е, проводившему чуть ли не все свое время за заточкой меча. Впрочем, Мэт был даже доволен тем, что женщины держались отдельно. От них исходила напряженность, причины которой он понять не мог. Во всяком случае, от Найнив с Илэйн, да и от Охотницы тоже. Иногда они как-то по-особенному посматривали на Айз Седай... на других Айз Седай - Мэт никак не мог привыкнуть именовать так Илэйн и Найнив, - но ни Ванделе, ни Аделис, да и Авиенда тоже, похоже, этого не замечали. Как бы то ни было, Мэт предпочитал держаться подальше. Полыхнет пламя, или уголья будут тлеть неведомо сколько - разумный человек в любом случае предпочтет иметь как можно меньше общего с Айз Седай. Поэтому досадовал Мэт не столько на женщин, сколько на себя самого. На собственную непредусмотрительность. Рассчитывая оказаться в Эбу Дар в тот же день, он не позаботился о припасах, и теперь у его людей не было никакой снеди, кроме вяленого мяса и черствых лепешек. А в этом лесу не встречались даже белки, не говоря уже об оленях, так что поправить дело с помощью охоты не представлялось возможным. Когда Нерим установил для Мэта маленький складной столик и табурет - Лопин раскладывал другой для Налесина, - Мэт велел ему поделиться с товарищами по оружию всем, что было припасено в навьюченных на лошадей корзинах. Увы, результат оказался не тем, на какой рассчитывал Мэт. Стоя возле столика Мэта, Нерим наливал воду из серебряного кувшина с таким видом, будто это драгоценное выдержанное вино, и печально следил за тем, как исчезают в солдатских глотках изысканные деликатесы. - Маринованные перепелиные яйца, милорд, - провозглашал он заупокойным тоном. - Они предназначались на завтрак милорду... Самый лучший копченый язык, милорд. Если бы только милорд знал, на что мне пришлось пойти, чтобы раздобыть в этой жалкой деревушке копченый язык в меду. Тем паче что времени на поиски не было, а все лучшее расхватали эти Айз Седай. На самом деле больше всего Нерим печалился из зависти к Лопину - тот ухитрился раздобыть для Налесина запеченных в горшочке жаворонков. Теперь они хрустели у Налесина на зубах, отчего самодовольная улыбка Лопина становилась все шире, а физиономия Нерима вытягивалась. Что же до солдат, то, судя по тому, как раздувались их ноздри, когда ветерок доносил запахи от костров Айз Седай, они предпочли бы копченому языку в меду и паштету из гусиной печенки хороший кусок баранины и миску супу. Олвер не мог оторвать от женщин завистливых глаз. - Сходи к ним, - предложил Мэт. - Тебя они угостят. - Мне нравится копченый угорь, - твердо заявил мальчуган, но тут же, поморщившись, добавил: - Только она, наверное, что-то туда подложила. Он по-прежнему следил за всеми передвижениями Авиенды, причем, кажется, проникся неприязнью и к Охотнице, проводившей немало времени в явно дружеских разговорах с айилкой. Авиенда словно чувствовала на себе взгляд Олвера и порой сама искоса посматривала на паренька. Вытирая подбородок и поглядывая в сторону костра Айз Седай, - по правде сказать, он и сам бы предпочел суп да баранину, - Мэт неожиданно приметил отсутствие Джаэма. Ванин недовольно заворчал, - дескать, все я да я. будто других нету, - но Мэт отослал его на разведку. Конечно, Страж разведает все как надо, но Мэт не собирался полагаться на сведения, которыми соблаговолят поделиться с ним Айз Седай. Найнив он, может, и поверил бы - будучи Мудрой, она и сама не лгала и лжецам спуску не давала, - но как раз Найнив поглядывала на него из-за плеча Аделис с явным недоверием. К немалому его удивлению, Илэйн, едва, закончив ужин, поднялась и плавной, скользящей походкой пересекла невидимую разграничительную линию. Похоже, некоторые женщины обладают способностью ходить, едва касаясь земли. - Мастер Коутон, не отойдешь ли со мной в сторонку? - прохладным тоном спросила она. Без особой любезности, но и не грубо. Мэт жестом указал на лес, и они отошли за караулы. Блики лунного света играли на золотых волосах девушки. Будь она кем угодно, подумал Мэт, только не такой... Он имел в виду не то, что она теперь Айз Седай, и даже не ее отношения с Рандом. А Ранд, бедняга, совсем запутался. Не везет ему на женщин, все такие попадаются, что хуже для мужчины и не придумаешь. Вроде этой... Прервав размышления Мэта, Илэйн заговорила и сразу, без всяких предисловий, перешла к делу. - У тебя есть тер'ангриал. - Она плавно шагала вперед, не глядя на Мэта; под ногами шуршала листва. Похоже, девушка была уверена, что он, будто охотничий пес, будет идти рядом. - Некоторые полагают, что все тер'ангриалы принадлежат Айз Седай, но я не требую, чтобы ты отдал его насовсем. Никто не отберет его у тебя. Но такие вещи следует изучать. Поэтому я хочу, чтобы каждый вечер, как только мы остановимся на привал, ты давал этот тер'ангриал мне. Я буду возвращать его тебе поутру. Мэт покосился на Илэйн с сомнением, - кажется, она говорила все это вполне серьезно. - Не знаю, как уж и благодарить тебя за любезное согласие оставить мне то, что мне и принадлежит. Только вот не возьму в толк, с чего ты взяла, будто у меня есть этот... тер... Как его там? В глазах Илэйн, обернувшейся к нему, вспыхнуло пламя, но голос оставался холодным, как лед. - Ты прекрасно сознаешь, что такое тер'ангриалы, мастер Коутон. Я слышала, как Морейн рассказывала тебе о них в Тирской Твердыне. - В Твердыне? - учтиво переспросил Мэт. - Ах да, Твердыня. Мы там чудесно провели время. Но не думаю, что это дает тебе право требовать от меня чего бы то ни было. Я нахожусь здесь, чтобы в ваших шкурах - твоей и Найнив - не понаделали дырок. И только. Вот доставлю тебя к Ранду, и можешь толковать с ним о тер'ангриалах сколько угодно. Илэйн долго смотрела на него так, словно хотела взглядом сшибить на землю, потом молча повернулась и зашагала прочь. Последовав за ней, Мэт с удивлением отметил, что направилась Илэйн не к своим Айз Седай, а в его лагерь. Она осмотрела стреноженных лошадей, проверила костры и одеяла, сокрушенно покачала головой над остатками скудной трапезы. Мэт мог лишь гадать, что это на нее накатило, пока Илэйн, вздернув подбородок, не повернулась к нему. - Твои люди неплохо знают свое дело, - промолвила она так громко, чтобы слышали все. - В целом я ими довольна. Но продумай ты все заранее, солдатам не пришлось бы налегать на еду так, что, боюсь, большую часть ночи им будет не до сна. Впрочем, для начала и это неплохо. Надеюсь, впредь ты будешь предусмотрительнее. С этими словами она направилась к своему костру, а ошарашенный Мэт остался на месте. Он и слова вымолвить не успел. Но увы, на дурацких попытках Дочери-Наследницы делать вид, будто он ее подданный, все не кончилось. Не успел Мэт добраться до своего одеяла после Илэйновой "инспекции", как лисья головка похолодела. Он был настолько потрясен, что сначала уставился себе на грудь и лишь потом догадался посмотреть на Айз Седай. Они стояли вдоль разграничительной линии - Авиенда тоже была с ними. Илэйн что-то пробормотала - слов Мэт не разобрал, - и седовласые сестры кивнули, а Аделис к тому же достала перо и, обмакнув его в висевшую на поясе чернильницу, принялась делать записи в маленькой книжице. Найнив дергала себя за косу и невнятно ворчала. Все это продолжалось несколько мгновений. Затем холодок исчез, а женщины, тихонько переговариваясь и то и дело оглядываясь на Мэта, вернулись к своему костру. Оборачивались они до тех пор, пока он не улегся спать. На второй день они выбрались на дорогу, и Джаэм снял свой меняющий цвета плащ. Дорога представляла собой полосу утрамбованной грязи, из-под которой местами проглядывали остатки каменного мощения. С выходом на нее движение почти не ускорилось, поскольку она беспрестанно вилась между поросшими лесом высокими холмами и скалистыми утесами и по ней в обоих направлениях двигалось множество народу. По большей части это были грязные оборванные люди с отупевшими лицами, у них едва хватало соображения посторониться, чтобы дать дорогу бычьей упряжке или купеческому обозу. Вскоре по пути стали попадаться фермы с хозяйственными постройками, сложенными из светлого камня, а в середине третьего дня путники увидели первую деревню - кучку белых, оштукатуренных домов под плоскими крышами из красной черепицы. Тем временем Илэйн продолжала донимать Мэта своими обходами и проверками. Когда он весьма язвительно заметил, что бесконечно счастлив услышать ее похвалу, она одарила его царственно-снисходительной улыбочкой и промолвила: - Поступай так и впредь, мастер Коутон. Словно он говорил серьезно! Когда путники стали останавливаться на ночь в гостиницах, Илэйн взяла в обычай наведываться в стойла и на сеновалы - проверять, как устроили лошадей и солдат. Мэт попробовал было попросить ее этого не делать, но она лишь выгнула бровь и даже не удостоила его ответом. Илэйн постоянно совалась с распоряжениями, которые он собирался отдать и без нее, - например, проверить подковы в первой же гостинице, в какой найдется кузнец, - и, что раздражало еще больше, с такими, о необходимости которых он не догадывался. Неведомо как она прознала, что у Тэда Кандела вскочил на заднице чирий - Мэту солдат не сказал ни слова, - а Лодрин Мендэйр припрятал в седельных сумках ни много ни мало пять фляжек бренди. Канделов чирий пришлось вскрывать ланцетом - в отряде многие разделяли отношение Мэта к Целительству, - Мендэйрово бренди вылить в канаву, но несносная девица все время находила что-то новое. Вся беда заключалась в том, что распоряжения Илэйн были разумны - ляпни она какую глупость, Мэт мигом послал бы ее подальше. Он чуть ли не мечтал об этом. Только попробовала бы заикнуться об этом дурацком тер'ангриале, он бы ей показал. Но Илэйн словно забыла о своей недавней просьбе. Само собой, Мэт объяснил солдатам, что они не обязаны выполнять приказы Илэйн, - по правде сказать, они этого и не делали, - но похвалы ее выслушивали с нескрываемым удовольствием и гордо выпячивали грудь. Даже Ванин, и тот улыбался, кланялся и бормотал: "Рад стараться, достойная леди". Услышав это, Мэт чуть язык не проглотил. Остальные женщины и вовсе не желали иметь с ним дела. Авиенда заявила, что у него нет чести и ежели он не проявит к Илэйн должного почтения, она его этому почтению научит. Авиенда, которая вроде бы собиралась прирезать Илэйн, а теперь называла ее не иначе, как почти сестрой. Вадене и Аделис смотрели на Мэта, словно на диковинного жучка, прикнопленного к доске. Охотнице он предложил пострелять, ради забавы или на спор, на монету, - не зря же она таскает с собой лук, да еще и назвалась Бергитте, - но та посмотрела на него как-то странно и отказала. Мало того, стала его сторониться. Зато как репей цеплялась к Илэйн и оставляла Дочь-Наследницу в покое, лишь когда та подходила к Мэту. А Найнив... Найнив избегала Мэта, словно от него дурно пахло. На третий вечер, в гостинице под названием "Брачный кинжал", Мэт заметил, что Найнив осталась в конюшне одна, и решил во что бы то ни стало с ней потолковать. Найнив кормила увядшей морковкой свою лоснящуюся кобылку и, когда Мэт подошел и попытался заговорить с ней - ему хотелось поговорить о Боде, ведь не у каждого сестренка собирается стать Айз Седай, - подскочила и чуть не огрела его кулаком. - Оставь меня в покое, Мэт Коутон! - Вот и все, что он от нее услышал. После этого случая, стоило Мэту оказаться поблизости, она всякий раз пряталась за спину Илэйн и выглядывала оттуда с таким видом, словно хотела показать ему язык. Похоже, все эти женщины тронулись умом. Хорошо еще хоть Том с Джуилином порой ехали с ним рядом - если только Илэйн не призывала их к себе. Ему назло, в этом можно было не сомневаться. Но порой им удавалось вырваться на волю и с удовольствием распить с Мэтом и Налесином жбанчик- другой эля в какой-нибудь таверне или на постоялом дворе. Говорили в основном об Эбу Дар. Оказалось, что Том, отроду там не бывавший, знал об этом городе довольно много. Налесин с удовольствием рассказывал о своем единственном посещении, упирая главным образом на поединки и конские бега. Джуилин тоже кое-что слышал от бывалых людей, причем некоторым его рассказам Мэт отказывался верить, покуда их не подтверждали и Налесин с Томом. В Эбу Дар мужчины сражались на поединках из-за женщин, а женщины - из-за мужчин, причем приз - так там называли того или ту, из-за кого возникала ссора, - доставался победителю. Безо всяких с его или ее стороны возражений. Заключая брак, мужчина вручал своей избраннице кинжал, а вместе с ним и право убить мужа, если он вызовет ее неудовольствие. Ни больше ни меньше! Такого рода убийство там не считалось за преступление. В Эбу Дар мужчины вообще ходили вокруг женщин на цыпочках и сносили от них все, за что друг другу мигом перерезали бы глотку. Илэйн в этом городе наверняка понравится. Как, впрочем, и Найнив. Затрагивали Том с Джуилином и другую тему - странные отношения между Илэйн, Найнив и старшими Айз Седай, годившимися им в матери, если не в бабушки. Илэйн вечно пыталась взять главенство на себя, словно уже стала королевой и командует в своем Андоре, и никаких увещеваний Тома слушать не хотела. Твердила одно: он ничего не понимает и не поймет. Однако Вандене и Аделис, судя по рассказам Тома и Джуилина, относились к этому более чем терпимо. - "Ну что ж, дитя, коли ты так хочешь, мы не против". - повторил Джуилин слова Вандене, рассказывая об одном таком случае. - И что ты думаешь, Мэт? У Илэйн в глазах разыгралась снежная буря, а Найнив так заскрежетала зубами, что я испугался, как бы они не повыпадали. А ведь лишь несколько дней назад обе они были всего-навсего Принятыми. Они сидели в обеденном зале постоялого двора, носившего название "Брачный кинжал". Ванин, Гарнан и прочие солдаты сидели за соседними столами, на скамьях вперемежку с местными жителями. Здешние мужчины были в длинных и ярких - впору Лудильщикам - безрукавках, по большей части на голое тело; женщины красовались в светлых тонов платьях с глубокими узкими вырезами, подолы с одной стороны были приподняты сборками до колена, открывая столь яркие нижние юбки, что рядом с ними бледно выглядели и жилеты мужчин. Многие из местных мужчин, а женщины все как одна, носили серьги в виде больших, похожих на обручи колец и перстни со вспыхивавшими на солнце цветными стеклами. У всех - и у мужчин, и у женщин - за пояс были заткнуты кривые кинжалы, и все, мрачно поглядывая на чужеземцев, поглаживали рукояти. В "Брачном кинжале" остановились и два купеческих обоза из Амадиции, но купцы прятались по своим комнатам, и даже еду им подавали туда, а их возчики не отлучались от подвод. Илэйн, Найнив и прочие женщины тоже находились наверху. - Женщины... они другие. Не такие, как мы, - со смехом сказал Налесин вроде бы в ответ Джуилину, хотя слова его явно предназначались для Мэта. Обычно Налесин держался с простонародьем непринужденно, но Джуилин был простолюдином из Тира. Видимо, для Налесина это имело значение. -У тирских крестьян есть поговорка: Айз Седай - это десять женщин под одной шкурой. Они порой выказывают немало сообразительности, эти самые крестьяне. Сгори моя душа, если не так. - Во всяком случае, ничего, скажем так, страшного они пока еще не натворили, - промолвил Том, - хоть мне и стало не по себе, когда Илэйн случайно обмолвилась о том, что сделала Бергитте своим первым Стражем. - Охотницу? - воскликнул Мэт. Несколько местных обернулись в его сторону, и он понизил голос: - Выходит, она Страж? Страж Илэйн? Это кое-что объясняло. Том и Джуилин переглянулись. - Ты, стало быть, сообразил, что она Охотница за Рогом, - промолвил Том, утирая эль с усов. - Ну-ну, ей будет приятно это услышать. Так вот, эта Охотница стала Стражем, и Джаэм сразу же отнесся к ней как к младшей сестре, а вот Вандене с Аделис... - Он тяжело вздохнул. - Им совсем не понравилось то, что Илэйн уже завела себе Стража, ведь обычно на поиски Стража у Айз Седай уходят годы. А особенно не понравилось им то, что она выбрала женщину. А их недовольство раззадоривает Илэйн еще пуще. - Видать, старые Айз Седай не одобряют новшеств, - пробормотал Джуилин. - Женщина-Страж, - покачал головой Налесин. - Я догадывался, что с появлением Возрожденного Дракона многое изменится, но не до такой же степени! Мэт пожал плечами. - А по мне, так почему бы и нет? Если, конечно, она и вправду умеет стрелять из своего лука. Что, не в то горло попало? - спросил он, ибо Джуилин при этих словах поперхнулся элем. - На мой взгляд, хороший лук стоит любого меча. Только хотелось бы верить, что она не станет мешать, когда придет время отправлять Илэйн к Ранду. - Сдается мне, она не худо стреляет. - Том потянулся через стол и похлопал Джуилина по спине. - Совсем не худо, Мэт. Уже на следующее утро после первой, неудачной попытки женщины вновь попробовали воздействовать на Мэта Силой. Седлая Типуна и отгоняя Нерима, считавшего, что седлать Мэтова коня - его работа, он ощутил, как по груди полоснуло холодком, но не подал виду. А потом решил не подавать и впредь. Не озираться, не сердиться, никого не обвинять. Пусть-ка они поварятся в собственном соку. Благо возможностей не обращать внимания открылось предостаточно - серебряный медальон холодел дважды, прежде чем они выбрались на дорогу, а уж там пошло-поехало... Это случалось каждый день, - и днем, и вечером. Иногда Мэт и глазом не успевал моргнуть, как холодок исчезал, но порой ему казалось, что медальон оставался холодным часами. И конечно же, он никогда не мог определить, которая из них пытается на него воздействовать. Правда, как-то раз Мэт приметил Найнив, смотревшую на него столь свирепо, что погонявший палкой бычью упряжку поселянин оробел и заспешил прочь, - видать, испугался, как бы она взглядом не прикончила и животных, и его самого. Но стоило Мэту метнуть на Найнив столь же грозный взгляд, как она подскочила, да так, что чуть из седла не вывалилась, а холодок мигом исчез. В остальных случаях уверенности ни в чем не было. Иногда Мэт замечал, как две-три женщины глядят на него, в том числе и Авиенда, которая по-прежнему шла пешком и вела лошадь в поводу. Другие же тем временем тихо переговаривались, или следили за полетом орла по безоблачному небу, или наблюдали за громадным черным медведем, раза в полтора выше человека, стоявшим в виду дороги среди деревьев на крутом склоне холма. Одно утешало: Илэйн явно была не в лучшем расположении духа. Почему - Мэт не знал, да и не особенно интересовался. Она и так надоела ему до крайности. Лезет со своими похвалами, куда не просят. Всыпать бы ей как следует, но он, Мэт, не так воспитан. К тому же он с каждым разом ощущал все большую уверенность: как они ни пыжились, толку от их потуг было не больше, чем от мази, которую Нерим втирал ему в грудь. Уверяя, что это никакое не обморожение. На четвертый день, когда они остановились в деревеньке под названием Со Тегар, уверенность Мэта пошла прахом. Поставив Типуна в стойло, он направлялся к затрапезному постоялому двору "Южный обод", когда что-то мягко шлепнуло его по спине, между лопаток. Запах конского навоза не оставлял сомнений в том, что именно. Мэт резко обернулся, готовый - плевать на все их ножи! - задать трепку вконец распустившимся мальчишке или деревенскому мужичью - местные посматривали на пришельцев без особой симпатии. Но ни сорванцов, ни угрюмых крестьян позади не оказалось. Лишь Аделис деловито строчила в своей маленькой книжице, кивая себе. Руки ее были совершенно чисты. Зайдя в таверну, Мэт потребовал пунша, но передумал и заказал бренди. Хозяйка уверяла, будто принесенная ею мутная жидкость изготовлена из слив, но по вкусу казалась настоянной на ржавчине. Джуилин при виде подобного угощения хмыкнул, а Том и того делать не стал. Даже Налесин сделал всего один глоток, а уж он-то пил все. везде и всегда. В итоге Мэт, потеряв счет крошечным оловянным стаканчикам, нализался так, что Нерим с Лопином едва дотащили его до постели. До сих пор он не задумывался о пределах возможностей медальона, знал лишь, что лисья головка останавливает саидар. И вот выяснилось, что они могут поднять с помощью Силы какую-нибудь штуковину да и запустить в него... Лучше уж такой талисман, чем вовсе никакого, твердил себе Мэт, ворочаясь на сбившейся постели и глядя на ползущие по потолку лунные тени. Гораздо лучше. Но имей он возможность передвигаться самостоятельно, непременно спустился бы вниз за бренди. Вот почему утром следующего, пятого, дня он пребывал в прескверном расположении духа - голова трещала, рот казался набитым перьями, пот лился ручьями. В таком состоянии он и поднялся на очередной холм, откуда неожиданно открылся вид на широкую судоходную реку Элдар и оседлавший ее город и огромный залив со множеством кораблей. Эбу Дар. В первую очередь в глаза бросалась белизна. Белые дома, белые дворцы, белые башни и шпили. Купола, напоминавшие по форме заостренные репы или груши, зачастую были прочерчены темно-красными, золотыми или голубыми полосками, но основным цветом являлся белый. Отраженный солнечный свет слепил глаза. Ворота, к которым вела дорога, были прорезаны в белой оштукатуренной стене - такой толстой, что путники проехали в тени под аркой шагов двадцать, прежде чем снова оказались под открытым небом. Казалось, весь город состоял из несчетного числа мостов, каналов и больших, забитых народом площадей, украшенных статуями или фонтанами. Каналы были узкими и широкими, по ним плыли баржи, которыми правили мужчины с шестами в руках. Некоторые мосты были столь широки, что вдоль них рядами выстраивались лавки. Дворцы, обнесенные колоннадами, и четырехэтажные дома с огромными арочными окнами, прикрытыми ставнями-жалюзи, соседствовали с конюшнями, мастерскими и лавками. На одной из таких площадей Вандене придержала поводья, вознамерившись переговорить с Аделис, что вызвало явное неудовольствие Найнив и Илэйн. Авиенда, по настоянию Илэйн все-таки въехавшая в город верхом, тут же слезла со своего долговязого мышастого коня, так же неуклюже, как и забиралась. Она озиралась по сторонам с тем же любопытством, что и Олвер, а уж парнишка чуть все глаза не проглядел. Бергитте, похоже, старалась подражать Джаэму и следовала за Илэйн столь же неотступно, как он - за Вандене. Воспользовавшись остановкой, Мэт обмахнулся шляпой и огляделся. Одну сторону площади занимал самый большой дворец, какой Мэту только доводилось видеть, - четырехэтажное нагромождение куполов, шпилей и колоннад. С трех других сторон высокие жилые дома и гостиницы стояли вперемежку с лавками и мастерскими. Статуя - женщина в летящей одежде, стоящая на еще более высоком постаменте, - указывала простертой рукой на юг, в сторону моря. Народу на площади было мало - кому охота гулять под палящим солнцем? Несколько человек перекусывали на нижних ступенях постамента, бросая крошки голубям и чайкам. Картина безмятежного спокойствия. Неожиданно Мэт почувствовал, как в голове его перекатываются игральные кости. Это ощущение он знал прекрасно. Порой он испытывал его перед удачной партией в карты, порой - в преддверии битвы. И почти всегда в тех случаях, когда следовало принять важное решение. Столь важное, что оплошность могла обернуться перерезанной глоткой. - Сейчас мы въедем туда через одни из малых ворот, - объявила Вандене. Аделис согласно закивала. - Мерилилль позаботится, чтобы нам отвели комнаты и мы могли освежиться. Так значит, это и есть Таразинский дворец, тот самый, откуда восседающая на Троне Ветров Тайлин Квинтара из Дома Митсобар правила своим королевством, - по правде сказать, власть ее простиралась не более чем на сотню миль вокруг города. За время путешествия Мэт сумел прознать, что в этом дворце уже есть Айз Седай, и они, конечно же, с ней встретятся. И с Тайлин - Айз Седай непременно должны встретиться с королевой. Окидывая взглядом беломраморную громаду, Мэт прикидывал, стоит ли останавливаться во дворце. По правде сказать, дворцы со множеством слуг, раззолоченной мебелью и пуховыми перинами ему очень даже нравились. Но ежели дворец королевский, там небось не протолкнуться от придворных, всяких там лордов и леди. А Мэту за глаза хватало одного Налесина. Кроме того, оказавшись в этом муравейнике, он будет вынужден или постоянно гадать, где находятся Илэйн с Найнив, или неотступно таскаться за ними по пятам. Трудно сказать, что хуже. Он представил себе, как Илэйн с обычным высокомерием просит подыскать подходящее помещение для "мастера Коутона и моих людей", и скривился. Она непременно так и поступит. И будет без конца указывать на то, что ему и без нее прекрасно известно. Нет, ему в этом дурацком дворце делать нечего. А вот Илэйн с Найнив пусть остаются там, это даже к лучшему. Вряд ли в этом городе найдется место безопаснее королевского дворца. Ну а ему не помешает подыскать такое местечко, где можно заказать чашу пунша и усадить на колени девчонку. И унять головную боль. Не худо бы раздобыть и влажные полотенца. Нотация о вреде пьянства, прочитанная поутру Илэйн, еще звенела у Мэта в ушах - тогда он был слишком слаб, чтобы возражать, и думал лишь о том, сумеет ли взгромоздиться на Типуна. Если сейчас же не положить этому конец, она его совсем изведет. Все эти мысли промелькнули в голове Мэта за время, какое потребовалось Вандене, чтобы развернуть крутобокого гнедого мерина ко дворцу. - Я со своими людьми остановлюсь в одной из этих гостиниц, - громогласно объявил Мэт. - Найнив, если ты или Илэйн захотите прогуляться по городу, дайте мне знать, и я выделю вам сопровождение. - На это Мэт, разумеется, не рассчитывал: всякая женщина считает себя способной придушить медведя голыми руками. Однако он полагал, что они едва ли сумеют улизнуть из дворца незаметно. Джуилин, ловец воров, сумеет за ними проследить. Да и Ванин тоже не промах. - Я буду там. - Мэт наугад ткнул пальцем в сторону стоявшего по другую сторону площади здания. над арочными воротами которого красовалась какая-то вывеска. Вандене переглянулась с Аделис, Илэйн - с Найнив. Авиенда хмуро посмотрела на него. Однако Мэт не предоставил им возможности высказывать свое мнение. - Том, Джуилин, - промолвил он, - что вы скажете насчет кружечки-другой пунша? Самому-то ему больше бы подошла вода - прежде он никогда так не напивался. Том покачал головой: - Может, чуток попозже, Мэт. Я могу понадобиться Илэйн. - Почти отеческая улыбка менестреля, обращенная к девушке, пропала с лица, когда он увидел, в каком замешательстве Илэйн смотрит на Мэта. Примерно то же самое пробормотал и Джуилин, хотя и не улыбался. - Как хотите - Мэт снова надел шляпу - Ванин! Эй, Ванин! Толстяк встрепенулся и покраснел, оторвав благоговейный взгляд от Илэйн. Действительно покраснел! О Свет, что эта женщина делает с людьми! Мэт уже развернул Типуна, когда сзади послышался голос Илэйн, еще более чопорный, чем поутру: - Не разрешай солдатам напиваться, мастер Коутон. Некоторые мужчины не умеют вовремя остановиться. Помни, мальчику не место среди пьяных. Заскрежетав зубами, Мэт пришпорил коня и, не оглядываясь, поскакал через площадь. Олвер ехал рядом, искоса посматривая на него. Надо и впрямь предупредить людей, чтобы не напивались в присутствии паренька. Особливо Мендэйра. Свет, опять ведь она права! Просто с души воротит. Гостиница, куда заявился Мэт, называлась "Странница", но, судя по тому, как выглядел обеденный зал и что сулила вывеска, в ней мог неплохо провести время и мужчина. Благодаря высоким потолкам и ажурным, резным деревянным ставням внутри было прохладнее, чем на улице. Помимо местных за столами сидели и чужаки - долговязый мурандиец с вьющимися усами, кандорец с двумя серебряными цепями, пересекавшими грудь, и несколько других - откуда они, Мэт с первого взгляда сказать не мог. В воздухе вился табачный дымок, а две женщины с визгливыми флейтами и малый с барабаном между коленями наигрывали диковинную мелодию. Но главное, все служаночки как одна были милашками, сразу за четырьмя столами бросали кости, а кандорский купец тасовал картишки. Исполненная достоинства хозяйка, судя по карим глазам, родилась вовсе не в Эбу Дар, но имя носила местное - Сеталль Анан. - Добрые лорды, - промолвила она, поклонившись Мэту и Налесину, - позволено ли будет "Страннице" предложить вам скромный приют? Несмотря на легкую седину в волосах, хозяйка была хороша собой. С плотно охватывавшего шею ожерелья свисал брачный кинжал - украшенная красными и белыми камнями рукоять покоилась в щедро открытой взорам соблазнительной ложбинке. Еще один кинжал, кривой, торчал за поясом. Но все эти ножи не помешали Мэту с довольным видом ухмыльнуться: - Госпожа Анан, у меня такое чувство, словно я попал домой. Странное дело, в голове у него перестали перекатываться игральные кости. ГЛАВА 48. Разговор начистоту Намотав на голову полотенце, Найнив вылезла из здоровенной медной лохани, медленно вытерлась и, отослав упорно порывавшуюся ей помочь пухленькую служанку, сама надела темно-зеленое платье с широким воротом из светлых мерадских кружев, рассматривая себя в узком, высоком стоячем зеркале. Тяжелое золотое кольцо Лана - лучше об этом и не думать! - лежало в ее кошельке рядом с одним из перекрученных тер'ангриалов, а на третьем пальце правой руки сверкало золотом кольцо Великого Змея. Правой, о чем тоже лучше было не думать. Высокий потолочный плафон изображал голубое небо с белыми облаками, вся мебель стояла на высоких ножках в виде львиных лап и была покрыта, пожалуй, чрезмерно густой резьбой и позолотой, но, несмотря на все эти излишества, комната выглядела уютной. Одной из самых уютных, в каких Найнив случалось останавливаться. Здесь даже было прохладнее, чем на улице. Только вот успокоиться ей никак не удавалось. Ощутив плетение саидар, Найнив вышла из комнаты и увидела сеть, свитую Илэйн вокруг гостиной для защиты от подслушивания. Бергитте и Авиенда, успевшие переодеться и освежиться, тоже находились там. Все четыре спальни выходили в общую гостиную, потолок которой тоже был расписан под небо, а четыре высоких стрельчатых окна вели на длинный балкон с окрашенной в белый цвет кованой железной решеткой. Сквозь ажурное металлическое кружево можно было наблюдать за улицей, оставаясь незамеченным. Под балконом расстилалась площадь Мол Хара. Проникавший сквозь окна легкий ветерок приносил запах моря и, как ни странно, относительную прохладу. Что было немаловажно, ибо раздражение не позволяло Найнив сосредоточиться, и почти с самого прибытия в Таразинский дворец она страдала от жары. Тому с Джуилином отвели комнатушку во флигеле для прислуги, что раздражало Илэйн куда больше, чем их обоих. Том только смеялся - но он мог себе это позволить. - Превосходный чай, Найнив. Угощайся, - промолвила Илэйн, расстилая на коленях белоснежную салфетку. Кресло, в котором сидела девушка, вместо ножек стояло на золоченых шарах - такие же шары во множестве украшали высокую рифленую спинку. Авиенда сидела, скрестив ноги, рядом, на выложенном бледнозеленой плиткой полу, с которым удивительно сочеталось по тону ее зеленое платье с высоким воротом. А к платью прекрасно подходило сложного плетения серебряное ожерелье. Найнив не могла припомнить, чтобы Авиенда хоть раз уселась на стул, - недаром на постоялых дворах на нее таращились с изумлением. - С мятой и морошкой, - добавила Бергитте, наполняя еще одну тонкую фарфоровую чашку. Она была в своем обычном наряде - серых шароварах и короткой голубой куртке. Бергитте порой надевала платья, но проявляла столь своеобразный вкус, что лучше бы это случалось как можно реже. Вся эта троица принарядилась, прихорошилась, а никто их не зовет. Серебряный кувшин был подернут влагой, охлажденный чай приятно освежал, а Найнив восхищалась спокойным - и сухим! - лицом Илэйн. Сама-то она, несмотря на ветерок, уже начинала ощущать жару. - Должна сказать, - пробормотала Найнив, - я рассчитывала на другой прием. - Правда? - спросила Илэйн. - Это после того, как отнеслись к нам Вандене и Аделис? - Я надеялась, - вздохнула Найнив. - Похоже, никто не считает нас настоящими Айз Седай, а я так надеялась, что по выезде из Салидара все пойдет подругому. Их встреча с Мерилилль Синдевин прошла негладко. Точнее сказать, она свелась к тому, что Вандене представила свежеиспеченных сестер, после чего их отпустили. Отослали, дабы настоящие Айз Седай могли поговорить без посторонних. Мерилилль высказала предположение, что им не мешало бы освежиться с дороги, оставив непростой выбор: или подчиниться, словно они Принятые, или заартачиться подобно капризным девчонкам. Стоило Найнив вспомнить об этом, как все ее попытки сосредоточиться пошли прахом и по лицу ее заструился пот. И это было еще не все. Мерилилль - стройная, элегантная Серая сестра с блестящими черными волосами и большими прозрачными глазами - выглядела так, словно ничто и никогда не могло, не может и не сможет ее удивить. Но когда ей сказали, что Илэйн и Найнив теперь Айз Седай, брови Мерилилль поползли вверх, а при известии об избрании Эгвейн Амерлин у нее чуть глаза на лоб не полезли. Бергитте в качестве Стража тоже поразила ее, но к тому времени Мерилилль уже справилась с потрясением, сведя его внешнее выражение к поджатым губам и быстрым недовольным взглядам. Авиенда заинтересовала Мерилилль меньше всего, она лишь пробурчала, что та не пожалела бы, став послушницей. А потом их всех отослали. И предложили - а по существу велели - отдохнуть с дороги несколько дней. Достав из рукава кружевной платочек, Найнив принялась обмахиваться им, хоть толку от этого было мало. - Все равно они что-то скрывают. Илэйн покачала головой. - Найнив, мне самой не нравится, как они с нами обошлись, но стоит ли делать быка из мыши? Раз Вандене и Аделис приспичило искать беглянок, пусть себе ищут. Или ты предпочитаешь, чтобы они принялись за поиски чаши? На протяжении всего пути они даже и речи не заводили о разыскиваемом тер'ангриале, опасаясь, как бы эта парочка не пронюхала да не прибрала дело к своим рукам. Так или иначе, старшие Айз Седай действительно что-то скрывали, в этом Найнив не сомневалась. Как-то раз, случайно, она услышала реплику Аделис насчет поисков беглянок в Эбу Дар, а когда, не чая дурного, поинтересовалась, что да почему, Вандене с подозрительной поспешностью принялась толковать о необходимости возвращать беглянок в Башню. Все это представлялось полнейшей бессмыслицей. Из Салидара пока еще никто не бежал. Послушницы, не выдерживая суровой учебы, пытались бежать из Башни довольно часто, а изредка пускались в бега и отчаявшиеся дождаться шали Принятые, но мало кому удавалось хотя бы выбраться из Тар Валона. Женщину могли выставить из Башни за пустяшную, по ее мнению, провинность, за нерадивость, за неспособность к учению или провал на испытаниях - без последнего, на право быть полноправной Айз Седай, Илэйн и Найнив счастливо удалось обойтись, - но никому, кроме самих Айз Седай, не дозволялось покидать Белую Башню по собственной воле. Удачный побег с острова был редкостью, да хоть бы и нет. Все равно оставалось неясным, почему беглянок надобно ловить именно в Эбу Дар. И почему, когда у Вандене и Аделис спросили об этом, обе замкнулись, словно створчатые раковины? Впрочем, Найнив опасалась, что ответ на последний вопрос ей известен. Было очень трудно не дергать себя за косу, хотя в последнее время ей это, кажется, удавалось. - Во всяком случае, Мэт знает, что мы Айз Седай, - проворчала она. А ей теперь известно, как можно с ним совладать. Поднять что-нибудь с помощью Силы да и запустить в него - вот и все дела. - Не мешало бы ему это усвоить. - То-то я смотрю, ты избегаешь его, точно челтанка сборщика налогов, - с усмешкой заметила Бергитте, и Найнив покраснела. А она-то думала, будто научилась скрывать свои чувства. - Он слишком раздражает, даже для мужчины, - пробормотала Авиенда. - А ты, Бергитте, должно быть, побывала в дальних краях, таких, о которых мне и слышать-то не приходилось. Где, например, находится этот Челтан? Или Челта? Усмешка мигом пропала с лица Бергитте, ибо где бы это место ни находилось, оно находилось там тысячу, а то и более лет назад, если не в прошлую Эпоху. Как Бергитте ни старалась, такого рода обмолвки время от времени случались. Найнив хотела бы посмотреть, как она признается Эгвейн в том, что Эгвейн на самом деле давно известно. С тех пор как Эгвейн завела дружбу с Айил, она стала на удивление волевой и убеждать других научилась и теперь редко готова смириться с тем, что сама полагает чушью. Судя по всему, Бергитте такая встреча не сулит ничего приятного. Однако Бергитте нравилась Найнив больше, чем Авиенда с ее суровыми взглядами и кровожадными разговорами. Да и потом, хоть Бергитте порой и раздражала, Найнив обещала не выдавать ее тайну. - Мэт... угрожал мне, - поспешно выпалила Найнив первое, что пришло ей на ум, чтобы отвлечь Авиенду, и последнее, что она хотела произнести во всеуслышание. Щеки ее вновь разгорелись. Илэйн улыбнулась, хотя у нее достало такта скрыть это, уткнувшись в чайную чашку. - Ну, не совсем так, - добавила Найнив, когда Авиенда сдвинула брови и потянулась к ножу. Похоже, с точки зрения Авиенды, с помощью ножа можно решить все вопросы. - Просто... он... - Бергитте с Авиендой с нескрываемым любопытством ждали продолжения. - Он сказал... Подобно тому как Найнив пришла на выручку Бергитте, на выручку ей самой пришла Илэйн. - Я думаю, хватит нам болтать о мастере Коутоне, - решительно заявила она. - Он здесь лишь по указанию Эгвейн, а что предпринять в отношении тер'ангриала, я решу позднее. Илэйн на миг поджала губы - ей вовсе не понравилось, когда Вандене и Аделис попытались воздействовать на Мэта без ее ведома. И еще меньше ей понравилось, что Мэт улизнул в ту гостиницу. Но разумеется, теперь уже ничего не поделаешь. Сама Илэйн утверждала, что если с самого начала говорить ему, что надо делать и что ему так и так придется сделать, то у Мэта войдет в привычку прислушиваться к ее указаниям. - Так или иначе, все, что связано с ним, для нас дело не самое важное, - твердо закончила она. - Да, - согласилась Найнив, - важнее всего чаша. - Я думаю, мне не мешало бы сначала провести разведку, - промолвила Бергитте. - Эбу Дар кажется опаснее, чем был... раньше, а тот район, который вы описывали, по-видимому, хуже, чем... - Она не то чтобы глянула на Авиенду, но явно подумала о ней и вздохнула: - Чем весь остальной город. - Если речь идет о разведке, - живо вступила в разговор Авиенда, - то и я не прочь этим заняться. Я прихватила с собой кадинсор. - Вообще-то разведчик не должен выделяться, - мягко вставила Илэйн. - Я думаю, нам следует подыскать подходящие платья и одеться на здешний манер, тогда мы не будем привлекать к себе внимания. Найнив будет легче всех, - добавила она, улыбнувшись Бергитте и Авиенде. Почти все виденные ими жители Эбу Дар были черноволосыми и темноглазыми. Авиенда вздохнула, а Найнив чуть не подхватила ее вздох, вспомнив о том, какие низкие здесь носят вырезы. Узкие - да, но очень, очень низкие. А вот Бергитте ухмыльнулась - у этой женщины стыда ни на грош. Продолжить разговор они не успели, ибо в гостиную без стука - что Найнив сочла верхом невежливости, сколько бы Илэйн ни твердила, будто для слуг это в порядке вещей, - вошла коротко стриженная черноволосая женщина в ливрее Дома Митсобар. Платье на ней было белым, с прилегающим лифом и длинным разрезом слева, открывающим зеленую нижнюю юбку. На груди слева красовалась вышитая эмблема - зеленые меч и якорь. Вырез платья, узкий и очень низкий, напомнил Найнив о ее страхах. Пухленькая, средних лет женщина поначалу замешкалась, но тут же собралась, присела и обратилась ко всем присутствующим: - Королева Тайлин желала бы видеть трех Айз Седай, если они не против. Женщины обменялись недоуменными взглядами. - Но здесь только две Айз Седай, - ответила по прошествии мгновения Илэйн. - Может быть, тебе следовало зайти к Мерилилль? - Меня послали в эти покои... Айз Седай. - Служанка сделала столь долгую паузу, что почтительное титулование прозвучало как явный вопрос. Илэйн встала и расправила юбку - посторонний человек вовек бы не догадался, что за этим невозмутимым лицом таится гнев. Лишь уголки рта и глаз слегка натянулись. - Ну как, идем? Найнив? Авиенда? Бергитте? - Я не Айз Седай, Илэйн, - промолвила Авиенда, и служанка поспешно вставила: - Мне велено пригласить только Айз Седай. - Мы с Авиендой пойдем и, пока вы беседуете с королевой, посмотрим город, - встряла Бергитте, не дав Илэйн и рта раскрыть. Лицо Авиенды оживилось. Илэйн бросила на эту парочку колючий взгляд и вздохнула: - Ну что ж, во всяком случае, постарайтесь быть осторожными. Найнив, ты идешь или тоже захотела посмотреть город? Слова эти прозвучали сухо и сопровождались еще одним взглядом в сторону Бергитте. - Иду, иду! - воскликнула Найнив. - Разве можно упустить случай встретиться с кем-то, кто считает... - Присутствие служанки заставило ее прикусить язык. - Не следует заставлять королеву ждать. - О да, - подтвердила служанка, - промедление может стоить мне ушей. Однако, несмотря на желание уберечь уши, она довольно долго вела их по бесконечным коридорам. Словно для того, чтобы уравновесить наружную белизну, внутри дворца буйствовали яркие цвета. В одном коридоре потолок был зеленым, а стены синими, в другом стены розовыми, а потолок желтым. Устилавшие полы ромбовидные плитки пестрели множеством оттенков в самых немыслимых сочетаниях. Шпалеры, почти исключительно с изображениями морских пейзажей, попадались нечасто, зато в многочисленных сводчатых нишах стояли высокие вазы из золоченого фарфора Морского Народа, а также резные хрустальные кубки, чаши и статуэтки. Само собой, повсюду сновала челядь, одетая в те же цвета, что и их проводница, - мужчины носили белые штаны и долгополые зеленые безрукавки поверх белых рубах с пышными складчатыми рукавами Неожиданно Найнив застыла на месте и схватила Илэйн за руку - навстречу им шагал рослый седеющий мужчина с глубоко посаженными безжалостными глазами. Джайхим Карридин. Белый плащ вился за его спиной, по лицу струился пот, но внимания на это он обращал не более, чем на встречных женщин. - Что он здесь делает? - спросила Найнив. - Этот человек учинил кровопролитие в Танчико и наверняка еще Свет знает где. Служанка ответила ей недоуменным взглядом. - Чада Света тоже прислали посольство, уже несколько месяцев назад. Королева... Айз Седай?.. - Она снова заколебалась. Илэйн ухитрилась любезно кивнуть, но Найнив сдержаться не смогла. - Может, поспешим, чтобы королеве не пришлось долго ждать, - резко бросила она. Мерилилль только и сказала, что Тайлин любит во всем точность и аккуратность. Это Найнив устраивало, но она была в таком настроении, что не собиралась никому позволить усомниться в ее принадлежности к Айз Седай. Даже королеве. Наконец служанка ввела их в просторные покои с бледно-голубым потолком, желтыми стенами и длинным рядом тройных стрельчатых окон, выходивших на обнесенный кованой железной оградой балкон и пропускавших приятно освежающий соленый бриз. Илэйн и Найнив сделали реверанс, точно такой, какой подобало делать Айз Седай перед правителями, - легкий поклон и едва заметный наклон головы. Тайлин умела произвести впечатление. Будучи ничуть не выше Найнив, она обладала столь царственной осанкой, что ей могла бы позавидовать даже Илэйн. Тайлин надлежало ответить им таким же приветствием, но она лишь подняла на вошедших большие, внимательные глаза. Черные, чуть тронутые сединой на висках волосы обрамляли все еще красивое, хотя и тронутое морщинками лицо королевы. Но куда более морщин обращали на себя внимание два тонких, - видимо, очень давних и уже еле заметных - шрама на обеих щеках. Само собой, за плетеным золотым поясом торчал кривой кинжал с рукояткой и ножнами, усыпанными драгоценными камнями. Правда, голубой шелковый наряд Тайлин мало подходил для женщины, имеющей обыкновение сражаться на поединках. Вздумай она опустить руки, кружевные манжеты скрыли бы ее пальцы, приподнятая спереди над коленями юбка открывала несколько слоев бледно-зеленых нижних юбок, а сзади волоклась на несколько шагов наподобие шлейфа. Лиф, обшитый все тем же кружевом, казался таким тесным, что Найнив оставалось лишь гадать, что неудобнее: стоять в таком платье или сидеть. Кружевной воротник охватывал шею, а с ожерелья плетеного золота свисал рукояткой вниз брачный кинжал в белых ножнах, покоившийся в овальном вырезе, не менее глубоком, чем все те узкие вырезы, которые девушки уже видели. - Вы, должно быть, Илэйн и Найнив? - Тайлин уселась в раззолоченное кресло и, не отрывая от них глаз, аккуратно расправила юбки - Я так понимаю, что должна быть еще одна. Авиенда. Голос ее был глубок, мелодичен и властен. Найнив и Илэйн переглянулись. Королева не пригласила их сесть, даже взглядом на кресло не указала. - Она не Айз Седай. - спокойно начала Илэйн, но Тайлин заговорила раньше, чем она успела продолжить: - А вы? Тебе, Илэйн, от силы восемнадцать лет. А тебе, Найнив... Тебе, тебе, и не смотри на меня, как кошка, которой наступили на хвост! Сколько тебе лет, двадцать два? От силы двадцать три? Двинь меня в печенку! Мне разок довелось побывать в Тар Валоне и в Белой Башне. Не верится, чтобы женщина в вашем возрасте могла надеть это кольцо на правую руку. - Мне двадцать шесть! - выпалила Найнив. Еще с Эмондова Луга, где многие из Круга Женщин говаривали, что она слишком молода для Мудрой, у нее укоренилась привычка демонстративно указывать свой возраст. - Мне двадцать шесть, и я Айз Седай из Желтой Айя. - Эти слова Найнив произнесла с гордостью. - Илэйн восемнадцать, но она тоже Айз Седай, только из Зеленой. Неужели вы думаете, что Вандене или Мерилилль позволили бы нам носить эти кольца в шутку? В мире многое изменилось, Тайлин. Эгвейн ал'Вир, наша Амерлин, годами не старше Илэйн. - Вот как? - произнесла Тайлин. - Мне об этом не говорили. Айз Седай, бывшая моей советницей с того дня, как я взошла на этот трон, прежде она была советницей моего отца, неожиданно без всяких объяснений покинула город и отбыла в Башню. А потом я узнала, что слухи о расколе в Башне верны, откуда-то, словно из-под земли, появились Принявшие Дракона; в противовес Элайде выбрали Амерлин, и прямо посреди Алтары собрали войско. Заметьте, обо всем этом я узнала уже как о свершившемся факте. Должно ли такое положение дел вызывать у меня восторг? Найнив надеялась, что ее смущение не написано на лице. И когда она научится придерживать свой язык? Неожиданно она поняла, что не может ощущать Истинный Источник, - смущение и гнев не слишком хорошо сочетаются. Может, оно и к лучшему. А то, не ровен час, вздумала бы направлять Силу и выставила бы себя еще большей дурочкой. Илэйн поспешила разрядить обстановку. - Позвольте, - промолвила она, - присоединить свои извинения к извинениям Мерилилль и прочих. Конечно, мы не должны были собирать войско в ваших владениях без вашего дозволения. В оправдание могу сказать лишь одно: события разворачивались так быстро, что мы в Салидаре оказались застигнутыми врасплох. Конечно, это не снимает с нас вины, но никакого зла против Алтары мы не замышляли и уж паче того не хотели нанести вам оскорбление. А сейчас, пока мы тут разговариваем, Гарет Брин ведет войско на север. Оно уходит из Алтары. Тайлин вперила в девушку пристальный взгляд. - До сих пор я не слышала никаких объяснений или извинений. Но правителям Алтары не привыкать глотать без соли оскорбления, наносимые теми, кто сильнее. - Глубоко вздохнув, она взмахнула рукой. так, что взметнулись кружева: - Садитесь, садитесь. Обопритесь на нож... - Она неожиданно ухмыльнулась. - Не знаю, как принято говорить у вас в Андоре, а у нас эти слова означают - давайте поговорим откровенно, по душам. Найнив с удовольствием отметила, как расширились голубые глаза Илэйн, поскольку сама она ахнула от удивления. И это Тайлин, та самая, которая, по утверждению Мерилилль, шагу не ступала без подобающих церемоний. С удовольствием усевшись в кресло, Найнив вспомнила ходившие по Салидару слухи и принялась гадать, уж не пытается ли королева... что? О Свет, до чего же она привыкла ждать отовсюду подвоха. Илэйн напряженно присела на самый краешек кресла. - Я буду говорить то, что думаю, - настойчиво промолвила Тайлин, - и жду того же от вас. Ничто услышанное не будет воспринято мною как оскорбление. - Судя по тому, как она постукивала пальцами по усыпанной камнями рукояти кинжала, королева вполне могла счесть таковым молчание - Не знаю даже, с чего начать, - пробормотала Найнив и с неудовольствием отметила кивок Илэйн - она-то надеялась, что Илэйн знает, как разговаривать с королевами. Ну что она как воды в рот набрала? - С начала, вот с чего, - нетерпеливо сказала королева. - Почему из Салидара в Эбу Дар прибыли еще четыре Айз Седай? Ведь не для того же, чтобы перещеголять посольство Элайды; Теслин даже не именует его таковым, и только она да Джолин... Вы не знали? - Она со смехом откинулась на спинку кресла. - А о Белоплащниках знаете? - Она рубанула воздух ладонью, и веселье ее поумерилось. - Глаза бы мои на них не смотрели! Но мне приходится иметь дело со всеми, кто видит во мне возможного союзника. Будь то Лорд Инквизитор Карридин или кто угодно. - Но почему? - спросила Найнив. - Я рада слышать, что вы не любите Белоплащников, но зачем же принимать Карридина? Этот человек палач, мясник... Еще не кончив говорить, Найнив поняла, что допустила промашку, - Илэйн сосредоточенно уставилась на широкий белый камин, а остатки веселья Тайлин истаяли без следа. - Ты поймала меня на слове, - тихо сказала королева. - Я сама предложила говорить начистоту, вот и... - Темные глаза смотрели в пол, по-видимому, королева собиралась с духом. Найнив покосилась на Илэйн, надеясь уловить хотя бы намек на то, где же она дала маху, но Илэйн лишь покачала головой и вновь сосредоточилась на разглядывании камина. Может, и ей не стоит смотреть на королеву? Однако Тайлин сама подняла глаза. Одной рукой она погладила рукоять кривого кинжала, а другой коснулась маленькой рукоятки, покоившейся в ложбинке на груди. Брачный кинжал мог немало рассказать о Тайлин. Вандене и Аделис не скупились на сведения, касающиеся тех бытующих в Эбу Дар обычаев, незнание которых могло обернуться для чужака, ежели его не сопровождает вооруженная до зубов стража, серьезными неприятностями. Белые ножны означали вдовство и отсутствие намерения вторично выходить замуж. Четыре жемчужины и один огневик на позолоченной рукояти говорили о том, что она родила четырех сыновей и одну дочь, а белое эмалевое обрамление огневика и красное трех жемчужин свидетельствовало: в живых остался лишь один сын. Все прочие дети умерли, когда им было не меньше шестнадцати лет. Погибли на поединках, иначе обрамление было бы черным. Каково же матери постоянно носить такое напоминание? Но Вандене утверждала, что женщины гордились красной или белой оправой, что бы она ни обрамляла: жемчужины, огневики или цветные стекляшки. А если дети отказывались сражаться, матери снимали их камни с кинжалов и более этих детей не признавали. Наконец Тайлин сняла руку с кинжала за поясом, но по-прежнему продолжала поглаживать брачный нож. - Я хочу, чтобы мой сын унаследовал Трон Ветров, - мягко пояснила она. - Беслан твой ровесник, Илэйн. В Андоре наследование есть нечто само собой разумеющееся, хотя там наследует только дочь, да и в большинстве других земель тоже, но только не в Алтаре. И не в Муранди, там дела обстоят почти так же, как и у нас. За тысячу лет со времен Артура Ястребиное Крыло лишь одному алтарскому Дому удалось удерживать трон в течение пяти поколений, но падение Анарины было столь сокрушительным, что Дом Тоданд и поныне пребывает в упадке. Ни в одном другом Доме не появлялось более двух правителей подряд. Я в своем вторая. Когда мой отец взошел на Трон Ветров, даже в самом городе владения других Домов превосходили таковые Дома Митсобар. Вздумай он высунуть нос из дворца без сильной охраны, его мигом зашили бы в мешок с камнями и кинули в реку. Но, умирая, он оставил мне то, чем я владею теперь. В сравнении с другими правителями это, наверное, немного - меняя лошадей на подставах, можно всего за день доскакать до границы моего домена. Но я и сама не сидела сложа руки и надеялась, что сумею оставить Беслану вдвое против того, что имею. И надежных союзников. Но падение Тирской Твердыни и Калландор изменили все и вся. Теперь я вынуждена благодарить Пейдрона Найола за то, что он не вторгается в Алтару, а всего лишь отторгает кусок в добрых сто миль. Я выслушиваю Джайхима Карридина и не плюю ему в глаза, а ведь в Белоплащникову Войну погибло столько алтарцев... Я улыбаюсь Карридину, Теслин и Мерилилль и молю Творца лишь о том, чтобы я смогла хоть что-то передать своему сыну. А то ведь меня могут найти утонувшей в собственной ванне в тот же день, когда Беслан случайно погибнет на охоте. - Тайлин вздохнула, в голосе ее слышалась нервозность - Так вот, считайте, что я стою перед вами, обнажив грудь, как на рыбном рынке, но и от вас жду правдивых ответов. Почему мне оказана честь принимать сразу четырех Айз Седай? - Мы прибыли сюда, чтобы найти тер'ангриал, - промолвила Илэйн и, пока Найнив изумленно на нее таращилась, выложила все: от Тел'аран'риода до пыльной комнаты, где находилась чаша. - О, вернуть нормальную погоду было бы благословенным деянием, - задумчиво промолвила Тайлин, - но описанное тобою место слишком уж похоже на Рахад, что за рекой. Даже Гражданская Стража опасается туда соваться. Простите, я понимаю, что вы Айз Седай, но в Рахаде любой может получить нож в спину прежде, чем сообразит, в чем дело. У них там в ходу тонкие стилеты, так что крови почти не выступает. Может, вам все- таки стоило предоставить это Вандене и Аделис? Что ни говори, а они много старше вас. - Они рассказывали о чаше? - нахмурившись, спросила Найнив, но королева покачала головой: - Нет, сказали лишь, что собираются что-то здесь искать. Айз Седай, они ведь без крайней нужды и слова лишнего не скажут. - По лицу ее вновь промелькнула улыбка, оно казалось веселым, хотя шрамы на щеках обозначились отчетливее. - Во всяком случае, все, кроме вас. Да не изменят вас годы. Я частенько жалею о том, что Кавандра вернулась в Башню - с ней я могла говорить так же. Поднявшись, Тайлин знаком велела им оставаться на своих местах, а сама плавно пересекла комнату и ударила костяным молоточком в маленький, но, как выяснилось, весьма гулкий серебряный гонг. - Я пошлю за охлажденным мятным чаем, и мы продолжим нашу беседу. Обсудим, чем я могу вам помочь. Посылать за реку солдат было бы неразумно - это чревато новыми Винными Бунтами. И возможно, вы растолкуете мне, почему залив полон кораблей Морского Народа, но они не причаливают и не ведут торга... Через некоторое время - оно прошло в разговорах за чаем, касавшихся главным образом опасностей Рахада и, увы, ограниченных возможностей Тайлин, - в покои ввели Беслана. Спокойный черноглазый юноша почтительно поклонился, но, похоже, испытал облегчение, когда мать его отпустила. Уж он-то не усомнился в том, что обе они Айз Седай. Наконец Найнив с Илэйн распрощались с королевой и направились в свои покои. - Стало быть, они собираются наладить свои поиски, - пробормотала Найнив, озираясь по сторонам - а вдруг кто из слуг подслушает. Тайлин узнала о них слишком много и слишком быстро. И, несмотря на все улыбочки, присутствие Айз Седай в Салидаре ей вовсе не нравилось. - Илэйн, разумно ли было так откровенничать? А ну ей придет в голову, что лучший способ закрепить трон за мальчишкой - это позволить нам найти чашу, а потом взять да и рассказать все Теслин? - Найнив помнила эту Теслин - неприятная особа, к тому же из Красной Айя. - Найнив, я помню, как моя мать относилась к тому, что Айз Седай разъезжали по всему Андору, не спросив ее. И представляю, что почувствовала бы я Кроме того, я вспомнила, что значит эта фраза - насчет того, чтобы опереться на нож и все такое. Ответить на подобное предложение ложью равносильно смертельному оскорблению. - Илэйн слегка вздернула подбородок. - Что же до Вандене с Аделис, то зря они думают, будто взяли верх. Может, этот Рахад и опасное место, но уж всяко не хуже Танчико, да и Черных Айя там нет. Бьюсь об заклад, уже дней через десять мы заполучим чашу, а я вдобавок сумею выяснить, как работает тер'ангриал Мэта. Он будет кланяться нам так же низко, как мастер Ванин. Мы скоренько присоединимся к Эгвейн, а Вандене и Аделис останутся здесь, в компании Мерилилль и Теслин, так и не поняв, как же все произошло. Найнив громко рассмеялась. Долговязый слуга, переносивший здоровенную золоченую вазу, уставился на нее, и она показала ему язык. Бедняга едва не уронил свою ношу. - Спорить не стану, разве что насчет Мэта. Итак, на всё у нас десять дней. ГЛАВА 49. Зеркало Туманов Прислонившись спиной к одной из стройных белых колонн, окружавших маленький овальный дворик. Ранд с довольным видом попыхивал трубочкой и любовался тем, как струя из мраморного фонтана разлеталась мириадами сверкавших на солнце брызг. Стояло раннее утро, и здесь, во дворике, еще можно было найти тень. Даже Льюс Тэрин, и тот на время умолк. - Ты еще не передумал насчет Тира? - А как насчет того, что видела Мин? - Сидевший у соседней колонны Перрин, как и Ранд, был в одной рубахе, он выдул два колечка сизого дыма и вновь вставил в зубы свою трубку, искусно изукрашенную резными волчьими головами. Попытка Ранда выдуть свое колечко не увенчалась успехом, и он недовольно хмыкнул. Мин не следовало упоминать это свое видение в присутствии Перрина. - Перрин, неужто ты и вправду хочешь таскаться за мной, как на привязи? - Хочу, не хочу - с тех пор как мы впервые повстречались с Морейн в Эмондовом Лугу, это перестало иметь значение, - сухо отозвался Перрин и вздохнул: - Ты тот, кто ты есть. Ранд. Если не получится у тебя, все пойдет насмарку... Неожиданно он осекся и подался вперед, всматриваясь в широкий дверной проем за колоннами слева. Прошло некоторое время, прежде чем и Ранд услышал шаги, слишком тяжелые для любого человека. Затем между колоннами бочком протиснулась могучая фигура. С трудом поспевавшая следом служанка уступала огир ростом более чем в два раза. - Лойал! - воскликнул Ранд, вскакивая на ноги. И он, и Перрин бросились навстречу ему и одновременно подбежали к огир. Широкая ухмылка чуть ли не рассекала лицо Лойала пополам. Долгополый, почти до отворотов сапог кафтан еще покрывала дорожная пыль, карманы, как всегда, топорщились от книг. - С тобой все в порядке, Лойал? - У тебя усталый вид, - заметил Перрин, увлекая огир к фонтану. - Присядь-ка на парапет, отдохни. Лойал позволил увлечь себя к фонтану, но его длинные брови поднялись и уши с кисточками недоуменно вздрагивали. Огир переводил взор с одного на другого. - Все в порядке? Устал? - Голос его грохотал подобно камнепаду. - Само собой, все в порядке. А если я и подустал чуток, так ведь и путь неблизкий. Зато как приятно было снова прогуляться пешком. Уж про свои-то ноги всегда знаешь, куда они тебя ведут, не то что с лошадью. К тому же мои ноги быстрее. - Послышался громоподобный смех. - С тебя золотая крона, Перрин, вот тебе и десять дней. Готов побиться еще на одну, что сам ты добрался сюда не раньше чем за пять дней до меня. - Получишь, получишь ты свою крону, - рассмеялся Перрин и, повернувшись к Ранду, добавил: - Знаешь, с этим Гаулом Лойал совсем сбился с пути: нынче он играет в кости и делает ставки на бегах, хоть и не в состоянии отличить одну лошадь от другой. Уши Лойала негодующе затрепыхались. Ранд ухмыльнулся. Лойал всегда посматривал на лошадей с сомнением, что и неудивительно - ведь его ноги подлиннее лошадиных. - Ты уверен, что с тобой все в порядке, Лойал? - Ты нашел тот заброшенный стеддинг? - спросил Перрин, не выпуская трубку изо рта. - Ты достаточно долго там пробыл? - О чем вы оба толкуете? - нахмурился огир. - Мне всего-то и надо было, что посмотреть на стеддинг. Ощутить его. А странствовать я готов хоть десять лет. - А вот твоя мать говорит иначе, - с серьезным видом промолвил Ранд. Прежде чем он закончил фразу, Лойал вскочил на ноги, растерянно озираясь по сторонам. Уши его будто надломились и подрагивали. - Мать? Здесь? Она здесь? - Нету ее здесь, - ответил Перрин, и уши огир облегченно обвисли. - По-видимому, она в Двуречье. Во всяком случае, месяц назад была там. Ранд знает один способ прыгать с места на место, вот он и переправил туда ее и Старейшину Хамана... Ой, Лойал, что это с тобой? При упоминании имени Хамана собиравшийся снова сесть Лойал застыл, согнув колени, а потом, закрыв глаза, медленно-медленно опустился на парапет. - Старейшина Хаман, - пробормотал он, потирая лицо. - Старейшина и моя мать. - Огир поднял взор на Перрина и, словно невзначай, спросил: - С ними больше никого не было? Голос его прозвучал необычайно тихо для огир - словно гигантский шмель гудел в огромном кувшине. - Молодая огирская женщина по имени Эрит, - ответил Ранд. - Ты... - Он так и не закончил. Издав горестный стон, Лойал снова вскочил на ноги. В дверях и окнах, выходивших во дворик, появились головы слуг, привлеченных необычным шумом. Огир принялся нервно мерить шагами двор, брови и уши его обвисли. - Жена! - стонал он. - Женщина с моей матерью и Старейшиной Хаманом. Они нашли мне жену - вот что все это значит! А я слишком молод, чтобы жениться! - Ранд прикрыл улыбку ладонью: может, для огир Лойал и молод, но ему никак не меньше девяноста. - Они отволокут меня обратно, в Стеддинг Шангтай, - причитал гигант. - Я знаю, мне ни за что не позволят путешествовать с вами, а ведь я еще не собрал достаточно материала для своей книги... Конечно, Перрин, ты-то можешь улыбаться. Твоя Фэйли делает все, что ты скажешь. Перрин поперхнулся дымом, так что Ранду пришлось похлопать его по спине. - У нас все по-другому, - продолжал Лойал. - Спорить с женой не принято, это считается грубостью. Непозволительной грубостью. Она заставит меня осесть где-нибудь, найти себе солидное, подобающее семейному огир занятие - Древопесни или... - Неожиданно он задумался и перестал метаться по дворику. - Как ты сказал... Эрит? Ранд кивнул. Перрин наконец прокашлялся, но на Лойал посматривал как-то странно. - Эрит, дочь Ивы, дочери Алар? Ранд снова кивнул, и Лойал присел на парапет фонтана: - Так ведь я ее знаю. Может, и ты помнишь - мы встречались в Стеддинге Тсофу. - Как раз это я и пытаюсь тебе сказать, - терпеливо, но не без лукавства промолвил Ранд. - Помнится, она сказала, что ты красивый. И подарила тебе цветок. - Может, она что-то такое и говорила, - смущенно пробормотал Лойал. - Запамятовал я. Однако рука огир непроизвольно потянулась к карману, где - Ранд готов был поручиться - в одной из книжек бережно хранился засушенный цветок. Прогрохотал гром - это огир прочистил горло. - Эрит очень красивая, красивее ее я никого не видел. И умная. Она внимательно слушала, когда я объяснял ей теорию Сердена - Сердена, сына Колома, сына Радлина. Лет шестьсот назад он нашел объяснение тому, как Пути... - Он умолк, заметив ухмылки друзей. - Правда-правда, она внимательно слушала. Ей было интересно. - Не сомневаюсь, - уклончиво обронил Ранд. Упоминание о Путях навело его на кое- какие размышления. Большинство Путевых Врат находилось вблизи стеддингов, а стеддинги - это как раз то, что нужно Лойалу. Конечно, прямо в стеддинг он переместить Лойала не мог - Сила там не действует, но открыть проход рядом вполне возможно. - Послушай, Лойал, - сказал Ранд. - Я хочу выставить охрану у всех Путевых Врат, и мне потребуется тот, кто может не только отыскать их, но и переговорить со всеми Старейшинами и добиться их разрешения. - О Свет, - недовольно пробурчал Перрин. Выбив трубку, он растер каблуком золу. - О Свет! Мэта ты посылаешь "пугать" Айз Седай, меня с двумя сотнями твоих же земляков хочешь бросить в самое горнило войны с Саммаэлем, а теперь и до Лойала добрался. Опомнись, взгляни на него, он ведь только что прибыл. Чтоб ты сгорел, Ранд, ему нужно отдохнуть! Есть хоть один человек, которого ты не намерен использовать? Может, тебе угодно и Фэйли отправить на поиски Могидин? Или Семираг? Волна гнева заставила Ранда содрогнуться. - Если потребуется, я использую любого, - отчеканил он, глядя прямо в желтые глаза Перрина. - Ты сам говорил, я тот, кто я есть. Я и себя использую, Перрин, потому как иначе нельзя. И себя, и любого другого. Нет у нас больше выбора. Ни у меня, ни у тебя - ни у кого! - Ранд, Перрин, - обеспокоенно прогудел Лойал. - Да не ссорьтесь вы, остыньте! - Огромной, с окорок ручищей он неловко погладил каждого по плечу. - Вам обоим не мешало бы отдохнуть в стеддинге. Стеддинги действуют успокаивающе. Ранд смотрел на Перрина, который, в свою очередь, не отводил глаз от него. Гнев еще клокотал, но уже стихал. Откуда-то издалека волнами накатывалось бормотание Льюса Тэрина. - Прости, - пробормотал Ранд, предназначая это для обоих. Перрин махнул рукой, то ли принимая извинение, то ли желая сказать, что дело того не стоит, но сам извиняться не стал. Он снова повернул голову к двери, откуда появился Лойал. И снова Ранд услышал звук бегущих шагов лишь через несколько мгновений. Запыхавшаяся Мин влетела на двор и, не обращая внимания ни на Перрина, ни на огир, схватила Ранда за руки. - Они идут, - задыхаясь, вымолвила она. - Они уже в пути. - Успокойся, Мин, - промолвил Ранд. - Идут, ну и ладно. А то я уж думал, не улеглись ли они все в постели, как эта... Демира, так ты сказала? По правде сказать, он даже испытал определенное облегчение, хотя при упоминании Айз Седай Льюс Тэрин забормотал громче. Три дня подряд Мерана - всякий раз в сопровождении двух сестер - являлась к нему каждый полдень - по ней часы можно было проверять. Но пять дней назад эти визиты прекратились без всякого объяснения. Мин тоже не знала, в чем дело. Ранд уже начал беспокоиться, не собрались ли они, сочтя его ограничения оскорбительными, покинуть Кэймлин. Неожиданно он понял, что в глазах Мин застыл страх и ее бьет дрожь. - Послушай меня, ты не понял! Они идут не втроем, а всемером. И меня вовсе не посылали просить разрешения или хотя бы предупредить тебя. Как бы не так! Я выскользнула незаметно и примчалась сюда. Гнала Дикую Розу галопом. Они хотят оказаться во дворце прежде, чем ты узнаешь об их появлении. Я случайно подслушала разговор Мераны с Демирой - они вознамерились застать тебя врасплох. Оказаться в Тронном Зале первыми и вызвать тебя туда. - Как ты думаешь, об этом предупреждало твое видение? - спросил Ранд, припомнив, что ему грозит опасность со стороны женщин, способных направлять Силу. Семь Айз Седай! Нет! Нет! Нет! - кричал Льюс Тэрин. Ранду в нынешних обстоятельствах оставалось лишь не обращать на него внимания. - Я не знаю, - простонала Мин, и Ранд неожиданно понял, что ее темные глаза блестят из- за подступивших к ним слез. - Неужто ты думаешь, я утаила бы от тебя... я знаю лишь, что они приближаются и... - И бояться нечего, - решительно оборвал ее Ранд. Ну и напугали же ее эти Айз Седай. Это ж какого страху надо нагнать, чтобы Мин чуть в слезы не ударилась? Семь, простонал Льюс Тэрин. Мне не справиться с семью зараз. Слишком много. Ранд вспомнил об ангриале в виде толстяка с мечом, и голос стих до отдаленного, хоть и все равно беспокойного по тону жужжания. Хорошо еще, что с ними не было Аланны - Ранд не ощущал ее приближения. Столкнуться с ней лицом к лицу ему совсем не хотелось. Впрочем, размышлять было некогда. - Ладно, не будем терять времени. Джалани! Молоденькая Дева с пухлыми щеками вынырнула из-за колонны столь неожиданно, что уши Лойала стали торчком. Мин вздрогнула - она только сейчас заметила и огир, и Перрина. - Джалани, - промолвил Ранд, - скажи Нандере, что я направляюсь в Тронный Зал, где намерен вскоре встретиться с Айз Седай. Дева попыталась сохранить невозмутимый вид, но самодовольная ухмылка сделала ее щеки еще круглее. - Берална уже пошла к Нандере, Кар'а'карн. Уши Лойала дернулись - его удивил незнакомый титул. - В таком случае передай Сулин, чтобы ждала меня в гардеробной за Тронным Залом. С моим кафтаном и Драконовым скипетром. Улыбка Джалани стала еще шире. - Она уже припустила туда, как сероносый заяц, даром что в мокроземском платье. - Тогда, - заявил Ранд, - приведи в Тронный Зал моего коня. У молоденькой Девы отвисла челюсть, а Перрин с Лойалом покатились со смеху. Мин так ткнула Ранда кулаком под ребро, что он охнул. - Нашел время шутки шутить, олух твердолобый! Мерана и все прочие заворачивались в шали, словно в доспехи облачались. Я буду стоять сбоку, за колоннами, чтобы ты меня видел. Замечу что-нибудь - тут же подам тебе знак. - Ты останешься здесь, с Лойалом и Перрином, - возразил Ранд. - Не знаю, какой уж ты можешь подать мне знак, но одно знаю точно: увидев тебя, они мигом сообразят, кто меня предупредил. Она сердито подбоченилась и устремила на него упрямый взгляд. - Мин! К немалому удивлению Ранда, девушка глубоко вздохнула и послушно промолвила: - Да, Ранд. Он ожидал от нее послушания не больше, чем от Авиенды или Илэйн, но времени удивляться не оставалось: ему необходимо оказаться в Тронном Зале до прибытия Мераны. Кивая Мин, Ранд надеялся, что выглядит он увереннее, чем чувствовал себя на самом деле. Жалея, что не попросил Перрина с Лойалом не выпускать Мин со двора - ей бы такое понравилось, - Ранд рысцой поспешил к гардеробной за Тронным Залом. Джалани семенила по пятам, пытаясь на ходу выяснить, являлось ли упоминание о лошади шуткой. Сулин уже ждала Ранда с шитым золотом кафтаном и Драконовым скипетром. Копье вызывало ее неизменное одобрение, хотя она сочла бы его еще более приемлемым, окажись оно нужной длины и не будь на нем резьбы и бело-зеленых кистей. Порывшись в кармане, Ранд проверил, там ли ангриал - он оказался на месте, - и вздохнул с некоторым облегчением, хотя Льюс Тэрин и не успокоился. Войдя через заднюю дверь в Тронный Зал, Ранд убедился в том, что и все остальные не уступали Сулин в расторопности. С одной стороны от трона стоял со скрещенными на груди руками Бэил, с другой спокойно поправляла шаль Мелэйн. Не менее сотни Дев в полном вооружении - со щитами, копьями, луками и колчанами стрел - по команде Нандеры выстроились в ряд. опустившись на одно колено. Над черными вуалями виднелись только глаза. Джалани поспешила вперед и встала в строй. Позади шеренги, за колоннами, толпились и другие айильцы, правда, у тех не было никакого оружия, кроме тяжелых ножей; лица у многих выглядели невесело. Мысль о противостоянии с Айз Седай не внушала восторга, и вовсе не из-за страха перед Силой. Что бы ни говорили в последнее время Хранительницы Мудрости, айильцы не забыли о давней вине своих предков. Конечно же, здесь не было Башира - он вместе с женой находился в одном из учебных лагерей для новобранцев, - как не было и никого из андорских вельмож. Ниан, Эления и Лир и вся их компания вечно толклась во дворце, стремясь не упустить аудиенции, если только Ранд не отсылал их из Тронного Зала. А эти люди всегда держали нос по ветру, и их отсутствие означало, что Айз Седай уже во дворце. И действительно, едва Ранд уселся на Драконов Трон и положил на колени скипетр, как в Тронный Зал вбежала - вот уж чего за ней не водилось - растерянная госпожа Харфор. Увидев сомкнутый строй Дев и восседающего на престоле Ранда, она удивленно заморгала: - Милорд, я искала по всему дворцу... всех слуг подняла... Там Айз Седай... - Только это она и успела вымолвить. Семь Айз Седай уже входили в двери Тронного Зала. Ранд почувствовал, как Льюс Тэрин тянется к саидин, пытается коснуться ангриала, но овладел собой, удерживая бушующий поток льда и пламени, благоухания и зловония столь же крепко, как рука его сжимала древко шончанского копья. Семь. бубнил Льюс Тэрин. Я велел приходить не больше чем трем, а их семь. Мне надо соблюдать осторожность. Да. Осторожность... Это я разрешил трем, мысленно огрызнулся Ранд. Я, Ранд ал'Тор. Льюс Тэрин умолк, но вскоре его далекий-далекий голос зазвучал снова. Переведя взгляд с Ранда на семерых женщин, госпожа Харфор, вероятно, решила, что стоять между Айз Седай и Возрожденным Драконом едва ли разумно. Присев - сперва перед Айз Седай, а потом перед Рандом, - она с деланной неторопливостью направилась к выходу и позволила себе ускорить шаг, лишь оказавшись за спинами прошедших вперед сестер. В каждое из трех своих посещений Мерана приводила с собой разных Айз Седай, и Ранд уже знал их всех, кроме одной, - от Фаэлдрин Гарелла, стоявшей справа, чьи волосы были заплетены во множество косичек и украшены разноцветными бусинками, до коренастой Валинде Натенос, в белом платье и с шалью с белой бахромой. Все сестры были одеты официально, в цвета своих Айя. Ранд догадался, кто такая единственная незнакомая ему Айз Седай - конечно же, эта красивая, грациозная женщина в оттенявшем медную кожу шелковом платье цвета темной бронзы могла быть только Демирой Эрифф, Коричневой сестрой, которая, по словам Мин, еще недавно лежала больная. Она-то и выступила вперед, тогда как Мерана стояла чуть позади, между Фаэлдрин и круглолицей Рафелой Синдал, выглядевшей еще серьезнее, чем шесть дней назад, когда приходила сюда с Мераной. Впрочем, все они выглядели весьма серьезно. Несколько мгновений Айз Седай молча смотрели на него, а затем, не обращая внимания на айильцев, двинулись вперед - первой Демира, за ней Сеонид и Рафела, потом Мерана с Масури - и образовали стрелу, нацеленную прямо на Ранда. Даже не ощущая покалывания, он мог бы догадаться, что они обняли саидар. С каждым шагом женщины становились заметно выше ростом. Они что, хотят поразить меня, свивая Зеркало Туманов? Недоверчивый смешок Льюса Тэрина перешел в безумный хохот. Ранд не нуждался в объяснениях, он видел, как то же самое делала Морейн. Она называла это умение Иллюзией, а Асмодиан, как и Льюс Тэрин, еще и Зеркалом Туманов. Мелэйн раздраженно поправила шаль и громко фыркнула, но Бэил выглядел так, словно ему предстояло в одиночку сразиться с сотней врагов. Отступать он не собирался, но и на благополучный исход не рассчитывал. Некоторые Девы тоже зашевелились. Правда, их Нандера призвала к порядку одним лишь сердитым взглядом, но айильцы за колоннами продолжали возбужденно перешептываться. Демира Эрифф заговорила, и, судя по тому, как гремел ее голос, достигая самых дальних уголков Тронного Зала, здесь тоже не обошлось без Силы. - Мы решили, что в сложившихся обстоятельствах я буду говорить за всех нас. Мы по- прежнему не умышляем против тебя худа, но приняли решение отвергнуть все выдвинутые тобой ограничения. Тебе придется научиться оказывать Айз Седай подобающее им почтение. Отныне мы будем приходить или уходить, руководствуясь лишь собственным усмотрением, и в том количестве, в каком пожелаем. Мы будем извещать тебя о своих посещениях, но именно извещать, а не просить дозволения. Ты должен убрать от гостиницы своих айильцев - отныне никто не посмеет следить за нами. Любое оскорбление нашему достоинству будет наказано, и если твои люди пострадают, то нести за это ответственность по справедливости должен будешь ты. Все будет именно так, и не иначе. Знай, что мы Айз Седай. Когда живая стрела остановилась неподалеку от трона, Мелэйн покосилась на Ранда, видимо, желая узнать, поражен ли он увиденным. Может, он и был поражен, но не столько происходящим, сколько тем, что решительно не понимал, чем все это вызвано. Но, так или иначе, картина получилась впечатляющая. Все семь Айз Седай выросли вдвое выше Лойала, достигнув почти половины высоты Тронного Зала. Невозмутимая и бесстрастная Демира смотрела на него сверху вниз, словно размышляя, не поднять ли его с трона одной рукой. При таком росте это не должно было составить ей никакого труда. Ранд как бы невзначай подался вперед и стиснул зубы, поняв, что для этого ему потребовалось пусть и небольшое, но усилие. Откуда-то издалека доносились истошные вопли Льюса Тэрина - он требовал не ждать и немедленно нанести удар. Но Ранд размышлял о том, почему Демира так нажимает на некоторые слова. Что еще за "сложившиеся обстоятельства"? Почему они сначала приняли все ограничения, а теперь вдруг передумали? И угрожают ему! - В Кайриэне я принимаю посланниц Башни на тех же условиях, что и вас, и они не обижаются. - Они, конечно же, обижались, но старались не подавать виду. - И вместо туманных угроз предлагают мне подношения. - Они не мы, и они не здесь. Мы не станем покупать твое расположение. В голосе Демиры звучало презрение. Ранд стиснул Драконов скипетр с такой силой, что у него рука заболела. Гнев Льюса Тэрина эхом вторил его собственному, и неожиданно Ранд осознал, что тот снова тянется к Источнику. Чтоб ты сгорел! - подумал Ранд и уж совсем было собрался попробовать отгородить их, но Льюс Тэрин ударился в панику. Нет, нет. Ты слаб. Даже с ангриалом тебе не сдержать семерых. Глупец! Ты ждал слишком долго. Это чересчур опасно! Отгородить кого бы то ни было от Истинного Источника действительно требовало изрядной силы. Ранд не сомневался в своей способности с помощью ангриала создать семь щитов и отсечь всех женщин, хотя они уже держались за Источник, но вдруг одна из них все же сумеет сокрушить щит... Или даже не одна. Он хотел поразить их, а вовсе не мериться с ними силами. Но существовал и другой путь. Сплетя воедино Дух, Огонь и Землю, он ударил почти так, как если бы хотел отгородить их. Зеркало Туманов разбилось вдребезги, и грозные великанши превратились в обыкновенных, причем весьма обескураженных женщин. Правда, уже в следующий миг на их лица вернулась обычная для Айз Седай маска невозмутимости. - Ты слышал наши требования, - промолвила Демира обычным, но уверенным, будто ничего и не произошло, голосом. - Мы ждем, что они будут удовлетворены. Ранд приподнял брови. Что им еще нужно? Как еще показать им, что его не запугать? Саидин бурлила в нем яростным огнем. Он не отпускал Истинный Источник. Льюс Тэрин истошно вопил и пытался вырвать Источник - Ранду оставалось лишь удерживать его еще крепче. Он медленно поднялся. Семь пар невозмутимых глаз взирали на него снизу вверх. - Все ограничения остаются в силе, - спокойно объявил Ранд. - И более того, впредь я буду ожидать от вас подобающего мне почтения. Я - Возрожденный Дракон. Можете идти. Аудиенция окончена. Некоторое время Айз Седай стояли недвижно, будто давая понять, что и пальцем не шевельнут по его команде. Затем, удостоив его лишь легким кивком, Демира повернулась и направилась к выходу. За ней пристроились Сеонид, Рафела и все прочие по очереди. Плавно скользя по красно-белым плитам, они неторопливо покинули Тронный Зал. Едва Айз Седай скрылись в коридоре. Ранд сошел с помоста. - Кар'а'карн обошелся с ними мягко, - заявила Мелэйн так громко, чтобы было слышно в каждом углу. - Надо бы взять их за шкирку да проучить как следует, чтобы знали свое место. Бэил, услышав такое про Айз Седай, поморщился; видать, ему стало не по себе. - Может быть, так надо обходиться и с Хранительницами Мудрости? - выдавив из себя улыбку, спросил Ранд. - Не будь глупцом. Ранд ал'Тор, - прошипела Мелэйн, понизив голос и одернув шаль. Бэил хихикнул, и жена метнула на него сердитый взгляд. Ранд не понял шутки, и не только из-за того, что пребывал в Пустоте. Сейчас он почти жалел о том, что не разрешил прийти Мин. Слишком многого он не понимал. И прежде всего - чего же они все-таки добивались? Закрыв маленькую дверцу гардеробной. Мин привалилась к резной панели и перевела дух. За Перрином явилась Фэйли, а Лойал не сумел убедить Мин остаться во дворе, потому-то она и оказалась здесь. Догадайся Лойал, что задумала Мин, он бы просто сунул ее себе под мышку, - разумеется, вполне нежно - и, усевшись во дворике, принялся бы ей что-нибудь читать. А так он вынужден был капитулировать перед очевидным фактом: Ранд не имеет никакого права заставлять Мин торчать в этом дворике. Слышала Мин все, но не видела почти ничего, кроме возвышавшихся над помостом Айз Седай. Должно быть, они направляли Силу, ибо это всегда делало ауры и образы расплывчатыми, но, по правде сказать. Мин была настолько потрясена, что все равно вряд ли смогла бы что-нибудь разглядеть. А когда она совладала с собой, они больше не возвышались и голос Демиры уже не звучал раскатами грома со всех сторон одновременно. Закусив губу. Мин размышляла о случившемся. Как она себе представляла, нынче во весь рост встали две серьезные проблемы. Первой являлось требование Ранда оказывать ему подобающее почтение. Если он надеется, что Мерана станет кланяться ему до земли, то напрасно. Долго будет ждать, да так и не дождется. Наверняка есть способ все это сгладить, знать бы только какой. Вторая проблема заключалась в самих Айз Седай и их требованиях. Ранд, похоже, полагал, что все это чепуха, капризы, с которыми можно покончить, топнув ногой, тогда как, по мнению Мин, Айз Седай не предприняли бы ничего подобного без весьма серьезных оснований. Но выяснить что-либо она могла лишь в "Розовом венце". Забрав на конюшенном дворе Дикую Розу, Мин рысью поскакала в гостиницу, где передала гнедую кобылу на попечение лопоухого конюха, велев тому как следует почистить лошадку и задать ей овса. Дикая Роза заслужила награду, ведь благодаря ее резвости Мин сумела опередить Айз Седай и предупредить Ранда. Одному Свету ведомо, что могло бы случиться, узнай он об их появлении слишком поздно, - такая холодная ярость слышалась в его голосе. Обеденный зал "Розового венца" выглядел почти так же, как перед уходом Мин - она удрала из гостиницы через кухню. За столиками сидели Стражи - кто играл в камни, кто в домино. При появлении Мин все подняли глаза, но, узнав ее, тут же вернулись к своим занятиям. Госпожа Синчонин стояла возле дверей винного погреба - в "Розовом венце" бочонки с вином и элем не выстраивались вдоль стен - и вид имела довольно кислый. Стражи отвадили почти всех обычных посетителей, а сами они выпивали редко и помалу. На столах стояли оловянные кружки, но Мин не видела, чтобы хоть кто-нибудь прикладывался к хмельному. Зато она увидела человека, с которым была не прочь поговорить. Махиро Шукоза сидел за столом один и разгадывал головоломки. Два меча, которые он обычно носил за спиной, сейчас висели на стене, докуда, впрочем, он мгновенно мог дотянуться. Седеющие виски и благородный нос придавали его резким чертам особую привлекательность, хотя назвать этого человека красивым могла бы разве что влюбленная женщина. На родине, в Кандоре, он был лордом. Не расставаясь с маленькой библиотекой, он посетил дворы почти всех правителей, выигрывал и проигрывал с одинаковой небрежной улыбкой, читал наизусть стихи, играл на арфе и танцевал так, что не привидится и во сне. Короче, если не считать того, что он являлся Стражем Рафелы, Махиро был именно таким мужчиной, какие нравились Мин до ее знакомства с Рандом. А если отвлечься от мыслей о Ранде, то и сейчас. Однако, как подозревала девушка, Махиро, к счастью или к несчастью, видел в ней лишь младшую сестренку, которая нуждается в собеседнике, а порой, дабы по молодости да неопытности не свернуть себе шею, и в добром совете. Он вслух восхищался ее ножками, но никогда к ней не приставал и проломил бы голову всякому, вздумавшему надоедать Мин своими ухаживаниями. Искусно собрав сложную проволочную конструкцию, он поместил головоломку поверх стопки собранных ранее и взял еще одну из другой стопки - пока еще не решенных. - Итак, капусточка, - с ухмылкой промолвил он, - явилась целая-невредимая. И украсть не украли, и замуж не взяли. Когда-нибудь она непременно спросит, что он имеет в виду, который раз решила для себя Мин. - Махиро, с тех пор как я ушла, ничего интересного не случилось? - Почитай, что и нет. Только вот сестры, воротившись из дворца, рвали и метали, точно буря в горах. Очередная головоломка сложилась в его руках сама собой, словно он направлял Силу. - Что же их рассердило? - Ал'Тор, я так думаю. - Головоломка отправилась в стопку, а в руках Стража появилась другая. - Такие, как эта, я научился собирать много лет назад, - признался Махиро. - Но почему, Махиро? Что случилось? Темные глаза Стража, не будь они так черны, походили бы на глаза леопарда. - Мин, коли годовалый детеныш сунется не в ту берлогу, он запросто может лишиться ушей. Девушка поморщилась. Это была чистая правда, но, увы, влюбленные женщины всегда делают глупости. - Как раз этого мне и хотелось бы избежать. Я здесь вроде бы для того, чтобы передавать сообщения от Мераны во дворец, но ведь мне ничегошеньки не рассказывают, куда мне приходится соваться. Я не знаю, ни почему сестры прекратили свои посещения, ни почему возобновили, ни почему сегодня отправились туда не втроем, а всемером. Эдак, по незнанию, я могу не только ушей лишиться. А Мерана только и говорит: поди туда да сделай то. Махиро, ты только намекни. Ну пожалуйста. Страж молча рассматривал очередную головоломку - она почему-то никак не складывалась. Заслышав шаги, Мин обернулась - и окаменела. По обеденному залу шествовали две Айз Седай, судя по всему, только что принявшие ванну. Последний раз Мин видела эту парочку несколько месяцев назад, перед тем как Шириам отправила их на поиски Ранда. Только вот искать его Бера Харкин и Кируна Начиман должны были вовсе не в Кэймлине, а в Айильской Пустыне. Если не считать лишенного признаков возраста лица, Бера, с ее круглыми щеками и коротко стриженными каштановыми волосами, походила на простую крестьянку, но в данный момент весь ее облик выражал мрачную решимость. Элегантная, как статуэтка, Кируна выглядела именно так, как подобало сестре арафелского короля, которая и сама являлась могущественной леди. Огромные темные глаза мерцали, словно она Намеревалась отдать приказ о казни и насладиться этим зрелищем. Ауры и образы плясали вокруг них, как всегда бывало со Стражами и Айз Седай. Неожиданно желтовато- коричневое и темно-пурпурное свечение охватило обоих сестер одновременно. Сами по себе цвета ничего не означали, но у Мин перехватило дыхание. Столик Мин стоял неподалеку от лестницы, но Айз Седай прошли мимо и стали подниматься наверх, не удостоив ее и взглядом. Они и в Салидаре не баловали Мин вниманием, а сейчас к тому же были поглощены разговором. - Аланне давным-давно следовало заставить его подчиниться. - Кируна говорила тихо, но почти не скрывая гнева. - Я бы сделала это в первую очередь. Как появится, я ей так и скажу. - Его следует посадить на поводок, пока он не наделал в Андоре еще худших бед, - согласилась Бера. Она происходила из Андора, и все творившееся здесь не могло ее не тревожить. Лишь когда Айз Седай поднялись по лестнице, Мин почувствовала на себе пристальный взгляд Махиро. - А они-то как сюда попали? - спросила девушка, подивившись тому, как обыденно зазвучал ее голос. С Кируной и Берой их стало тринадцать. Тринадцать Айз Седай, да еще и эта аура. - Прослышали об ал'Торе, вот и приехали. Они находились на полпути к Кайриэну, когда узнали, что он здесь. Я бы на твоем месте держался от них подальше. Их Гайдины говорили, что настроение и у той, и у другой не самое лучшее. У Кируны было четыре Стража, у Беры - три. Мин выдавила из себя улыбку. Ей хотелось бегом броситься из гостиницы, но это могло вызвать всевозможные подозрения, даже у Махиро. - Это неплохой совет. А как все же насчет того, чтобы намекнуть? Поколебавшись, Махиро положил головоломку на стол. - Ну, точно мне ничего не известно, но... Возможно, ал'Тору в скором времени будет не до веселья. Подумай, не попросить ли передавать послания во дворец кого-нибудь другого? Может, одного из нас? - Он имел в виду Стражей. - Возможно, сестры задумали преподать ал'Тору урок смирения. Вот, пожалуй, и все, капустка. Это на целое слово больше, чем мне следовало говорить. Ну как, подумаешь над моим предложением? Мин не знала, являлось ли случившееся во дворце тем самым "уроком смирения" или же его еще следовало ожидать, но все складывалось одно к одному. А тут еще и эта аура. - Это тоже звучит как добрый совет. Пожалуй, если Мерана будет меня спрашивать - вдруг ей потребуется передать очередное послание, - скажи ей, что я пошла посмотреть Внутренний Город. Думаю, я буду осматривать его несколько дней. - Долгая прогулочка, - рассмеялся Махиро. - Этак ты и мужа украдешь, если не будешь достаточно осторожна. Лопоухий конюх удивленно вытаращился, когда Мин потребовала, чтобы он снова оседлал Дикую Розу. С конюшенного двора она выехала неторопливым шагом, но едва гостиница исчезла за поворотом, пришпорила лошадь и, распугивая прохожих, бешеным галопом понеслась ко дворцу. - Тринадцать, - безучастно промолвил Ранд, и одного этого оказалось достаточно, чтобы Льюс Тэрин потянулся к саидин. Ранд боролся с ним, как со взбесившимся зверем, он едва успел опередить Льюса Тэрина и схватиться за Силу первым, когда Мин выложила свою потрясающую новость. По лицу Ранда ручьями струился пот, на кафтане выступили влажные пятна, всех его сил хватало лишь на то, чтобы не допускать Льюса Тэрина до саидин. Щека его дергалась, правая рука дрожала. Мин перестала мерить шагами ковер и снова повернулась к Ранду. - И это не все, Ранд. Я видела ауру - кровь, смерть. Единая Сила, ты и эти две женщины. Все это вместе! - По щекам ее текли слезы. - Кируна и Бера тебя не любят, совсем не любят! Помнишь, что я тебе говорила? Женщины, способные направлять Силу, могут причинить тебе вред. А тут их тринадцать, да еще эта аура! Одно к одному, Ранд! Мин знала, что ее видения сбываются непременно, хотя и не могла сказать, через день это случится, через год или через десять лет. Однако имелись основания опасаться, что, останься он в Кэймлине, это может произойти и сегодня. При всем сумбуре, творившемся у него в голове, Ранд осознавал, что Льюс Тэрин хочет нанести упреждающий удар, в то время как сам он к этому не стремился. Однако нельзя пренебрегать тем фактом, что по случайности или в результате воздействия таверена в тот самый день, когда Мерана решила бросить ему вызов, число Айз Седай достигло тринадцати. Поднявшись, Ранд зашел в спальню, достал из-за шкафа свой меч и застегнул выполненную в виде дракона пряжку. - Ты отправляешься со мной, Мин, - бросил он, взяв Драконов скипетр и повернувшись к выходу. - Куда? - спросила девушка, вытирая слезы, но Ранд был уже в коридоре, и ей пришлось поспешить следом. Джалани вскочила на ноги чуть быстрее, чем мрачно ухмылявшаяся Берална. Эта худощавая Дева, рыжеволосая и голубоглазая, в отсутствие посторонних частенько поглядывала на Ранда так, словно размышляла, стоит ли делать ему одолжение и выполнять его указания. Но сейчас взгляд Ранда был суров и серьезен, а его голос Пустота делала холодным и отдаленным. Льюс Тэрин почти утих, слышались лишь сдавленные всхлипывания, но Ранд не решался расслабиться. Во всяком случае, в Кэймлине или поблизости от него. - Берална, найди Нандеру и скажи, чтобы она ждала меня в покоях Перрина. Пусть возьмет столько Дев, сколько сочтет нужным. - Оставить Перрина здесь Ранд не мог, и вовсе не из-за всяких там видений: узнав об исчезновении Ранда, какая-нибудь Айз Седай могла связать Перрина узами. Так, как поступила с ним самим Аланна. - Возможно, сюда я уже не вернусь. Если кто- нибудь увидит Перрина, Фэйли или Лойала, пусть скажет, чтобы они тоже ждали меня там. Джалани, найди госпожу Харфор. Скажи ей, что мне нужны перья, чернила и бумага. - До ухода он должен написать много писем. Рука вновь задрожала. - Много бумаги. Ну, что стоите? Бегом! Девы переглянулись и побежали выполнять приказ. Ранд двинулся в противоположную сторону. Мин с трудом поспевала за ним. - Ранд, куда ты собрался? - В Кайриэн. - Пустота сделала это слово похожим на звук пощечины. - Доверься мне. Мин. Я тебя не обижу, скорее руку себе отрублю. Девушка молчала. Ранд пригляделся к ней и отметил странное выражение ее лица. - Приятно это слышать, пастух. - Голос Мин казался таким же странным, как и лицо. Должно быть, испугалась до смерти. - Мин, если дело дойдет до столкновения, я отошлю тебя подальше. Обещаю! Как может мужчина противостоять тринадцати Айз Седай? При этой мысли вновь заверещал Льюс Тэрин. К удивлению Ранда, Мин извлекла из рукавов те самые ножи, открыла рот, спрятала ножи с куда большей ловкостью, нежели в первый раз - не иначе как все время тренировалась, - и только тогда заговорила: - Можешь отвести меня за нос в Кайриэн или куда угодно, пастух, но тебе придется долго тужиться, чтобы отослать меня куда бы то ни было. Ранду почему-то показалось, что хотела она сказать совсем не это. Добравшись до покоев Перрина, Ранд обнаружил там немалое сборище. Перрин и Лойал, оба в одних рубахах, сидели, скрестив ноги, на голубом ковре и покуривали трубки, беседуя с Гаулом, Каменным Псом, которого Ранд помнил с падения Твердыни. В другом конце комнаты, тоже на полу, сидела Фэйли, а с ней Байн и Чиад, также побывавшие в Твердыне. Сквозь открытую дверь спальни Ранд увидел Сулин, менявшую постельное белье. Ни в чем не повинные простыни она встряхивала так, словно намеревалась разорвать в клочья. При появлении Ранда и Мин все подняли глаза, а Сулин подошла к двери. Когда Ранд объяснил, в чем дело - прежде всего насчет тринадцати Айз Седай и подслушанного Мин разговора, - все переполошились. Подробностей, прежде всего насчет видений Мин, он растолковывать не стал - захочет, сама все расскажет. Ну и конечно же, Ранд умолчал о Льюсе Тэрине. Пусть лучше думают, что он просто-напросто испугался тринадцати Айз Седай в городе. В конце концов, это тоже правда. Льюс Тэрин молчал, но Ранд ощущал его присутствие. Гнев и страх, возможно, даже паника, словно огромные пауки, ползали снаружи кокона Пустоты. Перрин и Фэйли, не раздумывая, принялись укладывать вещи. Байн и Чиад быстренько переговорили на языке жестов и объявили о своем намерении сопровождать Фэйли. Гаул, со своей стороны, заявил, что будет сопровождать Перрина. Ранд приметил, что Гаул старается не смотреть на Байн и Чиад, а те - на него. Лойал заявил, что, поскольку его матушка ходит пешком очень быстро, Кайриэн для него предпочтительнее Кэймлина в силу большей удаленности от Двуречья. Отлучившись ненадолго, огир вернулся со здоровенным узлом под мышкой и перекинутыми через плечо седельными сумами - Лойал был готов к отъезду. Сулин тоже исчезла, но вскоре появилась со свертком - не иначе как красно-белых платьев - и с вымученно-смиренным выражением на лице пробурчала, что ей поручено прислуживать Ранду, Перрину и Фэйли и надо быть безмозглой ящерицей, чтобы решить, будто она способна заниматься этим в Кэймлине, тогда как все они будут находиться в Кайриэне. Сулин даже добавила "милорд Дракон", что в ее устах прозвучало одновременно и как выражение почтения, и как бранное слово. Нандера появилась одновременно с госпожой Харфор, которая несла письменный прибор с металлическими перьями, чернилами, бумагой и воском для печатей - по меньшей мере писем на пятьдесят. Что и к лучшему, ибо писать пришлось много. Перрин решил послать весточку Даниилу Левину - велел тому сниматься с места и вести людей в Кайриэн. Оставлять двуреченцев на милость Айз Седай Перрин не собирался. Была у него мысль велеть Левину забрать Боде и других двуреченских девушек из "Кулэйнова пса", но Фэйли с Рандом отговорили, пояснив, что, во-первых, Айз Седай так просто их не отпустят, а во-вторых, сами они по доброй воле никуда не поедут. И Перрин, и Фэйли не раз навещали девушек в гостинице, а потому даже Перрин вынужден был скрепя сердце признать, что всем им очень хочется стать Айз Седай. Фэйли торопливо набросала два письма - отдельно матери и отцу, - чтобы они не беспокоились. Ранд не знал, какое из них кому адресовано, но, судя по всему, они сильно различались по тону и содержанию. Одно Фэйли начинала несколько раз, все зачеркивала, рвала написанное и принималась писать снова, а другое настрочила мигом и чуть ли не над каждым словом прыскала со смеху. Мин написала в "Розовый венец" своему приятелю по имени Махиро. При этом она невесть почему стала уверять Ранда в том, что этот Махиро уже не молод, да вдобавок еще и густо покраснела. Даже Лойал после некоторого размышления взял в руку перо. Собственное, ибо человеческое утонуло бы в его ладони. Запечатав свою записку, он вручил ее госпоже Харфор и с весьма застенчивым видом попросил, если представится случай, передать в собственные руки... Толстенный палец огир частично скрывал имя адресата, однако с помощью Единой Силы Ранду удалось разглядеть надпись. Эрит. Так или иначе, Лойал не выказал желания остаться и вручить письмо, при личной встрече. Ранду письма дались с не меньшим трудом, нежели Фэйли, но по иной причине. Пот капал с лица на бумагу, рука дрожала, а в результате из-за клякс не раз приходилось начинать заново. Правда, что он хочет сказать, Ранд знал точно. Таиму он направил предупреждение насчет тринадцати Айз Седай вкупе с подтверждением прежнего приказа держаться от них подальше. Мерана должна была получить предупреждение совсем иного рода, в известном смысле даже приглашение. Ранд не собирался скрываться, Аланна все равно могла установить его местонахождение. Но встреча, если она состоится, должна произойти на его условиях. Запечатав письма - нефритовая печать с изображением Дракона вызвала пристальный взгляд госпожи Харфор, на что Ранд ответил обезоруживающей улыбкой, - он обернулся к Нандере: - Ты собрала своих двадцать Дев? Та подняла брови: - Двадцать? Ты велел собрать, сколько я сочту нужным, и предупредил, что, возможно, не вернешься сюда. Со мной пять сотен, и было бы больше, но я подвела черту. Ранд кивнул. Сейчас в его голове не было ничего, кроме собственных мыслей, но он ощущал присутствие Льюса Тэрина. Тот затаился и ждал, напряженно, как сжатая пружина. Лишь когда Ранд пропустил всех сквозь проход в палату Солнечного Дворца, закрыл эти врата и когд