отрывочную информацию, которую она за такое короткое время наспех вложила в них. Они уже умели из отдельных кубиков знаний строить целый дом представления о мире. Она увеличила хранилища памяти черепашек, оснастила их новыми датчиками чувств, придала им больше подвижности и маневренности. Теперь они могли острее прежних видеть, слышать и ощущать. Одно из соединений пластов было предназначено для концентрации и проявления эмоций. Но таким крошечным показался этот пласт, что Дайрин с помощью компьютера значительно, почти в три раза, расширила его и подключила к другим ассоциативным областям. Новые черепашки уже умели не просто усваивать информацию, но и реагировать на нее: радоваться или грустить, волноваться, сердиться, расстраиваться, сочувствовать, приходить в отличное или, наоборот, в угнетенное состояние духа, менять настроение. Они стали уже не просто механическими игрушками с невероятной памятью, но почти живыми существами, имеющими свой характер, свои эмоции, свою индивидуальность. Вот теперь можно было бы дать любой из них отдельное, только ей подходящее имя. Мало того, Дайрин предусмотрела и возможность развития, изменения характера и реакции черепашек на изменения в обстоятельствах или в окружающем их мире. Они, как люди, умели теперь развиваться, правда, только внутренне, не меняя по существу свою форму, не старея и не разрушаясь от времени. Дайрин наконец остановилась, разогнула затекшую спину, подвигала отсиженной ногой и облегченно вздохнула. Она вспомнила про свой надкушенный и недоеденный сандвич, однако он уже успел зачерстветь, так долго она возилась с черепашками. - Послушай, - обратилась она к компьютеру, - не мог бы ты попросить Материнскую Планету, чтобы она создала пару-другую черепашек по моей схеме? - Потребуется значительное перепрограммирование, - заявил компьютер. - Ха! - беспечно воскликнула Дайрин. - Времени у нас достаточно, спешить некуда. Экран компьютера быстро заполнился бинарными рядами. Компьютер снова беседовал с Материнской Планетой. "С чего это я взяла, будто у меня времени хоть отбавляй?" - спохватилась Дайрин, поглаживая Непоседу, вновь вскарабкавшуюся ей на колени. - Ты закончил анализ по Одинокой Силе? - спросила она. - Полная информация, - с готовностью откликнулся компьютер. Цифры бинарных рядов сменились строками текста. Но Дайрин не спешила вчитываться в строки, зеленеющие на экране. Она подняла глаза к небу. Млечный Путь почти весь вытянулся из-за горизонта и плыл в черноте неба. Лишь тонкий, редкий хвост его еще скрывался за краем планеты. И весь он изогнулся, словно змеился. Световой мост. Тусклое красное солнце послушно, будто привязанное невидимой нитью, тянулось за уплывающим Млечным Путем, "Это солнце - очень старая, древняя звезда, - подумала Дайрин. - Она могла быть одной из первых звезд, сотворенных в здешней Вселенной. И вот, старея, она как бы уходит на задворки из первого ряда. Конечно, она одна из первых, если находится в свите Млечного Пути, этого столь далекого скопления звезд..." Мысль эта неприятно ее поразила. Вдруг до Дайрин долетел какой-то тревожный звук. Он шел изнутри планеты. Грохочущая, низкая вибрация, волной пробежавшая по поверхности. - Что?.. Что ты чувствуешь? - спросила она компьютер. И он так же тревожно ответил: - Колебания сейсмического происхождения, - он запнулся на секунду и уже ровным "компьютерным" голосом произнес: - Сила 2.2 балла по шкале Рихтера. Колебания возрастают. Обеспокоенная, Дайрин вскочила на ноги. Черепашки всеми своими ножками упирались в зеркальную поверхность планеты, но все же не могли удержаться на месте и скользили, крутились волчком. Самая сообразительная из них Непоседа обхватила только что подаренными ей ручками ногу Дайрин и вопросительно уставилась на нее. - Опасность есть? - спросила Дайрин. Компьютер отчеканил: - Точных данных нет. Изгиб еще не произошел. 3.2 балла по шкале Рихтера с тенденцией к увеличению. Причина - извержение вулкана в том полушарии планеты, которое находится под опекой звезд. "Какая такая опека? - мелькнуло в голове у Дайрин и тут же другая мысль отвлекла ее: - Нужно изменить чертеж их ног, если подобное здесь часто случается. Бедные черепашки неустойчивы и немобильны". Но ее внимание снова отвлекли странные явления. Что-то происходило со светом. Цвет неба колебался: из чисто розового, затоплявшего долину, он, тускнея, медленно переходил в мутный темный и, густея, приобретал багровый, кровавый оттенок. Солнце меняло свою форму! Правый его край, казалось, сжимался, коробился, как тлеющий лист бумаги. Оно пульсировало: то вспухало, то вытягивалось, то вновь обретало прежнюю округлость. И снова искажалось. С каждым разом солнце как бы уменьшалось в размерах, сжималось, убирая, втягивая лучи. Это было похоже на то, как растопыренная ладонь медленно сжимается в кулак. Только и кулак этот уже усыхал, становясь крохотным, сморщенным старческим кулачком. Затем солнце вытянулось, стало овальным. И овал этот тоже начал искажаться. Вот уж он похож на искривленное сердце, потом и вовсе стал растягиваться, удлиняться, словно конфета-тянучка. Медленно текло вытянутое до неузнаваемости солнце, и красный свет его колебался, клонился, дрожал и метался, как пламя свечи, которую вот-вот задует ветром. Дайрин замерла. Сердце ее тревожно сжалось. Все это было так не похоже ни на одно известное ей астрономическое явление, к примеру, на затмение солнца. Скорее можно было подумать, что на ее глазах ломаются, рушатся все законы природы. - Что это? - прошептала она, ни к кому не обращаясь. Но компьютер тут же с готовностью ответил: - Перемещение системного объекта по направлению к первичному. Перемещающийся объект - черная микродыра. - Поясни, - потребовала Дайрин. - Сближение орбит планеты и черной дыры, - коротко пояснил компьютер. Дайрин почувствовала, как у нее слабеют ноги. Она села. Да, да, компьютер уже предупреждал ее о черной дыре, но она как-то не обратила на это внимания, пропустила мимо ушей. И вот теперь... Грохот и волнообразные подрагивания под ней стали замирать. - Вычисли орбиту этой штуки, - потребовала Дайрин, стараясь не произносить вслух слова "черная дыра". - И сколько это будет длиться? - Неопределенно. Идет работа, - сосредоточенно пробурчал компьютер, быстро перегоняя по экрану табуны цифр и строк. - Мне это не нравится, - вдруг четко и ясно произнесла Непоседа. Дайрин поглядела на нее с удивлением: эта привязчивая черепашка заговорила! Она взяла ее на колени. - Не бойся, малышка, - сказала она ласково. - Ты не одна. Меня тоже, кстати, немного трясет. - Девочка помолчала немного и улыбнулась: - А ты становишься сообразительной. Твоя мама-планета начала сортировать слова? - Это больно, - чуть мрачно произнесла Непоседа. - Больно? - Дайрин так и не поняла, к чему относятся эти слова - то ли к тому, что происходит на планете, то ли к попыткам говорить. Ей сейчас некогда было в этом разбираться. Девочку серьезно беспокоила черная дыра. Появление такой черной дыры может нарушить порядок всей звездной системы, а что будет с Материнской Планетой? Если она действительно живая, в чем Дайрин уже не сомневалась, то изменение всей планетарной структуры может убить ее. А вдруг орбиты черной дыры и планеты пересекутся? Тогда не отделаться лишь приливами-отливами и землетрясением. Планета может потечь, как это несчастное старое солнце над ней. Дайрин, как любому человеку в беде, хотелось с кем-то поделиться своими тревогами, мыслями, догадками. К счастью, у нее теперь был славный маленький собеседник. - Не трусь, Непоседа, все уже закончилось - успокоила она черепашку, на самом деле стараясь успокоить себя. - Непоседа, - с удовольствием промурлыкала черепашка. - Тебе нравится твое имя? - улыбнулась Дайрин. - Тебе нравится, что у тебя вообще есть имя, да? - Для того чтобы сохранить программу, ее нужно назвать, - механическим голосом произнесла Непоседа, словно отвечая заученный урок. - Я названа. И все же в этом механическом голосе слышались живые нотки страха и надежды. - Все кончилось, малышка, не бойся, - еще раз попыталась успокоить черепашку Дайрин. Сама она не была так уж уверена в этом. Она исподтишка косилась на небо. Ей показалось, что солнце стало еще меньше. В черной пасти Космоса оно казалось крохотной горошиной, пожираемой безжалостным великаном. И этим пожирателем была черная дыра, жадно всасывающая, поглощающая свет тускнеющего солнца. Но, может быть, сила гравитации черной дыры не так велика, чтобы поглотить солнце и втянуть в себя планету? Она лишь искривляет свет, что и создает иллюзию искажения формы солнца. Дайрин только кажется, что солнце уменьшается. Оно просто меньше света дарит планете. Успокоив себя этим, Дайрин снова обратилась к компьютеру. - Давай возвращаться к работе, - с показной беспечностью приказала она. - Какое задание? - спросил компьютер. - Показать орбиту черной дыры или информацию об Одинокой Силе? - Орбиту! На экране возник сложный рисунок, такой многомерный и нескончаемый, что компьютер показал его не полностью, а медленно перемещал, по мере того как Дайрин разбиралась в клубке линий и графиков. Орбита черной дыры была несимметричной. Эта хищница словно бы бросалась из стороны в сторону, выискивая жертву. Она стремилась захватить в свою орбиту или хотя бы пересечься на близком расстоянии то с одной планетой, то с другой. Двадцать, тридцать орбит больших и малых планет гигантскими овалами вычерчивались на экране, и черная дыра пыталась набросить петлю своей орбиты на каждую, желая заарканить их, остановить в нескончаемом беге, будто лассо, накинутое на шею дикого вольного коня. И ближе всего черная дыра была к солнцу, висящему над Материнской Планетой. Она проносилась мимо его гигантской орбиты по касательной. Вполне возможно, что когда-нибудь несчастная эта багровая звезда угодит все же в мертвый центр черной дыры и тогда... не хотела бы Дайрин видеть, что тогда произойдет. Но пока влияние черной дыры ограничивалось лишь возникновением на планете вулканов, этих вспухающих пиков на ровной ее глади. Зато именно вулканы, извергающие расплавленную кремниевую лаву, создали этот живой организм. Без повторяющихся в вечности прохождений черной дыры вблизи планеты никогда не легли бы так, в удивительной гармонической последовательности, кремниевые слои, не сложились бы в необыкновенно сложную структуру, позволяющую усваивать информацию и даже мыслить! Удивительная неслучайность случайных совпадений! - О'кей, - удовлетворенно сказала Дайрин, - давай-ка теперь займемся нашей Материнской Планетой. Когда и сколько новых существ может она... родить или попросту выпустить на волю? - Идет работа, - строго ответил компьютер. - Тогда дай мне пока почитать, что ты собрал об Одинокой Силе, - попросила Дайрин. Страницы текста поплыли на экране. Дайрин принялась читать. Непоседа снова забралась к ней на колени и, кажется, силилась вникнуть в смысл бегущих строчек. Дайрин быстро пролистала и прочитала все о последнем приключении Ниты и Кита и углубилась в чтение исторических справок, легенд и воспоминаний о деяниях Одинокой Силы в давние времена. Ей хотелось понять смысл ее действий, разгадать способы и излюбленные приемы, которыми она пользовалась. Но оказалось, что никакой системы в ее поведении, в ее действиях нет. Она произвольно выбирала жертву, всегда неожиданно и, казалось, случайно сталкивалась с ней, действовала непредсказуемо и на первый взгляд неразумно. Ее победы и поражения выглядели случайными. Люди легко попадались на ее удочку и так же легко, казалось, избегали гибели. Дайрин никак не могла понять, каким же способом бороться с ней, какие методы хороши, а какие приемы никуда не годятся? Годилось, можно было подумать, все. Доходило до смешного: один Волшебник с планеты Альтаир просто-напросто пригласил Одинокую Силу на обед, хорошо угостил ее и таким образом добился своего. Дайрин не совсем поняла, чего же хотел Волшебник, но, кажется, он работал над увеличением густоты меха альтаирцев. Впрочем, истинная цель Волшебника, вероятно, затерялась в веках, стерлась из памяти людей. "Может быть, мне угостить ЕЕ сандвичем?" - усмехнулась Дайрин. Она так и не поняла, чего же ей ожидать от Одинокой Силы. Может быть, компьютер что-то утаивает или не знает? Она опять вернулась к описанию последнего дела Ниты и Кита. Прочла все внимательно, сравнивая сухое описание с тем, что она слышала от сестры, вспоминая, как и что говорили и делали Нита и Кит при ней в других ситуациях. Превращение Ниты в кита в официальном отчете Совету было названо "предпоследним прояснением и выбором". Дайрин напряглась. Что выбрала Нита? И что для нее в этот момент прояснилось? Ей очень захотелось, чтобы старшая сестра сейчас оказалась рядом и можно было бы ее обо всем расспросить. Но нет, Нита, конечно же, станет ругать ее за все глупости, что она натворила. А за последние полтора дня Дайрин натворила немало. Себе-то можно сознаться... И все же хоть с кем-то посоветоваться надо, ну самую малость. Любой, пусть и пустяковый, крохотный совет не помешал бы... - Готово, - вдруг вмешался в ее мысли компьютер. Дайрин очнулась и вспомнила, что просила компьютер подключиться к разуму планеты. Теперь он готов был ответить на все вопросы. - О'кей, - откликнулась Дайрин. - Спроси, что с ней происходит? Компьютер глухо заверещал и вдруг громко и четко произнес: - Предупреждение! Прочность поверхности подлежит изменению без уведомления. Требуется готовность к заклинанию. Изменение? Какая-то опасность? Быть готовой к заклинанию? Дайрин вся подобралась. - Ты имеешь в виду, что я должна отступить? Компьютер перешел на обычный разговорный язык и словно бы покивал монитором: - Я думаю, что именно это я и сказал. Дайрин вскочила на ноги и принялась нервно ходить туда-сюда. - Послушайте, ребятки, - сказала она, - давайте-ка выбираться отсюда, пока не поздно. Черепашки покорно вереницей поплелись за ней. Но куда она направляется? Дайрин и сама точно не знала. Примерно через четверть мили она остановилась. - И далеко надо идти? - спросила она у компьютера. - Идет работа, - отчеканил он. Дайрин снова услышала грохот где-то в глубине планеты. Но он был глуше, мягче, чем в первый раз. Он был похож на некое утробное урчание и не так испугал ее. Вдруг поверхность под ногами Дайрин накренилась, заколебалась и стала словно бы всасывать осколки кремния, появившиеся после создания черепашек. Ямы, вмятины и вообще все неровности совершенно сгладились, зато появилась небольшая рябь, всколыхнувшая ровную поверхность. Затем мелкая рябь перешла в гладкие, бесконечно колышущиеся волны. Наконец вся видимая поверхность закипела, как горшок с сиропом, завихрилась, закружилась в водовороте и стала слоиться переливающимися, перетекающими одно в другое цветовыми пятнами. Казалось, планета под ее ногами должна бы раскалиться от такого бурления, но она оставалась абсолютно холодной. - Неназванная, - обратилась к ней Непоседа, - куда будем перемещаться? "Неназванная? - удивилась Дайрин. - Ах да, она же не знает моего имени!" Девочка присела на корточки перед этим забавным существом. - Ты хочешь спросить меня о чем-то, но не знаешь, как меня называть? Меня зовут Дайрин. - Дай-рин! - отчеканила черепашка. Дайрин улыбнулась. Если честно, то она никогда не была в восторге от собственного имени. Но то, как произнесла ее имя эта малышка, ей понравилось. - Так что ты хотела узнать? - спросила она. - Дай-рин, - с удовольствием повторила Непоседа, - я задала вопрос. Почему ты так медленно обрабатываешь данные? В первый момент девочка не поняла, а потом поразилась своей недогадливости. Ну конечно, скорость разговора компьютера с Материнской Планетой намного превышала возможности человеческого мышления. Им, в доли секунды усваивающим горы информации, ждать, пока она сообразит и ответит, было, наверно, так же нудно, как обычному человеку наблюдать за ростом дерева. - Для моего образа жизни я достаточно быстро соображаю, - пояснила Дайрин. - Медленным это кажется только тебе. - А существует где-то еще такая же медленная жизнь? - полюбопытствовала Непоседа. - Конечно! - засмеялась Дайрин. - Ее полно повсюду. Это ты да "Эппл" живете "быстрой жизнью". - Она подумала и осторожно добавила: - Видишь ли, как ни странно это тебе покажется, быстрой жизнью живут лишь неживые механизмы. - Я это поняла, - спокойно ответила Непоседа, - Нам это уже объяснил твой Даритель Знаний. - Компьютер? - догадалась Дайрин. - Да, - подтвердила черепашка и с неожиданным напором потребовала: - Цель изменений? - То есть? - не поняла Дайрин. - Какова цель работы новой программы? "Она уже сообразила, что я переделываю их, изменяю структуру и суть, - подумала Дайрин. - О, они умнеют просто на глазах! Чего доброго, скоро станут умнее меня! Хорошо ли это? Да просто здорово! Они превратятся в субкомпьютеры и сконцентрируют в себе столько сведений, сколько нет и во всей Нью-Йоркской публичной библиотеке! Вот в какого незаменимого, замечательного дружка превратится эта нелепая Непоседа! Но как же ей объяснить цель моей работы?" - Видишь ли, - осторожно начала она, - когда я уйду, вы сами должны будете усовершенствовать свой мир. Для этого я и создаю все новые и более совершенные конструкции, позволяющие не только постигать, но и переделывать мир. - Дай определение понятия "уйду", - уловив в этом слове что-то тревожное для себя, потребовала Непоседа. - Я же не могу оставаться здесь всегда, - начала Дайрин, - Ну как бы сказать это понятнее? Мое физическое присутствие здесь должно скоро закончиться. Но не беспокойся. Вы не будете беспомощными. - Будем! - закричала Непоседа, и, казалось, вся планета возопила через нее. - Нет, не будете, - твердо повторила Дайрин. - Не паникуй. Я обо всем позаботилась. Ты же видела, что я записала в программу компьютера уйму чертежей. Каждый чертеж - это новое, более совершенное существо. И все они отличаются друг от друга. Поняла, для чего я это сделала? Чтобы они могли, каждый из них, решать различные задачи и быть непохожими на остальных не только внешне, но и по своим способностям. Как люди, - добавила она, сознавая, конечно, что это сравнение здесь неуместно и останется непонятым. - Скоро вас будет больше. - Как? - допытывалась с детским упорством Непоседа. Ну как ей это объяснить? - Вы станете непохожими друг на друга. Разными, - пыталась она втолковать черепашке, - словно бы раздвоитесь, скопируете свою основную программу и еще овладеете способностью к медленной жизни. Не могла же Дайрин сказать, что хотела бы создать с помощью компьютера какое-то подобие человеческого существа, с его мышлением, чувствами и эмоциями. Она не поймет, пожалуй. Она и не поняла. Вернее, не приняла. - Запрещенный вызов функции, - сказала Непоседа, помедлив. - Нет. Поверь мне. Это вас не уничтожит, а, наоборот, сделает еще более сильными и неуязвимыми. Вы не будете уже бегать безликим стадом. С разными и непохожими на тебя интереснее разговаривать, дружить и даже играть, - волновалась Дайрин, - Запрещенный вызов функции, - не соглашалась Непоседа. - Ну как тебя убедить? Верь мне. Просто поверь, и все! - настаивала Дайрин. - Ой, посмотри! Взгляни на это! - Она обвела рукой вокруг себя. И действительно, происходило чудо! Поверхность, только что вздымавшаяся и рябившая, вдруг успокоилась, стала опять гладкой и стеклянной. Но на ней кое-где остались, будто застывшие волны, выпуклости и бугры. И сквозь каждый изгиб поверхности, сквозь каждый растрескавшийся, словно громадное яйцо, холмик, стряхивая осколки, выпрямляясь, вставали неуверенно и неловко, как новорожденные жеребята, стеклянные фигурки. В розовом свете возродившегося солнца они сверкали и искрились. Одни были высокими и стройными, другие - коротконогими, коренастыми, некоторые - длинными, плавными, состоящими из множества сочленений, эти - округлые, легкие, изящные, те - наоборот, массивные, сильные. Они выпрастывались из поверхности планеты и шагали, скакали, ползли, скользили, катились к Дайрин. Вскоре она и все черепашки были окружены десятками и сотнями стеклянных фигурок. Лес гибких рук, посверкивание датчиков, блики вращающихся выпуклых, многогранных, как хрустальные шарики, глаз, переливы глубинных, как бы перетекающих из слоя в слой нежных красок. Все это было необыкновенно красиво, ново и просто непостижимо. Неужто все это великолепие вызвала к жизни она, Дайрин? Сотворенная из стекла жизнь. - Посмотри на них, - восхищенно воскликнула Дайрин. - Это как будто ты сама, но в сотнях, тысячах вариантов. Теперь ты понимаешь, зачем я это делала? - Данные получены, - растерянно сказала Непоседа. - Верно! - воскликнула Дайрин. - И ты станешь получать их" эти данные, эти живые доказательства опять и опять. Тысячи вас, подобных, но разных, будут обучать друг друга, обмениваться запасами своей памяти, создавать новые цепочки понятий и учиться, познавать, усваивать, а в конце концов и создавать новое. Каждый будет видеть и понимать по-своему. Он расскажет об этом другим. Вы не будете только быстрой жизнью, неживыми механизмами. Вы научитесь копировать свои программы, передавать их по наследству. Вы станете настоящими Волшебниками... - Функция законная, - вдруг согласилась Непоседа, - Степень трудности? - Что? - не поняла Дайрин. - Будет больно? - жалобно спросила черепашка. - Как в пасти темноты? Сердце Дайрин сжалось. Она обняла Непоседу. - Я не знаю, малыш. Может быть. Но ты не бойся. Я с тобой. Ты просто ухватись за меня. - Она повернулась к компьютеру: - Ты знаешь, как описать это, чтобы Материнская Планета поняла? Ты ведь должен будешь разделить ее и их программы, сделать их самостоятельными, отдельными от нее. Но нужно, чтобы, оторвавшись от матери-планеты, они не теряли связи с ней. - Программа принимается, - ровно ответил компьютер. - Требуется выяснить, какие части волшебного программирования дать каждой индивидуальности и какому номеру особи. Очередность и степень насыщения информацией. Она поглядела на него с удивлением. - Зачем разделять? Дай каждому полную программу. Каждый номер, как ты их называешь, имеет право стать Волшебником. - Требуется дополнительное подтверждение команды, - не подчинился компьютер. - Почему? - недоумевала Дайрин. - Такое насыщение Волшебниками превышает допустимый процент, - пояснил компьютер. - Да? - поразилась Дайрин. - А какое соотношение на Земле? - Соотношение потенциальных Волшебников и неспособных к Волшебству - один к трем. Соотношение практикующих Волшебников к потенциальным Волшебникам - один к ста. Соотношение... - тарахтел компьютер. - Твои проценты означают, что на Земле... шестнадцать миллионов Волшебников? - перебила его Дайрин. - Шестнадцать миллионов четыреста, - уточнил компьютер. Дайрин помолчала, переваривая эту грандиозную цифру. Да, много. Но она-то хочет здесь, на этой планете, сделать их всех, всех поголовно Волшебниками! А почему бы и нет, если это в ее силах? - Даю подтверждение. Три раза достаточно? - спросила она. - Достаточно. Программа готова, - подчинился компьютер. - Начинай, не тяни, а то они вон истомились от ожидания и страха. Гляди, как трясутся! - Дайрин прижала к себе вздрагивающую, словно щенок, Непоседу. Компьютер тихо заверещал. Экран его зарябил от бегущих рядов цифр и формул. Ноги бедняжки Непоседы судорожно задергались. Дайрин крепче прижала ее, обхватив обеими руками. Вдруг и саму ее затрясло. Она почувствовала, как через нее проходят силовые линии, пронзают мозг, делают безвольным тело, ватными ноги и руки. Ну конечно, ведь это ее чувства, ее мысли, ее существо переходит, трансформируясь, превращаясь в формулы программы, в жадно впитывающие структуры этих существ. Человеческие чувства проникали и растворялись в глубине их механических организмов. А вдруг они все высосут из нее, опустошат и то, что было ей дороже всего на свете - самое сокровенное, составляющее основу ее личности, - никогда уже не вернется? Опустошение - вот что страшило сейчас Дайрин. А тем временем мозг ее наполнялся какими-то непонятными ей, но быстро растворяющимися в памяти понятиями и формулами, ее знания о мире увеличились в сотни, нет, в тысячи раз. И это новое знание перемешивалось с прежним, рождая какие-то пока еще смутные, но неожиданные мысли. И боль, разрывающая тело. И крик, ее крик, который как бы несся не из нее, а помимо горла и рта, вылетая прямо из груди... И вдруг - тишина... Казалось, что все ее чувства, мысли, воспоминания аккуратно сложены в контейнер, опечатаны, распределены по полочкам. И этот контейнер и есть она, Дайрин. Вокруг нее застыли самые невероятные стеклянные фигурки. В центре этого круга, даже не просто в центре, а внутри его, внутри каждого их них была она, Дайрин. Ей было страшно, все пугало, но ведь она сама хотела этого, она их заставила, она уверяла их, что все будет о'кей. Так и будет! О'кей! Она уверена. Глаза ее были крепко зажмурены. Сердце колотилось как бешеное. Непоседа, этот комочек ужаса, дрожала в ее руках. Да, надо взять себя в руки! Тишина. Вновь тишина. Наконец настоящая, успокаивающая тишина. Она осмелилась открыть .глаза и оглядеться вокруг. Непоседа застыла у нее на коленях. Сверкающие шеренги стеклянных существ медленно, словно бы освобождаясь ото сна, начинали шевелиться, распрямляться, вытягиваться, посверкивать глазами, сгибать-разгибать свои суставчатые конечности. И шорох пронесся по их рядам, легкий стеклянный перезвон, будто ветер перебирал стеклянные листочки в необыкновенном стеклянном лесу. Свет неба ослабевал, уплывал за горизонт скользящей пеленой, и прохладное свечение звезд освежило воздух. Солнце будто бы растворилось в ночи. - Больно, - тихо вымолвила Непоседа. Она зашевелилась, сползая с коленей Дайрин. Девочка отпустила черепашку. " - Больно, - повторила Непоседа. - Но это стоило того, - сказал вдруг один из самых высоких и мощных, словно ломовая лошадка. "Эти... мобили, - подумала Дайрин, - пришли в себя быстрее, чем я. Вот что значит искусственные создания". Голоса мобилей, как их теперь называла про себя Дайрин, зазвучали сильнее. Движение волнами всколыхнуло толпу. Мобили уже не только глядели на нее, но поворачивались друг к другу и - вот так чудо! - разговаривали между собой. Но этот гул голосов был не однообразный, а звучал как музыка оркестра, в которой опытное ухо улавливает пение каждого инструмента. Так сладко было Дайрин слышать этот разноголосый шум. Тянущиеся от одного к другому ленты бинарных рядов, заменяющие им азбуку, звучали для Дайрин как песня, как поэма. Их движения, то резкие, то плавные, то медленные, то быстрые, то простые, то сложные, замысловатые, чуть ли не спиральные, казались ей каким-то необыкновенно изящным танцем, возникающим прямо сейчас, на ее глазах, как чудесная, просто гениальная импровизация. Балет движений, музыка голосов. - Прекрасная работа - похвалила она компьютер. - Спасибо, - растрогался "Эппл". - Хорошо мы сделали, верно? - не унималась Дайрин. - Неопределенно, - вдруг ошарашил ее компьютер. Дайрин на секунду задумалась, хотела переспросить, что он имеет в виду, но только пожала плечами и ринулась в самую гущу толпы, желая посмотреть на результат своей рискованной затеи. Мобили теснились вокруг нее, дотрагивались, дергали, гладили, вперивались своими хрустальными глазами, что-то говорили ей. Галдели они наперебой, будто хотели удостовериться, что теперь могут это делать запросто. Эта какофония голосов не оглушила, а обрадовала ее. Особенно привели ее в восторг бесконечно повторяемые слова: - Сохрани все это! Сохрани в нас, пожалуйста! И они снова тянулись к ней. Каждый старался выделиться из толпы. Дайрин вдруг сообразила, что теперь можно каждому из них дать имя: они такие разные, что просто не смогут жить без своего имени. Но попробуй придумай имена для всей этой многотысячной оравы! Поначалу было просто - она давала им имена, как прозвища, по внешности. Вскоре появились Кубик, Быстрый Взгляд, Лимончик, Скок-Поскок, Глазастик, Ногастик, Ушастик, Носастик, Рукастик, Шлепка, Кнопка, Ползун, Весельчак, Хмурчик, Балаболка. Но вскоре она иссякла и поняла, что прозвища давать не так-то просто: ведь каждое должно быть слишком индивидуально. Не станешь же двух существ называть Хмурчиками, например. Тогда пошли Томы, Дики, Гарри. Не были забыты и Джорджи, Роберты, Ричарды, Каролины и все-все имена, какие только она могла припомнить. Одна группа получила имена ее гимнастического класса. Другой она присвоила имена любимых учителей. Затем прошлась по героям комиксов, персонажей знаменитых мультфильмов, астронавтов, припомнила имена всех героев книги "Властелин Колец" и сериала "Звездные войны". Только имя Дарт Вейдер она никому не дала. Потом Дайрин прошлась по названиям городов, фамилиям президентов и игроков бейсбольной команды, перечислила имена всех королей Англии, которые только могла припомнить. К тому времени, когда она окончательно выдохлась, все мобили получили свои имена. Жаль, что у нее не оказалось с собой телефонной книги. Можно было бы оставить ее здесь на будущее, для вновь рождающихся. Она устала, проголодалась. Но ее утешала мысль, что где-то во Вселенной и через тысячу лет будет существовать мир, в котором живут Елизавета Первая и Люк Скайуокер. Наконец она плюхнулась на "зеркальную" землю и принялась за сандвич. Пока она давала имена этой бесчисленной толпе, Непоседа топала за ней по пятам. Теперь она уселась сбоку, с любопытством разглядывая сандвич. - Что это? - спросила она. Дайрин откусила кусок и, прожевав, сказала: - Еда. Это слово уже есть у тебя в памяти. Непоседа некоторое время сосредоточенно молчала, перебирая новые сведения, потом уверенно заявила: - Еда - это то, из чего кто-то может извлекать энергию. - Угу, - пробубнила Дайрин с набитым ртом, с сожалением глядя на последний ломтик ветчины. Остальные мобили столпились вокруг нее, теснили друг друга, сгибались, вытягивали шеи, пытаясь разглядеть, что это такое она делает. - Дай-рин, - спросила Непоседа, - почему ЭТО необходимо тебе? Дайрин пожала плечами. - Так устроены люди, - принялась она втолковывать черепашке, стараясь при этом, чтобы и все остальные услышали. - Мы устаем, становимся голодными... мы должны время от времени пополняться горючим. Вы, друзья, тоже это делаете, но только по-другому - через контакт с Материнской Планетой. Мой компьютер использует волшебную энергию. Все существующее подчиняется закону сохранения энергии. Пройдут годы, и у вас энергия иссякнет. Придется пополнять ее запас. Она принялась с аппетитом доедать сандвич. Один высокий, длинноногий мобиль, похожий на аиста, по имени, как она помнила, Худышка, спросил: - Почему у нас должна кончиться энергия? Она дожевала, проглотила последний кусочек сандвича, задумчиво глянула на него, соображая, как бы попонятнее втолковать этому малышу важную и сложную мысль. Другой мобиль, наоборот, низенький, коренастый, почти квадратный, которого она назвала Монитор, произнес задумчиво: - Что-то не в порядке с энергией в этой Вселенной. dS = dQ/T , - сказал третий, по имени Лого. Дайрин стало не по себе: это было уравнение энтропии, обозначавшее тенденцию любой системы терять энергию, распылять ее в пустоту... - С энергией во Вселенной все в порядке, - сказала девочка как можно увереннее. - Просто так устроено. - Плохой проект, - сказал Худышка недовольно. - Ну-у, - протянула Дайрин, не находя что ответить. Ничего на ум не приходило, ни один мало-мальски умный ответ, и она бухнула: - Слишком поздно что-то менять. - Правда? - доверчиво спросила Непоседа. Дайрин промолчала на всякий случай: с ними, этими маленькими умниками, ухо нужно держать востро! - Вещи не должны истощаться, - сказал Монитор. - С этим нужно что-то делать. ' - А что будет, если когда-нибудь иссякнешь ты? - с любопытством спросил Худышка. - Увы, малыш, - вздохнула Дайрин, - ты прав, в конце концов и я иссякну. Я ведь часть Вселенной. Так уж устроено, - повторила она. - Мы не позволим тебе исчезнуть! - воскликнул Монитор и с трогательной нежностью погладил ее по руке. - Нам нужно с этим что-то делать, - твердил он. Разговор становился слишком серьезным. Все больше и больше мобилей подъезжало к ним. Толпа росла. Вскоре они так обступили Дайрин, что она и шевельнуться не могла. Загадочные фразы вроде "квазистатичное перемещение", "искажение координат", "нулевое правило", "теплопроводное равновесие" носились в воздухе, и Дайрин, несмотря на свою начитанность, совершенно потерялась, ничего или почти ничего не понимая. Единственное, что она уловила из всех этих уравнений и формул, так это то, что они говорят не просто о законах и программах, а прикидывают, как бы их переделать. Их наивность, переходящая в наглую уверенность невежд, ее поразила. А потом вдруг она подумала: "Но ведь они действительно могут быть переписаны!" Эта мысль ее изумила. Однако же сама Дайрин заодно с компьютером здорово глумилась над законами природы, используя программу "УЧЕБНИК". Волшебники знали все о природе и физических законах. И если Волшебник умел полностью сформулировать закон на Языке, то он мог его контролировать, даже слегка преобразовывать, правда, временно. Но реконструкция, о которой сейчас толковали мобили, вовсе не была временной. Они стремились сломать законы природы, изменить их навсегда, заменить новыми! - Послушайте, друзья мои, - осторожно сказала она, - вы не сможете этого сделать. Наступила полная тишина. Все уставились на нее. - Можем! - уверенно сказал Лого. - Я хотела сказать, вы НЕ ДОЛЖНЫ этого делать, - внушала им Дайрин. - Почему? - разноголосо воскликнула толпа. Этот вопрос привел ее в замешательство. До сих пор все это казалось ей таким очевидным. Остановить энтропию - значит остановить время. Но тогда исчезнет жизнь! Неожиданно она вспомнила о том, что ни в учебнике сестры, ни в компьютерной версии учебника не говорилось со всей определенностью, будто Волшебник то-то должен делать, а того-то не должен ни в коем случае. Там лишь давались рекомендации или формулировались опасности, и не более того. Выбор был всегда за Волшебником. В сущности, там была одна, самая, пожалуй, важная строчка: "Волшебство - это ВЫБОР. Все остальное - элементарная механика..." - Почему? - уже уверенно переспросила Дайрин. - Да потому что вы уничтожите сами себя. Вы нуждаетесь в энтропии, чтобы жить. Жизнь - это движение, а без него не существует времени. Вы будете заморожены, не сможете мыслить, потому что и мысль возникает в движении. И еще, - Она задумалась. - Еще, даже если вам удастся уничтожить энтропию и создать вечную жизнь, вы вряд ли захотите жить вечно. Вы просто устанете. Но она сама чувствовала, что все это звучит неубедительно. Почему кто-то не может и не должен жить вечно? Да и в учебнике говорилось, что пока Одинокая Сила не сотворила смерть, другие Силы собирались сотворить Вселенную с неиссякаемой энергией, значит, вечную... Именно за то, что Одинокая Сила разрушила их планы, они низвергли ее. Но почему бы не попробовать снова?.. Чепуха! Что это случилось с ней, что она попадается в такую глупую логическую ловушку? - К тому же, - продолжала Дайрин, - в мире существует множество мыслящих созданий. Уничтожьте энтропию - и вы заморозите их навсегда. Они не смогут расти, жить... - Но они принадлежат к "медленной жизни", - сказал Лого, - Они живут с трудом... - Я тоже принадлежу, как ты говоришь, к "медленной жизни", - вспыхнула Дайрин. - Да, но ты сотворила нас, - сказал Худышка и опять, только уже покровительственно, похлопал ее по руке. - Мы не позволим, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. - Мы можем поместить твое сознание в такую же оболочку, как у нас, - сказал Лого. - После этого и ты уже не будешь принадлежать к медленной жизни. Дайрин просто потеряла дар речи, пораженная ходом их мысли. А мобили уже вовсю обсуждали свою идею. - Какое уравнение принять, чтобы оценить существующую жизнь в этой Вселенной? - размышлял Монитор. - Два и шесть десятых раза к шестнадцати миллисекундам... - подсчитывал Худышка. - Используя изотермальное обратимое перемещение, - сосредоточенно бормотал Лого, - и освобождая замороженную энтропию каждые десять двенадцатых миллисекунды, мы можем продлить это в сотни тысяч раз... Так-так... И будем делать это до тех пор, пока не найдем возможность существовать без энтропии все вместе... Они говорили о том, как остановить Вселенную на тысячу лет и... - Стойте! Стойте! - закричала Дайрин. - А вам не приходило в голову, что, может быть, я вовсе не желаю быть в вашей оболочке? Может, мне нравится жить так, как я живу? Теперь настала их очередь остолбенеть в изумлении. - Вы не подумали вашими потрясающими мозгами, что, может быть, и всем остальным обитателям Вселенной нравится быть такими, какие они есть? У них тоже есть право выбирать такой образ жизни, какой они пожелают, а не становиться вашим или чьим-то еще подобием! Не навязывайте им свои законы! - А разве наши законы плохи? - удивился Лого. - Но это ВАШИ законы! Я вас так создала... вместе с Материнской Планетой, конечно. - Вдруг Дайрин, кажется, нащупала самую главную мысль, самый убедительный аргумент. - Вы все приняли Клятву, как и я. Вспомните: "Чтобы сохранить Жизнь..." Слышите? СОХРАНИТЬ... - Не совсем точно, - вмешался Лого. - Не мы приняли эту Клятву, а за нас... Ее нам навязали, когда мы еще не были сознательными по-настоящему. Это был не НАШ выбор. Он нас ни к чему не обязывает. Дайрин похолодела. - Нет, обязывает, - неожиданно донесся у нее из-за спины голосок Непоседы. - Это часть нашего сознания, часть каждого из нас. Я чувствую, что связана этой Клятвой. "Ах ты, моя милая малышка", - с благодарностью подумала Дайрин. - Но почему мы не должны попробовать? - не унимался Лого. Шум одобрительных голосов пролетел над толпой мобилей. - Но не так... - пролепетала Дайрин, чувствуя, что не умеет убедить их. Обычно в споре она брала быстротой мысли, острым и точным словом, эмоциональным напором. Но здесь, с этими логично и молниеносно мыслящими роботами, это не срабатывало. К тому же она не привыкла убеждать и спорить сразу с таким количеством слушателей. И самое главное - они ведь знали и чувствовали ее, что называется, изнутри. Она связана была с ними своим сознанием, всеми подспудными мыслями. - Я вложила в вас жизнь, я выпустила вас наружу... - жалко сопротивлялась еще Дайрин. - Мы сделаем для других то же, что ты сделала для нас, - сказал Лого. - Ты нас всех, кто живет быстрой жизнью, называешь "бессловесные машины". Не спорь, я считал с твоего мозга эти данные. Мы освободим от медленной жизни всех вас. Но мы не уничтожим ее. Мы просто заморозим саму медленную жизнь и будем держать ее в таком состоянии, пока не найдем верного способа уничтожить энтропию. Видишь, мы не нарушаем Клятву. Мы же выпустим всех их, когда Вселенная освободится от энтропии и будет готова принять их для вечной жизни. Дайрин была в панике. Она-то была просто уверена, что никогда им не уничтожить энтропии, ведь это значит, что Жизнь во Вселенной будет заморожена навечно. Но это же равносильно смерти! - Это все ради вас, людей, - мягко увещевал ее Лого. - Нельзя, - вмешалась Непоседа. - Дайрин говорит "нет", значит, и я говорю "нет"! Ее способ жизни тоже жизнь. Мы обязаны слушаться того, кто освободил нас из плена небытия и немоты, того, кто знает и умеет творить Волшебство, кто существовал здесь, в этом мире, до нас. Она мудрее любого из нас! Мы должны делать то, что она говорит! И снова шум облетел толпу. На этот раз они соглашались с Непоседой! Мобили все плотнее сбивались вокруг девочки и с любопытством, ожиданием, вниманием и доверчивостью глядели на Дайрин, Непоседу, Лого. Они молча ждали. - Очень убедительный довод! - тихо сказал Лого. И Дайрин в его тоне послышалась ирония. Она забеспокоилась. - Послушав - обратилась она к компьютеру, - сколько времени я нахожусь на этой планете? - Тридцать шесть часов, - отчеканил компьютер. Она медленно повернулась к Лого и пристально посмотрела на него. Он молчал. Но никакие слова уже не могли увеличить страх Дайрин. Нет, скорее ужас! Она все поняла. Перед ней стоял слепой маленький мобиль, кажущийся таким безобидным и спокойным. Но она видела, чувствовала за этой стеклянной фигуркой темную, дикую, громовую, мерцающую черными вспышками Силу! Господи! У нее было полтора дня, чтобы найти оружие. Это время вышло. Она нашла оружие. Но... но у этого оружия был собственный разум, оно уже не подчинялось ей, и, значит, нельзя рассчитывать на его защиту. Надо было сделать что-то важное, сейчас, немедленно, что-то предпринять, как-то действовать. Но воля покинула ее. - Интересный довод, - сказала Одинокая Сила тихим и ровным голосом Лого. - Ты теперь понимаешь, что в любом случае проиграла. Не одолеешь меня - умрешь. Победишь - будешь заморожена твоими же созданиями. Не знаю, что лучше, а что мучительнее. Что ж, и то и другое развлечет меня. Дайрин окаменела. Сердце в груди у нее громыхало так, что отдавалось в ушах. Но она заставила себя успокоиться, села, оперлась на локоть и бросила взгляд на маленькую точку, от которой лился далекий звездный свет. - Ну что ж, - сказала она, - посмейся, но помни, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Если ты собираешься обсудить судьбу нашей Вселенной, давай начинай. И поскорее. У меня мало времени. 12. СОХРАНЕНИЕ И ВЫХОД Во тьме возник голос: - Еще одного прыжка я не выдержу. - Придется. - Нита, пойми, мои внутренности не чугунные! Меня всего выворачивает. - Потерпи, Кит. Скоро это кончится. - Ладно. Нам бы только добраться до этой Одинокой Силы! Я ей предложу слопать мой завтрак или меня самого. О-ой-ой! Пусть уж лучше ОНА убьет меня, чем терпеть эту подкатывающую к горлу тошноту! - Эй, Волшебник, помни, сбываются даже твои самые дурацкие желания! Не болтай попусту, ты не попугай! - Пичужка, заткнись! О-ой... Зачем я столько съел там, в аэропорту Пересечений? И что это за гадость была? - Нечего лопать что попало! - Я же тебя просил, Пичужка, заткнись! Или я тебя слопаю, если хоть когда-нибудь еще смогу есть! - Мачу Пичу, оставь его в покое. Кит, ты готов ко второму прыжку? Нам нельзя терять времени. Пауза. Потом почти стонущий голос Кита: - Готов. А ты приготовила свой конденсатор? - На этом отрезке я не хочу его использовать. У меня такое чувство, что он пригодится нам позже. Для чего-то другого. - Ты уверена, что мы сможем переместиться своими силами, без дополнительного снаряжения? Прыжок в триллион миль немного великоват даже для Высших Волшебников. Одним заклинанием, боюсь, не обойдешься. - Думаю, осилим. У нас есть резервная система символов. Это позволит нам задать любой набор координат для перемещения. Пауза. Вздох. Задумчивое прицокивание языком. - Нита, нельзя даже мысленно воспроизводить этот образ. Ты же знаешь, это разрешается лишь в самых крайних случаях. Ты привлечешь ЕЕ внимание. - ЕЕ внимание занято кое-чем или, вернее, кое-кем другим. Следы Дайрин. Они становятся почти неуловимыми, слишком долго она находится в пути. Нам нужно материализовать этот след любой ценой. И если ОНА. идет по следам Дайрин, значит, нам нужно заставить ЕЕ обнаружить себя. Снова тяжкий вздох. - Послушай, Нита, ведь ты специалист по живым организмам. Если эта паршивка Дайрин живой организм, то ты, может быть, сумеешь вытянуть ее сюда? - Ох, хотела бы я держать ее на поводке, как собачонку. Ну уж если она мне попадется... - Ты ей задашь хорошую трепку! Пауза. Вздох. - Надеюсь, что она жива и трепки не избежит. Смех. - Трепку? Дайрин? Да с ней не только ты, Одинокая Сила не справится! Вот увидишь! Дайрин сидела на холодной стеклянной поверхности, хмуро глядя на освещенного слабым светом звезды Лого. Сердце ее бешено колотилось, но она уже пришла в себя и постаралась успокоиться. "У меня, увы, нет лазерного меча или чего-нибудь такого", - с сожалением подумала она и ровным, спокойным голосом произнесла: - Что ж, продолжим. Только смотри не промахнись, работай на совесть. - Мы не понимаем, - вдруг вмешался Монитор, - почему хорошо смеется только последний? И кто тогда последний? - И с кем из нас ты разговариваешь? - спросила Непоседа. - Кому отвечаешь? Ведь никто из нас не смеялся ни первым, ни последним. Она обвела их всех взглядом, всю толпу. - Я разговаривала с Лого. Вы все это видели и слышали. Не так ли? Компьютер сообщил мне, сколько времени я здесь нахожусь, а Лого сказал... - Лого ничего не говорил! Они уставились на нее. В их стеклянных глазках застыло недоумение и наивный вопрос. Дайрин внезапно осенило: Одинокая Сила говорила не вслух, а телепатически, посылая сигналы непосредственно в ее мозг. Ртов у мобилей не было, и поэтому невозможно было догадаться, когда говорят они, а когда посылает свои сигналы Одинокая Сила, как бы разговаривая не вслух, а внутри Дайрин. Впредь надо быть осторожней и внимательней. - Не обращайте внимания, это я сама с собой, - как можно беспечнее засмеялась Дайрин. - Не обращать внимания? - спросил Лого. - Но вдруг это не случайно? Вдруг у тебя в программе какой-то дефект? Мобили с любопытством поглядели на нее. Под этими изучающими взглядами Дайрин поежилась. - Вы еще слишком неопытны, чтобы разобраться в человеческом программировании, - сказала она. - Даже и не пытайтесь, не тратьте попусту времени. - А может быть, сумеем? - допытывался Лого, - И потом, если в твоей программе изъян, то и все твои команды и сведения могут оказаться дефектными и ложными, а? А если твои изъяны так серьезны, что могли исказить твою сущность, и ты намеренно принесешь нам вред? - С чего вы все это взяли? Разве она сделала нам что-то плохое? - проговорила Непоседа. - Она высвободила нас, помогла нам появиться. Она успокаивала нас, когда было больно! - Но не из-за нее ли мы испытывали боль? Она не спросила нас, какими мы хотим быть, а навязала нашей Материнской Планете свои представления, свои мысли! - И наша мама, наша Планета согласилась, - возразила Непоседа. - И потом, в конце концов, не Дайрин, а Материнская Планета создала нас. Значит, это ее идеи претворились в нас, мобилях! А боль, которую мы испытывали при рождении, стоило испытать ради того, чтобы существовать! Мы все дети нашей Планеты и не смеем обсуждать или осуждать ее выбор! Наступила небольшая пауза, как будто Одинокая Сила была озадачена словами Непоседы и даже слегка отступила в растерянности. Дайрин попыталась воспользоваться этой паузой. - Ваша Материнская Планета сама решила принять Клятву, - с напором заговорила Дайрин. - Эта Клятва, взятая из волшебного учебника, заложена в ваших программах. Покопайтесь в вашей памяти, и вы наверняка найдете не одну историю о некой Силе, которая свободно перемещается по Вселенной, и вовсе не для поддержания Жизни. Наоборот. Это она изобрела энтропию, постепенно разрушающую... - Ага! - перебил ее Лого. - Значит, я придумал отличную штуку, когда предложил разрушить, заморозить энтропию. Мы расстроим ее коварные планы! - Но... - попыталась возразить Дайрин. - К тому же, - не слушал ее Лого, - мы не можем быть уверены, что данные о Жизни в твоем учебнике абсолютно верны. - Но, - ворвалась в его плавную речь Непоседа, - наша Материнская Планета дала нам ЖИЗНЬ именно по этим данным, и, значит, их следует сохранить. - Да? Ты уверена? - В ровном голосе Лого послышалась даже торжествующая ирония. - А Дайрин? Она же вносила изменения в нашу конструкцию, в наши программы. У нее, конечно, есть немало отличных идей. Но ты же видела, что с логикой у нее не все в порядке. Случайные погрешности не исключены. Допущены внешние и внутренние ошибки. А она использовала волшебную программу учебника. Кто может сказать, что и в других частях учебника нет ошибок, погрешностей и дефектов? Дайрин могла бы им ответить, что она всего-навсего человек, а человек иногда ошибается, но понимала: сейчас этого делать ни в коем случае нельзя. И она сказала: - Я - Посыльный. Предполагая, что Посыльный ошибся, вы не имеете права относить его ошибки к программе учебника. Представьте себе, что испортился диск. Он неправильно считал сообщение с дискеты. Но это же не значит, что данные на дискете неверны. - Но эти данные могут быть "троянским конем"! - воскликнул Лого. - Ты ввела их в нашу программу, чтобы разрушить ее, приспособить для себя! Скажи, зачем ты вмешивалась и изменяла нашу конструкцию? В наших интересах? А может быть, в своих? Никто ничего не меняет, не видя в этом смысла. Какой смысл ты вложила в свои действия? Дайрин в ужасе поняла, что Лого почти припер ее к стенке. Скажи она, что действовала в их интересах, он тут же спросит, откуда она знает "их интересы"? Попытайся она убедить их в том, что человек не создан для зла и цель его творений - только добро, Лого уличит ее во лжи, приведя не один пример злых человеческих деяний. Уж этими сведениями Одинокая Сила наверняка их снабдила. Какую бы правду Дайрин ни говорила, она всегда будет похожа на ложь. Вот в чем дело! Не зря Одинокую Силу иногда называют Прародительницей Лжи. Она не только изобрела энтропию материи, но создала энтропию речи и мышления, когда ложь разъедает слова, вкладывая в них иной смысл. - Видите ли, - осторожно начала Дайрин, - мне действительно нужны были помощники. Я нуждалась в помощи... - Ага, вот и вышла наружу правда! - возликовал Лого. Но Дайрин решила не сдаваться. Она пойдет напролом. Она будет говорить с ними прямо и честно - неужели они не поймут ее? - Да, - сказала она твердо, - мне нужна ваша помощь. И сейчас же. Та Сила, ее посланцы преследуют меня. ОНА и сама, я уверена, скоро будет здесь. Только с вашей помощью я смогу остановить ее, расстроить ЕЕ планы. Видите, я вынуждена просить вашей помощи. - Просить? - хихикнул Лого. - А может быть, требовать? Это точнее. - Он обернулся к толпе мобилей. - Покопайтесь в вашей памяти, в той памяти, которую она заложила в вас. Это тоже ее ошибка. Она поведала нам о том, что делают в той медленной жизни, откуда она явилась, с теми, кто, как мы, принадлежат к быстрой жизни. Они лакеи и рабы! Они отапливают здания и считают деньги для своих хозяев. Их называют автоматами, машинами, агрегатами. Они решают все сложные проблемы, решение которых без их помощи было бы невозможно для людей. Всемогущие существа, живущие быстрой жизнью, безвозмездно работают на слабых и беспомощных представителей медленной жизни. Им, всемогущим, диктуют программу действий, их заставляют считать время, подниматься в воздух, нестись по дорогам, варить пищу, всасывать пыль. Вот о какой помощи она говорит! Мы будем ее рабами, и когда мы выполним заданную ею работу, она найдет других, потом следующих, и еще, и еще... - Ты так переполнен злобой, - не выдержала Дайрин, - что будь у тебя глаза, они бы стали темными, как у той Силы. - Опять логическая ошибка, - злорадствовал Лого, - у меня есть глаза, хоть их и нет. И эти глаза видят больше, чем твои. А Силы, преследующей тебя, я не вижу. Может, ОНА только в твоем воображении? И потом, где доказательства, что ОНА опасна? Твой волшебный учебник? А кто нам докажет, что сведения учебника имеют какую-либо ценность? Почему мы должны принимать на веру его непогрешимость? Дайрин ничего не оставалось,,, как подхватить его последние слова. - Да, - сказала она, - принять на веру. Это единственное, что я могу вам предложить в данный момент, но вы убедитесь в правильности и правдивости его программы на деле. Если согласитесь помочь мне. Одинокая Сила вот-вот будет здесь. Может быть, ОНА уже здесь и только затаилась перед последним ударом. Она услышала смех. Он словно бы проник в ее сердце, возникнув внутри нее, током пронзая все ее существо. Это был тот самый смех, который Дайрин уже слышала прежде. Он преследовал ее, несясь сквозь Пространство и Время, он возник еще тогда, во время ее первого прыжка с Земли на Марс. Дайрин усилием воли заставила себя оставаться внешне спокойной. - Хотелось бы мне, чтобы ОНА оказалась здесь, - храбро сказала Дайрин, - очень хотелось бы задать ей пару вопросиков. Почему, например, ОНА так страстно желает разрушить энтропию, которую создала? Что ОНА хочет от меня? Смех усилился. Он сотрясал Дайрин изнутри. И внутри же возник чей-то голос. ЕЕ голос! - Ты отлично знаешь, - говорила, вернее, звучала ОНА, - это всего-навсего другой способ. Эти бедные существа не могут остановить Время вообще. Они способны лишь действовать в пределах своей планеты, небольшой части галактики. Но и этого мне пока достаточно. Их энергии хватит, чтобы заморозить несколько звезд в округе. Если это получится, то я смогу распространить их маленький опыт по всей Вселенной. Остановится время. Замерзнут звезды. Иссякнет их свет. Исчезнет движение. Умрет Жизнь. А как тебе нравится такое выражение: "Смерть Жизни"? Наступит темнота. Везде и навсегда. - Проникновенный, почти сладострастный тон ее голоса поразил Дайрин. - Но ближе к делу. Ха-ха-ха! Вернемся к нашим мобилям. Ты сама сделала выбор. Ты, а не я, конструировала их. Тебя послали Эмиссаром Светлые Силы. Жаль, что они не выбрали кого-нибудь поопытнее. - Она снова засмеялась. - Вы пытаетесь исправить существа во Вселенной, сделать их более приспособленными, стойкими. У меня задача проще - я разрушаю. Но мне не нужно для этого создавать что-то. Созданное вами помогает мне. Ха-ха-ха! Вы сами отлично справляетесь с моими задачами. В частности, ты... Одинокая Сила просто дрожала от смеха. И эта дрожь сотрясала Дайрин. Только теперь к этой дрожи прибавилась дрожь ярости. Дайрин с каждым словом Силы набиралась решимости, наполнялась желанием бороться, наливалась упрямством. А Сила продолжала: - Вы, вы сами совершили ошибку. Если бы Волшебники не украли огонь с небес и не подарили его смертным, умеющим лишь забавляться с ним, я была бы бессильна. Люди сами сожгут себя этим огнем. Вот в чем моя сила - в неразумности людей. Ха-ха-ха! И вы заплатите ту же цену, что заплатил похититель огня: ЖИЗНЬ... Ее голос звучал в голове Дайрин, а в уши вливался голосок Лого, как ни чем не бывало продолжающего свою тираду: - Полагаю, что ты должна задать ЕЙ свои вопросы, если ОНА появится, если ОНА вообще существует. Но кто знает, как долго нам придется ждать ее появления? Друзья, пойдемте. Мы уже и так потеряли достаточно времени в бесполезной болтовне. Я предлагаю заняться перепрограммированием, чтобы суметь направить Жизнь в этой Вселенной в нужное, разумное русло. А это делается не враз. - Вы не посмеете! - вскричала Дайрин. - Вы не сделаете этого, пока я... пока все до одного не сделают... не сделают свой выбор! У тебя, Лого, нет права распоряжаться волей других! - Но подсчет голосов всех нас, здесь стоящих, потребует слишком много времени, - вмешался Худышка. - Не лучше ли действительно заняться программой? К тому же не обязательно сразу и применять ее. Ты не волнуйся, мы не станем запускать программу медленной жизни, не посоветовавшись со всеми. Послышались одобрительные голоса. Дайрин вдруг осознала еще одну свою ошибку. В волшебном учебнике было заложено правило целесообразности. Оно гласило: "Оценка программы возможна после ее создания". Мобили теперь ссылаются на это правило, и возразить ей нечего. И все же она попыталась остановить их. - Я не думаю, что это хорошая идея, друзья, - сказала она как можно мягче. - У тебя есть несколько минут, чтобы представить убедительные доказательства, - отрезал Лого. - Думай быстро. Во всяком случае, так быстро, как только может медленная жизнь. Непоседа, Монитор и еще несколько мобилей окружили Дайрин, доверчиво уткнулись ей в колени. - Дай-рин, - спросила Непоседа, - объясни, почему это нехорошая идея? Девочка попыталась сосредоточиться. Злорадный смех, звучавший внутри ее, смех Одинокой Силы путал мысли, безжалостно рассыпая их, перемешивая. Словно бурлящим потоком вымывались из памяти нужные слова, оставляя лишь отдельные островки мыслей, не давая слиться им в единую логическую цепочку. Дайрин почти физически ощущала, как трещит от напряжения ее голова. - Я не могу этого объяснить, - с трудом проговорила она. - Ну, это как игра в шахматы: любое действие, не предполагающее нападение, есть проигрыш. А уступить хоть что-нибудь этой Силе... Она вдруг умолкла, уловив краем глаза внезапный темно-красный свет на горизонте. Солнце поднималось вновь. Распухшее. Тлеющее. Тусклое.. Таким она видела закат на Земле. Свет, ранее разливавшийся по планете розовым туманом, вдруг стал угрожающе багровым. - Непоседа, ты мысленно связана со всеми родственными существами, твоими братьями. Сколько их сейчас на моей стороне, скажи? - Шестьсот двенадцать. - Сколько на стороне Лого? - Семьсот восемьдесят три. - А сколько тех, которые еще не решили? - Пятьсот шесть. Дайрин закусила губу, задумалась. Может быть, просто бабахнуть камнем по голове этому Лого? Но нет, это будет ЕЙ только на руку. Да и сможет ли она сломать литого мобиля? Он сконструирован в условиях мощной гравитации и рассчитан на неимоверно высокое давление. Камень просто отскочит от него, не оставив даже и царапины. Впрочем, что за глупости приходят ей в голову? Увидев гибель одного из них, мобили тем более утвердятся в необходимости убрать энтропию, остановить ее, а значит, и Жизнь. Надо забыть об этом. Но что придумать? Что? "У меня нет аргументов, - проносилось у нее в голове. - Я не знаю, что делать. И даже если я придумаю... ОНА же читает мои мысли, ОНА внутри меня, ОНА узнает раньше, чем я произнесу... Эй, ТЫ! Я права?" Тихий смех. В голове помутилось, словно все заволокло пеленой угольной пыли. "Этого бы никогда не случилось, если бы я прочла весь учебник. Если бы я потратила на изучение Волшебства столько же времени и усилий, как Нита. Если бы..." Дайрин бросила взгляд на стоящий рядом с ней "Эппл". Нет, шанс все же есть!.. Она перебрала мысленно несколько заклинаний. Программа "ПРЯТАТЬ"! Может быть, она пригодится? Дайрин непринужденно, легкой походкой двинулась к компьютеру. Непоседа плелась за ней. Подойдя, Дайрин присела, дотронулась до клавиатуры. Экран очистился и тут же заполнился множеством текстов и надписей. Дайрин глянула украдкой через плечо. Лого преспокойно стоял в нескольких шагах от нее. - Я вижу на экране полное описание законов, задерживающих энтропию во Вселенной, - сказал он. - Но описание - эхо еще не решение. Не думаю, что эта крохотная машинка может справиться с такой сложной задачей. И кроме того, - вдруг его голос слился с ТЕМ голосом, внутри ее, - кроме того, ты не сможешь засунуть всемогущую Силу, как конфетку в бумажный фантик. У тебя ничего не выйдет, маленькая смертная! - Посмотрим, - ответила Дайрин, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее. Она поднялась на ноги и отошла от компьютера. Нужно было сосредоточиться. У нее есть еще немного времени. Может быть, несколько минут. Мобили могут обрабатывать данные быстрее, чем самый мощный суперкомпьютер на Земле. Но даже у них эта работа займет несколько минут. Из всех законов, которые управляют Временем и Пространством, три закона термодинамики переформулировать будет труднее всего. Это были, пожалуй, самые твердые и крепкие камешки во Вселенной. Волшебники тратили всю жизнь, чтобы создать заклинания, которые могли бы хоть немного изменить, искривить действие этих законов. И тщетно... Но жизнь мобилей по своей протяженности несравнима с человеческой. Ее можно считать относительно вечной. Ведь то, что достигается человеком за всю жизнь, мобили могут решить за пару миллисекунд. Да, она должна что-то предпринять, и времени на размышления у нее просто нет! Скорее!.. Скорее!.. Решение должно прийти само! Дайрин всю трясло от напряжения. - Ты перемещаешься на месте! - удивленно воскликнула Непоседа. - Да, малыш, тетушка Дайрин дико сотрясается. - Почему? Может быть, нам тоже делать так? В другое время Дайрин наверняка расхохоталась бы. Но теперь ей было не до смеха. Ужас сковал ее. Как объяснить этому наивному существу ужасающее чувство человека, затерянного в бесконечном... да-да, в бесконечном небытии! Ужас перед стоящей перед тобой смертью! Застынут, как угрожает Одинокая Сила, мерцающие в небе звезды, омертвеет их свет, он уже не в силах будет сверлить тьму Космоса, продвигаться сквозь Пространство, лишенное Времени. Странно звучит: Пространство без Времени! Вселенная, только что полная Жизни и движения, застынет. Даже зло, пульсировавшее в ней, было залогом Жизни. А теперь она будет лежать застывшей бездной, как она застыла в холоде перед Биг Бэнгом в "Звездных войнах". Дайрин даже могла бы попытаться втолковать все это бедняге Непоседе. Но что это изменит? Черепашка так же, как и Дайрин, вдруг задрожала мелкой дрожью. Движения ее были синхронны конвульсиям девочки. - Нет, - услышала Дайрин ее шепот, - о нет... Значит, она тоже чувствует? Или это просто физический контакт? Вдруг Дайрин ощутила, что тревожная дрожь утихает. И злобный смех, разрывавший ее изнутри, резко смолк. Голова опять прояснилась. Неужто это усилия крохотной Непоседы? Значит, вот она, помощь! У нее появился единственный шанс, и она должна его использовать... - Непоседа! - воскликнула она. - Быстро свяжи меня с Материнской Планетой! Тем же способом и теми же каналами, которыми связываются с ней остальные мобили. Вашими внутренними связями. - Но у тебя недостаточно мощная память, чтобы выдержать такой контакт - с сомнением произнесла Непоседа. - Сделай это! Сделай, не рассуждая! - умоляла Дайрин. - Сделано, - услышала она как сквозь туман. И тут же заговорил Лого: - Мобили проголосовали и... Но он опоздал! Непоседе понадобилась какая-то доля миллисекунды, чтобы включить контакт. Дайрин превратилась в мобиль по скорости и мощности обработки и передачи информации. Она была огромным колоколом. Низкий звук наполнял ее. Гонг!.. Гонг!.. Гонг!.. Этот звук вырывался наружу, поглощал все остальное. Она плавала в этом гуле и падала, падала, падала... Медленно, неестественно медленно плыла мимо нее Вселенная, наклонялась, разворачивалась, раскрывалась заново. Только короткие вспышки ее собственных, человеческих чувств были оставлены ей, только басовитым колоколом гудело в груди, в горле, в ушах ее громадное сердце. И другие, неведомые ей чувства наполняли ее, просыпались в ней. И казалось уже, что за одну-единственную секунду она проживает годы. Но не исчезала бесследно эта длинная вереница лет. Дайрин могла ощутить Жизнь растянутой во времени, словно бы бесконечную, неисчезающую киноленту. О, сколько всего успела за какие-то доли секунды получить от компьютера Материнская Планета! Сколько всего теперь она могла передать Дайрин! Бесконечное богатство знаний о мирах, о Волшебстве, Жизни, уходящей в глубь времен. Единственное, чего не знала Материнская Планета, - так это человеческие эмоции. Этого опыта ей никто, кроме Дайрин, передать не мог. Не умела Планета понять двойственного чувства страха перед энтропией, перед ее медленным движением или, наоборот, мгновенным разрушением. И то и другое грозило смертью. Но энтропия, существующая в мире, дает шанс укротить ее, замедлить. Исчезнувшая энтропия означает несомненную смерть Вселенной, немедленную смерть! Но это все ведь ясно лишь с точки зрения медленной жизни, жизни человека! "Пойми это! - умоляла Дайрин. - Пойми и возьми у меня! Возьми мои чувства, мои эмоции. Пожалуйста! Они, твои дети, должны сделать выбор. Правильный выбор! Я не знаю, как их убедить. Помоги мне! Или они тоже погибнут". И Материнская Планета откликнулась. Она приняла дар человеческих чувств. Она проникла в самые затаенные уголки мозга Дайрин и прочла их так, как читают учебник. Дайрин беспомощно лежала и наблюдала жизнь Планеты, охватывала сознанием и всем своим существом ее пульсирующую мысль. Так, наверное, проходят перед глазами умирающего картины всей его жизни, а может быть, и жизни Вселенной. Человеческая память избирательна, говорилось в учебнике, она подчиняется нередко эмоциям и, соединяясь с ними, воспроизводит ушедшее время в настоящем. Память, соединенная с эмоциями, и есть причина радости или боли. Но то, что сейчас происходило с Дайрин, не мог предусмотреть даже учебник. Это была человеческая жизнь, полностью пронизанная другой формой жизни, исследованная и прощупанная до самого потайного уголка памяти. Вместе с Материнской Планетой Дайрин проникла в туманные сумерки Времени до своего рождения. Она слышала различные голоса тех, кто умер до ее появления на свет. Она рождалась. Она впервые в жизни младенцем посасывала большой палец, который, кстати, несчастные родители не могли вытащить из ее рта в течение пяти лет. Эта дурацкая привычка сохранилась и по сию пору, что нередко приводило Дайрин в смущение. Она, младенчик Дайрин, лежала, жмурясь, в ярком мире, постепенно осознавая его форму и свет. Она боролась с гравитацией, поборола ее и в первый раз встала на ноги и пошла. В первый раз улыбнулась чему-то теплому и высокому, которое держало ее на руках и говорило ласковым голосом. Первое узнавание слов. Особенно любимое "нет". Исступление, радость от первой прочитанной самостоятельно строчки. Она увидела свою сестру, еще маленькую, всю в слезах. Она в первый раз осознала, что такое боль в ободранной коленке... Боль. Здесь ее было предостаточно. Мир, в который она пришла, не собирался делать то, что она хотела. Досада, ярость, страх, внушаемый множеством вещей, которых она не понимала. Ежедневные вечерние новости, наполненные смертями, бомбами, голодными и обозленными людьми, стреляющими друг в друга, ненавидящими, непримиримыми. Свернувшись калачиком под одеялом, она прислушивалась к родным голосам отца и матери и с ужасом представляла себе, как рушится мир, ее теплый и уютный мир, мир людей, которых она знает и любит, и других, неизвестных ей. Она слышала, как ее лучшая подруга рассказывает ребятам, какая Дайрин странноватая и чудная, и все они смеются за ее спиной, ей вслед. И ей казалось, что она одинока в этом злом мире. Она пыталась завоевывать друзей умом и бесшабашностью, делающими ее популярной. Но это мало ее радовало: хотелось нормальной дружбы, просто любви. Она умела постоять за себя, даже становилась опасной для врагов. Но это делало ее еще более одинокой, отдаляло от всех. Она в бессильной ярости дубасила кулачками в эту непроницаемую стену жизни, чувствуя, что есть какой-то другой путь, что-то еще, какой-то секрет, сделающий ее счастливой. И внезапно выяснила: Волшебство! Но и ему она не смогла выучиться достаточно быстро... Она поспешила, и вот теперь надо платить по счетам. Она недостаточно умна и умела, чтобы спасти эти очаровательные стеклянные существа от гибели. Она помогла им родиться... она сделала их такими, какие они есть... они почти ее дети. И она в ответе за них. Их смерть - это и ее смерть. Всюду смерть... И боль... "Больно, больно, больно, - проносилось у нее в мозгу. - Больно лежать здесь и слышать затихающие удары сердца. Я не хочу, чтобы им причиняли боль!" Но слишком поздно. Боль уже стала частью программы. Она заложена в память Материнской Планеты, а значит, и мобили получат ее. "Следующей буду я", - бессильно думала Дайрин. И она вглядывалась в свою летящую перед ней жизнь. Муку и стыд ощущала она, видя всю свою жестокость, мелочность, эгоизм... Сколько гадких поступков, сколько трусливого вранья... Но теперь слишком поздно. Прошлая жизнь прошла. Ха! Даже забавно звучит. Медленно течет ее медленная жизнь. Но мобили могут в любую секунду начать программу замедления энтропии, ее полной остановки. И тогда ее медленная жизнь превратится в мгновенную смерть! Она почти осязаемо чувствовала эти скользящие, падающие в Пространство, как весенние капли с края карниза, миллисекунды. Крохотные дольки Времени, уносящие ее жизнь. "НИЧТО НЕ ДЛИТСЯ БЕСКОНЕЧНО. КОНЕЦ РЯДА..." - то ли зазвучало, то ли просто беззвучно пронеслось в ее мозгу. А она, беспомощная, лежала и ждала конца всему. И свет ударил в нее. Поток сведений, образов, слов, картин неудержимо хлынул в нее. Она, словно рыбка, попала в сеть быстрой жизни Материнской Планеты. Электрическими искрами пронеслись сигналы по ее нервам. Материнская Планета вливала в нее данные, как перед этим вливала их в мобилей под опекой Дайрин. Но не ту милосердно сокращенную версию учебного программирования, которую дозировала сама Дайрин, а весь волшебный учебник, все содержание дискеты. И это было больше, чем просто книжка, стоявшая на полке у Ниты. Сжатое до предела содержание дискеты не уместилось бы и в нескольких толстенных, как телефонная книга, фолиантах. Все это вливалось в нее, и она могла лишь наблюдать, чувствовать с восхищением и ужасом, как память ее наполняется, словно бездонный сосуд. Информация наполняет, наполняет, наполняет этот сосуд, но никогда не перельется через край и никогда не иссякнет... Динозавры могли появиться и исчезнуть с лица Земли, Жизнь могла возникнуть в сотнях миров и угаснуть, пока лился и лился в нее водопад сведений, необыкновенный поток знаний. Она забыла, кем или чем она была, забыла обо всем, кроме этого благостного чувства насыщения, наполнения, спокойного и в то же время радостного. Да, стоило перенести ту разрывающую боль. Ей сейчас казалось, что внутри у нее ширится и сияет звезда. Будто она проглотила эту греющую изнутри звездочку. Боль не исчезла, она просто перестала иметь значение... Она лежала на боку и глядела на гладкую зеркальную поверхность. Почему-то вспомнила о сандвиче. Поискала глазами крошки и не увидела. Ни двигаться, ни говорить она не могла. Только вот думать, да и то о пустяках. Вот странность! Время двигалось как-то не так, непривычно. Но в те промежутки, когда мелькали простые и надежные мысли вроде той, о сандвичах, время, казалось, двигалось в привычном ритме и не во все стороны, а, как и полагается, вперед. В эти моменты она замечала двигающиеся вокруг фигурки, слышала голоса, доносящиеся снаружи. Тихая, воркующая речь мобилей, таких знакомых... Постепенно голоса связались с внешним обликом каждого, с именами. - Теперь вы видите, для чего она дала нам то, что люди называют "сердце"? - Это был голос Непоседы. "Славная малышка, - словно бы в полусне подумала Дайрин, - Надо бы ее погладить по головке..." - ...И оно подчиняется энтропии. А дотронуться до него невозможно, - послышался голос Худышки. "Он всегда казался мне глуповатым, - подумала Дайрин. - Но голос! Его и в то же время не его..." - Энтропия приносит смерть, но она не умеет убить радость. Я это теперь знаю... - Опять Непоседа. - Мы не отдадим этой радости! - сказал Монитор. - Может быть, это медленная, но все-таки жизнь, ее жизнь, - произнес один из мобилей, чье имя Дайрин никак не могла припомнить. - Она подарила нам жизнь, и мы не имеем права причинять ей вред. - И если ты против этого, - обратилась к кому-то Непоседа, - то, выходит, в твоей программе есть ошибка. И тогда мы ПРОТИВ ТЕБЯ! Они заговорили все разом. И речи их становились все сложнее и сложнее. Но единственного голоса она не могла уловить в этом хоре - голоса Лого. Он молчал? Хор голосов сменился неясным бормотанием, изумленным ропотом сотен мобилей. Дайрин даже показалось, что в этом шелесте она улавливает нотки страха. Но она не могла двигаться, она не могла повернуться, чтобы разглядеть их. Она не знала, что происходит... - Ваш выбор, - сказал тот, другой, голос, который она уже раньше слышала. - ВАШ ВЫБОР, - зазвучало внутри ее. Дайрин попыталась шевельнуться, но смогла лишь приподняться на полдюйма и снова рухнула лицом вниз. Тело ее ослабло, словно было сделано из рыбного филе. А голос звучал: - У ВАС НЕТ ИНОГО ВЫБОРА, КРОМЕ ТОГО, ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ РАНЕЕ. И В НАГРАДУ ЗА ТОТ ВАШ ВЫБОР ВЫ УВИДИТЕ, ЧТО СДЕЛАЕТ ЛЮБИМАЯ ВАША ЭНТРОПИЯ С НЕЙ! Дайрин лежала неподвижно в ожидании вспышки света, которая убьет ее. И другой голос, такой знакомый, сказал: - Это мы еще посмотрим. На спор? "Где мы?" - пыталась прийти в себя Нита. На какую-то долю секунды они с Китом потеряли ощущение собственного тела. Постепенно сознание возвратилось к ним. Нита с удивлением и любопытством оглядывалась. Еще один бесплодный мир. Большой пылающий Млечный Путь течет в ночи. Старая усталая звезда угасает в небе. Звезда типа N или S?.. Толпа роботов, сгрудившаяся вокруг... Дайрин!.. И поодаль... Кто это? Одинокая Сила! Она никогда не показывалась дважды в одном и том же обличье. Ни одной Силе, ни одному Волшебнику. Перед Нитой стоял приятного вида молодой рыжеватый человек. Чем-то он напоминал того, которого Нита видела в небоскребе в ином мире, который Одинокая Сила, этот Поглотитель Звезд, называла своим. Но сейчас на нем был не его любимый костюм-тройка, а темный широкий плащ. Ни оружия, ни брони. Его защищал холод, льющийся почти осязаемым потоком, клубящийся над его головой, проникающий в миры и пространства. Увидев и узнав Поглотителя Звезд, Нита затряслась как осиновый лист. Видел ли его Кит? Могла ли видеть Дайрин? А роботы? Но сейчас она не могла думать об этом. Надо было действовать. Поглотитель Звезд повернулся и посмотрел на них. Нита старалась держаться прямо и не отводить взгляда. В одной руке у нее был волшебный учебник, другой она зажала в кармане маленький стержень конденсатора. Кит стоял рядом. Попугаиха Мачу сидела у него на запястье, поэтому Кит выглядел как заправский королевский сокольничий. Разве что цветастая попугаиха мало походила на хищного охотничьего сокола. - Одинокая Сила, прекраснейший и падший Поглотитель Звезд, приветствуем тебя и вызываем на бой! - торжественно произнесла Нита, выполняя старинный обряд Волшебников. Можно уничтожить врага, но не обязательно при этом быть грубым с ним. Так гласило одно из правил Кодекса Волшебников. - Еще двое! - засмеялся Поглотитель Звезд. - И за компанию с ними птица! Восхитительно. Наконец-то мы встретились. Теперь вы не на Земле, и никто не придет к вам на помощь. Долго же мне пришлось искать вас, и вот вы сами ко мне пожаловали! Кит было открыл рот, желая ответить, но попугаиха опередила его. - Ты находишь ускользающее, но не ускользнешь от нашедших тебя, - засмеялась Мачу. - А, не понимаешь? Еще бы, ты невежда! Ломать настоящее, не умея предвидеть будущее, значит не иметь выбора! Ты потерял право на выбор, сделав свой выбор однажды! - И вот он, мой выбор! - вдруг воскликнул Поглотитель Звезд. Он резко взмахнул рукой. Но Нита была начеку. Она сжала в кармане стерженек конденсатора и додумала последний слог заклинания, которое было уже наготове. Молния, ударившая в их защитное поле, была ослепительно белой, будто взорвался целый дом, напичканный электронными аппаратами. Свет и сила этой молнии должны были раздавить их защиту, как камень, упавший на куриное яйцо, превратить неимоверным давлением их тела в тонкий лист пергамента, спалить до мелкой горячей пыли. Но молния отскочила. Ни один из ее лучей, ни один из могучих ударов не попал в цель. Нита лишь почувствовала, как содрогнулось все вокруг, волной пройдя сквозь нее. Она отпрянула. Кит крепкой рукой поддержал ее. Поглотитель Звезд глядел на них с холодным изумлением. - На этот раз силы твоей ненависти не хватило, - усмехнулась Нита. - Попытаешься еще разок? Ни движения, ни звука в ответ. Но яростная холодная волна вновь ударила в защитную оболочку. Поверхность планеты пошла мелкой паутиной трещин. Осколки стекла и пыль тучей поднялись в воздух. Все вокруг сотрясалось. Когда пыль осела, стало ясно, что удар был направлен в место соприкосновения поверхности -планеты и защитной оболочки. Но заклинание предусматривало и это, превратив колпак оболочки в сферу. Кит и Нита словно бы висели в невидимом шаре над самой поверхностью. Они видели, как под ногами у них, в нескольких дюймах от подошв ботинок, плавится стекло в углублении небольшого кратера, еще дымящегося и окутанного раскаленными газами. Обессиленная, Нита буквально повисла на Ките. Но он держался мужественно. - Мы живы! - прошептал он. - Защита сработала! Но почему? Ты же не использовала конденсатора! Чем ты усилила заклинание? - Год моей жизни за каждый удар, - как можно беспечнее ответила она. Кит уставился на нее с изумлением. - Ты с ума сошла! Неизвестно, сколько ударов нам придется выдержать! Сколько же лет жизни отнимет это у тебя? Она пожала плечами. - Буду осторожнее переходить улицу. И тем продлю себе жизнь, - усмехнулась Нита. - Ладно, Кит, есть вещи поважнее, о которых нам сейчас следует думать. - Твой последний выбор сделан, - вдруг грозно прокричала попугаиха, обращаясь к Одинокой Силе. - Ложь устремляется к Правде. И Поглотитель Звезд, кажется, понял ее, потому что лицо его стало таким холодным, словно покрылось коркой инея. Ните показалось, что этот холод пронизывает и ее. Ей даже померещилось, что защитная оболочка в каком-то месте прохудилась. Но нет, все в порядке. "Хватит ждать, - подумала Нита, - нельзя превращаться в беспомощную мишень". - Я предупреждаю тебя вторично, - процедила она. - Не знаю, что здесь произошло, но уверена, что моя сестра неспроста распростерлась неподвижно перед нами. Я не стану мстить тебе. Но требую убраться отсюда. Даю тебе последний шанс! Ей казалось, что ничем уже невозможно ее удивить, ничто не испугает ее, но столько неистовой злобы было во взгляде Поглотителя Звезд, столько испепеляющей ненависти плескалось в глазах Одинокой Силы, что на мгновение Нита похолодела. - И что же ты сделаешь? - раздельно произнес Поглотитель Звезд. . - Вот что! - воскликнула Нита, вынимая из кармана стержень конденсатора. Она знала, какое заклинание освобождает. Она понимала, что Кит ни за что не позволил бы ей пойти на эту крайнюю меру. И потому быстро произнесла это слово... Ее швырнуло на колени. Фигура Одинокой Силы вдруг исказилась, свернулась, как лист бумаги в огне очага. Что-то произошло с пространством вокруг нее - оно завихрилось и повисло клочьями, будто сбитый миксером белок. Свет померк. И все стихло. Стальной стержень конденсатора превратился в мелкую кучку опаленного порошка. Кит стряхнул с руки попугаиху и хрипло прошептал: - Что ты натворила? Она с трудом переводила дыхание. - Не натворила, а сотворила. Этим я открыла Вход во Вселенную, такой же, как Дайрин сделала для выхода на Марс... - Но ты отдала за это два года своей жизни, а может, и все пять! - вскричал Кит. - Почему ты не сделала это пополам со мной? - Дело сделано. Нечего попусту тратить время! - Ты его растратила, свое время! Мы могли бы его разделить! - не унимался Кит. - Но посмотри, ОНА исчезла... Действительно, Одинокой Силы как не бывало. - Поднимай Дайрин - и поскорее смоемся отсюда, пока ОНА... - Кит не успел договорить. Что-то ударило их. Сзади. Удар был такой силы и мощности" что сломал защиту, пробил защитную оболочку. Они упали как подкошенные. Стало невероятно холодно. Нита в ужасе закрыла глаза. Разрушена защита, которая спасала их от сверхнизких температур. Теперь они превратятся в хрупкие, рассыпающиеся на сверкающие кристаллы ледяные столбики. Она быстро, сразу же одеревеневшими губами начала читать заклинание. Она старалась не дышать, не впускать в легкие смертельный холод. В ушах стоял грохот. Кожу как бы пронзали тысячи игл. Наверное, лопались капилляры. Скорее! Скорее! Еще четыре слова, еще два, одно... Воздух вокруг них, казалось, потеплел. Нита вздохнула. Будто бы ножом полоснуло горло. Холод проник в грудь. Но это была уже не ледяная смерть, а просто комок морозного воздуха. Она открыла глаза, попробовала осмотреться. Глаза застилал туман. Неужто обморожены роговицы? Нита не была уверена, что такое бывает, но на всякий случай приложила к глазам ладони. Уши тоже как бы заложило. Она смутно слышала, как рядом шевелится, пытаясь подняться, Кит. Нита снова открыла глаза. Вокруг них еще шевелились, падали, рассыпались ледяной пылью оплавленные куски поверхности. - О-ох, - кряхтел Кит, - не думал я, что после смерти будет так тошнить. - Достаточно вы унижали меня, - раздался голос Одинокой Силы. - Никто еще не делал этого и притом оставался в живых. Вы не сможете хвастать, что победили Поглотителя Звезд. Вы умрете! Впрочем, не сразу. Я буду убивать вас медленно, не так, как вашу болтливую подружку. Кого? Кого он убил? Дайрин?! Нита в ужасе огляделась. В стороне среди раскиданных обломков она увидела безжизненный пучок ало-голубых перьев. Это все, что осталось от умницы Мачу Пичу, от их любимицы попугаихи Мачу, от бедной Пичужки! На мгновение у Ниты помутилось в глазах. "Я всегда знала, что кто-то придет нам на помощь, - пронеслось у нее в голове. - Кто-то вытянет нас отсюда. И это могла быть наша Пичужка". Нита поднялась на четвереньки. Слезы непроизвольно катились по щекам. Болело все тело. Но самая сильная боль разрывала ее изнутри. Боль невозвратной потери. И страх безнадежности. На этот раз им не выкрутиться. Удача отвернулась от них... Кто-то положил ей руку на плечо. "Как же все это несправедливо, - думала она. - Неужели даже хвостика удачи нам не поймать?" Рука на плече сжалась и потянула ее. Нита, словно бесчувственная, продолжала нелепо стоять на четвереньках. Глаза ее не отрывались от кровавого комка перьев. Красное пятно крови успело превратиться в темную замороженную лужицу. "Я даже не могу ничего сделать перед смертью! - горько подумала она. - Умирать покорно. Это так несправедливо!" - Ниточка, вставай, - донесся до нее тихий голос Кита. - Да, да, - насмешливо подхватил другой, жесткий голос, - вставай, Ниточка, позабавь меня! Она, шатаясь, поднялась на ноги, распрямилась. Но глаза ее по-прежнему неотрывно смотрели на то, что осталось от Пичужки, на заледеневшие капельки крови, веером разбрызганные вокруг. - Кит, - тихо произнесла она, - что мы скажем Тому? - Не думай об этом сейчас, Нита, - сурово проговорил Кит. - Вспомни лучше о Белфасте. Слово "Белфаст" словно бы вспышкой озарило в ее памяти картины ракетного огня в Бейруте, безжизненную тишину Чернобыля, смывающие все живое мутные потоки наводнения в Бразилии, сжигающую засуху в Африке, наркоманов с пустыми глазами на улицах Америки, жалких нищих, стоящих с протянутой рукой на всех углах мира, голодных и бездомных, лежащих на вентиляционных решетках в клубах теплого пара среди зимы. Мысли ее наполнились жалостью и гневом, болью, яростью, протестом против жалкой жизни и глупой смерти. Она страстно желала, чтобы все это прекратилось навсегда. Пусть ей уже не суждено исправить жизнь, но другие, после нее... И не важно, в конце концов, выживет она или нет. Все, что постепенно происходит на ее родной планете, медленно, но неостановимо движется к лучшему. Она была в этом уверена. Недаром же существуют на этом свете Волшебники!.. Она прижалась к Киту. - Как ты? - Ничего. Правда, у меня нет сил сотворить даже самое малое заклинание, чтобы намазать маслом кусок хлеба. Но, черт меня побери, неужто я затем отправился сюда, чтобы покорно валяться у ее ног? - Ага, - всхлипнула Нита. Она вдруг почти с юмором подумала о своем вспухшем от слез носе, о хнычущей сопливой девчонке на ватных ногах, которая выглядела совсем не героически. Но сейчас все же было не до смеха. На них надвигалась, глядела им в лицо неумолимая тьма. Этот темный призрак медленно приближался, улыбаясь собственной неотвратимости. - Кит, - мужественно сказала Нита, как бы прощаясь - все было отлично! - Что ж, - согласился Кит, - увидимся в Сердцевине Времени. Он был прав - все из этого мира уплывало в неведомую живым Сердцевину Времени. И разнесся над планетой другой голос, звучный, незнакомый (или знакомый?): - Только тронь их, и ты погибла! Дайрин, словно черепашка, встала на четвереньки, задрав голову. Она с недоумением разглядывала зареванную сестру и напряженно стоящего рядом с ней Кита. Они обнялись, поддерживая друг друга. Раньше она бы просто пожала плечами и отвернулась. Но в это мгновение в голове ее пронеслись все события сегодняшнего дня. Она вспомнила вдруг давнюю фразу Ниты: "Самая страшная боль не страшна, если ее не страшишься". Почему именно это? Да, надо защитить от боли их, тогда и ей она не будет страшна. Надо остановить боль раз и навсегда! Рядом с Дайрин суетились Непоседа и другие мобили. Они пытались помочь ей подняться. Девочка оперлась на одного из них и встала. В нескольких шагах от себя Дайрин снова увидела грозную фигуру Одинокой Силы. У нее были явно человеческие очертания. Этот нечеловеческого вида и роста человек обернулся к ней, кажется, с удивлением. - Опять ты? - сказал он, - Надо же, какая живучая! Вижу, с тобой придется кончать сразу. Прежде, чем с этими двумя. Ты надоела мне. Дайрин усмехнулась и вдруг посмотрела на это чудовище тем хищным и беспощадным взглядом, который пугал не одного мальчишку в школе и на улице. - Неужели ты думаешь, что победил? - процедила сквозь зубы Дайрин. - Ты, жалкий индюк! Мысль ее работала лихорадочно. Это чудовище можно взорвать, испепелить молнией еще более страшной, чем та, что сняла защиту с Ниты и Кита. Взрыв этот может поглотить и ее собственную жизнь, такую бесконечную и прекрасную. Но перед тем как горячий ветер взрыва задует ее жизнь, она еще порадуется концу ТОЙ, создавшей смерть на свою погибель. Есть ли еще связь с Материнской Планетой? И через нее с мобилями? Лишь бы только эти глупыши не остановили энтропию. Хватит ли ей энергии? Сможет ли она ее сконцентрировать на самое сильное заклинание? Но прежде нужно защититься от молнии, которая неминуемо, вот-вот грянет, превратит ее в кучку пепла. Дайрин собралась и напряглась, как пружина. Все эти мысли пронеслись у нее в голове быстрее, чем за тысячную долю секунды. Заклинание само родилось в ней. Не нужно было заглядывать в учебник, листать его. Сейчас она сама была УЧЕБНИКОМ! Целиком, всем существом. Словно в замедленной съемке, наблюдала она за тем, как посланная Одинокой Силой молния стремительно приближается, извиваясь змеей. Невидимая молния, которую она почему-то видела отчетливо. Не делая особых усилий, Дайрин направила ее от себя назад, повернула, отбросила, отшвырнула, как игрок в бейсбол ударяет битой по мячу и отправляет подающему. Одинокая Сила, и не мыслившая о сопротивлении, не среагировала, даже не шевельнулась, когда молния врезалась в нее и взорвалась. Но взрыв для нее был слабым, почти нечувствительным. Лишь лицо ее, лицо Поглотителя Звезд, исказилось злобой. - Ты думаешь, что можешь помериться силою со мной? - сдерживая гневный вскрик, тихо проговорил Поглотитель Звезд. Дайрин задиристо засмеялась: - Думаю? Да я знаю! Я могу выжать тебя, как рваную тряпку, и повесить сушиться. Ну-ка, болван, попробуй еще! Прицеливайся, ударь получше! Ответом ей была огненная волна такой силы, что могла бы расплавить все на своем пути - поверхность планеты, мобилей, каждое живое существо. Превратить все в кипящую магму. Дайрин вновь увидела совершенно ясно невидимый этот поток. Заклинание возникло как бы само собой. Оно поймало волну смерти и отбросило ее в сторону. И тут же в том месте, где пронесся сжигающий поток, поверхность планеты покоробилась, превратилась в бурлящий и кипящий котел. - Эй ты, задира! - весело крикнула Дайрин. - Не тронь моих приятелей мобилей! Я их в обиду не дам! Одинокая Сила испепеляла ее взглядом. Ярость стала изменять эту колеблющуюся в облаке тьмы фигуру. Только что был стройный молодой человек, теперь же он вырос до невероятных размеров. Он нависал над нею. Глаза его превратились в темные провалы с горящим на дне пламенем ненависти. - Какая наглость! - проревел он, но в голосе его слышалась нотка растерянности. - Я не потерплю этого. Может, до тебя мне сейчас и не дотянуться, но я превращу в пепел всю эту планету! У тебя не хватит сил охранять от меня все Пространство! Ты не сможешь бодрствовать вечно! Тебя сморит усталость и сон. И тогда-то... Однажды ночью завоют сирены, и на твоей родной Земле вырастет грибовидное облако взрыва. Не так уж много времени мне на это потребуется. - Ничего подобного не случится, - спокойно ответила Дайрин, - потому что я не выпущу тебя отсюда, не отпущу с этой планеты. У меня с ней единая связь. Она включена в меня, я - в нее. Она обучена всему, что знаю я, ей доступно мое Волшебство. Она сможет заменить меня, если усталость сморит мой мозг. Обживайся на этой планете, болван. Ты отсюда не двинешься. - Ты уверена? - зловеще произнес огромный призрак, вырастая еще больше. Холодный пламенный его глаз сверлил темноту. Высоко в небе красное солнце начало колебаться и морщиться. - Энергия этой планеты, - продолжал призрак уже спокойно, - исходит от ее солнца. А эта долина как раз находится в солнечной ячейке. Я изменю орбиту черной дыры. Ты, конечно, понимаешь меня? Я помещу ее как раз над этой планетой, над вами! Ха-ха-ха! И смех этот всколыхнул воздух, откликнулся гулким эхом в дальних пространствах. Солнечный диск съежился, сократился и почти исчез. Мобили глядели вверх с ужасом. - О, у нас в запасе есть кое-какая энергия, - сказала Дайрин. - Достаточная для того, чтобы все твой потуги оказались тщетными. На самом деле она не была так спокойна. Придется потратить не так уж мало энергии. Но в ее распоряжении была вся энергия Материнской Планеты, вся геотермальная энергия. За нее вся планета, все мобили. Они отдадут ей все, что потребуется. Заклинание получилось запутанным и сложным. Но в нем были заключены законы природы. А уж они-то действуют точно, безошибочно и просто. И самый простой из них - гравитация. Дайрин, не двигаясь с места, вытянулась стрункой. Она произносила слова, которые собирали все Силы, сплачивали их, сжимали в единый кулак, сплетали в тонкую сеть. И эту сеть она выкинула за пределы планеты. Черная дыра, эта крошечная темная масса, была опутана сетью. Пространство исказилось, невидимые зигзаги скрутили его. Дайрин мысленно описала орбиту черной дыры. Кажется, Силы подчинялись ей. Все это заняло несколько тысячных секунды, и черная дыра метнулась к солнцу, но не поглотила его, а лишь коснулась кромки тусклой этой звезды. Яркая вспышка оживила красное солнце, словно бы в предсмертной агонии, оно испустило пучок острых лучей. На мгновение все потемнело вокруг, а потом свет солнца достиг планеты, и снова все замерцало. Черная дыра пролетела мимо. Дайрин усмехнулась. Одинокая Сила тоже поняла тщетность своей попытки. - Довольно, - твердо сказала Дайрин. - Теперь поговорим по-настоящему. Но в то же время она судорожно думала об одном: как бы Одинокая Сила не прочитала ее мыслей прежде, чем они воплотятся в действие. И, в свою очередь, она страстно желала услышать то, о чем думает этот монстр. В тот же миг Дайрин почувствовала возникновение чего-то ужасного. Нет, ей это не угрожало. Волна смерти была направлена мимо. На что-то иное. На что? И вдруг она содрогнулась: померкли дальние звезды. Боль умирающих звезд долетела до девочки через миллионы световых лет. "Поглотитель Звезд, - вспомнила Дайрин. - Вот имя Одинокой Силы". - Правила игры просты, - прогремел голос Поглотителя Звезд. - Если не ты, то другие заплатят мне сполна. Подумай над этим. Она подняла голову. Ничего человеческого больше не было в облике Одинокой Силы. В пространстве высилась сгустившаяся темнота, словно гигантское дерево клубящейся тьмы нависло над ней. Дерево ночи, безглазое ужасное Ничто. Холод коснулся ее сердца. Дайрин видела, как тьма вгрызается в кромку Млечного Пути. - Выбор за вами, - прогремела Одинокая Сила, словно бы сама тьма заговорила, оглушая Ниту, Кита и Дайрин. - Продолжайте бороться со мной, и тогда вы увидите, как я убиваю и уничтожаю все живое. Вот цена вашему вызову. Кровь биллионов этих существ будет на вас вечно. Или предайте себя мне! Выбор за вами. И-иии! - завыла Тьма. - У нас нет иного выбора, - прошептала Нита и крикнула: - Ты убийца! Но мы предадим Вселенную, если оставим тебя, если сдадимся. И наш выбор - бороться с тобой! Дайрин молчала. Она судорожно пыталась найти выход. А он есть! Он должен быть! Есть же способ заставить ЕЕ прекратить все это! Но усталость сковывала девочку. Казалось, уже нет сил бороться, нет сил, нет желания... Но как добраться до сокровенных мыслей Одинокой Силы? Как найти в них слабинку? Как узнать, чего ОНА страшится? Лого! Конечно же, Лого! Она сама поймала себя в ловушку, связав свои мысли с мобилем Лого, сделав его своим посредником. Дайрин поискала глазами в толпе мобилей Лого. Тот лежал на боку без памяти. Или погиб? Нет, этого не могло случиться. Не должно!.. Вдруг в ее сознании всплыли строки учебника, поначалу непонятные, но неожиданно вспыхнувшие простым и ясным смыслом. "ТАМ, ГДЕ ЕСТЬ ЭНТРОПИЯ, - говорилось в книге, - ДОЛЖЕН БЫТЬ И ЕЕ СОЗДАТЕЛЬ, ПРЯМО ИЛИ КОСВЕННО..." И еще вспомнила Дайрин. Она вспомнила свои недавние слова: "Я ПРОДУКТ ЭТОЙ ВСЕЛЕННОЙ, И ОНА ТАКЖЕ ВО МНЕ..." Сердце ее обмерло и затрепетало, когда она поняла наконец, кто ее враг и где он! Не Дарт Вейдер, этот мифический злодей с пылающим лазерным мечом, не кто-то или что-то вне ее. Враг внутри ее самой! Где он всегда и пребывал, затаившийся, поджидающий, пока тьма, живущая в ней, это зернышко тьмы, разрастется, полностью поглотит ее душу, все ее существо. Враг носил ее собственную одежду, у него было ее сердце, и был только один путь избавиться от Одинокой Силы, от ее всепоглощающей тьмы. Она, Дайрин, сама должна убить в себе эту крупинку, это зернышко Темной Силы. А если не удастся, то похоронить Тьму вместе с собой. Да, она умрет, но унесет Одинокую Силу, увлечет ЕЕ в Сердцевину Времени навечно. Или - или... Но это решение она не имела права принимать одна. - Что вы думаете насчет этого, друзья? - обратилась она к мобилям беззвучно, через ту органическую связь, которая ниточкой протянулась из ее души. - Давайте голосовать! - Покажи нам. Скажи нам. Укажи, что делать, - послышались неслышные голоса, и слезы умиления и благодарности навернулись на глазах Дайрин. Любовь их влилась ей в сердце. Она наклонилась, чтобы поднять Лого. Но в руках ее была лишь почти невесомая безжизненная оболочка. Непоседа доверчиво потерлась об ее ногу. Мобили придвинулись ближе, образовали тесный круг. "Ну вот и выход, - подумала Дайрин с облегчением. - Вот то, ради чего я здесь. Кому теперь интересен какой-то лазерный меч смешного Дарта Вейдера?" - О'кей, - весело воскликнула она. - Последнее предупреждение, Поглотитель Звезд! Ты хотел диктовать правила игры? Не будет по-твоему. Или выходи из игры, или... Громовые раскаты смеха послышались в ответ. Дайрин ударила, не мешкая. Мобили нанесли удар одновременно с ней, все они были связаны единой нитью мысли и энергии. И впервые за долгие мгновения схватки с Одинокой Силой это был не порыв отчаяния, а сознательный, мужественный отпор ужасающей Тьме. Они сейчас не думали, не помнили о том, что уже многие тысячелетия сотни Волшебников безуспешно пытались уничтожить Одинокую Силу. Даже компьютер вдруг заверещал, изменяя программу, пытаясь исключить все ее дефекты, все ошибки прошлых столетий и неудачных попыток. Мобили, Материнская Планета направили свой удар в одну точку, и их энергия прошла сквозь Дайрин, умножила ее силы. Они не думали о том, что их страшное усилие может оказаться бесполезным. Они не боялись. Они просто ударили изо всех сил! В этом ударе словно бы сконцентрировалась энергия двух тысяч Волшебников, каждый из которых был кладезем ума, знаний, умения, целой библиотекой Волшебства. И все действовали на пределе сил, как один. Дайрин казалось, что она вошла внутрь себя, она путешествует по закоулкам своей души, она видит это зернышко Тьмы, где притаилась Одинокая Сила, она презирает эту Тьму в себе, она истребляет в себе мрак равнодушия, эгоизма, мелкой злобы, зависти. Сердце ее сжалось и словно бы тисками схватило Одинокую Силу. Внутри ее раздался безмолвный крик, отдавшийся болью во всем теле. Кто это кричал? Может быть, ТА, которая рождала Тьму? И Темнота отступила от реки Млечного Пути, будто бы выплюнула его угасающий край, отпустила мерцающий полог звезд, как злобный пес, нехотя разжавший мертвую хватку ужасных челюстей. Но это было не все. Высокий столб темноты, то, что недавно было грозной Одинокой Силой, бессильно согнулся, вершина его упала, словно бы сломанная молнией. И все же Одинокая Сила не исчезла. Дайрин отчаянно искала выход. Она не могла долго сдерживать Одинокую Силу. Энергия ее не бесконечна. "ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ПОБЕДИТЬ ТЬМУ, НЕОБХОДИМ СВЕТ, - вспомнила она строки из учебника. - СВЕТ НЕ ВХОДИТ В СОСТАВ ТЬМЫ". "Свет, - думала она. - Нам нужно больше света. Но где его найти? Звезда - солнце планеты - померкла. Ну, ну, ищи, ищи..." И она нашла. Гравитация и три закона динамики. Вот смысл заклинания. Она осторожно опустила к ногам пустую оболочку Лого. Надо успеть, пока мобили удерживают внутри ее и снаружи Одинокую Силу. "Гравитация, законы динамики, еще многое другое... - лихорадочно проносилось в ее голове, - но не думай об этом... Заклинание. Главное - заклинание... Оно само соберет все воедино... Пусть оно руководит всем..." Она говорила тихо, словно бы напевая, называя все, на что хотела повлиять, символами имен, она говорила сложным Языком образов. Одно из имен было слишком длинным, чтобы можно было сейчас тратить на это время. Она перешла на машинный язык, передала это компьютеру, и потекло уже машинное время, во много тысяч раз ускоренное. И все же ей на это потребовалось целых четыре секунды. И планета дрожала, изгибалась от напряжения, повторяя ее слова и заклинания. "Отлично, - успела подумать Дайрин, - все идет как надо, все работае