ки в Индию. В распоряжение Кларка выделили 82-ю
воздушно-десантную дивизию, и к исходу дня генерал Риджуэй уже
сумел осуществить выброску первых воздушных десантов на южном
плацдарме. 15 сентября на северном участке начала высадку 7-я
бронетанковая дивизия, однако к этому времени кризис уже
миновал, и главным образом благодаря быстро организованной
поддержке силами флота и авиации союзников.

14 сентября все имеющиеся самолеты стратегической и тактической
авиации на Средиземноморском театре был брошены против немецких
войск и их коммуникаций. В течении дня было совершено 1900
самолето-вылетов. Еще более эффективным в отражении наступления
немецких войск к побережью оказались действия корабельной
артиллерии союзников. Витинггоф впоследствии писал: "В это
утро наступление встретило более упорное сопротивление
противника. Наши войска подверглись ожесточенному обстрелу
артиллерии 16--18 кораблей. Огонь был исключительно точным и
подавляющим по всем выявленным союзниками нашим объектам".

Благодаря этой мощной поддержке американские войска сумели
удержать рубеж обороны, на который они отошли предшествующей
ночью. 15 сентября наступило затишье. Немцы осуществляли
перегруппировку сил, приводя в порядок свои войска после
ожесточенного обстрела, чтобы, подтянув резервы, возобновить
наступление. 26-я танковая дивизия, все еще не имеющая танков,
прибыла из Калабрии в соответствии с приказом Витинггофа,
отданным в день высадки союзников в Салерно. Из Рима и Гаэты
соответственно прибыли подразделения 3-й и 15-й моторизованных
дивизий. Общая численность немецких войск и теперь не превышала
четырех дивизий полного состава, танков было не больше сотни. В
то же время 5-я армия насчитывала около семи дивизий большей
штатной численности и имела примерно 200 танков. Таким образом,
союзному командованию не о чем было беспокоиться, кроме
возможности упадка морального духа войск, прежде чем свою роль
сыграет превосходство в силах. К тому же английская 8-я армия
уже приближалась к району Салерно, что увеличивало превосходство
союзников и создавало угрозу флангу противника.

В то утро штаб Кларка посетил Александер, прибывший на плацдарм
на эсминце из Бизерты. Он побывал и в войсках. В тактичной форме
Александер отвел все предположения о возможной эвакуации войск с
какого-либо участка высадки. Серьезным подкреплением для войск
десанта стали прибывшие из баз на острове Мальта два английских
линейных корабля "Уорспайз" и "Вэлиант" с
шестью эсминцами. В бой эти корабли вступили лишь через семь
часов после прибытия, поскольку произошла задержка в
установлении связи с артиллерийским наблюдателями на берегу.
Затем они подвергли обстрелу цели, находившиеся на удалении
свыше 10 миль от берега. Их огонь произвел сильное подавляющее
воздействие на противника.

В то же утро прибыла группа военных корреспондентов,
аккредитованных при штабе английской 8-й армии. Видя, что войска
армии продвигаются медленно и соблюдают излишнюю осторожность,
военные корреспонденты по собственной инициативе отправились на
джипах к позициям соединений 5-й армии по горным дорогам, в
обход взорванных немцами мостов по главной дороге. Более 50 миль
они проехали по тылам противника, не встретив ни одного немца.
Через 27 часов головные разведывательные подразделения 8-й армии
установили контакт с войсками 5-й армии.

Утором 16 сентября немцы возобновили наступление, нанеся удар на
английском участке с севера в направление Салерно и Баттипальи.
Однако немцев остановили своим огнем артиллерия и танки. Срыв
наступления и приближение английской 8-й армии привели
Кессельринга к выводу, что возможность сбросить десант союзников
в море исчезла. В тот же день он приказал "выйти из боя в
прибрежной полосе" и постепенно отводить войска на север,
сначала на рубеж р. Вольтурно в 20 милях севернее Неаполя, где
Кессельринг надеялся продержаться до середины октября.

Если учесть роль корабельной артиллерии союзников в отражении
контратаки немецких войск, то немцы добились известной моральной
компенсации, повредив линкор "Уорспайт" прямым
попаданием новой управляемой по радио планирующей бомбы. Таким
же образом немцы нанесли "прощальный удар" своему
бывшему союзнику. Когда 9 сентября итальянские корабли вышли из
Специи, чтобы сдаться флоту союзников, немцы потопили флагман
итальянского флота "Рома".

Анализ события показывает, что, как только немцы потерпели
неудачу при попытке сбросить десант союзников в море, их отход
из Салерно стал неизбежным. Хотя Кессельринг и стремился
воспользоваться "осторожным продвижением Монтгомери",
он, конечно не мог удерживать этот участок на западном
побережье, когда сюда выдвинулась английская 8-я армия и
возникла угроза обхода его позиций с фланга.

У Кессельринга было слишком мало сил, чтобы отражать натиск
войск Монтгомери на широком фронте. Однако союзники действовали
недостаточно решительно, чтобы создать угрозу отступающим
немецким войскам или вынудить их действовать поспешнее. Только
во второй половине дня 20 сентября канадские части из состава
войск 8-й армии ворвались в Потенцу -- узел дорог в 50 милях от
залива Салерно. Около сотни немецких парашютистов, высадившихся
в Потенце на сутки раньше, задерживали продвижение канадских
подразделений в течение всей ночи, и только в результате атаки
силами до бригады сопротивление немцев было сломлено.

В этих боях союзные войска по численности превосходили
противника почти в 30 раз. Данный пример показывает, насколько
эффективными могут быть сдерживающие действия, если их умело
проводить в быстро меняющейся обстановке. В ходе предпринятой
утром атаки в плен попало только 16 немецких солдат и офицеров,
а в результате налетов авиации союзников на город перед начало
атаки погибло 2 тыс. итальянцев -- местных жителей. В течение
последующей недели канадские войска медленно и осторожно
продвигались к Мелфи, в 40 милях севернее Потенцы, лишь изредка
вступая в бой с немецкими арьергардами. Тем временем продвижение
главных сил 8-й армии было приостановлено для пополнения запасов
предметов снабжения. Главными базами снабжения были Таранто и
Бриндизи в юго-восточной Италии.

Высадка десанта в этом районе не встретила никакого
сопротивления противника. Таранто рассматривали, как один из
возможных объектов высадки еще в июне, после того, как
объединенный англо-американский штаб поручил Эйзенхауэру
разработать план операции вслед за захватом Сицилии. Однако
от этого пункт высадки вскоре отказались, поскольку его захват
не соответствовал принятому объединенным штабом принципу не
планировать высадку десанта на обороняемое побережье за
пределами возможности обеспечить истребительское прикрытие.

Таранто, как и Неаполь, находились вне радиуса действия (180
миль) истребителей "спитфайер", базировавшихся на
аэродромы в северной части Сицилии, в то время, как Салерно
оказывался в пределах этого радиуса. К вопросу о высадке в
Таранто вернулись лишь после подписания перемирия с Италией 3
сентября. Эта операция получила кодовое название
"Слэпстик"<$FSlapstick -- пощечина<I>(англ).</I>> и
рассматривалась как вспомогательный удар. Ее осуществили после
получения информации о том, что в Южной Италии осталось лишь
небольшое число немецких войск, и когда союзное командование
поняло, что, для того чтобы обеспечить наступление на север
вдоль восточных и западных склонов Апеннин, порта Неаполя после
приведения его в порядок будет недостаточно.

Адмирал Каннингхэм, предложивший провести эту операцию, заявил
Эйзенхауэру, что, если найдутся войска для ее проведения,
он предоставит необходимые транспорты. В тот момент в Тунисе
находилась английская 1-я воздушно-десантная дивизия. Для
использования ее по прямому назначению не хватало транспортных
самолетов, поэтому дивизию быстро погрузили в Бизерте на пять
крейсеров и минный заградитель, который вечером 8 сентября
отправился в Таранто. Во второй половине дня 9 сентября конвой,
приближаясь к Таранто, встретил отряд итальянских кораблей,
ранее базировавшихся в Таранто и теперь направлявшихся к Мальте
для сдачи союзникам.

Поздно вечером конвой вошел в порт. Все портовые сооружения
оказались в исправности. Через два дня этот успех был развит
благодаря овладению Бриндизи (сюда бежали из Рима король
Эммануил и маршал Бадольо) и Бари, в 60 милях севернее Бриндизи.
Таким образом на юге Италии союзники заняли три крупных порта,
которые позволяли обеспечить снабжение войск, наступавших в
северном направлении. Это случилось задолго до того, как в
распоряжении союзников появился хотя бы один такой порт на
западном побережье Италии. Стало совершенно очевидным, что
промедление с захватом Неаполя после высадки в Салерно позволит
немцам разрушить этот порт накануне отхода своих войск.

Однако союзное руководство проявило недальновидность и
медлительность. Меры для исправления ранее допущенного просчета
долго не принимались, и прекрасная возможность, представившаяся
на восточном побережье, была упущена. Кодовое наименование
операции точно соответствовала ее итогам. Операция планировалась
с ограниченной целью -- овладеть портами, и 1-я
воздушно-десантная дивизия была отправлена без транспортных
средств, если не считать несколько джипов, и поэтому не могла
наступать в северном направлении до 14 сентября.

За эти пять дней несколько дозоров продвинулись на автомобилях
на север и не обнаружили никаких войск противника в широкой
прибрежной полосе. В этом районе находилась лишь немецкая 1-я
парашютная дивизия, и то не в полном составе. Часть ее сил была
переброшена в Салерно, а остальные силы дивизии отошли в Фодже,
в 120 милях севернее Таранто, чтобы прикрыть восточный фланг
войск Кессельринга. Когда же были доставлены транспортные
средства и английские войска стали вновь мобильными, им пришлось
ждать, пока будет разработан план дальнейших наступательных
действий. Эта традиционная осторожность и консерватизм вызывают
только сожаление, поскольку 1-я парашютная дивизия противника
находилась далеко и не могла контратаковать англичан, да и в ее
составе насчитывалось всего 1300 человек, в то время как
английские войска по численности превосходили противника в
четыре раза и могли рассчитывать на новые подкрепления в ходе
наступательных действий. Тем не менее традиция осталась
традицией.

Действиями войск в этом районе руководил командир 5-го корпуса
генерал Олфри. В декабре прошлого года он же руководил
наступлением на Тунис и тоже проявил там излишнюю осторожность.
Александер поставил войскам корпуса задачу "овладеть
плацдармом на юге Италии, в том числе портами Таранто и
Бриндизи, а если окажется возможным, то и Бари, с целью
последующего развития наступления". Однако вероятность
продвижения за пределы этого рубежа отпала, когда 13 сентября
корпус вошел в состав 8-й армии, поскольку Монтгомери всегда
старался сосредоточить свои силы и, если не был уверен в наличии
достаточных резервов, не начинал наступательных действий.

22 сентября в Бари началась выгрузка 78-й дивизии, а в Бриндизи
-- индийской 8-й дивизии. Одновременно 31-й корпус генерала
Демпси перебрасывали на восточное побережье. Однако только 27
сентября небольшой подвижный отряд, высланный из Бари с целью
разведки, занял город Фоджа. Немцы оставили его сразу, как
только узнали о приближении англичан. Таким образом столь
необходимые аэродромы были захвачены без боя. Однако даже теперь
Монтгомери придерживался своего первоначального приказа о том,
что главные силы не должны начинать наступление до 1-го октября.
Когда же наступление началось, то в первых эшелонах
использовались только две дивизии 13-го корпуса, а три дивизии
5-го корпуса остались в резерве с задачей прикрыть правый фланг.

Немецкая первая парашютная дивизия занимала оборону вдоль р.
Биферно, удерживая порт Термоли. Ширина полосы обороны была
слишком велика для дивизии. Наступление войск Монтгомери на этом
участке фронта имело целью прорвать оборону путем высадки
морского десанта в тылу противника.

Рано утором 3 октября бригада специальной службы была высажена
севернее Термоли и, использовав внезапность нанесения удара в
ночное время и неблагоприятные метеорологические условия,
быстро захватила порт и город, а затем соединилась с войсками,
захватившими плацдарм на северном берегу реки. В последующие два
дня еще две бригады из состава 78-й дивизии были переброшены по
морю из Барлетты в Термоли с задачей развить успех операции.

Командующий немецкой армией Витинггоф, воспользовавшись
промедлением англичан в подготовке наступления на восточном
побережье, еще 2 октября перебросил 16-ю танковую дивизию из
района р. Вольтурно на западное побережье для поддержки действий
парашютных частей, прикрывавших левый фланг отходящих войск
армии. В районе Термоли 16-я танковая дивизия прибыла утром 5-го
октября и сразу же предприняла контратаку, вынудив англичан
отойти к окраинам города и едва не перерезав их коммуникации.
Однако наступление немецкой дивизии было приостановлено, а
затем, когда 78-я дивизия получила подкрепление по морю,
английские войска при поддержке крупных сил английских и
канадских танковых подразделений отбросили немцев.

Немцы отошли к позициям на рубеже р. Триньо, в 12 милях
севернее. Стремительный контрудар немцев у Термоли заставил
Монтгомери отложить на 2 недели наступление на позиции
противника у р. Триньо, чтобы сосредоточить достаточное число
сил и средств.

Тем временем 5-я армия под командованием Кларка продвигалась из
района Салерно вдоль западного побережья, стараясь
дезорганизовать отход немецкой 10-й армии Витинггофа.
Наступление развивалось медленно и с большим трудом, так как
немецкие войска на своем правом фланге оказывали упорное
сопротивление, прикрывая отход войск левого фланга из района
Баттипальи и Пестума. Почти неделя прошла после отхода немецких
войск, прежде чем английский десятый корпус 23 сентября перешел
в наступление, получив задачу прорваться к Неаполю из района
Салерно. В этом наступлении использовались не только 46-я и 50-я
пехотные дивизии, но и 7-я бронетанковая дивизия, а также
танковая бригада. Им противостояли три--четыре немецких
батальона, которые удерживали перевалы. До 26 сентября
наступающие войска имели лишь незначительный успех, а в этот
день они обнаружили, что ночью противник отошел, выполнив свою
задачу -- выиграть время для отвода войск из южных районов
страны. 28 сентября войска 10-го корпуса вышли на равнину в
район Ночеры, но лишь 1 октября головные подразделения войск
корпуса вступили в Неаполь, в 20 милях севернее.

Части американского 6-го корпуса продвигались медленно, так как
приходилось преодолевать множество дорожных препятствий (темп
продвижения составлял в среднем 3 мили в день). 2 октября они
вступили в Беневенто. Командовать этим корпусом стал
генерал-майор Лукас, сменивший генерала Доули.

Таким образом, 5-й армии потребовалось три недели после высадки,
что бы выйти к Неаполю. Войска армии потеряли 12 тыс. человек, в
том числе 7 тыс. англичан и 5 тыс. американцев. Таково было
возмездие за выбор слишком очевидного направления действия и
места высадки десанта. А ведь этот выбор мотивировался лишь
одним соображением: район высадки находился в пределах радиуса
действия авиации, прикрывавшей высадку.

Прошла еще неделя, прежде чем 5-я армия достигла позиций
противника у р. Вольтурно. Дожди, начавшиеся на месяц раньше,
чем предсказывали метеорологи, размыли дороги, что привело к
задержке наступления. Наступление войск 5-й армии на позиции
противника у р. Вольтурно, где оборонялись три немецкие дивизии,
началось 12 октября, на трое суток позже намеченного срока.
Американский 6-й корпус захватил плацдарм за рекой севернее
Капуи, но развить успех не сумел, поскольку потерпели неудачу
правофланговые части английского 10-го корпуса, пытавшиеся
форсировать реку непосредственно в Капуи, на главной дороге из
Неаполя в Рим.

Попытки двух других английских дивизий форсировать реку были
отражены контратаками немецких войск. Таким образом, немцы
выполнили приказ Кессельринга удержать оборону на рубеже р.
Вольтурно до 16 октября, а затем отойти на новый рубеж обороны в
15 милях севернее. Этот рубеж простирался от устья р. Гарильяно,
через холмистую местность вдоль шоссе <186> 6, по дефиле Миньяно
к верховьям р. Гарильяно и долинам у ее притоков -- рек Рапидо
и Лири. Кессельринг рассчитывал удержать это передовой рубеж,
пока не будет подготовлена к длительной обороне новая позиция
рек вдоль Гарильяно и Рапидо, опирающаяся на дефиле Кассино. Эта
позиция получила название "линия Густава", или
"Зимняя линия".

Погодные условия и необходимость преодолевать множество дорожных
препятствий задержали начало наступления войск 5-й армии на
первый рубеж обороны противника на три недели, то есть до 5
ноября. Сопротивление противника оказалось столь ожесточенным,
что после десяти дней кровопролитных боев Кларк, добившись
незначительных успехов у побережья, был вынужден отвести войска
для перегруппировки сил и подготовки нового наступления, которое
началось лишь в первую неделю декабря. Потери 5-й армии к
середине ноября составили 22 тыс. человек, в том числе 12 тыс.
американцев.

За истекший длительный период взгляды Гитлера претерпели
изменения, которые сыграли немаловажную роль. Поскольку
союзники затратили много времени на продвижение от Салерно к
Бари, это воодушевило Гитлера, и он пришел к выводу, что
отводить войска в Северную Италию нет необходимости. 4 октября
Гитлер отдал приказ "об удержании рубежа Гаэта, Ортона"
и, чтобы как можно дольше обороняться южнее Рима, пообещал
Кессельрингу передать три дивизии из состава войск группы армий
"B", которой командовал Роммель.

Гитлер все больше склонялся к тому, чтобы поддержать мнение
Кессельринга о целесообразности упорной обороны. 21 ноября
Гитлер принял окончательное решение по этому вопросу, подчинив
все немецкие войска в Италии Кессельрингу. Группа армий под
командованием Роммеля была расформирована, а входящие в ее
состав войска подчинены Кессельрингу. Часть этих сил
Кессельрингу пришлось держать на севере страны. Кроме того,
четыре лучшие дивизии, в том числе три танковые, были отправлены
в Россию, а их заменили три дивизии неполного состава, личный
состав которых нуждался в отдыхе.

Ценным подкреплением явилась 90-я моторизованная дивизия,
которая в момент подписания Италией перемирия находилась на
Сардинии, а затем была переброшена на Корсику и оттуда по
воздуху и морем в Ливорно. На это ушло две недели, но зато
удалось успешно избежать ударов авиации и флота союзников,
которые, кстати, действовали недостаточно решительно и малыми
силами. В распоряжение Кессельринга дивизию передали лишь шесть
недель спустя, но он все же сумел своевременно перебросить ее на
юг для отражения наступления английской 8-й армии вдоль
восточного побережья Италии.

Решение Гитлера подчинить немецкие войска в Италии Кессельрингу,
ставшему командующим группой армий "C", почти совпало с
началом наступления войск Монтгомери против немецких позиций на
р. Сангро, прикрывавших Ортону и позиции на линии Густава.

Встретив упорное сопротивление при форсировании р. Биферно в
первую неделю октября, Монтгомери перебросил 5-й корпус на
прибрежный участок фронта, а 13-й корпус -- на участок холмистой
местности, где продвижению канадских частей препятствовали
немецкие арьергарды. После перегруппировки 5-й корпус
продвинулся к Триньо (20 миль за р. Биферно) и в ночь на 22
октября захватил небольшой плацдарм за р. Триньо. Ночью 27
октября этот плацдарм был расширен, однако в дальнейшем успех
развить не удалось из-за бездорожья и сильного огня противника.
Прорвать оборону наступающие войска сумели только в ночь на 3
ноября. Немцы отошли к Сангро, в 17 милях севернее.

Последовала еще одна длительная пауза, так как Монтгомери,
готовя наступление, подтягивал к району боев вновь прибывшую
новозеландскую дивизию. Таким образом, в распоряжении Монтгомери
для наступления на Сангро находилось пять дивизий и две танковые
бригады. Противостоявший 8-й армии немецкий 76-й танковый корпус
был усилен 65-й пехотной дивизией, которая сменила 16-ю танковую
дивизию, направлявшуюся в Россию. Помимо этой пехотной дивизии в
состав корпуса входили остатки 1-й парашютной дивизии и боевая
группа 26-й танковой дивизии, которую теперь по частям
перебрасывали к Адриатическому побережью по мере ослабления
давления на немецкие войска со стороны 5-й армии союзников.

Наступлением на Сангро Монтгомери намеревался прорвать немецкую
оборону, продвинуться к Пескаре, оседлать шоссейную дорогу от
этого города к Риму и создать угрозу тылу немецких войск,
сдерживавших продвижение 5-й армии. Александер все еще надеялся
на успешное выполнение его директивы от 21 сентября, в которой
были определены задачи союзных армий на четыре последовательных
этапа операций: первый этап -- закрепление на рубеже Салерно,
Бари; второй этап -- захват Неаполя и аэродромов в Фодже; третий
этап -- захват Рима и его аэродромов, а также важного узла дорог
Терни; четвертый этап -- захват порта Ливорно и узлов
коммуникаций Флоренция и Арецца, в 150 милях севернее Рима.
Необходимость быстрого захвата Рима была вновь подчеркнута в
директиве, которую Александер издал 8 ноября после получения
соответствующего указания от Эйзенхауэра.

Начало наступления Монтгомери планировалось на 20 ноября, однако
ухудшившаяся погода и разлив реки вынудили Монтгомери
ограничиться действиями небольших сил, которые после нескольких
дней боев овладели плацдармом шириной в шесть миль и глубиной
около мили. Пришлось затратить немало усилий, чтобы удержать
этот плацдарм до начала наступления главных сил. Этот произошло
в ночь на 28 ноября, то есть на неделю позже, чем планировалось.
И все же Монтгомери продолжал надеяться на успех. В своем
обращении к войскам 25 ноября он заявил: "Пришло время
отогнать противника за Рим... Состояние немецких войск позволяет
нам рассчитывать на успех. Мы нанесем им сокрушительный
удар". Примечательно, что это заявление Монтгомери сделал,
стоя с зонтом под проливным дождем.

Наступление началось после мощной авиационной и артиллерийской
подготовки при соотношении сил 5:1, 65-я дивизия противника не
имевшая опыта, слабо вооруженная и сформированная из граждан
различных стран, не выдержала натиска и к 30 ноября оставила
горный район за Сангро. Немцы организованно отошли на следующий
рубеж обороны и немало выиграли от того, что преследовавшие их
войска придерживались традиционного требования Монтгомери "о
необходимости закрепляться на каждом занятом рубеже".
Особенно хороший шанс развить успех англичане упустили 2 и 3
декабря у Орсоньи. В результате немцы успели подтянуть главные
силы 26-й танковой дивизии и 90-ю моторизованную дивизию,
переброшенную Кессельрингом с севера. Союзники все время
оказывались перед необходимостью форсировать "еще одну и еще
одну реку". Только 10 декабря 8-я армия переправилась через
р. Моро (восемь миль севернее Сангро) и лишь 28 декабря овладела
Ортоной (две мили севернее р. Моро). Дальнейшее продвижение
армии было задержано у Риццио, на полпути к Пескаре (на р.
Пескаре и шоссейной дороге к Риму). Такова была обстановка к
концу года, когда Монтгомери передал командование армией Лису и
возвратился в Англию, чтобы принять командование 21-й группой
армий, готовившейся к вторжению в Нормандию через Ла-Манш.

2 декабря Кларк возобновил наступление в районах западнее
Апенин. К этому времени в составе 5-й армии насчитывалось до
десяти дивизий, но двум из них (английской 7-й бронетанковой и
американской 82-й воздушно-десантной) предписывалось отправиться
в Англию для участия в предстоящем вторжении через Ла-Манш.
Численность войск Кессельринга тоже возросла. Теперь он имел
четыре дивизии в первом эшелоне и одну дивизию в резерве.

В ходе первого этапа нового наступления планировалось овладеть
высотами на шоссе <186> 6 и дефиле Миньяно. Английский 10-й
корпус и недавно прибывший американский 2-й корпус под
командованием генерал-майора Кейса начали наступление при
поддержке 900 орудий, обрушивших в течение двух дней 4 тыс.
снарядов на немецкие позиции. 3 декабря англичане чуть было не
захватили вершину горы Монте-Камино, но в результате контратаки
противника вынуждены были обойти ее. Англичане овладели этой
вершиной 6 декабря и вышли к позициям противника на р.
Гарильяно. Тем временем американские войска овладели вершинами
Монте-ла-Дифенса и Монте-Маджоре, вблизи шоссейной дороги через
перевал.

На втором этапе операции, начавшимся 7 декабря, американские 2-й
и 6-й корпуса провели наступление на широком фронте в
направлении р. Рапидо, стремясь очистить от противника горный
район восточнее шоссе <186> 6 путем двустороннего охвата. Однако
они встретили упорное сопротивление и в последующие несколько
недель продвинулись на небольшую глубину.

К исходу первой недели января это наступление было остановлено,
хотя наступающие войска так и не достигли р. Рапидо и позиций
противника на линии Густава. Потери 5-й армии в боях составили
почти 400 тыс. человек, значительно превысив потери противника.
Кроме того, только у американцев оказалось 50 тыс. больных в
результате двухмесячных боев зимой в горных условиях.

Результаты вторжения в Италию были весьма плачевными. За четыре
месяца союзные войска продвинулись только на 70 миль от Салерно
(в основном в первые несколько недель) и все еще находились в 80
милях от Рима. Сам Александер назвал боевые действия в Италии
"каторжным трудом". В описании этих действий с осени
1943 года все чаще употребляется слово "медлительность".

При изучении Итальянской компании, даже если сделать скидку на
трудности, обусловленные характером местности и погодой,
становится очевидным, что союзники не раз упускали благоприятные
возможности добиться более серьезных успехов. Дело в том, что
военноначальники союзных войск слишком увлекались
"закреплением на заданных рубежах", прежде чем сделать
следующий шаг вперед. Они проявляли излишнюю озабоченность о
накоплении достаточных сил и средств к началу наступления. Из-за
опасения, что не хватит имеющихся сил и средств, не раз активные
действия предпринимались с опозданием.

Комментируя ход боевых действий в Италии, Кессельринг писал:
"Планы союзников неизменно свидетельствовали, что союзное
командование стремилось гарантировать успех, хотя это нередко
вело к шаблонным решениям. Благодаря этому я всегда имел
возможность (несмотря на слабо организованную разведку)
предвидеть следующий стратегический или тактический шаг
противника и принять такие контрмеры, которые обеспечивались
имеющимися в моем распоряжении ресурсами".

Однако причиной всех бед союзников был выбор Салерно и южной
оконечности Италии для высадки своих войск. Этот выбор точно
совпал с предположениями противника. Кессельринг и начальник его
штаба Вестфаль отмечали, что союзники в стратегическом отношении
заплатили слишком большую цену за свое желание обеспечить
авиационное прикрытие высадки. Это была явно излишняя забота,
если учесть слабость немецкой авиации в Италии. Кессельринг и
Вестфаль признавали, что им только на руку была практика
союзного командования ограничивать масштабы операций в свете
возможностей обеспечить прикрытие действий войск с воздуха. Это
позволяло обороняющимся решать многочисленные проблемы.

Что касается плана действий, который следовало бы принять
союзникам, Вестфаль выразил следующее мнение: "Если бы силы,
использованные для высадки в Салерно, использовали в районе
Чивитавеккья (в 30 милях от Рима), результаты оказался бы
гораздо существеннее. В Риме находилось только две дивизии и для
обороны города нельзя было быстро перебросить какие-либо
резервы. Вместе с пятью итальянскими дивизиями,
дислоцировавшимися в Риме, силы морского и воздушного десанта
овладели бы итальянской столицей за трое суток. Нечего и
говорить, каким политическим потрясением явился бы для Германии
этот успех союзников. Последние могли бы одним ударом отсечь
пути снабжения пяти немецких дивизий, отступавших из Калабрии.
Вся Италия южнее линии Рим, Пескара оказалась бы в руках
союзников".

По мнению Вестфаля, ошибочным было также решение высадить 8-ю
армию Монтгомери на юго-западной оконечности Италии. Гораздо
большие возможности предоставила бы высадка на незащищенной
юго-восточной оконечности полуострова, на Адриатическом
побережье.

"Английскую 8-ю армию нужно было высадить в полном составе в
районе Таранто, где оборонялась только одна парашютная дивизия,
имевшая всего три артиллерийские батареи. Еще лучше было бы
провести высадку на участке Пескара, Анкона... В таком случае
нельзя было бы воспрепятствовать высадке силами войск,
находившихся в Риме, поскольку мы испытывали нехватку в
резервах. По этой же причине нельзя было перебросить
значительные силы и из Северной Италии (из долины р. По)".

Если бы высадка главных сил 5-й армии была произведена в
Таранто, а не у Салерно, то Кессельринг не смог бы быстро
перебросить свои силы с западного побережья на юго-восток.

Короче говоря, союзники не сумели воспользоваться своим
величайшем преимуществом -- наличием сил и средств для
проведения крупных морских десантных операций, и это упущение
сыграло роковую роль. Заявление Кессельринга и Вестфаля в целом
подтверждают справедливость вывода, сделанного Черчиллем в
телеграмме комитету начальников штабов Великобритании от 19
декабря:

"Застой боевых действий в Италии приобретает скандальный
характер... Пренебрежение возможностью высадки морского десанта
на Адриатическом побережье и отказ от нанесения подобного удара
на западном побережье привели к катастрофе.

Десантно-высадочные средства, которыми мы располагаем на
Средиземном море, в течение трех месяцев по прямому назначению
не использовались. Даже в ходе этой войны редко приходилось
встречаться с примерами столь полного расточительства ценных сил
и средств"<$FW. Churchill. The Second World War. Vol. V, p.380>.

Черчилль тогда не видел, что главная причина заключалась в
порочности самой доктрины ведения войны, в которой господствовал
принцип, характерный для осторожного банкира: "Ни шагу
вперед без гарантии успеха".

        ГЛАВА 28. ОТСТУПЛЕНИЕ НЕМЦЕВ В РОССИИ

В первую неделю января 1943 года наибольшая угроза создалась для
войск, занимавших позиции у предгорья Кавказа. Первый удар
русские нанесли по левому флангу у Моздока, а затем -- по
правому флангу у Нальчика и овладели обоими городами.
Одновременно с этим русские нанесли стремительный удар через
калмыцкие степи в тыл левого фланга немецких войск на стыке
группы армий "A" и группы армий "Дон". Овладев
Элистой, русские продвинулись мимо северной оконечности озера
Маныч к Армавиру, через который проходили коммуникации,
связывающие Клейста с Ростовом. Серьезную угрозу создал и
неожиданный удар русских из района Сталинграда непосредственно в
направлении на Ростов. Одна из ударных группировок русских
достигла района в 50 милях от Ростова.

Это тревожное сообщение Клейст получил в тот самый день, когда
поступил приказ Гитлера при любых обстоятельствах удерживать
занимаемые позиции. В этот момент 1-я танковая армия оборонялась
в 400 милях восточнее Ростова. На следующий день Клейст получил
приказ отвести войска с Кавказа. Эвакуировать войска и боевую
технику на такое значительное расстояние было трудно, и это
требовало много времени.

Чтобы освободить дороги к Ростову для 1-й танковой армии, 17-я
полевая армия получила приказ отходить на запад вдоль р. Кубань к
Таманскому полуострову, в случае необходимости ее можно было бы
перебросить в Крым через Керченский пролив. 17-й полевой армии
предстояло пройти небольшое расстояние.

Отступление 1-й танковой армии, наоборот, было связано со
множеством опасностей, как косвенных, так и прямых. Наибольшая
опасность грозила армии в период с 15 января по 1 февраля, когда
ее главные силы уже достигли Ростова. На дальнейшем пути
отступления, хотя уже не было недостатка в дорогах, русские
создали несколько опасных угроз, нанеся удары на глубину до 200
миль и более.

10 января, после того как немецкое командование отклонило
ультиматум о капитуляции, генерал Рокоссовский приступил к
ликвидации немецкой группировки, окруженной под Сталинградом. По
мере того как кольцо окружения под Сталинградом сжималось, все
больше сил высвобождалось для ударов в южном направлении.

К моменту завершения драмы под Сталинградом войска Клейста,
отведенные с выступа на Кавказе, занимали позиции по р. Кума
между Пятигорском и Буденновской. Через десять дней, нанеся удар
от Элисты в южном направлении, русские достигли района в 100
миль за р. Кума. К этому времени отступающие войска Клейста
приблизились к Армавиру и таким образом избежали наибольшей
опасности.

@Сх.18. =

Однако новая серьезная угроза немецким войскам возникла из-за
стремительного наступления русских вдоль обоих берегов Дона в
направлении на Ростов. На восточном берегу русские приближались
к р. Маныч и железнодорожному узлу Сальск. На западном берегу они
вышли к Донцу, неподалеку от места его впадения в Дон. Уставшие
войска Манштейна пытались прикрыть с фланга пути отхода войск
Клейста, но испытывали такое сильное давление со стороны
противника, что вот-вот были готовы прекратить сопротивление.

Через десять дней арьергарды Клейста подошли к Ростову. К
счастью для немцев, заснеженные равнины ограничили темпы
продвижения русских в сторону от железнодорожных узлов, в
результате русские не смогли подтянуть достаточные силы для
того, чтобы вовремя замкнуть кольцо окружения<$FВ январе и
первой половине февраля советские войска, продвинувшись на юге
от 160 до 600 км, освободили многие районы Северного Кавказа,
часть Ростовской области, Кубань, часть Украины и вышли к
Азовскому морю, но помешать отходу 1-й танковой армии противника
через Ростов на Донбасс не смогли. Это объяснялось в
значительной мере тем, что войска Южного и Северо-Кавказского
фронтов испытывали большие трудности в материальном обеспечении
в связи с удлинением коммуникаций. (См. 50 лет Вооруженных Сил
СССР. М., Воениздат, 1968, стр. 353--354.) -- <I>Прим. ред.</I>>.
Однако немцам стоило больших трудов не попасть в это кольцо.
Войска Манштейна так долго оставались не уязвимых позициях, что
оказались под угрозой окружения. Клейсту пришлось выделить
несколько дивизий, чтобы вырвать войска Манштейна из западни.

Как раз в этот момент, когда сталинградская группировка
капитулировала, немецкие войска с Кавказа переправились через
Дон в Ростов. 31 января сдалась большая часть сил сталинградской
группировки во главе с Паульсом, а 2 февраля сложили оружие
остальные немецкие войска под Сталинградом. За три недели
русского наступления было взято в плен 92 тыс. немецких солдат и
офицеров, а общие потери немецких войск составили примерно в три
раза большую цифру. Среди сдавшихся в плен было 24 генерала.
Хотя немецкие генералы на Восточном фронте получили ампулы с
ядом на случай, если их захватят русские в плен, немногие из них
тогда воспользовались этим средством. Когда же 20 июля 1944 года
провалился "заговор генералов" с целью убийства Гитлера,
генералы, боясь попасть в руки гестапо, чаще прибегали к
самоубийству. Однако Сталинград подействовал на умы немецких
генералов и офицеров так же, как смертельный яд. Сталинград
развенчал стратегию немецкого командования. И в моральном
отношении катастрофа, которую потерпела немецкая армия под
Сталинградом, имела такой эффект, от воздействия которого она
уже не оправилась<$FПодробнее о битве под Сталинградом см.
<I>А. Самсонов</I>. Сталинградская битва. М., 1963; Колл. авт.
Великая победа на Волге. Под редакцией Маршала Советского Союза
К. К. Рокоссовского. М., 1965; <I>В. Морозов.</I> Исторический
подвиг Сталинграда. М., 1974 и др. -- <I>Прим. ред.</I>>

В середине января левофланговые соединения генерала Ватутина
возобновили наступление из районов среднего течения Дона и
р. Донец за Ростовом. Обойдя Миллерово, они овладели этим очагом
сопротивления немцев и переправились через Донец у Каменска и
восточнее этого города.

На этой же неделе русские начали наступление еще на двух
направлениях. Одно из них проводилось далеко на севере, у
Ленинграда. В результате была прорвана блокада этого великого
города. Хотя и не удалось полностью уничтожить клин,
простиравшийся к Ладожскому озеру и пригородам Ленинграда, все
же русские сумели пробить брешь в позициях немцев на пути к
Шлиссельбургу вдоль берега озера. Таким образом, гарнизон
Ленинграда и его население могли вздохнуть свободнее.

Другой удар русских создал опасность для немецких войск на юге.
12 января войска генерала Голикова перешли в наступление у
Воронежа и прорвали фронт немецкой 2-й и венгерской 2-й
армий<$FВойска Воронежского фронта перешли в наступление 13
февраля. Наступление завершилось окружением крупной группировки
противника. Пятнадцать дивизий было полностью разгромлено, а
шести нанесено поражение. -- <I>Прим. ред.</I>>. За неделю они
продвинулись на 100 миль, то есть прошли половину расстояния от
Дона до Харькова. Правофланговые соединения генерала Ватутина
нанесли удар в восточном направлении вдоль коридора между Доном
и Донцом.

В последнюю неделю января наступательные действия русских
активизировались. В то время как внимание немцев было приковано
к продвижению русских войск к Харькову на юго-западе, русские
нанесли удар на широком фронте от Воронежа в западном
направлении, сорвали попытку немцев выровнять линию фронта на
этом участке и обратили противника в бегство. За три дня русские
прошли почти половину расстояния до Курска, то есть вышли к
рубежу, с которого немцы начали свое летнее наступление.

В первую неделю февраля русские нанесли удар своим правым
крылом, образовав глубокий клин между Курском и Орлом. Такой же
клин затем был образован между Курском и Белгородом. Обойдя
Курск с флангов, русские 7 февраля внезапным ударом овладели
городом<$FКурск был освобожден 8 февраля 1943 года. -- <I>Прим. ред.</I>>. Два дня спустя с помощью такого же маневра
был занят Белгород. Таким образом, создалась угроза Харькову с
севера.

Тем временем наступление непосредственно на Харьков развивалось
в юго-западном направлении -- к Азовскому морю и путям отхода
немцев из Ростова.

5 февраля войска Ватутина овладели городом Изюм и захватили
плацдарм за р. Донец. Оседлав железную дорогу южнее Донца,
русские устремились в западном направлении и 11 февраля
овладели важным железнодорожным узлом Лозовая.

Успехи русских подорвали позиции немцев у Харькова. 16 февраля
войска Голикова овладели этим городом. Это был настоящий триумф.
Однако еще более серьезную угрозу немецким войскам создало
стремительное продвижение русских от Донца к Азовскому морю. За
четыре дня до падения Харькова подвижная группа русских достигла
Красноармейска на главном пути из Ростова к Днепропетровску. Этот
охватывающий маневр грозил отрезать пути отхода немецким армиям,
только что избежавшим западни на Кавказе.

Постоянное изменение направления и темпов действий было
характерно для русских на начальной стадии наступления. Легко
представить, какое давление испытывали на себе немцы и как
истощались их и без того перенапряженные силы. особенно если
учесть ширину фронта, на котором им приходилось обороняться.
Русские не раз применяли этот метод, демонстрируя свое возросшее
оперативно-тактическое мастерство и умение использовать
преимущества. Анализируя успехи русских, неизбежно приходишь к
выводу, что овладение каждым ключевым пунктом (даже если это
случалось вслед за наступательными действиями в непосредственной
близости от него) всегда было следствием удара русских в другом
районе, что делало невозможным для противника удерживать этот
пункт или обесценивало его стратегическое значение. Все это
легко проследить на общем развитии событий на фронте. Действия
командования Красной Армии можно сравнить с игрой пианиста,
ударяющего по клавишам то в одной стороне клавиатуры, то в
другой.

Хотя метод наступательных действий русских походил на методы,
которые применял маршал Фош в 1918 году, в данном случае все
делалось куда более скрытно и решительно. Цель удара в том или
ином месте была минимально очевидной для противника, а паузы
между ударами значительно короче. Подготовительные действия
никогда не раскрывали той цели, по которой наносился удар. На
заключительном же этапе эта цель вырисовывалась (в
географическом смысле) со всей очевидностью. Таким образом
достигалась внезапность, ибо удар наносился в самом неожиданном
направлении.

Однако во второй половине февраля произошло изменение в
обстановке на фронте. Преимущества русских постепенно исчезли,
по мере того, как они, преодолев Донец, вышли к Азовскому морю и
излучине Днепра, намереваясь отсечь южную группировку противника.
Цель русских стала очевидной. Эта цель привела их в тот самый
район, куда стремились и немцы. Таким образом, этот период
характерен своеобразной гонкой, исход которой зависел от того,
сумеют ли русские закрыть коридор для отходящих немецких войск,
прежде чем последние выйдут ы этот район и перегруппируют силы
для отражения удара.

Раннее снеготаяние снизило темпы продвижения русских. Возросли
трудности, которые пришлось им испытывать в связи с непрерывными
наступательными действиями в течении длительного периода.
Планируя зимнюю кампанию, русские понимали, что в
материально-техническом отношении они не в состоянии обеспечить
стратегический замысел, поскольку не хватало транспорта для
доставки даже половины количества боеприпасов, горючего
и продовольствия, необходимого для ведения операций такого
широкого размаха. Однако с характерной для русских смелостью они
решили не менять плана действий, а в значительной мере
рассчитывать на захваченные у противника имущество и предметы
снабжения. Эти расчеты имели основания, поскольку в ходе каждой
операции русские захватывали многие склады снабжения.

Однако, когда сопротивление противника усилилось, таких трофеев
стало меньше, и русские начали испытывать затруднения из-за
нехватки транспорта, причем эти нагрузки возрастали по мере
удаления войск от железнодорожных узлов. Таким образом, вновь
вступило в силу правило об излишней растянутости коммуникаций, и
на этот раз не в пользу русских. В коридоре Дон -- Донец
железных дорог было немного, да и шли они перпендикулярно оси
наступления, развивавшегося в юго-западном направлении. Железные
дороги, идущие в юго-западном направлении южнее Донца (а таких
было достаточно), позволили немцам сосредоточить силы на
угрожаемом участке. Выиграли немцы и от сокращения линии фронта
на 600 миль.

Ввиду всех указанных выше обстоятельств русские вынуждены были
остановить наступление. Немцы сумели вытеснить русских из
Харькова и вновь захватили Белгород. Однако, это был их
последний успех.

Предпринимая контрнаступление на юге, немцы продолжали отступать
на севере. Это было первое их значительное отступление на этом
участке за год. После зимней компании 1941--42 года линия фронта
немецких войск перед Москвой имела форму сжатого кулака. Русские
как бы подкрались к запястью в том месте, где находится
Смоленск. В августе русские нанесли сильный удар по укрепленному
пункту Ржев, стремясь отвлечь силы немцев от Сталинграда путем
прорыва позиций противника на Центральном фронте. Их наступление
встретило упорное сопротивление у Ржева, однако русским удалось
продвинуться на обоих флангах южнее и севернее Ржева.
Наступательные действия, возобновившиеся в ноябре, еще больше
обнажили клин, который стал похож на узкий полуостров. В конце
года русские начали наступление с острия собственного огромного
клина севернее немецкого клина и захватили узел железных дорог
Великие Луки, в 150 милях западнее Ржева на линии Москва --
Рига. Теперь стала очевидной опасность, нависшая не только над
Ржевом, но и над всем немецким клином.

Месяц спустя эту опасность косвенно подтвердила капитуляция
немецких войск под Сталинградом. Вместе с тем вынужденный отход
немецких войск на юге показал, какой ценой обходится попытка
удержать чрезмерно растянутый фронт. Цейцлеру наконец удалось
убедить Гитлера в целесообразности принять предложение об
отходе. Фюрер обычно отвергал всякую мысль об отступлении,
особенно когда речь шла об отходе с позиций на московском
направлении, однако теперь он был вынужден согласиться с
необходимостью выровнять линию фронта на этом участке, чтобы
избежать поражения и высвободить резервы. В первые дни марта,
как раз к началу нового наступления русских, немцы оставили
Ржев. К 12 марта весь клин был ликвидирован и немецкие войска
оставили Вязьму, отойдя на рубеж, прикрывавший Смоленск.
Несколько меньший клин под Демянском, между Великими Луками и
озером Ильмень, был ликвидирован в начале марта<$FДемянский
выступ был ликвидирован в ходе боев с 15 февраля по 17 марта
1943 года. -- <I>Прим. ред.</I>>. (Этот отход немецких войск
остался незамеченным в странах Запада, поскольку на картах,
которые публиковались в английских и американских газетах, линия
фронта обозначалась в этом районе прямой линией и проходила
западнее Демянска.)

Однако весь выигрыш от выравнивания фронта на севере немцы
растеряли в результате нового расширения фронта на юге. Таким
образом рухнули надежды немецких генералов на то, что Гитлер
разрешит отвести войска на рубеж, где можно было бы закрепиться
и провести перегруппировку сил вне досягаемости для русских.

Удерживая рубеж южнее Донца у Таганрога, Гитлер мог использовать
промышленные ресурсы этого района и надеяться, что представится
случай еще раз попытаться овладеть Кавказом. По мнению Гитлера,
возвращение к Донцу между Харьковом и Изюмом создавало отличную
фланговую позицию в этом районе. Повторный захват Белгорода и
удержание Орла открывали возможность для охватывающего удара
против позиций русских у Курска и вокруг него. Срезав этот
огромный выступ, немцы могли бы образовать огромную брешь в
позициях русских, а после ввода в прорыв танковых соединений
рассчитывать на любой успех. Численность русских войск превзошла
ожидания Гитлера, но и потери их были весьма значительны. Только
"старым генералам" казалось, что ресурсы русских
неистощимы. Размышляя подобным образом Гитлер все больше убеждал
себя в том, что прорыв у Курска приведет к перелому в ходе войны
в пользу немцев и поможет решить многие проблемы.

Гитлер легко убедил себя в том, что все неприятности объясняются
русской зимой и что всегда можно рассчитывать на преимущества
летом. В действительности эти надежды Гитлера оказались
иллюзорными.

Решив предпринять основные наступательные операции на курском
участке, Гитлер планировал также провести в летний период
наступление на Ленинград, уже дважды откладывавшееся. Любопытно,
что этот план в точности повторял план компании на 1942 год. Был
сформирован парашютный корпус в составе двух дивизий, который
предполагалось выбросить на Ленинград, чтобы открыть тем самым
путь для наступления с фронта. По мере того, как шансы на успех
уменьшались, Гитлер становился все более авантюристичным. Год
назад он не решился принять предложение генерала Штудента о
выброске воздушного десанта на Ленинград. После поражения в
Тунисе парашютный корпус был переброшен на юг Франции и
содержался в готовности к использованию для отражения
предполагаемой высадки союзников на Сардинии. Провал наступления
под Курском заставил Гитлера окончательно отказаться
от наступления на Ленинград.

В отношении плана действия под Курском мнение генералов
разошлись. Большинство из них сомневалось в победе на Востоке.
Теперь в числе сомневающихся оказался и такой опытный
военачальник, как Клейст. После перегруппировки во время зимней
компании во главе основных сил Южного фронта стал Манштейн. В
начале года в состав его группы армий была включена 1-я танковая
армия. Клейст теперь командовал войсками только в Крыму и на
Кубане. Наступление на Курский выступ планировалось осуществить
левым крылом войск Манштейна на юге выступа и правым крылом
группы армии "Центр" под командованием Клюге на севере
выступа.

Манштейн и Клюге до начала операции не высказывали своих
сомнений относительно ее успеха. Военачальники, как правило,
верят в успех порученного им дела и стараются не высказывать
каких-либо сомнений, чтобы не подорвать оказываемого им доверия
у старших начальников.

Установившиеся военные традиции также способствовали тому, чтобы
не высказывать каких-либо сомнений. Многие генералы предпочли бы
подальше отвести войска, чтобы уйти от преследования русских
(еще год назад такую точку зрения высказывал Рундштедт), однако
фюрер не хотел и слышать подобных предложений. Поскольку рубеж,
занимаемый немецкими армиями в конце зимы, не благоприятствовал
обороне, генералы решили положиться на принцип, согласно
которому "наступление -- лучшее средство обороны". В
ходе наступательных действий они надеялись исправить недостатки
позиций и сорвать готовящееся наступление противника. Все усилия
поэтому были направлены на достижение успеха в наступлении, а о
возможной неудаче наступательных действий никто не думал. Никто
не думал и о том, что израсходование только что накопленных
резервов лишит возможность успешно вести оборонительные действия
впоследствии.

Истощение немецких ресурсов держалось в строгой секретности. Так
прикрывался некомплект личного состава и вооружения в частях и
соединениях. Число дивизий сохранялось прежнее, и поэтому
ложность цифровых выкладок не была очевидной. Командиры
соединений находились в таком неведении, что немногие из них
представляли себе обстановку в целом. Их приучили не задавать
вопросов. Помимо чисто маскировочных соображений число дивизий
поддерживалось на одном уровне и по другим причинам.

Гитлер всегда вдохновенно относился к цифровым показателям. Как
демагогу, ему казалось, что цифры -- это залог мощи. А поскольку
дивизия была расчетной единицей, Гитлер стремился иметь
максимальное число этих соединений, хотя в 1940 году немцы
одерживали победу в основном благодаря качественному
превосходству механизированных войск Германии. До вторжения в
Россию Гитлер настаивал на проведении политики, которая
обеспечивала бы максимальное число дивизий, пусть даже за счет
их неукомплектованности. В дальнейшем эта неукомплектованность
допускалась в еще большей степени, чтобы не сокращать общего
числа дивизий, хотя эта цифра лишь вводила в заблуждение самих
же немцев. Последствием такой политики явилась инфляция в сфере
военной экономики.

В 1943 году эта инфляция достигла таких размеров, что свела на
нет преимущества качественного усовершенствования военной
техники, в частности создание новых танков "тигр" и
"пантера". Когда дивизия несет тяжелые потери, то резко
нарушается баланс между боевыми частями и частями обслуживания,
поскольку наибольшие потери приходятся на долю боевых частей. В
танковой дивизии ядро обычно составляют танки и танковые
экипажи, пехота занимает второе место по численности, а
подразделения обслуживания -- третье, последнее. Таким образом,
экономически и с точки зрения боевой мощи невыгодно содержать
дивизии, особенно танковые, с некомплектом личного состава и
вооружения. Если вовремя не исправить положение, то получается
колосс, размеры которого резко диссонируют с его ударной силой.

Эти трудности немецкой армии начали обнаруживаться теперь
отчетливее, поскольку Красная Армия по сравнению с 1942 годом
стала значительно качественнее и выросла в численном отношении.
Красная Армия действовала успешнее еще и потому, что возрос
поток вооружения, которое поступало с новых предприятий на Урале
и от западных союзников России. Танки Красной Армии не уступали
танкам других армий, а многие немецкие генералы и офицеры
считали их даже самыми лучшими. Это были превосходные машины по
своим ходовым качествам, надежности и вооружению. Русская
артиллерия также отличалась превосходными качествами. Широкое
развитие получила реактивная артиллерия, которая обеспечивала
высокую эффективность удара. Русская винтовка была более
современной, чем немецкая, и обладала более высокой
скорострельностью. Большинство других видов пехотного вооружения
характеризовалось такими же высокими качествами. Значительно
возросло и оперативно-тактическое мастерство Красной Армии.

Немцам все больше хотелось заставить русских первыми начать
наступательные действия, чтобы заманить их в ловушку, нанеся
контрудары. Этому желанию не суждено было сбыться, но не из-за
нетерпения Гитлера, а из-за того, что русские решили на этот раз
применить такую же выжидательную тактику.

Впоследствии немецкие руководители утверждали, что они добились
бы большего, если бы ударные группировки были готовы начать
наступление на шесть недель раньше. Когда их ударные группировки
завязли в многочисленных минных полях, немцы обнаружили, что
русские отвели свои главные силы<$FАвтор допускает ошибку.
Командование Центрального и Воронежского фронтов своих войск не
отводило. Немецко-фашистское наступление было остановлено в
тактической зоне обороны. -- <I>Прим. ред.</I>> Свою неудачу
немецкое командование объясняло тем, что русские, видимо узнали
об их приготовлении еще в период весенней паузы и, таким
образом, смогли принять необходимые меры. Эта точка зрения
игнорировала очевидность Курского выступа как объекта
наступления. Этот выступ был настолько же очевидным объектом
действий немецких ударных группировок, как и вклинение немецких
войск под Орлом -- объектом действий русских войск. Не
приходилось сомневаться, где нанесет удар каждая из сторон.
Главный вопрос состоял в том, кто нанесет удар первым.

Этот вопрос был предметом обсуждения и у русских. Те, кто
предлагал нанести удар первыми, главным аргументом выдвигали то
обстоятельство, что русская оборона не выдерживала ударов
противника в двух предшествующих летних компаниях. С другой
стороны, успехи многих наступательных операций, начиная с
событий под Сталинградом, породили большую уверенность в своих
силах, и русские руководители склонялись к мысли взять на себя
инициативу в летней компании.

Когда вновь назначенный глава английской военной миссии
генерал-лейтенант Мартел в конце мая впервые побывал в
Генеральном штабе, у него сложилось впечатление, что русские
склоняются к мысли взять инициативу на себя. Он тогда заявил,
что, по его мнению, этого делать не следует, пока обновленные
немецкие танковые группировки еще не введены в бой.

Несколько дней спустя русские попросили Мартела рассказать о
тактике действий англичан в Северной Африке. Мартел объяснил
успех под Эль-Аламейном, прежде всего тем, что англичане
заставили немцев измотать свои танковые группировки в попытки
преодолеть оборону. Когда эти танковые группировки потеряли
свободу действий и были достаточно измотаны, англичане перешли в
наступление. Мартел воспользовался случаем, чтобы рассказать
русским еще об одном уроке, который англичане извлекли из своего
опыта: о важности не допустить расширения участка вклинения
наступающих танковых группировок и использовать для укрепления
флангов все имеющиеся резервы, не пытаясь сдержать продвижение
ударных группировок противника с фронта.

Исследуя тот или иной план, обычно трудно установить, какие
мотивы обусловили его принятие, даже если есть возможность
познакомиться с архивными материалами. Ведь в документах редко
фиксируется действительные первоначальные мотивы того или иного
решения. Документы не дают представления о том, как рождались и
обретали конкретные формы те или иные аспекты плана в умах
людей, разрабатывающих их. Вряд ли история прольет свет и на то,
что побудило русских принять вое решение. Их стратеги обладали
достаточным опытом, чтобы сделать соответствующие выводы,
обусловившие принятие этого плана.

Огромное значение имел поистине драматический и решающий итог
действий, осуществляющихся по оборонительно-наступательному
методу.

Немцы начали наступление на рассвете 5 июля на обоих флангах
Курского выступа. Фронтальная часть выступа имела в ширину менее
100 миль, южная сторона -- около 50 миль в глубину, а северная
-- более 150 миль тоже в глубину, ибо она совпадала с немецким
клином у Орла, который имел противоположную направленность по
сравнению с Курским выступом. Основную часть фронта удерживали
войска Рокоссовского. Правое крыло войск Ватутина охватывало
южную часть выступа.

Ударная группировка Манштейна, действовавшая с юга, и ударная
группировка Клюге, действовавшая с севера, имели примерно равные
силы, но у Манштейна было больше танков. В целом в
наступлении участвовало 18 танковых и моторизованных дивизий.
Это составляло почти половину всех действовавших в операции сил
и почти все танковые соединения, находившиеся на Восточном
фронте<$FГруппировка противника, сосредоточенная севернее и
южнее Курска, насчитывала 50 дивизий. (См. Б. Соловьев. Вермахт
на пути к гибели. М., 1973.) -- <I>Прим. ред.</I>> Гитлер вел
крупную игру.

В первые несколько дней южная ударная группировка продвинулась
местами до 20 миль (темп не очень высокий). Продвижение немцев
задерживали многочисленные минные поля. Немецкое командование
вскоре обнаружило, что главные силы русских отведены в тыл.
Вместе с тем русские энергично и упорно препятствовали
расширению участков вклинения. Ударная группировка Клюге
продвинулась вперед еще меньше и не сумела прорвать главную
полосу обороны. К исходу первой недели борьбы танковые дивизии
понесли огромные потери. Клюге, встревоженный возникновением
угрозы его левому флангу, начал выводить танковые дивизии из
боя.

12 июля русские перешли в наступление на левом фланге и перед
фронтом выступа у Орла. В первые три дня на северном участке они
продвинулись на 30 миль в обход Орла, а группировка, наступавшая
с фронта выступа, приблизилась к городу на 15 миль. 5 августа
немцев вытеснили из Орла. С 1941 года Орел был одним из
важнейших и сильно укрепленных бастионов немцев. Не меньшее
значение имел и тот факт, что, пока Орел находился в руках
немцев, они могли угрожать Москве. Стратегическое положение Орла
и мощь его укреплений были настолько велики, что овладение этим
городом сыграло огромную роль в ходе дальнейших боевых действий.

Тем временем войска Ватутина вслед за отступавшими немецкими
частями, ранее вклинившимися с юга в Курский выступ,
продвинулись к рубежу, на котором начались боевые действия в
летнюю компанию. 4 августа Ватутин перешел в наступление и на
следующий день овладел Белгородом<$FКонтрнаступление войск
Воронежского и Степного фронтов на белгородско-харьковском
направлении началось 3 августа. Белгород был освобожден 5
августа 1943 года. С 20 октября 1943 года Воронежский, Степной,
Юго-Западный и Южный фронты были переименованы соответственно в
1,2,3 и 4 Украинские фронты. -- <I>Прим. ред.</I>>.
В течение следующей недели, используя истощения сил противника,
войска Ватутина продвинулись на 80 миль, вышли к Харькову и
создали угрозу дороге на Киев и всему южному крылу немецких
войск. Десять дней спустя войска Конева, действовавшие слева
от войск Ватутина форсировали Донец юго-восточнее Харькова и
создали угрозу полного окружения города. Конев сумел добиться
этого, разумно избрав район Люботинских болот для форсирования
Донца. 23 августа город был занят русскими.

Во второй половине августа наступление русских приняло большой
размах. В то время, как войска Попова постепенно продвигались
от Орла к Брянску, войска Еременко нанесли удар в направлении на
Смоленск. Войск Рокоссовского подвигались к Днепру у Киева. В
этом же направлении действовали войска Ватутина. На юге войска
Толбухина форсировали р. Миус и вынудили немцев оставить
Таганрог. В начале сентября войска Малиновского нанесли удар
через Донец в направлении Сталино, и это заставило немцев
поспешно отвести свои войска из районов южнее Донца.

По характеру и темпам их ведения операции русских все больше
напоминали общее наступление, предпринятое Фошем в 1918 году.
Удары наносились последовательно, на различных направлениях.
Каждый раз, как только сопротивление возрастало, русские
переходили к временной обороне. Каждый удар прокладывал путь
следующему и был тесно увязан с ним по срокам. В 1918 году такой
метод заставлял немцев спешно перебрасывать резервы к местам,
где противник наносил удар, и таким образом, не позволял им
своевременно иметь необходимые силы там, где удары только
намечались. Немцы были лишены свободы действий, а их резервы
постепенно таяли. Спустя четверть века русские повторили и
усовершенствовали метод, примененный Фошем.

Такой метод более выгоден, если рокадные коммуникации не
позволяют быстро перебрасывать резервы по фронту для развития
успеха на каком-нибудь одном направлении. Поскольку каждый раз
приходилось прорывать подготовительную оборону, расширение
участка прорыва обходилась бы дороже, чем развитие успеха в
глубину. Кроме того, примененный русскими метод не мог,
вероятно, быстро дать решающие результаты, хотя в конечном счете
гарантировал успех, если наступающая сторона располагала
достаточными резервами для наращивания усилий.

В сентябре истощение сил немцев на фронте и сокращение их
резервов позволили русским увеличить темпы продвижения. Такие
талантливые военачальники, как Ватутин, Конев, Рокоссовский,
сумели быстро использовать слабые места противника на широком
фронте. Еще до конца месяца русские вышли к Днепру не только у
Днепропетровска, но и на всем протяжении этой реки до Припяти за
Киевом. Русские быстро форсировали Днепр в нескольких местах и
захватили плацдармы на западном берегу. Таким образом, рухнули
надежды немцев на отдых и перегруппировку сил под защитой
крупной водной преграды, которую военные обозреватели
неосторожно назвали "немецким зимним рубежом". Легкость
с которой русские форсировали Днепр, объясняется также
мастерством и решительностью их военачальников в использовании
возможностей для маневра. Захват важного плацдарма у
Кременчуга, юго-западнее Полтавы, стал возможен благодаря
решению Конева не сосредоточивать усилия на одном направлении, а
форсировать реку в нескольких местах. Таких мест не фронте в 60
миль было восемнадцать<$FФорсирование Днепра началось почти
одновременно на многих участках в полосе шириной 750 км от Лоева
до Запорожья. К концу сентября в этой полосе было захвачено на
правом берегу реки более 20 плацдармов. -- <I>Прим. ред.</I>>.
Внезапность этого преднамеренного рассредоточения усилий
возросла благодаря тому, что форсирование осуществлялось под
прикрытием тумана. Такой же метод действия позволил войскам
Ватутина захватить несколько плацдармов севернее Киева.
Впоследствии эти плацдармы были соединены в один.

Однако важнейшее значение в этой обстановке имел тот факт, что у
немцев уже не хватало сил, чтобы удержать весь фронт, и им
приходилось полагаться на контратаки, чтобы не допустить
расширения захваченных русскими плацдармов. Это было опасно,
поскольку противник располагал мощными силами.

25 сентября немцы оставили Смоленск, а неделей раньше были
вытеснены из Брянска. Постепенно они отошли на рубеж Жлобин,
Рогачев, Могилев, Орша, Витебск.

На юге немцы вывели свои войска с захваченного ранее плацдарма
на Кубани и через Керченский пролив эвакуировали войска в Крым,
где в результате продвижения русских в Днепру также создалась
опасная обстановка.

Клейст получил приказ отвести войска с Кубани и занять участок
фронта между Азовским морем и излучиной Днепра у Запорожья. Это
решение было принять с запозданием на две недели. Когда войска
Клейста в середине октября начали прибывать на новые позиции,
русские прорвались у Мелитополя.

В первой половине октября на этом участку после форсирования
Днепра было сравнительно спокойно. Русские подтягивали резервы,
накапливали средства материального обеспечения, наводили мосты.
Для строительства эти мостов использовали деревья, которые
валили в намеченных местах переправы. Русские показали себя
настоящими мастерами в строительстве таких мостов.

В то время, как внимание немцев было приковано к району Киева,
где, как ожидалось, должны были развернуться основные события,
Конев внезапно нанес удар с плацдарма у Кременчуга, юго-западнее
Полтавы, и вогнал массивный клин у основания огромного выступа
между излучиной Днепра и Киевом. Вначале у немцев здесь
находились незначительные силы для отражения этого удара, однако
Манштейн быстро перебросил резервы и приостановил продвижение
войск Конева. Таким образом было выиграно время для отвода
оказавшихся в опасности войск в излучине Днепра. Эти войска
позволили немцам задержать русских под Кривым Рогом, в 70 милях
от плацдарма, с которого они наносили свой удар.

Поражение к югу от излучины Днепра было лишь частью той цены,
которую пришлось уплатить немцам. Ведь Манштейн вынужден был
отвести свои войска с этого участка раньше, чем на их смену
прибыли войска Клейста. Развивая успех прорыва у Мелитополя,
русские стремительно продвинулись через ногайские степи к
нижнему течению Днепра. В первую неделю ноября они отрезали
немцам выход из Крыма, изолировав оставшиеся там войска.

Во второй половине октября в районе Киева царило относительное
затишье. Русские продолжали расширять плацдарм севернее города,
чтобы нанести с него мощный удар в обход во фланг противника.
Этот удар нанесли войска Ватутина в первую неделю ноября.
Русские, выявив слабые места в чрезмерно растянутом фронте
немцев, прорвали их оборону, начали наступать в западном
направлении, а затем, отрезав пути отхода противнику из Киева,
овладели городом с тыла.

Захватив Киев, русские танковые соединения в тот же день
овладели Ростовом, в 40 милях юго-западнее Киева. Преодолев
сопротивление противника на этом рубеже, русские продвинулись к
Житомиру и овладели этим крупным железнодорожным узлом на
единственной оставшейся восточнее Припятских болот рокадной
железной дороге. Затем русские продвинулись в северном
направлении и захватили железнодорожный узел Коростень.
Сопротивление немцев было на грани развала. Утверждение Сталина
6 ноября о том, что "победа близка", оправдывалось.

В сложившейся тревожной обстановке Манштейн приказал командиру
7-й танковой дивизии Мантейфелю собрать все силы и нанести удар
из Бердичева. Однако контрнаступление немцев не дало ощутимых
результатов. На карте обстановка казалась более опасной для
русских, чем было на самом деле. Немцы уже утратили преимущество
внезапности, которая компенсировала недостаток их сил. Кроме
того, действия контрнаступающих войск осложнила ухудшившаяся
погода. К началу декабря контрнаступление немцев
приостановилось. Наступившую передышку Ватутин использовал для
сосредоточения своих войск с целью нанесения нового, еще более
мощного удара.

Северное крыло немцев в течение всей осени также подвергалось
тяжелым испытаниям. Силы 4-й армии Хейнрици в составе десяти
дивизий принимали на себя удары русских и удерживали полосу
шириной 100 миль между Орлом и Рогачевом.

Главные силы русские сосредоточили в районе Орла на фронте
шириной в несколько миль у шоссе Москва--Минск. У русских здесь
были хорошие возможности для подвоза средств материального
обеспечения и развития успеха наступательных действий. Однако
очевидность выбора этого направления позволила немцам, в свою
очередь, сосредоточит силы для отражения удара русских. Метод
ведения обороны немцами на этом участке заслуживает внимания.
Хейнрици расположил здесь чуть больше трех дивизий, а еще
шесть--семь дивизий заняли оставшуюся часть полосы обороны
армии. Таким образом Хейнрици удовлетворительной плотности сил
на важном направлении. Его артиллерия почти не несла потерь, и
он использовал 380 орудий для прикрытия важного участка.
Управление огнем артиллерии осуществлялось из штаба армии, и
поэтому была возможность сосредоточить огонь на любом участке.

Кроме того Хейнрици ежедневно перебрасывал в распоряжение каждой
дивизии, ведущей тяжелые бои, по одному батальону из состава
дивизии, занимавших позиции на участках, где царило затишье.
Таким образом восполнялись потери за минувший день и каждая
дивизия получала свежий резерв, который могли использовать для
контратаки. Трудности, связанные с появлением нового для дивизии
подразделения, ликвидировали в результате перегруппировки сил в
дивизиях, состоявших из трех полков по два батальона в каждом.
На второй день боя вновь прибывший батальон присоединялся к
батальону, прибывшему днем раньше. Еще через два дня
формировался совершенно новый полк, а на шестой день полностью
сменялась дивизия. Ее прежние подразделения направлялись на
более спокойный участок фронта, с которого перебрасывалось по
батальону ежедневно.

Однако все надежды на стратегический успех были опрокинуты из-за
настояний Гитлера не отводить войска без его разрешения.
Командующим армиями, проявившим к этом отношении инициативу,
грозил суд военного трибунала, даже если речь шла об отводе
небольшого подразделения, которому грозило окружение. Запрет был
настолько грозен, что, как говорили, командиры батальонов
"не осмеливались переставить часового от окна к двери".
Верховное командование твердило, что "каждый должен
сражаться, где поставлен".

Этот принцип позволил немцам выстоять в первую трудную зиму в
России, но сыграл фатальную роль, в дальнейшем, когда им все
больше и больше не хватало сил для действий на необъятных
просторах России. Командиры на местах утратили первоначальную
гибкость и, занимаясь бесконечной перегруппировкой сил, долго
колебались в принятии решений, хотя рано или поздно их
приходилось принимать.

В 1943 году последствия строжайшего приказа Гитлера проявились с
полным трагизмом на южном крыле фронта. В 1944 году тоже самое
произошло на севере на всех участках, где раньше немецкая
оборона была труднопреодолимой.

        ГЛАВА 29. ОТСТУПЛЕНИЕ ЯПОНИИ НА ТИХОМ ОКЕАНЕ

На первом этапе военных действий на Тихом океане мир стал
свидетелем захвата Японией всей западной и юго-западной части
Тихого океана и территорий стран Юго-Восточной Азии. На втором
этапе Япония пыталась овладеть американскими и английскими
базами на Гавайских островах и в Австралии. В битве за атолл
Мидуэй и и остров Гуадалканал в группе Соломоновых островов,
являющихся подступами к Австралии, Япония потерпела крупное
поражение<$F Бои за остров Гуадалканал, как и сражение у атолла
Мидуэй, еще не определили перелома боевых действий на Тихом
океане. Он произошел позднее и явился следствием общего перелома
во второй мировой войне, достигнутого в первую очередь на
главном, советско-германском фронте. Операция по захвату острова
Гуадалканал была наступательной только в тактическом плане. Ее
главная, стратегическая цель была оборонительной и состояла в
том, чтобы воспрепятствовать вторжению японских войск в
Австралию. -- <I>Прим. ред.</I>>.

На третьем этапе Япония перешла к обороне. Это было подчеркнуто
в приказах, которые получали командующие японскими силами в
юго-западной части Тихого океана и которые предусматривали
"удержание всех позиций на Соломоновых островах и Новой
Гвинее". Только в Бирме японцы продолжали наступательные
действия, хотя и они фактически имели оборонительную цель --
воспрепятствовать контрнаступлению англичан из Индии.
Возможность эффективных действий со стороны Японии исключалась
из-за потери четырех тяжелых авианосцев у атолла Мидуэй, двух
линейных кораблей и многих мелких кораблей и судов у острова
Гуадалканал, а также из-за больших потерь авиации в этих важных
боях. Западные союзники вновь обрели превосходство на море.
Вопрос теперь стоял в том, сумеют ли они использовать это
преимущество и каким образом.

Осуществление плана наступательных операций Японии во многом
способствовали стратегические преимущества, которые обеспечивало
географическое положение страны. Эти преимущества давали
возможность (и японцы ее использовали) одинаково успешно вести
как наступательные, так и оборонительные действия. В итоге
стремительной экспансии Япония создала вокруг своей территории
концентрические кольца обороны, служившие серьезной преградой
при любом контрударе, которые союзники могли предпринять в
направлении собственно Японии.

При поверхностном взгляде на карту представлялся целый ряд
альтернативных решений, но более тщательный анализ обстановки
значительно ограничивал выбор для западных союзников. Изучив эти
возможности в различных районах, союзники исключили планы ударов
с севера из-за недостатка баз, из-за частых штормов и туманов.
Контрудар с советских территорий на Дальнем Востоке также не мог
быть осуществлен, поскольку Сталин отказался вступить в войну
против Японии, пока Россия вела тяжелые оборонительные бои
против немецких армий на западе<$FДело не в " отказе
Сталина", а в реальной стратегической обстановке, которая
требовала сосредоточения максимума сил для разгрома Германии,
как главного противника. Советский Союз полностью выполнил свой
союзнический долг и вступил в войну с Японией в сроки
согласованные с США Англией -- союзниками по антигитлеровской
коалиции. -- <I>Прим. ред.</I>>. Контрудар через Китай был
невозможен ввиду трудностей снабжения и ненадежности китайских
союзников. Более долгий путь через Бирму тоже исключался, потому
что англичане, вынужденные раньше отойти за индийскую границу,
не имели средств для быстрого возврата захваченных Японией
территорий.

Таким образом, вскоре стало очевидным, что возможность нанести
эффективный контрудар имеют только американцы и этот контрудар
будет нанесен на направлении удобном для них. Американцы могли
выбрать один из двух вариантов: нанести удар с юго-запада из
Новой Гвинеи в направлении на Филиппины или в центральных
районах Тихого океана. Главнокомандующий американскими силами в
юго-западной части Тихого океана генерал Макартур, естественно,
предпочитал первый вариант. По его мнению, это позволило бы в
кратчайший срок лишить Японию захваченных ею южных владений,
откуда она черпала сырье, необходимое для ведения войны. В
случае удара из районов в центральной части Тихого океана японцы
могли бы нанести ответный удар с захваченных ими подмандатных
островов, где были созданы морские и авиационные базы. Кроме
того, выбор такого направления для нанесения контрудара вряд ли
устроил австралийцев.

Командование ВМС США отдавало предпочтение удару из районов
центральной части Тихого океана. По его мнению, это позволило бы
более эффективно использовать все возрастающее число
быстроходных авианосцев, чем в ограниченных водных пространствах
у Новой Гвинеи, и в большой степени отвечало бы новой концепции
использовать авианосные оперативные группы для захвата островных
архипелагов. Кроме того, нанесение удара из центральной части
Тихого океана позволило бы осуществить идею снабжения по морю;
тем самым отпала бы необходимость для авианосцев периодически
возвращаться в базы для пополнению запасов горючего и
боеприпасов.

С точке зрения командования ВМС, нанесение ударов из этого
района позволило бы избежать риска, который возникал при
нанесении удара с юга из-за возможных контрударов японцев с
подмандатных островов. Более того, наступление с юга было более
очевидным вариантом и поэтому, вероятно, встретило бы сильное и
более продолжительное сопротивление японцев. Однако суть этих
доводов командование ВМС сводилось прежде всего к тому, что оно
хотело оставить основные силы авианосцев вне контроля со стороны
Макартура, давно проявлявшего авторитарные тенденции.

В конце концов на конференции "Тридент", состоявшейся в
Вашингтоне в мае 1943 года, было решено нанести удар в двух
направлениях: из районов юго-восточной и центральной частей
Тихого океана. Расчет строился на том, чтобы японцы не сумели
определить направление главного удара и вынуждены были
рассредоточить силы, что затруднило бы им переброску резервов из
одного района в другой. Общей целью наступательных действий с
обоих направлений были Филиппинские острова, что вело к
реализации идеи создать угрозу на нескольких направлениях. Это
был важный компонент стратегии косвенного сближения. Но, являясь
по сути дела компромиссным, решение не учитывало того факта (и
урока истории), что цель для достижения которой был выбран
дезориентирующий противника двойной удар, может быть достигнута
проще, если выбрать одно направление удара, в ходе нанесения
которого следует овладеть различными пунктами в зависимости от
обстановки. Нанесение удара с двух направлений неизбежно
требовало более длительной и значительной подготовки с точки
зрения сосредоточения сил, организации снабжения, подготовки
транспортных и десантно-высадочных средств без флота и
аэродромов. В результате такого длительного периода подготовки
японцы получили больше времени для совершенствования своей
обороны; задачи же американцев усложнились, особенно в отношении
проведения десантных операций.

В течение длительного периода затишья единственной важной
операцией была высадка американских войск на Алеутских островах
в северной части Тихого океана. Со стратегической точки зрения
эта операция ни в коей мере не повлияла на ход военных действий
в целом. Ее значение было второстепенным, ибо она не дополняла
какую-то другую операцию и не отвлекала силы противника из других
районов. Операция имела значение лишь с психологической точки
зрения. Ее целью было успокоить американскую общественность,
встревоженную угрозой безопасности Аляски после июня 1942 года.
Однако эту задачу решили путем неэкономного использования
слишком больших ресурсов, которые у США были весьма ограничены.

Первой ответной мерой на захват японцами двух островов
явилась бомбардировка острова Кыска с моря в начале августа. В
конце месяца американские войска высадились на острове Адак, в
200 милях восточнее Кыски, и построили там аэродром, чтобы
наносить удары по захваченному японцами острову. В январе 1943
года американцы вновь овладели островом Амчитка, в 90 милях от
Кыски. Затем американское командование обратило свое внимание на
остров Атту на западной оконечности Алеутских островов,
поскольку, как выяснилось, оборона на Атту была значительно
слабее, чем на Кыске. Некоторый спад активности начался в конце
марта, когда блокирующий отряд кораблей американского флота
встретил в море более сильный японский отряд, сопровождавший
конвой из трех транспортов. После трехчасового боя с дальних
дистанций японцы отошли. Ни одна из сторон не понесла потерь, но
транспортам пришлось вернуться в свой порт.

11 мая под покровом тумана и при поддержке трех линейных
кораблей на Атту высадилась американская дивизия. Имея
четырехкратное численное превосходство над противником, эта
дивизия постепенно оттеснила японский гарнизон, насчитывавший
2500 человек в горы. Японцы предприняли отчаянную попытку
контратаковать части дивизии, но были почти полностью
уничтожены. Американцы захватили в плен только 26 человек.
Теперь наступила очередь Кыски. Непрерывные удары по этому
острову с воздуха и моря вынудили японцев в ночь на 15 июля под
покровом тумана эвакуировать свой гарнизон (около 5 тысяч
человек). Американцы же еще две с половиной недели продолжали
бомбардировать остров, а затем высадили там десант,
насчитывавший 34 тыс. человек. В течение пяти дней американцы
проводили поисковые действия, пока наконец не убедились, что
противника на острове нет.

Таким образом, Алеутские острова были очищены от противника,
однако для решения столь незначительной задачи американцы
использовали войска численностью 100 тыс. человек, действия
которых поддерживалось крупными силами флота и авиации. Это, с
одной стороны, пример нерационального использования сил, а с
другой -- пример эффективного отвлечения сил противника путем
затраты сравнительно небольших сил и средств.

Затишье в районах юго-западной части Тихого океана продолжалась
до лета 1943 года.

К счастью для американцев и их союзников, действия японцев по
предупреждению контрударов союзников затруднялись из-за
разногласия между командованием сухопутных и командованием
военно-морских сил Японии. Хотя и армейское и военно-морское
командование признавали необходимым удерживать захваченные
территории, их мнения относительно методов действий резко
расходились. Командование сухопутных войск отдавало предпочтение
наземным действиям на Новой Гвинее, поскольку считало ее
ключевой позицией для удержания захваченных территорий в
Голландской Восточной Индии и на Филиппинах. Военно-морское
командование считало, что первостепенное значение имеют
Соломоновы острова и архипелаг Бисмарка как стратегическое
прикрытие важнейшей военно-морской базы Трук (на Каролинских
островах). Как и в решении многих других стратегических
вопросов, командование сухопутных войск взяло верх.

Согласованная наконец линия обороны проходила от Санта-Исабель и
Нью-Джорджии на Соломоновых островах, западнее Гуадалканала, к
Лаэ на Новой Гвинеи, то есть к району западнее полуострова
Папуа. Командование ВМС руководило действиями в районе
Соломоновых островов, а командование сухопутных войск --
действиями в районе Новой Гвинеи.

Штаб в Рабауле руководил операциями 17-й армии на Соломоновых
островах и 18-й армии на Новой Гвинеи. 17-й армии была придана
7-я авиационная дивизия, а 18-й армии -- 6-я авиационная
дивизия. ВМС имели в своем составе 8-й флот и 11-й воздушный
флот, руководство действиями которых также осуществлялось из
Рабаула. 8-й флот состоял из крейсеров и эсминцев; их действия
могли быть поддержаны тяжелыми кораблями из Трука.

Сухопутные войска Японии на этом театре военных действий были
весьма значительными по численности: три дивизии в составе 18-й
армии на Новой Гвинее (55 тыс. человек), две дивизии, одна
бригада и другие части 17-й армии на Соломоновых островах и
архипелаге Бисмарка. Хотя японская авиация понесла большие
потери в боях за остров Гуадалканал, сухопутные войска имели
170 самолетов, а ВМС -- 240 самолетов. Предполагалось, что за
шесть месяцев на театр дополнительно прибудут 10--15 дивизий и
850 самолетов. Таким образом были все основания считать, что
стратегия удержания захваченных территорий вполне осуществима.

Планирование операции американцами затруднялось ранее принятым
решением разделить Тихоокеанский театр на зону Тихого океана и
зону юго-западной части Тихого океана, причем линией раздела
являлись Соломоновы острова. Стремясь обеспечить эффективное
руководство операциями, комитет начальников штабов возложил
стратегическое руководство операциями в районе Новая Гвинея,
Соломоновы острова на генерала Макартура, а командующему силами
в южной части Тихого океана адмиралу Хэлси поручил тактическое
руководство. Силы флота, базирующиеся в Пирл-Харборе, оставались
в подчинении адмирала Нимица, главнокомандующего зоной Тихого
океана.

Стратегическая цель США состояла в том, чтобы преодолеть барьер,
созданный японцами на архипелаге Бисмарка, и захватить главную
японскую базу Рабаул. Этого предполагалось добиться попеременным
нанесением ударов с двух направлений, чтобы держать японцев в
постоянном напряжении. Сначала силы Хелси должны были захватить
остров Расселл, западнее острова Гуадалканал, и создать там
авиационную и морскую базу. Затем намечалось захватить два
острова из группы островов Тробиан, восточнее Новой Гвинеи,
чтобы создать авиационные базы для переброски авиации с одного
рубежа на другой.

На втором этапе силы Хелси должны были продвинуться к острову
Нью-Джорджия из группы Соломоновых островов (западнее
Гуадалканала) и захватить ключевую авиабазу Мунда. Войскам
Макартура предстояло захватить японские опорные пункты в районе
Лаэ на северном побережье Новой Гвинеи. К тому времени, как
предполагалось, Хэлси должен был овладеть островом Бугенвиль на
западной оконечности Соломоновых островов.

На третьем этапе войска Макартура должны были высадиться на
остров Новая Британия в архипелаге Бисмарка -- огромном острове,
на северной оконечности которого расположен Рабаул. На четвертом
этапе предполагалось наступление на эту японскую базу. Таким
образом, план был перспективным, и, согласно расчетам,
наступление на Рабаул намечалось осуществить через восемь
месяцев после начала компании.

Макартур имел семь дивизий (в том числе три австралийские) и
около 1000 самолетов (в том числе около 250 австралийских).
Предполагалось, что после завершения подготовки прибудут еще две
американские и восемь австралийских дивизий. У Хэлси было семь
дивизий (в том числе две дивизии морской пехоты и одна
новозеландская дивизия) и 1800 самолетов (в том числе 700
самолетов армейской авиации) Состав сил флота постоянно менялся
поскольку при подготовке каждой десантной операции значительное
число боевых кораблей привлекалось из состава сил Нимица,
базировавшихся в Пирл-Харборе. К началу компании Хэлси имел
шесть линейных кораблей и два крейсера, а также множество мелких
кораблей и судов. В целом сил было вполне достаточно для
успешного выполнения плана, хотя Макартур просил предоставить
ему значительно больше (22 дивизии и 45 авиационных групп).

В течении предварительного, или "спокойного", периода
Хэлси 24 февраля высадил десант на острове Рассел, но противника
там не оказалось. Австралийцы отразили попытку японцев захватить
аэродром Вау вблизи залива Хуон, высадив воздушный десант в
составе бригады. Японцы решили перебросить туда подкрепления, но
конвой в составе восьми транспортов и восьми эсминцев был быстро
обнаружен авиацией союзников у Новой Гвинеи. Японцы потеряли все
транспорты и четыре эсминца. Погибло 3600 японских солдат, то
есть больше половины состава дивизии, направлявшейся в качестве
подкрепления. После этого "трагического боя в море
Бисмарка" японцы отваживались доставлять боеприпасы и
продукты питания своим войскам на Новую Гвинею только на
подводных лодках или на баржах.

Адмирал Ямамото попытался улучшить обстановку в воздухе над этим
районом, выслав самолеты авианосной авиации 3-го флота из Трука
в Рабаул в надежде подорвать силы авиации союзников путем
постоянных ударов по ее базам. Однако в результате этой операции
японцы за две недели потеряли в два раза больше самолетов, чем
американцы, хотя в донесениях японских летчиков картина
представлялась обратной. Сам же Ямамото попал в засаду. Его
самолет был сбит во время полета в Бугенвиль: американская
разведка заранее узнала об этом визите. Вместо Ямамото на пост
главнокомандующего японским объединенным флотом был назначен
адмирал Кога, который не проявил такой решительности и
инициативы, как его предшественник.

Американское наступление, готовившееся так долго, должно было
начаться 30 июня. Согласно плану, американским войскам, под
командованием генерала Крюгера предстояло высадиться на островах
Киривина и Муруа в группе островов Тробриан. Войска под
командованием генерала Херринга (в основном австралийские)
высаживались у Саламауа в заливе Хуон. Войска Хэлси должны были
высадиться на островах Нью-Джорджия.

Высадка на островах Тробриан прошла легко, и противник не оказал
сопротивления. Сразу же началось строительство аэродрома. На
Новой Гвинее высадка также была осуществлена благополучно, и
американские войска, высадившиеся вслед за австралийцами, не
встретили серьезного сопротивления. Однако оттеснить японские
войска в этой части острова (6 тыс. человек) к окраинам Саламауа
не удалось до середины августа. Американские войска перешли к
обороне до высадки главных сил десанта на полуострове Хуон. Это
был первый шаг к наступлению на Лаэ, который являлся основным
объектом наступления. Третий удар, нанесенный войскам Хэлси на
острове Нью-Джорджия, был сопряжен с еще большими трудностями.

На острове Нью-Джорджия японский гарнизон насчитывал около 10
тыс. человек. Ведение боевых действий осложняли гористая
местность и влажный климат. Кроме того, японский имперский штаб
приказал гарнизону сражаться до последнего солдата. Высадку
десанта затрудняли также рифы у северо-восточной части побережья
острова и цепи островов к югу и западу от острова.

План американского командования предусматривал высадку в трех
пунктах. На главном направлении -- западном берегу острова
Рендова -- высаживались американские войска численностью до
дивизии. Каждой дивизии предстояло переправиться через пролив
шириной 5 миль и высадиться вблизи южного аэродрома Мунда. Вслед
за этим намечалось высадить небольшой отряд на северном
побережье острова Нью-Джорджия, в 10 милях от Мунды, и таким
образом лишить японцев возможности получать подкрепления с моря.
Кроме того, предполагалось осуществить три вспомогательные
высадки на юге. Группа прикрытия имела в своем составе пять
авианосцев, три линейных корабля, девять крейсеров и 29
эсминцев, а с воздуха высадку десантов и действия войск на
берегу поддерживали примерно 530 самолетов.

Получив донесение наблюдателей о том, что японцы перебрасывают
войска в южную часть острова, Хэлси решил начать высадку не 30
июня, как намечалось планом, а 21 июня. Десант не встретил
сопротивления, и к 30 июня была успешно осуществлена высадка на
всех вспомогательных направлениях.

Что касается главной высадки на острове Рендова, то американские
войска численностью 6 тыс. человек быстро разгромили японский
гарнизон, насчитывавший только 2 тыс человек. Последующие
высадки были осуществлены у Мунды в первую неделю июля. В
течение этой и следующей недели небольшие отряды японских
кораблей совершили несколько артиллерийских налетов и сумели
нанести значительные повреждения крейсерам группы прикрытия и
высадить на остров войска численностью до 3 тыс. человек.

Высадившаяся на острове американская дивизия не имела боевого
опыта и после переправы через пролив, несмотря на мощную
поддержку с воздуха и моря, очень медленно продвигалась к Мунде.
Узнав о низком моральном состоянии личного состава дивизии,
американское командование вынуждено было высадить на острове
Нью-Джорджия еще полторы дивизии. К 5 августа Мунда и ее
окрестности наконец были заняты. Большей части японского
гарнизона удалось переправиться на соседний остров Коломбангара.
В последовавших за этим морских боях американская авиация,
пользуясь господством в воздухе, причинила существенный урон
японским кораблям.

Анализируя итоги медленного продвижения американских войск на
острове Нью-Джорджия, Хэлси и другие американские командиры
поняли невыгодность поэтапного проведения операции, так как
противник при этом выиграл время для организации обороны на
следующем рубеже, а американцам не удавалось использовать то
огромное преимущество, которым они располагали на море и в
воздухе. Было решено блокировать остров Коломбангара, гарнизон
которого насчитывал 10 тыс. японских солдат и офицеров.
Американские войска сосредоточили свои усилия против крупного,
но слабо обороняемого острова Велья-Лавелья, где численность
японского гарнизона не превышала 2500 человек. (Это был плановый
"обход" и, несомненно значительный шаг по сравнению с
тем, что происходило на Алеутских островах.) Более того,
создание аэродрома на острове Велья-Лавелья приблизило бы
американцев на расстояние более 100 миль к острову Бугенвиль,
самому западному из группы Соломоновых островов.

Высадку на остров Велья-Лавелья осуществили 15 августа, раньше,
чем была завершена оккупация острова Нью-Джорджия. Командующий
японскими войсками в этом районе генерал Сазаки надеялся на
возможность длительного сопротивления на острове Коломбангара,
однако поступил приказ свыше оставить центральную группу
Соломоновых островов и отвести войска на остров Бугенвиль. В
конце сентября -- начале октября крупный гарнизон острова
Каломбангара и небольшой гарнизон острова Велья-Лавелья
эвакуировались в течение нескольких ночей.

В боях на острове Нью-Джоджия японцы потеряли примерно 2500
человек убитыми и 17 боевых кораблей, а потери союзников
составили 1000 человек (значительно большее число солдат и
офицеров союзных войск умерло от болезней) и 6 боевых кораблей.
Японская авиация понесла гораздо большие потери, чем авиация
союзников.

В течение августа союзники не переставали оказывать давление на
противника на Саламауа, и прежде всего для того, чтобы отвлечь
внимание японцев от готовившегося удара на Лаэ и полуостров
Хуон. Находящиеся здесь порты были необходимы для дальнейшего
продвижения в северном направлении на остров Новая Британия, а
также для прикрытия фланга сил, наносящих этот удар.

Для захвата полуострова Хуон Макартур планировал сочетать
морской и воздушный десанты. Это усложнило проведение операции,
а ведь в распоряжении Макартура было достаточно резервов, чтобы
использовать один способ атаки. 5 сентября восточнее Лаэ
высадились главные силы австралийской 9-й дивизии. На следующий
день северо-западнее Лаэ, у заброшенного аэродрома Наджаб,
высадился американский 503-й парашютный полк. Это был первый
случай применения американцами воздушных десантов на Тихом
океане. Когда аэродром был приведен в порядок, транспортные
самолеты доставили туда австралийскую 7-ю дивизию. Одновременно
возобновили наступление австралийские и американские войска на
полуострове.

Эти действия союзников не встретили сопротивления японцев.
Японский имперский генеральный штаб сознавал, что единственная
японская дивизия в этом районе будет отрезана от остальных сил,
и поэтому приказал отвести ее к Киаре, примерно в 50 милях за
Лаэ. Итак, 11 сентября японцы оставили Саламауа, а 15 сентября
-- Лаэ. Их надежды удержать порт Финшфахен развеяла высадка
австралийской бригады в северной части полуострова. Хотя японцы
подтянули в этот район целую дивизию, союзные войска постепенно
оттеснили ее назад вдоль побережья. Австралийская 7-я дивизия
быстро продвигалась по долине р. Маркхам от Лаэ. в первые дни
октября вышла к Дампу, в 50 милях от важного порта Маданг,
расположенного в 160 милях северо-западнее Лаэ. К концу 1943
года союзные войска начали готовиться нанести удар вдоль
побережья и вглубь острова на Маданг. Правда, эти действия
развивались медленнее, чем предполагалось.

@BL =

К сентябрю 1943 года японскому имперскому генеральному штабу
стало ясно, что прежняя оптимистическая оценка обстановки и
предполагаемого развития событий оказалась неверной. Японские
силы были слишком растянуты. Американцы оправились от первых
поражений в неожиданно короткий срок и теперь располагали
превосходством как в воздухе, так и на море. Японцам становилось
ясно, что им придется оставить некоторые занятые позиции. Помимо
давления, которое испытывали японские силы на флангах своего
фронта, возникла опасность удара американцев и в центре, из
района Пирл-Харбора, где адмирал Нимиц сосредоточил огромное
число боевых кораблей. Такой армады здесь не бывало со времен
флота адмирала Джелико в годы первой мировой войны.

Опасную военную ситуацию Японии усугубляла слабость ее
экономики. Производство самолетов не обеспечивало
противодействия американской авиации. Япония уже не справлялась
с защитой своих морских коммуникаций.

"Новая оперативная политика", разработанная японским
имперским генеральным штабом в середине сентября, основывалась
на определении минимального пространства, необходимого для
достижения целей войны. Это минимальное пространство, названное
"абсолютной сферой национальной обороны", простиралось
от Бирмы вдоль малайского барьера к западной части Новой Гвинеи,
к Каролинским, Марианским и Курильским островам. Таким образом,
большая часть Новой Гвинеи, архипелаг Бисмарка (в том числе
Рабаул), Соломоновы острова, острова Гилберта и Маршалловы
острова считались теперь не имеющими жизненно важного значения,
хотя предполагалось их удерживать еще примерно полгода. К этому
времени японское командование рассчитывало превратить
"абсолютную сферу" в непреодолимый барьер, в три раза
увеличить производство самолетов и достаточно усилить
объединенный флот, чтобы он мог успешно противодействовать
американскому Тихоокеанскому флоту.

Тем временем японские силы в юго-западной части Тихого океана
получили приказ сковать американские силы насчитывавшие теперь
около 20 дивизий, которые поддерживались примерно 3 тыс.
самолетов. Японцы имели три дивизии в восточной части Новой
Гвинеи, одну дивизию -- на острове Новая Британия, одну -- на
острове Бугенвиль. Ожидалась переброска еще одной дивизии в этот
район. 26 дивизий находилось в Китае и 15 дивизий -- в
Манчжурии. Таким образом, слабость сухопутных войск Японии
заключалась не в их малочисленности, а в группировке этих сил.

Медленные темпы продвижения послужили Макартуру стимулом усилить
давление, особенно в связи с тем, что американский комитет
начальника штабов теперь был склонен отдать приоритет ударам в
центральной части Тихого океана, то есть на кратчайшем пути к
цели, что, очевидно, могло дать выигрыш и во времени. Этот
стимул возрастал в связи с тем, что комитет начальников штабов
не считал больше необходимым захват Рабаула, поскольку этот
сильно обороняемый пункт мог быть теперь обойден и изолирован.
Адмирал Хэлси также стремился к активным действиям, чтобы
ускорить продвижение на Соломоновых островах. Для участия в
наступательных операциях в центральной части Тихого океана в
его распоряжение вновь поступило множество боевых кораблей и 2-я
дивизия морской пехоты.

<I>Бои за остров Бугенвиль.</I> Это самый западный и один из
самых крупных островов в группе Соломоновых островов. Японский
гарнизон острова составлял примерно 40 тыс. человек, не считая 20
тыс. моряков. Эти силы в основном находились в южной части
острова. Транспорты и десантные средства, которым располагал
Хэлси, позволили ему сначала высадить на острове только одну
дивизию о средствами усиления. Дивизия высадилась в бухте
Императрицы Августы на слабо обороняемом западном побережье.
Местность позволяла быстро построить здесь аэродромы.

После мощной бомбардировки с воздуха японских авиационных баз на
острове Бугенвиль и захвата островов на подступах к нему 1
ноября была осуществлена высадка десанта. Японцы не ожидали
этого, так как полагали, что американцы попытаются высадиться в
южной части острова, где не такой сильный прибой. Американцы
отразили контратаки японских авиации и кораблей, нанеся им
большие потери. Налеты авианосной авиации на Рабаул и Новую
Гвинею имели также значительный успех. Была подавлена японская
авиация в Рабауле, недавно пополнившаяся дополнительным
количеством самолетов. Быстроходные авианосцы сумели эффективно
действовать в районах, которые, казалось бы надежно прикрывались
японской авиацией берегового базирования. Это был важный урок на
будущее.

На суше американские войска, усиленные еще одной дивизий,
постепенно расширяли плацдарм. Его ширина по фронту вскоре
составила 10 миль. К середине декабря американцы имели на
острове войска численностью 44 тыс. человек. Японцы почти не
предпринимали контрмер, по-прежнему полагая, что главный удар
американцы нанесут где-то еще. Когда же японцы осознали. что
главную угрозу составляет десант, высаженный в бухте Императрицы
Августы, они не сумели быстро организовать противодействие, ибо
им пришлось весьма долго перебрасывать силы через джунгли с
позиции в южной части острова. Фактически японцы ничего не
предпринимали до конца февраля, и на острове длительное время
царило затишье.. <I>Захват архипелага Бисмарка и островов
Адмиралтейства</I>.

Тем временем на Новой Гвинее продолжалось наступление союзников.
2 января 1944 года Макартур высадил отряд численность около 7
тысяч человек в Сайдоре, между полуостровами Хуон и Мадангон, а
вскоре численность этих войск удвоилась. Таким образом
пути отхода по побережью для японских сил (примерно такой же
численности), пытавшихся удержать Сио, западнее полуострова
Хуон, были отрезаны. Японцы сумели избежать ловушки, проделав
изнурительный марш через гористые джунгли, в ходе которого они
потеряли несколько тысяч человек.

В это же время австралийские войска вели наступление из Дампу в
долине р. Маркхам в сторону побережья и 13 апреля вышли к морю.
24 апреля войска Макартура, не встретив серьезного сопротивления
противника, заняли Маданг. Японский имперский генеральный штаб
был вынужден ускорить отвод войск и отдать приказ войскам на
Новой Гвинее отойти в Веваку, примерно в 200 милях западнее
Дампу.

Следующий удар Макартур нанес раньше, чем полуостров Хуон был
очищен от противника. 15 декабря отряд "Аламо" начал
высадку на юго-западном побережье острова Новая Британия у Аро.
Сразу же после рождественских праздников две дивизии высадились
на западной оконечности острова у мыса Глостер и захватили там
аэродром. Отказавшись от идеи захвата Рабаула, Макартур все же
стремился установить полный контроль над проливами, чтобы
прикрыть с фланга действия своих войск, наступавших на Новой
Гвинее в западном направлении. Западную оконечность острова
Новая Британия, где высадились американцы, удерживал
переброшенный из Китая японский отряд численностью около 8 тыс.
человек. От Рабаула отряд отделяло расстояние в 300 миль,
покрытых непроходимыми джунглями. Отряд почти не имел поддержки
с воздуха, поскольку 7-я авиационная дивизия недавно была
перебазирована в район Целебеса. В результате японские силы в
районе мыса Глостер почти не оказали сопротивления и вскоре
начали отходить в Рабаулу.

В конце февраля на островах Адмиралтейства (в 250 милях от мыса
Глостер) высадился разведывательный отряд 1-й кавалерийской
дивизии. Здесь находилось несколько действующих аэродромов и
была возможность построить новые. В то же время у острова были
прекрасные якорные стоянки. Японский гарнизон, насчитывавший
около 4 тыс. человек, оказал более сильное сопротивление, чем
предполагалось, однако после высадки главных сил американских
войск 9 марта был разгромлен. К концу марта американцы овладели
всеми намеченными объектамии приступили к оборудованию базы на
островах Адмиралтейства. Остатки японских войск продолжали
сопротивление до мая.

Таким образом, Рабаул, гарнизон которого насчитывал более 100
тыс. человек, оказался изолированным. Барьер в виде архипелага
Бисмарка был прорван, причем с меньшими потерями, чем могло бы
случиться при прямой атаке,

Прошло почти четыре месяца после высадки союзников на острове
Бугенвиль, когда японское командование наконец осознало, что
десанты американцев на западном берегу представляют главную
опасность. В марте 1944 года японское командование предприняло
контрнаступление против высадившихся американских войск. В нем
участвовало около 15 тыс. человек. Американские войска на
плацдарме насчитывали 60 тыс. человек. По оценке японского
командования, американцы имели 20 тыс. человек в сухопутных
войсках и 10 тыс. в авиации. Даже эти ошибочные цифры должны
были убедить японское командование, что предпринимаемое с
опозданием контрнаступление не принесет желаемых результатов. И
все же японцы 8 марта начали наступление. Оно продолжалось две
недели при соотношении 1:4. Потери японцев составили более 8
тыс, человек, в то время как американцы потеряли только 300
человек. После отражения контрнаступления уцелевшие японские
войска не предпринимали активных действий. Американцы же
удовлетворились полной изоляцией противника.

<I>Наступление в центральной части Тихого океана</I>. На этом
направлении, так же как и в юго-западной части Тихого океана,
конечной целью удара были Филиппины и восстановление
американских позиций на этих островах, а не собственно Япония.
На этом этапе войны объединенный англо-американский штаб
планировал после захвата Филиппинских островов вторгнуться в
Китай. Предполагалось создать в Китае крупные авиационные базы,
опираясь на которые американская авиация завоевала бы господство
в воздухе над Японией, подорвала бы способность противника к
сопротивлению и отрезала бы метрополию от баз снабжения.

В исполнение этого стратегического плана американцы стали
оказывать помощь китайским национал