал Син. Вейни повернулся и увидел, что для них все подготовлено - вода для умывания, одежда, хлеб, кувшин и чашки. Син подобрался поближе и уселся, с серьезным видом налил в чашку молоко и предложил... предложил ее Роху, когда тот протянул за ней руку. Они позавтракали хлебом с маслом и козьим творогом - это была их лучшая еда за многие дни. - Его зовут Эллюр, - сказал Син, показывая на своего друга-кел, который сидел рядом с ним, скрестив ноги. - Я думаю, что буду ему кемейсом. - Да. Такое возможно. Скоро мне позволят это. - Эллюр наклонил голову. - Тебе не больно? - спросил Син, прикасаясь к перевязанному колену. - Все в порядке. - Это твой брат? - Кузен, - сказал Рох. - Кайя Рох, предводитель Кайя, юный сэр. Мальчики уважительно наклонили головы. - Кемейс Вейни, - сказал Эллюр, - это правда, что за вами в Шатан пришло много людей? - Да, - сказал он, потому что не мог солгать ребенку. - Эллюр слышал, - сказал Син, - что Леллин и Сизар пропали и что леди ранена. - Это так. Мальчики некоторое время молчали. Оба выглядели огорченными. - Говорят, - сказал Эллюр, - что если вас отпустят, то к тому времени, когда мы вырастем, на свете уже не останется эрхендимов. Он не смог отвести взгляда. Он посмотрел им в глаза, в темные человеческие и в серые глаза кел, и почувствовал себя так, будто ему нанесли смертельную рану. - Это может оказаться правдой. Но я не хочу этого. Совсем не хочу. Наступило долгое молчание. Син покусывал губу, пока на ней не показалась кровь. Затем наконец кивнул: - Да, сэр. - Он очень устал, - сказал Рох. - Молодые сэры, может быть, вы поговорите с ним позже? - Да, сэр, - сказал Син и поднялся, коснувшись руки Вейни. Эллюр последовал за ним, словно маленький бледный призрак. Вейни улегся, чувствуя, как рядом ложится Рох, и его начал бить озноб. Рох накрыл его одеялом и, видимо, понял, что не следует ничего говорить. Наконец сон сморил его. Но ненадолго. - Кузен, - прошептал Рох и потряс его. - Вейни! В проеме входа высилась тень. Там стоял один из кемай. - Проснулись, - сказал он. - Хорошо. Идем. Вейни кивнул на вопросительный взгляд Роха, они выбрались из шатра и остановились, моргая, в ярком солнечном свете. Снаружи оказалось четверо эрхендимов. - Мы сегодня увидим Мерира? - спросил Вейни. - Возможно. Нам это неизвестно. Но пойдемте с нами - мы позаботимся о том, чтобы вы ни в чем не нуждались. Рох попятился, не доверяя им. - Если бы они замышляли что-то против нас, у них была возможность это сделать. У нас нет выбора, - сказал ему Вейни на понятном здесь только Роху языке, и тот согласно кивнул и вышел. Вейни при ходьбе тяжело припадал на ногу, голова у него кружилась, раны саднили, но то, что он сказал Роху, было правдой: выбора у них не было. Они вошли в просторный шатер, где сидела одетая во все серое старуха кел, которая внимательно оглядела их с ног до головы. На лице ее отразилась жалость. - Меня зовут Эрхил, - сказала она властным голосом. - Я избавляю от ран, а не от грязи. - Она жестом указала на них юному кел, стоявшему в дальнем углу. - Нтайен, отведи их и сделай, что сможешь. Эрхендимы, помогите Нтайену, если это понадобится. Молодой кел раздвинул перед ними занавеси, словно бы ожидая беспрекословного подчинения. Вейни прошел, отвесив поклон старой женщине, Рох проследовал за ним, а затем и стражники. Горячая вода была уже готова, пар выходил в отверстие в стенке шатра. По настоянию Нтайена они разоблачились и вымыли все тело, даже волосы, для чего Роху пришлось расплести узел, что было постыдным для любого человека, но он ни словом не возразил, только хмурился. У Вейни же подобной гордыни давно не осталось. Вода обожгла раны, Вейни охватила дрожь, с которой он не смог справиться. Нтайен спокойно занялся предварительной подготовкой к лечению. Вейни следил за его действиями со страхом. На теле Роха ран оказалось совсем немного, и для него оказалось достаточно небольшого количества целебной мази и чистых бинтов из льняной ткани. После этого Рох, завернувшись в простыню, сел на циновку в углу, стянув волосы узлом воина и с недоверием наблюдая за действиями Нтайена. - Сядь, - сказал Нтайен Вейни, показав на скамью, где стояли его лечебные средства и инструменты. Ловкие руки Нтайена смазали каждую рану обезболивающей мазью; некоторые ему пришлось вскрыть, и он велел эрхендимам на всякий случай подойти поближе, но боль оказалась не слишком сильной. Вейни закрыл глаза и расслабился, когда худшее было уже позади, доверившись искусству и доброте кел. Благодаря чистым повязкам раны больше не кровоточили. Затем Нтайен обследовал колено - и позвал Эрхил, которая положила ладони на сустав и пощупала его. - Сними шины, - сказала она, затем прикоснулась к его лбу, прижала ладони к щекам, повернула его голову к себе. Она была царственной, в ее серых глазах сияла доброта. - Дитя, у тебя лихорадка. От удивления Вейни чуть не рассмеялся - она назвала его "дитя". Но кел жили долго, и когда он заглянул в эти старые глаза, столь спокойные, он подумал, что большинство людей должны ей казаться детьми. Она покинула их, и Рох поднялся с циновки, глядя ей вслед со странным выражением на лице. "Он в чем-то такой же, - подумал Вейни, и по коже у него побежали мурашки. Такой же, как Лилл... как древние..." Он внезапно испугался Роха, и ему захотелось, чтобы тот как можно быстрее покинул это место. - Мы закончили, - сказал Нтайен. - Сюда. Здесь для вас чистая одежда. Кемай предложили им такую же мягкую и свободную одежду, какую носили эрхендимы, зелено-серо-коричневой расцветки, а также сапоги и пояса хорошей выделки. Они оделись, и прикосновение чистой ткани к коже само по себе тоже оказало целебное действие, восстанавливая достоинство. Затем эрхендимы откинули занавес, и они снова оказались перед Эрхил. Эрхил стояла возле трехногого столика, которого раньше здесь не было. Она что-то помешивала в чашке, которую протянула затем Вейни. - От лихорадки, - сказала она. - Это горько на вкус, но целебно. - Она потянула ему кожаный мешочек. - Здесь есть еще. Пока не пройдет лихорадка, пей отвар. Ты должен много спать, тебе нельзя ездить и носить доспехи. Это тебе в дорогу. - В дорогу, леди? - Выпей. Он послушно выпил. Отвар был горек, как и было обещано, и он сделал гримасу, возвращая чашку. - В дорогу - куда? К тому месту, куда я просил лорда Мерира отпустить меня, или в другую сторону? - Он сам тебе скажет. Боюсь, мне это неизвестно. Возможно, это зависит от того, что ты ему скажешь. - Она взяла его ладонь, кожа ее была теплой и мягкой, старушечьей. Серые глаза смотрели ему в лицо, и он не мог отвести взгляда. Затем она отпустила его и уселась в кресло, утонув в нем, поставила чашку на столик и посмотрела на Роха. - Подойди, - сказала она; тот приблизился и опустился перед ней на колени, там, куда она указывала открытыми ладонями - несмотря на то, что он был лордом и предводителем клана, - и она наклонилась, обхватила его лицо ладонями, заглядывая ему в глаза. Она смотрела очень долго, и Рох наконец устало сомкнул веки, не в силах больше выдержать ее взгляд. Затем она прикоснулась к его лбу губами, по-прежнему не отпуская его. - Для тебя у меня нет питья, - прошептала она. - Такие раны я лечить не умею, как бы мне этого ни хотелось. Она уронила руки. Рох поднялся на ноги, направился к выходу, но был остановлен там властным жестом кемейса. Вейни оглянулся на Эрхил, вспомнив о вежливости, и поклонился, но леди сделала ему знак уходить, он поспешил увести Роха. Рох ничего не говорил и не оглядывался, и молчал еще долго после того, как они возвратились в свой шатер. В полдень Мерир послал за ними, и они отправились к нему в сопровождении тех же нескольких эрхендимов. Старый лорд кутался в мантию, отделанную перьями, на голову был надет золотой обруч. Его окружали вооруженные кел и люди. Рох поклонился Мериру и уселся на циновку. Вейни опустился на колени, выражая полное повиновение, и тоже сел. Лицо Мерира было серьезным и хмурым, некоторое время он лишь разглядывал их, не говоря ни слова. - Кемейс Вейни, - сказал он наконец. - Меня не может не беспокоить твой кузен Рох. Как, по-твоему, я должен с ним поступить? - Отпустить его вместе со мной. - Итак, Эрхил уже сказала тебе, что ты нас покидаешь? - Но не сказала - куда, лорд. Мерир нахмурился и откинулся на спинку кресла, сложив руки перед собой. - Твоя леди породила много зла на этой земле. Много вреда она принесла нам, и многое нам еще предстоит пережить. Я не могу закрыть на это глаза. Весь народ Шатана не может этого сделать. И при этом я еще боюсь, что ты не сказал мне всей правды. Но, тем не менее, я не должен удерживать тебя. - Он взглянул на Роха и отвел взгляд. - Ты настаиваешь, что он - твой союзник, но неужели ты думаешь, что твоя леди одобрит это? - Я рассказал вам, как мы стали союзниками. - Да. И все же, я думаю, она должна была тебя предупредить. Это сделаю я. Эрхил уверяет, что теперь она много ночей не будет спать из-за него, и она тоже предупреждает тебя. Но ты не слушаешь. - Рох сдержит данное мне слово. - Возможно. Возможно, ты знаешь его лучше. Смотри, чтобы это было именно так. Мы отправимся на поиски твоей леди Моргейн, и ты пойдешь вместе с нами. И он тоже, раз уж ты настаиваешь. Вы получите все назад - оружие и имущество. И свободу. Я требую от вас только обещание, что вы примете участие в этих поисках под моим началом и будете повиноваться моему слову как закону. - Я не могу, - хрипло произнес Вейни и повернул ладонь к Мериру, показывая шрам. - Это означает, что служу я только своей госпоже, и никому другому. Но я буду повиноваться, пока это не противоречит моему служению ей. Умоляю вас удовлетвориться таким обещанием. - Этого достаточно. Он благодарно коснулся лбом циновки, едва отваживаясь поверить, что они свободны. - Готовьтесь, - сказал Мерир. - Мы вскоре отъезжаем. Ваше имущество будет вам возвращено. Подобная спешка совпадала с его желаниями. Это было больше, чем он надеялся получить от старого лорда - и на миг в нем вспыхнуло подозрение. Но он вновь поклонился и встал, а Рох встал рядом с ним. Они вышли без сопровождающих. Эрхендимы удалились. В своем шатре они нашли все, что им принадлежало, как и обещал Мерир: оружие и доспехи, все вычищенное, смазанное маслом. Рох прикоснулся к луку, словно встретил старого друга. - Рох, - оказал Вейни, внезапно встретившись взглядом с темными глазами кузена. На миг он увидел чужака, холодного и грозного, и подозрения вспыхнули в нем с новой силой. Затем Рох справился с отразившимся на его лице гневом и отложил лук на груду шкур. - Давай пока не будем надевать доспехи, по крайней мере в первый день похода. Твоим больным плечам незачем носить эту тяжесть, и, несомненно, наших врагов пока нет поблизости. - Рох, поступай со мною честно - и я так же буду поступать с тобой. - Ты обеспокоен? - спросил Рох, мрачно посмотрев на него. - Для всех них я - чудовище. Ты был необычайно добр, рассказав обо мне. - Рох... - А разве ты не рассказал им правду о ней, о твоей госпоже-полукровке? Да, полукровке, кто же она еще? Не чистокровный кел и не человек. Несомненно, она делала то же, что делал я, ни больше, ни меньше. И я думаю, ты всегда знал это. Он чуть было не ударил; остановил руку, дрожа от сдерживаемого гнева. Снаружи были эрхендимы, их свобода находилась под угрозой. - Успокойся, - прошипел Рох. - Спокойнее! Я ничего не сказал. Я многое мог бы сказать, но не сказал, и ты это знаешь. Я не предал ее. Это была правда. Он взглянул в бесстрастное лицо Роха и понял, что тот не лжет ему. Рох не предал их. - Я знаю, - сказал он. - И я отплачу за это, Рох. - Ты не можешь сделать этого, ты недостаточно для этого свободен. Наверное, ты забыл, кто ты. - Но мое слово... мое слово чего-то стоит. И для них, и для нее. Лицо Роха скривилось, будто он получил удар. - А ты горд, илин, если думаешь так. - Ты лорд клана моей матери. Я не забыл этого. Я не забыл, что ты предоставил мне кров в то время, когда остальные родственники гнали меня. - Ага, значит, все-таки ты мне кузен? В его вызове не было настойчивости. Вейни отвернулся. - Я сделаю то, что сказал, Рох. И смотри, отвечай тем же. Если попросишь прощения как лорд моего клана, я дам его; если попросишь прощения как мой родственник - я дам его. Если тебе не нравится, что кел говорили со мной, а не с тобой, то за тебя говорит другая твоя часть, которую я не люблю. С ним я дела иметь не желаю. Рох ничего не сказал. Они не торопясь уложили пожитки в узлы, которые было удобно привязывать к седлам, а на себя нацепили только оружие. - Я сделаю то, что сказал, - произнес Рох. Это снова был Рох, и Вейни в знак понимания наклонил голову. Вскоре их позвали. 13 Отъезжающие собрались возле шатра Мерира. Шестеро эрхендимов, все - высокого роста. Двое молодых; двое почти старики - волосы кемейса были почти такими же белыми, как у кел, лица морщинистые от времени; и старшая пара эрхендимов, женщины-эрхинды, кемейс казалась не такой старой, но все же волосы ее были серебристы от седины, в то время как эрхин, подобно всем кел, выглядела моложе своего возраста, не старше тридцати. Для них были подготовлены кони, и Вейни порадовался: гнедой для него и рыжий для Роха, с мощной грудью, сильные при всей своей грациозности. Такими красавцами могли бы гордиться даже коневоды Мориджа. Все пока не садились в седла. Для одной лошади - белой кобылицы необычайной красоты - наездник еще не пришел. Вейни прицепил свою кладь к седлу, порадовавшись, что ему предоставили флягу, седельные сумки и хорошее серое одеяло, чего сам он просить не решился. Подошли кемейсы и предложили плащи ему и Роху. Они с благодарностью приняли их, поскольку было прохладно. Все было готово к отъезду, но они продолжали ждать. Вейни снова чувствовал себя в норме, то ли от снадобья Эрхил, то ли от прикосновения к коню и оружию под сумами... то ли успокоившись, что у него было все для бегства, если что-нибудь заставит Мерира изменить свое решение. Один из кемай принес гирлянду цветов и повесил на шею белого коня, а другие принесли гирлянды для всех отъезжающих эрхендимов. Эллюр принес белые цветы для Роха, а Син - гирлянду ярко-синих. Мальчик приподнялся на цыпочки, вешая венок на шею черному скакуну, так, что они свисали словно крошечные колокольчики. Затем Син посмотрел на Вейни. Закончив подготовку к отъезду, Вейни посмотрел на Сина - и осознал, что из этого путешествия он может не вернуться. Похоже, Син тоже так считал. На глазах его блестели слезы, но он сдерживал их. Он теперь жил в Шатане, он уже не был больше мальчиком из деревни. - Мне нечего подарить тебе на прощание, - сказал Вейни, порывшись в памяти и поняв, что у него нет ничего, кроме оружия. - А у нас принято дарить что-нибудь перед отъездом. - Я сделал это для тебя, - сказал Син и вытащил из-за пазухи вырезанную из дерева голову лошади. Работа была необычайно искусной. Судя по всему, Син был мальчиком весьма одаренным. Вейни взял ее, сунул за пазуху. Затем в отчаянии снял с пояса кольцо - простая сталь с просинью и чернью. Когда-то на этом кольце держался запасной ремень, но теперь его не осталось. Он вложил кольцо в ладонь Сину и сомкнул на нем его смуглые пальчики. - Эта простая вещь - единственное, что осталось у меня от моего дома, от Мориджа в Эндаре-Карше. Не проклинай меня, когда вырастешь, Син. Мое имя - нхи Вейни, и если я чем-то тебя когда-нибудь обидел, то я не хотел этого. Пусть всегда в этом лесу будут эрхендимы и мирриндяне, и когда вы с Эллюром станете эрхендимами, старательно заботьтесь об этом. Син обнял его. Подошел Эллюр и взял его за руку. Он посмотрел на Роха, лицо его было печальным. - Ра-Корис очень похож на эти места, - сказал Рох, вспоминая свои владения в лесном Эндаре. - Если у меня и не было причин противостоять шию, то теперь, когда я увидел это место, они у меня появились. Но защитить их я постараюсь по-своему, не отбирая у них той единственной вещи, которая может их спасти. В руку Вейни вцепилась рука мальчонки, он посмотрел на Роха и почувствовал беззащитность - в его распоряжении не было никаких аргументов, кроме его клятвы. - Если она мертва, - сказал Рох, - то я понимаю твое горе, кузен, и не желаю тебе зла, но ведь в этом случае ты станешь свободен, и будешь ли ты тогда дальше идти к ее цели? Неужели ты лишишь их всего этого? Я думаю, в тебе есть жалость. И они тоже наверняка на это надеются. - Молчи. Не пытайся разжалобить меня. - Хорошо, - согласился Рох. - Не будем больше об этом. - Он положил ладонь на холку лошади и оглянулся, посмотрев на огромные деревья, высившиеся над шатрами. - Но все же подумай о судьбе всего этого, кузен. В толпе послышался шепот, она раздвинулась, пропуская Мерира - совсем уже не того Мерира, которого они видели раньше: древний лорд в одежде для верховой езды, с оправленным в серебро рогом на боку и мешочком, который он подвесил к седлу белого коня. Прекрасное животное повернуло голову, привычно ткнулось носом ему в плечо. Он погладил его по морде и взял поводья. Ему не потребовалась помощь, чтобы забраться в седло. - Будь осторожен, отец наш, - сказал один из кел. - Да, - откликнулись остальные. - Будь осторожен. Пришла Эрхил. Мерир взял руку леди. - Управляй в мое отсутствие, - попросил он и сжал ее руку. Остальные начали садиться на коней. Вейни попрощался с мальчиками, жестом показал им уходить и забрался в седло. Гнедой пошел сам, без понукания, когда тронулись остальные кони, и прежде, чем отъехать подальше, Вейни оглянулся. Эллюр и Син бежали за ним, пока не отстали. Он помахал им рукой, когда они добрались до края лагеря, и последнее, что он увидел, - двое пареньков, печально стоящие на опушке, светловолосый кел и маленький, смуглый человечек. Затем они скрылись за зеленой листвой, и Вейни повернулся в седле. В пути они почти не разговаривали; двое молодых эрхендимов следовали впереди, двое - возле Мерира. Вейни и Рох ехали следом, и двое эрхендимов - позади. Они ехали без мечей, эти эрхендимы, но луки у них были длиннее человеческих, на изящных руках были специальные перчатки для стрельбы из лука, старые, полупоношенные. Кемейс этой пары часто отставал и исчезал из виду, в то время как кемейс пары, едущей впереди, часто уходил вперед, разведывая дорогу. Старых эрхендимов звали Шарн и Див. Вейни поговорил с эрхин Перрин, женщиной-кел, ехавшей рядом с ним. Ее кемейс звали Виз, а молодую пару - Ларрел и Кессан. Это были красивые парни, напомнившие ему Леллина и Сизара. Под вечер они остановились. Кессан исчез незадолго до остановки и не появился, когда его ожидали; Ларрел беспокоился и хотел было отправиться на его поиски, но кемейс пришел как раз перед тем, как они уже собрались снова садиться на коней, и пробормотал Мериру извинения. Затем откуда-то послышался свист эрхинов, тонкий и чистый, как пенье птицы, говорящий им, что все в порядке. Его было приятно слышать, потому что это был первый сигнал, который они услышали за время поездки, словно тех, кто рыскал поблизости по лесу, было немного. Эрхендимы стали вести себя менее скованно, в глазах Мерира мелькнула улыбка, в то время как раньше они были печальны. Затем Ларрел и Кессан оба покинули их и уехали вперед. Они так и не появились к ночи, когда остальные уже не могли разобрать пути и остановились на ночлег. Они расположились у ручья и рискнули развести огонь. Мерир решил, что это достаточно безопасно. Все вместе они сидели у костра за совместной трапезой. Вейни ел, хотя почти не испытывал голода. Однако после дня езды он вновь почувствовал озноб и сварил себе зелья Эрхил. Затем он с радостью улегся на одеяло и с облегчением вытянулся, потому что раны его болели и он был утомлен даже столь коротким путешествием. Но он не хотел оставлять Роха у костра одного, боясь, что тот проговорится или как-нибудь разозлит эрхендимов. Все шансы были за то, что Рох сдержит слово, но он не мог заставить себя довериться ему полностью, поэтому позволил себе лишь полудрему, положив голову на руки и наслаждаясь если не сном, то хотя бы теплом огня. Мерир шепотом инструктировал эрхендимов; те передвигались осторожно, и Вейни поднял голову, чтобы посмотреть, что случилось. Перрин и Виз взяли в руки свои луки и вложили в них стрелы. - Тревога, лорд? - с беспокойством спросил Вейни. Однако эрхендимы никуда не уходили и не совершали больше никаких действий. Мерир сидел, не шевелясь, закутавшись в плащ, лицо его было хмурым и неспокойным. Чистокровный кел внешне обычно казался нежным, почти хрупким, но Мерир выглядел вырезанным из кости, твердым и остроглазым. - Нет, - сказал Мерир тихо. - Я просто велел им сторожить. Старые эрхендимы сидели у костра возле Мерира, и что-то в их поведении говорило, что возле лагеря врагов сейчас нет. Старые стражи сидели лицом к костру, положив стрелы в луки, хотя тетивы их не были натянуты. - Это нас вы стережете, - понял Вейни. В голосе его зазвучал гнев. - Я верил тебе, милорд. - Я тоже тебе верил, - сказал Мерир. - Сними пока свое оружие. Я не хочу недопонимания. Старайся поступать так, чтобы нам не пришлось ссориться. Вейни расстегнул пояс, снял меч и кинжал, отложил их в сторону. Рох последовал его примеру, хмурясь. Див подошел и собрал оружие, переложил его поближе к Мериру. - Прости нас, - сказал Мерир. - Мне нужно кое о чем его расспросить. - Он встал, Шарн и Див тоже, и сделал знак Роху. - Пойдем с нами, чужестранец. Рох поднялся на ноги, и Вейни тоже стал подниматься. - Нет, - сказал Мерир. - Будь мудр, не делай этого. Я не хотел бы причинять тебе зла. Луки натянулись. - Манеры у них несколько отличаются от манер Хитару, - тихо сказал Рох. - Я не возражаю против того, чтобы они меня спрашивали, кузен. И Рох, обладающий знаниями, способный предать их, добровольно пошел с ними. Они удалились по берегу ручья, где их укрыли деревья. Вейни остался на месте, стоя на одном колене. - Я прошу тебя, - сказала Перрин, ее лук был натянут. - Прошу, ничего не делай, сиррин. Мы с Виз редко промахиваемся даже по мелким мишеням. Обе мы не промахнемся ни за что. Они не причинят вреда твоему родственнику. Прошу тебя, сядь и не заставляй нас быть настороже. Он сел. Тетивы луков ослабились. Он уперся подбородком в ладони и стал ждать. Наконец эрхендим привел Роха и посадил его под бдительным оком лучников. Вейни встретился с Рохом взглядами, но этот взгляд ничего ему не дал. - Пойдем со мной, - сказал Шарн, и Вейни поднялся и последовал за ним во тьму, где над ручьем, плещущим среди камней, нависали деревья. Мерир ожидал, сидя на поваленном дереве: бледная фигура в лунном свете, закутанная в плащ. Эрхендим остановил Вейни в нескольких шагах от него, и он стал ждать, не выказывая почтения старому кел. Мерир предложил ему сесть, но он отказался. - Ах, - сказал Мерир, - ты считаешь, что с тобой дурно обращаются. Но как же иначе мы должны с тобой обращаться, кемейс? Разве мы не здесь, разве мы не идем путем, который ты указывал, несмотря на то, что ты не был с нами честен? - Я не давал вам клятвы верности, - сказал Вейни, чувствуя, как упало сердце, ибо он предположил, что Рох совершил худшее. - Я никогда не лгал тебе. Но некоторых вещей я просто не могу говорить. Шию, - он указал кивком в сторону Азерота, - для этого применяли акил. Но сомневаюсь, что вы прибегнете к этому. Вы совсем другие. - Тогда почему ты поступаешь с нами точно так же? - Что рассказал Рох? - Ах, вот чего ты боишься... - Рох не лжет... по крайней мере, в большинстве случаев. Но половина его - это не Рох. Та его половина с радостью перерезала бы мне горло. Я знаю это. Я говорил тебе, как обстоят дела. Я говорил это. И я не надеюсь, что все, что он скажет тебе, будет безопасно для меня или моей леди. - Это правда, кемейс, что твоя леди имеет некую очень могущественную вещь? Будь сейчас день, Мерир бы увидел, как лицо Вейни побледнело. У него засосало под ложечкой. Он ничего не сказал. - Это так, - сказал Мерир. - Она могла бы мне сказать. Но не сказала. Она ушла от меня и пошла своим путем. Ей не терпелось добраться до Нихмина. Но она этого не сделала... Я это знаю. Сердце Вейни быстро забилось. Некоторые люди обладали даром пророчества - так, во всяком случае, было в Шиюне. Но у Мерира было нечто большее, чем просто способность к прорицанию. - Где она? - требовательно спросил он Мерира. - Ты угрожаешь? Неужели? Он подскочил к старому кел и схватил его за грудки прежде, чем эрхендимы успели вмешаться. И почти сразу у него возникло чувство, что где-то рядом действует сила Врат. Чувства его притупились. Он вцепился в лорда кел, держа его за одежду, рванул; Мерир закричал, головокружение усилилось, и на миг наступила мгла, черная и холодная. Затем - земля. Он лежал на скользких листьях, рядом с ним - Мерир. Эрхендимы схватили его - он смутно ощущал на себе их руки - и оттащили от лорда. Мерир слабо пошевелился. - Нет, - сказал Мерир, - не причиняйте ему вреда. - Сталь спряталась в ножны, Шарн двинулся на помощь Мериру, осторожно поднял его и помог усесться на бревно. Вейни остался стоять на коленях, не чувствуя ни рук, ни ног. В голове его зазвучал голос, удивляя его, сбивая с толку - потому что это был голос Мерира. Сила Врат. Место, где был лорд кел, заряжено ужасом силы Врат. "Я знаю", - заявил голос Мерира, и это означало, что Врата остались пока целы, Моргейн не лишила их могущества. - Итак... - пробормотал наконец Мерир, - ты достаточно храбр для этого... достаточно храбр, чтобы сражаться с таким стариком, как я. Вейни опустил голову, откинул волосы со лба и встретился с гневным взглядом старца. - Милорд, честь я потерял очень давно и весьма далеко отсюда. Я хотел лишь встряхнуть тебя. - Ты проходил через Врата по меньшей мере дважды, и я не мог напугать тебя этим. - Мерир вытащил из складок одежды крошечную шкатулку и осторожно открыл ее. В ладони его что-то замерцало, и хотя это "что-то" было очень маленьким, Вейни отшатнулся - он понял опасность. - Да, - сказал Мерир, - твоя госпожа - не единственная, кто обладает на этой земле могуществом. Я тоже. И я узнал, что подобная вещь оказалась на свободе в Шатане... и я хотел узнать, что это было. Я долго искал. Могущество оставалось скрыто. Вы наткнулись на Мирринд, и вам повезло. Я был раздражен, узнав, что вы среди нас. Я послал за вами и выслушал вас... я ведь уже знал тогда, что в Шатане есть подобная вещь. Я позволил вам идти, надеясь, что вы выступите против наших врагов. Я поверил вам, ты сам знаешь это. И все же, вопреки моему совету, вы отправились искать Нихмин. А защитники Нихмина гораздо более могущественны, чем я. Кое-кого из них она миновала, и это меня позабавило - но это не значит, что она сможет пройти мимо всех остальных. Возможно, она уже мертва. Я не знаю. Леллин должен был вернуться - и не вернулся. Я думаю, Леллин почему-то поверил вам - иначе он вернулся бы очень быстро, но я не уверен, что он долго прожил после того, как покинул Кархенд. У меня есть только твое слово. И Нихмин все еще стоит. Ты вернулся в наши руки, словно мы твои кровные родственники. Доверился, надо полагать... И своим молчанием подтвердил мое предположение о том, ради чего она пришла сюда. Уничтожить то, что защищает эту землю. Она - носительница той силы, которую я чувствую, - в этом я теперь твердо уверен. Я спросил кайя Роха, почему она хочет уничтожить Нихмин. Он сказал, что такое разрушение - ее предназначение, а в чем суть этого - он не понимает сам. Я спросил, почему же тогда сам он разыскивает ее, и он сказал, что после того, что он сделал, ему больше некого держаться, кроме нее. Ты сказал, что он редко лжет. Но ведь его слова были ложью. Вейни охватила дрожь. Он покачал головой и сглотнул. - Лорд, сам он верит в это. - В таком случае я задам тебе тот же вопрос. Во что веришь ты? - Я... не знаю. Многое из того, что Рох считает правдой, я таковой не считаю. И я к тому же служил ей. Я сказал ей однажды, что не хочу знать никаких тайн. На этом мы поладили, и теперь я не смогу тебе ответить, даже если бы хотел. Я всего лишь знаю ее лучше, чем знает Рох - и знаю, что она не желает причинить вам беды. Она этого не хочет. - Это - правда, - оказал Мерир. - Во всяком случае - ты веришь в это. - Я никогда не лгал вам. И она тоже. Он сделал попытку встать, но эрхендимы поспешили положить ему руки на плечи. Мерир сделал жест, чтобы его отпустили. Он встал - видно было, что ему дурно, он едва стоял на ногах - и глянул сверху на щуплого лорда. - Именно Моргейн пыталась не дать шию проникнуть на эту землю. Можете винить меня, можете винить Роха за то, что они пришли сюда, - она же предвидела это и пыталась предотвратить. И еще я знаю, лорд, что в той энергии, которой вы пользуетесь, есть зло, и рано или поздно оно овладеет вами, как овладело шию... Эта вещь, которую вы держите в руке, - прикасаться к ней опасно, я знаю это. И она тоже прекрасно это знает. Она ненавидит ту вещь, которую ей приходится носить, ненавидит больше всего на свете. Мерир внимательно смотрел на него, лицо его было освещено призрачным опаловым сиянием. Затем он закрыл коробочку, и свет угас, бросив последний красноватый отблеск на его лицо. - Кому же еще чувствовать ту вещь, о которой сказал Рох, как не тому, кто носит подобную? Это въелось в мои кости, - сказал он. - Те Огни, которые носим мы, светятся мягко, ее вещь - сильнее. Но она не принадлежит нашему миру, эта вещь. Лучше бы она никогда сюда не приходила. - Но именно она и привела нас сюда, лорд. Будь эта вещь в чьих-нибудь других руках, я предпочел бы, чтобы это были ваши руки, а не руки шию. - А свои руки предпочел бы моим? Он не ответил. - Это меч, не так ли? Оружие, которое она ни разу не извлекала из ножен. Единственная вещь такого размера. Он, поколебавшись, кивнул. - Я скажу тебе, нхи Вейни, слуга Моргейн, что в прошлую ночь сила эта была задействована, и я почувствовал себя так, как никогда прежде с момента вашего появления в Шатане. Что это было, как думаешь? - Меч был извлечен из ножен, - сказал он, и надежда и страх вспыхнули в нем. Надежда - что она выжила, страх - что ей грозила опасность, заставившая ее обнажить меч. - Да, я тоже так рассудил. Я возьму тебя с собой. У тебя мало шансов добраться туда в одиночку, так что не забывай, кемейс, что ты едешь под моим покровительством. Если же тебе угодно - поезжай сам, испытай судьбу. - Я останусь с вами, - сказал он. - Отпустите его, - сказал Мерир страже. Эрхендимы отошли, хотя и не отставали от Вейни, когда тот направился к костру. Там под охраной лучников оставался Рох. Эрхендимы жестами сказали им, что все в порядке, и лучники спрятали стрелы в колчаны. Вейни шагнул к Роху. В глазах его стояла пелена гнева. - Встань, - сказал он, и когда Рох не подчинился, схватил его и рывком поднял. Рох стряхнул его руку и ударил, но он увернулся и нанес ответный удар. Рох осел на землю. Эрхендимы вмешались, обнажив мечи. Один кольнул Вейни, и он попятился. Он вновь обрел чувства. Рох попытался подняться и броситься на него, но эрхендимы остановили и его. Рох медленно выпрямился, мрачно глядя на Вейни и вытирая окровавленный рот. Он сплюнул кровь и вытер рот еще раз. - Итак, - сказал Вейни на эндарском, - теперь я защищаю только собственную спину. О себе заботься сам, предводитель клана, кузен. Я илин, но не твой. Всем соглашениям конец. Я предпочитаю, чтобы мои враги стояли ко мне лицом. Вновь Рох сплюнул, в глазах его полыхнула злоба. - Я ничего им не сказал, кузен. Но будь так, как пожелаешь. Договор разорван. Можешь убить меня без предупреждения. Нхи вышвырнули тебя. Я все еще предводитель клана и не слагаю с себя этого звания. Кайя тоже отрекаются от тебя. Будь илином до конца своих дней, убийца родственников, и благодари за это свою натуру. Я не сказал им ничего, чего бы они еще не знали. Скажи ему, лорд Мерир, что я выдал? Что я сказал тебе, о чем бы ты не сказал прежде? - Ничего, - сказал Мерир. - Он ничего нам не сказал. Это правда. Гнев оставил Вейни, и некоторое время он безмолвно стоял перед Рохом. Наконец он покачал головой и опустил окровавленную руку. - На меня слишком много свалилось, - сказал он устало. - Я бью в ответ - и ошибаюсь. Это мое проклятье. Я снова возьму твое слово, Рох. - Но я тебе его не дам, ублюдок нхи! Рот Вейни скривился. Он еще раз сплюнул комок крови и отошел. Вейни приблизился к своему ложу и улегся. Он лежал, слишком измученный, чтобы спать. Остальные устраивались на отдых. Костер погасили. Перрин и Виз были назначены нести стражу. Рох лег рядом с ним, глядя на небо. Рот его был плотно сжат, лицо гневное, и Вейни так и не узнал, заснул Рох в ту ночь или нет. Утром лагерь медленно ожил, эрхендимы медленно начали собираться и седлать лошадей. Вейни поднялся одним из первых и начал натягивать доспехи; Рох, глядя на него, поступил так же. Оба молчали, не глядя впрямую друг на друга. Мерир поднялся последним и настоял на скором отъезде. Они так и сделали: отъехали сразу же после завтрака. Перед этим Мерир велел вернуть им обоим оружие. - Не нарушайте между собой мира, - предупредил их Мерир. - Я не буду покушаться на жизнь моего кузена, - сказал тихим голосом Вейни, только для Мерира и Роха. Рох ничего не сказал, накинул перевязь, поместил на место Клинок Чести и направился к лошади. Вейни проводил его взглядом, вежливо поклонился Мериру и пошел следом за Рохом. Они не заговорили. Рох смотрел на него не иначе, как со злостью, что делало разговор невозможным, и Вейни повернулся, седлая коня. Рох был готов отправляться; он тоже, и повел своего коня к остальным, которые были уже в седлах. Но по пути, повинуясь горькому импульсу, он остановился и подождал Роха. Рох запрыгнул в седло, и он поступил так же. Колонна начала двигаться. - Рох, - сказал он наконец, - неужели мы оба не можем внять голосу рассудка? Рох поглядел на него холодным взглядом. - Что, испугался? - спросил он на эндарском. - Сколько они от тебя узнали, кузен? - Возможно, столько же, сколько от тебя, - сказал он. - Рох, Мерир вооружен. Почти так же, как и она. Рох этого не знал. Лицо его медленно прояснилось. - Так вот, значит, что тебя тревожит. - Он болезненно сплюнул в сторону. - Значит, на этой земле есть нечто, способное ей противостоять. Вот почему ты в таком отчаянии. Что ж, ты сделал большую ошибку, заставив меня быть готовым в любой момент вцепиться тебе в горло. Это тебе сейчас нужно меньше всего. И говорить тебе об этом тоже не стоило. Это твоя вторая ошибка. - Он бы все равно сказал тебе, если бы ты спросил. А так я точно знаю, что тебе об этом известно. Некоторое время Рох молчал. - Я не знаю, как смогу отплатить тебе за то, что ты ради меня сделал. Это что-то новое - слышать от нхи признание в том, что он совершил ошибку. - - Голос его надломился, плечи опустились. - Я уже говорил, кузен, что устал. Мир, кузен, мир. Когда-нибудь мы убьем друг друга - быть может. Но для этого сначала надо знать, за что. - Оставайся со мной. Я буду просить за тебя. Я говорил тебе это прежде, и я не передумал. - Не сомневаюсь. - Рох снова сплюнул, вытер рот и выругался, мотнув головой. - Ты выбил мне два зуба. Пусть это сотрет другие сомнения. Что ж, посмотрим, как будут обстоять дела. Посмотрим, способна ли она внять голосу рассудка, а также эти люди. Сам я предпочитаю похоронные обряды Эндара, но если все обернется иначе, я знаю и обычаи Карша. - Взаимно, - прошептал Вейни. Рох горько рассмеялся и наклонил голову. Тропа сузилась, и дальше они уже не могли ехать стремя в стремя. Возвратились Ларрел и Кессан - они просто поджидали на очередном повороте тропы. Они встретились с Мериром и переговорили. - Мы доехали до самого Лаура, - сказал Ларрел. Оба эрхендима и их кони выглядели усталыми. - Из Мирринда пришла весть - вокруг никаких врагов, все спокойно. - Странное это спокойствие, - сказал Мерир, наклонясь в седле и бросая взгляд назад. - Столько тысяч людей - и по-прежнему все спокойно. - Я не знаю, почему так, - сказал Вейни, потому что взгляд Мерира упал прямиком на него. - Я скорее ожидал немедленного нападения. - Затем в голову ему пришла другая мысль. - Люди Фвара. Если кто-нибудь из них остался в живых... - Да, - сказал Рох. - Они могли предупредить остальных, рассказать, что такое лес. А может быть, это сделал Шайен. - Они могут рассказать, что именно она ищет? - Все шию знают, где она оторвалась от погони. - Да, - заключил Мерир, - возле Нихмина. Вейни вспомнил, что меч был обнажен две ночи назад. Для орды было вполне достаточно времени, чтобы скопиться вблизи берега Нарна. Он почувствовал, как в лесной тени на его коже выступил холодный пот. - Надо поторопиться, - сказал он. - Мы близ владений хейрилов, - сказал Мерир, - и здесь не место для безрассудной спешки. Но они продолжали движение, и усталые эрхендимы тащились вместе с ними и останавливались очень редко, только затем, чтобы не заморить коней. Они делали остановки и спешивались только в полдень и перед закатом, затем седлали коней и вновь углублялись в заросли. На этот раз под окружающими их огромными старыми деревьями ночь опустилась быстрее. В лесу вновь и вновь слышалось тихое щебетанье, пугающее коней. Затем на тропе впереди вспыхнуло опаловое сияние, отчего конь Мерира весь словно бы засветился - всадник и конь выглядели так, будто бы были под водой. Огонь угас. После этого несколько мгновений лес был совершенно безмолвен. Затем появились хейрилы - суетливые снующие тени. Один из них взвизгнул, и кони замотали головами, загарцевали, порываясь бежать. Мерир повел их дальше вперед, и странные проводники сновали вокруг, исчезая во мраке леса и появляясь вновь; затем почти все отстали, их осталось трое, тихо щебечущих. Было ясно, что лорд Шатана имеет здесь право свободного прохода. Они признавали могущество Огней, один из которых Мерир держал в поднятой руке, и при этом даже сами эрхендимы выглядели испуганными. Внезапно Вейни понял, насколько малы в самом деле были его шансы пройти самостоятельно через лес, населенный этими существами, и с дрожью вспомнил, как они с Рохом пробирались среди них. Они служили Огням в какой-то странной манере, возможно, боготворили их. В своем незнании Вейни смог найти проход там, где даже лорд Шатана не мог идти безрассудно и без опасения... Наверное, кто-то из них узнал в нем спутника другого человека, который тоже нес Огонь... Очевидно, он и Рох уцелели только потому, что хейрилы вспомнили Моргейн. Сердце его билось быстрее, когда он глядел на темные, похожие на цапель тени впереди на тропе. Они могут знать, подумал он. Если хоть одно живое существо знает, где сейчас Моргейн, то оно - среди них. Он отчаянно надеялся, что они отведут их к ней этой ночью, и желал, чтобы нашелся хоть кто-нибудь из его спутников, кто мог бы объясниться с ними. Даже Мерир не мог этого; когда он общался с ними, он делал это исключительно жестами. Надежда угасла. Хейрилы не вели их ни в какое укромное место, а только за пределы своих владений. На закате они переправились через Нарн. Черная и широкая река - такой она казалась из-за деревьев, но они заметили место, которое, похоже, было пригодно для переправы - песчаные банки и мели, над которыми бурлили барашки. Хейрил указал им место на берегу, сделал жест - можно перейти - и внезапно исчез. Вейни спрыгнул с коня, удержал равновесие, вцепившись в деревце, и сделал попытку остановить одного из них. Трое, показал он жестом. Где? Возможно, хейрил что-то понял. Огромные глаза сверкнули в свете звезд. Он сделал паучьими пальцами какой-то жест, подняв руку. И показал в сторону реки. Следующий жест - трепет пальцев. Затем он повернулся и побрел прочь, оставив его в безнадежности. - Огни, - сказал Шарн. - Река. Очень много. Вейни глянул на кел. - Тебе повезло, - сказал Шарн. - Он мог бы и убить. Не касайся их. - Больше ничего от них мы узнать и не могли, - сказал Мерир и направил коня к воде. Хейрилы исчезли. Ощущение их присутствия уже не угнетало их, и эрхендимы быстро двинулись за Мериром. Вейни взобрался в седло и поехал за Рохом и Виз. Нетерпение гнало его еще долго после того, как он получил от существа крохи информации. Спускаясь к воде, он оглядывался по сторонам, потому что хотя это место и выглядело неудобным для засады, ситуация была похожа на ту, когда под ним убили лошадь. Единственное отличие заключалось в том, что хейрилы проводили их фактически до самого берега и, возможно, еще продолжали охранять. Нужно было соблюдать осторожность еще в одном - пески эти могли оказаться зыбучими. Но все обошлось благополучно, лишь во время переправы конь юного Ларрела оступился, и тот промок до костей. Он стал дрожать от холода и усталости, и потому, наверное, этот кел выглядел даже более нежным, чем это им свойственно. Кессан набросил ему на плечи свой сухой плащ, но Ларрел упрямо забрался в седло, готовый продолжать путь. - Нам надо скорее уезжать отсюда, - сказал он, дрожа. - Брод слишком легко держать под прицелами луков. Никто не возразил ему ни слова. Мерир повернул к югу, и они ехали до тех пор, пока кони могли нести их. Днем они остановились и поели, чего не успели сделать в утренней спешке. Никто не проронил ни слова, даже горделивые кел от изнурения сидели недвижно. Рох вытянулся на нагретой солнцем земле, на единственном освещенном пятнышке, которое ему удалось найти вблизи стоянки, и лежал как убитый. Вейни поступил подобным же образом, и хотя многодневная лихорадка, похоже, оставила его, он чувствовал, что крепость костей его растаяла и сила покинула его вместе с жаром. Рука его, на которую он случайно посмотрел, показалась ему странной, кости проглядывали явственней, чем прежде, на запястье были раны. Доспехи свободно висели на теле. Он устал настолько, что не имел сил даже пошевелиться, устроиться поудобнее. Что-то испугало лошадей. Он повернулся. Эрхендимы вскочили на ноги, Рох тоже. Послышался свист, краткий и вопросительный. Мерир сделал несколько шагов в ту сторону, и Шарн ответил сложным посвистом. Вейни ни на секунду не усомнился в том, что это был секретный лесной язык эрхендимов. Послышался ответ, не менее сложный. - Это весть... - произнес Мерир после некоторого молчания, - из Нихмина. Там встревожены. Сирриндимы... Шию, которых ты привел... идут вверх по течению Нарна большими силами. - А Моргейн? - спросил Вейни. - О Моргейн, о Леллине, о Сизаре - ничего. Словно само их существование отныне покрыто тайной. Живые они или мертвые - их присутствие в Шатане неощутимо, иначе эрхендимы из тех мест сказали бы нам. Они не говорят. Что-то в этом не так. Сердце его упало. Он почти простился с надеждой. - Пошли, - сказал Мерир. - Мы не можем позволить себе терять время. 14 Угроза не заставила себя долго ждать. Чье-то передвижение вспугнуло птиц под покровом зарослей на другом берегу Нарна, и вскоре появились всадники, но от врагов их отделял широкий Нарн и поблизости не было брода, чтобы одна из сторон могла напасть на другую. Враги тоже заметили их и остановились на совет. Это были кел с демоническими шлемами на головах, в чешуйчатых доспехах, на низкорослых шиюнских конях. Вооружены они были пиками, но с собой несли не только их. Вождь, чьи белые волосы развевались по ветру, подвел своих воинов к самому берегу. Эрхендимы были поражены их видом: похожие на жителей Шатана фантастические существа в доспехах - словно порождение акилового сна. - Шайен! - прошептал Вейни, ибо никто из шию не мог держаться с таким дерзким видом, кроме него и Хитару. Кел завел свою лошадь по колени в воду и закричал, бросая им вызов. Их компания продолжала двигаться в противоположном по отношению к банде из Сотарра направлении, но Шайен и его люди развернулись и двинулись параллельным курсом. Со стороны бывших обитателей Сотарра летели стрелы, большинство их падало в воду, некоторые ударяли о камни на берегу. Кел Перрин подъехала к берегу и, вскинув лук, выстрелила. Один из кел в демонических шлемах вскрикнул и скорчился в седле, а его товарищи поспешили помочь ему. На том берегу поднялся крик ярости. Виз тоже подвела коня к берегу и тоже выпустила стрелу, попавшую в цель. - Дай мне твой лук, - попросил Вейни Роха. - Если ты не стреляешь, дай мне. - Шайен? Нет. При всей твоей ненависти к нему, он - враг Хитару и лучший из всей этой породы. К тому же было уже поздно. Шию отступили за пределы досягаемости выстрелов эрхендимов, убедившись в недальнобойности своих луков и меткости обитателей Шатана. Они двигались по другому берегу реки на порядочном расстоянии, но не было ни времени на остановку, ни способа добраться до них. Перрин и Виз ослабили луки, а другие эрхендимы плотно держались вокруг Мерира, внимательно разглядывая заросли по эту сторону реки. Следовало двигаться быстро, но на берегу это было трудно. Тем не менее, они гнали коней во весь опор, чтобы увести врагов подальше от брода. Когда Вейни посмотрел назад, он заметил, что на стороне шию белым перышком поднимается дымок. Перрин и Виз посмотрели в том же направлении, и лица их стали суровыми от гнева. - Огонь! - воскликнула Перрин так, словно это было ругательство, и остальные оглянулись. - Сигнал шию, - сказал Рох. - Они сообщают своим приятелям, находящимся ниже по реке, что мы здесь. - Мы стараемся не разводить большие костры, - мрачно сказал Шарн. - Если они не дураки, они должны были расчистить место, прежде чем разводить огонь. Вейни опять оглянулся, посмотрел на Нарн, текущий сквозь толщу лесов, - брешь в доспехах Шатана, врата для людей с огнем и топорами... А хейрилы спят, беспомощные при свете дня, подумал он. Он увидел далекую тень всадников, мелькнувшие на солнце доспехи - Шайен загасил сигнальный огонь и шел за ними следом. Они вновь остановились на отдых, их кони были все в мыле. Вейни занялся мелочами, приводя в порядок свое снаряжение, в то время как эрхендимы взяли на себя заботу о конях. Они были лесными жителями, не привычными к коням, и потому обходились с ними с чрезмерной осторожностью. - Лорд, - сказал он, опускаясь на землю перед Мериром. - Лес - это одно, открытая местность - это другое. Мы не должны выжимать из коней остатки сил, кони нам могут понадобиться совершенно неожиданно. Если шию тайком переберутся на эту сторону и прижмут нас к реке, усталые кони нас не унесут. - Этого я не боюсь. - Ты загонишь коней насмерть, - сказал Вейни и оставил попытки дать старому лорду совет. Он потрепал по холке измученную белую кобылу, затем сам опустился на землю возле Роха, который сидел, свесив голову на колени. Через некоторое время они снова забрались в седла, но, казалось, Мерир все же внял его совету, и они двигались медленно. Как Моргейн, подумал Вейни, гордый и упрямый. Когда он подумал о ней, это было как если бы нож разбередил рану. Его пробрала дрожь, он снова бросил взгляд назад, туда, где следом за ними, вне досягаемости луков, скакал Шайен. Вейни затряс головой, пытаясь избавиться от тревожных мыслей: они в любой момент могут встретить шию и на этой стороне реки, а у следующего брода Шайен переправится к ним. Рох подъехал к нему поближе, и лошади пошли стремя в стремя. Он протянул Вейни одну из ковриг эрхендимов. - Ты не ел на привале. У него не было аппетита, но, почувствовав участие, он взял ковригу и съел, запивая водой, хотя та легла в желудке словно свинец. - Возьми, - сказала Виз. Он выпил, ожидая, судя по запаху, огня, и огонь был, достаточно жгучий, чтобы у него на глаза навернулись слезы. Он сделал еще несколько глотков и вручил флягу Виз, чьи темные глаза на старом лице были молоды и добры. - Ты печален, - сказала она. - Мы понимаем тебя, ведь мы тоже кемейсы и эрхины. Мы сочувствуем тебе. - Она втиснула флягу ему в ладонь. - Возьми. Это из моей деревни. Мы с Перрин можем взять еще. Он был не в силах ответить ей. Она кивнула, понимая, и отъехала. Он подвесил флягу к седлу, затем, подумав, предложил глотнуть Роху. Рох не отказался, затем вернул ему флягу. Начинала подкрадываться ночь. Солнце пылало за темной кромкой Шатана, за рекой, с востока надвигалась тишина. Они ехали, пока не стемнело окончательно, и остановились, когда им преградила путь река, впадающая в Нарн. Внезапно вокруг задвигались крадущиеся тени, и щебетанье предупредило их о приближении хейрилов. Один из них ждал на берегу реки, словно некая огромная неуклюжая птица, стоящая на мелководье. Он что-то настойчиво защебетал и отпрянул, когда Мерир двинулся к нему. - Мы не сможем выдержать еще один такой переход, - сказал протестуя Шарн. - Лорд, вы не сможете. - Мы будем ехать медленно, - сказал Мерир и повернул белую кобылу в направлении, указанном им существом. Хейрил скрылся по грудь в воде, но течение было слабым, и они все перебрались за ним на другой берег и углубились в заросли. Хейрил настаивал на спешке, но они не могли двигаться быстро. Кони оступались на камнях, скользили по склонам. Деревья здесь были старые, земля густо заросла кустами. Хейрилы сновали вокруг, находя для себя проходы, через которые не могли пройти кони. Внезапно во тьме перед ними появилась белая фигура, эрхинд или кто-то того же рода, одетый во все белое, пеший. Волосы его были длинны, внешне он был похож и в то же время не похож на эрхендимов, выглядел в лунном свете более хрупким, чем они. Леллин. Юноша поднял руку. - Дед, - сказал он Мериру. Затем подошел и принял протянутую руку старика, помогая ему слезть с седла. Он был серьезен, в нем заметна была перемена - печальное спокойствие, совершенно несвойственное, казалось, этому юноше. - Ах, дед, тебе не следовало приезжать сюда. - Почему? - спросил Мерир. Старый лорд, казалось, немного испугался. - Какое безумие тебя охватило? Почему у тебя такое лицо? Почему ты не послал весточку, как обещал? - У меня не было возможности. - Моргейн, - сказал Вейни, подъезжая ближе к Мериру. - Где Моргейн? - Недалеко. - Леллин повернулся и протянул руку. - Там каменный холм, а по другую сторону... Вейни пришпорил коня, оторвался от остальных и пригнулся, не слушая их окриков. Конь под ним оступался, по доспехам хлестали ветки. Конь скользил по склонам и вздрагивал, чувствуя близость хейрилов. Погоня следовала по пятам. Эрхендимы... Он слышал настигающий топот копыт. Внезапно впереди показался широкий луг, залитый светом звезд, и низкий холм, о котором говорил Леллин. Вейни проломился сквозь тонкую изгородь молодых деревьев и помчался к холму. Впереди в свете звезд появились фигуры в белых одеждах, с белыми волосами, развевающимися на ветру, все охваченные слабым свечением. Он заметил это мерцание, натянул поводья, пытаясь остановиться - и не успел. Все погрузилось во тьму. - Кемейс! Прикосновение к плечу. Он услышал поблизости лошадиное ржание и почувствовал парализующее воздействие силы Врат. - Кемейс! Леллин. Под руками - жесткая трава. Он заставил себя подняться. Чья-то рука вцепилась в него и потянула вверх. Он посмотрел в лицо Сизара - тот был тоже в белом, как и Леллин, оба безоружны. Он изумленно огляделся, осмотрел кел в белых одеждах и этих двоих, которые прежде были эрхендимами. Один из кел держал поводья его коня, стоявшего стреноженным. Здесь были и остальные... Мерир спешился и стоял среди кел в белых одеждах, серое пятно между ними. Вдали, среди остальных, стоял Рох, окружавшие его эрхендимы сбились в кучу, словно были испуганы. - Ты допущен, - сказал Леллин, - показывая в направлении холма. - Она послала за тобой. Так что иди, и поскорее. Он быстро пробежался взглядом по второму кругу, взирая на белые фигуры, почти физически ощущая молчание. Все его ощущения были расплывчатыми - сила Врат поработала над его нервами. Внезапно он повернулся и пошел, гонимый нетерпением. Один из них последовал с ним, показывая путь - маленькую тропинку, петлявшую среди деревьев. Вейни был не в силах бежать, как ему этого ни хотелось. Холм был невысок, едва ли больше, чем просто каменная выпуклость среди деревьев. По обе стороны от него были старые корявые стволы, изогнутые ветром силы Врат - удивительные силуэты в свете звезд. Он осторожно поднимался по тропе, сердце его ныло от страха. Тропа изогнулась, и за поворотом стояла она, белая фигура, похожая на других, тех, с которыми был Леллин, стоявшая среди камней. Ветер играл ее белыми волосами и тонкими одеждами. Она была безоружна и без доспехов, хотя он знал, что по своей воле она никогда бы не рассталась с Подменышем. - Лио... - произнес он сдавленным голосом и замолк. Ему не хотелось подойти ближе и почувствовать, что она изменилась, он не хотел терять ту Моргейн, какой она была. Но она двигалась к нему, а разница была заметна только в одежде. Она казалась призраком, но этот призрак пробирался по камням с энергией Моргейн, простирая к нему руки. Он схватил ее, как призрачную иллюзию, - и мгновение спустя оба с головокружительной радостью убедились, что они настоящие. Она ничего не сказала. Прошло много времени, прежде чем он сам нашелся, что сказать. Но затем он вспомнил о ее ране и понял, насколько она похудела - он мог, наверное, причинять ей боль своими прикосновениями. Он отвел ее туда, где камни заканчивались, и посадил, усевшись на камень у нее в ногах. - Все ли в порядке? - спросил он. - Мы увидели дым... отсюда. Я надеялась, ты поймешь, что тебе грозит опасность. Я послала вестника - хейрила. И видела, что ты приближаешься. Я не могла их предупредить. Я закричала, но из-за ветра они не услышали. Леллин... Леллин тебя нашел, не правда ли? - У реки, - сказал Вейни. Голос подвел, и он прислонил голову к камням. - О, небо, я и не представлял, как найду вас. - Сизар обнаружил на берегу мертвую Мэй. И следы копыт вокруг нее. Они искали дальше... Но эти места кишели шию, и им пришлось убраться. Что случилось? - Много всякого. - Он коснулся ее руки, легонько сжал ее, чтобы лишний раз убедиться, что перед ним не призрак. - Кто эти люди? - Эрхе. Хранители Нихмина, помимо всего прочего. Они опасны. Но без их помощи мне бы не выжить. - Вы свободны? - На этот вопрос сложно ответить. Идти отсюда просто некуда. Три ночи назад болотники попытались прорвать нашу защиту. Они и сейчас неподалеку... Тогда нам пришлось вступить в бой. Леллин... Сизар... Эрхе. Я долго старалась не вмешиваться, чтобы враги не узнали, что я здесь. Но потом не смогла. В его голове роилось множество вопросов. Он чувствовал, что рука ее стала тонкой и хрупкой. - Ваша рана... Она провела рукой по бедру. - Заживает. Эрхе - искусные лекари. Я не помню, как мы сюда добрались, но Леллин и Сизар знали, куда ехать... или думали, что знают. И эрхе... пропустили нас. - Если вы не можете держаться в седле... Он не закончил мысль, почувствовав слабость во всем теле. - Да. Я думала о том же. Но ты в конце концов добрался до Мерира. И не послал мне вести. Он смутился на миг, видя, к чему она это сказала. - Если бы мой путь мог быть таким прямым... - начал он, и внезапно его охватил страх, словно бы он вдруг понял, что происходило. Больше всего его пугало то, что она узнает, что он побывал в руках врагов. Сила Врат способна менять людей. Доказательством тому был Рох, и Вейни вспомнил, что она способна убить спутника, в котором сомневалась. - Простите меня, - сказал он. - Мне пришлось заключать союзы, чтобы добраться сюда. И Мерир знает как то, что вы храните, так и то, зачем вы сюда пришли... то есть мы. Простите. Мгновение она молчала. В глазах ее отражался страх. - Выходит, теперь об этом знают и эрхе? - Но это еще не все, лио. Один из тех, кто приехал с нами, - Рох. Она попятилась. - Я был у Врат и вернулся, - хрипло произнес он, не отпуская ее. - Клянусь, лио, у меня не было выбора. И я бы не добрался сюда, если бы не Рох. - А как же твоя клятва? Как? Ты не мог, не имел права оставить его в живых. И ты привел его ко мне? - Он помогал нам обоим. Он просил только возможности встретиться с вами. Я предупреждал его... клянусь, я предупреждал его и предлагал бежать. Но... он просто не мог уйти. Он разорвал со всеми своими союзниками. И если бы не он... Неужели вы хотя бы не выслушаете его? Она опустила взгляд. - Пошли со мной, - сказала она и встала, не убирая руку из его ладони. Вейни поднялся и пошел вместе с ней по камням, к другому склону холма, к другой тропинке. - Наш лагерь здесь, - сказала Моргейн. - Это удивительная постройка: Нихмин не знал топора. Но эрхе принесли леса и построили это для нас. В некоторых отношениях они более чем добры. Среди высоких деревьев было едва заметно деревянное жилище. Возле него пасся почти призрачный конь. Сиптах. Он узнал его, Моргейн очень любила этого коня и печалилась бы, если бы ей пришлось его потерять. Он разглядел еще двух коней, пасущихся поблизости, - очевидно, Леллина и Сизара. Кони выглядели гладкими и ухоженными. - Рох, - прошептала она, когда они направились к деревянной постройке. - Эрхе рассчитывали по меньшей мере еще одну ночь содержать вас подальше от меня, чтобы задать вам свои вопросы. Я в этом не сомневаюсь. Но они понимают узы кемейса и эрхин, и когда я обвинила их в том, что они причинили тебе вред, они отпустили тебя - от стыда, наверное. Присутствие Роха - вот что меня беспокоит. Я не позволю ему себя провести. - Мы можем попытаться бежать отсюда. Она покачала головой. - Боюсь, что это приведет нас в руки шию. Они здесь по меньшей мере с двух сторон. - Она откинула полог, занавес из серого шелка наподобие вуали хейрилов, и Вейни вошел следом за ней. Моргейн опустилась на колени, разворошила угли в очаге, и помещение осветилось тусклым красноватым светом. - Хейрилы не любят огня, - сказала она, - нам приходится быть очень осторожными. Опусти занавес. Сними доспехи. Враги не смогут добраться сюда, не подняв шума, а что касается эрхе... Они не такие. Я посмотрю, что найдется из еды... Он стоял не двигаясь посреди маленького деревянного жилища, а она рылась в коллекции горшочков в углу. На стене висела упряжь Сиптаха, а также коней Леллина и Сизара. Еще здесь были три ложа, устланные серым шелком и отгороженные шелковыми же шторами. В углу аккуратно лежали доспехи Моргейн и Подменыш - как самый заурядный меч. А ведь для нее раньше было немыслимо даже просто выйти наружу без этой штуковины, без других хитрых приспособлений, без которых она бы не выжила... Да, в ней произошли перемены, она стала какой-то чужой и далекой. В этом деревянном жилище все вещи ему были знакомы, и только она была чужой. Он смотрел в тусклом свете на нее, стройную и изящную, словно кел в белых одеждах, и очертания ее вызывали печаль - так явственны были следы недавно перенесенной боли. Он почти потерял ее, подумалось вдруг, возможно, именно это и повлияло на нее. - Вейни? Он потянулся к завязкам доспехов, неуклюже развязал. Моргейн помогла ему снять с себя железо, и он облегченно вздохнул. Потом она налила ему воды, дала хлеба и сыру, которых он смог съесть всего лишь несколько кусков. Он почувствовал сильное желание прилечь у стеночки и вздремнуть. Было тепло, да и она теперь находилась рядом. Пока было достаточно и этого. - Об остальных не тревожься, - сказала она. - Леллин и Сизар предупредят, если что-то случится, а эрхе нам с ними не опасны. Ты рад их видеть, Вейни? - Да, - слабо выдохнул он. Она села на циновку возле жаровни, сомкнула пальцы на колене. Мгновение она разглядывала его, словно пыталась не упустить ни малейшей подробности. - Ты поранился. - Сейчас уже все прошло. - Ты упал... - Это моя вина, - он поморщился. - Я хотел предупредить вас, что я не один. - Тебе это удалось. - Лицо ее стало более сосредоточенным, нахмуренным. - Вейни, ты расскажешь мне все, что случилось? - О Рохе? - О Рохе. И обо всем прочем, что мне не помешало бы знать. Он опустил и снова поднял взгляд. - Я действовал не в соответствии с вашей волей. Я знаю это. Мне следовало его убить. Я в этом виноват... и это уже не в первый раз. Я заключил с ним соглашение, и он просил только о возможности поговорить с вами. Ничего другого он не просил, и я дал ему слово, что в этом ему помогу. У него нет союзников и нет надежды. - И ты ему веришь? - Да. В этом я ему верю. Она сжала пальцами колено, так, что костяшки побелели. - И чего ты ожидаешь от меня? - Не знаю. Не знаю, лио. - Он сделал сокрушенный жест, который самому ему был ненавистен, но сделать который требовали обстоятельства. - Я сказал ему, что поговорю с вами. Позволите ли вы мне это, выслушаете ли меня? Я дал ему слово. - Не надейся, что это к чему-нибудь приведет. От этого ничто уже не зависит. - Все, что я прошу, - это выслушать. Все это не очень просто объяснить. А я прошу лишь немногого. - Ладно, - сказала она тихо, сделав долгий вздох. - Я буду слушать. - Как долго? - Как пожелаешь. Пока не сядет солнце, если хочешь. Он опустил голову на руки, собираясь с мыслями. Ничто не приходило на ум, кроме начала - и он начал с начала, задолго до того, как повстречался с Рохом. Она выглядела удивленной, но слушала, как и обещала. Из серых глаз ее исчез гнев, появилась задумчивость, а Вейни излагал ей все, все те мелочи о его жизни на родине, которые раньше она не знала, о чем ему больно было ей рассказывать. О жизни в Моридже мальчишки-полукровки, о постоянной вражде между Нхи и Кайя, о том, как он стал ублюдком предводителя Нхи. А также то, чего она не знала об их уже совместных странствиях - сведения о Рохе, о Лилле, о ночи, которую они провели в палатке Роха в Ра-Корисе, и о другой ночи, вместе с ней в лесах близ Иврел, когда она спала, и в Охтидж-ине в Шиюне, и многое другое, чего она не знала. Она слушала, и понимание на ее лице иногда сменялось гневом, иногда замешательством. Но не говорила ничего. Он рассказал ей и о самых последних событиях: о Фваре, о лагере Хитару, о лагере Мерира. О том, как они добирались сюда. Он ничего не утаил, принеся в жертву свою гордость, и в конце рассказа уже не смотрел на нее, с трудом выдавливая из себя слова. Ибо он был все же наполовину нхи, а нхи горды и не склонны к подобным откровениям. Когда он закончил, Моргейн сжала кулаки. Спустя мгновение расслабилась. - Кое-что из этого мне не мешало бы знать раньше. - Да, но кое-что из этого я раньше не знал и сам. - Впрочем, ничего из того, что ты рассказал, меня не беспокоит. Но Рох... Рох... Я бы не стала полагаться на него. Ни за что бы не стала. - Вы увидите его. Но... но, быть может... я не знаю, лио. - Впрочем, никакой разницы. Это ничего не меняет. - Лио! - Я предупреждала тебя, что в этом нет никакой разницы. Рох или Лилл - оба они враги. - Но Рох... - Оставь меня на время одну. Пожалуйста. Его самообладание готово было вот-вот лопнуть. Он и так сказал слишком много болезненных для себя вещей, а она лишь пожала плечами. - Ладно, - сказал он и с трудом поднялся на ноги, спеша выйти на холодный, бодрящий воздух. Но она поднялась и не пустила его, схватив за запястье. Ударь он в гневе - он причинил бы ей боль. Он сдержался, и слезы хлынули у него из глаз. Он отвернулся. - Подумай, - яростно сказала она. - Подумай - что же мне теперь делать с твоим подарком? - Вы ни за что не поверите его слову... Но это - все... только его слово, и мое слово тоже. Впрочем, для вас все это - ничто. - Ты не прав. - Я не хотел доставлять вам излишнего беспокойства. - Так что же теперь делать? Держать его как пленника? Он слишком многое знает и обладает инстинктами Лилла. - Временами... временами мне кажется, что он - только Рох. Он говорил, что другой появляется в нем только во снах. Возможно, сны действуют на него сильнее, когда рядом нет ничего, что он помнит из своей жизни как Роха. Я только предполагаю. Возможно, именно я - тот, ради кого он пришел сюда, потому что пока он со мной - он мой кузен. Я лишь предполагаю это. - Возможно, - сказала она мгновение спустя, - не исключено, что предчувствие тебя не подводит. Это чувствительно укололо Вейни. Он повернулся и посмотрел на нее, в ее серые глаза, в лицо с чертами чистокровной кел. - Рох говорил... и не раз, что вы должны знать, каково это... что вы сами испытывали это. Она ничего не сказала, но сделала шаг назад. - Я не знаю, - прошептала она. - Я не знаю. - Он сказал, что вы - такая же, как и он. Я спрашиваю вас, лио. Я всего илин, вы можете приказать мне замолчать, ведь я дал вам клятву. Но я хочу знать. Я хочу знать. - Не думаю, что ты и в самом деле хочешь знать это. - Вы сказали, что вы на самом деле не кел. Как я могу поверить в это? Вы сказали, что никогда не делали того, что сделал Лилл. Но, - с трудом добавил он, преодолевая тяжесть, - если вы не кел... лио, вы и не другая. - Ты утверждаешь, таким образом, что я обманывала тебя. - Так почему вы не могли сказать мне правду? Лио, небольшая ложь, даже что-то навроде лжи - я не могу этого понять. Не могу понять - почему? Если бы вы сказали мне, что вы сам дьявол, я бы не смог отказаться от той клятвы, которую вам дал. Возможно, вы просто щадили меня. Но с тех пор случилось столько всего... - Это тебя успокоит? - Если я пойму вас - да. Даже очень. Серые глаза замерцали. Моргейн протянула ему руку ладонью вверх. Он положил сверху свою ладонь, сжал ее, словно давал клятву, и даже делая это, он не мог не думать о том, что ладонь у нее узкая, а пальцы длинные. - Правда, - сказала она, - в том, что я, как и Хитару, полукровка. Когда-то давно - и очень далеко от Эндара-Карша... Не только кел ощутили на себе последствия катастрофы, в мире вымирают не только они. У них были предшественники, которые и создали Врата. - Она засмеялась, смех прозвучал словно издалека. - Вижу, что ты не понимаешь. Однако шию - из моего прошлого, в то время как я - из их прошлого. Это парадокс. Их полно в тех мирах, где есть Врата. Ну что, успокаивает ли это тебя? В лице ее был страх... какое-то беспокойство, подумал он отупело, возможно, за его рассудок. Он едва понимал суть сказанного ей - безумие, сотворенное со временем Вратами. Неужели может быть кто-то более древний, чем кел? Он не мог даже вообразить такое. Но он причинил ей боль, и эта мысль не давала ему покоя. Он сжал ее пальцы, отпустил, взял в ладони ее лицо и поцеловал возле губ - просто в знак того, что по-прежнему ей предан. Он был согласен верить даже в ее ложь, хотя и пытаясь при этом понять, что же было ее причиной. Понять суть сказанного Моргейн ему не удавалось, он прекратил попытки и поднялся на ноги. - Ну что ж, - произнесла она. - Хорошо уже хотя бы то, что ты здесь. Он кивнул, не зная, что ответить. - Иногда ты меня удивляешь, Вейни. И пока он пытался найти достойный ответ, она покачала головой и отошла в сторону, сцепив руки и опустив голову. - Конечно, ты пришел к такому заключению - что еще могло тебе прийти в голову? Несомненно, в это верит и Рох. И чтобы это принесло как можно меньше вреда... Вейни, я прошу тебя, держи это при себе, никому не говори. Я не кел. Но то, что я родилась гораздо раньше, в Шатане значения не имеет. Отныне это неважно. - Лио... - Я не буду уверять тебя, что знаю природу Роха. Я не хочу, чтобы ты думал, будто я настраиваю тебя против него. Это не так. Это не так, Вейни. - А я теперь раздираюсь между двумя клятвами... О небо, лио! Я думал о том, как сохранить жизнь Роху, а теперь... теперь я боюсь, что преуспел в этом. Я клянусь, что не буду больше подвергать испытанию ваше расположение ко мне. Я этого не хочу. Лио, делайте все, что считаете нужным для своей защиты. Я никогда больше не стану вас ни о чем просить. Не слушайте меня. - Я знаю себя. Не надо отказываться от всего. - Моргейн встряхнула головой и тонко улыбнулась ему. - Это Нихмин. Ты увидишь его таким же, каким его увидела я. Мне вовсе не хочется проливать в таком месте кровь. Но мы далеко от Эндара-Карша, и мне жаль Роха. Мне жаль его даже как Лилла - хотя Лилла жалеть гораздо труднее: я знаю его жертв. Дай мне время подумать. Иди, поспи. Пожалуйста. Ночь еще не закончилась, а ты выглядишь таким усталым. - Да, - согласился он, хотя вовсе не от усталости ему не хотелось больше спорить с ней. Она уступила ему циновку возле восточной стены, свою собственную. Он улегся, не испытывая сильного желания спать, но расслабленная поза вскоре вызвала тяжесть во всем теле, и он уже не мог даже пошевелиться. Моргейн накрыла его одеялом и села на циновку рядом с ним, взяв его за руку. Он беспричинно вздрогнул, словно в лихорадке, но при этом был слишком уставшим, чтобы чувствовать ее прикосновение. Он стал дышать спокойнее, переплетя свои пальцы с ее. Затем уснул, погрузившись в тяжелую тьму. 15 Утром она ушла. Он нашел пищу: молоко, хлеб, масло и куски холодного мяса. На куске масла был начерчен один из значков Карша, гриф, с которого начиналось слово "Моргейн". Это должно было означать, что ему ничто не грозит. Он съел больше, чем, как ему казалось, он сможет, и на углях стоял горшок с подогретой водой. Он вымылся, побрился - своим собственным лезвием, потому что мешок с его вещами оказался здесь. Несомненно, он был снят с Мэй. Лук его лежал рядом с доспехами, а также прочие вещи, которые, как ему казалось, он навсегда потерял. Он был обрадован - и огорчен, решив, что они, должно быть, рисковали для этого жизнью - она, Леллин и Сизар. Но ее собственное оружие по-прежнему лежало в углу, и его начало беспокоить, что она так долго ходит безоружной. Он вышел наружу, не беря с собой оружие, посмотреть, нет ли ее поблизости. Сиптах тоже исчез, хотя все казалось спокойным. Затем взгляд Вейни уловил движение. Он увидел, что она возвращается верхом, поднимаясь по склону, босоногая на спине серого коня, странная фигура в белых одеждах. Она соскочила с седла и накинула поводья на ветку, на лице ее было встревоженное выражение, но оно тут же исчезло. Когда она заметила его, лицо ее тут же стало другим. Он увидел это и ответил слабой улыбкой. - Сегодня они снова тревожили нас, - сказала она. - Проверяли оборону. - Разве так следует отправляться на разведку? - Он не хотел, чтобы голос его звучал гневно, но она пожала плечами и не ответила. На лице ее появилось хмурое выражение, и она отвела взгляд, глядя мимо него. Он оглянулся. К ним направлялись три эрхе, и с ними шел человек, высокий человек в зелено-коричневом одеянии. Это был Рох. Они привели его ко входу в деревянное строение и остановились. Они не подталкивали Роха, когда вели, но и оружия у него не было. - Спасибо, - сказала Моргейн эрхе, отпуская их, но они отошли не далее, чем до ближних камней. Рох поклонился, как лорд, пришедший с визитом к лорду, с усталой иронией на лице. - Входи, - сказала ему Моргейн. Рох вошел, прошел мимо полога, откинутого для него Вейни. Лицо его было бледным, небритым и испуганным, хотя он пытался скрыть это. Он выглядел так, будто не спал этой ночью. - Садись, - предложила ему Моргейн и сама уселась на циновку возле очага. Рох сел напротив нее, сложив ноги. Вейни опустился на корточки возле плеча Моргейн, как подобало илину, и сделано это было намеренно - Роху предлагалось сделать вывод. Он с нелегким чувством подумал о мече, лежащем в углу, и безоружности Моргейн. - Кайя Рох, - спросила Моргейн, - все ли у тебя в порядке? На лице Роха дрогнул мускул. - Вполне. - Мне потребовалось много настойчивости, чтобы тебя привели сюда. Эрхе имели другие намерения. - Ты обычно добиваешься того, чего хочешь. - Вейни просил за тебя, и очень просил. Никто не мог быть для меня более убедительным, чем он. Но даже учитывая все это - и то, что я благодарна тебе за его спасение, - разве мы не враги? Рох или Лилл, ты все равно не испытываешь ко мне приязни. Ты ненавидишь меня. Так было в Ра-Корисе. Или ты из тех, кто способен с легкостью передумать? - Я надеялся, что ты мертва. - Ах! Вот в это я верю. Это меня удивляет - слышать от тебя правду. И что бы ты сделал? - То же самое. И при этом, наверное умер бы. Но... - Он поймал взгляд Вейни. - Но этого не случилось, не правда ли, кузен? - А теперь? - спросила Моргейн. Рох угрюмо ухмыльнулся, разведя руками. - Мое положение весьма печальное, не правда ли? Разумеется, я предложу вам мои услуги. Я не сумасшедший, чтобы не попытаться. Но я не думаю, что ты намерена их принять. Ты выслушиваешь меня, чтобы удовлетворить сострадательность моего кузена. И я говорю с тобой потому, что ничего от этого не теряю. - А также потому, что Мерир и эрхе оказались ночью глухи к твоим мольбам, не так ли? - спросила она. Рох удивленно заморгал. - Ну, ты ведь не ожидала, что я не попытаюсь, не правда ли? - Нет, конечно. Но что еще ты попытаешься сделать? Причинить вред Вейни, который доверился тебе? Возможно, нет: я почти верю в это. Но ко мне ты никогда не испытывал добрых чувств, даже когда был в иной оболочке. Будучи Зри, ты продал своего короля, свой клан, всех тех людей... Когда ты был Лиллом, ты топил детей и превратил Лиф в свою чумную вотчину, поверг его в такую бездну отчаяния... В глазах Роха появился страх. Моргейн замолчала, и Рох уселся, дрожа как лист... Претенциозность и цинизм бесследно исчезли. Вейни взглянул на него, и ему стало больно, он положил руку на плечо Моргейн, безмолвно прося ее не мучить его. Но она не послушалась. - Тебе не нравится, - прошептала она. - Вейни говорил, что тебе снятся дурные сны. - Кузен! - взмолился Рох. - Я не буду бередить твои раны, - сказала она. - Мир. Рох... Рох... Я ничего больше не скажу об этом. Мир. Дрожащие руки Роха закрыли лицо. Он замер на какое-то время, бледный и слабый, и она оставила его в покое. - Принеси ему питья, - сказала она. Вейни принес флягу, на которую она указала взглядом, и опустился перед ним на колени. Рох взял ее трясущимися руками и отпил. Когда он успокоился, Вейни остался возле него, продолжая держать за плечо. - Теперь ты успокоился? - спросила Моргейн. - Рох? - Но он не глядел на нее. - Я не причиню тебе больше боли, - сказала она. - Прости меня, кайя Рох. Он ничего не ответил. Она поднялась, взяла стоящий в углу Подменыш - и полностью вытащила его из ножен. Рох не поднимал глаз. - Я могу заставить его умереть! - прошептал он сквозь зубы. - Я могу заставить его умереть! Несколько мгновений был слышен бешеный скрежет зубов. Вейни понял, что в нем происходит, и вцепился в него. - Рох! Останься со мной! Останься со мной! Вскоре рассудок вернулся к Роху. Он тяжело дышал, склонив голову на колени. - Рох, она больше не будет. Она обещала. Она не будет. - Когда я умру, я снова стану собой. Неужели она мне этого не позволит? - Ты не умрешь. Я знаю. Я знаю ее. Она не позволит. - Она позволит это. Неужели ты думаешь, что она хоть раз допустит, чтобы я оказался у нее за спиной? Или позволит себе отдыхать, когда я рядом? Занавес на двери приподнялся и опустился. Там стояла Моргейн. - Боюсь, что я подслушала, - сказала Моргейн. - Занавес не слишком хорошо глушит звук. - Я скажу это тебе в лицо, - сказал Рох. - Повторю слово в слово, если ты что-нибудь плохо расслышала. Моргейн нахмурилась. - Вот что я тебе скажу, а ты слушай внимательно. Если хочешь, можешь прогуляться к реке, и там ты увидишь столько шию, что поймешь - любые ссоры между нами сейчас бессмысленны. Что касается меня, то доброта, как известно, мне не свойственна. Но убийство мне тоже претит. И... - Она слегка приподняла Подменыш и ткнула им в пол, - я не так хорошо дерусь, как мужчина, однако не поручу Вейни сразиться с тобой. Ты прав: я не доверяю тебе так, как ему. Я не надеюсь, что мои слова убедительны. Я не хочу, чтобы кто-нибудь стоял у меня за спиной. Но нам грозит общий враг. Эта земля не заслужила той чумы, которую... навлекли на нее ты и я, не правда ли? Ты и я создали эту орду. Окажешь ли ты помощь в том, чтобы остановить ее? Идет война, и стоит ли поднимать вопрос о наших взаимоотношениях? Рох казался сбитым с толку, затем опустил руки на колени и горько засмеялся. - Да. Я сделаю это. - Я не прошу от тебя клятвы, с меня достаточно просто слова, Рох. - Я даю его, - сказал Рох. Он встал, и Вейни вместе с ним. - Ты получишь от меня то, что просишь. Все... все, что потребуешь. Губы Моргейн сжались. Она повернулась, прошла к дальней стене и сунула Подменыш под свои доспехи. - Здесь есть еда. Вейни, присмотри, чтобы он получил все, в чем нуждается. - Мое оружие, - сказал Рох. Она посмотрела на него, состроила гримасу. - Ладно, я позабочусь об этом. - Она повернулась и снова занялась своими доспехами. - Моргейн, принятая в род Кайя! Она подняла голову. - Не ты... не ты привела меня из Ра-Кориса, я пришел сам. Не ты направила орду на эти земли: это сделал я. И я не приму от тебя крова, еды и питья - пока дела обстоят именно так плохо. Если настаиваешь, я повинуюсь, но если нет - я позабочусь о себе сам, чтобы не связывать тебя и себя взаимными обязательствами. Она помедлила. Вид у нее был удивленный. Затем она отошла и подняла занавес на двери, дав сигнал ожидавшему снаружи эрхе. Рох вышел, задержавшись, чтобы сделать вежливый поклон. Моргейн опустила за ним занавес и села, положив голову на колени. Мгновение спустя она выругалась на своем языке и отвернулась, не глядя ему в глаза. - Вы сделали ровно столько, сколько он просил, - сказал Вейни. Она посмотрела на него. - Но ты ожидал большего. Вейни покачал головой. - Нет, лио. Я боюсь, что вы сделали слишком много. Вы рискуете жизнью, давая ему то, что даете. Он ведь может убить вас. Я от него этого не ожидаю, но все равно не хотел бы, чтобы он находился возле вас. Но он тоже рискует, и может быть даже в большей степени. Он мой кузен. Он привел меня сюда живым. Но... если он поступит в чем-то неправильно, лио, он проиграет. Вы сделали лучшее из того, что могли сделать. Она прикусила до крови губу. - Он человек, твой кузен. Я не могу отказать ему в этом. И она повернула голову, подняла свои доспехи, с гримасой натянула их на себя. - У него будет шанс, - сказала она. - У него есть доспехи и лук - впрочем, они в этих местах мало полезны... Нам грозит куда более серьезная опасность. - Они подготовились? - Часть из них сейчас на Силете, притоке Нарна, который чуть южнее от нас. Основная сила у Нарна, и на заре они начнут переправляться на наш берег. - Вы допустите это? Она горько рассмеялась. - Я? Допущу? Боюсь, что здесь я бессильна. Это допустили эрхе - позволили окружить нас шаг за шагом. Они могущественны, но их мышление, их воззрения сугубо оборонительные, и они меня не слушают. Я бы, конечно, поступила иначе, но до недавних пор я ничего не могла сделать. А теперь, похоже, все, что я смогу, - оказать им посильную помощь в защите этого места. Он поклонился и стал собирать свои доспехи. Они оседлали коней, не только Сиптаха, но и коней Леллина и Сизара, и собрали все, что было необходимо им в походе. То, о чем думала Моргейн, она держала при себе, но он задумался над ее словами - территория Нихмина была ограничена водой и лесом, а шию захватили реку, что отрезало им путь к отступлению. Лес вокруг них был почти непроходимым, и такую ситуацию никто из Карша не счел бы удобной. Ни места для маневра, ни пути для бегства. Кони для них были почти бесполезны, а холм - слишком низок, чтобы можно было его удержать. Они поднимались по склону холма среди искривленных деревьев, спускались по петляющей тропе среди камней и, наконец, снова выехали на луг. - Не видать их, - сказал вполголоса Вейни, беспокойно оглядывая реку. - Они научились остерегаться этого места. Но, боюсь, это ненадолго. Она повернула Сиптаха направо, и они устало поехали через лес, через кусты, через участок, где росли очень большие деревья. Тропа вела их - а также их врагов, тоскливо подумал Вейни. Только что по ней проехали чьи-то кони. - Лио, - спросил он, - куда мы едем? Что вы задумали? Она пожала плечами, но вид у нее был встревоженный. - Эрхе отступили. Но они не имели намерения уступить нас врагу. Я доверяю Леллину и Сизару, но они не предупредили меня. Я не хотела забирать их коней из того места, где они их оставили, но и потерять их я не хочу. - Они отправились... навстречу врагу? - Там, во всяком случае, они должны быть. Но сейчас, мне кажется, эрхе не там, где должны были бы быть. - И Рох? - И Рох, - подтвердила она. - Хотя иногда мне кажется, что не он - главная проблема. Мерир... Вот за кем нужен глаз да глаз. Быть может, он весьма достойный лорд... Но кто знает, Вейни, кто знает. Разве ты не замечаешь? Я - та, кем меня считают шию. Они подозревают меня в зловещих намерениях, я не могу не отвечать им тем же. - Я принадлежу вам, лио. Она взглянула на него, удивленная горечью его слов. За поворотом была одна из эрхе, молодая женщина-кел. Она молча стояла среди папоротников, светлое пятно в зеленой тени. - Где ваши друзья? - спросила ее Моргейн. Эрхе подняла руку, показывая дальше по тропе. Моргейн направила Сиптаха вперед, но медленно, потому что тропа слишком заросла. Вейни оглянулся: эрхе по-прежнему стояла, подозрительно глядя им вслед. Затем они выехали на другую поляну, где росло мало деревьев, и на этой поляне ждали кони. Там были эрхендимы, сидели шестеро, приехавшие с Мериром, и Рох. При их появлении Рох поднялся на ноги. - Где Мерир? - спросила Моргейн. - Уехал. - Рох показал вдаль. Он говорил на эндарском и был побрит, умыт и выглядел так, как положено дай юйо, которым он был, и у него снова было оружие. - Похоже, никто ничего не делает. Говорят, шию обложили нас с обеих сторон, а старики по-прежнему занимаются тем, что чешут языки. Если никто так и не пошевелится, к вечеру мы попадем в лапы к Хитару. - Идите со мной, - сказала Моргейн и соскочила с седла. - Коней оставим здесь. - Она набросила поводья Сиптаха на ветку, и Вейни сделал то же с конем, на котором он ехал, и с тем, которого вел в поводу. - Идемте со мной, - позвала она остальных более строгим голосом. Они выглядели неуверенными. Ларрел и Кессан поднялись, но старые эрхендимы медлили. Наконец Шарн поднялся, и все шестеро пошли, прихватив с собой оружие. Куда бы они ни направлялись, Моргейн, похоже, знала дорогу. Вейни держался за ее спиной, чтобы Рох не мог идти слишком близко к ней, смотрел по сторонам и временами оглядывался на идущих позади эрхендимов. Тропа внезапно сузилась. Он испытывал беспокойство, потому что они были слишком беззащитными в этом лесу, несмотря на то, что у Моргейн было весьма опасное оружие. За переплетением ветвей и лоз перед ними встала стена из серого камня - изъеденного лишайником, обветренного, расколотого во многих местах корнями деревьев, - и стена эта образовала наверху купол. Вход в купол охраняли эрхе, по одному с каждой стороны дверного проема. Дверь была открытой, и эрхе не попытались преградить им путь. Внутри разносилось эхо голосов, которое стихло при их появлении. Небольшое помещение освещалось пламенем факелов, в центре, на открытом пространстве, стоял Мерир. Один из эрхе поднялся - невероятно старый кел, морщинистый, сгорбленный, опирающийся на клюку. Он вышел на то место, где стоял Мерир. - Вы не здешние, - сказал он. - В это помещение никто не должен входить с оружием. Мы просим вас уйти. Моргейн не ответила. На лицах всех эрхе было выражение страха... Старые лица, очень старые, древние. - Если мы все призовем наше могущество, - сказал другой, - мы погибнем. Но здесь есть другие, обладающие таким же могуществом, что и мы. Пусть они уйдут. - Милорд Мерир! - Моргейн пошла от дверного проема к центру комнаты, Вейни следовал за ней. То же сделали и остальные, занимая места перед советом. Он был обеспокоен тем, что она отошла от двери, подозревая, что тут есть стражники, эрхе, носители силы Врат. Если ей придется воспользоваться своим оружием, он должен находиться рядом, чтобы прикрыть ее спину, чтобы успеть сразить хотя бы одного из них... - Милорды, - сказала она, оглянувшись. - Враги наступают. Что вы намерены делать? - Мы не звали тебя на наш совет, - сказал старейший. - Вы отказываетесь от моей помощи? Наступило гробовое молчание. Посох старейшего стукнул по полу, разнеслось эхо. - Милорды, - сказала она, - если вы отказываетесь от моей помощи, я покину вас. А если я уйду, вы падете. Мерир сделал полшага вперед. Вейни затаил дыхание, потому что лорд знал, в точности знал, что она имеет в виду: разрушение Врат, которые давали им могущество. И, конечно же, он уже поведал об этом остальным. - То, что ты носишь при себе, - сказал Мерир, - могущественней всей силы эрхе, вместе взятой. Но оно облечено в форму оружия, и это - безумие. Это злая вещь. Оно и не может быть другим. Полторы тысячи лет мы мирно использовали свою власть. Для защиты. Для процветания. Ты стоишь здесь, живая только потому, что все это было именно так, и говоришь нам, что если мы не уступим твоему требованию, то ты пойдешь против нас, и уничтожишь Нихмин, и оставишь нас нагими перед нашими недругами. Но если мы послушаемся тебя, что тогда? Поведай, каковы твои условия. Какое-то время не было слышно ни звука, ни движения. Внезапно по камням возле двери прозвучали шаги. Леллин и Сизар. - Дед, - произнес Сизар сдавленным голосом и поклонился. - Леди... вы просили меня сообщить, когда враги завершат переправу. Они ее уже завершили. Сейчас они движутся сюда. Шепот обежал комнату и быстро стих. - Не следовало тебе выполнять ее просьбу, - сказал Мерир. - Я говорил вам, дед, что сделаю это. Мерир медленно покачал головой. Он посмотрел на Моргейн, на других присутствующих. Не в силах сдержать его взгляд, все, кроме Перрин, опустили глаза. - Ты уже начала уничтожать нас, - сказал Мерир. - Глаза его были полны слез. - Ты предлагаешь либо свой путь - либо ничего. Мы могли бы, наверное, отразить шию, как когда-то отразили сирриндимов, но теперь нам придется иметь дело с таким войском, осаждающим нас, какого на этой земле еще не бывало. - Леллин Эрирен сказал, - заявил старейший, - что он за нее. А следовательно, уверяет он, он будет выполнять ее приказы, а не наши. - Иначе говоря, - сказала Моргейн, - совет потребует, чтобы я была глуха и слепа. Ибо только в таком случае Леллин и Сизар выполнят волю совета. Но служа мне - они служат вам. Губы Мерира сжались в тонкую линию, и Леллин поглядел на старого лорда, медленно поклонился ему, затем Моргейн, и снова поглядел на деда. - Я не могу требовать этого, - сказал Леллин, - но, дед, здесь нужны эрхендимы. Пожалуйста. Идите и посмотрите. Они покрыли берег реки, словно новый лес. Пойдите и посмотрите на них. - Он обвел раздраженным взглядом всех эрхе. - Если вам хватает смелости, пойдите и посмотрите на эту орду. Вы говорите о том, чтобы впустить ее в Шатан, о том, чтобы быть в мире с нею - таком, какой у нас с оставшимися сирриндимами. Пойдите и посмотрите. - Есть еще одна опасность для нас, - сказал старейший, - и она уже здесь. - Сила Врат вспыхнула над его головой, в воздухе зала словно бы натянули струны. Свет усиливался. Один за другим эрхе прибавляли к этому свою Силу, пока эрхендимы не отвернулись от сияния к стене, а купол загудел. - Лио, - прошептал Вейни и выхватил из ножен меч, потому что двое эрхе загородили проход и воздух между ними засветился. - Спокойно! - крикнула Моргейн. Старейший ударил посохом по полу, и звук от этого почти потонул в напряженном воздухе. Полуслепые глаза напряженно смотрели на нее. - Сейчас лишь шестеро из нас разбудили Силу. Нас тридцать два. Мы превзойдем то, что есть у тебя. Моргейн отстегнула кольцо Подменыша, и меч съехал на бедро. Вейни оглянулся на старейшин, на испуганных эрхендимов, на Роха, чье лицо было бледным, но руки сжимали оружие. - Еще два, - сказал старейший. Гудение в воздухе усилилось, и Моргейн подняла руку. - Но вы же знаете, каков будет результат, - крикнула она. - Мы согласны во имя этого умереть, все мы. Проход, который мы здесь откроем, возможно, будет достаточно широк, чтобы уничтожить всех наших врагов. Но ты, кто не любит эту страну... ты, конечно же, не можешь присоединиться к нашему решению. Один за другим мы будем присоединять свою Силу, и мы не знаем, сколько нас понадобится, чтобы проход был создан, но мы узнаем это. Ты можешь попытаться воспользоваться своим оружием. Если ты это сделаешь, мы ответим тебе всей той силой, которую имеем. Или же ты извлечешь свой меч и завершишь, без сомнения, проход: сила его бесспорна. Она может проглотить и нас, и многих других. Но попробуй обнажи этот меч - и мы уничтожим тебя. Наше слово - крепко. Ты не сможешь испугать нас. Сила Врат звенела в воздухе. - Лио, - сказал Вейни, - ваше другое оружие... Она ничего не ответила. Он не решался взглянуть на то, что происходило перед нею, н