Дэвид Эддингс. Колдунья из Даршивы --------------------------------------------------------------- Copyright © 1989 by David Eddings "Sorceress of Darshiva" "Маллорион" # 4 Текст подготовил: Ktol Grol (ktolgrol@mtu-net.ru) --------------------------------------------------------------- Посвящается Оскару Уильяму Патрику Дженсон-Смиту. Добро пожаловать в наш мир! С любовью, Дэйв и Ли Пролог. Краткая история Восточной империи Из книги "Императоры Мельсена и Маллории" Мельсенский университет. Происхождение Мельсенской империи навсегда останется для нас тайной. Согласно некоторым легендам, предки мельсенцев прибыли на утлых суденышках из-за океанских просторов, лежащих к югу от Мельсенских островов; другие предания утверждают, что Мельсен является ответвлением своеобразной культуры, все еще существующей в Далазии. Как бы то ни было, Мельсен -- древнейшая цивилизация в мире. Мельсен всегда был тесно связан с морем, и его первоначальная территория занимала острова у восточного побережья Маллорийского континента. Столица, также именуемая Мельсеном, превратилась в крупный центр культуры и просвещения еще в то время, когда Тол-Хонет был деревней, а Мал-Зэт -- убогим скоплением шалашей. Только Келль мог соперничать с древней обителью мельсенцев. Но глобальная катастрофа положила конец блистательной изоляции Мельсена. Несчастье произошло далеко на западе около пяти тысяч лет назад. Энгараки и олорны считают его причиной теологический диспут между богами. Такое объяснение едва ли можно принимать всерьез, однако оно отражает попытки примитивных умов объяснить явления природы. Катаклизм, какова бы ни была его причина, вызвал сильный разлом протоконтинента и колоссальные приливные волны. Уровень воды в морях то повышался, то понижался, покуда береговые линии наконец не приобретали современные очертания. Мельсен долго не мог справиться от последствий катастрофы. Добрая половина древней страны оказалась под водой. Но хотя материальные потери были чудовищными, значительная часть населения уцелела. Эти несчастные заполнили жалкие клочки суши, оставшиеся от цветущих некогда островов. Столица Мельсена, красивейший город, расположенный в горах, кипучая жизнь в котором не была подвержена сезонным влияниям тропического климата, господствовавшем в низменных районах страны, после землетрясения и потопа оказался на расстоянии не более лиги от побережья. После периода восстановления стало ясно, что оставшаяся территория не в состоянии приютить все население. Поэтому мельсенцы обратили взоры на материк. Ближе всего находилась юго-восточная часть Маллории, которую населяли люди той же расы, что и мельсенцы, говорившие на родственных языках. В этом районе находились пять весьма примитивных королевств -- Гандахар, Даршива, Селант, Пельдан и Ренгель. Они были быстро побеждены значительно более развитой цивилизацией мельсенцев и поглощены их разрастающейся империей. Доминирующей силой Мельсена была бюрократия, причем отлаженная государственная машина обладала редкой способностью находить лучшие варианты решения для любого вопроса, а главное -- ей были чужды капризы власти, предубеждения, эгоцентризм отдельных чиновников, так часто потрясающие устои других государств. Мельсенская бюрократия зиждилась на трех китах: практичности, целесообразности и субординации. В менталитете мельсенцев господствовала концепция "аристократии таланта", в соответствии с которой каждый находил применение своим способностям. Если талантливую личность игнорировали в одном министерстве или отделе, можно было не сомневаться, что она найдет себе применение в другом. Различные департаменты мельсенского правительства обшаривали новые провинции на материке в поисках гениев. Таким образом завоеванные народы непосредственно вовлекались в водоворот жизни империи. Привыкшие во всем руководствоваться здравым смыслом, мельсенцы не стали посягать на прерогативы королевских домов пяти континентальных провинций, предпочитая поставить себе на службу уже существующие органы власти, нежели создавать новые. В течение следующих четырнадцати столетий Мельсенская империя процветала, находясь в стороне от теологических и политических распрей, раздиравших западную часть материка. Мельсенская культура была светской, богатой и просвещенной. Рабство оставалось ей неведомым, а торговля с энгаракамии их подданными в Каранде и Далазии была чрезвычайно прибыльной. Старая столица Мельсена стала главным центром образования. Но, к несчастью, некоторые мельсенские ученые обратились к колдовству. Их заклинания и магические обряды превзошли суеверные ритуалы мориндимов и карандцев и начали вторгаться во все более мрачные и зловещие сферы. Они преуспели в знахарстве и черной магии, но самых ощутимых успехов мельсенцы достигли в алхимии. В этот период произошло первое столкновение с энгараками. Хотя мельсенцы одержали в нем победу, они сознавали, что рано или поздно энгараки сокрушат их чисто количественным перевесом. Покуда энгараки направляли основные усилия на обеспечение протектората над Далазией, на материке сохранялся "холодный" мир. Торговые контакты между двумя народами поддерживали видимость взаимопонимания, хотя мельсенцев забавляла религиозная одержимость даже самой просвещенной части населения энгарака. В течение последующих восемнадцати столетий более или менее стабильные отношения между нациями изредка портили локальные войны, редко тянувшиеся более одного-двух лет. Обе стороны благоразумно избегали использовать свою полную мощь, очевидно, не желая тотальной конфронтации. Чтобы продемонстрировать добрососедские отношения, а также приобрести как можно больше сведений друг о друге, обе нации поддерживали традицию обмениваться детьми своих высокопоставленных особ на различные сроки. Сыновей мельсенских сановников посылали в Мал-Зэт жить в семьях энгаракских генералов, чьих сыновей, в свою очередь, отправляли на воспитание в имперскую столицу. В результате возник слой "золотой" молодежи, обладавшей космополитическими взглядами, что стало позднее нормой для правящего класса Маллорийской империи. Один такой обмен в конце четвертого тысячелетия привел к объединению двух наций.. Двенадцатилетний мальчик по имени Каллаф, сын высокопоставленного энгаракского военачальника, для завершения образования был отправлен в Мельсен, где жил в доме имперского министра иностранных дел. Министр имел частые официальные и личные контакты с императорской семьей, и вскоре Каллаф стал желанным гостем во дворце. У императора Мольвана была единственная дочь Данера примерно одних лет с Каллафом. Дружба между подростками крепла, покуда. Каллаф, достигнув восемнадцатилетия, не был отозван в Мал-Зэт, дабы начать военную карьеру. С невероятной быстротой повышаясь в рангах, Каллаф в двадцать восемь лет стал генерал-губернатором Рэкута -- самым молодым из удостоенных этого звания. Спустя год он отправился в Мельсен, где женился на принцессе Данере. Последующие годы Каллаф провел в разъезде между Мельсеном и Мал-Зэтом, подготавливая основу для будущей власти и там, и там, а когда император Мольван скончался в 3829 году, он был готов занять трон. Правда, Каллаф был не единственным претендентом на мельсенский престол, но большинство его соперников умерло -- некоторые при довольно загадочных обстоятельствах. Так что, несмотря на протесты многих знатных семей Мельсена, в 3830 году Каллаф был провозглашен императором, а наиболее непримиримых противников утихомирили решительные действия его когорт. Данера родила семерых здоровых детей, продолжение рода Каллафа. В следующем году Каллаф отправился в Мал-Зэт во главе мельсенской армии. Он направил ультиматум Энгаракскому Генеральному штабу. В Маллории ему подчинялись армия области Рэкут, генерал-губернатором которой он являлся, и войска восточных королевств Каранды, где энгаракские военные губернаторы поклялись ему в верности. Вместе с мельсенской армией, сосредоточенной на границе Дельчина, это давало ему абсолютное превосходство в силе. Требования Каллафа заключались в назначении его верховным главнокомандующим армий Энгарака. История уже знала подобные случаи. В прошлом генералы иногда получали этот пост, хотя штаб предпочитал коллективное руководство. Но в требованиях Каллафа содержалось и нечто новое. Его императорский трон был наследственным, а теперь он настаивал, чтобы пост верховного главнокомандующего вооруженными силами Энгарака также передавался по наследству. Беспомощные генералы были вынуждены подчиниться. Каллаф стал высшим лицом на всем континенте, как император Мельсена и верховный главнокомандующий Энгарака. Объединение Мельсена и Энгарака протекало бурно, но в конце концов терпение Мельсена одержало верх над грубостью Энгарака, так как с годами стало очевидно, что мельсенский бюрократический способ ведения государственных дел гораздо эффективен, нежели Энгаракская военная администрация. Сначала бюрократия подчинила себе денежную систему. Оттуда было рукой подать до континентального министерства дорог. Через несколько сотен лет бюрократия торжествовала во всех областях жизни материка. Как и прежде, она собирала талантливых мужчин и женщин во всех уголках Маллории, независимо от национальности. Вскоре административные органы, включающие мельсенцев, энгараков, карандцев и далазийцев, стали обычным явлением. К 4400 году власть бюрократии стала безраздельной. Тем временем титул верховного главнокомандующего вышел из употребления, возможно, потому, что бюрократия подтверждала свою власть исключительно посредством указов императора. Историкам неизвестна точная дата, когда император Мельсена стал императором Маллории, это был длительный процесс, о котором предпочитали умалчивать вплоть до катастрофической авантюры на Западе, окончившейся битвой при Во-Мимбре. Обращение мельсенцев к культу бога Торака было в высшей степени поверхностным. Со свойственным им прагматизмом они из политических соображении приняли энгаракские ритуалы, но гролимы не смогли отвратить их от поклонения традиционным мельсенским богам. В 4850 году сам Торак внезапно прервал свое добровольное заключение в Ашабе, длившееся почти целую вечность. Вся Маллория была потрясена, когда живой бог с изуродованным лицом, скрытым стальной полированной маской, появился у ворот Мал-Зэта. Император был бесцеремонно отстранен, и Торак приобрел полную власть, отныне именуя себя "каль" -- король и бог. В Ктол-Мергос, Мишрак-ас-Талл и Гар-ог-Недрак немедленно были посланы гонцы, и в 4852 году в Мал-Зэте состоялся военный совет. Далазийцы, карандцы и мельсенцы приветствовали своего нового правителя, о котором прежде говорили как о некой тени из седой легенды. Но их восторги слегка померкли из-за присутствия апостолов Торака. Бог Торак не снисходил до общения со своими подданными. Однако его апостолы -- Ктачик, Зедар и Урвон -- были людьми, и они рьяно взялись за укрепление основ гролимской церкви. Они сразу же поняли, что маллорийское общество стало почти полностью светским, и приняли решительные меры, дабы исправить положение. В Маллории воцарился ужас. Вездесущие гролимы вторгались во все сферы жизни империи, и любое проявление секуляризма являлось для них ересью. Возобновились давно забытые жертвоприношения, и вскоре во всей Маллории не осталось ни одной деревни, где не было бы алтаря и священного огня. Одним ударом апостолы Торака уничтожили длившееся тысячелетиями военное и бюрократическое правление и вернули гролимам полную власть. В результате кровопролитной войны с Западом население континента значительно сократилось, а катастрофа при Во-Мимбре уничтожила целое поколение маллорийцев. Окончившаяся разгромом кампания вкупе с очевидным фактом гибели Торака от руки правителя Райве полностью деморализовала новых правителей Маллории. Страдающий старческим слабоумием император вернулся из изгнания, чтобы попытаться возродить разгромленную бюрократию. Жалкие потуги гролимов сохранить контроль за органами власти сталкивались с всеобщей ненавистью и немедленно пресекались. Большинство сыновей императора погибли в сражении при Во-Мимбре, но у него остался одаренный семилетний мальчик -- дитя его старости. Император отдавал все свои силы воспитанию сына, готовил его к управлению страной. Когда годы окончательно лишили императора возможности исполнять свои обязанности, четырнадцатилетний Корзет свергнул отца и занял его трон. После войны Маллория, представлявшая собой довольно рыхлое объединение отдельных земель, вновь распалась на составные части -- Мельсен, Каранду, Далазию и Древнюю Маллорию. Более того, наметились тенденции к дальнейшей дезинтеграции. Особую силу это движение приобрело в Гандахаре, в южном Мельсене, в Замаде и Воресебо, в Каранде и Периворе. Введенные в заблуждение юностью Корзета, эти регионы опрометчиво объявили себя независимыми от императорского трона в Мал-Зэте, а другие королевства проявляли заметные признаки тех же намерений. Однако Корзет твердой рукой остановил сепаратистов. Остаток своих дней молодой император провел в седле, участвуя, возможно, в величайшем кровопролитии во всей истории. Погибнув в бою в расцвете лет, он передал своему наследнику заново объединенную Маллорию. Потомки Корзета управляли материком по-иному. До разрушительной войны император Маллории представлял собой скорее символ величия империи, а реальная власть принадлежала бюрократии. Теперь же вся власть была сосредоточена на троне. Центр ее переместился из Мельсена в Мал-Зэт, стала заметной милитаризация Маллорийского общества. Как всегда, когда власть находится в руках верховного правителя, повсеместным явлением стали интриги. Чиновники погрязли в заговорах с целью дискредитировать соперников и попасть в милость к императору. Вместо того чтобы воспрепятствовать дворцовым интригам, потомки Корзета поощряли их, понимая, что люди, разделенные взаимным недоверием, никогда не объединятся, чтобы бросить вызов могуществу трона. Нынешний, император, Зарет, взошел на трон в восемнадцать лет. Талантливый и смышленый юноша пробудил в широких массах Маллорийского общества надежду на просвещенное правление. Однако личная трагедия вынудила его свернуть с этого пути, превратив его в человека, которого страшилась добрая половина всего мира. Сейчас он одержим идеей стать сверхкоролем всех энгараков -- эти мысли не давали ему покоя уже двадцать лет. Только время покажет, сможет ли Зарет приобрести власть над западными энгаракскими королевствами, но если он преуспеет в этом, то история всего мира может измениться в корне.  * Часть первая. МЕЛЬСЕН *  Глава 1 Ее величество королева Драснии Поренн пребывала в задумчивом настроении. Она стояла у окна розовой гостиной своего дворца в Бокторе, наблюдая за играющим в саду юным королем Хевой и Унраком, сыном Бейрака Трелхеймского. Их пока еще увлекали детские забавы, но они уже почти совсем взрослые, правда, не устоявшиеся пока голоса колебались между мальчишеским сопрано и мужским баритоном. Поренн вздохнула, разглаживая руками черное бархатное платье. Королева Драснии носила черное со времен смерти мужа. -- Ты бы гордился сыном, мой дорогой Родар, -- печально прошептала она. Послышался негромкий стук в дверь. -- Да? -- не оборачиваясь, отозвалась Поренн. -- Какой-то недрак хочет видеть вас, ваше величество, -- сообщил пожилой дворецкий. -- Он говорит, что вы его знаете. -- Вот как? -- Он представился Ярблеком. -- Ах да! Помощник принца Келдара. Пожалуйста, впустите его. -- С ним женщина, ваше величество, -- неодобрительным тоном продолжал дворецкий. -- Она использует выражения, которые ваше величество, очевидно, предпочли бы не слышать. -- Должно быть, это Велла, -- улыбнулась Поренн. -- Я уже слышала ее ругань. Едва ли она произносит эти слова всерьез. Пожалуйста, впустите обоих. -- Хорошо, ваше величество. Ярблек выглядел как всегда неряшливо. Плечевой шов его длинного черного плаща в одном месте порвался и был наспех заделан с помощью куска кожаного ремня. Портрет дополняли всклокоченная черная борода и растрепанные, спутанные волосы, к тому же от него исходил не слишком приятный запах. -- Ваше величество, -- вежливо заговорил недрак, делая неуклюжую попытку поклониться. -- Уже пьяны, господин Ярблек? -- лукаво осведомилась королева. -- Ну, не совсем, Поренн, -- ответил ничуть не обескураженный Ярблек. -- Просто небольшое похмелье с прошлой ночи. Королеву не обидело то, что недрак назвал ее по имени. Ярблек никогда не признавал устоявшиеся правила этикета. Вместе с ним в гостиную вошла его поразительно красивая соотечественница с иссиня-черными волосами и пылающим взглядом. На ней были кожаные брюки в обтяжку и черный кожаный жилет. Из-под отворотов сапог торчали серебряные рукоятки кинжалов; еще два кинжала были заткнуты за широкий кожаный пояс. Женщина грациозно поклонилась. -- Вы выглядите усталой, Поренн, -- заметила она. -- Думаю, вам нужно поспать. Поренн рассмеялась. -- Скажите это людям, которые почти каждый час приносят мне целые стопки документов на подпись. -- Я уже много лет назад взял за правило, -- промолвил Ярблек, без приглашения растянувшись в кресле, -- никогда не излагать ничего письменно. Это экономит время и избавляет от многих неприятностей. -- Кажется, Келдар говорил то же самое. Ярблек пожал плечами. -- Силк знает, как надо вести дела. -- Я уже давно не видела вас обоих, -- заметила Поренн, присаживаясь напротив. -- Мы были в Маллории, -- отозвалась Велла, бродившая по комнате, окидывая обстановку оценивающим взглядом. -- Разве это не опасно? Я слышала, что там чума. -- Эпидемия практически ограничена Мал-Зэтом, -- ответил Ярблек. -- Полгара убедила императора закрыть город. -- Полгара? -- воскликнула Поренн, поднимаясь со стула. -- Что она делает в Маллории? -- В последний раз, когда я видел Полгару, она вместе с Белгаратом и остальными направлялась в место, именуемое Ашабой. -- А как они оказались в Маллории? -- Очевидно, прибыли туда морем. Путь, конечно, неблизкий, но другого нет. -- Ярблек, неужели мне придется клещами вытягивать из вас информацию? -- сердито осведомилась Поренн. -- Я как раз перехожу к главному, Поренн, -- оскорбленным тоном откликнулся Ярблек. -- Вы хотите сначала выслушать эту историю. У меня для вас много сообщений, а у Веллы имеется еще парочка, о которых она даже со мной не пожелала поделиться. -- Начните сначала, Ярблек. -- Как вам будет угодно. -- Он почесал бороду. -- Как я узнал, Силк, Белгарат и другие были в Ктол-Мергосе. Их захватили маллорийцы, и Зарет потребовал доставить всех в Мал-Зэт. Молодой парень с большим мечом -- Белгарион, верно? Короче говоря, он и Зарет стали друзьями. -- Гарион и Зарет? -- недоверчиво переспросила Поренн. -- Каким образом? -- Понятия не имею. Меня там не было, когда это произошло. Короче, они подружились, но тут в Мал-Зэте вспыхнула чума. Мне удалось вывести Силка и других из города, и мы отправились на север, но расстались, прежде чем добрались до Венны. Им приспичило ехать в эту самую Ашабу, а меня ждал караван с товарами, которые нужно было доставить в Яр- Марак. Кстати, мне удалось тогда сделать неплохую прибыль. -- А почему они отправились в Ашабу? -- Они преследовали женщину по имени Зандрамас -- ту, что похитила сына Белгариона. -- Женщина? Зандрамас -- женщина? -- Так они мне сказали. Белгарат передал для вас письмо. Там все объяснено. Я сказал ему, что лучше не доверять бумаге, но он не стал меня слушать. -- Ярблек с трудом оторвался от кресла, порылся в складках плаща и протянул королеве грязноватый, смятый лист пергамента. Подойдя к окну, он выглянул в сад. -- Этот мальчишка часом не сын Трелхейма? Вон тот рослый, с рыжими волосами? Поренн читала письмо. -- Да, -- рассеянно отозвалась она, пытаясь сосредоточиться на послании. -- Значит, он здесь? Я имею в виду Трелхейма. -- Да. Не знаю, проснулся ли он уже. Вчера он пошел спать поздно и был немного выпивши. Ярблек рассмеялся. -- Узнаю Бейрака! А жена и дочери тоже с ним? -- Нет, -- ответила Поренн. -- Они в Вел-Олорне, занимаются приготовлениями к свадьбе старшей дочери. -- Неужели она уже в подходящем возрасте? -- Чирекцы рано вступают в брак. Они, кажется, думают, что это лучший способ избавить девушку от неприятностей. Бейрак и его сын приехали сюда, не выдержали всей этой предсвадебной суеты. Ярблек снова расхохотался. -- Пожалуй, я разбужу его и посмотрю, не найдется ли у него чего-нибудь выпить. -- Болезненно поморщившись, он коснулся указательным пальцем переносицы. -- Сегодня утром мне не по себе, а Бейрак как раз тот человек, который поможет с этим справиться. Я вернусь, когда почувствую себя лучше. А вы пока спокойно дочитаете, что там написал Белгарат. Совсем забыл! -- воскликнул он и снова начал шарить под плащом. -- Вот другие письма. Одно от Полгары, -- Ярблек небрежно бросил его на стол, -- одно от Белгариона, одно от Силка и одно от молодой блондинки с ямочками на щеках -- ее называют Бархотка. Змея не прислала ничего -- сами знаете, каковы змеи. А теперь прошу меня извинить. -- Он направился к двери и вышел. -- Это самый несносный человек в мире! -- воскликнула Поренн. -- Он нарочно себя так ведет. -- Велла пожала плечами. -- Считает, что окружающих это должно забавлять. -- Ярблек сказал, у вас тоже есть для меня сообщения, -- продолжала королева. -- Лучше прочитать все сразу -- думаю, что смогу выдержать все потрясения одновременно. -- У меня только одно сообщение, Поренн, -- сказала Велла, -- и оно не письменное. -- Лизелль -- та, которую называют Бархотка, -- просила передать вам кое-что с глазу на глаз. -- Хорошо,--кивнула Поренн, отложив письмо Белгарата. -- Не понимаю, как они об этом узнали, -- промолвила Велла, -- но король Ктол-Мергоса вроде бы не сын Тор-Эргаса. -- Что вы говорите, Велла?! -- Ургит даже не родственник этому злобному маразматику. Кажется, много лет назад один драснийский авантюрист нанес визит во дворец в Рэк-Госку. Он и жена Тор-Эргаса стали близкими друзьями. -- Она улыбнулась, слегка приподняв бровь. -- Очень близкими. Мергские женщины всегда вызывали у меня подозрения на. этот счет. Как бы то ни было, Ургит явился результатом этой дружбы. В голове у королевы Поренн шевельнулось ужасное подозрение. Велла ехидно усмехнулась. -- Мы все знали, что Силк состоит в родстве со многими королевскими семействами, -- сказала она. -- Просто не догадывались, со сколькими. -- Нет! -- ахнула Поренн. -- Еще как да, -- рассмеялась Велла. -- Лизелль приперла к стенке мать Ургита, и госпожа Тамазина во всем призналась. -- Лицо недракской девушки стало серьезным. -- Весь смысл сообщения Лизелль в том, что Силк не хочет, чтобы об этом узнал тот костлявый парень. Дротик. Но Лизелль чувствовала, что должна кому-то все рассказать. Вот она и попро- сила меня передать это вам. Очевидно, чтобы вы решили, рассказывать Дротику или нет. -- Весьма любезно с ее стороны, -- сухо заметила Поренн. -- От меня хотят, чтобы я хранила секреты от начальника моей собственной разведки! Глаза Веллы весело блеснули. -- Лизелль оказалась в трудной ситуации, Поренн. Я знаю, что порой перебираю по части выпивки. да и ругаюсь что твой сапожник. Поэтому люди считают меня глупой, но это не так. Я повидала мир, и у меня отличное зрение. Конечно, я ни разу их не застукала, но готова ставить половину денег, которые получу, когда Ярблек меня продаст, что Силк и Лизелль поддерживают нежную дружбу. -- Велла! -- Я не могу этого доказать, Поренн, но мне достаточно того, что я видела. -- Велла состроила кислую мину. -- А сейчас, если это не причинит беспокойства, мне бы хотелось принять ванну. Я ведь провела в седле несколько недель. Конечно, лошади -- приятные животные, но пахнуть, как они, нет ж, увольте. Мысли Поренн лихорадочно работали. Чтобы дать себе время подумать, она встала и подошла к недракской девушке. -- Вы когда-нибудь носили атласное платье, Велла? -- спросила она. -- Атласное платье? -- Велла хрипло рассмеялась. -- Недраки никогда не носят атлас. -- Значит, вы будете первой. -- Тонкие белые пальцы королевы Поренн взъерошили густые черные волосы девушки. -- Я бы душу продала за такие волосы, -- пробормотала она. -- Хотите, поменяемся? -- предложила Велла. -- Знаете, сколько бы за меня дали, будь я блондинкой? -- Погодите, Велла, -- рассеянно произнесла Поренн. -- Я пытаюсь собраться с мыслями. -- Выпустив из рук шелковистые пряди волос девушки, она приподняла ее подбородок и заглянула в глаза. Внезапно судьба этой взбалмошной девушки предстала как на ладони перед королевой Драснии. Она едва не засмеялась. -- Какое удивительное будущее ожидает вас, дорогая! Вы достигнете небесной высоты! -- Право, Поренн, не знаю, о чем вы. -- Узнаете. -- Поренн разглядывала безупречную красоту лица Веллы. -- Да, -- промолвила она, -- пожалуй, лиловый атлас будет то, что надо. -- Я предпочитаю красный. -- Нет, милая, -- покачала головой Поренн. -- Красный не годится. Только бледно-лиловый. -- Протянув руку, она коснулась уха девушки. -- И аметистовые серьги. -- Что у вас на уме? -- Всего лишь игра, дитя мое. Драснийцы любят играть. А когда мне надоест, я удвою вашу стоимость. -- Поренн не стала распространяться дальше. -- Сначала ванна, а потом все остальное. Велла пожала плечами. -- Лишь бы я могла оставить при себе мои кинжалы. -- Что-нибудь придумаем. -- Зачем вам понадобилась такая неотесанная девчонка, как я? -- почти жалобно осведомилась Велла. -- Доверьтесь мне, -- улыбнулась Поренн. -- А сейчас идите в ванную, малышка. Я должна прочитать письма и хорошенько все обдумать. Покончив с письмами, королева Драснии вызвала дворецкого и отдала пару распоряжений. -- Я хочу побеседовать с графом Трелхеймом, -- сказала она, -- прежде чем он снова напьется. Мне также нужно поговорить с Дротиком, как только он сможет прибыть во дворец. Минут через десять в дверях появился Бейрак с осоловелыми глазами и торчащей в разные стороны рыжей бородой. Ярблек следовал за ним. -- Забудьте о пивных кружках, господа, -- резко начала Поренн. -- Есть работа. Бейрак, "Морская птица" готова к отплытию? -- Она всегда готова, -- обиженно отозвался Бейрак. -- Отлично. Тогда соберите ваших матросов. Вам придется посетить несколько мест. Я назначаю собрание Олорнского Совета. Передайте это Энхегу, Фурлаху и сыну Бренда, Кейлу, в Райве. Зайдите в Арендию и возьмите на борт Мандореллена и Леллдорина. -- Она поджала губы. -- Кородуллин не в том состоянии, чтобы путешествовать, поэтому Во-Мимбр оставьте в стороне. Хотя он бы поднялся со смертного одра, если бы узнал, что происходит. Обязательно зайдите в Тол-Хонет и захватите Вэрена. Хо- Чэгу и Хеттару я напишу сама. А вы, Ярблек, отправляйтесь в Яр-Надрак и привезите Дросту. Веллу оставьте здесь со мной. -- Но... -- Никаких "но". Делайте, что я вам говорю. -- Вы, кажется, сказали, что это собрание Олорнского Совета, Поренн, -- возразил Бейрак. -- Зачем тогда приглашать арендов, толнедрийцев и... недраков? -- Это дело не терпит промедления, Бейрак, и оно касается всех. Оба тупо уставились на нее. Королева резко хлопнула в ладоши. -- Спешите, господа! Мы не можем терять времени. Ургит, король Ктол-Мергоса, восседал на своем сверкающем троне во дворце Дроим в Рэк-Урге. Одетый в излюбленные камзол и панталоны пурпурного цвета, он небрежно перебросил одну ногу через подлокотник трона и рассеянно перебрасывал свою корону из одной руки в другую, прислушиваясь к монотонному голосу Эгарака, верховного иерарха Рэк- Урги. -- С этим придется подождать, Эгарак, -- наконец промолвил король. -- В следующем месяце я собираюсь жениться. -- Это распоряжение церкви, Ургит. -- Вот и отлично. Передайте церкви мои наилучшие пожелания. Эгарак выглядел слегка озадаченным. -- Значит, теперь вы ни во что не верите, мой король? " -- Можно сказать и так. Разве наш усталый мир не готов к атеизму? Впервые в жизни Ургит видел сомнение на лице иерарха. -- Атеизм -- всего лишь свобода, Эгарак, -- продолжал он, -- когда человек сам принимает решение и посылает всех богов подальше. Я сам по себе, а они сами по себе -- на том и поладим. При этом я желаю им всего наилучшего. -- Это непохоже на вас, Ургит, -- заметил Эгарак. -- Почему непохоже? Я просто устал изображать клоуна. -- Вытянув ногу, Ургит подбросил корону, словно мяч, поймал ее и снова подбросил. -- Вам что-нибудь неясно, Эгарак? -- осведомился он, подхватывая корону в воздухе. Иерарх Рэк-Урги выпрямился. -- Я не прошу вас, Ургит... -- Вот и отлично, так как я не собираюсь соглашаться. -- ...а приказываю вам ехать. -- Да ну? -- Вы понимаете, с кем говорите? -- Прекрасно понимаю, старина. Вы тот нудный старый гролим, который надоедает мне с тех пор, как я унаследовал трон от правителя, привыкшего размышлять лежа, на коврах в Рэк-Госку. Слушайте меня внимательно, Эгарак. Я постараюсь говорить коротко и ясно, чтобы до вас дошло. Я не собираюсь в Маллорию и никогда туда не собирался. Мне там не на что смотреть и нечего делать. Тем более что Кол Зарет вернулся в Мал-Зэт, а я не намерен приближаться к тому месту, где он находится. К тому же в Маллории водятся демоны. Вы когда-нибудь видели демона, Эгарак? -- Пару раз, -- угрюмо откликнулся иерарх. -- И тем не менее собираетесь ехать в Маллорию? Вы такой же безумец, каким был Тор-Эргас. -- Я могу сделать вас королем всего Энгарака! -- А я не хочу быть королем всего Энгарака. Я даже не хочу быть королем Ктол-Мергоса. Все, чего я желаю, это чтобы меня оставили в покое и дали возможность поразмыслить о приближающемся кошмаре. -- Вы имеете в виду ваш брак? -- На лице Эгарака появилась хитрая ухмылка. -- Вы могли бы избежать его, отправившись со мной в Маллорию. -- Неужели я говорил слишком быстро, Эгарак? Жена -- достаточно скверная штука, но демоны еще хуже. Вам кто-нибудь рассказывал, что случилось с Чабат? -- Ургит вздрогнул. -- Я сумею вас защитить. -- Вы, Эгарак? -- Ургит презрительно рассмеялся. -- Вы не в состоянии защитить даже самого себя. Даже Полгаре пришлось просить бога, чтобы он одолел чудовище. Вы собираетесь воскресить Торака, дабы он протянул вам руку помощи? Или вы рассчитываете на Oлдура? Это он помог Полгаре. Но я не думаю, что ради вас он пошевелит хотя бы пальцем. Что- то мне говорит о том, что вы вряд ли ему понравитесь. Мне, кстати, вы тоже не нравитесь. -- Вы заходите слишком далеко, Ургит! -- Недостаточно далеко, Эгарак. Столетиями -- возможно, целыми эпохами -- вы, гролимы, осуществляли верховную власть в Ктол-Мергосе, но это было при Ктачике, а сейчас он мертв. Вы ведь знаете это, не так ли, старина? Он попытался разделаться с Белгаратом, а тот разнес его на мелкие кусочки. Возможно, я единственный из ныне живущих мергов, который встречался с Белгаратом и может об этом рассказать. Мы с ним в весьма недурных отношениях. Хотите с ним познакомиться? Если желаете, я мог бы вас представить. Эгарак заметно съежился. -- Так-то лучше, -- спокойно сказал Ургит. -- Рад, что вы так быстро оцениваете ситуацию. Можете сколько угодно грозить мне пальцем, но теперь я знаю, как с этим справиться. Я наблюдал за Белгарионом с достаточно близкого расстояния, когда мы прошлой зимой вместе ехали в Рэк-Ктэн. Он знает, как надо поступать с ненадежными людьми. Если ваша рука двинется хоть на полдюйма в мою сторону, вы получите в спину целый колчан стрел. Лучники уже на месте, и их луки натянуты. Подумайте об этом, Эгарак. -- Это непохоже на вас, Ургит, -- повторил иерарх; его лицо побледнело от гнева. -- Знаю. Но мне это нравится. Можете идти, Эгарак. Иерарх повернулся на каблуках и двинулся к двери. -- Кстати, старина, -- добавил Ургит. -- Я получил известие, что наш дорогой брат Гетель Таллский недавно умер -- возможно, съел что-нибудь не то. Туллы ведь такие неразборчивые, едят почти все, что плавает, летает, ползает или размножается на гнилом мясе. Жаль -- Гетель был одним из немногих людей в мире, с которыми мне интересно поболтать. Теперь трон унаследовал Натель -- его полоумный сынок. Я встречался с Нателем -- у него мозги земляного червя, но он истинный энгаракский король. Почему бы вам не спросить у него, не захочет ли он поехать с вами в Маллорию? Правда, вам понадобится время, чтобы объяснить ему, где находится Маллория, так как он, несомненно, считает, что земля плоская, но я уверен, что с этим вы справитесь. -- Ургит махнул рукой взбешенному иерарху. -- Бегите в ваш храм и созовите еще нескольких гролимов. Может вам удастся вновь разжечь жертвенный огонь в своем святилище. Во всяком случае, надеюсь, это успокоит ваши нервы. Эгарак вышел, хлопнув дверью. Ургит весело расхохотался, колотя кулаком по подлокотнику трона. -- Тебе не кажется, сын мой, что ты и впрямь зашел слишком далеко? -- спросила госпожа Тамазина из потайной ниши, откуда она слушала разговор. -- Возможно, мама, -- согласился Ургит, все еще смеясь, -- но разве это не забавно? Госпожа Тамазина шагнула из тени и ласково улыбнулась сыну. -- Конечно, забавно, -- согласилась она. -- Но старайся не злить Эгарака. Он может быть опасным врагом. -- У меня полным-полно врагов, мама, -- отозвался Ургит и машинально потянул себя за длинный заостренный нос. -- Большинство людей меня ненавидит, но я научился с этим мириться. Ведь мне не предстоит переизбрание. Суровый старый сенешаль Оскатат также шагнул из ниши. -- Что нам с тобой делать, Ургит? -- мрачно осведомился он. -- Чему только учил тебя Белгарион? -- Он учил меня, как быть королем, Оскатат. Возможно, я долго не протяну, но, клянусь богами, покуда жив, я собираюсь оставаться королем. Но так как меня все равно твердо намерены убить, то буду наслаждаться жизнью, пока еще дышу. Его мать вздохнула и беспомощно развела руками. -- С ним ничего не поделаешь, Оскатат, -- сказала она. -- Боюсь, что да, госпожа Тамазина, -- кивнул седовласый сенешаль. -- Принцесса Прала хочет поговорить с тобой, -- обратилась к сыну Тамазина. -- Я к ее услугам, -- ответил Ургит. -- Сейчас и всегда если я правильно понимаю условия брачного контракта. -- Только будь полюбезней, -- взмолилась Тамазина. -- Хорошо, мама. Принцесса Прала скользнула в комнату сквозь боковую дверь. На ней был костюм для верховой езды, состоящий из черной юбки, доходящей до икр, белой атласной блузы и лакированных сапог. Каблуки стучали по мраморному полу, словно молоточки. Длинные черные волосы волнами опускались на спину; в глазах светились угрожающие огоньки. В руке она держала свиток пергамента. -- Вы поможете мне, господин Оскатат? -- спросила госпожа Тамазина, протягивая руку сенешалю. -- Конечно, госпожа, -- отозвался старик, заботливо поддерживая мать Ургита. Оба удалились. -- Что теперь? -- настороженно обратился к невесте Ургит. -- Я потревожила ваше величество? -- осведомилась Прала, не потрудившись даже присесть в реверансе. Принцесса сильно изменилась. Она уже не была смиренной и покорной мергской дамой. Ургит чувствовал, что время, проведенное с королевой Сенедрой и графиней Лизелль, испортило ее, а нездоровое влияние волшебницы Полгары проявлялось буквально в каждом движении. Тем не менее Ургит не мог отрицать, что Прала выглядит поистине восхитительно. Ее черные глаза сверкали, пышные волосы подчеркивали белизну кожи. К своему удивлению Ургит обнаружил, что она ему, пожалуй, очень нравится. -- Вы всегда тревожите меня, дорогая, -- галантным тоном ответил он. -- Бросьте! -- фыркнула Прала. -- Вы разговариваете совсем как ваш брат. -- Что поделаешь -- семейная манера. -- Вы вставили это сюда? -- осведомилась принцесса, взмахивая пергаментным свитком, словно дубинкой. -- Что и куда вставил? -- Это. -- Она развернула свиток. -- "Условленно, что принцесса Прала из династии Ктэн будет самой любимой женой Его Величества". -- Ну и что в этом плохого? -- спросил Ургит. слегка озадаченный гневом девушки. -- Слова "самой любимой женой" подразумевают, что будут и другие жены. -- Это просто обычай, Прала. Не я устанавливал такие правила. -- Так измените их, раз вы король. -- Каким образом? -- Не будет ни других жен, ни королевских наложниц. -- Обычно мягкий голос Пралы звучал резко и неприятно. -- Вы мой, Ургит, и я не намерена делить вас ни с кем. -- Это ваши искренние чувства? -- с робким удивлением спросил он. -- Да! -- Девушка воинственно выпятила подбородок. -- До сих пор еще никто не испытывал ко мне подобных чувств. -- Постарайтесь к ним привыкнуть. -- В ее негромком голосе слышались стальные нотки. -- Мы исправим эту фразу, -- тотчас же согласился Ургит. -- Мне не требуется больше одной жены. -- Безусловно, мой господин. Весьма разумное решение. -- Естественно -- все королевские решения разумны. Так говорится в исторических трактатах. Прала изо всех сил пыталась оставаться серьезной, но не выдержала, рассмеялась и бросилась в его объятия. -- О, Ургит! -- воскликнула она, прижимаясь лицом к его груди. -- Я так люблю тебя! -- В самом деле? Удивительно! -- Внезапно ему в голову пришла ослепительная идея. -- Как ты относишься к двойной свадьбе, дорогая? Прала слегка отстранилась. -- Не понимаю. -- Я ведь король, верно? -- Чуть в большей степени, чем до знакомства с Белгарионом, -- кивнула она. Ургит не обратил внимания на колкость. -- У меня имеется родственница, -- сказал он, -- а после женитьбы я буду очень занят. -- Еще как, любимый, -- согласилась принцесса. Ургит нервно кашлянул. -- Как бы то ни было, -- продолжал он, -- я не собираюсь проводить все время в обществе упомянутой родственницы. Не лучше ли выдать ее замуж за какого-нибудь достойного парня, который всегда ей восхищался? -- Я не вполне понимаю тебя, Ургит. Не знала что у тебя есть родственницы. -- Только одна, моя принцесса, -- усмехнулся он. Девушка уставилась на него. -- Ургит! -- Я король, -- продолжал он величавым тоном, -- и могу делать что хочу. Моя мать слишком долго оставалась одинокой, не так ли? Оскатат любит ее с детских лет, да и ей он тоже нравится. Если я прикажу им пожениться, думаю, они не станут возражать. -- Блестящая мысль, Ургит! -- воскликнула Прала. -- Это у меня от драснийских предков, -- скромно признал он. -- Сам Келдар не мог бы придумать лучший план. -- Просто великолепно! -- почти взвизгнула принцесса. -- Таким образом, у меня не будет под боком свекрови, которая может воспротивиться, когда я всерьез начну над тобой работать. -- Работать надо мной? -- Только слегка, любимый, -- успокоила Прала. -- У тебя есть несколько дурных привычек, а твои вкусы в одежде совершенно ужасны. Что за- ставляет тебя носить пурпурное? -- И это все? -- В следующий раз я захвачу список. Но в этот момент мысли Ургита были уже далеко. У его императорского величества Кол Зарета Маллорийского было занятое утро. Большую часть времени он провел наедине с Брадором, министром внутренних дел. в маленьком кабинете с голубыми драпировками на втором этаже дворца. -- Эпидемия идет на спад, ваше величество, -- сложил Брадор, когда была затронута тема чумы. -- за прошедшую неделю новых случаев не зафиксировано, а многие заболевшие уже выздоравливают. План обнесения стеной каждого района города, очевидно, сработал. -- Отлично, -- кивнул Зарет и перешел к следующему вопросу. -- Есть новые сведения из Каранды? Брадор порылся в своих бумагах. -- Менха не видели уже несколько недель, ваше величество. -- Министр внутренних дел позволил себе усмехнуться. -- Эта "чума" также пошла на спад. Демоны исчезают, а фанатики утрачивают пыл. -- Он немного помолчал. -- Это всего лишь догадка, ваше величество, так как в том регионе у меня нет агентов, но беспорядки, кажется, перемещаются к восточному побережью. Вскоре после исчезновения Менха нерегулярные отряды карандцев вместе со стражниками храма Урвона и его чандимами пересекли горы Замада, и все сообщения из Воресебо и Ренгеля пре- кратились. -- Урвон? -- переспросил Зарет. -- Очевидно, ваше величество. Я бы сказал, что апостол и Зандрамас в скором будущем могут сойтись лицом к лицу. У меня большое искушение предложить позволить им самим разобраться друг с другом. Не думаю, чтобы миру будет не хватать кого-либо из них. Ледяная улыбка мелькнула на губах Зарета. -- Да, Брадор, -- сказал он. -- Это и впрямь большое искушение, но мы не можем поощрять подобные вещи -- хотя бы из чисто политических соображений. Эти королевства -- часть империи и находятся под защитой трона. Поползут дурные слухи, если мы станем праздно наблюдать, как Урвон а Зандрамас рвут на части друг друга, а заодно и всех тех, кто попадется под горячую руку. В Маллории только я могу использовать военную силу. -- Император перелистал бумаги на столе, взял одну из них и нахмурился. -- Полагаю, лучше заняться этим. Куда вы поместили барона Васку? -- В камеру с отличным видом -- прямо на эшафот, -- ответил Брадор. -- Уверен, что это зрелище окажется для него весьма познавательным. Зарет немного подумал. -- Понизьте его, -- распорядился он. -- Весьма образное обозначение процедуры, -- заметил Брадор. -- Я не это имел в виду, -- снова холодно улыбнулся Зарет. -- Убедите его сообщить нам, куда он спрятал деньги, которые вымогал у моих подданных. Мы переведем их в императорскую казну. -- Он повернулся к большой карте на стене кабинета. -- Думаю, южный Эбл подойдет. -- Ваше величество? -- Брадор выглядел озадаченным. -- Доверим ему пост министра торговли в южном Эбле. -- В южном Эбле нет никакой торговли, ваше величество. Там нет портов, а в болотах Тембы можно разводить только москитов. -- Васка -- человек изобретательный. Уверен, он что-нибудь придумает. -- Значит, вы не хотите, чтобы его... -- Брадор выразительно провел ребром ладони по шее. -- Нет -- сказал Зарет. -- Я намерен воспользоваться предложением Белгариона. В один прекрасный день Васка может снова мне понадобиться, и я не хочу собирать его по кусочкам. -- Лицо импера- стало озабоченным. -- Вы получали о нем какие-нибудь известия? -- О Васке? Я только что.. -- Нет, о Белгарионе. -- Всю эту компанию видели после того, как они покинули Мал-Зэт, ваше величество. Они путешествовали с Ярблеком -- недракским партнером принца Келдара. Вскоре Ярблек отплыл в Гар-ог-Недрак. -- Это всего лишь уловка, -- вздохнул Зарет. -- Все что нужно Белгариону -- это вернуться к себе на родину. -- Император устало провел рукой по глазам. -- Мне нравится этот молодой человек, Брадор, -- печально промолвил он. -- Я бы хотел знать, что с ним. -- Белгарион не вернулся на Запад, ваше величество, -- заверил его Брадор, -- по крайней мере, с Ярблеком. Мы всегда тщательно проверяем корабли этого торговца с репутацией отъявленного головореза. Насколько нам известно, Белгарион не покидал Маллорию. Зарет с довольной улыбкой откинулся назад. -- Не знаю почему, но это меня успокаивает. Мысль, что он предал меня, причинила бы мне боль. У вас есть предположения насчет того, куда он от- правился? -- В горах Катакора, над Ашабой, были какие-то волнения, ваше величество. Подобные вещи можно связать с Белгарионом -- странные огни в небе, взрывы и тому подобное. Зарет радостно засмеялся. -- Когда Белгарион раздражен, он любит устраивать подобные зрелища. Однажды он взорвал стену моей спальни в Рэк-Хагге. -- Неужели? -- Да, чтобы я удостоверился в его возможностях. В дверь почтительно постучали. -- Войдите, -- коротко отозвался Зарет. -- Прибыл генерал Атеска, ваше величество, -- доложил с порога стражник в красном. -- Хорошо. Впустите его. Генерал вошел и лихо отдал честь. Его красный плащ покрывали пятна, свидетельствующие о долгом пути, который пришлось преодолеть его хозяину. -- Рад вас видеть, Атеска, -- приветствовал его Зарет. -- Вы быстро добрались. -- Благодарю вас, ваше величество. Ветер был попутным, а море -- спокойным. -- Сколько людей вы привезли с собой? -- Около пятидесяти тысяч. -- И сколько всего людей у нас теперь? -- обратился император к Брадору. -- Больше миллиона, ваше величество. -- Ничего себе. Ну что ж, давайте готовиться к походу. -- Он встал и подошел к окну. Опавшие листья устлали землю в саду красно-желтым ковром. -- Я хочу восстановить мир и спокойствие на восточном побережье. А так как дело идет к осени, то войскам нужно выступать поскорее, а то испортится погода. Мы отправимся в Мейг-Ренн и вышлем оттуда отряды разведчиков. Если обстоятельства будут благоприятными, то мы выступим следом. Если нет, то будем ждать в Мейг-Ренне, пока дополнительные легионы не вернутся из Хтол-Мургоса. Я сразу же этим займусь, ваше величество. -- Брадор поклонился и вышел из комнаты. -- Садитесь, Атеска, -- пригласил император. -- Что происходит в Ктол- Мергосе? -- пытаемся удержать захваченные города, пятне величество, -- доложил Атеска, придвинув себе стул -- Большая часть наших сил собрана у Рэк- Ктэна. Они ждут транспорта, который доставит их назад в Маллорию. -- А есть шанс, что Ургит решится на ответные действия? -- Не думаю, ваше величество. Я не верю, что он станет рисковать своей армией в открытой местности. Конечно, никогда не знаешь, что творится в голове у мерга. -- Это верно, -- согласился Зарет, решив пока не разглашать правду о том, что Ургит в действительности не был мергом. -- Вы уже однажды захватили для меня Белгариона, Атеска, -- добавил он. -- Да, ваше величество. -- Боюсь, что вам придется сделать это снова. Ему удалось выбраться. Полагаю, я проявил беспечность, но у меня в то время было много дел. -- Значит, мы поймаем его опять -- вот и все. Олорнский Совет в этом году собрался в Бокторе. Его собрала королева Поренн, что было не совсем обычно. Миниатюрная светловолосая королева Драснии, как всегда одетая в черное, вошла в задрапированный красным атласом зал Совета и при близилась к месту во главе стола, которое обычно занимал король Ривы. Все собравшиеся изумленно уставились на нее. -- Господа, -- быстро начала Поренн. -- Я понимаю, что это нарушение традиций, но сегодня дорога каждая минута. Ко мне поступила определенная информация, с которой, по-моему, вам следует познакомиться. Мы должны принять совместные решения и осуществить их в максимально короткий срок. Император Вэрен откинулся на спинку стула с насмешливым блеском в глазах. -- Теперь нам следует подождать, пока всех олорнских королей одновременно не хватит удар, -- заметил он. Король Энхег сердито посмотрел на кудрявого императора, потом рассмеялся. -- Нет, Вэрен, -- сказал он. -- Подобные вещи не доводят нас до удара с тех пор, как Родар убедил нас следовать за Сенедрой в Мишрак-ас-Талл. Мы в гостях у Поренн, так пусть она всем и руководит. -- Благодарю вас, Энхег. -- В голосе королевы Драснии слышалось удивление. Она помедлила, собираясь с мыслями. -- Как вас, несомненно, уведомили, на наше теперешнее собрание приглашены короли, не являющиеся членами Олорнского Совета. Но сегодняшнее дело касается нас всех. Недавно я получила известия от Белгарата, Белгариона и остальных. Присутствующие возбужденно зашевелились. Поренн подняла руку, требуя восстановления тишины. -- Они в Маллории-- идут по следу похитительницы сына Белгариона. -- Этот молодой человек иногда может двигаться ветра, -- заметил сендарийский король Фулрах. Годы выявили его природную склонность к полноте, его каштановую бороду пронизывали серебряные пряди. Как они добрались в Маллорию? -- спокойно оосил Хо-Чэг, Верховный предводитель олгарских кланов. -- Кажется, их захватил в плен Кол Зарет, -- ответила Поренн. -- Гарион и Зарет стали друзьями и Зарет взял их с собой, возвращаясь в Мал-Зэт. -- Зарет смог с кем-то подружиться? -- недоверчиво осведомился Дроста - король Надрака. -- Быть того не может! -- Гарион умеет ладить с людьми, -- пробормотал Хеттар. -- Дружба дружбой, -- продолжала Поренн, -- но однажды ночью Гарион и его друзья ускользнули из Мал-Зэта, не попрощавшись с императором. -- Уведя за собой на хвосте всю императорскую армию, -- добавил Вэрен. -- Нет, -- покачала головой Поренн. -- Сейчас Зарет не может покинуть Мал-Зэт. Объясните им, Ярблек. Партнер Силка поднялся со стула. -- В Мал-Зэте чума, -- сказал он. -- Зарет заперт в городе. Никто не может ни войти в Мал-Зэт, ни выйти оттуда. -- Тогда как смогли наши друзья оттуда выбраться? -- спросил Мандореллен. -- Ко мне прибился один странствующий комедиант -- объяснил Ярблек.-- Мне-то он был даром не нужен, но его присутствие забавляло Веллу. Она обожает скабрезные истории. -- -- Подбирай выражения, Ярблек, -- предупредила недракская танцовщица. -- Ты еще не лишился здоровья, но мой тебе совет -- лучше не рискуй и впредь. Она многозначительно положила руку на рукоятку кинжала. На Велле было сногсшибательное бледно-лиловое платье, однако ее наряд сохранял определенные уступки недракским обычаям. Она по-прежнему носила лакированные кожаные сапоги с кинжалом в отворотах и широкий кожаный пояс, украшенный такими же кинжалами. Мужчины в комнате исподтишка разглядывали ее. Велла привлекала всеобщее внимание независимо от того, что на ней надето. -- Этот парень, -- продолжал Ярблек, -- знал о туннеле, ведущем из дворца в заброшенную каменоломню за городом. Таким образом, нам всем удалось выбраться из Мал-Зэта. -- Зарету это явно не понравилось, -- заметил Дроста. -- Он терпеть не может, когда его пленники убегают. -- В Семи Королевствах Каранды в северной Маллории произошли беспорядки, -- продолжала Поренн. Насколько я понимаю, в этом замешаны демоны. -- Демоны? -- скептически переспросил Вэрен. Да бросьте, Поренн! Вы же образованная женщина. -- Так сообщает Белгарат. -- У Белгарата иногда появляется несколько извращенное чувство юмора, -- фыркнул Вэрен. -- Возможно, он просто пошутил. Никаких демонов не существует. -- Вы не правы, Вэрен, -- возразил Дроста с несвойственной ему серьезностью. -- Однажды, еще мальчишкой, я видел демона в Мориндленде. -- И как же он выглядел? -- с недоверием спросил Вэрен. Дроста пожал плечами. -- Не думаю, чтобы вам хотелось это знать. -- Во всяком случае, -- снова заговорила Поренн -- Зарет отозвал большую часть армии из Ктол- Мергоса, чтобы подавить мятеж. Вскоре он наводнит солдатами всю Каранду, а там находятся наши Друзья. Поэтому я и созвала это собрание. Что нам следует предпринять? Лелдоринн Вилданторский поднялся со стула. -- Нам понадобятся быстрые лошади, -- сказал он Хеттару. -- Зачем? -- спросил Хеттар. -- Чтобы побыстрее прийти им на помощь -- вот зачем! -- Глаза молодого астурийца возбужденно заблестели. -- Лелдоринн, -- мягко напомнил Бейрак, -- нас отделяет от Маллории Восточное море. -- Вот как? -- Лелдоринн казался обескураженным. -- Я этого не знал. Значит, нам будут нужны и лодки. Бейрак и Хеттар обменялись долгими взглядами. -- Корабль, -- ненавязчиво поправил бравого лучника Бейрак. -- Что-что? -- Не важно, Лелдоринн. -- Бейрак тяжко вздохнул. -- Ничего не выйдет, -- вмешался король Эн-хег. -- Даже если мы сможем туда добраться, то Гарион потеряет шанс выиграть битву с Зандрамас. Помните, что сказала нам пророчица в Реоне? -- Но это совсем другое дело! -- запротестовал Лелдоринн. В его глазах блеснули слезы. -- Нет, -- покачал головой Энхег, -- это как раз то, о чем нас предупреждали. Мы не можем приближаться к ним, пока все не будет кончено. -- Но... -- Лелдоринн, -- прервал Энхег, -- я хочу отправиться туда так же, как и ты, но это невозможно. По-твоему, Гарион будет нам благодарен, если потеряет сына по нашей вине? Мандореллен поднялся и принялся шагать взад-вперед, бряцая оружием. -- Мне кажется, что рассуждения ваши мудрости исполнены, -- сказал он Энхегу. -- Мы не можем объединиться с нашими друзьями, не подвергая опасности их поиски, а чтобы предотвратить это, мы все с радостью великой пожертвовали бы жизнью. Однако же мы можем отправиться в Маллорию и, не приближаясь к нашим друзьям, встать стеной между ними и полчищами Кол Зарета. И мы сумеем остановить передвижение маллорийцев, что позволит Гариону спастись и исполнить предначертанное. Бейрак уставился на великого рыцаря, в чьем взгляде сверкала решимость. Потом он со стоном закрыл лицо руками. -- Ну-ну, -- сочувственно пробормотал Хеттар, хлопая его по плечу. Король Фулрах дернул себя за бороду. -- Мы должны сделать то же, что и в прошлый раз, -- заявил он. -- Устроить диверсию, чтобы отвлечь силы противника и помочь нашим друзьям. Какие будут предложения? -- Вторгнуться в Маллорию, -- тут же отозвался Дроста. -- Разграбить побережье империи Зарета, -- подкатил Энхег. Поренн вздохнула. -- Мы могли бы вторгнуться в Ктол-Мергос, -- задумчиво предложил Хо-Чэг. -- Да! -- энергично согласился Хеттар. Хо-Чэг поднял руку, останавливая воинственный порыв сына. -- Только в качестве приманки, -- сказал он. -- Зарет бросил свои войска на завоевание Ктол-Мергоса. Если армии Запада двинутся в этот регион, он будет вынужден противостоять нам, не так ли? -- Возможно, -- согласился Вэрен. -- Но уже осень, а горы Ктол-Мергоса зимой становятся почти неприступными. Воевать там зимой невозможно. Мы переморозим всех солдат. Думаю, надо попытаться достигнуть цели с помощью дипломатии -- не рискуя отморозить пальцы. -- Толнедрийцы всегда предпочитают окольные пути, -- буркнул Энхег. -- Вам очень нравится мерзнуть? -- осведомился Вэрен. Энхег пожал плечами. -- Зимой этого не избежать, -- заметил он. Вэрен поднял глаза к потолку. -- Что еще ожидать от олорна, -- вздохнул он. -- Ладно, -- нехотя извинился Энхег. -- Я просто пошутил. Что из себя представляет ваш блестящий план? Вэрен посмотрел через зал на Дротика. Насколько хороша маллорийская разведка, маркграф Кендон? -- спросил он. Дротик поднялся. -- Сам по себе Брадор очень опытный специалист ваше императорское величество, -- ответил он -- Его люди не сильны в агентурной работе, но зато их у него более чем достаточно. К тому же его министерство не испытывает недостатка в деньгах. -- Он бросил укоризненный взгляд на королеву Поренн. -- Имейте совесть, Кендон, -- взмолилась она. -Я ведь связана жестким бюджетом. -- Конечно, ваше величество. -- Дротик, улыбаясь, поклонился и продолжал деловым тоном: -- По сравнению с драснийскими спецслужбами маллорийская разведка работает грубо, но Брадор располагает неограниченными людскими ресурсами и может засылать столько агентов, сколько ему нужно. Такая роскошь недоступна ни драснийской, ни толнедрийской разведке. Иногда Брадор готов положить сотню людей ради получения нужной информации. -- Он презрительно поморщился. -- Лично я предпочитаю более тонкую работу. -- Значит, этот Брадор имеет агентов в Рэк-Урге? -- настаивал Вэрен. -- Я уверен в этом, -- ответил Дротик. -- В настоящее время во дворце Дроим действуют четверо моих людей и, насколько мне известно, двое людей из разведывательной службы вашего величества. -- Я этого не знал, -- демонстрируя полнейшую невинность, промолвил Вэрен. -- В самом деле? Вэрен рассмеялся. -- Хорошо, ваша взяла. Так что сделает Зарет, если в Мал-Зэт придет сообщение, что королевства Запада собираются заключить военный союз с королем мергов? Дротик начал мерить шагами комнату. -- Трудно точно предвидеть, как поступит Зарет в той или иной ситуации, -- наконец отозвался он -- Многое зависит от того, насколько серьезны внутренние проблемы, но союз мергов и Запада представляет для Маллории страшную угрозу. Ему придется повернуть назад и приложить все усилия, чтобы сокрушить мергов, прежде чем наши войска смогут их поддержать. -- Заключить союз с мергами? -- воскликнул Хеттар. -- Никогда! -- Никто не предлагает настоящего союза, Хеттар -- вмешался Кейл, сын Бренда, рейвенского сенешаля. -- Мы хотим только отвлечь Зарета, чтобы дать время Белгариону ускользнуть от него. Переговоры можно затянуть, а потом прекратить вовсе. -- Ну... -- неуверенно протянул Хеттар, -- тогда другое дело... -- Ладно, -- решительно вмешался Вэрен. -- Возможно, мы сумеем убедить Зарета, что собираемся заключить союз с Ургитом. Смогут ваши люди, Дротик, убить нескольких маллорийских агентов во дворце Дроим -- не всех, конечно, а ровно столько, чтобы заставить Мал-Зэт поверить в серьезность наших дипломатических усилий? -- Я вас отлично понял, ваше величество, -- улыбнулся Дротик. -- У меня как раз имеется подходящий человек -- недавно завербованный найсанский убийца по имени Исас. -- Отлично. Вероятность заключения такого союза послужит той же цели, что и реальное подписание этого пакта. Мы сможем отвлечь Зарета, не потеряв ни одного человека -- если не считать вашего Исаса. -- За Исаса можете не волноваться, ваше величество, -- заверил его Дротик. -- Он из тех, кто выживает при любых обстоятельствах. -- Думаю, мы кое-что упустили, -- проворчал Энхег. -- Хотел бы я, чтобы Родар был здесь. -- Да, -- печально вздохнула Поренн. В ее голосе слышались слезы. -- Простите, Поренн, -- Энхег взял ее тонкую руку в свою, -- но вы знаете, что я имею в виду. -- У меня в Рэк-Урге есть дипломат, -- продолжал Вэрен. -- Он может попытаться завязать переговоры с королем Ургитом. У нас имеются какие- нибудь полезные сведения о короле мергов? -- Да, -- твердо сказала Поренн. -- Он согласится с предложением. -- Откуда вы знаете, ваше величество? Поренн колебалась. -- Предпочитаю об этом не говорить, -- сказала она, быстро взглянув на Дротика. -- Просто поверьте мне на слово. -- Разумеется, -- отступил Вэрен. Велла поднялась и подошла к окну, шурша атласным платьем. -- Вы, люди Запада, всегда любите все усложнять, -- недовольно заметила она. -- Если ваша проблема -- Зарет, пошлите кого-нибудь в Мал-Зэт с острым ножом. -- Тебе бы следовало родиться мужчиной, Велла, -- засмеялся Энхег. Девушка повернулась и устремила на него пылающий взгляд. -- Вы в самом деле так думаете? -- спросила -- Ну, -- неуверенно промолвил он, -- может, и нет. Велла прислонилась к оконной раме. -- Разговоры о политике всегда вызывали у меня головную боль, -- печально произнесла она. -- Хотела бы я, чтобы мой жонглер был здесь и поддержал меня. -- Девушка вздохнула. -- Интересно, что с ним случилось? Поренн улыбнулась, внимательно наблюдая за Веллой и вспоминая видение, которое представилось ей когда недракская девушка впервые прибыла в Боктор. -- Вы были бы сильно разочарованы, узнав, что ваш жонглер не тот, кем казался? -- осведомилась она. -- Белгарат упоминает о нем в письме. Велла обожгла ее взглядом. -- Конечно, Белгарат должен был узнать его, -- продолжила Поренн. -- Это был Белдин. Глаза Веллы расширились. -- Горбатый колдун? -- воскликнула она. -- Тот, который умеет летать? Поренн кивнула. У Веллы вырвались выражения, которые не подобает произносить дамам. Даже королю Энхегу стало не по себе от ее лексикона. Затем она вытащила из-за пояса кинжал и шагнула к Ярблеку; дыхание со свистом вырывалось у нее сквозь стиснутые зубы. Мандореллен в стальных латах преградил ей путь, а Хеттар и Бейрак схватили ее сзади и вырвали из руки клинок. -- Идиот? -- крикнула Велла испуганно съежившемуся недраку. -- Полный идиот! Ты ведь мог продать меня ему! -- И она, рыдая, склонилась на грудь Бейрака, покуда Хеттар осторожно избавил ее от трех других кинжалов. Зандрамас, Дитя Тьмы, стояла, глядя на опустошенную долину, где разрушенные деревни дымились под свинцовым небом. Глаза колдуньи были за крыты. Послышался детский плач, и она стиснул зубы. -- Накорми его! -- кратко бросила Зандрамас. -- Как прикажете, хозяйка, -- почтительно произнес человек с бесцветными глазами. -- Мне не нужна твоя опека, Нарадас, -- фыркнула колдунья. -- Просто накорми это отродье. Я пытаюсь сосредоточиться. Зандрамас все тщательно продумала, она обошла полмира, но, несмотря на все усилия, смогла опередить Богоубийцу с его ужасным мечом всего на несколько дней. Этот сверкающий меч преследовал ее в кошмарных снах, а пылающее гневом лицо Дитя Света пугало еще сильнее. -- Как он может находиться так близко? -- воскликнула она. -- Неужели ничто его не задержит? Колдунья протянула руки перед собой и перевернула их ладонями вверх. Казалось, под ее кожей поблескивают и вращаются мириады звездочек. Сколько еще ждать, пока они заполнят все ее тело и она перестанет быть человеком? Сколько ждать, пока ужасный Дух Тьмы окончательно завладеет ею? Ребенок снова захныкал. -- Я же сказала, чтобы ты заставил его заткнуться! -- почти крикнула Зандрамас. -- Сейчас, хозяйка, -- откликнулся Нарадас. Дитя Тьмы вновь погрузилась в размышления звездном мире, заключенном в ее плоти. Остальные еще не проснулись, а Эрионд уже скакал галопом навстречу рассвету. Было приятно чувствовать движение мускулов коня и освежающий лицо ветер. Он натянул поводья на вершине холма, остановившись полюбоваться на восход солнца. Окинув взглядом едва тронутые золотистыми лучами вершины гор Замада, Эрионд перевел взгляд на зеленеющие вдали поля и леса. Мир наполняли красота и люди, которых он так любил... Как мог Олдур решиться покинуть все это? Ведь он был богом, он отказался принимать людское поклонение и предпочел мирской суете одиночество, в котором можно было спокойно изучать прекрасный мир, любимый им превыше всего. А теперь он мог лишь изредка посещать его в образе духа. Но Олдур принес себя в жертву. Эрионд вздохнул, чувствуя, что никакая жертва не является невыносимой, если ее приносят во имя любви. Эта мысль утешила его. Он вздохнул еще раз и медленно поехал назад к маленькому озеру и палаткам, в которых спали его спутники. Глава 2 Этим утром они встали поздно. Волнения минувших недель утомили даже Гариона. Но, слыша бормотание голосов и звон посуды, которой гремела Полгара, готовившая завтрак, он понимал, что встать все равно придется. Стряхнув с себя остатки дремоты, Гарион, стараясь не разбудить Сенедру, осторожно выскользнул из-под одеяла, коснулся губами ее волос, натянул тунику, взял сапоги и меч и вышел из палатки. Полгара в сером дорожном платье возилась у костра, как обычно тихо напевая во время работы. Рядом негромко беседовали Силк и Белгарат. Силк по какой-то причине сменил одежду -- теперь на нем был перламутрово-серый камзол, в котором он походил на преуспевающего негоцианта. Сам Белгарат по-прежнему носил засаленную, коричневую тунику, залатанные штаны и непарные сапоги. Дерник и Тоф удили рыбу в прозрачной воде маленького горного озерца, а Эрионд чистил глянцевую шкуру своего гнедого жеребца. Остальные, очевидно, еще не встали. -- Мы думали, что ты проспишь весь день, -- сказал Белгарат, когда Гарион уселся на бревно, чтобы натянуть сапоги. -- Вообще-то я об этом подумывал, -- признался Гарион. Он встал и посмотрел вокруг. Стволы осин на дальнем берегу озера покрылись инеем; листья поблескивали золотом. Воздух был сырым и холодным. Внезапно Гариону захотелось задержаться здесь еще на несколько дней. Вздохнув, он подошел к костру. -- Зачем этот маскарад? -- спросил Гарион у маленького драснийца с лицом, похожим на крысиную мордочку. Силк пожал плечами. -- Мы подъехали к краю, где меня хорошо знают, -- ответил он. -- Впрочем, мы могли бы этим воспользоваться. Ты абсолютно уверен, что следы ведут на юго-восток? Гарион кивнул. -- Сначала возникла небольшая путаница, но я смог во всем разобраться. -- Путаница? -- переспросил Белгарат. Здесь побывал Сардион, правда, уже давно. Некоторое время Шар как будто хотел двинуться по следу. Пришлось с ним серьезно поговорить. -- Гарион перекинул через плечо и застегнул перевязь меча, потом слегка передвинул ножны. Шар на рукояти сердито поблескивал красным цветом. -- Почему он сердится? -- с любопытством спросил Силк. -- Из-за Сардиона, -- объяснил Гарион и посмотрел на сверкающий камень. -- Перестань! -- строго сказал он. -- Не оскорбляй его чувства, -- предупредил Силк. -- Если он рассердится по-настоящему, у нас могут возникнуть большие неприятности. -- Что находится на юго-востоке? -- спросил Белгарат у маленького человечка. -- Воресебо, -- ответил Силк. -- Там почти ничего нет, кроме нескольких торговых путей и шахт в горах. Ближайший морской порт находится в Панноре. Я высаживался там несколько раз по дороге из Мельсена. -- Там живут карандцы? Силк кивнул. -- Но они еще более примитивны, чем те, которые живут в центральных королевствах -- если это только возможно. С утреннего неба кругами спускался синекрылый ястреб, постепенно увеличиваясь в размерах. Коснувшись когтями земли, он принял облик Белдина. Маленький горбатый волшебник бы одет в свое обычное тряпье, перевязанное ремнем; в его волосах и бороде запутались солома и хворостинки. Он зябко поежился. -- Ненавижу холод! У меня от него болят крылья. -- Сейчас не так уж холодно, -- заметил Силк. -- А ты поднимись на пару сотен футов. -- Белдин указал на небо, отвернулся и выплюнул несколько мокрых серых перьев. -- Снова кого-то съел, дядя? -- спросила Полгара, не отвлекаясь от костра. -- Всего лишь легкий завтрак. Пол, -- ответил Белдин. -- Один голубь сегодня проснулся чересчур рано. -- Ты знаешь, что не должен был этого делать. -- Она многозначительно постучала деревянной ложкой по стенке кипящей кастрюли. Белдин пожал плечами. -- Мир даже не заметит исчезновения одного голубя. -- Как ты можешь есть их сырыми? -- поморщился Гарион. -- Пришлось привыкнуть. Так и не научился разводить огонь когтями. -- Он посмотрел на Белгарата. -- Нас ждут неприятности. Поблизости полно дыма и рыщут вооруженные люди. -- Ты смог разобрать, кто они? -- Я поостерегся подлетать слишком близко. В такой компании всегда найдется парочка скучающих лучников, а я предпочитаю не получать стрелу в хвостовые перья только потому, что какому-то идиоту вздумалось показать свое умение. -- А это когда-нибудь случалось? -- полюбопытствовал Силк. -- Однажды -- правда, уже давно. В холодную погоду у меня до сих пор побаливает бок. -- Ну и как ты тогда поступил? -- Поболтал с лучником и попросил его больше этого не делать. Когда я улетел, он сломал свой лук о колено. -- Белдин снова обернулся к Белгарату. -- Вы уверены, что след ведет в ту равнину? -- Шар, во всяком случае, уверен. -- Тогда придется попробовать. -- Маленький горбун оглядел лагерь. -- Я думал, вы уже собрали палатки. -- Мне казалось, что надо дать людям выспаться. Мы преодолели большую часть пути, но кто знает, какие испытания нас еще ждут. -- Ты всегда выбираешь для отдыха такие идиллические места, Белгарат, -- заметил Белдин. -- По-моему, в душе ты романтик. Белгарат пожал плечами. -- У каждого свои недостатки. -- Гарион! -- окликнула Полгара -- Да, тетушка Пол? -- Почему бы тебе не разбудить остальных? Завтрак почти готов. -- Иду, тетушка. После завтрака они собрали палатки и около полудня уже двинулись в путь. Белдин летел впереди, ястребиным оком высматривая возможные опасности. День был теплым, в воздухе пахло хвоей. Сенедра молча ехала рядом с Гарионом, завернувшись в темно-серый плащ. Ее настроение встревожило мужа. -- В чем дело, дорогая? -- спросил Гарион. -- У нее не было с собой Гэрана, -- печально прошептала маленькая королева. -- Ты имеешь в виду Зандрамас? Конечно, не было. -- Была ли она там в самом деле, Гарион? -- И да и нет. Вроде того, как Цирадис была здесь и в то же время не была. -- Не понимаю. -- Это было нечто большее, чем проекция, но меньшее, чем реальность. Мы говорили об этом вчера вечером, и Белдин все объяснил. Правда, я мало чего понял -- объяснения Белдина иногда бывают весьма туманными. -- Он очень мудрый, верно? Гарион кивнул. -- Но учитель из него никудышный. Он часто раздражается, когда кто- нибудь не поспевает за его рассуждениями. Как бы то ни было, умение находиться и в то же время не находиться в определенном месте делает Зандрамас крайне опасной. Мы не можем ей повредить, а она вполне в состоянии повредить нам. Вчера Зандрамас убила бы тебя, если бы ее не остановила Полидра, которую она очень боится. -- Впервые я увидела твою бабушку. -- Ну, почему впервые. Помнишь, она была на свадьбе Полгары? И помогла нам в Алголанде, когда нам пришлось сражаться с элдраком. -- Но в первый раз она была совой, а во второй -- волчицей. -- Когда речь идет о Полидре, думаю, это не имеет особого значения. Сенедра неожиданно рассмеялась. -- Что это тебя развеселило? -- Когда все кончится и мы вернемся домой с нашим малышом, почему бы тебе иногда не превращаться в волка? -- предложила она. -- Зачем? -- Было бы приятно иметь в доме большого серого волка, лежащего у огня. А холодными ночами я согревалась бы, прижимаясь к твоей шерсти. Он недоуменно посмотрел на нее. -- Я бы почесывала тебя за ушами, Гарион, -- продолжала уговаривать Сенедра, -- и приносила бы тебе из кухни вкусные косточки. -- Не пойдет, -- решительно заявил Гарион. Впереди по тенистому ущелью ехали Силк и Сади. Между ними разгорелся спор. -- Ни за что! -- упорствовал Силк. -- По-моему, ты поступаешь неразумно, Келдар, -- возразил Сади. Евнух сменил свой переливающийся всеми цветами радуги халат на западную одежду -- тунику, узкие штаны и сапоги. -- У тебя имеется система распределения, а я обладаю доступом к неограниченным запасам. Мы могли бы нажить миллионы. -- Забудь об этом. Сади. Я не имею дел с наркотиками. -- Но ты имеешь дело со всем остальным, Келдар. Рынок только и ждет товара. Почему ты позволяешь своей дурацкой щепетильности мешать получению хорошего барыша? -- Ты найсанец. Сади. Наркотики -- часть твоей культуры, так что тебе этого не понять. -- Госпожа Полгара пользуется наркотиками, исцеляя болезни, -- напомнил Сади. -- Это другое дело. -- Не понимаю почему. -- Этого я тебе не могу объяснить. Сади вздохнул. -- Я очень разочарован в тебе, Келдар. Ты шпион, Убийца и вор. Ты мошенничаешь, играя в кости, изготовляешь фальшивые деньги и отнюдь не щепетилен с замужними женщинами. Ты нагло обманываешь клиентов и втягиваешь в себя эль, точно губка. Ты самый нечистоплотный человек, какого я когда-либо знал, но ты отказываешься перевозить безобидные снадобья которые сделают твоих клиентов счастливыми. -- У каждого имеется свой предел, -- напыщенно ответил Силк. Бархотка повернулась в седле, с любопытством глядя на них. -- Это одна из самых захватывающих бесед, которые я когда-либо слышала, господа, -- поздравила она спорщиков. -- Ваши замечания по поводу морали просто поразительны. -- Она лучезарно улыбнулась, про- демонстрировав знаменитые ямочки на щеках. -- Э-э... графиня Лизелль, -- неуверенно начал Сади. -- Зит случайно не у вас снова? -- Случайно да. Сади. -- Ослепительная блондинка подняла руку, заранее пресекая протесты. -- Но на сей раз я ее не украла. Она среди ночи при- ползла в мою палатку и сама спряталась в своем любимом убежище. Бедняжка дрожала от холода. Силк заметно побледнел. -- Вы бы хотели вернуть ее назад? -- спросила Бархотка у евнуха. -- Нет-нет. -- Сади вздохнул и провел ладонью по бритой голове. -- Коль скоро она счастлива там, где находится сейчас, нам не остается ничего, как оставить ее в покое. -- Она очень счастлива -- разве что не мурлычет. -- Бархотка слегка нахмурилась. -- Думаю, Сади, вам следует последить за ее диетой. У нее, кажется, растет животик. -- Она снова улыбнулась. -- Мы ведь не хотим, чтобы змея растолстела, не так ли? -- Прошу прощения... -- обиженно начал Сади. В этот момент на корягу впереди спикировал синекрылый ястреб и начал тщательно чистить перья клювом. Когда всадники приблизились, он спрыгнул на землю и превратился в Белдина, бормочущего проклятия. -- Что-нибудь не так, дядя? -- спросила Полгара. -- Попал под встречный ветер, который растрепал мне перья. Знаешь, как это бывает. -- Еще бы! Со мной такое случается постоянно. Ночные ветры совершенно непредсказуемы. -- У тебя слишком мягкие перья. -- Не я придумала сову, дядя, так что не порицай меня за перья. -- Впереди придорожная таверна, -- сообщил Белдин Белгарату. -- Хотите остановиться и попытаться выяснить, что происходит на равнине? -- Неплохая идея, -- согласился Белгарат. -- Лучше не нарываться на неприятности. -- Тогда буду ждать вас внутри, -- сказал Белдин и снова взмыл в небо. Полгара вздохнула. -- Почему опять в таверне? -- пожаловалась она. -- Потому что люди, когда выпьют, любят поболтать, Пол, -- объяснил Белгарат. -- В таверне можно за пять минут получить информацию, ко- торую в чайной пришлось бы вытягивать целый час. -- Так и знала, что ты придумаешь объяснение! -- Разумеется. Они спустились по лесной тропинке к таверне. Это было невысокое бревенчатое здание. Плоскую крышу изрядно потрепали погода и время. По двору бегали желтые цыплята, а в луже валялась большая пятнистая хрюшка, которую сосали радостно похрюкивающие поросята. У коновязи перед таверной стояло несколько кляч, страдающих костным шпатом, а нд крыльце храпел карандиец в побитой молью меховой куртке. Полгара натянула поводья и принюхалась. -- Мне кажется, дамы, нам лучше подождать в тени. -- Пожалуй, учитывая благоухание, испускаемое этим заведением, -- согласилась Бархотка. -- И ты тоже не ходи туда, Эрионд, -- твердо сказала Полгара. -- Незачем смолоду приобретать дурные привычки. -- Она подъехала к пихтовой роще на некотором, расстоянии от таверны и спешилась. Дерник и Тоф обменялись быстрым взглядом и присоединились к ней вместе с Бархоткой, Сенедрой и Эриондом. Слезая с коня у таверны. Сади потянул носом воздух и поморщился. -- Мне это место не по душе, господа, -- сказал он. -- Я, пожалуй, тоже подожду снаружи. Кроме того, пора кормить Зит. -- Как хочешь. -- Белгарат пожал плечами, спешился и направился к дверям. Перешагнув через храпящего карандийца, мужчины вошли внутрь. -- Разойдитесь по столикам и постарайтесь разговорить здешних завсегдатаев, -- шепнул старик. Строго взглянув на Силка, он предупредил: -- Мы здесь не для того, чтобы обделывать свои делишки. -- Можешь на меня положиться, -- сказал Силк и отошел. Гарион стоял в дверном проеме, щурясь, чтобы глаза привыкли к полумраку. Судя по всему, таверну вообще никогда не убирали. Пол был засыпан соломой, от которой исходил тошнотворный запах пролитого на нее эля, а в углах лежали кучи гниющих остатков пищи. В дальней стене горел камин, добавляя едкий запах дыма к царящей здесь тяжелой атмосфере. Обстановка заведения состояла из грубо сколоченных столов и бревен с вставленными снизу ножками вместо лавок. Заметив Белдина, разговаривающего в углу с несколькими карандийцами, Гарион направился к нему. Проходя мимо одного из столов, он наступил на что-то мягкое. Послышался протестующий визг, и копытца застучали по полу. -- Не смей наступать на мою свинью! -- воинственно заявил сидящий за столом старый карандиец. -- Я ведь не наступаю на твою, верно? Так что смотри себе под ноги! Гарион не без труда понимал диалект, на котором тот изъяснялся. -- Прошу прощения, -- извинился он. -- Может, выпьем по кружке эля? А когда ваша свинья вернется, я извинюсь и перед ней. Карандиец с подозрением покосился на него. Это был бородатый старик в одежде из грубо выделанной кожи и шапке из цельной шкуры барсука с лапами и хвостом. Он был очень грязен, Гарион рассмотрел мух, копошившихся в его бороде. -- Я угощаю, -- предложил Гарион, усаживаясь напротив хозяина свиньи. Лицо старого карандийца тотчас же прояснилось. Они взяли пару кружек. Эль был каким-то выдохшимся и имел неприятный привкус. Но старик чмокнул губами и закатил глаза, словно отведал прекраснейший напиток в мире. Что-то мокрое и холодное коснулось пальцев Гариона, и он поспешно отдернул руку. Из-под стола на него смотрела пара глаз-пуговиц, обрамленных белесыми ресницами. Поросенок уже успел поваляться в луже. -- Вот и мой кабанчик! -- захихикал старый карандиец. -- Он у меня славный и не держит зла даром что сирота. -- Вот как? -- Из его мамаши получился отличный бекон. -- Старик высморкался и вытер нос тыльной стороной ладони. -- Иногда мне ее здорово не хватает. -- Он покосился на меч Гариона. -- Большой у вас, однако, ножик. -- Да, -- согласился Гарион, рассеянно почесывая за ушами поросенка, который зажмурился от удовольствия, положил голову на колени Гариону и радостно захрюкал. -- Мы спустились с гор, -- сказал Гарион, -- и видели на равнине много дыма. Там что, какие-то неприятности? -- Хуже не придумаешь, приятель, -- серьезно ответил старик и снова покосился на собеседника. -- Вы часом не из этих маллорийцев? -- Нет, -- заверил его Гарион. -- Я приехал издалека, с запада. -- Не знал, что кто-то живет еще западнее маллорийцев. Так вот, на равнине произошло нечто вроде спора из-за религии. -- Из-за религии? -- Я в этом плохо разбираюсь, -- признался карандиец. -- По мне, так пускай боги сами о себе заботятся, а у меня своих дел по горло. -- Вполне разумный подход,- осторожно заметил Гарион. Рад, что вы так же считаете. Даршиве живет Зандрамас, одна из этих гролимов. Она объявилась Воресебо и начала рассказывать о новом боге энгараков -- Торак ведь помер. Ну, а меня это интересовало так же, как моего кабанчика. Он у меня смышленый и сразу понимает, когда люди бол- тают чепуху. Гарион потрепал поросенка по грязному боку и был вознагражден восторженным хрюканьем. -- Симпатичная хрюшка, -- согласился он. -- Я его очень люблю. Он теплый, и к нему приятно прижиматься холодной ночью -- к тому же он почти не храпит. Ну так вот, эта Зандрамас явилась сюда и начала проповедовать, как положено, со всеми штучками. Гролимы всегда вопят, стонут и падают лицом вниз. А потом с гор пришла новая шайка гролимов, и они стали говорить, что Зандрамас чертовски не права. То есть у энгараков действительно есть новый бог, но совсем не тот, о котором рассказывает Зандрамас. Вот откуда этот дым на равнине. Обе стороны жгут и убивают друг друга, потому что никак не договорятся, кто должен быть новым богом. А мне не нужны ни те, ни другие. Мы с моим кабанчиком поднимемся в горы и подождем, пока они друг с другом разберутся. А потом мы вернемся и будем кланяться тому алтарю, который одержит верх. -- Неужели эта Зандрамас женщина? -- осведомился Гарион. -- Хочешь верь, хочешь нет, -- фыркнул карандиец. -- В жизни не слыхал ничего глупее. Женщины не должны соваться в мужские дела. -- -- Вы когда-нибудь видели ее? -- Я уже говорил, что не суюсь в религиозные споры. Мы с кабанчиком стараемся держаться от них подальше. | -- И хорошо делаете, -- одобрил Гарион. -Мне вот с друзьями надо проехать через эту равнину. Кроме гролимов, там нас поджидают какие- нибудь сюрпризы? -- Сразу видно, что вы иностранец, -- сказал карандиец, многозначительно глядя в пустую кружку. -- Давайте выпьем еще по одной. -- Гарион вынул монету из кошелька и подал знак слуге. -- Все дело в том, приятель, -- продолжал словоохотливый хозяин поросенка, -- что в этой части страны, когда гролимы выясняют отношения, то всегда приводят с собой солдат. Те, что держат сторону Зандрамас, притащили армию короля Воресебо. Старый король не лез в религиозные споры, но его сынок решил, что старик слишком глуп, чтобы править страной, сверг папашу и сам уселся на трон. У сынка косоглазие, поэтому он вечно косит в ту сторону, которая, по его мнению, собирается победить. Вот он и снюхался с Зандрамас, но тут явился этот парень, Урвон, привел с собой целую армию из Дженно и Ганезии -- ребят в латах и безобразных черных псов. Вот равнины и задымились. Они убивают друг друга, а пленных приносят в жертву на алтарях. На вашем месте я бы держался от них подальше. -- Я бы тоже, если бы мог, дружище, -- искренне сказал ему Гарион. -- Мы слышали, что в Дженно -- в направлении Калиды -- видели демонов. Кто- нибудь из них появлялся здесь? Демоны? -- Карандиец вздрогнул и сделал отгоняющий зло. -- Никогда о них не слышал иначе мы с моим кабанчиком уже были бы высоко в горах, где нас бы днем с огнем не нашли. Гарион чувствовал невольную симпатию к старику. Его безграмотная речь была не лишена определенной музыкальности, а проницательная, хотя и наивная оценка окружающего хаоса свидетельствовала о живом уме, стирающем социальные различия. Гарион с сожалением увидел, как Силк махнул головой в сторону двери. Он осторожно снял с колен голову поросенка. Животное выразило свое недовольство хрюканьем. -- Боюсь, что я должен идти, -- сказал Гарион карандийцу, поднимаясь со скамьи. -- Спасибо за компанию. -- Остановив проходящего мимо слугу, он сунул ему монету. -- Подайте моему другу и его поросенку все, что они захотят. -- Спасибо, приятель, -- широко улыбнулся старый карандиец. -- Не за что. -- Гарион посмотрел вниз. -- Всего наилучшего, кабанчик, -- добавил он. Поросенок опять весьма нелюбезно хрюкнул и побежал вокруг стола к хозяину. Сенедра наморщила нос, когда Гарион подошел к тенистой роще, где ждали дамы. -- Что ты там делал, Гарион? -- спросила она. -- От тебя ужасно пахнет. -- Я познакомился с поросенком. -- С поросенком? -- воскликнула она. -- Зачем тебе это понадобилось? Они снова двинулись в путь, обмениваясь добытой информацией. Оказалось, что хозяин поросенка обнаружил исключительно четкое и полное понимание ситуации в Воресебо. Гарион повторил их разговор подражая диалекту карандийца. -- Неужели он в самом деле так говорил? -- ад доверчиво хихикнула Бархотка. -- Ну, не совсем, -- ответил Гарион. -- Отдельные слова я просто не мог понять. Зато с поросенком мы отлично друг друга поняли. -- Гарион, -- сердито сказала Полгара, -- мог бы ты держаться позади, пока воспоминание твоем новом знакомом слегка выветрится? -- Хорошо, тетушка, -- кивнул Гарион и притормозил Кретьена. Большой серый конь, несомненно, был также раздражен неприятным запахом, исходящим от седока. Подчинившись требованию дам, Гарион вечером искупался в ледяной горной речке. Когда он, дрожа всем телом, вернулся к костру, Белгарат посмотрел на него и сказал: -- Думаю, тебе лучше снова напялить доспехи. Если половина из того, что сообщил тебе твой приятель с поросенком, правда, они могут тебе пона- добиться. Следующее утро было ясным и холодным. Тяжелая и неудобная кольчуга холодила кожу даже сквозь тунику. Дерник вырезал для Гариона копье и прислонил его к дереву, к которому были привязаны лошади. Белгарат вернулся с вершины холма, откуда открывался вид на всю равнину. -- Насколько я смог разглядеть, внизу творится нечто невообразимое, поэтому нам вряд ли удастся избежать неприятных встреч. Чем скорее мы покинем Воресебо, тем лучше. Поедем напрямик, а если это не удастся, попробуем другой способ. Пожалуй, мне стоит поискать еще одну дубинку -- вздохнул Сади. Они двинулись дальше. Гарион скакал во главе отряда. Его голову прикрывал шлем, в левой руке он держал щит. Древко копья упиралось в стремя, а висевший на перевязи за спиной меч указывал, что они дут по следу Зандрамас. Когда они достигли подножия холмов, извилистая горная тропинка превратилась в изрытую колеями дорогу, тянущуюся на юго- восток. Путешественники поскакали по ней быстрой рысью. Проехав несколько миль, они миновали объятую пламенем деревню, лежащую примерно в полумиле от дороги, но не стали останавливаться и выяснять причины пожара. После полудня путешественники наткнулись на пеший отряд вооруженных людей, облаченных в нечто, отдаленно напоминающее военную форму. -- Ну? -- бросил через плечо Гарион, сжимая древко копья. -- Позволь сначала мне с ними поговорить, -- сказал Силк. -- Они не выглядят опасными. -- Маленький человечек направил лошадь в сторону незнакомцев. -- Вы мешаете проезду, -- обратился он к ним весьма нелюбезным тоном. -- У нас есть приказ проверять всех, кто здесь появится, -- отозвался один из солдат, нервно поглядывая на Гариона, восседавшего на сером жеребце с самым грозным видом. -- Отлично, вы нас проверили. А теперь отойдите и дайте проехать. -- На чьей вы стороне? -- Глупый вопрос, приятель, -- усмехнулся Силк. -- А на чьей вы? -- Я не обязан отвечать. -- А я тем более. Посмотрите как следует. Неужели я похож на карандийца, стражника храма или гролима? -- Вы на стороне Урвона или Зандрамас? -- Ни на той, ни на другой. Я на стороне денег, а их не заработаешь, впутываясь в религиозные распри. Солдат выглядел неуверенным. -- Я должен доложить своему капитану, на чьей вы стороне. -- Да, если считать, что вы меня видели. -- Силк с многозначительным выражением лица подбросил на ладони кошелек. -- Я спешу, приятель, и не интересуюсь вашей религией. Пожалуйста, окажите мне такую же любезность. Солдат с нескрываемой алчностью уставился на кошелек. -- Мне дорого обойдется то, чтобы меня не задержали, но ничего не поделаешь, -- продолжал Силк, театральным жестом вытирая лоб. -- Становится жарко. Почему бы вам и вашим людям не отдохнуть где-нибудь в тени? Я "случайно" уроню здесь кошелек, а вы "найдете" его потом. Таким образом вы неплохо заработаете, а я смогу двигаться дальше без ненужных задержек и уведомления властей о моем проезде. -- Тут и впрямь жарко, -- согласился солдат. -- Не сомневался, что вы это заметите. Другие солдаты усмехались в открытую. -- А вы не забудете уронить кошелек? -- За это не беспокойтесь, -- сказал ему Силк. Солдаты направились через поле к роще. Силк небрежно бросил кошелек в канаву у дороги и вернулся к своим спутникам. -- Можем ехать дальше, -- сообщил он. Еще один кошелек с камешками? -- усмехнулся Дерник. -- Нет-нет, Дерник. Там Маллорийские разменные монетки. На них много не купишь, но это настоящие деньги. -- А если бы он попросил посмотреть, что внутри? Шелк усмехнулся и разжал левую руку. На ладони лежали несколько серебряных монет. -- Предпочитаю быть готовым к любым неожиданностям, -- сказал он и обернулся назад. -- Думаю, пора ехать. Солдаты возвращаются. Следующая встреча была более серьезной. Дорогу преградили три стражника храма, прикрываясь щитами и держа наготове копья. Их лицам, казалось, было не знакомо выражение, порождаемое работой мысли. -- Теперь моя очередь, -- сказал Гарион, поправив шлем и передвинув щит. Он наклонил копье и пришпорил Кретьена. Позади послышался топот другой лошади, но у него не было времени оборачиваться. Гарион ощутил знакомое чувство кипения крови в жилах. "Идиотство", -- подумал он, с легкостью выбив из седла всадника в центре и подметив на ходу, что Дерник изготовил ему копье фута на два длиннее обычного. Быстрыми движениями щита Гарион отразил копья двух других стражников и пустил коня между ними, топча тело упавшего всадника. Резко натянув поводья, он повернул коня, нагреваясь поразить оставшихся противников, но в этом Уже не было нужды. Он оказался лицом к лицу с Тофом, а два стражника неподвижно свисали с седел. -- В Арендии я мог бы найти для тебя работу, Тоф, -- сказал ему Гарион. -- Там найдется еще немало лихих парней, которых надо убедить о том, что они не неуязвимы. Тоф беззвучно усмехнулся. Королевство Воресебо было погружено в хаос. Над горящими фермами и деревнями поднимались клубу дыма. Урожай был предан огню, отряды вооруженных людей свирепо атаковали друг друга. Одна такая стычка произошла на горящем поле, и обе стороны так увлеклись, что не заметили, как на них надвинулась стена пламени. Изуродованные трупы валялись даже на дороге, поэтому Гарион не мог оградить Сенедру от ужасных зрелищ. Они прибавили шагу, чтобы поскорее преодолеть этот отрезок пути. Когда наступили сумерки, Дерник и Тоф свернули с дороги в поисках убежища на ночь. Вернувшись, они сообщили, что нашли рощицу в лощине примерно в миле от дороги. -- Огонь мы развести не сможем, -- сказал Дерник, -- но если мы будем вести себя тихо, не думаю, что нас обнаружат. Ночевка оказалась не самой приятной. Путешественники съели холодный ужин и попытались соорудить самое примитивное укрытие, так как не могли ставить палатки в густом кустарнике. Близилась осень, и вместе с темнотой наступил холод. Как только на востоке появились признаки рассвета, они встали, быстро позавтракали и снова тронулись в путь. Бессмысленная резня, учиненная религиозными фанатиками, рассердила Гариона, и гнев его возрастал с каждой минутой. В какой-то момент он заметил гролима в черной мантии, стоящего в поле у алтаря примерно в полумили от дороги. Группа солдат волокла к алтарю трех перепуганных крестьян -- несчастных тащили за веревки, обвязанные вокруг шеи. Не тратя время на размышления, он отшвырнул копье, выхватил меч, предупредил Шар, чтобы тот не обнаруживал себя, и устремился в атаку. Охваченный религиозным экстазом гролим не видел и не слышал приближения Гариона. Он успел вскрикнуть лишь один раз, прежде чем угодил под копыта Кретьена. Солдаты, завидев мчащегося на них всадника, побросали оружие и пустились в бегство. Однако это не утолило гнев Гариона, и он устремился за ними. Впрочем, даже ослепленный праведным гневом, Гарион не смог убить безоружных людей. Он просто сбил их с ног одного за другим. Когда последний солдат свалился под ноги Кретьена, Гарион повернул коня, освободил крестьян и вернулся на дорогу. -- Тебе не кажется, что это уже слишком? -- сердито осведомился Белгарат. -- При данных обстоятельствах -- нет, -- ответил Гарион. -- По крайней мере, эти солдаты больше не станут тащить на заклание несчастных пленников -- хотя бы до тех пор, пока у них не срастутся кости. Белгарат что-то проворчал и отвернулся. Все еще пылая гневом, Гарион воинственно посмотрел на Полгару. -- Что скажешь? -- спросил он. -- Ничего, дорогой, -- мягко ответила она. -- Но в следующий раз предупреждай о своих намерениях дедушку. Эти сюрпризы выводят его из себя. С неба спустился Белдин. -- Что здесь произошло? -- с любопытством спросил он, принимая человеческий облик и указывая на стонущих солдат. -- Мой конь захотел размяться, -- огрызнулся Гарион, -- а эти солдаты попались ему под ноги. -- Ну что ж, готовься к следующей порции. Впереди граница Ренгеля, а там обстановка не краше, чем здесь. Глава 3 Они задержались на границе, чтобы обдумать возможные варианты. На пограничном посту никого не было, но над горящими деревнями клубился черный дым, а вдалеке виднелись группы людей, кажущиеся крошечными фигурками. -- Тут все организовано получше, -- доложил Белдин. -- В Воресебо мы видели только небольшие банды, больше интересующиеся грабежом, чем сражениями. А здесь впереди достаточно крупные отряды, сохраняющие подобие дисциплины. Не думаю, чтобы мы смогли так же легко пробиться через Ренгель, как через Воресебо. Тоф начал энергично жестикулировать. -- Что он говорит? -- спросил у Дерника Белгарат. -- Предлагает, чтобы мы ехали ночью, -- объяснил Дерник. -- Это нелепая идея, Тоф, -- запротестовал Сади. -- То, что опасно днем, ночью становится опаснее в десятки раз. Руки Тофа снова зашевелились. Гариону показалось, будто он почти понимает то, что пытается сказать немой гигант. -- Он говорит, что ты слишком торопишься. Сади, -- перевел Дерник. -- У нас будут некоторые преимущества. -- Слегка нахмурившись, кузнец посмотрел на своего друга. --Откуда ты знаешь? -- спросил он. Тоф проделал очередную серию жестов. -- Ага, -- кивнул Дерник. -- Она должна это знать, верно? -- Кузнец повернулся к остальным. -- Тоф говорит, что Белгарат, Пол и Гарион могут путешествовать, приняв другие обличья. Темнота не станет большой проблемой для пары волков и совы. Белгарат задумчиво потянул себя за мочку уха. -- Пожалуй, это возможно, -- сказал он Белдину. -- Таким образом мы могли бы избежать нежелательных встреч. Солдаты не любят передвигаться в темноте. -- Но они выставят часовых, -- заметил горбун. -- Гарион, Пол и я без труда их разглядим и поведем вас в обход. -- Это замедлит продвижение, -- сказала Бархотка. -- Мы не сможем скакать галопом, и нам придется объезжать каждого часового, который попадется на пути. -- Знаете, -- вмешался Силк, -- я вот сейчас немного подумал, и эта идея кажется мне теперь не такой уж плохой. Она даже начинает мне нравиться. -- Ты всегда любил красться в темноте, Келдар, -- Усмехнулась Бархотка. -- А ты нет? -- Ну... -- Она снова улыбнулась. -- Полагаю, Да, я ведь тоже драснийка. -- Это отнимет слишком много времени, -- возразила Сенедра. -- Сейчас мы лишь ненамного отстаем от Зандрамас, но если мы будем мешкать, она снова вырвется вперед. -- Не вижу иного выхода, Сенедра, -- мягко указал ей Гарион. -- Если мы попытаемся пробиться через Ренгель напрямик, то рано или поздно столк- немся с таким количеством солдат, что уже не сможем с ними справиться. -- Ведь ты чародей, -- сердито сказала она. -- Ты мог бы взмахнуть рукой и прогнать солдат с нашего пути. -- Всему есть предел, Сенедра, -- покачала головой Полгара. -- И Зандрамас, и Урвон наводнили весь регион гролимами. Если мы станем так поступать, то все в Ренгеле будут точно знать, где мы находимся. Нижняя губа Сенедры задрожала, а глаза наполнились слезами. Она повернулась и с плачем побежала по дороге. -- Иди за ней, Гарион, -- сказала Полгара Попробуй ее успокоить. Остаток дня они провели в роще, примерно в миле от дороги. Гарион попытался заснуть, зная, что предстоит бессонная ночь, но через час оставил бесплодные попытки и начал беспокойно бродить по лагерю. Он разделял нетерпение Сенедры. Сейчас они находились недалеко от Зандрамас, а если ночью им придется замедлить темп, то они снова отстанут. На закате путники снялись с лагеря и стали ждать, когда наступит полная темнота. -- Кажется, я обнаружил в плане погрешность сказал Силк. -- Какую? -- спросил Белгарат. -- Мы нуждаемся в Шаре, чтобы следовать за о Зандрамас. Но если Гарион превратится в волка, Шар ведь не сможет сообщать ему, каким путем надо двигаться, верно? Белгарат и Белдин переглянулись. -- Не знаю, -- признался Белгарат. -- А ты? -- Понятия не имею, -- ответил Белдин. -- Ну, есть только один способ это узнать, -- сказал Гарион. Он передал Дернику поводья Кретьена и отошел подальше от лошадей. Мысленно представив себе образ волка, он стал фокусировать на нем свою волю. Как всегда, Гарион почувствовал, как его телесная оболочка словно растаяла, обретая новые формы. С минуту он просидел на корточках, убеждаясь, что все в порядке. Внезапно его нос учуял знакомый запах. Он повернул голову и посмотрел назад. Там стояла Сенедра, расширив глаза и прикрыв рот ладонями. -- Это все еще т-ты, Г-гарион? -- запинаясь, спросила она. Гарион встал на четыре лапы и встряхнулся. Он никак не мог ей ответить. Человеческие слова не соответствовали волчьей пасти. Вместо этого он подбежал к Сенедре и лизнул ей руку. Она опустилась на колени, обняла его за шею и прижалась щекой к его морде. -- Ох, Гарион! -- с удивлением произнесла Сенедра. В приливе озорства он облизал ей лицо от подбородка до волос. Его язык был длинным и влажным. -- Перестань! -- прикрикнула Сенедра, невольно Улыбаясь и пытаясь увернуться от волчьих нежностей. Гарион ткнулся холодным носом в ее шею. Она отпрянула. Тогда он повернулся и побежал к дороге чтобы взять след. Задержавшись в кустах, Гарион навострил уши и принюхался, чтобы определить, нет ли поблизости чужих запахов. Потом он выполз на брюхе на середину дороги. След был на месте, хотя и не совсем такой, как прежде, -- острый нюх подмечал небольшие отличия. Гарион ощутил странное удовлетворение и едва удержался, чтобы не поднять морду и не испустить торжествующий вой. Он побежал назад к опушке, где прятались остальные, испытывая поразительное чувство свободы. Почти с сожалением Гарион принял обычный облик. -- Ну? -- осведомился Белгарат, когда он подошел к ним в сгущающихся сумерках. -- Никаких проблем, -- ответил Гарион, стараясь говорить небрежным тоном. Он сдержал усмешку, зная, что бесцеремонные манеры дико раздра- жают его деда. Белгарат посмотрел на своих спутников. -- Хорошо, -- сказал он. -- На том и порешим. Пол и Дерник могут общаться друг с другом на расстоянии, поэтому Гарион сможет предупредить вас, если наткнется на солдат или если след изменит направление. Двигайтесь шагом, чтобы не создавать лишнего шума, и будьте готовы спрятаться по первому знаку. Гарион, поддерживай постоянный мысленный контакт с Польгарой и не забывай, что у тебя есть не только глаза, но и уши и нос. Время от времени выбегай на дорогу проверить, что мы не сбились со следа. У кого-нибудь есть вопросы? Вопросов не было. -- Ладно, тогда поехали. Хотите, чтобы я летел поблизости? -- предложил Белдин. -- Спасибо, дядя, -- покачала головой Полгара -- но ястребы плохо видят в темноте. От тебя будет мало толку, если ты врежешься головой в дерево. Все оказалось весьма просто. Ночью отряды солдат были заняты тем, что пытались развести костры и не давать им погаснуть до восхода солнца. Благодаря этим огненным маякам Гарион и Белгарат могли определить местонахождение солдатских лагерей. К счастью, они располагались на некотором расстоянии от дороги, и путешественники могли оставаться незамеченными. Поздно ночью Гарион прокрался на вершину холма, чтобы осмотреть оттуда следующую долину. Внизу в темноте мерцали костры. -- Гарион! -- послышался голос Сенедры прямо у него над ухом. С испуганным воплем он подпрыгнул вверх. -- Пожалуйста, Сенедра, -- жалобно взвыл Гарион, -- больше так не делай! Ты так меня напугала, что я .едва не выпрыгнул из шкуры. -- Я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке, -- виновато откликнулась она. -- Если я должна носить этот амулет, то могу им пользоваться. -- Со мной все в порядке, Сенедра, -- успокоил ее Гарион. -- Только не пугай меня так. Волки очень нервные животные. -- Дети! -- послышался голос Полгары. -- Вы Можете поиграть в другое время. Я пытаюсь услышать Дзрника, а вы глушите его своей болтовней. -- Хорошо, тетушка Пол, -- отозвался Гарион. -- Я люблю тебя, Гарион, -- шепнула на прощанье Сенедра. В течение нескольких дней они ехали ночью, а когда небо на востоке начинало светлеть, искали укрытие, чтобы скоротать день. Все шло настолько гладко что в конце концов Гарион стал проявлять беспечность. Пробираясь сквозь чащу на четвертую ночь, он случайно наступил на сухую ветку. -- Кто там? Голос донесся с подветренной стороны, поэтому ноздри Гариона не учуяли солдатский запах. С треском ломая ветки, человек с копьем в руке шагнул в заросли кустарника. Сердясь больше на самого себя, чем на неуклюжего часового, Гарион оттолкнул копье, встал на задние лапы и вонзил когти передних лап в плечи бедняги, издавая при этом свирепое рычание. Глаза солдата едва не вылезли из орбит, когда страшные клыки Гариона щелкнули в нескольких дюймах от его лица. Он бросился бежать с дикими воплями, а Гарион выбрался и виновато затрусил прочь. -- Что случилось? -- послышался голос Полгары. -- Ничего особенного, -- ответил Гарион, все еще ощущая жгучий стыд. -- Скажи Дернику и остальным, чтобы держались западнее. Близко к дороге расположился отряд солдат. Следующей ночью, уже почти на рассвете, ноздри Гариона защекотал запах жареного бекона. Он крался в высокой траве, но прежде чем смог увидеть, кто готовит еду, столкнулся со своим дедом. -- Кто там? -- осведомился он по-волчьи. -- Пара сотен солдат, -- ответил Белгарат, -- и целое стадо вьючных мулов. -- Они прямо на дороге, верно? Не думаю, что возникнут проблемы. Я слышал разговор. Вроде бы они работают на Силка. -- У Силка есть собственная армия? -- недоверчиво спросил Гарион. -- Выходит, что да. Хорошо бы у этого маленького воришки не было от меня секретов. Гарион почувствовал, как поток мыслей старика обратился в другую сторону. -- Пол, скажи Дернику, чтобы прислал сюда Силка -- Он снова посмотрел на Гариона. -- Давай вернемся на дорогу. Я хочу немного поболтать с честью и совестью Драснии. Выйдя на дорогу, они приняли человеческое обличье и преградили путь Силку. "Белгарат, -- подумал Гарион, -- проявляет удивительную сдержан- ность". -- Впереди большая группа солдат в голубых туниках, -- спокойно заговорил Белгарат. -- Ты случайно не знаешь, кто они? -- Что они здесь делают? -- озадаченно нахмурился Силк. -- Им ведь было велено избегать мест, где происходят столкновения. -- Может, они тебя не расслышали? -- голосом, полным сарказма, осведомился Белгарат. -- Это постоянный приказ. Придется мне побеседовать с капитаном. -- У тебя имеется личная армия? -- спросил у маленького человечка Гарион. -- Я бы не назвал это армией. Просто мы с Ярблеком поручили нескольким наемникам охранять наши караваны -- вот и все. -- А это не слишком дорого? -- Не так дорого, как терять сами караваны. Дорожные грабежи -- основной промысел в Каранде Мне надо поговорить с ними. -- А почему не нам всем? -- Потому что