она поняла это, потому что поблагодарила меня и преподнесла мне два тепленьких яблока, которые извлекла из кармана нижней юбки. Ха-ха-ха! А другая стояла и глазела на меня, раскрыв рот. И по лицу ее я живо представила себе фасад их дома: глаза - два окна с выступом, рот - парадная дверь, гостеприимно распахнутая на радость пролетающим мухам. Араминта. Словом, ты развлекалась. А что они накупили? Белинда. Папаша взял рог для пороха, календарь и футляр для гребешка; мать - высоченный чепец с оборками и ожерелье из крупного янтаря; дочки лишь изорвали по паре лайковых перчаток, тщетно силясь их примерить. Боже мой! Сюда идет болван, который обедал позавчера у миледи Фрилав. Входят сэр Джозеф Уиттол и Блефф. Араминта. Быть может, он не узнает нас. Белинда. Для вящей уверенности наденем маски. Надевают маски. Сэр Джозеф. Сейчас подцеплю какую-нибудь, черт побери! Я намерен весело провести ночку. А по дороге зайду к олдермену Фондлуайфу и перехвачу еще полсотни. Поверь, забияка, всего у нас будет выше головы - и вина, и женщин. Подумать только! После этой мадеры я стал легче на ногу, чем кузнечик... Ого! Видишь этих сердцеедок, забияка? (Напевает.) "Смотрите, кто здесь. Смотрите, кто здесь. Та-ра-ра-ра-ра-ра-рам!" Ей-богу еще стакан мадеры, и я отважусь атаковать их без твоего прикрытия. Блефф. Вот и атакуйте, рыцарь. А у вас найдется, что им сказать? Сэр Джозеф. Что сказать? Вздор! Ерунда! Не беспокойся, у меня найдется, что сказать, если, конечно, не позабуду. Честное слово, память изрядно меня подводит. Белинда. Какой ужас! Кузина, что делать? Эти страшилища направляются к нам. Араминта. Не беда. Сюда, как я вижу, идет Вейнлав. Признаюсь в своей слабости: мне хочется дать ему случай помириться со мной. А возможность избавить нас от приставаний этих хлыщей - самый удобный к тому случай. Блефф. Клянусь своими ножнами, мы рады встрече с вами, сударыни. Араминта. Мы, к сожалению, нет. Блефф (Белинде). А что скажет моя прелестная верховая лошадка? Белинда. Ах вы, грязное чудовище, милейший неряха, капитан Пифпаф или Блефф, как бишь вас там! Убирайтесь, солдафон, - от вас разит бренди и табаком. Фи! (Плюет.) Блефф (в сторону). Вот те на! Меня встречают ударом в морду, а я даже не знаю, что ответить. Араминта (в сторону). Надеюсь, что болван, доставшийся на мою долю, не столь самоуверен и его нетрудно будет осадить. Сэр Джозеф. Гм! Простите, сударыня, откуда дует ветер? Араминта. Глубокомысленный вопрос! У вас, сэр, видно, ум за разум зашел, что вы спрашиваете о таких вещах? Сэр Джозеф (в сторону). Слава богу, разговор завязался. Теперь я затрещу, как сорока. В отдалении показываются Шарпер и Вейнлав. Белинда. Араминта, милая, я устала. Араминта (тихо, Белинде). Давай снимем маски, чтобы Вейнлав не мог не узнать нас. От своего болвана я в два счета отделаюсь. (Громко.) Извольте, сэр Джозеф, я открою лицо, но после этого немедленно уходите. Я вижу человека, который начнет ревновать, если заметит, что я говорю с вами. Будьте осторожны - ни слова в ответ и тотчас же исчезайте. (Снимает маску.) Сэр Джозеф (в сторону). Богачка, обедавшая у миледи Фрилав! Сэр Джозеф, твоя будущность обеспечена! Ей-богу, я по уши влюблен. Но буду осмотрителен и скрытен. Блефф. Клянусь, я увижу ваше лицо. Белинда. Обязательно. (Снимает маску). Шарпер (приближаясь). Ваш покорный слуга, достойные леди. Мы уже опасались, что вы лишите нас возможности узнать вас. Араминта. Мы хотели побыть одни, но убедились, что дурак имеет над дамой в маске то же преимущество, что имеет трус, пока его шпага в ножнах; поэтому нам пришлось снять маски ради самозащиты. Блефф (сэру Джозефу). При виде этого малого кровь бросается мне в голову. Находиться рядом с ним я не в силах, а оружие в парке обнажать нельзя. Сэр Джозеф. Как жаль, что я не смею остаться и сообщить ей, где я живу! Сэр Джозеф и Блефф уходят. Шарпер. В истинной красоте, равно как в истинной храбрости, есть нечто такое, чем не дерзают восхищаться мелкие души. Видите? Совы исчезли, как при восходе солнца. Белинда. Очень учтиво с их стороны! Но мне кажется, мистер Вейнлав тоже не протер себе глаза, хотя солнце и взошло: у него такой вид, словно он боится приблизиться. Ну, будет, кузина, помирись с ним. Клянусь, он выглядит сейчас таким жалким! Ха-ха-ха! Да, влюбленный вдали от своего предмета подобен телу без души. Мистер Вейнлав, могу я поручиться, что впредь вы будете вести себя хорошо? Вейнлав (в сторону). Теперь я должен притвориться, будто знаю так же мало, как она, о том, что известно ей так же хорошо, как мне. (Громко.) Верно, мужчина склонен наносить обиды там, где их охотно прощают. Однако, сударыня, я умею не злоупотреблять милосердием и новых обид уже не нанесу. Араминта (в сторону). Как он холоден! Белинда. Я растопила для вас лед, мистер Вейнлав, и на этом расстаюсь с вами. Пойдемте, мистер Шарпер, погуляем и посмеемся над тем, что вульгарно - и в великих и в малых. Видит бог, я обожаю Каули {37}. А вам он нравится? Шарпер. Еще бы, сударыня! Это же наш английский Гораций. Белинда. Ах, он такой изысканный, такой утонченный! У него есть все, что я люблю в этом мире. Идемте-ка в ту сторону: я вижу там одну парочку, чью историю вам расскажу. Белинда и Шарпер уходят. Вейнлав. Полагаю, сударыня, что законные формальности должны соблюдаться даже в случае отмены наказания: обидчику следует просить о привлечении его к суду и тогда, когда амнистия уже у него в кармане. Араминта. Я потрясена! Эта наглость затмевает предыдущую, но кто бы ни привил ее вам, уповая на мое мягкосердечие, он сильно обманул вас, в чем вы и убедитесь. Вейнлав (в сторону). Это еще что такое? Куда ее понесло? Вот неожиданный поворот! Араминта. Низкий человек! Разве вы недостаточно оскорбили меня своей грязной страстью? Вейнлав. Грязной? В другом месте вы прилагали к этой страсти куда более нежный эпитет. Араминта. В другом месте? Злодейский умысел на мою честь! Но будь ты даже наделен подлостью и злобой всего своего пола, тебе и тогда не запятнать моей репутации. Нет, я не заблуждалась, стараясь не думать о людях хорошо. Не знаю, долго ли я обманывалась бы в вас: я еще не успела составить себе окончательное мнение. К счастью, ваша низость, проявившаяся так быстро, не дала ему превратиться в ложное убеждение. Уходите, недостойный, неблагодарный человек, и берегитесь попадаться мне на глаза! Вейнлав. Уж не сон ли мне приснился? Быть может, я сплю и сейчас? Чему мне верить - глазам или ушам? Ваше волнение, сударыня, исключает дальнейшие переговоры, но вот молчаливое свидетельство того, что вы простили мою вину. (Достает письмо и протягивает ей, Араминта вырывает его и бросает в сторону.) Араминта. К чему бы вы ни прикоснулись, все отравлено. Дотронешься - волдырь вскочит. Вейнлав. Ваш язык отрицает то, что сделала рука? Араминта. Опять загадки, бессмысленные и дерзкие! Видимо, мне следует удалиться. Вейнлав. Нет, сударыня, уйду я. (В сторону.) Она знает, что на листке ее подпись и не захочет опозорить себя в глазах первого же, кто найдет письмо. (Уходит.) Араминта. Женское упрямство закрыло мне глаза, а женское любопытство побуждает вновь раскрыть их. (Подбирает письмо и уходит.) Сцена пятая Другая часть парка. Входят Белинда и Шарпер. Белинда. Клянусь, мы никого не пощадили. Мистер Шарпер, вы - истинный мужчина. Где вы научились так ловко злословить? Шарпер. По правде говоря, сударыня, это у меня природный дар, хотя признаюсь, что отшлифовал его, чтобы стяжать симпатии женщин. Белинда. Вы правы: умение злословить - первое достоинство дамского угодника. Шарпер. Я скорее сказал бы - второе и самое лучшее. Входит Пейс. Белинда. Ну, что, Пейс? Где моя кузина? Пейс. Ей стало нехорошо, сударыня, и она спрашивает, прислать ли карету обратно за вами. Белинда. О господи, конечно, нет: я еду с ней. Идемте, мистер Шарпер. Уходят. Сцена шестая Комната в доме Фрндлуайфа. Входят Летиция и Беллмур. Одеяние Беллмура, шляпа и пр. разбросаны по комнате. Беллмур. Напрасные опасения! Здесь ни души, шума никакого. Летиция. Могу поклясться, что слышала голос своего чудовища. Я до смерти перепугалась. Послушай, как у меня бьется сердце. Беллмур. Это сигнал любовной тревоги. Давай вернемся и вновь... Фондлуайф (за кулисами). Кокки! Кокки! Где ты, Кокки! Я возвратился домой. Летиция. Ах, это он! Скорей, скорей собирай свои вещи! Фондлуайф (за сценой). Кокки! Отвори, Кокки! Беллмур. Чума его порази! Чтоб его рога воткнулись ему в глотку! Пластырь! Где мой пластырь? (Мечется по комнате, собирая вещи.} Летиция. Это ты, сокровище мое? (Беллмуру.) Да оставь ты этот пластырь! (Кричит.) Ты не заглянешь сюда, Никкин? (Беллмуру.) Беги ко мне в спальню, живо! Беллмур убегает. Фонолуайф (за кулисами). Загляну, дорогая, но я очень спешу. Летиция. В таком случае я отопру. (Открывает дверь.) Входят Фондлуайф и сэр Джозеф. Фондлуайф. Целую тебя, дорогая. Я встретил по дороге судовладельца, и мне нужно взять из твоего шкафчика бумаги и счета. Летиция (в сторону). Я погибла! Сэр Джозеф. Прошу вас, любезный олдермен, сначала выдать мне пятьдесят фунтов: я тороплюсь. Фондлуайф. Я уже выплатил сто по чеку. Теперь еще пятьдесят? Ну, что ж, у меня найдется как раз эта сумма в золоте. (Уходит.) Сэр Джозеф (в сторону). Ей-богу, прелюбопытно! До чего хорошенькая плутовка! Заговорю-ка с ней. (Громко.) Не слышали чего-нибудь нового, сударыня? Летиция. Я редко выхожу из дому, сэр. (В тревоге расхаживает по комнате.) Сэр Джозеф. Вы удивляете меня, сударыня. На дворе такая хорошая погода. Летиция. По-моему, напротив, очень скверная. Сэр Джозеф. Вы правы, сударыня, очень скверная. И как долго держится! Возвращается Фондулайф. Фондулайф. В этом кошельке пятьдесят фунтов, сэр Джозеф. Если задержитесь еще на минутку, я возьму бумаги и буду ждать вас внизу, у лестницы. Летиция (в сторону). Погибла! Спасения нет! Что делать? Постой, постой! Этот болван может сослужить мне службу. (Пока Фондлуайф направляется к двери, она подбегает к сэру Джозефу, чуть не сбивает его с ног и кричит.) Прочь, грубиян! Прочь, негодяй! На помощь, дорогой мой! Господи, помилуй! Как мог ты оставить меня наедине с этим сатиром? Фондлуайф. Боже милостивый! В чем дело? Что случилось? Летиция. Стоило тебе повернуться спиной, как он, словно лев рыкающий, ринулся на меня, пытаясь насильно сорвать поцелуй. Сэр Джозеф. О боже, какой ужас! Ха-ха-ха! Олдермен, ваша жена не сошла с ума? Летиция. Ах, я до смерти перепугалась! Неужели ты не уберешь его с моих глаз? Фондлуайф. Предатель! Я вне себя! Ах ты, коварный злодей! Сэр Джозеф. Ого! Сами вы предатель, черт вас побери! Если уж на то пошло, здесь надо мной чуть не совершили насилие. Фондлуайф. Как! Этот мерзостный богохульник еще бранится? Вон из моего дома, отродье блудницы вавилонской {38}, исчадье Вила и Дракона {39}! Помилуй бог! Напасть на мою жену, мою Дину {40}! О, сихемит! Вон отсюда, кому я сказал? Сэр Джозеф. Да в них обоих дьявол вселился! (Уходит.) Летиция. Почему ты не следуешь за ним, дорогой? Выпроводи его из дому. Фондлуайф. Он не вернется - я запру эту дверь. Дай мне ключи от шкафчика, Кокки! На моих глазах приставать к моей жене! Ручаюсь, он тайный папист или вообще француз {41}. Летиция (в сторону). Что бы еще придумать? (Громко.) Ах, дорогой, я так перепугалась, что забыла предупредить тебя: у бедного мистера Спинтекста случился такой приступ колик, что его пришлось уложить на нашу постель. Ты потревожишь его. Я пройду тише. Фондлуайф. Бедняга!.. Нет, ты не знаешь, какие бумаги нужны. Я не помешаю ему. Дай ключ. Летиция дает ему ключ, подходит к дверям спальни и громко говорит. Летиция. Не беспокойтесь, мистер Спинтекст, это только мистер Фондлуайф. Перевернитесь на живот - это успокаивает колики. Фондлуайф. Да, да, не вставайте. Я вас не потревожу. (Уходит.) Летиция. Если он не разглядит его лица, обман не обнаружится. Благосклонная Фортуна, выручи меня один-единственный раз, и больше я никогда не стану твоей должницей. Но какая дьявольская незадача! Возвращается Фондлуайф. Фондлуайф. Бедняга, бедняга! Надо признать, ему невесело: он лежит пластом. Дорогая, согрей поднос или салфетку. Где Дебора? Пусть положит ему на живот что-нибудь горячее или разотрет его руками, иначе он не встанет. А что это за книга? (Берет книгу, забытую Беллмуром.) Летиция. Молитвенник мистера Спинтекста, дорогой. (В сторону.) Дай бог, чтобы я не ошиблась! Фондлуайф. Хороший человек! Уверен, он нарочно забыл книгу, чтобы ты наткнулась на нее и нашла в ней кой-какие благочестивые поучения. (Раскрывает книгу.) Спаси нас, боже! Чудовище! Вот так молитвенник! Да это же псалтырь самого дьявола! Ну-ка, поглядим. (Листает.) "Невинное прелюбодеяние"? Летиция (в сторону.) Горе! Все опять погибло. Беллмур (подглядывая). Проклятое невезенье! Ходи я на распутство с "Наставлением в благочестии" в кармане, меня никто бы не уличил! Фондлуайф. Прелюбодеяние, да еще невинное! О боже! Вот так назидание! Вот так умерщвление плоти! Летиция. Милый муженек, я тоже изумлена. Но это, наверно, хорошая книга - просто размышления о греховности. Фондлуайф. Размышления? Ну, нет. Пока меня не было, здесь зашли дальше размышлений. Где этот старый святоша? Я его выкурю из норы. (Уходит.) Летиция (в сторону). Я так растеряна, что даже не могу ничего придумать. Возвращается Фондлуайф, таща за собой Беллмура. Фондлуайф. Сюда, сюда, новый Анания {42}! Как! Что такое? Кто это? Летиция (вскрикивает в притворном изумлении). Ой! Фондлуайф. Ах ты, похотливая тварь! Значит) я поруган? Я это чувствую: у меня чешется лоб, на нем зреют почки, я цвету, у меня прорастают рога! Но кто вы такой, черт побери, - да простит меня небо за брань! Но... Летиция. Смилуйся над нами, боже! Кто это? Кто вы такой? Что вы такое? Беллмур. М-м... Летиция. Во имя... Дорогой мой, не приближайся к нему. Боюсь, это нечистый дух. У него и в самом деле есть копыта. Фондлуайф. А у меня рога, милочка. Боюсь, что это нечто из плоти, потаскушка ты этакая! Порази тебя чума, дорогая! Ну, сирена, признавайся, кто этот почтенный дюжий проповедник? Летиция. Право, право же, дорогой Никкин, я впервые вижу этого дурного человека. Фондлуайф. Зато мне сдается, что это мужчина. Летиция. Скорее волк в овечьей шкуре. Фондлуайф. Ах ты, дьявол в его истинном обличье - женском теле! Выходит, ты знаешь только, что он оброс шерстью? А ты, нераскаянная Магдалина 43, не любишь баранины! Беллмур (в сторону). Теперь я знаю, что мне говорить. Надо благородно оправдывать ее и нахально винить себя. Летиция. Пусть мне вовеки не вкушать блаженство твоих объятий, если я когда-нибудь видела его лицо! Фондлуайф. Ну и чудеса, прости господи! Нет, я просто восхищаюсь твоей наглостью. Взгляни-ка на него повнимательней. Ручаюсь, он не так беззастенчив и запираться не будет. Ну-с, значит, вы никогда не встречались? Отвечайте. Беллмур. Поскольку притворяться бесполезно, я нахожу, что обязан сказать правду и воздать должное вашей жене. Да, мы никогда не встречались. Фондлуайф. Гм? Летиция. Поверь, дорогой, никогда. Фондлуайф. Полно! Вы оба в сговоре - вот во что я верю. Разве ты не лечила его от колик, миссис Шарлатанка? Неужели ты не узнаешь своего пациента? "Перевернитесь на живот - это успокаивает колики". Сознавайся, Иезавель {44}! Летиция. Пусть этот гадкий человек отвечает за себя сам. Или он думает, что мне больше нечего делать, кроме как оправдываться? С меня довольно, что я могу доказать свою невиновность моему дорогому мужу. Беллмур. Клянусь честью, так оно и есть. Я слишком медлил с ответом, но все это правда. Фондлуайф. Прежде всего, сэр, кто вы такой и чем занимаетесь? Беллмур. Я распутник. Фондлуайф. Очень верно сказано. Летиция. Мерзкий бесстыдник! Фондлуайф. А сюда зачем пришли, сэр? Беллмур. Чтобы переспать с вашей женой. Фондлуайф. Еще лучше! Очень вежливый и, по-моему, правдивый человек. Летиция. Какое нестерпимое бесстыдство! Фондлуайф. Итак, сэр... Прошу вас, наденьте шляпу... Итак, вы добились своего, а? И я, как следовало ожидать, стал чем-то вроде чаевых для распутника, иначе говоря - рогоносцем, не так ли? Говорите. Я склонен верить каждому вашему слову. Беллмур. Что ж, признаюсь: именно так было задумано, но, на свое несчастье, вы возвратились слишком рано и помешали мне составить ваше счастье. Фондлуайф. Гм. Если, нарушая свое слово, вы будете говорить обиняками, вы - не тот, за кого я вас принял. Продолжайте да посмелей. Не стесняйтесь своего ремесла. Признавайся, признавайся и ты мне еще больше по душе придешься, это уж точно. Неужели ты думаешь, что я не сумею достойно вести себя в звании рогоносца после трех лет обучения семейной жизни? Говори, говори. Прямота - сущий клад. Беллмур. Ладно. Я вижу, ты хороший, честный человек и потому признаюсь во всем. Фондлуайф. О я очень честный человек! Ты еще никогда не спал с женой более честного человека. Летиция (в сторону). Ах, как сердце щемит! У меня одна надежда - на его наглость. Правда, ее, слава богу, ему не занимать. Беллмур. Буду краток. Мой шпион известил меня, что ты, вероятно, отлучишься - я ведь уже давно задумал одарить тебя своим вниманием, честный Айзек. Я проведал также, что ты вызвал к себе Спинтекста. Я подстроил ему ловушку и раздобыл его одеяние, в котором предстал твоим слугам, и те провели меня сюда. Разыграв приступ колик, я получил предлог улечься в твою постель: я надеялся, что, услыхав о моем недомогании, твоя жена по доброте душевной собственноручно даст мне болеутоляющее. Ты сам понимаешь, что последовало бы за этим. Но ты, невежа, постучался в дверь раньше, чем твоя жена успела подойти ко мне. Фондлуайф. Ба! Вот уж это сомнительно. Тут можно и верить и не верить. Беллмур. Конечно, можно, и я надеюсь, ты не поверишь ни единому слову. Но я-то, даже ради спасения жизни, не могу сказать неправду. Фондлуайф. Как! Ты хочешь, чтобы я тебе не поверил? Беллмур. Разумеется. Ведь не поверив, ты должен будешь разойтись с женой, и тогда мы обретем надежду видеть ее в обществе. Кроме того, поощряемая содержанием, которое полагается ей при раздельном жительстве... Фондлуайф. Ну нет! Если уж мы разойдемся, пусть она содержит себя сама. Летиция (плача). Ах, любимый, как ты можешь быть таким жестоким варваром! Твои слова о разлуке разбивают мне сердце! Фондлуайф. Негодяйка! Притворщица! Беллмур. Почему ты так жесток с нею, Айзек? У тебя сердце горного тигра. Клянусь честью отъявленного грешника, она не изменила тебе - по крайней мере со мной. Подойдите к нему, сударыня, обвейте белоснежными руками его упрямую шею, омойте его неумолимое лицо потоками слез. Летиция бросается Фондлуайфу на шею и осыпает его поцелуями. Беллмур за его спиной целует ей руку. Вот так! Несколько нежных слов, поцелуй, и добрый человек оттает. Видите, его мягкосердечная натура уже берет свое! Летиция. Право, дорогой, когда ты постучал, я как раз спускалась по лестнице, а служанка мне и говорит, что мистер Спинтекст лежит в постели с приступом колик. И ты не ответишь мне, жестокий Никкин? Поверь, я умру, если ты не ответишь. Фондлуайф. Нет, нет, я не могу говорить: сердце мое слишком переполнено. Ты знаешь, я был тебе нежным супругом, преданным рабом. А ты оказалась вероломной Далилой, и филистимляне... {45} Разве ты не осквернена, разве не утратила чистоту? Говори! Летиция (плача). Не-е-т. Фондулайф (со вздохом). Ах, если бы я мог поверить тебе! Летиция. Мое сердце разбито! (Притворно падает в обморок.) Фондулайф. Как! Что? Нет, нет, не надо, я верю тебе, верю! Пожалуйста, сэр, приподнимите ее. Летиция. О-о! Где ты, мой дорогой? Фондулайф. Я здесь, здесь и верю тебе, а не своим глазам. Беллмур. А я так очарован любовью вашей горлицы к вам, что, уйдя отсюда, - изо всех сил постараюсь вступить в брак. Фондулайф. Ладно, ладно, сэр. Все хорошо, пока я в это верю. Вас, сэр, я не благодарю за ее добродетель. И если разрешите, покажу вам, как выйти из дому. Идем, дорогая. Я верю тебе, верю, это уж точно. Беллмур. Видите, какое блаженство верить ближнему. Недаром говорится: Паденье жен - всегда вина мужей: Жена верна, покуда верят ей. ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ  Сцена первая Улица. Встречаются Беллмур в одеянии пуританского проповедника и Сеттер. С другой стороны появляются Хартуэлл и Люси. Беллмур. Сеттер? Вот кстати! Сеттер. Поздравляю с возвращением, сэр! Удачно съездили? Или привезли груз обратно? Беллмур. Нет, только балласт. Путешествие оказалось восхитительным, и я до сих пор стоял бы на якоре в гавани, не захвати нас противник врасплох. Но мне пора бы сменить оснастку. Сеттер. Я помогу вам, сэр. Беллмур. Ба! Не Хартуэлл ли это вон там, у дверей Сильвии? Скройся да поживей, а я последую за тобой: не хочу, чтобы меня узнали. Уходит Сеттер. Хартуэлл (к Люси). Не успокоюсь, пока дело не будет сделано. Люси. Его можно сделать и не утруждая себя вторично поисками капеллана вашего брата. Вон шествует олицетворение благочестия, видите? (Указывает на Беллмура.) Хартуэлл. Но это же пуританин. Люси. Это служитель божий, облеченный властью свершить нужный вам обряд. Он рукоположен в законном порядке. Хартуэлл. Изложи суть и добавь, что я хорошо заплачу. Люси. Не беспокойтесь. Ступайте и подготовьте невесту. Уходит Хартуэлл. Беллмур (в сторону). Гм! Вон куда ветер дует! До чего же я удачлив! Если мне удастся уговорить эту бабенку сохранить тайну - мы славно позабавимся. Люси. Сэр! Ваше священство! Беллмур. Сударыня? (Открывает лицо.) Люси. Боже, спаси и помилуй! Мистер Беллмур, вы ли это? Беллмур. А ты думаешь - кто? Люси. Я думаю, что не должна верить глазам своим и что вы - это не вы. Беллмур. Разумно. Но чтобы убедиться, что я - это я, получай обычный подарок. (Целует ее.) Люси. Ох, мистер Беллмур, теперь я верю, что вы вправду служитель божий - вы так набожно целуетесь. Беллмур. Ну, Люси, что у тебя за дело ко мне? Люси. Никакого. Произошла ошибка. Беллмур. И ты усугубишь ее, Люси. Я знаю, у твоей хозяйки интрижка с Хартуэллом и ты приняла меня за Трибюлейшена Спинтекста в надежде обвенчать их. Разве не так? Признавайся - я не выдам тебя, честное слово, не выдам. Или ты не доверяешь мне, Люси? Люси. Увы! Мистер Вейнлав и вы погубили мою несчастную госпожу, пробив брешь в ее репутации. Можно ли винить ее за то, что она заткнет эту брешь мужем? Беллмур. Значит, все обстоит так, как я предполагаю? Люси. Именно так. Но вы сохраните тайну? Беллмур. Вот уж тайна! Но я, конечно, сохраню ее, и, чтобы не быть у тебя в долгу, доверю тебе другую. Твоя хозяйка не выйдет за Хартуэлла, Люся. Люси. Что? О боже! Беллмур. Не кипятись, Люси: я обеспечу ей мужа получше. И вот тебе подтверждение серьезности моих намерений: оно смягчит тебя. (Дает ей деньги.) Пойми, Хартуэлл - мой друг, и, хотя он слеп, я не могу дать ему угодить в ловушку и по глупости жениться на шлюхе. Люси. На шлюхе? Да будет вам известно, что моя госпожа презирает... Беллмур. Полно, полно, Люси. Шлюхи, знаешь ли, тоже бывают высокого полета. Но ближе к делу, если ты разрешишь познакомить тебя с ним. Продолжай заблуждаться на мой счет: я обвенчаю их. Нет, нечего тебе раздумывать, или я возьму и все испорчу. У меня есть свои причины поступать так - я расскажу о них, когда войдем в дом. А пока что обещаю - положись на меня! - помочь твоей хозяйке обзавестись мужем. Больше того - не только ей, но и тебе, Люси. Вот моя рука, а вот еще одна гарантия. (Снова дает ей деньги.) Люси. Ну, вас сам дьявол не перехитрит! Вы же знаете мою покладистую натуру. Ладно, попробую и на этот раз услужить вам, но если вы обманете меня, да обрушатся на вас проклятия всех честных добросердечных женщин! Беллмур. Иными словами, да поразит меня чума! Ну, пошли. Уходят. Сцена вторая Там же. Входят Вейнлав, Шарпер и Сеттер. Шарпер. Говоришь, только что вошел вместе с Люси? Сеттер. Сам видел, сэр. Я стоял на углу, где вы меня застали, и подслушал весь разговор. Мистер Беллмур собирается обвенчать их. Шарпер. Ха-ха-ха! Вот забавное надувательство! При встрече я как следует помучаю Хартуэлла. Фрэнк, ну, пожалуйста, давай подразним его, заставим рвать и метать, пока пена на губах не выступит и он не изблюет свой брачный обет вместе с процентами. Но я вижу, ты что-то скис. Сеттер (Шарперу). Сэр, на два слова. (Шепчется с ним.) Вейнлав. Шарпер клянется, что она отреклась от письма. Я верен, что мне он говорит правду, но сомневаюсь, что она сказала правду ему. Однако, по его словам, она неподдельно встревожена и не раз вспыхивала от изумления и гнева. То же, насколько помнится, было и в парке. Если я ошибся, у нее есть все основания вести себя так. Я начинаю сомневаться. Шарпер (Сеттеру). Неужто? Сеттер. Сегодня после полудня, сэр, примерно за час до того, как мой хозяин получил письмо. Шарпер. По правде говоря, очень похоже. Сеттер. Я ее знаю, сэр. Убежден, что уж это> по крайней мере, из нее вытяну. Она - потайной ход к секретам своей хозяйки. Я все из нее выжму - дайте только взяться. Шарпер. Слушай, Фрэнк, твоя ищейка вынюхала, где собака зарыта. Письмо, которое встало тебе поперек глотки, подложное. Это трюк, выкинутый Сильвией из мести, а придумала его Люси. Вейнлав. Ого! В этом есть резон. Но как ты узнал? Сеттер. Я кое-что заподозрил, сэр, и вот почему. Люси выспрашивала меня, как ваши успехи у миссис Араминты, давно ли вы с ней виделись, к:.г да увидитесь снова и где будете в такое-то время. Словом, все подробности. Вейнлав. И ты сказал - где? Сеттер. На Пьяцце. Вейнлав. Там я и получил письмо. Вероятно, ты прав. Но почему ты, болван, не разыскал меня раньше и не известил обо всем? Сеттер. Я сводничал для мистера Беллмура, сэр. Шарпер. Почтенное занятие. Думаю, что против такого оправдания возражать не приходится. Вейнлав. Будь проклято мое легковерие! Если я потеряю Араминту, то поделом. Но если признание и раскаяние чего-нибудь стоят, я вновь ее завоюю или хоть вымолю себе прощение (Уходит.) Шарпер. И когда, наконец, Беллмур выйдет! Входит Беллмур. Сеттер. Легок черт на помине. Шарпер. И поздравляет себя с удачной проказой. Настоящий проповедник-пуританин после мятежной проповеди - и тот не выглядит таким довольным. Беллмур. Шарпер, призови к оружию свою меланхолию. Я заставлю тебя посмеяться - шутка получилась великолепная. Когда изготовишься, скажи. Шарпер. Будь у меня дурной характер, я обманул бы твои ожидания, выслушал бы рассказ о твоей великолепной шутке с такой же серьезностью, с какой епископ в духовном суде разбирает дело о супружеской неверности, и улыбка ни разу не прорезала бы мое лицо. Но ты смотри на вещи просто и посмейся сам. Беллмур. С какой стати? Я лучшего мнения о твоем уме и бросаю тебе вызов. Шарпер. Не жалей я времени, я дал бы тебе поставить этот опыт. Но честный Сеттер подслушал ваш разговор с Люси и все мне передал. Беллмур. В таком случае благодарю за то, что ты не оставил меня в дураках. Но сейчас я сообщу вам кое-что, чего вы не знаете. Обвенчав их, я улучил момент и дал Сильвии понять, что раскрыл ее обман. Сперва она приняла это, как приняла бы такой афронт любая женщина, но обещание возместить потерю одного мужа, быстренько раздобыв ей другого, несколько укротило ее. Шарпер. Но каким образом, черт побери, ты надеешься выполнить свое обещание? Уж не женишься ли на ней сам? Беллмур. Пока что не питаю такого намерения. Не пораскинешь ли умом за меня? Уверен, что изобретательный мистер Сеттер тоже придет тебе на помощь. Сеттер. Разумеется, сэр! Беллмур. Оставляю вас наедине, а сам пойду переоденусь. (Уходит.) Входят сэр Джозеф Уиттол и Блефф. Шарпер. Эге! Фортуна не без умысла посылает сюда этого болвана. Сеттер, подойди поближе, сделай вид, что не замечаешь их, и слушай. (Шепчется с ним.) Блефф. Не бойтесь его: теперь я готов к встрече. Скоро он поймет, что ему безопасней было бы разбудить спящего льва. Сэр Джозеф. Тс-с! Тс-с! Разве ты не видишь его? Блефф. Покажите мне его! Где он? Сэр Джозеф. Не кричи так! Теперь не то что раньше - мне не до шуток. Взгляни вон туда. Поверь, стоит ему заслышать рычащего льва, как он ударом палки превратит его в осла, ревущего на обычный ослиный лад. Разве ты не читал этой басни Эзопа46, забияка? А ведь у него немало полезных нравоучений, скажу я тебе, да и в "Лисе Ренаре" " - тоже. Блефф. К черту ваши нравоучения! Сэр Джозеф. Умоляю, тише! Блефф (понижая голос). К черту ваши нравоучения! Я должен отомстить за урон, нанесенный моей чести. Сэр Джозеф. Вот и мсти, капитан, если считаешь нужным: ты волен распоряжаться своей шкурой, как тебе угодно. Но я, черт побери, оставляю тебя. (На цыпочках пятится назад.) Блефф (почти шепотом, и тихонько следуя за ним). Чудовищно! Неужели вы покинете друга в опасности? Честь запрещает вам отказаться передать мой вызов. Сэр Джозеф. Разве по моему лицу похоже, что я пойду передавать вызов? Честь - твоя область, капитан. А я, как известно всему свету, рыцарь и уважаемый человек. Сеттер (тихо Шарперу). Положитесь на меня, сэр: я все усвоил. Шарпер (громко). Немыслимо! Араминта влюбилась в болвана? Сеттер. В голове у нее только он - она не может говорить ни о чем другом. Шарпер. Помнится, она расхваливала его все время, пока мы были в парке. Но я думал, это лишь для того, чтобы пробудить ревность Вейнлава. Сэр Джозеф. Что я слышу? (Тихо Блеффу.) Затаи дыхание, мой славный забияка, и давай послушаем. Ей-богу, речь идет обо мне. Шарпер. Проклятье! Непостижимо! Болван, идиот, полоумный! Сэр Джозеф (тихо). Все ясно: это я собственной персоной. Шарпер. Негодяй, избравший своим покровителем отребье рода человеческого, мерзавец, ищущий защиты у хвастливого труса! Сэр Джозеф (тихо). А теперь речь о тебе, моя спина! Блефф с грозным видом взирает на сэра Джозефа. Шарпер (Сеттеру). Она обещала Вейнлаву до завтрашнего утра обвенчаться с ним, не так ли? Сеттер. Так, сэр. И мне ведено весь вечер сопровождать ее, а потом отвести в назначенное место. Шарпер. Пойду предупрежу твоего хозяина, а ты по возможности поторопи ее. (Уходит.) Сеттер. Каким бы славным призом мог я распорядиться, если б был не-тодяем! Какая роскошная шхуна с богатейшим грузом уходит в плавание под моей охраной! Двенадцать тысяч фунтов плюс оснастка, а сколько еще добра спрятано под палубой! И все это поручено моим попечениям. Прочь, "облазн! Сеттер, покажи себя достойным человеком, оправдай доверие, прослыви честным. Да, прослыви честным! Гм, и это все? Увы, быть честным - мало: важно им слыть. Репутация - вот главное. А на что она такому бедняку, как я? Репутация выше нас. А вот знатные люди - те выше репутации. Выходит, репутация - такая же чепуха, как честность. Эх, попадись мне сэр Джозеф с кошельком золота в руке, я устроил бы все к собственной выгоде! Сэр Джозеф (выступая вперед). Хе-хе-хе! Это вам, мистер Сеттер. (Позвякивает золотыми в кошельке.) Берите, берите - я поймал вас на слове. Сеттер. Сэр Джозеф да еще с капитаном! Пропал, погиб! Я погиб, мой хозяин погиб, моя хозяйка погибла, все погибло! Сэр Джозеф. Не отчаивайтесь, друг, дело вашей хозяйки в надежных руках, это уж точно. Полно, мистер Сеттер, я все слышал, и разговоры теперь - пустая трата времени. Коль скоро все так получилось, пусть за меня ходатайствуют эти достойные джентльмены. (Дает ему золотые.) Сеттер. О боже, сэр, что вы задумали? Покуситься на мою честность? Конечно, у этих джентльменов весьма убедительный вид, но... Сэр Джозеф. Но их мало? Будут еще, друг. Вот, бери все. Ну? Сеттер. Право, сэр Джозеф, у вас такие подкупающие манеры, что... Сэр Джозеф. А как, добрый мой Сеттер, держалась эта миленькая плутовка, говоря о сэре Джозефе? Блестели у нее глазки? Пускала она слюнки? Вздымалась у нее грудка? Ох, как, ей-богу, я счастлив! Поглаживала она животик? Не отошла ли она в сторону, чтобы поправить подвязку и поразмыслить о любви, а, Сеттер? Сеттер. Да, сэр. Сэр Джозеф (Блеффу). Как, забияка! Ты в меланхолии из-за того, что я стяжал милость дамы? Ничего, я помирю тебя с ней и ее кузиной. Я ведь помню, как они несправедливо с тобой обошлись. Ручаюсь, я снищу тебе ее расположение. Блефф. Плевал я на него! Могу показать вам умоляющие письма других красоток, почище, чем эта. Вот глядите: это я получил нынче утром. (Показывает письма.) Хотите прочесть? Аристократический почерк, верно? Вот еще одно - от графини. Нет, ошибся: от супруги рыцаря. Она мне передала его через мужа. А эти два от очень высокопоставленных особ. Сэр Джозеф. Это уж точно: либо от очень высокопоставленных, либо от весьма незнатных - только они пишут такими каракулями. (Читает письма.) Блефф шепчется с Сеттером. Сеттер. Капитан, я готов на все, чтобы услужить вам, но это так трудно. Блефф. Вовсе нет. Мне ли его не знать? Сеттер. Вы не забудете об условиях? Блефф. Я изложу их на чеке, пока возьми наличными. (Дает ему деньги.) Идемте, рыцарь. Я договорился за вас с Сеттером. Сэр Джозеф. О честный Сеттер! Я дам ему все, что угодно, только вот ночью в дом не впущу. Уходят. Сцена третья Возле дома Сильвии. Входит Шарпер, таща за собой Хартуэлла. Шарпер. Перестань, пожалуйста, насмешничать и следуй за мной. Быть может, мы не застанем ее, но идти недалеко - только вон до того углового дома. Картузлл. Куда? Куда? Какой еще угловой дом? Шарпер. Да вон тот с двумя белыми колоннами. Хартуэлл. Кого, ты говоришь, мы собираемся навестить? (В сторону.) Ох, как сердце заныло! Шарпер. До чего же ты беспокойный и любопытный человек! Ладно, отвечу: молодую особу, совращенную и брошенную Вейнлавом. Разве ты ни разу не слышал, как Беллмур попрекал его Сильвией? Хартуэлл (в сторону). Смерть, преисподняя и брак! Моя жена! Шарпер. Почему вид у тебя кислый, как у новобрачного, который выяснил, что он у супруги не первый? Хартуэлл (в сторону). Ад и дьявол! Неужели он что-нибудь пронюхал? А если нет, я буду дураком, коли проболтаюсь. Притворюсь-ка да испытаю его. (Громко.) Ха-ха-ха! Разве это причина для хандры, Том? Так ли уж редки подобные несчастья? Шарпер. Нет, отнюдь, нет. Кое-кто из женщин проходит через этот искус, прежде чем запереться в обители супружеских утех. Но, прошу тебя, пойдем, или я отправлюсь один и сам наслажусь этой леди. Всего хорошего, Джордж! (Удаляется.) Хартуэлл (в сторону). О пытка! Как он мучит и терзает меня! Проклятье! Признаться мне в своем позоре или сознательно позволить ему распутничать с моей женой? Нет, это невыносимо. (Громко.) Шарпер! Шарпер. Ну, что еще? Хартуэлл. Ох! Я женат. Шарпер (в сторону). Прощай, хандра! (Громко.) Женат? Хартуэлл. Да, женат - безусловно и непоправимо. Шарпер. Спаси тебя господь, друг! Давно? Хартуэлл. Целую вечность! Я женился два часа тому назад. Шарпер. Наш старый холостяк женат! Вот забавно! Ха-ха-ха! Хартуэлл. Проклятье! Ты еще насмехаешься! Послушай: если ты дорожишь нашей дружбой и бережешь свою репутацию, не подходи близко к этому дому, к этому угловому дому, к этому публичному дому. И не задавай вопросов. (Уходит.) Шарпер. Клянусь небом, он рехнулся. За радость горем платит человек: Спешил жениться - кайся весь свой век. Входит Сеттер. Сеттер. Другие ж мыслят в глубине души: Навек женился - каяться спеши. Шарпер. Ты снова здесь, мой Меркурий {48}? Сеттер. Не возражаю против высокого слога, сэр: мои успехи дают мне право на подобный титул - Меркурий тоже был сводником. Но сейчас, хоть я и краснею, признаваясь в этом, я несколько унизил достоинство своего высокого звания и опустился до устройства заурядных брачных дел. Шарпер. Чьих, например, милейший проныра? Сеттер. Буду краток - у меня еще куча важных поручений. Наш план осуществляется в соответствии с вашим замыслом. Блефф оказался сущим предателем: подкупает меня, чтобы я свел его с подлинной леди, а сэру Джозефу подсунул подставную. Шарпер. Ах, мерзавец! Но надеюсь... Сеттер. Нет, нет, сэр, за меня не беспокойтесь. Я по секрету сообщил рыцарю о предательстве, и он согласился казаться обманутым с виду, чтобы обмануть капитана на деле. Шарпер. Где невеста? Сеттер. Переодевается к свадьбе в доме одного моего друга. Но сюда направляется целое общество. Если вы проследуете со мной, сэр, я вам все расскажу. Уходят. Сцена четвертая Там же. Входят Беллмур, Белинда, Араминта, Вейнлав. Вейнлав (Араминте). О это было безумие. Неужели вы не простите меня? Мужчина, утративший разум, вправе ждать от женщины сострадания. Араминта. Которым он пренебрегает, как только приходит в себя. Вейнлав. Я не прошу ни о чем, кроме прощения. Араминта. Если уж вы попрекнули меня ложным прощением, до чего дойдет ваша наглость, когда вам дадут его на самом деле? Не стоит прощать того, кто не заслуживает, чтобы на него гневались. Белинда (Беллмуру). По совести говоря, я решила выйти замуж за вас лишь для того, чтобы избавиться от вашей назойливости: вы такой беспокойный влюбленный, что подаете надежду стать более чем заурядным тихоней-мужем. Беллмур. Вы так думаете? Или это убеждение таких, как вы? Белинда. Конечно. Вы, модные мотыльки, низвели брак до того, что он стал похож на легкое французское блюдо. Беллмур (в сторону). Надеюсь, без соуса в виде французской болезни. Белинда. Вы такие искусники в приготовлении его, то есть в ухаживании, что можно подумать, будто вы готовите красивый обильный стол, но когда мы садимся за еду, она оказывается привлекательной лишь с виду, а на деле холодной и невкусной. Подчас это лишь остатки того, что невесть сколько раз подогревалось для других и напоследок, окончательно остыв, подается жене. Беллмур. Не оставить родной жене ни одного горячего блюда может лишь отпетый негодяй. Вы, робкие девы, составляете себе превратное представление о муже как о существе, разительно непохожем на того мягкого, покорного, уступчивого, легкого человека, который именуется влюбленным, а потому заранее противопоставляете брачные невзгоды радостям ухаживания. Нет, ухаживание до брака - все равно что музыка в театре до начала спектакля: подлинное наслаждение наступает тогда, когда взвивается занавес. Белинда. А я скорее сравнила бы ухаживание с остроумным прологом к скучнейшей пьесе. Входит Шарпер. Шарпер. Слушай, Беллмур, если ты собираешься сопровождать дам, спеши с ними к дому Сильвии, пока Хартуэлл окончательно не пал духом от терзаний. Беллмур (Белинде). Сейчас, сударыня, вам представится возможность отплатить Хартуэллу за то, что он обидел вашу белку. Белинда. Ах, какой он грязный грубый человек! Араминта. У них с кузиной давние счеты. Он, по-моему, ни разу не переступил порог нашего дома с тех пор, как они поссорились. Беллмур. Не затруднитесь дойти вон до того углового здания, и я расскажу вам по пути такое, что развлечет и развеселит вас. Уходят. Сцена пятая Комната в доме Сильвии. Входят Хартуэлл и мальчик. Хартуэлл. Говоришь, вышла вместе со служанкой? Мальчик. И еще с тем мужчиной, что явился за ними. Кажется, они называли его Сеттер. Хартуэлл. Так! Теперь еще этот неподражаемый сводник! Проклятая, проклятая потаскушка! Не может удержаться даже в день свадьбы! До ночи не дотерпела! Что за страшное состояние брак! Как жестоко мы заблуждаемся, когда, устав от бремени жизни, ...Найти хотим Опору в той, кому, как все мы мним, Назначено быть нашим "я" вторым И кто для нас, мужчин, первейший враг. Нет, знай Адам, что с Евой вступит в брак, С ребром он не расстался б быстро так. Входят Беллмур, Белинда, Вейнлав и Араминта. Беллмур. Как, Джордж! Ты сделался рифмачом? А меня уверяли, что мрачный звон свадебных колоколов рассеивает чары поэзии. Хартуэлл. Стыд и срам! Я разоблачен! Вейнлав и Араминта разговаривают в стороне. Белинда. Поздравляю, поздравляю, мистер Новобрачный! Желаю счастья, сэр. Хартуэлл. Желать ближнему счастья не в натуре женщины. С таким же успехом вы могли бы пожелать мне бессмертия. Белинда. Ха-ха-ха! Мужчины, женившись, превращаются в форменных шутов. Беллмур. И потому могут быть терпимы лишь в обществе своих жен. Белинда. А вскоре становятся невыносимы и для них. Могу поклясться, что едва ли есть женатый человек, который через месяц после свадьбы остался бы любезен с женой и учтив с посторонними. Смотрите, как Хартуэлл выглядит уже сейчас. Ха-ха-ха! Беллмур. Ха-ха-ха! Хартуэлл. Проклятье! Вы, видно, решили, что я для вас посмешище? С вами, сэр, мы еще поговорим, а пока что уберите отсюда свою осу, иначе шут может стать слишком дерзким. Я ведь тоже умею мухобойкой трахнуть. Белинда. Она у вас не залежится без дела: ваша жена привыкла к такому обращению. Беллмур. Не в бровь, а в глаз! Хартуэлл. Все демоны и ведьмы не властны взбесить меня сильнее, чем женщина! Вы переполнили чашу моего терпения, сударыня! Исчезните, или... Беллмур. Легче, легче, черт побери! Или ты собираешься обнажить шпагу против женщины? Вейнлав. Что тут происходит? Араминта. Боже милостивый! Что ты ему сделала? Белинда. Надавила на желчный пузырь. Вот эта тварь и взвыла. Вейнлав. Прекрати, Беллмур! Ты слишком настойчиво дразнишь его, а он все принимает всерьез... Белинда. Ей-богу, я уже начинаю его жалеть. Хартуэлл. Будь проклята ваша жалость! Дайте мне только минутку передышки... За что вы меня так, сэр? А вы, сударыня? Разве я обесчестил ваше семейство, сэр, обещав вашей сестре жениться на ней и совратив ее? Чем я навредил вам? Разве я привел врача к вашему умирающему отцу и пытался продлить его жизнь, хотя вам уже исполнилось двадцать один? Разве вы, сударыня, предоставляли мне благоприятную возможность, а я не воспользовался ею? Разве вы сулили мне милости, а я отказывался от них? Разве... Белинда. Фи! Что имеет в виду этот грязный человек! О боже, помоги мне уйти отсюда! Араминта. Пусть меня повесят, если я вас пожалею. Вы получили по заслугам. Беллмур. Однако все это становится несколько непристойным. Вейнлав. Полно! Вы сами разбередили "его рану. (Хартуэллу.) Ну, Джордж... Хартуэлл. А ты - главный виновник моих несчастий. Не стань Сильвия твоей любовницей, она могла бы сделаться честной женой. Вейнлав. Не стань Сильвия твоей женой, моя любовница могла бы остаться мне верна, так что мы квиты. Но успокойся! Я слышал о твоей беде и подоспел тебе на выручку. Хартуэлл. Смертный приговор уже приведен в исполнение, а ты обещаешь его отменить? Вейнлав. А что бы ты за это дал? Хартуэлл. Все, что угодно, - ногу, обе ноги, руку. Больше того, я готов расстаться со своим мужским естеством, лишь бы избавиться от жены. Входит Шарпер. Вейнлав. Это, конечно, самый верный путь, но вот человек, который продаст тебе твою свободу гораздо дешевле. Шарпер. Вейнлав, я только что оказался в известном смысле твоим крестным отцом: я клятвенно обещал кое-что от твоего имени и надеюсь, ты меня не подведешь. Вейнлав. Я не ставлю подпись на чистом листе, друг. Шарпер. Не бойся, я поступлю с тобой честно: полное и безоговорочное прощение сэру Джозефу Уиттолу и капитану Блеффу за любые обиды, нанесенные ими тебе по сегодняшнее число включительно. Идет? Вейнлав. Согласен. Шарпер. Тогда разреши мне попросить дам на минутку надеть маски. (Кричит.) Входите, леди и джентльмены. Хартуэлл. Черт! Какое мне дело до всего этого? Вейнлав. Терпение! Входят сэр Джозеф Уиттол, Блефф, Сильвия, Люси и Сеттер. Блефф. Напоминаю, мистер Шарпер: любые обиды. Сэр Джозеф. Да, да, капитан, настаивай на этом слове. Именно - любые. Шарпер. Условие принято. Эти джентльмены - свидетели, что вам гарантируется прощение. Вейнлав. Да, я предаю забвению все, что произошло по данную минуту включительно. Блефф. Очень великодушно, сэр, потому что, признаюсь, завладев... Сэр Джозеф. Нет, нет, капитан, тебе не в чем признаваться, хе-хе-хе! Это я завладел и должен признаться... Блефф. Что вас тоже перехитрили, ха-ха-ха! - прибегнув к некоему военному маневру, вроде контрподкопа, что я сейчас и докажу с позволения моей прелестной супруги Араминты. Люси снимает маску. О дьявол! Я все-таки обманут. Сэр Джозеф. Это всего лишь некий военный маневр, вроде контрподкопа. Я полагаю, мистер Вейнлав, вам известно, чьей рукою я завладел? Но все предано забвению. Вейнлав. Мне известно, чьей рукой вы не завладели. Будьте любезны, леди, разочаруйте его. Араминта и Белинда снимают маски. Сэр Джозеф. Что? Ох, сердце!... Ну, Сеттер, ты законченный негодяй! Шарпер. Сэр Джозеф, советую вам загодя заручиться прощением вот этого джентльмена. (Указывает на Хартуэлла.) Вейнлав, правда, был так великодушен, что простил потерю любовницы, но я не знаю, как Хартуэлл отнесется к потере жены. Сильвия снимает маску. Хартуэлл. Моя жена! Мой василиск! Клянусь светом дня, это она! Дай обнять тебя, Шарпер! Но ты уверен, что она вправду обвенчалась с ним? Сеттер. Вправду и по закону. Я свидетель. Шарпер. Беллмур все тебе объяснит. Хартуэлл подходит к Беллмуру. Сэр Джозеф (Сильвии). Простите, сударыня, кто вы? Я нахожу, что нам стоит познакомиться поближе. Сильвия. Мой самый большой недостаток в том, что я - ваша жена. Шарпер. Не бойтесь, сэр Джозеф: ваш удел совсем не так уж плачевен. Ваша жена - красивая леди и притом очень хорошего рода. Сэр Джозеф. Она леди уже потому, что я ношу звание рыцаря. Вейнлав. Такой участи достоин дурак и более высокого звания. Прошу относиться к ней как к моей родственнице, не то вы еще услышите обо мне. Блефф (к Люси). Ну а ты, супруга, тоже знатная дама? Сеттер. И моя родственница. Прошу оказывать ей соответствующее уважение. Желаю счастья, моя честная Люси! По-моему, мы не зря дружили с тобой семь лет. Люси. Придержи язык. Я обдумываю, каким ремеслом мне заняться, пока мой супруг будет стяжать лавры на войне. Блефф. Довольно войн, супруга, довольно! Пока я буду стяжать лавры за границей, может случиться, что дома мне приготовят совсем другое украшение. Хартуэлл. Одобряю твою шутку, Беллмур, и благодарю тебя, а из благодарности - я ведь вижу, куда тебя несет! - постараюсь не допустить, что бы ты угодил в ту же ловушку, из которой вызволил меня. Беллмур. Благодарю за добрые намерения, Джордж, но в браке, видимо, есть что-то колдовское: недаром же я твердо решил вступить в него. Хартуэлл. Значит, давать тебе добрые советы бесполезно. Что до меня, то спасшись один раз, я не женюсь вторично, или пусть бог пошлет мне жену уродливую, как старая сводня. Вейнлав. Сварливую, как старая дева. Беллмур. Похотливую, как молодая вдова. Шарпер. И ревнивую, как бесплодная супруга. Хартуэлл. Уговорились. Беллмур. А я, невзирая на эти страшные пророчества, предупреждения и пример, который у меня перед глазами, все-таки обреку себя на пожизненное заключение. Белинда. Узник, используй свои оковы как можно лучше. (Протягивает ему руку.) Вейнлав. Могу ли я надеяться на такое же счастье? Араминта. Не стоит ли нам изучить сначала опыт наших друзей? Беллмур (в сторону). Честное слово, она не смеет дать согласие из боязни, что он тут же пойдет на попятный. (Громко.) Увидимся завтра утром в церкви. Может быть, наше падение пробудит и в вас охоту пасть. Сеттер, ты, по-моему, говорил... Сеттер. Они у дверей, сэр. Сейчас позову. Входят танцоры и исполняют танец. Беллмур. Итак, мы отправляемся в путешествие на всю жизнь. Берите с собой ваших спутников и спутниц. Сожалею, старина Джордж, что ты по-прежнему остаешься в одиночестве. Хартуэлл. Скакун, покуда молод, резво мчится. Звенит его бубенчик, круп лоснится, И солнце сбрую золотит на нем, И нипочем ему любой подъем. Но ах! Дорога что ни год труднее, И мы кряхтим под ношею своею - Супругой, прочно севшей нам на шею. Конь с места сам берет во весь опор, Но к финишу он не придет без шпор. Все уходят. ЭПИЛОГ,  который читает миссис Барри {49} Как слишком любопытная девица, Что до венца вкусить утех стремится, Но, их познав, все рада бы отдать, Чтоб снова целомудренною стать, Так кажется и нашему поэту (Который мне велел сказать вам это), Что пьесу зря на суд он отдал света. Но сделанного не воротишь вновь. Пусть помнит: нету розы без шипов. Я слышу, он вздыхает: "В общем мненье Меня погубит это представленье". Глупец, твои напрасны спасенья! Когда б нас первый ложный шаг губил, Давно б подлунный мир безлюден был. Так пусть, осел, тебе утехой будет Мысль, что тебя ослы такие ж судят. Но я забыла, что пришла просить Спектакль не слишком рьяно поносить И подразнить вас набралась нахальства: Уместно в эпилогах зубоскальство. К тому ж, чтоб не сказали: "Ты - дурак", Всех обозвать старайся первым так. Ну что, хлыщи? Вам пьеса по душе ли? Клянусь, что жив наш юный автор еле. И, вам представ, разжалобил бы вас, Но он не выйдет, критиков боясь. Вы ж новичка смелее подбодрите И, словно дьявол грешнику, внушите Ему, что только тот, кто верх берет, Идет у женщин и на сцене в счет. ^TПРИМЕЧАНИЯ^U 1 Драйден Джон (1631-1700) - английский поэт, драматург, критик, один из основоположников английского классицизма. Драйден создал жанр так называемой героической пьесы, эстетические принципы которого сформулированы им в "Опыте о драматической поэзии" (1668) и в "Опыте о героических пьесах" (1672). В годы английской буржуазной революции Драйден воспел Кромвеля в оде на его смерть (1658), в период Реставрации прославлял монархию, при дворе Стюартов - поэт-лауреат и историограф. Комедии Драйдена во многом подражательны; из трагикомедий лучшие - "Тайная любовь, или Королева-девственница" (1668) и "Торжествующая любовь" (1694). 2 Уичерли Уильям (1640-1716)-английский драматург. Получил юридическое образование во Франции, затем учился в Оксфорде. Первая комедия Уичерлн "Любовь в лесу, или Сент-Джеймсский парк" (1671) имела шумный успех. Комедии "Джентльмен - учитель танцев" (1672), "Жена из провинции" (1675) и "Прямодушный" (1676) упрочили за Уичерли славу одного из ведущих комедиографов периода Реставрации. Пьесам Уичерли свойственны блеск диалога, живость интриги, отточенность разговорного языка. Реалистическая обрисовка английской аристократии делают Уичерли-сатирика предшественником Генри Филдинга, Оливера Голдсмита и других классиков английской комедии нравов. 3 ...Не до нее и Этериджу...- Этеридж Джордж (1634-1692)-английский комедиограф, автор блестящих и остроумных комедий "Комическое мщение, или Любовь в бочке" (1664; русский перевод: М., "Искусство", 1975), "Она хотела б, если бы могла" (1668) и "Раб моды" (1676). 4 Ли Натаниэл (1653-1692)-английский драматург. Писал трагедии на античные сюжеты: "Нерон" (1675), "Глориана" (1676), "Софонизба" (1676), "Митридат" (1678), "Теодозий" (1680), "Константин Великий" (1684). Наибольший успех имела трагедия "Царицы-соперницы" (1667), державшаяся в репертуаре английских театров свыше ста лет. 5 ...Отвея нет в помине... - Отвей Томас (1652-1685) - выдающийся представитель драматургии Реставрации. Лучшие пьесы Отвея: "Дон Карлос" (1676), "Сирота" (1680), "Спасенная Венеция, иди Раскрытый заговор" (1682). Его высоко ценили Вальтер Скотт и Байрон. 6 ...Саутерн Томас (1660-1746) - английский драматург, автор многочисленных пьес, среди которых выделяются "Благородный брат, или Персидский принц" (1682), "Роковая свадьба" (1694), "Оруноко" (1696), "Спартанка" (1719). 7 ...лорду Чарлзу Клиффорду из Лейнзборо... - Чарлз Бойл, лорд Клиффорд (1639-1694), близкий знакомый семьи Конгрива. 8 ...искусной игрой актеров.- В вечер премьеры роли в комедии "Старый холостяк" исполняли: Хартуэлл - Томас Беттертон; Беллмур - Джордж Пауэлл; Вейнлав - Чарлз Уильяме; Шарпер - Джон Вербрагген; сэр Джозеф - Уильям Бауэн; капитан Блефф - Джозеф Хейнз; Фондлуайф - Томас Доггет; Араминта - Энн Брейсгердл; Белинда - Сюзанна Маунтфорт; Летиция - Элизабет Барри; Сильвия - Элизабет Баумен. Суфлер Джон Даунз отмечал в своем дневнике, что игра Доггета и миссис Барри была "исключительна". 9 Эпиктет (ок. 50 - ок. 138) - римский философ-стоик. Учение Эпиктета известно по записям его ученика Арриана, собранным в работах "Рассуждения Эпиктета" и "Дружеские беседы Эпиктета". 10 Пролог. - Во времена Конгрива пролог и эпилог к спектаклю составляли немаловажную его часть. Их чтение обычно поручалось актерам, пользовавшимся любовью публики. 11 Лорд Фолкленд (1630-1680) - Генри Кэри, виконт Фолкленд, автор трагедии "В ночь свадьбы", поставленной в театре Линколнз-Инн-Филдз в сентябре 1663 г. 12 ...с кем ей и в третий раз не скучно. - Третий спектакль, как правило, был бенефисом драматурга, доходы от которого полностью шли ему. 13 Миссис Брейсгердл - Энн Брейсгердл (1670?-1748), одна из ведущих актрис Лондона того времени, друг Конгрива; исполнительница обширного репертуара, среди которого выделяются как роли шекспировских героинь (Дездемона, Джульетта, Порция, Офелия, Корделия, Изабелла), так и роли в современных комедиях. В пьесах Конгрива Энн Брейсгердл играла Араминту ("Старый холостяк"), Синтию ("Двойная игра"), Анжелику ("Любовь за любовь") и Милламент ("Так поступают в свете"). Современники называли Энн Брейсгердл "Дианой английской сцены", отдавая этим дань ее красоте, уму, таланту и артистичности (о ней см. также в Дополнении III). 14 Цицерон - Марк Туллий Цицерон (106-43 до н. э.) - выдающийся оратор, адвокат, писатель и политический деятель Древнего Рима. 15 Олдермен - выборное должностное лицо городского самоуправления (магистрата), один из помощников мэра. Олдермены, как правило, избирались из среды наиболее состоятельных горожан. 18 ...устрицами с Биллингзгета... - Биллингзгет - рыбный рынок в Лондоне. 17 Гектор Троянский... - один из героев "Илиады", предводитель троянцев, старший сын Приама. 18 ...иезуитский порошок от трясучей болезни. - Речь идет о хинине. В XVII в. иезуит-миссионер, заболевший лихорадкой в Перу, был вылечен с помощью настоя из хинной коры. С тех пор иезуиты распространяли хинин в странах Европы. 19 Ганнибал (Аннибал, ок. 247-183 до н. э-) -карфагенский полководец и государственный деятель. 20 ...подробности последней кампании во Фландрии.- Имеется в виду война 1689- 1697 гг. между Францией и Аугсбургским союзом (Англия, Голландия и Австрия), закончившаяся миром в Рисвике. 21 Кофейни (шоколадные) - в ту пору своеобразное сочетание дискуссионного клуба, кафе и библиотеки; каждая из них была местом, где сходились люди различных политических и литературных взглядов. Купцы собирались в кофейне, расположенной непосредственно в Сити, светское общество - неподалеку от Сент-Джеймсского парка. Литераторы шли в кофейню Уилла, которая находилась рядом с Ковент-Гарденом, на Рассел-стрит, а название свое получила по имени владельца Уильяма Эруина. Игра в кости и карты была одним из развлечений в кофейнях. Игорный стол в кофейне Уайта изобразил Уильям Хогарт в шестой картине своей серии "Карьера мота". 22 Сципион - Публий Корнелий Сципион Африканский Старший (ок. 235-183 до н. э.) римский полководец. Последние годы жизни провел в своем имении в Кампании. 23 ...пусть сходит за портшезом. - Портшез, крытое кресло с длинными ручками спереди и сзади, которое несли два носильщика, был одним из распространенных средств передвижения в Лондоне XVII-XVIII вв. 24 Гименей (Гимен) - бог брака у греков и римлян, сын Аполлона и одной из муз. 25 Епитимья - наказание, налагаемое церковью на кающегося грешника. 28 ...в маске...- Светские дамы носили маски в театрах; черные полумаски как признак ремесла в английских театрах эпохи Реставрации носили женщины легкого поведения. 27 ...на Пьяцце - Площадь в районе Ковент-Гарден, созданная в 1630-х годах по проекту архитектора Иниго Джонса (1573-1652). Пьяцца с ее крытыми галереями привлекала массу гуляющих. 28 ...до Судного дня. - Во многих религиях день "последнего суда", который якобы наступит перед концом мира. 29 ...билбо скажет свое слово... - Билбо - испанский меч; получил свое название по имени города Бильбао, где изготовляли различное оружие. 30 ...похож на Рыцаря печального Образа. - Имеется в виду Дон Кихот, герой одноименного романа Сервантеса. 31 ...юный левит... - Так часто называли домашнего капеллана. В "Истории Англии" Томас Маколей пишет: "Молодой левит - таково было тогда обычное выражение - мог быть нанят за стол, чердачок и десять фунтов в год, взамен чего он должен был не только исполнять свои прямые обязанности, не только быть терпеливейшим из посмехов и слушателей, не только быть всегда готовым в хорошую погоду к игре в шары, а в ненастье к игре в камешки, но и избавлять хозяев от расхода на паем садовника или конюха... Ему дозволялось обедать с хозяевами, но он должен был довольствоваться самым простым кушаньем" (Маколей. Полн. собр. соч., т. VI. С.-Пб., 1861, С. 323-324). 32 Мэлл - во времена Конгрива излюбленное место для гулянья в районе Сент-Джеймсского парка. Мэлл был проложен в 1660-1662 гг. выдающимся парковым архитектором Людовика XIV Андре Ле Петром (1613-1700) и представлял собой аллею, обсаженную четырьмя рядами деревьев, где король любил играть в деревянные шары. Французское название игры - пэль-мэль - превратилось в английском произношении в пэлл-мэлл и дало имя двум улицам: Мэлл и параллельной ему Пэлл-Мэлл. 35 ...новеллы Скаррона... - Скаррон Поль (1610-1660) - французский поэт, романист и драматург, автор "Комического романа" (1651-1657), давшего широкое изображение быта и нравов Франции первой половины XVII в. Завершили творчество Скаррона "Трагикомические новеллы" (1661, посмертно); две из них - "Лицемеры" и "Наказанная скупость" - использованы Мольером при создании комедий "Тартюф" и "Скупой". 34 ...копия Монтуфара из "Лицемеров". - Герой новеллы Скаррона "Лицемеры" ханжа и плут Монтуфар, чтобы остаться неузнанным, переодевается в платье священника. 35 Сент-Джеймсский парк - один из центральных парков Лондона, разбивка которого была осуществлена в XVII в. по проектам Андре Ле Нотра. Во времена Конгрива излюбленное место гулянья знати. 36 ...была на Бирже...- Имеется в виду Новая биржа (в отличие от Королевской биржи), своего рода гостиный двор с множеством различных лавок. 37 Каули Абрахам (1618-1667) - выдающийся английский поэт, предшественник классицизма, автор "Пиндарических од" (1656) и поэмы "Давидеида" (1656). 38 ...отродье блудницы вавилонской... - Блудница Вавилонская - образ И3 Апокалипсиса (Откровение святого Иоанна Богослова, 17, 1-18), христианской церковной книги. Предполагается, что этот образ символизирует погрязший в разврате Рим. 39 ...исчадье Вила и Дракона.- Вил и Дракон - образы дьявола (Книга пророка Даниила, 14, 1-42). 40 Дина - согласно Библии, дочь Иакова от Лии; во время пребывания Иакова в стране Сихемской была похищена Сихемом, сыном Еммора, князем этой земли. Отсюда сихемит в нарицательном смысле - распутник, соблазнитель. 41 ...тайный папист или вообще француз. - Т. е. католик, сторонник недавно изгнанного из Англии короля Якова II. Неприязнь к французам усиливалась еще и тем, что Англия участвовала тогда в войне (1689-1697) против Франции (см. прим. 20). 42 Анания. - По библейской легенде, продав свое имение для оказания помощи апостолам, Анания утаил с женою своею Сапфирою часть вырученных денег. Оба были обличены апостолом Петром и поражены внезапной смертью (Деяния святых Апостолов, 5, 1-10). В широком смысле - бесчестный человек. 43 Мария Магдалина, согласно Евангелию, вела развратную жизнь, под влиянием Христа переродилась, став символом искреннего покаяния. 44 ...Иезавель - по библейской легенде, жена израильского царя Ахава, нечестивая и жестокая идолопоклонница. 45 А ты оказалась вероломной Далилой, и филистимляне...- Согласно Библии, Далила, коварная филистимлянка, возлюбленная Самсона, выдала своим соотечественникам секрет его богатырской силы, таившейся в семи прядях волос. 46 Разве ты не читал этой басни Эзопа...- Эзоп - полулегендарный греческий баснописец (VI-V в. до н. э.). 47 ...в "Лисе Ренаре"...- Имеется в виду "Роман о Лисе", крупнейший памятник французской городской литературы XII-XIV вв. 48 Меркурий - в античной мифологии вестник богов, посредник в их дедах, глашатай Зевса, покровитель купцов, послов, путников. 49 Миссис Барри - Элизабет Барри (1658-1713), выдающаяся актриса, с успехом играла во многих трагедиях и комедиях. Играла во всех комедиях Конгрива: Летиция ("Старый холостяк"), леди Трухлдуб ("Двойная игра"), миссис Фрейл ("Любовь за любовь"), миссис Марвуд ("Так поступают в свете"). "Не существовало чувства или страсти, которые она не могла бы сыграть, - вспоминал Колли Сиббер. - Ее голос, красивый и выразительный, мгновенно подчинял себе зрительный зал; в сценах любовных или исполненных горя она становилась мягкой и трогательной. Никто так не умел вызвать сострадания публики, как миссис Барри. В сценах гнева или негодования она превращалась в женщину неистовую, порывистую, одержимую яростью". И. В. Ступников