о не тогда, когда умирали женщины. Внимание его привлекли распростертые на каменных плитах юбки. Гибли не только айильцы. Пущенная из арбалета стрела вонзилась точно между лопатками. Платье почти не окрасилось кровью - смерть была мгновенной и безболезненной. Опустившись на колени, Ранд бережно повернул тело и увидел, что наконечник стрелы торчит из груди. Погибшая оказалась широколицей седеющей женщиной средних лет. В ее темных, широко раскрытых глазах застыло изумление. Имени ее Ранд не знал, но это лицо запомнил навсегда. Она погибла из-за того, что оказалась на одной улице с ним. Ранд схватил Нандеру за запястье, но Дева мгновенно высвободилась - она держала в руках натянутый лук, и ничто не должно было помешать ей в случае необходимости пустить стрелу. Правда, к нему она всетаки обернулась. - Найди родных этой женщины. Позаботься, чтобы у них ни в чем не было нужды. Золото... - Он осекся, понимая, что никакое золото не заменит кому-то жены и матери. - Позаботься о них. И узнай ее имя. Нандера протянула было к нему руку, но тут же вновь взялась за лук. Вставая с колен, он приметил, как пристально наблюдают за ним Девы. Сулин, хоть и не знала о перечне имен, догадывалась о его чувствах - вдруг она рассказала и остальным? Трудно представить, что творится у них в головах. Вернувшись на то место, где Дезора выбила его из седла. Ранд подобрал с мостовой Драконов скипетр. Это оказалось нелегко - наклонился он с трудом, да и короткое копье казалось необычно тяжелым. Джиди'ин был хорошо вышколен и, когда седло его опустело, остался на месте. - Я сделал, что мог, - промолвил Ранд, усевшись на крапчатого жеребца. С этими словами он пришпорил коня. - Пусть думают, что хотят. Избавиться от собственных воспоминаний ему было не под силу, и единственное, что он смог, это на время оторваться от-айильцев. Во дворец он прибыл раньше Нандеры и Калдина, отчего те, когда подоспели следом, выглядели весьма недовольными. Вместе с ними явились и две трети Дев и Горных Танцоров из эскорта Ранда - остальные задержались позаботиться о погибших. Заметив в глазах Нандеры сердитый огонек, Ранд подумал, что ему лучше бы порадоваться, раз на ней нет вуали. И Калдин всем своим видом показывал, что совершенно напрасно Ранд оторвался от своей охраны. Стоило Ранду бросить поводья Джиди'ина конюху, как к нему приблизилась госпожа Харфор. - Милорд Дракон, - промолвила она глубоким, грудным голосом, присев в почтительном реверансе, - Госпожа Волн клана Кателар из Ата'ан Миэйр просит аудиенции. Рин Харфор, облаченная сейчас в хорошо сшитое красно-белое платье, именовалась всего-навсего главной горничной дворца, но ее манерам, почтительным и в то же время исполненным сдержанного достоинства, могли бы позавидовать многие знатные леди. Полнеющая женщина с седыми волосами и выступающим подбородком, она, слегка откинув назад голову, глядела прямо в глаза Ранду. Как и Халвин Норри, она предпочла остаться, когда большинство слуг разбежалось из дворца кто куда. Правда, Ранд подозревал, что причиной тому было желание хоть как-то уберечь дворцовое имущество от захватчиков. Он бы не удивился, узнав, что она периодически обыскивает его покои, проверяя, не стащил ли он какую-нибудь безделушку. У нее хватило бы духу обыскать и айильца. - Морской Народ? - удивился Ранд. - Этим-то что от меня нужно? Госпожа Харфор бросила на него взгляд, полный снисходительного терпения: - На сей счет в прошении ничего не сказано, милорд Дракон. Если Морейн и знала что-нибудь путное о Морском Народе, то поделиться этим знанием с Рандом не сочла нужным. А вот Рин, по всей видимости, полагала, что эта Госпожа Волн - важная персона. Титул ее и впрямь звучал внушительно. А коли так, принимать посланницу Ата'ан Миэйр надлежит в Тронном Зале, где Ранд не бывал с самого возвращения из Кайриэна. - Сегодня пополудни, - медленно произнес он. - Передай, что я приму ее в середине дня. Надеюсь, ты отвела ей подобающие покои? Ей и ее свите, - добавил он, решив, что носящая столь звучный титул особа едва ли путешествует в одиночку. - Она от них отказалась, - ответила главная горничная, слегка поджав губы. - И остановилась в гостинице "Мяч и обруч". - По-видимому, с точки зрения госпожи Харфор, подобное поведение не слишком соответствовало высокому званию. - Они приехали не в экипажах, а верхами, - продолжала она, - а к лошадям, как мне кажется, этот народ непривычен. Вид у них был такой, словно они едва держатся на ногах Да и в пыли с дороги. - Рин Харфор спохватилась, решив, что разговорилась сверх меры. Лицо ее вновь приобрело строгое и сдержанное выражение. - И еще кое-кто просит о встрече с вами, милорд Дракон, - продолжила она с едва уловимой ноткой неудовольствия в голосе. - Леди Эления. Ранд и сам едва не скорчил гримасу. Не приходилось сомневаться в том, что и на сей раз Эления Саранд заведет вечную песню насчет своих прав на Львиный Трон. До сих пор Ранду удавалось слушать ее вполуха. Конечно, он мог бы и вовсе не принимать эту зануду, но она превосходно знала историю Андора и из ее разглагольствований порой удавалось выудить нечто полезное. - Пусть она явится в мои покои. - Вы и впрямь намереваетесь передать трон Дочери-Наследнице? Вопрос был задан ровным, спокойным тоном, но Ранду подумалось, что, услышав отрицательный ответ, госпожа Харфор, чего доброго, с криком "За Илэйн и Белого Льва!" попытается вышибить ему мозги, невзирая на айильскую стражу. - Да, - со вздохом ответил он. - Клянусь надеждой на воскрешение и спасение. Львиный Трон принадлежит Илэйн. Некоторое время Рин Харфор молча смотрела на него, затем вновь присела в глубоком реверансе: - Я пришлю леди Элению к вам, милорд Дракон. Она, гордо выпрямившись, поплыла прочь, а Ранд остался гадать, поверила ли эта женщина хоть одному его слову. - Искусный противник непременно устроит ложную ловушку, которую ты легко обнаружишь, - с жаром заявил Калдин, едва госпожа Харфор отошла на несколько шагов. - Набравшись уверенности, ты можешь потерять бдительность и угодишь в другую, на сей раз настоящую ловушку. - Молодые люди, - перебила Калдина Нандера, - бывают слишком порывисты, слишком опрометчивы, а порой и просто глупы. Кар'а'карн не может позволить себе быть молодым человеком. - Мы уже во дворце, - заявил Ранд через плечо, уже повернувшись, чтобы идти. - Выберите двоих, остальные свободны. Калдин и Нандера, чему едва ли стоило удивляться, выбрали сами себя. Не стоило удивляться и тому, что за Рандом они последовали в суровом молчании. У входа в свои покои он велел им пропустить Элению, когда та придет, и оставил айильцев за дверью. В отделанном серебром кубке его дожидался сливовый пунш, но Ранд не прикоснулся к питью. Уставясь на кубок, он раздумывал о том, что скажет, пока не спохватился и не выбранил себя. Было бы над чем голову ломать. Послышался стук, и в отворившуюся дверь вплыла медноволосая Эления, одетая в расшитое золотыми розами платье. На одежде любой другой женщины розы были бы всего лишь украшением, цветами и не больше, но Эления явно намекала таким образом на Розовый Венец. - Благодарю Лорда Дракона за то, что он великодушно согласился принять меня, - промолвила она, приседая в глубоком реверансе. - Я хотел порасспросить вас кое о чем из истории Андора, - сказал Ранд. - Не желаете ли сливового пуншу? Глаза Элении расширились от восторга, и она не сразу совладала со своим лицом. Несомненно, она долго размышляла над тем, как направить разговор в нужное русло, и вот удача сама плывет ей в руки. На лисьем личике знатной дамы расцвела улыбка. - Будет ли мне оказана честь налить пуншу милорду Дракону? - проворковала она. Эления была настолько довольна поворотом событий, что Ранд подумал, не собирается ли она силком усадить его в кресло, чтобы поскорее приступить к разговору. - А на какой момент истории могла бы я пролить свет? - Ну... мне нужен общий обзор, - промолвил Ранд и тут же нахмурился, сообразив, что Эления вполне может счесть таковым подробнейший рассказ о своей родословной. - Точнее, я хотел бы узнать о том, как Суран Маравайл привел сюда жену. Сам-то он был родом из Кэймлина? - Это Ишара привезла Сурана, милорд Дракон, - со снисходительной улыбкой поправила его Эления. - Ишара была дочерью Эндары Касалайн, правившей этой провинцией, названной Андором, от имени Артура Ястребиное Крыло, и внучкой Джоала Рамедара, последнего короля Алдешара. Ну а Суран, он был всего-навсего... полководцем. - Ранд готов был поручиться, что Эления чуть не сказала "простолюдином". - Правда, лучшим полководцем из всех, какие служили Артуру. Эндара сама сложила свои полномочия и признала Ишару королевой. Так Андор из провинции стал королевством. - Ранд, однако, не слишком поверил в то, что все происходило так гладко. - Время тогда было тяжкое, немногим лучше Троллоковых Войн, - продолжала Эления. - После смерти Артура Ястребиное Крыло всякий лорд помышлял сделаться Верховным Королем, а каждая леди - Верховной Королевой. А вот Ишара понимала, что удержать все нечего и пытаться - такое никому не под силу. Союзы тогда заключались и рушились чуть ли не каждый день, все опасались друг друга и предавали при первой возможности. В этих обстоятельствах Ишара пригласила в Андор Сурана, с таким войском, какое он сумел собрать и удержать под своим командованием, и убедила его осадить Тар Валон. - Так, стало быть, это Суран Маравайл осаждал Тар Валон? - удивился Ранд. Он слышал, что Артур Ястребиное Крыло осаждал Тар Валон в течение двадцати одного года и назначил награду за голову каждой Айз Седай. - В последний год осады ею руководил он, во всяком случае, так повествуют летописи. - В голосе Элении слышалась легкая досада, Суран мало ее интересовал, разве что как муж Ишары. - Ишара была умна и сумела договориться с Тар Валоном. Она обещала Айз Седай отправлять старшую дочь каждой андорской королевы на обучение в Белую Башню и таким образом заручилась их поддержкой. И она первой из всех правителей пригласила советницу из Башни. То была Айз Седай по имени Баллайр. Впоследствии и другие стали поступать так же. но все они по-прежнему грезили троном Ястребиного Крыла. - Эления уже воодушивилась и, забыв о пунше, тараторила без умолку. - Эта идея пережила целое поколение, даже больше. Последнюю попытку завладеть верховным престолом предпринял в конце Войны Ста Лет Нарасим Буран, но в результате его голова через год оказалась насаженной на копье. А за тридцать лет до него к тому же самому стремилась Эсмара Гетарес. Ей удалось добиться многого, захватить немало земель, но, вторгнувшись в Андор, она потерпела поражение, и последние двенадцать лет своей жизни провела в качестве гостьи королевы Телайзин. Видите ли, милорд, все преемницы Ишары, от Алесинды до Линделль, продолжали следовать ее заветам. И не только тем, что посылали дочерей в Башню. Ишара с помощью Сурана сначала укрепилась в Кэймлине и ближайших его окрестностях, где под ее властью было всего несколько деревень, а потом стала очень медленно расширять подвластную ей территорию - ушло пять лет на то, чтобы граница Андора вышла к реке Эринин. В то время как другие правители, тоже именовавшие себя королями и королевами, думали лишь о том, как завладеть новыми землями, властительницы Андора стремились упрочить свою власть на уже приобретенных. Эления остановилась, чтобы перевести дух, и Ранд, у которого от обилия имен уже голова пошла кругом, улучил момент и спросил: - Почему нет Дома Маравайл? - Так ведь ни одному из сыновей Ишары не удалось прожить больше двадцати лет. - Эления пожала плечами и отпила глоток пунша. Эта тема ее не увлекала, однако натолкнула на другую, куда более интересную. - За время Войны Ста Лет в Андоре сменилось девять королев, и ни у одной из них сын не прожил дольше двадцати трех лет. На Андор наседали со всех сторон, и сражения шли почти беспрерывно. Скажем, в правление Марагайн против нее выступили сразу четыре короля. Есть даже городок, названный в честь той битвы. Эти короли... - Но ведь все королевы происходили от Сурана и Ишары? - торопливо встрял со своим вопросом Ранд. Эта женщина, если ее не перебить, могла говорить бесконечно. Усевшись в кресло, он жестом предложил сесть и ей. - Да, - нехотя признала Эления, по всей видимости не желавшая принимать в расчет Сурана. Впрочем, уже в следующий миг лицо ее посветлело. - Видите ли, тут все дело в степени родства, в том, какова доля крови Ишары. Сколько линий в том или ином роду восходит к ней и какова степень близости. В моем случае... - Боюсь, мне трудно это понять. Возьмем, к примеру, Тигрейн и Моргейз. Как я понимаю, Моргейз имела больше оснований наследовать Тигрейн, нежели другие. Значит ли это, что Тигрейн и Моргейз были близкими родственницами? - Они были кузинами. Элении с трудом удавалось скрывать раздражение; Ранд перебивал ее слишком часто, а сейчас, когда она как раз подобралась к тому, о чем желала рассказать, это было особенно досадно. Вид у нее сделался словно у лисицы, которая только что упустила цыпленка. - Кузины... Понятно. - Ранд отхлебнул пунша, наполовину опустошив свой кубок. - Мы все кузины и кузены. Все Дома. - Его молчание, похоже, приободрило Элению, и она вновь улыбнулась: - Браки между Домами заключались на протяжении тысячи лет, и сейчас в Андоре нет благородной семьи, в чьих жилах не текла бы кровь Ишары. Но важна степень родства и число связующих линий. Вот в моем случае... Ранд заморгал. - Что значит - все кузены и кузины? Все? - Такое представлялось маловероятным. Может, он чего-то не понял? - Эления... - Он склонился поближе к собеседнице. - Скажите, Эления, а если бы Тигрейн и Моргейз были, скажем... купчихами или крестьянками, как тогда вы оценили бы их родство? - Крестьянками? - недоуменно воскликнула Эления. - Милорд Дракон, что за странные... - Она сбилась, видимо припомнив, что сам Ранд всего-навсего фермерский сын, побледнела и нервно облизала губы. - Ну что ж, надо подумать... Это интересная мысль, попытаться взглянуть на Дома как на крестьянские семьи. - Она утопила вырвавшийся смешок в пунше и неуверенно заключила: - Пожалуй, будь они крестьянками, их вообще не сочли бы родственницами. Кажется, столь дальнее родство простолюдины за родство не считают. Но, милорд Дракон, они ведь не... Ранд перестал слушать и облегченно откинулся назад. Значит, они не родственницы. - ...имеет тридцать одну линию, восходящую к Ишаре, тогда как Дайлин лишь тридцать, и... И отчего это он вдруг почувствовал такое облегчение? В его мышцах будто рассосались твердые узелки - правда, пока они не рассосались, он и не догадывался об их существовании. -; ...если мне будет позволено сказать, милорд Дракон... - Что? Простите, я на минутку отвлекся - столько всяких проблем. Что вы сейчас сказали? - Впрочем, ухо его что-то да уловило. Подобострастная, льстивая улыбка выглядела на лице Элении довольно странно. - Я как раз говорила, что вы, милорд Дракон, имеете некоторое сходство с Тигрейн. Возможно, и в ваших жилах есть капля крови Ишары... - Она охнула, и Ранд понял, что он вскочил с места. - Я... я немного устал. - Он пытался говорить нормальным тоном, но собственный голос доносился до него будто издалека, из-за грани пустоты. - Оставьте меня, пожалуйста. Ранд не мог видеть своего лица, но, судя по тому, как поспешно вскочила с кресла Эления, выглядел он ужасно. Побелевшая как полотно, с трудом унимая дрожь, она торопливо, словно застигнутая на воровстве кухарка, присела и чуть ли не бегом устремилась к выходу. Чуть ли не на каждом шагу Эления оглядывалась, потом рывком открыла дверь и выскочила в коридор. Как только стих звук удаляющихся шагов Элении, в комнату заглянула Нандера. Убедившись, что с Кар'а'карном все в порядке. Дева закрыла дверь. Некоторое время Ранд стоял неподвижно, вперив взгляд в никуда. Неудивительно, что те древние королевы не сводили с него глаз: они знали, о чем он думает, когда он сам себе в том не признавался. А ведь это терзало его с тех пор, как он услышал истинное имя своей матери. Но оказывается, Тигрейн не состояла в родственных отношениях с Моргейз. Его мать не была родственницей матери Илэйн. Значит, и он не родственник... - Ты хуже самого распоследнего распутника, - с горечью сказал себе Ранд. - Ты круглый дурак, и... - Он хотел услышать голос Льюса Тэрина, услышать, чтобы иметь возможность сказать: "Это говорит безумец, а я еще в здравом уме". Ранд ощущал на себе пристальный взгляд - то ли Аланны, то ли одной из давно умерших правительниц Андора. Размашистым шагом он направился к двери и рывком распахнул ее. Нандера и Калдин сидели на корточках под шпалерой с изображением ярко расцвеченных птиц. - Соберите своих людей, - распорядился Ранд. - Я отправляюсь в Кайриэн. И прошу вас, не говорите ничего Авиенде. ГЛАВА 27. Дары Возвращаясь туда, где широко раскинулись айильские палатки, Эгвейн изо всех сил пыталась взять себя в руки, но не была уверена даже в том, что ноги ее касались земли Правда, у нее были основания полагать, что она все же не парит в воздухе: поднимавшиеся из-под ног клубы пыли добавлялись к облакам, которые приносил шквальный ветер Беспрерывно кашляя, девушка пожалела о том, что Хранительницы Мудрости не носят вуалей, - обмотав вокруг головы шаль, она чувствовала себя словно в парильне. Но при всем этом девушке казалось, будто она летит по воздуху. Голова у нее кружилась, и вовсе не изза жары. Она уже думала, что Гавин сегодня не придет, но, проталкиваясь сквозь густую толпу, неожиданно увидела его рядом. Все утро они провели в уединенной комнатушке гостиницы "Долговязый малый" - пили чай, разговаривали или просто держались за руки. Вела она себя совершенно бесстыдно - едва за ними закрылась дверь, бросилась Гавину на шею и принялась целовать его. Она даже уселась ему на колени, правда, почти сразу же вскочила. Все это заставило ее вспомнить о его снах, вновь задуматься о возможности проскользнуть туда, а стало быть, и о таких вещах, о каких порядочной женщине думать отнюдь не подобало. Во всяком случае, до замужества. Спохватившись, Эгвейн торопливо огляделась по сторонам. До айильских палаток оставалось не менее полумили, поблизости не было ни души, а стало быть, никто не видел ее идиотской блаженной улыбки. Усилием воли она постаралась выкинуть из головы воспоминания о крепких объятиях Гавина, а вместо того припомнить, почему они пробыли в гостинице так долго. Протискиваясь сквозь толпу, она высматривала Гавина повсюду, но, конечно же, старалась напустить на себя небрежный вид. Ей не хотелось, чтобы он решил, будто она только о нем и думает. И тут к ней склонился мужчина и жарким шепотом произнес: - Следуй за мной в "Долговязого малого". Эгвейн аж подскочила от неожиданности. Ей потребовалось мгновение, чтобы узнать Гавина. На сей раз он был в простом коричневом кафтане и легком плаще; низко надвинутый капюшон почти скрывал лицо. Плащи в городе носили почти все, кроме, разумеется, айильцев, но мало кому приходило в голову поднимать капюшон в этакую жарищу. Гавин уже зашагал было вперед, но Эгвейн удержала его за рукав: - Гавин Траканд, с чего это ты взял, что я пойду с тобой в гостиницу? - Голоса она не повышала, ибо не хотела привлекать к. себе внимания. - Мы ведь собирались просто пройтись. Кажется, ты слишком много возомнил на свой счет, если... Склонившись к девушке, Гавин прервал ее торопливым шепотом: - Женщины, с которыми я приехал, кого-то ищут. Вполне возможно, что тебя. В моем присутствии они предпочитают держать язык за зубами, но словечко там, словечко здесь - кое о чем я догадался. Так что иди за мной. Не дожидаясь ответа, он зашагал вперед, предоставив Эгвейн, у которой похолодело внутри, плестись следом. Эти воспоминания спустили ее с небес на землю. Радости от того было мало, ибо раскаленная почва жгла сквозь подошвы туфель почти так же, как каменные плиты мостовой. Вздымая клубы пыли, Эгвейн брела напрямик, вновь и вновь возвращаясь мыслями к услышанному утром. По существу, Гавин узнал не намного больше того, что уже рассказал ей при первой встрече. Но он был уверен, что ищут именно ее, а потому просил проявлять осторожность, не направлять Силу и вообще держаться подальше от Айз Седай. Он настолько боялся за нее, что готов был даже отказаться от свиданий, хотя этого ему хотелось меньше всего. И в то же время он искренне считал, что самое лучшее для нее каким-то образом вернуться в Тар Валон. В Башню. То ли пробраться туда, то ли договориться с Койрен и ее компанией и возвратиться с ними. О Свет, впору было на него разозлиться. Ишь чего удумал - решать за нее, что для нее лучше. Только вот злиться почему-то вовсе не хотелось. И о чем бы Эгвейн ни думала, мысли ее в конечном итоге почему-то возвращались к нему. Ну хватит, сказала себе Эгвейн и, закусив губу, сосредоточилась на вещах серьезных. Если бы только она могла заставить себя задать Гавину несколько вопросов. Маленьких, совсем невинных вопросиков, например, к каким Айя принадлежат эти посланницы Башни, или... Но нет, она ведь дала себе слово и нарушить его - значит лишиться чести. Никаких вопросов. Только то, о чем расскажет сам. Но что бы он там ни говорил, у нее пока не возникло уверенности в том, что они ищут именно Эгвейн ал'Вир. Правда - неохотно признала она, - не было оснований для уверенности в обратном. То, что ни один шпион Башни не признал Эгвейн ал'Вир в айильской женщине, еще не значило, что никто не слышал этого имени. Иные, наверное, слышали и об Эгвейн Седай из Зеленой Айя. Эта мысль заставила девушку вздрогнуть. Отныне ей придется быть осторожной, особенно в городе. Крайне осторожной. Айильский лагерь, раскинувшийся на холмах к востоку от города, тянулся многие мили. Среди низких палаток было заметно движение, но поблизости Эгвейн видела лишь кучку гай'шайн. И никаких Хранительниц Мудрости. Она стыдилась того, что нарушила данное им - точнее, Эмис, но ведь это все равно что им всем - обещание. Необходимость уже не казалась ей убедительным оправданием. - Эгвейн! - послышался звонкий голос. - Присоединяйся к нам. - Суранда, ученица Сорилеи, высунула из ближайшей палатки золотистую голову и призывно махала рукой. - Сегодня все Хранительницы собрались на совет, и мы свободны до конца дня. Представляешь, до конца дня! Такое случалось редко, и Эгвейн не могла не откликнуться на приглашение. В палатке горели маленькие лампады - пологи закрывались наглухо, чтобы уберечься от пыли, но из-за этого внутрь не проникали солнечные лучи. При свете лампад расположившиеся на подушках молодые женщины читали книги, вязали или занимались вышиванием. Две девушки играли в кошачью колыбельку. Некоторые тихонько переговаривались. Появление Эгвейн было встречено веселыми приветствиями. В палатке находились не только ученицы Хранительниц, но и пришедшие их навестить родственницы - две матери и несколько первых сестер. Старшие женщины носили почти столько же украшений, сколько и Хранительницы Мудрости. Почти все распустили шнуровку на своих блузах, а шали подвязали вокруг талии, хотя духота, похоже, вовсе их не беспокоила. Гаи'шайн переходил от одной женщины к другой и подливал чай в чашки. Нечто неуловимое в его манере держаться наводило на мысль, что он не алгаидсисвай, а ремесленник. На голове его красовалась повязка сисвай'аман, но, хотя гай'шайн подобало носить только белое, ни одна женщина не обращала на его повязку внимания. Эгвейн тоже затянула шаль на поясе, с удовольствием ополоснула лицо и руки и, слегка распустив шнуровку у ворота блузы, уселась на красную подушку между Сурандой и рыжеволосой Эстейр, ученицей Аэрон. - А О чем собирались совещаться Хранительницы Мудрости? - спросила Эгвейн, хотя мысли ее были заняты другим. Она не собиралась полностью отказываться от посещений города и была готова хоть каждое утро заглядывать в "Долговязый малый", хотя от ухмылочек содержательницы гостиницы щеки ее горели огнем. Одному Свету ведомо, что воображала эта женщина! Но одно было решено твердо - подслушивать возле особняка Арилин Эгвейн больше не станет. Расставшись с Гавином, она подошла к этому дому достаточно близко, чтобы почувствовать, как внутри ктото опять направляет Силу, но задерживаться не стала. У нее было такое ощущение, будто сзади вот-вот подойдет Несан. - Кто-нибудь знает? - О твоих сестрах, о ком же еще? - рассмеялась Су ранда. То была миловидная женщина с огромными голубыми глазами, а смех делал ее просто красавицей. Будучи лет на пять старше Эгвейн, она управлялась с Силой не хуже любой Айз Седай и совсем скоро должна была стать Хранительницей. Что вовсе не мешало ей робеть перед Сорилеей. - Иначе с чего бы они так переполошились, будто на колючки сегаде сели? - Надо бы послать Сорилею, пусть она с ними поговорит, - промолвила Эгвейн, приняв у гай'шайн чашку чаю. - Гавин рассказал ей, что все комнаты дворца Арилин, кроме, конечно, отведенных Айз Седай, битком забиты его Отроками - некоторых даже пришлось разместить на конюшне. Он обмолвился, что в доме не осталось места даже для судомойки. То была хорошая новость. - Кто-кто, а Сорилея и Айз Седай заставит ходить по струнке. Суранда смехом поддержала Эгвейн. Эстейр тоже рассмеялась, но вымученно и как будто смущенно. Эта молодая стройная женщина с серьезными серыми глазами всегда вела себя так, будто Хранительницы незримо следили за каждым ее шагом. Эгвейн не переставала дивиться тому, что в ученицах у суровой Сорилеи оказалась веселая хохотушка, а у добродушной, улыбчивой Аэрон - вечно сосредоточенная и строгая Эстейр. - Я полагаю, они говорят о Кар'а'карне, - сказала Эстейр весьма серьезным тоном. - Почему? - рассеянно спросила Эгвейн. Она уже точно решила, что в город будет ходить только ради Гавина. Неловко было сознаваться в этом даже себе самой, но она едва ли смогла бы отказаться от свиданий, даже проведав, что в "Долговязом малом" ее будет подстерегать Несан. А это значило опять обходить в качестве упражнений вокруг городских стен в этакой пылище. Сегодняшнее утро - исключение, но Эгвейн не собиралась давать Хранительницам Мудрости повод запретить ей войти в Тел'аранриод. Сегодня ночью они встречаются с Айз Седай из Салидара одни, но через семь ночей Эгвейн отправится вместе с Хранительницами. - Почему именно сейчас? - Ты что, не слышала? - воскликнула Суранда. Дня через два-три она снова попробует поговорить с Найнив и Илэйн в их снах. Если получится - мало кто, кроме людей, привычных к такого рода общению, способен уразуметь, что ты не просто снишься, а присутствуешь в его сне. Ни Найнив, ни Илэйн, ясное дело, к этому не привыкли - поговорить с ними таким образом ей удалось всего лишь один раз, да и тогда все происходившее напоминало кошмар. При каждом сказанном слове разбивался какой- нибудь предмет. Может быть, лучше дождаться следующей оговоренной встречи с ними. Кроме того, всегда существовала возможность вновь оказаться затянутой в сон Гавина. От одной этой мысли щеки Эгвейн окрасились румянцем. - Кар'а'карн вернулся, - пояснила Эстейр. - Сегодня после полудня ему предстоит встретиться с твоими сестрами. Услышанное заставило Эгвейн позабыть и о Гавине, и о снах. Почему он вернулся так скоро, гадала она, уставившись в чашку. Второй раз за десять дней - такого еще не бывало. Неужели он прознал о посольстве из Башни? Но как? И как, в конце концов, ему удается перемещаться с места на место? Как он это делает? - Как он это делает? - переспросила Эстейр, и Эгвейн поняла, что последнюю фразу произнесла вслух. - Как получается, что при мысли о нем я чувствую себя не в своей тарелке? - попыталась выпутаться Эгвейн. - Так ведь он же мужчина, - усмехнулась Суранда и сочувственно покачала головой. - Он Кар'а'карн, - с нажимом и несомненным почтением произнесла Эстейр. Вздумай она нацепить на голову эту дурацкую повязку, Эгвейн не слишком бы удивилась. Суранда тут же прицепилась к Эстейр и принялась расспрашивать, как та собирается управляться с любым вождем холда, не говоря уж о вожде септа .или клана, ежели ей невдомек, что мужчина остается мужчиной, кем бы он ни командовал. Эстейр, однако, стояла на том, что вожди вождями, а вот Кар'а'карн - совсем другое дело. Мира, женщина средних лет, пришедшая навестить свою дочь, повернулась к девушкам и заявила, что с любым вождем, да и с Кар'а'карном тоже надобно управляться точно так же, как и с собственным мужем. Бэрин, тоже явившаяся к дочери, со смехом заметила, что это лучший способ заставить хозяйку крова положить нож у твоих ног, что означало объявление кровной вражды. До замужества Бэрин была Девой, однако вражду мог объявить кто угодно и кому угодно, кроме Хранительницы Мудрости или кузнеца. Прежде чем Мира успела хоть что-то возразить, в разговор уже вступили все, кроме гай'шайн. Бедняжку Эстейр мигом заглушили, ибо все сошлись на том, что Кар'а'карн не более чем первый среди вождей. Основной спор развернулся насчет того, следует ли подходить к вождю напрямую или лучше делать это через хозяйку крова. Эгвейн к этому спору не прислушивалась. Безусловно, Ранд не должен наделать глупостей. Он весьма скептически воспринял послание Элайды, но, с другой стороны, кажется, поверил льстивому посланию Алвиарин. Возомнил, что у него есть сторонницы в Башне. В этом Эгвейн сильно сомневалась. Она полагала, что, несмотря на пресловутые Три Обета, то достопамятное письмо Элайда и Алвиарин состряпали вместе. А все эти дурацкие экивоки насчет "преклонения колен пред его величием" рассчитаны на то, чтобы заманить его в Башню. Вздохнув, Эгвейн поставила свою чашку и едва отняла руку, как ее уже подхватил и убрал гай'шайн. - Я должна идти, - с сожалением сказала она ближайшим соседкам. - Как я понимаю, мне необходимо кое-что сделать. Су ранда и Эстейр заикнулись было насчет того, чтобы пойти с ней, однако настаивать не стали, ибо о,бе были слишком увлечены спором. Обернув голову шалью, Эгвейн вынырнула наружу, где непрекращающийся ветер нес облака пыли. Она еще успела услышать за спиной, как Мира безапелляционным тоном говорила Эстейр, что та со временем, может, и станет Хранительницей Мудрости, а до той поры ей лучше прислушаться к женщине, которая знает, как справиться с мужем, и вырастила трех дочерей и двух сыновей, причем без помощи сестры-жены. В городе девушка пробиралась по заполоненным народом улицам, делая вид, будто просто прогуливается, и пыталась не упустить ничего вокруг, прикидываясь, что ничем не интересуется и смотрит прямо перед собой. Вероятность встречи с Несан была ничтожной, но... Впереди нее две женщины в неброских платьях и строгих передниках, по-видимому, желая уступить друг дружке дорогу, одновременно отступили в сторону и вновь оказались нос к носу. Пробормотав извинения, обе разом отступили в другую сторону - с тем же результатом. Когда Эгвейн проходила мимо них, лица обеих уже начинали багроветь. Это могло продолжаться бесконечно. Все бы ничего, но она помнила, что Ранд находится в городе, а коли так, можно ожидать чего угодно. Например, что она повстречается со всеми шестью Айз Седай в тот самый момент, когда порыв ветра сорвет с ее головы шаль, а какой-нибудь прохожий окликнет ее, назвав Эгвейн Седай. Или она столкнется лицом к лицу с самой Элайдой. Эгвейн поспешила дальше, испытывая нарастающее беспокойство. Вдруг ее и впрямь угораздило попасть в водоворот, почти неизбежно образующийся близ таверена. Хорошо еще, что встречные не замечали растерянности в ее глазах. При виде айилки с закрытым лицом встречные - что они знают о разнице между вуалью и шалью? - торопливо расступались в стороны, и она могла идти быстро, чуть ли не бегом. Однако вздох облегчения вырвался у девушки лишь после того, как она добралась до маленькой, предназначенной для челяди задней двери и проскользнула в Солнечный Дворец. В узком коридоре, по которому сновали туда-сюда слуги и служанки, стоял сильный запах стряпни. Те же, кто, улучив минутку, отдыхал или обмахивался передником, смотрели на нее с изумлением - надо полагать,' сюда, к кухням и кладовым, никто, кроме прислуги, никогда не совался. И уж во всяком случае, здесь не появлялись айильцы. Кажется, прислуга всерьез опасалась, что она вот-вот вытащит из-под юбки копье. Ткнув пальцем в маленького круглолицего человечка, утиравшего платком потную шею, Эгвейн без обиняков спросила: - Ты знаешь, где Ранд ал'Тор? Тот вздрогнул и принялся затравленно озираться, но его спутников как ветром сдуло. Бедняга переминался с ноги на ногу, явно желая последовать их примеру. - Лорд Дракон... э... Госпожа... Он в своих покоях... наверное. - Расшаркиваясь, толстяк потихоньку отступал в сторонку. - Я... ежели госпожа простит... Я должен вернуться к своим... - Отведи меня туда, - решительно приказала Эгвейн. Она не собиралась снова блуждать вслепую. Бросив последний взгляд вслед сбежавшим товарищам, круглолицый малый подавил вздох, испугавшись, не обидел ли страшную "дикарку", и повел ее по коридорам. В путанице дворцовых коридоров он ориентировался прекрасно, но когда наконец с поклоном указал ей на высокие, охраняемые Девой и айильцем двери, украшенные резными изображениями восходящего солнца, Эгвейн на миг ощутила презрение. С чего бы это? Человек ведь делал то, за что ему платят. Айильского воина, очень высокого мужчину средних лет, с бычьей шеей, широченными плечами и холодными серыми глазами, Эгвейн не знала. Скорее всего, он не пропустил бы ее, но вмешалась Дева, с которой Эгвейн была знакома. - Пусть она пройдет, Марик, - с усмешкой промолвила Сомара. - Это ученица Эмис. Не одной Эмис, а Эмис, Бэйр и Мелэйн сразу. Насколько мне известно, только ее одну учат одновременно три Хранительницы Мудрости. Судя по ее виду, они велели ей бежать сюда да передать кое-что Ранду ал'Тору. - Бежать? - Марик рассмеялся, но его суровое лицо ничуть не смягчилось. - А мне сдается, она добиралась сюда ползком. - И он продолжил наблюдать за коридором. Догадавшись, что он имел в виду, Эгвейн достала платок и торопливо обтерла лицо. Ранд должен выслушать ее, а кто отнесется серьезно к словам женщины с перепачканной физиономией? - У меня важные вести, Сомара. Надеюсь, он один. Айз Седай еще не пришли? - Эгвейн со вздохом спрятала запачкавшийся платок. Сомара покачала головой: - Нет, до их прихода еще полно времени. Ты скажешь ему, чтобы он был осторожен. Не сочти это за неуважение к своим сестрам, но он своеволен и упрям, сначала прыгнет, а уж после поглядит куда. - Непременно скажу. - Эгвейн не смогла сдержать ухмылки. Она и раньше слышала, как Сомара и еще несколько Дев говорят о Ранде, словно матери о десятилетнем неслухе и сорванце, со смесью раздражения и гордости. Возможно, это была какая-то айильская шутка. Сути ее Эгвейн не понимала, но находила полезным все, что могло заставить Ранда ал'Тора поменьше задирать нос. - А заодно велю ему уши помыть. - Сомара еще не успела кивнуть в знак того, что оценила остроту, как Эгвейн добавила: - Сомара, мои сестры не должны узнать, что я здесь. - Марик, не переставая следить за сновавшими по коридору слугами, бросил на Эгвейн короткий, но заинтересованный взгляд. - Мы не близкие друзья, Сомара. По правде сказать, мы настолько далеки, насколько это возможно для сестер. - Самая отчаянная кровная вражда бывает между первыми сестрами, - с пониманием кивнула Сомара. - Заходи спокойно. От меня они ничего не услышат, а ежели Марик вздумает болтать, я ему язык узлом завяжу. Марик лишь улыбнулся и даже не взглянул в сторону Девы - он был выше ее на голову и самое меньшее вдвое тяжелее. Привычка Дев пропускать ее к Ранду без доклада не единожды ставила Эгвейн в неловкое положение, но на сей раз Ранд не сидел в ванне. Покои эти прежде принадлежали королю, и приемная представляла собой миниатюрную копию тронного зала. На полированном каменном полу красовалось изображение восходящего солнца с волнистыми золотыми лучами - каждый длиной в добрый спан. Помимо этих лучей трудно было углядеть хоть одну кривую линию. Вдоль стен высились зеркала в строгих золоченых рамах, а по обе стороны от восходящего солнца стройными рядами протянулись высокие стулья, щедро покрытые позолотой. Похожее на них, но имевшее вдвое более высокую спинку и еще богаче раззолоченное кресло высилось на небольшом, тоже инкрустированном золотом помосте. А в кресле, мрачно сдвинув брови и держа на локтевом сгибе резное шончанское копье, сидел Ранд, облаченный в красный с золотым шитьем кафтан. Он походил на короля, причем короля, готового пойти на убийство. Эгвейн подбоченилась: - Эй, парень, Сомара сказала, что тебе не мешало бы вымыть уши. Голова Ранда дернулась, и в глазах его промелькнула искорка гнева, но уже в следующее мгновение он улыбнулся и, бросив копье на кресло, спустился с помоста. - Чем, во имя Света, ты там занимаешься со своими Хранительницами? - Обняв девушку за плечи, он повернул ее лицом к ближайшему зеркалу. Эгвейн непроизвольно вздрогнула - ну у нее и физиономия. Пытаясь стереть пыль с потного лица, она лишь размазала ее по лбу и щекам. - Я велю Сомаре послать за водой, - сухо промолвил Ранд. - Пусть считает, что вода понадобилась для моих ушей. - Ухмылка его была непереносимой. - Нет нужды, - отвечала Эгвейн, собрав все свое достоинство. Не хватало еще, чтобы он стоял и смотрел, как она умывается. Достав уже запачканный платок, она торопливо попыталась хоть немного привести себя в порядок. - Ты скоро встречаешься с Койрен и прочими. Надеюсь, мне не надо напоминать тебе, как они опасны? - По-моему, ты именно это только что сделала. А бояться нечего. Я предупредил, чтобы больше трех Айз Седай ко мне не являлось, трех они и пришлют. - Эгвейн увидела в зеркале, как Ранд склонил голову. Голос его упал почти до шепота: - С тремя я справлюсь, если они не слишком сильны. Конечно, ежели среди них окажется Могидин в парике или, скажем, Семираг, мне может не поздоровиться. - Ранд, ты должен относиться к этому серьезно. - Толку от платка было немного. С большой неохотой Эгвейн поплевала на него: трудно внушить к себе уважение, когда стоишь и плюешь на носовой платок. - Я знаю, насколько ты силен, но они Айз Седай, и с ними нельзя обходиться как с деревенскими простушками. Не думай, что Алвиарин и все ее приятельницы и впрямь стремятся преклонить перед тобой колени; на самом деле они подосланы Элайдой. И все, что им нужно, - это набросить на тебя узду. Неужто сам не понимаешь, что тебе следует отослать их прочь? - И довериться твоим тайным подругам? - мягко спросил он. Чересчур мягко. Привести в порядок лицо решительно не удалось, наверное, надо было согласиться и позволить ему послать за водой. Сдуру отказалась, а теперь уже не попросишь. - Ты ведь знаешь, Элайде доверять нельзя, - осторожно сказала она, поворачиваясь к нему. Памятуя о случившемся в последний раз, Эгвейн не хотела даже упоминать об Айз Седай в Салидаре. - Прекрасно знаешь. - Я не доверяю ни одной Айз Седай. Они... - Ранд поколебался, будто подбирая нужное слово. - Они стремятся использовать меня, а я - их. Хорошенький круг, не правда ли? Если раньше Эгвейн и подумывала о том, чтобы свести Ранда с салидарскими сестрами, то теперь, едва не съежившись под суровым взглядом его холодных глаз, сочла эту затею довольно глупой. Вот если бы он вышел из себя да начал рвать и метать... Глядишь, Койрен с компанией пришлось бы убираться в Башню с пустыми руками. - Коли уж ты считаешь, что он хорошенький, стало быть, так оно и есть. Ты ведь не кто- нибудь, а Возрожденный Дракон. И раз уж решил этим заняться, попробуй. Но помни, что они Айз Седай. Любой король, как бы он ни относился к Башне, явится в Тар Валон по первому зову. Даже Благородные Лорды Тира, даже сам Пейдрон Найол. - Этот дуралей Ранд просто-напросто улыбнулся, точнее, оскалился, ибо глаз его улыбка не тронула. - Надеюсь, ты слышишь, что я говорю. Пойми, я ведь хочу тебе помочь. - Но не так, как он думает. - Используй их, если сможешь, но не думай, что это будет слишком легко. Возрожденный Дракон, надо же! Все твои троны, кафтаны и дурацкие скипетры значат для них не больше, чем для меня. - Эгвейн с деланным презрением взглянула на шончанское копье, от одного вида которого у нее мурашки пробегали по коже. - Увидев тебя, они не повалятся на колени, да и ты не умрешь от того, что они ничего подобного делать не станут. И от того, что проявишь учтивость. Пойми наконец, иногда надобно гнуть и самую упрямую шею. Малая толика смирения еще никому не повредила. - Учтивость, - задумчиво пробормотал он, уныло покачал головой и запустил пятерню в волосы. - Пожалуй, ты права, Эгвейн, я не могу говорить с Айз Седай как с каким-нибудь лордом, строящим козни за моей спиной. Это хороший совет, Эгвейн, и я попытаюсь ему следовать. Вот увидишь, я буду смирным, как мышка. У Эгвейн глаза на лоб полезли, и, чтобы скрыть это, она быстренько вытащила платок. Всю жизнь, всякий раз, когда она пыталась указать ему верный путь, он упрямо задирал подбородок и порывался идти в противоположную сторону. И с чего бы это именно сейчас он сделался таким сговорчивым? И вообще, можно ли в нынешних обстоятельствах найти удачное решение? С одной стороны, Айз Седай, пусть даже они посланы Элайдой, все одно заслуживают почтения. Так-то оно так, но она ведь добивалась обратного: чтобы он оттолкнул посланниц Башни своей непочтительностью и дерзостью. Так или иначе, теперь уже ничего не исправить. До чего же он все-таки несносен! - Ты пришла только ради этого? Уйти она не могла. Вдруг появится возможность как-то поправить дело. На худой конец, необходимо удостовериться в том, что он не законченный идиот и в Тар Валон не поедет. - Ты знаешь, что на реке сейчас стоит корабль Морского Народа - "Белые брызги", вот как он называется. А на борту его находится Госпожа Волн. - Перемена темы - как раз то, что требовалось. - Она явилась, чтобы встретиться с тобой, и уже теряет терпение. Об этом Эгвейн узнала от Гавина. Оказывается, Эриан, заинтересовавшись тем, что занесло Ата'ан Миэйр так далеко от моря, сама села на ялик и погребла к кораблю, только вот на борт ей подняться не разрешили. Она была в бешенстве, насколько это понятие применимо к Айз Седай. Эгвейн догадывалась, что нужно Госпоже Волн, но Ранду о том предпочитала не говорить. Пусть хоть раз встретится с теми, кто не собирается ему кланяться. - Похоже, эти Ата'ан Миэйр повсюду, - промолвил Ранд, усаживаясь на один из стульев. Выглядел он несколько удивленным, хотя Эгвейн готова была поклясться, что Морской Народ здесь ни при чем. - Берелейн твердит, что мне обязательно надо встретиться с этой Харине дин Тогара Два Ветра, но, ежели она и впрямь такова, как говорит Берелейн, я лучше повременю. Мне и так хватает женщин, настроенных со мной браниться. Это прозвучало почти доверительно. - С каких это пор ты стал бояться сердитых женщин? - съязвила Эгвейн и тут же пожалела о сказанном. Ее слова могли подтолкнуть Ранда к совсем нежелательным для нее действиям. Но он нахмурился и, будто не расслышав ее слов, промолвил: - Эгвейн, я прекрасно знаю, что ты не любишь Берелейн, но ведь дело не зайдет слишком далеко, верно? А то ведь ты стала настолько похожа на айилку, что я не удивлюсь, коли тебе придет в голову исполнить с ней танец копий. Ее что-то беспокоит, но что именно - она не говорит. Наверное, какой-то мужчина устоял перед ее прелестями и сказал "нет", подумала Эгвейн. Для Берелейн это страшнее, чем новый Разлом Мира. - Да я с самой Тирской Твердыни не перемолвилась с ней и дюжиной слов. Ранд, ведь не думаешь же ты... Неожиданно одна из дверей отворилась. Проскользнув в щель, Сомара плотно прикрыла за собой дверь и объявила: - Кар'а'карн, здесь Айз Седай. Ранд мигом обернулся, лицо его словно окаменело. - Уже здесь? Выходит, явились раньше назначенного часа. Врасплох меня решили застать, вот оно что! Ну ладно, скоро они усвоят, кто здесь хозяин. Эгвейн и думать забыла о Берелейн, да и вообще обо всем, кроме этих Айз Седай. Кажется, она даже не заметила сочувственного кивка Сомары. Сейчас они войдут, увидят ее и... Только Ранд может помешать им забрать ее с собой. Ну а что потом? Ей придется все время оставаться рядом с ним, иначе посланницы Башни отсекут ее от Источника и изловят при первой же попытке высунуть нос на улицу. Так или иначе, приходилось просить помощи у Ранда. От одной мысли об этом ей хотелось заскрежетать зубами - да что толку, другого-то выхода нет. Айз Седай за дверью, и вполне возможно, что уже через час она окажется в мешке. Хуже, чем в мешке. Девушка набрала воздуху, но успокоиться это не помогло. - Ранд, отсюда есть другой выход? Могу я где-нибудь спрятаться? Они не должны меня видеть. Ранд? Ранд, ты меня слышишь? Он заговорил, но слова его были обращены явно не к ней. - Ты там, - хрипло прошептал Ранд, уставясь прямо перед собой. - Вряд ли совпадение, что ты сейчас об этом подумал. - Во взоре его читался гнев и, может быть, страх. - Ответь мне, чтоб тебе сгореть! Я знаю, ты там! Эгвейн непроизвольно облизала губы. Сомара посмотрела на Ранда с неподдельным материнским участием, но он этого не заметил. Сердце у Эгвейн сжалось. Не может быть! Не может быть, чтобы он лишился рассудка! Вот так, неожиданно, ни с того ни с сего. Не может быть. Однако выглядел Ранд так, словно прислушивался к кому-то невидимому, даже разговаривал с ним. Сама не заметив как, Эгвейн подошла к Ранду и коснулась ладонью его лба. Найнив говорила, что первым делом надо проверить, нет ли у больного жара, хотя какой сейчас от этого толк? Вот если бы она хоть чуточку больше понимала в Исцелении... Впрочем, здесь и Целительство не поможет. Если только он не... - Ранд, ты... как ты себя чувствуешь? Придя в себя, он отпрянул от ее руки, бросил на девушку недоверчивый взгляд, но в следующее мгновение вскочил на ноги и, схватив Эгвейн за запястье, потащил за собой, да так, что она едва не наступила на собственный подол. - Стой здесь, - велел он, поставив ее рядом с помостом, и отошел. Растирая руку - так, чтобы он мог это видеть, - Эгвейн вновь направилась к нему. Похоже, мужчины не умеют соизмерять свою силу. Никто, даже Гавин, хотя в случае с Гавином она ничего не имела против. - Что ты задумал... - Не двигайся, - раздраженно бросил он. - Чтоб ему сгореть, когда ты двигаешься, он начинает бугриться. Я прикреплю его к полу, но ты все равно должна стоять смирнехонько. Я ведь не знаю, насколько большим мне удастся его сделать, а проверить нет времени. Сомара разинула рот - правда, тут же его закрыла. Прикрепит к полу? Что прикрепит? О чем он толкует? Ранд между тем оплетал ее саидин. Дыхание девушки участилось. Насколько близок к ней этот поток? Разум подсказывал, что порча саидин не может к ней просочиться, ведь Ранд касался ее плетением саидин и раньше, но эта мысль почему-то не принесла облегчения. Эгвейн непроизвольно съежилась и вцепилась в подол. - Что ты со мной сделал? - спросила она, порадовавшись тому, что голос ее прозвучал во всяком случае не жалобно. Ранд рассмеялся. Рассмеялся! - Взгляни в зеркало. Девушка невольно повиновалась - и ахнула. В обрамленном серебром зеркале виднелся лишь помост, на котором стояло раззолоченное кресло. А ее... ее не было. - Я... невидима, - выдохнула Эгвейн. Как-то раз Морейн укрыла их всех с помощью саидар, но где он этому научился? - Так небось лучше, чем прятаться под кроватью, - промолвил Ранд. Надо же, как будто ей могло прийти в голову нечто подобное! - Хочу, чтобы ты посмотрела, каким смирным и почтительным я могу быть. Кроме того, - тон его стал серьезным. - ты можешь заметить то, что я ненароком пропущу. И возможно, даже захочешь рассказать об этом мне. - Он с отрывистым смешком вспрыгнул на помост, подхватил резное копье и уселся в кресло. - Пригласи их, Сомара. Пусть посланницы Белой Башни предстанут перед Возрожденным Драконом. От его кривой усмешки Эгвейн сделалось не по себе, почти так же, как и от близости саидин. И насколько близок к ней этот проклятый заслон? Сомара исчезла, и в следующее мгновение двери распахнулись. Впереди шла статная пышнотелая женщина в темноголубом наряде - не иначе как Койрен. По обе стороны от нее, поотстав на полшага, следовали Несан в просторном коричневом платье и незнакомая круглолицая Айз Седай с пухлым, капризным ртом, обряженная в зеленый шелк. Эгвейн пожалела о том, что Айз Седай не всегда одеваются в цвета своих Айя - такого правила придерживались только Белые, - ибо, судя по суровому взгляду, которым эта женщина уже с порога одарила Ранда, она явно не принадлежала к Зеленым. Холодная невозмутимость скрывала презрение, скрывала так, что заметить его мог лишь человек, хорошо знавший Айз Седай. А вот Ранд, похоже, не замечал, ибо все свое внимание сосредоточил на Койрен. Птичьи глазки Несан так и бегали по комнате,'не упуская ни одной детали. Сейчас Эгвейн от всей души радовалась тому, что Ранд успел окружить ее заслоном, из чего бы он ни был сплетен. Она начала было утирать лицо платком, который по-прежнему держала в руке, но тут же испуганно застыла. Конечно, он говорил, что прикрепит эту штуковину к полу - а вдруг забыл? Вдруг она стоит перед ними вся как на ладони? Правда, взгляд Несан скользнул по ней не задерживаясь. Пот лился по ее телу ручьями. Чтоб ему сгореть, этому проклятущему Ранду! Уж лучше бы он и вправду спрятал ее под кроватью. За Айз Седай вошли и другие женщины, не меньше дюжины. Скромно одетые, в простых полотняных плащах, выглядели они довольно крепкими, однако чуть ли не сгибались под тяжестью двух вместительных, обитых медью и украшенных изображением Пламени Тар Валона сундуков. Поставив их на пол, служанки выпрямились с явным облегчением, некоторые тайком потирали руки. Как только двери захлопнулись, все три Айз Седай одновременно присели в реверансе - правда, не слишком глубоко. Ранд уселся прежде, чем они успели выпрямиться. Всей трех Айз Седай окружало свечение саидар - они вступили между собой в соединение, хотя как и когда, Эгвейн не заметила. Лица их были невозмутимы и остались такими, даже когда Ранд неожиданно поднялся с кресла и, пройдя мимо сестер, пристально вгляделся в лицо каждой прислужницы. Что это он?.. Эгвейн удивилась было, но тут же сообразила. Проверяет, не пришли ли под видом служанок другие Айз Седай. Она покачала головой, но, спохватившись, снова застыла. Он глуп, если считает, что такой проверки достаточно. Многие служанки уже немолоды, и коли это видно по их лицам, они не могут быть сестрами. Но те, что помоложе, ежели они стали Айз Седай недавно, могли и не успеть обрести лишенные признаков возраста черты. Правда, среди них - в этом Эгвейн могла поручиться - Айз Седай не было. Она явственно ощущала присутствие всего трех женщин, способных направлять Силу, и ошибиться на столь близком расстоянии не могла. Но то она, а Ранду приходилось полагаться на внешние признаки. Он легонько приподнял подбородок одной молодой, но рослой и крепкой женщине и с улыбкой заглянул ей в глаза. Та качнулась, будто собираясь упасть в обморок. - Не бойся, - промолвил Ранд, повернулся на каблуках и направился к своему креслу. Проходя мимо Айз Седай, он даже не взглянул в их сторону, лишь будто мимоходом, но достаточно твердо сказал: - Вы не должны направлять Силу в моем присутствии. Отпустите Источник. По лицу Несан промелькнуло задумчивое выражение, две другие невозмутимо наблюдали за тем, как он занял свое место. Потирая руку - Эгвейн знала, что он ощущает холодное покалывание, - Ранд повторил, уже более сурово: - Я сказал, что здесь нельзя направлять Силу. И даже обнимать саидар. Повисло тягостное молчание - Эгвейн оставалось только молиться. Как он поступит, если они откажутся повиноваться? Попытается отсечь их от Источника? Но ведь отсечь женщину, которая уже держится за саидар, очень трудно, не то что отгородить ее от Источника заранее. А здесь их три, да еще и соединенные между собой. Справится ли Ранд с ними и что сделают они, ежели не справится? В этот миг свечение исчезло, и Эгвейн едва успела подавить облегченный вздох. Едва ли установленный Рандом барьер был непроницаем для звуков. - Так-то лучше. - Ранд улыбнулся, но глаза его оставались холодными. - Давайте начнем все сначала. Вы мои почетные гостьи, и вы только что вошли. Они поняли, что это не просьба. Койрен слегка напряглась, глаза черноволосой женщины расширились. Несан лишь кивнула, будто добавив еще что-то к своим мысленным заметкам. Эгвейн отчаянно надеялась, что Ранд будет осмотрителен. От Несан не укроется ничто. С видимым усилием Койрен собралась с духом, разгладила платье и даже попыталась поправить шаль, которой на ней не было. - Я, Койрен Селдайн Айз Седай, - промолвила она звонким голосом, - имею честь возглавлять посольство из Белой Башни и представлять здесь особу Элайды до Аврини а'Ройхан, Оберегающей Печати, Хранительницы Пламени Тар Валона, Восседающей на Престоле Амерлин. Спутницы ее представились менее пышно, но столь же торжественно. Женщину с суровым взглядом звали Галина Касбан. - Я Ранд ал'Тор. - Эта простота являла разительный контраст с многоцветьем титулов. Ни одна из них не заикнулась о том, что посольство прибыло к Возрожденному Дракону, умолчал об этом и Ранд, но именно умолчание вызвало у служанок шепоток. - Возрожденный Дракон... это Возрожденный Дракон. Как будто услышав этот шепот, Койрен вздохнула и покачала головой: - Престолу Амерлин ведомо, что Пророчество исполнено, а потому мы почтительно приглашаем Возрожденного Дракона... Эгвейн потребовалось совсем немного времени, чтобы уразуметь, к чему сводилась эта витиеватая и весьма двусмысленная речь. Итак, они намеревались "со всеми подобающими почестями" сопроводить Ранда в Белую Башню и обещали ему "поддержку и покровительство" Престола Амерлин. Цветистые фразы следовали одна за другой, пока наконец Койрен не закончила: - ...в знак чего Амерлин просит Возрожденного Дракона принять этот скромный подарок. Она повернулась к сундукам, подняла руку и застыла с едва уловимой гримасой. Ей пришлось повторить жест, прежде чем служанки смекнули, в чем дело, и бросились поднимать крышки, - по всей видимости, она планировала открыть сундуки с помощью саидар. В сундуках находились кожаные мешки. Повинуясь очередному, резкому жесту Койрен, служанки принялись их развязывать. Эгвейн едва не ахнула. Теперь ей стало понятно, отчего эти женщины чуть ли не кряхтели: в открытых мешках красовались золотые монеты всевозможной чеканки, сверкающие кольца, богатые ожерелья и россыпи неоправленных драгоценных камней. Целое состояние, даже если этими сокровищами присыпали сверху мусор. Откинувшись на своем походившем на трон кресле, Ранд посмотрел на сундуки и, кажется, едва не улыбнулся. Эгвейн показалось, что в глазах Койрен промелькнуло удовлетворение, а губы Галины неуловимо скривились в презрительной усмешке. Несан... Несан была опаснее всех. Неожиданно крышки упали сами по себе, так что служанки отскочили с испуганными возгласами. Айз Седай замерли. Эгвейн, обливаясь потом, усердно возносила молитвы. Она, конечно же, хотела, чтобы он вел себя дерзко, но не до такой степени. Эдак они захотят укротить его, не сходя с места. Только сейчас она сообразила, что он вовсе не держался почтительно и смиренно. И не собирался, только голову ей морочил! Не будь Эгвейн так напугана, она непременно надавала бы ему затрещин. - Много золота, - сказал Ранд. Выглядел он довольным, на лице сияла широкая улыбка. - Это хорошо. Золоту всегда найдется применение. Эгвейн опешила, услышав в его голосе алчные нотки. Койрен ответила ему столь же широкой удовлетворенной улыбкой: - Когда Возрожденный Дракон прибудет в Белую Башню... - Да, - прервал ее Ранд, словно размышляя вслух. - Когда я прибуду в Башню... - Он слегка подался вперед. Драконов скипетр качнулся. - Но вы ведь понимаете, мне потребуется время. У меня есть обязательства, и здесь, и в Андоре, да и в других местах. Койрен на мгновение поджала губы, но лицо ее осталось совершенно спокойным. - Разумеется, мы и сами не против отдохнуть несколько дней перед обратной дорогой. Но осмелюсь предложить: пусть все это время одна из нас остается рядом. Мы слышали о кончине несчастной Морейн. Сама я не могу занять ее место, но и Несан, и Галина с готовностью помогут тебе советом. Ранд нахмурился, рассматривая двух Айз Седай, тогда как Эгвейн затаила дыхание. Несан, в свою очередь, так же открыто разглядывала Ранда. Пальцы Галины непроизвольно разглаживали юбку. - Нет, - промолвил он наконец, положив руки на подлокотники кресла, отчего оно стало еще более похожим на трон. - Это небезопасно. Я не хочу, чтобы одной из вас, будто бы случайно, засадили между ребер копье. - Койрен открыла было рот, но Ранд не дал ей вымолвить и слова. - Ради вашей собственной безопасности я требую, чтобы ни одна из вас не приближалась ко мне без моего ведома ближе чем на милю. Лучше всего, если вы остановитесь на таком расстоянии от дворца, не ближе. А когда я соберусь ехать с вами, вас известят. - Ранд неожиданно поднялся. Он и так был высок, да к тому же стоял на помосте - чтобы смотреть на него, Айз Седай теперь приходилось задирать головы. Им это, судя по окаменевшим лицам, нравилось не больше, чем его требования. - Ну а сейчас я разрешаю вам удалиться. Отдыхайте. Чем скорее я улажу некоторые дела, тем раньше смогу отправиться в Башню. Я сообщу, когда пожелаю встретиться с вами снова. К такому обхождению Айз Седай не привыкли, обычно они решали, когда заканчивать беседу, и их недовольство едва не прорвалось сквозь маску невозмутимости. Однако делать было нечего. Изобразив нечто похожее на реверанс, они повернулись к выходу. Неожиданно Ранд заговорил снова: - Ах да, чуть не забыл спросить. Как дела у Ал'виарин? - Хорошо. - На миг челюсть у Галины отвисла. Ответила она от неожиданности и, по- видимому, такого от себя не ожидала. Койрен заколебалась. Кажется, она хотела что-то добавить, но промолчала, заметив, что Ранд чуть ли не притоптывает ногой от нетерпения. Как только все вышли, он спустился с помоста и уставился на закрывшуюся дверь. Не теряя времени, Эгвейн шагнула к нему. - Что за игру ты затеял, Ранд ал'Тор? - Лишь сделав полдюжины шагов, она бросила взгляд в зеркало и поняла, что прошла сквозь сплетенный из саидин заслон. И ничего не почувствовала. - Эй, ты меня слышишь? - Одна из подружек Алвиарин, - задумчиво пробормотал Ранд. - Бьюсь об заклад, эта Галина из одной компании с Алвиарин. Эгвейн насмешливо фыркнула: - Ты проиграешь. Ранд ал'Тор. Эта Галина - Красная. Или я Красных не видела? - Ты сочла ее Красной, потому что я ей не понравился? - Ранд смотрел прямо на девушку, и под его взглядом она чувствовала себя неуютно. - Потому что она боится меня? - Он не сердился и не потешался над ней, но, судя по глазам, знал нечто ей неведомое. А это, понятное дело, настроения не добавляет. Неожиданно, Эгвейн даже растерялась, Ранд улыбнулся: - Эгвейн, не хочешь же ты убедить меня, будто умеешь распознавать Айя женщины по ее лицу? - Нет, конечно, но... - К тому же в конце концов за мной, возможно, последуют даже Красные. Они ведь тоже знают Пророчества. "Незапятнанная башня склонится, символ забытый восторжествует". Эти строки были написаны до того, как появилась Белая Башня, но что еще можно подразумевать под "незапятнанной башней"? А "символ забытый" - что, по-твоему, такое? Мое знамя с древним символом Айз Седай - вот что. - Чтоб тебе сгореть, Ранд ал'Тор! - Ругательство сорвалось у нее с языка само собой, и Эгвейн ощутила неловкость - браниться было не в ее обычае. - Сожги тебя Свет, ведь не собираешься же ты и вправду отправиться с ними в Башню? Он оскалил зубы в насмешливом удивлении. Надо же. еще и веселится. - Послушай, разве я не сделал то, чего ты хотела? О чем ты говорила и чего ты хотела? Девушка возмущенно поджала губы. Пусть он и догадался, что к чему, но ведь мог бы и промолчать, а не похваляться своей сообразительностью. Это просто невежливо. - Ранд, послушай меня, пожалуйста. Элайда... - Сейчас вся загвоздка в том, как незаметно переправить тебя в айильский лагерь. Боюсь, у этих Айз Седай есть соглядатаи и во дворце. - Ранд, ты должен... - А как ты смотришь на возможность прокатиться в одной из тех здоровенных бельевых корзин? Я попрошу парочку Дев отнести ее к палаткам. Эгвейн чуть не всплеснула руками. Он старался отделаться от нее, так же как она - от Айз Седай. - Спасибо, как-нибудь обойдусь. - Ишь, чего удумал, запихать ее в бельевую корзину. - Другое дело, если бы ты рассказал, как тебе удается мигом попадать сюда из Кэймлина и возвращаться обратно. Я понимаю, научить меня ты не можешь, но если расскажешь, я, может быть, соображу, как делать то же самое с помощью саидар. Она ожидала, что Ранд отделается какой-нибудь шуткой, но вместо того он взял конец ее шали обеими руками и, ткнув пальцем в точку на одной стороне, сказал: - Представь себе, что шаль - это Узор, а вот здесь находится Кэймлин. А Кайриэн - вот тут. - Палец приподнял ткань в другой точке. Потом Ранд перекрутил шаль и свел обе точки вместе. - Я изгибаю Узор, а потом проделываю отверстие. В чем - понятия не имею, потому что, когда Узор изогнут, никакого пространства между этими точками нет. - Он уронил шаль. - Ну как, это тебе помогло? Эгвейн закусила губу и угрюмо посмотрела на шаль. Куда там, конечно же, это не помогло. От одной мысли о сверлении дыры в Узоре ее начинало подташнивать. Она-то надеялась, что это похоже на способ, разработанный ею в отношении Тел'аранриода. Не то чтобы она собиралась им воспользоваться, но так уж вышло, что время у нее было, а Хранительницы Мудрости все ворчали да ворчали из-за Айз Седай, пытавшихся вызнать, как попадать в Мир Снов во плоти. Это и подтолкнуло Эгвейн к мысли о возможности создать... некое подобие, иначе, пожалуй, и не назовешь - подобие реального мира и одновременно его отражения в Мире Снов. Место, из которого можно ступить и в тот, и в другой. Окажись способ Ранда хоть чуточку похож на этот, она бы попробовала, а так... Владеть саидар можно, лишь помня, что он неизмеримо сильнее тебя. Тут нахрапом не возьмешь, так и погибнуть недолго. - Ранд, ты точно знаешь, что не требуется создавать нечто подобное... или... - Эгвейн пыталась подыскать нужное слово, но прежде чем она закончила фразу, Ранд покачал головой: - Нет, то, о чем ты говоришь, похоже на попытку изменить плетение Узора. Попробуй я сделать что-нибудь подобное, меня, наверное, разорвало бы на части. Я просто пробиваю дыру. - Он ткнул перед собой пальцем. Продолжать этот разговор не имело смысла. Досадливо поправив шаль, Эгвейн сменила тему: - Ранд, вот еще что. О Морском Народе я знаю только по книгам - это было не так, но на сей счет она распространяться не собиралась, - но, насколько могу судить, они не забрались бы в такую даль, не будь на то важной причины. - О Свет, - рассеянно отозвался он, - ну что ты скачешь, ровно капелька воды на раскаленной сковородке. Встречусь я с ними, когда время будет. - Ранд потер лоб, глядя перед собой невидящим взглядом, потом поморгал и как будто увидел девушку снова. - Ты хочешь остаться здесь до их возвращения? Он и впрямь хотел от нее избавиться. Возле дверей Эгвейн замешкалась, но Ранд уже шагал по комнате, сцепив руки за спиной. И разговаривая - сам с собой! Тихонько, однако кое-что Эгвейн расслышала. - Где ты прячешься, чтоб тебе сгореть? Я знаю, ты там! Поежившись, она вышла. Если он и впрямь сходит с ума, тут уж ничего не поделаешь. Колесо вращается так, как ему, Колесу, угодно, и с этим остается только мириться. Поняв, что она разглядывает снующих по коридору слуг, пытаясь угадать, кто из них шпионит для Айз Седай, Эгвейн приказала себе прекратить это пустое занятие. Колесо вращается так, как ему угодно. Кивнув Сомаре, она поправила шаль и, стараясь не ускорять шага, направилась к ближайшему выходу для прислуги. Когда лучший экипаж Арилин, слегка покачиваясь, увозил их от Солнечного Дворца, Айз Седай говорили мало. Следом за экипажем катился фургон со служанками, на котором во дворец привезли и сундуки. Несан, сложив ладошки домиком, задумчиво постукивала ими по губам. Своеобразный молодой человек, ничего не скажешь. Весьма интересный объект для изучения. Она коснулась ногой одной из стоявших под сиденьем коробок для образцов: без таких коробок Несан никогда не пускалась в путь. Невежды считают, что в мире все изучено и описано, а вот она со времени выезда из Тар Валона собрала около полусотни растений, отловила не менее сотни насекомых и обзавелась шкурами и скелетами нового вида лисицы, трех видов жаворонков и не менее пяти видов наземных белок. - Я и не знала, что ты в дружеских отношениях с Алвиарин, - нарушила молчание Койрен. Галина хмыкнула: - Я просто знаю, что, когда мы уезжали, с ней было все в порядке. Для этого не надо быть закадычной подругой. Интересно, подумала Несан, знает ли эта женщина, как она надувает губы. Конечно, тут все дело в форме рта, но раз уж тебе досталось такое лицо, надо научится его контролировать. - А ты думаешь, он и вправду знал? - продолжила Галина. - Знал, что мы... Нет, невозможно. Просто высказал догадку. Несан насторожилась, хотя по-прежнему постукивала пальцами по губам. Галина явно хотела переменить тему, да к тому же еще и нервничала. Вновь повисло молчание; поминать лишний раз имя ал'Тора никому не хотелось, а другого предмета для разговора, похоже, не находилось. Но почему Галину раздосадовало упоминание об Алвиарин? Они не подруги - у Красных редко бывают подруги в других Айя. Несан привыкла все раскладывать по полочкам - нашлась в ее памяти полочка и для этого вопроса.. - Если он строит догадки, то мог бы зарабатывать хорошие деньги, выступая на ярмарках и предсказывая будущее. - Койрен отнюдь не глупа. Напыщенна сверх меры - да, но никак не глупа. - Пусть это и кажется смехотворным, но нам придется признать, что он способен ощущать саидар. - Это грозит крупными неприятностями, - пробормотала Галина. - Но нет, быть того не может. Просто догадался. Коли он сам способен направлять Силу, то мог предположить, что и мы обнимем саидар. Самомнение этой женщины раздражало Несан. Как и многое другое в этой поездке. Наверное, Несан с радостью присоединилась бы к посольству, если бы ее о том попросили. Только вот Джесси Билал вовсе не просила, взяла да и усадила ее на лошадь. Каковы бы ни были порядки в других Айя, негоже главе Коричневых вести себя так. А спутницы Несан, похоже, настолько сосредоточились на молодом ал'Торе, что ничего больше не замечали. - Имеете вы хоть какое-то представление о том, что за сестра присутствовала при нашем разговоре? - вслух поинтересовалась она. Возможно, то была не сестра - в Королевской библиотеке Несан повстречала трех айильских женщин, и две из них были способны направлять Силу. Сестру она помянула намеренно, желая увидеть реакцию своих спутниц. И увидела то, чего ожидала. Если Койрен только приосанилась, то Галина вытаращила глаза. Несан с трудом сдержала вздох разочарования. Они и впрямь ничего не заметили. Находились всего в нескольких шагах от способной направлять Силу женщины и ничего не почувствовали, всего-навсего потому, что не видели. - Уж не знаю, как ее удалось спрятать, - продолжила Несан, - но непременно постараюсь это выяснить. Скорее всего, то было его рук дело - любое плетение саидар они бы заметили. Спрашивать, уверена ли Несан в своих словах, никто не стал - спутницы прекрасно знали, что она примечает все и во всем доискивается до сути. - Вот и подтверждение того, что Морейн жива, - промолвила Галина, с мрачной улыбкой откидываясь назад. - Предлагаю поручить ее поиски Белдейн. Мы найдем ее, схватим и спрячем в каком-нибудь подвале. Главное - удалить ее от ал'Тора. А перевезти ее в Тар Валон можно будет и вместе с ним. Он ничего не заметит, похоже, этот парень из тех, кого ослепляет блеск золота. Койрен выразительно покачала головой: - Положим, насчет Морейн мы знаем не больше, чем раньше. Вдруг это была та таинственная Зеленая? Выяснить, кто она такая, необходимо, тут спору нет, а насчет всего остального надо как следует поразмыслить. Рисковать всем, что так тщательно спланировано, я не стану. Мы должны иметь в виду, что ал'Тор может быть связан с этой сестрой, кем бы она ни была. А все его слова насчет дел, которые надо закончить, могут оказаться не более чем отговоркой. К счастью, что-что, а время у нас есть. Галина нехотя кивнула - уж она-то скорее выйдет замуж и поселится на ферме, чем позволит поставить под угрозу их планы. Несан все же позволила себе вздохнуть. Единственным недостатком Койрен, кроме, конечно, чрезмерного самомнения, была привычка декларировать то, что само собой разумеется. Ум у нее ясный, это уж точно - когда она им пользуется. Но время у них действительно есть. Несан снова коснулась ногой ящиков с образцами. Как бы ни развернулись события, доклад, который она напишет об ал'Торе, станет ее наивысшим достижением. ГЛАВА 28. Письма Льюс Тэрин был там - Ранд не сомневался в этом, хотя в голове звучал лишь его собственный шепот. Весь оставшийся день он пытался отвлечься, заставить себя думать о чем-нибудь другом, а потому без конца затевал совершенно бесполезные разговоры. То давал Берелейн указания, в которых та совершенно не нуждалась, потому как гораздо лучше его знала, что и как ей следует делать, то приставал к Руарку с расспросами насчет Шайдо. Даже невозмутимый вождь выглядел слегка загнанным, когда ему в десятый раз пришлось втолковывать Ранду, что Шайдо не шевелятся, а потому их можно оставить у отрогов Кинжала Убийцы Родичей или попытаться выкурить оттуда. Герид Фил, как поспешно пояснила Идриен, слонялся неведомо где. Такое с ним случалось частенько, и найти его в таких случаях было почти невозможно. Возможно, он и сам не знал, где находится, - погрузившись в свои мысли, Герид порой терял дорогу и подолгу блуждал по городу. Ранд накричал на Идриен и оставил ее дрожащей и бледной, хотя понимал, что она ни в чем не виновата и за Фила ответственности не несет. Досталось и другим: на Мейлана и Марингила он наорал так, что они чуть из сапог не повыскакивали, Колавир довел до слез, а Анайеллу до того напугал, что она, подхватив юбки, припустила бегом. Да что там Анайелла, когда Эмис и Сорилея пришли порасспросить его о беседе с Айз Седай, Ранд накричал и на них. Судя по тому, с каким видом ушла от него Сорилея, кричали на нее первый раз в жизни. Причиной тому было одно: Ранд знал, что Льюс Тэрин действительно угнездился в его сознании, что это не бред и не просто голос. Он со страхом ждал наступления ночи, ибо боялся, что во сне Льюс Тэрин сможет каким-то образом захватить контроль. В конце концов он уснул, но во сне беспрестанно ворочался и метался. Проснулся Ранд с первым рассветным лучом. Простыни были скомканы, постель пропиталась потом, голова трещала, а изо рта пахло, словно от издохшей неделю назад лошади. Во сне он убегал от какой-то невидимой опасности. Поднявшись с кровати, Ранд ополоснулся теплой водой из позолоченного умывальника. Рассвет едва забрезжил, и гайшайн еще не принесли свежую воду, но "ночным отдыхом" он был сыт по горло. Уже заканчивая бриться, Ранд неожиданно замер, уставясь в свое отражение в зеркале. Бежал. В тех снах он бежал - убегал от Отрекшихся или Темного, от Тармон Гай'дон или, может быть, даже от Льюса Тэрина. Конечно, Возрожденный Дракон может видеть сны, в которых его преследует Темный. И забыть о том, что он - Ранд ал'Тор. А Ранд ал'Тор бежал от Илэйн, ибо боялся полюбить ее. Точно так же, как бежал из страха полюбить Авиенду. Зеркало разлетелось вдребезги. В усыпавших дно фарфорового умывальника осколках, дробясь, отражалось его лицо. Отпустив саидин. Ранд тщательно стер мыльную пену и сложил бритву. Хватит, больше он ни от кого бегать не станет. Ему надлежит исполнить, что суждено. В коридоре Ранда дожидались две Девы. Едва он вышел за дверь, как долговязая рыжая Гарилин - почти его ровесница - бегом припустила за остальными. Чиарид, улыбчивая блондинка, годившаяся Ранду в матери, последовала за ним по почти пустым коридорам. Редкие заспанные слуги удивленно таращились, не понимая, с чего это Лорд Дракон поднялся в такую рань. Чиарид частенько отпускала на его счет шуточки - некоторые он даже понимал - и относилась к нему как к младшему братишке, которого надо удерживать от глупых проказ, но сегодня утром она словно почувствовала его настроение и ограничилась всего-навсего одним неодобрительным взглядом на меч. Он не прошел и половины пути до отведенной для Перемещений комнаты, как появилась Нандера с остальными Девами. Видимо, и они, и Черные Глаза с майенцами, стоявшие на страже у высоких резных дверей, тоже почувствовали, что он не в духе, во всяком случае, никто не проронил ни слова. В полном молчании Ранд открыл проход, и как раз в этот момент в покой вбежала запыхавшаяся молодая женщина в красно-голубом платье, указывавшем на принадлежность к свите Берелейн. - Первенствующая велела передать вам это. - Пытаясь восстановить дыхание, женщина протянула ему свиток, скрепленный большой зеленой печатью. Видать, она немало побегала по коридорам, прежде чем нашла его. - Послание Морского Народа, милорд Дракон. Засунув письмо в карман, Ранд ступил в проход - он даже не позаботился о том, чтобы сказать, будет ли ответ, хотя посыльная об этом и спросила. Пробежав пальцами по резьбе Драконова скипетра, он еще раз сказал себе: молчание и сила! молчание и воля! - все прочее надлежит отбросить. И прежде всего перестать жалеть себя. Тронный Зал в Кэймлине был темен, что, невесть почему, заставило его вспомнить об Аланне. Наверное, потому что - и он это знал - она не спала, невзирая на ночь. И плакала. Правда, плакать она прекратила, как только Ранд закрыл проход за последней из Дев. Ибо - в этом он тоже не сомневался - мгновенно узнала о его возвращении. Узы с Аланной по- прежнему раздражали Ранда, но в какой-то мере он уже примирился с этим. Последняя мысль едва не вызвала у него смешок - ясное дело, раз с этим ничего нельзя поделать, только и остается, что примириться. В конце концов, она связала его нитью - Свет, только бы это и впрямь была всего-навсего нить! - а уж нить большой опасности не представляет. Просто нужно не подпускать Аланну близко, не то она живехонько превратит эту ниточку в крепкий поводок... Жаль, что здесь нет Тома Меррилина - старина Том наверняка мог бы немало порассказать о Стражах и связующих узах. Он знает удивительные вещи. Ну что ж, подвел Ранд итог своим размышлениям, найдешь Илэйн, найдешь и Тома. Ничего другого не остается. С помощью потоков Огня и Воздуха Ранд сотворил светящийся шар - не выбираться же из Тронного Зала на ощупь. Древние королевы, скрывавшиеся в темноте высоко над головой, ничуть его не тревожили. В конце концов, это всего лишь витражи. Чего никак нельзя сказать об Авиенде. У дверей покоев Ранда Нандера отпустила всех Дев, кроме Джалани. Эти две зашли вместе с Рандом и, пока он с помощью Силы зажигал светильники, тщательно осматривали комнаты. Драконов скипетр Ранд бросил на низенький инкрустированный резной костью столик. В Солнечном Дворце на подобном столике было бы куда больше позолоты. Здесь обстановка была иной - гораздо меньше позолоты, зато несравненно больше резьбы, преимущественно в виде львов и роз. Пол покрывал большой красный ковер, украшенный розами, очерченными тонкой золотой нитью. Сам Ранд без помощи саидин вряд ли услышал бы легкую поступь обутых в мягкие сапожки Дев, но едва они пересекли прихожую, как на пороге темной спальни появилась Авиенда. Растрепанная, с ножом в руке и совершенно нагая. Завидев Ранда, девушка остолбенела и попятилась в спальню. В дверном проеме появился свет - зажглась лампа. Нандера тихонько рассмеялась и обменялась лукавыми взглядами с Джалани. - Никогда мне не понять айильцев, - пробормотал Ранд, отпуская Источник. Дело было не в том, что Девы сочли случившееся забавным, - он давно уже отказался от попыток постичь айильский юмор. Странным было все поведение Авиенды. С одной стороны, ей ничего не стоило на его глазах раздеться перед сном донага, а с другой, стоило ему ненароком углядеть ее лодыжку, она превращалась в разъяренную кошку. Не говоря уже о том, что виноватым всегда оказывался он. - Причем тут айильцы? - прыснула от смеха Нандера. - Не айильцев, а женщин - вот кого ты понять не можешь. И не сможешь, мужчине это не под силу. - Мужчины, - не преминула вставить Джалани, - они ведь такие простодушные. Ранд вытаращился, Джалани слегка улыбнулась, а Нандера едва сдерживала хохот. Смерть, прошептал Льюс Тэрин. Ранд позабыл обо всем. Смерть? Что ты имеешь в виду? Смерть приходит. Какая смерть? - спросил Ранд. О чем ты? Кто ты? Где я? Ранд почувствовал себя так, словно на его горле сомкнулись стальные пальцы. Сомнений у него не было, но... Льюс Тэрин впервые ясно и недвусмысленно обратился к нему. Меня зовут Ранд ал'Тор. Ты... во мне. В моей голове. В твоей голове? Нет, не может быть... Я сам по себе! Я Льюс Тэрин! Я - это я'а-а!.. Крик замер, словно в отдалении. Возвращайся! - в ярости вскричал Ранд. Какая смерть? Ответь, чтоб тебе сгореть! Тишина. Ранд неуверенно пошевелился. Не очень приятно слушать, как давным-давно умерший человек в твоей голове говорит о смерти. Чувствуешь себя нечистым, словно оскверненным тронувшей саидин порчей. Кто-то коснулся его руки. Ранд вздрогнул и едва не ухватился за саидин, но удержался, поняв, что это Авиенда. Одеваться ей пришлось наскоро, но выглядела девушка так, словно битый час укладывала волосок к волоску. Многие почитали айильцев бесчувственными, но были не правы. Сдерживать свои порывы айильцы и впрямь мастера, однако, если уметь, и по их лицам можно читать. Сейчас Авиенда разрывалась между гневом и участием. - С тобой все в порядке? - спросила она. - Да, - отозвался Ранд. - Я просто задумался. В известной степени это было правдой. Ответь мне, -Льюс Тэрин, мысленно взывал он. Вернись и ответь. К сожалению, Авиенда поймала его на слове. Раз все в порядке и тревожиться нечего... Она подбоченилась. Возможно, Ранд и не понимал женщин, и айильских, и прочих, но одно знал точно - коли женщина упирает кулаки в бока, жди неприятностей. Насчет светильников он мог бы и не беспокоиться: глаза Авиенды прямо-таки полыхали яростью и вполне могли освещать комнату. - Ты снова ушел без меня! Я обещала Хранительницам Мудрости всегда оставаться рядом с тобой, а ты вынуждаешь меня нарушить обещание. Теперь у тебя тох ко мне, Ранд ал'Тор. Нандера, отныне мне должны сообщать, куда и когда он направляется. Я должна сопровождать его, и ему не следует уходить без меня. Поколебавшись, Нандера кивнула: - Будь по-твоему, Авиенда. - Эй! - воскликнул Ранд, уставясь на женщин. - Это еще что такое? Никто и никому не вправе рассказывать о моих приходах и уходах без моего на то разрешения. - Я дала слово, Ранд ал'Тор, - спокойно ответила Нандера и твердо взглянула ему в глаза. - И я, - поддержала ее Джалани. Ранд открыл было рот, но захлопнул его снова. Проклятый джи'и'тох. Нет смысла напоминать им, что он Кар'а'карн. Авиенда, так та даже удивилась, с чего это ему вздумалось возражать. Ранд поежился, но вовсе не из-за Авиенды или упрямых Дев. Ощущение оскверненности не проходило и даже несколько усилилось. Может быть, Льюс Тэрин вернулся? Ранд мысленно позвал его, но ответа не было. Послышался стук, и в дверном проеме появилась и, по обыкновению, тут же присела в глубоком реверансе госпожа Харфор. Несмотря на ранний час, главная горничная была тщательно причесана и одета - каким-то образом ей удавалось выглядеть так в любое время суток. - Милорд Дракон, лорд Башир счел необходимым как можно скорее известить вас о том, что вчера в полдень в город прибыли леди Аймлин и лорд Кулхан, они остановились у лорда Пеливара. Часом позже прибыла леди Арателле с большой свитой. Лорд Барел и лорд Мачаран, леди Сергас и леди Негара приехали ночью, по отдельности, все - с небольшим сопровождением. Никто из них не явился во дворец засвидетельствовать свое почтение. - Все это она изложила невозмутимым тоном, исключавшим ее собственную оценку. - Хорошие новости, - отозвался Ранд. Так оно и было, пусть даже никто из вельмож не спешил выразить ему почтение. Аймлин и ее муж Кулхан обладали едва ли не таким же влиянием, как и сам Пеливар, а Арателле превосходила могуществом кого бы то ни было, кроме Дайлин и Луана. Остальные были рангом пониже, из них лишь Барел являлся Верховной Опорой своего Дома. Но не в том суть - в город стали собираться вельможи, в свое время выступившие против "лорда Гейбрила". Что Ранду на руку - если только он сумеет разыскать Илэйн прежде, чем эти лорды и леди решат изгнать его из Кэймлина. - Есть и еще кое-что. - С этими словами госпожа Харфор протянула Ранду письмо, запечатанное голубой печатью. - Доставлено вчера, поздно вечером, милорд Дракон. И привез его какой-то мальчишка, конюх. Оборванный и грязный. Госпожа Волн не слишком обрадовалась, когда, явившись на аудиенцию, не застала вас на месте. - На сей раз в голосе Рин Харфор слышалось явное неудовольствие, хотя трудно сказать, что было тому причиной: досада Госпожи Волн, необязательность Ранда или способ передачи послания. Ранд вздохнул. Он и думать забыл о том, что и здесь, в Кэймлине, тоже обретаются посланцы Морского Народа. А вздохнув, вспомнил о письме, врученном ему в Кайриэне, и извлек его из кармана. Зеленая и голубая печати были почти одинаковы: оттиск на каждой походил на пару сплющенных чаш, орнаментированных волнистыми линиями, перебегавшими с одной на другую. И каждое письмо было адресовано Корамуру. Не иначе как они кличут так Возрожденного Дракона, подумал Ранд и сломал синюю печать. Письмо не содержало даже обычного приветствия и вовсе не походило на послание, обращенное к Возрожденному Дракону. "Если ты, будь на то воля Света, в конце концов вернешься в Кэймлин, то я, раз уж проделала столь долгий путь ради того, чтобы увидеть тебя, постараюсь найти для этого время. Зайда дин Парид Черное Крыло Госпожа Волн клана Кателар". Похоже, госпожа Харфор права - Госпожа Волн пребывала не в лучшем настроении. Послание, скрепленное зеленой печатью, оказалось ненамного лучше. "Если будет на то воля Света, я готова принять тебя на палубе "Белых брызг", чем скорее, тем лучше. Харине дин Тогара Два Ветра Госпожа Волн клана Шодейн". - Дурные вести? - спросила Авиенда. - Сам не знаю. - Хмуро разглядывая письмо, он даже не заметил, как госпожа Харфор впустила какую-то женщину в бело-красном одеянии и тихонько перемолвилась с ней парой слов. Ранд не имел ни малейшего желания тратить время на встречи с этими Госпожами Волн. Он перечитал все списки и переводы Пророчеств о Драконе, какие только сумел отыскать. Все они казались туманными и маловразумительными, но ни одно не содержало даже случайного, мимолетного упоминания о Морском Народе. Возможно, Ата'ан Миэйр, живущие на своих кораблях и затерянных в океанской дали островах, окажутся единственным народом в мире, которого не затронет ни его появление, ни Тармон Гай'Дон. Надо будет извиниться перед этой Зайдой и - если удастся - спихнуть ее Баширу. Чего-чего, а титулов у него хватит, "тобы польстить любому тщеславию. - Но думаю, ничего страшного. Впущенная госпожой Харфор служанка выступила вперед, опустилась перед Рандом на колени, склонив голову чуть ли не до самого пола, и, высоко подняв обе руки, протянула ему еще одно письмо, свиток плотного пергамента. Ранд заморгал - даже в Тире слуги не вели себя столь подобострастно, а уж тем паче в Андоре. Госпожа Харфор хмуро покачала головой. - Послание для Лорда Дракона, - промолвила коленопреклоненная женщина, не поднимая головы. - Сулин? - ахнул он. - Что ты делаешь? Почему на тебе это... платье? Сулин подняла лицо. Выглядела она ужасно - так могла бы выглядеть волчица, пытающаяся казаться ланью. - Такие наряды носят слуги, те, кто исполняет чужие приказания и получает за это плату. - Сулин попрежнему держала письмо в поднятых руках. - Мне приказано, - промолвила она, - передать это письмо. Его только что доставил... всадник. Вручил и сразу же ускакал. Главная горничная раздраженно поцокала языком. - Мне нужен прямой ответ, - заявил Ранд, схватив запечатанный свиток. Но стоило Сулин выпустить письмо из рук, как она вскочила и устремилась к выходу. - Сулин, а ну вернись! Объясни, в чем дело! - кричал он ей вслед, но она выбежала за дверь так стремительно, будто была в кадинсор. На сей раз госпожа Харфор почему-то сердито уставилась на Нандеру: - Говорила же я тебе, что толку из этого не выйдет. И еще говорила - вам обеим! - что если уж она наденет Дворцовую ливрею, то и вести себя должна, как подобает дворцовой служанке. Неважно, кем она была прежде, хоть салдэйской королевой! Сделав реверанс, главная горничная поплыла к выходу, бормоча что-то насчет "этих ненормальных айильцев". В этом Ранд готов был с ней согласиться. Он перевел взгляд с Нандеры на Авиенду, с той на Джалани - похоже, они не видели в случившемся ничего странного. - Во имя Света, объясните мне, что происходит? Это ведь Сулин! - Сначала, - промолвила Нандера, - мы с Сулин пошли на кухню. Она решила, будто чистить горшки и все такое - как раз то, что ей нужно. Но малый, который там заправляет, заявил, что судомоек у него хватает. Не иначе как решил, что Сулин с ними всеми передерется. Ростом он не выдался, - Нандера указала на подбородок Ранда, - примерно вот такой, но с широченными плечами. Думаю, не уйди мы оттуда, он предложил бы нам танец копий. Ну тогда мы отправились к этой Рин Харфор, вроде бы она здесь хозяйка крова. - По лицу Девы пробежала легкая гримаса - в айильском сознании не находилось места для служанки, которая отдавала приказы другим слугам. Женщина могла быть хозяйкой крова или не быть ею. - Сначала она ничего не поняла, но под конец согласилась. Я уж испугалась, что Сулин передумает, такой у нее был вид, когда Рин Харфор заявила, что ей придется напялить это платье. Но нет, конечно же, она не передумала. Храбрости у Сулин больше, чем у меня. Я бы предпочла сделаться гаи'шайн у какого-нибудь новоиспеченного Сеиа Дун. - А я, - твердо заявила Джалани, - скорее согласилась бы, чтобы первый брат злейшего врага каждый день бил меня на глазах моей матери в течение целого года и еще одного дня. Нандера неодобрительно сощурилась и уже зашевелила было пальцами, но предпочла все же высказаться вслух: - Ты хвастлива, как Шайдо, девочка. Будь Джалани постарше, это могло бы закончиться крупными неприятностями, но она лишь зажмурилась, дабы не видеть свидетелей того, как ее пристыдили. Ранд запустил пятерню в волосы: - Рин не поняла, так ты сказала? Вот и я ничего не понимаю. Она что, отреклась от копья? Может, решила выйти замуж за андорца? - В конце концов, вокруг него постоянно происходили невероятные события. - Но какая ей нужда идти в услужение? Золота я могу дать, сколько потребуется. У Джалани чуть глаза из орбит не вылезли; все три женщины вытаращились так, будто именно он и был сумасшедшим. - Сулин исполняет свой тох. Ранд ал'Тор, - решительно заявила Авиенда. Держалась она очень прямо и Ранду смотрела прямо в глаза - ни дать ни взять Эмис. Правда, с каждым днем она все меньше подражала Эмис и кому бы то ни было, ибо обретала свое лицо. - Это тебя не касается. Джалани кивнула в знак согласия. Нандера в разговор не вмешивалась, стояла себе да разглядывала наконечник копья. - Все, что касается Сулин, касается и меня, - возразил Ранд. - Если с ней что-то случится... Он осекся, припомнив разговор, подслушанный перед вылазкой в Шадар Логот. Тогда Нандера обвинила Сулин в том, что та разговаривала с гай'шайн, словно они Фар Дарайз Май. Сулин свою вину признала и сказала, что с этим они разберутся позже. Он не видел Сулин с самого возвращения из Шадар Логота, но не придавал этому значения - решил, что она рассердилась, потому и поручила другим охранять его. И как он не сообразил, в чем дело? Знал ведь, что в отношении джиитох Девы щепетильнее всех айильцев, кроме разве что Каменных Псов и Черных Глаз. С точки зрения джиитох вся эта история представлялась вполне объяснимой. Не будь он так погружен в себя, давно бы разобрался, что к чему. Не зря ведь Авиенда его учила. Хозяйке крова, облаченной в белое одеяние гай'шайн, можно было сколько угодно напоминать, кто она такая, такое считалось не вполне приличным, но позволительным, а иногда даже поощрялось. Однако для членов девяти из тринадцати воинских сообществ все обстояло иначе. Подобное напоминание являлось глубочайшим бесчестьем, одним из немногих способов обрести тох по отношению к гай'шайн. Разрешалось это лишь в особых обстоятельствах, в каких именно, он припомнить не мог. Фар Дарайз Май, конечно же, входили в число тех девяти, а тох по отношению к гай'шайн считался едва ли не самым трудным для исполнения. По-видимому, для этого Сулин решила навлечь на себя позор, по айильским понятиям, превосходивший оскорбление, нанесенное ею тем гай'шайн. Это был ее выбор, но такой выбор заставлял Сулин заниматься тем, что она до глубины души презирала; как долго - было ведомо лишь ей самой. Кому, как не Сулин, знать цену чести. Но ведь она сделала то, что сделала, лишь потому, что он, Ранд, не дал ей достаточно времени. - Это моя вина, - заявил он. И тут же понял, что лучше бы промолчал. Джалани устремила на него изумленный взгляд, а Авиенда покраснела от смущения - она постоянно твердила ему, что в рамках джиитох извинения и объяснения не приняты. Если спасение собственного ребенка навлекало обязательство по отношению к кровному врагу, надлежало исполнить его не уклоняясь. Нандера одарила Авиенду более чем пренебрежительным взглядом: - Не думай ты все время о его бровях, он, глядишь, чему-нибудь бы и научился. Авиенда густо покраснела, а Нандера тут же заговорила с Джалани на языке жестов. Джалани расхохоталась, отчего румянец на щеках Авиенды разгорелся еще пуще. Ранд испугался, не кончилось бы дело танцем копий, но тут же вспомнил, что ученицы Хранительниц Мудрости не дерутся на поединках. Правда, Авиенда вполне могла надавать Нандере затрещин. Желая предупредить подобный поворот событий, он поспешно спросил: - Но если это я вынудил Сулин сделать то, что она сделала, разве я не имею тох по отношению к ней? Казалось, выставить себя большим дураком, чем он уже успел, невозможно. АН нет. Ранду это вполне удалось. Лицо Авиенды сделалось пунцовым, а Джалани живо заинтересовалась узором на ковре под ногами. Похоже, степень его невежества огорчила даже Нандеру. Тебе могут напомнить о твоем тох, пусть это и оскорбительно, но если ты спрашиваешь сам, стало быть, не знаешь. Ну что ж, в конце концов, он не питал иллюзий по поводу своих познаний. И что он мог сделать? Приказать Сулин прекратить исполнять эту смехотворную работу и вновь надеть кадинсор значило помешать ей исполнить свой тох. Любая его попытка облегчить ее бремя могла нанести урон ее чести. Ее тох был ее выбором. Что-то в этом есть, чувствовал Ранд, хотя что именно, не знал. Надо будет порасспросить Авиенду, если, конечно, она не умрет от стыда. Свет, вот же угораздило. Размышляя о том. что же все-таки предпринять, Ранд вспомнил о принесенном Сулин письме, которое так и держал в руках. Сунув его в карман. Ранд отстегнул пояс с мечом, положил его поверх Драконова скипетра, но тут же вновь вытащил пергамент. Кто мог отправить письмо с нарочным, который не задержался, даже чтобы перекусить? Снаружи не было никакой надписи, только сам гонец знал, кому предназначалось послание. И печать - какой-то цветок, вытисненный на пурпурном воске, - ничего Ранду не говорила. Пергамент был очень дорогой, лучшей выделки. А вот содержание написанного изящным, витиеватым почерком письма вызвало у Ранда задумчивую улыбку. "Кузен! Времена нынче непростые, но я ощутила потребность написать вам, дабы заверить в своем расположении и выразить надежду на ответные чувства. Не опасайтесь, я знаю о вас и признаю вас, но нынче многие не одобрили бы любую попытку приблизиться к вам, минуя их. Прошу лишь об одном: согрейте мое доверие пламенем своего сердца. Аллиандре Марита". - Чему ты ухмыляешься? - спросила Авиенда, с любопытством поглядывая на письмо. - Приятно, знаешь ли, получить весточку от человека, который выражается просто и понятно. В сравнении с джиитох все ухищрения Игры Домов и впрямь казались ему простыми. Подписи было достаточно, чтобы понять, кто отправил письмо, но, попав в чужие руки, оно могло быть понято как записка, адресованная другу, или теплый ответ знатному просителю. Аллиандре Марита Кигарин, Благословенная Светом королева Гэалдана, конечно же, никогда не стала бы подписывать одним лишь именем, безо всяких титулов, письмо совершенно незнакомому человеку, а уж тем паче Возрожденному Дракону. Очевидно, ее беспокоили Белоплащники в Амадиции, а также Пророк Масима. С этим Масимой надо что-то делать. Аллиандре проявила осмотрительность, доверив пергаменту лишь самое важное, без чего нельзя было обойтись. И дала понять, что письмо необходимо сжечь, - упоминание о пламени его сердца означало именно это. Так или иначе, королева Гэалдана первой из всех властительниц обратилась к нему сама, по доброй воле, а не под угрозой меча. Вот бы еще найти Илэйн и вернуть ей Андор, покуда здесь не началась заваруха. Дверь мягко приоткрылась. Ранд поднял взор, ничего не заметил и вернулся к письму, размышляя, все ли он понял, не упустил ли что важное. Читая, он сморщился и почесал нос. Ощущение скверны не исчезало, заставляя вспомнить о Льюсе Тэрине и его словах насчет смерти. - Мы с Джалани займем свои места снаружи, - сказала Нандера. Не отрываясь от письма. Ранд рассеянно кивнул. Том, тот наверняка с первого взгляда обнаружил бы в этом послании с полдюжины тонких намеков, о которых он и не догадывается. Авиенда коснулась его запястья и тут же отдернула руку: - Ранд ал'Тор, мне надо серьезно поговорить с тобой. Неожиданно всё: и открытая дверь, и ощущение скверны - сошлось в его голове воедино. Уронив письмо, он резко оттолкнул Авиенду - подальше от себя, подальше от смерти. С удивленным восклицанием та упала на пол, он же, мгновенно обернувшись, схватился за саидин. Нандера и Джалани, привлеченные криком Авиенды, уже вбегали в дверь, но ни одна из Дев не заметила бесшумно скользнувшего мимо них высокого человека в сером. Да и сам Ранд даже с помощью саидин увидел его с трудом и с еще большим трудом удерживал в поле зрения. Взгляд Ранда будто скользил мимо него, тогда как тусклые, безжизненные глаза Серого Человека неотрывно смотрели на Ранда. Конечно, то был он - один из убийц, посылаемых Тенью. Как только письмо упало на пол. Серый Человек понял, что Ранд его заметил. Еще не успел стихнуть крик Авиенды, как убийца метнулся вперед, занося нож. Ранд мгновенно оплел его потоками Воздуха, но неожиданно невесть откуда взявшийся столб пламени ударил Серому Человеку прямо в грудь и прожег в ней дыру величиной с кулак. Убийца умер мгновенно. А как только он умер, то, что делало Серого Человека невидимым, перестало действовать. Его увидели все; поднимавшаяся с пола Авиенда вновь издала удивленное восклицание и - Ранд понял это по покалыванию кожи - обняла саидар. Рука Нандеры дернулась к вуали, Джалани свою уже наполовину подняла. Ранд позволил трупу упасть, потом, продолжая держаться за саидин, медленно обернулся и оказался лицом к лицу со стоявшим на пороге его спальни Мазримом Таимом. - Зачем ты убил его? - Голос Ранда звучал холодно и сурово, и лишь отчасти из-за Пустоты. - Я пленил его и рассчитывал узнать немало интересного. Возможно, даже о том, кто его послал. И что ты делаешь в моей спальне? Таим, облаченный в черный, расшитый на рукавах сине-золотыми драконами кафтан, невозмутимо ступил вперед. Авиенда, уже успевшая подняться на ноги, держала в руке нож и, похоже, невзирая на саидар, готова была использовать свое оружие против Таима. Нандера и Джалани закрыли лица и стояли на цыпочках, с копьями наготове. Не обращая на них внимания. Таим - Ранд это почувствовал - отпустил Источник, хотя и знал, что саидин по-прежнему наполняет Ранда. Взглянув на мертвеца, он скривил губы в странной полуулыбке. - Неприятные существа эти Бездушные. - Любой другой поежился бы, только не Таим. - Я открыл проход на твоем балконе. У меня есть новости, и я решил, что тебе будет интересно их услышать. - Что, кто-нибудь схватывает все подозрительно быстро? - вставил Ранд, и на губах Таима вновь появилась та же кривая ухмылка. - Не в том смысле. Не думаю, чтобы кто-нибудь из Отрекшихся сумел выдать себя за двадцатилетнего парнишку. Но юноша интересный, его зовут Джахар Наришма. У него природная искра, пока еще не успевшая проявиться, ведь у мужчин это случается позже, чем у женщин. Если ты наведаешься в школу, то увидишь там много нового. В этом Ранд ничуть не сомневался. Джахар Наришма всяко не андорское имя. Похоже, используя Перемещение, Таим набирает учеников невесть откуда. Но Ранд ничего не ответил и лишь взглянул на лежащий на ковре труп. Таим скривился, но не позволил раздражению выйти наружу: - Поверь, я не меньше тебя хотел бы захватить убийцу живым. Но, увидев его, действовал не раздумывая, меньше всего на свете я желал бы твоей смерти. Ты спеленал его как раз в тот момент, когда я послал огонь, обратно-то ведь его не вернешь. Я должен убить его, пробормотал Льюс Тэрин, и Ранд ощутил, как в нем всколыхнулась Сила. Застыв, он попытался оттолкнуть саидин, что далось ему нелегко. Льюс Тэрин пытался зацепиться за Источник и направлять Силу самостоятельно. Наконец, медленно, словно вытекавшая из дырявого ведра вода, Единая Сила отступила. Почему? - вопросил Ранд. Почему ты хочешь убить его? Ответа не было, лишь отдаленный безумный смех и столь же безумные рыдания. На лице Авиенды было написано сочувствие. Нож она убрала, но за саидар держалась по-прежнему - Ранд чувствовал, как покалывает кожу. Обе Девы сняли вуал