цию.  Нужно
было тут же отослать ее. Миллисент выпрямилась.
     - Я могу обходиться без сна, -  сказала  она.  -  Помню,  однажды  мы
поехали за город на уик-энд, так я не поспала и трех часов  с  пятницы  до
понедельника. И была свежа, как маргаритка.
     - Не стоит хвастаться. Даром это не проходит.
     - Разве? - Она помолчала. - А что все-таки случилось с Анной?
     - Вы знаете то же, что и я, - холодно отрезал он. - Мне кажется,  вас
не должно волновать ни то, что с ней случилось, ни  то,  что  она  сделала
потом.
     - По-моему, это вовсе не  повод  сходить  с  ума.  История,  конечно,
паршивая...
     Джон затушил сигарету.
     - Я не хочу говорить об Анне. И не хочу никакой любовной  интрижки  с
вами. Вам ясно? Сейчас не время для подобных  занятий,  не  говоря  уже  о
сути.
     - Если хочешь чего-нибудь, всегда можно найти время.
     - Вы ошиблись. Я - не хочу.
     Миллисент засмеялась низким хрипловатым смехом.
     - Давайте поговорим, как взрослые люди, - сказала она. - Я,  конечно,
могу в чем-то ошибаться, но только не в таких делах.
     - Вы знаете меня лучше, чем я сам?
     - Не пытайтесь поймать меня. Конечно, знаю. Да вот, пожалуйста:  будь
на моем месте Оливия, вы отправили бы ее обратно в два счета,  без  всяких
пререканий. А кстати, почему вы шепчете? Или разбудить кого боитесь?
     Джон и не заметил, как перешел на шепот. Смутившись, он чуть  повысил
голос:
     - Вам пора идти, Миллисент.
     Она снова засмеялась.
     - Вы правы - зачем будить людей. Вряд ли они так же  хорошо,  как  я,
могут обходиться без сна. А вот вы - другое дело.
     - Ну ладно. Я не собираюсь с вами спорить. Идите,  ложитесь  спать  и
забудьте обо всем, что мы тут наговорили.
     - Договорились, - кротко пролепетала  Миллисент,  затушив  наполовину
выкуренную сигарету. - Вот только испробую один тест. Всего одна крохотная
искорка. Если вы не загоритесь, я сразу ухожу, как послушная девочка.
     Она подошла совсем близко.
     - Миллисент, не дурачьтесь, - сказал Джон.
     - Только один дружеский поцелуй. Пожелайте мне спокойной ночи, а то я
не усну. - Она прижалась к нему всем своим гибким, податливым телом. Джону
пришлось обнять ее - они стояли на самом краю насыпи.
     - Кажется, тест на искорку положительный, - сказала Миллисент.
     Донесся  шелест  падающих  камешков.  Они  обернулись.  На   рельсах,
невозмутимо глядя на них, стоял Пирри. Винтовку  он,  как  обычно,  держал
подмышкой.
     - Вы не очень-то бдительны, Кастэнс, - укоризненно  сказал  Пирри.  -
Непростительно для часового. Я едва не застал вас врасплох.
     Миллисент высвободилась из рук Джона.
     - Что это ты шляешься среди ночи? - спросила она.
     - Ты позволишь мне задать тебе тот  же  вопрос,  дорогая,  -  ответил
Пирри.
     - А я-то думала, с тебя хватило того, что ты навидался, когда шпионил
за мной. А может, это тебя возбуждает? - она усмехнулась.
     - Я терпел  твои  подвиги,  надеясь,  что  ты  будешь  осмотрительна.
Единственное, чего я всегда боялся - это прослыть рогоносцем.
     - Не волнуйся, - сказала Миллисент. - Я и впредь буду осмотрительна.
     - Пирри! - воскликнул Джон. - Между вашей  женой  и  мной  ничего  не
было! И быть не могло. Я обязан довести вас всех в Слепой Джилл  целыми  и
невредимыми. Это главное.
     - Вы знаете, - задумчиво проговорил Пирри. - Я давно хотел убить  ее.
Но в нормальном обществе  убийство  всегда  сопряжено  с  большим  риском.
Конечно, я мог строить планы, и даже весьма безопасные, но  ни  одного  не
довел бы до конца.
     - Генри! Ты просто смешон!
     Джон вздрогнул, увидев, как Пирри потер нос  правой  рукой.  Знакомый
жест.
     - Все, хватит! - резко сказал он.
     Медленно, аккуратно Пирри снял предохранитель. Джон вскинул дробовик.
     - Не надо, - тихо сказал Пирри. - Опустите ружье. Вы  ведь  прекрасно
знаете, что я успею выстрелить первым. Опустите. Мало ли что.
     Джон опустил ружье. В любом случае, смешно  воображать  Пирри  героем
трагедии времен королевы Елизаветы.
     - Я, конечно, погорячился. Подумал черт  знает  что.  Глупо,  правда?
Если бы вы действительно хотели избавиться от  Миллисент,  вы  ведь  могли
оставить ее в Лондоне. Вот и все.
     - Неплохая мысль, - пробормотал Пирри. - Но не убедительная. Зарубите
себе на носу - да, я пошел с вами, но  это  не  значит,  что  я  до  конца
поверил в ту байку, которую тогда рассказал Бакли.  И  если  я  прорывался
вместе с вами через полицейские кордоны, то лишь потому, что волен  делать
все, что хочу. Вот так-то.
     - Вы, конечно, можете  продолжать  свою  милую  беседу,  -  вмешалась
Миллисент, - а я иду спать.
     - Нет, - мягко сказал Пирри. - Не двигайся. Стой, где  стоишь.  -  Он
поднял  винтовку.  -  Я  хотел  оставить  Миллисент  в  Лондоне.  Но  одно
обстоятельство  переубедило   меня.   Окажись   все   слухи   об   атомных
бомбардировках  лишь  досужими  вымыслами,   и   ограничься   все   только
гражданской войной, Миллисент наверняка  бы  предложила  свои  сексуальные
услуги главарю какой-нибудь местной банды. Чересчур  удачная  карьера  для
нее.
     - А вам не все равно? - удивился Джон.
     - Я не из тех, кто легко сносит унижение. Можете считать мою слабость
примитивной. Скажите, Кастэнс, вы  согласны,  что  законы  в  этой  стране
больше не действуют?
     - В противном случае нас всех ждет виселица.
     - Совершенно верно. Значит, если бездейственен государственный закон,
что остается?
     - Закон группы людей, для ее же защиты.
     - А закон семьи?
     - Если он не во вред той же группе людей.
     - А глава семьи? - Миллисент засмеялась нервным, истерическим смехом.
     - Веселись, моя милая. Люблю видеть  тебя  счастливой.  Ну,  Кастэнс?
Мужчина - настоящий глава семейной группы, мы договорились?
     - Да, - ответил  Джон,  не  зная,  как  устоять  против  безжалостной
логики. - Но здесь решения принимаю я. И последнее слово остается за мной.
     - Последнее слово всегда за этим, - Пирри похлопал рукой по винтовке.
- И я могу уничтожить всю вашу компанию, если захочу. Я -  обманутый  муж,
Кастэнс. Притом, ревнивый, а может, даже гордый. И у меня есть свои права.
Надеюсь, вы не станете мне противоречить, зачем нам ссориться?
     - Теперь вы знаете дорогу к Слепому Джиллу, - сказал Джон. -  Но  без
меня вряд ли туда войдете.
     - У меня есть неплохое оружие, и я умею с ним обращаться, так что  не
волнуйтесь за меня.
     В наступившей тишине вдруг зазвенела птичья трель, и Джон не  поверил
собственным ушам - соловей!
     - Ну? - спросил Пирри. - Вы признаете мои права?
     - Нет! - закричала Миллисент. - Джон, останови его! Это  жестоко!  Он
не может... Генри, я обещаю!..
     - Кастэнс! Вы признаете мои права? Отвечайте!
     Винтовка блеснула в лунном свете. Внезапно Джон испугался. Не за себя
- за Анну и детей. Как далеко  могла  зайти  неумолимая  жестокость  этого
человека?
     - Да, признаю, - ответил он.
     - Нет! - закричала Миллисент.
     Она бросилась  к  Пирри,  неуклюже  спотыкаясь  о  рельсы.  Прогремел
выстрел, отозвавшись далеким  эхом  с  холмов.  Почти  в  упор.  Миллисент
дернулась и упала на землю.
     Пирри опустил винтовку. Джон подошел к нему и глянул вниз. Так и есть
- все проснулись.
     - Ничего страшного! - крикнул он. - Спите. Все в порядке!
     - Кто стрелял? - закричал Роджер. - Кто там с тобой? Пирри?
     - Да, - ответил Джон. - Ложитесь спать. Все нормально.
     Пирри взглянул на него.
     - Я, пожалуй, тоже пойду спать.
     - Может, вы сначала поможете мне? - резко сказал Джон. - Нельзя же ее
здесь оставлять.
     Пирри кивнул:
     - В реку?
     - Слишком мелко. Да и вообще, пресная вода еще пригодится. Лучше  под
насыпь.
     Они перенесли тело вдоль полотна ярдов на двести к западу и бросили в
кустарник под насыпью. Блузка Миллисент белела сквозь густую листву.
     Возвращались молча. Только подойдя к посту, Джон сказал:
     - Теперь можете  идти.  Но  я  скажу  Оливии  разбудить  вас  к  часу
дежурства вашей жены. Нет возражений?
     - Конечно, - коротко ответил Пирри. - Как прикажете. -  Он  пристроил
винтовку на обычное место, подмышку. - Спокойной ночи, Кастэнс.
     - Спокойной ночи.
     Глядя, как Пирри не торопясь идет к лагерю, Джон подумал: а  ведь  ее
можно было спасти и сам удивился, насколько это ему безразлично.



        9

     На утро  Джон  объявил,  что  Пирри  застрелил  Миллисент.  Случайно.
Несчастный случай. Только Роджеру он рассказал все как было.
     - Поразительная жестокость! - Роджер покачал головой.  -  А  ведь  мы
видели это еще в самом начале?
     - Да, - ответил Джон. - Видели.
     - Думаешь, будет хуже?
     - Если дать ему волю.  К  счастью,  его  запросы,  кажется,  довольно
скромны. Он уверял меня, что имеет право убить свою собственную жену.
     Позже, когда Джон мылся в реке,  к  нему  подошла  Анна.  Она  стояла
рядом, задумчиво глядя на волны, бегущие наперегонки.
     - Куда вы дели тело? - спросила она. - Сейчас дети пойдут купаться.
     - Не волнуйся. Далеко отсюда.
     Анна взглянула на него.
     - Может, ты расскажешь мне,  что  произошло,  -  равнодушным  голосом
сказала она, - Пирри не из тех, кто убивает без всякой  причины.  А  уж  в
несчастный случай просто невозможно поверить.
     Джон рассказал ей все, не пытаясь ничего утаить.
     - А если бы Пирри не пришел? - спросила Анна.
     Он пожал плечами.
     - Отправил бы ее назад, наверно. Что я еще могу тебе сказать?
     - Думаю, ничего. Теперь это не имеет значения. Почему ты не спас  ее?
- вдруг спросила она.
     - Не мог. Схлопотал бы пулю в лоб. Пирри вдолбил себе в  голову,  что
убьет Миллисент, и никто не смог бы ему помешать.
     - Ты ведь здесь главный, кажется, - горько сказала Анна. - Неужели ты
собираешься молча наблюдать, как люди убивают друг друга?
     Джон взглянул на нее.
     - Я думал, - сказал он холодно, - что для  тебя  и  детей  моя  жизнь
значит больше, чем жизнь Миллисент. И я по-прежнему так думаю, согласна ты
или нет.
     Несколько секунд они молча смотрели друг другу в  глаза.  Потом  Анна
бросилась к мужу. Джон обнял ее.
     - Любимый, - прошептала Анна, - прости меня! Ты ведь знаешь,  как  ты
мне дорог! Но все это так ужасно. Убить свою жену... Что же дальше будет?
     - Когда мы придем в Слепой Джилл...
     - Пирри останется  с  нами,  да?  Джон,  милый,  разве  мы  не  можем
как-нибудь избавиться от него?
     - Ты напрасно волнуешься, -  нежно  сказал  Джон.  -  Пирри  довольно
законопослушен. А жену он ненавидел уже много  лет.  Да,  крови  пролилось
немало. Пусть это останется на его совести. В долине все будет по-другому.
Мы установим свои законы, и Пирри волей-неволей будет им подчиняться.
     - Будет ли?
     Он погладил ее руку.
     - Ну а ты? Как ты теперь? Уже лучше?
     - Да,  лучше.  Может,  и  правду  говорят,  что  все  проходит.  Даже
воспоминания.
     К семи часам собрались в путь. Небо сплошь  затянуло  тучами,  только
кое-где проглядывали голубые лоскутки.
     - Погода не шепчет, - сказал Роджер.
     - Вот и хорошо, - отозвался Джон. - Зато не жарко. Нам  ведь  в  гору
подниматься. Все готовы?
     - Я бы хотел, чтобы Джейн шла со мной, - вдруг объявил Пирри.
     Все уставились  на  него  в  недоумении.  Требование  было  столь  же
странным, сколь и бессмысленным. Джон не считал необходимым разбиваться  в
каком-то строгом порядке. Поэтому каждый шел с тем, с  кем  ему  хотелось.
Джейн не отходила от Оливии.
     - Зачем? - спросил Джон.
     Пирри спокойно оглядел всех.
     - Может, я хочу изменить свою жизнь. Вот я подумал-подумал и решил: а
не жениться ли мне на Джейн? Конечно, если  это  слово  сейчас  что-нибудь
значит.
     - Не будьте смешным! -  воскликнула  Оливия  с  неожиданной  для  нее
резкостью. - Об этом не может быть и речи.
     - Не вижу никаких преград, - невозмутимо  сказал  Пирри.  -  Джейн  -
девушка незамужняя, я - вдовец.
     Джейн широко раскрытыми глазами смотрела на него. О чем она думала?
     - Мистер Пирри, - сказала Анна. - Ночью вы убили свою жену. Разве это
не достаточная преграда?
     Мальчишки, затаив  дыхание,  смотрели  на  них  во  все  глаза.  Мэри
отвернулась.
     - Нет, - ответил Пирри. - Я не считаю это преградой.
     - Вы убили отца Джейн, - не выдержал Роджер.
     Пирри кивнул.
     - Печальная необходимость. Я уверен, что Джейн все правильно поняла.
     - Пусть пока все останется как есть, - вмешался Джон. - Джейн слышала
ваше предложение, пусть подумает день-другой.
     - Нет, - Пирри протянул руку. - Иди сюда, Джейн.
     Она не двинулась с места.
     - Оставьте ее в покое! - крикнула Оливия. - Не касайтесь ее! Вы и так
уже достаточно сделали.
     - Иди сюда, Джейн, - повторил Пирри, не обращая внимания. -  Конечно,
я не молод,  да  и  не  красавец.  Но  в  подобных  обстоятельствах  смогу
позаботиться о тебе лучше, чем любой молодой Аполлон.
     - Позаботиться? А потом убить, да? - сказал Анна.
     - Миллисент уже не раз изменила мне, - ответил Пирри. -  Этот  случай
просто перевесил чашу терпения. Вот единственная причина ее смерти.
     - Вы рассуждаете так, будто женщины -  низшие  существа,  -  заметила
Анна.
     - Весьма сожалею, если вы именно так восприняли мои слова,  -  учтиво
ответил Пирри. - Джейн! Идем со мной!
     Девочка медленно подошла к нему. Все молчали.
     - Я думаю, нам будет очень хорошо вместе, - сказал он, взяв Джейн  за
руку.
     - Нет! - крикнула Оливия. - Джейн, не надо!
     - А теперь, - спокойно заявил Пирри. - Можно отправляться.
     - Роджер! Джон! - не сдавалась Оливия. - Остановите же его!
     Роджер взглянул на Джона.
     - По-моему, это нас не касается, - сказал тот.
     - А если бы на ее месте была Мэри? - спросила Оливия. -  Джейн  имеет
равные с нами права.
     - Ты напрасно теряешь время, Оливия, - сказал Джон. - Мир стал совсем
другим. Девушка пошла с Пирри по доброй воле. Не о  чем  больше  говорить.
Пора идти.
     Анна шла рядом с Джоном. Путь  их  пролегал  вдоль  железной  дороги.
Впереди долина резко сужалась, и дорога поворачивала на север.
     - Все-таки в Пирри есть что-то жуткое, отталкивающее, - сказала Анна,
поежившись. - Это равнодушие, жестокость. Страшно подумать,  что  будет  с
такой юной девушкой.
     - Ее никто не неволил.
     - Да она просто испугалась! Этот человек - убийца.
     - Мы все не лучше.
     - Да нет же! Ты ведь понимаешь, что я имею ввиду. А почему ты даже не
попытался остановить его? Вы с Роджером могли помешать  ему.  Что  же  ты?
Ведь на этот раз все было не так, как с Миллисент - ты стоял всего в  двух
шагах от Пирри.
     - Да, и я, и Роджер могли застрелить его.
     - Так в чем же дело?
     - Даже если бы была не одна, а десять таких Джейн, и  Пирри  возжелал
бы их всех, клянусь, он бы их получил! Он нам сейчас просто необходим.
     - А если бы это была Мэри?
     - Да он бы просто убил меня еще до того, как объявить об этом. Он мог
ухлопать меня еще ночью, ты знаешь. Может, я здесь и главный,  но  мы  все
еще вместе по обоюдному согласию. Неважно, вызвано  это  согласие  страхом
или чем другим, лишь бы сохранилось подольше. Мы  с  Пирри  не  собираемся
запугивать друг друга, потому что каждый  прекрасно  понимает  -  ему  без
другого не обойтись. От него зависит, придем мы в долину или нет.
     - А как ты собираешься поступить с ним потом?
     - Поживем-увидим. А что касается этого... - Джон улыбнулся.
     - Чего?
     - По-моему, Джейн не из тех, кто долго боится. Она  скоро  оправится,
вот увидишь. А уж тогда... На месте Пирри, я бы не рискнул  доверяться  ей
ночью, если он, конечно, собирается затащить ее в постель.  Да  и  вообще,
неужели  Пирри  настолько  легковерен?  Хотя,  с  одной   женой   он   уже
промахнулся.
     - Что она сможет сделать? Он сильнее.
     - А уж это решать вам с Оливией, правда? Ножи-то в вашем хозяйстве.
     Анна внимательно посмотрела на мужа, пытаясь  понять,  шутит  он  или
нет.
     - Но не раньше, чем мы придем в долину, - добавил Джон. - До тех  пор
ей придется смириться со своей судьбой. В любом случае.


     Дождь настиг их на вершине Моссдейл Хэд. Черное штормовое небо висело
над вересковым полем. Дождь усиливался.  В  рюкзаках  было  четыре  легких
накидки, и Джон отдал их  женщинам.  Мальчики,  конечно,  вымокли,  но,  к
счастью, дождь был теплым.
     Хлынул настоящий ливень. За полчаса все вымокли до нитки. Эта  горная
дорога была знакома Джону. Когда-то давно он проезжал здесь на машине.  Но
даже тогда при взгляде на унылое однообразие вересковой  равнины,  его  не
покидало чувство невыносимого одиночества, а теперь и подавно.
     "Какими заброшенными, несчастными кажутся рельсы, - подумал  Джон,  -
когда знаешь, что  по  ним  никогда  уже  не  пройдет  поезд.  Да  и  сами
вересковые поля - печальное зрелище. Ни единой травинки.  Лишь  вереск  да
серые камни, торчащие, словно зубы в пасти скелета".
     Время от времени в пути им встречались  маленькие  горстки  людей.  И
снова - взаимное подозрение, снова - страх.
     Однажды мимо них прошла группа беженцев.  Нехитрые,  стянутые  ремнем
пожитки тащил... осел. Джон с изумлением  глядел  на  чудом  сохранившееся
животное.
     - Вариант собачьей упряжки, - сказал Роджер. -  Используешь,  сколько
можно, а потом кушаешь бедных собачек.
     - Вряд ли они с ним далеко уйдут, - усмехнулся Джон.
     - Может, поможем? - спросил Пирри.
     - Нет, - ответил Джон. - Не стоит. Мяса у нас  достаточно.  А  Слепой
Джилл уже завтра. Зачем лишний груз?
     Оливия заметила, что  Стив  чуть  прихрамывает.  Она  осмотрела  ногу
мальчика - пятка пузырилась кровавыми мозолями.
     - Стив! - ужаснулась Оливия. - Почему ты сразу ничего не сказал?
     Стив виновато  смотрел  на  лица  взрослых  вокруг,  и  вдруг  бравая
уверенность десятилетнего мальчишки оставила его. Стив разревелся.
     - Ну-ну, старичок, не плачь, -  сказал  Роджер.  -  Мозоли,  конечно,
штука неприятная, но ведь не конец света?
     В рыданиях мальчика чувствовались какие-то недетские переживания.  Он
что-то сказал, Роджер не расслышал:
     - Что ты сказал, Стиви?
     - Если я не смогу идти - бросьте меня.
     Роджер и Оливия переглянулись.
     - Никто не собирается тебя бросать, - сказал  Роджер.  -  Как  только
тебе такое в голову пришло?
     - Мистер Пирри ведь бросил Миллисент.
     - Ему нельзя идти, - вмешался Джон. - Будет хуже.
     - Я его понесу, - сказал Роджер. - Тихоня, возьмешь мое ружье?
     - Конечно, - обрадованно закивал тот.
     - По очереди понесем, Родж, - сказал Джон. - Не волнуйся,  все  будет
нормально.
     - Это наш сын, - Оливия нахмурилась. - И мы с  Роджером  понесем  его
сами.
     После истории с Пирри и Джейн она не разговаривала с Джоном.
     - Оливия, здесь командую я, - отрезал Джон, - Поэтому будет так,  как
я скажу. Стива понесем мы с Роджером. А ты будешь брать у нас рюкзаки.
     На секунду глаза их встретились, и Оливия отвернулась.
     - Порядок, старина, - сказал Роджер сыну. - Забирайся на меня.
     Удивительно, что поначалу их  скорость  даже  возросла.  Но  Джон  не
обманывался. Пассажир на руках, пусть  даже  такой  маленький  мальчик,  -
все-таки обуза.
     Ветер стих, но дождь еще моросил.
     - Костер вряд ли разгорится, - сказал  Джон.  -  Так  что  сегодня  -
холодный обед. Ну и отдохнем немного.
     - Может, поищем место посуше? - предложила Анна.
     Ярдах в пятидесяти виднелся небольшой дом.
     - Я тебя понял, -  ответил  Джон.  -  А  если  там  кто-нибудь  есть?
По-моему не стоит рисковать только ради того, чтобы полчаса отдохнуть.
     - Но Дэви совсем промок, - сказала Анна.
     - За полчаса он все равно не высохнет. А времени  в  обрез.  Как  ты,
Дэви? - крикнул он сыну. - Промок?
     Дэви кивнул.
     - Да, папа.
     - Попробуй сухо рассмеяться!
     Это была их старая шутка. Дэви слабо улыбнулся. Джон подошел к нему и
погладил по мокрым волосам.
     - Ты молодец, - сказал он. - Настоящий боец.


     Западный  подступ  к  Чарсдейлу  лежал  через   полосу   великолепной
пастбищной земли, усеянной фермерскими домиками. Дождь превратил  землю  в
непроходимую грязь. Внизу раскинулся Седберх. Над  городом  клубился  дым.
Седберх горел.
     - Бандиты, - сказал Роджер.
     - Уже с северо-запада идут, - пробормотал  Джон,  глядя  на  город  в
бинокль. - А я-то надеялся, что тут еще спокойно... Скверно...
     - Лучше всего, по-моему, - сказал Роджер, - прямо отсюда повернуть на
север. Может, в Лунной Долине будет получше.
     - Если пал такой город, как этот, - заметил Пирри, - в округе  ничего
хорошего не жди.
     Оставался еще один путь - в Кендал, через  вересковые  поля.  Правда,
тогда все равно пришлось бы пересекать Лунную Долину,  да  и  что  ждет  в
Кендале - тоже неизвестно.
     Пирри вопросительно посмотрел на Джона.
     - Мне кажется, мы недостаточно вооружены, чтобы идти дальше, - сказал
он. - Зря мы отпустили тех чудаков с ослом - у них было оружие.
     - Может, мы напрасно паникуем? - сказал Роджер. - Попытка - не пытка.
Рискнем?
     - Не знаю, не уверен, - задумчиво проговорил Джон. - Можно угодить  в
переделку. Тогда будет слишком поздно.
     - Но ведь здесь нельзя оставаться, правда? - настаивал  Роджер.  -  И
назад пути нет. Значит, надо идти вперед.
     Джон взглянул на Пирри  и  вдруг  понял,  что  давно  уже  безотчетно
полагается именно на его мнение и рассчитывает только на  его  выдержку  и
хладнокровие. А ведь Роджер был лучшим другом Джона...
     - Я думаю, у нас мало оружия, - сказал Джон. - Да  и  людей  -  тоже.
Дальше так идти нельзя. Что скажете?
     Пирри кивнул.
     - Пожалуй, верно. Трех человек недостаточно.
     - Что же делать? -  с  раздражением  воскликнул  Роджер.  -  Повесить
плакат "Требуются новобранцы"?
     - Я предлагаю остановиться  здесь,  -  сказал  Джон.  -  Пока  мы  на
перевале - будем встречать всех проходящих через Пеннины.
     - Можно устроить засаду, - предложил Пирри.
     - Нас маловато для отряда  вербовщиков,  -  возразил  Джон.  -  Будем
надеяться на добровольцев, даже если они окажутся сильнее нас.
     - Ну, и что ты предлагаешь? - спросил Роджер.  -  Разбить  лагерь  на
обочине дороги?
     - Да, - ответил Джон, оглядел всех. - Надеюсь, ненадолго.


     Прежде чем показалась первая группа, прошло  около  часа.  Но  долгое
ожидание не было вознаграждено. По дороге еле-еле,  с  трудом  поднималось
восемь человек. Четыре женщины, двое детей - мальчик лет восьми и  девочка
помладше,  двое  мужчин  толкали  детские  коляски,  доверху   нагруженные
домашним скарбом. Когда они были уже в ярдах пятидесяти, из одной  коляски
выпала кастрюля, и со звоном покатилась по дороге. Женщина, шедшая  сзади,
остановилась и устало нагнулась за ней.
     - Похоже, здесь ловить нечего, - сказал Пирри, глядя на измученных  и
насмерть перепуганных людей.
     Он, Джон и Роджер стояли посреди дороги. Каждый держал ружье. Дети  и
женщины отошли к стене из плоских каменных глыб неподалеку.
     Джон кивнул.
     - К сожалению, вы правы. И оружия у них, видно, тоже нет. Если только
водяной пистолет у мальчугана.
     Заметив наконец на дороге трех вооруженных людей, маленький  отряд  в
нерешительности  остановился.  Но,  оглянувшись  назад  и  посоветовавшись
тихонько, путники  медленно  двинулись  дальше.  Первым  шел  мужчина  лет
пятидесяти. Он изо всех сил пытался выглядеть безразличным, но  тщетно,  -
страх прочно поселился в каждой его клеточке. Девочка заплакала.  Одна  из
женщин яростно, и в то  же  время  украдкой,  словно  боясь  выдать  себя,
одернула малышку. Джон молча глядел на проходящих мимо него людей.
     - Как, по-вашему, далеко они уйдут? - тихо спросил Роджер.
     - Может, до Уэнслидейла. Не знаю.  Если  повезет,  так  протянут  еще
неделю.
     - Повезет? Или наоборот?
     - Да. Скорее всего, наоборот.
     - Они возвращаются, - сказал Пирри.
     Джон  проследил  за  его  взглядом.  Уже  пройдя   ярдов   семьдесят,
несчастные погорельцы развернулись  и  пошли  назад,  толкая  перед  собой
никчемные коляски. Дождь хлестал им в лицо. Плащ, завязанный у девчушки на
шее, развязался, и она безуспешно теребила его неумелыми пальчиками.
     Они остановились чуть поодаль.
     - Мы вот подумали, - сказал мужчина, шедший первым,  -  если  вы  тут
чего-то ждете, может, мы вам что скажем?
     Джон оценивающе взглянул на него. Это был  человек,  всю  свою  жизнь
занимавшийся тяжелым физическим  трудом,  скорее  всего,  рабочий.  Теперь
шансов выжить у него почти не было. Разве только примкнуть к какому-нибудь
гангстеру  -  маленькому  "наполеончику"   долин,   который   оценит   его
преданность, закрыв глаза на бесполезность. Но  в  таком  окружении  гасла
даже эта слабая надежда.
     - Нет, - сказал Джон. - Вам нечего сказать нам.
     - Мы идем через Пеннины, - не унимался мужчина. - Может, в тех  краях
будет поспокойнее. Найдем какую-нибудь ферму, подальше от дороги, где  нам
дадут работу и немного еды. Нам ведь много не нужно.
     Еще несколько месяцев назад несбыточной мечтой было выиграть 75 тысяч
долларов, поставив на футбольную команду. Такие же  ничтожные  шансы  были
теперь у этого бедняги. Джон посмотрел на женщин - только одна из  четырех
была достаточно молода, чтобы выкупить свою жизнь ценой собственного тела.
Дети отошли к стене. На  мальчике  вместо  ботинок  были  надеты  насквозь
промокшие парусиновые туфли на резиновой подошве.
     - Значит, вам надо спешить, - резко ответил Джон.
     - Вы думаете, мы найдем такое место? - спросил мужчина.
     - Возможно.
     - А куда вы идете? Тоже в Йоркшир?
     - Нет, - сказал Джон. - Оттуда.
     - А мы и не раздумывали, куда идти. Просто решили, что  за  Пеннинами
будет потише.
     - Да, может быть.
     - Отец хотел сказать, нельзя ли нам присоединиться к вам? - вмешалась
женщина - мать малышей. - Вместе и с бедой справиться легче. Ведь вы  тоже
ищете спокойное место. Сразу видно, вы - порядочные люди, не то, что те  -
внизу. А в такое время порядочные люди должны держаться вместе.
     - В этой стране около пятидесяти  миллионов,  -  сказал  Джон.  -  И,
наверно, сорок пять из них - люди порядочные, и все ищут спокойное,  тихое
место. Только вот мест таких маловато.
     - Да, поэтому и надо людям вместе собираться. Порядочным людям.
     - Как давно вы идете? - спросил Джон.
     - Мы вышли сегодня утром - увидали  пожары  в  Седберхе.  Они  сожгли
ферму Фоллингов, а это в трех милях от деревни.
     - А мы вышли на три дня пораньше вас. И мы больше не порядочные люди.
На пути сюда мы убили несколько человек и не исключено, что  нам  придется
снова убивать. Так что, лучше вам идти одним, как и шли.
     Они пристально посмотрели на него. Наконец, словно очнувшись, мужчина
торопливо проговорил:
     - Наверно, у вас просто не было другого выхода. Человек  должен  идти
на все, чтобы спасти себя и свою семью. Меня заставляли убивать  во  время
войны, а ведь тогда фрицы не сжигали ни Седберх, ни ферму Фоллингов...
     Джон не ответил. Дети уже подружились и затеяли шумную возню. Подошла
Анна.
     - Можно нам пойти с вами? - спросил мужчина. - Мы сделаем все, что вы
скажете. если понадобится, я тоже буду убивать. Нам  все  равно,  куда  вы
идете. Я всю жизнь прожил в Карбеке, только в  армию  уходил.  Теперь  вот
пришлось покинуть насиженные места, и мне все равно, куда идти.
     - Сколько у вас ружей? - спросил Джон.
     Он покачал головой.
     - У нас нет оружия.
     - У нас три ружья, чтобы защитить шестерых взрослых и четырех  детей.
Но даже этого недостаточно. Поэтому мы и ждем здесь. Нам нужно оружие. Мне
очень жаль, но мы не можем брать пассажиров.
     - Мы не будем пассажирами! Я умею делать все. Могу стрелять, если вам
удастся заполучить еще оружие. Я отлично стреляю, поверьте!
     - Вас одного мы, может, и взяли бы. Но всех... Это невозможно.
     Дождь перестал, но небо  еще  хмурилось,  и  было  довольно  холодно.
Совсем молодой парнишка - наверно,  сын  этого  мужчины,  зябко  поежился,
поплотнее завернулся в грязный плащ.
     - У нас есть продукты, - в отчаянии воскликнул мужчина. -  В  коляске
целый кусок бекона.
     - Продуктов у нас хватает. Мы убивали, чтобы добыть их, и можем убить
снова.
     - Не отсылайте нас, - взмолилась мать. - Ведь с нами  дети.  Хоть  их
пожалейте.
     - Я забочусь о своих детях, - отрезал Джон. -  И  не  могу  думать  о
миллионах других. На вашем месте я бы поторопился. Если хотите найти тихое
спокойное местечко, надо спешить, пока толпа не подоспела.
     Они  молча  смотрели  на  Джона,  понимая  его  слова,  но  все   еще
отказывались поверить.
     - Разве мы не можем взять их? - спросила Анна. - Ведь дети... -  Джон
взглянул на нее. - Да, я не забыла. Я помню, что говорила о Тихоне.  Но  я
была не права.
     - Нет, - ответил Джон. - Права. Сейчас нет места жалости.
     - Не говори так, - ужаснулась она.
     Джон махнул рукой в сторону долины, окутанной гарью и дымом.
     -  Жалость  всегда  была  роскошью.  Хорошо  наблюдать  за  трагедией
издалека. К примеру, сидя в удобном кресле кинотеатра. Другое дело,  когда
эта трагедия касается тебя лично.
     Подошла Оливия. Джейн встала рядом с Пирри. Он  коротко  взглянул  на
девушку, но ничего не сказал.
     - Я не понимаю, почему ты против, - сказала Оливия. - Пусть  идут.  А
может, они нам даже пригодятся.
     - Они позволили мальчишке идти в такую погоду в парусиновых туфлях, -
ответил Джон. - Мне казалось, Оливия, что ты уже поняла -  сейчас  выживут
только сильнейшие. Эти люди нам ничем не помогут, а будут только мешать.
     - Я говорила ему про ботинки, - сказала  мать  мальчика.  -  А  когда
хватились было уже рискованно возвращаться.
     - Понятно-понятно, - устало сказал Джон. - Теперь многое  забывается.
Если вы не обратили внимания на  ноги  сына,  значит  можете  не  заметить
что-нибудь более важное. А в результате любой из нас может погибнуть.
     - Роджер... - сказала Оливия.
     Тот покачал головой.
     - За три дня все изменилось. Когда мы с Джонни бросали монетку, я  не
воспринимал это всерьез. Но теперь он - командир, правда? Он принял все на
свою совесть. И он, наверное, прав... в любом случае.
     Видя, что рухнула последняя  надежда,  мужчина  отвернулся,  горестно
качая головой.
     Но мать двоих ребятишек не сдавалась:
     - Тогда  мы  сами  пойдем,  -  сказала  она.  -  Подождем,  когда  вы
отправитесь дальше, и пойдем за вами следом. Вы не сможете нам запретить.
     - Лучше вам идти сейчас, - ответил Джон. - Больше не о чем говорить.
     - Нет! Мы остаемся! Вы не заставите нас уйти!
     - Заставить вас уйти мы, конечно, не можем, - сказал Пирри. -  А  вот
заставить остаться  здесь,  после  нашего  ухода,  пожалуй,  можем.  -  Он
коснулся винтовки. - Думаю, разумнее вам уйти сейчас.
     - Вы не сделаете этого, - ахнула женщина.
     - Он - сделает, - горько сказала Анна. - Мы сами от него зависим. Вам
лучше уйти.
     Мгновение женщина смотрела на них, потом отвернулась и закричала:
     - Бесси! Уилф!
     Дети неохотно оторвались  от  игры.  Неужели  придется  расстаться  с
новыми друзьями? Анна смотрела на них.
     - Прошу тебя... - сказала она Джону.
     Он покачал головой.
     - Я должен думать о нас. Других - миллионы. Ведь эти - лишь  капля  в
море.
     - Но милосердия просят именно они.
     - Я уже сказал тебе - милосердие, жалость - все это в прошлом,  да  и
то - из области налоговой политики.
     - Кастэнс! - сказал Пирри. - Смотрите.
     По дороге, меж холмов, шла группа людей -  семь  или  восемь  мужчин,
женщины и несколько детей. Они уверенно шагали вперед, и даже  издалека  в
руках мужчин были видны блестящие предметы, похожие на ружья.
     - То, что надо, - удовлетворенно произнес Джон.
     - Станут ли они с нами разговаривать? - заметил Роджер. - Возьмут, да
и выстрелят первыми. Может, нам лучше спрятаться пока?
     - Нет, тогда уж они точно выстрелят первыми.
     - А ты не боишься за детей?
     - Их женщины и дети тоже открыты.
     - Можно нам остаться с вами, пока не пройдут  эти  люди?  -  умоляюще
глядя на Джона, спросил пожилой мужчина. Несчастные беженцы все  еще  были
здесь.
     Джон уже собирался отказать, как вдруг поймал взгляд Пирри. Тот  едва
заметно кивнул, и Джон понял - мол, пусть остаются. Не для дела, так  хоть
для видимости пригодятся.
     - Как хотите, - равнодушно бросил он.
     Все молчали. Теперь, когда новый отряд подошел ближе, было видно, что
почти все мужчины вооружены. Джон уже различал  пару  армейских  винтовок,
винчестер и несколько дробовиков. Да, с таким подкреплением им сам черт не
страшен! Но как переманить их на свою сторону?
     Вот они уже совсем рядом. Спокойно, уверенно проходят  мимо.  Крупный
мужчина с красным обрюзгшим лицом - явно, главарь - поравнявшись с Джоном,
окинул его равнодушным взглядом и, не останавливаясь, пошел дальше.
     - Минуту, - окликнул Джон.
     Краснолицый остановился и вопросительно посмотрел на него.
     - Что надо? - он говорил с сильным йоркширским выговором.
     - Меня зовут Джон Кастэнс. Мы идем в одно местечко на холмах. Там,  в
долине, живет мой брат. Он так надежно защитил свою землю,  что  можно  не
бояться даже целой армии. Вас это не интересует?
     - А от нас-то вы чего хотите? - спросил краснолицый, чуть помедлив.
     - Там внизу, - Джон махнул рукой в  сторону  долины,  -  дела  совсем
скверные. Тем более  для  такого  маленького  отряда,  как  наш.  Мы  ищем
компаньонов.
     Краснолицый усмехнулся.
     - А вот мы не ищем. Нам и так неплохо.
     - Это сейчас, - сказал Джон. - Пока  в  земле  есть  картошка,  а  на
фермах - мясо. Но долго так не будет. Мясо кончится. А на следующий год вы
не найдете на полях ни одной картофелины.
     - Поживем-увидим. Авось не помрем.
     - Я скажу вам, как можно выжить. Каннибализм. Устраивает?
     Главарь еще был настроен враждебно и презрительно, но  Джон  заметил,
что в прежде дружных рядах его спутников уже поселились сомнение и смута.
     - Почему я должен вам сразу  поверить?  -  проворчал  краснолицый.  -
Может, мы еще подумаем...
     - Ваше дело, - ответил Джон. - Те, что не смогут найти клочок земли и
удержаться на нем, превратятся в дикарей, если вообще выживут. Может,  вам
это и подходит, а нам - нет.
     - Я скажу вам, _ч_т_о_ мне не подходит, мистер. - Много  болтовни.  У
меня никогда времени не было для таких трепачей.
     - Через несколько лет у вас вообще  отпадет  нужда  разговаривать,  -
сказал Джон. - Будете изъясняться при помощи  знаков  и  нечленораздельных
звуков. А я говорю, потому что знаю. И если у вас сохранилась  хоть  капля
здравого смысла, вы поймете, что в ваших интересах выслушать меня.
     - В наших интересах - говорите? - Как будто вас это не волнует!
     - Конечно, волнует. Я же не дурак. Но вам-то  это  больше  нужно.  Мы
просто ищем помощи, чтобы обезопасить  себя  в  дороге.  Временно.  А  вам
предлагаем место, где вы сможете жить более-менее спокойно.  И  дети  ваши
вырастут людьми, а не дикарями.
     Краснолицый обвел взглядом своих спутников,  словно  оценивая,  какое
впечатление произвели на них слова Джона.
     - Все это одна болтовня, - буркнул он. - Думаете, мол, наймемся мы  к
вам на службу и потащимся за какой-то несбыточной мечтой?
     - У вас есть другой вариант? А вообще-то вы знаете, куда  идти?  Чего
вы боитесь, почему не хотите пойти с нами?
     Краснолицый враждебно уставился на Джона, но взгляд его  был  уже  не
столь уверенным.
     - Что скажете? - наконец пробурчал он, повернувшись к своим.
     Ответ можно было прочесть по лицам.
     - Давайте пойдем. Сами все увидим,  что  плохого?  -  сказал  смуглый
коренастый мужчина. По рядам пробежал одобрительный шепот.
     - Ладно, - главарь смотрел на Джона. - Валяйте,  ведите  нас  в  вашу
долину. Дальше видно будет. Кстати, где это?
     Вовсе не собираясь  открывать  расположение  Слепого  Джилла  и  даже
называть его, Джон хотел было  дать  какой-нибудь  уклончивый  ответ,  как
вдруг вмешался Пирри.
     - Вам незачем это знать, - холодно сказал он. - Это  касается  только
мистера Кастэнса. Здесь  командует  он.  Делайте  то,  что  он  скажет,  и
довольно с вас.
     Джон услышал, как испуганно ахнула Оливия. Он  и  сам  испугался,  не
понимая оскорбительной высокомерной выходки Пирри. Столь наглое  заявление
могло испортить все дело. Наверно, надо было как-то сгладить ситуацию.  Но
Джон молчал - все равно исправить уже ничего нельзя, а самое главное -  он
был уверен, что Пирри затеял ссору неспроста.
     - Вот так, значит? - сказал краснолицый. - Мы должны делать  то,  что
скажет Кастэнс. А вы хорошо подумали? Здесь приказываю я. И если вы хотите
объединиться с нами, вас это тоже касается.
     - Вы такой солидный мужчина,  -  Пирри  бросил  на  него  оценивающий
взгляд. - Но тут, знаете ли, мозги нужны. А по этой части у вас,  как  мне
кажется, не густо.
     - Я не привык терпеть оскорбления паршивых маленьких ублюдков  только
потому, что они маленькие, - пугающе ласково сказал краснолицый. -  Теперь
нет полицейских. А у меня свои законы. И первый закон - к  себе  я  требую
вежливого обращения.
     С этими словами он похлопал по револьверу на  ремне.  В  тот  же  миг
Пирри вскинул винтовку, и не успел краснолицый достать револьвер,  как  он
выстрелил. Пуля с силой отбросила тело на дорогу.
     Закричала женщина. Джон молча смотрел на  стоящих  перед  ним  людей.
первым его желанием было поднять  ружье,  но  он  удержался  и  облегченно
вздохнул, увидев, что Роджер тоже стоит, не шелохнувшись.
     Все произошло так внезапно и стремительно, что никто не успел  ничего
толком сообразить. Кто-то из отряда краснолицего поднял ружье, но  тут  же
опустил, когда Пирри безразлично направил на него свою винтовку.
     - Очень жаль, что так вышло, - сказал Джон, взглянув на Пирри.  -  Но
прежде чем угрожать кому-то,  всегда  надо  быть  уверенным,  что  сумеешь
выстрелить первым. Так или иначе, но предложение остается в силе.  Каждый,
кто захочет, может присоединиться к нам.
     Одна из женщин упала на колени рядом с мертвым телом.
     - Он мертв, - прошептала она.
     Джон чуть кивнул.
     - Так что вы решили? - спросил он.
     Тот же смуглый крепыш заговорил первым:
     - По-моему, все, что он тут говорил, - его личное дело. Я иду с вами.
Парсонс меня зовут. Элф Парсонс.
     Очень  медленно,  словно  совершая  какой-то  ритуал,  Пирри  опустил
винтовку, подошел к телу, вытащил из-за пояса револьвер и протянул  Джону.
Потом повернулся и объявил:
     - Моя фамилия Пирри, справа - Бакли. А  мистер  Кастэнс,  как  я  уже
сказал, здесь главный. Тех,  кто  пожелает  примкнуть  к  нашей  маленькой
экспедиции, я прошу подходить  к  мистеру  Кастэнсу,  пожать  ему  руку  и
назвать себя. Идет?
     Первым подошел Элф Парсонс, остальные выстроились в очередь за ним.
     Формальное рукопожатие превратилось в странный  торжественный  обряд.
Словно подданные присягали  на  верность  своему  господину.  Теперь  Джон
понимал, что значит власть. Одно дело - случайное  лидерство  в  небольшой
группе. Шутка, игра. Здесь - все иначе. Джон с удивлением признался самому
себе, что  рабская  преданность  этих  людей  и  вообще  -  дух  какого-то
феодального господства не только не были ему омерзительны,  а  напротив  -
даже приятны.
     Новички по очереди пожимали ему руку и называли себя:  Джо  Харрис...
Джесс Окрайт... Билл  Риджс...  Энди  Андерсон...  Уилл  Секомб...  Мартин
Фостер.
     Женщины не участвовали в церемонии знакомства. Их представляли мужья.
"Моя жена, Элис", - проговорил Риджс. "Моя жена Хильда и дочь  Хильдегард"
- представил Фостер - худощавый мужчина с седыми волосами.
     - А это Эмили, жена Джо Эштона, - сказал  Парсонс.  -  Я  думаю,  она
быстро успокоится. Он никогда не обращался с ней по-человечески.
     Когда обряд рукопожатия закончился, к Джону подошел пожилой мужчина.
     - Вы не передумали,  мистер  Кастэнс?  -  спросил  он.  -  Может,  мы
все-таки останемся с вами?
     Упиваясь властью, Джон мог теперь  позволить  себе  жалость  к  более
слабым, хотя бы  для  того,  чтобы  потешить  тщеславие.  После  коронации
умоляющие нотки несчастных просителей казались вдвойне сладкозвучными. Это
было забавно.
     - Можете остаться, - сказал  он.  -  Держите,  -  он  бросил  мужчине
дробовик. - Как видите, нам все-таки удалось заполучить оружие.
     - Мое имя Ной Бленнит, мистер Кастэнс, - представился тот.  -  А  это
мой сын Артур. Жена Ирида, ее сестра Нелли, моя  младшая  дочь  Барбара  и
старшая - Кейти. Ее муж работал на железной дороге. Он был на  юге,  когда
остановились поезда... Мы вам так обязаны, мистер Кастэнс. Мы будем  верно
служить вам.
     Кейти смотрела на Джона с тревогой и надеждой.
     - Давайте все выпьем чаю, - сказала она. - У нас есть большой  бидон,
чай и немного сухого молока. А воду можно из ручья взять.
     - Неплохо бы, - ответил Джон. - Только вот одна загвоздка - едва ли в
радиусе двадцати миль найдется хотя бы пара сухих веток.
     В ее взгляде сквозь отступавший страх, мелькнула застенчивая радость.
     - Нет проблем, мистер Кастэнс. У нас есть примус.
     - Тогда - вперед. Выпьем чаю, прежде чем идти дальше. -  Он  взглянул
на тело Джо Эштона. - Но сначала, может, кто-нибудь уберет это?
     И  тут  же  двое  подданных  бросились  исполнять  приказание  своего
господина.



        10

     Некоторое время спустя они возобновили свой путь. Пирри шел  рядом  с
Джоном. Джейн, повинуясь его молчаливому знаку, скромно семенила  шагах  в
десяти сзади. Теперь Джон  занял  место  Джо  Эштона,  возглавив  колонну,
состоявшую уже из тридцати четырех человек - дюжины мужчин, дюжины  женщин
и десяти детей. Джон отобрал четверых мужчин, которые шли с ним  в  голове
колонны, еще пятеро вместе с Роджером замыкали  шествие.  Пирри  находился
как бы на особом положении.
     Подойдя к дороге в долину, Пирри и Джон оказались немного  в  стороне
от остальных.
     - Все обернулось очень хорошо, - сказал  Джон.  -  Правда,  небольшой
риск все-таки был.
     Пирри покачал головой.
     - Не думаю. Вот не убить его - было бы действительно  рискованно.  Да
еще как! Даже если бы удалось  убедить  его  перейти  в  ваше  подчинение,
доверять ему было бы нельзя.
     Джон взглянул на него:
     - Разве так уж важно, будут подчиняться мне или кому другому? В конце
концов, самое главное - добраться в Слепой Джилл.
     - Согласен. А что будет, когда мы доберемся туда?
     - Не понимаю.
     Пирри улыбнулся.
     - Может, ваша долина и вправду  уединенное  тихое  местечко,  но  она
наверняка будет защищена. Другими словами - на осадном положении.  Поэтому
должно быть нечто вроде закона  военного  времени  и  кто-то,  стоящий  во
главе.
     - Зачем? Не понимаю. Какой-нибудь комитет с выборными членами...  или
что-нибудь подобное... Разве этого недостаточно?
     - Мне кажется, время комитетов прошло.
     Его слова неожиданно совпали с тем, о чем Джон и сам думал.
     - Значит, снова вернется эпоха пэров, так, по-вашему?  -  раздраженно
сказал он. - Разве мы не  можем  справедливо  и  демократично  решать  все
проблемы?
     - Вы так думаете, мистер Кастэнс? - спросил Пирри, слегка  подчеркнув
"мистер", давая понять, что заметил, как после  убийства  Джо  Эштона  это
обращение непостижимым образом превратилось  в  настоящий  титул.  "Мистер
Кастэнс" - именно так, и не как иначе обращались теперь к Джону. Только он
удостоился такой чести. Небольшая  деталь,  но  не  такая  уж  пустяковая.
"Интересно, - подумал Джон, - передается этот титул по наследству или нет?
Может, Дэви  тоже  станет  "мистером",  когда  вырастет?"  Невесть  откуда
взявшаяся мысль взбесила его.
     - Если даже и необходим такой человек, - резко произнес  Джон,  -  им
будет только мой брат. Долина  -  его,  и  он  лучше  всех  разбирается  в
фермерских делах.
     Пирри дурашливо поднял руки:
     - Сдаюсь. Не стоит горевать о кончине комитета, - сказал он. - Вот  и
еще одно очко в вашу пользу. Кому, как  не  вам,  быть  главарем?  Вы  так
правильно все понимаете.


     Они  спустились  в  долину.  Кругом  виднелись  следы   бессмысленной
жестокости. Не поддаваясь искушению обратиться за  помощью  к  вооруженным
людям, беженцы избегали их.
     Ближе к Лунной Долине они увидели одинокую ферму. Из  дома  доносился
высокий продолжительный крик отчаяния и боли. Возле  крыльца  в  вальяжных
позах сидели несколько вооруженных мужчин. Крики  еще  долго  слышались  в
отдалении.
     На окраине Седберха они бросили коляски Бленнитов, разделив пожитки в
неуклюжих тюках на шесть человек, которые не скрывали своей радости, когда
Джон объявил привал у края верескового поля, на вершине Лунной Долины.
     Тяжелые грозовые тучи превратились  в  пушистые  перистые  облачка  и
взлетели высоко в небо, освещенные лучами заходящего солнца.
     - Дальше - завтра утром, - сказал Джон. - По моим расчетам, мы сейчас
где-то в двадцати милях от  Слепого  Джилла.  Не  больше.  Но  путь  будет
нелегким, хотя я и надеюсь, что завтра к вечеру мы доберемся. А  теперь  о
ночлеге. По-моему, это вполне подходящее место. -  Он  показал  на  дом  с
закрытыми ставнями,  стоявший  на  пригорке.  -  Пирри,  возьмите  парочку
человек и разведайте обстановку, договорились?
     Ни  секунды  не  колеблясь,  Пирри  выбрал  Парсонса  и  Риджса.  Они
взглянули на Джона, словно спрашивая его согласия, и только потом  подошли
к Пирри. Пройдя ярдов двадцать, Пирри сделал знак рукой своим спутникам, и
те укрылись в мелкой канаве. Неторопливо  прицелясь,  Пирри  выстрелил  по
окну на втором этаже. Зазвенело стекло. Потом все стихло.
     Выждав минуту, Пирри встал и пошел к дому. Подойдя к двери, он пинком
распахнул ее и исчез внутри дома.
     И  снова  Джон  невольно  восхитился  этим  человеком.  Поразительное
хладнокровие! Идти одному в пугающую  неизвестность  заброшенного  дома...
Были ли у него вообще нервы?
     Лицо Пирри мелькнуло в окне  второго  этажа  и  исчезло.  Они  ждали.
Наконец, он вышел и неторопливой степенной  походкой  пошел  по  тропинке.
Парсонс и Риджс пристроились по дороге.
     - Ну как? Порядок? - спросил Джон.
     - Сносно. Даже трупов нет.  Наверно,  хозяева  убрались  раньше,  чем
пришли грабители.
     - А что, похоже, там побывали грабители?
     - Да. Непрофессионалы.
     - Теперь у нас есть ночлег, - сказал Джон. - Кровати - для  детей,  а
мы устроимся на полу.
     Пирри посмотрел вокруг, словно прикидывая что-то:
     - Тридцать четыре. А  дом-то  невелик.  Думаю,  мы  с  Джейн  рискнем
заночевать на свежем воздухе. - Он кивнул, и девушка подошла  к  нему.  Ее
глуповатое  деревенское  личико  по-прежнему  не  выражало  ничего,  кроме
покорности неминуемой судьбе. Пирри взял ее за руку и улыбнулся.
     - Да, так и сделаем.
     - Как хотите, - бросил  Джон.  -  Сегодня  можете  быть  свободны  от
ночного дежурства.
     - Спасибо, - ответил Пирри. - Спасибо, мистер Кастэнс.


     На верхнем этаже Джон нашел комнатку с  двумя  детскими  кроватями  и
позвал Мэри и Дэвида опробовать их. Здесь же была ванная,  и  он  отправил
детей мыться. Оставшись один, Джон сел  на  кровать  и  взглянул  в  окно.
Отсюда открывался великолепный вид  на  долину.  "Такую  землю  нельзя  не
любить, - подумал Джон. - Кто бы не жил здесь раньше, наверняка был  очень
привязан к долине. Но это не помешало им бросить родные места".
     Его  невеселые  раздумья  прервало  появление  Анны.  Она   выглядела
усталой.
     - Отдохни, - Джон кивнул на кровать  напротив.  -  Я  отправил  детей
почистить перышки.
     Словно не слыша, она стояла неподвижно, пристально глядя в окно.
     - Женщины замучили меня вопросами, - сказала она.  -  Какое  мясо  мы
будем есть вечером?.. Можно ли готовить всю картошку, надеясь, что  завтра
будет еще?.. Варить ее в кожуре или чистить?.. Почему  они  меня  об  этом
спрашивают?
     Джон взглянул на нее.
     - А почему нет?
     - Потому что если ты теперь что-то вроде хозяина, это не значит,  что
я хочу быть хозяйкой.
     - Ты отправила их?
     - Отослала со всеми вопросами к Оливии.
     Джон улыбнулся.
     - Ну что ж, как и подобает настоящей госпоже, ты поручила  заботы  об
ужине другим.
     Она промолчала. Потом воскликнула с неожиданной горячностью:
     - Зачем мы объединились со всеми этими людьми? Превратились  в  целую
армию! Неужели в этом была такая необходимость?
     Джон покачал головой.
     - Нет. Бленнитов брать не стоило, но ведь ты же сама хотела, разве не
так?
     - Неправда. Просто... это  так  ужасно  -  бросать  детей  на  верную
гибель. Но ты меня не понял - против них я ничего не имею,  но  зачем  все
остальные?
     - Только с Бленнитами наши шансы добраться в  Слепой  Джилл  были  бы
ничтожны. А теперь мы надежно защищены, и легко дойдем туда.
     - Под предводительством генерала  Кастэнса.  И  его  главного  убийцы
Пирри.
     - Ты недооцениваешь Пирри, если считаешь его только убийцей.
     - Мне безразлично, хорош он или нет. Он убийца, и я  терпеть  его  не
могу.
     - Я тоже убийца, - Джон взглянул на нее. - И многие другие - те,  что
раньше и не подозревали в себе таких способностей.
     - Не надо оправдывать его. Пирри - совсем другое дело.
     Джон пожал плечами.
     - Пока нам без него не обойтись. Вот придем в долину...
     - Я больше тебе не верю.
     - Но это правда.
     - Джон, - их глаза встретились. - Ты очень изменился, и все это из-за
него. Ты превратился  в  какого-то  главаря  банды  гангстеров.  Уже  дети
начинают бояться тебя.
     - Если я и изменился, - мрачно ответил Джон, - то Пирри  здесь  вовсе
ни при чем. Так сложилось.  Я  вынужден  так  поступать,  чтобы  целыми  и
невредимыми довести вас в безопасное место. И ничто меня не остановит.  Ты
хоть понимаешь, как нам удалось пройти такой длинный  путь?  Все,  что  ты
видела сегодня, ерунда по сравнению с тем,  что  происходит  на  юге.  Нам
осталось пройти совсем чуть-чуть. А вот когда доберемся до места...
     - И что тогда?
     - Я уже говорил тебе, - терпеливо ответил Джон. - Мы  снова  научимся
жить нормальной жизнью. Разве ты не веришь, что я этого хочу?
     - Не знаю, - она отвернулась к окну,
     - А где Роджер?
     - Роджер? Понятия не имею?
     - Им с Оливией пришлось нести Стива по очереди, с тех пор  как  ты  с
головой ушел в командование своей армией. Поэтому они  отстали,  и  теперь
под ночлег им досталась только буфетная.
     - Почему Роджер не пришел ко мне?
     - Не хотел тебя беспокоить.  Когда  ты  позвал  Дэви  наверх,  Тихоня
остался внизу. Он и не помышлял о том, чтобы подняться вместе с  друзьями,
а Дэви не осмеливался попросить тебя об этом. Они боятся тебя.
     Не отвечая, Джон вышел из комнаты и крикнул:
     - Родж! Поднимись сюда, старина! И Оливия с детьми, конечно.
     - Теперь ты снизошел, - сказала Анна, когда он вернулся.  -  Вряд  ли
это поможет.
     Джон подошел к жене и горячо обнял ее.
     - Завтра вечером все будет позади. Я передам все дела  Дэйву  и  буду
брать у него уроки  картофелеводства.  Ты  увидишь,  как  я  превращусь  в
скучного, вечно зевающего старичка с вымазанными землей пальцами.
     - Если бы я могла поверить тебе...
     Он поцеловал ее.
     - Так и будет.
     Вошел Роджер, из-за его спины выглядывали Стив и Тихоня.
     - Оливия поднимается, Джонни, - сказал Роджер.
     - Какого черта вы обосновались в буфетной? - спросил  Джон.  -  Здесь
полно места! Можно сдвинуть кровати и положить на них всех  детей.  А  для
нас и пол сгодится. тем более, что в спальнях великолепные  ковры  -  наши
хозяева, наверно, жили в роскоши. А вон в том шкафу есть одеяла.
     Джон вдруг сам почувствовал, насколько фальшив его тон. Он говорил  с
чрезмерной, насквозь лживой сердечностью,  но  уже  не  мог  остановиться.
Что-то изменилось в его отношениях с Роджером,  и  не  в  их  власти  было
вернуть близость и теплоту прежней дружбы.
     - Это очень  кстати,  Джонни,  -  сказал  Роджер.  -  В  буфетной,  в
общем-то, очень мило, если  не  считать  тараканов.  Эй  вы,  двое,  -  он
повернулся к мальчикам. - Выкатывайтесь отсюда и поищите ванную,  смотреть
на вас тошно.
     - Они идут, - сказала Анна, глядя в окно.
     - Они? Кто? - спросил Джон.
     - Пирри и Джейн. Прогуливаются перед обедом.
     В комнату вошла Оливия. Она хотела что-то сказать,  но,  взглянув  на
Джона, осеклась.
     - Пирри-воздыхатель, - усмехнулся Роджер. - Забавно: в его-то годы.
     - У тебя все ножи, - сказала Анна, глядя на Оливию. - Проследи, чтобы
за ужином Джейн получила нож поострее и как бы между прочим заметь ей, что
можно не спешить возвращать его.
     - Нет! - крикнул Джон. Это вырвалось непроизвольно, он  тут  же  взял
себя в руки. - Пирри нам нужен. Девчонке повезло, что она его  заполучила.
Если уж на то пошло, ей вообще повезло, что жива осталась.
     - Может, наконец, объяснимся? - сказала Анна. - Я так надеялась,  что
завтра вечером все кончится.  Ты  действительно  думаешь,  что  Пирри  так
необходим для нашей безопасности или ты просто сам от него без ума?
     - Я ведь уже говорил тебе, Анна, - устало ответил Джон. - Я  не  хочу
полагаться на случай. Может, завтра Пирри нам и  не  понадобится,  но  это
вовсе не значит, что я с радостью соглашусь дать девчонке нож,  чтобы  она
ночью перерезала ему горло.
     - Если подвернется подходящий случай, - заметил Роджер, -  она  может
попытаться и без нашей подсказки.
     - И как ты поступишь с ней? Будешь судить за измену?
     - Нет. Просто выгоню.
     Анна внимательно посмотрела на него.
     - Да, наверно, ты можешь.
     - Он убил Миллисент! - не выдержала Оливия.
     - И мы не выгнали его, да? Ты это хочешь сказать?  -  с  раздражением
произнес Джон. - Разве  вы  не  понимаете,  что  справедливость  и  прочие
красивые слова сейчас всего лишь пустой звук?! От Пирри пользы больше, чем
от всех нас вместе  взятых.  Джейн,  так  же,  как  и  Бленниты  -  только
пассажир, тормоз. Она сможет остаться, пока не решит,  куда  идти,  но  не
дольше. Я предупредил.
     - Он и вправду вождь.  Обратите  внимание,  как  он  уверен  в  своей
правоте, - сказала Анна.
     - Но ведь это правда! - воскликнул Джон. -  Ну,  попробуй,  переубеди
меня!
     -  Бесполезно,  -  Анна  посмотрела  на  него.  -  Ты  всему  найдешь
оправдание.
     - Родж! - крикнул Джон. - Ты-то хоть видишь в этом смысл?
     - Да, вижу, - ответил Роджер и, словно извиняясь,  добавил.  -  Но  в
словах Анны я тоже  вижу  смысл.  Я  не  обвиняю  тебя,  Джонни.  Конечно,
досталась тебе работенка... Я понимаю, что  в  первую  очередь  ты  должен
думать о нашей безопасности. Но Пирри... Он стал  твоей  правой  рукой,  и
только его слово для тебя решающее.
     Джон уже приготовил какой-то убедительный ответ, и  вдруг,  посмотрев
на лица трех людей, стоявших перед ним, вспомнил, как родилась их  дружба.
он вспомнил морские прогулки, долгие уютные вечера, проведенные вместе  за
бриджем. И внезапно Джон понял, кто он и кто они  для  него:  Анна  -  его
жена, Роджер и Оливия - его самые близкие друзья.
     - Да, - сказал он. - Кажется, я тоже  понимаю.  Слушайте,  Пирри  для
меня ни черта не значит.
     - А по-моему, значит, - сказал Роджер. - Ты изменился.  Это  его  рук
дело. Джонни, не подумай, что я в чем-то обвиняю тебя. У  меня  бы  вообще
никогда духу не хватило для такого дела. Но будь я на твоем месте, я бы не
изменил своего мнения о Пирри.
     Джон долго молчал, прежде чем ответить:
     - Чем быстрее мы дойдем, тем лучше. И тогда все станет хорошо.
     Оливия внимательно посмотрела на  него.  В  ее  огромных  застенчивых
глазах он прочел настойчивый вопрос.
     - Ты уверен, что хочешь этого, Джонни?
     - Да. Совершенно уверен. Но если бы у нас был в запасе не один  день,
а еще целый месяц, я не был бы так уверен.
     - Все, что мы сделали, так ужасно, - сказала Анна.  -  Можно  ли  это
забыть когда-нибудь?
     - Худшее уже позади, - ответил Джон.  -  Теперь  все  будет  легко  и
просто.
     Из ванной, громко крича и смеясь, выбежали Мэри и Дэвид.
     - Эй вы там, потише! - прикрикнул Джон. Ему казалось, что он  говорит
в своей обычной  грубовато-шутливой  манере.  Раньше  такое  замечание  не
возымело бы ни малейшего  действия.  Теперь  дети  мгновенно  замолчали  и
уставились на него.
     Джон повернулся к сыну:
     - Завтра вечером мы уже будем у дяди Дэвида. Здорово, да?
     - Да,  папочка,  -  ответил  Дэви  с  какой-то  слишком  старательной
радостью.


     Ранним утром Джона разбудил звук выстрела. Когда  он  встал,  выстрел
повторился откуда-то издали. Джон достал револьвер и позвал Роджера.
     - Что это было? - спросила Анна.
     - Скорее всего, ничего страшного. Какой-нибудь бродяга. Вы с  Оливией
оставайтесь здесь и присмотрите за детьми. А мы пойдем посмотрим, что там.
     Дежурил Джо Харрис. Джон нашел его  внизу  в  доме,  хотя  караульный
должен был находиться во дворе. Харрис напряженно вглядывался в окно.  Его
глаза чуть поблескивали в лунном свете.
     - Что случилось? - спросил Джон.
     - Я был во дворе и  увидел  их,  -  ответил  Харрис.  -  Они  шли  из
Седберха. Я подумал, а вдруг они свернут сюда? И решил вернуться в  дом  и
понаблюдать отсюда.
     - Ну и?
     - Они свернули к дому. Я выстрелил.
     - Попал?
     - Нет. Наверно, нет. Они  выстрелили  в  ответ,  потом  спрятались  в
кустарнике. И пока не выходили отсюда, мистер Кастэнс.
     - Сколько их?
     - Темно, сказать точно не могу. Может, дюжина, а может, и больше.
     - Так много?
     - Поэтому я и испугался. А вдруг они прорвутся?
     - Родж! - позвал Джон.
     - Да, - Роджер уже стоял в дверях. В комнате собралось еще  несколько
человек. Все молчали.
     - А где остальные?
     - Здесь, в коридоре, - донеслись голоса.
     За спиной Джон услышал голос Бленнита.
     - Здесь мы с Артуром, мистер Кастэнс.
     - Одного отправь наверх в спальню, - сказал  Джон  Роджеру.  -  Пусть
встанет к окну и будет начеку. И по два человека - в нижних спальнях.  Ну,
а вы можете занять позицию у окна на кухне. Даю всем время на  подготовку.
Потом, по моему сигналу, даем залп. Может, этого с них хватит. А  если  не
поможет, готовьте прицелы. У нас есть территориальное преимущество.  Детям
и женщинам, конечно, лучше отойти от окон подальше.
     Стали расходиться. Джон услышал, как  Роджер  распределяет  посты.  В
соседней комнате заплакал ребенок. Это была Бесси Бленнит.  Джон  заглянул
туда.
     - Вам лучше унести ее в дальнюю часть дома, - сказал Джон,  глядя  на
мать девочки. - Там не будет так шумно.
     Джон сам поразился мягкости своего голоса.
     - Да, - ответила Кейти Бленнит. - Я так и сделаю, мистер Кастэнс.  Ты
тоже иди, Уилф. Все будет хорошо. Мистер Кастэнс присмотрит за тобой.
     Он подошел к Харрису и встал на колени рядом с ним.
     - Что-нибудь видно?
     - Да, мне померещилось какое-то движение. Может, тень?
     Джон напряженно всматривался в густую листву сада, освещенную  лунным
сиянием. На небе, усыпанном бесчисленными звездами, не  было  ни  облачка.
Внезапно мелькнула чья-то тень. Может, показалось? Но когда  лазутчик  был
уже ярдах в пятнадцати от дома, Джон больше не сомневался.
     - Давай! - завопил он.
     Он выстрелил в темноту наугад.  Залп  прогремел  почти  одновременно.
Джон услышал  вскрик  боли.  Неуклюже  споткнувшись,  человек  упал.  Джон
отскочил от окна, опасаясь ответного выстрела. Он не заставил  себя  долго
ждать - затрещал расколотый кирпич, потом все стихло, слышались лишь стоны
раненого, да чье-то неясное бормотание.
     Должно быть, столь мощный отпор неприятно удивил  мародеров.  Они  не
ожидали, что этот одинокий домик так надежно  защищен.  Поставив  себя  на
место главаря, Джон решил, что немедля увел бы своих людей, окажись  он  в
подобной ситуации. Но, с другой стороны, они сидели  в  надежном  укрытии.
Правда, выходить оттуда при ярком  свете  луны  было  опасно.  Джон  вдруг
подумал,  что  совершил  тактическую  ошибку.   Зачем   он   устроил   эту
демонстрацию силы? Может, противник превосходил их и  числом,  и  оружием.
Два-три метких выстрела спугнули бы их наверняка. Вот если  бы  Пирри  был
здесь... Но его нет - свободой где-то наслаждается.
     Джон услышал чьи-то шаги на лестнице.
     - Джонни! - тихо позвал Роджер.
     - Да, - ответил он, отрываясь от окна.
     - Что дальше? Начнем выкуривать их оттуда  или  подождем,  пока  сами
уберутся?
     Джон больше не хотел стрелять первым. Теперь они знали  его  силу,  и
было бы слишком расточительно тратить драгоценные патроны попусту.
     - Подождем, - ответил он. - Надо выждать немного.
     - Ты думаешь... - начал Роджер.
     - Поддай-ка им! - раздался вдруг в ночной тишине  дикий  вопль.  Джон
отпрыгнул от окна. И вовремя. Целый  шквал  выстрелов  обрушился  на  дом.
Зазвенели разбитые стекла. С верхнего этажа грянул ответный выстрел.
     - Порядок! - крикнул Джон. - Шуруй наверх, и будьте там поосторожнее.
Если эта шайка передумает и решит прорываться, не мешайте им.
     Испуганно  заплакал  ребенок.  "Если  они  прорвутся..."  -  невесело
подумал Джон.
     Пользуясь временным затишьем, он крикнул в открытое окно:
     - Мы не хотим вам зла. Если вы уйдете, мы не станем стрелять!
     Он едва успел отскочить. Словно в ответ на его слова, прогремело  два
выстрела. Пули ударились о стену напротив окна. Кто-то засмеялся,  и  Джон
выстрелил туда, откуда слышался смех.
     Приглядевшись повнимательнее,  он  различил  в  темноте  человеческую
фигуру и снова выстрелил. Что-то пронеслось в воздухе, ударившись о  стену
дома.
     - Ложись, Джо! - закричал он.
     Взрывом разбило только ставни, и тут же из дома  грянул  целый  шквал
огня.
     "Гранаты, - с тоской подумал  Джон.  -  Как  я  сразу  не  догадался!
Теперь, когда деревенские дома превращены в  настоящие  оружейные  склады,
добрый запас гранат так же необходим, как и винтовки. А может, эти люди  -
бывшие солдаты. Во всяком случае, воюют они  со  знанием  дела.  Да,  они,
конечно, сильнее. Ну ладно, эта граната не попала в  цель,  еще  несколько
промахов. Но ведь в конце концов, они могут стать более  точными.  Гранаты
все меняют".
     Он резко повернулся к Харрису:
     - Гони наверх и скажи: пусть продолжают огонь, сколько  возможно.  Но
стрелять прицельно, а не как попало. Как только кто-нибудь высунет руку  -
жарьте прямо туда. Нельзя допустить, чтобы гранаты попали в дом.
     - Хорошо, мистер  Кастэнс,  -  ответил  Джо.  Он  казался  совершенно
спокойным. Может, плохо представлял себе, что  значат  гранаты,  а  может,
просто целиком полагался на Джона." Да, Пирри славно потрудился, - подумал
Джон. - Беспрекословное подчинение. Чуть ли не в рот смотрят. Но сейчас  я
бы с радостью променял все это на самого Пирри.  Для  него  и  ночь  -  не
помеха. Верная пуля всегда найдет свою жертву".
     Джон наудачу выстрелил в мелькнувшую внизу  тень,  с  верхнего  этажа
подхватили. Из сада  тут  же  ответила  автоматная  очередь.  Вдогонку  ей
понеслась граната, ударила о стенку, не причинив  большого  вреда,  как  и
первая. Джон снова выстрелил.  Обмен  "любезностями"  продолжался.  Сквозь
гвалт слышались крики раненых.
     Джон чуть приободрился, но надеяться на счастливый исход было слишком
рано. Едва ли налетчики упали духом после двух-трех удачных  выстрелов  из
дома.
     Град пуль не утихал. Осторожно выглянув  в  окно,  Джон  увидел,  как
из-за укрытия поднялась рука с занесенной для броска гранатой. И  вдруг  -
исчезла вместе со своим смертоносным  посланием.  Через  мгновение  грянул
мощный взрыв. Похоже, несчастный вояка был весь увешан гранатами.  Истошно
закричали раненые. Джон выстрелил. На этот раз ответа не было.
     Увидев, как они поднимаются и бегут вниз по  склону  холма,  стараясь
пригибаться как можно ниже к земле. Джон  удивился.  Он  не  ожидал  такой
быстрой победы. Но, слава  Богу,  все  было  позади.  Он  выстрелил  вслед
отступавшим. Сколько же их все-таки было? Человек пятнадцать-двадцать... И
несколько осталось на поле битвы.
     В комнате понемногу собиралось  его  войско.  Джон  смотрел  на  лица
женщин, мужчин, детей  -  такие  спокойные,  счастливые...  Все  смеялись,
оживленно болтали, перебивая друг друга. Стоял  такой  галдеж,  что  Джону
пришлось кричать:
     - Джо! Надо бы тебе подежурить еще полчаса. Удвоим посты  на  остаток
ночи. Ной, вы сейчас пойдете с ним. Потом - Джесс и Роджер, за ними - Энди
и Элф. Я пойду с Уиллом. А теперь играем отбой.
     - Мистер Кастэнс,  вы  же  понимаете,  -  канючил  Джо  Харрис,  -  я
надеялся, что они пройдут мимо...
     - Да-да, я понял, - ответил Джон. - Все остальные могут отдыхать.
     - Кто-нибудь видел Пирри с его женщиной? - спросил Парсонс.
     - Джейн нигде нет... - отозвалась Оливия.
     - Они вернутся, - сказал Джон. - Идите спать.
     - Если они попали в такое пекло... - начал Парсонс.
     Джон подошел к окну и крикнул:
     - Пирри! Джейн!
     Тишина. Ни звука. Лунный свет, словно летний иней, окутывал сад.
     - Может, пойти поискать? - спросил Парсонс.
     - Нет, - ответил Джон. -  Выходить  нельзя.  Неизвестно,  как  далеко
убрались эти парни с гранатами. Может,  за  оружием.  Все.  Теперь  спать.
Давайте уйдем отсюда, пусть  Бленниты  отдыхают.  Нужно  набраться  сил  -
завтра тяжелый день.
     Расходились молча. Джон с Роджером поднялись наверх, вслед за Анной и
Оливией с детьми. Джон зашел в ванную, Роджер ждал его в коридоре.
     - Я уж подумал, нам крышка, - сказал он.
     - Ты о гранатах? Это точно.
     - По-моему, нам просто сказочно повезло.  Но  я  все-таки  не  совсем
понял, что произошло. Нам действительно повезло -  ведь  наверняка  у  них
были еще гранаты. Тогда почему они отступили? Одна неудачная атака  -  еще
не повод для бегства. Странно все это.
     - Странно-не странно, но они ушли, - ответил Роджер, зевая. -  А  что
ты думаешь о Пирри и Джейн?
     - Либо они так  далеко  ушли,  что  не  слышали  выстрелов,  либо  их
заметили и тогда... Эти парни неплохие стрелки.
     - Они блуждали по тропам любви, до выстрелов  ли  тут?  -  усмехнулся
Роджер.
     - Я уверен, Пирри непременно бы вернулся, если бы  мог.  Не  услышать
такого грохота было просто невозможно.
     - Есть другой вариант, - предложил Роджер. - Джейн  могла  без  нашей
подсказки припрятать нож. Скажем, в подвязке. Такие идеи обычно  спонтанно
приходят в женские головки.
     - Где же теперь Джейн?
     - Перебежала к нашим дружкам. Или испугалась, что ее рассказ  о  том,
как она потеряла мужа в первую брачную ночь, не возымеет здесь успеха.
     - Я думаю, у нее достаточно здравого смысла, чтобы понимать, что сила
женщины в ее слабости.
     - Все-таки забавные создания  эти  женщины,  -  сказал  Роджер.  -  В
девяносто девяти случаях из ста они без колебаний поступают разумно. А  на
сотый - ставят все с ног на голову с не меньшим энтузиазмом.
     - Что-то ты развеселился не на шутку, Родж!
     - Не мудрено - после такой передряги. Вторая граната свалилась в паре
шагов от моего окна.
     - И ты, конечно, не расстроишься, если Пирри действительно погиб?
     - Не особенно. Откровенно говоря, совсем - нет. Думаю, я был бы  даже
рад. Ты напрасно  так  превозносишь  его.  Жемчужина  рождается  только  в
раковине больной устрицы.
     - По-твоему, мир - больная устрица?
     - Знаешь, я устал. Мне не  хочется  продолжать  этот  спор.  Ты  ведь
понимаешь, что я имел ввиду. Вечные ценности утеряны  для  этого  мира.  Я
только молю Господа, что не навсегда.
     - Но ведь раньше-то Пирри был вполне мирным обывателем. И  когда  все
войдет в нормальное русло, он снова станет прежним.
     - Ой ли? Никто не может положить жемчужину обратно в раковину. И ты в
том числе. Мне не  очень  нравится  перспективка  нашей  будущей  жизни  в
долине. Могу себе представить, как Пирри  будет  вечно  торчать  за  твоей
спиной и дергать тебя за локоть.
     - Если уж так необходим хозяин в долине, то им  будет  Дэвид.  Ты  же
знаешь. Не я, не Пирри, а только Дэвид.
     - Я никогда не видел твоего брата, - сказал Роджер. - И очень немного
о нем знаю. Но ему не пришлось тащить свою  семью  и  толпу  прихлебателей
через всю страну, как тебе.
     - Это ничего не меняет.
     - Нет? - Роджер опять зевнул. - Я устал. Иди спать. Я уже  все  равно
не успею - скоро дежурить. Пойду только взгляну, уснули ли ребятишки.
     Они подошли к двери. Анна и Оливия лежали у окна,  на  одеялах.  Анна
взглянула на них, но ничего не сказала. Дети спали все вместе на сдвинутых
кроватях  -  Мэри,  свернувшись  калачиком,  -  у  стенки,  Стив  и  Дэви,
обнявшись, - в середине, Тихоня - с краю. Он не спал, неподвижно  глядя  в
потолок. Без очков лицо мальчика казалось странно повзрослевшим.
     - Ты не думай, - сказал Роджер. - Я, конечно,  благодарен  Пирри.  Но
мы, наконец, поняли, что можем обойтись без него. И я очень рад этому.


     Уже светало, когда Джон и Уилл заступили на вахту. Джон вышел в сад и
осмотрел поле недавнего сражения. Ярдах в пятнадцати от дома лежал молодой
мужчина лет  двадцати  пяти,  с  простреленной  головой.  Другого  убитого
граната превратила в развороченное  месиво.  Зрелище  было  ужасное.  Джон
подозвал Секомба, они оттащили трупы подальше от дома и спрятали за грудой
бревен.
     Секомб с отвращением посмотрел на свои руки.
     - Иди в дом и умойся, если хочешь, - сказал Джон. -  Я  один  побуду.
Все равно скоро подъем.
     - Спасибо, мистер Кастэнс. Грязная работенка. Нет ничего хуже войны.
     Когда он ушел, Джон еще раз обогнул дом. Оружия он не нашел, - только
несколько гильз да искореженную винтовку. Никаких следов Пирри и Джейн  не
было. Унылая пустынная долина простиралась вдаль, утопая в  предрассветной
дымке. Джон хотел было крикнуть еще раз, но передумал. Бесполезно.
     Вернулся Секомб. Джон взглянул на часы.
     - Ладно. Можешь будить всех.
     Завтрак был почти готов, уже проснулись дети, как вдруг...
     - Боже мой! - воскликнул Роджер.
     Джон посмотрел в окно. По садовой дорожке неторопливо шагал Пирри, по
обыкновению зажав винтовку подмышкой. Следом за ним шла Джейн.
     - Пирри! - закричал Джон. - Черт подери, где вы были?
     Пирри слегка улыбнулся.
     - Не кажется ли вам, что это не совсем деликатный вопрос? - он кивнул
в сторону сада. - Вы уже навели порядок?
     - Вы все слышали?
     - Трудно было не услышать. Гранаты не попали в дом?  -  Джон  покачал
головой. - Я так и думал.
     - Они смылись, когда стало слишком жарко, - сказал Джон. -  Только  я
не понял - почему.
     - Может, их разочаровал  огонь  со  стороны?  -  невозмутимо  спросил
Пирри.
     - Со стороны?
     Пирри махнул рукой на небольшой холмик справа от дома.
     - Так, значит, вы стреляли оттуда?
     - Конечно!
     - Конечно, - повторил Джон. - Теперь мне все ясно. А я-то думал,  кто
из нас мог попасть в такую мишень  почти  в  темноте?  Да  еще  так  точно
попасть. - Он взглянул на Пирри. - Значит, вы слышали,  как  я  вас  звал,
когда все уже кончилось? Почему вы не ответили?
     - Я был занят, - усмехнулся Пирри.


     Этот  день  прошел  спокойно,  они  продвигались  дальше  без  всяких
препятствий, разве что довольно медленно. Теперь  путь  лежал  в  основном
через  вересковые  поля.  Иногда  приходилось  сворачивать  с   дороги   и
продираться сквозь заросли вереска, идти берегом какой-нибудь речушки  или
ручья.
     Солнце палило нещадно, и Джон объявил  привал  на  обед  пораньше,  а
потом велел женщинам отвести детей в тень густой листвы платанов.
     - Разве нам не надо торопиться? - спросил Роджер.
     Джон покачал головой.
     - Отсюда уже рукой подать. До наступления темноты будем на  месте.  А
дети очень устали.
     - Я тоже, - сказал Роджер. Он лег на сухую каменистую  землю,  сцепив
руки под головой. - А вот Пирри, похоже, не устал.
     Пирри что-то объяснял Джейн, показывая на юг.
     - Она не прирезала его, -  добавил  Роджер.  -  Еще  одна  сабинянка.
Интересно, на кого будут похожи маленькие пиррята?
     - У Миллисент не было детей.
     - Может, из-за него. Но, скорее всего, она сама не хотела.  Миллисент
была из той породы женщин, которые не очень-то стремятся  обременять  себя
детьми. Ребенок спутал бы ей все карты.
     - Кажется, что вся история с  Миллисент  была  очень-очень  давно,  -
сказал Джон.
     - Время - странная штука. Сколько прошло с тех  пор,  как  я  вытащил
тебя из кабины крана на твоей стройке, помнишь? А  кажется,  будто  прошло
уже полгода.
     К северу от Кендала их взору предстали ставшие уже привычными мрачные
свидетельства того, в какого хищного  зверя  может  превратиться  человек.
Горящие дома, крики страданий и дикого ликования, обезображенные  трупы...
Повсюду стоял солоновато-сладкий запах разлагавшейся плоти...
     Они шли все дальше и дальше. Вокруг простирались унылые,  без  единой
травинки, вересковые  равнины.  В  безоблачном  небе  щебетали  жаворонки.
Однажды ярдах в трехстах они вдруг увидели оленя. Пирри  бросился  наземь,
чтобы получше прицелиться. Но не успел он выстрелить,  как  олень  умчался
прочь и скрылся из виду. Даже издалека было видно, как он истощен.
     Часов около пяти они вышли к реке. Голые каменистые берега стискивали
бурные стремительные воды. Анна стояла рядом с Джоном. Впервые с  тех  пор
как они покинули Лондон, она выглядела спокойной и даже счастливой.
     - Дома. Наконец-то.
     - Осталось мили две, - сказал Джон. - Ворота покажутся еще раньше.  А
знаешь, вверх по течению есть брод  -  почти  до  середины  реки  выложены
камни. Мы с Дэйвом в детстве там ловили рыбу.
     - Я и не знала, что в Лепе рыба водится.
     Джон покачал головой.
     - В долине рыбы нет. Во всяком случае, нам  ни  разу  не  попадалась.
Вряд ли она заплывает так далеко. А  здесь,  внизу,  много  форели.  -  Он
улыбнулся. - Будем ловить ее сетью. Надо же разнообразить свое меню!..
     Анна улыбнулась ему в ответ:
     - Да, дорогой. теперь я верю,  что  все  наладится.  Мы  опять  будем
счастливы.
     - Конечно! Я ни одной минуты не сомневался в этом!
     - Вот она - долина Слепой Джилл, - объявил Джон. - Ну, молодец  Дэйв.
Солидно, ничего не скажешь.
     Мощный бревенчатый забор начинался сразу  от  края  воды,  перекрывал
дорогу и тянулся к холмам.
     Джон и Пирри шли чуть впереди остальных.
     - Великолепная  работа,  -  сказал  Пирри,  с  уважением  разглядывая
частокол. - Когда мы будем по ту...
     Резкая пулеметная очередь оборвала его на полуслове.
     Джон растерялся.
     - Дэйв! - закричал он, когда прошла минутная оторопь.
     В ответ - новый шквал огня.
     "Дети!" - опомнившись, Джон бросился прочь от ворот.
     - Все - в канаву! - крикнул  он.  Мэри  уже  прыгнула  в  придорожную
канаву, таща за собой Дэви и Спукса. Джон подбежал к ним и лег рядом.
     - Что происходит, папочка? - спросила Мэри.
     - Откуда стреляли? - Анна испуганно смотрела на него.
     Джон кивнул на частокол.
     - Оттуда. Все здесь? А кто там на дороге? Пирри!
     На дороге лежала маленькая щуплая фигурка.
     Джон рванулся вперед, но Анна схватила его за руку:
     - Нет! Не смей. Подумай о детях, обо мне!
     - Я только оттащу его с дороги. Они не станут стрелять.
     Всхлипывая, Анна позвала дочь, и они с двух сторон вцепились в куртку
Джона. Пытаясь вырваться, он увидел, что  кто-то  выскочил  из  канавы  на
дорогу.
     - Джейн! - изумился он.
     Даже не взглянув на частокол,  девушка  подхватила  Пирри  за  плечи,
легко приподняла его и потащила к  канаве.  Бережно  опустив  суженого  на
землю, она уселась рядом и положила его голову себе на колени.
     - Он... мертв? - спросила Анна.
     Из виска сочилась кровь. Джон осмотрел рану. Ничего страшного -  пуля
лишь содрала кожу, хотя и с достаточной силой. Пирри был без сознания.
     - Будет жить, - объявил Джон. Взглянув на него,  Джейн  заплакала.  -
Возьми у Оливии бинт и вату.
     - Но почему? - Анна с тревогой  и  недоумением  смотрела  на  мрачную
стену. - Почему они стреляли? Что случилось?
     - Это ошибка,  -  отозвался  Джон.  -  Конечно,  ошибка.  Сейчас  все
выяснится.



        11

     - Не пущу! Они  убьют  тебя!  -  закричала  Анна,  увидев,  как  Джон
привязывает к кончику палки белый носовой платок.
     Джон покачал головой.
     - Нет, они не будут стрелять.
     - Они только что выстрелили в нас без всякого повода.
     - Без повода, говоришь? Целая банда, вооруженная до зубов, по-твоему,
не повод? Я тоже хорош - мог бы сообразить, что всем нельзя показываться.
     - При чем тут они? А Дэвид?
     - Его там нет, наверное. Едва ли Дэвид постоянно  дежурит  у  забора.
Одному Богу известно, кто  стрелял.  Но  безоружный  парламентер  с  белым
флагом - совсем другое дело. У них нет причин стрелять в меня.
     - Но они могут!
     - Нет.
     Уже  на  дороге  его  вдруг  охватило  странное   чувство.   Какая-то
лихорадочная  веселость,  и  вместе  с  тем  чудовищная  усталость.  Нечто
подобное бывает иногда при сильной простуде. Джон принялся  отсчитывать  в
уме шаги. Один, два, три, четыре, пять... Из отверстия в  заборе  у  самой
вершины, на высоте добрых десяти футов от земли, торчал ствол пулемета. "А
пулемет, похоже, на платформе стоит", - догадался Джон.
     В нескольких футах от забора он остановился,  глянул  вверх  и  вдруг
услышал:
     - Что надо?
     - Я бы хотел поговорить с Дэвидом Кастэнсом! - крикнул Джон.
     - Неужели? Он занят. Да и не о чем говорить.
     - Я - его брат.
     -  Его  брат  в  Лондоне,  -  ответил  "невидимка"  после  некоторого
раздумья. - Как, говорите, вас зовут?
     - Джон Кастэнс. Нам удалось вырваться  из  Лондона.  Могу  я  увидеть
брата?
     - Минуту, - приглушенное неразборчивое бормотание и, - Ладно,  ждите.
Сейчас пошлем за ним.
     Джон прошел несколько шагов вдоль  забора  и  остановился,  глядя  на
реку. Слышно было, как от ворот отъехала машина, шум двигателя растворился
вдали. "Интересно, - подумал Джон, - сколько у них бензина? Мало, наверно.
Да и какая разница? Чем скорее  люди  привыкнут  к  миру,  где  автомобили
заменены недавно забытой вьючной скотиной, тем лучше".
     - Можно моим людям выйти из канавы? - крикнул Джон. -  Вы  не  будете
стрелять?
     - Пусть остаются на месте.
     - Но ведь это бессмысленно. Что тут плохого?
     - Канава - вполне подходящее место.
     Джон хотел было поспорить, но передумал. Кто  знает,  может,  им  еще
жить с этим парнем. Хочет казаться важным - на здоровье! Довольно и  того,
что они так быстро согласились позвать Дэвида. Джон немного  успокоился  -
смутные подозрения рассеялись. Все хорошо - Дэвид еще имеет здесь власть.
     - Я схожу к своим пока. Объясню им все, - сказал Джон.
     - Как хотите, - отозвался равнодушный голос. - Только пусть на дорогу
не выходят.
     Пирри внимательно выслушал Джона, но промолчал.
     - И ты думаешь, все будет в порядке? - спросил Роджер.
     - А почему нет? Конечно, они не  очень-то  гостеприимны,  ну  и  что?
Главное - мы добрались. Считайте, что мы уже дома.
     - Похоже, там не больно-то нам рады, - сказал Парсонс.
     - Они только выполняют приказ. Ну-ка! Слышите?
     Подъехала машина.
     - Это Дэвид! - Джон вскочил. - Анна, пойдем  со  мной,  поговоришь  с
ним.
     - А это не опасно? - сказал Роджер.
     - Не думаю. Теперь там Дэвид.
     - Дэви, конечно, тоже захочет пойти. И Мэри, - сказала Анна.
     - Обязательно, - ответил Джон.
     - Нет, - вдруг тихо, но очень твердо сказал Пирри.
     - Почему? - Джон удивленно посмотрел на него. - Что такого?
     - Мне кажется, здесь они будут в безопасности, -  ответил  Пирри.  И,
помолчав, добавил. - По-моему, вам не стоит идти всем вместе.
     Секундная оторопь прошла, и Джон все понял. Только Пирри мог говорить
с таким цинизмом.
     - Ладно, - наконец выдавил он из себя. - По крайней мере, узнаю,  как
вы будете себя чувствовать на моем месте. Точно?
     Пирри улыбнулся.
     - В чем дело? - встревожилась Анна.
     Джону вдруг показалось, что он слышит голос брата.
     - Ничего страшного, - ответил он.  -  Не  бери  в  голову,  Анна.  Вы
останетесь здесь. А я быстренько все улажу с Дэвидом и вернусь за вами.
     Джон надеялся, что ворота сразу откроются, как только он подойдет, но
потом сообразил - ведь они его не видят.
     - Дэйв! Это ты? - крикнул он.
     - Конечно, я! Откройте же! Как, черт вас подери, он войдет,  если  вы
его не впускаете?
     Ворота  медленно  приоткрылись.  Первое,  что   увидел   Джон,   было
винтовочное дуло. Он протиснулся в узкую  щелочку.  Вот  и  Дэвид.  Братья
пожали друг другу руки. Ворота захлопнулись.
     - Как тебе удалось прорваться? - спросил Дэвид.  -  Где  Дэви,  Анна,
Мэри.
     - Остались там. В канаве прячутся. Твой  чертов  пулеметчик  едва  не
перебил нас всех.
     - Не могу поверить! - воскликнул Дэвид, не отрывая от него глаз. -  Я
предупреждал о тебе часовых, но, честно говоря,  не  надеялся.  Сначала  -
запрет на передвижения, потом  голодные  бунты.  А  эти  ужасные  слухи  о
бомбардировках... Я уже смирился с тем, что никогда не увижу тебя.
     - Это длинная история, - сказал  Джон.  -  Потом  расскажу.  Давай  я
сначала приведу всю свою команду.
     - Команду? Ты имеешь ввиду...  Мне  передали,  что  на  дороге  целая
толпа.
     Джон кивнул.
     - Точно. Тридцать четыре человека, из них - десять детей. Мы шли  все
вместе. И я привел их сюда.
     Только однажды он видел на лице брата такое выражение - когда,  после
смерти дедушки, они узнали, что все имущество завещано  Дэвиду.  Это  были
смущение и вина.
     - Видишь ли, Джонни,  есть  некоторые  затруднения...  -  пробормотал
Дэвид.
     - В чем?
     - Здесь уже  битком.  Когда  дела  пошли  совсем  плохо,  сюда  начал
стекаться народ из окрестных мест. Вот Риверсы,  например,  из  Стоунбека.
Это их парень на пулемете. Он служил где-то под  Уиндермером  и  привел  с
собой еще троих  или  четверых.  Места  больше  нет,  долина  все-таки  не
резиновая. Мы, конечно, постараемся, но мало ли что. Начнутся  разборки  с
картофелем или еще что - всего не предугадаешь.
     - Да, нас,  конечно,  многовато,  -  сказал  Джон.  -  Но  они  будут
зарабатывать свой хлеб. Головой ручаюсь.
     Оба замолчали. Лишь неистово бурлящий речной поток нарушал  тягостное
молчание.
     - Что же нам делать, по-твоему? Вернуться в Лондон? -  Джон  зачем-то
понизил голос, хотя рядом никого не было.
     Дэвид порывисто схватил его руку.
     - Да нет же, господи! Не дури! Я только пытаюсь втолковать тебе,  что
смогу выделить место для вас с Анной и детьми, но не для остальных.
     - Дэйв, ты можешь и должен пустить их!
     Дэвид покачал головой.
     - Если бы я мог... Неужели ты не понимаешь - они не первые, кому  нам
пришлось дать от ворот поворот. Были и другие, даже родственники тех,  кто
уже жил здесь. Согласен, это жестоко. Но другого выхода не было. А о своей
семье не беспокойся. Тут проблем не будет. Но тридцать четыре  человека!..
Немыслимо. Допустим даже, я соглашусь, но остальные?
     - Ты здесь хозяин.
     - У этой земли больше нет хозяина. Все решает большинство. Джонни,  я
понимаю, тебе тяжело их бросить. Но что делать? Выбора нет.
     - Всегда есть выбор.
     - Не теперь.  Иди  за  Анной  и  детьми  -  придумаем  что-нибудь.  А
остальные... У них ведь есть оружие? Найдут другое место, не волнуйся.
     - Ты не знаешь, _к_а_к_ там.
     Их глаза встретились.
     - Я все понимаю, сказал Дэвид. - Но что же делать?  Прежде  всего  ты
должен думать о своей семье.
     Джон засмеялся. Те двое на платформе посмотрели в их сторону.
     - Надо же! - воскликнул Джон. - Пирри  как  в  воду  глядел!  Великий
психолог!
     - Пирри?
     - Один из моих людей. Вряд ли нам удалось бы прорваться без  него.  Я
хотел сейчас сразу пойти с Анной и детьми.  Просто,  без  всякого  тайного
умысла - им так хотелось поскорее тебя увидеть! Но Пирри  не  позволил.  И
они остались. Я понял -  он  боялся  предательства.  Представляешь,  какое
праведное возмущение охватило меня? А теперь... что же получается? Если бы
мы пошли все вместе, как бы тогда это называлось?
     - Да, задачка... А нельзя его как-нибудь обмануть?
     - Кого угодно - только не его. - Джон задумчиво  смотрел  на  долину,
уютно устроившуюся под защитой холмов.
     - Ты прогоняешь их, - медленно сказал он, - значит, и нас. И  Дэви  -
тоже.
     - Этот Пирри... Ладно, я попробую... Может, они согласятся взять  еще
одного. Сам-то он клюнет?
     - Не сомневаюсь. Только вот как скрыть от всех остальных?  Они  сразу
поймут, как только я скажу, что все  надежды  рухнули  и  вход  в  райскую
долину заказан. Как тогда мне быть?
     - Господи, но ведь наверняка есть какой-нибудь выход!
     - Я уже сказал - всегда есть выход. Хотя мы больше не союзники. -  Он
пристально взглянул на брата. - Теперь мы, пожалуй, враги.
     - Нет. мы найдем выход. Может... Давай так.  Ты  возвращаешься,  а  я
посылаю за тобой наших людей, будто в погоню. Пулемет будет  наготове.  Ты
незаметно шепнешь  Анне  и  детям  лечь  на  землю,  а  мы  прогоним  всех
остальных.
     - Не выйдет, - Джон улыбнулся. - Канава -  вполне  надежное  укрытие.
пулемет их не испугает.
     - Тогда... Я не знаю. Но выход точно есть.
     Джон посмотрел на долину. Поля  дали  неплохие  всходы,  в  основном,
картофель.
     - Надо возвращаться, - сказал он. - Анна будет  волноваться.  Ну  так
как, Дэйв?
     Он уже  принял  решение,  поэтому  нерешительность  брата  ничуть  не
трогала его.
     - Я поговорю с ними, - выговорил Дэвид. - Приходи через час.  А  если
нет, может, за это время еще что-нибудь придумаем, а?  Ты  уж  постарайся,
Джонни, ладно?
     Джон кивнул.
     - Я постараюсь. Пока, Дэйв!
     Дэвид виновато смотрел на него.
     - Передай привет всем... и Дэви.
     - Конечно, передам, - выходя из ворот, на брата он не взглянул.
     Вернувшись, Джон сразу понял по выражению лиц, что его спутники и  не
ждали хороших вестей. Иначе - почему же закрыты ворота?
     - Как дела, мистер Кастэнс? - спросил Бленнит.
     - Неважно. - Он рассказал им все, без утайки. Правда,  о  предложении
Дэвида упомянул небрежно, вскользь.
     - Я понял, - сказал Роджер. - Дэвид может взять тебя с семьей, так?
     - Он _с_а_м_ ничего не может. Все решает большинство.
     - Ты должен согласиться, - сказал Роджер. - Джонни, мы пошли с  тобой
по доброй воле, и ничего не  потеряли.  Глупо  упускать  такую  счастливую
возможность только потому, что ею не могут воспользоваться все.
     По рядам прошуршал тихий шепоток. "А если  прямо  сейчас,  -  подумал
Джон, - пока они загипнотизированы собственным великодушием,  взять  Анну,
детей - и уйти? Ведь никто не  остановит!"  Он  посмотрел  на  Пирри.  Тот
спокойно выдержал взгляд, умиротворенно сложив на прикладе винтовки руки с
безукоризненными ногтями.
     - Честно говоря, - сказал Джон, не сводя глаз с  Пирри,  -  по-моему,
нет никакой надежды, что  брату  удастся  уломать  их  впустить  всех.  Им
пришлось отказать даже своим родственникам. Если так - остается два  пути:
либо уйти и искать пристанища где-нибудь еще, либо пробиваться в долину  с
боем.
     - Нет! - закричала Анна.
     - Папочка, - сказал Дэви, - неужели  ты  собираешься  воевать  против
дяди Дэвида?
     Все молчали.
     - Не обязательно решать прямо сейчас, - сказал Джон.  -  Можно  найти
какой-нибудь мирный выход. Вы должны все хорошенько обсудить, пока  я  еще
раз схожу к Дэвиду.
     - Я настаиваю, чтобы ты принял предложение брата,  Джонни,  -  сказал
Роджер.
     - А что вы сами думаете, мистер Кастэнс? - спросил Парсонс.
     "Быстро же они успокоились, - с горечью подумал Джон.  -  Конечно,  о
чем волноваться - господин позаботится о своих вассалах!"
     - Свое мнение я скажу после  того,  как  вернусь,  -  ответил  он.  -
Обдумайте все как следует.
     Пирри молча улыбался. Забинтованная голова,  очки  в  тонкой  золотой
оправе, невинная улыбка - эдакий благостный старичок.
     - Я надеюсь, вы там все разложите по полочкам, - сказал  он  наконец,
когда Джон уже собирался уходить.
     - Обязательно.


     Если у него еще теплилась  какая-то  надежда,  то  она  погасла,  как
только Джон увидел лицо брата. Дэвида сопровождало человек пять  -  видно,
на  подмогу   часовым.   На   заборе   Джон   заметил   телефон.   Сколько
предосторожностей!
     - Они против, Джонни, - сказал Дэвид. - Я ничего не могу сделать.
     Джон кивнул. Теперь он ясно видел,  что  Дэвид  больше  не  хозяин  в
долине.
     - Значит, придется нам уйти ни с чем. Да, я передал Дэви твой привет.
Очень жаль, что ты его не увидел.
     - Послушай, - встрепенулся Дэвид. - Я все обдумал - выход есть. Ты им
скажешь: мол, ничего не вышло и  придется  искать  другое  пристанище.  Но
сегодня ночью никуда не уходите. Устрой так, чтобы вы  с  Анной  и  детьми
спали в стороне ото  всех.  А  потом  незаметно  возвращайтесь  сюда.  Вас
впустят. Я останусь у ворот на всю ночь.
     Если бы не Пирри, Джон, не раздумывая, ухватился бы за этот план.  Но
с ним...
     - Да-да, - задумчиво проговорил он. -  Может,  и  выйдет.  Во  всяком
случае, стоит попробовать. Только как бы твои молодчики не зацепили  детей
в темноте.
     - Не бойся, - порывисто сказал Дэвид. - Как только выйдете на дорогу,
дай мне наш старый детский сигнал - помнишь? Свист  кроншнепа.  Только  бы
луна помогла!
     - Да, - повторил Джон. - Пусть будет так.



        12

     - Попасть туда миром мы не сможем, - сказал Джон, спрыгнув в  канаву.
- Они непробиваемы. Брат пытался уговорить, но все без толку. Значит, есть
два пути, я уже говорил - уходить или пробиваться с боем. Как вы решите?
     Первым заговорил Парсонс:
     - Здесь решаете вы, мистер Кастэнс. Как скажете, так мы и сделаем.
     - Хорошо, - сказал Джон. - Первое. Мы с братом очень похожи. Он  одет
в голубой комбинезон и серую, в белую клетку, рубашку.  Присматривайте  за
ним. Я не хочу, чтобы с Дэвидом что-нибудь случилось.
     - Значит, все-таки будем пробиваться, мистер Кастэнс? -  спросил  Джо
Харрис.
     - Да. Ночью. А сейчас  надо  спокойно,  без  суеты  убраться  отсюда.
Главное -  усыпить  их  бдительность.  Пусть  думают,  что  мы  смирились.
Единственная наша надежда - внезапность.
     Они выкарабкались из канавы и вышли на дорогу.  Джон  шел  последним,
Пирри и Роджер - рядом с ним.
     - Я убежден, что ты поступил неправильно, Джонни, - сказал Роджер.
     - Думаю, это будет непросто, - задумчиво проговорил  Пирри,  -  даже,
если мы нападем неожиданно. - Он взглянул на Джона.  -  Может,  вы  знаете
путь в долину через холмы?
     - Нет. Это невозможно. Здесь очень крутые холмы. А если нас заметят -
камень сорвется или еще что - мы превратимся в прекрасную мишень.
     - Надеюсь, вы не намерены штурмовать стену? - спросил Пирри.
     - Нет. - Джон пристально посмотрел на него. - Как вы себя чувствуете?
     - Нормально.
     - Достаточно хорошо, чтобы пройти полмили вброд по горной реке, очень
холодной даже летом?
     - Да.
     Пирри и Роджер недоуменно глядели на него.
     - Дэвид возвел эту стену между холмом  и  рекой,  -  сказал  Джон.  -
Значит, реку он считал достаточно серьезной преградой  -  слишком  большая
глубина и очень сильное течение. Здесь утонуло много людей.  Но  почти  на
середине реки есть отмель. Давным-давно, когда мне было лет одиннадцать, я
сорвался с обрыва и упал в воду. Если бы не эта  отмель,  я  бы  наверняка
утонул.
     - Ты предлагаешь перейти реку вброд? - спросил Роджер. - Да нас сразу
засекут! А выходить как будем? Ты  же  сам  говоришь  -  у  берегов  очень
глубоко?
     Но Пирри, как и предвидел Джон, уже все понял:
     - Моя задача - обезвредить пулемет, так? - сказал он. - А остальные?
     - Я пойду с  вами,  -  ответил  Джон.  -  Конечно,  стрелок  из  меня
никудышный, но сделаю, что смогу. Роджер ты должен быть начеку. Оказавшись
под огнем с тыла, они тут же развернут пушки, и тогда вы перелезете  через
стену.
     - Думаешь, получится? - с сомнением сказал Роджер.
     - Да. Мне кажется, получится, - ответил Пирри.


     Джон стоял рядом с Анной, задумчиво  глядя  на  спящих  детей.  Дэви,
Тихоня и Стив лежали, тесно  прижавшись  друг  к  другу,  Мэри  -  чуть  в
сторонке. Она спала, положив голову на сложенные ладошки. Джон  вполголоса
рассказал жене о плане Дэвида.
     - Почему ты не согласился? - спросила  Анна,  когда  он  закончил.  -
Неужели только из-за Пирри? Господи, ну отделались бы от него  как-нибудь,
- она поежилась. - Да убили бы, в конце концов! Сколько невинных людей уже
погибло. И снова жертвы? Почему ты отказался? Может, еще не поздно?
     Солнце уже зашло. В густых сумерках трудно было разглядеть  выражение
лица.
     - Пирри меня вполне устраивает, - сказал Джон.
     - Устраивает?!
     - Да. Его хладнокровие лишь убедило меня,  что  я  сделал  правильный
выбор. Да, мы добрались сюда страшной ценой. Да, все,  что  мы  сделали  -
грязно и отвратительно. Но я не ищу оправданий. Я только  надеюсь,  что  в
долине все будет по-другому.
     - Так и будет.
     - Дай-то Бог. Вот почему я не стану платить за вход предательством.
     - Предательством?
     - Да. Бросить всех остальных сейчас - предательство.
     - Я не понимаю тебя. А разве не предательство по отношению к Дэвиду -
то, что вы задумали?
     - Дэвид связан по рукам и ногам. Он больше не хозяин  в  долине.  Его
слово здесь ничего не значит. Иначе мы были бы  уже  там.  Подумай,  Анна!
Бросить Роджера, Оливию, Стива, Тихоню! Что ты скажешь  сыну?  А  все  эти
бедолаги? Джейн... Пирри, да, и он - тоже. Какое бы отвращение ты  к  нему
ни питала, именно Пирри мы обязаны тем, что дошли сюда живыми.
     - Я думаю только об одном, - ответила Анна, глядя на спящих детей.  -
Сегодня ночью мы уже могли быть в безопасности. И без кровопролития.
     - Но с грязными воспоминаниями.
     - Так или иначе, они у нас уже есть.
     - Это совсем другое.
     - Ты ведь  здесь  главный,  кажется?  -  сказала  Анна,  помолчав.  -
Средневековый вождь. Так ты определил свой титул?
     Джон пожал плечами:
     - Разве это имеет значение?
     - Для тебя - да. Теперь  я  вижу.  Больше  чем  наша  безопасность  и
безопасность детей.
     - Анна, родная моя, - нежно сказал он. - Что ты говоришь?
     - Долг. Так это называется, да? Вовсе не Роджер с Оливией, и не  Стив
с Тихоней, как  ты  тут  расписал.  Не  их  жизнь  тебя  волнует,  а  твоя
собственная честь - честь вождя. Ты ведь теперь не просто  человек.  Ты  -
главарь.
     - Завтра все будет позади. И мы забудем этот кошмар.
     - Нет. Я чуть  было  не  поверила  тебе.  Теперь  мне  все  ясно.  Ты
изменился, и никогда не станешь прежним.
     - Это неправда.
     - Интересно, - сказала  она,  -  когда  ты  станешь  королем  Слепого
Джилла, из чего тебе сделают корону?


     Джон знал - самый опасный отрезок пути - между изгибом реки и точкой,
ярдах в пятидесяти от стены. Здесь тень холма не  заслоняла  лунный  свет.
Нужно было во что бы то ни стало проскочить это  место,  пока  не  взойдет
луна, иначе все рушилось. В  таком  ярком  свете  они  стали  бы  отличной
мишенью.
     Так и случилось. Почти двадцать ярдов Джон и  Пирри  были  совершенно
открыты. Оставалось только молиться, чтобы караульные не посмотрели  в  их
сторону раньше, чем закончится  полоса  предательского  света.  Пирри  шел
первым, держа винтовку над головой.  Вода  доходила  ему  до  груди.  Река
оказалась еще холоднее, чем ожидал Джон. Каждый шаг давался с  неимоверным
трудом.  Несколько  раз  Пирри  оступался  на  скользких  камнях,  и  Джон
поддерживал его. К счастью, шум реки заглушал все другие  звуки.  Наконец,
лунная дорожка оборвалась, растворясь в длинной узкой тени  холма.  Отсюда
хорошо просматривались дорога и стена. Это было им на  руку,  -  иначе  не
помогла бы даже меткая стрельба Пирри.  Ярдах  в  десяти  от  стены  Пирри
остановился.
     - Что случилось? - спросил Джон.
     - Я... устал, - тяжело дыша, выговорил тот.
     Джон вдруг вспомнил, что Пирри слабый пожилой  человек.  К  тому  же,
нелегкий переход и недавнее ранение, конечно, давали знать  о  себе.  Джон
обнял его за талию.
     - Отдохните немного. Может, вернетесь? Я все сделаю сам.
     Несколько секунд они стояли неподвижно. Пирри вздрагивал. Наконец, он
чуть отстранился и выпрямился:
     - Все в порядке.
     - Вы уверены?
     Не ответив, Пирри пошел вперед. Вот и  стена  осталась  позади.  Джон
обернулся. В мягком лунном сиянии  четко  обрисовывались  фигуры  часовых.
Трое стояли на платформе, возле пулемета, и еще трое или четверо спали  на
земле.
     - Здесь? - прошептал Джон.
     - Пройдем еще ярдов двадцать, - ответил Пирри.
     Голос его, казалось, окреп. "Все-таки  железный  старик",  -  подумал
Джон, из последних сил продираясь через  бурлящую  воду.  Сильное  течение
удваивало и без того чудовищную усталость.
     Пирри встал, развернувшись против течения. Они уже продвинулись ярдов
на двадцать пять вглубь долины.
     - Видите вон того, справа? - показал Пирри. - Он ваш. А я разберусь с
остальными двумя.
     - Сначала - пулемет, - сказал Джон.
     Пирри и не думал отвечать. Он  поднял  винтовку  и  прицелился.  Чуть
помедлив, Джон сделал то же самое. Выстрел  резко  и  зло  рассек  тишину.
Часовой у пулемета скорчился, вскрикнув от боли, упал,  покатился  к  краю
платформы и сорвался вниз. Джон выстрелил по своей мишени  и  промахнулся.
Но  самое  удивительное,  что  Пирри,  выстрелив  во  второй   раз,   тоже
промахнулся. Опомнившись, часовые бросились к пулемету, судорожно  пытаясь
развернуть его. Новый выстрел Пирри достиг цели, и  один  часовой  рухнул,
как подкошенный. Снова выстрел. Мимо.  Внизу,  под  платформой  полусонные
защитники долины лихорадочно искали винтовки. Застучал  пулемет.  Стаккато
звуков и огня взрезало тишину. После нескольких  неудачных  попыток  Пирри
все же подстрелил свою третью  жертву.  Пулемет  захлебнулся.  Те,  внизу,
наконец, открыли стрельбу.
     - Лестница... -  сказал  Пирри,  задыхаясь.  -  ...не  пускай  их  на
платформу...  -  Ловким  привычным  движением  он  перезарядил   винтовку,
тщательно прицелился, и уложил еще одного - уже на  ступеньках  платформы.
Джон вслушался - где Роджер? Им уже пора быть здесь. Внезапно он  очнулся,
услышав обессиленный голос Пирри:
     - Возьми, - он протянул винтовку.
     - Зачем... - начал Джон.
     - Дурак, меня зацепило!
     Рядом жалобно просвистела пуля. Тут только Джон увидел,  что  рубашка
на плече Пирри разорвалась и намокла от крови. Он бросил ружье  в  воду  и
взял протянутую винтовку.
     - Держитесь за меня!
     - Брось! Смотри за лестницей!
     По ступенькам уже  кто-то  поднимался.  Джон  выстрелил,  перезарядил
винтовку, снова выстрелил. Человек на лестнице упал. Джон повернулся.
     - Вот...
     Но Пирри исчез. Джону показалось, что тело его мелькнуло в нескольких
ярдах вниз по течению. Нет, не видно -  слишком  темно.  Он  отвернулся  к
стене - наконец-то. На вершине вырисовывались неясные силуэты.  Кто-то  из
его отряда уже добрался до пулемета и направил дуло вниз.
     Джон увидел, как побросали ружья защитники крепости. Только сейчас он
почувствовал, как сильно устал, и, дрожа от  холода,  стал  пробираться  к
берегу.



        13

     Много лет назад, когда умер старый Беверли, в эту комнату  они  вошли
вместе с Дэвидом, бок о бок, крепко держась за руки, испуганные, притихшие
перед великим таинством смерти. С тех пор комната мало  изменилась.  Дэвид
вообще не любил никаких новшеств...
     - Милый, - сказала  Анна.  -  Ты  прости  меня.  Я  ночью  наговорила
лишнего. - Он не ответил. - Теперь все изменится. Ты был прав.
     ...Вечером  того  бесконечного  дня  из  Лепетона  приехал  стряпчий.
Огласили завещание. Джон вспомнил, как смутился Дэвид, узнав, что земля  и
все деньги старика перешли к нему...
     - Джон, не мучь себя, - говорила Анна. - Ты не виноват.
     Джон вдруг вспомнил слова матери:
     "Ты ведь не расстроишься? Правда, мой хороший? Ты не думай -  дедушка
тебя очень любил, он мне сам говорил. Просто  он  знал,  что  Дэвид  хочет
стать фермером, а ты - нет. А все деньги, что оставил твой отец - твои. Ты
сможешь получить прекрасное образование и стать инженером. Ты ведь  хочешь
этого, правда?"
     Он  кивнул,   слегка   обескураженный   странной   настойчивостью   и
серьезностью матери. Он всегда знал,  что  именно  Дэвид  станет  хозяином
Слепого Джилла, и ничего другого не ожидал.  А  тогда  он  вообще  не  мог
думать о наследстве. Какие деньги? Какая земля?.. Что это в  сравнении  со
смертью  дедушки?  Когда  закончилась  наконец  отвратительная   церемония
похорон, Джон хотел только одного - как можно скорее забыть этот кошмар.
     "Ты не будешь ни в чем нуждаться", - говорила мать. Джон  нетерпеливо
кивал,  едва  слыша  ее,  и  мечтал,  чтобы  тягостный  разговор  поскорее
закончился. Голос Хильды чуть дрогнул, но Джон не придал этому значения  -
за последний год она очень похудела. Он еще не знал тогда, что жить матери
осталось совсем немного. И не догадывался,  что  сама  она  уже  знает  об
этом...
     - Джонни, - Анна подошла ближе  и  положила  руки  ему  на  плечи.  -
Выброси все из головы...
     "А потом, - думал Джон. -  Каникулы  с  тетушками,  внезапная  смерть
матери..." Утрата очень сблизила их с братом.  Неужели,  несмотря  на  все
это, в его душе всегда таилась обида на Дэвида, даже ненависть к  нему,  в
которой он никогда бы не признался и самому себе? И только из-за того, что
Дэвид имел то, что  имел?  Нет,  не  может  быть!  Но  неотвязчивая  мысль
раздражала и не давала покоя...
     - Все будет хорошо, - голос Анны доносился словно издалека.  -  Пусть
все летит в тар-тарары, пусть даже мир превратится в руины, зато наши дети
будут жить спокойно. Дэви станет возделывать землю... Ведь Дэвид так хотел
этого, - тихо добавила она, взглянув на мертвое тело на кровати.
     - И даже больше, чем возделывать, - наконец ответил Джон. - Он  будет
ею владеть.  А  землица-то  какая  хорошая!  Правда,  Каин  оставил  Еноху
побольше.
     - Не говори так! Его убил Пирри. Ты не виноват.
     - Разве? Не уверен. Конечно,  легче  всего  обвинить  Пирри  во  всех
грехах, да? Он сгинул, тело унесло рекой. И наступил рай - молочные реки и
кисельные берега. И никто не виноват!
     - Джон! Это Пирри!
     Он смотрел на нее.
     - Пирри отдал  мне  винтовку.  Он,  наверно,  уже  знал,  что  с  ним
покончено. Потом, когда все было  позади,  я  хотел  выбросить  ружье.  Мы
прошли через всю Англию, поливая дорогу кровью этого ружья. Я еле выбрался
на берег, оно мешало мне, я чуть не утонул, но не бросил ружья.
     - Так в чем же дело - выброси сейчас. Ты не обязан его хранить.
     - Нет, Пирри был прав - нельзя  бросаться  хорошим  оружием.  -  Джон
взглянул на винтовку, мирно  лежащую  на  столе.  -  Подрастет  Дэви,  ему
пригодится.
     - Нет! - вздрогнув, Анна отпрянула от него. -  Когда  Дэви  вырастет,
наступит мир.
     - Енох был мирным человеком, -  сказал  Джон.  -  Он  жил  в  городе,
который выстрои