подвижен. -- Мы не смогли обнаружить никаких данных, связанных с планетой Гилвер. Дарнил Дарнил Лин может помочь вам проверить наши базы данных, если вы считаете это необходимым. Он специалист по древним архивам. -- Да, мне бы хотелось с ними ознакомиться, -- сказала Дженнифер. Ей было интересно: Дарнил Дарнил Лин -- исключение или те надежные, твердые, серьезные фойтанцы, которым приходилось иметь дело с землянами, предпочитали возиться с бумагами. -- Дарнил Дарнил Лин, поищите вместе, -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Будет исполнено, досточтимый предводитель рода, -- ответил Дарнил Дарнил Лин. Придя к выводу, что "большой начальник" расположен к сотрудничеству, Дженнифер решила ковать железо, пока оно горячо: -- Досточтимый предводитель рода, здесь, в космопорте, я видела корабль Бернарда Гринберга. -- Если ей удастся умаслить Павасар Павасар Рэса, то, может быть, это сделает его более покладистым. -- Могу я устроиться на его борту? Честно говоря, корабль, созданный людьми, будет для меня самым подходящим местом. "По твоей милости я теперь никогда не смогу завести собаку", -- подумала она. -- Если человек Бернард не возражает... -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Я не возражаю, -- сразу же отреагировал Гринберг. -- Тогда ты можешь располагаться там, человек, -- обратился Павасар Павасар Рэс к Дженнифер -- он до сих пор не запомнил ее имени. Хотя в глазах фойтанцев практически ничего нельзя было прочитать, когда он продолжил, Дженнифер почувствовала силу его пристального взгляда: -- Не надейтесь, что это позволит вам, двум людям, спланировать побег. Кроме опасностей, которым подвергается любой нефойтанец, пролетающий через космическое пространство, некогда входившее в сферу влияния Великих, у нас есть собственные устройства слежения и уничтожения, установленные в... в... как называется ваш корабль, человек Бернард? -- "Смиренный Гарольд", досточтимый предводитель рода, -- ответил Гринберг. -- Вот именно, "Смиренный Гарольд". Очень хорошо, итак, человек, э-э-э... -- Дженнифер. "Какого черта ты спрашиваешь, за сегодняшний день ты слышал мое имя уже раз сто", -- подумала Дженнифер. -- Вот именно, Дженнифер. -- В таком случае, человек Дженнифер, ты можешь приступать к своим исследованиям, но тебе на них отводится не больше, м-мм, двадцати одернских дней. Дарнил Дарнил Лин будет помогать тебе по мере необходимости. После чего ты вместе с человеком Бернардом отправишься на Гилвер, чтобы продолжить попытки разгадать Великое Неизвестное. Я, Зэган Зэган Наг, Айсур Айсур Рус и Дарнил Дарнил Лин будем сопровождать вас туда. Дженнифер и не сомневалась, что, если она покинет Одерн, другие три фойтанца, полетят вместе с ней. Очевидно, они назначены ей в сторожа. Но Павасар Павасар Рэс удивил ее, включив в этот список и себя. Насколько она знала администраторов, стоящих у большого руля, они не часто стремились к настоящей исследовательской работе. -- Вы? Но почему? -- спросила Дженнифер. -- Великая Тайна -- это мой проект, -- ответил Павасар Павасар Рэс так, как будто это все объясняло. Для него, по-видимому -- да, для Дженнифер же, это было лишь доказательством того, что фойтанцы -- определенно не люди, правда, нельзя сказать, что она раньше этого не замечала. * * * Дженнифер приканчивала сэндвич с салями. Мясо было жирным, а хлеб мягким. А горчица имела более резкий вкус, чем она любила. Она запивала сэндвич вином. После "собачьего корма" фойтанцев все казалось изумительно вкусным. -- Спасибо, Бернард, -- сказала Дженнифер. -- Наконец-то я чувствую, что живу. И даже могу принять решение, что хочу жить. -- Прошу прощения, что не могу предложить тебе большего, -- извинился Гринберг. -- Я достаточно долго пробыл в космическом пространстве фойтанцев, так что начал ограничивать свои потребности. -- И я заставила тебя прервать пост. О, мне очень жаль. -- Не беспокойся. Ты всегда слишком часто извинялась. Ты знаешь об этом? Если б я не раскрывал свой большой рот, ты сейчас была бы счастлива, там, на Сагусе. Делясь с тобой настоящей едой, я, по крайней мере, хоть как-то возвращаю тебе свой долг. Хотя от еды фойтанцев и нельзя умереть... -- Однако при большом желании можно, -- закончила за него Дженнифер. Гринберг, подняв бровь, бросил на нее изучающий взгляд. По сравнению с Али Бахтияром, Гринберг выглядел провинциалом-любителем. Капитан торговцев сказал: -- Ты несколько изменилась со времен нашего последнего полета. Тогда ты не умела обрывать собеседника или отпускать злые шутки. Дженнифер пожала плечами. -- По-видимому, я кончила расти и обнаружила, что могу устроить для себя все наилучшим образом. А теперь, если не возражаешь, перейдем к делу, потому что я не желаю провести здесь ни одной лишней секунды. Прежде всего, у тебя на корабле действительно установлена подслушивающая аппаратура? -- Думаю, да. Жаль, что мы не знаем какого-нибудь незнакомого им языка, которым мы могли бы пользоваться для конфиденциальных переговоров, -- сказал Гринберг. Дженнифер уныло кивнула. В настоящее время никто не заботился об изучении иностранных языков, так как в связи с доступностью программ перевода в этом не было необходимости. Она подумала, что могла бы нанести удар, используя среднеанглийский, но, к сожалению, фойтанцы поняли бы ее гораздо лучше, чем Гринберг. -- По крайней мере, расскажи мне, что из себя представляет это Великое Неизвестное, -- попросила она. -- Если бы я знал, то непременно рассказал бы тебе, если бы я знал, мы могли бы отправиться домой. Но я не знаю. Я только надеюсь, что мы сможем разгадать эту загадку. Меня беспокоит вот что: как поступят фойтанцы, если нам не удастся найти разгадку. Никто из тех, кто не является фойтанцем, не имеет ни малейших представлений, насколько далеко в своем развитии продвинулись их предки до Самоубийственных войн. Хотя, как я уже говорил, очевидно, что уровень развития техники, которого они достигли, был выше нынешнего. -- А они не хотят помочь нам понять их. -- Дженнифер медленно покачала головой. -- Может, в техническом плане они нас и обогнали, но в социальном! Подумать только, сколько тысячелетий они потратили на то, чтобы создать свою империю, а затем развеяли ее в пыль и себя вместе с ней. Дженнифер вновь покачала головой, на этот раз с ужасом. Казалось, что фойтанцы вышли из самых страшных кошмаров, придуманных людьми. Гринберг сказал: -- На сегодняшний день фойтанцы не знают, почему их предки начали войну. Но начав, они принялись за эту "работу" основательно и добросовестно, что очень типично для их вида. Павасар Павасар Рэс утверждает, что они, несомненно, намеревались полностью уничтожить себя, находясь в состоянии умопомешательства, и он думает, что лишь немногие потерпели в этом деле неудачу. -- Самое худшее в этом то, что, пока я была в окружении фойтанцев, я почти готова была признать это логичным. -- Дженнифер хотела что-то добавить, но вместо этого лишь зевнула. -- На борту их корабля или в космопорте у тебя будет больше возможности побыть в одиночестве, -- сказал Гринберг. -- Там у тебя, несомненно, будет каюта побольше. Это вообще очень маленький корабль. -- Если ты хочешь, чтобы я ушла, пожалуйста, я уйду. В противном случае я предпочту остаться здесь, -- сказала Дженнифер. -- Поскольку не испытываю желания уединяться от тебя, понимаешь? Кроме всего прочего, мы ведь Летали раньше вместе. -- Я устрою тебя на складе, дам матрас из пеноплена, -- Гринберг развел руками. -- Извини, но это лучшее, что я могу предложить, если только ты сама не хочешь выбрать какое-нибудь помещение. -- Знаешь, тащи-ка сюда свою подушку, если ты не против. После путешествия с этими... одна только мысль, что рядом со мной будет находиться живой человек, доставит мне удовольствие. К тому же я не думаю, что ты начнешь ко мне приставать. Гринберг криво усмехнулся. -- Вообще-то ты подсказала мне заманчивую идею. Он рылся в шкафу, пытаясь вытащить обещанный матрас. Он был меньше, но во всем остальном как две капли воды походил на матрас, на котором Дженнифер проснулась на корабле фойтанцев. Гринберг продолжал рыться, наконец он издал торжественный клич: -- Я думал, что у меня есть лишь запасной матрас, а здесь, оказывается, еще и одеяло. -- Спасибо. Но знаешь ли ты, что на борту твоего корабля доставляет мне наибольшее удовольствие? -- Не дождавшись ответа, она продолжила: -- То, что здешний унитаз приспособлен под мой зад. Гринберг улыбнулся. -- Да я видел то, чем пользуются фойтанцы. Для тебя это особенно неудобно, да? -- Он кивнул на ванну. -- Помоги себе сама. -- Я не против, если только смогу. -- Дженнифер замялась, но затем спросила: -- У тебя случайно нет тампонов или чего-нибудь подобного? -- Не знаю, возможно, в аптечке, у меня как-то до настоящего момента не возникало такой потребности. -- Ладно, если не найду, то подберу что-нибудь подходящее. Если я сделала это один раз, смогу сделать и второй. Дженнифер помылась и уступила ванну Гринбергу. Она разделась, оставшись в одних трусиках, и скептически посмотрела на свое грязное обмундирование, после чего отправила его в чистку -- "Смиренный Гарольд" был в состоянии чистить одежду, не то что ее грязная летающая тюрьма. Она скользнула под одеяло. Гринберг удивил ее, подойдя к подушке и дотронувшись до плеча. Дженнифер замерла. Что он собирается делать? Она занималась с ним любовью несколько раз, во время их первого полета, по дороге домой с Л'Рау. Но сейчас было неподходящее время, для нее неподходящее. Она попыталась придумать, как ему сказать это, чтобы не причинить боль или не рассердить. Но все, чего он хотел, -- это еще раз попросить прощения. -- Дженнифер, мне так жаль. Ты могла бы быть сейчас в своем университетском городке, заниматься любимым делом. -- Что теперь говорить, -- сказала она. Ее мечты о тщательно разработанной мести потерпели крах, когда она выяснила, как фойтанцы узнали о ней и от кого. Жажда мести помогала Дженнифер выдерживать испытания, но теперь она почувствовала себя очень уставшей и опустошенной. -- Позволь мне поспать. -- Достаточно любезно. -- Гринберг встал. Глаза Дженнифер закрылись еще до того. Она слышала, как шуршала ткань его комбинезона, затем приглушенный звук тела, опускающегося на кровать Он, должно быть, погасил свет, так как темнота за закрытыми веками стала еще темнее. -- Спокойной ночи, -- сказал Гринберг. Дженнифер казалось, что она ответила, хотя она и не была в этом уверена. * * * Дарнил Дарнил Лин стоял перед рабочей станцией. Она состояла из привычных для Дженнифер элементов: голографический экран, микрофон, клавиатура и принтер. Тем не менее все это в совокупности вовсе не походило на знакомые Дженнифер компьютеры. У фойтанцев были свои инженерные традиции, которые не имели ничего общего с принятыми у людей. -- Я полагаю, ты захочешь начать с наших записей, относящихся к Великому Неизвестному, -- сказал Дарнил Дарнил Лин. -- Для начала, если можно, я хотела бы изучить предпосылки, -- ответила Дженнифер. -- Ты можешь дать мне какие-нибудь общие сведения о твоей расе, какой она была до начала Самоубийственных войн[9] -- Отведенное вам на исследования время ограниченно, -- электронный переводчик был, как всегда, невозмутим, но Дженнифер показалось, что она услышала в голосе фойтанца сопение. Она смотрела на него, ничего не говоря. Фойтанец оскалил клыки. Дженнифер продолжала ждать. Наконец он сказал: -- Хорошо, пусть будет по-твоему. Он дал команду. Экран засветился. Дарнил Дарнил Лин сказал: -- Это курс истории, который преподается нашей молодежи. -- Отлично. Фильм содержал гораздо больше текста, чем подобные фильмы землян, а Дженнифер не могла читать по-фойтански. Но много было и картинок, переводчик Дарнил Дарнил Лина обеспечивал перевод звукового сопровождения. Дженнифер смотрела, слушала и вполголоса наговаривала заметки в свой компьютер. На историческом звездном атласе было показано, насколько широко простиралась империя Великих. Комментарий за кадром приписывал непрерывную цепь сопутствовавших им удач прирожденному превосходству Великих над всеми другими расами, с которыми тем приходилось сталкиваться. Наблюдая за тем, как фойтанцы с Одерна во всем старались подражать своим предкам, Дженнифер задумалась: запрограммирована ли у данного вида мысль о собственном превосходстве на генетическом уровне или фойтанцы с Одерна просто планировали занять место Великих. Несколько минут просмотра заставили ее отбросить последнее предположение. Фойтанцы из далекого прошлого определенно обладали привычкой уничтожать непокорные расы. Их даже не беспокоила мысль о том, чтобы скрывать свои действия или придумать какое-нибудь оправдание творимому ими геноциду. Они просто относились к этому, как некоторые люди к битью мух. Дженнифер попросила остановить пленку и спросила: -- А ваш народ вновь будет действовать так же, если вы опять станете достаточно могущественны? -- Возможно, -- ответил Дарнил Дарнил Ли. -- Однако пока мы не достигли высот Великих и, кроме того, некоторые расы, подобные вашей, на поверку оказываются более крепкими, чем кажется. Поэтому мы начали учиться общению с другими видами, а не просто переезжать их, как каток. И это для нас нелегко. Дженнифер решила не высказывать ехидную мысль, тут же пришедшую ей в голову. Фойтанцы были теми, кем они были. Полагать, что чужеземцами движут те же побудительные мотивы, что и человеком, было для торговца самым коротким путем к неудаче. Кроме того, человечество не могло похвастаться незапятнанной репутацией в космосе, хотя самые худшие акты жестокости люди совершили по отношению к своим соплеменникам. То же самое, кажется, справедливо и для фойтанцев. Экран, за которым наблюдала Дженнифер, внезапно стал ослепительно белым. Она отшатнулась, как от взрыва, прикрыв глаза руками. Когда она вновь посмотрела на экран, там была надпись на местном языке. Дарнил Дарнил Лин перевел: -- "Самоубийственные войны". -- Да, я поняла, -- пробормотала Дженнифер. Империя фойтанцев гораздо быстрее, чем росла, начала рассыпаться. Большинство звезд на голографическом экране погасли. Осталась лишь горстка красных точек, разбросанных в радиусе двух-трех тысяч световых лет. И совсем маленькая горстка желтых точек. -- Желтые точки обозначают планеты, населенные нашим видом, которые вновь достигли уровня технологии, позволяющего совершать космические полеты, -- прокомментировал Дарнил Дарнил Лин. -- На тех, что отмечены красным, фойтанцы тоже выжили, но остаются на первобытном уровне. -- Но _почему_ это случилось? -- спросила Дженнифер. -- Что заставило вас вести такую беспощадную борьбу? Запись не давала ключа к разгадке. Она представляла собой последовательный бесстрастный показ событий без всякого анализа причин, их вызвавших. -- Не могу сказать точно, да и никто на Одерне не сможет сказать этого, -- ответил Дарнил Дарнил Лин. -- На этот счет есть различные домыслы, но кто может с уверенностью утверждать, что ему удалось прочитать мысли Великих? Только сравнявшись с ними в подвигах, мы сможем постигнуть их мысли. Рот Дженнифер скривился в недовольной гримасе. Фойтанцы слишком благоговели перед своим прошлым, чтобы попробовать серьезно разобраться в нем. -- Могу я сказать, без того чтобы вызвать обиду из-за незнания ваших обычаев? -- спросила она. Это был один из стандартных вопросов, которые должен знать каждый торговец. -- Говори. -- Если Великие были столь прекрасны во всех отношениях, какими, как вы полагаете, они должны были быть, то прежде всего возникает вопрос: почему же они развязали и вели эти Самоубийственные войны? -- По своим собственным причинам, причинам, которые, несомненно, отражают их величие, -- ответил Дарнил Дарнил Лин. Дженнифер уже сделала вдох, собираясь сказать ему, что это был не ответ на вопрос, а скорее уход от ответа. Но фойтанец, похоже, был уверен в обратном. -- Некоторые из наших болтают, что Великое Неизвестное содержит полный ответ на твой вопрос и что наши неудачи в попытках раскрыть его тайну являются отражением нашего вырождения по сравнению с нашими предками. -- Это... -- Дженнифер остановилась. Откуда ей знать, действительно ли это было вздором? Она не была фойтанцем. "И слава Богу", -- отметила она про себя. Поэтому закончила: -- ...любопытно. А какие доказательства приводят ваши ученые в подтверждение этого? Мысль о фойтанцах с Одерна как о выродившихся потомках настоящей расы имела для Дженнифер порочную притягательность, и не только из-за похищения. Дарнил Дарнил Лин сказал: -- Я покажу тебе запись и предоставлю возможность делать выводы самой. -- Покажи мне несколько записей с разными точками зрения. Как я смогу решить, что истинно, я что -- ложно, на основе единственного отчета? -- Ты -- ученый, -- сказал Дарнил Дарнил Лин так, словно хотел напомнить себе. -- Ну хорошо, если ты настаиваешь, пусть будет так. В течение следующих нескольких часов Дженнифер просматривала записи, относившиеся к исследованиям фойтанцами Великого Неизвестного, и различные предположения по этому поводу. Проведя за этим занятием целый день, она мысленно извинилась перед большими синими пришельцами. Дженнифер представляла их себе слишком уравновешенными, чтобы далеко продвинуться по пути безумия. Теперь она узнала их лучше. При наличии определенных стимулов фойтанцы становились эксцентричны, как мало кто из людей, родившихся за всю историю человечества. Великое Неизвестное, похоже, было самым лучшим из таких стимулов. Дженнифер изучила его вид с орбиты, потом фотографии, снятые системами аэрофотосъемки, и наконец крупный план. -- Эти были получены камерами с дистанционным управлением, -- заметил Дарнил Дарнил Лин по поводу последней пачки. -- Как видишь, у нас огромный банк данных. Однако они ни на шаг не приблизили нас к пониманию. Прежние фойтанцы, похоже, питали слабость к монументальному стилю в архитектуре. Массивные колоннады вели к огромной башне, устремленной в небо Гилвера более чем на километр. Ни сорняки, ни подлесок не смогли проникнуть на территорию, окружавшую эту башню, даже после двадцати восьми тысяч лет. Землетрясения, случившиеся за эти годы, не причинили башне и колоннадам сколько-нибудь заметного вреда. По их виду можно было сказать, что они воздвигнуты вчера, а не в позднем плейстоцене. -- Почему эту штуку не разбомбили, как все остальное на планете? -- спросила Дженнифер. -- Это еще один вопрос, на который у нас нет ответа. Хотя для полноты представления тебе стоит также понаблюдать за некоторыми из первых наших жителей, приблизившихся к артефакту на достаточное расстояние, чтобы испытать его действие. Он дал компьютеру новую команду. После нескольких секунд просмотра у Дженнифер возникло неодолимое желание отвернуться. Гринберг был прав, фойтанцев, подошедших к Великому Неизвестному слишком близко, приятными не назовешь. Нельзя было сказать даже, что они получили повреждения, они были разрушены. Изо рта у них текла слюна, конечности дрожали, некоторые сосали свои пальцы и облегчались где попало. На их звериных лицах не было ни малейшего проблеска разума. Переводчик Дарнил Дарнил Лина не мог найти эквивалента тому вою и рычанию, которое вырывалось из их глоток. -- Это происходило со _всеми_ вашими жителями, которые подходили слишком близко? -- судорожно сглотнув, спросила Дженнифер. -- Со всеми. Точный радиус, на котором Великое Неизвестное начинало захватывать их, несколько отличался, но, попав в него, никто не спасся. -- Х-м-м... -- Дженнифер некоторое время размышляла. -- И мы знаем, что этого не случилось с Бернардом. А фойтанцы с других планет? С ними на Гилвере происходило то же самое? -- Мы этого не знаем, -- сказал Дарнил Дарнил Лин. -- И не хотим это выяснять. Жители других планет, похожие на нас, и живущие в пределах района, который когда-то управлялся Великими, конечно, могут по праву называться фойтанцами. Ну и ладно. Но все они в лучшем случае вызывают подозрение и открытое отвращение -- в худшем. Только мы, жители Одерна, являемся истинными потомками первоначальной расы. -- О, моя бедная больная голова, -- тихо простонала Дженнифер. -- Твоя голова до сих пор причиняет тебе страдания? Возможно, это побочный эффект действия тех лучей, которые Зэган Зэган Наг использовал, чтобы усыпить тебя. Я надеюсь, у тебя есть средство от головной боли. -- Не бери в голову, -- ответила Дженнифер, не удивившись, что переводчик был слишком дословен в трактовке ее предыдущей фразы. Все выжившие фойтанцы были отделены друг от друга более двадцати тысяч лет. Поэтому неудивительно, что сейчас они с трудом ладят между собой. Да и вряд ли их можно было продолжать причислять к одному виду. Дженнифер спросила: -- А на каком языке вы общаетесь с этими другими фойтанцами? -- На языке Великих, насколько мы смогли изучить его. В конечном счете это единственное, что объединяет нас. На нескольких планетах, среди которых Одерн занимает лидирующее положение, этот язык используют и в повседневной жизни вместо прежнего примитивного жаргона. Жители других настаивают на сохранении своих варварских наречий, на которых они общались до того, как встретились с более цивилизованными фойтанцами. -- Хорошо, спасибо. Если ты не возражаешь, то, я думаю, на сегодня достаточно. После лицезрения фойтанцев, лишенных разума, и осознания, что фойтанцы с Одерна были лишь малой частью гораздо большей головоломки, Дженнифер не сомневалась, что она увидела достаточно. Бернард Гринберг горестно хлопнул рукой по лысине, когда она рассказала о том, что узнала за день. -- Мне следовало догадаться. Слишком просто забыть, как долго они были в изоляции на своих планетах. -- К счастью, это не так важно, -- ответила Дженнифер. -- В конце концов фойтанцы с Одерна единственные, кому известно про планету Гилвер, поэтому они единственные, о ком нам следует беспокоиться. -- Полагаю, да. Но если они узнали об этом месте, раскопав сведения в старинных записях, то всегда есть вероятность, что кто-нибудь еще на других планетах, входивших когда-то в империю Великих, докопается до этого. Дженнифер не хотела думать об этом. -- Типун тебе на язык! Чем больше она изучала Великое Неизвестное, тем сильнее росла ее уверенность, что данное этому явлению название было очень удачным. Атомные бомбы полностью уничтожили все живое на Гилвере. Они падали вокруг таинственного артефакта со всех сторон, но ни одна не попала в пределы, которые Дженнифер называла "радиусом помешательства". Экосистема планеты до сих пор находилась в нестабильном состоянии. Некоторые области на ее континентах просто опьяняли буйством зелени. Внутри "радиуса умопомешательства" не росло ни травинки. Простой жизни, очевидно, не позволялось нарушать Великое Неизвестное. -- Я могу представить, как можно добиться такого эффекта и поддерживать его, -- сказал Дарнил Дарнил Лин, когда Дженнифер спросила, что он об этом думает. -- Но поддерживать с тех пор, как закончились Самоубийственные войны... нет, человек Дженнифер, это еще одно чудо, которое осталось нам после Великих. Дженнифер уже тошнило от всех этих чудес Великих. Она жаждала ответов, и записи фойтанцев на Одерне хранили некоторые ключи к разгадке. -- Я никогда не поверила бы в это, -- сказала Дженнифер, когда наступил последний день, отведенный ей для исследований, -- но я буду рада отправиться на Гилвер только ради того, чтобы постараться разгадать, что там в действительности происходит. -- Дай Бог тебе удачи, -- отвечал Гринберг. -- Я вижу, что Одерн наскучил тебе, и ты считаешь, что здесь больше не на что смотреть. -- Я не видела на Одерне ничего за исключением космопорта и библиотеки. И ни то, ни другое не похоже на экскурсии на Земле или планетной системе звезды Редфорда из туристских путеводителей. Он улыбнулся. -- Ты изменилась, ты знаешь об этом? Ты совсем не похожа на ту Дженнифер, которая путешествовала со мной на борту "Летящего фестона". Дженнифер мысленно укорила себя. -- Бернард, этих долгих лет, их не было. Во всяком случае, я не чувствую себя другой. -- Тем не менее это так. В те времена, когда кто-нибудь говорил с тобой, ты как будто скрывалась в своей раковине, так что иногда от тебя даже нельзя было добиться ответа. Ты больше не уносишься куда-то, можешь гораздо лучше постоять за себя, чем это бывало раньше. -- Я? -- Дженнифер задумалась над его словами. -- Ладно, может быть, ты и прав. Прежде всего я стала старше. Я была всего лишь студенткой, когда отправилась в свой первый торговый вояж. -- Она улыбнулась своим воспоминаниям. -- Все, чего я хотела, это получить какую-нибудь нестандартную запись в автобиографии. И мне это вполне удалось. Меня забрасывало в такие места, откуда большинство профессоров среднеанглийского с воплями бежало бы прочь. Поразмыслив над этим, я не виню их. Я и сама сейчас с воплями убежала бы отсюда. -- Дальше вряд ли будет легче. Одерн в отличие от Гилвера хотя бы населен. Здесь, можно считать, нормальная планета, полная жителей, делающих то, что и положено нормальным жителям. Там же только два типа людей... вернее фойтанцев, ты понимаешь, что я имею в виду. Они держат там солдат, охраняющих то, о чем пока никто ничего не знает. И ученых, пытающихся понять то, к чему они не смеют приблизиться. Айсур Айсур Рус с Гилвера, он возглавляет там группу исследователей. -- Он мне симпатичен гораздо больше остальных, -- сказала Дженнифер. -- Да, он выделяется среди них. Он вообще себе на уме, а это среди фойтанцев не распространено. Они обычно лишь ходят кругами, пытаясь угадать, что такое хотели создать Великие. Я думаю, это одна из причин, почему он занимается этой работой. Никто здесь понятия не имеет, зачем Великим понадобилось создавать Великое Неизвестное, поэтому они хотели заполучить кого-нибудь, имеющего собственную точку зрения на эту проблему. Но то, что удалось сделать мне, не назовешь точкой зрения. Айсур Айсур Рус был так рад убраться с Гилвера, что вызвался слетать за тобой. -- Это замечательно, -- сказала Дженнифер. -- Но ведь ему придется вернуться с нами на Гилвер, не так ли? -- Да, это так, но я не думаю, что он сам жаждет этого. Просто у фойтанцев более развито чувство долга, чем у людей. -- После того как они довели себя до Самоубийственных войн, это свойство, вызванное инстинктом самосохранения. Неудивительно, что они стремятся к взаимной поддержке -- после того что с ними произошло, они просто обязаны поддерживать друг друга. -- Я тоже так считаю, -- зевнул Гринберг. -- По-моему, нам лучше немного поспать. Если твои исследования окончены, то, возможно, завтра рано утром нам придется вылететь на Гилвер, а может, и сегодня вечером. Фойтанцы не любят попусту тратить время. Они в любой момент могут появиться здесь, чтобы ввести полетные данные в навигационную систему и установить электронную систему оповещения, которая, как они надеются, поможет нам добраться до Гилвера с гораздо меньшим риском быть поджаренными какой-нибудь штучкой, оставшейся со времен Самоубийственных войн. -- Несомненно, у них на корабле есть бомбы, -- сказала Дженнифер. -- Да, конечно. Но мы можем не беспокоиться по этому поводу до тех пор, пока мы будем паиньками, -- постарался бодро ответить Гринберг, хотя, похоже, у него все-таки пересохло в горле. -- Это замечательно, -- повторила Дженнифер. Она удалилась в ванную комнату. Как только она вышла, туда направился Гринберг. Дженнифер разделась и легла на пенопленовый матрас, который так и не был перенесен в кладовую, и укрылась одеялом. Она закрыла глаза, но обнаружила, что, как ни старалась, никак не могла заснуть. Слабый запах аммиака, шедший от пенеплена напомнил ей тот, с корабля фойтанцев, что, в свою очередь, заставило ее вспомнить, как одинока она была. Но для Гринберга она была просто единственным человеком на многие сотни световых лет. Температура на "Смиренном Гарольде" поддерживалась идеальной для человека, но Дженнифер все равно дрожала под своим одеялом. Гринберг вышел из ванной. Он еще раз зевнул и направился к дивану. Если Бернарда и одолевали сходные мысли, то ему хорошо удавалось скрывать их. Дженнифер представила, что они опять там, на борту "Летящего фестона", Гринберг обладал тем положительным качеством, что держал свои мысли при себе и предпочитал, чтобы его заботы не были заботами остальных. Это была лишь одна из нескольких его черт, благодаря которым Дженнифер восхищалась им. Она мысленно кивнула себе. -- Бернард, -- тихо позвала она, -- ты на самом деле хочешь заснуть сию же минуту? Он остановился посередине. Когда он наконец ответил, то полностью владел собой. -- Значит ли это то, что я думаю это значит? Она вновь кивнула, на этот раз уже ему. -- Я думаю, это значит то, что ты думаешь это значит. -- Дженнифер, любой мужчина, который откажется лечь с тобой в постель после того, как посмотрит на тебя хотя бы минуту, явно нуждается в приборе для коррекции зрения. И ты это прекрасно знаешь. Дженнифер это знала. Правда, знание этого доставляло ей не одни только радости. Мужчины почему-то с легкостью отделяли в своем представлении ее личность и ее тело. Желая одну ее часть и не желая никак заботиться о другой. Но Гринберг продолжил: -- У нас есть много других забот, поэтому я хочу знать, уверена ли ты. Если это сильно усложнит нашу жизнь, то неприятности, которые это принесет, не стоят того. -- Если у тебя хватило здравого смысла, чтобы сказать эти слова и я была уверена, что ты это сделаешь, то, думаю, мы справимся, а как ты думаешь? -- Я тоже надеюсь, -- ответил Бернард, стягивая шорты. Каюта на "Смиренном Гарольде" была маленькой, два быстрых шага, и он уже у матраса. Он лег рядом с Дженнифер. Она скомкала одеяло и отбросила его к стенке. Гринберг улыбнулся. -- Я забыл, до какой степени ты прекрасна. Я вроде как остерегался подолгу смотреть на тебя. Не хотел досаждать тебе, по крайней мере, досаждать больше, чем уже сделал, спровоцировав то, что тебя утащили на Одерн. -- Глупый. Этого бы не произошло, если бы мы раньше друг друга не видели. Помнишь тот наш полет? И мы ведь друзья, и даже больше чем друзья, даже если это и случилось недавно. -- Совсем недавно -- что-то около десяти лет назад, не так ли? Я не хотел навязываться, и ты была расстроена тем, что попала сюда. Но... Он не стал продолжать, по крайней мере словами. Дженнифер смаковала то, что он делал. Она помнила еще с "Летящего фестона", что Бернард редко торопился, с тех пор на своем опыте она убедилась, что это редкое достоинство среди мужчин. Так как он был, наверное, лет на двадцать старше ее, Дженнифер готова была приписать это его более зрелому возрасту. Более вероятно, это объяснялось тем, что он просто был самим собой. Но как бы то ни было, она наслаждалась этим. Дженнифер выгнулась, приподняв бедра так, чтобы ему было удобней стянуть с нее трусики. -- Будь поаккуратней, -- сказала она, -- у меня только две пары, и тебе следует позаботиться, чтобы мне не пришлось собирать из двух одни. -- Интересно, как ты будешь делать из двух одни. -- Я это чувствую. Она обняла его. -- Постараюсь быть аккуратным, -- пообещал Бернард. -- Смотри, так, теперь так, а теперь так. -- Ее трусики достигли только коленок, но ее уже это не заботило. -- М-м-м. Это восхитительно. О, да. Прямо туда, прямо туда... Зуммер переговорного устройства резко зажужжал. -- О нет, -- сказала Дженнифер. Гринберг же был гораздо более красноречив. Но зуммер проигнорировал их обоих и продолжал жужжать. -- Люди, немедленно откройте корабль, -- это был голос Павасар Павасар Рэса. -- Я не потерплю ни малейшего промедления. Тон электронного переводчика был как всегда ровный, но слова вряд ли могли быть более безапелляционными. Павасар Павасар Рэс продолжил. -- Нам срочно необходимо установить важные приспособления на борту "Смиренного Гарольда". Отказ открыть люк будет расценен как доказательство заговора против фойтанской цивилизации. -- Как ты полагаешь, как они поступят, обнаружив заговор против фойтанской цивилизации? -- спросила Дженнифер. Гринберг в последний раз погладил ее. -- Меня гложет искушение выяснить это. Но момент был упущен, и оба понимали это. Он встал с матраса и ответил на вызов. -- Павасар Павасар Рэс, мы сейчас откроем корабль. Просто мы спали, и ты разбудил нас. -- Что, спали? -- спросила Дженнифер и захихикала, -- хотя, несомненно, что меня возбудили [Игра слов: rouse -- имеет значение "разбудить" и "возбудить"]. -- Замолчи, -- бросил через плечо Гринберг, одеваясь. Она тоже принялась натягивать одежду. Он нажал кнопку, открывая шлюзовой люк. Чужой, пряный воздух Одерна просочился в кабину. Вошли два фойтанца-техника. Они заполнили собой почти все пространство каюты, можно даже сказать, переполнили его. Установили свои приспособления, запустили несколько проверочных тестов, чтобы убедиться, что их система искусственного интеллекта взаимодействует с компьютерной сетью "Смиренного Гарольда". Тот из них, у которого был переводчик, сказал: -- Если вы попытаетесь вывести из строя эту систему, то тем самым выведете из строя и свою электронику. Если по какой-нибудь случайности вы сделаете это, сами того не желая, то останетесь абсолютно уязвимыми для систем оружия, оставшихся со времен Самоубийственных войн. Я говорю это просто так, для вашего сведения. Вы можете умереть, если желаете, мое дело предупредить, как и почему это может произойти. -- Благодарю вас, что вы были столь великодушны и предупредили нас, -- сказал Гринберг. -- Вы очень радушны, -- как и большинство фойтанцев, техник не воспринимал иронии. -- Вам следует стартовать немедленно. Гринберг изобразил само внимание и тут же отдал команду: -- Провести предстартовую проверку. -- Автоматическая проверка запущена, -- ответил корабельный компьютер. -- Ты, глупец, подожди, пока мы покинем этот тесный корабль, -- воскликнул фойтанский техник. -- Мы не собираемся лететь на Гилвер. Дженнифер впервые увидела взволнованного фойтанца. -- Прошу прощения. Компьютер, отменить предстартовую подготовку, -- приказал Гринберг. -- Но ведь вы сами сказали, чтобы я немедленно стартовал, разве не так? -- Да, но... -- пробормотал фойтанец и вместе со своим спутником поспешно ретировался со "Смиренного Гарольда". Гринберг усмехнулся: -- Лучший способ довести фойтанцев -- воспринимать их слова буквально, когда они этого не хотят. Но есть одна проблема, они сами настолько конкретно мыслят, что не часто доставляют это удовольствие. -- Его усмешка несколько изменилась. -- Это в равной мере относится и к другим вещам. Где бы еще нас так грубо прервали? Дженнифер подошла к Бернарду, взяла его руку и направила ее. -- Я думаю, -- прошептала она, -- ты в этом прав. * * * Перелет с Одерна на Гилвер занял примерно столько же времени, как и предыдущий -- с Сагуса на Одерн. Но на этом все сходство между ними заканчивалось. Теперь Дженнифер летела в приятной компании с человеком и на "человеческом" корабле. Все оборудование было сконструировано с учетом ее потребностей, и она очень обрадовалась, обнаружив в аптечке "Смиренного Гарольда" запас тампонов. Дженнифер изучала материалы, которые Дарнил Дарнил Лин взял в библиотеке Одерна. Фойтанцы с Одерна сделали очень много для того, чтобы выдавать себя за духовных наследников своих предков, возведших давно разрушенную империю: они были суровы, серьезны, квалифицированны и в основе своей несклонны признавать другие виды чем либо иным, кроме низшей расы, которую можно эксплуатировать. "Я могу послужить тому свидетельством", -- подумала Дженнифер. Ничего в этих данных не могло натолкнуть ее на какую-нибудь существенную догадку относительно Великого Неизвестного. Если фойтанцы считали, что она выйдет из "Смиренного Гарольда" с готовым ответом, завернутым в красивую бумажку и перевязанным ленточкой, то ей придется разочаровать их. Мысль о том, _насколько_ они будут разочарованы, вызвала у Дженнифер злобное ликование, которое, однако, продолжалось лишь до тех пор, пока она не осознала, что разочарованные фойтанцы -- опасные фойтанцы. Идея сойти со "Смиренного Гарольда" без ответа еще некоторое время занимала ее. -- Бернард, а что произошло с "Летящим фестоном"? -- спросила она -- Почему ты на нем больше не летаешь[9] -- Я продал его после того нашего первого совместного путешествия, -- ответил он, пожав плечами -- После того полета Мария и Павел получили звание капитана и захотели командовать собственными кораблями. Полагаю, я мог бы оставить себе "Летящий фестон" и нанять новую команду, но эта идея была мне не по душе. Поэтому я продал его и взамен приобрел этот. Я на все руки мастер и вполне доволен своим обществом, поэтому решил совершить несколько полетов в одиночку. Я спокойно получал свои барыши, пока не ввязался в историю с фойтанцами. Если нам удастся разгадать это Великое Неизвестное, я буду летать и дальше. Такие вот дела. Дженнифер вздохнула. Она довольно долго была торговцем, чтобы вопрос прибыли был важным и для нее. Конечно, беспокоиться сейчас о прибыли было несколько преждевременно: сначала Дженнифер должна выполнить свои обязательства перед фойтанцами. Может быть, и так. Но если в конечном счете фойтанцы дадут причитающуюся ей оплату своими товарами, Дженнифер не сомневалась, что будет выжимать их до тех пор, пока не лопнут их черные, похожие на шарики из подшипника глаза. Но она была не только торговцем, и она не хотела быть только торговцем. Она провела огромное количество времени с ридером на носу, изучив среднеанглийскую фантастику от корки до корки для того, чтобы отточить свое владение этим древним языком и посмотреть, найдется ли среди писавших в жанре научной фантастики умник, который придумает расу, похожую на фойтанцев. Это было надежней, чем пробираться через ксеноантропологические руководства. Заглянув туда, Дженнифер поняла, что не сможет извлечь из них ничего нового: ни одна из рас, с которыми было знакомо человечество, ни в малейшей степени не походила на синекожих фойтанцев. Ну и, кроме того, читать книги на среднеанглийском было более приятно, чем скучные научные талмуды. -- Что-нибудь нашла[7] -- с надеждой спросил Гринберг, когда она оторвалась от своего занятия где-то на полпути к Гилверу. Дженнифер покачала головой. -- До сих пор ничего. -- Продолжай искать. Я помню, как насмехался над тобой, считая, что ты читаешь чепуху, но идея, которую ты извлекла из книжки, действительно сработала на Л'Pay. -- Древняя литература помогла мне и на Эсете. Только тогда это были записки о Шерлоке Холмсе, собственно, это даже не было научной фантастикой. Кто-то в конце двадцатого столетия сказал, мне кажется, это был Нивьен, что абстрактные знания никогда не устаревают. Гринберг знал кое-что о двадцатом столетии, но не очень много. -- Нивьен? Я думал, это был актер, а не один из твоих писателей. Недоразумение разъяснилось через несколько минут, когда Дженнифер нашла и спроецировала портреты обоих. -- Да, вне всяких сомнений, это два разных человека, -- согласился Гринберг. -- Там, ты видишь? -- сказала она. -- Они... Дженнифер остановилась и с пронзительным криком схватилась за спинку софы. "Смиренный Гарольд" накренился, точно стоял на земле во время землетрясения. Она чувствовала, как по спине растекается холодок тревоги. Корабль, идущий на гиперприводе, не должен крениться. На что такое он налетел? Обзорный экран был темным во время всего перелета, да и что можно было увидеть, когда корабль шел на гиперприводе? Он и сейчас был темным, но это была несколько иная темнота -- темнота бархатной черноты космоса. Пара звезд мерцала, как драгоценные камни, уложенные на бархат. Гринберг и Дженнифер уставились друг на друга. -- Доложить обстановку! -- скомандовал Гринберг. -- Корабль перешел в нормальное пространство, -- доложил компьютер, -- причина неизвестна. Они вновь переглянулись, на этот раз в ужасе. Если они не смогут запустить гиперпривод, то единственным шансом вернуться домой будет фотонный двигатель. Поставить световой парус и погрузиться в сон. В пределах космического пространства, контролируемого людьми, это было выполнимо, каждая населенная людьми планета принимала сигналы бедствия и имела специальные спасательные корабли. Но отправившись откуда-то из центра космической области, занимаемой фойтанцами, они могли лететь и десять тысяч лет, прежде чем долетят до границ области, населенной людьми. -- Состояние двигателя гиперпривода? -- торопливо спросил Гринберг. После небольшой паузы компьютер доложил: -- Все системы в порядке. Однако гиперпривод не функционирует. Гринберг изобразил, что рвет на голове волосы. Дженнифер душил нервный смех, она бы удивилась, если бы он на самом деле дергал себя за волосы до того, как облысел. В этот момент на экране расцвела вспышка, похожая на взрыв сверхновой звезды. Дженнифер подняла руки к глазам, чтобы защитить их от невыносимо яркого света. -- Радиация! Защитные экраны... -- взвизгнул компьютер. После чего последовала пауза в несколько секунд, -- ...установлены. Из переговорного устройства донесся ровный голос переводчика: -- Корабль фойтанцев "Хорзефалус Квеф" вызывает корабль людей "Смиренный Гарольд". Вы можете вернуться к нормальному режиму полета. -- Сперва скажите нам, что за чертовщина сейчас приключилась? -- спросил Гринберг. Его голос был нетверд, но Дженнифер ничуть его не упрекала. -- Мы успешно уничтожили ловушку для гиперприводов, которая осталась здесь со времен Великих. Как только корабль вернулся в нормальное пространство, мы выпустили ракету, предназначенную для нормального пространства, в направлении ловушки. Эта ракета сейчас взорвалась. Так что можете отправляться дальше. В третий раз за последние несколько минут Дженнифер и Гринберг переглянулись. Она не удивилась, что он первым нашел нужные слова: -- Невозможно так вот непосредственно "вытащить" корабль из гиперпространства! -- Напротив, -- ответили фойтанцы с "Хорзефалус Квеф", -- очень даже возможно. Впрочем, вы только что сами видели наглядную демонстрацию. Нашим ученым не удалось пока установить сам принцип. И исходя из того, что вы столь удивлены, я делаю вывод, что люди тоже не решили эту проблему. Но Великие умели многое. Повторяю, вы можете продолжать полет. Нежелание будет истолковано как отсутствие честных намерений. -- Приступаем, приступаем, -- сказал Гринберг. Он отдал компьютеру необходимые команды. "Смиренный Гарольд" без всяких осложнений вернулся в гиперпространство Гринберг глазел на пустой черный обзорный экран и качал головой. Он опять обратился к компьютеру: -- Сохрани несколько копий всех телеметрических данных, связанных с этим происшествием. -- Будет исполнено, -- ответил компьютер. Дженнифер заметила: -- Одно только сообщение о том, что возможно установить ловушку для гиперпривода, заставит наших инженеров долгие годы ломать головы. Никто даже не мог вообразить подобного. И ты единственный, у кого есть уникальные записи, как сработала одна из них. "Смиренный Гарольд" был кораблем Гринберга, и записи были тоже его. Закон Торговой гильдии трактовал это однозначно, она была здесь просто пассажиром. -- У _нас_ есть, -- поправил он, -- я не собираюсь следовать всем предписаниям по отношению к тебе. Ты не оказалась бы в этой заварушке, если бы не моя "помощь". И кроме того... эти записи принесут столько денег, что их хватит даже больше чем на двоих. -- Ты не должен так поступать, -- сказала Дженнифер. -- Я пошла в торговцы не ради денег. И кроме того, я уже довольно давно оставила это занятие. -- Ты уже довольно давно находишься вдали от дома, и это моя вина. Компьютер, зафиксируй, что все прибыли от записей, связанных с ловушкой для гиперпривода, будут разделены в равных долях между рядовым Дженнифер Логан и мной. -- Выполнено, -- ответил компьютер. Дженнифер поняла, что дальнейшие возражения, бесполезны. -- Спасибо Бернард. Он лишь отмахнулся. -- Давай сперва посмотрим, удастся ли нам вернуться в космическое пространство, контролируемое людьми, и обменять записи на деньги. В данный момент я бы сказал скорее нет, чем да. У некоторых людей такое качество, как щедрость, отсутствует вообще. Это не должно было беспокоить Дженнифер, пленки принадлежат Гринбергу, потому что он капитан. Некоторые люди могут проявлять щедрость и после этого требовать чего-нибудь взамен, иногда совсем немалого. И лишь очень немногие люди были похожи на Гринберга: проявляя щедрость, они после этого ведут себя так, будто ничего не случилось. Дженнифер подумала, что это замечательно, но знала, что Бернард не желает услышать от нее эти слова. Остаток пути прошел без особых событий. Единственная неприятность состояла в том, что иссякли запасы человеческой еды, и пришлось перейти на рацион фойтанцев. Дженнифер с хрустом перемалывала его, как камнедробилка, с необычайно низким энтузиазмом [Здесь игра слов, вызванная тем, что в английском слово singular имеет два значения: "необычайный" и "единственный"]. -- Нет, с многообразно низким энтузиазмом, -- сказала она после нескольких перемалываний, -- потому что существует множество причин, по которым она мне не нравится. Гринберг в ответ лишь фыркнул. Игра словами не принадлежала к числу его достоинств (или недостатков). Зато именно каламбуры отчасти были причиной того, почему Дженнифер предпочитала читать среднеанглийскую научную фантастику в оригинале. Робинсона, помимо всего прочего, нельзя было перевести на испанглийский именно из-за них. Время текло час за часом, как ему и положено, и наконец компьютер объявил, что "Смиренный Гарольд" достиг звездной системы Гилвер. Чернота на обзорном экране приобрела бархатистый оттенок, в центре экрана вспыхнуло солнце Гилвера. Сам Гилвер -- яркая сине-зеленая искорка, светился в одном из углов. Компьютер скорректировал курс корабля, направляя его к планете уже при помощи обыкновенных фотонных двигателей. Неожиданно раздался сигнал тревоги. -- Ракетная атака! -- завопил компьютер. -- Стреляют из фотонной пушки. Множество вражеских целей приближаются к кораблю с нескольких сторон. Маневрируют при помощи фотонного двигателя, выходят на позицию. Стреляют... Маневрируют... -- Корабль людей "Смиренный Гарольд" вызывает "Хорзефалус Квеф", -- настойчиво повторял Гринберг. -- Что за кровавый дьявол приближается к нам? Помнится, вы утверждали, что Гилвер -- мертвая планета, если не считать омерзительного Великого Неизвестного. Откуда взялись все эти древние ракеты, уж не из времен ли Великих? Пока он с Дженнифер ожидали ответа, системы защиты корабля уничтожили три ракеты. Но гораздо большее их число продолжало атаку. Затем и они начали пропадать с экрана, некоторые просто исчезали, другие превращались в радиоактивный огненный шар. Дженнифер подумала, достаточно ли надежна система защиты на "Смиренном Гарольде, и еще она подумала о том, что хорошо бы сейчас быть одетой во что-нибудь более подходящее, чем синтетическое нижнее белье и облегченный хлопчатобумажный комбинезон. Свинцовый бронированный костюм, возможно, это было бы то, что надо. Наконец "Хорзефалус Квеф" соизволил ответить. -- Корабль людей, эти ракеты сделаны не Великими. Мы были атакованы частями космического флота с фойтанской планеты Роф Голан. По своей природе эти фойтанцы злые и вероломные. Они, должно быть, каким-то образом выкрали информацию, которая и привела их на Гилвер. Мы прилагаем все усилия к тому, чтобы защитить ваш слабый корабль так же, как и наш... Передача внезапно прервалась. -- Тебе не кажется, что в них попали? Дженнифер наполовину была уверена, что ответ будет "да". "Хорзефалус Квеф", возможно, и защищает их от кораблей Роф Голана, но если так будет продолжаться, они могут попытаться преградить путь кораблю людей. Используя установленную на борту электронику, фойтанцы имели определенные возможности сделать это. Но после изучения данных, поступивших с локаторов, Гринберг сказал: -- Нет все в порядке. Другие корабли глушат радиообмен. Они движутся туда, вниз, к поверхности планеты. Я думаю, нам лучше последовать за ними. К сожалению, Дженнифер пришлось признать, что он прав. На обзорном экране и на радаре повсюду вокруг корабля виднелись непрекращающиеся вспышки. "Смиренный Гарольд" не был предназначен для ведения \ войны. Корабли же с Роф Голана были предназначены именно для этой цели. Они имели более высокую скорость разгона и лучшую маневренность, чем любой мирный корабль. Между тем "Хорзефалус Квеф", похоже, оказался для нападавших достойным противником. Можно было биться об заклад, что самое безопасное -- держаться поближе к нему. Из переговорного устройства доносились непонятные слова, голоса принадлежали фойтанцам, но они были не такие спокойные и сдержанные, как фойтанцы с Одерна. Эти пронзительно визжали, вопили и кричали. -- Как ты думаешь, что они говорят? -- спросила Дженнифер. -- Ничего такого, что нам было бы приятно услышать, и ты можешь смело держать на это пари, -- ответил Гринберг. Он изучал картинку на радаре. -- Сюда летит один из этих ублюдков! И эта ракета выпущена не с "Хорзефалус Квеф". В конце концов системы, установленные нашими друзьями-параноиками, на поверхности планеты должны расквитаться с ними. -- Они, естественно, невысокого мнения о других фойтанцах, не так ли? И они считают, что Великое Неизвестное -- нечто, что следует защищать. Они могут оказаться здесь, как в ловушке, если фойтанцы с других планет как-нибудь разузнают о Гилвере. -- Отлично, кто-то попал в нас, -- заметил Гринберг. Обзорный экран ярко вспыхнул. Завыл сигнал тревоги, но постепенно успокоился. -- Мы не сможем выдержать еще один удар со столь близкого расстояния, без серьезных повреждений, -- предупредил компьютер. Чуть позже он добавил: -- Входим в атмосферу. Атмосферные самолеты роились у земли. Они могли вести сражение лишь вблизи поверхности планеты, поэтому от них было очень мало пользы против космических кораблей. Дженнифер поймала себя на том, что не смогла сдержать одобрительных криков, когда один из атакующих их кораблей взорвался, вспыхнув с яркостью сверхновой. Она тут же замолчала, удивленная и немного сердитая на себя. -- Никогда бы не подумала, что буду выкрикивать возгласы одобрения этому жалкому народу, который меня похитил. -- Когда они помогли сохранить тебе твою единственную и неповторимую шею, ты увидела их с другой стороны, -- философски заметил Гринберг. -- По-видимому, да, -- согласилась Дженнифер, довольная, что он понял. Она восхищалась его способностью здраво рассуждать даже в обстановке, когда они в любой момент могли превратиться в раскаленное радиоактивное облако. Каким-то чудом до них дошел сигнал с "Хорзефалус Квеф". -- Корабль людей, "Смиренный Гарольд", садитесь между двумя самыми западными ракетными установками на нашей базе. А сейчас ныряйте под нас, мы обеспечим вам дополнительную защиту. Компенсаторы торможения тихо скулили по мере того, как компьютер направлял "Смиренный Гарольд" к обозначенной точке посадки. База находилась на той стороне Гилвера, где сейчас была ночь. Недалеко от нее на поверхности светился, как днем, большой круг. В центре круга стояла большая башня -- сердце Великого Неизвестного. Она одиноко возвышалась среди безжизненной равнины, устремленная к звездам. Дженнифер затаила дыхание, завороженная этой картиной. Она знала, что эстетические вкусы одернских фойтанцев отличались от ее собственных. Внезапно ей пришла в голову мысль, что не только от ее, но и от вкусов их собственных предков тоже. Ни одна из фотографий в их базах данных не была сделана ночью. -- Приземляемся, -- объявил компьютер. -- Рекомендую не покидать корабль в настоящий момент. Значительный риск получить радиационное облучение вне корабля. -- Ты запрограммировал компьютер на преуменьшение опасности? -- спросила Дженнифер. Гринберг, тихонько посмеиваясь, покачал головой. Не имея других занятий, они провели первый час на Гилвере, занимаясь любовью. Как раз в тот момент, когда они устремились к кульминации, рядом с ними в землю попала ракета, вызвав на корабле сильное сотрясение. Дженнифер тихонько рассмеялась. -- Что с тобой? -- Гринберг тяжело дышал над ней. -- Глупая шутка из двадцатого столетия, -- ответила она, притягивая его к себе. -- "Земля двигалась и для тебя тоже?" Затем на время, которое никогда не могло быть слишком долгим, всякое желание говорить оставило ее. Позже, одеваясь, Гринберг заметил: -- Теперь я знаю, тебе действительно предначертано быть ученым, а не торговцем. -- Почему, Бернард? -- Кто, кроме ученого, стал бы думать о шутке тысячелетней давности в такой момент? И ты права, глупой шутке тысячелетней давности. -- Именно это я и говорила тебе на борту "Летящего фестона", тогда ты мне не поверил. Я догадываюсь, почему ты повысил меня из стажера в рядовые. -- Я полагаю, что не верил тебе отчасти. Но были и другие причины. Ты доказала мне, что способна хорошо справляться с работой торговца. Ты сделала то, что надо было сделать. Казалось, что ты не сможешь справиться с трудностями, но у тебя получилось, да еще так, как никто другой не смог бы. Это единственное, по большому счету, что имеет значение. -- Вместо того чтобы следовать "Руководству торговца", я использовала в качестве базы данных древнюю литературу. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я показалась тебе странной. -- Тем не менее это не совсем то, что я хотел сказать. Большинство торговцев -- я бы даже сказал все торговцы -- чрезвычайно напористы во всем, что они делают. Напористость -- это одна из черт торговца. Ты не такая. Ты более скрытная, почти застенчивая. Тогда ты была очень застенчивой, сейчас, я думаю, меньше. Но все же ты сделала очень много. -- Ну уж какая есть, -- отозвалась Дженнифер. -- Я люблю тебя такой, какая ты есть. Гринберг улыбнулся, и взгляд его при этом смягчился. Переговорное устройство обнаружило устойчивую привычку портить им моменты нежности, как если бы оно было ребенком, который обижается, когда обращают внимание на кого-нибудь, кроме него. И на сей раз оно не изменило своей привычке. -- "Хорзефалус Квеф" вызывает корабль людей "Смиренный Гарольд". Мы разбили и прогнали прочь пиратов с Роф Голана. Вы можете выйти и присоединиться к нашей научной группе. -- Значит, с другой стороны, мы можем и не выходить, -- съязвила Дженнифер, раздраженная, что их в очередной раз прервали. Молчание в переговорном устройстве продлилось не больше секунды. Фойтанец с той стороны заявил: -- Наше оружие наведено на вас. Так что выходите и присоединяйтесь к нашей научной группе. На этот раз взгляд, брошенный Гринбергом на Дженнифер, был полон упрека. Она чувствовала, что заслужила его. Ведь еще при первом контакте с этим видом она выяснила, что фойтанцы лишены чувства юмора. Гринберг отозвался: -- Спасибо, "Хорзефалус Квеф". Позвольте нам надеть наши костюмы, если вы не возражаете. Наш компьютер утверждает, что снаружи "жарко". А затем мы выйдем и присоединимся к вашей научной группе. Вздохнув, он направился к шлюзу. Вздохнув еще глубже, Дженнифер последовала за ним. VI На планете Гилвер, даже до того как ее атаковали рофголанцы, очевидно, мало что заслуживало внимания. Она вернулась к тому состоянию, которое на земле называлось плейстоценом. Во время Самоубийственных войн фойтанцы поработали здесь на совесть. Они уничтожили всех представителей своего вида и были в полушаге от того, чтобы вообще уничтожить всю экосистему планеты. Хотя на Гилвере все еще теплилась жизнь, но планета больше не была процветающей. Дженнифер угнетал этот ландшафт, который в основе своей состоял из гор шлака, а не из травы и деревьев. Однако, если смотреть на восток, а не на запад, то там ландшафт был вообще безжизнен. Участок, окружающий Великое Неизвестное, был стерилен, как операционная. Башня в середине Великого Неизвестного, казалось, вонзалась в небо, хотя исследовательская площадка фойтанцев с Одерна была расположена более чем в пятнадцати километрах от нее. По-видимому, столь большое расстояние определялось необходимостью предохранить больших синих чужеземцев от ужасного умопомешательства, которое поражало их при приближении к слабо мерцавшей белой башне. Их управляемые роботы проникали в пределы Великого Неизвестного и проводили исследования этого района, насколько это было в их силах, но самим фойтанцам дорога туда была заказана. -- Роботы смогли собрать не слишком много информации, -- пожаловалась Дженнифер. Айсур Айсур Рус сказал: -- Если бы роботы смогли добыть необходимые нам данные, то нам не понадобилось бы просить вашей помощи. Дженнифер не очень хотелось давать фойтанцам обещания, из-за нежелания быть неискренней, однако она сказала: -- Не уверена, что мне удастся что-нибудь для вас сделать. "И еще менее уверена, что мне удастся выбраться отсюда", -- добавила она про себя. -- Но я постараюсь сделать все, что в моих силах, для разгадки тайны вашего Великого Неизвестного. -- Это необходимо сделать во что бы то ни стало, -- сказал Айсур Айсур Рус, -- человек Бернард уже научился обращаться с нашими наземными транспортными средствами. Прежде чем вы войдете в пределы Великого Неизвестного, тебе будет благоразумно приобрести такие же навыки. Также не следует забывать, что в случае чего вы вынуждены будете спасаться сами, так как мы не сможем прийти к вам на помощь. Дженнифер пришлось признать справедливость последнего замечания. Наземные транспортные средства оказались просты в управлении. Это были сани с батареями в качестве источника энергии, широкими гусеницами для удобства передвижения по пересеченной местности и чем-то, похожим на румпель, для управления. Величина этого самого румпеля представляла для Дженнифер наибольшую трудность, чтобы передвинуть его, ей приходилось вставать. Дженнифер с Гринбергом выбрали себе сани и катались по территории, примыкавшей к высокой белой башне. Фойтанцы не возражали. Сани двигались вперед бок о бок. Уровень радиации быстро падал. Вне всякого сомнения, фойтанцы с Роф Голана сбросили нейтронные бомбы для того, чтобы облегчить для себя заселение этой планеты. Дженнифер не испытывала сожалений, что они потерпели неудачу. Ей вполне хватало фойтанцев одного вида. После того как они миновали четыре или пять километров, она заметила: -- Мы здесь находимся в большем уединении, чем на "Смиренном Гарольде". Что бы мы сейчас ни делали, фойтанцы не последуют за нами, чтобы остановить нас. -- Правильно, -- согласился Гринберг, -- но готова ли ты поспорить, что они не могут взорвать шасси вместе с моторами на расстоянии? Дженнифер подумала, что это уж чересчур. -- У тебя противный подозрительный ум, но как бы то ни было, я не сомневаюсь, что ты прав. Они продвигались вперед. Сани имели одну скорость вперед -- медленную, и одну скорость назад -- еще более медленную. Наконец они достигли начала одной из крытых галерей, которая вела внутрь, к центральной башне Великого Неизвестного. Дорога, выложенная серым мерцающим камнем, была такой ухоженной, ее словно привели в порядок только вчера. На ее поверхности нельзя было обнаружить ни одного пятнышка грязи. И как только Великие смогли сделать так? Дженнифер подумала, что было бы неплохо, если бы пол у нее на кухне обладал такими же свойствами. Колонны, которые поддерживали крышу, по мере приближения к центральной башне постепенно становились выше и толще. Они казались тяжеловесными, и производили подавляющее впечатление. Дженнифер подумала, что это просто оттого, что она гораздо ниже фойтанцев. Тем не менее представить себе, что какое-нибудь живое существо могло во время этого путешествия испытывать иные чувства, кроме ощущения себя муравьем, было выше ее сил. Она сказала: -- Мне здесь не нравится. Почему это фойтанцам из прежних времен нравилось представлять себя карликами? Я видела фотографии нашей монументальной архитектуры: египетские пирамиды, автострады Лос-Анджелеса, но ничто не может соперничать с этим. Даже пирамиды, если их выставить рядом с этой штукой, произведут впечатление умышленно уменьшенных. -- Те объекты, о которых ты говоришь, были созданы в эпоху низкого развития технологий, -- ответил Гринберг. -- Я полагаю, что воздействие, оказываемое ими, было найдено экспериментальным путем. При этом исходили приблизительно из следующего: раз большое, то должно производить впечатление. Однако тебе не следует забывать, что прежние фойтанцы точно знали, что они хотели создать. У них были все наши современные строительные технологии и кое что еще, и, кроме того, они могли произвести расчеты, чтобы эта штука смотрелась так, как им хотелось бы. И если это оказывает воздействие на нас, то только подумай, какое воздействие она оказывает на их потомков. Дженнифер вспомнила записи, которые ей показывали, и быстро тряхнула головой, отгоняя воспоминание. Она предпочитала не думать о безумных фойтанцах, с текущей изо рта слюной, которые приблизились к Великому Неизвестному. Вместо этого она постаралась представить, для чего могла использоваться эта колоннада во времена империи. Она вообразила сотни тысяч больших синих чужеземцев, победоносно шествующих к башне, и еще сотни тысяч, стоящих по обе стороны их пути и приветствующих их. Это было неплохо Хотя затем, как это часто бывает, ее воображение слишком разыгралось. Она вообразила сотни тысяч ликующих фойтанцев, столпившихся вокруг других сотен тысяч удрученных побежденных чужаков их же расы. Она представила, как эти другие чужеземцы заходят в основание чистой, поблескивающей, в километр высотой башни и больше оттуда не выходят. Дженнифер еще раз тряхнула головой. Из всего, что она узнала о Великих, это последнее предположение казалось наиболее реальным. Она спросила Гринберга: -- А есть ли какая-нибудь возможность войти в башню? -- Фойтанцы проводили исследования методом магнитного резонанса, который показал, что башня не сплошная и внутри ее есть пустоты, -- ответил Бернар. -- Хотя ни одна из их машин не смогла обнаружить вход, и я, когда был здесь в прошлый раз, тоже не смог. -- Может быть, стоит прожечь отверстие в стене? -- Очень может быть, что в таком случае нас убьют за осквернение, -- заметил он, -- они изучают эту штуковину уже долгое время, и если бы захотели прорезать в ней вход, то давно бы это сделали. Следовательно, они не хотели этого делать, и я исхожу из предположения, что не захотят и сейчас. -- Тонкий пучок не приведет к сильным разрушениям, -- сказала Дженнифер, но затем все-таки оставила эту мысль. Она опасалась, что Гринберг прав. Великое Неизвестное было главным памятником, который оставили после себя фойтанцы времен империи, по крайней мере, из тех, которые знали их потомки с Одерна на сегодняшний день. Если бы они хотели проделать в оном дыру при помощи грубой силы, то они скорее всего сделали бы это сами. Башня была уже очень близко. Гринберг, который "рулил" прямо на нее, остановил сани. Дженнифер остановилась рядом с ним. Она вытянула шею и смотрела все выше, и выше, и выше. Переживание, вызывающее головокружение. Ее глаза утверждали: горизонт повернулся на девяносто градусов, и она стояла у упавшего _вверх_ и уходящего в космос края башни. Ей понадобилось приложить определенные усилия, чтобы оторвать взгляд от башни и опять посмотреть на Бернарда Гринберга. Он улыбнулся одними уголками губ. -- Со мной было то же самое, когда я впервые попал сюда, только я глазел еще дольше. В следующий раз я засек время по часам, это заняло у меня десять минут. Дженнифер почувствовала, что хочет вновь перевести взгляд на стену башни. Она боролась с этим желанием до тех пор, пока у нее не возникла мысль. -- Ты считаешь, что это возведено фойтанцами? Может быть, они лишь нашли ее и сотворили себе кумира. Потому что зрелище поражало их гораздо сильнее, чем оно поражает нас. -- Я не думаю, что все так тривиально, -- с сожалением ответил Бернар. -- По одной простой причине: твоя гипотеза не может объяснить, почему их _тянет_ сюда с окрестностей в десять километров. -- Да, не объясняет, -- согласилась она с таким же сожалением. Дженнифер выбралась из саней. -- Ну я пойду прогуляюсь. Ее подошвы зашлепали по полированным серым плиткам. За исключением слабого шелеста ветра в ряду колонн, составлявших величественную колоннаду, это был единственный звук на несколько километров вокруг. Если Гилвер и мог похвастаться какими-либо летающими созданиями, они остались вне пределов Великого Неизвестного. Дженнифер нашла, что ей недостает птичьих трелей или хотя бы немузыкальных звуков йарпсов, крылатых созданий, обитавших на Сагусе. Она также обнаружила, что старается держаться спиной к башне, так, чтобы не видеть ее. И нарочно повернулась к ней. Она не хотела показать себе, что вид фойтанцев запугал ее. Дженнифер подошла к башне и пнула ее, достаточно сильно, чтобы почувствовать боль. Гринберг бросил на нее насмешливый взгляд, который она проигнорировала. Она пинала пластиковый кувшин, который ей дали фойтанцы, из угла в угол каюты всю дорогу. А теперь хотела, чтобы башня полетела по небу, как кувшин по полу. Но башня не поддалась. -- Ну конечно, разве когда-нибудь хоть что-нибудь фойтанское обращало внимание на мои желания, -- сказала она больше для себя самой. Высказанная вслух, досада несколько притупилась, Дженнифер вновь забралась в сани, повернула их и направилась обратно к лагерю фойтанцев, расположившемуся за пределами радиуса безумия. -- Ты чего? -- бросил ей вслед Гринберг. -- Мы же только что приехали сюда. -- На данный момент я увидела все, что хотела, -- ответила Дженнифер, -- достаточно, чтобы убедиться, что мне не удастся превратить Великое Неизвестное в Великое Известное, прогуливаясь вокруг и разглядывая, как если бы я была Шерлоком Холмсом. -- Уже второй раз ты упоминаешь это имя. Кем он был? -- Не имеет значения. Древним вымышленным детективом. -- Не все, напомнила она себе, читают среднеанглийских авторов, даже тех, которые переведены на испанглийский. -- В любом случае мне необходимо больше информации, чем могут дать мои глаза. И если мы не сможем найти ее у фойтанцев на базе, то тут нечего делать. -- А что, если таких данных нет? -- спросил Гринберг. Он пытался уследить за ее мыслью. Великое Неизвестное не вызывало помешательства у людей, но это не означало, что им доставляет удовольствие находиться рядом с ним, по крайней мере ему, Бернарду Гринбергу. -- Если у них нет таких данных, тогда, возможно, нам следует задуматься о том, чтобы сделать аккуратный разрез, проникнуть внутрь и узнать, что там скрывается. Если фойтанцы захотят назвать это богохульством или осквернением, то тем хуже для них. Они не смогут упрекнуть нас в том, что мы не нашли ответа, если сами не позволят нам задавать правильные вопросы. -- Кто сказал, что они не смогут? Гринберг по-прежнему пытался отговорить Дженнифер от идеи вскрыть башню. Хотя она удивилась бы, если бы он во всем с ней соглашался или просто ждал, когда она сама найдет разгадку. Но в одном он был прав: если база фойтанцев не была самым скучным местом в галактике, то такого просто еще не построили. База почти целиком располагалась под землей, что, впрочем, сослужило ей хорошую службу во время нападения рофголанцев. Она была средоточием скуки, потому что фойтанцы, казалось, не слишком беспокоятся о собственных прогулках. Впрочем, их трудно было в этом упрекнуть, Гилвер отнюдь не был садом даже до атаки рофголанцев. Теперь же он стал еще хуже. Первым для своего нападения Дженнифер выбрала Айсур Айсур Руса. Из всех фойтанцев, с которыми ей пришлось иметь дело, он был наиболее открыт для общения. Когда она предложила прожечь дыру в башне, фойтанец долго молча изучал ее и наконец прогрохотал: -- Некоторое время назад я предлагал своим коллегам такой вариант. Часть из них сказали, что они боятся, что в башне установлено защитное оборудование, и кроме того, они боятся разрушить ее. Другие же откровенно признались мне, что считают это осквернением. Мне больше нравится последняя группа: ее члены более искренни. -- Если вы не хотите проводить исследования, то как вы собираетесь изучать Великое Неизвестное? -- Именно эту точку зрения я и пытался отстоять, -- сказал Айсур Айсур Рус. -- Теперь с твоей помощью, возможно, я смогу убедить некоторых ретроградов из моих собратьев признать, что это всего лишь предубеждение. -- А может, они, наоборот, еще больше разозлятся на тебя, потому что на твоей стороне нефойтанец, -- высказала свою мысль вслух Дженнифер. -- Да, такой вариант тоже возможен. С другой стороны, фойтанцы с Роф Голана также проявляют усиленный интерес к Великому Неизвестному. И я скорее бы присоединился к нефойтанцам, чем к тем дикарям, которые титулуют себя фойтанцами. Так что, я думаю, возможен и благоприятный исход. Столь праведный гнев, прозвучавший даже в бесстрастном голосе переводчика, придал в глазах Дженнифер Айсур Айсур Русу некое сходство с людьми. Предпочтение полного атеизма ереси, действий на свой страх и риск, не боясь неудач, -- эти корни веди к Земле и были там очень древними. -- Давайте обсудим это с Павасар Павасар Рэсом, -- сказал Айсур Айсур Рус, очевидно загоревшись. -- На Одерне он всегда отклонял мои просьбы. Сейчас, когда он наконец сам увидел Великое Неизвестное и понял, что рофголанцы жаждут его, возможно, он осознает, что таким путем мы проникнем в тайну, как если бы он побывал внутри рокового радиуса. У Дженнифер был свой термин -- _"радиус помешательства"_, но она не хотела вызывать раздражение Айсур Айсур Руса своим термином. Она взглянула на него Айсур Айсур Рус смотрел в сторону, на пустое место где-то в метре от себя. Его взгляд был настолько напряжен, что заставил Дженнифер вздрогнуть. Она воспользовалась еще одним стандартным вопросом, которые им давали, когда она училась на торговца. -- Ты не обидишься, если я скажу кое-что, что противоречит вашим обычаям? Айсур Айсур Русу понадобилось некоторое время, чтобы вернуться к реальности. -- Говори. -- Это всего лишь мои ощущения. Ты когда-нибудь был у края рокового радиуса? Его большая, похожая на медвежью голова быстро повернулась к ней. -- Да. Как ты догадалась? -- Сравнение, сделанное тобой, было таким, как будто ты точно понимал, что это влечет за собой. Заставить фойтанца с Одерна проявить страх было нелегко, Дженнифер знала это. Но сейчас она видела фойтанца, который боялся и не пытался этого скрыть. Роскошный синий мех Айсур Айсур Руса вздыбился так, что он казался даже больше, чем был на самом деле. Он оскалил клыки, и этот оскал отличался от того, который был эквивалентом нахмуренных бровей, к тому же этот оскал был более пугающим. Его глаза раскрылись так широко, что Дженнифер даже удалось рассмотреть, что в действительности они имели тусклый ободок. Айсур Айсур Рус ходил взад-вперед по комнате, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Наконец, повернувшись к Дженнифер, он сказал: -- Не хотел бы я испытать такое вновь. Я знал об опасности, но допустил оплошность. Большинство из нас могут безопасно работать на расстоянии, которое является индивидуальным роковым радиусом. Мы вместе с техником пошли проверить аппаратуру наблюдения, и я почувствовал себя... Он замолчал. Его шерсть опять встала дыбом. Айсур Айсур Рус подождал, пока шерсть уляжется, прежде чем продолжил: -- Внезапно я обнаружил в себе такую способность проникать в суть вещей, какой у меня никогда не было. Я знал, я почувствовал что _знал_ точно, как постичь Великое Неизвестное. Я прошел большую часть прямого пути. Я отшвырнул с дороги конторку и стол, пытаясь колотить по стене в том месте, где не было никакой двери, пнул и оцарапал техника, когда тому пришла в голову бредовая идея встать на моем пути. Потребовалась помощь еще четверых его товарищей, чтобы оттащить меня на безопасное расстояние. И я боролся с ними за каждый дюйм до тех пор, пока мой мозг не вырвался из плена Великого Неизвестного. Описание безумства, возможно, даже усиливалось благодаря бесстрастному тону переводчика, и Дженнифер даже бросило в дрожь от этого рассказа. Она не питала к Айсур Айсур Русу особой доброжелательности, отчасти из-за того, что он был одним из виновников похищения. Но она и злейшему врагу не пожелала бы пережить то, что Великое Неизвестное творило с фойтанцами. Она спросила: -- Когда ты вновь стал свободен, ты смог вспомнить проницательность, которую ты получил внутри рокового радиуса? -- Нет, и это, наверное, самое неприятное во всей этой истории. Я просто уверен, что если бы мы вернулись туда, то я _знал бы_ опять. Я делаю вывод, что и у остальных фойтанцев реакция та же. Но никому до сих пор не удавалось передать эти сведения, и я сомневаюсь, что оказался бы единственным исключением. Он прошептал что-то на своем языке. Переводчик перевел его слова так же бесстрастно, как и все остальное, но Дженнифер сама мысленно расставила ударения: -- О, как это несправедливо. Выслушав Айсур Айсур Руса, Павасар Павасар Рэс, не перестававший во время всего разговора сверлить его взглядом черных медвежьих глаз, сказал: -- Ты уже выступал с такими предложениями. -- Да, уважаемый глава рода, -- ответил Айсур Айсур Рус. Павасар Павасар Рэс повернулся к Дженнифер. -- Почему ты приняла его сторону? -- Потому что если вы и в самом деле желаете узнать все про Великое Неизвестное и ничего из того, что вы уже пробовали, не помогло, то следует попробовать что-нибудь новое. Если вы не хотите слышать об этом предложении, то единственное, что вам остается, это еще двадцать восемь тысяч лет применять старые методы. Она бросила эту цифру с преднамеренной злобой. Уши Айсур Айсур Руса нервно подергивались, но он хранил молчание, поэтому Дженнифер решила продолжить: -- Уважаемый глава рода, вы ведь настолько серьезно относитесь к той работе, которую ваш народ выполняет здесь, на Гилвере, что даже лично прибыли сюда. Но фойтанцы с Роф Голана, кажется, тоже всерьез заинтересовались этим местом. Так почему же вы не хотите откровенно признать, что это необходимо сделать? Павасар Павасар Рэс одарил ее оскалом. Но Дженнифер, как и тогда с Дарнил Дарнил Лином в библиотеке, не дрогнула. Наконец Павасар Павасар Рэс выдавил из себя. -- Если бы Великие встретили ваш вид, человек Дженнифер, то они наверняка бы приняли решение истребить его. Я должен признаться, что и сам ощущаю некоторую симпатию к этой точке зрения. -- Я буду считать это комплиментом, -- холодно ответила Дженнифер. Уши Айсур Айсур Руса вновь начали подергиваться. Теперь настала очередь Дженнифер попытаться смутить взглядом Павасар Павасар Рэса. -- Вы собираетесь делать то, что следует делать, или весь этот проект -- сплошное притворство? -- Уважаемый глава рода, человек хотел только сказать, что... -- начал было Айсур Айсур Рус. -- Не пытайся смягчить смысл моих слов, -- прервала его Дженнифер. -- Я сказала то, что сказала. Если уж ваши ребята вторглись в космическое пространство людей с тем, чтобы похитить меня именно ради исследований этого явления, то почему бы вам не заняться делом? -- Как мы уже заметили, ты не испытываешь добрых чувств к нашему виду, -- заметил Павасар Павасар Рэс. -- В таком случае объясни мне, почему тебя заботит, будет ли наш проект успешным или потерпит неудачу? Если честно -- считаю, что ты надеешься, что мы потерпим неудачу, и хочешь в какой-то мере отыграться, отомстив нам таким образом. Дженнифер одарила большого синего чужестранца взглядом, выражающим такое же неохотное расположение, какое она уже оказывала ему во время первой встречи в космопорте Одерна. -- Должна признать, что вы знаете, какой вопрос задать. Когда ваши ребята похитили меня, я надеялась, что вы потерпите неудачу, -- честно созналась Дженнифер. -- Однако я изменила свою точку зрения, и для этого есть две причины. Во-первых, отыскать нужные вам ответы представляется мне единственным способом вернуться на Сагус. И во-вторых, меня просто бесит мысль о том, что какая-нибудь работа может быть выполнена плохо, если я знаю, что ее можно сделать хорошо. -- Человек Дженнифер, можешь считать, что тебе удалось убедить двоих, -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Будь по-твоему. Мы берем на себя ответственность за вскрытие башни, которая является сердцем Великого Неизвестного. Однако, если дела пойдут не так, как ты надеешься, помни, что доля ответственности останется и на тебе, даже если, как глава рода, я выношу здесь окончательное решение. -- Вы говорите так, будто уверены, что башня начнет выплевывать воинов эпохи Великих или что-нибудь подобное, -- сказала Дженнифер. -- Ради всего святого, неужели вы думаете, что они сидят там с самых Самоубийственных войн? -- Позволь мне привести два довода в свою защиту, человек Дженнифер, -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Во-первых, построенные Великими изделия работают и в наше время, о чем свидетельствует ловушка для гиперпривода, в которую мы все недавно чуть не попались. И во-вторых, Великое Неизвестное остается деятельным, по крайней мере в какой-то степени. Об этом свидетельствуют как то прекрасное состояние, в котором оно сохранилось, так и роковой радиус, окружающий его. Вскрытие башни будет своего рода экспериментом, которого никто никогда не проводил. Я и не скрываю своего страха перед теми неожиданностями, которые может нам преподнести Великое Неизвестное. Дженнифер задумалась над его последними словами. Строчка из произведения среднеанглийского фантаста, кто же это был -- Ловэкрафт? Ховард? -- всплыла в ее голове: "Не вызывай те силы, которые не сможешь загнать обратно". Она тряхнула головой. Если она не использует этот шанс, то может забыть о том, чтобы когда-нибудь вновь увидеть Сагус. Она была готова использовать все шансы, чтобы вернуться домой, в мир людей. Вне зависимости, насколько велика была башня в середине Великого Неизвестного, Дженнифер не считала, что там может быть достаточное количество фойтанцев из прежних времен, чтобы они вознамерились перелиться в область галактики, занимаемую людьми. После того, что сказал Павасар Павасар Рэс, она не была в этом уверена на все сто, но все же не думала так. -- Давайте не будем откладывать дело в долгий ящик, -- сказала она. -- Нам необходимо проконсультироваться с военными, -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Они лучше нас смогут оценить тип и силу взрывчатого вещества, необходимого, чтобы только проникнуть в башню, нанеся ей минимальный ущерб. -- Возможно, следует обратиться к Энфарм Энфарм Марфу. Он специалист в области артиллерии, -- предложил Айсур Айсур Рус. -- Как вам будет угодно, -- Дженнифер сделала паузу, раздумывая, не следует ли ей еще раз прибегнуть к универсальному вопросу. Наконец она решилась: -- Вы не обидитесь, если я скажу то, что противоречит вашим обычаям? Из переводчиков Павасар Павасар Рэса и Айсур Айсур Руса практически одновременно раздалось: -- Говори. -- На данный момент я уже повидала достаточно много фойтанцев. И насколько я могу судить, все, кого я до сих пор видела, были мужчинами. Если я ошиблась, то прошу меня извинить, но если нет, то ответьте, почему мне не встретились ваши женщины? -- Задавать этот вопрос -- все равно что провести когтями по нежной плоти, -- сказал Павасар Павасар Рэс. -- Могу я попытаться ответить, уважаемый глава рода? -- спросил Айсур Айсур Рус. -- Будь так любезен, -- отозвался его начальник. Айсур Айсур Рус повернулся к Дженнифер. Она уже была готова выслушать историю вроде той, что аист прилетает и приносит фойтанцам детей, найденных в капусте. Айсур Айсур Рус начал: -- Я знаю, что у большинства представителей вашего вида, человек Дженнифер, пол остается постоянным на протяжении всего времени жизни отдельного индивидуума. У нас это не так. На протяжении примерно первых тридцати лет жизни мы женского пола, остальную же ее часть -- мужского. Поэтому в важных местах ты не увидишь женщин, так как они не успевают набраться достаточно опыта. -- О, -- только и смогла сказать Дженнифер. Эта информация требовала времени для осмысления. Она решила поддеть фойтанцев. -- А вы знаете, что я женщина? -- Неужели! -- сказал Павасар Павасар Рэс, несомненно испытывая облегчение, что его избавили от объяснений по данной теме. -- Однако ты принадлежишь к другому виду. Твой намек на то, что ты имеешь над нами значительное превосходство благодаря твоему полу, является абсолютной клеветой. -- О, -- вновь воскликнула Дженнифер уже другим тоном. Фойтанцам вовсе не требовалось свысока смотреть на ее пол, чтобы указать подобающее ей место. Даже Айсур Айсур Русу, казалось, нелегко было поддерживать беседу, и он постарался поскорее уйти от скользкой темы -- Давай отправимся к Энфарм Энфарм Марфу, человек Дженнифер. Как я уже говорил, он является у нас здесь экспертом по взрывчатым веществам. -- Хорошо, -- Дженнифер слегка улыбнулась, ее позабавило открытие, что фойтанцы при всех своих отличиях от человеческого рода имели столь викторианские взгляды в вопросах того, как функционируют их тела. Если бы она не знала среднеанглийского, то наверняка затруднилась бы выразить их отношение к этому вопросу одним словом, так как это понятие не перешло в испанглийский. Ей пришло в голову еще кое-что. -- А Великие в этом отношении были устроены так же, как и вы? -- Конечно, -- Айсур Айсур Рус при этом выпрямился так, что, казалось, стал еще выше, просто образец оскорбленного достоинства. -- Они были фойтанцами, и мы фойтанцы. Как ты могла подумать, что между нами возможны какие-то различия? -- Я вовсе не хотела обидеть тебя, -- сказала Дженнифер, вполне искренне: из всех фойтанцев, которых она знала, Айсур Айсур Рус нравился ей больше других. -- Я ведь просто спросила. -- Ладно. Я буду считать, что это неуважение было непреднамеренным, а теперь пойдем поищем Энфарм Энфарм Марфа. Эксперт по взрывам был высоким, но гораздо более худым, чем Айсур Айсур Рус. Его морда была покрыта рубцами, что позволяло легко узнать его. Все фойтанцы казались Дженнифер хищными, но Энфарм Энфарм Марф был хищным даже для фойтанца. Когда Айсур Айсур Рус объяснил ему, что они хотят сделать, у эксперта по взрывам началось сильное слюноотделение. -- Я не верю в это, -- пробормотал он несколько раз. -- Как только вам удалось убедить Павасар Павасар Рэса? Я думал, что единственное, что нам будет позволено, так это торчать здесь до бесконечности, ничего не предпринимая. -- Советы человека Дженнифер существенно помогли в том, чтобы заставить его изменить первоначальное решение, -- сказал Айсур Айсур Рус. Это заставило Дженнифер относиться к нему еще лучше. Большинство людей постарались бы приписать все заслуги себе, вместо того чтобы делиться с кем-нибудь из представителей своего рода, а уж тем более с чужеземцем, которого они похитили. Энфарм Энфарм Марф бросил на нее взгляд. -- Эта противная розовая с белым и зеленым вещь? -- услышала Дженнифер через переводчик Айсур Айсур Руса. -- Павасар Павасар Рэс послушал этого омерзительного недофойтанца, тогда как до этого он отказывался слушать тебя? Поистине странен мир, в котором мы живем, странен и полон недоразумений. Презрение, которое она почувствовала за лишенными эмоциональной окраски словами, заставило Дженнифер осознать, что она действительно имела до этого дело с дипломатами, подготовленными для межвидового общения. И если Энфарм Энфарм Марф думал как среднестатистический фойтанец с улицы, то нет ничего удивительного, что Великих не заботило такое явление, как геноцид. Дженнифер мило улыбнулась офицеру-артиллеристу -- она понимала, что улыбка для него пустое место, но использовала ее скорее для своего собственного удовлетворения и сказала: -- К тому же я еще и женщина. Как тебе это нравится? Если бы Энфарм Энфарм Марф был человеком, то наверняка покраснел бы. Он отвел ногу назад, словно собираясь пинком отправить ее через всю комнату. -- Подожди, -- сказал Айсур Айсур Рус, прежде чем нога "выстрелила" вперед. -- Человек все еще полезен для нас. -- Зачем? -- возразил Энфарм Энфарм Марф. -- Теперь, когда мы имеем разрешение Павасар Павасар Рэса на вскрытие Великого Неизвестного, нам нет никакой необходимости чтобы "это" собирало данные вместо нас. Мы можем вернуться к применению роботов, они доставят артефакты за пределы рокового радиуса, так что мы сможем соответствующим образом изучить их. -- Если все пройдет хорошо, то да, -- объяснил Айсур Айсур Рус. -- Но все может пойти и не лучшим образом. Роботы и сейчас менее гибки, чем разумное существо. Кроме того, мы приобрели человека Дженнифер не столько для сбора данных, сколько для их осмысления. Она является экспертом особого рода, по экстраполяции рассказов, которые были придуманы людьми много лет назад, что может помочь ей в разгадке причины, по которой Великие создали Великое Неизвестное, если это действительно их рук дело. -- Как может эта тварь понять Великих, когда мы, их потомки, не можем? -- спросил Энфарм Энфарм Марф, однако он, похоже, отказался от своей попытки пнуть Дженнифер. Он оскалил зубы и продолжил: -- О, замечательно, Айсур Айсур Рус, пусть будет, как ты говоришь. Я рассчитаю необходимые вес, форму и состав заряда, исходя из тех данных о толщине и материале наружной стены, которые у нас имеются. -- Отлично, Энфарм Энфарм Марф. Это все, что от тебя требуется. -- Приятно сознавать себя полезной, -- заметила Дженнифер, обращаясь к Айсур Айсур Русу, когда они шли обратно по коридору. -- В противном случае ты позволил бы ему пнуть меня аж в середину следующей недели. Айсур Айсур Рус молчал, внимательно глядя на Дженнифер. Через некоторое время он сказал: -- Я полагаю, что перевод, который дал мой переводчик не следует понимать буквально. -- Допустим, нет. -- Хорошо. Мы не верим, что люди способны совершать путешествия во времени. Мы и сами не можем, хотя есть некоторые малопонятные указания на то, что Великие имели такую возможность. Настала очередь Дженнифер удивленно глазеть на него. Семеня рядом с огромной ногой Айсур Айсур Руса, она подумала, что это всего лишь очередная ошибка переводчика, столкнувшегося с незнакомой идиомой. Это было обычным делом: не существовало программ, которые были бы лишены досадных пробелов. В общем-то, было бы неудивительно, если бы он начал плести ей небылицы с тем, чтобы поквитаться. Единственная неувязка состояла в том, что склад мышления фойтанцев отличался от ее собственного. Даже если взять Айсур Айсур Руса, который был наиболее раскрепощенным, свободным мыслителем из всех встреченных ею среди фойтанцев, то и его образ мыслей был подвержен влиянию общепринятых канонов, что делало последнее предположение маловероятным. Она предложила ему высказаться на эту тему. -- Путешествие во времени представляется мне чем-то невозможным... -- Так же, как и ловушка для гиперпривода? -- прервал ее Айсур Айсур Рус. Дженнифер открыла было рот, но, подумав немного, закрыла его, осознав, что у нее нет достойного возражения. Она всегда считала себя более находчивой и остроумной, чем фойтанцы, но на этот раз последнее слово, несомненно, осталось за Айсур Айсур Русом. * * * Грузовые сани доставили взрывчатку прямо к стене из полированного белого камня. Затем сани отъехали назад и остановились в паре сотен метров. Дженнифер и Гринберг спрятались за ними. Гринберг сказал в переговорное устройство: -- Энфарм Энфарм Марф, мы в укрытии. Артиллерийский офицер фойтанцев не стал тратить время на ответ. Почти тут же раздался резкий ровный треск. Все выглядело гораздо менее эффектно, чем представляла себе Дженнифер. Она пригнула голову. В каменной плите образовалась аккуратная, почти идеально круглая дыра метра полтора в поперечнике. -- Он знает свое дело, -- сказала Дженнифер, не испытывая, правда, никакого удовольствия от этого признания. -- Подрывники, по крайней мере те, которые живут долго, заботятся о том, чтобы работать аккуратно, -- сказал Гринберг. Он вновь взялся за переговорное устройство. -- Энфарм Энфарм Марф, это была отличная работа. Твои расчеты были безупречны, и у нас не должно возникнуть никаких проблем, когда мы попытаемся проникнуть в Великое Неизвестное. И на этот раз Энфарм Энфарм Марф не удосужился ответить. Дженнифер же отметила: -- По-видимому, он считает, что тот, кто не является фойтанцем, недостоин ответа. -- Это его трудности. Его руководство считает, что я заслуживаю, чтобы со мной говорить. И они также считают, что ты заслуживаешь того, чтобы тебя похитили лишь ради возможности говорить с тобой. И я не собираюсь терять ни минуты своего сна, беспокоясь о том, что "высокий и могущественный" Энфарм Энфарм Марф обо мне думает. Дженнифер была уверена, что Гринберг и в самом деле так считает. Она уважала его независимость и надеялась, что могла разделить ее. -- Как тебе удается так спокойно относиться к их мнению? -- Точно так же, как я это делаю и с людьми. Я стараюсь оценить, имеет ли тот, кто говорит, хоть какое-нибудь представление о предмете разговора. Большинство людей полные идиоты, то же относится и к чужеземцам, и Энфарм Энфарм Марф не исключение. Только из-за того, что он разбирается во взрывчатых веществах, он возомнил, что разбирается и во всем остальном. Я знаю немного, но то, что он заблуждается, я знаю. Дженнифер рассмеялась и захлопала в ладоши. Благодаря Гринбергу ей удалось взглянуть на все это с неожиданной стороны. Она задумалась над тем, как объяснить Гринбергу, что его рассуждения уходят корнями вглубь на тридцать пять столетий, к "Апологии" Сократа. Прежде чем она попыталась это сделать, переговорное устройство, установленное в санях, вновь ожило. -- Человек Бернард и человек Дженнифер, с вами говорит Зэган Зэган Наг. Мы подготовили заряд для завтрашнего взрыва. После чего вы сможете приступить к исследованию Великого Неизвестного, заключенного в башне, передавая нам все, что сможете обнаружить. По мнению Дженнифер, Зэган Зэган Наг имел неприятную привычку полагать, что все пойдет точно так, как он пожелает, лишь по той причине, что он так сказал. Гринберг решил не давать ему поводов для беспокойства. Он сказал: -- Да, мы начнем исследования для вас, Зэган Зэган Наг. Надеюсь нам всем будет что изучать. -- Такой результат был бы желателен, -- согласился Зэган Зэган Наг. -- Если мне что и хочется изучить, так это как отсюда выбраться, -- сказала Дженнифер. Она знала, что микрофон все еще включен, но Зэган Зэган Наг не ответил. В общем-то, она и не надеялась на его ответ. Он всегда знал ее желания. * * * Двое саней с рычанием удалились от исследовательской базы фойтанцев и направились в сторону Великого Неизвестного. Новое устройство для направленного взрыва, изготовленное Энфарм Энфарм Марфом, было установлено за спиной Гринберга. Дженнифер в душе была довольна, что оно расположено не на ее санях. Она не была уверена на все сто, что Энфарм Энфарм Марф не нажмет кнопку раньше времени, сказав потом, что это было случайностью. Дженнифер подумала, что если в ней проделать полутораметровую дыру, то от нее мало что останется... Не успели они отъехать на два километра, едва лишь достигнув края рокового радиуса, как вдруг у них за спиной раздался громкий переливчатый свист. -- Черт возьми, что это может быть? -- Сирена фойтанцев, -- ответил Гринберг. -- Это определенно меня тревожит. Гринберг включил переговорное устройство, установленное на санях. -- Человек Гринберг вызывает базу фойтанцев, что случилось, почему вы включили сирену? -- повторил он несколько раз. Прошло довольно много времени, наверное, минута, а ответа все не было. Дженнифер сильно удивило, что фойтанцы забыли про них. Наконец из переговорного устройства раздался монотонный голос переводчика. -- Человек Бернард и человек Дженнифер, с вами говорит Павасар Павасар Рэс. Полагаю, что вам необходимо спрятаться в укрытие и сделать это как можно скорее. Гилвер вновь атакован этими дикарями с Роф Голана. Направление, с которого зафиксировано появление кораблей, говорит о том, что они могут попытаться высадить на Гилвер наземные силы, наиболее вероятная цель такой высадки -- нападение и захват Великого Неизвестного. -- Пожалуй, нам лучше вернуться, -- сказала Дженнифер. С базы фойтанцев в небо взмыла эскадрилья самолетов. Звук рассекаемого воздуха разнесся далеко вокруг. Тут же последовал ракетный залп. Неожиданно над ними со страшным воем пронесся самолет. Из его брюха что-то выпало, возможно, это была бомба. Заметь он пару саней, наверняка развеял бы их в пыль. Но его целью был укрепленный район в нескольких сотнях метров к востоку, расположенный между людьми и базой. Взрыв буквально оглушил Дженнифер. Чисто инстинктивно, даже не ожидая от себя такого, она выскочила из саней и распласталась на животе рядом с дорогой. Раздалось еще несколько взрывов, некоторые дальше, некоторые ближе, и она вновь и вновь плюхалась на землю. Во время небольшого затишья Дженнифер успела оглядеться и обнаружила, что Гринберг -- рядом с ней. Она понятия не имела, как и когда он тут оказался. Опять упало несколько бомб, и над головой засвистели осколки. Гринберг приблизил губы к ее уху. -- Мы не сможем вернуться, -- прокричал он сквозь грохот. -- Тем не менее мы не можем больше здесь оставаться, -- в свою очередь прокричала она. И как будто в подтверждение ее слов по обшивке саней чиркнул крупный осколок. -- Тогда остается только двигаться к Великому Неизвестному, -- прокричал Гринберг. Дженнифер задумалась над его предложением, настолько, насколько вообще можно было думать, находясь в самом центре хаоса и ужаса. -- Интересное предложение, -- сказала она. -- Давай попробуем, если только эта бомбежка когда-нибудь затихнет. Действительно, там ведь единственное на всей планете место, куда фойтанцы не последуют за нами. -- Что касается одернских, то вне всяких сомнений, -- сказал Гринберг, -- остается только надеяться, что там мы сможем укрыться также и от тех, что с Роф Голана. -- Лучше бы ты о них не упоминал, -- сказала Дженнифер. Она бросила быстрый взгляд на свои сани. -- И лучше бы, если бы наши запасы воды и пищи были побольше. Они намеревались остаться возле Великого Неизвестного несколько дней, если только им удалось бы проникнуть в башню, поэтому нельзя было сказать, что они были совсем без припасов. Дженнифер вновь взглянула на пластиковую сумку с измельченной едой, сдерживая смех. Она даже представить не могла, что наступит день, когда ей захочется иметь больше "собачьего корма", чем у нее есть сейчас. Она вообще не могла представить себе большую часть того, что произошли с ней с того дня, когда фойтанцы вошли в ее аудиторию в Центральном университете Сагуса. Еще несколько бомб разорвалось настолько близко, что она скорее почувствовала ударную волну всем телом, чем услышала взрыв. Они с Гринбергом прижались друг к другу. В этом пекле механизированной смерти жизнь тянулась к жизни. Он что-то прокричал ей на ухо, но Дженнифер была слишком ошеломлена и оглушена, чтобы понять его. Она взглянула на него и потрясла головой. -- Я люблю тебя, -- повторил Бернард. Она все еще не слышала его слов, но их можно было легко прочитать по его губам. -- Почему ты решил сказать мне это сейчас? -- медленно проговорила она, тщательно артикулируя каждый звук, чтобы он мог прочесть по губам. -- В любую минуту нас может разнести в пыль. Он энергично кивнул. -- Именно поэтому я и сказал тебе это. Мне не хотелось бы умереть до того, как ты это узнаешь. -- О-о-о... -- Дженнифер считала, что все это ужасно романтично, но ей все же необходимо обдумать его слова. Хотя это представлялось невозможным здесь, когда все вокруг взрывалось и грохотало, и вообще она была испугана больше, чем когда-либо в жизни. Оставаться рядом с Гринбергом в этот момент казалось хорошей мыслью, поэтому она решила так и сделать. Наконец взрывы начали раздаваться на некотором удалении. Дженнифер отползла от Гринберга, и поравнялась с передними санями. Вокруг базы фойтанцев поднимались грязно-розовые клубы огня и дыма. База продолжала сражаться, отплевываясь маниакально бухающими орудиями, уничтожая бомбы и наступающие ракеты прежде, чем они наносили удар по дому. -- Если мы собираемся двинуться вперед, то, наверное, сейчас самое время, -- сказала она Гринбергу. -- Похоже, никто не обращает на нас внимания. -- Тогда вперед, -- ответил он. -- Я думаю, что чем быстрее мы окажемся в радиусе безумия, тем лучше для нас. Они вскарабкались на свои сани и послали их вперед на самой большой скорости. Теперь ни один здоровый фойтанец не смог бы догнать их. Гринберг бросил взгляд через плечо. -- Все-таки мы правильно поступили, не вернувшись на базу. При этих его словах Дженнифер тоже обернулась. Военно-десантный корабль приземлился практически в том самом месте, где они сейчас находились бы, вздумай они вернуться. Фойтанцы -- по-видимому фойтанцы с Роф Голана -- выскакивали из корабля. Они открыли огонь из автоматического оружия, более мощного, чем любое из использовавшегося когда-либо людьми. -- Нет, не хотела бы я познакомиться с ними поближе, -- призналась Дженнифер. Она подумала, что, возможно, слово _знакомство_ в данном случае не самое удачное. Фойтанцы не производили впечатления существ, которые будут ожидать формального представления, прежде чем начать стрельбу. Сани ползли вперед. Интервенты, похоже, были слишком заняты попыткой стереть исследовательский центр с лица Гилвера, чтобы обращать внимание еще на что-либо. Но Дженнифер понимала, что это ненадолго. Хотя уже в следующий момент после того, как что-то прожуж