ь нечестной,
а?
     Она хмурилась  сейчас, слушая  воображаемый  голос Хэна,  как хмурилась
раньше, когда  он  произносил эти  слова наяву. Их  врагом  была и  остается
Империя.
     Но Империи больше нет.
     Тогда кто подложил бомбу?
     Ее злило, что расследование затягивается. Лея надеялась, что преступник
или преступники будут пойманы и немедленно преданы правосудию. Но чем больше
она пытается разобраться в происходящем, тем меньше ей это удается.
     Секрет в  том, Лея, чтобы забыть то, что ты знаешь.  Позволь Силе вести
тебя. Голос брата  прозвучал так  ясно, будто  он  стоял  рядом с  кроватью.
Несколько раз  во  время  тренировок  ей  удавалось  с  завязанными  глазами
парировать мечом  атаки дроида.  Она  выиграла несколько сражений, чувствуя,
как поток Великой Силы течет сквозь нее и направляет ее. Люк всегда заявлял,
что  во время решения дипломатических вопросов  она  поступает точно так же,
только не понимает этого.
     Наверное, самое время начать понимать.
     Лея  спрыгнула  с  кровати.  Отрешиться  от  чувств  сложнее всего. Она
сражалась  с  Империей  с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать.  Империя
уничтожила ее дом, убила любимого отца,  а ее связала  родственными узами со
злодеем,  виновником  ее  появления  на  свет.  Она  пыталась  очистить  эту
извращенную  связь,  назвав своего младшего  сына  именем человека,  которым
когда-то был  этот  злодей. Ее пытали,  она была ранена.  Она вновь потеряла
друзей, и вновь виновата была Империя.
     И все ждут, что она спокойно воспримет случившееся?
     Однажды нам придется  пойти дальше и  создать  настоящее правительство.
Слова  Мон  Мотмы.  Может  быть,  Мон Мотма  как раз  и  могла  организовать
правительство.  Она  заложила  основы.  Она  была  сильна  в  дипломатии,  в
убедительных доводах и умела смотреть в будущее.
     Лея вытерла ладони о  потрепанные брюки. Ей не хотелось расставаться ни
с одним из  символов Восстания, которое  заменило  ей все, что было  раньше.
Империя уничтожила дом и друзей. Восстание дало ей новый дом и новых друзей.
Империя убила ее семью. Альянс дал ей новую.
     От этого  не сбежишь. И не скроешься. Если она отрешится от ненависти к
Империи, она потеряет и любовь, найденную в Альянсе.
     Мон Мотма умеет забывать об эмоциях.
     Но именно по этой причине она сделала шаг назад.
     Наши лидеры должны быть  сильны и  динамичны. Нам  нужен такой человек,
как ты, Лея.
     Сильный и динамичный. Полный страсти.
     Полный гнева.
     Страх, гнев  и  ненависть  ведут  на  Темную сторону. Сколько  раз  Люк
повторял ей эти слова?
     И где  теперь Люк?  Гоняется  за призраком.  Как и Хэн. Дети  сейчас на
Аноте, с ними  Винтер.  Как  только  ей  нужен  совет,  самые  близкие  люди
оказываются далеко.
     Ее окликнул домашний компьютер.
     Раздражение немедленно вырвалось наружу:
     - Я же сказала, я не хочу, чтобы меня беспокоили!
     - В  точности, госпожа, - у  компьютера был голос  Хэна и совершенно не
его манера выражаться.
     Гнев сменился восторгом. Анакин опять копался в домашнем компьютере.
     - Но к  вам посетитель, который утверждает, что у него неотложное дело.
Он угрожает разобрать меня на винтики, если я не оповещу вас.
     - Неужели? -  ей никак не удавалось совместить голос с синтаксисом. - А
у нашего загадочного посетителя есть имя?
     - Он говорит, что его зовут Ландо Калриссиан.
     Та-ак. Анакин потрудился не только над вокодером, но и залез  в память.
Компьютеру нужно было по меньшей мере узнать имя  Ландо.  Какое счастье, что
чудо-ребенок  сейчас  далеко  от  дома,  иначе  не  миновать  ему  выговора.
Разумеется, он  все свалит  на Йайну  -  зачастую  не такую  уж  невиновную.
Разница заключалась  лишь  в  том,  что  сестра  умело заметала следы  своих
преступлений.
     - Дай изображение.
     Перед  ней  повис  голографический образ: темные сапоги,  какие  обычно
предпочитают  носить  контрабандисты,  белоснежная  рубаха  и  плащ,  просто
торговая  марка Калриссиана. Его темные  волосы были коротко подстрижены, но
других  изменений  Лея не заметила.  Нет, еще  кое-что -  хмурое  выражение,
которое он не потрудился спрятать.
     - Впусти его.
     Лея  встретила  Ландо   в  гостиной.  Калриссиан   давным-давно  бросил
заигрывать  с ней, но все же она тщательно избегала двусмысленных  ситуаций.
Гостиную обставил Йакен. Он пожаловался,  что все стулья здесь неудобные - и
Хэн  злорадно с ним  согласился, - и папа с сыном на пару обшарили Имперский
дворец в поисках сидений, которые пришлись бы им по вкусу. Мебель  оказалась
разномастной (Мам,  когда ты  поймешь, что  комфорт важнее внешнего  вида?),
зато   удобной.    Ожидая   Ландо,    Лея    остановилась   перед   кушеткой
красновато-коричневого  цвета,  которую  Винтер   милосердно  накрыла  белым
покрывалом.
     Ландо ворвался,  как  метеор,  и  огляделся вокруг,  словно не  замечая
хозяйку.
     -Где Хэн?
     Никаких тебе "Привет,  Лея, как поживает самая талантливая  принцесса в
Галактике?"  или "Сегодня ты потрясающе выглядишь". Если бы она не знала это
выражение его лица, то решила бы, что перед ней самозванец.
     - Его нет на Корусканте. Я могу помочь, Ландо?
     Калриссиан замотал головой.
     - Нам надо его отыскать. Позарез.
     По спине пробежал холодок.
     - Расскажи мне, Ландо.
     - Я уже несколько дней пытаюсь до тебя дозвониться.
     - Линии связи перегружены после взрыва.
     - Я  знаю,  -  заложив  руки за  спину.  Ландо  мерил шагами  гостиную.
Выражение  у  него было  мрачное, почти  такое  же,  как  однажды  в  зале с
карбонитовой установкой, когда Хэн чуть  не погиб, а Ландо узнал, что Вейдер
не всегда держит слово. - Где Хэн?
     - Сначала скажи, в чем дело.
     Он остановился  и уставился на картинку, которую Йайна нарисовала в два
года. Кажется, он ее даже не видел.
     - Я  нашел  корабль,  который принадлежал одному нашему старому  другу.
Корабль был покинут и  абсолютно определенно обчищен. Хозяин был  на  борту.
Убитый.
     Теперь от страха узлом завязало желудок.
     - Он летел с Корусканта. А когда я  проверил борт-журнал,  то нашел вот
эти сообщения, - Ландо протянул ей портативную деку.
     ГРУЗ ДОСТАВЛЕН. ОТМЕННЫЙ ФЕЙЕРВЕРК.
     СОЛО В КУРСЕ. МОЖЕМ РАССЧИТЫВАТЬ НА ЕГО УЧАСТИЕ.
     Лея вернула деку осторожно, чтобы не выронить. Руки тряслись.
     - И чей это был корабль?
     - Контрабандиста по имени Джаррил. Ты его знаешь?
     - Хэн несколько дней  назад отправился на  его поиски, - Лея опустилась
на кушетку. - Почему ты решил, что дело неотложное?
     - Джаррила убили из-за этих посланий, а в них упомянут Хэн.
     - Думаешь, Хэн станет следующим?
     - А ты как думаешь?
     - Я думаю о "фейерверке".
     - Хэн никогда бы не ввязался в подобное.
     Лея  подняла на него взгляд. Значит, Ландо тоже считал, что "фейерверк"
означает взрыв.
     - Я знаю, но, может быть, Джаррил не знал.
     - Джаррил  знал  Хэна.  Все  знали. На  его  моральные  принципы горько
жаловались все контрабандисты. Из-за  своей совести он втянул в неприятности
больше народу, чем все желали бы признать.
     -  Да  и примерно  столько же спас по той  же причине, -  Лея прикусила
губу. - Хэн думал, что Джаррил связан со взрывом. Он был прав.
     - Интуиция его никогда не подводила.
     Лея  кивнула. А она не поверила. Хотя Джаррил мертв. Пешка, не  больше.
Как и Хэн?
     - Второе сообщение очень  непонятное, - сказала Лея. - Даже уклончивое.
Что, если это ловушка?
     - Я  так  и решил. Джаррила  бросили в пустом секторе, далеко от трасс.
Предполагалось, что никто не прочитает сообщения. Вообще-то они были стерты.
Если бы я не знал паролей, мы о них и не узнали бы.
     - Куда они были посланы?
     - На Алманию. Слышала когда-нибудь о подобном местечке?
     Лея покачала головой.
     - Самая глушь Галактики. По сравнению с  ней Татуин  - просто ближайший
сосед. Она так далеко, что ни Империя, ни Альянс не заявили на нее права.
     - И ты считаешь, что теперь там находится база Империи?
     - Я нашел на корабле шлем штурмовика.  И несколько необычных деталей от
их  вооружения. Но  не чувствуется стиля  Империи. Они сначала уничтожают. А
потом принимаются задавать вопросы.
     - Империей теперь правит не Палпатин. И не Вейдер.
     И не  Траун, и ни один  из тех претендентов, что появились за последние
семнадцать лет.
     - А у новичка может быть новый стиль.
     Тонкий  стиль.  Больше  подходящий  к  нынешней  политической ситуации.
Уничтожить веру  в Новую Республику. Внедрить в Сенат своих людей. И забрать
приз, как много лет назад поступил Палпатин. Лея вздрогнула.
     - Нам нужно предупредить Хэна.
     Ландо кивнул.
     -  Пошли  ему  сообщение,  если можешь. А я  полечу  за  ним.  Куда  он
отправился?
     - На Ход Контрабандиста.
     Ландо рухнул рядом с ней на кушетку.
     - В чем дело, Ландо?
     Калриссиан глубоко вздохнул.
     - Мне нельзя там появляться. Один гад по имени Нандриесон назначил цену
за мою голову.
     Лее стало нечем  дышать.  Если Ландо не может лететь, им  надо  послать
кого-то другого. Но кого? Из  того, что рассказывал  ей Соло о Ходе,  никто,
кроме нескольких избранных, не найдет на него дорогу.
     Ландо  вдруг  вскочил  на ноги и  устремился  к двери. Взметнулись полы
плаща. Лее даже показалось, будто Калриссиан на самом деле летит.
     - Но  меня ведь это не остановит, верно? - сказал  он от  дверей. - Что
такое пара кредиток?
     -  Мы  найдем другого, Ландо,  - мягко окликнула  его  Лея. -  Тебе  не
обязательно...
     - Не  настолько быстро, - возразил он. - И я никому не  доверю спасение
Хэна. Нет. Я должен лететь.
     - Ландо...
     Он поднял ладонь, чтобы не дать Лее договорить.
     - Ты не изменишь моего решения, -  сказал он, - На Беспине я  чуть было
не убил Хэна из-за собственной  жадности и  беспечности.  Я этого никогда не
забуду.
     - Ты помог его спасти. Я думаю, ты рассчитался с долгами.
     - Я никогда не смогу расплатиться,  - сказал  он. Лея никогда не видела
его таким серьезным. Затем  он ухмыльнулся  - широченной, жуликоватой, очень
знакомой  улыбкой; должно  быть,  каждый,  кто  хоть  раз  побывал  на  Ходе
Контрабандиста,  научился так  улыбаться. - Но никто не может заставить меня
отказаться от попытки.
     * * *
     Коулу  Фардримеру еще не  приходилось восстанавливать старые корабли. И
уж определенно  ему  не  приходилось этого делать  под присмотром  еще более
древнего  астродроида.  По  любому  вопросу маленький дроид имел собственное
мнение.  Как только Коул  делал  шаг в  сторону  от истребителя,  раздавался
душераздирающий  электронный визг. Если бы у старого дроида были руки, то он
наверняка скрестил бы их на бело-голубой бочкообразной груди.
     Коул  собирался  взять  себе  в  помощь  кого-нибудь  из клопериан,  но
астродроид  закатил  форменную  истерику.  Скайуокер  сказал, что клопериане
"арестовали"  дроида.  Коула  удивлял  выбор  выражения,  но чем  больше  он
знакомился с почти человеческими реакциями астродроида, тем  больше  понимал
Скайуокера.
     Эта  часть  ангара обычно  пустовала,  а  если  кому-нибудь  вздумается
подойти,  бдительный астродроид  предупредит.  Коул скажет "привет", а  если
спросят,  чем  это  он  занят,  скажет,  что работает  над  особым проектом.
Дальнейших вопросов никто задавать не будет - Антиллес навел среди механиков
шорох, ни разу не появившись  в  ангаре. Коул боялся  даже  вообразить,  что
случится,  если  генералу  придет  в  голову  лично  взглянуть  на   работы.
Поинтересоваться может разве что непосредственный начальник Коула,  да и он,
узнав  об особом проекте  и  о том, кому  принадлежит  "крестокрыл", оставит
Фардримера в покое.
     Коул был рад,  что  Скайуокеру не  пришлось ждать. Работа и так  заняла
больше  времени, чем  он ожидал. Астродроид ядовито прошелся по  его адресу,
когда Коул заявил о трудностях,  связанных  с  починкой старья.  По  крайней
мере, Коул именно  так  понял его презрительное  сиплое кряхтение. Вообще-то
Коул не  понимал его  чириканья  и гудков,  но  экспрессивность  астродроида
компенсировала нехватку знаний.
     Как Скайуокер называл его? Р2. Как будто  номер  модели был  прозвищем.
Хорошая мысль. Коул ухмыльнулся.
     - А сейчас займемся гнездом астродроида, Р2.
     Астродроид радостно засвистел,  но Коул  не понял, то ли он откликнулся
на привычное имя, то ли реагировал на сообщение. Похоже, и то и другое.
     Фардример  забрался  внутрь  кокпита  и  открутил  болты,  удерживающие
астронавигационный  компьютер  и   мотиватор  гипердрайва.  Из  пяти   новых
компьютерных  разъемов  три  Коул  уже  удалил.  Осталось  убрать  еще два и
установить на их место гнездо и систему катапультации для астродроида. Затем
дело дойдет  до модулей памяти и  перепрограммирования полетной и  сенсорной
систем.  Дома, на Татуине, он как-то  раз  попытался собрать "крестокрыл" из
хлама и поврежденных запчастей, выкупленных у джавов, но так и не преуспел в
начинании.
     Коул  втиснулся в отсек,  где крепилось гнездо.  Спина тут же заныла от
неудобного положения,  а в  живот впилось ребро жесткости. Отвертку пришлось
удерживать совсем уж под необычным углом.
     Руки работали,  голову  занять было нечем, поэтому она  сама нашла себе
занятие. Только  представьте: он  трудится над кораблем  самого  Скайуокера.
Несколько раз он видел великого человека на Корусканте, а на  Татуине только
о  нем и болтали. В  Анкорхаде Скайуокер вообще был  фигурой номер  один - и
каждый, если верить болтовне, был ему ближайшим другом.
     С  детства Коул запоминал  истории про Скайуокера, надеясь когда-нибудь
пойти по  его  стопам.  От  него  постоянно  ускользало,  что  весь  героизм
Скайуокера был связан с  его талантом к управлению Силой. Но  однажды кто-то
сообщил ему об этом, ткнул в больное место пальцем. Конец мечтам.
     Коул стряхнул  болты с  магнитного захвата  отвертки, те звякнули о пол
ангара.  Астродроид подозрительно  осмотрел их,  как  инспектировал все, что
Коул выбрасывал  из  корабля,  словно боялся, как бы  Фардример  не  выкинул
что-нибудь важное.
     Коул долго  ошивался в Анкорхаде,  берясь  то  за  одну,  то  за другую
работу, пока  кто-то,  кто  считал очень забавным  крушение  мечты, не  стал
смеяться над ним (Че, Фардример, никак не стать героем, если починяешь чужие
машины?); вот тогда Коул сообразил, что его  талант  не менее ценен, чем дар
Скайуокера, просто - по-другому. Столько народу в Галактике, столько существ
пользуются заслуженной славой и понятия не имеют о Силе.
     На первом  же  транспортнике он  улетел на  Корускант и  предложил свои
услуги армии. Сначала ему поручали работы, с которыми  любой дроид справился
бы в сто раз лучше. Один раз он целый месяц сортировал по размеру болты. Они
думали,   что  он  не   выдержит  и  сбежит.  Но  он  не  сбежал.  А   когда
продемонстрировал  больше опыта, чем  их обожаемые  клопериане,  то в  конце
концов был допущен к любимой работе.
     Ирония судьбы заключалась в том, что именно характер  его работы и свел
Коула с Люком Скайуокером.
     Последний болт. Коул  сунул пальцы под панель и  дернул. Ему не хватило
сил.
     Р2Д2 мученически застонал.
     Коул  попробовал  еще  раз  вытащить  панель.  Она  должна  была  легко
выходить,  но  почему-то не  захотела.  Коул выбрался на свободу  и отряхнул
комбинезон.
     Рядом бушевал астродроид.
     -  Я еще  вернусь к  ней, -  сказал ему  Коул.  - Она  просто не желает
вылезать.
     Маленькое  механическое  создание не успокоилось.  Коул с  ошеломленным
выражением на лице наблюдал, как  буянит дроид. Может быть,  у  него системы
барахлят. Или...
     Астродроид решительно отпихнул Фардримера и  направился  к истребителю.
Он вцепился манипулятором в панель и дернул.
     -Эй!
     Дроид запросто мог сломать панель, и тогда Коулу пришлось бы  возмещать
ее стоимость  из  собственной зарплаты. Но Р2  ничто не могло остановить.  В
результате  панель выскочила  из  креплений,  остался лишь небольшой  зазор.
Дроид  покрутил головой  и уставился фоторецептором на Фардримера. Он жаждал
общаться.
     Интересно, как  Скайуокер его понимает?  И понимает ли? Наверное,  Сила
ему помогает.
     - Ладно, ладно, дай гляну.
     В  гнезде  астродроида места  для  него,  Р2 и панели, естественно,  не
хватало. Коул перегнулся и заглянул за панель.
     Сине-зеленая эмблема Империи.
     Коул  присвистнул  и посмотрел на  дроида. Р2Д2 присвистнул  в ответ  и
посмотрел на него.  Фардример выгнал астродроида  и стал  исследовать,  куда
ведут проводки от бляшки с имперской эмблемой.  И похолодел. Чем бы  ни была
эта бляшка, она входила в компьютерную систему, невидимая никому, кроме тех,
кто монтировал электронную начинку компьютера.
     Коул  понятия  не  имел,  существует  ли   устройство,  явно  лишнее  в
истребителе Скайуокера, в единственном числе или нет. Покажет расследование.
И он лично займется им.
     Потому что он узнал устройство. Один из его друзей на  Татуине случайно
активировал  нечто  подобное.  Они потом долго собирали  то, что осталось от
парня.
     За имперской эмблемой прятался детонатор.  Он "спал",  пока не вводился
или  не   произносился  определенный   командный  код.  После  чего  система
перегружалась, оживал детонатор и запускал уничтожение всех систем.
     У Коула тряслись руки. Хорошо, что Скайуокер полетел на другом корабле.
В противном случае он бы погиб.

     <b>16</b>

     - Кожа... ты будешь...
     Люку казалось, что он слышит  голос Йоды. Он прислушался,  но слова все
время ускользали от него.
     - ...счастливчик... ты...
     Как  и сознание - оно  то  приходило,  то утекало. Ему впервые за целую
вечность  было тепло, но он не  чувствовал,  чтобы что-то прикасалось  к его
коже.  Он плавал как в невесомости, но не двигался. Он висел в неподвижности
и ни к чему не прикасался. Очень странное ощущение.
     - ...знаю тебя... я...
     Глаза  его  были  закрыты, но структура тьмы изменилась.  Как  будто он
сквозь сомкнутые веки смотрел на яркое солнце Явина.
     - ...чувство...
     Запахи тоже то  появлялись, то исчезали.  Ему почудилось, что он уловил
аромат мясной  похлебки,  которую  тетя  Беру готовила,  когда из  Анкорхада
привозили мясо. Оно не всегда было свежим, так что тетя готовила его дня два
подряд и подавала так, будто оно было таким же ценным, как вода, которую они
добывали на ферме.
     - ...вовремя...
     Голос  был похож на  скрипучий  голосок  Йоды, но принадлежал  другому.
Точно так  же  нельзя было  угадать,  мужчине или женщине он принадлежит, но
фразы были иначе построены. Говоривший, в отличие от Йоды, знал язык хорошо.
Просто слух и сознание пока еще плохо работали, усваивая слова через раз.
     Люк потянулся к Силе.
     Пузыри.
     Шипение.
     Розовая слизь на коже.
     Он заставил глаза открыться. Сердце зачастило.
     На него смотрела женщина лет семидесяти. Ее морщинистое лицо расплылось
в улыбке. Когда-то она была  красива; если  говорить  правду, она до сих пор
была очень красива. Волосы ее были белые, точно  снег, а глаза - такой яркой
синевы, какой он не видел с тех пор, как...
     ...как...
     Память подвела его.
     -Не тревожься, - произнесла женщина. - Все будет в порядке.
     Из всей ее  фразы он разобрал лишь "не", "будет" и "порядке", остальное
прочел по губам.
     - Не многие выживают  после встречи  с  делателями тумана, а мне еще не
приходилось  видеть, чтобы кто-то так вымазался в  их слизи, как ты. На тебе
живого места не было. Тебе повезло, что у меня есть бакта.
     Вот  тогда  он  очнулся. В углу комнаты  была установлена бакта-камера,
внутри нее еще плавала  розоватая слизь.  Ничего себе!.. Живучая штука, если
не растворилась в бакте.
     Комната  была забита медицинским  оборудованием, принадлежащим  явно  к
различным культурам.  Сквозь  открытую дверь  можно  было  разглядеть  жилую
комнату и кухню.  Еще одна дверь  вела в другое помещение, но была  закрыта.
Это все, что Люк сумел увидеть,  не поворачивая головы. Он все еще ничего не
чувствовал.  С невероятным усилием он скосил глаза  и увидел, что плавает на
некотором  расстоянии  от  постели.  Воздушная  подушка.  Он  видел такие  в
имперских госпиталях, но  ему  ни разу не  доводилось полежать на  ней.  Они
предназначались для  тяжелых ожоговых пациентов,  потерявших  большую  часть
кожи.
     Люк попытался поднять руку,  чтобы  увидеть,  в каком она состоянии, но
женщина покачала головой.
     - Чем больше напрягаешься, тем  дольше будешь выздоравливать.  Делатели
тумана вызывают у  своих  жертв онемение,  оно скоро пройдет. За час, может,
меньше. Затем мы сможем  поесть.  Я  боялась кормить тебя, пока ты  в  таком
состоянии. Ты мог поперхнуться.
     Странно было слушать, наполовину не слыша слов.
     -  Я  знаю, у  тебя масса вопросов.  Лучше, если  ты  пока помолчишь, -
женщина взяла кресло, подняла его повыше и  уселась. Теперь  она оказалась с
Люком на одном уровне. - Я отвечу на какие смогу.
     Он моргнул, выражая, как надеялся, благодарность.
     - Тебе повезло, что я  услышала,  как ты приземлился. Я  надеялась... -
она вдруг замолчала,  вновь  качнула головой, как  будто поправляя  себя,  и
заговорила  вновь.  -  Неважно,  на  что я  надеялась. Я  пошла посмотреть и
увидела  делателей  тумана, плавающих  вокруг корабля. Я собралась уйти,  но
увидела, как один из них взорвался.
     Ее глаза  расширились при воспоминании. Люк тоже услышал восхитительный
звук. Спасший ему жизнь.
     - Хорошая  работа, - сказала женщина.  -  Потом расскажешь, как  ты это
сделал. Бластером этих тварей не возьмешь.
     Слух  понемногу   возвращался.  Люк  разбирал  все  больше  слов.   Ему
показалось, что он почувствовал сквознячок, гладящий ему спину.
     - Я пригнулась. Слизь была повсюду.  Хорошо, что я находилась далеко, а
то меня тоже накрыло бы. Когда я выпрямилась, то увидела тебя.
     - Спасибо, - прошептал он. По  крайней  мере,  сделал попытку. Губы  не
послушались.
     - Да  не за  что.  Я бы тебя бросила, если бы  на мне не было  защитной
одежды. Пока бы я за ней бегала, ты бы умер. Удача. Ничего больше.
     Она  так  старалась  уйти  от  признательности,  что  Люку   немедленно
захотелось не поверить в "удачу" и расспросить ее подробнее. Позже.
     - Ну?  Что  еще  ты хочешь знать?  -  она  нахмурилась,  вертя  колечко
светлого металла на правой руке. -  Ты пробыл  здесь большую часть дня, твой
корабль в порядке. Несколько пятен там, куда попала слизь. И все.
     Он прочистил глотку. Ощущения определенно возвращались.
     Женщина пожала плечами.
     - Ну, и я. Полагаю, ты хочешь знать  обо мне, -  левой рукой она обвела
комнату. - Это все украдено. Империя, уходя, бросила  оборудование, я взяла.
Давно надо было уехать отсюда, но... - пауза была  слишком долгой. Опять она
проверяла, что будет говорить, а что нет. - Здесь мой дом. Он ужасен, но это
все-таки дом. Нет места прекраснее дома, верно?
     Он  не  знал.  Хорошо, что  ему не надо было отвечать.  Его  домом  был
Татуин, но он никогда туда не вернется. Хотя если  бы были живы дядя Оуэн  и
тетя Беру... Он не знал.
     -  Полезное оборудование,  - сказала женщина. - Я могу  позаботиться  о
себе. Хотя я никогда не ссорилась с делателями тумана. Потому что никогда не
видела, чтобы кто-нибудь выжил после столкновения с ними.
     Потоки  воздуха  были  теплыми. Именно  их  он  и  почувствовал,  когда
очнулся. Потому что на нем ничего не  было  надето. Ни штанов, ни рубахи, ни
белья,  даже  одеялом  он  не  был  прикрыт. Люк  неуклюже заерзал,  пытаясь
прикрыться руками. Женщина засмеялась.
     -  Не  беспокойся,  сынок. Я  видела все это раньше,  даже  более.  Мне
пришлось  раздеть тебя перед тем,  как запихнуть  в  бакту. Я  подумала, что
время для стыдливости настанет, когда ты выздоровеешь.
     Во рту было  сухо, как будто он  находился в  пустыне, а не  на планете
влажных туманов.
     Люк облизал губы.
     - Воды...  - шепнул он. На  этот  раз он почувствовал, как губы и  язык
формируют слово.
     -  Э-э  нет, - ласково отозвалась  она. - Только хуже  будет.  Подожди,
когда вернутся ощущения.
     Он опять облизал губы. Женщина отмахнулась.
     -  Поверь мне. Вода вступает в реакцию  с ядом делателей  тумана. Ты же
этого не хочешь?
     Вообще-то  - хотел. Отчаянно  хотел  пить,  почувствовать  во рту  вкус
влаги. Он вновь потянулся к Силе. Он напрягся так, что...
     От кончиков  пальцев  на ногах, вверх  по голеням, к бедрам прокатилась
волна боли. Ощущения, напомнил Люк сам себе. Возвращаются ощущения.
     - Я прилетел... - кое-как выговорил он.
     - Да, я знаю, - кивнула  женщина.  -  И это была  не  самая  умная твоя
мысль, знаешь ли. Когда будешь в порядке,  ты заберешься в корабль и улетишь
домой. К своей семье. Так будет лучше.
     - Я ищу кое-кого...
     Голос был немощный, тонкий, как у древнего старца.
     - Что ж, ты  нашел кое-кого, - женщина опустила кресло, встала с него и
покрутила  переключатели на  бакта-камере. - Иногда,  - произнесла  она, как
будто хотела заглушить слова Люка, - мне не хватает дроидов. Но лишь иногда.
Как видишь, их тут нет.
     Должно быть, она его провоцировала. Избежать общения с дроидами в  этой
Галактике не просто  трудно,  а почти невозможно.  Разве  что  поселиться на
такой забытой всеми планете, как Мггл.
     - Я ищу человека, который жил здесь во времена Империи.
     Остатки  розовой  слизи  исчезли   из  резервуара.  Женщина   отключила
оборудование и ушла  в центральную комнату, как  будто Люк  вообще ничего не
сказал.
     Скайуокер вздохнул. Ощущения - спина, ноги,  лицо. Поработал над грудью
и руками. Если бы он закрыл глаза, то почувствовал бы, как  покалывает руки,
будто он отлежал их. Покалывание поднялось к плечам.  Медленно, осторожно он
поднял правую руку. Если не считать  оставленных слизью следов, блестевших в
мерцании панелей, кожа  выглядела здоровой. Теперь можно сесть. Он остановил
свой порыв, вовремя сообразив, что сначала нужно найти выключатель, иначе он
просто свалится с воздушной подушки на пол.
     Тумблер оказался внизу, и поворачивать его пришлось с помощью Силы. Люк
спланировал на койку  и с  трудом удержался, чтобы не заорать в полный Голос
от боли, впившейся ему  в  спину.  Как будто бы туда воткнули  сотни  острых
длинных иголок.
     Он выдержит. Он обязан.
     Люк сел. Боль сместилась. Он спустил ноги с койки и  увидел собственную
одежду, аккуратно сложенную на кресле.
     Сверху лежала рукоять лазерного меча.
     Люк оделся. Легчайшее прикосновение к  коже  вызывало мучительную боль.
Он выдержит. Женщина сказала, что скоро все пройдет.
     Затем он поковылял в центральную комнату.
     Женщина  сидела на подушках спиной к двери.  Возле нее дымилась чашка с
горячей жидкостью. Комнату заливал  искусственный свет. Окон здесь  не было.
То есть  были, но  их затягивали плотные черные полотнища, как будто хозяйка
не хотела видеть, что происходит снаружи.
     - Я  могу ходить, - возвестил Люк, голос сорвался. - Значит ли это, что
я могу пить?
     Он  надеялся, что  она  рассмеется.  Вместо  этого  она  оглянулась.  В
ярко-синих глазах ее было изумление.
     - Тебе не следовало вставать.
     .Он сумел улыбнуться - чуть-чуть.
     - Боль  - удивительное ощущение,  но, полагаю, она  скоро пройдет. Я не
сделаю себе хуже, да?
     Хозяйка  на мгновение  замялась,  потом покачала  головой.  Со  вздохом
поднялась с места.
     - Садись, Люк Скайуокер. Я приготовлю поесть.
     Он  вздрогнул.  На  ум  разом  пришли  тысячи  соображений.  Она  могла
осмотреть его  истребитель, она могла узнать его лицо  из новостей, она даже
могла... Люк подозревал, что ни одно из предположений не окажется правдой.
     - Вы знаете, зачем я здесь.
     Она кивнула:
     - Сын предупредил, что ты прилетишь.
     На  этот  раз он  все-таки сел, невзирая на боль, прострелившую тело от
ягодиц до груди. Как он сразу не понял! Эти ярко-синие удивительные глаза...
Мать Бракисса.
     И она спасла ему жизнь.
     - Когда-то он вовсе не  был плохим,  Люк Скайуокер. Поверь мне, не был.
Он  был  смышленым удивительным мальчиком. Он  сиял, точно солнышко, - чтобы
занять руки, женщина ушла  на  кухню. Как будто не  могла  усидеть на месте,
рассказывая о сыне. - Озарял мою жизнь. А потом пришли они.
     - Империя...
     Она кивнула, не глядя.
     - Они пришли в мой дом,  посмотрели на моего мальчика  и придумали, как
его использовать. Его. Совсем кроху. Они забрали его у меня.
     Люк встал, чтобы утешить ее, но женщина вновь заговорила:
     - Они позволили ему навещать  меня. Но он больше не улыбался.  Никогда.
Глаза его погасли, - она включила гидропроцессор. Тот загудел. - Они забрали
у  него  свет, - женщина повернулась, прислонилась к  шкафу и посмотрела  на
Люка. - Ты хотел вернуть его, правда? В твоей  школе. Ты пытался вернуть мне
моего мальчика.
     Люка бил озноб.  Империя забрала  Бракисса  ребенком, распознав  в  нем
талант к управлению Силой. Не удивительно, что Бракисс не сумел посмотреть в
лицо  самому  себе. Боль  потери - себя,  тепла,  доброты - была глубже, чем
судил Люк.
     -  Я пытался,  - с запоздалым раскаянием  проговорил  он.  - Поэтому не
получилось.
     - Он  пришел сюда, но  не остался, -  морщины  ее  стали глубже.  -  Он
рассказал там, в Империи, что ты сделал, и это снедало его. Никогда раньше я
не видела, чтобы он мучился угрызениями совести. Его это злило.
     Последнее  слово она произнесла совсем тихо. Опасно злить  таких людей,
как Бракисс. Опасно для жизни.
     - Он стал им не нужен. Так что он улетел. Он сказал, что сможет продать
свой дар. После этого я ничего о  нем не слышала. До недавнего дня. Когда он
сообщил, что ты будешь искать его.
     Боль затихала. Жажда тоже.
     - Он хочет,  чтобы  ты  нашел его,  Люк Скайуокер. Я думаю, тебе  нужно
вернуться домой. Забудь  о  нем. Ничего хорошего из вашей встречи не выйдет.
Все, что было хорошего в моем мальчике, умерло давным-давно.
     - Нет, - возразил Люк. - Не умерло. Просто спрятано.
     И извлечь на поверхность будет очень сложно. Труднее, чем с кем-нибудь,
потому  что Бракисс не  сам выбрал Темную сторону. Выбор  сделали за него до
того, как у него появилась первая связная мысль.
     - Вы же знаете, где он, ведь знаете?
     Женщина наклонила голову.
     - Он сказал мне. Он ждет тебя. Но ты  - хороший человек, Люк Скайуокер.
Я не могу послать тебя к нему. Мой сын хочет убить тебя.
     - Я знаю, - откликнулся Люк. - Я и раньше бывал в опасности.
     - Не в такой, - сказала хозяйка. - О, Люк Скайуокер, не в такой.
     * * *
     На  Скачке-1 всегда можно было отыскать  заброшенные помещения. Прежние
обитатели оставили их не без причины, и никогда эта причина не была хорошей.
Хэн толкнул дверь в  комнату,  в которой  им с Чуи было  предназначено жить.
Чубакка взвыл.
     -  Прекрати  жаловаться,  ты,  щетка-переросток.  Местной  вонью  я  не
распоряжаюсь.
     Хэн бросил  снаряжение  на  заплесневелую  койку.  Желто-зеленая  слизь
стекала по стенам в специальное отверстие, так что пол был чистый  и ровный.
Синюшка рассыпалась в уверениях, что это лучшая комната.
     Если это лучшая, то худшую он видеть не хотел.
     Чубакка ныл и стенал. Потом жалобно завыл.
     - Так спи на "Соколе", если тебе там будет удобнее. Самый лучший способ
сделать  так,  чтобы корабль  растащили  по  винтикам,  сам  знаешь,  -  Хэн
приподнял  одеяло.  Матрас  тоже  был  покрыт слоем  плесени.  Идея  Чубакки
показалась ему более заманчивой.
     Чуи заскулил.
     -  Ага, помню  я, как ты  спал  раньше  на  "Соколе". Но  это  было  на
Скачке-8. А ты помнишь, как я тебя отыскал?
     Чубакка замотал косматой башкой и что-то промямлил себе под нос.
     -  Если  бы ты хотел выйти из  игры, следовало  сделать это задолго  до
нашего знакомства.  Храбриться  не  надо,  -  Хэн  вздохнул.  - Ты прихватил
спальный мешок? Все равно я сюда ни за что не лягу.
     Чубакка выдернул спальный  мешок  из  узла с пожитками и бросил его  на
матрас.  Койка  развалилась.  Чуи  не  стал  указывать  напарнику  на  такую
безделицу,  он просто негромко  ворчал.  Все равно Хэн  не  обращал на  него
никакого внимания. Принципиально. Одна ночь, может, две, и Они улетят. Но на
корабле  Соло не хотел  ночевать  тоже из принципа. В  частности потому, что
контрабандисты считали: охраняемый корабль  - ценный корабль. Это во-первых.
А во-вторых, и это главное, туда к нему никто не сунется. А раз его прибытие
уже стало широко известным фактом, Хэн ожидал занимательных гостей.
     - Ладно, Чуи, давай устраиваться.
     Некоторое время они устраивались: Хэн по возможности громче разбирал их
пожитки, пока Чубакка шарил по углам, разыскивая  подслушивающие устройства.
Прежде чем перейти к стенам, он отыскал три штуки.
     Печально.
     Чубакка вымазался в слизи. Пришлось вычесывать напарника. Все равно ему
придется самому покопаться в этой мерзости.
     - Отлично, мой мальчик, - Хэн кинул Чуи пластиковый пакет.
     Некоторое время Чубакка развлекался, хрустя пакетом  на разные лады,  а
Хэн, забравшись на ближайшую  койку и прикрыв глаза, погрузил руки в  слизь.
На ощупь  - отвратительно, все равно  что ощупывать уару  на  станции Крейх.
Слизь была теплая  и очень вонючая; руки будет не отмыть  несколько дней, но
Хэн  все-таки тщательно  обыскал стены  и потолок.  Еще  четыре  устройства,
половина - ржавые.
     Он все. равно выдрал их из стены. Потом знаками попросил Чуи отдать ему
первые три. Напарник знаками же предложил попрыгать на них для верности. Хэн
яростно замотал головой.
     Он забросил приборы в  соседнюю комнату. Очень уж не хотелось  рыться в
слизи вторично.
     Руки он вымыл в источнике в коридоре, особенно уделяя внимание кончикам
пальцев.
     А по возвращении обнаружил дверь  распахнутой настежь. Рукоять бластера
удобно легла в ладонь, и...
     В центре комнаты высился Чубакка, целясь из самострела в Селусса. Лапки
маленького суллустианина  были задраны вверх.  В  широко  распахнутых глазах
светился ужас,  но  стоящие  торчком  ушки свидетельствовали,  что он  готов
защищаться:
     - Хорошая работа, - одобрил  Хэн  и  закрыл за собой  дверь.  - Знаешь,
Селусс, легче всего убить кого-то после того, как жертва уснет. А не до.
     Селусс патетически затрещал.
     - Ага.  Щ-щас. Я поверю в твои добрые намерения  только после того, как
мой зад перестанет болеть, - Хэн прислонился  к двери. - Не хочешь поведать,
что ты здесь забыл?
     Селусс кивнул. Чирикал он очень быстро, а  со времени битвы  при Эндоре
Хэн  основательно  подзабыл  суллустианский. Он  глянул  на Чуи. Вуки вообще
ничего не понимал.
     - До  конца повествования я тебя не убью. В твоих же интересах говорить
медленнее.
     Селусс раздул зоб, выпятив губы. Теперь он говорил медленнее.
     Много медленнее.
     На этот раз Хэн все понял. Или подумал, что понял.
     - Давай  проясним, - предложил  он.  - Джаррил приказал тебе стрелять в
меня,  как  только  я  прилечу, чтобы  все решили, что мы враги, так?  Таким
образом никто не станет следить за  тобой и не увидит, как мы беседуем, так?
Чубакка, ты купился?
     Чуи некоторое время порычал.
     -  Язык  грубоват,  но  смысл понятен, - Хэн кивнул. - Это была  глупая
идея. Попробуй еще разок, Селусс.
     Суллустианин сделал шаг  вперед. Бластер занял должное место -  нацелен
прямо  в  грудь пришельцу, плечо  не зажато,  палец так и  просится спустить
курок.
     -Стой где стоишь, приятель. Я сегодня какой-то несдержанный.
     Селусс застыл на месте,  опять задрав вверх руки.  И  вновь зачирикав -
очень медленно. Хэн внимательно его выслушал.
     Я так влип, Хэн. Глубоко. По самые уши, сказал Джаррил.
     И Селусс подтверждал это  заявление на свой  манер. Ох, и  перепуган же
он.
     - Так что возят? Имперское оборудование? Вооружение? Проржавевший хлам,
собранный джавами на  Татуине? -  Хэн нахмурился. Какая-то ерунда, особенно,
если учитывать названные цены. -  Не понимаю, чего вы с Джаррилом жалуетесь,
раз срубаете на этом нехилые деньги.
     Селусс покосился на Чуи.
     Чубакка пожал плечами.
     - Лады, согласен, -  сообщил Хэн.  - Даже за  такие  деньги  умирать не
стоит. А с чего ты взял, что смерти связаны именно с этим?
     Селусс  затараторил так быстро, что  Хэн едва  успевал  понимать. Затем
трижды потряс воздетыми руками. Затем застонал.
     -  Трое ныне покойников  говорили  об  этом?  Больше  между ними ничего
общего нет?
     Слабый  звук, изданный Селуссом, почти потонул в утробном урчании вуки.
Чубакка шагнул было вперед, но Хэн жестом попросил его сдержать эмоции.
     - Надеюсь, ты бы так же беспокоился обо  мне, если  бы я  не вернулся к
подобного  рода занятиям,  -  Хэн  удостоверился,  что  бластер  по-прежнему
направлен  в  сторону  Селусса,  чуть подправил  прицел.  -  Мне  нужно  все
обдумать.
     В основном Селусс подтвердил рассказ  Джаррила,  но и добавил кое-какие
детали.  Большая  часть населения Хода Контрабандиста  загоняла  подержанное
имперское вооружение  по баснословно  высокой цене.  И Джаррйл, и  Селусс на
пару  утверждали, что кое-кто  из-за этого  отправился  в последний  прыжок.
Каким образом это связано с нападением на Корускант, Хэн понятия не имел, но
был уверен, что связь существует. Просто он ее еще не нашел.
     Достоверности  прибавлял  и  тот факт, что Джаррил  не  вернулся. Как и
глупый план Селусса. Джаррил вечно выкидывал подобные штуки, чтобы  запутать
остальных. Селусс принялся  палить в  Хэна, чтобы  все сочли их врагами и не
стали бы подозревать их в сговоре. Любопытный курьез.
     Хэн опустил руку с оружием.
     Чубакка взвыл.
     - Порядок, Чуи. Думаю, этому малышу можно довериться. На данный момент.
     Чубакка нехотя  опустил самострел,  но  когтя со  спускового крючка  не
убрал.
     - И что, по-твоему, мне делать?
     Селусс негромко защебетал.
     -  А  мне  кажется,  у  тебя  больше  шансов  выяснить, кто  платит  за
вооружение...
     Селусс, не переставая трещать, покачал головой.
     -  Возможности? У  тебя  их больше. Ты общаешься  с покупателем. Просто
зайди чуть подальше.
     Селусс затряс головой, увеличив  скорость речи настолько, что Хэн почти
перестал понимать его. Почти.
     - Те трое пытались выяснить  личность покупателя? И  все трое мертвы? -
Хэн  негромко посвистел сквозь зубы. - И Джаррйл тоже пытался докопаться  до
сути?
     Селусс повесил голову. Его  щебетание стало совсем тихим,  он разве что
не заикался.
     -   Джаррил  пришел  ко  мне,  -   Хэн  вздохнул  и  опустил   пистолет
окончательно. А теперь Джаррила нет. Хэну все это очень не понравилось. Если
Джаррил погиб из-за  того,  что пришел  к  нему,  то тот, кто убил Джаррила,
теперь будет охотиться за ним. - Великолепно.
     Селусс протрещал извинения.
     Чубакка помрачнел. Дела обстояли хуже, чем они думали. Гораздо хуже.
     - Ладно. Какой у тебя план?
     Селусс посмотрел на Чубакку, потом на Хэна. Потом зачирикал.
     -  У  тебя  нет плана? - Хэн  в  раздражении махнул рукой. Суллустианин
поспешно пригнулся. Хэна очень удивила подобная реакция, потому что он давно
уже  снял палец с курка.  - У тебя нет плана. Ни у кого  нет плана.  Как так
получается, что ни у кого никогда не бывает плана, а?
     Чубакка взревел.
     Из-под ближайшей койки зачирикал Селусс.
     - Так,  по-вашему, у меня должен  быть  план? Спасибо за доверие, други
мои. Чуи, быстренько сообрази нам план действий.
     Вуки замотал головой.
     - Здорово, - подвел итог Хэн.  - Просто здорово. Я прилетаю сюда, чтобы
оказать услугу человеку, который просто взял да исчез и не оставил мне плана
действий.
     Селусс чирикнул.
     -  Большое спасибо. Но  почему-то мне  кажется, что  дело  тут в дурных
организаторских способностях Джаррила, а не в его вере в мою гениальность.
     А может быть, дело  в том,  что Джаррил был  насмерть перепуган  в день
взрыва в Сенате? Может быть, он просто не смог ничего спланировать дальше?
     Селусс наблюдал  за кореллианином, прикрыв  лицо затянутыми  в перчатки
ладонями. Чубакка делал вид, что проверяет свой самострел.
     - Разумеется, я придумаю план, - сказал Хэн. - Как всегда.
     Чуи заворчал.
     -  Качества  не  гарантирую,  меховик. Я  даже  не гарантирую,  что все
получится.  Могу гарантировать  только то,  что с  места мы сдвинемся, - Хэн
внимательно посмотрел на собеседников. - Но для начала и это неплохо.

     <b>17</b>

     Коул  подбежал  к  стоящему  неподалеку  готовому  кораблю.  Астродроид
раздраженно окликнул его, как будто ругал за оставленный пост.
     - Слушай, - сказал ему Коул. - Если мы хотим сработаться, тебе придется
доверять мне.
     Совсем с ума сошел,  уже  с дроидами разговаривать  начал! Коул  мотнул
головой   и   забрался   на   рабочую   платформу  возле   модифицированного
"крестокрыла".  И  крепко  стукнул  себя  по  лбу  кулаком:  растяпа,  забыл
отвертку!
     Сзади   бибикнул   Р2Д2.  Фардример  оглянулся.  Маленький   астродроид
протягивал ему инструмент; кроме отвертки, Р2Д2 прихватил весь комплект.
     -  Спасибо, - Коул  широко улыбнулся.  -  Наверное, мне  тоже  придется
научиться кое-чему.
     Р2Д2 согласно чирикнул.
     Коул снял панель и негромко присвистнул. Здесь тоже стоял детонатор.
     И в следующем корабле. И в следующем тоже.
     Астродроид  яростно зачирикал. Коул кивнул.  Они оба думали  одинаково.
Если модифицированные истребители несли в себе небольшой неприятный сюрприз,
то как обстоит дело с новыми моделями?
     Эта  задача была потрудней. Коула не допускали к  новым машинам. Ну  да
ладно, если его поймают, он все расскажет...
     Кому?
     Что,  если тому, кто  минировал корабли?  Может быть, Скайуокер не  был
далек от истины, сообщив, что его астродроида арестовали.
     Коул посмотрел на Р2Д2. Тот с сомнением загудел.
     - Да. Это круто, - согласился с ним Коул.
     Ладно, решил он. Сначала они исследуют новый корабль, а  затем примутся
паниковать. Может,  проблема лишь в старых машинах. Он встал  на платформе и
оглядел ангар. Новые истребители стояли отдельно, здесь же находилась только
одна модель, прототип, и та за защитным полем.  И вокруг никого,  потому что
смена закончилась,  все  ушли,  только он заработался. Дроиды были  заняты в
сборочном цехе. Клопериан не видно. Люди ушли.
     Кроме него.
     Значит, есть небольшая надежда.
     - Постоишь на стреме, Р2?
     Би-ип!  Бип! Тон раздраженный, хотя Коул так и не сумел выяснить, каким
образом можно оскорбить дроида. Сегодня днем они выработали кодовую  систему
гудков  и  свиста.  Абсолютно  очевидно,  что  маленький  астродроид  привык
работать с людьми.
     - Ладно, пошли.
     Коул слез с платформы и направился к новому "крестокрылу". По дороге он
оглянулся на задержавшегося  Р2Д2; тот навьючивал на  себя инструменты и все
больше и больше напоминал  передвижную  выставку.  Ценный  парень.  Понятно,
почему Скайуокер так расстроился.
     - Скорее! - прошипел Коул.
     Он набрал код на панели. Компьютер, естественно, запросил причину. Коул
напечатал,  какую-то  лабуду про  постоянное несрабатывание систем  на новой
модели, и компьютер,  пощелкав и поразмыслив, открыл  вход.  Фардример вытер
потные  ладони о штаны. Он понятия не имел, сколько пройдет  времени, прежде
чем спохватится охрана или придет кто-нибудь из начальства.
     И  придется  объясняться,  в  чем  дело,  демонстрировать  детонатор  и
надеяться, что на Корусканте остался хоть кто-то, не работающий на  Империю.
Коул был готов подозревать всех.
     Потому что есть шанс, что шпионом  окажется именно тот, кто откликнется
на запрос компьютера.
     Коул  скользнул в  кабину  нового корабля.  Истребитель  ему  нравился.
Т-65Д-А1,  другая  конфигурация рубки,  прямой  доступ  к  компьютеру, пилот
получает большую маневренность и больше возможностей в  космосе. Как легко и
удобно летать  в нем.  Но  вот для чего  он не  приспособлен,  так  это  для
ремонта. Тесно. Хоть садись в ложемент, хоть пристраивайся, раскорячившись в
странной позе, хоть на голову вставай. Коул втиснулся между креслом и бортом
и принялся отвинчивать шурупы. Он в жизни еще не делал ничего запрещенного.
     По  крайней мере,  на  Корусканте. Дома  время  от  времени приходилось
работать над машинами,  у которых он не должен был появляться. Но уж  больно
хотелось  понять,  что у них там,  внутри. Но тогда он учился, и  начальники
знали об этом. Здесь же он вел расследование именно против тех, кто взял его
на работу.
     Панель   упала   в  подставленные  руки,  и  Коул  уставился   в  самые
замысловатые  хитросплетения  проводов,  которые  ему когда-либо  доводилось
видеть. В кабину сунулся Р2Д2,  он тоже хотел посмотреть,  но,  поскольку  в
кокпите  он не поместился, ему  пришлось удовольствоваться ролью подручного.
Астродроид включил фонарь, чтобы Коулу было легче искать.
     - Спасибо...
     Ему долго казалось,  что он ничего не найдет. От разноцветья уже рябило
в глазах, когда свет наконец отразился от серебристо-белого знака Империи на
одной из деталей. Коул чуть было не влез с головой в систему. Стукнулся лбом
о консоль и так и остался сидеть; металл холодил разгоряченную кожу. Все эти
машины  взорвутся. Все и  каждая.  Он не  хотел думать  о тех  кораблях, над
которыми сам работал, всех, что уже были .выпущены в полет. Все они несли на
себе спящие  мины, ожидающие, когда пилоты, не зная того, введут нужный код.
И тогда...
     Коул отодвинулся от компьютера. Р2Д2 погасил фонарик.
     - Можешь быстро выяснить, сколько "крестокрылов" потерпели аварию после
вылета с Корусканта?
     Р2Д2 утвердительно свистнул.
     -  Вперед, - скомандовал  Коул. Он  уже собирался  приладить  панель на
место,  когда  услышал  шорох.  Астродроид  негромко  пискнул  -  похоже  на
предупреждение. Коул затаился.
     - Значит, предупреждение было верным, - сказал густой мужской голос.  -
У нас тут саботажник. Ну-ка, покажись.
     Р2Д2  застонал. Коул с  огромными предосторожностями положил  модуль на
ложемент.
     - Выходи!
     Делать   нечего,   он  послушно  поднялся,  подняв  вверх  руки.  Шесть
охранников окружили корабль, целясь прямо в голову Коулу Фардримеру.
     * * *
     Нандриесон возлежал на обитой бакором лежанке. Спинка диванчика не была
должным  образом смазана  и на ощупь казалась холодной и влажной. Хоть ногам
было  тепло, потому что  они находились под водой, там, где лежанку покрывал
слой мягкой тины.
     Ему на три дня пришлось  улететь  со Скачка-6, чтобы уладить, некоторые
проблемы,  связанные  с  провалом  одного  из  своих работников  на  Внешних
территориях. Когда он вернулся на Ход, кто-то заменил старую лежанку новой и
неправильно  за  ней  ухаживал.  Когда  он отдохнет,  то проверит  остальные
помещения. И узнает, какие еще допущены промахи.
     На  первый  взгляд  все хорошо. Воздух  такой влажный,  что  его  можно
увидеть.  Мошкара  собралась  в  большой  рой,  по  дальней  стене   ползали
эйлнианские сахарные мухи. Они уже достаточно созрели,  скоро их можно будет
есть. Во рту стало жечь при мысли о вкусной еде.
     На поверхности  воды распустились  цветы, кто-то украсил борта бассейна
водорослями. Из глубины  поднялся огромный пузырь,  лопнул,  наполнив воздух
пленительной вонью.
     Дом, милый дом. Как здесь хорошо. Чуть-чуть погодя он проплывет по всем
пещерам и посмотрит, не потревожил ли кто его кладки и тайники.
     Но  сначала  нужно провернуть одно дельце. Он всех разослал  по  норам,
оставив при себе только Ииснера. Ииснер, как и Нандриесон, был глотталфибом,
только  хобот  его  был короче, а клыки  стерлись  до самых пеньков.  Глазки
Ииснера напоминали  двух черных жуков. Маленькие ладошки передних лап играли
с  мелкой волной, а хвост был обернут вокруг ножки лежанки. Из правой ноздри
свисала   зеленая   нитка  водоросли,  напоминание   о   недавнем  подводном
путешествии  на  дно  бассейна. Нандриесон  хотел  убедиться,  что никто  не
отравил воду, не насажал "жучков" или еще что-нибудь в том же роде. Жаберные
щели еще открывались и закрывались, как будто Ииснер задыхался.
     Вскоре  придется  его  заменить.  Ииснер  стареет.  Стоит  ему провести
два-три  дня  без  воды,  как  с  него  сразу  начинает опадать  чешуя.  Сам
Нандриесон устроил  на  своем  корабле  бассейн,  так  что ему  подобное  не
грозило.
     - До меня дошел слух, - буркнул Нандриесон, - Хэн Соло на Скачке-1.
     Он пустил из левой  ноздри  язычок пламени. Нандриесон  был  злее,  чем
думал.
     - Да, - ответил Ииснер. - Он там квартирует. Его послал Джаррил.
     - Джаррил, - Нандриесон погрузил хобот в воду;
     это  его  охладит. Есть муху совсем  расхотелось. Может быть,  поискать
яйцо пещерника и  съесть  его  сырым?  -  Джаррил  заплатил долги на прошлой
неделе. Тридцать тысяч кредиток. Я не был доволен.
     - То есть у него завелись деньги.
     Нандриесон взбил хоботом воду.
     -  У  всех  завелись  деньги!  Уже месяц  никто  ничего не  закладывал,
ростовщичество  вышло из  моды.  Мне  заплатил  не  только  Джаррил.  Я  так
разорюсь.
     - Может быть, нам  улететь с Хода? - задумчиво  предложил Ииснер. -  На
мой вкус,  он слишком переменился. Не люблю богатых контрабандистов. Никакой
радости.
     Нандриесон улыбнулся.
     - Да, кураж не тот.  И  если бы я знал местечко получше,  то согласился
бы. Но Ход хорошо служит нам.
     - Что скажешь о Глоттале?
     Нандриесон фыркнул.  Родная  планета, ее заливы и бухты, сладкие  мухи,
сумрачные леса и горячий влажный воздух... Он любил Глоттал. Но там он будет
лишь одним  из тысячи богатых "фибов". Здесь он  был единственным. И  первым
среди  заправил преступного мира  Галактики.  Второе  место на  Глоттале  не
ценится.
     - Я не готов, - сказал он.
     Он вернется  на Глоттал,  когда придет время готовиться  к  смерти.  Он
оставит потомство, а богатство завещает тем отпрыскам, что сумеют выжить.
     - Нет. Мне нужно новое дело. Новое развлечение.
     - Можешь начать торговать имперским вооружением.
     Нандриесон скосил на помощника один глаз.
     -   Предпочитаю   кредитки   и  блестящие  побрякушки.  На   вооружение
покупателей  мало.  А  как  только  клиент  получает  что  хочет  или строит
собственное производство,  поток денег вдруг  иссякает. И огромнейшей  толпе
контрабандистов вновь понадобится  ростовщик, - он улыбнулся. - Наверное, мы
слишком внимательно прислушиваемся к капризам рынка.  Терпение, мой мальчик.
Терпение - вот лозунг мудрых.
     Ииснер глубоко погрузился в воду;  над поверхностью  были  видны  лишь.
выпученные  глазки  и  спинной хребет.  Среди тины плавало  несколько  серых
чешуек.
     - Ты никогда не производил на меня  впечатление терпеливого, - булькнул
он.
     Нандриесон прихватил  языком зазевавшееся  насекомое, поджарил  горячим
дыханием и сожрал. Пора обедать.
     -  Я   терпелив,  -  сказал  он.  -  Я  весьма  терпелив.  И   терпение
вознаграждается. Возьмем Калриссиана.
     - Калриссиан не появлялся на Ходе семнадцать лет.
     Нандриесон проглотил еще одну муху. В желудке бурчало.
     - Он прилетит.
     - Тебе это не известно, - заметил Ииснер.
     Нандриесон развернул  к  нему  и  второй глаз. Ииснер  почти  исчез под
водой.
     - Мне известно, и, хотя  я ценю твои советы, вовсе не одобряю сомнений.
Калриссиан прилетит, потому что здесь Соло.
     Ииснер  выдул  воздух   через  хобот;  лента  водорослей   вылетела  на
поверхность и  прилипла к стенке  бассейна. Затем глотталфиб высунул из воды
морду.
     -  Соло и Калриссиан - не компаньоны. Они никогда  не летали вместе. До
женитьбы Соло летал только с вуки.
     -Ты невнимателен, - Нандриесон окатил себя теплой водой. Спинка лежанки
неприятно холодила кожу. - С  тех пор как Калриссиан потерял Облачный город,
они с Соло трижды объединяли усилия во время нападений Империи.
     - И что?
     -  И что?  Ой,  извини, - Нандриесон пукнул  в воду. Поднялась красивая
цепочка  пузырьков. -  А то,  мой дорогой Ииснер. Скажи,  что изменилось  на
Ходе?
     Ииснер так широко раскрыл рот, что смог бы проглотить несколько водяных
цветков.
     - Имперское вооружение.
     - Именно, - сказал Нандриесон. - А кто в Республике, кроме Соло и вуки,
знает, как найти Ход?
     - Калриссиан, - Ииснер выдохнул имя, как будто оно было священным. - Ты
что-то задумал, верно?
     - Конечно, - Нандриесон улыбался, и в углах  его пасти танцевали язычки
пламени. - Хотя в данном случае, возможно, это и не понадобится.

     <b>18</b>

     На окраине астероидного пояса, который, собственно, и представлял собой
Ход Контрабандиста,  Ландо заставил "Госпожу удачу"  сбросить скорость. Если
он полетит дальше,  то окажется в  зоне  сканирования. И  все узнают, что он
здесь.  Героический  порыв  все  больше и больше казался  ему упражнением  в
собственной. глупости. Он лет десять не совался на Ход. С  чего он взял, что
он сможет спокойно войти туда сейчас?
     Один.
     Все  добрые  намерения,  существующие в Галактике,  не  спасут  его  от
Нандриесона.  И  извинения, и обещания заплатить  глотталфибу все, что  тому
причитается. То, что было много лет назад предметом  гордости, сейчас больше
походило  на   пустое  позерство.  Ну   хорошо,  он  очистил  личный   склад
Нандриесона.  Ну хорошо,  он не  побоялся вязкого,  вонючего воздуха, густой
воды и предательских водорослей. Ну хорошо, он сумел задержать дыхание почти
на  четыре  минуты  и набил  карманы промокшего насквозь костюма богатством,
которого хватило, чтобы обеспечить ему безбедную жизнь на вечные времена.
     Остаток денег растворился,  когда  Вейдер вынудил его оставить Облачный
город.  Его  собственное, глубоко личное определение безрассудной  храбрости
тоже несколько  претерпело изменения с тех пор. Теперь  победа  в битве  при
Эндоре ему казалась гораздо важнее, чем кража у Нандриесона.
     С  тех пор как Ландо стал  в Альянсе своим, он узнал, что акт пиратской
бравады  ничего не  значит  по  сравнению  с  мужеством  Леи,  которая  была
свидетелем уничтожения родной планеты  вместе  со всеми жителями, но нашла в
себе силы  продолжать начатое дело. Или со  спокойной отвагой Люка,  который
снова и снова боролся со злом живущей в нем Темной стороны.
     Или  с веселой  отвагой  Хэна,  который, не задумываясь, брал  на  себя
больше, чем мог вынести, но из каждой ситуации выходил победителем.
     На этот раз у Хэна все шансы оказаться в проигрыше.
     Ландо встал, прошелся по рубке. Он привез с собой дроидов - штук шесть,
различного  назначения. Лея снабдила  его  и деньгами,  на  тот случай, если
информацию  придется  покупать. А  еще он обзавелся  небольшим  арсеналом  и
рассовал   оружие   по  всем  тайникам   "Госпожи   удачи".  Контрабандисты,
разумеется,  могли  отыскать  тайники.  Но  могли  и  не  найти  их.  Ставка
рискованная, но без нее Ландо не представлял себе жизнь.
     Он остановился, нагнулся и посмотрел через прозрачный транспаристиловый
колпак  на  Ход.  Издалека  он  был  похож  на  россыпь  сверкающих  капель,
сорвавшихся с кисти  художника при небрежном взмахе руки. Астероиды сверкали
в  свете ближайшей  звезды. Мелкие  осколки и пыль белесой вуалью тянулись в
пространстве.
     Ход существовал уже много лет. Для того, кто не знал дороги, пробраться
внутрь  было  сложно.  Империя  потеряла  в его  дебрях  немалое  количество
кораблей. Император  несколько  раз  пытался  найти Ход,  решив,  что сможет
нанять себе на службу его обитателей. Те корабли, что не  разбились о камни,
были взорваны.
     Контрабандисты работают только на себя.
     Император так этого и не понял.
     А вот Ландо это знал.
     Холодок, не покидавший его с тех пор, как он нашел "Пикантную дамочку",
только усилился.  Ландо в пятнадцатый  раз  проверил показания приборов. Все
было в полном порядке.
     Если он сейчас даст задний ход,  а с Хэном все-таки  что-то произойдет,
случившееся будет выжжено  клеймом  в  памяти Ландо.  Сильнее, чем  случай в
карбонитовой  камере.  Нельзя  дважды   предавать  друга.  Несмотря  на  все
недоразумения  и сложности,  возникающие  между  ними,  Хэн нашел  бы способ
выручить Ландо из опасности.
     Ландо придется сделать то же самое.
     Накатили  воспоминания  о Ходе.  Душные, зловонные  помещения Скачка-1,
игорные  столы,  толпы  подонков. Дуэли,  заставляющие постоянно  помнить  о
необходимости  смотреть  по  сторонам.  Друзья,  которые  до  сих  пор  были
друзьями.
     Или  казались  друзьями.  Нандриесон  мог  купить  кого   угодно  -  за
подходящую цену.
     Кроме Хэна.
     Все, что Ландо надо было  сделать, так  это  найти Соло, предупредить и
убраться  восвояси. Первые  два  дела  он  сделает  без труда.  Третье... но
задание уже будет выполнено, и последствия не будут иметь значения.
     И все-таки только глупец оставляет закрытой заднюю дверь.
     Калриссиан закодировал  сообщение, послал его Маре, копию адресовал Лее
с просьбой переправить письмо Маре. Вот так, и запасной выход гарантирован.
     Затем  Ландо  сел  за  пульт,  застегнул  ремень  безопасности  и  ввел
координаты. Он врубил двигатели на полную мощность, и "Госпожа  удача" взяла
с  места  безумным  галопом. Потом он  нагнулся  под пульт,  вынул отмычку и
вскрыл  панель. Выдрал три платы, сунул  в карман и стал наблюдать,  как  во
всех сметемах корабля падает энергия.
     Беспомощная "Госпожа удача" по инерции летела к Ходу.
     Пока еще было можно,  Ландо послал  на  Ход  копию  законного грузового
манифеста "Госпожи" - своеоразное "на помощь!" на языке контрабандистов.
     * * *
     Посадочная  полоса  на северном полушарии Телти была покрыта  металлом.
Вокруг поднимались купола,
     металлические  купола  на выжженной,  голой земле.  Когда  Люк  впервые
прочитал  данные о Телти, он  решил,  что  она  похожа на Татуин. Сейчас  он
понимал, как ошибался.
     Татуин, планета-пустыня, была полна жизни. Даже в песке кто-то жил.
     Но Телти была спутником. На ней  не было ни атмосферы, ни жизни. Грязь,
покрывающая шар,  летящий  сквозь  пространство,  была  тем,  чем  казалась.
Грязью. И из нее поднимались купола зданий, на ней
     были расположены посадочные площадки. Комльютер подтвердил, что  здания
связаны между собой сложной системой подземных туннелей.
     Люк  как  раз  шарил по  кокпиту в  поисках  дыхательной  маски,  когда
металлизированная  полоса  под его кораблем пришла  в движение. Он оглянулся
через плечо - древний рефлекс; он ждал возмущенной реакции Р2Д2.
     Но астродроида с ним не было.
     Никогда  в  жизни  он  не  чувствовал   себя  более   одиноким.  Он  не
разговаривал ни с одним живым существом с  тех пор, как попрощался с матерью
Бракисса. Она все-таки  дала ему  координаты Телти, повторяя снова  и  снова
просьбу держаться подальше от ее сына.
     На подлете он связался с Телти. Ему ответил компьютер. Даже не ответил,
просто  выслал  прямо  в  навигационный  модуль  его  машины координаты  для
посадки.  Люк  попытался отыскать Бракисса, но ему каждый раз  отвечали, что
голосовой контакт с металлической луной запрещен. Намеренно.
     Гостей на Телти не ждали и не любили.
     Несмотря на это, проблем не возникло. Бракисс ждал его.
     И Люк очень хотел знать: зачем?
     Что-то  здесь  было,  нечто  большее,  нежели  оборванная  связь  между
учеником  и  учителем.  Бракисс на  когото  работал  -  вероятнее  всего, на
Империю, - а значит, его долгом было заманить Люка Скайуокера в ловушку.
     Хорошо, он заманится.
     Но в ловушку не попадет.
     Металлическая полоса  продолжала ползти, словно конвейер, к  ближайшему
зданию. Люк мог  взлететь в любой момент.  Ему никто не мешал.  Движение  не
было частью ловушки, просто часть обыденных мероприятий  на Телти. Купол так
же  неторопливо раскрывался, чтобы принять гостя.  Внутри света не было. Люк
вспомнил, что и на посадочной полосе он не видел огней.
     Но присутствие чувствовал.
     Бракисс.
     Не внутри купола, но на Телти.
     И ждет.
     Но если Люк знает о  Бракиссе, то  и  тому  не  составит  труда ощутить
присутствие бывшего наставника.
     Если, конечно, он уже не знает о его прибытии.
     Может, Люк сможет получить некоторые ответы.
     Потому что, запросив информацию на Телти, он не  узнал  ничего.  Архивы
Новой  Республики  заявляли,  что   здесь  расположена  брошенная  горняцкая
колония, а природные ресурсы луны полностью разрушены  разработками Империи.
Остался завод. И что-то там такое производил для Республики.
     Больше всего о Телти рассказала мать Бракисса. Она сказала, что ее  сын
в  конце концов  нашел себе нормальную работу.  Она боялась, что прилет Люка
уничтожит надежды на будущее.
     Тогда Люку показалось: она хотела сказать, что боится, что Люк убьет ее
сына.
     Теперь он не был в этом уверен.
     Он включил бортовые огни истребителя,  чтобы хоть  чем-нибудь разогнать
мрак  внутри  купола. Внутри  было  пусто,  но  места  хватило  бы на дюжину
кораблей. В пол вмонтированы посадочные платформы. Впереди - открытая дверь.
     И никакого движения. Ничего.
     Ощущение пустоты  не исчезало. Кроме Бракисса, здесь не было никого. Ни
растительной жизни, ни животной. Ничего. Нет даже насекомых.
     Люк  глубоко  вдохнул,  проделал несколько  упражнений, чтобы успокоить
мысли. Он ждал  не этого. Он считал, что Телти обитаема. Но здесь был только
Бракисс.
     Наверное, следовало успокоиться, но не получалось.
     Металлический  язык  втянул  "крестокрыл"  внутрь,  купол  захлопнулся,
словно  пасть,  заглотившая жертву. Люк  решил  не  оглядываться.  Он сделал
выбор. Он пойдет дальше.
     Купол залил  яркий свет. Огни на посадочных платформах, световые панели
на потолке,  прожектора. Люк  зажмурился,  потом,  осторожно  приоткрыв один
глаз, покосился на монитор. Он так и думал, в купол накачивали воздух. Можно
дышать.
     Он откинул колпак кабины.  Воздух был теплый, хотя Люк думал, что будет
холодно. Пахло металлом, ржавчиной, смазкой. Ржавчина удивила.
     Сначала емупоказалось, что он  здесь уже был. Потом,  оглядевшись,  Люк
понял,  что был  в  подобном  куполе, в Анкорхаде,  на Татуине. Он тогда был
мальчишкой,  а  Джабба  Хатт вдруг решил,  что  среди  всех  незаконных  дел
одно-два законных  не помешает.  Он  стал продавать флаеры, и дядя Оуэн взял
племянника с собой, собравшись купить один.
     Флаеры были  выставлены  на платформах,  повсюду  горел свет,  так  что
слепило  глаза, и не  были  видны вмятины и повреждения. В  тот деньдядя так
ничего  и не купил, сославшись, что у всех флаеров затерты идентификационные
номера.  Много  лет  спустя  Люк  сообразил,  что  все  машины  были  просто
ворованные.
     Спустя несколько  недель  они с  дядей вернулись. Лавочка  Джаббы  была
закрыта. Остались только платформы и прожектора.
     Люка  обеспокоило, что никто не вышел его встречать. На обычном  заводе
уже давно послали бы агента с предложением купить ту или иную модель.
     Снова Бракисс.
     Им обоим было известно, что это не обычный визит.
     Люк запечатал  кабину  "крестокрыла", прежде чем  спрыгнуть на  пол.  И
тщательно проверил замок.  Разумеется,  Бракисса  замок  не  остановит, зато
дроида - может.
     А у Бракисса есть другой способ оказать давление на бывшего учителя.
     Люк поймал  себя на том,  что  барабанит  пальцами по рукояти лазерного
меча,  успокаивающе  оттягивающего пояс. Плащ остался в кабине, Люк был одет
только в рубашку и брюки военного образца. Так удобнее, а развевающийся плащ
легко зацепится здесь за что-нибудь.
     Рот пересох. Люк ждал  столкновения.  Он как-то не ожидал, что никто не
скажет хотя бы "привет, чтоб ты сдох".
     Но Бракисс все еще принадлежал Империи. Он любил игры. Всегда любил.
     Люк  глубоко  вздохнул  и  пошел к открытой  двери.  Вероятно,  за  ним
наблюдали. Бракисс  следит за  каждым  движением -  от  запечатывания  замка
корабля до постукивания пальцами по рукояти меча. Он поймет, как Люк неуютно
чувствует себя здесь.
     В проеме двери он задержался: теперь камеры  не могли  увидеть его. Люк
аккуратно перебрал нити Силы в поисках Бракисса.
     Он почти нащупал его. Присутствие Бракисса стало  сильнее, но как-то...
рассеяннее,  что ли.  Люк  не  мог отыскать направления.  Но  не  удивлялся.
Бракисс его ждал, и у него-было время приготовиться к встрече.
     И  он  знал  много  хитростей.  Некоторым  его  научил  сам  Скайуокер,
некоторые  он  узнал в Империи. Любое  управляющее Силой  разумное  существо
умеет  "раскатать" собственное присутствие на определенной площади.  То, что
Люк вообще чувствовал ученика, означало только то, что он близко.
     Люк прошел в дверь. И остановился.
     С потолка помещения свисали тысячи золотистых металлических рук. Правые
- справа от  прохода, ладонью к нему. Левые  -  слева, тыльной стороной. Все
большие  пальцы указывают  в одном направлении. Все мерцают.  На  конвейерах
лежат еще руки, но эти  собраны лишь частично. Пальцы ждут, когда их вставят
в  гнезда  искусственных  суставов, а  искусственные сухожилия  заставят  их
гнуться.
     Наверное, Си-ЗПиО начал  свою жизнь  в  каком-нибудь подобном месте.  А
где-то в другом куполе собирали астродроидов серии Р2. Трудно поверить.
     В комнате было  тихо  до  жути. Конвейеры выключены, датчики атмосферы,
температуры и влажности не гудят. И - нигде никого. Только руки. Люк  задрал
голову к потолку. Но не увидел ничего, кроме обычных металлических вешалок.
     Его облегчение можно было попробовать на ощупь.
     - Есть тут кто?
     Голос отразился эхом от металлических стен и затих.
     - Эй, кто-нибудь!
     Он понятия  не  имел, куда идти дальше.  Не будет он  бегать  за  тенью
Бракисса в поисках реального человека. Бракисс, вероятно, хотел провести его
по всем  помещениям. Очевидно, в  другом  будут ноги, в третьем - корпуса, в
четвертом - еще что-нибудь. Зачем? Только Бракиссу известно.
     Смысл Люк поймет, когда доберется до бывшего ученика.
     - Эй!!! -  вновь заорал Люк.  Он останется здесь, возле открытой двери,
откуда виден его "крестокрыл", пока не получит ответа.
     Даже если его не получит.

     <b>19</b>

     Бракисс  отслеживал  Скайуокера   четырьмя   способами:   через  камеры
слежения, которые он расставил  по всей Телти, через компьютерную систему, с
помощью специально обученных дроидов, молча следовавших за Люком по пятам, и
с  помощью  Силы.  Последний  способ  был  самым  надежным.  Бракисс  ощущал
присутствие Люка  так, будто  кто-то кинул огромный булыжник  в тихую заводь
его мира. Несмотря на то, что  Бракиссу было известно о прилете  Скайуокера,
он не был готов к столь мощному возмущению.
     Бракисс  находился  в  информационном  центре,  под  куполом  цеха  для
роботов-секретарей.  Со  сводчатого потолка свисали детали экспериментальных
дроидов: фоторецепторы, которые могли слышать, манипуляторы, умевшие видеть,
вокодеры, способные укусить. Больше  всего Бракиссу нравились фоторецепторы.
Им вообще не нужны были дроиды. Они жили собственной жизнью, отслеживая все,
что  происходило в помещении, и посылая  сигналы на центральный пульт. Такие
глаза могли  напугать любое существо, которое пользуется собственным зрением
только  для  того,  чтобы  видеть.   Бракисс   еще   не  придумал,  как  ему
воспользоваться  этими  фоторецепторами,  но   предвидел,  что  когда-нибудь
подвернется благоприятный случай и его осенит блестящая догадка.
     Он  любил конструировать, а  Телти позволяла ему совершенствовать  свои
таланты.  Если бы только ему позволили  работать  на  фабрике  и  никогда не
пользоваться Силой... Куэллер пообещал, что теперь Бракиссу на Алмании будет
нечего делать. Но Куэллер никогда не выполнял обещаний, особенно когда  дело
касалось  Бракисса.  Куэллер  знал,  как редко встречаются воины,  владеющие
Силой, и намеревался использовать каждого. Самым талантливым среди всех, кто
был у него под рукой, был Бракисс.
     Так что именно Бракиссу выпала честь заманить в ловушку Скайуокера.
     Бракисс сел. Кресло узнало  его и приняло наиболее удобную для его тела
форму. На  десяти экранах десять Люков Скайуокеров прокричали "эй!" в пустой
комнате.  Пустой,  если  не   считать  сложенных  на  верстаке  механических
манипуляторов. Даже могучий Скайуокер разглядывал их с удивлением.
     Он  не  изменился.  А  следовало  бы. Прошли  годы. Бракисс слышал, что
Скайуокер чуть  не  погиб  на борту  "Глаза  Палпатина".  И  все-таки  он не
изменился.  Изуродованное  шрамами  лицо все так же  по-детски открыто, тело
по-прежнему гибкое и сильное, и он, как обычно, уверен в себе.
     Точно так же, как был уверен, когда заставил  Бракисса взглянуть в лицо
тьмы.
     Бракисс сглотнул комок  в  горле. Одно  воспоминание о том мгновении  -
наедине  лишь с собой и  тем злом, что спустил на  него Скайуокер,  -  и  он
начинал дрожать в ознобе. Когда Бракисс слишком долго думал о том мгновении,
то  ему начинало  казаться, что голова  вот-вот разлетится  на тысячи мелких
кусочков. Тогда он сбежал, убежал со всех ног, а когда вернулся к матери, то
узнал, что она живет под присмотром Империи. Ему пришлось все  рассказать, и
он рассказал; только на этих условиях его отпустили.
     Информация  оказалась  достаточно  ценной, а  его  разум  -  достаточно
поврежден, так  что его отпустили. И он долго скитался, пока  его не отыскал
Куэллер. И собрал воедино.
     За плату.
     Скайуокер.
     Бракисс  наклонился  вперед  и включил коммуникатор.  Куэллер мгновенно
откликнулся,  его  голографическое   изображение   возникло   над  пластиной
проектора.  Этот  Куэллер  был  крошечным,  Бракисс мог раздавить  его одной
рукой.  Но  такое могущество исходило  от миниатюрной  фигурки,  что Бракисс
отодвинулся.
     - Он здесь.
     - Хорошо, - улыбнулась маска смерти. - Пошли его ко мне.
     Бракисс облизал губы.
     - Я думаю...  думал... может  быть, мне  убить его...  За  мной должок.
Он...
     Куэллер махнул  рукой.  Череп, которым было его лицо,  растянул рот еще
шире. В мертвой улыбке.
     - Как хочешь. Убей.
     По спине побежал холодок. Слишком легкая победа.
     - Я думал, ты должен убить его сам.
     Куэллер пожал плечами.
     -  Сомневаюсь, что ты  справишься, но  если  ты все же  сумеешь, то мой
ответ будет прост. Мне придется убить тебя.
     Он говорил так уверенно и спокойно, что Бракисс отодвинулся еще дальше.
     - Я думал, мы на одной стороне.
     - Так и есть, - согласился Куэллер. - Но тот, кто убьет великого джедая
Люка Скайуокера, станет самым сильным  в Галактике. Если им окажешься ты, то
честь и слава достанутся тебе, а мне не останется  ничего, как забрать  их у
тебя.
     - Но Император хотел, чтобы Вейдер убил Скайуокера.
     - Император  давным-давно мертв, Бракисс, - улыбка исчезла. - Хорошо бы
тебе это помнить.
     Бракисс кивнул.
     - И еще запомни, Бракисс. Я узнаю, если Скайуокер умрет.
     Изображение  мигнуло  и  исчезло. Воздух  над пластиной  какое-то время
мерцал, затем ощущение присутствия Куэллера пропало. Бракисс стукнул кулаком
по панели. Руку прошило болью. Пока с Куэллером ему не тягаться.
     Но когда-нибудь...
     Это лишь вопрос времени.
     Он потер ушибленный кулак и стал смотреть на экраны. Скайуокер перестал
орать.  Теперь, задрав голову, он разглядывал купол  и хмурился. Рот у  него
был  приоткрыт, веки опущены,  как будто он кого-то искал  в хитросплетениях
Силы.
     Почувствовал присутствие Куэллера?
     Ерунда. Никто не смог бы - на таком расстоянии.
     Даже Скайуокер.
     Или нет?
     Бракисс  развернулся, как  вихрь.  Щелкнул  пальцами, и к  нему  шагнул
робот-секретарь.  Ц-9ПО,   новая   модель,   Бракисс  создал  ее  для  себя.
Окончательная  промывка  мозгов два месяца  назад плюс расширенный  языковой
запас делали дроида чрезвычайно полезным.
     Скайуокер мог об этом никогда не узнать.
     Но мог и узнать.
     - Ц-9ПО, - сказал Бракисс, - у нас гость.
     -  Я знаю,  господин,  - дроид  застыл  в двух  шагах  перед  хозяином;
фоторецепторы его горели желтым огнем.
     - Проводи его в сборочный цех и попроси подождать.
     - Но, господин, гостям запрещено входить в сборочный цех.
     Бракисс  яростно глянул на дроида. Ц-9ПО  невозмутимо  смотрел на него.
Сколько  ни  промывай им  мозги,  кое-что в  роботах-секретарях  никогда  не
меняется.
     - Этот не покупатель.
     - Тогда  кто же  он,  господин? Мне нужно знать, кто входит в сборочный
цех.
     Кто же  он?  Бракисс  улыбнулся, но  в улыбке  не  было радости. Сложно
подобрать категорию для Скайуокера, так чтобы дроид все понял.
     - Он джедай. Он пришел не по делу.
     - А! - сказал Ц-9ПО. - Значит, это личное. Я понял.
     Он  повернулся и засеменил  прочь  из  комнаты.  Крохотные ступни  этой
модели  по  сравнению  с  прочими нельзя было  назвать  усовершенствованием.
Следует  это  запомнить.  Обычно, когда он сосредотачивался на конструкциях,
ему удавалось отвлечься, но сейчас он не смог. Мешал Скайуокер.
     Чем раньше он уберет Скайуокера с Телти, тем лучше.
     * * *
     Чтобы  добраться  до Скачка-5, воспользовались "Тысячелетним  соколом".
Селусс  хотел взять прыгунок,  но Хэн напомнил  ему, что лично  Хэн Соло,  и
никто иной, отвечает за план операции.
     А от своего обожаемого корабля он не собирался отходить ни на шаг.
     Он решил,  что  должен  собственными глазами  увидеть эту  из ряда  вон
выходящую операцию. Что-то было не так. Он чувствовал. Контрабандисты всегда
занимались  ценными вещами. Сейчас им платили  в десять раз  больше за хлам,
который любой преступный король мог найти на дюжине разных планет.
     Империя или то, что от нее осталось, больше  не производила вооружения.
Новая  Республика позаботилась  прикрыть каждый военный  завод, какой сумела
найти.  Были  реквизированы  и  разобраны   все  прототипы,  уничтожены  все
разработки. Если какой-то  завод и работал, то преступный король  должен был
оплачивать труд. Но тогда бы он получал новенькие игрушки, с иголочки.
     Или дело все-таки в старом вооружении? Какие-нибудь модификации?
     Если бы он мог глянуть на товар, то сумел бы и догадаться,  в чем дело.
Впервые за  столько лет он пожалел, что рядом нет Си-ЗПиО. Профессор поведал
бы о различиях в имперском  вооружении,  а если  бы Си-ЗПиО не знал, то Р2Д2
знал бы наверняка.
     Как-то необычно было путешествовать без этой вечно спорящей пары.
     Раньше, когда  Хэн был  завсегдатаем  Хода, на Скачке-5 никто  не  жил.
Стены огромных  пещер  были  сделаны из  солнечного  камня, так  что средняя
годовая  температура внутри  была  примерно градусов  сорок выше нуля.  Люди
отказывались  ее терпеть, а многие расы  -  физически не  могли.  Как-то раз
одной банде  пришлось провести здесь месяц. Кончили парни тем, что поубивали
друг друга, и поговаривали, что причиной тому - жара.
     Хэну не доводилось бывать на Скачке-5. Он только слышал о нем.
     Он не был готов.
     Посадочная  площадка  могла вместить  шесть прогулочных  лайнеров.  Вне
Корусканта   Хэну  не   доводилось  видеть   площадку   подобных   размеров.
"Тысячелетний  сокол"   казался   спасательной   капсулой  по  сравнению   с
грузовозами,  стоящими там.  У  всех  кораблей трюмы  были открыты,  а ящики
внутри них был размером с рубку кореллианца. Каждый.
     Хэн покосился на Чуи, тот заскулил. Сидящий  за ними Селусс возбужденно
защебетал.
     - В ящиках может быть что  угодно, - сказал ему Хэн. - Я хочу заглянуть
внутрь них.
     Селусс застрекотал.
     Хэн не стал слушать. Добровольно никто ящики для него  не откроет,  это
ясно. Особенно теперь, когда он  играл на другой стороне. Но можно осмотреть
упаковочную  и  рабочие  комнаты.  Он  по-прежнему  не   мог  поверить,  что
контрабандисты    по   собственной   воле   объединились,   чтобы   ублажить
таинственного покупателя. Он подозревал, что  работает здесь  парней десять,
может,  меньше. Остальные  -  лишь декорация,  у  них  свой груз, не имеющий
отношения к делу. Он узнает, кто работает на Скачке-5, а кто  нет. Затем они
с Чуи проследят за теми, кто отсутствовал. По меньшей мере за одним из ребят
старый должок. Следовательно, можно разгадать  имя клиента, лично  с  ним не
встречаясь.
     - Вы двое сидите здесь, - сказал Хэн Чубакке. - Я ненадолго.
     Чубакка взревел.
     -  Я не хочу оставлять "Сокол" без охраны и уж тем более не  хочу  идти
внутрь с Селуссом.
     Суллустианин заверещал.
     - Только  потому, что твои объяснения звучат правдоподобно, я не обязан
верить  тебе,  -  сказал  ему Хэн,  выбираясь  из  кресла.  - Чуи, если я не
вернусь, взлетай и вали отсюда.
     Чубакка перешел на утробный бас.
     - То, что слышал.
     Чуи помотал головой и заскулил.
     - Да, я знаю. Долг жизни.  Только  почему это означает, что  тынедолжен
слушаться?  -  Хэн проверил в кобуре бластер. -  Охраняй корабль,  Чуи. Я уж
лучше  буду  полагаться  на  собственные  мозги,  чем  навечно  застряну  на
Скачке-5. Усек?
     Чубакка  пробубнил, что  усек,  но не  согласен, хотя при этом уткнулся
печальной мордой в контрольную панель. Селусс с  верещанием подергал Хэна за
рубашку.
     - Ага, я знаю,  что ты  знаешь, что искать, гений среди песчанок, - Хэн
освободился  от цепких пальчиков суллустианина. - Только это не значит,  что
мы с тобой ищем одно и то же.
     Чубакка спустил трап, и Хэн вышел наружу.
     Жара была такая, что у Соло сложилось впечатление,  будто он ударился о
нее, как о  стену. Хэн  мгновенно вымок с ног до головы,  одежда прилипла  к
телу и очень стесняла  движения. Он пожалел, что не прихватил с собой фляжку
с водой, но возвращаться не захотел.
     Ну, он не надолго. Как-нибудь стерпит.
     Кроме того, бывал он и не в такой жаре. На Татуине и хуже  пришлось, он
тогда еще не опомнился от заточения в карбоните, ничего не видел, а вокруг к
тому же кипела знатная битва. Он поверить не мог, что выжил.
     Честно говоря, он до сих пор удивлялся.
     Воздух обжигал легкие.  Хэн сделал еще одну попытку вдохнуть и поспешил
вниз по трапу.
     Контрабандисты  наблюдали за ним,  кое-кто  отслеживал  его перемещение
через  прицел.  Два  погрузчика  прекратили  работу, когда он  прошел мимо..
Вблизи кораблей и возле дроидов жара становилась нестерпимой, а ведь это еще
было относительно открытое пространство. Внутри будет хуже.
     Через дверь он попал в узкий коридор. Солнечный камень стен был прикрыт
специальной  охлаждающей  обшивкой, температура  сразу  упала  на  несколько
градусов. Хэн  на  минутку остановился,  надо  было  стереть пот  с  лица  и
отдышаться.  А  еще проверить  оружие, неизвестно, как оно  будет работать в
таком пекле. Оружие было в порядке.
     - Собираешься им воспользоваться?
     Хэн поднял голову. На встроенном в стену столе сидел сухопарый парень с
длинными  золотистыми  кудрями, падающими ему на  плечи.  На красавчике были
только  штаны, а  рубашку он  снял, демонстрируя миру покрытую  татуировками
грудь. Ладони его лежали на столешнице так, что Хэн не видел его пальцев,  -
могли прятать бластер.
     - Просто проверяю, работает ли. Вдруг придется стрелять?
     - Там твой корабль?
     -  Ага,  -  Хэн  придерживался безразличного тона, не решив пока,  друг
перед ним или враг.
     - Маловат для грузовоза.
     - Отличная птичка.
     - Как скажешь, - недоверчиво протянул блондинчик.
     -Тебе что, мой корабль мешает?
     -   Нет.  Просто   здесь  обычно  садятся  корабли  побольше.   Древнее
оборудование - на другом полушарии Пятерки.
     -  Извини, до сих пор мне никто не  успел объяснить правила,  - хмыкнул
Хэн. - В следующий раз зайду с другой стороны.
     Все-таки   блондинчик  прятал   бластер.  Только  теперь  он   решил/не
скрываясь, вынуть его и положить к себе на колено. Дулом в сторону Хэна.
     - Следующего раза может и не случиться, если ты не  разъяснишь мне свое
дело, приятель.
     - Один друг попросил проверить, как там его груз. Он нанял меня забрать
кое-что отсюда.
     -У твоего друга есть имя?
     Хэн беззаботно опустил оружие в кобуру.
     - Селусс. Суллустианин, его партнер исчез вместе с кораблем.
     -  Слышал  об  этом,  -  кивнул блондинчик. Он бластер не убирал,  но и
пальцы  не  тянулись  к  спусковому  крючку.  -  Такое  уже  довольно  давно
происходит.
     - Парни исчезают?
     - Не возвращаются, - блондинчик пожал плечами. -  Полагаю,  инсценируют
свое убийство и выходят из дела.
     - А я думал, из этого дела нет дороги назад.
     Блондинчик поправил длинные волосы.
     -  Находят  способ. Уходят  в  отставку, просто уходят.  Это нормально.
Контрабандисты - романтики.  Им  не нравится  мысль,  что  они постареют.  С
возрастом  это  уже не  так  весело,  как в молодости. А если  им  привалили
деньги, кто может их обвинить?
     - Ты не похож на старика, - сказал Хэн.
     - А я и не ухожу.
     - Тогда что ты делаешь здесь? Раньше на Скачке-5 я не видел охраны.
     Разумеется,  не видел, он же никогда  здесь  не был,  но блондинчику не
обязательно это знать.
     -  А  я и не говорил, что я охранник, - блондин соскользнул со стола. -
Просто решил,  что твой корабль стоит слишком близко к моему.  Вот и захотел
посмотреть, кто ты такой, прежде чем начну загрузку.
     - Какой из них твой? - спросил Хэн.
     - Тот, рядом с которым ты стоишь.
     Хэн глянул  через  плечо. "Тысячелетний сокол" стоял возле  громоздкого
грузовика, как раз рядом с кормовым трюмом. Внушительная броня.
     - Как ты протащил такую дуру на Ход?
     -  Это  не я, -  сказал  блондин,  и тон его  как-то  не  располагал  к
дальнейшим расспросам.
     Да Хэн и не думал спрашивать. Джаррил был прав: Ход сильно изменился. В
прошлые дни  никому из  контрабандистов даже в  голову  не пришло  угнать  у
соседа его корабль.  Сейчас, похоже, это было  в порядке  вещей. Этим еще  и
похвалялись.
     Хэн почувствовал невероятное счастье, что оставил Чубакку на борту.
     - Так ты меня пропустишь или нет? - спросил он.
     Блондин пожал плечами:
     - Да я тебя и не задерживал.
     - Значит,  здорово притворялся, - рыкнул на него  для  острастки Хэн  и
пошел дальше.
     Соло,  ты  начинаешь  ржаветь.  Привык  жить  на  Корусканте, где никто
никогда не'оспаривает права охранника.  Контрабандисты не выставляют охраны,
если только у них не было собственной. Придется проветрить мозги и вернуться
к прежним привычкам, прежним мыслям. Все новообретенное его здесь погубит.
     В  коридоре  было почти темно.  Сквозь защитную обшивку не  проникал не
только жар, но  и  свет  солнечного камня. Но  все  равно воздух был  сухой,
неприятно сухой. Хэну не хватало звука капающей воды, а по вони Скачка-1  он
уже начинал тосковать.
     Почти.
     Подошвы цеплялись  за обшивку, ладонь соскальзывала с рукояти бластера.
Она так вспотела, что в  ней  ничего не удержать. Понемногу глаза привыкли к
темноте. На песке отпечатались многочисленные следы. Снизу доносился скрежет
несмазанных шестерней и перекличка голосов, говорящих на языке, который  ему
очень давно не  доводилось слышать. Затем до него  добрался запах  - смазка,
растворители, масла, какая-то гниль...
     Джавы.
     Быть не может. Джавы остались на Татуине. Единственных  джавов, которые
не жили на Татуине, встретил  Люк на борту "Глаза Палпатина", да и те попали
туда не по собственной воле.
     Может быть, и у этих не было выбора.
     Хэн начал осторожно спускаться  по наклонному коридору.  Вдали вспыхнул
свет,  в  лицо  ударил горячий  воздух, сделавший  вонь почти непереносимой.
Где-то внизу с солнечного камня была снята защита.
     Хэн облизал губы, пообещав себе, что глянет лишь одним глазком и тут же
вернется на "Сокол". Пальцы плотнее сжали рукоять бластера. Он никогда особо
не любил джавов, даже в лучшие времена.
     Солнечный свет ослепил  его,  как раз когда он  повернул за  угол. Жара
приняла в свои  объятия, как заждавшаяся любовница. Хэн замер  на месте и не
двигался, пока глаза не привыкли. Затем осторожно пошел дальше.
     И решил, что он вдруг очутился на Татуине. Коридор открывался в большую
пещеру. Точнее сказать - в огромную. Потолок поднимался так высоко, что свет
солнечного  камня  вполне  можно  было  принять  за  естественный.  Ноги  по
щиколотку утонули в сухом песке.
     Прямо по центру  стоял краулер. Задняя  стенка была откинута, возле нее
суетились  джавы.  В   тени  капюшонов  горели  крохотные  глазки,  балахоны
обтрепались по краю. Не прекращая трещать, джавы сгружали на песок имперские
штурмовые доспехи. Внутри краулера полным  ходом  шла работа:  кто-то чистил
доспехи,  кто-то ремонтировал  дроидов,  кто-то собирал и разбирал бластеры.
Трое джавов устроили консилиум над остовом эль-челнока.
     Хэн забыл про неудобства. Он высунулся из коридора, насколько  это было
возможно.  Эта пещера  соединялась с  другими  такими же, и  следы  краулера
уходили в один из проходов. Старший джава поднял руку, прокричал приказ, его
сородичи кинулись закидывать доспехи  внутрь. Только трое по-прежнему  жарко
спорили над  останками  челнока. Похоже,  раньше  им не  приходилось  видеть
ничего подобного.  Джавы закрыли  люк, краулер  вздрогнул  и,  раскачиваясь,
медленно пополз по песку. Хэн вжался в стену, чтобы его никто не заметил.
     Как будто кто-то смотрел.
     Потом он присел на корточки, просеял горсть песка между пальцами. Песок
был горячий и  обжигал  пальцы,  но  терпение было  вознаграждено.  Хэн сдул
прилипшие  к   находке   песчинки.   М-да.   Болт.  Имперского  производства
двадцатипятилетней давности. Обычно использовался на торговых судах.
     Хэн швырнул болт в сторону и принялся копаться в песке, обнаруживая все
новые и новые  детали вооружения  и  запчасти кораблей, пока  не добрался до
обшивки.
     Кто-то насыпал в пещеру горы песка. Зачем?
     А потом нашпиговал его имперской рухлядью. Зачем?!
     Смысла - ноль.
     Хэн так и сидел на корточках, глубоко задумавшись над проблемой (только
что он  отыскал  один  намек, раньше ему дали другой и  очень важный), когда
грохот другого краулера  заставил его поднять  голову. Если бы  Скачок-5 был
такой же  большой,  как Скачок-1, джавы могли бы путешествовать из пещеры  в
пещеру,  ни разу  не  встретив  друг  друга. Они могли  бы  вообразить,  что
находятся на маленьком,  изолированном кусочке  Татуина.  И  пока  они могут
находить старый хлам и чинить его, они будут счастливы.
     Джавы  обожают торговаться, но никогда не просят много  денег. Кредитки
для них ничего не значат. Поиск, починка и перепродажа - вот смысл их жизни.
И  таким образом  можно  починить кучу оборудования,  практически ничего  не
заплатив за это. Кто бы ни стоял за всем этим, мозги у парня потрясающие.
     Хэн почувствовал запах рыбы и  поспешно выдернул руки из  песка.  Кроме
джавов и слизи, только одно его  похождение на Ходе было связано с запахами.
Кто мог догадаться, где его  искать?  Он  не  был уверен, что хочет получить
ответ на вопрос.
     Он  встал,  вытирая ладони  о  штаны, и повернулся.  Рядом  с ним стоял
Чубакка. Вуки целился из самострела в коридор.
     - Мне казалось, что я просил тебя остаться на "Соколе".
     Чуи махнул  лапой,  умоляя капитана заткнуться. Хэн заткнулся и вытащил
бластер. Если Чуи оставил грызуна одного  на  "Соколе",  Хэн ему не простит.
Никогда.
     В  конце  концов вуки опустил самострел и негромко заворчал,  перемежая
речь поскуливанием и  нытьем. Для наглядности  вуки размахивал  лапами и все
время косился на коридор, как будто ожидал, что оттуда кто-нибудь выпрыгнет.
В кратком переводе получилось следующее: Хэн ушел, Чуи смотрел.  Чуи увидел,
как три человека пошли следом за Хэном. Когда Чуи вышел, Хэн был один.
     И это не все. Большинство  кораблей, которые они видели,  не грузились.
Они разгружались.
     Никто не  разгружается на Ходе.  Таков неписаный закон  контрабанды.  К
тому же, это, как правило, глупо.
     -  Я что, чего-то не понимаю, Чуи? - поинтересовался Хэн.  И прежде чем
вуки стал перечислять длинный список, спросил: - Где Селусс?
     Чубакка кивнул в сторону коридора.
     - Там? Ты что, дал ему бластер?
     Чубакка пожал плечами, негромко рыкнул.
     - Имеет смысл. Я  был бы очень несчастлив,  если  бы ты  оставил его на
корабле одного.
     Чубакка заскулил, прикрывая нос лапой.
     - И прекрати жаловаться, помпончик. Между жарой и джавами...
     - Что именно между жарой  и джавами,  генерал Соло? - раздался  за  его
спиной странно модулированный голос.
     Хэн  развернулся,  выуживая бласгер из кобуры.  Перед  ним стояли шесть
глотталфибов, их нижние лапы тонули в песке. Ростом каждый из них был повыше
Чубакки. Пятеро были вооружены топь-станнерами, и все пять испачканных тиной
и грязью стволов недвусмысленно смотрели прямо на  Хэна. Как-то раз Соло уже
приходилось на собственной шкуре испытать  действие этой штуки, больно тогда
было так, что Хэн не приветствовал повторение опыта.
     - Вам следует  опустить оружие,  генерал Соло,  -  сказал невооруженный
глотталфиб; из его пасти струился дымок. Он был выше всех остальных, а чешуя
не  отливала  обычной зеленью, она  была пепельно-серой.  Передние  лапы  он
сложил  на груди. - А то кто-нибудь может решить, что вы  нам  угрожаете. Но
ведь это не так, генерал Соло?
     И  через плечо  смотреть не  надо было, чтобы узнать, что самострел Чуи
смотрит  в   пол.  Хэну   раньше  не   приходилось  схватываться   с  шестью
глотталфибами, но внутренний голос без устали твердил, что на победу ставить
не стоит. Даже с вуки на своей стороне.
     - У тебя преимущество, - сказал Хэн. - Ты знаешь, с кем разговариваешь,
а я понятия не имею, кто ты такой.
     - Чепуха, генерал Соло. Сколько глотталфибов  вам приходилось встречать
за вашу карьеру?
     -  Достаточно,  чтобы  знать,  что  вы  отличаетесь друг  от  друга,  -
парировал Хэн. Он блефовал, и оба знали об этом. Единственного  глоттадфиба,
о котором говорили хоть  что-нибудь, звали Нандриесрн. - А тебя я  раньше не
видел.
     -  Я  редко  допускаю  столь  серьезные  оплошности,  генерал  Соло,  -
глотталфиб  раздвинул  тонкие  губы  в  улыбке;  из  одной  ноздри высунулся
крошечный язычок  пламени. - Мое имя- Ииснер. Я  работаю на Нандриесона.  Он
услышал, что  на Ход прибыл сожитель великой принцессы Леи, и хотел бы с ним
встретиться.
     Палец кореллианина любовно  оглаживал спусковой крючок. Предполагалось,
что  комментарий  должен был  разозлить.  Хэн это знал. И  был еще злее, чем
планировал Ииснер.
     - Я ее муж, - буркнул Соло раньше, чем сумел сдержаться.
     Чубакка заворчал предупреждение.
     - О  да,  - сказал  глотталфиб.  - У  людей  такие извращенные  обычаи.
Никогда не понимал вашего желания сделать кого-нибудь своей  собственностью.
Разве не лучше оставлять икру там, где любой проходящий мимо самец сможет ее
оплодотворить?
     -  Тебе  обязательно тыкать в  меня оружием, чтобы обсудить  несхожесть
брачных обычаев разных рас? - краем глаза Хэн отслеживал движение  в пещере.
Аюк песчаного  краулера захлопнулся. Машина в любую секунду  могла выехать к
ним.
     - Нет. Я уполномочен передать приглашение на Скачок-6.
     -  Приглашение, сделанное  под дулами пяти  станнеров,  едва  ли  можно
считать приглашением. Это приказ.
     Улыбка Ииснера стала шире.  Еще один огненный язычок, длиннее прежнего,
высунулся из правой ноздри.
     -  Полагаю, что вы так  и воспримете. Наши обычаи столь различны. Но мы
просим из  доброты  и  вежливого  интереса.  Мы получаем так мало сведений о
Республике. Нам было  бы очень приятно  услышать их непосредственно  от мужа
одного из великих вождей.
     Чубакка  рокотал на глубоких басах. На  этот раз Хэн прикусил язык. Что
ж, сочтем высказывание за комплимент.
     - Скажи  своим ящерицам,  чтобы  сложили  станнеры...  и  вообще, пусть
уйдут. Может, тогда я полечу с тобой.
     - Ах,  генерал Соло, я не могу столь кардинальным образом менять планы,
полагаясь лишь на "может быть", - теперь глотталфиб пустил пламя через левую
ноздрю. С каждым его выдохом в пещере становилось все жарче.
     Песчаный  краулер  подполз  к  самому  входу.  Поверхность  под  ногами
подрагивала. Глотталфибам до этого не было дела.
     - Лады, - сказал  Соло.  - Пусть твои  ящерицы сложат  оружие, уберутся
отсюда по всем координатам, и мы с Чуи отправимся с тобой на Скачок-6.
     - У нас нет  посадочных  площадок для кораблей, отвечающих общепринятым
стандартам.
     - Тогда пусть Нандриесон летит ко мне в гости. На Скачке-1 хватит места
для всех, - Хэн попятился. - Прошу прощения, но у меня есть дела.
     - Не так быстро, генерал Соло,  - остановил его глотталфиб. - Наше дело
важнее.
     Краулер въехал  в  пещеру. Ииснер обернулся.  Похоже,  он был  донельзя
изумлен. Хэн толкнул Чуи кулаком в бок:
     - Ходу!!!
     Они припустили вверх по склону. Синие лучи топь-станнеров отразились от
солнечного камня стен; стало ощутимо жарче. Чубакка взревел. Хэн пихал его в
спину, удерживаясь от искушения дать по привычке пинка. Внезапно погас свет.
Затем, там, где они стояли, вспыхнул огонь.
     Хэн выстрелил  в ответ, не целясь. И  никуда  не попал.  Чубаккины лапы
скользили  по песку.  Хэн подпер друга  сзади плечом. Глотталфибы  догоняли.
Пламя с  ревом  ударило в  стену,  сдирая  защитное покрытие.  Стало  трудно
дышать.
     - Эй, сюда!
     Хэн  повернулся  на  голос.  Один  из  листов охлаждающей  обшивки  был
отогнут, и из дыры им махал длинноволосый блондин.
     - Быстрее! - кричал он. - У нас есть минута, не больше!
     Чубакка принялся протестовать.
     Пламя плясало вокруг них. Защитное покрытие  выдержало, но уже начинало
наливаться неприятной краснотой. Им в жизни не  выбраться из  коридора, если
учесть,  что спины им будут поджаривать  пламенем и выстрелами из станнеров.
Хэн  терпеть не мог общительных незнакомцев, но сейчас  даже встреча с Бобой
Феттом  обрадовала  бы его больше,  чем  перспектива стать  жарким  на  обед
глотталфибов.
     - Давай, Чуи, давай!
     Чубакка протестовал, так что Хэн все же отвесил другу пинка. Блондинчик
схватил вуки  за  лапу  и втащил  внутрь. Хэн,  не думая,  нырнул  следом  и
приземлился  на  живую  груду  нечесаного  и  запашистого  меха.  Блондинчик
прилаживал на место обшивку.
     -  Сматываемся, пока  нас  не  сожгли  живьем, -  предложил  он  вместо
приветствия.
     -  С нашей  стороны  -  никаких возражений,  приятель, - Хэну  тоже  не
улыбалась перспектива сидеть в узкой расщелине.
     Они помогли Чуи  подняться, но трещина оказалась вуки не по размеру. Не
обращая  внимания  на его вопли, блондинчик поспешил в ближайший проход. Хэн
нацелился было следом, но тут Чуи испустил особо душещипательный вой.
     Он застрял.
     Стена со  стороны пещеры покраснела;  должно быть,  в нее ударил огонь.
Жара нарастала, в горле першило, рубаха намокла от пота. Захотелось влезть в
воду по самые уши.
     Ну, хоть защитное покрытие выдержало. Хэн  дернул напарника за мохнатую
лапу.
     - Брось его, - посоветовал блондинчик. - Давай выбираться.
     - Либо  все трое,  - откликнулся  Хэн, не  представляя,  чем подкрепить
угрозу, - либо никто. Чуи, пригнись.
     Вуки оскорбление взревел.
     - Тогда  прикажи ему: пусть заткнет пасть, - к крайнему изумлению Хэна,
блондинчик не стал спасаться бегством.
     - Сам заткнись, - покладисто посоветовал Хэн.  Чубакка  сложился  почти
пополам и уперся коленями в стены.
     - Лады, - сказал  Соло.  -  Я  все понял.  Высуни  одну  лапу  с другой
стороны, пригнись и вылезай.
     Чубакка  пробормотал  длинный  перечень  отборных  ругательств,  весьма
живописных и  энергичных, из тех, слыша которые, Хэн всегда притворялся, что
не понимал, а затем последовал совету. Сначала он чуть не сломал  самострел,
потом послышался звук  выдираемой шерсти, бормотание, и вот Чубакка вырвался
на свободу, оставив в трещине добрый клок шкуры. Вуки вновь заскулил.
     - Твой дружок - потрясающий нытик, - заметил блондин.
     Скулеж превратился в утробный рык.
     - Он - вуки, приятель, - флегматично сообщил Хэн. - На твоем месте я не
стал бы дразнить вуки.
     - Я умею управляться с вуки.
     Хэн ухмыльнулся:
     - Все, кто так говорит, никогда не видел вуки.
     - Тебе нужна моя помощь? - поинтересовался блондинчик. - Или как?
     - Тебе честно? Не знаю. Какой тебе прок нам помогать?
     -  Ради  удовольствия, генерал. Идем, -  блондинчик протиснулся в узкий
лаз, за которым оказался довольно широкий коридор. Вот  по этому коридору их
нежданный спаситель  и  припустил  со  всех  ног,  не дав  Хэну  возможности
подыскать достойный ответ. Блондин знал, кто такой Хэн Соло.
     Что, собственно, и подозревалось.
     И делало решение крайне нелегким.
     Соло   выглянул  в  коридор:  вроде  бы   естественного  происхождения,
прорублен в скале, солнечный камень сияет, как и положено...
     И здесь жарко.
     - Как ты думаешь, выберемся, а, Чуи?
     Вуки кивнул.
     - Думаешь, этому типу можно верить?
     Вуки яростно затряс головой. Потом заскулил.
     - Ты прав. Мы бы до окончания вечности искали укрытие. Но вот мы здесь,
и здесь жарко. Ничего не может быть хуже, верно?
     Вуки вновь  затряс головой,  на этот раз - недоверчиво. Он  поверить не
мог,  что кореллианин произносит такие слова. Не удивительно. Хэн  Соло тоже
не верил.
     - Иди  первым, помпон. Сзади я хоть подтолкнуть смогу...  Если ты снова
застрянешь.
     И подстрелить любого,  кто рискнет сунуться сюда. Хэн строил догадку за
догадкой,  зачем  он  мог  понадобиться Нандриесону,  но  получалось  как-то
неубедительно.
     Второй лаз  Чубакка  осилил без потерь в своей шубе. Хэн не отставал от
напарника ни на  шаг.  Новый  коридор были  широкий, с высоким потолком. Чуи
смог даже выпрямиться во весь рост и не биться головой о стены.
     И  жара  здесь  была  не  такой  уж невыносимой.  Хэн вытер  лицо  и  с
удивлением  посмотрел на грязную ладонь. Блондинчик испарился, как и не было
его, только следы на пыльном полу указывали, в какую сторону он убежал.
     Выбора не было. Других отверстий поблизости не наблюдалось.
     Они  пошли  по  следам,  держа  оружие  наготове.   Откуда-то  потянуло
прохладой.  Вскоре  отыскался  и  блондин,  он  ждал  их,  сидя  на  штабеле
неиспользованных листов обшивки. Свой бластер он держал на колене.
     - Думал, вы так и не отважитесь, - сказал он.
     - Порой  известный враг менее опасен, чем  тот,  о  котором  понятия не
имеешь, - философски заметил Соло.
     - Значит, ты думаешь, что знаешь меня, - улыбнулся блондинчик.
     Хэн отрицательно качнул головой.
     Просто хочу где-нибудь переждать, пока не остынет обшивка.
     Уж лучше парни Нандриесона, чем я?
     - Я не знаю, что тебе нужно. И не знаю, кто ты такой.
     Блондинчик тут же протянул руку:
     - Меня зовут Давис. Прости, забыл представиться.
     -  Имя  значения не имеет,  - Хэн даже  не взглянул на его руку. - Я не
знаю тебя.
     - Я тоже тебя  не знаю, генерал Соло, -  хмыкнул блондинчик. - Но много
слышал.
     - Твое преимущество.
     - Не веришь людям, я прав? Я пытаюсь помочь вам.
     - Это заметно. Так куда мы идем?
     -  Этот  коридор  ведет  к боковому выходу  на площадку, где стоит твой
корабль.
     - И ждут парни Нандриесона, - добавил Хэн. - Им известно, что я вернусь
к "Соколу".
     - Предпочитаешь бросить корабль?
     - Просто не хочу быть чересчур  предсказуемым,  -  Хэн сунул  оружие  в
кобуру. - Скажи-ка, что здесь делают джавы?
     - Сейчас?
     - Да, сейчас.
     Блондинчик вздохнул. Затем тоже убрал бластер.
     - Предполагалось, что они займутся уборкой и ремонтом...
     -Задарма?
     Блондин покачал головой.
     - Когда это джавы  работали задарма? Но берут за свою работу дешево. УЖ
лучше так, чем самим драить пол и сдирать ржавчину. Или нанимать кого-нибудь
за большие деньги.
     - Так ребята зарывают в песок старое барахло, а джавы  находят, чинят и
продают им же?
     - Как видишь. Получилось же.
     -  Зависит от того, что  ты понимаешь под  этим словом. Джавы никогда и
ничего не чинят с гарантией.
     - Зато собирают полезные и забавные штучки из редкостного барахла.
     - А кто покупатель?
     - Не знаю. И спрашивать не рекомендую, -  Давис глянул  через  плечо. -
Вообще-то,  не  думаю,  что стоит рассиживаться.  Похоже, твоего  приятеля с
Суллуста уже убили и ищут тебя.
     - Селусс себя в обиду не даст, - отмахнулся Хэн. - И думаю, ждать  меня
будут у корабля.
     - Их там много. Могут и рассредоточиться.
     - А ты откуда знаешь, много их там или мало?
     - Видел, как они прибыли, Соло. И понял, что прилетели не просто так.
     - Но пришли они не по коридору.
     -Точно.
     - Значит, знают туннели.
     - К песку ведут и другие  ходы, Соло, а не только центральный коридор и
норы.
     Чуи радостно рыкнул.
     Хэн  глубоко вздохнул.  Он ненавидел  Скачок-5. Жарко  здесь, до потери
сознания, даже в туннелях.
     - Их всего шестеро, - сказал он. - Нас трое. К кораблю мы прорвемся.
     Давис вновь покачал головой:
     -  Это мальчики Нандриесона. Только  начни  в них стрелять, и почти все
контрабандисты будут стрелять в ответ. Голову даю на отсечение.
     Чубакка забурчал.
     - Есть идеи получше, помпон?
     Пришлось пережить  несколько минут  обстоятельного рыка  и размахивания
лапами.
     - Может сработать, - в конце концов кивнул Хэн. - Может сработать.
     - Что? - спросил Давис, демонстрируя полное непонимание языка.
     - Эти туннели выходят в песок, верно?
     Давис подтвердил; он хмурился - то ли недовольно, то ли недоуменно. Хэн
широко улыбнулся.
     - Это здорово, - объявил он. - Замечательно. Давненько я не имел дела с
джавами.

     <b>20</b>

     Люк не заметил,  как подошел дроид. Золотистый  корпус робота-секретаря
тонул  в  солнечном  сиянии   помещения.  Сначала  Скайуокер  его  услышал.,
металлические ноги клацали по металлическому полу. Потом появился сам дроид:
фоторецепторы  сияли  на  угловатом  лице.  Словно  металлическое   божество
восстало из волн электронного моря во всем блеске могущества, привычного для
него, запредельного для простых смертных.
     - Джедай Скайуокер?  -  спросил дроид, как будто  ему  уже был известен
ответ.
     Голос по модуляциям напоминал голос Си-ЗПиО, но.  лишен  нервозности  и
суеты. Да и модель была явно другая.  Теперь Люк разглядел: лицо уже, корпус
вытянутее, заостренная грудина.
     - Я - Люк Скайуокер, - сказал он.
     - Пойдем со мной.
     Люк кивнул. Двигаться было приятно. На  мгновение он ощутил присутствие
еще одного, одновременно  знакомого и незнакомца. Как будто друг стал чужим.
Остались следы, человек изменился. Если бы Люк был сейчас на Явине, он нашел
бы время посидеть и подумать, разобраться в своих ощущениях, отыскать следы.
Но не было ни времени, ни покоя. Пусть трудится подсознание. Сознание сейчас
будет занято.
     Где-то здесь был Бракисс.
     И Бракисс был напуган.
     Дроид повел гостя вдоль конвейерных лент. Похоже, его не волновало, что
повсюду  были разбросаны детали его сотоварищей. Он  был собран, остальные -
только запчасти.
     - Что это за место?
     - Лаборатория  для тестирования  манипуляторов  роботов-секретарей.  Мы
разрабатываем новую систему, которая повысит подвижность суставов, а  пальцы
получат  возможность осязания. За