озади. Свет в воде, за оболочкой пузыря, определенно становился все ярче, и Жиль наконец повеселел. Пузырь, казалось, замедлялся с такой же скоростью, с какой и ускорялся. Джим чувствовал, как они замедляются, хотя и не представлял себе, какое ускорение требовалось, чтобы достигнуть той ужасной скорости, с которой они пересекли океан... если они и в самом деле сделали ЭТО. Теперь они поднялись в воды, где явно не было недостатка в рыбе вполне приличных размеров, весом четыреста-пятьсот фунтов, а то и больше, однако Джим недостаточно знал рыб, чтобы определить породу тех, что проплывали мимо. Джим посмотрел сквозь нижнюю часть пузыря, и у него закружилась голова. Там виднелось морское дно, к которому они приближались, хотя ощущение, вызванное движением пузыря, говорило о том, что они все еще поднимаются под углом к поверхности. Море явно мелело быстрее, чем соратники поднимались. Это был не очень-то приятный подводный пейзаж. Нигде не наблюдалось следов растительнообразных существ, обитающих в основном в тропических водах. Резкие остроконечные обрывы внизу были голыми, если не считать попадавшихся время от времени огромных валунов. Иногда виднелись голые камни, но в основном поверхность представляла собой мягкую темную грязь или ил. Теперь движение постоянно замедлялось, скорость позволяла некоторым рыбам даже перегонять их, и Жиль повеселел. -- Джеймс, -- сказал он, -- мы теперь не более чем в шестистах футах от поверхности. Отсюда я могу запросто выплыть на поверхность. -- Очень приятно это знать. Жиль, -- ответил Джим, -- но будем надеяться, что этого не потребуется. Внезапно сквозь стенки пузыря послышался смех. Рррнлфа это очень развлекло. -- Ты хочешь сказать, что до сих пор не знал, на какой глубине мы находимся? -- сказал он. -- Я был о тебе лучшего мнения, крошка маг! -- Так получилось, -- холодно произнес Джим. -- Я знаю способы это выяснить. Я умею делать много разных вещей. Не хочу тебя обидеть, но тебе не мешает это помнить! Рррнлф тут же посерьезнел: -- Ну-ну, никакой морской дьявол не сомневается в тех силах, которые при случае могут использовать крошки маги. Просто мне это показалось забавным. -- Все в порядке, -- сказал Джим. Он старался говорить как можно дружелюбнее. У него имелись планы насчет Рррнлфа в будущем. Меньше всего ему хотелось бы заполучить во враги морского дьявола. -- Мы используем эти силы еще и для того, чтобы помогать другим. Мы всегда помогаем нашим друзьям. -- Это так, -- задумчиво прогудел Рррнлф. -- За последнее тысячелетие я могу припомнить много случаев, когда такие, как ты, помогали кому-нибудь из нас. Я действительно твой друг, крошка маг, и то, что я привел тебя сюда, тому свидетельство. Можешь рассчитывать на меня. -- Спасибо, Рррнлф, -- сказал Джим. -- Я так и сделаю. Внезапно их окружила стая рыб длиной от фута до двух. Джим подумал, что это треска, но уверенности у него не было. Он всегда считал треску рыбой, обитающей ближе ко дну. Когда они выплыли из косяка рыб, стало ясно, что пузырь остановился и медленно опускается к ровному илистому дну. Джим попытался разглядеть, что именно находится под ними, но так и не смог разобрать. На мгновение он растерялся, потом быстро составил заклинание: МОЕ ЗРЕНИЕ - КАК У РЫБЫ В тот же момент, уставившись вниз через дно пузыря, он увидел, что они направляются к участку беспорядочно заваленного булыжниками дна; это было что-то вроде четверти акра бесплодной земли на илистом дне, и это что-то было тоже покрыто илом. Казалось, спускаться именно туда нет никакого смысла, но потом, когда они приблизились, Джим начал различать нечто похожее на гигантского кальмара. Это было огромное существо, и оно лежало, погрузив все свои десять щупальцев в ил между скалами. По мере того как они приближались, существо, казалось, становилось все больше и больше, пока Джим не начал понимать, насколько в действительности оно огромное. Самое длинное его щупальце было длиной в двести или триста футов, а тело напоминало подводную лодку из мира Джима. -- Это и есть Гранфер? -- спросил Джим у Рррнлфа, и ему пришлось приложить усилие, чтобы скрыть нотки изумления в голосе. -- Это и есть старик, -- сказал Рррнлф, -- он, как обычно, сидит здесь и ждет, когда пища сама придет к нему. О, он может передвигаться, если захочет. Но в последнюю сотню или тысячу лет он, похоже, пришел к выводу, что беспокоиться незачем. Внезапно, когда они еще находились на вполне безопасном расстоянии от Гранфера, кончик огромного щупальца появился, казалось, ниоткуда и обвил пузырь. Когда огромная присоска уцепилась за пузырь и щупальце сжалось, стараясь раздавить его и проникнуть внутрь, послышался скрипучий звук. Но так как Джим наложил заклинание, чтобы пузырь выдерживал любое давление, пузырь уцелел. Через мгновение щупальце соскользнуло и исчезло где-то внизу, среди скал и ила. -- Я вижу, ты привел с собой мага, Рррнлф, -- раздался ясный, на удивление высокий голос где-то внизу. Рррнлф разразился смехом. -- Как ты догадался, Гранфер? -- прогудел он. -- Не делай посмешище из такого старого, больного создания, как я, -- пропищал голос. -- Ты же знаешь, что мне надо питаться, чтобы остаться в живых. Пузырь продолжал падать к огромному телу. Когда они приблизились, Джим с удивлением уставился на гиганта -- два щупальца держали что-то перед огромным глазом, который теперь удалось различить. То, что они держали, было темным и маленьким. Прошло около секунды, прежде чем Джим сообразил, что этот предмет лишь кажется крохотным. Он выглядел маленьким по сравнению с огромным глазом Гранфера. Им оказалась открытая книга. Рядом с этим огромным созданием она представлялась почтовой маркой, но Джим ясно видел ее. Гранфер читал. Глава 14 Джим попробовал прикинуть возможные размеры книги, которая должна была быть, насколько он понял, довольно большой, но едва он осознал ее реальные пропорции, как она исчезла. Джим заморгал. Он не заметил и намека на движение щупальца, которое убрало с глаз книгу. Он даже усомнился, что вообще видел книгу. Но его память четко и ясно запечатлела ее вид. Единственное, что пришло ему в голову, так это то, что, пока он мигал, Гранфер успел пихнуть книгу под свое огромное тело. Джима все же заинтересовало, что могло делать это морское существо с таким тяжелым и огромным томом явно человеческого происхождения. Он мог попасть к нему только с затонувшего корабля... Книги, написанные от руки и вручную переплетенные, в средние века обычно имели подобные размеры. Хотя любые книги были тогда большой редкостью. Труд, положенный на то, чтобы переписать такую книгу, был умопомрачительным. Соратники продолжали опускаться, пока не оказались прямо над огромным глазом Гранфера. Он был даже больше, чем Джим мог себе представить. Прямо как небольшой плавательный бассейн. Джиму стало любопытно, как Гранфер на них смотрит. Испытывает злость или просто аппетит? Пузырь по беззвучной магической команде Джима, который увидел, что Рррнлф остановился, повис прямо над огромным глазом. -- Тебе не стоило пытаться съесть крошку мага и его друзей, -- укорил Рррнлф Гранфера. -- Ты прав. Пусть они простят меня за это, -- сказал Гранфер. Джим никак не мог определить, откуда исходит высокий голос Гранфера. Возможно, из того места, где его щупальцы присоединяются к телу и где и должен быть рот, которого просто не видно. Но никакой уверенности не было. -- Я просто все время голоден. Я сделал это по привычке. Гранфер схватил нечто похожее на ската около дюжины футов в поперечнике, хотя что это в действительности, сказать было трудно, так как добычу сплющивало щупальце, которое ее держало. Все это исчезло под тушей Гранфера, там, где, по предположению Джима, и должен был находиться рот. Гранфер будто бы поймал и проглотил кого-то по рассеянности. Джим быстро написал новую магическую команду на внутренней стороне лба, чтобы Гранфер почувствовал тошноту при одной мысли проглотить человека. Если уж он способен проглотить кита-убийцу, как упоминал Каролинус, то, вероятно, без всяких усилий проглотит и воздушный пузырь. - Действительно, -- продолжал Гранфер, -- это великое событие для меня -- встретить живых земных обитателей не на поверхности океана, куда я выхожу редко. Я полагаю, ты пришел сюда повидать меня по какой-то причине, крошка маг? Джим хотел было уточнить, что еще не удостоился звания мага. Но, подумав, решил, что не будет вреда, если Гранфер предоставит ему как можно более высокий статус в магии. --О, в основном из чистого любопытства, -- ответил он. -- Я слышал, что ты самое старое и самое мудрое создание во всех морях. Я хотел поговорить с кем-нибудь вроде тебя. -- Ну-ну, ты сам знаешь, -- сказал Гранфер, рассеянно поймав и проглотив рыбу, в которой было около двухсот фунтов и которая напоминала баскетбольный мяч, -- дело просто в том, что я помню много разных вещей. Но что я могу вспомнить такого, что представляло бы для тебя такой большой интерес, крошка маг? Джим собирался постепенно подобраться к интересующему его предмету, но поддерживать разговор на глубине нескольких сот футов от поверхности океана с самым большим головоногим, который когда-либо существовал в мире, непросто. У них с Гранфером было слишком мало общего для простой болтовни. -- Случилось так, что мы обнаружили признаки пребывания морских змеев на острове, где живу я и эти два моих соратника. -- Один из твоих соратников силки, не так ли? -- спросил Гранфер. -- Я! -- воинственно воскликнул Жиль. Он ни капельки не стыдился своей крови силки. Просто не афишировал ее наличие. -- Я так и думал. Да, я так и думал, -- сказал Гранфер, поймав и проглотив очередную огромную рыбину. Для того чтобы поймать их, его щупальцы вытягивались так далеко, что даже Джим, со своим нынешним рыбьим зрением, не увидел их конца. -- Я знаю признаки этой крови. Да, я узнаю ее в любом земном обитателе. -- Я говорил о морских змеях, -- напомнил Джим. -- А, да, о змеях, -- отозвался Гранфер. -- Знаешь, один из них постоянно заглядывает ко мне поговорить. Не так боится меня, как остальные, благодаря своим размерам. И сказать по правде, мне бы, во всяком случае на вкус, он не понравился. Мне бы треску, хоть каждый день. С треской ничто не сравнится. Вкуснотища! -- Итак, -- сказал Джим, -- может, ты знаешь, почему мы встречаем многих из них вокруг нашего острова? -- Это тот остров довольно странной формы и приличных размеров, -- выложил Гранферу Рррнлф, -- справа от большой земли, которая тянется почти бесконечно. -- Да-да, я догадался, что об этом острове и говорит крошка маг. -- Гранфер вздохнул. Этот странный звук, напоминающий стон, на секунду озадачил Джима, пока он не понял, что же это такое на самом деле. -- Одинокие существа эти змеи. Почти такие же одинокие, как морские дьяволы... а, Рррнлф? -- Намного более одинокие, чем мы. То, что они собираются вместе, противоречит их природе, или для этого есть какие-то веские причины. -- Какая причина на этот раз? -- резко спросил Джим. -- О, простая, как я понимаю, -- сказал Гранфер. -- Милый ты мой, милый! Знаешь, я пытался их утихомирить. Но без толку. В один прекрасный день дракон с земли, откуда ты пришел, крошка маг... дракон по имени Глингул... умудрился убить в поединке змея на косе прилива в местечке Серые Пески... -- Это было около ста лет назад, Гранфер, -- вставил Рррнлф. - А? Так давно? Во всяком случае, это их волнует. Одна из проблем змеев, и я им это говорил, в том, что они все принимают слишком близко к сердцу. Но нет, они решили очистить этот кусок земли от драконов. Конечно, им к тому же еще не дают покоя драконовы клады... -- Странно, -- прогромыхал Рррнлф, -- подобные клады есть как у драконов, так и у змеев. -- ...во всяком случае, -- продолжал Гранфер, -- на этот раз змеев не остановить. И они собираются сделать эго совместными усилиями с помощью кого-то из земных жителей вроде тебя, крошка маг, только он живет на большой земле, о которой упоминал Рррнлф, на той, что тянется бесконечно. -- Думаю, я знаю, кто это, -- сказал Джим. -- Получилось так, что он живет на западном берегу, недалеко от твоего острова, -- продолжал Гранфер, -- и он вместе с некоторыми из своих людей хочет заполучить твой остров. Я понимаю так, что этот земной житель уговорил морских змеев одновременно с его друзьями напасть на твой остров; он и его друзья уничтожат твоих друзей, а змеи уничтожат драконов. -- Понятно, -- сказал Джим. Гранфер был ловким лжецом. Каролинус сказал, что Экотти не может быть мозговым центром этого заговора. -- Но это вызывает много вопросов. -- Возможно, я могу ответить на один из них и без твоего вопроса, -- сказал Гранфер. -- Этот земной житель -- волшебник. -- Я знаю, кого ты имеешь в виду, -- резко сказал Джим, -- но он не волшебник. Он колдун. Это разные вещи. -- Разные? -- удивился Гранфер. -- Ну-ну. Последнее время меня трудно удивить, но я только что услышал нечто новое. Я не знал, что бывают разные виды волшебников. - Не бывает, -- сказал Джим. -- Есть волшебники, а есть колдуны. -- Но и те и другие используют магию, я так понимаю, -- сказал Гранфер. -- В чем же их отличие? -- Боюсь, чтобы это объяснить, нужен волшебник с большими знаниями, чем я, -- сказал Джим. -- Но я знаю, на кого ты ссылаешься. Его зовут Экотти. -- Ах, -- опять вздохнул Гранфер, -- как вы, волшебники, меня удивляете. Удивительно, крошка маг, что вы можете из ниоткуда выудить имя, как сделал ты сейчас, и оказаться правы. -- Теперь еще один вопрос, -- сказал Джим. -- Как Экотти связывается с морскими змеями? -- Знаешь, -- сказал Гранфер, -- я сказал им, чтобы они этого не делали. Это не пройдет. Ты столкнешься с другим волшебником, сказал я. На территории острова есть по крайней мере один волшебник. И что тогда случится с тобой? Но разве он послушал? Нет. -- Кого ты подразумеваешь, говоря "он"? -- спросил Джим. -- Ну ладно, -- сказал Гранфер, -- но я не знаю, понравится ли ему, что я сказал тебе, кто он. В любом случае, какой тебе толк от того, что ты узнаешь, кто он такой? -- Если я узнаю, кто он, Рррнлф, возможно, поможет мне найти его... -- Я могу найти кого угодно и что угодно в любом из океанов, -- зловеще проговорил Рррнлф. -- И в любом месте на суше, дайте мне только достаточно времени. Ничто не остановит морского дьявола. -- Ты это сделаешь, Рррнлф? -- В голосе Гранфера звучало столько грусти, сколько способно выразить существо, весящее несколько тонн. -- Я в долгу перед магом. Кроме того, он может помочь мне найти вора, укравшего мою леди. Я знаю, это змей. И я найду его, кто бы он ни был. Когда я... - Ты обязательно его найдешь, -- успокаивающе сказал Гранфер. -- У меня в этом нет никаких сомнений... -- Минутку, Гранфер, -- произнес Джим, -- ты так и не сказал мне, как Экотти связался и договорился с морскими змеями, чтобы те помогли французам, -- так зовут тех, кто живет на большой земле, о которой ты говорил, атаковать Англию, нашу землю. -- Милый ты мой, милый, -- сказал Гранфер, -- как много вопросов! А я за столетия ответил на столько вопросов, что даже не могу вспомнить место и время, где нахожусь. Иногда я думаю... Щупальцы Гранфера опять мелькнули, как молнии. На этот раз щупальцы вернулись из ниоткуда сплетенные, как СЕТи; они поймали пузырь и втащили его под тушу головоногого. Плотный ил окружил Джима и его спутников, внезапно они оказались в непроглядной тьме. -- Я немного подумаю об этом вопросе, -- просочился к ним голос Гранфера, приглушенный илом и гигантской тушей. Джим приказал пузырю двигаться. Пузырь шевельнулся, но был прижат к илу весом тела Гранфера и, казалось, попал в ловушку. Этого не должно было случиться. Пузырю приказано игнорировать любое оказываемое на него давление, однако основательная тяжесть тела Гранфера и ила держали его в западне. Джим был поражен. Гранфер не являлся естественным существом, и, кроме того, у него отсутствовали инстинкты, в которые подсознательно заложены сверхчеловеческие способности, такие как те, что позволяли морскому дьяволу двигаться под водой с огромной скоростью. Не обладал он, конечно, и теми возможностями, которые Экотти получил от Темных Сил, если только Гранфер сам не продался Темным Силам, но подобное настолько маловероятно, что об этом не стоит и думать. Это было немыслимо; насколько Джим знал, некоторые люди продавались Темным Силам, но с животными такого еще не случалось, за исключением разве что дракона Брайагха, который похитил Энджи и утащил ее в Презренную Башню, а Гранфер несомненно животное. В любом случае, соратники оказались в плену. Сквозь толщу ила они не могли отчетливо разобрать голосов Гранфера и Рррнлфа, которые то ли поздравляли друг друга с тем, что поймали трех соратников, то ли спорили -- ведь Рррнлф привел сюда Джима и его спутников с честными намерениями и верой в их безопасность. Но, как бы то ни было, пузырь не двигался. Ладно, подумал Джим, начнем с самого важного. -- Свет! -- произнес он, одновременно написав на внутренней стороне лба короткое заклинание для того, чтобы осветить пузырь. Внезапно вокруг появился свет. Сначала свет был тусклым, но по мере того, как глаза привыкали к нему, становился все ярче. Джим посмотрел на Жиля и Брайена, чтобы увидеть, как они все это восприняли. Его приятно удивило, что они выглядели вполне прилично. Энергичными и почти нетерпеливыми. Это было удивительно, если учесть, как угнетало их голубое свечение. Затем Джим понял. Тогда они ничего не могли поделать. Хуже того, они понятия не имели, как долго продлится такое положение. Все их умения были бесполезны. Здесь же, хотя их умения по-прежнему, по крайней мере на данный момент, казались бесполезными, что-то все-таки происходило. Тот факт, что Гранфер уселся на них, вполне поддавался объяснению. Попытка что-нибудь предпринять могла оказаться бесполезной, а могла и дать результат. По крайней мере, у рыцарей была возможность храбро умереть, что действовало на них успокаивающе. -- По некоторым причинам, -- сказал Джим, -- я, кажется, не могу применить здесь свою магию напрямую. Но нет причин, которые мешали бы мне использовать ее косвенно. Сначала он хотел просто раскалить пузырь и создать для Гранфера такое неудобство, чтобы тот слез с него. Но Джим, очевидно, был еще недостаточно для этого подготовлен, Так как не смог создать нужное заклинание. Затем ему в голову внезапно пришла другая идея. -- Держитесь, -- сказал он Брайену и Жилю, -- я собираюсь приделать к днищу пузыря две руки для копания. То, что он задумал, сводилось к двум формулам. Соответственно он их и написал. 1. ДВЕ РУКИ ДЛЯ КОПАНИЯ - К ДНИЩУ ПУЗЫРЯ 2. ДВЕ РУКИ ДЛЯ КОПАНИЯ, ДОСТАТОЧНО БОЛЬШИЕ, ЧТОБЫ ПРОРЫТЬ ТОННЕЛЬ - К ПУЗЫРЮ У них под ногами возникло сияние. Взглянув вниз, Джим увидел нечто похожее на два куска металла, вонзившихся в ил на некотором расстоянии, оценить которое глазом из-за полумрака было невозможно. -- Ну вот, -- проговорил Джим, мысленно записывая команду для следующего заклинания. КОПАТЬ ВЕРТИКАЛЬНО ВНИЗ - ДВАДЦАТЬ ФУТОВ Руки начали копать. А за руками медленно, как перышко в неподвижном воздухе, но без бокового покачивания, свойственного движению пера, начал опускаться пузырь. Затем они остановились. Звук двух голосов у них над головами стал почти неразличим. "Отлично!" -- сердито подумал Джим, записывая у себя на лбу формулы. РУКИ -> В ГОРИЗОНТАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ПРОКОПАТЬ ТОННЕЛЬ ДИАМЕТРОМ С ПУЗЫРЬ -> ДЛИНОЙ ПЯТЬДЕСЯТ ФУТОВ ПУЗЫРЬ -> В КОНЕЦ ТОННЕЛЯ РУКИ -> НАВЕРХ КОПАТЬ -> НАВ... Внезапно он прервал свое занятие, кое-что вспомнив. Это было заклинание, которое колдун Мальвин, бывший министр короля Франции, использовал против них, когда поймал их в своем замке. Джим протянул руку немного назад и вверх, в ту сторону, где должен был находиться Гранфер. Он мысленно написал у себя на лбу заклинание: ЗАМРИ Соратники уже несколько секунд не слышали голосов. Но теперь до них донесся слабый звук, похожий на вопль или тоненький крик. Джим внутренне ухмыльнулся. КОПАТЬ - НАВЕРХ, ДО ЧИСТОЙ ВОДЫ Пузырь выскочил наверх. Джим снова ухмыльнулся, теперь уже в открытую. Он впервые столкнулся с командой "замри", когда ее использовал против него Мальвин, который был не простым колдуном, а, как выразился Каролинус, сбившимся с пути волшебником. У него был ранг ААА, ранг мага, имеющего кредит в Департаменте Аудиторства, пока он не продался Темным Силам. Тем не менее в его руках была обычная для волшебников неагрессивная магия. Но команда "замри" не обязательно являлась наказующей. Ее можно было использовать, например, для того, чтобы спасти кого-нибудь от смертельной опасности. Во всяком случае, сейчас она сработала против Гранфера. Пузырь выскочил из тоннеля и повис в чистой воде. СВЕТ -> УБРАТЬ Джим отдал эту команду, так как внутреннее освещение делало море вокруг непроглядно черным. Потребовалось немного времени, чтобы глаза привыкли к новому освещению. И тогда соратники увидели перед собой морского дьявола, уставившегося на них с открытым от изумления ртом, Гранфера -- таким, каким он и был, за исключением того, что теперь он не мог шевельнуть не только щупальцем, но и любым мускулом своего огромного тела. Джим приказал пузырю поближе подплыть к Рррнлфу и неподвижному Гранферу. -- Ну, -- сказал он Гранферу, -- вернемся к нашему делу. Как Экотти сумел войти в контакт с морскими змеями ? Ответа от Гранфера не последовало, и Джим внезапно вспомнил, что "замри" означает именно то, о чем в этой команде и говорится. Он сделал необходимые небольшие дополнения, которые позволяли Гранферу говорить, но не более. -- ...как ты мог сделать такое... со старым, бедным существом? -- прорезался голос Гранфера, сделавшийся ясно различимым только на середине фразы. -- Бедное старое создание, которое хочет всего лишь лежать, есть свою пищу и никого не беспокоить! Я умираю с голоду! -- Говори только то, о чем я тебя спрашиваю, -- твердо сказал Джим... или подумал, что сказал. К его собственному удивлению, слова не прозвучали. Ясно, что команда "замри" не может заставить говорить, иначе она превратилась бы в агрессивную магию. Джим попробовал подойти к проблеме с другой стороны, на этот раз его голос зазвучал. -- Давай, Гранфер, если ты угодишь мне, я тебя освобожу. Если подумаешь, ты, конечно же, догадаешься, как мне угодить. Он замолчал. Гранфер долго не отвечал. -- На самом деле, -- наконец печально начал Гранфер, -- я сказал ему... -- Ему? Кому ему? -- спросил Рррнлф во всю силу своего низкого голоса. -- Эссессили, -- ответил Гранфер. -- Этому змею! Я его знаю! -- взревел Рррнлф. -- Моя леди была у него, когда он говорил с тобой? -- Увы, нет, -- сказал Гранфер, -- он просто пришел ко мне, как и все они, рассказать, что он и остальные змеи хотят избавиться от всех драконов на вашем острове. Я сказал ему, что это не дело. Сказал, что это глупость. Но он продолжал настаивать. Тогда я наконец посоветовал ему связаться с этим французом, который волшебник, но не волшебник. -- Колдун, -- холодно произнес Джим. -- Да-да, ты уж прости мои старые мозги, -- сказал Гранфер. -- Я думаю, этого колдуна зовут... Экетри, Этоки... ты сам раньше называл его имя. -- И что же ты посоветовал Эссессили, чтобы заставить других морских змеев сотрудничать с Экотти? -- Милый ты мой, милый! -- Тон Гранфера настолько походил на плач, что Джима это даже тронуло. -- От меня, который не предавал ничьего доверия долгие столетия, теперь требуют этого. А если я этого не сделаю, останусь тут неподвижным навсегда. Я не смогу ловить рыбу и питаться. Я умру от голода. Бедный я, бедный! -- Ну? -- настаивал Джим. -- Раз уж тебе так надо знать, то я посоветовал ему пообещать Экотти твою леди, Рррнлф. Ты вложил в нее целое состояние, как считают земные жители, украсив ее драгоценными камнями! -- вскричал Гранфер. -- О, на самом деле он не собирается ее отдавать, Рррнлф. Он только пообещал. -- Так вот почему он украл ее у меня! -- взревел Рррнлф. -- Нет-нет, не только поэтому! -- опасливо поднял голос Гранфер. -- Он рассказал мне, что давно завидует тебе, Рррнлф, ведь ты обладаешь этой леди, и что хочет украсть ее, но не знает, как это сделать безнаказанно. Он хотел, чтобы я ему посоветовал. -- И ты посоветовал? -- угрожающе спросил Рррнлф. -- Не бесплатно. Не бесплатно, к общему удовлетворению, -- опять захныкал Гранфер. -- Я попробовал отговорить его от этой ерунды, от того, чтобы собрать вместе морских змеев, ведь он, возможно, единственный, кто в состоянии это сделать, -- если остальные и послушают кого-нибудь, так только его. Но Эссессили не внял моим словам. Он принял мой совет насчет твоей леди и сказал, что он всецело за змеиное вторжение. -- Почему? -- спросил Джим. -- Он сказал, что покажет им леди и объяснит, как много они могут получить от драконов на вашем острове. -- Понятно, -- сказал Джим. -- Итак... Но Рррнлф заглушил его. -- Так вот оно что! -- прорычал он. -- Теперь я вспомнил. Откуда-то слышался голос морского змея. Это меня так удивило, что я оставил леди всего на секунду. A когда вернулся, ее уже не было. -- Эссессили, наверное, уговорил другого змея помочь ему, -- пояснил Гранфер. -- Я найду его. Найду обоих! -- пообещал Рррнлф. -- Не найдется такого места ни в море, ни на земле, где им удастся спрятаться от меня! Я верну ее! -- К удивлению Джима, на глазах морского дьявола выступили настоящие слезы. -- Она так прелестна! -- тихо сказал Рррнлф убитым голосом. -- Подумать только, что он хватает ее своими грязными змеиными лапами! -- Ладно! -- сказал Джим. Он освободил Гранфера от заклинания "замри", которое наложил на него. -- Это все, что я хотел узнать. Теперь ты свободен. Щупальцы Гранфера зашевелились, вытянулись и пропали из вида в илистой воде, которую взбаламутило их движение. -- Ах, -- с облегчением вздохнул Гранфер. -- Ну, Рррнлф, -- сказал Джим, -- теперь нам лучше уйти. Спасибо за информацию, Гранфер, хотя мне и пришлось выжимать ее из тебя. -- Может, все и к лучшему, -- откликнулся Гранфер, подтащив к себе четырехсотпудового морского окуня и закинув его в рот, как люди закидывают попкорн. -- Пошли, Рррнлф, -- сказал Джим. И тут же морской дьявол опять начал двигаться, и соратники вместе с ним. И на этот раз ускорения не чувствовалось, но пузырь полным ходом снижался и, двигаясь под уклон, опять развил такую скорость, что в животе у Джима появилось ощущение, какое бывает в опускающемся скоростном лифте. Глава 15 И-ик! -- вырвалось из горла Энджи. -- Это всего лишь я, -- сказал Джим. Он двинулся вперед, чтобы обнять ее, но Энджи отстранила его: -- Что ты здесь делаешь? -- Ну, я вернулся. Это... я... э... Джим внезапно сообразил, что она совершенно права. Для нее вполне естественно представлять, что он находится в любой точке мира, только не здесь, в их солнечной спальне. -- Это не так-то просто объяснить в нескольких словах. Но он попробовал. Поскольку пузырь оказался таким удобным транспортом для быстрого путешествия под водой, Джиму внезапно пришло в голову, что нет причин не воспользоваться им для того, чтобы доставить всех троих соратников в замок. Рррнлф мог бы перенести их сюда быстрее, но он оставил их на берегу и отправился искать Эссессили. Идея использовать пузырь была довольно простой. Но проблем осуществления этого на деле оказалось несколько больше, чем Джим себе представлял. Итак, Джим придумал заклинание, которое передвигало пузырь по воздуху на большой высоте, где прозрачность и относительно малый размер сделали его практически невидимым при наблюдении с земли. Наконец он посадил пузырь на верхнюю площадку башни замка, где стоял на часах один-единственный воин. Магическая команда заставила воина забыть, что он видел их или пузырь. Соратники спустились по лестнице в замок, и Джим повернул налево в небольшой коридор, который вел в их с Энджи личную солнечную спальню, а Жиля с Брайеном послал этажом ниже, в комнату Жиля, приказав им оставаться там. Джим подумал, что ему очень повезло, что он нашел Энджи здесь. Она успокоилась, когда он рассказал ей все, что произошло. -- Итак, на этот раз, слава Богу, ты остаешься, -- произнесла она. -- Да нет, -- смущенно сказал Джим. -- Ты же помнишь, сэр Чендос хочет, чтобы мы съездили во Францию. Нам все еще надо это сделать. Но сначала я хочу рассказать Каролинусу о том, что мы услышали от Гранфера. Вдруг теперь он сообщит нам что-нибудь новое, что поможет нам в поисках там, во Франции. Энджи тут же снова насторожилась. Ее руки сжались в кулаки. -- Я так и знала! И незачем было наскакивать на меня вот так, без предупреждения, когда я думала, что ты за тысячу миль отсюда! Джим заговорил как только мог успокаивающе. У него было время придумать ответ и на это. -- Если бы я знал, что ты здесь, я бы еще из коридора закричал: "Энджи, я вернулся!", но я не знал, что ты здесь, и просто вошел, рассчитывая найти комнату пустой. И напугал тебя. -- Ты не напугал меня! -- сердито возразила Энджи. -- Ты удивил меня! -- Удивил тебя... я это и имел в виду, -- сказал Джим. -- В любом случае, я вернулся. Жиль и Брайен тоже. Я послал их в комнату Жиля, чтобы они там спрятались. Я думаю, будет лучше, если, кроме тебя и Каролинуса, никто не узнает, что я вернулся. Возможно, и сэр Джон тоже... Он все еще здесь? -- Уехал, -- сказала Энджи. -- Вскоре после вас. Я думаю, он не очень-то доволен Каролинусом. -- Она замялась. -- Знаешь, Джим, болезнь как-то подействовала на него. Сейчас ему лучше. Но... он никогда раньше не был таким... раздражительным с людьми, как, например, с сэром Джоном. -- Не думаю, что это очень задело сэра Джона. Во всяком случае, Каролинус... это Каролинус. Он на ногах или все еще в постели? -- спросил Джим. -- Он вполне нормально сидел за столом, когда я видел его последний раз. -- О, он все еще в постели, -- с вызовом ответила Энджи, -- хотя в состоянии ходить. Он с трудом совершает любые физические усилия. Если вы хотите видеть его, то вам придется пойти к нему. Почему вы хотите все равно отправиться во Францию? -- Я же говорил тебе, когда отправлялся в первую поездку, -- начал Джим, -- я нахожусь в прямой зависимости от короля... -- Все это я уже знаю! -- оборвала его Энджи. -- Мне кажется, сэр Джон хочет просто использовать тебя и ему совершенно безразлично, что с тобой случится. А вот мне не все равно! -- А как насчет Жиля и Брайена? -- хитро спросил Джим. -- Ты же знаешь, я в большей безопасности, когда они рядом. -- Конечно, я беспокоюсь и за них тоже, -- сказала Энджи. -- За Брайена, потому что он и мне друг, а за Жиля, потому что ты рассказывал, какие вы с ним друзья. Кроме того... -- Она внезапно замолчала. -- Ой, совсем забыла тебе сказать. Дэффид где-то поблизости от замка. Ты ведь захочешь, чтобы он тоже присутствовал при разговоре с Каролинусом, правда? -- Что он здесь делает? Я думал, он уехал сразу же после того, как мы исчезли, -- сказал Джим. -- Так оно и было. Не знаю, известно тебе это или нет, но тебя не было около четырех дней... -- Правда? -- изумился Джим. Субъективно казалось, что они провели под водой, пересекая океан и разговаривая с Гранфером, скорее несколько часов, чем несколько дней. Но, конечно, магия странная вещь, и та, которую практикует Каролинус, и та, что используется Рррнлфом. Теперь, когда Джим задумался об этом, он решил, что раз Рррнлф может двигаться со скоростью, превышающей скорость реактивного самолета, взяв при этом с собой других, то, возможно, он способен проделывать фокусы и со временем. Возможно, им потребовалось около суток, чтобы пересечь океан с максимальной скоростью. Может быть, поэтому Рррнлф так быстро откликнулся на его зов. Надо бы спросить Рррнлфа, где он находился, когда услышал зов Джима. -- ...говорю же тебе, -- продолжала Энджи, -- Дэффид уехал сразу за тобой. Но когда он вернулся домой, Даниель в конце концов предоставила ему свободу действий -- он впал в хандру, и ей пришлось его отпустить. Он ей так надоел, что она выпихнула его из дома. Во всяком случае, он вернулся сюда, надеясь, что Каролинус сумеет отправить его к тебе, где бы ты ни был. Так что он может присоединиться к вам. -- Великолепно! -- воскликнул Джим. Дэффид не просто увеличит их силу на целую четверть, -- на самом деле, учитывая его лук, он увеличивает ее в несколько раз, -- его особое хладнокровие и спокойствие всегда были противовесом для неуправляемых Жиля и Брайена. Эти двое, как и большинство рыцарей, предпочитали говорить и действовать в соответствии с тем, что они чувствовали в данный момент. Их трудно урезонить. А Дэффид, по крайней мере, выслушает, пока не объяснишь то, что хочешь. -- Но почему тогда Каролинус не послал его вслед за нами? Когда он вернулся? -- спросил Джим, поменяв местами вопросы и задав второй первым. -- Около суток назад, -- сказала Энджи, -- он попросил Каролинуса. Но Каролинус сказал, что Дэффид должен ждать здесь, пока ты не вернешься. С тех пор он и ждет, ты его знаешь. Когда ему надо убить время, он садится делать стрелы. Конечно, иногда он делает и луки, но ОБычно просто очередные стрелы. Мне пришлось прикрикнуть на нашу женскую прислугу, чтобы оставили его в покое. Ты знаешь, каков он. Женщины летят на него, как мухи. -- Он когда-нибудь тебе нравился? -- спросил Джим с внезапно накатившей ревностью. -- Разумеется, -- сказала Энджи. -- Но я, конечно же, люблю тебя. -- Уж постарайся, -- проворчал Джим. Он потянулся к ней, и на этот раз она прильнула к нему. -- Что надо сделать, -- сказал он, когда их рты освободились для продолжения разговора, -- так это послать за Дэффидом. Каролинус у себя в комнате? -- Да, -- ответила Энджи. -- Хорошо, мы соберемся там. Пусть любой из слуг прежде, чем войти в комнату мага, поскребется в дверь. Ничего не говори Дэффиду о комнате Каролинуса, пока вы не останетесь с глазу на глаз. А тем временем я пойду захвачу Жиля и Брайена, и мы отправимся в комнату Каролинуса, так что, когда ты появишься с Дэффидом, мы уже будем там. Таким образом, никто, кроме вас с Каролинусом, не узнает, что мы здесь. -- Ладно, -- сказала Энджи. Но ее тон говорил, что онa все еще не смирилась с поездкой Джима во Францию. -- Мы с Дэффидом встретимся с тобой в комнате Каролинуса. -- Отлично, тогда пошли. Они вместе вышли из своей солнечной спальни и на лестнице разошлись в разные стороны. Джим пошел в комнату Жиля, в которой сейчас находились Жиль и Брайен. Они оба сидели за столом и играли в кости на мелкие монеты. Мелкими ставки были либо из-за того, что у обоих не хватало средств, либо Жиль просто подстраивался под финансовые затруднения Брайена. Древний замок Смит требовал основательного ремонта, а у Брайена не было никаких денежных поступлений, кроме как от побед на рыцарских турнирах. Увидев его, оба встали, и Жиль убрал кости в кошель, висевший у него на поясе для меча. -- Мы сейчас все вместе пойдем к Каролинусу, -- объявил Джим. -- И Дэффид... Он передал им все, что Энджи рассказала ему о лучнике. Лица обоих его соратников посветлели. Они не меньше, чем Джим, любили Дэффида, хотя время от времени то один, то другой из них испытывал неловкость, так как с Дэффидом в их компании обращались лучше, чем требовало его положение. Они ничего не могли поделать с этим чувством, несмотря на то что маленькие люди на шотландской границе помнили связь Дэффида с древним королевским родом. Это было частью их воспитания. Рыцари не общались с лучниками. Джим описал ситуацию. -- ...итак, нам пора идти к Каролинусу, -- закончил он свою речь. Оба его товарища кивнули и последовали за ним. Когда они вошли в комнату Каролинуса, тот сидел на кровати, облаченный в красную мантию и остроконечный колпак, и с какой-то оккультной целью возводил на столе небольшой замок из глины; строение напоминало четырехугольную башню в форме родового гнезда Жиля, замка де Мер. Стол был точно такой же, как тот, за которым Жиль и Брайен играли в кости. -- А, вот и вы! -- сказал Каролинус, добавив очередной комок глины к своему произведению. -- Ну, садитесь и рассказывайте, что с вами произошло. В своей повседневной одежде он выглядел, как и сказала Энджи, вполне работоспособным. Джим не удержался от язвительного замечания: -- Я думал, ты уже все знаешь, с твоей-то магией. -- Джим, -- огрызнулся КароЛинус, -- со своим рангом С что ты знаешь о магии... Джим услышал в его голосе нотки злости, которых раньше не замечал. Но... Затем, взяв себя в руки, Каролинус продолжил в своей обычной манере: -- Я хочу, чтобы вы рассказали, что произошло. Так Джим и сделал, его доклад время от времени прерывался только исходящим от Каролинуса хмыканьем. Когда Джим закончил, воцарилась тишина. Джим сам нарушил ее: -- Как видишь, я узнал не слишком много. -- Наоборот, мой мальчик, -- сказал Каролинус, удовлетворенно поглаживая усы. -- Мы теперь знаем очень много. Мы знаем, что нам надо найти двоих. Один, этот Эссессили, морской змей... -- Рррнлф уже отправился искать его, -- сказал Джим. -- Он расстался с нами на берегу и сказал, что доставит к нам морского змея; он воздержится рвать похитителя на части, пока мы не допросим его. Вообще-то мне очень интересно, как он сможет разодрать морского змея на части. Морской змей весит раза в два больше него. -- А, он же естественный! -- откликнулся Каролинус. Джим заметил, что теперь он разговаривал совсем как прежде. -- И не перебивай меня. Как я уже сказал, нам надо найти двоих: морского змея, этого Эссессили, и Экотти. Ладно, Рррнлф найдет морского змея. А тебе надо найти Экотти и допросить его. -- О чем? -- спросил Джим. Но, прежде чем Каролинус успел ответить, открылась дверь и в комнату вошла Энджи вместе с Дэффидом. -- Ты хочешь, чтобы я ушла, Каролинус? -- спросила она мага. -- Вовсе нет, дорогая, -- сказал Каролинус, -- неплохо бы тебе остаться, по крайней мере, на первую часть разговора. -- Дэффид! -- воскликнул Брайен, вскакивая со скамьи, а Жиль эхом повторил имя лучника, вставая в свою очередь. Они устремились через всю комнату, и, так как посторонних не было, последовало приветствие с ритуалом объятий и похлопываний по спине, которое Дэффид воспринял с довольной улыбкой на лице и легким оттенком грусти в глазах. Сам он не любил проявлять эмоции на людях, и эта демонстрация чувств после столь недавнего расставания, как подозревал Джим, смущала его. Покончив с приветствием, рыцари снова заняли свои скамьи, и Брайен сделал знак Дэффиду, чтобы тот тоже сел. Скамеек больше не было. Дэффид уселся на полу, скрестив ноги. Все внимание снова обратилось к Каролинусу. -- Ты не ответил на мой вопрос, Каролинус, -- сказал Джим. -- А я думал, что ответил, -- проговорил Каролинус. -- Однако, если тебе надо это разжевать, я повторю, как уже говорил раньше: для созидания с помощью активной магии нужны физические силы. И в данный момент мне потребуются все мои силы. Для одного-единственного дела: мне надо переправить вас, ваше снаряжение и лошадей при помощи магии во Францию. В комнате стало тихо. -- Получилось так, -- заговорил Джим, -- по-моему, я тебе говорил, что у нас все еще есть наш пузырь... -- Знаю! -- огрызнулся Каролинус. -- Но получилось так, что я его уже уничтожил. Может, он и невидим для глаз смертных, но за нами наблюдает слишком много глаз бессмертных и транссмертных. И слушают... Следи за всеми заклинаниями, которые начинают действовать не так, как ты ожидал. Это значит, вмешался главный мозг. Во всяком случае, важно время, и после того, как вы вернулись, пузырь следовало спрятать. Нет, что я должен сделать, так это немедленно доставить вас всех прямо в Брест... Я думаю, вы там уже были, когда последний раз ездили во Францию, да? -- Да, -- подтвердил Джим. -- А ты, Дэффид, на этот раз отправишься вместе со всеми? -- спросил Каролинус. -- Да, -- ответил Дэффид. -- Даниель сказала, что я впал в хандру. Я объяснил, что просто несколько расстроен, вот и все, мол, сама видишь. Но вы же знаете мою жену... она сказала, что не собирается терпеть меня в таком настроении, но мне все же лучше вернуться живым и невредимым. -- Ну, тогда, -- сказал Каролинус, -- остается только отправить вас туда. У вас есть все, что вам потребуется? Брайен, Жиль и Дэффид, кивнули. -- Мне надо кое-что взять из своей спальни... -- начал было Джим. -- Все уже в большом зале, Джим, -- сказала Энджи. -- О? Прекрасно, -- произнес Джим. -- А не слишком ли рано мы отправляемся, Каролинус? Мы еще не совсем ясно представляем, что мы там должны обнаружить. Скажи мне, что ты понял, если вообще что-нибудь понял, из слов Гранфера? -- Вполне определенно одну вещь, -- сказал Каролинус. -- Гранфер не дал тебе всех звеньев цепи. Я подозреваю, что он и сам не все знает. Экотти не может быть главным мозгом. Как я уже говорил, у него на это просто не хватит способностей. А морской змей Эссессили не может так просто собрать вместе столько змеев. -- Значит? -- спросил Джим. -- Значит, -- огрызнулся Каролинус, и в его тоне опять появились необычные нотки ворчливой злости, -- вы отправляетесь во Францию, чтобы выяснить, кто является этим недостающим звеном! Кто является главным мозгом, кто придумал использовать морских змеев для вторжения? Это кто-то не только умный, но и хорошо владеющий магией... намного лучше Экотти. -- Но, извини, ты сам говорил, -- сказал Джим, -- что Департамент Аудиторства сообщил, что ни один из магов в этом не замешан. И если Экотти всего лишь колдун, а магией владеют только колдуны и маги, то кто это может быть? -- Если бы я это знал, -- ответил Каролинус, -- мне не надо было бы посылать вас во Францию. -- Хорошо, с чего нам начать? -- спросил Джим. -- Я имею в виду, после того, как мы попадем туда. Что нам сказать, если нас спросят, зачем мы приехали? -- Говорите всем, что вы изгнаны из Англии по приказу короля. Тот факт, что у одного из вас нортумберлендский выговор, -- он взглянул на Жиля, -- сделает это более правдоподобным. А затем при первой возможности и как можно тише захватите Экотти и допросите его. -- Это не очень-то легко, маг, -- мягко заметил Брайен. -- Вот если просто убить его... -- Нет, нет, нет! -- раздраженно сказал Каролинус. -- Ни в коем случае нельзя убивать Экотти. Если вы это сделаете, мы никогда не узнаем, на ком в действительности лежит вся ответственность. Просто заполучите его и допросите. -- Как сказал Брайен, -- вставил Джим, -- это проще сказать, чем сделать. -- Знаю! -- сказал Каролинус. -- Поэтому я и посылаю вас вчетвером. Поверьте мне, я не знаю никого другого, кто бы мог это сделать. Это потребует способностей каждого из вас, сложенных вместе, но это должно быть сделано! Ответ знает или Экотти, или этот морской змей... забыл, как там его зовут... -- Эссессили, -- вызвался Жиль, который до сих пор хранил молчание. Он произнес это имя так, как его произносили Гранфер и Рррнлф. -- Правильно, так его и зовут, -- проговорил Каролинус, -- точно как ты сказал. Жиль. Либо он, либо Экотти и могут сказать, кто является главным мозгом. Один из них напрямую связан с ним. Ну, есть еще вопросы? Нет? Тогда отправляйтесь. Джим взглянул на Брайена, Жиля, Дэффида и стоявшую за их спинами Энджи. В ответ они все молча посмотрели на него. -- Думаю, вопросов ни у кого нет, -- с некоторым раздражением сказал Джим. Внезапно соратники оказались на улице Бреста, спешившись и держа в руках поводья своих коней. Они стояли как раз у постоялого двора "Зеленая дверь", того самого, в котором останавливались во время своего предыдущего посещения этого французского портового города. Глава 16 Милорды! Джим чуть не подпрыгнул, как Энджи, но вес его вооружения не позволил сделать такое предательское движение. Он повернулся и увидел хозяина, которого встречал и прежде. Его звали Рене Перан. Это был довольно молодой человек, скорее располневший, чем стройный, с черной щетиной, которая сбривалась явно не слишком часто. В его черных глазах скрывалась подозрительность. Во всем его облике сквозило недоверие. Возможно, он не любил иноземцев. Джим подивился, что они оказались в том месте, где их знали. У Каролинуса не было причин отправлять их именно сюда. Может, это именно тот случай, о котором Каролинус и предупреждал? Главный мозг вмешивается в чужие заклинания. Во всяком случае, если Перан и не любил иноземцев, то он делал все возможное, чтобы скрыть это. -- Добро пожаловать к нам опять, милорды! -- сказал он повизгивающим радушным голосом. -- Я хорошо помню вас с прошлого года! Но вы уехали, и мы ничего о вас больше не слышали. Вы ведь англичане? Да, я это помню. Как идут дела, милорды? -- Хорошо, хорошо, -- ответил Брайен за всех троих. -- Мы были на востоке, сражались с язычниками. Увы, суровое время для многих бедных рыцарей! Нам повезло, мы все уцелели и снова вернулись к вам. Джим и не подозревал, что Брайен способен так легко и быстро выдумывать. Говоря "восток", Брайен, очевидно, имел в виду территорию, находившуюся во времена и в мире Джима где-то за Польшей. В четырнадцатом веке это были нехристианские территории, и рыцари со всей Европы отправлялись туда в попытке завоевать эти земли. Джим внезапно почувствовал зуд в правой части головы и хотел почесаться, но его пальцы встретили твердую поверхность шлема. Соратники все еще были в полном вооружении. Окружавшие их жители французского города не воспринимали это как желание доставить им неприятности -- большинство рыцарей предпочитали путешествовать в полном вооружении, особенно если надо было проезжать по диким местам, где могли возникнуть разные непредвиденные опасности. Кроме того, перевозить вооружение безопаснее всего на себе. -- Заходите же, милорды, -- сказал хозяин постоялого двора, выступая вперед и принимая поводья лошадей. -- Заходите, и вам немедленно поднесут кувшин нашего лучшего вина. Я сам прослежу, чтобы конюхи как следует позаботились о ваших конях! Приглашенные таким образом, Джим и его спутники последовали за хозяином, который развернулся и пошел во двор, направляясь к конюшням, расположенным сбоку и позади дома. Соратники ступили на мощеный двор. Зуд появился снова, но Джим ничего не мог с этим поделать. Ему пришло в голову, что они уже слишком долго облачены в броню. Похоже, подобное ощущение не посещало ни Жиля, ни Брайена, которые, никогда не сетовали на вес или неудобство доспехов и, насколько Джим знал, никогда и не думали об этом. Они, возможно, могли даже лечь спать в доспехах, не заметив, что забыли их снять. На постоялом дворе все было так же, как Джим помнил по последнему посещению: обилие запахов, но прохладно, чему Джим был очень рад. Лето в Бресте было в самом разгаре, а когда соратники в прошлом году появились здесь, стояла весна. Но тогда на улице было тепло и приятно. Нынче было слишком жарко, особенно на солнце, тем более в этих проклятых доспехах. Джиму ничего так не хотелось, как поскорее подняться в свою комнату и снять доспехи. Но после радушного приглашения хозяина следовало соблюсти нормы вежливости. Раз уж хозяин поднял вокруг них столько шума, они просто обязаны принять это должным образом. Это обязывало обе стороны, определенные нормы поведения становились уже долгом. Слуга, очевидно, уже поджидал их, так как в общем зале, пуда он их ввел, стоял на столе кувшин с вином, а рядом -- толстостенные зеленоватые стаканы. Слуга налил вина, и Джим поспешно выпил. Вино было великолепным, охлажденным в погребе, и он обнаружил, что хочет пить больше, чем ДУмал. Жиль и Брайен просто вылили содержимое стаканов себе в глотку. Слуга снова наполнил стаканы и вышел. Брайен вытянул ноги и положил локти на стол: -- Мы опять хорошо устроились во Франции! -- Да, -- согласился Джим. Он огляделся вокруг, чтобы убедиться, что никто из слуг не может его услышать. -- Быстро ты там, на улице, придумал, что сказать, Брайен. -- Ха! Что еще могут делать три английских рыцаря вне Англии, если их не было во Франции, кроме как воевать с язычниками? -- сказал Брайен и наполовину осушил свой стакан. Слова Брайена о трех рыцарях напомнили Джиму о Дэффиде. Он оглядел общий зал постоялого двора -- за одним из длинных общих столов в одиночестве сидел Дэффид, с кувшином вина и кружкой. Он помнил разницу в их положении, даже если Джим и забывал об этом. На самом деле, сказал себе Джим, похоже, об этом забывал только он один. И Жиль, и Брайен вполне естественно воспринимали то, что лучник сидит отдельно. Мысли Джима вернулись к текущим делам. -- Я хочу подняться в свою комнату, -- сказал он, -- и снять доспехи. А вы не хотите тоже снять доспехи? Мы носим их уже не знаю сколько часов, а то и дней. -- Определенно часов, -- сказал Брайен. -- Энджи сказала мне, что мы отсутствовали несколько дней. Брайен покачал головой. Очевидно, магия, подумал он. Это слово будто было написано на лбу Брайена. -- К тому же, -- продолжил Джим, -- нам надо составить план... и этот план лучше держать в секрете. -- Ты совершенно прав, Джеймс, -- сказал Брайен, заглядывая в кувшин. -- Вина не осталось. Надо будет сказать, чтобы нам принесли вина наверх. Они встали. Брайен пошел позаботиться о вине, а также найти слугу, который показал бы им их комнату. Джим пригласил Дэффида последовать за остальными. В общем зале соратники находились одни, время было послеобеденное. Пришел слуга проводить их в отведенную им комнату; через минуту они уже были там. Комната оказалась лучше, чем та, в которой они останавливались раньше, и их багаж уже принесли туда. Джим нахмурился. -- Наш лучник будет спать в комнате, у порога, -- сказал он слуге, который проводил их. Как раз в этот момент вошел другой слуга, с кувшином и стаканами. -- И подай еще одну кружку -- для него. Слуга несколько удивился, но рыцари были сами себе закон. Он вышел, не сказав ни слова. Дэффид все еще сидел на корточках у двери и оставался там, в стороне от них, пока слуга не принес еще одну кружку и не ушел снова. Джим закрыл за ним дверь. -- Давайте сядем за стол, -- сказал Джим. -- Присоединяйся, Дэффид. В комнате было всего три скамейки, но, подвинув небольшой деревянный квадратный стол, как обычно, к кровати, соратники сделали четвертое сидячее место. Дэффид занял это место, чтобы никто не смущался, не зная, куда садиться. Брайен сел справа от Джима, Жиль слева, а Дэффид оказался напротив, через стол. -- Ты, кажется, чем-то озабочен, Джеймс, -- сказал Брайен, наполнив кружки и поставив на место кувшин, прежде чем проницательно взглянуть на Джима. -- Если хочешь знать, у меня вызывает некоторые подозрения наш хозяин, -- ответил Джим. -- Меня удивляет, что он так быстро нас узнал после краткого визита в прошлом году. -- Ничего удивительного, -- сказал Брайен, -- хозяева постоялых дворов всегда запоминают лица своих гостей, чтобы встретить их как старых друзей, если они снова появятся. Он мог даже просто притвориться, что узнал нас, хотя, я думаю, действительно узнал. В конце концов, мы англичане во французском городе. -- Мы говорим на том же языке, -- не удержался от замечания Джим. Это было одно из удивительных явлений. Не только все люди, но и все животные, включая драконов, волков и даже таких существ, как Гранфер, говорили на одном языке. Это смущало пришельцев из мира, находящегося более чем на пятьсот лет дальше в будущем и ввергнутого в хаос различия языков. -- Да, -- сказал Жиль, -- но наши лошади, доспехи, оружие -- все просто кричит о том, что мы англичане, а они всего лишь французы. -- Это, конечно, так, -- сухо произнес Джим. -- Спасибо, что напомнил мне об этом. Значит, ты считаешь, что не стоит об этом беспокоиться? -- Не стоит, -- сказал Жиль. Брайен покачал головой: -- Я же сказал, что это в привычке у хозяев постоялых дворов. Но, по-моему, мы собирались поговорить о том, что нам делать дальше. -- Именно об этом я и хотел поговорить... и только между нами, -- сказал Джим. -- Но сначала мне надо вылезти из этих проклятых доспехов. Дайте мне буквально минуту. -- Мы все будем чувствовать себя удобней, если на нас будет меньше железа, -- сказал Брайен, поднимаясь. Джим уже встал, и Жиль не замедлил последовать за ними. Дэффид развернулся на своем сиденье и наблюдал за ними с холодным любопытством. -- Надо же, -- сказал он, когда части доспехов начали покрывать пол, -- такой вес и такие неудобства ради такого короткого времени, когда они должны послужить своему предназначению. -- Все хорошо, когда можно находиться на расстоянии пары сотен ярдов от врага! -- проворчал Брайен. -- Но когда твое дело -- подойти поближе... Жиль, ты не поможешь мне с боковой завязкой на нагруднике? Ты там, на берегу, завязал такой чертовский узел, что, я думаю, мне не развязать его за целый месяц. -- Я просто сделал его двойным, -- сказал Жиль, но принялся развязывать. Наконец, уже без доспехов, снова усевшись за стол, они приступили к делу. -- Наша задача -- найти Экотти,-- сказал Джим,-- именно это мы должны сделать. Найти, а затем придумать, как нам, вопреки его магии, захватить его и сделать достаточно беспомощным, чтобы допросить. Чем больше я думаю об этом, тем более невыполнимым мне это кажется. -- Найти его -- не проблема, -- сказал Брайен, наполняя свой кубок. -- Дайте мне просто побродить по городу и посмотреть, кого еще из англичан я здесь обнаружу. Вполне вероятно, что англичанин... или француз, которого я найду, в недавнем прошлом встречался со мной на турнире; такой человек сможет рассказать мне многое о том, что здесь происходит. Доброе копье странствует повсюду в поисках соперников. -- И подумай о том, -- вставил Жиль, -- что я могу встретить здесь земляков нортумбрийцев. Если я найду такого, то он в этих чужих землях будет мне как брат. От него я смогу узнать очень много. -- Но знает ли он что-то про французский двор?.. А Экотти, вне всяких сомнений, принадлежит к нему, -- заметил Брайен. -- Тот же, на кого натолкнусь я, сражается на турнирах и вполне может даже останавливаться при дворе. Он или состоит в гвардии короля, или его держат там для какой-нибудь службы. -- Ну, во всяком случае, -- сказал Жиль, -- вероятность того, что один из нас найдет кого-то в этом городе, велика, ведь твоим бойцам очень быстро наскучит бархатная обстановка при дворе. Дэффид потянулся и встал: -- Ну, а что касается меня, думаю, я займусь тем же, чем всегда. Весь день буду сидеть в общем зале и посмотрю, какие сведения достигнут моих ушей. Часто лучше подкараулить добычу, чем гоняться за ней. Я считаю, что это верно для охоты... любого рода. Он вышел. Жиль и Брайен поменяли свою одежду на облегающие штаны и кольчугу, закрытую сверху рубашкой с застежкой на цепочке, и, конечно, надели свои рыцарские пояса, к которым был сбоку прицеплен меч, а с другой стороны, в противовес мечу, кинжал. Они допили вино и тоже вышли. Джим заметил, что он страшно устал. Будто действительно провел без сна четыре дня. Было это действительно так или на него подействовало вино, но он ужасно хотел спать. Он достал из своих походных принадлежностей чистый тюфячок, который ему сделала Энджи, и расстелил его на полу. Это было единственное место, где он мог поспать, не опасаясь паразитов. Большая кровать, ширины которой хватало для трех взрослых мужчин, была, скорее всего, чумной палатой в миниатюре. Он снял одежду, положил ее рядышком и растянулся на тюфячке, использовав свою седельную суму вместо подушки и укрывшись дорожным плащом. Он тут же впал в дремоту. Ему приснилось, что он слышит громкий, гулкий шум. Даже во сне он определил, что это не просто шум -- с ним разговаривал дракон. Но что дракон... Джим открыл глаза. Над ним стояли три огромных дракона. У самого большого и шкура была темнее, и выглядел он, непонятно почему, более устрашающим. Этот дракон и говорил с ним: -- ...ну, дракон, ты во Франции, и ты англичанин. Где твой паспорт? -- Но я не... Джима поразил звук собственного голоса, это был оглушающий рев -- так он говорил, когда бывал в обличье дракона. Он и в самом деле был в обличье дракона. Плащ и одежда были разбросаны вокруг. Снова без всяких на то причин произошло нечто магическое. Джим поднялся, чувствуя себя нелепо в драконьем обличье. -- Вы не поняли, -- начал он, -- я... -- Мы здесь не для того, чтобы понимать, -- прогудел большой дракон, который был почти так же огромен, как и Джим. -- Мы знаем, кто ты такой и что собой представляешь. Ты дракон, который имеет дело с магией. Ты уже бывал здесь раньше, но тогда у тебя был паспорт. Тебе лучше иметь паспорт при себе и на этот раз! -- Но я как раз и стараюсь объяснить... -- начал Джим. Его прервал новый голос, знакомый, несмотря на то что он принадлежал дракону. Он был несколько выше голосов остальных драконов, находящихся в комнате, включая и голос самого Джима. -- Милорд желает получить свой паспорт сейчас или попозже? -- спросил голос за спинами трех драконов. Глава 17 Вся троица обернулась, открыв взору Джима Секоха, болотного дракона, низкорослого потомка многих поколений его предков, пораженных Темными Силами из Презренной Башни. Однако в данный момент был важен не его рост, а тот факт, что он держал в лапах большой раздутый кожаный мешок. На его морде застыло невинное выражение. -- Милордом велено было хранить этот паспорт, пока он не потребуется, -- сказал Секох, -- но я побоялся хранить его у себя всю ночь. Так что я вот принес... Джим понял намек. -- Конечно! -- прогудел он, раздвигая себе проход между двумя драконами. Он взял мешок у Секоха и был приятно удивлен его весом. Во всяком случае, он был тяжелее и больше паспорта, который Джим имел раньше. Он протянул паспорт в лапе, и самый большой дракон взял его. Он ослабил ремень, которым мешок был завязан сверху, и высыпал несколько драгоценных камней на свою огромную когтистую лапу, чтобы посмотреть на них. Самой первой оказалась огромная жемчужина -- единственная ценность, полученная Секохом в наследство. Но и рубины, бриллианты и изумруды, последовавшие за ней, были так же огромны и восхитительны. Самый большой дракон ссыпал камни обратно в мешок, завязал его и с подозрением посмотрел на Секоха: -- Кто ты такой? Откуда ты пришел? Или ты и есть дракон, занимающийся магией? -- О нет, -- сказал Секох, -- я просто помощник милорда, который прибыл спасти ваши жизни. Спасти их жизни? Джим быстро соображал. -- Да! -- прогудел он, и все трое опять повернулись к нему. -- Я тот дракон, о котором вы думаете. И я еще и маг. Смотрите! Он быстро написал у себя на лбу нужное заклинание и немедленно вернулся в человеческий облик, к несчастью, совершенно голым. Он схватил свой плащ и завернулся в него. Не только потому, что желал придать себе какое-то достоинство, но и потому, что в комнате было довольно холодно. За окном царила ночь, и в темноте ничего не было видно. Светильник, возможно, принесенный одним из явно французских драконов, освещал комнату. -- Мой помощник совершенно прав, -- продолжил Джим. Теперь его голос звучал более высоко и не так внушительно, но он заметил, какое сильное впечатление произвела на трех драконов перемена его облика. Как и большинство людей и драконов, которых он встречал, эти, похоже, испытывали изумление и опаску, столкнувшись с волшебником. Джим знал, о чем они думают: если он действительно владеет магией, то что же еще он способен сделать? -- Как вы все трое попали сюда? -- строго спросил он, используя полученное преимущество. -- Сюда, в самое сердце города, принадлежащего людям? Три французских дракона начали переминаться с ноги на ногу. -- Ну, видишь ли... маг, -- смущенно заговорил самый большой после продолжительной паузы, -- у нас есть договоренность с хозяином постоялого двора. Он привозит издалека, с востока, тюки странной мягкой ткани и другие вещи, которые вы... э... люди, высоко цените; и повозки, которые везут все это, проходят кое-где по открытому пространству. Мы гарантируем ему безопасный проход его товара в этих местах в обмен на бочонки вина, которые он часто посылает нам в своих повозках. Так как время от времени нам требуется поговорить с ним, он сделал двери в крышах своих деревянных фургонов, чтобы мы могли туда забраться. Вот так мы и попали сюда сегодня ночью. -- А не послал ли он вам весточку? -- спросил Джим. -- Не просил он вас приехать сегодня ночью? Все трое смутились еще сильнее. -- Да, -- наконец признался самый большой французский дракон, -- он сказал, что здесь может оказаться английский дракон, прибывший без паспорта. -- Он так много знает о драконах? -- спросил Джим. -- Знает, что английские драконы должны иметь паспорт, чтобы попасть во Францию? -- Да, маг, -- сказал самый большой дракон и поспешно добавил: -- Но он не знает, что собой представляет паспорт. Мы слишком умны, чтобы рассказать ему это. Если еще не разнеслась молва, что драконы используют драгоценные камни из своих кладов в качестве паспортов, то люди намного менее информированы, чем он опасался, подумал Джим. -- Понятно, -- сказал он. -- Ну, теперь, когда вы знаете, что я являюсь послом от всех драконов Англии ко всем драконам Франции, я должен немедленно поговорить с вашим предводителем. -- Маг, ты же знаешь, у нас нет предводителя, -- сказал самый большой дракон, -- но ты можешь все рассказать нам. Мы представляем все земли Франции. Мое имя Летан, и я представляю весь север и северо-запад, до самого моря. Ирен, слева от меня, представляет южный берег и весь дальний юг. А Рил, с другой стороны от меня, представляет все остальное. -- Хорошо, я расскажу вам, -- зловеще произнес Джим. -- Вы мало знаете о морских змеях, ведь Францию они не беспокоят так, как Англию, являющуюся островом. -- Морские змеи слишком хорошо нас знают, чтобы беспокоить, -- сказал Летан. -- Не будь так уверен, -- сказал Джим. -- В Англии любое место находится недалеко от моря. Вы не хуже меня знаете, как морские змеи ненавидят драконов, и у вас, как и у других драконов, есть клады, которым завидуют морские змеи. Вам не мешало бы понять, что все они, со всех морей, собираются уничтожить всех драконов и завладеть их кладами. Трое французских драконов некоторое время неловко молчали. Затем Летан заговорил снова, но уже немного резко: -- Мы -- французские драконы! И мы признаем, что наш опыт общения с морскими змеями невелик, но даже если то, о чем ты говоришь, правда, ни один из них не отойдет далеко от берега, да и то на короткое время. Да, мы знаем, что они нас ненавидят. Мы тоже их ненавидим. И все же, маг, как мы можем быть уверены в том, что рассказанное тобой -- правда? Джим знал, что большинство драконов очень трудно в чем-либо убедить, но этот Летан, похоже, был упрямее остальных. -- Предъявил бы я тебе такой паспорт, не будь опасность настоящей? -- спросил Джим. -- Ну, -- неохотно признал Летан, -- возможно, это и так... для вас. Змеи могут собраться вместе, чтобы угрожать вашему острову, но невозможно поверить, что они отважатся атаковать Францию! -- Ты знаешь, что они способны на все, -- сказал Джим, -- ты знаешь, что числом они превосходят всех драконов в мире... по крайней мере в двадцать раз. -- Он взял это соотношение из головы, но Летан тоже не знал настоящей цифры. Джим продолжил: -- Если змеи заполонят Англию, то, пока ваши люди будут держать занятыми английских людей, они найдут и откопают клады и уничтожат всех драконов. Ослепленные победой и богатством, ты думаешь, они не захотят стать еще богаче и не нападут на вас? Нет! Они немедленно обратят взоры на Францию и решат ограбить и ее. -- Они не посмеют, -- впервые подал голос Рил. -- Остановите ли вы их и сумеете ли очистить от них всю свою территорию? -- спросил Джим. Три пары красных глаз уставились на него. Конечно, не остановят. -- Кроме того, -- продолжал Джим, -- до тех пор пока будут побеждать, они продолжат нападать, потому что их много, а нас мало, и потому что один на один они больше и сильнее, чем мы. И драконов не останется. -- Но, маг... -- начал Летан и замолчал, очевидно, от недостатка слов. -- Подумайте об этом, -- сказал Джим. Они подумали. Определенно, подумали. Они посмотрели друг на друга, опустили веки, обратив свои взоры внутрь, затем открыли глаза и опять посмотрели друг на друга. Обдумывание было той вещью, которая ценилась у драконов. Обычно опасность заключалась в том, что они будут обдумывать ситуацию, пока не станет слишком поздно действовать. -- Времени осталось мало, -- сказал Джим. -- Король ваших людей Иоанн надеется вскоре выступить против Англии, и тогда морские змеи вторгнутся туда. Даже сейчас у вас слишком мало времени, чтобы донести эту весть до своих соотечественников, французских драконов, и чтобы они успели подготовиться. Вы можете сказать им, что у меня есть план, с помощью которого можно повернуть вспять морских змеев, не пролив ни капли драконьей крови. Но, чтобы этот план сработал, французские драконы должны перелететь в Англию, присоединиться к английским драконам и создать общий фронт против змеев. -- О, мы не можем этого сделать, -- сказал Рил и взглянул на Летана. Но тот и Ирен хранили молчание. Они колебались довольно долго, затем Летан заговорил: -- Маг, я не думаю, что мы за несколько недель сможем донести до каждого твое сообщение, собраться вместе и перелететь в Англию. Ты знаешь, мы не любим вас, англичан. Мы не живем сообща, как вы. Как знает твое волшебное величество, мы разбросаны по всей стране, хота, конечно, можем собраться вместе, если будет передано соответствующее послание. Но мы должны рассказать всем, в чем заключается твой план. -- Нет! -- вскричал Джим. -- Я скажу это только тем, кто возьмет на себя обязательство отправиться в Англию. И они должны подтвердить свое обязательство, передав мне эквивалент паспорта, но он должен содержать не один, а по крайней мере пять лучших драгоценных камней из клада каждого дракона. -- П-пять? -- заикаясь, переспросил Летан. Двое других, казалось, замерли на месте, удивленно уставившись на Джима. -- Ты меня слышал, -- сказал Джим. -- Но... но... это невозможно! -- воскликнул самый большой дракон. -- Я не могу... никто из нас не расстанется с пятью своими лучшими камнями, да еще при этом рискуя своей жизнью. -- Тогда оставайтесь здесь, -- сказал Джим. -- Предоставьте английским драконам защищаться самим. А когда не останется ни одного английского дракона, вы вместе со своими пятью лучшими драгоценными камнями окажетесь один на один с несметными полчищами морских змеев! Опять последовало долгое нерешительное молчание, во время которого драконы только переглядывались. -- Как мы можем сказать? Откуда мы знаем... -- У самого большого дракона опять не хватило слов. -- У вас в руках мои гарантии, -- сказал Джим. -- Посмотрите на эти драгоценности. Многие ли из вас имеют хоть один камень, подобный этим? Все они одинаковой величины, одинакового цвета и одинаковой ценности. Неужели вы думаете, я вручил бы вам нечто подобное, если бы положение не было таким отчаянным, как я описал? И опять самый большой дракон медленно ослабил ремень, которым был завязан мешок, содержащий паспорт, и высыпал в лапу столько камней, сколько та могла удержать. Все трое снова уставились на бриллианты, рубины и изумруды, и было заметно, как у них перехватило дыхание. Было ясно, что ничего подобного они еще не видели. Самый большой дракон положил камни обратно, завязал мешок и взглянул на Джима: -- Маг, я ничего не могу тебе обещать. Если на вас нападут морские змеи, может, мы будем на вашей стороне. Во всяком случае, я там буду! В противном случае... значит, с остальными ничего не получилось. - Это все, что я хотел услышать. Я хорошо знаю, все английские драконы хорошо знают храбрость своих французских собратьев, если уж они поднимутся на бой! Трое драконов выпрямились и слегка расправили свои сложенные крылья. -- Ты мог не напоминать нам об этом, -- сказал самый большой дракон, -- мы сделаем все, что в наших силах. Прощай, маг! Они развернулись и вышли, с трудом протиснув свои огромные тела в дверь. Когда они удалились, Джим закрыл за ними дверь и обернулся к Секоху: -- Теперь расскажи мне, как случилось, что ты появился в самый нужный момент, да еще и с этим паспортом? -- О, все это сделал Каролинус... -- выпалил Секох. -- Но я начну с самого начала, милорд. -- Давай! -- безропотно согласился Джим. Секох опять стал самим собой и важничал, используя титул "милорд", чтобы подчеркнуть, что Джим заслужил его обращение. Секох был низкорослый болотный дракон, но обладал всеми чертами обычных драконов, включая и желание начать историю с самого начала и дойти до кульминации, даже если этот процесс займет слишком много времени, в то время как все можно объяснить в двух словах. Сейчас нет смысла торопить его, подумал Джим, за окном еще темно, хотя ему показалось, что тьма начала редеть, возможно, ночь уже близилась к рассвету. Во всяком случае, на этот раз Секох может воспользоваться временем. -- Ну, расскажи мне всю историю с самого начала, Секох, -- сказал Джим. Тот приступил к рассказу, а Джим сбросил плащ и начал одеваться. Снова ложиться уже не было смысла. -- Ну вот, я услышал, что Каролинус заболел, но теперь находится у тебя в замке и поправляется, и подумал, что могу навестить его, -- задушевно начал Секох. -- Я очень уважаю мага, и, как твой и его соратник, я думаю... -- Все правильно, Секох, -- ободрил дракона Джим, натягивая штаны, -- давай дальше. -- Ну, во всяком случае, я отправился туда, -- продолжил Секох. -- К тому времени Каролинусу стало уже гораздо лучше, а тебя, Жиля, Брайена и Дэффида не было в зале. После того как поздравил Каролинуса с выздоровлением, я спросил о вас, и он сказал, что цель вашего путешествия -- Франция и что вы уже уехали. "Без паспорта?" -- спросил я. "Паспорт? Какой паспорт?" -- спросил он меня, и я объяснил ему, что ты никак не можешь отправиться во Францию, будучи как магом, так и драконом, без паспорта от твоей драконьей общины здесь, в Англии, а паспорт должен состоять из лучших камней клада каждого дракона. А ни один дракон не любит расставаться с камнями из своего клада, тем более с лучшими. Нам с тобой в последний раз это стоило много трудов. "Ну, это не проблема", -- сказал он. Ты знаешь, какой он раздражительный? -- Да уж знаю, -- ответил Джим. -- "Ну, это не проблема, -- говорит он, -- лети к ним и скажи, что я велел, чтобы они сразу же дали тебе камни!" -- "Но, маг, -- сказал я, -- они не отдадут так просто и скоро своих камней. Даже если ты сам отправишься к ним и будешь с ними спорить, и то уйдет несколько дней. Нам с лордом Джеймсом просто повезло в последний раз, что мы сумели получить паспорт до нашего отъезда". -- "Неужели нет? Я просто..." И тут он внезапно замолчал, -- сказал Секох, --- а затем говорит: "К чему все это беспокойство? Я тебе сделаю паспорт. Сколько в нем должно быть камней и какого они должны быть размера? Разного сорта, я полагаю?" -- "Всего в обшине восемьдесят семь достаточно старых драконов, имеющих клады, значит, нужны восемьдесят семь камней. Почти вот столько". -- Секох расставил лапы на несколько дюймов. -- Как образец размера и красоты я показал ему мою жемчужину, которую, так уж получилось, всегда ношу с собой для пущей безопасности. Теперь Джим был уже одет и машинально в нетерпении постукивал об пол каблуком правого сапога. -- Ну, чтобы не затягивать эту длинную историю, -- заторопился Секох, -- в общем, Каролинус сделал камни, но, после того как сделал их, сказал, что надо добавить один настоящий, который оживит все остальные... И в самом деле, пока он не добавил туда мою жемчужину, они выглядели какими-то тусклыми. После этого они засверкали, как ты только что видел. Вот что я привез во Францию в качестве твоего паспорта, вот что ты вручил... Летану, по-моему, так его зовут. Да, кстати, -- добавил Секох,-- маг сказал, что камни испарятся... я точно не знаю, что это означает. Они вроде как исчезнут, насколько я понимаю, через тридцать дней, так что нам надо за это время получить их обратно. -- Хм, -- сказал Джим, -- значит, я надул французских драконов, да еще и объявил о своем ложном представительстве от клиффсайдской общины. -- Ну да, -- сказал Секох. -- Но ты должен вернуться со мной в Англию, чтобы получить настоящий паспорт. Они должны дать его тебе во второй раз. -- Это так, -- сказал Джим, нахмурившись. -- Во всяком случае, -- продолжил Секох, -- после этого Каролинус объяснил мне, где тебя найти, и уже собрался отправить меня туда, как вдруг сказал: "Нет, подожди! Останься-ка со мной. Я скажу тебе, когда настанет время отправить тебя к ним". -- A, -- сказал Джим. -- Он, должно быть, почувствовал, что что-то должно произойти и кто-то может вмешаться со своей магией. -- Да, я в этом уверен, -- сказал Секох. -- Он, может быть, и не знал, что именно должно произойти, но не сомневался, что что-то случится. Во всяком случае, я ждал, пока он вдруг не сказал: "А теперь иди!" -- и я внезапно оказался здесь, у твоих дверей. Так я и пришел. -- Это он велел тебе сказать французским драконам, что я являюсь послом? -- Да, он, -- просиял Секох. -- Я забыл сказать тебе об этом. -- Ну, спасибо, -- поблагодарил Джим. -- Всей его магии вместе с моей не удался бы этот трюк, не явись ты вовремя и не скажи как раз то, что надо. -- О, спасибо, милорд, -- сказал Секох. -- Итак, теперь мы расшевелили французских драконов... А на это я не рассчитывал. За это стоило заплатить, -- сказал Джим. -- Единственным затруднением является то, что среди камней, которые унес Летан, оказалась твоя жемчужина. Джим знал, что эта жемчужина -- единственная драгоценность, оставшаяся в кладе Секоха. Она была всем его наследством и самым дорогим, что у него было. Его отец наказал ему никогда не продавать ее, и Секох никогда этого не делал, как бы он ни голодал вдали от своего болота. Теперь ею обладали французские драконы. -- Да, -- просто ответил Секох. Джим заметил влажный отблеск в маленьких глазках дракона. -- Не беспокойся, Секох, -- сказал он, -- ты получишь свою жемчужину обратно. Даю тебе слово рыцаря и мага. Я верну тебе жемчужину, даже если все и провалится! - О, спасибо, милорд! -- вскричал Секох. -- Спасибо! У него задрожали лапы, очевидно, его подмывало поцеловать Джиму руку на манер людских обычаев, но он был не уверен, что не нанесет Джиму вреда своими когтями, попробовав сделать это. Джим почувствовал себя очень виноватым. -- Давай больше не будем говорить об этом, -- грубовато сказал он. -- Да, милорд, -- ответил Секох, опуская лапы. Но если Секох теперь излучал уверенность и спокойствие, то Джима начали покалывать первые признаки легкого беспокойства. В щели ставен, закрывавших окна, пробивались первые лучи света наступающего дня. -- Жиль и Брайен отсутствовали всю ночь, -- сказал Джим не столько Секоху, сколько самому себе. Он облек свои страхи в слова, и в этом было что-то успокаивающее. -- Давай-ка подумаем об этом -- я не видел их со вчерашнего вечера. Дэффид не показывался всю ночь. Он собирался сидеть в общем зале. Мне надо разыскать их. -- Я пойду с тобой! -- с готовностью предложил Секох. Джим подумал о том, что произойдет, если кто-нибудь на постоялом дворе обнаружит Секоха, не говоря уже о половине населения Бреста, перед которым он предстанет при свете дня. -- Тебе нельзя... -- начал было он и на мгновение задумался. -- Нельзя допустить, чтобы люди на постоялом дворе или в городе увидели тебя. Разгуливающий по улицам дракон обязательно привлечет внимание, даже если это и не вызовет никаких неприятностей. Я тебя замаскирую. -- О! -- выдохнул Секох.-- А что значит "замаскирую"? -- Сейчас покажу, -- ответил Джим. Он написал на внутренней стороне своего лба: СЕКОХА - В ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОБЛИЧЬЕ Перед ним внезапно предстал, -- конечно, голый -- довольно сморщенный невысокий человек, еще молодой, но лицо и тело его свидетельствовали о годах лишений и нужды. Волосы были цвета темной драконьей шкуры. Нос длинный и тонкий. Рот широкий, а подбородок твердый, но маленький. Его плечи были узкими, а руки и ноги такими же хрупкими, как и все тело. Он был всего лишь пяти футов двух дюймов ростом. Секох посмотрел на себя. -- О нет! -- воскликнул он в ужасе. Глава 18 Джим тут же сообразил, что он сделал. Он совершенно забыл об одной черте драконьего характера, которую понял только через некоторое время после того, как попал в этот мир. Драконы не отличались особым умом. При этом, как правило, они являлись достойным животным эквивалентом средневековых мужчин и женщин, с которыми Джим имел дело каждый день. Их главной заботой было личное выживание и собственное имущество, хотя на словах они и уделяли большое внимание добродетели. Но они обладали одной чертой, о которую Джим прямо-таки споткнулся позже, возможно, это случилось потому, что сами драконы о ней никогда не говорили. Очевидно, они воспринимали это как должное в себе и в других драконах -- они необычайно гордились тем, что они те, кто они есть, -- драконы. Ради этой гордости они согласны были ринуться в битву, которую при других обстоятельствах обошли бы далеко стороной. После того как он выяснил это, Джим, задумавшись о прошлых событиях, лучше понял, почему Смргол, прадядюшка Горбаша по материнской линии, будучи почти калекой после хватившего его удара и в весьма преклонном возрасте, помог ему одолеть огра, а Секох, бездомный болотный дракон, бросился в битву с таким большим и ужасным драконом, как Брайагх, членом клиффсайдской общины, который соблазнился службой Темным силам, -- все это произошло, когда Джим с соратниками боролись с созданиями Презренной Башни. -- Извини, Секох, -- сказал Джим, -- но, сам видишь, другого пути нет. Единственный способ ходить со мной по городу и безопасно оставаться с нами на постоялом дворе -- казаться человеком. Обещаю превратить тебя обратно в дракона, как только это станет возможно. Ты ведь меня знаешь, не так ли? Ты знаешь, что я выполняю свои обещания! Тоска на человеческом лице, которое принадлежало Секоху, уменьшилась, но полностью не исчезла. А Джим уже задумался над другой проблемой. -- Давай-ка сообразим, -- сказал он, -- как нам раздобыть тебе какую-нибудь одежду. На первый взгляд проблема была непреодолимой. Джим мог магическим образом создать какую-нибудь одежду для Секоха, но он не знал, что носят здесь, во Франции, слуги, каковым должен был казаться Секох. А Джим не хотел, чтобы тот привлекал излишнее внимание. Затем Джим вспомнил, как уже случалось раньше, что это четырнадцатое столетие, а он английский барон, гость постоялого двора и, по местным меркам, богатый человек, обладающий положением в обществе и властью. За окном уже начался день, а значит, слуги на постоялом дворе зашевелились. Джим прошел мимо Секоха, открыл дверь и подошел к лестнице, которая вела на нижний этаж, в общий зал. -- Эй! -- крикнул он. -- Слугу к лорду Джеймсу! Немедленно! -- Он вернулся в комнату, закрыл за собой дверь и быстро сказал Секоху: -- Теперь слушай внимательно. Я только что позвал слугу. Когда он придет, я пошлю его вместе с тобой купить тебе одежду. Сейчас дам тебе деньги. Не отдавай их слуге. Просто передай их ему, когда тебя снабдят одеждой, и надменно скажи: "Позаботься об этом". Затем выйди из лавки, будто захотел подышать свежим воздухом. Подожди его снаружи. Он не догадается, что ты не знаешь цену деньгам. Он не поймет, что ты не знаешь, сколько стоит одежда, кстати говоря, я тоже не знаю. -- Не знаешь? -- изумленно переспросил Секох. Джим проигнорировал его вопрос и продолжил: -- Если ты дашь ему деньги и выйдешь, он побоится не принести тебе причитающуюся сдачу и не присвоит оставшееся. Он постарается как можно лучше сторговаться с продавцом и урвать немножко для себя, но вернет тебе большую часть того, что должен будет вернуть. Держи это у себя, пока не придешь сюда. Потом я кину ему монетку, и все будет улажено. -- Д-да, -- сказал Секох, -- я понял. -- Ты уж извини, что тебе придется идти по городу голышом, пока слуга не купит одежду... -- начал было Джим, но его остановило удивление на лице Секоха. -- Почему? -- спросил Секох. Джим мысленно ударил себя кулаком по лбу за глупость. Конечно же, будучи драконом, Секох ничего не знает про одежду и не видит ничего странного в том, чтобы ходить без нее, даже на людях. Он знает, что люди носят одежду, но он никогда раньше не был человеком, он все еще мыслит как дракон, которому вполне довольно своей шкуры. К счастью, в средневековом мире вид голого человека не повергает окружающих в шок, как это случилось бы в двадцатом веке. -- Неважно, -- сказал Джим, -- забудь, что я об этом упоминал. -- Хорошо, милорд, -- слегка удивленно проговорил Секох. Через несколько мгновений вошел слуга. Джим втолковал ему свой наказ. Он уже передал золотую монету Секоху, который спрятал ее в своем маленьком кулачке. -- Запомни, -- строго сказал Джим, -- это мой личный слуга, который только что догнал меня. Отнесись к нему с должным уважением. Он вам, здешним, не ровня! -- Да, милорд, -- ответил слуга. Испытывая достаточное благоговение -- ведь Джим с друзьями получил, возможно, лучшую комнату на постоялом дворе, -- слуга не позволил себе даже намека на усмешку. А может, зная, что Джим англичанин, он побаивался, что важный постоялец выхватит меч, усмотрев в его поведении хоть малейшую наглость. Они вышли. Джим прошелся по комнате, открыл ставни и смотрел на сияние дня, пока не вернулись слуга с Секохом, одетым в серые штаны и рубаху, голубую куртку и плоскую шапочку. Эта шапочка по фасону напоминала те, что носили люди рыцарского звания и выше, но достаточно от них отличалась, чтобы было вполне ясно, что Секох всего лишь слуга. -- Все прошло хорошо? -- нетерпеливо спросил Джим, когда слуге было выдано две мелкие монеты из сдачи, которую принес Секох, и тот, зажав их в кулаке, как золотой, вышел. -- Он заговаривал с тобой? Что ты ему сказал? -- О, он пытался. -- Секох задрал нос, очевидно, изображая, как он себя повел, когда слуга заговорил с ним. Как дракон, Секох почти инстинктивно перенял по крайней мере одну человеческую черту -- надменность. -- Я просто сказал: "Отстань от меня со своей болтовней!" -- Отлично! -- похвалил Джим. -- Это заставило его замолчать? -- Ну, не совсем, -- сказал Секох. Он начал извиваться в своей одежде. -- Люди носят это все время? Мне в этом неуютно. Тело зудит. Но они носят это все время, да? -- Кроме того времени, когда спят, -- сказал Джим. -- Но ты сказал, что он продолжал говорить. Что он сказал? -- О, что-то о том, как хозяин постоялого двора постоянно бьет слуг. Он сказал, что хозяин любит это делать. Во всяком случае, этот хочет сбежать. Он сказал, что это против чего-то называемого "городской закон", уйти без разрешения своего хозяина. Но он думает, что мы с ним имеем шанс сбежать с деньгами, которые у меня есть, и будем богатыми, пока не найдем нового места, чтобы жить и работать. Я сказал ему, что мне нравится у тебя. Он проворчал что-то вроде: "Ну, хорошо, можешь со мной не связываться и тоже закончишь в подвале". -- В подвале? -- переспросил Джим. Брайена и Жиля могли схватить и закрыть в подвале постоялого двора. Но при этом поднялся бы такой шум, который обязательно насторожил бы, даже здесь, наверху, в его комнате. -- Слуга сказал тоже? -- уточнил Джим. -- Именно это он и сказал, милорд, -- ответил Секох. -- Он имел в виду что-то особое? Тогда что он этим хотел сказать? -- Возможно, наши соратники заперты в подвале, -- предположил Джим. -- О! Тогда нам лучше прямо сейчас пойти и освободить их! -- сказал Секох. Он уже шагнул было к двери, когда заметил, что Джим за ним не следует. Он обернулся с удивлением на лице. -- Не все так просто, -- сказал Джим. -- Мы не можем спуститься и взломать дверь подвала, не подняв на ноги весь постоялый двор. Вполне может оказаться, что придется сразиться с такой кучей народа, с которой нам не управиться. Особенно если некоторые постояльцы, а так оно, несомненно, и будет, присоединятся к хозяину, просто ради развлечения. -- Может быть, -- согласился Секох. -- В таком случае достань мне такую же длинную острую штуку, как та, что висит у тебя на поясе. Не короткая, а та, длинная, сам понимаешь! -- Это называется меч, -- рассеянно проговорил Джим. -- Но у меня он только один, и вообще, от него никакого проку, если не уметь им пользоваться. -- Я думал, ты просто ударяешь им других людей, и все, -- сказал Секох. -- По-моему, я вполне смогу это сделать. -- Надо не просто ударять. Поверь мне на слово, -- мрачно возразил Джим. Брайен уже два года пытался научить его владеть мечом, а он еще и близко не подошел к тому, чтобы выстоять против человека с опытом Брайена более пары минут. -- Придумал, -- продолжил он, -- из ножки стола получится хорошая дубинка. И ты вполне можешь бить ею людей. -- Да? Хорошо. -- Секох был уже на другом конце комнаты и тянул за одну из ножек стола. -- Ее не отодрать, -- озадаченно сказал он. -- У тебя нет твоей обычной драконьей силы, -- пояснил Джим, -- сейчас я тебе помогу. Потянув за ножку вдвоем, они умудрились отодрать ее, сломав в том месте, где она была прибита к толстой столешнице. Секох взял ножку в руку и взмахнул ею. Затем взял ее двумя руками и опять взмахнул. -- Думаю, я буду делать это вот так, -- доверительно сообщил он Джиму. -- Хорошо, -- сказал Джим. -- Тогда я сейчас расскажу тебе, что мы будем делать. Мы с тобой спустимся вниз. Я закажу вина, ты держись рядом, будем считать, что ты мне можешь понадобиться или что-то в этом роде. Затем, когда на нас никто не будет обращать внимания, я встану, будто хочу выйти в отхожее место, и мы поищем вход в подвал. Если он закрыт, попробуем что-нибудь придумать, чтобы его взломать и проникнуть внутрь. -- Я готов, -- сказал Секох, радостно прикидывая в руке вес ножки от стола. -- Не пускай ее в дело, пока я тебе не велю, -- строго произнес Джим. -- Вообще-то, люди удивятся, когда увидят, что ты спустился в общий зал со сломанной ножкой от стола в руках. Сейчас что-нибудь придумаю... -- Внезапно его осенило: -- Придумал! Это объяснит не только ножку от стола, но и твое присутствие рядом со мной, когда я пойду во двор. И я возьму еще один меч, спрятав его под рубаху и пропихнув в штанину, из-за чего я не смогу сгибать ногу, будто хромаю. А теперь подумай, как это объясняет ножку от стола. Я использую ее как своего рода трость, чтобы на нее опираться. Потом, как только придет время воспользоваться ею, я отдам ее тебе. -- А...--В голосе Секоха явно прозвучала нотка разочарования. -- Но ты мне вернешь ее потом? -- Я верну ее тебе как можно быстрее, -- заверил его Джим, -- потому что я хочу, чтобы ты воспользовался ею. -- О, я воспользуюсь, -- пообещал Секох. -- Вот так. Моя нога не сгибается, я ее подвернул, потому и хожу с палкой, и все по их вине, ведь я упал из-за того, что у них на постоялом дворе все такое ветхое! -- сказал Джим, -- Мне не придумать лучшего плана, просиди я над ним всю ночь. Пошли! Джим взял у Секоха ножку стола и порылся в своих вещах в поисках запасного меча, который он, как и Брайен с Жилем, да и почти любой странствующий рыцарь, носил с собой на случай поломки основного клинка. Меч очень хорошо подошел для отведенной ему роли и устроился в штанине, которая была вязаной и хорошо растягивалась. Лезвие неприятно холодило кожу, а штанина топырилась, но это можно объяснить повязкой. -- Ну, все нормально, -- сказал Джим Секоху. -- Пошли. Они вышли из комнаты, Джим хромал и опирался на плечо Секоха, будто ему требовалась поддержка. Они медленно спустились по лестнице. Внизу около лестницы остановился слуга, который куда-то направлялся и так и застыл с открытым ртом, наблюдая, как они спускаются. -- Милорд ранен? -- спросил он, когда они приблизились. -- Да, черт побери! -- проревел Джим. -- Я подвернул ногу на вашей дьявольской, проклятой... -- Он продолжил сыпать проклятиями и оскорблениями, какие только мог придумать. Слуга слушал с восторгом. На континенте англичане были известны как любители посквернословить, но Джим установил новый рекорд, по крайней мере для этого постоялого двора. -- ... лестнице! -- наконец закончил он. -- Я... я очень сожалею, милорд, -- сказал слуга. -- Позвать хозяина? Вам нужен костоправ? -- Думаешь, я хочу, чтобы мне отрезали ногу! -- взревел Джим. -- Нет! Вина! Самого крепкого. И быстрее! Джеймс... -- Он повернулся к стоящему рядом Секоху, который хлопал глазами от удивления, что к нему обратились с таким странным именем. -- Усади меня за стол, Джеймс. Эй, ты, там... Джим повысил голос, прокричав последние слова, и слуга, который уже бросился в конец общего зала за вином, резко остановился и обернулся: -- Да, милорд? -- И принеси скамейку для моего человека! -- прокричал Джим. -- Он должен сидеть рядом со мной и поддерживать меня. Тогда я смогу положить ногу на скамью. -- Да, милорд. -- И слуга исчез. Он вернулся необычайно быстро, со скамейкой, стаканом для Джима и наполненным до краев кувшином. Секох грустно посмотрел на единственный стакан, но промолчал. Джим заметил это. -- Принеси еще один стакан! -- прокричал он вслед слуге, который опять удалялся. -- Я буду пить в две руки! Пораженный еще больше, слуга заспешил за стаканом. -- Это заставит их поверить, что нога у меня болит адски, -- сказал Джим, наполняя первый стакан, который ему принесли, вином из кувшина. Поднеся стакан к носу, он понял, что ему подали действительно крепкое вино. Из стакана несло смесью вина и бренди или какого-то другого крепкого напитка. Джим сделал глоток и поперхнулся. Он оказался прав, вино было разбавлено сырым спиртом. Интересно, подумал он. Перегонка в четырнадцатом веке была неизвестна, но здесь она несомненно имела место. И вино явно было недостаточно выдержанным. Очевидно, считалось, что, раз туда добавили неочищенный спирт, все одно вкус пропадет. Какую бы жидкость ни добавили в питье, она была равноценна чистому самогону, какой гнали там, в родном мире Джима. Тем не менее он умудрился осушить добрую половину стакана, прежде чем слуга появился со вторым. Притворяясь, что пьет, Джим махнул рукой в сторону кувшина и оторвал стакан от губ только на время, достаточное для того, чтобы приказать: -- Наполни второй стакан, чтобы он стоял наготове. Слуга сделал, что приказано, и встал рядом, готовый угодить. -- Нечего здесь торчать! -- рявкнул Джим. -- Джеймс проследит, чтобы стакан был полным. Джеймс... Он повернулся и взглянул на Секоха, который должен был помочь. Помедлив, Секох взял кувшин и наполнил стакан. Слуга ушел, а Секох наклонился к Джиму. -- Я забыл, что я Джеймс, -- прошептал он Джиму в ухо так тихо, как только позволял его человеческий голос. -- Правильно, Джеймс! -- громко сказал Джим и понизил голос: -- Все идет хорошо. Выпей тот стакан сам. Он для этого и принесен. Можешь выпить большую часть кувшина. Мне нельзя рисковать и пить слишком много, а если ты опьянеешь -- подумают, что ты потихонечку воровал вино, когда я отворачивался, а ты не умеешь пить, как я. -- Что значит "опьянеешь"? -- спросил Секох, с готовностью схватив стакан и опрокинув его себе в глотку. Он замигал: -- Хорошая штука! -- Запомни, -- сказал Джим, пристально посмотрев на него, -- ты сейчас не в своем драконьем теле. Ты не сможешь выпить столько, сколько пьешь обычно. А это особенно крепкое вино. В него добавили спирт. -- Что такое спирт? -- спросил Секох. -- Спирт -- это... -- Джим запнулся. -- Сейчас некогда объяснять. Просто запомни, что ты не можешь пить столько, сколько пьешь обычно. В противном случае напьешься. А когда напьешься, тогда и узнаешь, что это означает. Он продолжал осторожно наблюдать за Секохом, который вновь наполнил стаканы и нетерпеливо опрокинул в себя один из них, спрятав его под столом и наклонившись, чтобы никто не заметил, как он поднес стакан ко рту. Джим знал, к сожалению, из собственного опыта, что драконы способны выпить прорву вина, это даже трудно себе вообразить, и никогда не страдают от похмелья. Но Секох ныне весил не более тридцати пяти -- сорока фунтов. Трудно представить, что с ним может произойти. И все же, если один из них опьянеет, то лучше уж Секох, чем Джим. Они вдвоем осушили кувшин, и Джим заказал еще один. Сам Джим выпил около полутора стаканов и уже почувствовал эффект, но он не думал, что этого достаточно, чтобы помешать ему. Секох выпил остальное и не выказывал никаких признаков опьянения. Когда слуга вернулся с новым кувшином, Джим спросил его, где находится отхожее место. Слуга удивился. Большинство мужчин и женщин из высшего сословия пользовались ночными горшками у себя в комнате, а не общественными отхожими местами. Однако слуга, как и ожидал Джим, указал в конец двора и удалился. Джим подождал, пока слуга не исчез из виду, и с трудом поднялся на ноги. К счастью, так как было самое начало дня, они с Секохом сидели одни в общем зале. Постукивая ножкой стола, как импровизированной тростью, и опираясь на левое плечо Секоха, Джим направился в конец общего зала. Слева была дверь, которая, как он понял, вела на кухню. За этой дверью и скрылся слуга, и из нее появлялись почти все слуги. Справа поднималась лестница, по которой они только что сошли вниз, а в небольшом коридоре, начинавшемся за лестницей, имелись еще две двери. Коридор тянулся еще немного за эти двери, а потом поворачивал налево, и куда он уходил за углом, было не видно. Джим направился к этим дверям. Первая оказалась закрыта железным брусом, свободный конец которого был заперт на огромный квадратный черный железный замок. Замки, как Джим знал из учебников о средневековье, уже были известны в четырнадцатом столетии. Подойдя поближе, Джим увидел, что это типичный образчик нюрнбергского замка, о котором он читал. Одним концом тяжелый железный брус крепился к петлям на массивной деревянной двери, которые позволяли ему поворачиваться вверх между двумя железяками, являвшимися частью замка. Сам замок, как Джим и ожидал, был украшен орнаментом. В замке, как он и читал в учебниках, имелась скважина, благодаря которой даже он мог открыть замок кончиком кинжала. Надежность замков того времени зависела только от нарезки на бороздке ключа, а никак не от тонкости изготовления самого механизма. Фокус заключался в том, чтобы найти замочную скважину среди слоев искусно выполненных накладок в форме листьев и цветов на лицевой стороне замка. Она могла прятаться под одним или несколькими из них. Пока Джим стоял там, ему показалось, что он слышит за дверью какие-то звуки. Он осторожно постучал в дверь. Изнутри послышался ответный стук и раздался голос. -- Брайен? Джеймс? Жиль? -- Голос слабо просачивался сквозь массивную деревянную дверь. -- Это я, Дэффид ап Хайвел! Меня закрыли здесь! Джим быстро осмотрел лицевую сторону замка. Времени на поиски не было. В любую минуту мог появиться кто-нибудь из слуг, работающих на постоялом дворе. Джим покопался в памяти и моментально составил заклинание. ВСЕ ЗАМКИ - ОТКРЫТЬ Раздался скрипучий звук. Джим попробовал поднять брус, и тот легко поддался. Он толкнул дверь, и в коридор, спотыкаясь, вышел Дэффид. -- Быстро в нашу комнату, -- тихо сказал Джим. Но в этот момент из дверей кухни и из соседней двери появились люди, вооруженные дубинками, ножами и даже несколькими мечами. Глава 19 Джим быстро достал из штанины запасной меч и дал его Дэффиду. Две группы нападающих внезапно столкнулись не с изумленным и, возможно, беззащитным человеком, а вооруженными мечами с широкими клинками противниками и неким слугой с ножкой стола вместо дубинки, готовыми к бою. В результате нападающие сделали то, что подсказал им инстинкт. Они остановились, и это была ошибка. Чего они не знали и о чем позабыл и сам Джим, так это того, что Секох не был настоящим человеком. Он был драконом, временно оказавшимся в облике человека. Когда-то он обладал чрезвычайной драконьей осторожностью, тем типом осторожности, которым от природы наделены животные и дети. Вообще-то, он казался совершенным трусом, пока вместе с остальными соратниками не принял участия в битве у Презренной Башни. Но с тех пор как он осознал свою причастность к победе над созданиями Презренной Башни, Секох утратил осторожность. У него сохранилась только та часть драконьего инстинкта, которая заставляет его род отчаянно бросаться в битву, когда дело доходит до нее. С тех пор он стал известен как самый яростный дракон на мили вокруг. Более крупные драконы ходили вокруг него на цыпочках. Он всегда был готов ввязаться в драку из-за любого пустяка, наброситься на противника, невзирая на его размеры. Он искренне верил, что ему нечего терять, а те, кому было что терять, не видели никакой выгоды в том, чтобы вступать с ним в бой. Вот потому-то теперь, когда противника охватило сомнение, Секох не колебался. Он бросился на людей, появившихся из дальней двери, двое из которых были вооружены мечами, и пустил в ход свою дубинку. Одно дело, когда человек с мечом сталкивается с противником, который питает достаточное уважение к оружию. И совсем другое дело -- столкнуться с явным сумасшедшим, с дубиной в руках, с дикими, с налитыми кровью глазами. Секох совершенно не задумывался о том, на что способен меч. Как и большинство средневековых рыцарей, его занимало не то, что могут сделать с ним, а то, что он может сделать с врагами. В результате получилось так, что хорошо вооруженная группа нападающих -