итай меня своим телохранителем. Тем  более  что  я  знаю,  как  это
делается. - Она подтолкнула Ковбоя к двери.
   На потолке и стенах таверны  полыхало  холодное  пламя  топографических
цветомузыкальных устройств. Другого освещения не  было,  если  не  считать
прожектора, направленного  на  человека,  окруженного  пятью  музыкальными
инструментами.  Из  разъемов  на  его  голове  к   инструментам   тянулись
многочисленные  кабели.  Человек-оркестр  походил   на   Медузу   Горгону.
Посетители лихо отплясывали под довольно сложный ритм.
   - Из сплава сердце, живу в металле. - Речитативный шепот словно зависал
в воздухе. Одинокий голос на фоне суетливых музыкальных фраз.
   Ковбой был благодарен девушке за то, что она  наконец  забыла  о  своем
гоноре, сбросила холодно-надменную  маску.  В  темноте  на  них  никто  не
обратил внимания. Они отыскали телефон. В баре Ковбой обменял  доллары  на
кредитную иглу, вставил ее в телефонный аппарат и воткнул кабель в  разъем
на голове.
   Ответила Джуц, жена Доджера. Она обычно вела хозяйство на ранчо,  когда
муж уезжал по делам. Похоже, телефонный звонок разбудил ее.
   - Джуц, Доджер дома?
   - Не говори, где находишься. Телефон, наверняка  прослушивается.  -  Ее
тревожный голос вмиг охладил надежды.  На  нервы  словно  плеснули  жидким
гелием. В голосе Джуц явно звучал страх. Но самообладание она не потеряла.
   - Что случилось?
   - Слушай внимательно. - Джуц говорила очень четко. В голосе ее слышался
ужас.  -  В  Доджера  стреляли  сейчас  он  лежит  в  больнице,  я  наняла
телохранителей. Не пытайся навестить его и не звони мне  больше.  Спрячься
где-нибудь понадежнее и жди. Пока мы не выясним, в чем дело.
   Сзади  открылась  дверь  туалета,  Ковбой  оглянулся,   чувствуя   себя
совершенно беззащитным. Из кабины вышел человек с остекленевшими  глазами,
пьяно улыбнулся и прошел мимо.
   - Кто хочет его убить? - тихо спросил Ковбой.
   - Говорят, Аркадий. Он хочет убрать некоторых посредников и курьеров. В
первую очередь тебя.
   - Сегодня ему чуть не удалось это сделать. -  С  блестящей  поверхности
телефона на Ковбоя смотрело лицо человека, готового к смертельной схватке.
- Они уже охотятся за мной у полиции есть моя фотография и они  знают  мое
имя. На меня объявлен розыск.
   Ковбою  показалось,  что  он  падает  в  пропасть.  Словно  его  машина
сорвалась с крутого обрыва.
   - Спрячься хорошенько, - повторила Джуц. - Мы  не  знаем,  кому  теперь
верить. Машину за тобой послать не могу. Я не знаю, кто сейчас на  стороне
Аркадия, не знаю, кто предатель, а кто нет. Все разбегаются, как крысы.
   - Аркадий работает на орбитальную фирму. - Ковбой оглянулся по сторонам
и продолжил: - Расскажи об этом всем.
   - Кому именно?
   Внезапно раздался щелчок, голос Джуц пропал, но Ковбой  уже  знал,  кто
его враг. Кто охотится за ним и прослушивает телефон Доджера.
   - Слишком поздно, - бросил он в трубку, - меня  уже  здесь  нет.  -  Он
быстро вышел в зал. Подошел к Саре, которая наблюдала за танцующими, сунул
ей в ладонь кредитную иглу.
   - Быстро позвони Гетману. Надо уходить  отсюда,  нас  скоро  обнаружат.
Этот телефон уже прослушивается.
   Пока Сара звонила, он думал о том, что у них еще есть время. Даже  если
подслушали его разговор с Джуц, вряд ли у противников имеются свои люди  в
этом захолустье. А связи с местными полицейскими у  его  врагов  наверняка
нет. Значит, сюда они доберутся не скоро. Но Ковбой нервничал и на  всякий
случай выяснил, где находится запасной выход из таверны.
   - Я твое убежище, - нашептывал голос певца, - я тебя спасу.
   Сара вернулась через две минуты и сообщила:
   - Гетмана я не застала, он где-то прячется.  Там  жуткий  переполох.  Я
поговорила с одним из его людей. Он сказал, что начинается война, но кто с
кем будет сражаться, не ясно. Похоже, Михаил и  большая  часть  его  людей
пока в безопасности. Мне  посоветовали  быть  осторожнее.  Гетман  потерял
только Андрея, если не считать телохранителей.
   Они  вышли  на  темную  аллею.  Глаза  Ковбоя  быстро  переключились  в
инфракрасный диапазон. В мусорных баках рылись  коты,  на  теплом  бетоне,
нагревшемся за день  под  жарким  августовским  солнцем,  спали  пьяные  и
бездомные. Такие аллеи есть во многих городках.
   - Еще посоветовали мне хорошенько спрятаться, - продолжала  Сара.  -  А
компьютерные матрицы они заберут, когда все успокоится.
   - Мы не можем вернуться во Флориду?
   - Нет. Как только мы покажемся в Свободной Зоне, нас убьют. Там  никому
нельзя верить.
   Ковбой сжал кулаки.
   - Что же, остается надеяться только на себя - Он оглянулся по сторонам.
Из кустов доносился женский смех.
   - Я знаю, на кого работает Каннингхэм.
   Ковбой замер.
   - Это тебе сообщил человек Гетмана?
   - Да. Я намекнула ему, что в дело  замешаны  орбитальные  фирмы,  и  он
сказал, что знает Каннингхэма.  -  В  голосе  Сары  зазвучала  неприкрытая
ненависть. - Эта тварь работает на фирму  "Темпель".  Полное  ее  название
"Темпель фармацевтикал I.G.".
   Сердце Ковбоя забилось быстрее.
   Теперь, когда он узнал имя врага, бороться станет легче.

   <b>ТЫ ЖИВЕШЬ В ГОРОДЕ БОЛИ? МЫ ОТПРАВИМ ТЕБЯ В ГОРОД СЧАСТЬЯ!</b>
   <b>"Поинтсман фармацевтикал I.G."</b>

   Итак, "Tempel Interessengemeinschaft", - подумал Ковбой, - "Объединение
Темпель". Многие орбитальные фирмы добавляют  к  своему  названию  "I.G.",
именуя себя объединениями. Традиция.
   Ковбой с Сарой вернулись к машине и теперь сидели на  броне,  наблюдая,
как вода обтекает носовую часть. У  Сары  в  руках  покоился  автомат,  ее
стальное смертоносное дитя.
   - У меня почти нет денег, - помолчав, сказал Ковбой. - Обычно я вожу  с
собой немного золота на тот случай, если придется дать взятку полиции.  Но
в этот раз я не вез контрабанду, сделка была  законной.  Думал,  к  вечеру
вернусь во Флориду.
   Сара молчала. На ствол автомата она навернула длинный  глушитель.  Если
придется стрелять, выстрелы прозвучат не громче шепота. Ковбой знал, что у
Сары денег нет совсем.
   - Я не могу воспользоваться своим вкладом в банке, об этом сразу станет
известно.  Может,  мой  вклад  уже  заморозили.  У  меня  есть  золото   в
Нью-Мексико и Вайоминге, в тайниках, но до них еще надо добраться.
   - У нас есть матрицы. Мы получим за них  хорошие  деньги,  если  сумеем
продать.
   - А ты знаешь человека, которому можно доверять? Я таких не знаю.
   - Вовсе не обязательно сбывать  весь  товар  сразу.  Продадим  немного,
чтобы хватило на дорогу.
   Ковбою не нравилось, что их машина находится так близко от телефона, по
которому  они  дважды  звонили.  Надо  срочно  решать,  куда  перебраться.
Впрочем, искать новое убежище тоже не имело смысла,  у  них  слишком  мало
топлива, чтобы долго кружить по неизвестной местности.
   Надо ждать. Ковбой посмотрел в небо. Скоро  стемнеет.  Ему  вспомнились
ночные полеты на "Пони-экспресс" сквозь грозовые облака. Когда  надо  было
спрятаться, он  просто  запрашивал  метеоцентр  и,  узнав,  где  буйствует
ненастье, устремлялся туда и нырял в  тучи.  По  кабине  барабанили  капли
дождя, а туман вокруг самолета был таким плотным, что  начинало  казаться,
будто единственная реальность во всей Вселенной - это его "дельта", а сама
Вселенная простирается не дальше вытянутой руки.  Все,  оставшееся  внизу,
казалось нереальным, мир сжимался до размеров тесной кабины. Ковбой слышал
только собственное дыхание, да  иногда  в  ватной  мгле  сверкали  молнии,
озаряя черный силуэт "дельты". Ковбою казалось, что он грезит  наяву.  Это
были странные, причудливые, фантастические грезы...  Никогда  и  нигде  он
больше не испытывал ничего подобного. Его грезы нельзя было ни описать, ни
выразить словами, о них невозможно рассказать даже тем, кто летал с ним  в
этом небе. Каждый пилот грезил по-своему.
   - Кажется, я знаю, что делать, - сказал наконец Ковбой.  -  Кое-кто  до
сих пор оставался вне игры. И за ним вряд ли следят.

   <b>УМЫ И СЕРДЦА</b>

   Близился вечер.  Воскресный  мир  отдыхал.  Жители  Пенсильвании  ждали
сумерек, чтобы в прохладе насладиться последними часами покоя.
   Ковбой и Сара спрятали машину на дне полузатопленного  карьера,  склоны
которого так заросли кустами, что пробраться сквозь них  могли,  наверное,
лишь барсуки.
   Замаскировав броневик, они отправились в  путь.  Ковбой  нес  картонную
коробку, за ним молча шагала Сара. Посторонним могло показаться,  что  эти
двое - самые обычные беженцы. Ничем не примечательные и не интересные.
   Всю предыдущую ночь они двигались на запад. На броневике  поднялись  по
реке  Йокогейни  до  западных  отрогов  Аппалачей,  а  оттуда  по  старому
пересохшему руслу Пенн-Централ направились к  Питтсбургу.  Огромный  город
после десятилетий упадка теперь превратился в главный транспортный узел  и
новую столицу Пенсильвании. Орбитальные фирмы пощадили его. Не  так  давно
Ковбой побывал здесь, осмотрел  гранитную  крепость,  голограмму  Колокола
Свободы, который давно уже был разбит. Зал Независимости  теперь  покоился
под солеными водами залива Делавэр вместе с тоннами камня и золы,  которые
некогда именовались Городом Братской Любви.
   К утру топлива в баках осталось лишь на несколько сот километров. Ехать
дальше было опасно.  Но  Ковбою,  к  счастью,  удалось  найти  заброшенный
карьер, где они с Сарой спрятали машину и немного поспали. С тех  пор  они
шли пешком, ничем не отличаясь от тех  несчастных,  что  брели  в  столицу
штата в поисках куска хлеба. Надеясь поселиться в  заброшенном  сарае  или
просто в картонной коробке где-нибудь у реки, готовить пищу на  костре,  а
днем уходить в город на поиск случайных заработков.
   В одном из пригородов Питтсбурга жил старый товарищ Ковбоя.  Интересно,
как сейчас идут дела у Рено? В былые времена пилот "дельты" заработал кучу
денег и с тех пор наверняка приумножил свой капитал,  занимаясь  бизнесом.
Если он теперь работает легально, то наверняка не откажется помочь.
   Дом Рено был обнесен высоким забором. Рядом, положив на землю  пожитки,
сидел старик  в  дырявой  соломенной  шляпе  и  дымил  дешевой  сигаретой.
Вероятно, он  ждал,  когда  станет  прохладнее,  чтобы  двинуться  дальше.
Субъект показался Ковбою подозрительным. Впрочем, в  этом  городе,  как  и
повсюду, полно бродяг. Он заставил себя успокоиться.
   Прочные хромированные ворота поблескивали,  словно  старинное  зеркало.
Ковбой и Сара на мгновение замерли,  вглядываясь  в  свое  отражение.  Два
усталых путника: мужчина с изможденным лицом и высокая молодая  женщина  с
темными кругами под глазами.
   На звонок из-за ворот  откликнулся  чей-то  недовольный  голос.  Ковбой
стащил с головы шапку и  парик,  приблизил  лицо  к  камере.  Хозяин  явно
удивлен и не слишком обрадован.
   - Твою  фотографию  непрерывно  показывают  по  телевизору.  Хотя  это,
конечно, не имеет значения,  заходи.  -  Сверкающие  ворота  распахнулись,
впуская путников.
   Дом, символизировавший торжество орбитального  разума,  был  до  отказа
напичкан   совершенной   электроникой,   разного   рода   штуковинами   из
сверхпрочных и легких  орбитальных  сплавов.  Своего  рода  математическая
сингулярность - штука, понятная искушенному разуму, но не встречающаяся  в
природе, ни в живой, ни в мертвой. Крышу усеивали  ажурные  антенны  самых
разных конфигураций.  Рядом  темнели  криогенные  устройства,  охлаждающие
сверхчувствительные предусилители, призванные снизить  тепловой  шума.  По
прозрачным трубкам облепившим стены, текли разноцветные потоки непонятного
назначения. Дорожка, ведущая от  ворот  к  дому,  была  вымощена  тонкими,
толщиной в  миллиметр,  плитками,  вырезанными  из  метеорита,  сверху  ее
покрывал прочный огнеупорный пластик. Под пластиком переливалась на солнце
причудливая поверхность метеоритного среза -  блестящие  прожилки  никеля,
темные разводы неокисленного железа, вкрапления хрома и  кремния.  По  обе
стороны   дорожки   на   металлических   подставках-колоннах   красовались
стеклистые глыбы метеоритов, сияющие всеми  цветами  радуги.  Дверь  дома,
тоже сделанная  из  прочного  сплава,  была  отполирована  до  зеркального
блеска.
   -  Похоже  на  картинку  из  книги  "Жизнь  киборгов",  -  пробормотала
ошеломленная Сара.
   Темный камень стен и серебристый метал  создавали  иллюзию  деревянного
дома,    частично     отделанного     штукатуркой.     На     разноцветном
жидкокристаллическом  узоре  одной  из  стен  медленно   менялись   цвета.
Присмотревшись, Ковбой узнал  в  узоре  сильно  увеличенную  микросхему  с
запрограммированными рефлексами, которую вживляли в череп пилотам "дельт".
   - Оружие, пожалуйста, оставьте в прихожей, - попросил голос Рено.
   Скрывая недовольство, Сара изобразила на лице улыбку и опустила на  пол
рюкзак, в котором лежал автомат. Ковбой оставил на столе свой  пластиковый
пистолет, и они прошли в следующую комнату.
   Сквозь прозрачное покрытие мягкой мебели, заполненной чем-то  столь  же
прозрачным и желеобразным, исходило слабое  синее  сияние.  В  аквариумах,
подсвеченным зеленым светом,  плавали  рыбы-мутанты.  Их  гены,  неведомые
земной природе, сконструированы на  орбите.  Откуда-то  звучала  негромкая
компьютерная музыка.
   - Как поживаешь, Ковбой? Давненько мы с тобой  не  виделись,  -  сказал
Рено, крепко пожав гостю руку.
   - Так себе, дружище. - Ковбой с  интересом  осматривал  комнату,  не  в
силах оторвать глаз  от  диковинной  обстановки.  -  Я  вижу,  ты  неплохо
устроился.
   Пять лет назад "дельту" Рено зацепило ракетой. Самолет упал в  Западной
Виргинии, разметав по небу горящий  груз  стоимостью  в  двести  миллионов
долларов. Это был один  из  последних  полетов  "дельт".  Вскоре  пришлось
перейти на бронемашины. Рено успел катапультироваться  до  того,  как  его
самолет врезался в  горный  хребет.  Но  пока  Рено  пытался  дотянуть  до
аэродрома на подбитой  "дельте",  он  сильно  обгорел,  да  и  парашют  не
раскрылся до конца. Товарищи Ковбоя до сих  пор  с  горечью  вспоминали  о
неудаче пилота.
   Ковбой несколько раз навещал его в больнице, а потом, когда Рено отошел
от дел, они раза два в  год  перезванивались.  После  аварии  тело  пилота
собрали по кускам, но часть мозга восстановить не  удалось,  поэтому  Рено
пришлось оставить работу курьером.
   Врачи потрудились на славу. Новое тело было крепким,  руки  и  ноги  на
месте, голубые глаза - зорки. Рено в своих фланелевых штанах  и  гавайской
рубахе выглядел  превосходно.  Только  едва  заметная  сеточка  морщин  на
молодом лице напоминала  о  не  столь  уж  юном  возрасте.  Зубы  сверкали
белизной даже в полутьме. Разъемы на  голове  скрывала  густая  каштановая
шевелюра.
   - Пускаю в оборот свой капитал, - объяснил хозяин дома. В глазах у него
проглядывала странная опустошенность.
   Ковбой представил Сару, потом  положил  на  стол  картонную  коробку  с
компьютерными матрицами.
   Рукопожатие  Рено  производило  странное  впечатление:  то  ли   ладонь
казалась очень горячей, то ли кожа была слишком  сухой.  Обычно  у  любого
человека ладонь чуть-чуть влажная.  Ковбой  просканировал  ладонь  Рено  в
инфракрасном диапазоне, температура на поверхности руки была  распределена
абсолютно равномерно. Таких ладоней Ковбой еще не встречал.
   - Это протез, - объяснил Рено, заметив удивленный взгляд приятеля. -  И
обе ноги тоже.
   - А почему тебе не приживили настоящие? - спросил Ковбой.
   - Сначала так и сделали, но мозг получил слишком большие повреждения. -
Рено  постучал  пальцем  по  голове.  -  Пострадали  двигательные  центры,
нарушилась координация движений. Кроме того, живой кожей я почти ничего не
ощущал. Нейроны мозга, ответственные за осязание, тоже погибли.  Толку  от
живых ног и руки не было никакого, а  фирма  "Современное  тело"  как  раз
искала людей для испытания новых протезов. Вот так все и получилось...
   Ковбой слушал приятеля с каким-то странным чувством.  Наверно,  он  уже
много раз объяснял это  другим,  поэтому  его  слова  звучали  как  хорошо
отрепетированный монолог.
   - В протезы, - продолжал  Рено,  -  встроены  чувствительные  элементы.
Поврежденные участки мозга заменены компьютером. Конечно, протезы не могут
сравниться по ловкости  с  живыми  конечностями.  Видимо,  обратная  связь
слабовата. Но ничего лучшего пока нет. Я чувствую себя хорошо. Когда такие
протезы запустят в серийное производство, поставить их будет дешевле,  чем
выращивать и приживлять пострадавшему нормальные конечности.
   - Я и не знал о таких успехах.
   - За испытание протезов "Современное тело" платит мне  хорошую  пенсию,
купила этот дом, а раз в два  месяца  я  меняю  протезы  на  новые,  более
совершенные, испытываю их. Они долговечнее живых конечностей.
   "Вот оно, грядущее", - вздохнул про себя  Ковбой.  Искусственное  тело!
Органы человека  станут  заменять,  как  детали  машин.  Вместо  нервов  -
провода, передающие со скоростью света сигналы к конечностям. Вместо мозга
- компьютер на жидком  кристалле.  А  вместо  сердца  -  пламенный  мотор.
Стальной Ковбой, творящий правый суд своею железной дланью. Звучит, а?
   Ковбой внимательно рассматривал молодое лицо друга, на котором печально
светились умудренные глаза. А какие  раньше  были  у  Рено  глаза!  Живые,
ясные, веселые. До того самого момента, когда ракета сбила его самолет над
Индианой. Тогда все и пошло кувырком.
   - Итак, - произнес Рено, - вас разыскивает полиция?
   - Именно.
   - Я слышал, что на тебя объявлен розыск аж до самой Калифорнии.
   - Мне бы добраться до Запада, а там уж я как-нибудь справлюсь. И  тогда
я посоветую тебе поскорее продать  акции  фирмы  "Темпель  фармацевтикал",
если они у тебя есть.
   - Садитесь, - нахмурился Рено. - Рассказывай.
   Приятели заняли кресла. Сара забралась с ногами  на  светящийся  диван.
Пока Ковбой разговаривал с другом,  она,  как  и  положено  телохранителю,
молчала.
   -  Чем  я  могу  помочь?  -  спросил  Рено,  поглаживая  подбородок.  -
Переправить вас на Запад? Спрятать здесь?
   Ковбой не мог отделаться от ощущения, что  Рено  действует,  подчиняясь
искусственным рефлексам,  а  на  самом  деле  разговор  его  нисколько  не
интересует.
   - Мы хотим продать кое-что. - Ковбой открыл  коробку.  -  Тысячу  штук.
Совершенно новые, орбитального качества. Сделаны для фирмы "Йодин"  фирмой
"Оливетти". Тип ОСМ 2281. Компьютерное сердце.
   В машине осталось еще пятнадцать тысяч  матриц,  но  товар  принадлежал
Гетману,  и  Ковбой  не  хотел  продавать  больше,  чем   того   требовала
собственная безопасность. Ведь Сара работала на Гетмана.
   - Кристаллическое сердце, - пробормотал Рено.  -  Так  вот  из-за  чего
разгорелся сыр-бор.
   "Кажется, заинтересовался", - подумал Ковбой.
   Без матриц компьютер мертв, поэтому  слово  "сердце"  в  данном  случае
очень подходило. Матрицы с огромной скоростью выполняли операции с мощными
потоками  информации:  хранили,   анализировали,   выдавали   по   первому
требованию. Именно такая штука помогала Ковбою вести машину. На их  основе
работал искусственный интеллект, обслуживавший орбиталов  и  правительство
планеты. И вот эти самые компьютерные сердца  лежали  сейчас  на  столе  в
картонной коробке.
   - Здесь сорок штук. Мы можем принести тысячу. Если ты согласишься стать
нашим посредником, получишь тридцать процентов.
   - Сейчас посмотрю, что там делается на  рынке,  -  ответил  Рено,  явно
заинтересованный предложением.
   Он  коснулся  клавиатуры,  компьютер  на  столике  ожил.  Затем  достал
инфокубик, вставил его в считывающее устройство, подключил  к  разъему  на
виске тонкий кабель, нажал пару клавиш и откинулся в кресле.
   В наступившей тишине тихо шипел воздух в  аквариумах.  Рено  с  головой
ушел в цены и котировки рынка. Лицо его то светлело, то мрачнело  по  мере
того, как он переваривал информацию.
   - Сегодня к вечеру  акции  фирмы  "Темпель"  подскочили  на  двенадцать
пунктов, - сообщил Рено. Он явно получал удовольствие от своего занятия. -
"Темнели"  борется  с  "Королевым".  Сейчас  "Королев"  в  очень   сложном
положении, они наделали много ошибок.
   Ковбой заметил, что  Сара  напряженно  прислушивается  к  словам  Рено.
Похоже,  эта  информация  о  многом  ей   говорила.   Надо   будет   позже
порасспросить ее.
   - Фирма  "Темпель",  -  продолжал  Рено,  -  имеет  сильные  позиции  в
фармацевтике и на рынке полезных ископаемых, но  аэрокосмический  отдел  у
них пока слабоват. Если она сумеет поглотить фирму "Королев", тогда дела в
этой области у нее пойдут куда лучше. Учитывая  сегодняшнее  положение  на
рынке акций, можно предположить, что "Темпель" выиграет, хотя я не стал бы
спешить с выводами.  У  "Королева"  много  скрытых  резервов,  и  они  так
засекречены, что "Темпель" о многом даже не догадывается.
   Ковбой попытался представить себе схватку двух орбитальных гигантов.  В
ход пущено все: игра на бирже, спекуляции, искусственный интеллект  мощных
компьютеров, коллективный ум высококвалифицированных аналитиков, разведка,
подкуп,  шантаж,  убийства,  подставные  лица.  У  этих   гигантов   почти
неисчерпаемые ресурсы. Победа достанется более искусному в манипулировании
тайными рычагами, более осведомленному о слабостях противника.
   Рено с головой погрузился в интригующий мир грандиозной борьбы, он  уже
не  замечал  гостей.  Ковбой  украдкой  посматривал   на   Сару,   которая
завороженно слушала разглагольствования Рено, явно понимая в  них  больше,
чем Ковбой. Хорошо, надо будет вытянуть из нее потом побольше.
   Наконец, Рено вынул  кабель  из  разъема,  и  колонки  цифр  на  экране
исчезли.
   - Границы становятся прозрачными" - сказал хозяин дома, взгляд его  все
еще витая где-то далеко-далеко. - До войны было не так. Тогда  орбитальные
фирмы договорились не враждовать в  некоторых  областях,  разделили  сферы
влияния, ограничили соперничество определенными рамками, чтобы конкуренция
стала менее жестокой. Но война создала  вакуум.  Вакуум  власти,  товаров,
информации. Этот вакуум и начали заполнять орбиталы. Границы  стали  менее
четкими, не всегда можно было понять, где победители, а  где  побежденные,
кто выиграл, а кто проиграл.  Орбитальные  фирмы  боролись  за  влияние  в
перспективных областях, расшатывая границы. Прежние договоры между фирмами
начали разваливаться, вся система затрещала. Когда  ситуация  критическая,
достаточно слабого нажима,  чтобы  все  взорвалось.  -  Глаза  Рено  вдруг
остановились на Ковбое. - Я не вмешиваюсь в эту  необъявленную  войну,  но
кое-что знаю и понимаю, а в итоге получаю деньги. Я  центрист  и  стараюсь
держаться в середине битвы.
   - Это неправильно, - возразил Ковбой, - держась в центре,  ты  рискуешь
попасть под перекрестный огонь. Как случилось со мной и Сарой.
   - Нет, Ковбой, ты никогда не был в центре. Как и другие пилоты "дельт".
Быть в центре старались посредники, хотя им это редко удавалось. А  вот  я
попал в самую точку. - Рено поднял свою искусственную руку. Глаза  у  него
стали  совсем  холодными.  -  Я  центрист  по  природе.  Люблю  стоять  на
возвышении и любоваться, как внизу бушуют волны. Пилоты  "дельт"  были  да
кончились. Теперь ты пытаешься продолжить борьбу, став курьером. Но и  это
кончится. Ты выплыл, но в следующий раз погибнешь.
   "Интересно, - подумал Ковбой, - это  говорит  сам  Рено,  или  за  него
вещает  кристаллический  мозг?  Ведь   он   постоянно   пользуется   своим
кристаллом. Где же душа Рено? В остатках живого  мозга  или  в  новом,  но
мертвом компьютере, этом суррогате человеческого мозга?"
   Когда в человеке берет верх компьютер, это называется  "издушевлением",
в отличие от одушевления. "Издушевление" обычно не  грозит  бывалым  людям
вроде Ковбоя или Рено, которые знают жизнь. "Издушевление" грозит людям  с
абстрактным   складом    ума,    всяким    изнеженным    гуманитариям    и
физикам-теоретикам,  которые  проводят  время,  комбинируя  и   выстраивая
абстрактные  химеры.  Они  запросто  могут  спутать   искаженное   теорией
изображение предмета с самим предметом, существующим в действительности. А
действительность всегда сложнее теоретических схем. Такие люди  постепенно
растворяются в своих выдумках, они словно бы истончаются  и  исчезают  как
личности.
   Ковбой вдруг понял, что Рено превратился в  призрак.  Теперь  он  всего
лишь набор привычек, существо, не имеющее иной цели, кроме как питать свой
компьютерный кристалл информацией. А то, что в Рено  осталось  от  пилота,
это не более чем рефлексы.
   - Матрицы совсем свежие, устареют нескоро, -  вернулся  Ковбой  к  цели
своего визита. - Ты можешь не торопиться с их продажей.
   - Конечно, - кивнул Рено, - я и не собираюсь  их  сейчас  продавать.  Я
использую их как залог, под который возьму в банке кредит, деньги  пущу  в
оборот, получу прибыль. Потом  верну  кредит  и  продам  матрицы.  К  тому
времени ваша история с перестрелкой забудется.
   "Кажется, Рено вышел  из  транса,  -  подумал  Ковбой.  -  План  весьма
разумен".
   - Вы можете хранить у меня все матрицы до тех пор, пока я не получу  за
них деньги, - предложил Рено.  -  В  моем  доме  двойная  система  защиты.
Знающие люди могут преодолеть первую ступень системы, но вторую не пройдет
никто.  Всякий,  кто  перелезет  через  забор  без  моего  ведома,   будет
уничтожен.
   - Ковбой, - вдруг подала голос Сара. Она так долго молчала, играя  роль
безмолвного стража, что он  почти  забыл  о  ней  и  теперь  вздрогнул  от
неожиданности. - Нам понадобится грузовик.
   -  Возьмите  мой,  он  стоит  в  гараже.  -  Рено  достал  из   кармана
ключ-кристаллик, который находился на кончике иглы из нержавеющей стали. -
Я открою гараж и ворота дома. Но, может, вы хотите сначала поесть?
   - Нет, - решительно произнесла Сара. - Нам пора  возвращаться.  Мне  не
хочется, чтобы товар Гетмана долго оставался без присмотра.
   - Выход к гаражу в конце следующей комнаты  направо.  А  кухня  налево,
если вы вдруг передумаете и захотите подкрепиться. - Рено воткнул кабель в
разъем на виске. - Мне надо пообщаться с  некоторыми  людьми  и  выяснить,
сколько я могу заработать на матрицах.
   - Будь осторожен, - предупредила его девушка.
   Но Рено не обратил на нее  внимания.  Глаза  бывшего  пилота  уже  были
устремлены в невидимый посторонним мир. Ковбой встал.
   Сара поднялась с дивана грациозно,  как  большая  и  опасная  кошка,  с
неприязнью посмотрела на Рено. Принесла  из  прихожей  рюкзак  и  пистолет
Ковбоя. Но хозяина дома это уже не интересовало.
   - У твоего дружка крыша поехала, - заметила она чуть погодя, когда  они
уселись в грузовик. - Он так блистал своими познаниями, что  мне  хотелось
надеть зеркальные очки, чтобы не ослепнуть.
   - Знаю, - ответил Ковбой. - Это случилось с ним после катастрофы.
   - Он воображает, что пребывает в центре вселенских потоков  информации.
А вдруг его компьютер даст ему команду заложить нас?
   - Он - мой старый друг, - возразил молодой человек. - Пилоты не предают
своих друзей. Это невозможно.
   - А все-таки? Вдруг "Темпель" предложит ему две  тысячи  матриц  против
нашей тысячи. Кроме того, мы предложили ему всего  тридцать  процентов,  а
"Темпель" может дать больше.
   - Ты знаешь еще кого-нибудь? - со злостью спросил Ковбой.  -  Где  твои
друзья?
   На это Саре нечего было  ответить,  и  она  недовольно  замолчала.  Всю
дорогу  Ковбой  ощущал  это  недовольство  словно  какое-то   материальное
излучение.

   <b>БУНТ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ.</b>
   <b>КОМПЬЮТЕРНЫЙ ОТДЕЛ ФИРМЫ "КОРОЛЕВ"</b>
   <b>ОТКАЗЫВАЕТСЯ КОММЕНТИРОВАТЬ ПРОИСХОДЯЩЕЕ.</b>

   В четыре часа утра Ковбой вывел броневик из карьера,  и  они  с  Сарой,
отбиваясь от назойливых москитов, перенесли в грузовик тысячу компьютерных
матриц.
   Однако девушка решила, что, прежде чем появляться  в  доме  Рено,  надо
сначала понаблюдать за его домом. Но  надобность  в  этом  вскоре  отпала.
Когда им оставалось меньше километра. Ковбой с  ужасом  заметил,  что  над
районом, где жил его приятель,  поднимаются  клубы  дыма,  сквозь  которое
пробивается рыжее пламя. Мимо с воем пронеслись полицейские  машины.  Сара
немного опустила боковое стекло. В кабину ворвались шум и гарь пожарища.
   - Может, они еще не добрались до него, ведь  он  же  говорил,  что  там
двойная система защиты! - в отчаянии воскликнул Ковбой.
   Он не мог оставить боевого товарища в беде! Ковбой развернул грузовик и
включил предельную скорость.  Ускорение  вдавило  его  в  спинку  сиденья,
машину  затрясло  на  ухабах,  в  кузове,  подпрыгивая,  загрохотал  груз.
"Пони-Экспресс" спешил на помощь...
   -  Ковбой,  не  гони,  иначе  нас  остановят  за  превышение  скорости.
Потребуют права.
   - Мне надо успеть к броневику, я должен спасти Рено.
   - Его больше нет, Ковбой. Это ловушка. Нас наверняка уже ждут,  а  твоя
мини-пушка никого не испугает.
   - Нет! - яростно выкрикнул Ковбой. - Он жив.
   - Если даже и так, мы не сможем ему ничем помочь. - Сара  больно  сжала
руку Ковбоя. - Он один. И мы тоже одни.
   Ковбой с удивлением отметил прозвучавшую в ее голосе глубокую печаль.
   - Мы одни, - повторила Сара. - И нам никто не поможет. Мы были  одиноки
уже  тогда,  когда  покинули  Свободную  Зону.  Но  теперь  мы  это  знаем
наверняка.
   Пожар разгорался. Даже на таком расстоянии слышались  взрывы  и  треск.
Небо над городом стало кроваво-красным. Рено не спасти.  Ковбой,  еще  раз
оглянувшись на зарево, в каком-то оцепенении снизил скорость.
   На Аппалачи карабкался рассвет. Еще немного,  и  асфальт  снова  начнет
плавиться.



        8

   <b>НОЧНЫЕ НОВОСТИ ТАМПЫ: В ГОРОДЕ НАЙДЕНО 28 ТРУПОВ.</b>
   <b>СЧАСТЛИВЧИКИ ПОЛУЧАЮТ ПРИБЫЛЬ 15 К 1.</b>
   <b>ПОЛИЦИЯ ПРЕДУПРЕЖДАЕТ О НАСТУПЛЕНИИ НЕБЫВАЛОЙ ЖАРЫ.</b>

   Остывающие двигатели слегка потрескивали, казалось,  кто-то  стучит  по
броне. Сара закрыла глаза.
   - Расскажи, что ты знаешь о фирме "Королев"? -  попросил  Ковбой.  Сара
удивилась его вопросу, но ничего не ответила. - Я понял, что тебе известно
о "Королеве" больше, чем Рено. Пойми, эти сведения помогут  нам  выбраться
живыми из этой передряги. Ты должна мне рассказать. Теперь  я  имею  право
знать.
   Они  проехали  несколько  сот  километров  на  запад,  пока  на   нашли
подходящее убежище - глубокий, заросший кустарником  овраг  на  территории
прежнего Национального парка около границы штата Огайо. Деревья здесь были
слишком старые и гнилые, на стройматериалы не  годились,  поэтому  участок
забросили. Двигаться дальше беглецы не  могли  -  в  баках  осталось  лишь
несколько капель этанола.
   Сара вытянула затекшие ноги.  На  металлическом  полу  машины  все  еще
валялись стреляные гильзы. Глядя на них, она вспомнила все, что выпало  на
их долю в Пенсильвании. Яркую вспышку, сопровождавшую взрыв  дома  бывшего
пилота. Потом в новостях сообщили, что  неустановленные  вооруженные  лица
пытались ворваться в дом Рено,  но  были  остановлены  охранной  системой.
Прибывшие на место происшествия полицейские попали под перекрестный  огонь
двух неизвестных. Не разобравшись, полиция  поступила  просто  -  взорвала
весь дом. Все, кто находился внутри, погибли.
   - Расскажи, что ты знаешь о "Королеве", - снова  сказал  Ковбой,  давая
понять, что так просто он от нее не отвяжется.
   - Ладно, - согласилась Сара.
   Она вспомнила  презрительные  глаза  Фаэрбад,  обрамленные  фиолетовыми
кругами, танцы с Даникой. Те бесконечные минуты, когда в  зловещей  тишине
рядом с трупом Принцессы она ждала, пока программа "взломает" компьютер.
   - Ладно, - повторила Сара.  -  В  Тампе  я  получила  задание  похитить
секретную информацию из компьютера фирмы "Королев". Дом их курьера  хорошо
охранялся, но я все-таки  сумела  туда  проникнуть  и  ввела  в  компьютер
специальную программу.  Насколько  я  понимаю,  эта  программа  переписала
засекреченные сведения, введя в память компьютера дезинформацию.
   - Как же тебе удалось туда проникнуть?
   Сара почувствовала в горле "ласку" и настороженно посмотрела на Ковбоя.
   - Я соблазнила курьера. Он сам привел меня к себе домой. И я убила его.
   - Вот как? - Ковбой спокойно выдержал ее взгляд.
   - Он заслужил смерть.
   Они пристально смотрели друг на друга. Сара первой опустила  глаза.  Ей
стало душно. В машине пахло потом, химическим туалетом нагретым  металлом.
Стояла тихая, безветренная погода, и даже открытый люк не давал эффекта.
   - Как на тебя вышел Каннингхэм? - спросил ее Ковбой.
   - Его навел на меня Гетман. Они партнеры по бизнесу.
   - А теперь объявили друг другу войну.
   - Таков уж их бизнес, - пожала плечами Сара. - Личные отношения в делах
не имеют значения. Даже если бы для  Каннингхэма  были  важны  его  личные
симпатии, ему все равно не позволили бы действовать вразрез  с  интересами
фирмы.
   - Как ты думаешь, - Ковбой взял со спинки сиденья шлем, повертел его  в
руках, - есть тут  какая-нибудь  связь?  Почему  "Темпель"  объявил  войну
одновременно и фирме "Королев", и посредникам?
   - Не знаю. Может, убрав посредников и курьеров, "Темпель" как-то сумеет
ослабить "Королева"?
   - Но как? Никто из нас  не  использует  ни  двигателей  "Королева",  ни
другую  продукцию:  например,  в   моей   машине   стоят   турбины   фирмы
"Роллс-Ройс", сделанные по лицензии фирмы "Пратт энд Уитни".
   Сара, откинувшись на сиденье, закрыла глаза. Она смертельно  устала  от
визга турбин и вибрации металла, в мозгу вдруг возникли надписи на  экране
компьютера Даники. Девушка потрясла головой, пытаясь сбросить  наваждение,
и сказала:
   - Я тоже не вижу тут никакой связи.
   - Сара, мне обязательно надо пробраться на Запад. Там у меня есть все -
и друзья, и деньги.
   - Целый клад? - Она шутливо толкнула Ковбоя локтем в бок.
   - Да, денег хватает. Но главное - там есть друзья. Пойдешь со  мной?  -
нетерпеливо спросил Ковбой. - Или вернешься в Оккупированную Зону?
   - У меня брат во Флориде. Я должна позаботиться о нем.
   - Я забыл, сколько ему лет.
   - А я и не говорила. Двадцать.
   - Тогда он сам о себе позаботится.
   Сара открыла глаза и насмешливо взглянула на Ковбоя.
   - Ты, кажется, хочешь, чтобы я заботилась о тебе?
   - Я - мишень! - Молодой человек хлопнул шлемом по подлокотнику. -  Меня
ищут! Обложили со всех сторон. Неужели ты не понимаешь! С тобой мне  будет
легче ускользнуть от них.
   Сара засмеялась.
   - Значит, мне надо быть рядом с мишенью. Ковбой, но ведь на  меня  тоже
охотятся.
   Ковбой с отчаянием взглянул на девушку:
   - Я тебе заплачу. Заплачу столько, сколько ты попросишь. Деньги отдам в
Монтане.
   - И купишь мне билет до Флориды, - выпалила Сара, не успев как  следует
обдумать предложение Ковбоя.
   Она вспомнила о Дауде, таком одиноком в своей больничной палате. Бедный
малыш, он  все  еще  ждет  Джекстро,  который,  конечно,  никогда  уже  не
вернется. Никто не поможет ему, кроме сестры. Дауд  еще  надеется  обрести
утраченную привлекательность, вернуться на свое место на улице.  А  может,
он уже понял,  что  правила  игры  изменились  и  теперь  придется  искать
средства к существованию другим путем... Саре не хотелось оставлять брата,
но,  с  другой  стороны,  работа,  которую  предлагает  Ковбой,  наверняка
позволит ей заплатить за новый глаз Дауда. И путь  до  Монтаны  не  займет
много времени. А когда она вернется во Флориду с деньгами, ей легче  будет
решить многие проблемы. Полицейские Оккупированной Зоны  не  любят  нищих.
Кроме того, возвращаться во Флориду сейчас слишком опасно,  не  исключено,
что Гетман может выдать ее Каннингхэму в качестве  платы  за  мир.  Бизнес
есть бизнес. Значит, как ни крути, а предложение Ковбоя выгодно для нее со
всех сторон.
   Не последнюю роль сыграл и  умоляющий  взгляд  Ковбоя.  Он  пробудил  в
девушке нечто такое, о чем она раньше не подозревала. Сара  вдруг  поняла,
насколько она устала от одиночества.
   Чтобы  Ковбой  не  навоображал  себе  черт   знает   чего,   Сара   еще
поторговалась немного. Он с легкостью согласился на все ее условия.
   - Ладно, будет у тебя телохранитель, - махнула она рукой.  -  А  теперь
скажи, как у нас с едой.
   - Остался только неприкосновенный запас. Консервы, хватит на три-четыре
дня.
   - Моя любимая консервированная соя. - Сара скорчила гримасу.
   - Если ограбишь банк, купишь себе чего-нибудь свеженького.
   - Ладно, сгодится и это, - улыбнулась девушка.
   Сара сделала несколько движений, разминая мышцы. Ей хотелось  побыстрее
выбраться из машины, вдохнуть свежий ночной воздух  и  двинуться  в  путь.
Пусть цель далека, главное - не стоять на месте.
   - Рено погиб из-за банка, - задумчиво сказал Ковбой. -  Он  ведь  хотел
получить деньги, заложив матрицы в банке. А банк донес "Темпелю".
   Люди, осведомленные о закулисной жизни теневых  капиталов,  знают,  что
банки часто маскируются под  разного  рода  торговые,  посреднические  или
какие-либо другие фирмы, которые предлагают необычно высокие  проценты  по
вкладам и легко принимают деньги от  сомнительных  клиентов  с  подложными
документами: Конечно, такие вклады не застрахованы. И этот  риск  является
платой за большие проценты. Бывает, что фирма вдруг  исчезает  с  деньгами
доверчивых вкладчиков. Но случается это не так часто.  Иногда  исчезнувшая
фирма возникает под другим названием и все-таки  возвращает  деньги  своим
клиентам.
   - Если орбиталы и впрямь управляют посредниками, тогда они могут  тайно
управлять и десятком банков, причем никто из рядовых клиентов об  этом  не
подозревает, - рассуждал Ковбой. - Может, в этом  и  кроется  связь  между
устранением посредников и  войной  против  "Королева"?  Может,  посредники
вкладывают деньги в банки, управляемые фирмой "Королев"? Вот  "Темпель"  и
решил расправиться с ее клиентами.
   В данный момент рассуждения Ковбоя  показались  Саре  неуместными.  Она
занималась куда более важным делом - укладывала  в  рюкзак  свой  автомат.
Мало ли с кем ей придется иметь там дело, в этой далекой Монтане.

   <b>НАЛЕТ НА ТАЙНЫЙ СКЛАД У ГРАНИЦЫ АРКАНЗАСА.</b>
   <b>Курьер не сдается и погибает.</b>
   <b>Конфискована большая партия электроники.</b>
   <b>Ассоциация врачей выступает против напалма.</b>

   В небе серебристыми точками висели околоземные  объекты  -  орбитальные
фабрики, энергоспутники, спутники-жилища. Среди этой россыпи на  темнеющем
вечернем небе постепенно  проступали  другие  светящиеся  точки  -  первые
звезды.
   Сара наносила  молниеносные  удары  ногами;  ладони,  словно  мечи,  со
свистом рассекали влажный  летний  воздух.  Она  сосредоточенно  атаковала
невидимые цели, уклоняясь от фантомов, блокируя  воображаемые  удары.  Это
была тренировка, бой с тенью. "Ласка" притаилась в своем убежище  -  зачем
выдавать свое  тайное  оружие  Ковбою?  Сидя  под  вязами  с  почерневшими
листьями тот внимательно наблюдал за девушкой. Он страшно устал от  долгой
дороги. Они шли весь день, но все еще не выбрались за пределы штата Огайо.
Надежда встретить  по  пути  заброшенный  фермерский  дом  с  наступлением
темноты умерла.
   - Зачем ты себя изводишь? - пожал плечами Ковбой.
   Сара не ответила, продолжая крушить воображаемых врагов  стремительными
ударами.  Она  сражалась  с  тенями,  лишенными  всякой  индивидуальности.
Призрачные двойники Каннингхэма. Ее движения  мощны  и  исполнены  грации.
Мускулы ртутью переливались  под  кожей.  Наконец  она  замерла  в  боевой
стойке. Все кончено.  Враги  повержены.  По  лицу  девушки  струился  пот,
влажный воздух казался плотным,  словно  мед.  Вдалеке  послышался  грохот
грузовика. Сара подождала, пока он затихнет, повернулась к Ковбою.
   - Теперь я хочу есть, - улыбнулась она.
   - Могла бы и сама позаботиться, - проворчал Ковбой,  однако  достал  из
рюкзака пакет и бросил его Саре.
   Девушка ловко поймала его на лету,  уселась  перед  Ковбоем.  На  траве
валялись парик и шапка с козырьком.
   - Твои рефлексы запрограммированы или ты сама научилась?
   - И то, и другое, - ответила она, нарезая ломтиками заменитель мяса.
   - Так я и думал. - Зрачки  Ковбоя  немного  расширились,  -  то  ли  от
наступающей темноты, то ли еще от чего. - Шрам над твоей левой бровью вряд
ли от ножа или бритвы.
   Проглотив сухой кусок, Сара отрицательно замотала головой:
   - От бутылки. Когда я  была  маленькой,  отец  напился  и  ударил  меня
разбитой бутылкой.
   - А шрам на щеке? - поинтересовался Ковбой.
   - От ножа. Несколько лет назад я подралась на улице.
   - А под губой?
   Сара   вспомнила   сумасшедшие   глаза,   слюнявый   рот,    изрыгающий
ругательства, опасную бритву в побелевших  пальцах.  Она  поздно  заметила
опасность, и бритва полоснула ее по подбородку. В  тот  страшный  миг  она
равнодушно подумала: "Вот и все". О таких клиентах-садистах ей осипшими от
страха голосами рассказывали товарки.  Но  сработал  боевой  рефлекс,  она
метнула в ублюдка стулом, потом  бросилась  в  атаку,  орошая  собственной
кровью голубую рубаху подонка, и в следующую секунду тот свалился на пол с
пробитым черепом. Сара в  оцепенении  замерла  над  мертвым  телом,  кровь
струилась из раны, стекая. Она убила человека!
   - Ты слишком любопытен, Ковбой, - зло фыркнула Сара. - Хочешь составить
список моих промахов? Да, иногда я кое-что упускала из виду, ошибалась. Но
теперь, запомни, я больше не допускаю ошибок. Ставки выросли, понял?
   Запрокинув голову, она глотнула прямо из бутыли.  Вода  была  теплой  и
отдавала пластмассой.
   - Почему бы тебе не избавиться от шрамов? - спокойно спросил Ковбой.  -
Это же так просто.
   Сара вытерла губы рукавом:
   - Это моя визитная карточка, вот почему. Некоторые клиенты,  нанимающие
телохранителя, думают, что женщина, в отличие от мужчины, боится  получить
увечья. А я  своим  видом  доказываю,  что  не  боюсь.  Такой  ответ  тебя
устраивает?
   Своей улыбкой Ковбой напомнил Саре Каннингхэма. В ней  сквозила  та  же
высокомерная снисходительность, то же сознание своего превосходства.
   -  Устраивает,  -  кивнул  он.  -  Ты  не  прочь  показать  людям,  что
представляешь из себя. У меня такой же характер.
   - Когда я впервые увидела  тебя,  дыроголового,  то  подумала,  что  не
выдержу поездки с тобой в этом ящике.
   - У нас на Западе к людям с разъемами на голове относятся по-другому. А
если тут думают иначе, мне на это наплевать.
   Сара смяла пустой пакет, прислушалась к шуму далекого поезда.
   - В былые времена можно было прицепиться  к  поезду  и  за  пару  суток
добраться до Запада, - заметил Ковбой.
   - Неужели ты такой старый? Ведь охранная система появилась  на  поездах
очень давно?
   - Ошибаешься, не так уж давно. Единственной заботой тогда было, как  бы
не нарваться на полицейских. О таких путешествиях сложены песни. Некоторые
записаны у моего друга на его автомате.
   - На каком автомате? - удивилась Сара. - Опять нечто  такое,  что  есть
только на вашем Западе?
   Ковбой внимательно посмотрел  на  девушку  Она,  наверное,  никогда  не
видела таких устройств.
   - Примерно так, - ответил он.
   Сара отпила еще немного противной воды,  с  удовлетворением  вспомнила,
что у них с Ковбоем есть еще витамины  и  аспирин.  Потом  с  наслаждением
растянулась на  мягкой  траве.  Надо  хорошенько  выспаться  и  отдохнуть.
Неизвестно, что ждет их впереди.

   <b>САМОЕ ЖАРКОЕ ЛЕТО ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ.</b>
   <b>ШЕСТОЙ РЕКОРД ЗА ПОСЛЕДНИЕ ДЕВЯТЬ ЛЕТ.</b>
   <b>Рекордно жаркие волны воздуха между побережьями.</b>
   <b>(Объяснения климатолога читайте на стр. 16)</b>

   Мотоциклисту на вид было лет семнадцать.  Его  загорелая  впалая  грудь
неестественно выделялась на бледном  теле.  Тонкие  руки-спички  покрывала
татуировка - лица, черти, женщины.
   - Возьмем вас с собой, - он старался  перекричать  шум  турбины  своего
трехколесного мотоцикла, - довезем до большой реки.
   Парень  сказал,  что  он  живет  среди  людей,  которые  называют  себя
"Серебряные апачи". У них есть вождь по имени Иван. С  гордостью  сообщил,
что его мотоцикл оснащен острыми лезвиями для разрезания заборов.  Рядовые
члены  компании  разъезжают  на  мотоциклах  похуже.   Все   парни   носят
причудливые татуировки, как у их  вождя.  Большинство  "апачей"  управляют
своими машинами через кабели, которые тянутся от разъемов  на  черепе.  Но
некоторые предпочитают править вручную.
   Вождь Иван предложил Саре свой мотоцикл. Он с уважением  поглядывал  на
ее автомат, то и дело улыбаясь и обнажая металлические зубы.
   Ковбой разговаривал с негром, у которого торчащие  волосы  не  скрывали
два ряда разъемов на голове. Многие из них, очевидно, существовали  просто
в качестве украшений. Ковбой прекрасно знал, что пяти разъемов  более  чем
достаточно для того, чтобы управлять любым  транспортным  средством.  Сара
вопросительно посмотрела на Ковбоя, тот миролюбиво пожал  плечами,  и  она
поняла, что он не возражает против ее поездки с Иваном.
   - Взбодримся,  пехота?  -  спросил  вождь,  когда  Сара  взобралась  на
сиденье, и протянул ей ингалятор.
   - Нет, спасибо. -  Бешеная  скорость,  на  взгляд  Сары,  самый  мощный
наркотик.
   - Ты не права. Это лучшее средство, чтобы оценить  прелесть  езды.  Ну,
как хочешь, пехота. А я впрысну. - Иван запрокинул голову и засмеялся.
   "Серебряные апачи" мчались напрямую по полям, птицами  перелетая  через
канавы, сворачивая в сторону только для того,  чтобы  объехать  город  или
фермерские дома.
   - Мы обожаем  езду  по  бездорожью,  -  крикнул  Иван,  перекрывая  рев
двигателей.
   Мотоцикл на бешеной скорости проткнул трехметровый забор, острые  концы
проволоки оцарапали руки вождя до крови. Овцы, жавшиеся в загоне, в  ужасе
бросились врассыпную.
   Когда мотоцикл перепрыгивал через овраги и ручьи или поднимался на двух
задних колесах, Сара изо всех сил вцеплялась в  ручку  сиденья.  Остальные
"апачи" не очень выпендриваясь, полулежали на сиденьях  со  спинками.  Они
наблюдали за мелькающим миром так спокойно, словно сидели  перед  экранами
телевизоров.  Даже  те,  кто  правил  вручную,  не  делали  сколько-нибудь
заметных усилий. Но наркотик заставлял Ивана искать более острых ощущений.
Во время езды он, выбивая какой-то  ритм,  постукивал  пальцами  по  своим
голым коленям и приборному щитку.
   Ближе к вечеру он протаранил забор пастбища, на котором  паслось  стадо
коров, и "Серебряные апачи" остановились. Негр достал из багажника большой
молоток с короткой ручкой и одним ударом забил ближайшую телку.
   - Свежая телятина, - улыбнулся Иван.


   Забив багажники своих мотоциклов  добытым  мясом,  банда  спустилась  к
пологому берегу реки Уобаш. Две семьи  беженцев,  устроившиеся  в  шалашах
около кустов, бросились наутек под презрительное гиканье "апачей".
   - Наша река! Наш  берег!  -  заорал  Иван,  тараня  резаками  мотоцикла
нехитрое убежище из жердей и тряпок.  Спрыгнув  на  землю,  он  подошел  к
брошенному одеялу. - Скоты!  Думаете,  я  стану  спать  под  вашим  вшивым
тряпьем? - Он распорол одеяло ножом, растоптал соломенную куклу. - Чтоб  я
вас здесь больше не видел!
   Остальные "апачи" весело ржали.
   Прежде чем приступить к пикнику, компания подожгла разрушенный шалаш. В
огне сгорели все брошенные беженцами вещи. Кое-кто из "апачей",  загнав  в
реку свои мотоциклы, принялся смывать дорожную грязь.
   Саре захотелось перестрелять их на месте, но она сдерживалась, подальше
отодвинув от себя рюкзак с автоматом.
   - Искупайся, - раздался за ее спиной голос. Она удивленно оглянулась  -
Ковбой подошел совершенно неслышно. - Я покараулю рюкзак.
   Сара скинула бронежилет, ботинки и вошла в  теплую  воду  Неподалеку  с
воплями резвились "серебряные". Сара нырнула,  перевернулась  на  спину  и
поплыла по течению. Речная вода смывала все тревоги и усталость.
   После нее к реке направился Ковбой. Заходящее солнце серебрило воду,  в
воздухе разносился дразнящий запах жареного мяса. Иван суетливо метался по
берегу, проверяя, все ли члены  банды  на  месте,  и  без  видимых  причин
смеялся. Заметив у кустов Сару, он подошел к ней и, ухмыляясь, спросил:
   - В твоем мешке, наверное, что-то интересное. Верно, пехота?  Провозишь
наркотики через Границу?
   - Я бы тогда ехала в броневике. Чтобы не ограбили.
   - По-всякому бывает, пехота. Мы тоже иногда пересекаем Границу. Правда,
берем с собой очень мало наркотиков, но  этого  хватает,  чтобы  содержать
мотоциклы в порядке. Я частенько встречал чудаков, которые на своих  двоих
переправляют товар. А твой бронежилет неплох.
   - Продавец мне сказал, что по внешнему виду его не отличишь от  обычной
одежды. А наркотиков у меня нет.
   - Ну-ну, - хихикнул Иван, - у каждого свои секреты.
   - Скажи, за что вы ненавидите беженцев?
   - Беженцев? - Вождь презрительно  скривился.  -  Сначала  они  потеряли
работу, дом, машины. А теперь эти придурки хотят получить все обратно.  Им
дали свободу, но она им на хрен не  нужна.  Им  бы  снова  заиметь  уютную
конурку,  непыльную  работу  и  небольшой  садик,  где  резвились  бы   их
ублюдочные детишки! Вот кретины! Ведь могли бы  наслаждаться  свободой!  -
Иван вытащил из кармана ингалятор. - Черт возьми! От этой штуки чих так  и
разбирает! Надо бы перейти на пилюли.
   Когда он наконец убрался, Сара вздохнула с  облегчением  и  достала  из
рюкзака канистру с водой.  К  ней  подошла  женщина,  держа  в  руках  две
странной формы пивные бутылки.
   Симпатичная метиска, в крови которой удачно  смешались  негритянские  и
азиатские гены. Курчавые волосы выстрижены вокруг разъемов.  Она  казалась
немного старше остальных бандитов.
   - Меня зовут Терн. Знаешь, что это такое?  На  этих  ягодах  настаивают
джин.
   - Спасибо. - Сара взяла бутылку. - Где вы берете такие странные штуки?
   - Один человек, который иногда приходит к нам в гости, сам варит пиво и
разливает его в старые бутылки. Им уже лет восемь.
   - Почтенный возраст для пластмассы. Наверное, это вредно.
   - Знаем. Нам наплевать.
   Сара глотнула немного темного и сладкого пива и  одобрительно  кивнула.
Со стороны костра, где жарили мясо, доносился придурковатый смех вождя.
   - Иван ищет смерти. Поэтому он наш вождь.  -  На  лице  Терн  появилась
улыбка Моны Лизы. - Мы последователи обреченных, они показывают  нам  путь
избавления.
   - Этические нигилисты? - спросила Сара.
   - Да. Ты слышала о нашей секте?
   - Иногда последователи вашего  учения  появляются  и  в  нашем  городе,
устраивают самосожжения и прочие штуки. Об этом время от времени  пишут  в
газетах. Они убивают себя демонстративно, надеясь, что другие последуют их
примеру. Я правильно понимаю вашу веру?
   - Так или иначе, - проворковала Терн, - нашему примеру  последует  весь
мир. Мы пытаемся убедить людей принять неизбежность как  должное.  Принять
смерть с достоинством, с пониманием.
   - А тебе не кажется, что ты уже вышла  из  того  возраста,  когда  люди
морочат себе голову всякой ерундой.
   - Нет, - качнула головой Терн, - просто я пока не  выбрала  еще  способ
уйти из жизни. Ведь это можно сделать только один раз. И я не спешу.
   - Отказ от жизни - это самая настоящая трусость. Так я считаю, - жестко
сказала Сара.
   - Я не люблю борьбу, это не мой  стиль.  Может,  -  ласково  улыбнулась
Терн, беря Сару за руку, - я хотела  бы  найти  избавление  другим  путем.
Отдаться в сильные руки странницы со шрамами на лице, которая бы  затянула
шарф на моем горле.
   Терн положила руки Сары себе на шею.
   - Нет, - Сара отдернула руки.
   - Ну что ж, если не хочешь... - смиренно ответила Терн и вдруг залилась
истерическим смехом. - Не подумай только, что  я  предлагаю  себя  каждому
встречному.
   - Ну конечно, - фыркнула Сара. - Любовь с первого взгляда.
   - Может быть. - Терн огляделась по  сторонам.  У  костра  Иван  хлестал
пиво. - Его родители были беженцами. Бродили  по  всей  стране  в  поисках
работы, пока не сдохли.
   Сара молчала, с непроницаемым выражением лица глядя на  реку.  Из  воды
без рубашки, но в джинсах выбрался Ковбой. Мокрые брюки прилипли к длинным
ногам, загар на его теле был очень ровным. "Наверное,  -  усмехнулась  про
себя Сара, - в Монтане, где у него в тайнике спрятано целое состояние,  он
загорает в своем доме под ультрафиолетовыми лампами".
   Терн отошла, сделав вид, что ничего особенного  не  произошло.  Ковбой,
надев рубашку, подсел к Саре.
   - От этих людей не только неприятности. -  Она  протянула  ему  бутылку
пива.
   - Я немного поговорил кое с кем из них. Хотел выведать, что им известно
об Аркадии, фирме "Темпель" и тому подобное. Они  ни  черта  не  знают,  -
вздохнул Ковбой.
   - А откуда им-знать?  Они  поклоняются  Смерти,  больше  их  ничего  не
интересует.
   - Да, я слышал, что они называют себя этическими нигилистами.
   - Кто-нибудь из женщин уже просил тебя убить ее?
   - Нет, - удивленно качнул головой Ковбой.
   - Еще попросит, - обнадежила его Сара.
   Со стороны реки раздался вой моторов. Машины на  воздушных  подушках  с
развевающимися  флагами  штата  Иллинойс   гнались   за   контрабандистом,
удиравшим на юг. Ковбой наблюдал за погоней с профессиональным интересом.
   - У охотников устаревшие пушки, - прокомментировал он,  -  хотя  и  эти
игрушки вполне способны пробить броню.
   Сара вдруг почувствовала нежность к Ковбою. Она была благодарна ему. За
то, что больше не чувствовала  себя  одинокой.  За  его  здравый  смысл  и
отточенное мастерство,  с  каким  он  ускользает  от  погони.  С  ним  она
чувствовала себя в полной безопасности. Впервые в жизни. Сара допила  пиво
и пошла к костру, с удовольствием ощущая на себе взгляд Ковбоя.

   <b>СУД ДОКАЗАЛ ОТЦОВСТВО ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА.</b>
   <b>"ТЕПЕРЬ МОЙ МАЛЕНЬКИЙ АНДРОИД ИМЕЕТ ОТЦА", -</b>
   <b>ГОВОРИТ СЧАСТЛИВАЯ МАТЬ.</b>
   <b>ФИРМА "КОРОЛЕВ" УПОРНО ХРАНИТ МОЛЧАНИЕ.</b>

   На следующий день, промчавшись через весь Иллинойс, "Серебряные  апачи"
доставили  двух  путешественников  к  самой  границе  штата,   к   берегам
Миссисипи. На прощание Иван дал Саре и Ковбою по куску  жареной  телятины.
Терн, томно развалившись на мотоцикле, обдала Сару холодным взглядом.
   Ковбой внимательно изучил противоположный берег,  где  раскинулся  штат
Миссури и где ему не так давно пришлось вести неравный, но победный бой  с
каперами.
   По мосту молодые  люди  вошли  в  таможенный  пункт  городка  Ганнибал.
Таможенники, привыкшие к беженцам,  не  обратили  на  странников  никакого
внимания.
   Водители старого грузовика, нагруженного дряхлой  мебелью,  согласились
подвезти путешественников. Ковбой сел рядом с ними, Сара устроилась сзади.
Водители, загорелые  парни,  завели  разговор  о  Христе.  Саре  это  было
неинтересно, поэтому беседу поддерживал Ковбой. Они проговорили всю дорогу
и остались очень довольны друг другом.
   Один из парней-шоферов предложил странникам  кров  на  несколько  дней.
Ковбой попытался убедить его, что они спешат на запад и им  незачем  ехать
на север, но водитель, не  слушая,  уже  свернул  с  магистрали.  Сару  их
препирательства начали раздражать.  Долго  они  будут  спорить?  Уж  лучше
спереть машину, чем застрять в какой-то дыре.
   - Стоп. - Ковбой положил руку на плечо водителю. - Мы сойдем здесь.
   - Давайте я хоть накормлю вас, - не унимался парень. - И дам вам еды на
дорогу.
   Сара уже едва сдерживала  себя.  Может,  проучить  этих  приставал  как
следует? Ладно, пускай Ковбой разбирается. Посмотрим, что из этого выйдет.
   - Нет, - твердо произнес Ковбой. - У  нас  достаточно  еды,  больше  мы
просто не унесем.
   -  Но  наша  еда  вам  больше  понравится,  -  настаивал  гостеприимный
водитель. - Коммуна совсем близко. Познакомитесь с Сэром, нашим старостой.
   Поняв, что дальше спорить бесполезно, Ковбой выхватил  пистолет,  ткнул
короткий ствол в ухо упрямому парню и спокойно сказал:
   - Или ты увидишься с Христом позже,  или  немедленно  повстречаешься  с
ним! Выбирай.
   Водитель высадил спутников и на предельной скорости  умчался  прочь  по
пыльной дороге. Ковбой с улыбкой спрятал за пазуху пистолет.
   - Слышал я об этой  коммуне.  Бараки,  обнесенные  колючей  проволокой,
сторожевые вышки, охранники. Псы Христовы! Попади мы  туда,  я  бы  целыми
днями гнул спину на полях, а ты бы чинила старую мебель до тех  пор,  пока
их Сэр тебя не обрюхатил.
   - Жаль, что я упустила такую чудную возможность. Их начальника ждал  бы
великолепный сюрприз.
   - Однажды, - засмеялся  Ковбой,  -  мой  приятель  Джими  проехался  на
броневике  по  их  лагерю,  разорвал  забор  из-колючей  проволоки,   снес
пару-другую сторожевых вышек. Многие лагерники тогда  смылись  под  шумок.
Да, Джими - отчаянный малый. Мог бы и объехать тюрягу, но решил пошуровать
там просто ради удовольствия. - Ковбой закинул рюкзак на  спину  и  лукаво
взглянул на Сару. - А что это ты стушевалась? Ведь меня хотели упрятать  в
лагерь. Хороша телохранительница, нечего сказать!
   - Ты и сам отлично справился, Ковбой. Но я готова была пристрелить их.
   Они шагали вдоль пыльной разбитой дороги.
   - Ты молодец. В этом штате нам нельзя привлекать к себе внимание.  Если
я попадусь, то меня пристрелят без лишних слов.
   - Можно полюбопытствовать почему?
   - Несколько недель назад я вывел  из  строя  шестнадцать  боевых  машин
местных каперов. Небось, до сих пор переживают.
   - Так это ты тот самый курьер?
   Ковбой скромно промолчал. Сара пристально посмотрела на  него.  Похоже,
не врет.
   - Тогда понятно, почему на тебя охотятся.
   - Ничего, у меня есть друзья.
   - Такие, как Рено? Это не друзья, Ковбой, просто приятели или союзники.
   Ковбой не стал спорить. Сара смотрела на струйки пота, стекавшие из-под
его парика, и думала о том, что этот человек впервые приподнял завесу  над
своей странной и опасной жизнью. Теперь ей многое стало  понятным.  Мелкие
факты складывались в мозаику, и можно было  различить  картину.  Ковбой  -
мастер своего дела, но мастер слишком большой, слишком опасный для тех, на
кого работает, поэтому они хотят от него избавиться.  Они  решили  сделать
это заранее, тайком, пока Ковбой не осознал  своей  силы,  пока  не  успел
причинить им неприятности. Но даже теперь,  без  броневика,  без  денег  и
поддержки друзей он все еще  способен  бороться.  И,  возможно,  ему  даже
удастся ускользнуть от тех, кто жаждет его гибели. Но победить их он не  в
силах. Сердце девушки сжалось от горечи. Нет, победить  их  нельзя!  Можно
лишь стать одним из них.
   Понимает ли Ковбой, что обречен на поражение?  Ей  почему-то  хотелось,
чтобы он подольше верил, пусть и наивно, в свою  удачу.  Верил  до  самого
конца, пусть у него останется хотя бы надежда, пусть он не растеряет  свои
наивные мечты о свободе. Ведь Сара слишком хорошо знала, что это значит  -
лишиться последней надежды...
   В тот последний день в броневике, когда Ковбой  умолял  ее  остаться  с
ним, его взгляд был полон отчаяния и безнадежности.  Значит,  он  понимает
грозящую опасность, знает силу своих врагов. Там, на Западе, ему не станет
намного легче. Показная самоуверенность, надежда на друзей и деньги -  это
не более чем попытка подбодрить себя перед смертельной схваткой.  Он  идет
на Запад просто потому, что ему больше некуда идти.
   Как бы ей хотелось, чтобы  их  совместное  путешествие  длилось  вечно.
Может им  наконец  удастся  забыть  безнадежную  войну,  которую  они  оба
проиграли и на Западе, и на Востоке. Сара  взглянула  на  Ковбоя,  идущего
навстречу смерти, и сердце у нее зашлось от безысходности.
   - Собирается дождь, - сказал тот, взглянув на небо, где сгущались тучи.

   <b>ЛУЧШИЙ ПЕВЕЦ И ЛУЧШАЯ МУЗЫКА В СТИЛЕ "ХОБ". МАРК МАГОМЕТ.</b>

   Машины проносились мимо. Никто не хотел связываться с двумя  бродягами.
После полудня небо закрыли низкие  тучи,  прерия  вдруг  потемнела,  вдали
засверкали зарницы, загрохотал гром.
   - Кажется, тут где-то недалеко есть амбар, - вспомнил Ковбой.
   Однако память его немного подвела. Амбар оказался не так уж  близко,  и
они не успели  добраться  до  укрытия.  Хлынул  дождь,  настоящий  ливень.
Крупные теплые капли в одно мгновение превратили дорожную  пыль  в  грязь.
Промокшие до нитки, путники бежали почти в полной темноте, и лишь  краткие
вспышки молний позволили им увидеть  старый  бетонный  амбар,  под  крышей
которого приютилось множество ласточкиных гнезд. Крыша амбара протекала, и
только у двери Ковбою удалось отыскать сухое место. Там  они  и  разложили
свои спальные мешки.
   - Извини, немного ошибся. Мне показалось, амбар ближе,  -  оправдывался
Ковбой.
   Голоса гулким эхом отдавались под высоким потолком.
   - Неужели ты помнишь все сараи в штате Миссури?
   - Пришлось запомнить. Хотя до сих пор я путешествовал здесь с несколько
другой скоростью.
   Сверкнула молния,  и  Сара  увидела,  что  Ковбой  невесело  улыбается.
Вспышка выхватила из мрака бело-синий узор на  его  голове  -  серебристый
металл и бирюзовую оправу разъемов. Они напоминали глаза, глядящие в глубь
черепа. Саре до боли стало жаль легендарного курьера, выброшенного за борт
жизни,  низведенного  до  положения   преступника,   вынужденного   теперь
скрываться в старых развалинах, мимо которых еще недавно он проносился  на
бешеной скорости. Сара сжала руку  Ковбоя,  вспомнив  беззащитные  голубые
глаза Дауда, мягкую  лазурь  взгляда  Даники,  прозрачную  синеву  залива,
поглощающего брошенные дома городов.
   -  Ты  еще  покатаешься,  -  тихо  сказала  она,  чувствуя,  как  комок
подкатывает к горлу, а на глаза наворачиваются слезы. Она обняла Ковбоя за
шею и тихо добавила: - Так нечестно, ты меня видишь в темноте,  а  я  тебя
нет.
   - Скажи, зачем ты это делаешь?  -  Ковбой  был  так  близко,  что  Сара
чувствовала его дыхание, и ей вдруг захотелось прикоснуться к его губам.
   - Это значит, - прошептала она, - что мы вместе идем на  Запад.  А  там
наши пути разойдутся, и мы с тобой больше никогда не увидимся.
   - Ладно, договорились. - Какое-то время Ковбой молчал, о чем-то  думая,
потом спросил: - А теперь скажи, мы друзья или просто союзники?
   Сара чувствует, что он снова улыбается.
   - Немного и то, и другое, Ковбой.
   - Хорошо.
   Он прижался щекой к ее шее  и  замер,  привыкая  к  ее  близости.  Сара
взъерошила ему волосы Ласки Ковбоя напоминали прикосновения нежных морских
волн, и Сара с восторгом, удивившим ее саму, погрузилась в светлую глубину
чистой стихии.



        9

   Скалистые  горы,  изрезанные  тенями,  накалились  под  лучами  жаркого
солнца. В неподвижном воздухе, напоенном горечью  полыни,  кружились  тучи
мошек. Ковбой внимательно изучал старый сарай, а Сара, затаившись поодаль,
держала под прицелом обшарпанные двери. Вокруг никого не было. Лишь коровы
лениво топтались у воды. Втянув в легкие влажный  тягучий  воздух,  Ковбой
спустился по склону холма и решительно вошел в  сарай.  Строение,  обшитое
кедровыми досками и выкрашенное под цвет рыжего песка,  стояло  в  низине,
куда редко заглядывали холодные зимние  ветры.  У  западной  стены  кто-то
аккуратно сложил дрова. Ковбой вытянул из  металлической  дверной  коробки
кабель, вставил его в разъем на голове и передал код.
   В сарае имелась кое-какая мебель: металлический шкаф  с  инструментами,
пара узких кроватей, стол и стулья. Кофейник на железной печке, на  полках
множество жестяных банок с сахаром, мукой, свиным жиром и бобами.  Молодой
человек выглянул из сарая, помахал Саре рукой:
   - Компьютер замка сообщил, что с весны здесь никого не было.
   - Наверно, так оно и есть. Не думаю, что они нашли  это  место.  Скорее
всего в сарае нет подслушивающих устройств. - Девушка еще раз  огляделась.
Под бронежилетом, застегнутым до самого  подбородка,  ей  было  нестерпимо
жарко. - Впрочем, тебе виднее, это ведь твой штат.
   Положив на стол автомат, она  с  радостью  стянула  промокший  от  пота
бронежилет.
   - Здесь живут только зимой,  -  объяснил  Ковбой,  -  присматривают  за
скотом.
   - Давай наведем здесь порядок и откроем ставни, а то ничего не видно, -
предложила Сара.
   - Потом. -  Он  достал  из  шкафа  ломик,  молоток,  гвозди,  отодвинул
кровать, снял пару досок с пола и вынул металлическую коробку.
   Там лежали деньги и документы на имя Гари  Купера,  двадцати  пяти  лет
отроду, уроженца городка Бозмен штата Монтана. И  блестящая  игла-ключ  на
серебряной цепочке.
   - Это ключ от моего сейфа в банке города Бьютт, - сказал Ковбой. -  Там
мистер Гари Купер держит часть своего богатства.
   На полке у плиты Сара обнаружила полбутылки виски и, сдувая с нее пыль,
воскликнула:
   - Отпразднуем!
   Ковбой надел цепочку с ключом на шею, взял с кухонного стола нож, сунул
его  за  пояс,  потом  подошел  к   металлическому   шкафу.   Там   стояла
автоматическая винтовка, на верхней полке лежали запасные магазины.
   Сара отвинтила пробку, но он остановил ее:
   - Подожди, скоро будет закуска. - Он вставил в винтовку магазин. - Едой
мы здесь обеспечены.


   Вокруг тусклой керосиновой лампы вились мотыльки и  отчаянно  бились  о
старинное стекло. Ковбой лежал с Сарой под  красным  одеялом,  разглядывая
древесный узор ровного потолка. Хорошо бы сейчас увидеть звезды!
   Внезапно  девушка  вздрогнула,  сбросила  одеяло  с  обнаженной  груди,
схватилась за автомат.
   - Кто там? - шепотом спросила она.
   - Тебе что-то приснилось. Все спокойно.
   Но она продолжала прислушиваться, с тревогой всматриваясь в полумрак.
   - Да никого здесь нет, Сара! Я не спал.
   Ковбою захотелось прижаться к девушке, однако он знал, что  сейчас  она
его оттолкнет. Когда  Сара  была  чем-то  взвинчена,  то  долго  не  могла
расслабиться и в такие моменты не терпела прикосновений.
   - Черт возьми. - Она вынула из куртки  ингалятор,  впрыснула  наркотик,
все еще продолжая прислушиваться.  В  сарае  было  тихо.  Только  мотыльки
бились о стекло лампы. Сара открыла дверь и выскочила наружу.
   Ковбой лежал, заложив руки за голову. Через несколько  минут,  осмотрев
все вокруг, Сара вернулась  и  принялась  вытирать  грязные  ноги.  Ковбой
любовался  ее  обнаженным   телом,   тренированными   мускулами,   ловкими
движениями. Девушка сейчас была похожа на крупного хищного зверя.  Наконец
она забралась под одеяло.
   - После ингалятора тебе будет трудно уснуть.
   - Знаю. Но мне хотелось убедиться, что  все  спокойно.  Кроме  того,  я
должна о многом подумать.
   - Строишь планы на будущее? - Ковбой отхлебнул виски.
   - Пытаюсь. - Сара отобрала у него бутылку. - Я  думаю,  как  мне  лучше
вернуться в Свободную Зону. Наверное, не стоит сразу лететь в  Тампу,  там
придется проходить таможню. Полечу  в  Гавану,  а  до  Тампы  доберусь  на
самолете  внутризонной  авиалинии.  Постараюсь  найти  в  городе  надежное
укрытие и людей, которые помогут выяснить, что происходит, не миновала  ли
опасность. Гетман переживает нелегкие времена, и ему теперь, как  никогда,
нужны верные помощники. Так что, работа для меня найдется. К тому же,  как
мы и предполагали, та заваруха произошла из-за тебя.
   - Верно. Разыскивают и хотят убить только меня.
   - К сожалению, так.
   Ковбой улыбнулся, вспоминая свои  поездки,  погони,  победные  битвы  с
каперами... Тогда он чувствовал себя в своей  стихии.  За  ним  охотились,
устраивали на него  облавы,  а  ему  только  этого  и  надо  было.  Ковбою
нравились люди вроде Эльфего Баки,  который  мог  спокойно  печь  маисовые
лепешки в то время, как пули техасцев впивались  в  деревянные  стены  его
домика. А великолепные охотники на бизонов из городка  Глинобитные  Стены!
Они не спеша, с достоинством готовились к  бою  под  улюлюканье  индейцев,
внезапно выскочивших  из  ночного  леса.  А  лейтенант  Кристофер  Карсон,
который сумел пробраться сквозь заставы уланов к капитану Стоктону,  чтобы
позвать его матросов на выручку отряду Керни... О  Ковбое,  пожалуй,  тоже
запомнят надолго.
   - Хотел  бы  я  на  время  превратиться  в  индейца,  -  сказал  он,  -
действовать бесшумно, незаметно, внезапно выскакивать из засады, заставать
врагов врасплох. Надо наконец потревожить Аркадия.
   - Ты что-нибудь знаешь о его организации?
   - Достаточно для того, чтобы действовать. Говорят, - засмеялся  Ковбой,
- среди моих предков был кто-то из племени апачей. Но в те  времена  такое
родство не очень-то приветствовалось, поэтому все  покрыто  тайной.  Никто
ничего не может сказать точно. Впрочем, скоро мы это выясним.
   Сара молчала, старательно подыскивая нужные слова, потом сказала:
   - Ковбой, не сжигай за собой мосты, будь готов к отступлению. Не всегда
же тебе выходить из борьбы победителем. Будь осторожен.
   - Всю свою самостоятельную жизнь я  боролся  с  опасностями.  И  всегда
побеждал.
   - Всему свое время. Иногда лучше выйти из игры  и  успеть  это  сделать
вовремя.
   - Ты не веришь, что я их обыграю? Ты во мне сомневаешься?
   Вместо ответа Сара отвернулась. Ковбой снова отхлебнул виски:
   - Ты думаешь, у Михаила больше шансов победить?
   - Не знаю. Но у него больше возможностей, больше людей. Ему легче.
   - Ты спешишь во Флориду ради брата?
   - Да.
   Ковбой сел на кровать, глотнул виски,  взглянул  на  Сару.  Ее  широкие
плечи и грудь, вероятно, казались бы  слишком  большими  на  менее  мощном
теле. В инфракрасном свете  он  увидел  ее  пульсирующее  сердце,  горячую
кровь, омывающую упругие мышцы.
   - Послушай, Ковбой. Наше  путешествие  скоро  закончится,  и  мы  опять
станем всего лишь союзниками, и то,  вероятно  ненадолго.  Мы  ничем  друг
другу не обязаны. Я получу заработанные деньги и уеду домой.
   - Знаю. Но мне будет очень не хватать тебя.
   - Не будь сентиментальным.
   С неприступным выражением Сара перевернулась на живот.
   - Сейчас телохранитель мне нужнее, чем во время походов через Аллею. Ты
не продашь меня, потому что тебя тоже хотят уничтожить.
   - Нет! - тихо ответила Сара. - Меня ждет Дауд.
   - Ты можешь перевезти его сюда.
   - Ковбой, - отчеканила Сара, - с этого момента  между  нами  существуют
только  деловые  отношения.  И  все.  Секс   больше   не   является   моей
обязанностью, ты должен заплатить мне за работу телохранителя, так, как мы
договаривались.
   - Если бы я знал, что секс входил в твои обязанности, я  воспользовался
бы твоими услугами немного раньше.
   Лицо Сары на мгновение окаменело, но потом она смягчилась:
   - Извини. Ковбой. Мне с тобой хорошо,  но  я  не  могу  себе  позволить
привязываться к людям, с которыми у меня деловые отношения.  И  ты  знаешь
почему.
   - Догадываюсь.
   Он снова поднес к губам бутылку.  На  темном  стекле  играли  блики  от
пламени   керосиновой   лампы,   напоминавшие   утреннюю   зарю,   солнце,
выглядывающее из-за  облаков.  Ковбою  вспомнились  неподвижные  звезды  в
черном небе над "дельтой", мчащейся через Границу в наступающий рассвет...
   Сара перевернулась на спину. Глаза ее  напоминали  матовую  поверхность
темной "дельты". Она опять  спряталась  за  непроницаемой  броней.  Ковбой
понимает ее: Сара скоро отправится туда, где у нее нет друзей, где  ей  не
на кого  рассчитывать,  где  никому  нельзя  доверять.  Разве  что  брату,
прикованному к больничной койке.
   Ковбой считал, что, несмотря на  все  трудности,  ему  все-таки  легче.
Здесь были люди, которым он мог  доверять,  правда,  один  из  них  сейчас
оправляется от ран неизвестно где.
   Вдали взвыли койоты. Ковбой завинтил на  бутылке  пробку  и  улегся  на
кровать. В голове вертелись всевозможные планы, наплывали  воспоминания  о
недавнем путешествии через всю Америку.
   "Прежде всего надо достать машину", - решил он.


   И вот они снова в пути. Под шелест колес в  душе  Ковбоя  опять  звучал
старинный гитарный напев.  Удалось  раздобыть  лишь  небольшой  "паккард".
Вместо воздушной подушки у него  было  четыре  колеса,  но  это  не  имело
значения. Главное, они мчались по ленте разбитого асфальта, а сверху сияло
свободное лазурное небо. В мозг  Ковбоя  поступала  информация  о  частоте
вращения вала двигателя, расходе  топлива,  температуре  мотора.  Колесную
колымагу он вел не менее  внимательно  и  заботливо,  чем  свой  роскошный
броневик с реактивными двигателями фирмы "Роллс-Ройс".
   Сара устроилась на заднем сиденье. В Бьютте она собиралась пересесть на
скоростной поезд до  Нью-Канзас-Сити,  а  оттуда  самолетом  добраться  до
Гаваны.
   Сара снова облачилась в  свою  скорлупу  -  выстиранный  и  выглаженный
бронежилет, который выглядел как обычная куртка.  Воротник  поднят,  глаза
прикрыты зеркальными очками. Иссеченное шрамами лицо  словно  окаменело  в
своей непроницаемости. Руки непроизвольно сжимались и  разжимались,  будто
душили невидимого врага. Женственность, начавшая проступать сквозь суровую
оболочку, опять  отступила,  скрывшись  за  жестокой  оболочкой.  Рядом  с
Ковбоем опять сидела грубая уличная девка.
   "Вот он, естественный отбор, - невесело размышлял он, - путешествие для
Сары - всего лишь  отпуск,  и  теперь  она  вернулась  к  своему  прежнему
состоянию. Словно ничего и не было".
   Вокзал находился под землей. "Паккард" нырнул в тоннель.  Мысли  Ковбоя
метались, словно эхо меж бетонных стен.  Теперь  он  останется  один,  без
телохранителя. Выключив двигатели и вынув из разъемов кабели, он достал из
багажника дорожную сумку Сары, купленную в Бьютте. Автомата в  сумке  нет,
Саре пришлось оставить его -  аэропорт  напичкан  детекторами  оружия.  Но
сумка тяжелая - там золото. И клочок бумажки, на котором записан  шифр,  с
помощью которого Гетман сможет открыть грузовой отсек броневика  Ковбоя  и
забрать свои матрицы.
   Ковбой взглянул на Сару. Молча протянул сумку.  Почувствовал  холодное,
словно зимний ветер, прикосновение  пальцев  девушки,  и  вспомнил  горный
воздух, напоенный запахами осин, тело, такое упругое и гибкое,  бледную  в
инфракрасных лучах кожу, горячее дыхание.
   - Сентиментальное прощание мне ни к чему, - жестко сказала Сара.
   - Если захочешь связаться со мной, позвони Рэндольфу Скотту в Санта-Фе.
Номер установят там через несколько дней.
   - Рэндольф Скотт. Запомню. А ты можешь передать мне сообщение, позвонив
в бар "Лазурный шелк", - улыбнулась-таки Сара. - Владелец бара - мой друг.
   - Хорошо.
   - Мне понравилось иметь с тобой дело, Ковбой. Неплохой у нас  получился
бизнес. - Она протянула ему руку.
   - Может, жизнь нас еще сведет, - без особой надежды ответил Ковбой.
   Вдруг Сара подалась вперед  и  обняла  его  так  крепко,  что  хрустнул
бронежилет. Поцеловала  в  шею  и  быстро  отстранилась.  Несмотря  на  ее
зеркальные очки, Ковбой  заметил,  что  она  с  трудом  сдерживает  слезы.
Улыбнувшись на прощание, девушка поправила куртку, повернулась и ушла,  не
оглядываясь. Ковбой захлопнул багажник и сел за руль. Теперь из опустевшей
Монтаны его путь лежал на юг.



        10

   <b>НОВОСТИ ТАМПЫ К 8 УТРА. В ГОРОДЕ НАЙДЕНО 22 ТРУПА.</b>
   <b>СЧАСТЛИВЧИКИ ПОЛУЧАЮТ ДЕНЬГИ ИЗ РАСЧЕТА 3 К 1.</b>

   "Пони-экспресс" висел под потолком, словно черная пантера, застывшая  в
момент  прыжка.  Проигрыватель-автомат  "Вурлицер"  мерцал   разноцветными
огнями, отбрасывая блики  на  потолок  ангара.  Гулкое  пространство  было
наполнено музыкой  техасских  плейбоев.  Ритмичные  удары  медных  тарелок
отражались от бетона и стали. Вдыхая  родные  запахи  "дельты",  Ковбой  с
автоматом в руках устроился  в  кресле,  подсоединил  к  разъемам  кабели.
Датчики  "дельты"  ожили,  но  пилот   видел   вокруг   только   сумрачное
пространство ангара да соседние "дельты", замершие рядом  крыло  к  крылу.
Орудийные отсеки самолета пусты скорострельная мини-пушка мертва.  Снаряды
хранились в другом месте. В распоряжении Ковбоя имелся только лишь автомат
Сары. Он вздохнул. Ничего, и этого хватит.
   За стенами ангара послышался шум мотора.  Пилот  застегнул  бронежилет,
поднял воротник, надел шлем. Дисплей "дельты" ожил - кто-то  открыл  дверь
ангара. Музыка  не  могла  заглушить  шаги  вошедшего  человека.  В  резко
очерченном силуэте Ковбой узнал Уоррена, который осторожно подкрадывался к
"дельте" с карабином в руках. При появлении  Ковбоя  сработала  сторожевая
электроника, вот Уоррен и явился проверить, что за гость пожаловал  в  его
владения.
   Значит, старик пока жив. Оказывается, все не так уж плохо.
   Ковбой включил вращающийся фонарь на брюхе "дельты". Луч  скользнул  по
стенам, словно танцуя под музыку "Смоки Дакус", и Уоррен  мгновенно  исчез
под  крылом  самолета.  Ковбой,  включив  рефлексы  в   своей   микросхеме
"Сантистеван", выглянул из кабины.
   - Я думал, за твоим ангаром следят, вот и принял меры предосторожности,
- спокойно сказал он.
   - А, это ты! Привет, Ковбой, - улыбнулся  Уоррен,  опуская  карабин.  -
Сюда уже несколько раз приходили, искали тебя.
   - Что им надо?
   - Они не сказали. Но насколько я понимаю, тебя хотят  убить.  -  Уоррен
положил карабин на пол, вскарабкался по трапу  к  Ковбою.  -  Сам  Аркадий
как-то заявился, предложил за твою голову две тысячи  двести  акций  фирмы
"Темпель".
   - Откуда такая странная сумма? - удивился Ковбой.
   - На  прошлой  неделе  притащился  один  из  его  прихвостней,  Чапель.
Разнюхивал тут. Да ты знаешь этого ящероголового. Он снова напомнил мне  о
награде. Как видишь, ублюдок оправдал твои ожидания. Я сказал, что не хочу
вмешиваться в их дела. Кажется, такой ответ его устроил.
   Ковбой выключил фонарь:
   - Итак, Чапель. Кто еще работает на Аркадия?
   -  Сейчас  посредники  воюют  между  собой  Многие  курьеры   стараются
держаться от их драчки подальше. Панчо и Сэндман  на  стороне  Аркадия.  К
Георгию и Сааведре подослали наемных  убийц  еще  в  самом  начале  войны.
Фэйсман, Хейстэк и Дмитрий Стрела пытаются  бороться  против  Аркадия,  но
пока безуспешно. А люди Доджера просто сходят с ума, еще  немного,  и  они
ударятся в панику.
   При упоминании имени Доджера Ковбой вздрогнул, но быстро  взял  себя  в
руки:
   - Что с ним?
   - Идет на поправку. Прячется в горах.  Его  охраняют  телохранители  из
"Огненных сил", ну, и электроника, конечно. Аркадий его там не достанет.
   - Я хотел бы повидать его.
   - Можно устроить.
   Ковбой стянул с головы шлем, отсоединил кабели и выключил дисплеи.
   - Но сюда являлись не только люди Аркадия, - продолжал  Уоррен.  -  Два
раза заходил Джими Гутьерес. Спрашивал, где ты, и не поверил, что я  этого
не знаю. Он хочет присоединиться к тебе.
   - Хорошо. Скажи, что передал мне его предложение.
   - Джими - неплохой парень, хотя и со сдвигами.
   Ковбой пристально посмотрел на Уоррена и спросил:
   - Хочешь бороться вместе со мной?
   - У меня семья, - опустил глаза Уоррен.
   - Ну что ж, - с досадой сказал молодой человек, - это можно понять.
   - Но я не отказываюсь, - улыбнулся Уоррен. - Просто это  обстоятельство
меня немного связывает. А теперь скажи, ты, правда, сообщил жене  Доджера,
что в дело замешаны орбиталы?
   - Да. По крайней мере фирма "Темпель". Аркадий работает на нее.
   - Теперь понятно, почему он хочет  заплатить  за  твою  голову  акциями
именно "Темпеля", - презрительно хмыкнул Уоррен Тушевка! Значит,  продался
орбиталам.
   Повеселев, Ковбой ударил по кабине кулаком и улыбнулся:
   - Отличный случай отомстить орбиталам, старина! Мы позаботимся о  твоей
семье. Спрячем в каком-нибудь медвежьем углу, пока все не уляжется.
   Лицо Уоррена просветлело:
   - И сколько же лет, по-твоему, на это уйдет?
   - Ну, не так уж и  много.  С  орбиталами  надо  разобраться  как  можно
скорее. Они очень богаты и, если война затянется, мы проиграем.
   - Верно говоришь, Ковбой.  Ну  а  что  нужно  делать?  Ты  знаешь,  как
победить? У тебя есть рецепт?
   - Во-первых, необходим пилот с вживленным кристаллом,  который  поможет
освободить мои вклады в  банках.  Во-вторых,  вы  с  Доджером  должны  мне
помочь. - Ковбой  внимательно  наблюдал,  как  Уоррен  задумчиво  потирает
щетину на подбородке. - Ты до поры до времени останешься в стороне,  пусть
Чапель и Аркадий думают, что ты соблюдаешь нейтралитет.  Тем  временем  ты
станешь  поддерживать  боеготовность  "дельты".  "Пони-экспресс"  в  любую
минуту должен быть готов к полету.
   - Неужели ты собираешься лететь через Границу?! - воскликнул Уоррен.
   - Может быть. - Ковбой откинулся в уютном сиденье, предвкушая, как  его
темный матовый зверь однажды снова взлетит к звездам. - Насколько я  знаю,
Аркадий любит следить с самолета за  машинами,  болтаясь  над  Колорадо  и
Вайомингом.
   Глаза Уоррена сверкнули. Он понял Ковбоя.

   <b>СИЛЬНЫЙ ПОЖАР НА СКЛАДЕ В ОРЛАНДО. СГОРЕЛИ НЕСКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК.</b>
   <b>Полиция отрицает преднамеренный поджог.</b>

   Голос Марка Магомета был едва слышен сквозь ритмический плач  музыки  в
стиле "хоб", доносившейся из невидимых источников. Морис не сводил глаз  с
фотографий на стене. Со стороны казалось,  что  бармен  увлеченно  смотрит
фильм. Увидев Сару, Морис повернул к ней свои металлические глаза и  слабо
улыбнулся:
   - Виски с лимоном?
   Сара кивнула. После жары приятно оказаться  в  прохладе  кондиционеров.
Окунувшись в привычную обстановку любимого бара, она  улыбнулась,  но,  не
позволяя себе расслабиться,  внимательно  огляделась.  Посетители  еще  не
заполнили зал, только две незнакомые  женщины  с  грустными  глазами  вели
какой-то нескончаемый разговор, столь характерный для русских  эмигрантов.
Женщины, судя по всему, обсуждали в сотый раз причины  распада  Советского
Союза. Но Сару это не интересовало. Она  с  удовольствием  взяла  холодный
бокал.
   - Выпей со мной. Я угощаю, - улыбнулась она Морису.
   Бармен медленным, каким-то скользящим движением  достал  бутылку  виски
"Белая лошадь" и налил себе.
   - Давно не виделись.
   - Меня не было в городе. Уезжала по делам.  Бизнес.  Кроме  того,  надо
было скрыться кой от кого.
   - От человека с орбиты?
   - Да. Терпеть не могу этих ублюдков. Никак не  хотят  оставить  меня  в
покое.
   - Тебя искали. Сам Каннингхэм приходил, спрашивал о тебе. Я послал  его
к черту.
   - Спасибо, Морис, - благодарно улыбнулась Сара.
   - Иногда сюда заглядывал еще  один  парень  Вероятно,  он  работает  на
Каннингхэма. Однако  утверждать  не  могу.  А  в  последнее  время  никого
подозрительного не было. Наверно, Каннингхэм улетел к себе на орбиту.
   - Хотелось бы надеяться, что они отстали от меня,  хотя  на  них  и  не
похоже. Эти люди так просто не отвяжутся.
   Русская подняла  руку,  требуя  новую  порцию  водки.  Морис  отнес  ей
запотевшую рюмку. Сара чувствовала,  как  приятное  тепло  разливается  по
всему телу. В этот момент дверь открылась, и на инвалидной коляске  в  бар
въехал немолодой человек. Один из старых друзей Мориса. Сара встречала его
раньше, даже вспомнила имя - Джеймс. Уставившись в бокал, девушка слушала,
как приветствуют друг друга старые друзья.
   Морис поставил перед Джеймсом бокал и, несмотря на  протесты  товарища,
наотрез отказался от  денег.  Насколько  помнит  Сара,  такое  происходило
всякий  раз,  когда  Джеймс  появлялся  в  баре.  Марк  Магомет   заунывно
повествовал  об  утраченном  вкусе  к  жизни,  оплакивая  тяжкую  долю   и
потерянную любовь. Джеймс взял бокал и покатил в дальнюю комнату  бара,  а
Морис  вернулся  за  стойку  к  своим  фотографиям.  Его   бокал   остался
нетронутым. Сара допила виски, заказала себе еще порцию и спросила:
   - Морис, ты живешь на втором этаже?
   - Да, мисс.
   - У тебя есть свободная комната?
   - Почему ты об этом спрашиваешь?
   - Мне нужно безопасное жилье в Тампе. Я заплачу  тебе,  Морис.  Заплачу
вперед.
   Бармен изучающе посмотрел на нее. Она надеялась, что ненависть Мориса к
орбиталам возьмет верх над осторожностью, и он ей не откажет.
   - Я не сдаю комнат в аренду. Это нарушение закона, и я не пускаю в  дом
незнакомых людей. Неприятности мне ни к чему.
   - Не будет никаких неприятностей. Мне только нужно место,  где  я  могу
переночевать, вот и все.
   - Ладно. - Морис подал Саре бокал. - Но только на одну  неделю.  А  там
посмотрим.
   - Спасибо, - с облегчением вздохнула девушка. - Ты настоящий друг.
   Из дальней комнаты бара выкатился  Джеймс  и  начал  пробираться  между
столиками к выходу.
   - Замечательный человек, - сказал бармен, проводив его взглядом. -  Был
капитаном, потерял в  сражении  обе  ноги.  Но  теперь  постепенно  теряет
рассудок. Небо не отпускает его.
   - Да, я хорошо это понимаю. - Сара с жалостью смотрела, как  инвалид  с
усилием распахивает дверь. - Один мой знакомый тоже тоскует по полетам.

   <b>ПОКУШЕНИЕ НА ЖИЗНЬ МЭРА ГОРОДА КАСПЕР.</b>
   <b>Андреевичу удалось спастись.</b>
   <b>"У меня нет врагов в штате Вайоминг", - сказал он.</b>
   <b>Полиция в тупике.</b>

   Дом, где укрывался Доджер, стоял на вершине небольшой горы в  восточной
части Сангре де Кристо. С одной стороны дома на  многие  километры  хорошо
просматривались долины, с другой - защищал неприступный обрыв.  С  военной
точки  зрения  расположение  идеальное,  никто   не   сможет   подобраться
незамеченным. Туристы в эти края не заглядывали, поэтому любой чужак сразу
же привлекал внимание местных жителей.
   Автомат "хеклер-кох" лежал у Ковбоя на коленях.  Старенький  "паккард",
напрягаясь из последних сил,  петлял  по  высокогорной  дороге,  уводящей,
казалось, к самим небесам. Всходило солнце, и его лучи,  падая  на  горные
хребты, постепенно наполняли жизнью узкие долины. Склоны покрывала молодая
поросль, а ведь несколько лет назад все деревья  здесь  спилили  орбиталы.
Однако  мощные  гормональные  удобрения  быстро  выгнали  из  земли  новую
поросль, за небольшой по меркам леса срок "химические" сосны вытянулись на
довольно приличную высоту.
   Пробираясь в "паккарде" между землей и  небом,  между  жарой  и  ночной
прохладой. Ковбой внимательно  посматривал  на  изредка  проезжавшие  мимо
машины. Иногда он узнавал  знакомые  лица.  Мужчины  улыбались  удивленно,
женщины кокетливо. Все как обычно.
   Ворота дома охраняли два  вооруженных  человека,  снабженные  приборами
ночного видения, одетых в бронежилеты  и  камуфляжную  форму.  Ковбою  же,
чтобы видеть в инфракрасном диапазоне, громоздкие приборы не  требовались.
Своими  искусственными  глазами  он  различил  замаскированный  ров,   где
спрятались еще  два  охранника.  Кроме  автоматов,  у  них  имелся  ручной
гранатомет для запуска небольших ракет. На всякий случай Ковбой  переложил
автомат с колен на соседнее сиденье.
   Подъехав к воротам, он остановился и выключил мотор. Сразу  же  повисла
тишина, которая бывает только в деревне.
   - Я хотел бы поговорить с Доджером.  Передайте  ему,  что  приехал  его
приятель Том Микс, с которым он познакомился на родео в Порталесе.
   - Сначала отдай нам свою "игрушку".
   - Пожалуйста, - передавая охраннику  автомат,  Ковбой  заметил  на  его
нагрудном кармане нашивку "Огненных сил", неподкупных стражей Доджера.
   Охранник передал в микрофончик слова Ковбоя, выслушал ответ и удивился:
   - Ты парень, должно быть, сам  архангел.  Мне  приказали  вернуть  тебе
автомат.
   - Большое спасибо.
   Охранник подал знак открыть ворота, и "паккард" покатился  по  дорожке,
усыпанной гравием.  По  пути  Ковбой  заметил  в  инфракрасном  свете  еще
несколько патрулей. У длинной стены бревенчатого дома он стащил  с  головы
парик и бросил его на автомат.
   Из дома вышла Джуц. Узнав Ковбоя, она с радостным  криком  бросилась  к
нему, сжала в крепких объятиях.
   - Ах ты, черт пропащий! - Она  взъерошила  ему  волосы.  -  Где  же  ты
пропадал?! Нам без тебя было так трудно! А ты неплохо выглядишь.
   - Да, со мной все  в  порядке.  С  Восточного  побережья  мне  пришлось
возвращаться пешком, но меня сопровождал телохранитель.
   Джуц повела его в дом.
   - Как Доджер?
   - Ему уже лучше. Только что проснулся, так что, пока он еще  не  встал,
мы можем немного поболтать. Пойдем, покормлю тебя.
   Они прошли мимо детекторов оружия. Раньше этот дом большую  часть  года
пустовал, Доджер жил на ранчо, а сюда заглядывал лишь изредка.
   На плите стоял огромный семиведерный котел с кашей, в  горячей  духовке
лежали  завернутые  в   фольгу   кукурузные   лепешки.   Охранники   могли
подкрепиться   горячим   в   любое   время   суток.   Здесь    же    стоял
проигрыватель-автомат, который Ковбой подарил Доджеру и Джуц на  Рождество
года  два  назад.  Бросив  в  щель  несколько  двадцатипятицентовиков,  он
принялся за кашу под популярные западные мелодии.
   Джуц тем временем рассказывала ему последние  новости.  По  ее  словам,
трудности контрабандистов  росли  как  снежный  ком.  Посредники,  пытаясь
нахапать как можно больше, завалили северо-восточные штаты товарами,  цены
там упали, а на Западе, наоборот, выросли, так  как  повысился  спрос.  От
большой  нагрузки  курьерские  машины,  начали  изнашиваться,   участились
поломки. Не хватало и машин-приманок,  многие  водители  отбывали  срок  в
тюрьмах. Однажды один из курьеров Доджера вынужден был прятаться в  овраге
целых шесть дней, пока не появилась возможность починить подбитую машину.
   - Они прослушивали наш телефон, - рассказывала Джуц, - но мы  старались
не болтать лишнего. Доджер слишком  много  знает,  поэтому  его  и  хотели
убить.
   - Мне кажется, - виновато сказал  Ковбой,  -  причина  здесь  несколько
иная. Это все из-за меня.
   - Да, - улыбнулась Джуц, - мы догадались.
   - Извините, что я принес вам столько хлопот и неприятностей, - печально
вздохнул Ковбой.
   - Ничего, - рассмеялась Джуц и дружески похлопала  Ковбоя  по  руке,  -
рано или поздно это все равно бы произошло. Может, даже к лучшему, что  ты
напугал их и вынудил действовать поспешно.  Иначе  выстрелы  оказались  бы
точнее.
   Вошел Доджер в  овчинной  куртке,  наброшенной  поверх  шелковой  синей
пижамы. Но даже она не могла скрыть  его  худобы.  Выглядел  он  плохо,  с
трудом передвигал ноги по мягкому  индейскому  ковру.  Ковбоя  захлестнула
волна радости, он не удержался и засмеялся.  Доджер  истолковал  его  смех
по-своему и нахмурился.
   - Да, сейчас у меня жалкий вид, но ты мог бы не  насмехаться  над  моей
слабостью, - проворчал он.
   Ковбой вскочил, хотел стиснуть друга в объятиях, но сдержался.
   - Вернулся, черт! - радостно улыбнулся хозяин дома. - Прекрасно!
   - У меня есть пара идей и кое-какие новости.
   - Давай выкладывай. Только сначала я выпью кофе.
   - Хорошо.
   Ковбой   чувствовал,   что   глупо    улыбается.    Как    дыроголовый,
рассматривающий себя в зеркало в первый день после операции.
   Доджер налил  себе  кофе,  а  Ковбой  в  приступе  восторга  кинул  еще
несколько монет в музыкальный автомат.
   Они перешли в гостиную, и Ковбой принялся излагать другу свой  замысел.
Доджер, удобно устроившись  в  кресле,  прихлебывая  кофе,  и  внимательно
слушал. Он ничего не говорил, только кивал головой, иногда  переспрашивая.
И наконец решительно произнес:
   - Превосходный план. Надо попробовать.
   - Но сначала нужно найти пилота с вживленным кристаллом.
   - Верно.
   Из рации, висевшей на поясе у Джуц, раздался сигнал.
   - Тут пришел человек, - доложил охран ник. - Джими  Гутьерес.  Говорит,
что у него новости.
   - Ладно, - проворчал Доджер, - отберите у него оружие и пропустите.
   - Есть.
   - Черт бы его побрал, - сказал Доджер Ковбою, - я слишком  стар,  чтобы
иметь дело с неопытными юнцами вроде этого Джими.
   - Джими на нашей стороне, - возразил Ковбой.
   - Да, так он говорит. Но его дурацкая улыбка наводит меня на мысль, что
мальчишка будет за нас лишь до тех пор, пока  дело  не  дойдет  до  первой
серьезной заварухи. Как говорится, до первой драки смел, до  первой  рюмки
трезв. Ненадежный он человек, так мне кажется.
   В дверях юношу еще раз проверили и только потом  впустили  в  гостиную.
Джими нервно улыбался, глаза его округлились, как дула двустволки. На  нем
был бронежилет, джинсовые шорты и кроссовки на босу ногу. При виде  Ковбоя
парень очень обрадовался:
   - Ковбой! Наконец-то! Я хочу воевать  на  твоей  стороне.  Помнишь  тот
разговор в Колорадо?
   - Да. Садись, поведай нам свои новости.
   Но Джими никак не мог успокоиться и выпалил скороговоркой:
   - Я захватил антибиотики Аркадия на  десять  миллионов  баксов.  Они  в
грузовом отсеке моего броневика, за сотни километров  отсюда,  на  севере.
Как ты думаешь, Доджер, они нам пригодятся? -  Джими  носился  из  угла  в
угол, размахивая руками. - И подонка Чапеля я тоже убрал. Кокнул ублюдка.
   Ковбой  улыбнулся,  а   Доджер   постарался   успокоить   не   в   меру
разбушевавшегося юнца:
   - Сядь, Джими, иначе ты своей  беготней  доведешь  меня  до  сердечного
приступа. И рассказывай все по порядку, не тарахти.
   Джими присел на краешек стула, но ноги его  ходили  ходуном.  С  трудом
взяв себя в руки, он принялся рассказывать. Выяснилось, что Сэндман,  один
из союзников Аркадия, нанял его для перевозки  груза  из  восточной  части
Колорадо через Границу. Поскольку при погрузке антибиотиков  присутствовал
Чапель, Джими сделал вывод, что в этом деле заинтересован  лично  Аркадий.
Когда все было готово и мотор включен, он выстрелил из пушки, выпустил еще
ракету, уничтожил автомобили  провожающих,  Чапеля  и  Сэндмана,  а  потом
драпанул в Скалистые горы, где в надежном укрытии спрятал машину.
   - Так я заполучил груз на десять  миллионов  долларов,  отличную  новую
машину, а заодно очистил Землю от двух кусков дерьма, - закончил  паренек,
вскакивая со стула. - Как вы думаете, могу я после этого считаться  членом
вашей команды?
   - Думаю, можешь, Джими, - улыбнулся Ковбой.
   - Да, Джими. Надо признать, ты неплохо сработал,  -  нехотя  согласился
Доджер.
   Обрадованная Джуц поднялась и положила парню руки на плечи:
   - Молодец, Джими. В нашем полку прибыло.
   Ободренный похвалой, тот схватил Джуц за талию и  весело  закружился  с
ней по комнате. Джуц весело взвизгнула, а Доджер сквозь прикрытые  веки  с
кислой миной наблюдал за этим безобразием.
   - Ради такого  случая,  -  сказал  довольный  Ковбой,  -  пойду  запущу
"Вурлицер". - Взглянув на танцующую пару, он направился на кухню и  бросил
несколько монет в автомат. - Эй, Джими, не хочешь отведать кашки?
   - Конечно, хочу! - Джими усадил  Джуц  на  стул  и  достал  из  кармана
плоскую бутылку мескаля. - Отпразднуем! Вот  здорово!  Теперь  я  в  вашей
команде!
   - Верно.
   Все направились на кухню. Ковбой включил музыку.

   <b>ИЗБРАН НОВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ УКРАИНЫ. В КОНФЛИКТЕ МОСКВЫ И ЭСТОНИИ</b>
   <b>УКРАИНА БУДЕТ СОБЛЮДАТЬ НЕЙТРАЛИТЕТ.</b>

   Войдя в больничную палату, Сара увидела у соседней койки  православного
священника. В  палате  появился  новый  больной.  Его  руки  и  ноги  были
привязаны ремнями к блестящим  металлическим  спинкам.  Наверное,  заражен
вирусом Хантингтона, подумала она. Эта страшная болезнь поражала и мозг, и
тело. Бородатый русский священник, не обращая внимания на Сару, смотрел на
своего подопечного.
   Дауду уже поставили второй глаз. Похоже, совсем недавно - синева вокруг
еще  не  сошла.  Деньги  за  операцию  Сара   перевела   в   больницу   из
Нью-Канзас-Сити, сразу по прибытии туда.
   - Сара!
   - Дауд. - Она смотрела на брата, и слезы застилали ей глаза.
   - Где ты была так долго? - Он протянул к ней руку, и Сара прижала ее  к
себе. На лице Дауда обида сменялась благодарностью.
   - Я уезжала по дедам. - Она осторожно сжала руку брата. Новая  кожа  на
ней была еще такая нежная и розовая.
   - Я остался совсем один, черт возьми! Ты же сказала, что едешь всего на
пару недель. Где тебя носило так долго?
   -  Возникли  непредвиденные   обстоятельства.   -   Сестра   попыталась
поцеловать брата в щеку, но он отвернулся.
   - Врачи снижают мне дозу. От этого у меня болят ноги, все  тело,  я  не
могу делать упражнения.
   - Не беспокойся, они не выпишут тебя до тех пор, пока ты  не  научишься
хорошо ходить.
   - Да от боли я совсем не могу ходить. Мне нужна хорошая доза эндорфина,
а не та, что мне дают.
   - Дауд, - с  нежностью  сказала  девушка,  -  у  меня  ничего  нет.  Ни
подавителя мужских гормонов, ни эндорфина. Поверь!
   Дауд обиженно вырвал у сестры свою руку и замолчал. Сара  почувствовала
раздражение, хотя и пыталась уговорить  себя,  что  Дауду  просто  хочется
покапризничать, чтобы убедиться в ее любви. Но злость уже захлестнула  ее.
Чтобы окончательно не выйти из себя, Сара быстро вышла из палаты.
   В коридоре тихо гудели кондиционеры. В их шуме ей чудилась угроза. Этот
город враждебен, она здесь одна, совсем одна.

   <b>"ТЕМПЕЛЬ ФАРМАЦЕВТИКАЛ" ОБЪЯВЛЯЕТ О НОВОМ СРЕДСТВЕ</b>
   <b>ПРОТИВ ВИРУСА ХАНТИНГТОНА.</b>
   <b>Цена на акции "Темпель" бешено растет.</b>
   <b>Новое лекарство называется "Поиск и уничтожение вируса".</b>

   Тибодо, худощавый подвижный пилот с имплантированным кристаллом,  сидел
в машине Ковбоя, склонившись над компьютером. Он сосредоточенно размышлял,
время от времени нажимая на клавиши. Ковбой познакомился с  ним  несколько
лет назад, но особой дружбы у них  не  возникло.  Когда-то  у  Тибодо  был
любовник - курьер, погибший при взрыве  машины  в  пшеничных  полях  Южной
Дакоты.
   - Так, хорошо, - сказал Тибодо. - С холдинговой компанией в  Монтевидео
я разобрался. Теперь можно действовать дальше.
   - Сейчас. - Ковбой вынул из компьютера тонкий кабель и воткнул к себе в
разъем.
   Ему необходимо освободить свои  вклады  в  банках.  Орбитальные  власти
установили за ними слежку, и теперь вся хитрость заключалась в том,  чтобы
запутать следы. Молодой человек чувствовал,  что  одному  с  этой  сложной
задачей ему не справиться.
   Машина стояла у телефона-автомата в Санта-Фе на улице Западная Аламеда.
Тибодо подсоединил свой компьютер к телефонному  кабелю.  Нервы  у  Ковбоя
напряжены до предела, пилот тоже нервничал. Наконец Тибодо подал сигнал, и
Ковбой сообщил по кабелю код первого  вклада.  Вскоре  права  на  владение
драгоценным металлом распределились сложными и хаотичными на первый взгляд
путями по рынкам Сингапура, Лондона и Новой Момбасы. Через три секунды они
были проданы и превращены в ценные  бумаги.  Когда  операция  закончилась,
Тибодо подал Ковбою следующий сигнал, получив от него новый код. Золото  и
серебро, размещенные Ковбоем в различных  банках,  разбросанных  по  всему
Западу США, в конце концов были проданы на товарной бирже острова Тобаго.
   Сигналы передавались в разные точки Земли через  околоземные  спутники,
принадлежавшие орбитальным фирмам "Микоян-Гуревич", "Тошиба" и "Корпорация
Золотого Берега I.G.". Вырученные деньги обменивались на  валютных  биржах
Мексики, Центральноафриканской Федерации и  Исландии  на  песо,  франки  и
кроны.
   Следующая партия золота  и  серебра  превратилась  в  шиллинги  Уганды,
которые были переведены в банк под названием "Большая  азиатская  торговая
компания" и использованы в качестве залога под  кредит,  взятый  всего  на
десять секунд в размере 99,9999 процента от суммы шиллингов.
   Ковбой сообщил Тибодо следующий код, и некий  субъект  в  Цюрихе  купил
право на владение  роскошными  апартаментами  жилого  спутника  по  адресу
"Орбитальная Среда Обитания Мицубиси  в  Четвертой  Точке  Лагранжа".  Эта
сделка даже принесла небольшой доход. Вырученные  от  продажи  швейцарские
франки были переброшены в банк Мельбурна и снова  использованы  как  залог
под кредит, который взяли всего на десять секунд.
   Коды и сигналы к проведению разнообразных операций со  скоростью  света
множество  раз  проходили  от  спутников  к  наземным   приемно-передающим
станциям и обратно, запутывая следящую программу орбиталов. Она  не  могла
засечь  такое   количество   сделок,   которые   совершались   практически
одновременно в разных концах планеты. Программу по освобождению  капиталов
Ковбоя создал Тибодо.
   На биржах Новой  Момбасы  на  эти  деньги  приобретали  акции  "Большой
азиатской торговой компании", в Маниле те же акции вернулись  в  "Торговую
Компанию", а  в  обмен  были  получены  гривны  Украины,  которые  тут  же
переместились в Патагонию для сделок по закупке скота.
   Информацию  о   мексиканских   песо,   центральноафриканских   франках,
исландских кронах со скоростью света приняли на острове Вознесения, где ее
уже ждала очередная команда, выданная хитроумной программой Тибодо.  Далее
новую  информацию  передали  на  спутник  фирмы  "Королев",   откуда   она
устремилась  в  Монтевидео  по  адресу  "Холдинговая   компания   384673".
Компьютер компании  подсчитал  перечисленные  на  ее  счет  деньги,  вычел
гонорар Тибодо, плату за услуги и подал сигнал оператору.
   Тем временем "Большая  азиатская  торговая  компания"  обнаружила,  что
кредит, взятый у нее на десять секунд,  вовремя  не  возвращен,  и  лишила
кого-то права выкупа залога,  создавая  тем  самым  еще  одну  помеху  для
следящей программы орбиталов.
   Скот, закупленный в Патагонии, был продан в Намибии за  южноафриканские
доллары, которые начали колесить по всему свету, то рассыпаясь  на  мелкие
суммы, то снова собираясь вместе.
   Банк в Мельбурне, тоже обнаружив, что ему не  вернули  кредит  в  срок,
оставил залог у себя. Монтевидео перечислил деньги в "Сони-Банк  Уругвая",
откуда Тибодо немедленно перевел их на валютную биржу Чикаго,  сделав  там
ряд как бы случайных покупок.
   Рубли из Южной Африки, побродив по миру, вернулись в ту же "Холдинговую
компанию 384673" Монтевидео.
   Вместе с командами о проведении  многочисленных  торговых  операций  по
всей планете носилась  также  дополнительная  информация,  которую  Тибодо
прицепил к информации о торговых сделках, чтобы удлинить время расшифровки
сигналов. Дополнительные  данные  появлялись  на  компьютерах  орбитальных
информационных  агентств  как  срочные  сообщения  агентства  "Рейтер"   о
триумфальных гастролях певца Марка Магомета по Малайзии.
   Из "Сони-Банка Уругвая" Тибодо переправил южноафриканские доллары также
на валютную биржу Чикаго, и операция по отмывке капитала  была  закончена.
Пилот оторвался от компьютера и вынул из разъема на голове кабель.
   - Готово, - сообщил он Ковбою. - Теперь закодируй свои новые счета.
   Ковбой быстро передал серию шифров. Тибодо вынул из компьютера  инфокуб
с программой, Ковбой забрал его и отсоединил кабель.
   - Никто из властей не сможет проследить, движение капиталов,  -  сказал
пилот. - Во-первых, следящая программа потеряет след там,  где  под  залог
брались кредиты. Во-вторых, наши команды были засорены другой информацией,
не имеющей  отношения  к  деньгам.  Следящая  программа  не  сможет  сразу
отличить побочную информацию от основной  и  будет  вынуждена  отслеживать
все, теряя время. И, наконец, власти наверняка зайдут в тупик  в  Уругвае,
где информация передавалась оператором вручную. - Тибодо достал из кармана
пачку сигарет и улыбнулся. Он был доволен  проделанной  работой.  -  Между
прочим, на некоторых сделках ты  даже  наварил.  Тысячи  две  долларов,  я
думаю.
   - Дело осложняется  тем,  что  следят  за  мной  не  земные  власти,  а
орбитальные.
   - Даже они не в  состоянии  передавать  радиосигналы  быстрее  скорости
света. Кроме  того,  орбиталы  не  смогут  преодолеть  барьер  в  Уругвае.
Выследили они тебя или нет, ты узнаешь, когда попытаешься  взять  один  из
твоих вкладов.
   - Понятно. Спасибо.
   Прежде чем расстаться с пилотом, Ковбой решил продать все свое  золото,
перешедшее на  новые  банковские  счета,  и  перевести  деньги  на  другие
секретные вклады. Хотя Тибодо слыл честным малым, лишняя  осторожность  не
повредит.
   Пилот открыл окно "паккарда" и отсоединил компьютер от телефона.
   - Ковбой, похоже, тобой интересуются не только  орбиталы,  -  задумчиво
произнес Тибодо. - При первых передвижениях твоих капиталов я заметил, что
для тебя есть послание. Его оставил некто Рено. Зна