отающая  либо на  ЦРУ, либо на  коммунистов,  и  связанная с
экзотической сектой, которая поклоняется Великим Материнским платам.  Люди в
одеяниях из мешковины  поверх  строгих деловых костюмов воспевают  священные
блок-схемы. Сейчас  он наткнется  на толпу бездушных  зомби, которые схватят
незваного гостя и растянут его кишки по всему историческому отделу вплоть до
сектора антропологии, и все во имя кибернетики...
     -- Стоп! -- сказал себе Кейт. -- Хватит выдумывать всякие ужасы.
     У него и так пересохло во рту.
     Позади послышался топот и шарканье башмаков по бетону. Кейт развернулся
--  и  луч фонарика ударил ему  прямо в глаза. Сердце  у него подпрыгнуло  и
заколотилось, угрожая выскочить из груди.
     -- Вы что тут делаете? -- грозно осведомился мужской голос.
     --  Я-а...  --  просипел  Кейт.  Голос  ему  отказал.   Источник  света
приблизился, ослепив его ярким, точно солнце, кругом желтого  света  посреди
белого. Потом луч скользнул в  сторону и упал на указатель лифта. Луч ударил
в потолок  --  рука,  державшая  его,  придвинулась, чтобы  нажать на кнопку
вызова. Затем луч снова  развернулся и  светил Кейту  в лицо, пока  лифт  не
пришел.  Кейт прижался к холодной  корявой оштукатуренной стене, пытаясь  не
глядеть в раскаленный луч. Он чувствовал себя как кролик, застигнутый светом
фар. Дверь  лифта открылась, из  темноты появилась  вторая рука  и  впихнула
Кейта в кабину.
     -- И больше не являйтесь  сюда без разрешения! -- прогудел голос. Перед
тем  как  двери  сошлись, Кейт успел углядеть  бородатого человека  в  форме
охранника, опустившего фонарик к полу. Что-то было не так с этим охранником,
что-то  странное в  пропорциях, -- но что именно, Кейт  сообразить не успел.
Дверь захлопнулась. Сердце постепенно успокаивалось.
     * * *
     Кейт устроился  в кабинке на восьмом уровне, как  раз между  выходом из
лифта  и  лестничной клеткой, и  стал  ждать  возвращения  Марси.  Сухопарая
библиотекарша рядом не сводила глаз с молодого человека, следя за тем, чтобы
он сидел тихо и занимался. Кейт вежливо улыбался, однако  вздрагивал  всякий
раз, как  лифт  останавливался на  этом  этаже.  Миновала,  казалось,  целая
вечность, но вот наконец  двери лифта открылись и оттуда вышли Марси и  Карл
Они болтали между собой. Кейт встал и помахал им через стенку кабинки. Марси
увидела его и невольно дернулась в его сторону, отчаянно мотая головой,  как
бы говоря.  "Нет!!!"  Тут и Карл заметил Кейта, грозно нахмурился и опередил
Марси, загораживая ее от Кейта. Будь Карл Суперменом с огненным взглядом, от
Кейта точно  осталась бы кучка пепла на полу. А  так он не обратил  на Карла
внимания и жизнерадостно улыбнулся Марси.
     -- Приветик!
     -- Привет... -- еле слышно ответила Марси.
     -- Рад  тебя видеть, --  сказал Кейт.  --  Мы  с Марси  вместе ходим на
социологию, -- пояснил он Карлу.
     -- Знаю! -- буркнул Карл. Он дернул Марси за руку, та свернула, слишком
поспешно, и  налетела коленкой на торчащий из  стеллажа кронштейн.  Она тихо
ойкнула и  едва не  выронила  книги,  однако  же  не остановилась.  Карл же,
кажется, и не заметил. Он буквально уволок ее  прочь.  Последним, что  видел
Кейт, было лицо Марси -- либо умоляющее, либо просто отчаянное.
     -- Ну, пока! -- крикнул он ей вслед.
     -- Пожалуйста,  оставь меня  в  покое!  --  выдохнула Марси, прижимая к
груди свои книжки. Кейт опустился в свое кресло, весьма озадаченный.
     -- Тсс! -- торжествующе  прошипела  библиотекарша,  дождавшаяся  своего
часа.


        Глава 7

     В понедельник Кейт почти весь вечер провел вместе со своим  куратором и
еще  несколькими  членами студенческого совета. Их миссия требовала  крайней
секретности.   Им  предстояло  сделать  доброе  дело  для  одного  из  своих
товарищей.  Дэн  Осборн  попал в универ  по спортивной  стипендии и  недавно
получил медаль за  первое место  в региональных соревнованиях по плаванию на
дистанции 440 метров. Бедняга  Дэнни был на седьмом небе и  весь раздулся от
гордости.  Его друзья решили, что их прямой долг -- не дать Дэну лопнуть.  С
этой  целью они  приняли  решение переправить его  "Фольксваген-Сирокко"  со
стоянки на дно пустого  плавательного бассейна.  Операция  была назначена на
час ночи.
     Они  решили,  что  дело  того  стоит.  Вероятность,  что  администрация
припишет   этот  подвиг   студенческому  совету,  была  невелика.  Пэт   для
разнообразия очнулся от  своей вечной летаргии и согласился поучаствовать. В
конце концов, он ведь тоже друг Дэнни!
     Среди  участников   предприятия  был   студент,  специализирующийся  на
машиностроении. С помощью архитектора, Шарона Тейтельбаума, он спроектировал
составной  трап,  свисавший с  бортика бассейна,  как  пара  сломанных  лыж.
Маркетологам  и  филологам,  то  есть  Кейту  и  Пэту, выпала скромная  роль
носильщиков гроба -- они должны были помочь выкатить машину со стоянки.
     Когда машина прибыла на "место погружения", Рик аккуратно открыл дверцу
и снял ее с ручного тормоза. Затем они ввосьмером спустили машину по трапу.
     -- Ну  вот, -- сказал Рик, любуясь делом их рук.  -- Ему понадобится не
один час, чтобы догадаться, как это сделано и, главное, как ее теперь оттуда
достать!
     --  Давайте оставим трап в офисе, чтобы он  мог его найти, -- предложил
добрый Кейт.
     -- Не  поможет! -- фыркнул Пэт. --  Люди, у которых достаточно  мозгов,
чтобы разбираться в технике, в спортсмены не идут!
     Рик огрел его между лопатками, и Пэт поперхнулся.
     -- Помалкивай, Шекспир, а то повешу на воротах! -- грозно пообещал Рик.
-- На футбольных.
     -- Эти филологи все снобы! -- поддакнул Кейт.
     -- Естественно! --  беззаботно откликнулся  Пэт. -- Вы, физкультурники,
превосходите нас, языковедов, исключительно по числу безработных!
     * * *
     В коридорах общежития было темно  и тихо.  Кое-кто из студентов  еще не
спал, однако все  они сидели за закрытыми  дверями, чтобы  шум стереосистем,
телевизоров  или бурных дискуссий  не  мешал тем, кто предпочитает спать. На
этаже почти никого не было.  Тот, кто крался в комнату Кейта, видел, как они
уходили, и знал, что вернутся они еще не скоро. Времени будет достаточно...
     Он  оглянулся  через  плечо, чтобы  убедиться, что никто его  не видит,
поставил сумку на  пол  и склонился  над замком.  В свете одинокой лампочки,
горевшей на углу коридора,  блеснула полоска металла. Дверь тихо скрипнула и
открылась. Он шагнул в темную комнату.
     * * *
     Они  вернулись к себе, подкрепившись  пивом и чипсами из личных запасов
Рика. Кейт распахнул дверь, включил свет -- и застыл на пороге.
     -- Пэт! --  с упреком сказал он. -- Ты бы хоть  предупредил, что хочешь
поменять интерьер!
     -- Чего? -- не понял Пэт, и отодвинул Кейта в сторону. -- Уй, бли-ин!
     По всему полу были  разбросаны  книги,  бумаги  покрывали ровным  слоем
кровать, стол и  комод. По  стене  расползлось  большое  бесформенное липкое
коричневое пятно. На его происхождение  указывала пустая бутылка из-под колы
на журнальном столике. Но, что  самое странное, бардак царил лишь в Кейтовой
половине  комнаты. Как будто бы кто-то провел черту  посередине.  На Пэтовой
половине не было ни соринки, ни бумажки, ни капельки.
     -- Что это было?
     -- Для Сайта-Клауса рановато -- до Рождества еще  два месяца. И, честно
говоря, я  бы предпочел  уголь в  чулке [<i>Санта-Клаус, разнося рождественские
подарки,  оставляет их  в чулках.  А  непослушным деткам он вместо  подарков
оставляет только уголь</i>]. Это как-то тоньше и эстетнее.
     --  Да, вот  это называется  "подставили"!  Интересно, кого это  ты так
зацепил в последнее время?
     -- Это Карл, чтоб  я умер некрасиво!  А иначе с чего бы  твоих вещей не
тронули? Ничего, сейчас я с ним поговорю...
     И Кейт собрался было выскочить за дверь. Но Пэт преградил ему путь.
     -- Куда!  Утро скоро. Карла  ты, конечно, достал,  но  он  считает ниже
своего достоинства с тобой возиться. Можешь мне поверить, я это от него то и
дело слышу.
     -- А  кто тогда? --  спросил Кейт. Он еще раз окинул взглядом  бардак в
комнате. -- Пожалуй, я лучше приберусь прямо сейчас. Не могу  я спать, когда
мне  на голову кола капает. Мне будут сниться  китайские  пытки, и к утру  и
сойду с ума.
     --  Это ты любого палача с ума сведешь. Пойду скажу Рику, потом вернусь
и помогу.
     -- Спасибо.
     Кейт взял тряпку, намочил ее в раковине и, ворча, взялся за работу. Пэт
выскользнул в коридор. На этаже было  так тихо,  что Кейт отчетливо  слышал,
как  Пэт постучал  в дверь. Прошелестел шепот, и вскоре  на пороге  появился
Рик.
     -- Боже милосердный! Дойль!
     -- Как сказал бессмертный Хэн Соло, я в этом не виноват!
     -- Я думаю... Я поспрашиваю у ребят. Зайди ко мне после обеда,  идет? Я
скажу Джексону, завтра  тебе  поменяют  замок.  Больше  мы ничего сделать не
можем.
     -- Ага, спасибо. -- Кейт снова принялся оттирать стенку. -- Ну, пока.
     * * *
     После этих ночных развлечений Кейт весь  вторник ходил сонный. И только
мысль  о том,  что он  вот-вот раскроет  тайну группы, в которой  занимается
Марси, помешала ему устроить себе выходной и забить на социологию.
     Но,  оказавшись  в классе, Кейт  горько пожалел,  что не  забил. Доктор
Фриленг,  прекрасно  зная,  что  близятся  каникулы и  его  коллеги  норовят
завалить студентов работой, решил не отставать и задал очередной реферат, от
которого  на десять  процентов зависела  окончательная оценка.  Кейт вышел с
семинара,  пошатываясь  от  усталости и злой  как  черт.  Марси сочувственно
улыбнулась ему на прощанье.
     -- До встречи! -- сказала она.
     -- Пока, -- откликнулся Кейт.
     * * *
     На этот раз  Кейт  позаботился о  том,  чтобы никто  его не  увидел. Он
спрятался  за  стеллажом  на восьмом  уровне,  перебирая  коробки со старыми
подшивками.  Марси  появилась  как  по  расписанию  и  вошла в  лифт. Выждав
несколько секунд, Кейт сунул  охапку журналов обратно на полку и выскользнул
на запасную лестницу.
     Почти в полной темноте он рысью сбежал на нижний уровень хранилища. Его
мама всегда говорила, что, будь в мире справедливость,
     Кейт родился бы  с  кошачьими  усами,  по пословице "Любопытство  кошку
сгубило".  Сейчас  Кейт  и  впрямь  жалел, что  у  него нет  таких усов:  он
несколько  раз стукнулся  головой  о металлические полки, которые отзывались
гулким насмешливым звоном. В теплом, душном воздухе витали  знакомые запахи:
цементная пыль, плесневеющая бумага и клейстер.
     Наверху, под потолком, послышалось  гудение и  появилась  белая полоска
света.  Полоска  спустилась  вниз и замерла  у пола.  Металлические двери  с
грохотом распахнулись, и из лифта вышла Марси с зеленой тетрадью под мышкой.
Она пошарила свободной рукой вокруг себя, нащупала ближайший стеллаж и пошла
вперед,  держась за него. Дверь  лифта закрылась, и опять  сделалось  темно.
Однако Марси уверенно  шла дальше. Ее  шаги приблизились,  миновали  Кейта и
стали удаляться. Как бы  так догнать ее, не обрушив себе на голову полдюжины
ближайших  полок?  Кейт  подумал  и  по-кошачьи  опустился  на  четвереньки.
Возможно,  так  будет  безопаснее. А может, и  нет.  Но  по крайней  мере  у
младенцев это  получается  довольно ловко... И  Кейт пополз вперед, стараясь
двигаться как можно тише.
     На полу лежал толстый слой пыли,  которая  теперь клубами поднималась в
воздух. В носу невыносимо засвербело, но Кейт пообещал себе, что прочихается
позднее. Коленки настойчиво сообщали, что он уже не младенец и  староват для
такого способа передвижения.
     Однако уши обнадеживали,  что он успешно приближается к цели, оставаясь
при этом  незамеченным.  Марси шла  довольно  медленно. Внезапно в  руке  ее
вспыхнул свет. У Кейта екнуло  сердце.  Если у  нее есть фонарик, просто она
его пока не зажигала,  сейчас  ему --  Кейту, а  не  фонарику,  --  придется
объясняться. И что он  ей  скажет? "Привет, малышка!  Надо  же, в библиотеке
столько  стеллажей, а ты забрела именно сюда... Что я тут делаю, на полу? Да
так, ничего особенного. Ищу вдохновение..."
     Марси  остановилась -- и Кейт увидел,  что  свет в  ее руке исходит  от
ключа. Это ключ светился слабым зеленым светом. Марси сунула  его в замочную
скважину низенькой дверцы, прячущейся за последним рядом стеллажей. Надо же,
какая  прикольная  штука... Да, небольшой фонарик тут бы не помешал. Однако,
судя по уверенности Марси, она тут явно не в первый раз. Дверца распахнулась
внутрь,  и оттуда хлынул свет и шум. Марси  исчезла в  этом  потоке света, и
дверца захлопнулась у нее за спиной. Все стихло.
     -- Ничего себе! -- сказал Кейт. -- Ну, и что будем делать?
     Он осторожно подполз на четвереньках к  двери и принялся ее ощупывать в
поисках замочной скважины. Наконец нашел гладкий прямоугольник  с прорезью и
прижался к  нему глазом. Ничего  не  видно. Такое  ощущение,  что за  дверью
темнее темного. Должно быть, они -- кто  бы это  ни был -- закрыли  замочную
скважину,  чтобы  сочащийся сквозь нее свет не выдал их  присутствия. Но что
это  за помещение? Кейт никогда  не  слышал, чтобы  за пределами  фундамента
Гиллингтонской библиотеки были еще  какие-то подземелья. Насколько ему  было
известно, внешняя граница подземных этажей находилась именно тут... Потайная
комната! Вот здорово!
     Кончиками пальцев  Кейт ощущал  слабую вибрацию, низкий гул голосов  за
дверью. Он прислонился ухом к корявой деревянной дверце  и зажмурился, чтобы
сосредоточиться.  Да,  говорят  несколько человек  одновременно, но  слов не
разобрать  --  как  будто из-под  воды.  Наконец  чей-то  тенорок,  довольно
сердитый,  судя по  интонациям, перекрыл  все  прочие голоса. Они умолкли, и
тенорок продолжал, уже спокойнее.
     Кейт решил, что это явно куратор группы. Но  что это за группа? Что они
изучают?  Было во всей этой истории нечто, заставившее его  воображаемые усы
воинственно  встопорщиться.  Для  чего  этой  группе  собираться  в какой-то
потайной  комнате по вечерам, когда в их распоряжении три четверти помещений
универа? И что  это у Марси за ключ такой? Отчего он  светится? Не похоже ни
на фосфор,  ни на  прочие подобные  вещества... Должно  быть,  это  какое-то
электронное  устройство...  Кейт был  заинтригован.  Тут  происходит  что-то
очень-очень интересное! Его острый нос задергался от любопытства.
     И  от пыли!  Он вот-вот чихнет!  Кейт принялся отчаянно щипать  себя за
нос,  чтобы  предотвратить катастрофу.  Из  глаз  у  него хлынули слезы.  Он
откинулся  на пятки, дождался, пока  приступ  миновал, потом снова  приник к
двери. В комнате воцарилась тишина. Кейт изумленно вскинул брови. Голосов не
слыхать, даже голоса куратора. Может, они все вышли через другую дверь? Кейт
затаил дыхание, пытаясь расслышать хоть что-нибудь. Да нет, вряд ли тут есть
другой выход.  Иначе бы Марси не пришлось пробираться сюда через  хранилище,
рискуя нарваться  на  разгневанных  библиотекарей.  Хотя,  с другой стороны,
может,  они  как  раз  в сговоре  с библиотекарями?  Тогда,  наверно,  можно
попробовать  уговорить  кого-то  из  местных работников  рассказать, что тут
творится...  Но  это потом.  Пока  что  Кейт  плотнее прижался  к деревянной
дверце, навалился на нее всем телом...
     И растянулся на бетонном полу ярко освещенной комнаты.  Из  глаз у него
посыпались  искры.  Марси,  сидевшая шагах  в пятнадцати, вскочила и прижала
пальцы к губам. Похоже, внезапное появление Кейта ее ошеломило. Впрочем, сам
Кейт был огорошен не  меньше.  Книги  Марси  лежали  на  деревянной  парте с
металлической рамой, из тех, что  Кейт называл "дыбами", поскольку сидеть на
этих  неуклюжих сооружениях  было  крайне мучительно. Таких  "дыб" в комнате
стояло  штук  пятнадцать,  и  почти все  были заняты.  Со  своей  невыгодной
наблюдательной позиции  Кейт заприметил и Карла Муэллера. "А-а, гадина, и ты
тут!"  -- подумал  Кейт. Были  там и другие студенты, но  по большей части в
аудитории сидели ребятишки-подростки, и все эти ребятишки пялились на Кейта.
Если это действительно учебная группа,  что эти-то здесь делают? Неужели это
из-за них все  окутано такой  таинственностью?  Может,  Марси просто  стыдно
признаться,  что она обсуждает  свои работы с толпой  вундеркиндов? А может,
тайна куда страшнее? Вдруг эти дети -- плод каких-то военных экспериментов?
     Но тут между Кейтом и остальной частью аудитории выросла чья-то фигура.
Кейт  медленно  поднял взгляд -- правда, поднимать  его пришлось  не  так уж
высоко, -- увидел короткие ноги, почтенное брюшко, широкую грудь и, наконец,
круглую физиономию, со всех сторон обрамленную огненно-рыжими волосами, лишь
над ушами  тронутыми сединой. А уши! Они были острые!  Кейт разинул рот,  не
веря своим глазам, и вывернул  шею, чтобы взглянуть на них под другим углом.
Может, обман зрения? Ничего  подобного. Уши были острые, длиной дюймов пять.
Не  бывает! Небось, латексные,  как  у  артистов в  театре. А  может быть, и
нет...  Кейт  хотел  было что-то  вякнуть,  но  человечек  небрежным  жестом
заставил его прикусить язык. На воинственно вздернутом носу человечка сидели
золотые очки, а из-под  них  сурово  смотрели  на  Кейта переливчато-голубые
глаза. Ей-богу, это лепрехон, или Кейт ничего не смыслит в лепрехонах!
     -- Доброго вам утречка! -- радостно воскликнул он.
     -- Добрый  вечер,  --  невозмутимо ответил лепрехон тем самым тенорком,
который Кейт слышал из-за двери. -- Не будете ли вы так любезны встать?


        Глава 8

     Когда Кейт ввалился в дверь, Громадины ужасно удивились.  Холл и прочие
Малые -- вовсе  нет. По правде говоря, они  его ждали. Они давно уже слышали
шаги Кейта в тишине по ту сторону стены. Сам же Кейт, похоже, был удивлен не
менее всех.
     Мастер Эльф  захлопнул тяжелую дверь и обернулся к Марси. Она сделалась
совсем пунцовой. Холлу стало ее жалко.
     --  Итак, миис Колье, ваш друг присоединился к нам, не дождавшись  даже
приглашения. Садитесь куда-нибудь, мейстер Дойль.
     Он выжидательно скрестил руки на груди и отступил назад, чтобы Кейт мог
подняться. Мастер, как всегда,  оказался на  высоте и  принял это  нахальное
вторжение с таким видом, как будто к нему на занятия чуть  ли не каждый день
вваливаются посторонние студенты.
     Ну на  самом-то  деле  Кейт  и  впрямь был  не первым... Холл с  Энохом
откинулись на  спинки своих  исцарапанных парт, откровенно  забавляясь. Кейт
неуклюже поднялся с пола, позабыв закрыть рот Его предшественники  обычно не
являлись, пока  их  не  позовут,  однако  же все они  как один в первый  раз
выглядели такими же ошарашенными. И теперь Большие коллеги Холла смотрели на
пришельца  не  без  сочувствия.  Все  они  помнили, что такое  в  первый раз
очутиться  на занятиях у Мастера. Единственным исключением  был  этот зануда
Карл. Появление  Кейта  его  явно  взбесило.  Он  весь напрягся,  но остался
сидеть. Тихая  Марси боялась поднять взгляд  от парты. Ли сжимал  и разжимал
кулаки Холл покосился  на Эноха -- тот явно  пытался понять, как отнеслась к
пришельцу Марси. Да, если Марси рассердится на Кейта, тому несдобровать!
     Рыжий  парнишка  пытался что-то  сказать.  По  крайней  мере он издавал
звуки,  вроде  тех, которые  слышны  от несмазанной двери  на ветру.  Прочие
присутствующие нервно захихикали, парень умолк и принялся озираться.
     Холл подумал, что со  стороны пришельца  будет разумно прийти в себя, и
чем скорее, тем лучше. Терпение Мастера вот-вот иссякнет. Холл фыркнул. Кейт
перевел взгляд  на них с Энохом, улыбнулся им -- и вздрогнул, как испуганный
конь.
     -- Я знаю,  о  чем он  подумал,  --  процедил Энох сквозь  зубы. -- Уши
увидел.
     -- Да они все думают одно и то же, -- добродушно отозвался Холл.
     Кейт  так  и стоял  столбом посреди  комнаты.  Мастер  кашлянул,  чтобы
привлечь его внимание, и указал  на пустующую  "дыбу" между Холлом и Энохом.
Парень послушно пошел  к  парте,  время  от  времени оглядываясь  на  рыжего
человечка. Марм перегнулся к Холлу и, теребя бороду, заметил:
     -- Похоже, он боится, что Мастер исчезнет, стоит ему отвести глаза!
     -- Еще  до конца  семестра  он  пожалеет, что  Мастер  не  исчезает! --
хмыкнул Холл.
     * * *
     Кейт   ухватился   рукой  за  спинку  парты  и  подвинул   ее  к  себе.
Металлические  ножки  мерзко заскрипели  по  бетонному  полу.  Кейт  даже не
обратил  на это внимания -- он был слишком захвачен всем, что  видел вокруг.
Он плюхнулся  на  скамью,  улыбнулся  всем, кого  видел,  и  застыл  в  позе
напряженного  внимания.  Только  пальцы,  выбивающие дробь  на  покарябанной
кленовой крышке парты, выдавали, как он взволнован.
     Что тут происходит? Кто этот коротышка? Он что, карлик? Кейт пристально
уставился  на  наставника,  пытаясь  хоть  как-то  увязать   происходящее  с
реальностью.
     Марси избегала  встречаться с  ним взглядом. Кейт  понимал,  что  потом
придется с ней как-то объясниться, но он и сам жаждал  задать уйму вопросов.
Провалиться ему  на этом  месте, если их наставник  не похож на сына  Малого
народа,  словно  вышедшего  из  кельтских   легенд,   ирландских  саг,   что
рассказывали  предки  Кейта.  Так  отчего  же  он  говорит,  точно  немецкий
профессор? И что тут делают все эти ребятишки? Тут до Кейта внезапно  дошло,
что  у  "ребятишек" тоже острые уши  и что  двое из  них щеголяют роскошными
бородами. Так что  это какой-то розыгрыш,  или... Или оправдались  его самые
безумные надежды? Может, это магия? Может, это место волшебное? Что ж,  если
так, кто способен оценить волшебство, как  не Кейт Эмерсон Дойль, неустанный
собиратель древних легенд?
     -- Привет, -- шепнул он своим соседям. -- Меня зовут Кейт Дойль, а вас?
Да, а вы вообще говорите по-английски?
     Черноволосый  сплюнул  и  отвернулся.  Глаза  у  него  горели  недобрым
огоньком. Он  походил на  младшего  братца  девушки, к которой Кейт  впервые
явился на свидание.  Кейт на  своем веку повидал немало  таких вундеркиндов,
прикидывающих, что полезного можно выцыганить с очередного сестрина ухажера.
     Светловолосый  казался  более дружелюбным. Он радушно улыбнулся Кейту и
снова взялся за свою резьбу. У него были волосы пепельного оттенка и круглые
щеки,  -- будь здесь  одна из  Кейтовых тетушек, непременно бы ущипнула.  Он
потихоньку  ковырял  ножом  уже  частично  обработанную  чурочку,   выгрызая
крохотные стружки из филигранного узора.
     Да,  парнишка  был настоящий мастер! Даже странно  для такого малыша --
ведь  ему никак не больше  двенадцати. Кейт  некоторое время глазел  на  его
работу, а потом позволил себе перевести взгляд на профиль мальчишки. Да, уши
острые; немного  великоваты  для  его  головы, но, если  они  искусственные,
продюсеры  из Голливуда озолотили бы  того,  кто их сделал.  Крупные завитки
ушной раковины, кончик слегка отогнут  назад, продолжая линию скулы и  брови
вверх и к затылку. Изящная и хрупкая, и впрямь похожая на эльфа девочка, что
сидела по другую сторону от мальчишки, что-то ему шепнула. Мальчишка смахнул
стружки  на  пол,  покрутил  в  руке свою  чурочку и  задумчиво  почесал ухо
мизинцем.  Ухо  покраснело.  Девочка поймала  через голову  своего  приятеля
взгляд  Кейта и лукаво  улыбнулась ему. У девочки  были  густые  медно-рыжие
волосы, забранные в хвост на затылке, и пронзительно-зеленые глаза. Кейт дал
бы  ей на  вид  лет десять. Он  подмигнул  девчонке,  она  покраснела,  и ее
остренькие   ушки,   робко  выглядывающие   из-под   копны   рыжих   кудрей,
порозовели...  Кейт  оглянулся  на  остальных присутствующих,  только теперь
заметив, что все смотрят на него, и весьма озабоченно. Что-то случилось?
     У  них  уши -- настоящие! И  сами  они  -- настоящие! Кейт  расплылся в
улыбке. Тут несколько людей  с  такими  ушами!  Одно дело -- мечтать о  том,
чтобы  твоя  мечта  исполнилась,  и совсем другое  --  когда  она  взаправду
исполняется! Малый  народ! Эльфы! И не один, а несколько!  Легенды не  лгут!
Сердце у Кейта готово было выскочить из груди от счастья.
     Карл явно вот-вот лопнет от злости.  Ну еще  бы! Он же хотел, чтобы  об
этом так называемом "факультативе" не  знал  никто, кроме него самого и  еще
нескольких  избранных...  Кейт  возжаждал мести. Ведь Карл  знал, как  Кейту
хотелось  найти что-то  этакое  --  все  равно,  что  именно.  Ему  поневоле
приходилось выслушивать все Кейтовы теории  насчет Дивного народа и легенд о
нем. А  вот что  он скажет,  если  Кейт... И Кейт принялся строить  коварные
планы.  Взять и перепутать все файлы с его  оценками -- у Кейта есть друзья,
которые такое могут...  Вымазать  телефонную трубку зубной  пастой... Каждую
ночь звонить ему  по  телефону в  четыре часа утра... Дождаться, пока  Карлу
будут  вручать диплом бакалавра, прийти  на церемонию и запустить ему в рожу
тортиком... Выставить его дураком перед  всем  универом... Подписать  его на
все самые непристойные каталоги женского белья...
     От  сладких  мечтаний Кейта  оторвало  нетерпеливое покашливание. Рыжий
наставник указывал на грифельную доску, стоящую в углу на подставке.
     "Бог ты мой, -- подумал Кейт, -- да у них тут и впрямь семинар!"
     -- Итак,  можем  ли мы  продолжать нашу дискуссию?  Мейстер Муэллер, вы
очень  удачно указали на особенности взаимообмена идей при столкновении двух
различных культур. Разумеется, возникновение различных взаимодействий, в том
числе дружбы и сотрудничества, и даже взаимного восхищения, более вероятно в
том  случае,  если  оба  народа чувствуют себя в  безопасности. Вы привели в
пример британцев и американцев.
     Карл перестал пялиться на Кейта,  самодовольно усмехнулся, откинулся на
спинку стула, постукивая тупым концом карандаша по столу и  всем своим видом
как бы  говоря,  что этот  вопрос  для него  был  проще  простого. Карл явно
чувствовал  себя как дома.  Наверно, он сюда уже давно ходит...  Кейт  решил
отомстить  немедленно,  но   почтенный  лепрехон  опередил   его.  Наставник
уставился на Карла поверх очков, точно лягушка, готовящаяся сцапать муху.
     --   А  как  вы   полагаете,   этот  взаимообмен  является   постоянным
общественным  явлением  или же некими эфемерными веяниями,  какой-то  модой?
Каким образом он происходит?
     Карл перестал постукивать по столу и выпрямился.
     -- То есть? Что вы имеете в виду, сэр?
     --  Что  именно  заставляет  одну  культуру вбирать  отдельные  аспекты
другой?
     Кейт уже  тянул руку. Окружающая обстановка ошеломила его, он завидовал
другим представителям Большого народа,  что они здесь уже  не  в первый раз,
однако же преподаватель задал  вопрос,  и ответ напрашивался сам  собою! Да,
этот препод  свое  дело знает! По правде говоря, Кейт, помимо всего прочего,
еще и  стремился  обставить  Карла --  ну что  ж, тем  более  нечего  сидеть
глазеть. Работать надо!
     -- Можно я, сэр?
     Коротышка-препод оставил Карла в покое.
     -- Наш новичок, мейстер Дойль.
     И он ткнул пальцем в Кейта.
     --  Э-э... Я  бы предположил,  сэр,  что  большинство постоянных связей
между  культурами  начинается  именно  с веяний,  и  только  позднее,  когда
общество принимает либо отвергает их и неоднократно подтверждает свой выбор,
скажем,  через  средства  массовой  информации,  эти  явления   могут  стать
постоянными.
     Густая рыжая бровь приподнялась, лоб препода пошел морщинами.
     -- Например?
     -- Ну,  взять хотя бы  прически.  Или какие-то сленговые словечки.  Они
ведь кочуют через Атлантику в обе стороны.
     -- Ну, доказывать, что вы знаете географию, вовсе не обязательно...
     Студенты хихикнули -- все, включая Марси. Кейт  вздохнул с облегчением,
видя, что она уже не сердится. Значит, все в порядке...
     -- Очень  хорошо. У вас есть  свое мнение.  Это есть гут.  Я  хотел бы,
чтобы  вы написали на эту  тему три-пять страничек. Надо проверить, способны
ли вы обосновать свою точку зрения. Принесите их с собой через пять дней.
     -- Хорошо, сэр! -- сказал Кейт. Он был на седьмом небе. Его приняли! Он
будет заниматься  в этой таинственной группе вместе... чего  там,  вместе  с
эльфами!  Кто-кто, а  уж этот старикан  и впрямь похож  на эльфа. Все прочие
вполне могут  оказаться чудаками, которые  ходят  на  занятия в  маскарадных
костюмах...  Но  нет! Кейт шкурой  чувствовал,  что не ошибся.  Он  совершил
настоящее открытие.  Эти  другие  остроухие,  наверно,  дети  старика.  Кейт
пересчитал  их. Семеро...  Хм, ну,  в  конце концов, может  быть, он  просто
многодетный отец.
     С другой стороны, не  так уж  они похожи на детей. Морщин на лице  ни у
кого, кроме препода, нет. Если  судить  по росту, всем  им  никак  не больше
четырнадцати. Но как насчет  бород? Ничего, он с этим  еще разберется. Не  в
следующий раз, так потом. Вон та сексапильная девица на другом конце комнаты
--  настоящая Мэрилин  Монро,  только маленькая.  Пышные белокурые волосы, и
фигурка --  просто класс!  Если бы не  один пустячок -- ее ноги болтались  в
воздухе,  не  доставая  до пола, --  Кейт  мог  бы поклясться, что перед ним
вполне  взрослая женщина! А  так  она больше походит  на  девчушку,  которая
вырядилась в мамино  платье. Личико у  нее  круглое  и  гладкое, без  всякой
косметики...
     Она  заметила,  что  Кейт смотрит  на нее, лукаво  приподняла  бровку и
зазывно улыбнулась.  Вот же  искусительница!  Кейт  усмехнулся.  Блондиночка
усмехнулась в ответ. Кейт покраснел, и она хихикнула в рукав.
     И только тут до Кейта дошло, что на  него повесили еще  один реферат! И
что сдать его надо  во вторник! Улыбку  его как  ветром  сдуло.  Он  сник  и
горестно  облокотился на  парту.  Светловолосый  мальчишка  справа  от  него
хмыкнул.
     --  То-то! Это  тебя  научит  держать язык  за зубами!  --  процедил он
вполголоса,  опасливо  глядя на преподавателя, который как  раз повернулся к
ним спиной.  -- "Шмарткопфам" [<i>Schmartkopf -- умник (нем.)</i>] работы достается
вдвое больше.
     -- Спасибочки! -- проворчал Кейт. -- Раньше бы предупредил. Преподы все
одинаковые!
     И только тут он осознал, что мальчишка заговорил с ним. Как ни странно,
он  не  был похож  на немца.  И  выговор  у него  не немецкий... Если бы  не
одно-единственное  словечко,  он   бы   ничем  не  отличался   от   обычного
американского пацана. Ну-ну...
     Прошел  еще  час.  Наконец наставник  встал  и  кивнул  классу.  Группа
принялась  молча  расходиться.  Люди  потянулись  к  дверце,  через  которую
ввалился  Кейт. Никаких  ручек  на  двери не было, однако  дверь  как  будто
прилипла к  пальцам первого, кто прикоснулся к ней, и оставалась открытой до
тех пор, пока все не вышли.
     Коротышки направились в другую сторону,  к деревянной  раме  пониже, за
которой виднелся  коридор  высотой фута в четыре  с половиной. Светловолосый
парнишка дружелюбно кивнул  на прощание, вылез из-за парты и пошел следом за
своими.
     -- Пока, старина! -- сказал он.
     Кейт  проводил  малышей взглядом,  борясь  с искушением  последовать за
ними, потом оглянулся на Марси.
     Марси  уже вышла. Кейт остался в комнате  один.  Он бросился следом  за
студентами,  однако  лифт  в конце темного  прохода уже  загрузился и  пошел
наверх. Дверь класса за спиной у Кейта захлопнулась, и он остался в темноте.
Полоска белого  света меж дверей лифта  уползла к  невидимому потолку и тоже
исчезла. Но в библиотечные лифты помещалось  не более  четырех человек.  Так
что внизу, в темноте, остались ожидать возвращения  лифта еще три  студента.
Кейт  никого  из них не знал. Карл и Марси, стало быть, уже уехали. Для того
чтобы  вызвать лифт сюда, на  нижний  уровень, требовался  ключ, но Кейт уже
ничему не удивлялся. Ведь тут замешаны... ну... словом, ОНИ!
     Так что Кейт подошел к остальным и небрежно осведомился:
     -- И давно вы сюда ходите?
     Он очень старался не выдать  своего волнения, однако, судя по всему, не
преуспел.
     Поначалу  никто не  ответил. Наконец  девичий  голос, принадлежащий, по
всей видимости, модно  одетой девушке, на  которой было прямо-таки написано:
"Женское землячество! Не трожь!", откликнулся:
     -- Ну, как-то...
     Девушке явно не хотелось обсуждать эту тему.
     -- А что это за рыжий мужик? Как его зовут?
     -- Ну, он просто учитель... -- сказала девушка.  -- Как его имя -- я не
знаю. Его всегда все зовут просто "Мастер"
     -- А ребятишки?
     -- Они тоже учатся, -- лаконично ответил кто-то из парней.
     -- А что мы изучаем?
     -- Социологию, -- ответил другой раскатистым басом.
     -- Социологию? -- громко переспросил Кейт. На него зашикали.
     --  Социологию...  -- повторил он шепотом.  --  Ведь  это  как  раз тот
предмет, что я не тяну с нормальным преподом!
     -- Нет, -- твердо  возразила девушка. -- Он как  раз и есть  нормальный
препод.
     Прочие поддакнули. Уточнять, о ком идет речь, нужды не было.
     --  В  том  году  он  преподавал  математику. Я  совершенно  не  тянула
дифференциальное  исчисление,  и  мой  парень  привел  меня  сюда.  Это  был
единственный  из  курсов  по  моей  специализации,  в  котором  я  не  могла
разобраться самостоятельно. А Мастер объяснил так, что  я  сразу все поняла.
Он все равно занимается  с этими детьми, ну, и с нами заодно. В тесноте,  да
не в обиде... Я ему очень признательна.
     -- И я тоже, -- сказал первый парень. -- До математики был греческий.
     -- А куда ведет второй проход? -- поинтересовался Кейт.
     -- Мы не знаем...
     -- Но кто они?
     -- Мы не знаем...
     -- Может, эльфы? -- осторожно предположила девушка. Никто не засмеялся.
     -- Откуда они взялись? Почему они здесь?
     -- Мы не знаем...
     -- Неужели вам не интересно?
     -- Интересно,  конечно, -- сказал второй парень, басистый. -- Но они не
отвечают на личные вопросы. И очень ловко от них уклоняются. Через некоторое
время тебе надоедает биться башкой  о стенку, и ты просто выполняешь задания
и не спрашиваешь лишнего.
     -- Ну, мне-то  не  надоест! -- сказал  Кейт. -- Башка у меня крепкая...
Да, кстати: меня зовут Кейт Дойль.
     Тут  в  потолке появился  свет лифта,  который  медлительно полз  вниз.
Теперь Кейт видел силуэты собеседников. Молодые люди протянули ему руки.
     -- Ли Эйсли, -- представился первый, с шапкой черных блестящих кудрей.
     -- Барри Гудмен, -- сказал второй.
     -- Тери Нокс.
     Кейт с ними обменялся рукопожатиями.
     Двери лифта разъехались, и оттуда выкатилась библиотекарша  с тележкой.
Она сунула ключ в панель на стене, и  на потолке замигали и вспыхнули  лампы
дневного  света.  Кейт  зажмурился. Увидев  четырех  человек,  библиотекарша
взвизгнула от неожиданности, но почти мгновенно вновь обрела самообладание.
     --  Что  вы  делаете  тут, внизу?  --  с  подозрением  осведомилась она
голосом, скрипучим, точно ее тележка. -- На этот уровень доступа нет!
     -- Мы,  это,  по  лестнице спустились,  -- соврал  Кейт,  махнув  рукой
куда-то за стеллажи и благодаря небо, что это не миссис Хансен. -- Там  было
не заперто. Мы зашли сюда и заблудились.
     И  он  улыбнулся  ей  самой  обезоруживающей улыбкой, какую  только мог
изобразить.
     Но обезоружить библиотекаршу оказалось не так-то просто.
     -- Это невозможно! Сюда никого не пускают без специального пропуска.
     Она растопырила локти и покатила тележку прямо на них, всем своим видом
говоря: "С дороги,  не то задавлю!" Колеса тележки  протестующе взвыли. Кейт
поклонился тетке с преувеличенной любезностью. Тери хихикнула.
     Тетка недружелюбно оглянулась на них:
     --  Не  смейте сюда  соваться! Здесь можно находиться  исключительно  с
личного разрешения  директора, -- твердо сказала она и затопала прочь  вслед
за своей тележкой.
     --  Да, мэм! -- жизнерадостно  воскликнул Кейт. --  Конечно, мэм! И  не
забудьте смазать колесики, а то что ж вы так скрипите!
     Библиотекарша  возмущенно  вытянулась   и   развернулась,  чтобы   дать
достойный  ответ  нахалу,  но дверь  лифта  уже  закрылась,  и  ухмыляющиеся
студенческие рожи исчезли.
     -- Кстати, -- сказала Тери перед тем, как кабина остановилась на уровне
первого этажа, -- ты, пожалуйста, никому об  этом  не  рассказывай, понял? В
смысле, о нашем семинаре. Об этом никто не должен знать,
     -- Но разве библиотекари не знают об этой двери?
     -- Они  просто не видят ее, можешь  мне поверить. Когда дверь освещена,
ее  совершенно не видно, -- твердо сказал Ли, встряхнув кучерявой шевелюрой.
-- Я пытался ее разглядеть -- ни за что не найдешь, если не знать, что и где
искать.
     -- Мастер не хочет, чтобы их  беспокоили  всякие-разные, -- воинственно
прогудел Барри. -- Это не какая-нибудь обычная группа. Смотри, осторожнее, а
то испортишь все и себе, и нам.
     -- Что я, дурак, что ли? -- сказал Кейт. -- Можно подумать, не понимаю,
что это необычная группа! Я буду нем как рыба.
     -- Да, пожалуйста!  -- попросила  Тери.  -- А то он уже  раз  пригрозил
исключить нас,  Больших.  А я действительно  дорожу этими занятиями, и ни за
что на свете не хотела бы их лишиться. Это... это все равно что прикоснуться
к настоящей сказке! Звучит глупо, я понимаю, -- но эти занятия действительно
помогают мне в обычной, повседневной работе.
     -- Я  понимаю. Честное слово. Я никому не скажу, -- ответил Кейт, и ему
показалось, что  трое  остальных  вздохнули  с облегчением.  Кейт безмятежно
улыбнулся  --  просто так.  Прикоснуться к  сказке...  Да, именно  к сказке!
Повезло ему с этим семинаром!
     * * *
     Кейт  твердо  решил радоваться  жизни, но  быть  одним  из полноправных
участников тайного семинара оказалось не  так-то просто.  На  втором занятии
Мастер разнес его работу в пух и прах, не оставив от его доказательств камня
на  камне. Кейт  весь  вспотел и выглядел довольно  бледно,  однако,  к  его
изумлению, никто  над ним  не смеялся, а многие, как из  Большого, так и  из
Малого народа, даже явно ему сочувствовали.
     Кейт теперь подружился со всеми  своими коллегами из Большого народа --
кроме  Карла.  Однако никто из  них не  признавался, кем они  считают  своих
соучеников.  Даже гадать боялись. Кейт стал называть  их  эльфами, поскольку
они были похожи на фольклорных персонажей (хотя, как он любил говорить,  эти
данные  следовало  еще  проверить  на опыте),  и название  прижилось. Прочие
студенты были как будто рады, что хоть кто-то нашел подходящее слово.
     Кейту хотелось расспросить Марси,  что об  этом думает  она, но девушка
по-прежнему избегала его. Кейт  чувствовал себя немного виноватым, поскольку
и сам, в свою очередь, избегал Марси. Утешался он лишь тем, что ему пока что
необходимо переварить массу новой информации и Марси не может его не понять.
Она наверняка поймет -- если, конечно, когда-нибудь согласится разговаривать
с ним. Кейт поклялся себе извиниться перед ней при первой же возможности.
     За  своими новыми  соучениками он наблюдал,  точно завороженный. Просто
удивительно, насколько  обыкновенно выглядел  Малый народец! Все эти  ребята
могли  бы быть просто  обычными коротышками с прикольными  острыми ушами. Но
Кейт  чуял,  что это не все.  А еще его приводило в  отчаяние  то, насколько
отчужденно держались Большие и Малые. Кейт давно бы попытался сам установить
дружеские отношения,  однако прочие  студенты  его одергивали  --  они  явно
опасались лишиться своих  необычных семинаров. Но Кейт был  тверд. Он станет
посланником доброй воли от Людей к Эльфам! А когда  связь будет установлена,
прочим будет легче последовать за ним.
     * * *
     Кейт поймал  Марси посреди автостоянки и прямо там рухнул перед ней  на
колени и  произнес  пылкую,  прочувствованную речь  в свое оправдание. Марси
сперва стояла с каменным  лицом, слушала,  слушала -- и внезапно разразилась
истерическим хохотом.
     -- Все, все, ладно! -- сказала она,  зажимая  Кейту рот  ладонью, чтобы
прервать наконец поток извинений. Кейт умолк, но красноречиво смотрел на нее
поверх  ладони  большими и печальными ореховыми глазами.  --  Я тебя прощаю.
Мастер  все равно собирался пригласить тебя в ближайшее  время. Ты просто не
знал. Я теперь жалею, что не сказала тебе, но я боялась, что ты примешь меня
за  сумасшедшую. Если бы я  доверилась тебе, ты бы, наверно, все  понял,  но
временами ты выглядишь таким психом... Так что, видимо, я  тоже должна перед
тобой извиниться.
     --  Спасибо, -- сказал Кейт и задумчиво умолк. Наконец он продолжил: --
Я  тебя понимаю. Я и сам не  без труда  поверил в это. Но мы с этим боремся!
Кстати, никогда бы не подумал, что ты встречаешься с Карлом.
     --  А  тебе какое дело?  --  внезапно огрызнулась  она, обошла Кейта  и
устремилась прочь.
     -- Никакого! -- радостно согласился Кейт, вскакивая и  следуя за ней по
пятам. -- Просто профессиональное любопытство. Я ведь специалист по бизнесу!
     -- Ладно, извини, --  сказала Марси. Ее  гнев улегся так же быстро, как
вспыхнул. -- Просто мы сейчас все время ссоримся.  И в основном из-за  тебя,
если хочешь знать.
     -- Класс! -- сказал Кейт. -- Я как раз думал -- кем быть? И решил стать
бичом Карла Муэллера. Если мне удастся  довести его до  ручки, я  сочту, что
жизнь  моя  прожита  не зря.  Подумать  только,  этот гад  знал,  где я могу
найти...  "материал  для исследований",  --  и  молчал!  В смысле, почему он
стремится оставить это в своей личной собственности? А я был вынужден верить
в волшебство, не  имея никаких  доказательств! -- Кейт  пожал плечами. -- Но
если он тебе действительно нравится -- прости меня...
     Марси долго шла молча, глядя себе под ноги.
     --  Я  уже не  уверена, что он мне  действительно нравится. Он довольно
хорошо ко мне относится,  но он  такой... такой амбициозный!  Это уже как-то
нездорово.
     --  "Человек  без  цели", -- сказал  Кейт голосом диктора,  объявляющим
очередной фильм.
     -- Вот именно.
     Марси, похоже, впала  в  глубокую  задумчивость, и думала о  чем-то  не
очень приятном.
     -- Но он ведь отличник. Что ему-то делать на семинарах у Мастера?
     Они  взошли  на крыльцо дома  Марси,  и  она дала Кейту  подержать свои
книги, а сама принялась искать ключи.
     -- Это ведь для таких остолопов, как я! -- продолжал Кейт.
     -- Ты вовсе не остолоп, Кейт, -- сказала Марси, подняв  глаза  от своей
сумочки и  взглянув  на  него. -- А  его  привела  Тери. Разве  она тебе  не
говорила?
     -- Не-а. Стесняется, наверно.
     -- Да брось ты! Не такой уж он плохой.
     -- Ну, может быть, -- тактично  согласился Кейт. Сам-то он  по-прежнему
держал  зуб  на  Карла.  -- Помнишь,  я  тебе  говорил про  свой  реферат по
мифологии? Так вот, мне за него поставили "отлично". Хотя я и не использовал
никаких... материалов с семинара.
     -- Поздравляю, --  сказала  Марси, свалив  сумочку и книжки на кухонный
стол. -- Мне он показался довольно толковым.
     --  Спасибо.  Я  как  раз думал, не  обсудить  ли свои теории с  нашими
коллегами с семинара.
     -- Мне эта идея не нравится, Кейт, -- сказала Марси. В  голосе ее вновь
засквозил отзвук прежней тревоги.
     -- Отчего же?  Только  потому, что они уклоняются от "личных вопросов"?
Ну а если я приглашу кого-нибудь из них на ужин? По-моему, это все  давление
среды.  Если вытащить кого-нибудь из них и  поговорить с ним наедине, может,
он и разговорится.  Или она, -- сказал Кейт, вспомнив пышную блондиночку. Но
тут он заметил, как смотрит на него Марси.  -- Ой, только не говори мне, что
никто из вас ни разу не пытался завязать с ними дружеских отношений! Неужели
это правда? Да, вижу, это так и есть, -- сурово сказал  он прежде, чем Марси
успела хотя бы рот раскрыть.  --  По лицу  вижу. Никто даже не  пробовал.  А
почему, собственно? Господи, сколько уже Большие общаются с ними?
     -- Пять лет, -- промолвила  Марси  вполголоса, очевидно,  боясь, что ее
соседки услышат.
     --  Пять  лет!  И все  это  время вы ухитрились  оставаться чужими друг
другу? Хороши соседи, ничего не скажешь!
     -- А сам-то ты чем лучше? Тебя просто любопытство гложет, вот и все!
     -- Мой сосед по  комнате утверждает, что я  просто псих, -- невозмутимо
сообщил  Кейт.  -- Да, любопытство!  А  тебе самой что,  не любопытно? Перед
тобой  открываются невиданные  возможности,  ты  живешь бок о  бок с  живыми
легендами -- и не подпускаешь их к себе!
     --  Да  не в этом дело!  -- Марси  тоже  начала  заводиться.  --  Им не
нравится, когда их считают живыми легендами! А потом, я просто стесняюсь...
     --  Ну,  не все  такие застенчивые, -- сказал Кейт,  уже  мягче. --  Я,
например,  стесняться не стану,  вот увидишь! Я с  ними познакомлюсь сам,  и
тебя познакомлю.
     -- Так ведь я их уже знаю! -- хихикнула Марси
     --  Ничего  ты  не  знаешь!  Ну  ладно.  Можно  считать  вас  шапочными
знакомыми. Для начала сойдет.


        Глава 9

     На следующем семинаре  Кейт  решил, что  пора  знакомиться. Он  нарочно
уселся  между  тем  светловолосым  парнишкой  и другим эльфом, постарше  и с
бородой,  которого он раньше не  видел.  Парнишка подмигнул ему, как старому
приятелю, и  вновь взялся за резьбу. Кейт некоторое время внимательно следил
за  тем, как он работает, пока не  заметил, что второй эльф, в свою очередь,
следит  за ним. И когда  Мастера вызвали по какому-то делу на  другой  конец
таинственного коридора, Кейт немедленно завязал разговор.
     -- Здорово у него выходит, а? -- спросил он у бородатого.
     Тот  явно удивился, что Большой  заговорил  с ним, и  ответил не сразу.
Наконец хмыкнул:
     --  Ему  практики не хватает. Это все так, показуха.  Вот, скажем, этот
мундштук -- он ведь треснет, едва его возьмешь в зубы.
     Парень поднял голову.
     -- Ну, Марм, ты ведь сам знаешь, что это не так, -- спокойно сказал он,
отложив нож.
     --  Так, так!  Такая  вещица, она  прочности требует. Надо было  дерево
взять потверже или уж резать поперек волокна.
     -- Да ты взгляни, -- сказал парнишка и передал крохотную трубочку через
Кейта бородачу. -- Разве  ж  это дерево? Самая настоящая кость. Сдается мне,
глаза у тебя ослабели, коли ты не видишь разницы.
     -- Ну, на мой взгляд, -- сказал Кейт, -- для костяной вещи это выглядит
очень изящно. Резьба такая тонкая, правда?
     Старший эльф покрутил  трубочку в пальцах и кивнул, как бы нехотя. Кейт
видел,  что  мундштук  во  всю длину  оплетен  лозами  с  широкими листьями.
Удивительно, что такой мелкий узор мог быть одновременно столь изящным. Кейт
не понимал, что тут не нравится Марму. Может, ему просто завидно?
     -- Ага, верно, -- сказал  наконец Марм -- Теперь вижу. И правда, кость.
Козья, похоже. Да, точно, козья кость. Славная работа, Мавен.
     --  Как-как он  тебя назвал? -- удивленно переспросил Кейт  у  молодого
эльфа. Уж больно необычно звучало это имя.
     -- Мавен.  Это не имя,  а прозвище.  Меня  все так зовут. Это слово  из
идиш,  значит  "специалист".  А  имя  мое  --  Холл. Да, кстати,  спасибо за
похвалу.
     -- Это не  комплимент.  А почему  у тебя прозвище на  идиш? --  спросил
Кейт, не желая отвлекаться от интересующей его темы. Эльфы  -- евреи? Ничего
себе...
     Холл хотел было ответить, но осекся и махнул на Кейта рукой,  чтобы тот
молчал.
     -- А почему?.. -- начал Кейт.
     -- Тихо ты! Он идет, не слышишь, что ли?
     Холл сдул с парты костяные стружки и сел ровнее.
     -- Но...
     Однако мгновение  спустя  из коридора  сквозь шум  и  впрямь  донеслось
цоканье  каблуков по бетонному полу.  Мастер Эльф возвращался. Еще  миг -- и
все голоса смолкли, воцарилось вежливое молчание.
     -- Тишина,  --  сказал Мастер устало, хотя в классе и так было тихо. --
Продолжаем.  Итак,  Тай,  --  он  указал  на  второго  эльфа  с  бородой,  с
пепельно-белокурыми волосами и вздернутыми к вискам  бровями, --  только что
кратко   изложил  нам  схему  развития   современного  сельскохозяйственного
общества.  Господин Эйсли,  не могли бы  вы перечислить  основные изменения,
которые произошли в аграрных странах в связи с индустриальной революцией?
     * * *
     Когда занятие закончилось и студенты, как обычно,  потянулись к выходу,
Кейт задержался  в классе и  похлопал по  плечу Холла, который уже собирался
уйти.
     --  Слушай, --  сказал  Кейт вполголоса, --  по-моему, у тебя и в самом
деле  получается  очень  здорово.  Как  ты  думаешь,  нельзя  ли  мне  будет
как-нибудь зайти к  вам, -- Кейт кивнул в сторону коридора, -- и  посмотреть
другие  твои  работы? Я бы так никогда не  смог. Скорее бы  все пальцы  себе
поотрезал.
     Холл вскинул  бровь и долго разглядывал  Кейта, прежде чем ответить. Он
понимал, что все это неспроста, и призадумался.
     -- Ты не такой, как все, Кейт, --  ответил  он  наконец. -- Я  подумаю.
Наверное, можно будет пригласить тебя на вечернюю трапезу. Старики не станут
ворчать из-за  гостя,  если будут  заняты едой. Сам-то  я  вовсе  не  против
показать кому-нибудь свои вещицы.
     --  Класс! -- сказал  Кейт. --  А  я,  в свою  очередь, приглашаю  тебя
пообедать  со  мной  в  нашей  столовой.  Только,  боюсь,  это  не  такая уж
любезность: кормежка у нас еще та...
     -- Ну, хороший гость ест что дают и ничем не брезгует.
     -- Ну, в общем, да. Представь, что это твой последний обед...
     -- Подожди здесь. Пойду спрошу.
     И Холл исчез в гулком коридоре. Вскоре он вернулся.
     --  Можешь  прийти. Через  полтора  часа встань под большим платаном во
дворе библиотеки и жди. Я к тебе выйду. Но смотри, тебе  придется вести себя
очень прилично!
     --  Есть,  сэр!  --  Кейт  вытянулся  и  отдал  честь.  Его  голос эхом
раскатился по опустевшему классу.
     -- Цыц! --  осадил его  Холл, оглянувшись  в сторону  коридора. -- А то
смотри, как бы они не передумали!
     Кейт старательно сдерживал ликование, пока лифт не довез его до первого
этажа библиотеки. Там он не выдержал, выпрыгнул из кабины и завопил:
     -- Ур-ра-а-а!
     -- Тсс! -- сурово зашипела библиотекарша.
     * * *
     Он  пришел,  как  ему  сказали,  и  терпеливо ждал,  прячась  на  задах
библиотеки.  Прошло уже целых два  часа, и Кейта  переполняло возбуждение --
ему казалось, что, если добавить еще хотя бы капельку, он тут же взорвется и
рассыплется  фонтаном  искр. Мавен --  ну и имечко!  --  велел  ему  сойти с
дорожки и  сидеть тихо. Им нужно  будет выждать момент,  чтобы впустить его.
Кейту  и  в голову  не приходило спорить.  Им так долго удавалось оставаться
незамеченными, и  будет обидно, если вся эта маскировка пойдет прахом по его
вине.  А что сказала  бы  Марси, если бы  знала,  куда  его пригласили! Кейт
подпрыгнул  от  радости, но  тут  на  дорожке  показались  двое студентов  и
пришлось сделать  вид, что  он  приплясывает  от холода.  Он  улыбнулся им и
проводил их взглядом, пока они не скрылись за поворотом.
     За спиной послышался негромкий скрежет. Кейт стремительно развернулся и
увидел, что целый кусок каменной кладки, высотой в четыре фута, начинающийся
в паре  дюймов выше  газона,  провалился внутрь, открыв черную дыру. Из дыры
высунулась рука и поманила Кейта. Кейт огляделся,  нырнул в  провал и тут же
отскочил  в сторону: каменная махина со зловещим скрежетом встала  на место.
Кейт  очутился  в проходе, таком узком,  что  ему пришлось съежиться,  чтобы
развернуться. Он протянул руку, нащупывая ручку, но  под  рукой  была только
шершавая каменная стенка. По другую сторону обнаружилась кирпичная кладка.
     -- Кейт  Дойль?  --  окликнул его чей-то  голос. В темноте голос звучал
зловеще.
     -- А... ага, -- растерянно подтвердил он.
     -- Что ж, добро пожаловать. Ты как раз вовремя.
     Вспыхнул фонарик, и Кейт увидел Холла.
     -- Следуй за мной.
     * * *
     Несколько  минут  спустя Кейт  уже сидел  на низенькой скамейке посреди
толпы  крохотных  человечков, взрослых  и детей. Он  плотно прижимал локти к
бокам, так что каждый раз, как он хотел что-нибудь положить себе  в рот, ему
приходилось  низко  опускать голову.  Теперь я понимаю,  каково  приходилось
Гулливеру!" -- подумал он. Ему захотелось почесать зудящий бок, но он боялся
задеть хрупкую пожилую леди,  которая сидела слева.  Кейт неуклюже  протянул
руку, взял стоявший рядом кувшин и плеснул себе молока в деревянную чашку.
     Холл сидел напротив Кейта, через стол, и лукаво поглядывал на студента.
Он прекрасно  понимал, как  неловко  должен чувствовать  себя  этот человек.
Ничего,  поучиться  смирению  никогда  не  помешает.  Кейт  вел  себя  почти
безупречно. От глаз Холла не укрылось, что у старой  Кевы на поясе подушечка
с  булавками,  которые  наверняка впиваются  в  бок  Кейту.  Надо отдать ему
должное, студент не жаловался. А ведь Кева, небось, нарочно не стала снимать
подушечку, вредная старая перечница. Кейт молодец. Хорошо держится.
     Однако сородичи Холла вели себя неподобающе для столь достойного гостя.
До Холла не раз доносились недружелюбные замечания, которых Кейт, по счастью
не обладавший столь тонким слухом, слышать не мог.
     -- И чего приперся?  Чего явился? Поглазеть на нас пришел,  провалиться
мне на этом месте!
     -- Стоит им узнать про нас -- и не видать нам покоя! Откуда  нам знать,
умеет ли этот малый держать язык за зубами?
     А старики совсем разворчались:
     -- От ихнего  племени всегда  было незнамо чего  ждать, братцы.  Уж как
пить дать. Неужто они переменились за какие-то пять-шесть поколений?
     -- Ой, вы знаете, --  сказал Кейт, -- этот  кувшин -- точь-в-точь такой
же,  как  были  у  нас  в  летнем  лагере! Классные  кувшины,  действительно
небьющиеся. Кому это и знать, как не мне! Я из такого ракеты запускал.
     Кева перестала  жевать, шумно  втянула  воздух  и гневно воззрилась  на
человека.
     -- Да вы  не  беспокойтесь, --  Кейт неправильно истолковал причину  ее
недовольства, -- никого не задело. Я пускал ракеты за городом, на озере.
     -- Уж не  хочешь ли ты сказать,  --  осведомилась Кева, -- что мы взяли
этот кувшин в вашем летнем лагере?
     -- Кева, брось! -- одернул ее Холл, но пожилая леди не обратила на него
внимания. Остальные умолкли, прислушиваясь к перепалке.
     Кейт озадаченно уставился на Кеву:
     -- Да нет,  что вы! Тот лагерь был  под Чикаго. А  эти кувшины, они  же
массового  производства.  Таких, наверно, тысячи по всей стране. Просто этот
кувшин напомнил мне лагерь. Ироде как привет из  дома. Вы извините, я ничего
плохого в виду не имел...
     Кева недоверчиво покосилась на Кейта и кивнула.
     -- Ну что ж, ладно, коли так.
     -- Если,  конечно,  об этом  лагере  стоит Вспоминать,  -- встрял Холл,
взглядом умоляя Кеву помолчать. -- А иначе, наверно,  нам следует извиниться
перед тобой, что пробудили дурные воспоминания.
     -- Да нет, против лагеря я ничего не имел! -- весело отозвался Кейт. --
А  уж  родители наши,  наверно, дождаться не могли того  дня, когда мы,  все
пятеро, наконец-то уедем в лагерь.
     По  залу  снова зашуршали  шепотки. Кейт  ничего не слышал --  или,  по
крайней  мере, не подавал виду, что слышит,  -- но Холл  без труда улавливал
звуки своими острыми ушами.
     -- Это значит, он нас за воров принимает, а?
     "Ах вы, старые мошенники!  -- усмехнулся про себя  Холл.  -- А  откуда,
по-вашему, у  нас берутся  все эти  вещи?  Куры  тарелок  не несут,  и  козы
занавесками не доятся!"
     * * *
     Кейт  обводил взглядом  сидящих за столами эльфов.  Большинство  из них
пялились  на  него,  кто  исподтишка,  а  кто  и  открыто.  Их  было   около
восьмидесяти, а может,  и  все девяносто.  Крохотная старушка вновь занялась
своим ужином,  обратившись  спиной  к  Кейту,  -- насколько  тут  можно было
повернуться спиной.  Кейт  решил, что потом надо будет перед ней извиниться.
Он вопросительно поглядел на Холла -- тот только ухмыльнулся и махнул рукой,
как бы  говоря "Ешь  и не обращай внимания". Кейт  решил,  что  все старушки
одинаковые.  Его  двоюродная  бабушка Марта  --  та  тоже  вечно  заставляет
родственников  чувствовать  себя виноватыми  и  потом  требует  извинений за
воображаемые  оскорбления.  Кейт  отхлебнул  еще  молока и  принялся  дальше
изучать окружающую обстановку.
     Деревянные столы  с  дощатыми крышками сверху  были  темно-коричневыми,
отполированными до блеска, однако  по бокам их украшала  затейливая  резьба.
Некоторые  из стульев, стоящих по торцам столов, были  отделаны резьбой, так
же, как и  скамьи, но часть стульев явно прибыла  сюда  из детского  садика.
Например, один особенно величественный эльф, с благородной проседью в черных
волосах,  восседал  на стульчике,  на  спинке  которого красовались  цветные
буковки из  азбуки  и  плюшевый мишка  в  придачу.  Тарелки были в  основном
керамические,   ручной  лепки  и   весьма  тонкой  работы.   Их   создатели,
по-видимому, предпочитали  голубой, зеленый и желтый цвет. И в одежде эльфов
преобладали те же тона.
     За каждым из  длинных столов сидело по несколько  пожилых и средних лет
эльфов.  Молодежи было больше -- будь они людьми,  им можно было бы дать лет
двадцать  или  меньше.  Судя  по  фамильному сходству,  каждая  такая группа
представляла собой отдельную семью. Трогательно было смотреть, как маленькая
бабуля  с  серебристыми  волосами  кормила  с   ложечки  совсем   крохотного
ребеночка, чтобы дать возможность усталой брюнетке, силищей рядом, отдохнуть
и  поесть  самой. Кстати, малышей в  зале было  не так уж  много.  За каждым
столом -- по два, по три, редко больше. За тем столом, что стоял за спиной у
Холла,  сидело целых  четыре крохи, чьи кукольные попки без труда уместились
бы на ладони у  Кейта. Соученики Кейта были разбросаны по разным кланам, как
называл про себя Кейт эти семейства, так что, очевидно, они не были братьями
и сестрами.
     Мастер  Эльф  восседал  во  главе стола  слева  от Кейта.  Рядом  с ним
расположился Энох, молодой  черноволосый  эльф.  Энох встретился  глазами  с
Кейтом, когда тот вошел, и с тех пор не обращал на него внимания. Кейт решил
не думать об Энохе, и просто улыбался всем, кому случалось встретиться с ним
взглядом.  По  другую   сторону  от  Эпоха  сидела   хорошенькая  девушка  с
каштановыми волосами, которую звали Маура. Каждый раз, как Кейт улыбался ей,
Маура отвечала дружелюбной улыбкой и снова опускала глаза к тарелке.
     Кормили здесь  вкусно, хотя  и не  слишком  обильно.  Служители,  эльфы
обоего  пола,  разнесли  огромные  (для  них)  котлы  с дымящейся похлебкой,
корзины с хлебом и овощами, а потом сели за столы вместе  со своими семьями.
Кейт  наполнил свою  кукольную  мисочку похлебкой  и взял ломоть  хлеба.  Он
боялся, что у него будет бурчать  в  животе от такой  скудной  трапезы. Кейт
твердо пообещал своему  желудку, что, вернувшись  в общагу,  съест  фунтовый
кекс, который хранился у него под кроватью в жестянке на  случай, если вдруг
захочется перекусить на ночь глядя. Подумав, он вдобавок пообещал ему лишний
завтрак,  лишь бы  только желудок молчал.  Сегодня днем  он пребывал в таком
возбуждении из-за грядущего семинара, что  забыл даже как следует пообедать,
и теперь был голоден как волк. Он изо всех сил старался есть помедленнее, но
все равно опустошил  миску  в  несколько глотков. Перед ним снова с грохотом
опустили котел.
     --  Кушай-кушай,  всем  хватит!  --  усмехнулась  Ланиора,  хорошенькая
темноволосая  девушка,  которая тоже ходила  на семинары. Сейчас  она сидела
недалеко от Холла. Кейт с благодарностью улыбнулся и налил себе добавки.
     А  хлеб  тут  был удивительный!  Мягкий,  свежий,  с  тонкой  хрустящей
поджаристой корочкой. Кейт понюхал его, блаженно вздохнул и возвел очи горе.
Соседи по столу рассмеялись.
     -- Что ты на него молишься! -- буркнула Кева. -- Ешь давай!
     Кейт  послушно принялся  есть.  Хлеб оказался превосходный.  Кейт так и
сказал. Рядом  с его миской тут  же очутился новый  ломоть,  а  боль  в боку
внезапно исчезла. Холл отчего-то ухмыльнулся, и Кейт улыбнулся в ответ.
     Когда обед  завершился,  Кева  соизволила улыбнуться  и кивнуть  Кейту,
впрочем, довольно холодно, и удалилась.  Кейт встал  и  поклонился ей вслед,
почесывая бок.  Потом поклонился  старейшинам,  сгрудившимся на конце стола.
Старик, сидевший  во  главе стола,  кивнул в  ответ  и  вернулся  к  беседе.
Поскольку Холл уходить не торопился, Кейт тоже сел обратно на лавку.
     -- Ты угодил Кеве, -- сообщил ему Холл. -- Это ведь она хлеб пекла. Она
наш  пекарь. И,  кстати, подушечка с булавками, что впивалась тебе в бок, --
тоже ее работа.
     -- А-а! -- сказал Кейт. -- Она тебе тетушка?
     --  Да нет, сестра.  Я средний  из  троих. Ну, то  есть пока нас только
трое,  -- весело ответил Холл. -- Вон, видишь ту малышку в  конце стола? Так
это моя младшая сестра. Семья с тремя детьми у нас считается большой. Но мои
предки хотят еще.
     -- Сестра?!  Э-э... мнэ-э... а  сколько  ей лет?  -- спросил изумленный
Кейт. -- Ладно, не важно -- а сколько лет тебе?
     --  Да  уж немало,  мой юный друг.  По  меркам  этого  мира, сорок  лет
миновало с тех пор, как я появился на свет.
     --  Сорок? А выглядишь  ты  лет  на  двенадцать...  Впрочем, я  мог  бы
догадаться. Надо же, я думал, мы почти ровесники... Мне девятнадцать.
     -- Пожмем друг другу руки, -- сказал Холл и протянул свою. -- По меркам
моего народа я  тоже считаюсь уже взрослым,  но очень молодым. По-моему, это
достаточное основание, чтобы подружиться.
     Кейт пожал  протянутую руку эльфа, которая совсем утонула в его ладони.
Потом огляделся и обнаружил, что они остались почти одни.
     -- А где все?
     -- В жилом помещении. Некоторые зовут его деревней, но это  просто так,
для красоты. На  самом  деле это просто зал,  такой же большой, как и  этот.
Пошли покажу.
     * * *
     Они миновали  еще один низкий коридор. Он походил на тот, который вел в
класс, только  этот шел немного под уклон.  В  коридоре под  потолком  горел
тусклый свет, хотя никаких светильников Кейт не видел.
     -- У вас тут нечасто бывают в гостях... э-э... ну, люди?
     -- Нечасто, -- подтвердил Холл. -- За много-много лет ты -- первый.
     -- А  почему именно я?  -- спросил Кейт. Он шел пригнувшись и вел рукой
по  потолку, чтобы  не ушибиться о какую-нибудь  балку  или выступ.  --  Ох!
Чувствуешь себя Квазимодо!
     -- Горбуном из Нотр-Дама... Просто потому, что ты попросил, Кейт Дойль,
и потому, что я тебе доверяю.  Я решил рискнуть. Я вообще человек  рисковый.
Другие   считают,   что   я  чересчур   прогрессивен,   но,   по-моему,  это
наследственное. По крайней мере, мои родители не против.
     -- Ты читаешь много классики? -- спросил Кейт, нагибаясь еще ниже перед
кабелепроводом.
     -- Ну а чем еще заниматься, когда живешь в библиотеке?
     --   Наверно,  я  просто   никогда  не   задумывался,   каково  жить  в
библиотеке...
     Кейт  внезапно  представил  себе,  как  в стене распахивается  потайная
дверца, и  тысячи хлынувших оттуда  эльфов  заполняют библиотеку,  снимают с
полок  книги, включают  аппараты  с  микрофильмами, листают  энциклопедии  в
поисках статей о гоблинах и  лепрехонах, а суровые  эльфийские библиотекарши
шипят: "Тс-с-с!"
     Он хихикнул.
     --  Пошли, пошли!  -- сказал молодой  эльф и  исчез  за поворотом. Кейт
заторопился следом.
     * * *
     --  Много  лет  назад,  когда  строилось здание библиотеки,  этот  этаж
задумывался как  служебный, для удобства ремонта и профилактики, -- объяснил
Холл, указывая  на трубы  и провода,  тянущиеся там и  сям  под потолком. --
Только  никто сюда не заглядывал. Ты сам видел,  что человеку твоего  роста,
чтобы сюда спуститься,  приходится сгибаться  в три погибели.  Так  что пока
трубы в  порядке, сюда никто не суется. Ну а уж мы-то заботимся о том, чтобы
трубы  оставались  в порядке.  И  постепенно люди  забыли об  этом  этаже, а
чертежи  и  планы  библиотеки,  на  которых есть  этот этаж  и  ведущие сюда
проходы, как-то  так потерялись. Совершенно случайно, разумеется, ха-ха. Они
ведь хранились в этом же здании, -- и Холл невинно улыбнулся.  -- Была  одна
женщина, наш друг,  она нам и посоветовала заделать все проходы и избавиться
от планов, когда мы еще только поселились здесь... Но кто она  -- тебе знать
не обязательно! -- сурово предупредил он.
     --  Хороший  друг,  --  сказал  Кейт.  Настаивать  на  подробностях  он
благоразумно  не  стал.  Судя по направлению,  в  котором  они шли,  коридор
проходит  как  раз под  основной студенческой читалкой...  Кейт пока что был
доволен  тем,  что  на  большинство вопросов  Холл  отвечать  соглашался,  и
предпочитал помалкивать  и слушать. -- Холл,  а как вы вообще сюда попали? И
откуда вы прибыли?
     -- Из  Ирландии,  откуда  же  еще?  --  лукаво  покосился на него Холл.
Сумасшедшие теории  Кейта были известны всему Малому народу, и  их  находили
весьма забавными.
     -- А  что, разве нет? -- спросил Кейт, словно не  замечая подвоха. -- Я
ведь  слышал, как  говорят  твои  родичи. А многие мои  кузены  очень на вас
похожи. Нет, конечно, они не остроухие, но все остальные черты лица... Общий
вид, как сказала бы моя бабушка.
     Мавен пожал плечами
     -- Ну, быть может, в  ваших легендах и  есть доля правды. Велика ли она
-- другой вопрос. Ты ведь не думаешь, что нам приятно признаться в родстве с
нашими  врагами?  Тише,  тише,  парень,  --  сказал  Холл,  поскольку   Кейт
побагровел и  взмахнул руками, готовясь  разразиться прочувствованной речью.
Холл ткнул его пальцем поддых. -- Лично ты нам, конечно, не враг. По крайней
мере, мне так кажется. Но не будь вас так много, нас было бы гораздо больше.
Вот   ты   занимался   соответствующими  исследованиями.   Скажи  мне,   как
беспристрастный   ученый:   что   обычно  происходит  с  мелкими  замкнутыми
популяциями?
     Кейт задумался, и краска мало-помалу сползла с его лица.
     -- Они вымирают...
     -- Вот именно.  По счастью, у нас хорошие видовые особенности. Мы умеем
таиться  и действовать незаметно.  Мои родичи  вдосталь  попрактиковались  в
этом, пока мы шли сюда  через полконтинента. Я  могу стащить яйца из утиного
гнезда, если утка чуть приподнимется.
     -- А  я зато могу напугать утку до полусмерти, а потом уж забрать яйца,
-- сказал Кейт. -- Помнится,  когда я был в  бойскаутах,  разведчик  из меня
всегда выходил никудышный.
     -- Это заметно, знаешь ли. Ты очень открытый. Именно потому я и решился
довериться тебе. Ну и шума же ты наделал давеча в хранилище! Мы все слышали,
что там кто-то шарит, хотя, конечно, из Громадин никто ничего не замечал.
     Кейт открыл было рот, чтобы спросить, но Холл опередил его:
     -- Да, и  за два дня до того, когда Брейси  тебя выставил,  мы тоже все
слышали. Брейси, он ведь тоже один из нас.
     Кейт закрыл рот.
     * * *
     -- Вот тут мы и живем, -- сообщил  Холл,  немного  отступив в  сторону.
Кейт, кряхтя, разогнулся и, растирая спину, окинул  взглядом место, куда его
привели. -- Тут был земляной пол, мы его опустили на несколько футов. Раньше
потолки  были  всего  футов  пять,  а  хочется  все-таки, чтобы  места  было
побольше. Так гораздо уютнее.
     Да, если не знать о  существовании этого этажа, нипочем не догадаешься,
что тут такой  огромный зал... Помещение занимало ту же площадь, что верхние
этажи  библиотеки,  но  без  перегородок.  Иллюзию  огромности  пространства
поддерживало и  то, что  потолки действительно были  очень высокие  --  даже
выше, чем  в  столовой, -- а также то,  что внутри стояли  домики, крохотные
модели настоящих.
     Да, домики  были совсем как настоящие, хотя точнее  было бы  назвать их
хижинами: они словно сошли со страниц  "Красной Шапочки". Конечно, тут,  под
землей,  не  было  нужды  в таких  прочных  двускатных  крышах,  однако  они
создавали иллюзию, будто деревня находится под открытым небом.  Хижины  были
разбросаны  кучками по просторному залу. "Это же хутора! --  сообразил Кейт.
-- Они, наверно, селятся кланами!"  В эльфах, что суетились между  ближайших
домиков, Кейт признал своих соседей по столу.
     С  потолка, из-под  голых бетонных балок, лился тот же  странный  свет,
каким был освещен  коридор.  Однако  тут свет был куда ярче,  почти такой же
сочный,  как  весеннее  солнышко.  И  тепло  тут  было,  как  весной.  Эльфы
занимались  своими повседневными  делами. Шума при этом было гораздо меньше,
чем можно было ожидать от такого множества разумных существ.
     Пятеро-шестеро  ребятишек играли  в салочки  между  домиков  и радостно
хихикали,  уворачиваясь  от  "салки".  Казалось  бы, милая сельская  сценка,
однако село это словно бы уцелело с бронзового века. Просто не верилось, что
все  это происходит  в  двадцатом  столетии,  да  еще  и  в  сотне  футов от
современного  американского   университета,   даже   если  это  сотня  футов
вертикально вверх.
     У дверей хижин там  и  сям  сидели женщины,  одетые  в рубахи и либо  в
длинные  юбки,  либо  такие же обтягивающие  штаны,  какие  носили  мужчины.
Женщины шили, а чаще  латали одежду,  мурлыкали себе  под нос или  болтали с
соседками   Под   ногами  была  утоптанная   земля,  местами  вскопанная   и
расцвеченная клумбочками либо грядками. Почти во  всех дверях Висели  охапки
зелени,  которые наполняли воздух ароматом и усиливали иллюзию весны. Просто
представить было  нельзя,  что на  улице --  октябрь, холод и сырость. И все
домики, стены, карнизы были изукрашены деревянной  резьбой, таким же  тонким
узорочьем, как то, что Мавен вытачивал в классе последние две недели.
     Кейт  провел  пальцем по полированной квадратной  дощечке,  вделанной в
верхнюю часть стены Он залюбовался узором из переплетающихся веточек плюща.
     -- Твоя работа?
     -- Нет, --  улыбнулся  Холл.  --  Но  у  тебя  верный  глаз, ты  хорошо
распознаешь узор. Это работа моего отца. На этой дощечке весь дом держится!
     -- Как это?
     -- Ну, она  его крепит. Держит кости дома. Я  ведь у отца и  учился. Уж
чего-чего, а щепок и деревяшек  у нас всегда хватает, так что практиковаться
есть на чем.
     Кейт  склонился  к самой стене,  пытаясь разглядеть  швы  между  плотно
пригнанными кусками дерева. Здесь не было двух одинаковых деревяшек: все они
отличались  друг  от друга  и по  размеру, и по цвету, и по качеству. Стенка
походила  на  мозаику. Куски  прессованной стружки  соседствовали с дубовыми
брусками,  фанерой,  бальзой  и  сосной.  Строители  пирамид  и то могли  бы
поучиться точности подгонки у этих эльфийских плотников.
     -- А почему вы гвоздей не используете?
     Сколько Кейт  ни  вглядывался, он так  и не увидел во всей постройке ни
одного гвоздя.
     --  Гвозди ржавеют.  Гвозди  гнутся. И  потом,  мы  довольно болезненно
относимся к избытку металла.
     -- Я слышал, холодное железо вредит  волшебству, -- поддразнил Кейт. --
Наверно, потому вы им и не пользуетесь.
     -- А возможно, это больше похоже на отравление тяжелыми металлами, Кейт
Дойль. , Можешь назвать это аллергией.  Отвыкай искать  безумные объяснения,
пока не исчерпаны  обыденные.  В большинстве случаев  можно обойтись простым
здравым смыслом. Даже тебе.
     -- Я верю в волшебство, -- промолвил Кейт.
     --  Но  способен  ли  ты  узнать  его,  когда  столкнешься  с  ним?  --
осведомился Холл.
     -- Да  нет,  наверно!  -- беспечно ответил Кейт. Тут  в нос  ему ударил
аромат пряностей и свежевыпеченного хлеба, и он переменил тему: -- Послушай,
а как вы  тут  готовите?  Я вот никогда не слышал,  чтобы в  библиотеке  так
вкусно пахло!
     -- Все  наши дымовые  трубы выведены наружу.  Мы в свое  время пытались
готовить на  электроплитках, но поварам это не понравилось. Они все как один
заявили,  что не  в  состоянии  контролировать такую  безликую  стихию,  как
электричество, и в результате эксперимент провалился. Топить дровами для них
дело привычное, так что мы решили -- пусть все останется по-прежнему. К тому
же тут проходят  вентиляционные  шахты и  трубы  парового отопления, и их мы
тоже  используем.  От  них  же и  тепло  получаем. Если вы там,  наверху,  и
чувствуете,  что  откуда-то вкусно запахло, то наверняка думаете, что это из
соседней кулинарии. А если невкусно, -- Холл  сморшил  нос, -- то, значит, с
факультета домоводства.  Разносолов  тут  у нас не водится, так  что  мы  не
готовим ничего такого необыкновенного, чтобы это могло вызвать у кого-нибудь
подозрения.  Сильные  запахи задерживаются  надолго,  поэтому  рыбу мы  едим
только свежую, а из капусты вообще ничего не готовим.
     Кейт  брел между  хижинами, кивая всем  эльфам,  кто попадался  ему  на
глаза. Ему хотелось выглядеть как можно более уверенно. Большинство кивали в
ответ и улыбались, в свою очередь, делая вид, будто присутствие человека для
них -- самое что ни на есть обыденное и привычное дело. Они поддерживали эту
иллюзию  изо  всех сил, и  Кейт смог  почувствовать  себя обычным  туристом,
гуляющим по поселку.
     Кучка  эльфов,  мужчин и женщин,  разбирала  и  складывала простыни  из
большой корзины и болтала за работой. Дети  сидели на земле и были  увлечены
какой-то  сложной  игрой. Мимо  проскочила  деревянная  лошадка,  за которой
гнался малыш, едва научившийся ходить.
     -- Электронная? -- спросил Кейт.
     -- Да нет, деревянная, -- ответил Холл.
     -- Волшебная...
     И Кейт, не веря своим глазам,  уставился на лошадку. Малыш почти догнал
ее, но тут лошадка обернулась, увидела  его  и  поскакала в другую  сторону,
прежде чем ребенок успел ее схватить.  Живая! Малыш  издал радостный вопль и
снова погнался  за игрушкой.  Холл хлопнул Кейта по плечу, чтобы вывести его
из блаженного ступора.
     -- Это еще не все, -- сказал он, пытаясь увести Кейта.
     --  Как вы  это сделали?  --  спросил Кейт, порываясь вернуться,  чтобы
разглядеть лошадку получше.
     --  Игрушка как  игрушка!  -- равнодушно пожал  плечами Холл  и потащил
Кейта за собой. Кейт еще раз оглянулся, прежде чем свернуть за угол. Матушка
малыша  подхватила его и протирала ему мордашку мокрым платком. Младенцу это
не нравилось, он брыкался и вопил. Мать виновато  оглянулась на Кейта. Он  в
ответ улыбнулся. Деревянная лошадка  стояла  у ног  женщины  и  сочувственно
смотрела на своего маленького хозяина стеклянными глазками-бусинками.
     Между световыми узорами на потолке шла труба,  которая разветвлялась на
несколько еще  более тонких труб. Они  спускались по  стенам к задам каждого
домика. Кейт посмотрел на Холла, вопросительно вскинув брови.
     --  Вода,  -- лаконично  пояснил эльф,  --  Мы  подключились к  системе
пожаротушения. Там автоматически поддерживается постоянный  напор, и,  опять
же, никто ничего не замечает.
     --  Как у  вас все  продумано! -- Кейт с восхищением огляделся. -- Я бы
обо всем этом никогда не  догадался, даже если бы  это  был  вопрос  жизни и
смерти. Впрочем, для вас это так и есть...
     Холл явно был польщен.
     -- Ну, у нас было достаточно времени, чтобы  все продумать. Поначалу-то
тут было далеко не так  уютно. Но и это еще не все. Ты знаешь, что  под этим
зданием протекает ручей, почти речка?
     -- Нет, не знаю... -- сказал ошеломленный Кейт. -- Мне бы и в голову не
пришло! Ближайшая речка довольно далеко отсюда.
     --  Ну так  вот, а она тут есть. Раньше города только  так и строились.
Подземные реки представляют собой  естественную  систему канализации. А выше
по течению мы берем из нее воду. Вот, погляди.
     Он вывел Кейта  к довольно большому огороду. Тай, белокурый и бородатый
эльф, который тоже  ходил на занятия  к Мастеру, помахал им и снова принялся
дергать морковку  и бросать ее в пластиковую  корзинку  с прорезями. Морковь
была на  редкость яркая, крупная, и  здесь,  в  этом искусственном солнечном
свете,  выглядела  удивительно живой  и сочной.  Холл  выдернул из  корзинки
парочку, прежде чем Тай успел дать ему по рукам, оборвал ботву,  бросил ее в
ведерко, протянул одну морковку Кейту, второй смачно захрустел сам.
     --  Гидропоника,  -- пояснил он. -- Корни этой морковки  -- в воде. Она
течет прямо под фундаментом.
     Кейт  отряхнул  свою  морковку от воды и откусил  кусок.  Морковка была
крепкая, холодная и сладкая и даже пахла свежестью.
     -- А зачем библиотеку построили над речкой? Это же значит напрашиваться
на проблемы с фундаментом.
     -- Ну, поначалу-то  речка  была не  здесь.  Она просто сменила русло за
много лет.  Это еще одна тайна,  о которой университет и не подозревает. А у
нас тут  получился прекрасный гидропонный  огород. И  вода всегда  свежая. А
отходы уплывают вниз по течению.
     -- Круто! -- Кейт не  скрывал своего интереса. -- А откуда вы так много
знаете об этой реке, если ее никто никогда не видел?
     -- Ну,  одна  из наших  женщин умеет  говорить с землей. Она спросила у
реки, и та ей все рассказала.
     Кейт кивнул,  пытаясь  представить себе  эльфийку,  беседующую с рекой.
Выглядело довольно правдоподобно.
     Стояла  тишина.  Издалека  доносились   негромкие  голоса  и  временами
вжиканье пилы или  постукивание молотка,  однако громче  всего звучали  шаги
Кейта. Большинство эльфов  носили  на ногах нечто вроде замшевых или кожаных
чулок с мягкой подошвой, которые натягивались на ногу без шнурков. Детям эти
сапожки обычно подвязывали под  коленом ленточкой, чтобы  обувь не сползала,
но если не бегать, а ходить, сапожки держались и так. Холл пристально следил
за Кейтом и с  одобрением  отмечал, как  внимательно Кейт  разглядывает  все
вокруг.
     -- Как тут у вас спокойно! -- сказал Кейт наконец.
     Холл улыбнулся.
     -- Что да, то да.
     У  Малого народа буквально все шло  в дело. К  примеру, Кейту регулярно
попадалась одна и та же жесткая ткань в цветочек. Платьица на двух девочках,
несколько занавесок на окнах, передник на старухе и рубаха  на молодом парне
-- все явно было пошито из одного куска.
     -- А еще покрывала на кроватях, -- кивнул Холл, когда Кейт поделился  с
ним  своим открытием. -- Ткацких  станков-то у нас нет, слишком много дерева
на  них надо. Так что с тканями туговато. Одну  и  ту  же  тряпку перешьют и
перелицуют  раз десять, пока она не истреплется вконец. Если из ткани пошили
занавеску,  это верный знак, что  больше  она  никуда не годится.  В смысле,
носить ее нельзя.
     -- Ну да, понятно, -- задумчиво сказал Кейт. Теперь, присмотревшись, он
увидел, что большая часть одежды на окружающих была  чистой и  опрятной,  но
старой и поношенной.  На локтях и  коленях красовались аккуратные  заплатки.
Иногда одежду еще и  перекрашивали, чтобы  следы  починки не так бросались в
глаза. -- Значит, вам не хватает тканей?
     --  Угу. Чего  мы  не можем сами  вырастить,  или  сделать, или...  ну,
добыть, --  без того приходится  обходиться. Вот Ли  Эйсли, который  с  вами
занимается,  у  него  очень  хорошая  работа: он подрабатывает помощником  в
столовой. И время от времени чего-нибудь нам  подкидывает: мяса там, или еще
чего. Это нас очень выручает,  особенно  с тех пор, как... С тех пор, как мы
лишились другого источника снабжения.
     --  А  отчего  же вы  не покупаете то, что  вам нужно?  --  неосторожно
спросил Кейт,  и  тут же  пожалел об  этом.  Холл взглянул  на него, как  на
умственно отсталого.
     -- На какие шиши, Кейт Дойль?  Что, по-твоему, я  могу пойти  торговать
пирожками?   Или,   быть  может,  помогать  Санта-Клаусу  на  рождественской
распродаже?
     -- А почему бы и нет? -- Кейт представил себе изящных остроухих эльфов,
провожающих  толпы  человеческих  детишек  к   трону  Сайта-Клауса.   --   В
соответствующих  обстоятельствах никто не поверит,  что вы -- настоящие. Кто
знает, откуда Санта-Клаус берет своих помощников?
     [<i>Надо заметить, что эльфы -- не толкиновские, а именно  такие, о  каких
говорится  в этой книге,  маленькие и  остроухие, --  непременные  участники
рождественских  праздников  и персонажи рождественских  открыток,  такие  же
спутники Сайта-Клауса,  как у нас -- Снегурочка и  малыш-Новый Год (впрочем,
кажется, вышедший из  моды). Почитайте хотя бы  "Письма Деда Мороза" того же
Дж.Р.Р.Толкина</i>].
     -- Почему  бы и нет, говоришь? -- переспросил Холл. -- А  потому, что у
этих  безымянных помощников  есть документы. Они  учтены  и сосчитаны. Может
быть,  ты и не знаешь,  кто  они  такие  и откуда, но ваше правительство  их
знает. Это вам ничего не стоит устроиться на работу, потому что это ваш мир.
У  тебя  есть полис социального страхования! [<i>Для  американца  номер  полиса
социального  страхования  -- все равно что наш номер паспорта и ИНН,  вместе
взятые.  Это  личный номер человека  во  всех системах учета  и контроля,  и
изменить его практически невозможно</i>]. Все знают, кто ты и откуда. А взрослый
человек, да еще выглядящий так, как я, неизвестно откуда взявшийся, вызывает
массу вопросов,  на  которые  мы не желаем отвечать  кому  попало. Начиная с
того,  "па-чи-му у тебя такие большие уши?" -- последнюю фразу Холл произнес
нахмурившись, тоном слабоумного подростка.
     -- Извини,  пожалуйста.  Мне  самому  неудобно  задавать  такие  глупые
вопросы, но я просто не понимаю, как еще узнать то, что я хочу знать.
     Холл  смягчился и  дружески  хлопнул  Кейта  по спине, попав аккурат по
почкам. Кейт скривился.
     -- Твоя главная проблема в том, что ты чересчур прям и откровенен, Кейт
Дойль,  Разве  профессора не говорили  тебе тысячу раз, что не бывает глупых
вопросов...
     --  ...Бывают глупые  люди, -- закончил за него  Кейт покаянным  тоном.
Удивительный  свет,  лившийся с потолка,  начал тускнеть, приобретая оттенки
заката: с одной стороны -- красно-оранжевый, а с другой на потолок наползала
иссиня-черная тьма. "Ничего себе спецэффекты! -- подумал Кейт. -- Кто бы  ни
программировал освещение, это  был мастер своего дела!"  На улице  весь день
было пасмурно  и дождливо, а к этому часу, должно быть, давно  уже стемнело;
здесь же он  любовался ясным весенним закатом.  Везет же  этим эльфам: когда
захочешь,  тогда солнышко  и сядет!  Вот кто  знает толк  в  жизни... Матери
собирали детишек по домам.
     -- Слушай,  мне пора! -- спохватился Кейт. -- Мне  еще домашнее задание
закончить надо.
     -- Хм... Ну да, у нас тоже час поздний. Спасибо, что  зашел. Наверно, я
скоро тебя опять приглашу. Ты же еще с моей семьей не познакомился!
     -- Рад  буду познакомиться. Спасибо, что пригласил! А когда  ты  ко мне
зайдешь, поужинать у нас в общаге? Кормят там не ахти, зато еды много!
     Холл расплылся в широкой ухмылке.
     -- С удовольствием зайду в любое время, хотя бы затем, чтобы послушать,
как ты будешь объяснять своим приятелям, кто я такой!
     -- Ну, что-нибудь придумаю! -- улыбнулся Кейт.
     -- Жду не дождусь полюбоваться!


        Глава 10

     Выйдя  из библиотеки, Кейт галопом помчался к себе в общежитие и первым
делом схватился за  телефон. Пэта не было -- должно быть, на репетицию ушел.
А Кейту было край как важно с кем-то  поделиться -- он чувствовал, что иначе
просто лопнет. Он  набрал номер  Марси и принялся нетерпеливо считать гудки.
Наконец она сняла трубку.
     -- Алло?
     Голос Марси звучал сердито: должно быть, Кейт разбудил  ее, или помешал
смотреть любимую  передачу, или еще  что-нибудь. Кстати,  который же  теперь
час?
     --  Привет!  -- воскликнул он, и  даже  сам заметил,  что  голос у него
какой-то  пьяный. -- Это  Кейт. Я только что ужинал у  них! Ты понимаешь?  У
НИХ!
     -- Чего? -- сонно переспросила Марси. -- У кого это -- "у них" ?
     -- Ну у них, у этих! У Холла, и Тая, и Мауры, и... Я был прямо там, где
они  живут! Я видел!  Я просто не  мог, мне срочно  нужно  было  кому-нибудь
рассказать!  Тебе.  Мне хотелось  рассказать  тебе.  И  знаешь  что,  Марси?
Спасибо, что привела  меня  туда. Ты себе просто не представляешь,  что  это
значит для меня! Ну...  --  тут у него перехватило дыхание,  и Кейт заставил
себя сменить тон на более небрежный, -- увидимся на занятиях.
     И повесил трубку.
     -- Погоди! -- крикнула Марси. -- Кейт!..
     * * *
     Следующие несколько часов Кейт метался по комнате, не находя себе места
от  возбуждения. Время  от  времени он  укоризненно грозил пальцем "Полевому
справочнику" и  прочим книгам о сказочных существах, кое-как распиханным  по
его полкам. Кейт был доволен собой: теперь он знает то, что никому из них не
известно!
     -- Я вас раскусил, парни!
     Настоящие  эльфы были куда интереснее видений и фантазий, о которых ему
приходилось читать. Нет,  все-таки,  как работает это их  освещение? Никаких
проводов там  нет, и даже светильников как таковых нигде не видно... Столько
новых данных, и во всем необходимо разобраться!
     Звонок телефона  отвлек  его.  Он снял трубку, тут же нажал на  рычаг и
бросил аппарат под кровать.
     Деревня  в   подвале  библиотеки  потрясла  его  воображение.  То,  что
совершили эльфы, было настоящим подвигом. Создать для себя приемлемую и даже
местами уютную среду обитания в темной бетонной  коробке, да еще  так, чтобы
никто  о них не пронюхал и не узнал, что они сделали, выжить в таких тяжелых
условиях... Кейт просто не находил слов, чтобы выразить свое восхищение. Они
выжили чудом. Они ухитряются питаться, спать, готовить, шить одежду, строить
дома, делать инструменты, играть,  растить детей -- и все это в помещении, о
котором университет  попросту позабыл, а если бы и вспомнил,  то не нашел бы
ему  применения.  То,  что   зажравшееся  общество   выкидывает  на  свалку,
становится ценным  сырьем в  руках  этих  невидимых  мастеров. Стоит  только
посмотреть, что они творят из обрезков досок и старых занавесок!
     Однако живется им несладко. Это они не в  силах скрыть. И Кейт не мог с
этим смириться.  Конечно,  они могут делать прекрасные  и  полезные  вещи из
мусора, но  все равно ведь это мусор!  Задним  числом Кейт сообразил, что не
видел во всей деревне ни одного нормального бревна.  Или,  опять же, одежда.
Вся   одежда,  которую  он  видел,   была  старомодная,  свободного  покроя,
рассчитанная на то, что носить ее будут не один год. Не то чтобы эльфы ходят
в лохмотьях, но и приличной  одеждой  это не  назовешь. На любых штанах  или
рубахе красовалась заплата, порой не одна.  Кейт  не без стыда вспомнил свои
джинсы с нашлепками, нашитыми просто так, для красоты. Надо достать для  его
новых друзей  материалы -- всякие, какие им нужно. Уж что-что, а добывать-то
он  умеет! А  каких  красивых вещей эти эльфийские  швеи смогут  понашить из
сравнительно  нестарых  тканей!  Конечно,   для   того  чтобы   достать  все
необходимое, надо будет пораскинуть мозгами -- лишних денег у него нет. Кейт
досадливо поглядел в окно --  наступила  ночь, и, значит,  придется отложить
хлопоты  до   утра.   Значит  так:   ткань,   продукты,   дерево,   кухонные
принадлежности, инструменты...
     Кейт уже мысленно принялся составлять список, но спохватился, что он не
одинок в своем стремлении помочь Малому народу. Ли Эйсли занимается этим уже
давно, хотя  каждый раз,  когда  Кейт пытался выведать у него хоть  какие-то
сведения об  их соучениках, Ли  был нем  как рыба.  Значит,  для начала надо
разыскать Ли, поговорить с ним и выяснить, что нужно раздобыть прежде всего.
     * * *
     -- Очень хорошо, -- сказал  Мастер, вставая со  своего  места  во главе
стола. -- Объявляю Совет Старейшин  открытым.  Все, кто  желает высказаться,
смогут это сделать в свой черед.
     Он  сел и  окинул собрание  взглядом, ожидая,  пока  кто-нибудь захочет
взять слово.
     Старейшины, рассевшиеся вокруг стола, переглядывались, но высказываться
никто не спешил. Катра удрученно покачала головой и встала сама.
     -- Можно я, Мастер?
     -- Гут. Что вы имеете сообщить?
     -- Вам это  должно  быть уже  известно.  Я  не  делала тайны из  своего
открытия.
     Она обернулась к остальным  и продемонстрировала им аккуратную газетную
вырезку.
     -- Это входит в мои обязанности архивариуса. Я обнаружила  эту статью в
одном  из еженедельников.  Она  наводит  меня  на  мысль, что  нам  угрожает
опасность быть обнаруженными.
     Аудитория взорвалась озабоченными и встревоженными возгласами.
     -- Погодите, погодите! Нельзя сказать, что в ней  упоминается кто-то из
нас  лично. Здесь говорится всего лишь,  что на улицах Мидвестерна регулярно
видят людей, чье описание соответствует нашему облику.
     --  Регулярно? -- возмутился Курран. --  Да мы  почти  носа  наружу  не
кажем! На улицу  выходят лишь немногие, и то изредка  Чего  ж  нам, и тех не
пущать?
     -- Это невозможно. Они выполняют  важные поручения. Без  этого  нам  не
обойтись.
     -- Тьфу ты!  -- это  Дирдре,  старейшина клана Катры, сидевшая  рядом с
ней,  заглянула  в  заметку.   --  "Словно  Санта-Клаус   устроил  здесь,  в
Мидвестерне, свою мастерскую"! Пакость какая!
     -- Стереотипы, -- согласился Лиган.  -- У них слишком мало легенд,  вот
они и хватаются за первую попавшуюся.
     Лиган был старшим в  клане Мастера,  хотя  именно Мастер был главным  в
деревне.
     -- Но кто мог это написать? И почему именно теперь?
     -- А нет ли на семинарах новичков? -- поинтересовался Лиган.
     -- Лишь один, Кейт Дойль, -- ответил Мастер.
     -- Вы все его видели  давеча  за обедом, -- напомнила Катра и осторожно
предположила: -- Не думаю, чтобы это мог быть он.
     -- А почему бы и нет? -- осведомился Курран.
     Катра пожала плечами.
     -- Ну, не такой он человек.
     --  Мы должны вести себя более  осторожно.  -- Мастер Эльф оглядел всех
поверх своих золотых  очков. --  Добытчики должны выходить  наружу не иначе,
как  под покровом ночи, и непременно в шапках. Новых знакомств с Большими не
заводить. Если это утечка информации, мы должны устранить ее немедленно.
     Прочие печально закивали.
     -- Кто-нибудь считает нужным сообщить Совету о чем-то еще?
     Никто не поднял руки и не встал. Тогда Мастер тяжело поднялся на ноги.
     -- Объявляю заседание закрытым!


        Глава 11

     Из  пасти  промышленной  посудомоечной машины  вырвались  густые  клубы
горячего пара.
     --  Ли!  Ли Эйсли! --  осторожно окликнул Кейт. Коренастый  ремонтник в
засаленном  светлом  комбинезоне, чинивший сломанный  конвейер, разогнулся и
посмотрел на Кейта.
     -- Тут его нету, -- сообщил он. -- Вон он, там где-то.
     Ремонтник указал через плечо рукой в резиновой перчатке и снова полез с
отверткой в приборный щиток.
     -- Б-бляха-муха...
     Посудомоечная   машина   изрыгнула  новые   клубы  пара  Кейт  поспешно
прошмыгнул  мимо.  Миновал  строй  белых  эмалированных  плит  и  столов  из
нержавейки, где дюжина  поваров  что-то кромсала,  заправляла, отвешивала  и
помешивала.  Шум  стоял  жуткий:  лязганье  и  шипение  посудомоечных  машин
сливалось с  рыком  тестомешалок, откуда  сладко пахло ванилином.  В воздухе
висела мучная пыль, и Кейт расчихался.
     Ли, тоже весь в белом,  нашелся  за следующим рядом машин. Он сгружал с
тележки и  укладывал на специальные полки пятидесятифунтовые мешки с мукой и
рисом. Кейт подождал, пока Ли уложит очередной мешок, и рискнул привлечь его
внимание.
     -- Кхм-кхм... Ли...
     Ли вздрогнул  от  неожиданности  и  уставился  на Кейта,  явно  его  не
узнавая.
     -- Это я, Кейт. Ну, с семинара, помнишь?
     -- А-а. Привет.
     Ли крякнул, взвалил на плечи следующий мешок и поволок куда-то в другой
конец помещения.
     -- Ты чего-то хотел?
     -- Если у тебя найдется свободная минутка, я хотел бы задать  тебе пару
вопросов.
     -- Валяй выкладывай.
     -- Хм... -- Кейт огляделся. -- Это насчет тех, с кем мы вместе учимся.
     --  Чего-о?! -- Ли  с грохотом  опустил мешок  на  другие, развернулся,
убедился,  что их никто не подслушивает, и сгреб Кейта за грудки. -- Ты что,
с ума спятил -- говорить об этом здесь? Иди отсюда, придурок!
     -- Они мне сказали,  что ты им вроде как  помогаешь, -- продолжал Кейт,
думая про себя, что, возможно, зря он решил встретиться с Ли именно здесь.
     -- Ты ослышался! -- отрезал Ли несколько громче, чем нужно.
     -- Да  брось  ты.  Я им  тоже хочу помогать,  понимаешь?  --  попытался
убедить его Кейт. Лицо Ли сделалось совершенно непроницаемым, и угадать, что
он думает, было невозможно.  -- Ты им помогаешь, я точно знаю. Они  мне сами
сказали. Я наверняка тоже смогу делать что-нибудь. У меня уже есть кое-какие
идеи. Но прежде мне нужно уточнить некоторые вопросы.
     -- Сказано тебе, я ничего не знаю.
     -- Так это когда  было? Еще  до того, как я  узнал, что ты снабжаешь их
продуктами со склада... -- ответил Кейт, перейдя на доверительный шепот.
     Ли с размаху зажал Кейту рот -- и нос заодно.
     -- Заткнись! --  прошипел он. -- Ну да,  помогаю я им,  помогаю! И что?
Все равно я ничего не знаю.
     -- А  давно  ты...  занимаешься этим? --  спросил  Кейт.  Нос болел. Он
печально потер его.
     Ли вернулся за очередным мешком.
     -- Я стал делать это в качестве одолжения. Сейчас  я  в  аспирантуре на
журналистике. И когда я еще был студентом, тоже подрабатывал здесь. Пять лет
уже.  Я  за  это  взялся, когда  старая Людмила попросила  меня  помочь  "ее
малышам". Черт, я-то сперва подумал, что она просит меня кошек кормить!
     Он угрюмо уставился  на Кейта, как будто злился, что о его добрых делах
стало известно.
     Кейт вздохнул.
     -- А кто такая Людмила?
     --  Она работала уборщицей  в  универе. Четыре года тому  назад ушла на
пенсию. Но живет по-прежнему в Мидвестерне. Если кто-то  и знает об... о них
больше моего, так это она.
     Кейт поспешно протянул ручку и блокнот.
     -- Адрес знаешь?
     Ли схватил и то и другое и нацарапал несколько строк.
     -- Вот. А теперь вали отсюда!
     --  Не беспокойся. Считай, что меня тут  уже  нет. Я просто  начинающий
добрый  самаритянин,  совершаю  свое  ежегодное  доброе  дело,  и  вовсе  не
собираюсь мешать совершать их другим!
     Кейт многозначительно кивнул на полки. Ли угрожающе ухватился за мешок,
и Кейт счел за лучшее смыться.


        Глава 12

     На краю  студгородка возвышались ряды типовых домиков на шесть квартир.
Обитали  там и основном не самые бедные  студенты, которые предпочитали жить
не  в общаге,  а  в  своей  квартире.  Помимо  них,  там селились аспиранты,
молодожены и те, кто работал в университете. Арендная плата там была низкая,
так что большинство не  жаловалось на  состояние жилья.  Адрес,  который был
нужен Кейту, оказался всего за два дома от того, где жила Марси.
     Кирпичный   домишко   на  бетонном   фундаменте   дышал   на  ладан,  а
оштукатуренные  стенки  вонючего   и  сумрачного  коридорчика  были  покрыты
настенными росписями,  как доисторические  пещеры  на юге Франции.  Тяжелые,
покрытые лаком деревянные  двери все как одна перекосились, и  из-под них на
истертые половички  падали  треугольные  полоски  света. Из-за толстых  стен
доносились  чьи-то шаги, хлопанье дверей. Было слышно, что кто-то смотрит по
телевизору  мыльную  оперу.   Когда  Кейт  начал  подниматься  по  лестнице,
навстречу ему  с хохотом  ссыпались двое ребятишек, брат и  сестра, лет пяти
или около того. Кейту пришлось прижаться к перилам, а то бы его снесли.
     -- Эй, ребята, вы потише!
     -- Извините! -- пискнула девочка и тут же  радостно завизжала: братишка
догнал ее и принялся щекотать.
     -- Ай! Перестань! Я пожалуюсь! Ма-а-ма-а!
     Кейт покачал головой, усмехнулся и стал подниматься дальше.
     На втором  этаже  он нашел  дверь, рядом с  которой  висела  выгоревшая
картонная табличка с надписью "Гемперт", и постучал.
     Ему открыла хрупкая старушка с желтовато-седыми волосами.
     -- Да? Чем могу служить?
     Кейт нервно  прокашлялся. Перед ним  стояла  Людмила Гемперт,  и теперь
нужно было как-то объяснить, кто он такой и что ему надо.
     -- Меня зовут Кейт Дойль. Я... я знакомый ваших знакомых, мисс Гемперт.
     -- Миссис Гемперт, но майн супруг уже столько лет как умер,  -- сказала
Людмила, доброжелательно глядя на него голубыми, как незабудки, глазами. Она
была ненамного выше Мастера Эльфа, и взгляд у нее был такой же: оценивающий,
и в то же время терпеливый. -- Каких знакомых?
     -- Ну, этих... ваших малышей.
     Старушка  ахнула и замахала руками,  приглашая  гостя  поскорее  войти.
Когда  Кейт перешагнул порог,  она  с опаской  выглянула в коридор и заперла
дверь.
     --  Это они  фас  послали? --  спросила  она в  полголоса.  -- Какие-то
проблемы?
     --  Нет-нет, все в  порядке,  --  поспешно  заверил Кейт,  увидев,  что
старушка уже потянулась за мешковатым шерстяным пальто, висящим на крючке за
дверью. -- Честное слово. Все нормально. Вообще-то на самом деле они даже не
знают, что я к вам пошел. Они вас вроде как прячут.
     Людмила улыбнулась, и все усталые морщинки на ее лице разгладились, так
что она вдруг стала выглядеть намного моложе своих восьмидесяти с гаком. Она
одернула платье.
     -- Майне киндер! Как это на них похоже. Садитесь, пожалуйста. Чайку?
     Она  прошмыгнула  вперед Кейта  и  торопливо  обмахнула  безукоризненно
чистый диванчик с вышитыми подушками.
     -- Да, пожалуйста. Спасибо.
     Кейт сел  на диванчик  и  буквально утонул  в  нем  --  таким мягким он
оказался. Людмила исчезла на кухне и оттуда послышалось звяканье и бряканье.
Кейт  не  успел  и  глазом моргнуть,  как она вернулась,  катя  перед  собой
узенький  сервировочный  столик  с  медными  уголками.  На  нем  красовались
дымящийся  чай-пик, две  чашки  с блюдечками и порезанный ломтиками бисквит.
Кейт потянул  носом  аппетитный  запах  и с удовольствием  взял чашку  чая и
щедрую порцию бисквита.
     -- Ви знаете, -- сказала Людмила, усаживаясь напротив Кейта  в глубокое
мягкое кресло, -- я как раз сегодня  думала  о моих  малышах. Ведь уше скоро
сорок два года, как я с ними познакомилась.
     -- Да ну? Неужели? -- невольно перебил  ее  Кейт. -- Сколько же они тут
живут?
     -- Фот я ше вам и рассказываю, молодой человек.
     * * *
     -- Сорок два года тому назад,  --  начала  Людмила свой  рассказ,  -- я
работала по ночам, убирала помещения в университете. Работать в такое  время
желающих  было  мало,  поэтому  нашей  смене  платили  больше,  чем  дневным
уборщицам. Жили мы в этом же доме. Соседями нашими были люди семейные, всюду
пахло  супом и  пирожками, и двери целыми днями стояли открытыми настежь.  У
меня было трое детей, и мы с мужем работали как лошади, чтобы их прокормить.
Детки ведь как  птенчики, все время хотят  кушать! На еду и  одежду  уходило
больше, чем мы могли заработать поодиночке. Поэтому муж работал днем, а я по
ночам. Благодаря этому кто-то  все время был дома, с  детьми.  Я же не могла
допустить, чтобы мои детки росли заброшенными.
     Этих домов тогда было гораздо меньше. Научный центр, который теперь так
разросся, тогда занимал всего одно здание из  красного  кирпича -- остальные
построили  позднее.  И  с  прочими  зданиями  он  был   соединен  подземными
коллекторами. Я поначалу  боялась там ходить: свет там  был, но  выключатели
находились  не  у входа,  а  немного  дальше.  Но  потом  привыкла,  хотя до
выключателя добегала скачками,  частенько  еще и зажмурившись. Я обнаружила,
что  лампочки  развешаны  с  расчетом   на  рабочих,  которые  спускаются  в
коллекторы через люки и колодцы. Переход из научного центра в библиотеку был
самый  длинный,  на четырнадцать  светильников.  В следующем  за ним,  через
площадь к гуманитарному корпусу, светильников было всего десять.
     Посторонним  вход в эти тоннели был  воспрещен.  Если вы там никогда не
бывали... А-а, вижу, вижу, бывали,  хотя наверняка без разрешения! Так  вот,
они идут от здания к зданию, и там  всегда тепло, от котельных. Под потолком
идут  трубы  в  асбестовой обмотке, точь-в-точь жилы на  руке.  И  все время
слышится гул, словно бьется огромное сердце -- потому-то я так и испугалась,
когда в первый  раз туда попала. Да еще лампочки развешаны очень далеко друг
от друга, и между ними -- как будто темные провалы.
     Ну, и когда я ходила по этим  тоннелям, то шла всегда посередине, чтобы
поменьше  оказываться   в  темноте.  Там  крути   света  от  лампочек  почти
соприкасаются. А  когда убиралась, то вещи свои  ставила  к стеночке, чтобы,
если кто-то пойдет, не опрокинул мое ведро и не наступил на мой обед. На еду
мне полагалось всего  полчаса, так что  до  дома  было  никак  не  добежать.
Поэтому  я  старалась  всегда  брать  с  собой продукты:  ходить целую  ночь
голодной тоже несладко.
     Шорохи в глубине здания я слышала  часто. Там было полно крыс. Питались
они в основном насекомыми: тараканами, жуками и  прочим; так что их особо не
гоняли,  разве  что когда они,  бывало, обнаглеют и начнут шастать по  жилым
помещениям. Это была не  моя работа, но крыс я не люблю, поэтому убивала их,
где только могла.
     Так вот, я услышала шорох и пошла в ту сторону, вооружившись метлой. Но
тут шорох донесся  с другой стороны,  позади, оттуда, где я оставила ведро и
корзинку с едой. И там крысы! Ну уж, я не я буду, если отдам им свой обед! И
я  опрометью бросилась обратно, не обращая внимания на холод и мрак. Метлу я
держала наперевес, как пику. Сама не понимаю, как я ухитрилась не разбить ни
одной из лампочек.
     Да, точно: в моих вещах  рылось что-то крохотное. Я набросилась на  это
существо  и  отшвырнула  его  от  корзинки.  Существо  пролетело  по полу  и
врезалось в стенку. Ну, если это крыса, то на редкость большая! Больше  двух
футов в длину! Я замахнулась метлой, чтобы размозжить ей голову черенком, но
крыса вскинула лапки и крикнула: "Не-ет!"
     Это  меня остановило.  Говорящих  крыс я еще не встречала.  Стоило  мне
опустить  черенок,  как  существо  стрелой  метнулось прочь,  но я оказалась
проворнее.  Я преградила ему путь прутьями метлы, а другой рукой ухватила --
и поймала существо за одежду.
     Мой  пленник  вырывался и брыкался, но я держала его за спину,  и он не
мог до меня дотянуться.  Он  был такой  легонький, почти  ничего не весил. Я
вытащила  его  на  свет  и  принялась  разглядывать. Это  оказался  мальчик,
черноволосый,  одетый  в  рубашонку  и  штанишки,  но  что  за  удивительный
мальчуган! Мне сразу вспомнились сказки, что рассказывают у меня  на родине,
про домашних  духов,  которые помогают или пакостят в доме,  как им в голову
взбредет. Вот  и  этот мальчуган был  похож на такого  домового. Сразу  было
видно,  что  это  не обычное  человеческое дитя. Раскосые  большие  глаза  и
широкие острые скулы делали его похожим на  дикого звереныша.  И ушки у него
были заостренные  и  прижаты назад,  точно  у  кошки. Но  это точно  был  не
звереныш. Он махал  на меня кулачками,  пытался вырваться и что-то  вопил на
языке, которого я не  знала.  А  я вся будто окаменела. Личико у малыша было
чумазое, и ребрышки под рубашонкой тощие, как у цыпленка.
     У меня все сердце перевернулось.  Я подумала  о своих ребятишках.  Этот
малыш  странный, но  он  всего лишь ребенок. Голодный ребенок. Я  попыталась
успокоить его. Он затих. Я медленно-медленно попятилась туда, где лежала моя
корзинка с едой, и поставила малыша на  пол. Он остался стоять, настороженно
следя  за  мной.  Я разжала руку, поставила  метлу  к стенке и  нагнулась  к
корзинке.  Краем  глаза я видела, что  ребенок уже  успел  ее  открыть, но я
застала  его врасплох  прежде, чем он успел что-нибудь взять. У меня с собой
были яблоки,  бутерброды, пинтовая [<i>Пинта -- примерно пол-литра, а кварта --
почти литр</i>] бутылка  молока и ломоть пирога, завернутый  в бумажку. Пирогами
своими я до  сих пор горжусь: меня учила  их печь  моя матушка, а ее стряпня
славилась на всю деревню. Я медленно, не делая резких движений, вытащила все
из  корзинки и  разложила на полу перед мальчиком.  Малыш стоял и дрожал, не
трогаясь  с места.  Я