те паруса. - Что?! - Опустите паруса, иначе они превратятся в сети для ловли рыбы, когда стая этих миленьких созданий приблизится к нам. Вся палуба моментально покроется ведьмами. Ни на мгновение не переставая ругаться, Делагард приказал опустить паруса. Вскоре "Царица Гидроса" уже покачивалась на волнах с обнаженными мачтами, вонзающимися в холодное белесое небо. И тут приблизилась стая рыб-ведьм. Эти уродливые крылатые черви с щетиной на спине, охваченные безумной похотью, миллионной армадой двигались с наветренной стороны; целый океан ведьм - вода почти скрылась за этими мечущимися телами. Громадными волнами они взмывали в воздух. Самки - впереди, их бесчисленное количество, подобно огромной туче, закрывало солнце. Они с остервенением хлопали своими сверкающими заостренными крылышками, с отчаянной целеустремленностью прокладывая курс своими курносыми головами. Бестии летели вперед, - только вперед! - целые отряды обезумевших крошечных тварей. За ними столь же плотно и массированно следовали самцы. То, что на их пути находились корабли, не имело никакого значения. Их ничего не могло остановить. Они слепо следовали по своему генетически запрограммированному курсу, невзирая ни на какие препятствия. И если уж им было суждено расшибить головы о борт "Царицы Гидроса", то значит, так тому и быть. Если же им суждено проскочить на расстоянии всего в несколько метров над палубой корабля или, напротив, врезаться в основание мачты, значит, так тому и быть. Так тому и быть... Так тому и быть... Так тому и быть... Все ушли в трюм, когда армада рыб-ведьм приблизилась к судну достаточно близко. Лоулер уже на себе испытал, что значит удар даже детеныша этой твари. Взрослая особь, подгоняемая своей жуткой похотью, вероятно, движется с еще большей скоростью, и столкновение с ней, скорее всего, станет смертельным. Случайного прикосновения на лету кончиком ее крыла вполне достаточно, чтобы разрезать тело до кости. А касание жесткой щетины, без всякого сомнения, оставит кровавый след. Единственное спасение - спрятаться, переждать нашествие. Переждать. Палуба опустела. В течение нескольких часов бестии наполняли своим жужжанием и свистом воздух над кораблем. Время от времени в эту какофонию вклинивались какие-то воющие вопли и эхо жестоких, смертельных ударов. Наконец наступила тишина. Соблюдая предельную осторожность, Лоулер и еще несколько человек вышли наверх. Воздух был чист! Стая пролетела, но повсюду, где на ее пути повстречались какие-либо преграды из корабельных снастей, валялись мертвые или издыхающие рыбы-ведьмы, напоминая копошащихся паразитов. Некоторые из них, хотя и безнадежно искалеченные, сохранили еще достаточно сил и энергии, чтобы злобно шипеть, щелкать челюстями и делать попытки взлететь и вцепиться в лица появившихся людей. Целый день ушел на уборку этой гадости с палубы. Не успели они избавиться от нашествия рыб-ведьм, как над ними появилось темное облако, обещавшее долгожданный дождь, но вместо этого на настил палубы упал слой слизи: мигрирующая масса каких-то микроорганизмов с омерзительным запахом сплошь покрыла судно, оставив блестящий и клейкий коричневатый налет на парусах, мачтах, канатах - словом, на каждом миллиметре поверхности корабля. На очистку "Царицы Гидроса" от этой напасти команда потратила целых три дня. Не успели люди отдышаться после ухода последних "гостей", как вновь появились шомполороги, и Кинверсону снова пришлось вытаскивать свой "барабан" и бить в него, приводя этих громадных чудовищ в страшное замешательство. После шомполорогов... Это огромное, захватившее всю планету море стало представляться Лоулеру упрямой, неумолимой и враждебной силой, неутомимо атакующей их самыми разными способами, словно в раздражении пытаясь сбросить кораблики людей, как неких отвратительных насекомых, со своего обширного лона. Путешественники явно вызывали чесотку у Океана, и он, почесываясь, стремился отделаться от них. Иногда этот процесс принимал весьма угрожающие формы, и тогда у Лоулера возникали сомнения по поводу благополучного завершения их пути на Грейвард. Настал благословенный день сильного дождя. Он смыл остатки слизи микроорганизмов и вонь, что сохранялась на борту от рыб-ведьм, наполнил вновь их почти уже опустевшие емкости как раз в тот момент, когда ситуация с нехваткой пресной воды приближалась к критической отметке. В разгар ливня рядом с кораблем появилась стая ныряльщиков, они резвились и прыгали, порхая в морской пене, словно элегантные танцовщики, приветствующие гостей, прибывающих на их родину. Но не успели эти симпатичные создания скрыться с глаз, как мимо проплыла еще одна - а возможно, и та же самая - колония и снова "обстреляла" суда влажными жгучими "снарядами". Как будто Океан с некоторым опозданием ощутил, что, послав путешественникам ливень и ныряльщиков, он проявил к ним излишнюю любезность и теперь решил напомнить о своем истинном характере. После этого на некоторое время вновь наступила тишина в полном смысле этого слова. Ветер стал умеренным, обитатели океана воздерживались от непрерывных атак. Шесть кораблей с торжественным спокойствием продолжали свой путь к намеченной цели. След, оставляемый ими на воде, длинный и прямой, протянулся за ними, уподобясь дороге, теряющейся в бесконечной пустыне, которую они уже прошли. В тишине почти идеального рассвета - на морской глади ни одной волны, ветерок легок и приятен, небо сияет, прекрасный голубовато-зеленый шар Санрайза виднеется как раз над горизонтом, одна из лун еще не зашла - Лоулер поднялся на палубу и обнаружил, что на мостике идет какое-то совещание. Там находились Делагард, Кинверсон, Оньос Фелк и Лео Мартелло. А чуть позже Вальбен заметил и отца Квиллана, которого скрывала спина Гейба. Нид держал в руке свою подзорную трубу и что-то пристально рассматривал с ее помощью, тут же пересказывая увиденное присутствующим на капитанском мостике. Те тоже, в свою очередь, показывали вперед и обсуждали нечто, невидимое для Вальбена. Лоулер, не выдержав, взобрался наверх. - Что-то случилось? - Наверняка, - ответил Делагард. - Исчез один из наших кораблей. - Вы... серьезно? - Посмотрите сами. - Нид протянул ему подзорную трубу. - Спокойная ночь. Ничего необычного от полуночи до рассвета, как сообщили мне вахтенные... Пересчитайте суда, которые видите... Раз, два, три, четыре. Лоулер приложил трубу к глазу. - Раз... Два... Три... Четыре... Какого же корабля не хватает? Делагард захватил в кулак прядь своих густых грязных волос. - Пока не могу сказать точно, на судах еще не подняли флаги, но Гейб считает, что пропал корабль с монахинями... Откололся ночью от флотилии и пошел собственным курсом. - Но это же безумие! - воскликнул Лоулер. - У них нет ни малейшего представления о навигации. - Пока у них все шло хорошо, - тихо заметил Лео. - Просто они следовали общим указаниям, но если они попытаются плыть самостоятельно... - Да, да, - согласился Делагард, - это настоящее безумие. Но ведь сестры и в самом деле безумны. Чертовы сучки! От них можно всего ожидать... Он не договорил. Сзади, на трапе, послышались шаги. - Даг, это ты? - крикнул Нид и повернулся к Вальбену. - Я послал его в радиорубку, чтобы он связался со всеми кораблями. Вначале появилась маленькая морщинистая голова, а за ней - миниатюрная фигурка радиста. - Пропало "Золотое солнце", - объявил Тарп. - А монахини плывут на "Кресте Гидроса", - напомнил Кинверсон. - Правильно, - подтвердил Даг, - но "Крест Гидроса" ответил на мой запрос так же, как и "Звезда", и "Три луны", и "Богиня"... Только "Золотое солнце" молчит. - Ты полностью уверен в этом? Точно не смог засечь их? - поинтересовался Нид. - Нет ли какого-либо другого способа отыскать судно? - Если тебе он известен, иди и пробуй его. Я послал радиозапросы на все корабли... Ответили только четыре. - Включая и посудину монахинь? - Я беседовал с самой сестрой Халлой... Тебя это устраивает? - Кто находится на "Золотом солнце"? - угрюмо поинтересовался Лоулер. - Простите, забыл... - Это корабль Дамиса Сотелла, - ответил Лео Мартелло. - Дамис никогда бы не стал так своевольничать. Это на него совсем не похоже. - Верно, - подтвердил Нид, но взгляд красноречиво говорил о подозрении и недоверии. - Не похоже, не так ли, док? Весь день Тарп провел в тщетных попытках отыскать ответный сигнал на частоте "Золотого солнца". Радисты других судов делали то же самое. Но в ответ на все запросы - молчание, молчание, молчание... - Корабль не может просто так взять - и исчезнуть среди ночи, - твердил Делагард, вышагивая по палубе. - Но этот, кажется, все-таки исчез, - заметила Лис Никлаус. - Заткни свою грязную глотку! - Нид, пожалуйста, потише. - Заткнись, или я сам это сделаю! - Грубость нам не поможет, - рассудительно произнес Лоулер и повернулся к Делагарду. - Вам приходилось уже терять какой-то из своих кораблей? Ну, вот так?.. Без всяких сигналов о помощи? - Со мной такого не случалось. - Если бы у них возникли какие-то проблемы, они бы обязательно сообщили по радио, не так ли? - Если у них была такая возможность, - вмешался Кинверсон. - Не пойму, что ты хочешь этим сказать, - растерялся Нид. - Ну, предположим, что целая стая живых "сетей" влезла ночью на борт... Смена вахт проходит в три часа ночи; люди спускаются с мачт, новая смена поднимается из трюма на палубу - и все наступают на эту дрянь, а она уволакивает их в море. Таким образом, с половиной команды покончено... Дамис или кто-то другой выходит из рулевой рубки во время этой расправы узнать, что происходит, и "сеть" его тоже захватывает. А потом - и всех остальных, одного за другим. - Госпо орал, как безумный, когда его схватила эта тварь, - возразила Тила Браун. - Ты что же считаешь, никто и не пикнул, чтобы предупредить остальных? - Значит, не "сеть", - согласился Гейб. - Нечто другое напало на судно... Или "сеть" плюс что-то еще... Но все они погибли. - Ага! А затем подплыл рот и проглотил корабль? - с иронией спросил Делагард. - Но где же, черт тебя побери, судно?! Предположим, люди погибли, но что произошло с посудиной? - Корабль с поднятыми парусами способен за несколько часов проплыть довольно большое расстояние даже по спокойному морю, то есть почти без ветра, - заметил Оньос Фелк. - Десять, пятнадцать, двадцать миль - кто знает? И он продолжает плыть. Мы никогда не найдем его, даже если рыскать здесь миллион лет. - Может, он вообще затонул, - предположила Нейяна Гольгхоз. - Что-то всплыло из океанских глубин и пробуравило дырищу в днище - и судно пошло ко дну. - Не послав ни одного сигнала бедствия? - спросил Делагард и ухмыльнулся. - Корабли не тонут за две минуты. У кого-то, несомненно, нашлось бы время радировать нам. - Ну, откуда нам знать! - продолжала гнуть свое Нейяна. - А если сразу пятьдесят каких-то неведомых существ подплыли к судну снизу и пробуравили его? Представьте: все днище в дырах! Оно пошло бы на дно моментально, никто бы и кашлянуть не успел. Бам! И ни у кого нет времени и возможности бежать к рации! Но я ничего не знаю, а лишь предполагаю. - А кто находился на борту "Золотого солнца"? - снова спросил Лоулер. Делагард принялся пересчитывать на пальцах: - Дамис и Дана и их маленький сын... Сидеро Волькин... Свейнеры... - Каждое имя звучало, как удар топора. Вальбен вспомнил старого человека с лицом, усеянным бородавками, и такую же, всю в бородавках, его старушку жену. Какие золотые руки были у Свейнера, как он умел использовать тот весьма ограниченный набор природных материалов, который предоставлял ему Гидрос! Волькин, корабельный рабочий, закаленный и трудолюбивый... Дамис... Дана... - Кто еще? - Дайте вспомнить. У меня где-то есть список, но... Хайны? Нет, они с Янсеном на "Трех лунах". Но там был Фреддо Вонг и его жена... Как бишь ее имя? - Люция, - напомнила Лис. - Правильно, Люция... Фреддо и Люция Вонг... И эта девица... Берильда, та, что с большими сиськами. Да, и еще брат Янсена. Точно! - Йош, - напомнил кто-то. - Верно, и Йош. Лоулер ощутил острую боль утраты. Этот внимательный, преисполненный жажды познания юноша с горящим взором... Будущий врач, тот, кому предстояло принять от него, д-ра Лоулера, миссию целителя в их общине. - Хорошо, но это только десять, - произнес чей-то голос, - а на борту находилось четырнадцать человек. Нужно вспомнить еще четверых. Все принялись вспоминать имена. Оказалось, довольно трудно припомнить, кто плыл на каком корабле, после того, как прошло так много времени со дня отплытия с Сорве. Но на "Золотом солнце" путешествовало четырнадцать человек - на этом сошлись все. "Четырнадцать погибших", - подумал Вальбен, пораженный масштабом потери. Каждой клеточкой своего тела он ощущал ужас происшедшего. Казалось, полностью потеряна цель плавания. С этими людьми его связывала общая жизнь, общее прошлое. Их больше нет. Они исчезли внезапно, без всякого предупреждения, исчезли навеки. В одно мгновение не стало одной пятой всей общины Сорве. На острове в самый плохой год обычно умирало два или три человека, а чаще всего - ни одного умершего. И вот... Четырнадцать представителей славной когорты человечества сразу. Исчезновение "Золотого солнца" проделало огромную брешь в их общине. Но разве она и без того не разрушена? Смогут ли они когда-нибудь восстановить на Грейварде то, что хотя бы в незначительной степени станет напоминать существовавшее на Сорве? Йош... Сотеллы... Свейнеры... Вонги... Волькин... Берильда Крей... И еще четверо. На мостике все продолжалось обсуждение случившегося, но Лоулер решил уединиться в своей каюте. Не успел он оказаться в четырех стенах, как уже в руке возникла фляжка с настойкой "травки". Восемь капель, девять, десять, одиннадцать... Наверное, сегодня пусть будет двенадцать? Да! Да. Двенадцать. Черт! Все-таки двойная доза! Она заставит забыть о чем угодно. - Вэл? - услышал Лоулер голос Сандиры за дверью каюты. - Вэл, с тобой все в порядке? Он впустил ее. Взгляд Тейн скользнул вначале к стакану у него в руке, а затем - на его лицо. - Боже, ты ведь действительно страшно переживаешь? - Это для меня намного хуже, чем потерять несколько пальцев. - Они так много для тебя значили? - Некоторые из них - да, очень. - "Травка" начала действовать. Острота боли проходила, ее голос приобрел какие-то приятные бархатистые оттенки. - Другие были просто знакомыми... частью жизни острова, давней, близкой и крайне дорогой. Один из погибших - мой единственный ученик. - Йош Янсен. - Ты его знала? Она печально улыбнулась. - Очень милый юноша... Однажды я купалась, и он подплыл ко мне... Мы немножко поболтали. В основном, о тебе. Вэл, мальчик боготворил тебя даже больше, чем своего брата, капитана корабля. - Тейн нахмурилась. - Господи, я не облегчаю, а только усугубляю боль утраты своими рассказами. - О, нет... На самом деле... Ему становилось все труднее говорить, язык будто отяжелел. Лоулер понял, что доза "травки" оказалась чрезмерной. Сандира взяла у него стакан и поставила на стел. - Извини. Мне так хотелось помочь. Вальбен хотел попросить ее подойти поближе, но не смог. Сандира все поняла без слов. В течение двух дней флотилия стояла на якоре среди бескрайней водной пустыни, а Даг Тарп по приказу Делагарда снова и снова возобновлял поиски сигналов от "Золотого солнца" на всех радиочастотах. На его вызов откликнулись радисты с полудюжины островов, отозвались с корабля под названием "Императрица Санрайза", совершавшего паромные перевозки в Лазурном море, подали сигнал с плавучей установки по добыче полезных ископаемых, работавшей где-то на крайнем северо-востоке, существование которой явилось неприятным сюрпризом для Делагарда. Но с пропавшего корабля не поступало никаких вестей. - Ладно, - сказал наконец Нид, - если они не затонули, то, возможно, найдут способ связаться с нами. Нет, значит, нет... Но мы не можем сидеть здесь целую вечность. - Узнаем ли когда-либо, что стряслось с ними? - тихо спросила Тила. - Наверное, нет, - отозвался Лоулер. - Это ведь громаднейший океан, полный разных опасностей, о которых нам ничего не известно. - Если бы мы знали, что случилось с "Золотым солнцем", - заметил Данн Хендерс, - то имели бы больше шансов самим избежать подобной участи... Вдруг это нечто коснется и нашего корабля? - Ну, об этом мы узнаем, - возразил Лоулер. - Непременно узнаем... когда Оно объявится, чтобы покончить с нами. И ни секундой раньше! - Ладно, в таком случае, будем надеяться, что никогда не узнаем, - вздохнув, заключила Тила Браун. 7 В день, когда на море опустился густой туман и оно стало неспокойно, к кораблю подплыли большие неизвестные животные. Формой напоминающие алмаз, с толстыми неровными панцирями зеленого цвета. Некоторое время они сопровождали судно. Эти существа походили на плавучие резервуары, снабженные плавниками. Головы под броней - плоские и короткие, с заостренным рылом, глаза - маленькие тускло-белые щелочки, зато их словно подвесили к нижней части морды; челюсти выглядели в высшей степени агрессивно. Лоулер стоял у ограждения и рассматривал неведомых тварей, но его созерцание нарушил Оньос Фелк. - Док, можно вас на минутку? Навигатор так же, как и Вальбен, принадлежал к семейству первых поселенцев, достоинство которых теперь, после Сорве, не имело никакого значения. Хранитель карт выглядел довольно сурово: этакий маленький, коротконогий человечек пятидесяти пяти лет с серьезным лицом, проживший всю жизнь убежденным холостяком. Предполагалось, что он очень много знает о географии Гидроса и его морях. Если бы обстоятельства сложились несколько иначе, именно Фелк, а не Нид Делагард, стал бы управлять верфями Сорве, но за их семейством закрепилась дурная репутация неудачников и тех, чьим советам не стоит особенно доверять. - Вам нехорошо, Оньос? - поинтересовался Лоулер. - Вам станет не лучше, когда вы услышите, что я скажу. Пройдемте в трюм. Из шкафчика в носовом кубрике навигатор извлек маленький зеленоватый глобус-карту морей, которому, конечно, было далеко до совершенства механического шедевра, принадлежащего Делагарду. Глобус Фелка приходилось заводить небольшим деревянным ключиком, а положение островов устанавливать вручную, когда вы начинали с ним работать; это была действительно не более чем ремесленная поделка по сравнению с удивительным устройством Нида. Настроив карту, Оньос протянул ее Лоулеру. - Вот... Внимательно посмотрите сюда... Это Сорве, вот здесь. А это Грейвард... Ближе к северо-западу. Теперь... Вот путь, которым мы прошли. Надписи на карте поблекли и стерлись, их почти невозможно было разобрать. Острова располагались так близко друг от друга, что Лоулер не совсем понимал увиденное, даже при возможности прочитать отдельные названия. Но он следил за указательным пальцем Фелка, двигавшимся на запад. По мере того, как навигатор воспроизводил на глобусе маршрут их следования, Вальбен начал понемногу представлять себе общую схему их продвижения. - Вот здесь мы находились, когда "сеть" захватила Струвина... А вот в этой точке встретились с джилли, строившими остров. Здесь - точка входа в Желтое море, это - место, где на нас впервые напали шомполороги. А вот здесь мы столкнулись с той большой приливной волной, которая сбила нас с курса... Док, вы следите за мной? - Продолжайте. - Зеленое море... Как раз за ним - то место, где процветали кораллы. Вот здесь мы миновали два острова: место обитания двеллеров и, по словам Делагарда, Тетопаль... В этой точке флотилию настиг трехдневный ураган, разбросавший корабли, а вот там мимо наших судов пролетели стаи рыб-ведьм... Здесь мы потеряли "Золотое солнце". - Короткий и толстый указательный палец Фелка уже давно обогнул маленький глобус. - Не находите ли вы что-либо несколько странным? - Покажите мне еще раз, где находится Грейвард. - Вот здесь, наверху. К северо-западу от Сорве. - Я что-нибудь неправильно понял или по какой-то причине, связанной с направлением течений, мы плывем прямо на запад по экватору вместо того, чтобы идти по диагонали к северу, направляясь к Грейварду? - Мы не продвигаемся ни на йоту прямо на запад, - резко возразил Фелк. Лоулер нахмурился. - Не продвигаемся?.. - Карта очень маленькая... Без привычки очень трудно рассмотреть линии широт... Но, по сути дела, мы плывем не прямо на запад, а отклоняемся к юго-западу. - В противоположную сторону от Грейварда?! - Совершенно верно. В противоположную сторону от Грейварда. - Вы абсолютно уверены в этом? Выражение едва сдерживаемой ярости мелькнуло, только на одно мгновение, в маленьких темных глазках Фелка. Подчеркнуто следя за интонацией своего голоса, Оньос произнес: - Давайте все-таки исходить из того, док, что я разбираюсь в картах, хорошо? Не секрет, я просыпаюсь утром и вижу, где восходит солнце... Мало того, помню, где оно всходило днем раньше, двумя днями раньше, неделю тому назад... И из всего этого у меня может сложиться, по крайней мере, приблизительное представление о том, в каком направлении мы плывем, в северо-западном или юго-западном, не так ли? - И все это время мы плыли на юго-запад? - Ни в коем случае. Вначале наша флотилия двигалась, как договаривались, в северо-западном направлении. Где-то в районе коралловых рифов мы отклонились к тропикам и поплыли уже прямо на запад, вдоль экватора, с каждым днем все больше сбиваясь с курса, намеченного на Сорве. Я чувствовал, здесь что-то не так... но не понимал, насколько, пока мы не достигли тех островов. Ведь тогда нам встретился вовсе не Тетопаль! Дело не только в том, что настоящий Тетопаль сейчас находится в высоких средних широтах и движется как раз к Грейварду, но и в том, что Тетопаль - круглый по форме. А тот, встреченный нами, изогнутый, как вы помните... В действительности остров, мимо которого прошла наша флотилия, называется Хигала. Вот он, - Фелк ткнул пальцем в карту. - Гм... Практически... на самом экваторе. - Верно. Если бы мы следовали курсом на Грейвард, то находились бы далеко к северу от Хигалы. Но на самом деле он оказался к северу от нас, а не мы. После того, как Делагард заново рассчитал наше положение после урагана, он вновь подправил наш курс, проложив его резко к югу. Теперь флотилия находится немного ниже экватора. Вы можете это понять даже по положению созвездия Креста, если, конечно, умеете определять местоположение по звездам. Полагаю, вы не обращали на сию деталь никакого внимания... Но, по меньшей мере, мы в течение последней недели движемся с отклонением ровно в девяносто градусов относительно нашего предполагаемого курса. Может быть, вы хотите узнать, куда теперь направляются наши корабли? Или вы уже это сами поняли? - Да говорите же! Фелк повернул глобус. - Вот... Точка, куда мы сейчас движемся. Здесь ведь не видно никаких островов, не так ли? - Выходит... флотилия направляется в Пустынное море?! - Мы уже в нем... Нам крайне редко приходилось встречать на своем пути острова. Корабли проплыли мимо двух, вернее, мимо двух с половиной в течение всего нашего путешествия, а после Хигалы не встретился ни один... И больше уже не встретится, уверяю вас! Пустынное море потому пустынно, простите за каламбур, что течения не выносят сюда ни одного островка. Если бы мы следовали по направлению к Грейварду, то уже находились бы далеко к северу от экватора и встретили бы на пути четыре острова. Барикан, Сивалак, Мурил, Тетопаль... Один, два, три, четыре. В нашем же случае после Хигалы нам не встретился ни один остров. Лоулер задумчиво рассматривал тот участок глобуса, что повернул к нему Фелк. Он увидел маленький полумесяц - Хигала. К западу и югу от нее - только пустота, бескрайняя и беспредельная пустота, а далеко, за горизонтом маленького шарика карты, - темная клякса Лика Вод, Бездны. - Вы думаете, Делагард ошибся в вычислениях при определении нашего курса? - Вот этого-то я как раз и не думаю! Семья Делагардов водила корабли по здешним морям еще в те времена, когда эта планета считалась исправительной колонией. И вам сие хорошо известно! Скорее вы неправильно напишете свое имя, если вас попросят подписаться, чем он, желая плыть на северо-запад, по ошибке отправится на юго-запад. Лоулер прижал ладони к вискам. - Ради всего святого, ответьте мне, зачем Ниду нужно плыть в Пустынное море? - Полагаю, вы лучше бы спросили об этом его самого. - Я?! - Иногда мне кажется, что он проявляет к вам некоторое уважение, - пояснил Фелк. - Делагард может дать откровенный ответ на ваш вопрос, но, конечно, может и промолчать. Мне он, во всяком случае, ничего не скажет... Как вы считаете, док? В то же утро, немного позднее, Лоулер отыскал Кинверсона, который, готовясь к своей повседневной рыбалке, подбирал крючки и прочие снасти на вспомогательном мостике. Он посмотрел на Вальбена мрачновато-безразличным взглядом, словно окидывая взором какую-то бездушную вещь, и вернулся к своему обычному делу. - Значит, мы сбились с курса... Так... Я знал об этом. А что требуется от меня, док? - Знали?! - Что вы удивляетесь? Эти же моря совсем не похожи на северные. - Вы все это время знали, знали и молчали? Догадывались о Пустынном море? - Я знал, что наша флотилия потеряла намеченный курс, но откуда мне было известно о Пустынном море? - Фелк утверждает - корабли следуют именно туда. Он показал мне наш путь на карте. - Оньос не всегда бывает прав, док. - Но давайте предположим, что на этот раз он прав. - Ну-у, в таком случае, мы следуем в Пустынное море, - спокойно согласился Гейб. - И что из того? - Вместо того, чтобы следовать на Грейвард! - Ну и что? - почти повторился Кинверсон, взял один из крючков, тщательно осмотрел его, зажал в зубах и согнул в другую сторону. Разговор явно зашел в тупик. - Неужели вас совершенно не волнует, что мы следуем неправильным курсом? - Нет. Да и почему, черт побери, это должно меня волновать?! Один вонючий остров ничем ни отличается от другого. Меня абсолютно не колышет, где мы, в конце концов, решим обосноваться. - Гейб, но ведь в Пустынном море вообще нет никаких островов. - Станем жить на корабле. Ну и что? Например, я могу жить в Пустынном море... В нем же есть рыба, ведь так, док? Вряд ли ее много, но сколько-то имеется, если там есть вода. Есть рыба - жить можно. Можно, даже в старой маленькой лодчонке. - Почему же вы в ней не живете? - поинтересовался Лоулер, начиная раздражаться. - Потому что всю свою жизнь провел на Сорве! А мог бы и в лодке! Что из того? Док, вы думаете, все эти чертовы острова так уж великолепны? Вы все время ходите по бревнам, питаетесь водорослями и рыбой, страдаете от нестерпимой жары, когда палит солнце, и от холода, когда идут дожди... И это вы называете жизнью?! Но, в любом случае, такова наша жизнь. Она не очень-то шикарна, конечно, не очень богата и разнообразна... Поэтому мне совершенно безразлично, Сорве это, Салимин ли или каюта на "Царице Гидроса"... Да хоть чертова рыбацкая лодчонка! Мне надо только есть, когда я голоден, трахаться, если возникло желание, и жить до тех пор, пока не придет мой час. Понятно? Возможно, сейчас прозвучала самая длинная речь, которую когда-либо произносил Кинверсон. Казалось, его самого поразило собственное многословие. Поток слов прервался, и Гейб некоторое время пристально всматривался в лицо Лоулера холодными глазами, исполненный нескрываемого гнева и раздражения. После этого он вновь вернулся к своим крючкам и рыболовным снастям. - И вы не против того, - продолжал настаивать на своем Вальбен, - что наш "великий вождь" ведет нас в совершенно неизведанную часть планеты и даже не ставит себе в труд поставить нас в известность о собственной задумке? - Нет, я не возражаю. Я только против слишком навязчивых типов! Док, оставьте меня в покое. Я занят, вам ясно? - Хотите начать свой "радиообход", док? - спросил Даг Тарп. - Сегодня вы на час раньше, не так ли? - Да, наверное. Это имеет какое-либо значение? - Как пожелаете. - Руки радиста запорхали по кнопкам и клавишам. - Желаете начать раньше - начнем раньше. Но не ругайте меня, если на других судах не будут готовы. - Для начала свяжите меня с Бамбером Кэдреллом. - Обычно вы вызывали "Звезду". - Мне это очень хорошо известно самому. Но сегодня Кэдрелл будет первым. Тарп озадаченно взглянул на Лоулера. - Док, вам что, шило попало в задницу с утра пораньше? - Когда вы услышите мои слова, обращенные к Бамберу, то поймете, что и куда мне попало. Итак, на связь! - Хорошо, хорошо... - Со стола с радиоустановкой доносились щелчки и характерное булькание эфира. - Проклятый туман, - пробормотал Даг. - Чудо, что еще оборудование до сих пор не сдохло... Вызываем "Богиню"... Вызываем "Богиню". Здесь "Царица". "Богиня", отзовитесь. "Богиня"? - "Царица", "Богиня" слушает. - В репродукторе раздался высокий надтреснутый голос мальчика. На "Богине Сорве" функции радиста выполняет сын Нико Тальхейма Бард. - Я хотел бы поговорить с капитаном, - попросил Лоулер. Ответа он не расслышал. - Что там такое? - Говорят, что Кэдрелл стоит у штурвала. Его вахта продлится еще два часа. - Скажите, чтобы радист, несмотря ни на что, вызвал Бамбера для беседы. Мое дело не терпит отлагательства. И вновь щелчки и булькание эфира. Создавалось впечатление, что паренек на "Богине" пытается возражать. Тарп повторил просьбу Лоулера, после чего наступила минутная пауза. Затем из динамика раздался голос Бамбера Кэдрелла: - Док, что за спешка, черт побери?! - Отошлите мальчишку куда-нибудь, и я скажу вам. - Но он мой радист! - Я понимаю. Все-таки хотелось бы, чтобы он не слышал сказанного. - Док, какая-нибудь проблема? Э? - Он все еще рядом с вами? - Уже нет. Что происходит, док? - Мы на девяносто градусов отклонились от нашего маршрута. Сейчас находимся в экваториальных водах и движемся в юго-юго-западном направлении. Делагард ведет нас в Пустынное море. - У Тарпа, сидевшего рядом с Вальбеном, перехватило дыхание от удивления. - Вы это понимаете, Бамбер? Долгая молчаливая и напряженная пауза. - Да, конечно, док, - наконец выдохнул капитан "Богини". - Неужели вы такого низкого мнения обо мне как о моряке? - Бамбер, в Пустынное море. - Да, да, я слышал. - Но ведь предполагалось, что мы следуем на Грейвард. - Мне это известно, док. - И вас ничуть не беспокоит, что мы идем в неверном направлении? - Полагаю, Делагард лучше знает... - Вы полагаете? - Это его корабли, я только работаю на него. Когда мы стали отклоняться к югу, я подумал, что на севере возникли какие-то препятствия... Возможно, буря или еще что-то плохое, чего нужно избегать. У Нида прекрасная карта, док. Мы просто следуем тем курсом, который он прокладывает. - И этот курс проходит по Пустынному морю? - Делагард - не сумасшедший, - отрезал Кэдрелл. - Уверен, очень скоро наш флот вновь повернет к северу. Нисколько в этом не сомневаюсь. - У вас не возникает желания задать вопрос Ниду по поводу изменения маршрута? - Уже спрашивал... Полагаю, у него для этого есть какая-то основательная причина. Он знает, что делает. - Вы слишком много плаваете, - оборвал беседу Лоулер. Тарп отвел взгляд от своей аппаратуры. Его глаза, обычно обрамленные морщинами и складками кожи, теперь широко открылись и сверкали от совершенно искреннего удивления. - В Пустынное море? - Да, по всей видимости. - Но это же безумие! - Ну вот, вы же понимаете! Но, пожалуйста, сделайте вид, что вам ничего не известно об этом, хорошо, Даг? А теперь свяжите меня с Мартином Янсеном. - Не со Стайволом? Вы же всегда вначале говорили с ним. - С Янсеном, - твердо повторил Лоулер и попытался избавиться от неожиданного воспоминания об улыбающемся лице Йоша. Последовала непродолжительная возня с переключателями, и сквозь шумы эфира донесся голос радиста с "Трех лун" - это была одна из юных сестер Хайн, а мгновением позже послышался уверенный баритон Мартина. - Док, для вас ничего нет. У нас сегодня все в полном порядке. - Это не обычный врачебный радиозапрос, - произнес Вальбен. - А что же тогда? Вы получили известия о "Золотом солнце"? - Внезапно голос Янсена сделался напряженным, в нем явно зазвучали нотки волнения и надежды. - К сожалению, нет, - тихо ответил Лоулер. - Обидно. - Я хотел бы узнать ваше мнение об изменении нашего курса. - Какую смену вы имеете в виду? - Не делайте из меня идиота, Мартин. Пожалуйста. - С каких это пор навигационные проблемы начали входить в компетенцию врача? - Я же просил, не делайте из меня идиота. - Док, вы теперь решили заняться навигацией? - Я просто заинтересованная сторона. Кстати, мы все в этом заинтересованы... Это и моя жизнь. Что происходит, Мартин? Или вы так прочно повязаны с Делагардом, что ничего не скажете мне? - Кажется, вы очень возбуждены, - заметил Янсен. - Да, мы действительно плывем кружным путем и повернули немного к югу. Ну и что? - Но _почему_ нам нужно идти окольной дорогой? - Вам следовало бы спросить об этом Нида. - А вы сами спрашивали? - У меня просто нет необходимости. Я иду по определенному им курсу. Делагард поворачивает к югу - следую за ним. - Бамбер ответил мне примерно то же самое. Неужели же вы, ребята, - простые марионетки у него в руках, позволяющие направлять себя в любую сторону, как ему заблагорассудится? Ради Бога, Мартин, скажите, почему мы не идем больше к Грейварду? - Док, спросите Делагарда. - Я, конечно, сделаю это. Но вначале мне бы хотелось выяснить, что думают другие капитаны по поводу курса в сторону Пустынного моря. - Неужели мы и в самом деле идем туда? - поинтересовался Янсен таким же спокойным голосом, как и раньше. - Мне казалось, флотилия просто совершает относительно короткий обход и поэтому повернула к югу по какой-то причине, о чем Делагард предпочел не распространяться. Насколько известно, Грейвард и поныне остается конечной целью нашего путешествия. - Вы уверены в этом? - Если я скажу "да", вы поверите мне? - Очень бы хотелось. - Это правда, док. Истинная правда, видит Бог! Такая же, как то, что я любил своего брата... Делагард ни слова не сказал о перемене курса, и я ничего у него не спрашивал, как и Бамбер, и Пойтин. Полагаю, монахини тоже ничего не знают об изменении курса. - Но вы беседовали об этом с Кэдреллом и Стайволом? - Конечно. - Пойтин очень близок к Делагарду... Я не особенно доверяю ему. Что он сказал? - Озадачен не менее всех остальных. - Вы думаете, Стайвол искренен? - Да. Но какое это имеет значение? Мы все следуем по курсу, определенному Делагардом. Хотите что-то выяснить, спросите у него. И если Нид вам все объяснит, вы потом расскажете нам. Хорошо, док? - Обещаю. - Стайвола вызывать? - поинтересовался заинтригованный переговорами Даг Тарп. - Нет. Думаю, его сейчас можно пропустить. Радист подергал себя за отвисшую складку кожи на шее. - Ах ты, черт! - произнес он. - Черт! Черт! Вы думаете, это заговор? Все капитаны замышляют нечто жуткое и никому не говорят об этом? - Я склонен-доверять Мартину Янсену. В чем бы ни было дело, Делагард, скорее всего, поставил в известность только одного, Стайвола, но не двух других капитанов. - И Дамиса Сотелла? - А что такое? - Предположим, когда Дамис заметил эту перемену курса, то тут же радировал Делагарду и спросил у него, в чем дело. Нид отказался отвечать и послал его подальше. У Сотелла все это вызвало такое раздражение, что он среди ночи взял и развернул свое судно, а затем в одиночку отправился к Грейварду. Вы же знаете, док, какой вспыльчивый характер у капитана "Золотого солнца"... И теперь он находится на расстоянии тысячи миль к северу от нас... Молчит, не отзывается на наши запросы, потому что просто игнорирует нас. Ведь Сотелл откололся от флотилии по собственной инициативе. - Неплохая теория. А кстати... Сам Делагард умеет обращаться с радиоаппаратурой? - Нет, - ответил Тарп. - По крайней мере, мне ничего не известно о таких способностях нашего шефа. - Гм-м... В таком случае, как же Дамис беседовал с ним, если вас не было здесь, у передатчика? - Ну-у... Убедительный вывод, ничего не скажешь. - Сотелл не мог просто так взять и отделиться... Держу пари, Даг, "Золотое солнце" сейчас находится на дне морском вместе с капитаном и всей командой. Скорее всего, нечто, живущее в этом море, появилось ночью и быстро, бесшумно потопило корабль. Нечто очень хитрое и находчивое... Если нам повезет, мы никогда не узнаем, как это все произошло. Бесполезно сейчас рассуждать о причинах гибели "Золотого солнца". Главное, что должно нас особенно интересовать в данный момент, одно: почему мы плывем на юг вместо того, чтобы двигаться на север. - Послушайте, Док, вы собираетесь говорить с Делагардом? - Это просто необходимо, - спокойно произнес Лоулер. 8 У Делагарда только что закончилась вахта. Он крайне устал и сгорбился, ссутулив свои широкие плечи. Когда Нид направился к себе в каюту, чтобы прийти в себя после трудной и тяжелой работы, Лоулер остановил его на ступеньках трапа. - Что случилось, док? - Мы можем немного побеседовать... так сказать, по душам? Веки Делагарда на мгновение опустились. - Прямо сейчас? - Да, желательно сейчас. - Хорошо. Пойдемте... Пойдемте со мной. Каюта Делагарда, примерно раза в два превосходившая по величине помещение Лоулера, пребывала в страшном беспорядке: тут и там валялись одежда, пустые бутылки из-под бренди, части корабельных снастей и оборудования и даже несколько книг, которые являлись такой редкостью на Гидросе, что Вальбен весьма удивился, увидев их среди мусора на полу. - Хотите выпить? - поинтересовался Делагард. - Не сейчас. А вы пейте, не обращайте на меня внимания. - Воцарилось неловкое молчание, так как Лоулер не знал, с чего начать разговор. - Нид, возникла одна проблема... Кажется, мы немного сбились с курса... - Неужели? - В голосе Делагарда не прозвучало даже намека на удивление. - Создается впечатление, что наши корабли оказались совсем не по ту сторону экватора. Мы плывем на юго-юго-запад вместо того, чтобы держать курс на северо-северо-запад. Это довольно значительное отклонение от нашего первоначального плана. - Действительно очень большое? - поинтересовался Нид. Удивление, прозвучавшее сейчас, было явно наигранным, грубо наигранным. - Неужели мы в самом деле плывем в совершенно неверном направлении? - Он вертел в руке стакан с бренди, потирая правую ключицу, словно она нестерпимо болела, затем принялся переставлять на столе какой-то хлам. - Это очень серьезная ошибка навигатора, если сие соответствует действительности. Должно быть, кто-то проник в нактоуз и изменил направление стрелки компаса, чтобы ввести нас в заблуждение. Док, а вы полностью уверены в том, что говорите? - Хватит делать из меня придурка! Слишком поздно... Ну, каковы твои планы, Нид? - Да вы ни черта не смыслите в навигации! Откуда вам знать о направлении нашего движения? - Я консультировался с экспертами. - С Оньосом Фелком? С этим старым кретином? - Да, я беседовал с ним, но не только с ним. Согласен, Оньос не всегда является надежным советчиком... Есть и другие, уж поверьте мне на слово. Делагард мрачно и злобно взглянул на Лоулера, прищурив глаза и стиснув челюсти, но через несколько секунд успокоился, выпил еще немного, потом снова доверху наполнил стакан и погрузился в тяжелые размышления. - Ладно, - наконец выдавил он, - придется раскрыть карты... Хоть однажды Фелк оказался прав. Мы действительно не плывем на Грейвард. Столь простое, без всяких уловок и увиливаний, саморазоблачение застало Лоулера врасплох, оно прозвучало, подобно пощечине. - Нид, ради Бога, почему?! - Потому что на Грейварде нас не хотят принимать. Они рассказали мне те же сказки, что и на прочих островах: у них якобы есть место только для дюжины переселенцев, а не для всех жителей Сорве. Я привел в действие все пружины, какие только мог, задействовал все старые связи, но они стояли на своем. Мы остались ни с чем, с голой задницей... Нам некуда идти. - Выходит, вы лгали с самого начала нашего путешествия? С самого начала планировали это плавание в Пустынное море? Что же, черт побери, вы задумали?! Почему мы идем именно в эту точку бескрайнего океана Гидроса? - Лоулер изумленно покачал головой. - Да, Нид, выдержки тебе не занимать. - Я не всем лгал... Например, сказал правду Госпо Струвину... отцу Квиллану. - Могу понять, почему Струвину - он служил у вас в качестве главного, ведущего, капитана. Но как попал в эту компанию священник? - Я очень многое ему говорю. - Вы стали католиком? И он - ваш духовник? - Квиллан - мой друг. У него всегда есть масса интересных идей. - Нисколько не сомневаюсь. И какая же замечательная мысль пришла в мудрую голову преподобного отца Квиллана по поводу нынешнего курса? - спросил Лоулер. Ему казалось, все происходит во сне. - Может быть, он предложил вам совершить чудо с помощью своих молитв и духовной стойкости? Не желал ли святой отец невзначай сотворить новый уютненький и незаселенный островок где-нибудь в Пустынном море, на котором мы и обоснуемся? - Он сказал мне, что нам следует плыть к Лику Вод, - холодно ответил Делагард. Еще один удар, сильнее, чем предыдущий. Глаза Лоулера расширились, он сделал большой глоток бренди и подождал, пока оно начнет действовать. Нид, сидевший за столом лицом к Вальбену, терпеливо наблюдал за ним пристальным, спокойным и даже немного ироничным взглядом. - К Лику Вод... - повторил доктор, немного успокоившись. - Вы сказали... к Лику Вод? - Совершенно верно, - невозмутимо отозвался Делагард. - А не могли бы вы объяснить мне, почему отец Квиллан считает это плавание к данной точке такой великолепной идеей? - Потому что он знал, что я всегда мечтал попасть туда. Лоулер кивнул. Он чувствовал, как его охватывает спокойствие и безразличие, порожденное отчаянием. - Ну, конечно... По его мнению, нужно обязательно реализовывать все свои иррациональные побуждения. И так как ему больше нечего было придумать, вы без колебаний потащили всю флотилию к черту на кулички, в самое загадочное, самое отдаленное место на Гидросе, о котором нам, кстати, ничегошеньки неизвестно, кроме того, что даже джилли не осмеливаются приближаться к нему... - Верно. - Делагард словно отмахивался от сарказма своего собеседника и при этом спокойно улыбался. - Отец Квиллан дает прекрасные советы. Поэтому он и пользуется такой популярностью в качестве священника. - В глазах Нида мелькнула тень какого-то жутковатого спокойствия. - Я как-то спросил вас, помните ли вы те истории, которые рассказывал о Лике Вод Джолли... - Да, конечно. Собрание старых сказок. - Вы тогда ответили примерно так же. Но вы их помните? - Попытаюсь припомнить... Джолли утверждал, что он в одиночку пересек Пустынное море и доплыл до Лика Вод, который, по его словам, представляет собой огромный остров, гораздо больше любого сооружения джилли... Это теплое, богатое растительностью место со странными высокими плодоносящими растениями, с озерами, полными свежей воды, а море вокруг кипит от рыбы. - Лоулер сделал короткую паузу, чтобы порыться в сундуке своей памяти. - Джолли остался бы там навсегда... Но однажды, когда он отправился в море на рыбалку, поднялся шторм, и его отнесло в сторону. Старик потерял компас и, кажется, попал под Большую Волну. Очнувшись, он понял, что находится на полпути к дому и не одолеет дорогу к Лику Вод... Добравшись до Сорве, Джолли попытался убедить людей отправиться с ним в это благословенное место, но никто не согласился. Все смеялись над беднягой, и никто не поверил ни единому слову путешественника-одиночки. А со временем он просто сошел с ума... Так? - Да, - подтвердил Делагард, - вы сумели передать основную суть его рассказов. - Потрясающе! Если бы мне все еще было десять лет, я бы, наверное, плясал от восторга, узнав, что мы направляемся к Лику Вод. - Док, но ведь так и следует относиться к этому. Представьте: величайшее приключение всей нашей жизни! - Неужели? - Мне как раз исполнилось четырнадцать, когда вернулся Джолли, - начал свой рассказ Делагард. - Я слушал все его истории... Слушал очень внимательно. Возможно, он и тронулся немного, но мне так тогда не казалось, - по крайней мере, поначалу - и я верил ему. Большой, богатый, никем не заселенный остров, который ждет нас, - и там нет никаких вонючих джилли, которые могли бы нам помешать! Мне его истории казались рассказами о рае... О земле с молочными реками и кисельными берегами, о земле чудес... Вы ведь хотите сохранить общину, не так ли? В таком случае, зачем нам тесниться, занимая жалкий уголок чужой территории, подобно нищим, принятым из сострадания? Что лучше я мог предложить людям, как взять их с собой на другой конец света, чтобы начать жизнь в раю? Лоулер, не отрываясь, смотрел на него, хлопая глазами. - Нид, черт вас побери, вы окончательно лишились разума! - Я так не думаю. Эта благословенная земля обещает нам несметные сокровища! Мы будем полными идиотами, если не воспользуемся ими. Джилли испытывают перед Ликом какой-то суеверный страх и потому никогда близко к нему не подойдут. А вот мы подойдем и сможем там поселиться, заниматься сельским хозяйством... Построим настоящие дома... Все, в чем больше всего мы нуждаемся, станет вполне достижимым. - И в чем же мы нуждаемся больше всего? - поинтересовался Лоулер, ощущая себя так, словно некая сила отторгла его от поверхности планеты, и теперь он свободно парит в черной пустоте пространства. - Гм... Больше всего... нуждаемся... во власти, - ответил Делагард, - в самоуправлении. Нам нужно стать хозяевами этого места. Мы слишком долго жили на Гидросе, как жалкие и презренные изгнанники. Пора доказать джилли, на что мы способны. Я бы хотел построить на Лике Вод поселение, которое бы оказалось раз в двадцать больше любого ныне существующего острова. Хочу, чтобы в нем жили пять тысяч человек, десять тысяч, хочу создать там космодром, начать торговлю с другими планетами этой чертовой Галактики. Желаю зажить на Лике нормальной человеческой жизнью вместо того, чтобы вести жалкое подобие существования на бесконечной диете из скользких, водорослей в бесконечных бездомных странствиях по этому проклятому океану! Все! Пора прекратить тянуть ту лямку, что лежит на наших плечах на протяжении почти полутора столетий. - Нид, вы говорите об этом с таким спокойствием и таким рациональным тоном... - Думаете, я сошел с ума? - перебил Лоулера Делагард. - Может быть, да, а может, и нет... Единственное, в чем я уверен - это в том, что ты самый последний эгоист и сукин сын, сделавший всех нас заложниками своей безумной фантазии... А ведь мог бы и распределить всех нас на пяти или шести различных островах, если Грейвард не принимает нас всех вместе. - Но вы же сами говорили, что вас такой вариант не устраивает. Помните? - Выходит, по-вашему, нынешняя ситуация лучше? Тащиться за вами черт-те знает куда? Нет, только подумайте! Подвергать нашу жизнь риску, гоняясь за собственными миражами! - Да, лучше. - Вы подонок! Полный и законченный подонок! Кроме того, вы - сумасшедший. - Ну уж нет! Я еще не сошел с ума, - возразил Делагард. - Эта идея "варилась" в моей голове на протяжении нескольких лет. Полжизни я размышлял о Лике Вод... В свое время я вытащил из Джолли все, что только смог, и совершенно уверен: он действительно совершил то путешествие, о котором постоянно рассказывал. Неведомый остров существует и существует именно в том виде, что фигурирует в историях старика. В течение нескольких лет я планировал экспедицию... Госпо знал об этом. Мы с ним собирались отправиться туда вместе... Возможно, лет через пять так бы и вышло... Джилли, вышвырнув нас с Сорве, оказали мне огромную услугу. Наконец-то настал момент, которого я так долго ждал! Я получил свой шанс и ни за что не упущу его! - Значит, вы настроились предпринять сие путешествие с того самого момента, как мы покинули наш остров? - Естественно. - Но вы же не поставили в известность даже своих капитанов! - Правильно. Только Госпо знал обо всем. - Который, конечно, сразу решил, что идея просто блестящая. - Верно, - подтвердил Делагард, - он всегда меня поддерживал... Так же, как и отец Квиллан, которому я тоже рассказал о своих планах. Святой отец полностью согласен со мной. - Ну конечно! Чем необычнее, тем лучше для него! Чем дальше он запрячет себя от цивилизации, тем большее удовольствие получит! Черт бы вас побрал! Лик Вод для него - нечто похожее на Землю Обетованную. Когда мы доберемся туда, Квиллан создаст в этой стране молочных рек и кисельных берегов Церковь, а себя провозгласит в ней верховным жрецом, кардиналом, папой или еще кем-либо... Вы же начнете строить Великую Империю, не так ли? И все будут безмерно счастливы. - Да, вы очень точно поняли суть идеи. - Итак, все решено. Мы находимся на краю Пустынного моря и с каждой секундой все дальше и дальше углубляемся в его просторы... - Док, вас это не устраивает? Вы хотите покинуть судно? Что ж, идите, а мы будем продолжать плавание независимо от того, нравится это вам или нет. - Забыли о собственных капитанах... Вы полагаете, они последуют за вами, когда узнают, какова истинная цель вашего путешествия? - Держу пари - да. Они поплывут туда, куда я им прикажу. Капитаны всегда выполняли мои распоряжения. Так будет и впредь! Монахини, конечно, могут отколоться, если поймут, что происходит на самом деле, но это - ерунда. Какой от них прок? Да пусть передохнут эти сумасшедшие сучки! У нас непременно из-за них возникнут неприятности, когда мы достигнем конечной цели экспедиции. А вот Стайвол никогда не станет перечить мне... Да и Бамбер с Мартином... И несчастный бедняга Дамис - тоже. У меня нет никаких сомнений по данному поводу. Мы доплывем туда и построим на Лике самое большое, самое богатое царство, которое когда-либо существовало на Гидросе; заживем там прекрасной и счастливой жизнью... Уж поверьте мне, так оно и будет. Хотите еще бренди, док? Да? Думаю, вам не помешает немного выпить... Ну вот... Отец Квиллан стоял, опершись на ограждение палубы, и в каком-то неведомом экстазе всматривался в пустоту, казавшуюся еще более безжизненной, чем тот простор океана, который пересекла флотилия. Казалось, он пребывает в состоянии духовного восторга: его лицо раскраснелось, глаза сверкали. - Да, совершенно верно, - спокойно произнес священник, - это я предложил Делагарду совершить путешествие к Лику Вод. - А когда? Еще на Сорве? - О, нет. Во время нашего плавания, вскоре после того, как погиб Госпо Струвин. Нид очень близко к сердцу принял его смерть. Он пришел ко мне и сказал: "Святой отец, я неверующий, но мне нужно с кем-то поговорить, а вы - единственный, кому могу довериться. Может быть, вы сумеете мне помочь..." Делагард рассказал мне об этой земле... и упомянул о причинах, почему его так тянет туда. И конечно, он поделился со мной планами, разработанными вместе с Госпо. Но после гибели Струвина Делагард просто растерялся и не знал, что предпринять. Ему все еще хотелось добраться до Лика; правда, он боялся, что не справится в одиночку, без чьей-либо поддержки, с этим путешествием. Мы очень часто и подолгу беседовали на данную тему... Делагард пересказал мне все, что слышал о Лике Вод от старого моряка... Выслушав его, я настоятельно порекомендовал ему довести задуманное до конца даже без Госпо, так как понимал всю важность его мечты и для него самого, и для всех жителей Сорве. "Ничто не должно остановить вас, - сказал я Ниду. - Вперед! Ведите нас в рай, в ту нетронутую девственную землю, где мы сможем все начать сначала!" ...Делагард повернул корабль, и мы поплыли на юг. - Но почему, - осторожно перебил священника Лоулер, - вы думаете, что нам удастся начать все сначала на неведомой девственной земле? Ведь мы же - жалкая горстка людей, плывущая в неизведанное место, о котором ничего неизвестно? - Потому что, - ответил Квиллан спокойным, но настолько жестким и категоричным тоном, словно каждое свое слово навеки вколачивал в память собеседника, - я считаю Лик Вод истинным раем! Я думаю, это Эдем. Эдем в самом буквальном смысле этого понятия! Лоулер захлопал глазами. - Вы серьезно это говорите?! - изумленно спросил он. - Тот самый Эдем, где жили Адам и Ева?! - Представьте себе, тот самый! Эдем повсюду, где первородный грех не "оставил своего оскверняющего следа". - Гм-м... Итак, Делагард заимствовал эту идею о Лике Вод, как истинном рае, от вас? Мне давно бы следовало догадаться... И я полагаю, вы считаете, что там же обитает сам Господь Бог? Или, по-вашему, на острове располагается только его летняя вилла? - Не знаю... Но мне бы очень хотелось верить - Он тоже там. Бог всегда пребывает в раю. - Ну, конечно! - воскликнул Лоулер. - Творец Вселенной живет прямо здесь, на Гидросе, на гигантском заболоченном острове, покрытом водорослями! Ох, и рассмешили же вы меня, святой отец. Я даже теперь не уверен, _верите_ ли вы в Бога... Мне очень часто кажется, что вы сами не уверены в этом. - Да, действительно, - подтвердил слова собеседника священник. - Ага... И сие происходит в мгновения так называемого "омертвения души". - Да, именно в те минуты, когда я вдруг ощущаю абсолютную уверенность в том, что мы - всего лишь результат эволюции низших животных, у которой нет никакой цели. Весь этот долгий процесс перехода от амебы к человеку на Земле, от любого микроорганизма до разумного существа на какой угодно планете представляет собой столь же механически бессмысленное движение, как и перемещение космических тел вокруг некоего абстрактного солнца, - и сие повергает меня в ужас. Когда я думаю, что никто и никогда не приводил это в ныне существующий вид, не давал "первого толчка", а все приводится в движение только своей внутренней природой, - мне становится страшно... - И часто происходит такое с вами? - Не очень... Иногда. Большую часть времени я думаю по-другому. - Но когда вы не верите в это, во что же вы верите? - Верю... что существовала некая Первопричина, приведшая все в движение с целью, о которой мы, скорее всего, никогда не узнаем. И Он поддерживает это движение, сохраняет жизнь благодаря безграничной любви к своим творениям, ибо Бог есть любовь, как сказал Иисус в той части Библии, которую вы не прочли: "...кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь" ["Первое послание от Иоанна", гл.4, ст.8 (прим. перевод.)]. Бог - это единение, конец одиночества, высшая общность. Тот, кто однажды соберет нас всех, достойных и недостойных, на лоне своем, где мы будем пребывать вовеки во славе Божьей, свободные от горестей и страданий... - И вы верите в это большую часть времени? - перебил собеседника Лоулер. - Да. А вы смогли бы, как считаете? - Нет, - отрезал Лоулер. - Мне бы очень хотелось, но - увы! - я не смогу. - Итак, вы думаете, что все вокруг существует без всякой цели и причины? У существующего нет смысла? - Не совсем так. Мы просто никогда не сможем узнать, в чем эта цель и смысл и _чья_ это цель... Все развивается примерно так же, как произошло исчезновение "Золотого солнца" посреди ночи. У нас нет никаких гарантий, что мы когда-либо узнаем, почему и каким образом это произошло. А когда нас настигнет смерть, не будет никакого лона, готового принять нас, и никакого существования после во славе Божьей... Не будет ничего! - А-а-а, вот в чем дело... - произнес Квиллан, кивнув головой, словно соглашаясь с доводами собеседника. - Мой бедный друг! Вы каждый свой день проводите в том состоянии, в которое я впадаю в моменты только самого глубокого отчаяния. Ох, и не завидую же вам. - Может быть, и так... Но каким-то образом мне все же удается справляться с такой ситуацией. Лоулер прищурился и посмотрел на запад, где простиралась сверкающая поверхность моря, словно ожидая, что в любое мгновение там может возникнуть большой темный остров. Кровь бешено стучала в висках. Ему захотелось утопить боль души в стакане с настоем "травки". - Я молюсь, чтобы для вас настал день, когда сердце подскажет вам правильный ответ, - нарушил тишину Квиллан. - Понимаю, - мрачно пробормотал Вальбен. - Вы понимаете? В самом деле, понимаете? - Да, понимаю, - с вызовом бросил Лоулер, - что вы в своей жажде достичь рая ни на минуту не задумались и запродали всех нас Делагарду! - Вы не стесняетесь в выражениях. - Да, наверное... Извините. Вы считаете, у меня нет причин для раздражения, не так ли? - Дитя мое... - Простите, но я - не ваше дитя! - Гм-м... Ну, по крайней мере, вы Его дитя. Лоулер вздохнул. "Два полных идиота, - подумал он, - Делагард и Квиллан. Один готов пойти на все ради искупления, другой - ради покорения мира". Священник ласково положил свою ладонь на руку Вальбена и улыбнулся. - Господь любит вас, - мягко произнес он. - На вас снизойдет Его благодать, ибо от Него исходит лишь добро. - Расскажи мне все, что тебе известно о Лике Вод, - попросил Лоулер Сандиру. - Все-все... Они расположились в его каюте. - Ну, я мало знаю... Например... Это гигантский остров или нечто похожее на остров, намного больше обычного, привычного нам сооружения джилли. Он занимает тысячи гектаров поверхности Гидроса. Огромная и всегда неподвижная масса земли... - Это я уже и сам знаю... Но, возможно, ты что-то узнала о нем из бесед с двеллерами. - Они очень не любят говорить на эту тему, кроме одного, точнее, одной особи, с которой мне удалось познакомиться поближе на Симбалимаке. Она с готовностью согласилась ответить на некоторые мои вопросы. - И? - Аборигенка сказала, что это запретное место, куда никто и никогда не сможет попасть. - Все? А еще что-нибудь? - Знаешь, Вэл, довольно туманная тема... - Согласен. И все-таки... Расскажи еще, ну, пожалуйста. - Она выражалась весьма загадочно. Мне показалось, что делалось это намеренно, но затем создалось впечатление... Прости, мне трудно выразить эту мысль... Так вот. Лик Вод - не просто некое табу или место, находящееся под религиозным запретом, которого нужно избегать по этим двум причинам, а место, в буквальном смысле непригодное для жизни, очень опасное физически. Лик Вод, по понятиям аборигенов, - жизнетворный источник. Считается, что умерший двеллер возвращается к нему... Когда умирает один из джилли, то, опять же по ее словам, для обозначения произошедшего употребляется фраза "Он ушел к Лику Вод". Насколько я смогла понять, там - какой-то источник неведомой энергии, источник чего-то горячего, в высшей степени активного и очень, очень мощного. Мне показалось, - только не смейся, пожалуйста! - на острове постоянно протекает ядерная реакция. - Боже мой, - произнес Лоулер глухо и бесцветно. В его маленькой и сырой каюте было тепло, но он ощутил, как по телу пробежала волна озноба. Пальцы задрожали, охваченные холодом. Повернувшись, Лоулер взял флягу с настойкой "травки" и накапал себе небольшую дозу, потом вопросительно взглянул на Сандиру, но она отрицательно покачала головой. - Горячее, активное, мощное... - повторил Вальбен. - Ядерная реакция... - Ну, что ты! Пойми, двеллер имела в виду нечто совсем другое. Это лишь мое предположение, основанное на ее туманных и, вне всякого сомнения, метафорических фразах. Ты же знаешь, как двояко можно все толковать, когда аборигены разговаривают с нами... - Да, знаю. - Пока она рассказывала мне об этом, я подумала, что, может быть, когда-то очень давно на Лике Вод двеллеры предприняли попытку проведения какого-то значительного научного эксперимента... Скорее всего, хотели воплотить в жизнь проект по овладению ядерной энергией, который, в конечном итоге, вышел у них из-под контроля или что-то в этом роде. Учти, я лишь строю гипотезу и ничего не утверждаю. Но по тому, как аборигенка говорила со мной, как неуютно себя чувствовала при этом, какие барьеры воздвигала, когда мне пришлось приняться за многочисленные уточнения, я сделала вывод: она считает, что на Лике существует нечто, чего нужно обязательно избегать, нечто такое, о чем ей даже думать не хотелось, а не только говорить. - Черт! Черт! - Лоулер выпил содержимое стакана одним глотком и сразу же ощутил успокаивающее воздействие "травки". - Ядерная пустыня... Постоянно идущая цепная реакция... - Это совсем не укладывалось в ту картину, что нарисовал Делагард. Или отец Квиллан? - Ты говорил с Нидом о Лике Вод? - поинтересовалась Сандира, с испугом посматривая на его искаженное душевными муками лицо. - Но зачем? Откуда такое повышенное внимание, причем столь внезапное, к этому острову? - Сейчас это важнейшая тема... - Вэл, не будешь ли ты столь любезен, чтобы объяснить мне все. В конце концов, что происходит? На какое-то мгновение он замялся, а затем тихо произнес: - Мы уже довольно давно плывем не в направлении Грейварда... Сейчас наша флотилия находится к югу от экватора и продвигается все дальше и дальше по просторам Пустынного моря. - Она взглянула на него с нескрываемым изумлением. - Теперь наша цель - Лик Вод, или, как его частенько называл покойный Джолли, Бездна. - Ты сказал так серьезно, словно это совсем не шутка. - Увы! Я и не думал шутить. Сандира отшатнулась от него в каком-то инстинктивном порыве, будто он угрожающе занес руку, чтобы ударить ее. - Это Делагард задумал? - Да. Он сам мне сказал об этом примерно полчаса назад, когда я пристал к нему с вопросами по поводу нашего курса, которым мы сейчас идем. - Лоулер изложил Тейн содержание беседы с Нидом, отметив рассказы Джолли о его странствиях к Лику; мечту Делагарда о строительстве там города и использовании мегаполиса (по масштабам Гидроса) для захвата власти над всей планетой, над двеллерами и людьми; сказал о планах создания космодрома и включения Гидроса в межпланетную торговлю. - А отец Квиллан? Он-то какое имеет отношение к этому делу? - Священник во всем поддерживает Делагарда и постоянно "подпитывает" его энтузиазм. Он пришел к выводу, - только не спрашивай меня почему - что Лик Вод - это некое подобие рая и Бог - _его_ Бог, которого он всю жизнь пытается найти, - обитает именно там. Поэтому-то Квиллан и старается изо всех сил заставить Делагарда отвезти его туда, чтобы он наконец смог поприветствовать своего обожаемого Боженьку. Сандира, не отрываясь, смотрела ему в глаза, сохраняя при этом испуганное выражение лица женщины, внезапно обнаружившей, что у нее по ноге ползет змея. - Как ты думаешь, они сошли с ума? - Любой из тех, кто начинает мыслить такими категориями, как "захват власти" и "получение контроля" над чем-либо или кем-либо, кажется мне безумным, - тихо ответил Лоулер. - Точно так же, как и тот, кто одержим идеей поиска Бога. Все это - сплошной идиотизм, а занимающийся идиотизмом - сумасшедший с точки зрения моего понимания. Черт побери! Один из этих несчастных безумцев командует нашей флотилией. Когда Вальбен возвратился на палубу, небо начало темнеть от набежавших облаков, и полуденная смена металась по вантам, поспешно зарифливая паруса по приказу Оньоса Фелка. С юга подул порывистый ветер; он был уже достаточно силен и в любое время мог превратиться в ураган. К ним приближался сильнейший шторм, навстречу двигалась угрожающе-черная облачная масса с рваными краями. Лоулер видел вдали, на горизонте, признаки этого вселяющего тревогу движения и отметил в уме отдаленные потоки дождя, извергаемые на вздыбившиеся белые гребни волн. По небу пробегали вспышки молний довольно редкой, а поэтому особо устрашающей, раздвоенной волнообразной формы. Почти вслед за ними следовали раскатистые удары грома. - Ведра! Котлы! Вода! Сейчас будет вода! - орал Делагард. - Да уж! Ее хватит с лихвой, чтобы всех нас напоить до смерти, - пробормотал Даг Тарп, просеменив мимо Вальбена. - Даг! Постойте! Радист обернулся. - Что случилось, док? - После окончания шторма нам нужно связаться с остальными кораблями. Я беседовал с Делагардом... Даг, он ведет нас к Лику Вод. - Вы, должно быть, шутите. - К сожалению, нет. - Лоулер посмотрел вверх на быстро меняющее свой цвет небо. Оно приобрело зловещий металлический оттенок, от него исходил какой-то жуткий тускло-сероватый свет, маленькие язычки молний с шипением вылетали по краям большой и черной грозовой тучи, что зависла к югу от кораблей. Океан казался в эту минуту таким же разъяренным, каким был во время трехдневного урагана. - Послушайте, сейчас у нас нет времени на обсуждение, но у Нида есть целая уйма безумных причин и обоснований для оправдания... Как бы то ни было, мы должны остановить его. - Каким это образом? - спросил Тарп. У правого борта поднялась волна и с яростным грохотом обрушилась на судно. - Мы поговорим с капитанами, созовем Совет всей флотилии... Расскажем всем о том, что происходит... Если необходимо, поставим на голосование... Словом, постараемся найти способ низложить Делагарда. Этот план представлялся Лоулеру вполне ясно: собрание всех бывших обитателей Сорве, сообщение им кошмарной правды о цели их путешествия, всеобщее изобличение безумных устремлений судовладельца, непосредственное и откровенное обращение к здравому смыслу всех участников экспедиции. Его ставкой в этом столкновении явится репутация разумного и здравомыслящего человека против грандиозных и по-своему величественных видений Делагарда и его кипучей и упрямой натуры. - Мы не можем позволить ему так вот запросто затащить нас в ту пропасть, в которую он сам стремится. Ниду нужно помешать, - выпалил Лоулер, сгибаясь под порывами ветра. - Капитаны послушны ему, - заметил Тарп. - Неужели они останутся такими послушными, когда узнают, что происходит на самом деле? Еще одна волна ударила в борт корабля, и он накренился. Внезапный водяной вал перехлестнул через ограждение, а секундой позже сверкнула страшная вспышка молнии, и почти сразу же последовал оглушительный удар грома, за которым на палубу непроницаемой пеленой обрушился ливень. - Мы еще поговорим об этом, - крикнул Лоулер. - Позже, когда буря "утихнет. Радист отправился к носу корабля. Вальбен ухватился за ограждения и с головой погрузился в потоки воды, задыхаясь и давясь ею; море словно взбесилось. У него перехватило дыхание, он отвернулся, ощущая себя уже наполовину утонувшим, захлебнувшимся в этом водопаде. Лоулер принялся кашлять, отплевываться, сморкаться, пока не смог вздохнуть свободно. На судно опустилась полуночная тьма. Море стало невидимо, лишь иногда вспышки молний освещали огромные черные зияющие пропасти, разверзшиеся вокруг корабля подобно потайным подвалам океана, готовым навеки поглотить их. И все-таки пока еще было можно разглядеть темные фигуры, носившиеся взад-вперед по палубе, подчиняясь истошным крикам Делагарда и Фелка. К этому моменту все паруса убрали; "Царица Гидроса", раскачиваясь и кренясь то в одну, то в другую сторону под безжалостными ударами урагана, повернула свои обнаженные мачты по ветру. Корабль поднимался вместе со вздыбившейся пучиной и опускался в разверстые провалы, с грохотом ударяясь о пенящуюся поверхность моря. До Лоулера доносились отдаленные крики. Его все больше охватывало ощущение того, что громадные "табуны" неудержимых водяных валов обрушиваются на них сразу со всех сторон. И вдруг среди немыслимого рева бури, ужасающих приступов озверевшего океана, словно вознамерившегося стереть их в порошок, среди пронзительных завываний ветра, громовых раскатов и барабанной дроби дождя раздался неожиданный звук, который показался страшнее всего, что предшествовало ему: это был, как ни странно, звук самой тишины, абсолютного отсутствия шума, словно упал занавес и скрыл суматоху и хаос, царившие на сцене. Все находившиеся на палубе почувствовали это одновременно и, остановившись, замерли, запрокинув головы вверх и вглядываясь в небо, пораженные и охваченные суеверным ужасом. Она длилась каких-нибудь десять секунд, эта странная тишина, но все равно столь короткий отрезок времени показался всем вечностью. А вслед за этим раздался еще более загадочный звук, еще более непостижимый и такой же потрясающий и вселяющий ужас, что Лоулер едва смог побороть неожиданное желание пасть на колени. Это раздавался невероятный рев, который с каждой секундой делался все сильнее и сильнее. Через мгновение он заполнил все пространство подобно воплю, исторгаемому глоткой, превосходящей по размеру всю Галактику. Звук оглушил Лоулера. Кто-то подбежал к нему - только потом он понял, что это оказалась Тила Браун - и изо всех сил ухватился за его руку. Она показывала в ту сторону, откуда дул ветер, и что-то кричала. Вальбен тупо посмотрел на нее, не понимая ни слова, и Тила снова закричала. На сей раз ее голос, почти неразличимый на фоне чудовищного рева, наполнявшего небеса, с внезапной отчетливостью достиг его слуха. - Что вы делаете на палубе? Немедленно спускайтесь в трюм! В трюм! Неужели вы не видите, что идет Большая Волна?! Лоулер всмотрелся в темноту и заметил нечто длинное, высокое, излучающее какое-то внутреннее свечение золотистого цвета. Это нечто возлежало на груди океана: яркая линия, протянувшаяся вдоль горизонта, вздыбившаяся выше любой мыслимой стены, сияющая собственным светом. Вальбен смотрел на грандиозное явление природы с изумлением и восторгом. Два человека пробежали мимо него, крича об опасности. Он кивнул им в ответ: "Да, да, я понимаю". И все же Лоулер никак не мог оторвать взгляд от сияющей стены, несшейся на них со стороны горизонта. "Почему она светится? Насколько высока? Откуда идет?" - пронеслось в голове Вальбена. Волна выглядела по-своему прекрасно: белоснежные языки пены на гребне, сияние загадочного кристалла в недрах, некое изящество и гармония в движении всей этой чудовищной силы. Проходя, она пожирала бурю, навязывая ее хаотическому клокотанию свой собственный, высший порядок. Лоулер наблюдал за приближением Большой Волны до самой последней секунды, а потом, сломя голову, бросился к ближайшему люку. На какое-то мгновение он застыл у трапа, оглянулся и увидел водяную гору, нависшую над кораблем подобно Богу, оседлавшему сам океан. Вальбен нырнул в отверстие люка и закрыл его за собой. Рядом с ним появился Кинверсон, занимавшийся задраиванием всех выходов на палубу. Не говоря ни слова, Лоулер сбежал по трапу в самую глубь трюма и вместе со всеми съежился в ожидании момента столкновения. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЛИК ВОД 1 Корабль несло торной тропой. Он легко скользил по световой дорожке из отблесков Большой Волны. Лоулер ощущал, как где-то далеко внизу волнуется мировой океан, как его сотрясает огромный планетарный вал, когда колоссальнейшая стена воды мчала их на собственной спине. Они были крошечными щепочками на ее гребне, атомами, мечущимися в пустоте безграничного космического пространства. Они были ничем, а громада обезумевшего океана - всем. Вальбен нашел себе местечко в середине трюма, где смог за что-то уцепиться, присев на корточки и прижавшись к одной из переборок; толстая стопка одеял помогала ему сохранять это положение. Но по-настоящему он не верил, что удастся выжить. Эта несокрушимая стена воды казалась слишком огромной, море - слишком бурным, корабль - слишком хрупким. По звукам и характеру движения судна Лоулер пытался делать выводы относительно происходящего на палубе. "Царицу Гидроса" несло по поверхности бурлящего океана. Большая Волна подхватила корабль и влекла его за собой на своем нижнем изгибе. Даже если бы Делагарду удалось вовремя привести в действие магнетрон, это едва ли могло защитить судно от ударов наступавшей и озверевшей громады. Она все равно бы захватила его и унесла с собой. Было трудно оценить скорость Большой Волны, но именно с такой быстротой несло вперед их корабль, подгоняемый неимоверной массой воды. Лоулер никогда в жизни не видел ничего подобного. Возможно, и никто из переселенцев на Гидросе не испытывал такого удара за полтора столетия существования здесь человеческой диаспоры. Скорее всего, какое-то уникальное в своем роде наложение гравитационных воздействий трех лун, какой-то дьявольский парадокс наслоившихся друг на друга сил притяжения породил эту немыслимую водяную гору и погнал ее по огромному брюху планеты-океана. Каким-то образом кораблю удалось удержаться на плаву. Лоулер не мог понять, как это случилось, но почему-то верил, что судно все еще по-прежнему подскакивает на гребне волны подобно легкой пробке, так как продолжал ощущать постоянную силу ускорения. Большая Волна мчалась вперед! Эта неудержимая сила отбросила его к переборке и прижала к ней настолько, что он не смог пошевелить ни рукой, ни ногой. "Если бы мы перевернулись, - рассуждал Вальбен, - то грозный вал давно бы оставил нас позади, предоставив возможность спокойненько тонуть в его шлейфе. Но нет... Нет... Мы продолжаем двигаться по поверхности". В тисках Большой Волны судно вертелось, как веретено. Все, что не привинтили и не закрепили в свое время, теперь слетело на пол и с грохотом перекатывалось из стороны в сторону. Лоулер слышал, как гремели различные предметы, ударяясь о переборки, будто корабль схватил и что есть мочи тряс какой-то великан. Да так оно и выглядело на самом деле. Вот - снова... И снова, снова... Он почувствовал, что ему не хватает воздуха, его легкие корчились от боли, словно их постоянно захлестывало водой, словно самого Лоулера, а не корабль, болтало по волнам взбесившегося моря. Вниз-верх, снова вниз, а потом - вверх... Сердце неистово колотилось в груди. Его охватила дурнота и ощущение, сходное с опьянением, сделавшее панику просто невозможной. Он находился в центре столь сумасшедшего вихря, что даже страх пожирался его неистовством. "Когда же мы наконец начнем тонуть? - стучало молоточками в голове Вальбена. - Сейчас?.. Сейчас?.. Сейчас?.. Или Большая Волна никогда не отпустит нас и будет продолжать бесконечно носить корабль вокруг света, вечно вращая, подобно колесу, своей чудовищной силой?" Неожиданно наступило мгновение, когда все снова утихло. "Мы освободились от нее, - подумал Лоулер, - и плывем сами. Но нет... Нет... Это всего лишь иллюзия..." Секундой позже вихрь начался вновь, с гораздо большей силой, чем прежде. Вальбен чувствовал, как кровь в жилах устремляется от головы к ногам и вновь - от ног к голове, а затем цикл неоднократно повторился. Боль охватила легкие. Ноздри жгло от каждого вдоха. Раздавались то глухие, то звонкие удары, доносившиеся из глубин самого судна: предметы и незакрепленная мебель летали из стороны в сторону, но откуда-то извне его слуха достигли более громкие звуки. Он слышал крики отдаленных голосов, иногда душераздирающие вопли. В этой какофонии присутствовал и шум ревущего ветра, и более глухой гул самой Большой Волны. Но кроме этого слышалось и какое-то шипение, словно что-то жарилось на сковороде, переходившее в грубое и резкое рычание. Сей звук Лоулер никак не мог объяснить. Возможно, жесткое столкновение воды и неба в точке их пересечения... А может, сама Большая Волна состояла из различных уровней разной плотности, кое-как удерживаемых вместе всеподчиняющей инерцией этой громадной силы, которые вели непрерывный спор между собой. Наконец наступил еще один период абсолютной тишины. На сей раз, казалось, он длится уже целую вечность. "Ну, вот, мы и тонем, - подумал Лоулер. - Сейчас мы опустились метров на пятьдесят ниже уровня моря и продолжаем движение вниз. Корабль уже практически погиб... В любой момент давление воды извне может раздавить этот крошечный коробок, называемый судном, и море ворвется внутрь - этим все и закончится". Вальбен с каким-то дьявольским нетерпением ждал, когда массы воды проломят обшивку корабля. Смерть будет быстрой. Поток ударит в грудь, и от этого кровь устремится к мозгу - через секунду он потеряет сознание и никогда не узнает, как завершится вся эта история, как медленно и плавно будет опускаться судно в сумрачные глубины океана, как с хрустом начнут распадаться боковины корпуса, как отовсюду появятся загадочные и любопытные глубоководные существа, которые поначалу станут созерцать происходящее, словно сосредоточенно размышляя, а затем приблизятся, чтобы приступить к своей трапезе. Но ничего не случилось. Они продолжали свое плавание вне времени и пространства, в тишине и безмолвии. Неожиданно Лоулеру в голову пришла мысль, что все уже погибли - и он сам в том числе - и теперь началась загробная жизнь, жизнь, в которую сам никогда не мог поверить. Вальбен рассмеялся и оглянулся по сторонам, надеясь отыскать отца Квиллана и задать ему вопрос: "Таким ли вы все это представляли? Бесконечное и медленное скольжение? А вы продолжаете лежать в том же месте, где настигла вас смерть, причем в полном сознании? И вас окружает невероятная, прямо-таки немыслимая тишина?" Лоулер улыбнулся и в душе посмеялся над собственной глупостью. Жизнь после смерти не может быть простым продолжением этой жизни. "Это все еще длится мое настоящее, реальное, существование, - подумал Вальбен. - Вот мои ноги... Вот руки с заживающими ссадинами на ладонях... А вот и звук моего собственного движения и дыхания... Я все еще жив! Корабль продолжает плыть... Значит, Большая Волна ушла? Ушла? Ушла!" - Вэл? - позвал его чей-то голос. - Вэл, с тобой все в порядке? - Сандира? Она подползла к нему по узкому проходу, теперь загроможденному всякими вещами, свалившимися со своих мест. Тейн выглядела страшно бледной. Казалось, ее оглушило. В глазах застыло странное выражение. Лоулер пошевелился, сбросил с груди откуда-то упавшую на него планку и стал выбираться из своего тесного укрытия. Они встретились на полпути. - Господи! - воскликнула Сандира. - Боже мой! Она заплакала. Лоулер протянул к ней руку и вдруг понял, что тоже плачет. Они держали друг друга в объятиях и тихо рыдали в зловеще ирреальной тишине. Открыли один из люков, и луч света проник в трюм. Держась за руки, Сандира и Вальбен вышли наверх. Корабль продолжал плыть, будто ничего не случилось. Палуба была влажной и сверкала, как никогда раньше. Казалось, целая армия матросов драила ее в течение миллиона лет. Все на месте: и рулевая рубка, и нактоуз, и капитанский мостик, и ют... Удивительно, но мачты тоже остались в своих гнездах, хотя на передней и отвалилась одна из рей. Кинверсон уже стоял на палубе у своих рыболовных снастей, Делагард находился на носу. Он стоял неподвижно, неуклюже вывернув ступни ног, еще не придя в себя от пережитого, словно врос в палубу. Создавалось впечатление, что Нид вообще не сходил с этого места все то время, пока корабль несла Большая Волна. Рядом с ним, у правого борта, застыл Оньос Фелк, такой же неподвижный и оглушенный всем произошедшим, как и капитан. Один за другим люди выбирались из своих укрытий: Нейяна Гольгхоз, Данн Хендерс, Лео Мартелло, Тила Браун... Затем появился Гхаркид, немного прихрамывая, по-видимому, из-за какого-то несчастного случая в трюме; за ним шли Лис Никлаус и отец Квиллан. Передвигались они с предельной осторожностью, шаркая ногами, словно старцы или лунатики. Отсутствовал только Даг Тарп. Вальбен решил, что он остался в трюме и сейчас пытается наладить радиосвязь с другими кораблями. С другими кораблями? Но их нигде не видно. - Посмотри, как тихо вокруг, - почему-то шепотом произнесла Сандира. - Да, тихо... И пусто. Действительно, все выглядело, как в первый день творения. Во всех направлениях простиралось совершенно безликое море, серо-голубое и спокойное. Ни волны, ни ряби, ни пены - спокойное плоское ничто. Большая Волна лишила его всей энергии. Небо тоже выглядело гладким, серым и почти пустым. Где-то далеко на западе виднелось одно-единственное низко повисшее облачко; за него опускалось солнце. Бледный свет струился из-за горизонта. От шторма, предшествовавшего Большой Волне, не осталось и следа, так же, как и от самой Волны. А где же другие корабли? Другие... корабли? Лоулер медленно мерил шагами палубу, пытаясь хоть где-то на поверхности моря отыскать какие-нибудь следы остальных судов: плавающие бревна, обломки мачт, обрывки парусов и одежды, даже, может быть, тонущих людей. Но нигде ничего и никого... Только не стоит беспокоиться. В тот раз, после трехдневного шторма, кораблей тоже не было видно: флот разбросало ветром, и в течение нескольких часов его пришлось собирать. А вдруг сейчас все обстоит иначе? - А вот и Даг, - пробормотала Сандира. - Боже мой, взгляни на его лицо. Радист вылезал из заднего люка с потерянным видом: бледный, осунувшийся, с отсутствующим взглядом, отвисшей челюстью, безвольно болтающимися руками, весь поникший и ссутулившийся. Делагард, мгновенно выйдя из оцепенения, повернулся на сто восемьдесят градусов и выпалил: - Ну, как? Какие новости? - Ничего. Никаких новостей. - Тарп произнес эти слова глухим шепотом. - Ни звука. Я пытался отыскать их неоднократно... Откликнитесь, "Богиня"... откликнитесь, "Звезда"... откликнитесь, "Луны"... отзовитесь, "Крест"... Откликнитесь, откликнитесь, откликнитесь... - Он казался почти сошедшим с ума. - Ни звука... Ни-че-го. Мясистая физиономия Делагарда словно окаменела и мгновенно постарела, покрывшись новыми складками и морщинами. - Никто из них не откликнулся? - Никто, Нид. Они не отзовутся... Их нет... Я чувствую это. - Может, твоя аппаратура не в порядке? - Но я же поймал островные радиостанции!.. Кентруп... Каггерам... Это была страшная Волна, Нид. В самом деле, очень страшная... - Мои корабли!.. - Ничего. - Мои корабли, Даг! В глазах Делагарда появилось какое-то звериное выражение. Он бросился вперед, словно намереваясь схватить Тарпа за плечи и вытрясти из него хорошие новости. Откуда ни возьмись появился Кинверсон, встал между ними и удержал дрожавшего всем телом Нида. - Возвращайся назад, - приказал Делагард радисту, - и попытайся еще раз. - Бесполезно, - ответил Тарп безжизненным голосом. - Мои корабли! Мои корабли! - Нид повернулся и побежал к леерам ограждения палубы. На какое-то мгновение Лоулеру показалось, что он собирается выброситься за борт. Но Нид сжал кулаки и принялся барабанить ими по стойке ограждения, нанося удары с поразительной силой и ломая деревянные детали. - Мои корабли! - стонал Делагард. И тут Вальбен почувствовал, что его тоже охватывает дрожь: "Да, суда! И все те, кто находился на них... Где же они?" Он повернулся к Сандире и увидел в ее глазах сострадание. Она понимала, какую боль испытывает сейчас Лоулер. "Но разве может Тейн по-настоящему понять меня? - подавленно подумал Вэл. - Они ведь все были для меня родными, а для нее - чужими и незнакомыми... В них - мое прошлое, суть моего бытия... Нико Тальхейм, отец Нико - старик Сандор, Бамбер Кэдрелл, Свейнеры, Таналинды, Брондо, бедные безумные монашки, Волькин, Янсен, Стайвол... Все, все те, кого я когда-либо знал... Мое детство, юность, последние годы... Ушли люди, что разделяли со мной все радости и горести жизни. Их смыла Большая Волна. Как же ей это понять? Ощущала ли она себя хоть когда-нибудь частичкой сложившегося сообщества? Когда-нибудь? Да Сандира без всякого сожаления бросила остров, на котором родилась, и отправилась странствовать с места на место, ни разу не оглянувшись! Разве можно понять, что значит потерять то, чего ты никогда не имел?" - Вэл... - тихо произнесла Тейн, - Вэл... - Оставь меня, хорошо? - Если бы я могла хоть чем-то помочь тебе... - Но ты не можешь. Оставь меня одного, - резко бросил Лоулер. На океан опускалась ночная темнота. В небе появилось созвездие Креста, но теперь оно сияло под каким-то странным и необычным углом, простираясь с юго-запада на северо-восток. Тишина. Ни ветерка. "Царица Гидроса" неспешно двигалась по спокойной глади. Все оставались на палубе. Никто не позаботился о том, чтобы снова поднять паруса, хотя прошло уже несколько часов с тех пор, как миновала Большая Волна. Но в наступившем покое это едва ли имело какое-то значение. Делагард повернулся к Оньосу Фелку и лишенным всяких эмоций голосом безжизненно произнес: - Как ты думаешь, где мы находимся? - Приблизительно или вы хотите, чтобы я воспользовался своими инструментами? - Ну, прикинь на глаз, черт тебя побери, Оньос. - В Пустынном море. - Об этом я и сам знаю. На какой долготе? - Ты считаешь меня волшебником? - Лично я думаю, ты тупица и идиот. Но ты можешь мне, по крайней мере, назвать долготу? Посмотри же на этот треклятый Крест! - Я прекрасно вижу треклятый Крест, - ядовито парировал Фелк, - и по его положению могу заключить, что мы находимся к югу от экватора и гораздо западнее того места, где нас прихватила Большая Волна. Если желаете более точно, то позвольте мне спуститься в трюм и найти свои инструменты. - Гораздо западнее? - переспросил Делагард. - Да. Нас действительно порядком отнесло. - Ну, что стоишь?! Иди же за своими побрякушками. Лоулер наблюдал за происходящим, мало что понимая. Фелк, долго прокопавшись в трюме, наконец появился на палубе, сжимая в руках грубые неуклюжие навигационные приборы, над которыми, наверное, снисходительно посмеялся бы любой земной мореплаватель шестнадцатого столетия. Хранитель карт работал тихо, что-то бормоча себе под нос при настройке своих приспособлений на созвездие Креста, затем сделал многозначительную паузу, взглянул на Делагарда и произнес: - Наш корабль находится еще западнее, чем я предполагал. - А точнее? Фелк назвал координаты судна. Но лице Нида появилась удивленная ухмылка. Он сам спустился в трюм, довольно долго отсутствовал и наконец вернулся со своим глобусом-картой. Лоулер подошел к нему. Делагард водил пальцем по линиям долготы. - Ага! Вот!.. Вот!.. - Ты видишь, на что он указывает? - поинтересовалась Сандира. - Мы - в самом центре Пустынного моря. От Лика Вод нас отделяет почти такое же расстояние, как и до заселенных островов, оставленных позади. Кругом пустота. Мы здесь одни-одинешеньки. 2 Всякая надежда на сбор общего Совета флотилии пропала, канула в пучину океана. Теперь некому выступать против Делагарда: вся община насчитывала тринадцать уцелевших человек. К этому моменту все люди, находившиеся на единственном оставшемся корабле, поняли, какова истинная цель их путешествия. Некоторые из них, типа Кинверсона и Гхаркида, казалось, не обратили на это никакого внимания. Для таких куда бы ни плыть, лишь бы плыть. Другие - Нейяна, Тила, Лис - вряд ли станут спорить с Делагардом по какому бы то ни было вопросу и подчинятся любому его приказу, даже самому абсурдному. По крайней мере, один человек, отец Квиллан, не скрывает своих симпатий по отношению к Ниду и его сумасшедшим идеям. Он является преданнейшим союзником Делагарда во всем, что касается Лика Вод. Оставались только Даг Тарп, Данн Хендерс, Лео Мартелло, Сандира, Оньос Фелк... Навигатор не выносил Нида. "Это уже хорошо... Один, можно смело сказать, на моей стороне, - продолжал свои размышления Лоулер. - Что касается Тарпа и Данна, то они успели "поцапаться" с Делагардом по поводу цели их плавания и всегда готовы к новому столкновению. Однако Лео, скорее всего, - человек Нида. Черт, даже не могу поручиться, чью сторону он примет в предстоящем конфликте... А Сандира? С ней вообще ничего не ясно. Будет ли она поддерживать меня? Да, мы с ней близки... А вдруг в Тейн пробудится чисто исследовательский интерес к Лику Вод и ей захочется узнать, что представляет собой это место? Ведь она всю жизнь посвятила изучению существования джилли и... Гм-м... Итого... получается четверо против всех остальных. Ну, в лучшем случае, шестеро. Черт возьми, даже меньше половины всей команды судна. Да, результат не из лучших". Лоулер все больше склонялся к мысли, что идея оказания давления на Делагарда обречена на провал. Нид слишком силен и могуществен, чтобы его вот так вот запросто подчинить. Он и сам подобен Большой Волне: вам не нравится, что она захватила вас и несет куда-то, но ничего не можете поделать с этим. Ничего. После катастрофы Делагард просто кипел энергией, бегая по палубе и руководя подготовкой судна к возобновлению плавания. Мачты чинились, паруса поднимались, блоки скрипели, натягивая канаты... Если раньше Нид казался человеком решительным, все свои действия подчинявшим одной идее, но теперь он производил впечатление одержимого бесами, полностью превратившегося в некую демоническую силу, не признающую никаких преград на своем пути. "Моя аналогия с Большой Волной действительно очень точна, - подумал Лоулер, увидев брызжущего энергией Делагарда. - Потеря столь ценных для него кораблей будто послужила причиной настоящего переворота душевных сил в этом человеке. Теперь он не видит ничего, кроме своей цели. Бескомпромиссный, яростный, невероятно подвижный, переполненный силами Нид теперь выступает в качестве некоего центра в вихре мощнейших излучений, из-за которых к нему небезопасно приближаться. "Делай то! Делай это! Закрепи! Передвинь!.." Он не оставляет ни места, ни времени таким, как я, подойти к нему и сказать: "Мы не позволим вам завести это судно туда, куда вы так стремитесь". На следующее утро после Большой Волны на лице у Лис Никлаус появились новые синяки и ссадины. - Я ведь ни слова ему не сказала, - пожаловалась она Лоулеру во время уборки корабля. - Он ни с того ни с сего взбеленился и, как только мы пришли в каюту, стал избивать меня. - Такое случалось раньше? - Нет, такого не было. Теперь Нид совсем обезумел. Может быть, он думал, что я скажу ему нечто неприятное? Лик Вод, Лик, Лик, Лик... Делагард только и говорит о нем. Даже во сне он продолжает болтать о Лике... То ли какие сделки заключает, то ли угрожает конкурентам, то ли обещает кому-то чудеса... Не знаю. Лис, крупная представительная женщина, в эту минуту показалась какой-то сморщенной и хрупкой, словно Ниду удалось перекачать всю жизненную энергию из нее в себя. - Чем больше я живу с ним, тем страшнее становится. Вы все принимаете его за обычного богатого судовладельца, интересующегося только выпивкой, жратвой, бабами и тем, как бы стать еще состоятельнее, хотя лишь один Бог знает, зачем. Но иногда наступают моменты, когда Нид раскрывает перед вами свое нутро, и тогда вы видите демонов. - Демонов? - Демонов, видения, призраков, фантазии... Не знаю, как это назвать более точно. Делагард думает, что этот большой остров поможет ему стать императором или, может быть, чем-то подобным самому Богу, и все будут находиться под его властью. Причем не только люди, но и другие обитатели Гидроса, даже джилли. И на других мирах тоже... Знаете, он хочет построить космодром. - Да, - подтвердил Лоулер, - Нид мне сам об этом говорил. - И он это сделает! Этот человек всегда добивается задуманного. Делагард никогда не останавливается, никогда не отказывается от запланированного. Он даже во сне продолжает думать о претворении своей мечты в жизнь. - Лис осторожно прикоснулась к синяку между скулой и левым глазом. - Вы хотите попытаться остановить его? - Хотел, но теперь очень сомневаюсь... - Будьте осторожны. Он убьет вас, если вы попробуете перечить, даже вас, док. Убьет, как жалкую рыбешку. Пустынное море, казалось, вполне заслуживало свое имя: светлое и странно безликое, без островов, без коралловых рифов, без штормов и даже почти без облаков на небе. Горячее солнце бросало длинные оранжевые лучи на безмятежные, словно застывшие навсегда, серовато-синие волны. Создавалось впечатление, что горизонт отдалился на миллион километров. Ветер дул вяло и налетал редкими бессильными порывами. Приливные волны возникали редко и при этом напоминали рябь на плоской поверхности моря. Корабль с легкостью преодолевал их. Примерно то же самое относилось и к живым организмам, обитавшим здесь. Кинверсон напрасно закидывал свои сети; улов водорослей у Гхаркида также был минимален. Иногда лишь проплывала, сверкая чешуей, стайка рыб или вдали показывались какие-нибудь более крупные морские животные, но они крайне редко подходили на достаточно близкое расстояние, чтобы их выловил Гейб. Запасы продовольствия на судне - сушеная рыба и водоросли - иссякали. Делагард отдал приказ о сокращении ежедневного рациона питания. Словом, начинался голодный период их путешествия. Также и нехватка питьевой воды стала напоминать о себе. Во время того фантастического ливня, который предшествовал Большой Волне, они не успели выставить свои водосборники. Теперь же под восхитительно-безоблачным небом уровень жидкости в резервуарах заметно уменьшался с каждым днем. Лоулер попросил Оньоса Фелка показать ему на карте их нынешнее местоположение. Как обычно, навигатор выражался крайне неопределенно относительно географических вопросов, но он все-таки указал точку на своем глобусе чуть ли не в самой середине Пустынного моря, где-то примерно на полпути между экватором и местом предполагаемого расположения Лика Вод. - Неужели мы в самом деле здесь находимся? - удивленно спросил Лоулер. - Так далеко? Вот это унесло! - Большая Волна двигалась с невероятной скоростью. Она несла нас на себе целый день. И просто чудо, что корабль не разлетелся в щепки. Вальбен рассматривал карту и вслух высказывал свои мысли по поводу происходящего. - Гм... Мы слишком далеко заплыли, слишком, чтобы теперь поворачивать назад, не так ли? - А кто вообще говорит о возвращении? Вы? Я? Но только не Делагард. - Но если бы у нас появилось желание, - тихо произнес Лоулер, - если бы мы захотели... - Будет намного лучше продолжить плавание, - мрачно и сухо заметил Фелк. - И потом... У нас просто нет выбора. За нами - бескрайняя пустота. Если мы сейчас повернем назад, в знакомые воды, то, скорее всего, умрем с голоду быстрее, чем доберемся куда-нибудь. Единственный шанс на спасение - отыскать Лик Вод. Возможно, там найдется пища и пресная вода. - Вы так думаете? - Не знаю... Впрочем, мне ничего неизвестно, - пробурчал Фелк. - Док, у вас есть минутка свободного времени? - спросил Лео Мартелло. - Я хочу показать вам кое-что. Лоулер сидел в своей каюте и разбирал бумаги. У него хранилось три коробки с медицинскими картами шестидесяти четырех бывших жителей Сорве, теперь считавшихся погибшими. В свое время Вальбен выдержал настоящее сражение с Делагардом, пока добился разрешения взять их с собой. Но что же теперь с ними делать? Хранить? А для чего? На тот случай, если все пять кораблей объявятся снова? Или для какого-либо будущего историка? Мартелло и был почти таковым. Возможно, он сможет как-нибудь использовать эти документы в своих песнях? - Что случилось, Лео? - Я писал о Большой Волне, - ответил тот, - о том, что произошло с нами, где мы оказались и куда сейчас следуем... Так вот, мне показалось, вы не против прочитать написанное и... Он широко улыбнулся, хотя в глазах застыла просьба; в них безошибочно угадывалось ожидание и волнение. Лоулер понимал, что Мартелло, вероятно, чрезвычайно горд собой и ему нужна восторженная аудитория. Вальбен завидовал творческой неистовости Лео, его искренности и прямоте, его безграничному энтузиазму. Даже в этой отчаянной и почти наверняка обреченной на провал экспедиции он находил время и силы для своих литературных опытов. Поразительно! - А вы, я вижу, намного продвинулись, - заметил Лоулер. - В последний раз вы дошли лишь до эмиграции с Земли и до заселения первых миров. - Да, вы правы. Но я полагаю, что когда-нибудь доберусь до той части поэмы, где будет рассказываться о нашей жизни на Гидросе, и описание путешествия обязательно войдет в текст. Поэтому мною принято решение: написать эту главу прямо сейчас, пока еще свежи все факты в моей памяти, а не ждать, когда стану сорокалетним стариком. "Почему бы и нет?" - подумал Лоулер. В течение нескольких последних недель Мартелло отращивал волосы, и его обритая голова постепенно покрывалась густой роскошной шевелюрой каштанового цвета. Он сразу помолодел лет на десять. Лео, наверное, проживет еще лет пятьдесят, если, конечно, переживет это путешествие. А может быть, и все семьдесят... Вполне хватит времени, чтобы написать еще не одну поэму. Но он прав, лучше заниматься этим сейчас, по свежим следам. Лоулер протянул руку. - Что ж, давайте посмотрим. Вальбен прочел несколько строк и сделал вид, словно просматривает все остальное. Это оказались пространные, наспех записанные излияния, неуклюжие и приторные стишки, похожие на ту, предшествовавшую, часть великого эпоса, хотя в этом отрывке присутствовали определенные достоинства рассказа о лично пережитом. С небес потоком на нас снизошла темнота, Полностью нас поглотив, холодом всех пронизав до костей. И пока мы боролись, силы собрав в кулак, Чтоб не упасть под гнетом стихии мрака, Враг во сто крат страшнее перед нами предстал - Большая Волна! Ужас в нас пробудив, Речи лишила она, холод смертельный в сердца нам вселив. Волна! Страшный враг, наш сильнейший противник... Смерти глухая стена на бурлящей груди океана. Дрожь охватила нас всех, мысли и чувства смешав, И упали мы все на колени, надежду сменив на отчаянный стон... Лоулер взглянул на автора. - Лео, это очень сильно написано. - Я думаю, что поднялся на новый уровень. Когда описывал исторические факты, мне приходилось проникать в них извне, но это... это было вот здесь... - Он протянул руку, растопырив пальцы. - Я решил записать все, и как можно скорее... Ну и... - Вас посетило вдохновение. - Да, это вы точно подметили. - Мартелло застенчиво потянулся за рукописью. - Док, если вы хотите прочитать более внимательно, могу оставить. - Нет, нет, я лучше подожду, пока вы закончите эту Песнь. Вы ведь еще не дошли до того момента, когда мы все поднялись на палубу после случившегося и обнаружили, что находимся в самом центре Пустынного моря? - Думаю, мне нужно все прикинуть, осмыслить, - ответил Лео, - а вот когда доберемся до Лика Вод... - Он сделал многозначительную паузу. - Да? - заинтересовался Лоулер. - И что же, по-вашему, произойдет там? - Чудеса, док! Чудеса и сказочные вещи... - Глаза Мартелло сверкнули от восторга. - Я никак не могу этого дождаться. Вот тогда-то и сочиню Песнь, которой позавидовал бы сам Гомер. Сам Гомер! - Конечно, конечно, у вас должно получиться, - невольно согласился Вальбен, огорошенный тщеславием юного борзописца. Из пустоты вновь внезапно, без всякого повода и предупреждения, возникла стая рыб-ведьм. Да не одна! Сотни, тысячи!.. Их не ждали, да для этого и причин-то не было: море здесь казалось гораздо более пустынным, чем где-либо в другом месте за все время путешествия. В жаркий тропический полдень водная гладь словно разверзлась, и полчища рыб-ведьм, вырвавшись на волю, атаковали судно. Они п