м за дюймом, подошел. На полпути между нами он приостановился и обернулся к своему мертвому хозяину; я знал, что сейчас вся его сумрачная душа разрывается надвое; но я не мог теперь позволить себе жалости. Жалость была на потом. "Кабаль, сюда! Кабаль!" Он все еще колебался, его огромная гордая голова поворачивалась то ко мне, то к нему; потом он пронзительно заскулил и снова двинулся вперед, почти припадая брюхом к земле, словно его хлестали бичом, но больше не оглядываясь. Он подполз к моей протянутой руке, и я начал гладить его уши и морду, давая ему слизывать кровь, засохшую между моими пальцами, и все это время воркуя над ним, называя его новым именем, повторяя это имя снова и снова. == Кабаль.. Ты Кабаль теперь, Кабаль, Кабаль. Потом, все еще разговаривая с ним, я, как мог, стянул с себя пояс и одной рукой просунул его под широкий, усаженный бронзовыми шипами ошейник. == Теперь мы пойдем, мы с тобой, мы пойдем, Кабаль. Неважно было, что именно я говорил, связь между нами создавал мой голос, постоянно повторяющий его имя. Я оттолкнулся от стены сада и кое-как поднялся на ноги, пошатываясь от странной, словно опустошившей меня слабости и чувствуя себя таким задеревеневшим, словно это я был тем человеком, что лежал лицом вниз в высокой траве, человеком, у которого я отобрал его собаку. Я повернулся к тому, что осталось от рыбацких хижин, и к тропе, ведущей наверх, в замок, и увидел, что Флавиан и Эмлодд, которые ждали у поворота садовой стены, где, должно быть, прождали всю ночь, тоже торопливо поднимаются на ноги. Я пошатываясь побрел в их сторону, и огромный пес шагал рядом со мной; однако я все это время чувствовал, что какая-то часть его души еще принадлежит его мертвому хозяину и что для того, чтобы завершить то, что мы начали, потребуется много осторожных, терпеливых дней... Внезапно, после очередного шага, море и берег завертелись вокруг меня; я увидел, как лицо Флавиана дернулось вперед, а потом меня накрыла ревущая чернота, поднявшаяся из земли, словно волна. x x x Когда свет вернулся, это было не холодное свечение утра на морском берегу, а дымное желтое мерцание лампы. И когда у меня немного прояснилось в голове, я понял, что лежу на сваленных в кучу овчинах в спальне гостевых покоев Маглауна и что моя левая рука == как я обнаружил, неосмотрительно попробовав повернуться, == плотно прибинтована к моему боку. Сидящая рядом на корточках тень быстро наклонилась вперед, говоря: == Лежи спокойно, сир, а не то твоя рана опять откроется. Этот голос и лицо, на которое я сощурился, пытаясь свести его в фокус, были грубоватым голосом юного Эмлодда и его встревоженной физиономией. == Где пес? == спросил я. Мой язык был словно сделан из вываренной кожи. == На цепи среди сторожевых собак на переднем дворе, == сказал мой оруженосец. А потом, когда я сделал какое-то движение яростного протеста, добавил: == Сир, мы были вынуждены посадить его на цепь. Он совершенно дикий. Нам пришлось накинуть на него рыбацкую сеть, прежде чем мы вообще смогли к нему подойти, и даже тогда он покалечил многих из нас. Я слабо выругался. Бог знает, что они натворили, смогу ли я теперь когда-нибудь завоевать этого пса. == А его спускают вместе с остальными после того, как загонят коров? == Нет, сир. Я же говорю, он совершенно дикий; к нему никто не может подойти даже во время кормежки, только леди Гэнхумара. Неужели бы мы выпустили в замок волка? Кстати, когда ты окрепнешь, если ты все еще будешь хотеть видеть этого зверя, пара Товарищей стянет ему голову ремнем, и мы как-нибудь притащим его сюда. Я покачал головой. == Как бы я хотел, чтобы вы не сажали его на цепь, но я... понимаю, что у вас не было... выбора, кроме как только убить бедное животное... на месте. Но раз уж вы посадили его на цепь... никто не должен спускать его, кроме меня. == Да, сир, == сказал Эмлодд с таким явным облегчением, что я рассмеялся и обнаружил, что смех острой болью отдается в моем плече. == Найди мне Флавиана. Я должен известить Кея, что... я застрял здесь с раной от копья в плече, но что я... вернусь в Тримонтиум, как только смогу сидеть на лошади. == Мы уже позаботились обо всем этом, сир, == сказал Эмлодд. И какая-то женщина шагнула вперед из мрака за лампой и склонилась надо мной с миской в руках, и ее толстая рыжеватая коса качнулась вперед и скользнула по моей груди. == Хватит разговоров. Теперь выпей и засыпай снова. Чем больше бульона и больше сна, тем скорее ты снова сядешь на свою лошадь, милорд Артос. Я увидел, что это Гэнхумара, дочь князя; но теперь я был трезв и почти уже не помнил, как прошлой ночью увлек ее наверху, на холмах, в Долгом танце; запах вербены больше не льнул к ее волосам, и единственным, что меня интересовало, был пес и то, что Эмлодд сказал о ней и о Кабале. == Почему он подпускает тебя к себе, если... он не подпускает никого другого? == пробормотал я, да простит меня Бог, немного ревнуя; сон, что был в бульоне, уже плескался вокруг меня темными волнами. == Откуда мне знать? Может быть, в его старой жизни какая-нибудь женщина ласково разговаривала с ним и давала ему теплые объедки со стола, и мы не так страшны для него, как мужчины, которые посадили его на цепь, == она забрала у меня миску. == Но даже мне он не позволяет прикасаться к себе. == Есть и другие вещи, помимо прикосновений. Сохрани его в живых для меня, если сможешь. == Я сделаю то, что он мне позволит... А теперь спи. Дни шли, а я все лежал в гостевых покоях, обхаживаемый леди Гэнхумарой и похожей на ворону старой женщиной, которая прежде была ее нянькой; а Флавиан и остальные Товарищи приходили и уходили, и часто меня навещал сам Маглаун, который усаживался на обтянутый шкурой табурет, упирался ладонями в широко расставленные колени и разговаривал обо всем, что только есть под солнцем, == задавая множество вопросов. Некоторые из них касались того, как я живу, есть ли у меня жена или женщина, которая делила бы со мной постель, и я сказал ему: "Нет", и, такой глупец, так и не понял, к чему ведут его расспросы. На третий день у меня в голове стало горячо и туманно, а рана воспалилась, несмотря на прикладываемые женщинами травы, про какой-то период времени я ничего не помню отчетливо. Потом лихорадка выжгла сама себя, и рана начала заживать. Но месяц, который был молодым, когда на нас напали скотты, снова стал молодым, когда я наконец смог дотащиться до порога == пошатываясь, как родившийся час назад теленок, == чтобы посидеть на солнышке перед дверью в гостевые покои и посмотреть на петуха, который важно вышагивал среди своих грязно-серых кур, копошащихся у кучи мусора. Он был гордым и властным, этот петух, и солнце рождало на перьях его надменно выгнутого хвоста зеленые и бордовые блики. Вскоре я увидел, как он, вытянувшись и широко расставив крылья, бросается к полюбившейся ему курице; но она была как раз за пределами его досягаемости, и когда он уже прыгнул на нее, веревка, которой он был привязан, дернула его обратно, и он, разгневанный и утративший все свое достоинство, шлепнулся в пыль. Это повторилось три раза, а потом мне внезапно надоело смотреть, и я начал выдергивать коричневые стебельки травы, цветущей около дверного косяка, и плести из них косичку. Как только я достаточно окреп, я доковылял до переднего двора. Стоял жаркий полдень разгара лета, и воздух над пустым, лишенным всяких признаков человеческой жизни двором дрожал и колебался. Сторожевые собаки спали или хватали зубами жужжащих вокруг них радужных мух. Я огляделся, ища огромного волкодава. Прошло несколько мгновений, прежде чем я его увидел, потому что он затащил свою цепь на всю длину в узкую полоску тени у подножия кладки торфа, а его янтарно-черная шкура превосходно сливалась со всем окружающим. Я замер на месте и позвал его, не ожидая никакого ответа. Но он шевельнулся и поднял лежавшую на лапах огромную голову, словно то имя, что я дал ему, коснулось чего-то в его памяти. == Кабаль, == сказал я, == Кабаль. И в следующее мгновение он был уже на ногах и рвался ко мне со своей цепи, умудряясь, несмотря на душащий его ошейник, вскинуть голову и залаять == неистовый, умоляющий звук. == Тихо, тихо теперь. Я иду! Как только он увидел, что я приближаюсь к нему, он перестал дергать цепь и стоял спокойно, с поднятой головой, наблюдая за мной серьезными золотистыми глазами и начиная неуверенно вилять хвостом. Рана у него на боку зажила, но что касается всего остального, то он был в ужасном состоянии; он потерял уважение к себе до такой степени, что был покрыт собственными нечистотами, его шерсть стояла дыбом, сквозь некогда великолепную шкуру проступали ребра, а шея там, где в нее постоянно впивался тяжелый ошейник, была стерта до самого мяса. Позже я узнал, что почти все это время он отказывался есть. Должно быть, он был на волосок от смерти. Я нагнулся, отстегнул тяжелую цепь и почесал его морду и уши == необычайно мягкие уши, несмотря на всю жесткость его шкуры, == и он с усталым вздохом привалился ко мне, так что я пошатнулся на своих еще слабых ногах и чуть было не свалился наземь. Когда мы вышли со двора, он шел рядом со мной без всякой привязи, касаясь мордой моей руки. Я отвел его в гостевые покои и крикнул кого-нибудь, кто был поблизости. На мой зов прибежал Флавиан. == Принеси мне мяса для этого мешка с костями, == потребовал я; пес стоял рядом со мной, и его загривок подергивался под моей ладонью. == Гром и молния! Как вы позволили ему дойти до такого состояния? == Эмлодд же сказал тебе, сир, мы не могли спустить его. Он бы точно загрыз кого-нибудь; а на цепи он отказывался есть. == Леди Гэнхумара..., == начал я. == Если бы не леди Гэнхумара, он бы умер. Но даже ей он не позволял прикоснуться к себе. Один раз она попыталась это сделать, чтобы промыть ему рану на боку. Тогда-то он ее и укусил. == Укусил? == Не очень сильно. Разве ты не видел ее разорванную руку, когда она приходила ухаживать за тобой? == Нет, я... не заметил, == тут я почувствовал себя пристыженным, но все еще злился. == А ты не мог сказать мне? Он посмотрел мне в лицо своим спокойным, ровным взглядом. == Нет, сир. Ты ничего не смог бы сделать, ты только начал бы волноваться, и у тебя бы снова началась лихорадка. И это было правдой. Мгновение спустя я признал это и кивнул. == Это так. А теперь пойди поухаживай за кухаркой, чтобы она дала тебе мяса. А потом уходи и держи остальных подальше отсюда. Мне нужно кое-что сделать. И вскоре Кабаль, на плече которого все еще лежала моя рука, сидел перед огромной кровавой массой свиных потрохов и наконец-то ел досыта. Несколько дней спустя, когда я рассудил, что наши дела уже достаточно продвинулись, и когда ко мне вернулось побольше сил, я прикрепил к его ошейнику ремень на случай неприятностей с другими собаками и взял его с собой на ужин в пиршественный зал. Я опоздал, потому что подравнивал бороду, которая стала слишком длинной за то время, что я болел, и это отняло у меня больше времени, чем я рассчитывал; и почти все дружинники Маглауна уже собрались. Когда я с Флавианом и остальными Товарищами за спиной вошел в зал, они вскочили на ноги и приветствовали нас, как приветствуют вождей, ударами рукоятей кинжалов по столу перед собой; и Кабаль, услышав этот шум, насторожил уши и угрожающе ворчал до тех пор, пока я не заговорил с ним и не успокоил его. == Похоже, что ты == победитель во всем, == сказал Маглаун, когда я подошел к почетному месту в сопровождении огромного пса. Ужин перерос в праздничное пиршество по поводу нашей победы над морскими разбойниками, и я сидел вместе с Маглауном в верхнем конце зала, на сиденье, застланном великолепной оленьей шкурой, == Кабаль, настороженно пригнувшись, сидел на папоротнике у моих ног == и ел вареный медвежий окорок, и сдобный белый ячменный хлеб, и творог из овечьего молока, пока Флак, певец князя, пел песню, которую он сложил в мою честь, потому что именно я и мои Товарищи сыграли решающую роль в этой стычке со скоттами. Это была не такая песня, какую сложил бы Бедуир, но у нее был хороший, крепкий ритм, похожий на рокот волн, набегающих на западное побережье, и на удары весел, == она была бы хороша на боевой ладье, чтобы гребцы не сбивались с ритма. В зале Маглауна все еще соблюдался старый обычай Племен, и женщины ели не вместе с мужчинами, а отдельно, на женской половине. Но после окончания трапезы они входили, чтобы наполнить своим мужчинам чаши, а маленькие темнокожие рабы, прислуживавшие за едой, незаметно исчезали или пристраивались вместе с собаками у очага. Так что и этим вечером, когда с едой было покончено, Гэнхумара, как обычно, вошла в зал в сопровождении других женщин. Она ухаживала за мной во время болезни так же часто, как Бланид, ее старая нянька, и с гораздо большей мягкостью, но за исключением тех мгновений у Костра, когда я так живо ощущал ее присутствие, я вообще ее не замечал. Казалось, я не замечал ее и теперь. И однако, оглядываясь в прошлое, я очень четко вспоминаю, какой она была, и это очень странно... На ней было платье в синюю и красновато-коричневую клетку, сколотое где-то у плеча золотой брошью с вишневым янтарем, а к концам ее длинных рыжеватых кос были привязаны маленькие золотые яблочки, которые слегка покачивались при ходьбе, так что я невольно ждал, что они вот-вот зазвенят, как колокольчики. Она медленно шла через зал, держа в ладонях чашу темно-зеленого стекла, и ее лицо было так сильно накрашено, что я уже издали мог видеть малахитовую зелень на ее веках; то, как были подтемнены и удлинены сурьмой ее брови, словно черные, острые, как кинжал, крылья стрижа. Она медленно, очень медленно прошла через затихающий за ее спиной зал, поднялась по ступенькам на помост и вложила переполненную чашу в ладони своего отца. Маглаун, качнувшись, встал на ноги и поднял чашу вверх, слегка расплескав ее по дороге. Я увидел, как напиток струится у него между пальцами, золотистый и почти такой же густой, как чистый мед. Маглаун повернулся и взглянул на меня из-под рыжих бровей. == Слава Артосу Медведю. Я пью за тебя, милорд граф Британский. Пусть солнце и луна сияют на тропе, по которой будут идти твои ноги, и пусть никогда не ослабеет твоя рука, держащая меч. И он откинул голову назад и выпил; а потом остался стоять, держа чашу в руке и глядя поверх нее на меня поблескивающими, расчетливыми глазами. Я понял, что готовится что-то еще, и с внезапно запульсировавшим в голове предостережением ждал, что бы это могло быть. == Я много думал о тех вещах, о которых мы говорили с тобой до того, как напали скотты, == ты видишь, в этом я был прав, но тем не менее, мне все сильнее сдается, что мы действительно, как ты и сказал, должны на будущие времена встать против варваров щитом к щиту. Поэтому мне сдается также, что мы с тобой должны соединиться узами, которые скрепили бы наши щиты воедино; и за узы между нами я пью снова. Опустошив огромную чашу больше чем наполовину, он протянул ее мне == к этому времени я тоже поднялся на ноги == говоря: == Выпей и ты. Я взял ее в ладони, и свет пламени центрального очага, сияющий сквозь толстое стекло, наполнил ее тусклым золотистым огнем. == За какие узы я должен выпить? == спросил я, все еще чувствуя, как бьется у меня в голове этот тихий, четкий сигнал опасности. Он ответил: == Почему бы не за узы родства? Они самые верные из всех. Возьми мою дочь Гэнхумару от моего очага к своему. И тогда мы станем родичами, соединенными кровной связью, как брат с братом и отец с сыном. На какое-то мгновение мне показалось, что меня ударили поддых. Я так и не знаю до сих пор, что заставило Маглауна заговорить об этом публично, рискуя унижением своей дочери перед целым залом; может быть, ему хотелось объединить все причины для торжества, чтобы этот вечер заполыхал одним грандиозным, великолепным костром; и он даже не подумал, что я могу отвергнуть то, что он мне предлагал. Может быть, он хотел подтолкнуть меня. Может быть, он был игроком == а может, просто более сведущим в обычаях мужчин и женщин, чем это казалось. Мой потрясенный взгляд словно сам собой метнулся к лицу Гэнхумары, и я увидел, как его до самых корней волос заливает волна мучительного румянца, и понял, что она не была предупреждена, но, в отличие от меня, опасалась заранее; и что густой слой краски на ее лице был для нее тем же, чем для юноши == его доспехи. Мои мысли разбегались во все стороны, пытаясь найти выход для нас обоих, выход, который не нажил бы мне врагов там, где мне так нужны были союзники. Потом я услышал свой голос: == Маглаун, друг мой, ты оказываешь мне великую честь, но ты должен простить, что я не отвечу тебе сегодня. Мне запрещено, это табу для меня с самого рождения, даже думать о женщинах каждый год начиная с того времени, как угаснут Костры Середины Лета, и до того, как зажгутся факелы Ламмаса, факелы Урожая. Это прозвучало как безумно неправдоподобный предлог, но, в конце концов, он был не более неправдоподобен, чем табу, наложенное на Конери Мора, скоттского героя, которому запрещено было когда-либо объезжать Тару, двигаясь слева направо, и спать в доме, из которого по ночам сиял свет очага... Во всяком случае, поскольку никто не мог этого опровергнуть, я по крайней мере получил передышку... В зале послышался приглушенный шум голосов, шепот женщин; брови князя сдвинулись и только что не сошлись над переносицей, а на его скулах запылал темный румянец. Я бросил еще один быстрый взгляд на Гэнхумару и увидел, что она, напротив, побелела так, что на ее веках и щеках четко и уродливо выступили пятна краски, == хотя она встретила мой взгляд спокойно и с едва заметным подобием улыбки. Потом в коротком затишье прогремел раскат глубокого, гортанного смеха Маглауна. == А, ладно, что там пять дней? Мы можем провести это время достаточно весело, а в конце ты дашь мне свой ответ. А пока выпьем за узы дружбы между нами, милорд Артос Медведь! Пять дней! Я забыл, как долго пролежал в лихорадке; забыл, что лето уже клонилось к концу. Ну что ж, пять дней передышки было все же лучше, чем ничего. == За узы дружбы между нами, == сказал я и выпил то, что осталось от сладкого, жгучего напитка, а потом вернул чашу в ладони Гэнхумары, которая встала, чтобы принять ее у меня; и я почувствовал, что ее руки дрожат. Она улыбнулась, взяла чашу с восхитительным достоинством, которое только сделало более очевидными для меня ее доспехи, и повернулась, чтобы присоединиться к остальным женщинам. Неловкая тишина, воцарившаяся в зале, внезапно утонула в рычании и гомоне собачьей драки, когда Кабаль == который весь вечер спокойно пролежал у моих ног, лишь время от времени ощетиниваясь и предупреждающе ворча, когда какая-нибудь из собак, напрягшись и ощетинившись подбиралась к нему чересчур близко, == вскочил с глубоким, яростным рычанием и бросился сразу на трех из них (потом, познакомившись с ним поближе, я узнал, что у него не было обыкновения драться со своими сородичами, но уж если он дрался, то число противников не имело для него никакого значения). Большинство остальных собак тоже кинулось в драку, и в течение какого-то времени мы трудились в поте лица, оттаскивая их друг от друга; нам даже пришлось пустить в ход несколько головешек и кувшин с пивом, содержимое которого полетело в их гущу; и когда мне в конце концов удалось оторвать Кабаля == сдавив ему горло == от его воющего противника, и остальные собаки, вышвырнутые пинками за дверь, отправились доканчивать свою грызню где придется, только что произошедшая сцена, казалось, была забыта, и пиво пошло по кругу быстрее, чем прежде. Я был так благодарен Кабалю, словно он бросился в бой, защищая мою жизнь. Глава шестнадцатая. Факелы Ламмаса На следующее утро я свистнул к себе Кабаля и отправился на расстилающуюся за замком вересковую равнину, держа путь к пустынным высокогорьям, как всегда делал в моменты потрясений с тех самых пор, как был ребенком. К тому же я твердо решил испытать свои силы, поскольку знал, что после окончания Ламмаса мне будет лучше как можно скорее покинуть замок Маглауна. Это был день торопливо несущихся грозовых облаков и быстро меняющегося света, который метался взад-вперед среди застывших гигантскими, неспешными волнами холмов, где уже начинал зацветать вереск; так что в один момент весь склон покрывался темным налетом, как дикая слива, а в другой принимал цвет пролитого разбавленного вина. И вместе с этим появляющимся и исчезающим светом, который менялся и скользил по холмам, менялись и мелькали мои мысли, прокручиваясь на ходу у меня в голове. Единственным, что оставалось постоянным среди этого сумбура, была моя решимость не брать Гэнхумару от очага ее отца. Дело было не только в том, что меня отпугивала мысль взять к себе какую-либо женщину, в моей жизни просто не было места для нее, не было жизни, которую я мог бы предложить какой бы то ни было женщине. Однако я знал, что для Маглауна этого будет недостаточно; а ведь мне нужно было принимать во внимание военный союз с этим человеком, надежду на людей и на помощь, в которой мы отчаянно нуждались, необходимость объединения племен, которое было нашим единственным шансом отбросить варваров. Прошлой ночью он сказал: "Выпьем за узы дружбы между нами". Но устоят ли они перед оскорблением, которое, как бы я ни старался его смягчить, мне придется через четыре дня нанести его дочери? А сама женщина? Будет ли для нее лучше, (если предположить, что я сумею предупредить ее об этом) сохранить свое достоинство и, может быть, возбудить гнев своего отца, самой отказавшись от этого брака, == или быть опозоренной тем, что я отвергну ее перед всем племенем, но зато сохранить отцовскую благосклонность? И будет ли иметь значение, откажется она или нет? Что хуже для женщины == позор или опасность? Опасность или позор? А что до моих шансов привести теперь Маглауна под Алого Дракона, то, как бы ни пошло дело, они не стоили и бурого пучка тростника, колышащегося на ветру. "О боги! Какой клубок!" == выругался я и продолжал, спотыкаясь, брести вперед, не обращая особого внимания на окружающий меня мир, пока порыв холодного дождя, ударивший мне в спину, не заставил меня очнуться и осознать, что я зашел слишком далеко и совершенно выбился из сил. Я уселся на землю за купой терновых кустов, рядом с уткнувшимся носом в лапы Кабалем, и ливень закрыл от нас равнину, а потом унесся прочь, оставив мир освеженным и сияющим. Я посидел еще чуть-чуть, прислушиваясь вполуха к глухому, довольному жужжанию пчел в молодом вереске, а потом, немного отдохнув, снова повернул на запад и более умеренным шагом направился к побережью. Вскоре я шел в самый центр неистового заката == серые облака, несущиеся через шафран и позолоченное серебро неба на западе, и море, разливающееся полупрозрачным золотом до линии горизонта. Как я обнаружил, этот путь вел меня прямо к отрогу вересковых нагорий с кругом из стоячих камней, среди которых мы плясали в канун Середины Лета. Они поднимались, покрытые налетом тени, темные от дождя, на фоне бурного, сияющего неба. В глаза мне били сверкающие копья солнечного заката, и я увидел фигуру, стоящую в тени одного из камней, только тогда, когда уши Кабаля настороженно дернулись в ту сторону. Потом он с каким-то непонятным звуком, средним между поскуливанием и рычанием, устремился вперед, но я свистом подозвал его к себе и поймал за ошейник. Но фигура не шелохнулась, и вообще в своем абсолютном молчании она вполне могла быть одним из стоячих камней; и только почти поравнявшись с ней, я увидел, что это Гэнхумара, чья туника из небеленой серой овечьей шерсти сливалась по цвету с камнем за ее спиной. == Миледи Гэнхумара! Что ты здесь делаешь? == Я ждала тебя, == сдержанно отозвалась она. == Но откуда ты могла знать, что я приду сюда? == Может быть, я позвала тебя. Страх коснулся меня холодным пальцем, и я припомнил другую женщину в шафрановом платье, застывшую в дверях хижины в такой же точно неподвижности, словно она стояла там с начала времен; и ее слова: == Я долго ждала тебя... Потом Гэнхумара расхохоталась: == Нет, я не ведьма, которая может, расчесывая волосы, заставить луну спуститься с неба. Я увидела, в какую сторону ты направился, и вышла следом за тобой, вот и все. Отсюда, от Девяти Сестер, видно почти всю равнину, и я надеялась, что сумею встретить тебя, когда ты будешь возвращаться. В замке невозможно поговорить без того, чтобы на следующее утро даже галки на крышах не кричали о том, о чем вы говорили. == Я вполне могу в это поверить. Что же ты хотела мне сказать? Она сделала небольшой шаг в мою сторону, выйдя из тени своего стоячего камня, и свет бурного заката запутался в ее волосах и превратил их в осенний костер. Она сказала: == Что ты ответишь князю, моему отцу, когда зажгутся факелы Ламмаса? Я молчал, не зная, что ответить; и через какое-то мгновение она продолжила низким, слегка насмешливым голосом == голос был самым низким из всех, что я когда-либо слышал у женщины, и, однако, очень чистым, звучным, как бронзовый колокол: == Нет, милорд Артос, тебе не нужно говорить это; я знаю. Я знала уже тогда, когда ты все еще пытался найти для себя выход под взглядом моего отца. == неужели я так явно показал это всему залу? == Может быть, не больше чем половине, == ее зрачки были прикованы к моему лицу, и внезапно я увидел, как они расширились и чернота поглотила собой весь цвет; и она отложила насмешку в сторону, словно это было оружие. == Я пришла, чтобы сказать тебе то, что тебе, может, будет полезно услышать до того, как зажгутся факелы Ламмаса. Если ты возьмешь меня, как того желает мой отец Маглаун, он даст за мной в приданое сотню всадников с лошадьми. Это я знаю наверняка... Наши лошади не такие рослые, как твои, но это хорошие лошади; их порода берет свое начало от скакунов одного легиона, который затерялся где-то среди холмов Низины в давно прошедшие времена; и мы сохранили ее в чистоте. Думаю, я был более изумлен, чем тогда, когда Маглаун предложил ее мне в жены; и когда я наконец заговорил, мой голос прозвучал более резко, чем я того хотел. == Это твой отец Маглаун послал тебя сказать это? Я бы скорее умерла, если бы это было так! == Неужели? Мне нужны лошади и люди, но не... не таким образом. Я вряд ли мог бы пожаловаться, если бы она плюнула мне в лицо, но она только сказала с легким, быстро подавленным вздохом: == Нет, думаю, нет, == а потом, напрягшись и еще сильнее застыв в своей неподвижности, продолжила: == Артос, до сих пор я считала себя гордой женщиной; и я кладу свою гордость к твоим ногам, и ты можешь втоптать ее в грязь, если пожелаешь. Я умоляю тебя взять меня в жены. == Почему? == Потому что если ты этого не сделаешь, я буду опозорена. То, что ты втянул меня с собой в Долгий Танец в Середину Лета, не так уж важно, хотя мой отец придает этому какое-то значение; люди просто скажут, что ты был пьян. Но он предложил меня тебе перед целым залом, и если ты откажешься от его предложения, знаешь, что скажет весь замок, все племя? Они скажут, что ты уже спал со мной, в канун Середины Лета или позже, == Великая Мать свидетель, я достаточно часто оставалась с тобой наедине в гостевых покоях. Они скажут, что ты уже спал со мной и что я пришлась тебе не по вкусу. Мне будет трудно жить с явным позором при дворе моего отца. == Будет ли меньше позора, == безжалостно сказал я, == в том, чтобы купить мужа за сотню всадников? == Это достаточно обычное дело, когда женщину выбирают за ее приданое. И, по меньшей мере, позор будет только между мной и тобой, а не открыт перед всеми. == Будет ли от этого легче его перенести? Она сделала слабое, бесконечно усталое движение. == Не знаю. Для мужчины == может быть, нет; для женщины == может быть, да. == Послушай, == настойчиво сказал я. == Послушай, Гэнхумара. Ты не знаешь, о чем ты просишь. С нами в обозе едет несколько оборванных потаскушек; они помогают ухаживать за ранеными и развлекают ребят; но если не говорить о таких, как они, жизнь, которую мы ведем, не подходит для женщины. поэтому если кто-то из нас оказывается настолько глуп, чтобы жениться, он оставляет свою жену у очага ее отца, надеясь в один прекрасный день увидеть ее снова. Флавиан может сказать тебе то же самое; он женился на одной девушке в Дэве, и у него есть сын, которому уже больше года, но он еще не видел его, как не видел и саму девушку с тех самых пор, как она едва начала носить этого ребенка. Может быть, на следующий год я смогу отпустить его на несколько недель, чтобы он побыл с ними, а может быть, и нет. == Ты == граф Британский. Никто не сможет запретить тебе взять к себе жену, по меньшей мере на зимних квартирах. И по ее беспощадности я понял, насколько отчаянно она хотела добиться своей цели. == Я == граф Британский, и поэтому жизнь моей жены будет тяжелее, чем у всех остальных, потому что на ее долю останется только несколько клочков меня, которые не потребует себе Британия. Я сопротивлялся так, словно стоял у последней черты, сопротивлялся не только ей, но и чему-то в себе самом. == Ей может хватить и этого в зимние ночи, == мягко сказала Гэнхумара. А потом рассмеялась, неожиданно и неудержимо. == Но тебе не следует опасаться, что я окажусь чересчур навязчивой женой, == скорей уж я как-нибудь ночью зарежу тебя во сне! == Почему, если я сделаю то, чего ты хочешь? Она ответила не сразу, и теперь я не мог видеть ее лица на фоне все еще пламенеющих костров заката. А когда она заговорила снова, ее голос потерял свою звучность. == Потому что ты будешь знать правду. Потому что жалость почти так же трудно вынести, как и позор. Я не собирался прикасаться к ней, но тут я схватил ее за плечи и повернул к свету, чтобы увидеть ее лицо. Моим ладоням было приятно прикасаться к ней, к ее легким костям, к теплу ее жизни. Она стояла совершенно не сопротивляясь, глядя на меня снизу вверх, и ждала. И в резком свете закатного солнца я увидел ее в первый раз, и не сквозь пламя костра и одуряющие пары свирельных мелодий и верескового пива. Я увидел, что она вся золотисто-коричневая, не только волосы, но и кожа == и если не считать этих волос, в ней нет особой красоты. Я увидел, что у нее серые глаза под медного цвета бровями, такими же прямыми и ровными, как темные брови ее братьев, и что ее ресницы золотятся на концах, словно волоски на шкуре рыжей лошади. Думаю, именно тогда я почувствовал и окружающую ее атмосферу, покой, таящийся в глубине даже в этот напряженный момент. Хотя она была такой молодой, настолько моложе Игерны, мне показалось, что в ней было то неотъемлемое спокойствие осени, которое содержит в себе и обещание, и исполнение, в то время как в Игерне было все мучительное, страстное нетерпение весны. == Послушай, Гэнхумара, == сказал я снова. == Я не люблю тебя. Я не думаю, что мне дано любить какую бы то ни было женщину... не теперь. Но если я возьму тебя, то не по одной из тех причин, которые дали бы тебе повод зарезать меня во сне, даже не из благодарности за то, что ты ухаживала за мной, пока я лежал в лихорадке, и сберегла для меня моего пса. Я возьму тебя потому, что вместе с тобой я могу получить сотню всадников, == разве ты не сказала сама, что это достаточно обычное дело, когда женщину выбирают за ее приданое? и потому, что мне приятно держать тебя в руках, как если бы ты была хорошо уравновешенным копьем, и мне нравится слушать твой голос. Ни звука, ни движения с ее стороны; она только продолжала смотреть на меня; и я неуклюже, напролом двинулся дальше: == Но на твою долю придется худшая часть этой сделки; иди теперь домой и подумай, чтобы у тебя не было никаких сомнений, а когда окончательно надумаешь, дай мне знать. == Я всю ночь пролежала без сна и уже пресытилась думами, == ответила Гэнхумара. Вокруг нас постукивали первые холодные капли очередного дождя, затягивая остатки заката размытой серой вуалью, и я слышал крики проносящихся мимо чаек. == Ты промокнешь, == сказал я, забывая, что она уже была мокрой от предыдущего дождя, и, притянув ее к себе, накрыл ее полой своего плаща. Я знал уже, что к ней приятно прикасаться, но все равно близость ее тела была неожиданно сладкой в теплой темноте под складками плаща, и от этой сладости у меня немного закружилась голова. Я обхватил ее руками, крепко прижимая к себе, а потом нагнулся и поцеловал ее. Она была высокой, и поэтому мне не пришлось нагибаться так низко, как это иногда случалось раньше. Ее губы под моими губами были холодными и мокрыми от дождя, и дождь висел промозглой сыростью на ее волосах и ресницах, и на какое-то мгновение мне показалось, что под всем этим ничего нет, как если бы я целовал высокий серый камень, стоящий у нее за спиной. Потом внутри камня полыхнул огонь жизни, и она словно растаяла и рванулась ко мне изнутри, и ее рот пробудился под моим в быстром и страстном ответе. И почти в тот же самый миг она опять была такой же чужой, как одна из Девяти Сестер. Она выскользнула из моих объятий и из-под моего плаща и, повернувшись, побежала прочь. Я остался смотреть ей вслед под дождем, рядом с замшелым стоячим камнем; а Кабаль, который наблюдал всю эту сцену, сидя у моих ног, взглянул на меня и мягко застучал по земле хвостом. Я все еще переживал это мгновение неистового ответа, так быстро промелькнувшего и исчезнувшего снова, что теперь я едва мог поверить в то, что он существовал вообще. Но в самой глубине души я знал, что не выдумал его. Дав ей время отойти подальше, я свистом позвал Кабаля за собой и снова направился к замку. Дождь опять утих, и винный цвет мокрого вереска сменялся в сумерках дымчато-бурым. Той ночью, прежде чем лечь спать, я послал за Флавианом в гостевые комнаты и сказал ему то, что должен был сказать. Никто из Товарищей не заговаривал со мной о предложении князя и о табу, которое я придумал на ходу, хотя мне кажется, что они не могли не обсуждать это между собой; и Флавиан теперь тоже ничего не говорил, а только стоял, опираясь одной рукой о поддерживающий крышу столб, и глядел в огонь маленькой, заправленной тюленьим жиром лампы, пока я не был вынужден сам прервать молчание. == Ну? == сказал я. Он оторвал взгляд от пламени. == Ты собираешься взять ее с собой на зимние квартиры? == Да. == Ну тогда, раз уж с нами в Тримонтиуме будут жены, то я, конечно же, могу послать за Телери? Мое сердце сжалось и упало, и теперь уже я уставился в огонь масляной лампы. == Нет, Флавиан. == Но какая же здесь разница, сир? == его голос все еще был таким же ровным, как в детстве. == Такая, что я == граф Британский и я старший над всеми вами, == сказал я. == Иногда командир может позволить себе то, в чем он отказывает своим подчиненным. Поскольку я командир, а командир бывает только один, то, что я делаю, не может служить примером; но если я позволю тебе сделать то же самое, как я смогу отказать в этом любому человеку в Тримонтиуме? И через год крепость заполонят беременные женщины и пищащие дети == опасность для себя самих и опасность для нас == которые будут связывать нам руки и разрывать на части наши сердца! Но эти слова оставляли неприятный привкус у меня во рту, потому что я никогда прежде не использовал свое положение вождя для того, чтобы взять себе что-то, что не предназначалось бы также и моим людям; будь то даже глоток прокисшего супа или не в очередь перевязанная рана. Какое-то время мы молчали, потом он сказал: == Не делай этого, сир. == я получу за ней в приданое сотню всадников с лошадьми. Он быстро поднял глаза. == И для тебя это единственная причина? == Это достаточная причина. == Тогда женись на ней и оставь ее у очага ее отца, как мне пришлось на все это время оставить Телери. == Это... не входит в условия сделки. Он снова замолчал, и молчание, более долгое на этот раз, было наполнено мягким гудением ветра и шорохом ливня по кровле, потому что ночь исполнила обещание заката. Дверной полог хлопал и вздувался на сдерживающих его крючках, и огонь лампы метался и мигал, посылая к самым стропилам прыгающие фантастические тени. Потом Флавиан сказал: == Это первый раз, что ты поступил несправедливо, сир. И я ответил: == Это не такое уж плохое достижение. Примирись с моей несправедливостью, Флавиан, я не архангел, а всего лишь смертный, которому на плечи давит множество грехов. == Мы в Братстве не из тех людей, кто много знает об архангелах; просто мы всегда смотрели на тебя... может быть, немного снизу вверх, вот и все, == сказал он и очень медленно двинулся к двери. Я дал ему почти дойти до нее, но я не мог позволить ему выйти. Я возился со своим поясом, собираясь снять его, потому что отослал Эмлодда пораньше; но тут я бросил пряжку и сказал: == Малек, не оставляй меня. Он тут же обернулся, и в прыгающем свете масляной лампы я увидел в его глазах подозрительный блеск. == Думаю, я бы и не смог. Он быстро подошел ко мне и опустился на одно колено, чтобы самому расстегнуть пояс. == Где Эмлодд держит серебряный песок? Эту пряжку нужно начистить. Он не такой хороший оруженосец, каким был я. Но большую часть этой ночи я пролежал без сна и с горьким привкусом во рту. x x x В последующие дни жизнь в замке с виду продолжала идти почти как обычно, но внизу, во тьме под поверхностью знакомых вещей, набирал силу неистовый поток. Этот поток не заявлял о себе никакими внешними признаками, и будь я человеком из мира моего отца, я сомневаюсь, что почувствовал бы что-либо вообще; но моя мать, живущая во мне, знала это выражение в глазах людей и слышала в крови знакомое тайное пение. За три дня до первого августа, праздника Ламмаса, князь Маглаун не появился за ужином на своем обычном месте в парадном зале; но никто не взглянул на пустое сиденье, застеленное огромной черной медвежьей шкурой, и не заговорил об отсутствии хозяина дома, ибо мы знали причину. Человек не может принять на себя сущность бога, не проведя какое-то время вдали от остальных, чтобы подготовиться к этому... Всегда должен быть кто-то, кто носит Рога; кто дает жизнь и плодородие из своей собственной плоти; одновременно Король и Жертва, умирающая, если придется, за жизнь людей, как умер Христос. Иногда Воплощенным Богом становится жрец, иногда даже христианский священник, потому что в глуши и в горах люди не проводят таких резких границ между своими верованиями, как они это делают в городах; иногда это король, князь, и это и есть старый обычай, заключающий в себе истинный смысл. В этом году Ламмас пришелся на воскресенье, и первая половина дня ничем не отличалась от всех других воскресений. Рано утром мы спустились из замка, чтобы прослушать мессу в маленькой, крытой папоротником церкви, которая служила одновременно и самому замку, и расположенной под ним рыбацкой деревушке. Кабаль на этот раз не пошел со мной, поскольку был слишком заинтересован конурой, где сидела любимая охотничья сука Маглауна, у которой была течка; но я помню, что Фарик принес с собой своего сокола == он вообще редко отходил далеко от дома без него == и продолжал держать его на руке, когда мы поравнялись с дверью церкви и прошли под каменной притолокой. В церкви было место для домочадцев Маглауна и для последовавшего за мной небольшого отряда Товарищей, но больше почти ни для кого, и поэтому простой народ из замка и из деревни по большей части остался стоять снаружи, на переднем дворе, похожем на отгороженную низкими стенами овчарню. Разницы это почти не составляло, поскольку они могли слышать все, что происходило внутри, через открытую дверь, и в назначенное время три монаха из Святого Дома в Аре Клута, жившие в горбатой хижине рядом с церковью, должны были вынести им Хлеб и Вино. Я почти не слышал службу, потому что хотя мои глаза были твердо направлены вперед, я, казалось, все время, всеми имеющимися у меня чувствами следил за Гэнхумарой, которая стояла со своими девушками на женской половине церкви. Когда пришло время принять Святое причастие, я почувствовал, как она оглянулась, ища глазами своих братьев, и прежде всего Фарика, чтобы подойти с ними к священнику, и догадался, что они всегда делали это вместе. Я пошел за ними следом и преклонил колени с другой стороны от Фарика == по его левую руку, на которой он держал своего сокола, == и поэтому помню короткую невысказанную схватку характеров между священником и сыном князя, один из которых отрицал, а другой отстаивал право принести своего сокола к Господню Престолу. Это противостояние явно было давнишним, и когда через несколько мгновений священник побежденно опустил глаза, это было поражение, которое он испытывал уже много раз. Трое одетых в черные рясы братьев должны были отметить отсутствие князя и понять его причину. Они должны были знать, вынося Тело Христово на передний двор коленопреклоненным рыбакам и воинам, что через несколько часов все эти люди поднимутся на холмы, к Девяти Сестрам, и будут простирать жадные руки к более древнему, более глубоко укоренившемуся Господу, чем Христос. Но они не подавали виду; они держались отрешенно, и их спокойные лица ничего не выражали; и я знал, что эти люди не будут задавать вопросов. Пока мы выходили со двора в уже редеющем потоке молящихся, Фарик почесывал одним пальцем затылок своего сокола, которого по-прежнему нес на руке, и птица покачивала не накрытой колпачком головой, вжимая ее в плечи от удовольствия. == Хороший день для соколиной охоты, == внезапно сказал он и оглянулся вокруг на своих братьев и на всех нас. == Видит Бог, у нас будет не так уж много других возможностей до осенней линьки, и я еду на холмы. Латриг, милорд Артос... Сулиан... Голт... кто со мной? Он повернулся на каблуках, не давая нам времени ответить, и крикнул, чтобы привели лошадей и принесли еще соколов. Но этот план и в самом деле хорошо совпал с нашим настроением, потому что, как мне кажется, всем нам хотелось дать какой-то выход растущему в нас беспокойству, заполнить чем-то оставшиеся до темноты часы. И когда нам привели лошадей и принесли еще пару соколов, каждого вместе с привычной ему перчаткой, мы сели по седлам, взяли с собой несколько собак, чтобы они вспугивали для нас дичь, и направились на север, к болотистым ущельям, в поисках цапель. Мы хорошо поохотились в тот день, но то, что яснее всего отпечаталось в моей памяти, произошло, когда Фарику с виду надоела эта забава; и пока остальные двинулись дальше, чтобы проверить какую-то заводь в верхнем конце ущелья, мы с ним немного отстали и шагом поднялись по длинному склону, где из потревоженного нами папоротника вылетали тучи мошкары; и, достигнув гребня холма, придержали лошадей и остались сидеть, глядя вниз, в широкую и мелкую долину, убегающую к болотам и к морю. Прямо под нами, словно на большой, спокойной ладони, лежало маленькое, похожее формой на лист озеро; и когда я прислушался, мне показалось, что я могу различить пересвистывание куликов, которые всегда водятся в подобных местах. А между нами и галечным берегом лежало то, что время оставило от старой усадьбы, == земля, покрытая впадинами и заросшими кустарником бугорками, которые, должно быть, были некогда хижинами и овинами, и ямами-хранилищами; и то тут, то там из нее выступали изогнутые гряды камней, обращенные когда-то к торфяной стене, так что я припомнил деревню Маленького Темного Народца. Но в центре, на небольшой возвышенности, все еще стоял каменный барабан древнего укрепления, княжеская башня, поднимающаяся почти на два человеческих роста и крытая растрепанной кровлей. == Что с ней случилось? == спросил я после того, как мы некоторое время просидели в молчании. == Не огонь, не меч; и не скотты на этот раз. Эту башню зимой слишком часто заливало, и один из моих предков, питавший отвращение к мокрым ногам, покинул ее и построил теперешний замок на возвышенности. Я уже кое-что слышал об этом от разных людей. == Она даже сейчас не выглядит совсем покинутой. Насколько видно отсюда, кровля еще достаточно крепкая, а вон там, в дальнем конце долины, кто-то срезал папоротник на корм скоту всего неделю или дней десять назад, если судить по его чистому желтому цвету. == Пастухи используют ее во время весеннего и осеннего сбора стад, а иногда и летом, на переходе от одного пастбища к другому. Они чинят на башне крышу, чтобы было где укрыться от непогоды, и держат там корм для скота и, может быть, корзину-другую ржаной муки для себя над потолочной балкой. Печальный конец, не правда ли, для крепости, которая слышала лязг оружия и песни княжеского певца == но даже сейчас бывают времена, когда это место ненадолго возвращается к жизни. == И что же это за времена? == Когда женится кто-то из княжеской семьи. У нас всегда был обычай, что когда сын княжеского рода приводит в дом свою невесту, они должны провести первую ночь в старом замке. Это знак уважения к князьям былых времен == приводить вступающих в семью женщин к их очагу. Я оглянулся на него. == Дочери тоже? == Может быть, и дочери, хотя для них это не встреча, а прощание. Когда женщина выходит замуж, она уходит к очагу своего мужа, == он неспешно повернул голову и посмотрел на меня из-под черных бровей, прямых, как крылья его сокола, когда он парит в небесных высях. == Дочерям это тоже не запрещено. Мы посмотрели друг на друга; наши лошади нетерпеливо переступали ногами, готовые продолжить путь, и легкий ветерок, который не мог достичь кишащего мошкарой ущелья за нашими спинами, шевелил нам волосы и скользил в побуревшей к концу лета траве. == Значит, Гэнхумара сказала тебе, == проговорил я наконец. == Кое-что... в конце концов, это касается и меня, поскольку, если она принесет тебе в приданое отряд воинов, то командовать им придется мне. == Именно тебе? == Таким отрядом должен командовать один из княжеских сыновей. Латриг == старший сын моего отца, а Сулиан уже запутался в длинных волосах девушки, в то время как я... я свободен, и я чувствую в подошвах зуд, который не смогу успокоить здесь, при дворе моего отца. Я посмотрел на него в чистом и ясном свете высокогорья == на посадку его головы, гордую, как у сидящего на его руке сокола; на горячие рыжевато-карие глаза под черными бровями == и подумал, что он вполне может быть прав; и еще что было бы хорошо иметь этого хмурого юнца среди моих капитанов. == Может быть, я смогу найти средство успокоить зуд в твоих подошвах, == сказал я. == И если ты чувствуешь подобный же зуд в правой ладони, я могу подсказать тебе прекрасный способ успокоить и его. == Тогда пока моя сестра будет твоей женой, я буду твоим. Но я забыл..., == он вскинул голову и рассмеялся. У него был короткий, сухой смех, который потом, когда он станет старше, должен был превратиться в подобие лисьего лая. Ты не можешь говорить о таких вещах, пока не зажгутся факелы Ламмаса! == Это не так-то легко, когда тебе в полном незнакомцев зале без всякого предупреждения предлагают жену, == признался я, == да еще когда от "да" или "нет" зависит больше, чем венок новобрачной. == Та-та, я вполне могу в это поверить, и человек способен ухватиться за любой предлог, чтобы получить передышку. Но только когда передышка закончится, и он сделает выбор и заключит сделку, он должен соблюдать ее условия и помнить этот зал, полный незнакомцев, которые для этой женщины не незнакомцы, а ее сородичи, и еще помнить, что среди них у нее есть три брата, а среди этих троих братьев == один, на которого тебе стоит обратить особое внимание. Я и до того испытывал симпатию к этому юноше, но тут он понравился мне еще больше за эту свою неуклюжую угрозу. == Я буду помнить, == сказал я. И, наверно, каким-то образом показал ему свое расположение, потому что его смуглое костистое лицо внезапно просияло, словно в ответ, и напряженность этого мгновения улетучилась подобно пушистому семечку чертополоха, унесенному слабым теплым ветром. == Кстати о факелах Ламмаса, == сказал я, == тени становятся длиннее == может, нам пора возвращаться в замок? Он покачал головой, оглядываясь туда, откуда мы приехали. == О, пока незачем. Здесь хорошо; вечер сейчас такой приятный, и мы не так уж далеко, если ехать напрямик. Мы можем встретить остальных у выхода из ущелья и послать двух-трех из тех, кто помоложе, в замок с соколами и собаками; а другим незачем возвращаться туда вообще. Мы можем проехать сразу к месту сбора и оставить лошадей в небольшом леске неподалеку оттуда. x x x Так вот и вышло, что сумерки уже сгустились и туманная луна вставала над вересковыми нагорьями, когда мы спешились и, привязав лошадей в зарослях орешника ниже места сбора, направились к нависающему над ними крутому, поросшему вереском склону. Поднявшийся днем легкий теплый ветерок почти утих, и небо было затянуто тончайшей волнистой пеленой грозовой дымки; и пока мы взбирались наверх, вдоль гряды холмов сверкнула зарница. Круг Девяти Сестер возвышался над нами на своем отроге вересковых нагорий, выделяясь темным силуэтом на фоне перламутрового сияния луны, и у его подножия уже собиралась темная людская масса. Мы слышали бормотание благоговейно приглушенных голосов, слабый шорох травы под ногами... Когда мы вышли из вереска на гладкий дерн танцевального круга, я заметил, что лица всех находящихся там людей повернуты внутрь, к кольцу стоячих камней, и, поглядев в ту же сторону, увидел == или мне показалось, будто я увидел, == что, несмотря на светящуюся ясность ночи, там все еще висит легкий туман; нет, даже не туман, а мрак, невидимый и непроницаемый для глаз. Такими, должно быть, были магические туманы, которые жрецы старшего мира могли вызвать, чтобы укрыть ими армию. Фарик исчез вместе со своими людьми, а юный Эмлодд, все еще тяжело дыша после бешеной скачки из замка, куда он отвозил соколов, пробрался сквозь толпу и присоединился к нашей маленькой группе Товарищей. Но его лицо тоже было все время повернуто к Девяти Сестрам. Мы все чувствовали напряжение грозы, но было и другое напряжение, которое росло и росло по мере того, как проходили мгновения, пока почти не достигло границ того, что может вынести человек, как это бывает с некоторыми долгими звуками рога. Я услышал рядом с собой судорожный вздох Флавиана. Мои ладони были покрыты потом, и мне начинало казаться, что теперь уже в любой момент вся ночь может расколоться под напором мощи этого ожидания. Слабое пошаркивание ног и негромкие голоса стихли, уступив место абсолютной тишине, и из этой тишины пришло Начало. Не звук рога, но внезапная ошеломляющая вонь животной похоти, словно где-то рядом был огромный, полный вожделения зверь. У толпы вырвался негромкий, вибрирующий, бормочущий звук, почти стон, и она, как один человек, устремилась в центр площадки, почти к внешней окружности стоячих камней, словно притягиваемая чем-то, что было внутри самих людей, чем-то, что увлекло и меня вместе с остальными, как увлекало тогда, когда я был мальчиком среди своих родных холмов, но не так давно, что я уже забыл... Туман внутри каменного круга словно сгустился, и из его сердцевины, ощутимая, как мускусный запах вожделения, изливалась могучая Сила. Где-то серебристо запела свирель, тихая и далекая, словно птица над залитыми лунным светом вересковыми пустошами, более призывная, чем боевые трубы целой армии. И словно по команде этой свирели туман начал рассеиваться. Где-то в его сердце возникла неясная искорка голубоватого цвета, которая затем окрепла и превратилась в тонкую чистую струю пламени, бьющую между широко раскинутых призрачных рогов. На троне, сложенном из пластов дерна точно в центре Девяти Плясуний сидел, сложив руки на груди, высокий человек с обнаженным, сияющим телом и с головой царственного оленя. При виде него у людей вырвался могучий, пульсирующий крик, который все разрастался и разрастался, словно был огромными крыльями над отрогом холма; а потом вся толпа одним мощным, стремительным движением, будто разбивающаяся волна, бросилась на землю. И я, я стоял на коленях вместе со всеми, стариками и женщинами, воинами и детьми и девушками, в чьи косы были вплетены магическая вербена и белые вьюнки; мое лицо было спрятано в ладонях, и я чувствовал, как рядом с моим плечом дрожит плечо юного Эмлодда. Когда я поднял глаза, Рогатый стоял с простертыми вверх руками, показывая себя своему народу. Пламя, бьющее в центре роскошной короны раскидистых рогов, омывало его грудь и плечи сиянием, подобным холодному голубому огню, стекающему с лопастей весел в северных морях; его бока и бедра казались бесплотными, как древесный дым, а ноги утопали в тени. И толпа, словно увлекаемая вверх его воздетыми руками, медленно поднялась на ноги, и снова по склону холма раскатился неистовый приветственный крик; и на этот раз не умолк, но мало-помалу превратился в ритмичное пение, в древнюю мольбу об урожае и времени случки, мольбу, которую чувствуешь скорее чреслами и животом, нежели головой. Она была не совсем такой, какой мы пели ее среди моих родных холмов, но хотя слова и мелодия могли немного меняться, суть тайны оставалась той же самой. Ритуальное убийство Бога, темный блеск жертвенного ножа, и причитания женщин, и приходящее потом возрождение... Я припомнил Бедуира, сидящего со своей арфой у сложенного из конских яблок костра, который горел в Нарбо Мартиусе, когда мир был молод; и раскачивающегося из стороны в сторону торговца в толстых халатах. "Так пели женщины, когда я был ребенком, == плача по Адонису, когда на камнях расцветали пурпурные анемоны..." И я припомнил крытую папоротником церковь, залитую холодным светом этого утра, и Гэнхумару, стоящую на коленях у Господня Престола; и увидел единство всех вещей. А потом ритуал закончился, и возрожденный Властелин вновь уселся на свой земляной трон; и мне показалось, что среди стоячих камней скользят и другие фигуры со звериными головами, но я не мог быть в этом уверен, потому что там все еще словно висел туман. И люди подхватывали факелы, сложенные по краю танцевального круга, и гурьбой устремлялись вперед, чтобы зажечь их от голубого огня, пылающего на самом лбу Бога. С каждым мгновением они разгорались все ярче == колесо растрепанных языков пламени, окружающее Девять Сестер. Горячий медный свет поднимался все выше и выше по обветренным бокам стоячих камней; и в рыжеватом дыму то появлялись, то пропадали, конечно же, вскинутые головы, с рогами и крыльями, собачьими мордами и настороженными ушами... А в самом сердце и центре пылающего круга неподвижно сидела фигура с оленьей головой, фигура, на груди и бедрах которой все еще виднелись алые узоры ритуальной смерти и ритуального рождения и старые, стянувшиеся шрамы от войны и охоты, какие бывают у людей, которые не были богами. Я потерял свое чувство единения и готов был заплакать по нему, словно ребенок, который заснул у теплого очага а проснувшись, оказался во враждебной темноте за запертой дверью; вот только я знал, что оно было... По мере того, как голубой свет мерк в алом сиянии факелов, какая-то часть божественной сущности оставляла Рогатого, и под маской снова начинала угадываться голова человека. И однако, он ничего не потерял, возвращая себе человечность. Бог был воплощен. И он не переставал быть Жизнью Людей оттого, что мы знали, что он еще и князь Маглаун; не становился от этого менее грозным и отрешенным. Внезапно толпа немного отхлынула назад и между мной и неподвижной фигурой, сидящей на высоком земляном троне, оказалось пустое, залитое светом факелов пространство. Голова с ветвистыми рогами была повернута ко мне, и я почувствовал, как таящиеся под маской глаза ищут моих сквозь разделяющую нас пустоту; и одновременно испытал == словно это было во мне самом == ужасающую усталость этого человека, первое одинокое и страшное ощущение возвращающегося "я". == Милорд Артос, граф Британский. Его голос почти невозможно было узнать, так глухо он звучал под этой маской. Маглаун сделал рукой слабое призывное движение и снова застыл в неподвижности. И я понял, что момент настал. Я прошел вперед по вытоптанной траве и остановился перед ним. Он сильно закинул голову назад, чтобы посмотреть на меня, и на какое-то мгновение я заметил за прорезями глаз на оленьей морде искорку отраженного света факелов. == Я здесь, == сказал я. == Факелы Ламмаса зажжены, == отозвался он. И это было все. Глава семнадцатая. Гэнхумара Какой-то старый воин в головном уборе из перьев беркута == по-моему, он был одним из многочисленных дядьев князя == вышел вперед, к земляному трону, и заговорил со мной о моем браке с Гэнхумарой, об узах дружбы и о приданом, которое Гэнхумара должна была мне принести; потому что Рогатому не пристало говорить о таких вещах, хотя в другое время это вполне мог сделать князь Маглаун. Я слышал слова старика и упоминание о сотне вооруженных всадников, которых должен был вести средний сын князя; я слышал свой собственный голос, отвечавший, как того требовала вежливость. Я видел короткие голубые вены, извивающиеся на старческом лбу, и пламя факелов, просвечивающее сквозь серебристый пушок у основания перьев. Но все это время мои чувства уносились дальше этого старика, дальше даже оленерогого на троне, к тому месту, где факелы раздвинулись, образуя разрыв, заполненный дымной темнотой; и в темноте что-то шевельнулось и застыло снова, подставляя свету факелов только мгновенный проблеск золота. Я снова повернулся к неподвижной фигуре на троне. == Это хорошее приданое, потому что лошади и вооруженные воины дороже для меня, чем золото, и я с радостью принимаю их вместе с девушкой, == я возвысил голос, чтобы он отдавался эхом от стоячих камней и чтобы его могли услышать все тени, затерянные в самой дальней темноте. == Факелы Ламмаса зажжены, и теперь, когда это больше не табу, я прошу позволения взять деву Гэнхумару от очага ее отца к моему. Таким образом будут окончательно закреплены узы дружбы между Маглауном, князем кланов Дамнонии, и Артосом, графом Британским. Наступила долгая пауза, а потом голова с ветвистыми рогами очень медленно склонилась; и из-под маски послышался глухой голос, произносящий древнюю формулу, составляющую единое целое с каждой такой просьбой. == Что ты можешь дать девушке взамен того, что она оставляет ради тебя? == Мой очаг для ее тепла, мою добычу для ее пищи, == отозвался я. == Мой щит для ее убежища, мое зерно для ее плодородия, мою любовь для ее удовольствия, мое копье для горла человека, который причинит ей зло. Больше у меня нет ничего, что я мог бы дать. == Этого достаточно, == сказал глухой голос. И Гэнхумара с покачивающимися на концах кос золотыми яблочками прошла сквозь заполненный темнотой проход, оставленный для нее среди факелов. x x x Все было закончено, и пути назад не было. Сам Рогатый взял кремневый нож и надрезал сначала мое запястье, а потом запястье Гэнхумары в том месте, где под смуглой кожей голубела вена, и дал нескольким каплям крови стечь в чашу с вином. Мы выпили из этой чаши, оба одновременно, соединив руки на ее краю, как того требовал обычай, и все это время мы были чужаками и смотрели друг на друга чужими глазами, если смотрели вообще; словно никогда и не было того, другого мгновения здесь, наверху, у Девяти Сестер, когда я держал ее под своим плащом и чувствовал, как бьющаяся в ней жизнь рвется навстречу моей. Но, чужая или нет, она была теперь моей женой, и нас вместе затянуло неистовое веселье, начинавшее закипать под благоговейным изумлением. Главная часть таинства была завершена, и бог сошел со своего трона, чтобы возглавить хоровод, который извивался и закручивался среди летящего пламени факелов и летящих теней, обвиваясь пылающим кольцом вокруг меньшего кольца стоячих камней, словно вступивших в свой собственный тайный танец, не имеющий ничего общего с движением. Мы танцевали под ритмичное притопывание своих каблуков и под музыку свирели, кружившую нас туда-сюда, как ветер кружит сухие листья, то посылая их к небу, то крутя по земле, == пока наконец наш хоровод не вырвался из своего собственного вращения и не разбился на группы и пары, а кое-где прыгали и отдельные танцоры. Гэнхумара танцевала со мной. Она прошла через все ритуалы своей свадьбы, словно человек, выполняющий == без запинки, но во сне == сложные фигуры совсем другого танца, но теперь она проснулась и попала под власть тех же чар, что и мы все. У нее вырывался такой же смех, что и у остальных, такие же негромкие вскрики, зарождающиеся глубоко в горле. И среди этой кружащейся массы людей мы танцевали свой собственный танец со своими собственными фигурами (хотя, по правде говоря, к этому времени многие делали то же самое), танец мужчины и женщины, который есть не что иное, как танец оленя, ударяющего рогами по кусту, и щегла, выставляющего напоказ желтый пух у себя под крыльями. Кувшины с пивом начали ходить по кругу, и мужчины и женщины сбивались вместе, чтобы зажечь друг у друга все больше и больше факелов, и танцевали, раскручивая их над головой растрепанными конскими хвостами дымного пламени, которое сияло на смеющихся или потных лицах, на сцепленных руках и развевающихся волосах. В одном месте какой-то человек в кильте из шкуры дикой кошки погрузился в свой собственный мир и, вытащив кинжал, кружился и притопывал в сложном ритме боевого танца. Неподалеку от меня полуобнаженная девушка вывернулась из объятий молодого воина и, заливаясь смехом, упала наземь, и прежде чем юноша весело бросился на нее, я успел разглядеть на ее плече и шее следы любовных укусов. Из-за барабанной дроби притопывающих каблуков, пульсирующей в моей крови, и мелодии свирели, разбивающейся о меня короткими быстрыми волнами, я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я понял == и каким образом я наконец понял == что если я быстро не найду выход, то мне придется овладеть Гэнхумарой здесь и сейчас. Похоже, что только после того, как моя голова начала проясняться, направленные в мою сторону долгие взгляды предупредили меня о том, чего от меня ждут. И я знал, что то, чего от меня ждут, невозможно. Если бы это была девушка, выбранная наугад с женской стороны танца, я, может, и сумел бы изобразить жеребца, думая об остальном табуне не больше, чем сам жеребец, когда он покрывает свою кобылу. Если бы я любил ее, то присутствие других могло бы не иметь значения для нас обоих. А так... В тот же самый миг я поймал поверх дюжины разделяющих нас голов хмурый взгляд рыжевато-карих глаз Фарика. Они вроде бы смеялись, но послание, которое они передавали мне, было серьезным. И, получив его, я понял, почему он показал мне древнюю крепость, почему устроил все так, что моя лошадь была под рукой. Почти не понимая, что делаю, я схватил Гэнхумару за запястья и вытащил ее из танца. Голт и Флавиан были поблизости и, похоже, все еще сохраняли здравый рассудок; и я кивком головы подозвал их к себе. == Иди и приведи сюда Ариана, как можно ближе, == пробормотал я Мальку, делая вид, что играю золотыми яблочками на концах кос Гэнхумары; она стояла, немного запыхавшись, и ее лицо было в тени. == Других лошадей тоже? == Нет, только Ариана. Подведи его к самому краю круга света и свистни мне, когда будешь там. Голт, иди приведи сюда Эмлодда и остальных. Пора увозить невесту, и вы нам понадобитесь, чтобы прикрыть наше отступление. Все произошло так быстро, что, я думаю, никто из раскачивающейся, прыгающей вокруг нас толпы не понял, что мы перестали танцевать не просто оттого, что хотели перевести дыхание или, может быть, оттого, что мы тоже были готовы к тому, что должно было произойти потом. А когда Голт и Флавиан ускользнули прочь, каждый со своим собственным поручением, я протянул руку, выхватил у проходящего мимо человека кувшин с пивом и протянул его Гэнхумаре. В нем почти ничего не оставалось; по глотку для каждого из нас, но этим можно было занять несколько мгновений, и она взглянула на меня поверх края, быстро и с готовностью понимая, что я собираюсь сделать, и ее глаза в неровном свете факелов больше не были чужими. Я отбросил пустой кувшин в сторону, не заботясь о том, кому под ноги он попадет, и его подхватил Фарик, который, хоть я того и не знал, все еще был совсем близко. Я бросил вслед за кувшином слова благодарности, и Фарик поднял руку в быстром странном жесте, как будто поймал их и перекинул мне обратно. == Разве я теперь не один из твоих капитанов? == сказал он и снова растворился в клубящейся толпе, а я схватил Гэнхумару за руки и увлек ее в противоположную сторону. Потом я различил за гомоном толпы и нежной, жаркой мелодией свирели глухой перестук конских копыт по траве, а мгновение спустя заметил у самой дальней границы света факелов бледное, как мотылек, сияние Арианова бока и услышал высокий пронзительный свист, какой издают мальчишки, засунув в рот пальцы. Я расхохотался, и меня захлестнула внезапная теплая волна опьянения, и я стал каждым мужчиной, который когда-либо уводил свою избранницу от ее сородичей. == Это нам! Идем, Гэнхумара! == и я подхватил ее на руки и побежал. Она тоже рассмеялась и закинула руки мне за шею, чтобы мне было легче ее нести, и я направился к этому белому сиянию у края круга света. Только ближайшие к нам танцоры могли понять, что происходит, и на один миг изумление помешало им прервать танец или сделать какую бы то ни было попытку задержать нас. А за этот миг я добежал до Ариана и вскинул Гэнхумару на луку седла. Но когда я сам вскакивал в седло за ее спиной, Фарик поднял крик: == Смотрите! Он увозит нашу сестру! И сразу же вслед за этим разразился хаос полупритворной схватки, которой оканчивается большинство брачных пиров. Я подхватил повод у отскочившего назад Флавиана и вбил каблук в конский бок, разворачивая Ариана в обратную сторону; мои несколько Товарищей торопливо выстраивались за моей спиной, чтобы прикрывать нас сзади, а молодые воины, возглавляемые тремя братьями Гэнхумары, пытались прорваться мимо них ей на выручку. Испуганный, фыркающий жеребец рванулся подо мной вперед, и я, оглянувшись через плечо, увидел Флавиана и Фарика сплетенными в борцовском объятии, которое было шуточным только наполовину. == Скачи! == крикнул Флавиан. == Мы задержим их, насколько сможем! Я ударил каблуком в белый бок, и мы понеслись летящим галопом, оставляя позади хохот и крики схватки. И Гэнхумара прижималась ко мне, все еще смеясь, и ее расплевшиеся волосы бились, словно холодная водяная пыль, о мое лицо и шею. Как только я уверился, что за нами нет погони, я перешел на легкую рысь, потому что не очень-то разумно мчаться во весь опор по незнакомым холмам при свете бледнеющей луны, да еще когда твоей руке с поводом мешает женщина. И, словно вместе с ветром, летевшим нам навстречу, тот, другой, теплый и неистовый ветер который ненадолго бросил нас друг к другу, тоже утих. Гэнхумара выпрямилась и сидела теперь у моей левой руки, легкая и ничего не требующая, так что я почти не чувствовал ее вообще. == Куда мы едем? == спросила она через какое-то время, словно в ней не осталось ничего от прошедших часов. Я выплюнул изо рта ее волосы. == В Старый замок. Куда же еще? == Ты знаешь дорогу? == Надеюсь. Фарик показал мне, где он стоит, == думаю, на случай необходимости. == Ничего, что я сказала Фарику? == Ты вряд ли могла поступить иначе, == сказал я, == учитывая, что его жизнь тоже оказалась втянутой в эту историю. == В этот клубок, == поправила она. == Я этого не сказал. == Да, ты этого не сказал. Она подняла руку и очень осторожно высвободила длинные пряди волос, запутавшиеся в моей бороде и в наплечной броши с головой Медузы, забирая их обратно себе. И мы продолжали путь, не разговаривая больше, потому что, похоже, нам больше не о чем было говорить. Туманная луна все еще висела над горизонтом, когда мы поднялись на последний гребень волнистой вересковой равнины и посмотрели вниз, в долину с ее маленьким горным озером, отражающим мерцание неба. И в мягком белом свете развалины заброшенного замка были более чем когда-либо похожи на деревню Маленького Темного Народца. == В наши дни башню иногда используют как пастушью хижину, == сказала теперь Гэнхумара, почти как ее брат несколько часов назад. == Но когда в княжеском роду кто-то вступает в брак, она снова вспоминает, что некогда была двором князя. Мы спустились вниз сквозь вереск, который давно уже поглотил дорогу, и въехали в просвет в том месте пологой, похожей на волну торфяной гряды, где раньше были ворота. Теперь в него вливался вереск, омывая самые стены башни; и поздние колокольчики, прибившиеся к грубо сложенным стенам скотного двора, были призрачно-белыми в расплывчатом лунном свете. И все это время среди холмов слабо мерцали летние зарницы. Я спешился на небольшом пятачке травы, снял с седла Гэнхумару и, отдав ей свое огниво, оставил ее собирать прутья и спутанные клубки вереска и разводить огонь, а сам расседлал Ариана и растер его пучком травы. После этого я сводил старого жеребца к берегу озера на водопой, а потом, спутав его, отпустил пастись там, где среди вереска и поросших кустами пригорков вились открытые полоски травы, и вернулся в башню. Навстречу мне засиял свет, такой же тускло и прозрачно золотистый, как опавшие листья явора. Гэнхумара разожгла костер и теперь сидела возле него и делала из меда и ржаной муки маленькие лепешки, чтобы положить их на камни очага, когда те разогреются. Круглые каменные стены поднимались вверх, покидая круг света, и терялись в тени над головой, так что если судить по тому, что было видно, древняя крепость вполне могла снова стоять в полный рост; тень Гэнхумары, протянувшаяся за ее спиной к дальней стене, падала на беспорядочно набросанные шкуры, прикрывающие толстый слой папоротника на широкой постели, где обычно спали пастухи. Когда я вошел, Гэнхумара подняла глаза и с едва заметной тенью улыбки указала на черный глиняный кувшин, который она поставила у самой двери. == Видишь, я нашла их запасы; думаю, они не пожалели бы нам их для свадебного пира. Возьми этот кувшин и спустись к озеру за водой, а потом собери свежего папоротника для постели. Я взял кувшин и сходил за водой, а потом принес несколько охапок папоротника и разбросал его на постели поверх засохшего, отшвырнув ногой в сторону вонючие шкуры. И к тому времени, как все было готово, огонь в очаге сиял чистым, алым светом, а на камнях подрумянивались медовые лепешки. Я уселся на мужской стороне очага, свесив руки поперек колен, и смотрел то на Гэнхумару, то в сторону. А Гэнхумара на женской стороне переворачивала свои горячие ржаные лепешки, и по одной подкладывала в огонь ветки вереска, и не смотрела на меня вообще. И время от времени среди холмов слышалось негромкое, низкое ворчание грома. Мне было трудно и становилось все труднее поверить в то, что я не вообразил в ней это мгновение бурного отклика; но я знал, что нет; он был где-то там и ждал, чтобы его пробудили снова... Вскоре лепешки были готовы, и мы съели их, горячие, сладкие, хрустящие, и запили их холодной озерной водой из черного глиняного кувшина; и по-прежнему ни один из нас не мог придумать, что сказать. Закончив тягостный свадебный ужин, я встал и вышел наружу, чтобы убедиться, что с Арианом все в порядке. Ночь была более тихой, чем когда бы то ни было, и ее тишина, казалось, только усиливалась этим слабым, едва слышным бормотанием ниже линии горизонта; и случайные зарницы почти терялись в молочной белизне лунного света. Я слышал, как вода озера с плеском накатывается на галечный берег и как среди кустов ухает вылетевшая на охоту сова; это было все. И мне внезапно захотелось, чтобы разразилась буря, я жаждал найти облегчение в раскатах грома, и в бушующем ветре, и в ливне, хлещущем по долине. Когда я, поднырнув под каменную притолоку, снова вошел в башню, Гэнхумара уже лежала на постели, куда, как я знал, я должен был ее отнести. Она сняла с себя платье и сорочку и сложила их вместе со своими башмаками и медными и эмалевыми браслетами у подножия постели, и лежала теперь в душной темноте башни на моем старом, потрепанном непогодой плаще, обнаженная, с распущенными, разметавшимися вокруг волосами. А около ее головы плясал и порхал маленький белый ночной мотылек, привлеченный внутрь пламенем костра. Я посмотрел на нее и даже в неверном смешанном свете очага и низко висящей луны, заглядывающей в дверной проем, увидел, что кожа на ее теле там, где его закрывала одежда, была не белой, а кремовой, как клеверный мед. Она была золотисто-коричневой с головы до пят. Она немного повернулась, положив голову на руку, чтобы было удобнее наблюдать за мной, пока я шел к очагу и клал наземь седло, которое занес внутрь на случай дождя. Как ни странно, напряжение между нами ослабло, словно раньше мы оба пытались оттолкнуть от себя что-то, но теперь смирились и открылись навстречу неизбежному. == Я оставила огонь в очаге, чтобы ты мог раздеться, == сказала она, == но, думаю, света луны было бы достаточно. Потом, когда я сбросил башмаки и, сняв пояс с ножнами, начал раздеваться, она воскликнула: == Сколько на тебе шрамов! Ты весь изодран, словно старый мастиф, который всю свою жизнь дрался с волками. И я думаю, что не иначе как она впервые увидела меня так, как я увидел ее четыре дня назад, потому что она должна была достаточно часто смотреть на большинство этих шрамов, пока ухаживала за мной во время болезни, но никогда не упоминала о них раньше. Стоя у очага, я посмотрел на свежий багровый шрам у себя на плече и на белые рубцы от старых ран на бедрах и правом предплечье. == Наверно, такой я и есть. == Почему они снова и снова появляются примерно в одних и тех же местах? == Воина из тяжелой конницы всегда можно отличить по положению его шрамов. Они покрывают бедра, ниже края кольчуги, == я слышал о специальных защитных пластинах, но они мешают садиться в седло == на бедра и на правую руку. == А почему не длинный рукав? == практично спросила она. Это был странный разговор для брачной ночи. == Потому что он помешал бы размаху руки; а еще потому, что саксонские оружейники не делают свои доспехи таким образом. Я потянулся, стоя у огня, а потом наклонился, чтобы загасить его кусками дерна, которые заранее принес для этой цели. Она, наблюдая за мной, сказала все тем же спокойным, отрешенно-заинтересованным тоном: == Ты красив. Сколько женщин говорили тебе это? Я собрал угли в кучу и закрыл их дерном; пламя угасло, и остался только слабеющий лунный свет, который полосой прочерчивал темноту. == Несколько, == ответил я, == но очень давно. == Как давно? Сколько тебе лет, милорд Артос? == Тридцать пять. Это еще одна причина, по которой тебе не следовало выходить за меня замуж. == А мне двадцать == почти двадцать один. Мы с тобой стары, ты и я. Раньше я не задумывался о том, что у нее есть какой-то определенный возраст, == хотя отмечал вскользь, что она уже давно миновала ту пору, когда большинство женщин уходит к очагу своих мужей; и я впервые спросил себя, почему она не сделала этого. Словно угадав этот вопрос в моем мозгу и словно, после того как угас слишком пытливый свет, еще немного раскрывшись, она сказала: == Когда мне было пятнадцать, я была помолвлена с сыном одного князя из южных земель. Все было устроено обычным образом, но тем не менее я любила его == я думала, что люблю его. Теперь я н уверена; мне было всего пятнадцать. Он погиб на охоте, прежде чем для него пришло время взять меня к своему очагу, и мне показалось, что солнце и луна упали с небес. Воспоминания о нем вставали между мной и всем остальным, между мной и всеми мужчинами, и когда мой отец хотел сговорить меня снова, я просила и умоляла... я клялась, что наложу на себя руки; и в конце концов == я была вне себя, и, думаю, он боялся, что у меня достанет сил выполнить свою угрозу, == он частично сдался и пообещал, что у меня будет по меньшей мере пять лет отсрочки. == И это шестое лето, == сказал я. == Это шестое лето. Но..., == я услышал слабый горький смешок; она насмехалась сама над собой. == Не успели пройти два лета, как я поняла, что была глупа. Я пыталась удержать память о нем, но она стала прозрачной, как древесный дым, и улетучилась сквозь мои пальцы, и я осталась ни с чем. == Почему же ты не сказала своему отцу? == Я была слишком горда. Если бы ты был семнадцатилетней девушкой, которая вопила так, что в замке ее отца чуть не обвалилась крыша, и которая давала обет умереть за свою мертвую любовь, если ее силой уложат в постель другого мужчины, мог бы ты пойти к своему отцу и сказать: "О мой отец, я совершила ошибку, простую ошибку; ее мог совершить кто угодно. Это была не любовь; я забыла, как выглядело его лицо, как звучал его голос, и теперь я, в конце концов, готова принять живого мужа"? Я взял свой меч и отнес его к постели, чтобы он был под рукой; а потом лег рядом с Гэнхумарой. Мотылек порхнул мимо моего лица, но, кроме этого, в темноте рядом со мной ничто не шевелилось. К ее телу было приятно притрагиваться, исследовать его; ее кожа была гладкой и шелковистой, несмотря на свою смуглоту, и я чувствовал под ней легкие крепкие кости: мягкую клетку ребер, длинные стройные бока. Она была слишком худой на вкус большинства мужчин, но мне внезапно понравилось прикасаться к ее костям. Пока она лежала в свете очага, я заметил на ее левой груди розовую родинку, и я поискал ее наощупь и прижал ее пальцем. Она была мягкой и странно живой, как бутон цветка, как еще один маленький сосок, бесконечно маленький и мягкий, и прикосновение к нему послало по моему телу и в мои чресла волну восторженной дрожи. Я обхватил Гэнхумару руками и притянул к себе. Она лежала совершенно пассивно, ничего не отдавая, ничего не удерживая, как борозда покорно ждет зерна во время посева... И в это мгновение, словно черная изморозь, пришла память, самый вкус того последнего раза, когда я лежал с женщиной, совокупления, которое было наполовину схваткой, наполовину экстазом, как совокупление с дикой кошкой. Мне казалось, что меня со всех сторон окружают холодные миазмы ненависти, заставляя меня задыхаться, выстужая мне душу, высасывая из меня все силы. Я сильнее стиснул Гэнхумару в объятиях == нет, скорее вцепился в нее, как утопающий, == пытаясь выбросить этот ужас из своего сознания, пытаясь изгнать стужу ее теплом, смерть ее жизнью. Ее тело под моим больше не было пассивным, и, должно быть, я причинил ей боль, потому что она вскрикнула, и я понял в этот момент, что она была девственной; но все равно, боль, которую я ей причинил, была сильнее, чем следовало бы по природе вещей, и я не знал пощады. Я отчаянно сражался против какой-то преграды, какого-то отрицания, в которых не она была виновата.. Это было, не считая еще одного, самое горькое сражение, в котором я когда-либо участвовал. В конце концов я исполнил роль мужчины не так уж и плохо, но это было пустым и безрадостным, простой оболочкой того, что некогда было живым; и я знал, что и для Гэнхумары в этом не было радости, которая могла бы преобразить боль. Я вспомнил первую девушку, которой я овладел смеясь в теплом укрытии за стогом бобовых стеблей, неуклюже, но с упоением. Тогда это было чистым и свежим, но теперь все было изувечено. И я понял до конца, что сделала со мной Игерна: каким-то образом она лишила меня острия моей мужественности. Я отпустил Гэнхумару и откатился от нее в сторону. Кажется, я застонал. Я знаю, что был покрыт потом и дрожал с головы до ног, как после смертельной схватки; я зарылся головой в руки, ожидая, что Гэнхумара отстранится от меня с отвращением или горькой насмешкой. Вместо этого она спокойно, но так, будто что-то сжимало ей горло, сказала: == Это не должно было быть так, правда? == Да, == сказал я. == Это не должно было быть так. Я сильнее вжал лицо в руки, и перед моими глазами закружились в темноте маленькие разноцветные светящиеся облачка. Я услышал свой собственный голос, глухо доносящийся сквозь кольцо рук: == Несколько дней назад я наблюдал за одним из твоих петухов. Он был привязан среди своих кур, но та, которую он хотел, была вне его досягаемости, и каждый раз, когда он пытался вскочить на нее, веревка останавливала его в самый последний момент, и он падал в грязь до тех пор, пока его перья не оказались вымазанными и перепачканными. Да смилостивится надо мной Бог, сначала я думал, что это смешно. Наступила долгая тишина, потом Гэнхумара спросила: == Это всегда было так? == Неужели ты думаешь, что, если бы это было так, я взял бы тебя в жены и в приданое за тобой == целое войско? Я не был с женщиной десять лет. Я не знал. Снова тишина; трепетавшее пламя угасло, и я слышал снаружи мягкий шелест дождя; сквозь открытый дверной проем доносился слабый запах влажной теплой земли. И за всем этим я слышал тишину заброшенного замка. Потом Гэнхумара спросила: == Что случилось? Расскажи мне один раз и покончи со всем этим. И, лежа там и по-прежнему не поднимая головы, я рассказал ей всю эту постыдную историю, которую не рассказывал в течение десяти лет, даже Бедуиру, который был мне ближе, чем мое собственное сердце. Она имела право знать. Рассказав все до последнего слова, я ждал, что она в ужасе отшатнется от меня. она не отзывалась так долго, что в конце концов я поднял голову и снова взглянул на нее в темноте. И когда я сделал это, случилась странная вещь, потому что она слегка повернулась ко мне, и нашла наощупь мое лицо, и взяла его в ладони, и поцеловала меня, как мать, которой у меня никогда не было. == Да поможет Бог нам обоим, дорогой, == сказала она. Глава восемнадцатая. Любовники Известие о том, что случилось, достигло Кастра Кунетиум и Крепости Трех Холмов раньше, чем я сам (может быть, его передали племена, может быть, его принесли Маленькие Темные Люди, которые знают все). Я увидел это в глазах людей, глазах, которые, когда я въехал в крепость, встречались со мной слишком долгим или недостаточно долгим взглядом, но только двое из моих Товарищей заговорили об этом, не дожидаясь, пока я заговорю первым. Гуалькмай, прихрамывая, вошел в мои комнаты, когда я все еще смывал с себя пыль и пот летних дорог. Он приехал всего за несколько часов до меня по какому-то делу, связанному с поставками и начал разговор с отчета о том, как обстояли дела у Бедуира в саксонских поселениях, так что сперва я подумал, что это все, зачем он пришел. И, действительно, он даже встал, чтобы идти, но потом снова повернулся ко мне, явно в замешательстве насчет чего-то еще, что хотел сказать. Ему почти всегда было нелегко говорить о том, что было для него важно. == Весь форт гудит вестью о том, что ты взял жену из дамнониев, == выговорил он наконец, == и что она приедет сюда к тебе, когда мы устроимся на зимних квартирах. Артос, это правда? == Это правда, что я взял жену, да, == сказал я. == И что она приедет сюда? == Да, и еще сотня лучших всадников ее отца под командованием ее брата. == Сотне мы во всяком случае будем рады. == Но не одной? Он заколебался. == Мы не привыкли к мысли об одной, и эта мысль кажется нам странной. Ты должен дать нам немного времени, == он сменил тему. == Артос, нам с последним обозом не прислали ни перевязочного материала, ни мазей. Как я уже сказал, у нас довольно много раненых, и мы не можем вечно продолжать рвать свои плащи для перевязок. У меня нет возможности поехать самому, я должен завтра вернуться к Бедуиру, но позволь мне послать Конона в Карбридж, чтобы он устроил там скандал и добился, чтобы нам прислали то, что нам нужно. А вот Кей, когда мы с ним позже вечером собирались на последний обход, был не так сдержан. == Во имя Бога, если ты хотел эту девчонку, почему было не переспать с ней == и не подарить ей на прощание красивое ожерелье, и дело с концом. == маглаун, ее отец, возможно, не дал бы мне сотню всадников на прекрасных лошадях за то, что я повалял его дочь под кустом ракитника. == Да, ничего не скажешь, такое приданое заслуживает того, чтобы его получить, == признал Кей; а потом проворчал глухим голосом, в котором смешивались отвращение и расчетливость: но какая-то вертихвостка, которая будет постоянно наряжаться перед зеркалом! Наверно, она привезет с собой рой хихикающих девиц, которые будут ей прислуживать? == Одну женщину. Я сказал Гэнхумаре, что она может привезти одну служанку; она выбрала свою старую няньку == зубов нет, Кей, одна нога в могиле, а другая уже наготове. == Действительно, ценное приобретение! == расчетливость Кея растворилась в отвращении. == Согласен, мой старый козел, и досадное беспокойство здесь, в форте, но, даст Бог, вторая нога соскользнет скоро, == свирепо сказал я. Я испытывал злость и омерзение ко всему под солнцем, и больше всего к самому себе. == Похоже, любовь не смягчила твой характер, мой Артос. Я натягивал сапоги из сыромятной кожи, и я не поднял на него глаз. == А кто сказал хоть слово о любви? == Нет, все дело в сотне всадников, не так ли? Но, ради великого Бога, приятель, она не может жить здесь == только она и старая карга в форте, полном мужчин. == Еще есть веселые девушки из обоза, == сказал я и, поднявшись на ноги, протянул руку к мечу, который лежал на койке рядом со мной. == Если она порядочная женщина, она скорее умрет, чем дотронется до мизинца одной из этих сестричек. == Кей, ты много знаешь о порядочных женщинах? Он расхохотался против своей воли и пожал плечами, но когда он поднял свирепые голубые глаза от пламени лампы, в них была тревога. == Ты, упрямец, хочешь сделать все по-своему. Но, о Христос, я предвижу впереди бурные воды! Потом он встряхнулся, точно сбрасывая с себя тревогу, как старый плащ, и расхохотался снова, и забросил мне на плечи свою тяжелую руку, и мы вышли из залитой светом комнаты в темноту холмов. == Вполне возможно, я попытаюсь соблазнить ее сам == в погоне за новыми знаниями. == Спасибо за предупреждение, == достаточно спокойно отозвался я, стараясь не обращать внимания на пронзившее меня черное жало ревности. В этот миг я впервые понял, что люблю Гэнхумару. А в следующий == растянулся во весь рост, споткнувшись о свинью (к этому времени мы держали довольно много скота), которая, оскорбленно визжа, поднялась и тяжело заковыляла в ночь, оставив меня потирать ушибленный локоть и проклинать Судьбу, которой угодно лишать человека даже его достоинства, делая из него шута в то время, когда она поворачивает нож в ране, которую сама же и нанесла. Все в Тримонтиуме было в отличном состоянии, ибо, несмотря на свою вспыльчивость и свои похождения, Кей был надежен, как скала, и поэтому на следующее утро, когда Гуалькмай снова отправился на восток == вместе с отрядом, который должен был сменить часть гарнизона, == я поехал с ним. И несколько вечеров спустя стоял рядом с Бедуиром под прикрытием искривленной ветром купы кустов бузины, отмечающей нижний конец наших коновязей. От Бедуира пахло дымом, но это был не свежий дымок лагерных костров, а едкая и немного маслянистая вонь, которая происходит от пожара в местах, где живут люди. Бедуир не терял времени даром с тех пор, как я видел его в последний раз. Он говорил: == Мне думается, что мир был бы более простым местом, если бы Бог, в которого верит Гуалькмай, не вынул ребро из бока Адама и не сотворил женщину. == Тебе бы ее очень не хватало, когда ты начал бы настраивать свою арфу. == Есть и другие темы, помимо женщин, для песни арфы. Охота, и война, и вересковое пиво == и братство мужчин. == Всего несколько дней назад я обнаружил, что мне нужно просить Малька не оставлять меня, == сказал я. == Не думал я, что мне придется просить об этом тебя, Бедуир. Он стоял, глядя вдаль, на лагерь, где тянулись в темноту косые дымки кухонных костров и с моря через вересковые равнины наползал легкий туман. == Если бы я оставил тебя, то, думаю, из-за чего-то большего, чем женщина. == Но это идет дальше, чем женщина, ведь правда? == Да, == ответил он. == Это больше, чем любая женщина. А потом рывком повернулся ко мне; его ноздри раздувались, а глаза на искаженном, насмешливом лице были более блестящими и более горячими, чем я когда-либо их видел. == Артос, ты глупец! Ты что же, не знаешь, что если бы ты заслуженно горел в своем христианском аду за все грехи, начиная от измены и кончая содомским, ты мог бы рассчитывать на мой щит, чтобы заслонить твое лицо от огня? == Думаю, мог бы, == отозвался я. == Ты почти такой же глупец, как и я. И мы вместе пошли мимо коновязей сквозь солоноватый туман, сгущающийся над заросшими вереском холмами. Два дня спустя эскадрон Голта попал в засаду и был изрезан на куски саксонским отрядом. Они вернулись в лагерь == те, кто уцелел, == потрепанные и окровавленные, оставив своих убитых на поле боя и привязав наиболее тяжело раненных к лошадям веревками. Я увидел, как они въезжают в лагерь и как все остальные, мрачно признавая ситуацию и почти не задавая вопросов, выходят им навстречу и собираются вокруг, чтобы помочь снять с седла раненых, а потом заняться лошадьми. Я приказал Голту позаботиться о людях и поесть, а потом прийти ко мне с полным докладом; он был совсем белым и, слезая с лошади, на мгновение зашатался, словно земля качнулась под его ногами; но того, что он увидел свой эскадрон разрезанным на куски, было вполне достаточно, чтобы объяснить такое состояние у любого человека. Потом я пошел заканчивать просмотр списков людей Бедуира в занятую мной для себя полуразрушенную пастушью хижину. Командиру полезно по мере возможности иметь какое-нибудь такое помещение == так его легче находить по ночам, и можно с глазу на глаз говорить о вещах, которые не предназначены для ушей всего лагеря. У меня ныло сердце при мысли о потрясенных и потрепанных остатках моего четвертого эскадрона, собирающихся сейчас к костру и торопливо принесенной пище, о стольких многих потерянных Товарищах; но никому не стало бы легче, если бы я забросил списки. Поэтому я устроился на вьючном седле, которое в лагере обычно служило мне сиденьем, и вернулся к своей работе. Я как раз дошел до конца, когда в проеме, где раньше была дверь, выросла, заслоняя собой синеватую темноту и сияние костра, какая-то фигура, и я, подняв глаза, увидел, что это Голт. Он шагнул внутрь хижины, и теперь уже не было никаких сомнений в том, что его шатает. == Я пришел доложить, сир, == сказал он сдавленным голосом, совсем не похожим на его собственный, и, протянув руку, оперся на осыпающуюся торфяную стену. В свете фонаря я мог видеть, что его пепельное лицо покрыто потом. == Но, по-моему, я... слишком затянул с этим. Я вскочил на ноги. == Голт, что такое? Ты ранен? == Я... у меня саксонская стрела в груди, == проговорил он. == Я обломил древко, чтобы остальные его не увидели, но я... Он потянулся, словно хотел отвести в сторону свой плащ, но, не успев завершить это движение, упал головой вперед мне на руки. Я опустил его наземь и, торопливо откинув в сторону мешающие складки плаща, увидел короткий окровавленный обломок древка стрелы, торчащий чуть пониже грудной клетки. Роговые пластинки доспехов были довольно давно расколоты здесь скользящим ударом топора, и в течение многих дней Голт собирался починить это уязвимое место. Теперь было слишком поздно. Он был почти без сознания; крови на нем было немного, но внутреннее кровотечение, должно быть, продолжалось несколько часов. Я откинулся на пятки и несколько мгновений сидел рядом с ним, потом встал, подошел к двери и крикнул человеку, который стоял, опершись на копье, против света ближайшего сторожевого костра: == Джастин, сходи за Гуалькмаем; неважно, что он делает, == к этому времени он должен был закончить с наиболее тяжело раненными. Приведи его сюда немедленно! == Сир, == откликнулся он, и я снова повернулся к освещенной фонарем хижине и к неподвижно обмякшему на полу телу. Я оттолкнул в сторону любопытную морду Кабаля и приказал ему лечь в дальнем углу, а потом нащупал сердце Голта и, обнаружив, что оно все еще слабо бьется, распрямил юношу и уложил его поудобнее, думая при этом, что вот так же распрямляют скорченных покойников. Гуалькмай пришел очень быстро. Я услышал снаружи его неровные торопливые шаги, и в следующее мгновение он уже стоял в дверном проеме. == Что такого срочного, Артос? == Голт, == ответил я и отодвинулся в сторону, чтобы дать ему больше места. == стрела попала ему под ребра. Гуалькмай, прихрамывая, прошел вперед и опустился на колени с другой стороны от Голта. == Сними фонарь и подержи его надо мной. Я ничего не вижу в этом мраке. Я сделал то, что он просил, и мы вместе склонились над раной, залитой желтым светом. == Кто обломил древко? == спросил Гуалькмай. Он уже вытащил свой нож и теперь разрезал завязки на доспехах Голта. == Он сделал это сам, чтобы его люди ничего не знали. == Ах, так... что ж, думаю, в конечном итоге это не будет иметь особого значения. Мне было бы удобнее ухватиться... Он разрезал последний ремешок с правой стороны доспехов и отвел их вбок вместе с пропитанной кровью полотняной туникой, которая была надета под ними; и остался молчать, глядя на обнажившуюся рану. Наконец он поднял глаза на меня. == Артос... что я должен сделать? == Клянусь светом Солнца, дружище, это тебе решать. Наверное, вытащить стрелу. Зачем же еще я бы тебя позвал? == Все не так просто. Если я оставлю наконечник там, где он есть, Голт умрет через три дня == скверной смертью. Если я попытаюсь его вытащить, то у нас будет примерно один шанс из ста, что я не убью парня на месте. == Но этот сотый шанс есть? == Этот сотый шанс есть. Мы посмотрели друг на друга поверх тела Голта. == Сделай это сейчас, == сказал я, == пока он без сознания. В самом худшем случае такая смерть будет более быстрой и более милосердной. Гуалькмай кивнул, поднялся на ноги, и я услышал, как он кричит от двери, что ему нужна горячая вода, ячменная брага и больше тряпок. Он оставался там, пока все это не принесли, а потом вернулся и опустился на колени, раскладывая рядом свои инструменты. == Принеси что-нибудь подложить ему под спину == он должен прогнуться назад, чтобы его живот напрягся. Я схватил старый плащ и охапку папоротника со своей кровати и туго скатал их вместе, а затем приподнял Голта, и Гуалькмай устроил этот сверток у него под спиной, так что когда я снова опустил юношу на пол, его тело выгнулось назад, как наполовину изготовленный к стрельбе лук, и кожа на его груди и животе натянулась. == Хорошо, так сойдет. Теперь снова фонарь. Я стоял там на коленях, как мне показалось, целую долгую зимнюю ночь, сосредоточившись на том, чтобы держать роговой фонарь абсолютно неподвижно, потому что дрожащий свет мог подвести глаз или руку в самый решающий момент; а тем временем Гуалькмай, работая с той полной отрешенностью, которая в подобных случаях отгораживала его от всех людей, смыл кровь, чтобы как можно лучше видеть края раны, и снова взялся за нож. Я наблюдал за тем, как четко, напряженно работают его руки, начавшие с бесконечной осторожностью расширять рану. Потом он отложил нож и взял свирепый маленький щуп, затем другой, а еще позже снова вернулся к ножу. В хижине, казалось, стало невыносимо жарко. Я чувствовал, как у меня подмышками, пощипывая, пробивается пот, и капли пота сверкали на лбу Гуалькмая, и, однако, ночь была холодной, и под моей торфяной крышей не горел огонь. Время от времени, когда Гуалькмай говорил мне, я проверял у Голта сердце. Запрокинутое лицо юноши было нахмурено, а зубы оскалены, словно от невыносимой боли, но я думаю, что на самом деле он ничего не чувствовал. Дай Бог, чтобы он ничего не чувствовал. Одно время мне показалось, что его сердце бьется сильнее, а дыхание стало более ровным, но, может быть, меня обмануло мое собственное желание; или, возможно, это была последняя искра жизни... Совершенно неожиданно и то, и другое начало слабеть. К этому времени мы, должно быть, трудились над ним уже добрый час, и почти все было сделано. == Гуалькмай, ты можешь дать ему передышку? Его сердце сдает. Гуалькмай едва уловимо качнул головой. == Передышка ему сейчас не поможет. Смочи ему губы ячменной брагой. И всего через несколько мгновений он откинулся назад, чтобы самому перевести дыхание, а потом снова наклонился вперед и ухватился за короткий обломок древка, торчащий теперь в маленькой, заполненной сочащейся кровью ямке. Я сжал зубы и на миг закрыл глаза. Когда я открыл их снова, он клал на землю рядом с собой дымящуюся головку стрелы. Из ямки алой волной хлынула кровь, и Голт с силой, захлебываясь, втянул в себя воздух, который словно вырвался наружу из груди и хрипящего горла, и в то же время по всему телу юноши пробежала конвульсивная дрожь == и мы, живые, стоя на коленях в свете фонаря, поняли, что в сотом шансе нам было отказано. Гуалькмай откинулся на пятки и с огромной усталостью в голосе сказал: == Повесь фонарь обратно. Он нам больше не понадобится, == он потер лицо руками, и когда он отнял их, его лоб был вымазан кровью Голта. == Мы знаем так мало == так ужасно мало. == Лучше, что он ушел сейчас, а не через три дня, == пробормотал я, пытаясь, думаю, утешить не только его, но и себя; а потом поднялся, внезапно чувствуя себя таким усталым, словно только что вышел из битвы, после которой меня не поддерживало сияние победы, и повернулся, чтобы повесить фонарь на прежнее место. И