- Ты тоже. Почему бы не подождать и не выяснить, как  это  выглядит  на
самом деле, вместо того чтобы скулить: "Доктора!"? Ты и думать не думала о
враче, пока не появился этот умник и не  забил  тебе  голову  чепухой.  Ты
позоришь всех женщин своим поведением. Сядь и  заткнись,  пока  не  довела
себя до выкидыша!
   При общем потрясенном молчании Кокарда села.
   - Малышка иногда выходит из себя, - с обожанием констатировал Тюря.


   Стоя в снегу, Тюря устанавливал руль. Малышка на крыше каюты  неловкими
из-за перчаток руками крепила на мачтах и гиках паруса. Хлопающую ткань  с
воем рвал студеный ветер.
   Горилла  принимал  у  Прутика,  мотавшегося  вверх-вниз  по   лестнице,
последние порции груза и передавал вниз Аяксу, который занимался  укладкой
в каюте. Банки консервов, лампы и масло для них, оружие, спички,  постели,
одежда и самое ценное, что у них было - два маленьких карманных фонарика.
   Кокарда лежала в колокольне и недовольно ворчала себе под нос.
   Морг стоял у отверстия, ведущего наружу, рядом с Гориллой.
   Он  разглядывал  "Южный  Крест"  -  большой,  объемистый,  на   широких
полозьях,  с  высокими  мачтами.  Присматривался,  как  полощутся  паруса.
Поднимал глаза на снежные дали, оценивая плотность поверхности, прикидывая
силу ветра.
   Задумчиво покачав головой, он медленно слез вниз, пересек колокольню  и
ступил на каменную лестницу, ведущую в ледяные пещеры.


   - Клык! - позвал Морг, прислушиваясь к  собственному  голосу,  неземным
эхом отражавшемуся от голых, грубо обработанных  ледяных  поверхностей.  -
Клык! Иди сюда, мальчик.
   Послышался  отдаленный  призывный  рев.  Морг  ловко  открыл  банку   с
фаршированным свиным рулетом и ждал. Зверь появился из прохода и застыл  в
свете лампы: огромный, серебристый, ласковый.
   - Вот и мы, мальчик. Морг принес тебе покушать. Как твои дела  сегодня?
- Морг, хотя и был трезвым, ощутил исходящее от зверя довольство.
   Животное в ответ заурчало, принимаясь за мясо; оно жевало шумно, пуская
слюни, с таким удовольствием, будто эта еда была непривычным  деликатесом.
Морг стоял и смотрел.
   Затем из туннеля послышался иной звук; еще что-то приближалось,  фыркая
на ходу. Выглянув из-за бока своего знакомца. Морг увидел  пару  блестящих
глаз, потом еще одну.
   - Бог ты мой, - в расстройстве пробормотал Морг.


   Никто не произносил ни слова. Горилла до отказа натянул паруса; Малышка
дергала румпель, пытаясь вырвать "Южный Крест"  из  цепкой  хватки  снега.
Аякс стоял на носу наподобие  резного  украшения  -  настороженный,  чутко
ждущий малейшего признака движения. Тюря, погруженный в  растущее  уныние,
сидел на крыше каюты.
   Прутик и Кокарда безмолвно ожидали внутри колокольни,  когда  раздастся
вопль торжества, означающий старт короткой пробной пробежки.
   Тюря поднялся на широко  расставленных  ногах  и  принялся  раскачивать
лодку, держась за грот-мачту, сначала медленно, потом все более энергично,
отклоняясь далеко в сторону.
   "Южный Крест" не шевельнулся.
   Тюря привязал к ногам снегоступы и соскочил в снег.
   Горилла закрепил тросы и присоединился  к  нему;  Малышка  передала  им
лопаты. Поднимая белые вихри, они начали вычищать  снег,  который  нанесло
вокруг полозьев.
   Ветер продолжал свистеть в тугих парусах, фалы выбивали на дереве  мачт
барабанную дробь. Аякс спустился к Малышке на кокпит.  Объединенные  общей
бедой, они  вдвоем  принялись  двигать  румпель  взад-вперед,  преодолевая
сопротивление налипшего на рулевое перо снега.
   Тюря с Гориллой закинули лопаты на крышу каюты,  пробрались,  увязая  в
снегу, к корме, уперлись спинами в транец и налегли. Аякс надел снегоступы
и присоединился к ним. Малышка отчаянно сражалась с  румпелем.  От  усилий
глаза у всех троих мужчин налились кровью.
   "Южный Крест" не двигался с места.
   Через какое-то время Аякс выпрямился, глянул на остальных  и  полез  на
кокпит. Вскоре за ним последовали Горилла и Тюря. Малышка оставила румпель
в покое. Вся четверка тяжело и мрачно переглядывалась.
   - Бедный Тюря, - прошептала Малышка. - Мне жаль, что так вышло.



        14

   - Таковы наши шансы выбраться из этой помойки, - подытожила Кокарда.  -
Мне хотелось бы знать,  как  насчет  врача.  Кто-нибудь  из  вас  об  этом
подумал?
   - Не понимаю,  в  чем  дело,  -  сказал  Горилла.  -  Моя  лодка  ходит
прекрасно.
   - "Южный Крест" слишком велик, - объяснил Тюря.
   - Если ты это понимал, чего  же  ты  продолжал  строить?  -  заверещала
Кокарда. - Столько работы псу под хвост. Я стерла  себе  пальцы  до  мяса,
пока шила  все  эти  паруса.  И  все  зазря.  Дубина  стоеросовая.  -  Она
повернулась к Малышке. - Ты как будто говорила, что он все  знает  о  том,
как строить снежные лодки, - обвиняюще добавила она.
   - Тюря обычно не ошибается, - сказала Малышка. -  Может  быть,  сегодня
недостаточно сильный ветер.
   - Ветер всегда одинаковый!
   - А может быть, нужны паруса побольше?
   - Господи! Я столько над ними трудилась, а теперь, оказывается, они  не
годятся, надо побольше. А к большим парусам надо  и  мачты  выше.  Сколько
времени уйдет, пока мы все это кончим!
   Кокарда театрально обхватила свой живот.
   - Мой срок подходит. Женщины знают такие вещи. Это будут тяжелые  роды.
Я могу их не пережить. О  Боже,  -  простонала  она.  -  У  меня  начались
схватки. Это из-за тебя.
   В секунду Аякс оказался рядом с ней.
   - Женщине плохо, -  серьезно  сказал  он.  -  Ей  нужен  врач.  Садись,
дорогая, отдохни.
   Горилла вышел из себя, что было для него необычно.
   - Заткнитесь оба, ради Христа! - заорал он. - Она так же рожает, как  и
я. И без твоего хныканья скверно, Кокарда, так что заткнись!
   - Я думаю, это твой долг перед Кокардой - привезти доктора, Горилла,  -
невозмутимо заметил Аякс. - Я объясню, куда ехать.
   - Он ничего  Кокарде  не  должен,  -  сказала,  стараясь  сдерживаться,
Малышка. - В любом случае, лодка Гориллы разбита и  завалена  снегом,  так
что, боюсь, Кокарде придется  следовать  природе.  Не  волнуйся.  А  когда
начнется следующая схватка, тужься.
   - Тужься? Господи, ты-то что  об  этом  знаешь?  -  Кокарда  мстительно
уставилась на Малышку. - Ну, во всяком случае,  боли,  кажется  прошли,  к
счастью для нас всех. Мы отошли от темы. Я хочу знать вот что: как вы  все
могли так по-идиотски ошибиться с этой чертовой лодкой?
   - Думаю, я могу тебе объяснить, Кокарда.
   Морг стоял  на  верхней  ступеньке  и  с  интересом  смотрел  на  своих
соплеменников.
   -  Ну,  говори,  -  недобрый  взгляд  Кокарды  переместился   на   лицо
пришедшего.
   - Лодка не может сдвинуться с места, потому что она слишком  тяжела,  -
спокойно ответил Морг. - Я уже и раньше думал, что так выйдет.  А  тяжелой
лодка получилась потому, что пришлось делать на ней большую каюту. А зачем
каюта? Затем, что вы с Прутиком  до  чертиков  боитесь  открытого  неба  и
настаиваете, чтоб лодка была закрытой. Поэтому она и не  двигается.  Из-за
вас. А все прочие слишком добры, чтобы сказать вам это, черт возьми.
   Как и следовало ожидать, эти простые  истины  были  встречены  неловким
молчанием.
   Морг подождал немного, затем сказал:
   - Оставим это. У меня есть одна идея.


   Двумя днями позже Аякс, стоя у дыры, служащей входом, крикнул вниз:
   - Так ты уверен, что все понял, Горилла? Это примерно в двадцати  милях
к северу, ехать прямо против ветра. - На языке  снежных  равнин  "двадцать
миль" означало два дня дороги на север или один - на юг. - Ты его увидишь,
когда доберешься: верхушка старого замка между двумя крутыми  холмами.  Не
ошибешься. Когда будешь там, просто скажи, что я тебя прислал.
   - Хорошо.
   Горилла взглянул на Тюрю и Малышку,  которые  вместе  с  ним  сидели  в
"Южном Кресте", закутанные в меха. С лодки была  снята  каюта  и  одна  из
мачт. Теперь "Южный Крест" напоминал старую лодку Гориллы, только побольше
- длинная плоская коробка с низким бортом и  единственным  парусом.  Парус
был сейчас свернут, потому что предстоял долгий путь прямо  против  ветра;
до того, как они повернут обратно, он не потребуется. Лодка была нагружена
продуктами и везла  также  патроны,  какие  можно  было  взять,  не  лишая
колокольню боеспособности.
   - Пошел! - слегка смущаясь, крикнул Горилла.
   Упряжка  из  четырех  снежных  кротов,  обученных  Моргом,  налегла  на
постромки, и "Южный Крест" заскользил на север.


   Аякс наблюдал за отъездом. Судно сначала двигалось медленно,  но  потом
набрало скорость, и снежные кроты перешли на неуклюжий галоп,  разбрасывая
фонтаны снега широкими передними лапами. Прошло немного времени,  и  лодка
скрылась в серебристой дымке на горизонте. Аякс удовлетворенно вздохнул  и
спустился внутрь.
   Его ждали Кокарда и Прутик.
   - Все в порядке? - с тревогой спросил Прутик. - Уехали благополучно?
   - Все в порядке, - улыбнулся Аякс.
   - А место, куда они собрались? Это такая же деревня, как наша,  так  ты
говорил? Большая?
   - Это,  скорее,  город,  -  сказал  Аякс.  -  Маленький  город.  Я  там
останавливался по пути из Бристоля. Довольно культурный. Доктор у них,  во
всяком случае, есть. Там  живут  около  двухсот  человек.  Издалека  виден
только замок, и он хорошо охраняется.
   - А от ловцов мяса они защищены?
   - У них нет никаких  проблем  с  ловцами,  -  ответил  Аякс,  загадочно
улыбаясь.


   Морг сидел в "Семейном бакалейщике" и пьянствовал.
   Он был расстроен, потому что его не взяли в поездку. Когда Горилла стал
настаивать, чтобы он остался. Морг отчаянно запротестовал; в конце концов,
это ведь он додумался использовать в упряжке снежных  кротов.  При  помощи
Клыка и  бутылки  "Катти  Сарк"  он  обучил  четырех  зверей  повиноваться
элементарным словесным приказам Гориллы, пока Тюря с Аяксом снимали лишний
груз с "Южного Креста". Он так старался обеспечить поездке успех, а теперь
его бросили одного!
   В последний миг перед тем, как уехать, Горилла отозвал его в сторону  и
сказал, что надеется на то, что Морг будет за всем присматривать, пока  их
не будет. "Я не вполне доверяю Аяксу, - сказал Горилла,  -  а  Прутиком  и
Кокардой легко управлять". Выходит, Морг остался за старшего.
   Только выяснилось, что не больно-то  легко  быть  старшим  над  Аяксом,
который сам хотел приказывать. Аякс велел Моргу  принести  чего-нибудь  на
завтрак, Морг запротестовал, но обнаружил, что  находится  в  меньшинстве.
Кокарда и Прутик приняли сторону Аякса.
   Морг погружался в полубессознательное состояние. Барьеры  его  сознания
исчезли, и он почувствовал звериные мысли Клыка, который бродил по снежным
ходам, оплакивая уход своих товарищей.
   Один, думал Клык. Где они? Животное какое-то время концентрировалось на
своем одиночестве, затем Морг поймал связанное с ощущением счастья изобра-
жение самого себя.
   "Иди ко мне, мальчик", - подумал он.
   Вскоре огромный серебристый зверь оказался рядом.  Морг  прислонился  к
его теплому боку и задремал.
   Вдруг он проснулся. К его  сознанию  прикоснулось  что-то  чужое.  Клык
позади него напрягся и негромко заворчал.
   Чужая мысль была похожа на шепот в ухе.
   "Идите сюда, друзья... - говорила она. - Идите ко мне..." Ответ  пришел
издалека, и Морг не сумел его уловить.
   "Идите сюда..." - повторил близкий шепот.
   Зарычав, Клык поднялся  на  ноги  и  начал  беспокойно  расхаживать  по
"Бакалейщику".


   -  Думаю,  эта  деревня  будет  хорошо  защищена,  -  заметила  Малышка
несколько часов спустя. Снежные кроты  бежали  ровной  трусцой,  и  пейзаж
проплывал мимо с равномерной скоростью.
   - Нас это не должно беспокоить, - сказал Горилла. - Мы же не собираемся
на них нападать.
   - Ты довольно долго прожил на одном месте, Горилла, - серьезно ответила
Малышка. - По-моему, ты не вполне  представляешь  себе,  что  делается  за
пределами нашей маленькой территории. В этой  деревне  не  собираются  нас
принимать с  распростертыми  объятиями.  Если  мы  попросим  одолжить  нам
доктора и немного патронов, они захотят получить что-нибудь взамен. Каждая
община за себя. Я раньше жила примерно в пятидесяти милях к северу отсюда,
где было несколько деревень. Мы все время пытались  собрать  всех  вместе,
чтобы работать сообща. Не очень-то это получилось.
   - Люди любят ссориться, - глубокомысленно изрек Тюря.
   - Вы оба правы, -  сказал  Горилла.  -  Но  кто-то  должен  постараться
объединить всех.  Не  думаете  же  вы,  что  эту  поездку  мы  предприняли
исключительно ради Кокарды?
   Горилла  усмехнулся,  при  этом  покрасневшая  кожа  вокруг  его   глаз
покрылась морщинками.
   - Я вполне уверен, что она может обойтись без посторонней помощи.  Нет,
я собираюсь выяснить, не можем ли мы прийти к соглашению  с  компанией  из
этой деревни, чтобы держаться вместе.  Наверняка  у  нас  есть  что-нибудь
полезное для них, а нам  нужна  помощь  и  боеприпасы.  Дружеская  встреча
никому не повредит.
   - Если Аякс говорит правду...
   - Зачем ему врать?
   - Он мог подстроить нам ловушку.
   - У Аякса бегающие глаза, - согласился Тюря.
   - Зачем ему подстраивать ловушку?
   - Я все время думаю о том, как он настаивал, чтобы Морг  ехал  с  нами.
Тогда с ним остались бы только Прутик и Кокарда,  -  задумчиво  произнесла
Малышка. - А на эту пару он имеет очень  сильное  влияние.  Думаю,  он  не
прочь захватить деревню для себя.
   - Поэтому я и оставил Морга, - сказал Горилла. -  Аяксу  затруднительно
будет захватить Морга. Не тревожься, Малышка. А если там,  куда  мы  едем,
обнаружится нечто странное, мы просто повернем обратно. Двигаясь по ветру,
мы сможем  использовать  парус,  а  с  ним  и  с  кротами  скорость  будет
приличной.
   - Надеюсь, до этого не дойдет.
   - Ловцы мяса справа по курсу, - коротко объявил Тюря, беря ружье.
   Путешественники пригнулись, спрятавшись за бортами  лодки  и  время  от
времени делая выстрелы,  пока  ловцы  проносились  мимо  "Южного  Креста",
продолжавшего путь на север.


   Аякс возвратился в жилое помещение.
   - Где ты был? - спросила Кокарда.
   - Так, разбирался что к чему. Морг внизу, пьяный в стельку. Я его там и
оставил. Ни к чему, чтобы он заблевал всю колокольню, правда?
   - Горилла всегда приводил его обратно, - неуверенно вставил Прутик.
   - Горилла уехал.
   - И правда. И правда.  -  Прутик  повеселел.  Спускался  вечер,  и  все
общество  собралось  вокруг  костра,  разведенного,  как  обычно,   внутри
огромного перевернутого колокола. - Знаете, совсем другое дело, когда  тут
нет Гориллы да еще Тюри с Малышкой. Как-то  спокойно.  Этим  троим  всегда
надо что-нибудь делать.
   - Вечно суетятся, как бобры, - пренебрегая точностью, добавила Кокарда.
   - Интересно, когда они вернутся? - спросил Прутик.
   - Нам придется признать тот факт, что они могут вообще не вернуться,  -
вздохнул Аякс. - Осуждать их не за что. Им  представилась  возможность,  и
они уехали. Насколько я знаю. Горилла часто говорил о том, чтобы  убраться
отсюда. У вас никогда не возникало впечатления, что он  может  уехать  без
вас?
   Кокарда нахмурилась, глядя на огонь.
   - У меня возникало. Я всегда чувствовала, что когда-нибудь он удерет  и
бросит нас, особенно с тех пор, как тут появились Тюря с Малышкой.
   - Возможно, нам следует забыть о них и начать жить самостоятельно. Ты и
я, и больше никого... И Прутик.
   - И Морг.
   - Да, разумеется, и Морг.


   Не испытывая особого желания предпринимать утомительный  путь  назад  в
колокольню, не говоря уже о компании, которая его там ожидала, Морг открыл
бутылку "Блэк Лэйбэл". Клык все еще нервно разгуливал туда-сюда.
   - Спокойно, мальчик,  -  скомандовал  Морг.  Затем  он  начал  тихонько
разговаривать с животным, надеясь этим заглушить шепчущие голоса в  мозгу.
Голосов становилось все больше, и в них звучала угроза.



        15

   Посреди равнины возвышались два заснеженных холма с крутыми склонами. В
узком проходе между ними за завесой мелкого снега виднелось мрачного  вида
строение.
   - Похоже, мы приехали, - сказал Горилла. - Удивительно. Я вообще-то  не
верил Аяксу.
   - Ловцов мяса здесь не видно, - заметила Малышка.
   - Если это место так  хорошо  охраняется,  как  рассказывал  Аякс,  они
постараются держаться подальше.
   Скоро холмы очутились по обеим сторонам от них, а зубчатые стены  замка
четко вырисовывались впереди.
   Кроты продолжали бежать, поднимая лапами снежную пыль.
   Тюря вздрогнул, несмотря на меха.
   - Мне это не нравится, - неожиданно заявил он.
   Над  серыми  каменными  стенами  виднелось  несколько  голов.   Путники
тревожно присматривались  к  их  передвижениям.  Ветер  усилился,  яростно
завывая вокруг, так как проход между холмами действовал наподобие воронки.
   - Сейчас мы остановимся, -  сказал  Горилла,  -  не  доезжая  до  стен.
Незачем лезть под возможные выстрелы, пока мы не объясним, зачем пришли.
   - А как мы это сделаем? - спросила Малышка. - Криков  они  не  услышат.
Ветер не в том направлении.
   - Вывесим белый флаг. - Тюря принялся привязывать кусок белой  ткани  к
палке.
   - Это самое лучшее, что мы можем сделать. Они должны это понять.
   Горилла натянул вожжи, и снежные  кроты  остановились,  сели  и  начали
выскребать из своей густой шерсти снег, равнодушно озираясь вокруг.
   Тюря помахал флагом.
   - Смотрите! - воскликнула Малышка.
   Несколько человек появились в полный рост на осыпающейся стене,  борясь
на ветру с огромными парусами за спиной.
   - Они выглядят, как ловцы мяса, - спокойно отметила она.
   - Но крылья у них гораздо больше. Что они делают там наверху?
   Человек двадцать прыгнули спиной вперед с высоких  стен,  и  их  паруса
наполнились ветром. Они не упали вниз, а повисли в воздухе.
   - Видите невысокую башенку? Вон там, посередине, - показал  Горилла.  -
Они к ней привязаны, как воздушные змеи. Ветер поддерживает их в воздухе.
   - Зачем? - спросил Тюря.
   Раздался треск ружей, вокруг летели облачка снега,  и  в  борт  "Южного
Креста"  звучно  ударила  пуля.  Позади  летучих  людей  вступили  в  дело
снайперы.
   - Ложись! - крикнул Горилла. - Пригните головы!
   Все бросились на дно лодки и схватились за винтовки. Пули,  не  принося
вреда, свистели над ними.
   - Лучше повернуть кротов и удирать отсюда, -  сказала  Малышка.  -  Это
все-таки  ловушка.  Мне  кажется,  это  гнездо  ловцов  мяса.  Они  всегда
появлялись с этой стороны, помните?
   Услышав металлическое гудение. Горилла быстро взглянул вверх.  Один  из
летунов висел футах в тридцати над лодкой  и  целился  из  ружья.  Горилла
перекатился на спину и послал в него пулю. Тот вильнул  в  сторону,  теряя
высоту, затем коснулся большой катушки, укрепленной у  него  на  груди,  и
быстро заскользил по ветру дальше.
   Новые и новые люди появлялись над головой,  стреляя  и  пролетая  мимо;
пули  щелкали  о  дерево.  Малышка  охнула:  в  щеку  ей  впилась   цепка.
Появившуюся кровь унес ветер.
   Вскоре все летуны оказались позади лодки, примерно в ста ярдах. Паря  в
воздухе, будто чудовищные чайки,  они  отрезали  путешественникам  путь  к
отступлению. Команда "Южного Креста"  беспомощно  ползала  по  лодке,  ища
укрытие от перекрестного огня.
   - Бесполезно, - обескураженно сказал Горилла. Он выстрелил  в  одну  из
тонких проволок, которые дрожали над головой, но  цель  была  подвижной  и
слишком маленькой. Пуля попала в планшир в дюйме от его лица. - Здесь,  на
носу, нас достают сверху, а корма простреливается со стен замка.
   Осмелевший летун  подкрутил  свою  катушку,  чтобы  подлететь  поближе.
Осыпая лодку градом пуль, он выписывал в небе  головокружительные  зигзаги
на проволоке. Выстрел Малышки проделал небольшую дырку в  его  парусе.  Он
ухватился за свою катушку и отплыл подальше с грубым смехом.
   - Вниз! - закричал Тюря. - Пойдем вниз!
   Он обхватил Малышку огромной рукой и под ливнем пуль  перемахнул  через
планшир. Барахтаясь в снегу, он втолкнул девушку в  пространство,  которое
создавали между днищем лодки и поверхностью снега широкие полозья  "Южного
Креста". Тяжело дыша, Тюря вполз туда и сам.
   В вихре снега прибыл Горилла. Мех на левом плече заливала кровь.
   - Ничего страшного, - коротко ответил он на взгляд Малышки.
   - А что теперь? - спросил Тюря.
   Канонада утихла. Горилла высунул голову и увидел, что люди на воздушных
змеях все еще реют в небе к югу от них  и  чего-то  ждут.  Он  поглядел  в
противоположном  направлении.  Из  ворот  замка  другие  люди  вытаскивали
большой ящик на лыжах. Из пазов между досками ящика высовывались ружья.
   - Они собираются добраться до нас, - сказал он. - На север мы двигаться
не можем - мимо замка не прорваться. На юге летуны. На востоке и на западе
- холмы, на которые невозможно подняться. Кроты измучены дорогой.
   - Горилла говорит, мы скоро умрем. Малышка, -  объяснил  Тюря.  Неловко
обняв толстой рукой талию девушки, великан с несчастным видом заглянул  ей
в лицо.


   - Ах, вот ты где.
   Морг повернулся на бок и поднялся на ноги, пошатываясь.
   - А, это ты, Аякс, - буркнул он, протирая глаза. Клык, едва  глянув  на
пришедшего, пошлепал по своим делам.
   - Пошли.
   - Не беспокойся, - Морг зевнул. - Я еще  немного  побуду  здесь.  Приду
наверх попозже.
   - Пошли, я сказал, - мягко  повторил  Аякс.  В  руке  у  него  оказался
пистолет.
   - Ну ладно, если ты так ставишь вопрос. Что происходит?
   Аякс улыбнулся.
   - Я принимаю руководство. По желанию большинства.
   - Что? Ты хочешь сказать, Прутик и Кокарда с этим согласны?
   - Я именно это хочу сказать.
   - Ублюдки вшивые, - Морг старался  собрать  свои  мысли  в  алкогольном
тумане. Поразмыслив, он решил, что первоначальная идея так же хороша,  как
и все последующие. - Ублюдки вшивые, - повторил он.
   - Давай двигайся.
   У подножия лестницы, ведущей в  колокольню,  рядом  с  мастерской  Тюри
лежала тяжелая дубовая дверь. Около нее стояли небольшие сани, на  которых
были сложены знакомые Моргу предметы цилиндрической формы.
   - Не трогай, - приказал Аякс, когда Морг нагнулся, чтобы подобрать один
из них. Затем новый вождь открыл дверь.
   - Заходи сюда. - Аякс впихнул Морга в небольшую  комнату  и,  захлопнув
дверь, фазу же задвинул наружные засовы.
   Морг присел  на  корточки  посреди  комнаты  и  вытащил  из-под  одежды
карманный фонарик. Комната была размером примерно десять футов на  десять,
стены потрескались и местами обвалились;  в  прорехах  блестел  лед.  Морг
находился непосредственно под жилым помещением колокольни. Если бы он  мог
добраться до динамита, лежащего за дверью, он бы наделал кой-каких дел. Но
Морг подозревал, что Аякс не намерен ему это разрешать.
   - Я его запер, - сообщил Аякс.
   - Хорошая идея, - Кокарда помешала в кастрюле. Отблески пламени плясали
на стенах; на улице становилось темно.
   - Иногда он делает глупости. Он... он реагирует сильнее,  чем  надо,  -
Прутик запнулся на необычном выражении, - вот что он делает.
   Вдруг его лицо изменилось.
   - Бог ты мой. Он же сейчас прямо под нами. Ему  в  руки  не  попал  тот
динамит, нет? - Страх в глазах Прутика граничил с  суеверием.  Он  считал,
что Морг недалеко ушел от маньяков-самоубийц.
   - За кого ты меня принимаешь? - Аякс уселся рядом с Кокардой. -  Пахнет
хорошо, дорогая.
   - А как насчет врача для меня?  Если  они  не  вернутся,  мне  придется
пройти через это без всякой помощи. И очень скоро. Я знаю это точно.
   - Почту за честь сам оказать помощь.
   - Что? - на Кокарду это произвело впечатление.  -  Ты  и  про  это  все
знаешь?
   - Очень мало есть такого, чего бы я не  знал,  -  самодовольно  заверил
Аякс. Неожиданно он вскочил. - Пойду спущу наружную  лестницу  на  случай,
если они вернутся, когда мы будем спать, хорошо?
   Трапеза прошла в удовлетворенном молчании. Затем  наевшийся  до  отвала
Аякс растянулся на полу и натянул на себя целую кучу одеял.
   - Знаете, - сказал он, - я думаю, а стоит ли впускать их обратно,  если
даже они вернутся?
   - Пускай эти ублюдки найдут себе другое место, - согласилась Кокарда.
   Когда на Аякса начал наползать сон, он неожиданно вздрогнул, потом  еще
раз и еще, возвращаясь к бодрствованию лишь частично по  своей  воле.  Под
накатывающими на него волнами давления извне он открывал  глаза,  стараясь
изгнать из сознания не свойственные ему  ощущения,  но  было  уже  слишком
поздно. Месяцы, даже годы назад было уже слишком поздно.


   Что-то коснулось лица, проникло в сон,  и  она,  бормоча,  повернулась.
Снова прикосновение и посвистывающий звук. Она проснулась, увидела  темный
пол, стены и умирающий огонь. Она повернулась на спину.
   В лицо ей смотрел Лапа.
   Зверь приблизил морду и понюхал ее; его  дыхание  было  зловонным.  Она
закричала. Зверь ворча встал на дыбы.
   В ужасе она смотрела вокруг; гигантские  животные  высились  повсюду  -
огромные призрачные силуэты во мраке.
   - Аякс! - кричала она. - Прутик!
   Сердце колотилось как бешеное. Из глубины живота поднялось колыханье...
боль...
   - Горилла! - завопила Кокарда  и  продолжала  кричать,  а  колоссальные
белые туши бесшумно бродили по колокольне.


   - Так что один шанс у нас есть, - сказал Горилла.
   Он прополз вперед, вытащил из-за  пояса  нож  и  выглянул  из-под  носа
"Южного Креста", щурясь от летящего по ветру снега,  который  колол  веки.
Дневной свет угасал, замок черной глыбой высился на фоне северного неба. В
тридцати ярдах медленно подползала  подвижная  стрелковая  батарея  ловцов
мяса.
   Горилла протянул руку с ножом и разрезал  постромки  правого  переднего
крота.
   - Бахус! - тихо позвал он.
   Животное вопросительно огляделось. На массивном плече алела кровь.
   - Иди сюда! - звал Горилла.
   Бахус  пошевелился,  развернулся  и,  принюхиваясь,  утопая  в   снегу,
двинулся назад. Горилла залез обратно под лодку, и снежный крот последовал
за ним, с трудом протиснувшись под днище.
   - Пошел, Бахус! - скомандовал Горилла. - Копай! Копай!
   Зверь фыркнул, посмотрел вокруг, затем погрузил голову в снег  и  начал
проворно отгребать его в стороны передними лапами. Бахус быстро  зарывался
вглубь, и вскоре на виду остались только его дергающиеся задние лапы.
   Бахус старался отгадать, на свой туманный звериный лад, когда же хозяин
позволит ему идти искать себе пищу...
   - Отлично, - одобрил Горилла. - Теперь слушайте. Мы следуем за ним один
за другим, проталкивая снег назад. Придется померзнуть, но это - наш един-
ственный шанс. Малышка, ты за мной, я пойду первым. Тюря будет замыкающим.
Не впадайте в панику, когда снег перекроет ход над вами.
   - Чтобы мы впали в панику? - хохотнул Тюря. - Это на нас не похоже.  Мы
впадем в панику, когда ловцы мяса начнут разделывать нас  на  котлеты,  не
раньше.
   - Продолжай, Бахус! - крикнул Горилла  и,  натянув  на  голову  меховую
накидку, чтобы она совсем закрыла лицо, нырнул в мягкий снег.
   Стало темно, но  он  чувствовал  движение  снега  впереди  себя.  Держа
направление на этот шевелящийся, ползущий снег.  Горилла  прокапывал  себе
путь под углом в  сорок  пять  градусов.  Время  от  времени  лапа  Бахуса
болезненно била его по пальцам. За ним вслепую пробиралась Малышка, руками
отгребая снег назад. Следом мощно проталкивался  Тюря,  продвигая  Малышку
вперед и утрамбовывая снег позади тяжелыми ботинками.
   Наверху ветер заметал следы бегства.
   Горилле не хватало воздуха. Прокапываться было тяжело, хотя  и  не  так
холодно, как он ожидал, и  очень  скоро  он  взмок  от  пота  под  меховой
одеждой. Но он упрямо продолжал двигаться вперед, боясь  потерять  Бахуса.
Если  бы  такое  случилось,  то  выход  оставался   один   -   назад,   на
поверхность...
   Не имея  понятия  об  опасениях  Гориллы,  Малышка  храбро  пробивалась
вперед.  Она  обладала  силой  и  выносливостью,  удивительными   для   ее
маленького тела, и  еще  ее  поддерживала  неограниченная  вера  в  помощь
Гориллы и Тюри. Ей было свойственно неограниченно наслаждаться жизнью,  и,
как ни странно, она наслаждалась даже тем, что происходило сейчас. Немного
поразмыслив. Малышка решила, что это потому, что с ними не  было  Кокарды.
Как  правило,  Малышке  нравились  все  люди,  но  чтобы  любить  Кокарду,
приходилось затрачивать больше усилий, чем обычно.
   Тюря просто копал. Если он о чем и думал, так это как  бы  не  потерять
Малышку. Он никогда не встречал никого, похожего на нее.
   Легкие Гориллы отчаянно качали воздух, в голове пульсировала  кровь,  а
тут еще он получил основательный удар в висок, оказавшись  слишком  близко
от Бахуса. Снежный крот замедлил продвижение. Изменились условия:  начался
плотно слежавшийся, похожий на лед снег.
   Бахус, не смущаясь привычным окружением,  продолжал  копать,  откалывая
куски льда короткими ударами похожих на лезвия когтей, выпущенных  наружу,
подгребая осколки под себя и отшвыривая их задними лапами.  Сознание  его,
которое не было полностью сознанием животного,  улавливало  подбадривающие
мысли Гориллы. Крот усилил свои старания, когда тонко  настроенные  органы
чувств сообщили ему, что впереди ждет еда...
   Горилле казалось, что он уже многие часы роет снег, лежа вниз  головой.
Малышка все еще здесь; сейчас она  стала  чаще  задевать  его  ноги,  надо
думать, и с Тюрей все в порядке. Горилла позволил себе слегка улыбнуться в
мех, вообразив изумление ловцов мяса, обнаруживших,  что  лодка  покинута.
Давным-давно Старик рассказал ему о "Марии  Селесте".  Горилла  представил
себе, что "Южный Крест" - это вторая "Мария Селеста",  путешествующая  без
экипажа по движущимся ледяным океанам планеты.
   Неожиданно для себя Горилла глотнул свежего воздуха.
   Бахус куда-то исчез. Горилла, ничего не видя, пополз вперед, его пальцы
схватили пустоту, и он свалился, размахивая руками и  ногами,  на  твердый
настил несколькими футами ниже. С минуту он  лежал,  ловя  ртом  воздух  и
стягивая с лица капюшон. Светлее не стало, но дышать было можно.  Секундой
позже раздался негромкий визг и рядом шлепнулась Малышка.
   - Где это мы? - задыхаясь, спросила она.
   - В деревне, я думаю. Тюря?
   - Да?
   - Осторожно. Тут обрыв.
   Горилла достал электрический фонарик и нажал на кнопку.
   - Вижу. - Тюря спрыгнул рядом с ними.
   Они находились в маленькой комнате; искривленный давлением льда потолок
висел низко над головой. Мебели не было, кроме стола  и  пары  стульев.  В
дальнем конце дыра указывала место бывшей двери.
   - Глядите! - Малышка показала в  угол.  Там  лежала  куча  мешковины  и
открытая консервная банка. - Здесь побывали люди. Через  эту  дыру  должен
быть ход в другие места деревни.
   Как-то сразу Горилла почувствовал, что  ему  холодно  и  вообще  плохо;
после удара Бахусовой лапы болела голова.
   - Мы задержимся здесь на некоторое время, чтобы отдохнуть, - сказал он.
- Наверху сейчас должна быть ночь.
   - Горилла не обидится, если я похожу вокруг? - спросил Тюря. - Возьму с
собой Бахуса. Горилла посмотрит за Малышкой, я знаю.
   - Только осторожнее. Тюря.
   Горилла слишком устал, чтобы возражать. Энергия  же  великана  казалась
неиссякаемой. Он пробрался через мусор  и  исчез  в  дыре,  сопровождаемый
снежным кротом, а Горилла и Малышка улеглись на полу,  прижавшись  друг  к
другу.
   Горилла заснул.



        16

   Тюря бесшумно продвигался по туннелю, который постепенно становился все
шире и шире, соединяясь с другими проходами. Вскоре он смог выпрямиться  и
шагал дальше с большей уверенностью, водя по  стенам  лучом  фонарика.  Он
рассчитывал, что находится на дальнем  конце  деревни  и,  продолжая  идти
вперед, скоро найдет магазины. Там будут патроны, незамысловато  рассуждал
он, а это - как раз то, что им надо. В  его  мозгу  промелькнула  мысль  о
докторе для Кокарды, но Тюря ее отбросил. Кокарду он не любил.
   Он не знал, что Горилла с Малышкой поставили на экспедиции крест и были
бы счастливы хотя бы выбраться из деревни живыми.
   В  туннеле  стало  теплее,  перекрестки  встречались  чаще.  Послышался
какой-то шум. Тюря не боялся вооруженной охраны;  ловцы  не  должны  ждать
нападения  отсюда.  Эта  мысль  заставила  его  потихоньку  засмеяться  от
удовольствия: отступление он превратит в атаку. Бахус, шумно принюхиваясь,
шлепал позади.
   Впереди на стенах заиграл бликами свет. Тюря погасил фонарик и приказал
Бахусу остановиться, затем двинулся дальше с большей осторожностью.  Свет,
как оказалось, исходил из шаров, которые свисали с потолка и были  связаны
между собой веревкой. Откуда-то доносилось глухое  мерное  постукивание  -
звуки механизма. Ловцы мяса имели неплохое оснащение.
   - Хорошей жратвы!
   Приветствие застало Тюрю врасплох, но  говоривший  уже  прошел  мимо  и
свернул в боковой туннель.
   - Хорошей жратвы! - крикнул Тюря удаляющейся спине.
   Вскоре он вышел на настоящую улицу,  на  которой,  впрочем,  совершенно
никого не  было.  Хруст  шагов  отдавался  под  высоким,  ярко  освещенным
потолком.  С  обеих  сторон  были  магазины:  булочная,  бакалея,   книги,
спортивные принадлежности. Не похоже, что  магазины  грабили  как  попало;
товары  были  разложены  в  порядке.  Тюря  вошел  в  магазин   спортивных
принадлежностей.
   Внутри, поперек помещения, стоял длинный прилавок. Тюря прошел за  него
и принялся выдвигать один за другим ящики, разглядывая рыболовные  крючки,
шарики для пинг-понга, боксерские перчатки. Он делал это с  интересом,  но
был не в состоянии понять, для чего все это нужно. Наконец один из  ящиков
показался ему обещающе тяжелым. Внутри были плотно  уложены  прямоугольные
коробки. Тюря вынул одну, открыл и увидел маленькие медные  цилиндрики  со
свинцом на одной стороне. Взяв ящик под мышку, удачливый добытчик заспешил
к двери.
   - Куда это ты собрался?
   Тюря резко повернулся. В  задней  части  магазина  стоял  человек  и  с
подозрением смотрел на него.
   - Куда это ты тащишь, спрашиваю? И кто ты вообще такой? Не помню, чтобы
я тебя когда-нибудь видел.
   Человек держал в руках винтовку, и его палец многозначительно лежал  на
спусковом крючке.
   - Это нужно наверху, - сказал Тюря.
   - А где требование?
   Тюря не ответил; он не знал, что такое "требование".  Поставив  тяжелый
ящик на пол, он принялся с надеждой копаться под своей меховой курткой.
   -  Вот,  -  сказал  он  наконец,  сложив  лодочкой  пустые   ладони   и
притворяясь, что что-то в  них  рассматривает.  -  По-моему,  это  и  есть
требование.
   Спрашивающий подошел ближе, все еще держа винтовку направленной Тюре  в
живот.
   - Давай посмотрим.
   Ящик с патронами стоял перед Тюрей вплотную. Неожиданно резко  выбросив
вперед ногу, тот отправил его по скользкому  полу  навстречу  ловцу  мяса.
Сбитый с ног человек упал ничком, выпустив ружье. Тюря бросился  на  него,
отшвырнул пинком оружие и прижал попытавшего было подняться  противника  к
полу. Секунду они барахтались на льду, затем Тюря обхватил локтем шею  его
противника, уперся коленом ему в поясницу и потянул.
   Что-то щелкнуло, шея была сломана.
   Тюря поднялся на ноги, и его немедленно вырвало.
   Гигант по  природе  своей  был  пацифистом  и  испытывал  отвращение  к
убийствам.
   Оправившись от потрясения, Тюря подобрал ящик и отправился обратно; его
с радостью встретил Бахус.  Далее  туннель  сузился,  и  вскоре  Тюря  уже
вползал через узкое входное отверстие туда, где под ворохом мехов спали на
полу Горилла и Малышка.
   Тюря  улыбнулся,  приободрившись  при  виде  друзей;  затем,   негромко
окликнул Бахуса, отправился на дальнейшие поиски, оставив ящик с патронами
рядом с Гориллой.


   И Кокарда, и Прутик избегали смотреть Моргу в глаза.  Все  трое  сидели
взаперти в той же самой маленькой комнате, прижимаясь к стене подальше  от
двери. У двери стоял огромный Лапа и наблюдал за пленниками  с  выражением
едва сдерживаемой злобы.
   - Выходит, ваш приятель  Аякс  и  до  вас  добрался,  -  удовлетворенно
отметил Морг.
   Кокарда промолчала.
   - Он не хотел пускать обратно Гориллу и Тюрю с Малышкой. - Прутик горел
желанием  все  разъяснить.  -  А  мы  не  могли  с  этим  примириться.  Мы
протестовали. Он хотел стать главой. Я  объяснил  ему:  у  нас  главный  -
Горилла, и он отличный вожак. А он сказал, что Горилла конченый человек  и
вообще его уже, наверно, съели ловцы мяса. А  я  достал  ружье  и  сказал:
"Спиной к стене, гад!" И он попятился к стене и дрожал, как осиновый  лист
и был бледный как смерть. Прямо как смерть.
   - Так что же пошло не так? - спросил недоверчивый Морг.
   Прутик   в   некоторой   растерянности   остановился,   возвращаясь   к
действительности. Кокарда смотрела на  него  без  всякого  выражения.  Что
пошло не так?..
   - А, да. Колокольня вдруг наполнилась Лапами, и один  из  них  страшным
ударом выбил ружье у меня из рук, а я  бросился  на  него.  Мы  схватились
врукопашную.
   - Врукопашную? Ты неплохо выглядишь для человека,  который  только  что
дрался с Лапой.
   - Он пересилил меня, - объяснил Прутик.  -  Сдавил  меня  в  чудовищных
объятиях. - Он потер бок и поморщился. - Я думаю, сломано несколько ребер.
- Его голос стал слабеть. - Мне трудно говорить из-за этих ребер. Не  могу
вздохнуть. - Прутик замолчал, ощупывая грудь.
   Кокарда застонала, лицо ее исказилось от боли.
   - Ты тоже боролась с Лапами? - хладнокровно поинтересовался Морг.
   - Нет... Прошу, поверь мне. Морг. Я думаю, у меня начались роды.
   - О Боже. Этого нам только не хватало.
   Прутик заговорил опять, торопливо и настойчиво.
   - В колокольне полно Лап, Морг, - повторил он. - Ты  ведь  знаешь,  что
они - телепаты. Ты говорил, что и сам улавливаешь мысли, когда...  выпьешь
глоток-другой...
   Морг глядел на него в раздумье.
   - Сейчас мне уже и алкоголь не всегда нужен, - признался он. В голове у
него начинал формироваться план.
   - Аякс может не только это. Он может  им  приказывать.  Когда  вернутся
остальные...  Если  остальные  вернутся,  -  поправился  Прутик,   -   они
поднимутся в башню, и тогда Аякс натравит на них Лап. У них  не  будет  ни
единого шанса.
   Морг посмотрел на Лапу у двери. Было очевидно, что эта тварь  находится
под чьим-то контролем, иначе она давно бы бросилась на них.  Аякс  оставил
здесь зверя в качестве сторожа.
   Для проверки Морг собрал всю свою волю и начал упорно думать: "Убей..."
   Животное заворчало и двинулось к ним.
   Аякс действительно держал  Лап  под  контролем.  Этим,  по-видимому,  и
объяснялось отсутствие животных  вблизи  башни  в  последнее  время.  Аякс
отослал их подальше. Они ему не были нужны, пока он не отправил Гориллу со
спутниками в бессмысленную поездку, которая могла оказаться и с  подвохом.
Теперь он позвал Лап обратно, чтобы расправиться  с.  Гориллой,  если  тот
вернется. Морг был зол на самого себя. Ему следовало обо всем  догадаться.
Он же сам несколько часов назад  поймал  мысленные  команды  Аякса  своему
стаду - и не понял, что это такое.
   - Почему Аякс нас не убил? - спросил он.
   - Он с ума сходит от власти,  -  пояснил  Прутик.  -  Хочет  руководить
племенем. Лапами он уже командует, но они не люди. А ему нужны  люди.  Вот
мы трое и будем его племенем. Он думает, что нам  эта  идея  понравится  -
понятия не имею, почему. Но он знает, что Горилла, Тюря и Малышка  никогда
не согласятся, и хочет от них избавиться... Что нам делать?
   Морг немного подумал.
   - Этот динамит, который ты нашел, - он все еще здесь, за дверью?
   - Ага. Только мимо Лапы мы не пройдем, а если бы прошли, не  смогли  бы
сломать дверь.
   - Скажи-ка мне раз в жизни правду. Почему он отправил вас сюда?
   - Он нас боится.
   - Просто не хочет,  чтобы  мы  путались  под  ногами,  когда  он  будет
разделываться с Гориллой, - устало объяснила Кокарда. Боль опять  кинжалом
повернулась в ее внутренностях, и она начала стонать.
   Все существо Морга сконцентрировалось на одной мысли: "Клык!"


   Горилла проснулся. Потянулся, зевнул, нашел  свой  фонарик  и  посветил
вокруг. Малышка все еще спала рядом. Меховая шапка съехала у нее с головы,
открыв массу черных как вороново крыло волос вокруг безупречно правильного
лица. Горилла бесшумно и  воровато  наклонился  и  поцеловал  ее.  Девушка
пошевелилась. Он рывком отодвинулся от нее, перевернулся и встал. На  полу
рядом с ним стоял большой деревянный ящик,  содержащий  коробки  поменьше.
Горилла открыл одну. В ней лежали патроны калибра 5,6 мм.
   - Горилла?
   - Да?
   - Где Тюря?
   - Где-нибудь в деревне, наверно. Он нашел патроны и принес их, когда мы
спали.
   - Послушай! По-моему, он идет.
   До них долетели отдаленные звуки.
   - Это не он, - прошептал Горилла. - Я слышу голоса. Вряд ли он встретил
здесь приятеля.
   Голоса приближались; их было много. Кто-то выкрикивал приказы.
   - Быстро! Заваливай вход! - торопливо велел Горилла.
   Он ухватился за стол и перевернул его набок; столешница как раз закрыла
отверстие. Малышка принесла стул, Горилла придавил им ножки стола.  Сверху
навалили еще стульев, плотно их укладывая.
   - Долго их это не удержит, - сказал Горилла. - Нам надо отсюда уходить.
   - А Тюря?
   - Не знаю. Возможно, он ждет наверху.
   На самом деле Горилла так не думал. Но сейчас основной его заботой было
вывести Малышку из зоны непосредственной опасности.
   - Эй, вы там! - крикнули снаружи.
   - Не шуми, - прошептал Горилла.  -  Лезь  туда,  откуда  мы  пришли,  и
начинай прокапываться. Снег должен быть все еще достаточно рыхлым.
   - Мы знаем, что вы там! Выходите спокойно, и вас не обидят!
   Малышка надела меховые перчатки и, прихватив с собой палку,  полезла  в
дыру. Потыкав палкой вверх и сбросив  неплотно  лежащие  куски  льда,  она
втянулась в отверстие так, что на виду остались только  ее  ноги.  Горилла
подтащил ящик с патронами поближе к дыре.
   Раздался глухой тяжелый удар, и баррикада сдвинулась. Горилла выстрелил
в щель, образовавшуюся между столом и стеной.
   Воцарилась тишина, затем послышался невнятный разговор:
   - ...Вооружены. Это должны быть они.  Убили  Джарвиса.  Как  они,  черт
возьми, сюда попали? - Опять непонятное бормотание.  -  Как  испарились...
Сколько их? На лодке было трое... Эта комната - тупик, во всяком случае.
   Один из голосов прозвучал громче:
   - Вы в ловушке! Мы знаем, что вас только трое! У  вас  нет  ни  единого
шанса!
   Баррикада снова закачалась.
   По-видимому, Тюря все еще был где-то на свободе. С чувством  облегчения
Горилла снова выстрелил в щель и кинулся к туннелю. Во вспышке фонарика он
увидел, что Малышке удалось добиться больших успехов; ее  ноги  шевелились
почти в десяти футах над его головой. Оттуда сыпались лед и снег.  Горилла
запихнул в туннель ящик и начал взбираться наверх, толкая его перед собой.
   Узкий ход поднимался под  углом  примерно  в  сорок  пять  градусов,  и
двигаться по нему с грузом было трудно. Догнав Малышку, он  крикнул  слова
ободрения и подтолкнул ей под ноги  ящик  с  боеприпасами,  чтобы  создать
дополнительную опору. Малышка продолжала усердно работать, и снег  сыпался
сверху лавиной. Через некоторое  время  Горилла  рискнул  взглянуть  вниз,
направив луч  фонарика  назад.  Снег  и  лед  уже  закрыли  вход.  Горилла
задержался, чтобы неуклюже запихать  в  винтовку  патроны.  Преследователи
могли появляться здесь только по одному...
   Ящик стал легче; Горилла принялся толкать его дальше по  туннелю,  пока
он опять не оказался под ногами Малышки. Горилла  повернул  ящик  боком  и
прижал его так, чтобы оставался проход для снега.
   Луч фонарика опять уперся в снежную пробку. Она шевелилась; на глазах у
Гориллы из нее вылезла нащупывающая рука. Горилла выстрелил.  В  небольшом
закрытом пространстве  грохот  получился  оглушающим  и  вызвал  настоящий
снежный обвал; на какую-то долю секунды Горилла решил, что обрушился  весь
туннель. Но потом снег осел. Рука неподвижно торчала внизу  из  сверкающих
осколков льда.
   Дорога была надежно заблокирована от преследователей.  Продолжая  лезть
наверх, Горилла начал задыхаться; он думал, как там Малышка, и  удивлялся,
что хрупкая девушка оказалась столь выносливой.
   Вдруг повеяло холодным  свежим  воздухом,  который  беглец  с  радостью
вдыхал, торопливо набирая полные легкие. Ящик снова  стал  легче.  Горилла
протолкнул его подальше и  полез  за  ним  сам  к  слабому  серому  свету,
очертившему края отверстия.
   Выдавив свое тело наверх, он свалился, ловя ртом воздух, в снег рядом с
Малышкой; корпус "Южного Креста" надежно защищал  их  от  наблюдателей  на
стенах замка.
   - Что теперь будем делать, Горилла? - спросила Малышка, когда  они  оба
отдышались.
   - Подождем Тюрю,  -  ответил  он.  И  подумал:  если  тот  сумеет  туда
добраться.
   - Он придет, - уверенно заявила Малышка, как будто прочитав его мысли.
   - Светает. Надеюсь, он не задержится. Они  скоро  догадаются,  куда  мы
делись.
   Нервничая, Горилла представлял себе, что может произойти.  Вместо  того
чтобы вытаскивать из туннеля своего мертвого товарища, ловцы мяса, скорее,
пойдут другой дорогой - назад, через засыпанную деревню  к  замку,  -  раз
тайна исчезновения команды "Южного Креста" раскрыта. И поднимут тревогу.
   Как раз сейчас тревога должна уже начаться. Выползет ящик со  стрелками
внутри, летуны поднимутся в воздух, чтобы отрезать отступление  -  западня
опять захлопнется.
   Горилла пробрался вперед и выглянул из-под носа  лодки.  По  укреплению
замка бегали люди. Слышались крики.
   Из низкой башни в середине появились летуны; один за другим они прыгали
с зубцов стены, паруса наполнялись ветром, и он нес их к "Южному  Кресту".
Горилла слышал, как  жужжат  разматывающиеся  катушки,  когда  они  строем
проносились над ним, направляясь на юг. Вскоре они скрылись  из  виду,  за
корпусом лодки, оставив как знак своего  присутствия  тонкие  параллельные
линии проволок, пересекавшие небо.
   Малышка тоже пробралась  вперед  и  теперь  лежала  рядом  с  Гориллой,
наблюдая за замком.
   - Летуны примерно в ста ярдах за нами, - сообщила она.
   - Спустились вниз?
   - Нет. Парят в воздухе и ждут. Они смогут обстрелять лодку сверху, если
мы попытаемся поднять парус и удрать. Их вдвое больше, чем раньше.
   - Все  равно  без  Тюри  мы  не  можем  уходить.  -  Гориллой  овладело
беспросветное отчаяние.
   Ящик с торчащими ружьями начал придвигаться медленно, но неумолимо.
   Малышка положила ладони на его плечо.
   - Не огорчайся, Горилла, - мягко сказала она. - Ты сделал все, что мог.
Твоей вины здесь нет. Ничьей вины здесь нет, кроме Аякса.
   - Спасибо, - коротко пробормотал он, не спуская глаз с замка.
   Около центральной башни начался беспорядок. Люди бестолково кидались из
стороны в сторону, раздавались крики. Ползущий ящик остановился,  те,  кто
сидел внутри, с любопытством глядели вверх.
   Огромная даже на таком расстоянии, на фоне неба появилась  человеческая
фигура. Размахивая топором,  неизвестный  сражался  за  свою  жизнь.  Люди
вокруг него падали после каждого взмаха, но каждый  раз  смыкались  вновь,
как волны прилива. Другая группа возилась с сетью на центральной башне.
   Волнуясь за исход битвы, Горилла и  Малышка  покинули  свое  укрытие  и
стояли по колено в снегу, не отрывая  глаз  от  разыгрывавшихся  на  стене
событий.
   Тюря  получил  передышку:  нападавшие  откатились  в   сторону,   чтобы
использовать ружья, но прежде чем они  успели  прицелиться,  он  исчез  за
центральной башней. Противники с криками побежали за ним.
   Неожиданно Тюря появился снова, на этот раз на верхушке башни, все  еще
с топором  в  руке.  Люди  с  сетью  развернулись  навстречу  ему.  Голова
переднего слетела с плеч под ударом  топора,  остальные  в  панике  начали
прыгать вниз, спасаясь от неудержимой атаки Тюри.
   Их вопли утихли; Тюря стоял один посреди башни, невидимый для  стрелков
на стенах. Он продолжал орудовать топором, нанося размашистые рубящие уда-
ры, как будто раскалывал бревна.
   - Посмотри! - закричала Малышка.
   Со звуком лопнувшей струны проволочные привязи  живых  воздушных  змеев
рвались, взвивались в небо, со свистом проносились над головой, извиваясь,
как угри, и каждый раз один из летунов нырял и крутился в воздухе, потеряв
управление. Одни в фонтанах снега врезались в  землю,  другие  поднимались
высоко, к самым тучам, уносимые ветром, как сухие  листья,  на  юг.  Скоро
никого из них не осталось.
   - В лодку! - заорал Горилла. - Поднимай парус, быстро!
   Сражаясь с парусиной,  которую  трепал  ветер.  Малышка  и  Горилла  не
переставали поглядывать на замок. Тюря исчез  с  башни,  беготня  во  всех
направлениях  продолжалась.  Ящик  со  стрелками  опять  двинулся  вперед,
подгоняемый криками со стен.
   Из-за замка вылетел Бахус, разбрасывая серебряные  брызги  снега;  Тюря
прочно прилепился к его спине.
   Горилла схватил винтовку и для отвлечения противника  сделал  несколько
выстрелов по ползучей батарее, по  снежный  крот  несся  так  быстро,  что
миновал ловцов мяса прежде, чем они смогли прицелиться.
   Зверь,  взметнув  снежный  смерч,  остановился  рядом  с  лодкой,  Тюря
соскочил с него и вновь прикрепил постромки к сбруе  крота.  Бахус  и  его
товарищи налегли на упряжь, и "Южный Крест" начал медленно поворачиваться.
Парус надулся. Тюря прыгнул в набирающую скорость лодку.
   С двойной тягой "Южный Крест" несся  на  юг  как  ураган,  команда  его
лежала, скрытая кормой, и визжащие над головой пули были ей не страшны.
   -  Здорово!  -  отметил  Тюря.  Его  маленькие   глазки   сверкали   от
удовольствия.



        17

   Сначала Морг почувствовал, как лед позади него едва заметно дрожит. Два
других арестанта скорчились на полу с одинаково несчастным видом;  Кокарда
рожала, а Прутик бормотал бесполезные слова утешения.
   - Не говорите ничего, вы оба, - предупредил Морг. - Мы  не  знаем,  что
именно Аякс может уловить  через  эту  скотину.  -  Он  показал  на  Лапу,
неподвижно стоявшего на часах.
   Ему ответили непонимающие взгляды.
   Морг полагал, что рассвело  довольно  давно,  но  они  так  долго  были
заперты, что судить об этом точно было трудно. День мог  уже  клониться  к
вечеру. Но Морг был уверен, что Горилла и его спутники не  прибыли,  иначе
Аякс  уже  пришел  бы  навестить  своих  пленников,  чтобы,   улыбаясь   с
самодовольным торжеством, рассказать о смерти их товарищей.
   Теперь ощущение стало вполне четким: шум и  вибрация  за  толщей  льда.
Морг поднялся и сел у неповрежденной каменной стены  рядом  с  остальными.
Лапа-часовой тоже что-то почуял и насторожился. Он внимательно смотрел  на
Морга, принюхивался...
   Клык вместе с градом ледяных осколков ворвался, пробив стену, в комнату
и, рыча со звериным бешенством, бросился на Лапу.
   - Скорее! - крикнул Морг. - В эту дыру!
   После секундного колебания Кокарда с Прутиком поспешно вскочили на ноги
и нырнули в зияющую дыру,  из  которой  только  что  появился  крот.  Морг
лихорадочно оглядывался в поисках какого  бы  то  ни  было  оружия,  чтобы
помочь Клыку в схватке с Лапой. Ничего подходящего вокруг не оказалось,  и
Морг присел у начала туннеля как пассивный наблюдатель.
   Размеры животных были примерно  одинаковы,  но  у  Лап  было  природное
преимущество хищного образа жизни. Клык же не был привычен  к  дракам.  Он
только защищал своего друга - Морга.
   Глядя на битву. Морг чувствовал, как по щекам  у  него  катятся  слезы,
потому что его любимец не мог  справиться  с  чудовищным  убийцей  снежных
равнин, а значит был обречен.
   Два громадных зверя заполняли собой почти всю комнату, стоя друг против
друга и пытаясь прорваться  сквозь  оборону  противника.  По  плечу  Клыка
стекала алая струя оттуда, где  безжалостные  челюсти  противника  глубоко
вонзились в тело. Морг хотел было загасить  лампу  в  надежде,  что  Клыку
удастся в темноте убежать, но не  мог  до  нее  дотянуться:  лампа  стояла
совсем близко от Лапы.
   Противники сошлись снова: Лапа  прорвался  сквозь  стремительные  удары
когтей Клыка и схватил его за шею, глубоко запуская зубы и сжимая снежного
крота передними лапами.
   Клык вырвался, оставив лоскут шкуры и  мяса  в  зубах  врага,  и  нанес
сокрушительный удар, от которого хищник с рычанием отступил назад.
   И все же Клык проигрывал.
   Морг попятился глубже в дыру. Холодный взгляд Лапы на  миг  остановился
на нем, затем зверь сделал тяжеловесный бросок  в  его  сторону.  Но  Клык
загородил  ему  дорогу,  острые  как  бритва  когти  оставили   на   груди
нападавшего кровавый след.
   Ревя от ярости, Лапа кинулся на крота,  и  в  водовороте  размахивающих
когтей и щелкающих зубов звери покатились по  полу.  То  один,  то  другой
оказывался наверху. Стена остановила  их,  и  звери  в  неистовой  схватке
покатились обратно. Воздух стал тяжелым от  запаха  крови  и  испражнений.
Потом они перестали кататься. Лапа был наверху и грыз горло  Клыка,  тихо,
торжествующе урча.
   Клык проиграл.
   Морг торопился уйти подальше, спотыкаясь в узком  проходе,  с  глазами,
мокрыми от слез.
   Через некоторое время он очутился в "Семейном бакалейщике";  Кокарды  и
Прутика нигде не было видно. Морг затрусил обратно к колокольне по ледяным
коридорам, составляя в онемевшем от горя мозгу зловещий план.
   Взорвать динамит под башней и отправить этого Лапу вместе  с  Аяксом  и
его зверями - а возможно, и себя тоже - в вечность.
   Сани все еще были на месте, рядом с мастерской Тюри, и динамит  на  них
лежал в точности так, как Морг его оставил. Морг поднял патрон и  осмотрел
его. Патрон был другого типа, не такой, как  те,  которые  он  использовал
раньше, но без сомнения,  столь  же  эффективен.  Цилиндрики  были  больше
диаметром; буквы на них давно выцвели. Морг надеялся,  что  их  содержимое
все еще в рабочем состоянии.
   Взрывателя не было видно. Морг в растерянности повертел патрон в  руках
и заметил, что один конец  его  похож  на  плотно  пригнанную  крышку.  Он
открутил ее, и цилиндр издал негромкий треск.
   Вверх потянулась ниточка дыма. Очевидно, патрон был готов взорваться.
   Морг подумал секунду. Горилла,  Малышка  и  Тюря  были,  скорее  всего,
мертвы. Клык погиб.  Аякс  захватил  власть,  и  целая  армия  Лап  готова
навязать всем его волю...
   Он положил цилиндр на сани, лег на пол, подложил руки под голову и стал
ждать смерти.


   В мастерской портного  Прутик  разматывал  второй  рулон  сукна,  чтобы
укрыть охающую на полу Кокарду.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил он.
   Кокарда нашла в себе достаточно сил, чтобы недоброжелательно  поглядеть
на него.
   - Как я могу себя чувствовать? - огрызнулась она. - Ни один мужчина  не
вынес бы такой боли. О Боже... - Она содрогнулась. - Это все  из-за  тебя,
ублюдок. Сделай что-нибудь, ну? Помоги мне. Не стой здесь, как чучело.
   Прутик неуверенно отошел. Что-то он помнил  такое  насчет  воды.  Когда
роды, нужно очень много воды, горячей воды - Бог знает  для  чего.  Прутик
пошел в заднее помещение, где была газовая плита,  и  принялся  запихивать
лед в кастрюльку. Потом повернул  вентиль  на  цилиндре,  и  газ  зашипел.
Прутик пошарил вокруг, направил свет своего крохотного фонарика на полки.
   Нигде не было спичек.


   Путешественники приближались к знакомому шпилю  в  хорошем  настроении.
"Южный Крест" ровно плыл по ветру, снежные кроты легко бежали в упряжке.
   - По крайней мере, Морг не взорвал колокольню, и то хорошо,  -  заметил
Горилла.
   - Что будем делать с Аяксом? - спросил Тюря.
   - Выгоним, - сказал Горилла. - Думаю, Морг его  куда-нибудь  запер.  Он
наверняка попытался верховодить, как только мы уехали, а  Морг  такого  не
потерпит.
   - Кокарда и Прутик потерпят, - сказал Тюря.
   "Южный Крест" отделяло от шпиля пятьдесят ярдов.
   - Тпру,  Бахус!  -  крикнул  Горилла.  Малышка  спустила  парус,  лодка
замедлила движение и остановилась.
   - А теперь? - спросила она.
   - Покричим и посмотрим, кто выглянет. Не будем заходить, пока не увидим
Морга.  Тюря  возможно  прав:  нельзя  исключить,  что  Кокарда  и  Прутик
переметнулись. Здесь нас может ждать еще один сюрприз Аякса.
   Они принялись кричать; голоса терялись в снежной пустыне.
   Через некоторое время в одном из отверстий показалось лицо Аякса.
   - Входите же, - позвал он.


   Хихикая про себя,  Аякс  спустился  вниз.  Вокруг,  ожидая  инструкций,
стояли Лапы - избранная группа, насчитывающая  пятнадцать  животных.  Аякс
разместил их под той частью галереи, где было отверстие, служившее входом,
так что Лап нельзя было увидеть, пока Горилла и его спутники не  спустятся
по лестнице.
   Аякс счастливо улыбнулся и устроился у огня -  ждать.  Чтобы  привязать
"Южный Крест", взобраться по наружной лестнице, потом спуститься  вниз,  в
башню, потребуется несколько минут. Он поразмыслил над тем, как экспедиции
удалось не попасться ловцам  мяса,  и  решил,  что  они  не  сумели  найти
указанное место.
   Как  бы  то  ни  было,  этот  способ  расправы  доставит   ему   больше
удовольствия.
   Неожиданно он чихнул, и глаза у него начали слезиться. Аякс  вскочил  и
огляделся вокруг.
   Из люка, ведущего вниз, валил густой едкий дым.


   Потребовалось немного времени, чтобы Морг понял: самоубийство - не  для
него. Все его существо охватила дикая паника, лишившая его сил  настолько,
что  он  оказался  не  в  состоянии  подняться  с  того  места,  где   так
легкомысленно решил встретить своего творца. Так что он остался лежать  на
полу, трясясь от страха и прислушиваясь к шипению взрывателя.
   Еще через какое-то время Морг обнаружил, что задыхается  от  невероятно
едкого дыма, щиплющего глаза. Пошатываясь, он наконец  поднялся  и  сквозь
мглу разглядел, что дым выходит из цилиндра на санях.
   Сверху послышался рев испуганных животных.
   Морг выбежал в ледяной коридор и  прислонился  к  стене,  жадно  вдыхая
относительно чистый воздух и кашляя.
   Постепенно напряжение  спало,  и  он  обессилел.  В  патронах  не  было
динамита. Это были шашки со слезоточивым газом для подавления беспорядков.
Когда-то давно он о них читал.
   Даже отсюда были слышны топот и  рычание  наверху,  и  Моргу  пришла  в
голову еще одна идея.
   Он сосредоточился на одном образе и напрягся,  чтобы  дать  ему  нужное
направление.
   "Убей!" - думал он.


   - Что там происходит? - в недоумении спросил Горилла.
   - Лучше пока остаться на месте, - порекомендовал Тюря.
   Из отверстия в шпиле бывшей церкви вырывались клубы дыма.


   Кашляя, плюясь, истекая слезами, Аякс почти вслепую брел сквозь  густой
дым; вокруг,  испуганно  ворча,  неуклюже  переваливались  Лапы,  с  ревом
замахиваясь друг на друга каждый раз, когда оказывались в слишком  близком
соседстве.
   Положение     становилось     опасным.     "Спокойно...     Спокойно...
Безопасность..." - начал посылать мысль Аякс.
   И уловил другую мысль - чужую мысль из неизвестного источника:
   "Убей!.."
   Эта другая мысль была  сильной  и  соответствовала  эмоциям  пораженных
паникой Лап. Они уже рычали и метались по  колокольне,  грозя  друг  другу
когтями, и хотели убивать кого угодно, не глядя...
   "Убей!.."
   - Нет! - закричал Аякс и устремился к лестнице, не видя в дыму  дороги,
ослепленный слезами, сотрясаемый кашлем...
   Он не мог найти лестницу: повсюду были только Лапы. Аякс  увернулся,  в
последний момент заметив нацеленные на него когти, затем отскочил от  двух
зверей, сцепившихся в смертельной схватке.
   Вот наконец лестница, дрожащая,  расплывающаяся  в  тумане  слез.  Аякс
вцепился в нее и принялся отчаянно карабкаться, на ощупь находя ступеньки.
   "Убей!.."
   Стальной капкан замкнулся на его теле и сорвал его с  лестницы.  Бывший
вождь извивался и вопил, повиснув в воздухе.
   Лапе так легко убить  человека.  Зверь  сжал  Аякса  чуть  посильнее  и
отшвырнул в сторону.
   Последнее, что увидел в  своей  жизни  Аякс,  был  огромный  зад  Лапы,
неуклюже взбиравшийся по лестнице так, как его  учили.  Это  было  великое
достижение для существа, выросшего на плоских снежных равнинах -  но  Аякс
был отличным учителем и на редкость хорошо понимал своих учеников...


   Шашки применялись во времена уличных волнений с двоякой целью: прикрыть
от снайперов отход полиции и отпугнуть возможных преследователей. В данном
случае изобретатель остался бы доволен результатами.
   Когда дым рассеялся и последние оставшиеся в  живых  Лапы,  спотыкаясь,
выбрались из колокольни, экипаж "Южного Креста"  вступил  в  очищенную  от
противника крепость, где их приветствовал Морг с рассказом о своей победе,
одержанной в духе Макиавелли. На полу осталось несколько мертвых Лап,  так
что племя, похоже, было надолго обеспечено едой.
   Кокарду и  Прутика  они  нашли  в  мастерской;  Прутик  встретил  их  с
восторгом. Кокарда - для разнообразия -  молчала,  погруженная  в  крепкий
сон.
   Прутик показал соплеменникам ребенка, с победным  видом  держа  его  на
руках, как будто только он участвовал в появлении  его  на  свет.  Горилла
долго смотрел на малыша.
   Как удивительно мало это создание,  подумал  Морг,  заглядывая  Горилле
через  плечо.  Крошечные  пальцы,  голубые  глаза  на  миниатюрном   лице;
маленькие аккуратные  уши  и  бесформенная  шишечка  вместо  носа.  Широко
раскрытый рот азартно орет.
   Гадость какая, решил Морг. Весь в морщинах, кричит и плохо пахнет.
   Поддавшись чувству отвращения, он приготовился было разоблачить участие
Прутика и  Кокарды  в  предательстве.  Но  затем  поймал  взгляд  Гориллы,
обращенный на новое прибавление к племени.
   - Она должна вызывать у тебя чувство гордости,  Прутик,  -  пробормотал
Морг.
   Прутик величественно взглянул на товарища.
   - Это он, - поправил Морга счастливый отец.



        18

   Прутик  вилкой  выковыривал  из  банки  консервированную  спаржу.   Все
остальные получили от Гориллы инструкции и разошлись. Прутик и Горилла  не
торопясь шли рядом, оставив  Малышку  присматривать  за  спящей  Кокардой.
Прутик  ел  на  ходу  и  наслаждался  воспоминаниями   о   полученных   им
впечатлениях. Потом банка загремела по полу, и Прутик вытер губы рукавом.
   - Так я думаю, дело решено, а. Горилла?
   Давненько они с Гориллой не прогуливались вот так по коридорам. Сказать
по  правде,  Прутик  вообще  не  мог  припомнить,  чтобы  ему   доводилось
оставаться с Гориллой вдвоем. Сейчас они могли поговорить, как  мужчина  с
мужчиной.
   - Решено? - переспросил Горилла.
   - Ну, насчет нашего отъезда. То есть, мы не можем теперь никуда  ехать,
правильно?
   - Почему не можем?
   Уверенность Прутика частично испарилась. Горилла всегда  действовал  на
него  подобным  образом:  как-то  получалось,  что  Прутик  никак  не  мог
настроиться на волну своего вожака. Или мысли Гориллы были заняты другим и
он отвечал односложным бурчанием,  или  же  Прутик  обнаруживал,  что  его
взгляды прямо противоположны взглядам босса и надо  срочно  переключаться.
Похоже, сейчас происходило последнее.
   - Ну, я про то, что Кокарда родила ребенка.  Ведь  теперь  нам  не  так
просто сняться с места, правда, Горилла?
   - Тем больше причин уезжать, - коротко ответил  Горилла,  и  настроение
Прутика упало еще на пару делений. - Здесь не место для ребенка.
   - Ты как-то сказал, что место подходящее,  -  Прутик  был  уверен,  что
Горилла говорил так.
   - Возможно, но это было до того, как  на  нас  нацелились  ловцы  мяса.
Подумай вот о чем. Здесь, в деревне, мы нанесли  им  поражение.  Потом  мы
отправились на их базу и там тоже побили их. Где нас  искать,  они  знают.
Знают и то, что нас немного и что до сих пор  нам  просто  везло.  Как  ты
думаешь, что они предпримут дальше?
   Ощущая себя важной персоной,  Прутик  размышлял  над  задачей  со  всей
серьезностью. Горилла в жизни не спрашивал его мнения.
   - Мне кажется, - медленно произнес он, - что они устроят совещание. Они
злы на нас за то, что  мы  опять  их  обскакали,  поэтому  решат  серьезно
заняться нами. Вышлют для надежности большой отряд - чтобы людей и  оружия
хватило для расправы... - Голос Прутика терял твердость по мере того,  как
становились очевидными выводы из его рассуждений.  -  Я...  я  думаю,  они
сделают вот что. Пошлют сотни людей в больших санях, защищенных  от  пуль.
Они подойдут вплотную  к  колокольне  ночью  и  захватят  башню  численным
превосходством. Возьмут с собой лестницы, так  что  даже  если  мы  уберем
галерею, они все равно смогут забраться  внутрь...  Горилла,  -  в  испуге
захныкал Прутик, - у нас нет ни единого шанса!
   - Поэтому я и попросил Тюрю и Морга поставить каюту обратно  на  "Южный
Крест", - сказал Горилла.
   Кокарда  плавно   возвращалась   из   глубин   сна   в   бодрствование,
сопровождающееся чувством удовлетворения. Чувство это поблекло, когда  она
открыла глаза и увидела склонившуюся над ней Малышку.
   - Чего ты тут делаешь?  -  спросила  она.  -  Что  ты  сделала  с  моим
ребенком?
   -  Пожалуйста,  -  Малышка  протянула  ей   закутанного   младенца.   -
Поздравляю. Ты просто молодец. Мы все тобой гордимся.
   - Ага. - Кокарда немного подумала.  Очевидно,  поездка  Гориллы  прошла
успешно, иначе Малышки бы здесь не было. - А где доктор? - спросила она. -
Он должен меня осмотреть. Могут быть осложнения.
   - Мы не привезли доктора. Аякс послал нас не туда, куда надо. Но, может
быть... - Малышка оборвала себя. Она собиралась спросить: "Может быть,  ты
об этом знала?" - но решила  воздержаться.  Не  по  правилам  подлавливать
Кокарду в  ее  теперешнем  состоянии.  Малышку  занимало,  как  вела  себя
Кокарда, пока их здесь не было, и насколько соответствует правде  история,
которую рассказал Прутик, но она заставила себя не думать об этом. Это  не
имеет значения, и лучше этого не знать. В нескольких словах  она  сообщила
Кокарде о победе Морга и гибели Аякса.
   - Мне следовало догадаться, что Горилла испортит все дело,  -  буркнула
Кокарда без обычной  непоколебимой  уверенности  в  своей  правоте  и  без
заметного сожаления о судьбе Аякса. У Малышки создалось  впечатление,  что
Кокарда предпочла бы забыть эту тему.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
   - А как бы ты себя чувствовала после того, что мне пришлось  перенести?
Не очень хорошо, я полагаю.
   - Ты выглядишь неплохо. Да и ребенок тоже.
   - Если бы ты понимала, что такое роды, то  ты  знала  бы,  что  внешние
признаки могут быть обманчивы. Господи Боже  мой,  я  чувствую  себя  так,
будто побывала в зубах у Лапы.
   - Сочувствую... Послушай, Кокарда, а ты не можешь попробовать встать? И
походить чуточку? Я тебе помогу.
   - Что ты несешь? Мне и тут достаточно хорошо, можешь  не  беспокоиться.
Подай мне чашку горячего бульона, хорошо?  Там  на  столе  есть  несколько
банок.
   - Кокарда, - с отчаянием настаивала Малышка. - Нам надо двигаться!
   - Двигаться? Куда это еще, черт возьми?
   - Из этих мест. Подальше от деревни. Ловцы мяса знают, что мы здесь!
   - Господи, я так и знала! Вы с Гориллой показали им сюда  дорогу!  Есть
же предел глупости! - Кокарда прижала к себе ребенка. - Предали тебя,  мое
золотце.
   - Ну хорошо, хорошо,  -  устало  сказала  Малышка.  -  А  теперь  давай
двигаться, ладно? - Она взяла у Кокарды ребенка; обняв за плечи, подняла с
пола ее самое, несмотря на  жалобы,  и  они  медленно  пошли  к  лестнице;
Кокарда повисла на руке Малышки и театрально прихрамывала.


   Морг с сомнением разглядывал "Южный Крест". Вместительная снежная лодка
стояла у подножия церковного шпиля; обе  мачты  установлены,  каюта  -  на
месте. Лодка выглядела колоссальной.
   - Я все вспоминаю, как было в прошлый раз, -  доверительно  сообщил  он
Тюре. - С этой здоровенной каютой она  опять  застрянет.  Не  сдвинется  с
места, и все.
   - Сдвинется, - уверенно предсказал великан.  -  Мы  пойдем  на  юг,  по
ветру. Возвращаясь вчера, на той неделе, - он неопределенно помахал рукой,
- с одним парусом и четырьмя кротами, мы имели при попутном ветре  большую
силу. Сейчас мы поставили кабину, но добавили  еще  парус.  И  с  четырьмя
кротами мощности нам хватит.
   Сбруя висела пустая; снежные кроты находились внизу, в ледяных пещерах.
В свободное время, остававшееся у Морга после того, как он кончал помогать
Тюре на  "Южном  Кресте",  он  занимался  дополнительным  обучением  своих
животных  и,  поскольку  необходимость  регулировать  распределение   пищи
отпала, обильно кормил их собачьими консервами "Дружок  с  родословной"  и
протертым рисовым пудингом "Амброзия".
   Во время работы Морг поймал себя на том, что он все  время  поглядывает
на север. Ему не хотелось обнаруживать перед Тюрей свои страхи,  но  через
некоторое время он заметил, что Тюря тоже то и дело оборачивается  в  этом
направлении.
   - Думаешь, они придут, Тюря? - спросил он.
   - Придут.
   - Когда?
   - Скоро.
   Морг давно уяснил себе, что Тюря не имеет понятия о  времени,  так  что
продолжать этот разговор не имело смысла. Ночью он стоял на часах  первым,
пристально вглядываясь в северном направлении, лицом к  ветру.  Обжигающий
холод впивался в его щеки, несмотря на меха, уши и нос быстро онемели - но
он ни разу не отошел от отверстия, ни на миг не ослабил внимания.


   Отблески огня играли на стенах, и в переменчивых тенях  члены  племени,
собравшиеся на полу башни, вспоминали исчезнувшие лица, сцены прошлого.
   - А Герой, - говорил Прутик, - Героя помните?
   - Кто он был - Герой? - спросила Малышка.
   - Еще до тебя. Он был убит, помнится... да, конечно, мы  же  похоронили
его. Он был настоящий герой, один прогнал ловцов мяса.  Помнишь,  Горилла?
Помнишь тот раз, когда эти сукины дети на нас напали? Все  вооруженные  до
зубов, прямо до зубов. Уже держали всех  нас  в  руках.  Господи  помилуй.
Тогда Герой вышел наверх и встал перед ними один, только с ножом  в  руке.
Примерно там, где ты сейчас лежишь, Тюря.  На  нем  была  красная  куртка.
Встал прямо перед их предводителем и говорит: "Отпусти их". Спокойно  так.
Отпусти их.
   - Был еще этот Старик, - сказала  смягченная  материнством  Кокарда.  -
Рассказывал нам всякие истории. О тех местах, где  он  побывал,  и  разные
вещи, которые он видел, самолеты и динозавров, например. Умел рассказывать
так, что человек сам все это представлял в своей голове. А  потом  Горилла
взял и убил его, - закончила она с оттенком былой резкости.
   - Так что же случилось? - спросил Тюря.
   Услышав хихиканье Морга с галереи, Горилла поднял глаза.
   - А потом  Аякс  рассказывал  нам  про  Бристоль,  -  грустно  добавила
Кокарда, от сожалений о безвозвратно потерянном уже теряющая благодушие.
   - А Лапы взяли и убили Аякса, - сказал сверху Морг.
   - И поехать туда нельзя, потому что это на севере. Нет, нам обязательно
надо на юг, о котором никто ничего не знает, кроме Гориллы. А ему вряд  ли
там особенно понравилось, потому что он поджал хвост и приполз назад.  Все
вокруг покрыто мраком неизвестности.
   - И он отпустил их? - злокозненно спросила Малышка.
   - А?
   - Я думаю, вам понравится там, - неожиданно вступил в разговор Горилла.
- Видимо, у меня не очень хорошее зрение после стольких лет  среди  снега.
Но хорошее место - это не только то, что видишь. Это - то, что  думаешь  и
делаешь, и как  живешь,  и...  -  Горилла  замолк,  глянув  в  направлении
Малышки. - Это как бы в будущем, - неловко заключил  он.  -  Жизнь  нашего
ребенка тоже в будущем.
   - Он отпустил их? - спросил Тюря.
   - Раз у них есть улицы и фонари, и люди в магазинах, которые дают  тебе
разные вещи, так что не надо самому их выкапывать, -  сказала  Кокарда,  -
может быть, там будет лучше, чем в этой дыре.
   Было слышно, как Горилла с облегчением вздохнул.
   - Глаза ловца мяса опустились -  такова  была  сила  взгляда  Героя,  -
информировал жадно слушавшего Тюрю Прутик, - и он сказал...
   - Да замолчи ты ради Бога, Прутик, - оборвала его Кокарда. - Кому охота
слушать эту дребедень. Про Героя это одна из  выдумок  Старика,  только  и
всего. Он  вечно  рассказывал  истории  вроде  этой,  про  людей,  которые
выглядели лучше, чем мы. Мне это портило настроение время от времени.
   - А я думал, что про Героя - это хорошая история, - огорчился Прутик.


   Ночью на часах стояли посменно,  приблизительно  по  три  часа  каждый:
сначала Морг, затем Малышка, Горилла и Тюря. К тому времени,  когда  смена
Тюри кончилась и гигант устало  слез  с  галереи,  растирая  застывшее  от
холода лицо, наступил день.
   Услышав, что кто-то идет. Кокарда высунула голову из-под одеяла.  Рядом
с ней запищал потревоженный ребенок. Кокарда застонала, почесала голову  и
села. В качестве козла отпущения она на этот раз выбрала Тюрю.
   - Кто-то, кажется, должен стоять на карауле? - ехидно осведомилась она.
   - Караул уже кончился.  День.  -  Тюря  помахал  рукой  в  посветлевшем
воздухе, поясняя свои слова.
   - Ты что, хочешь сказать, что ловцы мяса днем не нападают?
   - Ага, - без затей ответил Тюря. - Завтрак есть?
   - Ты соображаешь? Я должна воспитывать ребенка, бездельник несчастный?
   Проснулся Горилла и сразу оказался на ногах.
   - Отлично, время настало, - сказал он. - Сегодня выезжаем.
   - Лодка готова?
   - Да.
   - В "Семейном бакалейщике" полно еды, - внес свою  лепту  Прутик.  -  Я
могу сегодня принести еще целую кучу.
   - Больше мы не сможем увезти.
   - Ребенок еще так мал... Боюсь, он недостаточно окреп.
   Малышка опустилась на колени рядом с Кокардой.
   - Не волнуйся. Все будет в порядке, вот увидишь. И "Южный  Крест"  тебе
понравится. Каюта просто чудесная.
   - Ну ладно, ладно, конечно, чудесная. Я просто думала, может, подождать
еще несколько дней...
   - Ехать надо сейчас, - твердо сказал Горилла. - До сих пор  нам  везло,
но ясно, что  ловцы  мяса  готовят  нападение.  Они  могут  появится  даже
сегодня. Надо уезжать.
   - Морг, выгляни наружу, будь другом, - нервно попросил Прутик. - Просто
погляди, не унесло ли ночью лодку.
   Морг посмотрел на Гориллу и не двинулся с места.
   Их вождь вдумчиво глядел на Кокарду.
   - Беспокоиться не о чем. И с тобой, и с Прутиком все  будет  нормально.
Лодка стоит здесь, - показал он на южную стену. - Всего-то дела пробить  в
стене дыру, и тогда вас с Прутиком  можно  будет  вывести  отсюда  хоть  с
закрытыми глазами, если уж вам так страшно. Вы будете  на  открытом  месте
всего несколько секунд.
   - Ну, допустим, - с сомнением сказала Кокарда. - А как  с  ребенком?  О
ребенке ты подумал?
   - Тебе же нетрудно его нести. Или, если хочешь, кто-нибудь из  нас  его
возьмет.
   Маска, которую Кокарда носила для публики, исчезла,  и  наблюдающий  за
ней Морг почувствовал, что проникает взглядом в самый ее мозг, где  таится
ужас.
   - Может, лучше ты понесешь его, Горилла? - попросила Кокарда.
   - Хорошо. А теперь...
   Горилла  присмотрелся  к  стене.  Это  была  прочная  каменная  кладка,
толщиной, как он подозревал, по меньшей мере футов шесть. Чтобы  проломить
ее при помощи ручных инструментов, нужно несколько дней, но есть и  другой
способ.
   - Мы сейчас спустимся в туннель и заберем оттуда все, о чем до сих  пор
не вспомнили, - сказал он. - Кокарда, и  ты  тоже.  На  время  тебе  нужно
спуститься вниз. Морг, останешься здесь со  мной;  мы  запряжем  кротов  и
затем взрывом пробьем проход.
   - В-взрывом? - выдавил из себя Морг.
   - Динамитом. Это единственный способ справиться со стеной.
   - Но ведь... - Голос Морга перешел в жалобное стенание.  -  У  нас  нет
никакого динамита! Я сто лет назад использовал последний!
   - О Господи! - взвыла Кокарда. - Мы заперты!
   Тюря стоял на галерее; в его низком неторопливом  голосе  не  слышалось
никакой паники.
   - Вижу ловца мяса, - сообщил он.


   Нападающие остановились в четверти мили  от  колокольни;  как  раз  вне
пределов досягаемости ружейных выстрелов, если принять во внимание ветер и
снег. Чтобы вдвойне обезопасить себя, они поставили торчком  свои  сани  и
теперь прятались за ними, выжидая. На единственный выстрел, который сделал
Горилла, чтобы прощупать их намерения, они даже не  потрудились  ответить.
Ловцы были уверены в себе. Если они увидят, что группа уезжает, то нагонят
беглецов, прежде чем  колокольня  скроется  у  тех  из  виду.  Если  племя
останется на месте, они атакуют их ночью превосходящими силами.
   А  превосходство  было  большое.  Горилла  насчитал  двадцать  саней  и
предполагал, что каждые сани имеют экипаж из двух человек со снегоступами.
Он недоумевал, почему они решили передвигаться таким образом, вместо  того
чтобы отправить быстроходный отряд с заплечными парусами. Потом понял, что
сани нужны для добычи...
   Пока вождь разглядывал пришельцев, появилось подкрепление: два или  три
десятка быстро приближающихся  лыжников  под  парусами.  Они  затормозили,
подняв  тучи  снега,  освободились  от  ремней,  удерживающих  паруса,   и
расположились вместе с остальными позади баррикады.
   Тюря, Морг и Малышка безмолвно стояли подле Гориллы. Прутик внизу  тоже
молчал, и  даже  Кокарда,  выпустив  начальный  залп  ругани,  перешла  на
неразборчивое бормотание. В воздухе пахло поражением.
   - Времени пробиваться сквозь стену у нас нет, - безапелляционно  заявил
Морг. - Удержаться мы не в состоянии. Значит, остается одно, так, Горилла?
   Горилла отвел глаза от снежного пространства и с  интересом  обернулся,
надеясь, что Морга осенила удачная мысль; но, увидев его лицо, понял,  что
надежда напрасна.
   - Что же делать. Морг? - бесстрастно спросил он.
   - "Южный Крест" стоит на противоположной стороне. Пока мы не отъедем от
колокольни, они его не увидят. Это даст нам немного времени.  Кроты  могут
бежать быстро, и еще у нас два паруса, так что я думаю, шанс есть. А  если
Прутик и Кокарда не пожелают идти с нами, потому что боятся спускаться  по
наружной лестнице, значит, они останутся тут и погибнут.
   - Это единственный выход, - согласился Тюря.
   - Какого черта вы все  там  бормочете?  -  крикнула  снизу  Кокарда.  -
Говорите так, чтобы было слышно, ясно? Я хочу знать, что вы там затеваете.
   - Ты прав, Морг, - кивнул Горилла.


   Покрытый снегом Морг влез в башню через  отверстие,  выходящее  на  юг.
Спустившись вниз, он постоял, притопывая, в нерешительности.
   - Упряжка готова, Горилла, - наконец сказал он.
   - Хорошо... Наверх, Малышка, и ты, Прутик. Тюря пойдет за вами.
   - Что такое? Что вы собираетесь делать? Что случилось?
   Пока шли  приготовления,  Кокарда  и  Прутик  сидели  в  дальнем  конце
колокольни и отказывались верить, что отъезд вот-вот состоится.
   - Вы прекрасно знаете, что случилось, - раздраженно отрезал Горилла.  -
Мы уходим отсюда. Все, и немедленно!
   Малышка быстро подошла к Кокарде, прижавшейся к стене.
   - Я его возьму, - решительно сказала она, и, прежде чем Кокарда  успела
понять, в чем дело, Малышка забрала ребенка и полезла вверх  по  лестнице,
ведущей к выходу.
   - Она украла моего ребенка! За ней, Прутик!
   - За ней. Прутик! - подбадривающе заорал Морг.
   Прутик успел подняться на две  ступеньки,  прежде  чем  сообразил,  что
делает, а за ним уже лез Тюря и неумолимо подгонял  его.  До  галереи  они
добрались, буквально сливаясь друг с  другом;  внизу  продолжала  верещать
Кокарда. Холодный воздух, вливающийся  в  отверстие,  заставлял  танцевать
серебряные снежинки, было нестерпимо светло, и Прутик увидел небо...
   Вокруг него все закружилось, и  он  начал  терять  сознание,  и  падал,
падал... Потом все стало черным и холодным, а потом не было ничего.
   Тюря и Малышка спустились по  наружной  лестнице;  Малышка  держала  на
руках ребенка. Тюря поднял со снега бесчувственное тело  Прутика  и  легко
перебросил его на низкую палубу "Южного Креста", затем влез сам  и  втянул
Малышку. Открыв крохотный люк, они вползли в  каюту  и  осторожно  уложили
ребенка на кучу мехов в углу. Младенец закрыл глаза и немедленно заснул.
   Малышка оглядела тесное помещение.
   - Все мы здесь никак не уместимся, - озабоченно сказала она.
   - Может быть, все мы здесь и не будем, - улыбнулся Тюря.
   Малышка некоторое время смотрела на него, потом убежденно произнесла:
   - Без Кокарды Горилла не уедет.


   - Отдайте мне моего ребенка!
   - Опоздала, Кокарда. Он уже на "Южном Кресте".
   Морг, более безжалостный, чем Горилла, принял командование.
   - Я не сойду с этого места, пока мне его не отдадут!
   - Кокарда, это смешно... - мягко начал Горилла.
   - Ты еще глупее, чем я  думал,  -  прервал  его  Морг.  -  А  где  твои
материнские чувства, скажи мне на милость? Лапа и то лучшая мать, чем  ты.
Помнишь, Горилла, как мы подожгли  лодку  и  все  Лапы  бросились  спасать
детенышей? Христом Богом клянусь, не вижу сейчас ничего похожего.
   - Давай завяжем тебе глаза, - предложил Горилла. - Морг пойдет впереди,
а я сзади, и мы вдвоем все  время  будем  тебя  держать.  Вот  тебе  и  не
придется смотреть на небо.
   - Но я все равно буду знать, что оно тут! Я почувствую ветер! Боже мой,
вы не понимаете, что это такое!
   Морг выступил вперед.
   - Кончай, Горилла. Оглушим ее и отнесем в лодку.
   Женщина попятилась от него, полезла в свою постель  и  извлекла  оттуда
револьвер.
   Держи лапы при себе, скотина!
   - Ты же не будешь стрелять.
   - Башня зазвенела от выстрела, и Морг поспешно отскочил. Лицо его стало
жестким. Он повернулся к Горилле.
   - Ладно, с меня хватит. Хорошего понемножку. Вбей наконец в свою башку,
что некоторых людей спасать не стоит. И, раз уж на  то  пошло,  это  самое
лучшее, что могло случиться.
   Он отвернулся, быстро взобрался наверх и исчез.
   - Ты это всерьез? - спросил Горилла.
   - Да.
   - Можешь убрать револьвер. Я не смогу в одиночку поднять тебя  по  этой
лестнице. Я только никак не могу тебя понять, Кокарда. Прутик едет с нами,
твой ребенок - тоже. Почему бы и тебе не поехать?
   - Просто оно того не стоит.
   - Не может быть, чтобы ты действительно так думала. -  В  душе  Гориллы
царила глубокая печаль. - Я всегда старался, чтобы мы были всегда  вместе,
потому что считал - так лучше. А теперь... Именно теперь ты должна быть  с
нами. Иначе ты умрешь.
   - Не обязательно. Женщина, одна... Почему  они  должны  меня  убить?  -
Кокарда улыбнулась, и эта улыбка привела Гориллу в ужас.
   Он отвернулся: он больше не мог выносить ее вида.


   Внизу под Прутиком было что-то твердое, и на какой-то момент он  решил,
что лежит в колокольне; но сквозь веки  пробивался  непривычный  свет.  Он
открыл глаза...
   Вопль, и ноги спотыкаются на неверной опоре, руки рвут воздух,  пытаясь
отогнать безмерную пустоту, которая сжимается вокруг, и  распахивается,  и
уходит дальше, и дальше, и дальше, в белое ничто. Мозг требует:  кричи!  И
он кричит, снова и снова. Мозг требует: беги! И он бежит, и  вдруг  бежать
становится трудно - невидимая вязкость, и барахтаться бесполезно,  и  небо
проваливается все  глубже  и  глубже,  и  земля  уходит  из-под  судорожно
бьющихся ног...


   Горилла прыгнул со шпиля, поверхность  молнией  устремилась  к  нему  и
обволокла. Он целиком погрузился и оплыл в рыхлом снегу.  Что-то  стукнуло
его по голове, он схватил  это  и  не  отпускал.  Поймал  глоток  воздуха,
перехватил  поудобнее  Прутика  и  огляделся.  Ловцы  мяса  их   заметили.
Сумасшедший рывок Прутика вынес того за угол колокольни.  Пули  щелкали  о
камень и поднимали фонтанчики снега. Позади  орал  Тюря.  Мимо  скользнула
веревка, Горилла вцепился в нее, потянул, и его потащило по снегу вместе с
отбивающимся Прутиком.
   - Они видели! - прямо в ухо крикнул Морг, когда Тюря втащил Гориллу  на
палубу. - Давай Прутика внутрь, а я их задержу.
   Внутри тесной каюты трясущимся Прутиком занялась Малышка: посадила  его
в угол и устроила ребенка у него на руках.
   - Мне жаль, что так получилось, Горилла, - сказала она. - Мы  были  так
заняты ребенком, что совершенно забыли про  Прутика,  а  он,  по-видимому,
пришел в себя и потерял от страха голову.
   - Я думал, что остановлю его раньше, чем он попадется на глаза  ловцам.
Но не вышло.
   В одну из стенок шмякнулась пуля. Два выстрела, которыми ответили  Тюря
и Морг, прозвучали почти над ухом.
   - Ты сделал все, что мог. А Кокарда?
   - Не захотела идти.
   - Вот как... -  Малышка  внимательно  поглядела  на  расстроенное  лицо
Гориллы. - Возможно, так будет лучше, - решилась предположить она.
   - Она нужна ребенку. И потом... -  Горилла  старался  навести  в  своих
мыслях какое-то подобие порядка. - Все это неправильно. Мы столько времени
прожили все вместе. Господь свидетель, мне стоило многих  трудов  удержать
племя от развала. И вот теперь, когда это действительно важно, -  дурацкий
раскол. Не могу понять, что с ней  случилось.  Ну  никак  не  могу.  -  Он
почесал голову под шапкой из густого меха;  Малышка  смотрела  на  него  с
сочувствием.
   - Не все люди похожи на тебя.  Горилла.  К  сожалению,  Кокарда  думает
только о себе. Может, она решила, что с ловцами мяса ей будет лучше?
   - Хорошо, а как насчет ребенка? И Прутика?
   - Все будет в порядке. Мы за ними присмотрим.
   Прутик выбрал этот момент, чтобы с криком проснуться. Малышка забрала у
него ребенка, а Горилла прижал к полу бьющееся тело. В маленькой каюте  не
было места, чтобы разойтись по-настоящему, и Прутик скоро выдохся и  утих.
Он открыл глаза, до этого плотно зажмуренные.
   - Что случилось? - лихорадочно начал спрашивать он. - Куда, к черту,  я
попал? Где Кокарда? Что все это значит?
   Пока Малышка добросовестно старалась ответить по  очереди  на  все  его
вопросы по очереди, Горилла осторожно приоткрыл люк  и  выглянул.  Тюря  и
Морг скорчились под прикрытием борта, иногда отвечая выстрелом  на  беглый
огонь врага.
   - Как дела? - спросил Горилла, подползая к Моргу.
   - Подходят ближе. Толкают баррикаду перед собой. Они скоро будут здесь,
Горилла. Когда мы отъезжаем?
   - Кокарда все еще там.
   - Точно. - Морг был доволен и не делал из этого секрета.
   - Сколько у нас еще времени?
   - Ну... - Морг вглядывался в приближающийся  барьер.  -  Еще  несколько
минут, прежде чем дистанция станет действительно опасной, я думаю. А  что?
- Вдруг у него возникло подозрение. - Чего  ради,  Горилла?  Бог  мой,  ну
зачем тебе это надо? Давай лучше уберемся отсюда!
   Горилла посмотрел вокруг. Как и говорил Морг, какое-то  время  они  еще
будут в безопасности. Снежные кроты запряжены и готовы тронуться; от  пуль
их защищал корпус "Южного Креста".
   - Схожу за ней, - сказал он.
   - Послушай, не будь идиотом. Она того не стоит.
   - Трогай потихоньку, хорошо? Сразу они за тобой не  погонятся.  Захотят
сначала заглянуть в колокольню, особенно когда увидят, что  я  снова  туда
полез. Сейчас до них уже дошло, что лодка неплохо защищена,  так  что  они
начнут с чего попроще. Задержись немного, а Кокарду я доставлю, даже  если
придется вышибить из нее мозги.
   - Как знаешь, Горилла, - несчастным тоном ответил Морг.



        19

   - Он - чего? - прошептала потрясенная Малышка.
   - Пошел обратно за Кокардой.
   - И ты его пустил?
   - Не смог его остановить. Ты же знаешь Гориллу.
   Морг избегал глядеть ей в глаза. Снаружи Тюря  два  раза  выстрелил,  и
Малышка содрогнулась.
   - Ну знаете, это же несправедливо, бросить ее тут, так ведь?  -  Прутик
окончательно пришел в себя; он сидел на  полу,  прислонившись  к  стене  и
упираясь ногами в стену напротив, с ребенком на  руках.  -  Надо  взять  с
собой маму, правда? - улыбнулся он ребенку.
   - Ты-то что об этом беспокоишься? - В глазах Малышки стояли слезы. - До
сих пор не дал ребенку имени!
   - Как-то не подумал, - признался Прутик.
   - Если бы ты слыхал, что она сказала Горилле, то не захотел  бы,  чтобы
она ехала с нами, - бесцеремонно заявил Морг.


   - Какого черта тебе тут надо? - поинтересовалась Кокарда.
   - Мне пришло в голову, что, может быть, ты передумала. -  Даже  Горилла
почувствовал легкое отвращение, глядя на нее. В первый  раз  за  несколько
недель Кокарда умылась и теперь была занята расчесыванием волос.
   - Ты сошел с ума,  если  считаешь,  что  я  соглашусь  поехать  в  этой
лодчонке. Возвращайся к своим друзьям, пока еще можно.
   - Кокарда, прошу тебя, пойдем со мной.
   - Господи, когда же наконец до тебя дойдет? Разжевать и в рот  положить
тебе? Кончилось твое владычество! Вся твоя империя кончилась! Здесь сейчас
появятся ловцы мяса, мы все разбегаемся в  разные  стороны,  и  ты  теперь
лишний. Все, Горилла! Кончено! Понимаешь? -  Ни  с  того  ни  с  сего  она
разразилась жутким грубым смехом.
   Сверху послышалось шуршание  и  крик.  Взглянув  туда,  они  увидели  в
отверстии лицо: незнакомое, заросшее бородой, покрытое снегом и  свирепое.
Чужак увидел их и ухмыльнулся.
   - Давай заходи! - весело позвала Кокарда.
   Горилла посмотрел  на  нее  и  увидел  на  ее  лице  улыбку,  открытую,
приветливую улыбку, которая никогда не предназначалась ему  или  кому-либо
другому из племени - не исключая даже Прутика.  Эта  улыбка,  превратившая
Кокарду в почти привлекательную женщину,  употреблялась  только  в  особых
случаях - когда Кокарда рассчитывала с ее помощью что-нибудь выгадать...
   Позже Горилла уверил себя, что ударить Кокарду было  необходимо,  чтобы
он мог забрать ее, потерявшую сознание, из башни.
   Но в тот момент все, чего он хотел - врезать по этой улыбке.


   - Придется немного отойти, - сказал Морг.
   - Бросить Гориллу? - Малышка заплакала от горя. - Нельзя этого  делать.
Морг. Как же мы его бросим?
   Морг отодвинулся, и Малышка смогла выглянуть из люка. Баррикада  ловцов
мяса подползла к самой  колокольне  и  быстро  приближалась.  Скоро  целой
толпой враги обрушатся на "Южный Крест", и ни один из команды не спасется.
   Морг хмурился,  концентрируя  волю,  и  немного  погодя  снежная  лодка
дернулась и неспешно двинулась в южном направлении.
   - Смотрите, - показал Тюря и быстро выпустил одну за  другой  несколько
пуль. - Лезут наверх.
   С коротким воплем человек свалился с лестницы  в  снег,  но  на  "Южном
Кресте" не радовались.
   Ловцы мяса привезли с собой лестницы, и  с  другой  стороны  церковного
шпиля были еще отверстия.
   Вскоре Морг скомандовал животным остановиться, и "Южный Крест" застыл в
ожидании среди снежного моря, а ловцы мяса  прекратили  огонь:  они  нашли
себе другое занятие.


   Неся Кокарду вниз по  каменным  ступеням,  Горилла  думал  о  том,  как
устроен мир. Он едва обратил внимание на шум, с которым ловец спрыгнул  на
пол; с Кокардой на спине он почти машинально обернулся и выстрелил с одной
руки. Схватившись за грудь, чужак упал. Сквозь другие отверстия,  толпясь,
лезли еще люди; крики отдавались эхом в пустой башне. Пули ложились вокруг
ног Гориллы. Он добрался до низа лестницы и свернул в ледяной туннель.
   То, что он должен увезти Кокарду вместе с остальными, казалось  Горилле
непреложным законом. Все происшедшее раньше подводило его к этому,  и  это
было же неизбежно как уже свершившийся факт. Не исключено, что ловцы  мяса
помешают ему или подстрелят до  того,  как  он  окажется  в  безопасности.
Горилла вовсе не был эгоистом или излишне самонадеянным, но в глубине  его
души жила уверенность: независимо от  того,  что  произойдет  с  остальным
миром, его племя выйдет победителем. Как  в  историях,  какие  рассказывал
Старик. Горилла и его группа были победителями  не  потому,  что  обладали
какими-то особыми качествами,  а  просто  потому,  что  так  была  сложена
история.
   Несмотря на все препятствия, Горилла и его люди редко терпели неудачи в
достижении скромных целей и, за исключением Героя  и,  возможно,  Старика,
все еще оставались живы. Итак, в то время, когда  остальной  мир  погибал,
племя Гориллы шло вперед. Если роду человеческому вообще суждено  пережить
эту последнюю катастрофу, выживут,  скорее,  группы  вроде  этой,  которым
везет, чем объединения умников, как, например, большая колония в Бристоле,
уничтоженная новой разновидностью гриппа семь  месяцев  назад  -  шестьсот
человек, умершие все до единого.
   Услышав позади крики. Горилла повернулся и увидел в отдалении  мерцание
множества ламп. Он опустил Кокарду на пол и, тщательно целясь,  выстрелами
погасил несколько. Под пронзительные вопли раненых оставшиеся  лампы  были
потушены. Противник предпочел продвигаться в темноте, а это давало Горилле
огромное преимущество: он один был знаком с расположением туннелей.
   Он поднял Кокарду, бережно пристроил ее у себя на  плечах,  причем  она
слегка застонала,  и  пустился  в  путь,  осторожно  ступая  по  скользкой
поверхности и с трудом сохраняя равновесие под своим грузом. Он ничего  не
видел, только изредка задевал стены. Он почти  не  думал,  куда  идет;  со
временем Горилла привык почти  целиком  полагаться  на  инстинкт,  что  он
сейчас и делал. Просто шел и шел во тьму, надеясь, что инстинкт спасет его
от ловцов мяса.


   На борту "Южного Креста" надежда упала до предела.
   - Господи, уж теперь-то  ему  конец,  -  бормотал  Прутик.  -  Морг!  -
закричал он. - Поднимай паруса и давай убираться отсюда  ко  всем  чертям,
пока они до нас не добрались!
   Морг распахнул люк и бросил внутрь испепеляющий взгляд.
   - Закрой-ка рот! Будем ждать сколько надо, хоть целый день!
   При виде неба Прутика передернуло; голова Морга позволяла видеть только
маленький кусочек, но этот лоскуток пустоты, казалось,  впивался  в  самую
его сущность, высасывая из Прутика жизнь и рассудок.  Прутик  съежился  от
этого зрелища, вжался в угол каюты, для утешения прижимая к себе  ребенка.
Малыш проснулся,  ощутив  беспокойство  Прутика,  и  тоненько  запищал  от
голода.
   - Ты разбудил ребенка! - беспомощно пожаловался Прутик. -  Что  я  буду
теперь делать?
   - Просто не выпускай его из рук, пока Горилла не  приведет  Кокарду,  -
без всякого сочувствия посоветовал Морг.
   - Но Горилла не придет! Они оба уже мертвы!
   Морг захлопнул крышку люка и  оставил  Прутика  наедине  с  его  горем.
Посидев несколько минут в темноте, тот слегка  воспрянул  духом.  Стрельба
прекратилась, и Прутик решил, что ловцы мяса на время потеряли  интерес  к
"Южному  Кресту",  занявшись  охотой  на  Гориллу  и  Кокарду  в   ледяном
лабиринте.  Прутик  надеялся,  что  охота  затянется  надолго.  Он  нервно
хихикнул,  потрогал  ребенка  пальцем  и  принялся  качать  его,  фальшиво
напевая; плач скоро затих.
   Позже он услыхал шаги по крыше кабины, затем непонятные шорохи.
   - Что там такое происходит? - крикнул он.
   Возня  продолжалась,  раскачивая  лодку;  затем  послышался  хлопающий,
щелкающий звук, неритмичный, но непрекращающийся. Лодка вздрагивала в уни-
сон. Прутик в тревоге скорчился в своем углу, и вдруг  ему  пришло  на  ум
объяснение.
   Подняты паруса. Лодка уходит. Морг с  Тюрей  и  Малышкой  устали  ждать
Гориллу и сейчас наконец-то двинулись в путь. В безопасности каюты  Прутик
испустил насмешливый торжествующий возглас.
   Люк мгновенно открылся. Внутрь заглянул Морг.
   - Чего это ты тут веселишься? Выпить притащил, что ли?
   Против желания, в его строгом тоне проскальзывала надежда.
   - Я рад, что мы едем, больше ничего.
   - Никуда мы не едем.
   - Вы же подняли паруса.
   - Это для того,  чтобы  сразу  сняться  с  места,  как  только  Горилла
появится.
   - Горилла больше не вернется! - крикнул Прутик, разозленный  упрямством
Морга, которое уж наверняка приведет к тому, что всех их прикончат.
   - Горилла всегда возвращается, - с непоколебимой  уверенностью  ответил
Морг.


   - Теперь уже скоро, - сказал Тюря.
   Малышка бросила на него короткий взгляд и отвернулась опять, смахивая с
глаз слезы, которые, казалось, примерзали к щекам.
   - Что скоро, Тюря? - безнадежно спросила она.
   - Скоро придет Горилла.
   - А-а... Я думала, ты... Ладно, неважно.
   Она сидела на корточках  позади  планшира,  между  Тюрей  и  Моргом,  и
завидовала их уверенности. Они не переставали повторять,  что  это  только
вопрос времени, рано или поздно он придет, тогда как она  знала  абсолютно
точно, что  Горилла  лежит  в  туннеле  мертвый,  изрешеченный  пулями,  и
вытекающая из его тела кровь намерзает на лед.
   Конечно, он боролся; ему свойственно было бороться,  пока  не  исчезнет
последняя надежда. Собственно, Горилла даже не  признавал  надежду  -  или
отчаяние, - скорее, он видел обстоятельства как соотношение  вероятностей.
Но на этот раз он уж, наверно, понял, что  это  его  смерть  приближается,
одетая в меха стаи, когда стоял спиной к стене в тупике.
   У Малышки не было надежды - только присущий любви пессимизм.
   - Вон он, - заявил Морг.
   Малышка не подняла глаз. Она продолжала разглядывать  темную  древесину
перед собой, которая скрывала ее слезы. Жестоко со стороны Морга говорить:
"Вон он", - зная, что она может неправильно понять эти слова.
   - Отлично, - сказал Тюря.
   В голосе Тюри прозвучало облегчение, что означало:  сообщение  Морга  -
хорошая новость. Как если бы он вдруг увидел, что  идет  Горилла.  Малышка
повернула голову и заглянула в  лицо  Моргу,  который,  размышляя,  хмурил
брови; теперь она плакала по-настоящему, громко, отчаянно всхлипывая.
   - Не шуми. Малышка, - попросил Морг. - Я должен сосредоточиться.
   "Южный Крест" двинулся с места.
   Малышка посмотрела наконец на равнину. Слезы застилали глаза, но все же
она немедленно увидела, на что глядят остальные  и  куда  направляется  их
упряжка.
   Место на снегу, где, как божество, стоял Горилла с Кокардой на плечах.


   Кокарду втащили в каюту, Горилла  влез  следом,  их  племя  опять  было
вместе.
   - О Боже, опять эти засранцы, - высказалась  Кокарда,  открыв  глаза  и
увидев вокруг людей, вглядывающихся в нее сквозь сумрак. Она пошевелилась,
и на ее лице появилось выражение испуга. - Господи, не могу  двинуться!  -
простонала она и забилась в панике. - Куда мы, черт возьми, попали?
   - Мы в каюте "Южного Креста",  -  объяснил  Морг.  -  Двигаться  ты  не
можешь, потому что нет места. Мы все сюда набились. Горилла спас  тебя  от
ловцов мяса, - добавил он.
   - Я его не просила.
   Прутик старался высвободить плечи из людской массы.
   - Смотри, Кокарда. Вот малыш. - Он положил ребенка  на  грудь  Кокарде.
Она заерзала, пытаясь взглянуть на сынишку.
   Морг подтолкнул Гориллу.
   - Пошли наружу. Пора двигаться. - У него не было желания присутствовать
при трогательной сцене, которая могла последовать за этим, а  могла  и  не
состояться.
   Горилла, Морг, Тюря  и  Малышка  выбрались  из  каюты,  захлопнув  люк.
Последнее, что они слышали, было Кокардово предложение  Прутику  смотреть,
куда он ставит свои чертовы ноги, а то наступит на ребенка.  Это  казалось
добрым признаком.
   Группа собралась  в  нерешительности  на  юте,  разглядывая  равнину  и
возвышающуюся над ней колокольню. В лицо им бил северный ветер; за  спиной
беспомощно хлопали паруса. Морг пошел  вперед,  перебравшись  через  крышу
каюты на нос.
   - Ну что же... Думаю, время пришло, - сказал  Горилла.  Он  чувствовал,
что по такому важному случаю обязан сказать  что-нибудь  красноречивое.  В
его памяти мелькали изображения,  картины,  нарисованные  там  Стариком  -
прибытия, отправления, славные имена: Колумб, Кортес,  Армстронг,  Олдрин,
Коллинз.
   - Мы долго жили здесь, - подсказала Малышка.
   - На следующем месте мы тоже  проживем  долго,  -  оптимистично  заявил
Тюря.
   Полный неуверенности и непонятной подавленности, Горилла отправился  на
нос к Моргу. Нужно отдать приказ трогаться  в  путь.  Он  встал  на  крыше
каюты, держась за мачту, сопротивляясь ветру. У  колокольни  приготовилось
несколько ловцов мяса, ожидая команды пуститься в погоню. Команда  эта  не
прозвучит до тех пор, пока не прибудет подкрепление. Сейчас основные  силы
еще находятся в засыпанной деревне, разыскивая его и  Кокарду.  Скоро  они
найдут дорогу,  которой  выбрались  беглецы:  узкий,  идущий  кверху  ход,
когда-то давно проделанный Клыком и  прикрытый  сверху  обломками  снежной
лодки. На секунду Горилла припомнил предыдущий случай, когда этот ход спас
ему жизнь - только тогда он упал в него, а сегодня  выбрался  по  нему  на
поверхность.
   Это место было самой историей. То, что происходило в деревне раньше,  в
те дни, о которых так часто говорил Старик, - все умерло. Умерло вместе со
Стариком. Но новая история выросла на этом месте, история, которая жила  в
сознании Гориллы и его приверженцев и будет  жить  так  долго,  как  долго
будут жить они. Какие бы новые земли они ни открыли на своем пути  к  югу,
сколь бы интересные или ужасающие события ни произошли в будущем, Герой  и
Аякс, Клык и Старик никогда не будут забыты.
   Может быть...
   Горилла пожал плечами под меховой курткой, зная о  краткости  памяти  и
расплывчатости,  которая  уже  теперь  окружала  историю  Героя,  историю,
которую он когда-то считал  незыблемым  фактом.  Горилла  подозревал,  что
пройдет немного времени, и Аякса тоже забудут. В конце концов, племя будет
помнить лишь хорошее: вечера, проведенные за беседой на полу башни,  когда
внутри перевернутого колокола плясало пламя.
   Горилла вздохнул и подумал,  что  ведет  себя  как  последний  дурак  -
мерзнет и представляет собою превосходную мишень для  вражеских  стрелков.
Он прошел вперед и встал на носу лодки  рядом  с  Моргом.  А  вдруг  Морг,
который в прошлом иногда бывал склонен к стихоплетству,  сможет  облечь  в
слова то, что живет у Гориллы в сердце?
   Морг обернулся к нему.
   - Я знаю, почему лодкам всегда дают женские имена, -  сказал  он  тихо,
почти благоговейно.
   - Почему, Морг?
   - Из-за парусов. Они похожи на большие сиськи. Посмотри сам.
   Горилла глубокомысленно поглядел на напрягшуюся белую ткань.
   - Или на ягодицы, - улыбнулся он наконец. - Трогай, Морг.



        20

   Те, кто ждал снаружи, передали новость находившимся внутри. Как  только
"Южный Крест" начал двигаться, со шпиля стали  кубарем  скатываться  люди,
закрепляя наплечные крылья  и  поднимая  паруса  своих  маленьких  снежных
лодок. Изредка раздавались выстрелы. Горилла,  Малышка  и  Тюря  на  корме
спрятались за планшир. Защищенный каютой Морг оставался на носу и старался
заставить снежных кротов пойти  галопом.  Они  послушались,  и  их  мощные
конечности начали убыстрять ход "Южного Креста", швыряя снег Моргу в лицо.
   Лежа на жестких досках. Малышка также ощущала странную печаль.  По  обе
стороны от нее насторожились Тюря и Горилла, но даже присутствие тех, кого
она любила, не могло смягчить чувства заброшенности, овладевавшего  ею  по
мере того, как шпиль исчезал в  туманной  дали,  превращаясь  в  небольшой
черный треугольник. До некоторой степени так проявлялся остаток ее  скорби
о гибели Гориллы; мука ее была так велика, что даже возвращение  вождя  не
вполне исцелило рану.
   Но в основном она грустила потому, что позади оставалось место, которое
стало домом, которое являлось центром ее жизни в самый важный  период.  Во
всяком случае, мы и сейчас все вместе, утешала она себя, начиная понимать,
почему  Горилла  все-таки  вытащил  Кокарду.  Условия  существования  были
настолько пугающими, что держаться за все знакомое стало навязчивой идеей.
   Могло случиться, что  без  Кокарды  племя  не  решилось  бы  уехать  и,
растерянное, оставалось бы недалеко от шпиля, пока ловцы мяса не взяли  бы
штурмом "Южный Крест" и не уничтожили его команду.
   Малышка вздрогнула при  этой  мысли,  высунула  голову  из-за  борта  и
выстрелила в ближайшего ловца. К немалому ее удивлению, тот  закувыркался,
поднимая в воздух пушистый снег и ломая свои хрупкие паруса.
   - Хороший выстрел, - отметил Горилла и выстрелил сам - без результата.
   Погоня  разделилась.  Ближайшая  группа,  которая  постепенно  догоняла
"Южный Крест", состояла из лыжников под парусами. Позади, оставаясь на том
же расстоянии, выжидали  лучше  защищенные  люди  на  снежных  лодках.  Их
очере