они надели на шею... э... той женщине, а я... я убежал. - Он поежился, потер нос и уставился в вино. - Я видел, как захватили трех женщин, и такое зрелище не для моих нервов. Чтобы уплыть отсюда, я бы свою престарелую бабушку на пристани бросил, но я должен был вам рассказать. - Эгвейн говорила, у них есть две пленницы, - медленно промолвила Мин. - Рима, Желтая, а кто другая, она не знает. - Найнив ожгла ее взглядом, и она замолчала, вспыхнув. Судя по лицу капитана, вряд ли известие, что Шончан схватили двух Айз Седай, а не одну, способствовало убеждению Домона. Тем не менее он вдруг впился в Найнив взглядом и сделал долгий глоток вина. - Вот, значит, зачем вы здесь. Чтобы освободить... тех двух? Вы говорили, вас будет трое. - Вы знаете то, что вам надо знать, - отрезала Найнив. - Вы должны быть готовы мгновенно отплыть, в любое время в течение двух-трех следующих дней. Согласны или останетесь тут ждать, отрубят они вам голову под конец или нет? Есть и другие корабли, капитан, и я намерена сегодня же договориться об отплытии на каком- нибудь из них. Мин затаила дыхание, крепко стиснула под столомсплетенные пальцы. В конце концов Домон кивнул: - Я буду готов. Когда подруги вышли на улицу. Мин изумилась, увидев, как Найнив, едва закрылась дверь, тяжело привалилась к стене таверны. - Найнив, ты больна? - озабоченно спросила она. Найнив глубоко вздохнула и выпрямилась, одергиваядубленку. - С некоторыми людьми, - заметила она, - нужнобыть уверенной. Если покажешь им хоть проблеск колебаний, они увлекут тебя куда-нибудь, куда тебе совсем не надо. Свет, как я боялась, что он скажет "нет"! Идем, нам еще нужно обмозговать наши планы. Поразмыслить надо, остались еще одна или две маленьких проблемы. - Надеюсь, Мин, ты ничего не имеешь противрыбы, - сказала Илэйн. Одна или две маленькие проблемы? - думала Мин, шагая за Найнив и Илэйн. Она очень надеялась, что Найнив не просто опять "была уверена". ГЛАВА 44. Дальше поскачут пятеро Перрин опасливо посматривал на селян, смущенно поддергивая чересчур короткий плащ, вышитый на груди и даже с незалатанными прорехами, но ни один из местных жителей не взглянул на него дважды, невзирая на куда как странное сочетание предметов одежды и топор у бедра. Хурин был облачен в куртку с синими спиралями по груди, поверх которой был надет его собственный плащ; Мэта вырядили в мешковатые шаровары, заправленные в сапоги и гармошкой собравшиеся у голенищ. Ничего более подходящего не удалось отыскать тогда в заброшенной деревне. Перрин задумался, не окажется ли вскоре покинутой и эта. Половина каменных домов уже опустела, и перед гостиницей, дальше по немощеной улице, стояли три запряженные волами телеги, неимоверно нагруженные. Громадные курганы скарба скрывались под стянутой веревками парусиной, к повозкам жались домочадцы. Перрин смотрел на них, сбившихся в кучки и прощающихся с теми, кто оставался, по крайней мере на время, и решил, что нельзя сказать, будто интерес к чужакам со стороны жителей деревни отсутствует; они тщательно избегали смотреть на Перрина и его товарищей. Эти люди научились не выказывать любопытства к чужакам, даже если те явно не были Шончан. В эти дни на Мысе Томан чужаки могут быть опасными. В других деревнях им довелось столкнуться с тем же самым умышленным безразличием. В пределах нескольких лиг от побережья здесь было еще больше городков, каждый из которых считал себя независимым. Во всяком случае так они заявляли до прихода Шончан. - Говорю, пора на лошадей - и ходу, - сказалМэт, - пока они не решили порасспрашивать нас. Когда-нибудь должно же такое случиться в первый раз. Хурин глядел на большой круг почерневшей земли, изуродовавший бурую траву деревенской площади. Вид у кострища был давнишний, но никто пальцем о палец неударил, чтобы вычистить это пятно. - Около шести-восьми месяцев, - пробормотал он, - а до сих пор воняет. Целиком Совет Деревни ссемьями. Зачем им нужно такое делать? - Кто знает, зачем они это делают? - пробормотал Мэт. - Судя по всему, чтоб людей убивать, Шончан причин не надо. Во всяком случае таких, что я мог быпридумать. Перрин на обугленное пятно старался не смотреть. - Хурин, ты уверен насчет Фейна? Хурин? - Трудно было заставить нюхача обратить внимание на что-нибудь иное, с тех пор как они въехали в деревню. - Хурин! - А, что? Ох, Фейн. Да. - Ноздри Хурина раздулись, и он тотчас же сморщил нос. - Ошибки нет, пусть даже след и стар. По сравнению с ним Мурддраал благоухает как роза. Точно, он прошел тут, но, по-моему, он был один. Во всяком случае без троллоков, и если с ним шли Приспешники Темного, они немного отстали. У гостиницы возник какой-то переполох, люди кричали и указывали куда-то. Не на Перрина и двух его товарищей, а на что-то, чего Перрин не видел, в невысоких холмах к востоку от деревни. - Теперь-то мы к лошадям? - поинтересовался Мэт. - Нарвемся еще на Шончан. Перрин кивнул, и они побежали туда, где за брошенным домом привязали своих лошадей. Когда Мэт и Хурин исчезли за углом дома, Перрин обернулся на гостиницу и замер в изумлении. В городок длинной колонной втягивались Чада Света. Он устремился за друзьями: - Белоплащники! Они помедлили лишь мгновение, недоверчиво глядя на Перрина, потом попрыгали в седла. Стараясь скакать так, чтобы между ними и главной улицей деревни были дома, три всадника галопом вылетели из деревни, держа на запад и поглядывая через плечо, нет ли погони. Ингтар наказал разведчикам избегать всего, что могло бы замедлить движение отряда, а Белоплащники наверняка быстро их не отпустят, начав задавать вопросы, даже если и получат удовлетворяющие их ответы. Перрин оглядывался даже с большей тревогой, чем его товарищи: у него имелись свои резоны не желать встреч с Белоплащниками. Топор в моих руках. Свет, чего бы я не отдал, лишь бы изменить это! Скоро деревню скрыли холмы с редкими лесками, и Перрину начало казаться, что, быть может, их ничто вообще не преследует. Он натянул поводья и, подняв руку, попросил спутников остановиться. Когда они подчинились, вопросительно глядя на него, Перрин прислушался. Слух у него стал острее прежнего, но стука копытон не слышал. Неохотно он мысленно потянулся, выискивая волков. Почти сразу обнаружил их, небольшую стаю, расположившуюся на дневку в холмах выше той деревни, которую только что покинули Перрин и его друзья. Несколько мгновений удивления, столь сильного, что Перрин почти решил - оно его собственное. Да, до этих волков доходили слухи, но по-настоящему они не верили, что есть двуногие, которые могут говорить с их племенем. Он взмок от пота за те мгновения, что представлялся волкам, - вопреки своему нежеланию он передал образ Юного Быка и прибавил свой запах, согласно обычаю, принятому у волков. Первые встречи и знакомства волки обставляли немалыми формальностями, но в конце концов свою просьбу Перрин передать сумел. Вообще-то волков не интересовали двуногие, не способные говорить с ними, но все-таки они незаметно скользнули вниз взглянуть на деревню, не обнаруженные слабыми глазамидвуногих. Очень скоро Перрину в ответ пришли образы - то, что увидели волки. Люди в белых плащах окружают дома, скачут между домов, скачут вокруг деревни, но деревню никто не покидал. Тем более в западном направлении. Волки сказали, что на запад движутся - как они вынюхали - только сам Юный Бык и двое других двуногих стремя высокими твердоногими. С чувством благодарности и облегчения Перрин разорвал контакт. И заметил, что Мэт с Хурином во все глазасмотрят на него. - Они за нами не скачут, - сказал он. - С чего ты так уверен? - спросил у него Мэт. - Да вот уверен! - огрызнулся Перрин, потом потише и помягче: - Просто уверен. Мэт открыл рот, закрыл, потом произнес: - Ладно, если они за нами не гонятся, то, по-моему, надо вернуться к Ингтару и пойти по Фейнову следу. До кинжала ближе не будет, если просто стоять тут. - В такой близи от деревни мы следа взять потом не сможем, - сказал Хурин. - Без риска наскочить на Белоплащников. По-моему, вряд ли такой сюрприз понравится Лорду Ингтару, да и Верин Седай тоже. Перрин кивнул: - Тогда мы пройдем по нему несколько миль. Но смотрите в оба. Теперь мы совсем недалеко от Фалме. Ничего хорошего не будет, если мы ускользнем от Белоплащников и нарвемся на шончанский дозор. Когда трое всадников вновь пустились рысью, Перрин задумался, что же делают в той деревне Белоплащники? Легион прочесывал и окружал городок, а Джефрам Борнхальд, сидя в седле, смотрел пристально на деревенскую улицу. Что-то было такое в том широкоплечем мужчине, исчезнувшем с глаз мгновение назад, что-то такое копошилось в памяти. Да, разумеется! Тот парень, который выдавал себя за кузнеца. Как же он назвался? Байар, приложив руку к сердцу, остановил коня перед ним: - Деревня занята, посты выставлены, милорд Капитан. Жители деревни в тяжелых тулупах взволнованно суетились, бестолково метались туда-сюда, а солдаты в белых плащах сгоняли их к перегруженным телегам, в одну кучу перед гостиницей. Плачущие дети цеплялись за материнские юбки, но непокорства никто не выказывал. Потухшие глаза глядели с лиц взрослых, безучастно ожидающих того, что с ними будет - все равно что. Последнему обстоятельству Борнхальд был только благодарен. Он не испытывал никакого желания наказывать в назидание другим кого-нибудь из этих людей, да и времени зря терять не хотел. Спешившись, Борнхальд кинул уздечку одному изДетей: - Байар, проследи, чтобы людей накормили. Загоните пленников в гостиницу, пусть возьмут еды и воды сколько унесут, а после забейте все двери, закройте и заколотите ставни. Дайте им понять, что я оставляю людей для охраны, ясно? Байар опять коснулся груди рукой и, резко поворотив лошадь, стал выкрикивать приказания. Селян заново принялись загонять, теперь в гостиницу с плоской крышей, другие Чада тем временем начали шарить по домам в поисках гвоздей и молотков. Глядя в угрюмые лица, цепочкой проходившие мимо, Борнхальд думал, что минет два или три дня, прежде чем в селянах пробудится достаточно смелости, чтобы вырваться из гостиницы и понять, что никакой охраны нет. Два или три дня - вот и все, что ему нужно, но он не хотел рисковать, не хотел, чтобы, обнаружив его присутствие, Шончан поднялись по тревоге. Оставив позади часть своих людей - чтобы Вопрошающие поверили, будто легион в полном составе рассредоточен по Равнине Алмот, он провел более чем тысячу Детей Света почти через весь Мыс Томан, не подняв, насколько он знал, тревоги. Три стычки с шончанскими дозорами закончились быстро. Шончан попривыкли встречаться с разгромленными толпами; Чада Света оказались неприятным и неожиданным сюрпризом. Однако Шончан, как и орды Темного, знали, как воевать, и Борнхальд не сдержал внутренней дрожи, вспомнив ту схватку, что стоила ему более пятидесяти человек. Он по-прежнему не был уверен, какая из двух утыканных стрелами женщин, которых он рассматривал после боя, была Айз Седай. - Байар! - Один из солдат Борнхальда подал ему воды в глиняной чашке, взятой с одной из повозок; вода ледяным холодом ожгла горло. Узколицый мужчина склонился с седла: - Да, милорд Капитан? - Когда я. вступлю в бой с врагами, Байар, - медленно, с расстановкой, произнес Борнхальд, - ты в нем участия принимать не будешь. Ты будешь наблюдать за боем издали <и о том, что случится, отвезешь сообщение моему сыну. - Но, милорд Капитан!.. - Таков мой приказ, чадо Байар! - рявкнул он. - Ты подчинишься ему, да? Байар одеревенел спиной и уставился прямо перед собой. - Как прикажете, милорд Капитан. С минуту Борнхальд не сводил с подчиненного напряженного взора. Этот человек сделает так. как ему скажут, но было бы лучше подкрепить поручение другой причиной, повесомее, чем просто сообщить Дэйну, как умер его отец. Нельзя сказать, чтобы он не обладал сведениями, крайне необходимыми в Амадоре. После той стычки с Айз Седай - одна из них была ею или же обе? Тридцать шончанских солдат, хороших бойцов, и две женщины стоили вдвое больших потерь! - после такой стычки Борнхальд больше не надеялся живым уйти с Мыса Томан. На тот маловероятный случай, если об этом не позаботятся Шончан, то, скорей всего, тогда позаботятся Допросники. - Когда ты найдешь моего сына - он должен быть с Лордом-Капитаном Эамоном Валда у Тар Валона - и расскажешь ему обо всем, ты отправишься в Амадор и доложишь Лорду Капитан-Командору. Лично Пейдрону Найолу, чадо Байар. Ты расскажешь ему все, что мы узнали о Шончан; я передам тебе письменное сообщение. Убедись, что он понял: более мы не можем считать, будто тарвалонские ведьмы довольствуются тем, что манипулируют событиями, оставаясь сами в стороне. Если они открыто сражаются за Шончан, то мы наверняка столкнемся с ними повсюду. - Он помолчал. Последнее было важнее всего. Под Куполом Истины должны знать, что, несмотря на все их хваленые клятвы, Айз Седай участвуют в битве. При мысли о мире, в котором Айз Седай применяют Силу в сражении, у него тягостно становилось на душе. Борнхальд не был уверен, что станет горевать, покидая такой мир. Но было еще одно послание, которое он хотел передать в Амадор. - И еще, Байар... расскажи Пейдрону Найолу, как нас использовали Вопрошающие. - Как прикажете, милорд Капитан, - сказал Байар, но Борнхальд вздохнул, видя выражение его лица. Байар не понял. Для него все равно: от кого бы ни исходили приказы, от Лорда-Капитана или от Вопрошающих, какими бы они ни были, он им подчинится. - Я также напишу тебе послание, которое ты вручишь Пейдрону Найолу, - сказал Борнхальд. Он не чувствовал уверенности, будет ли какой смысл от письма. В голову ему пришла одна мысль, и он нахмурился, глядя на гостиницу, где его люди, громко стуча молотками, забивали гвозди в двери и ставни. - Перрин, - пробормотал Борнхальд. - Таково было его имя. Перрин из Двуречья. - Друг Темного, милорд Капитан? - Вероятно, Байар. - Правда, сам он не был полностью уверен, но наверняка человек, за которого, по-видимому, сражаются его волки, никем иным быть не может. Нет никаких сомнений, ведь этот Перрин убил двоих из Детей. - По-моему, я его видел, когда мы въехали сюда, но среди пленников я не помню никого, кто обликом походил бы на кузнеца. - Их кузнец ушел месяц назад, милорд Капитан. Кое-кто из них жаловался, что они бы ушли еще до нашего появления, но им пришлось самим чинить колеса от телег. Вы полагаете, милорд Капитан, что то был мужчина по имени Перрин? - Кем бы он ни был, его не обезвредили, нет? И он может сообщить о нас Шончан. - Приспешник Тьмы наверняка так и поступит, милорд Капитан. Борнхальд одним глотком допил оставшуюся воду и отшвырнул чашку. - Байар, здесь привала для приема пищи не будет. Я не позволю этим Шончан застать меня врасплох, предупредит ли их Перрин из Двуречья или кто-то другой. Чадо Байар, легиону - в седло! Высоко над их головами, незамеченная, кружила громадная крылатая фигура. На поляне среди зарослей на вершине холма, где отряд разбил лагерь. Ранд отрабатывал стандартные связки и упражнения с мечом. Он старался не думать. У него была возможность искать Фейнов след вместе с Хурином; у всех были шансы найти его. По двое, по трое, чтобы не привлекать внимания, они рыскали по округе и до сих пор ничего не обнаружили. Теперь все ждали возвращения Мэта и Перрина с нюхачом; их тройка должна была появиться несколько часов назад. Лойал, конечно же, читал, и нельзя было определить, дергаются ли его уши из-за содержания книги или же из-за того, что разведчики запаздывают, но Уно и большая часть солдат сидели в напряженных позах, смазывая мечи или же посматривая в просветы между деревьев будто в любой момент ожидали появления Шончан. Одна Верин, как казалось, ни о чем не беспокоилась. Айз Седай сидела на бревнышке возле маленького костерка, бормоча под нос и длинной палкой рисуя что-то на земле; то и дело она качала головой, стирала рисунок ногой и начинала заново. Все лошади - под седлом и готовы к выступлению, животные шайнарцев были привязаны к воткнутым в землю пикам. - "Цапля, Шагающая в Камышах", - произнес Ингтар. Он сидел, привалившись спиной к дереву, неторопливо водя по мечу точильным камнем и наблюдая за Рандом. - Не стоило тебе утруждаться этим. Так тыостаешься совершенно открытым. Несколько мгновений Ранд балансировал на кончиках пальцев левой ноги, держа меч обеими руками над головой обратным хватом, потом медленно и плавно сменилногу. - Лан говорит, это упражнение хорошо развиваетчувство равновесия. Не так-то легко оказалось сохранять равновесие. Впустоте часто казалось, что можно удерживать баланс стоя на качающемся валуне, но Ранд не осмеливался обращаться к пустоте. Слишком многого ему хотелось, чтобы довериться себе. - То, что ты слишком часто практикуешь, используешь потом не думая. Так ты вонзишь свой меч в противника, если будешь проворен, но не раньше, чем он воткнет свой в ребра тебе. В сущности, ты сам приглашаешь его, подставляешься под удар. Увидев врага, так мне открывшегося, вонзить в него меч я наверняка смогу, даже зная, что при этом он можетпроткнуть меня своим клинком. - Ингтар, это только для равновесия. - Ранд покачался на ноге, и ему пришлось опустить вторую, чтобы не упасть. Он шумно вогнал клинок в ножны и подобрал серый плащ, который служил ему для маскировки. Обтрепанный снизу плащ, хоть и поеденный молью, но подбит был толстым слоем овчинной шерсти, а поднявшийся с запада ветер оказался холодным. - Когда же они вернутся? Как бы в ответ на его пожелание, будто по сигналу, тихо, но настойчиво заговорил Уно: - Проклятье! Всадники, милорд, и приближаются. Раздался стук ножен - солдаты", кто еще не вытащилмечи, обнажили оружие. Некоторые вскочили в седло, подняв пики к бою. Напряжение спало, когда на поляне рысцой во главетройки разведчиков появился Хурин, и вновь возросло, едва он заговорил: - Мы нашли след. Лорд Ингтар! - Мы прошли по следу почти до Фалме, - сказал Мэт, спрыгнув с лошади. Румянец на бледных щеках казался насмешкой над здоровьем; кожа туго обтягивала череп. Шайнарцы собрались вокруг, возбужденные не меньше его. - Это только Фейн. но больше ему некуда идти. Кинжал должен быть с ним. - А еще мы обнаружили Белоплащников, - спешившись, сказал Перрин. - Их не одна сотня. - Белоплащники? - воскликнул Ингтар, нахмурившись. - Тут? Ну ладно, если они не станут мешать нам, мы не будем беспокоить их. Наверное, если Шончан будут заняты ими, то это поможет нам добраться до Рога. - Его взгляд упал на Верин, по- прежнему сидящую у костра. - Думаю. Айз Седай, вы сейчас скажете, что мне стоило прислушиваться к вашим словам. Этот человек и в самом деле шел в Фалме. - Колесо плетет, как это угодно Колесу, - спокойно отозвалась Верин. - Раз рядом та'верен, то случившемуся суждено было случиться. Может статься, это Узору потребовались те дополнительные дни. Узор помещает все на точно отведенное место, а когда мы пытаемся изменить его, особенно если в дело замешан та верен, то плетение подправляет нас обратно в Узор. как нам то и суждено. - Наступило тревожное молчание, которого она будто и не замечала; она ленивыми движениями набросала палочкой какой-то рисунок. - Теперь же, наверное, как бы там ни было, нам лучше разработать план. Узор в конце концов доставил нас в Фалме. Рог Валир унесен в Фалме. Ингтар присел на корточки перед костром напротивАйз Седай: - Когда столько народу твердит одно и то же, то ясклонен верить этому, а местный люд говорит, что Шончан все равно, кто входит-выходит из Фалме. Я возьму Хурина и еще нескольких человек в город. Когда он приведет нас к Рогу по следу Фейна... ну. тогда и посмотрим. Ногой Верин стерла нарисованное ею на земле колесо. Вместо него она начертила две короткие линии, соприкасающиеся с одного конца. - Ингтар и Хурин. И Мэт, поскольку он способен почувствовать кинжал, если подойдет достаточно близко. Ты хочешь идти, Мэт, или как? Мэта, казалось, раздирали противоречивые чувства, ноон порывисто кивнул: - Я же должен, разве нет? Мне нужно найти тоткинжал. Третий штрих, и получилась птичья лапка. Верин искоса глянула на Ранда. - Я пойду, - сказал он. - За тем-то я и шел. Странный огонек засверкал в глазах Айз Седай, блеск знания, от которого Ранду стало не по себе. - Чтобы помочь Мэту найти кинжал, - резко сказал Ранд, - а Ингтару отыскать Рог. И Фейна, прибавил он про себя. Мне нужно найти Фейна, если только уже не поздно. Верин черкнула четвертую линию, превратив след птичьей лапки в кривобокую звездочку. - А кто еще? - тихо промолвила она. Прут застыл в воздухе наготове. - Я, - сказал Перрин, на волосок опередив Лойала, вмешавшегося в разговор: - Думаю, я тоже пойду. И тут Уно и остальные шайнарцы заговорили наперебой, вызываясь идти в Фалме. - Первым сказал Перрин, - промолвила Верин, словно это все решало. Она добавила пятую черту и обвела все пять линий кружком. У Ранда зашевелились волосы на затылке: это было то же самое колесо, что она стерла вначале. - Дальше поскачут пятеро. - Я на самом деле хочу увидеть Фалме, - заявил Лойал. - Никогда не видел Аритский Океан. Кроме того, я могу нести ларец, если Рог по-прежнему в нем. - Милорд, вам лучше бы взять меня, - сказал Уно. - Вам и Лорду Ранду понадобится еще один меч за спиной, если эти проклятые Шончан попытаются вас остановить. Ропот солдат, разделявших его чувства, подтверждал их желание следовать за командиром. - Не глупите, - отрубила Верин. Ее пронзительный взгляд заставил шайнарцев умолкнуть. - Всем идти нельзя. Как бы беспечны ни были Шончан к чужакам, вряд ли они не заметят двадцать солдат, а никем иным вы не выглядите, даже без доспехов. А один или двое еще - разница невелика. Пятерых хватит, чтобы, не привлекая внимания, проникнуть в город, и среди этих пятерых должны быть те три та'верен, которые есть среди нас. Нет, Лойал, ты тоже должен остаться. На Мысе Томан нет огир. Внимания ты привлечешь не меньше, чем все остальные, вместе взятые. - А вы? - спросил Ранд. Верин покачала головой: - Ты забываешь про дамани. - При этом слове губы Айз Седай скривились от отвращения. - Единственный способ, каким я могу вам помочь, - направлять Силу, а никакой помощи не будет, если тем самым я наведу на вас дамани. Даже если они не окажутся близко и не увидят, какая-нибудь может почувствовать направляющую женщину - или, раз речь об этом, мужчину, - если из предосторожности не ограничиться малыми количествамиСилы. На Ранда она не глядела; ему же показалось, что онанарочно этого не делает, а Мэта и Перрина вдруг разом заинтересовали собственные сапоги. - Мужчину, - фыркнул Ингтар. - Верин Седай, зачем придумывать лишние проблемы? У нас трудностей и без того предостаточно, без воображаемого мужчины, способного направлять! Но было бы неплохо, если б вы были с нами. Если вдруг вы будете нам... - Нет, вы должны идти впятером, и только. - Ее ступня мазнула по начерченному на земле колесу, отчасти стерев его. Айз Седай пристально посмотрела на каждого из пятерых, изучающе и нахмурившись. - Дальше поскачут пятеро. На мгновение показалось, что Ингтар вновь попросит, но он, встретив ее пристальный взгляд, пожал плечами и повернулся к Хурину: - Далеко до Фалме? Нюхач поскреб макушку: -- Если выехать сейчас и скакать всю ночь, то будем там к утру. к завтрашнему восходу. - Тогда так и сделаем. Не буду более терять зря время. Все по коням. Уно, я хочу, чтобы ты вел остальных следом за нами, но держался не на виду и никому не позволил... Пока Ингтар продолжал давать наставления. Ранд глядел на набросок колеса. Теперь это было сломанное колесо, всего с четырьмя спицами. По какой-то причине от этой картинки его пробрала дрожь. До Ранда вдруг дошло, что на него смотрит Верин, темные глаза блестят и внимательны, как у птицы. С усилием Ранд отвел взор от рисунка и принялся собирать свои вещи. Что-то ты своим фантазиям волю над собой даешь, сердито ругал он себя. Сделать она ничего не сможет, раз ее там не будет. ГЛАВА 45. Мастер клинка Восходящее солнце, показавшее над горизонтом кармазинный краешек, отбрасывало длинные тени на брусчатку улиц Фалме, вытянувшихся к гавани. Морской бриз клонил от океана поднимающийся из труб дым очагов - кое-где уже готовили завтрак. За порог пока вышли лишь "ранние пташки", чье дыхание паром вилось в утреннем холодке. По сравнению с толпами, которые через час запрудят улицы, город казался почти вымершим. Сидя на перевернутом бочонке перед все еще закрытой скобяной лавкой, Найнив грела ладони под мышками и обозревала свою армию. На крыльце напротив сидела Мин, закутавшись в свой шончанский плащ, и ела сморщенную сливу, а Илэйн в дубленке скорчилась у начала переулка кварталом ниже по улице. Большой мешок, умыкнутый с причала, лежал аккуратно свернутый возле Мин. Моя армия, мрачно подумала Найнив. Но больше никого нет. Она засекла поднимающихся по улице су л'дам и да-мани - светловолосая женщина с браслетом и смуглая в ошейнике, обе сонно позевывали. Немногие фалмийцы, оказавшиеся на одной с ними улице, отводили в сторону глаза и обходили эту пару стороной. Насколько Найнив видела улицу в направлении гавани, Шончан там не было. В другую сторону Найнив головы не повернула. Вместо этого она потянулась и поежилась, словно разминая затекшие плечи, а потом расположилась как и раньше. Мин отбросила надкушенную сливу, мимоходом кинув взгляд вверх по улице, и оперлась спиной о дверной косяк. Там тоже чисто, иначе бы она положила руки на колени. Мин принялась взволнованно потирать руки, и Найнив поняла, что и Илэйн теперь переминается от нетерпения. Если они подведут нас, я им обеим по головам настучу. Но она понимала: если их затея откроется, то лишь Шончан сумеют сказать, что с ними тремя случится. Она слишком хорошо осознавала: у нее нет абсолютно никакого представления, сработает ли то, что она спланировала, или нет. С той же вероятностью провал их затеи будет ее виной. В очередной раз Найнив решила: если что-то пойдет не так, отвлечь внимание на себя, а Мин и Илэйн пусть спасаются. Она втолковала девочкам: если что-то пойдет не так, они должны бежать, и убедила их, что тоже побежит. Что же сама она будет тогда делать, Найнив не знала. Кроме одного - живой им не дамся. Пожалуйста, Свет, только не это! Сул'дам и дамани двигались по улице, пока не оказались между тремя поджидающими женщинами. Поодаль от скованной пары шагали с дюжину фалмийцев. Найнив собрала весь свой гнев. Обузданные и Вожатые. Они надели на шею Эгвейн свой мерзкий ошейник, и на нее бы тоже надели, и на Илэйн, если б смогли. Она выпытала у Мин, как сул'дам принуждают к повиновению. Найнив была уверена - кое-что, самое худшее, Мин утаила, но и рассказанного было достаточно, чтобы разъярить Найнив до белого каления. В мгновение ока белый цветок на черной колючей ветке открылся свету, открылась саидар, и Единая Сила наполнила Найнив. Она знала, что сейчас вокруг нее возникло свечение, видимое тем, кто способен его увидеть. Бледнокожая су л'дам вздрогнула, смуглая дамани широко раскрыла рот, но Найнив не дала им ни малейшего шанса. Направляла она всего струйку Силы, но хлестнула ею - бич выщелкнул из воздухапылинку. Серебристый ошейник резко раскрылся и загремел по брусчатке. Найнив испустила облегченный вздох, одновременно вскакивая на ноги. Су л'дам уставилась на упавший ошейник как на ядовитую змею. Дамани поднесла дрожащую руку к своему горлу, но. прежде чем женщина в отмеченном молниями платье успела пошевелиться, дамани повернулась и изо всей силы кулаком врезала ей в лицо; колени у су л'дам. подогнулись, и она чуть не упала. - Так ее! - крикнула Илэйн. Она уже бежала, впрочем, как и Мин. Раньше, чем кто-то из них добежал до двух женщин, дамани ошеломленно оглянулась, потом пустилась бежатьво все лопатки. - Постой! - окликнула беглянку Илэйн. - Мы - друзья! - Тихо! - прошипела Найнив. Выудила из кармана ворох тряпья и без всякой жалости затолкала его в распахнутый рот по-прежнему шатающейся и еще не пришедшей в себя су л'дам. Мин торопливым взмахом, подняв облако пыли, раскрыла мешок и надела его на голову суд дам, тут же натянув до пояса. - Мы и так уже переполоху наделали. Это была правда, и тем не менее не совсем правда. Они вчетвером стояли на быстро пустеющей улице, но люди, решившие убраться куда подалее, избегали смотреть на происходящее. На такое отношение Найнив рассчитывала - обыватели самым лучшим почитали не обращать внимания на все, так или иначе связанное с Шончан, - и рассчитывала выиграть на этом какое-то время. В конце концов разговоры пойдут, шепотом, и, пока о случившемся дойдет до Шончан, глядишь, пройдет не один час. Завернутая в мешок женщина начала сопротивляться, из мешка послышались приглушенные кляпом крики, но Найнив с Мин обхватили ее руками и поволокли в ближайший переулок. Привязь и ошейник со звяканьем тянулись за ними по булыжной мостовой. - Подбери его, - бросила Найнив Илэйн. - Не укусит. Илэйн глубоко вздохнула, потом робко ухватила серебристый металл, будто опасалась, что ошейник, может быть, и укусит. Найнив пожалела девушку, но совсем немного; все зависело от того, чтобы каждая выполняла то, что запланировано. Су л'дам пиналась и старалась вырваться, но, зажав ее между собой, Найнив и Мин тащили женщину дальше по переулку, потом в другой - узкий проход за домами, в еще один закоулок и наконец в сколоченный из горбылей сарай, в котором, судя по числу стойл, когда-то держали двух лошадей. После прихода Шончан не многие могли позволить себе оставить лошадей, и за день, что наблюдала за конюшней Найнив, здесь и рядом никто не прошел. Внутри пыльно пахло затхлостью, что лучше всего свидетельствовало о заброшенности. Едва все оказались внутри, Илэйн бросила серебристую привязь и вытерла руку пучком соломы. Найнив направила еще одну струйку, и браслет упал на земляной пол. су л'дам заверещала и затрепыхалась. - Готовы? - спросила Найнив. Девушки кивнули и сдернули мешковину со своей пленницы. Сул'дам сопела, синие глаза слезились от пыли, но красное лицо покраснело как от гнева, так и от душного мешка. Она рванулась к двери, но ее поймали на первом же шаге. Силой ее природа не обделила, но их-то было трое, и когда они закончили, суд'дам, раздетая до сорочки, лежала в стойле, связанная по рукам и ногам крепкой веревкой, еще один отрезок шнура пресекал все ее поползновения выплюнуть кляп. Поглаживая припухшую губу. Мин разглядывала платье со вставками в виде молний и мягкие башмаки, что лежали перед ними. - Найнив, тебе это как раз. Ни мне, ни Илэйн не подойдет. Илэйн вытаскивала из волос соломинки. - Вижу. По правде сказать, тебе все равно нельзя. Тебя они слишком хорошо знают. - Найнив торопливо принялась скидывать с себя одежду. Она кинула ее в сторонку и облачилась в платье су л'дам. Мин помогла ей застегнуть пуговицы. Найнив пошевелила пальцами в ботиках; они немного жали. В груди платье тоже оказалось тесно, а в остальных местах было свободно. Подол болтался у самой земли, ниже, чем обычно у су л'дам, но на Мин или Илэйн платье сидело бы куда хуже. Подхватив браслет, Найнив глубоко вздохнула и замкнула его на левом запястье. Концы слились, и выглядел он цельным куском. По ощущениям ничем не отличался от обыкновенного браслета. Она же боялась, будет невесть что. - Доставай платье, Илэйн, - сказала Найнив. Они выкрасили пару платьев - одно ее, одно Илэйн - в серый цвет, как у дамани, или же в такой похожий, в какой сумели, и спрятали одежду здесь. Илэйн не шелохнулась, она просто стояла, глядя на раскрытый ошейник, и нервно облизывала губы. - Илэйн, тебе придется его надеть. Мин нельзя, ее слишком многие видели. Я бы сама его надела, если б вот это платье тебе подошло. Самой Найнив казалось, что она свихнулась бы, если б пришлось замкнуть этот ошейник на своем горле; вот потому она не могла заставить себя говорить с Илэйн порезче. - Знаю. - Илэйн вздохнула. - Просто хотелось бы знать побольше о том, как он на тебя действует. - Она отбросила в сторону золотисто-рыжие волосы. - Мин, помоги мне, пожалуйста. Мин начала расстегивать сзади пуговицы на ее платье. Найнив заставила себя без дрожи подобрать серебристый ошейник. - Есть один способ кое-что разузнать. - После мгновенного колебания она наклонилась и замкнула серебристый обруч вокруг шеи суд дам. Если кто его и заслуживает, так. это она, твердо сказала себе Найнив. - Может, она расскажет нам что-нибудь полезное. Синеглазая женщина посмотрела на привязь, идущую от ее шеи к запястью Найнив, потом пронзила ту презрительным взглядом. - Так он не действует, - сказала Мин, но вряд ли Найнив услышала. Она... осознала... другую женщину, узнала, что та чувствует, - веревка, врезавшаяся в лодыжки и в запястья вывернутых за спину рук, мерзкий вкус тухлой рыбы от тряпок во рту, солома, колющая сквозь тонкую ткань сорочки. Это было совсем не так, будто она, Найнив, ощущает все это, - в голове словно появился клубок ощущений, которые, как она понимала, принадлежат су л'дам. Найнив сглотнула, стараясь игнорировать их - никуда они не денутся, - и обратилась к связанной женщине: - Ничего плохого я тебе не сделаю, коли ты честно ответишь на мои вопросы. Мы - не Шончан. Но если ты мне соврешь... - Она угрожающе покачала привязью. Плечи пленницы затряслись, рот вокруг веревки-затычки презрительно искривился. Не сразу Найнив сообразила, что су л'дам смеется. Она поджала губы, но потом на ум пришла идея. Тот узел ощущений у нее в голове, видимо, есть все то, что телесно чувствует эта женщина. Для пробы Найнив решила усугубить эти ощущения. Глаза су л'дам вдруг полезли из орбит, и она испустила вопль, который кляп заглушил лишь отчасти. Задергав за спиной руками, словно пытаясь от чего-то отмахнуться или уберечься, она, разметав солому, рванулась в тщетной попытке спастись. Найнив обомлела и торопливо оборвала себя, прекратив добавлять дополнительные ощущения. Рыдая, сул'дам обмякла. - Что... Что ты... с нею сделала? - слабым голосом спросила Илэйн. Мин лишь хлопала глазами, разинув рот. Найнив угрюмо ответила: - То же, что Шириам сделала с тобой, когда ты швырнула чашкой в Марит. Свет, но что это за мерзкая штука! Илэйн громко сглотнула. - о-ой! - Но ведь считается, что ай'дам так не действует, - сказала Мин. - Они все время твердят, что он не действует на женщину, которая не может направлять. - Мне плевать, как, считается, он действует, лишь бы он действовал. - Найнив схватила серебристо-металлическую привязь в месте ее соединения с ошейником и дернула женщину вверх, заглядывая ей в глаза. Как она увидела, в насмерть перепуганные глаза. - Слушай меня хорошенько. Мне нужны ответы, и, если я их не получу, ты у меня подумаешь, что с тебя живьем шкуру снимают. - Безмерный ужас прокатился по лицу женщины, и у Найнив внутри сжалось, когда она внезапно поняла, что су л'дам восприняла ее слова буквально. Раз она считает, будто я могу такое сделать, то это потому, что она знает. Так вот зачем эти привязи! Найнив собрала всю волю в кулак, чтобы не начать тут же сдирать браслет. Вместо этого она напустила на себя жестокость. - Готова мне отвечать? Или требуется еще чем-то убедить? Достаточным ответом стало то, как отчаянно су л'дам замотала головой. Найнив выдернула кляп, и женщина, раз сглотнув, сразу залепетала: - Я не скажу о вас. Клянусь! Только снимите это с моей шеи! У меня есть золото. Берите! Клянусь, я никогда никому не скажу! - Тихо, - цыкнула Найнив, и та тут же захлопнула рот. - Как тебя зовут? - Сита. Пожалуйста! Я на все отвечу, только пожалуйста: снимите это! Если кто-то увидит его на мне... - Сита завращала глазами, прослеживая взглядом привязь, потом зажмурилась. - Пожалуйста... - прошептала она. Найнив кое-что поняла. Она никогда не позволит Илэйн надеть этот ошейник. - Лучше нам поторопиться. - решительно заявила Илэйн. Теперь и она тоже разделась до сорочки. - Сейчас, минуту, я надену платье и... - Надевай обратно свою одежду, - сказала Найнив. - Кто-то же должен прикинуться дамани, - промолвила Илэйн, - иначе до Эгвейн нам не добраться. То платье впору тебе, а Мин не может. Остаюсь я. - Я сказала: одевайся. У нас есть кое-кто для роли нашей Обузданной. - Найнив подергала за привязь, что удерживала Ситу. и су л'дам тяжело задышала. - Нет! Нет. пожалуйста! Если кто-то увидит меня... - Она осеклась под холодным взглядом Найнив. - Я скажу, что я думаю: ты хуже, чем убийца, хуже, чем Приспешник Тьмы. Хуже мне ничего не выдумать. Мне тошно оттого, что пришлось нацепить эту штуку себе на запястье, хотя бы на час оказаться на месте такой, как ты. Поэтому, если ты думаешь, будто меня что-то остановит и не даст что-нибудь с тобой сделать, подумай дважды. Не хочешь, чтобы тебя увидели? Хорошо. Мы тоже не хотим. Вообще-то на дамани никто по-настоящему не смотрит. Пока ты идешь, опустив голову, как положено Обузданной, никто тебя и не заметит. Но лучше тебе постараться, чтобы и остальных из нас не заметили. Если заметят нас. то тебя-то точно заметят, а если этого для тебя мало, то обещаю: я сделаю так, чтобы ты прокляла первый поцелуй, которым твоя мать одарила твоего отца. Мы друг друга поняли? - Да, - слабо отозвалась Сита. - Клянусь. Найнив пришлось снять браслет, чтобы просунуть привязь в выкрашенное серым платье Илэйн, а потом они обрядили в него Ситу, натянув ей одежду через голову. Платье сидело на ней не очень хорошо, свободно в груди и тесно в бедрах, но платье Найнив оказалось бы ничуть не лучше, даже хуже - оно было слишком коротко. Найнив надеялась, что никто и в самом деле не приглядывается к дамани. Без всякой охоты она вновь надела браслет. Илэйн собрала одежду Найнив, завернула в оставшееся серое крашеное платье, и получился узелок, узелок, который женщина в фермерской одежде несет за су л'дам и дамани. - Гавин умрет от зависти, когда узнает об этом, - сказала она и рассмеялась. Смех прозвучал искусственно. Найнив в упор посмотрела на девушку, потом на Мин. Пора было приступать к самой опасной части. - Готовы? Улыбка Илэйн пропала. - Я готова. - Да, - коротко отозвалась Мин. - Куда вы... мы... собираемся? - выдавила Сита, быстро прибавив: - Если мне позволено спросить? - В логово льва, - сказала ей Илэйн. - Потанцевать с Темным, - сказала Мин. Найнив вздохнула и покачала головой: - Они хотят сказать тебе, что мы идем туда, где держат всех дамани. И мы собираемся освободить одну из них. Ошеломленная Сита, когда ее вытолкали из сарая, по-прежнему продолжала в изумлении ловить ртом воздух. С палубы своего корабля Байл Домон наблюдал за восходящим солнцем. На причалах уже началось копошение, хотя улицы, поднимающиеся от гавани, по- прежнему оставались в основном пустынными. Усевшаяся на сваю чайка уставилась на капитана. Ну почему у чаек такие безжалостные глаза? - Вы уверены, капитан? - спросил Ярин. - Если этим Шончан придет в голову задуматься, что мы все делаем на борту... - Ты просто проследи, чтобы рядом с каждым швартовым обязательно был топор, - оборвал Домон. - Кстати, Ярин! Взбредет кому перерезать канат раньше, чем женщины будут на борту, я тому умнику лично башку оторву! - А если они не придут, капитан? Что, если вместо них явятся шончанские солдаты? - Что, кишка тонка? Если появятся солдаты, я прямиком рвану к выходу из гавани, и пусть смилостивится над всеми нами Свет! Но пока не пришли солдаты, я буду ждать этих женщин. А теперь, если тебе нечем заняться, давай тоже смотри. Домон отвернулся и стал смотреть на город, в ту сторону, где держали дамани. Пальцы его выбивали на поручне дробь. Бриз с моря донес до носа Ранда запах дыма, из очагов, где готовили завтрак. Ветер попытался распахнуть побитый молью плащ, но юноша придержал его рукой. Рыжий приближался к городу. Среди обнаруженной отрядом одежды подходящей Ранду по росту куртки не нашлось, и он решил, что самое лучшее спрятать с глаз изящную серебряную отделку на рукавах и вышитых на стоячем воротнике цапель под этим плащом. К тому же хоть Шончан спокойно смотрели на оружие у покоренного ими народа, к обладателям мечей, отмеченных знаком цапли, отношение могло быть совсем иным. Впереди юноши протянулись первые утренние тени. Он видел, как среди фургонных дворов и лошадиных загонов едет верхом Хурин. Среди рядов купеческих фургонов расхаживали всего два-три человека, и были на них длинные фартуки тележников или кузнецов. Ингтар, первым вступивший в город, уже скрылся из виду. Перрин и Мэт двигались за Рандом через неравные интервалы. На них он не оглядывался. Никто не должен заподозрить, что они как-то связаны; пять человек входят в Фалме на заре, ноне вместе. Вокруг потянулись лошадиные загоны, лошади теснились у ограды, в ожидании утренней дачи сена. Между двух конюшен высунулся Хурин, увидел Ранда и жестом позвал за собой, потом голова его исчезла. Ранд повернул гнедого жеребца туда. Хурин стоял, держа коня под уздцы. Вместо своей куртки он был выряжен в длинный камзол и, несмотря на темный плащ, под которым прятал короткий меч и мечелом, дрожал от холода. - Лорд Ингтар вон там, - сказал нюхач, кивая на узкий проход. - Он говорит, оставим лошадей тут и дальше пойдем пешими. - Когда Ранд спрыгнул с Рыжего, Хурин произнес: - Фейна мы найдем дальше по этой улице. Лорд Ранд. Я отсюда след чую. Ранд повел Рыжего туда, где за стойлами Ингтар привязал своего коня. В грязной, с дырами дубленке шайнарец не слишком походил на лорда, и застегнутый поверх нее пояс с мечом смотрелся весьма странно. Глаза Ингтара лихорадочно блестели. Привязав Рыжего подле Ингтарова жеребца. Ранд помедлил, глядя на седельные сумки. Оставить знамя в отряде он не решился. Нет, конечно, навряд ли кто-то из солдат исчезнет, прихватив сумки, но того же самого не скажешь о Верин. Откуда знать заранее, как она поступит, найдя знамя? Однако, имея его при себе, он чувствовал себя неуютно. Поразмыслив, Ранд оставил седельные вьюки привязанными позади седла. К Хурину и Ранду присоединился Мэт, а через пару минут Хурин привел Перрина. На Мэте были мешковатые шаровары, заправленные в сапоги, а на Перрине - короткий для него плащ. Ранд подумал, что все они смахивают на странных нищих, но в таком наряде их пятерка незамеченной проскользнула через несколько деревень. - Ну вот, - сказал Ингтар. - Посмотрим, что у нас тут. Они зашагали по утоптанной земляной улице, словно не имея никакой особой цели, праздно переговариваясь, и ленивой походкой миновали фургонные дворы, выбравшись на наклонные, мощенные булыжником улицы. Ранд бы и не вспомнил, какую чушь сам молол, впрочем, как и все прочие. План Ингтара основывался на том, что они должны выглядеть обычной компанией идущих вместе людей, но на улицах было слишком мало народу. На этих холодных утренних улицах пять человек - целая толпа. Они шли тесной кучкой, но вел отряд Хурин, вынюхивая воздух и поворачивая на ту или иную улицу. Остальные сворачивали вслед за ним, будто так им и надо. - Запах его тут повсюду, и так воняет... трудно отличить свежий от старого. Он весь город истоптал. - бурчал Хурин. морщась. - По крайней мере, я могу сказать - он еще здесь. Некоторым следам всего день-два, уверен. Да, я уверен, - добавил нюхач с меньшим сомнением. Стало встречаться больше людей: там торговец фруктами раскладывал на прилавке свой товар, тут поспешал парень с большим свитком пергаментов под мышкой и с планшетом, висящим на спине, точильщик возле своей тачки смазывал ось точильного колеса. Мимо прошли две женщины, одна, с серебристым ошейником, шагала опустив глаза долу, вторая - в платье с отделкой в виде стрел молний, держала свернутую витками серебристую привязь. У Ранда перехватило дыхание; усилием воли он заставил себя не оглядываться. - Это?.. - Широко раскрытые глаза Мэта глядели из впадин глазниц. - Это была дамани? - Так их описывали, - коротко сказал Ингтар. - Хурин, мы что, гулять будем по всем улицам этого Тенью проклятого города? - Он побывал повсюду. Лорд Ингтар, - оправдывался Хурин. - Его смрад везде. Они вышли к небольшой площади, на которой стояли каменные дома высотой в три-четыре этажа, громадные, как гостиницы. Пятерка свернула за угол, и Ранда застало врасплох зрелище двух десятков шончанских солдат, стоящих на страже перед фасадом большого дома, и вид двух женщин в платьях с нашитыми молниями, беседующих на крыльце дома через улицу напротив. Над домом, что охраняли солдаты, хлопало на ветру знамя - золотой ястреб сжимал в лапах стрелы-молнии. Для чего было предназначено здание, возле которого разговаривали женщины, угадать было трудно - на это указывало разве что присутствие самих женщин. Доспехи офицера сверкали золотым, красным и черным; шлем, напоминающий паучью голову, был разукрашен и вызолочен. Потом Ранд увидел двух больших, с кожистой шкурой животных, свернувшихся подле солдат, и споткнулся. Гролм. Никакой ошибки: этакие клиновидные головы, с тремя глазами. Не может быть! Наверное, он на самом деле спит, и снится ему кошмар. Может, мы и не выступили еще к Фалте. Пятерка прошла мимо охраняемого дома, и остальные тоже очумело косились на чудовищ. - Во имя Света, это еще что? - спросил Мэт. У Хурина глаза стали как блюдца. - Лорд Ранд, они же... Те самые... - Неважно, - сказал Ранд. Помедлив, Хурин кивнул. - Нам здесь нужен Рог, - сказал Ингтар, - нечего пялиться на шончанских монстров. Сосредоточься, Хурин, ищи Рог. На пятерых прохожих солдаты едва взглянули. Улица вела прямо и вниз к округлой чаше гавани. Там Ранд видел суда на якоре: высокие коробки кораблей с высокими мачтами, совсем на таком расстоянии маленькие. - Тут он бывал очень часто. - Хурин потер нос тыльной стороной ладони. - Улица провоняла от него - слой на слое и еще на слое. По-моему, он был здесь самое позднее вчера, Лорд Ингтар. Может, прошлой ночью. Вдруг Мэт обеими руками вцепился в свою куртку. - Он тут, - прошептал он. Он развернулся и зашагал обратно, глядя на высокое здание со знаменем. - Кинжал - там. Раньше я и не замечал, из-за этих... этих тварей, но я его чувствую. Перрин ткнул друга пальцем под ребра: - Ну-ка кончай, пока они не задумались, чего ты таращишь на них глаза, словно дурень какой. Ранд покосился через плечо. Офицер глядел им вслед. Мэт с сердитым видом развернулся кругом: - А вы что, прогулку продолжите? Он там, говорю вам. - Рог, вот что нам нужно, - прорычал Ингтар. - Я найду Фейна и заставлю его сказать, где Рог. - Он и шага не сбавил. Мэт ничего не произнес, но на лице была написана мольба. Я должен найти и Фейна. подумал Ранд. Должен. Но, поглядев на лицо Мэта, сказал: - Ингтар, если кинжал - в том доме, вероятно, Фейн тоже там. Я не видел, чтобы он выпускал из виду кинжал или Рог - ни то, ни другое. Ингтар остановился. Помедлив, сказал: - Может быть, но так мы никогда не узнаем. - Мы проследим, когда он выйдет, - предложил Ранд. - Если он выйдет утром в такую рань, значит, он провел там ночь. И готов спорить - там, где он спит, там же и Рог. Если он выйдет, можно вернуться к Верин до середины дня и до темноты составить план. - Я не намерен ждать Верин, - сказал Ингтар, - и ночи не стану ждать. Слишком долго я уже ждал. Я намерен вернуть себе Рог до захода солнца. - Но мы не знаем... - Я знаю, что кинжал - там, - произнес Мэт. - И Хурин утверждает, что Фейн был здесь прошлой ночью. - Ингтар пресек попытки Хурина уточнить. - Впервые ты соизволил сообщить, что следу не день и не два, а несколько часов. Мы отберем Рог теперь. Сейчас! - Как? - сказал Ранд. Офицер более на них не смотрел, но перед зданием по- прежнему было не меньше двух десятков солдат. И пара гролмов. Это безумие! ЗДЕСЬ гролмов быть не может. Правда, от этой мысли бестии никуда не исчезли. - Похоже, за всеми этими домами имеются сады, - заметил Ингтар, задумчиво осматриваясь. - Если один из тех переулков проходит мимо садовой ограды... Иногда люди так рьяно защищают фронт, что забывают о тылах. Идем! Он направился прямиком в ближайший узкий проулок между двумя высокими домами. Хурин и Мэт порысили за ним, отстав на шаг. Ранд переглянулся с Перрином - курчавый юноша покорно пожал плечами, и друзья двинулись следом. Переулок оказался не шире плеч, но шел он мимо высоких стен, огораживающих сад, пересекая после еще один переулок - пошире, как раз проедет ручная тачка или небольшая повозка. Он тоже был вымощен булыжником, но выходили на него тылы зданий, каменные стены и окна в ставнях, и над высокими задними стенами садов виднелись почти безлистные ветви. Ингтар повел свой отряд по этому переулку, пока они не оказались напротив развевающегося знамени. Достав из-за пазухи окованные сталью боевые перчатки, шайнарец натянул их на руки и одним прыжком уцепился за гребень стены, потом подтянулся и заглянул в сад. Приглушенным голосом, монотонно сообщил: - Деревья. Клумбы. Дорожки. Ни души... Стоп! Охрана. Один человек. Даже шлема не надел. Сосчитайте до пятидесяти, и за мной. Ингтар забросил ногу на стену и, перекатившись через гребень, исчез. Ранд и слова не успел сказать. Мэт принялся медленно считать. Ранд затаил дыхание. Перрин водил пальцами по топору, Хурин стиснул рукояти своего оружия. - ... пятьдесят. Хурин вскарабкался по стене и сиганул за нее раньше, чем последнее слово успело слететь с языка Мэта. Следом полез Перрин. Ранд подумал, что Мэту, верно, понадобится помощь - вид у него был такой бледный и вымотанный, - но, судя по проворству, с каким тот одолел стену, помощь ему была не нужна. На каменной стене с лихвой хватало выступов для рук и ног, и чуть погодя Ранд уже скорчился под стеной вместе с Мэтом, Хурином и Перрином. Сад крепко держала в своих лапах поздняя осень, хватка ее виднелась на опустевших клумбах, почти оголившихся ветвях деревьев, послабление дано было немногим вечнозеленым кустам. Ветер, волновавший знамя, гонял пыль по плитам дорожек. В первые мгновения Ранд не заметил шайнарца. Потом он увидел его, распластавшегося у задней стены дома, зовущего их к себе рукой с зажатым в ней мечом. Ранд побежал, пригибаясь и больше волнуясь об окнах, слепо уставившихся в сад, чем о торопящихся за ним друзьях. С огромным облегчением он прижался к стене рядом с Ингтаром. Мэт продолжал тихо-тихо бубнить: - Он - там. Я чувствую его. - Где стражник? - прошептал Ранд. - Мертв, - сказал Ингтар. - Он был слишком самонадеян. Он даже шум поднять не попытался. Я спрятал труп в кусты. Ранд уставился на него. Это шончан был само" надеян? Единственное, что не позволило Ранду немедленно вернуться, - страдальческое бормотание Мэта. - Мы почти на месте. - Ингтар говорил тоже будто сам с собой. - Почти. Заходим! Ранд вытянул меч, когда они впятером двинулись по ступенькам заднего крыльца. Он слышал, как Хурин достает короткоклинковый меч и зубчатый мечелом, как Перрин неохотно вытаскивает из петли на поясе свой топор. Коридор внутри был узок. Из полуоткрытой двери справа пахло очень похоже на кухню. В той комнате ходили несколько человек; доносился неразборчивый гомон голосов и время от времени громыхала крышка кастрюли. Ингтар жестом послал вперед Мэта, а после и все прокрались мимо двери. Ранд следил за становящейся все уже щелью, пока они не свернули за угол. Из двери впереди шагнула стройная молодая темноволосая женщина, в руках она держала поднос с одной-единственной чашечкой. Все застыли на месте. Не посмотрев в их сторону, женщина повернулась и пошла в другой конец коридора. У Ранда округлились глаза. Ее длинное белое одеяние было совсем прозрачным. За углом женщина скрылась с глаз. - Ты видел? - сипло спросил Мэт. - Все же видно через... Ингтар зажал ему рот ладонью и прошептал: - Не забывай, зачем мы здесь. Теперь ищи! Ищи для меня Рог. Мэт указал на узкую винтовую лестницу. Они поднялись на один пролет, и он повел их в глубь здания, в сторону улицы. С обстановкой в коридорах было негусто, и вся мебель, казалось, состояла из кривых линий. Тут и там на стенах висели гобелены или же стояли вдоль стен ширмы, на каждой нарисовано несколько птиц на ветвях или один-два цветка. По другой ширме текла река, но, кроме подернутой рябью воды и узких полос берегов, больше на шелке ничего не было. Повсюду вокруг Ранд слышал, как где-то ходят люди, шорох мягких туфель по половицам, негромкое бормотание. Он ничего не видел, но без труда мог представить себе: кто-то выходит в коридор и видит там пятерых крадущихся людей, с оружием в руках, кричит, поднимается тревога... - Вон там, - прошептал Мэт, указывая на пару больших раздвижных дверей впереди, единственным украшением их были резные ручки. - По крайней мере, кинжал там. Ингтар глянул на Хурина; нюхач отодвинул дверь, и Ингтар с мечом наготове ворвался внутрь. Там никого не было. Ранд и остальные поспешно вошли в комнату, и Хурин быстро сдвинул за ними створки. Раскрашенные ширмы скрывали стены и двери и приглушали свет, льющийся через окна, что выходили на улицу. В одном конце просторной комнаты стоял высокий округлый шкафчик. В другом был маленький столик, к нему повернуто одинокое кресло, стоящее на коврике. Ранд услышал дыхание Ингтара, но это, видимо. был вздох облегчения. На столе золотом сверкал на подставке витой Рог Валир. Под ним кроваво-красно вспыхивал рубин, вделанный в рукоять разукрашенного кинжала. Мэт рванулся к столу, схватил Рог и кинжал. - Мы нашли его, - возликовал он, потрясая зажатым в кулаке кинжалом. - Они оба у нас. - Не так ори-то, - поморщившись, заметил Перрин. - Мы еще их отсюда не унесли. - Руки его были заняты рукоятью топора; казалось, им хотелось держать что-то другое. - Рог Валир! - В голосе Ингтара звучало безмерное благоговение. Он нерешительно коснулся Рога, робко провел пальцем по серебряной надписи, инкрустированной вокруг раструба, и одними губами перевел се, потом отдернул руку. дрожа от возбуждения. - Это он... Светом клянусь, это он! Я спасен! Хурин сдвигал ширмы, за которыми скрывались окна. Сложив последнюю створку, он выглянул на улицу. - Эти солдаты еще там, будто корни пустили. - Он содрогнулся. - И эти... твари, тоже там. Ранд подошел к нему. Те две бестии точно гролмы; отрицать никак нельзя. - Как они... Он поднял было взор от улицы, и слова замерли на языке. Ранд смотрел поверх стены в сад большого дома, что стоял через улицу. Он видел, где были разобраны внутренние стены, после чего отдельные садики стали одним большим садом. Там на скамейках сидели или ходили по дорожкам женщины, все - попарно. Женщины были скованы: от шеи одной из пары к запястью другой тянулась серебристая привязь. Одна из женщин в ошейнике подняла голову. Ранд был слишком далеко и не различил отчетливо черты лица, но на какое-то мгновение ему показалось, что он узнал ее. Кровь отхлынула у него от лица. - Эгвейн, - прошептал он. - О чем ты? - сказал Мэт. - Эгвейн в Тар Валоне, в безопасности. Как бы я хотел там оказаться! - Она тут, - сказал Ранд. Две женщины повернулись, направившись к одному из зданий на дальней стороне объединенного сада. - Она там, через улицу. О Свет, да на ней этот ошейник! - Ты уверен? - спросил Перрин. Подойдя, он всмотрелся в окно. - Я ее не вижу. Ранд. А я... я бы узнал ее, если б увидел, даже с такого расстояния. - Уверен, - промолвил Ранд. Две женщины исчезли в одном из тех домов, что выходили фасадом на соседнюю улицу. В животе вдруг скрутило. Она же должна быть в безопасности! Она должна быть сейчас в Тар Валоне! - Я обязан вытащить ее. А вы... - Вот как! - Немного невнятный голос был тихим, как и шелест раздвигающихся дверей. - Не вас я ожидал. Какое-то краткое мгновение Ранд смотрел во все глаза. Шагнувший в комнату высокий бритоголовый мужчина носил просторное длинное, волочащееся за ним одеяние нежно-голубого цвета, а ногти были такой длины, что Ранд засомневался, сумеет ли вельможа что-нибудь удержать в руках. Позади него застыли в подобострастных позах двое темноволосых мужчин, с наполовину обритыми головами, оставленные волосы спускались на правую щеку темной косицей. Один из них бережно держал в руках меч вножнах. Лишь мгновение Ранд смотрел на них, а потом ширмыопрокинулись, и в противоположных концах комнаты открылись дверные проемы, где толпились четыре-пять шончанских солдат, без шлемов, но в доспехах и с мечами вруках. - Вы - в присутствии Верховного Лорда Турака, - начал мужчина, который нес меч, гневно глядя на Ранда и остальных, но едва заметное движение пальца с покрытым голубым лаком ногтем оборвало его речь. Второй слуга с поклоном шагнул вперед и начал расстегиватьодеяние Турака. - Когда был обнаружен мертвым один из моих стражников, - безмятежно заговорил бритоголовый, - я заподозрил человека, который называет себя Фейн. Я подозревал его с тех пор, как столь загадочно умер Хуан, а этот Фейн всегда хотел заполучить кинжал. - Он отвел назад руки, и слуга освободил его от голубого облачения. Вопреки негромкому, певучему голосу, под чистой кожей обнаженной груди и на руках проступали жгуты крепких мышц; голубой кушак стягивал просторные белые шаровары, которые казались пошиты в сотни складок. Говорил он без всякого интереса и был равнодушен к мечам в руках пришельцев. - А теперь я вижу незнакомцев не только с кинжалом, но и с Рогом. Для меня будет удовольствием убить одного или двух из вас за то, что потревожили мое утро. Оставшиеся в живых расскажут мне, кто вы такие и зачем явились. - Не глядя, он протянул руку - мужчина с ножнами вложил ему в ладонь рукоять меча - и вытянул тяжелый изогнутый клинок. - Я бы не хотел, чтобы Рог попортили. Никакого сигнала Турак не подал, но один из солдат вошел в комнату и протянул руку к Рогу. Ранд не знал, смеяться или нет. Солдат был в доспехах, но на высокомерном лице ничто, как и у Турака, не говорило, что шончан замечает оружие в руках противников. Конец этому положил Мэт. Когда солдат потянулся за Рогом, Мэт полоснул его по руке кинжалом, блеснул рубин в рукояти. С проклятьем солдат отшатнулся, на лице - крайнее удивление. А потом он закричал. Крик мертвенным холодом пронесся по комнате, все застыли на месте от неожиданности и шока. Дрожащая ладонь, которую солдат поднес к лицу, почернела, чернота расползалась от кровоточащей раны на ладони. Он широко распахнул рот и завыл, яростно терзая сначала руку, потом плечо. Лягаясь, дергаясь, солдат опрокинулся на пол, катаясь по шелковому коврику, вскрикивая и визжа, а лицо его чернело, темные, вылезающие из орбит глаза напоминали перезрелые сливы, и очень скоро багрово-черный распухший язык удавил раненого. Солдат дернулся, всхлипнул, всхрипнул, заелозил пятками по полу и больше не шевельнулся. Обнаженная плоть почернела, как перестоявший вонючий вар, и кожа, казалось, была готова лопнуть при малейшем прикосновении. Мэт облизнул губы и глотнул, нервно перехватил пальцами рукоять кинжала. Даже Турак стоял столбом, с отвисшей челюстью, и смотрел на труп. - Как видите, - негромко заметил Ингтар, - мы добыча не такая легкая. Внезапно он перепрыгнул через тело к солдатам, по-прежнему пялящимся на то, что осталось от их товарища, только пару мгновений назад стоявшего с ними плечом к плечу. - Шинова! - закричал шайнарец. - За мной! За ним устремился Хурин, и солдаты подались назад, зазвенела сталь о сталь. Шончан в противоположном конце комнаты шагнули вперед, когда Ингтар сорвался с места, но они тоже отшатнулись. отступая больше от выставленного кинжала Мэта. чем от топора, которым размахивал бессловесно рычащий Перрин. Один удар сердца, и Ранд стоял один на один с Тураком, который держал клинок прямо перед собой. Мгновенное потрясение бритоголового уже прошло. Острый взгляд впился Ранду в лицо; почерневшее распухшее тело солдата для Турака не существовало. Как не существовало, видимо, и двух слуг, а только остались в мире Ранд и его меч. Не слышал он и шума боя, удаляющегося в комнаты по обе стороны в глубину дома и затихающего понемногу. Едва Верховный Лорд взял меч, слуги принялись бесстрастно складывать одеяние Турака и не подняли взора даже на предсмертные крики мертвого теперь солдата; теперь они сели на колени возле двери и уставились перед собой безразличными глазами. - Я предполагал, что все может решиться между тобой и мной. - Турак с легкостью крутанул мечом, описав круг в одну сторону, потом в другую, пальцы с длинными ногтями ловко и изящно двигались на эфесе. Похоже, ногти нисколько не мешали ему. - Ты молод. Поглядим, чего требуется, чтобы заслужить цаплю по эту сторону океана. И тогда Ранд увидел. Высоко на клинке Турака стояла цапля. Со своей скудной подготовкой он оказался лицом к лицу с настоящим мастером клинка. Торопливо юноша отбросил в сторону подбитый мехом плащ, избавляясь от лишней тяжести, которая сковывала бы его движения. Турак ждал. Ранду до отчаяния хотелось окутаться пустотой. Совершенно ясно, ему понадобится каждая толика сил и возможностей, которые он мог собрать, и даже тогда шансы вырваться из этой комнаты живым были очень и очень малы. А он должен остаться в живых! Эгвейн совсем рядом, крикни - услышит, и он должен как-то освободить ее. Но в пустоте ждал саидин. При мысли о нем сердце из груди чуть не выскочило от нетерпения и желания, и в то же время эта мысль перевернула все внутри него. Но так же близко, как и Эгвейн, были те, другие женщины. Дамани. Если он коснется саидин и если не удержится и направит, они узнают об этом. Так говорила ему Верин. Узнают и заинтересуются. Так много их, так близко. Уцелеть в схватке с Тураком только для того, чтобы погибнуть от дамани! А ему нельзя умирать, он должен сначала освободить Эгвейн! Ранд поднял меч. Турак скользнул к нему, бесшумно и мягко. Клинок зазвенел о клинок, словно молот о наковальню. С самого начала Ранду было ясно, что противник испытывает его, натиск силен лишь настолько, чтобы проверить, на что юноша способен, потом Турак немного усиливает, потом нажимает еще немного. Не меньше умения и навыков спасали Ранда быстрые запястья и шустрые ноги. Но без пустоты юноша всегда опаздывал на полмгновения. Под левым глазом Ранда горел порез, нанесенный кончиком тяжелого меча Турака. С плеча свисал лоскут рукава куртки, от влаги ставший темнее. Под аккуратным разрезом ниже правой руки - точным, как выкройка портного, - он ощущал, как по ребрам растекается влажное тепло. На лице Верховного Лорда появилось разочарование. С жестом недовольства и презрения он отшагнул назад. - Где ты нашел этот клинок, мальчишка? Или они в самом деле вознаграждают цаплей тех, кто искусен не больше, чем ты? Впрочем, какая разница! Смирись. Пораумирать. Турак опять двинулся вперед. Пустота облекла Ранда. К нему. сияя обещанием Единой Силы, тек саидин, но он игнорировал его. Это оказалось ничуть не труднее, чем не замечать колючку, вонзившуюся в плоть. Ранд отверг соблазн преисполниться Силой, стать единым с мужской половиной Истинного Источника. Он стал единым с мечом в своих руках, един с половицами под ногами, един со стенами. Един с Тураком. Ранд узнал позиции и связки, которые использовал Верховный Лорд; они отличались от тех, которым обучали его, но ненамного. "Ласточка в Полете" парировалась "Рассечением Шелка". "Луна на Воде" встречала "Танец Тетерева- Глухаря". "Лента на Ветру" отражала "Падающие с Утеса Камни". Бойцы двигались по комнате будто в танце, и музыкой им была сталь о сталь. Разочарование и презрение исчезли из темных глаз Турака, сменившись изумлением, потом сосредоточенностью. Пот проступил на лице Верховного Лорда, когда он стал активнее наступать на Ранда. "Трехзубцовая Молния" встретила "Лист на Ветерке". Мысли Ранда плавали вне пустоты, отделенные от него самого и едва заметные. Этого было мало. Ему противостоял мастер клинка, и с пустотой и с каждой крупицей своего умения ему с большим трудом удавалось защищаться. Едва удавалось. Нужно кончать с этим, раньше чем покончит Турак. Саидин Нет! Иногда необходимо Вложить Меч в Ножны собственного тела. Но это не поможет Эгвейн, ничем. Ему нужно кончать с этим немедленно. Сейчас. Глаза Турака расширились, когда Ранд мягко скользнул вперед. До сих пор юноша только оборонялся; теперь он атаковал изо всех сил. "Вепрь Несется с Горы". Каждое движение клинка юноши было попыткой достать Верховного Лорда. Теперь все, что мог Турак, - только отступать и обороняться, отступать через всю комнату, почти к самым дверям. И в одно мгновение, пока Турак по-прежнему пытался отразить "Вепря", Ранд атаковал. "Река Подмывает Берег". Он упал на колено, клинок рубанул наискось. Чтобы понять все, ему не нужен был ни хрип Турака, ни упругое сопротивление удару. Ранд услышал два тяжких удара и повернул голову, зная, что увидит. Он проследил взглядом по длинному клинку, влажному и красному, туда, где лежал Верховный Лорд: меч выкатился из вялой руки, пачкая вытканных птиц, на коврике под его телом расплывалось темное мокрое пятно. Глаза Турака были по-прежнему открыты, но уже подернулись поволокой смерти. Пустота дрогнула. Ранду доводилось раньше сталкиваться с троллоками, сражаться с порождениями Тени. Но никогда прежде он не стоял с мечом в руке против человека, разве что на тренировке или пытаясь обмануть. Только что я убил ЧЕЛОВЕКА. Пустота дрогнула, и саидин попытался наполнить юношу. Отчаянным рывком Ранд высвободился, тяжело дыша и озираясь вокруг. Вздрогнув, заметил двух слуг, по-прежнему замерших коленопреклоненно возле двери. О них Ранд совсем позабыл, а теперь и не знал, как поступить. Ни у одного из них оружия вроде не было, однако стоило им лишь крикнуть... Они не посмотрели ни на него, ни друг на друга. Вместо этого безмолвно уставились на тело Верховного Лорда. Из складок своих одеяний они извлекли кинжалы, и Ранд покрепче сжал меч, но оба слуги приставили острия клинков к собственной груди. - От рождения до смерти, - нараспев произнесли они в унисон, - служу я Высокородным. - И вонзили кинжалы себе в сердце. Почти умиротворенно они сложились вперед, головами к полу, словно бы низко кланяясь своему господину. Ранд воззрился на них, не веря своим глазам. Безумцы, подумал он. Может, я и сойду с ума, но эти-то точно уже спятили. Ранд, пошатываясь, с трудом поднялся на подгибающиеся ноги. Почти тотчас же бегом вернулись Ингтар, Хурин и Мэт с Перрином. У всех были порезы и неглубокие раны; Ингтарова дубленка запятнана, и не в одном месте. Мэт по- прежнему держал в руках Рог и кинжал, клинок которого был темнее, чем рубин в рукояти. Топор Перрина тоже был красен, а лицо у него было такое, будто в любой момент его может стошнить. - Ты с ними разделался? - произнес Ингтар, окидывая взглядом тела. - Тогда у нас тут все, если не поднята тревога. Эти дурни даже подмогу не позвали, ни разу. - Посмотрю, не слышали ли что-нибудь стражники, - сказал Хурин, метнувшись к окну. Мэт покачал головой: - Ранд, эти люди - сумасшедшие. Знаю, я и раньше такое говорил, но эти-то взаправду сумасшедшие! Эти слуги... - Ранд затаил дыхание, гадая, уж не поубивали ли себя все слуги. Мэт сказал: - Где бы они ни видели нас сражающимися, они падали на колени, утыкались лицом в пол и обхватывали головы руками. Они не двигались и не кричали. Ни разу не попытались ни солдатам помочь, ни тревогу поднять! Если не ошибаюсь, они все еще там. - Я бы не стал надеяться, что они до сих пор стоят на коленях, - сухо отметил Ингтар. - Мы немедленно уходим и бежим отсюда во все лопатки. - Вы идите, - сказал Ранд. - Эгвейн... - Ты, дурень! - взорвался Ингтар. - Мы получили то, за чем пришли! Рог Валир! Надежду на спасение. Что значит одна девушка, даже если ты ее и любишь, по сравнению с Рогом? На что ты хочешь его променять?! - Да по мне, пускай Рог Темному достанется! Что значит отыскать Рог, если я брошу Эгвейн на произвол судьбы? Если я так поступлю. Рог меня не спасет. И Создателю меня не спасти. Я сам прокляну себя. С непроницаемым лицом Ингтар смотрел на Ранда: - Ты именно это имеешь в виду, я не ошибаюсь? - Там что-то происходит, - вмешался Хурин. - Прибежал человек, и они все засуетились, будто рыбы в садке. Погодите! Офицер приказывает входить в дом! - Идем! - скомандовал Ингтар. Он попытался взять Рог у Мэта, но тот уже бежал. Ранд замешкался, но Ингтар подхватил его под руку и вытащил в коридор. Остальные цепочкой текли следом за Мэтом; Перрин только кинул на Ранда полный боли взгляд и устремился по коридору. - Ты не спасешь девушку, если останешься тут и погибнешь! Ранд побежал со всеми. Какой-то частью своего "я" он ненавидел себя за то, что бежит, но другая часть шептала ему: Я вернусь. Как-нибудь я ее вызволю. Отряд спустился по узкой винтовой лестнице, и тут до слуха Ранда из передней части дома донесся глубокий мужской голос, яростно требующий, чтобы кто-то встал и говорил. У подножия лестницы стояла на коленях девушка-служанка в почти прозрачном облачении, а у двери в кухню преклонила колени седовласая женщина, в белой шерстяной одежде, в длинном, обсыпанном мукой переднике. Обе они, как Мэт и описывал, уткнулись носом в пол и обхватили головы руками, и ни на волосок не пошевелились, когда Ранд и его друзья промчались мимо. Он с облегчением заметил, что женщины все-таки дышат. Не чуя под собой ног, бойцы пересекли сад, на одном дыхании перемахнули через заднюю стену. Ингтар выругался, когда Мэт перебросил Рог Валир за стену и потом сам перелез вслед за ним. Спрыгнув по ту сторону ограды, он опять попытался забрать Рог, но Мэт подхватил драгоценную добычу, выпалив: - И ни царапинки. - И порысил по переулку. Из только что покинутого пятеркой дома раздались крики. Завизжала женщина, и кто-то начал бить в гонг. Я вернусь за ней. Обязательно! Ранд со всех ног припустил следом за друзьями. ГЛАВА 46. Вырваться из Тени Подходя к зданиям, где жили дамани, Найнив услышала отдаленные крики. Людей на улице стало много больше, и в них была какая-то нервозность, в походке прибавилось спешки, тревоги во взглядах, что они бросали на Найнив, на платье со вставками-молниями, на женщину, которую она вела на привязи. Нервно комкая узелок, Илэйн всматривалась вперед, стараясь разглядеть источник криков, - это было одной улицей дальше, где трепало ветром золотого ястреба, сжимающего в когтях молнии. - Что происходит? - Нас это не касается, - твердо сказала Найнив. - Надейся, - прибавила Мин. - Я тоже буду надеяться. - Она увеличила шаг, поспешив по ступеням вперед всех, и исчезла внутри высокого каменного здания. Найнив покороче перехватила привязь: - Не забывай, Сита, тебе не нужно никаких неприятностей, так же как нам. - Да, - пылко подтвердила шончанка. Она опустила подбородок на грудь, пряча лицо. - Клянусь, от меня вам помех не будет. Когда они повернули на ступени серого камня, наверху лестницы появились су л'дам и дамани, они спускались, а Найнив с Ситой и Илэйн поднимались. Бросив один взгляд на женщину в ошейнике и убедившись, что это не Эгвейн, Наинив больше на них не смотрела. Она при помощи айдам держала Ситу вплотную к себе: если в одной из них дамани ощутит способность направлять, то пусть думает, что это - Сита. Тем не менее Найнив чувствовала, как по спине сбегают капельки пота, пока не поняла, что те уделяют ей не больше внимания, чем она им. Видели они лишь платье с нашитыми молниями и серое платье, видели женщин, в них одетых, соединенных серебристым шнуром ай'дам. Просто другая Вожатая с Обузданной, и местная девушка торопится следом со свертком, принадлежащим су л'дам. Наинив толчком распахнула дверь, и они вошли. Какая бы суматоха ни царила там, где развивалось знамя Турака, сюда переполох еще не докатился. В прихожей были одни женщины, и положение каждой с легкостью определялось по одежде. Три дамами в сером с су л'дам при браслетах. Две женщины в платьях со вставками с зигзагообразными молниями стояли и разговаривали, еще три шагали через прихожую. Четыре, одетые, как Мин, в простые темные шерстяные платья, торопились куда-то с подносами. Когда вошла Наинив, Мин поджидала в глубине прихожей; она глянула раз на вошедших, потом направилась дальше в дом. Наинив повела Ситу по коридору за Мин, по пятам семенила Илэйн. Как показалось Наинив, никто не взглянул на них дважды, но она чувствовала, что струйка пота, бегущая по ее спине, скоро может обернуться рекой. Она вела Ситу так быстро, чтобы никто не сумел присмотреться к ней - или, что еще хуже, задать какой-нибудь вопрос. Глядящую себе под ноги Ситу подгонять нужды не было, и Найнив даже подумала, что бывшая суд'дам бежала бы, если б не короткая привязь. Чуть ли не в самом конце сквозного коридора Мин свернула на узкую лестницу, спиралью уходящую наверх. Найнив подтолкнула Ситу следом за девушкой, и так они добрались до четвертого этажа. Потолки тут нависали низко, в коридорах пусто и тихо, не считая приглушенных рыданий. Плач и рыдание, казалось, были неотъемлемой частью этих неприветливых коридоров. - Это место... - начала Илэйн, потом качнула головой. - Такое ощущение... - Да, вот именно, - мрачно согласилась Найнив. Она посмотрела на Ситу, по- прежнему не отрывавшую взора от пола. От страха и без того бледнокожая шончанка побелела как полотно. Не говоря ни слова. Мин открыла дверь и шагнула через порог, остальные - за нею. Помещение за дверью грубо сколоченными деревянными межстенками было разделено на комнатушки поменьше, с узеньким посередине проходом, ведущим к окну. Наинив не отставала от Мин, а девушка быстро прошла к последней двери справа и толкнула ее. За маленьким столиком, опустив голову на сложенным руки, сидела стройная темноволосая девушка, но прежде, чем она успела поднять взор, Наинив узнала Эгвейн. Полоска сверкающего металла уходила от серебристого кольца на шее Эгвейн к браслету, висящему на вбитом в стену колышке. При виде вошедших Эгвейн распахнула глаза, губы ее безмолвно задвигались. Когда Илэйн закрыла дверь, Эгвейн внезапно захихикала и, чтобы сдержать смех, зажала себе рот ладонями. В крохотной каморке сразу стало не повернуться от тесноты. - Я знаю, что не сплю, - промолвила Эгвейн срывающимся голосом, - потому что если бы спала, то вы были бы Рандом и Галадом на горячих конях. Я и так уже спала наяву. Мне показалось, что я видела Ранда. Я его не разглядела, но мне показалось... - Она замолчала. - Если ты хочешь дожидаться их... - холодно сказала Мин. - О нет! Нет, вы все такие красивые, красивее зрелища я в жизни не видела! Откуда вы взялись? Как вам это удалось? Это платье, Найнив, и ай'дам, и кто это... - Она вдруг пискнула. - Это же Сита. Как?.. - Голос девушки ожесточился, Найнив едва узнавала его. - С какой радостью я бы ее сунула в котел с кипящей водой! Сита плотно зажмурила глаза, пальцы впились в складки юбок, она вся мелко дрожала. Что они с тобой сделали? воскликнулаИлэйн. - Что они могли такого сделать, чтобы ты так разъярилась? Эгвейн не сводила глаз с лица шончанки. - Мне бы хотелось заставить ее все почувствовать! То, что она делала со мной, как она заставляла меня почувствовать, словно я по горло в... - Ее передернуло. - Ты не знаешь, Илэйн, что значит носить эту штуку! Ты не знаешь, что они способны с тобой сделать. Никак не могла решить, кто хуже - Сита или Ринна, но как же я их всех ненавижу! - А я, кажется, знаю, - тихо произнесла Найнив. Она ощущала пот на теле Ситы, холодную дрожь, сотрясавшую ее члены. Желтоволосая шончанка была перепугана до смерти. Найнив могла лишь не дать страхам Ситы обернуться явью тут же и немедленно. - Можешь снять это с меня? - Эгвейн коснулась ошейника. - Наверное, можешь, раз умудрилась надеть на... Найнив направила крошечную струйку. Ошейник, стягивающий горло Эгвейн, в достаточной мере разозлил Найнив, а иначе хватило бы и страха Ситы, понимания того, насколько она воистину заслужила кару за свои дела, как хватило бы и желания самой Найнив сделать с этой женщиной что-то нехорошее, злое. Ошейник раскрылся и спал с горла Эгвейн. С изумлением на лице девушка провела рукой по шее. - Надевай мое платье и дубленку, - сказала ей Найнив. Илэйн уже раскатывала узелок с одеждой на кровати. - Мы выйдем отсюда, и никто нас даже не заметит. Найнив поразмыслила, стоит ли сохранить контакт с саидар - сейчас она была в меру разгневана, и ощущение было таким чудесным, - но, хотя и очень неохотно, отпустила ее. Здесь единственное место в Фалме, где никогда не придут проверять, кто же тут направляет, - если су л'дам и дамани почувствуют поток Силы, но наверняка их заинтересует, что происходит, если дамани увидит свечение, признак направления Силы, вокруг женщины, которую все считают су л'дам. - Не понимаю, почему ты до сих пор не ушла? Ты тут одна, пусть даже не сообразила, как избавиться от этой штуковины, но ты могла бы просто схватить ее и убежать. Пока Мин и Илэйн помогали подруге торопливо переодеваться в старое платье Найнив, Эгвейн объяснила, как становится плохо, когда сдвигаешь браслет с того места, где его оставила су л'дам, и когда пытаешься направлять, если браслет не на руке сул'дам. Только сегодня утром она додумалась, как без помощи Силы открыть ошейник. А после обнаружила, что от прикосновения к хитроумной застежке с намерением открыть ее, пальцы сплело в бесполезный судорожный узел. Эгвейн могла сколько угодно трогать ошейник, пока не думала разомкнуть застежку, но самая слабая, мимолетная мысль об этом, и тогда... Найнив самой стало дурно. От браслета на запястье стало физически плохо. Это было слишком ужасно. Ей захотелось сорвать браслет с запястья, пока она не узнала об ай'дам больше, пока она не узнала нечто такое, что заставило бы ее почувствовать себя испачканной навсегда. Разомкнув серебристый наручник, она высвободила руку, защелкнула браслет и повесила на один из колышков. - Не вздумай, будто это означает, что ты можешь теперь вопить о помощи. - Найнив сунула под нос Сите кулак. - Открой только рот, и ты у меня пожалеешь, что на свет родилась, и мне не понадобится эта проклятая... штуковина! - Вы... вы же не оставите меня так, - шепотом промолвила Сита. - Нет! Свяжите меня! Засуньте кляп, чтобы я тревогу не могла поднять. Умоляю! Эгвейн безжалостно рассмеялась: - Оставь ошейник на ней. Даже без кляпа она не позовет на помощь. Сита, лучше бы тебе надеяться, что тот, кто тебя обнаружит, снимет ай'дам и сохранит твой маленький секрет. Твой грязный секрет, а? - О чем ты говоришь? - спросила Илэйн. - Немало я об этом думала, - сказала Эгвейн. - Когда они оставляли меня тут одну, я могла лишь размышлять. Суд дам. заявляют: через несколько лет у них развивается сродство. Большинство из них способно определить, когда женщина направляет, невзирая на то, соединены они с ней привязью или же нет. Я не была уверена, но Сита подтвердила догадку. - Какую? - спросила Илэйн, и тут же от внезапного озарения глаза ее расширились, но Эгвейн продолжила: - Найнив, ай'дам действует на женщин, которые способны направлять. Не понимаешь? Су л'дам могут направлять не хуже дамани. - Сита застонала сквозь стиснутые зубы, мотая головой, отчаянно отрицая слова Эгвейн. - С. улдам скорее умрет, чем признает, что способна направлять, даже если сама знает об этом. Они не развивают эту способность, поэтому ничего не могут сделать с Силой, но направлять они способны. - Я же говорила тебе, - сказала Мин. - Этот ошейник не должен был на нее подействовать. - Она застегнула последние пуговицы на спине Эгвейн. - Любая женщина, которая не может направлять, принялась бы лупить тебя, несмышленыша, пока ты пыталась бы справиться с нею при помощи этой штуки. - Как так может быть? - сказала Найнив. - Я-то считала, что Шончан сажают на привязь всякую женщину, что в состоянии направлять. - Всех, кого они находят, - ответила ей Эгвейн. - Но те, кого они могут найти, похожи на тебя, на меня, на Илэйн. Мы родились с этим, готовые направлять, неважно, научил нас кто или нет. Ну а шончанские девочки, которые не обладают врожденным даром, но которых можно обучить? Не всякая женщина становится... Вожатой. Ринне казалось, что она, рассказывая мне об этом, показывает свое хорошее отношение. В шончанских деревнях, когда су л'дам приходят проверять девушек, судя по всему, устраивается праздник. Они стремятся найти и посадить на привязь каждую, похожую на тебя или меня. Но остальным они разрешают надеть браслет, чтобы определить, почувствуют ли те, каково приходится бедной женщине в ошейнике. Способных воспринять эти ощущения отбирают для обучения на су л'дам. Вот они-то и есть те самые женщины, которых можно научить. Сита едва слышно стонала. - Нет. Нет. Нет. - Она стонала и стонала, беспрестанно. - Я знаю, она гнусная баба, - сказала Илэйн, - но у меня такое чувство, будто мне хочется ей помочь. Она могла бы стать одной из наших сестер, только Шончан извратили все. Найнив открыла было рот, собираясь сказать, что для них самое лучшее поскорее помочь себе, и тут дверь распахнулась. - Что здесь происходит? - вопросила Ринна, шагнув в комнату. - Аудиенция? - Она уставилась на Найнив, уперев ладони в бедра. - Я никогда не давала разрешения, чтобы кто-то другой соединялся с моей малышкой, с Тули. Я даже не знаю, кто ты... Взгляд ее упал на Эгвейн - вместо серого платья дамами на ней было платье Найнив. И Эгвейн была без ошейника! Ринна вытаращила глаза, ставшие как блюдца. Закричать ей так и не удалось. Прежде чем кто-то успел двинуться, Эгвейн подхватила с умывальника кувшин и со всей силы врезала им Ринне в солнечное сплетение. Кувшин разлетелся вдребезги, а су л'дам булькнула, лишилась дыхания и сложилась вдвое. Когда она упала, Эгвейн с рычанием кинулась на нее, толкнув плашмя на пол, цапнула по-прежнему валявшийся неподалеку ошейник, защелкнула вокруг шеи женщины. Одним быстрым рывком за серебристую привязь она сдернула с колышка браслет и приспособила на свое запястье. Губы Эгвейн исказились, обнажив зубы, глаза с чудовищной концентрацией смотрели только в лицо Ринне. Уперевшись коленями в плечи су л'дам, она обеими руками крепко зажала женщине рот. Ринна содрогнулась в немыслимой конвульсии, глаза полезли из орбит; из горла вырывались хрипы, сдерживаемые ладонями Эгвейн; пятки замолотили по полу. - Прекрати, Эгвейн! - Найнив вцепилась девушке в плечи, оттаскивая ее от Ринны. - Эгвейн, прекрати! Тебе не это надо! Ринна лежала, тяжело дыша, с серым лицом, диким взглядом вперившись в потолок. Вдруг Эгвейн кинулась в объятия Найнив, судорожно всхлипывая у нее на груди: - Она мучила меня, Найнив. Мучила меня! Все они мучили... Они мучили и издевались надо мной, пока я не делала, чего они хотели. Я ненавижу их! Ненавижу за то, что они мучили меня, и ненавижу за то, что не могла не делать того, чего они от меня хотели. - Знаю, - мягко сказала Найнив. Она пригладила волосы Эгвейн. - Все правильно, Эгвейн, ты их ненавидишь. Все верно. Они заслужили это. Но совсем неправильно, что ты позволяешь им сделать себя похожей на них. Сита прижимала ладони к лицу. Ринна дрожащей рукой недоверчиво потрогала ошейник на своем горле. Эгвейн выпрямилась, быстро утирая слезы. - Я не такая! Я не похожа на них! - Она чуть не оцарапалась, стаскивая браслет с запястья, и отшвырнула его. - Нет, не такая! Но мне хочется их всех убить. - Они это заслужили. - Мин мрачно смотрела на двух су л'дам. - Ранд бы убил любого, кто сделал такое, - сказала Илэйн. Казалось, она ожесточала себя. - Уверена в этом. - Наверное, они заслужили, - сказала Найнив, - и наверное, убил бы. Но мужчины зачастую путают месть и убийство во имя справедливости. У них редко хватает мужества для справедливости. Ей часто доводилось выступать в качестве судьи в Круге Женщин. Иногда к ней приходили мужчины, считая, что женщины будут судить их дело лучше, чем мужчины из Совета Деревни, но мужчины всегда думали, что могут повлиять на решение красноречием или мольбами о милосердии. Круг Женщин выказывал милосердие, когда его заслуживали, но всегда - был справедливым, и именно Мудрая выносила приговор. Найнив подняла браслет, отброшенный Эгвейн, и закрыла его. - Если б могла, я освободила бы здесь всех женщин, и уничтожила бы эти штуки до последней. Но раз я не могу... - Она аккуратно повесила браслет на тот же колышек, на котором болтался первый, потом повернулась к су л'дам. Эти уже не Вожатые, сказала она себе. - Может быть, если станете вести себя тихо, то пробудете тут достаточно долго, чтобы суметь снять ошейники. Колесо плетет так, как желает Колесо, и вдруг вы совершили столько добра, что оно перевесит причиненное вами зло, настолько, что вам позволено будет снять их. Если же нет, то рано или поздно вас найдут. И, думаю, кто бы ни нашел вас, вам зададут немало вопросов, прежде чем снять эти ошейники. Думаю, что вы, вероятно, на своей шкуре узнаете ту жизнь, на которую обрекаете других женщин. Такова справедливость, - заключила она, обращаясь к своим подругам. В глазах Ринны плескался стылый ужас. Плечи Ситы тряслись, словно она рыдала, закрывшись ладонями. Найнив ожесточила свое сердце. Такова справедливость, сказала она себе. Именно такова. И Найнив вывела девушек из комнатки. На выходящих женщин внимания обратили не больше, чем когда они входили. Найнив предположила, что благодарить следует платье су л'дам, но сама дождаться не могла, когда найдется время переодеться. Прикосновение к коже самой грязной тряпки - ощущение и то чище. Девушки, тесно идущие за Найнив, хранили молчание, пока вновь не оказались на мощенной булыжником улице. Найнив не знала, чем вызвано это молчание: то ли тем, как поступила, то ли же опасением, что кто-то может их остановить. Она нахмурилась. Интересно, они что, почувствовали бы себя лучше, если б она заставила их потрудиться, велев перерезать горло этим двум женщинам? - Лошади, - сказала Эгвейн. - Нам нужны будут лошади! Я знаю, где конюшня с Белой, но не думаю, что мы до нее доберемся. Придется оставить Белу здесь, - сказала ей Найнив - Мы отплываем на корабле. А где все-то? - спросила Мин, и до Найнив вдруг дошло, что на улице пусто. Людские толпы исчезли, не оставив ни следа; лавочки и окна вдоль всей улицы накрепко закрыты ставнями. Но вверх по улице, от гавани, двигался строем отряд шончанских солдат, сотня, а то и больше, сомкнутыми шеренгами, во главе с офицером в раскрашенных доспехах. Они находились на полквартала ниже по улице от женщин, но маршировали солдаты неумолимым, решительным шагом, и Найнив почудилось, что все взоры устремлены на нее. Да это же смешно и глупо! Они в шлемах, как я могу видеть их глаза? Да и вообще, если б кто-то всполошился, то тревога поднялась бы позади нас. Тем не менее Найнив остановилась. - За нами еще больше, - пробормотала Мин. Теперь и Найнив слышала стук их сапог. - Не знаю, кто доберется до нас первым. Найнив глубоко вздохнула: - С нами это никак не связано. - Она глядела дальше приближающихся солдат, в гавань, забитую высокими неуклюжими кораблями Шончан. Найнив не могла разглядеть "Ветку", но молилась про себя, чтобы судно еще было там. было готово к отплытию. - Мы просто пройдем мимо. - Свет, надеюсь, мы сумеем пройти! - А что, если они захотят, чтобы мы пошли с ними? - спросила у Найнив Илэйн. - На тебе это платье. Если они начнут задавать вопросы... - Я не вернусь, - мрачно заявила Эгвейн. - Лучше умру. Сейчас я им покажу, чему они меня научили. Девушку вдруг словно окружил золотой ореол, так это выглядело для глаз Найнив. - Нет! - воскликнула Найнив, но было поздно. С громоподобным ревом улица под первыми рядами Шончан взорвалась, землю, булыжники и закованных в латы людей разметало в стороны, точно брызги от фонтана. По-прежнему охваченная сиянием, Эгвейн резко развернулась лицом к другому концу улицы, и повторно проревел гром. Комья земли дождем осыпались на женщин. Шончанские солдаты с криками, но сохраняя порядок, рассыпались по переулкам и укрылись за крыльцами. В мгновение ока они исчезли из виду, не считая тех. кто лежал вокруг двух огромных ям, обезобразивших улицу. Найнив вскинула руки, пытаясь смотреть сразу в обе стороны. - Дура! Мы хотели не привлекать внимания! - Теперь на такой оборот дел не было никакой надежды. Оставалось надеяться, что им удастся прорваться к гавани в обход солдат, переулками. Теперь и дамани должны узнать. Не заметить такого они не могли. - Не хочу опять в этот ошейник! - в бешенстве крикнула Эгвейн. - Не хочу! - Берегись! - заорала Мин. Ввысь над крышами с пронзительным воем взлетел по дуге огненный шар величиной с добрую лошадь и начал падать. Прямо на четверку беглянок. - Бежим! - крикнула Найнив и бросилась прочь, нырнув в ближайший закоулок между двух наглухо запертых лавок. Приземлилась она неудачно, на живот, охнув и ненадолго сбив дыхание, и в этот миг оземь грянулся огненный шар. По узкому проулку прокатился горячий ветер. Глотая воздух, Найнив перевернулась на спину и взглянула на улицу. Там, где они стояли, брусчатка мостовой была расколота, выворочена и почернела в круге поперечником в десять шагов. В переулке через улицу напротив затаилась Илэйн. От Мин и Эгвейн не осталось и следа. В ужасе Найнив поднесла руку ко рту. Видимо, Илэйн поняла, о чем подумала старшая подруга. Дочь-Наследница неистово замотала головой и показала вниз по улице. Они ушли туда. Найнив испустила облегченный вздох, немедля обернувшийся рычанием. Глупая девчонка! Мы б спокойно мимо них прошли! Но времени на упреки не было. Она подбежала к углу здания и осторожно выглянула оттуда на улицу. Вниз в ее сторону метнулся огненный шар размером с голову. Едва Найнив отпрыгнула назад, как он врезался в угол дома, где только что находилась ее голова, и взорвался, обдав ее потоком каменной крошки. Гнев затопил Найнив Единой Силой раньше, чем она осознала это. Молния полыхнула с неба, с грохотом ударив где-то выше по улице, вблизи источника огненного шара. Еще одна иззубренная стрела расколола небо, а потом Найнив побежала по переулку. Позади, у перекрестка, в землю вонзилась пика молнии. Если у Домона корабль не наготове, я... Свет, лишь бы мы все целыми и невредимыми добрались до него! Дернувшись, Байл Домон выпрямился, когда молния рассекла свинцово-серое небо, ударив где-то в городе, потом тут же вспыхнула вторая. Для такой грозы туч как-то маловато! В городе что-то загрохотало, и шар огня врезался в крышу дома немногим выше причалов, раскидав окрест битую черепицу. Вскоре причалы опустели, не считая нескольких Шончан; они теперь беспорядочно забегали, крича и вытащив мечи. Из- за склада появился человек с гролмом. Солдат бежал, чтобы не отстать от двигающейся длинными прыжками бестии, и они быстро исчезли на одной из улиц, ведущих вверх, от воды. Один из матросов Домона подскочил к борту, взял топор и размахнулся им над причальным канатом. Два быстрых шага, и Домон одной рукой перехватил занесенный топор, а другой сдавил матросу горло. - "Ветка" будет стоять тут до тех пор, пока я не скажу отчалить, Аэдвин Коул! - Они совсем взбесились, капитан! - закричал Ярин. Многократное эхо от взрыва раскатилось по гавани, пронзительно заорали и закружились в воздухе вспугнутые чайки, и вновь вспыхнула молния, ударив в землю в Фалме. - Дамани нас всех перебьют! Давайте отвалим, пока они заняты, пока друг друга убивают. Они и не заметят, как мы исчезнем! - Я дал слово. - сказал Домон. Он вывернул топор из руки Коула и с грохотом отбросил на палубу. - Я дал слово. Торопись, женщина, думал он. Айз Седай ты или нет. Поторопись же! Джефрам Борнхальд посмотрел на вспыхивающие над Фалме молнии и выбросил их из головы. Какое-то громадное крылатое создание - несомненно, одно из шончанских чудовищ - дико металось, уворачиваясь от огненных стрел. Если там разыгралась гроза, для Шончан она станет не меньшей помехой, чем для него. Холмы, почти напрочь лишенные деревьев, - лишь немногие могли похвастаться чахлыми кустами на макушках, - по-прежнему скрывали от Борнхальда город, а его отряд - от города. Тысяча воинов Борнхальда растянулась по обе стороны от него длинной цепью верховых - по холмам и седловинам. Холодный ветер трепал белые плащи и хлопал знаменем сбоку от Борнхальда: золотое солнце Детей Света с волнистыми лучами. - Теперь исполняй приказ, Байар, - приказал он. Мужчина с худым, вытянутым лицом замешкался, и Борнхальд добавил в голос резкости: - Я приказал тебе уходить, чадо Байар IБайар приложил руку к сердцу и поклонился: - Как прикажете, милорд Капитан. Он повернул прочь своего коня, всем своим видом, каждой складкой плаща показывая нежелание подчиниться. Борнхальд перестал думать о Байаре. Что мог, он сделал. Борнхальд возвысил голос: - Легион наступает шагом! С поскрипыванием седел длинная цепь воинов в белых плащах медленно двинулась в Фалме. Ранд высунулся из-за угла и глянул на приближающихся Шончан, потом с недовольной гримасой нырнул обратно в узкий проулок между двух конюшен. Скоро они будут здесь. На щеке запеклась кровь. Раны, полученные от Турака, горели огнем, но с ними ничего сейчас не поделать. По небу вновь полоснула молния; через подметки сапог Ранд ощутил дрожь от ее тяжелого удара. Во имя Света, что происходит - Близко? - сказал Ингтар. - Ранд, нужно спасти Рог Валир. Невзирая на Шончан, невзирая на молнии и странные взрывы в самом городе, он выглядел всецело поглощенным только своими собственными думами. Мэт с Перрином и Хурином на том конце переулка следили за другим шончанским патрулем. Место, где они оставили лошадей, было теперь недалеко, вот только бы добраться до него. - Она в беде, - пробормотал Ранд. Эгвейн. Странное чувство поселилось в душе, будто опасность грозит каким-то частям его жизни. Эгвейн - одна такая часть, одна нить, из которых сплетен шнур его жизни, но были и другие, и он чувствовал, что они под угрозой. Именно там, в Фалме. И если одна из этих нитей будет уничтожена, то его жизни никогда не быть законченной - так, какой она должна бы быть. Он не понимал этого чувства, но оно было несомненным и определенным. - Тут один человек сдержит пятьдесят, - сказал Ингтар. Две конюшни стояли тесно, между их стенами едва хватало места, чтобы двоим встать плечом к плечу. - Один воин сдерживает пятьдесят в узком проходе. Неплохой способ умереть! И о меньшем складывали песни. - Лучше бы не надо, - сказал Ранд. - Надеюсь, до этого не дойдет. В городе взрывом разнесло какую-то крышу. Как же я вернусь сюда? Я должен добраться до нее. Добраться до них? Покачав головой, он опять высунулся за угол. Шончан по-прежнему приближались. - Я никогда не догадывался, что он замышляет, - тихо произнес Ингтар, словно бы разговаривая сам с собой. Он достал меч и сейчас проверял его остроту большим пальцем. - Маленький, невзрачный бледный человек, которого скорей всего и не заметишь, даже когда посмотришь на него. Впустите его в Фал Дара, сказали мне, впустите в крепость. Я не хотел, но обязан был это сделать. Ты понимаешь? Мне пришлось. Не знал я, что было у него на уме, пока он не выпустил ту стрелу. И я по- прежнему не знаю, предназначалась она Амерлин или же тебе. Ранд ощутил в душе холод. Он посмотрел на Ингтара. - О чем ты говоришь? - прошептал он. Ингтар рассматривал свой клинок и будто не слышал. - Род человеческий изгоняется отовсюду. Государства слабеют и исчезают. Повсюду Приспешники Тьмы, а никто из этих южан словно и не замечает ничего, им и дела до этого нет! Мы сражаемся, удерживая Пограничные Земли, оберегая их в своих домах, и с каждым годом, вопреки всем нашим усилиям. Запустение наступает. А эти южане троллоков считают мифом, Мурддраал для них - байка менестреля. - Он нахмурился, покачал головой. - Это казалось единственной возможностью. Мы были бы уничтожены понапрасну, защищая людей, которые даже не знают ничего, не подозревают ни о чем. Все казалось логичным. Зачем нам погибать за них, когда мы можем установить свой мир? Лучше Тень, думал я, чем бессмысленное забвение, как Каралейн, или Хардан, или... Тогда это казалось таким логичным. Ранд сгреб Ингтара за грудки. - Ты какую-то чушь несешь. - Не может он иметь в виду именно то, что говорит! Не может! - О чем бы ты ни говорил, скажи яснее. Ты говоришь как сумасшедший! Впервые Ингтар взглянул на Ранда. В глазах блестели нескрываемые слезы. - Ты лучше, чем я. Пастух или лорд, но как человек ты лучше. Как гласит пророчество: "Пусть тот, кто вострубит в меня, не о славе помышляет, но только о спасении". О своем спасении, вот о чем думал я. Я бы протрубил в Рог и повел героев из Эпох на Шайол Гул. Наверняка этого похода было бы достаточно, чтобы спасти меня. Ни один человек не может идти в Тени так долго, чтобы он не мог вновь выйти к Свету. Так утверждают. Наверняка так я сумею смыть позор того, чем я был, что наделал. - О-о Свет, Ингтар! - Ранд отпустил шайнарца и привалился к стене конюшни. - Я думаю... думаю, что достаточно самого желания. По-моему, все, что тебе нужно сделать, это перестать быть... одним из них. Ингтар передернулся, будто Ранд произнес вслух. Приспешник Тьмы. - Ранд, когда Верин перенесла нас сюда с помощью Портального Камня, я... я прожил другие жизни. Иногда Рог был у меня, но я никогда не трубил в него. Я пытался избежать того, чем я стал, но никогда не удавалось. Всегда от меня требовалось что-то другое, всегда нечто худшее, чем смерть, пока я был... Ты готов был отказаться от него, чтобы спасти друга! Не о славе помышляет... О Свет, помоги мне! Ранд не знал, что и сказать. Это... как будто Эгвейн сказала ему, что она убивала детей. Не верится, настолько все ужасно! Слишком ужасно, чтобы кто-нибудь признался в таком, если бы это не было правдой. Слишком ужасно. Спустя какое-то время Ингтар вновь заговорил, решительно и твердо: - Нужно платить. Ранд. Всегда нужно платить. Наверное, я смогу отдать долги здесь. - Ингтар, я... - Ранд, это право каждого человека - выбрать, когда Вложить Меч в Ножны. Оно есть даже у такого, как я. Прежде чем Ранд успел ответить, по переулку прибежал Хурин. - Тот патруль свернул в сторону, - выпалил он, - вниз, в город. Похоже, они там собираются. Мэт и Перрин ушли. - Он кинул быстрый взгляд на улицу и отдернул голову. - Лорд Ингтар, Лорд Ранд, нам б