а.
За столом шел оживленный разговор, и вскоре Геррак тоже втянулся в него.
     Джим молчал. Он  больше не наблюдал ни  за Лизет, ни заМак-Дугалом,  ни
даже  за  Брайеном.  Все  его  мысли были  поглощены  завтрашней  встречей с
маленькими людьми.

        Глава 26
     Разговор с маленькими  людьми на следующий день оказался  для Джима еще
труднее, чем он думал.
     --  ...Сколько  приграничных жителей будет  на  собрании,  в котором мы
должны  принять  участие?  --  спросил  Ардак, сын Лугела, когда  они  вновь
встретились на краю долины.  Джим и Дэффид опять  добрались туда  с  помощью
Снорла незадолго до полудня.
     --  На  первом  собрании  их  было  восемь.  Теперь  ожидается  больше.
Вероятно, число возрастет до восемнадцати, -- ответил Джим.
     --  В таком случае на встречу  с ними пойдут восемнадцать предводителей
шилтронов.
     Джим знал, что они пошлют  своих предводителей  на совет, но не столько
же.
     -- Это неразумно,  -- возразил  он. -- Трое или  четверо -- может быть.
Пусть  пятеро. Но не  больше, если вы  хотите  участвовать  вместе с ними  в
уничтожении полых людей.
     -- А почему нас не может быть столько же, сколько их? Ведь  мы приведем
по крайней мере половину  воинов, и,  насколько я знаю приграничных жителей,
вероятно, даже больше половины. А потом, я уже говорил, что  мы и сами могли
бы справиться с этим делом.
     -- Да, но с большим риском, не говоря уже о том, что, если вы совершите
это сами, с приграничными жителями вам не сблизиться. А ведь я как маг знаю:
настанет  время, когда вам  придется сражаться бок  о  бок с  ними в больших
войнах.
     -- Так! -- произнес Ардак. Он обернулся к пятерым белобородым маленьким
людям,  стоявшим  на  сей  раз в пяти футах  за его спиной. Потом  он  вновь
обратился к Джиму: --  Едва завидев, они преследуют нас словно диких зверей.
Они рассказывают о  нас друг другу тысячи небылиц,  обвиняют нас в том, чего
мы никогда не совершали. А мы после этого должны участвовать в этом собрании
меньшим числом, чем они?
     -- Сэр  Джеймс говорил тебе только то, что думают эти люди,  -- заметил
Дэффид.
     -- А мы  разве  не  люди? -- вскипел Ардак. --  Мы живем здесь  не одно
тысячелетие и никогда никого не грабили. Это они всегда грабили нас. Римляне
давили нас железной пятой. Скандинавы, скотты, пикты -- все приходили, чтобы
отобрать у  нас земли и  все,  чем мы  владеем. Мы  же  только  защищались и
прогоняли их. -- Он немного помолчал, потом продолжил уже более спокойно: --
Но  потом мы увидели, что мира не будет, пока мы не прогоним их далеко за их
собственные границы;  и тогда наши владения стали простираться  до... --  Он
произнес слово, звучавшее очень похоже на "королевство Гор, Омываемых морем"
Дэффида,  очевидно,  на  том  же самом языке. Джима поразило,  как легко это
слово слетело с языка бородатого маленького  человека, в то время как сам он
так и  не  сумел выговорить  титул Дэффида. --  Там мы нашли людей  -- ваших
людей! -- Ардак взглянул на Дэффида. --  Людей, которые  не нападали на нас,
которые относились к нам  как  к другим людям, какими мы и являемся, хотя  и
обладаем некоторыми познаниями в волшебстве, накопленными за много столетий,
--  эти знания помогают нам выжить. Но  мы люди! И тот народ  принял нас как
себе подобных.  Мы жили с ними  в мире и  согласии, пока их  земля  не стала
морским дном. Но к томy времени мы подверглись  новому вторжению, на сей раз
норманнскому, и наша  территория сократилась до этото клочка земли, ни  ярда
которой мы  не отдадим, пока все не умрем. Но запомните хорошенько: мы люди!
Лю-ди! Так же, как и приграничные жители. Они должны это понять!
     --  Конечно,  они  поймут,  --  мягко  произнес  Дэффид,  --  но только
постепенно, ведь такова природа людей, и ни ваш народ, ни мой не исключения;
в важных  делax мнения не могут меняться внезапно, должно  пройти  некоторое
время, прежде чем  истина начнет  открываться  им. Если хотите, -- продолжал
он,  -- сэр Джеймс или я  попросим  как об особой любезности, чтобы вы могли
прийти  с  тремя-четырьмя  другими  предводителями  шилтронов.  Помни,  ваши
интересы  там буду представлять  я,  а приграничные  жители  признают во мне
особу  более  высокого  ранга,  чем  они   сами.  Тебе  не  нужно  опасаться
недостаточного представительства.
     -- Мы должны это обсудить! -- заявил Ардак. Он повернулся к белобородым
старцам,  и  они вместе отошли в  сторону, чтобы их разговор не  был слышен.
Пока  они  говорили, Джим и Дэффид стояли  под  солнцем,  которое  пекло все
сильнее, что  Джима,  по  самую  макушку  закованного  в  броню, не  слишком
радовало.
     Наконец Ардак вернулся, и пятеро старцев снова встали за его спиной.
     -- Мы полагаемся на твою честь... -- Ардак снова произнес имя,  которое
не удавалось  выговорить никому,  кроме Дэффида  и маленького  человека.  --
Помни же, ты обещал, что наши интересы не будут ущемлены, если явлюсь только
я с  тремя или четырьмя другими представителями  шилтронов. Но предупреждаю,
мы не потерпим  никаких  оскорбительных замечаний,  никаких намеков на  нашу
неполноценность.  Обещай  мне  предупредить  об этом  приграничных  жителей,
прежде чем мы начнем разговаривать.
     --  Обещаю,  -- сказал  Дэффид.  -- Даю слово...  -- Он также  произнес
несколько мелодичных звуков, затем повернулся к Джиму: -- Сэр Джеймс?
     -- Я тоже  обещаю, -- отозвался  Джим. -- Даю слово чести. Приграничные
жители отнесутся к вам с уважением, или я сам закрою собрание.
     -- А послушают ли они тебя, когда ты им это скажешь? -- спросил Ардак.
     --  Послушают, --  ответил Джим,  внезапно  разозлившись. -- Я -- маг и
могу прекратить любое собрание, понравится это его участникам или нет!
     Последовало молчание.
     --  Тогда  мы в ваших руках,  -- проговорил Ардак.  --  Я  буду  там  в
условленное время с еще  тремя предводителями шилтронов. Твой  план сражения
нам подходит.  Если он изменится,  мы,  возможно,  вообще  откажемся,  если,
конечно,  предложенное изменение не устроит  нас. Полагаемся  на вашу честь,
сэр Джеймс Эккерт  и... -- В последний раз он употребил  древний титул и имя
Дэффида.
     На  обратном пути  к  замку  Джим  долго  молчал. Он предвидел  большие
трудности на  переговорах с приграничными жителями. Наконец молчание нарушил
Дэффид.
     -  Постарайся  понять  их,  Джеймс, --  сказал  Дэффид,  когда их  кони
поравнялись.
     Джим  был тронут.  Лучник  не часто  обращался  к нему  по  имени,  без
титулов.  Потом Джим  вспомнил, что теперь Дэффид,  возможно, говорит не как
лучник, а как принц с непроизносимым именем, и это дает ему право обращаться
к  Джиму как  к равному  или даже низшему по рангу.  И все же теплое чувство
осталось. Джим мог не спрашивать, кого Дэффид имел в виду, говоря "их".
     -  Поверь  мне, Дэффид,  -- ответил  Джим, --  я понимаю их. По крайней
мере,  насколько  на  это  способен  человек,  не принадлежащий к  их числу.
Конечно, я не могу  знать этого  так,  как они, потому  что  мне никогда  не
приходилось жить в  тех условиях, в которых  они живут  на протяжении многих
поколений. -- Он  взглянул на Дэффида,  надеясь,  что тот ему поверит. -- Но
конечно, они имеют право на любую форму представительства, какая им по душе.
Они вполне заслужили это за многие столетия. Только мы,  к  сожалению, имеем
дело  не с тем,  что справедливо, а  с тем,  что  дает  реальные результаты.
Понимаешь, Дэффид,  я  не могу  этого объяснить, но я  точно знаю: маленькие
люди  и  приграничные  жители  в  конце  концов  будут  действовать  сообща,
подружатся и, вероятно, даже станут одним народом, так что, возможно, больше
не  будет  маленьких людей, останутся лишь  приграничные  жители  невысокого
роста.
     -- Может,  ты  и  прав,  Джеймс,  не  знаю. Ведь  я  теперь  не  связан
по-настоящему  с  тем скрывшимся на  дне  моря королевством,  о котором  они
говорили. Избравшие землю давно не общаются с людьми, живущими под водой. Но
мы по-прежнему  ощущаем  живую  связь с ними;  вот  и с  маленькими людьми я
ощущаю живую  связь. И если  им суждено  выжить,  если их кровь сохранится в
жилах людей, которым придется жить после  нас,  то  они, подобно  нам  всем,
должны считаться племенем людей, таких же как остальные.
     После  этого  Джим  и Дэффид продолжали свой путь молча.  Конечно,  они
могли философствовать и рассуждать о будущем маленьких людей, но, как сказал
Джим,  теперь приходилось иметь дело с реальной ситуацией  и  с тем  фактом,
что, судя  по  всему, приграничные жители не пожелают предоставить маленьким
людям равные с ними права.
     Нужно  было каким-то образом убедить приграничных жителей. Как хотелось
бы  теперь Джиму иметь неограниченный  магический кредит; вот в прошлом году
во Франции он  вообразил, будто  располагает им,  и пользовался магией,  как
хотел.
     Теперь  же  он  имел  только  одно  преимущество --  познания  человека
двадцатого    столетия.    В    остальном    приходилось    полагаться    на
сообразительность, которую в последнее время Джим имел возможность несколько
развить. И хотя в настоящий момент он еще не представлял  себе,  что  скажет
приграничным жителям, все же должен был попробовать уговорить их.
     Опасения Джима  оправдались лишь  отчасти,  когда  после возвращения  в
замок  де  Мер они с Дэффидом и Герраком приехали вечером в соседний замок с
четырехугольной башней, где состоялось второе собрание приграничных жителей.
На  сей  раз  в  комнате присутствовало двадцать четыре  человека. Очевидно,
весть  о  предстоящем  сражении  распространилась  шире, и  появились  новые
желающие принять в нем участие.
     Людей оказалось так  много,  что лишь двадцати  удалось найти место  на
скамейках  за  тяжелым  дубовым  столом с прямоугольной  крышкой.  Остальным
пришлось стоять по сторонам и в дальнем конце зала. Герраку, Джиму и Дэффиду
дали скамейки -- Дэффиду  с некоторой неохотой и  только благодаря тому, что
он считался принцем  из далекой страны. Почувствовав  это, Дэффид  предпочел
остаться на  ногах  и любезно  предложил  свою  скамейку сэру Джону  Грейму,
который принял ее с вежливой, но довольно холодной благодарностью.
     Дэффид встал за спинами Джима и  Геррака. На плече  у него был лук, а у
пояса висел колчан. Он  не снял их, потому  что  никто из  присутствующих не
снял  своего  меча,  вопреки правилам вежливости,  согласно  которым  гостю,
навещавшему  соседа,  не полагалось  иметь  при  себе меч, что, впрочем,  не
распространялось  на  другое оружие.  Как и во время первого собрания,  все,
очевидно,  считали  происходящее скорее военным  советом,  нежели  соседским
визитом.
     Собрание началось  с представления Джима и Дэффида  тем, кто  их еще не
видел.  К  тому времени Джим  забыл имена  почти всех, с  кем  встречался  в
прошлый раз, однако  некоторых  --  вроде Вильяма  из  Бервика, круглолицего
толстого человека лет сорока пяти с редкими седыми волосами -- он запомнил.
     Когда  с  церемониями   было  покончено,  заговорил  Геррак,  и  тишина
воцарилась почти немедленно, когда он сообщил, что со времени первой встречи
Джим посетил  полых  и маленьких  людей. Геррак  подчеркнул  важность миссии
Джима, которую тот  смог  выполнить лишь благодаря  тому, что был не  только
рыцарем, но и  магом. Затем Геррак передал  слово Джиму, чтобы тот рассказал
остальным об обеих встречах.
     Джим встал, чтобы каждый  из присутствующих  имел возможность не только
слышать, но и видеть его, и сначала еще раз изложил свой план: заманить всех
полых людей в  условленное место под  предлогом раздачи золота за  участие в
шотландском  вторжении  и  уничтожить  там  силами  приграничных  жителей  и
маленьких  людей.  Потом  Джим  описал, как проходила его  встреча с Эшаном,
предводителем полых людей.
     Все слушали молча,  а когда он закончил, послышался одобрительный ропот
сидевших за столом и стоявших вокруг.
     --  Отличная работа, --  заметил сэр Джон; его  голос был  слышен лучше
остальных. --  Насколько  я  понял  со слов сэра  Геррака, на следующий день
после этого вы виделись с маленькими людьми?
     - Да,  это  так,  -- ответил  Джим. Он собирался  упомянуть об  участии
Геррака, но  сообразил, что слово "вы", которое употребил сэр Джон, в данном
случае имело значение местоимения множественного числа. -- Как вам известно,
сэр  Джон,  и,  возможно, другие рыцари  тоже это  знают,  со мной были  сэр
Геррак,  а  также  его высочество  принц Мерлион.  --  Джим сделал небольшую
паузу.  Но присутствующие  не  проронили  ни звука,  и он  не понял, как они
восприняли его  слова. -- Мы беседовали  с  Ардаком, сыном Лугела,  и  пятью
главными советниками маленьких людей, -- продолжал  Джим. -- Я  рассказал им
обо всем, что успел сделать, и назвал день, на который назначено уничтожение
полых людей... Я не сообщил им точное время последнего военного совета перед
сражением, но предположим, что он состоится вечером накануне. Если вы с этим
согласны, я пошлю  им  сообщение. -- Он снова  сделал паузу.  Теперь настало
время поставить их перед фактом.  -- Я предлагаю провести этот совет в замке
де Мер: он подойдет для этого  лучше всего,  поскольку, как  я  полагаю, вы,
вероятно, выберете своим предводителем присутствующего здесь сэра Геррака.
     На  миг  воцарилась тишина. Потом послышались разрозненные крики: "Да!"
-- и сразу  за  ними  раздался целый хор голосов, выражавших  согласие.  Сэр
Джон, который собирался что-то сказать, слегка нахмурился:
     - Я полагаю, мы должны еще выслушать самого сэра  Геррака. Согласен  ли
он взять на себя такую ответственность? Итак, сэр Геррак?
     Голос Геррака загрохотал в зале подобно грому:
     -- Я не из тех,  кто любит быть  предводителем.  Полагаю,  это известно
всем  присутствующим. Я  должен  прежде всего  заботиться  о  семье и  своих
владениях. Тем  не  менее, поскольку  речь  идет о  таком важном  деле,  как
окончательное истребление полых людей, я согласен!
     Присутствующие шумно  выразили  одобрение. Когда их голоса утихли, Джим
почувствовал на себе холодный взгляд сэра Джона.
     -- Вы собирались передать нам суть вашего разговора с маленькими людьми
и соглашения, к  которому  вы пришли, --  сказал  сэр  Джон.  --  Прошу вас,
продолжайте.
     -- Они приведут столько же воинов, сколько и вы, возможно, и больше, --
ответил Джим. -- Сначала они  спросили, сколько приграничных  жителей  будет
участвовать в военном совете. Я полагал, около восемнадцати, но теперь вижу,
что ошибся. На самом деле будет больше. Затем Ардак, сын Лугела, сказал, что
в таком случае они пошлют на совет восемнадцать маленьких людей.
     В  комнате  поднялся  шум.  Одновременно заговорили человек пять-шесть,
остальные бормотали вполголоса нечто явно неодобрительное.
     --  С  чего  они  взяли,  что  мы  примем  их на нашем совете  в  таком
количестве? -- закричал  Вильям из Бервика, стукнув  кулаком  по  столу.  --
Одного было  бы более чем достаточно, чтобы передать остальным наше решение.
В конце концов, они будут сражаться под нашим командованием.
     После этого снова наступила тишина, и Джим был что встал.
     - Они не будут под вашим командованием, -- возразил он. -- У них  будет
собственный командир, присутствующий  здесь принц Мерлион, который  связан с
ними древними кровными узами.
     -  Чушь, -- заявил сэр Джон Грейм. -- Двух предводителей быть не может.
Но  я  согласен, трудно  ожидать  от  его высочества,  чтобы  он  согласился
сражаться  под началом простого, хотя и благородного рыцаря, каким  является
сэр Геррак.
     -- Я готов, -- прозвучал как обычно мягкий голос Дэффида.
     --  Но почему,  я спрашиваю?  --  воскликнул  Вильям из  Бервика, снова
ударив по столу. -- Почему мы вообще должны связываться с маленькими людьми?
Уничтожить  полых людей  --  наше  дело, наше, и ничье больше. Мы  без труда
сделаем это!
     Внезапно раздался глухой стук в центре стола, и все заметили -- одна из
стрел Дэффида вонзилась в толстую дубовую столешницу.
     --  Позвольте мне с вами не  согласиться,  сэр Вильям, -- спокойным, но
внушительным тоном проговорил Дэффид.
     Он  явился в зал с  луком  на  плече  и полным стрел  колчаном у пояса,
остальные же были при мечах; живя в стране, где лучники не отличались особым
искусством, и в такое время, когда рыцари, имевшие  доспехи, смотрели сверху
вниз на простолюдинов, пользовавшихся лyком, они просто не обратили внимание
на оружие Дэффида и даже не подумали о том, что оно может  быть использовано
в помещении.  Эта мысль  просто не пришла им в голову. Они, очевидно,  могли
себе представить здесь битву на мечах. Но не это.
     Сэр Вильям молча переводил взгляд со стрелы на Деффида и обратно.
     -- Я  хочу объяснить вам  кое-что  с помощью  стрелы, которую  вы здесь
видите, -- продолжал  Дэффид.  -- Сейчас я  лишь слегка оттянул тетиву моего
лука, чтобы стрела вонзилась в стол вертикально. Позвольте показать вам, что
получится, если я оттяну тетиву немного сильнее.
     Еще  одна  стрела  была  с  такой же  быстротой извлечена из колчана  и
выпущена из лука Дэффида,  словно  он воспользовался какой-то особой магией.
Стрела  пробила крышку  стола  и уткнулась  в пол. Только конец  ее оперения
торчал из доски.
     -- Как видите, --  улыбнулся  Дэффид, --  мой  лук  вовсе не  такое  уж
бесполезное  оружие. Может  быть,  теперь,  сэр  Геррак,  вы пригласите сюда
вашего сына,  сэра Жиля, сражавшегося  вместе с сэром  Джеймсом и со мной во
Франции; этот рыцарь мог бы  поведать  нам историю  меча, которым он защищал
последнего принца Англии против двух десятков рыцарей,  принадлежавших злому
магу. Не будете ли вы столь любезны, сэр Геррак?
     Вместо  ответа  Геррак  просто повернулся  и, повысив  голос,  произнес
несколько слов, которые несомненно легко достигли слуха ожидавшего за дверью
слуги:
     -- Эй! Позови-ка сэра Жиля, поживей!
     Дверь  в  ту же  секунду открылась,  и в комнату  вошел сэр Жиль, снова
закрыв за собой дверь.
     -- Нет нужды  искать меня, отец. Я уже  давно ожидаю здесь  результатов
вашего разговора.
     - Его высочество, --  сказал Геррак своим  могучим голосом<i>,  --</i> желает,
чтобы ты рассказал о мече, которым  ты защищал принца Эдварда в прошлом году
во Франции.
     - Да, отец, -- ответил  Жиль. Он оглядел сидящих  за  столом  и повысил
голос, чтобы все  слышали:  --  Меч,  которым  я  имел честь защищать  юного
принца,  был  получен  мною от  самого принца Мерлиона.  --  Он повернулся к
Дэффиду: -- Благородный сэр, угодно ли вам, чтобы я рассказал о том мече?
     - Все от начала и до конца. Начиная с того, как он попал  в мои руки, и
кончая тем, как он оказался у вас.
     - Я с большой охотой сделаю это, --  кивнул сэр Жиль. Он, вероятно, был
самым низкорослым среди присутствующих. Но его усы решительно ощетинились, а
огромный  нос, которого он обычно стыдился, гордо поднялся подобно  бушприту
корабля, готового вступить в сражение.
     - Это случилось  перед  битвой  при  Пуатье. Принц Эдвард оказался  без
меча. Он  попросил нас, находившихся с ним рыцарей, отдать ему один из своих
мечей,  поскольку  Плантагенету  и принцу не подобает  быть без меча  в день
битвы.
     Жиль взглянул на Дэффида, и тот сделал ему знак продолжать.
     - По  правде говоря, никому  не  хотелось расставаться  со своим мечом.
Ведь что такое рыцарь без меча?
     Послышался  одобрительный  ропот  присутствующих.   Джим  был   немного
удивлен, но потом вспомнил, что нортумбрийцы совсем недавно стали подданными
английской короны и во всяком  случае не  стремились расставаться со  своими
мечами.
     -- Поэтому  мы колебались, --  продолжал сэр Жиль.  -- И  тогда  его...
принц Мерлион  сказал  принцу  Эдварду, который  знал его  лишь как простого
лучника, что, вероятно,  сможет помочь ему. Принц Мерлион удалился туда, где
находились его  вещи,  а затем  вернулся  с  великолепным  мечом  в  ножнах,
украшенных  драгоценными камнями, и протянул  его принцу. Принц вынул меч из
ножен, немного подержал его в руках  и как  будто ощутил беспокойство. "Я не
могу носить  этот меч",  -- сказал  принц. --  В  комнате наступила  мертвая
тишина. Сэр Жиль глубоко вздохнул и продолжал: -- И тут меня охватил стыд от
того, что я  не предложил свой меч. Я вышел вперед, отстегнул от пояса ножны
и предложил их вместе с  мечом благородному английскому  принцу со  словами:
"Не окажете  ли вы  мне честь, приняв  меч  от простого рыцаря?" -- и  принц
милостиво  принял его.  Я  же  взял  меч,  принесенный  принцем Мерлионом, и
впоследствии  именно этим мечом я  и  защитил  юного  английского принца  от
врагов. -- Жиль замолчал.
     --  Благодарю,  сэр  Жиль,  -- сказал  Дэффид,  --  однако  вы  еще  не
рассказали, как этот меч попал ко мне.
     --  О,  простите.  Я  должен  еще сказать вам,  --  вновь  обратился  к
присутствующим Жиль,  --  что Дэ... -- Сэр Жиль вовремя спохватился:  -- Его
высочество  принц Мерлион поведал нам о том, как получил тот меч. В то время
принц носил  костюм лучника, как и теперь,  но находился  в стране,  которая
прежде  именовалась  Уэльсом,  а теперь входит  в состав  Англии. И один  из
английских наместников  любил  устраивать турниры,  дабы  показать  доблесть
своих рыцарей, в особенности своим валлийским подданным. Однажды он замыслил
особое  развлечение. --  Сэр Жиль остановился,  чтобы перевести  дыхание. --
Прослышав о необычайном искусстве лучника, который на самом деле был принцем
Мерлионом,  наместник велел ему сразиться  с пятью рыцарями в  доспехax и  с
копьями. Эти пятеро сидели в седлах своих коней, принц же оставался пешим со
своим луком. Они  поскакали на него, но  он пронзил их всех стрелами, прежде
чем они достигли  его, даже прежде, чем  они успели приблизиться  к нему. --
Жиль снова сделал паузу, на сей раз для того, чтобы переждать, пока уляжется
ропот. --  Предварительно  он поставил  условие,  что  в случае своей победы
должен получить -- как любой победитель на турнире -- оружие и доспехи своих
противников;  наместник  со  смехом  согласился.  В  результате  принц  стал
обладателем всех доспехов и оружия убитых им рыцарей; однако он отказался от
награды и взял лишь меч, который  он  захватил с  собой  и позднее предложил
принцу Эдварду. Тем мечом я защищал его высочество английского принца.
     -  Благодарю,  Жиль, -- кивнул  Дэффид.  Он  повернулся к  сидевшим  за
столом: -- Я хотел, чтобы история, которую вы услышали, и стрелы, которые вы
видите,  помогли  вам  понять:  это оружие  не  пользуется  уважением  среди
джентльменов, и ни один джентльмен не носит его, кромe как на охоте. Тем  не
менее оно может быть  весьма грозным;  и  я, по  крайней мере, не думаю, что
уронил свое достоинство, приняв вид обычного лучника. -- Он сделал паузу<i>. --</i>
Я  хотел  бы, господа, чтобы  вы  обратили внимание на следующее: наши воины
никогда не объединяются в  шилтроны,  дабы встретить врагов в пешем строю  с
копьями. Однако  маленькие  люди поступают  именно так, и довольно  успешно.
Позвольте напомнить вам, что они на протяжении многих столетий защищали свои
владения  от  полых  людей,  а   это  не  пустяк.  Вы   сами  встречались  с
разрозненными бандами полых людей и  знаете, что сражаться с ними нелегко. Я
хочу, чтобы вы поняли:  они  имеют  такое  же  право  участвовать  в  полном
уничтожении полых  людей, как  и вы. Они заслужили это на полях бесчисленных
сражений, в которых потеряли многих своих сородичей.  Я  горжусь,  что  меня
избрали  их предводителем,  хотя  для  меня не меньшая  честь  сражаться под
началом сэра Геррака, нашего главнокомандующего. Но, зная, что многие из вас
с подозрением относятся к маленьким людям, я просил их сократить число своих
представителей на нашем совете накануне сражения с восемнадцати до пяти. Они
согласились. И я,  как их командир, объявляю  это вам не как просьбу, но как
требование.
     Никто не произнес ни звука.

        Глава 27
     Пауза  затянулась. Между тем напряжение  нарастало, словно  кто-то туго
заводил невидимую часовую пружину. И тогда застывшую тишину прорезал могучий
бас  Геррака,  подобно носу  корабля, дробящему ледяной  панцирь  застывшего
моря.
     -- Как признанный вами предводитель приграничных  жителей в предстоящем
сражении, -- заявил  Геррак категоричным тоном, -- я принимаю условия принца
Мерлона,  согласно которому не  более пяти маленьких людей встретятся с нами
вечером накануне сражения на военном совете. Всякий, кто  не хочет следовать
за  мной, пусть объявит об этом и покинет нас. Я  не  хочу, чтобы кто-нибудь
подчинялся моим приказам неохотно и шел против своей чести.
     Некоторое   время  ничего  не  происходило.  Потом  лица  людей  начали
проясняться,  словно  пружина   расслаблялась,  так  и  не  достигнув  точки
максимального напряжения.
     Ни  один  из  присутствующих  не сделал даже движения,  чтобы  покинуть
собрание.
     --  Я рад,  что с нами будет так много рыцарей, -- вновь зазвучал голос
Геррака, наполняя  комнату, -- потому что потребуются все наши силы, а также
силы маленьких людей, чтобы покончить с полыми людьми. Это будет нелегко. --
Он немного помолчал, чтобы все почувствовали важность его последних слов. --
Я уже  обдумывал кое-какие планы, --  продолжал  он. -- Буду обдумывать их и
дальше. И  пусть  каждый  из  вас  также  подумает  над тем, как  нам вернее
добиться  победы в этом  сражении с  наименьшими потерями среди наших людей.
Если у кого-нибудь появятся мысли, пусть он изложит их нам всем на последнем
совете накануне сражения. Сегодня же, если важных дел, требующих обсуждения,
больше нет, я объявляю собрание закрытым.
     Снова наступила тишина, на сей раз недолгая.
     -- Я думаю, наш командир прав,  -- сказал сэр Джон Грейм.  -- Я не вижу
особых причин продолжать собрание. Давайте перейдем в большой зал,  где, как
я полагаю, наш хозяин приготовил еду и питье. Разумеется, я прощаюсь с теми,
кого ждут неотложные дела, и надеюсь встретиться перед сражением.
     Все  заговорили  разом,  и  собрание  закончилось.  Сидевшие  встали  и
смешались с теми, кто стоял за ними. Открыли дверь, и Геррак первым шагнул к
выходу; за ним последовали  Джим и Дэффид, а также сэр Джон Грейм. Остальные
потянулись следом  неровной шумной  процессией,  которая  миновала  короткий
коридор и вступила в большой зал замка, где происходил этот совет.
     Собрание,  как   чаще  всего  случалось  в  средние  века,  закончилось
попойкой.
     Джим сослался на важные  дела и покинул компанию, что6ы не одурманивать
себя излишним количеством вина. К  нему пожелал присоединиться Дэффид и, как
ни странно, Геррак.
     -- Я думал,  вы сочтете себя обязанным остаться, сэр Геррак, --  сказал
Джим,  когда  они  снова сидели в седлах, направляясь к  замку  де  Мер;  их
сопровождали сэр Жиль и несколько латников сэра Геррака, ведь в те времена и
в тех краях охрана никогда не мешала.
     - Они не будут скучать без меня, -- ответил  Геррак. -- К тому же, если
бы  я  остался,  кое-кто  попытался  бы  добиться  от меня  каких-то  особых
привилегий;  другие, пожалуй,  собрались бы  вокруг кого-нибудь  вроде  сэра
Джона   Грейма,   который   еще,   может    быть,   предпочтет   действовать
самостоятельно.
     - Вы поступили мудро, -- пробормотал Дэффид.
     -  Я считаю, что командир должен держаться на  некотором  расстоянии от
тех, кем он командует,  --  продолжал  Геррак. --  Поскольку вы, благородные
господа, мои  гости, я едва  ли могу держаться на расстоянии  от  вас.  Но я
намерен либо командовать, либо  не командовать  и полагаю, что первый  шаг в
этом направлении состоит в том, чтобы установить дистанцию.
     - Я согласен с Дэффидом, --  сказал Джим  достаточно громко, чтобы  его
могли услышать сквозь  скрип седел и  стук копыт  по  твердой земле.  Стояла
холодная безоблачная ночь, у коней шел пар из ноздрей; луна достигла третьей
четверти.  Дорога была  достаточно широкая, и потому  не  требовалось, чтобы
кто-то впереди вез факелы. Джим думал о нынешнем положении Геррака.
     Этот рыцарь несомненно обладал  качествами прирожденного лидера. До сих
пор  им  мешали  проявиться  другие  обязанности. Джиму хотелось  бы  знать,
доволен ли Геррак тем, что  его избрали предводителем. Это напомнило Джиму о
том, чего он еще не сказал.
     -- Сэр Геррак, вы  заговорили в  самый ответственный момент, после того
как Дэффид сообщил о желании маленьких людей присутствовать на нашем совете.
Никто из нас не предполагал, что вы возьмете всю ответственность на себя...
     --  Это мой долг,  -- перебил Геррак. -- Разве вы не сочли бы это своим
долгом, если бы сами командовали, сэр Джеймс?
     Джим на минутку задумался, немного удивленный словами Геррака.
     - Возможно. Да, наверное, я бы поступил так же. Но сегодня все решилось
лишь благодаря вашему присутствию и вашему голосу; сомневаюсь, что мои слова
оказались бы столь же убедительными для приграничных жителей.
     -- Они знают меня, -- коротко ответил Геррак.
     Несомненно, знали. Благодаря своему могучему сложению, богатырской силе
и крови  силки,  Геррак,  вероятно,  был  среди  приграничных жителей  живой
легендой. Однако вряд ли об этом следовало упоминать в данный момент.
     Так что Джим ничего не сказал.
     Они благополучно добрались до замка и разошлись по своим спальням. Джим
лишь зашел вместе с Дэффидом навестить  сэра  Брайена. Тот лежал  в постели,
потому что слишком  утомился и  был не в  силах  стоять на ногах.  Однако он
проклинал  свою неподвижность и горько сетовал  на то,  что не  смог принять
участие в собрании.
     Поэтому  он  с  интересом слушал  рассказы Джима,  Дэффида и сэра Жиля,
который  тоже  зашел к раненому. Брайен  пришел  в восторг, услышав, как сэр
Геррак приказал допустить маленьких людей на совет, и одобрил слова Геррака,
сказанные  им позднее,  --  о том, что командир должен держать на  некотором
расстоянии тех, кем командует.
     - Этот достойный рыцарь совершенно прав! -- воскликнул Брайен. --  Я не
видел  ни  одного  хорошего  предводителя,  который  не  умел  бы  сохранять
дистанцию. Того,  кто смешивается со  своими  подчиненными  и не  выделяется
среди них, как правило, любят,  но не всегда достаточно слушаются. Лучше для
всех быть  порознь, и даже  <b>-- да! <b>--  пусть тебя не любят твои подчиненные;
хуже, если ты слишком близок к ним и тебя недооценивают.
     -- Так я ему и сказал... примерно, -- сказал Дэффид.
     -- Да, Дэффид  первый сказал это, -- подтвердил  Джим. -- Я  согласен с
ним и с тобой, Брайен. Сэр Геррак -- прирожденный командир.
     -- И  мы, его  сыновья, имели возможность убедиться  в этом, -- добавил
Жиль. -- Вы не можете себе представить, как отец заботился о своей  семье. И
не в последнюю очередь о нашей матери, которую он так любил.
     Последние слова прозвучали совсем печально, и разговор мог на некоторое
время прерваться, если бы Брайен внезапно не сменил тему:
     -- Послушай-ка, Джеймс! Тебе нужно как можно скорее начать упражняться;
это должно происходить подальше  от замка, иначе кто-нибудь  может подумать,
что ты не совсем в форме и потому недостаточно хорошо владеешь оружием.
     --  Ты  очень  деликатен,  Брайен,  --  ответил  Джим.  --  Однако  все
присутствующие и так знают, что я никудышный боец. Мне удалось победить огра
только благодаря телу дракона. Если бы не Горбаш, огр расправился бы со мной
в два счета.
     -- Ты еще научишься,  Джеймс, ты  обязательно  научишься! Особенно если
будешь заниматься под моим руководством. Тебе нужно поупражняться где-нибудь
подальше от замка. Пожалуй, лучше, если даже сэр Геррак  --  прошу прощения,
сэр Жиль, -- не узнает, что ты не слишком поднаторел в обращении с мечом или
другими подобными игрушками.
     -- Ты прав, -- задумчиво проговорил Джим. -- Мы  должны завтра выйти из
замка,  --  продолжал  Брайен. --  Все присутствующие,  за исключением тебя,
Дэффид,  если только  ты  сам  не захочешь вдруг сопровождать  нас. Когда мы
удалимся на  достаточное расстояние  от замка, чтобы нас никто не видел и не
слышал, вы с сэром Жилем начнете упражняться  с разными видами оружия,  а  я
буду стоять в стороне и  давать указания,  потому что еще денек-другой никак
не смогу практиковаться вместе с тобой.
     Едва ли он сможет даже через неделю, но Джим знал, что об этом лучше не
упоминать в присутствии Брайена, и сменил тему разговора:
     -- Наверное,  такой  необходимости нет, Брайен.  Ведь я говорил тебе, в
чем  состоит наш  план.  Мы  с Дэффидом  будем стоять на выступе у  подножия
скалы. Скорее всего, мне не придется сражаться.
     - А как ты собираешься покинуть этот выступ? -- поинтересовался Брайен.
-- Сможешь ли ты пройти между уцелевшими полыми людьми и нападающими целым и
невредимым?  Ты  до сих пор еще плохо представляешь  себе, что  такое битва,
Джеймс. Прости, что говорю это тебе. В пылу сражения даже друг может нанести
тебе  удар  -- по  ошибке или в ярости. Чтобы  хотя  бы пройти  сквозь  ряды
приграничных жителей, тебе,  вероятно, без щита не обойтись.  Нет и  нет. Ты
должен поупражняться, и мы сделаем, как я сказал!
     С тех пор Джим  каждое утро  покидал  замок вместе с Брайеном  и Жилем;
часто к ним  присоединялся  Дэффид.  Они ехали с полчаса или больше, пока не
оказывался  на  какой-нибудь  достаточно  просторной для их  занятий поляне,
окруженной густым лесом. Там Джим и Жиль под чутким оком Брайена упражнялись
с различными видами оружия, от кинжала до булавы.
     - Но у меня не будет булавы! -- говорил Джим.
     - Не имеет значения. Упражнение есть упражнение, -- возражал Брайен.
     И Джим  упражнялся  с булавой,  пока  руки  его  не уставали так,  что,
казалось, готовы были отвалиться.
     На этот раз  во время занятий Джим сделал передышку,  снял шлем и вытер
свой взмокший лоб.
     -- Дэффид,  -- сказал  он лучнику, который на этот раз тоже сопровождал
их. -- Не хотелось бы и тебе немного потренироваться?
     -- По правде говоря, за вами интересно наблюдать, -- ответил Дэффид. --
Но не могу же я просить рыцаря, чтобы он обучал меня рыцарскому бою, ведь вы
и сами знаете, что я всего лишь лучник.
     -- Ну и что, черт возьми! -- возразил Брайен, который все больше входил
в роль учителя. -- Я буду учить тебя каждый день. Хочешь?
     -- Хочу. Но даже если я достану оружие, мне нужны доспехи.
     --  Думаю, подойдут  мои, -- сказал Джим. -- Мы с тобой примерно одного
роста; правда, у тебя плечи пошире, но доспехи должны подойти. Попробуешь?
     -- Не откажусь, -- кивнул Дэффид.
     В результате Брайен,  к своему  удовольствию, получил  нового  ученика,
который во  многих отношениях  оказался  куда способнее сэра Жиля или Джима.
Впрочем, Джим  -- и все это знали -- был почти безнадежен. Слишком многое из
того,  чему  обучал  его  Брайен. следовало  узнать в самом раннем  детстве.
Удивительно,  что  техника  обращения  с  луком,  которой  Дэффид   овладел,
по-видимому, с юных лет, не помешала ему быстро усвоить еще и уроки Брайена.
К тому же Дэффид, как и Брайен, был прирожденным атлетом.
     Джиму  пришло  в  голову,  что   валлийца  можно  сравнить  с   опытным
профессиональным футболистом, который, заинтересовавшись игрой в гольф, даже
если прежде никогда  в нее  не играл, способен через две-три недели показать
приличный результат.
     Между тем в замке де  Мер и в замках других приграничных жителей полным
ходом шли приготовления битве. Из каждого замка отправлялись отряды за новым
оружием и доспехами.
     Это поразило Джима, но потом  он вспомнил, что оружие, ни  доспехи, как
правило,  не   выдерживают  нескольких  стычек.   Даже  средневековые  мечи,
выкованные из  мягкой стали, не говоря уже  о таком  оружии, как  булава или
"утренняя  звезда"  --  последняя  представляла   собой   палку,  к  которой
прикреплялась  стальная  цепь с шаром на конце, снабженным стальными шипами,
-- быстро превращали  доспехи  в бесполезную груду  металла,  а само  оружие
зазубривалось,  ломалось и ремонту  никак не  подлежало. Джим видел  все это
собственными глазами битве при Пуатье.
     Помимо  своих уроков Джим  счел необходимым нанести по крайней мере  по
одному визиту полым  и  маленьким людям --  хотя  бы затем,  чтобы  уточнить
детали предстоящей встречи с теми и другими.
     Воспользовавшись случаем, он еще  раз  постарался внушить предводителям
полых людей, особенно Эшану, как  важно всем  им явиться в условленное место
вовремя, поскольку опоздавшие не получат золота.
     Отправляясь же к  маленьким  людям,  Джим взял с собой  Геррака,  и они
вместе  рассказали о том, как Геррак добился У приграничных жителей согласия
принять на свой совет пятерых маленьких людей; еще Джим дипломатично сообщил
новость:  приграничных  жителей будет  не  восемнадцать,  а  никак не меньше
двадцати, а то и больше.
     Он, впрочем,  намекнул, что  маленьким людям это даже выгодно, ведь при
таком   представительстве   приграничные  жители   обязаны  привести   около
восемнадцати сотен воинов, а это значительно облегчало задачу шилтронов.
     Однако Ардак заявил,  что маленькие люди  все равно будут там в  полном
составе -- по двум причинам.  Во-первыx,  приграничные жители могут привести
меньше воинов, чем обещали. Во-вторых, маленькие люди не хотели оказаться на
поле боя в меньшинстве.
     Помимо этого, Ардак охотно согласился, чтобы маленькие  люди  атаковали
первыми,  а затем  расступились, открыв дорогу приграничным жителям, которые
занялись бы главным образом всадниками на конях-призраках.
     -- Я  хотел бы добавить, сэр Геррак, -- сказал  в заключение Ардак,  --
что  рад видеть именно вас  предводителем приграничных  жителей. Я ожидаю от
вас справедливого отношения к  нашим людям, которые будут участвовать в этом
сражении.
     -- Залогом тому мое слово, -- отозвался Геррак. Я не  упоминал об  этом
прежде, поскольку еще не был командиром, но, хотя мне, кажется, уже известен
ответ, я должен  спросить, будете  ли  вы претендовать на долю  шотландского
золота после окончания битвы?
     -- Нам  не нужно золота. Я знаю,  у вас  оно  ценится высоко; но  мы не
пользуемся деньгами и не делаем украшений, подобно вашим. Золото не  годится
для  изготовления инструментов  и орудий. К  тому  же  мы  видели,  как  оно
действует  на  ваш народ,  и  нам бы не хотелось, чтобы оно оказало подобное
действие  на нас. Поэтому, если там есть какое-то золото, пусть приграничные
люди заберут его себе -- никто из нас не будет возражать.
     -- Благодарю вас, Ардак, -- кивнул Геррак, -- я не сомневался в вас. Но
как командир я должен был задать этот вопрос. Вы понимаете?
     --  Понимаю.  А  теперь   поговорим   о  другом.  Вы  намерены  собрать
приграничных жителей на некотором расстоянии от места сбора полых людей, да?
     -- Да. Я бы хотел привести их к тому месту пораньше, но оставаться хотя
бы в миле от него,  чтобы наше присутствие не вспугнуло полых людей. А каким
образом вы намерены собрать шилтроны?
     -- Как  только  соберутся  ваши  люди, мы присоединимся к ним. Вам  нет
нужды знать, как  мы соберемся, где сойдемся и каким образом присоединимся к
вам. Достаточно того, что вам известно, сколь опытен наш древний род. К тому
же мы знаем эти леса  и  скалы  так, как никогда не узнаете их  вы,  если не
проживете  среди  них  столько  веков,  сколько  прожили  мы.   Мы  способны
рассеяться и скрыться из виду, а затем снова построиться, готовые к маршу, в
шилтроны, прежде чем  вы успеете сделать  сотню вздохов. Остальное пусть вас
не заботит.
     Геррак кивнул.
     - Когда вы хотите, чтобы наши войска соединились и двинулись вперед? --
спросил Ардак.
     -  Я назначил полым людям  время вскоре  после полудня, -- ответил  ему
Джим. -- Значит, обоим  отрядам  лучше встретиться не позднее третьего часа,
тогда  около шестого  часа<sup>[6]</sup> мы сможем  занять  позицию  в  лесу
недалеко от места их встречи. К этому времени сэр Геррак и принц Мерлион...
     Аррдак слегка  усмехнулся и погладил свою бороду, услышав исковерканное
древнее имя Дэффида.
     -- Как вам известно, мы не пользуемся христианским исчислением времени,
--  холодно  проговорил он. -- Но мы  знаем, что час третий означает позднее
утро,  а  полдень  вы   зовете   часом  шестым.  Вы  можете  сколько  угодно
пользоваться  такими словами,  но мы не будем употреблять их.  Хорошо, время
нам подходит; мы придем, как вы хотите. Я предлагаю в  это время встретиться
вам, сэру Джеймсу, принцу Мерлиону, -- он произнес имя Дэффида правильно, --
и еще  кому-нибудь,  если  понадобится, со  мной  и  другими  предводителями
шилтронов прежде, чем мы подойдем к месту сбора полых людей.
     -- Согласен,  --  ответил Геррак. -- Так  и  сделаем. Со мной будут сэр
Джеймс,  принц Мерлион и  еще один  добрый рыцарь, сэр Брайен, который имеет
большой опыт в сражениях. Возможно, еще один или два человека, но не больше.
Я полагаю, вы встречались с сэром Брайеном Невилл-Смитом.
     -- Да, мы его помним. Он был с нами в бою с полыми людьми. Мы  рады его
видеть.
     --  Хорошо,  -- сказал  Геррак.  Он  взглянул  на  солнце: --  Нам пора
покинуть вас. Больше до нашей встречи в лесу перед битвой мы не увидимся.
     -- Именно так, -- подтвердил Ардак.
     Они повернулись и направились в противоположные стороны. Джим, Дэффид и
Геррак сели на коней и поехали в замок де Мер. По возвращении Геррак занялся
своими делами, а Дэффид и Джим поднялись в комнату  сгоравшего от нетерпения
Б района, чтобы рассказать ему, как прошла встреча.
     Во  время  беседы Джиму показалось, что предстоящее сражение необычайно
волнует Брайена. Это несколько озадачило Джима, но потом он понял, в чем тут
дело: только сражение могло отвлечь мысли Брайена от его трагической любви к
Лизет и  ее  постоянного общения с Ивеном Мак-Дугалом. Брайен, верный своему
слову, предоставил их самим себе.
     Мак-Дугал, несомненно, потерял голову от  Лизет -- верный признак того,
что  они,  по  несредневековому  выражению,  не  были  близки.  Иначе  такой
придворный  кавалер, как Мак-Дугал, привыкший к короткому флирту,  неизменно
заканчивавшемуся в  постели,  давно  охладел бы  и утратил  всякий интерес к
девушке.
     Что  же до  самой  Лизет,  то  Джим  никак не  мог понять, нравится  ей
Мак-Дугал  или нет. Если  он ей не  нравился, значит, она была очень хорошей
актрисой -- удивительно хорошей для девушки, выросшей в  уединенном замке на
берегу моря,  рядом с  шотландской  границей,  в  столь пустынном краю,  как
Нортумберленд. Однако,  поскольку  тут  Джиму оставалось  только  гадать, он
отбросил  свои  размышления  и  занялся  более  насущными  делами,  то  есть
подготовкой к сражению.
     Он упорно продолжал упражняться  в воинском искусстве. Брайен уже окреп
настолько, что,  к  удивлению  Джима,  мог  сам  активно  участвовать  в  их
занятиях. Брайен по-прежнему настаивал на  своем участии в уничтожении полых
людей, и Джим понял, что его друга не удержит ничто.
     Еше несколько дней назад ему  казалось,  что  времени  у  них  уйма, но
теперь дни летели все стремительней.
     И вдруг настал последний вечер перед сражением -- вечер, на который был
назначен военный совет.

        Глава 28
     Джима оставалось  еще немного времени до собрания, которое устраивалось
внизу, в большом зале замка де Мер,  поскольку Геррак стал  командиром.  Для
собрания выбрали большой зал --  в замке не нашлось другого помещения, где с
удобством могли бы разместиться все участники совета.
     Косые лучи вечернего  солнца падали сквозь стрельчатое окно на каменную
стену  маленькой  комнаты  Джима,  когда  он   в   последний  раз  попытался
встретиться в сновидении с Каролинусом. В  предыдущие дни Джим уже несколько
раз  пытался  повидаться  со  своим  наставником,  но  почему-то  ничего  не
получалось.
     Джим  решил,  что он скорее  встретится  во сне  с  Каролинусом,  если,
засыпая,   мысленно  напишет  на  внутренней  стороне  своей   лобной  кости
соответствующее заклинание.
     Он улегся на матрас, закрыл глаза и мысленно написал:
     МНЕ УСНУТЬ/СНОВИДЕНИЕ -> КАРОЛИНУС
     Сон пришел  мгновенно.  На сей раз Джим сразу  оказался  лицом к лицу с
магом в его домике.
     -- Вероятно,  ты  был занят, -- сказал  Джим.  -- Я никак не мог к тебе
попасть. Так что извини, если помешал.  Но у  нас  здесь  наступает решающий
момент.
     --  Ничего, мой  мальчик, не беспокойся,  --  ответил Каролинус. -- Мне
хотелось поговорить с тобой, да и тебе, вижу, не терпится побеседовать.
     Худощавый старик с белой бородой и  кустистыми бровями,  который обычно
имел почти свирепый вид, теперь смотрел на Джима дружелюбно и ласково.
     Джим обмер. Добродушное  выражение лица  Каролинуса всегда  было дурным
предзнаменованием. Маг оставлял свою обычную раздражительность только тогда,
когда хотел смягчить суровую весть.
     -- Я... -- начал Джим, но Каролинус перебил его:
     --  Прежде всего я  должен  предупредить тебя: ты  вступаешь  в  весьма
опасный и трудный период. Но поскольку его невозможно отвратить, поговорим о
том, как действовать лучше всего.
     -- Я только хотел сказать, что  мне удалось убедить маленьких  людей  и
людей, живущих на английской стороне, попытаться уничтожить всех полых людей
разом,  чтобы  ни  один  из  них  не  остался в  живых и  не  дал  остальным
возможности воскреснуть. Теперь, похоже,  все зависит от  того, сумеем ли мы
выиграть  сражение  Но  я  хотел  спросить  тебя,  удалось  ли  тебе  узнать
что-нибудь про червя и участие Темных Сил.
     -- Нет и еще раз нет. Особенно в отношении червя.  Я понятия не имею, в
чем  заключается его  роль и почему вообще он здесь появился, вопреки обычаю
Темных Сил держать таких тварей близ своих силовых центров. Но я  решительно
советую  тебе  остерегаться  его.  Рано  или  поздно  тебе  придется  с  ним
столкнуться,  иначе  он бы не появился.  --  Каролинус глубоко вздохнул:  --
Больше я не смог выяснить ничего. И значит, ничего не могу  тебе  сказать. О
Темных  Силах  у  меня  также  нет  новых  сведений,  кроме  того,  что  они
по-прежнему поощряют как шотландское,  так и французское вторжение; французы
должны пересечь канал и высадиться на юге.
     -- Не густо, -- заметил Джим.
     --  Я бы  с  удовольствием  помог  тебе,  мой  мальчик.  Как  у тебя  с
магическим кредитом?
     -- Я собираюсь воспользоваться магией, чтобы стать двойником Мак-Дугала
и раздать завтра  золото полым людям. Помимо этого я боюсь даже обращаться в
Департамент  Аудиторства.  Ты  уверен,   что  не   можешь  предоставить  мне
немного...
     --  Нисколько!  Департамент  Аудиторства заявил категорически:  никаких
займов учителя ученику. Я предлагаю тебе самому обратиться к ним и выяснить,
каков твой кредит  на  сегодняшний день.  Ты ведь  не хочешь вдруг  утратить
внешность Мак-Дугала на глазах у изумленных полых людей, да?
     --  Да, этого я бы хотел  меньше всего. Но возможно, мне придется пойти
на риск.
     --  Хорошо,  -- кивнул Каролинус, и его усы  ощетинились.  --  Если  ты
хочешь моего  совета  -- рискуй!  Никто и никогда  не  добивался  успеха без
риска. Нам часто приходится полагаться на волю случая.
     -- Я так и сделаю. Но... у меня есть одна идея. Маленькие люди говорят,
будто они обладают кое-какими магическими способностями, и я им верю. Как ты
думаешь, нельзя ли мне воспользоваться  их магией?  Я не говорил им об этом,
потому что сначала хотел посоветоваться с тобой.
     -- Не проси их! Во-первых, никакая группа не может передать  тебе  свою
магию,  хотя  формально  Департамент  Аудиторства не  запрещает  такого рода
займы. Но процедур для этого -- магических процедур -- просто не существует.
Во-вторых, они очень высоко ценят  те принципы магии,  которыми обладают,  и
твоя просьба была бы нетактичной.
     -- Ладно, -- смирился Джим. -- Это была только мысль. У нас скоро будет
последнее собрание, прямо в замке. Завтра мы встретимся  в лесу на некотором
расстоянии  от  места,  где  соберутся полые  люди; там  мы  с Дэффидом  и с
Брайеном, если он решится, покинем остальных и поедем раздавать золото полым
людям.  А потом уже маленькие люди и приграничные  жители  нападут  на полых
людей и будут сражаться с ними до  полного их уничтожения.  --  Джим немного
помолчал и задумчиво добавил: -- Если бы я  мог как-нибудь связаться с тобой
в трудный момент!
     -- Хорошо!  -- неожиданно сказал  Каролинус. -- Я не собираюсь нарушать
правила, я просто их немного обойду. Если тебе действительно понадобится моя
помощь или ты  ощутишь  покалывание в правом локте, закрой  глаза -- и сразу
увидишь  меня.  Вслух не  говори;  только думай,  что  хочешь  мне  сказать.
Сможешь?
     -- Конечно! -- обрадовался Джим.
     -- Я  делаю это не  потому, что  я  буду  нужен  тебе, а потому, что ты
можешь мне  понадобиться,  --  пояснил  Каролинус. --  Учитель  имеет  право
вызвать  ученика  или  задать  ему какой-нибудь  вопрос,  не  так  ли?  Если
Департаменту Аудиторства это не понравится, пусть обращаются ко мне.
     -- Спасибо.
     -- Вельзевул и Вельшазар! --  выкликнул Каролинус, снова превращаясь  в
сварливого старика. -- Перестань меня благодарить! Тебе нужно исполнять долг
ученика, только и всего! А теперь уходи. У меня еще много дел.
     -- Да, конечно. До свидания.
     -- До... -- ответил Каролинус, -- свидания!
     Он исчез  в  мгновение ока.  Джим лежал на  спине с открытыми  глазами,
глядя на высокий неровный каменный потолок.
     Джим  встал.  Он собирался покинуть комнату, но  искушение взяло  верх.
По-видимому, здесь никто не мог его услышать.
     -- Департамент Аудиторства, -- позвал он.
     -- Да? -- внезапно ответил низкий голос где-то возле его левого локтя.
     Джим вздрогнул. Голос Департамента Аудиторства почему-то всегда вызывал
у него желание подпрыгнуть, хотя обычно он этого не делал.
     -- Как много у меня осталось магической силы? -- спросил Джим. -- Смогу
ли я завтра приобрести чужую внешность и потом сделаться невидимым?
     -  Это  зависит  от  того, как  долго ты  собираешься  сохранять  чужую
внешность, -- ответил Департамент Аудиторства. -- Еще вопросы есть?
     -- Нет, -- буркнул Джим.
     В комнате стало тихо. Джим мрачно  подумал, что мог  бы  и не  задавать
свой вопрос. Это  ничего ему не  дало.  Конечно, магией  нельзя пользоваться
слишком долго. Но что значило слишком долго в данном  случае?  Джим не знал.
Да,  пожалуй,  не  мог знать  и  Департамент  Аудиторства,  поскольку время,
которое Джиму  нужно  было провести в облике Мак-Дугала, зависело  от  того,
когда начнется атака и отвлечет от него внимание полых людей.
     После  этого  он мог  опустить забрало  и,  спустившись с возвышения, с
помощью Дэффида и, вероятно, Брайена начать пробираться сквозь ряды  полых и
кольцо маленьких людей и приграничных жителей к безопасному месту.
     Солнечные лучи уже не  сочились  сквозь  стрельчатые окна, и  в комнате
воцарился мрачный сумрак. В любом случае пора уходить, и факел зажигать ни к
чему. Джим вышел из комнаты и направился в большой зал.
     Спускаясь по винтовой лестнице,  он думал, что, вероятно, придет раньше
других,  но в этом нет ничего плохого. Однако, войдя в зал, он  с удивлением
обнаружил, что многие опередили его. За столом  сидели Геррак и его сыновья,
кроме Кристофера, а также Дэффид и Брайен. Ивен Мак-Дугал отсутствовал.
     -- Где Мак-Дугал? -- спросил Джим, присоединяясь к остальным.
     -  Он в своей  комнате, -- ответил  Геррак.  --  У его дверей  надежная
охрана. Я сказал ему  прямо, что у  меня важное дело и он останется в  своей
комнате,  пока  я  не сочту нужным выпустить  его. У  него есть еда и питье.
Слугам  даны указания снабжать его лучинами для  факелов  и выносить  ночной
горшок,  если понадобится. Забудем  о нем на  время.  Остальные  скоро будут
здесь.  А пока  я бы посоветовал всем присутствующим, -- он строго посмотрел
на своих  сыновей, которые как всегда словно съежились под его взглядом,  --
расслабиться, отвлечься от мыслей о завтрашнем  дне и принять по возможности
безразличный вид.  Пусть  у  тех, кто скоро к нам  присоединится,  не  будет
повода думать, будто мы замышляем что-то за их спинами.
     --  Отличная  идея,  сэр  Геррак!  --  воскликнул  Брайен. Он  зевнул и
совершенно естественно расслабился, вытянув ноги.  -- Все-таки завтра  будет
веселый денек. Я жду его с нетерпением.
     -- У  вас больше склонности к сражению, чем у многих из нас, -- заметил
Геррак.  -- Но вы  подаете добрый  пример. Я же постараюсь не думать  о том,
зачем мы здесь собрались и что произойдет завтра.
     В этот момент вышла Лизет и тоже села за стол.
     -- Ты можешь побыть с нами, Бет...  -- прогрохотал Геррак. Джим впервые
услышал,  как ее назвали  укороченным,  вероятно,  принятым  в  кругу  семьи
именем. Оно звучало неплохо.
     -- Спасибо отец, -- быстро ответила Бет.
     -- ...но ты  покинешь нас,  когда явится  первый гость, как делала твоя
матушка, не дожидаясь, пока ее попросят.
     -- Да,  отец.  --  Голос Лизет  звучал уже не  столь  радостно.  --  Не
беспокойтесь. Я буду хорошей хозяйкой и леди.
     - Только этого  я от вас,  от тебя и моих сыновей, и  жду --  ты всегда
будь леди, а  они  пусть всегда  будут благородными  людьми, а  потом станут
достойными и отважными рыцарями.
     -- Я знаю, отец, -- проговорила Лизет более мягким тоном. Она сидела за
столом напротив Геррака, достаточно близко, чтобы протянуть руку и коснуться
его огромных рук.  -- Ни один  из нас никогда  не  разочарует вас. Вы знаете
это.
     -- Надеюсь,  что так... -- Геррак резко умолк, глядя мимо нее на дверь.
--  А  вот  и  наш  первый  гость.  Ты  можешь  немного  задержаться,  чтобы
поприветствовать его, Лизет.
     -- Да, отец.
     Она  встала, вышла  из-за стола и повернулась к входящему. Им  оказался
Вильям из Бервика; увидев Лизет, он улыбнулся.
     --  Ха! -- воскликнул Вильям  из Бервика, подойдя к ней. -- Нет  больше
той крошки Бет, которую я подбрасывал в воздух и ловил! Приятно  видеть, что
ты стала прекрасной женщиной, леди Лизет.
     --  Благодарю, сэр Вильям. -- Она слегка  присела в  реверансе. -- Но я
должна  оставить  вас, джентльмены. Если  вам что-нибудь понадобится,  слуги
рядом. -- Она обратилась ко всем сидевшим за столом: -- Спокойной ночи всем.
     -- Спокойной ночи, Лизет, -- кивнул ее отец; она сошла по  ступенькам с
возвышения, на котором стоял высокий стол, и покинула большой зал.
     -  Присядь  и  выпей вина, Вилли, -- пригласил Геррак. - Мы  рады  тебя
видеть.
     -- Клянусь святым Петром, --  сказал Вильям, занимая  место за столом и
принимая  кубок,  который  налил  ему  Геррак,  --  я  не  хотел бы  в  этом
усомниться. Твои сыновья выросли не меньше, чем твоя дочь.
     Вильям осушил кубок  одним  долгим глотком, и,  когда  он поставил его,
Геррак снова  налил ему вина. Вильям отпил на этот раз немного и не  опустил
кубок на стол.
     --  Я  не  встретил  по пути никого,  --  сообщил он, --  но думаю, все
явятся. Сэр Джон  Грейм строго отчитывал тех,  кто не хотел присоединиться к
нам из-за лени.
     -- Значит, он с нами? -- спросил Геррак.
     --  Еще бы!  -- Сэр Вильям сделал еще один  добрый глоток, но продолжал
держать  кубок  в  руке,  упираясь локтями  в стол. --  А ты думал, он будет
завидовать тебе из-за того, что тебя выбрали предводителем? Нет, ты ведь  не
захочешь стать постоянным предводителем. Мы все знаем, где твое сердце; тебе
не очень по душе вести других в бой. К тому же все понимают,  что лучше тебя
никто не может нами командовать.
     --  Это так, поистине так! -- воскликнул Вильям, сын Геррака, следующий
по старшинству после Жиля.
     Вильям из Бервика недовольно взглянул на него.
     -- Я говорю о мужчинах, а не о мальчишках, -- заявил сэр Вильям.
     -- Вы  хотите  сказать, что  мои  братья,  сыновья  Геррака, недостойны
говорить на этом собрании, хотя  будут сражаться завтра вместе с нами? -- не
утерпел  Жиль; его густые светлые усы внезапно ощетинились. --  Так ли я вас
понял, сэр Вильям? Если так, то я, как один из братьев и рыцарь, не потерплю
этого!
     - Ха!  -- уже  более  миролюбиво усмехнулся сэр Вильям.  -- Я вовсе  не
собирался  смешивать вас  с  мальчишками, сэр Жиль. Ты прав, мои слова  были
несправедливы по  отношению к твоим братьям.  Пусть  говорят что угодно;  по
крайней мере, я впредь не буду возражать.
     --  Значит,  все  в порядке, -- прогремел Геррак.  -- Сэр Вильям весьма
учтиво признал, что,  возможно, допустил ошибку. Я хочу, чтобы ты принял это
к сведению, Жиль, хотя ты и рыцарь. Но вот и новые гости.
     Все  обернулись к  двери;  действительно,  четыре  человека  шли  вдоль
длинного низкого стола, и еще один появился  на пороге. Джим невольно ощутил
растущее напряжение. Военный совет вот-вот начнется.
     Сидя за высоким столом и  наблюдая за входящими, Джим  заметил, что все
они рассаживаются в соответствии с некой известной им иерархией. Большинство
вновь прибывших  избегали  мест  за  высоким столом  и  садились  за длинным
низким.  Одна  сторона высокого стола  осталась свободной,  чтобы  никто  не
оказался  спиной  к  сидевшим  внизу. Геррак занимал обычное место в центре.
Справа от него сидел Дэффид, имевший право на такое место как принц Мерлион.
Слева  -- Джим и Брайен, за которым  располагались сэр Жиль и другие сыновья
Геррака.
     Все места справа от Дэффида  оставались свободными.  Сэр Вильям Бервик,
сидевший  сначала  напротив  Геррака, встал,  чтобы перейти  на другой  край
стола. Не доходя скольких шагов до Геррака, сэр Вильям остановился.
     -- Что за  чертовщина? -- удивился он, глядя на пустыe скамейки рядом с
Дэффидом.
     Джим отклонился назад и заглянул из-за спины Геррака.  Только теперь он
увидел,  что первые пять скамеек справа от Дэффида были заменены  другими, с
длинными ножками, почти достигавшими  крышки  стола. Лишь следующие за  ними
сиденья имели обычный вид. Геррак повернул голову и взглянул на сэра Вильяма
Бервика:
     -- Валли, это  места  для  представителей маленьких людей.  Будь  добр,
займи следующую за ними  скамью или оставь ее для  сэра Джона Грейма  и сядь
рядом.
     Сэр  Вильям  предпочел вторую  из  нормальных скамеек. Но  усевшись, он
недовольно посмотрел на Геррака.
     --  И все пятеро будут сидеть за высоким столом? В то время как большая
часть наших добрых рыцарей должна сесть внизу?
     -- Этот  стол предназначен для  членов моей  семьи и предводителей,  --
ответил  Геррак.  --  Все пятеро  маленьких  людей,  --  как  вам  известно,
настолько сокращено их число,  -- являются предводителями,  равными тем, кто
сидит рядом со мной; поэтому для них приготовлены места здесь.
     Сэр Вильям не сказал больше ни слова,  но отвернулся к  своему кубку  и
вновь наполнил его с весьма неодобрительным видом.  Геррак перестал обращать
на него внимание, а зал продолжал  наполняться. Некоторые уже занимали места
за  высоким  столом справа  от сэра Вильяма.  Один из них  -- Джиму случайно
припомнилось  его  имя,   --  сэр  Питер  Линдсей,  принадлежал  к  довольно
могущественному в этих краях клану.
     Он  ненамного превосходил ростом  сэра Жиля, но, как и Дэффид,  казался
выше благодаря стройной  фигуре.  У  него  были прямые, широкие плечи, узкая
талия  и  умное  лицо  с  резкими чертами и голубыми  глазами  под  светлыми
каштановыми бровями.
     Постепенно зал заполнялся,  и  мест за  высоким столом уже не осталось.
Одним из тех, кто прибыл вскоре после того, как сэр Вильям пересел на другую
сторону,  был  сэр Джон Грейм; он сел рядом с местами,  предназначенными для
маленьких людей. В отличие от сэра Вильяма из Бервика он ничего не сказал по
поводу скамеек с  длинными ножками, очевидно, с первого взгляда догадавшись,
для кого они приготовлены.
     Наконец, едва  последние  приграничные жители уселись за  низкий  стол,
выпили вина и обменялись  с соседями  несколькими общими фразами,  появились
пятеро маленьких людей.
     Разговоры в зале затихли. Приграничные жители один за другим  умолкали,
завидев  вошедших. Предводители шилтронов  во главе с  Ардаком прошли  через
зал,  поднялись  к высокому столу и,  заметив приготовленные для них  места,
сели.
     Наступившую тишину нарушил Геррак.
     --  Его  высочество  принц  Мерлион, --  начал  он, и его голос  достиг
дальних углов зала, -- барон  сэр Джеймс де Буа де Маленконтри-и-Ривероук  и
наши союзники маленькие  люди, как я  понимаю,  во  главе  с Ардаком,  сыном
Лугела,  --  он  быстро взглянул  на Ардака,  и тот почти  незаметно кивнул;
Геррак  снова повернулся лицом к залу, -- а также все прочие участники этого
собрания уже здесь. Итак, обсудим завтрашнюю атаку на полых людей.

        Глава 29
     Когда военный совет  начался, Джима удивил  его деловитый  тон. Галдеж,
выкрики, перебивающие оратора, и вообще беспорядок, характерный для собраний
четырнадцатого столетия, здесь почти отсутствовали.
     Джиму уже как-то раз выпало присутствовать  на почти столь же спокойном
совете. Это было вскоре  после того, как  он  попал в этот мир, желая спасти
Энджи  и  вернуть  ее  в  двадцатое  столетие.  Тогда  он,  Дэффид,  Брайен,
разбойники и  английский волк Арагх готовились к штурму захваченного врагами
замка  возлюбленной  Брайена,  леди  Геронды Изабель  де  Шане, -- штурм был
назначен на  рассвете. Все сосредоточились на  деле, забыв об остальном. И в
конце  концов  Брайен вежливо, но  решительно  предложил Джиму  вместе с его
драконьей тушей и не мешать остальным.
     Первым делом Геррак  объявил время  и место встречи  лесу перед началом
атаки и раздал грубые, но достаточно понятные карты.  Те, кто совсем не знал
дороги, присоединились к тем, кто  ее знал. Подсчитали число воинов, которых
мог привести на поле боя каждый из присутствующих.
     Сам Геррак, к немалому удивлению Джима, который никогда не видел такого
количества вооруженных людей в окрестностях замка,  обещал сто  двадцать три
человека. Потом  он вспомнил, что во владениях Геррака гораздо больше людей,
которых можно  вооружить  в  случае надобности, и завтра они  будут готовы к
бою.
     Когда Геррак закончил, слово взял сэр Джон  Грейм, и  звуки его  голоса
также разнеслись по всему залу.
     - Мы  пока  ничего не услышали от наших союзников, предводители которых
находятся  среди  нас.  Может  быть,  они  сообщат,  сколько  воинов  смогут
привести,  и предоставят гарантии  того, что  эти воины  появятся  в  нужное
время?
     Поскольку на собрании обсуждались именно такие  вопросы,  в словах сэра
Грейма   не   содержалось   открытого   вызова.   Однако   вызов  несомненно
подразумевался, и все присутствующие знали об этом.
     Ардак повернул голову и взглянул на сэра Джона, затем обратился к залу:
     --  Мы  приведем  на  поле   боя  восемь  шилтронов  по  сто  пятьдесят
копьеносцев  в  каждом. В целом, считая  предводителей,  это составит тысячу
двести воинов, что, как  я понимаю, больше войска,  которое обещают привести
наши союзники.
     На  Джима вновь произвели впечатление глубина и  сила голоса маленького
человека. Это, а также то, что он сидел на более высокой скамье, чем обычные
люди, выделяло его среди всех предводителей, располагавшихся по  обе стороны
от него.
     --  Шилтрон  состоит из шести шеренг  по  двадцать  пять копьеносцев  в
каждой, --  продолжал он. --  Чтобы наверняка окружить полых людей и не дать
ни  одному из них уйти, мы  разделим  каждый  шилтрон на две части и получим
шестнадцать шилтронов, которые построим в три шеренги.
     -- И вы... -- начал сэр Грейм, но Ардак перебил его:
     -- Если позволишь, сэр Джон, я еще не закончил. Мы не будем встречаться
с вами там, где вы хотите собраться  перед нападением на полых людей. Однако
наши предводители  встретятся с вашими, как только вы  соберетесь. Остальных
вы не увидите, пока  сами не окружите место  сбора  полых людей. У  нас свой
способ передвигаться по лесу, и вам не обязательно о нем знать. Придется вам
поверить мне  на  слово, что перед атакой мы будем стоять на своих позициях.
--  Он сделал паузу и  посмотрел на Дэффида. -- Принц  Мерлион, -- он  снова
правильно произнес имя и титул  Дэффида, так что большинство сидевших в зале
впервые  услышали  эти  мелодичные  звуки,  --  будет нашим  предводителем в
завтрашнем сражении. Поэтому  мы  хотим, чтобы он сегодня отправился к нам и
завтра  выступил с  нами; вы  же  увидите  его утром, когда займете  позиции
вокруг сборища полых людей.
     -- Прости,  Ардак, сын Лугела, -- сказал Дэффид.  Как  всегда, когда он
хотел  этого,  его мягкий  голос звучал весьма внушительно. --  Я буду вашим
предводителем и готов защищать ваши интересы, но не могу ехать к вам сегодня
и выступить вместе с  вами  завтра. Меня не  будет среди атакующих. Я должен
находиться на выступе рядом с сэром Джеймсом Эккертом де Буа де Маленконтри,
когда он начнет  раздавать полым людям золото, которого они  ждут.  Вам всем
дали  карту местности, и, как видите, у подножия скалы есть выступ в два-три
фута высотой. Сэр Джеймс встанет на нем, чтобы отвлечь внимание полых людей,
и я буду рядом с ним.
     - И я,-- заявил сэр Брайен. -- Сэр Джеймс не обойдется без меня  -- это
уж точно!
     - И я тоже! -- проговорил хриплый голос.
     Внезапно  словно  из  ниоткуда вынырнула темная  фигура и  вскочила  на
высокий стол. Это  был  Снорл.  Очевидно,  он появился из неосвещенного угла
зала.
     Он  вспрыгнул на  стол  напротив Кристофера,  самого юного  из  сыновей
Геррака, и направился к центру. Там он остановился и повернулся к рыцарям:
     -- Я Снорл, нортумбрийский  волк. Кое-кто из  вас,  возможно, знает обо
мне или слышал,  как  я пою  в  морозныe ночи. Я тоже  буду на  том выступе,
потому что полые люди боятся  волков так  же,  как и вы все  боитесь  ночных
тварей. Если кто-то из вас не знал этого, теперь знает, потому что я сказал.
-- Он открыл  пасть и засмеялся своим беззвучным волчьим смехом. -- Ну  вот,
Снорл и объяснил, кому принадлежала  эта земля,  прежде чем на ней появились
все ваши племена. А теперь я оставляю вас с вашими глупыми разговорами. И не
пытайтесь  преследовать или искать меня. Тот, кто  хотя бы дернется за мной,
быстро пожалеет! -- Произнеся последние слова, Снорл поскреб  когтями крышку
стола, затем спрыгнул через голову Джима на пол и мгновенно  исчез -- так же
внезапно, как и  появился, дав понять Джиму и  всем остальным, что больше не
вернется.
     В зале наступила полная  тишина. Не  только  приграничные  жители, но и
маленькие люди смотрели на Джима словно завороженные.
     -- Может быть,  --  заговорил  Джим,  когда  затянувшаяся тишина  стала
слишком тревожной, -- мне следует кое-что объяснить вам. Как известно, я  не
только  рыцарь, но и  маг. Вы  не видели  моей  магии,  потому что  это дело
непростое.  Однако в  следующий  раз вы увидите меня совсем в другом облике.
Когда я стану  раздавать золото, у меня  будет  внешность  Ивена Мак-Дугала,
посланника  шотландского  короля  к  полым людям.  Возможно,  я совершу  еще
кое-какое магическое действие, но это уже не имеет к вам отношения. Я говорю
вам о  себе  потому, что, когда полые люди будут окружены,  а маленькие люди
нападут на  них и расступятся, давая место вам, приграничные  жители, я буду
знать, что  вы закрепили достигнутый  ими успех. Тогда мы  с сэром Брайеном,
принцем  Мерлионом,  -- Джим  оглянулся сначала на  одного из своих  друзей,
потом  на  другого,  -- а  также с волком, которого  вы только  что  видели,
постараемся  пробиться сквозь ряды полых и минуем маленьких людей,  если они
нас пропустят. Я  хочу, чтобы вы, приграничные жители, помнили  о нас и тоже
нас пропустили. К  тому  времени ко  мне,  вероятно, вернется  мое лицо,  но
поверх  доспехов  по-прежнему  будет  плащ,  принадлежащий Ивену Мак-Дугалу.
Выходя отсюда,  вы увидите  плащ на столбе  у  двери; обратите  внимание  на
девиз: "Буадх но бас".
     Значение гэльских слов девиза "Победа или смерть" объяснил  Джиму Жиль.
Все приграничные жители разговаривали на универсальном  языке этого мира. Но
едва ли  среди них  нашелся бы  хоть один человек, который не смог бы понять
слов девиза, тем более что Джим произнес их вполне сносно.
     Он продолжил:
     --  Вы  должны  хорошо запомнить  его,  чтобы  тотчас  пропустить  нас.
Заметьте, когда я говорю  "нас", я  имею в  виду  всех, включая  волка. И не
приведи Господь кому-нибудь из вас поднять оружие на моих друзей -- неважно,
ходят  они  на двух  ногах  или  на  четырех! Клянусь честью  мага, тот, кто
сделает это, горько раскается. Повторяю: клянусь честью мага!
     Джим  умолк,  в   зале   по-прежнему  стояла  тишина.  Он  не  разрядил
обстановку,  как  намеревался,  скорее  наоборот,  напряженность  усилилась.
Однако он нашел слова, которые следовало сказать. Люди, сидевшие перед ним и
ряядом с ним, очевидно, не раз травили и  убивали волков. Снорл, несмотря на
все его проворство, вряд  ли смог бы избежать гибели в окружении обезумевших
от крови приграничных жителей.
     Напряженную тишину нарушил Геррак.
     --  Отлично,  джентльмены.  -- Его могучий  голос  вывел  остальных  из
оцепенения. -- Я полагаю, мы выслушали всех. Не желает ли кто-нибудь сказать
о чем-нибудь еще?
     Он  взглянул  на  тот край стола, где  сидел сэр  Джон  Гейм.  Сэр Джон
отрицательно покачал головой. Геррак перевел взгляд на Ардака.
     -  Мы  сказали  все,  что  собирались, --  заявил Ардак. -  А теперь мы
уходим.
     Он встал  со  своей скамейки; остальные маленькие люди  последовали его
примеру.  Сопровождаемые  взглядами приграничных  жителей, они  спустились с
возвышения, на котором  стоял  высокий стол, прошли  вдоль  длинного низкого
стола и покинули зал.
     Когда дверь  за ними  закрылась,  оставшиеся, по-видимому, окончательно
пришли в себя после увиденного и услышанного  этим вечером.  Все заговорили,
обращаясь  уже  не к собранию, а к своим  соседям по  столу; вино полилось в
кубки, затем -- в глотки.
     --  В  таком  случае,  --  вновь  загремел  голос Геррака, --  собрание
окончено.  Завтра  в  условленное  время  мы  пересчитаем всех.  Кто  желает
покинуть нас, пусть  уйдет  сейчас.  Кто  желает  остаться  и  поговорить  с
кем-либо из сидящих за низким или высоким столом, волен сделать это.
     Гул голосов, который моментально смолк, когда заговорил Геррак,  теперь
возобновился и даже стал громче, чем  прежде. Джим, Геррак, Дэффид  и Брайен
сидели  за  столом в  ожидании,  не  пожелает ли кто-нибудь подойти  к ним и
задать  вопрос.  Однако  никто не  подходил. Брайен наклонился к уху Джима и
тихо проговорил:
     -- Как он сюда попал -- я имею в виду, волк?
     Джим покачал головой.
     -- Ты же помнишь Арагха, -- ответил он  вполголоса. -- Ему  тоже всегда
удавалось приходить  и  уходить  незаметно. Во всяком  случае ясно, для чего
явился Снорл. Если бы они не знали, почему он  будет на выступе скалы вместе
с нами, то вполне могли бы напасть на него, даже если бы нас не тронули.
     -  И  все  же,  --  вступил  в  разговор  Дэффид,  --  всегда  найдется
какой-нибудь одуревший от крови  воин, который попытается убить волка. Пусть
лучше Снорл идет между  нами, когда мы будем уходить с поля боя; мы  надежно
защитим его,  если ты, Джеймс, поедешь первым, я  справа  и немного сзади, а
Брайен -- слева.
     --  Похоже, ни у кого  нет особого желания говорить с  нами, -- заметил
Джим.
     -- Возможно, их смущает высокий титул Дэффида. -- заметил  Брайен, -- и
наша репутация, которая, конечно, всем известна. Эти  нортумбрийцы -- гордые
люди.  Они  не  хотят, чтобы  соседи  думали, будто  они ищут  знакомства  с
прославленными  или   титулованными  особами.  Давайте-ка  лучше  поднимемся
наверх, отошлем слуг  и  посидим за кувшинчиком вина, обсудим, что  мы будем
делать завтра на том выступе.
     - Отличная мысль, -- одобрил Дэффид.
     -- Вполне, -- согласился Джим.
     Словно по команде, они поднялись, вышли из-за стола, пожелали спокойной
ночи  Герраку  и  покинули  большой  зал.  Затем они  прошли  через  кухню и
поднялись по лестнице в комнату, принадлежавшую Брайену и Дэффиду, с тех пор
как Джим попросил для себя отдельные апартаменты.
     Войдя в  комнату, они обнаружили, что там уже  все  готово  для ночного
отдыха Брайена.и Дэффида.  Горели  факелы,  но  чада  оказалось сравнительно
немного; на  столе  стоял  кувшин с вином  и  кубки.  Единственный  слуга --
прислуга сокращалась по мере  того, как Брайен поправлялся, -- сидел на полу
в углу. Он поспешно вскочил, когда они вошли.
     -- Еще один кувшин, а потом ступай за дверь! - приказал ему Брайен.
     -- Да, сэр Брайен... -- Слуга поспешно удалился.
     Оставшись  одни,  они уселись за стол, и Брайен налил  всем  вина. Джим
сделал  небольшой  глоток и  поставил свой  кубок. Меньше всего ему хотелось
испытать завтра утром последствия чрезмерного возлияния.
     -- Что ты думаешь, Джеймс? -- спросил Брайен, основательно отхлебнув из
своего кубка. -- Как у нас получится завтра?
     -- Думаю, все получится, как и задумано, -- ответил Джим. -- Мы  втроем
выйдем  с  вьючной лошадью  на  опушку;  они, ничуть  не сомневаюсь,  охотно
расступятся и дадут нам проехать к выступу, чтобы  поскорее началась раздача
золота. Я  осматривал этот выступ вблизи и думаю, мы без труда заведем  туда
наших лошадей. Он не очень широк,  но достаточно длинен;  мы можем  оставить
лошадей  в  стороне и отвязать  сундуки, кстати, мы должны  сделать  это без
помощи  полых  людей, не  то кто-нибудь  из них попытается запустить  руку в
сундук раньше времени.
     -- Это  вполне  вероятно, --  согласился  Дэффид. -- Может,  тебе лучше
поставить на сундуках какой-нибудь магический знак и сказать полым, будто их
ждет что-то ужасное,  если  они попытаются прикоснуться к золоту прежде, чем
мы сами откроем сундуки и выдадим каждому его долю.
     -- Хорошая мысль, Дэффид, -- кивнул Брайен.
     --  Я хочу  открыть  вам секрет, -- сказал  Джим. - Вы слышали,  как  я
разговаривал с Департаментом Аудиторства, не так ли?
     - Конечно, слышали,  -- ответил Брайен, слегка нахмурившись.  -- Но при
чем тут это, Джеймс?
     -- Вы  должны знать -- но только вы, и  никто больше, -- что сейчас мой
кредит  на исходе.  Я могу  принять  облик Ивена  Мак-Дугала, и надеюсь, мне
удастся сохранить  его, пока мы будем стоять на  выступе.  Кроме  того,  мне
нужно  воспользоваться магической  силой, чтобы сделать  Снорла  в  два раза
больше, чем  он есть. Думаю,  это  произведет  сильное впечатление  на полых
людей.  Но  вам  беспокоиться не о  чем. Снорл останется таким же  волком, с
такой же силой, хотя и увеличится в размерах.
     Некоторое время Брайен и Дэффид молча смотрели на Джима.
     - Хорошо, что предупредил, -- проговорил Дэффид.
     - Да, очень  хорошо...  -- начал Брайен и резко  умолк, поскольку дверь
открылась  и  в комнате  появился  слуга  с кувшином  вина. Тяжело  дыша, он
поставил его на стол.
     --  Я  буду  поблизости,  сэр  Брайен,  милорд  и  ваше  высочество, --
пробормотал он и выскользнул за дверь.
     Брайен подождал, пока дверь закроется, и снова заговорил:
     - Да, Дэффид  совершенно прав. Не знаю, что бы я сделал, если бы  вдруг
увидел волка, который в два раза  большe обычного, хотя Арагх почти  такой и
есть, будь я проклят, а к нему я вполне  привык. Кстати, Джеймс, когда Снорл
присоединится к нам?
     -  Не имею  ни малейшего понятия. Думаю,  у него  свои  планы.  Он  сам
выберет место и время  встречи, и мы  не увидим его,  пока  он не  появится.
Наверное, это будет в лесу, перед тем как мы покажемся полым людям. Он хочет
быть с  нами, чтобы посмотреть, как  полые люди  будут в ужасе шарахаться от
него. Это доставит ему большое удовольствие.
     -- Странно,  они ничем  не  отличаются  от  призраков, а перед  обычным
волком испытывают ужас, -- заметил Дэффид.
     -- Снорл  говорит, что они  почему-то относятся к нему, как большинство
обычных  людей  относятся к ним; это нечто  вроде  суеверного  страха  перед
потусторонними существами.
     --  Когда Снорл к  нам присоединится  и мы  доберемся  до  выступа,  --
продолжал Джим, -- то, как  я уже  сказал, спешимся, сами отвяжем  сундуки и
перенесем их в удобное место. Потом начнем раздавать деньги.  Каждому полому
человеку по две французские золотые монеты.
     --  Чтоб  мне провалиться!  --  воскликнул Брайен.  --  Эти  полые люди
обходятся недешево.
     Джим и сам думал примерно так же.
     --  Ты прав, -- сказал он. --  Два полновесных золотых  франка, franc a
cheval<sup>[7]</sup>,  отчеканенных  для  оплаты  этого  вторжения по  указу
короля Франции Иоанна. На одной стороне монеты изображен он сам на коне.
     -- И все это в конце концов достанется приграничным жителям! -- почти с
завистью   проговорил   Брайен,   вероятно   думая   о   том,   что   значит
одна-единственная горсть таких  монет  для него и для  его  полуразрушенного
замка. -- Ладно,  зато  у нас есть  вино,  сила...  -- Он  взглянул на своих
собеседников и улыбнулся: -- И наши друзья.
     Джим и Дэффид тоже улыбнулись.
     -- Конечно, -- мягко произнес Дэффид. -- Разве это не самое ценное?
     Несколько секунд в комнате стояла тишина. Джим невольно сделал  больший
глоток, чем хотел. Он снова поставил свой кубок.
     - Во  всяком  случае будем надеяться,  что маленькие люди начнут  атаку
значительно раньше, чем мы успеем раздать половину всего  золота. Они должны
застать полых людей врасплох и отогнать их от края леса; возможно, маленькие
люди  займут  около трети  всей  открытой  местности. Потом  они,  вероятно,
постараются держать  позиции,  пока  в  бой  не вступят приграничные жители,
которые воспользуются  проходами, открытыми для них маленькими людьми. Когда
это произойдет, нам, думается, лучше  сесть  на коней и  побыстрее убираться
оттуда.
     -- А золото? -- спросил Брайен.
     -  Лучше  не брать  его с  собой.  Во-первых, оно  обещано приграничным
жителям. Во-вторых,  если кто-нибудь из полых людей заметит, что мы пытаемся
уехать с золотом, уйти нам будет  гораздо труднее; они постараются задержать
нас, чтобы ограбить.
     --  Да, --  вздохнул Брайен.  --  Это верно. Ну что ж, хорошо. Еще один
вопрос, Джеймс. У полых людей видна только одежда, которую они носят, но они
могут  и  переодеться.  Как  ты  убедишься, что  не заплатил  одному  полому
человеку несколько раз,  а  другому  ни  разу -- ведь тогда  в  конце концов
кому-то не хватит денег?
     --  Надеюсь, полые  люди сами  проследят,  -- ответил Джим. -- Все ведь
понимают, что денег едва хватит  всем собравшимся. Никто  не хочет  уступить
свою  долю другому. К тому же рядом с  нами будет Эшан, а может, и другие их
предводители. Они  тоже  постараются не допустить, чтобы  кто-нибудь получил
больше,  чем  положено,  хотя  бы  потому,  что надеются  забрать  себе  все
оставшееся. Но в любом случае Снорл легко учует нарушителя.
     -- И все же, -- пробормотал Дэффид, -- чтобы получить больше денег, они
могут придумать такие способы, о которых мы даже и не подозреваем.
     --  Надеюсь, не придумают. В конце концов, наша  единственная задача --
отвлечь их внимание до атаки маленьких людей и приграничных жителей, а потом
мы постараемся добраться до безопасного места.
     -- Конечно, -- согласился Брайен, -- но ведь это не значит, Джеймс, что
мы  потом не можем повернуть коней и вступить в сражение, если кто-нибудь из
нас того пожелает.
     -- Надеюсь, ты не сделаешь этого, Брайен, -- возразил Джим.  -- Я знаю,
ты  здорово поправился  за столь  короткое время.  Но  ты совершишь  большую
глупость, если примешь  участие в этой битве, не  достигнув  своего прежнего
состояния. Не  забывай, в такой свалке ты можешь оказаться в окружении сразу
четырех или пяти противников, и некому будет тебе помочь.
     -- Верно. И все же...
     Брайен не  договорил, а Джим оставил эту  тему, надеясь, что его доводы
оказались достаточно  убедительными. В  конце концов,  все  зависит от того,
сможет  ля  Брайен  удержаться и  не  ввязываться  в  битву.  Он  прямо  как
футболист, который сидит на  скамейке запасных и  с нетерпением ждет,  когда
его выпустят на поле.
     Разговор  начал угасать, и Джим подумал, что уже  сообщил своим друзьям
все необходимое.
     -- Пусть Дэффид приведет  тебя сюда завтра утром,  когда ты встанешь  и
оденешься, -- сказал Брайен. -- Затем мы выедем втроем. Лучше, если никто не
узнает, каким  путем мы отправимся к  месту сбора  полых людей. Что скажешь,
Джеймс?
     -- Да, я думаю, ты прав.
     Джим   отодвинул  кубок,  встал  из-за  стола  вместе  с  остальными  и
потянулся.  Почему-то  он  чувствовал  сильную  усталость.  Он  не испытывал
особого физического или  умственного утомления,  просто устал. Ему  хотелось
побыть  одному  и,  может  быть,  подумать  немного  об  Энджи,  прежде  чем
погрузиться в сон.
     - Значит, спокойной ночи, -- сказал Джим.
     - Спокойной ночи, Джеймс, -- ответили оба его друга.
     Выходя из комнаты, Джим едва различил в кромешной тьме коридора  фигуру
слуги, который сидел, прислонившись спиной к стене.
     При появлении Джима слуга поспешил подняться.
     -- Принеси мне факел, хорошо? -- попросил Джим. -- И, пожалуй, неплохо,
если ты пришлешь  кого-нибудь, чтобы  проводить  меня в мою комнату и зажечь
там факел.

        Глава 30
     <i>Надежное копье, и крепкая рука, -</i>
     пел сэр Брайен Невилл-Смит,  когда  они с Джимом и Дэффидом ехали через
лес, окружавший замок де Мер, направляясь к месту сбора полых людей. --
     <i>Сжимает меч, и сталь огнем горит.
     И люди полые запомнят на века,
     На что способен Брайен Невилл-Смит!</i>
     Джим уже слышал эту песню почти два года назад,  правда, слова вроде бы
немного  отличались.  В  то  время  узнать,  на  что  способен  Невилл-Смит,
предстояло водяному дракону,  а Джим тогда пребывал  в теле дракона по имени
Горбаш. Кроме того, он сидел на вершине одного не очень высокого дерева.
     Это была  его первая встреча с Брайеном. Всего  через  несколько секунд
после того, как прозвучала песня, Брайен  оказался под деревом. Он  взглянул
вверх на  Джима  сквозь ветви  и потребовал, чтобы  тот спустился на землю и
сразился с ним. Джим отчаянно пытался доказать, что он  вовсе  не  дракон, а
человек, который случайно и не  по своей  вине  получил тело  дракона вместо
своего собственного.
     Казалось бы, песня Брайена могла вызвать неприятные воспоминания. Но не
вызвала. Инцидент  был  исчерпан  после  того,  как Джиму  все-таки  удалось
убедить  рыцаря,  что  он  на самом  деле христианин и благородный  человек,
превращенный злыми чарами в дракона.
     Потом  Джим спустился с дерева, и, в общем, в  конце концов Брайен стал
первым из соратников,  с помощью которых Джиму удалось спасти Энджи, ставшую
впоследствии его  женой,  из  Презренной  башни  на  болотах, в том нечистом
месте,  где Темные Силы держали Энджи в  качестве приманки, чтобы заманить к
себе в когти Джима.
     Во  всяком  случае Брайен, несомненно, был в  прекрасном настроении. Он
хорошенько подкрепился холодным вином, хлебом и вином; Джим и Дэффид тоже не
упустили своего.
     Едва  ли  Джим  сам выбрал бы такой завтрак, но он понемногу привыкал к
этой  пище, а Брайен, конечно, привык к ней с юных лет.  Пожалуй, с едой  им
повезло.  Низшим  сословиям  в  конце   длинной  холодной  зимы  приходилось
довольствоваться жидкой кашей.
     Конечно, весна  уже наступила. Но единственную появившуюся в этих краях
свежую зелень, лук, попробовал лишь Брайен -- и только потому, что был ранен
и лежал в постели. Джим не мог выбросить из головы свежие овощи.  Он никогда
не думал, что они будут иметь для него такое значение.
     Брайен, очевидно,  чувствовал  себя иначе. Желудок  полон, день обещает
быть солнечным, и очень скоро начнется превосходное сражение.
     Сэр Геррак не ошибся, сказав, что Брайену более, чем кому-либо другому,
по  душе  битва. В  то время как Джим ждал стычки с естественным отсутствием
энтузиазма, думая о различных видах оружия, которые могут обрушиться на него
и  нанести  ему всевозможные  повреждения,  несмотря  на  доспехи,  Брайена,
похоже,  не  тревожили  подобные  мысли.  Очевидно,  он  всегда  с  радостью
предвкушал, как обрушит свое оружие на других.
     Брайен  обладал  приятным  баритоном, а  его  хорошее  настроение,  как
всегда,  оказалось  заразительным. Джим  почувствовал,  что мрачная утренняя
хандра  покидает  его  благодаря жизнерадостному веселью  Брайена,  а  также
взошедшему солнцу, которое начало понемногу пригревать.
     Но рыцарь внезапно умолк на середине куплета. Он повернулся и посмотрел
на Дэффида, который  ехал по другую сторону  от Джима, поскольку, удалившись
от замка, они все ехали в один ряд, как равные.
     --  Дэффид...  я  хотел  сказать, ваше  высочество...  - Брайен немного
запутался в словах.
     -- Дэффид,  сэр Брайен,  -- перебил его лучник,  - Дэффид  ап Хайвел, с
которым ты хорошо знаком.
     -- Да.  -- Брайен  все еще с  трудом  подбирал слова. -- Но...  я  хочу
сказать... этот титул... маленькие люди, похоже, считают, что он принадлежат
тебе  по  праву<i>,</i>  не так ли?  Это  настоящий  титул?  Ты действительно принц
Мерлон? То есть я имею в виду...  Мне бы  не хотелось обращаться к тебе  без
должной учтивости...
     Дэффид рассмеялся:
     -- Ну полно, Брайен. Что такое принц, если  его королевство скрыто  под
морскими  волнами и  он  не только не  может  им  управлять,  но  даже  не в
состоянии туда попасть? Видишь ли,  я действительно принц,  если  говорить о
титулах. Но мой титул давно потерял всякое значение, и мне гораздо больше по
душе быть Дэффидом ап Хайвелом, мастером из мастеров в искусстве стрельбы из
лука,  чем каким-то  принцем.  Короче говоря, я перестаю  быть  принцем, как
только мы покидаем замок де Мер.
     - Ну, если ты так говоришь... -- Брайен нахмурился. - Но, по-моему, это
как-то  странно.  Во всем мире люди  стремятся, чтобы  их называли баронами,
герцогами, не говоря уже о принцах, а ты и так один из них, но тебе хочется,
чтобы мы, как прежде, принимали тебя за самого обыкновенного лучника...
     - Самого необыкновенного лучника, -- поправил Джим.
     -  Пусть  какого  угодно  необыкновенного!  Все равно, мне кажется, это
несправедливо, -- возразил Брайен. -- Только  учтивые манеры отличают нас от
грубых скотов. Ну и наши души, конечно... --  Он перекрестился. -- Обычно  к
человеку относятся в соответствии с его положением и титулом -- иначе и быть
не может в приличном обществе,  -- продолжал Брайен. -- Поэтому мне кажется,
Дэффид, ваше  высочество,  раз  уж ты  на  самом  деле  принц,  тебе  нельзя
отказываться от своего титула; и все должны оказывать тебе должное уважение.
     -- Оставим  это, -- возразил Дэффид. -- Называть меня принцем  Мерлоном
столь же бессмысленно, как величать кого-нибудь принцем  Воздуха. Мой  титул
не  имеет  никакого  реального значения  для  нынешних людей.  Я -- лучник и
нисколько  не  стыжусь  этого.  Чего  мне еще желать? Ты окажешь мне большую
любезность,  сэр Брайен, если будешь  считать меня тем, кем считал прежде, а
когда мы  покинем эти  края, позволишь  мне ехать  позади тебя, как человеку
более низкого ранга, чем твой.
     -- Ты в самом деле этого хочешь, Дэффид? --  спросил Брайен, пристально
глядя на него своими ясными голубыми глазами.
     -- Да, хочу, -- ответил Дэффид.
     --  Ну, тогда другое дело! Желание  друга надо уважать. Даю тебе слово,
Дэффид. Когда мы покинем замок де Мер,  но не раньше, или, по крайней  мере,
когда поблизости не будет тех, кто знает тебя как принца, я стану говорить с
тобой и думать о тебе лишь как о лучнике, которого знаю последние  два года.
Видит Бог, быть  лучником тоже превосходное занятие. Я сам обращаюсь с луком
не  лучше, чем Джей... --  речь Брайена прервал внезапный приступ  кашля, --
чем тот, кто никогда не брал в руки оружия.
     Джим тактично не обратил внимания на эту оговорку.
     --  Тут я не стану возражать, -- улыбнулся Дэффид. -- Но готов побиться
об заклад, что, если тебе  придется в течение года или около того защищаться
только с  помощью  лука,  ты  тоже станешь лучником, вполне  достойным этого
звания.
     - Ты  так думаешь?  Интересно.  Но боюсь, у меня  не будет  времени для
такого опыта.
     Некоторое время они ехали молча.
     -- Ну а теперь, раз с титулом Дэффида все ясно, не  обсудить ли нам еще
одну  тему? -- предложил  Джим.  --  Нам предстоит  участвовать  во  встрече
предводителей там, где соберутся приграничные жители, а маленькие люди будут
где-то поблизости. Но потом, думаю, нам придется сделать круг, чтобы прибыть
к месту сбора  полых  людей с севера, со стороны Шотландии, иначе  они могут
что-нибудь заподозрить.  --  Он  многозначительно  посмотрел  на обоих своих
соратников  и продолжил: --  И  тут  меня кое-что беспокоит.  Без одежды они
могут передвигаться по лесу незаметно даже верхом на своих невидимых  конях,
хотя это  и  не  очень  удобно. Боюсь,  как бы они не  увидели  или услышали
что-нибудь такое, что могло бы вызвать у них подозрение.
     - Не бойся, -- послышался совсем близко хриплый  голос, и, оглянувшись,
они  увидели  Снорла.  Он  бежал  трусцой  рядом  с  ними и скалился,  будто
ухмылялся. -- Я был рядом почти с тех самых  пор, как  вы покинули замок, --
сказал Снорл. -- И я буду с вами, хоть вы меня и не увидите, когда мы пойдем
к  полым людям.  Обещаю, что ни  один полый не  приблизится настолько, чтобы
увидеть  или услышать  вас  прежде,  чем вы будете об  этом предупреждены. А
теперь езжайте куда и как хотите. Вы меня не увидите, но я буду рядом.
     С  этими  словами Снорл снова  исчез, хотя Джим мог поклясться,  что  в
лесу, где совершенно отсутствовал подлесок, волку негде спрятаться.
     --  Вот и хорошо, -- пробормотал Джим. -- Значит, с этим все в порядке.
Судя по всему, мы довольно рано прибудем к месту сбора приграничных жителей.
--  Он  на  минуту задумался. -- Впрочем, это  даже неплохо. Если мы приедем
рано, то и  встреча  предводителей может начаться раньше, а  это нас  вполне
устроит. Тем  более что нам нужно  сделать  круг,  прежде  чем встретиться с
ними. Вы согласны?
     Брайен с Дэффидом кивнули.
     -- Очень мудро являться  заранее и столь же мудро двигаться в обход, --
заявил  Брайен.  --  В  любом   сражении,  да  и  вообще  в  жизни  зачастую
сталкиваешься с непредвиденным. Лучше заблаговременно убедиться в том, в чем
можно убедиться.
     -- Это точно, -- согласился Дэффид.
     Таким образом,  на  месте сбора  приграничных  жителей  они  застали не
больше трети воинов. Выбранная для  встречи  поляна оказалась слишком  мала,
чтобы вместить всех, тем более что каждый отряд старался держаться в стороне
от  остальных. В результате большая  часть  воинов  расположилась где-то  за
деревьями.
     Джим,  Брайен  и  Дэффид подъехали к Герраку.  Хозяин замка  де  Мер со
своими  сыновьями  и  ста  двадцатью  тремя вассалами занимал  всю  середину
поляны.
     -- Ха! --  воскликнул Геррак. -- Очень хорошо,  что  вы  прибыли,  ваше
высочество, милорд и сэр Брайен. Мы ждем вас.
     --  Но кажется, собрались еще не все предводители приграничных жителей,
-- заметил Джим, останавливая своего коня перед богатырской фигурой Геррака.
     --  Да,  многих  нет,  --  согласился  Геррак.  -- Но  я  не  определял
специально, кто  придет на встречу с  маленькими людьми. Я хотел лишь, чтобы
некоторые предводители,  самые значительные,  встретились  с  Ардаком, сыном
Лугела, и командирами его  шилтронов. -- Он нахмурился: -- Готов побиться об
заклад,  что он  и  сам приведет  не больше полудюжины своих командиров. Сэр
Джон  Грейм,  сэр  Вильям  Бервик,  сэр  Питер  Линдсей  и  другие  основные
военачальники с нашей стороны уже здесь. Кроме того, мы не  можем  ждать  до
бесконечности, ведь кое-кто вообще не приедет. Глупо терять время из-за тех,
кто и не думает являться.
     -- Значит, вы хотите начать прямо сейчас? -- спросил Джим. Насколько он
мог  определить  по  солнцу,  едва наступил  час третий,  тот  час церковной
службы, который Джим считал девятью утра.
     -- Как только соберу их вместе, -- ответил Геррак. -- Подождите здесь.
     Он обернулся к своим сыновьям и послал их в  разные  стороны за восемью
рыцарями, которых, очевидно, хотел видеть  на совете. Джим  подумал, что  за
вычетом маленьких людей на  военном совете будет только одиннадцать человек.
Маленьких  людей   это  вполне   устроит.  Лишь  бы  остальные  предводители
приграничных жителей не обиделись, что обошлись без  них. Беспокойство Джима
немного улеглось, когда Брайен наклонился к его уху и заговорил вполголоса:
     -- Так часто бывает, Джеймс. Не придавай этому особого значения. Обычно
военный совет  не откладывается из-за  того, что  некоторые  не  явились или
явились,  но  забыли про свои обещания. В конце концов, командир сам решает,
когда  и что делать.  Все зависит от его приказов --  от военного совета  до
атаки.
     -- Понятно, -- кивнул Джим.
     Минут через  двадцать-тридцать одиннадцать обычных людей -- в том числе
и Лахлан, который выглядел таким же счастливым, как Брайен, -- встретились с
восемью маленькими.  Совет происходил  на некотором расстоянии  от остальных
приграничных жителей, чтобы никто не слышал, о чем идет речь.
     --  Полагаю, -- начал Геррак,  обменявшись  приветствиями с Ардаком, --
нам остается убедиться в том, что наши  вчерашние планы не изменились  и все
идет,  как мы  предполагали. Когда и  по какому сигналу должны пойти в атаку
приграничные жители?
     -- Я подам сигнал своим рогом, -- ответил  Ардак, поднимая  висевший  у
него на плече коровий рог и прикладывая его  к губам. --  Послушайте, как он
звучит. Вряд ли вы слышали что-нибудь подобное.
     Он дунул в  рог, и присутствующие убедились в  правоте  его  слов. Джим
ожидал услышать пронзительный  трубный рев,  какой обычно издавали охотничьи
рога. Но вместо этого раздался  чистый мелодичный звук, разнесшийся по всему
лесу и затихший где-то вдали.
     Ардак опустил рог и улыбнулся:
     -- Надеюсь, ваши люди услышат этот звук, но не определят  его источник;
звук нашего  рога, в  отличие  от ваших, не  позволяет определить, откуда он
исходит. В то же время, услышав однажды, его легко узнать в следующий раз. И
наконец,  можете  мне  поверить,  рог будет хорошо слышен, несмотря  на  шум
сражения, потому что с этим расчетом он и сделан.
     --  В  самом   деле,  --  согласился  Геррак,  --  весьма   приятный  и
запоминающийся звук. Хорошо, мы будем ждать его. Как ты полагаешь, далеко ли
продвинутся ваши шилтроны, когда ты подашь сигнал своим рогом?
     -- Думаю, хотя шилтроны  и будут наполовину меньше,  после нашей первой
атаки мы продвинемся примерно на четверть глубины открытого  пространства, а
может, и дальше.
     -- Клянусь мощами  святого Кристофера! -- воскликнул Вильям из Бервика.
-- У тебя завидное самомнение; ведь полых людей две с половиной тысячи.
     -- Немногим более двух тысяч, -- поправил Ардак. -- Мы знаем  их лучше,
чем вы  и ваши  люди, сэр Вильям. Ты считаешь  мои обещания неисполнимыми? А
что бы ты сам делал, если бы тебя внезапно атаковали и с фронта, и с флангов
три  шеренги   быстро   бегущих  копьеносцев?  В   такой  ситуации   человек
инстинктивно хочет отступить, а то и убежать. Да, я утверждаю, что мы сумеем
отогнать их, возможно, с трети открытого пространства. Ho совсем другое дело
--  удержать  позиции,  когда  полые  люди оправятся от  потрясения и начнут
сражаться всерьез. Поэтому, когда я подам сигнал своим рогом, прошу всех вас
атаковать  как можно скорее. Если  вы промедлите, они  сомнут  наши  ряды, и
преимущество будет утрачено.
     -- Я командир, --  заявил  Геррак, -- и даю вам слово! Когда  прозвучит
рог, все,  кем  я командую,  если  они не  хотят  стать  моими  врагами, без
промедления придут  вам  на помощь,  конными  или  пешими. -- Не дав  никому
возможности  вставить слово, он  продолжил: -- Я полагаю,  мы  все выяснили.
Ардак,  сын Лугела,  тебе и  предводителям шилтронов пора  занимать исходные
позиции.  Вашему  высочеству, а также сэру Джеймсу и сэру Брайену, вероятно,
пора  в путь, поскольку вы должны быть среди полых людей прежде  всех нас. Я
объявляю конец совета.
     Он  повернулся  и  пошел прочь.  Приграничные  жители  почти машинально
последовали за ним. Ардак посмотрел им вслед, потом обернулся к Дэффиду:
     -- Мы  надеялись, что ты будешь среди нас. К  сожалению, нашим надеждам
не суждено сбыться.
     -- Мне тоже жаль, -- ответил Дэффид, -- но у меня нет  выбора. Мой долг
-- находиться с этими двумя добрыми рыцарями на выступе и отвлекать внимание
полых людей, чтобы вы застали их врасплох. Иначе это вам не удастся.
     -- Разве сэр Джеймс не  способен сделать  это один  или вдвоем с  сэром
Брайеном? -- спросил Ардак.
     -- Нет.
     Как  обычно,  Дэффид произнес это слово  мягко, но с такой  решимостью,
которую  ощутили даже Джим и Брайен. Ардак и его спутники,  несомненно, тоже
почувствовали ее. Они безмолвно подняли свои копья,  приветствуя Дэффида так
же,  как во время прошлой  стычки  с полыми людьми. Затем Ардак повернулся и
направился в  лес.  Вместе с другими  предводителями шилтронов  он исчез  за
деревьями почти так же быстро и бесшумно, как Снорл.
     Джим  повернулся  к своим спутникам. Брайен  и Дэффид  стояли справа от
него, и он видел их обоих одновременно.
     -- Может, ты поедешь впереди, Дэффид? -- спросил он.
     -- Нет, Джеймс, лучше ты.
     -- Брайен? Может, тогда ты? У  тебя  гораздо  больше опыта в сражениях,
чем у меня.
     --  В сражениях -- да, -- кивнул Брайен. --  Но тут совсем другое дело.
Нужно явиться к полым людям под видом кого-то  другого так, чтобы они ничего
не  заподозрили. Нет,  думаю, ты справишься  лучше нас, Джеймс. Если  я тебе
понадоблюсь, сразу зови меня. Но я согласен с Дэффидом. Вести нас должен ты.
     -- Значит, решено, -- сказал Джим.
     Он вскочил на коня, которого привел к месту последнего военного совета,
спутники  последовали  его  примеру;  Дэффид  взял поводья  вьючной  лошади,
которая  везла  сундуки  с  золотом. Они направились к северо-западу от того
места, где должны были собраться полые люди.
     Проехав  достаточное  расстояние,  друзья  развернулись  на   девяносто
градусов  и направились на восток. Вскоре они выбрались на тропу, на которой
подстерегли и похитили Ивена Мак-Дугала; правда, место, где произошла стычка
с шотландцами, находилось милях в четырех-пяти. Соратники двинулись по тропе
и  вскоре  оказались немного севернее  цели  своего путешествия.  Тогда  они
съехали  с тропы  и  повернули на северо-восток, направляясь теперь  прямо к
своим  врагам. Они  еще не  успели углубиться  в лес, когда рядом  с  Джимом
послышался знакомый голос Снорла.
     --  Скоро  нас  заметит один из дозорных,  -- сообщил  волк. --  Как ты
думаешь,  не  пора  ли  нам  совершить магические превращения, о которых  ты
говорил?
     -- Да, пора, -- согласился Джим. Он не стал упоминать о том, что только
и  ждал появления Снорла, не  решаясь его окликнуть, поскольку  это могло не
понравится волку.
     Джим  натянул поводья и спешился.  Брайен и  Дэффид  остановили  коней,
чтобы   подождать  его.  С  самого  начала  Джим  столкнулся  с  неожиданной
проблемой. Ивен Мак-Дугал был ниже его ростом. Джиму придется надеть доспехи
Мак-Дугала, чтобы, как и в прошлый  раз, полностью приобрести его внешность.
Но  если  действие  магии  прекратится  прежде,  чем  Джим  покинет  выступ,
пробьется сквозь ряды полых  людей, благополучно  минует  маленьких людей, а
потом  приграничных  жителей  и  доберется  до  безопасного  места,  то  ему
понадобятся   собственные  доспехи,   потому   что  латы  Мак-Дугала  просто
разойдутся в местах соединений при внезапном увеличении размеров тела.
     Джим  думал  взять  с  собой  свои  доспехи  и  в   случае   надобности
переодеться, прежде чем покинуть выступ.  Но на это вряд ли  хватит времени.
Облачиться в рыцарские латы -- дело нелегкое и нескорое.
     В конце концов он нашел  простое  решение:  изменить только свое лицо и
накинуть  поверх своей брони плащ Мак-Дугала. Вряд ли Эшан обратит  внимание
на  то, что Ивен Мак-Дугал стал  на несколько  дюймов выше и шире в  плечах,
ведь плащ оставался тем же.
     Кроме того, Джим  решил  держать забрало открытым, чтобы показать полым
людям лицо Мак-Дугала. Преимущество такого решения состояло еще и в том, что
он  мог  сэкономить немного магической силы, а значит, растянуть ее на более
длительное время.
     Поэтому он  выехал из замка в  своих доспехах. Теперь, стоя возле коня,
Джим написал на внутренней стороне лобной кости магическую формулу:
     МОЕ ЛИЦО -> ЛИЦО ИВЕНА МАК-ДУГАЛА
     Как обычно, написав заклинание, он ничего не почувствовал. Однако Снорл
отреагировал  мгновенно.  Одним  прыжком  он  отскочил  в  сторону футов  на
восемь-десять, припал к земле и оскалился на Джима.
     --  Перестань,  Снорл!  --  сказал  Джим  с  раздражением. -- Я  просто
приобрел  с  помощью  магии  внешность  Ивена  Мак-Дугала.  Готов  ли  ты  к
превращению?
     Снорл постепенно расслабился.
     -- Это причинит мне какой-нибудь вред? -- спросил он.
     -  Нет,  --  ответил Джим.  -- Ты  даже  ничего не  почувствуешь.  Тебе
придется найти где-нибудь лужу и посмотреть на свое отражение, чтобы увидеть
разницу;  только  тогда ты заметишь, что твоя  голова стала выше над землей,
чем прежде.
     -- Начинай, -- проговорил Снорл.
     Джим написал вторую формулу:
     СНОРЛ -> РАЗМЕРЫ В ДВА РАЗА БОЛЬШЕ
     Превращение совершилось мгновенно.  Только что Снорл был обычным волком
-- и  вдруг стал  размером с пони. Кони  встали на дыбы и  отпрянули. Оглоед
поволок  Джима за собой,  но,  к счастью, Брайен, первый  обуздавший  своего
великолепно  натренированного  боевого  коня,  поймал Оглоеда  за  поводья и
остановил.
     -- Клянусь святым Петром!  -- засмеялся Брайен. -- Если полые будут так
же шарахаться от волка, то помешают нам не больше, чем масло ножу!
     С  помощью  Брайена  Джиму наконец  удалось успокоить Оглоеда и сесть в
седло. Тем временем Снорл опять исчез.
     -- Куда же он делся? -- рассердился Джим.
     Брайен  пожал плечами,  Дэффид покачал головой;  как  обычно, никто  не
знал, куда скрылся Снорл. Однако через несколько секунд он вновь появился.
     -- Это была  неплохая  мысль, -- сказал он  Джиму.  -- Я нашел тут одну
лужу  и  посмотрелся в  нее. Пожалуй, я  бы предпочел и впредь оставаться  в
таком виде.
     -- Мне очень  жаль, -- ответил Джим, -- но  ты снова уменьшишься, когда
кончится действие магии, а это может случиться даже на выступе. Тогда мы оба
станем  такими же,  как прежде, и нам  придется выбираться оттуда  с помощью
сэра Брайена и Дэффида ап Хайвела.
     Снорл, немного помолчав, проговорил:
     -- Что ж, коли так  должно быть,  пусть  так и будет. Но каков бы я  ни
был, я обещаю пройти сквозь ряды этих полых людей,  а вы можете следовать за
мной -- если захотите!

        Глава 31
     -- Нас  заметили,  -- сообщил Снорл, когда он, трое всадников и вьючная
лошадь, везущая золото, подъехали к месту сбора полых людей.
     Джим удивленно посмотрел на волка:
     -- Как же ты уловил запах дозорного? Ведь ветер дует с нашей стороны.
     --  Запах  тут  ни  при чем. Я  видел и  слышал его, когда  он  побежал
рассказывать  о  нас остальным. Ты  бы тоже