у! Fransawi заявил копам, что уже видел этого типа в таверне. Он видел его у тебя, Джамиль Савад! Патруль вышел на охоту и, как я полагаю, не нашел его у тебя. Я сопровождал француза. Он попросил меня отвезти его в отель и там сказал, что настоящий грабитель - ты. - Я? Удивление Савада было неописуемым, и Раввак от души посмеялся. Его фабула оказалась выше всех похвал. - Да, ты! - подтвердил Раввак. - Этот fransawi думает, что ты хотел получить назад выигрыш. Он уверен, что это ты поручил парню с фиолетовыми глазами отобрать у него бабки, а потом убрать его. Раввак сделал паузу. Он заметил, как Савад моргнул, услышав про парня с фиолетовыми глазами, и почувствовал, что интерес хозяина таверны возрастает. - Итак, - продолжал Раввак, - fransawi сказал, что пока копы разбираются с нападавшим на него, он должен наказать истинного виновника преступления. Он долго трепался со мной и, в конце концов, убедил. Похоже, он богат. Очень богат, и ему глубоко плевать на потерянные бабки. Он жаждет мести и пообещал мне сто тысяч франков, если мне удастся прикончить тебя. Сто тысяч новых франков... Это и есть мое дело. Савад все еще был удивлен. Рассказ Раввака дал несколько деталей к его головоломке, о которой он не подозревал несколько часов назад. И этот тип с "Токаревым" в руке делал ему предложение. Жизнь за свободу! Что этот парень подразумевал под свободой? - Моя жизнь... Твоя свобода... - задумчиво произнес Савад. - Мне это подходит. Но что это означает - твоя свобода? - Может быть, бабки... А может быть, кое-что другое... - ответил Раввак. - Например, если ты поможешь мне выбраться из Джибути, мы будем квиты. - А! Савад задумался. Странное предложение! Этот тип чего-то боится, и это что-то опаснее его французского нанимателя. - Кто этот fransawi? - поинтересовался хозяин. - Его зовут Руайе, и он очень мстителен. Имя ничего не говорило Саваду, но имя можно изменить... - Почему ты предлагаешь мне эту сделку? - настаивал Савад. - Почему ты не убил меня? Раввак усмехнулся. - Потому что я не доверяю этому fransawi. Сто тысяч франков! Даст ли он их мне? - Значит, ты доверяешь мне? - понял Савад. Улыбка Раввака стала еще шире. - Ты - сириец, Савад. Я тоже сириец. И я сентиментален. Будь ты ливанец, иракец или ливиец, я бы поостерегся. Но ты - сириец, Савад... Хозяин расценил эту наивность непрошеного гостя как ложь. - По правде сказать, ты хочешь, чтобы о тебе забыли! - сказал он. Чтобы о тебе забыл Руайе и кто-то другой, и ты пользуешься сложившейся ситуацией. - Я согласился на сто тысяч франков, - уточнил Раввак. Савад сделал вид, что размышляет. - Ладно, я не вчера родился! Теперь, зная о его существовании и зная чего он хочет, я сумею оградить себя от этого Руайе. Сейчас, благодаря револьверу, сильнее ты. Но твое поведение мне нравится. Это правда, что я - сириец и никогда не предам сирийца. Я помогу тебе. Раввак слегка опустил ствол "Токарева". - Без балды? - Клянусь! Ты оскорбляешь меня, друг! Я могу только обещать тебе. Как твое имя? - Рашид Нахад. - Хорошо! Тебе хотелось бы... Как бы это сказать?... Послужить правому делу? - Почему бы и нет! Какому делу? - Я расскажу тебе завтра, ладно? - Он вынул из кармана сто франковый билет и протянул Равваку. - Это чтобы ты продержался до завтра. Заходи ко мне. - Сюда? - Если хочешь, сюда! Я расскажу тебе об этом деле больше. Идет? - Идет. Раввак сунул "Токарев" за пояс. - Ты знаешь типа, который напал на fransawi? - спросил Савад. Вместо ответа Раввак пожал плечами. - Ты сказал мне, что у него фиолетовые глаза, - настаивал хозяин. Момент был благоприятным для того, чтобы выпустить стрелу. - Я видел его, - ответил Раввак. - Как только я вмешался, он сбежал. Фиолетовые глаза не часто увидишь, верно? Особенно у людей нашей расы... Я знал одного типа с такими же глазами... Но это был не он... Нет, невозможно... Окончательно успокоенный Савад махнул рукой. - До завтра? - До завтра. Laile-saide! - Ma'es salameh! - добавил Савад. ГЛАВА 4 В голове До эхом отдавались шаги, будто мимо проходил полк солдат. Хищник проснулся, открыл глаза, снова закрыл их. Вокруг было темно, Малика куда-то ушла. До быстро пришел в себя. Звуки, отдававшиеся в голове военным маршем, издавало животное, вероятно, гулявшая по крыше вагона курица. По всему периметру гофрированный картон усиливали жестяные скобы. До лениво потянулся и узнал обстановку, в которой, казалось, ничего не изменилось. Отсутствие Малики не беспокоило Хищника, для этого у нее должна была быть причина. Рано проснувшись, она поспешила к Джамилю Саваду, чтобы отчитаться перед сирийцем и получить плату за свои труды. До это устраивало. Вчера все произошло так, как он желал. Приведенный в действие Равваком и Мерсье механизм вызвал такой водоворот событий, что Савад заинтересовался этим арабом, который, спасаясь от копов, осмелился ворваться в его кабинет. Савад отреагировал так, как До и ожидал. Однако Хищник не предвидел вмешательство эль Гафи и Малики... Их появление оказалось очень кстати. Он с честью вышел из сложившейся ситуации. Малика - путана, как все ее коллеги, но за этим недостатком скрывалось настоящее сокровище. Работая проституткой, она была чиста душой. Она отдалась До потому, что это было оговорено в ее молчаливом контракте, заключенным с Джамилем Савадом. Она нисколько не удивилась и не обиделась, когда До вежливо отказался от предложенных ему прелестей, сославшись на головную боль и неприятности. Обнаженная она просто лежала рядом с ним. До не соврал ей. Дело, за которое он взялся, требовало от него полной ясности ума. Мимолетная любовь не принесла бы ему ничего, кроме физического удовлетворения, а в этом он не нуждался. Начатая игра была очень рискованна. Слишком рискованна, чтобы полагаться на случай... Она соткала вокруг него плотную паутину. До чувствовал, что непродуманная атака приведет к верному поражению. Он не мог говорить с сирийцем в его кабинете, который представлял собой вербовочный пункт для эмира Аль Факира и беззаветно преданного ему Ад Диба. Подозрительный Савад не стал бы иметь с ним дела. Выбрав окольную дорогу, До надеялся, что хозяин таверны заговорит с ним первым. Он надеялся на это, но все же был не уверен. До встал. В небольшом кувшине была вода. Он на скорую руку умылся. Бритвы у него не было. До поскреб пальцами густую щетину и улыбнулся. Гамал Кариб, которого он играл, не должен был беспокоиться о своей внешности! До оделся и осмотрел "Люгер". Пушка была в полном порядке, обойма - полной. "Кольт Кобра" эль Гафи лежал в одном из ящиков буфета. Малика продолжала вчерашнюю игру. До успокоился. Снаружи бурлила жизнь. Визжала детвора, кудахтали куры, лаяли собаки, ревел верблюд, кричали женщины. Жизнь, день, свет... До решил ждать. "Укрытие до завтра", - сказал Савад. Завтра наступило, и продолжение его визита к Малике следовало записать на счет любезного сирийца. До зажег газ, поставил кипятить воду и принялся готовить скромный завтрак. Едва он взялся за чашку кофе, как дверь откатилась в сторону, и вагон залил солнечный свет. В дверном проеме показался Джамиль Савад. На сирийце был все тот же каштановый костюм в белую полоску, но вместо рубашки он надел поло. Рубин на его пальце во все стороны отбрасывал искры, когда сириец провел рукой по ухоженным косметикой волосам. - Вот и я! - радостно произнес Савад. - Малика предоставила тебе надежное укрытие, не правда ли? Надеюсь, сегодня ты уже доверяешь Джамилю Саваду... До что-то пробормотал, допил кофе и закурил сигарету. Жирные гладко выбритые щеки хозяина таверны тряслись от смеха. Он взял стул и сел на него верхом, облокотившись на спинку. - Я только что видел Малику. Она сказала, что эта сволочь эль Гафи хотел убрать тебя и выдать копам в надежде получить вознаграждение. Сириец заржал. - Она рассказала мне и о том, как ты отделал этого алжирца и двух его шакалов... Неплохая работа. Да, отличная работа! Он в восторге затопал ногами, потом опять стал серьезным. - Она рассказала мне еще кое-что. Нужно простить ее. Она простодушна и болтлива, как все женщины. Она очень много говорит, но не со всеми... Понимаешь, о чем я?... Со мной она говорит! Она сказала, ты дезертировал из Курахийского Легиона. До молча наполнил две чашки и одну поставил перед Савадом. Сириец осмотрел вагон. - Ты не можешь оставаться здесь, - продолжал он. - Это подойдет на пару ночей, но не больше. Все сомалийцы, живущие рядом с вагоном, осведомители. Они скоро заметят тебя и настучат копам. А я думаю... Сириец замолчал, пристально глядя на До, подхватил чашку, выпил кофе и закончил: - А я думаю... Я даже уверен, что если тебя ищут копы, то не за дезертирство. В шаровидных глазах сирийца зажегся огонек. До спокойно выпил другую чашку крепкого и ароматного черного кофе. - Тогда за что? - спросил он. Савад приподнял голову. До, вцепившись своими фиолетовыми глазами в его темные зрачки, прочел в них насмешку. Хозяин таверны заморгал и отвел взгляд. - Мне очень хотелось бы, чтобы ты не считал меня дураком, - прошипел он. Его жирное лицо скривила гримаса. Пальцы сирийца рисовали в воздухе замысловатые арабески, рубин искрился. - Возможно, что ты и дезертировал из Курахийского Легиона. Но дезертиров полно на свете, и они не стоят того, чтобы ради них мобилизовали целую армию копов. Но если речь идет об убийстве... Он снова замолчал и показал пальцем чашку. - Я с удовольствие выпил бы еще этого чудесного кофе... До невозмутимо налил. Савад явно ждал возражений с его стороны, хотел посмотреть на реакцию До. Удивленный его спокойствием он опять заговорил: - Представь себе, я навел о тебе справки! Вчерашние копы разыскивали араба за нападение, ограбление и покушение на убийство одного fransawi, помнишь? Сердце в груди До подпрыгнул: Савад навел о нем справки. Он вышел на исходную позицию. - И ты обвиняешь меня? - холодно произнес До. - Тсс! Тсс! - сказал сириец. - Не так быстро! Я просто анализирую факты. Один араб в порту взял на перо француза по имени Жак Руайе. Подоспевший к месту происшествия другой араб обратил нападавшего в бегство. Однако тому удалось унести с собой туго набитый кошелек fransawi. Немного погодя в таверну приходят копы, и ты ищешь укрытие в моем кабинете. Что это, совпадение? Савад опять пристально посмотрел на До, но как и прежде не смог выдержать взгляда его фиолетовых глаз. - Чего ты добиваешься? - все так же невозмутимо спросил До. - У тебя есть доказательства против меня? - Тсс! Тсс! Я никого не обвиняю. Просто хочу проверить. Ты действительно не имеешь никакого отношения к тому типу в порту? - В какую игру ты играешь Савад? - задал До встречный вопрос. Хозяин таверны опять ушел от ответа. - В добрый час! - весело воскликнул он. - Если бы ты стал отрицать свою вину, я принял бы тебя за обычную шпану... Вроде той сволочи эль Гафи. За радушной маской Джамиля Савада До угадал холод, тот самый, который он заметил вчера. Сириец - опасный человек. - Если я не стал отрицать свою вину, то я и не признал ее, - возразил До. - Совершенно верно! Как я тебе уже сказал вчера вечером, ты мне нравишься, Кариб... Дверь вагона откатилась в сторону, появился карлик Махмуд со "Смит и Вессоном" в руке. До сразу поднял руки. Савад усмехнулся. - Вот и хорошо, - сказал он. - Я считал тебя храбрецом и не ошибся. К тому же, теперь я вижу, что ты - реалист. Махмуд вошел внутрь, закрыл ногой дверь и прислонился спиной к дощатой стене вагона. - Хорошо! - с улыбкой проговорил Савад. - Не будем разрушать возникшую между нами дружбу... Я просто хочу найти доказательства. Он повернул голову к Махмуду. - Обыщи его! - приказал сириец. Карлик обошел стол и встал позади До, приставив к его спине ствол. Это была его ошибка. До достаточно было развернуться, уйти в сторону и нанести удар. Но он не стал ничего делать, так как события развивались по желаемому им сценарию. Махмуд вынул у него из кармана портсигар и протянул его ликующему Саваду. - Славная вещица! - воскликнул тот. - И с гравировкой... J. R. Жак Руайе... Этого мне достаточно. До решил, что настал подходящий момент. Протягивая Саваду портсигар, Махмуд немного отошел в сторону и ослабил свою бдительность. Ребром ладони До ударил карлика по руке. Тот вскрикнул и выронил "Смит и Вессон". От хука слева карлик попятился назад. Его свинячьи глазки горели ненавистью, под голой кожей перекатывались узловатые мышцы. Ростом он был намного ниже До и очень легким, несмотря на телосложение. Из-за своего высокого роста Хищник оказался в невыгодном положении. Догадавшись о проблемах До, Махмуд, словно бык, ринулся на него, метя головой в живот. До отступил назад. Карлик промахнулся и так быстро пролетел мимо Хищника, что тот не успел его схватить. Лишь на мгновение пальцы До коснулись голой кожи. Карлик с разбега врезался в стол и перевернул его. Он тотчас развернулся и снова ринулся на До. На этот раз Хищник ждал его. Когда Махмуд был уже рядом, До захватил его руку, откинулся назад и, упав на спину, уперся ногой в живот противника. Потом его нога распрямилась, словно пружина. Карлик перелетел через Хищника и упал между кроватью и стеной. Бросок дзюдо был выполнен великолепно. Карлик со стоном поднялся, заметил висевший на гвозде "Люгер" в кобуре. До вздрогнул. Если Махмуду удастся завладеть оружием, он пропал! До бросился к буфету и выхватил из ящика "Кольт Кобру" эль Гафи. - Стоп! - заорал Савад. До повернулся. Сириец сжимал в руке подобранный с пола "Смит и Вессон". - Хватит! - рявкнул он. - Махмуд, вон отсюда! А ты сядь, Кариб! Карлик безропотно подчинился хозяину и вышел, хлопнув дверью. На лице Джамиля Савада опять появилась улыбка. Он поставил стол, положил пистолет. - Ну, прямо как дети! Да, как дети! К чему эта свалка? Ты обидчив, как старуха, Кариб! Глупо! Совершенно глупо! Вы разнесли бы всю мебель бедняжки Малики. Она этого не заслужила... Тебе удалось одержать верх над Махмудом, и это настоящий подвиг. Но все могло бы кончиться и хуже, а мне этого совсем не хотелось бы. Не глядя на сирийца, До разразился потоком ругательств в соответствии со своей ролью. Он поднял голову и со злостью сунул руки в карманы. - Ты выиграл, Савад! - признал Хищник. - Да, это я взял на перо того типа... Того nousrani. Мне нужны были деньги... Деньги на жизнь. - Я так и знал, - заметил Савад. - Откуда ты мог это знать? - Fransawi видел твои глаза, Кариб... Он сказал копам, что у напавшего на него были фиолетовые глаза. До опять стал ругаться и стукнул правым кулаком по левой ладони. - Успокойся! - посоветовал ему Савад. - В третий раз повторяю тебе, что ты мне нравишься, и я готов что-нибудь сделать для тебя. Например, помочь тебе. Но и ты мне поможешь. Неплохая сделка, правда? К тому же я заплачу тебе... - Сколько? Вопрос для Савада прозвучал так, будто он получил хук в печень. Сириец был потрясен. Он думал, что Кариб побит и не станет диктовать свои условия. Улыбка исчезла с его лица, на лбу появились морщины. - Ты предпочитаешь франки или доллары? - спросил он. - Доллары. Американские доллары. - Согласен. Пять сотен. Для виду До поколебался. - Все зависит от того, о чем идет речь. Рубин Савада описал в воздухе искристую кривую. - Дело вот в чем! - начал сириец, почесав наманикюренным пальцем гладко выбритую верхнюю губу. - В настоящий момент у меня на руках очень важное дело, которому мешает один тип. В общем, это сильный и хитрый человек! Он здорово меня беспокоит. Мне хотелось бы, чтобы ты убрал его. До посмотрел Саваду в глаза. Тот заморгал, не в силах выдержать его взгляд. - Убрал на время? - мягко поинтересовался Хищник. - Ну конечно! - поспешно ответил сириец. - Я не хочу его убивать, просто на время вывести из игры. Улыбка До показалась Саваду жестокой. - Хорошо! - согласился До. - Дай мне его координаты... Все места, где он бывает... x x x С берега дул ночной бриз, приносивший запахи йода, соли и фукусов. В темном голубоватом небе, испещренном сотнями звезд, с криками носились чайки. Луна, словно шелковым шарфом, стыдливо прикрылась грязным облаком, которое через минуту развеял ветер. Сидя в тени пальмы "дум" До наблюдал за домом. Это была белая двухэтажная вилла, возвышавшаяся посреди блестевшей от утренней росы зелени газонов. Чертовски роскошно для Джибути! По рассказу Джамиля Савада у владельца виллы было достаточно средств. Глен Ф. Диккинсон воздвиг свой дворец на последнем отвоеванном у пустыни прохладном оазисе, расположенном на окраине города. Американец заработал целое состояние из "Тысячи и одной ночи", торгуя оружием. Это был тот самый человек, которого предстояло похитить Гамалу Карибу, вывести его на время из игры, позволив Саваду вместо него вести переговоры о покупке крупной партии пулеметов. Савад рисковал, доверив свои дела До. Однако его риск был оправдан. Если Савад и торговал, то не оружием. Он говорил об оружии только потому, что мог оправдаться в случае, если его "протеже" вздумает предать. До в любом случае было плевать на это. Хищник не раз получал задания, связанные с торговцами. Сейчас До был не вправе отвлекаться на золото, валюту или наркотики. У него одна цель: проникнуть в войско, набранное из наемников Савада. Если осведомитель Раввака направил их по ложному следу, у До всегда будет время отыскать правильный и уничтожить эту, вероятно, международную организацию. До думал только о том, как завоевать полное доверие сирийца, каким образом выполнить порученную ему миссию, и чтобы Глен Ф. Диккинсон не оказался невинной жертвой. До вздохнул. Вилла выглядела спящей. Однако она была битком набита прислугой, сомалийцами, индийцами, суданцами и вооруженными до зубов головорезами, чье призвание - с улыбкой умереть за хозяина. В этот час, как и во все вечера, Глен Ф. Диккинсон находился в Джибути. "Он на дружеской ноге с губернатором, начальником полиции и со многими французскими "аристократическими" семьями",- сказал Савад. С самого начала миссия показалась До безумной. В этом деле можно было запросто оставить свою задницу. Но именно поэтому До согласился. Он будет действовать с присущими ему смелостью и решительностью. Самые тщательно подготовленные и расписанные по минутам планы порой терпят неудачу из-за случайно попавшей в хорошо отлаженный механизм горсти песка. До взглянул на часы. У него было еще много времени. Если, благодаря протекции Джамиля Савада, ему удастся выйти на бородача Ад Диба, никто не сможет обвинить его в должностном преступлении. Попытка убийства Жака Руайе - не такое уж серьезное дело. Что касается этого американца, то источник его доходов не вызывал у До никакой симпатии. В саду давали концерт тысячи насекомых, пел сверчок. В тяжелом, насыщенном влагой воздухе, лениво помахивая бархатными крыльями, порхали пяденицы. Наконец, До решил действовать. Он поднялся и, прячась за пальмами, зашагал к вилле. Савад уверил До, что собак там не было. Диккинсон больше доверял людям, чем животным. В окружавшей виллу стене было только три двери. Одна у главного входа, одна с противоположной стороны и одна справа при въезде в гараж. До решил воспользоваться третьей дверью. Так было больше шансов на успех. Он пригнулся, готовый ринуться вперед, и замер на месте. На крыльцо виллы вышел какой-то худой старик невысокого роста в широком халате без рукавов. На голове у него была белая куфия с золотым агвалом. Его изможденное лицо с парой горящих, как угольки, глазами и крючковатым носом украшала короткая белая борода. Старик спустился на траву, развернул коврик и, повернувшись лицом на север, преклонил колени. В ночной тишине слышался доносимый порывами бриза голос муэдзина. - La ilaha ill'Allah oua Mohamad rasoul Allah... Эше, последняя вечерняя молитва через два часа после захода солнца. Старик стал молиться. Молилась, наверное, и вся прислуга в доме. До побежал к гаражу, железный занавес которого был наполовину приподнят. Он упал на землю и, вкатившись под занавес, оказался на цементном полу посреди голых стен. Деревянная дверь в глубине гаража вела в дом. Голос муэдзина умолк. В ночной тишине опять запели насекомые. До глубоко вздохнул, открыл заднюю дверцу "Бьюика", залез в машину и растянулся на сиденье. У него было много времени. Теперь оставалось только ждать. Можно было немного вздремнуть... x x x До разбудил шум мотора. Он вздрогнул, открыл дверцу "Бьюика", вылез из машины и спрятался за кузовом, полностью положившись на удачу. Nocib, как говорят арабы. Либо Диккинсон был один, и удача была на стороне До, либо его сопровождал телохранитель. В последнем случае опять придется импровизировать и рисковать. Железный занавес с грохотом поднялся. В лунном свете на цементном полу появилась тень. Гараж осветили автомобильные фары. Сердце в груди До бешено колотилось, сам он считал секунды. Негр поднял руку и отпрыгнул с дороги в сторону. Сердце в груди До сбавило ритм. Загудел мотор, и вскоре в гараже показался "Шевроле" лимонного цвета. За рулем сидел белый. Диккинсон! До не мог ошибиться: данное ему Савадом описание торговца оружием оказалось точным. У него были темные, постриженные бобриком волосы, серые глаза, шрам на лбу у правой брови. "Шевроле" въехал в гараж, царапнув облицовкой радиатора по стене. До приготовился действовать. Диккинсон открыл дверцу. Показалась его нога, потом голова. До вскочил, нанес ребром ладони удар по затылку и подхватил американца подмышки, чтобы тот не поранился головой о "Бьюик" или цементный пол. Он положил тело между машинами, вынул моток нейлоновой веревки, быстро связал ноги и руки американца за спиной. Потом двумя кусками лейкопластыря крест на крест заклеил ему рот, погасил фары "Шевроле", затащил тело Диккинсона в "Бьюик", положил его между сиденьями и, вслушиваясь в тишину, сел за руль. Вся операция длилась несколько секунд, но До показалось, что прошла целая вечность. Вокруг все было тихо. Концерт насекомых продолжался, сверчок запел тенором. Послышался крик ночной птицы. До завел "Бьюик", выжал сцепление, задом выехал из гаража, включил фары, развернулся и надавил на газ. Шины скрипнули по гравию пустынной аллеи. В саду тоже было пусто. Возможно, что, едва приехав, Диккинсон опять уезжал! Таким образом, у До не возникло никаких проблем. Он выехал на улицу и помчался на встречу с Джамилем Савадом... x x x Всматриваясь в дорогу, До гнал "Бьюик" к месту встречи, которое представляло собой заброшенную хижину посреди оазиса вблизи сомалийской границы. Машину трясло, ее окутало плотное облако пыли. При каждом толчке тело Диккинсона швыряло из стороны в сторону. Ему пришлось пересчитать все выбоины и неровности дороги. Если счетчик километража не врал, и До был на верном пути, оазис находился совсем рядом. Вскоре пробивавшийся сквозь песчаный занавес свет фар выхватил из темноты узловатые стволы пальм "дум". До сбавил ход, остановился и закурил сигарету. Скоро облако песка рассеется. Через какое-то время к машине приблизились три тени. Самую маленькую из них До сразу узнал. Это был Джамиль Савад. Когда же он разглядел человека, стоявшего справа от хозяина таверны, его сердце радостно подпрыгнуло в груди. Этим человеком оказался Рашид Раввак. Значит, сириец успешно сыграл свою часть спектакля... Сунув руки в карманы и расставив ноги, он имел вид вполне уверенного в себе человека. Савад подбежал и открыл дверцу. Я узнал его машину. Значит, тебе удалось? До показал через плечо на заднюю часть "Бьюика". Хозяин таверны поспешил туда и через несколько секунд радостно воскликнул: Ему это удалось! Подошел Раввак, отстранил рукой своего соотечественника, схватил Диккинсона за ворот пиджака и хотел было вытащить американца из машины. - Эй! - вскрикнул Савад. - Полегче! Этот человек - мой пленник, но я хочу, чтобы он был моим гостем. Я не хочу, чтобы ему делали больно. До усмехнулся. Хозяин таверны убрал американца с дороги только на время. Он хочет, чтобы тот был его гостем! - Что касается меня, то мне пришлось погладить его по голове, - заметил До. - Он пересчитал ребрами всю дорогу. Раввак расхохотался. Араб, скрывавший свое лицо под куфией, последовал его примеру. Один Савад не разделял общего веселья. - Я же просил тебя действовать полегче! - взорвался он. До вылез из "Бьюика", размял пальцы. - Я не думал, что за пять сотен баксов буду иметь дело с инвалидом, - возразил он. Раввак и другой араб покатывались со смеху. Чувствуя, что настаивать бессмысленно, Савад уступил. - Ладно! - рявкнул он. - Главное, что этот человек теперь в моей власти. Эй вы, отнесите американца в халупу. Хижина представляла собой невысокую деревянную постройку, крытую, как вагон Малики, гудронированной бумагой и жестью. Все вошли в обставленную на скорую руку комнату, освещенную валявшимися на потолочных балках фонарями. Раввак с арабом положили Диккинсона в соседней комнате и вернулись к остальным. До красноречиво потер большой палец об указательный. Савад порылся в кармане пиджака, достал бумажник и отсчитал обещанные банкноты. - Должен признаться, что ты - странный малый, - любезно проговорил он. - Не думал, что тебе удастся это дело. Честное слово! Киднепинг Диккинсона - настоящий подвиг. Эй вы, можете мне поверить! Раввак с арабом кивнули в знак согласия. Савад показал пальцем на До. - Этот парень - чистейший нитроглицерин, - добавил он. - Таких людей нечасто можно встретить. На До посыпались похвалы. Он почувствовал себя, как селезень в воде. Вдруг Савад вспомнил, что забыл представить его остальным. Он растопырил свои короткие ручонки, словно конферансье боксерского матча, рубин слабо блеснул в свете фонарей. - Его зовут Гамал Кариб, и он - иракец. А эти двое - сириец Рашид Нахад и ливиец Мулуд Анхаф, - представил их Савад. Ливиец был одного роста с Равваком, и До прикинул, что весит он ненамного больше восьмидесяти килограммов. Круглое лицо ливийца под куфией украшали жесткие густые усы. Раввак положил рук Саваду на плечо, что-то шепнул ему на ухо, и тот взглянул на До. Он увел Раввака в комнату, в которой Диккинсон приходил в себя. Анхаф закурил сигарету и предложил До. Через некоторое время Савад с Равваком вернулись. Глаза хозяина таверны странно блестели. - Сириец утверждает, что знает тебя, - сказал он До. Австралиец нахмурился и посмотрел на Раввака, будто старался вспомнить его. Потом он отрицательно покачал головой. - Он говорит, что ты служил капитаном в Курахийском Легионе, - уточнил Савад. - Да, это верно, - признался До. - Оно говорит также, что ты ушел из Легиона, потому что полковник был не согласен с тобой... До еще больше нахмурился. - Тоже верно! - подтвердил он. - Наконец, он говорит, что, отстаивая свою точку зрения, ты убил этого полковника, - закончил Савад. - В самом деле, ему известно кое-что обо мне, - проворчал До. Джамиль Савад открыл рот, но Раввак опередил его. - Я знаю больше. Например, я знаю, что тебя называли там At Ta'lab. Полковник Селими был моим прямым начальником. Я присутствовал при вашей драке. Пришив Селими, ты сразу исчез... Вместо тебя, арестовали меня. Я был лейтенантом. Меня обвинили в том, что я не оказал помощь человеку, находившемуся в смертельной опасности. Меня приговорили к военному трибуналу, разжаловали и вышвырнули со службы. С тех пор я вне закона. До восхищался тем, как убедительно и с ненавистью говорил Раввак. Наконец, он решился ответить, но так, чтобы все выглядело правдоподобно. - Н и что? Чего ты хочешь? Чтобы я снял с тебя обвинения, которые должны быть предъявлены мне? - Хо-хо! - Раввак сжал кулаки. Мулуд Анхаф оставался невозмутим, будто его это не касалось. Он просто покачал головой. - Я запрещаю вам драться! - вскричал Савад. - Вы мне нужны! - А кто говорит о драке? - возразил До. - Вполне возможно, что, пришив эту собаку Селими, я тем самым напрасно обвинил Нахада. Рассказав вам двоим свою историю, он обвинил меня. Это была предусмотренная законом самооборона... Мы квиты! Савад обрадовался: гроза прошла мимо. - В добрый час! - рассмеялся он. - Это мне больше нравится! У меня есть для тебя другая работа, Кариб. Однако тебе придется смириться с компанией сирийца и ливийца. - Что за работа? - Пойдем! Савад показал До на дверь и увлек его под пальмы. Ночь была теплой, повсюду пели насекомые. Савад подошел к "Бьюику" и облокотился на капот. - Ты сказал Малике, что думал о том, как попасть в Йемен, где, по-твоему, должна начаться война с Аденом. Ты спрашивал ее, не помогу ли я тебе перебраться в Йемен. Ты говорил тогда серьезно? - Абсолютно серьезно! - ответил До. - Я хотел бы туда попасть, если твои предложения меня не заинтересуют. - Ну что ж, тебе решать! В одном из уголков Аравии создается армия для поддержки эмира Аль Факира, который хочет отвоевать королевство, похищенное у его предков... До молчал. Наконец-то он был у цели! Они с Равваком не зря отправились в это приключение, и не напрасно поверили слухам. Ободренный невозмутимостью Хищника, Савад продолжил: - Этой армией командует мушир Шафик ибн Харун, которого люди называют Ад Дибом. У армии есть оружие, но муширу не хватает кадров, настоящих офицеров, умеющих руководить. Я подумал, что парни вроде тебя и Рашида Нахада могли бы быть ему полезны. До по прежнему молчал. Ад Диб не скупился на чины... Мушир!... Маршал!... Савад неверно истолковал мысли своего собеседника. - Ты колеблешься, и я понимаю тебя, - сказал он. - Подумай... Офицеру заплатят очень хорошо... - В долларах? - Если хочешь, то да! До пожал плечами. - Наемник для наемника! - сквозь зубы процедил он. В темноте До не мог видеть, как улыбка исчезла с лица Савада, и его взгляд стал холодным, выдав подлинную природу сирийца. - Когда выступать? - спросил До. - Этой же ночью. Кроме вас, у меня еще два человека. Они скоро будут здесь... До успокоился. Настроение было приподнятым. Если Савад выполнил свою миссию, то миссия Хищников только начиналась... x x x Постепенно наступала ночь. Время шло медленно. Казалось, часы стали веками. Утомленные насекомые умолкли. Джамиль Савад давно уехал в Джибути на своем "Крайслере". Машина и образ жизни сирийца были никак несовместимы с теми средствами, которые он зарабатывал в Таверне Али Бабы, чья клиентура была не очень богата. У До было достаточно времени, чтобы проверить это. Конечно же, сириец торговал... Савад говорил об оружии, о партии крупнокалиберных пулеметов. Абдулла рассказал Равваку о жемчуге, и До нисколько не сомневался в том, что прибыль от продажи не полностью перечислили в казну эмира Аль Факира. О нем До еще ничего не знал, кроме того, что этот эмир признает себя законным наследником Омана. Он утверждает, что его предки были Омейядами! До не мог в это поверить. Впрочем, он и не хотел верить. В каком-нибудь другом регионе земного шара, отличном от Аравии, споры обычно решаются в судах. Суд не смог бы ничем помочь в этом вопросе, но его вердикт мог бы подтвердить чьи-то права. В деле с этим изгнанником, отпрыском рода, ведущего свое начало из доисторического периода, все было намного сложнее. Попробуйте проследить генеалогическое древо, если в те времена не существовало даже книги с записями о гражданском состоянии! С момента отъезда из Сиднея, с того момента, как он ввязался в это дело, До отнес эмира Аль Факира к категории авантюристов, которых используют в своих интересах иностранные державы. Их действиями руководит тщательно законспирированная и до сих пор не выявленная организация. Больше всего До интересовал маршал Шафик ибн Харун по прозвищу Ад Диб. Этот человек тоже авантюрист, но совершенно другого рода в отличие от его босса эмира. Жестокий и беспощадный человек, которого До надеялся скоро увидеть. Нужно было ждать. Это вопрос времени, вопрос нескольких ближайших часов! Савад уехал в Джибути. До остался с Равваком, или Рашидом Нахадом, Мулудом Анхафом и Диккинсоном, который по прежнему был связан, с кляпом во рту, и уже пришел в себя. Ярость в его выпученных глазах сменилась беспокойством. Его случайные тюремщики нашли в хижине маисовые галеты, консервы с тунцом и баночное пиво. После ужина все вышли и сели на песок, прислонившись спиной к стене. Хищники закурили и потребовали от Анхафа, чтобы он рассказал им о себе, сославшись на то, что их прошлое ему теперь известно. Ливиец не заставил себя просить дважды и начал рассказ о том, как попал на этот оазис. Он был сыном бедного ливийца. Недовольный жизнью и пищей, состоявшей главным образом из фиников и горькой воды, он покинул свою страну и подался в Египет, где нанялся в армию. Там было все, что, по его мнению, представляло идеал в жизни: еда, одежда, отсутствие всяких забот. Эйфория длилась недолго. От войны и сражения при Синае у него во рту остался горький привкус. Анхаф попал в плен к израильтянам, но ему удалось бежать, переплыть залив Акаба и выйти на берег Саудовской Аравии в Аль Хумайда. И вот начался долгий период скитаний. Он прошел всю страну, попытал счастья у американцев, в Катифе, Даймане, в Абкаике - везде, где королевой была нефть. К несчастью, удача отвернулась от него. У него была интрижка с женой старшего мастера из Техаса, которая захотела насладиться экзотикой в обществе араба... Анхаф бежал в Катар и стал ловцом жемчуга, но вскоре поссорился с одним богатым торговцем. "Помяв почтенного господина", он пробрался на борт одного судна и приплыл в Джибути. После еще нескольких злоключений Джамиль Савад предложил ему место в армии Аль Факира. До внимательно выслушал рассказ ливийца. Прислонившись спиной к стене барака, уронив голову на подбородок и раскинув ноги, тот теперь спал. Он был одним из отбросов общества, которые можно встретить повсюду. За недостатком ума этот парень рассчитывал только на свои крепкие мускулы, на удачу и благодарность других... По примеру Раввака, До замкнулся в себе и, чтобы убить время, курил сигарету за сигаретой. Шум мотора заставил Хищников насторожиться. Это была машина, о которой говорил Савад. Судя по покашливанию и фырканью мотора, допотопная тачка. Вскоре показался и сам крытый брезентом старый "Берлье", от скрежета которого Анхаф проснулся. Водитель остался сидеть за рулем. Из грузовика вышли четверо: два метиса неопределенной расы в броских костюмах и два араба в мятой одежде. Один из метисов, сдвинув на затылок фетровую шляпу, поинтересовался: - Американец здесь? - А где же ему еще быть? - ответил Раввак. - О'кей! Теперь им займемся мы. Кто из вас Гамал Кариб? - Я, - отозвался До. - О'кей! Босс велел тебе командовать отрядом. Возьмите еще этих двоих. Их зовут Самир и Вади. Шофер знает, куда вас везти. До взглянул на арабов. Самир был сухопарым и костлявым, похожим на докера, Вади - невысокого роста, в чалме, с хитрым взглядом. - Salam! - приветствовал их До. - Salam! - ответили они. Все сели в кузов "Берлье". До приказал Равваку с Анхафом присоединиться к ним. Сам он, воспользовавшись своим правом командира, сел в кабину рядом с черным, как эбеновое дерево, водителем сомалийцем. Водитель выжал сцепление, грузовик со скрежетом выехал с оазиса и покатил по песчаной дороге. До вынул из кармана портсигар с инициалами J.R., протянул сомалийцу, но тот отрицательно замотал головой. До закурил, выпустив облако дыма. - Как тебя зовут? - спросил он, чтобы завязать разговор. Негр опять покачал курчавой головой, показал на свой рот и промычал. Он был немой. До нахмурился и пожалел, что не сел в кузов вместе со своими спутниками. Небо цвета индиго усыпали звезды, "Берлье" подпрыгивал на ухабах. Мулуд Анхаф, наверное, опять заснул. До откинулся на спинку сиденья. Урчание мотора навевало на него сон. Отяжелевшие веки сомкнулись, он заснул... ГЛАВА 5 До разбудил сигнал клаксона. Фары "Берлье" освещали стоявший посреди пустыни самолет. - Приехали, парень! - повторил Раввак. Клаксоном был он... До выпрыгнул из кабины, глубоко вдохнул свежий пустынный воздух и посмотрел на самолет. Старый полугрузовой самолет на винтовой тяге - одна из тех этажерок, которые немало потрудились в последнюю войну - был похож на самолеты, обеспечивающие торговлю на внутренних линиях многих слаборазвитых стран. Под крылом ждали два человека. Один из них был невысоким смуглым брюнетом, похожим на уроженца Средиземноморья. Вероятно из тех итальянцев, которые так и не решились покинуть Эфиопию или Сомали после разгрома фашизма. Другой - высокий и рыжий, с веснушчатым лицом. Этот американец говорил своему компаньону: - Вот дерьмо! "Деревня"! Они никогда не прыгали с "зонтиком"... Хорошенькое дело! Придется их выбросить! До понял, что придется прыгать с парашютом. За себя он не беспокоился: подготовка Хищников включала и прыжки. Так же, как рыжий, он был почти уверен, что Самир и Вади не имели ни малейшего представления о том, для чего нужен "зонтик". Что касается Мулуда Анхафа, то этот ливиец не внушал доверия До. Он инстинктивно не доверял ему! - Кто-нибудь говорит по-английски? - спросил рыжий. - Да, я! - ответил До. Остальные промолчали, но их молчание ничего не означало. Раввак тоже говорил по-английски, но сделал вид, что не знает этого языка. Мулуд Анхаф должен был понимать его, поскольку работал на американцев в Саудовской Аравии. - Хорошо, поднимайтесь! - сказал рыжий. До перевел приказ. По деревянному трапу они поднялись в "такси". Американец убрал трап и закрыл стальной люк. Пассажиры оказались в полной темноте. - Садитесь! - пролаял рыжий. Обладавший сумеречным зрением До осмотрелся. Вади и Самир устроились на полу. Раввак и Анхаф ощупывали металлический проход в надежде найти отсутствующие сидения. До от души посмеялся над Равваком. Сам австралиец последовал примеру двух бедуинов и по-турецки уселся на пол. Анхаф неловко толкнул рыжего плечом, и тот опять заорал: - Эй! Переводчик... Скажи своим приятелям, что эта "железка" не такси-люкс! Пусть садятся на задницы прямо на пол... Ясно? До перевел, и Анхаф подчинился. Он заметил недовольную гримасу ливийца, который не подозревал о природном даре того, кого Савад назначил командиром отряда. Моторы заревели, этажерка задрожала и покатила вперед, набирая скорость. Вскоре самолет выровнялся и взмыл в небо. Стараясь перекричать шум моторов, рыжий спросил: - Ты, который говоришь по-английски, кто ты? - Командир! - лаконично ответил До. Смех рыжего громким эхом отразился от дрожащего корпуса самолета. Командир! Нелепое звание для этого типа, порвавшего с дисциплиной и цивилизацией... - А ты, американец?... - поинтересовался До. Рыжий что-то пробубнил и закрыл пасть. Ему явно не нравились вопросы, и он понял, что лучший способ избежать их - это не высовываться самому. До подумал, что пилот дезертировал из американских ВВС во Вьетнаме, и его уволили из нескольких авиакомпаний. Он постарался представить их курс: прямо на восток. Они пролетят над Аденским заливом как можно дальше от берега, чтобы не привлечь к себе внимания и не быть обнаруженными военными самолетами Южного Йемена. Потом повернут к месту выброски. В темноте, несмотря на рев моторов, слышалось дыхание пассажиров. Самир и Вади, наверное, были очень обеспокоены тем, что им придется прыгать с парашютом! До не понимал, почему выбрали парашют. Вероятно, по-другому место встречи было недоступно. До не мог отделаться от мысли об этом проклятом регионе, о котором говорил ему Раввак: Дофар... Он не был в этом уверен, но пилот доставит их именно туда. Игравшим там в солдат повстанцам Народная Республика Йемен нравилась больше, чем традиционное государство. Марксистам, напичканным советской идеологией и воспитанным на совершенно иных принципах, не могла придти в голову мысль воспользоваться эмиром-омейядом, даже если его первенство и позволит им придти к власти. До постарался резюмировать все, что он узнал за короткий срок об Омане-Маскате... Тирания султана Саида ибн Таймура ибн Файсала, носившего два титула, одним из которых был типично британский "сэр", а другим - типично исламский "сеид", означавший, что обладатель этого титула находился в прямом родстве с Пророком; свержение деспота в 1970 его сыном султаном Кабусом; последующая отставка дяди - сеида Тарика ибн Таймура, который робко высказывался за проведение социальных реформ; увеличение численности оманской армии с трех до десяти тысяч человек, большей частью занятых "чисткой" Дофара; приход в эту армию британцев, среди которых можно было выделить взятых по контракту офицеров и специалистов, то есть наемников, являвшихся бывшими пилотами или механиками Королевских ВВС... затем офицеров и младших офицеров "в отставке", подчиненных одновременно султану и министерству обороны в Лондоне... и, наконец, полк Special Air Services - отборное подразделение, выполнявшее особые миссии, присутствие которого в Омане объясняли необходимостью обучить войска султана; соглашения султана Кабуса с Ираном, поставившим ему вертолеты, пилотов и экспертов; соглашения с Иорданией, которая командировала в Маскат своих офицеров и открыла для оманцев военные школы; соглашения с Саудовской Аравией, предоставившей султану оружие и оказавшей ему финансовую поддержку в сумме шести миллионов фунтов стерлингов; парадоксальная нерешительность Ливии, которая является лидером в борьбе с коммунизмом, поддержать султана. В голове До беспорядочно плясали разные мысли. Он думал, старался понять, но так и не смог найти место в своей головоломке эмиру Аль Факиру и его маршалу Ад Дибу. От размышлений До оторвал вой сирены. Загорелась красная лампочка и, мигнув несколько раз, погасла. Длинный узкий коридор озарился рассеянным светом. Рыжий открыл металлический ящик, вынул из него пять больших мешков и разложил их на полу. Помогая друг другу, Раввак и До надели парашюты, потом помогли американцу с остальными тремя. Рыжий опять попросил До перевести на арабский. Он долго объяснял и давал полезные советы о том, как вести себя при соприкосновении с землей. Анхаф спокойно слушал, Самир и Вади вытаращили от ужаса глаза, но ничем не выдали своего замешательства. Они всецело положились на Mektoub и Inch'Allah - основные правили жизни каждого мусульманина. Рыжий закончил свой монолог и выстроил человеческий груз у люка. Первым был Анхаф, за ним Самир, Вади, Раввак и До. - Ты - командир, а! - насмешливо проговорил рыжий. - Ты поможешь им... Он сам пристегнул кольца к вытяжным стропам. Назначенный час приближался. Загорелась зеленая лампочка, несколько раз мигнула и погасла. Рыжий резко открыл люк. Сильный порыв ветра отбросил пассажиров к металлической обшивке. Рыжий хлопнул по плечу Мулуда Анхафа. - Пошел! - крикнул он. Пряжки на ремнях звякнули, ливиец прыгнул. Кольца заскрипели по вытяжной стропе. Рыжий выбросил в пустоту Самира, потом прыгнул Раввак. До толкнул в спину Вади, козырнул на прощание американцу и прыгнул последним. От падения у До перехватило дыхание. Он не любил прыгать с парашютом и всегда испытывал при этом ничем неоправданный страх, который связывал узлом все его внутренности. Поле деятельности До - твердая земля... Он почувствовал боль в плечах, когда открылся нейлоновый купол, и стропы натянулись. Осмотревшись по сторонам, До заметил над собой самолет, который теперь был похож на крупное насекомое, и несколько темных пятен - своих спутников. Под ними виднелись зажженные по сторонам квадрата костры, которые быстро приближались. Из-за дыма До не видел землю, и, тем не менее, она была совсем рядом. Она появилась так быстро, что Хищник едва успел подогнуть под себя ноги, вцепиться в стропы и изо всех сил дернуть их вниз. Приземление получилось жестким. До покатился по земле за нейлоновым куполом, ставшим похожим на огромную тряпку. В нескольких шагах от него потрескивал угасающий костер. Два-три метра правее, и До приземлился бы прямо туда. К нему уже бежали люди, прыгая через камни. На них были разноцветные вазрахи и патронные ленты на груди, лица скрывали полы куфий. До разглядел только бороды и усы. Никто не угрожал ему оружием. Такой прием не удивил До. Он представлял его именно таким и сейчас окончательно убедился в искренности Джамиля Савада. Он поспешил освободиться от ремней, встал и осмотрелся по сторонам. Один за другим в темноте появились несколько силуэтов. До узнал Раввака, Анхафа, Самира и Вади, который с трудом держался на ногах. Один из бедуинов что-то крикнул, и из-за скалы выбежали еще два араба с носилками. При приземлении Вади, должно быть, вывихнул ногу. У любителей такое часто случается. От потока холодного воздуха До вздрогнул и заметил, что температура здесь была ледяной. Они оказались в пустыне с ее морозными ночами. Лунный свет отражался от старых, как всемирный потоп, темных гранитных глыб. Насколько хватало глаз не было видно ни деревьев, ни какой-то другой растительности. Пламя костров угасало. Люди в вазрахах собрали парашюты и сложили их на скорую руку. Тот, который, судя по всему, был командиром, жестом и голосом подозвал их к себе. На груди между патронными лентами у него красовался кожаный знак отличия с вышитым на нем золотым ятаганом. - Ahlan wa sahlan! - сказал он. - Я - komandan. У меня приказ отвести вас в лагерь в Шурах. Добро пожаловать в армию Аль Факира, вы, которые прибыли издалека, чтобы сражаться в наших рядах под предводительством Ад Диба. Лежавший на носилках Вади ответил радостным возгласом. Остальные были более сдержаны в своих эмоциях. - Пошли! - добавил араб. - Смотрите под ноги. Дорога трудная, и с нас хватит одного раненого. Огромная величественная луна, словно прожектор, освещала окружающий пейзаж. Караван воинов, к которому присоединились парашютисты, выстроился в походный порядок. Колонну замыкали два человека с носилками, впереди шел командир. Местность была неровной. Тропа извивалась среди глыб, некоторые из которых достигали трех метров в высоту, а самые мелкие походили на бесформенный облицовочный камень. Переход оказался трудным и утомительным из-за попадавшихся под ноги камней. Привыкший к пустыне komandan продвигался вперед широким размеренным шагом. До не осмеливался взглянуть на идущего рядом с ним Раввака, который матерился при каждом неверном шаге. Должно быть, сириец проклинал себя за то, что ввязался в эту авантюру. До искоса посмотрел на Мулуда Анхафа. Несмотря на вес и мощную мускулатуру ливиец чувствовал себя неплохо. Он был похож на гибкого и ловкого дикого зверя. До пересмотрел свое первоначальное мнение об этом человеке. Он выглядел не таким зверем и дураком, каким хотел бы казаться. В самолете До поразился его умению обращаться с парашютом, и Хищник решил присматривать за этим ливийцем... От трудного и утомительного перехода ноги До горели огнем, так что он не дрожал от холода в своей одежде, которая совсем не подходила для этой местности. Раввак споткнулся о камень и разразился потоком ругательств, используя при этом все богатство арабского языка. Командир обернулся. - Вы быстро привыкните, - пообещал он. - Увидите, в этой пустыне есть своя прелесть... Его смех громким эхом отразился от окрестных глыб. - Привала не будет, мы почти пришли, - добавил он и показал пальцем вперед. Прикрыв рукой глаза от лунного света, До заметил вдали огни. Они ускорили шаг. Меньше чем за четверть часа караван обогнул высокий, как собор, монолит и остановился у заграждения из круглых камней. Лунный свет отразился от оружейной стали. - Это я, Али ибн Юсеф! - крикнул командир. - Мы пришли... Они перелезли через баррикаду и оказались среди лохматых бедуинов, закутавшихся в покрывала из грубой шерсти. По приказу Али четверо из них помогли перенести через камни носилки с Вади. Караван продолжил путь по приличной тропе. В конце тропы на овальной площадке, окруженной темными гротами, горели костры. Несколько корявых чахлых деревьев и редкие кусты смягчали этот пейзаж, которому ночь, лунные пятна и отблески пламени придавали мрачный вид. Вокруг полыхающих костров, от которых поднимался плотный черный дым, сидели люди, одетые, как и встретившие парашютистов бедуины, в пестрые вазрахи или военные плащ-палатки британского покроя. У каждого на груди были патронные ленты. Командир показал один из гротов. Ваш дворец... Временно. Пустая пещера была довольно глубокой. Сводчатый потолок коптили вставленные в скальные трещины факелы. Стены поросли мхом и коричневатым лишайником. Пол пещеры устилал крупный красный песок. В глубине лежали покрывала. До быстро проверил свой отряд. Не хватало только Вади, которого вероятно отнесли к костоправу. Взгляд До встретился с отрешенным взглядом Раввака. Австралиец подчеркнуто взял два покрывала, закутался в них и растянулся на полу, повернувшись спиной к своим спутникам. Ему действительно очень хотелось спать. x x x До проснулся от легкого шороха. "Наверное, крыса", - подумал он. Факелы продолжали коптить, их пламя стало короче и, нарисовав на стенах последние замысловатые арабески, угасало. Вход в пещеру заслонял силуэт Раввака. Сириец встал рано и, разумеется, постарался разбудить друга, чтобы обменяться с ним впечатлениями. До тоже чувствовал необходимость разговора с глазу на глаз, поскольку, вместе вылетев из Сиднея, они прибыли в Джибути врозь, и у Хищников не было возможности встретиться. Им всегда мешал кто-то третий. Сначала Мерсье, потом Савад, Анхаф, Самир и Вади. До отбросил покрывала, которыми он укрылся от ночного холода и осмотрелся по сторонам. Анхаф и Вади все еще храпели на красном песке. Осторожно, чтобы не разбудить их, До проскользнул к выходу, где австралийца поджидал улыбающийся Раввак. - Я подумал, что хорошо бы прогуляться, - прошептал он. - Ты идешь? - Да. Так же как сириец, До тоже чувствовал необходимость познакомиться с местностью и от души посмеялся тому, что инициативу взял на себя Раввак. Раввак таким образом дал понять, что операцией по-прежнему командует он, и До не собирался спорить с ним. Впрочем, До не был уверен в том, что сириец любой ценой постарается сохранить за собой право командовать. Просто он проснулся первым и естественно разбудил партнера. Он не приказывал, а предлагал прогуляться. Бледные лучи восходящего солнца освещали цирк, по которому бесцельно шатались воины эмира Аль Факира и мушира Ад Диба. На вышедших из пещеры Хищников никто не обратил внимания. Днем окруженный гротами цирк выглядел намного больше, чем ночью. Сегодня бедуины в куфиях сменили разноцветные вазрахи на камуфляжную форму. Большинство из них лениво бродило среди пещер. Оружия у них не было, за исключением йеменских кинжалов за кожаными поясами. До инстинктивно пощупал рукоятку "Люгера" в кобуре подмышкой. Пока никто не обратил внимания на его пушку. Раввак направился к тропинке между скальным массивом и впадиной, расположенной со стороны противоположной той, откуда они пришли вчера. Каменистая тропа шириной не больше метра выводила на лунный пейзаж. Среди нагромождения поросших бурым мхом гранитных глыб, кое-где виднелась чахлая карликовая растительность. Солнце стало припекать. От пустынной хаотической местности поднимался пар. Ярко-красная линия горизонта выглядела неясной и расплывчатой. Удивленный Раввак остановился. Наконец, он взял себя в руки и произнес: - Черт возьми! Мы попали в ад! До тоже почувствовал некоторое беспокойство. - Это совсем не Дофар, а? - Конечно нет! Скорее... Раввак колебался. Он слышал об этой пустыне, но не решался назвать ее. - Скорее, Руб-эль-Хали, - закончил сириец. До вздохнул. Сириец подтвердил его предположения. Руб-эль-Хали... Апокалиптическая земля, отделяющая пустыню Саудовской Аравии от побережья. Ничего общего с Дофаром, следовательно никакой связи Ад Диба с подконтрольными коммунистам повстанцами, которые занимают часть буферной территории между Южным Йеменом и Оманом! До покачал головой и увлек сирийца в расщелину между скал, где Хищников никто не мог заметить. До сел на землю, скрестив ноги по-турецки, и вынул из кармана потрепанной куртки портсигар с инициалами Ж. Р. Через минуту портсигар превратился в миниатюрный передатчик, с помощью которого До постарался связаться с агентом Хока в Маскате. До подул в микрофон, надеясь, что расстояние между Маскатом и местом их выброски не очень велико, и связь можно будет установить на средних волнах. Под ободряющим взглядом Раввака До заговорил по-английски: - Говорит Оман 2... Оман 2... Кто бы ты ни был, привет!... Он терпеливо повторял свои позывные, прекрасно понимая, что столь ранний час не очень подходит для связи, и Хищник наверное еще спит. До не был уверен в том, что сможет разбудить его. До продолжал вызывать агента. Молчание связного нисколько его не беспокоило. Это молчание можно было объяснить не только глубоким сном. Попробуем связаться с ним позднее, - предложил Раввак. До уже собрался вернуть передатчику вид обычного портсигара, как вдруг послышался чей-то голос: - Говорит Оман 1... Говорит Оман 1... Привет... Прием.... - Говорит Оман 2... - отозвался До. - Доерти и Раввак вышли на цель... Невозможно сказать, где мы находимся, но, вне всяких сомнений, среди людей Ад Диба... Прием. Голос связного был едва слышен. - Говорит Оман 1... Локхарт... Вас понял... Я в Шейх Отеле... Прикрытие - журналист. Прием... - Это все, - сказал До. - Рад, что ты с нами, Джин... До скорого... Конец связи. До сложил антенну и спросил Раввака, что он думает о человеке Хока в Маскате. Сириец ничего не ответил. До решил, что либо Раввак одобряет его поддержку, либо он недостаточно хорошо знаете Локхарта для того, чтобы составить о нем определенное мнение. В отличие от сирийца До был знаком со связным. Джину Локхарту можно доверять. Он убрал портсигар в карман и вышел из расщелины. Когда они вернулись в лагерь, их окликнул араб. На плато, которое было совершенно спокойным несколько минут назад, царило оживление. Анхаф, Самир и Вади с забинтованной правой ногой, поддерживаемый одним воином, находились в группе грязных потных арабов. Человек двадцать вооруженных людей составляли эскорт высокого бородача в желто-зеленом вазрахе, с орлиным носом и горящими жестоким огнем глазами под огромными кустистыми бровями. На шее у него висел автомат, а за желтым шерстяным поясом был длинный йеменский кинжал. Подбоченившись и расставив ноги, бородач рассматривал новобранцев, буравя их взглядом своих темно-карих глаз. Его взгляд был невыносим, и До решил никогда не смотреть в глаза этому человеку. Опасно меряться с ним силой. - Ahlan wa sahlan! - пророкотал бородач. - Я - Шафик ибн Харун, которого называют Ад Диб, и я принимаю вас в свою стаю... Теперь вы все Ad Diab, волки. Его хриплый низкий голос прекрасно гармонировал с окружающим пейзажем. - Я не смог встретить вас прошлой ночью, - добавил он. - Я был в походе... И этот поход был удачным. Вооруженные бедуины приветствовали эти слова восторженными криками. Ад Диб поднял руку, требуя тишины. У него были очень тонкие пальцы с длинными и загнутыми, как когти, ногтями. - Мы успешно выполнили нашу миссию, - продолжил он. - Эта миссия была направлена на то, чтобы сообщить всем о величии и славе нашего горячо любимого эмира Аль Факира. Вы прибыли сюда сражаться рядом с нами. Я благодарю вас от имени эмира Аль Факира. Сегодня мы можем предоставить вам только скромное убежище изгнанников... Но завтра вы будете жить во дворцах. Мы никогда не забываем наших лучших друзей. Бородач замолчал и вынул из складок вазраха несколько листьев, которые отправил в рот. Кхат! Почти все воины последовали его примеру. Самир, Вади, Анхаф и Раввак тоже получили листья этого эйфорического растения. Поколебавшись, До взял протянутые ему листья. Отказ мог повредить его имиджу. Он знал, что кхат, эти двухметровые кусты, разводят на высокогорных плато Йемена. Жевать следует только концевые листья, поскольку именно в них содержатся наркотические вещества и амфетамины. Этот райский наркотик не действовал на людей Запада, потому что их привыкший к табаку и спиртному организм, не воспринимал его. Казалось, Ад Диб был удовлетворен. - Мне дали о вас самые лучшие рекомендации, - снова заговорил он. - Уверен, что вы быстро освоитесь в моей армии. У нас довольно мягкая дисциплина. Тем не менее, я должен сказать, что буду требовать от вас. Жующие кхат воины одобрительно зашептались. - Наш общий друг Джамиль Савад говорил вам об Аль Факире, - продолжал бородач. - Но он не сказал вам, кто на самом деле эмир и какова его цель. Аль Факира зовут сеид Шариф ибн Касым аль Омейяа Абдер-Рахман. Аль Факир просто означает, что он беден, у него похитили его царство. До отметил про себя, что бородач назвал эмира сеидом. Этот титул означает "потомок Пророка", и не один мусульманин не мог остаться безразличным к нему. - Он - йеменец по рождению и эмир, провозглашенный Аллахом. Он хочет завоевать царство своих предков Оман. Этой страной, граница которой совсем близко отсюда, долгое время управляли йеменские эмиры, которых выгнали 400 лет назад узурпаторы. Шариф Абдер-Рахман решил свергнуть правящего в столице Маскате султана Кабуса... И эмир Шариф добьется своего благодаря вам и таким людям, как вы, которые готовы пожертвовать всем, чтобы помочь ему. Благодаря вам Аль Факир станет солнцем свободы, которое взойдет на юге Аравии. Слушая пламенную речь бородача, До отметил про себя, что он намного расширил существующие на сегодняшний день границы Омана. Впрочем, в пустыне границу трудно было определить точно. От размышлений До оторвали дикие крики воинов. - Этой ночью, когда вы приземлились, я со своими коммандос предал огню и мечу город Нукли, - подвел итог Ад Диб. - Мы разграбили несколько домов, а другие сожгли. Все это принадлежало сторонникам султана Кабуса Проклятого. Большинство этих людей теперь дрожат при одном упоминании имени Аль Факира, поскольку народ с нами... Все возмутители спокойствия всегда говорят от имени народа, чувства которого можно толковать как угодно. Кто осмелится возражать вооруженному до зубов человеку в окружении его убийц? - Али ибн Юсеф, ты займешься нашими новыми товарищами, - приказал, наконец, Ад Диб. Когда мушир закончил приветственную речь, komandan вышел вперед. Ад Диб ткнул в группу новобранцев своим крючковатым пальцем. - Кто из вас Гамал Кариб At'Talab? - спросил он. До сделал шаг вперед. Казалось, глаза бородатого йеменца пронзили Хищника насквозь. До с трудом овладел собой и еще раз пообещал себе никогда не меряться с муширом силой взглядов. - Иди за мной! - приказал ему Ад Диб. До подчинился и последовал за муширом в пещеру, в глубине которой была галерея, ведущая вглубь скалы. Неожиданно узкий проход повернул под прямым углом и закончился пологим скатом. За ним была еще одна просторная пещера с высоким потолком, обстановку которой составляли angareb - арабская кровать из натянутых на деревянный каркас узких кожаных ремней - рабочий стол, металлические шкафы с картотекой и радиостанция. До показалось нелепым присутствие современной мебели в этой доисторической пещере посреди хаоса пустыни. Заметив удивление Хищника, Ад Диб улыбнулся двумя рядами редких пожелтевших зубов. - Мой командный пункт, - сказал он. - Присаживайся. До сел во вращающееся кресло и закурил сигарету. Ад Диб положил на стол свой кинжал, снял вазрах, куфию. Мушир оказался совершенно лысым, с гладко выбритым черепом. Под арабской одеждой он носил рубашку цвета хаки и американские штаны с карманами на бедрах. Ад Диб присел на край стола, свесив ноги, и, продолжая жевать кхат, спросил: - Знаешь, где мы находимся? - Думаю, да, - ответил До. - Мы не можем быть в Дофаре, следовательно, мы где-то в Руб-эль-Хали... Бородач кивнул своим бритым черепом. - Это место называется Шурах... Савад рассказал о тебе много хорошего. До усмехнулся и выпустил облако дыма. - Значит, мне придется постараться, что бы оправдаться перед ним, - произнес он. Йеменец добродушно улыбнулся, но в его глазах горел все тот же жестокий огонь. - Ты был капитаном и дезертировал из Курахийского Легиона после того, как убил полковника. В Джибути тебя едва не прикончили эти псы с Запада, и ты великолепно похитил человека, который мешал Саваду... До заскромничал. Ад Диб ткнул в его сторону своим крючковатым пальцем. - Мне нужны такие люди, как ты. Крутые люди, у которых есть что-то в голове... Я назначаю тебя полковником. - Да ладно! - попытался возразить До. Йеменец расхохотался. - Я восстанавливаю справедливость. Ты прикончил полковника, и теперь ты займешь его место... Он спрыгнул со стола, быстро прошел по пещере и остановился перед До. - Эмир поручил мне заняться военными операциями. К несчастью у меня нет для этого средств. У меня мало воинов, чтобы противостоять войскам султана, поэтому я веду герилью и оказываю на народ психологическое давление. Я наношу одиночные удары, сею повсюду террор и ужас, чтобы доказать свое могущество и показать неспособность других защитить страну. В то же время мои люди проповедуют в городах, деревнях, на оазисах. По их словам племена и горожане готовы... Но моя армия слишком малочисленна, чтобы начать войну. Я ищу способ сорвать прогнивший плод - Оман... Крючковатые пальцы Ад Диба сжались, словно когти хищника на попавшей к нему в лапы добыче. До понял, чего добивается бородач. Сначала Оман, потом Катар, Бахрейн, Абу-Даби, Кувейт, нефть... Ад Диб сказал: "Взойдет на Юге Аравии". Он положил свою грязную руку До на плечо и дыхнул ему в лицо чесноком. - Кто этот тип, который пришел с тобой? Савад тоже очень хвалил его... Рашид Нахад, да? - спросил бородач. До напрягся. Что известно этому главарю? Почему он так откровенен с ним? Ведь они познакомились совсем недавно. Может быть, на него повлиял похвальный отзыв Савада? - Я почти не знаю его... - уклончиво ответил До. - Кажется, он сириец. Он был лейтенантом в Курахийском Легионе и потерял это звание из-за меня... Я не помню, что встречался с ним там. - Ладно! - проговорил Ад Диб. - Мы используем его. Из этого драчуна получится хороший офицер. Я возвращаю ему звание moulazem. До успокоился. Бородатый йеменец доверяет Саваду и, судя по всему, не заподозрил, что До не имеет ничего общего с арабом. - Иди! - сказал вдруг Ад Диб. - Убирайся! Не забывай, что я произвел тебя в полковники. Теперь ты здесь самый главный после меня. От этого неожиданного повышения по спине До пробежал холодок... ГЛАВА 6 Прошло шесть дней. За это время До устроился в лагере и завел кое-какие знакомства среди арабов. Кроме того, он постарался привыкнуть к суровому климату Руб-эль-Хали. Невыносимую жару днем ночью сменял ледяной холод. До ожидал большего от интендантской службы мушира Ад Диба и был глубоко разочарован. Дневной рацион воинов составляли финики, верблюжье молоко, консервы, копченая или вяленая рыба и отвратительное на вкус пиво, поскольку холодильников в пустыне не было. От такой пищи желудок любого вывернуло бы наизнанку. До старался держаться. Ценой невероятных усилий он вышел на определенную Хоком цель и твердо решил довести дело до конца. До устроился в пещере, расположенной рядом с пещерой мушира Шафика. Воины принесли туда angareb, покрывала, кожаные пуфы, ковры и столы со стульями. В глубине пещеры был источник воды с примесью окиси магния. До не брился уже шесть дней, от чего стал похож на дикарей бедуинов, которые теперь стали его компаньонами и подчиненными. Он сменил свою одежду, в которой прибыл в лагерь, на униформу: оставшиеся от американской армии штаны и рубашку цвета хаки, патронные ленты, красный шерстяной пояс и серо-голубой вазрах. На груди, на кожаном шнурке, у него поблескивала медная табличка, на которой были изображены два скрещенных ятагана, - свидетельство его нового звания. Прогулявшись по лагерю, До запомнил расположение всех его гротов, ходов, цирков и гигантской пещеры почти в самом центре пустыни Омана, где стояли два "Доджа" и четыре "Ленд-Ровера". Он постарался определить число сторонников эмира Аль Факира, которое сам Ад Диб признал недостаточным для того, чтобы начать боевые действия против верных султану войск. До насчитал около ста пятидесяти человек, среди которых был и Рашид Раввак, или Нахад, очень гордившийся своим новеньким желто-зеленым вазрахом. Мушир Ад Диб собрал в этом пекле выходцев со всего арабского Ближнего Востока. Здесь были египтяне, иорданцы, ливанцы, суданцы, ливийцы, иракцы, сирийцы, алжирцы, марокканцы... И даже палестинцы - боевики из Аль Фатах и других ставших в последнее время чрезмерно политизированных организаций, которые симпатизировали Москве, Пекину или Гаване и не очень-то заботились о действительном освобождении их родной земли. Осмотрев вооружение Ад Диба, До испытал немалое разочарование. Он ожидал увидеть оружие китайского производства, но не нашел ни единого ствола, сделанного в Китае. Греческое судно, снабжавшее оружием войско мушира, перевозило самые разные образцы. До уверенно определил чехословацкие "Шкоды" и советские автоматы. Он обнаружил также оружие немецкого, английского, американского, французского производства и израильские "Узи", что еще больше озадачило его. До отказался от своей первоначальной версии. Он был твердо уверен в том, что если действующие в Дофаре макизары считают себя марксистами, используют технику и лозунги Москвы, то за Ад Дибом стоит маоистский Китай. До полагал, что именно так можно объяснить появление эмира из давно умершей династии. По мнению До только китайцы способны на такую хитрость, поскольку в Лхасе они без колебаний воспользовались Панчен Ламой против Далай Ламы для убеждения жителей Тибета. К несчастью эта соблазнительная теория рухнула, потому что китайцы не предоставили своим марионеткам современное оружие. Это открытие и заставило До пересмотреть свою версию. Ад Дибу пришлось напасть на оманский патруль, чтобы получить "Ленд-Роверы". Он ликвидировал конвой "Куинсленд" и захватил "Доджи", убил невинных рыбаков ради жемчуга, который Савад со скидкой продал Абдулле. Подстрекаемые "эмиром" Аль Факиром повстанцы добывали деньги и оружие самыми гнусными способами. Они даже вырезали экипаж и капитана судна, чтобы вернуть деньги за оружие... Кто знает? Итак, мнение До изменилось. Если бы за кулисами этого лагеря в Руб-эль-Хали действительно находился Китай, он предоставил бы бедуинам оружие и золото. Следовательно, за Аль Факиром стоял кто-то другой, и До пообещал себе разоблачить его. Уже неделю До вставал на рассвете и с помощью портсигара-передатчика связывался с Локхартом в Маскате, которому сообщал обо всем, что он собирался предпринять. При этом До чувствовал себя неуютно в новом для него звании mir'alai, полковника, и вел себя очень осторожно. - Остерегайся Али ибн Юсефа, - предупредил его на второй день Раввак. - Он ненавидит тебя. Он не простит того, что, едва появившись в лагере, ты стал вторым человеком после Ад Диба. Осиное гнездо посреди Руб-эль-Хали! До беспокоил странный прием мушира Ад Диба, который поделился с новичком своими неприятностями и сделал его самым главным в лагере после себя только потому, что поверил отчету вербовщика наемников из Джибути. По сравнению с предыдущими миссиями До был очень подозрителен и все время оставался начеку. Он полностью оправдал данное ему Равваком прозвище: At Ta'lab, лиса. Прошло шесть дней, наступил седьмой. Все это время До был полновластным хозяином лагеря. Ад Диб отправился в экспедицию с тридцатью отборными воинами, которых он называл Ad Diab, волки. Растянувшись на ангаребе в самом прохладном уголке пещеры, До размышлял. Возможно ответ на все вопросы где-то рядом, в одном из металлических шкафов йеменца, но До не поддавался искушению. Шафик ибн Харун держал свою картотеку в пещере, куда мог зайти любой, по двум очевидным причинам: либо в ней не было ничего серьезного, и она предназначалась только для того, чтобы показать превосходство мушира над его неграмотным войском; либо там имелась какая-нибудь система безопасности, и попытка взломать ее означала бы конец миссии. До решил не искушать дьявола - хозяина Преисподней, куда он попал. Терпение - единственное оружие, поскольку рано или поздно его час придет. Сейчас же До хотелось пить. В горле у него пересохло, язык распух. Причиной этому был столь любимый Ад Дибом кхат. До надоело жевать эти фиброзные листья и глотать зловонную слюну. Он сплюнул на песчаный пол пещеры и с отвращением поднялся. Во фляге из козьей шкуры, висевшей на стене на вбитом в скалу крюке, была теплая, горькая на вкус вода. Единственное преимущество этого проклятого региона состояло в том, что здесь не могло жить ни одно насекомое. Ни мухи, ни москиты... До вдруг захотелось поговорить с Равваком. О чем? Не важно о чем! До надел куфию, скрепил ее одним агвалом, надел на шею медную табличку со скрещенными ятаганами и вышел из пещеры. До зажмурился от яркого дневного света, больно ранившего глаза. Его сразу же одолела невыносимая жара. Пещера, в которой Раввак жил с командиром Али ибн Юсефом и двумя youzbachis, оказалась пустой. Где они могут быть? Что они делают в такую жару в лагере, в котором бездельники воины думали только о том, чтобы пить, жевать кхат и спать? Солнце палило нещадно и жгло, словно паяльная лампа. Намокшая от пота одежда До липла к телу, и он наугад вошел в один из гротов. Там на земле сидели босые полуголые люди и играли в кости. Командир Али ибн Юсеф готовился бросать. Не в силах выдержать взгляд До, он отвел глаза и постарался сосредоточиться на игре. Неожиданное появление начальника удивило его. Он побледнел, рассердившись на то, что его застали в такой неподходящий момент за игрой с этими тупицами, которые не признавали никакой дисциплины. До только пожал плечами и, сунув руки в карманы, ушел. Его мучила неутолимая жажда, в висках стучало. Он вернулся к своей пещере и вдруг заметил перед собой чью-то гигантскую тень. Подняв голову, До увидел стоявшего на скале Раввака. Тот жестами позвал его. Тяжело дыша, До стал подниматься к нему. По мере того, как он приближался, Раввак удалялся от него, словно мираж. Вдруг сириец исчез. До опешил и подумал, не стал ли он жертвой галлюцинации. Поднявшись на скалу, он нашел Раввака за камнем. До присел на пятки рядом с сирийцем. Раввак приложил указательный палец к потрескавшимся губам и жестом пригласил До следовать за ним. Он перепрыгнул через груду крупных камней, пригнувшись, пересек расщелину, перебежал открытое пространство и бросился на землю. До последовал его примеру. Раввак пробрался дальше по осыпи и жестом велел До лечь. Сириец осторожно выглянул из-за гребня, потом дал понять До, чтобы он вел себя тихо. До пополз, помогая себя локтями. Услышав шум небольшого камнепада, который вызвала ящерица, Раввак нахмурился. Вскоре До присоединился к партнеру, который лежа на спине, показал большим пальцем на гребень. До бесшумно приподнялся и посмотрел. Он был ошеломлен. Во впадине, повернувшись к нему спиной, невысокий широкоплечий человек в наушниках манипулировал с передатчиком. Раввак хлопнул До по плечу. В его глазах горел огонь, бородатое лицо перечеркнула хищная улыбка. Он был готов действовать и ждал только знака До. Тот утвердительно кивнул. Раввак, словно хищник, прыгнул на неизвестного и повалил его на землю. Это был Мулуд Анхаф. Почувствовав мертвую хватку сирийца, он скривился от удивления и боли. Раввак оглушил ливийца рубящим ударом в висок. - Любопытно, а? - прошептал сирийский Хищник. Да, весьма любопытно! Анхаф оказался намного опаснее, чем казался на первый взгляд. К счастью, Раввак не спускал с него глаз. Под влиянием местного климата и занятый другими проблемами До совершенно забыл о данном себе обещании - присматривать за ливийцем! До осмотрел передатчик. Он был размером с книгу среднего формата и сделан превосходно. Очевидно, одна из последних моделей, изготовленная где-нибудь в Восточной Европе. По деталям нельзя было определить точно, где изготовили этот передатчик. Раввак легонько ткнул До указательным пальцем в бок, чтобы привлечь его внимание. Он схватил ливийца за ноги и, подтащив тело Анхафа к гребню, сбросил его вниз. Зацепившись за камни, куфия соскочила с головы ливийца, показалась черная курчавая шевелюра. Раввак скользнул на дно следующей впадины, подождал До. Перекатывая тело Анхафа, они добрались до огромной каменной глыбы. Потом сириец взвали ливийца на плечи, обогнул выступ, вошел в пещеру, расположенную достаточно далеко от лагеря, о существовании которой До не подозревал, и бросил свою жертву на землю. - Я обнаружил эту дыру два дня назад, - объяснил Раввак. - Не думал, что мы сразу же воспользуемся ей, чтобы допросить этого типа. Он наклонился над ливийцем и стал массировать нервные окончания, чтобы привести его в чувство. Вскоре Анхаф глубоко вздохнул, заморгал, с трудом глотнул и открыл глаза. В его зрачках тотчас же промелькнул страх. До показалось, что, узнав его, ливиец успокоился. - Ну что, Мулуд! - добродушно заговорил Раввак. - Мы посылали привет подружке?! Анхаф ничего не ответил и, опершись руками о землю, сел. Он ошалело смотрел то на До, то на Раввака. Если этот человек был достаточно умен, он уже сделал первые выводы. Захватившие его люди не хотят говорить с ним в присутствии воинов Ад Диба, и, тем не менее, Джамиль Савад завербовал их в Джибути всех вместе. Анхаф должен был выбрать одно решение из двух: либо он имеет дело с секретными агентами, как и он, либо это два честолюбца, желающие получить от него информацию, которая стоила бы им благосклонности мушира и значительной материальной премии. Мулуд Анхаф колебался... В первом случае ему следует вести переговоры. Во втором случае можно попытаться предложить крупное вознаграждение в будущем. Может они и клюнут, кто знает! - Кто ты? - спросил Раввак. - Араб, как и вы... Как ты... как он, - ответил Анхаф. - Угу! А кому ты стучал? Никакого ответа. Раввак сжал кулаки. Его терпению был предел, но До взял сирийца за руку. Им не следовало избивать Анхафа, тем более кончать его, поскольку потом придется давать объяснения. К тому же так называемый ливиец мог оказаться сильным союзником для них. - Ты очень хитрый и смелый парень, Мулуд Анхаф, - заговорил До. - Как ты уже заметил, в Джибути Савад очень хвалил меня. Должен признать, что тебе удалось одурачить меня. Я действительно думал, что мозги в твоей тупой башке размером с голубиное яйцо. Я даже чуть не пожалел тебя, когда ты рассказал нам о своих неприятностях. И вдруг я вижу, что у тебя есть кое-что в голове. Ты по-хорошему расскажешь нам, на кого работаешь. Не нужно долго думать, чтобы сообразить, что это и в твоих, и в наших интересах. При последних словах До в глазах ливийца зажегся огонек. - В моих интересах выйти из этой западни, - пробурчал он. - Для меня это совершенно ясно, а вот ваши интересы я не понимаю. Что вам нужно? Вопрос был двусмысленным, и на него можно было ответить по-разному. До почувствовал, что не стоит рисковать, и предложил Анхафу уточнить его мысль: - Посмотрим, что думаешь ты по этому поводу. Что, по-твоему, нам нужно? Анхаф вздохнул и положил руки на колени. По его глазам До понял, что он тоже хотел бы узнать больше для того, чтобы двинуть вперед свои пешки. - В этой дыре у меня ничего нет, - пожаловался сириец. - Только несколько французских банкнот, которые никому не нужны. У меня есть только моя шкура солдата, и, тем не менее, я должен купить вас... Вам придется поверить мне на слово. Если вы оставите меня в покое, я предлагаю вам пять тысяч долларов, которые положат в банк Джибути на любое имя или в какое-нибудь другое место. Раввак усмехнулся так, будто скрипнула несмазанная телега. - Пять тысяч баксов! - с иронией проговорил он. - Значит, так ты оцениваешь свою солдатскую шкуру. Довольно дешево за килограмм! Мулуд Анхаф пожал плечами, прикрыл глаза и поскреб пальцами жесткую щетину на щеке. Разговор несколько обнадежил его. Ливиец решил воспользоваться одним из золотых правил секретного агента: говорить как можно дольше... Пока разговор будет продолжаться, ему ничего не грозит. - А! - уныло произнес он. - Значит, шантаж! Сила на вашей стороне, и вы думаете, что я предлагаю недостаточно... Хорошо! Я удваиваю цену. Десять тысяч долларов, по пять тысяч каждому... Идет? - Нет! - опять вмешался Раввак. - Для нас твоя жизнь не имеет цены, Анхаф! Кроме того, мне кажется, что ты нас недооцениваешь. За кого ты нас принимаешь, мужик? Ты думаешь, что купишь нас за десять тысяч баксов? Что мы будем служить тебе, как собаки? Охранять тебя так, будто ты сам эмир? Ошибаешься, мужик! Если ты вырвешься от нас, то сразу же исчезнешь, а мы останемся с носом... Ты обещаешь потому, что тебе это ничего не стоит. Твой босс не согласится выложить такую сумму только потому, что ты обещал. До был восхищен аргументами сирийца. Они оказались настолько логичными, что Анхафу пришлось изменить тактику. Ливиец понял, что имеет дело с людьми, которые так же упрямы и беспощадны, как он сам. Анхаф уныло втянул голову в плечи. Раввак стал проявлять нетерпение. Он неожиданно перешел к действию и нанес ливийцу сильный удар ногой в пах, от которого тот согнулся пополам. До сжал бицепс сирийца своими стальными пальцами, предоставив Анхафу возможность придти в себя. Ливиец довольно быстро очухался, продемонстрировав тем самым, что он прошел серьезный курс подготовки в спецшколе. - Но что вы хотите, черт возьми? - тяжело дыша, спросил он дрожащим голосом. - Я не могу дать вам никаких гарантий... - Этого от тебя и не требуется, - возразил До. - Ты прекрасно знаешь, что нам нужно. Мы хотим знать, на кого ты работаешь. Анхаф прикрыл глаза. Он стал очень быстро соображать, и До показалось, что этот человек еще не готов к признаниям. Атака ливийца удивила его. Неожиданно извернувшись, как змея, Анхаф выбросил ноги вперед и, взяв Раввака в ножницы, повалил его на землю. Быстро поднявшись, он постарался провести хук справа в челюсть До, и промахнулся. Австралиец уклонился в сторону, но твердый как камень кулак все же задел его в левое плечо, и удар жестокой болью отозвался в голове До. Анхаф развернулся, ударил Раввака ногой в висок, и сириец опять упал навзничь. Ливиец оказался опасным противником, его туша двигалась с невероятной быстротой... Поставленный в невыгодное положение из-за боли в левой ключице, До постарался сохранить спокойствие. Он и Раввак в очередной раз недооценили Анхафа, но австралиец был абсолютно уверен в том, что школа Хищников намного лучше школы ливийца. До перешел в контратаку, вывел противника из равновесия, и тот, охнув, упал на землю. Он не дал ему времени опомниться. Анхаф кое-как блокировал удары, попытался встать на колени. Ударом ноги в подбородок До снова бросил ливийца на землю. К побежденному ливийцу двинулся Раввак. До понял, что его другом движет гнев, но колебался остановить сирийца. Ему не хотелось, чтобы у Анхафа остались следы от побоев, и в то же время он предпочел бы предоставить сирийскому Хищнику возможность разобраться с ливийцем. Иногда от боли люди становятся разговорчивыми... Раввак поставил ногу на лицо ливийца, но, поймав на себе взгляд До, тут же убрал ее. До не понимал, что Раввак прочел в его взгляде, и надеялся, что репутация "Беспощадного До" не пострадает от этого. Он подумал, что сириец решил поставить на благоразумие Анхафа. - Мой приятель слишком добр, - с сожалением сказал Раввак. - Он огорчился бы, если бы я подправил тебе физиономию. У тебя есть только один способ отблагодарить его... - Ладно! - простонал Анхаф. - Я сдаюсь... Ливиец сел и принялся массировать челюсть. Он с трудом глотнул, сплюнул на землю кровь. До присел рядом с ним. Готовый вмешаться Раввак остался стоять. - Я соврал в Джибути, - произнес Анхаф. - Саваду и вам... Я не ливиец, а египтянин. Агент Мухабарат эль Гарбият. До нахмурился. За эмиром Аль Факиром охотятся египетские спецслужбы? Странно, но, тем не менее, удивительно! - Каир обеспокоен актами бандитизма на юге Аравии, в Адене и в Кувейте. На арабском полуострове может вспыхнуть пожар. До улыбнулся. Египет в качестве пожарника на Ближнем Востоке. Это что-то новое в политике! - В прошлом месяце Садат принял оманского султана Кабуса как брата, и он поделился с ним своими неприятностями, - добавил Анхаф. - В том числе и неприятностями в Дофаре, - вставил До. - О! В Дофаре султан держит ситуацию под контролем. Его беспокоит Аль Факир, о котором он ничего не знает. Нашим информаторам стало известно, что в Джибути Джамиль Савад занимается вербовкой наемников для того, кто заставляет называть себя Ад Дибом и утверждает, что сражается за Аль Факира. Мне удалось завербоваться, вот и все! История выглядела очень простой и правдоподобной. Заинтересованный Раввак тоже присел. Хищникам нечего было возразить Анхафу. Действительно, если он работал не на арабскую страну, то на кого? До щелкнул языком. - Мне очень хотелось бы поверить тебе, хотя и не понимаю, какой интерес твоей страны помогать султану, - сказал он. - Интересы! - проворчал Анхаф. - Опять интересы! Ты думаешь, я задаю подобные вопросы? Я иду туда, куда мне приказывают, и делаю то, что мне говорят. Мне дали задание выйти на этих боевиков и... - И ликвидировать их, - закончил за него Раввак. Анхаф покачал головой. - Нет, - возразил он. - Я должен только идентифицировать их. Должен выяснить, кто скрывается под именем Аль Факира. Что это за эмир, которого Ад Диб называет Шариф аль Омейя Абдер-Рахман. В отличие от Анхафа До всегда задавал себе вопросы, и он старался понять, действительно ли Каир хочет помочь султану Кабусу. Если Шариф ибн Касым Аль Факир не самозванец, то Садат вероятно изменит свое мнение. Контакты с могущественным эмиром окажутся полезными для "незаинтересованной стороны" и... Кто знает? У мушира Ад Диба грандиозные планы... Возможно завтра Маскат станет основной базой для захвата Катара, Бахрейна, Кувейта... Нефть! Тайны политики! - Я верю тебе, - сказал До. - Так будет лучше. Ты свободен, Мулуд Анхаф, но не забывай, что ты у нас в руках. Ты наш пленник под честное слово. Нахад или я в любой момент можем выдать тебя Ад Дибу... Анхаф понимающе кивнул. Казалось, он покорился своей судьбе. - И еще одно, - добавил Раввак. - Если вздумаешь прикончить нас, тебе лучше сразу убрать и его, и меня... Вот так, мужик! Анхаф понял и это предупреждение. До вернул ему передатчик. Его сообщения в Каир нисколько не беспокоили Хищников. Мулуд Анхаф выполнял похожее задание, но он был один. Он допустил ошибку и мог совершить еще какую-нибудь глупость, что только приблизит Хищников к цели... x x x До вернулся в свою пещеру и опять растянулся на ангаребе. Здесь было прохладно. Снаружи стояла удушливая жара. Нагретый солнцем воздух стал настолько тяжелым и плотным, что, казалось, легкие До горели огнем, а тело потеряло всю влагу. Несмотря на защиту куфий, солнце вызвало недомогание даже у сыновей пустыни - настоящих бедуинов, которые подставляли себя под его лучи только в случае крайней необходимости. Всем diab, волкам мушира Шафика, нелегко было привыкнуть к пустыне Руб-эль-Хали, где не могло выжить ни одно живое существо. Во время допроса Анхафа До сильно вспотел, и сейчас ему казалось невозможным то, что в нем сохранилась еще влага. Он глотнул из фляги и нашел воду не такой отвратительной и горькой на вкус, как раньше. Австралиец воздержался от курения, поскольку от этого ему станет только хуже. Лежа на ангаребе До думал о Мулуде Анхафе. Австралиец поверил не всем признаниям "ливийца". Действительно ли он - египтянин и работает на Мухабарат эль Гарбият? Это следует еще доказать. Анхаф мог оказаться и ливийцем, что нисколько не удивило бы До. Он был очень измучен жарой и не помнил, кто сказал ему, что Ливия, борющаяся в первых рядах с коммунизмом, занимает выжидательную позицию по отношению к Оману, который Кадафи считал слишком "порабощенным империализмом". Глава ливийского государства был стеснен в своих действиях секретным договором, который все еще связывает Великобританию и оманский султанат. Один из парадоксов арабского мира как раз и состоял в том, что такая позиция ливийского полковника являлась одновременно антикоммунистической и антиимпериалистической... До вполне допускал возможность сбора информации и внедрения ливийцев в войско Ад Диба, созданное для поддержки Аль Факира. В любом случае результат будет одним и тем же. Египет или Ливия хотят собрать достаточно информации, чтобы окончательно определить свой выбор: ныне царствующий Кабус... или Аль Факир, который метит на его место... Тыльной стороной руки До вытер со лба пот и приподнялся на локте. Лагерь неожиданно проснулся, и До поспешил выйти на порог пещеры. Вернулся Ад Диб. Что означает это неожиданное возвращение всего через несколько часов после того, как он ушел? У мушира было время только на то, чтобы проникнуть на оманскую территорию и добраться до оазиса Аз Захрет, который полностью поддерживает его, и где он обычно оставляет "Ленд-Роверы", чтобы взять там более подходящее для планируемого им рейда транспортное средство. Сопровождавшие его воины-волки молча разошлись по пещерам. Выглядели они разочарованными. В отличие от них у Ад Диба был победоносный вид. Он осмотрелся вокруг и заметил До. - Гамал At Ta'lab! Иди сюда! - приказал он. Мушир говорил слащавым голосом, совсем не свойственным его характеру. Этот голос и столь неожиданное возвращение насторожили До. Возможно, Ад Диб что-то узнал. Например, его предупредил Али ибн Юсеф, который был очень злопамятным человеком. Тем не менее, До не мог представить себе, что мушир в чем-то подозревает его. Если Ад Дибу что-то стало известно, то эти новости пришли из Джибути... Копы могли докопаться до истины в деле Жака Руайе о "покушении на убийство", и Джамиль Савад сразу же сообщил об этом Ад Дибу. Однако в таком случае полицейским Джибути пришлось бы проявить всю их инициативу, и им потребовалась бы невероятная удача для того, чтобы испортить мизансцену Хищников. Более простое решение проблемы состояло в том, что Савад связался с Курахом, где ему, разумеется, не подтвердили убийство полковника Селими, которого никогда не существовало, и ничего не смогли сказать о так называемом капитане Гамале Карибе... До прогнал эти мрачные мысли и последовал за Ад Дибом в его пещеру. Ад Диб снял куфию и вытер свой бритый череп полотенцем. Проклятая жара! - проворчал мушир. Ад Диб открыл банку пива лезвием длинного йеменского кинжала и опрокинул ее в рот. - И, тем не менее, не она заставила меня повернуть назад, - добавил он, вытерев губы. - На Аз Захрет мне сказали, что оманские войска усилили патрулирование этого района. Это заставило меня задуматься... Нападение еще на одну деревню ничего нам не даст. Видишь ли, At Ta'lab... Теперь нужно нанести решающий удар. Ад Диб улыбнулся редкими зубами и встал в свою любимую позу. Такое начало разговора успокоило До. Хищник напрасно боялся. - Эмир сеид Шариф ибн Касым аль Омейя Абдер-Рахман Аль Факир прибывает в Оман, - снова заговорил Ад Диб. - Через три дня он появится в Маскате, где его никто не ждет. Я встречу его и провожу на оазис Аин аз Зерга. Там я приготовил все необходимое для его пребывания. Он пристально посмотрел на До своими горящими, как угли, глазами. - Руб-эль-Хали не очень-то подходящее место для человека его возраста... До утвердительно кивнул, хотя эта новость несколько обеспокоила его. Австралиец не понимал, куда клонит йеменец, и почему он делится с ним своими планами. Конечно, До стал его помощником, самым главным "после него" в лагере... Однако он ничего не сказал До об экспедиции и о причине своего возвращения, зато сообщил о прибытии эмира Аль Факира. Возможно, Ад Диб готовит ему ловушку! До постарался остаться спокойным и хладнокровным. - Я выбрал этот оазис потому, что он находится на полпути между нашим лагерем и столицей Маската... - объяснил йеменец. - Потому что там постоянно живут человек тридцать бедуинов. Али ибн Юсеф позаботится об этих людях следующей ночью и заменит их нашими воинами. Так мы сразу обеспечим и безопасность оазиса, и безопасность Аль Факира... До все еще не понимал. Шафик Ад Диб распределяет роли: себе он берет Маскат, куда прибудет эмир, Али ибн Юсефа посылает на Аин аз Зерга, а До посвящает в свои планы. Эта роль показалась До довольно спокойной, но, тем не менее, очень опасной. Мушир прилежно жевал свой кхат. - Присутствие эмира на его родной земле взбудоражит правоверных, когда о нем узнают, - продолжал Ад Диб. - Сторонники узурпатора Кабуса будут в ужасе. Неприятность только в том, что сейчас этим мерзавцам у власти помогают англичане. До пришлось признать, что Ад Диб очень умен и обладает чувством реальности. В голове этого араба наверняка уже созрел какой-нибудь коварный план. - Видишь ли, Гамал Кариб, у меня действительно очень слабая армия, и открытое сражение с врагом исключено. Но я нашел решение... До нахмурился. Вероятно, Ад Диб задумал нечто грандиозное. - Только ты можешь помочь мне, - закончил йеменец. - Только ты, дорогой At Ta'lab! До напрягся. Значит ему тоже приготовлена главная роль! Его имя будет третьим. Аль Факир... Ад Диб... At Ta'lab... Бедный... Волк... Лиса... - Очень большая честь для меня, - ответил До. - О чем идет речь? Бородач усмехнулся и расхохотался. - Предстоит провернуть одно дело, которое вполне соответствует твоим способностям. В Джибути ты похитил американца для Джамиля Савада. Так вот, ты похитишь кое-кого в Маскате... Но это будет нелегко, потому что этого человека хорошо охраняют! - Кто он? - Очень важный тип. - Уж не султан ли? Ад Диб вдруг перестал смеяться и надул щеки. - Султан, а! - произнес он. - Представь себе, я думал об этом! Это невозможно... Я подумал также о его окружении, но отказался от этой затеи. Кабусу плевать на своих сподвижников. Нам нужен достаточно важный человек, жизнь которого будет иметь для него какую-то ценность... До начал догадываться о том, что задумал мушир. Ад Диб вовсе не готовил ему ловушку. Если бы йеменец подозревал До, он оставил бы его в лагере. Только в Руб-эль-Хали, находясь в волчьей стае, До не мог причинить ему никаких неприятностей. В Маскате же он будет свободен в своих действиях. Ад Диб пристально смотрел на До, который постарался ничем не выдать себя. Лицо австралийца осталось непроницаемым и холодным, как мрамор. - Важный человек, а! На мой взгляд, только inghzi отвечает этому требованию. - Ты правильно догадался. Англичанин! - Какой? Ад Диб щелкнул языком. - Вот именно, какой? Если мы похитим полковника, командующего Special Air Forces, это спецподразделение сразу же набросится на нас... Похитив командира наемной армии султана, мы ничего не добьемся. Кому нужен наемник? Человек, которому платят за смерть? Остается третий... Полковник Гордон Грин. Он - начальник "прикомандированных" британских офицеров, который подчинен одновременно султану и Лондону. О нем забеспокоятся в Маскате. Понимаешь, Лондон огрызнется... До глубоко вздохнул и непринужденно улыбнулся. Полковник Гордон Грин! В самом деле, важная шишка, и Ад Диб прекрасно все рассчитал. Идеальный заложник! - Давай подведем итог, - предложил йеменец. - Через три дня я встречу Аль Факира на пристани в Маскате и отвезу его на Аин аз Зерга. Там мы с тридцатью волками будем ждать твоего возвращения. Потом я предложу Кабусу сделку: жизнь и свобода полковника Грина в обмен на полный нейтралитет вражеской армии и английского контингента. Когда две армии будут парализованы, я войду во дворец, и Кабус отречется в пользу эмира сеида Шарифа ибн Касыма... Ад Диб замолчал и прикрыл глаза, предвкушая свой будущий триумф. Наблюдая за йеменцем, До подумал, что наконец-то этот сумасшедший мечтатель у него в руках. В Маскате у До есть Джин Локхарт и... - Думаю, это действительно отличная мысль, - сказал До. - Я полностью согласен с тобой. К тому же Аль Факир может щедро отблагодарить такого бедного авантюриста, как я. В моих интересах постараться успешно выполнить предложенную тобой операцию. Как только эмир займет трон Омана, мои неприятности закончатся. Лицо Ад Диба просияло, его глаза загорелись огнем, а пальцы с невероятно длинными и загнутыми, как когти, ногтями сомкнулись на рукоятке кинжала. Он предвкушал свою победу и видел, как уже входит в Маскат, не встретив ни малейшего сопротивления, и усаживает нового эмира на трон. С благословения Аллаха и Лондона! Сам До совершенно по другому представлял себе дальнейшее развитие событий. Однако для того, чтобы реализовать только что созревший в его голове план, необходимо было получить поддержку бородатого йеменца. - Не знаю, удастся ли мне выполнить эту задачу, - заговорил До. - Сначала мне нужно осмотреть место, потому что, как ты сказал, этого inghzi хорошо охраняют. В Джибути я действовал один, но в Маскате мне понадобится помощь. Два человека. Не имеет значения кто именно. Кого ты мне дашь? Голос До оторвал мушира от его грез и вернул ему чувство реальности. Ад Диб открыл другую банку пива и опорожнил ее. - Выбирай сам, - предложил он. До инстинктивно отказался. Если Ад Диб бросил ему наживку, он не клюнет на нее. - Я плохо знаю твоих волков. Мне нужны два храбрых и решительных человека с быстрыми рефлексами. Ад Диб сдвинул брови и задумался. - Думаю, Башир подойдет, - наконец, сказал он. Мушир вдруг смутился, стал нерешительным, его пальцы-когти теребили бороду. - Может быть еще этот сириец, который прибыл сюда вместе с тобой, - добавил он. - Ты понимаешь, кого я имею ввиду... Тот, которого я произвел в лейтенанты... Этот парень служил с тобой в Курахийском Легионе... Он тоже имеет право испытать свой шанс, а! До очень обрадовался тому, что йеменец сам назвал Раввака, но его радость омрачило некоторое беспокойство, поскольку в этом то и могла быть западня. Возможно, Башир получит приказ присматривать за Хищниками и в случае чего помешать им... Когда До уже выходил из пещеры, Ад Диб окликнул его: - Кариб! - Да? - Amdulillah! "Да поможет тебе Аллах!" До действительно понадобится его помощь, поскольку в то время, как Хищники отправятся в Маскат, Мулуд Анхаф останется в лагере... ГЛАВА 7 Маскат походил на огромный куб, составленный из кубов поменьше, в ослепительной белизне которого отражались море и чистое голубое небо. В порту выстроились арабские фелюги, грузовые суда, нефтяные танкеры. Из одних трюмов выгружали рис, хлопок и необходимые жителям ткани; в другие грузили выращенные в стране цитрусовые, гранаты, финики, завезенный сюда португальцами в XVI веке виноград, сорту которому - мускату - и обязан Маскат своим названием. В трюмы судов грузили жемчуг, вяленую и соленую рыбу, акульи плавники, предназначенные для Индии и Китая, морские кубышки zob-al-bahar, очень ценившиеся за внешний вид. На раскаленных до бела палящим солнцем набережных голые по пояс докеры в куфиях разгружали небольшое судно под голландским флагом. Сидевший в кафе за теплым пивом среди жужжащего роя мух До наблюдал за происходящим в порту. Вокруг него дремали несколько человек, посасывая medaha. До также держал в поле зрения liwan, выходивший на улицу с мечетью и низкими домами, окна которых предохраняли частые деревянные решетки - mashrabiyas. Прибыв два дня назад в Маскат, До сразу же определил очередность дежурства для своих партнеров Раввака и Башира - высокого худощавого типа из Аль Адида в Саудовской Аравии. Они по очереди следили за казармой-дворцом, где жил полковник Гордон Грин, изучали привычки британца и охранявших его солдат. Пока Башир наблюдал за дворцом, До смог установить контакт с Локхартом. Австралиец и американец пришли к согласию по поводу дальнейшего развития операции. Локхарт одобрил план До и сообщил ему, что он "взял интервью" у Гордона Грина двумя днями раньше, обратив внимание полковника на опубликованную в английской газете статью под названием "Борьба с восстанием в Дофаре - Оман опасается открытия второго революционного фронта", в которой излагались известные До события. Хотя в статье не говорилось ни об эмире-реваншисте, ни об Ад Дибе, До понял, что о "подвигах" бородатого йеменца узнали далеко за пределами страны и ему приписывали даже то, чего он не совершал. "Знает ли мушир об этой статье?" - подумал До. В стакан теплого пива залетела муха, намочив крылья в похожей на сироп пене. По залу mokabaya носился целый рой мух, которые десятками оседали на свисавших с потолка липких лентах. Вошел араб в халате без рукавов, заказал kecher - настойку из корней кофейного дерева с имбирем. Жара была невыносимой. Рубашка под вазрахом До прилипла к телу. На набережной докеры выносили с голландского судна последние тюки с хлопком. Под портиком медленно прошли три человека и приблизились к судну. Самый высокий из них, которых шел впереди, был Ад Дибом, водрузившим на свой крючковатый нос черные очки. Оставив двоих воинов у трапа, он поднялся на борт. Продолжавший наблюдать за окрестностями До не заметил ничего необычного, время шло быстро. До не знал, стоит ли ему в случае чего вмешаться со своим "Люгером". Ад Диб не подозревал, что австралиец мог издали присутствовать на встрече эмира. Йеменец вернулся в сопровождении невысокого старика с белой бородкой, в белой джеллабе и белом тюрбане. В окружении двух воинов эмир Аль Факир вслед за муширом ступил на землю, которую считал своей по праву, прошел через liwan и скрылся на улице. До нахм