денбергом - только по головизору. Снег в горах был слишком глубоким, чтобы к ним могли добраться; на врача рассчитывать не приходилось. Нейсмит перенес камеры и устройство для видеосвязи в комнату больного, и однажды, когда Вили не был погружен в свои размышления, он заметил на экране незнакомца, с которым разговаривал Нейсмит и который явно находился очень далеко. Нейсмит был расстроен. Вили протянул руку и коснулся его рукава. - Все в порядке, дядя Силь... Пол. У меня всегда так бывает зимой, иногда даже хуже. Весной пройдет. Нейсмит изобразил улыбку, кивнул и отвернулся. В обычном смысле этого слова Вили не терял сознания. Любой другой больной на его месте лежал бы долгими часами, уставившись в потолок или глядя на экран головизора, стараясь не обращать внимания на боль. Вили же не переставая думал над решением задачи, упорно сопротивлявшейся его попыткам с ней справиться. Когда все уходили, с ним оставалась Джилл, которая делала записи и всегда была готова позвать на помощь; она была реальнее, чем любой из людей. Вили с трудом вспоминал, что ее голос и милое лицо когда-то испугали его. В каком-то смысле он уже решил задачу, но решение было слишком громоздким, слишком долгим. Пройденного короткого интенсивного курса обучения явно не хватало. Требовалось найти нечто совсем новое, хитроумное - и, видит Бог, он найдет! А когда Вили додумался до решения, оно было словно восход солнца утром ясного дня, что вполне соответствовало состоянию окружающего мира, поскольку это был первый солнечный день за целый месяц. Билл помог парню подняться наверх и усадил на солнце возле только что вымытого окна. Небо было не просто чистым, оно было ярко-голубым. А под ним высились ослепительно белые снежные сугробы. Со всех углов и выступов свисали сосульки, которые роняли крошечные алмазы, сверкающие на солнце. Вили диктовал Джилл почти целый час, прежде чем старик спустился к завтраку. Он заглянул через плечо ученика, а потом, не говоря никому ни слова, схватил читающее устройство. Несколько раз останавливался и закрывал глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Когда Вили закончил, Нейсмит прочитал всего лишь треть. Вили перестал диктовать, и старик поднял голову. - Нашел? - Угу, - улыбнувшись, кивнул Вили и бросил взгляд на считывающее устройство Нейсмита. - Вы смотрите на комбинацию фильтров. Самое интересное начнется строчек через сто. Он подвинул сканер вперед. Нейсмит долго смотрел на записи, а потом кивнул: - Вроде бы я понял, что ты имел в виду. Надо будет повнимательнее все посмотреть, но по-моему... Как ты себя чувствуешь, мой маленький Рамаяма? - Великолепно, - ответил Вили, его сердце было наполнено ликованием, - только устал немного. Мне кажется, в последние дни боль немного отступила. А кто такой Рамаяма? - Математик, живший в двадцатом веке в Индии. У тебя с ним много общего: вы оба начали, не имея особенно глубокого формального образования. И у обоих выдающиеся способности. Вили улыбнулся; удовольствие от солнечных лучей не могло сравниться с тем, что он сейчас чувствовал. Это были первые хвалебные слова, произнесенные Нейсмитом в его адрес. Надо обязательно просмотреть все файлы, в которых есть хоть что-нибудь про Рамаяму... Мысли, освободившись от напряженной работы последних недель, свободно парили, ни на чем подолгу не останавливаясь. Сквозь ветви сосен сияло солнце, освещавшее Ванденберг. Надо было разгадать еще так много загадок... Глава 8 На следующий день Нейсмит сделал несколько телефонных звонков. Первым делом он связался с Мигелем Росасом из полицейского управления Санта-Инес. Росас был помощником шерифа Сая Венца, но Мастеровые Ванденберга и близлежащих районов нанимали его для полицейской работы. Нейсмиту показалось, что Росас немного побледнел после того, как просмотрел запись разговора Нейсмита с Вили. - Ну ладно, - наконец произнес он, - кто такой Рамаяма? Нейсмит почувствовал, как к глазам подступают слезы. - Да, я промахнулся; теперь мальчик обязательно посмотрит файлы про Рамаяму. Но я сказал Вили только то, что он был человеком с блестящими способностями, хотя и без высшего образования. Впрочем, Нейсмит знал, что Майку это ничего не говорит. Теперь высших учебных заведений не было, существовала только система ученичества. - Его пригласили в Англию работать с лучшими математиками того времени. Он заболел туберкулезом и умер молодым. - А-а, я понял, какая тут связь, Пол. Надеюсь, вы не думаете, будто бы мальчишке стало хуже из-за того, что мы привезли его в горы. - Поздней осенью у него всегда наступает ухудшение, а наши зимы гораздо суровее тех, что бывают в Лос-Анджелесе. Именно поэтому он и чувствовал себя так плохо. - Ну, знаете! Вполне может быть, что из-за холодной зимы его болезнь и стала прогрессировать, зато здесь он гораздо лучше питается. Взгляните правде в глаза, Пол. Просто болезнь забирает все больше власти над мальчишкой. Вы встречались с подобными случаями и раньше. - Гораздо чаще, чем вы! С этой и другими, более острыми формами заболеваний, дошедших к ним из того-времени, когда эпидемии чуть не положили конец человеческой расе на Земле. Но тут Нейсмит вспомнил о двух сестрах Мигеля и замолчал. Их было трое - сироты из Аризоны. Выжил только один Мигель. С наступлением зимы девочки начинали болеть все тяжелее и тяжелее. Когда они умерли, их тела напоминали скелеты. Молодой полицейский знал лучше других своих сверстников, что несет людям эта страшная болезнь. - Послушай, Майк, мы должны что-то сделать. Ему осталось не больше двух-трех лет. Черт побери, даже во времена, предшествовавшие Войне, хорошая фармакологическая лаборатория могла выпустить лекарство, способное с легкостью справиться с подобной проблемой. Мы уже почти разгадали систему кодирования ДНК и... - Даже тогда? Как вы думаете, Пол, что явилось источником тех страшных эпидемий? Это вовсе не пустая болтовня Мирной Власти. Власти так же отчаянно боятся биоисследовательских лабораторий, как того, что кто-нибудь разгадает загадку их пузырей. Несколько лет назад они накрыли пузырем Якиму только потому, что один их агент нашел в городской больнице рекомбинационный анализатор. Десять тысяч человек задохнулись из-за какой-то дурацкой древней штуки. Ублюдки, напустившие на нас древние эпидемии, умерли сорок лет назад - и черт с ними! Нейсмит вздохнул. Его обязательно будет мучить совесть - он должен был защищать своих клиентов. - Ты не прав, Майк. Я веду дела с сотнями людей. И неплохо представляю, чем многие из них занимаются. - Бионаучные лаборатории, в наше время? - Росас резко вскинул голову. - Да. Три по крайней мере, а может быть, и все десять. Точно не знаю, поскольку, как ты можешь догадаться, они не очень афишируют свою деятельность. Мне известно местонахождение только одной из них. - Господи, Пол, как вы можете иметь дело с такой мерзостью? Нейсмит пожал плечами. - Наш главный враг - Мирная Власть. Кроме их заявлений о том, что ученые, занимающиеся биоисследованиями, породили эпидемии для того, чтобы правительства их стран смогли вернуть себе то, что не отстояли армии, никаких других доказательств справедливости этих обвинений нет. Я хорошо знаю суть Мирной Власти. Он немного помолчал, вспомнив о предательстве - тайное, личное воспоминание, хранимое вот уже пятьдесят лет. - Я пытался убедить вас: Власть вас терпеть не может. Вы живете по их законам, не производите компактных источников энергии, механических средств передвижения, не экспериментируете с биологией и не занимаетесь ядерными исследованиями. Но если бы Власть знала, что происходит внутри этих правил... Ты, должно быть, слышал о NCC: я убедительно показал, что Мирная Власть начинает узнавать, чем мы занимаемся. Очень скоро они поймут, как далеко мы шагнули без мощных источников энергии, университетов и тяжелой промышленности в старом понимании этого слова. Они уже начинают догадываться, что наша электроника обогнала даже их лучшие достижения. А когда они в этом окончательно убедятся, то примутся за нас, как за любых других своих противников. И тогда нам придется сражаться. - Сколько я себя помню, вы все время повторяете эти слова, Пол, но... - Но если честно, вас. Мастеровых, вполне устраивает сложившаяся ситуация. Вы читали о войнах перед Войной и боитесь того, что может произойти, если Мирная Власть неожиданно лишится своего влияния. Даже несмотря на то, что вы потихоньку их обманываете, вас устраивает статус-кво. Знаешь, что я тебе скажу, Майк. - Нейсмит говорил очень быстро, словно ему было трудно сдерживать поток мыслей. - Я знал тех, кто сейчас является Мирной Властью, когда они всего лишь возглавляли исследовательские отделы и были самыми настоящими мелкими мошенниками. Просто они оказались в нужном месте, в нужное время, так что им повезло - они вытянули козырную карту и провернули самую большую аферу в истории. Им глубоко наплевать на интересы человечества и на прогресс. Именно по этой причине они ничего не изобрели сами. Нейсмит замолчал, испугавшись собственной неосторожности. Однако по выражению лица Росаса он понял, что его откровенность не произвела особого впечатления на помощника шерифа. Старик откинулся на спинку кресла и попытался успокоиться. - Прости, я отвлекся. Сейчас важно только одно; множество людей - от Норкросса до Пекина - являются моими должниками. Если бы у нас существовала система патентования и была установлена плата за пользование тем или иным изобретением, мы купались бы в деньгах. Сейчас я хочу попросить моих должников оказать мне услугу. Я хочу, чтобы мои друзья доставили Вили в секретную бионаучную лабораторию. Ну а коли разговоров о прошлом для тебя недостаточно, подумай вот о чем: мне семьдесят восемь. Если мое место не будет принадлежать Вили, оно не будет принадлежать никому. Я никогда не страдал излишней скромностью: я знаю, что являюсь лучшим математиком Мастеровых. Вили не просто заменит меня. На самом деле он гораздо способнее, и через несколько лет, набравшись опыта, он будет приносить гораздо больше пользы, чем я. Знаешь, какую задачу он только что решил? Вот уже три года калифорнийские Мастеровые просят меня разобраться с системой подслушивания, установленной на разведывательных спутниках Мирной Власти. Глаза Майка удивленно раскрылись. - Да. Именно эту задачу он и решил. Ты ведь понимаешь, о чем идет речь. На мой взгляд, Вили придумал решение, которое удовлетворит твоих друзей, поскольку у Мирной Власти практически не будет возможности обнаружить нашу контрсистему. Вили разобрался с проблемой за шесть месяцев, пользуясь только теми знаниями, что я смог ему дать за осень. Его идея свежа и радикальна, и мне кажется, что она поможет решить несколько других задач. В ближайшие десять лет вам просто не обойтись без кого-нибудь вроде Вили. - Гм-м... - Росас вертел в руках свой сине-голубой шерифский значок. - Где находится эта лаборатория? - К северу от Сан-Диего. - Так близко? Ого! - Он отвернулся. - Итак, проблема заключается в том, как его туда доставить. Азтланская знать очень не любит, когда в их краях появляются черные с севера - по крайней мере при обычных обстоятельствах. - При обычных обстоятельствах? - Да. Шахматная федерация Северной Америки проводит в апреле в Ла-Джолла чемпионат. Значит, там будут присутствовать лучшие представители Мастеровых - на самых законных основаниях. Власть даже предложила обеспечить транспортом тех, кто живет на Восточном побережье, а они не очень-то склонны марать свои драгоценные самолеты, пуская в них нас, простых смертных. Если бы я, как вы, страдал паранойей, то обязательно заподозрил бы что-то неладное. Но у меня складывается впечатление, что Власть затеяла все это исключительно из рекламных соображений. В Европе шахматы еще более популярны, чем здесь; думаю, Власть готовится к тому, чтобы стать спонсором чемпионата мира, который состоится в Берне в будущем году. Во всяком случае, это отличное прикрытие, да и защита от азтланов, которые предпочитают не связываться с Мирной Властью. Неожиданно Нейсмит заметил, что улыбается. Немного везения после всех неприятностей им не повредит. У него снова на глаза навернулись слезы, но теперь уже по другой причине. - Спасибо, Майк. Из всего, что я когда-либо у тебя просил, помощь в этом вопросе мне нужнее всего. Росас коротко улыбнулся в ответ. ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ Эллисон не особенно разбиралась в растениях (особенно если смотрела на них с расстояния менее ста километров), но этот лес показался ей каким-то странным. Местами все заросло так, что не было видно земли, а местами взору вдруг являлись большие поляны. Густая крыша из листьев и вьющихся растений практически скрывала небо, напомнив Эллисон леса Северной Калифорнии, разве что здесь процветало невероятное множество самых разнообразных видов растений: эвкалипты, какие-то хвойные деревья, даже нечто напоминающее толокнянку. Воздух был очень теплым и удушливо влажным. Пожар практически утих - лес был такой сырой, что огонь не смог распространиться. Если не считать боли в ноге, Эллисон вполне могла бы поверить, что оказалась в каком-нибудь парке на пикнике. На самом деле, вполне может так случиться, что настоящие туристы спасут их еще до того, как появятся представители ВВС. Она услышала, что Квиллер возвращается, задолго до того, как увидела его. Когда он наконец приблизился, Эллисон заметила, что лицо пилота заметно помрачнело. Он снова спросил ее про ногу. - По-моему.., все в порядке. Я снова обработала рану. - Эллисон замолчала и серьезно посмотрела на Квиллера. - Только вот... - Что? - Только.., если честно, Ангус, во время катастрофы что-то случилось с моей памятью. Я не помню ничего из того, что произошло от момента захода на поворот до момента, когда мы оказались на земле. Послушай, а как все было на самом деле? Где мы находимся? Лицо Ангуса Квиллера окаменело. После некоторого молчания он сказал: - Эллисон, я думаю, что с твоей памятью все в порядке - , по крайней мере моя нисколько не лучше. Видишь ли, последнее, что я помню, это какое-то место в Северной Калифорнии, а потом.., мы уже на земле. На самом деле, мне кажется, что мы ничего не помним, потому что помнить нечего. - То есть? - Мне кажется, мы были где-то в небесах, а потом р-раз - и наш корабль свалился прямо на поверхность планеты. И все, больше ничего. - Он щелкнул пальцами. - По-моему, мы свалились в какой-то безумный фантастический мир. Эллисон не сводила с него глаз и молчала, она только отметила, что из них двоих Квиллер, вероятно, больше пострадал в результате катастрофы. - Послушай, Эллисон, если считать, что у нас с тобой случилась амнезия в совершенно одинаковой степени и совершенно одновременно, тогда конечно... Только я думаю, что единственно возможным объяснением является... Я хочу сказать, что вот мы летим на космическом корабле и выполняем свое ничем не примечательное, разведывательное задание, и вдруг.., оказываемся в странном месте.., прямо как в фильмах, которые я смотрел в детстве. - Мне гораздо легче поверить в одновременную амнезию, Ангус. - Если бы только сообразить, где мы находимся. - Да, - кивнул пилот, - но ты не забиралась на дерево и не осматривала окрестности. Если не считать растительности, это место очень напоминает калифорнийское побережье. С трех сторон мы окружены скалами, а с четвертой лес доходит почти до моря. И... - И что? - На побережье находится что-то очень странное, Эллисон. Гора, серебряная гора, которая на целые километры тянется прямо в небо. На Земле ничего подобного никогда не было. Теперь и Эллисон испытала тот же страх, что мучил Квиллера. Для многих людей столкнуться с совершенно необъяснимым явлением гораздо хуже смерти. Эллисон относилась именно к такой породе людей. Катастрофа, даже гибель Фреда - это она понимала и с этим могла справиться. Отнести происходящее за счет амнезии было бы очень удобно, во всяком случае Эллисон такое объяснение вполне устроило бы. Но прошло уже почти полчаса. И никаких признаков Военно-воздушных сил и спасательных партий. Неожиданно Эллисон заметила, что шепотом перечисляет самые безумные возможности объяснения того, что с ними могло случиться. - Ты думаешь, мы оказались в каком-то параллельном мире, или на другой планете.., или даже в будущем? - В будущем, где чуждая человечеству раса выстроила на калифорнийском побережье серебряные замки размером с гору? Квиллер пожал плечами, начал было что-то говорить, потом немного подумал и неожиданно выпалил: - Ты видела.., крест у края кратера? Эллисон кивнула. - Он оказался очень старым, а буквы, вырезанные на нем, почти невозможно прочитать, но я разглядел... Там было написано твое имя.., и сегодняшнее число. Только один крест и только одно имя. Эллисон Паркер и Ангус Квиллер долго ничего не говорили друг другу. Глава 9 Наступил апрель. Трое путников пробирались сквозь лес под ослепительно голубым небом. Ветви деревьев качались на ветру, осыпая путешественников крошечными ледяными капельками. Однако на уровне покрытой грязью дороги воздух был теплым и неподвижным. Вили шел по дороге, наслаждаясь силой, которая возвращалась в его тело. Последние несколько недель он чувствовал себя просто замечательно. Раньше после зимнего ухудшения ему на несколько месяцев становилось лучше, но этой зимой ему было так плохо, что он даже начал сомневаться в том, что боль когда-нибудь отпустит. Они покинули Санта-Инес три часа назад, сразу после того, как прекратился утренний дождь. И все же Вили немного устал, хотя весело отклонял все попытки спутников снова усадить его в повозку. Время от времени путь шел вверх; тогда они оказывались выше уровня деревьев и могли рассмотреть расстилающуюся перед ними дорогу. В горах на востоке по-прежнему лежал снег, а на западе снег сошел, и их глазам предстали зеленые, мокнущие под дождем леса, озеро Ломпок, раскинувшееся у самого основания Купола, словно голубое зеркало, - и снова зеленый лес и голубое озеро, только теперь отраженные в громадном, уносящемся в небо зеркале, Покинув дом в горах. Вили чувствовал себя не в своей тарелке. Если бы не Пол, путешествие было бы гораздо менее приятным. О том, что Пол намеревается отвезти его на побережье, а затем отправиться с ним дальше, в Ла-Джолла, Вили узнал за неделю. Нейсмит надеялся, что там парня смогут вылечить. Вили был очень возбужден и нервничал от одной лишь мысли о том, что он снова станет здоровым. Но только после встречи с Джереми Каладзе в Санта-Инес, Вили понял, какой необычной будет первая часть их путешествия. Он пытался незаметно рассмотреть юношу. Джереми болтал обо всем, что попадалось на глаза - то забегая немного вперед, чтобы показать им необычный камень, появившийся на дороге неизвестно как, то отставая от повозки Нейсмита, чтобы рассмотреть что-то особенно интересное. Они были знакомы уже целый день, а Вили все никак не мог определить, сколько же Джереми лет. Только очень маленькие дети в Нделанте не стеснялись столь открыто демонстрировать свою непосредственность. С другой стороны, Джереми был двухметрового роста и отлично играл в шахматы. - Да, сэр, доктор Нейсмит, - сказал Джереми - он был единственным человеком, который при Вили называл Пола доктором, - полковник Каладзе тоже путешествовал по этой дороге. Это было ночью, и они лишились трети батальона "Красная стрела", но мне кажется, русское правительство считало, что эта дорога может оказаться важной. Если бы мы с вами спустились всего на километр вот в эту низину, то увидели бы такую громадную кучу старых военных автомобилей, какой вы и представить себе не можете. У них не раскрылись парашюты. Вили посмотрел в том направлении, куда показывал Джереми, но не увидел ничего, кроме буйно разросшихся зеленых кустов и едва различимой тропинки. В Лос-Анджелесе старики любили поговорить о славном прошлом, однако Вили показалось странным, что здесь, где сейчас царил мир, была похоронена война, и что этот мальчик говорил о древней истории так, словно все произошло только вчера. Его дед полковник Николай Сергеевич Каладзе командовал русским воздушным десантом, сброшенным еще до того, как стало известно, что Мирная Власть (тогда еще безымянная организация, состоящая из политиков и ученых) сделала военные действия невозможными. Задание "Красной стрелы" состояло в обнаружении и разгадке тайного оружия - силового поля, только что изобретенного американцами. Довольно быстро выяснилось, что американцы сами не знают, как относиться к странным серебряным пузырям, которые начали появляться необъяснимым образом, иногда предотвращая взрывы бомб, но чаще всего уничтожая важные военные объекты. В этом хаосе, когда все проигрывали в Войне, которой никто не начинал, русские военно-воздушные силы и американская армия вели свою собственную войну, используя оружие, склады которого оказались постепенно под пузырями. Конфликт продолжался несколько месяцев, становясь все менее напряженным, пока не свелся к тому, что обе стороны прибегли к использованию исключительно стрелкового оружия. В этот момент, словно по мановению волшебной палочки, появилась Мирная Власть, которая объявила, что их единственная цель - всеобщий мир, и взяла на себя ответственность за производство силовых полей-пузырей. Остатки русского десанта ушли в горы и укрылись там, в то время как нация, на которую они напали, начала приходить в себя. А затем пришло время бактериологического оружия - Мирная Власть утверждала, что его применили американцы в последней попытке сохранить независимость. Русские партизаны сидели и ждали, когда возникнет подходящая возможность вступить в бой. Однако такая возможность так и не представилась. Миллиарды людей погибли, а рождаемость в годы, последовавшие за Войной, резко упала. Русские, укрывшиеся в горах, состарились, теперь они возглавляли лишь небольшие разрозненные группы. Однако полковник Каладзе попал в плен (хотя его вины в этом не было) еще до того, как страну наводнили вирусы, когда еще функционировали госпитали. Там он познакомился с медсестрой, на которой впоследствии женился. Пятьдесят лет спустя ферма Каладзе занимала сотни гектаров земли вдоль южной границы Купола, под которым исчез Ванденберг. Это было одно из немногих мест в Центральной Америке, где росли бананы и какао-бобы. Двойной солнечный свет имел удивительную интенсивность, а огромный купол создавал в атмосфере препятствие, вызывавшее обильные осадки. На полях фермы выпадало 250 сантиметров дождя в год - и это на земле, где раньше дожди шли редко. Так Николай Сергеевич Каладзе, родившийся в Грузии, превратился в самого обычного полковника из Кентукки. Большую часть этих сведений Вили узнал из непрекращающейся болтовни Джереми. После полудня они остановились, чтобы поесть. Несмотря на внешнюю мягкость, Джереми был охотником-энтузиастом, хотя и не очень опытным. Ему потребовалось несколько выстрелов, чтобы попасть в одну птицу. Вили предпочел бы есть то, что они взяли с собой, но он посчитал, что неприлично отказываться от добытой дичи. Всего шесть месяцев назад ему бы и в голову не пришло принимать в рассмотрение соображения вежливости. Они двинулись дальше, правда, теперь энтузиазм заметно утих. Это был кратчайший путь на ферму "Красная стрела", но все равно переход от Санта-Инес занимал десять часов. Учитывая, что в дорогу пустились довольно поздно, им скорее всего придется ночевать на этой стороне озера Ломпок, а уж потом переправляться на пароме. Болтовня Джереми начала слабеть по мере того, как солнце стало клониться к Тихому океану, и у них за спиной появились двойные тени. В середине длинного монолога о прелестях его многочисленных подружек Джереми обернулся и посмотрел на Нейсмита. - Знаете, сэр, - негромко проговорил он, - по-моему, кто-то идет следом за нами. Старик, казалось, дремал, позволяя своей лошади Берте самой выбирать дорогу. - Знаю, - отозвался он. - Они находятся почти в двух километрах позади. Если бы у меня было побольше снаряжения, я бы мог сказать точнее. Похоже, преследователи двигаются пешком, причем немного быстрее, чем мы. Всего их от пяти до десяти человек. Нас догонят еще до наступления ночи. И несмотря на то что вечер был совсем не холодным, Вили почувствовал, что дрожит. Рассказы Джереми о русских бандитах не шли ни в какое сравнение с тем, что он видел, когда жил в Нделанте, но и они были достаточно пугающими. - Вы можете связаться с встречающей стороной, Пол? - Не хочу выходить на связь, - пожав плечами, ответил Нейсмит. - Боюсь, это лишь подстегнет нападение. Ближе всего к нам находятся родственники Джереми, но даже на очень быстрой лошади они доберутся сюда только за несколько часов. Придется обойтись своими силами. Вили сердито посмотрел на Джереми, ведь это его дальние родственники - те самые, о которых он болтал весь день, - ведут за ними охоту. Широкоскулое лицо мальчишки было бледным. - На самом деле это все была пустая болтовня - никто не видел бандитов в здешних краях.., уже очень много лет. - Знаю, - прошептал Нейсмит. - Тем не менее нас определенно кто-то преследует. Он посмотрел на Берту, словно пытаясь решить, есть ли у них какой-нибудь шанс оторваться от преследователей, явно путешествовавших пешком. - Насколько надежно твое ружье, Джереми? Молодой человек поднял оружие. Если не считать вычурного телескопического прицела и довольно короткого дула, оно показалось Вили самым обычным: автоматическая восьмимиллиметровая винтовка, какими пользуются все в Нью-Мексико, тяжелая и простая. Очевидно, десятизарядная. С таким коротким дулом не может бить точнее, чем пистолет. Вили несколько раз удалось избежать пули из такого ружья, когда в него стреляли с расстояния сто метров. Джереми ласково погладил ружье. Ему явно были неизвестны эти факты, потому что он сказал: - Отличное ружье. - А патроны? - По крайней мере одна обойма. Нейсмит криво усмехнулся. - Коля балует вас, молодежь. Впрочем, меня это не касается... Ладно. - Казалось, он принял решение. - Все будет зависеть от тебя, Джереми. В часе ходьбы отсюда есть тропинка, которая уходит на юг. Нам надо добраться до нее еще до того, как стемнеет. Если идти по этой тропинке примерно полчаса, то наткнешься на пузырь. Оттуда видна ваша ферма, она находится на прямой линии. А пузырь внесет смятение в ряды наших "друзей" - если, конечно, территория, расположенная так близко к побережью, им не знакома. На лице Джереми появилось удивление. - Конечно. Мы знаем про тот пузырь, но откуда о нем знаете вы? Он же совсем маленький. - Не важно. Я люблю ходить в походы. Будем надеяться, что преследователи не помешают нам до него добраться. Они шли по дороге, и теперь даже Джереми молчал. Солнце находилось прямо впереди. Оно сядет за Ванденбергом. Отражение в Куполе поднималось все выше, словно стремилось соприкоснуться с настоящим солнцем в тот момент, когда оно станет опускаться за горизонт. Воздух здесь был гораздо теплее, а зелень интенсивнее, чем обычно. Вили не слышал погони, о которой говорили его друзья. Наконец, оба солнца слились в предзакатном поцелуе. Настоящее скользнуло за Купол, и несколько минут Вили казалось, что над тем местом, где опустился огненный шар, он видит призрачный свет. - Я тоже заметил, - ответил Нейсмит на его невысказанный вопрос. - Думаю, это ореол, сияние, которое не заметно при обычных обстоятельствах. По крайней мере другое объяснение мне в голову не приходит. Бледный свет медленно исчез, и небо из оранжево-зеленого постепенно превратилось в темно-синее. Молодые люди уселись на повозку. Джереми вставил новую обойму в свое ружье и устроился так, чтобы видеть дорогу. Наконец, они добрались до места, где от дороги ответвлялась едва заметная тропинка - Джереми успел показать им множество подобных тропинок за целый день. Однако эта оказалась слишком узкой для их повозки. Нейсмит осторожно слез на землю, распряг Берту, а затем распределил между молодыми людьми поклажу. - Пошли, я оставил здесь достаточно, чтобы они смогли удовлетворить свое любопытство.., надеюсь. Взяв с собой Берту, путники направились на юг. Тропинка стала такой узкой, что на мгновение Вили решил, что Пол заблудился. Далеко позади он слышал, как время от времени трещала сухая ветка под чьими-то ногами, и даже голоса. - Они не очень-то стремятся соблюдать тишину, - прошептал Джереми. Нейсмит промолчал, только стал подгонять Берту, чтобы она шла быстрее. Если бандитов не удовлетворит их повозка, придется остановиться и занять оборону. Старику хотелось, чтобы это произошло как можно дальше отсюда. Шум преследования стал громче, бандиты уже явно прошли мимо повозки. Пол подтолкнул Берту, показывая ей, что она должна сойти в сторону с тропинки. Лошадь несколько секунд тупо смотрела на него, а потом Нейсмит что-то сказал ей в самое ухо, и животное быстро направилось в тень. Было еще не совсем темно, и Вили чудилось, что он видит зеленые верхушки деревьев и несколько звезд на небе. Они спустились в узкий, глубокий овраг, из которого явно не было выхода. Вили посмотрел вперед и увидел - три фигуры выходят им навстречу из ярко освещенного туннеля! Он бросился было вверх по стене оврага, но Джереми успел схватить его за куртку и, приложив палец к губам, показал в сторону странных фигур: теперь одна из них держала другую и показывала на них рукой. Отражение, сообразил Вили, вот что они видели. Внизу, на склоне оврага, гигантское, изогнутое зеркало показывало силуэты Джереми, Нейсмита и его самого на фоне вечернего неба. Очень тихо, изо всех сил стараясь не шуметь, они скользнули вниз вдоль стены оврага к основанию зеркала, а потом начали взбираться вверх. Вили не смог удержаться: вот, наконец, перед ними пузырь. Он был гораздо меньше Ванденбергского, но все-таки это настоящий пузырь!.. Вили протянул руку и коснулся серебристой поверхности - и от неожиданности резко вздрогнул. Даже в прохладном вечернем воздухе зеркало сохраняло температуру человеческого тела. Он всмотрелся в темную поверхность и разглядел очертания своей головы. На пузыре не было ни единой царапинки. Вблизи он казался таким же идеальным, как Ванденбергский Купол издалека; поверхность была совершенной, как сама математика. Потом Джереми снова схватил его за куртку и потащил дальше. Забравшись на самый верх, они снова оказались в лесу. Большое дерево росло на краю оврага, его корни, словно щупальца, охватывали сферу. Вили наклонился к корням и заглянул вниз, в овраг. Нейсмит изучал свой маленький тусклый дисплей, а Джереми скользнул вперед и принялся наблюдать за приближающимися незнакомцами сквозь прицел ружья. С их выгодного наблюдательного пункта Вили мог разглядеть, что овраг представляет собой удлиненный кратер, южную часть которого сформировал пузырь. Происшедшее казалось очевидным: этот пузырь свалился с неба, пробил дыру в склоне горы и, наконец, остановился здесь. За прошедшие с Войны десятилетие вокруг пузыря успели вырасти деревья. Пройдет еще столетие, и пузырь зарастет со всех сторон. Некоторое время беглецы сидели, переводя дух. Застрекотала цикада, и этот звук в тишине леса показался Вили оглушительно громким. - Преследователи могут не поддаться на нашу уловку, - тихо произнес Нейсмит. - Джереми, я хочу, чтобы ты разбросал это за нами в ближайшие пять минут. - Он что-то протянул юноше - наверное, крошечные камеры вроде тех, которые Вили видел дома. Джереми заколебался, и Нейсмит добавил: - Не беспокойся, пока нам не понадобится твое ружье. Если они попытаются обойти нас, я хочу знать об этом заранее. Неясная тень Джереми Каладзе кивнула и отползла в темноту. Нейсмит повернулся к Вили и вложил ему в ладони когерентный передатчик. - Постарайся пристроить его как можно выше. Старик показал на сосну, в корнях которой они спрятались. Вили пополз в сторону еще тише, чем Джереми. Он отлично умел это делать, хотя в окрестностях Лос-Анджелеса было гораздо больше развалин, чем лесов. Несмотря на то, что ноги и рукава его куртки моментально промокли. Вили постарался как можно плотнее прижаться к земле. Подбираясь к основанию дерева, он ударился коленом обо что-то твердое и явно искусственное. Парень остановился и ощупал препятствие. Это был древний каменный крест, такие ставили на христианских кладбищах. Что-то мягкое и пахучее лежало среди иголок, засыпавших крест.., цветы? Теперь надо вскарабкаться вверх по дереву. Ветки сосны росли так равномерно, что у Вили появилось ощущение, будто он поднимается по ступеням огромной лестницы. Впрочем, очень скоро он запыхался - он еще не совсем оправился после зимнего обострения болезни; по крайней мере ему очень хотелось верить именно в это объяснение. Ствол дерева начал сужаться и качаться при каждом новом движении Вили. Он уже поднялся выше расположенных поблизости деревьев - тонкие, высокие, устремленные вверх стрелы окружали сосну, на которой он сидел. На самом деле Вили удалось забраться не очень высоко, просто все деревья в этом лесу были достаточно молодыми. Юпитер и Венера светили, точно два ярких фонаря, и все небо было усыпано звездами. На западе над Ванденбергом виднелось еле различимое желтоватое сияние. Вили прекрасно видел основание Купола. Прикрепив передатчик и камеру, он подождал несколько мгновений. Легкий ночной ветерок трепал мокрые рукава куртки и штанины, которые приятно холодили кожу. Нигде ни единого огонька. Помощь была далеко. Значит, придется полагаться лишь на приборы Нейсмита и на Джереми, явно не обладающего серьезным опытом партизанской войны. Вили соскользнул вниз по стволу дерева и вскоре присоединился к Нейсмиту. Старик, казалось, даже не заметил его возвращения, так был занят изображением, появившимся на дисплее. - Джереми? - прошептал Вили. - Он в порядке. Расставляет камеры. Пол посмотрел в одно, а потом в другое крошечное устройство. Картинка была не очень четкой, но вполне различимой. Интересно, подумал Вили, сколько времени продержатся батарейки. - Наши друзья идут по той дороге, которую мы для них приготовили. Какая-то камера, очевидно, оставленная Полом где-то по пути, время от времени показывала ноги в сапогах. - Сколько еще? - Пять или десять минут. Джереми вполне успеет вернуться. Нейсмит вынул что-то из своего рюкзака - основную часть передатчика, который Вили пристроил на дереве. Повозился с указателем фазы и тихо заговорил, пытаясь выйти на связь с фермой "Красная стрела". После долгих секунд ожидания из динамика донесся негромкий стрекочущий голос, и старик рассказал о положении, в котором они оказались. - Должен отключиться. Батарея на исходе, - закончил Нейсмит. За его спиной появился Джереми, устроился на своем месте и сбросил с плеча ружье. - Люди твоего деда идут к нам на помощь, Джереми, но им потребуется несколько часов. Все уже собрались на ферме. Джереми на мгновение выглянул из-за плеча Нейсмита " сказал: - Странно, они идут совсем не как старики. - Да, я уже заметил, - отозвался Нейсмит. Джереми подполз к самому краю кратера, удобно пристроил ружье на корне дерева и принялся внимательно наблюдать сквозь прорезь прицела. Минута шла за минутой, и любопытство Вили постепенно усиливалось. Что планировал старик? Неужели в пузыре находилось нечто несущее в себе угрозу? Вили был по-настоящему взволнован. Если они доживут до утра, он увидит пузырь при солнечном свете, и это будет одной из первых радостей спасения. Из-за тепла, излучаемого поверхностью, пузырь казался почти живым, хотя сейчас Вили уже сообразил, что скорее всего поверхность пузыря просто отражает его собственное тепло. Вили вспомнил, что однажды Нейсмит говорил ему об этом. Пузыри отражали все: ничто не могло пройти сквозь них, ни в том, ни в другом направлении. Внутри пузыря могла находиться хоть крошечная вселенная. Где-то там, у них под ногами, валялись обломки самолета или ракеты, которые Мирная Власть окружила пузырем, победив национальные армии всего мира. Даже если бы команда этого летательного аппарата пережила последствия катастрофы, они бы очень скоро задохнулись внутри пузыря. Хотя существовали куда худшие способы умереть: Вили всегда ужасно хотелось найти универсальное убежище, где можно было бы спрятаться ото всех. Ему казалось, что пузыри как раз такое место. Голоса. Они не были очень громкими, но их обладатели явно не пытались скрываться. Послышался шум шагов, треск ломающихся ветвей. На быстро тускнеющем дисплее Нейсмита Вили разглядел по меньшей мере пять пар ног. Они прошли мимо изогнутого дерева, которое, как он запомнил, находилось всего в двухстах метрах от того места, где они спрятались. Вили отчаянно напрягал слух, пытаясь разобрать слова, но незнакомцы разговаривали не на английском и не на испанском. Джереми пробормотал: - Значит, это русские! Наконец, враги подошли к дальнему краю оврага. Как и следовало ожидать, теперь они разделились. Вили насчитал десять фигурок, которые вырисовывались на фоне звездного неба. Тут вся группа замерла, как один человек, а потом они нырнули в укрытие, одновременно открыв огонь из автоматического оружия. Трое наверху пузыря постарались потеснее вжаться в грязь. Пули свистели у них над головами, впиваясь в стволы деревьев. Когда пули попадали в пузырь, раздавался протяжный гул, словно кто-то бил по железной крыше. Вили прижимался к влажной хвое, устилавшей землю, и думал о том, сколько они еще смогут продержаться. Глава 10 - Господа представители Мирной Власти, Большой Тусон уничтожен. - Генерал военно-воздушных сил Нью-Мексико стукнул рукоятью хлыста по топографической карте, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. Аккуратный красный диск закрывал центр города, а вокруг розовым цветом были показаны выпавшие радиоактивные осадки. Все было сделано очень тщательно, хотя Гамильтон Эвери подозревал, что на самом деле генерал едва ли хорошо разбирался в случившемся. Правительство в Альбукерке имело почти такую же аппаратуру для связи, как и Мирная Власть, но для того, чтобы сделать столь детальный отчет о событиях, происшедших недавно в западных городах, необходимо использовать самолет или спутник, ведь взрыв произошел менее чем десять часов назад. Генерал - Эвери не видна была табличка с его именем, скорее всего это не имело особого значения - продолжал: - Около трех тысяч мужчин, женщин и детей погибло сразу, и один только Бог знает, сколько сотен еще умрет от радиации в ближайшие месяцы. Он бросил быстрый взгляд на Эвери и его помощников, которых тот привел с собой, чтобы придать делегации соответствующее его статусу значение. На мгновение показалось, что офицер закончил, но на самом деле он только переводил дыхание. Гамильтон Эвери откинулся на спинку кресла и приготовился ждать, пока генерал выговорится. - Вы, Мирная Власть, отказываетесь дать нам самолеты и танки. Вы ослабляете то, что осталось от породившей вас нации, так что теперь мы вынуждены применять силу, чтобы защитить наши границы от государств, которые были раньше дружественны нам. А что мы получаем взамен? Лицо генерала побагровело. Болван высказался уже достаточно ясно, но ему хотелось сказать все до конца: если Мирная Власть не может защитить республику от ядерного оружия, тогда она просто не выполняет взятых на себя обязательств. Генерал утверждал, будто взрыв в Тусоне был фактом, неоспоримо доказывающим, что какая-то нация обладает ядерным оружием и применяет его, несмотря на спутники, воздушный флот и генераторы пузырей, которыми располагает Мирная Власть. На той стороне стола, где сидели представители делегации республики, несколько человек согласно закивали головами, однако они вели себя достаточно осторожно и не стали повторять вслух то, что кричал их козел отпущения. Гамильтон сделал вид, что слушает; пусть, этот тип сам заготовит для себя веревку понадежнее. Подчиненные Эвери последовали его примеру, хотя некоторым это стоило заметных усилий. После трех поколений уверенного правления, многие функционеры Власти считали, что сам Бог вручил им бразды правления. Гамильтон знал истинную цену власти. Он внимательно изучал тех, кто сидел вокруг стола. Несколько армейских генералов, один даже прибыл из Колорадо, остальные - гражданские лица. Знакомая публика. В прошлые годы Гамильтон считал, что республика Нью-Мексико представляет самую серьезную опасность Власти во всей Северной Америке, и уделял ей соответствующее внимание. Сейчас он имел дело с Комитетом стратегических исследований. Влияние Комитета в Нью-Мексико было выше, чем Группы Сорока или Национального Совета Безопасности - и конечно, выше, чем кабинета министров. В каждом следующем поколении правительства формировали новый внутренний круг старейшин, который использовался в качестве подачки, чтобы удовлетворить менее влиятельные группы. Но именно эти люди, вместе с президентом, располагали реальной властью. Их "стратегические интересы" простирались от Колорадо до Миссисипи. Нью-Мексико было могущественным государством. Они вполне могли заново изобрести атомное оружие и пузыри, если им позволить. Тем не менее их было совсем нетрудно запугать. Этот генерал военно-воздушных сил явно не член Комитета. ВВС Нью-Мексико состояли из нескольких воздушных шаров, они пока что лишь мечтали о возрождении прежней славы. Наглец в погонах сможет близко подойти к серьезному военному самолету лишь в том случае, если Мирная Власть из милости пригласит его принять участие в ознакомительном полете. Генерал находился здесь для того, чтобы сказать то, что думало правительство республики, но не осмеливалось произнести вслух. Наконец, старый офицер выговорился и сел. Гамильтон собрал свои бумаги и направился к трибуне. Он кротко посмотрел на представителей Нью-Мексико и совершенно сознательно сделал длинную паузу. Вероятно, он допустил ошибку, когда решил сам прийти на переговоры. Обычно переговоры с национальными правительствами вели чиновники двумя разрядами ниже Эвери. Его приезд мог легко навести на мысль, что он придает слишком большое значение инциденту. И все-таки ему хотелось лично понаблюдать за этими людьми. Существовала возможность, что кто-то из них вовлечен в заговор против Мирной Власти, о Существовании которого Гамильтон узнал несколько месяцев назад. Наконец он заговорил: - Благодарю вас, генерал, э-э, Халберстамм. Мы понимаем причины вашего беспокойства, но хотим еще раз подчеркнуть, что Мирная Власть не отказывается от своих долгосрочных обещаний. За последние пятьдесят лет не было произведено ни одного ядерного взрыва, да и вчера в Большом Тусоне никто не взрывал ядерных боеголовок. - Сэр! - не выдержал генерал. - Но радиация! Взрыв! Как вы можете говорить... Эвери поднял руку и, улыбаясь, дождался, пока наступит тишина. С одной стороны, он напоминал о необходимости соблюдения дипломатического протокола, а с другой - во всем его поведении ощущалась скрытая угроза. - Одну минуточку, генерал. Давайте порассуждаем вместе. Вы правы: произошел взрыв, вызвавший радиацию. Но я уверяю вас, что никто, кроме Мирной Власти, не располагает ядерным оружием. Если бы это было не так, мы бы давно разобрались с виновниками известными вам методами. Более того, если вы заглянете в свои архивы, то обнаружите, что центр взрыва совпадает с десятиметровой защитной сферой, сгенерированной, - он сделал вид, что просматривает свои записи, - 5 июля 1997 года. Эвери увидел, что на лицах многих присутствующих отразилась разная степень удивления, но никто не стал нарушать тишины. Интересно, насколько они в самом деле поражены? С самого начала Эвери знал, что нет никакого смысла скрывать причину взрыва. Старый Алекс Шеллинг, научный советник президента, все равно сообразит, что произошло. - Я знаю, многие из вас изучали открытую литературу об удерживающих сферах. - А ты, Шеллинг, тайно провел не одну тысячу человеко-часов среди руин Сандии, пытаясь продублировать эффект. - Сейчас я расскажу вам об этом более подробно. - Удерживающие сферы - пузыри - не столько силовые поля, - продолжал Эвери, - сколько разделяющие поверхности - границы между внутренним пространством сферы и внешним миром. Лишь сила тяготения способна проникнуть внутрь сферы. Тусонская сфера была сгенерирована вокруг межконтинентальной баллистической ракеты, запущенной через Арктику. Она упала рядом с целью - возле ракетных установок Тусона. Дьявольский снаряд разорвался внутри сферы, никому не причинив вреда. - Как известно, требуется мощный импульс энергии нашего генератора в Ливерморе, чтобы создать даже маленькую удерживающую сферу. Именно это и явилось причиной, по которой Мирная Власть запретила все энергоемкие производства, стремясь сохранить секрет, позволяющий поддерживать мир. Однако после того как сфера создана, для ее поддержания не требуется дополнительного расхода энергии. - Навечно, - вставил старый Шеллинг. - Да, мы все так думали, сэр. Но ничто не длится вечно. Даже черные дыры подвержены действию времени. Все разлагается, хотя на это может уйти недоступное нашему воображению количество времени. До самого последнего времени мы не делали анализа на распад удерживающих сфер. Он кивнул помощнику, который через стол протянул три толстых тома представителям НМ. Шеллинг едва мог скрыть нетерпение, когда начал листать документы Мирной Власти с грифом "совершенно секретно" - ему еще никогда не приходилось держать в руках подобных бумаг. Старый научный советник президента погрузился в чтение. - Итак, господа, - продолжал Эвери, - оказалось, что пузыри действительно распадаются. Временная константа зависит от радиуса сферы и заключенной в ней массы. Тусонский взрыв был трагической случайностью. - Иными словами, вы утверждаете, что всякий раз, когда эти проклятые штуки будут лопаться, нас ожидают взрывы вроде тех, от которых вы обещали спасти нас? Эвери позволил себе бросить на генерала пристальный взгляд. - Нет, я этого не утверждал. Мне показалось, что я предельно ясно описал случай в Тусоне: внутри пузыря находилась ядерная боеголовка. - Пятьдесят лет назад, мистер Эвери, пятьдесят лет назад! Эвери отошел от трибуны. - Мистер Халберстамм, вы в состоянии представить себе внутреннюю область десятиметровой сферы? Ничто не выходит наружу и ничего не попадает внутрь. Если вы подорвете в таком месте ядерный заряд, то у него не будет никакой возможности охладиться. Уже через несколько миллисекунд наступит термодинамическое равновесие, только вот температура при этом достигнет нескольких миллионов градусов. Так совершенно безвредный на вид пузырь, пролежавший в Тусоне не один десяток лет, содержал в себе страшный огненный шар. А когда пузырь разложился, произошел взрыв. Члены Комитета стратегических исследований беспокойно заерзали на своих местах: они представили себе тысячи пузырей, разбросанных по всей Северной Америке. Джеральдо Альварес - доверенное лицо президента, - располагавший такой властью, что он даже не имел никакой формальной должности, поднял руку и неуверенно спросил: - Как часто, по вашим прикидкам, такое будет происходить? - Доктор Шеллинг готов описать вам статистику в деталях, но в принципе разложение практически не отличается от любого квантового процесса: мы можем говорить лишь о том, что произойдет с большим количеством объектов. Может пройти одно или даже два столетия без единого взрыва. С другой стороны, было бы вполне разумно предположить, что в год будет разлагаться по три или четыре пузыря. Но даже для самых мелких пузырей, как мы предполагаем, временная константа разложения должна составлять не менее десяти миллионов лет. - То есть они разлагаются скорее как атомы - с данным периодом полураспада, чем как цыплята - все одновременно? - Совершенно верно, сэр. Очень удачная аналогия. И мне хотелось бы немного прояснить еще один положительный аспект: большинство сфер не содержит в себе ядерных зарядов. А большие сферы - даже если в них есть старые атомные бомбы - не представляют для нас существенной опасности. В частности, мы подсчитали, что температура динамического равновесия в Ванденбергской сфере или в сфере вокруг Лэнгли должна составлять менее ста градусов. Конечно, частные владения, располагающиеся по периметру, могут пострадать, но ничего подобного тому, что случилось в Тусоне, не произойдет. - А теперь, джентльмены, с нашей стороны совещание будут вести офицеры связи Ренкин и Накамура. - Гамильтон кивнул в сторону своих третьеразрядных чиновников. - Я попрошу вас обратить внимание на работу со средствами массовой информации. - Для всех будет лучше, если мы передадим совсем короткое сообщение. - Мне необходимо вылететь в Лос-Анджелес. В Азтлане тоже засекли взрыв, и я должен им все объяснить. Он жестом показал своему человеку, одному из старших чиновников Власти, который обычно вел все переговоры с Альбукерке, чтобы тот последовал за ним. Они покинули зал совещаний, не обращая внимание на поджатые губы и покрасневшие лица оставшихся за столом политиков. Этим людям необходимо постоянно напоминать об их истинном месте, они не должны ни на минуту забывать, что республика - лишь одна из множества проблем, которые приходится решать Мирной Власти. Несколько минут спустя они уже выходили из неприметного здания, где велись переговоры. К счастью, репортеров нигде не было видно. Пресса НМ находилась под надежным контролем; кроме того, само существование Комитета стратегических исследований было засекречено. Эвери и Брент, старший офицер по связям с республикой, уселись в экипаж, и лошади выехали на оживленную улицу. Так как визит Гамильтона был неофициальным, использовали местные средства передвижения, без всякого эскорта. Планировка города напоминала столицу прежних Соединенных Штатов, если не обращать внимания на щербатые верхушки гор, уходящих в небо. По широкому бульвару ехало не менее дюжины других экипажей. В Альбукерке было почти такое же напряженное движение, как и в Анклаве Мирной Власти. Ничего удивительного: республика Нью-Мексико - одно из самых могущественных и многонаселенных государств на Земле. Эвери посмотрел на Брента. - За нами нет слежки? Молодой человек недоуменно посмотрел на своего начальника, а потом ответил: - Все в порядке, сэр. Мы проверили экипаж при помощи новых средств. - Отлично. Позднее предоставите мне подробный отчет, но сейчас меня интересует общее впечатление. Действительно ли Шеллинг, Альварес и "все остальные так удивлены, как они изображают? - Да, я готов поставить на это Мир, сэр. - Посмотрев на лицо Брента, можно было легко догадаться, что именно это он сейчас и делает. - У них нет оборудования, подобного тому, о котором вы нас предупреждали. Вы всегда поддерживали здесь мощное отделение разведки. И оно вас не подведет; мы обязательно узнаем, если у них появится нечто представляющее для нас опасность. - Гм-м. Анализ Брента подтверждал то, что интуитивно чувствовал сам Эвери. Правительство республики сделает все, чтобы незаметно добиться своего. Именно поэтому он и следил за ними так тщательно все эти годы. Теперь можно сказать наверняка, что не они стоят за той технической мощью, с которой Гамильтон Эвери столкнулся в последнее время. Эвери откинулся на мягком кожаном сиденье. Значит, Шеллинг "невиновен". Тогда возникал другой вопрос: поверит ли он в изложенную Эвери гипотезу? Да и гипотеза ли это? Все, что сказал Гамильтон на встрече, было абсолютной правдой, не один раз перепроверенной научной командой Ливермора. ...Однако эта правда была не полной. Политики Нью-Мексико не знали о десятиметровом пузыре, лопнувшем в Центральной Азии. Теория могла объяснить и этот случай тоже, но кто поверит в две случайности подряд после пятидесяти лет стабильности? Как цыплята, которые начинают одновременно вылупляться из яйца. Именно этот образ использовал Альварес. Ученые были уверены, что проблема связана с периодом полураспада, но они не владели всей полнотой информации, которая стекалась с разных сторон за последний год. Как цыплята... Когда встает вопрос о выживании, правильная трактовка событий становится искусством, и Эвери не сомневался: кто-то где-то научился ликвидировать пузыри. Глава 11 Бандиты продолжали стрелять. Вили услышал, как пошевелился Джереми, словно готовясь вскочить на ноги и открыть ответный огонь. Потом Вили сообразил, что они стреляют сами в себя. Отражение, которое обмануло его, определенно и их ввело в заблуждение. Что произойдет, когда они наконец сообразят, что стреляют в пузырь? И что на самом деле им противостоит лишь одна винтовка в руках не слишком умелого стрелка? Постепенно разрозненный огонь смолк. - Давай, Джереми! - сказал Нейсмит. Джереми вскочил и повел дулом винтовки в сторону оврага. Он выпустил всю обойму. Вспышки выстрелов осветили овраг. Враг был невидим, если не считать одного типа, которому явно не повезло, - пуля попала ему в грудь и отбросила на камни. По всему оврагу послышались крики боли. Как это удалось Джереми? Даже одно попадание было фантастическим везением. А Джереми Каладзе и при дневном свете никуда не мог попасть с первого выстрела. Джереми повалился на землю рядом с Вили. - Неужели я п-попал в каждого из них? - В его голосе слышался ужас. Ответного огня не было. Но что это? Бандит, лежавший у стены оврага, вскочил на ноги и побежал! После такого попадания в грудь он должен был умереть или в лучшем случае с трудом ползти. Сквозь кусты Вили увидел, как остальные тоже начали подниматься на ноги и побежали к дальнему концу оврага. Один за другим мелькали их удаляющиеся силуэты. Джереми поднялся на колени, но Нейсмит заставил его снова лечь. - Ты прав, сынок. Тут есть что-то странное. Давай не будем больше испытывать удачу. Они еще долго лежали неподвижно в звенящей тишине, пока затаившиеся животные снова не начали подавать признаки жизни, а звезды над их головами не засияли яркими огнями. В радиусе пятисот метров людей, кроме Джереми, Вили и Пола Нейсмита, не было. - Проекции? - вслух размышлял Джереми. - Зомби? Вили оставил свои мысли при себе, но он понимал, что и то и другое - очевидная ерунда. Попавшие в бандитов пули сбили их с ног. А потом они вскочили и в панике убежали - а это совсем не похоже на поведение зомби из легенд нделанте. Нейсмит тоже не стал делиться своими соображениями на сей счет. К тому моменту, когда подоспела помощь, снова пошел дождь. x x x В девять утра воздух уже был влажным и очень жарким. Дождевые облака зависли высоко над Куполом, днем обязательно пойдет дождь. Вили Вачендон и Джереми Сергеевич Каладзе шагали по широкой мощеной дороге, ведущей из главного здания фермы в сторону построек, расположенных вдоль края Купола. Они производили странное впечатление: один - двухметрового роста, белый, длинноногий и тощий; другой - невысокий, худой, черный и совсем слабый на вид. Однако Вили начал понимать, что между ними было много общего. Оказалось, что они ровесники - им обоим исполнилось пятнадцать. К тому же Джереми был очень умен, хотя до Вили ему было далеко. Он никогда не пытался произвести на Вили впечатление или запугать его своими размерами. Похоже, он немного благоговел перед Вили (если, конечно, такое вообще могло быть присуще человеку, вроде Джереми Сергеевича - столь открытому и неугомонному). - Полковник говорит... - Ни Джереми, ни другие обитатели фермы не называли старого Каладзе "дедушка", хотя в их отношении к нему не было страха, только глубокая привязанность. - Да, полковник говорит, что за нашей фермой наблюдают с тех пор, как мы втроем сюда приехали. - Бандиты? - Понятия не имею. Нам не купить такое оборудование, как у доктора Нейсмита, - микрокамеры и все прочее. Но у нас есть телескоп, а на крыше сарая установлена камера, которая работает двадцать четыре часа в сутки. Процессор, прикрепленный к этой камере, засек несколько вспышек между деревьями. - Парень махнул рукой в сторону хребта, где лес подходил почти к банановым плантациям. - Возможно, это отражение линз старых оптических приборов. Несмотря на то что сияло теплое солнце. Вили вдруг стало холодно. По сравнению с домом Нейсмита, одиноко стоящим в лесу, здесь было очень много народу, и тем не менее ферму никак не назовешь надежно защищенной: ни высоких стен, ни сторожевых башен, ни наблюдательных шаров. Здесь было множество детей, а большинству взрослых перевалило за пятьдесят. Типичное возрастное распределение, но совершенно неподходящее для обороны. Интересно, подумал Вили, какие тайные возможности защиты есть у Каладзе? - И что вы собираетесь делать? - Да ничего особенного. Их не может быть слишком много; и ведут они себя скромно. Мы бы на них напали, если бы у нас было больше людей. А так на всех четыре ружья и четверо муж чин, которые умеют с ними управляться. Кроме того, шерифу Венцу известно, что здесь происходит... Так что беспокоиться не стоит. - Джереми не заметил, что Вили весь напрягся. И вообще, Вили уже начал понимать, что у Джереми на удивление мирный и беззлобный характер. - Я хочу показать тебе, что у нас тут есть. Он свернул с дорожки, усыпанной гравием, и направился к большому одноэтажному зданию. На сарай это строение совсем не походило; вся крыша была выложена солнечными батареями. - Если бы не Ванденбергский Купол, я думаю, что Центральная Калифорния прославилась бы продукцией "Красной стрелы". Мы производим не такие изысканные вещи, как "зеленые" из Норкросса, но наша продукция отличается превосходным качеством. - Это же всего лишь большая ферма, - с деланным равнодушием проговорил Вили. - По крайней мере мне так показалось. - Конечно, а доктор Нейсмит - всего лишь отшельник. У нас прекрасная и очень большая ферма. Но как ты думаешь, где моя семья взяла деньги, чтобы ее приобрести? Нам страшно повезло: у Бабушки и Полковника после Войны родилось четверо детей, и у них у всех родились свои дети, не меньше двоих на каждую семью. Практически мы являемся родственным кланом, но потом к нам пришли и другие люди, способные решать задачи, которые мы сами решить не в состоянии. Полковник твердо верит в принцип разносторонности, так что мы отлично справляемся с фермерскими задачами и с задачами, которые ставит перед нами наука программирования. Мы не потопляемы. Джереми начал колотить по тяжелой белой двери. Ответа не последовало, только дверь медленно открылась внутрь, и молодые люди вошли. По обеим сторонам длинного здания располагались окна, впускавшие сюда утренний свет и легкий ветерок - в помещении было достаточно уютно. Когда Вили огляделся по сторонам, у него сложилось ощущение, что его окружает элегантный хаос. Стоящие тут и там столы украшали изысканные растения и множество аквариумов. Большинство столов были пустыми, но в противоположном конце огромного помещения проходило что-то вроде совещания. Кто-то помахал Джереми рукой, однако спор, явно грозящий перейти в серьезную перепалку, не прекратился. - Сегодня здесь гораздо больше народа, чем обычно. Многие предпочитают работать дома. Смотри. Джереми указал на один из занятых столов, где, не обращая на них внимания, сидел мужчина, а на топографическом изображении над его столом плыли разноцветные фигуры, которые все время меняли очертания. Мужчина внимательно наблюдал за изображением. Потом он кивнул самому себе, и рисунок разделился на три совершенно одинаковые картинки. Каким-то образом человеку, наблюдающему за изображением, удавалось его контролировать. Вили узнал построение линейных и нелинейных преобразований: он развлекался с ними всю зиму, придумывая в уме самые разнообразные варианты. - Что он делает? Сейчас Джереми говорил непривычно тихо. - Как ты думаешь, кто претворяет в жизнь алгоритмы, которые придумываете вы с доктором Нейсмитом? - Парень обвел комнату широким жестом. - Нам удалось сделать несколько самых сложных в мире разработок. Вили явно не понял, что имеет в виду Джереми. - Послушай, Вили, я знаю, что у вас в горах есть множество самых замечательных машин. Как, по-твоему, откуда они все там появились? Вили задумался. Ему никогда не приходило в голову поинтересоваться тем, как попадают в особняк Нейсмита те потрясающие приборы и приспособления, что он там видел. Нейсмит занялся его образованием, и Вили очень быстро прогрессировал. Ему пришлось заплатить за это тем, что его представления об окружающем мире были странной смесью математических абстракций и мифов нделанте. - Наверное.., я считал, что большинство из них сделал Пол. - Доктор Нейсмит - выдающийся ученый, но для того, чтобы сделать вещи, которые ему необходимы, работали сотни людей, разбросанных по всему миру. Майк Росас говорит, что это похоже на пирамиду: на ее вершине находятся несколько человек - скажем, Нейсмит, когда нужны сложные алгоритмы, или Масарик, когда требуется решение проблем поверхностного натяжения в физике, - то есть люди, способные изобрести нечто действительно новое. В связи с запретом Мирной Власти на большие научные организации эти люди вынуждены работать в одиночку, и сейчас таких корифеев, наверное, не более пяти или десяти во всем мире. Следующими в пирамиде идут такие организации, как наша. Мы получаем готовые алгоритмы и претворяем их в реальные компьютерные программы. Вили наблюдал за тем, как запрограммированные фантомы перемещаются по экрану. Их формы были одновременно и знакомыми, и чуждыми. Словно его собственные идеи преобразовывались для какой-то странной разновидности "Селесты". - Но эти люди ничего не делают. Откуда же берутся новые машины? - Ты совершенно прав, без компьютеров, которые смогут реализовывать наши программы, мы не более чем мечтатели. Это следующий уровень пирамиды. Стандартные процессоры стоят совсем дешево. Еще до эпидемий несколько семей осели в Солнечной долине, в Санта-Марии. Они привезли с собой полный грузовик разного оборудования для травления при помощи гамма-лучей. Мы импортируем очищенное сырье из Орегона. А специальные компоненты привозим совсем издалека. "Зеленые", например, производят лучшую синтетическую оптику. Джереми посмотрел на дверь. - Я бы показал тебе сегодня больше, только они сейчас ужасно заняты. В этом, вероятно, твоя вина. Полковник, как мне показалось, был особенно взволнован тем, что вы с Нейсмитом изобрели этой зимой. Парень замолчал и посмотрел на Вили, словно надеялся, что тот просветит его. А Вили про себя подумал: "Как я могу что-нибудь объяснить Джереми?" Он вряд ли смог бы доступно изложить, в чем состоит суть придуманного им алгоритма. Это была невероятная последовательность кодов, позволяющая очень хитро и очень быстро запаковывать и распаковывать определенную информацию. Потом Вили сообразил, что Джереми интересует результат - способность Мастеровых перехватывать информацию, с Поступающую со спутников Мирной Власти. Его колебания были не правильно поняты - Джереми рассмеялся. - Ладно, ладно, не настаиваю. Мне, наверное, вообще не следует это знать. Пошли, покажу тебе кое-что еще - хотя, может быть, это тоже должно оставаться секретом. Полковник думает, что Мирная Власть сразу запретит нашу деятельность, если только пронюхает. Они продолжали шагать по главной дороге фермы, ведущей прямо к Ванденбергскому Куполу, до которого оставалось около километра. Даже смотреть в том направлении Вили не мог - сразу начинала кружиться голова. С такого близкого расстояния ощущение формы и размеров пропадало, в каком-то смысле Купол становился невидимым - огромное вертикальное зеркало, да и только. В нем отражались зеленые поля фермы и все, что лежало позади молодых людей: несколько маленьких лодочек, пробирающихся под парусами к северному берегу озера Ломпок, и паром, пришвартованный у ближнего берега фьорда. По мере приближения к пузырю Вили стал замечать, что земля у его основания рыхлая и неровная. Из-за дождей, стекающих с Купола, у подножия образовалась река, которая несла свои воды в озеро Ломпок. Почва в этом районе постоянно дрожала из-за небольших землетрясений. Вили попытался представить себе, как выглядит другая часть пузыря - та, что на многие километры уходила в глубь земли. Неудивительно, что мир, окружавший такое грандиозное явление, трепетал перед его величием. Вили поднял голову и тут же споткнулся. - Действует на тебя, да? - Джереми схватил Вили за руку и помог ему удержаться на ногах. - Я вырос рядом с Куполом, но все равно каждый раз, когда оказываюсь здесь и пытаюсь представить себе, что забираюсь на его вершину, мне не удается устоять, и я шлепаюсь прямо на мягкое место. Мальчишки вскарабкались по склону и посмотрели вниз на реку. Хотя дождь прекратился несколько часов назад, вода в реке была по-прежнему бурной и грязной. С другого берега на Вили и Джереми пялились их собственные отражения. - Ближе подходить опасно. Вода тут довольно сильно подмывает берега, случалось несколько серьезных оползней... Впрочем, мы пришли сюда не за тем. - Джереми повел Вили вниз к небольшому домику. - В пирамиде Майка есть еще один уровень: люди, которые делают дома, повозки, плуги и тому подобные вещи. Ремонтники продолжают производить все это, но руины практически исчерпаны, по крайней мере здесь. Новые предметы производятся точно так же, как их делали сотни лет назад. Это дорого и очень трудоемко - на подобном производстве специализируются республика Нью-Мексико и Азтлан. Так вот, мы можем запрограммировать процессоры так, что они будут контролировать станки с подвижными деталями; почему же не использовать станки для производства того, что нам необходимо? Это мой собственный специальный проект. - Да, но ведь существует Запрет. Ты хочешь сказать... - Станки с подвижными деталями не запрещены - по крайней мере впрямую. Власть противится созданию мощных высокоскоростных станков. Они не хотят, чтобы кто-нибудь стал производить бомбы или делать новые пузыри, а потом снова развязал Войну. Здание очень напоминало то, из которого они совсем недавно вышли, только окон здесь было поменьше. Возле входа из земли торчал древний металлический столб. Вили с любопытством посмотрел на него, а Джереми сказал: - Он не имеет никакого отношения к моему проекту. Когда я был совсем маленьким, на нем еще читались цифры, написанные краской. Это часть крыла древнего самолета, на каких летали до Мирной Власти. Полковник полагает; что он взлетал с военно-воздушной базы в Ванденберге в тот момент, когда на них опустился пузырь: часть самолета упала здесь, а остальное осталось внутри Купола. Вили вслед за Джереми вошел в здание. Здесь было гораздо темнее, чем в том помещении, где работали программисты. Что-то двигалось, откуда-то доносились высокие монотонные звуки. Вили понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что они с Джереми единственные живые существа здесь. Джереми повел приятеля по проходу в ту сторону, откуда слышался шум. В темноту уходила небольшая лента конвейера. Пять крошечных механических рук делали.., что они такое делали? Это был предмет в два метра длиной и метр высотой, с колесами, хотя и гораздо меньшего размера, чем на повозках. Места ни для пассажиров, т для груза не было. Рядом с этой машиной, которая еще только появлялась на свет, Вили заметил еще по крайней мере четыре законченных. - Мой производитель продукции! - Джереми прикоснулся к одной из механических рук. Машина моментально остановилась, словно демонстрируя уважение хозяину. - Я не могу сделать всего, что мне необходимо, только обмотку мотора и электропроводку. Но я собираюсь модернизировать свой станок. Вили заинтересовало, что здесь производится. - Что.., это такое? Он указал на странные предметы на колесах. - Фермерские тракторы, конечно! Они совсем небольшие, не могут перевозить пассажиров, тому, кто на нем работает, приходится идти рядом. Заряжаются от батарей, находящихся на крыше. Я знаю, что для первого проекта это довольно-таки опасное предприятие, только мне ужасно хотелось сделать что-нибудь действительно полезное. Вообще-то тракторы не считаются транспортными средствами; думаю, Мирная Власть даже не заметит их. А если они и обратят внимание на мои тракторы, мы сделаем что-нибудь другое. Мои производители продукции - система очень гибкая. Они издадут Закон, запрещающий твои производители, вот и все. Полу удалось привить Вили свой взгляд на Мирную Власть. Запретили ведь проводить исследования, которые могли бы привести к тому, что его болезнь излечивалась. Однако вслух Вили ничего не сказал. Он подошел к ближайшему готовому "трактору" и положил руку на кожух мотора, предполагая, что тут же почувствует пальцами уколы электричества. В конце концов это машина, которая способна двигаться самостоятельно. Сколько раз Вили мечтал о том, что будет водить автомобиль. Для любого джонкского аристократа самой заветной была мечта о том, что один из его сыновей получит работу водителя грузовика, принадлежащего Мирной Власти. - Знаешь, Джереми, а ведь эта штука вполне может вместить пассажира. Готов побиться об заклад, что я сяду вот здесь, сзади, и смогу дотянуться до рычагов. Улыбка озарила лицо Джереми. - Здорово! Я понял, что ты имеешь в виду. Если бы я не был таким большим... Послушай, ты же мог бы стать автомобилистом! Давай выведем трактор наружу. Позади здания есть ровная площадка... Едва слышный сигнал донесся из телефонного аппарата, прикрепленного к поясу Джереми. Парень нахмурился и поднес приборчик к уху. - Ладно, идем, - Вили, полковник и доктор Нейсмит хотят нас видеть - срочно. Наверное, они полагали, что мы будем слоняться в окрестностях большого дома и дожидаться, когда им приспичит с нами поговорить. - Это было первым проявлением неуважения к старшим, которое Джереми позволили себе за все время общения с Вили. Юноши направились к двери. - Мы вернемся до того, как начнется вечерний дождь, и попробуем покататься. Однако его голос был грустным, и Вили оглянулся на утонувшую в темноте комнату. Почему-то он сомневался, что скоро сюда вернется. Глава 12 Совещание очень походило на военный совет. Полковник Каладзе, во всяком случае, полностью соответствовал своему званию. Глядя на него. Вили почему-то вспоминал повелителей Нделанте Али: очень короткие волосы - везде, даже на лице, серебристая щетина лишь подчеркивала загар - и великолепная военная выправка, несмотря на достаточно солидный возраст - почти восемьдесят. Николай Сергеевич был одет в серо-зеленую рабочую одежду, ничем не примечательную, идеально чистую и накрахмаленную. Голубые глаза Каладзе могли искриться юмором - Вили заметил это во время торжественного обеда, устроенного на ферме "Красная" стрела" по случаю их приезда, - но сегодня утром они оставались жесткими и внимательными. Рядом с полковником Мигель Росас - с пистолетом за поясом и шерифской повязкой на рукаве - казался совершенно гражданским человеком. Пол выглядел как обычно, но избегал смотреть Вили в глаза. А это было очень дурным знаком. - Садитесь, господа, - обратился к собравшимся старый полковник. На совете присутствовали все его сыновья, кроме отца Джереми, который уехал с торговой миссией в Корвалис. - Вили и Джереми, вы отправитесь в Сан-Диего раньше, чем мы планировали. Власть собирается финансировать чемпионат Северной Америки по шахматам, как это уже было с несколькими последними олимпиадами. Они выбрали места для проведения полуфиналов по своему усмотрению и обещали обеспечить доставку участников. Так, наверное, должен чувствовать себя грабитель, когда ему становится известно, что будущая жертва рассылает письменные приглашения всем желающим посетить его дом, подумал Вили. Даже Джереми казался немного обеспокоенным. - А как это может отразиться на плане получения, э-э, помощи для Вили? Ведь нам придется действовать прямо у них под носом. Удастся ли проделать все так, чтобы никто ничего не заподозрил? - Думаю, да. Майк со мной согласен. - Полковник посмотрел на Мигеля Росаса, который быстро кивнул. - Власть относится к нашей группе с подозрением, как, впрочем, и ко всем остальным Мастеровым, но у них нет никаких причин следить за Вили. В любом случае, если мы собираемся участвовать в турнире, нужно подготовиться к появлению колонны грузовиков. Они проедут мимо фермы примерно через пятнадцать часов. Колонна грузовиков... Мальчики переглянулись. На мгновение они забыли об опасностях. Мирная Власть доставит их на своих грузовиках, словно королей, до самой Ла-Джоллы. Они проедут вдоль всего калифорнийского побережья! - Все, кто отправляется на турнир, должны покинуть ферму через два часа, чтобы добраться к шоссе Э 101 до того, как грузовики будут там проезжать. - Полковник улыбнулся Ивану, своему старшему сыну. - Каладзе все равно приняли бы участие в этом соревновании, даже если бы Власть проявляла к нашей ферме самый пристальный интерес, а Вили не нуждался в помощи. Вам, ребята, меня не провести. Я знаю, что вы уже давно ждете подобной возможности. Мне хорошо известно, сколько времени вы потратили на создание программ, которые считаете непобедимыми. Казалось, слова полковника привели Ивана Николаевича в легкое замешательство, однако он быстро справился с собой и улыбнулся отцу. - Кроме того, - продолжал полковник, - там будут люди, которых мы знаем много лет, но никогда не встречали лично. Если мы откажемся от участия, это может вызвать подозрения. - Вы считаете, так будет лучше. Пол? - спросил Вили, бросив взгляд через стол на Нейсмита. Неожиданно ему показалось" что Нейсмит еще больше состарился и стал даже старше полковника Каладзе. - Да, Вили. Это прекрасная возможность.., помочь тебе... Кроме того, мы решили нанять Майка, чтобы он поехал с вами вместо меня. Понимаешь... Пол продолжал что-то говорить, но Вили его больше не слушал. "Пол останется здесь. Единственный шанс меня вылечить - и Пола не будет рядом". На короткое мгновение, которое в сознании Вили растянулось на несколько лет, комната, где он находился, вдруг начала бешено вращаться, а потом исчезла. Он ушел в далекие воспоминания. Вид на улицу Клермонт сквозь незастекленное окно. Вили лежит на маленькой кровати. Первые пять лет своей жизни он провел в основном на этой кровати, глядя на пустую улицу. Тут ему повезло: в то время Глендора была окраиной и находилась вне досягаемости джонков и тирании господ нделанте. Все эти пять лет Вили был таким слабым, что у него едва хватало сил самостоятельно есть. Его жизнь целиком и полностью зависела от дяди Слая. Сейчас Сильвестр был бы старше самого Нейсмита. Когда родители Вили хотели отдать слабого новорожденного сына койотам и воронам, именно дядя Сдай уговорил их оставить ему едва живого малыша. Вили никогда не забудет лицо старика - такое черное и морщинистое, окаймленное серебристыми волосами. Внешне он совсем не походил на Нейсмита, и тем не менее у них было много общего. Когда началась Война, Сильвестру Вашингтону (а он настаивал именно на таком произношении своего имени) перевалило за тридцать. Бывший школьный учитель с редким упорством сражался за жизнь своего последнего воспитанника. Он сделал кроватку для Вили и поставил ее так, чтобы больной мальчик мог видеть и слышать все, что происходило на улице. Каждый день Вашингтон подолгу разговаривал с Вили. Другие дети с подобным заболеванием чахли на глазах и умирали, а Вили медленно, но все-таки рос. Среди его самых ранних воспоминаний, если не считать вида на улицу Клермонт, были игры с числами, приду-, манные дядей Сдаем, который заставлял мальчика мыслить, раз УЖ он не мог двигаться. А потом пришла очередь физических упражнений. Старик хотел - конечно, насколько это было возможно, - развить тело Вили. Только вот занимались они всегда после наступления темноты, за развалинами, которые называли "наше ранчо". Ночь за ночью Вили ползал по теплой земле, и наконец ноги у него окрепли настолько, что он смог стоять. Сдай заставлял его тренироваться до тех пор, пока Вили не научился ходить. Однако дядя Слай никогда не разрешал Вили выходить из дома днем - он говорил, что это очень опасно. Мальчик никак не мог понять почему. Улица за окошком всегда была пустынной и тихой. Вили исполнилось шесть лет, когда он раскрыл эту тайну, но это знание круто изменило его жизнь. Сильвестр ушел на работу на потайной пруд, который он соорудил вместе со своими друзьями, воспользовавшись ирригационными каналами нделанте. Обещал вернуться домой пораньше и принести Вили подарок за то, что мальчик научился ходить. В их крошечной конуре было страшно жарко днем, и Вили надоело сидеть и смотреть в окно на пустую скучную улицу. Он осторожно выглянул из покосившегося дверного проема, а потом, наслаждаясь обретенной свободой, медленно пошел вперед, пока вдруг не сообразил, что находится всего в нескольких шагах от перекрестка улиц Клермонт и Каталина - намного дальше, чем во время прошлых прогулок. Вили бродил минут двадцать, восхищаясь волшебной страной, раскинувшейся перед его глазами: пустые руины под палящим солнцем, развалины самых различных размеров и цветов, ржавые металлические конструкции, словно гигантские насекомые, присевшие передохнуть возле дороги... Всего лишь в одном доме из двадцати кто-нибудь жил - этот район грабили множество раз. Гораздо позже Вили узнал, что сохранились и такие районы, в которых не побывали грабители, и они остались нетронутыми. Ходили слухи, будто на дальних окраинах даже пятьдесят лет спустя можно отыскать несметные сокровища. Азтланские власти требовали пошлину за найденную добычу не просто так. Вили едва исполнилось шесть, однако он не заблудился; ему удавалось избегать домов, где жили люди, мальчик все время старался держаться в тени. Через некоторое время он устал и решил вернуться домой. Время от времени он останавливался, чтобы понаблюдать за какой-нибудь ящерицей, спешащей по своим делам. Осмелев, Вили прошел через небольшую площадку перед бакалейной лавкой, мимо знака, пятьдесят лет назад зазывавшего всех желающих заключать сделки, а потом повернул на Клермонт. А дальше.., дальше Вили показалось, что все события произошли одновременно. Дядя Слай возвращался домой раньше обычного и с трудом тащил на плече мешок. Увидев на улице Вили, дядя Слай тут же бросил мешок на землю и кинулся в сторону мальчика, но в это время из боковой аллеи донесся стук подков. На освещенную ярким солнцем улицу выскочили всадники - пять джонков, которые охотились за рабочими. Один из них схватил Вили, в то время как другие кнутами отгоняли старика. Лежа на животе поперек седла, Вили повернул голову и бросил последний взгляд на Сильвестра Вашингтона, превратившегося в крошечную точку в самом конце улицы. Старик безмолвно ломал руки, даже не пытаясь спасти Вили от чужих людей, которые увозили его прочь. Вили удалось выжить. Через пять лет его продали в Нделанте Али. Прошло еще два года, и у него сложилась твердая репутация опытного вора. Однажды Вили вернулся на улицу Клермонт. Дом по-прежнему стоял на месте - только пустой. Дядя Слай исчез. А теперь Вили должен потерять и Пола Нейсмита. Остальные приняли задумчивый взгляд Вили за напряженное внимание. Нейсмит что-то говорил, но он так ни разу и не поднял на Вили глаз. - Ты и не представляешь себе, какой ты молодец. Благодаря твоему открытию нам удалось увидеть... То, что нам удалось увидеть, - это странно и чудесно и, может быть, опасно. Я просто должен остаться. Понимаешь? Вили не собирался этого говорить, слова вырвались сами по себе: - Я понимаю, что вы со мной не пойдете. Я понимаю, что какая-то дурацкая математика для вас важнее. Хуже всего было то, что эти слова совсем не разозлили Пола, он только чуть-чуть опустил голову. - Да. Есть вещи, которые для меня важнее любого человека. Давай я тебе расскажу, что мы увидели... - Пол, если Майк, Джереми и Вили должны отправиться в пасть льва, им незачем знать подробности. - Как скажешь, Коля. - Нейсмит встал и медленно пошел к двери. " - Прошу меня извинить. Наступила тишина, которую прервал полковник. - Нам придется хорошо поработать, чтобы успеть отправить вас вовремя. Иван, покажи мне, что вы, любители шахмат, собираетесь дать Джереми с собой. Если Власть обеспечивает вас транспортом, может быть, Майк и мальчики смогут взять процессор помощнее. И он ушел вместе со своими сыновьями и Джереми. В комнате остались только Вили и Майк. Мальчик встал и повернулся к двери. - Подожди-ка минутку. - В голосе Майка послышалась жесткость, которую Вили запомнил еще со времени их первого столкновения. Помощник шерифа обошел вокруг стола и усадил парня обратно на стул. - Ты думаешь, Пол тебя бросил. Может быть, так оно и есть, но, насколько мне известно, они обнаружили нечто более важное, чем мы все вместе взятые. Я не знаю, в чем заключается их открытие, иначе я бы не мог пойти вместе с тобой и Джереми. Ты меня понял? Мы не можем допустить, чтобы Нейсмит попал в руки Мирной Власти. - Считай, что тебе очень повезло, когда мы согласились с планом Пола вылечить тебя, - продолжал Майк. - Только он мог уговорить Каладзе связаться с этими свиньями, биологами. Майк буравил Вили взглядом, словно ожидая возражений. Однако мальчик молчал, стараясь не смотреть помощнику шерифа в глаза. - Ладно. Я буду ждать тебя в столовой. Росас быстро вышел из комнаты. Вили не знал, сколько времени он просидел неподвижно на месте. Он не плакал: после того, что случилось много лет назад на улице Клермонт, Вили больше никогда не плакал. Он не винил Сильвестра Вашингтона, как не винил теперь Пола Нейсмита. Они сделали все, что один человек может сделать для другого. Но в конечном счете есть только один человек, кому не убежать от решения твоих проблем. Глава 13 До посадочной площадки на вершине Торговой Башни еще оставалось пять метров, а вертолет с двумя винтами умудрился поднять тучу пыли. Со своего места в салоне Делла Лу наблюдала за встречающими, которым пришлось схватиться за шляпы и прикрыть глаза. Только старина Гамильтон Эвери умудрялся сохранять представительный вид даже при таких обстоятельствах. Когда колеса вертолета коснулись земли, один из членов команды распахнул люк и помахал рукой очень важным персонам, собравшимся на посадочной площадке. Сквозь серебристый иллюминатор Делла Лу заметила, как директор Эвери кивнул и повернулся пожать руку Смайзи, главе администрации Лос-Анджелеса. Потом он подошел к поджидавшему у трапа одному из членов команды вертолета. Смайзи был, вероятно, самым могущественным чиновником Мирной Власти в Южной Калифорнии. Интересно, подумала Делла Лу, как он отнесся к тому, что его босс выбрал такое необычное место для посадки в вертолет. Она криво улыбнулась. Черт возьми, ведь именно ей поручено командование всей операцией, однако она и сама не понимала, что происходит. Дверца люка захлопнулась, и лопасти начали снова вращаться. Команда получила точные инструкции: посадочная площадка быстро исчезла из виду, а вертолет поднимался вверх, словно волшебный лифт, установленный на вершине Торговой Башни. Делла Лу бросила взгляд в иллюминатор - они находились на высоте восьмидесятого этажа. Когда вертолет взял курс на Лос-Анджелес и Санта-Монику, в салон вошел Эвери. Он выглядел совершенно спокойным и в то же время держался официально, его одежда была одновременно небрежной и дорогой. В принципе Комитет директоров Мирной Власти был собранием равных. В действительности же, сколько Делла Лу себя помнила, Гамильтон Эвери был его главной движущей силой. - Моя дорогая! Я так рад тебя видеть. Эвери быстро подошел к Делле, пожал ей руку, словно она была ему ровней, а не офицером на три чина младше. Делла позволила седовласому директору взять себя за локоть и отвести на место. Со стороны можно было подумать, что он принимает Деллу у себя в гостях. Они сели, и директор быстро осмотрелся по сторонам. Кабина Деллы была настоящим подвижным командным пунктом. Здесь не было ни бара, ни мягких ковров. В соответствии со своим чином, Делла вполне могла бы их иметь, но она заняла нынешнее положение совсем не потому, что заботилась лишь о собственном удобстве. Вертолет спокойно летел на запад, а толстые стены кабины почти полностью поглощали шум работающих двигателей. Внизу Делла видела строения, принадлежащие Мирной Власти. Анклав представлял собой коридор, простирающийся от Санта-Моники на побережье и дальше в глубь материка до того места, что когда-то было центром Лос-Анджелеса. Это был самый крупный Анклав в мире: его население превышало пятьдесят тысяч человек, и жилось здесь людям совсем неплохо - как раз сейчас вертолет проплывал над бассейнами и теннисными кортами. На севере высились замки и укрепленные дороги аристократов Азтлана. Они управляли этим регионом, но, построенные без запрещенной Законом технологии, их "дворцы" напоминали средневековые лачуги. Как и республика Нью-Мексико, Азтлан наблюдал за Мирной Властью с бессильной завистью и мечтал о возвращении добрых старых времен. Эвери оторвался от раскинувшегося внизу вида. - Я обратил внимание, что символика Пекина с борта вертолета убрана. - Да, сэр. Из вашего сообщения было ясно, что использование людей не из Северной Америки не следует выставлять напоказ. Уж это-то Делла Лу прекрасно поняла. Три дня назад, завершив изучение положения в Центральной Азии, она вернулась в Анклав Пекина. И тут же получила по спутнику из Ливермора мегабайт детальных инструкций - причем они пришли не на имя главы администрации, а прямо к ней, Делле Лу, полицейскому, занимающемуся антитеррористической деятельностью. Ей выделили грузовой самолет - его грузом был тот самый вертолет, на котором они сейчас летели. Команда самолета должна была выгрузить вертолет с ее людьми и немедленно вернуться назад. Эвери удовлетворенно кивнул. - Отлично. Мне как раз нужен человек, которому не требуется объяснять все на пальцах. Ты успела прочитать отчет из Нью-Мексико? - Да, сэр. В течение всего полета Делла внимательно изучала доклад и пыталась разобраться в политических проблемах Северной Америки. Она отсутствовала три года; ей предстояло еще многое узнать - помимо трагедии в Тусоне. - Как ты думаешь, республика поверила нам? - Да. Самое забавное, что наиболее подозрительные из них оказались и наиболее невежественными. Шеллинг проглотил наживку вместе с крючком. Он в достаточной степени технически образован, чтобы посчитать ваши объяснения разумными. Эвери кивнул. - Однако вам будут верить до тех пор, пока не взорвется еще один пузырь. Насколько я поняла, такое уже случалось дважды за последние несколько недель. Вряд ли это объясняется квантовой теорией разложения. Ракетные полигоны старой Америки усеяны пузырями. Если процесс разложения будет продолжаться... Эвери снова кивнул; казалось, его совсем не расстроили слова Деллы. Вертолет слегка снизился над Санта-Моникой, и Делла увидела самые роскошные особняки Анклава и пляжи возле них; дальше шла береговая линия Азтлана. Всего несколько мгновений - и вот они уже снова над океаном. Пролетев несколько километров к югу, вертолет повернул в сторону суши. Они будут кружить в небе, пока эта встреча не закончится. Даже события в Тусоне не могли служить достаточным объяснением последних событий, и Делла нахмурилась. Эвери поднял холеную руку. - Все, что ты говоришь, правильно, но может оказаться несущественным. Это зависит от того, каким окажется истинное объяснение случившегося. Тебе не приходило в голову, что кто-то мог найти способ уничтожения пузырей и что сейчас мы являемся свидетелями их экспериментов? - Мне кажется, что места для проведения "экспериментов" выбраны довольно странно, сэр: шельф Роса, Тусон, Улан-Удэ. Кроме того, я не понимаю, как Мирная Власть могла не обнаружить таких сильных "экспериментаторов". Пятьдесят пять лет назад, до Войны, организация, впоследствии назвавшаяся Мирной Властью, была всего лишь научной лабораторией, получающей федеральное финансирование на проведение определенных изотерических - и военных - исследований. В результате этих исследований были созданы пузыри - силовые поля, сгенерировать которые удавалось не больше чем за тридцать минут, пользуясь мощным ядерным реактором. Правительству Соединенных Штатов об открытии ничего не сообщили; об этом позаботился отец Эвери. Руководство лаборатории сочинило свой собственный вариант геополитики. Даже в высоких бюрократических кругах в которых вращалась Делла, не было никаких свидетельств того, что лаборатория Эвери положила начало Войне, однако Делла что-то в этом роде подозревала. В годы, последовавшие за катастрофой. Власть лишила весь оставшийся мир тяжелой промышленности и современной технологии. Представляющие наибольшую опасность правительства - такие, например, как правительство Соединенных Штатов, - были уничтожены, а на территориях их стран образовались небольшие деревеньки с собственными правителями, как, например, в Центральной Калифорнии, или небольшое государство Азтлан с его средневековым укладом, или Нью-Мексико, где всем заправляли фашисты. Местные правительства обладали силой, достаточной только для того, чтобы собирать налоги, установленные Мирной Властью. Эти маленькие страны в определенном смысле были суверенны. Они даже развязывали свои мелкие войны - но без развитой промышленности и оружия массового поражения эти войны не представляли никакой опасности для остального человечества. Делла сомневалась, что за границами Анклавов существовала достаточно серьезная техническая база для того, чтобы воспроизвести старые изобретения или чтобы модернизировать имевшиеся. И если кому-нибудь все-таки удалось раскрыть секрет пузырей, спутники непременно обнаружат строительство крупных фабрик и заводов, необходимых для реализации изобретения. - Я знаю, мои слова могут показаться бредом сумасшедшего, но вы, молодежь, не понимаете, насколько несовершенна техническая база Власти. - Эвери бросил взгляд на Деллу, словно рассчитывал, что она станет возражать. - Нам принадлежат университеты и большие лаборатории. Мы контролируем всех людей, имеющих серьезное образование. Однако мы почти не занимаемся исследовательской работой. Я бы узнал об этом, поскольку еще помню, как выглядела лаборатория моего отца до войны. Более того, я проследил за тем, чтобы все по-настоящему перспективные проекты не получили финансирования. - Наши заводы в состоянии производить практически любую довоенную продукцию. - Он хлопнул рукой по обшивке. - Это хорошая, надежная машина, возможно, ее построили в последние пять лет, но модель была создана шестьдесят лет назад. Эвери помолчал, а когда заговорил, его тон не был больше небрежным. - За последние шесть месяцев я понял, что мы допустили серьезную ошибку. Кое-кто, обладающий технологией, заметно превосходящей довоенный уровень, действует под самым нашим носом. - Надеюсь, вы имеете в виду не монгольских националистов, сэр. В своих отчетах я старалась как можно яснее дать понять, что их ядерное оружие появилось из старых советских запасов. Большая его часть вышла из строя. А без этих бомб они всего лишь... - Нет-нет, дорогая Делла, я имел в виду совсем не это. - Он положил на стол пластиковую коробочку. - Загляни внутрь. На бархатной подушечке удобно устроились пять крошечных металлических предметов." Лу подняла один так, чтобы на него упал солнечный свет. - Пуля? Обычная, калибр восемь миллиметров. Делла не смогла определить, стрелял ли кто-нибудь этой пулей; на ней виднелись какие-то следы, но определенно не от ружья. Заостренный конец пули был покрыт чем-то черным и блестящим. - Вот именно, пуля. Только у нее есть мозги. Давай я расскажу тебе, как нам удалось наткнуться на это маленькое сокровище. Поскольку Мастеровые, эти ученые с заднего двора, последнее время стали вызывать у меня серьезные подозрения, я решил, что нам просто необходимо ввести в их среду наших людей. В большинстве регионов Северной Америки мы не допускали возникновения никаких правительств, хотя и несли в связи с этим большие материальные потери, поскольку, как ты понимаешь, налогов в тех краях собирать не могли. Мы опасались возникновения сильных национальных государств. Теперь я вижу, что это было ошибкой. Им удалось выйти из-под нашего контроля гораздо в большей степени, чем в тех областях, которые контролировались местными правительствами. К тому же следить за ними достаточно сложно, поскольку единственными источниками информации служат орбитальные спутники. Поэтому я послал в те районы, где нет своих правительств, несколько отрядов, сочинив для них надежные легенды. В Центральной Калифорнии, например, проще всего было сделать вид, что они являются потомками советского десанта. Наши люди получили инструкции засесть в горах и нападать на всех подозрительных путешественников. Таким образом я рассчитывал, что смогу постепенно накопить достаточную информацию, не производя официальных рейдов. На прошлой неделе один такой отряд напал на троих местных жителей в лесу к востоку от Ванденберга. У этой троицы было всего одно ружье - стандартный восьмимиллиметровый карабин из Нью-Мексико. Было почти темно, но с расстояния сорока метров противник умудрился попасть в каждого из десяти человек - причем для этого ему потребовалась всего одна очередь. - Такой карабин Содержит всего десять патронов в одной обойме. Значит... - Значит, это была идеальная стрельба, дорогая. Мои люди клянутся, что стрельба велась в автоматическом режиме. Если бы на них не было бронированных жилетов или если бы пули летели с нормальной скоростью, ни один из них не ушел бы оттуда живым. Десять вооруженных человек убиты одним противником из самодельного автомата. Волшебство. Нам удалось захватить кусочек этого волшебства. В лабораториях в Ливерморе провели всевозможные тесты. Ты когда-нибудь слышала про умные бомбы? Конечно, их использовали воздушные эскадрильи в Монголии. Так вот, мисс Лу, ты держишь в руках умную пулю. У каждой такой пули впереди видеоглаз, соединенный с процессором такой мощности, какой обладает наш настольный компьютер стоимостью сто тысяч монет. Очевидно, дуло ружья без нарезки; пуля могла менять высоту полета при сближении с целью. Делла перекатила металлический шарик на ладони. - Значит, она находится под контролем стрелка? - Только косвенно, и только в момент "запуска". Кроме того, ружье должно содержать процессор, который выстраивает цели в очередь и выбирает оптимальный момент для выстрела. А процессор в пуле обладает более чем достаточным быстродействием, чтобы пуля могла поразить любую цель. Интересно, не правда ли? Делла кивнула. Она хорошо помнила, каким высокочувствительным было оборудование А-511 - и каким дорогим. Им постоянно требовались запасные детали из Пекина. Если Мастеровые способны производить эти штуки так дешево, что могут их выбрасывать... Гамильтон Эвери слегка улыбнулся, очевидно, довольный ее реакцией. - Это еще не все. Посмотри на другие предметы в коробке. Делла осторожно положила пулю на бархатную подушечку и взяла коричневый шарик, показавшийся ей чуть липким на ощупь. На нем не было никакой маркировки, а поверхность всюду была одинаковой. Делла удивленно подняла брови. - "Жучок". Не обычный звукозаписывающий "жучок", какими пользуемся мы, а полная видеокамера, которая к тому же может снимать в разных направлениях. Эксперты сказали мне, что эти камеры устроены по принципу оптики Фурье. Они способны записывать и передавать сигнал на небольшие расстояния. Нам удалось выяснить это при помощи рентгеновской съемки в разных проекциях. У нас даже нет оборудования, к которому мы могли бы подсоединить эту штуку! - А вы уверены, что в данный момент не ведется передача? - О да. Наши ученые выпотрошили внутренности из этого "жучка", прежде чем отдали мне; они утверждают, что в нем не осталось ни одной работающей детали. Теперь, я думаю, тебе понятно, почему мною были предприняты такие меры предосторожности. Девушка медленно кивнула. Значит, дело вовсе не в том, что взрываются пузыри: их истинные враги наверняка уже в курсе последних событий. Похоже, Директор Эвери совершенно прав - и сильно напуган, насколько это вообще возможно для человека с такой холодной аналитической натурой. Несколько минут оба молчали. Вертолет сделал еще один разворот, и луч солнца упал на лицо Деллы. Они летели на восток над Лонг-Бич в сторону Анахайма - так, во всяком случае, назывались эти места на старых географических картах. Внизу в серо-оранжевой дымке в разные стороны расходились линии улиц, отчего возникало ложное ощущение порядка. В действительности под ними простирались долгие километры заброшенных выжженных строений. С трудом верилось, что угроза, о которой говорил Эвери, родилась где-то здесь, в Северной Америке. Впрочем, подозрения Директора вполне могли иметь под собой серьезные основания. Если запретить промышленность и серьезные научные исследования, люди обязательно найдут другие способы, чтобы получить желаемое. ...А если они в состоянии делать такие штуки, вполне возможно, что у них хватит ума и на то, чтобы обойти все квантовые теории и научиться взрывать пузыри. - Вы думаете, они сумели внедриться в Мирную Власть? - Не сомневаюсь. Мы самым тщательным образом проверили наши лаборатории и залы совещаний. Было обнаружено семнадцать таких "жучков" на Западном побережье, два в Китае и еще несколько в Европе. Возле наших находок не удалось найти никаких передающих устройств, поэтому мы считаем, что камеры были привезены в эти места случайно. Такое впечатление, что зараза распространяется из Калифорнии. - Значит, им известно, что мы заинтересовались их деятельностью. - Да, но не более того. Враг совершил несколько серьезных ошибок, а нам, в свою очередь, пару раз улыбнулась удача: в калифорнийской группе у нас есть информатор. Он пришел к нам менее двух недель назад, словно с неба свалился. Мне кажется, он не подсадная утка, потому что все рассказанное им совпадает с тем, что удалось обнаружить нам самим, только он рассказал нам немного больше того, что мы знали. Мы собираемся покончить с этими людьми. Причем самым законным образом. Мы уже да