родолжение этой странной игры, да это его и не заботило. Благодаря ей жизнь снова стала интересной. "Если я и приму пост инструктора,-- мечтал он,-- будет забавным заставить гордых галактиан маршировать и подчиняться строгой дисциплине во время военной подготовки, как в Гвардии..." Он направился в библиотеку, где рассчитывал встретить Анаэну, хитро и радостно улыбаясь от мысли, что сейчас | объявит ей о том, что чертежи готовы, и вдруг взревели *. сирены тревоги. I' 3. ВСТРЕЧА В КОСМОСЕ Тинкар застыл на месте. Что это? На какое-то мгновение он подумал, что на них напали мфифи, и пожалел, что так долго медлил с решением. Но на лицах прохожих не было никакой паники, и если они ускоряли шаг, то скорее с радостной поспешностью людей, направляющихся на праздник. Он остановил мальчугана. -- Что происходит? -- Мы встречаемся с "Франком". Ты разве не знал? Землянин нерешительно остановился, а потом все же решил дойти до библиотеки. Дверь была закрыта. Немного растерявшись, он влился в поток людей, заполнивших коридоры. Его окликнул звонкий голос: -- Тинкар! Стоявшая в нескольких шагах Анаэна улыбалась ему. -- Я искала вас! -- И я вас тоже! -- Меня послал Тан, он приглашает вас присутствовать при маневре стыковки в командном отсеке. -- Итак, мне позволяют переступить границы? -- Отныне их нет,-- серьезно ответила она.-- Я сообщила дяде о вашем обещании. -- Но я не обещал отдать локатор... -- Он знает. Быстрее! -- Девушка нетерпеливо потащила его за собой. Они миновали дверь с перечеркнутым красным кругом, прошли узким коридором, воспользовались антигравитационным колодцем и попали в самое сердце корабля. Сюда сходились все линии управления полетом, здесь стояли самые большие вычислительные машины. Хотя существовало три запасных центра управления, они в обычных условиях не работали. Позади многочисленных закрытых дверей гудели машины. Наконец они вошли в командную рубку. Центр управления оказался большим круглым залом, стены которого закрывали экраны и различные приборы, за показаниями которых следили инженеры. Человек двадцать сидело вокруг низкого стола в виде короны -- а в центре виднелось углубление в полу. Тан Экатор занимал место перед особо сложным комплексом навигационных инструментов и клавиатуры. Он ждал землянина. -- Добро пожаловать, Тинкар,-- весело кивнул он.-- Два часа назад мы получили сообщение. "Франк" просит о стыковке. Я подумал, что этот маневр заинтересует вас, и послал Ану за вами. Садитесь рядом со мной. Он указал на пустое кресло слева. -- Поскольку я буду очень занят, Ана даст вам все необходимые разъяснения. Тинкар сел на указанное место. Перед ним не было никаких приборов. Стол был узким и легко позволял видеть дно углубления, разделенное на шесть шестиугольников. На каждом из шестиугольников отражалась соответствующая часть небосвода: правая, левая, передняя, задняя, верхняя и нижняя. В шестиугольнике зенита среди звезд медленно двигалась слабо поблескивающая точка. Девушка показала на нее пальцем: -- "Франк". Он произведет стыковку с верхней частью "Тильзина", и на тридцать часов наши корабли будут связаны друг с другом пятью антигравитационными колодцами. У нас хорошие отношения со всеми городами, но "Франк" -- город-побратим, и мы встречаемся каждые два года. На этот раз встреча носит внеплановый характер, поскольку последняя стыковка состоялась незадолго до твоего появления! Теперь "Франк" спускался очень быстро, заслоняя все больше звезд. Экраны показывали, что он поднимается, но Тинкар инстинктивно глянул на потолок, испытывая глухое беспокойство. Технор это заметил. -- Отлично, Тинкар. Сразу видно, что у вас рефлексы хорошего командира звездолета, и мозг не воздействует на ваши ощущения, ведь "Франк" действительно приближается не снизу! Но не беспокойтесь! Он наш корпус не пробьет! Землянин покраснел. -- Не стыдитесь, у нас у всех в первый раз была одна и та же реакция,-- тихо сказала Анаэна.-- Даже теперь, когда я приобрела опыт нескольких стыковок, я втягиваю голову в плечи при мысли, что на наш город опускается несколько миллионов тонн. Технор поднял руку, призывая их к молчанию. Его глаза оторвались от экрана и следили за показаниями радара-телеметра. Когда "Франк" оказался слишком близко для того, чтобы доверять показаниям прибора, Тан перевел взгляд на циферблат гравитометра. Все это время пальцы его бегали по клавиатуре. Тинкар понял, что он регулирует скорость "Тильзина", уравнивая ее со скоростью "Франка". Вспыхнула красная лампочка. Технор откинулся на спинку кресла и с легким присвистом выдохнул воздух. -- Конец! Через несколько минут наш старый приятель Гадо будет здесь. Это технор "Франка",-- объяснил он Тинкару. Минут через двадцать в командную рубку вошел темноволосый приземистый мужчина лет пятидесяти. Его сопровождали три юных галактианина. Гадо с чувством пожал руку Тану Экатору. -- Тан! Старый пират! Рад вновь увидеть тебя и твою прелестную Анаэну! Увы, на этот раз удовольствий будет поменьше! Где мы можем спокойно поговорить? -- У меня в каюте. А вот и Клан Дийар, Жюль Моро и Владимир Ковальски. Как всегда на посту. -- А кто этот молодой человек? -- Гадо с улыбкой посмотрел на землянина. -- Тинкар Холрой из Империи землян. Офицер Звездной Гвардии. -- Смотри-ка,-- засмеялся Гадо,-- у тебя появились те же идеи, что и у меня? -- Он потерпел аварию, и мы его подобрали. -- Ах так! Ну что ж, пусть идет с нами! То, что я скажу, касается и его. Анаэна, ты нам тоже нужна, твое присутствие просто необходимо. Тинкар впервые оказался в личных апартаментах тех-нора. Квартира Тана Экатора была намного обширнее тех, которые он'уже видел, а кроме того, здесь имелся прямоугольный зал, на стенах-экранах которого отображалось Пространство. Тинкару показалось, что он попал в многооконную башню над городом, хотя он знал, что находится в самом сердце корабля. Вокруг круглого стола, загроможденного аппаратурой, стояли низкие кресла. Тан Экатор жестом пригласил всех садиться. -- Прошу вас. Гадо, ты по-прежнему любишь вино с Телефора? -- Фу! -- весело скривился гость.-- Но коли нет вина с Новогаллии, сойдет и это. Тан нажал на кнопку, через несколько секунд появился мужчина с тележкой, нагруженной бокалами и бутылками с золотистым вином. Анаэна усмехнулась и, склонившись к Тинкару, шепнула: -- Вот уже шестой раз я присутствую при встрече Тана и его приятеля, и каждый раз они обмениваются этими двумя фразами, не меняя в них ни слова! Человек наполнил бокалы и исчез. Тан встал: -- За Звездное племя! Да будет оно жить сильным и свободным! Галактиане чокнулись. Тинкар на секунду заколебался: что ему было до счастья Звездного племени? Но Анаэна подошла к нему с бокалом в руке. Он встал и выпил за счастье своих не слишком гостеприимных хозяев. -- Ну а теперь скажи,-- обратился технор к гостю,-- что такого серьезного случилось, если ты пустился в погоню за нами? Тебе, кстати, повезло, что мы оказались в пределах досягаемости для передатчиков, поскольку я немного изменил оговоренный путь, хотя и не затронул расписания выхода в обычное Пространство. -- Тебе не следовало этого делать! Если бы мфифи...-- Он махнул рукой.-- Ну ладно, вот что привело меня к тебе. Это серьезная новость, Тан. Теперь мфифи атакуют сильные планеты! -- Черт возьми! Где? Когда? Как? -- Тан Экатор обес-покоенно смотрел на Гадо. -- Фальхоэ IV. Месяц назад. -- Отбились? -- Да, но какой ценой! Триста миллионов погибших! -- А у них? -- Уничтожено три города. -- Маловато! Я думал, Фальхоэ окажет более мощное сопротивление! -- Технор вынул из кармана носовой платок и вытер лоб. -- Неожиданность, Тан. Враг вышел из гиперпростран-етва всего в ста тысячах километров от планеты,-- устало объяснил Гадо. -- Новое оружие? -- Насколько я знаю, нет. Но они использовали термоядерные бомбы. Битва продолжалась двое суток. Мфифи уничтожили один континент. Потом они ушли. -- Сколько было уничтожено городов на континенте? -- Заметили двадцать два. Мы, как обычно, собирались сделать остановку на Фальхоэ. Прибыли через трое суток после сражения и едва не погибли. Теперь фальхоэйцы сначала стреляют, а потом задают вопросы. -- Плохи наши дела,-- покачал головой Тан Экатор.-- Это значит, что мфифи накопили достаточно сил и приступили к последней стадии расширения своей империи. -- А она у них есть? Или они, как и мы, странники? -- Одно не исключает другого.-- Тан вздохнул и посмотрел на гостя.-- Думаешь, мы не создали бы империю, если бы захотели? -- Быть может, Тан. Во всяком случае, пора менять политику в отношении планетян. В конце концов они такие же люди, и в наших интересах искать с ними мира. Когда я увидел этого молодого человека, я решил, что ты опередил меня в этой идее. Что вы думаете, офицер? Считаете ли вы, что Империя Земли... Тинкар встал. -- Насколько я знаю, Империя в настоящее время перестала существовать,-- вежливо ответил он.-- Когда я улетал, мятежники одерживали верх. Что произошло потом, я не знаю, но я сомневаюсь, что в ближайшие десятилетия силы Императора или того, кто его сменит, будут достаточны для того, чтобы ввязаться в это дело. -- Тем хуже! -- Гость вскочил со стула и стал ходить по комнате.-- Признаюсь, я ожидал, что Империя поможет нам. Ну и дьявол с ней, буду опираться на своих! Империя была единственной могущественной и организованной силой. Наверное, вы разработали новые виды оружия для своих постоянных войн. Быть может, вы сможете оказать нам техническую помощь? Тинкар глубоко вздохнул. Момент для принятия окончательного решения настал. Он обратился к Тану Экатору: -- С тех пор, как Анаэна выудила у меня сведения...-- Он немного помолчал, подбирая слова.-- Нет, я не в обиде на нее, она отлично сыграла. Вы знаете, что мы обладаем гиперпространственными локаторами. Я воссоздал чертежи одного из таких приборов. Галактиане разом вскочили с мест. -- Сколько надо времени, чтобы его построить? -- спросил технор. -- Все зависит от средств, которые имеются на борту. Думаю, месяц-другой. -- Так мало? -- Может, и дольше. Я смогу уточнить сроки только после разговора с вашими инженерами. -- Чертежи закончены? Тинкар кивнул: -- Почти. Не скрою, я собирался поторговаться с вами, вернее, договориться о продаже. -- Чего вы хотите? -- Вернуться на Землю или на одну из колоний Империи. Но я изменил решение. Если мфифи нападают на планеты, то вы, Гадо, правы, пора объединять все силы человечества, иначе будет слишком поздно. Я передам вам законченные чертежи не позже чем через двое суток. И если позволите, сию же минуту отправлюсь работать. Так я буду более полезен. Он встал, откланялся и удалился. Но едва успел выйти в коридор, как Анаэна догнала его. -- Спасибо, Тинкар.-- Девушка выглядела абсолютно счастливой. Он поглядел на нее -- она как бы вся светилась, устремившись к нему. Он улыбнулся, ощущая в душе некоторую горечь. з -- Вы счастливы. Вы выиграли. В ее глазах на секунду вспыхнуло застарелое пламя вражды. -- Не надоело мыслить в терминах войны, солдат! Да, я выиграла! Я заставила упрямца-военного мыслить разумно. Ну почему вам всегда надо все испортить! Ну да ладно, все равно спасибо. Она развернулась и исчезла, сверкнув пламенем рыжих волос. Он вернулся к себе самой короткой дорогой. Улицы кишели разряженными людьми, многие лица были ему незнакомы. Из открытых дверей квартир доносились смех, песни, музыка. Парк 6, который ему пришлось пересечь, гудел от криков и возни ребятни. Он снисходительно улыбнулся. "Видимо, каждая стыковка -- праздник для галактиан. А эта, непредвиденная, дорога им вдвойне". Он уложил в холодильник купленную по дороге провизию и решил не выходить из дома до тех пор, пока не подготовит безупречно выполненные чертежи. К шести часам вечера он закончил все, за исключением мелкой детали, которая требовала еще двух часов работы. Он встал из-за стола, достал несколько банок с консервами, включил электропечь. И'тут раздался звонок. "Орена! Могла бы оставить меня в покое в этот вечер!" -- раздраженно подумал Тинкар. Но это была не Орена. Перед ним стояла Анаэна с двумя незнакомыми девушками. -- Тинкар, познакомься,-- улыбнулась девушка.-- Элен Пирон и Клотильда Мартен с "Франка". Они заявились ко мне с визитом. Она впервые употребила дружеское "ты", чисто галак-тианское, а не церемонное межзвездное "вы". Он поклонился. -- Входите. -- Нет, мы пришли за тобой.-- Анаэна ослепительно улыбнулась.-- Сегодня вечером никому нельзя оставаться в одиночестве на "Тильзине". Мы принимаем "Франк", и, кроме охраны, никто... -- А если появятся мфифи? -- перебил ее землянин. -- Они не нападут на два города сразу! Кстати, мы далеко от зоны их действий. - Он глянул в сторону кухоньки, на свои скудные припасы, потом покосился на рабочий стол. -- А чертежи? -- Завтра! -- Ну ладно. Иду. Тинкар выключил плиту, собрал бумаги, запер их в сейф. -- Послушай...-- Он поколебался, но потом все-таки спросил: -- Послушай, ты не будешь против, если сегодня вечером я надену форму Гвардии? - Нет. -- Это будет великолепно! -- воскликнула Клотильда, столь же темноволосая, насколько светловолосой была ее подруга Элен. -- Тогда подождите меня минуту. Он вошел в спальню, извлек из ящика свой мундир и надел его. На мгновение Тинкар почувствовал неловкость. Потом подтянулся, глянул в зеркало. Оно отразило высокого человека с суровыми чертами лица и холодными серыми .глазами. Он отсалютовал. -- Лейтенант Холрой, приятно вновь увидеться с вами! Где же вы прятались все это время? Он вышел в гостиную. -- А вот и я. Куда мы направляемся? -- Сначала пообедать! -- Анаэна с любопытством покосилась на землянина. Они вышли. На улицах все еще царило оживление. Тинкар шел в каком-то оцепенении. Его строгая форма выглядела неуместной среди толпы галактиан, одетых в разноцветные свободные одежды. Но "он справился с напряжением. По взглядам мужчин чувствовалось, что к нему относятся без зависти, хотя он был один в компании трех хорошеньких девушек. Он не узнал зал ресторана: зеленые растения скрывали стены, с потолка свешивались яркие гирлянды, разноцветные лучи прожекторов бегали по залу, выписывая в воздухе арабески. Негромко играл невидимый оркестр. За столами сидели люди -- они ели, пили, смеялись. Сегодня официантов не было -- у одной из стен стояли столы, буквально прогибающиеся по^ тяжестью деликатесов. Два молодых человека встали из-за столика и позвали их. Анаэна быстро представила их друг другу: ' -- Жан Помран с "Франка". Луиг Тардини с "Тильзи-на". Лейтенант Холрой из Звездной Гвардии Земли. Похоже, молодым людям представлять его было не надо. -- Луиг, принесите чего-нибудь поесть и выпить! -- улыбнулся Жан.-- Кажется, я знаю, Тинкар особенно ценит ламира с Сарнака. Для меня филе тилирской говядины, если еще осталась. Мы немного запоздали! Обед оказался вкусным, они отведали множество вин, большая часть которых Тинкару была незнакома. Вся сдержанность галактиан по отношению к нему исчезла, и ему показалось, что он понял причину этого изменения, когда какой-то шедший мимо человек наклонился к нему и шепнул: -- Спасибо за локаторы! Анаэна буквально преобразилась. Она вся светилась от счастья, в ней не осталось ничего ни от сдержанной и знающей свое дело библиотекарши, ни от ксенолога, ни от руководителя борьбы с мфифи. Тинкар, привыкший к птичьим мозгам придворных дам и к невежеству девушек из народа, Тинкар, который ни разу в жизни не видел женщины-ученого, восхищался, обнаруживая в ней грацию знатной землянки и одновременно ум, глубину которого успел оценить. Он отбросил привычную сдержанность и отдался неведомой ему эйфории, совсем непохожей на жестокую радость гулянок кадетов в ресторанах астропортов или на загулы с приятелями-офицерами в кают-' компании. Издали какой-то мужчина подал знак, Анаэна извинилась, встала и подошла к нему. Она быстро поговорила с ним о чем-то, дважды или трижды утвердительно кивнула. Тинкар вдруг почувствовал приступ ревности: неужели она договаривалась с ним о свидании? Но девушка уже возвращалась. -- Какллохо быть начальником! Даже в праздники нет покоя,-- с сожалением улыбнулась она. Обед закончился. Зал пустел на глазах. Помран бросил беспокойный взгляд на часы. -- Нам не останется мест, Анаэна! -- Останется, я заказала места на шесть персон. Но ты прав, пора идти. -- Куда? -- спросил Тинкар. -- В парк восемнадцать. Думаю, спектакль тебе понравится. В парке среди кустарников возвышались только что возведенные трибуны, на них теснились галактиане обоих городов, многоцветная подвижная толпа, тонущая в свете прожекторов. Анаэна привела их к центральным местам на одной из трибун. -- Мы увидим спектакль,-- объяснила она Тинкару.-- "История человека". Символический балет в исполнении Сильи Салминен с "Франка". Свет внезапно погас, по центральному кругу заметался один-единственный луч прожектора, выхватывая из тени силуэты деревьев. Что-то шевельнулось позади одного из стволов, потом вышло на свет -- сгорбленная фигура женщины медленно двигалась вперед. -- Первый акт: пробуждение человеческого сознания в начале четвертичной эры,-- шепнула Анаэна. Сгорбленный силуэт продолжал двигаться, от него исходила какая-то неловкая грация, напоминающая грацию неуклюжего животного. Потом фигура выросла, и Тинкар ясно рассмотрел посреди лужайки молодую полуобнаженную женщину с длинными распущенными волосами -- она словно увеличилась в пять или шесть раз. -- Отличный трюк. Какими средствами вы достигаете такого эффекта? -- Объясню потом. Смотри! Молодая женщина танцевала танец не то питекантропа, не то австралопитека (воспоминания Тинкара были смутными), первобытный землянин выходил из лесного укрытия, ощупывая ногой почву саванны. Балерина выглядела напуганной открытым пространством, взгляд ее терялся в бесконечности. Она была Храбростью, Бегством, Страхом, вновь укрывшимся под сенью дружественного леса, и всепобеждающим Мужеством. Из-под деревьев появился мужчина, и они рука об руку двинулись в сторону восходящего солнца. Луг опустел. Одна сцена сменяла другую -- первые гомо сапиенс перед своими пещерами, в которых уже горел огонь; античность, сотканная из славы и рабства; медленное восхождение к благополучию и свободе. Затем, в красных огнях, пожар атомной войны, безмерный ужас, родивший Империю. / -- Не обижайся за следующую сцену, Тинкар! -- быстро шепнула Анаэна. Резкий свет прожектора буквально пригвоздил молодую женщину к столбу, ее руки и ноги были закованы в железные цепи. Отвратительное чудовище с плетью в руке возвышалось над ней. Анаэна фыркнула. -- Тысяча извинений, Тинкар, но это бесформенное существо как бы представляет твою Империю, тебе ясно? Он улыбнулся, он был слишком счастлив для того, чтобы оскорбиться. На сцене появились два новых персонажа: старый согбенный человек с компасо'м в руках и книгой под мышкой и монах в сутане с кадильницей, из которой валил густой дым. Он помахал кадильницей перед носом чудовища, и лицо монстра расплылось в бессмысленной улыбке. Чудовище явно забыло о бдительности и не заметило, что монах образовал дымовую завесу перед пленницей. -- Наука и Религия приходят на помощь Человечеству,-- прокомментировала Анаэна. Теперь пришла очередь Тинкара фыркнуть от смеха. Наука рвала тяжелые цепи с помощью острия компасной иглы! -- Ну да, знаю,-- ответила девушка.-- Это довольно смешно. Но разве символика так уж важна? Лучше любуйся танцем! Цепи спали, и молодая женщина начала расти, она рвалась к усыпанному звездами небу. Ноги ее оторвались от земли, она легко взмыла вверх, плывя в воздухе с невероятной грацией. Внизу, далеко под ней, бессильное чудовище исходило злобной пеной. Длинные волосы девушки развевались по ветру. Наконец Человечество сорвало с неба одну из звезд. -- Ну и как тебе этот спектакль, если забыть о слабостях и даже хуже -- о недостатках? -- Очень красивый,-- Он улыбнулся Анаэне.-- У этой женщины на Земле в ногах валялась бы вся знать! -- Иди на "Франк", Тинкар, и будешь видеть ее ежедневно,-- прервала их Клотильда. -- Нет уж, спасибо, мне было трудно привыкнуть к "Тильзину". Но я здесь освоился, здесь и останусь! В другом парке люди танцевали неизвестные землянину танцы. Гравитация была намеренно снижена, и это позволяло танцорам двигаться с необычайной легкостью. Уверив спутниц в том, что видит такие развлечения впервые, Тинкар оказался вовлеченным в танцы сначала Клотильдой, потом Элен и наконец Анаэной, которая старалась не выпускать его из своих объятий. Пока он вращался с ней в головокружительном танце, держа руки на ее хрупких плечах, ему показалось, что он не знал иной жизни, кроме жизни на "Тильзине", и не желал никакой иной. Вся ночь прошла в развлечениях среди веселых и дружелюбных людей. Они смотрели различные спектакли, пили в разных барах. В пять часов Анаэна объявила: -- Пора возвращаться. У нас сегодня много работы. Спасибо, что был с нами. Тинкар хотел возразить ей, рассказать о своей бесконечной признательности^ за удивительные мгновения, но мозг его, затуманенный выпитым вином, позволил произнести лишь банальности." -- Ну ладно, отпусти мою руку,-- с улыбкой попросила девушка.-- До скорого, Тинкар, лейтенант Империи! Очутившись в одиночестве среди толпы незнакомых людей, он отказался от нескольких предложений и вернулся к себе. На столе в его комнате лежали большой рулон бумаги и письмо. Он взял послание: "Тинкар! Предпочитаю уйти, пока ты не бросил меня ради рыжей кошки. Сегодня вечером я встретила Пей, и мы решили вступить в постоянную связь. Я не обижаюсь на тебя и желаю удачи. Надеюсь, ты иногда будешь вспоминать Орену, которая помогла тебе в первые дни жизни на "Тильзине". Мы переходим на "Франк". При новой стыковке встретимся как хорошие друзья. Я очень любила тебя, варвар-землянин, и думаю, могла бы привязаться к тебе по-настоящему. 'До свидания где-нибудь в космосе. Орена". Он развязал рулон и обнаружил несколько великолепных полотен и записочку от Пей: "То, что я делаю, не совсем правильно, но я не смог воспротивиться Орене. Прими этот скромный подарок на память от того, кто однажды хотел тебя убить, но которого ты пощадил. С дружеским приветом. Пей". -- Успеха и вам,-- вслух сказал он. Потом, устал.0 вошел в спальню. Его взгляд привлекло что-то необычное, он наклонился и зарычал. Дверца сейфа была вскрыта, замок взрезан молекулярной пилой. Он рывком распахнул ее -- чертежи локатора исчезли! 4. ИОЛИЯ Он словно окаменел... Итак, Анаэна в который раз обвела его вокруг пальца! Сомнений у него не было, ему все стало ясно. Зная, что чертежи практически закончены, девушка увлекла его за собой, выманила из квартиры, а во время обеда дала инструкции мужчине, который пришел поговорить с нею. А он, Тинкар, наивно радовался тому, что она рядом. Это предательство оказалось для землянина двойным испытанием, ведь он по своей природе презирал и -ненавидел предателей. Кроме того, он поверил в то, что Анаэна испытывает к нему симпатию, и надеялся... Он с отвращением сплюнул на пол. -- Сучка! Псиное отродье! Черт подери, я всего лишь планетная вошь! И ничто другое! Да, она здорово разыграла комедию! На секунду в его душе мелькнула надежда: а что, если чертежи украла не она? Зачем Анаэне красть чертежи, которые он в любом случае передал бы ей в полном комплекте? Он тотчас же отправится к ней и все выяснит! Но нет, все и так понятно. Смысл? Догадаться нетрудно: если он передаст чертежи, он сразу же станет героем в глазах многих галактиан. И она не сможет держать его в изоляции, ведь в ее глазах он остался парией, плане-тянином! Он заметался по комнате, опьянев от ярости и стыда. Он, Тинкар, стал игрушкой в руках... он пытался подобрать самые грубые- из известных ему оскорблений... комка женской протоплазмы! Да, уставы Гвардии были мудры, настоящие мужчины считали женщин лишь инструментом для развлечения и инкубатором для будущих гвардейцев! Рвань, сучка! В душе горело одно желание -- отомстить. Разбить в кровь ее тонкие губы! Вырвать лживый язык! Нет, этого было мало. Убить! Вызвать на дуэль? Он не знал, может ли это сделать мужчина. В любом случае при десяти пулях против одной шансы его были невелики... Его не волновала собственная смерть, но оставить ее победительницей он не мог... Теперь он должен был сделать единственное -- уничтожить "Тильзин"! Но для этого ему нужно было время. А было ли оно у него? Теперь талактиане в нем не нуждались. Они заполучили чертежи. Неоконченные, но любой физик завершит их за несколько дней работы. Да, теперь галактиане вполне могли его уничтожить. Он инстинктивно ощупал пояс. Пуст. Оружия ему не вернули, хотя одежду отдали на следующий день после того, как он попал на борт корабля. Быть может, убийцы уже шли по его следу. Тинкар горько усмехнулся. По крайней мере, он умрет в своей форме, как и положено. Но в таком мирке, как "Тильзин", должны быть места, где можно укрыться, найти убежище... Убежище! В памяти сверкнула недавно прочитанная фраза. Одна из основополагающих статей договора между менеонитами и галактианами гласила, что менеониты имеют право предоставлять убежище! Он должен был как можно быстрее добраться до сектора паломников. Он отчаянно искал хоть что-то, что могло бы заменить ему оружие. Кроме компаса, у него ничего не было. Его рот растянулся в гримасу: компас для спасения пленных землян! Он быстро упаковал кое-какую провизию, не зная, сколько ему придется скрываться: несколько часов или несколько дней. Потом осторожно открыл дверь: улица была безлюдна. Тинкар окинул последним взглядом свою квартиру и пожалел, что не может взять картины Пей. Искусство не интересует приговоренных к смерти! По пути к паломникам он почти не встречал галактиан. Все двери были заперты. Ему следовало позвонить и предупредить паломников о своем визите, но он не решился, не зная, прослушивается его линия или нет. Он спрятался позади металлической колонны и стал ждать наступления дня. Дверь ему открыл незнакомый человек. -- Здравствуй, брат. Чего желаешь? -- Я хотел бы поговорить с Холонасом. -- Это трудно, брат. У тебя назначена встреча? -- Он разрешил мне вернуться, когда я пожелаю. -- Хорошо, брат, я провожу тебя. Патриарх принял Тинкара с нескрываемой радостью. -- Вот вы и вернулись, брат Холрой! Я счастлив. Чего вы хотите от нас? -- Убежища! Слово щелкнуло, словно удар хлыста. Тинкар колебался, спрашивая себя, не лучше ли ему схитрить, но хитрость была чужда его натуре. А паломники в любом случае узнали бы правду. Старец некоторое время молчал. -- Сын мой, ты кого-то убил не на дуэли? - Нет! -- Тогда чего же ты боишься? -- Паломник вопросительно посмотрел на землянина. -- Боюсь, что убьют меня, вернее, прикончат, как злобное животное! -- Сядь. Не в обычаях галактиан убивать без веской причины.-- Голос патриарха был ровен и спокоен.  -- С их точки зрения такая причина есть. Они должны избавить город от моего присутствия.-- Тинкар хмуро посмотрел в сторону. -- Ты, похоже, вымотан, сын мой,-- улыбнулся старик.-- Отоспись, а когда отдохнешь, расскажешь мне все. Ничего не бойся. Если ты искал убежища, ты его нашел. Тинкар вдруг почувствовал, как на него обрушилась накопившаяся за много дней усталость. Он позволил отвести себя в спальню и провалился в сон. Он проспал очень долго, встал отдохнувшим и попытался отогнать воспоминания о событиях, случившихся накануне. Где-то в квартире звучал молодой голос, исполнявший серьезный и радостный гимн. Он оделся и вышел из спальни. Сидящая спиной к нему темноволосая девушка шила. Он никогда не видел ни на Земле, ни на "Тильзине", чтобы кто-нибудь шил, и движения швеи заинтересовали его. Он приблизился. Девушка удивленно обернулась, лицо ее осветилось. -- Брат Холрой! Как я счастлива вновь встретиться с вами! Дядя сказал, что у нас гости, но не назвал имени. На этот раз вы останетесь надолго? -- Вашего дяди нет? -- Он встревоженно оглянулся по сторонам. -- Нет, но он скоро появится. Вы голодны или, может быть, хотите пить? -- Спасибо, я хочу пить. Она принесла ему стакан холодной воды. -- Вы ведь останетесь подольше на этот раз? -- Девушка умоляюще посмотрела ему в глаза.-- Мне хотелось бы послушать ваш рассказ о Земле. Я видела мало планет, если не считать Авенир. Мой дядя говорит, что планеты слишком опасны для молодой девушки. Она смотрела ему в лицо, выглядела веселой и возбужденной, ее огромные карие глаза уставились на него в упор, но в них не было ни стыда, ни наглости. На мгновение их заслонили другие глаза, зеленые и сверкающие. "Куча женской протоплазмы, так и не научившейся хитрить",-- с горечью подумал Тинкар. -- Мое пребывание, быть может, будет долгим. Если ваш дядя позволит,-- неопределенно ответил он. -- А почему бы ему этого не сделать? -- Не могу вам сказать. Быть может, я представляю опасность для него. Едва эти слова сорвались с его уст, как он пожалел о ] сказанном. Какой смысл возбуждать подозрения? Но что-' то ему подсказывало, что от этой наивной девушки не следует ожидать опасности. Сколько ей было лет? Шестнадцать? Семнадцать? Через некоторое время открылась дверь, и вошел патриарх. -- Вы уже проснулись, Холрой? Надеюсь, ты не утомила гостя своими вопросами? -- Я только что встал. И она вовсе не утомляет меня,-- весело ответил землянин. -- Ну что ж, пошли ко мне в кабинет, сын мой,-- кивнул патриарх.-- Обычно я выслушиваю исповедь в храме, но вы не принадлежите к нашей вере. Кабинет оказался маленькой комнатой, стены ее были уставлены полками с книгами. Холонас сел, указал Холрою на табурет. -- Говори, сын мой. И Тинкар заговорил. О всех унижениях, которые испытал после того, как попал на "Тильзин". До этого он старался подавить воспоминания о них, но теперь его прорвало. Он рассказал о своем спасении, о дуэлях, о жизни в изоляции от других, в то время его единственным компаньоном была Орена, потом вспомнил о двуличии Ана-эны, ее уловках, с помощью которых она выудила у него признание в том, что Звездная Гвардия обладала локаторами. И наконец он поведал о ее предательстве и страхах, которые это предательство породило в нем. Холонас слушал его, не перебивая. -- Такое поведение Анаэны,-- сказал патриарх, выслушав рассказ,-- крайне меня удивляет. Она импульсивна, но совершенно бесхитростна. -- Вы ее знаете? -- Неужели ты думаешь, что я руковожу этим анклавом, не общаясь с технором? -- удивленно посмотрел на землянина старик.-- Да, я ее знаю и очень ценю. Она была бы достойным украшением нашего малочисленного народа, будь у нее настоящая вера. Она действительно фанатически предана "Тильзину", и это могло заставить ее во I что бы то ни стало завладеть чертежами. -- Но я и так должен был передать их ей сегодня! -- Надо было отдать раньше, Тинкар! Она могла подумать, что ты хитришь, что хочешь поторговаться, а тебе из человеческой солидарности следовало передать чертежи сразу. -- Человеческая солидарность! А какую ее часть получил я, планетная вошь! -- Знаю! Галактиане не любят прощать оскорбления, даже если этим оскорблениям несколько веков.-- Патриарх улыбнулся.-- Ты мог бы показать себя более щедрым, чем они! Не думаю, что тебя подстерегает опасность, но поскольку нельзя сказать ничего определенного по поводу моих внешних друзей, мы дадим тебе приют. Твоя карточка имеет силу и у нас, пока ее у тебя не изъяли. Если такое случится, мы решим, что делать. Какой работой ты хотел бы заняться? Здесь все работают. -- У вас есть физические лаборатории? -- Глаза гвардейца блеснули неподдельным интересом. -- Конечно! -- Я хотел бы заняться усовершенствованием локаторов. Это могло бы меня сделать полезным для галактиан и застраховало бы мою жизнь на тот случай, если мне придется вернуться к ним. -- Повторяю, я не думаю, что твоя жизнь в опасности.-- Старик серьезно посмотрел на землянина.-- Я повидаюсь с Таном Экатором и постараюсь разобраться в этом деле. Пока тебе не подыщут жилье, будешь жить у нас. Теперь мне пора готовиться к проповеди, а я знаю, что моя племянница горит желанием выспросить тебя кое о чем. До скорого, Тинкар Холрой. Гостиная была пуста. Тинкар уселся на диван и принялся размышлять над ситуацией. Дела обстояли не так уж | плохо. Он получил убежище, вскоре начнет работать в лаборатории, где ему будет легко осуществить месть под видом работы над локатором. Его угнетало лишь одно,-- одновременно с галактианами ему придется уничтожить себя и паломников, которые проявили по отношению к нему открытую дружбу. Их следовало спасти. Он не думал о мгновенном атомном взрыве, который потребует сложного оборудования. Нет, он думал о разрушении двигателей и одновременном выходе из строя всех шлюпок, кроме шлюпок паломников... Нет, паломники попытаются спасти остальных. Нужно было найти лучшее решение. Ба! Времени на поиск у него было достаточно. Через несколько часов патриарх вернулся к себе после беседы с технором. -- Тан заверил меня, что они никоим образом не при-частны к краже. Они очень рассчитывали на локаторы! "Франк" улетел до того, как я смог увидеться с Таном. Должен сказать, что технор "Франка" считает тебя паразитом и обманщиком. Тебе действительно лучше остаться с нами, поскольку люди "Тильзина" вновь настроены против тебя. Ты прав, твоя жизнь в опасности. Изготовь локатор и отнеси им его как доказательство своей честности. Тинкар усмехнулся. -- Это мне-то надо доказывать свою честность? Горькая шутка! -- Анаэна передала мне письмо для тебя. -- Оно мне не нужно! -- Тинкар раздраженно вскочил. -- Не суди, не выслушав! -- Не хочу его видеть! -- Твое право. Когда захочешь, возьмешь его.-- На этом |и закончился разговор. Теперь Тинкар жил в крохотной квартирке рядом с квартирой патриарха. Он ежедневно работал в лаборатории под предлогом создания усовершенствованного локатора, а сам тайно конструировал орудие мести. Но "орудие мести" почему-то не хотело создаваться. И чем дольше он жил с паломниками, тем тягостнее становилась для него мысль о том, что он должен причинить им зло. Их религия была все так же чужда ему, и Тинкар не думал, что его отношение к ней когда-то изменится. Когда он забывал о вере, он видел вокруг себя веселых и благожелательных людей. Он быстро сдружился со многими коллегами по лаборатории и понял, что они любили жизнь, несмотря на религию и строгие одежды. Письмо Анаэны долго лежало на столе патриарха. В конце концов оно так стало мозолить Тинкару глаза, что он взял его, ушел к себе и сжег, даже не вскрыв. Однажды его позвали ко входу, но, когда привратник сказал, что его ждет рыжая девушка, гвардеец повернулся и удалился, не произнеся ни слова. Понемногу шрамы уязвленного самолюбия затягивались. Он старался изгнать из памяти последние, дни, проведенные с галактианами, и, несмотря на внезапные приступы гнева, заставлявшие его скрипеть зубами, все чаще забывал о случившемся. Мало-помалу в его памяти стерлись даже черты Анаэны. Она превратилась в пустую белую рамку, окруженную рыжей шевелюрой. Любил ли он Анаэну? Он уже не знал. Он просто ощущал в сердце болезненное отсутствие; отсутствие, которое иногда заставляло его часами всматриваться во мрак ночи. Потом прошло и это. И однажды, после того как он прожил с паломниками полгода и в приступе бессильной ярости попытался вспомнить ее лицо, чтобы сильнее его возненавидеть, перед его взором возникло другое лицо, спокойное и нежное, с огромными наивными карими глазами и припухлым, почти детским ртом. Иолия! Вначале он держал девушку на расстоянии, смущенный ее вопросами, ее неприкрытым восхищением землянином и, как он полагал, романтикой солдатской жизни. Сердце его еще сочилось кровью, и он систематически избегал контактов с женщинами, что было довольно просто, ибо паломницы обладали врожденной сдержанностью, весьма далекой от навязчивого товарищества галактианок. К тому же никакая легкая интрижка не была возможна в этой секте с ее строгими моральными устоями. Иолия. Он думал о ней с нежностью, как о чем-то хрупком и недостижимом. Он часто по вечерам усаживался на скамейку в саду неподалеку от своего жилья, и она приходила к нему в неизменном сопровождении множества детишек. Тинкар рассказывал им о своих приключениях, тщательно подбирая выражения, чтобы не поранить их наивные души. Он редко говорил о сражениях. Но вспоминал о гонках Земля -- Ригель, о празднествах при императорском дворе и о том зле, которое скрывалось за роскошью. Он отправлялся с ними в путешествия по планетам Империи, описывал города и народы. Однажды он рассмешил их, рассказывая о своей специальной миссии, когда ему поручили перевезти на своем разведчике некоего чина из политической полиции. -- Надо понять, дети мои,-- говорил он,-- что наши корабли куда менее комфортабельны, чем ваши города, а в момент входа в гиперпространство и выхода из него нас ожидают ощущения, которые нельзя назвать приятными. Мы, солдаты Гвардии, привыкли к переходам, но этот господин и понятия о них не имел. Это был очень поганый человек, и, когда я увидел его лицо в момент перехода, у меня возникла одна идея. Вместе с главным механиком 'и экипажем я разработал "машинку для взбивания яиц", слегка разрегулировав гиперпространственное устройство. И мы принялись прыгать туда и сюда по пять раз в минуту в течение четверти часа. Дольше эту игру продолжать не стоило. Мы и сами не выглядели свеженькими после этой свистопляски, но его можно было соскребать со стен чай- ной ложечкой! Самое смешное, что, когда мы остановили Качели после множества "героических" попыток, он горячо поблагодарил нас, сразу же после того, как смог нормально дышать, а по возвращении даже представил к награде. Иногда Иолия приходила одна. Тогда Тинкар говорил о море, горах, озерах, деревьях... Она никогда не уставала слушать. У него был дар описывать увиденное, привычка видеть и запоминать детали, что очень важно для солдата. Постепенно, одновременно с болью, уходило и желание отомстить. Он почти перестал искать средства навредить галактианам так, чтобы не пострадали паломники. В анклаве царила атмосфера мира, и она исподволь воздействовала на него, меняла его загрубевшую душу. Он никогда не подозревал, что в человеке может царить подобный мир, и не был готов бороться с ним. После бесчеловечных испытаний в детстве, боев в отрочестве и напряженной жизни среди презрительных и враждебных галактиан, он с удовольствием окунулся в обычную жизнь. Тинкар знал, что этому спокойствию однажды придет конец, он не был создан для него, и однажды оно должно было ему наскучить. Он почти не задумывался о завтрашнем дне. Конечно, не всю свою жизнь он проведет в анклаве, работая в физической лаборатории. Иногда он желал перемен. Особенно в те дни, когда чувствовал близость Иолии. Он не думал о том, что девушка полюбила его. Это была почти детская, едва зародившаяся любовь, адресованная тому Тинкару, которого она выдумала, герою, который борется со злом, рыцарю без страха и упрека,-- истинный Тинкар был иным. Да и он ее не любил. Он испытывал по отношению к ней нежность, дружбу, иногда у него возникало мимолетное физическое желание, чаще всего в те минуты, когда серое платье вдруг подчеркивало круглую девичью грудь. Но он знал, что, когда она уйдет из его жизни, вместо нее останется пустота, которую будет нелегко заполнить. Она была не столь блестяща, как Анаэна и даже Орена, и, несомненно, не так умна. С ней будущее представлялось землянину в виде мирного прекрасного пейзажа, сотканного из зеленых лугов, источников, прохладных теней. Иногда он испытывал искушение. Но лаще ему виделась иная судьба -- пейзаж из острых скал, нависающих над безднами, где воют дикие ветры его жизни. И он меланхолично и уже без боли размышлял о том, какой могла бы быть его жизнь с Анаэной, повернись все по-другому. Однажды он ушел из лаборатории довольно рано. Ему не работалось. Локатор был давно готов, хотя никто не подозревал, что бесформенное нагромождение проводов, транзисторов, кристаллов и циферблатов на верстаке было законченным прибором, а не бесплодной попыткой создать ' опытный образец. Он хранил тайну даже от коллег, уверенный в том, что уже давно другой, хотя и не столь , совершенный аппарат, упрятанный в красивый корпус, работает в рубке управления "Тильзина". Теперь Тинкар разрабатывал новую идею, он хотел создать гиперпространственное радио, работающее без всяких ограничений по дальности действия, но ему не хватало теоретической подготовки. Он пытался пополйить свои знания, работал с бумагой и карандашом и не прибегал к опытам. Однажды Тинкар провел целый день в раздумьях и обнаружил, что больше не желает мести. Если когда-нибудь "Тильзин" окажется вблизи планеты, принадлежащей Империи, он попросит, чтобы его высадили. В конце концов для него сойдет любой мир, населенный людьми. Он перестал быть лояльным по отношению к Империи, поскольку оценил ее в свете своего нового опыта жизни среди галактиан и паломников и нашел ее пустой. Его воинственный дух умер, его подорвали давние беседы с Ореной и окончательно смели разговоры с Холонасом. Осталось одно, за что он цеплялся из последних сил,-- кодекс чести. И этот кодекс требовал от него признания. Он нашел патриарха в его квартире и попросил беседы наедине. Они снова оказались в узком кабинете. Тинкар  не стал терять времени на оправдания, он сразу изложил" ту цель, которая стояла перед ним, когда он пришел искать убежища. Старец внимательно его выслушал. -- Я не сомневался в этом,-- сказал он. -- И ничего не сделали? -- Ничего. В этом анклаве, где на тебя устремлен взор Бога, нет места ненависти. Я знал, что она испарится сама собой. -- Вы пошли на большой риск! -- Землянин с удивлением смотрел на старика. Холонас улыбнулся: -- Не с тобой, Тинкар! Ты плохо себя знаешь. Если бы я считал, что ты опасен, ты бы не получил убежища. -- Но договор... -- Он позволяет нам предоставлять убежище, Тинкар, но не обязывает делать это! Бог сказал: "Будьте добрыми". Но не сказал: "Будьте глупыми!" Да, мы попытались бы спасти тебя от самого себя, но другими средствами. Иди с миром, сын мой. Несмотря на все твои заблуждения, я желаю, чтобы остальные люди походили на тебя. После разговора с патриархом Тинкар вышел в сад и уселся на привычную скамью. Мысли его кипели. Подобная мораль была выше его понимания. Он набирался храбрости для этой беседы, предвидя момент, когда, как он думал, его изгонят. А глава анклава спокойно поговорил с ним, как с ребенком, признавшимся в какой-то несущественной проделке. К облегчению примешивалось немного стыда и злости. Тот факт, что его, Тинкара, которого друзья прозвали Тинкаром Дьяволом, приняли за безобидного человека, бередил душу. Он не понимал того, что патриарх не ставил под сомнение его мужество и энергию, а просто не верил в его способность ненавидеть. Однако почти впервые в жизни, анализируя самого себя, он понял, что не создан для ненависти. Даже в самом жестоком бою он сохранял уважение к противнику, а к уважению зачастую примешивалось и сожаление. Ярость иногда заставляла Тинкара совершать жестокие поступки, но он не испытывал угрызений совести, ибо именно этого требовали от него начальники. И все же он никогда не смог бы стать членом политической полиции. Тинкар вспомнил о подземной камере пыток, возле которой ему пришлось стоять на часах, и о том, как, сменившись, он долго стоял под душем, пытаясь очистить себя от скверны,-- он оказался слишком близко от гнусных чудовищ. К нему подошла Иолия -- воплощенная грация, несмотря на серое монашеское платье,-- и села рядом. -- Тебе надо знать одну вещь, Иолия,-- сказал он.-- Одному Богу известно, как я хотел бы сохранить это в тайне от тебя, но я все же должен- сказать это вслух. Она удивленно нахмурилась. И тогда во второй раз за день он приступил к исповеди. Землянин замолчал, опасаясь глянуть на нее, он ожидал, что после его рассказа девушка вскочит и бросится прочь. -- Это неправда, Тинкар,-- ровным голосом произнесла она. -- Правда! -- Нет. В тебе нет зла. Все зло, которое ты совершил, исходит от твоей проклятой Империи, а не от тебя. Ты бы никогда не смог уничтожить невинных заодно с теми, кто тебя унизил. Он хрипло рассмеялся. -- Невинные! Увы! Их кровь часто проливалась от моих рук! -- От твоих рук, несомненно. Но совесть твоя чиста. Все, что ты рассказал об Империи, доказывает, что ты был лишь инструментом в руках других, тех, кто командует. Ты мог только подчиняться, тебя держали тиски дисциплины, которые не оставляли времени на раздумья. -- Значит, ты не считаешь меня отвратительным? -- Немногие могут с тобой сравниться, Тинкар, даже из тех, кто живет здесь,-- просто ответила девушка.-- Тот, у кого не бывает мыслей о возмездии, вовсе не человек. Главное в том, что ты отказался от этих мыслей. Именно в этом и состоит мужество. Он замолчал и едва не сказал ей, что, быть может, им двигала всего-навсего усталость. Через некоторое время его вызвал патриарх. -- Почему бы тебе не остаться с нами навсегда? -- спросил он напрямую.-- Ты талантлив, как сказали мне физики. Ты уже многое знаешь и быстро учишься. Ты обучен искусству войны, а это может оказаться нам полезным в случае, храни нас от этого Господь, нападения мфифи. Хочешь работать с нами, основать семью? -- Я не исповедую вашей религии,-- устало ответил Тинкар. -- Это не так важно, если ты не против нашей жизни. Настанет день, когда глаза твои откроются. Тинкар на мгновение задумался. -- Не думаю,-- наконец произнес он.-- Я не создан для спокойной жизни. -- Она не всегда спокойна, Тинкар. Время от времени мы высаживаемся на какую-нибудь планету. Ты принимаешь нас за моллюсков? Мы тоже нуждаемся в приключениях, в новых ощущениях. Мы исследователи и картографы всех планет Господа, у которых останавливается город. У галактиан есть свои команды, но мы выполняем свою половину работы! -- Я подумаю. -- И еще одно, сын мой. Иолия любит тебя. -- Нет.-- Тинкар задумчиво покачал головой.-- Она восхищается героем, которым меня считает, вот и все. Это быстро пройдет, стоит ей только подрасти. -- Как ты думаешь, сколько ей лет? -- Шестнадцать, семнадцать? -- Ей только что исполнилось двадцать два. Она выглядит моложе своих лет. Поверь, она любит тебя. Она не столь красива, как Анаэна, я знаю это, но у нее чистое сердце, и ты можешь на нее рассчитывать. Но любишь ли ты ее? -- Патриарх внимательно посмотрел на гвардейца. -- Не знаю. Быть может.-- Тинкар задумался и затих.-- Иногда я верю в это. Но я не знаю, что такое истинная любовь. Чувство, сотканное из желания, нужды быть кому-то преданным, иногда дополненное стремлением причинить боль, которое я испытывал к... другой, было ли это любовью? Если да, то я не люблю Иолию. -- Можно идти разными путями, чтобы встретить истинную любовь, Тинкар. Иди, время еще есть. Разберись в самом себе. 5. ВЫСАДКА "Тильзин" вращался вокруг планеты. По счету планета была четвертой от солнца и выглядела необитаемой. С расстояния в десять тысяч километров, ближе город не подходил, она удивительно походила на Землю. Тинкар рассматривал ее из обсерватории паломников. Иолия сидела рядом. Он еще не принял окончательного решения, но вся коммуна считала, что их негласная помолвка состоялась, и ждала скорой свадьбы. Иногда эта мысль его смущала, словно он обманывал их доверие, а иногда, как сейчас, она наполняла его спокойным счастьем. -- "Тильзин" пробудет на орбите долго,-- сказал патриарх.-- Нам необходимо сырье, врда, металлы, водород. Как только вернутся разведкоманды, большая часть насе- ' ления высадится, разобьет лагерь и примется за добычу необходимого. Ты согласен стать нашим разведчиком, Тинкар? -- Сумею ли я? -- с сомнением спросил он.-- Что надо будет делать? -- Облететь планету на малой высоте, сделать фотографии, взять пробы почвы, атмосферы. Таковы задачи первого вылета. Потом, если анализ покажет, что микроорганизмы не представляют для нас опасности или наша пан-, вакцина способна успешно бороться с ними, ты высадишься на планету, удостоверишься в том, что большая часть крупной фауны не слишком опасна. И все это без особого риска. -- Я согласен. -- Почему я не могу отправиться с тобой? -- спросила Иолия.-- У тебя трехместный катер. -- Это слишком опасно. Позже,-- машинально ответил он. -- Всегда один и тот же ответ. Ты считаешь меня трусихой? Он улыбнулся. -- Вовсе нет, Иолия. -- Я умею пилотировать катер! -- Не сомневаюсь.-- Он с нежностью посмотрел на девушку.-- Таковы правила твоего народа. Галактиане всегда отправляют многочисленную команду. Лучше полюбуйся планетой. Смотри, как она прекрасна! Планета величественно вращалась перед их глазами -- огромный туманный шар, закрытый белыми облаками, в просветах между которыми проглядывали зеленые и синие пятна. -- Я скоро окажусь там! И быстро вернусь, чтобы тебе не пришлось ждать слишком долго. Ну ладно, пора лететь. Она проводила его до выходного тамбура. Катер уже был готов. Техник передал ему последние сведения. -- Атмосфера пригодна для дыхания, правда, имеется некоторый избыток кислорода. Большая вероятность животной жизни. Растительная жизнь существует. Но не приземляйся. На этот раз. -- До завтра, Иолия! -- Тинкар помахал девушке рукой. -- Я буду на связи. -- Нет. Скорее всего, долгое время я буду молчать. И ты будешь беспокоиться по пустякам. -- Тогда я буду за тебя молиться, Тинкар! Он наклонился, поцеловал ее в лоб, согнулся и шагнул в катер. Ему уже приходилось пилотировать катера галактиан в то время, когда он вынашивал планы мести или бегства. Катер был маленький и не имел гиперпространственного оборудования. Он предназначался для связи города и планеты. Но отличался мощностью и маневренностью. Тинкар тщательно закрыл люки, проверил их герметичность, потом без спешки осмотрел все бортовые инструменты. С этим в Гвардии не шутили, и он не раз спасал себе жизнь, принимая все меры предосторожности. -- Будь я столь же внимателен в момент последнего старта с Земли, я бы здесь не оказался.-- Он сказал это вслух, не зная, жалеет он о случившемся или нет. Все было в порядке. Он стартовал и нырнул прямо вниз, к вращающемуся под ним миру. Радар показывал, что далеко впереди него летит еще один катер: разведкоманда галак-тиан. "Я их дублирую,-- подумал он.-- Но паломникам требуется подтверждение их независимости, хотя нет сомнений в том, что и те и другие результаты будут рассмотрены совместно технором и патриархом". Он притормозил перед входом в плотные слои атмосферы, не желая превращаться в метеор. Катер галактиан исчез из виду. Он долго летел, делая зигзаги на высоте одного километра, чтобы камера могла запечатлеть как можно большую площадь. Планета была прекрасна и разнообразна -- громадные океаны, цепи высоких гор, обширные континенты и множество островов. Обширные площади покрывал темно-зеленый густой лес, его прерывали саванны, заросли кустарников, озера и болота. Длинная река лениво змеилась по равнине. Он по спирали спустился ниже и заметил стада быстрых и грациозных животных, несущихся среди высоких трав. Но нигде не было видно никаких следов присутствия вертикально ходящего зверя. Ни деревень, ни дорог, ни обработанных полей. Радио молчало на всех частотах, только потрескивали разряды от далекой | Угрозы. "Если здесь и есть разумные существа, то они еще не ;вышли из каменного века",-- решил Тинкар. Температура за бортом была довольно высока -- три-рдцать два градуса по Цельсию. Он взял несколько проб атмосферы, потом почвы и растений -- с помощью специального захвата. Вдали, в горах, к небу поднимался вертикальный столб дыма: это было извержение вулкана. Он не стал приближаться к нему: при каждом взрыве из жерла вылетали громадные вулканические бомбы. Но в дыму, на небольшой высоте, прямо над кратером что-то двигалось. Присмотревшись, Тинкар увидел продолговатый сверкающий предмет, в котором он опознал катер галактиан. "С ума сошли! Их же собьет!" Он автоматически перешел на военный жаргон. И тут же от мощного взрыва в небо взметнулась туча осколков. Когда облако пепла рассеялось, катера в небе не было. Он выругался. -- Идиоты! Теперь придется и мне туда лезть! У него даже не возникло желания позлорадствовать из-за того, что галактиане поплатились за собственную глупость. В опасность попал другой пилот, товарищ. Ему надо фыло помочь. Он приблизился, держа ту скорость, которую ему диктовала осторожность, глаза его всматривались в склоны вулкана. По ним замысловатыми ручьями стекали потоки лавы, они срывались в пропасти и образовывали запутанный лабиринт, в котором могли затеряться десятки катеров. Наконец он заметил кучу исковерканного металла, она лежала на пути лениво стекавшего вниз лавового потока. "Черт подери! Допрыгались, надо действовать побыстрее!" Вулкан, похоже, взял передышку, но на западе собирались черные зловещие тучи, предвестники грозы. Тинкар отыскал площадку для приземления, узкую, почти плоскую платформу, которая тянулась между двумя эрозионными оврагами. Приземление на такую площадку требовало особого мастерства, но Тинкар, который был одним из лучших пилотов Гвардии, сумел сесть со второй попытки. Он быстро натянул легкий планетарный скафандр, '. который должен был предохранить его от бактерий и контактов с ядовитыми растениями, инстинктивно схватил пару пистолетов-бластеров, четыре гранаты, аптечку первой помощи и кое-какую провизию. И только тогда вступил на неведомую землю. Его ступни ощутили жар и дрожь земли под лавиной пепла и мелких камушков. Он быстро спустился в овраг, вжимая голову в плечи и предчувствуя неминуемость катастрофы. Подниматься по противоположному склону оказалось крайне трудно, и он не сумел бы взобраться, если бы не захватил в последний момент альпенштока. Тинкар оказался перед нагромождением каменных блоков, обогнул их, добрался до упавшего катера. Тот лежал на боку, вспоротый острым гребнем, как консервная банка. Он не стал доискиваться до причин несчастного случая. Если внутри еще оставались живые люди, им требовалась немедленная помощь, поскольку вулкан мог с минуты на минуту возобновить свою деятельность. Тинкар проскользнул меж двух разошедшихся плит, поскользнулся в луже вязкой жидкости и с ругательством растянулся на полу. Он увидел мужчину -- его раздавило, и он в помощи уже не нуждался. Землянин перешагнул через тело; передняя часть катера сохранилась лучше. Сорванная с петель дверь командного отсека перегораживала вход, но ее можно было убрать. Из-за нее доносились учащенное дыхание и стоны. Он ухватился за край двери, рванул. Створка прогнулась и немного сдвинулась с места. Он извлек из рюкзака молекулярную пилу и за несколько секунд проделал проход. Прямо в его руки упал окровавленный человек. Он осторожно уложил его на пол, просунул голову в отверстие. Одного взгляда было достаточно для того, чтобы убедиться: больше никого в живых не осталось. Он достал аптечку, включил лампу. -- Анаэна! Крик вырвался из его груди невольно. Да, это была она, лицо ее заливала кровь из длинного разреза на лбу. Девушка была без сознания. Тинкар проверил, не сломаны ли у нее ноги. Слава Богу, с ногами все оказалось в порядке. Рана оказалась неглубокой. Он ввел ей стимулин, очистил разрез и решил подождать. Глухой рев заставил его вздрогнуть. Вулкан? Но вокруг потерпевшего аварию суденышка ничего не падало, и он вспомнил о грозе. -- Анаэна,-- тихо произнес он. -- Кто это? -- Тинкар. Встряхнитесь, надо уходить,. Это проклятое извержение может снова начаться! Она попыталась привстать, но со стоном повалилась на пол. -- Не могу! -- Неправда! У вас ничего не сломано. Ну-ка, побольше мужества! Мой катер стоит неподалеку... -- Остальные? -- Все погибли. Вставайте! ' Он помог ей подняться и пробраться через брешь в корпусе. Солнце исчезло, небо почернело, первые капли дождя обрушились на раскаленную землю. Они двинулись вперед, Тинкар поддерживал ее за талию, почти тащил на себе. Каждое движение вызывало у Анаэны боль, но она отчаянно сжимала зубы и продолжала идти. Они добрались до оврага. Из-за темноты противоположный склон не был виден. Шел настоящий ливень, и девушка мгновенно вымокла до нитки. Тинкара защищал скафандр. Под ногами набухали ручьи, превращая пепел в жидкую топкую грязь. Сквозь рев воды он услышал грохот обвала. Тинкар уселся на краю оврага, положил девушку себе на колени и заскользил вниз, придерживая Анаэну одной рукой, а другой притормаживая с помощью альпенштока. Спуск завершился более-менее благополучно. Теперь им оставалось вскарабкаться по откосу. Он порылся в рюкзаке, извлек из него лампу, осветил склон. Потоки лавы залили пепел, образовав плотный слой, на который можно было опереться. Он усадил Анаэну под нависающей скалой и, барахтаясь в грязи, пересек овраг. -- Сейчас возьму веревку и вернусь. Не трогайтесь с места! -- крикнул Тинкар. Потом направил луч лампы вверх. В конусе света засверкали дождевые капли, но катера он не увидел. Подъем оказался тяжелым, несколько раз он соскальзывал вниз. Наконец землянин выбрался на платформу, вернее, на то, что от нее осталось: большая часть небольшой земляной ^площадки обвалилась под тяжестью катера, и теперь тот покоился на дне рва под обломками скал. -- Дождь! Тинкар не стал терять времени на бесполезные сожа-|ления, он быстро вернулся назад. Девушка, свернувшись калачиком, лежала под выступом. -- Катер исчез. Боюсь, Анаэна, что мы пропали,-- охрипшим от напряжения голосом сообщил он. Она едва шевельнулась. Он наклонился к ней, прислушался к свистящему дыханию, положил лампу на выступ камня, достал аптечку и сделал второй укол. Через несколько минут девушка села, устало провела рукой по лбу, глянула на темную кровь, оставшуюся на ладони. В черном небе еще вспыхивали редкие молнии, но дождь почти прекратился. Она в упор смотрела на свои растопыренные пальцы. -- Тинкар... Тинкар... я... неужели я... обезображена? Несмотря на всю серьезность их положения, Тинкар расхохотался. -- Нет, хирурги "Тильзина" смогут убрать шрам, если мы отсюда выкарабкаемся, хотя это почти невероятно. -- Твой катер? -- Платформа, на которой я его оставил, обрушилась из-за дождя. Одному дьяволу известно, где он! Но в любом случае для полета катер непригоден. Пошли. Пора уходить отсюда, мы находимся слишком близко к вулкану. -- Может быть, дождемся дня? -- Анаэна нерешительно посмотрела на него. -- Нет. В сторону твоего катера движется поток раскаленной лавы. Еще до зари он доберется до нас. -- Я так слаба! Думаешь, мы выберемся? -- Надеюсь, выберемся, если ты мне поможешь.-- Голос землянина звучал уверенно и спокойно.-- А сейчас тебе надо перекусить. - А ты? -- Пока мой скафандр герметичен, и местные бактерии, если они опасны для нас, до меня не добрались. Постараюсь сохранить эту изоляцию подольше. Подожду несколько часов, пока не иссякнут запасы воздуха. Потом отстегну шлем и буду надеяться на панвакцину. Ешь, пей, я Сейчас вернусь. Он отправился на разведку, прошел несколько сотен метров вниз по оврагу. Овраг расширялся и поворачивал вправо. Тинкар поднялся вверх, надеясь отыскать свой катер и достать из него оружие и пищевые припасы. Вскоре путь ему преградила глубокая река грязи. Он понял, что машина лежит на дне грязевого потока и для них практически недоступна. Когда он вернулся, Анаэна уже была на ногах. Одежда на ней насквозь промокла. Они без разговоров двинулись .вперед: Свет лампы выхватывал из мрака небольшой островок земли перед ними и склон оврага. Над головой то и дело вспыхивали огненно-синие молнии. От горячей мокрой земли поднимался легкий туман. Дорога была скверной, ее усыпали обрушившиеся валуны, но, к счастью, идти приходилось под уклон. Они довольно быстро спустились на один километр. Извержение вулкана возобновилось. И хотя они уже находились вне зоны падения крупных вулканических бомб, мелкие камушки с противным свистом то и дело врезались в пепел вокруг них. Анаэна инстинктивно схватила за руку Тинкара и втянула голову в плечи. Землянин даже не дрогнул: эта природная бомбардировка была пустяком по сравнению с теми переделками, в какие ему приходилось попадать! Склоны оврага разошлись в стороны, уклон стал пологим. Они натолкнулись на старый растрескавшийся поток лавы, след давнего извержения. Анаэна буквально валилась с ног от усталости, и Тинкар решил остановиться' на привал, здесь опасность была не столь велика. Он заметил в камне углубление, оставленное громадным газовым пузырем,-- в нем можно было устроиться вдвоем. -- Забирайся туда. Я, кажется, видел кусты. Попробую развести костер.. В трещинах лавы виднелась скудная сухая растительность, чуть поодаль торчало несколько мертвых деревьев -- их белые ветви мрачно потрескивали под порывами сильного ветра. Тинкар вернулся к гроту с охапкой сушняка. От бластера огонь вспыхнул сразу, весело затрещал, разогнал мрак и наполнил пещерку красноватым светом. -- Сними и высуши мокрую одежду,-- сказал Анаэне.-- Я отвернусь! Он устроился у входа и стал вглядываться в ночь. Вблизи вулкана зверей не было, он не думал, что они окажутся поблизости, пока продолжается извержение. И все же их мог привлечь огонь. Тинкар сидел с бластером наготове, вслушивался в шорохи -- за его спиной раздевалась Анаэна. -- Как вас сбило? Что за кретин пилотировал катер? -- приглушенным голосом спросил он. -- Я! -- откликнулась девушка. Он тихо хмыкнул, и Анаэна восприняла его смешок как презрительную насмешку. -- Я умею пилотировать не хуже тебя! -- Сколько вас было? -- Пятеро. Но все согласились на облет вулкана. Я их не убивала, если ты это имеешь в виду! -- Что вам понадобилось искать над самым кратером? Понравилось зрелище? -- Мы свободные люди! -- Анаэна явно не понимала землянина.-- Мне хотелось взять пробы газа и каменных пород, выбрасываемых вулканом. Это иногда помогает получить ценные данные о строении глубинных слоев земной коры. - А!.. Он замолчал. В его глазах бессмысленный маневр стал превращаться в полезное мероприятие. Она отыграла одно очко. -- А почему ты исчез, Тинкар? -- наконец спросила девушка. -- Это тебя удивляет? -- Передай мне дрова, но не оборачивайся. Спасибо. Да, удивляет. Никто ничего не понял. -- Чертежи! -- отрывисто бросил он. -- Я никому не приказывала красть их! -- Я тебе не верю. -- А зачем мне их было красть? Ты и так обещал их отдать! -- Чтобы не позволить мне сделать красивый жест. В глазах всех я должен был остаться земной вошью! -v -- У нас слишком мало шансов вернуться на борт, Тинкар,-- тихо отозвалась Анаэна.-- Зачем мне лгать? Я не крала твоих чертежей. И узнала об их пропаже только тогда, когда патриарх пришел к технору обсудить случившееся. -- Так где же они? -- Не знаю! -- Анаэна вздохнула.-- Скорее всего, у кого-то на борту. Вероятно, у авангардистов. В нормальных условиях будущие выборы на пост технора должны будут состояться через два года, но есть способы их ускорить. Например, обвинив технора в некомпетентности, если удастся собрать достаточное количество подписей. Или предложив нечто действительно полезное и новое, как, например, локатор. Ты не сможешь доказать, что речь идет об аппарате, сделанном по твоим чертежам... -- Еще как смогу! -- Да! Но, может быть, воры тайно построили один или несколько локаторов, которые уже работают, хотя технор о них не подозревает. Представляешь, что будет, когда X или Y однажды объявит о приближении города галактиан или мфифи! Большинству моих соплеменников будет совершенно все равно, украден аппарат или нет! -- Возможно. Во всяком случае, для меня все это уже пройденный этап. Может быть, на борту было несколько работающих локаторов... Но один-то, его собственный, существовал... Вероятно, были и другие. Быть может, они стояли в рубке управления, несмотря на уверения Анаэны! -- Никогда не бывает поздно, Тинкар,-- твердо сказала девушка. Он некоторое время молчал, потом медленно процедил: -- Бывает. Вероятно, я женюсь на Иолии. -- А! Ну а мне-то что? Я думала вовсе не об этом. Голос Анаэны, несмотря на вызывающий тон, звучал фальшиво. -- Можешь обернуться, я уже высохла. -- Тогда поспи, тебе это необходимо. Он сгреб в кучу тонкий песок, выровнял его, положил в изголовье рюкзак и вернулся к выходу. -- Тинкар? - Что? Спи! -- Я слишком устала. Думаешь, мы выберемся? -- Все зависит от методов работы спасательных команд,-- недовольно откликнулся он.-- Если бы "Тильзин" принадлежал Гвардии, экипаж прочесал бы планету вдоль и поперек, лишь бы не оставить товарища в беде. -- У нас поступают так же! -- улыбнулась она. -- Тогда у нас есть кое-какие шансы. Если зверье не очень опасно, если помощь не запоздает, если бактерии не свирепы и не могут противостоять панвакцине, если есть съедобные растения и животные... Слишком много если! -- Тан сделает все возможное. -- Верю. Но теперь помолчи и постарайся уснуть! Мне надо подумать. Когда наступил день, он расхаживал взад и вперед перед пещерой, у входа в которую догорал костер. День был ясньш и прохладным. Он вскарабкался на скалу из лавы. Позади него дымился вулкан, ветер лениво разгонял столб густого дыма. Время от времени слышался взрыв и в небо взлетали очередные вулканические бомбы -- черные точки в бледном небе, на котором занималась заря. Ниже его наблюдательного пункта тянулись потоки застывшей лавы, хжи исчезали под пологом леса, перед которым лежала неширокая полоса кустарников. Несколько птиц, а вернее крылатых животных, летали вдалеке, он не мог разглядеть их в деталях, но ветер доносил до него отрывистые крики. Масса гигантских деревьев походила на черный непроницаемый занавес. Вдали, в самом сердце леса, торчал лысый конус давно потухшего древнего вулкана. Расстояние до него он определить не мог. "Именно оттуда надо подавать сигналы",-- решил Тин-кар. 6. НА БЕЗЫМЯННОЙ ПЛАНЕТЕ Он вернулся в пещеру, легонько встряхнул Анаэну. Та застонала, сжалась в комок и снова провалилась в сон. Он глядел на девушку, лежащую на жестком ложе из песка, на ее разодранные одежды, спутавшиеся рыжие волосы, лицо в подтеках засохшей крови. В ней не осталось ничего от той гордячки, с которой он познакомился на "Тильзине". "Женщины не созданы для войны и испытаний",-- подумал Тинкар. Он снова встряхнул ее, на этот раз посильнее. Девушка с трудом открыла глаза, приподнялась. -- Ах, да. Мы же потерпели кораблекрушение,-- сонно протянула она.-- Я уже позабыла... -- Покажите-ка вашу рану. Он наклонился над ней, разгреб склеившиеся волосы. -- Уже получше. Нагноения нет. Ваш биогенол -- действительно отличное средство. -- Ты уже снял шлем? -- Она с интересом посмотрела на землянина. -- Воздух кончился. Ночью, как только ты заснула. Нам надо добраться вон до той горы. И любой ценой подать сигнал, если мы хотим, чтобы нас нашли, а на этом вулкане мы обречены! Когда твоя группа должна была вернуться на борт? -- Сегодня в полдень. -- А я -- только вечером. Отсутствие связи, конечно, вызовет беспокойство, но не следует надеяться на то, что спасатели вылетят до наступления ночи. -- Тан вышлет все катера,-- повторила Анаэна. -- Планета, Анаэна, очень велика, даже если она, как эта, поменьше Земли., Я возьму рюкзак и пойду впереди. Надеюсь, ты умеешь пользоваться бластером? -- Он сочувственно посмотрел на девушку.-- Возьми. Я предпочитаю винтовку -- на случай, если вдруг попадется съедобная дичь. Они спустились по совершенно отлогому склону и быстро добрались до леса, преодолев пояс густого кустарника. Деревья были очень высокими, их гладкие стволы тянули вверх ядовито-зеленые кроны. Внизу рос кустарник, по стволам вились лианы. Тинкар в задумчивости остановился. -- Не нравится мне это. Здесь может спрятаться кто угодно, а мы даже не представляем, что за звери водятся на этой планете. Не думаю, что тебе стоит напоминать -- наша жизнь зависит от нашей бдительности. Его бластер висел на поясе, он продвигался вперед с молекулярной пилой в руке. Издалека, из темноты леса, донесся пронзительный крик, за ним послышалось отвратительное хихиканье. Тинкар заколебался, не зная, что делать -- входить под полог леса здесь или дальше, потом пожал плечами: на близком расстоянии его бластер мог остановить даже тиранозавра мелового периода. Он поднял молекулярную пилу и срезал низкие ветви. Они продвигались довольно быстро. Если вначале лес был густым, то потом он поредел, поскольку кустарник не мог выжить в густой тени гигантов деревьев. Воздух нагрелся. Чем выше поднималось солнце, тем труднее становилось дышать. Сверху падали капли воды, мягкая мшистая почва чавкала под ногами. Слева от них в полутени неярко поблескивало болото. Тинкар сверял путь по компасу, поскольку не мог найти подходящих ориентиров. Иногда плотно стоящие стволы напоминали колонны храма, посвященного неведомому свирепому божеству воды. Путники проскальзывали меж стволами, покрытыми ослизлыми отвратительными лишайниками и мхами. Тинкар шел первым, его еще защищал скафандр, в котором появились прорехи от острых шипов кустарников предлесья. Землянин размашистыми ударами ножа очищал стволы, чтобы девушке приходилось поменьше касаться мхов. На ее руках уже появились крупные красные пятна аллергии. И вдруг перед ними открылось жуткое зрелище. Посреди лужайки торчал обожженный молнией скелет дерева. На земле, покрытой буйными травами, которые вышли из-под тени крон, лежало изувеченное длинное тело, под ним растекалась громадная лужа крови. Четырехлапое животное в длину было не менее десяти метров, его змееобразное тело заканчивалось шипастым хвостом. Маленькая округлая голова, пасть с двумя заостренными клыками. Череп зверя был раскроен. Часть брюха и внутренностей отсутствовали -- кто-то уже всласть попировал. -- Не млекопитающее, не рептилия,-- спокойно сказала Анаэна. -- Похоже, довольно опасное животное. Но тот, кто его прикончил, наверняка истинное чудовище! -- Следы, Тинкар! Он присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть следы. Они имели форму четырехлучевой звезды -- один палец неизвестного животного торчал вперед, два других -- в стороны, а один, самый короткий, смотрел назад. Гигантские когти на каждом пальце глубоко впечатались в мягкую землю. Тинкар встал, немного постоял, сделал шаг в сторону и сравнил свой след со следами чудовища. -- Он должен весить несколько тонн. Судя по длине шага, высота его равна нескольким метрам. Кстати, посмотри, как высоко обломаны ветви. Вероятно, животное двуногое, как хищные динозавры Земли. Удачливый хищник на суше может иметь лишь две формы -- форму льва или форму тиранозавра. В любом другом случае животное должно охотиться в стае, как волки. -- Я не знала, что ты зоолог! -- Анаэна с удивлением посмотрела на гвардейца. -- Это не первая дикая планета, на которую я попал,-- объяснил Тинкар.-- Правда, есть и третий тип хищника, о котором я забыл. Человек! Пошли. Если зверь еще поблизости, лучше с ним не встречаться. Как он живет в таком густом лесу? Ответ на этот вопрос нашелся быстро: новый пояс кустарников и свет, пробивающийся между стволами, возвестили, что лес кончился. Путники вышли на открытое место, по которому там и тут были разбросаны острова кустов. Саванна тянулась почти до горы, к которой они направлялись. -- Я стоял слишком низко и думал, что лес тянется до потухшего вулкана. Оказалось по-иному. Лучше это? Или хуже? -- спросил Тинкар. -- Мне больше нравится равнина,-- откликнулась девушка.-- По крайней мере, врага видно издалека. -- Но и он нас заметит издали и сможет подготовить засаду. Поверь, Анаэна, нам надо удвоить осторожность. Конус вулкана был далеко, слишком далеко, чтобы надеяться на то, что они засветло доберутся до него. Они продвигались осторожно и потратили много времени на переправу по бревну через речку. Речка кишела свирепыми | плотоядными "рыбами" -- об этом свидетельствовало мно- 1 жество скелетов, лежащих на дне. * Остановиться решили в полдень, на небольшом холме. До сих пор им встречались лишь мелкие животные, хотя далеко слева они заметили стадо громадных зверей. Тинкар с Анаэной перекусили, стараясь сберечь остатки концентратов, напились воды из ручейка, предварительно просте-рилизовав ее. Анаэна чувствовала себя усталой, ее знобило. Тинкара беспокоило состояние девушки. Рана постепенно затягивалась, но он опасался, что причина озноба в ином. Наступил вечер, но они были еще далеко от заветной цели. Тинкар остановился неподалеку от оврага и попытался найти надежное убежище. Не обнаружив ничего подходящего, он соорудил некое подобие хижины, сплетя между собой ветки пяти близко стоящих деревьев, но огонь разжечь долго не решался. В конце концов он собрал перед входом большую кучу сушняка и сухой травы, чтобы воспламенить ее в случае необходимости выстрелом из бластера. Затем приготовил ложе для Анаэны, но прилег первым, велев разбудить его с наступлением темноты. И сразу же провалился в сон. Когда девушка разбудила его, стояла темная ночь. Ни одна из двух лун еще не взошла. -- Нельзя было давать мне столько спать! -- пожурил он Анаэну. -- Тебе это было необходимо. Я была на страже,-- ответила она. Он едва удержался от иронической реплики. В конце концов ничего не случилось, и ему пришлось признать, что Анаэне в мужестве отказать нельзя, хотя ей явно не хватало опыта. -- -- Как ты себя чувствуешь? -- Раскалывается голова. Думаю, у меня небольшая лихорадка. Он взял ее за руку, нашел пульс, присвистнул: -- Говоришь, небольшая? Тридцать девять, не меньше! Тинкар порылся в рюкзаке, достал коробку с заполненными шприцами. -- Судя по этикетке, то, что тебе нужно. Давай руку. -- Дай, я сама сделаю укол. -- Не доверяешь? Он протянул ей шприц. -- Я хотела посмотреть, что это. С-126, общий антитоксикант. Я боялась, что у тебя Z-3,-- тихим, бесцветным голосом сказала она. -- Лекарство последнего шанса? -- хмыкнул Тинкар.-- Мы еще не дошли до этого. А теперь спать. Завтра будешь чувствовать себя лучше. Он уселся перед входом, держа лампу и бластер наготове. На востоке появились отблески перламутрового света, и серебристая луна поднялась из-за холмов. Тинкар долго смотрел на нее, не теряя бдительности. Вид луны был чужим, он никак не напоминал игру теней древней спутницы Земли. Затем из-за горизонта появился второй спутник планеты, далекий, маленький, красноватый. Местность в свете двух лун стала хорошо просматриваться, появились высоты, зоны теней, склоны, на которых блестели, как волны, мокрые кусты. Легкий звук заставил его обернуться: Анаэна вышла из хижины и уселась рядом. -- Температура упала,-- вполголоса сообщила она. Он не ответил, одновременно смущенный и счастливый от того, что она сидит бок о бок с ним. Девушка долго молчала. -- Как красиво,-- наконец сказала она. -- Да, но мне было бы спокойней, если бы в нескольких шагах стоял мой катер или рядом со мной сидела хотя бы пара гвардейцев,-- прагматично ответил землянин. -- Можно задать тебе вопрос? -- Да... Нет! Иди обратно! Тинкар уже стоял на ногах, сжимая в ладони бластер. -- Что случилось? Кого ты увидел? -- Вон там, позади деревьев. Она всмотрелась в ночь. В неярком свете лун тени двоились и колыхались. Метрах в трехстах от них что-то двигалось. Одно из деревьев покачнулось, словно его задело огромное животное. -- Тинкар? - Что? -- Это что такое? -- Откуда мне знать? -- усмехнулся он.-- Твой бластер готов? Если эта тварь на нас нападет, дай мне выстрелить первым. У тебя хватит смелости? -- Надеюсь. -- Тогда останься здесь. А я спрячусь метрах в двадцати, вон за той скалой. Если животное направится в мою сторону, стреляй. Если пойдет в твою сторону, не стреляй, пока я не крикну: "Огонь!" Попробую влепить ему заряд в бок. Он растворился в траве. Девушка устроилась поудобнее и стала ждать. Больше никто не двигался. Она попыталась разглядеть Тинкара, но его видно не было, землянин прижался к скале, слился с нею. Анаэна вновь перевела взгляд на рощицу. Зверь вышел на свет. Он был высотой в несколько метров и напоминал кенгуру. Слова Тинкара всплыли в ее памяти: есть два типа хищников, охотящихся на суше,-- тип льва и тип тиранозавра... Зверь приближался широкими прыжками, как бы не спеша, но двигался он быстро, буквально пожирая пространство. Она увидела тупую морду на короткой толстой шее, длинный хвост, буквально косивший траву. Окаменев от ужаса, девушка отмечала ненужные подробности -- отблески луны на коже, игру света и тени на внутренней поверхности лап. Иногда чудовище наклонялось вперед, словно обнюхивая землю. Потом оно застыло на месте, качая головой то влево, то вправо на высоте шести метров, в свете лун блестели белые острые клыки. Через какое-то время качания головы прекратились, глаза уставились на хижину. Зверь прыгнул вперед. Он рос в размерах с каждым шагом. Девушка замерла, сжала оружие и стала ждать подходящего момента для выстрела, чтобы не оказаться под тоннами рухнувшей плоти. -- Ана! Ко мне! Быстрее! Она застыла на мгновение, и оно показалось ей вечностью, потом она поняла, о чем говорит Тинкар, и бросилась к скале, ощущая, как сотрясается земля под весом чудовища. Оно увидело ее, яростно взревело -- вопль его походил на скрежет рвущегося металла. Тонкий синий луч прорезал воздух, застыл на шкуре зверя в момент, когда тот готовился к новому прыжку. Зверь рухнул прямо на деревья, под которыми Тинкар соорудил подобие хижины. Стволы сломались с громким треском и рухнули. Хвост чудовища еще долго колотил по земле, разбрасывая комья травы и сломанные ветки. Наконец всякое движение прекратилось. Тинкар стоял рядом с Анаэной. -- Не очень испугалась? -- Нет,-- солгала она. -- А я очень испугался за тебя.-- Он вытер со лба холодный пот.-- Я понял, что оно сожрет тебя, если я не выстрелю, и раздавит, если выстрелю. Надеюсь, завтра вечером на вершине мы будем в большей безопасности. Они ожидали зари стоя, прислонившись к скале. Когда взошло солнце, они смогли осмотреть чудовище. -- Тиранозавроид. Но теплокровный, поэтому и отличается такой высокой подвижностью,-- сказала девушка.-- Весьма объемный мозг. И вся эта гигантская машина смерти уничтожена пучком ионов! -- Ему не повезло, он столкнулся--с третьим типом хищника, Анаэна,-- весело отозвался Тинкар.-- С самым жутким хищником -- человеком. К несчастью, рюкзак с провизией оказался под ним. Где он лежал в хижине? -- Рядом с деревом. Тинкар наклонился. Ствол был сломан на высоте полуметра от земли. Между телом, упершимся в обломок ствола, и землей оставался узкий проход, в глубине которого виднелся рюкзак. Он подтянул его, воспользовавшись веткой с сучком. -- Нам повезло! Тинкар взял молекулярную пилу, приблизился к голове чудовища. Жуткую пасть украшали громадные клыки, желтоватые и блестящие. Он отпилил два самых крупных. -- Держи, Анаэна, на память. Она печально покачала головой. -- Оставь их себе, Тинкар. Я не имею на них права. Они принадлежат Иолии. Он протянул их ей. -- Я отдаю их не женщине, а компаньону по сражению. "Еще хуже",-- подумала она. Она удивилась собственной печали. В конце концов, что значил для нее этот горделивый планетянин? Он не принадлежал к ее племени. Когда его подобрал "Тильзин", она чувствовала по отношению к нему то же, что и большинство галактиан: зачем вешать себе на шею паразита? Тогда она с отвращением подчинилась приказу технора: завоевать его доверие, разговорить, выяснить, есть ли в Звездной Гвардии Земной Империи локаторы. Пообщавшись с бравым гвардейцем, она поняла, что планетяне -- такие же люди. Тинкар в ее глазах выглядел опасным, жестким, чужим, но был удивительно одиноким. Однажды вечером она из сострадания пригласила его в гости. Оказалось, что землянин резко отличается от галактиан -- он не попытался извлечь выгоды из своего положения. Он пощадил ее тогда, когда и технор не смог бы отменить казни за преступление, которое у галактиан считалось непростительным,-- вмешательство в ход дуэли. Она вспомнила вечер стыковки, его любезность, предупредительность, силу. В тот вечер девушка вернулась домой с затуманенной головой и впервые задала себе вопрос: не слишком ли далеко она зашла в игре, не влюбилась ли сама? Полюбить планетянина! Конечно, прецеденты были, все знали историю матери Орены, но это был плохой пример. Ее отец не приспособился к жизни на корабле и в конце концов ушел, тайно, во время высадки на планете, где жили люди. Из-за своего происхождения Орена многое ощутила на себе, почти все галактиане принимали ее лишь наполовину. Анаэна возмутилась от мысли, что ее дети... потом покраснела: неужели она дошла до такого? Но здесь было все по-иному. Тинкар был истинным мужчиной и не бросил бы ее в беде, будь он хоть сто раз уроженцем планеты! Затем произошла эта дурацкая кража. Она без устали искала того, идиота, который смог сотворить такое, но поиски остались безуспешными. Орена? По какой причине она стала бы делать это? Ради своей партии авангардистов? Тогда их вожди должны были быть в курсе случившегося, а если бы они завладели аппаратом, то не преминули бы воспользоваться преимуществом. Вероятно, на корабле действовала маленькая группка недовольных, занятых какой-то безобидной, интригой. И технор тоже продолжал поиски, но чертежи исчезли, буквально не оставив следов. Быть может, они были на "Франке" вместе с похитителями? Тинкар нашел убежище у паломников. Вначале Анаэна надеялась, что он вернется. Он не вернулся. Она написала ему, но ответа не получила. Потом узнала, что его часто видят в обществе Иолии, этой невзрачной девчонки, серятины в сером платье. Тогда Анаэна забеспокоилась. Связь Тинкара с Ореной или любой другой галактианкой ее особо не трогала; она знала своих соплеменников и понимала, насколько отличалась от них: их любопытство по отношению к этому сильному и странному человеку быстро угасло бы. С Иолией дело обстояло иначе. Анаэна считала ее середнячкой без особых талантов, но не могла отрицать того, что девушка обладала терпением, нежностью, материнским инстинктом, качествами, которые могли легко покорить человека, заблудившегося в ином мире. Она попыталась встретиться с Тинкаром, но тот отказался принять ее. Зато сейчас он был в ее полном распоряжении, но было уже слишком поздно. Если он дал слово Иолии, он не вернется к ней, к Анаэне. Она была почти уверена в этом. "Если мы выберемся отсюда,-- подумала она,-- и Тин-кар женится на Иолии, я уйду в другой город. Мне будет слишком тяжело знать, что он рядом, через несколько переборок, но совершенно недостижим". Она глянула на него, осунувшегося, в рваном комбинезоне, с пробивающейся бородой, со спутанными волосами. Он вырисовывался на фоне розового неба, высокий и стройный. Ей вдруг захотелось броситься к нему, спрятаться на его груди, признаться в том, что она его любит и что все остальное для нее ничего не значит. -- Когда снимаемся с места? -- спросила она твердым безразличным тоном. -- Немедленно. Они быстро пересекли оставшуюся часть равнины и подошли к хаотическому лабиринту оврагов и каменных блоков у самого подножия потухшего вулкана. Тинкар удвоил осторожность. За любой скалой могла скрываться опасность. Но им встречались лишь мелкие неопасные животные, в основном травоядные. И все же они едва не погибли. Тинкар шел чуть сзади, вцепившись в одну из лямок рюкзака. Анаэна прибавила шагу и вдруг в изумлении застыла на месте. Перед ней лежало несколько квадратных метров голой земли, усеянной правильными конусами с полметра высотой. Конусы были того же светло-коричневого цвета, что и глина, на которой они стояли. Заканчивались эти сооружения совершенно правильными круглыми отверстиями. Анаэна постучала по одному из конусов ногой. Он был тверд как металл и издавал гулкий звук -- под ним была пустота. -- Стой, не трогай! Предупреждение запоздало. Девушка уже ударила посильнее и пробила тонкую оболочку. Из-под нее с яростным гудением вырвалось насекомое и быстро поднялось вверх. Из других конусов выплеснулись потоки живых существ, слишком быстрых для того, чтобы их можно было разглядеть. Девушка бросилась к Тинкару и вдруг почувствовала в левом плече ужасное жжение, она ударила по плечу рукой и раздавила ужалившее ее насекомое. Тинкар прыгнул, вскинул бластер, включил его на самый широкий угол поражения и принялся поливать потоком лучей окружающее пространство. В едва видимом при ярком свете дня излучении заплясали красные звездочки. -- Быстро покажи плечо! Он бесцеремонно разорвал тонкую ткань, Анаэна ин-'стйнктивно прижала лоскуты к груди. На нежной коже ; расплывалось воспаленное пятно, в центре его прямо на глазах набухала красная точка. Он выхватил из рюкзака шприц с противоядием и впрыснул лекарство. -- Надеюсь, это подействует. Ты была очень неосторожна! -- Тинкар! Он обернулся. Небо казалось черным от насекомых, они вылетали и вылетали из огромного многометрового конуса рядом с одной из скал. Он сунул ей в руку второй бластер. -- Твой фронт справа, я прикрываю слева! В течение нескольких минут, показавшихся им вечностью, они сражались с бесчисленным множеством опасных крылатых противников. Тинкара ужалили один раз, Ана-эну -- еще два раза. Бой прекратился только тогда, когда погибло последнее из насекомых. Тинкар снова достал аптечку -- у них осталось всего два шприца с противоядием. Он вколол оба девушке, потом отвернулся и притворился, что делает укол себе. -- Какой дьявол тебя толкнул? Вас на "Тильзине" ничему не учат? На Земле есть схожие существа, осы, их укусы убивают человека так же верно, как и пуля! -- беззлобно отругал он Анаэну.-- Ты разве не знала, что нельзя трогать того, что тебе неизвестно? Тело девушки пронизывали приступы глухой боли, и она подумала: "Нашел время читать мораль!" -- Вперед! Пошли, пока можем двигаться! -- скомандовал гвардеец.-- Кто знает, может, нас хватит всего на несколько минут! Все же он остановился, подобрал с земли одно не очень обгоревшее насекомое и рассмотрел его: сантиметра четыре длиной, четыре прозрачных крыла, восемь лапок, на конце острого брюшка -- колючее жало. -- Мы до этого не видели ничего похожего на насекомых,-- сказала Анаэна, оправдываясь. -- Мы не видели и ничего похожего на змей! Но в неизвестном мире может произойти что угодно,-- отрезал землянин. Он тут же прикусил губу: его тело внезапно пронизала ужасная боль. -- Пошли! Они двинулись к приближающемуся склону. Анаэна удивилась, слишком часто она стала обгонять Тинкара. Тот шел, согнувшись вдвое. "Но его ужалили лишь раз",-- подумала она. Девушка внимательно посмотрела на гвардейца -- лицо его побагровело, по лбу струился пот. -- Что случилось? -- Ничего! Вперед! Тело превратилось в сплошной комок боли, и силуэт девушки двигался перед'Тинкаром в красном тумане. Ноги его ослабели, и он переставлял их только благодаря чудовищному усилию воли. Земли под подошвами он почти не чувствовал. Голова гудела и кружилась, и землянин подумал, что его смерть близка. Он остановился и рухнул на землю. Анаэна вернулась и попыталась его приподнять. -- Тинкар! -- Думаю, со мной покончено,-- с трудом выдавил он.-- Возьми рюкзак, поднимись на вулкан, разожги сигнальный костер. Быть может, они тебя отыщут... -- Я тебя не брошу! -- Может, мне полегчает. Я догоню тебя. Оставь мне красный бластер. В, нем почти не осталось зарядов. -- -- Тинкар, это моя вина! -- Пустяки,-- тихо сказал он.-- Опасности профессии... Голова его упала на грудь, он перестал шевелиться. Несколько мгновений Анаэна пребывала в нерешитель ности, ее раздирали тоскливый страх и упреки совести. Она убила его по неосторожности! Девушка ринулась к рюкзаку, схватила аптечку, открыла ее и побледнела. Отсек с сыворотками-противоядиями был пуст, а до этого в нем было всего три шприца. -- Он впрыснул мне все три! Она в слезах склонилась над Тинкаром. Он дышал тяжело, с трудом хватая воздух открытым ртом. Что делать? Что делать? Она вновь порылась в аптечке. И нашла сти-мулин! Она ввела ему две дозы, в отчаянии села рядом. Как действует яд этих насекомых? Она прислушалась к себе, пытаясь определить, как сыворотка борется с ядом. Анаэна ощущала несильную боль во всех конечностях и суставах, а собственные движения казались ей неуверенными, нескоординированными. Яд, действующий на нервную систему? Вдали, на самом горизонте, пронеслось черное пятно, сверкнувшее в лучах солнца. Помощь! Она сорвала с себя платье, замахала им над головой. Пятно продолжило путь по прямой и исчезло за горами. -- Они меня не заметили! Анаэна решила ждать. Тинкар не шевелился. Она соорудила из одежды и веток навес, пытаясь прикрыть лицо компаньона от солнца. День медленно подходил к концу. Тинкару не было хуже, но он так и не пришел в сознание. Пульс у него был сильный и медленный, губы время от времени шевелились, бормоча непонятные слова. Она подкатила к Тинкару несколько камней, для начала убедившись, что под ними никто не прячется, и устроила невысокий барьер вокруг распростертого на земле спутника. Ей хотелось накрыть его плоскими камнями, но из суеверия она отказалась от этого намерения: это слишком походило бы на могилу. Солнце опустилось за горизонт, с вечером пришла прохлада. Анаэна собрала сушняк, разложила несколько костров по кругу, потом устало села на камень. Тинкар I негромко произносил какие-то непонятные слова. Девушка [ вдруг обрадовалась -- ему стало лучше. И тут же отчаяние обрушилось на нее -- он бредил. -- Нет, не убивай его! Никогда... Я не смогу, сержант, я не смогу прыгнуть так далеко! Где ты, мама?.. Я не знал, что так трудно убить человека, который смотрит на тебя... Это же кошка, только она и выжила! Иди сюда, мурлыка!.. Мы готовы погибнуть ради славы Империи!.. Иолия, Иолия, я недостоин тебя, у меня руки по локоть в крови, Иолия! В красной крови, такой же красной, как волосы Анаэны... Иолия, она украла мои чертежи! Я ее люблю... но у нее голова в крови! Где ты, Анаэна, я отдал тебе шприцы... Она положила руку на его горячий лоб. -- Я здесь, Тинкар. Здесь, с тобой. Он медленно покачал головой из стороны в сторону. -- Не оставайся здесь... Лезь на гору, подай сигнал! Нет! Не подавай сигнала, они все тут разбомбят! Империя... Я убивал, я убивал всех! Все они здесь, но у них нет лиц! Он забился в конвульсиях, попытался привстать, тяжело рухнул на землю. Она сжала кулаки от бессилия. Тинкар вновь впал в забытье. Ночь вступала в свои права, и девушка подумала о вчерашней ночи, как об утерянном рае. В ту ночь он был здоров и силен, крепко стоял на ногах, был ее надеждой и опорой. Она продрогла и натянула платье. Анаэна была измождена и сходила с ума от страха, но она заставила себя поесть. Начало ночи прошло спокойно. Они расположились на взгорке, покрытом травой и мелким кустарником, травоядным здесь было нечего делать, а потому сюда не влекло и хищников, те охотились на богатой саванне внизу. Но после восхода обеих лун на равнине раздался рев невидимых во тьме тварей. Он долго раскатывался вдали, во мраке, потом приблизился. Девушка настороженно вскочила, наставила в темноту бластер, второй висел у нее на поясе. Послышался треск сломанных веток, сквозь кустарники проскочило животное. Анаэна едва успела разглядеть грациозное тело удаляющегося мягкими прыжками зверя. "Дичь! Теперь появятся охотники". Они не замедлили появиться -- низкие тени, прижавшиеся к земле, быстро продвигались вперед -- они как бы одновременно бежали и ползли. Она насчитала пару десятков зверей, не обративших на нее никакого внимания. Со вздохом облегчения Анаэна снова села на камень, борясь со сном и спрашивая себя, не пора ли принять стимулин. Потом решила приберечь его для Тинкара и принялась расхаживать взад и вперед, вдыхая влажный ночной воздух. Рев возобновился, он слышался совсем рядом. Охота оказалась неудачной, дичь ускользнула, и теперь хищники возвращались туда, где заметили другого зверя. Девушка вздрогнула и разожгла костры несколькими выстрелами из бластера. Звери застыли на почтительном расстоянии, и она смогла рассмотреть их: длиной они были около двух метров, с короткими лапами, змееобразными телами, покрытыми черной шерстью. Круглые головы заканчивались продолговатыми мордами, как у земных гавиалов, в огромных пастях торчали длинные зубы. Самый крупный зверь, вожак, медленно приблизился к огню, Анаэна приготовилась стрелять. Зверь остановился в нескольких метрах от пламени, поднял голову, открыв белое горло, и пронзительно завыл. Издали ем\ ответили таким же воем. Зверь опять завыл, и Анаэна выстрелила. Животное рухнуло на землю, остальные хищ-| ники бросились на него, раздирая теплую плоть когтям!-и зубами. В надежде выиграть время она выстрелила еще! два раза и убила пару хищников. Но подкрепление прибывало, в кустах шуршали тела, вскоре их окружило около сотни зверей, скопившихся за огненным кольцом. Их зубы поблескивали, хвосты яростно колотили по земле. Вскоре хищники осмелели, они делали рывки вперед, отпрыгивали назад, ползли по земле. "Пока пламя горит,-- подумала она,-- большой опасности нет. Потом..." У нее мелькнула ироничная мысль: победа не пойдет зверью на пользу, ибо белки человеческих тел могут оказаться смертельным ядом для хищников. Она оценила скудные запасы дерева, упрекнула себя в том, что не собрала больше, подбросила в затухающий костер тяжелую ветвь. Та вспыхнула, разбросав сноп искр, затрещала, занялась огнем. Готовый к прыжку зверь затаился. Она могла стрелять, пока у нее не иссякнут заряды, но предпочла этого не делать. Что будет, если она не перебьет их всех? И что будет завтра, если завтра настанет? Время еще было, пока не прогорели все костры. Если бы она смогла продержаться до зари! Эти хищники явно были ночными животными, днем Тинкар и Анаэна встречали лишь травоядных. Вдруг ей пришла в голову спасительная мысль: кустарник вокруг был сухим. Если его поджечь, то, быть может, зверье разбежится. Она вынула из костра головешку и бросила ее в темцоту. Недолет, ветка задымилась и погасла. Анаэна бросила вторую, радостно вскрикнула, увидев, что огонь охватил траву, пополз к кустам. Один из кустов запылал, словно факел. Это едва не погубило людей. Оказавшись меж двух огней, звери выбрали наименьшее зло, и бросились вперед. Девушка пристрелила почти всех тварей, но паре хищников удалось перескочить через огненный барьер. Она отступила, споткнулась о камень, опрокинулась на спину. Один из хищников промахнулся, перелетел через девушку и рухнул прямо в огонь с другой стороны, потом выскочил и с ревом бросился прочь. Анаэна вскочила на ноги и пристрелила второго зверя. Мало-помалу запасы сушняка подходили к концу, а до зари было еще далеко. Анаэна с отчаянием подумала, что спасти их может лишь чудо. И более горькой, чем мысль о собственной смерти, показалась ей мысль о том, что она не сумела защитить Тинкара. Два костра превратились в кучу углей. Вскоре в ее оборонительном кольце откроются приличные бреши. Угли подернутся белым налетом пепла, их накал потускнеет, нетерпеливое зверье приблизится -- вон один из хищников уже улегся рядом с затухающим костром, словно оценивая его жар. Он зевнул, открыв черную пасть. -- Гранаты, Анаэна! Она от неожиданности подпрыгнула, обернулась. Тин-кар полулежал, опершись на камни. Гранаты! Как она могла забыть о них! А ведь она видела их на дне рюкзака! -- Иди сюда. Брось одну вон в ту группу, я слишком слаб, чтобы сделать это, и сразу падай на землю под защиту стены. Девушка схватила гранату, прикинула ее вес, вырвала чеку, бросила снаряд и упала рядом с Тинкаром. Взрыв поразил ее своей силой, комья земли и камни со свистом пролетели над ними. Что-то с хлюпающим ударом упало к ее ногам -- кусок плоти с обрывком шкуры. Она рывком вскочила на ноги. Звери в беспорядке отступили. На месте падения гранаты валялись искромсанные тела, некоторые из них слабо, подрагивали. Анаэна взяла вторую гранату, бросила ее как можно дальше, но на этот раз только присела. Она увидела вспышку багрового пламени и почувствовала на своем запястье руку, которая бессильно тянула ее назад. Она все же упала на землю. -- Идиотка! Хочешь получить осколок? -- прошептал Тинкар. Словно в подтверждение его слов, кусочек металла с воем пролетел над нею и исчез в темноте. -- Они уходят! Анаэна в исступлении принялась плярать, радуясь победе и воскрешению Тинкара. Потом рухнула на камни и разрыдалась. Реакция была сильной и короткой. Вскоре она успокоилась и смогла заняться своим спутником. -- Как ты себя чувствуешь? -- Слабость,-- улыбнулся он,-- В остальном все хорошо. Изредка несильные судороги в ногах. А ты? -- Я? Я себя чувствую прекрасно! Тинкар! Если бы ты умер... Ты отдал мне всю сыворотку! Зачем ты это сделал? -- В Гвардии если ранен товарищ, то помощь оказывается ему.-- Он опустил ресницы.-- Женщина -- тот же раненый. -- Благородно с твоей стороны.-- Почему-то она ощущала себя оскорбленной.-- Но знаешь, я уже исследовала планеты, хотя вчера вечером и допустила непростительную глупость. Поверь, что твоя Иолия... -- Иолия не моя, и я не сомневаюсь в твоей храбрости. Я очень признателен тебе за то, что ты осталась охранять меня, даже если это больше смахивало на безумие. Думаю, Иолия поступила бы