Шмуэль Агнон. В сердцевине морей
---------------------------------------------------------------
Издательство "Панорама" 1996. Шмуэль Йосеф Агнон
"Во цвете лет" ISBN 45-85220-487-0
Перевод, предисловие, комментарии И. Шамира.
OCR and spell-checker Felix igor-fel@lysva.ru
---------------------------------------------------------------
ШМУЭЛЬ ЙОСЕФ АГНОН
В СЕРДЦЕВИНЕ МОРЕЙ(1)
Глава первая ПЫЛЬ ДОРОГ
Прежде чем взошли первые хасиды на Землю Израиля, закатился(2) в их
мидраш человек один, Хананьей(3) звать. Одежа на нем рваная, ноги обмотаны
тряпками, а обутков и вовсе нет, и волосья на голове и в бороде покрыты
пылью дорог, а все пожитки его увязаны в платок, а платок в руке. Сказал им
Хананья, любезным нашим(4): Сыны Бога Живого, слыхал я - собираетесь вы
взойти на Землю Израиля. Просьба к вам - запишите и меня в ваши книги.
Ответили ему: Кто возведет нас, возведет и тебя, записали его в свои списки
и дали ему пристанище в мидраше. Он радовался им, что взойдет с ними; а они
радовались ему, что он восполнит их число для молитвы(5).
Сказали ему любезные наши, сказали Хананье: видно, много дорог исходил
ты. Сказал он: так оно, неблизок был мой путь. Сказали ему: где бывал?
Сказал им: где был - там былью поросло. Стали уговаривать его, слово за
слово, пока не начал перечислять все свои странствия.
Сказал Хананья: сперва пошел я из своего града в град иной, а из того
града - в град иной. Так шел я из града в град, пока не дошел до пределов
другой земли, а там никому не дают пройти, если не дать царю тамошнему
пошлины. Отобрали у меня все добро, раздели донага, ничего не оставили,
кроме платка - прикрыться. Пожалели меня тамошние жители - дали мне все,
чего мне не хватало, - тфилин и талит для молитвы. А в земле той все больше
стужа правит, и в Пятидесятницу(6) в конце мая дома стоят в снегу, а в Кущи
в сентябре не удержишь в руке пальмовую ветвь от холода, а лимона,
заповеданного в Кущи, у них нет, но общины делят между собой один лимон,
каждой общине по кусочку, чтобы освежить память Божьего повеления. И
встречают они субботу черным хлебом(7) и провожают молоком, ибо нет у них ни
чистых калачей, ни вина. А когда рассказал я им, куда путь держу, приняли
меня за бахвала, потому что отродясь не слыхали они, чтобы шел человек в
Землю Израилеву. Да и сам я стал сомневаться уже - и впрямь в этом ли мире
находится Земля Израильская, -
1 В сердцевине морей - первая из многих цитат из книги пророка Ионы
(2:4). Книга Ионы считается сама притчей - легендарным пояснением к книге
Царей, и здесь она является подводным основным мотивом и рефреном.
2 ...закатился... - герои Агнона, как уже говорилось выше, населяют мир
без времени и пространства. Мы так и не узнаем, откуда взялся Хананья. Этому
можно дать два объяснения: место его происхождения - неважная подробность. В
классическом китайском рассказе великий мастер по отбору лошадей назвал
буланого жеребца гнедой кобылой. Его соперник, узнав об этом, заплакал,
восхищенный тем, что тот уже не замечает таких подробностей, а смотрит прямо
в суть. Так и здесь, суть проста: вообще сын Израиля возвращается в Страну
Израиля, а откуда - неважно.
Другое объяснение свяжет Хананью с книгой Ионы - пророк возвращается,
исполнив свой долг во всех Ниневиях Эдома.
3 Хананья - в другом месте у Агнона уже появляется герой с почти
идентичным именем Иоханан - олицетворение Израиля. Неведомо откуда взявшийся
Хананья также мог бы олицетворять Израиль (по одной из интерпретаций книги
Ионы).
4 ...любезные наши... - так кличут друг друга хасиды одного
Праведника-цадика. Агнон как бы причисляет нас к своей хасидской школе.
5 Число для молитвы - десять мужчин - миньян. Евреи приписывают особую
силу молитве в собрании десяти мужчин, по сказанному (Руфь 4:2): "Он взял
десять человек из старейшин города", и по сказанному (Псалмы 67:27): "В
собраниях благословите Господа". Число 10 связывают с согласием Бога (Бытие
18:32) не истреблять Содом, если в нем найдется хотя бы десять праведников.
Господь всегда - с миньяном, по сказанному (Псалмы 81:1): "Стал Господь
посреди Божия собрания" (интересно, что синодальный перевод дает: "Бог стал
в сонме богов"). Хасиды придают особую силу миньяну и рассказывают, что если
больного привлечь десятым, то он выздоровеет, даже если праведнику это не по
силам. Хананья восполнил число пилигримов до полного миньяна: значит, раньше
их должно было быть девять человек. Но, судя по списку, данному ниже, их
было 10 и без Хананьи: кто же из них не в счет?
6 Пятидесятница - отмечается через неделю недель после Пасхи и связана
с получением Торы у горы Синай.
7 Черный хлеб - в этих дальних краях нет ни вина, ни пшеничного хлеба,
ни мяса - было бы мясо, не могли бы они благословлять Дающего молоко, а
затем - есть мясо.
пока не оставил я их и не ушел. Сказал я себе: лучше умереть в пути,
чем отчаяться(8) и утратить Страну Израиля. Не упомню, сколько шел и в каких
местах проходил, пока не попал я в пещеру к разбойникам; взяли меня
разбойники(9) к себе, но и пальцем не тронули, только каждый раз, как
уходили людей грабить, говорили мне: молись, мол, за нас(10), чтобы не
попались. А сами они мужи добродетельные и милосердия исполнены, бедняку в
час нужды помогут и в Творца веруют. А если поклянутся вечной жизнью, то
хоть душу вынь - от слова своего не отступятся. И поначалу не были
разбойниками, но вельможи, у которых они были в крепости, вынудили их
оставить свои поля и покуситься на чужое добро. И заметил я, что один из них
налагает тфилин, обознался и принял его за еврея, но на деле не еврей он:
бывший ватаман - архистратиг татей - налагал тфилин, а когда его убили, то
этот взял себе его тфилин. А убили ватамана так: доверял он татьбину на
хранение одному попу грецкой веры. Раз отрекся поп от залога. Пригрозил
ватаман, что сочтется с ним. Пошел поп и донес на него царю. Велел царь
казнить ватамана. А когда повели его на казнь, сказали: открой, мол, нам,
где твои товарищи скрываются, и помилуем. Сказал он: делайте свое дело.
Затянули вервие ему на шее и вытащили душу его. В час смерти сказал: жаль
мне тебя, женушка, жаль мне вас, сынки, что оставил вас сиротами.
И сказал Хананья: однажды хотел тот разбойник с тфилин провести меня
через одну пещеру глубокую(11) прямо в Землю Израиля. Закралась мне дума в
сердце: а что, если нет на то хотенья Божия - чтобы посаженым отцом на
свадьбе моей с Землей Израиля стал разбойник. А раз закралась такая дума в
сердце - не пошел я с ним, потому что была бы воля Божия, чтоб пошел я с
ним, не вселил бы Он мне думу такую в сердце. Стыдно мне стало перед ним,
что милостей его не принял, и ушел я в другое царство. А в том царстве все
дни - будние, нет у них ни субботы, ни святого праздника. Сбился я со счету
дней и зарекся больше двух тысяч пядей(12) в день проходить - а вдруг
суббота, а вдруг святой праздник. Однажды повстречался мне в пути пан.
Говорит: куда, мол, путь держишь? Говорю ему - в город, мол. Приглашает он
меня в свою карету. Увидел, что я медлю, и заорал на меня: "Шядай!" Это он
по-ляшски говорил, по-ляшски шядай значит садись, а мне и невдомек было,
думал, что он имя Всемилостивого имеет в виду - Ш а д д а й(13), что он меня
именем Божьим зовет. Прыгнул я и уселся в карету.
А день тот - Судный День Йом Кипур(14) был, а я и не знал, пока не
приехали мы в город в час заключительной, последней молитвы Судного Дня.
Вылетел я из кареты, сорвал с себя башмаки, кинулся в мидраш, бросился на
землю и проплакал всю ночь и весь день назавтра. Услышал я - поминают Землю
Израилеву, прислушался и услышал, что бучачане(15) некие решили взойти на
Землю Израиля.
Тотчас встал я и пошел к вам, а поелику босиком шел - опухли ноги мои,
и долгим стал путь.
Пошли и принесли ему башмаки, но не принял он. Сказали ему: семь
заветов(16) указал рабби Акива, и один из них - не оставляй ног без обута.
Сказал Хананья: ноги мои, что святости Судного Дня не почуяли, - пусть
пухнут. А когда рассказал Хананья все это, развязал платок и вынул оттуда
Псалтирь и читал, пока не пришло время пополуденной молитвы. После молитвы
взял свечу и вернулся к Псалтирю.
Увидел - лампада покрылась ржой, взял платок свой и завязал на нем
узелок. Назавтра, когда вынул талит и тфилин из платка, сказал: зачем это я
завязал узелок? К тому, что лампадка заржавела. Взял лампадку и все
светильники мидраша, смешал песок с водой и уселся за печкой. Чистил их и
тер, пока не заблестели, как новенькие. Поговаривали в тот день, что
достойны светильники нашего мидраша, мол, сиять перед Тем, Кто сияет во
Сионе. И еще одно сделал Хананья: прикрепил чашечки к лампадкам, потому что
в царстве Исава(17), в странах эдомитян зажигают жировые свечи и вставляют в
светильник, а в стране Серны, в земле Прелестной(18) принято зажигать
лампадки с маслом - наливают в чашечку масло и вставляют фитиль. Собрался и
приделал чашечки к лампадкам, чтобы можно было наполнить их маслом. И не
только светильники, но и ковшик, и таз для омовения, и все причиндалы, и
сосуды, где скрывается Дух Божий, - все он натер и начистил и придал сияние
лику их. И даже рваные книги поправил - к новым дощечкам привязал и в
отборную кожу переплел. Вчера были грязные и рваные, а сегодня полны
ликования, как их приятие у горы Синай. Сказали ему: да ты никак лудильщик?
Сказал им: не лудильщик я и не переплетчик, но как увижу вещь с изъяном -
переполняется сердце мое жалости к ней. Говорю себе: эта вещь просит, чтобы
ее починили, - и Всевышний говорит мне - делай так, или - делай этак. Так я
и делаю. Сказали любезные наши: вот - человек простой, а какое слово ни
обронит, есть в нем назидание другим. Такой человек - куда
8 ...отчаяться... - один из видов потери права на вещь, по еврейскому
гражданскому праву. Так, человек теряет право на потерянную вещь не тогда,
когда он ее физически теряет - ибо он еще может найти ее, - но тогда, когда
он отчаивается и говорит: я никогда не получу ее назад. После этого любой
вправе взять потерянную вещь. Поэтому Хананья боится отчаяться - чтобы не
потерять права на Землю Израиля.
9 ...разбойники... - вновь перед нами связь с разбойниками,
отличительное свойство Иисуса и Бешта.
10 ...молись за нас... - раз Бешт шел в раздумье по горам, ничего не
видя перед собой. Подошел он к краю пропасти и упал бы; но сдвинулись горы и
образовали мост. А когда перешел он, горы вновь раздвинулись. Увидели это
чудо разбойники и попросили Бешта: молись за нас, святой человек. И Бешт
помолился за них, потребовав, чтобы Израилю не вредили. ("Благовестие
Бешта".) "И сказал разбойник: Иисус, помяни меня... и он ответил: сегодня
будешь со мной в раю" (от Луки 23:42).
11 Глубокая пещера - распространенный мотив в еврейском фольклоре. В
другом рассказе Агнона козочка уходила каждый день через глубокую пещеру
пастись в Страну Израиля. Сквозь пещеры и норы покойники Израиля должны
добраться в Страну Израиля в час воскресения мертвых. Детская песенка
говорит о глубокой пещере, по которой пройдет весь народ Израиля в Страну
Израиля. Этот мотив показывает, что Страна Израиля в народных поверьях
отождествлялась с Тем светом - с Царствием Небесным, Царствием Грядущим, со
Страной Мертвых, и ее название - "Страна Живых" - нужно понимать как
эвфемизм Страны Мертвых, как"Дом Жизни" - эвфемизм кладбища у евреев.
Бешту разбойники также предложили пройти глубокой пещерой в Страну
Израиля. Бешт согласился (в отличие от Хананьи), но на пути увидел перед
собой меч-перевертыш и не смог пройти. Отказ Хананьи можно понимать как
отказ от магии и потусторонности Страны Израиля - лишь под солнцем и луной,
а не во мраке подземелья он готов вернуться туда.
12 Две тысячи пядей - максимум субботней прогулки.
13 Шаддай - одно из древнейших имен Бога. С этим Именем идентифицировал
себя Саббатай Цви, лжемессия и предтеча Бешта, это Имя, по средневековым
легендам, особо почиталось у Десяти Колен Израиля, у сынов Моисея и у колена
Хайбара.
14 Иом Kunyp - день покаяния, когда евреи соблюдают не только все
запреты субботы (а Хананья приехал в карете), но и еще пять запретов: есть,
пить, умываться, предаваться плотским радостям и носить кожаную обувь. Этот
последний запрет также нарушил Хананья, поэтому он и сорвал башмаки с ног.
Но Иом Кипур - еще и день, когда в синагогах читают книгу Ионы.
15 Бучач - городок в Галиции, где родился Агнон, ныне - райцентр в
Тернопольской области Украины. Он же иногда фигурирует в рассказах Агнона
под названием Шебуш.
16 Семь заветов завещал р. Акива сыну своему Иегошуа - сыне, не учи на
высотах (а то засмотришься и от учебы Святого писания отвлечешься), не
селись в городе, где правят мудрецы Торы (ибо от мудрости своей не
позаботятся о народе), не приходи нежданно к себе домой, тем паче к
ближнему, ног без обутая не оставляй (ибо позор мудрецу и ученому мужу
ходить босиком), просыпайся и вставай летом от солнца, а зимой - от холода,
делай субботу буднями (т.е. не празднуй особенно, обходись чем есть, но не
проси у людей), удружи тому, кому везет, в час его везения, и это - кроме
многих других практических заветов вроде: не женись на разводке при жизни ее
мужа, не женись на той, что была обручена в малолетстве, а затем отказалась
выйти за суженого, и т.д. Почему такое внимание обратил р. Акива на обувь?
Можно было бы объяснить это его общей тягой к гигиене - он также советовал
не целоваться, а только в руку целовать, если нужно, затем, что от слюны
зараза, и мылся так тщательно, что когда он сидел в римской тюрьме и давали
ему только чашку воды в день, то половина ее шла на умывание.
Но в книге "Екклезиаст Раба" содержится легенда, которая предлагает
другое объяснение: раз шел р. Акива босиком по дороге. Повстречался ему
царский евнух и спросил: ты - раввин иудеев? Тот ответил: да. Сказал ему
евнух, научу тебя трем вещам: царь едет на коне, мужик - на осле, простак
идет пешком в башмаках, а кто идет без башмаков - тому лучше бы в могиле
лежать. Ответил ему р. Акива, и я научу тебя трем вещам: возвесели сердце
женщины, восставь сынов на службу Господу, укрась лицо бородой, кто не может
этого сделать, тому лучше бы и не родиться. То есть что такое обувь по
сравнению с яйцами. Но видимо, несмотря на такой хороший ответ, внял р.
Акива словам евнуха и посоветовал сыну обуваться.
17 Царство Исава - страны европейские, т.к. европейцы - потомки Исава,
он же Эдом, брат Иакова.
18 Страна Прелестная (Цеви) - поэтическое название Страны Израиля.
Слово "прелесть" омонимично со словом "серна", "олень". В значении
"прелесть" оно появляется в поминальной песне Давида по Ионафану: "Прелесть
Израиля пала на твоих вершинах". По-арабски это слово носит оттенок
"желанный", так же как и в средневековом иврите, где оно применяется по
отношению к жениху. Но жениха сравнивает с оленем и Суламифь в Песни Песней.
Израиль сравнивает Господа с оленем, ибо олень, удаляясь, глядит вспять, так
и Господь, хоть и отдаляется от Израиля, все же глядит на него. Так
перепутались два омонимичных слова, и можно лишь сказать, что речь идет о
Стране Желанной и Прелестной, как серна.
бы он ни закатился, - Господь его не оставит. Спросил тут один у
Хананьи: может, умеешь ты сделать сундук для пожитков? Сказал ему: может,
умею. Сказал ему: а то мы отправляемся в долгий путь, вещи в дорогу нам
нужны. Может, сумеешь ты сделать нам сундук или ящик или короб какой?
Сказал: можно попробовать. Сказал ему: а как пробуют?
Пошел он в лес, приволок оттуда бревен, распилил их на доски, и тесал
их, и строгал их, и сколотил их вместе, и сделал из них сундук, и покрасил в
красный цвет, - потому что идет вещам эта краска. Увидели другие этот сундук
во всей красе его, попросили у Хананьи, чтобы он и им сделал сундуки.
Отправился в лес, приволок бревен и сделал и им сундуки, так же, как сделал
тому. И даже для свитка Торы сделал он ковчег, чтобы и его возвести на Землю
Израильскую. И все сундуки сколотил он железными гвоздями, только ковчег
скрепил деревянными клиньями, чтобы - если окажутся они, не дай Бог, в
магнитных горах, что вытягивают железо из вещей, - ковчег бы не развалился.
Всем путешественникам сделал Хананья сундуки в дорогу, а самому Хананье
довольно платка-узелка.
Глава вторая
ЗВАНЫЕ ГОСТИ
Вот уже весенний месяц Адар к концу приходит. Облака, покрывающие лик
солнца, убывают, а солнце все прибывает. Вчера было часом закатной молитвы,
а сегодня стало часом пополуденной, в тот час, что вчера пробуждались,
сегодня уже собираются на молитву. Снег растаял и сошел, деревья в поле
почернели. Сегодня они черны, как земля, а завтра дадут ростки и украсятся,
как горы Ливанские. Что ни день, появляется новая пташка и щебечет на крыше.
Ходят сердечные наши и вопрошают: когда же дороги откроются для путешествия?
Отродясь они не боялись смерти, как в эти дни. Сколько святости в Земле
Израильской, хоть и в запустении они, и сколько сил телесных у человека,
хотя бы и в годы его расцвета. Вот - собирался человек взойти на Землю
Израильскую, а не взошел. И внезапно выскользнет душа из тела, и лежит он
как камень бессловесный и никуда уже не едет, и где все его чаяния и
надежды? Кто умеет читать Писание - читает Писание, кому под силу Мишна и
Талмуд - изучает Талмуд, чтобы укрепить сердце словами Торы. Говорят -
попусту потерян день, если не увидел человек лика солнца и луны(19). Хоть и
мешали им дела денежные и продажа домов - освещены были дни сердечных наших
сиянием Торы и молитвы.
Пасха миновала. Светило укрепилось на небосводе, и лужи высохли. Болота
- и те пересохли. Дороги просились в дело, и возницы пустились в путь. Кони
ржут от конца и до края света, и колокольчики их звенят, а возницы щелкают
вожжами и кричат: гей да вье!
Собрались пилигримы в своем мидраше.
Пришел р. Шломо-старший, Коген - семя Аарона - первосвященника, муж
мудрых решений, что всю жизнь вел торг, а под конец оставил достояние
мирское и решился сердцем взойти на Землю Израильскую. Говаривал р. Шломо:
коль гневается царь на рабов своих, не дай Бог бежать царского гнева, пусть
стоят в царских вратах и горюют о своей доле и о царской немилости, пока не
увидит царь кручины рабов своих и не сжалится над ними.
И пришел р. Алтер-резник(20), что передал свой нож зятю.
И с ним пришел шурин его р. Алтер-учитель, что всю жизнь сидел в шатре
Торы и изучал с учениками Писание истово и дотошно. Однажды сидел он над
трактатом "Венчание". Пришла ему мысль в голову, что Земля Израильская - как
кольцо(21), которым жених - Всевышний - обручился с невестой - Израилем,
потеряется кольцо - и распадутся брачные узы. Понял он, что, покуда
обретается за пределами Земли Израильской, - не обретает покоя. Отложил
Талмуд, распустил учеников, продал дом и книги Мишны с Альфасиевыми
толкованиями(22) и записался в список пилигримов, идущих в Святую Землю.
Пришел и р. Песах, общинный казначей, что ехал с женой своей Цирль.
Надеялся он, что по благости Земли Израильской благословит их Господь
детьми.
И пришел р. Иосеф Меир, что отослал жену домой, потому что не захотела
поехать с ним в Землю Израиля. Сказал ему отец ее: только соизволь принять
мою дочь обратно и зажить с ней в Бучаче, как и прежде, удвою вам приданое.
Ответил он: другой суженой(23) уже обещался я, не могу ее осрамить.
И пришел р. Моше, брат р. Гершома - мир праху его, - того самого
Гершома, что отдал душу Господу, распевая стих: "Введи меня, царь, в чертоги
свои"(24).
От любви великой к Земле Израиля оставил р. Моше двух
19 ...солнца и луны... - Торы и молитвы.
20 Резник - важная должность в еврейской общине, так как он должен быть
хорошо сведущ в законах о кошерной пище. Резником начинал свой путь и святой
Бешт: о нем говорят, что он слезами смачивал оселок, на котором вострил нож.
21 Страна Израиля - как кольцо. Вновь идет речь о брачном союзе Израиля
- невесты и Господа - жениха, союзе, описанном, как считают мудрецы, в Песни
Песней.
22 Альфасиевы толкования - р. Исаака Аль Фаси из Феца в Марокко (XI
в.).
23 ...другой суженой... - Стране Израиля, суженой Израиля. Продолжается
тот же брачный мотив.
24 ...введи меня, царь... - Песнь Песней 1:3, попросили - и ввел.
дочерей своих и записал свое имя и имя жены своей в список пилигримов.
И пришел р. Иегуда Мендель, из последних учеников премудрого раввина
Уриэля, - Господь да хранит душу его в сокровищнице Своей. Пока жив был р.
Уриэль, стелилась полоска Земли Израильской вплоть до дома его, а когда умер
- весь мир потерял цену в глазах р. Иегуды Менделя, пока не вселил Господь в
его сердце мысль - взойти на Землю Израиля.
И пришел еще один - имени не упомним(25).
А еще пришел Лейбуш-мясник, которого извергнула потом Страна Израиля,
потому что худое говорил о ней. Говорил он: поглядите, какая это страна, -
ничего в ней нет, только одна баранина(26).
И пришел р. Шмуэль Иосеф(27), сын р. Шалома Мордхая Левита, блаженной
памяти, что был превеликим знатоком сказаний Земли Израильской. Этими
сказаниями украшают имя Всевышнего. И когда он начинал славословить Святую
Землю, видели, будто Сокровенное и Тайное Имя Господа - Тетраграмматон(28) -
запечатлено у него на кончике языка.
А когда собрались все, стал Хананья в дверях, с платком - узелком в
руках, а в нем - талит и тфилин его и прочие пожитки его, как у человека,
готового немедля пуститься в путь.
В то время, когда мужчины сидели в мидраше, женщины собрались на
женской половине: госпожа Милька, торговка жемчугом, что вступила во второй
брак, чтобы супруг ее взошел с ней на Землю Израиля, а он не захотел
поехать, - и разошлась с ним.
А рядом с ней стояла ее родственница Фейга, вдова р. Юделя из Стрыя,
мир праху его, - был он из рода владык и богачей, много золота посылавших
беднякам Страны Израиля.
А рядом с ней стояла Гинда, жена р. Алтера-резника.
А рядом с ней стояла Цирль, жена р. Песаха-казначея.
А рядом с ней стояла Эстер, жена р. Шмуэля Иосефа, сына р. Шалома
Мордхая Левита.
А рядом с ней стояла Сарра, жена р. Моше, внука р. Авигдора-старосты,
да будет ему земля пухом.
А рядом с ней стояла Песиль, дочь р. Шломо Когена, что овдовела в то
время и собралась следовать за отцом своим, чтобы принять страдания Земли
Израильской.
Приподнялся р. Шломо Коген, встал на ноги, положил руки на стол,
опустил глаза и сказал им: зачем вам ехать в Страну Израиля? Неужто неведомо
вам, что много лиха выпадает на долю странников, не говоря уж о скудости
пищи, страхе злых зверей, о ворах, а на море и того хлеще. Ответствовали ему
сердечные наши: нет в нас страха. Если достойны мы перед Всевышним -
приведет нас в Землю Израиля, а если мы, упаси Боже, недостойны того - то
достойны мы всех бед, что свалятся на нас.
Что он сказал мужчинам, то сказал и женщинам. Как ему ответили мужчины,
так ответили ему и женщины. Сказал р. Шломо: блаженны вы, что прилепились
сердцем к Стране Израильской, ибо создана Страна Израиля лишь для народа
Израиля и никто не остается навеки в Земле Израиля, кроме народа Израиля. И
все сказанное было говорено, лишь чтобы умножить заслуги ваши(29).
Положил р. Алтер-резник руку на плечо р. Алтера-учителя, а р.
Алтер-учитель положил руку на плечо р. Алтера-резника, и стали они плясать и
распевать: "Кто даст с Сиона(30) избавление Израилю? Когда возвратит Господь
народ Свой из плена, возрадуется Иаков, возвеселится Израиль". Спросил р.
Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита, у р. Моше: может, ведомо тебе,
на какой лад распевал брат твой покойный р. Гершом "Введи меня, царь, в
чертоги свои"? Ответил тот: не принято у нас распевать на этот лад, потому
что так брат мой оставил мир сей, но ведомо мне, на какой лад распевал он
"Влеки меня(31) за собою, вместе мы побежим". Хотите послушать - напою вам.
Опустили собравшиеся головы долу, и завел р. Моше: "Влеки меня за собою,
вместе мы побежим". Встал р. Иосеф Меир и сказал: дай Бог, чтоб сподобил нас
спеть "Введи меня, царь, в чертоги свои" в Иерусалиме - святом граде. И
ответили ему хором собравшиеся: аминь, и разошлись с миром по домам.
Когда вышли из мидраша, весь городок уже дремал. Дома прятались под
покровом ночи, скрывались во мраке. Ночное светило еще не взошло на
небосвод, и лишь звезды освещали верхушки гор. Бучач стоит на горе, и
казалось, будто звезды привязаны к крышам его домов. Внезапно вышла луна и
осветила весь город. Речка Стрипа, что раньше пряталась во мраке, заблестела
внезапно серебром, и из водопоя на рынке восстала пара серебряных
подсвечников.
Сказал один из них: сроду не знал я, что городок наш так прекрасен.
Кажется мне, что во всем мире не сыщешь града краше нашего. И товарищ его
ответил ему: воистину и у меня
25 ...имени не упомним... - вот и второй кандидат на главную роль в
символической системе книги. Кто он? Тот, чье имя не упоминают, чтобы не
привлечь его, - Сатана? Или тот, чье имя рано еще упоминать, - Царь Мессия?
(Оба предположения высказывались исследователями.) Или не названный по имени
герой рассказа "Правые стези" - тот, кто уподобил себя Ионе, завершил свою
долгую миссию среди иноверцев и пустился обратно в Святую Землю? (Впрочем,
этот последний мог бы воспользоваться и псевдонимом "Хананья", если бы его
не заняло уже Собрание Израиля. Интересно заметить параллелизм между ними,
вполне понятный, если вспомнить, что речь идет о нехудшем из сынов Израиля).
26 Одна баранина - в наши дни не узнал бы Лейбуш - мясник Страну
Израиля, и, возможно, она бы ему больше полюбилась в нынешнем состоянии.
Баранины не сыщешь днем с огнем, вместо нее - лишь аргентинская мороженая
говядина, и вообще - почти все традиционные продукты питания, которыми
славилась Страна Израиля, почти исчезли. Министр сельского хозяйства Шарон
указал выкорчевать рощу масличных деревьев, чтобы посадить там авокадо на
экспорт, и действительно, оливковое масло в Стране Израиля стоит в два раза
дороже, чем во всем мире, и делают его только арабы. Об исчезновении и порче
вина уже говорил Агнон в "Прахе Земли Израиля". Вместо Земли Израиля
строится новый пригород Нью-Йорка, в котором нет места тихому идеалу Библии:
"Каждый под своей лозой и под своим фиговым деревом"; и вместо шатров у
Израиля - тесные жилмассивы. Это, конечно, в старину назвали бы расплатой за
то, что поспешили с Избавлением.
27 Р. Шмуэль Иосеф - а это сам Агнон плывет в святую Землю вместе с
сердечными нашими, пририсовал себя, как средневековый художник. Теперь
возникает вопрос: кто из двух не в счет миньяна - сам Агнон или Безымянный
пилигрим?
28 Тетраграмматон - четырехбуквие, таинственное и скрытое Имя Божие.
Его четыре буквы указывают одновременно на прошлое, настоящее и будущее, они
же символизируют четыре ипостаси тетрады каббалистов.
29 Заслуги ваши - дав отпор хулителям Страны Израиля, любезные
"приобретают заслугу", как сказали бы буддисты. В мире Агнона за Господом
"не заржавеет".
30 Кто даст с Сиона - Псалмы 52:7.
31 ...влеки меня... - П. П. 1:4 - еще одна символическая цитата из
Песни Песней. Ни одна книга Библии не переосмысливалась так часто, настолько
тесно связаны эротика и чувство божественного.
Спор о ее смысле ведется с глубокой древности. Еще во времена Талмуда
некоторые видели в ней любовную поэму или свадебную песню, но р. Акива
сказал: все книги Библии святы, а эта - Святая Святых, весь мир не стоил дня
дарования Песни Песней. С другой стороны, приверженцы различных восточных
культов плодородия распевали стихи Песни Песней, и против этого также
выступал р. Акива, запрещавший петь Песнь Песней в Домах вина. Дома вина не
были кабаками, но храмами языческих культов, местом вакханалий и сатурналий,
где предавались пьянству и культовому разврату, то есть даже во времена
Талмуда была возможна тенденция восприятия Песни Песней как языческой
литургии "священного брака" - брака священника и жрицы, олицетворявших
богов. Эту же традицию поддерживают многие современные культуралисты,
считающие почему-то, что у язычников был взят патент на религиозную эротику.
Эротика, конечно, первична и в системе монотеизма; Поуп так пересказывает
начало книги Бытия: "В начале Бог скрывал от людей тайну плотского соития -
оно было слишком хорошо для людей, оно было божественной прерогативой - как
огонь у греков до Прометея, - пока наша праматерь Ева не похитила этот
секрет". Каббалисты воспринимают Песнь Песней как литургию эротической связи
ипостасей Бога, а дальним отголоском "священного брака" жреца и жрицы служит
совокупление ученого мужа и его законной супруги субботним вечером.
Антирелигиозные комментаторы видят в Песни Песней лишь обычные свадебные
песни или любовную поэму без культовых оттенков, а большинство религиозных
комментаторов предпочитает символическую интерпретацию, столь свойственную
человечеству. По такой интерпретации Омар Хайям был суфи и под бедрами и
вином подразумевал бороду пророка и тайны мироздания, а Мурасаки Сикибу
написала 52 книги романа о принце Гэндзи, чтобы показать неизбежность кармы.
та же мысль сейчас появилась. Сказал р. Алтер-резник: любой город
хорош, если живут в нем хорошие люди. И сказал р. Алтер-учитель: а сейчас
хорошие люди едут в хорошее место.
И в то время сказала одна жена соседке: не знаю, что со мной творится.
Лишь сказала я, что подобной ночи не видала в жизни, и сразу показалось - ан
нет, была уже такая ночь в моей жизни, и даже те же слова, что слыхала
сейчас, слыхала я раньше. Хоть и понимаю, что не так это, а сказать, что это
не так, - не могу. Сказала ей соседка: может, когда-то уже восходили мы на
Землю Израилеву и все, что мы сейчас видим и слышим, - уже видели и слышали
раньше, другой ночью. Сказала та: если так - то почему мы здесь, а не в
Стране Израиля? Сказала ей соседка: соседушка, уже были там. Сказала ей
соседка: если мы были там, почему же мы сейчас здесь? Сказала ей соседка:
соседушка, ты меня спрашиваешь, как это случилось, и я тебя спрошу, как это
случилось, что изгнали нас из Страны Израиля и рассеяли меж народами.
Сказала ей соседка: не понимаю, о чем ты толкуешь. Сказала ей соседка:
соседушка, да не ты ли мне сказала: чудится, мол, мне, что уже видала я
такую ночь.
Подрядили они себе две повозки, длинные и высокие, покрытые сенью, как
в праздник Кущей, всю утварь домов своих, кроме той, что годится в пути,
превратили в золото, а золотые запрятали в торока. Набили сундуки ушатами,
мисками, плошками и ложками и вяленым мясом и сухарями, что от времени не
портятся, и отправились просить разрешения и благословения у покойников.
Эти пошли на могилы отцов своих и близких, а те пошли к могилам
праведников, столпов мира сего, что приняли на себя погребение вне Святой
Земли, а вместе с ним - и муки перекатывания под землей по скрытым норам и
пещерам до Иерусалима. А прияли они на себя муку эту, чтобы защитить мощами
своими городок от гонений и казней. Зарыдали они, ударились в слезы, и
пробудились души их - ибо мощи праведников пробуждают души к покаянию. И
плакали они и рыдали, пока не вышли обратно к вратам кладбищенским, к вратам
Дома жизни вечной. Повернули лица к могилам и посмотрели вновь. Тут пришел
р. Авраам - обрезатель крайней плоти, тот самый р. Авраам, что приобщил
почти весь город к завету праотца Авраама, мир праху его, взял нож для
обрезания(32) крайней плоти и провел им под ступнями каждого из них и
сказал: сынки, вот, отрезаю я, чтоб не держал вас прах града сего. И под
своими ногами тоже провел он лезвием ножа. Ударились тут все в слезы и
вернулись по домам.
Обули ноги в здоровенные башмаки, в дорогу справленные, железными
гвоздями подкованные - чтобы износу им не было, - и как шли они - грохот
башмаков слышен был от конца и до края города. Так и говорят в Бучаче о
крикунах - шумят, как будто в Святую Землю едут. И обошли они все дома
собрания и молитвы и все улицы города. Шли они с Торой, молитвой и
подаянием, чтоб не пришлось возвращаться, загладить вред али грех какой. И
шли они из дома в дом прощаться с живыми. Спрашивали каждого: может, затаил
ты на меня что? Может, должен я тебе? И открыли копилки(33) для сбора
пожертвований - называют их копилками р. Меира-чудотворца(34) - и увязали
деньги в торока, чтоб отвезти их братьям нашим в Земле Израиля, и поцеловали
каждую мезузу, пока не пришли к речке Стрипе. А когда пришли к речке Стрипе,
встали, попросили прощения у воды. Сказали, все реки текут в море, заклинаем
мы вас, воды реки Стрипы, не гневайтесь на нас в пути. А затем пошли в свой
мидраш и там помолились. А затем сели в повозки - женщины в одну повозку,
мужчины в другую повозку. Повозку, где мужчины, взял на себя сам возница, а
повозку, где женщины, передал он в руки Хананье - сделал его подручным
своим, как принято в извозе, - если есть две повозки, то доверяют одну из
них какому-нибудь ездоку и платы за проезд с него не требуют.
Весь город вышел провожать их, кроме старого раввина(35). Сказал
раввин: те, кто едет в Землю Израиля до прихода Мессии, напоминают мне
мальчишек, что поперед жениха-невесты под брачный венец лезут.
Глава третья
ИСХОД
Вышли они из города и положились на коней. Опустили кони головы и
понюхали дорогу, что выбрали для них. Сел возчик на одну повозку, а Хананья
- на другую. Натянул возница вожжи, понукая коней, тряхнули кони гривами и
уже было пустились в путь, но трогаться временили - вдруг забыли что дома.
Но так как слышны были только слезы прощания, махнули ногами и пошли. Взял
Хананья кнут и щелкнул им над головами коней, повернули кони головы,
32 Обрезание - Господь велел праотцу Аврааму (одному из самых
популярных героев Востока, наравне с царем Соломоном и Александром
Македонским) совершить обряд обрезания крайней плоти в знак завета (союза)
меж Авраамом и Господом. В знак этого же союза Господь дал Аврааму и его
потомству страну Израиля, поэтому обрезание и страна Израиля считаются
заветами Авраама.
33 Деньги из копилок - взяли они не только затем, чтобы отвезти их, но
и чтоб стать "посланцами добрых дел", каковым, по сказанному, не приключится
вреда.
34 Копилка р. Меира Чудотворца - копилки для сбора пожертвований на
нужды евреев Страны Израиля. Речь идет о великом мудреце Талмуда р. Меире,
похороненном в Тверии. Однако утверждают, что могила чудотворца в Тверии
более древнего, ханаанского происхождения и что еврейская традиция переняла
и приспособила на свой манер древний объект культа Ваала, наподобие того,
как ханаанская святыня Иерусалима стала святыней трех религий, или наподобие
того, как христианство переняло древний языческий обычай ставить елку.
35 Старый раввин - придерживался точки зрения большинства религиозных
евреев своего времени, по которой нечего спешить в Страну Израиля до прихода
Мессии. Можно сказать, что евреи ждали прихода Мессии, как жених ждет
завершения свадебного обряда со своей возлюбленной Страной Израиля (ждать
этого можно и в географической Стране Израиля, даже если подлинной она
станет только по пришествии Мессии). Он был неправ - герои рассказа похожи
не на мальчишек, что скачут поперед жениха-невесты, но на жениха, что
приходит к налою за день до венчания.
посмотрели на него и поскакали. Женщины, что привычны были к поездкам
на ярмарки, сказали: отродясь не видали мы такой ровной езды, как сегодня.
Спросили женщины у Хананьи: да ты никак возчик? Сказал он: нет, не возчик я,
но лошади-то - они лошади, и знают, что от них требуется. Сказал Хананье
возчик: мне ты будешь рассказывать, что ты не возчик. Да ведь по одному
посвисту кнута слышно, что ты - возчик. Сказал ему Хананья: отродясь не
правил я лошадьми в упряжке, только раз, когда видал - тонет человек в реке
вместе с лошадьми, вытащил я их и отвез его домой.
Так они ехали около двух часов по лесам и по полям и по селам, пока не
приехали в святый град Язловиц. Свистнул извозчик коням и остановил упряжку,
ибо договорено было сперва задержаться в Язловице, чтобы перед восхождением
попрощаться с близкими. Во всем мире не найдешь городка ближе к Бучачу, чем
Язловиц, прямо хвост в гриву стоят они рядышком, а мира между ними нет как
нет. А дело в том, что, когда оставил старый раввин Бучач, прельстил глаза
отцов города молодой зять его, язловицкий раввин. Пришли просить его править
над ними, но не принял он. Сказал: неужто оставлю я свой Язловиц - городок
маленький, где никто меня от науки не отвлекает, и пойду в великий град
Бучач, полный мудрецов и купцов, что все время дергают своего раввина: те -
своими заумными рассуждениями, а эти - своими торговыми промыслами. Что же
сделали бучачане? Взяли упряжку коней, приехали к нему ночью, усадили его в
повозку и умчали в Бучач(36). Не успело воссиять солнце нового дня, как
засиял Бучач от сияния молодого раввина, а свет Язловица померк. И с тех
пор, если забредет какой бучачанин в Язловиц, не миновать ему трепки, да и
шапки на голове не сносить - в память того, что Бучач похитил венец с главы
града Язловица. Но сейчас, когда покинули они Бучач и отправились в Страну
Израиля, исчезла ненависть из сердец язловичан, мало того - весь город
собрался в честь их и вышел встречать их водкой и пряниками, вареньем
всяким, и водой ключевой студеной. И даже иноверцы воздали им почести - в
честь Страны Израиля. Не видели почестей таких в этих краях: прямо бросались
пред ними в прах и целовали край их одежд, и коням их засыпали овса - так
люба была им Страна Израиля, - всем, кроме армян, что участия в этом не
принимали, потому что армяне - Амалекова семени, а Амалек(37) - ненавистник
Израиля. А живут армяне эти повсюду и ведут торг с полуденными странами и
привозят оттуда зелья духовитые, ароматы и пряности и теснят народ Израиля.
А царство их - недалеко от реки Самбатион, за которой живут десять колен
Израиля, и ходят они войной на Даниила Угодника, что одним махом тыщу из них
побивахом, а престол его в Армении в Курьекровице, а сам царь великий и
грозный, росту великаньего, и тридесять царей со единым платят ему дань, и
обычай есть такой у этих армян: если кто ударит ближнего своего и убьет,
платит в искупление 365 золотых динаров, по числу жил в теле, но с Израилем
им не совладать, ибо сокрушил силу их Иисус Навин(38).
А когда отдышались сердечные с пути, вошли они в собор Бога Израиля, в
тот самый собор, что дети малые в складках горы отыскали и откопали, и
блаженной памяти и блаженного имени Бешт(39) прятался там на чердаке -
Каббалу учил - и там же сподобился Успения, и там язычество поганое не
вредит молитвам, и те прибывают в целости и сохранности в небесные Врата
Милосердия. Помолились там сердечные, чтобы и им добраться в целости и
сохранности и чтобы сонмы злых зверей и воров на суше и на море не вредили
им. А затем вновь сели они в свои повозки, и весь город провожал их до
самого субботнего предела - городской черты. И кто не видал, как язловичане
жмут руки бучачан, сроду не видел братской любви Израиля. А пока взрослые
обнимались, дети гладили и расчесывали хвосты лошадей, потому что до рук
сидевших в повозке дотянуться не могли. Так и говорят в Язловице человеку
мелкому, что старается присоседиться к великим: иди, мол, расчеши кобыле
хвост.
Глава четвертая
ИСКУШЕНИЕ
Проехали спутники еще несколько часов и приехали в святый град
Ягельницу(40), переночевали там, а наутро пустились в путь и доехали почти
до самого града Лешковича(41) - тот самый Лешкович, что нет равных его
ярмарке во всем свете. Съезжаются туда из года в год сто тыщ купцов и ведут
торг друг с другом. А тут как раз начиналась ярмарка, и встретились им на
пути и торговцы, телеги, нагруженные всякой всячиной, да так, что дорога
прогибалась под ними.
Тут явился Лукавый(42), стал им на пути и говорит: куда, мол, вы едете?
Сказали ему: в Землю Израильскую. Сказал им: а с чего вы там жить будете?
Сказали ему: кто из нас каменные
36 ...и умчались с ним в Бучач... - р. Авраам Давид Варман стал
язловицким раввином в 1792 году, а в 1814 году, когда скончался его тесть,
бучачский раввин, бучачане пришли ночью и умыкнули молодого зятя. Это самое
позднее поддающееся датировке событие в книге, и поэтому проф. Версес
считает, что путешествие "происходило" в 1825 - 1835 гг.
37 Амалек - древний заклятый враг Израиля, заградил путь вышедшим из
Египта и не дал им пройти без битвы. С тех пор Господь велел сынам Израиля
истребить амалекитян. Первым воевал против Амалека (успешно) Иисус Навин, и
легенда объясняет это так: Амалек - это сын Элифаза, сына Исава, брата
Иакова.
Только Иисус Навин, потомок Иосифа Прекрасного, сына Иакова, мог
совладать с Амалеком, так как Иосиф не грешил против своих братьев, хоть те
грешили против него, а Амалек грешил против своих братьев - сынов Израиля,
хоть те и не грешили против него. Война с Амалеком стала символом долгой
памяти евреев: и сегодня евреи говорят: "Македонский был очень добрым царем"
или "убей Амалека", как другие вспоминают последние парламентские выборы или
недавнюю войну.
38 ...сокрушил силу их Иисус Навин... - среди тридцати царей со единым,
что убил Иисус Навин при завоевании Страны Израиля, был и отец армянского
царя Шобаха. Армянский царь собрал великую силу воевать Навина, но ничто не
помогло ему, и "сокрушил силу армян Иисус Навин".
39 Бешт - Исраэль Баал Шем Тов (1700 - 1760), основатель хасидизма,
"был похож на Иисуса из Назарета, как только, может быть, Саббатай Цви".
Удивительно, что его не провозгласили Мессией - видимо, потому, что трагедия
саббатианства была слишком свежей в памяти. Говорят лишь, что душа была
"искоркой души Мессии". Как Иисус, он не оставил ни одного писаного труда и
явился народу уже в зрелом возрасте.
40 Ягельница - городок, ныне Тернопольской области Украины.
41 Лешкович (Лашковиц, Улашковице) - городок, ныне Тернопольской
области Украины.
42 Лукавый - ведомо, что Рамбам блаженной памяти отрицал существование
бесов, но в Талмуде бесы помянуты. Сказал р. Менахем Мендель из Коцка:
раньше водились бесы, но как постановил Рамбам, что нет бесов, Небеса
согласились с ним, и бесы сгинули.
палаты продал, а у кого еще какие доходы есть. Сказал он им: неужто
неведомо вам, что дорога худит суму? Сказали ему: вестимо, потому и отложено
у нас и на ночлег в пути, и на уплату корабельщикам. Сказал он им: а кто за
вас глотки граничной страже зальет, а кто за вас выкуп царю агарян(43)
заплатит?
Сказали ему: ну, а сколько он просит выкупа?
Сказал им: дай Бог, чтоб оставил вам чем разговеться. Если так - что
делать? Заехать в Лешкович и набить себе суму. Блажен, кто живет в Стране
Израильской и не просит куска хлеба у ее святых общин. Сколько человек
мучится, пока не приедет в Лешкович, а вы уже оказались здесь - так неужто
повернете прочь без всякой прибыли?
В то же время, когда Лукавый соблазнял мужчин, соблазнял он и женщин.
Платки и платья и кофты показал им, пока не забилось у них ретивое, как
обычно у женщин, если прельстятся какой одежкой. Сказал Лукавый женщинам:
Ревекка, праматерь ваша, когда приехала в Землю Израильскую, что сделала?
Сказано: и взяла Ревекка покрывало(44) и укрылась им. Для чего укрылась?
Чтобы покрасоваться, что есть у нее такое прелестное покрывало. А вы -
собираетесь следовать по пятам праматерей ваших, а примеру их не следуете.
Может, до Лешковича далеко? Да нет, вот он у вас прямо перед носом, здесь
чихнете, в Лешковиче крикнут - "здоровьичка!". Даже кони - и те тянут в
Лешкович: скотина знает, какую дорогу выбрать.
Вытащил р. Шломо кисет, набил трубку тютюном, взял кремень, ударил им
по кресалу, разжег табачные листья, прищурился и затянулся наспех, чтобы
помочь себе собраться с мыслями. Увидел, что и кони сомневаются, хоть и не в
обычае лошадином сомневаться: хотят тянуть в одну сторону, а тянут в другую.
Толкнул он длинным чубуком своей трубки возчика и сказал ему: а ну, правь-ка
ты в сторону Борщева. И пошпынял его, чтобы ехал быстрее, ибо идущие в
Святую Землю как идущие на молитву. Следует им поспешать. Махнул возница
кнутом, потянул вожжи, свистнул коням своим и повернул их в сторону Борщева.
Опустили кони головы, вскинули круп, да так, что пыль из-под копыт взвилась
к небу. Сразу исчезли телеги с товарами, и наполнилась земля вокруг хромыми
да кривыми да всякого рода калеками и увечными, а в руках у них восковые
слепки руг да ног, ибо принято нести их на могилы святых, делать из них
свечки, чтобы увидели святые увечья их и исцелили. Поняли сердечные, что
искушение было лишь для того, чтобы задержать их и сбить с пути, чтобы
пустились в промыслы заработать денег для лучшей жизни в Земле Израиля, а
тем временем душу бы растратили в чужой стороне. К примеру, царь(45)
пригласил своих любимцев на пир. Умные поспешили прийти, ни о чем не
заботясь, - не чаша ли полная царев дворец? А дураки решили повременить,
сперва наесться дома, - вдруг не накормит царь? И вот умные сидят вкруг
царя, его снедь едят и его мед пьют и царя славят, а дураки сидят себе по
домам, от своего винища хмелеют, одежды свои нарядные прахом пачкают и не
могут предстать пред лик царский. Рад царь умным придворным, всем одарил их,
превыше всех поставил, а на дураков разгневался, и попали они в опалу. Так и
Царь Царей, Всевышний, приглашает любимцев своих в Страну Израиля. Умные
приходят сразу и величают Имя Его Святое Торой, славословиями и гимнами. Рад
им Пресвятой и всем одаряет, а дураки сидят себе по домам, ждут, пока
наполнят карманы златом, чтоб хватило на все их нужды в Земле Израильской, а
в конце концов хмелеют они от своего винища - то есть от злата, и прахом
пачкают одеяния свои - то есть тело их, что будет погребено в прахе
изгнания.
И ответил р. Алтер-учитель: ненавижу я нечистую силу за то, что людей
до греха доводит. И ответил р. Моше ему: заслуживает нечистая сила
ненависти, но я ее не виню, ибо все мои заслуги перед Господом через нее
приходят. Но злодеям и впрямь пристало ненавидеть нечистую силу, потому что
она всегда доводит их до греха, а они - где уж там ненавидеть - бегут за
ней, как за возлюбленной своей. Сказал р. Шломо: хорошо ты это сказал. И
возчик сказал: в Святую Землю едут, а на тебе - Искусителя жалеют. Дивлюсь я
- не возьмут ли и его с собой(46) в Святую Землю. Сказал ему р. Лейбуш -
мясник: ты за нас не бойся, ты знай гони лошадей, чтоб тебя Искуситель не
догнал. Гневно глянул на него возчик и сказал: да неужто я могу их в два
кнута погонять. Посмотрел р. Иегуда Мендель добрым взглядом на Лейбуша -
мясника, любителя самого себя послушать, сунул руки в складки одежды, ибо
день был уже на исходе и сила солнца слабела. Взял возчик вожжи в руки и
погнал коней. Ехали они, ехали и приехали в деревню одну недалеко от
Борщева, где обычно путники останавливаются на ночлег. Кони сами свернули в
постоялый двор и стали у ворот конюшни. Слез возчик с облучка, распряг
лошадей, засыпал им овса и напоил, а Хананья помог сердечным нашим снять
подушки и перины и прочие пожитки. Размяли странники косточки и вошли в
корчму - дать покой телу и вознести пополуденную и закатную молитвы.
43 Агаряне - измаильтяне, потомки Измаила, сына Агари и Авраама -
мусульмане, арабы и турки.
44 ...взяла Ревекка покрывало... - черт, конечно, толкует на свой лад
Священное Писание (Быт. 24:б5): раб Авраама возвращался с Ревеккой, суженой
Исаака, и Исаак тем временем вышел в поле поразмыслить, глядь - идут
верблюды. Ревекка тоже увидала Исаака издали и спросила раба: кто это? Это
господин мой, ответил раб, и Ревекка по скромности прикрылась покрывалом,
как покрывают лица на Востоке и в наши дни.
45 .. .к примеру царь... - похожую притчу можно найти в Евангелии от
Луки (14:15 - 27): "Один человек позвал гостей на пир... но они не шли, но
начали, как бы сговорившись, извиняться. Первый сказал: я купил землю и
должен пойти посмотреть ее, другой сказал: я купил пять пар волов и иду
испытать их, третий сказал: я женился и потому не могу прийти. И тогда,
разгневавшись, хозяин назвал нищих, увечных, хромых и слепых, сказав, что
никто из тех званых не вкусит сего ужина". Иисус говорил о Царствии
Небесном, но можно применить бы притчу эту к Стране Израиля - по многим
причинам не ехали сюда наши предки, да и мы нашли себе немало отговорок -
заработка больше в другом месте, там я буду полезнее Израилю, - а в
результате отдал Господь Землю нашу другим.
Возвращаясь же к притче Агнона, она очень похожа на притчу Иоханана бен
Заккая из трактата "Шабат": "К примеру, царь позвал рабов своих на пир.
Умные поспешили украситься и стать у царских ворот, говоря: не чаша ли
полная царев дворец? А дураки пошли и занялись своим ремеслом. Кликнул царь
своих рабов, умные сразу вошли разнаряженные, а глупые в затрапезе. Сказал
царь: наряженные сядут за стол, а в затрапезе - постоят в сторонке и
посмотрят". И здесь речь шла, собственно, о Царствии Небесном. Эта
переводимость притч о Стране Израиля и притч о Царствии Небесном снова
заставляет нас задуматься - не одно ли это и то же? И недаром говорят
иерусалимцы: Господи, хочешь - забирай отсюда Твой Святой Дух, с нас хватит
и того, что есть.
46 ...не возьмут ли и его с собой... - одно из мест, заставивших
некоторых комментаторов задуматься - не взяли ли (вспомним Безымянного
пилигрима).
Глава пятая
СПУСК И ВОСХОЖДЕНИЕ
Увидел их корчмарь и изумился: весь свет едет вниз в Лешкович на
ярмарку, а эти забрались сюда. Ответил ему р. Шломо: весь мир сейчас под
знаком спуска, а мы под знаком восхождения. Добавил р. Алтер-учитель: весь
свет едет вниз на ярмарку, а мы оставляем низины и ярмарки и восходим на
Землю Израиля. Обрадовался им корчмарь, побежал и принес две бутылки
горилки, чтоб сполоснули глотки от дорожной пыли. Спросили их: вам какого,
сладкого или крепкого, что больше любите? Захлопал р. Моше в ладоши от
радости и закричал: и сладкого и крепкого, и невдомек было корчмарю, что не
вино он имел в виду, а Отца своего Небесного. Благословили Пославшего вино,
выпили на долгую жизнь и вознесли молитвы: пополуденную и закатную, мужчины
в доме, а женщины - в сенях. Сколько лет простоял дом сей, не слыша ответа
"аминь" на молитвы корчмаря с женой, а сейчас раздается в нем молитва в
собрании. Собирались было корчмарь с женой перебраться на жительство в
город, потому что в городе, как ни восхвалишь Господа, обязательно найдется
еврей и ответит: "Аминь". Однажды остановился у них один праведник и сказал
им: почем вам известно, что Всевышнему позарез нужны ваши амини? Может, Ему
как раз подавай стакан горилки(47) да миску гречневой каши? Готов я вам
поручиться - угощение, что вы ставите путникам, угоднее Ему, чем все гимны и
славословия и хваления, что возносят Ему в городе. Так они и не переехали в
город из-за слов того праведника, но старались угодить путникам едою и
питьем.
А пока они стояли и молились, стояла корчмарка у печки и стряпала.
Блаженна жена, которой привелось принимать таких гостей, даже огонь в очаге
- и тот признал гостей. Не успели завершить молитву, как ужин оказался на
столе: гречневая каша, сваренная на молоке, что надоили во время
пополуденной молитвы. Сели всей компанией за стол, мужчины - сами по себе,
женщины - сами по себе. И р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита,
усластил их трапезу сказаниями, в коих славилась Земля Израиля. Хоть
опустошена она и разрушена, а по-прежнему полна святости, и пророк Илия
блаженной памяти приносит каждодневные жертвы на жертвенник Храма: хоть и
разрушен он и опустошен, по-прежнему полон святости. А за ним стоят во
свидетельство Отцы мироздания(48) и святые патриархи и пииты-псалмопевцы(49)
Еман, Асаф и Едутун. А из кож закланных жертв делает Илия свитки, а на них
пишет заслуги Израиля.
А как поели и выпили и Бога поблагодарили, вытащили они книги из
дорожных торб и сели учить Тору, а женщины вытащили спицы и нитки и сели
вязать носки. Возчик выпустил коней на лужайку пастись, опутав им ноги, чтоб
не ушли в лес диким зверям на поживу. А Хананья переложил солому,
постеленную в повозках, и наладил скамейки, чтобы с утра не задерживаться. А
затем уселся и он в повозке, вынул Псалтирь из узелка и стал читать в лунном
свету. Пришли иноверцы из села и стали у дверей корчмы. Сняли шапки в честь
гостей и сказали: гость в дом - Бог в дом. Сидели сердечные наши молча и
глядели на вошедших: росту они великаньего, а волосья черны как смола и
сзади сыплются на плечи, а спереди надо лбом коротко стрижены и блестят,
потому что гребней они не знают, а мажут себе голову свиным жиром, оттого
волосья и блестят, а борода у них сбрита и усы с обеих сторон урезаны, а
глаза у них потухшие от неволи, потому что крепостят их паны.
Встал главный из них, подошел к столу и сказал: плюньте нам в очи(50),
паломники. Достала Милька медовых пряников, что запасла в дорогу, и наделила
их. Поднесли они пряники к глазам и сказали: дар Божий, дар Божий,
поцеловали их и спрятали за пазуху к сердцу поближе, попрощались себе и
ушли.
Увидел р. Алтер-резник, что Лейбуш - мясник сидит в раздумье. Спросил
его: ну, о чем ты призадумался? Сказал ему: иноверцы эти - нет у них ни
доли, ни наследия в Земле Израиля - чем она им так полюбилась? Ответил ему
р. Алтер-резник: из-за головы праотца их Исава, что похоронен в двойной
пещере Махпела. Спросил тот, имя которого позабылось(51), у р. Иегуды
Менделя, которого еще кличут р. Иегуда Мендель Угодник: почему сподобился
Исав погребения головы его в двойной пещере? Ответил ему: дело в том, что
Хушим(52), сын Дана, взял посох и ударил Исава по голове, да так, что
слетела голова с плеч и упала в ноги Иакову, и похоронили ее заодно с ним.
Сказал р. Алтер-учитель, шурин р. Алтера-резника: это - простое объяснение,
но за ним кроется великая тайна и подлинная причина: сподобился этого Исав,
потому что не покидал он Страны Израиля, даже когда Иаков уходил на чужбину,
и зачлось ему это в заслугу. Убоялся Иаков, а вдруг этим Исав и семя его
заслужили Землю Израиля. И тут пришло Слово Божие
47 ...ему подавай стакан горилки... - здесь доброе дело
(гостеприимство) поставлено праведником выше заповеди нормативного иудаизма
(молитвы в собрании). Такая, казалось бы, христианская, а не "еврейская"
(рационалистическая) идея была свойственна хасидам. Но и здесь автор
добивается гармонии, как и в первом рассказе сборника: корчмарь позаботился
о гостях, а Господь послал ему сердечных наших для молитвы в собрании.
48 Отцы мироздания - так величают 4 талмудистов: Гиллеля, Шаммая
(руководителей двух школ "по строгости" и "с поблажкой"), р. Акиву и р.
Измаила, но иногда так именуют и патриархов и Моисея и других.
49 Псалмопевцы - Псалтирь составлен царем Давидом, но в нем - псалмы
десяти человек, по традиции: Адама, Мелхиседека, Авраама, Моисея, Емана,
Едутуна, Асафа и трех сыновей Корея (Кораха) [Баба Батра]. Асаф - по одной
легенде и сам из сынов Корея, Едутун - в синодальном переводе Идуфум -
написал псалом 38, Еман Эзрахит - псалом 88. А почему стих Моисея оказался в
Псалтири, а не в Пятикнижии Моисеевом? Потому, что в нем дух пророчества,
осенивший Моисея, выражен, а Пятикнижие - Тора - написано Господом и
существовало не только до Моисея, но и до сотворения Мира. Поэтому
пророческие стихи Моисея оказались в Псалтири. Сыны Корея, как известно,
были пожраны землей за грехи свои, но за заслуги не вовсе сгинули, и,
говорит легенда, стоят они и по сей день под землей, под Храмовой горой в
Иерусалиме, у Краеугольного камня мира, на котором Авраам приносил в жертву
Исаака, на котором построен весь мир и Храм, под горой Мория, и славят
Господа. И видел их там воочию пророк Иона, когда странствовал он в чреве
своей рыбины, по сказанному (Иона 2:7): "До основания гор я нисшел". К
слову, в 2:6 сказано: морскою травою (на иврите - суф) обвита была голова
моя, из чего заключает легенда, что посетил Иона и место, где евреи
пересекли Чермное (на иврите - Суф) море. А почему эта рыбина столько
напоказывала Ионе? Потому, что спас ее Иона от челюстей Левиафана. Левиафан
будет подан на трапезу праведникам после пришествия Мессии, и Ионе его
разделывать, что, конечно, известно Левиафану. Увидел Левиафан Иону и бежал,
не тронув рыбины.
50 ...плюньте нам в очи... - по мнению некоторых комментаторов, речь
идет о суеверии - слюна, мол, паломника чудотворна и от сглаза годится. Но
может быть и другое толкование: плюньте нам в очи, люди добрые, ибо вы
совершаете великое дело - паломничество в Святую Землю, что и нам следовало
бы, а мы не трогаемся в путь, пусть хоть малое наказание от вас - плевок
этот - и усовестит нас, и послужит расплатой за грехи наши. Такое толкование
делает понятными слова Лейбуша-мясника: "Чего им полюбилась так Земля
Израиля?"
51 ...спросил тот, чье имя позабылось - Безымянный пилигрим спрашивает
о заслугах Эдома.
52 Хушим сын Дана - в легенде говорится, что все сыны Иакова провожали
тело своего покойного отца для погребения в Святой Земле. Однако, когда они
уже собрались похоронить его в пещере Махпела, Двойной пещере близ Хеврона,
наследственном месте захоронения потомков Авраама, возникла проблема. Пещеру
купил у местных владык еще праотец Авраам - упокоить прах своей жены Сарры.
Затем и он был похоронен в ней. Там же был похоронен и его сын Исаак и его
жена Ревекка. Однако Исаак и Ревекка родили не только Иакова, но и его
брата-близнеца Исава.
Правда, Исав продал право первородства Иакову за миску чечевичной
похлебки, и правда, что Исаак благословил Иакова как первородного сына
(обманом, но все же это благословение имело силу, так как, не будь на то
Божья воля, не удалось бы обмануть Исаака), однако это не убавило права
Исава на место в Двойной пещере Махпела. По словам Исава, продолжает
легенда, Иаков уже использовал свое место в пещере, когда похоронил там свою
жену Лию (из двух жен и двух наложниц Иакова только Лия была погребена в
пещере Махпела, так как Рахиль была погребена у дороги неподалеку от
Вифлеема. Почему же Рахиль, самая любимая жена Иакова, что родила ему Иосифа
Прекрасного и Вениамина и за которую он работал 14 лет как раб у Лавана,
была погребена у дороги, а не в пещере Махпела? Чтобы она заступилась за
своих сынов перед Святым Духом по разрушении Храма - так как могила Рахили
недалеко от Иерусалима, а Хеврон довольно далеко). Поэтому Исав со своими
сынами стоял и преграждал путь похоронной процессии, несшей тело Иакова.
Однако на самом деле, продолжает легенда, Исав продал свою долю пещеры
Иакову, и даже договор продажи был составлен и записан на пергаменте, но сам
договор сыны Иакова забыли в Египте, где они жили в то время, в земле Гошен.
Чтобы доказать свое право, сыны Иакова послали самого быстроногого, Нафтали,
в Египет, чтобы он сбегал и принес договор. Пока суд да дело, Хушим, сын
Дана, сына Иакова, сидел и ничего не понимал, так как был глух. Когда ему
объяснили, в чем дело, он возмутился и воскликнул: "Мой отец лежит
непогребенный из-за этого типа!", схватил дубину и так ударил Исава, что у
того голова отскочила и упала то ли в ноги Иакова, то ли в ноги Исаака. Исав
же считается праотцем многих иноверцев, и в частности европейцев. Наши
хасиды, таким образом, и приязнь иноверцев объясняют Писанием.
научить нас, что лишь один народ в Стране Израиля - народ Израиля, а не
Исав и семя его. А может, Измаилу суждена эта страна? Так нет, сказано в
Торе: "Не унаследует(53) сын невольницы вместе с сыном моим с Исааком".
Сказал Всеблагой: люба мне Страна Израиля, и народ Израиля люб мне, введу-ка
я народ, что люб мне, в страну, что люба мне.
Вынул р. Шломо свою длинную трубку, набил ее тютюном, свернул бумажку,
зажег ее, раскурил трубку и затянулся, а затем посмотрел добрыми глазами на
своих спутников, что сидят и о Божественном толкуют. Сколько забот уже
выпало на их долю с тех пор, как вышли из родного города, а сколько забот
еще ожидает их в пути. Возвел он очи горе и подумал: неведомо нам, что
просить у Тебя, но делай нам то, что делал нам до сих пор.
Молча сидела хозяйка и смотрела перед собой: свеча горит на столе и
звук Учения раздается в доме. Была корчма прежде пустынна без слов Писания,
а сейчас голос Писания гремит и откликается в ней. Пока она сидела - влетела
ночная бабочка, упала в огонь свечи и сгорела. Что жизнь - одно мгновение,
совсем недавно была жива, совсем недавно порхала по всему дому, совсем
недавно крутилась вокруг свечки и наконец попала в пламя и превратилась в
уголек. Так и она - совсем недавно одарил ее Господь, совсем недавно зажег
перед ней свет великий, совсем недавно уселась она в мире и спокойствии,
слушая слова Бога Живого. А завтра - уйдут гости, и снова она останется без
Писания, и без молитвы, и без жизни. Пока она сидела, задумавшись, пришло
несколько иноверок, поклонились они земным поклоном пилигримам и высыпали из
передников своих груду сосновых шишек - положить их под подушки путникам,
идущим в Землю Израиля, чтобы усладить их сон благоуханием. Но сердечные
наши не спешили почивать: сидели и толковали и повторяли слова Писания, а
женщины сидели и вязали носки. Повернула Сарра голову к мужу своему, р.
Моше, и увидела, что сидит он, подперев голову одной рукой, с книгой в
другой руке. Вспомнились ей две дочери, что остались в Бучаче, и подумалось
ей: сейчас пришли домой их мужья ужинать, может, и они сготовили гречневую
кашу с молоком и сейчас посыпают ее мелким сахаром, чтобы усластить ее во
рту мужей своих. А те и не замечают женских хлопот, сидят себе с книгой за
столом, как тесть, так и зятья. Пока она так сидела, задумавшись, толкнула
ее соседка и сказала: посмотри только на Цирль, уставилась на Песаха, мужа
своего, будто они одни на всем свете. Вздохнула Сарра и сказала: кто никого
за собой не оставил - хоть и покинул родное место, все равно радостно ему.
Долго ли, коротко сидели так сердечные, только пришел наконец возчик и
сказал: дайте роздых косточкам своим, пока не побледнеют петушиные гребни и
не придется вставать.
Хорошо спится путникам, а тем паче майской ночью в селе, когда весь мир
безмолвствует, деревья и травы притихли, а скотина пасется на лужайке, не
гневаясь на людское племя; легкий ветерок веет во дворе, шуршит на крыше и
перекатывается по соломинкам, а те шепотом шелестят, ублажая сон людской и
услаждая члены тела. Но сердечные не забывали, что сон дан человеку лишь для
укрепления тела, чтобы вставал человек с новыми силами на службу Творцу. И
не вышла еще третья стража, как встали они. А в этот час возвел Всевышний
зарю, и звезды и планиды померкли. Облака порозовели и разошлись в разные
стороны. Травы и кусты зашелестели, деревья заблистали от росы. Солнце
собралось взойти, и птицы отряхнули крылышки и приготовили свою первую
песню. Кони заржали и затопали копытами и замотали хвостами. Встали
сердечные и помолились, и утреннего каравая отведали, и сели в повозки -
мужчины в свою, женщины в свою, расстались с корчмой и пустились в путь.
Глава шестая
ПО ЗЕМЛЯМ ПОЛЬСКИМ И МОЛДАВСКИМ
Мало-помалу тянутся повозки, кони тонут во всяких травах, больших и
малых. Дуют добрые ветры и пробуждают сердце, травы выходят пошуметь в поле,
а о чем шумят - одному только Богу ведомо. Немало сел прячется в полях и
виноградниках, леса тихи, и сияние солнечное покоится на реках и на берегах
рек и озер, и белые облака провожают небесной стороной сердечных наших. Так
они ехали землей Польской, пока не пересекли рубеж земли той у городка ли,
местечка ли, по названию Окип. Переправились они без урону через Днестр и
заночевали в Окипе. Из Окипа поехали в Хотин, что на правом берегу Днестра,
а там Израиль володеет домами, сидит в тени державной, и легки ему муки
изгнания, и ведет он свои промыслы и торги в почете да
53 ... не унаследует... - Бытие 21:10.
величии. А в час смуты народной вельможи прячут их по домам, а вреда им
не чинят.
И передают от отца к сыну, что живут они там со времен Второго Храма,
кроме тех евреев, что приехали из Польши. Когда набегали степняки, уводили с
собой в полон на продажу в земли басурманские, а владыки Польши посылали
туда евреев - выкупать пленных. Увидели евреи, что земля богата, народу
мало, дешевизна такая, что по всему свету не сыщешь, и сыны Израиля сидят
меж сынов Эдома, а страха эдомитян не знают, а платят подать малую царю, -
взяли и поселились там. И даже нашли там в фортеции монету времен царей из
дома Маккавеев, а на ней отчеканено: Иерусалим, и виноградная кисть, и
лимон, и пальмовая ветвь.
И много в тех краях соломенных вдов, и некому разрешить их. У кого ушли
мужья на промыслы в страны Эдома или Измаила и не вернулись, а у кого -
сгинули в пути, и где в землю легли - неведомо. Одна из этих соломенных вдов
повстречалась любезным нашим в пути, и вот ее рассказ. Жила она с мужем в
мире да согласии, родила ему сыновей и дочерей и ни разу не слыхала от него
бранного слова, а занимался он конским торгом по доверенности для вельмож
Эдомских, а вельможи доверяли ему деньги вперед, чтоб купил для них коней, и
был он верен своему слову как в делах, что между человеком и ближним его,
так и в делах, что между человеком и Престолом; Уехал однажды покупать
коней, да еще с набитой мошной, и не вернулся. Ясно было, что убит в пути.
Подняли евреи большой шум и вышли на поиски убиенного. Спрашивали путников и
странников, не видали ли часом еврея такого и эдакого, по имени Зуша -
лошадник, и отвечали: нет, не видали, но слыхали, что напали лихоимцы на
еврея одного в пути, и, уж конечно, живым он от них не ушел. И наподобие
этому сказала и иноверка одна, колдунья старая: напрасно, мол, шумят евреи,
человек этот давно уже сгинул. И наподобие этому, лишь другими словами,
выразился один иноверец-звездочет. Так сказал: евреи, как дети малые, -
тратят плоть свою во имя охапки костей, а больше ничего не сказал, ибо в
обычае звездочетов умалчивать то, что им не ведомо. А когда умолять его
стали, чтоб пожалел женщину с детьми и слова свои разъяснил, сказал он лишь:
евреи, как дети малые, - ищут на земле то, что лежит в земле. Был там старый
судья, сказал судья: если на того еврея - ватамана разбойницкого, что
повесили в украинской стороне, - намекал, мое вам слово, что не сыщете его;
А почему стали подозревать, что вор тот был Зуша, - дело в том, что
несколько лет до этого пришли евреи и рассказали, что видали его, - стоял
он, как супостат у большой дороги. Сказали они ему: жена твоя и дети о тебе
все глаза выплакали, а ты... Не успели и слова сказать, как навалились на
них разбойники. Сказал им Зуша: мол, земляки мои, и не причинили им вреда и
отпустили их. Прослышали власти предержащие, послали за ним вдогонку, да не
поймали - ушел он в чужую сторону. Долго ли, коротко, прошел слух, что
поймался архистратиг разбойницкий на украинской стороне и повесили его, и
Имя Божие на поругание иноверцам вышло, потому что нашли у него тфилин и
поняли, что еврей был. А с тех пор ничего о Зуше не слыхали. И жена его
брала детей на руки и ходила от одного праведника к другому и рыдала перед
ними, и никто не дал ей ответа, чтоб от соломенного вдовства разрешить. И
пришла она к рабби Меиру в Перемышляны(54). Сказал он ей: хочешь поплакать,
иди туда, где Дунай и море плачут друг о друге, и плачь там. Меир слез не
терпел. Поехала она с детьми на место, где Дунай впадает в море, искать там
мужа.
Сидят себе женщины и вяжут, и слезы так и текут у них из глаз - о
женщине этой, что осталась соломенной вдовой, и о муже ее, что умер в грехе
и детей осиротил. Однако женщина эта не отчаялась найти своего мужа и все
ищет его. Может ли такое быть, что Зуша, что жил со всеми в мире и согласии
и верою-правдой торг вел(55) - да ушел к ворам. Наверно, все это лишь пустой
поклеп. Остановил возчик повозку и окликнул Хананью. Подошел Хананья.
Спросил его возчик: слыхал слова соломенной вдовы? Ответил ему Хананья,
слыхал, мол. Спросил его: а по-твоему, Хананья, кто был этот казненный вор?
Отвечал Хананья: и я думаю, что был это не кто иной, как Зуша.
Солнце спускалось вниз да вниз по небосклону. Уронили женщины спицы и
утерли слезы с глаз. Вынул Хананья платок и завязал на нем узелок-памятку. В
безмолвии катились повозки вдоль реки, пока не доехали до Липкан и
остановились там на ночлег. Из Липкан повернули они на Редеуцы, а там возчик
снял зги с лошадиной упряжи, чтоб молодцы с большой дороги не услыхали, и
поехали они в Штефанешти, маленький городок на реке Баше, недалеко от реки
Прут. А обитатели Штефанешти, велики телом и малы ученостью, и "малая
толика(56)" снеди у них в добрые три пригоршни размером, сколько в ручищи
влазит - это, по-ихнему, и есть "малая толика", а из Штефанешти поехали в
54 Р. Меир из Перемышлян - второй хасидский цадик этого имени (1780 -
1850) был суров: как-то потребовал он у богача 300 золотых для бедных, а тот
отказал. Через несколько дней дом богача сгорел, и р. Меир объяснил богачу:
перед моим рождением, когда я еще был в раю, попросил я у Господа 25000
золотых и дал их на хранение пяти богачам, чтобы смог я брать у них по
надобности. Ты сейчас отказался от своего долга - и я велел перевести весь
свой капитал на хранение другому богачу.
Существование династий праведников - отличительная черта хасидизма -
привела в конце концов к упадку этого движения: приверженцы делились меж
сыновьями праведника, как земли в империи Карла Великого, да и не все
потомки были достойны звания.
55 ...верой и правдой торг вел... - 20 лет учил р. Хаим из Цанза
трактат об Ущербе со своими учениками, чтобы знали сказанное в нем: "Когда
решают судьбу человека, спрашивают его в первую очередь - верой и правдой ли
торг вел?" С другой стороны, разрешили мудрецы увиливать от выплаты налогов
и пошлин, если незаконно наложили власти налоги и пошлины на евреев, а на
прочих не наложили или если сами налоги и пошлины эти не в обычае царства
были.
56 Малая толика - "размером с оливку" - малая мера пищи, что не портит
поста (например, при болезни и т.д.) и благословлять над ней не надо, и не
менее этой меры мацы - опресноков - надо отведать в Пасху. Народ простой
таких тонкостей не понимал, оливок не видел, и поэтому каждый на свой лад
толковал, что такое "малая толика".
Яссы и приехали туда с наступлением субботы, к сумеркам. А в Яссах - 22
больших Собора Израиля, не считая 120 мидрашей, молельных домов и собраний,
но когда приехали в Яссы, то ни в одной из них не довелось им встретить
субботу, а вместо этого помолились они себе вдесятером на постоялом дворе,
потому что не успели они приодеться, как освятилась суббота. Но назавтра
поспешили и побежали в большой хоральный Собор, приодевшись в нарядные
субботние одеяния и завернувшись в талиты. Не успели войти, как собравшиеся
уже дошли до молитвы "Слушай, Израиль", ибо жители ясские - из тех, что
бочками запасаются(57) по словам р. Элиэзера и поспешают с молитвами. И кто
не видал Ясс в часы покоя, не знает, что такое тишь да гладь да Божья
благодать. А живут там более двадцати тысяч из Израиля, что едят и пьют и
веселятся и о грядущей жизни не пекутся, и для некоторых из них важней
отведать сладких пряников в Пурим, чем причаститься сухой мацы(58) -
опресноков - на Пасху. И немало старались праведники сего поколения поднять
их из праха и приобщить к жизни духовной. Короче, вошли сердечные наши
посреди молитвы "Слушай, Израиль", когда ни переговариваться, ни здороваться
не разрешается. Стали они себе в сторонке, и никто на них внимания не
обратил. А когда настало время читать Тору, пригласил их вдруг староста к
амвону: взойти к Торе(59). А приглашая к амвону, каждого из них он по имени
назвал и по батюшке величал, кроме Хананьи, а того и вовсе не пригласил.
Принято в мире: придет незнакомец, и захочет староста пригласить его к Торе
- спросит, как его звать-величать, а затем пригласит взойти на амвон. А этот
- пригласил их по имени-отчеству, даже и не спрашивая имен. И если он не
пророк и не ангел, то, может, еще и почище ангела, потому что и ангелу
приходится спрашивать человека, как того звать, как известно нам из случая с
праотцем Иаковом, что ангел спросил его(60): "Как твое имя?" А после
молитвы, когда принято собраться и благословить Дающего вино и преломить
хлеб, устроил в их честь настоящий пир. А когда уселись они, принялся он
расспрашивать об их делах и промыслах, и дивились они, откуда ему ведомо,
что творится у них в доме и в городе. Однако, судя по тому, как он ел да
пил, за святого его не примешь. Но как только скрылось вино, раскрылась
тайна. Спросил он их: неужто не признали меня? Ответили они: не достойны мы
чести такой. Сказал он им: Йоске-казака, что нанимался за шапку серебряных
талеров в кесарево войско, помните? Как же, сказали, помним, как ублажали
его всякими яствами, хотел изюма - дали ему, хотел унгарского вина - дали
ему, хотел постель с перинами и подушками - постелили ему постель с перинами
и подушками, а когда повели его отдавать на кесареву службу, попросил, чтобы
удвоили плату его - и удвоили ему плату: а в конце концов сбежал. Спросил он
их: куда же, по-вашему, сбежал - в рай, что ли? Ответили ему: по деяниям его
не явствовало, что в раю ему самое место. Сказал он им: хотите увидеть его -
подымите очи и поглядите на меня. Глянули на него - и признали.
И еще одну диковину видали сердечные в Яссах: человека, у которого
выросли волосы на ладони, потому что толковал раз народ о пришествии
Мессии-Избавителя, простер он руку и сказал: раньше, мол, у меня на ладони
волосы вырастут, чем Мессия придет. Не успел он сказать этого, не успел
убрать руку, как покрылась густой волосней. И с тех пор носит он на ней
рукавицу, не снимая никогда, разве только чтобы показать людям, чтобы не
отчаялись и не разуверились в грядущем избавлении. И пробовали уже озорники
вырвать эти волосья, говоря, что он их клеем приклеил, да они вновь
отрастали.
А в первый день по субботе выехали из Ясс и приехали в Васлуй, городок
на речке Васлуй, что впадает в реку Берлад. А там торг великий медом и
воском и пятьсот дворов живут с него вольготно. Переночевали там, а поутру
поехали в святый град Берлад, что именуется по речке Берлад, а она протекает
по городу. И два погоста в городе, один новый, а другой старый, где больше
не хоронят, и он прямо посреди города, а там - могильные плиты погибших за
веру Израиля, что смертью своей освятили имя Божие. Черны они, как сажа, и
обращены к востоку.
Переночевали они там, а поутру поехали в Текуч - великий град, где
народу на пять-шесть молитвенных собраний хватает. Переночевали там, а
поутру поехали в Ивешти, а оттуда поехали в великий град Галац, что лежит на
берегах реки Дунай, а оттуда уже идут ладьи в Черное море, в тот порт,
откуда отчаливают корабли на Стамбул.
А пока ехали любезные наши по сей державе, тянулись повозки их гуськом
меж сел, окруженных садами и виноградниками, и стада овец разбросаны по всей
земле и пасутся в полях и пьют из корыт у колодцев, а пастухи сидят себе со
свирелями в устах и наигрывают на приятный и грустный
57 ...бочками запасаются... - в Талмуде, в трактате "Праздники",
говорится: случай с р. Элиэзером, что проповедовал собравшимся, а дело было
в праздник, и проповедь затянулась. Некоторые поспешили уйти, не дослушав.
Сказал о них р. Элиэзер: "Блаженны запасшиеся бочками" - т.е. они запаслись
бочками питья да снеди на праздник и спешат домой, чтоб успеть все съесть, и
проповеди слушать им недосуг. О тех, кто пошел следом за ними, сказал:
"Блаженны запасшиеся жбанами" и т.д., а о тех, кто остался до конца, он
сказал: "Блаженны запасшиеся духом". Так и жители ясские поспешили с
молитвами, чтобы скорее разбежаться по домам к накрытым столам.
58 ...маца и пряники... - есть мацу-пресные лепешки - в Пасху
обязательно, но есть пряники в Пурим - только обычай. Маца символизирует
"хлеб рабства" и поспешность исхода, пряники называются "ушами Амана" -
злодея, побежденного Эстер (Эсфирью). По мнению Поупа, пряники Пурима - те
же, что в П. П. 2:5 ("подкрепите меня пряниками", а не "вином" синодального
перевода), а их треугольная форма связана не с ушами Амана, но с лоном Эстер
(-Итар-Астарты, богини небес).
59 Восхождение к Торе - чтение отрывка из Торы является центральным
событием субботней службы: отрывок разделен на несколько частей, перед
чтением каждой части вызывают человека взойти к Торе. Это самая большая
честь, которую можно оказать в синагоге, и в большие праздники за нее немало
платят. Вызванный к Торе обычно не читает из нее, но лишь присутствует на
амвоне, в то время как одно и то же лицо читает весь недельный отрывок из
Торы. Первым к Торе вызывают потомка Аарона - первосвященника, вторым -
любого еврея из колена Леви, третьим - еврея, не когена и не левита.
60 ...ангел спросил имя... - у праотца Иакова (Бытие 32:27): "Как имя
твое?" И тот ответил: Иаков. Тогда ангел и переменил ему имя на "Израиль".
Евреи и по сей день меняют имя в случае болезни или для перемены счастья -
чтобы запутать Лукавого.
лад. И напев их - как напев молитвы "Вознеси мольбы наши", что говорят
евреи в Судный День. Необрезанные(61) эти, простые пастухи, чем заслужили
они право сказать "Вознеси"? А это объяснил блаженного имени и блаженной
памяти Бешт(62): что много, мол, бед обрушилось на народ сей, но от Господа
своего он не отрекся, и поэтому заслужил он право сказать стих, что святой
народ Израиля говорит в святой день в святом месте перед Пресвятым - да
святится Имя Его. Тянутся себе повозки гуськом, и кони ржут, задирая хвосты
к небу, и из далей отвечают им невидимые кобылы, и они поводят ухом и
оглядываются. И овец без счету идут гуртом и трутся друг о дружку, и шерсть
у них колечками, и пастушок идет за ними со свистулькой во рту и
посвистывает себе. И высокие горы вздымаются из земли то к востоку, то к
западу, и воды сбегают с гор, города появляются и исчезают, и повсюду
принимают сердечных наших с любовью - постель им постелена и стол им накрыт
едою да питием: мамалыгой, тонущей в масле, и брынзой, и вином, а в путь
провожает их певчий, распевая "Радостен исход ваш и т.д.".
День приезда в Галац обернулся для путников днем расставания. Путники
собирались ждать ладьи, что доставит их к Черному морю, а возчик пошел
искать себе других ездоков. Сидели сердечные себе на постоялом дворе и
писали письма братьям своим, что остались в Бучаче. Было о чем писать, затем
и писали. Запомнятся им добром перья галацкие, что не царапают бумаги и
чернилами не брызгают, потому что гуси у них жирные, а значит, перо мягкое.
Отправился возчик на базар и подрядил одну повозку купцам, едущим на ярмарку
в Лешкович, потому что продолжалась ярмарка иногда до четырех недель, а
иногда и дольше, а другую телегу нагрузил он овечьими шкурами - на продажу в
Бучаче, уповая на Господа, что удастся продать их с прибылью. По дороге
пришла ему дума и встревожила сердце. Подумал он: ну не дурак ли я - ездоки
мои восходят на Святую Землю, а я возвращаюсь в Бучач и снова буду поить
коней и задавать им овса и соломы; что делал вчера, то же делаю и сегодня, и
так всю жизнь до самой кончины, пока не бросят меня в землю, зубами кверху
червям на съедение. Но стоит ли об этом задумываться, если б дано мне было
взойти, а я отказался бы, тогда - другое дело, а так, вот р. Авраам -
обрезатель крайней плоти, спору нет, достоин взойти на Землю Израильскую, а
Господь не сподобил его - и не взошел, остался в Бучаче.
Солнце уже садилось, и отблески его окрасили восток. Красным сиянием
покрылись верхушки гор, пока не скрылось солнце за краем тверди, а лик
востока все еще алел, но затем потемнел, а горы скрылись во мраке. Но купол
небесный все еще не чернел. Внезапно застыла земля, и в небесной выси
появилась звезда, и две звезды, и три звезды. Вышла луна и осветила путь.
Весь мир утих. Лишь стук смертоубийственных колодцев раздавался - обычай
такой у местных жителей: если убьют человека, то роют колодец во искупление
греха, а над ним ставят журавель, воду черпать, - махнули кони хвостами, и
копыта их стали заплетаться. Глянул возчик и увидел, что сбились кони с
дороги. Дернул он вожжами и закричал: ах вы скоты, куда это вы утянули меня,
я вас живо научу уму-разуму. Опустили кони голову и пошли куда следовало.
Собрал возчик вожжи в руку и снова призадумался - то о себе, то о Хананье.
Хананья этот - вот увязал талит и тфилин в платок, обмотал ноги тряпицами и
пошел себе в Святую Землю, а я возвращаюсь себе домой в Бучач. И почему это
я возвращаюсь в Бучач, а не восхожу на Землю Израиля? Потому что я "не
готов" в путь. А если придет Ангел Смерти по мою душу, неужто спросит, ну
как ты, готов отправиться со мной? И пока так толковал возчик с самим собой,
упала голова его на грудь, оглянулись на него кони и увидели, что вздремнул.
Пошли себе своим путем, пока не остановились вдруг. Пробудился возчик,
схватил кнут да ну хлестать их, пока бока лошадиные не вспотели, и орал на
них: ах вы скоты, вечно тянете куда не следует, ну ужо постой, отлуплю я вас
так, что то, что вы лошади, - и то забудете.
Глава седьмая
ВЕЛИКИЕ ВОДЫ
Пришли артельщики наши в Галац и уплатили подать салтану басурманскому
и вошли в город. Нашли они там базар со всякой едой, питьем да снедью разной
да плодами всяческими, такими, что и в трактате "Благословение плодов" не
упомянуты. Запаслись они в путь провизией, хлебом и вином, и плодами, и
прочими подбадривающими яствами. А обыватели галацкие явили милость свою и
дали всяких снадобий, что возвращают душу в тело на море. Обрили они головы
и вошли в баню. Омыла горячая вода усталость с тела,
61 Необрезанные эти, чем они заслужили... - это же чувство
неслучайности, казалось бы, случайных вещей двигало и буддийским монахом из
Тога-но-0, который, как рассказывается в японских заметках четырнадцатого
века "Цуре-Цуре Гуса", увидел однажды человека, моющего коня в реке и
приговаривающего: "Аши, аши" ("Ногу, ногу [подыми]"). "Как это прекрасно, -
воскликнул монах, - несомненно, Вы заслужили такую благодать своим примерным
поведением [исполнением мицвот?] в прежней жизни, так как самая важная
молитва начинается словами: "Аджи, аджи". Чья это лошадь? Несомненно, она
принадлежит достойному человеку". "Этот конь - хозяина Фушо". "Ах, какая
радость, - воскликнул монах, - ведь это же прямо по словам молитвы: Аджи Хон
Фушо и т.д.". И он утер рукавом слезы волнения. Нашим хасидам это, конечно,
показалось бы самым естественным поведением.
62 ...объяснил Бешт... - заметил заслугу иноверцев.
и стали они совсем как новенькие. А затем вышли и подрядили ладью и
отплыли вниз по реке Дунаю, до места одного, Вилков именуемого, где оный
Дунай впадает в Черное море, а оттуда плывут корабли в Царьград. Обождали
там несколько дней, пока не утихнет гнев моря(63), чтобы можно было сесть на
корабль.
Прибыли они в Вилков предвечернею порою, расположились на ночлег,
вознесли пополуденную и закатную молитвы и сказали псалом Шестьдесят
Восьмой, что начинается словами: "Спаси меня, Боже, ибо захлестывает вода
душу мою", а кончается радостно: "Ибо спасет Бог Сион и любящие Имя Его
поселятся в нем". А море все больше отмалчивалось, и воды стояли безмолвно,
а люди вытащили подушки и перины и миски и ведра, а женщины собрали хворосту
и сготовили ужин. И каждый день, пока были там, выходил Хананья вместе с
женщинами и собирал смолистые ветки, что благоухают в костре и придают вкус
вареву. Сидели на своих сундуках и трапезничали в свете луны. Деревья и
кустарники чудно пахнут, и ночь пробуждает приятные запахи, и волны
перекатываются в море, и звезды и планиды светят сверху, а земля нашептывает
снизу, ободряя их. Встали артельщики и постелили себе на земле и улеглись
спать и возгласили: "Слушай, Израиль" - и за себя помолились Богу, чтоб спас
и уберег от погубителя и нечистой силы, от злых духов, злых грехов и от злых
снов, и вспомянули перед Богом, что они прах да пепел, мразь да червь, чтоб
смилостивился над ними и простил все их прегрешения, как сказано: "Ибо Тебе
- прощение".
Вдруг навалились на них комары, огромные, как лягушки, и ну кусать их,
пока лица не распухли. Ночей хуже этих они не знавали - и сидеть нельзя, и
лежать нельзя, и книгу читать нельзя: сидеть нельзя из-за комаров, лежать
нельзя из-за нарывов, книгу читать нельзя, потому что комары застят свет.
Однако добром помянется р. Шмуэль Иосеф, сын р. Шалома Мордхая Левита, что
подсластил муки их былями и небылицами о стране сынов Моисея(64) и четырех
колен Израилевых, что лежит за рекой Самбатион: а палаты у них из
драгоценных каменьев и хрусталя, и свечей им по ночам не надобно, ибо
каменья в стенах сияют в семь свечей, а дней жизни их - двадесят и сто
годов, и не доводится отцу хоронить сына или матери хоронить дочь, а число
их - как сорок исходов из Египта, и весь тук земли - в руках их, за то, что
учат они Писание Господне и Заветы Господни блюдут, и нет в их местах
никакой нечисти: ни скотины нечистой, ни зверя нечистого, ни птицы нечистой,
ни всякой мерзости ползучей или погани летучей: ни клопов, ни комаров. И
каждый день слышат они: раздается глас с неба и провозглашает... и т.д. И
ждут они, когда же наконец возвратит их Престол в Страну Обетованную.
Велики деяния Господни, блажен, кто возложит их на сердце свое и сумеет
напомнить о них ближним своим. Блажен р. Шмуэль Иосеф, что всегда готов
перечислить все блага, какие оказывает Всевышний народу Израиля. И так
каждую ночь, пока ждали они у моря погоды, утешал их р. Шмуэль Иосеф
рассказами о чудесных избавлениях и спасениях Израиля - к примеру, деяния р.
Гада(65), жителя иерусалимского, и деяния Малькиэля-богатыря, и сказ о
письменах, что послали сыны Моисея жителям иерусалимским.
А как занялся день, предстало пред ними море - ударились женщины в
слезы: ой, боязно нам пуститься в море, ой, боязно нам взойти на борт,
потому что кто умрет на корабле - то не хоронят его, а привязывают к доске и
бросают в море, и набегают разные рыбины, одна из них ступни ног обгложет,
другая - нос откусит и губы, а под конец приплывает огромная рыба и глотает
покойника вместе с доской, к которой он привязан. Или извергнет его тело
море на берег и налетают всякие нечистые птицы - мерзость крылатая - и глаза
его выклевывают и мясо с костей сдирают - так ли, эдак ли, худо человеку,
если не хоронят его по Закону Израиля. Тут же порешили женщины вернуться в
Бучач, и ну плакать и кричать, чтобы дали им мужья развод. Пошли в город
спрашивать, где у них раввин. Но местные евреи не поняли, о чем они толкуют,
потому что в тех местах нет у них раввинов, а вместо того мудрец - хахам -
заседает и людям Святое Учение и благонравное поведение проповедует.
Спросили женщины: а где у вас судья? Ответили им местные евреи:
споров-раздоров у нас мало, и судить между нами нет надобности. Под конец
нашли учителя Писания из немецких земель ЕИВ, что проживал в этом городе, и
он отписал разводные письма для женщин. А как развелись - вспомнили о муках
нор и пещер, и начался рев да стон. Простерлись они перед бывшими своими
мужьями и рыдали, пока не устроили им обручение и венчание, как положено во
Израиле. Сказал р. Моше р. Иосефу Меиру: блажен ты, р. Иосеф Меир, что
развелся с женой своей перед поездкой, и сейчас не приходится тебе
заботиться ни о разводах, ни о венчаниях. Только соберется
63 Пока не утихнет гнев моря. - Еще одна цитата из книги Ионы.
64 Сыны Моисея - вообще с потомством Моисея дело неясно, так же как и с
его женой (женами?). Писание говорит одно, легенды говорят другое. Моисей
был женат на дочери Иофора (Етро), священника мадиамского - т.е. нееврея и
идолопоклонника. Его сын не был обрезан вовремя: в Писании есть рассказ о
том, что его обрезала его мать, жена Моисея Сепфора (Ципора), когда ангел
собирался убить Моисея - видимо, за это прегрешение. После исхода Моисея
упрекали за его "черную жену" - была ли это та же Ципора или другая женщина,
неизвестно. Легенды все отрицают - и не черная, и не за это упрекали, и за
упреки все равно были наказаны очень сурово, - но, как бы то ни было,
физические сыновья Моисея в Пятикнижии особо не упоминаются, хоть и
говорится о рождении сыновей (Исход 4:20). Им не досталось славы отца, хотя
сыновья Аарона, брата Моисея, получили в наследство священство - стали
священниками в храме, и их потомки и по сей день благословляют евреев в
синагогах. Военачальником после смерти Моисея стал Иисус Навин, а не один из
сыновей великого отца.
Однако народ восполнил этот пробел, создав легенду о сыновьях Моисея.
По легенде, сыны Моисея (левиты из колена Лсви, младшего священства, сыновья
и потомки Леви, сына Иакова) попали в Вавилонское пленение вместе со всем
народом Иудеи - т.е. с коленами Иуды и Вениамина и прочими левитами. Именно
у сынов Моисея вавилоняне потребовали: сыграйте нам на арфах, "пропойте нам
из песен сионских". Но они ответили, как поется в Псалме 136: "Как нам петь
песнь Господню на земле чужой? Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть меня
забудет десница моя, пусть язык присохнет к гортани" - и, продолжает
легенда, отрубили себе пальцы на руках, чтобы их не заставили играть на
арфах. Это спасло их, когда вавилоняне убили других левитов, также
отказавшихся играть для них. А к вечеру явилось облако и унесло сынов Моисея
в дальнюю землю, где с трех сторон море, а с четвертой стороны река
Самбатион, что отделяет и землю Десяти колен, так что живут они по соседству
- сыны Моше и Десять колен - и даже шлют друг другу письма с голубями, так
как ни человеку, ни зверю через бурлящую реку Самбатион не переправиться,
разве что по субботам, когда она не бурлит, а лежит спокойно, а тогда землю
сынов Моисея охраняет облако, а может, и огненный столп.
Прочие легенды о сынах Моисея очень схожи с легендами о Десяти коленах
и, видимо, перепутались со временем. Но говорят, что р. Элиэзер, великий
талмудист, первым упомянут в Мишне в честь предка своего Моисея - учителя
нашего.
65 Р. Гад - в дни, предшествовавшие Явлению Саббатая Цви, стало ходить
множество легенд о Десяти коленах, о сынах Моисея, колене Хайбара и т.д. В
"сообщениях" говорилось, что из пустынь идут евреи-воители, что они уже
завоевали Мекку и что они держат путь в Святую Землю. Эти "сообщения"
доходили до Европы и производили там большое впечатление. В этом
предмессианском ожидании появилось и письмо о деяниях иерусалимского жителя
рабби Баруха Гада. Р. Гад отправился по торговым делам в 1641 году из
Иерусалима в Персию. Путь его лежал по пустыне, и там на его караван напали
разбойники. Они ограбили его и бросили одного умирать в пустыне. Тут ему
явился огромный всадник. Всадник заговорил с ним на иврите и рассказал, что
его зовут Малкиэль-Богатырь из колена Нафтали, а родом из страны четырех
колен Израиля и сынов Моисея. Малкиэль отказался проводить р. Гада в свою
страну, но взялся доставить сынам Моисея письмо от него. Р. Гад тут же
написал подробное письмо и в нем перечислил все беды и обиды народа Израиля
и спросил, почему не приходят сыны Моисея на выручку своим братьям. Малкиэль
взял письмо и скрылся. Через три дня он вернулся с ответом - за это время он
успел покрыть расстояние в три месяца ходу. В ответном письме сынов Моисея
(от имени их царя Ахитува бен Азарии) говорилось, что они не могут пока
прийти на помощь по той же причине, по которой нельзя добраться и до них -
из-за реки Самбатион, которую нельзя ни переплыть, ни пересечь, но
вскорости, как придет Мессия, они явятся со всем своим воинством и помогут
народу Израиля. Их ответ соответствовал известным данным: ведь еще в IX веке
Эльдад Дани сообщал о том, что река Самбатион даже железные горы может
смолоть в порошок. Главная задача Саббатая Цви заключалась именно в
высвобождении Десяти колен и сынов Моисея из-за реки Самбатион. Исполнение
этой задачи было назначено на 1667 год, но уже в 1666 году Саббатай Цви
отступил от веры Израиля и перешел в ислам.
еврей собраться с мыслями, приготовиться в путь, чтобы со всем сердцем
взойти на Землю Израильскую - тут на него женин гнев: дай мне развод, поведи
меня под венец. Не хорошо быть человеку одному, но и с женой не лучше. Не то
что, упаси Бог, я на свою скромницу жалуюсь, но как только решит человек
разобраться в Талмуде или просто призадумается о чем - откуда ни возьмись,
появляется жена и начинает заводить беседы да заговаривать зубы, так время и
уходит попусту. Вздохнул р. Иосеф Меир и промолчал в ответ. Сроду не думал
он о жене своей, пока не приключилась поездка, и не развелся с ней, а как
развелся - так и вовсе думать о ней перестал. Однако в этот день, когда
бушевали женщины над морем, вспомнилась ему его бывшая жена. Подумал р.
Иосеф Меир: завтра Всевышний пошлет ветер и я уплыву в Страну Израиля, а
она, бедняга, остается в Изгнании.
Долго ли, коротко, утих гнев моря и воцарился мир меж великими водами.
Вал, что грозил раньше: восстану и потоплю весь свет, - как дошел до берега
- упал ничком и уполз обратно. Приказал кормчий поднять утварь и людей на
борт. Взял каждый пожитки свои в руки и поднялся на борт, а жены взялись за
полы мужей своих и взошли на борт вместе с ними. А как взошли все на борт -
взяли корабельщики весла в руки - проложить путь в море. И кричали: "Ой!" и
"Эй!", но не успели накричаться, как подул легкий ветер в паруса корабля, и
корабль тронулся и пошел.
Глава восьмая
В МОРЕ
Вышла ладья на течение морское и поплыла себе полегоньку. Восстали
любезные наши и вознесли молитву морскую и те восемь стихов, что сложил
Иона(66) во чреве кита, и пели на слезный и покаянный лад Псалом 107, в коем
зрится благость Господня и чудеса, Им творимые на суше и на море, ибо Он
освобождает страждущих и собирает их со всех сторон света, и наставляет их
на путь истинный, и насыщает души тянущихся к Нему, и наполняет их всеми
благами. И хоть бы, не приведи Господь, оказались они у смертных врат -
умчит Он их оттуда в милосердии Своем и от тревог избавит и в желанный край
приведет. А потом рассказывают они о Его подвигах с ликованием. И если
насупится на них море и пошлет бурный ветер, немедля Он умерит море и
укротит волны, и они радостно возблагодарят Господа, и горние силы взирают
на них, ведая, что во всем на свете видна благость Господня, надо только
посмотреть с умом, и тогда поймешь и возликуешь от благости Господней.
А как завершили песнопение, уселись они на свои котомки, взяли книги в
руки и читали из Торы, из Пророков и прочих книг Святого Писания. Если
занесло человека в чужое место и попалась ему в руки какая вещь из дому -
то-то он возвеселится, то-то радости будет ему с этой вещи, а тем паче если
это книга, что каждый день читал и учил и штудировал. Сидит р. Моше и
читает: "Земля сия очень, очень хороша... если Господь захочет нас, то
приведет нас в землю сию(67) и даст нам ее - эту землю, текущую молоком и
медом...", а р. Иосеф Меир сидит себе и читает: "Оставил Я дом Мой(68),
покинул удел Мой", и вместе они завершают: "Когда вернутся(69) сыны Израиля,
взыщут они Господа Бога своего и царя своего Давида и будут они в страхе
Божьем благоговеть пред милостью Его в последние дни". А затем отложили они
книги, встали, обняли друг друга за плечи и запели: "Кто даст с Сиона
избавление Израилю, когда возвратит Господь народ свой из плена, возрадуется
Иаков, возвеселится Израиль".
Плывет себе ладья полегоньку, и хороший дух идет от моря. Воды идут
своим путем, и волны живут в мире, не ссорясь. Разные белые птицы летают над
кораблем, машут крыльями и кричат. Светило катится вниз с небосклона, и море
чернеет, и Господь возводит луну и звезды и ставит их сиять с небосвода.
Глянул один из артельщиков и увидел: какой-то свет сияет в море.
Спросил друга: братец, мол, не ведомо ли тебе, что это? Но не ведал тот.
Спросил у друга, а друг - у дружки. Открыли глаза и посмотрели в море и
подумали: если это - огонь преисподней, то почему нет дыма? А если это
зрачок Левиафана, то где же сам глаз? Сказал р. Алтер-учитель: наверно,
нечистая сила. Сказал р. Шломо: пора вознести вечернюю молитву. Поспешили и
встали к молитве, ибо никакой нечистой силе с целым собранием не совладать.
А как встали к молитве, увидели, что одного человека до десяти - до
молитвенного собрания - они не досчитываются. Этот самый Хананья, что
мыкался с ними всю дорогу, исчез. Утром пошел на рынок купить себе съестного
и не
66 ...восемь стихов, что сложил Иона... - еще одно прямое напоминание
книги Ионы.
67 ...земля сия... - Числа 14, 7-8.
68 ...Оставил Я дом Мой... - Иеремия 12:7
69 ...когда вернутся... - Осия 3:5.
вернулся. Тут принялись они хлопать себя по башкам и кричать: ой, ой,
так ли поступают со спутниками, лучшего из нас - да потеряли. Надо было нам
идти и держаться друг за дружку и так вместе взойти на борт, а вместо этого
каждый схватил свои пожитки, взбежал на борт и сказал: ныне отпущаеши,
аминь. Сколько хлопот и забот избыл Хананья, пока не пришел в их края,
полсвета обошел, и догола раздели его, и меж татями обретался, и, когда
Суббота и Праздник Божий, позабыл, и в Судный День оскоромился, и босым по
дорогам мыкался, а как к ним пришел, так заботился о них неустанно, книги
починил и лампадки приделал, и сундуки для пожитков сколотил, и мзды не
взял, и всю возню с лошадьми на себя принял, и число их до полного
молитвенного собрания восполнил, а сейчас - они взошли на корабль и отплыли
в Землю Израиля, они тут - а он там. Стояли они так и горевали: был, мол,
меж нами скромник, да и того лишились за грехи наши. Стояли они и молились
поодиночке - так как на собрание их теперь не хватало - и, молясь, бились
головой о борт, чтоб мысли смешались. Наконец разошлись они по местам и сели
наземь, как скорбящие по покойнику.
Мгла сгущалась все более, но корабль шел своим путем. Корабельщики
прикрепили паруса и сели за еду-питье. А любезные наши, напротив, сидели и
ели себя поедом. Бог знает, где теперь Хананья, а вдруг он попал в полон, не
дай Бог, и продали его в неволю. Крысы и крысенята шуршат в трюме и грызут
провиант и снасти. Сон любую заботу поможет избыть, да разве можно уснуть,
если один из артельщиков покинул артель и никому не ведомо, на жизнь или на
погибель покинул. Сколько выпало Хананье мыкаться по дорогам, и перед бедой
не дрогнул, и жизнь на кон ставил и телом не дорожил - и все, лишь бы
увидеть Землю Израилеву, а как пришло время взойти, так в недобрый час не
по