еверной стороны моста. Ты вызвал полицию?.. - А на кой она нам сдалась? Только усложнит поединок. Сами управимся. Все, отключаюсь. До встречи на мосту. Папа. Если успеем. А не успеем - значит, в аэропорту или на вокзале. Или у Господа Бога в раю. Ладно, что-то я сегодня болтлив. Пока Королев говорил с Котом, похититель слегка оторвался. А не ушел совсем только чудом. Мост был изящен и стар. Две остроконечные башни, соединенные ажурными сетчатыми галереями, провисающие почти до проезжей части дуги, тонкие струны тросов... Королев понял, что еще несколько минут, и Соловей оторвется совсем, но тут увидел, что "мерс" впереди затормозил, едва-едва въехав на мост, через первую невысокую башенку-арку, и остановился рядом с опорой. Не доезжая до внутренней арки, большой. Подкатив ближе, Королев выскочил из машины. Соловей уже вышел. Левой рукой он прижимал Сашу спиной к себе. В той же руке держал чемоданчик с деньгами и трость, а правая его рука была занята пистолетом, дуло которого гуляло близ лица Принцессы. Саша была босиком и в широкой Егоровой майке, надетой на голое тело. Соловей что-то истерично орал сиплым полушепотом, но что именно, было не разобрать, и к кому обращался - тоже оставалось неясным. Потом он умолк и стал пялить глаза по сторонам, лихорадочно соображая, что делать дальше. А тем временем потихоньку, осторожно смещался в тень опорной башни моста. Подойдя еще ближе, Королев увидел, что чуть дальше впереди, поперек моста, перекрывая выезд из арки, стоит черная глыба такси. Около нее раскуривает сигару Кот, держа под мышкой шпагу Феликса. Поддержав редеющий туман клубами табачного дыма, Кот спокойно рассчитался с водителем и манерно пожал ему руку. - Ну, пока, старичок, ты отличный водила! Пришли мне счет за химчистку твоего сиденья, крови немного вышло, но все же непорядок... Да, извини, я у тебя там фисташками насорил и бутылку от пива оставил. Не серчай. Хорошо? Водитель сдержанно ухмыльнулся одной стороной рта, с большим достоинством, не сгибая спины, наклонил узкую голову, коснулся пальцами кожаной кепки, покосился выпуклыми глазами на Сашу и Соловья, флегматично пожал плечами и, газанув от души, быстро умчался в туман. Наконец Кот повернулся к Соловью. Тот снова закричал что-то невнятное насчет смерти девки. Королев вытянул вперед руку, словно останавливая ладонью злодея. - Ну, папа, к чему эти старомодные жесты... Не хватает еще, чтобы вы схватились за сердце. - Кот зашагал, как денди, по направлению к похитителю, покручивая в руке обнаженную шпагу. Соловей еще больше занервничал. Он тыкал пистолетом то в сторону Кота, то в сторону Королева, прикладывал ствол к Сашиной голове, а сам постепенно приближался к перилам моста. Неожиданно снизу послышались шум катера и хриплый голос, перекрикивающий мотор: - Соловей, ты тут?!. - Здесь я!.. - поспешно отозвался Соловей. - Наконец-то!.. Уроды. - Ну чё ты, в натуре! Кидай бабки и прыгай. Мы тебя выловим. Г-гы... Соловей стал подтаскивать Сашу еще ближе к перилам. Королев засуетился, не понимая, что бы такое ему предпринять. - Чьщ-щ-щиорт!.. Кот остановился и вперил в Соловья ненавидящий взгляд. Стало ясно: еще несколько секунд - и все кончится. Кот вдруг отчетливо понял, что дальше моста Соловей и не собирался никуда ехать. Сейчас он прыгнет в Темзу, залезет в катер и умчится с кучей денег. И получается... что Саша ему больше не нужна. Или нужна?.. Господи!.. Соловей почему-то медлил. Подойдя вплотную к перилам, он стал поднимать Принцессу, собираясь, похоже, перекинуться вместе с ней. Ему мешали чемоданчик и трость. Саша воспользовалась секундным замешательством бандита, ловко вывернулась, выхватила у него чемоданчик с деньгами, а потом резко и сильно ударила Соловья ногой в пах. Одновременно в башне моста вдруг открылась дверь, и на темную поверхность моста вылилась полоса света. - What's the fuss about?.. - послышался удивленный женский голос. Саша бросилась к открывшейся двери, а Кот и Королев - к Соловью. Но тот быстро пришел в себя и встретил Королева сильным ударом набалдашника трости по шее, а Кота - еще одним выстрелом в грудь. Принцесса закричала. - Закрывайте дверь! - крикнул Кот в сторону светящегося проема сдавленным от боли голосом. - You out of your mind?.. - Голос стал немного гортанным и раздраженным. Соловей, как разъяренный дракон, рыча и изрыгая огонь, ринулся к двери и, прежде чем она закрылась, успел снести своей тушей женщину - ту, что вышла на шум. Изнутри донеслись звуки приглушенной возни, торопливые шаги вверх по лестнице. Сочно хлопнула дверь. Кот тяжело поднялся. - Хороший бронежилетик одолжили мне наши толстячки Твидлы. У них один постоялец когда-то забыл, да так и не вернулся за ним, вот они и вспомнили... Очнулся и Королев. Голову было не повернуть. - А кровь откуда? Синяк должен быть, а не кровь... - Бронежилет-то хороший, да только надел я его неумело, а потом от первого выстрела он немного съехал, вот меня чуть и зацепило. Поцарапало. Так что осталось всего семь... - Спасибо тебе... Если бы не ты... Неожиданно из-за закрытой башенной двери раздался женский вопль английского голоса, оборванный выстрелом из пистолета. Кот и Королев бросились к двери. Она была заперта. Внизу под мостом послышался раздраженный мат, завелся мотор, и звук катера стал отчетливо удаляться. Посмотрев вверх, Кот увидел, что все окна башни освещены. Попытавшись выломать дверь ударом ноги, а потом и всем телом и поняв, что это невозможно, он огляделся по сторонам, сорвал с себя дважды простреленные пиджак и рубаху вместе с тяжелым бронежилетом, бросил бронежилет на асфальт и, схватив рубаху и шпагу, бросился бежать прочь от башни. - Трусливое животное... - беззлобно пробормотал Королев, глядя ему вслед и набирая номер на клавиатурке коммуникатора. Он вызвал полицию и стал прислушиваться к тому, что творилось за дверью. Ничего не было слышно. Все, что происходило в дальнейшем, было похоже на сон или приключенческий фильм. Наяву и в реальности такое вряд ли может случиться. Внезапно где-то наверху зазвенело стекло и на асфальт посыпались звонкие осколки. Постояв несколько секунд перед дверью на полукруглой площадке опоры, Королев сделал два шага назад, запрокинул голову и мгновенно покрылся испариной от дикого ужаса. Магнат увидел, что из окна на самом верху выбирается Саша с чемоданчиком в руке, неуверенно ступает на карниз и, прижавшись всем телом к стене, приставными шажками начинает перемещаться в сторону разноцветно подсвеченной галереи, соединяющей башни моста. Принцесса находилась чуть выше галереи, там, где верхушку башни по углам венчают конические зубы с крестами. Королеву показалось, что от инфаркта его отделяют два-три шага его дочки, когда в окне показалась темная туша Соловья. Обезумевший похититель протиснулся в то же окошко, неловко вылез на карниз и осторожно пошел вслед за Сашей. Он несколько раз вытягивал руку в сторону Принцессы, а потом недалеко от Королева что-то громко звякнуло. Немного поискав, Королев нащупал пальцами "Беретту". Ему показалось, что в оружии чего-то недостает. Хорошенько прицелившись в Соловья, Королев попытался нажать на спусковой крючок и понял, что никакого крючка у этого пистолета нет, он держал в руке бесполезную изуродованную сталь. - Прекратите заниматься херней и вызовите лучше полицию, - послышался голос откуда-то сверху. На мгновение Королеву показалось, что это ангел сошел с небес, чтобы помочь несчастному отцу бедной девочки в опасную минуту их жизни. - Да я уже вызвал, собственно!.. - жалко и нелепо прокричал он в небеса и вдруг, присмотревшись, увидел, что с высоты синей конструкции, которая дугообразно висит над внешней частью моста, а верхними концами прикреплена к башням, на него смотрит Кот. Он уже успел надеть рубаху, в руке у него тускло блестел клинок. Королев с досадой плюнул на асфальт. - Где они? - холодно спросил Кот. - Там, наверху. Она вылезла из окна и сейчас уже, наверное, на галерее. - А он? - Идет за ней... Больше ничего не сказав, Кот взял шпагу в зубы и полез вверх по дуге, все быстрее приближаясь к башне. Королеву показалось, что он медленно сходит с ума. С точки зрения нормального человека, удержаться на этой верхотуре было немыслимо. Между тем Кот добрался до башни, влез на карниз, потом - к центральному окну на маленький балкон, полез по раме окна вверх и наконец оказался на самом верхнем карнизе; потом ушел чуть левее, исчез в тени изящной башенки, вновь появился и осторожно пошел к галерее. Из будки музея, что расположена тут же, рядом, вышли двое людей в униформе. На их вопрос "Что случилось?" некий человек высокого роста в мятом и грязном светлом костюме почему-то сделал попытку вежливо улыбнуться, успокаивающе выставил перед собой раскрытые ладони полусогнутыми пальцами вверх, как будто хотел успокоить или напугать англичан, и сказал слабым голосом: "Итц о'кей, диа сёрз, итц о'кей". Глава двадцать седьмая. ТАУЭРСКИЙ МОСТ УПринцессы дрожали руки и слабели колени. Камень стены и карниза был холодным и мерзко шершавым. Ветер хамски забирался под майку и облизывал тело противными холодными языками. Смотреть вниз было страшно, там была жуткая высота. Саша уже ободрала костяшки суставов, поцарапала ногу (непонятно когда), и ее дико раздражал чемоданчик с деньгами. Но бросать его она не хотела, до тех пор пока он не мешал ей спасать свою жизнь. Саше нужно было перелезть к галерее и пройти по ее узкой крыше к противоположной башне моста - как-то изолировав Соловья наверху, - а потом быстро спуститься вниз, к отцу и Егору. Поднимаясь по лестнице в башне, она все отлично придумала, ей казалось, что это была неплохая идея - выбраться через окошко наружу. Она полагала, что Соловей вряд ли полезет за ней. Вот если бы она пошла внутрь пешеходной галереи, он бы точно ее там поймал. Оказавшись снаружи, на ветру, прижатая к каменной башне грубой рукой страха, Саша словно забыла все, что придумала. Теперь ей хотелось только одного: добраться до какой-нибудь горизонтальной поверхности и тихо прилечь. Принцесса стояла на углу башни, в самом опасном месте, когда справа от нее, там, где было окно, завозился и засопел Соловей. Он пыхтел и что-то рычал сквозь бешено сжатые зубы. Потом Саша услышала удар, треск металлопласта и звон стекла: сначала наверху, а потом - тише - внизу. Она решилась взглянуть. Повернув голову, Саша увидела, что Соловьев протиснул нижнюю часть туши через окно наружу и теперь, нелепо суча ногами, пытается нащупать точку опоры. Внизу, на полукруглой площадке, неловко запрокинув голову, стояла крошечная фигурка отца. Но думать сейчас о нем Саше совсем не хотелось - ее обожгло чувство вины: не распсихуйся она тогда на Егора, ничего этого не было бы... Не дожидаясь, удастся ли Соловью что-нибудь сделать, Саша как можно быстрее шагнула за угол башни и оказалась над галереей. Перед Принцессой лежали два параллельных застекленных коридора, которые соединяли башни моста. Выглядело это кошмарно. Между коридорами было довольно большое расстояние, и галереи казались отсюда, сверху, совсем-совсем узкими. Хотя наверняка человек там легко поместился бы. Саша сделала скидку на высоту, и ей стало полегче. Она уже поняла, что можно попробовать перейти к другой башне моста. Нужно было как-то спуститься. Поверхность крыши галереи выглядела почти плоской и походила на крупноячеистую сеть или вафлю. Но Принцессе было все равно - главное, что эта конструкция производила впечатление вполне надежной. Спустя две-три секунды, чувствуя, как затухает боль после удара в чуть-чуть отбитых босых ступнях, Саша стояла на стеклянной сетчатой крыше. Шпага немного мешала, но Кот не мог ее бросить - другого оружия у него не было. Совсем без оружия нельзя - у Соловья есть трость. Изящная вещь с длинной и удобной костяной рукоятью в виде птичьей лапы. И, судя по словам и состоянию Феликса, вещь смертельно опасная... Добраться до башни было нетрудно - цепляйся за заклепки этой синей металлоконструкции и поднимайся. Главное - не поскользнуться. Кот полз вверх и вперед, словно муха. Он не знал, испытывают ли мухи кайф от таких упражнений. Он испытывал - однозначно. Туфли были мягкими, как мокасины индейцев, брюки из тонкого хлопка совсем не стесняли движений, а шелковая рубашка слегка холодила. Добравшись до башни, Кот понял, что надо спешить - Саши не было видно, она ушла вперед, зато хорошо виден был Соловей. Он с трудом вылез из маленького окошка, предварительно разбив и выломав то, что мешало, набалдашником трости или просто руками, и теперь шел по карнизу башни к галерее. Его нужно опередить. Кот понял, что должен идти не кругом, а напрямик, через верх, через крышу. Подтянувшись к последнему карнизу, соединяющему конические башенки, и забросив ногу, чтобы зацепиться за зубчатый выступ стены, он вдруг почувствовал слабость. Может быть, из-за потери крови или еще из-за чего-то, неважно, - Кот вдруг понял, что глаза его застилает туманная пелена. Сделав последнее усилие, он втянул тело на крышу и, привалившись к башенке, потерял сознание. Стараясь не смотреть вниз, Принцесса стала шагать по синим металлическим полосам, делящим чуть покатый стеклянный потолок галереи на ромбы неправильной формы. Под ногами, внутри пешеходного коридора, было почти темно, несколько источников света ничего не решали, освещая только внешность моста - невозможно было разглядеть, что там внутри, под черным стеклом, больше похожим на мрамор. Принцесса прошла почти половину пути к другой башне, когда вдруг услышала сзади пыхтение. Обернувшись, она убедилась, что на галерею тяжело спускается Соловей, и снова задом вперед. Саша приготовилась бежать и тут увидела, что буквально следом за Соловьем на галерею, сверху, с пирамидальной крыши, обрамленной по углам ажурными башенками, прыгает... Егор. "Откуда он взялся?.." Рубаха его билась на ветру, словно синее знамя, а в руке сверкал длинный клинок. Соловей устал - подниматься без лифта было противно, а ползать по этой верхотуре в его возрасте, цепляясь за крохотные выступы, - просто труба... Он, конечно, был альпинистом в душе, но не до такой степени и не телом. Будь он настоящим драконом, Змеем Горынычем, вопрос решился бы легчайшим образом - он воспарил бы на кожистых крыльях и, победив всех врагов, отобрал то, что должно принадлежать только ему. Но - увы. Крыльев не было. А значит, не было и всего остального. К тому же ныло в паху от удара этой волшебной ноги. Соловей гасил свою злость, понимая, что сейчас она только мешает. Выйти из этого безумия живым можно было только с холодным разумом. На мгновение он остановился. Голова у Соловья закружилась, и ему показалось, что она вроде как стала чужой, лишней. Соловей с трудом обогнул угол башни - мешал живот - и проследовал к галерее. Она была довольно узкой, всего метра три-четыре в ширину. Соловей понимал, что прыгать нельзя - крыша стеклянная, а вес у него - не перо. Были там, правда, металлические полосы, как бы рамы для стекол, но все равно - Соловей был слишком тяжел. Вздохнув, он развернулся к галерее спиной и начал спускаться по выступам стены. Трость пришлось взять в зубы. Спустился быстро. Повернувшись, увидел Принцессу. Она остановилась и обернулась. - Ну все, деточка, - просипел бандит. - Иди сюда, тепленькая моя птичка. Очнулся. Не сразу понял, где находится. Когда понял - обомлел. Каменные башенки. Сидит на корточках, привалившись к холодной наклонной стене, рука стискивает рукоять шпаги. Вокруг - ночной город, густая мошкара огоньков. Внизу - черная река и узкий с такой высоты мост. Услышал, как за спиной кто-то сопит. Услышал шаркающие шаги и неразборчивое ворчание. Перехватив шпагу в левую руку, полез вверх. Кружилась голова. Каждую секунду мог сорваться, но продолжал лезть - был уверен, что кому-то нужна помощь. Как оказался с внутренней стороны башни, уже не помнил. Не стал вспоминать. Увидел девушку. Она стояла на крыше галереи вполоборота. Ближе - грузный человек с тростью в руке. Видно, толстяк шел за девушкой, но остановился и обернулся на звук. Неожиданно клинок шпаги поймал свет яркого прожектора и чиркнул молнией по глазам. Голова закружилась сильней. "Нужно срочно вспомнить, кто я такой..." - мелькнула в голове непонятная мысль. Сзади послышался шум. Соловей обернулся и увидел, что с башни на галерею прыгает Кот... или Мельников - темно, непонятно - свободная синяя рубаха, в руке - шпага с плоским широким клинком. "Семнадцатый век", - машинально определил Соловей и задумался. Пойти за Принцессой - значит подставить спину врагу. Остановиться и драться - сто пудов упустить Принцессу. Нужно было что-то решать. Скорее всего, в тот момент на верху моста был Егор. Во всяком случае, лучше по-человечески называть того, кто стоял тогда на галерее лицом к лицу с Соловьем и сжимал в руке боевую шпагу семнадцатого столетия. Егор сделал два шага вперед и остановился. Соловей повернулся. Медленно, нехотя, держа боковым зрением Сашу. Принцесса замерла, боясь шевельнуться. Она смотрела на Соловья и понимала, что сейчас этот боров убьет Егора. Она уже видела однажды, как они фехтовали. Соловей был агрессивным и легким. Как он сделал тот выпад... укол в маску... Неужели сейчас можно ждать чего-то другого? Вряд ли. Он гораздо сильнее и расчетливее. К тому же теперь никакой маски нет, а они на такой высоте... Что делать?.. Саша вспомнила про чемоданчик, который держала в руке. Вот что! Деньги! Соловей может клюнуть. Это астрономическая сумма. Неужели ему важнее какая-то... - Эй, Соловей! - крикнула она, стараясь, чтобы не дрожал голос, и мучительно понимая, что все это напоминает кино. - Отпусти нас, а я отдам тебе чемодан. Насколько я понимаю, в нем очень много денег. Намного больше, чем я могу стоить. Соловей повернулся к ней, внимательно следя за Егором, посмотрел на нее насмешливо и... как-то еще. Саше показалось, что он посмотрел влюбленно: с обожанием и ненавистью одновременно. Соловей покачал головой. - Встречное предложение, деточка. Ты машешь ручкой этому мальчику, и мы с тобой уезжаем. Вместе с бабками. Ты больше не будешь заложницей, ты будешь богачкой. А там... неважно пока где... ты выйдешь за меня замуж. Как и обещала. Я тебя почти простил. Это сначала я хотел убить тебя за твою маленькую девичью подлость, как только получу деньги. Но не смог. Я вообще часто меняю решения, такой уж я человек. Мы с тобой нарожаем детишек, сколько успеем, мы будем очень стараться, особенно я. Ты обдумай, не торопись. У тебя много времени, целых пять секунд. Правда, когда они пройдут, я начну убивать, уж прости. Но для начала разрисую его всего красивыми шрамами. Чтобы он хоть казался мужиком. Принцесса молчала. И смотрела на Егора. Она видела, как на его лице проступает понимание, ясное осознание ситуации. Он ведь подозревал... Только теперь ему стали окончательно ясны взгляды, которые он ловил, когда Соловей приезжал к Королеву, а у него была Саша, и то, как Королев завел однажды какой-то нелепый разговор - расстроился бы он или нет, если бы Сашка вышла замуж за пожилого, - ему тогда показалось, что Король комплексует по поводу последней своей пассии, молоденькой фотомодели, в которую был дико влюблен... А тут вон оно что... Оказывается, Соловей ее любит. Бред. Просто бред. И таинственный жених - Соловей. Что же ты натворила, Принцесса?.. У Егора снова закружилась голова. Саша внимательно смотрела на Егора и пыталась понять ход его мыслей. Принцессе показалось, что чемодан в руке будто бы стал легче - толку от него теперь... "Неужели Соловей откажется? Неужели ему действительно нужна я, а не деньги? Да нет, вряд ли. Иначе он увез бы меня, да и все. Ничего не требуя, никаких денег. Значит, это не любовь? Похоть? Когда любишь, не нужен чемодан с деньгами. Или ему нужно было спровоцировать отца и Егора? Чтобы убить их. Похоже. Оставшись в живых, они рано или поздно нашли бы его. Да и я, зная, что живы отец и Егор, никогда не свыклась бы с Соловьем, а так - нет в живых ни того ни другого, один у тебя, милая, близкий человек и остался... Да это просто Гумберт какой-то! А может, и похлеще. Или это и правда только месть за отказ выйти замуж?.." Мысли пронеслись в голове Саши мгновенно. Она не знала, что делать. Человека, который наворотил такой хаос, остановить невозможно. И трудно понять, чего он хочет на самом деле. - Пять секунд истекли, моя рыбка. Решай. - Послушайте, вот чемодан. В нем... - Саша, не надо! - вдруг вмешался Егор. - Ему не нужны деньги. Я все понял. Ты была оскорблена, ты хотела сделать мне больно. А этот воспользовался. Ты же не давала ему согласия раньше. Если бы он был нормальным человеком, то хоть задумался бы, почему ты так сразу передумала и согласилась выйти за него замуж. Слушай, Дракон, или как там тебя, Соловей-бомбардировщик, я знаю, чего ты хочешь на самом деле, и не от меня или Королева, но ты этого не получишь. Феликс рассказал, кто ты такой. Ты не получишь ее. Давай, я готов с тобой драться. Кто победит, тот и... Прости, Сашка, но это единственный выход. И не думай, крысячий король, что тебе будет так же легко, как в зале у Феликса. Соловей засмеялся. Открыто, искренне захохотал, как человек, который с облегчением сбросил опостылевшую маску. Почему-то Саша обратила внимание, что брюки у него немного коротковаты. Неожиданно у Принцессы мелькнула надежда: сейчас Соловей махнет рукой и признает, что все это глупо, что это было умопомрачение, станет обычным пожилым толстым дядькой, другом отца, и они пойдут все вместе, вчетвером, в какой-нибудь паб выпить по кружке "Гиннеса" и постепенно забудут об этом кошмаре. Соловей поднял голову. Он уже не смеялся. Саша поняла, что кошмар продолжается. Соловей снял пиджак и остался в белой рубашке. Зверская гримаса замерзла на лице Соловья. Он смотрел, не отрываясь, Егору в глаза и медленно, с железным шелестом тянул клинок из недр тонкой трости с костяной рукояткой. Лезвие было трехгранное, узкое, с кровостоком, а когда показалось острие, Егор отметил, что это почти игла. Соловей не стал утруждать себя фехтовальными па: никакого салюта "подвысь", никакой глупой стойки. Он сделал стремительный выпад. Егор чудом успел поставить защиту, отступил на полшага и чуть не упал. Глава двадцать восьмая. СТРАХ, НЕНАВИСТЬ И НЕМНОГО ПРАКТИЧЕСКОГО ФЕХТОВАНИЯ Сражаться было непросто - поверхность крыши и правда походила на вафельный корж. К тому же она слегка закруглялась, как труба, только более полого - как труба большого диаметра. Кот оступался, балансировал, запинался. От этого его движения были порывистыми и порой бессмысленными. Правда, ячейки под ногами оказались не так уж страшны, и, приноровившись, Кот через несколько минут после начала боя смог вполне сносно перемещаться. Соловей двигался мало, точно и в целом осмысленно, как толстый опытный канатоходец. Хотя его тоже шатало - никому не понравилось бы танцевать на громадном выгнутом вафельном корже с ячейками в пять сантиметров глубиной. Сначала Кот думал, что справиться с этим свихнувшимся пузырем будет нетрудно. Он вспомнил Людоеда и крепостную стену Замка, на которой лихо повоевал, дожидаясь хозяина. Людоед тогда не успел, и красивого поединка не вышло. "Ничего, компенсируем здесь", - ухмыльнулся Кот. Он был прирожденным бойцом и знал, что фехтует гораздо лучше Егора. Тем не менее той ночью на крыше пешеходной галереи Тауэрского моста, на высоте нескольких десятков метров над Темзой, происходил обычный посредственный бой - возможно, огнестрельное ранение, хоть и легкое, все-таки сказывалось: Кот явно сдавал. Он нервничал, ошибался, шпага как будто стала ему непривычна. Кот с трудом переставлял ноги и старался не смотреть в сторону Саши. Принцесса замерла. Каждая мышца ее была напряжена. Саша понимала, что это почти поражение. Поэтому даже не удивилась, когда Соловей сделал короткое движение клинком, шпага выпала из руки Кота, гениальный фехтмейстер упал, словно плюшевая игрушка, и скатился с крыши, непонятно как удержавшись локтями и пальцами за стальной уголок на краю. Принцесса только закрыла лицо ладонями и покачнулась. Кот ничего не успел. Видимо, Соловей нажал какую-то специальную кнопку, и на костяной рукояти трости-шпаги, у которой не было эфеса, появился крючок вроде гарды, в виде короткого птичьего пальца с длинным загнутым когтем. Соловей провел мгновенный захват, и Кот почувствовал, что наглая, непобедимая сила отнимает у него шпагу. Он пытался ухватить рукоять крепче, но... Кот висел, словно созревший банан, и мечтал сдохнуть как можно скорее, потому что Принцесса все это видела. С опаской, исподлобья он посмотрел на нее. Принцесса по-прежнему стояла чуть в стороне. В глазах Саши застыли слезы и горе, и не было там никакого презрения или стыда за него. Слюнтяй! Урод! Никогда ничего не решай за нее... Пшел вон, скотина!.. Судорожно, как зверек, упершись локтями и подбородком в какой-то выступ на краю крыши, а ногами - в невидимые ячейки внизу, Егор пытался подтянуться, выпрямить руки. Не получалось. Пот катился по лицу горячими струйками, заливая глаза. Минута помрачения прошла. Как он оказался в таком положении, Егор понимал, но не помнил. Соловей спокойно смотрел на жалкие потуги и почти тепло улыбался. Он присел на корточки, отложил в сторону трость и шпагу Егора, опустился на задницу и уперся расставленными ногами в выступающее ребро крыши; пах его оказался прямо напротив Егоровых глаз. Соловей положил сцепленные пальцами руки на согнутую в колене толстую ногу и стал говорить. Голос его звучал мягко, почти сочувственно, и от этого было особенно гадко. - А ты ничего не знал? Дурачок. Ну теперь уже можно - все равно скоро сдохнешь. Я ведь просил у Королева руки его дочечки, вон той сучки, которая трясется за свою жалкую шкурку... - Соловей повысил голос. - Трясется и знает, что, если сделает хотя бы шажок, я тут же столкну тебя вниз. Мне захотелось поговорить. Скажи спасибо - ты еще чуток поживешь. Как вы там говорите? Децл?.. Во-во... Поживешь децл... Дебильное слово. Терпеть не могу. Чего говорил-то я? А... Тогда, в фехтовальном зале, я предложил Королю шикарную сделку, хотел, чтобы все по-людски... Но это пафосное величество отказалось! Как я расстроился!.. Ведь могло быть красиво: объединили бы капиталы, и не связался бы он с тобой, сопляком! И с братцем твоим, отморозком... И девчонку вы у меня не увели бы... А хорошо я тебя тогда уронил... Нет?.. Я, помню, был очень зол, очень. Совсем. Потому что все предчувствовал. У меня хорошая интуиция. Я ведь хотел наехать тогда на Короля. А потом передумал. Когда тебя - щенка - на хребет повалил, на глазах твоей сучки. Как-то отошел. Подумал, не время. И был прав. Как всегда. Ну скажи, красиво я тебя тогда сделал? Тебе понравилось? Тебе еще захотелось, дурилка? Вот ты и дождался. Только - разница. Тогда ты мне не мешал - наоборот, помогал. А теперь мешаешь. Очень. Из-за тебя у меня, можно сказать, личное счастье не складывается. Ты думаешь, я не понимал, что эта дурочка позвонила мне в Москву и согласилась пойти замуж, потому что ты от нее гульнул? Знал я все. А какая разница? Стерпится - слюбится. Главное - согласие. И сейчас вот... поплачет недельку-другую и успокоится, забудет тебя, козла. И с Королевым я помирюсь. Чего-то я и правда наворотил тут... бабки, киднеппинг... Но ничего... Разрулим по понятиям. Он мужик деловой. Да, насчет братца твоего... Давно хотел спросить. Он вообще-то есть? Или нет его? У меня служба безопасности хорошая, из ГСБ пацаны, так они какую-то непонятку бакланят. А я, кажется, догадался... Видимо, тебе еще больнее, чем мне? А?.. Егор Федорович Мельников... Егор слушал этот бред и чувствовал, что у него едет крыша. Перед ним сидел не крупный преступный авторитет, вор в законе, богатейший человек Европы, а толстый дворовый хулиган-завистник, жиртрест, плохиш, на которого не обращает внимания девочка его шизофренических грез, а он за это мстит мальчику, с которым она подружилась. Сам же Егор висит не в центре Лондона, на Тауэрском мосту, на высоте сорока с лишним метров, а во дворе детского сада на крыше какого-нибудь сарая или на высокой деревянной горке, построенной отцами детей. - Ну ладно, хватит базарить. Видимо, что-то совсем не понравилось Соловью во взгляде Егора. "Где же Кот?.. Вот сейчас бы... очень было бы вовремя..." - Ты еще под стол ссал... Соловей грузно поднялся на ноги, отряхнул лопаты ладоней и брюки и собрался было сильным ударом ноги сбросить Егора с моста, как вдруг сзади на него прыгнула Саша. Она, как кошка, вцепилась в его руку ногтями и зубами. Соловей попытался сбросить ее мимоходом, не отвлекаясь, но это не получилось. Тогда он оторвал от себя девчонку и толкнул в сторону, к противоположной стороне галереи. Вскрикнув, как говорящая кукла ("Мма-мма..."), она упала и, кажется, потеряла сознание. У Егора потемнело в глазах. Он почувствовал внезапный прилив сил. Резким рывком подтянулся, выпрямил руки в локтях и забросил правую ногу на крышу. Не успел Соловей повернуться, а Егор уже стоял перед ним, ухмыляясь не менее страшным оскалом. Медленно и с усилием, словно натягивая тетиву, Егор отклонился, отвел сжатую в кулак руку назад и вниз, а потом как будто просто ее отпустил... От этого дилетантского, но выстраданного апперкота Соловья слегка приподняло в воздух и бросило назад и чуть вправо. Всей бычьей тушей, будто в воду, вошел он в темное стекло галереи, сгибая и ломая тонкие стальные полоски. Брызнули мелкие стекла, загорелось аварийное освещение, взвыла сигнализация. Егор услышал, как тело грохнулось на пол. Судорожно сглотнув, Мельников бросился к Саше. Она уже поднималась, потирая ушибленный затылок. Егор помог Принцессе встать и обнял ее. Но Саша мягко освободилась и пошла к дыре, которую пробил, падая, Соловей. Подойдя вслед за Принцессой к рваной пробоине в стекле крыши, Егор увидел, что Соловей, раскинув руки и ноги, лежит на полу внутри галереи. Похоже, он потерял сознание. Глаза его были закрыты. Егор сделал шаг в сторону, наступил на что-то небольшое, упругое и почувствовал, что теряет равновесие. Саша подхватила его под руку, и он удержался. Когда Мельников нагнулся, чтобы посмотреть, из-за чего он чуть не упал, ему показалось, что это мячик из плотной резины, но, приглядевшись повнимательнее, Егор чуть не свихнулся - на него смотрел небесно-голубой искусственный глаз, протез. Глаз слегка покачивался, и почему-то казалось, что он усмехается сам по себе. Несколько секунд Егор с ненавистью смотрел в зеницу мертвого ока, а когда Принцесса заметила, что именно он разглядывает, и испуганно вскрикнула, быстро поднял протез и непонятно зачем сунул в карман брюк. Саша стала просить, чтобы он выбросил эту гадость, но Егор твердо сказал, что этот глаз еще может понадобиться. - Давай чуть-чуть посидим, - попросила Саша. - Все ведь кончилось... Хочется прийти в себя. Ужас какой-то. Кто-нибудь рассказал бы - ни за что не поверила бы. Просто бред. А еще этот глаз. Что это за глаз?.. Она села на край крыши и свесила ноги. - Осторожно!.. - По-моему, я теперь навсегда избавилась от боязни высоты. Так что это за глаз? Егор сел рядом с ней. - Долго рассказывать. Кажется, когда-то в детстве наш Феликс покалечил Соловья. Тогда его звали Пашка-Дракон. - Дракон? Чушь какая-то. Я ничего не понимаю. - И не надо. Потом все узнаешь. У меня у самого крыша едет. - Высоко как. Но не страшно. Совсем. - Да, не страшно. Наверное, потому, что тепло и ветер утих. - Смотри, видишь британский флаг? Это Тауэр. - Да, я знаю. - А слышишь, в?рон кричит?.. Говорят, когда в?роны улетят из Тауэра, Лондон погибнет. - Не улетят. Разве что кошки сожрут. - Какие кошки!.. Это огромные в?роны... - Мне больше нравятся чайки. Видишь, какие беленькие?.. - Слушай, а ты кто, кстати? Тот или другой? Ну-ка посмотри мне в глаза. Глядя вниз и улыбаясь, он приготовился что-то сказать, и вдруг позади раздался сиплый насмешливый голос. - Ну что, голубк?, доворковались?.. Соловей стоял на ногах твердо. Одежда была порвана и испачкана, на месте правого глаза зиял темный провал, почти как у черепа, руки были в крови - словом, выглядел он даже неплохо. - Там какие-то любезные люди специально для меня оставили отличную лестницу. Стремянку. Легкая, как пушинка. Умеют делать, буржуи. Соловей дышал тяжело, с хрипом, кашлял и говорил через силу. Происходящее стало напоминать совсем жуткий фарс. - Ну что? Приключения продолжаются? А? Мушкетер... Возобновим разговор? Насчет папки твоего, Федьки Мельника, поговорим?... Вот ведь странно как получается. Отец и сын. Оба гении, оба строптивые, и оба сдохли. Жалко, отец твой перестал на меня работать, голова у него светлая была... Какие он приборчики делал... А ведь мне и нужно-то было всего... Чтобы он иногда... иногда!.. выполнял мои заказы. Я его озолотить мог, а он... Забыл, как я ему помог с зоны выйти раньше срока... Как на работу его нигде не брали... А в самом начале, когда он дом моих родителей ограбил с этими отморозками?.. Я ему одному жизнь оставил. Потому что он - гений. Вскрыл такую защиту, американскую. Сколько я бабок угробил, чтобы ему срок поменьше дали... Да я его, как ангел-хранитель, всю жизнь... А он?.. Дерьмо... Ладно бы хоть молчал... Он ведь сдать меня собирался... Я чувствовал... После Петровки он алкоголизм этот симулировал... У них тут программы защиты свидетелей, а у нас - водка... Лучшая защита. А я ведь предупреждал его: не доводи до греха. Я как вернулся после лечения, виделся с ним, никакого алкоголизма, здоровый бугай... Очередного наследника зачал... И мамаша твоя... Чего она тогда так испугалась?.. Мы только пообщаться хотели, а она сразу в слезы... Упокой душу... Ребятки, глазик мой не видели тут? Гениальная штучка. Утонул, наверное. Жалко. Хотя у меня еще есть. Да, мастак был Федор Ильич... Соловей сокрушенно покачал головой, пошатнулся и неловко перевалился с ноги на ногу. - Большая у меня на тебя была надежда, Егор. Зря ты так... Талантом папа тебя не обидел... Я думал, ты потише будешь... Долго присматривался... Сначала мне сказали, что ты серость. Потом выяснилось, что нет. Я спрашивал у специалистов... Они удивляются. Как ты это делаешь - взломы эти?.. Говорят, для этого ты сам должен быть вирусом... Ослы... Да, жалко... Такие комбинации... Карабан... Думаешь, ты просто так его развел, без моей помощи? Ха!.. Он ведь артист... А ты, наверное, решил, что это ты сам такой крутой, да?.. Эх, ты, дурилка. Работал бы на меня, не рыпался... до конца дней думал бы, что супермен... Почему ж вы такие несговорчивые-то, гении?.. Теперь и тебя убивать... Соловей выпрямился и подмигнул Егору пустой глазницей, то есть на мгновенье зажмурил ее, и это мгновенье показалось вдруг Мельникову самым страшным в жизни: бледное, широкое, как луна, лицо с одним маленьким слезящимся глазом и черным, живым провалом вместо другого. Егор понял, что проиграл. Все проиграл: Принцессу, жизнь... Он стал медленно подниматься, но Саша его опередила. Она быстро вскочила и снова бросилась на Соловья. И опять, как в первый раз, Соловей легко отшвырнул ее. Только теперь немного не рассчитал или уже не хотел ничего рассчитывать: прокатившись по крыше, Саша соскользнула с края и, не сумев уцепиться руками за металлический уголок, исчезла. Егор с криком бросился к кромке. Подошел Соловей. Наклонился. Углы его рта опустились, лицо налилось кровью. Задыхаясь, Егор глянул вниз. Каким-то неслыханным чудом, уже в скольжении вниз, Принцесса успела схватиться пальцами за вырезы внешней конструкции галереи, на уровне нижних балок, и теперь висела почти над самой опорой, над одной из полукруглых площадок, которые выступают у моста по бокам. Егор потянулся было к Принцессе, но увидел, что Соловей сделал полшага к нему, и понял, что вытащить Сашу этот боров не даст. Значит, нужно... "Держись", - шепнул Принцессе Егор. Убийца отца... Боковым зрением Егор отыскал свою шпагу и бросился к ней. Соловей прыгнул наперерез. Но Егор успел. Он схватил шпагу, крутанулся по крыше и быстро встал на ноги. Перед ним уже стоял Соловей со шпагой-тростью в руке. Клинок треугольного сечения. Егор вспомнил, что говорил следователь, - у Мельника-старшего в боку была треугольная рана... Соловей больше не злился и не улыбался, его лицо превратилось в бесстрастную маску. Похоже, ситуация перестала его развлекать. Толстяк сделал выпад, потом еще. Прошло несколько дерганых перемен соединений, хлестких батманов, две-три раздраженные фехтовальные фразы, и вдруг - та же самая атака с действием на оружие, прыжками и "флешем", как в спортзале, стремительная, молниеносная, точная. Время остановилось. Егор увидел, как тонкая игла приближается к его открытой груди. Он удивленно посмотрел на противника. Лицо Соловья расцветало ухмылкой. Голос звучал, как из трубы, и был похож на магнитофонную запись, пущенную с замедленной скоростью. - Где же твой бронежилет, мушкетер?.... Бронежилет?.. Какой бронежилет?.. Егор еще пытался поднять руку со шпагой, чтобы закрыться... Сейчас это сверкающее жало войдет ему в сердце, и все прекратится: ненужный поединок, ненужная глупая жизнь, одолженная у кого-то другого... Егор ощутил касание, сильный толчок, но не почувствовал боли. Глухой звяк... как будто острие шпаги уткнулось в теплый мягкий металл... Клинок согнулся и отскочил от груди. Шпага ушла по инерции вправо и слегка оцарапала кожу на ребрах. Резкая боль... Приблизилось удивленное лицо Соловья, на миг потерявшего равновесие. Не задумываясь, Егор со странным наслаждением ударил по этому лицу эфесом и поддался движению тела назад. Соловей по-лошадиному тряхнул головой и с ужасом уставился на грудь Егора. В этот момент Егору почудилось, что на башенке за спиной Соловья появился Феликс. Учитель с улыбкой кивнул и сделал рукой особый знак, привычный сигнал к началу атаки. В голове Егора словно прозвучало знакомое: "К бою!" Егор удержал равновесие, встал в позицию, дождался, когда Соловей будет готов к атаке, и начал. Автоматически, почти не осознавая. Сперва это была обычная фехтовальная фраза, но после первого же выпада Мельников низко присел, опустил голову, замер на несколько секунд, как неживой, а потом вдруг подпрыгнул и вертикально завис в воздухе, поджав ноги. Перехватив шпагу в левую руку, Егор заскользил ею вниз, как по проводу, по неподвижному клинку Соловья, словно плетя филигранную вязь. Точным движением Егор заставил противника на мгновение опустить трость и, приземляясь, уколол его в правую кисть, в строго определенную точку. Соловей выронил шпагу. Боль вывела его из оцепенения, и он осознал, что смазанное движение перед ним - это и есть его враг. Егор обернулся вокруг оси и в конце поворота вонзил клинок в грудь Соловья, завороженного этим кошачьим балетом. Выдернув шпагу, Егор еще раз подпрыгнул - уже не размазываясь, не выходя за пределы оптической видимости, скорее, замедляясь, превращаясь в аэростат, наполненный гелием, - и, набрав в этом зависающем, словно компьютерном прыжке новую силу, взмахнул тяжелым клинком... Голова Соловья, брызнув Егору в лицо п?том и кровью, со звуком созревшей капусты свалилась под ноги. Последний удар не входил в комбинацию Феликса, но шпага была тяжелой и острой, как сабля... В последние мгновения перед прикосновением клинка к шее на лице Соловья проступил вдруг панический ужас, его словно парализовало; он смотрел в лицо противника и не мог пошевелиться - слишком страшно было то, что творилось с этим лицом... Трижды скакнув к краю крыши (как будто упала не одна), голова на мгновение замерла, словно задумавшись, а потом ухнула вниз. Мешковатое тело сделало несколько тяжелых шажков и отправилось вслед за головой. В это время мост внизу был разведен - недавно проходил теплоход. Голова Соловья упала на палубу парусной яхты, проплывавшей под мостом со скоростью похоронной процессии. Тяжелое тело рухнуло в воду и сразу пошло ко дну. Егор выронил шпагу из трясущихся пальцев и, обессилев, упал на колени. "Хорошо, что Сашка не видела", - проплыло в голове. И вдруг: - Саша!!.. Егор бросился к краю, задел ногой обе скрещенные шпаги, и они соскользнули в туман, едва не задев висящую на декоративной решетке Принцессу. Саша пыталась выбраться по наклонному коржу галерейной стены, но совсем обессилела и теперь только чудом держалась, самую малость не добравшись до края крыши. Побелевшие пальцы Принцессы могли вот-вот разжаться. Внизу клубился туман и плескалась вода под мостом... Егор лег на живот и попытался дотянуться до Сашиных рук. Не хватало миллиметров. Рискуя соскользнуть вслед за Сашей, Егор ухватил ее пальцы, сам с трудом удерживаясь на крыше. Саша цеплялась одной рукой за какой-то выступ, а другой - за руку Егора. Босые, израненные ноги ее не могли нащупать опоры. Принцесса не была тяжелой, но Егора все равно стало стаскивать вниз. Он еще раз попытался втащить Сашу на крышу - бесполезно: не за что было ухватиться, да и сил у него оставалось немного. Егору хотелось, чтобы по всему его телу выросли присоски, как на щупальцах спрута... Саша быстро слабела. Только бы успеть... Прикинув на глаз расстояние до опоры моста, Егор стал осторожно раскачивать Сашу, но в тот момент, когда он уже собирался отцепиться от галереи, рука Принцессы вдруг выскользнула из его пальцев, и Саша стала погружаться в туман, раскинув руки, как крылья. Тогда Егор, не раздумывая, нырнул с галереи вниз головой и уже в воздухе попытался снова поймать руку Принцессы... ...Я так и вижу - словно сам летел тогда рядом с ним мимо красивой, с резными окошками, башни моста; и хорошо понимаю, почему был смертельно напуган в последние мгновения перед рубящим ударом шпаги бандит Соловей, который много чего повидал в этой жизни... - вот Егор еще пытается дотянуться до пальцев Принцессы, но по его лицу словно пробегает волна, из простого и растерянного оно становится глумливым, злым и бесстрашным; глаза из серых делаются желтыми, круглые зрачки сначала совсем исчезают, а потом появляются, но уже звериные - две тонкие вертикальные черточки; существо корчится в беззвучном хохоте, и вдруг лицо застывает, как у мертвеца, и становится маской... ...Он не успел схватить Сашу за руку, и они вместе, почти одновременно, словно две безвольные куклы, рухнули в Темзу. Королев - который за все это время успел десять раз позвонить в службу спасения, вызвать полицию, медицинскую помощь и пожарную команду, попытался выломать двери башен, повздорил со служителями моста, загнал их всех в будку, урывками наблюдая кошмарные эпизоды действа наверху, - в момент падения Егора и Саши отпрянул от перил и заметался. Он схватился за голову, попытался стащить с себя пиджак и ботинки, уронил коммуникатор, не заметил, раздавил его каблуком и едва не упал, удержавшись за протянутую кем-то руку. Все было как во сне: медленно и ватно-безмолвно. Его держали какие-то люди, когда он собирался перелезть через перила моста, чтобы броситься в реку на помощь. Рядом уже мигали плавными цветными огнями полицейская машина и "скорая помощь". Где-то на подходе были пожарная команда и катер с полицией. С момента появления русских на Тауэрском мосту прошло не более четверти часа... Светало. Королев сидел на тротуаре и беззвучно рыдал, закрыв руками лицо, а рядом, чуть стертые мягким речным туманом, сочувственно стояли суровые молчаливые англичане. Когда Принцесса вынырнула, ей показалось, что воздух вливается в легкие тягуче, словно теплое сгущенное молоко. Тихо вздыхала, колыхалась, струилась, танцуя мелкими водоворотами, маслянистая прохладная Темза. Упав еще вечером в воду, огни расплылись в световые штрихи и теперь медленно, неуловимо таяли. Ночь уже не была такой плотной, туман поредел. Проступили очертания берегов. Вверху над головой нависала темная громада моста. Кота на поверхности не было. Саша долго ждала и искала. Воздух перестал казаться молоком и постепенно превращался в слезоточивый газ. Саша заплакала. Она машинально двигала руками и ногами, чтобы держаться на серо-коричневых, словно бы маслянистых волнах, и поскуливала, по-детски кривя рот. Ноги ныли от скользящего удара об опору моста. Саша парила на одном месте, как гимнастка синхронного плаванья, которая, заняв последнее место в соревнованиях, решила из-за этого утопиться и теперь вот прощается с миром. Именно так и назвал ее кто-то, бесшумно подплывший сзади. Саша возмущенно обернулась и стала тонуть, а он подхватил ее за талию и поцеловал в мокрые губы... Когда после долгого поцелуя они вместе вынырнули из воды, Принцесса уже больше не плакала. - Ты полетел за мной... - Саша увидела, что в его глазах нет желтых линз, и добавила: - Егор... Боже мой, какие же мы идиоты!.. Краем глаза Егор увидел, что к ним приближается белая яхта под фиолетовым парусом. Глава двадцать девятая. РАЗУМЕЕТСЯ, СВАДЬБА Солнечная полоска лежала на лице девушки - словно лента, которой завязывают глаза, когда играют в жмурки, но только светлая и прозрачная. Как будто игра шла, но на каком-то другом уровне зрения. Егор поцеловал тонкое золотистое веко. Под его губами ожила упругая теплая сфера. Егор отстранился. Полоска солнца сползла с глаз Принцессы. Саша быстро выскользнула из постели и исчезла в ванной. Некоторое время Принцесса шелестела водой, как и он сам несколько минут назад, - странно, что она не проснулась, когда он был в душе... а может, проснулась? - потом выглянула из-за двери, махнула рукой, чтобы он отвернулся, и легко и бесшумно скользнула под одеяло. Егор почувствовал прикосновение ее влажных волос, потом мягкие прохладные губы прикоснулись к шее, бархатная грудь невесомо обласкала лопатки, а пальцы нежно провели по бокам. Он начал осторожно поворачиваться. У него застучало сердце. Стало труднее дышать, во всем теле появилось нервное и неуклюжее нетерпение. Как в первый раз... Он вдохнул ее порывистое мятно-сладкое дыхание. Саша провела подушечками невидимых пальцев вниз, по волнам Егорова живота, и лизнула его губы. "Как же хорошо... - успел подумать Егор, сливаясь с Принцессой в одно существо. - Но как же это неважно, насколько это не главное..." И утонул в нахлынувшем кайфе. - ...тогда, в этом же номере, когда мы... ну... после того как мы в первый раз... в общем, мне снились гейши. - Много? - Две. Сексуальные, как змеи. - Неплохо. - Как сказать. Одна из них попыталась... м-м-м... проникнуть в меня. - Вообще это нормальное желание любого, кто тебя знает. Независимо от пола и возраста. - Дурак!.. - Все, все, все... В тебя собиралась проникнуть гейша. Ты так сказала. - Да. - И что? - Мне не понравилось. - Ну еще бы! - Не смейся. Оказывается, я вообще не переношу секса. Мне кажется, без любви это просто противно... Ну вот. А потом я проснулась и поняла, что это за гейши. Я узнала эту энергию, она чужая, это был он. Но он быстро исчез. - Надеюсь, совсем. - Не сердись. Я люблю тебя. Все говорят про эти половинки людей, я никогда не понимала, но теперь, с тобой, чувствую, что стала как бы целой. Глупо, да? Банально? - Совсем не глупо. И не банально. Все это куда более правильно, чем ты думаешь. По крайней мере, в моем случае - точно. Видишь, и у тебя то же самое. - А потом... С ним я ничего такого не чувствовала. Было просто весело, но как-то... пусто и холодно. Хотя я, по-моему, запуталась, сейчас мне кажется, что все это было с тобой... Тогда, в машине... И в кинотеатре... Это было как-то... иначе. Ты был другой. Сейчас без этого... ну, без этих гейш... лучше в тысячу раз, и то, что было тогда, уже не нужно. Так странно, тогда в машине и сейчас... - как будто тебя и правда двое... разных, физически... Да и меня... - А какой больше нравится? - Вот этот... - Почему? - Почему-почему... Глупый! Потому что красивые серые глазки. Понял?.. Мне так больше нравится. - Мне тоже. ""А мне - нет!" - Кот, будь он где-нибудь рядом, непременно склочно вякнул бы, свернулся бы маленьким незаметным клубком и уснул", - подумал Егор, снова погружаясь в объятия Принцессы. Неожиданно Саша отстранилась, выскользнула из постели, присела на корточки и стала шарить под простыней. - Что случилось? - Егор приподнялся на локте и с улыбкой наблюдал за сердитым лицом любимой. - Какая-то ерунда всю ночь спать не давала. - Спасибо за комплимент. - Да нет, я серьезно. Что-то такое... небольшое. - Нет, ну это уже просто ни в какие ворота! Небольшое!.. - Какой-то маленький посторонний предмет. - Так. Пожалуй, мне лучше уйти. - Я тебе уйду! Что-то такое... м-м-м... твердое. - Ага. Это уже интереснее. - Глупый! И пошлый. - Послушайте, Принцесса, а может, это была горошина? - Очень смешно. Ой, нашла!.. Боже мой... что это?.. Какой кайф!.. Егор, это же... - О! А я думал - потерял. Понимаешь, я вчера хотел тебе подарить, ну и... не до этого было. Вообще-то сначала оно под подушкой лежало. Принцесса держала в пальцах колечко с маленьким ярко-оранжевым марсианским брильянтом. - Да... Странно, что вы, девушка, не порезались о грани этого камня, как и положено бы настоящей Принцессе... - Ах ты!.. Ну я тебе сейчас... - Быстро надев колечко на безымянный палец правой руки, Принцесса бросилась на Егора, чтобы делом доказать ему, какой он нахал. Королев веселился и совсем не вспоминал о том, что он олигарх. Ближе к концу вечера он оторвал Егора от Саши и выволок его в бильярдную клуба "Мальчик-с-пальчик", который Егор с большим удовольствием и некоторым злорадством выкупил на всю ночь. Королев раскраснелся и тяжело дышал. Вспомнив молодость, он явно перевыполнил норму добычи спиртного из красивых бутылочных скважин - распихивал своих назойливых помощников и телохранителей, кричал, что настоящему уральскому купцу положено гулять "до усрачки"... Разговор он начал не издалека. - Прошу тебя, Егор, прости меня за эту... ну... вспышку в отеле. Сам понимаешь, жизнь Сашки для меня... - Я понимаю. Я не обижаюсь. - Там я всякие слова говорил. Это все - бред, сгоряча. Я так не думал и не думаю. Ладно? Мир? - Мир. Войне - пиписька. - Кстати, я тут подумал: может, мне тоже жениться? - Вам?! - Мне. А вообще ты, наверное, прав. Я еще не нагулялся. Значит, "пиписька", говоришь? Оба засмеялись, обнялись и выпили. - Егорушка, береги мою дочь, как сына тебя прошу. - Но я... - начал более трезвый Егор. - Нет, ты послушай. У Саши очень хрупкая психика. Она - близнец. - Я астрологам не доверяю, гороскопы - инструкции для рабов... - Да подожжи ты, не перебивай!.. Гороскопы... Не гороскопы!.. У Саши была сестра. Моя дочь. Они родились вместе. Близнецы. Понял теперь? Ее сестра... она умерла. Почти сразу. А потом моя жена не могла простить себе. Да и мне, наверное... Что-то, она считала, мы делали не так во время беременности... - И поэтому она ушла к этим?.. - Да... - Я понял. Не беспокойтесь. Теперь Саша будет мне еще ближе. Хорошо, что вы рассказали. Я тоже близнец. - Знаю. Кстати, а где Кот? Он ведь меня спас тогда... - Он нас всех спас... - И где же он? Почему его нет? Я хочу его видеть... - Я тоже... Скажите, а Саша знает? - Про что? - Про сестру. - Нет... я подумал... - Ну и хорошо. Я ей тоже не скажу. А то мало ли... - Ты прав, Егорша, ты прав. Ну что, партеечку в бильярд? Тоже ведь своего рода фехтование... Королев взял кий в правую руку, отсалютовал, чуть не задев бокал с водкой, и встал в позицию "к бою". - Кстати, Егор, анекдот. Один дед разгадывает кроссворд и спрашивает: слово из трех букв... - Да это старый анекдот. - Да? Ну ладно, как скажешь... Впрочем, все это случилось потом: и разговор, и партия в бильярд, и попытка рассказать анекдот про кий и торопливого дедушку, - а прежде было торжественно и красиво. В начале было венчание. Почему-то Егору захотелось венчаться в той самой церкви, где отпевали отца. Приехали. Батюшка тот же. Встречает лучиками смеющихся глаз. - Вот видишь, - говорит, - Георгий, Господь милостив. Воздает тебе, чадо, за утрату родителя и все твои беды. - Аминь, - отвечает Егор. Батюшка добродушно улыбается и благословляет. И парень с паперти тот же. Руку жмет двумя землистыми шершавыми лапами и лыбится застенчиво, долу глядючи. И женщина посторонняя та же. Хотя какая она посторонняя? Плачет от счастья, ладошки прикладывает к щекам, головой качает и бормочет: "Боже милостивый, благослови и помилуй раб твоих..." ЭПИЛОГ Такая история. Много времени прошло, немало забылось, кое-что по ходу придумалось. Но главного, вроде, не упустил. Что еще сказать? Наверное, понемногу обо всех, напоследок, как в хороших книжках делается. А если точно не знаешь, что с кем стряслось, и кто вообще кем был, да и был ли, - не грех и пофантазировать - как там у вас? - для красного словца. Айгуль Шахриязова стала суперзвездой, уехала в Китайские Штаты, там потеряла голос и вернулась домой. Теперь мечтает о карьере кинодивы, но, говорят, шансы у нее небольшие - дела у отца пошли неважно. Тело Соловья не нашли. Егор уверен, что он последний, кто это тело видел. Он ошибается. Последним фрагмент Соловья видел Оловянников, который как раз в те трагические минуты шел на другой своей парусной яхте, чтобы следующим утром принять участие в Британской регате. Когда полковник проводил яхту прямо под разведенным мостом, на палубу что-то упало. Узнав голову и разглядев, кто именно висит на пешеходной галерее Тауэрского моста, Оловянников догадался, что наступила кульминация дела, из которого он устранился в Москве. Сильвер быстро предал останки воде и вытер с палубы кровь... Зачем впутывать британские власти в сугубо национальные дела?.. Оловянников вышел в отставку генерал-лейтенантом и любит проводить время в маленьком испанском домике на берегу Атлантического океана. Он уже совершил кругосветное путешествие на своей трансокеанской моторной яхте и планирует скоро еще одно. Одна испанская журналистка сочла за счастье стать его верной женой. Она много времени проводит в разъездах, но Оловянникова это не беспокоит: она из другой сказки - генерал чувствует, что с ней ничего не случится. Иногда они путешествуют вместе. Генералу страшно нравится Дания, и он уже несколько раз намекал супруге, что неплохо было бы там поселиться, завести девочку и мальчика и назвать их Каем и Гердой. Кажется, супруга не против, правда, сомневается насчет имен. Оловянников наводит справки о риэлтерских конторах с хорошей репутацией и православных церквях Копенгагена. А раз так, есть надежда, что когда-нибудь он вернется. Да... ведь именно одноногий яхтсмен выловил из Темзы и, выходит, спас обессилевших Егора и Сашу. Васю, оловянниковского хакера, Егор приручил и взял к себе в фирму. Паренек быстро освоился. Егор надеется, что Вася сможет через некоторое время возглавить "МарКом", на других мало надежды, в основном все - как Пугачев; его единственного, кстати, Егор уволил, Пугачев оказался личным осведомителем Соловья - лизоблюд, он и есть лизоблюд. Арсений Борода собирался распустить свою бригаду и "завязать", но ему не позволили. Тело его нашли в Москве-реке. Он плыл на спине, привязанный к надувному матрацу, и улыбался фиолетовыми губами. На груди его покоилась ментовская фуражка, а лицо было выбрито до синевы. Старший-средний занял в группировке пост Бороды. Егор страшно за него беспокоится, но в ответ на всякие разговоры о завязке средний начинает психовать и напоминает о Бороде. Егор пообещал все уладить, однако брат только рычит и ругается матом. Старший-старший Мельников много пьет, мучается со своей похотливой женой и совсем не занимается пацанами. Он часто вспоминает Галку и жалеет, что так все получилось. Галка родила мальчика и уехала к матери на Украину - не то в Полтаву, не то в Запорожье. Говорят, мальчик, как капля, похож на Мельникова-деда (если бы тот был каплей). Егор думает, как перевезти Галку с сыном в Москву, - хочет, чтобы племянник был рядом. "Мельницу" Егор выкупил у старшего-старшего за непомерные деньги и назначил директором Герасима. Тот справляется. Дела в "Мельнице" пошли хорошо. Герасим с Татьяной поженились и решили расшириться - открыть дочернее предприятие, собственную большую хлебопекарню. Егор помог им с кредитом и пообещал, что, если булки выйдут вкусные, Тане разрешат поставлять их в "Мельницу". Герасим завел собачку - маленькую лохматенькую дворняжку. Она симпатичная, хоть и собака. Назвали Мумуркой. Герасим заикается, потому и не смог произнести "Мурка" (хотел ее ради шутки как кошку назвать, смешной человек...) - получилось "М-му-м-мурка". А еще к "Мельнице" прибился кот Соломон. После смерти хозяина он долго бродил неизвестно где, а однажды вечером явился - грязный, исцарапанный, но величавый. Гордо прошествовал через зал, прошел в кухню. Его накормили, смазали царапины йодом и оставили жить. Кот Соломон быстро пришел в себя. Кажется, у них с Мумуркой завязалась настоящая дружба. Дождливыми вечерами Соломон любил лежать где-нибудь в темном углу неподалеку от уютных гостей заведения и слушать их разговоры. Иногда Егор брал его с собой на кладбище к Кацу. Соломон там грустил. Игра "Кот в сапогах", которую Егор доработал и усовершенствовал после ухода Кота, стала вдруг продаваться по всему миру - она оказалась сложной и увлекательной и особенно полюбилась на родине Перро. Правила игры кристально просты: вам предлагается победить хитроумного и сильного Кота, который живет в Замке, что стоит на холме среди желтых полей, зеленых лесов и синих рек. Но уровней и опций - бесконечное множество. У вас есть возможность заказать любое оружие и вообще все, что есть боевого в "батальной" виртуальности. На вооружении у Кота имеются слоны, драконы, крестьяне-мутанты, рыцари, маги, огромные птицы-стрекозы, волки-осы, а также все, что вы сами в состоянии сочинить. Иногда, если игрок силен и опытен, на помощь Коту неведомо откуда приходит Людоед. То же самое происходит при командной игре. Кот настолько непредсказуем, что создается впечатление, будто с тобой играет не программа, а живое существо. В этой игре ничего не повторяется. Каждый раз, запуская ее заново, игрок должен быть готов к самым невероятным сюрпризам. Только появившись, "Кот в сапогах" стал любимцем, культовой супер-игрушкой. Надо ли говорить, сколько ностальгических ночных часов проводит за этой игрой наш Егор... Лично для себя Мельников разработал особую хакерскую программу "Кот" - компьютерного советника. Ты задаешь ему вопрос и расслабляешься, а он ищет ответ - пользуется любыми сетями, безнаказанно взламывает все что угодно. Обнародовать новую программу Егор не спешит - есть опасность, что ее появление на рынке положит конец информационным компьютерным монополиям. Представьте себе программу, которая может сама, по своей электронной воле, взламывать любые серверы и вообще все что захочет, это ее дело, то есть его, "Кота" этого, но ответ он тебе принесет - сто процентов. По крайней мере - совет. И подкрепит его аргументами. Потому что верен тебе до гроба. Как кошка. Говорят, о программе узнали буржуи. Пытались украсть - не смогли. Теперь подкатывают к Егору с переговорами. Мельников не сдается - официально такой программы не существует, - а сам ее совершенствует и уже написал несколько новых версий. Еще до всех триумфальных событий, вскоре после свадьбы, Егор получил странное послание. Странное как по форме, так и по содержанию. "Privet, druzhishche! Spasibo tebe za tvoyu igru, mir ty narisoval i proschital idealniy, prosto krutoy! Ochen udoben etot mir dlya Kоtа-v-sapogah. Коshek lublu s rozhdeniya. Strannyie sushchestva, pravda? Nikogda ih ne poymiosh', esli sam ne kot. I potom, eti devyat' zhizney... Prikol'no, konechno, no, po-moiemu, eto prosto osobennost' organizma, fiziologiya, chto-tо vrode tvorcheskih sposobnostey u ljudey. A eshcho koty prizrakov vidyat, angelov, demonov, elfov, fey, domovyh. Mama rasskazyvala, nekotoryie koty i sami v parallelnyie miry zabredayut inogda. Neuyutno tam, govoryat... Vot ptitzy i nekotoryie nasekomyie - i tut i tam zhivut, pereletayut tuda-sjuda, kak s kvartiry na dachu i obratno. Mnogo chego est'. Sobaki, skazhem, slyshat mysli. A krysy... Nu ladno, ne vazhno... Nichego osobennogo, mnogie zhivotnyie chem-to takim nadeleny. Potomu chto etot mir dlya nih edinstvennyi, zdes' vsyo i realizuyut. A lyudi tol'ko boltayut i schitayut sebya tzaryami prirody i povelitelyami beskonechnyh prostranstv. Ne mnogovato li tzarey i poveliteley? Da eshcho takih hlipkih. I kak tol'ko oni ne ustayut yazykami chesat'?.. Hotya ponyatno... Сhto im eshcho ostayotsya?.. U nih v etoy zhizni vozmozhnostey - kot naplakal, ne to chto u zverey. A mozhet, im, v kompensatziyu, tam, potom, posle, mnogoe daetsya, v otlichie ot zhivotnih, kakie-nibud' osobye talanty? Interesno... Bog ne dal koshkam vechnoy zhizni, umiraya, oni deystvitel'no umirayut. A predstav' sebe na minutku situatziyu: esli by kakoi-nibud' kot ne umer, a zaderzhalsya zdes', pokruzhilsya, pokrutilsya v mire, okolo hozyaina, a potom stal chastjiu Seti, ne on sam, a ego razum, u nego ved' est' nekiy razum... I dusha est' - malenkaya, pravda, no est'. Mozhet, komp - eto kak raz variant koshachyego bessmertiya? Kak dumaesh'? Pishi, delis' mysljami. Ja tebe tozhe mnogo chego mogu rasskazat', bol'she, chem v pervyi raz: сharlicat@ne_lyublyu_ja_etot_znachok.соm". Когда Егор прочитал письмо, он задумчиво произнес: - Может, он вообще помогал мне с Марком, чтобы не скучать там потом среди этих безмозглых программ?.. Он же не человек, кто его разберет?.. Вон письмо написал на интерлингве. Чудит. Все через препятствия. Кот - он и есть кот. А Королев до сих пор не верит, что Марк жив, хотя и общается с ним чуть ли не ежедневно в Сети. Чудак человек. Вообще про Марка говорят разное. Кто-то видел его на Канарах, кто-то влезал в какие-то его свежие сайты. Впрочем, немногие верят в эти бредни, потому что могила Марка Измайловича Карабана имеется на каком-то там кладбище. И только Егор с Королевым точно знают его настоящий адрес. Последнее время Марк захандрил: ему надоели головокружительные путешествия и героические приключения, стало не хватать настоящего дряхлого тела. Егор ломает голову, как бы помочь старику. Еще до начала всемирного хипеша с Егоровой новой игрой Мельников отобрал у остатков соловьевского легиона фирму "МарКом", все сто процентов акций, не без сложностей, не сразу, но отобрал. Измором взял и хитростью. Да еще Борода помог. Он вообще, пока жив был, много Егору помогал, начиная с той "стрелки", когда был официально уполномочен помиловать Мельникова или казнить. Правда, в разделе фирмы Арсений уже мало участвовал - Егор не хотел его подставлять. Бандюки, когда просекли, что остались с носом, слегка осерчали. Но потом смирились и отстали, помня лондонскую кутерьму. Вообще, кроме этих много всяких неприятностей было, Егора несколько раз пытались убить, но все безуспешно. Одна старуха (то ли блаженная, то ли цыганка) сказала ему, чтобы остерегался - запас жизней, мол, кончился, и следующая смерть его будет последней. Егор сперва напрягся, а поcле забыл. Да и жизнь пошла спокойная. Счастливая жизнь началась. Большой медный крест, который на Тауэрском мосту принял на себя удар смертоносного соловьиного жала, Мельников никогда не снимает. Иногда разглядывает его и, проводя пальцем по глубокой ранке, что осталась почти в самом центре креста, вспоминает поединок и свое удивительное спасение. Горько и больно ему сознавать, что своей рукой он отправил человека к чертям, пусть и убийцу отца и, косвенно, матери и не рожденного брата. Думать об этом Егору несладко, хотя священник и отпустил ему этот грех. Батюшку, отца Николая, который отпевал Мельникова-старшего, венчал младшего и исповедовал Оловянникова, Егор не забывает: много икон ему заказал для храма, организовал ремонт, построил баню, пожертвовал две машины, ну и так, вообще помогает. Отец Николай не теряет надежды, что Егор образумится. Парень с землистыми руками, который заколачивал гроб, ушел, говорят, послушником в далекий северный монастырь. А посторонняя матушка куда-то исчезла. Егор о ней спрашивал, но безрезультатно - такое впечатление, что, кроме Егора, никто из прихожан никогда ее в церкви не видел. Сигары Егор так и не полюбил, более того - совсем бросил курить. Они с Сашей плавают в бассейне и после долгого перерыва стали всерьез заниматься фехтованием - Принцессе наконец-то понравились белые костюмы и благородное изящество боя. Феликс выжил, поправился и продолжает служить учителем у Королева. После истории с Соловьем он постарел: волосы его теперь белы, как бумага. Но Феликс по-прежнему подтянут и гармоничен. Королев рассказывал, что Россель как-то завел разговор об уходе, о пенсии. А потом усмехнулся, встряхнул гривой, словно отгоняя наваждение, и уже со свойственной ему иронией произнес: "Мушкетеры действительно покидают иногда поле боя. Но только мертвыми". Правда, работы теперь у Росселя меньше - после Лондона Королев немного остыл к фехтованию. Саша поступила в Сорбонну изучать историю искусств, Егор купил квартиру в Париже, двухэтажную, с видом на Эйфелеву башню. При всей любви к Лондону, после известных событий жить там ребята не захотели. К тому же поговаривают, что за популяризацию французской культуры Егору собираются вручить Орден Почетного Легиона. Да и климат в Париже теперь еще мягче. На втором этаже, в мансарде, есть у Егора каморка с круглым окошком и низеньким потолком... Там он рисует и пишет. Мечта его сбылась. Он организовал издательство, где выходят хорошие книжки, в том числе его любимые. И многие - с иллюстрациями Егора. Он не заботится о коммерческой стороне дела (сменил несколько главных редакторов, которые настаивали на издании плохих детективов и порнографии), тем не менее книги издательства "КОТ" хорошо покупают. И не только в России. Компьютерный бизнес Егор постепенно передал надежным партнерам (сохранив за собой контрольный пакет) и переключился на издательское дело, книжную графику и дизайн. Живописью тоже занимается. Его картины выставляются в галереях Парижа, Лондона и Нью-Йорка, а цикл "КОТ-В-САПОГАХ. ВПЕЧАТЛЕНИЯ" за приличные деньги приобрел Центр Помпиду. Принцесса тоже почувствовала к этому делу большой интерес и уже провела несколько необычных живописных экспериментов. Саша с Егором месяца три проводят за границей, больше не могут, а остальное время - в России. Во все поездки берут с собой серого котенка с желтыми глазками (Королев подарил после свадьбы). Котенок быстро подрос и полюбил путешествовать. Правда, в первое путешествие с молодоженами котик не ездил - не родился еще. Так что медовый месяц Егор и Принцесса провели только вдвоем. На тропических островах, поедая ананасы и всякое прочее. После свадьбы и медового месяца Егор позволил себе вспомнить о матери, отыскал могилу - ее и своего брата-близнеца. Егор привел это место в порядок и несколько раз в год приезжает на тихое сельское кладбище, чтобы посидеть там в одиночестве. Когда он появился на кладбище в первый раз и увидел бледную выцветшую эмалевую фотографию на кресте, то сразу узнал эту "постороннюю" женщину и почти не удивился, потому что в глубине души уже был к этому готов. Королев устал от своих нефтяных баталий и однажды решил передать бизнес зятю. Тот категорически отказался. Год прошел в страшной обиде (причем на дочь тоже), а потом олигарх их простил. Отдохнул немного, полечил нервишки в специальной клинике в Альпах и снова ринулся в бой, со свежими силами. Несколько раз был на грани банкротства, но ничего, выползал. С большим энтузиазмом Королев включился в Космический Энергетический Проект, но скоро остыл - непомерно много нужно было вкладывать. В конце концов олигарх купил крупный медиа-холдинг и начал было осваивать телевидение с прессой. Сперва его это жутко заинтересовало - уж больно привлекательной показалась мысль создать Информационную Империю Королева, а улицу знаменитого однофамильца, где стоит Останкинская башня, переименовать как-нибудь в честь "уральского купца Королева" или, в крайнем случае, ликвидировать "академика". Пока магнат аккуратно наводил справки, кому нужно за это платить, друзья скинулись и купили ему почетное звание Академика Телевидения, решили, что это проще, чем возня с переименованием улицы. На этом Королев успокоился и потерял живой интерес к СМИ, а проект новой спутниковой сети передал помощникам. Королевым завладела новая идея: создать площадной театр, но не простой, а с королевским размахом, и название уже есть - "Московский Королевский театр". Об уличной специфике нового детища Королев не забывает и собирается вместо кочевой кибитки заиметь ярко раскрашенные: космический челнок, поезд, автоколонну, самолет, океанский теплоход и, возможно, дирижабль. Олигарх уговаривает Егора и Сашу включиться в проект. Те, в принципе, не против. Егор пообещал подумать о сценографии, а Саша - о костюмах. Насчет большого количества транспорта есть ряд сомнений. Егор предлагает ограничиться цирковым фургончиком, легким бипланом для трюков, речным катамараном и воздушным шаром. Работа еще не началась, а в творческом коллективе уже пошли разногласия - не могут договориться о репертуаре. Королев настаивает на премьерном спектакле "Том и Джерри", уже получил согласие корпорации "Уолт Дисней" на приобретение прав и уверяет, что шоу получится круче, чем легендарные веберовские "Кошки" и лавэйский "Ковчег". Егору больше нравится идея сперва поставить новую версию "Кота в сапогах". Принцесса держит нейтралитет. А вообще Саша с Егором насчет театра еще окончательно не решили, думают. Оба без слов понимают, что ничего крупного и серьезного Королев, скорее всего, создать уже не сможет - здорово подкосила его та лондонская ночь на мосту, а к мысли о мелких проектах ему нужно привыкнуть. Да и не только в этом дело. Главная причина, которая мешает молодоженам активно включиться в новое дело, совсем другая - у Принцессы вовсю созревает идея сделать Королева дедулей. Это и понятно: в настоящей уютной семье не могут не появляться детишки. Только позавидовать такой жизни. Хотя не стоит - так ведь только в сказках бывает. Не просто хорошо, а идеально... Или почти. Да и глупо как-то людям завидовать - бесполезное чувство, бессмысленное. Человекам - человеково. Вот теперь, кажется, все. А, нет! Про деньги-то я не сказал. После падения Егора и Саши в Темзу чемоданчик остался наверху. Утром его хватились, но не нашли. Через несколько часов полиция арестовала в Международном аэропорту Льюис Кэрролл некую Сесилию Крау. При себе у Сесилии оказался металлический чемоданчик, набитый евро-юанями, самой твердой валютой Земли. Женщина вела себя нервно и нехотя сообщила, что, после того как ее чуть не убили русские в башне Тауэрского моста, она пережила потрясение и, как попали к ней эти деньги, не помнит. Вот теперь - точно все. Глава дополнительная. КАК УШЕЛ КОТ Отлично! Просто блестяще! Ни единого слова о том, как в действительности Кот расставался с Егором! Или Егор с Котом. Как будто это неважно!.. Наверняка внимательный читатель уже матерно презирает рассказчика. У людей всегда так: чуть что - сразу мат. Но в данном случае недовольный был бы прав, даже если бы ругался грязно и зло. Без прощания с Котом многое остается неясным, а я увлекся другим. Исправляюсь. В последний раз мы видели Кота в водах Темзы. Или нет, мы видели его на мосту. Или в воздухе... А что дальше? Так он и сгинул в самом центре сказочного Лондон-града? Эти вопросы я не то что подсказываю... знаете, как бывает - смутно чувствуешь, а формулировка в голову не приходит. Наверняка без этих сведений потом возник бы неприятный осадок, такая неполнота, что ли, дисгармония. Но пойдем по порядку. На вопрос: не утоп ли Кот в волнах Темзы-матушки - однозначный ответ: ноу, не утоп. Просто он на время исчез, чтобы в последний раз ненадолго появиться в Москве. В день венчания, перед тем как все поехали в церковь, Кот появился в квартире Мельникова, бывшем гнезде Карабана. Он поймал Егора в коридоре и мягко выволок на улицу, несмотря на сердитое сопротивление бывшего друга. Они шли по бульвару и молчали. Ушли далеко. Егор угрюмо напомнил о венчании, Кот кивнул. Бульвар незаметно сузился, стал почему-то аллеей, квадратом окаймляющей пруд; люди куда-то исчезли. Кот остановился, закурил сигару и с глумливым прищуром выпустил дым против ветра прямо Егору в лицо. - Да ну тебя, придурок, знаешь же, терпеть не могу сигары. Особенно эти. - Ничего, полюбишь. Когда один останешься. - Что-что?.. - Да, Егор, пора мне. - Да ладно, брось. - Не "брось", а "брысь"... - Нет, ну серьезно... Я же... Я один не могу. - Уже можешь. - Да пошел ты!.. - Вот и я о том... - Идиот... - Пойми, Егор, человек самостоятелен от рождения. Только большинство, пожив, про это потом забывает, они как бы засыпают и видят себя во сне - другими, неуверенными и слабыми. У вас появляется кое-что такое, чего нет у животных, - рефлексия. Вы много сомневаетесь в простых ситуациях и многое обдумываете. Если бы вы были проще... не примитивнее, а проще, доверчивее к себе, к тому, что подсказывает вам душа... Но это практически невозможно. Вы всегда обдумываете, как бы не прогадать. И чаще всего проигрываете. А значит, оказываетесь жалкими и слабыми. Некоторые так всю жизнь. А потом, скопытившись, вдруг просыпаетесь и понимаете, что на самом деле там, внизу, в этом милом зверинце, все время были сильными и самостоятельными, поскольку человек всегда один, он так устроен, ему надеяться не на кого... - Не все так думают. - Да, конечно. Только не осталось у меня времени, Егор, на дискуссии. Извини. Ну так вот. И, проснувшись, пытается человечек укусить свой изменившийся локоть, ан не тут-то было - локоток, он и на небесах локоток, хоть и другой на ощупь. В принципе, это ничего, конечно, не смертельно, что при жизни не успел многого из-за вялости своей и трусости, которых на самом деле вовсе и нет, - не страшно, впереди вечность. Обидно бывает, что там столько времени перевел даром, можно было развиваться, расти, сильнее становиться и легче, чтобы быстрее подняться. Ну да ладно, время есть... точнее, его как раз нет, в том смысле, что оно там не исчисляется. Можно расти, меняться, взрослеть. Но иногда мелькает мыслишка: ну как же я, осел, столько времени там угробил! Хоть бы разбудил кто-нибудь, ткнул бы мордой о столб! Так что не тормози, Егор, ты теперь знаешь. А мне пора, старичок. Знаешь, он меня все-таки зацепил, кажется, этот гад Соловей. И, похоже, смертельно. Мысли путаются. Ну все. За вредность прости. Много всякой фигни я творил. Особенно с Сашей. Но знаешь... Тогда, с Айгуль... если бы у нас это произошло, я бы не появился потом так... грязно... когда ты и Сашка... мне так хотелось побыть человеком во всем... На дискотеке все уже было на мази, но вдруг ты вернулся и отключился, а мне пришлось срочно вернуться в Замок, они отвезли тебя в номер, ну и... дальше ты знаешь. Все это запутанно, сложно, неправильно и гадко с моей стороны, но знаешь... Я действительно хотел тебе помочь, просто... Становясь тобой, я не мог вести себя иначе. Я, как и ты, был безумно влюблен в Принцессу. Сдерживался, как мог. То, что я делал, - такой мизер по сравнению с тем, что я мог натворить. Только в последний раз, когда ты остался в Замке, я действительно был собой в твоем теле. Это быстро кончилось, твое тело отторгло меня, душа хотела вернуться на место и вернулась, не дожидаясь, пока я ей позволю, но эти несколько минут были классными, волшебными, такого я не чувствовал никогда. Представляю, что было бы, если бы мне удалось поближе познакомиться с Айгуль, она мне понравилась. Настоящая кошка. Боюсь, тогда ты не скоро вернулся бы в себя. Ладно, все, не сердись. Думаю, меня оправдывает специфика наших с тобой отношений. По большому счету, трудно обижаться на себя самого. Нет? Лично я на тебя не сержусь, не за что. Кстати, может, тебя это утешит: все лучшее, что во мне было, я оставляю тебе. - А худшее? - Худшее?.. Тоже тебе. - Ну спасибо. - О чем речь, старичок!.. Пользуйся!.. Да, и еще. По секрету. Если очень понадоблюсь - ты сможешь меня отыскать. Без проблем. Без проблем. И еще. Я понял кое-что важное. Вернее, прочувствовал. Тогда ты не из-за Принцессы, конечно, меня прогнал. Из-за бизнеса. Только не потому, что испугался. Ты не испугался. Тебе стало противно воровать информацию для Королева. - Для себя. - Неважно. Я только потом это почувствовал. А тогда... то есть потом, когда я исчез, ты так круто за все это взялся. Хотел доказать мне, что не сдрейфил? Я тебе поверил. Ты доказал и послал все к чертям. Молодец. Егор вдруг вспомнил, как раньше, давно, ругал Шарля, а тот через некоторое время приходил и тыкался мордой в ладонь, чтобы гладили: теплая шелковая шерсть на голове, упругие уши под пальцами и влажный прохладный нос у основания ладони. Так и мирились. Потом Егор гладил кота, а тот вел себя так, словно его только что похвалили за отлично сданный экзамен. Когда Кот сказал про воровство и смелость, Егору показалось, что его гладят по голове. - Ладно, старик, давай лапу... А, лапа - это у меня. В общем, желаю... Может, увидимся. Все, пора на пир. Новобрачный... Привет настоящей принцессе. Она у нас... у тебя то есть - куколка. Слушай... глупо, конечно... но... спасибо тебе. Ты для меня больше сделал, чем я для тебя. Дал мне возможность почувствовать себя человеком, хоть и ненадолго. Жалко, я тебе не смог отплатить адекватно... Да и отцу твоему. Я ведь, в сущности, благодаря ему на свет появился. Да-да, не удивляйся. Он ведь тогда, из дома горящего не просто какого-то там кота вытащил... Это ведь прадед был Шарля, котика твоего. Так что... Вот теперь вроде все. Ну... пока. Егор посмотрел куда-то далеко-далеко, улыбнулся, прищурив глаза, а потом совсем прикрыл их и низко склонил голову. Кот отвернулся и пошел по аллее. Если бы Егор мог посмотреть со стороны, он бы заметил, что Кот немного прихрамывает. В аллее вдруг словно наступил вечер. В этих странных сумерках, разлитых между рядами деревьев и нигде больше, Кот как-то сразу уменьшился, посерел и постепенно словно бы растворился. Внезапно Егору почудилось, что он не на бульваре, а в теткиной квартире на Ярославке, лежит в ванне, наполненной красным... ...стоит в кухне перед стеклянной распахнутой дверью и вдруг бросается на балкон... ...сидит в кресле с бутылкой в руках... и неожиданно просыпается, взмокший, с бешено бьющимся сердцем, и не хочет просыпаться, и пытается прорваться назад, в сон, чтобы остаться там, потому что не хочет знать того, что произошло... ...перезагружает зависший компьютер, снова опускается в кресло... Длилось видение несколько долек секунды - от выдоха до вдоха, - а потом унеслось. Егор затянулся, неторопливо выпустил в прохладный воздух кубинский дым, плотно сжал губы, бросил окурок сигары на землю и аккуратно превратил его подошвой в ошметки табачных листов. ЭПИЛОГ II Да, чуть не забыл. Кто-то трепал, что на самом деле рано утром, часов, видимо, в шесть, на следующий день после того суматошного весеннего дня, когда Егора уволили, консьержка тетя Нина - пенсионерка-ветеринар - нашла трупик Шарля на улице около мусорного бачка, как раз под Егоровыми окнами, и у котика, мол, была разбита голова и сломана левая задняя лапа. Сердобольная старушка хотела сообщить хозяину о смерти его любимца, да все не могла застать Егора, а тогда, в тот день, якобы поплакала немного и схоронила пушистое и легкое, будто пустое тельце за домом, в мягкой земле на запущенном клочке умирающего городского леса между березой и сосной. Конечно, все это понятно: то-да-се, сюси-пуси, важно-как-в-жизни... Развели тут!.. Как будто их кто-то нанимает блюсти правдоподобие. Натуралисты хреновы. Сказочники. Но это ладно, это их собственные проблемы - их и тех, кто им верит, раззявив рты и пуская слюни, - в это мы влезать подробно не станем, каждый сходит с ума как умеет. Но вот про смерть кота молчать смысла нет. А соседей этих всех, болтунов, я бы разорвал пополам - если б был ростом с тигра и жил... в том районе. Потому что все эти соседские байки про смерть - полная муть, и поверить в такую туфту может только окончательный и ублюдочный идиот. ЭПИЛОГ III Все здесь изложенное - с большей или меньшей степенью достоверности - подслушано в минуты вечернего отдыха на гостеприимном полу уютной корчмы под названием "Мельница", которая процветает и ныне, не иссякая, но преумножаясь сказаниями очевидцев и сплетников об удивительных и необыкновенных приключениях Егора Мельникова и его друга Шарля, которого все называли Котом и с которым, по справедливости говоря, Егор так больше и не встретился, а только изредка переписывается, чтобы не забывать, как опасно бывает, совсем не чувствуя в себе силы противостоять внешним обстоятельствам, призывать для этого в помощь более чем сомнительных компаньонов. Впрочем, я уверен - хоть Егор в этом и не признается, - есть еще одна причина виртуальной переписки: иногда Егор (какой-то отдаленной, возможно, затененной частью души) все же скучает по своему бесшабашному другу Коту, который, как вы уже, наверное, поняли, не совсем, в общем-то, кот... Вот и все, что я хотел рассказать. Сначала я собирался остановиться раньше и не думал раскрывать, кто я такой, поэтому говорил о себе в третьем лице. Но потом... Все-таки желание славы, похоже, заложено в природе творчества, как половое влечение, предвкушение кайфа в механизме продолжения рода. Хотя... Знаете, а в этом кошачьем раю, который почти случайно открыл герой моей книги, есть свои плюсы. Всю жизнь я мечтал писать, как человек, но там это было совсем невозможно. А здесь у меня нет ни лап, ни когтей... вернее, нет ничего такого, что нельзя изменить; я могу стать кем угодно и выглядеть как захочу. Сегодня я захотел стать писателем, завтра буду художником, скульптором, потом... ну, не знаю... нотариусом. Единственная трудность - человеческая психология. Вы, наверное, заметили - по ходу истории я (хоть и старался говорить от лица человека) часто путал ваше и наше. Думаю, с опытом это пройдет. Мне здесь прекрасно, лучшего места, по-моему, просто не может быть, наверное, вы почувствовали это по моим описаниям так называемого виртуального мира. Правда, немного по Мумурке скучаю - все-таки мы по-настоящему подружились... Да и по Герасиму тоже. Как я ему благодарен - никакими словами не выразить! Это ведь он меня подобрал, когда я по улицам шлялся, мокрый и полудохлый. В "Мельницу" я уже после пришел гоголем, когда он меня в своей каморке откормил. Что-то я совсем отвлекаюсь в конце. Насчет Мумурки-то напрасно горюю - увидимся. А вот увидимся ли с вами? Думаю, нет. Если вы, конечно, не выберете то, что выбрал Марк Карабан. А если выберете - милости просим. Хотя лично я не советую... Человеку здесь грустно. Ну все, заболтался, пора по делам, с Шарлем встреча назначена, урок фехтования. Надеюсь, вы не скучали. Адреса не оставляю, а то отбоя от писем не будет. Да и нет у меня никакого адреса - в этой моей новой жизни я везде и нигде. --------------------------------- Здесь прекращается текст, который попал ко мне в электронную почту неизвестно откуда. Никакого внятного обратного адреса не было - прилагалась только просьба обработать текст литературно и выпустить в свет в виде книги под моим собственным именем. Никакие подробные объяснения или мотивы этого также не были изложены. Сперва я подумал, что это шутка какого-нибудь приятеля, который решил таким способом показать мне свой новый шедевр, но прошло время, никто не признался. Когда же я получил еще один экземпляр (с некоторыми дополнениями и поправками), я понял, что это и есть то самое чудо, которого многие из нас, редакторов, ждут. И я принялся за работу. Заменил некоторые имена собственные (на всякий случай) и постарался максимально смягчить лексику автора. Еще я переменил название (в оригинале текст был озаглавлен "Королевская дочка"), придумал подзаголовок и подобрал эпиграфы, которые, на мой взгляд, удачно оттеняют несколько слоев данного текста. Наконец, после некоторых колебаний, выполняя волю настоящего (и на удивление скромного) автора, я поставил на титуле свое имя, приписал послесловие, распечатал рукопись и отнес ее весьма уважаемому издателю. Избавившись от этой истории и дав ей самостоятельную жизнь, я неожиданно загрустил, словно потерял нечто важное, а потом подумал, что вполне могу однажды получить по своей странной почте продолжение приключений Кота или что-то совсем иное. И стоило мне так подумать, настроение у меня улучшилось и не портится по нынешний день. Москва - Лондон - Москва Оглавление Глава первая. Как вошел Кот 11 Глава вторая. Мельник и его жизнь 19 Глава третья. Мельник и его смерть 31 Глава четвертая. Завещание Мельника 35 Глава пятая. Егор и его одиночество 45 Глава шестая. Как вошел Кот - 2 52 Глава седьмая. Принцесса и Кот 65 Глава восьмая. Кот и Король 74 Глава девятая. Маркиз Карабан 85 Глава десятая. Как вошел Кот - 3 94 Глава одиннадцатая. Как спасти Людоеда 107 Глава двенадцатая. Король и хакеры 114 Глава тринадцатая. Как состоялось свидание и чем это закончилось 124 Глава четырнадцатая. Как живется без принцесс 139 Глава пятнадцатая. Мушкетер Короля 144 Глава шестнадцатая. Шпага и кислая мина 155 Глава семнадцатая. Братья и Водяной 159 Глава восемнадцатая. Синяя Борода 170 Глава девятнадцатая. Полковник и водная гладь 178 Глава двадцатая. В Лондон 190 Глава двадцать первая. Хитрость Брауни 197 Глава двадцать вторая. Как Мельников пришел к Коту 204 Глава двадцать третья. Прогулки и поцелуи 219 Глава двадцать четвертая. Похищение 228 Глава двадцать пятая. Как стреляли в Кота 238 Глава двадцать шестая. Как поймать Соловья 245 Глава двадцать седьмая. Тауэрский мост 253 Глава двадцать восьмая. Страх, ненависть и немного практического фехтования 261 Глава двадцать девятая. Разумеется, свадьба 275 Эпилог 281 Глава дополнительная. Как ушел Кот 292 Эпилог II 297 Эпилог III 299