Николай Старилов. Реальный социализм © Николай Старилов Любое коммерческое использование настоящего текста без ведома и прямого согласия автора НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. e-mail: nicstar@online.ru Личная страница: http://webcenter.ru/people/nicstar ? http://webcenter.ru/people/nicstar Эта книга была написана в 1980 - 81 годах, когда по признанию одного известного деятеля нашей культуры: " Все думали, что не только мы и наши дети, но и наши внуки и правнуки будут жить при этом строе". Я уже тогда так не думал и, оценивая экономическое положение СССР, считал, что жить ему осталось 5-10 лет. Приятно оказаться правым. Хотя на роль провидца я и не претендую. В разгар "перестройки" я вернулся к рукописи, но все изменения свелись к тому, что я написал новую главу "Экономическая история" и несколько примечаний - так как основная идея книги выдержала испытание временем. Последовавшие затем события - развал СССР и судорожные попытки младших научных сотрудников "реставрировать капитализм", в то время как представители олигархии (номенклатуры) столь же судорожно делили между собой народную собственность, показали, что хотя я и был прав в общей оценке, но впал в тот же грех, что и Ф. Энгельс и К. Маркс - очень уж мне хотелось увидеть не мурло лавочника из-под хари комсомольского инструктора, а нормальное человеческое лицо и желательно не через 50-100 лет. К сожалению, я забыл, что из того, что я понял в чем дело, вовсе не следует, что и все остальные 300 или 150 миллионов также быстро поймут это. Жизнь показала и доказала в очередной раз - народ должен понять все на своей шкуре. Да и мудрено требовать от человека никогда не занимавшегося политэкономией и философией истории просто взять и понять это умозрительно, а не через собственные переживания. Я не считаю себя равным К. Марксу или Ф. Энгельсу, но и заниматься самоуничижением не собираюсь - в 26 лет я открыл новый общественно-экономический строй, причем "изнутри", а не с расстояния в сотни лет или после его гибели, когда можно спокойно и не опасаясь последствий рассуждать о природе этого строя. К тому же находясь внутри самого явления понять его намного труднее - все видят, что солнце вращается вокруг земли, но как трудно оказалось понять, что в действительности все наоборот. Я писал свою книгу оторванный (как и 99% советских людей) от контактов с зарубежьем, по существу в вакууме. За прошедшие годы мы узнали много нового, того, что не знали совсем или такого, о чем могли только догадываться. Во время работы над книгой, да и потом, меня постоянно грызла мысль о том, что не может быть, чтобы то, что понял я, не поняли уже давно другие, тем более на Западе, где не было тех ограничений и репрессий как в СССР, а сами исследования природы советского строя как будто всемерно поощрялись. Прошло время. Открывая каждую новую книгу, которую мы теперь получили возможность свободно и спокойно читать, я с тревогой и, как ни странно с надеждой, ожидал, что все мои мысли и то, что я считал своими открытиями, окажется давным-давно открытым и известным всему миру, в отличие от моей книги, которую "книгой" называю только я сам, т.к. она никогда и нигде не была опубликована полностью и надежд на то, что она будет опубликована сейчас еще меньше, чем при "советской" власти. Но книга открывалась, прочитывалась и закрывалась одновременно и с облегчением и с разочарованием. По сути дела всю литературу по этому вопросу можно разделить на два потока в соответствие с позицией занимаемой авторами. Советский Союз и все что с ним связано - ошибка истории. Ленин и большевики навязали России неправильный утопичный путь развития, приведший к неисчислимым жертвам и страданиям народа и заведший в конечном счете страну в тупик. Сталин извратил социализм, "деформировал" его или совершил контрреволюционный переворот. Самое удивительное, что в конечном итоге обе эти позиции сошлись - те, кто в конце 80-х годов выдумал пресловутую "административно-командную" систему (как будто любая административная система может обойтись без команд - впрочем уже само название говорит об уровне "мы`шленья" его авторов) через год-два уже вовсю стали кричать о том, что социализм - утопия. Максимум того, что родил Запад - в СССР (и других "социалистических" странах) вся власть принадлежит новому классу - "номенклатуре". Казалось бы после такого утверждения логично перейти к следующему - раз власть принадлежит классу, невиданному доселе в истории, то возник и существует некий новый строй? Казалось бы такой естественный вывод лежит на поверхности - только протяни руку и бери. Но какое же открытие не лежит на поверхности... после того как оно сделано. Кому только не падали на голову яблоки!( Я уж не говорю о кирпичах). Но нет - все, все без исключения - от Троцкого через Джилса и до А. Зиновьева словно бы упирались лбом в какую-то прозрачную стену. (Положение сходное с тем как сейчас один и тот же человек заканчивает свои стенания по поводу разрушенной "быдлом" и "германскими шпионами" России в 1917 году тем, что в 1991 году происками жидо-масонов или еще кого-нибудь была разрушена одна из двух сверхдержав... созданная в 1917 году. Это можно было бы списать на глупость конкретного человека, но это не так, поскольку обычно эту ахинею несут люди талантливые и не глупые. В чем же дело? Мне это долго не давало покоя и в конце концов для себя я решил этот вопрос так: по-видимому, подавляющему большинству людей, причем независимо от таланта в какой-то конкретной области и способности к отвлеченным (того что мы называем умом), размышлениям, генетически присущ метафизический, т.е. односторонний, плоскостный, конкретный тип мышления. Это неудивительно, так как понятно, что в той жизни которую вели наши не столь уж далекие предки, именно конкретный тип мышления, очевидно, почти всегда лучше обеспечивал выживание индивида, однако прогресс оказался возможен, вероятно, благодаря тому, что в результате естественных мутаций какой-то небольшой процент людей все же обладал и обладает способностью к диалектическому мышлению). Чего только не придумали - сравнивали советский строй с феодализмом и рабовладением, выпустили тьмы огненных стрел, горящих благородным негодованием по его поводу. Иными словами пятились назад, искали аналогий в прошлом, вместо того, чтобы раскрыть глаза ( а главное - увидеть!) и посмотреть на то, что есть на самом деле. Ни до 1981 г., когда я закончил рукопись, ни за последующие 20 лет никто так и не смог понять природы нового строя, родившегося 25 октября 1917 года. Конечно, с 1991 по 2000 произошло многое, но я считаю, что все происходит в русле того, о чем я писал еще 20 лет назад. В сущности все эти 10 лет "новой России" сводятся к безуспешным, а безуспешны они потому что бессмысленны, попыткам реставрировать капитализм. Как только мы начинаем смотреть на все частные события нашей новейшей истории под таким углом зрения становится понятным, прозрачным то, что, что сейчас происходит и приходит понимание того, что будет происходить дальше. Свою книгу я решил предварить статьей 1991г. "Предательство или закономерность", которая является очень кратким конспектом того, что я сделал раньше, поэтому читателю будет достаточно прочитать 3 страницы вместо 300, чтобы понять о чем идет речь и либо продолжить чтение либо нет. И, наконец, несколько слов о том, как я представляю ближайшее (по историческим масштабам) наше будущее. Ни для кого не секрет, что экономика США это колосс на глиняных ногах - все дутое благополучие этой страны ныне держится не на материальной основе, а на эфемерном соглашении и согласии всего мира на то, что раскрашенная бумага печатаемая в США под названием "доллар", по своей ценности равна золоту. Поскольку это не так, рано или поздно эта система высасывания жизненных соков всемирным пауком США должна рухнуть. Реальная стоимость доллара сейчас меньше 10 центов, т.е. эта страна и ее жители живут по меньшей мере в 10 раз лучше того, что они заслуживают своим трудом. Легко представить себе тот невероятный экономический и политический крах, который ожидает США в ближайшие годы. Нельзя сказать, что в США этого не понимают. Все эти судорожные поиски врагов на самом деле сводятся к одному - США пытаются любыми способами заранее подорвать позиции новой конкурентоспособной, а главное - способной заменить доллар, валюты - евро. С чего это вдруг США воспылали любовью к мусульманам в Боснии, а затем к албанцам? Сербы притесняли боснийцев и албанцев? Да мало ли кто кого притесняет, тем более что "притеснения" в Югославии не идут ни в какое сравнение с притеснениями меньшинств во многих других районах мира. Тем не менее США почему-то бросили все силы на Югославию. Почему? Втравить ЕЭС в войну в самой Европе, посеять раздор и ненависть, усилить и то и другое. Разделяй и властвуй! В результате евро до того стремительно росший, столь же стремительно покатился вниз. Конечно, это не спасет США от неизбежной катастрофы, но стремление любыми способами избежать ее налицо. Так возмущающая весь мир политика двойных стандартов, наглая ложь "как оказалось" о массовом уничтожении несчастных албанцев (а на самом деле отлично спланированная и хорошо оплаченная акция прикрытия по "исходу" из Косово 500 тысяч албанцев, которых никто никуда выгонять не собирался до тех пор пока они не проявили себя как предатели собственной страны, гражданами которой они являются - попробовали бы албанцы заикнуться о какой-то там "автономии" в самих США!) - все это следствия политики США по выживанию (а вовсе не потому что Клинтон или Буш-старший - не знают что такое двойной стандарт и почему это неприлично), любыми способами пытающихся спасти себя от краха. Отсюда и искреннее непонимание многих - почему Америка так суетится после "победы" в холодной войне, когда она осталась единственной сверхдержавой - зачем она постоянно пытается разжечь, раздуть - вполне по-большевистски - "мировой пожар раздуем" - новые конфликты по всему миру вместо того, чтобы спокойно пользоваться плодами своей победы? Парадокс ситуации в том, что весь западный мир готов был платить дань США, когда они были единственным реальным гарантом от нашествия "коммунизма", но вовсе не хотят продолжать это делать, когда СССР давно уже нет. Будь правящий класс США поумней, он всеми силами противился бы не только развалу СССР, но и изменению его политического устройства. Но это понимание если и пришло им в голову, то слишком поздно. А никто другой на роль соперника сверхдержавы США не тянет. И если в ближайшее время такой соперник или такая угроза не будут созданы ( "мировой терроризм" и "мусульманский фундаментализм" несмотря на все усилия США ну никак не могут даже отдаленно претендовать на место СССР) - к 2010 году США перестанут существовать. США не Россия, а американцы не русские, такого испытания они просто не выдержат. У Америки нет двух главных слагаемых позволявших России (и не только России - Германии , Франции и др.) выдержать невероятные исторические испытания многовековой истории. Первое - чтобы ни говорили, но в США нет единой нации - также как "историческая общность - советский народ" никогда не была и не стала единым народом, так и "заокеанская историческая общность" не стала единой нацией - слишком мал срок и в том и в другом случае, чтобы сложилась новая нация. История показывает, что на это нужно по меньшей мере тысячу лет. В отличие от России, Франции, Германии, Италии - государств созданных одним народом, США - многонациональная страна - англосаксы и европейцы - "белые", негры, латиносы, китайцы и т.д. Кстати, когда Россию называют "многонациональной" страной - это очередная нелепость. Происходит некритическое перенесение этого утверждения с СССР, для которого такое утверждение имело основание, хотя русские и составляли половину населения, на Россию, где русские составляют 90% населения. Если кто-нибудь назовет Францию, Германию, Италию - многонациональной страной это вызовет смех. Когда какой-нибудь очередной осел-политолог (а на самом деле бывший преподаватель научного коммунизма за 15-20 лет обучения оказавшийся не в состоянии понять что же такое коммунизм) с умным видом как само собой разумеющееся заявляет мимоходом, что "Россия - многонациональная страна", создается такое впечатление, что у слушателей это заявление просто проходит мимо сознания. И второе. Поскольку нет народа, то нет и национальной идеи. Если же говорить о наднациональной идее, то она есть - Доллар. Конечно, можно считать доллар заменой национальной идеи, религии и всего остального - да так оно и есть. Ведь единственное, что в действительности объединяет США и граждан этой страны - это Его Величество Доллар. Все остальное - ханжество и жалкие потуги - вроде искусственного, показного патриотизма с флагом государства над каждым ватерклозетом. Не спорю - замена неплохая, раз она создала государство существующее уже два века и позволившая ему стать одной из двух сверхдержав, но что будет, когда доллар перестанет существовать, а ведь падение доллара не на 3 или 6%, а в несколько раз и будет означать полный крах не просто денежной единицы - а государства, так как будет потеряно главное, на чем держалась и держится эта страна - уровень жизни. Превращение 150-миллионного среднего класса в пауперов, мгновенное низведение этих людей до уровня жизни презираемых ими гетто, и превращение гетто именно в гетто, с миллионами умирающих от голода, будет означать необратимое крушение их жизни вообще, а значит и государства. После этого начнется гражданская война - каждый будет стараться спастись в одиночку, в полном соответствии с идеологией долларового индивидуализма и США развалится быстрее чем СССР на 5-6 государств - Северо-Восток, Техас, Калифорнию, Юг и т.д. Ясно, что при таком будущем развитии нынешнее положение России - исторически выигрышно. То, что нынешний правящий класс не в состоянии кардинально изменить ситуацию в экономике или проводить независимую внешнюю политику - прекрасно. Как только США перестанут существовать не только как сверхдержава, но и просто как единое государство, нынешний долг России сначала обесценится в несколько раз, а потом и вовсе превратится в ничто, а у нового поколения не будет оснований поддерживать правящий класс состоящий из прежней партноменклатуры и бандитов. Россия наконец-то получит возможность развиваться более-менее независимо от внешних обстоятельств - по крайней мере какое-то время и важно нам не упустить в очередной раз свое время. Если уж не хватило ума вместо идиотского "укрепления" рубля объявить на несколько лет доллар национальной валютой и изъять из обращения "деревянные", чтобы наворованные и вывезенные за границу сотни миллиардов вернулись в Россию хотя бы частично, то хоть теперь-то господа хорошие не упустите время - переводите доллары в евро, иначе все ваши старания, все бедствия народа, перенесенные Россией за последние годы, все вывезенное за границу национальное богатство так и останется напрасно растраченным - ваши "зеленые" превратятся в пыль. Исходя из этого приходится признать, что 21 век будет, возможно, еще более кровавым и жестоким, чем 20, хотя как это ни странно и не парадоксально на первый взгляд, но возможно, как раз России это грозит в 21 веке в меньшей степени, чем большинству стран мира именно потому, что в прошлом веке она не просто перенесла больше лишений и страданий, чем другие страны, а и прошла путь больший, чем они. Потеряв всякую надежду на публикацию в обычной бумажной форме, я решил воспользоваться преимуществом новых технологий - Интернетом. Предательство или закономерность? Содержание Предисловие Книга 1 Государственный капитализм Часть 1 Политика 1. Политическая история 2. Правящий класс и олигархия 3. Философия олигархии 4. Методы 5. Аппарат насилия 6. Национальный вопрос 7.Взаимоотношения частного и государственного капитализма Итоги Часть П Экономика 1. Экономическая история 2. Производственные отношения 3. Эксплуатация трудящихся 4. Эффективность 5. Экономические кризисы и их особенности 6. Тенденции Итоги Книга П Социализм Часть 1 Политика 1. Диктатура пролетариата и партия пролетариата 2. Переходный период 3. Интернационализм Часть П Экономика 1. Социализм и товарно-денежные отношения 2. Организация управления экономикой Часть Ш Общество 1. Город и деревня 2. Труд 3. Семья Итоги От автора Николай Старилов "Предательство или закономерность?" В газетных статьях, публичных выступлениях все настойчивее и настойчивее звучит тема предательства высшим руководством интересов народа и страны как во внутренней, так и во внешней политике. Для того чтобы понять, что происходит сейчас и что нас ждет в будущем нужно не разражаться "праведным гневом", а именно понять. В рамках газетной статьи невозможно объяснить почему в нашей истории все произошло именно так как произошло, а не иначе. Желающие более подробно ознакомиться с проблемой могут сделать это прочитав статью "Политическая экономия России" - "Дон", No4, 1991г. Итогом моих исследований стало следующее. В результате того, что русский капитализм доказал свою неспособность править страной, т.к. не смог удовлетворить в 1917 году ни одного насущного требования русского общества (а страна не может погибнуть только потому, что старый правящий класс изжил себя - всегда на сцене появляется преемник, так произошло и на этот раз), большевики заменили буржуазию (заменили по той простой причине, что в отсталой стране, население которой на 80 % состоит из неграмотных крестьян, социализм невозможен), отдали крестьянам землю, решив главный вопрос русских революций, провели значительные социальные реформы и сумели отстоять страну (и свою власть) от всего мира. Сегодняшняя болтовня о том, что большевики "разрушили" Россию является демагогией, перед которой Геббельс снял вы шляпу. Пытавшийся задушить коммунизм в колыбели Черчилль в начале 20-х годов говорил: "Мы можем послать еще солдат в Россию и в конце концов разбить их армию, но мы ничего не можем сделать, если сто миллионов русских хотят красных и не хотят белых", а через тридцать лет, подводя итог деятельности Сталина, сказал: "Он принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой". "Демократы" сейчас кричат о том, что "если бы не был нарушен ход истории", то мы были бы "ого где". Спорить на тему "что было бы, если бы" малопродуктивно, скорее всего, если бы большевики не "нарушили ход истории", то не только оба президента, но и большая часть "демократов" нынче ковыряли землю сохой и крутили хвосты коровам, как их счастливые предки, а не красовались на телеэкранах. Научный анализ прошлого отличается от пустопорожней болтовни малограмотных "профессоров" - приспособленцев тем, что признает Октябрьский переворот и приход к власти большевиков не нарушением хода истории, не социальным экспериментом и прочей галиматьей, а естественным и закономерным результатом предыдущего развития России на протяжении столетий. 25 октября 1917 года родился новый строй - Государственный Капитализм. И сколько бы в свое время Ленин и его соратники не убеждали себя и других, что это социализм, также как сейчас нас в этом пытаются убедить "демократы", суть до сих пор существующего строя очевидна. Он выполнил свое предназначение и в невероятно короткое для частного капитализма время развил производительные силы нашего общества. Сделано это было ценой огромных жертв, но иначе и быть не могло - если подсчитать жертвы английского капитализма за XIX век и сравнить их с потерями десятилетия индустриализации и коллективизации, итог будет не в пользу частного капитализма. Госкапитализм спрессовал время в несколько раз и поэтому производит впечатление необыкновенного злодея в сравнении с обыкновенным, привычным злодеем - старым частным капитализмом. Впрочем и тут надо быть справедливым - ведь это "старый элодей" истребил десятки миллионов сначала в первой, а потом и во второй мировой войне, это "старый злодей" сделал своей идеологией расовую нетерпимость и поставил на промышленную основу уничтожение миллионов "неполноценных" в газовых камерах, это "старый злодей" первым сделал атомную бомбу и применил ее. Это факты. Это история. И никто не может дать гарантии, что "старый злодей" "перековался" и ни при каких обстоятельствах не развяжет новой войны или не погонит "лишних" и "недоразвитых" в газовые камеры или не изобретет что-нибудь новенькое в духе времени - генной инженерии, например, для выведения новой породы рабов или незаметного исчезновения целых народов. И еще. Частный капитализм много десятилетий (а во многих районах - столетиями) управлял всем миром - какое наследство он там оставил, кроме сотен миллионов умерших от голода и непосильного труда рабов? Большая часть "третьего мира" была и остается в системе старого капитализма, того самого, что должен дать нам процветание, но как быть с теми миллионами детей, которые сейчас умирают от голода, от излечимых болезней? Как быть с тем, что будучи в неоплатном долгу перед своими бывшими колониями "цивилизованный мир" не только не помогает бедным и голодным, но еще и сосет из них последние соки, опутав сетью неоплатных долгов? Ладно, частный капитализм такой "хороший", что не хочет спасти жизнь миллионам той пищей, что гноит или просто не выращивает, чтобы не сбить цены на рынке, но хоть перестаньте высасывать последнее - ведь на тех ста миллиардах, что вы тянете из развивающихся стран ежегодно как проценты за долг, кровь! На каждом долларе из этих миллиардов слезы и кровь детей "третьего мира" - африканцев, латиноамериканцев, азиатов! Нет, "не видят", не хотят видеть. И эта мразь, питающая свое благополучие свежей детской кровью, смеет учить других демократии?! Им мало этого, они хотят крови наших детей, чтобы в их супермаркетах появилась еще сотня - другая красивых упаковок! Нет, "вампиры капитализма" - это не газетное клише, это жестокая правда, а правде надо смотреть в глаза. ____________ К началу 60-х годов государственный капитализм в России исчерпал себя и стал загнивать. Также как и развитие, упадок госкапитализма идет в несколько раз быстрее, чем частного капитализма. В середине 80-х годов к власти пришло новое поколение правящего класса, осознавшее, что страна идет к социальному взрыву. Главной задачей любого правящего класса в любом эксплуататорском обществе, является сохранение власти. Эту проблему надеялись решить путем "ускорения". Бросив на ее решение все имеющиеся средства, изъяв у населения путем повышения цен на водку, закамуфлированного под "борьбу с пьянством", дополнительно 150- 200 миллиардов рублей, через три года поняли, что потерпели полное фиаско. Страна все быстрее шла к народной, действительно социалистической революции. Представляя, что их ждет в этом случае, верхушка правящего класса совершила поворот на 180 градусов. Если нет возможности самим удержать власть и те блага, что с ней связаны, нужно обратиться за помощью к врагу. В этом нет ничего нового - как только возникала опасность, правящий класс ни в одной стране не останавливался перед предательством национальных интересов. Классовые интересы выше национальных, это исторический факт, а не благоглупости "демократов", всерьез рассуждающих о "приоритете общечеловеческих ценностей", как будто эта абстрактная истина что-то меняет в нашем жестоком мире. Русские бояре призывают поляков, казацкая старшина на Украине отдает страну под власть крымского хана, "непримиримые враги" Франция и Германия в 1871 году заключают мир в течение нескольких дней и Бисмарк вместо того, чтобы довершить завоевание "вечного" врага, помогает этому врагу задушить Коммуну, русские дворяне и буржуазия призывают интервентов, обещая в награду за помощь половину страны и т.д. и т.п. - и так везде, в Китае и Африке, в Южной Америке и Европе, везде и всегда, во все времена. Но благодарность бывшего врага - Запада, надо заслужить. Холодный Запад, пьющий кровь африканских младенцев и рассуждающий о "неотъемлемых правах человека" даром ничего не делает. И происходит "всеевропейская контрреволюция" - всего за несколько месяцев в шести восточноевропейских странах олигархии - "коммунистические" партии теряют власть. Только очень наивный человек может думать, что такие вещи происходят сами собой. Да, недовольство было, но материализоваться, тем более в форме попытки прямого возвращения к частному капитализму сразу во всех странах оно могло только в одном случае - советский госкапитализм лишил своих выкормышей поддержки, более того, прямо выступил против них. Крах госкапитализма в Восточной Европе, уничтожение Варшавского договора и СЭВ, "воссоединение" Германии, а в действительности поглощение ГДР, неприлично поспешное бегство советских войск из Восточной Европы - тот, кто не потерял остатки разума должен признать: поскольку мы не проиграли третьей мировой войны, все это плата. С 1989 года идет продажа себя подороже верхушкой правящего класса Советского Союза. Даже в самом худшем для них случае полного краха - нашу верхушку примут на Западе с распростертыми объятиями. Чаушеску не приняли бы, Хонеккера хотели судить, а вот они, взяв курс на одну из западных столиц, могут рассчитывать на приятную жизнь. Но кто знает, не ждет ли их там разочарование, предателей почему-то нигде не любят. Впрочем, это все "высокие материи", они имеют взамен всего "новое мышление". Не странно ли, что в своем "ослеплении" руководители страны не видят того, что видит простой рабочий - "новое мышление" приводит к нашему отступлению по всем позициям и ухудшению жизни народа внутри страны? Отдав все, не ими приобретенное, что же получили взамен? Огромный кукиш. Выполнив все ультиматумы "победителя", отдав все, СССР даже в Валютный фонд и Всемирный банк вступить не может. Ну, что ты будешь делать? Оказывается, общечеловеческие "ценности" вместе, а табачок врозь. Оказывается (вот ведь неожиданность какая!), к слабым относятся как к слабым, даже, если у порога живодерни они что-то там мычат о "политике нового мышления". Правящий класс государственных капиталистов - партийный, хозяйственный и "советский" аппарат, и верхушка этого класса органически враждебны трудящимся, составляющим 95% всего населения страны. Нужно перестать задаваться зрящным вопросом: "Куда смотрят партия и правительство, почему "допускают" ухудшение положения народа?" "Партия и правительство" никогда не выражали и тем более не защищали интересы народа, и чем скорее это будет понято, тем будет лучше. Сейчас они спасают себя и их целью является доведение как можно скорее народа и страны до полной зависимости от Запада, путем развала экономики и армии, народной морали, развращения молодежи, передачи оборонной промышленности путем "конверсии" под контроль западных монополий, т.к. только в этом их спасение. Они надеются, пересев в кресла президентов, председателей концернов, мэров и пр., сохранить если не реальную власть, которая должна перейти в руки представителей "цивилизованных стран", то хотя бы те блага, которые у них есть. Обстоятельства сложились не в пользу народа - правящий класс и его выкормыши - "демократы" воспользовались тем, что в течение семидесяти лет их официальной идеологией был извращенный государственным капитализмом марксизм. Таким образом, трудящиеся дезориентированы, не видят выхода, "выбор", предоставляемый им сейчас - или государственный капитализм или частный капитализм парализует волю. Народ сейчас одурачен "демократами" - нужен год - два, чтобы они полностью разоблачили себя в его глазах, довели страну до полного хаоса и обнищания. Только поняв на собственном опыте бесперспективность попытки повернуть колесо истории вспять и то, что такая политика не несет ему ничего кроме бессмысленных страданий, народ разберется, где правда и в массовом общественном сознании произойдет поворот к научному, действительному социализму как единственной реальной возможности улучшения жизни. Мы переживаем "смутное время". Как и четыре века назад народу придется взять свою судьбу в собственные руки, но на этот раз он уже не отдаст ее ни боярам, ни "демократам", а предатели и продажные шкуры получат по заслугам. 1991г. Предисловие 1 В последние годы часто можно было слышать это своеобразное словосочетание - "реальный социализм". Разумеется, никто никогда открыто не признавался, что говоря "реальный социализм", молчаливо подразумевает, что он не совсем то, что "теоретический" социализм Карла Маркса и Фридриха Энгельса, хотя иначе просто не понятно, зачем тогда вообще проводить это разделение между "теоретическим" и "реальным" социализмом. Итак, социализм "реальный" и социализм "теоретический". В чем же разница? Очевидно, тот, кто говорит "реальный" социализм и призывает, то ли честно заблуждаясь, то ли исходя из каких-то своих интересов (в данном случае это не имеет никакого значения) как, например, А. Куньял, принимать его таким, каков он есть (если и можно его покритиковать, то бороться против него нельзя - грех великий! - ведь он РЕАЛЬНЫЙ! Шутки в сторону!), имеет ввиду, что "реальный" социализм лучше теоретического" Почему? Да потому, что он - реальный, а не выдумка К. Маркса и Ф. Энгельса. Мне, конечно, могут возразить - отличие "реального социализма" от "теоретического" всего лишь в том, что жизнь, практика, и это вполне естественно и закономерно, вносит неизбежные поправки в любую самую научную и прекрасную теорию. "Наша теория - это теория развития, а не догма, которую надо затвердить и механически повторять". Серьезное возражение, тем более, что высказано оно Ф. Энгельсом. Своей задачей я и ставлю выяснение вопроса: действительно ли жизнь внесла коррективы в теорию К. Маркса и Ф. Энгельса, и если внесла, то какие именно? 2 Никогда я не мог понять, почему в социалистической стране, например, в СССР, одни (ничтожное меньшинство) пользуются всеми благами цивилизации и ни в чем не испытывают нужды, еще меньше людей - доли процента населения, несколько тысяч человек, разъезжают в роскошных лимузинах с личными шоферами, имеют загородные особняки, а несколько десятков человек - элита элиты - живут во дворцах, у теплых морей им отведены целые пляжи, каждого из этих людей обслуживают в целом сотни, если не тысячи человек - и почему-то эти люди называют себя самыми истинными коммунистами - может быть потому, что для себя они уже давно построили "коммунизм"? Почему остальные - рабочие, крестьяне, подавляющая часть работников умственного труда, живут в постоянной нужде, не имеют даже самого необходимого из продовольствия, одежды, жилья? Почему для того, чтобы купить хоть что-нибудь на честно заработанные деньги люди должны простаивать часами в очередях, давать взятки или платить втридорога спекулянтам? Почему человек, который всю жизнь проработал, получает в конце концов пенсию, на которую не то что человеку, а и собаке-то не прожить? Почему экономическое положение в стране, которая, согласно заявлениям ее руководителей, развивается быстрыми и устойчивыми темпами и не знает кризисов, а народ един в своих устремлениях и сплочен вокруг своей "родной коммунистической партии", постоянно ухудшается, почему люди в этой счастливой стране с каждым годом, по их общему мнению, живут все хуже, почему растут пены, почему процветает беззаконие, воровство и спекуляция, почему небывалыми темпами растет пьянство, почему социалистическая страна, которая выплавляет больше всех стали и производит много всего другого больше, чем любая другая страна, может неограниченно увеличивать производство водки, но не в состоянии производить мясо или бумагу в достаточном количестве, почему в СССР двое рабочих производят столько же, сколько один американский, а четверо крестьян столько, сколько один американский фермер, почему в результате бурного развития страна перешла со второго на третье место в мире по уровню валового национального продукта? Этот ряд вопросов можно продолжать и продолжать. Тот, кто задаст себе эти вопросы (а их сейчас задают себе все), невольно должен задуматься - где он живет? В социалистической стране? Но все говорит против этого. В капиталистической? Но у нас нет капиталистов. "Связь между исторически данным распределением и исторически данными материальными условиями существования того или иного общества настолько коренится в природе вещей, что она постоянно находит свое отражение в народном инстинкте. Пока тот или иной способ производства находится на восходящей линии своего развития, до тех пор ему воздают хвалу даже те, кто остается в убытке от соответствующего ему способа распределения. Так было с английскими рабочими в период возникновения крупной промышленности. Более того: пока этот способ производства остается еще общественно - нормальным, до тех пор господствует, в общем, довольство распределением, и если протесты и раздаются в это время, то они исходят из среды самого господствующего класса (Сен-Симон, Фурье, Оуэн) и как раз в эксплуатируемых массах не встречам никакого отклика. Лишь когда данный способ производства прошел уже немалую часть своей нисходящей линии, когда он наполовину изжил себя, когда условия его существования в значительной мере исчезли и его преемник уже стучится в дверь, - лишь тогда все более возрастающее неравенство распределения начинает представляться несправедливым, лишь тогда люди начинают апеллировать от изживших себя фактов к так называемой вечной справедливости. Эта апелляция к морали и праву в научном отношении нисколько не подвигает нас вперед; в нравственном негодовании, как бы оно ни было справедливо, экономическая наука может усматривать не доказательство, а только симптом. Ее задача состоит, напротив, в том, чтобы установить, что начинающие обнаруживаться пороки общественного строя представляют собой необходимое следствие существующего способа производства, но в то же время также и признак наступающего разложения его, и чтобы внутри разлагающейся экономической формы движения открыть элементы будущей, новой организации производства и обмена, устраняющей эти пороки. Гнев, создающий поэтов, вполне уместен как при изображении этих пороков, так и в борьбе против проповедников гармонии, которые в своем прислужничестве господствующему классу отрицают или прикрашивают эти пороки; но как мало этот гнев может иметь значения в качестве доказательства для каждого данного случая, это ясно уже из того, что для гнева было достаточно материала в каждую эпоху всей предшествующей истории." Может быть социализм - красивая сказка, придуманная К. Марксом и Ф. Энгельсом? А может быть все проблемы возникли просто из неправильных, неумелых действий отдельных людей? Но, если мы живем в социалистическом обществе, где власть принадлежит народу, значит народ может и должен сменить этих руководителей? Мы все отлично знаем, что это невозможно, что народ у нас никого не сменяет, Безусловно, руководитель (или руководители) может быть лучше или хуже, талантливым или бездарным, даже ничтожным, и ни одно общество не застраховано от того, что по какому-то стечению обстоятельств к власти может придти болван или негодяй, но все дело в том, каковы формы и степень контроля за этой властью. Экономические отношения не зависят от воли и желания отдельных людей, какие бы "царские посты" они ни занимали. Если в XX веке в течение 70 лет общество не может обеспечить себя всем необходимым, когда более ила менее сносно обеспечивается лишь столица государства, да и то потому, что революция слишком страшный призрак, когда после 30 лет мирного развития экономика страны начинает топтаться на месте и даже идти вспять, если через 70 лет социалистического развития по размеру национального дохода на душу населения страна занимает место в третьем десятке, то возникает вопрос - что же это за отрой, в котором люди, работающие и живущие в отвратительных условиях, не в состоянии купить себе килограмм мяса или приличный костюм, что же это за строй, руководители которого являются выдающимися и даже гениальными деятелями, "верными марксистами-ленинцами", а после ухода их о политической сцены "выясняется", что они как на подбор были уголовными преступниками, извращали марксистскую теорию, да и просто были... дураками? Я говорю о Советском Союзе и далее в основном исследуется эта страна, хотя в любой другой дело обстоит примерно также, будь то Китай или Польша. Советский Союз - первая и единственная (почему единственная - станет ясно позже) классическая страна "реального социализма", также как Англия в свое время была классической страной частного капитализма, а Французская революция классической буржуазной революцией. Естественно, что исследование "реального социализма" просто необходимо вести на примере СССР. Наблюдения и размышления над окружающей советской действительностью, возникавшие вопросы, заставили меня обратиться к первоисточникам - работам К. Маркса и Ф. Энгельса. Постоянное расхождение громогласных заявлений официальной пропаганды с реальной жизнью, с реальными делами, возбудили во мне сильные сомнения насчет политической и экономической принадлежности существующего у нас строя и его руководителей, Закономерным этапом стало применение теории научного коммунизма к реальным общественным отношениям в Советском Союзе. Если моя работа вообще увидит свет, то впервые она будет, вероятно, напечатана где-то в чужой стране и на чужом языке, и тем не менее, хотя выводы, сделанные мной применимы к любой стране "реального социализма", работая над рукописью я прежде всего думал о своем народе, о своей стране и не только потому что я русский, а потому, что русский народ, как ни один народ в мире, заслужил своей трагической, великой и благородной историей, своими неисчислимыми жертвами не только ради себя, но и ради других народов, счастливую жизнь. И я верю в то, что русский народ покажет всему миру пример, первым откроет дорогу человечеству к действительной свободе. КНИГА 1 ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КАПИТАЛИЗМ " Для диалектической философии нет ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему. Она сама является лишь простым отражением этого процесса в мыслящем мозгу. У нее, правда, есть и консервативная сторона: каждая данная ступень развития познания и общественных отношений оправдывается ею для своего времени и своих условий, но не больше. Консерватизм этого способа познания относителен, его революционный характер абсолютен - вот единственное абсолютное, признаваемое диалектической философией. " ФРИДРИХ ЭНГЕЛЬС Часть 1 ПОЛИТИКА "Эта исполнительная власть с ее громадной бюрократической и военной организацией, с ее многосложной и искусственной государственной машиной, с этим войском чиновников в полмиллиона человек рядом с армией еще в полмиллиона, этот ужасный организм-паразит, обвивающий точно сетью все тело французского общества и затыкающий все его поры, возник в эпоху абсолютной монархии, при упадке феодализма, упадке, который этот организм помогал ускорять," КАРЛ МАРКС 1.Политическая история Что же это такое - "реальный социализм"? Откуда он взялся и почему? Великая Октябрьская социалистическая революция (которую первые годы почему-то называли сами участники "Октябрьским переворотом") произошла 25-26 октября ( 7-8 ноября нового стиля) 1917 года, в Петрограде. Первая победоносная социалистическая революция, которая ... Стоп, стоп! Каким образом социалистическая, то есть пролетарская революция, могла произойти в крестьянской стране, в стране с зачаточной промышленностью, в стране оплошного бескультурья, больше того - сплошной неграмотности? В. И. Ленин ответил: Революционная ситуация, империалистическая война, разруха, голод, наличие организованного авангарда пролетариата - партии большевиков, буржуазно-демократическая (с февраля 1917 года) республика. На первый взгляд трудно спорить с этими доводами, но тот, кто знаком с марксизмом не по речам "верных ленинцев", должен понять, что как предпосылки социалистической, пролетарской революции эти доводы не стоят и ломаного гроша, потому что здесь нет главного - уровня экономического развития, позволявшего совершить социалистическую революцию. Вспомним слова Ф, Энгельса, приведенные мной в предисловии - только, когда данный способ производства прошел значительную часть своего пути по нисходящей, когда он в значительной мере изжил себя и т.д., - может ли человек в здравом уме говорить о том, что в России 1917 года капитализм достиг таких высот, что уже начал спускаться под гору? Капитализм в России был в начале своего развития. Ленин часто говорил, что царская Россия отстала от передовых капиталистических стран на столетие, но после Февраля 1917 года он почему-то забыл об этом - о том, что уровень развития экономики России, уровень развития производственных, общественных отношений находится где-то на уровне Англии после окончания наполеоновских войн. Вот каким был социальный состав населения России в 1913 году по оценке Немчинова: Рабочий класс 14,8% в т.ч. сельскохозяйственные рабочие 3,5% Крестьяне и ремесленники (без кулаков) 66,7% Буржуазия и помещики 16,3% в т.ч. кулаки 11,4% Интеллигенция 2,2% Итак, почти 4/5 всего населения - крестьянство. Численность рабочего класса. 1 вариант тыс,чел. % Рабочие фабрично-заводской, горнозаводской и добывающей отраслей промышленности 3643,3 18,4 Надомники, кустари городские и сельские 3500,0 17,6 Чернорабочие и поденщики 1500,0 7,5 Строительные рабочие 1500,0 7,5 Рабочие и служащие железно- дорожного транспорта 1265,7 6,3 Рабочие и служащие водного транспорта 500,0 2,5 Рабочие и служащие учреждений связи 91,0 0,5 Сельскохозяйственные рабочие 5000,0 24,9 Рабочие и служащие торговых учреждений и предприятий 365,0 4,2 Домашняя прислуга и прислуга в учреждениях 2100,0 10,6 ВСЕГО: 19965,0 100,0 П вариант Рабочие фабрично-заводских, горно-заводских и казенных предприятий 3100 17,6 Рабочие надомники, рабочие городской и сельской местной промышленности 3000 16,8 Работники транспорта и связи 1400 8,0 Строительные рабочие 1500 8,5 Чернорабочие и поденщики 1100 6,3 Сельскохозяйственные рабочие 4500 25,6 Прислуга в учреждениях, на предприятиях, в усадьбах и домашняя прислуга 2100 12,0 Рабочие, ученики и служащие в торговле, гостиницах, ресторанах и т.д. 865 4,9 ВСЕГО: 17565 100,0 Возьмем за основу максимальную цифру, которую приводит Гапоненко. Рабочие фабрик, заводов - 3 миллиона 643 тысячи человек. Со второй строки таблицы начинаются вопросы. Можно ли считать ремесленников - рабочими? До сих пор ремесленник был ремесленником, а рабочий - рабочим. Разница между ними непонятна только ученым мужам, если же имеются ввиду "ремесленники", работающие по найму, на хозяина, то это уже не ремесленники в прежнем понимании и такие вещи надо расшифровывать, а не валить в кучу. Сельскохозяйственные рабочие. Батраки, проще говоря, то есть безземельные или малоземельные крестьяне и до сельскохозяйственного рабочего им еще очень далеко, Процесс этот даже сейчас, спустя 70 лет еще далеко не закончился. Так что, извините, но батраков 1913 года я в пролетариат записать не могу. Что же касается ленинского "полупролетариата", то я считаю, что всерьез об этой детски-мошеннической проделке не стоит и говорить - чтобы "доказать" возможность социалистической революции в России Ленину надо было где-то отыскать недостающие полсотни миллионов рабочих и, не мудрствуя лукаво, он одним росчерком пера зачислил крестьян в рабочие. By а ля! Пролетариат составляет больше половины населения страны! Да здравствует социалистическая революция! Работники транспорта и связи. Здесь рабочих смешали со служащими, Рабочие торговых учреждений. Рабочие, конечно, есть в магазинах и даже ресторанах, но зачислять половых в трактирах, приказчиков в магазинах и лавках и уборщиц в учреждениях в пролетариат - дальше, кажется, идти уже некуда, Ан нет, "Домашняя прислуга" тоже попадает в "пролетариат", Ну, что ж - каков учитель, таковы и ученики. Интересно, понимали сами Гапоненко и Рашин, какую чушь выдают за научную работу? Нянька, качающая зыбку, официант в "Яре" - ай, да пролетариат! Если говорить серьезно, то нельзя считать рабочим, пролетарием человека только потому, что он работает по найму, важно кем он работает и где он работает, важно кто он, иначе придется записать и управляющего имением и директора завода - в пролетариат. Прописные истины? Конечно, но мы только что убедились, что и их не всегда понимают. Служащие и рабочие - различные явления и различные понятия. Кроме того, есть большая разница между работниками так называемой сферы услуг (особенно в России начала XX века) и рабочими производственной сферы. Эта разница - качественная. Первые в подавляющем большинстве не производят никакой прибавочной стоимости, вторые - производят. Что же у нас осталось в итоге? 8-9 миллионов пролетариев, то есть менее 1/10 части населения. Крестьяне и прочая мелкая буржуазия - более 80% населения. Остальные - буржуазия, помещики, чиновники, интеллигенция. И при таком классовом составе населения Ленин собирался строить социализм?! Мне могут возразить, что дело еще и в качестве пролетариата. Ну, во-первых, когда десять человек навалятся на одного, исход борьбы предрешен, а то, что более половины рабочих было неграмотно, говорит о том, каким было качество тогдашнего пролетариата. Филистеры "реального социализма" объявят, конечно, что я "клевещу на героический рабочий класс" - им не привыкать выплевывать пышные фразы, но я предпочитаю исследовать реальные отношения, а унизить рабочих 1917 года то, что в силу определенных исторических и экономических условий, они были неграмотны, малочисленны или имели в родной деревне надел земли, на котором применяли бывало наемный труд - никак не может. Это печальный для нашей истории факт, не более. Бояться реальной жизни, фактов могут и должны трусливые душонки лакеев "реального социализма", которым выдают за этот спасительный страх похлебку пожирнее, чем "героическому рабочему классу". И последняя таблица. На 1000 муж. На 1000 жен. На 1000 всего пола грамотных пола грамот. насел. грамот. 1897г. 1920 1897 1920 1897 1920 1. Европейская Россия 326 422 136 255 229 330 2. Северный Кавказ 241 357 56 215 150 281 3. Сибирь(Западная) 170 307 46 134 108 218 ВСЕГО: 318 409 131 244 223 319 Источник: В.И. Ленин. "Странички из дневника". Приведя эту таблицу Ленин далее пишет: "Это показывает сколько еще настоятельной черновой работы предстоит нам сделать, чтобы достигнуть уровня обыкновенного цивилизованного государства Западной Европы." (подчеркнуто мной - Н.С.) Почему после октября 1917 года Ленин так и не завершил одну из своих главнейших(а может быть и самую главную) работ - "Государство и революция"? Уж не потому ли, что реальность не очень-то этому способствовала? Безусловно, "опыт революции" куда интереснее проделывать, чем писать о нем, но ведь писал и много писал! Только вот, то что ему приходилось писать, исходя из опыта Октября, нельзя было ставить рядом как продолжение "Государства и революции". На все у Ленина нашлось время - и на "ренегата Каутского" и на "детскую болезнь левизны" и т.д. и т.п., а вот для такого "мелкого' вопроса, как организация политической власти пролетариата у него видите ли "времени не нашлось". Нет, дело не в нехватке времени. Как прекрасно он все расписал на сотне страниц, как отлично исследовал работы К. Маркса и Ф. Энгельса, опыт Парижской Коммуны, И что же он сделал, придя к власти? "Как это обычно бывает, когда власть попадает в руки доктринеров, и те и другие делали, по иронии истории, как раз обратное тому, что им предписывала доктрина их школы." Главная, вернее первая задача пролетарской, социалистической революции - разбить, уничтожить государственную машину угнетения. Неужели тем, что министерства назвали "наркоматами" (в 1946 году и это филологическое различие исчезло) и статских советников заменили партийными боссами, балтийскими матросами и питерскими рабочими (кстати эта замена произошла совсем не в тех масштабах, как показано в некоторых кинофильмах) , могло что-нибудь измениться и машина угнетения вдруг стала "машиной свободы"? Дело не в том, кто сидит в кресле, не в том, кем этот человек был до того, как сел в это кресло, а в том, где, он сидит в кресле, выбран он народом или какой-то узкой группой, может ли народ в любое время заменить его, в чьих интересах он действует. На все эти вопросы приходится ответить в том смысле, что народ, больше того, даже рабочий класс - никакого влияния ни на выбор, ни на деятельность этих людей не имел. Неубедительно? "Наш госаппарат, за исключением Наркоминдела, в наибольшей степени представляет из себя пережиток старого, в наименьшей степени подвергнутого сколько-нибудь серьезным изменениям. Он только слегка подкрашен сверху, а в остальных отношениях является самым типичным старым из нашего старого госаппарата... Я предвижу одно возражение, исходящее либо прямо, либо косвенно из тех сфер, которые делают наш аппарат старым, т.е. от сторонников сохранения нашего аппарата в том же до невозможности, до неприличия дореволюционном виде, в каком он остался и посейчас..." Но власть пролетариата, трудящихся, народа - несовместима с буржуазным государственным аппаратом - одно исключает другое. "Коммуна должна была о самого начала признать, что рабочий класс, придя к господству, не может дальше хозяйничать со отарой государственной машиной; что рабочий класс, дабы не потерять снова своего только что завоеванного господства, должен, с одной стороны, устранить всю старую доселе употреблявшуюся против него, машину угнетения, а с другой стороны, должен обеспечить себя против своих собственных депутатов и чиновников, объявляя их всех, без всякого исключения, сменяемыми в любое время," (подчеркнуто мной - Н.С.). К. Маркс, Ф. Энгельс и Парижская Коммуна это доказали, Ленин в "Государстве и революции" повторил как символ веры... и через три месяца отрекся без лишнего шума на деле. Так почему же эта пресловутая "машина угнетения" не была разбита вдребезги? Сил, что ли, не хватило? Или по злому умыслу? Взяли, мол, Ленин с Троцким, да и обманули народ, вместо социализма подсунули ему черт знает какую дрянь? С кем собирался Ленин отроить социализм? С неграмотным крестьянином? Ему можно оказать "бей помещиков, бей богатых". И он будет бить. И бил, потому что большевики дали ему землю, а ради этого крестьянин был готов на все, но построить социализм с крестьянином нельзя! Иначе социализм давным-давно произвели бы на свет средние века. Рабочий класс? Ничтожная горсть в общей массе народа. Страна? Нищая, неграмотная. Экономика? Отстала от передовых стран лет на сто. Из чего взяться социализму? Из деревянной сохи? "Ну, а если пролетариат и беднейшее крестьянство возьмут в руки государственную власть, организуются вполне свободно по коммунам и объединят действие всех коммун в ударах капиталу, в разрушении сопротивления капиталистов, в передаче частной собственности на железные дороги, фабрики, землю и прочее всей нации, всему обществу, разве это не будет централизм? Разве это не будет самый последовательный демократический централизм? и притом пролетарский централизм?". Да уж, организовались "по коммунам" и "вполне свободно", если бы. А без этих "вполне свободно организованных коммун" от пролетарской демократии остается только централизм, который одинаково приложим к любому строю и любому режиму. Или еще один ленинский тезис: "Возьмем власть, а потом уж создадим предпосылки для строительства социализма!" Не говоря об оригинальной "марксистской" трактовке вопроса, допустим, что это возможно, то есть возможно, что "сначала соберем урожай, а потом засеем поле". Но как это можно осуществить реально? Предложить рабочим и (в первую очередь) крестьянам - надо создать экономическую базу социализма - промышленность и т.д. и т.п., поэтому вы сейчас должны: жить в землянках, умирать от голода и надрываться на работе даром... И воодушевленные радужной перспективой грядущего в туманной дали сказочки-социализма, люди добровольно пойдут в землянки, будут умирать от голода, будут есть собственных детей, отдавая пшеницу на "развитие тяжелой промышленности". Как отнесся народ к такой перспективе в действительности - показали крестьянские восстания и рабочие забастовки в 1920-1921 годах. Следовательно, нужно заставить рабочих и крестьян создавать промышленность, то есть организовать для этой цеди невиданное ограбление рабочих и крестьян, то есть объективно нужна была власть, которая сможет это сделать - ограбить и удержать в повиновении. Как оказалось, никуда не деться от необходимости "первоначального накопления". Все практические действия Ленина после Октября идут вразрез с его прежними теоретическими взглядами, то есть с марксизмом, в верности которому он клялся всю жизнь. Любопытно, как неуклюже этот блестящий полемист и аналитик пытается объяснить сохранение старого госаппарата, "забывая", что это вообще нельзя объяснить, если не признать, что никакой социалистической, пролетарской революции не было: "Привлечение многих рабочих в ЦК будет помогать рабочим улучшить наш аппарат, который из рук вон плох (Прошло уже более 60 лет с тех пор как он написал эти слова. Где же эти рабочие? - Н.С.) Он у нас, в сущности, унаследован от старого режима, ибо переделать его в такой короткий срок, особенно при войне, при голоде и т.п., было совершенно невозможно(Парижская Коммуна "при войне, при голоде и т.п." проделала его за две недели! Если революция действительно социалистическая, народная, то война, голод или другие препятствия - всего лишь побудительный мотив для еще более быстрой переделки, а вернее разрушения старой машины угнетения и создания нового механизма власти народа - Н.С.). Поэтому тем "критикам", которые с усмешечкой или со злобой преподносят нам указания на дефекты нашего аппарата, можно спокойно ответить, что эти люди совершенно не понимают условий современной революции. За пятилетие достаточно переделать аппарат вообще невозможно, в особенности при тех условиях, при которых происходила революция у нас. Достаточно, если мы за пять лет создали новый тип государства, в котором рабочие идут впереди крестьян против буржуазии, и это при условии враждебной международной обстановки представляет из себя дело гигантское. Но сознание этого никоим образом не должно закрывать от нас того, что мы аппарат, в сущности, взяли старый от царя и отбуржуазии и что теперь с наступлением мира и обеспечением минимальной потребности от голода вся работа должна быть направлена на улучшение аппарата." (Не на преобразование, не на разрушение, а на "улучшение" вот ведь как! - H.С.). Как же можно создать новый строй, новое общество ("а не "государство" - это весьма знаменательная "оговорка" Ленина) с госаппаратом, "взятым от царя и буржуазии"? И почему сознание марксиста Ленина не запротестовало против этой явной несообразности, ведь всего пять лет назад в "Государстве и революции" он так горячо клеймил всех "ренегатов" и "оппортунистов", которые утверждали, что для построения социализма незачем ломать старую государственную машину, а нужно ею воспользоваться? Почему же Ленин, защищая на словах теорию научного коммунизма, на деле проводил в жизнь совершенно не имевшую ничего общего с теорией практику? Я далек от мысли приписывать ему какие-то личные интересы, но даже если они и были, от этого ровным счетом ничего не меняется по существу, чему пример - Сталин, разговор о котором впереди. Величайший практик, чувствовавший как никто потребности времени, на словах защищая от крушения последнее прибежище цели всей своей жизни - вывеску "социалистическая революция", Ленин был вынужден, чтобы не потерпеть крушения на деле. проводить в жизнь ту политику, которую эта жизнь требовала. Величие Ленина не в том, что он был "вождем и учителем мирового пролетариата" - он не был таковым даже для российского пролетариата, а в том, что в отличие от других политических деятелей России (в том числе и своих ближайших соратников), он проводил реальную политику, политику, действительно отвечавшую требованиям жизни. А жизнь, неграмотная, нищая, крестьянская Россия требовала земли и твердой власти, которая защитит эту землю, потому что крестьянин сам управлять обществом не может. И никто в той России кроме большевиков, не мог дать крестьянину того и другого одновременно, а так как одно было в тот момент немыслимо без другого, то большевикам пришлось взять на себя эту роль. Более того, если бы вопрос о земле не стоял в течение всей революции и Гражданской войны, то большевики никогда не смогли бы удержаться у власти, какой бы "сверхкрасный террор" они не проводили. Они быстро приближались к краху, пока крестьянин не понял на собственной заднице, что только Ленин и большевики, которые дали ему землю, его же защитят и не дадут помещикам землю у него отобрать. Если допустить только одно, а именно, что крестьяне в 1861 году получили землю так, как хотели или хотя бы приблизительно так и на тех условиях, о которых мечтали (правда, тогда и общее развитие пошло бы по-другому, но этого не могло быть, потому что 1861 год - закономерный результат предыдущего развития) или, хотя бы после Февраля 1917 года русская буржуазия могла бы дать землю крестьянам, то "Великая, Пролетарская, Социалистическая" даже и не началась бы - потому что главным вопросом русской революции был земельный вопрос и противоречия между буржуазией и рабочим классом на этом фоне совершенно терялись. Почему же русская буржуазия не могла отдать крестьянам землю и спасти себя? Случайность? Не нашлось умного человека среди буржуазии? Нет, не случайность и далеко не все капиталисты были дураками или болтунами-адвокатами. В дело вмешались куда более могущественные силы - экономические законы, законы, определяющие в конечном счете развитие общества, законы, которые нельзя ни обойти, ни перепрыгнуть, тем более с помощью пары фокуснических фраз, как это пытался сделать Ленин. Не буду здесь углубляться в исследование экономики дооктябрьской России - это великолепным образом сделал в свое время Ленин. Приведу всего лишь несколько цифр: Россия выплавляла чугуна в 2-8 раз, стали в 4-15 раз, добывала угля в 5-25 раз, производила продукции машиностроения в 2-25 раз на душу населения меньше, чем развитые страны. Удельный вес России в мировой промышленной продукции составил 2,6%, Франция - 6,6%, Англии - 12,1%, Германии - 15,3%, США - 38,2%, то есть, если сравнивать население и территорию страны уровень развития капитализма в России был на порядок ниже, чем в странах Запада. В 1914 году заграничные инвестиции в акционерных предприятиях всех видов составляли около 1600 миллионов рублей или 34,1% всего акционерного капитала в России. Удельный вес иностранного капитала в общем акционерном капитале отдельных отраслей хозяйства определялся следующим образом: в горной и металлургической промышленности - 53%, в химической свыше 40%, в электропромышленности - 75%, в банках - свыше 40%, в промышленности по благоустройству городов - свыше 40%. С учетом облигационных капиталов доля иностранных инвестиций была еще выше. Нетрудно видеть, что иностранный капитал концентрировался в ключевых отраслях русской экономики. По некоторым подсчетам, удельный вес иностранных инвестиций в акционерном капитале предприятий 1 подразделения промышленности (средства производства) был втрое выше. чем во 2 подразделении ("средства потребления") и т.д. А ведь хорошо известно, как не любят иностранные капиталисты вкладывать капиталы в тяжелую промышленность, где прибыль намного ниже, чем в легкой, но как же тогда русские капиталисты не хотели вкладывать в нее свои капиталы?! Один этот штрих к портрету русской буржуазии говорит очень много. Своеобразие России и ее капитализма в слабости своей буржуазии и слиянии интересов слабой буржуазии и сильного дворянства, обладающего государственной властью при определяющей роли иностранного капитала. "Если Россия имеет тенденцию стать капиталистической нацией по образцу наций Западной Европы, - а за последние годы она немало потрудилась в этом направлении, - она не достигнет этого, не превратив предварительно значительной части своих крестьян в пролетариев; а после этого, уже очутившись в лоне капиталистического строя, она будет подчинена его неумолимым законам, как и прочие нечестивые народы. Вот и все. Но этого моему критику мало. Ему непременно нужно превратить мой исторический очерк возникновения капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические обстоятельства, в которых они оказываются, - для того, чтобы придти в конечном счете к той экономической формации, которая обеспечивает, вместе с величайшим расцветом производительных сил общественного труда, наиболее полное развитие человека. Но я прошу у него извинения. Это было бы одновременно и слишком лестно и слишком постыдно для меня... Таким образом, события, поразительно аналогичные, но происходящие в различной исторической обстановке, приводят к совершенно разным результатам. Изучая каждую из этих эволюций в отдельности и затем сопоставляя их, легко найти ключ к пониманию этого явления; но никогда нельзя достичь этого понимания, пользуясь универсальной отмычкой какой-нибудь общей историко-философской теории, наивысшая добродетель которой состоит в ее надисторичности." В этом отрывке из письма К. Маркса в редакцию "Отечественных записок" по сути заключены все ответы на вопросы о характере Октябрьской революции. Россия, несмотря на относительно быстрое развитие капитализма после 1861 года, отставала от стран Запада по всем пунктам - от образования до производства стали. Россия не успела развиться в буржуазное государство хотя бы по существу, то есть экономически, не говоря уж о политическом развитии, а уже была привязана к развитому капитализму Запада. К октябрю 1917 года Россию душили в "объятиях" иностранные капиталы. И своеобразие положения заключалось в том, что в феодальном абсолютистском государстве с деспотической властью царя, существовала буржуазия, которая не могла возглавить буржуазную революцию (доказательства - 1905 год, февраль 1917 года и доследующие события). "Немецкая буржуазия развивалась так вяло, трусливо и медленно, что в тот момент, когда она враждебно противостояла феодализму и абсолютизму, она сама оказалась враждебно противостоящей пролетариату и всем слоям городского населения, интересы и идеи которых были родственны пролетариату. Она увидела во враждебной позиции по отношению к себе не только класс позади себя, но и всю Европу перед собой. В отличие от французской буржуазии 1789 года прусская буржуазия не была тем классом, который выступает от имени всего современного общества против представителей старого общества, монархии и дворянства. Она опустилась до уровня какого-то сословия, обособленного, как от короны, так и от народа, оппозиционно настроенного по отношению к ним обоим, нерешительного по отношению к каждому из своих противников в отдельности, так как она всегда видела их обоих впереди или позади себя; она с самого начала была склонна к измене народу и к компромиссу с коронованным представителем старого общества, ибо она сама уже принадлежала к старому обществу, она представляла не интересы нового общества против старого, а обновленные интересы внутри устаревшего общества, она стояла у руля революции не потому что за ней стоял народ, а потому, что народ толкал ее впереди себя; она находилась во главе не потому, что представляла инициативу новой общественной эпохи, а только потому, что выражала недовольство старой общественной эпохи; то был пласт старого государства, который сам не пробил себе дороги, но силой землетрясения был выброшен на поверхность нового государства; без веры в себя, без веры в народ, брюзжа против верхов, страшась низов, эгоистичная по отношению к тем и другим и сознающая свой эгоизм, революционная по отношению к консерваторам и консервативная по отношению к революционерам; не доверяющая своим собственным лозунгам, с фразами вместо идей, боящаяся мирового урагана и эксплуатирующая его в свою пользу; лишенная всякой энергии, представляющая собой сплошной плагиат, она пошла, потому что в ней нет ничего оригинального, она оригинальна в своей пошлости, она торгуется сама с собой, без инициативы, без веры в себя, без веры в народ, без всемирно-исторического призвания - точно старик, над которым тяготеет проклятие, осужденный на то, чтобы извращать первые молодые порывы полного жизни народа и подчинять их своим старческим интересам - старик без глаз, без зубов, полная развалина - такой очутилась прусская буржуазия после мартовской революции у руля прусского государства." Поразительно! Заменив "немецкая", "прусская" на "русская", мы получаем словно в волшебном зеркале полную характеристику русской буржуазии в марте 1917 года. Но буржуазная революция назрела, она была необходима и неминуема. И было кому возглавить ее помимо буржуазии - рабочему классу. Так и произошло в феврале 1917 года. Больше того, была сильная организация профессиональных революционеров, идеологией которых был марксизм, то есть интересы пролетариата, да и всего народа, партия, которая считала, что она должна возглавить революцию (хотя, естественно, большевики считали, что революция будет называться несколько иначе - социалистической). "Мне думается, что в одно прекрасное утро наша партия, благодаря беспомощности и вялости всех остальных партий вынуждена будет стать у власти, чтобы в конце концов проводить все же такие вещи, которые лежат непосредственно не в наших интересах, а в интересах общереволюционных и в интересах специфически мелкобуржуазных; в таком случае под давлением пролетарских масс, связанные своими собственными, в известной мере ложно истолкованными и выдвинутыми в порыве партийной борьбы печатными заявлениями и планами, мы будем вынуждены производить коммунистические опыты и делать скачки, о которых мы сами отлично понимаем, что они несвоевременны. При этом мы потеряем головы, - надо надеяться, только в физическом смысле, - наступит реакция и прежде, чем мир будет в состоянии дать историческую оценку подобным событиям, нас станут считать не только чудовищами, на что нам было бы наплевать, но и дураками, что уже гораздо хуже. Трудно представить себе другую перспективу. В такой отсталой стране, как Германия, в которой имеется передовая партия и которая втянута в передовую революцию вместе с такой передовой страной, как Франция, - эта передовая партия должна обязательна очутиться у власти, как только дело дойдет до серьезного конфликта и как только будет угрожать действительная опасность. А для этой партии это было бы во всяком случае преждевременным. Однако все это не важно, и самое лучшее, что можно сделать, - это уже заранее подготовить в нашей партийной литературе историческое оправдание нашей партии на тот случай, если это действительно произойдет." Ну, что здесь можно сказать? Остается только еще раз написать "поразительно" и поставить страницу восклицательных знаков! Единственное, чего не мог предвидеть Энгельс так это того, что все произойдет через 64 года в России и в совершенно других условиях империализма, в условиях, когда классовая борьба и борьба за национальную свободу исключат возможность реакции в старом смысле слова, и реакция должна будет наступить, так сказать, - изнутри самой революции. "Октябрьская революция" была не самостоятельной революцией, а одним из этапов Великой Русской революции 1917-1920 годов. Она была продолжением Февральской революции или, если угодно, февральских событий, февральского восстания. За восемь месяцев после Февраля буржуазия поставила своим "руководством" страну перед национальной катастрофой. Шутка истории состояла в том, что для того, чтобы завершить буржуазную революцию, необходимо было избавиться от буржуазии. В этом, впрочем, нет ничего принципиально нового - нечто похожее происходило во Франции - якобинцы рубили головы буржуа, стараясь как можно быстрее и полнее осуществить буржуазную революцию, хотя, конечно, сами они воображали, что создают "царство равенства, братства и свободы." "Однако как ни мало героично буржуазное общество, для его появления на свет понадобились героизм, самопожертвование, террор, гражданская война и битвы народов." Якобинцы XX века сменили нерешительных русских буржуа, но в отличие от якобинцев конца ХУШ века не отдали власть назад буржуазии, точнее, она не смогла, да и не могла, ее у них отнять. К. Маркс говорил, что революции не совершаются по заказу. "Октябрьская революция" была "по заказу", то есть она и была не революцией, а переворотом - власть перешла от одной группировки к другой, что, кстати, отлично понимали непосредственные участники этого переворота, о чем я уже упоминал. Народ, особенно крестьяне (несмотря на то, что крестьяне получили землю из рук большевиков, они еще долго были настроены против них, против непонятной им "коммунии" - во многом это объясняется тем, что крестьяне надеялись получить землю мирным "законным" путем от Учредительного собрания), на первых порах встретили этот переход власти из одних рук в другие довольно равнодушно и даже враждебно. Но еще более равнодушным и враждебным было отношение к правительству Керенского, которое все настолько презирали, что даже монархически настроенные офицеры хотели прихода к власти большевиков, надеясь, что на скорых развалинах этой власти, легче будет вернуть на трон "возлюбленного императора". Крестьяне получили землю, дворян, буржуазию, интервентов сбросили в море. Теоретически перед Россией как будто открывалось два пути: 1. Традиционный частнокапиталистический путь. Идти таким путем можно было бы, естественно, только во главе с буржуазией, частно владеющей средствами производства и обладающей политической властью. П. Этот второй путь я называю - государственным капитализмом. то есть с государственной (не общественной, не общенародной), а именно государственной, то есть принадлежащей государственной машине, которая при государственном капитализме тождественна новому классу государственных капиталистов) собственностью на средства производства, а затем и на все остальное. Разберем оба эти пути. Слабость буржуазии, ее заинтересованность в союзе с дворянством (в гражданской войне отечественная буржуазия играла столь незначительную роль, что ее можно сравнить с "актером без реплики" - вроде лакея с подносом; ударной силой, причем ударной силой кого? - иностранной буржуазии, потерявшей в России едва ли не больше, чем русская буржуазия - было дворянство), точнее - невозможность ее существования без дворянства и иностранного капитала, более сильного в России, чем сам русский капитал - могли быть предметом споров до Февраля 1917 года. В течение последовавших восьми месяцев была блестяще доказана самой русской буржуазией полная невозможность пребывания ее у власти. Безвластная власть русской буржуазии вела либо к военной диктатуре дворян, то есть к возврату старого царизма или даже еще более варварского, либо к превращению России в полуколонию Запада. Причем первое неминуемо означало и второе. Кроме того, буржуазия не разрешила и не могла такая буржуазия разрешить, главный вопрос русской революции - земельный, а значит в любом случае рано или поздно все должно было начаться сначала. Никто, ни один человек (или группа)в России не хотел, чтобы положение оставалось таким, каким оно стало после Февраля. Все хотели перемен - одни назад к прошлому, другие рвались вперед, третьи сами не знали, чего они хотели, причем часто и первое, и второе, и третье совмещалось в одном лице. Дворяне хотели восстановления монархии во всей ее первобытной прелести (я, разумеется, везде говорю о классах, о подавляющем большинстве, а не об отдельных липах, тем более, исключениях из правил, вроде дворянина - большевика или выходца из рабочих или крестьян - белогвардейца), буржуазия хотела поставить на место рабочих, но монархии дофевральской не хотела (хотя и была готова согласиться с ней в крайнем случае) - хотела "более умеренной". Единственное, что русской буржуазии понравилось в буржуазном государстве, так это то, что она сама, так сказать - непосредственно, запускала руку в казну, воруя так и в таких размерах, как ей и не снилось даже при "царе-батюшке". Рабочий класс хотел (по крайней мере - большевики хотели, то есть несколько процентов от общей численности рабочих)сбросить со своей шеи буржуазию и, во всяком случае, рабочий класс хотел улучшения своего положения. Крестьяне хотели земли. И все, даже последний палач в белогвардейской контрразведке, хотели "истинной" свободы. Только понимал каждый свободу - по-своему. Это - желания. Сами по себе желания тоже значат много, но так уж устроена жизнь на нашей планете, ничего тут не поделаешь, что желания - вторичны, а первичны - проявления экономики. "Мои исследования привели меня к тому результату, что правовые отношения, так же точно, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях, совокупность которых Гегель, по примеру английских и французских писателей ХУШ века, называет "гражданским обществом", и что анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии. Начатое мною в Париже изучение этой последней я продолжил в Брюсселе, куда я переселился вследствие приказа г-на Гизо о моей высылке из Парижа. Общий результат, к которому я пришел и который послужил затем руководящей нитью в моих дальнейших исследованиях, может быть кратко сформулирован следующим образом. В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения - производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обуславливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а. наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или - что является только юридическим выражением последних - с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке. При рассмотрении таких переворотов необходимо всегда отличать материальный, с естественно-научной точностью констатируемый переворот в экономических условиях производства от юридических, политических, религиозных, художественных или философских, короче - от идеологических форм, в которых люди осознают этот конфликт и борются за его разрешение. Как об отдельном человеке нельзя судить на основании того. что он сам о себе думает, точно также нельзя судить о подобной эпохе переворота по ее сознанию. Наоборот, это сознание надо объяснить из противоречий материальной жизни, из существующего конфликта между общественными производительными силами и производственными отношениями. Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества. Поэтому человечество всегда ставит себе только такие задачи, которые оно может разрешить, так как при ближайшем рассмотрении всегда оказывается, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления. В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства, антагонистической не в смысле индивидуального антагонизма, а в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества." Революции в Германии и Венгрии "по образу и подобию русской" не могли не потерпеть поражения именно потому что в отличие от России там не стоял так земельный вопрос, крестьянский, но были, конечно, и другие причины, главная из которых - частный капитализм еще далеко не исчерпал себя в этих странах, а те, кто встал во главе этих революций, довершили дело слепым копированием русского опыта, совершенно не подходящего для более развитых капиталистических стран. Это еще один довод против Ленина - в Германии, Венгрии создалась сходная с положением в России отчаянная обстановка, кроме двух главных моментов: более развитого капитализма и менее острого крестьянского, земельного вопроса. Ленин искал причины поражения Германской революции в "предательстве социал-демократов", "мировом империализме" и т.д., а действительные причины были куда более основательными, особенно в Германии; в менее развитой Венгрии, возможно, только прямая интервенция перетянула чашу весов. Но, если есть сила, которая организует крестьянство для борьбы за его крестьянские интересы - буржуазия или пролетариат, вернее организация, партия, считающая себя выразительницей интересов пролетариата, - в крестьянской стране, там победа обеспечена, как это т произошло в России. Польские крестьяне убивали красноармейцев не столько потому, что они были "москали", а потому, что Дзержинский, со свойственной ему решительностью, вместо того, чтобы продолжить раздачу земли крестьянам, начал организовывать коммуны на уже розданной буржуазным правительством земле. Жизнь ответила Дзержинскому столь же решительно. Ход мыслей Ленина известен - в феврале буржуазно-демократическая революция, потом "бурное развитие", а в октябре - революция социалистическая. Все это очень красиво и р-р-революционно, но за восемь месяцев Россия, конечно, не могла превратиться из крестьянской страны с отсталой, слаборазвитой промышленностью и неграмотным населением в высокоразвитую страну с преобладанием пролетариата. "Что если полная безвыходность положения, удесятеряя тем силы рабочих и крестьян, открывала нам возможность иного перехода к созданию основных посылок цивилизации, чем во всех остальных западноевропейских государствах? Изменилась ли от этого общая линия развития мировой истории? изменились ли от этого основные соотношения основных классов в каждом государстве, которое втягивается и втянуто в общий ход мировой истории? Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный "уровень культуры", ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы." Да потому, что "деревья не растут да небес", как говорил Энгельс, и нельзя собрать урожай до того как зреешь поле. Эта цитата - яркий пример того, как материалист, марксист Ленин под влиянием реальных общественных отношений стал идеалистом и бланкистом. Что это за проповедь исключительности русского пути? Причем здесь другие государства, когда речь идет о России? Никакая даже сверхбезвыходная ситуация не может открыть никаких возможностей, если нет материальных предпосылок. Здесь марксизмом и не пахнет. Чистейшей воды авантюризм. Уровень культуры как раз во всех развитых западноевропейских государствах был примерно одинаков и на порядок выше, чем в России, Ленину это было известно лучше, чем кому бы то ни было, т.к. половину сознательной жизни он прожил в этих странах и не мог не видеть разительного контраста. Кроме того, он сознательно или бессознательно, но передернул - суть вопроса не в "уровне культуры", если ты, конечно, стоишь на позициях марксизма, а в уровне экономики, но здесь же надо сказать, что в общем-то Ленин говорил правильно, при одном условии - если бы он говорил не о социализме, а о государственном капитализме. Каким образом народ остается ни с чем показывает опыт всех революций, так что нет ничего удивительного в том, что результатами борьбы воспользовалась кучка партийных вождей - государство, государственная машина, аппарат - перешли в их руки, что не значит, конечно, что субъективно они хотели именно такого развития событий. Я думаю, что они действительно верили в то, что строят социализм и т.д., но это ровным счетом не имеет никакого значения . Численность большевистской партии с лета 1917 года до окончания Гражданской войны колебалась от 200 до 400 тысяч человек, то есть составляла примерно 1/20 - 1/40 часть численности пролетариата России (если же учесть, что в партии были и крестьяне и ремесленники, и представители других слоев и групп населения, а верхушка партии состояла почти сплошь из выходцев из буржуазии, дворян и интеллигенции, то картина станет еще более ясной). Всю власть осуществляла РКП(б)? В-первых, не вся РКП(б), а ее аппарат, верхушка, которая едва ли составляла во все времена даже 1% от общей численности партии, но допустим даже, что вся партия властвует, хотя это и не так, но разве это можно назвать диктатурой пролетариата, когда 19/20 и более пролетариата отстранены от власти? А ведь пролетариат составлял в той России менее 1/10 от общей численности народа. Так чья же это диктатура? "Из того, что Бланки представляет себе всякую революцию как переворот, произведенный небольшим революционным меньшинством, само собой вытекает необходимость диктатуры после успеха восстания, диктатуры вполне понятно, не всего революционного класса, пролетариата, а небольшого числа лиц, которые произвели переворот и которые сами в свою очередь, уже заранее подчинены диктатуре одного или нескольких лиц... Однако и у наших лондонских бланкистов в основе лежит тот же принцип, что революции вообще не делаются сами, а что их делают; что их осуществляет сравнительно незначительное меньшинство и по заранее выработанному плану; и, наконец, что в любой момент может "скоро начаться". Какая убийственная характеристика "Великой Октябрьской социалистической революция"! Диктатура нескольких тысяч (на первых порах - скоро их станет намного больше)людей, частью сменивших, частью просто занявших места в старой государственной машине, заменивших старую, неспособную управлять страной, приведшую ее на грань краха, русскую буржуазию. Это диктатура новой буржуазии - государственный капитализм. "Но ни переход в руки акционерных обществ, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил. Относительно акционерных обществ это совершенно очевидно. А современное государство опять-таки есть лишь организация, которую создает себе буржуазное общество для охраны общих внешних условий капиталистического способа производства от посягательств как рабочих, так и отдельных капиталистов. Современное государство, какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов. идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки. Но на высшей точке происходит переворот. Государственная собственность на производительные силы не разрешает конфликта, но она содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения." Общее владение всех членов олигархии совместно производительными силами, а не отдельно каждым членом олигархии отдельными частями производительных сил, дает возможность назвать этот строй и олигархическим капитализмом, но на мой взгляд определение государственный капитализм лучше передает суть дела потому что по-существу олигархии средства производства и прочее не принадлежат в старом смысле этого слова - все принадлежит государству, то есть никому, но олигархия и каждый ее член, когда и пока он находится у власти распоряжаются ими (здесь разгадка того, почему каждый член класса государственных капиталистов от низших до высших с таким удивляющим всех нас упорством маньяка до самой смерти судорожно цепляется за власть) и распределяют прибавочный продукт - весь прибавочный продукт. Таким образом, государственный капитализм в чистом виде, без примеси частного - "реальный социализм" - это государственная акционерная компания, это чистый капитализм, высшая точка капитализма. "Фраза: "Коренящееся в самом существе частного капиталистического производства отсутствие планомерности" нуждается в значительном улучшении. Мне известно капиталистическое производство как общественная форма, как экономическая фаза, и частное капиталистическое производство (подч. мной - Н.С.) как явление, встречающееся в том или ином виде в рамках этой фазы. Но что же представляет собой частное капиталистическое производство? - Производство, которое ведется отдельным предпринимателем; а ведь оно уже все больше и больше становится исключением. Капиталистическое производство, ведущееся акционерными обществами, это уже больше не частное производство, а в интересах многих объединившихся лиц. Если мы от акционерных обществ переходим к трестам, которые подчиняют себе и монополизируют целые отрасли промышленности, то тут прекращается не только частное производство. но и отсутствие планомерности?" "На известной ступени развития становится недостаточной и эта форма; все крупные производители одной и той же отрасли промышленности данной страны объединяются в один "трест", в союз, с целью регулирования производства. Они определяют общую сумму того, что должно быть произведено, распределяют ее между собой и навязывают наперед установленную продажную цену. А так как эти тресты при первой заминке в делах большей частью распадаются, то они тем самым вызывают еще более концентрированное обобществление: целая отрасль промышленности превращается в одно сплошное колоссальное акционерное общество, конкуренция внутри страны уступает место монополии этого общества внутри данной страны. Так это и случилось в 1890 году с английскими производством щелочей, которое после слияния всех 43 крупных фабрик перешло в руки единственного, руководимого единым центром, общества, с капиталом в 120 миллионов марок. В трестах свободная конкуренция превращается в монополию, а бесплановое производства капиталистического общества капитулирует перед плановым производством грядущего социалистического общества. Правда, сначала только на пользу и к выгоде капиталистов. Но в этой своей форме эксплуатация становится настолько осязательной, что должна рухнуть. Ни один народ не соглашался бы долго мириться с производством, руководимым трестами с их неприкрытой эксплуатацией всего общества небольшой шайкой лиц, живущих стрижкой купонов. Так или иначе, с трестами или без трестов, в конце концов государство как официальный представитель капиталистического общества, вынуждено взять на себя руководство производством." Государственный капитализм играет все большую роль в частнокапиталистическом обществе, особенно в развивающихся странах что более, чем естественно. Перераспределение государством прибавочного продукта в развитой стране сглаживает кризисные явления, присущие капитализму, облегчает текущее положение народа, в отсталых - дает возможность сконцентрировать средства. Где и кто видел буржуазное государство, где буржуазия не влияла бы на него непосредственно своей экономической властью? У пролетариата такой возможности нет(да и вообще в принципе пролетариат не может владеть только политической или только экономической властью), он не может оказывать прямого влияния в буржуазном обществе, только косвенное - всегда и везде в большей или меньшей степени любая политическая власть должна, вынуждена считаться с народом (я не говорю о непосредственном выступлении пролетариата, так как это уже вне обычных рамок политической жизни). Но самое главное в другом: отличие буржуазного государства в том, что оно осуществляет свою миссию в конечном счете в интересах буржуазии, в ее классовых интересах исключительно и только. Государство пролетариата (если можно здесь вообще говорить о "государстве") может существовать, власть пролетариата в переходный период от капитализма к социализму будет осуществляться в интересах всего народа и для того чтобы вырвать политическую власть (социалистическая революция) и экономическую(во время и после социалистической революции) из рук буржуазии и передать ее всему народу. "Разнообразие истолкований, которые вызвала Коммуна, и разнообразие интересов, нашедших в ней свое выражение, доказывают, что она была в высшей степени гибкой политической формой, между тем как все прежние формы правительства были, по существу своему, угнетательскими. Ее настоящей тайной было вот что: она была, по сути дела, правительством рабочего класса, результатом борьбы производительного класса против класса присваивающего; она была открытой, наконец, политической формой, при которой могло совершиться экономической освобождение труда. Без этого последнего условия коммунистическое устройство было бы невозможностью и обманом. Политическое господство производителей не может существовать одновременно с увековечением их социального рабства. Коммуна должна была поэтому служить орудием ниспровержения тех экономических устоев, на которых зиждется самое существование классов, а следовательно и классовое господство. С освобождением труда все станут рабочими и производительный труд перестанет быть принадлежностью известного класса." "Что касается меня, то мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собой. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты - экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1. что существование классов связано лишь с определенными историческими формами развития производства, 2. что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3. что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов. Невежественные олухи, вроде Гейнцена, отрицающие не только борьбу но и само существование классов, доказывают этим только то, что они, несмотря на свой кровожадный и якобы человеколюбивый вой, считают общественные условия на которых покоится господство буржуазии, последним продуктом, крайним пределом истории, доказывают, что они - лишь слуги буржуазии. А это прислужничество тем отвратительнее, чем менее понимают эти болваны также и величие и преходящую необходимость самого буржуазного строя." "Государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса. Какой же класс надо подавлять пролетариату? Конечно, только эксплуататорский класс, т.е. буржуазию. Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, а руководить этим подавлением, провести его в жизнь в состоянии только пролетариат, как единственный до конца революционный класс, единственный класс, способный объединить всех трудящихся и эксплуатируемых в борьбе против буржуазии, в полном смещении ее." Каким же образом группировка, составляющая доли процента населения страны может постоянно, в течении многих десятилетий осуществлять свою собственную власть и одновременно строить социализм? Это что-то вроде козла на бойне, который ведет за собой стадо баранов, но где же тут социализм?! Партия, организация пролетариата - может и должна возглавить социалистическую революцию, быть ее организующей силой, чтобы не дать организоваться контрреволюции, закрыть путь разгулу анархии и преступности - неизбежной слепой ненависти части народа к прежней власти, ненависти столь сильной, что она даже переходит на плоды собственного труда, чтобы не дать утопить революцию не только в крови, но и в болтовне. Задача коммунистической, точнее - социалистической партии, потому что задачей партии, организации рабочего класса, является совершение, точнее - помощь при совершении, социалистической революции, помощь после революции всему народу в организации, установлении социалистического общества, после этого она становится ненужна, более того - вредна. Забастовки польского пролетариата в июле-августе 1980 года и последующие события показали какие силы существуют в "реальном социализме" у рабочего класса. Они открыли насколько легко колеблется власть олигархии, когда на нее обрушивается увесистый кулак пролетариата, а не словеса интеллигенции (при всем моем уважении к интеллигенции). Исторический подвиг польских рабочих перед человечеством в том, что они показали - и в "реальном социализме" пролетариат отнюдь не беспомощен, он - грозная, мощная сила, когда организован и решителен, когда он понимает, за что он борется и идет к своей цели, сокрушая на своем пути все прегради. А цели пролетариата это цели всего народа - свобода, удовлетворение материальных и духовных потребностей человека. Но эти же забастовки показали - поляки имели экономические цели и "экономическое руководство", "экономическую" организацию, но не имели и не имеют (я сужу о польских событиях на основе той "информации", которую можно получить в СССР, а это, конечно, весьма неблагодарное занятие) ясных политических целей, политической организации и руководства - борьба их, по-существу, ограничилась требованием повышения зарплаты и косметической операции над политической жизнью, а не коренного переустройства (которого, кстати, нельзя "требовать", а можно взять только силой, что особенно относится к условиям государственного капитализма). Именно поэтому польская олигархия пока что отделалась легким испугом - события после "удовлетворения" экономических требований рабочих путем увеличения скорости печатного станка, пошли по накатанной дорожке - были убраны несколько наиболее одиозных фигур олигархов, на их место встали те, кому по истечении некоторого времени предстоит сыграть ту же роль козлов Отпущения. "...чтобы "стачки, вызвавшие увеличение заработной платы, вели к всеобщему повышению цен и даже росту нужды", - это одна из тех мыслей, идей, которые могут зародиться лишь в мозгу непонятого поэта... даже если бы единственным результатом коалиций и стачек были направленные против них усилия изобретательской мысли в области механики, то и в этом случае коалиции и стачки оказывали бы огромное влияние на развитие промышленности." " ... общее повышение заработной платы повело бы не к всеобщему повышению цен, как утверждает г-н Прудон, а к частичному их понижению, т.е. к понижению рыночной цены товаров, изготовляемых преимущественно при помощи машин." Увидев, что власть олигархии качается, увидев насколько она непрочна, рабочие, естественно, пытаются стихийно продолжить борьбу, но не имея пока политической организации, а главное не осознавая ясно антагонизма своих интересов и интересов государства олигархии, а в случае успеха своего выступления имея в качестве перспективы оккупацию Польши советскими войсками и войсками сателлитов, польский пролетариат фактически не имеет шансов на конечный успех, то есть на успех социалистической революции. Хотя поляки и добились некоторого улучшения своего положения, особенно в политическом плане, вырвав кое-какие свободы явочным порядком (и которые, как только положение "стабилизируется", олигархия начнет потихонечку урезать) - суть строя осталась прежней, но эти, завоеванные долгой, тяжелой и опасной борьбой свободы в любом случае залог их дальнейших успехов. Сам факт возможности борьбы (причем даже мирной относительно борьбы) - залог успеха. Закончился лишь первый этап борьбы. "Бесспорно,