ния предыдущего боевого задания. Первая степень требовала немедленного выхода из боя. Шифр два позволял бросить поврежденные или терпящие бедствие суда, в то время как шифр три давал право завершить текущие ремонтно-восстановительные работы, прежде чем отправиться в указанный район. Все ясно. В войне с Синдикатом произошло нечто существенное, и на помощь вызываются все корабли, находящиеся в халианском секторе. Столь низкий шифр, очевидно, связан с проведением флотилией обманного маневра - вероятно, с фланговым обходом группировки Синдиката. Риска тут немного, как и во всякой стратегической оборонной инициативе, - лишь бы не напороться на "Звездолом", один из сверхтяжелых боевых кораблей противника. Ясно, что даже самый опытный боевой командир Синдиката без колебаний отступит, как только обзорные экраны покажут неожиданно появившуюся армаду, наполовину состоящую из транспортных гигантов. Даже эта Вегоштуковина по размерам превышает любой, самый большой дредноут. Правда, на ней нет никакого вооружения, но вряд ли это известно противнику. Капитан повернулся к Руни. - Подтвердите получение приказа и наше немедленное отправление. - Проследив глазами, как младший лейтенант сломя голову ринулся выполнять поручение, Тэлли отдал еще один приказ: - Разыщите мистера Хантли и передайте, что он должен немедленно явиться в мою каюту. Хантли мокрой рукой нащупал в многочисленных складках спецодежды тихо звенящий бипер и нажал красную кнопку. Звонок затих. - Старший лейтенант Хантли слушает. Маленький экран осветился, и старпом увидел розовощекое лицо молодого связиста. - Капитан ждет вас в каюте. Срочно. - Понял. Конец связи. Бросив бипер на кучу одежды, Хантли выбрался из бассейна. Коридоры и переходы корабля оказались необычно безлюдными; Хантли заглянул по дороге в столовую и кают-компанию, но и там никого не было. Сделав вывод, что вся команда на боевых постах, старпом поспешил к командиру. - Заходите, - послышался голос Тэлли, когда он осторожно постучал в дверь. Хантли вошел и отдал честь. Тэлли кивнул, пригласив помощника Присесть. - Ситуация такова, мистер Хантли. Мы получили приказ присоединиться к основным силам Флота на левом фланге группировки Синдиката. Хантли побледнел. - Я хочу, чтобы вы пресекали любую возможность паники среди членов команды. Успокойте их. Они никогда не видели реальный бой, и со всей определенностью могу сказать, что никто и глазом не успеет моргнуть, как все уже кончится. Хантли уныло произнес "так точно". - Отлично, - заключил Тэлли. - А теперь - на мостик. Расположившись в командирском кресле, Тэлли включил экраны системы наблюдений. И сразу увидел светящуюся точку в кильватере 621-го. Он нажал кнопку интеркома и потребовал сообщить, как давно эта штуковина висит на хвосте. На ангарной палубе доктор Пурвис осмотрела основной челнок и убедилась, что он без труда сможет взять на борт всю команду. Однако запихнуть их сюда будет не так-то просто, особенно Тэлли. Но, с другой стороны, если капитан не покинет корабль вместе с остальными, он все равно столкнется лицом к лицу с рейдовой группой Синдиката, а уж это не ее забота. Ее задача - посадить экипаж в челнок, отойти подальше от корабля и позволить рейдовой группе проникнуть внутрь. А если кто-то вздумает сопротивляться, синдики сами с ним разберутся. Тэлли, расположившемуся на капитанском мостике, все происходящее очень не нравилось. Как выяснилось, светящаяся точка следовала за ними уже девять дней, с тех пор как при "аварии" погиб его предшественник. История с дураком, выпавшим в открытый люк, предстала в новом свете. Не нужно быть экспертом, чтобы предположить неладное. Капитан приготовился было сделать объявление для всей команды, когда первый взрыв потряс корпус, а через мгновение еще одна ударная волна эхом пронеслась по кораблю. И тогда начался кромешный ад. Пользуясь замешательством, вызванным взрывами, доктор Пурвис смогла включить аварийную сигнализацию, что означало приказ экипажу покинуть терпящий бедствие корабль. Через минуту на ангарной палубе толпилась почти вся команда. Каждый рвался первым попасть на борт спасательного челнока. Мужчины и женщины толкали друг друга, сбивали с ног, вопили и перли напролом. Капитана Тэлли смело обезумевшей толпой, метавшейся в поисках спасения, ему едва удалось избежать гибели под ногами озверевших офицеров. Тэлли был разгневан, как никогда. Докладов о повреждениях не поступало. Беглый внешний обзор корабля не выявил никаких признаков катастрофы. Кто посмел без приказа включить аварийную сигнализацию?! Но требовать ответа было не у кого: судя по всему, жизнь кипела теперь только у трапа челнока. Покинув мостик, взбешенный капитан бросился к ангарной палубе. В приемной корабельного госпиталя он лицом к лицу столкнулся с Пурвис, быстро швырявшей свои вещи в объемистую черную сумку. - Скорее! - прокричала она. - Можете опоздать! И задержите челнок, чтобы я успела! Пожалуйста! - Успокойтесь. Никуда они не улетят, - сказал Тэлли, подошел к женщине и ободряюще положил руку на плечо. - Да-да, конечно, - отозвалась Пурвис и неожиданно вонзила невесть откуда взявшийся шприц прямо в грудь капитану. Тэлли успел только тихо охнуть: в глазах внезапно потемнело, и накренившийся пол с размаху упал на него. Перешагнув через содрогающееся в конвульсиях тело, Пурвис бросилась к запасному выходу из госпитального комплекса. Побоище на ангарной палубе шло к концу: на ходу сворачивая друг другу челюсти, последние из двух сотен членов экипажа забирались в челнок. Из шлюзовой камеры Пурвис в отчаянии наблюдала, как люк челнока захлопнулся и боковая стена палубы медленно отъехала в сторону. Дюзы двигателей ориентации изрыгнули пламя, и аппарат безмолвно двинулся в открытый космос. В двух милях от корабля терпеливо ждал рейдер Синдиката. Капитан рейдера видел, как крошечный челнок включил маршевые двигатели и с ускорением начал удаляться. Когда он скрылся из виду, капитан нажал клавишу на переборке: разнесся сигнал "приготовиться к абордажу". Восемь наемников запрыгнули в тесную кабинку капсулы, которая должна была доставить их к покинутому транспорту. Палуба накренилась, и электромагнитная катапульта выбросила пиратов... В носовой части "рогатки" имелись маломощные двигатели ориентации и один достаточно мощный, позволявший вернуться обратно на рейдер, если что-то пойдет не так. Обычно в этом двигателе не возникало необходимости. Как только добыча оказывалась совершенно беззащитной, рейдер пристыковывался к ее ангарной палубе, и захваченное судно переправлялось тому Семейству Синдиката, на которое работали наемники. За многие столетия тактика пиратов практически не изменилась - только техника стала сложнее. ...Курсант Тэлли боролся не на жизнь, а на смерть, отчаянно пытаясь избежать страстных объятий огромной Тельмы Рюэль. Она душила его, требуя от партнера невозможного, особенно если учесть положение, в котором он находился. Он старался оттолкнуть ее, но безуспешно - ее громадная туша исполинской тенью маячила сверху, а влажные розовые губы тяжело впивались в несчастного кадета. Где-то вдалеке слышались голоса... - Выживет? - Голос принадлежал старшему помощнику. - Конечно, черт возьми! Я все время делаю ему искусственное дыхание, и он уже начал дышать самостоятельно... Офицер Рюэль оторвалась от распростертого на полу капитана Тэлли, энергичным выдохом прочистила легкие и вновь принялась ритмично массировать его грудную клетку. Кошмар рассеялся, плавно перейдя в реальность, и Тэлли слабо застонал. Когда неясные очертания склонившихся над ним обрели резкость, капитан увидел, что Тельма готова вновь приступить к методу "рот в рот". Собрав все силы, Тэлли на сей раз сумел избежать губ великанши. Закашлявшись, он принял сидячее положение и осмотрелся. Кроме Тельмы Рюэль, в комнате были Хантли и Берманн. - Где Пурвис? - первым делом прохрипел Тэлли. - По-видимому, на челноке, - предположила Берманн. - Вряд ли, - произнес Хантли. - Я следил за посадкой с башни управления, но в толпе ее не видел. Я как раз искал всех вас, когда улетел челнок. Тэлли попытался было подняться, но члены не слушались его; тогда Тельма мощным рывком поставила капитана на ноги и прислонила к стене, поддерживая в вертикальном положении огромными ручищами. Капитан покачал головой, пытаясь избавиться не столько от последствий инъекции, сколько от подозрительно сладкого воспоминания о поцелуях Тельмы Рюэль. - Ну что же, слушайте мою команду. Сейчас мы будем делать вот что... Шлюзовая камера находилась над ангарной палубой. С этой господствующей высоты Пурвис прекрасно видела, как влетевшая на палубу "рогатка" заскользила над ней, включив на полную мощность носовые тормозные двигатели. Брошенные по обе стороны ракетные якоря глубоко проникли в толщу металла и намертво засели в нем. Капсула полетела вперед, разматывая за собой карбоновые якорные цепи. Она врезалась в противоположную стену и застыла на месте. Сначала в камере царила полная тишина. Первым подал голос пилот-халианин, хвост которого подергивался от досады и раздражения. - Ненавижу короткие посадочные полосы, - громко объявил он. - Не ты один, - сказал кто-то, и из кабины послышалось довольное гигиканье. - Хватит трепаться, всем надеть шлемы! - Это был голос коренастого и очень мускулистого человека, все тело которого покрывали многочисленные шрамы, один глаз попросту отсутствовал, а расплавленные повреждения "кожи" свидетельствовали о том, что лицо представляло собой протез из стандартного армейского пластика. После его слов в кабине воцарилось молчание - командиру не смел перечить никто. - Ну-ка, Гик, отопри эту проклятую дверь! Молодой талмуд, сидевший напротив командира, повернулся и при помощи ручного рычага открыл дверцу "рогатки". Осторожно, держа карабин наготове, он выбрался на палубу. Вакуум мигом очистил от последних молекул воздуха ангарный отсек, и ледяной холод через тонкий скафандр тут же проник до самых костей талмуда. Прикрепившись карабином к корпусу капсулы, пират осторожно двинулся к аварийной панели управления, расположенной в стене как раз напротив Пурвис. - Эллис, - глухо прозвучал голос талмуда в наушниках главаря, - я у панели. Че теперь делать? Единственный глаз Эллиса вспыхнул. - Смотри, Гик, делай все, как я говорил. Во-первых, открой панель; во-вторых, потяни большой синий рычаг; в-третьих, твою мать, шевелись, скотина! Пристрелю! Гик открыл панель и потянул за рычаг. Створки ангара плотно сомкнулись, и в отсек стал поступать воздух. Когда давление поднялось, пират подбежал к "рогатке", стащил с себя шлем, и каскад золотых капелек обрушился вниз с его головы. - Все в порядке. Остальные пираты облегченно освободились от шлемов, и Эллис приказал им выбраться наружу. Из шлюзовой камеры Пурвис насчитала семерых. Разбившись на группы, они отправились на обследование палубы. От одной мысли о том, что пираты сделают с ней, если случайно обнаружат, Пурвис передернуло. Лучше всего было бы спрятаться где-нибудь в трюме и не высовывать носа, пока трофей не прибудет в Синдикат и представители Семейства смогут подтвердить ее личность. Подхватив черную сумку, Пурвис бросилась в грузовой отсек. По дороге она чуть не столкнулась с Берманн и Рюэль, лишь в последний момент успев отпрянуть и остаться незамеченной. Пурвис подумала, не следует ли предупредить их о пиратах, но решила, что чем меньше людей будут знать о ее присутствии на судне, тем лучше. Запрыгнув в кабину грузового лифта, она нажала кнопку склада номер 17. И когда прозрачная кабина тронулась, распласталась на полу. Дверцы лифта распахнулись. Не поднимаясь с пола, Пурвис осторожно высунула голову наружу и осмотрелась. В сотне метров впереди она увидела как раз то, что искала - штабеля переносных полевых туалетов. "Ну что же, - подумала она, - не зря десантники ценят в этой жизни лишь три вещи: удобную обувь, холодное пиво и теплый сортир". Порывшись в сумке, Пурвис достала скальпель и вскрыла замок кабинки. Забравшись внутрь, она положила сумку на полку и вдруг заметила островок растущих у одной из переборок фиалок. Неведомая сила повлекла ее к цветам, словно маленькую девочку. Оглядевшись на всякий случай, она сорвала несколько цветков и взяла их с собой в укрытие. Забравшись внутрь, Пурвис заперла дверь, убедившись, что она и ее цветы надежно скрыты от посторонних глаз. На капитанском мостике Тэлли заканчивал вводить в центральный компьютер серию команд, пломбирующих все выходы и входы и запечатывающих двери - обычная процедура для покинутого корабля. Кроме того, это существенно замедлит продвижение пиратов и даст команде шанс расправиться с ними поодиночке. Затем Тэлли взял клинок и покинул капитанский мостик. Путь его лежал на ангарную палубу. В главном коридоре Хантли аккуратно разбирал пол. Закончив работу, он отошел и удовлетворенно осмотрелся: восемь метров металлической сетки теперь обнажились, а покрывавшие ее листы резины стопками лежали у стен. Пройти по коридору теперь отважился бы не всякий. Чтобы довершить картину, Хантли бросил посреди развороченного коридора большой гаечный ключ. А на нижней палубе "каторжница" сооружала настоящую западню из мороженой брюссельской капусты и сублимированных яиц, по пути щедро поливая пол камбуза густым растительным маслом. А Нэнси Берманн сидела тем временем в своем кабинете за компьютерным терминалом, что-то внушая маленькому гидропонному растению-спутнику. Теперь управление внутренней системой телевизионного наблюдения перешло к клумбе, плавающей в тенистом пруду в самом центре Вегомата. Эллис полулежал, прислонившись к переборке, и лениво пожевывал стебелек, наблюдая, как двое наемников пыхтели, пытаясь взломать запертую дверь. После долгих усилий дверь поддалась. За ней открылся ведущий на противоположную сторону коридор. Пираты двинулись вперед, и по дороге Эллис методично проверял каждую дверь. Они были заперты. Все до единой. Эллис смутно догадывался, что здесь что-то не так. После недолгого замешательства он принял решение пробиваться вперед, к капитанскому мостику. Двумя палубами ниже Эллиса талмуд и человек по имени Бариш прокладывали дорогу от взлетной палубы в направлении кают. Периодически пираты застревали у запертых дверей, взламывали их и в конце концов оказались у неглубокой ниши в стене, где располагался гидропонный резервуар с необыкновенно сочным клевером. Бариш замер на месте. - Эй, Гик! На твоей планете такое попадается? - Не-а, - скорчил гримасу талмуд. - А че это? Куст какой-то? - Меню талмудов не отличалось разнообразием: мясо, мясо и ничего, кроме мяса. Запивали его огромным количеством густого пива, приготовленного из животного жира. Бариш сорвал цветок. - Гляди, нужно ободрать все лепестки, а потом можно жевать. Он сладкий. На, попробуй. Пока Бариш шумно чавкал, камера внутреннего наблюдения оцифровала его увеличенное изображение и передала в банк данных центрального компьютера. Плавающее в пруду растение-донор излучило волну дикой боли, смешанной с ужасом. Эта волна была зарегистрирована компьютером по легчайшей ряби на поверхностной пленке жидкости в бассейне и записана в тот же самый банк данных, где уже хранилось изображение жующего Бариша. В нескольких метрах ниже по коридору послышалось лязганье замка. Пираты прокрались вперед, проверяя каждую попадающуюся на пути дверную ручку. Наконец одна из створок поддалась. Пригнувшись, Гик врезал по двери ногой; Бариш, выставив перед собой карабин, прикрывал талмуда. Ничего опасного: маленькая кладовка, в которой хранились принадлежности для уборки помещений. В одной из стен - глубокий лаз в полметра шириной. Гик с любопытством подошел к нему. Бариш осторожно приблизился и заглянул внутрь. Отверстие наклонно шло вниз. Поразмыслив немного, Бариш решительно вытащил небольшой фонарик. Он посветил им в глубь тоннеля, но, насколько хватало света, ничего особенного обнаружить не удалось. Возможно, ход ведет в какую-нибудь другую шахту, пришло в голову Баришу. Держа карабин перед собой, он полез внутрь. Небольшое растение-спутник в гидропонном контейнере у другого конца мусоропровода зарегистрировало появление дополнительной нагрузки на ленточном конвейере. Изданный им импульс был воспринят центральным компьютером как сигнал о том, что в мусоропровод опустили очередную порцию отходов, и Вегомат автоматически включил конвейер. Мусор полетел к ножам-измельчителям и прессу в кормовой части корабля. Бариш попытался развернуться, но мусоропровод оказался слишком узким для этого. Ползти задом наперед не имело никакого смысла - транспортер в любом случае двигался намного быстрее. Пират попытался затормозить конвейер, изо всех сил вдавив ладони в стенки, но только содрал кожу. Впереди уже были видны поблескивающие диски ножей быстро приближающегося измельчителя. В отчаянии Бариш начал беспорядочно палить в него из карабина. Ствол винтовки коснулся ножей мельницы и выскочил из окровавленных рук несчастного. Машина попыталась перемолоть оружие, но безуспешно. Погнувшийся ствол заклинил ножи, и лента конвейера остановилась. Бариш был готов уже заплакать от счастья. Но неожиданно раздался хруст, машина заработала вновь, и конвейерная лента опять поползла вперед. Ужасный крик Бариша растворился в плеске фонтаном брызнувшей крови. Заслышав эхо предсмертного крика, Гик выпустил в темноту мусоропровода всю обойму, а затем выскочил в коридор, чтобы перезарядить карабин, но новый магазин выпал из его трясущихся рук. Когда талмуду удалось наконец справиться с этой несложной процедурой, дыхание стало более ровным. Из трубочек, заменяющих талмудам волосы, потекла тягучая вязкая жидкость. Золотистая слизь пропитала плечи и скафандр. Гик встал, тряхнул головой и двинулся вниз по коридору, проверяя все попадающиеся на пути двери. Из-под одной из них выбивалась полоска света. Гик осторожно нажал ручку, и дверь беззвучно отворилась. Перед ним была раздевалка со множеством шкафчиков, несколькими вешалками и душевыми кабинками у противоположной стены. Гик поднял валявшееся полотенце и попробовал обтереть руки и карабин; полотенце немедленно пропиталось слизью. Бросив бесполезную тряпку, он зашел в одну из душевых. Выставив желаемую температуру и давление, пустил воду и встал под душ. Копна мха в углу комнаты почувствовала присутствие живого существа. Видеокамера подтвердила, что это один из захватчиков. Растения в пруду стали выписывать ритмичные фигуры Лиссажу, компьютер зарегистрировал и идентифицировал появившуюся зыбь, после чего заблокировал вентили стока и запер замок кабинки. Прошло почти две минуты, прежде чем Гик обнаружил поднявшуюся воду - она уже доходила до колен. Тщетно попытавшись перекрыть краны, он попробовал выломать дверь или разбить прозрачный материал стенок и снова потерпел неудачу. Температура воды поднялась. Гика охватила паника, с головы полилась маслянистая янтарная жидкость. Он хотел закричать, но поднявшаяся вода поглотила все звуки. Хаан и Ирбетта были слишком прагматичны, чтобы беспокоиться о каких-то замках. Кованый сапог справится с любой дверью, только пользы в этом никакой: вокруг лишь пассажирские кубрики - в них ехали на передовую офицеры Флота во время последней войны. Уже год, как война закончилась, и кубрики пустовали. Но когда два гектона завернули за угол, их взорам открылось сказочное сокровище. Серебряный контейнер на стене был до краев заполнен зеленой массой великолепной сочной мяты - самого сильного наркотика, какой только знали гектоны. На их родной планете такого количества мяты хватило бы, чтобы обеспечить безбедную жизнь всех потомков на пять-шесть поколений вперед. А уж им-то двоим до самой смерти не придется беспокоиться о куске хлеба! Швырнув карабины на пол, они бросились пригоршнями вырывать мяту и набивать ею свои вещмешки, периодически отправляя в рот и с сумасшедшей скоростью разжевывая целые пучки. Вскоре наркотик подействовал, и лихорадочная активность спала. Блаженно улыбающиеся гектоны нетвердой походкой направились к ближайшей двери. Ирбетта начал зачем-то срывать с себя одежду, а Хаан толкнул дверь - и она распахнулась. ...Этот шлюзовой люк не использовался с тех самых пор, как опустели пассажирские кубрики, однако на сей раз компьютер по совету буйной растительности пруда решил сделать исключение и отключил блокировки системы безопасности. Хаана и Ирбетту вместе с их бесценным трофеем поглотил бездонный космос. Прошло уже сорок минут, а последняя группа пиратов продвинулась едва ли на сто метров по коридору. Главарь уже кипел от злости, его глаз горел, как уголек адской жаровни. - Проклятие! - рычал Эллис. - Да что ж это такое! Так не должно быть. Это же не первый наш рейд... сколько их было: пятнадцать? двадцать? И разве хоть раз встречалось такое? Нет. И я знаю, почему. Потому что это не корабль, а ловушка. Пошли, надо сматываться. Они подошли к люку в первой переборке, и Эллис уже успел нырнуть в него, как идущие вслед за ним пираты почувствовали электрический разряд. Сначала они ощутили лишь слабое покалывание, но сила тока быстро нарастала, покалывание мгновенно стало страшной болью. Пираты закричали, не в силах тронуться с места. Ток рос, и его жертвы начали медленно обугливаться прямо под остекленевшим взором Эллиса. Главарь почувствовал приступ рвоты, но никак не мог отвести взгляд от почерневших трупов. Затем Эллис отшвырнул оружие и кинулся к "рогатке", но, едва выскочив на ангарную палубу, бросился на пол и отполз за ближайшее укрытие. Над неподвижным телом пилота-халианина стояли двое. Обугленный хвост хорька колом торчал вверх... Тэлли коснулся трупа кончиком клинка. - Ну-ка расскажи мне еще раз, что случилось, - недоверчиво произнес он. - Дело было так, - начал Хантли. - Я пробирался вдоль стены ангара - хотел проникнуть в их капсулу, как вдруг выскакивает эта кошка драная, садится перед самым носом и начинает опорожняться. - Хантли с трудом сдерживал смех. - Вдруг неизвестно откуда вспышка, треск - и тут же запахло паленой кошатиной. Наверное, закоротил что-нибудь. Тэлли задумчиво кивнул: - Да, наверное. Ну да ладно. Тащи буксир, надо попробовать развернуть это корыто. Эллис тихо приподнялся и скользнул в люк. Оказавшись на противоположной стороне, он бросился к лифтам. Теперь путь его лежал в грузовой трюм. Судя по индикатору, кабина лифта находилась на уровне четырнадцатой грузовой палубы. Эллиса вела смутная догадка, и, когда пришел лифт, он приказал кабине спуститься на четырнадцать уровней вниз. По пути Эллис вытащил из голенища широкий нож, который всегда носил с собой. Кабина остановилась, пират затаился в углу с ножом наготове. За дверью открывался пустой коридор грузового трюма. Если здесь кто-то и был, спрятаться он мог где угодно. Надо найти самые надежные укрытия - такие, где агент Синдиката мог спокойно пересидеть налет и дождаться прибытия на место. Эллис спросил себя, куда бы он сам забрался в минуту опасности. Пират осторожно двинулся по узкому проходу между штабелями аккуратно уложенного груза. Дважды он чутко замирал, но в трюме царила абсолютная тишина. Пройдя еще немного, он неожиданно обнаружил под ногами что-то скользкое. Небольшие лужицы гидропонного раствора прерывистой линией пересекали коридор. Следы вели от корзины с фиалками, висевшей на переборке. Эллис запустил руку в корзину - в самом деле мокро. Пират развернулся и пошел по следам. Наткнувшись на груз походных армейских туалетов, Эллис моментально оценил надежность такого укрытия. Здесь след терялся. Остановившись прямо перед убежищем Пурвис, пират с минуту раздумывал, затем приблизился и тихонько постучал. Он даже не услышал, а скорее понял, что внутри кто-то есть. - Можно выходить, - медовым голосом прошептал он. - Все уже позади. Пурвис никак не могла решиться и продолжала сидеть затаив дыхание. - Давай, выходи, - вновь позвал сладкий голос. - Все уже в порядке. Пурвис сделала легкий выдох. Голос явно не принадлежал ни капитану, ни оставшимся на корабле членам экипажа. Значит, это кто-то с рейдера. А судя по доброжелательному тону, он из Синдиката. В любом случае этот человек уже обнаружил ее, и если бы он решил взломать кабинку силой, преимущество было бы явно не на ее стороне. Отведя за спину руку с крепко сжатым скальпелем, Пурвис щелкнула замком. Дверь немного приоткрылась. В щели показалось настороженное женское лицо. - Тише! Не открывай! Сюда идут... Пурвис инстинктивно распахнула дверь перед сообщником. - Заходи, быстрее!.. Повторного приглашения Эллису не потребовалось. Не успела Пурвис и моргнуть, как пират вскочил в кабинку, одной рукой зажал женщине рот, а другой с размаху всадил нож ей в живот. С широко раскрытыми от изумления глазами доктор Эдна Пурвис рухнула на пол. Кулаки сжались в предсмертной судороге, потом ладони безвольно обмякли, растерзанный букетик фиалок застыл между пальцами. Скрытый телевизионный монитор сфокусировался на мертвых цветах. Эллис захлопнул дверь. Глядя на безжизненное тело Пурвис и размышляя над своими дальнейшими действиями, он не услышал комариного зуда двигателей портального крана, остановившегося прямо над кабинкой. Два гидравлических манипулятора, управляемые центральным компьютером корабля, бесшумно опустились вниз, подняли кабинку полевого туалета и повезли к противоположному борту. Эллис почувствовал, что убежище неожиданно пришло в движение, и налег на дверь, но она была крепко сжата пальцами подъемного устройства. Наконец гальюн завис в точно рассчитанной позиции - в пяти метрах от ствола автоматического плазмомета Гатлинга (APR). Плазмомет остался в трюме как напоминание о днях халианской войны, когда скорострельные орудия устанавливали в трюмах транспортов как последнее средство защиты. Сейчас створки в наружном корпусе позади кабинки раскрылись, запертый в ловушке Эллис почувствовал, как стремительно падает давление. В этот миг плазмомет открыл огонь. Звук его стрельбы в разреженной атмосфере напоминал треск рвущейся парусины. Трехсекундная очередь измельчила в порошок отхожее место со всем содержимым. Наконец-то удача улыбнулась Эллису: первый же заряд как дар свыше прошел сквозь его череп - всего в нескольких сантиметрах от давно потерянного глаза. Осознать везение он уже не успел. В это время на ангарной палубе Хантли пытался развернуть капсулу "рогатки" носовой частью к воротам ангара. - Отлично, - сказал Тэлли. - Теперь ступай на мостик и открой ворота. А я посмотрю, как эта штуковина летает. Хантли удалился быстрыми шагами, и вскоре створки ворот распахнулись. С капитанского мостика старший помощник увидел, как включились двигатели ориентации капсулы и "рогатка" с Тэлли в кабине благополучно вылетела из дверей. Пилот синдикатовского рейдера наблюдал, как капсула приблизилась и не без труда влетела в посадочный ангар, а мгновением позже послышался глухой удар - капсула врезалась в заднюю стенку ангара. Пилот занялся обычными предполетными проверками и не обратил внимания на человека, приблизившегося к нему сзади... пока не почувствовал на шее холодную сталь клинка. Он скосил глаза, но властный голос удержал его от опрометчивых поступков: - Не вздумай валять дурака! Загони-ка лучше рейдер в мой грузовик. И постарайся, - добавил Тэлли, - сделать это как можно аккуратнее. Когда двери закрылись и палуба наполнилась воздухом, Хантли приветствовал капитана у люка захваченного рейдера. Пленный пилот выбрался первым и замер, дожидаясь появления Тэлли. Тот не заставил себя ждать. Как только его подошвы коснулись палубы, капитан приказал пилоту лечь лицом вниз и крепко связал его руки нейлоновым тросом. Затем вновь поставил на ноги и подвел к Хантли. - Запри-ка этого в одной из кают. Хочу пообщаться с ним до того, как его заграбастает разведка. Часом позже Тэлли обнаружил останки большинства пиратов. Теперь мнение капитана о Вегомате и его странной системе управления в корне переменилось. Внизу, на камбузе, Тельма Рюэль наливала лейтенанту Берманн кофе, когда капитан Тэлли приблизился к дверям, ведущим во владения великанши. Створки легко распахнулись перед ним, и заботливо выстроенный Тельмой капкан сработал. Она попыталась предупредить своего давнего друга, но не успела. И несколько центнеров оттаявшей брюссельской капусты и сырых яиц устремились на беспечную жертву. Тэлли рухнул как подкошенный, проскользил по хорошо намасленному полу камбуза и остановился у самых ног "каторжницы". Все произошло, как в тумане, и капитан провалился в смутный сон из своего кадетского прошлого. В сознание он не приходил почти целый день, и когда открыл глаза, то первым делом увидел "каторжницу", держащую в руке ложку супа. Там плавало что-то зеленое и белое. - Съешьте, - подбодрила его Тельма. - Овощи вам полезны. И капитан не нашелся что возразить. ИНТЕРЛЮДИЯ Военный кодекс Статья XII Если лицо, не подпадающее под действие данного Акта, но находящееся на борту корабля, пытается подстрекать к нарушению воинского долга лицо, подпадающее под действие данного Акта, - то вследствие своего преступления оно считается лицом, подпадающим под действие данного Акта, и карается смертью либо несет одно из наказаний, предусмотренных ниже. Статья VIII Всякое лицо, подпадающее под действие данного Акта, в случае, если вступит в несанкционированный контакт с представителями вражеской стороны, не преследуя при этом каких-либо изменнических целей, карается увольнением со службы с лишением всех званий и почестей либо несет одно из наказаний, предусмотренных ниже. Несколько месяцев адмирал Дуэйн по прозвищу Динамит с ужасом ждал этого момента. И вот началось. Один из разведчиков передал по тахионной линии связи: вражеский флот в полном составе совершил пространственный скачок и теперь всего в сутках крейсерского полета от системы Халия - Цель. Депеша поставила Дуэйна перед необходимостью принимать решение. Адмирал смотрел в темный провал экрана. Халия и Цель были на нем крохотными точками. Между ними - два-три дюйма пустого пространства. Лишь две планеты на многие сотни световых лет вокруг. Одна из них - объект атаки Синдиката. Но они расположены так близко друг от друга, что невозможно определить, какая... Вплоть до того момента, как неприятельские корабли выскочат из четвертого измерения. Обе планеты образовывали важнейший плацдарм для наступления Альянса внутрь территории Семейств. На планете Цель располагался второй по величине космопорт Флота. Ремонтные доки порта способны были принять сотню судов одновременно, а сооружения для перегонки и хранения топлива мощностью превосходили аналогичные на Регуле-4. Командование Синдиката, конечно, не могло не знать этого. От Цели до Халии было шесть часов полетного времени. Население Халии составляло полмиллиарда хорьков, бывших союзников Синдиката, теперь же преданных друзей Альянса. (Впрочем, у Дуэйна было свое особое мнение по поводу халиан, несколько расходящееся с мнением высшего командного состава). На Халии находилось десять заводов-автоматов по производству смертоносного малогабаритного оружия. Богатейшие природные ресурсы и многочисленные рабочие руки Халии делали ее не менее ценным объектом, чем малонаселенная Цель... Космическая битва подчас напоминает игру в кости. Победа в ней приходит к тому, кто сумеет выбросить больше очков. По данным разведки, флот Синдиката был не малочисленной сил Альянса. (Информация, стоившая преждевременно поседевшему генералу множества бессонных ночей). Разделить Флот и надежно защитить обе планеты было попросту невозможно. Из-за малого расстояния между Халией и Целью нельзя и определить, куда направлено острие атаки противника. Слишком, слишком близко - но и слишком далеко, чтобы корабли успели быстро передислоцироваться. Шесть часов полетного времени! Редкая космическая битва длится больше двух часов. У адмирала оставалось чуть менее полусуток, чтобы принять решение. И почти никакой информации, чтобы сделать это правильно. Оставалось угадывать. Угадаешь верно - будет битва и победа. Ошибешься - и к тому времени, как подоспеют твои корабли, от планеты останутся лишь тлеющие угольки. Вглядываясь в бездонную глубину экрана, Дуэйн молил небеса о чуде. Мучительно хотелось верить, что Бог видит его, что он сжалится и прямо на экране, как на стене Вавилонской во время Валтасарова пира, напишет необходимые магические слова. Адмиралу даже почудилось, будто он видит эти слова, но они ему не помогли. Мелькнуло что-то вроде: "Мене, о люди, защищайте планету Цель, а может, и Халию!" [надпись, возникшая на стене во время Валтасарова пира, гласила: "Мене, мене, текел, упарсин", где "мене" означает "исчислил Бог царство твое и положил конец ему" (Дан. 5, 18-28)] Оба варианта казались правильными и одновременно гибельно неверными. Дуэйн горел желанием действовать и никак не мог решиться сделать первый шаг... Три часа спустя, когда адмирал по-прежнему взирал на экран, ответ был получен. Но даровал его отнюдь не ангел Божий... Дженни Вуртс. БЕЗ ПОЩАДЫ Мощный лазерный луч пробил защитное поле "Килдэйра". Двигатели быстрой ориентации мгновенно смело взрывом. Раскаленные газы резко отбросили корабль в сторону, а поврежденная система стабилизации не смогла смягчить рывок. Капитана третьего ранга Дженсена швырнуло боком на пульт связи. Морщась от пронизывающей боли в сломанных ребрах и визгливых проклятий рулевого, командир "Килдэйра" поборол приступ головокружения и постарался принять позу, которая больше соответствовала бы его званию и должности. - Повреждения? - просипел Дженсен, осознавая, что нормально дышать сможет теперь не скоро. Молодой лейтенант, надежно пристегнутый к креслу по ту сторону горы беспорядочно разбросанной электронной аппаратуры, несколько оправился от потрясения и доложил: - Кормовые двигатели ориентации по левой стороне полностью разрушены. Сенсор экрана заднего вида выжжен начисто. Корпус вроде бы цел, но наверняка это будет ясно только после доклада бортинженера. Так вот почему кружится голова. Дело не в боли, а в невесомости. "Килдэйр" после взрыва стал кувыркаться, четвертая часть системы ориентации испарилась, и судно попросту не может войти в режим полноценной искусственной гравитации. Почти потерявший собственную ориентировку в пространстве, Дженсен оттолкнулся от какого-то выступа на палубе и сумел-таки попасть в командирское кресло. - Выяснить, насколько стабильно состояние корпуса, - выдавил Дженсен. Бросив строгий взгляд на другой пост V-образного капитанского мостика, где вахтенный пилот все еще продолжал браниться, он добавил: - Надо скорее... взять эту калошу... под контроль. Рулевой, сынок какого-то адмирала, был далеко не столь блестящ, как многочисленные нашивки на рукавах его комбинезона. Если бы квалификацию давали за умение работать языком - другое дело. Руки же у него были медленны и неуклюжи. А сейчас вдобавок они еще и дрожали. Как только пальцы пилота коснулись пульта управления, корабль начал резкое вращение. Это было настолько же мучительно для израненного тела Дженсена, насколько ненужно для стабилизации корабля. Предыдущий пилот с виду был отъявленным сукиным сыном, однако то был летун милостью Божьей. А этот... "Килдэйр" извернулся, завалился на один борт, задрожал - и наконец принял некое подобие стабильного положения. К этому моменту молодой лейтенант настолько пришел в себя, что смог задать риторический вопрос: - Черт подери, капитан, а кто это мог здесь в нас пальнуть? Дженсену некогда было отвечать - он слушал доклад связистки Беккет, одного из наиболее компетентных офицеров на судне. Беккет была женщиной средних лет, потрепанной жизнью и начисто лишенной инстинкта материнства. Внешность ее оставляла желать много лучшего: зализанные волосы цвета сырого песка, густые брови и лошадиные передние зубы. Но вместо того, чтобы сокрушаться, Беккет яростно набрасывалась на любую работу. Вот и сейчас она уже успела собрать полную информацию о состоянии инженерных систем корабля. - Орудия и расчет в порядке, сэр; бортинженер говорит, что и рулевая система, по-видимому, цела. Дак проверяет стабилизатор перегрузки, но говорит, что тот вряд ли потянет. Из всего услышанного Дженсен заключил, что лазер поцарапал их ощутимо, ну а если мощность луча пробила защиту "Килдэйра", значит, судно, с которого стреляли, было немаленьким. Хорошо хоть уцелела система главного привода, подумал капитан Дженсен. Скользнув глазами по серым плитам пола, капитан вперил воспаленный взгляд в сопляка-лейтенанта. Лейтенант с подчеркнуто серьезным видом вглядывался в показания своего пульта - этакий пухленький отличник с веснушками на лице и розовыми ушами, торчащими между непослушных прядей платиновых волос. Почувствовав взгляд командира, лейтенант вздрогнул, поднял глаза и стал рассматривать обломки двигателей, плывущие на главном экране. - Я, кажется, просил вас уточнить, насколько стабильно состояние корпуса! - рявкнул Дженсен, и лицо его исказилось гримасой - не только от боли. Боже мой, чем он командует - яхтой, игрушкой какого-то богача, наскоро переделанной для нужд Флота перед лицом вражеской угрозы! Вооружение годится для легкого разведчика и не способно отразить серьезное нападение. А КЕМ ему приходится командовать - кучкой неумех и новобранцев! Неудивительно, что адмирал Дуэйн услал их подальше от возможных районов боевых действий. Кому же взбрело в голову стрелять по "Килдэйру"? Ведь корабль был всего лишь наблюдателем, его направили сюда на всякий случай - вдруг битва в секторе Халии на самом деле окажется отвлекающим маневром противника... - Беккет, - спохватился Дженсен. - Просканируйте - кто они такие? Офицер связи кивнула своей лошадиной головой. Некрасивое лицо стало просто пугающим, когда на нем заиграли отсветы индикаторов. Обычную операцию было сейчас не так просто выполнить - из-за сожженных кормовых сенсоров система идентификации наполовину ослепла. На капитанском мостике "Мэрити" - мощной пиратской шхуны, казавшейся с виду потрепанным торговым кораблем, - стоял бородатый человек с грубо-выразительными чертами лица. Он лениво обернулся к помощнику, колдовавшему над одним из пультов, и осведомился: - Ну что, нашли они нас наконец? Старший помощник Гибсен, худощавый и элегантный, как старинная рапира, приподнял бровь и пробежал пальцами по клавишам окружавших его приборов. - Нет, мой капитан, - усмехнулся он. - У них за пультом управления "чайник", молодой и сопливый. Макензи не ответил. Только уголок рта приподнялся, и на лице седеющего тридцатипятилетнего капитана появилась кривая, едкая усмешка. Покрытая шрамами ладонь перестала скрести заросли волос под расстегнутым воротом комбинезона. Хрипловатым басом Макензи распорядился: - Хватит кокетничать. Покажись-ка им. "Отхватить флотовскому кораблю кусок задницы - ничего себе кокетство!" - подумал Гибсен, скользнув пальцами по глянцевой панели управления, и "Мэрити", качнувшись, плавно изменила позицию. Только что экран слежения был пуст. Но в следующую секунду все его пространство занял корабль. Беккет вскочила с кресла и, отшатнувшись от экрана, хрипло завизжала: - Провалиться бы тебе к дьявольской матери! Капитан, нас долбанул в корму ТОРГОВЫЙ корабль! - Что?! - Дженсен рванулся, чтобы встать, и тут же со стоном опустился в кресло. Вопль боли еще долго отражался эхом от переборок... Вдруг капитан похолодел: существовало лишь одно "торговое" судно, которое можно встретить неподалеку от места крупного сражения, - "Мэрити" под командой пиратского капитана Макензи Джеймса. - Определить регистрационный номер! - приказал Дженсен. - Если нет номера, сканируйте по внешним признакам. Когда овладевшая собой Беккет выдала на экран требуемую информацию, Дженсен произнес лишь одно слово: "Мэрити". Команда еще никогда не слышала такой ненависти в голосе капитана... Меж тем беседа на тускло освещенном капитанском мостике "Мэрити" продолжалась. - Мак, - сказал старпом Гибсен, злобно сощурив карие глазки, - по-моему, они не собираются вести себя как паиньки. Их левая орудийная башня разворачивается в нашу сторону. - Не люблю, когда меня разглядывают в упор, - процедил Джеймс. - Подбрось-ка им какой-нибудь маневрик - пусть погоняются. Тонкие губы Гибсена растянулись в довольной улыбке, на оскаленных зубах сверкнул красный отсвет сигнальных лампочек пульта: - Хочешь поводить их за нос? О'кей! Мгновение - и ловкие пальцы старшего помощника набрали на панели управления сложнейшую программу. Если бы это видел пилот "Килдэйра", он наверняка счел бы Гибсена колдуном, если не самим дьяволом. Беккет решительно стояла на своем: "Мэрити" - большой старый грузовик! Доказательства звучали убедительно, но последнее из них застряло у нее в горле, когда "Мэрити" на экране совершила такой маневр, от которого, согласно данным сканера, эта груда металлолома должна была развалиться на части. Водворив на место отвисшую челюсть, Беккет заявила: - Это обломки. Мы наблюдаем на экране полет обломков. Дженсен с удовольствием прожег бы связистку яростным взглядом, он хотел круто повернуться, но сломанные ребра опять помешали. Боль волной прошла по телу. В результате тон приказа получился неожиданно спокойным. - Садимся им на хвост, - скомандовал он пилоту. - И подзаряжаем двигатель. Если они вздумают выскочить в четвертое измерение, пойдем следом. Пусть сожжем систему, но не отстанем. - На кой черт они нам сдались, капитан?! - снова вмешалась Беккет. - У нас свое задание, мы держим позицию и не можем ее оставить. Дженсен не выдержал. Резким движением ноги он развернул кресло и с леденящим душу спокойствием осведомился: - Намерены обсуждать приказ командира? Его лицо побелело от гнева и в этот момент напоминало гипсовую маску - ничего живого, кроме буравящего взгляда в упор. Скуластая физиономия Беккет налилась кровью: - Я намерена обсудить необдуманное решение. Несмотря на волнение, связистка не забыла нажать на переключатель, чтобы ее слова оказались занесенными в регистрационный журнал судна. Пухленький лейтенантик внимательно наблюдал за стычкой. "Если дело дойдет до трибунала, этот любознательный щенок может и напакостить", - мелькнуло в голове у Дженсена. - Выполняйте приказ, Сарычев, - рявкнул он. - Преследуем "Мэрити". Через несколько секунд судно Макензи Джеймса вошло в четвертое измерение. "Килдэйр" последовал за ним. - Клюнули, - удовлетворенно констатировал Гибсен, когда миновали неизбежные сбои в восприятии пространства-времени и непроглядная тьма антиизмерения залегла на всех экранах корабля. - Твой капитан сглотнул наживку. Макензи Джеймс выслушал эту информацию со своим обычным непроницаемым видом. Но потом откинулся на спинку кресла и осклабился с видом пресыщенного хищника. Он с удовольствием хрустнул изуродованными пальцами и проговорил: - А ты ожидал другого? После того, что мы устроили ему на станции Калис?.. Гибсен также устало отвалился на спинку кресла и задумчиво опустил веки с длинными изогнутыми ресницами. Он не стал высказывать вслух своей мысли: чем больше дразнишь человека, одержимого навязчивой идеей, тем опаснее он становится. Ясно и так: ненависть Дженсена к Макензи Джеймсу граничила уже с безумием. Офицер связи Беккет ударила себя по колену увесистым кулаком и мрачно пробасила: - Вы психически нездоровый человек и представляете опасность для всей команды. Дженсен выслушал тираду не моргнув глазом и как можно более внятно произнес: - Еще одна попытка рассуждать подобным, образом - и вы разжалованы. Спокойствие Дженсена делало его неуязвимым. Беккет оглянулась на двух других офицеров, притихших за своими консолями, и принялась набирать поправки на пульте... Секунду спустя мелодичный звон возвестил о выходе из четвертого измерения. - Скачок прерван, - пробормотал пилот. Все присутствующие склонились над своими пультами. Через несколько секунд бортинженер сообщил о перебоях в питании главной трансмиссии. - Утечка топлива. Отчего - определить невозможно. Но о следующем пространственном скачке и речи быть не может. Даже Дженсен не удержался и издал шумный вздох. И тут же Беккет сообщила новость похуже: увлекшись погоней за "Мэрити", они очутились перед наступающей армадой. - Чьи корабли? - осипшим голосом спросил Дженсен. Лейтенант быстро провел опознавательную операцию и с неожиданной твердостью доложил: - Синдикат, сэр. Проекции курсовых векторов направлены в сторону Халии... Он набрал в легкие воздуха, чтобы сообщить данные о составе флота и количестве кораблей, но Дженсен перебил: - Где "Мэрити"? - Сэр? - На этот раз голос лейтенанта дрогнул. Он был еще слишком молод и неопытен, чтобы вступать в дискуссии со старшими по званию. - Н-но ведь мы должны срочно сообщить Командованию Флота. Защита Халии важнее одного пиратского судна, не так ли? - Присутствие здесь Мак Джеймса ясно говорит о его связи с неприятелем, - терпеливо разъяснил Дженсен. - Быстро найдите мне "Мэрити"! Забыли об утечке топлива? Это значит, что мы беззащитны и пираты могут взять нас голыми руками. ВОТ ЧТО СЕЙЧАС ВАЖНЕЕ ВСЕГО! Беккет со злостью ткнула пальцами в свой пульт. Экран замигал, и на нем возникло непомерно увеличенное изображение потертого ржавого борта с едва различимым номером. Цифры, обозначающие дату схода судна со стапелей, давно стерлись. - Она у нас под боком, - с издевкой прокомментировала Беккет. - Как раз там, где у нас ни одной пушки. И двигатели ориентации накрылись, так что не развернешься. Думаете, не повезло? Нет, просто их капитан не дурак. Это ловушка, и мы в нее аккуратно угодили. Она не умолчала и о том, что и так было очевидно - "Килдэйр" уже давно находился в пределах действия пеленгаторов наступающих кораблей Синдиката. И хотя судно было плодом поспешной конверсии, его вооружение лучше всяких документов выдавало принадлежность к Флоту. Через несколько минут, а возможно, и секунд по "Килдэйру" и семерке пилотирующих его астронавтов начнут палить. Но не успели они осмыслить эту перспективу, как включилась закодированная линия связи, и в динамиках загремел голос, от которого по телу Дженсена пробежали мурашки: - Капитан, вот что я скажу. Если ты и твоя команда хотите остаться в живых, у вас есть только один вариант... Этот хриплый тембр Дженсен узнал бы среди сотен других - он принадлежал Макензи Джеймсу. - ...И я вам настоятельно рекомендую сдать корабль немедленно и без дополнительных условий. На скулах Дженсена заиграли желваки. Ему показалось, что время остановилось. Капитанская рубка и все находящиеся в ней предстали перед, ним, словно на снимке искусного фотографа: серые стены, пробегающие по ним разноцветные всполохи, диковинная игра света и тени на окаменевших лицах команды. Каждое лицо хранило свое выражение: на физиономии пилота застыло удивление, Беккет презрительно поджала губы и выпятила свою лошадиную челюсть еще дальше вперед; однако зеленый лейтенант был Дженсену омерзительнее всех - в его глазах затаился неудержимый страх, мольба и безграничная вера в способность командира сотворить чудо. Боль от сломанных ребер снова прокатилась по всему телу Дженсена, перемешавшись с животной ненавистью, от которой сворачивало кишки... Он облизнул побелевшие губы. - Не слышу ответа, - сказал Макензи Джеймс. - Надо бы поторопиться с решением, парень. - Черт... тебя... раздери... - процедил Дженсен. Но прежде он отключил канал связи, и Мак Джеймс не слышал его слов. Беккет молчала. Лейтенант был близок к панике: его святое чувство обожания командира рушилось на глазах. Только пилот нашел в себе силы заговорить: - Мне кажется, пират блефует. У него ведь тоже никакой защиты, а синдикатовский флот - вот он, рядом. "Это даже не наивно, а просто глупо", - со злостью подумал Дженсен. Макензи никогда не прятался по углам. И если он здесь, значит, продал секреты Флота Синдикату. Его "Мэрити" явно не собирались трогать. К тому же пират занят полезным делом - захватывает скоростное судно неприятеля. Сгорая от жажды мести, Дженсен принял единственно возможное решение: - Я готов сдать судно "Килдэйр" и всю его команду капитану "Мэрити". Без дополнительных условий. Муки унижения не помешали Дженсену услышать сдавленные всхлипывания лейтенанта и почувствовать на себе испепеляюще-презрительный взгляд офицера связи Беккет. Когда дело доходило до демонтажа систем управления, руки Гибсена обретали прямо-таки обезьянью ловкость. Его тонкие ловкие пальцы запросто доставали до самых укромных штекерных гнезд, и процедура, вызывавшая у любого другого техника поток проклятий, не доставляла ему никаких хлопот. Гибсен посвистывал, целиком погруженный в свои мысли. Этот звук приводил Дженсена в бешенство. Но был и другой звук, который просто сводил его с ума. Звук спокойного, задумчивого голоса Мак Джеймса, Тот стоял над коммуникационным пультом и отдавал корректирующие команды. Для бывшего капитана "Килдэйра" не имело значения, что несколько секунд назад пират по собственной воле послал коммуникационную торпеду с вестью о наступлении Синдиката на Халию. Не имело значения и то, что адмирал Дуэйн вовремя получит торпеду, защищенную личным кодом Дженсена, и успеет правильно расположить силы Флота и спасти Халию. Его мысли были сосредоточены на другом. Макензи - преступник. Значит, он послал торпеду, исходя из своих шкурнических побуждений. Просто ему нужно сохранить Халию со всеми этими продажными хорьками, иначе пострадает его бизнес - контрабанда оружия. Незаконная торговля оружием занимала почетное третье место в списке преступлений Макензи - после выдачи государственных и военных секретов. Дженсен с ненавистью смотрел на макушку врага, выступающую над громоздким контрольным экраном. Кроме этого взгляда, ничто не выдавало состояния бывшего капитана. Крепко привязанный к собственному креслу, Дженсен словно окаменел. Он больше не слышал озлобленных стонов стянутой веревками Беккет, которая лежала в углу рядом с лейтенантом и пилотом. Дженсен затаился, словно змея перед броском. Гибсен тихо осведомился о чем-то у своего командира. - Дальше - орудийные башни, - ответил Мак Джеймс. - Еще нам понадобятся регулятор двигателя и куб памяти. Но систему жизнеобеспечения не трогай. Черная с проседью шевелюра исчезла за экраном. Мак-Джеймс переключил пульт на другую линию связи. Громкие переговоры пилотов корабля Синдиката заглушили остальные распоряжения Макензи. Дженсен оскалился и заскрипел зубами. Гибсен выглянул из-за аппаратуры и осведомил о чем-то на неизвестном Дженсену языке. Макензи Джеймс ответил на том же тарабарском наречии и от души расхохотался. В наступившей затем тишине Гибсен и пиратский капитан продолжали уверенно и бесстрастно потрошить аппаратуру "Килдэйра". Какие муки терпел в этот момент Дженсен! Гораздо страшнее пронизывающей боли в ребрах было унижение. Он сидел в своем кресле, изувеченный, беспомощный, связанный по рукам и ногам, и не мог даже шевельнуться, чтобы повернуть кресло в другую сторону. Кто-то оставил включенным большой экран, и Дженсену ничего не оставалось, как наблюдать за неприятельскими дредноутами, молчаливо и величественно, как на параде, проплывающими мимо "Килдэйра", в сторону Халии. Некоторые из этих тяжеленных чудищ мигали габаритными огнями, приветствуя "Мэрити". Почерневший от злобы Дженсен отчаянно рванулся. Ремешки впились ему в запястья, едва не перерезав вены. В его мозгу, один за другим, рождались все более изощренные способы убить проклятого Макензи Джеймса. Наконец шествие неприятельских судов завершилось, и экран вновь заполнила чернота космоса. Прошло несколько часов. Конечности Дженсена занемели, мочевой пузырь готов был разорваться. Ломило плечи, резало запястья, а слух давно перестал реагировать на грохот и шипение из трюмной части "Килдэйра", откуда пираты переправляли награбленное добро на борт "Мэрити". Дженсен слышал только один звук: несоразмерно легкие шаги Мак Джеймса. Шаги приближались. У входа на капитанский, мостик пират остановился и крикнул помощнику и пилоту: - Возвращайтесь на "Мэрити" и начинайте зарядку двигателей. Я думаю, синдики как раз сейчас подходят к Халии. К тому моменту, как они обнаружат, какой теплый прием приготовил им адмирал Дуэйн, я хотел бы находиться подальше от этой системы. Гибсен ответил что-то саркастически-веселое и побежал вниз. Макензи размеренным шагом обогнул переборку и подошел к Дженсену. Остановившись напротив, пират вперил в пленного бесстрастно-внимательный взгляд сытого зверя. Впервые за много часов его руки спокойно висели вдоль тела. Выгоревший потертый комбинезон плотно обтягивал плечи; манжеты были расстегнуты и подвернуты на жилистых запястьях... Дженсен был единственным из команды "Килдэйра", кому не заткнули рот кляпом, но он не решился заговорить первым. - Вот что, парень, - проговорил Мак Джеймс. - Я отправил Дуэйну сигнальную торпеду под твоим кодом. Твои командиры могут простить сдачу судна, если у тебя хватит выдержки и фантазии составить для них правдивый рассказ. Дженсен, не отрываясь, смотрел на ненавистного капитана. Сейчас его не волновала даже собственная карьера - об этом можно будет подумать позже. Только один вопрос пылал у него в мозгу: - Почему ты послал эту торпеду? Ведь ты не из тех, кто делает такие одолжения по доброте душевной. - А что, по-твоему, кто-нибудь еще мог отправить торпеду при полном попустительстве синдикатовских кораблей? Ответ не удовлетворил Дженсена, но он промолчал. Мак Джеймс, один за другим, с хрустом размял пальцы и позволил себе частичную откровенность: - Мне не хотелось, чтобы Халию стерли в порошок. - Иначе вся твоя контрабанда оружием полетела бы к чертям собачьим, да?! - яростно чеканя каждое слово, осведомился Дженсен. Самый грозный пират на многие тысячи световых лет вокруг небрежно пожал плечами. - У тебя редкое качество, парень. Мыслишь, как счетная машинка - логично и прямолинейно. Дженсен понял, что дальнейших комплиментов ждать бесполезно. Неуловимый, неуязвимый и вызывающе самоуверенный Макензи Джеймс развернулся на каблуках и пружинистым шагом направился к выходу. Несколько секунд спустя все на том же проклятом экране появилась отчаливающая "Мэрити". Но пиратский капитан оставил еще несколько слой на прощание. Единственный коммуникационный канал зазвучал бесстрастным голосом Макензи Джеймса: - У вас на борту нет двигателя, нет топлива, навигационной аппаратуры тоже нет. Но в кормовом отсеке мы оставили одну сигнальную торпеду. Гибсен не стал ее ломать, она вам пригодится, - через несколько часов битва в районе Халии поутихнет, отправите торпеду и вас отсюда выудят... Да, кстати, ваш бортинженер - Дак, кажется? Он в спасательной капсуле. Инженер послал моего помощника куда подальше, Гибсен разозлился и запер его. Воздух в капсуле остался, но все-таки не держите там парня слишком долго... Первым сумел освободиться от пут Кейл, один из стрелков. Долговязый, изможденный матрос в грязном, помятом комбинезоне ввалился в рубку и бросился резать ремни, притягивавшие Дженсена к креслу. После нескольких часов вынужденного молчания Кейл говорил без остановки: - Не могу найти Дака. Дьяволов пират или увез его с собой, или убил, или еще что-нибудь с ним сделал - в общем, инженера нигде нет. Господи, что они сделали с кораблем! Вы сами сейчас увидите - распотрошили полностью, ничего не осталось, клянусь. Только дырявый движок, но с него все равно никакого толку... - Кейл, - остановил его Дженсен, едва ворочая языком - каждая его клетка, казалось, занемела от тугих пут и судорог ярости. - Потрудитесь замолчать и освободите своих товарищей. Кейл поспешил исполнить приказание капитана. В первую очередь он избавил Беккет от кляпа. Что, с точки зрения Дженсена, было большой ошибкой - этой особе стоило бы заткнуть рот покрепче. - Рассчитываете выйти сухим из воды, капитан? - ехидно осведомилась она, откашлявшись и смачно сплюнув густую слюну. - Не выйдет! Думаете получить повышение за эту торпеду? Да я лично позабочусь о том, чтобы вас отдали под трибунал. Вы сдали судно Флота вонючему пирату. Он его разграбил, вы и не пытались сопротивляться, а теперь, надеетесь еще и в герои выйти. Как бы не так! Дженсен с подчеркнутым недоумением посмотрел на Беккет, проигнорировал многозначительные взгляды лейтенанта и стрелка и проговорил с бархатистым спокойствием: - Займитесь исполнением своих обязанностей. Я пойду за Даком. И капитан с достоинством направился к выходу. Стоило ему скрыться за переборкой - и подчиненные загудели, как растревоженный улей, но капитану некогда было подслушивать. Со всей прытью, какую позволяла развить травма, он бросился к лестнице, ведущей в трюмное отделение. Вот теперь все его мысли были о том, как спасти карьеру. Дженсен не ожидал, что проблема Беккет окажется столь серьезной. Чертова бесполая сучка! Вот почему в свои годы она так и не дослужилась до приличного звания - наверняка каждый из предыдущих командиров ненавидел Беккет лютой ненавистью. А ей ведь наплевать - протокольная душонка! Осыпая проклятиями связистку, Дженсен понимал, что она - только часть проблемы. Даже если остальные члены команды в один голос подтвердят липовые показания капитана, как быть с сопляком-лейтенантом и пилотом, у которого руки растут не из того места? О чем они уговорились между собой? Возле отсека рулевого узла Дженсен едва не врезался во второго матроса из стрелкового подразделения. - Роджер, команда собралась в рубке, на мостике, - сообщил капитан, стараясь не застонать, от боли. - Поднимитесь к ним и ждите моего возвращения. - Есть, сэр! - кивнул Роджер. На его поросячьей физиономии не отразилось ни интереса, ни удивления. Кейл часто говорил, что этот боров оживает только у себя в башенке, когда в поле зрения появляется какая-нибудь цель. Но сейчас его тупое лицо показалось Дженсену милее всех остальных. Он прошел еще несколько шагов и свернул вправо по коридору, постепенно сужающемуся в тесную трубу. Осветительные панели были выключены, и постепенное погружение из серого полумрака в темноту было неприятно. "Килдэйр" переделывался слишком спешно, никаких эстетических излишеств - интерьер, как в морге. Дженсен остановился, нащупав входную панель, и отстучал пальцами код. Панель с шипением отошла в сторону. И Дженсен увидел сигнальную торпеду. Она лежала на пусковой тележке, мерцая дежурными огнями и желто-черной фосфорической раскраской. Макензи Джеймс не соврал. Дженсен попытался сдвинуть торпеду с Места и, охнув, опустил ее. Подступился к капсуле другим, здоровым боком и понял, что попусту тратит время. Поломанные ребра властно требовали сохранять вертикальное положение. Наконец ему удалось столкнуть торпеду. Осторожно дыша и с досадой ощущая, как на глаза наворачиваются слезы, Дженсен дюймовыми шажками двинулся обратно. Ему предстояло пересечь главный холл. И если кто-то из его команды вздумает отлучиться из рубки - все пропало. Коридор, как оказалось, был полностью освещен. Это усложнило положение еще больше. Дженсен медленно шел сквозь залитое светом пространство, чувствуя себя, словно под прицелом десятка лазерных пистолетов. Руки дрожали, ладони оставляли на полосатом корпусе торпеды влажные отпечатки. И все-таки он остался незамеченным. Последним отчаянным усилием Дженсен втолкнул тележку с торпедой в аварийный отсек и следом упал сам. Замок спасательной капсулы отворился с сочным хрустом. Затхлый воздух с шипением вырвался наружу. Не в силах сдержать стон, Дженсен согнулся в три погибели и на коленях вполз внутрь. Ударом локтя включил подсветку и в дальнем углу капсулы увидел что-то, напоминающее бесформенную груду старого тряпья. Дженсен прополз вперед. Сомнений не оставалось - это действительно был Дак, связанный, с заткнутым ртом, да еще свернутый ремнями в тугой шар. Инженера била мелкая дрожь, костяшки пальцев, торчащие из-под ремней, кровоточили, на колене, локте и прыщавой щеке зияли раны. Когда связанный увидел капитана, его большие глаза от изумления едва не вылезли из орбит. Он пробурчал что-то - судя по всему, ругательство - и забился, тщетно силясь порвать путы. Помня, что вход в аварийный отсек не закрывается, Дженсен выразительно поднес палец к губам. - Неприятель на борту, - прошептал он, склонившись к уху инженера и освобождая его от ремней. - Мы здорово влипли. Дак встряхнул руками и презрительно покосился на капитана. Когда тот вынул кляп, инженер мрачно пробурчал: - Нечего пудрить мозги. Дженсен приоткрыл какой-то глубоко спрятанный клапан и часть ненависти к Макензи Джеймсу перелилась в его голос: - Команда расстреляна. Без пощады. Дак мгновенно заткнулся. Пролежав под замком в капсуле, он, к счастью, понятия не имел, что происходило на самом деле. Бортинженер с ужасом взирал на Дженсена, а тот продолжал вдохновенно лгать: - Они оставили только меня. Надеются выудить коды и секретную информацию... - Он сделал паузу и выразительно посмотрел на свои запястья и ладони, стесанные грубыми ремнями. - Я кое-что рассказал им - только чтобы усыпить бдительность. Пираты решили, что я им не опасен, и связали слабовато. Вот я и выбрался. Он испытующе посмотрел в глаза бортинженеру. - Мы должны взорвать судно, - выдавил он, делая вид, будто не сразу решился доверить Даку свой план. - Вместе с пиратами. Иначе они используют мои коды против Флота и угонят "Килдэйр". Юное лицо Дака приняло озабоченное выражение. - Это очень опасно, - заметил инженер, и его пальцы задрожали сильнее. - Из-за пробоины состояние судна и так нестабильно. Если пропустить хотя бы слабый поток, дисбаланс станет критическим за несколько минут, а может, и секунд. Но... Если пойдет реакция, ее уже не остановишь. "Килдэйр" наверняка взорвется. - Предпочитаешь умереть от рук пиратов? Дак закусил губу и пожал плечами. - Я предпочел бы остаться в живых, честно говоря. Но ведь выбора у нас нет... Дженсен откинулся к стене. Он даже не сумел как следует скрыть овладевшего им облегчения. - Я обязательно отмечу вас в своем докладе - за геройство, проявленное при исполнении долга. - Моя мама будет рада, - с грустью проговорил Дак, - если, конечно, нам удастся выбраться отсюда живыми. Дженсен кивнул. "Надо показать, как мне больно", - подумал он и скорчил ужасную гримасу. - Мне удалось привезти сюда сигнальную торпеду, - просипел он. - Когда ты запустишь двигатель, возвращайся. Выведем капсулу с выключенными двигателями. Если все будет нормально, нас отнесет достаточно далеко, и пираты не заметят. А потом запустим торпеду с сигналом "SOS". В самый решающий момент по детскому личику Дака вновь пробежала тень нерешительности. - Боюсь выходить, - признался он. - Их чертов старпом дерется, как сволочь. Сдержав тяжкий вздох, Дженсен резко изменил тон: - Я надеюсь, мне не надо напоминать вам о необходимости оставаться незамеченным? - Не сомневайтесь, я буду осторожен, - сухо сказал Дак. Стиснув зубы и пригнувшись, он выскользнул из капсулы. Подождав, когда инженер отойдет подальше. Дженсен быстро стал набирать на панели управления стартовую программу. Макензи Джеймс оставил все системы включенными, за что Дженсен был ему чрезвычайно признателен. Он вовсе не собирался отчаливать с выключенным двигателем. Наоборот, врубит его на полные обороты и с безопасного расстояния полюбуется, как его команда взлетит на воздух. "Без пощады", - подумал он, и его пальцы слегка дрогнули. Самую малость. Возможно, когда-нибудь к нему явятся призраки прыщавого лейтенанта и этой суки Беккет, а следом и всех остальных. Но все-это пустяки по сравнению с трибуналом и погибшей карьерой! Жаль, конечно, что пришлось обмануть Дака. Мальчик был талантливым инженером... В тесном кабинете Разведслужбы высокий худощавый офицер зачитывал протокол показаний Дженсена. Они были предельно ясными: пираты обстреляли и захватили "Килдэйр", команда расстреляна без пощады, а командиру сохранили жизнь в надежде получить ценные сведения. Затем пиратское судно начало буксировку "Килдэйра" для сдачи его Синдикату. Но капитан второго ранга Дженсен сумел устроить побег с помощью спасательной капсулы, напоследок взорвав свой корабль. После этого капитан второго ранга Дженсен послал сигнальную торпеду адмиралу Дуэйну, сообщив о направлении атаки Синдиката. Через сорок восемь часов после битвы за Халию он был найден в спасательной капсуле в тяжелом состоянии с переломами нескольких ребер. Скрипнуло кресло в углу - небольшого роста пухлый человечек уселся поудобнее. - Парень врет, - спокойно сказал он. - Мак Джеймс убивает только в случае крайней необходимости. Молчание его долговязого коллеги означало согласие. Он собрал листы протокола в аккуратную стопку и положил на стол. - Защитные коды на торпеде действительно были дженсеновские, - проговорил толстяк. - Но Мак Джеймс добавил к ним свой персональный шифр. Я со всей ответственностью заявляю: Макензи жив и здоров, а капитан второго ранга Дженсен взорвал свой корабль, чтобы уничтожить доказательства против себя. - То, что Макензи жив, дело понятное. Но документам на присвоение Дженсену звания капитана первого ранга уже дан ход. Их можно остановить, только если деконспирировать Мака. Когда приходится воевать с таким грозным противником, как Синдикат, не стоит разбрасываться героями. Людям нужно поднимать моральный дух, вот пусть Дженсен этим и займется... А Мак - слишком ценный агент, чтобы жертвовать им ради привлечения убийцы к уголовной ответственности. - Значит, закрываем дело, - заключил толстяк. - Не совсем, - жестко произнес высокий. - Занесите дело Дженсена в банк данных. Когда-нибудь мы к нему вернемся. ИНТЕРЛЮДИЯ Военный кодекс Статья IX Каждый субъект, подпадающий под действие данного Акта, покинувший пост, или заснувший во время вахты, или небрежно выполняющий возложенные на него обязанности, подлежит увольнению со службы с формулировкой "с позором" или одному из наказаний, предусмотренных ниже. Дредноуты - повелители космоса. Огромные, практически неуязвимые, несущие на борту мощнейшее оружие и пятитысячный экипаж, они по праву гордятся ролью ферзя в космической битве. Подобные суда фантастически дороги: на постройку и оснащение одного нужно пять лет. Подсчитано, что для снабжения любого из десяти дредноутов Флота необходимы ресурсы, превышающие валовой планетарный продукт каждой третьей планеты Альянса. План Синдиката был предельно прост: за шесть часов до предстоящей атаки флотилия семейства Флейш нанесет отвлекающий удар по планете Цель. Неприятель рассчитывал, что адмирал Дуэйн отведет Флот на защиту Цели, а тем временем основные силы Синдиката атакуют Халию. Если же уловка не пройдет, дредноут и корабли сопровождения семейства Флейш уничтожат малочисленных защитников Цели и немедленно присоединятся к основным силам, атакуя Флот с неожиданной стороны. Таким образом, как бы ни развивались события, преимущество в любом случае будет на стороне Синдиката. Но планы зачастую расходятся с действительностью. Так получилось и на этот раз. Майк Резник. ПЕШКИ Экипаж десантного катера состоял из трех человек. Командир был старше и опытнее всех: в следующем месяце ему исполнялось двадцать три. Недавно он начал отращивать усы - для солидности. Но темный пушок на верхней губе не сделал командира взрослее: теперь его мальчишеское лицо казалось попросту чумазым. Дома его ждала девушка - верная подруга детства; и в свободное от службы время он только и делал, что писал ей письма. Еще он любил бейсбол, знал, что его мать готовит вкуснее всех на свете, и по окончании войны намеревался работать на ферме отца. Пилот любил командира, хотя в душе посмеивался над его наивностью. Сам он готовился к долгой войне, и, судя по всему, ожидания его оправдывались. С багажом воспоминаний у него было не густо, хотя пилот давно уже почитал себя циником и не особенно надеялся на Дуэйна. Да в общем-то он ни на кого не надеялся, предпочитая рассчитывать на себя. Пилотом он был первоклассным и хорошо знал об этом. В свободное время он изучал боевую тактику в ожидании того дня, когда станет командиром собственного экипажа, да играл по радио в шахматы со служащими на других кораблях друзьями. Инженер говорил мало, а думать старался еще меньше. В детстве ему пришлось постоянно убегать от халиан, захватывающих планету за планетой. Это оставило глубокий отпечаток в его психике. Флот мог бороться с Синдикатом или с кем-то еще. Но инженер знал, КТО его истинный враг. Десантный катер находился недалеко от цели и не менял своего местоположения уже два часа - с того момента, как началась первая атака. На катер поступил приказ: "УДЕРЖИВАТЬ ПОЗИЦИЮ". - Какая, к черту, позиция?! - пробормотал пилот. - Болтаемся в двадцати тысячах миль от поверхности, как цветок в проруби. - Помолчи. - Командир выслушал сообщение, поступившее из вживленного в ухо передатчика. Нахмурился. - Показались корабли Синдиката. - А ты ждал кого-то еще? - Голос пилота сочился сарказмом. - Попытайся засечь их на экране. Экран ожил, все трое приникли к нему. - Семь крейсеров, - закончил подсчет командир. - Невелика сила. - Е-два - Е-четыре, - прокомментировал пилот. - Игра только началась. - И все-таки хотелось бы знать, где остальные, - произнес командир. - Наверное, направились к Халии, - предположил инженер. - Я-то считаю, что Флот должен отступить, и пусть хорьки защищаются сами. - Может, и так, - согласился командир. - Мы не удержим обе планеты. И если уж отдавать Синдикату одну, пусть это будет Халия. - Не хотелось бы портить вам настроение, - вмешался пилот, - но в игру вступил ферзь. - О чем ты? - спросил инженер. - К крейсерам присоединился дредноут. - Это отвлекающий маневр, - уверенно заявил инженер. - Очень на это надеюсь. - Командир всматривался в обзорный экран. - Как-то не хочется атаковать дредноут на десантном катере. Все равно, что бросаться на слона с булавкой. - Ну, не знаю. - В голосе пилота слышалось сомнение. - В самом начале игры столь ценной фигурой не рискуют. - Могу я напомнить тебе, что это война, а не игра? - осведомился командир. Пилот пожал плечами. - Все войны - игры, а любая игра - война. - Дуэйн в курсе событий, - заметил инженер. - Если их видим мы, видит и он. - Допустим, тогда где же Дуэйн? - спросил командир. - Возможно, не хочет так рано предпринимать решительных действий, чтобы не спугнуть противника. Скорее всего Флот изготовился к атаке, и Динамит ждет, пока не покажутся остальные дредноуты Синдиката. - Остальные? - повторил пилот. - Если Дуэйн не появится здесь в самое ближайшее время, хватит за глаза и одного. Мы всего лишь горсть пешек, выставленных против ферзя. - Расслабься, - бросил инженер. - Они не оставят нас подыхать здесь ради Халии. - Он брезгливо скривился, произнося последнее слово. - Спасибо, утешил, - буркнул пилот. - А чего ты хотел? - Неоспоримых доказательств твоей правоты. - Да уж, - согласился инженер, - они согрели бы и мою душу. - Тихо! - крикнул командир. - Новый приказ. - Видишь? - победно воскликнул инженер. - Мы быстро отступаем, расчищая место основным силам. - Пешки назад не ходят, - мрачно ответил пилот. - Ш-ш-ш! - Командир поднес палец к губам, опустил голову и закрыл глаза, весь обратившись в слух. Молча выслушав приказ, командир поднял глаза на своих товарищей. - Какой берем курс? - спросил пилот. Капитан нахмурился: - Никакой. - Не понял? - Когда появился дредноут, мы связались с Дуэйном и запросили дальнейших инструкций. - Он помолчал. - Приказано не менять боевого порядка. - Не отступать и не атаковать? - изумился пилот. - Совершенно верно. - А что я вам говорил? - подал голос инженер. - Это наверняка отвлекающий маневр! Он никогда не оставил бы нас, если б существовала реальная угроза со стороны дредноута. - Он решительно кивнул, придавая себе уверенности. - Синдикат будет разбираться с Халией. Командир повернулся к нему: - Ты хоть понимаешь, что говоришь? - Естественно. Это отвлекающий маневр, и основные силы Синдиката брошены на Халию. Командир нетерпеливо мотнул головой: - Если это отвлекающий маневр, а Дуэйн на него не реагирует, что это, по-твоему, должно означать? - Как я и сказал, они идут на Халию. - А кроме того, сие означает, что Флот защищает Халию. - Нет, - возразил инженер. - Дуэйн выигрывает время. - Ради чего? Чтобы дать возможность дредноуту стереть нас в порошок? Если б он собирался защищать Цель, то уже был бы здесь... или приказал бы нам отступать. - Ты не прав, - стоял на своем инженер. - Ни один командир-землянин не пожертвует человеческими жизнями ради защиты хорьков. Дуэйн просто ждет благоприятного момента для атаки. - Угу! Пусть подождет еще, - мрачно вставил пилот. - Через двадцать минут мы окажемся в пределах досягаемости их орудий. Командир взмахом руки призвал экипаж к молчанию: передавалось новое сообщение. - Господи! - прошептал он. - Я этому не верю! - Чему? - спросил пилот. - При приближении дредноута мы попросили разрешения отступить, но Дуэйн вновь приказал сохранять боевой порядок. - На юном лице командира отразилось изумление. - Я же говорил тебе, - вздохнул пилот. - Пешки обычно приносятся в жертву. - Я не пешка! - взорвался инженер. - Я человек и не позволю Дуэйну оставить нас на погибель, пока они там будут защищать Халию. - Ты не можешь собрать фигуры и уйти домой, - усмехнулся пилот. - Мы и есть эти фигуры. - Мы сидим в десантном катере, того и гляди подохнем, а ты все талдычишь о шахматах! - бушевал инженер. - Так что же нам делать? - Оставаться на прежней позиции и защищать Цель, - ответил командир, попытавшись добавить нотку властности в юный голос. - Это же безумие! - запротестовал инженер. - Наш корпус можно вскрыть консервным ножом. Куда нам против дредноута?! - Мы не одни, - напомнил командир. - Вместе с другими кораблями мы занимаем отведенную нам позицию в боевом защитном строю. - Ты вот говоришь о боевом строе, он - о шахматах! - бушевал инженер. - А вы посмотрите на экран! Дредноут прет прямо на нас! - Молчать! - приказал командир. Инженер сверкнул на него глазами, не сказал. Трое мужчин смотрели на экран еще десять минут. Затем командир запросил штаб, нет ли нового приказа. Ему ответили, что нового приказа не поступало. - О чем они думают, черт побери?! - пробормотал командир. - Если Дуэйн не присылает нам подкрепления, почему не разрешает отступить, чтобы мы оказались вне досягаемости их орудий? - Через пять минут после нашего отступления, - мрачно ответил пилот, - еще один вражеский дредноут направится к Халии. Мы должны задержать его здесь. Наша задача в этом сражении не просто умереть, но умирать как можно дольше. - Приходи, Дуэйн, приходи! - шептал инженер, не отрывая глаз от экрана. - Он не придет, - заверил пилот. - Он не может защищать хорьков! - воскликнул инженер. - Не может! - Но и Цель он защищать не собирается, - парировал пилот. - А вот и дредноут! Командир что-то прошептал в мини-микрофон, дождался ответа, тяжело вздохнул. - Ну? - спросил пилот. - То же самое: удерживать позицию. - Нам по крайней мере хоть разрешено защищаться? - А как мы сможем удержать позицию, не отвечая огнем на огонь? - поинтересовался командир. - Тогда пора ловить в прицел какой-нибудь крейсер. По дредноуту стрелять бессмысленно, только растратим боезапас. - Помолчав, пилот добавил: - Да и незачем привлекать к себе внимание. - Здесь решения принимаю я, мистер! - осек его командир. - Уже и мистер? Так! - Пилот отдал честь. - Да, сэр! - Он не пытался скрыть издевку. - Не соблаговолит ли капитан выбрать цель? Командир уже смотрел на экран. - Крейсер, - вымолвил он. - Блестящее решение, сэр, - усмехнулся пилот. - Заткнись! - рявкнул командир, вслушиваясь в очередное сообщение. - Господи! Мы уже потеряли одиннадцать десантных катеров! Улыбка пилота увяла. - Что бы там ни планировал Дуэйн, я очень надеюсь, что эти люди погибли не зря. - Он не придет. - Инженер чуть не плакал. - Он действительно не придет! - Дать тебе сигарету? - спросил пилот. - Мы вот-вот умрем, а тебе лишь бы шутить. - Тихо! - крикнул командир. - Новый приказ. Двое с надеждой смотрели на него. - Ну? - спросил пилот после минуты гробовой тишины. - Это не приказ. Текущая информация. Мы уничтожили один крейсер и повредили второй. - А что они сделали с нами? - Сорок три корабля уничтожены или выведены из строя. - При таком соотношении мы долго будем защищать Цель, - съязвил пилот. - Ты просил разрешения выйти из боевого порядка? - Просил. Приказ остается прежним: удерживать позицию. - Бессмыслица какая-то! - взвизгнул инженер. - Если он не идет к нам на помощь, почему мы не можем отступить, перегруппироваться и пойти на соединение с Флотом? - Потому. - Пилот указал на экран. - О чем ты? - Здесь только один дредноут и всего семь крейсеров, - пояснил пилот. - Это отвлекающий удар. Противник пытается оттянуть силы Дуэйна к Цели, дабы Синдикат мог спокойно расправиться с Халией. Дуэйн раскусил замысел Синдиката. - Пилот скорчил гримасу. - Прими к сведению, что в учебниках по истории по достоинству оценит прозорливость адмирала. - Плевать я хотел на учебники. - Голос инженера переполняла горечь. - Нам их читать не придется. - Возможно, об этом сражении там и не упомянут, - добавил командир. - Не мы сейчас творим историю. Главный бой идет у Халии. - Будем надеяться, что там победа останется за Флотом. - Кого это волнует? - фыркнул инженер. - Меня, - ответил пилот. - Не знаю, как ты, а я, если уж мне суждено быть пешкой, хочу знать, что в жертву меня принесли не напрасно. - Он помолчал. - Я хочу, чтобы за меня отомстили. - А я просто хочу жить, - вырвалось у инженера. - Не всегда получаешь то, что хочется, - парировал пилот. - Соглашайся и на то, что за содеянное с нами им воздается. - Четыре крейсера уничтожены, - объявил командир, взглянув на пилота. - Может, у нас есть шанс. - Выведи из строя дредноут, и я тебе поверю. - Не такой уж он неуязвимый, - уверенно заявил командир. - Для наших орудий он неуязвим. - Если несколько кораблей смогут сконцентрировать огонь в одном секторе; если, скоординировав наши действия... - Если б у тети были яйца, она звалась бы дядей, - перебил его пилот. Десантный катер крепко тряхнуло, прежде чем командир успел ответить. - Проверить системы жизнеобеспечения! - приказал командир инженеру. - Нас едва зацепило, - ответил инженер, окинув взглядом контрольный пульт. - Корпус герметичен, энергетическая установка работает. - Он помолчал. - Но система наведения и прицелы уничтожены. - Так, может, нам пора выметаться отсюда? - спросил пилот. - У нас есть приказ, - отрезал командир. - Наш приказ - удерживать позицию, - заметил пилот. - А как мы можем удержать ее без оружия? - Ты сам все так логично объяснил, - ответил ему командир. - Нами жертвуют. И тут уж без разницы, есть у нас оружие или нет. - По крайней мере у нас был шанс, пусть и минимальный, постоять за себя, - гнул свое пилот. - Ты думаешь, МНЕ хочется сидеть и ждать, пока нас разнесут на куски? - рыкнул на него командир. - У меня семья и дом, которые я скорее всего уже никогда не увижу. Мне же всего двадцать два года, черт побери! - Он замолчал, пытаясь совладать с эмоциями. - Но я офицер Флота, и у меня есть приказ. - Свяжись с командованием, - предложил пилот. - Расскажи, в каком мы положении. Может, нам разрешат отступить. Командир закрыл глаза, вслушиваясь в очередное сообщение. - Штабной корабль уничтожен, - объявил он. - Кто взял командование на себя? - спросил пилот. - Никто. Мы понесли большие потери. Структура командования разрушена. - Значит, мы теперь сами по себе! - воскликнул инженер. - Как остальные, но никто не покидает боевых порядков. - Ну и черт с ними! - Если мы попытаемся отступить, нас уничтожат свои, - бросил командир. - Они уже подбили десантный катер, пытавшийся удрать. - Но это - безумие! Второго попадания нам не выдержать! Даже если оно не будет прямым. Нас все равно разнесет в клочья. - Я знаю, - кивнул командир. - Так объясни это кому-нибудь! - Некому объяснять. Да и незачем. - Командир откинулся в кресле. - Мы здесь не для того, чтобы побеждать. Нами жертвуют. - Но какой в этом смысл?! - Инженер не мог заставить себя смириться с неизбежным. Командир вздохнул: - Если ты вообще находишь смысл в этом глупом противостоянии, я бы с радостью узнал, в чем же он состоит? - Наша задача - уничтожить Синдикат, а не сидеть и ждать, пока от нас не останется и мокрого места. - А шесть месяцев тому назад у вас была задача уничтожить Халию, - напомнил ему командир. - Сегодня нами жертвуют, чтобы спасти ее. - Он помолчал. - Я не азартный игрок, но готов поспорить на любую сумму, что через год, два, а может, и пять Флот будет сражаться плечом к плечу с Синдикатом против нового врага, реального или придуманного. - К чему ты все это говоришь? - полюбопытствовал пилот. - К тому, что я готов согласиться с ролью пешки на поле большой битвы. Я даже готов понять, что пешки приносят в жертву. И лишь одно не дает мне покоя. - Что же? Командир смотрел на экран: к ним приближался крейсер Синдиката. - Вот сейчас нас уничтожит оружие, созданное и управляемое человеком. И все ради того, чтобы Дуэйн смог защитить Халию. - Он вздохнул. - Хотелось бы знать напоследок, какая я пешка - черная или белая? Три пешки в молчании наблюдали, как на них надвигается фигура противоположного цвета... ИНТЕРЛЮДИЯ Военный кодекс Статья V Если лицо, подпадающее под действие данного Акта и не занимающее командной должности, не выполняет приказов вышестоящих командиров во время подготовки к операции или в ходе проведения таковой, - в случае если его действия преследуют изменнические цели, подлежит смертной казни; - если его действия вызваны трусостью, подлежит смертной казни или одному из наказаний, предусмотренных ниже; - если его действия вызваны небрежностью или халатностью, - увольнению с формулировкой "с позором" или иному наказанию, предусмотренному ниже. Сражение началось за час до того, как прозвучали первые залпы. Флотилия Синдиката вынырнула из субпространства у самой отдаленной планеты халианской системы. Запас расстояния дал противнику возможность не спеша выстроиться в боевой порядок. Обнаружив, что корабли Альянса, приготовившись к обороне, образовали сферу, флотилия Синдиката перестроилась в широкий цилиндр, открытый конец которого нацелился на компактное построение Флота. В ответ Дуэйн, оценив силы как примерно равные, перестроил боевые порядки; теперь сфера превратилась в тесный диск. Войдя в глубь планетной системы, корабли Синдиката вновь изменили боевую конфигурацию, также образовав более тесный строй. Еще через несколько минут Дуэйн приказал дредноутам из центра диска переместиться на периферию и сломать плоскостное построение. Боевой порядок теперь представлял собой конус, острием нацеленный на флагманский корабль неприятеля. Когда основные силы противоборствующих сторон сблизились, каждая выпустила вперед целое облако миниатюрных истребителей, которые должны были отвлечь на себя внимание и расстроить вражеские порядки, одновременно отражая атаку аналогичных кораблей противника. Джоди Лин Най. КОМАРИК - Если я не вернусь, ты сможешь продолжить мое дело, - сказал пилот Патрик Отлинд, роясь в отделении для личных вещей в поисках высокого воротничка - неотъемлемого элемента полетной формы. Запечатав шов спецодежды, он с удовлетворением убедился, что сигнальные цепи и медицинские мониторы находятся на своем месте. - Удачи, - произнес доктор Дален, и в его голосе чувствовалось скрытое беспокойство. Он стоял, облокотясь на переборку у входа в каюту Пата, и смотрел, как его друг облачается в противоперегрузочный костюм. - Тебе хоть в одном повезло: ты сам сможешь что-то делать. А нам остается торчать здесь в ожидании новостей. Отлинд взглянул на долговязую фигуру в белом мундире медицинской службы. - Ты ведь тоже можешь управлять скутером. Почему бы и тебе не отправиться с нами? Мейер наверняка будет рад еще одному пилоту-добровольцу, даже если такую дылду придется запихивать в кабину всем Флотом. Все равно пациентов не будет, пока все не закончится. Накануне их обоих высмеяли два пилота-истребителя, которым потребовалось пройти ежегодный медосмотр. Высокомерие буквально перло из обоих. Отлинд до сих пор бледнел от гнева при одном воспоминании об этом визите и о нашивках за сбитых хорьков на кителях насмешников. - Неужели ты не хочешь, чтобы в следующий раз они увидели такие же нашивки у тебя на груди? - спросил он. Дален тяжело вздохнул. - Не такой уж я хороший пилот. Моя работа начнется тогда, когда ваша закончится. Или вообще не начнется - если я вернусь раненным в руку - с нашивкой или без. - Ну и что с того? Зато ты станешь героем. - Пат похлопал Мака по плечу. - Я иду на доклад. Ты можешь проводить меня, если хочешь. На самом же деле Отлинд попросту храбрился: он далеко не был уверен в правильности своего решения. Конечно, адмирал Эйб Мейер сам приказал собрать пилотов медицинского корпуса. В большой битве каждый, кто способен управлять одноместным кораблем, на особом счету. Став союзниками, халиане предоставили Флоту истребителей столько, что не хватало пилотов. В такой ситуации каждый доброволец был на вес золота. Для человека, жаждущего славы и боевых нашивок, более подходящего момента не придумаешь. Кроме того. Пата неудержимо тянуло сесть за штурвал настоящего корабля. Его не тяготило вечное пребывание на вторых ролях - в конце концов, его и в самом деле готовили как пилота-истребителя. Отлинд всегда с завистью слушал байки о космических схватках, из которых рассказчики неизменно выходили победителями. Пат жаждал подвигов, как мальчишка. Он молча пожал руку Маку и, повернувшись, вышел из медотсека. К своим коллегам Отлинд присоединился уже на палубе. Здесь было много бравады, дружеских похлопываний и неискренних улыбок. Все прекрасно понимали: Флоту предстояло самое серьезное испытание за всю его историю; и теперь судьба Альянса зависела от каждого из них. Большинство собравшихся здесь служили уже не первый год и имели полное право возвратиться на свои планеты и станции, обрадовав семьи кругленькой суммой выходного пособия. Все они уже очень устали. Отлинд был еще сравнительно свеж и подумал об этом с некоторой гордостью. В углу палубы беспорядочно толкалось небольшое подразделение халиан. Считать неистовых хорьков братьями по оружию было слишком даже для Отлинда, но выбора, к сожалению, не было - приказ пришел свыше. В борьбе с халианами пало немало его близких друзей, и самому Патрику пришлось насмотреться изуродованных трупов в тех местах, по которым ураганом прокатились хорьки. Здравый рассудок просто не мог вместить подобное, но факт оставался фактом - они стояли рядом и были вооружены. Сержант стартовой команды просигналил "К бою!", и пилоты кинулись к кораблям. - Отлинд? Ты мой фланговый, - бросила на бегу дородная женщина в темно-зеленом полетном костюме. Ее темные с рыжиной волосы в неестественно резком свете палубных прожекторов казались желтыми. Руки с тонкими изящными пальчиками, но крепкими предплечьями были достаточно сильны, чтобы обращаться с маленьким блоком управления тягой, расположенным на ее запястье. - Так точно, лейтенант Марсден. Рад лететь с вами, - ответил он. Вдвоем они побежали к кораблям. Как только Отлинд запрыгнул на кокпит своего, палуба погрузилась в полумрак. Устроившись в глубоком противоперегрузочном кресле, Отлинд закрепил на груди защитную сеть и установил вокруг шеи систему поддержки головы. Пат обычно летал на военном симуляторе и даже не имел представления о тех эмоциях, которые захлестывают пилота, включающего двигатель своего истребителя. Истребители перемещались в пространстве, отталкиваясь или притягиваясь к магнитным полям других, более массивных тел: планет, звезд, на худой конец - крупных судов; вокруг них также создавалось защитное поле, предохранявшее корабли от столкновения друг с другом. Марсден командовала эскадрильей, носившей наименование "Чарли". Она предпочла бы летать с Отлиндом в паре, а не держать его на фланге вместе с остальными медиками-курьерами: тренировочные результаты этого пилота были просто поразительны. Марсден не без оснований полагала, что интуиция и храбрость помогут Отлинду выжить в предстоящей мясорубке. За три дня предполетных тренировок Отлинд освоил тактику боя гораздо лучше, чем остальные медики-добровольцы, но в строю он терял тактическую самостоятельность, а с ней - и преимущество. Подразделение должно было создать преграду для вражеских кораблей на пути к тяжелым линкорам Флота. Один за другим миниатюрные аппараты отплывали от "Элизабет Блэквелл", присоединяясь к облаку истребителей, парившему у сверкающего диска Халии. - "Чарли", перекличка, - объявила Марсден по коммуникатору, как только вывела свое подразделение на заданную позицию. - "Чарли-Один"! - "Чарли-Два"! - отозвался Отлинд, стараясь держаться в кильватере корабля Марсден и повторять все его эволюции, сохраняя дистанцию неизменной. Вооружение его истребителя состояло из лазерных пушек и двух ракет, укрепленных на противоположных концах подвески. Крошечный голографический резервуар был заполнен множеством мерцающих точек, обозначавших корабли Флота, в наушниках слышались голоса пилотов. Но все внимание Отлинда было сосредоточено на панели управления. Он ощущал смутное беспокойство. Из шести пилотов эскадрильи он был самым неопытным и теперь старался изо всех сил, чтобы эта неопытность не бросалась в глаза. Хотя бы в первые минуты. - Запомните: сейчас для вас не существует ничего, кроме меня и моего голоса, а также вашей цели, - послышался в наушниках голос командира. - Понятно? Забудьте о высшем командовании, как и о том, что какой-то супостат вот-вот пожрет вас целиком. Ясно? - Так точно, лейтенант! - хором ответили пилоты. Отлинд с удивлением обнаружил, что сидеть за штурвалом гораздо лучше, чем торчать в неведении в медотсеке. Медики работали по двенадцать часов в день, возвращая к жизни разрозненные фрагменты человеческих тел, непрерывно поступавшие с поля боя. Хирурги творили чудеса. Но даже отблеск славы не падал на них. Забавно, но Пат по-прежнему ловил себя на сладких грезах о той минуте, когда он героем, уничтожившим в честном поединке множество проклятых бестий, возвращается с поля боя... Вражеские корабли появились в голографическом резервуаре задолго до того, как стали видны невооруженным глазом. Марсден сразу же бросила свой маленький отряд вперед, отслеживая все изменения траектории далекого противника. В своих наушниках Отлинд различал, как его командир что-то говорит, участвуя в радиопереговорах подразделений, растянувшихся вереницей вдоль огромного фланга изготовившегося к сражению Флота. Мы как мошкара, подумалось ему, тучей вьющаяся в голографическом резервуаре. Красные мошки - корабли Синдиката; голубые, белые или желтые - корабли Флота. Корабль самого Отлинда был обозначен крошечной голубой точкой. Враг быстро приближался. Отлинд кровожадно усмехнулся, представив себе, как недоумевает противник: откуда у Флота взялось столько пилотов? Они находились во многих тысячах световых лет от главных планет, на самом краю сектора, - да, тут было чему удивляться. Марсден сразу же отдала приказ вступить в бой. Вокруг намеченных ею для поражения красных точек на голограмме возникли яркие стрелки. Ближайшая цель предназначалась Отлинду. Он слегка откорректировал курс, все время удерживая мишень перед собой - совсем как в своих любимых трехмерных шахматах. Бой разгорелся неожиданно быстро. Голографический резервуар наполнился вспышками вражеских залпов. Отлинд мгновенно метнулся в сторону планеты, стараясь увернуться от прицельного выстрела противника. Он резко увеличил энергопитание защитных полей передней полусферы, и через секунду компьютер сообщил, что удар отражен. Внезапно Отлинду показалось, что полетный костюм стал ему тесен, руки сдавило невыносимым гнетом; пальцы отказались повиноваться. Неужели он умирает - в самом начале сражения?! - Черт возьми, "Чарли-2", что ты делаешь? - послышался гневный голос Марсден. - Влево греби! Окрик командира заставил Пата очнуться; его руки забегали по панели управления. В резервуаре Отлинд увидел лазерный импульс, скользнувший мимо его корабля и поразивший защитные поля Синдиката. Импульс широкой дугой пошел вниз, затем вверх и уткнулся в мясистую тушку вражеского аппарата. Отлинд явственно слышал, как по корпусу его корабля забарабанили раскаленные обломки. Один погиб, но тысячи и тысячи других продолжали бороться. Отлинд развернулся, вновь присоединившись к своему подразделению. - Это я его сбила, "Чарли-2", - деловито произнесла Марсден. - Не спи! Он предназначался тебе! - В топографическом резервуаре вокруг еще одной красной точки возникли яркие стрелки, и Пат направил свой корабль прямо туда. Внезапно Отлинда охватило ледяное спокойствие. Он больше не боялся ошибиться. Он уже совершил промах, и теперь вся нерешительность куда-то исчезла. Патрик занял позицию слева вверху и немного позади Марсден, как раз когда она превратила очередного противника в сноп раскаленных Обломков. Теперь на пару "Чарли" набросилось множество вражеских истребителей, их окружили, не давая пробиться к своим. Защитные поля обоих кораблей раскалились добела, но ни один из выстрелов не достиг цели. И все же противник добился своего: в голографическом резервуаре Отлинда другие корабли Флота казались удаленными на многие парсеки. Отлинд быстро отошел от Марсден, нацелившись на два истребителя Синдиката. - Займись ими, "Чарли-2", - раздался в коммуникаторе мужской голос. Это был "Чарли-5", старик, ставший истребителем, когда Отлинда и в проекте не было. - Отправь-ка их к праотцам... Игры на трехмерном компьютере теперь казались куда более приятными и возбуждающими, чем реальный бой. Отлинд даже не смог бы уверенно сказать, кто именно сбил те два истребителя, пока не повернулся, чтобы посмотреть им вслед. Никаких Кааа-Бууммс, никакой триумфальной электронной музыки - лишь слегка удивленное перешептывание пилотов на частоте их эскадрильи. - Здорово! - сказал он пятому, возвращающемуся на свое место возле Марсден. - Спасибо, второй. Смотри-ка, вон еще компания! - Отставить разговоры. Режим радиомолчания! - прорычала Марсден. - Следите за намеченными целями! Следующие три истребителя Синдиката отошли от основных сил и направились прямо на Отлинда. Теперь сюда стягивалось больше боевых кораблей, чем атаковало на фланге непосредственно боевые порядки Флота. Тройка двинулась в погоню за Отлиндом. Он уходил от преследователей, петляя, резко бросаясь в сторону, ныряя то вверх, то вниз. Лазерные лучи прорезали космическое пространство, не причиняя Отлинду вреда - существовала, правда, опасность случайно попасть под огонь Флота, но Пату совсем не хотелось навсегда испортить послужной список одного из своих товарищей. Маленький истребитель Патрика и трое его преследователей все больше удалялись от основных сил Флота. Из окружающего планету сияния вынырнули новые машины Синдиката, еще одним облачком мошкары ярко засветившиеся в голографическом резервуаре Отлинда. Теперь ему оставалось надеяться только на свою маневренность - эти корабли нисколько не уступали ему в скорости, к тому же были лучше вооружены. В душе Отлинд восхитился собственной реакцией. Все выстрелы проклятых синдиков прошли мимо. Только один раз ему показалось, что разящий луч задел корабль, но бортовой компьютер заверил пилота, что увернуться удалось и на сей раз. Юркий катерок Отлинда оставался совершенно неуязвимым. Вдруг Патрик услышал звон "похоронного колокола" - индикатор извещал, что корабль находится под прицелом неприятельской ракеты. Она шла к нему с противоположной стороны планеты и могла достичь цели в любую секунду. Развернуться и разнести ее в пыль он не мог - слишком близко были трое преследователей. Остальные корабли эскадрильи "Чарли" растворились в самой гуще сражения; помощи ждать было неоткуда. Резко вильнув, Отлинд нырнул под одного из преследователей, закрутился-винтом вокруг второго и третьего и стремглав бросился в сторону. Голографический резервуар показал, что преследователи, оказавшиеся в кильватере Отлинда, уничтожены ракетой. Теперь их обломки медленно погружались в халианскую атмосферу. - До сих пор у меня не было причин любить хорьков и их планету, - сквозь зубы процедил Отлинд. - Кажется, представился случай пересмотреть свое мнение. Войдя в стратосферу, его маленький кораблик резко замедлил движение, словно летящая птица, коснувшаяся поверхности воды. Монитор внешней обшивки жалобно заскулил: корабль опасно нагревался. Но для такого аса, как Отлинд, зачерпнуть атмосферу и все-таки вынырнуть не составляло большого труда. Увертливость вновь спасла ему жизнь. Кораблей Синдиката поблизости не было - по всей видимости, они ушли прочь, как только в плотных слоях атмосферы сверкнули огненные пунктиры обломков истребителей. Радио точно взбесилось, и теперь из наушников неслись свистящие завывания немодулированной атмосферной интерференции. Пат включил режим компьютерной обработки, и все шумы исчезли как по волшебству. Выходить на связь с Марсден было запрещено - она приказала перейти в режим радиомолчания, и его позывные могли отвлечь ее от более важных дел. Он молнией пронесся сквозь верхние слои атмосферы, больше доверяя корке льда, быстро намерзавшего на внешней обшивке, чем показаниям приборов. Резкий поворот вправо мог позволить ему обогнуть Халию и зайти с тыла к ничего не подозревающим синдикам, ожесточенно сражающимся с кораблями эскадрильи "Чарли". Сделав пол-оборота, Отлинд внезапно заметил горстку больших точек, появившихся в его голографическом резервуаре вблизи самой планеты. Они были яркого красного цвета. Враг? На этой стороне Халии? Неужели халианские пираты? Нет, компьютер сообщал, что это десантные корабли Синдиката. У Патрика сложилось впечатление, что они вышли из четвертого измерения возле самой планеты. С другой стороны, Синдикат захватил Халию уже полсотни лет назад и успел досконально изучить прос