вая коньяк, закусывая разными сортами сыра. - Снова пожар в здании? - Нет, пожалуй, уже не горит. Вода достигла уже половины дома и ее уровень непрерывно поднимается. - И что же тебе не дает покоя? - Не знаю, Джейк, - печально произнесла Сэлли. - Я смотрю, как исчезают под водой церкви. Я никогда не знала, что их так много в этом городе: Церковь Святого Патрика и церковь Трех королей, Иисуса Христа и Святого Варфоломея, Наисвятейшей Девы Марии и Муки Господней, в которой, кстати, была начата эта антиалкогольная кампания; к тому же церковь Всех Святых и церковь Святого Марка в Бовере, маленькая церковь на углу, а также Синагога и Святыня Актеров. - Но все это не возможно видеть отсюда! - закричал он. - Посмотри, Сэлли, на планете, которая сейчас поднимается над Эмпайр Стейт Билдинг, сидит Кинг-Конг. Как тебе нравится эта идея? Может быть, мне удастся вставить это в прессу! - Это тебе наверняка удастся, - оживилась Сэлли. - А ты уже закончил песенку о Ноевом Ковчеге? - Еще нет. Ох, Сэлли, ведь я должен отдохнуть после пожара. - Ты отдыхал, когда выпил полбутылки коньяка, а сейчас живо принимайся за работу. 26 - Высаживаемся! Перерыв, чтобы размять ноги и прогуляться в лесок! - крикнул Брехт охрипшим голосом с нарочитой веселостью. - Войтович, как вы и предвидели - дорога завалена. Немного постанывая, все вышли из автобуса. Горный воздух был холодным и влажным. Заходящее солнце бросало косые зеленоватые лучи; группа единодушно сочла, что причиной такой окраски является вулканический пепел, выброшенный в стратосферу, и только Фулби высказал мысль, что это планетарная аура. Совершенно ясно, что они пережили слишком много в течении этого дня, и начали сказываться последствия бессонной ночи. На боках желтого автобуса и белого фургончика виднелись черные полосы, оставленные огнем, от которого они едва успели убежать. У Кларенса Додда была забинтована правая рука, которая обгорела, когда он придерживал брезент, помогая затащить Рея Хэнкса и Иду в фургон. Выходя из автобуса, Хантер чуть не упал, споткнувшись о лежащие в проходе лопаты. Два час они копали этими лопатами песок и гравий, расчищая засыпанный участок дороги в горах Моники, чтобы там можно было проехать. Хантер выругался и задвинул лопаты под сиденье. Черные полосы на машинах местами были размыты ливнем, который накрыл группу через десять минут после того, как они победоносно закончили гонку с огнем. Большие темные портьеры туч заслоняли небо на востоке, а западная часть неба уже начала проясняться. Они преодолели тридцать километров по горам, и теперь находились на предпоследнем горном перевале перед спуском в долину, где располагался Ванденберг-Три и проходило шоссе 101, тянущееся из Лос Анджелеса к Сан-Франциско. Брехт, забросив на плечи мокрый плащ, шествовал во главе группы, а Рама Джоан и Марго сразу за ним. В этом месте горная дорога проходила по террасе, наполовину естественной, наполовину вырезанной в скале. Грозный серый скалистый склон, покрытый светло-зеленой, оранжевой и черной порослью, был иссечен трещинами и котлованами, из которых тут и там торчали валуны величиной, без малого с фургончик. Один из таких огромных валунов упал на самую середину дороги. Немного выше голая земля указывало то место откуда он скатился. - Да, он основательно перегородил нам дорогу, - сказал Войтович Профессору. Перед самым валуном стоял автомобиль марки "корвет" с откидным верхом. Изящная машина резко контрастировала с мрачным окружающим пейзажем. Однако, поблизости никого не было видно, и когда Брехт бодро крикнул: "Привет", ему ответило только эхо. Ида подбежала к Брехту. - Рей сегодня больше не выдержит такой езды, - сказала она. - Мы подложили ему под спину одеяло и он говорит, что так удобней, но у него поднимается температура. Брехт обошел красный капот машины и встал как вкопанный. Потом отступил, словно невидимые нити потянули его назад. Когда он обернулся к остальным его лицо показалось более зеленым, чем нынешний свет солнца. Он поднял руку и произнес: - Оставайтесь там. Пусть никто не подходит сюда. Потом он стянул с плеч дождевик и укрыл им что-то за автомобилем. Ида с тихим болезненным стоном опустилась на землю. Через мгновение, опираясь на капот машины, Брехт поднялся и посмотрел на своих компаньонов. Дрожащей рукой он вытер лоб и невыразительно, с трудом, словно сдерживая рвоту, пробормотал: - Это молодая женщина. Она умерла не своей смертью. Ее раздели донага и пытали. Помните дело Черной Далии? Это выглядит так же. Марго тоже почувствовала, что к горлу подступает тошнота. Прежде чем Профессор прикрыл тело плащом, она заметила мертвенно-бледное лицо. Щеки были рассечены так, что рот казалось шел от уха до уха. Рама Джоан, прикрывая глаза Анне, поднялась на цыпочки и крикнула: - С другой стороны валуна стоят два автомобиля. Внутри никого не видно. За ней появился Коротышка. - Где твой карабин, Доддси? - спросил его Брехт. - Этой рукой я едва могу писать, - ответил Додд. - Так что я оставил его в фургоне. - Мой у меня! - крикнул Войтович. Он двинулся вперед, споткнулся и упал бы, если б не уперся прикладом в асфальт. Распрямившись, Войтович остановился, держа оружие за ствол, словно посох. Неожиданно раздался резкий мужской голос, который произнес слова, хорошо известные всем по криминальным фильмам: - Не двигаться! Мы всех держим на мушке! Одно движение - и вы трупы! Из-за скалы, нависшей над дорогой, появился мужчина. Он держал в каждой руке по револьверу и медленно водил ими по сторонам. Двое других вышли из-за валуна и направили карабины на Войтовича. Их лица прикрывали ярко-красные шелковые маски с большими прорезями для глаз. Первый, с револьверами, был в черной молодежной фетровой шляпе с большими полями, но несмотря на это выглядел как бравый энергичный старик. Уверенным шагом он быстро сошел на дорогу. - С Черной Далией вы попали в самую точку! - сказал он, четко выговаривая каждое слово. - Это была моя детская выходка. На этот раз обойдется без неприятных сцен - у каждого из вас есть шанс на спасение - если этот тип с карабином немедленно бросит оружие... Войтович разжал пальцы и карабин задрожал на секунду, прежде чем упасть. - ...И если мужчины отодвинутся от женщин и станут немного дальше, чтобы... В двух шагах от него, с валуна, загораживающего дорогу, посыпались осколки. Раздался свист и грохот выстрела. Это Рей Хэнкс сумел выстрелить из фургона. Войтович подхватил с земли карабин и выстрелил от бедра в двух других бандитов. Они тоже нажали на спусковые крючки и Войтович упал. Тем временем Марго вытащила из-под куртки серый пистолет, направила на главаря и нажала на спусковой крючок. Мужчина, раскинув руки отлетел назад, сильно ударившись спиной о валун. Револьвер выпал из его рук. Кто-то победоносно закричал. Войтович выстрелил с земли. Бандиты ответили залпом. Марго быстро направила на них свое оружие. Они взлетели в воздух кувыркаясь, их карабины кружились рядом, и исчезли в пропасти, по другую сторону шоссе. Человек в черной шляпе медленно сполз на землю, оставляя на валуне красное пятно, в том мести где он ударился головой. Марго направила на него пистолет, и незнакомца сразу же сдуло в пропасть вслед за своими приятелями. Туда же покатились три небольших камня. Профессор, который был ближе всех к линии выстрела, вытянул руки перед собой и закружился, словно танцуя вальс. Он сделал три больших шага в сторону пропасти, но все же сумел удержаться на склоне. Хантер подбежал к Марго, ухватился за пистолет и вырвал его из рук девушки. - Это я! - крикнул он ей прямо в лицо. Только тогда Марго перестала издавать кровожадные вопли и перевела дух. Фулби быстро подбежал к Иде. Гарри Макхит склонился над Войтовичем, который тихо постанывал. - Вот неудача. Я и так собирался броситься на землю после первого выстрела. Кажется, пуля задела плечо. Взгляните пожалуйста. Брехт одним прыжком оказался рядом с Марго. - О, Боже, что это за оружие? - удивился он. - Я только одним плечом оказался в зоне действия, но создалось впечатление, словно я метал молот и забыл выпустить его из рук. - Не беспокойтесь, - сказала Марго, обращаясь к Хантеру. - Я не использовала весь заряд. Вот видите эту фиолетовую черточку? - Дайте взгля... - начал Брехт, но резко выпрямился и осмотрелся. - Макхит! - крикнул он. - Принесите карабин Войтовича! Рама Джоан - займитесь раненым! Хиксон, возьмите оружие Хэнкса, если только наш герой захочет его отдать. Росс отдайте пистолет Марго: она умеет с ним обращаться. Мы пойдем осмотрим окрестности. Надо проверить - нет ли здесь больше этих сволочей. Вы идите слева от меня и стреляйте в каждого, у кого увидите оружие. Только повнимательнее с прицелом. Марго, которая сильно побледнела после стрельбы, теперь снова пришла в себя и улыбнулась. На полусогнутых ногах, с пистолетом в руке, она встала слева от Профессора. Ванда, которая направлялась к Иде, увидела Марго и отошла в сторону. - Я считаю, что это действительно был убийца из дела Черной Далии, - задумчиво произнес Коротышка. А теперь мы уже никогда не узнаем, как он выглядел в действительности. Может быть его удалось бы опознать. Войтович сморщился от боли, когда Рама Джоан зубами разорвала окровавленную рубашку, но все равно рявкнул на Доддси: - Ерунда! Рама Джоан облизнула кровь с губ и сказала спокойно: - Принесите пожалуйста аптечку, мистер Додд. Брехт взял карабин у Макхита, передернул затвор и поднимаясь на склон позвал Марго: - Идемте, пока совсем не стемнело! Надо позаботиться о безопасности нашего лагеря. Барбара Кац старалась не показать испуга, когда громадный полицейский сунул голову и фонарик в окно автомобиля с ее стороны, и громко, хотя и спокойно, спросил: - Где это черномазые украли такой автомобиль? Барбара стала поспешно объяснять, что она личный секретарь Ноллса Кеттеринга III, и одновременно передвигала руку к краю окна, чтобы обратить внимание представителя закона на стодолларовую банкноту, в своей руке, но полицейский продолжал светить фонариком в глаза, не реагируя на деньги. Когда свет упал на ККК, Барбара с изумлением заметила, что покрытое сеткой морщин лицо миллионера делает его похожим на старого негра. Некоторое время назад Кеттеринг снова впал в спячку - жара была слишком мучительной для него. Но теперь маленькие бледно-голубые глазки открылись и надтреснутый, но властный голос приказал: - Перестань светить мне в лицо, ты, идиот! Это, очевидно, удовлетворило полицейского, потому что он сразу же погасил фонарь и Барбара почувствовала, как банкноту вытащили из ее руки. Полицейский убрал голову и добродушно произнес: - Порядок, можете ехать. Но скажите мне, от чего вы все бежите? Большинство уверяют, что от наводнения, но ведь урагана не было? Некоторые говорят, что что-то надвигается со стороны Кубы. И все драпают, как кролики. Ничего не понимаю. Барбара высунула голову в окно. - Мы действительно убегаем от наводнения, - объяснила она. - Новая планета вызвала огромный прилив. Она посмотрела назад, на шоссе по которому они только что проехали. Странник поднимался над горизонтом - фиолетовый, с огромным желтым монстром посередине. Сверкающее веретено деформированной Луны выглядело словно мешок на спине этого монстра. - А, так вы об этом, - протянул полицейский и на его лице промелькнула улыбка. - Это так высоко в небе и ничем не грозит! Я думал вы бежите от чего-то здесь, на Земле. - Но там в небе распадается Луна! - возразила Барбара. - Нет, просто Луна меняет форму, - терпеливо объяснил полицейский. - Разве это так трудно понять. - Но эта новая планета действительно вызывает огромные приливы, - сказала Барбара. - Первый, правда, не был таким грозным, но последующие ожидаются очень большими. Даже высоко расположенные участки Флориды могут пострадать. Под угрозой весь штат. Полицейский развел руками, словно призывал в свидетели спокойную ночь, пахнущую цветами апельсиновых деревьев и снисходительно рассмеялся. - Я вас предупредила! - крикнула Барбара. - Эта планета предвещает гибель! Полицейский продолжал смеяться. Барбара закипала от злости. - В таком случае, - сказала она, - если все в порядке, то почему вы останавливаете все машины? Улыбка сошла с лица полицейского. - Мы должны содействовать порядку, мисс, - жестко ответил он и отошел в сторону, к следующей машине. Потом он повернулся к Барбаре и произнес: - Вы лучше прикажите своему шоферу ехать, мисс, пока я не изменил своего решения. И еще, не позволяйте чтобы вами командовали всякие черномазые обезьяны. Эти черные зазнайки хуже всего. Они получают образование, а потом перемешивают все с бредовым африканским суеверием. Они молча поехали дальше, в то время как Скиталец поднимался все выше, а остатки Луны переползали через него, и монстр изменялся принимая форму большой пурпурной буквы "D". Ноллс Кеттеринг-III начал неровно дышать. Эстер сказала: - Мы должны найти ему кровать. Бенджи притормозил, чтобы рассмотреть дорожный знак. - Мы покидаем Глейдс и въезжаем в Хайлендс Каунти. Внезапно он кашляюще рассмеялся. - Эти высоты, кажется нам подойдут. "Но будут ли они достаточно высоки?" - подумала Барбара. Ричард Хиллэри проснулся дрожа от холода. Он перевернулся на другой бок на своем соломенном лежбище. Соломы было мало и один бок все время замерзал. Холод в Холден Хиллс, отметил Ричард аллитерацию все еще не проснувшись до конца. Над головой висела странная планета, на которой опять появлялась буква "D". Она напомнила ему лица людей, которых он когда-то видел - лица безобразные и простые, психологические типажи, которые он собирал - одно, как раздувшаяся в центре буква "X", другое - большое фиолетовое, желтопучеглазое... Он сел, стараясь разогреться. Сжался, вжал голову в плечи, поднял воротник и застегнул плащ под шеей. Но все это не помогло. Куча соломы, из которой он брал несколько снопов для постели, исчезла. Когда два с половиной часа он ловился спать, вместе с ним было еще человек десять. Теперь же он увидел только десятки низких соломенных бугорков. Ричард не слышал, когда все эти люди пришли. Наверняка не обошлось без споров при дележе соломы. Опоздавшие гости ночлежки под открытым небом. Хиллэри позавидовал теплу прижавшихся друг к другу пар и с тоской подумал о девушке в шароварах, которая ранее показалась ему такой глупой и грубой... Он вспомнил также колбасу и картофельное пюре, которое она ела на обед. Ричард посмотрел в сторону сельского дома: ночью он купил там тарелку супа и заплатил за солому. Свет еще горел, в окнах было полно теней. И тут он осознал, что это люди в поисках тепла словно пчелы облепили дом. Наверное те кто подошли позже - голодны, а еды и соломы уже нет. А может быть жена крестьянина что-то жарит? Он потянул носом воздух, но почувствовал только запах чего-то соленого. Может быть женщина открыла бочонок соленой говядины? Ричард понял, что его понесло воображение. В течении двух часов толпа под домом увеличивалась, но в основном за счет тех, кто просыпался. Хиллэри посмотрел на дорогу. Совсем недавно там царило оживление. Теперь же она была пуста. Ричард встал и посмотрел на восток. Долину, через которую он прошел, теперь обживал темный серебристый туман и его длинные щупальца уже обвили холм на котором спали люди. Туман висел низко и блестел, словно металл. Он увидел в призрачной дали два движущихся огонька - красный и зеленый. И понял, что это бортовые огни катера, а туман это жидкость - неподвижная вода. Вода высокого прилива. 27 Брехт и Марго обыскали склон скалистой горы до самой вершины. Прошли двести метров за автомобилями, тщательно прочесывая местность. Однако никого не встретили, только вспугнули четырех ящериц и одного ястреба. Долина, заключенная между последними горными хребтами была черной. Только мокрые, обгоревшие кусты вереска и обугленные скелеты карликовых дубов торчали кое-где из земли. Вероятно, несколько часов назад здесь бушевал пожар - это объясняло тот факт, что никто не подъезжал с этой стороны. Кларенс Додд и Гарри Макхит тоже ходили в разведку, чтобы быстрее осмотреть местность. Макхит пошел по левой стороне склона к краю пропасти и убедился, что она опускается вертикально вниз на протяжении двухсот метров до скального выступа, а дальше тянется крутой каменистый склон, поросший кустами. Он не нашел ни одного револьвера бандитов. Они или упали в пропасть, или застряли между неровными скалами. В автомобилях за валуном они нашли ключи, которые Брехт спрятал в карман. Поскольку уже темнело, Доддси осветил салоны автомобилей фонариком, и с регистрационных карточек, засунутых за руль, переписал фамилии владельцев, раздумывая не может ли быть один из них тем садистом, который убил Черную Далию. Наверняка, мужчина в черной шляпе и двое его помощников ехали в этих машинах, когда с противоположной стороны показался красный "корвет" за рулем которого сидела девушка, и тогда... пожалуй, еще до дождя, когда вокруг пылал огонь, создавая истинную сатанинскую... Нет, лучше об этом не думать! Тем временем Хантер и Хиксон обернули тело девушки плащом Брехта и маленьким брезентовым полотнищем из фургона. Они подтянули труп метров на тридцать в гору и уложили в небольшую пещеру, которую нашел Макхит. К брезенту они прикололи небольшую записку, в которой изложили обстоятельства смерти девушки. Записка написали авторучкой Доддси с водостойкими чернилами. Возле фамилии девушки они поставили знак вопроса, вопрос был поставлен и после предполагаемого адреса убитой, списанного с регистрационной карточки. Дылда провел короткое, странное богослужение, после чего начертал у себя на лбу странный, оканчивающийся петлей, крест, похожий на египетский знак жизни. Все сразу приободрились, хотя теперь, когда они уже не чувствовали страха, и напряжение прошло, они поняли, что буквально падают от усталости, и решили ночевать здесь. Они начали готовиться к отдыху: большинство, в том числе и оба раненных, должны были спать в автобусе, поскольку было холодно, а перед рассветом могло похолодать еще больше. Хиксон опасался, не обрушатся ли со склона скалы в случае нового землетрясения, но Брехт объяснил, что раз они не упали до сих пор, то уже не упадут, и добавил что толчки, которое вызвало в течение первых часов гравитационное поле Странника, уже закончились. Брехт решил выставить охрану. Два человека закутаются в одеяла, вооружатся карабином и серым странным пистолетом Марго, и будут ночью нести стражу в небольшой нише между скал, несколько ниже вершины склона и точно под скалой, блокирующей долину. Доддси и Макхит будут дежурить до полуночи, их сменят Хантер и Марго, а с половины третьего на дежурство заступят он и Рама Джоан. Хиксон со вторым карабином будет спать в автобусе на кресле водителя, а женщины, после того, как сменятся с поста - в фургончике вместе с Анной. Ванда начала было язвить по поводу этой идеи, но замечание Брехта тут же закрыло ей рот. Они разожгли примус и вскипятили воду, чтобы приготовить кофе. На ужин они выпили кофе с молоком и съели бутерброды с ореховым маслом и мармеладом. Сначала Марго думала, что не сможет проглотить эти детские сладкие лакомства, но после первого же укуса почувствовала такой голод, что уплела три бутерброда и выпила две чашки кофе с молоком. Она почувствовала себя радостно возбужденной, словно после спиртного - перед ее глазами периодически всплывал вид грабителей, сметенных со скалы выстрелом из ее пистолета. В таком приподнятом состоянии она беззаботно выкладывала собравшимся все, что приходило ей в голову в данную минуту. В автобусе она увидела Дылду и прямо спросила у него: - Правда, что у вас две жены? Ида и Ванда в самом деле ваши жены? Дылда, нисколько не смущенный этим вопросом, кивнул: - Да, это правда. Согласно нашей вере они обе мои жены, а я их кормилец. Эта связь дает нам много преимуществ. Я женился на Ванде из-за прелестей ее тела, а на Иде - из-за ее духовных достоинств. Конечно, со временем это все изменилось... Нахмурившийся старый водитель услышав ответ Дылды, что-то презрительно буркнул и повернулся к ним спиной. - Что, завидуешь ему, дедушка? - дружелюбно, хотя и несколько злорадно рассмеялась Марго. Тигрица в третий раз накормила кошку и посмотрела на Пола презрительным взглядом. Потом, как он, впрочем, и ожидал, обдуманно нечеловеческим жестом пожала своими красивыми фиолетово-зелеными плечами, более гибкими, чем плечи теннисиста или индийской танцовщицы, и вернулась к Пищевому Пульту. Через мгновение, она подплыла к Полу с сумкой в одной руке и двумя узкими трубками в другой. Затем Тигрица повисла над ними и смерила взглядом, словно находилась в неуверенности - впихнуть ли ему силой пищу в рот, или же ввести ее в вену, или прямо через прямую кишку. У Пола ужасно болели мышцы, горло горело от жажды, голова кружилась - впрочем, не столько от голода, сколько от избытка впечатлений. Но больше всего его раздражало изменение в поведении Тигрицы. Когда ела Мяу, Тигрица танцевала. Это был прекрасный, ритмичный танец - большая кошка выделывала пируэты, попеременно отталкиваясь от пола и потолка летательного аппарата. Одновременно кабину заполняла странная музыка, а загадочный солнечный свет мерно подрагивал. Сейчас Пол осознал, что Тигрица от природы передвигается на кончиках пальцев, словно балерина, потому что она - существо пальцеходящее, а не стопоходящее. Он отметил, что ее стопа состоит из одних пальцев, а выше размещенная пятка является эквивалентом нижнего локтя в плече земных четвероногих. Ее танец очаровал его до такой степени, что он забыл о боли и страхе. Теперь же прекрасная танцовщица преобразилась в бесчувственную медсестру с садистскими наклонностями - что за отвратительная метаморфоза! И несмотря на жажду, он с грустью покачал головой, пытаясь сжать запекшиеся губы. Пол нахмурил брови и серьезно посмотрел на нее, прося глазами - он осознавал, что выглядит сейчас действительно, как связанная с заткнутым ртом, обезьяна, которая умоляет, чтобы ее освободили. Тигрица улыбалась, не размыкая губ - он был уверен, что она снова издевательски подражает человеку - и продолжала внимательно к нему присматриваться. Сейчас была ночь, так что он находился на корабле уже двенадцать часов, поскольку, когда он последний раз видел Землю, то видел Сан-Франциско, над которым опускалась ночь. Он видел черные пепелища, дома, опаленные дымом пожаров, погашенных проливными дождями, а так же десятки судов у Золотых ворот. Потом летающая тарелка наклонилась и пол увидел восходящего Странника с рисунком на диске, напоминающем мандалу - планету окружало асимметричное, сверкающее кольцо или же, как через мгновение понял Пол, только то, что осталось от Луны. Тигрица пододвинулась ближе, зеленой лапой прикоснулась к запястью правой руки Пола, после чего снова отодвинулась. Пол с огромным удивлением почувствовал, что рука у него свободна. Он пошевелил пальцами, согнул, а затем выпрямил ладонь, ощущая при этом не такую сильную боль, как ожидал, и уже хотел поднять руку ко рту, но вовремя остановился. Если он прикоснется к губам, она может превратно понять этот жест и немедленно запихнет ему в рот трубку. Поэтому он прикоснулся ко лбу, плавным движением опустил руку ко рту и указал на ее остроконечные уши. - Хочешь поговорить, да? - спросила Тигрица. - Обезьяна и кот - большой разговор? Она медленно покачала головой. - Нет! Ты будешь визжать и задавать вопросы... один, десять, пять тысяч! Я хорошо знаю обезьян! Пол потерял надежду. Одновременно им овладела ни на чем не основанная, уверенность, что если бы Тигрица хотела, она смогла бы говорить совершенно правильно, но она не хочет этого делать. Так обычный человек, который может говорить совершенно правильно на любом чужом языке, но в его речи проскальзывает определенный акцент, определенные грамматические структуры, которыми он пользовался, когда когда начинал учить данный язык, но только для того, чтобы подчеркнуть этим свою особенность и выразить свое критическое отношение к языковым уродам чужого языка. - Я скажу, - пошла на компромисс Тигрица. После этого она в темпе стенографистки на суде монотонным голосом, словно ей все надоело, сказала: - Я высшая галактическая цивилизация. Читаю мысли, передаю мысли, странствую в подпространстве, живу вечность, если захочу, могу взрывать звезды. Не веришь? Слушай внимательно, обезьяна! Растения поглощают неорганические субстанции. Животные едят эти растения, и _о_н_и_ выше растений. Коты едят этих животных - и они _в_ы_ш_е_ всех! Обезьяны же едят все - и это мерзость! - Странник путешествует в подпространстве, - продолжила Тигрица. - А для этого ему необходимо много топлива, _м_н_о_г_о_ материи для его конверторов. Ваша Луна вполне подходит для этого. Разрушить ее, превратить в порошок, высосать всю без остатка, наполнить этой массой резервуары и - снова в путь! А вы, обезьяны, излишне нервничаете и горячитесь. Когда она умолкла, Пол в течении нескольких секунд боролся с закипающей в нем злостью. Злостью от того, что это существо так бездушно все упрощает. Через мгновение, однако, он осознал свою беспомощность и постарался успокоиться. Подняв руку, он прижал ладонь ко рту и тут же быстро отвел в сторону, словно хотел сказать: "Долой кляп". Он подумал, что коль кошка читает его мысли, нет смысла объясняться с ней жестами, но в следующий миг осознал, что для нее это все - лишь забава. Кошки любят играть с беспомощными, более слабыми существами, и Тигрица не составляла исключения. Она подтвердила его предположение, когда с улыбкой медленно покачала головой. Потом сморщила верхнюю губу и острые кончики усов сомкнулись у нее под носом, образовав маленький кружок. Пол решил попробовать еще раз. Он повторил движение, означающее "долой кляп" и сразу же еще раз поднес руку ко рту, делая вид, что пьет из стакана. После этого он приложил к губам указательный палец. Звездообразные зрачки Тигрицы превратились в маленькие точки, когда она заглянула Полу в глаза. - Я освобожу твой рот, чтобы попить, и ты не будешь разговаривать? Ни единого слова? Пол медленно кивнул. Кошка достала из сумки белую пластиковую бутылку, примерно в четверть литра, и поднесла ее ко рту пленника. - Я буду нажимать, а ты соси, - сказала она и провела лапой по щекам и подбородку Пола. Одеревенение прошло и одновременно с этим, холодное дуновение принесло облегчение его запекшимся губам. Сделав глоток Пол почувствовал, что это молоко. Молоко с сильным запахом мускуса. На миг промелькнула мысль: кошачье это молоко или синтетическое, и годится ли оно для человека? Но ничего не оставалось, как довериться Тигрице. Утолив первую жажду Пол инстинктивно придержал бутылку рукой. Кошка не оттолкнула его руку и не сразу убрала свою, так что несколько секунд Пол чувствовал ее подушечки, мягкие, как бархат, шелковистый мех, а под ним изогнутый твердый коготь. Убрав лапу Тигрица сказала: - Осторожней, запомни. Пол выпил все молоко и протянув кошке пустую бутылку собрался поблагодарить ее, но Тигрица легонько ударила его лапой по губам, словно засовывая обратно невидимый кляп. Пол мрачно размышлял, является ли этот кляп только самовнушением, или какой-то неощутимой пленкой, а может быть это нечто совершенно иное. Но тут его разум подернулся дымкой, мысли медленно закружились. Он постарался сосредоточиться, ухватить их, но - тщетно. О, боже! Неужели он так устал, или в молоке было снотворное? Но продумать этот вопрос он был уже не в состоянии. Засыпая, Пол отметил, что невидимое солнце, окружающее его медленно угасает, погружая кабину во мрак. Сквозь сон он почувствовал, что Тигрица освобождает его от пут, оставляя невидимый узел на правой ноге. Пол свернулся клубком, словно эмбрион в чреве матери и, погружаясь в глубокий сон, услышал безразличный голос Тигрицы: - Спокойной ночи, обезьяна. 28 Обитатели Земли в пятый раз увидели на диске Странника символ инь-янь. Странник уже двадцать четыре часа поднимался над Землей. На международной исследовательской станции на южном полюсе, где как раз была зима, и ночь тянулась длинными месяцами, метеорологи видели, как Странник сделал полный круг по ночному небу, все время удерживая одинаковую высоту над ледяным горизонтом, и теперь снова повис в том месте, где появился первый раз, то есть над горами Королевы Мод и Землей Мэри Бирд. Сильный зеленый свет отражался от снега и освещал мертвенным блеском пустынную местность. Неизвестная планета возродила верования в сверхъестественные силы и вызвала у людей маниакальные неврозы различного типа. В Индии, которая до сей поры избежала серьезных землетрясений, толпы громогласно чтили Странника во время всенощных. Некоторые считали, что это планета Кету, которую наконец-то выплюнула змея. Брамины провозглашали, что эта новая планета возвещает о начале новой эры. В Южно-Африканской Республике негры отнеслись к Страннику как к заповеди кровавого победного восстания против власти белых. В протестантских странах тысячи людей, которые никогда не читали Библии и даже не заглядывали в нее, теперь с глубоким вниманием изучали Апокалипсис. В Риме новый папа - астроном-иезуит - боролся с суеверными интерпретациями событий. Репортеры искали подходящие фотопринадлежности, чтобы иметь возможность снимать на фоне странника кинозвезд и других не менее знаменитых деятелей. Один английский теософ, живущий в Египте, узнал в кошачьем существе, выглянувшем из летающего блюдца, добрую богиню Баст, что послужило толчком к новому взрыву Культа Кошек. По мнению этого теософа, новая планета была сестрой-близнецом богини Баст, разрушительницей Сахмет, глазом Ра. В Париже два кошачьих существа, совершая ту же ошибку, что и Тигрица, освободили из зоопарка всех тигров, львов, леопардов и других хищников. В Берлине, где животным угрожало наводнение, кошачьи существа выпустили из вольеров все население Тиргартена. Даже странно подумать, что в это самое время Дон Мерриам удобно спал в маленькой кабинке на Страннике, а Пол видел чудесные сны в корабле Тигрицы. С одной стороны Странник вызвал огромный переполох и довел многих людей до безумия. Но, с другой стороны, его неожиданное появление и вызванные им катастрофы подействовали как шокотерапия. Во многих психиатрических лечебницах, в отделениях для буйнопомешанных, больные выздоравливали. В их психике произошла перемена, когда они увидели, что невероятные, неправдоподобные вещи становятся действительностью, приводя в панику медицинский персонал больниц. Они поняли, что по сравнению с космическими катастрофами, психоз или невроз совершенно не страшны. Некоторым людям в последние минуты их жизни Странник открыл глаза на правду, если даже не дал им возможности убежать от ее последствий. Ранним утром Фриц Шер, стоя по пояс в воде, выглянул из окна Института исследований приливов и увидел, что тучи в западной части неба рассеялись. Из-за них выглянул Странник и посветил ему прямо в лицо. Когда Фриц осознал увиденное, новый поток воды сбил его с ног. Проплывая рядом с машиной, прогнозирующей приливы, Фриц напрасно пытался схватиться за ее гладкие края. До последнего вздоха он неустанно повторял: - Нужно было умножить на восемьдесят! Когда гостиница покачнулась, а вместе с ней и темная комната на третьем этаже, Барбара почувствовала, как кровать на колесиках легко двинулась вперед. Она хотела было выскочить, но успела совладать с испугом и только ближе подвинулась к старому Кеттерингу. Час тому назад старика начала бить сильная дрожь. Раньше ему страшно докучала жара, а теперь, когда холодные воды Атлантики залили Флориду, холод не давал ему покоя. Бенджи стоял у окна. Его лицо освещенное светом Странника было мертвенно бледно. - Вода уже залила первый этаж, - жаловался он, - и продолжает быстро подниматься. О, вот плывет дачный домик. Слышите, как он бьется о стену гостиницы? Треск дьявольский, должен сказать. - Лезь в постель, Бенджи, и немного поспи! - крикнула из угла комнаты Эстер. - Если гостиница должна рухнуть, так она рухнет и ты ничего не сможешь сделать. Если вода достигнет третьего этажа, ты не скажешь ей, что вход воспрещен. - Я не могу быть таким спокойным, Эстер, - пробурчал Бенджи. - Только сейчас я понял, что должен был остаться около автомобиля и стеречь, чтобы никто не забрал его с холма. Хотя... наверняка вода вот-вот дойдет и туда. - Пусть только кто-то отважится прикоснуться к роллс-ройсу! - шепнула Барбара. - Стоянка на холме входит в те пять тысяч, которые мы заплатили за эти апартаменты. - Мне интересно, забрали ли эти скряги кассу, потому что, если не забрали, то вода наверняка ее похитит, - фыркнула со смехом Хелен. - Тихо! - крикнула Эстер. - Бенджи, ложись! - Что мне от этого, - мрачно спросил он, не отходя от окна. - Хелен спит со стариком и греет его. А от того толстого слоя пудры, которую наложила на меня мисс Барбара, у меня зудит лицо. - Перестань брюзжать. Мы с Хелен на крайний случай сойдем за медсестер, но тебя необходимо было немного отбелить. Конечно, все равно всем понятно, что ты не белый, но это хоть что-то может нам дать. По крайней мере, видно, что ты стараешься, а добрая воля и тысячедолларовый банкнот могут далеко довести. - Снова видно это чудовище на Страннике, - буркнул Бенджи, поднимая голову и глядя в небо. - Быстро вращается. Хелен села на кровати. - А может быть, мы... - неуверенно начала она испуганным голосом. - Тихо! - резко сказала Эстер. - Вы должны сидеть тихо, а ты, Бенджи, лезь в постель! Мы должны с пользой истратить те пять тысяч долларов. Когда ты будешь по шею в воде, я разрешаю тебе подать голос, а пока что ни на минуту раньше! Понятно? _С_п_о_к_о_й_н_о_й _н_о_ч_и_! Лежа в темноте, Барбара думала об автомобилях, которые мчатся сейчас на север в поисках более безопасного места... Она думала о моторных лодках, которые могут сейчас мчатся куда угодно. Думала о затопленных ракетах, находящихся в ста пятидесяти километрах отсюда, на мысе Кеннеди... Старый Кеттеринг тихо застонал и начал что-то бормотать. Барбара погладила его по сухой, покрытой морщинами щеке, но бормотание не прекратилось. Пальцы, которые он молитвенно держал на груди, дрожали. Барбара опустила руку на пол, достала куклу в черном белье и подала ему. Это успокоило старика. Барбара улыбнулась. Здание гостиницы еще раз задрожало. Сэлли одела вышитое жемчугом, плотно облегающее ее фигуру вечернее платье, которое нашла в шкафу спальни. Джейк вырядился в темно-синий шерстяной костюм, несколько мешковатый для него. Сейчас он выглядел как щеголь пятидесятых годов. Они сидели у фортепиано, на крышке которого стояли два бокала и бутылка шампанского. Комнату освещали двадцать три свечи, - все, что Сэлли удалось найти в этой квартире. Темные портьеры скрывали окна, дверь лифта и, прежде всего, балконную дверь. Через плотные занавески медленно просачивалась зловещая, пронизывающая до мозга костей тишина - она тяжело ложилась на сердце, сжимала горло, замораживала огоньки свечей. Однако, через какое-то время Джейк вырвался из этого завораживающего забвения, сильно ударил по клавишам и громкий веселый припев рассеял тишину. Сэлли встала и ритмично покачиваясь начала громко и весело петь! Я девушка в Ковчеге Ноя Ты мой старый Король Морей. Наша любовь больше чем Солнце, Чем Орион и Мессье-31... Ты бросил к моим ногам небоскреб! Наша любовь больше всего. Левой рукой Джейк импровизировал аккомпанемент, а правой подал Сэлли листок бумаги. - Спой еще разок, - сказал он. - О, боже, Джейк! - воскликнула девушка. - Тут какие-то ненормальные слова! И как я должна петь эти кляксы? - Эти ненормальные слова я нашел в интересном "списке самых важных небесных объектов", в одной из этих толстых книг твоего приятеля-интеллектуала. Мы должны создать соответствующее настроение, которое подходило бы к этой новой планете. - Планеты-шманеты! Как мне это все надоело! Если бы не Хьюго, ты уже давно был бы под водой! Интересно, где он сейчас? Ну, хорошо, Джейк, играй. Держа листок перед глазами, Сэлли снова начала извиваться всем телом: Я девушка в Ковчеге Ноя, Ты мой старый король Бурь, Наша любовь больше, чем солнце, Чем Орион и Мессье-31... Ты бросил к моим ногам небоскреб! Наша любовь больше всего. - Вот это будет бомба! - заливаясь радостным смехом крикнул Джейк. - Мы соберем за это чудо-аплодисменты! - Да, - согласилась Сэлли, протягивая руку за бокалом. - Но мне, почему-то кажется, что мы будем единственными артистами в холодном влажном театре... Ричард Хиллэри чувствовал странное возбуждение, когда маршировал по обочине дороги, на которой быстро высыхали лужи соленой воды, по направлению на запад от Ислайпа. Внезапно, прямо перед собой он увидел двух небольших серебристых рыбок и маленького зеленого рака, неуклюже ползущего по свертку мокрой материи, которая скорее всего была студенческой мантией. Тут же, посмотрев на юг, Ричард увидел старые башни Оксфорда, а на них четкий коричневый след, оставленный водой во время прилива. Он задержал дыхание, поднял руки и стоял так, словно намеревался прыгнуть с трамплина - он вообразил себе, что плывет, как безумный по водам Северного или Ирландского моря, которые несколько часов назад заливали окрестности Оксфорда. Все еще в возбуждении, он рассмеялся, опустил руки и ускорил шаги. Временами ему становилось не по себе при виде того, что оставила после себя вода, особенно, если это касалось человеческих трупов. Однако, он тверда придерживался принципа, которым может быть пользовались все пешеходы во все времена: не смотреть на то, что не движется. В течение последних нескольких километров он несколько раз вынужден был напоминать себе о непоколебимости этого принципа. Пока что ни одна из мокрых фигур, которые он видел, не шевелилась. Ему повезло, потому что неподалеку от Чилтерн Хиллс, где он ночевал, он остановил автомобиль, который подвез его на значительное расстояние. Ричард отправился в путь ночью, сразу же после того, как увидел на востоке воду. На шоссе его подобрала супружеская пара, едущая из Литворка. Они ехали в Оксфорд за сыном, о котором очень беспокоились. Они не верили в наводнения и были склонны недооценивать их. Супруги угостили Ричарда бутербродом и несколькими глотками кофе. Через какое-то время их движение замедлилось, так как на дороге оказалось довольно оживленное автомобильное движение. К утру они наконец добрались до залитой равнины Оксфорда и там, на размокшей болотистой дороге застряли окончательно в дорожной пробке. Ричард попрощался с этими милыми людьми и вылез из машины. Пробке, казалось, не было конца, и Ричард уже не мог без сочувствия смотреть на своих попутчиков, сидевших в ошеломлении и отчаянии, не знавших, что делать. Нужно составить план, - думал он, быстро маршируя в группе других парней, и смотря на двойной поток обрызганных грязью автомобилей, медленно движущихся на запад. Ричард прошел по забитому людьми и машинами мосту, который отделяло от бурлящей воды не больше метра, на другую сторону реки Червелл. Он подумал над тем, соленая ли вода, там внизу, но не остановился, чтобы проверить. Он также размышлял о том, вошла ли вглубь суши вода, которая ночью вызвала наводнение, по руслу Темзы, или же добралась сюда из далекого залива Уош на западном побережье Англии, где прилив обычно достигает десяти метров, заливая по дороге низину Фенландс, возвышение между Девентри и Вестчестером, и даже ущелья в горах Костенолдс. Но подобные рассуждения не приводили к обдумыванию плана, а солнце жгло ему спину. Он также думал... но тут раздался тихий приглушенный шум мотора и люди двинулись ближе к дороге: двумястами метрами дальше маленький вертолет снижался для посадки. Молодая женщина в грязном переднике санитарки, выпрыгнула из кабины на землю и подбежала к единственному существу, которое не испугалось приземляющейся машины: к молодой женщине, сидящей в грязи, с ребенком на руках. Санитарка забрала ребенка, заставила молодую женщину встать, подвела ее к вертолету и помогла сесть в машину. После этого не отвечая на крики и вопросы людей из толпы, она быстро взобралась в кабину и вертолет поднялся в воздух. Ричард, злой на самого себя, выругался и двинулся вперед. Подобные сцены наполняли его грустью и вовсе не помогали принять какое-либо решение. Вскоре, однако, он все же смог обдумать определенный план. Прежде чем вода снова поднимется, необходимо во что бы то ни стало добраться до Котсволда. Переждать там прилив, затем во время отлива направиться в сторону Тьюксбери, пройти равнину Северна и добраться до Мальвери Хиллс. Так, шаг за шагом, он дойдет, наконец, до Черных Гор в Уэльсе, где его, пожалуй, не настигнет даже самый большой в мире прилив. От такого чудесного плана он воспрял духом. Конечно было бы лучше вернуться на Чилтерн Хиллс, или взобраться не на слишком высокие горы, находящиеся к востоку от Ислайпа. Однако, Ричард вовремя предусмотреть тот факт, что эти места будут занимать толпы людей, продолжающие бежать на запад от Лондона. Кроме того, наибольшее отвращение будила в нем мысль, что он должен был бы теперь где-то остановиться, хотя бы в безопасном месте наверху и там ждать в бездеятельности. Это было невыносимо - он чувствовал, что должен, обязан был идти вперед. Кроме того, он хотел осуществить план, который составил с таким усилием. Он сказал о своем плане двум пожилым мужчинам, с которыми шел уже пару часов. Первый ответил, что план этот совершенно нереален, сумасшедшая идея, и только. Другой заметил, что таким образом можно было бы спасти половину Англии и поэтому следует немедленно известить соответствующие власти. С этими словами он начал размахивать палкой, стараясь привлечь внимание летчика, кружащегося над ними вертолета. Ричард тут же потерял к эти людям всякий интерес, особенно к тому, второму, ускорил шаг и оставил их, поглощенных ожесточенным спором. Воодушевление прошло, и Ричард понял, что его план - и вообще, весь мыслительный процесс, который склонил его к выбору именно этого пути - имел целью только оправдать желание бежать на запад. Он ясно понял, что только что придуманный им план действий также лишен смысла, как и странствия орд леммингов через Скандинавский полуостров к Атлантическому океану, где их всегда поджидала смерть. А может быть, думал он, потрясение и дезориентация, которым подвергся он сам и все вокруг, обнажили скрытый до сих пор под наслоением цивилизации первобытный инстинкт, который просто указывает людям откликаться на тот зов природы, что и леммингам? Не замедляя шага, Ричард приблизился к дороге и начал наблюдать за проезжающими автомобилями, страстно желая отыскать свободное место или хотя бы подножку, на которой можно было подъехать дальше. Хватит думать об этих сусликах! Другого плана все равно не придумать! Но на ум упорно лез наиболее убедительный контраргумент одного из встреченных мужчин - до Котсволда минимум четыреста километров... Под утро новый прилив значительно больший того, что был ночью, ворвался в Бристольский Канал и залил территории, прилегающие к реке Северн, неся на своих волнах остовы судов, стоги сена, буи, сорванные с якорей, телеграфные столбы, тянущие за собой провода, разрушенные дома и трупы людей и животных, среди утопленников был и Дэй Дэвис, который до последних минут жизни оставался романтичным уэльским поэтом. Он миновал Гламорган, Монмут и вернулся в родные места, кружась в потоке несущегося вала в пятнадцати метрах под водой, словно мертвый финикийский моряк из стихотворения Т.С.Элиота. 29 Марго и Хантер, каждый завернувшись в одеяло, несли дежурство в маленькой округлой пещерке, которую Макхит и Додд кое-как осушили. Над ними на западе, среди рассеянных по небу туч, мерцали звезды, восточная же часть, как и центральная, все еще была черной. Под ними узкий луч света заливал закрытые автомобили и шоссе, ведущее в Долину. Поскольку у Додда был запас батареек, Брехту пришла в голову идея установить фонарик на валуне, загораживающем дорогу. - Тем, кто стоит на часах, будет легче заметить нежелательных гостей, - сказал он. - Если даже кто-то подойдет, то свет должен обязательно его заинтересовать, ну, а если у пришельца не будет плохих намерений, он наверняка крикнет, или еще каким-то образом обратит на себя внимание. Однако, не стреляйте в того, кто будет молчать. Возьмите его на мушку, прикажите остановиться, и сразу же разбудите меня. Марго и Хантер сидели и курили, правда, огоньки сигарет не соответствовали правилам идеальной засады, но они надеялись, что этого никто не заметит. Марго затянулась и раскаленный огонек сигареты высветил ее втянувшиеся щеки и светлые густые волосы, гладко зачесанные назад. - Ты, словно валькирия, - тихо произнес Хантер. Огонек сигареты высветил теперь серый пистолет, который Марго достала из-под куртки и держала в руке. - Да, я чувствую себя валькирией, - шепнула она довольно. - И все это благодаря этому пистолету! Этому чудо-оружию! Додд действительно обнаружил кое-что интересное! Во время первого дежурства, коротышка, вооружившись восьмикратной лупой и фонариком, исследовал незнакомое оружие. И сразу же он обнаружил, что параллельно фиолетовой линии нанесена очень точная миниатюрная шкала. - Это могли сделать только существа, обладающие значительно лучшим зрением, чем у нас, - заявил он тогда. Кроме того, был обнаружен миниатюрный рычаг в углублении рукоятки, направленный на такую же шкалу, размещенную на конце ствола. Никто не смог объяснить, для чего служит этот рычажок, но все единодушно решили, что лучше с ним не экспериментировать... - Интересно, на скольких планетах убивали из этого оружия? - прошептала Марго. - Да, - серьезно заметил Хантер, - ты выглядишь валькирией, которая словно весталка стережет святой огонь этого оружия. Он подвинулся ближе к ней и Марго внезапно почувствовала запах его пота, наводящий на мысль о мускусе. - Постой! Ты слышишь? - прошептала она и протянула руку в темноту. Они поспешно загасили сигареты и стали напряженно вглядываться в непроницаемую ночь, стараясь оценить грозящую им опасность. Из автобуса и фургончика не доносилось ни единого звука и не было видно, чтобы кто-то чужой находился рядом. Закурив новую сигарету, Хантер рассмеялся, и сказал, продолжая прерванную мысль: - Знаешь, Марго, мне кажется, что убивая тех бандитов, ты ожила, словно бы проснулась... первый раз в жизни. Такое бурное переживание способно изменить человека. Марго улыбнулась и серьезно кивнула головой. - Теперь все имеет значение, - сказала она. - Действительность стала более конкретной. Я стала понимать ее, чувствовать, что она становится мне ближе. И, благодаря этому, я стала понимать людей. Да, это прекрасное чувство. - И, благодаря этому, ты стала еще прекраснее, - Хантер схватил ее за руку. - Еще красивее. Красивая весталка, Валькирия! - Но, Росс, можно подумать, что ты за мной ухаживаешь... - Так оно и есть, дорогая, - ответил он и еще сильнее сжал ее руку. - Но у тебя же жена и двое сыновей в Орегоне! - Марго отодвинулась от него, но не настолько, чтобы освободить руку. - Они не в счет, хотя я сильно о них беспокоюсь. Но теперь, когда жить нам осталось может быть один час, надо использовать его, Марго, я хотел бы поцеловать тебя. - Мы познакомились только вчера, Росс. И ты намного старше меня. - Максимум лет на десять, дорогая, - шепнул он, учащенно дыша. - Марго, старые принципы и предрассудки уже ни к чему не обязывают. Вспомни, что сказал Рудольф - действительность перестала быть реальной! Так что... Но тут ветер развеял тучи над ними и они увидели Странника с мандалой на диске, полуопоясанного сверкающей Луной. От красоты золотисто-фиолетового шара они затаили дыхание, но уже через несколько секунд Росс Хантер решительно обнял девушку и прижал к себе. Марго вырвалась и вскинула руку к небу. - Там мой жених! - почти крикнула она. - Он находится на этой... на этих искрящихся обломках. И я страстно желаю, чтобы ему удалось спастись! Может быть, он сейчас вместе с бедным Полом... - Я знаю о твоем женихе, - кивнул Хантер, внимательно смотря на девушку, которая при свете Странника была особенно хороша, - и даже читал о вашем романе в каком-то журнале. На фото ты высокомерно улыбалась и имела ужасно снобистский вид. Я тогда подумал, что эта женщина не знает, что такое жизнь и не знает, что такое настоящий мужчина. - Такой, как ты, не так ли? Ну, а как же тогда Пол? Которого похитила эта тарелка? Он любит меня, но у него такая масса ужасных комплексов. Возможно, пережитое, позволит ему избавиться от них... - Мне нет до них никакого дела! - прервал ее Хантер. Он опять обнял ее, - я не чувствую угрызений совести, используя ситуацию, в которой находятся твои бывшие мужчины! Ты красива, и кто первым тебя добудет, тот и победит. Кроме того, я знаю тебя лучше, чем они. Я узнал тебя разбуженной золотоволосой валькирией и поэтому, сильнее чем они схожу от тебя с ума! Сейчас все не в счет, только ты и я. О, Марго... - Нет! - решительно произнесла девушка и резко встав оттолкнула от себя Росса. - Я рада, что нравлюсь тебе, но ты мне не нужен. Ни ты, ни какой-то другой мужчина! Мне полностью хватает этой новой действительности. - Я уже больше ничего не хочу, у меня просто больше нет ни на что сил. Понимаешь? Росс несколько раз глубоко вздохнул и наконец пробурчал: - Что ж, пока я отступаю. Давай теперь вернемся к своим обязанностям. Пока светит Странник, надо тщательно осмотреться. После того как они внимательно осмотрели местность, Хантер не оглядываясь тихо продолжил: - Ты так поглощена собой, что я даже начал сомневаться, а была ли ты когда-нибудь влюблена. Пол позволил тебе дирижировать собой и ты его эксплуатировала. Поверь, что это было видно. Думаю, что... ну, как его там? Дон?.. Что и Дона ты подчинила себе, льстя его мужской гордости. - Интересно... - почти искренне удивилась Марго. - Да, пожалуй, ни один из них не будет для меня грозным соперником. Разве что Мортон Опперли может быть более опасен, так как он для тебя предстает в ореоле зловеще красивого мага, который - а ты возможно мечтаешь об этом - когда-нибудь похитит нашу молодую и прекрасную валькирию, и заточит в своем мрачном замке, страны Высшей Математики. Кровосмешение с эйнштейновским оттенком, каково, а? - Очень интересно, - прокомментировала девушка. - И как у людей могут возникать такие мысли? Делая вид, что только сейчас к нему пришла эта идея, Хантер поежился и громко произнес: - О, боже! Ну и холодно! Нам было бы гораздо теплее, если бы мы прижались друг к другу и только потом завернулись в одеяла! - О, нет, солдат! - рассмеялась Марго. - Любовь и охрана не идут в паре. - С_о_в_с_е_м _н_а_о_б_о_р_о_т_, дорогая. Они могут прекрасно дополнять друг друга. Человек оживает, он начинает осознавать, что происходит вокруг него. - Я сказала нет, Росс! - Но я ведь ничего плохого не имел ввиду, - запротестовал Росс. - Я просто реалист. И к тому же, трясусь от холода. - Так закутайся поплотнее! - решительно посоветовала Марго. - Мне печка не нужна. - Она посмотрела на Росса и улыбнулась. - В эти минуты я словно горю и чувствую полноту жизни без твоей помощи! - Ты _н_а_с_т_о_я_щ_а_я_ сучка, - пробурчал Хантер. - Говори, что хочешь, - ответила она с радостной улыбкой. - Я сейчас пойду на разведку. Возьму карабин, а ты с пистолетом прикроешь меня. - Сука! - с горечью повторил Хантер, когда Марго наискось начала спускаться по склону. Когда они разбудили Брехта, чтобы он сменил их, Странник был закрыт пеленой туч. Некоторое время Брехт тихо постанывал, выправляя затекшие ноги, но потом к нему вернулось хорошее настроение. - Я только сменю батарейки в фонарике, - сказал он. - Они у меня в кармане. Вы подождите немного. Когда Марго заняла в фургончике место Рамы Джоан, Странник снова сиял на небе, на этот раз с мордой какого-то мифического зверя на диске. Анна не спала. С момента послеобеденных событий, девочка, которой все нравилось, стала серьезной и задумчивой. Марго с опасением подумала, какие мысли могут бродить в головке этой малышки, когда она смотрит на нее, убийцу, пусть даже и бандитов, но тем не менее, убийцу людей. Но Анна спросила обеспокоенным тоном: - Почему мамочка ушла? Марго объяснила ей, что все по очереди должны нести дежурство снаружи. - Мамочке похоже нравится общество мистера Брехта, - с грустью заявила девочка. - Посмотри, дорогая, на Странника, - поспешила переменить тему Марго. - Видишь? Луна превратилась в кольцо. Она разорвала кокон и теперь расправляет крылья. - Он красивый, - ответила Анна и в ее голове снова звучали мечтательные нотки. - Фиолетовый лес и золотые океаны... Привет, Рагнарок... А в автобусе миссис Хиксон, которая сидела сразу же за водительским креслом, наклонилась и шепнула на ухо мужу: - Билл, а что будет, если они узнают, что мы не муж и жена? - Для них это не будет иметь значения, любовь моя, - шепотом ответил он. Миссис Хиксон тяжело вздохнула и попыталась улыбнуться. - Ты прав, дорогой, но несмотря на это, приятно считаться единственной официальной супружеской парой во всем этом скопище. Пол проснулся среди черного космоса, одинокий, словно ангел-бродяга, и так высоко над землей, что когда он посмотрел на черную дугу горизонта, то ему показалось, что звезды здесь сверкают значительно чище, чем когда-либо случалось ему видеть, даже чище, чем в пустыне. Однако, он чувствовал себя отдохнувшим и в хорошем настроении, а переход от сна к яви произошел так неназойливо, что он вовсе не почувствовал страха. Протянув руки вперед, он прикоснулся к невидимой теплой, стеклоподобной поверхности. Эта защита оберегала его от враждебного космоса, а тот факт, что он был привязан за ногу, давал ему ощущение безопасности. Повернувшись, он едва смог удержать крик, готовый сорваться с его губ. Внизу, в темном бархате абсолютной черноты космоса проплывала Земля. Была ночь: он находился, - так ему по крайней мере показалось - километрах в двухстах над Аризоной. Смотря на восток, он видел всю южную Калифорнию, северо-западную часть Мексики, в том числе и мыс Калифорнийского полуострова, а далее - Тихий океан. Да, у него не было никаких сомнений по поводу проплывающей под ним картинки. Пол видел также огни Сан-Диего, по крайней мере, какие-то огни там, где должен был находиться Сан-Диего. Он осознал, что мысленно направляет за это богу банальные, хотя и искренние, слова благодарения. Небо было безоблачным. Странник, с головой быка на диске, опоясанный разорванной Луной, неподвижно висел в западной части неба. Свет Странника бросал широкие фиолетовые и золотые полосы на воды Тихого океана и сверкал на полуночной стороне Калифорнийского залива, отчетливо вырисовывая линию побережья. Суша отражала рассеянный желтый свет, похожий свечение Луны, усиленное во много раз, но здесь эффект был значительно слабее, нежели на мерцающей воде. Затем Пол обратил внимание, испытывая вначале недоверие, а потом все возрастающий ужас, что Калифорнийский залив простирается минимум на сто пятьдесят километров дальше на северо-запад, чем обычно, создавая сверкающую ленту, которая сначала сужалась, а потом расширялась. Через мгновение у него исчезли все сомнения относительно того, что произошло на Земле. Или вследствие землетрясения, или вследствие прилива, а может быть из-за того и другого, соленая вода из Калифорнийского залива ворвалась вглубь суши и залила местность, лежащую ниже уровня моря от Империал Валлеу и высыхающего озера Салтон Си до Палм Спрингс. Он постарался припомнить названия двух городов, находящихся сейчас под водой - один это Бровли, довольно большой город, а второй... - Белкано... Неожиданно вместо космоса перед ним выросла розовая стена и он услышал безразличный голос: - Здравствуй, обезьяна. Щуря глаза, Пол медленно перевернулся, осторожно выворачивая ногу, связанную невидимыми путами. Тигрица висела над пультом управления согнувшись, словно сидела на невидимых качелях. На коленях она держала Мяу, которая своим маленьким розовым язычком трудолюбиво лизала зеленые колени большой кошки. Пол проглотил слюну и удивленный поднял палец ко рту. Кляпа не было. Тигрица улыбнулась. - Ты спал семь часов, обезьяна, - сказала она. - Лучше себя чувствуешь? Пол прокашлялся, но сразу же закрыл рот и только смотрел на нее, не отвечая на улыбку. - Ого, уже набрался ума, да? - замурлыкала Тигрица. - Обезьяна не визжит, мы улучшаем отношения. А теперь говори. Пол молчал. - Не дуйся, Пол, - махнула лапой большая кошка. - Я знаю, что вы более-менее цивилизованны, но я тебя разглядываю, затыкаю рот кляпом, называю обезьяной, чтобы немного поучить. Вы ведь не настолько важные персоны во Вселенной, чтобы другие не могли относиться к вам так, как вы относитесь к своим животным, например, к своим кошкам. Кроме того, я хотела дать тебе ощущение второго рождения, которое так нужно тебе, это скажет любой психолог. Пол несколько секунд смотрел на нее, после чего покачал головой. - Как это? - резко спросила Тигрица. - Ты думаешь, что у меня были другие причины? Пол медленно и с нажимом выговаривая каждый слог, словно учил в школе правильному произношению, произнес: - Ты утверждаешь, что твой разум значительно более развит, чем мой, и со многих точек зрения я с тобой в этом согласен, но вчера по крайней мере двадцать минут ты приписывала мои мысли этой очаровательной зверушке, которую ты держишь на коленях, и которая не может ни говорить, ни думать. Ты была зла на себя, что совершила такую глупую ошибку и разрядила на меня свою злость. - Это ложь! Я не совершала никакой ошибки! - немедленно ответила Тигрица, забывая об акценте и неправильных грамматических формах. Она напряглась и обнажила когти. Однако, через секунду Тигрица уже овладела собой, удобно вытянулась и весело рассмеялась. Она грациозно пожала фиолетово-зелеными плечами и сказала: - Ты прав. Злость немного меня руководила. В космосе мало котов, я дала надежде нести себя. А ты заметил. Продувная обезьяна. - Несмотря на это, ты совершила ошибку. Серьезную ошибку, - тихо сказал Пол. Как ты могла подумать, что такое маленькое животное, как эта Мяу, способно логически мыслить? - Я считала, что у нее миниатюризированный мозг, - быстро ответила Тигрица. - Если бы я сделала исследование, то поняла бы это, но я полагалась только на телепатию, - она приласкала Мяу. - Следующий вопрос, обезьяна! Пол помолчал, а потом сказал: - Ты утверждаешь, что принадлежишь к высшей развитой галактической культуре, и несмотря на это даешь доказательства неестественной ксенофобии. Я считал, что хороший гражданин галактики может найти общий язык со всеми разумными существами как теми, что обитают в воде, так и с представителями класса насекомых или членистоногих, с копытными, крылатыми или хищными, такими, как волки или ты сама... ну, конечно, и с обезьянами. Когда он на одном дыхании назвал ее вместе с волками, Тигрица вздрогнула, но сразу же овладела собой и невинно заявила: - Обезьяны самый худший из всех видов, Пол. - И через мгновение добавила сдавленным голосом. - Кроме того, космос вовсе не такой дружественный, как ты думаешь. Она начала ритмично гладить Мяу, массируя ей лопатки. - Я склонен в это верить, - кивнул Пол. - Ты делаешь вид, что вы всезнающие и что беспокоитесь о любом живом существе. Ты хвасталась, что спасла от огня два обезьяньих города, и несмотря на это, когда вы уничтожили Луну, чтобы добыть топливо, вы не задумывались над тем, что на Луне есть люди. Среди которых был мой лучший друг. - Это неприятно, Пол. - Тигрица холодно возразила. - Но у них ведь были корабли. Почему же они не успели убежать? - Будем надеяться, что им все же удалось выбраться оттуда, - также холодно сказал Пол. - Однако, вы не знали, что человечество уже начало осваивать Луну. Я не верю, что вы знали, выйдя из подпространства, что Земля населена разумными существами. А если даже и знали, то вам было безразлично. Тигрица выглядела обеспокоенной, и несколько быстрее начала гладить Мяу, так нервничающая женщина сильно затягивается сигаретой. - В этом ты прав, Пол, - призналась наконец большая кошка. - В пространстве много плохого, бури... шторм и все такое. Нам очень нужно топливо. У нас опустошены топливные баки. Но все же должна сказать в свое оправдание, что последние галактические исследования показывали отсутствие здесь какой-нибудь разумной расы, а только многообещающую культуру котов. Она скорчила рожицу и похлопала Мяу по спине. Не обращая внимания на ее колкость, Пол продолжал дальше: - У меня есть еще одно доказательство вашей бездушной и бессмысленной спешки. Ты спасла из волн Мяу, а при случае и меня, наверное считая, что я - это применяемое ею вьючное животное, но ты оставила внизу многих несчастных людей, среди которых была и моя невеста. Ведь ты оставили их на произвол судьбы! - Это ложь, Пол! - воскликнула Тигрица. - Я утихомирила те волны и твои соотечественники безопасно выбрались. Чтобы обеспечить их безопасность, я вынуждена была оставить там пистолет. - Еще одна ошибка? - улыбнулся Пол. - Ну, хорошо, на этот раз можем считать это как плюс. Но... Он остановился, так как неожиданно осознал, что ситуация, в которой он находился, действительно смешна. Вот он, обнаженный, с прикованной ногой, с прицепленными гигиеническими трубками, играет в прокурора, пытаясь поймать на лжи наиболее необычную "мадам X", которая когда-либо становилась перед трибуной для свидетелей. И самую красивую, - мысленно добавил он со смущением. - Может быть, все это только старый, как мир анекдот об обезьяне, дружески подтрунивающей над леопардом? Однако он сразу вспомнил затопление Бровли и Белкано. - Так, у тебя есть невеста, да? - язвительно спросила Тигрица. - А Марго знает об этом: Ты такой порядочный... но как же тогда это будет выглядеть по отношению к Дону? Пол с достоинством пренебрег злорадными колкостями Тигрицы. Он продолжал говорить со все большей убедительностью: - Лучшим доказательством того, что ты ошибаешься, вознеся до небес вашу высокую разумность и культуру, является тот факт, что люди только потому гибнут, что Странник деформировал земное гравитационное поле. Деформировал его потому, что вам было нужно топливо, а вы даже не потрудились отыскать какой-то другой источник, такой как, например, спутники Юпитера или Сатурна. Да, вы потушили пару пожаров, но нельзя забывать, что именно по вашей вине сотни, а может быть, даже тысячи людей погибли в результате землетрясений, наводнений и пожаров. Ведь именно по вашей глупости целые города исчезают под водой, затопляемые волнами океанов. Если так пойдет дальше, не знаю останется ли вообще человек и все живое на нашей бедной планете. - Довольно, обезьяна! - зарычала Тигрица, выпуская когти и опираясь задними лапами на пульт управления. Мяу отпрыгнула в сторону. - Послушай, Пол, - Тигрица с трудом овладела собой. - Я никогда не утверждала, что мы гуманны по отношению к вам, обезьянам! Наш мир жесток. Я тебе уже говорила, что космос совсем не то, что вы себе представляете. Галактические цивилизации разные. Но смерть - часть жизни! Таков девиз. Всегда есть те, кто страдает при любом исходе дела. Взять топливо - что может быть естественнее положения вещей. Это только... Она остановилась и, хмуря брови, посмотрела на палец, который Пол протянул в ее сторону. Лицо человека сияло, потому что он неожиданно понял, почему это существо с таким запалом и, очевидно искренне, пытается защитить себя и своих товарищей. - Я не верю тебе! - заявил он. - Я подозреваю, что ваша бессмысленная спешка, ваша недостаточная подготовленность и неточные сведения и, прежде всего, неудачные и глупые попытки исправить нанесенный ущерб свидетельствуют о том, что _н_е_ч_т_о_, _ч_е_г_о _в_ы _с_т_р_а_ш_н_о б_о_и_т_е_с_ь_, _в_ы_н_у_д_и_л_о _в_а_с _д_е_й_с_т_в_о_в_а_т_ь _т_а_к б_ы_с_т_р_о_ и _о_п_р_о_м_е_т_ч_и_в_о_! Тигрица совершенно неожиданно прыгнула на Пола, придавив его к стене. Одной лапой она схватила его за горло, другая же, словно грабли с острыми зубьями, повисла в нескольких сантиметрах от его лица. - Это отвратительная ложь, Пол Хегбольт! - крикнула она с безупречным произношением. - Я требую, чтобы ты немедленно взял свои слова обратно и извинился! Пол сделал судорожный выдох и отрицательно покачал головой. - Нет, - прохрипел он с вымученной улыбкой, - нет. Вы, без сомнения, смертельно боитесь кого-то! Дон Гильермо Уолкер отгонял от себя комаров и с борта лодки, которая возвращалась на озеро Никарагуа, осматривал залитые крыши домов Сан-Карлоса, красные в свете восходящего солнца. Ночью течение в реке Сан Хуан изменило направление, тормозя продвижение лодки, но дон Гильермо только сейчас понял, что причиной изменения течения является повышение уровня воды в самом озере - однако, почему там поднялась вода, оставалось для него загадкой. Небо тоже представляло загадку. На востоке оно было ясным. Светило Солнце. Но на западе - белый густой туман, словно стена поднимался над полосой суши, между озером и океаном, и тянулся в бесконечность на север и на юг. Хотя в прошлую ночь дон Гильермо видел несколько вулканических извержений, ему даже в голову не приходила мысль, что здесь, как и в других районах, где вода ворвалась в вулканические щели, поднимается завеса водяного пара. Он поинтересовался у братьев Арайза, почему они плывут на север и они ответили, что хотят вернуться домой, в Гренаду. Их резкий жесткий тон ответа удержал его от того, чтобы опротестовать это решение. Однако, он не удержался от того, чтобы немного позже рассказать им - в очередной раз - как, более ста лет назад, его прадед, высадившись в Никарагуа во главе отряда из каких-то пятидесяти смельчаков, атаковал и захватил Гренаду. Когда солнце всходило над озером Никарагуа, на другом конце земного шара Бангог Банг смотрел, как золотой шар опускается в воды Токийского Залива, каких-то двенадцать часов тому назад значительно уменьшившегося вследствие большого отлива, а теперь, с приходом прилива, охватывающего весь Вьетнам. Невольно на ум пришла мысль о сейфе, закрытом в каюте "Мачан Лумпур". И о деньгах, которые он взял с "Королевы Суматры". Правда, добыча была незначительной - несколько десятков небольших золотых монет и два мешочка серебра. Но золото - есть золото! Он прикоснулся к желтому шелковому платку, которым повязал голову, словно пират, и, озорно улыбнувшись Коббер-Хуму, сказал: - Стоило бы вспрыснуть такую добычу! - Пью я, пьешь ты, - начал высокий австралиец. - Хотя нет, ты не пьешь! Ты куришь опиум, потому что религия не запрещает тебе этого. Бангог Банг опять улыбнулся, но через мгновение стал серьезным. Утром начнется отлив. Он уже решил, на какие останки корабля надо будет начать охоту на этот раз! Настал черед легендарного испанского корабля "Лобо де Оро", битком набитого сокровищами! Утром Тигр Болот сойдется с Золотым Волком! Первой реакцией Барбары Кац при виде двустволки, которая появилась в окне со стороны водителя, уткнувшись в сгорбленную спину Бенджи, была мысль, что это всего лишь доска или кусок дерева, выброшенный водой на берег, каких было полно на каждом шагу. С самого начала путешествия они постоянно натыкались на разные препятствия по дороге: большой слой наносного песка, кучи листьев, спутанные листья осоки, вырванные с корнем деревья и кусты, гниющие цветы, среди которых преобладали пурпурные. Они видели валявшиеся на обочине трупы людей и животных. (Не останавливайся, Бенджи! - кричала тогда Барбара.) Они проезжали мимо разбитых автомобилей и сельскохозяйственных машин, мимо разрушенных, а иногда и целых домов и овинов. Мимо спутанных клубков проволоки, особенно опасными были мотки колючей проволоки. Однажды они вынуждены были даже уложить ряд осоки на выброшенную водой ограду из колючей проволоки, чтобы не продырявить шины, в другой раз - искать боковую дорогу, чтобы объехать большой завал из разрушенных строений. Была жара и парило так, что создалось впечатление, будто быстро рассеивающийся туман выходит прямо из-под земли. Конечно, видели они и живых людей, хотя и не так много - некоторые были настолько ошеломлены, что без участия смотрели на проезжающий мим них автомобиль, но многие не отступили перед стихией. Объединившись в небольшие группы, они стойко противопоставляли твердость характера напору воды. Иногда мимо них проезжали люди в машинах или на лошадях, один раз небольшой самолет с громким сверлящим гулом пролетел над их головой. Второй реакцией Барбары при виде ствола ружья было сознание того, что вот она, та злая минута, которой она опасалась, и слава богу, что в низко опущенной правой руке она сжимала сейчас револьвер 38-го калибра. Она надеялась, что в случае чего успеет поднять револьвер и выстрелить в окно. Третья реакция при виде двустволки была оптимистической: Барбара заметила на стволе свежий след ржавчины и отметила про себя, что если патроны мокрые, у нее есть преимущество и она сможет даже не стрелять, достаточно будет просто пугать нападавших... но все же она не позволила себе так быстро поверить в это. Голос, ленивый и одновременно грозный, нес в себе что-то от жужжания слепня, который носится туда и обратно по заднему стеклу автомобиля. - Контрольный пункт! Берем деньги за проезд. Что вы делали... - Мы только поменяли колесо, - быстро вставила Барбара. - ...В Трибли? - закончил свистящий голос. И_т_а_к_, подумала девушка, вот мы и узнали, как назывался этот, ужасно разрушенный, городок с завалами на главной улице, по которой они с трудом проехали двадцать минут назад. Вслух она громко сказала: - Мы едем из Палм Бич и охотно заплатим за проезд. Однако, когда она потянулась левой рукой к сумке, лежащей у нее на коленях, две жилистые, сожженные солнцем, руки быстро появились в окне - одна схватила сумку, другая подняла лицо девушки вверх и Барбара увидела худое, небритое лицо с вытаращенными глазами. Она должна была овладеть собой, чтобы не выстрелить в лицо или не укусить эту руку. Однако, через мгновение руки убрались, забирая сумку и голос произнес: - Старый пень, должно быть, миллионер из Палм Бич. Сумка набита деньгами! - Он очень болен, - сказала поспешно Барбара. - И сейчас без сознания. Мы хотим отвезти его в... - А может быть, это богач с севера, который приехал на юг пошвырять деньгами, который платит черным столько же, сколько и белым, а когда бог подвергает нас испытаниям, трусливо удирает. Предлагаю отдать в фонд Победы, а себе взять этих двух черномазых - ночью будет чем повеселиться. А ну, вы двое, вылезайте поживее! А не то я продырявлю этого мулата за рулем! Мужчина ткнул стволом под ребра Бенджи. - Теперь или никогда! - подумала Барбара, но когда она стала вытаскивать револьвер, то почувствовала, что пальцы старого К сжимаются на ее руке с удивительной силой. Кеттеринг грозно откашлялся и громко сказал, громче, чем Барбара когда-либо слышала решительным и не выносящим противоречия тоном: - Неужели какой-то глупый осел будет оспаривать цвет кожи моего сына Бенджи? Я думал, что имею дело с южанами, а не с бандой карманников. Возле автомобиля послышался гневный шепот. Через мгновение оружие убрали. Кеттеринг искривляя лицо словно старый гриф, посмотрел на мужчин в комбинезонах, стоящих возле машины и со значением пропел: - Когда придет конец Черной Ночи? Человек с жужжащим голосом медленно, словно кто-то вытягивал из него слова против воли, ответил: - Когда рассветет Белая Победа. - Аллилуйя! - твердо закончил старый ККК. - Прошу передать большой привет вашему Джиму. Бенджамин, поехали! Машина сначала медленно, а потом все быстрее начала двигаться по шоссе. Эстер, не переставая, повторяла одно и тоже - Бенджи, внимание! - дергая за плечо истерически хохочущего мулата. Наконец Бенджи немного успокоился и прохрипел: - Наш старый в самый раз зовется ККК! - Он оглянулся. - Прошу прощения... папа! - Третий Кеттеринг, и три К. Но он тебя не слышит, Бенджи, - сказала Эстер. - Он снова потерял сознание. Это было слишком для него. - Я никогда не допускала мысли, что он состоит в Ку-Клукс-Клане, - с удивлением прошептала Хелен. - Благодари бога, что это случилось, девчонка, иначе нам было бы плохо, - со злостью сказала Эстер. 30 Когда рассвет, сначала зеленоватый, потом банановый, стал в конце концов желтым, Брехт принял команду над лагерем, разбитым у скалистого склона. Все, что он делал было весьма загадочным и наверняка еще более раздражало бы, если бы не его сардоническая веселость. Прежде всего, он не стал отвечать на вопросы, относящиеся к цели их путешествия, пока они не будут готовы отправиться в путь. Он на одну треть уменьшил порции завтрака, меню которого принесли ему на утверждение Ида и Макхит, температурящему Хэнксу он дал пенициллин, предварительно убедившись, что тот не имеет к нему аллергии, а когда Хиксон предложил разбить здесь постоянный лагерь и переждать в нем смутное время, Брехт отрицательно покачал головой. Они обыскали автомобили бандитов. В одном был заряженный револьвер 32-го калибра, в другом он нашел черную шляпу, которую сразу же нахлобучил себе на голову, удовлетворенно заявив: - Подходит! Войтович запротестовал: - Нет, Рудольф! Не надо надевать эту штуку - она может принести нам несчастье! Дылда тут же мрачно поддакнул: - Я бы не хотел, чтобы эта шляпа садиста и убийцы пачкала голову нашего товарища! - А я предпочитаю добычу доставшуюся от убийцы, нежели солнечный удар, - со смехом ответил Профессор. Затем проверили как работают автомобили. Когда Профессор повернул ключ в стартере и нажал газ, двигатель первой машины сразу же заработал; вторая машина не завелась, но Брехт не разрешил Войтовичу заглянуть под капот. Он приказал слить бензин и масло с этого автомобиля, затем отпустил ручной тормоз, заблокировал руль и позвал мужчин, чтобы они помогли ему столкнуть машину с обрыва. Автомобиль скатился в пропасть и через несколько секунд с грохотом упал на дно ущелья. Вверх взлетели три сарыча. Брехт хлопнул в ладони и сказал: - Я не хотел мешать их трапезе, видит бог. Слыша это, миссис Хиксон с неодобрением поморщилась. Затем Брехт испытал "корвет", лихо проехав немного вперед и назад в опасной близости от края пропасти. - Красивая игрушка, - удовлетворенно кивнул он головой, вылезая из машины. - В самый раз для меня. Когда завтрак подходил к концу, он незаметно подозвал к себе Хантера, Марго, Раму Джоан и Кларенса Додда, после чего повел их за фургончик. - Что будем делать дальше? - спросил Брехт, оглядывая всех по очереди. - Едем в Долину или поворачиваем в Корнелл, а может в Малибу Хэйтс? Но учтите, что задерживаться здесь нельзя, иначе отсюда мы никогда не выберемся! - Но ведь дорога в Долину заблокирована? - заявил Коротышка. - Может быть, - подал голос Хантер, - мы пошлем в разведку несколько человек, для выяснения ситуации в Долине? - Мы не можем пойти на это! - решительно возразил Брехт. - И речи не может быть о разделении нашего небольшого отряда! Нас и так слишком мало. - Я знаю нескольких художников в Малибу, - произнесла Рама Джоан. - А я в Кап Коде, - Брехт улыбнулся и подмигнул ей. - Наверное, они в этот момент состязаются с волнами, борясь за жизнь. - Я хотела сказать, - произнесла Рама, отвечая на подмигивания улыбкой, - что голосую за Долину. - Знает ли кто-то из вас, как высоко расположена Долина? - спросил Коротышка. - Я это к тому, что она, возможно, уже залита водой. - Увидим, - пожал плечами Брехт. - Мы должны ехать в Долину, - вмешалась Марго, - только в Долину! Брехт внимательно присмотрелся ко всем. - Хорошо! Едем в Долину! - Но валун... - начал Додд. Брехт остановил его движением руки. - Пойдемте! - сказал он, обошел машины и направился в сторону камня. Когда они проходили мимо остальных, Хиксон спросил, словно в шутку, но, однако не слишком дружелюбно: - Ну так что, мистер Брехт, исполнительный комитет уже утвердил план действий на сегодня? - Едем в Долину, - резко ответил Профессор. - Там пополним запасы и попытаемся установить контакт с учеными из Лунного Проекта. Есть какие-нибудь возражения? Не ожидая ответа он стал на склоне над самым валуном и движением руки подозвал Марго. - Я видел, как эта махина дрогнула, когда ты стреляла из своего пистолета. Поэтому, попробуй еще. Целься отсюда и держи палец на спусковом крючке не менее трех секунд. Думаю, что камень удастся столкнуть с дороги. Внимание! Всем отойти в сторону! Марго достала из-под куртки пистолет, но неожиданно отдала его Хантеру. - Стреляй ты, - сказала она. Ей не хотелось держать в руке столь грозное оружие. У нее не было никакого желания экспериментировать с его скрытой мощью. Ко всему этому примешивалась сдерживаемая злость, с которой она ничего не могла поделать, стоило ей только взглянуть в темные глаза Хантера. Хантер присел на корточки и обеими руками взял пистолет. Он знал от Марго, что отдачи не будет, но не хотел рисковать. Хантер напрягся, краем глаза уловил, что Брехт дает ему знак рукой и осторожно нажал на спусковой крючок. Ничего не произошло. Валун был на месте и Хиксон даже крикнул: - Смотрите, он вовсе... Но тут камень начал приподниматься со стороны Хантера, сначала медленно, а потом все быстрее. - Двигается! - закричал Макхит. Валун перевернулся. Хантер снял палец со спускового крючка. Каменный монстр с сильным грохотом упал на каменистый склон и, постепенно набирая скорость, покатился в сторону пропасти. Весь склон затрясся. Некоторые с ужасом вцепились в тех, кто стоял рядом. Раздался еще более оглушительный грохот и валун обрушился в пропасть, отрывая от ее края солидный обломок скалы. Коротышка достал блокнот и громко произнес: - Это наиболее впечатляющая демонстрация самого неправдоподобного физического явления, которое я видел... Его последние слова утонули в оглушительном гуле. Скалистый склон снова затрясся - это валун ударился о дно ущелья. Хантер посмотрел на шкалу пистолета. - Осталось еще почти треть заряда, - заявил он. Рудольф отправился обследовать землю, на которой совсем недавно лежал кусок скалы. Он увидел полуметровую яму, более глубокую со стороны пропасти, где выброшенный асфальт создал полосу, соединившуюся со скалистым полотном. С удовлетворением кивнув, он заявил: - Все в порядке. Можно отправляться. Хантер немедленно возразил: - Не совсем в порядке. Автомобиль может повести в сторону и... Но Профессор уже быстро шел в сторону своей новой машины. Два сарыча - очевидно те самые, которые уже здесь были - вынырнули из пропасти и стали удаляться от шоссе. Со стороны долины показался большой военный вертолет. Из-за всей этой суматохи, его не сразу заметили. Птицы сделали разворот и повернули обратно. Хиксон начал подавать знаки карабином, но Профессор остановил его. - Не суетись, парень, - засмеялся он. - Они и так нас видят. И, коль скоро они не отреагировали на грохот, то, клянусь всеми святыми, уже не отреагируют ни на что! И, как бы в подтверждение его слов, вертолет медленно ушел в сторону моря. Рудольф сел в "корвет" и крикнул: - С дороги! Автомобиль не спеша тронулся. Когда он переезжал яму его немного занесло. В этот же момент два сарыча быстро пролетели метрах в двадцати над шоссе и исчезли за склоном. Рудольф остановил машину сразу же за лимузином убийцы. - Выходите из автобуса! - крикнул он. - Быстрее! Когда все собрались вокруг него, он предложил: - Я поеду первым. Потом очередность будет следующей: лимузины, автобус и в конце - фургончик. Вы, Джоан, поедете со мной, но Анну лучше оставить в автобусе. Росс поведет лимузин. Сразу поверни машину. Марго, садитесь с Россом и берегите пистолет. Чтобы ни случилось, помните, что это наша тяжелая артиллерия! Но не открывайте огонь без моего приказа! Доддси, как твоя рука, потому что арьергард тоже должен иметь оружие. - Гарри умеет стрелять! - кивнул Коротышка. - И на него можно положиться. Брехт кивнул. - Хорошо. Скажи ему, что он получил повышение. Второй карабин пусть возьмет Хиксон. Дед, водитель автобуса, начал жаловаться, что не сможет переехать через яму. - Задние скаты старые и совершенно лысые, - сказал он. Я могу забуксовать и... Но Брехт размашистым шагом уже шел обратно. Он сел в автобус и без особых трудностей перебрался на другую сторону ямы. Затем Хиксон перевел фургончик. Роя Хэнкса перенесли вместе с кроватью и, поскольку он так настаивал, что не хочет ехать автобусом, то его поместили в фургончике. В фургончик сели также Ида и Макхит, который с суровым выражением лица держал наготове карабин. Когда все заняли свои места, Брехт обратился к Кларенсу Додду: - Смотри за порядком и особенно следи за дедом! Когда он вернулся в "корвет", то увидел, что Анна сидит на переднем сидении, рядом с Рамой Джоан. Он улыбнулся, пожал плечами и сел за руль. - Привет, маленькая, - сказал он и потрепал ее по волосам. Анна отодвинулась от него. Брехт хмыкнул, запустил двигатель, потом вышел из кабины и крикнул в сторону остальных машин: - Внимание! Дистанция двадцать метров! Я буду ехать медленно. Если я просигналю три раза - вы должны сбавить скорость, четыре раза - остановиться. А если кто-то из вас просигналит пять раз - это значит, что что-то случилось. Люди на Земле по разному реагировали на катастрофы, вызванные Странником. И все зависело от того, в какой ситуации они находились в момент происшедшего. В Путкаме, в Датчесс Каунти и на южных склонах Катскиллс, по другую сторону реки Гудзон возник почти второй Нью-Йорк - сюда съезжались беглецы и ставили палатки, основывали больницы, оказывавшие пострадавшим первую помощь, а также сооружали временные аэродромы, с которых проводились спасательные акции. Жители Чикаго, которые имели возможность наблюдать за озером Мичиган, не могли надивиться, видя полутораметровый прилив. Раньше прилив здесь был настолько небольшим, что его вообще не замечали. Временами они посматривали вверх на вереницу авиеток, летящих из Майча Филд на восток по делам спасательных акций. Автомобили мчались по шоссе, как и в любой обычный день. В Сибири наводнение залило ядерные пусковые установки, вызывая огромные взрывы - вокруг на большие расстояния выпали радиоактивные осадки. Волны прилива затопили Коралловые острова в Тихом океане, вынуждая туземцев последовать примеру их отважных предков и отправиться на пирогах в поисках новой суши. Вольф Лонер, уверенный в своих расчетах, смело плыл вперед в направлении Бостона. Он лениво раздумывал о том, почему яркий свет Луны, которая ночью раза два выглянула из-за туч, имеет легко-фиолетовый оттенок. Трансатлантический лайнер "Принц Чарльз" плыл вдоль побережья Бразилии, направляясь на юг. Четыре капитана-повстанца пришли к единому мнению о необходимости проигнорировать предупреждение капитана Ситвайза, который советовал отойти в устье Амазонки. Пол Хэгбольт осматривал европейский континент с высоты восьмисот километров. Европу заливал солнечный свет и видимость была отличной, только с Атлантического океана подходила в сторону Ирландии широкая белая туча. Непосредственно под собой Пол видел Северное море, которое с этой высоты выглядело как на карте в атласе: вода в море была матово-серой, за исключением места у пролива Довер, где солнце бросало мягкий свет. Британские острова, южная часть Скандинавского полуострова, северные районы Германии и южные области Шотландии занимали в этом атласе следующие страницы - влево, вправо и на юг от Северного моря. Шотландия и Норвегия остались без изменений, но на юг Швеции ворвалась вода Балтики. Чуть ниже Дании полоса воды, словно сабля с клинком, направленным на юг, залила Голландию и северные районы Германии. "Ну что ж", думал Пол, "это не первое наводнение в истории Голландии". Теперь он видел Англию - и здесь вода местами слишком далеко врывалась в сушу, а из восточного побережья словно выгрызла большой кусок. Что это? Темза?.. Хамбер? Полу стало стыдно, что он не может дать сразу правильный ответ, но он никогда не был силен в географии. "Если бы Тигрица заглянула в мое подсознание, она могла бы дать ответ", подумал он, с раздражением оглядываясь, но кошка спокойно причесывалась серебряным гребешком и лизала свой мех длинным, тонким как стилет языком. Обвинения Пола и бурная реакция тигрицы закончились быстро и безрезультатно. Тигрица спрятала грозные когти, повернулась на пятках и вернулась к пульту управления, где в течение следующих тридцати минут сидела без движения, лишь изредка прикасаясь к серебряными ручками шарообразной формы. Потом она начала новую серию маневров, чтобы иметь возможность наблюдать за Землей. Через какое-то время она прервала это занятие, без единого слова подошла к Полу, освободила ему ногу и сняла прикрепленные санитарные приспособления. Затем на ломаном английском языке, кратко и сухо объяснила ему основные принципы передвижения при отсутствии гравитации и как пользоваться Пищевым Пультом. После этого она вернулась к своим обязанностям, а Пол решил немного перекусить. Ему были поданы десять штук малюсеньких пирожных с белковым кремом, которые он вынужден был запивать водой, словно это были таблетки от головной боли. Эта изысканная пища камнем ложилась в желудке. Сначала наблюдение за Землей было необычайно захватывающим, но вскоре оно ему надоело. Он старался думать о Марго, находящейся на другом конце земного шара, в южной Калифорнии, о Доне, находящемся тоже с другой стороны Земли на раздавленной Луне - может быть ему удалось все же спастись на космическом корабле? - но Пол слишком устал, чтобы развивать эту тему. С немалым усилием он заставил себя наблюдать за Землей. "Да, да... этот выгрызенный кусок Англии... это то, что называли, кажется, заливом Уош, который окружала когда-то низина Фенландс..." Пол вздохнул. - Беспокоишься о своей планете, Пол? - крикнула ему Тигрица. - Люди страдают и так далее... да? Пол пожал плечами и покачал головой. - Слишком многое случилось, - ответил он. - Я уже не состоянии понять все это. - Уменьшить расстояние? - спросила Тигрица. - Она встала, отошла от пульта управления и медленно направилась к нему. - Зачем? - А может быть, ты беспокоишься о ком-то конкретно? - спросила она. - О девушке? О ней беспокоишься? - Не знаю, - ответил он. - Марго, собственно, не моя девушка. - Значит, ты беспокоишься о том, что ближе всего: о себе, - сказала она, останавливаясь рядом с ним и положив фиолетовую лапу на его обнаженное плечо. - Бедный Пол! - замурлыкала она. - Все перепуталось у тебя в голове. Бедный, бедный Пол. Ее прикосновение пронзило его возбуждающей дрожью. Злясь на себя, он отдернул плечо. - Я не игрушка, - гневно произнес он. - И я не какая-то большая обезьяна, я человек. Я мужчина! Тигрица ослепительно сверкнула зубами в улыбке, а черные зрачки уменьшились до крохотных точек. Целясь фиолетово-серой лапой прямо в сердце Пола, она крикнула: - Паф! Через мгновение Пол с грустью рассмеялся. - Ну, хорошо, - вздохнул он. - Коль скоро я для тебя существо низшего порядка, то загляни в мои мысли и скажи, что со мной происходит? Почему все так перепуталось? Ее зрачки расширились, принимая форму звездочек - черных, блестящих звезд на фоне фиолетового неба. - Но, Пол, - серьезно произнесла она. - С тех пор как ты вынудил меня относиться к тебе, как к разумному существу, примитивному, но все же разумному, с собственным внутренним миром, мне все трудней проникать в твои мысли. Дело не только в твоем согласии. Я, правда, провела определенные исследования и, если хочешь, я могу сказать, что я о тебе думаю. Он кивнул и усмехнулся. - Давай. - Ты сердишься на меня, Пол, что я отношусь к тебе, как к игрушке, но ты подобным образом относишься и к окружающим тебя людям. Ты держишься на обочине, снисходительно наблюдая за их безумствами. Ты заботишься только о тех, кого любишь, ты сохраняешь их и служишь им. Марго, Дону, своей матери и еще нескольким лицам. Ты льстишь им, ожидая чего-то взамен. Ты считаешь, что это дружба, но в действительности это эгоизм и расчетливость. Уважающая себя кошка никогда не поступила бы так по отношению к своим котятам. Ты слишком часто наблюдаешь за собой с расстояния, - говорила она. - Ты превращаешься в наблюдателя, за которым, в свою очередь, наблюдает следующий наблюдатель, а за тем - еще один и так далее. Смотри! Окна превратились сразу в несколько зеркал. Тигрица вытянула лапу, каким-то образом отделяя шесть отражений от остальных. - Видишь? - шепнула она. - Каждое отражение наблюдает за тем, что находится напротив. Да, я знаю, все разумные существа наблюдают за собой с некоторого расстояния. Но ты, Пол, живешь в своих зеркальных отражениях. Нужно жить вне зеркала и только тогда можно обрести отвагу. Нельзя превращаться в собственного наблюдателя из холодного зазеркалья. Смотри, чтобы ты не превратился в наблюдателя номер шесть. - Кроме того, тебе кажется, что другие наблюдают за тобой так, как твои отражения. Ты отодвигаешься от них, а потом их критикуешь. Но они за тобой не наблюдают. У них есть свои зеркальные наблюдатели, которые наблюдают только за ними. Чтобы любить других, нужно, прежде всего, любить себя. - Еще одно, - добавила она после некоторого раздумья. - Твой рефлекс борьбы слаб. Это же относится и к сексу. Ты обладаешь в этих областях очень маленьким опытом. Вот и все. - Ты права, - тихо пробормотал он. - Я пытаюсь измениться, но... - Хватит думать только о себе. Смотри! Один из наших кораблей спас ваш город! Потолок и пол снова стали прозрачными. Тарелка резко опускалась над темными ответвлениями, сливающимися со светлой шахматной доской, из середины которой бежали в сторону округлого коричневого обруча грязно-коричневые кольца. Высоко над этими кольцами висела фиолетово-золотая летающая тарелка, которая, судя по тучам, отделяющим ее от тарелки Тигрицы, должна была быть огромной. Они приблизились к шахматной доске - оказалось, что это город, а квадраты - это дома. Грязно-коричневые кольца образовывались перемешанной с илом водой, откачиваемой из города. Пол узнал огромные здания фирмы "Электросила", которые он видел на фотографиях, узнал институт Энергетики, зелено-голубой театр имени Кирова и Зимний Дворец. Ответвления образовывала дельта Невы, а городом был Ленинград. - Видишь? - Мы спасаем ваши любимые города, - сказала Тигрица, довольная собой. - Двигатель разгона с большой тарелки оттягивает только воду. Очень остроумное устройство... Неожиданно они повисли так низко над городом, что Пол увидел мощеные булыжником улицы, сточные канавы, заполненные грязью и распростертые на земле, покрытые илом, синие тела женщины и девочки. Через мгновение их уже залила низкая коричневая волна: из грязной пены вынырнуло мертвое серое плечо и синее бородатое лицо. - Спасаете? - с возмущением спросил он. - Может быть... Но прежде вы убили миллионы людей! И я вовсе не уверен, что ужаснее - ваша помощь или катастрофа!!! Тигрица, как вы могли уничтожить нашу планету только ради того, чтобы добыть топливо? Что вас так перепугало? - Не касайся этой темы, Пол! - прошипела Тигрица. Ричард Хиллэри быстро хромал вперед - невидимая точка на атласе, рассматриваемом Полом - и одновременно живой, испуганный человек. Пот тек ручьями, солнце светило прямо в глаза. Он тяжело дышал и при каждом шаге морщился от боли. Словно скоростная машина на автостраде. Он опередил одну группу пешеходов, но еще не добрался до группы впереди, если таковая вообще существовала. Последний дорожный знак, мимо которого он прошел, указывал дорогу к ближайшему городку, который, совершенно уместно, как думал Ричард, назывался Маленькая Резня. Прищурив глаза он увидел, что в нескольких сотнях метров далее дорога начинает идти по высокому, поросшему деревьями холму. Оглядываясь назад, ослепленный бесконечным блеском солнечного света, он видел только вьющиеся змеями потоки воды и залитые поля. Самой большой змеей было шоссе, по которому он шел и которое неожиданно начала заливать вода из рва с левой стороны. Уровень воды не превышал еще нескольких сантиметров, но сам вид ее испугал Ричарда. С правой стороны, немного выше шоссе, находилось поле молодого ячменя, которое тянулось до самого холма. Не обращая внимания на то, что колючая проволока рвет его одежду, Ричард перебрался через это ограждение и направился вперед, через шелестящий ячмень. Тут из-под ног выскочила ворона, забила крыльями и улетела, хрипло каркая от недовольства. У Ричарда ужасно болели ноги, однако он заставил себя ускорить шаг. Он услышал приглушенный отдаленный грохот, который не утихал, а наоборот, все усиливался, становясь все более громким. Ричард не очень верил в собственные силы, но все же постарался пуститься под гору бегом. Краем глаза он заметил догоняющую его стену воды, увенчанную коричневой пеной. Грохот был таким громким, словно проезжало десять скорых поездов. Он неожиданно почувствовал, что желтая пена булькает вокруг его ног, а в следующий момент ему показалось что волна перекрывает дорогу. Однако, он все же успел взбежать на вершину холма и вода спала, грохот утих. Ричард стоял на холме, шатаясь от усталости и хватая ртом воздух - он чувствовал в груди боль, словно кто-то сильно ударил его - когда неожиданно из-за деревьев показался старик с двустволкой. - Стоять, - крикнул он, целясь в Ричарда. - А то буду стрелять! На нем были серые короткие брюки, лиловый пуловер и коричневые гетры. Лицо - узкое, покрытое морщинами, с почти прозрачными глазами - выражало наивысшую степень неодобрения. Ричард не шевелился, хотя бы потому, что запыхался и чувствовал, что у него болит все тело. Грохот совершенно прекратился, но мутная вода продолжала заливать поле. - Прошу объяснить, - закричал старик, - по какому праву топчете мой ячмень? И почему вы залили водой мое поле? Вдохнув, наконец-то, немного воздуха, Ричард улыбнулся как можно вежливее и ответил: - Прошу поверить, я сделал это ненамеренно. Сэлли, одетая в бикини, поблескивающем на солнце, выглядывала через перила балкона и информировала Джейка о том, что происходит внизу. Джейк пил кофе по-ирландски и курил длинную зеленоватую сигару. Время от времени он хмурил брови. Рядом с чашкой кофе лежал блокнот, открытый на чистой странице. - Вода поднялась на девять этажей выше, чем прежде! - кричала Сэлли. - На крышах полно людей. Из каждого незалитого окна выглядывает, по крайней мере, три лица! Люди стоят даже на парапетах. Нам повезло, что у нас здесь был пожар и лифт не действует. Кто-то грозит кулаком и, по-моему, это мне. Почему? Что я тебе сделала? Кто-то другой прыгнул в воду - ой, как трахнулся животом! Ну и течение! Даже сносит полицейскую лодку. Эй, ты там, перестань указывать на меня палкой! Внезапно раздался свист и треск: поручень перил зазвенел. Сэлли отпрянула, словно ее что-то укусило и повернулась к Джейку. - Кто-то в меня стрелял! - закричала она с возмущением. - Отодвинься от перил, - посоветовал Джейк. - Люди всегда завидуют тем, кто наверху! 31 Члены симпозиума услышали четыре коротких сигнала клаксона. Воздух был пропитан кислым едким дымом, поднимающимся над сожженной землей, более резким, чем ранее, потому что с юго-запада ворвался теплый влажный ветер. Солнце припекало, но с юга шли большие черные тучи. Хантер остановил лимузин сразу же за машиной Брехта, который доехал до возвышения: здесь дорога бежала между естественными скальными столбами пятиметровой высоты. Брехт стоял, опираясь о крыло автомобиля и наблюдал за местностью перед собой. В черной шляпе на голове, поля которой спадали сзади ему на шею, а спереди были подвернуты, он был похож на пирата. Он протянул правую руку и Рама Джоан подала ему бинокль. Теперь он наблюдал за местностью с помощью линз с семикратным увеличением. Рама Джоан и Анна тоже вышли из машины. Хантер заглушил двигатель, поставил машину на тормоз и, когда подъехал автобус, он и Марго вышли, поспешно направляясь вперед и через мгновение увидели то, на что указывал Брехт. Склон тянулся вниз метров на пятьсот, после чего переходил в широкую равнину, а затем снова поднимался, хотя и не так высоко. Склон с левой стороны был черным, а справа - зеленовато-коричневым. Шоссе вилось по нему зигзагами, иногда пересекая границу между сожженной и нормальной местностью. У подножия склона, у самой границы пожара шоссе проходило рядом с тремя белыми зданиями, стоявшими на большом дворе, посыпанном гравием и окруженным высокой металлической сеткой. После этого шоссе сворачивало на равнину, которая мягко поднималась на гору, исчезая между холмами. Через середину равнины протянулось что-то, выглядевшее как покрытая чешуей, сплюснутая змея, длиной километров пять и шириной добрых тридцать метров. По блестящим серебристым бокам можно было бы предположить, что у этой змеи серебряный живот. Войтович подошел к Брехту. - Иисус! - вскрикнул он. - Мы доехали! Змеей была автострада номер 101, на которой буфером к буферу стояли автомашины. - Я должен поговорить с Доддси и Макхито