шая эту струю; магнитные экраны Боло вспыхнули, отбрасывая ее. Но на них летели следующие копья, оставляя за собой тонкие следы белого пламени и дыма. Противоракетные лазеры в бортах Фредди стреляли почти непрерывно, поддерживаемые трещащими залпами ионных батарей. Они взрывались по три, по четыре, по пять одновременно, яркими ослепительными вспышками разгоняя тьму. Ночь была озарена огнем, мигающими игольчатыми лучами лазеров, частыми потоками сине-зеленых вспышек, ионными разрядами из раскаленных докрасна стволов систем непрерывного огня. Время от времени над одним или другим Боло взмывал пламенный гейзер, когда из вертикальных пусковых установок в небо взлетала ракета, уходя к какой-нибудь отдаленной цели. Огонь атакующих обрушивался на Боло, как водопад живого пламени, лучей, вспышек, ракет и неумолкавшего грохота тяжелой артиллерии. Со своего места Донал мог видеть только часть происходящего - так быстро разворачивались события, такой яростной, дикой и безжалостной была битва. Он снова переключился было на инфракрасное изображение, но мешанина призрачно-белого и желтого на фоне синего и зеленого цветов ошеломляла еще больше, особенно когда земля вокруг обоих Боло светилась мощным тепловым излучением. Флаеры Малах кружили, как неуклюжие черные птицы, совершая странные подпрыгивающие движения над выжженной землей и вновь взмывая вверх в потоках горячего воздуха. При посадке они выпускали ноги и переходили на бег. Донал не был уверен, но подозревал, что, когда они на земле, они могут вести более интенсивную стрельбу. Оба Боло старались сбивать их еще в воздухе, но все чаще и чаще огромным боевым машинам приходилось экономить энергию, чтобы держать ходунов на безопасном расстоянии. Донал припомнил результаты боевых симуляций, которые они прогоняли на компьютере. По ним выходило, что один Боло равен примерно двенадцати боевым машинам Малах. Этой ночью они доказали, как не права может быть статистика. Земля была усеяна раздавленными, разбитыми и сгоревшими ходунами; местами обломки валялись таким толстым слоем, что невозможно было сделать шаг, не коснувшись металлического хлама. Обстрел все усиливался, силы Малах пускали ракету за ракетой, луч за лучом в двух Боло - одного, покалеченного и неподвижного, и другого, описывавшего небольшие круги, стараясь прикрыть и защитить своего товарища. Ферди погиб в последние минуты сражения, когда плазменное копье с ядерным наконечником прошло сквозь заградительный огонь, пробило ослабевшие магнитные экраны и прожгло ставшую тонкой броню, из-под которой виднелся кремнесталевый скелет Боло. Заряд сдетонировал глубоко внутри со вспышкой и импульсом электромагнитного излучения, достаточно мощного, чтобы убить Боло. Башня с "Хеллбором" отлетела назад, в последнем немом вызове указывая стволом в небо. Огненный шар ядерного пламени поднялся вверх, отбрасывая зловещий адский свет на поле высокотехнологичной смерти. Еще несколько секунд Малах продолжали атаковать... но если они думали, что силы противника теперь наполовину уменьшились, то сильно ошибались. Фредди, которому теперь не нужно было прикрывать брата, резко набрал скорость. Огонь "Хеллбора" пронзал ночь, насквозь пробивая боевые механизмы Малах и разбрасывая вокруг их фрагменты огненным дождем. Силы Малах были уже настолько немногочисленны, что даже уничтожение одного из двух Боло не могло повлиять на исход сражения, неизбежный, как сама смерть. Уцелевшие Малах отступали... бежали с поля боя. Фредди преследовал их, отрезая им пути отхода... убивая... убивая... и снова убивая... А потом в боевом отсеке неожиданно наступила тишина. - Командир, - сказал Фредди. Донал медленно моргнул, сидя в приглушенном сиянии дисплеев и панелей управления. Сколько прошло времени? Где-то в середине боя он вылез из командирского кресла - его присутствия там больше не требовалось - и устало опустился на стальную палубу вместе с Алекси, свернувшейся клубочком в его объятиях. - Что? Что случилось? Он внезапно осознал, что стоит тишина. Несколько часов... казалось, даже дней, глубоко внутри защищенного звуковыми щитами боевого отсека звучала оглушающая какофония громовых ударов вражеского обстрела, а теперь в нем стояла удивительная, благословенная тишина. - Враг разбит, - просто сказал Фредди. - По-видимому, он всеми оставшимися силами отступает на север. С юга к нам приближаются пехота и легкие бронемашины Мюира. - Битва закончилась... Мы... мы все еще живы... - Это казалось невероятным. - Командир, я с сожалением вынужден сообщить, что боевая система Боло 96875 уничтожена. Донал ощутил резкую, ноющую боль в сердце. - Мне... жаль. Он задумался о том, ощущает ли Фредди такую же боль потери, как он. - Он был уничтожен при выполнении своего долга, - сказал Боло. Его голос не имел никаких интонаций... не отражал никаких эмоций, которые бы мог заметить Донал. Через секунду рядом с ними провыл ДИ-90 "Файршторм", поднимая пыль, подсвечиваемую погребальными кострами догоравших ходунов Малах. За ним последовали еще три. Сержант Блендингс, неузнаваемый в противорадиационном костюме и шлеме, стоял в головном ховере, размахивая над головой руками. - Мы победили? - спросила Алекси. Донал понял, что она хочет сказать. Иногда бывает тяжело оценить исход крупного сражения, особенно когда ты лишь маленькая его часть. А иногда потери... Ферди все еще пылал. - Да. Да, наверное, мы победили. Нетвердо поднявшись на ноги, Донал потянулся к шкафчику, чтобы найти противорадиационный скафандр. x x x Когда мой командир вышел наружу, я рассматривал горящие обломки, бывшие некогда боевой системой Боло 96875. Все произошло так быстро, даже с точки зрения Боло, что одними логическими построениями мне сложно убедить себя, что он действительно уничтожен. Люди сказали бы "мертв". Вопрос, живые ли Боло на самом деле, давно обсуждается философами людей, техниками и ветеранами боев, но сами Боло редко задаются этим вопросом. Мы просто есть, и в большинстве случаев этого достаточно. Люди спрашивают, способны ли Боло чувствовать. Это мы тоже редко обсуждаем. Мы испытываем эмоции, потому что нас такими создали, и люди, утверждающие, что мы только думаем, что чувствуем, потому что так устроены, должны задаться тем же вопросом применительно к самим себе. Мы не испытываем таких сильных эмоций, какие бывают у людей, ибо они могли бы вывести нас из строя, и не знаем такого чувства, как скука, ибо оно непродуктивно. Но мы можем ощущать чувство потери. И одиночества. И нечто очень похожее на то, что люди называют грустью, хотя на самом деле мне неизвестно, что происходит с людьми, когда они переживают такие чувства. Мне будет недоставать нашего товарищества. Наших бесед. Наших игр в шахматы. Я провожу 0,085 секунды, изучая все доступные данные в моих информационных банках относительно военных традиций людей, связанных с возданием почестей павшим товарищам и помогающих укрепить боевой дух тех, кто выжил. Существует множество ритуалов и традиций, которые подходят в данном случае, - я целых 0,023 секунды изучаю только одну церемонию Поминовения Героев, проводившуюся однажды Легионом Терры, после битвы на Шалмарине в 2210 году, почти тысячу лет назад. Но все установленные правила и процедуры требуют участия людей и могут быть не приняты командованием вооруженных сил Конфедерации. Я ищу другие ритуалы, которые могут подойти. Я выбираю один из них. Формально я нарушаю установленные процедуры управления стрельбой, но не испытываю проблем, преодолевая запреты. К счастью, мои ПВБ еще не реактивированы. Я разворачиваю семь из девяти ионных пушек по левому борту - одна из них в любом случае не работоспособна - в сторону ночного неба над горящими останками Боло 96875. Я делаю паузу на 0,01 секунды, проигрывая записи нескольких наших бесед. Я устанавливаю ионные пушки на единичные выстрелы и даю одновременный залп из всех семи орудий... второй... третий. Двадцать один разряд сине-белого света пронзает дым и уходит в ночное небо, - горящие бриллианты, поднимающиеся все выше и выше, замедляясь... и исчезая... Мой командир резко оборачивается при звуке залпов. Я вижу, как он смотрит в небо... встает по стойке "смирно" и отдает честь неуклюжим жестом в сковывающем его движения противорадиационном скафандре. Он понимает... x x x Жестоко обожженная, истекавшая кровью Счааграсч выползла из-под обломков. Боль, которая только что была агонизирующим, пронзительным, ослепительным, испепеляющим пламенем, пожиравшим кости и мышцы, сейчас немного утихла. Философия Зшо не одобряла использования наркотиков, избавлявших от боли, которая, в конце концов, являлась частью механизмов выживания любого организма. Боль, если позволить ей омыть и наполнить тебя, становится... терпимой. Она оглядела ночное поле, впитывая свет расширенными зрачками двух оставшихся глаз. Куда бы она ни посмотрела, повсюду валялись Охотники, как раздавленные и изломанные г'шин, набитые плюшем изображения животных, предназначенные для того, чтобы молодые самки рвали и терзали их. Все ее сестры лежали здесь, приняв кровавую, сине-зеленую смерть. Вся земля была выжжена и покрыта воронками, все живое в почве погибло. Единственный свет исходил от маленького мигающего костра в разбитой скорлупе Охотника Г'расак'нжи - Осторожной Бегуньи. И где теперь эволюция, подумала она. Выживание сильнейших? Вымирание... Счааграсч перекатилась на бок и уставилась в кристально-черное небо и золотое великолепие множества солнц Скопления. Глядя на эти звезды, она не чувствовала себя такой одинокой. Осталось выполнить последнюю обязанность, которую не смогли совершить сегодня другие ее сестры. Конечно, слово "обязанность" не очень подходило, поскольку для тех, кто его не выполнил, все равно не будет никаких последствий. Малах, мгновенно убитая в бою, точно так же не нарушала своего долга, как и те, которые умирали долго и успевали продекламировать Гхаава'наа'ач-зшлех, Поэму Смерти. Каждая из воинов Малах писала свою собственную Поэму Смерти во время церемонии Пришествия Крови, Га'красчт. Название Гхаава'наа'ач-зшлех означало "Я обнимаю смерть" и было первой строкой всех Поэм Смерти. Дальнейшее содержание, выгравированное серебряными буквами на черной поверхности Охотника, варьировалось, хотя чувства, выраженные в нем, были общими. Счааграсч не была исключением. - Гхаава'наа'ач-зшлех, - начала она срывающимся голосом. - Я обнимаю Смерть, Смерть, данную Жизнью, Собирая Стаю, Охотясь на слабых, Чтобы Раса стала сильнее и выжила, Как открыла Благословенная Ша'гнаашт Искусная Охотница. Раса живет, приспосабливается и выживает, И в этом ее Бессмертие. Когда она закончила, боль практически исчезла. Она лежала на обгоревшей земле, глядя на звезды, пока не умерла. Эпилог Они сидели на травянистом холме, держась за руки. Позади них плескались воды залива Старбрайт, а за ним возвышались дома Кинкэйда. Высоко в небе мягкими, золотисто-оранжевыми огнями светилось Скопление Стратана. - Насколько нам известно, - говорил Донал Алекси, - Малах покинули систему Мюира. Их флот снялся с орбиты, как только пристыковались последние транспорты и БТРы. Почему-то я сомневаюсь, что они скоро сюда вернутся. - А как ты? - спросила она, придвигаясь поближе. Подняв руку, она легонько коснулась бинтов, опоясывавших его голову. - Хм... Я? Я в порядке. Благодаря твоим усилиям по оказанию первой помощи. - Я говорю о Фальбине и армии Стратана. Вы сегодня надолго заперлись у него в кабинете, а меня не только не пустили, но даже не объяснили, что происходит. Ты мне расскажешь или придется обратиться за помощью к Фредди? - Я не знаю, любимая. Фредди может быть очень скрытным, когда надо. А надо ли тебе знать, и все такое. - Черт возьми, Дон... - Ладно, ладно, - рассмеялся он. - Похоже, хорошая новость в том, что под трибунал я не пойду. - Отлично. Иначе им бы пришлось иметь дело с еще одним вторжением. Вторжением некоего экс-заместителя директора Уайд Скай. - Верю, верю. Ну конечно, были некоторые трения. Но полковник Вуд выступил в мою защиту и в не слишком мягких выражениях объяснил им, что Фредди, Ферди и я практически в одиночку остановили вторжение и вышибли плохих парней с планеты. Его основным доводом было... эй, если это сработало, то не надо наезжать. - Довольно разумно. - Фальбин все равно хотел суда. Мне думается, что он очень этого ждал, что ему было приятно думать, будто он сможет расстрелять меня на закате, чтобы расквитаться за все то раздражение, которое я у него вызываю. - И?.. - А я просто сказал, что он может оставить всю славу себе. Мы ведь не дали Малах захватить Кинкэйд, а гражданских больше ничто и не интересует - им вовсе не обязательно знать, кто этого добился. Зато, сказал я, если меня отправят под трибунал, то я постараюсь, чтобы наружу вышли его, хм, сомнительные решения. Вроде того, как он пытался превратить Боло в бункеры. Все это выставило бы его не в лучшем свете, а мне кажется, что после ухода Чарда он сам собирается стать губернатором. Как бы то ни было, они сделали меня капитаном. Боевое повышение. И было бы не слишком умно отправлять под трибунал только что повышенного в звании офицера. - Но это просто чудесно! - рассмеялась она. - А ты ведь думал, что твоя карьера завершена! - Ну, я все еще не знаю, какое будущее может ждать меня в войсках Стратана. Мне бы очень не хотелось покидать бригаду Динохром, но все же вряд ли мое будущее здесь. Они тихо сидели, прижавшись друг к другу. - Дон? Которая из них Уайд Скай? Он посмотрел на звезды. В стороне от основной массы Скопления сияли несколько отдельных серебристых или золотистых точек, крохотные, далекие огоньки на краю Великой Бездны. - Вон та. Она прижалась к нему еще сильнее. - Ты думаешь, Малах уберутся из нашего пространства? - Не по своей воле. Не так они устроены. - Мм. Да. Самки не покоряются. Если их не заставить. - Она секунду подумала. - Там миллионы людей, Донал. В когтях Малах. Мы должны вернуться и помочь им. - Сомневаюсь, что в ближайшее время Чарда заинтересует подобная перспектива, - ответил Донал. - Но может, нам и удастся убедить его, что лучший способ защиты - это дать плохим парням хорошего пинка под хвост. - Мы сможем? Сможем отобрать у Малах Уайд Скай? С помощью Фредди? - По моему опыту, - сказал ей Донал, - нет в этой вселенной таких проблем, которые бы нельзя было решить при правильном применении Боло Марк XXIV. Я бы сказал, что стоит обсудить этот вопрос с Фредди. Они снова обнялись, сидя на холме в радужном сиянии Скопления. x x x Я изучаю звезды. Я нахожу солнце Уайд Скай и задумываюсь. Угроза Малах временно отражена, но я абсолютно уверен, что встречу их снова, и довольно скоро. Их попытка покорить Мюир провалилась, но их силы продолжают удерживать Уайд Скай, Эндателайн и, возможно, Стархолд. Используя эти миры как базы вторжения, враг почти наверняка сделает вторую попытку. Люди поступили бы именно так, а Малах продемонстрировали, что если их побуждения и мышление и отличаются от человеческих, то приспосабливаемостъ, хитрость и решимость довольно похожи. Они вернутся, что бы там ни говорили журналисты, один из которых назвал свою статью "Величайшая победа Человечества над инопланетными захватчиками со времен Детских Войн". Очевидно, что лучший способ остановить дальнейшую экспансию Малах - это перенести войну в контролируемые ими миры и найти их родной мир, где бы он ни был. Я не знаю, сколько времени потребуется людям, чтобы прийти к такому же выводу, но я уверен, что они к нему придут. И я буду готов. Этого требует мой долг по отношению к командиру, подразделению и бригаде Динохром. И память о Ферди.