ты отвергла меня, ты... сука! Обнаженные фигуры появились из-за деревьев. Другие появились в дальнем конце берега. На мгновение Анжела замерла от ужаса... Все ее попытки сбежать оказались тщетными... Но это длилось лишь мгновение. Она не собиралась сдаваться. Отвернувшись от Рода, она помчалась прочь по берегу. Встревоженные громким взрывом новых криков, со стороны леса из-за прибрежных пальм выползли огромные, странные на вид крабы. Потревоженные, они поспешили укрыться от опасности в морских глубинах. На вид они казались робкими тварями всего фут длиной. Очнувшись ото сна, они поспешили прочь от Анжелы и преследовавшего ее Рода. -- Сука! -- прокричал он ей вслед. -- Корова! Тебе конец, сладкая моя! Ты бы лучше поверила в это... Тебе конец! Анжела перепрыгнула через трещину в песке. Тут же влажный песок сомкнулся и трещина исчезла! Это был сифон какого-то огромного моллюска, зарывшегося в песок. Потом Анжела увидела, как один из огромных крабов, бегущих по берегу, наступил на такую трещину и оказался пойманным. Створки огромной раковину приоткрылись, песок вздыбился, разверзся, и краба затянуло внутрь. А потом гигантские створки резко захлопнулись. Раковина оказалась достаточно большая. Может быть, она сможет поймать и человека? Некоторые из раковин, судя по длине трещин в песке, были достаточно велики. Очевидная опасность. В ней не таилось ничего зловещего. Порождение Природы и ничего более. Снова Анжела переступила через змеящуюся трещину, и раковина, скрытая под песком, раскрыла свои створки. Песок и соленая вода хлынули вверх фонтаном, когда огромные створки распахнулись, словно люк. Внутри пульсировала розово-серая плоть, и множество черных глаз, размером с тарелку, моргали и жмурились. Анжела метнулась в сторону -- прямо в руки Роду! Он ухватился за ее рубашку, сорвал ее, потом повалил девушку на песок и навалился на нее своим тяжелым телом. -- Ты... ублюдок! -- выплюнула она ему в лицо, но Род уже ухватился руками за ее груди и сжал. -- Не дергайся, сладкая моя, -- бормотал он. -- Не дергайся. Или, клянусь, я оторву тебе сиськи! Она знала, что он так и сделает. Ей пришлось сделать то, что он требовал: расслабиться и лежать совершенно спокойно. Тогда, сжав горло Анжелы одной рукой, Род принялся другой сдирать с нее штаны. Однако ничего не случилось. Спиртное делало его импотентом, и в этом плане он не представлял никакой опасности. Но Анжела сдаваться не собиралась. Улучив подходящий момент, она изо всех сил выбросила вверх колени, попав как раз между ног муженька. Закричав, точно его кастрировали, Род откатился в сторону и свернулся калачиком, зажав руки между ног. Тем временем Анжела поднялась на ноги. В свете разгорающейся зари она увидела приближающихся мужчин. Но если Род и был импотентом, то ее преследователи ими не были. Анжела повернулась. Псевдо-Денхольмы были везде. Тем временем настоящий Род поднялся на колени и завопил во все горло: -- Она здесь, она здесь! Сука тут! Идите и оты-мейте ее! Девушка приготовилась бежать. Но куда? Род уже стоял на одном колене. Устремившись к ней, он, шатаясь, шагнул вперед и наступил на одну из "трещин". Род сжал руку жены, и тут почти у него под ногами открылись створки огромной ракушки. Род на мгновение обернулся, заглянул в пасть чудовищу, и тогда Анжела изо всех сил толкнула его. Он упал, на мгновение застрял между створок раковины, а потом верхняя часть опустилась, и ракушка вновь исчезла в песке... Псевдолюди приближались к Анжеле с разных сторон. Ей некуда было бежать. -- Да пошли все вы! -- завопила она, потрясая кулаками. Потом совсем рядом с ней открылась еще одна раковина. Но внутри ее была лишь темнота бездонной ямы. Космическая межзвездная пустота. И Анжела поняла, что это -- дверь, туннель, ведущий в иной мир. И когда Роды, злобно пожирая ее плотоядными взглядами, подошли совсем близко, Анжела, издав счастливый безумный крик, нырнула в... Глава сорок третья Спенсер Джилл проснулся на заре в сверхъестественном механическом мире, который наполовину был создан его собственным безумным разумом, наполовину -- инопланетной машиной, которую называли синтезатором. Эта машина могла синтезировать все, что угодно, даже само пространство. Многие из миров, которые она создала, казались реальными или почти реальными. Она создавала их не в известном людям пространстве, а между пространствами, которые мы знаем. Джилл проснулся, почувствовал инструмент фонов в своем кармане и вспомнил, как использовать его, как управлять им, понимать его. Это было важно, потому что это -- первый шаг к пониманию подобных машин. За час или около того после пробуждения разум Джилла разрушил все барьеры, полностью осознав новое знание. Способность экстрасенса воспринимать саму суть машин, его подсознательный инстинкт оказался затоплен инопланетными идеями. Джилл позволил себе мельком взглянуть на иные технологии, почувствовал, насколько увеличилась его квалификация, насколько развилось его шестое чувство, стало более полным. Он не только понимал ключ -- базовую основу инопланетной технологии, но и отлично знал, что все это, подобно любым грезам, -- ничто без постоянной практики. Мертвые насекомые за год превращались в пыль, но, попав в янтарь, они могли просуществовать эпохи. -- Янтарь, -- объявил Джилл псу, отчасти владевшему тем искусством, которым хотел овладеть его новый хозяин. -- Я хочу найти немного янтаря, Барни. Или еще чего-то, во что можно залить наших стрекоз... Когда мы были здесь в прошлый раз, ты хотел что-то нам показать... Теперь ты покажи это мне. Они пробирались по верхним уровням ржавого механического города или фабрики в лучах атомного солнца, двигались по маршруту, выбранному псом. Барни вел экстрасенса, и даже если бы Джилл не последовал за ним, другого безопасного пути он не нашел бы. Пес торопился, потому что в отличие от Джилла он-то нуждался в пище. Он оказался здесь по ошибке, и Сит из фонов не изменил его жизненные процессы. Короче, Барни был псом, обычным псом, а псы быстро становятся голодными. Однако в некоторых мирах, реконструированных синтезатором, было достаточно вкусной пищи. Оказалось, что цель Барни лежала в миле от пещеры -- начального пункта отправления. Теперь он стоял возле нее, подвывая и крутя обрубком хвоста. Джилл подошел к зверю, прополз через переплетение изогнутых балок и покрытых струпьями ржавчины, перекрученных стальных плит. В финале он оказался возле гигантского телевизионного экрана, который отличался от других экранов, которые видел Джилл в этом мире. Он имел тусклый металлический корпус. Размером он мог соперничать с большим киноэкраном. Показывал он стандартные статические разряды -- разноцветные полосы, сворачивающиеся в вихри, словно странная галактика или сверхъестественная живопись. Защищала экран решетка из ржавых стальных прутьев, каждый из которых был фута два толщиной. Ячейка решетки составляла фута два, так что Джилл решил, что смог бы пролезть между прутьями, если бы очень захотел. Но вначале он хотел убедиться, что действительно хочет это сделать. Он даже не удивился бы, если бы решетка оказалась живой и метнула бы в него длинный истертый медный кабель. Куски кабеля были разбросаны тут повсюду, тускло сверкая золотистыми каплями. Барни заскулил и трусливо попятился. Джилл последовал его примеру, спросив: -- Что это, Барни? Ты хочешь показать мне способ покончить с жизнью, если отчаянье окончательно завладеет мной? Может, мы пришли сюда полюбоваться отменной картиной или еще зачем-то? Очевидно, за чем-то еще. Барни подобрался к решетке, нервно проскользнул сквозь нее и приблизился к экрану. Потом, оказавшись всего в футе от плоской поверхности, он замер, словно окаменев, зачарованный медленным, монотонным изменением цветов в бесцельном движении. Джилл наблюдал, удивлялся и думал: "Может, несмотря ни на что, все это и вовсе не имеет значения". Наконец последовала одна из этих частых периодичных вспышек белого света, и Барни прыгнул вперед, прямо в экран! В тот же миг он исчез, а экран продолжал играть калейдоскопом цветов, закручивая их в грязный водоворот. Казалось, Барни никогда тут и не было. Джилл выждал несколько минут, но пес не вернулся. Погиб он или что? Может быть, он покончил жизнь самоубийством? Или он точно знал момент, когда нужно было начать движение? Джилл опустился на четвереньки и, стараясь не замечать, что волосы у него на затылке встали дыбом, полез через отверстие в решетке. И хотя между прутьями был довольно большой зазор, экстрасенс не дышал, пока не оказался между решеткой и экраном. И когда он встал... Барни вернулся! Пес выскользнул из экрана, словно из водопада, только он не был мокрым. "Дверь? -- удивился Джилл. -- Эта дверь похожа на любую другую дверь Дома Дверей... или она чем-то отличается от остальных? Очевидно, она ведет куда-то, потому что Барни прошел через нее. Но, похоже, эта дверь работает в обе стороны. И Барни имеет обратный билет!" Барни сделал даже более того. Пес принес кролика или похожего на кролика зверька с лишней парой лап. Зверек казался только что убитым, и пес крепко держал его в челюстях! Вертя обрубком хвоста, собака положила добычу к ногам Джилла. Тушка "кролика" вывернулась совершенно неестественным образом и лежала неподвижно. Джилл покачал головой, то ли отвергая дар, то ли не в силах поверить в его реальность. Может быть, позже. Как смогла собака овладеть инопланетной механикой, которая до сих пор по большей части оставалась загадкой для него?.. Был ли Барни просто псом... или чем-то большим? Может он часть игры? Экстрасенс посмотрел на животное, чуть прищурившись. Потом позвал пса, произнеся имя, выгравированное на ошейнике, и тот автоматически повел ушами. И только тогда Джилл вздохнул с облегчением. Нет, пес был всего лишь псом... блохастым псом. К тому же голодным. -- Иди вперед, -- кивнул Джилл в сторону экрана. -- Спасибо тебе, но я совсем не голоден. Не надо пищи. Больше всего Джиллу хотело насытиться знаниями. Потом Джилл посмотрел на экран и задумался. Он думал о машине, которая управляла всем этим, пытаясь мысленно проникнуть в глубь этой вещи. Ничего. По пути сюда Джилл миновал заросли примитивных механизмов и различных узлов машин. Бесполезные, бесцельные роботы из его кошмаров. Ему приснилось, что он получил все ответы, но теперь казалось, все ответы ускользают. Словно человек, которому снится, что он может летать, и знает, как это делать, Джилл после пробуждения обнаружил, что "гравитация" отобрала его талант. Земной мир заявил свои права, и тайны безумного механического мира вновь ускользнули от экстрасенсорных чувств Джилла, выскользнули из его сознания. И потом снова, может быть... Стоя между заряженной энергией решеткой и таинственным экраном, Джилл и пес словно совершали некое сверхъестественное действо. Барни, который определенно что-то знал, и Джилл, который хотел узнать. Барни, который сумел выжить внутри Дома Дверей и даже раздобыть кролика, и Джилл, который отлично знал, что в этом мире очень просто умереть... А может, и нет? Дрожащими пальцами экстрасенс прикоснулся к серебристому цилиндру, который по-прежнему находился у него в кармане. Если бы только он смог восстановить свой сон, вернуть то знание, что обрел во сне... Сделав очередное ментальное усилие, Джилл начал крутить в руке инструмент фонов, пытаясь ощутить его не только пальцами, но и разумом. Инструмент развалился на части, словно обыкновенная ручка. Джилл открыл его, словно заднюю крышечку часов... Нет, у него это получилось даже легче. И вновь он обрел понимание, А потом вспомнил свой сон. Больше всего он боялся, что на самом деле ему снились не удивительные инопланетные механизмы, а Анжела в мире ее собственных кошмаров -- в мире черного насилия и красной смерти. Но все оказалось не так уж плохо. Его подсознание самостоятельно боролось с навязчивой идеей, решая более насущную и актуальную проблему. Может, это и было эгоистично, но в данный момент Джилл грезил инопланетной наукой и техникой. В этом сне у машин не было никаких кнопок для нажатия, никаких переключателей, никаких штепселей и розеток, гаек и болтов. Там существовали лишь жидкие механизмы. Ничего твердого, ничего, нуждающегося в усилии. Максимальная эффективность при минимальном приложении силы. Сон лишь связал воедино все, что раньше обнаружил Джилл, то, что он подсознательно обнаружил, когда впервые исследовал серебристый цилиндр. Ему не надо было действовать слишком напористо... Джилл вновь получил ответ. Он держал в руках ключ, открывавший ментальный замок. Ему нужен был лишь этот ключ. Больше ничего, ни физического, ни ментального! Джилл посмотрел на два кусочка инопланетного металла в своей руке -- всего лишь посмотрел -- и они слились вместе, сплавились, став единым целым. И тогда экстрасенс положил цилиндр обратно в карман и снова посмотрел на экран. Он верил, что упустил какую-то важную деталь, которая должна помочь разгадать тайну. Не просто верил, а знал, почему так случилось. Колесо в колесе. Была ли то черпалка, забирающая воду из доисторического колодца, или балансир современных наручных часов -- они действовали по одному принципу. И с инопланетными машинами -- то же самое. Все они использовали тот же принцип, что и инструмент, находящийся в кармане Джилла. Точно этот же принцип лежал в основе конструкции портала между инопланетными сферами существования. Выкинув из головы все земные принципы конструирования, Джилл прижался к экрану обеими руками. И тогда он почувствовал как что-то потекло меж пальцами -- скорее всего, энергия инопланетных механизмов. Да, перед ним оказалась дверь, но одновременно это было и окно, ведущее в различные миры. Более того, имелись индекс, каталог и инструмент для быстрого поиска необходимого. Локатор. "Но как же мне заставить эту штуку работать? Как Барни заставляет ее работать?" Ответ: да ни как. Машина уже работает. Собака просто чует мир, который нужен ей, мир, дружелюбный для нее, и прыгает через "дверь", прежде чем за ней окажется иной мир. Внезапно Джилл осознал, что подобная дверь в Доме Дверей -- не единственная. Тут много дверей самого разного рода. Одни ведут из одной комнаты в другую. Но, пройдя через дверь вагона метро, вы ведь можете выйти на самых различных остановках, все зависит от времени, проведенного в пути. Белые сверкающие станции -- узловые точки между мирами. А в круговороте цветов экрана собрана полная коллекция миров. "Все верно, -- подумал Джилл, накладывая свою силу воли на мультиточку трансизмерений. -- Посмотрим-ка, что я смогу тут обнаружить". Это напоминало звонок но телефону. Все, что ему нужно было сделать, так это набрать номер. Но сделать это мысленно. Номер мог оказаться совершено любым. Вот Джилл сделал ментальное усилие и набрал... Вмиг цвета на экране разделились и сформировалась картинка. Настоящая картинка! Задохнувшись от удивления, Джилл сделал назад два шага, пока не вспомнил о защитной решетке. В тот же миг он активировал свое новое "умение", ментально обратился к локатору. Вновь картинка исчезла, но до того, как он начал волноваться:, она снова появилась. Планета, заросшая буйными трепещущими джунглями. Зеленая, пурпурная и ядовито-желтая флора -- настоящее порождение фильма ужасов -- сражалась за место под солнцем. Гигантские медузы плыли по океану грязи. Атмосфера казалась густой от спор и пыльцы бесчисленных растений. Все это напоминало то ли живое болото, то ли запущенную теплицу. Наконец Джилл облизал губы и закрыл рот. Может, лучше набрать номер, который он знает. Или... Почему бы не набрать номер телефонной станции и ни посмотреть, что при этом случиться? Он нахмурился, обдумывая эту идею, и наконец согласился с ней. Да, телефонная станция. То место, куда выходили все экраны, где содержались все записи, откуда кто-то... или что-то наблюдало за ними. И тут ему пришло на ум: "А почему бы не заглянуть туда прямо сейчас? Может быть, там Баннермен? Или инопланетное создание, которое пряталось внутри Баннермена?" Хорошенько припомнив все, что рассказывал Хагги, Джилл набрал контрольный центр. Экстрасенс попытался представить себе тот мир, где рыжий преступник видел инопланетное разумное создание, которое назвал "приведением". Цвета на экране любезно сложились в иную картину. Джилл взглянул на экран и впервые не смог разом воспринять открывшуюся перед ним картину. Но в этот раз он не стал трясти головой и пытаться спрятаться от странного зрелища. Вот, что он увидел: Калейдоскоп... Был ли тут Хагги или не был, но место это подходило под его описание. Перед экстрасенсом раскинулся центр управления Домом Дверей. Стены ползли. Они были сформированы струящимися, постоянно меняющимися изображениями -- не настоящие стены, а экраны, такие же, как тот, перед которым сейчас стоял Джилл. И метаморфные сцены, которые они демонстрировали, не были сюрреалистическими картинками, а содержали в себе некие статистические данные, параметры компонентов множества миров! Джиллу показалось, что он сходит с ума. Но он быстро взял себя в руки. За исключением трех вещей, картина, открывшаяся перед ним, казалась совершенно бессмысленной, точно так же, как и окружающие его механизмы. Вот эти три вещи: Во-первых, Джилл понимал, что он видит. Во-вторых, теперь он отлично понимал природу Баннермена и Сита из фонов. Он видел обнаженного, сделанного из крови и плоти робота, который и был, собственно говоря, Баннерменом. Сейчас он стоял с широко открытой грудной клеткой, внутри которой можно было без труда разглядеть инопланетные механизмы. Медузообразное существо -- Сит -- покачивалось и кружилось перед экраном, похожим на тот, возле которого стоял Джилл. В-третьих, Джилл увидел, что показывает экран, возле которого колдовал Сит. А показывал он Анжелу Денхольм, очутившуюся в мире Клайборна! Почти совсем голая, она лежала, распластавшись у основания дюны. Тело ее сверкало от пота и было облеплено песком. Глаза девушки были широко открыты от ужаса, а на лице читалась смесь облегчения, радости и страха. На полпути к основанию дюны был ясно виден след -- то место, в котором девушка появилась в этом мире. Но там имелись и другие следы. Следы мужских ног. Все они, видимо, материализовались здесь, а потом направились к далеким горам и чему-то сверкающему у горизонта. Они появились здесь раньше Анжелы, и Джиллу показалось, что он знает, кто бы это мог быть. Андерсон и Тарнболл! Боже, он надеялся, что это именно так! Однако надежда была всем, что пока имел Джилл. Больше у него ничего не было. Не было времени предаваться буйной радости или негодовать. Он увидел, что в мире Клайборна уже далеко за полдень. До заката оставалось всего несколько часов, а закат там длится около часа. Анжела в мире Клайборна! Это был далеко не безопасный мир, особенно ночью... Глава сорок четвертая Джилл вызывал на экране различные миры и места, практиковался в своем вновь обретенном искусстве, оттачивая новый ментальный талант. Наконец он обнаружил огромный кристаллический узел -- вариант Дома Дверей, находившийся в горах мира Клайборна. Потом он обратился к Барни: -- Ну, что? Ты пойдешь со мной или нет? Может, Барни видел огромный зловещий кристалл, изображенный на экране, а может и нет. Но пес определенно чувствовал запах мира Клайборна, и воспоминания об этом месте были далеко не приятными. Фыркнув, он попятился от экрана. -- Барни, ты слишком долго был один, -- напомнил псу Джилл. Он взял пса за ошейник. -- Мы должны пойти туда. -- И, потащив Барни за собой, Джилл ступил в экран. В тот же миг экстрасенс вздрогнул, услышав, как за спиной у него захлопнулась дверь. Естественно, она имела номер 777. Пыль еще долго стояла в воздухе, хотя эхо хлопка давно затихло в горах. Джилл предполагал, что все именно так и будет. Двери в обычном доме позволяли людям переходить из комнаты в комнату, но если кто-то хотел двигаться скрытно, он мог использовать потайные ходы, те двери, которые известны только ему. Именно из двери под номером 777 появился Баннермен, когда Джилл и остальные были в этом мире в первый раз. Она имела свойства "тайного хода", который вел в центр управления. Обдумав все это, Джилл спросил себя: "Интересно, что случилось бы, если бы в тот раз мы воспользовались дверью 777 вместо 555?" Скривившись, он покачал головой. Прочь сомнения! Инопланетный разум держал все под контролем, он давно все спланировал, зафиксировал. Меняющиеся номера были всего лишь еще одной частью игры. Не важно, в какую бы дверь ни постучал Джилл, она непременно оказалась бы под номером 555. С тем же успехом можно пытаться остановить "однорукого бандита", пытаясь выиграть в системе "Джек пот". Сейчас здесь был Барни (даже если он и не очень хотел здесь быть). Быстро сориентировавшись, пес постарался держаться поближе к Джиллу. -- Мы ведь всегда сможем смыться отсюда, если захотим, -- утешил его Джилл. Но могли ли они смыться? Экстрасенс внимательно посмотрел на огромный кристалл и обнаружил, что теперь цифры 777 написаны над всеми дверьми. Джилл решил, что тот, кто контролирует Дом Дверей -- ведущий игры, мог возвратить номера в любой момент. Это породило следующую мысль: раз Джилл следил за этим местом, то, вполне возможно, он его мог и изменить. Экстрасенс положил руки на кристалл, закрыл глаза и приказал себе: "Ощути это". Установив ментальный контакт с жидким механизмом этого мира, он спросил: "Как я могу остаться незамеченным, защитить себя от обнаружения?" Кристалл ожил и ответил. Активировавшись в центральном узле, его энергии вызвали интерференцию в локаторе, занимавшемся наблюдением за данным регионом. И Джилл активировал сканнер именно таким образом. Ничего реально видимого не произошло, но Джилл чувствовал работу огромного кристалла... В этот раз тот выполнял его задание, а не работал против него... Джилл обрел некоторую защиту, по крайней мере от чужих взглядов. Теперь Джиллу осталось только надеться, что наблюдатель не станет в ближайшее время сканировать этот район, и не будет удивляться, почему у него неприятности с локатором... и, возможно, не станет его тщательно изучать. "Не стоит беспокоиться о том, чего не может быть. Надо выяснить, что поделывают остальные, потом составить какой-нибудь план. Любой план действия, ради Христа!" Джилл залез повыше и посмотрел через пустыню. Что-то было менее чем в трех милях -- крошечное пятно, ползущее к подножию хребта. В нескольких милях от него другое пятнышко, еще меньше, ползло по дюнам. Скорее всего, это была Анжела -- последняя из выживших, прошедшая через "оригинальную" дверь. А ближайшим пятнышком был или Тарнболл, или Андерсон. Но ведь их должно быть трое. Джилл прищурился, прикрыв глаза от блеска маленьких белых слепящих солнц, которые находились сейчас прямо над далеким горизонтом, и попытался как можно лучше рассмотреть дюны и подножия ближайших холмов. Ничего. Потом... Маленькие камешки покатились откуда-то сверху. Джилл посмотрел наверх, потом пригнулся, спрятался и попытался разглядеть, что происходит у него над головой. Вскоре он увидел того, кто спускается, и задохнулся от облегчения. Выйдя на открытое место, он позвал: -- Джек Тарнболл! Огромный мужчина проехал остаток пути на спине вместе с огромным количеством мелких камней. Джилл и Барни встретили его, когда пыль улеглась. Приятели крепко обнялись и стали хлопать друг друга по спине. Словно давно не видевшиеся братья, почти одновременно они произнесли: -- Боже, как я рад тебя видеть... Потом они одновременно замолчали и рассмеялись. Наконец они разошлись, не зная, что сказать, только трясли головами. Джилл отвел взгляд, а потом махнул в сторону пустыни. -- Андерсон, -- сказал он. -- И Анжела. Единственное, что мы можем сейчас сделать, так это оставаться на месте и смотреть, как они бредут сюда. Но я думаю, с ними будет все в порядке. Мы не слишком далеко. -- Да, мы им, пожалуй, сейчас ничем не поможем, -- согласился Тарнболл. И потом он быстро рассказал Джиллу, что случилось с ним в мире его кошмаров. -- Но я прошел через это, -- закончил он. -- И вот я здесь. -- Он показал Джиллу черные синяки от пиявок на своих ногах. -- Уродливые ублюдки! -- Со мной ничего похожего не произошло, -- почти виновато ответил Джилл. -- Я вернулся назад в мир машин. Но... они не беспокоили меня. Но теперь, кажется, мы все вернулись сюда. Те из нас, кто выжил. -- Правильно, -- согласился Тарнболл. -- И как вы выбрались оттуда? Джилл внезапно почувствовал острую боль. -- Если оставить в стороне мир твоих собственных кошмаров, то мир Клайборна -- худший из тех, что мы посетили. Конечно, это вопрос спорный, потому что лабиринт, созданный клаустрофобией Вар-ре, тоже не подарок. Он тоже прикончил своего создателя. Кроме того, мир Барре не имел выхода как такового. Выйти из него можно было, только оказавшись на грани гибели. Именно такие игры обожает Дом Дверей. Место, которого вы боялись больше всего после мира ваших ужасов, -- именно этот мир. Раз, и вы здесь. Это не сулит нам ничего хорошего. Мне кажется, что с нами ведет игру какая-то чудовищная тварь. Тарнболл кивнул, посмотрел на точки, медленно ползущие по белой равнине пустыни. -- И, конечно, все это и их тоже касается. -- Они выжили, каждый в своем аду, -- ответил Джилл. -- И что бы теперь ни случилось с нами в этом мире, мы встретим это вместе, лицом к лицу. -- Потом он рассказал Тарнболлу о своих достижениях в познании инопланетной науки Дома Дверей. Хотя агент понял лишь часть того, о чем говорил экстрасенс. -- Жидкие механизмы? Машины, чьи рабочие части из жидкости? Полностью из жидкости? Такое возможно? Джилл пожал плечами. -- Это способ. Супергидравлика. Тарнболл покачал головой. -- Не понимаю. Я могу понять силу, энергию падающей воды или любой другой жидкости, находящейся под давлением; в гидравлической системе, если говорить точнее. Но машина, состоящая целиком из жидкости? Что управляет ей? Вы видели воду, бегущую вверх по холму? -- Не воду, -- ответил Джилл. -- Это инопланетная жидкость, которая действует подобно гайкам и болтам. Представьте себе для удобства, что эта жидкость типа ртути, чьи молекулы могут быть запрограммированы, словно микрочипы. Вы следите за моей мыслью? Тарнболл выглядел угрюмым. -- Это выше моего понимания, -- вздохнул он. Джилл вздохнул. -- Да, и моего тоже. Но я пытаюсь разобраться. И в любом случае сейчас я не слишком беспокоюсь, как это будет и почему это происходит. Почему существа, обладающие технологией такого уровня, хотят прогнать нас, словно насекомых, через ад? Зачем им это? Давай-ка вернемся к кристаллу. Спускаясь в низину между двумя отрогами, Джилл спросил: -- А что ты делал там? -- И он доказал на скалу, откуда спустился агент. -- Высматривал пещеры, дыры, провалы, -- ответил Тарнболл. Джилл с удивлением поднял бровь. -- Оборотни, -- объяснил Тарнболл. -- Ты что-то знаешь об этих тварях? -- Ничего. Но я посчитал, что стоит заранее вооружиться. Когда мы были здесь в прошлый раз, у нас с ними были проблемы. Хотел бы я знать, что случится этой ночью. Я появился здесь ранним утром и с тех пор бродил вокруг. Прошел, наверное, несколько миль. В этом мире день длится долго, потому что здесь два солнца. В любом случае, я ничего не обнаружил. Может быть, зараза Клайборна рассеялась. Джилл заколебался. Этот мир запрограммировал Клайборн. "Но, конечно, я всегда могу попытаться заново запрограммировать его, воспользовавшись этим большим кристаллом". -- Я хочу еще спросить насчет жидких машин, -- перебил его мысли Тарнболл. -- Наука совершенно отличная от земной, правильно? Значит, эти инопланетяне даже не открыли колеса? -- Да, -- кивнул Джилл. -- Не думаю, что они используют колеса. Как ты видишь принцип работы любой машины или механизма? Тарнболл пожал плечами. -- Ты кладешь в нее немного топлива, -- сказал он. -- Из него получается энергия, которая заставляет машину сделать быстрее какую-то работу, которую ты бы делал намного дольше при помощи грубой физической силы. -- Верно, -- согласился Джилл. -- Мы построили машины, которые работают по тому же принципу, что и наш организм. Мы едим "топливо", а потом превращаем его в энергию. Соответственно, мы понимаем принцип работы этих машин. Они работают по тому же принципу, что и мы. Но что было бы, будь мы разумными растениями? Ведь тогда принцип работы наших машин был бы основан на фотосинтезе? -- Солнечной энергии? -- удивился Тарнболл. -- Ведь мы потребляем ее. -- Об этом я и говорю, -- продолжал Джилл. -- Но разве все разумные расы не строят машин по своему образу и подобию? И эти машины функционируют так же, как их организмы. Верю, что они именно так и делают... потому что это -- естественно. К тому же я видел медузу, которая командует парадом в Доме Дверей! -- Он резко развел руки. -- Эта тварь в основном состоит из жидкости, так же, как ее машины. Нет ни переключателей, ни рычагов управления, потому что у этой твари нет сил, чтобы двигать рычаги. Так каким же образом она отдает приказания? Мысленно! Каждая из их молекул обладает "разумом". Машины, словно полипы: каждая маленькая часть обладает индивидуальными свойствами и, кроме того, свойствами для длительного существования как часть целого организма. А если инопланетная машина действует по принципу полипов... -- Так ты считаешь, что мы стали пленниками разумного комка грязи? -- Я же говорил, что видел его, -- сказал Джилл. -- Это ведь я точно тебе говорил! Единственное его слабое место -- физическая слабость... -- Джилл сделал паузу и нахмурился. -- Ты что-то говорил о... -- Да? Джилл похрустел пальцами. -- И еще о воде, бегущей вверх по склону холма! Помнишь, как Баннермен улетел по вертикальной шахты из лабиринта Варре? Антигравитация! -- Что? -- Он сделал себя невесомым. Теперь задумайся об этом: полуисправные машины, сделанные из "разумной" жидкости, которая может контролировать гравитацию. Как они работают? Бог знает, но они работают! И тебе лучше в это поверить! -- Да? -- удивился Тарнболл. -- Я не в состоянии все это доходчиво объяснить, -- ответил Джилл, покачав головой. Тарнболл в ответ тоже покачал головой. Спустившись в низину, Джилл сел на камень, залитый косыми солнечными лучами, и дал своему разуму поплыть, врезаться в огромный кристалл. Выло много вещей, о которых он хотел спросить инопланетный механизм. Главное, как правильно задать вопрос... * * * Постепенно вечер начал превращаться в ночь, а Джилл все еще сидел на камне. Тарнболл наблюдал за ним почти два часа, прежде чем оставил его и полез назад на отрог поджидать остальных. Даже не понимая, что пытается сделать Джилл, агент сознавал важность происходящего и не хотел мешать. А потом он подумал, что, быть может, даже его присутствие может отвлекать внимание. На самом деле Джилл полностью отрешился от реальности и не заметил, когда Тарнболл покинул его. Барни лежал, сложив голову на лапы, и тихо скулил, наблюдая за медитирующим Джиллом. Пес был совершенно уверен, что вскоре они покинут это место, но понимал, что теперь он и Джилл стали единой командой. С вершины отрога Тарнболл увидел Андерсона, который, шатаясь, преодолевал последний крутой подъем, следуя тем же маршрутом, что и ранее. Массивный, несмотря на тяготы, через которые ему пришлось пройти, Андерсон всего лишь остановился у подножья отрога, увидел агента, кивнул ему и полез наверх. Тарнболл подумал, что министр не так уж плохо провел время. В любом случае он полностью обновил свой гардероб. Полная, огромная, изъеденная кратерами луна поднималась из-за гор. Ее исщербленный диск был оранжево-желтым. Она медленно переползала через горизонт, и Тарнболл порадовался этому обстоятельству. В мире, похожем на этот, полная луна выглядела очень впечатляюще. Тарнболл посмотрел на Джилла, сидящего на камне. Рядом с экстрасенсом возвышался огромный тусклый кристалл, наполовину утонувший в собственной тени. Агент допускал, что может удрать отсюда через одну из девяти дверей, но в то же время знал, что некоторые из дверей очень опасны. Однако, как и все остальные, он был уверен, что воспользуется дверью в последнюю очередь. Всегда существовал шанс, что следующее место окажется много хуже того, где он сейчас находится. Также он не терял надежды, что даже те, кто "погиб", могут вновь объявиться. Услыхав под ухом пыхтение Андерсона, Тарнболл перевел взгляд от Джилла на министра, который оказался всего в нескольких шагах. Агент протянул руку, Андерсон подняв голову, посмотрел на него и принял помощь. Слишком поздно Тарнболл встретился взглядом с Андерсоном. Министр пулей взлетел вверх и вцепился в горло агента обеими руками. -- Кто я? -- Пена выступила в уголках рта Андерсона, с силой безумца сжимая его горло. -- Ты скажешь мне это, жалкий негодяй! Кто... я? Тарнболл оторвал его руки от своего горла и развел их в стороны, и пока Андерсон, покачиваясь на краю, пытался восстановить равновесие, агент ударил его по лицу. Каким-то образом Андерсон избежал удара, упал на Тарнболла, и они, колотя друг друга, покатились вниз по склону, увлекая за собой груду камней и поднимая тучу пыли. В тот же самый миг Джилл почувствовал, как последние лучи солнца растаяли. Он по-прежнему сидел на валуне и внимательно следил за тем, как длинные тени пятнами скользят по низине. Становилось все темнее. Потом Джилл поднял взгляд и увидел, как Тарнболл поставил Андерсона на ноги, а потом угостил его двумя ударами: первым в живот -- от него министр согнулся вдвое; вторым -- в челюсть. Последний удар заставил толстяка вновь распрямиться. Казалось, на мгновение Андерсон пришел в себя. Скованный после долгой медитации, Джилл поднялся на ноги... и застонал. Барни тоже зарычал, но по иной причине. Он почувствовал что-то в воздухе, что-то неприятное. Нет, пес не ошибся. Полная сверкающая луна выскользнула из-за гор и поплыла по небу, словно плоское, полуразложившееся лицо. Откуда-то издалека донеслось завораживающее душу завывание, которое не могло издать ни одно человеческое горло... Глава сорок пятая Джилл и Барни подошли к Тарнболлу, живописно возвышавшемуся над распростертым на земле Андерсоном. -- И что все это значит по вашему? -- поинтересовался Джилл. -- Когда я в первый раз увидел его новый костюм, то решил, что наш министр, должно быть, неплохо провел время, -- начал агент. -- Но мне сразу показалось: что-то в Андерсоне неправильно. Оказалось, рассудка у него меньше, чем у Шляпника. Он мне в горло вцепился. Он пытался убить меня! Сумерки сгущались, и к волчьему эху присоединились другие голоса. -- Присмотри за ним, -- попросил Джилл. -- Может быть, еще удастся его вытащить. А для Анжелы будет все потерянно, если я не успею. Последний раз, когда я ее видел, она была в миле позади Андерсона. Если бы она двигалась быстрее, чем он, то уже была бы здесь. Я пойду, помогу ей. Встретимся с обратной стороны кристалла. Но если мы с Анжелой... -- Удачи тебе, Спенсер... -- перебил его Тарнболл. Джилл поднялся на отрог, а потом стал медленно спускаться по склону, обращенному к пустыне. То и дело он останавливался и осторожно выходил на лунный свет, чтобы его силуэт был хорошо виден. -- Анжела! Сюда! Иди ко мне! -- звал он. Его голос далеко разносился над пустыней и эхом возвращался обратно. А потом откуда-то со стороны гор донесся ее голос: -- Спенсер! Я здесь... Сумерки -- плохое время суток для наблюдения: искаженные тени, обманчивые расстояния. Джилл увидел бледный силуэт, движущийся среди теней скал в двухстах ярдах вниз по склону. В пустыне он пробежал бы это расстояние менее чем за тридцать секунд. Здесь, в обманчивом бледном свете, даже зная, куда идти, можно было легко сломать ногу или сорваться вниз. Но Джилл не мог позволить себе бесполезно тратить время. -- Барни, -- обратился Джилл к псу. -- Я иду вниз. Она уже рядом. Если хочешь, то пошли, или возвращайся к Тарнболлу. Джиллу было бы очень жаль, если пес, самостоятельно выживавший так долго в чужом мире, обрел бы смерть в пасти двоюродных братьев человека только потому, что нашел себе нового хозяина. После этих слов Джилл соскользнул вниз по каменной осыпи, балансируя на пятках; чтобы сохранить равновесие, он широко расставил руки. Барни отправился вслед за ним. Спускаясь, Джилл периодически притормаживал, нарочно сталкиваясь с неясно вырисовывающимися во тьме валунами. Несмотря на синяки, это помогало притормозить, и расстояние между ним и бледной фигуркой, взбирающейся вверх по склону, быстро сокращалось. Наконец, в очередной раз выскочив из-за валуна, он оказался прямо перед целью. Они встретились... и оказалось, что по склону поднималась отнюдь не Анжела. Обнаженный красивый молодой человек с улыбкой на губах, вынырнув из тени, заступил Джиллу дорогу. Он двигался слишком быстро, чтобы экстрасенс смог избежать столкновения. В последний миг юноша шагнул в сторону и схватил Джилла за волосы, когда тот уже почти пролетел мимо. Повалившись на спину, экстрасенс увидел склоняющееся над ним насмешливое лицо, быстро изменяющееся в лунном свете. Ему оставалось только лихорадочно шарить по карманам. Огромные челюсти уже нависли над плечом Джилла, а ужасные когти тянулись к его горлу, когда он нащупал инопланетный цилиндр. Тут как раз Барни налетел сзади на волка-оборотня. Инструмент фонов мягко взвыл и рассек тело чудовища, как плавник акулы рассекает водную гладь. От удара Барни тело оборотня полетело вниз по склону, а потом Джилл спихнул туда же волчью голову. Когда же экстрасенс поднялся на ноги, появилась Анжела. Она поднималась вверх по склону, и тело ее в сверхъестественном лунном свете сверкало от пота. Девушка была голой, если не считать изорванных в клочья остатков штанов. -- Спенсер! -- задохнулась она, увидев Джилла, -- Позади меня... Но он увидел их. По крайней мере, двоих из них -- тощие серые тени с желтыми треугольными глазами, двигавшиеся следом за ней. Джилл обнял девушку, отодвинул ее себе за спину, туда, где возвышался плоский обломок скалы, а потом повернулся к паре волков. Хищники метнулись ему навстречу. Барни бросился на одного, отвлекая его внимание. Другой прыгнул вперед, и Джилл встретил его, раскроив голову своим жужжащим оружием. Кровь и мозги залили его. Морда твари оказалась рассечена, но тело, увлекаемое инерцией, ударило Джилла в грудь, сбив с ног. Тем временем второй волк навис над подвывающим Барни. С огромных клыков оборотня капала слюна. Джилл шагнул вперед, рубанул... и дело было сделано. Одним ударом он рассек позвоночник твари на две части. Дернувшись, волк повалился набок. Лежа в крови, он царапал лапами землю, пока Джилл не добил его. А потом... Подъем был кошмаром по любым стандартам. Джилл почти тащил выбившуюся из сил Анжелу вверх по каменному склону. Подвывая, Барни танцевал вокруг них, подстегивая людей. Глаза желтыми огнями сверкали среди скал. Тощие сгорбленные силуэты, вытянувшись и трепеща, замерли на дальних отрогах гор, вытянув морды к полной луне. И жалостливый вой несся над пустыней. Серые тени двигались от тени к тени по всему склону. Расстояние между ними и беглецами -- мужчиной, девушкой и собакой -- постоянно сокращалось. Наконец Джилл и его спутники оказались на вершине отрога и начали спускаться в низину, посреди которой возвышался кристалл. Тарнболл заметил их, но в обманчивом лунном свете не был уверен, они ли это, поэтому окликнул: -- Джилл, Анжела? Это вы? -- Его грубоватый голос только подстегнул беглецов. -- Мы, -- прохрипел Джилл, а потом на едином дыхании выпалил: -- Джек, порви на куски рубашку Андерсона. Сделай веревку. -- Что? -- удивился Тарнболл. -- Веревку? Джилл практически нес Анжелу остаток пути. Барни танцевал вокруг. Они встретили Тарнболла возле кристалла, и когда подошли, агент накинул на плечи девушки свой пиджак. Она приняла одежду с благодарностью, но сказала агенту: -- По-моему, это становится традицией. -- Точно, -- угрюмо согласился Джилл. -- До сих пор мы -- пешки в чьей-то игре. -- Я уже приготовил его рубашку, -- встрял Тарнболл. -- Я связал нашего министра по рукам и ногам. Он до сих пор не пришел в себя, поэтому у меня было время сделать работу на совесть. Вот все, что осталось. -- Он протянул Джиллу связку тряпья. -- Разорви, -- Джилл протянул тряпки назад. -- А потом свяжи вместе. -- Он говорил на выдохе, все еще не восстановив дыхание. -- Потом привяжи один конец к молотку на двери шесть-шесть-шесть. Но, ради Бога, действуй осторожно! Молоток не должен стукнуть о дверь! -- А потом Джилл повернулся к Барни. -- Хороший пес... Последи за этими тварями, Барни! Пес, принюхиваясь, отошел к хитросплетениям теней, чтобы вовремя предупредить людей о приближении волков. -- Ты думаешь, эта дворняга выстоит против стаи? -- поинтересовался Тарнболл, скручивая веревку. -- Нет, -- ответил Джилл. -- Но, по меньшей мере, он предупредит нас об их появлении. Теперь послушай, оба послушайте: знаю, это прозвучит безумно, но я общался с кристаллом. Не спрашивайте меня ни о чем, слепо верьте. Я могу делать это. Не беспокойте меня. Дайте мне довести работу до конца, ладно? -- он сел, облокотясь спиной о валун, и замер, обхватив голову руками. Через некоторое время его дыхание стало спокойным. Анжела подошла к Тарнболлу. Агент тем временем закончил связывать веревку. Она получилась футов восемь длиной. -- Ненадежная, -- заметил агент. -- Ткань у рубашки была тонковата. Ты не могла бы помочь скрутить ее... Надеюсь, Джилл знает, что делает. -- Агент нервничал, и голос его звучал чуть приглушенно. -- Ни черта не понимаю. Для чего все это? -- Высоковато, -- только и сказала девушка, взяв у Тарнболла моток самодельной веревки. -- Если ты подсадишь меня, я сделаю то, о чем просил Джилл. Возможно, у меня это получится аккуратней, чем у тебя. Агент посадил девушку себе на плечи и встал перед дверью под номером 666. Анжела осторожно затянула узел вокруг кольца молотка, по форме напоминавшего горгулью. -- Вот так, -- объявила она, когда агент опустил ее на землю. -- А теперь мы можем встать сбоку от двери и постучать. Мы окажемся в стороне от втягивающего потока. Только теперь Тарнболл понял замысел Джилла. -- Потока пламени? А что, если за дверью окажется открытый космос -- пустота, в которую провалился Клайборн? -- Может быть, Спенсер как раз этим и занимается, -- ответила девушка. И тут вернулся Барни. Он двигался, прижимаясь к земле, выглядел испуганно: уши прижаты, обрубок хвоста дрожал. -- Ого-го! -- пробормотал Тарнболл. Сверкая желтыми треугольными глазами, в долину спускались волки, образовавшие широкий круг. Они были повсюду, даже с обратной стороны кристалла. Анжела взяла Тарнболла за руку. -- Они могут в любой момент броситься на нас, -- задохнулась она. -- Спенсер со своим странным оружием не сможет ничего сделать. Чего они ждут, Джек? -- Ты бы лучше не спрашивала, -- простонал он и показал в пустыню, где уже зародилось сверхъестественное свечение. Сияние поползло вверх по склону. Это была аура вроде той, что они видели, оказавшись в этом мире в первый раз, но теперь она немного отличалась от прежней. Свет пришел с гор -- покрывало холодного, сверхъестественного пламени. Мягкие тени сливались и разлеплялись, танцуя, словно живые существа, которые поднимались с земли, чтобы встретиться в небе. В плывущих мерцающих кольцах занавеси постепенно формировались огромные лица, но не рогатые дьяволы Клайборна. Они не были ни злыми духами, ни демонами. Или, по крайней мере, прообразы этих лиц не были демонами при жизни. -- Лицо Варре! -- воскликнул Тарнболл, широко раскрыв рот. -- Боже... Вы только посмотрите! Но Анжела не нуждалась в пояснении. Она, не отрывая взгляда, уставилась на огромные лица, появившиеся на мерцающих, качающихся занавесях трупно-огненного цвета. Лик Жана-Пьера -- без сомнения. Но у него были уши, как у волка. Его глаза сверхъестественно сверкали. А его зубы, когда он улыбался, напоминали кинжалы из кости. Однако Варре был не один. Его сопровождал Алек Хагги: он облизывался. Глазки на пухлом, раздувшемся лице смотрели с вожделением. Так же как у Рода Денхольма, его лицо превратилось в рычащую маску ненависти. -- Род. -- Анжела не могла больше вынести этого. Она упала на колени. -- Великий Боже! -- зарыдала она. -- И Клайборн, -- проворчал Тарнболл. -- Дерьмо, весь этот кошмар! -- Лицо Клайборна блестело голой костью, покрытой изморозью, но он смотрел на людей с вожделением и смеялся, как и остальные. К тому же все лица в небе, без исключения, являли собой маски исключительного безумия. Тарнболл помог Анжела подняться, крепко обнял ее не только для того, чтобы самому почувствовать себя лучше, но и чтобы вселить уверенность в девушку. Она была всего лишь человеком. Поэтому спрятала лицо на груди агента, чтобы не видеть надвигающихся ужасов. Она вся напряглась, готовая сжаться в крошечный комочек. -- Дверь... любая дверь... лучше, чем это. Волки бежали вприпрыжку. Их было пять или шесть -- все красавцы, звери как на подбор. Они направились прямо к Тарнболлу и девушке. Агент прижал Анжелу к камню рядом с дверью 666. И когда волки зарычали и пригнулись, чтобы атаковать, Тарнболл потянул за веревку, привязанную к ручке, и постучал. Дверь открылась, выплюнув столб пламени, сгусток белого и желтого огня! Волки, оказавшиеся на пути огня, вспыхнули, словно спички, и запеклись на месте, те же, кто находился чуть поодаль, превратившись в живые огненные факелы, побежали во все стороны. В следующий миг дверь с шумом захлопнулась. Но то же пламя из ада спалило веревку Тарнболла. Теперь у него не осталось никакого оружия. -- Спенсер! -- отчаянно закричал агент. -- Ради Бога, Спенсер! Но Джилл не отозвался. Снова волки стали собираться. Однако огромные лица стали таять, превращаться в занавеси сверхъестественного света. Зарождался новый ужас. Без предупреждения открылась дверь 222 и извергла из своих недр что-то невероятное. Пульсирующая плоть, сломанные кости, остатки чего-то перемолотого. Все это выползло под сверхъестественный лунный свет, извиваясь в адской жизни! Вот обломки костей стали соединяться, словно какая-то неприятная головоломка. Плоть начала обтягивать их красноватым мясом, которое само по себе обрастало шкурой. Человек закричал в ужасной агонии и змеей начал извиваться, поднимая пыль и разбрасывая камни. В следующий миг он замер, поднял голову и огляделся, наконец встал на ноги и, немного покачиваясь, замер. Это был Жан-Пьер Варре. Обнаженный, и у него не было правой руки ниже локтя. -- Варре? -- недоверчиво произнес Тарнболл. Но француз только улыбнулся и отступил, присоединившись к волкам, которые уже собирались в круг, словно пушистые бесстрашные зрители. И когда он опустился на четвереньки, встав рядом с хищниками, его форма стала меняться. Скоро его уже было не отличить от других волков. Анжела вырвалась из рук Тарнболла и побежала к Джиллу, но агент успел остановить ее. -- Нет, -- объявил он. -- Если Джилл делает что-то, то пусть доделает до конца. Он ответит, только когда я позову его. Давай дадим ему последний шанс. Не тревожь его сейчас. Пока он говорил, дверь 666 скользнула в сторону. Теперь за ней был не огонь, а открытое космическое пространство. Что-то выскользнуло из поблескивающей звездами тьмы и повалилось на землю недалеко от входа. Это оказалась почерневшая фигура -- замороженная плоть с разорванными сосудами. Постепенно она стала размораживаться. И Анжела, и Тарнболл отлично знали, кто это. -- Два-два-два -- дверь Варре, -- прошептала девушка. -- А шесть-шесть-шесть -- дверь Клайборна... Точно? Тарнболл кивнул. -- Так... теперь все мы собрались. -- Нет, -- возразила девушка. -- Я так не думаю. В небе было четыре лица. Один из них -- мой муж. Я знаю, его число двенадцать, а дверь -- четыре-четыре-четыре. Она оказалась права. Пока восстанавливалось и размораживалось ужасно изуродованное тело, дверь с номером 444 с шипением открылась, и оттуда, пошатываясь, появился Род Денхольм. Он увидел Анжелу в объятиях Тарнболла и смог выдавить из себя только: -- Анжела-а-а! Что такое, сладкая моя? У тебя новый парень? -- Но в этом замечании не было муки. Анжела знала, что эти слова как бы запрограммированы у него в голове. Девушка вцепилась в руку Тарнболла. -- Он не настоящий, -- проговорила она. -- Это -- псевдо-Род. Все эти твари не настоящие. Они все вызваны, чтобы угрожать нам, чтобы представление длилось как можно дольше! Тарнболл отодвинул девушку себе за спину. -- Хорошо, посмотрим, насколько он реален, чтобы почувствовать это, -- объявил агент и изо всех сил врезал синтезированному человеку. Клон Рода потерял равновесие и рухнул, как подрубленное дерево. Тарнболл поморщился от боли в руке -- с такой силой он треснул Рода. Агент был уверен, что раньше он никого с такой силой не бил. -- Остался лишь один, -- заметила Анжела. -- Алекс Хагги. Я уже просчитала: его цифра три -- дверь сто одиннадцать. И снова она оказалась права. Открылась дверь под номером 111, и из нее вывалился Хагги. Но он никому не угрожал. -- Боже! Боже! -- закричал он, отскочив подальше от кристалла. И прямо за его спиной, спеша проскочить через дверь, прежде чем та захлопнулась, появился ракоскорпион, преследовавший Хагги. Испуганный Умник промчался сквозь ряды удивленных оборотней. -- По-моему, это -- перебор, -- пробормотал Тарнболл. -- Наигранно. Похоже, началось Большое Представление. -- Нет, -- возразил Джилл, поднимаясь. Качнувшись, он оперся о камень, на котором сидел. -- Пока нет еще одного участника. Руководителя. Того, кто дирижирует этим проклятым оркестром. Того, у кого есть ключ ко всем дверям! Джек, Анжела, пора убираться отсюда. -- Так ты что-то узнал? -- спросил Тарнболл, когда экстрасенс, пошатываясь, присоединился к нему. -- Почти все, -- ответил Джилл. -- Когда вы входите в дверь, срабатывает простейший компьютер. Главное, в чем я сейчас нуждаюсь, так это найти того, кто запускает все это. Вскоре он прибудет, воспользовавшись дверью под номером семь-семь-семь. -- Баннермен? -- Тарнболл знал, что он прав. -- Он самый, -- кивнул Джилл. -- Если он хочет, чтобы в этот раз работа была сделана, то должен проследить за этим непосредственно. Анжела верила Джиллу. Казалось, она понимает его. -- Так это ты остановил волков и все остальные ужасы? -- Я всех ввел в заблуждение, -- ответил Джилл. -- Я устроил настоящий ад в играх этого инопланетного ублюдка. Теперь нам нужно подождать, пока он ни явится собственной персоной, чтобы устранить препятствие. Мы подождем прямо здесь и посмотрим, как он попытается закончить эту игру. Им не пришлось долго ждать... Глава сорок шестая Корка льда на теле Клайборна растаяла, и он сел. Его лицо превратилось в ужасную маску, а кишки сосульками свисали из его туловища. Он сидел, изучая их и с удивлением пропуская сквозь пальцы. -- Мы можем быть испуганы, но нам ничего не угрожает, -- проговорил Джилл, отворачиваясь. -- Все страхи в прошлом. По крайней мере, мне так кажется. Дому Дверей приказали довести нас до безумия и до грани смерти... а, может, и более того, если это есть в программе. Но мы на самом деле не умрем. Нас тестировали, чтобы определить, как долго мы сможем вынести и как встретим подобные испытания. Но потом кто-то перепрограммировал компьютер так, чтобы мы и в самом деле умерли... Он хотел, чтобы мы помучались, но нарвался на меня. Вот почему я думаю, что если он захочет довести процесс до конца, то явится собственной персоной. Вы увидите, что я имею в виду, если мы выживем, чтобы насладиться финалом этого шоу. Но все мои предположения имеют частицу "или", поэтому я пока хотел бы подождать в стороне. -- Почему ты не называешь его Баннерменом? -- поинтересовался Тарнболл. -- Баннермен -- всего лишь человеческое имя, которое он выбрал, -- ответил Джилл. -- То, что скрывается под этой оболочкой, ничуть не похоже на человека. -- Ты сказал, что мы можем умереть "сейчас", -- продолжала расспросы Анжела. -- Но Варре и Клайборн ведь умерли... а сейчас они снова живы. -- Все не так просто, -- покачал головой Джилл. -- Они не те, за кого себя выдают. Девушка не поняла, в чем дело, а экстрасенс не пояснил. Все, что произошло, слишком сильно потрясло зрителей. Позже... если, конечно, будет какое-то позже... они разберутся. -- Ты вроде бы сказал, что это не Варре превратился в волка. И не он вовсе смешался с этой стаей голодных ублюдков? -- Казалось, Тарнболл начал подозревать, что и сам Джилл отчасти съехал с катушек. -- В какой-то мере это, конечно, он, -- отвечал Джилл. -- Но эта тварь больше не он. Люди не могут вот так реконструировать свое тело. Люди не превращаются в волков. -- Значит, это не Клайборн вон там играет со своими расползающимися внутренностями? -- Голос агента дрожал на грани истерии. -- Значит, это не Клайборн, безумный, как Шляпник, забавляющийся с собственными кишками; это не человек? -- То же самое, -- ответил Джилл. -- И да, и нет. Все тут не так-то просто. -- Но в моем мире был и мой настоящий муж, -- возразила Анжела. -- Я хочу сказать, что там был настоящий Род Денхольм! -- Возможно, -- пожал плечами Джилл. -- Если ты так считаешь. Я ничего не знаю о нем. -- А Хагги? -- Казалось, Тарнболл до сих пор пытался обнаружить хоть одно слабое место в логике экстрасенса. -- Хагги -- другой случай... Бедный ублюдок, -- пробормотал Джилл, но без всяких эмоций. -- Он очутился по ошибке. Может, это и он выходит из двери сто-одиннадцать. Тем более что за ним следом идет охотничья машина. Все это слишком сложно. -- Что именно? -- Запрограммировать компьютеру чувство юмора, -- ответил Джилл. -- А как насчет меня и вашего юмора? -- поинтересовался Андерсон, привлекая внимание троицы. -- Поверьте мне, я не вижу ничего смешного в том, что оказался связанным в таком месте в такое время! -- Джилл и его спутники совершенно забыли о министре, оставив его лежать на земле. Руки его были стянуты за спиной, а ноги связаны в лодыжках. Джилл подошел к министру. -- Вы уверены, что с вами все в порядке? -- Что бы он ни говорил, не верь ему, -- проворчал Тарнболл. -- Я в порядке... теперь в порядке, -- ответил Андерсон, -- Я... Я сошел ума, потому что в какой-то момент решил, что я -- сумасшедший. А может, так и было до тех пор, пока Джек... не стукнул меня по голове чем-то крепким. Теперь, похоже, все вновь встало на свои места. Я отлично понимаю, что нынешняя ситуация реальна. Итак... Теперь со мной все в порядке. Уверен, что я готов столкнуться лицом к лицу с любой опасностью. По крайней мере, я смог осознать все то, что случилось со мной... там. -- Где? -- В этом мире моего собственного кошмара. В Лондоне. Джилл решил освободить несчастного. Он дергал за путы Андерсона до тех пор, пока они не развязались. Постанывая, Андерсон остался лежать на земле, растирая руки и ноги, восстанавливая циркуляцию крови. -- Видите, -- продолжал он, -- мои кошмары отступили... Дверь 777 с хлопком открылась и через мгновение с хлопком захлопнулась... и Баннермен выступил из темной тени кристалла. В этот раз Баннермен был обнажен. Даже более чем "обнажен", он выглядел инопланетным существом. Сит добавил своему скафандру экстра "руки", прикрепив по придатку с обеих сторон туловища посередине между плечами и бедрами. Каждый из придатков венчало то ли костяное, то ли хитиновое жало. Бесполый. Его пах являл собою гладкую синтетическую поверхность. "Слепые" глаза заменили глубоко посаженые сканеры, мерцающие красным из пустых глазниц. Звук дыхания, который вовсе не был дыханием, а всего лишь ревом инопланетных гидравлических механизмов, больше всего напоминал мычание. В правой руке Баннермен сжимал серебряный металлический цилиндр, тускло поблескивавший в лунном свете. Сходный инструмент лежал в кармане Джилла, но если цилиндр экстрасенса напоминал толстую авторучку, то оружие Сита, скорее, походило на тросточку для прогулок. Инопланетянин направился к Джиллу, Анжеле и Тарнболлу, и они оказались зажатыми в треугольник, в вершинах которого находились Сит, Клайборн и волки. Вопреки ожиданиям Джилла, инстинкт заставил людей держаться в стороне от волков. Отступая, они обошли безумного, изуродованного Клайборна. Казалось, Сит гонит их вокруг Дома Дверей. Инопланетное оружие Джилла жужжало, но звук его буквально тонул в завываниях оружия Сита. -- Боже! -- выдохнул Тарнболл. -- Он вырастил себе новые конечности и теперь напоминает морскую звезду. -- Нет, -- возразил Джилл. -- Он их синтезировал. Но ведь он не целиком синтезированный. Рот Баннермена медленно растянулся в равнодушной улыбке. -- Ты умный человек, мистер Джилл, -- прогрохотал он. -- Возможно, умнейший из людей. И действительно, если бы все обстояло по-иному, ты стал бы спасителем своей расы. Но ныне исход предопределен. -- Ты явился, чтобы протестировать нас, -- медленно пятясь, отвечал ему Джилл. -- Я бы сказал: "Хватит!" Существуют границы, которые переступать не следовало бы. В твоем синтезаторе имелся ограничительный код, а ты его снял. Почему? И снова Сит засмеялся. -- Удивительно! Я говорю на "одном языке" с жизненной формой столь низкой, что достойна лишь презрения... Но я отвечу на твой вопрос. Ты спрашиваешь: почему я собираюсь уничтожить тебя и всю твою расу? Чтобы открыть путь высшей и более могущественной расе фонов, а также потому, что мне предназначена более высокая судьба, чем оценка развития различных примитивных рас. -- То есть таких примитивов, как я? -- попросил уточнить Джилл, снова отступив, когда его противник шагнул вперед. -- Я изучил способ управления твоей машиной. Я узнал, как управлять твоими механизмами. Теперь я могу это делать даже лучше, чем ты. -- Потому что ты единственный в своем роде, -- отозвался Сит. -- Ты урод или мутант. Представители моей расы сразу же уничтожают подобных тебе, если они появляются в наших рядах. Не вижу причин, чтобы поступить с тобой иначе. -- Значит, ты собираешься убить нас? -- осведомился Джилл, понимая, насколько близко у него за спиной грани кристалла и двери. -- А почему ты дал нам отсрочку? Ты наслаждался нашими муками? Это и значит, по-твоему, быть "высшим"? Баннермен выдержал паузу, а потом его оружие зажужжало с удвоенной силой. Джилл и его спутники вновь попятились, хотя инопланетянин не приближался. -- Ты сам в этом виноват, -- наконец ответил Сит. -- Ты и Тарнболл. Вы все это устроили. Потому что твое... искусство доставило мне определенные неприятности. Теперь же я пришел убить тебя! Ты повредил конструкцию, внутри которой я нахожусь, и заставил меня бежать. Я не тот, кому могут перечить низшие существа! В мире туннелей Варре ты раскрыл мою истинную природу и при помощи оружия фонов посмел не только испортить мой "скафандр", но и ранить меня!.. В целом все получилось забавно, хотя изначально было предопределено, что ни один из вас выиграть не может. Он чуть приподнял руки, а вместе с ними кольца новых конечностей, и подался вперед. -- Ты -- трус. Не говоря уже о том, что ты -- -- вероломная, склизкая медуза. Настоящий ублюдок! -- выкрикнул Джилл, настаивая на своем. -- Ты послал роботов сделать всю грязную работу! Робот-Клайборн ужасен, но слишком слаб, чтобы справиться с нами. Варре слишком переменился, и непохоже, что муж этой девушки сумеет отомстить ей... Только когда все попытки свести с нами счеты чужими руками провалились, ты сам соизволил появиться на сцене. Баннермен оскалился. -- Ладно... Я вижу, ты, мистер Джилл, вовсе не трус. -- Голос инопланетянина теперь стал очень мягким, но в нем по-прежнему звучала угроза. -- Мы -- обычные люди, -- ответил Джилл. -- Сплотившись, мы прошли через все испытания... А ты? Даже сейчас, используя синтезированные формы и сверхъестественное оружие, ты не чувствуешь вкуса победы. Если говорить честно, ты всего лишь маленький негодяй! -- Джилл с насмешкой произнес последние слова. -- Неужели ты в самом деле думаешь, что мы так легко умрем? Неужели ты так и не понял людей? Придатки Баннермена развернулись и теперь, словно змеи, извивались у него за спиной -- смертоносные бичи, готовые ужалить в любой миг. -- Оставь демагогию, мистер Джилл, -- продолжал инопланетянин. -- Ты сам приговорил себя к смерти. Признаюсь, что ты вызвал определенные изменения в данной узловой точке -- синтезированном кристалле, который у вас за спиной. То, что я делаю инстинктивно, тебе приходится делать, приложив массу усилий. Ты не можешь говорить, думать и использовать свой "талант" одновременно. А я могу. И я уже разобрался с большинством изменений, которые ты столь хитроумно внес в систему. Джилл понимал, что все так и есть. Он чувствовал, как его ментальный контакт с кристаллом становится все слабее. Волки вновь оживились. Клайборн перестал исследовать свои внутренности и повернул свое ужасное лицо к разворачивающейся сцене, пытаясь понять положение вещей. Даже искусственный Денхольм, без сомнения, поврежденный ударом Джека Тарнболла, зашевелился и попытался подняться на ноги, взывая: -- А-а-анжел-ааа! -- Дом Дверей ждет, мистер Джилл, -- продолжал Сит-Баннермен. -- Я с удовольствием препровожу вас через последний порог, который вы переступите в своей жизни. Обернитесь и посмотрите, что я имею в виду. Это была древнейшая, простейшая уловка, и Джилл понял это. Он отвел взгляд, отлично понимая, что стал жертвой обмана. Теперь все двери имели один и тот же номер: 666! -- Джилл! -- предостерегающе закричал Тарнболл. Экстрасенс нырнул, держа свое оружие, словно щит, перед лицом. Одно из щупальцев Баннермена просвистело у него над головой, а потом инопланетное оружие Джилла срезало фона, словно полосу тумана. Разорванный хитиновый щит разлетелся, и Баннермен взвыл. Он вытянул свое оружие, и палочка в руке Джилла раскалилась докрасна. От неожиданности экстрасенс выпустил ее. Она упала на землю и брызнула во все стороны, расплываясь, словно лужа ртути, полностью дезинтегрированная. Сит-Баннермен втянул свою изуродованную, сочащуюся "кровью" конечность и шагнул вперед. -- Ты первый, -- прошипел он. -- Дверь у тебя за спиной. Постучи, или я закончу все прямо здесь. -- Спенсер! -- закричала Анжела, но Джилл лишь покачал головой. Экстрасенс понял: все потеряно. -- Он контролирует ситуацию, -- с трудом выдавил Джилл. -- Он поднял ограничители до предела. Небеса сейчас единственный ограничитель. За этими дверьми лежит смерть для любого... для всех... нас! -- Точно, -- согласился Сит. -- Ни одно... ни одно разумное существо не может теперь пройти через эти двери, чтобы не материализовать свои худшие из кошмаров, любой из которых приведет к смерти. Нет спасения, нет пощады. Вас ожидает неизбежный конец. -- Он нацелился своим оружием в грудь Джиллу и шагнул вперед... ...и тут сзади его ударил Андерсон. Сенсоры предупредили Сита, и он заметил движение министра, но, находясь в скафандре -- искусственной плоти Баннермена, оказался скован в движениях. Он мог "смотреть" только вперед. Джилл увидел, как в последние доли секунды из тени вылетел и метнулся вперед Андерсон. Вздрогнув от столкновения с Андерсоном, чудовищный скафандр Сита покачнулся и полетел вперед. Джилл вовремя отскочил. Баннермен повалился и перевернулся, падая, сразил Андерсона своим чудовищным оружием. Предсмертный крик министра еще не успел стихнуть, когда голова инопланетянина ударилась о молоточек. С шипением, точно вакуумный шлюз, распахнулись двери, и потом... * * * Летя кувырком, Джилл думал лишь об одном: "Только бы мягко приземлиться. Больше, Боже, мне ничего не нужно". Он никогда не был чрезмерно верующим, но в этот раз Бог внял его мольбам. Экстрасенс упал в снег. Вокруг завывала метель. Местность, насколько хватало глаз, была белой. Горизонт мог отстоять как на многие мили от того места, где очутился Джилл, так и находиться в двадцати пяти футах. Небо оказалось серым. А холод резал тело зазубренными кинжалами. Пытаясь сориентироваться, Джилл с трудом поднялся на колени... и немедленно вновь повалился в снег, так как Анжела плюхнулась на него сверху. В тот же миг неподалеку нырнул в снег Тарнболл. Когда мир перестал вращаться перед глазами, Джилл поднялся на ноги. Прищурившись, он оглядел слепящую белизной снежную равнину и попробовал ментально нащупать инопланетную машину. Что-то находилось поблизости и медленно двигалось прочь. Джилл понял, что это могла быть только одна сущность. Едва различимая, громоздкая фигура, шатаясь, брела, клонясь под ударами ветра и снега, почти у самого горизонта. -- Туда! -- взвыл Джилл, перекрывая неистовые завывания шторма. И словно безумец, он понесся сквозь пургу следом за Ситом-Баннерменом. "Может, у нас есть всего минут десять, -- думал Джилл. -- Пятнадцать, если нам повезет". А потом они могут замерзнуть. Джилл мчался за покачивающейся фигурой. Вот она остановилась. Качаясь, она всякий раз все ниже клонилась к ледяной земле. Удивительно, почему Баннермен опередил своих спутников... А в следующий миг Джилл все понял -- ему открылось истинное положение вещей. Это был холодный мир -- мир большой гравитации. А потом Джилл понял, что случилось с его врагом -- врагом всей его расы. Баннермен, как подрубленное дерево, застыл в глубоком снегу. И сам скафандр-Баннермен, и тот, кто находился внутри него, лишились возможности двигаться. Чудовищный инопланетный разум, первым переступив через дверь, включил спусковой механизм автоматического синтезатора и получил по заслугам. Он попал в собственную версию ада, мир своих кошмаров -- холодный мир тяжелой гравитации. Не будет спасения, утверждал он. И кто же, кроме него, мог знать лучше, ведь он сам перепрограммировал синтезатор. Дом Дверей был совершенен, но не настолько, чтобы отличать своих от чужих. Он помешал Ситу использовать антигравитационные приспособления, отказавшись подпитывать их. Именно так и должно было случиться в аду Сита! Более того, и другие инструменты фонов в этом мире оказались бесполезны. Случись иначе, это дало бы людям хоть и ничтожный, но шанс на спасение, потому что в этой части новые инструкции Сита были совершенно точными. Но, задав подобную программу, Сит оказался опозорен, стал жертвой случая. Он умирал на глазах врага, которого хотел уничтожить. Но... никакой пощады. Заряд энергобатарей был почти израсходован, холод усыплял, и была еще одна вещь, превыше любых других во вселенной, которая больше всего остального пугала каждого из фонов, -- они боялись замерзнуть. Стать навеки бессмертными, обратившись в лед, и целые эпохи стоять неподвижно, обращаясь в камень! Джилл, тяжело ступая, подошел к Ситу, заглянул в его тускло мерцающие глаза и понял правду. "Вот так тебе, ублюдок!" Сит собрал последние капли энергии, оставшиеся в его скафандре, и поднял трость смерти. Она слегка нагрелась, когда ее кончик пронзил грудь Джилла. Экстрасенс отшвырнул оружие в сторону, вырвав его из слабеющих пальцев Баннермена. -- Куда идти? -- закричал Джилл в лицо своему врагу. -- Если хочешь жить, покажи мне направление кивком головы. Но, отвечая, Сит едва сумел поднять руку. Она двигалась, словно ржавый механический манипулятор. Это движение вывело из равновесия Сита, и он упал в снег. Прикрываясь от порывов пурги, подошли Тарнболл и Анжела. -- Спенсер, мы сделали его! -- закричал Тарнболл, и каждое слово агента сопровождало облако пара, вырывавшееся у него изо рта. -- Нет, -- возразил Джилл. -- Помоги-ка мне с этим ублюдком. -- Что? Ты хочешь куда-то идти, взяв этого ублюдка с собой? -- И, тем не менее, Тарнболл схватился за одну из рук Баннермена. -- Он знает ответы на многие вопросы, а я хотел бы получить ответы. Без него я не смогу собрать воедино все части головоломки. Слишком многое сейчас поставлено на карту. В любом случае береги дыхание и быстрее работай, здоровяк! Анжела им тоже помогала. Одной рукой обвив толстую шею Баннермена, она взяла на себя часть груза. А в другой руке тащила похожее на палку оружие. До следующего узла оставалось около сотни ярдов, но им показалось, что тех больше тысячи. Если бы расстояние было ярдов на десять больше, они бы и не смогли это сделать. Позже, обдумывая случившееся, Джилл не раз удивлялся, почему узел в этот раз был расположен так близко. И тогда он решил, что в местах, где Ситу не слишком нравилось, узлы должны были бы располагаться неподалеку друг от друга. А в месте, столь непохожем на нормальную среду обитания Сита, где даже в нормальном состоянии инопланетянин чувствовал бы себя как в аду, тем более. Джиллу сквозь пургу едва удалось разглядеть узел. В этот раз Дом Дверей напоминал ледяной блок! Простой обломок льда с девятью гранями. Чистый лед. Со стороны казалось, что в нем нет никаких дверей. Расстроенный, неспособный сконцентрировать внимание на новом, инопланетном знании, Джилл почти сдался, готовый принять смерть в любой из ее форм. И все же он изо всех сил ударил кулаком по ледяной поверхности... и часть ледяной плиты вдавилась! На четверть дюйма, не больше. Люди протащили Баннермена через порог, и... Глава сорок седьмая -- Замерз! -- пробормотал Тарнболл, когда наконец он смог говорить. -- Мы по меньшей мере замерли. -- Тут он посмотрел на свои руки с детским удивлением. -- Ничего! Но что, черт возьми... еще пять минут, и мы бы там передохли. Боже, ты не представляешь, какая удача, что мы остались в живых. -- Значит, нам сопутствует удача? -- поинтересовалась Анжела. -- Интересно, она нас уже покинула или нам еще предстоит встретиться? -- Девушка огляделась. Окружающее, кроме тошноты, никаких чувств не вызывало. Ей пришлось покрепче зажмуриться, чтобы отогнать отвратительное видение. -- Я надеялась, что мы попадем в другое место... до меньшей мере не сюда! -- Теплица, -- проворчал Тарнболл довольно громко. -- Из одной неприятности в другую. В любом случае мне хотелось бы знать: где мы? Внутри одного из тех экранов мы видели мир безумных машин... Это был ваш мир, Спенсер? -- Что-то вроде того, -- ответил Джилл. -- Сейчас мы находимся в нервном центре Дома Дверей. Это контрольная комната. По крайней мере, часть ее. Она точно такая, как описывал Хагги, помнишь? Намного легче будет, если ты станешь игнорировать "стены" и сконцентрируешься на полу. Стены -- экраны, своего рода сканнеры. Там, где калейдоскоп цветов, -- несформировавшиеся миры. Жидкие машины каким-то образом запоминают миры, некоторые из них. Дом Дверей не держит записи на лентах, а создает нечто вроде замороженной реальности, которую можно вызвать к жизни, синтезировать вплоть до самых мельчайших деталей. Некоторые из этих сканеров сфокусированы на нашем мире. Позже я покажу вам, что имею в виду. -- А сейчас ты чем займешься? -- поинтересовался Тарнболл. -- По-моему, пора кончать со всем этим! -- Его голос стал жестче. -- Всего несколько минут назад мы видели, как эта тварь прикончила Андерсона. А ведь мы смогли выиграть только благодаря министру. Джилл покачал головой. -- Да, -- неторопливо проговорил он. -- Жаль, что министр погиб... я не хотел этого. В самом деле, я даже молился, чтобы он остался жив. Но если бы он остался жив, нам все равно пришлось бы вырубить его... Обратите внимание, что энергия постепенно возвращается в оружие и во всю конструкцию тоже. Этот человек или не человек -- тварь, спрятанная в инопланетном экзоскелете, имеет под рукой некий контроллер. С помощью него он управляет Домой Дверей. Однако мы ни в коем случае не должны давать ему никакого шанса. Анжела отвела взгляд, когда Джилл запустил инструмент фонов. Потом он сделал вертикальный разрез в том месте, где лишние конечности присоединялись к телу Баннермена. Тут Баннермен перевернулся на спину и сел. Тарнболл задохнулся, Джилл оскалился и отступил на шаг. Вновь в пустых глазницах чудовища разгорелись адские огни. Экстрасенс постарался удержать себя в руках. Он не нанес чудовищу никаких увечий. Он рассек инопланетный бандаж, вот и все. Передвинув вращающуюся головку инструмента, он вновь нацелился на Баннермена. Одним взмахом экстрасенс отсек ноги Баннермена под коленями и отшвырнул в сторону истекающие "кровью" обрубки. Тело Сита-Баннермена, вздрогнув, изогнулось, оперлось на одну руку, а другую вытянуло в сторону, словно пытаясь заслониться от Джилл а. -- Не надо больше! -- прохрипел инопланетянин. -- Если вы сделаете еще один разрез выше, то пораните меня. Мои жидкости итак достаточно истощены. Или... Если вы все же собираетесь убить меня, то сделайте это достаточно быстро. Просто разрубите конструкцию на груди. -- Мы не стали бы вытаскивать тебя из этого морозного ада только для того, чтобы убить тебя, Баннермен... или как вас там зовут, -- сказал ему Джилл. -- Мы спасли тебя потому, что только ты можешь рассказать нам обо всем. Но вначале, улитка, я хочу вытащить тебя из этой скорлупы. -- Из?.. -- Потом Сит понял, о чем речь. -- Вы хотите, чтобы я стал более уязвим, -- сказал он. -- Я могу выйти из этого костюма, но тогда мы не сможем говорить. Я могу произносить звуки только при помощи данной конструкции. У меня нет органов, которые могли бы воспроизвести вашу речь. Фоны не общаются подобным образом. Джилл кивнул. -- Так как мне нужно говорить с тобой, то пока можешь оставаться там, где ты есть. Вначале я хотел бы узнать о Клайборне, Андерсоне, Денхольме, Вар-ре и Хагги. Где они? Тарнболл и Анжела, не сговариваясь, шагнули вперед. Отведя взгляды от стен, играющих калейдоскопом цветов, они переглянулись. Анжела была просто поражена вопросом, который Джилл задал инопланетянину. Тарнболл всего лишь вздрогнул. -- Что касается Клайборна, Андерсона и Варре, то я могу их вам показать, -- ответил Сит-Баннермен. -- Точнее, мог до того, как вы лишили меня возможности передвигаться. Сейчас я могу указать вам только общее направление. -- Лжец! -- фыркнул Джилл. -- У тебя работает антигравитационный двигатель. Я чувствую его так же отчетливо, как и биение собственного пульса. Ты всего лишь выжидаешь шанс, чтобы воспользоваться им. Ты в любой момент можешь подняться с пола и удрать... но раньше я разрежу тебя на дюжину кусков. -- Что, черт побери, тут происходит? -- поинтересовался Тарнболл. -- Он может показать нам Клайборна и остальных? Похоже, я что-то пропустил? -- Похоже, мы все что-то пропустили, -- подправила его Анжела. -- Что происходит, Спенсер? -- Вы в шоке? -- вопросом на вопрос ответил им Джилл. -- Возможно, я тоже. Я имею в виду, я предполагал, что дело может повернуться таким образом, но уверен не был. Так или иначе, если вам не нравится кровавое зрелище, то отвернитесь. Я не могу доверить вам присмотр за этой тварью, пока у нее есть руки. Анжела, поняв, что собирается делать Джилл, быстро отвернулась. Она услышала, как громко вздохнул Тарнболл. Когда она повернулась назад, наблюдение за Ситом-Баннерменом можно было доверить даже младенцу. Теперь, было очевидно, что инопланетянин не смог бы ничего предпринять. Джилл слегка побледнел, но голос его звучал так же твердо: -- Очень хорошо. А теперь ты покажешь мне, где я смогу найти остальных. -- И самого себя, -- бездушно ухмыльнулся Сит-Баннермен. Приподнявшись, он поплыл над полом, и Джилл положил ему руку на правое плечо. -- Выше не поднимайся, -- предупредил экстрасенс. -- И никаких трюков. Если только у меня возникнет подозрение, что ты собираешься взлететь повыше... для тебя будет все кончено. Понятно? -- Да. Я все понял, -- ответил Сит-Баннермен. Он показал обрубком правой руки на калейдоскоп цветов, а потом повел в ту сторону Джилла и остальных по лабиринту контрольной комнаты. Они проходили мимо множество работающих экранов, несколько раз сворачивали и вот наконец добрались до места. -- Поразительно, -- только и произнес Джилл, и в этот раз его голос звучал много тише. Позади одного из мониторов, скрестив руки на груди, в совершенно целой одежде стояли шестеро людей. Грудь каждого поднималась и опадала. Плоть их казалась естественной, приятно розовой. Без сомнения, они были живыми. Трое из них были: Ми-лес Клайборн, Дэвид Андерсон и Жан-Пьер Варре. А остальные: Спенсер Джилл, Джек Тарнболл и Анжела Денхольм. -- Клоны! -- задохнулся Тарнболл. Джилл покачал головой. -- Извини, но должен тебя разочаровать, -- сказал экстрасенс. -- Они-то реальные. Это мы -- клоны! Ты... -- Он поднес свое оружие как можно ближе к летающему инопланетянину, -- Ты крайний, кто все объяснит. -- Вы не клоны, -- возразил инопланетянин. -- Вы не конструкции, как таковые, потому что каждый из вас обладает собственным разумом. Скажем так: ваши воспоминания истинны, они не создавались искусственно. Кроме того, жизненный опыт, который вы приобрели совсем недавно, ваш и только ваш. Короче, вы -- дубли, синтезированные копии, до самых мельчайших подробностей походящие на оригиналы. -- Мы не... копии! -- взвыл Тарнболл. -- Ты больше не должен использовать это слово! -- Должен не согласиться, -- ответил Баннермен. -- Могу я продолжать? -- Валяй, -- согласился Джилл. -- На самом деле вы намного качественнее своих оригиналов... вы позволите мне использовать слово "оригиналы"? Хорошо. В каждого из вас в момент дублирования было введено несколько микросистем. Было улучшено здоровье организмов, изменен метаболизм, убраны многие врожденные слабости, присущие вашей расе. Фоны не выносят физического уродства или анормальностей развития. "Болезненности" -- вот, пожалуй, самый точный термин вашего языка. Но психика, ваш: менталитет, остались прежними. Именно его я и тестировал. Что же касается физиологии... Когда фон-наблюдатель экзаменует выбранную группу, он должен быть убежден, что испытуемые имеют все преимущества. Большинство из миров, в которых вы побывали, было неприятно вам по той или иной причине, а их атмосфера, излучение, пыльца растений и прочее без этих изменений были бы смертоносны для вас. Без некоторых усовершенствований экзамен был бы провален вами, не начавшись. Вы все были бы давным-давно мертвы. -- Как коротышка Хагги? -- вновь задал вопрос Тарнболл, -- Ведь он мертв? Иначе, почему его нет здесь? -- И Род... Что с ним? -- в свою очередь захотела узнать Анжела. -- Увы, -- вздохнул Сит-Баннермен. -- Хагги появился здесь по ошибке. Он не был синтезирован. Человек, которого вы знали, был настоящим. Удивительным человеком! Каким-то образом ему удалось избежать наиболее опасных мест, обнаружить пищу и удрать от преследователя -- машины, которую я послал, чтобы найти его и поскорее выставить отсюда. -- И она поймала Хагги, -- кивнул Джилл. -- Ты мог выставить его из Дома Дверей, а вместо этого включил в игру. Ты намеренно убил его. А ведь он мог бы прожить долгую жизнь. -- По-видимому. -- Казалось, голос Сита-Баннермена дрогнул. -- А Род? -- вновь спросила Анжела. -- Я пригласил вашего мужа, чтобы... прибавить пикантности, -- ответил Сит. -- Но, пожалуйста, не обвиняйте меня в его убийстве. Я верю, что вы сделали... Неожиданно Анжела сломалась. Ее колени подогнулись, она качнулась и мешком плюхнулась на пол. Джилл и Тарнболл инстинктивно повернулись к ней... и у Сита появился шанс. Он на полную мощность использовал свой антигравитационный двигатель, метнулся вверх к потолку лабиринта, вырвался из захвата Джилла. Экстрасенс совершил дикий прыжок, его оружие яростно зажужжало. Он промахнулся всего на двенадцать дюймов. Сит поплыл под потолком лабиринта и вскоре исчез... Несколько мгновений Джилл был в ярости, но не произнес ни слова. Со злобой швырнул он на пол оружие фонов и потряс кулаком. Когда дар речи вернулся, он выругался, назвав себя неуклюжим клоуном. Все это заняло несколько секунд. И вот он стоит посреди коридора, бледный, безвольный, трясущийся. -- Это я виновата! -- задохнулась Анжела. -- Извини, Спенсер. Но когда он... -- Нет, -- скрежеща зубами, произнес экстрасенс. -- Ничьей вины тут нет. Или считайте, что виноват я, если вам нужно на кого-то показывать пальцем. Все равно рано или поздно он бы удрал. Это -- его обитель, а не наша. Мы не смогли бы разгадать все его хитрости. -- Он не смог бы сбежать, если бы ты убил его, -- сказал Тарнболл, словно констатируя факт, но без всяких обвинений. -- Я не смог, Джек, -- беспомощно ответил ему Джилл. -- Не потому, что я не хотел этого делать, и не потому, что он был недостоин смерти, а потому, что не мое дело убивать. Я хотел... даже не знаю... заставить его помучиться, что ли? Да, я так думаю. По-своему помучиться. К тому же я совершенно уверен, что его соотечественники обвинят его в преступлении. У игры, что вели с нами, существовали определенные правила, а он стал их менять. Но убивать его... Это могло бы разозлить его сородичей. -- И что теперь? Мы станем охотиться на него? -- В этом месте? Как бы он не стал охотиться на нас! Мы не знаем, где он, что он может сделать, -- Неожиданно Джилл почувствовал, что попал в ловушку, даже более крепкую, чем тогда, когда был всего лишь пленником Дома Дверей, вынужденным путешествовать по опасным мирам. -- Боже, -- вытянул он дрожащую руку, -- вот что он может использовать против нас... -- Экстрасенс сделал паузу, пожевав губы. Задумавшись, Джилл так и не закончил фразы. -- Что? -- попыталась подтолкнуть его Анжела. -- ...И я надеюсь, что смогу использовать это против него! -- Джилл угрюмо улыбнулся, а потом продолжал: -- Синтезатор -- Дом Дверей... всего лишь машина. Буду думать о ней, как о машине, а об этом гаде, как о водителе. А я, как нежелательный пассажир, смогу доставить ему массу проблем. -- Вроде как стукнуть посильнее по приборной доске? -- поинтересовался Тарнболл. -- Ударить по тормозам и так далее? -- Может быть, даже надавить на акселератор, -- ответил Джилл. И пока агент помогал Анжеле встать, Джилл уселся на пол. Он наградил своих спутников горячим и беспокойным взглядом. На губах его затаился призрак улыбки. Потом экстрасенс закрыл глаза и опустил голову на руки. Дом Дверей, в самом сердце которого они находились, был огромным лабиринтом -- сверхъестественным, многоцветным калейдоскопом, и очень, очень, очень тихим местом... * * * В голове Джилла, внутри мира его ментальной машинерии, было неспокойно. Сит уже взялся за работу, готовя синтезатор для нападения. И Джилл чувствовал, как проворные "пальцы" инопланетянина уверенно выполняют необходимые функции, словно пальцы опытного вора, шарящие в кармане. Сит трудился осторожно, словно опасаясь Джилла, хотя и считая человеческое существо ни на что не способным. Джилл знал это и решил доказать Баннермену, настолько тот ошибается. Сит подготовил ядовитые газы, которые Джиллу пришлось направить в совершенно иное место. А ведь предназначались они именно для того сектора, где находился экстрасенс и его спутники. В итого газ попал в имитацию давно мертвого мира, расположенного во многих световых годах от Земли, согласно памяти синтезатора. Расстроившись, Сит ответил тем, что приостановил работу систем жизнеобеспечения и "притушил" свет. Джилл вновь отменил команду инопланетянина и "включил" все снова. Сит определил местоположение своей гротескной конструкции для коррекции (она по-прежнему преследовала Хагги, двигаясь через замерший инопланетный океан, где, то и дело, огромные твари, напоминающие китов, пробивали лед, выбрасывая к небу водяные фонтаны) и приказал ей вернуться в Дом Дверей. Джилл отменил эти инструкции, приказав охотнику как можно быстрее принести Хагги в контрольную комнату. А потом отправиться за Ситом! Этот приказ Сит в свою очередь отменил. Так все и продолжалось. Инопланетянин наступал, Джилл оборонялся. Это был своего рода пат. Со временем опыт Джилла в управлении инопланетной техникой увеличивался, росло его искусство. Постепенно он начал перехватывать инициативу. И вскоре Сит понял, что синтезатор -- обоюдоострый клинок. Человек по сравнению с фоном имел два больших преимущества, и когда пришло время, Джилл использовал оба. Как только Сит почувствовал, что его противник набирает силу, и обнаружил изменения, которые начали происходить в Доме Дверей, он понял, что у него остался единственный способ спасения -- бегство. В антигравитационных доспехах, которые едва слушались приказов после вмешательства Джилла, ощущая, как скафандр-Баннермен теряет температурный контроль, Сит отправился к узловой точке. У него не было выбора, он должен был вышвырнуть из Дома Дверей трех человеческих существ. Он не мог просто "выключить" синтезатор, потому что это требовало как концентрации внимания, так и мастерства в проведении ряда подготовительных маневров. А Джилл, несомненно, стал бы мешать ему. К тому же Сит до сих пор боялся, что кто-то из его врагов узнает еще о каких-то его слабостях. Джилл почувствовал, когда Сит сдался. Он ощутил, как меняется работа большей части механизмом Дома Дверей, и немедленно запросил синтезатор о причине этих изменений. Ответ пришел моментально. * * * -- Идем! -- открыв глаза, воскликнул Джилл и быстро вскочил на ноги. -- Вернемся домой, прочь ото всей этой фоновской паутины. -- Идем? -- эхом отозвался Тарнболл, не сомневаясь в том, что сказал приятель. Однако в его голосе прозвучали вопросительные нотки. -- Он так легко отступился? Джилл хищно рассмеялся. -- Легко для тебя! -- ответил он, а потом нахмурился. -- Однако нам надо поспешить. Сейчас нет времени на болтовню. Он повернулся к эфемерным "стенам" и кое-что приказал калейдоскопу цветов, потом сфокусировался на склоне Бена Лаверса, расположенного снаружи "замка" и ближайших городках: Кенморе, Киллине и Лочератхеде. Был полдень, серое небо, и великолепный мягкий снег падал, покрывая землю саваном от побережья до склонов гор. Но когда картинка стала четче, Джилл и его спутники были потрясены до глубины души. -- Что это, черт побери?.. -- задохнулся Тарнболл. Люди в радиационных костюмах двигались по склонам Бена Леверса, обходя замок по кругу. Башня, окруженная лесами, стала по высоте такой же, как и сам Замок. На платформах было установлено множество самых разнообразных машин. Ученые в белых халатах стояли на асфальтовом шоссе, идущем вдоль озера. Через бинокли они рассматривали Замок и башню. Весь остальной мир казался первозданной пустыней. Пока Джилл, Тарнболл и Анжела наблюдали за происходящим, группа ученых и техников отошла по дороге и погрузилась в автомобили. Телевизионные камеры проследили весь их путь, а потом вновь повернулись в сторону Замка. Городки, расположенные на берегах озера, изолированные фермы и поселения -- все они были пусты. -- Мой Бог! -- прохрипел Тарнболл. Анжела, увидев, как изменилось его лицо, отступила в объятия Джилла. -- Спенсер, -- почти не дыша, произнесла она, -- ты знаешь, что они задумали? -- Думаю, да, -- ответил экстрасенс. -- Тем не менее мы можем остановить их. Они хотят стереть Замок с поверхности Земли. Глава сорок восьмая -- Двери, -- объявил Джилл, пробираясь через сверхъестественный лабиринт. Он хотел бежать, но ноги его скользили, словно к подошвам были привязаны гигантские щетки. -- Мы должны найти двери. Некоторые из этих стен -- локаторы, некоторые -- хранилища и Бог знает, что еще, а другие -- двери. Я знаю, где они, вот только бы суметь обнаружить их визуально. То, как синтезатор воспринимает направление, сильно разнится от моего восприятия. Будем действовать методом проб и ошибок. Будем искать до тех пор, пока не сумеем пройти сквозь них. Или же попробуем повторить тот маршрут, которым привел нас сюда инопланетный ублюдок. Я попытаюсь использовать синтезатор, чтобы он подсказал мне, где я ошибаюсь. -- Мы тебе верим, -- поддержал его Тарнболл. -- Только не останавливайся. Мы должны успеть! -- Агент бежал следом за Джиллом, почти наступая ему на пятки. -- Но ведь найти выход, должно быть, несложно. Настоящий замок не так уж и велик. Джилл даже не обернулся. -- Помнишь, что говорил Хагги? Он ведь несколько миль шел по этому месту? Это синтезированное пространство, Джек... Пространство внутри пространства. Оно больше внутри, чем снаружи. Более, эта комната управления размером с целую галактику! -- Дерьмо! -- засмеялся Тарнболл. Казалось, у него началась настоящая истерика. -- Дом Дверей! И мы не можем обнаружить ни одной двери! -- Если бы Барни был здесь, он бы нашел одну из дверей по запаху, -- ответил Джилл, пытаясь ментально просканировать стены впереди. -- Барни? -- удивилась Анжела. А потом позвала: -- Барни! -- И спросила у Джилла: -- Так где же этот пес? -- Последний раз я видел его в мире Клайборна, -- ответил экстрасенс. -- Но, насколько я знаю Барни, с ним будет все в порядке. Ужасы мира Клайборна предназначались для того, чтобы развлекать нас, а не его. Тарнболл поймал Джилла за локоть. -- Спенсер, сколько времени, по-твоему, понадобится ученым, чтобы расчистить район? Я имею в виду... -- Сколько времени у нас осталось? Откуда я знаю? Может быть, день, а, быть может, несколько часов. Кто знает, когда они решили ударить? -- А может, осталось всего... несколько минут? -- прошептала Анжела. Джилл на этого ничего не ответил. * * * На самом деле им оставалось всего полчаса. Маленький термоядерный заряд -- "тактическое" сравнительно чистое оружие -- должен был разрушить Замок и большую часть скудного пастбища Бена Лаверса, а потом превратить каменную основу под ними в настоящий ад. Но шрам не остался бы надолго. Через неделю окрестные жители уже смогли бы вернуться в свои дома внутри двадцатипятимильной зоны оцепления. Решение уничтожить Замок доследовало сразу же после исчезновения Андерсона, Джилла и остальных... Но особенно Андерсона. Как могло случиться, что министр обороны оказался в руках инопланетных агрессоров? Андерсон ведь был хорошо осведомлен не только о Британских вооруженных силах, но и о НАТО, а также о военных силах всех крупных стран планеты. Когда общественность узнала о его похищении, поднялся международный скандал, представители многих стран требовали принять немедленные меры. Военные силы закрыли район, в кратчайшие сроки была возведена башня и вывезено население. Объединенный штаб НАТО расположился в одном из отелей Питлочри... Теперь военные отсчитывали последние минуты перед взрывом, наблюдая за происходящим через телекамеры. -- Что... Кто-нибудь может мне сказать, что это такое? -- спросил кто-то из офицеров. Тем временем оператор, сидящий за новенькой крошечной системой наведения, начал отсчет равнодушным голосом: -- Сорок восемь... сорок пять... сорок два... Взгляды всех присутствующих замерли на экранах. Рты высшего офицерского состава открылись от удивления. -- Тарнболл! -- выкрикнул кто-то из присутствующих. -- Джек Тарнболл! Это один из похищенных. Он находился непосредственно в подчинении Андерсона. -- Тридцать шесть... тридцать четыре... тридцать два... -- Вы уверены? -- попробовал уточнить генерал, командовавший операцией. Кто-то рванул выдвижной ящик и высыпал его содержимое. Журналы и газеты дождем посыпались на пол. Потом под нос генералу сунули копию "Обсервера". Там были фотографии всех жертв Замка. -- Двадцать шесть...двадцать пять... двадцать четыре... двадцать три... На экране Тарнболл безумно размахивал руками, что-то кричал, но голоса не было слышно, так как камеры не транслировали звук со склонов холма. К тому времени все электрические цепи механизмов, оставленных вокруг Замка уже были отключены, кроме кабелей, питающих телекамеры и саму башню. Тарнболл знал об этом, так как это была стандартная процедура перед взрывом, и поэтому танцевал, как безумный, на склоне Бена Лаверса. Он выглядел оборванцем: с всклокоченными волосами, грязный -- бродяга в вонючих лохмотьях. Но это, несомненно, был Джек Тарнболл. -- Девятнадцать... восемнадцать... семнадцать... Тарнболл залез на одну из мачт и прижался лицом к телекамере. Губы его двигались, складываясь в слова: "Отключите... траханую... бомбу!.." -- Боже! -- только и смог произнести генерал. Тогда кто-то из офицеров взял на себя инициативу и прервал обратный отсчет на цифре двенадцать. Тарнболл тем временем слез с вышки, но продолжал танцевать и беситься до тех пор, пока с треском не ожил один из громкоговорителей: -- Хороню, мистер Тарнболл. Мы видим вас. Операция была прервана. Оставайтесь там, где находитесь. Сейчас кто-нибудь приедет и заберет вас. * * * -- Ты пойдешь с ним, -- сказал Джилл Анжеле. Они наблюдали, как возвращались машины. Тарнболл спустился к дороге, чтобы встретить их. Но он обещал не покидать окрестности Замка, пока не получит сообщения от Джилла. Если же оно не придет... По крайней мере, он сможет рассказать остальным о Замке. И, возможно, сумеет помочь военным в их приготовлениях... -- Почему? -- спросила девушка. И немедленно, кивнув, сама же и ответила на свой вопрос. -- Потому что я буду в безопасности, когда покину Замок. Нет, я думаю, мне лучше будет удостовериться, что и ты тоже в безопасности. Я уйду отсюда вместе с тобой. -- Я остался, потому что не мог уйти отсюда вместе с Джеком, -- монотонно начал объяснять Джилл. -- Я не могу пока уйти отсюда. Все дело в моем даре... Не знаю, возможно ли то, что я задумал... Но я попытаюсь. Ты видишь это место, этот звездолет, синтезатор, Дом Дверей... он похож на экзаменационную комнату в университете, где у студентов принимают последний экзамен. Я имею в виду самый последний! Фоны устраивают его для того, чтобы определить, какой расе погибнуть, а какой остаться жить. Так или иначе, но судьба всех планет решается прямо здесь. Если раса, населяющая какую-то планету, окажется достойной, если она разумна, умна, борется за выживание, тогда все в порядке. Как я понимаю, мы прошли все тесты, но... Фонам нужны новые планеты, пригодные для обитания. Они распространяются по вселенной. Если они обнаруживают подходящий мир, то могут изменить его сообразно своим вкусам и, таким образом, захватить его, если обитатели не окажутся на достаточной высоте. Поэтому, когда мы прошли испытания, хозяин этого корабля изменил старые правила и ввел собственные. А теперь он собирался отправиться домой и доложить, что мы, люди, недостойны... И... -- Ты собираешься отправиться вместе с ним, чтобы объяснить истинное положение дел, -- вздохнула Анжела. -- Если смогу, -- кивнул Джилл. -- Я отправлюсь с тобой. Джилл покачал головой. -- Мы не знаем, что случится дальше. В любом случае, ты не должна тратить на меня свое время. Спенсер Джилл не тот случай. Моему телу,., нет, тому телу, -- он кивнул в сторону, где они оставили спящих, -- осталось, может быть, пару лет жизни. Вот и все. Конец. -- А как же насчет тела, которое ты используешь сейчас? -- Это тело? -- Джилл внимательно осмотрел себя. -- Я думал об этом, и... оно не мое. -- Он покачал головой. -- И ты сейчас не в своем теле. Позже, когда я обнаружу, как вернуться обратно в наши тела... Я хочу сказать, что я снова хотел бы стать самим собой. -- Понимаю, что ты имеешь в виду, -- вздохнула девушка. -- В самом деле, мы не знаем, как долго мы... на какой срок использования рассчитаны эти тела? Но в любом случае я хотела бы отправиться с тобой. Джек пожал плечами и вздохнул. -- Мы сможем обсудить это позже. Сейчас никто никуда не отправиться, пока я до конца не исследую возможности синтезатора и не научусь управлять им. Сейчас я усну и во сне стану программировать синтезатор. Когда проснусь, то уже буду знать все, что необходимо... По крайней мере, я на это надеюсь. Думаю, что это возможно, потому что синтезатор может формировать энергетические лучи, пересылать сообщения, идеи. -- Он снова пожал плечами. -- И быть может, когда я проснусь, то буду знать, что еще может делать синтезатор. Так... почему бы тебе тоже немного не вздремнуть? Она улыбнулась безо всякой застенчивости, соблазнительно, хотя, может, немного нервно, и ответила: -- Я думала, ты никогда об этом не попросишь! -- И до того, как он успел что-то сказать, добавила: -- Но, Спенсер, может быть, мы ляжем спать в моем мире? Только на одну ночь? Это... рай, если там не будет клонов Рода. Я хотела бы поплавать с тобой в теплом море, встретить с тобой закат, а потом уснуть рядом с тобой. Это возможно? И, бросив косой взгляд на его лицо, она уже знала, что такое возможно... * * * Они проснулись на заре в чаше из листьев -- на вершине самой огромной пальмы, какую только сумели разыскать. Спустившись на песок, холодный там, где ночью море покрывало берег сверкающей рябью, Джилл почувствовал себя совершенно иным человеком. Таких ощущений он не испытывал с раннего детства и всегда считал, что они остались в прошлом. Анжела была его, пусть на короткое время, и чтобы ни принесло будущее, он знал: все, что случилось, -- правильно. Пока они спали, синтезатор наполнил разум Джилла новыми знаниями. На какое-то время синтезатор превратился для экстрасенса в источник инопланетных знаний, которые... если все сложится должным образом, смогут повести человека к звездам. Конечно, это случиться не при жизни Джилла, потому что отпущенное ему время очень кратко, но непременно произойдет. Если все пойдет согласно плану экстрасенса. Если... Первым признаком того, что все идет не так, как ему хотелось бы, Джилл получил, когда он и Анжела отправились прогуляться вдоль берега. Экстрасенс чувствовал месторасположение нескольких узлов, находящихся поблизости, но идея использовать в качестве двери раковину гигантского моллюска зачаровывала Джилла, и он хотел увидеть это своими глазами. И вот очутившись на берегу, который он впервые увидел через систему ментальных локаторов, Джилл почувствовал тревогу. Девушка ощутила, как напряглась рука Джилла, и внимательно посмотрела ему в лицо. -- Спенсер? -- В Доме Дверей гости, -- сказал он. -- Их несколько. Анжела вцепилась в его руку. -- Гости? Джилл кивнул. -- Нас обнаружили. -- Он повернулся и посмотрел назад, туда, откуда они только что пришли. Она проследила за его взглядом и заметила, как что-то формируется над берегом. В воздухе появилась нечто продолговатое, напоминающее дверной проем. Потом оно двинулось в сторону людей -- плывущий от жары воздух, размерами и формо