ранники вышли из ступора и бросились вдогонку. Они не имели малейшего понятия, что происходит, но Иисус Пьетро был уверен, что они опознают колониста вовремя, чтобы его уложить. Они послужат надежной защитой. Дюжина колонистов, двое из них парализованы. Семь трофейных пистолетов. Мэтт остался в укрытии за углом, нехотя подчинившись приказу Бенни. С ним остались две женщины: Лэни и тигрица средних лет, с очень звучным голосом, по имени Лидия Хэнкок, а также двое выбывших - Джей Худ и Гарри Кейн. Мэтт хотел бы участвовать в схватке с охраной автоплощадки, но не мог противиться логике. Поскольку он единственный, кто умеет летать на автомобиле, ему пришлось остаться, в то время, как остальные выбежали на поле со включенными ультразвуковиками. Автопорт был большим, плоским участком лужайки, поросшим разновидностью мутантной травы, способной пережить неограниченное вытаптывание. По зелени проходили почти белые линии, очерчивающие посадочные площадки. Примерно в центре двух площадок находились автомобили. Возле машин перемещались люди, обслуживая их и убирая из-под машин металлические канистры. В четырех футах от травы под рассеянным солнечным светом висел туман, клубившийся вокруг бегущих мятежников Они находились на полпути к машинам, когда со стены Госпиталя на них развернули ультразвуковик величиной с прожектор. Мятежники сразу попадали, словно сено под косой. То же произошло с механиками возле автомобилей. Потерявшие сознание люди лежали по всему посадочному полю, а над ними клубился туман. Когда большой ультразвуковик повернули в сторону угла, Мэтт убрал голову. Все равно он почувствовал онемение, слабое и далекое по сравнению с омертвелостью правой руки. - Не подождать ли нам, пока его повернут в другую сторону, а потом кинуться на них? - По-моему, мы у них в руках, - произнесла Лэни. - Перестань! - сердито прикрикнула миссис Хэнкок. Мэтт встретился с ней ее впервые пятнадцать минут назад и никогда не видел без нынешнего гневного выражения. Она была яростной, объемистой и уютной, естественной в любой ситуации. - Мы будем у них в руках не раньше, чем нас поймают! - Иногда что-то не дает людям меня видеть, - сказал Мэтт. - Если хотите рискнуть, то, может быть, оно защитит нас всех, пока вы будете рядом со мной. - Свхнлся т нпржений, - голос Худа был неразборчив, едва понятен. Одним глазом он смотрел на Мэтта. Гарри тоже очнулся, неподвижный и настороженный. - Это правда, Худ. Не знаю, почему так, но это правда. Я думаю, это должна быть пси-способность. - Все, кто верит в пси-силы - психи. - Ультразвуковик повернули в другую сторону, - сказала Лэни. - У меня рука не действует. Лэни, вы с миссис... - Зовите меня Лидией. - Вы с Лидией перекиньте Худа мне через левое плечо, потом возьмите Гарри. Держитесь ближе ко мне. Помните: мы просто пойдем. Не пытайтесь спрятаться. Если в нас выстрелят, я принесу вам извинения, когда представится такой случай. - Извнсь счс. - Ладно, Худ. Мне очень жаль, что из-за меня нас всех убили. - Пдет. - Пошли. 7. КРОВОТОЧАЩЕЕ СЕРДЦЕ "Когда они это увидят... - Иисус Пьетро пожал плечами. Он смотрел, как его охранники попятились, не желая входить, не в силах отвернуться. - Когда это увидят, они будут не столь высокого мнения о своих пистолетах!" У сторожа вивария, конечно, был пистолет. Вероятно, он не сообразил вовремя его достать. Другого шанса у него не оказалось. Он походил на расплескавшийся транспортный бак из банка органов. Хобарт, погибший близ дальнего конца вивария, выглядел не лучше. Иисус Пьетро почувствовал прилив вины. Он не желал Хобарту такой судьбы. Не считая тел, виварий был пуст. Разумеется. Иисус Пьетро еще раз огляделся вокруг - и наткнулся взглядом на дверь с темными закорючками на блестящей стальной поверхности. Это какой-то символ, тут он был уверен. Но какой? Сынам Земли символом служил круг со стилизованными очертаниями Американского континента внутри. Этот рисунок нисколько его не напоминал; не был он похож и ни на что иное, известное Иисусу Пьетро. Но нарисовано было, несомненно, человеческой кровью. Две широких дуги, двусторонне-симметричных. Ниже три маленькие замкнутые кривые, похожие на хвостатые кружочки. Головастики? Какие-либо микроорганизмы? Иисус Пьетро потер глаза ребрами ладоней. Потом он спросит об этом у пленников. Пока лучше забыть. - Предположим, что они выбрали кратчайший путь к центральному входу, - сказал он вслух. Если охранники и удивились, услыхав, как он читает лекцию самому себе, то отреагировали так же, как давно научился реагировать майор Йенсен. Они смолчали. - Пошли, - сказал Иисус Пьетро. Налево, направо, вниз по ступенькам... мертвый полицейский, простершийся в коридоре, в исполнительской форме, столь же разорванной и разоренной, как и он сам. Иисус Пьетро миновал его, не нарушив своей сокрушительной поступи. Он достиг аварийной стальной двери и воспользовался ультразвуковым свистком. Стоило двери подняться, как охранники напряглись. Два скорбных ряда мертвых и калек и еще одна стальная дверь в противоположном конце. Мертвецы - как взрывы в банках органов. Решительно, так и следует о них думать. Не надо вспоминать, что они были людьми, находившимися под защитой Иисуса Пьетро. В большинстве даже не полицейскими, а гражданскими служащими: врачами и электриками. Каким ценным уроком это послужит охране Госпиталя! Иисус Пьетро ощутил недомогание. Проявилось оно лишь в необычной для него бледности, но тут уж он не мог ничего поделать. Он прошел по коридору, храня высокомерно-отчужденное выражение. Стальная дверь поднялась при его приближении. Колонисты лежали вповалку под стальными дверями в обоих концах, словно даже в бессознательном состоянии пытаясь спастись. Один из полицейских заговорил в переносной телефон, вызывая носилки. Иисус Пьетро стоял над грудой мятежников. - Раньше я никогда не ненавидел их по-настоящему, - сказал он. - Келлр вклчи грскп. - Чего? - Мэтт не мог уделять ему внимание. Он силился вести автомобиль одной рукой, да к тому же неподходящей; машина взбрыкивала и извивалась, словно испуганный жеребец. - Гир-ро-скп-пы! - болезненно выговорил Худ. - Я понял. Что я с ними должен сделать? - Вкххлючить. Мэтт повернул тумблер "Гироскопы" на "вкл". Внизу что-то зажужжало. Машина вздрогнула, потом выровнялась и ровно пошла вверх. - Ззкрылк. Мэтт нажал нужную кнопку. Автомобиль двинулся быстрее. - Пмги мне псмтреть, Лэни. - Худа сидел возле левого переднего окна, Гарри Кейн посередине, а Мэтт справа. Лэни, потянувшись с заднего сиденья, поддержала голову Худа, когда он выглядывал из окна. - Пверни. - Как? - Нашать... кноп. - Кнопку? Вот эту? - Тта... идьот. - К твоему сведению, - ледяным тоном сказал Мэтт. - Я полностью пролетел на автомобиле путь от подвала Гарри до Плато Альфа. Это был первый раз, когда я оказался в автомобиле. Естественно, я не знаю, для чего служат все эти штучки. - Этт ферн. Тепрь прям, пка не скжу. Мэтт отпустил кнопку. Дальше машина полетела сама. - Мы летим не к коралловым домам, - заметил он. - Нет, - медленно, но разборчиво выговорил Гарри. - Коралловые дома Исполнение осмотрит в первую очередь. Я не мог тащить сто человек туда, куда мы сейчас направляемся. - Куда же? - В большой незанятый особняк, принадлежащий Джоффри Юстасу Парлетту и его семье. - А где будет в это время Джоффри Юстас Парлетт? - Он вместе с семьей купается и играет на маленьком общественном курорте на Йоте. У меня есть контакты на Плато Альфа, Келлер. - Парлетт. Он как-нибудь... - Внук. Миллард Парлетт жил у них, но он готовится к речи. Как раз примерно сейчас он должен начинать. Трансляционная станция на холме Ноб достаточно далека, а его здешние хозяева уехали, так что он, вероятно, останется у родни. - Все-таки звучит опасно. - Это по-твоему. Сомнительный комплимент поразил Мэтта, словно шесть сухих мартини. Ведь это он все сделал! Он проник в Госпиталь, освободил пленников, устроил кавардак, оставил свой знак и ушел свободным и неприкосновенным! - Мы можем спрятать автомобиль, пока суматоха не уляжется, - сказал он. - Потом вернемся на Гамму... - И оставим моих людей в виварии? Я не могу так поступить. И еще есть Полли Торнквист. Полли. Девушка, которая... да. - Я не мятежник, Гарри. Большое спасение окончено. Честно говоря, я пришел туда только чтобы забрать Лэни, если сумею. Я могу бросить этот крестовый поход в любое время. - Думаешь, Кастро так просто позволит тебе уйти, Келлер? Он наверняка знает, что ты был одним из пленников. Он будет выслеживать тебя, где бы ты ни укрылся. К тому же я не могу позволить тебе забрать автомобиль. Он мне нужен для м_о_е_г_о большого спасения. Мэтт скроил гримасу. Автомобиль ведь его, не так ли? Он его сам украл. Но об этом они могут поспорить позже. - Почему ты упомянул Полли? - Она видела посадку трамбробота. Кастро, вероятно, нашел у нее пленки. Может быть, он допрашивает ее, чтобы узнать, кому еще это известно. - Что известно? - Я тоже не знаю. Только Полли. Но это должно быть чертовски важно. Так считала Полли и Кастро, очевидно, тоже. Ты же не знаешь, что прилетел трамбробот, верно? - Нет. - Это держат в тайне. Раньше так никогда не делали. Лэни сказала: - Полли вела себя, будто нашла что-то необычайно важное. Она настаивала, что расскажет нам всем сразу, вчера ночью. Но Кастро не дал ей возможности это сделать. Теперь я подумываю, не трамбробот ли вызвал налет. - Может быть, она в банках органов, - сказал Мэтт. - Пока нет, - ответил Гарри. - Если только Кастро нашел пленки. Она еще не заговорила бы. Ему придется применить гробовую обработку, а это требует времени. - Гробовую обработку? - Неважно. Важно или нет, но Мэтту не понравилось, как это звучит. - Как же ты собираешься устроить свое спасение? - Еще не знаю. - Чть влев, - сказал Худ. Под ними проплывали дома и зелень. Лететь на автомобиле при включенных гироскопах было бесконечно легче. Мэтт не видел кругом машин - ни полицейских, ни иных. Что-то их заставило приземлиться? - Вот как, - сказала Лэни. - Ты проделал весь путь в Госпиталь, чтобы найти меня. - В краденом автомобиле, - сказал Мэтт. - С небольшим заездом в дымку над пустотой. Широкий рот Лэни сложился в полуулыбку-полуухмылку, наполовину довольную и наполовину насмешливую. - Я, конечно, польщена. - Конечно. Миссис Хэнкок проговорила с заднего сиденья: - Хотела бы я знать, почему нас не сбили лучом там, возле автопорта. - А ты знал, что не собьют, - заметила Лэни. - Откуда ты знал, Мэтт? - Присоединяюсь, - сказал Гарри Кейн. - Я не знал, - возразил Мэтт. - Но ты знал, что это может сработать. - Ага. - Откуда? - Ладно. Худ, ты слушаешь? - Тта. - История длинная. Я начну с утра после вечеринки... - Начни с вечеринки, - сказала Лэни. - Про все? - Про все. - Лэни излишне подчеркнула последнее слово. - По-моему, это может оказаться важно, Мэтт. Мэтт пожал плечами, неохотно уступая. - Может и так. Ладно. Я встретился с Худом в баре первый раз за восемь лет... Иисус Пьетро и майор Йенсен стояли поодаль от вереницы носилок, уносившей свой груз на койки вивария. В другой части Госпиталя другие носилки несли мертвых и раненых в операционные, некоторых - для возвращения к жизни, здоровью и принесению пользы, других же - чтобы изъять у них неповрежденные части. - Что это? - спросил Иисус Пьетро. - Не знаю, - отвечал майор Йенсен. Он отступил от двери, чтобы получше рассмотреть. - Выглядит почти знакомо. - От этого проку нет. - Предполагаю, это нарисовано колонистом? - Смело можете так полагать. Больше в живых никого не осталось. Майор Йенсен отступил еще дальше, покачался на носках, упер руки в бедра. Наконец он сказал: - Это любовное послание, сэр. Со слезинками. - Любовное послание со слезинками. Кто бы это ни нарисовал, он был ненормален. С какой стати Сынам Земли оставлять нам любовное послание, нарисованное человеческой кровью? - Кровь. Кровотечение... а, понимаю. Вот что это, сэр. Это кровоточащее сердце. Они сообщают нам, что они против практики казнить преступников для банков органов. - Вполне разумно с их стороны. - Иисус Пьетро снова осмотрел виварий. Тела Хобарта и сторожа уже убрали, но пятна, как на бойне, остались. Он промолвил: - Их поведение не слишком соответствует кровоточащему сердцу. Тридцать тысяч пар глаз ждали перед линзами трехмерных экранов. Милларда Парлетта окружали четыре телевизионных камеры. Сейчас они слепы и покинуты, операторы тем временем небрежно расхаживают по комнате, говоря и делая что-то, чего Миллард Парлетт даже не старался понять. Через пятнадцать минут эти слепые камеры станут смотровыми щелями для шестидесяти тысяч глаз. Миллард Парлетт принялся перелистывать свои заметки. Если вносить какие-то изменения, то нужно это делать сейчас. I. Введение. А. Подчеркнуть реальную опасность. Б. Упомянуть о грузе трамбробота. В. "Нижеследующее послужит фоном". Насколько реальной покажется опасность этим людям? Последним поводом для экстренного заседания на памяти Парлетта послужила Великая Чума 2290 года, больше ста лет назад. Большинство его слушателей тогда еще не родились. Отсюда - Введение, чтобы завладеть их вниманием. II. Проблема банка органов: экспозиция. А. Земля называет это проблемой, мы - нет. Следовательно, Земля знает об этом значительно больше. Б. С помощью банков органов любой гражданин может прожить столько, сколько просуществует его нервная система. Это время может быть очень большим, если кровеносная система в исправности. В. Но гражданин не может получить из банков органов больше, чем туда попадает. Он должен сделать все, что в его силах, чтобы имелся запас. Г. Единственно осуществимый метод снабжения банков органов - через казнь преступников. (Продемонстрировать это: показать, почему все остальные методы не годятся). Д. Расчленение тела одного преступника может спасти дюжину жизней. На данный момент нет веских доводов против применения высшей меры наказания за любое конкретное преступление, поскольку все такие доводы построены на невыгодности казни для общества. Следовательно, гражданин, желающий прожить так долго и настолько здоровым, как только сможет, проголосует за смертную казнь при любом преступлении, если в банках органов не хватает материала. 1) Привести в пример смертную казнь на Земле за лживую рекламу, уклонение от уплаты подоходного налога, загрязнение воздуха, обзаведение детьми без лицензии. Удивительно еще, что потребовалось столько времени на введение этих законов. Начало проблеме банка органов было положено в 1900 году, когда Карл Ландштейнер разделил кровь людей на четыре типа: А, В, АВ и 0. Или в 1914, когда Альберт Хастин обнаружил, что нитрат соды предотвращает свертывание крови. Или в 1940, когда Ландштейнер и Винер открыли rh-фактор. Банки крови столь же легко можно было снабжать за счет осужденных преступников, но, очевидно, никто этого не понял. И еще были работы Гамбургера в 1960-х и 70-х в парижском госпитале, где производились пересадки почек от доноров, не являвшихся идентичными близнецами. Было открытие сывороток против отторжения Мостелем и Грановичем в 2010-х... Никто, казалось, не замечал вытекавших отсюда следствий - до середины двадцать первого века. Во всем мире возникли банки органов, кое-как снабжавшиеся людьми, достаточно альтруистичными, чтобы завещать свои тела медицинской науке. Но много ли пользы в теле человека, умершего от старости? Быстро ли можно добраться до места автомобильной катастрофы? И в 2043 году Арканзас, где никогда не отменяли смертную казнь, сделал банки органов официальным средством казни штата. Идея распространялась, как лесной пожар... как моральная чума, по выражению одного из критиков-современников. Миллард Парлетт тщательным образом все это изучил, а потом выбросил из своей речи все исторические детали, боясь потерять из-за них аудиторию. Люди, в особенности члены команды, не любят, когда им читают лекции. Е. Таким образом, правительство, контролирующее банки органов, могущественнее любого диктатора в истории. Множество диктаторов имели власть над смертью, но банки органов дают правительству власть над жизнью и смертью. 1) Жизнь. Банки органов могут излечить почти все, и правительство может устанавливать, кому из граждан отдавать предпочтение, на том основании, что материалов не хватает. Право первенства становится жизненно важным. 2) Смерть. Ни один гражданин не станет протестовать, когда правительство осуждает людей на смерть, если эта смерть дает гражданину шанс выжить. Неправильно и нечестно. Альтруисты остаются всегда. Но пусть так останется. III. Проблема банков органов: колонии. А. Аллопластия - наука о введении в человеческое тело инородных материалов в медицинских целях. Б. Примеры: 1) Имплантированные слуховые аппараты. 2) Ритмизаторы сердца и искусственные сердца. 3) Пластмассовые трубки в качестве вен и артерий. В. Аллопластия применяется на Земле полтысячелетия. Г. В колониальных мирах аллопластии нет. Для аллопластии нужна высокая технология. Д. В любом колониальном мире возможно создание банка органов. Силовой отсек космобаржи предназначен для замораживания органов. Таким образом сами корабли становятся центрами банков органов. Е. Таким образом в любом колониальном мире даже аллопластия не облегчает "проблему" банков органов. IV. Проблема банков органов - как она связана с политическими силами Горы Посмотрика. А. Припосадочный Договор. Миллард Парлетт нахмурился. Как отреагирует средний член команды на правду о Припосадочном Договоре? То, чему их учили в школе, было правдой. В основном. Припосадочный Договор, соглашение, дававший команде власть над колонистами, действительно существовал со времени приземления "Планка". Все колонисты действительно на него согласились. Основания также сохранились. Команда брала на себя весь риск, делала всю работу десятки лет, терпя кабалу и страдания в годы обучения, чтобы достичь цели, которая в_о_з_м_о_ж_н_о пригодна для обитания. Колонисты мирно спали напролет все эти годы в космосе. Команда должна была управлять по праву. Но сколько членов команды знало, что те первые колонисты подписали Договор под дулами ружей? Что восемь человек предпочло умереть, но не отказаться от свободы? Дело ли Милларда Парлетта рассказывать им об этом? Да, это его дело. Они должны понять природу политических сил. Он оставил пункт без изменений. Б. Госпиталь. 1) Контроль над электроэнергией. 2) Контроль над средствами массовой информации. 3) Контроль над правосудием: полиция, суд, кара. 4) Контроль над медициной и банками органов: позитивная сторона правосудия. В. Замена органов - колонистам? Да! 1) Колонисты с хорошей репутацией явно имеют право на медицинское обслуживание. Явно даже для них самих. 2) Правосудию необходима позитивная сторона. 3) "Проблема" банков органов предполагает, что колонисты, которые могут надеяться на медицинское обслуживание, будут поддерживать правительство. V. Капсула трамбробота. (Показать рисунки. Дать им полный обзор. Применить номер 1 для зрительного шока, но внимание сосредоточить на последствиях применения ротифера). К этому можно кое-что добавить! Миллард Парлетт посмотрел на свою правую руку. Двигалась она превосходно. Контраст с необработанной левой рукой был уже разительным. Это их расшевелит! VI. Опасность капсулы трамбробота. А. Она не устраняет необходимости в банках органов. В капсуле было только четыре предмета. Чтобы заменить банки органов, потребуются сотни или тысячи, и каждый - целое мероприятие. Б. Но любой колонист раздует смысл капсулы сверх всякой меры. Колонисты решат, что смертную казнь следует прекратить немедля. Миллард Парлетт бросил взгляд назад - и пожал плечами. С капсулой Трамбробота номер 143 невозможно оставаться рациональным. Слишком силен непосредственный зрительный шок. Если в каком-то месте его речь покажется пресной, он может вернуть их внимание, попросту перескочив прямо на груз трамбробота. В. Смертную казнь нельзя прекращать ни в коем случае. 1) Стоит уменьшить суровость наказания, и число преступлений резко возрастет. (Привести примеры из земной истории. У Горы Посмотрика, к несчастью, истории нет). 2) Каким наказанием заменить смертную казнь? Тюрем на Горе Посмотрика нет. Предупреждения и записи в личную карточку сохраняют силу только при наличии угрозы банков органов. VII. Заключение. Миром или насильственно, правлению команды придет конец, когда колонисты узнают о капсуле Трамбробота номер 143. Осталось три минуты. Теперь уже об изменениях не может быть и речи. Вопрос оставался тот же, что и всегда - нужна ли сама речь. Должны ли тридцать тысяч членов команды узнать, что прибыло в капсуле Трамбробота номер 143? Можно ли заставить их понять важность этого? И может ли такое количество людей сохранить такой секрет? Члены Совета яростно боролись, чтобы предотвратить это событие. Только уверенный контроль Милларда Парлетта над обстоятельствами, его познания в ходах управления и слабостях товарищей по Совету, а также подавляюще властный облик, которым он немилосердно пользовался - только решимость Милларда Парлетта заставила Совет объявить аварийное положение. И сейчас каждый член команды на Плато Альфа и где бы то ни было находится перед телевизором. Над Плато Альфа не летают автомобили; лыжники не скользят по снегам северного ледника; озеро, горячие источники и игральные залы Йоты пусты. Осталась одна минута. Поздно уже и отменять речь. Могут ли тридцать тысяч человек сохранить такую тайну? Ну конечно же, нет. - Вот этот большой дом с плоской крышей, - сказал Гарри Кейн. Мэтт накренил автомобиль вправо и продолжал: - Я дождался, пока охранники скроются из виду, а потом вернулся в виварий. Человек, сидевший внутри, отворил мне дверь. Я пришиб его и забрал у него пистолет, а потом нашел эту панель с кнопками и начал их нажимать. - Приземляйся в сад, а не на крышу. Так ты додумался, что у них было неладно с глазами? - Нет. - Мэтт работал закрылками и рукоятью штурвала, пытаясь повиснуть над садом. Сад был большой и простирался до края пустоты: английский парк в стиле тысячелетней давности, симметричный лабиринт угловатых изгородей, окружающих кричаще окрашенные прямоугольники. Дом тоже весь состоял из прямых углов - увеличенная копия маленьких стандартных домиков тысяча девятисотых. Плоская крыша, плоские стены почти без украшений, величиной с мотель, но такой широкий, что кажется низким - дом словно построили из заранее заготовленных частей, а потом годами достраивали. Джоффри Юстас Парлетт, очевидно, подражал дурному вкусу древних в надежде получить нечто новое и своеобразное. Мэтту, само собой, это виделось в ином свете. Для него все дома на Альфе были одинаково странными. Он опустил автомобиль на полоску травы у обрыва в пустоту. Машина опустилась, подпрыгнула, вновь коснулась земли. Когда момент показался Мэтту подходящим, он опустил все четыре рычага управления пропеллерами. Машина резко осела. Рычаги начали отползать обратно и Мэтт прижал их рукой, отчаянно оглядываясь на Худа за помощью. - Гироскоп, - сказал Худ. Мэтт заставил парализованную правую руку подняться и щелкнуть выключателем гироскопов. - Надо тебе немножко подучиться летать, - заметил Гарри Кейн с замечательным терпением. - Ты кончил свой рассказ? - он настоял, чтобы Мэтта никто не прерывал. - Может, я что-нибудь забыл. - Вопросы и ответы мы можем отложить до того времени, как все успокоится. Мэтт, Лэни, Лидия, достаньте меня отсюда и передвиньте Джея к приборной доске. Джей, можешь управлять руками? - Да. Действие парализатора сильно истощилось. Мэтт и две женщины мешали друг другу. Гарри вышел сам, двигаясь судорожными рывками, но умудряясь стоять прямо. Он отмахнулся от предложенной помощи и стоял, глядя на Худа. Худ открыл крышку на приборной доске и что-то там делал. - Мэтт! - позвала Лэни через плечо. Она стояла в нескольких дюймах от пустоты. - Отойди оттуда! - Нет! Это ты подойди! Мэтт подошел. Миссис Хэнкок сделала то же. Все трое стояли на краю полоски травы и смотрели вниз, на свои тени. Солнце стояло у них за спиной и светило вниз под углом в сорок пять градусов. Туман, покрывавший утром южный конец Плато, опустился теперь за край пустоты и лежал почти у их ног. И они смотрели на свои тени - три тени, протянувшихся в бесконечность, три черных извилистых тоннеля, становящиеся все уже по мере того, как они пробивались сквозь светящуюся дымку, пока не достигнут места, где они расплывались и исчезали. Каждому из троих казалось, что только его тень окружена маленькой, яркой, совершенно круглой радугой. К ним присоединилась четвертая тень, двигавшаяся медленно и болезненно. - Эх, камеру бы, - простонал Гарри Кейн. - Я такого никогда раньше не видел, - сказал Мэтт. - Я видел один раз, давным-давно. Это было словно видение. Я, представитель Человека, стою на краю мира с радугой вокруг головы. В ту ночь я вступил в Сыны Земли. Сзади раздалось приглушенное жужжание. Мэтт повернулся и увидел, что автомобиль плывет к нему над травой, останавливается у обрыва, пересекает его. Машина повисла над дымкой, а затем опустилась в нее, исчезая, как погружающийся дельфин. Гарри обернулся и окликнул Худа: - Все устроено? Тот стоял на коленях в траве, там, где находился автомобиль. - Нормально. Он вернется в полночь, подождет пятнадцать минут, потом вновь опустится. Так будет повторяться еще три ночи. Кто-нибудь поможет мне войти в дом? Мэтт почти пронес его через парк. Худ был тяжел, его ноги двигались, но держать не могли. Пока они шли, Худ понизил голос, чтобы спросить: - Мэтт, что такое ты нарисовал на двери? - Кровоточащее сердце. - Ага. А зачем? - Сам толком не знаю. Когда я увидел, что сделали с охранником - это было как опять оказаться в банках органов. Я вспомнил своего дядю Мэтта. - Он машинально сильнее сжал Худа за руку. - Его забрали, когда мне было восемь. Я так и не узнал, за что. Я должен был что-то оставить, чтобы показать, что я там был - я, Мэтт Келлер, пришедший один и ушедший с войском. Прежде всего за дядю Мэтта! Я был немного не в себе, Худ; я видел в банках органов такое, что перетряхнуло бы мозги любому. Я не знал вашего символа, так что мне пришлось выдумать свой. - Недурно вышло. Я потом покажу тебе наш. Плохо это было - банки органов? - Ужасно. Но хуже всего были эти крошечные сердца и печени. Дети, Джей! Я не знал, что они хватают детей. Худ вопросительно поднял взгляд. Но тут Лидия Хэнкок распахнула перед ними большую парадную дверь и им пришлось сосредоточиться на подъеме по ступенькам. Иисус Пьетро был в бешенстве. Некоторое время он оставался у себя в кабинете, зная, что там будет полезнее всего, но чувствовал себя стесненно. Теперь он стоял возле автопосадочной площадки и смотрел, как уносят последних пораженных ультразвуком. При нем был переносной телефон, по которому секретарша могла с ним связаться. Раньше он никогда не испытывал ненависти к колонистам. Для Иисуса Пьетро все люди разделялись на две категории: команда и колонисты. В других мирах могли применяться другие понятия, но другие миры не имели отношения к Горе Посмотрика. Члены команды были хозяевами, мудрыми и благожелательными, по крайней мере, в целом. Колонисты предназначались служить. В обеих группах попадались исключения. Были члены команды, отнюдь не проявлявшие мудрости и не стремящиеся к благожелательности, принимавшие выгоды своего мира и пренебрегающие ответственностью. Были колонисты, стремившиеся повергнуть сложившийся порядок вещей и другие, предпочитавшие сделаться преступниками, нежели служить. Сталкиваясь с членами команды, не вызывавшими у него восхищения, Иисус Пьетро вел себя почтительно, отдавая должное их положению. Колонистов-отступников он вылавливал и казнил. Но он не испытывал к ним ненависти - не больше, чем Мэтт Келлер к рудокопным червям. Отступники составляли часть его профессии, часть рабочего дня. Они вели себя так, а не иначе, потому что они были колонистами и Иисус Пьетро изучал их, как студенты-биологи изучают бактерий. Когда его рабочий день кончался, с ним кончался и интерес к колонистам, если только не происходило чего-нибудь чрезвычайного. Теперь этому настал конец. В своем безумном беге по Госпиталю мятежники ворвались из рабочего дня прямо к нему домой. Он не мог разгневаться сильнее, если бы они побывали у него дома, разбили мебель, перебили слуг, подсыпали яду чистильщикам и изгадили ковер. Зажужжал интерком. Иисус Пьетро снял его с пояса и произнес: - Кастро. - Йенсен, сэр. Я звоню из вивария. - Ну? - Шестерых мятежников недостает. Хотите знать их имена? Иисус Пьетро огляделся. Последних колонистов унесли в бессознательном состоянии десять минут назад. Те, кого еще уносили на носилках, были служащими автопорта. - Все должны быть у вас. Вы сверились с операционной? Я видел по крайней мере одного, умершего под дверью. - Я проверю, сэр. Автопорт вернулся в обычное состояние. Мятежники не имели времени привести его в беспорядок, как они привели в беспорядок коридоры и комнату отдыха электриков. Иисус Пьетро обдумывал, возвращаться ли ему в кабинет или проследить в обратном порядке маршрут мятежников через комнату отдыха. Потом он случайно заметил двоих людей, споривших возле гаража. Он прошел туда. - Вы не имели права отсылать Бесси! - кричал один. Он был в форме оперативника - высокий, очень смуглый красавчик, как с вербовочного плаката. - Вы, чертовы оперативники, воображаете будто это ваши машины, - презрительно сказал механик. Иисус Пьетро улыбнулся, потому что механики держались точно такого же мнения. - В чем дело? - спросил он. - Этот идиот не может найти мою машину! Простите, сэр. - А какая машина ваша, капитан? - Бесси. Я пользуюсь Бесси три года, а сегодня утром какой-то идиот послал ее на опрыскивание леса. И полюбуйтесь! Они ее потеряли, сэр! - голос его стал жалобным. Иисус Пьетро перевел взгляд холодных голубых глаз на механика. - Вы потеряли автомобиль? - Нет, сэр. Просто вышло так, что я не знаю, куда ее поставили. - Где машины, вернувшиеся после опрыскивания леса? - Вот одна из них, - механик указал на автопорт. - Мы наполовину разгрузили ее, когда эти дьяволы на нас выскочили. Собственно, мы обе их разгружали. - Механик почесал в затылке. Он очень неохотно встретился взглядом с Иисусом Пьетро. - После того я вторую не видел. - Часть пленников исчезла. Вам это известно? - Кастро не стал ждать ответа механика. - Установите серийный номер и описание Бесси и передайте их моему секретарю. Если найдете Бесси, позвоните в мой кабинет. На данный момент я склонен предположить, что этот автомобиль похищен. Механик повернулся и бегом бросился к конторе. Иисус Пьетро воспользовался переносным телефоном, чтобы дать указания насчет возможного похищения автомобиля. Йенсен вновь вышел на связь. - Один мятежник мертв, сэр. Таким образом, пропавших остается пятеро. - Он перечислил имена. - Отлично. Начинает походить на то, что они захватили машину. Узнай, не видела ли охрана на стенах улетавшего автомобиля. - Они бы доложили, сэр. - Я в этом не уверен. Узнай. - Сэр, на автопорт было совершено нападение. Охрана о_б_я_з_а_н_а была доложить, если при нападении толпы пятеро мятежников украли бы автомобиль! - Я думаю, Йенсен, что они могли забыть об этом. Ты меня понял? - в его голосе послышалась сталь. Йенсен прервал связь без дальнейших возражений. Иисус Пьетро посмотрел вверх, на небо, потирая двумя пальцами усы. Украденный автомобиль должен легко отыскаться. Сейчас в воздухе нет личных автомашин команды - все слушают речь Милларда Парлетта. Но они могли уже приземлиться. А если автомобиль украли прямо на виду настенной охраны, то его украли призраки. Это прекрасно согласовалось бы и с другими происшествиями в Госпитале. 8. ГЛАЗА ПОЛЛИ Изнутри дом Джоффри Юстаса Парлетта выглядел иначе. Несть числа большим и удобным комнатам, обставленным уютно, с хорошим вкусом. В задней части имелись карточный стол, маленький кегельбан, зрительный зал и сцена с опускающимся экраном. Кухня была величиной с гостиную Гарри Кейна. Мэтт, Лэни и Лидия Хэнкок прочесали весь дом с ружьями-парализаторами наготове. Они не нашли ни одной живой твари, не считая ковров и не менее чем шести гнезд чистильщиков. Лидии пришлось пригрозить силой, чтобы заставить Мэтта вернуться в гостиную. Он жаждал исследовать. Он нашел невероятные спальни. Спальни знатоков своего дела... В гостиной, занимавшей два этажа в высоту, перед огромным поддельным камином, в котором светились в местах соприкосновений красным электрическим жаром каменные бревна, пятеро выживших рухнули на диваны. Гарри Кейн все еще двигался с осторожностью, но, казалось, почти оправился от действия оружия, поразившего его в Госпитале. К Худу вернулся голос, но не силы. Мэтт развалился на диване. Он поерзал, устраиваясь поудобнее и наконец, забрался с ногами. Приятно было чувствовать себя в безопасности. - Крошечные сердца и печени, - сказал Худ. - Да, черт подери, в банках органов. Ты что, не веришь мне? Они плавали в своих особых баках, каких-то самодельных с виду, с моторами прямо в воде возле органов. Стекло было теплым. - Силовые баки не бывают теплыми, - сказал Худ. - А Исполнение не хватает детей, - прибавил Гарри Кейн. - Иначе я бы знал. Мэтт только смотрел на них. - Сердца и печени, - сказал Гарри. - И все? Больше ничего? - Я ничего не заметил, - ответил Мэтт. - Нет, погодите. Там было еще два точно таких же бака. Один пустой. А один выглядел... я подумал - грязный. - Сколько ты там пробыл? - В самый раз, чтоб затошнило. Пыльные Демоны, я же ничего не обследовал! Я искал карту! - В банках органов? - Оставьте, - сказала Лэни. - Расслабься, Мэтт. Это все неважно. Миссис Хэнкок уходила искать кухню. Теперь она вернулась с кувшином и пятью стаканами. - Вот, нашла. У нас ведь нет причин церемониться в этом месте, верно? Ее заверили, что нет, и она всем налила. Худ сказал: - Меня больше интересуют твои предполагаемые парапсихические способности. Я никогда раньше не слышал ни о чем подобном. Это должно быть что-то новенькое. Мэтт хрюкнул. - Должен тебе сказать, что всякий, кто верит в так называемые пси-способности, обычно считает, что сам ими обладает. - Худ говорил сухо, профессионально. - Мы можем вообще ничего не обнаружить. - Тогда как мы сюда добрались? - Может быть, мы этого никогда не узнаем. Какой-нибудь новый замысел Исполнения? Или может, ты нравишься Пыльным Демонам, Мэтт. - Я об этом тоже думал. Миссис Хэнкок вернулась на кухню. - Когда ты пытался проскользнуть в Госпиталь, - продолжал Худ, - тебя сразу засекли. Ты, должно быть, наткнулся на электронную следящую сеть. Ты не пытался бежать? - На меня навели четыре прожектора. Я стоял, и все. - А потом они не обратили на тебя внимания? Просто дали тебе уйти? - Верно. Я все время оглядывался, ждал, что громкоговоритель чего-нибудь скажет. А он молчал. Тогда я побежал. - А человек, который провел тебя в Госпиталь. Не случилось ли что-нибудь как раз перед тем, как он обезумел и бросился к воротам? - Что, например? - Что-нибудь со светом. - Нет. Худ был, казалось, разочарован. Лэни сказала: - Похоже, люди про тебя забывали. - Да. Со мной так всю жизнь. В школе меня не вызывали учителя, когда я не знал ответа. Хулиганье меня никогда не трогало. - Мне бы такое везенье, - заметил Худ. Лэни приобрела рассеянный вид, будто обдумывала мысль. - Глаза, - сказал Гарри Кейн и остановился в раздумье. Он слушал без комментариев, в позе "Мыслителя", уперев подбородок в кулак, а локоть о колено. - Ты сказал, что-то странное произошло с глазами охранника. - Да. Не знаю, что. По-моему, я этот взгляд видел раньше, но не могу припомнить. - А что тот, который в конце концов выстрелил в тебя? У него с глазами было что-нибудь странное? - Нет. Лэни очнулась от рассеянности с ошеломленным видом. - Мэтт. Ты думал, что Полли пошла бы к тебе домой? - Это-то, ради Пыльных Демонов, какое к чему имеет отношение? - Мэтт, не злись. Я спрашиваю не без причины. - Не могу себе вообразить... - Поэтому ты и пригласил специалистов. - Ну хорошо - д_а. Я думал, она пойдет ко мне домой. - А потом она вдруг повернулась и ушла. - Да. Эта сучка просто... - остальное Мэтт проглотил. Только теперь, когда он мог ощутить свою боль, гнев и унижение с терпимого расстояния, он осознал, как сильно она его уязвила. - Она ушла так, будто о чем-то вспомнила. О чем-то более важном, чем я, но при том не особенно важном. Лэни, причина не могла быть в ее слуховом аппарате? - Радио?.. Нет, было еще рано. Гарри, ты говорил Полли по радио что-нибудь такое, чего не говорил нам остальным? - Я говорил, что позову ее рассказать свои новости в полночь, когда все уйдут. Это было слышно по радио. Больше ничего. - Значит, у нее не было причины меня бросать, - выговорил Мэтт. - Я все-таки не вижу причины в этом копаться. - Это странность, - пояснил Худ. - Не помешает рассмотреть все, что было странного в твоей молодой жизни. Лэни сказала: - Тебя это возмутило? - Чертовски. Терпеть не могу, когда меня этак, поигравшись, бросают. - Ты ее не обидел? - Не вижу, чем бы я мог ее обидеть. Напился я только после. - Ты мне говорил, что такое случалось и раньше. - Всякий раз. Всякий раз, черт возьми - до тебя. Я был девственником до той ночи в пятницу. - Мэтт воинственно огляделся. Никто ничего не сказал. - Вот почему я не понимаю, что пользы об этом говорить. Черт дери, это не было странностью в моей молодой жизни. Худ возразил: - Это странно в молодой жизни Полли. Она не ломака. Прав я, Лэни? - Прав. Она всегда серьезно относилась к сексу. И не стала бы заигрывать с тем, кого не хотела. Интересно бы знать... - Мне кажется, я и сам не шутил, Лэни. - Да и я не шучу. Ты все время говоришь, что в глазах охранника было что-то странное. А не было ли чего странного в глазах у Полли? - К чему ты клонишь? - Ты говоришь, что каждый раз, как ты готовился потерять невинность с девушкой, она тебя бросала. Почему? Ты не урод. У тебя, вероятно, нет привычки вульгарно хамить. Мне же ты не хамил. Ты достаточно часто моешься. Так было что-нибудь в глазах Полли? - Черт возьми, Лэни. Глаза... "Что-то изменилось в лице Полли. Она словно прислушивалась к чему-то, слышному ей одной. Она явно ни на что не смотрела; ее взгляд был направлен мимо него и сквозь него, а глаза казались слепыми..." - Она как бы отвлеклась. Что ты хочешь всем этим сказать? Она как бы подумала о чем-то другом, а потом ушла. - Это произошло внезапно - потеря интереса? Она... - Лэни, ну что ты выдумала? Что я специально ее прогнал? - Мэтт не мог больше терпеть; он был, словно струны, натянутые на раме костей, и каждая струна грозила порваться. Никто никогда не вторгался так в его интимные дела! Он никогда не мыслил себе, что женщина будет способна разделить с ним постель, выслушать с симпатией все мучительные секреты, из которых слагалась его душа, а потом выболтать все, что узнала в детальном клиническом обсуждении за круглым столом! Он чувствовал, будто его расчленяют для банков органов; будто он, еще в сознании, смотрит, как полчище врачей обмеряет и зондирует не слишком чистыми руками отдельные части его внутренностей, слышит, как они отпускают похабные комментарии насчет его вероятной медицинской и социальной биографии. И он все это и хотел сказать не смягчая выражений, когда вдруг увидел, что никто на него не смотрит. Никто на него не смотрит. Лэни уставилась в искусственный очаг; Худ смотрит на Лэни; Гарри Кейн сидит в позе мыслителя. Никто из них ничего толком не видел; по крайней мере - ничего, находящегося в комнате. У всех был рассеянный вид. - Вот проблема, - сонно произнес Гарри Кейн. - Как мы намерены освобождать остальных наших, когда нас спаслось всего четверо? - он оглядел своих невнимательных слушателей, после чего вернулся к созерцанию внутренним зрением собственного пупка. Мэтт почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы. Гарри Кейн смотрел прямо на него, но он явно не видел Мэтта Келлера. И в глазах у него было что-то совсем особенное. Словно посетитель воскового музея, Мэтт наклонился, чтобы заглянуть Гарри Кейну прямо в глаза. Гарри подпрыгнул, словно подстреленный. - Откуда ты взялся? - он вытаращился так, словно Мэтт упал с потолка. Потом проговорил: - Мммм... ох! У тебя получилось. В этом не было никакого сомнения. Мэтт кивнул. - Вы все вдруг потеряли ко мне интерес. - А что с нашими глазами? - Худ был напряжен, будто собирался прыгнуть на Мэтта. - Что-то было. Не знаю. Я нагнулся, чтоб посмотреть, и тут... - Мэтт пожал плечами, - это кончилось. Гарри Кейн произнес слово, которое редактор отсюда выбросит. Худ сказал: - Вдруг? Я не помню, чтобы это было вдруг. - А что ты помнишь? - спросил Мэтт. - Ну, собственно, ничего. Мы говорили о глазах - или о Полли? Конечно, о Полли. Мэтт, разговор о ней тебя беспокоит? Мэтт издал горловое рычание. - Вот, значит, почему ты сделал то, что сделал. Ты не хотел, чтобы на тебя обращали внимание. - Вероятно. Худ оживленно потер руки. - Так. Мы, по крайней мере, знаем, что у тебя что-то есть и оно тебя слушается. Слушается твоего подсознания. Хорошо! - Худ превратился в профессора, озирающего не слишком смышленую аудиторию. - На какие вопросы мы еще не ответили? Например, при чем тут глаза? Еще, почему в конце концов охранник смог в тебя выстрелить и отправить на сохранение? Третье, отчего ты пользовался своей способностью, чтобы отпугивать девушек? - Пыльные Демоны, Худ! Никакая разумная причина... - Келлер. Сказано это было тоном спокойного приказа. Гарри Кейн вновь принял позу "Мыслителя" на диване, уставившись в пространство. - Ты сказал, что Полли выглядела рассеянной. А мы не казались рассеянными минуту назад? - Когда вы про меня забыли? Казались. - Я сейчас выгляжу рассеянным? - Да. Обожди минутку. - Мэтт встал и прошелся вокруг Гарри, оглядывая его с разных сторон. Тот выглядел, как глубоко задумавшийся человек. Поза "Мыслителя": подбородок на кулаке, локоть на колене, лицо опущенное, почти хмурое; сидит неподвижно, брови нахмурены... нахмурены? Но глаза ясные. - Нет, не выглядишь. Кое-что не так. - Что? - Глаза. - Мы все ходим и ходим вокруг да около, - с отвращением произнес Гарри. - Ну, присядь да посмотри мне в глаза, ради Пыльных Демонов! Мэтт встал коленями на одомашненную траву и заглянул Гарри в глаза. Озарение не приходило. Неточность есть, но какая? Он припомнил Полли пятничной ночью, когда они стояли, затерявшись в локтях и гаме и разговаривали нос к носу. Время от времени они соприкасались, почти случайно, задевали друг друга ладонями, плечами... Он чувствовал, как в горле пульсирует теплая кровь... и вдруг... - Слишком большие, - сказал Мэтт. - Зрачки у тебя слишком большие. Когда кто-то действительно не интересуется, что вокруг него, зрачки меньше. - А как насчет зрачков Полли? - допытывался Худ. - Расширены они были или сужены? - Сужены. Совсем маленькие. И у охранников тоже - тех, что пришли за мной сегодня утром. - Мэтт вспомнил, как они удивились, когда он дернул за наручники; наручники, до сих пор свисавшие с его запястий. Они не заинтересовались им, они попросту отомкнули цепочки со своих рук. А когда они смотрели на него... - Вот оно. Вот почему их глаза казались такими странными. Зрачки были с булавочную головку. Худ облегченно вздохнул. - Тогда с этим все, - сказал он и поднялся. - Ну, погляжу, пожалуй, как Лидия управляется с обедом. - Вернись назад, - голос у Гарри Кейна был тихим и убийственным. Худ взорвался смехом. - Перестань кудахтать, - сказал Гарри Кейн. - Что бы там у Келлера ни было, нам это нужно. Говори! "Что бы у Келлера ни было, нам это нужно". Мэтт почувствовал, что должен протестовать. Он не собирался позволить Сынам Земли использовать себя. Но сейчас он был не в силах вмешаться. - Это весьма ограниченная форма телепатии, - сообщил Джей Худ. - И поскольку она так ограничена, то она, вероятно, более надежна, нежели более общие формы. Мишень ее куда менее противоречива. - Худ улыбнулся. - Собственно, мы должны придумать для этого новое название. Телепатия не годится... не совсем годится. Трое ждали - терпеливо, но непреклонно. - Мозг Мэтта, - произнес Худ, - способен управлять мышцами, сокращающими и расширяющими радужную оболочку глаз другого человека. - И улыбнулся, ожидая их реакции. - Ну и что? - спросил Гарри Кейн. - Что в этом такого? - Не понимаете? Нет, пожалуй, не понимаете. Это больше из моей области. Вам что-нибудь известно о мотивационных исследованиях? Три головы отрицательно покачались. - Эта наука давным-давно запрещена на Земле, потому что ее результаты использовались аморально в рекламных целях. Но сначала узнали несколько интересных вещей. Одна из них касалась расширения и сокращения глаза. Оказалось, что если человеку что-нибудь показать и измерить его зрачок специальной камерой, то можно сказать, интересна ли ему эта вещь. Можно показывать ему изображения политических лидеров его страны, если в ней существуют две или более фракций, и его глаза станут шире при виде лидера, которого он поддерживает. Отведите его в сторонку на часок, поговорите с ним, убедите изменить политические взгляды и он расширит зрачки на другого деятеля. Показывайте ему рисунки миленьких девушек и та, которая покажется ему милей всех, расширит его зрачки. Он об этом не узнает. Он знает только, что она всех интереснее. Для него. - Хотел бы я знать, - продолжал Худ, мечтательно улыбаясь сам себе. Кой-кому нравится читать лекции. - Не по этой ли уж причине в самых дорогих ресторанах всегда темно? Приходят парочки, смотрят друг на друга через стол и оба выглядят интересными. Как по-вашему? Гарри Кейн ответил: - По-моему, лучше, чтоб ты закончил рассказывать нам про Келлера. - Он закончил, - сказала Лэни. - Ты не понял? Мэтт боится, что его кто-нибудь увидит. Поэтому он протягивается мыслью и сокращает этому человеку зрачки всякий раз, как тот посмотрит на Мэтта. Конечно же, этот человек не может Мэттом заинтересоваться. - В точности так, - Худ бросил взгляд на Лэни. - Мэтт берет рефлекс и запускает его в обратную сторону, так что рефлекс превращается в управляемый. - Я з_н_а_л, что это как-то связано с освещением. Понимаешь, Мэтт? Это не может сработать, если твоя жертва тебя не видит. Если она тебя слышит, или регистрирует сигнал, когда ты пересекаешь луч электроглаза... - Или если я не сосредоточен на испуге. Вот почему охранник в меня выстрелил. - Я все-таки не понимаю, как это может быть, - сказала Лэни. - Я помогала тебе в твоих исследованиях, Джей. Телепатия - это чтение мыслей. Она действует на мозг, так? - Мы не знаем. Но зрительный нерв - это часть мозга, а не обычная нервная ткань. Гарри Кейн встал и потянулся. - Это неважно. Это лучше, чем все, что устраивали Сыны Земли. Это вроде плаща-невидимки. Теперь мы должны придумать, как им воспользоваться. Пропавший автомобиль остался пропавшим. Его не было в гаражах Исполнения, поисковые партии его не нашли - ни в небе, ни на земле. Если бы машину взял полицейский с законной целью, она была бы на виду; если бы ее не было на виду, значит, с ней была бы какая-то неисправность и пилот дал бы аварийный сигнал. Очевидно, ее на самом деле украли. Иисуса Пьетро это встревожило. Украденный автомобиль - это одно, а невозможным образом украденный автомобиль - другое. Келлера он связывал с чудесами: чудо сохранило его невредимым, когда машина низверглась в туманную пустоту, чудо воздействовало на память Хобарта прошлой ночью. На основе этого предположения Иисус Пьетро включил сигнал: "Пленники на свободе". И на тебе! - пленники совершали свой безумный пробег по коридорам. Пропажу заключенных и пропавший автомобиль он связывал с чудесами Келлера. Так он предположил кражу автомобиля, когда кражи быть не могло. И на тебе! - автомобиль действительно был украден. Потом позвонил из вивария майор Йенсен. До этого момента никто не заметил, что снотворные шлемы еще работают. Как же удрали девяносто восемь заключенных? Чудеса! С каким же дьяволом он сражается? С одним человеком или со многими? Был ли Келлер пассажиром либо водителем в этом автомобиле? Имелись ли в нем другие пассажиры? Открыли Сыны Земли что-нибудь новое или дело в одном Келлере? Эта мысль была скверной. Мэттью Келлер, вернувшийся из пустоты в обличье своего племянника, чтобы преследовать убийцу... Иисус Пьетро фыркнул. Он удвоил охрану на Мосту Альфа-Бета. Зная, что этот мост - единственный путь с обрыва и через Реку Большого Водопада, текущую у подножия, он тем не менее расставил охрану вдоль обрыва. Ни один обычный колонист не мог покинуть Плато Альфа без автомобиля. (Но вдруг что-то сверхъестественное способно невидимкой проскользнуть мимо стражи!). И никакой беглец не ушел бы в полицейском автомобиле. Иисус Пьетро приказал всем полицейским машинам летать покуда парами. Беглецы полетят одни. Как отчасти колонисту, Иисусу Пьетро не было позволено слушать речь Милларда Парлетта, но он знал, что она уже кончилась. Машины команды опять летают. Если беглецы похитят автомобиль команды, у них будет шанс. Но если автомобиль команды будет похищен, в Госпиталь тотчас сообщат. (А так ли? Полицейский автомобиль украли, и ему пришлось узнавать об этом самому). В заброшенных коралловых домах никого и ничего не нашли. (Но не видали ли там чего-нибудь важного?). Большая часть беглых заключенных безопасно пребывает в виварии. (Из которого они прежде убежали, не позаботившись выключить снотворные шлемы). Иисус Пьетро не привык иметь дело с призраками. Это потребует совершенно иных методов. Он мрачно решился изобрести их. Спор возник за обедом. Обед происходил в непринятое время - три часа. Он был хорош, очень хорош. Лидия Хэнкок по-прежнему выглядела кислой старой каргой, но по Мэтту, любой, способный готовить, как она, заслуживал, чтобы все сомнения трактовались в его пользу. Они приканчивали бараньи отбивные, когда Гарри Кейн перешел к делу. - Нас осталось пятеро, - сказал он. - Что мы можем сделать, чтобы освободить остальных наших? - Можем взорвать насосную станцию, - предложил Худ. Выяснилось, что насосная станция, снабжавшая Плато Альфа водой из Большого Водопада, была единственным источником воды для команды. Она размещалась у подножия обрыва Альфа-Бета. Сыны Земли давно уже заложили под нее мины для взрыва. - Это отвлечет их внимание. - И отрежет их от энергии, - добавил Мэтт, вспомнив, что из воды добывается водород для реакции ядерного синтеза. - О, нет. Энергостанции тратят всего несколько ведер воды в год, Келлер. И от чего это должно отвлечь внимание, Джей? Можешь что-нибудь предложить? - От Мэтта. Один раз он нас вытащил. И может сделать это снова - теперь, когда он знает... - Э нет, не выйдет. Я не революционер. Я вам рассказал, почему я пошел в Госпиталь, и больше я туда не пойду. Так возник спор. Со стороны Мэтта сказано было мало. Он не собирался возвращаться в Госпиталь. Если бы мог, он бы вернулся на Гамму и прожил там свою жизнь, пользуясь для защиты пси-способностью. Если он будет вынужден жить в другом месте - пусть даже придется провести остаток жизни, скрываясь на Плато Альфа - пусть так. Может, жизнь его теперь и разбита, но все же она не настолько бессмысленна, чтобы выбрасывать ее на свалку. Сочувствия он не нашел ни у кого, даже у Лэни. С их стороны аргументы разнообразились от призывов к патриотизму либо попыток сыграть на его любви к эффектам до личных нападок и угроз нанести физический ущерб ему и его близким. Самым бранчливым оказался Джей Худ. Можно было подумать, что это он изобрел "удачу Мэтта Келлера", а Мэтт ее украл. Казалось, он вполне убежден, что владеет монополией Плато на пси-способности. Это было в некотором роде нелепо. Они упрашивали его, стращали, грозили - и без единого шанса на успех. Один раз им удалось его по-настоящему испугать, а еще один раз их выпады рассердили его настолько, что Мэтт вышел из терпения. Оба раза спор резко прекращался и Мэтт оставался наедине со своим раздражением, покуда Сыны Земли обсуждали что в голову придет, а их зрачки сужались в булавочные головки, стоило им взглянуть в его сторону. После второго такого случая Гарри Кейн осознал, что происходит и велел остальным утихомириться. Это разрушает их способность строить планы, заявил он. - Поди куда-нибудь, - сказал он Мэтту. - Раз ты не собираешься нам помочь, то по крайней мере не слушай наших планов. Хоть они, вероятно, будут и хиленькими, все же нам незачем рисковать, давая тебе их слышать. Ты можешь воспользоваться этими сведениями, чтобы купить себе милость Кастро. - Ты неблагодарный сукин сын, - заявил Мэтт, - и я требую извинений. - Ладно, я извиняюсь. А теперь поди куда-нибудь. Мэтт вышел в сад. Туман вернулся, но теперь уже обложным, сделавшим небо серо-стальным, стершим с сада все краски и превратившим пустоту из плоской мохнатой равнины в купол над миром. Мэтт отыскал каменную скамейку, сел и подпер голову руками. Его трясло. Массированная словесная атака способна проделать это с человеком, сокрушить его самооценку и заронить сомнения, которые сохранятся на часы, дни или навечно. Есть хорошо разработанные устные приемы, которые много могут применить против одного. Жертве не дают сказать, не перебив; не позволяют докончить фразу. Перебивают друг друга, чтобы она не могла уследить за ходом аргументации и найти в ней огрехи. Жертва забывает свои возражения, потому что ей не дают облечь их в слова. Единственная ее защита - уйти. Если же вместо этого ее выгнали... Постепенно замешательство уступило в нем место болезненному, цепенящему гневу. Неблагодарные!.. Он дважды спас их недостойные жизни, и где их признательность? Ну, так он в них не нуждается. И никогда не нуждался, ни на минуту. Теперь он знает, что он такое. Это он от Худа получил. Знает, и может воспользоваться своими преимуществами. Он может стать первым неуловимым вором на свете. Если Исполнение не даст ему вернуться к работе на шахтах, то он этим и займется. Безоружный, он может грабить магазины при ярком дневном свете. Может незамеченным проходить по охраняемым мостам, работать на Гамме в то время, когда его разыскивают по всем уголкам на Эта. Кстати, Эта... отличное место для грабежей, если он не сможет вернуться к прежней жизни. В этом месте азартных игрищ команды время от времени должно собираться до половины всех капиталов Плато. Придется долго идти пешком до Моста Альфа-Бета, а потом еще дальше. Не помешал бы автомобиль. Поделом Сынам Земли, если он возьмет их машину, но придется ждать до полуночи. Хочется ли ему этого? Мечтания успокоили. Его больше не трясло и он уже не так сердился. Он начал понимать, что вынуждало четверку так наседать на него, хотя не счел это справедливым - ведь это несправедливо и было. Лэни, Худ, Гарри Кейн, Лидия - они наверняка фанатики, иначе почему они бы отдали жизни безнадежному делу революции? А как фанатики, они знают одну мораль: продвигать свое дело любой ценой, кому бы это ни повредило. Мэтт по-прежнему не знал, куда ему теперь податься. Он знал одно: с Сынами Земли ему не по дороге. В остальном у него прорва времени для решений. Промозглый тоненький ветер дул с севера. Туман постепенно сгущался. Электрический жар в доме пришелся бы кстати. Но только не густая атмосфера враждебности. Он остался, где был, горбясь на ветру. ...Какого черта Худ вообразил, будто он отпугивал женщин? Он его считает за полоумного? Или недоразвитого? Нет, он бы тогда сказал это во время спора. Тогда почему? Не отпугнул же он Лэни. Это воспоминание согрело его. Теперь она потеряна, и к лучшему: пути их расходятся и когда-нибудь она кончит в банках органов. Но была ночь в пятницу и ночь в пятницу оставалась. ...Глаза Полли. Зрачки маленькие, это точно. Как у привратника, как у Гарри, Лэни и Худа, когда он уставал от их словесных наскоков. Почему? Мэтт тихонько пощипывал нижнюю губу. А если он прогнал Полли (неважно, почему; нет ответа), тогда не ее вина, что она ушла. Но Лэни осталась. Мэтт вскочил на ноги. Они должны ему сказать. У него есть, чем на них надавить: они не могут знать, насколько он уверен, что не имеет ничего общего с их делом. И он должен узнать. Он повернулся к дому и увидел машины - три штуки, высоко в сером небе, появлявшиеся и исчезавшие в тумане. Они опускались. Мэтт стоял совершенно спокойно. Он не был по-настоящему уверен, что они приземляются именно сюда, хотя машины росли и приближались с каждой секундой. Наконец они оказались прямо над головой и опустились. А он все стоял. Потому что к этому времени бежать стало некуда и он знал, что только "удача Мэтта Келлера" может его защитить. Это должно сработать. Он уж точно достаточно напуган. Одна из машин чуть не приземлилась на него. Его не видят, точно. Из этой машины вышел высокий, худощавый человек, быстро провел руками по приборной панели и отступил от ветра, в то время как автомобиль вновь взлетел и опустился на крыше. Приземлились две другие машины - они были из Исполнения. Из одной выбрался человек и подошел к высокому штатскому. Они коротко переговорили. Голос у высокого был тонкий, почти пискливый и с командской напевностью. Он благодарил полицейского за сопровождение. Полицейский вернулся в свой автомобиль и обе машины Исполнения растаяли в тумане. Высокий вздохнул и позволил себе ссутулиться. Страх Мэтта схлынул. Этот член команды неопасен, он усталый старик, изможденный годами и недавно над чем-то тяжело потрудившийся. Но что за дурак Гарри Кейн, полагавший, что никто не явится! Человек двинулся к дому. Хоть он и устал, но шел прямо, как полицейский на параде. Мэтт тихо выругался и двинулся следом. Когда старикан увидит гостиную, он поймет, что там кто-то был. Он позовет на помощь, если Мэтт его не остановит. Старик открыл большую деревянную дверь и вошел. Мэтт следом за ним. Он увидел, что старик застыл в неподвижности. Кричать старик не пытался. Если при нем был ручной телефон, он за ним не потянулся. Он поворачивал голову из стороны в сторону, изучая гостиную с того места, где стоял, подмечая забытые рюмки с кувшином и включенный поддельный очаг. Когда профиль его повернулся к Мэтту, Мэтту он показался задумчивым. Не испуганным, не сердитым. Задумчивым. А когда старик улыбнулся, он улыбнулся медленной, напряженной улыбкой, улыбкой шахматиста, увидевшего победу почти в руках - победу или поражение, потому что противник может расставить неожиданную ловушку. Старик улыбался, но мышцы его лица оставались твердыми, как железо под дряблой морщинистой кожей, а кулаки прижаты к бокам. Он наклонил голову, прислушиваясь. Старик резко повернулся к столовой и оказался лицом к лицу с Мэттом. Мэтт спросил: - Вы чему ухмыляетесь? Член команды моргнул - ровно на это время он был сбит с толку. Он негромко спросил: - Ты из Сынов Земли? Мэтт покачал головой. Панический ужас! Но почему реакция именно такая? Мэтт поднял руку. - Не делайте резких движений, - сказал он, обматывая вокруг руки цепочку от наручников, чтобы улучшить ее как оружие. Старик опустился на пятки. Трое таких физически не сравнились бы с Мэттом. - Я собираюсь вас обыскать, - сказал Мэтт. - Поднимите руки. - Он зашел старику за спину и провел ладонями по различным карманам. Нашел несколько выпуклых предметов, но телефона не оказалось. Мэтт отступил, размышляя. Он никогда никого не обыскивал; могут найтись какие-то уловки, с помощью которых этот человек его надует. - Чего вам нужно от Сынов Земли? - Я это скажу им, когда их увижу. - Понимать певучий баритон было не трудно, хотя Мэтт никогда в жизни не смог бы его повторить. - Не пойдет. - Происходит нечто очень важное. - Казалось, старик принимает трудное решение. - Я хочу поговорить с ними о грузе трамбробота. - Ладно. Идите передо мной. Сюда. Они прошли к столовой. Мэтт шел сзади. Мэтт собирался покричать, когда дверь вдруг открылась. Из-за края двери показались нос и ультразвуковик Лидии Хэнкок. Ей понадобилась секунда, чтобы осознать, что впереди идущий человек - не Мэтт; и тогда она выстрелила. Мэтт подхватил упавшего старика. - Глупо, - сказал он. - Он хотел с вами поговорить. - Он может поговорить с нами, когда проснется, - ответила Лидия. Осторожно появился Гарри Кейн, держа наготове другой из похищенных ультразвуковиков. - Еще есть? - Только этот. Его провожали полицейские, но они улетели. Лучше бы его обыскать, на нем где-нибудь может оказаться радио. - Пыльные Демоны! Это Миллард Парлетт! - Ого! - Мэтт знал это имя, хотя не признал его носителя. - По-моему, он действительно хотел вас увидеть. Когда он понял, что здесь кто-то есть, он действовал хитро. Запаниковал, только когда я сказал, что я не из ваших. Он сказал, что хочет говорить о трамброботе. Гарри Кейн хрюкнул. - Он проспит несколько часов. Лидия, ты на страже. Я намерен принять душ; сменю тебя, когда вернусь. Он ушел наверх. Лидия с Худом подняли Парлетта, отнесли его к парадному входу и усадили, прислонив к стене. Старик обмяк, словно кукла с вытащенным каркасом. - Душ - отличная мысль, - заметила Лэни. Мэтт сказал: - Могу я сначала поговорить с тобой? И с Худом. Они взяли Джея Худа и перебрались в гостиную. Худ и Лэни опустились перед очагом, но Мэтт был слишком неспокоен, чтобы сидеть. - Худ. Я должен узнать. Почему ты решил, будто я пользуюсь своими пси-способностями, чтобы отпугивать женщин? - Если припоминаешь, это сперва пришло в голову Лэни. Но свидетельства, по-видимому, веские. Ты сомневаешься, что Полли ушла потому, что ты сузил ей зрачки? Конечно, он сомневался. Но не мог своих сомнений обосновать. Мэтт выжидающе посмотрел на Лэни. - Это важно для тебя, так ведь, Мэтт? - Да. - Помнишь, прямо перед налетом ты меня спросил, все ли так переживают, как ты? - Мммм... да, припоминаю. Ты сказала: не так переживают, но все-таки переживают. - О чем это вы двое болтаете? - Джей, ты помнишь свой первый... ммм. Помнишь, как ты потерял невинность? Худ запрокинул голову и засмеялся. - Что за вопрос, Лэни! Кто же забудет свой первый раз! Это было... - Верно. Ты переживал? Худ посерьезнел. - Один первый момент - да. Я столько всего не знал. Боялся свалять дурака. Лэни кивнула. - Пари держу, что все переживают в первый раз. И ты тоже, Мэтт. Ты вдруг понимаешь - вот Оно, и весь напрягаешься. Тогда глаза твоей девушки и становятся странными. Мэтт сказал нехорошее слово. Именно этого он не хотел бы услышать. - Но как же с нами? Лэни, почему я не защитился от тебя? - Не знаю. Худ фыркнул. - Какая в том разница? Чтобы там ни было, ты же не собираешься этим пользоваться. - Я должен узнать! Худ пожал плечами, отошел и встал перед огнем. - Тебя тогда здорово развезло, - заметила Лэни. - Может это иметь какое-то касательство к делу? - Возможно. Лэни не могла знать, отчего это так важно, но пыталась помочь. - Может быть, это оттого, что я старше тебя. Может, ты решил, что я знаю, что делаю. - Я ничего не решал. Я был слишком пьян. И слишком огорчен. Лэни беспокойно подвигалась, поправляя перекрученное мятое платье с вечеринки. Замерла. - Мэтт! Я вспомнила! Там было черно, как в погребе! Мэтт прикрыл глаза. Да, так ведь и было. Он вслепую нащупывал кровать, ему пришлось включать свет, чтобы вообще увидеть Лэни. - Вот оно. Я даже не понял, что происходит, пока дверь не закрылась. Та-а-ак, - вздохнул он, выпустив с этим словом весь воздух, оставшись опустошенным. Худ сказал: - Это здорово. Ты с нами закончил? - Да. Худ ушел, не оглянувшись. Лэни на грани ухода заколебалась. Мэтт выглядел полумертвым, будто из него вышел последний эрг энергии. Она тронула его за руку. - Что стряслось, Мэтт? - Я ее прогнал! Она была не виновата! - Полли? - Лэни усмехнулась ему в лицо. - Почему это тебя тревожит? Ведь тебе той же ночью досталась я! - Ах, Лэни, Лэни. Она может быть в банках органов! Может проходить... гробовую обработку - что бы это ни значило. - Это не твоя вина. Если бы ты нашел ее в виварии... - А разве не я виноват, что я был доволен? Она выбросила меня, как больного чистильщика, а через час ее забрало Исполнение! И когда я узнал об этом, я был доволен! Я отомстил! - он вцепился руками Лэни в плечо, стиснув его почти до боли. - Это не твоя вина, - повторила она. - Ты спас бы ее, если бы мог. - Конечно. - Но Мэтт не слушал ее. Он выпустил ее руку. - Я должен пойти за ней, - пробормотал он, произнося эти слова вслух, пытаясь распробовать их на вкус. - Да. Я должен пойти за ней. Он повернулся и направился к выходу. 9. ВОЗВРАЩЕНИЕ - Вернись назад, идиот! Мэтт остановился на полпути к дверям. - А? Разве вы все не этого хотели? - Вернись! Как ты собираешься перелезть через стену? Не можешь же ты опять постучать в ворота! Мэтт вернулся. Его лихорадило, он был не в силах думать. - Кастро будет готов к этому, ведь так? Может, он и не знает, что произошло прошлой ночью, но он наверняка знает, что что-то неладно. Мы уж постарались, чтоб он это узнал! Иди сюда, сядь. Не надо недооценивать этого человека, Мэтт. Мы должны все обдумать. - Эта мне стена. Как перебраться? Черт, черт. - Ты устал. Почему бы не подождать, пока спустится Гарри? - О, нет. Я не приму помощи от Сынов Земли. Это к ним никак не относится. - А со мной как? Мою помощь примешь? - Конечно, Лэни. Она решила не подымать вопрос о нелогичности такой позиции. - Ладно, начнем сначала. Как ты намерен добраться до Госпиталя? - Да. Пешком слишком далеко. Ммм... В машине Парлетта. Она на крыше. - Но если Кастро ее захватит, это приведет его прямо сюда. - Придется подождать до полуночи, чтобы взять другую машину. - Может быть, это единственный способ. - Лэни не устала: в виварии она проспала вдвое дольше, чем ей требовалось. Но она чувствовала себя затрепанной, созревшей в стирку. Горячая ванна помогла бы. Она выбросила это из головы. - Может, нам устроить налет на один из домов команды за другим автомобилем. Тогда мы поставим автопилот так, что он доставит машину Парлетта обратно сюда. - Это займет время. - Все равно нам придется его потратить. К тому же нам надо дождаться захода солнца, прежде чем начинать. - Нам сразу же понадобится темнота? - Она поможет. А представь, что туман рассеется, когда мы будем над пустотой? - Ой. - Жители Плато, команда и колонисты равно, любили смотреть, как солнце опускается в дымку над пустотой. Краски ни разу не повторялись. Земельные участки по краю пустоты всегда стоили втрое дороже, чем в других местах. - Окажется вдруг, что на нас смотрят тысячи членов команды. Может, пользоваться пустотой вообще ошибка. Кастро мог об этом подумать, Мы будем в безопасности, если туман продержится. Но как бы мы ни поступили, нам придется подождать темноты. Мэтт встал и потянулся, разминая мышцы, казалось, стянувшиеся в узлы. - Ладно. Значит, добрались мы до Госпиталя. Как нам попасть внутрь? Лэни, что такое электроглаз? Лэни ему рассказала. - О. Я не видел никакого света... Ультрафиолет, конечно же, или инфракрасный. Мне должно удаться это преодолеть. - Нам. - Ты же не невидимка, Лэни. - Невидимка, если прижмусь к тебе. - Пфе. - Все равно мне придется отправиться туда с тобой. Ты не умеешь программировать автопилот. Мэтт начал прохаживаться. - Оставим это на минуту. Как нам перебраться через стену? - Нам и не придется... - начала Лэни и остановилась. - Может быть, путь есть, - сказала она. - Предоставь это мне. - Расскажи. - Не могу. Зябкий ветерок снаружи превратился в ветер, слышный сквозь стены. Лэни дрожала, хотя электрический огонь достаточно грел. Туман за южными окнами начинал темнеть. - Нам нужно оружие, - сказала она. - Ваше я не хочу брать. У вас всего два, которые мы добыли по пути к машине. - Мэтт, я знаю о команде больше тебя. Они все занимаются тем или иным спортом. - Да ну? - Некоторые охотятся. Давным-давно Земля нам прислала в грузе трамбробота несколько замороженных оплодотворенных яйцеклеток оленей и карибу. В Госпитале их активировали, дорастили до взрослого состояния и распространили вдоль нижнего края ледника на север отсюда. Там достаточно травы для их процветания. - Значит, мы можем найти здесь ружья. - Пари можно держать. Чем член команды богаче, тем он больше закупает спортинвентаря. Даже если никогда им не пользуется. Стойка с ружьями оказалась на верхнем этаже, в комнате с развешанными по стенам картинами, изображавшими более или менее диких животных и головами либо копытами оленей и карибу. В стойке находилось полдюжины пневматических винтовок. Они обшарили комнату и в конце концов Лэни нашла выдвижной ящик, содержащий несколько коробок кристально-прозрачных игл, каждая два дюйма длиной. - С виду они могут свалить брандашмыга, - заметил Мэтт. Он видел брандашмыгов только в фильмах, переданных по лазеру с Джинкса, но знал, что они большие. - Ими можно уложить лося. Но эти ружья стреляют только по разу. Приходится быть метким. - Так спортивней? - Наверное. Щадящее оружие Исполнителей стреляло непрерывным потоком крошечных игл. Одна делала жертву вялой; чтобы свалить ее на месте, требовалось полдюжины. Мэтт закрыл коробку с этими щадящими иглами-переростками и положил в карман. - Получить от такой удар - все равно, что от ломика для льда, даже не будь оглушающего действия. Они убьют человека? - Не знаю, - ответила Лэни. Она выбрала со стойки два ружья. - Возьмем эти. - Джей! Худ замер на полпути к гостиной, повернулся и направился к холлу при входе. Лидия Хэнкок наклонилась над Миллардом Парлеттом. Она аккуратно сложила его вялые руки на коленях. - Поди сюда, погляди на это. Худ посмотрел на бесчувственного члена команды. Миллард Парлетт приходил в себя. Глаза у него были не в фокусе и не могли следить за происходящим, но они были открыты. Худ заметил кое-что еще и нагнулся, чтобы получше рассмотреть. Руки члена команды были неодинаковы. Кожу одной покрывали старческие веснушки. Она не могла быть такой же старой, каким наверняка был Парлетт, но кожа не заменялась довольно долго. От кончиков пальцев до локтя рука выказывала странное отсутствие личного, того, что Худ назвал бы художественным единством. Отчасти тут могло быть виновато воображение. Худ заранее знал, что Парлетт на протяжении всей жизни должен был непрерывно пользоваться банками органов. Но не нужно было никакого воображения, чтобы увидеть, что левая рука сухая, веснушчатая, чуть огрубевшая, с потрескавшимися и вросшими ногтями. Тогда как кожа правой руки была младенчески гладкой и розовой, незагоревшей, почти просвечивающей. Мягкая кожица под ногтями доходила до самых кончиков пальцев. Многие дети школьного возраста не могли бы сказать о себе того же. - Старое дитятко только что получило пересадку, - сказал Худ. - Нет. Смотри сюда. - Лидия указала на запястье. Вокруг запястья Парлетта пробегала неровная окрашенная полоска чуть меньше дюйма шириной. Она была мертвенной, молочно-белой; Худ никогда не видел у человека такой кожи. - И здесь тоже. - Сходное кольцо окружало первую фалангу большого пальца Парлетта. Ноготь большого пальца был сухой и потрескавшийся, с сильно уменьшенной кожицей. - Верно, Лидия. Но что это? Искусственная рука? - Может, с оружием внутри. Или с радио. - Нет, не радио. Сейчас бы они уже тут кишели. - Худ взял правую руку Парлетта и подвигал пальцами в суставах. Он почувствовал под младенческой кожей старую кость и мышцы, и суставы, которые вот-вот поразит артритом. - Это настоящая человеческая рука. Но почему он не заменил ее целиком? - Мы должны заставить его сказать это. Худ встал. Он чувствовал себя чистым, отдохнувшим и хорошо накормленным. Если им придется ждать, пока Парлетт заговорит, то они выбрали недурное место для ожидания. Лидия спросила: - Как у Лэни дела с Келлером? - Не знаю. И не намерен пытаться выяснять. - Круто тебе пришлось, должно быть, Джей, - Лидия засмеялась лающим смехом. - Полжизни ты провел, пытаясь найти на Плато пси-силы. Теперь вот выискался один, и он не хочет с нами играть. - Я тебе скажу, что меня по-настоящему беспокоит в Мэтте Келлере. Мы с ним вместе выросли. В коле я его никогда не замечал, кроме одного раза, когда он меня взбесил. - Худ отсутствующе потер место на груди двумя пальцами. - Он все время вертелся у меня под носом. Но я был прав, так ведь? Пси-способности существуют и мы можем применить их против Госпиталя. - Можем ли? - Лэни умеет убеждать. Если она его не уговорит, то уж я-то точно не смогу. - Ты недостаточно красивый. - Я красивей, чем ты. Вновь грянул лающий смех. - Попал! - Знаю, - сказала Лэни. - Это должно быть в подвале. Две стены были покрыты разного рода маленькими инструментами. На верстаках стояли электрическое сверло и ленточная пила. В выдвижных ящичках лежали гвозди, шурупы, гайки... Мэтт сказал: - Должно быть, Парлетт-младший немало плотничает. - Необязательно. Это может быть просто увлечение. Давай сюда руки, Мэтт. Кажется, я вижу пилу, которая нам нужна. Двадцать минут спустя он потирал освобожденные запястья, отчаянно расчесывая места, где раньше не мог почесать. Руки без наручников словно полегчали фунтов на десять. Время ожидания тяжело навалилось на Иисуса Пьетро. Давно минул конец рабочего дня. Из окон своего кабинета он видел лес с ловушками в виде более темного пятна среди густеющей серой дымки. Он позвонил Наде и сказал не ждать его дома этой ночью. На дежурство в Госпитале заступила ночная смена, усиленная по приказу Иисуса Пьетро изрядным числом дополнительной охраны. Скоро он должен насторожить их на то, чего ожидает. Сейчас он пытался решить, что сказать. Он не собирался произвести на них впечатление поразительным известием, что пятеро заключенных на свободе где-то на Плато Альфа. О побеге они уже слышали. Работу по вылавливанию они предоставляют поисковым отрядам. Иисус Пьетро включил интерком. - Мисс Лоссен, свяжите, пожалуйста, меня со всеми интеркомами Госпиталя. - Будет сделано. - Она не всегда говорила ему "сэр". Мисс Лоссен была больше член команды по крови, чем Иисус Пьетро, почти чистокровный, и у нее имелись могущественные покровители. По счастью, она была покладистым человеком и хорошим работником. "Если когда-нибудь с ней возникнут дисциплинарные проблемы..." - Вас слушают, сэр. - Говорит Глава, - произнес Иисус Пьетро. - Вы все знаете, что вчера ночью в Госпиталь проник один из пленных. Он с несколькими другими бежали сегодня утром. У меня есть сведения, что они занимались разведкой систем обороны Госпиталя, подготавливая нападение, которое произойдет нынче ночью. Где-то между этим временем и рассветом Сыны Земли почти наверняка нападут на Госпиталь. Всем вам выданы карты Госпиталя, на которых указано местоположение установленных сегодня автоматических защитных приспособлений. Запомните их и не угодите ни в одну из ловушек. Я отдал приказ снарядить ловушки максимальными дозами парализаторов, а они могут и убить. Повторяю, они могут убить. Я полагаю маловероятным, чтобы мятежники предприняли какую-либо лобовую атаку. - Поистине маловероятно! Иисус Пьетро улыбнулся столь мягкой форме своего высказывания. - Вы должны держаться настороже относительно попыток проникновения в Госпиталь, возможно, с использованием нашей формы. Держите удостоверения наготове. Если увидите кого-нибудь незнакомого вам, требуйте у него документы. Сравнивайте лицо с фотографией. У мятежников не было времени подделать удостоверения. И последнее. Стреляйте друг в друга, не колеблясь. Он отключился, обождал, пока мисс Лоссен отсоединит линию, затем велел ей дать связь с Энергетическими Секциями. - Отключить все энергию в районах колонистов до зари, - приказал он. Люди из Энергетики гордились своей работой, а их работа состояла в бесперебойной подаче энергии. Раздались громкие протесты. - Выполняйте, - сказал Иисус Пьетро и отключился. Вновь с жадностью он подумал о раздаче своим людям смертоносных игл. Но тогда они будут бояться стрелять друг в друга. Хуже того, они будут бояться своего собственного оружия. Ни разу после Припосадочного Соглашения Исполнение не пользовалось смертельным оружием. Все равно ядовитые иглы хранились так долго, что по всей вероятности, потеряли эффективность. Сегодня вечером он послал традиции к черту; за это придется чертовски и заплатить, если ничего не случится. Но он знал, что что-нибудь будет. Дело не просто в последнем для мятежников шансе спасти пленных из вивария. У Иисуса Пьетро внутри засела холодная уверенность: "что-то случится". Размытая красная черта отделяла черное небо от черной земли. Она постепенно блекла и внезапно снаружи вспыхнули огни Госпиталя, выбелив ночь. Кто-то принес Иисусу Пьетро ужин, он торопливо поел, а когда унесли поднос, оставил у себя кофейник. - Вон туда, - сказала Лэни. Мэтт кивнул и двинул рычаг управления винтами. Они опускались к жилищу средних размеров, выглядевшему на первый взгляд, как большой приземистый стог. В стогу имелись окна, а на одной стороне площадка вроде балкона. Под балконом располагался странной формы плавательный бассейн. В окнах горел свет и поверхность бассейна сияла отблесками. Сама вода была подсвечена изнутри. Посадочной площадки на крыше не было, но по другую сторону дома стояли два автомобиля. - А я бы выбрал пустой дом. - Мэтт не критиковал, а комментировал. Он уже не один час назад решил, что Лэни специалист в мятежных делах. - И что тогда? Даже если бы ты нашел автомобиль, где взять ключи? Я выбрала этот дом, потому что большинство из них окажется на виду возле пруда. Вон, видишь? Останови автомобиль и посмотрим, сколько я подстрелю. Они пролетели на восток через пустоту, продвигаясь в тумане вслепую и держась подальше от края, чтобы даже звук их пропеллеров не доносился. Наконец, многими милями восточнее усадьбы Парлетта, они повернули к земле. Мэтт вел, расположив ружье рядом с собой на сиденье. Он никогда не имел ничего, в чем заключалось бы столько мощи. С ним он испытывал согревающее чувство безопасности и неуязвимости. Лэни сидела на заднем сиденье, так что могла стрелять из обоих окон. Мэтт не мог сосчитать, сколько народу вокруг бассейна. Но на ружьях стояли телескопические прицелы. Раздались хлопки, точно лопались воздушные шарики. - Один, - сказала Лэни. - Два. Ого, вон еще один... три, и готово. Отлично, Мэтт, опускайся. Уфф! Не так быстро, Мэтт. - Слушай, мне приземляться, или нет? Но Лэни уже выскочила из машины и мчалась к дому. Мэтт, не так быстро, последовал за ней. Бассейн курился, словно огромная ванна. Возле бассейна он увидел двух упавших членов команды, а третьего - возле стеклянных дверей дома и покраснел, ибо они были голыми. Никто никогда ему не рассказывал, что команда устраивает вечера купания нагишом. Потом он заметил лужицу крови, вытекшую у женщины из-под шеи и краснеть перестал. Перед этим одежда была пустяки. От бассейна дом по-прежнему выглядел, как стог, но сквозь травянисто-желтые бока проглядывали более обычные твердые структуры. Внутри дом сильно отличался от жилища Джоффри Юстаса Парлетта: все стены были искривлены, а конический искусственный очаг занимал центр гостиной. Зато точно так же веяло роскошью. Мэтт услышал хлопок, как от взорвавшегося шарика, и побежал. Он огибал дверной косяк, когда услышал второй хлопок. За полированным столом стоял человек, набиравший номер на ручном телефоне. Когда Мэтт увидел его, он начинал падать - мускулистый член команды средних лет, одетый лишь в несколько водяных капель да выражение полнейшего ужаса. Он смотрел прямо на Лэни. Одна рука стискивала кровавое пятно на ребрах. Ужас его словно бы стирался, пока он падал, но Мэтт запомнил этот ужас. Когда на тебя охотятся, это само по себе плохо, но когда на тебя охотятся голого - должно быть, гораздо хуже. Нагота всегда была синонимом беззащитности. - Пошарь наверху, - сказала Лэни. Она перезаряжала ружье. - Нам надо найти, где они раздевались. Если увидишь штаны, обшарь карманы насчет ключей. побыстрей, мы не можем здесь надолго задерживаться. Мэтт спустился через несколько минут, бренча на пальце связкой ключей. - Нашлись в спальне, - сказал он. - Хорошо. Выбрось их. - Это шутка? - Я нашла вот эти. - У Лэни тоже было кольцо с ключами. - Подумай-ка. Эта одежда наверху должна принадлежать владельцу дома. Если мы возьмем его машину, Исполнение сможет проследить нас сюда. Может, оно и неважно; я не в силах представить, как они могли бы выследить нас отсюда обратно к Парлетту. Но если мы возьмем машину гостя, нас вообще никуда не проследят. Так что нам нужны эти. Свои можешь выкинуть. Они вернулись к бассейну за машиной Парлетта. Лэни открыла приборный щиток и пошарила внутри. - Я не решаюсь отправить ее назад, - пробормотала она. - Придется Гарри пользоваться старой. Ага... Так что я просто отправлю ее на десять миль вверх, а дальше пусть следует на юг во веки веков. Отлично, идем, Мэтт. Они нашли, что ключ подходит к одной из машин за домом. Мэтт повел на северо-восток, прямо к Госпиталю. Туман у поверхности земли не был сверхъестественно густ, но на этой высоте - то был край Мироздания. Мэтт летел час, прежде чем увидел слабое желтое пятнышко слева. - Госпиталь, - согласилась Лэни. Они повернули. Слабое желтое пятнышко слева... и белые огни, появившиеся и разгоравшиеся со всех сторон. Мэтт тотчас швырнул автомобиль вниз. Они резко опустились на воду. Когда автомобиль шлепнулся о поверхность, они нырнули в противоположные дверцы. Мэтт всплыл, задыхаясь от холода. Пропеллеры окатили его брызгами и он отвернулся. Панически крякали утки. Белые огни опускались вокруг. Мэтт окликнул: - Где мы? - В Парке Парлетта, я думаю. Мэтт встал в воде, оказавшейся по пояс, держа ружье повыше. Машина пробуксовала через пруд с утками, замешкалась на его краю, потом двинулась дальше, пока не уперлась в изгородь. Туман сделался желтовато-серым от направленных на пруд автомобильных фар. Мэтта поразила вдруг мысль. - Лэни. Ружье с тобой? - Да. - Испытай его. Он услышал шипение. - Хорошо, - сказал Мэтт и отшвырнул свое ружье. Слышно было, как оно шлепнулось в воду. Автомобильные фары опускались со все сторон. Мэтт плыл на звук выстрела Лэни, пока не уткнулся в нее. Схватив ее за руку, он прошептал: "Встань поближе". Они побрели к берегу. Мэтт чувствовал, как Лэни дрожит. Вода была холодна, но ветер, когда они поднялись, оказался еще холоднее. - Что с твоим ружьем? - Я его выбросил. У меня вся цель в жизни - бояться, так ведь? Ну, так я не способен бояться с ружьем в руках. Они ковыляли по траве. Белые огни окружали их на уровне почвы, слегка размытые текучим туманом. Другие повисли над головой, прожектора заливали светом весь парк. Люди при этом освещении выглядели черными бегущими силуэтами. Одна машина опустилась на воду позади них - легко, словно лист. - Соедините меня с Главой, - произнес майор Чин. Он отдыхал, развалившись на заднем сиденье своего автомобиля. Автомобиль повис в футе над водой маленького пруда для уток в Парке Парлетта, опираясь на воздушную подушку. В таком положении он был почти неуязвим для нападения. - Сэр? Мы поймали украденный автомобиль. Да, сэр, это наверняка краденый, он приземлился тотчас, как мы взлетели для проверки. Рухнул, как оборвавшийся лифт... Он летел прямо к Госпиталю. Я полагаю, мы где-то милях в двух к юго-западу от вас. Должно быть, машина брошена сразу же, как ее посадили в пруд с утками... Да, сэр, весьма профессионально. Машина наехала на изгородь и так стоит, пытаясь пробить ее на автопилоте... Номер Б-Р-Г-И... Нет, сэр, в ней никого, но мы окружили участок. Им не проскочить... Нет, сэр, никто их пока не видел. Может, они среди деревьев. Но мы их выкурим. На его гладком, круглом лице появилось озадаченное выражение. - Да, сэр, - произнес он и отключился. Он хотел было направлять поиски по переносному телефону, но больше приказывать было нечего. Повсюду кругом горели фары полицейских автомашин. Порядок поисков давно установился. Когда кто-нибудь что-то найдет, его вызовут. Но что Глава хотел сказать этим последним замечанием? "Не удивляйтесь, если никого не найдете". Глаза майора сузились. Может, эта машина - приманка, летевшая на автопилоте? Но чего этим можно добиться? Над ним пролетел другой автомобиль. Внимание майора было сосредоточено на пустой машине, когда в его поле зрения возникла эта вторая. Он воспользовался ручным телефоном. - Карсон, это вы? Поднимите свою машину. На тысячу футов. Выключайте огни, зависните и поглядите, что сумеете найти в инфракрасном. Останетесь там, пока не закончим поиски. Только некоторое время спустя он понял, насколько неверно истолковал замечание Главы. - Вызываю майора Чина, - сказал Догени, висевший в сотне футов над Парком Парлетта. Сдержанное возбуждение придавало его голосу охотничью дрожь. - Сэр? Я поймал инфракрасное пятно, только что вышедшее из пруда... Возможно, это два человека; туман затрудняет мне обзор... Западный берег. Теперь они вышли, движутся туда, где вертятся наши... Не видите? Они там, клянусь... Ладно, ладно, но раз их там нет, значит у меня что-то с инфраскопом, сэр... Да, сэр... Раздраженный, но покорившийся Догени откинулся на спинку сиденья и смотрел, как тускло-красное пятно сливается с пятном побольше, которое было мотором автомобиля. Это все решит, подумал он, и выдаст их полиции, реальны они или нет. Он увидел, что более крупный источник инфракрасного света движется прочь, оставив за собой другой источник, поменьше машины, но существенно больше, чем один человек. Это насторожило его и он перебрался к окну, чтобы проверить. Вот она машина, все точно, и... Он утратил к ней интерес и вернулся к инфраскопу. Источник тепла, имевший форму клеверного листа, неподвижно оставался на месте - как раз того цвета, чтобы это было четверо людей без сознания. Источник величиной в человека отделился от кипящей массы вокруг брошенного автомобиля и двинулся к четырехлепестковому источнику. Несколько секунд спустя разверзлась преисподняя. Задыхающиеся, хрипящие, бегущие изо всех сил, выскочили они из Парка Парлетта на широкую, хорошо освещенную сельскую дорогу. Мэтт сжимал на бегу запястье Лэни, чтобы она не могла "забыть" о нем и убежать сама по себе. Когда они добрались до дороги, Лэни дернула его за руку. - Хорошо... теперь... можно отдохнуть. - Далеко... до Госпиталя? - Мили так... две. Впереди за светлым куполом тумана растворялись огни машины Исполнения, поставленной ими на автопилот. Дальний размытый конец дороги был тронут желтоватым сиянием: свет Госпиталя. Дорога была мощеная красным кирпичом, роскошно широкая, с высаженными посередине приятным неровным рядом ореховыми деревьями. Фонари вдоль дорожки освещали старые, полные индивидуальности дома. Деревья раскачивались и пронзительно стонали на ветру. Ветер свивал продолжавший редеть туман в кольца и струи, резал стальным холодом через мокрую одежду и мокрую кожу, доставая до плоти и до мозга костей. - Нам надо раздобыть одежду, - сказал Мэтт. - Кто-нибудь попадется. Обязательно. Всего девять. - Как эта команда способна терпеть такое? Купались! - Вода была горячая. Небось, их еще и сауна поджидала. Хотела бы я для нас того же. - Надо нам было взять тот автомобиль. - Твоя способность нас бы тогда не спасла. Ночью нельзя увидеть твое лицо в окошке автомобиля. Они видели бы украденный автомобиль и искупали бы его в ультразвуке, чем они сейчас наверняка и заняты. - А зачем ты настояла раздеть того полицейского? И раз уж эта чертова одежда оказалась у нас, зачем ты ее выбросила? - Пыльных Демонов ради, Мэтт! Ты мне доверяешь или нет? - Прости. Но любой из нас мог бы воспользоваться той курткой. - Дело того стоило. Теперь они будут искать одного человека, одетого в форму Исполнения. Эй! Встань передо мной, быстро! Через несколько домов от них возник квадрат света. Мэтт встал перед Лэни и пригнулся, упершись руками в колени, чтобы она могла воспользоваться его плечом, как подставкой для ружья. Этот прием сработал с четырьмя полицейскими в Парке Парлетта. Сработал он и сейчас. На свету показалась пара членов команды. Они обернулись и помахали хозяевам, потом повернулись обратно и сошли по ступеням, чуточку горбясь от ветра. Закрывшаяся дверь отрезала их от света и превратила в тусклые движущиеся тени. Когда они вступали на кирпич, путь их пересекли настильные траектории двух охотничьих игл. Мэтт и Лэни раздели их и оставили, прислонив к палисаднику, чтобы там их нашло солнце. - Хвала Пыльным Демонам, - произнес Мэтт. Он все еще дрожал под сухой одеждой. Лэни думала уже о предстоящем. - Пока сможем, будем держаться домов. Эти дома дают уйму инфракрасного излучения. Они нас прикроют. Даже если машины нас засекут, им придется спуститься и допросить нас, чтобы узнать, что мы не члены команды. - Ладно. А что будет, когда мы минуем дома? Лэни не отвечала довольно долго. Мэтт ее не поторапливал. Наконец она сказала: - Мэтт, надо бы мне сказать тебе кое-что. Он снова не стал ее подгонять. - Как только мы окажемся за стеной - если мы пройдем за стену - я отправляюсь в виварий. Ты не обязан идти со мной, но я должна пойти. - Разве это не первое, чего они ожидают? - Вероятно. - Тогда лучше туда не ходить. Давай сперва отыщем Полли. Нам надо избегать шума, пока сможем. Стоит вашим Сынам Земли вырваться на волю, если предположить, что до этого дойдет, как тут же упадут эти двери. Собственно, если мы... - тут он посмотрел на нее и остановился. Лэни глядела прямо перед собой. Лицо у нее было твердым и походило на маску. Таким же был у нее и голос - нарочито твердым. - Поэтому я и говорю тебе сейчас. Я собираюсь в виварий. Для этого я пошла. - Казалось, она хотела оборвать разговор; потом рывком продолжила: - Я пошла потому, что там Сыны Земли, а я одна из них. Не потому, что я нужна тебе, а потому, что я нужна им. А ты нужен мне, чтобы попасть внутрь. Иначе я попыталась бы одна. - Понял, - сказал Мэтт. Он хотел сказать больше, но нет, он не в силах был это произнести. Сейчас он был вполне беззащитен перед ударом, и Лэни в таком состоянии вполне способна его уложить. Вместо этого он спросил: - А как насчет великой тайны Полли? - Милларду Парлетту она тоже известна. Он, похоже, рвется поговорить. А если не рвется, Лидия все равно это из него выжмет. - Так что Полли вам больше не нужна. - Верно. И если ты воображал, что я здесь из любви к тебе, то можешь об этом забыть. Я не хочу быть грубой, Мэтт, или жестокой. Просто мне надо, чтобы ты понял свое положение. Иначе ты будешь рассчитывать, что я приму разумные решения. Ты - мой транспорт, Мэтт. Мы нужны друг другу, чтобы попасть внутрь. Когда мы окажемся внутри, я отправлюсь прямо в виварий, а ты можешь делать все, что угодно, чтобы остаться в живых. Некоторое время они молча шли рука об руку - чета из команды, которым слишком близко возвращаться домой, чтобы лететь автомобилем. Время от времени попадались другие члены команды. Большинство из них быстро проходили мимо, пригнувшись от ветра и не обращая внимания на Лэни с Мэттом, ни друг на друга в своей спешке укрыться от холода. Раз впереди высыпала на улицу добрая дюжина мужчин и женщин, от просто подвыпивших до пьяных в стельку. Компания прошествовала вдоль четырех домов и принялась барабанить в двери. Мэтт с Лэни видели, как двери открылись и гуляк впустили. И Мэтт почувствовал вдруг острейшее одиночество. Он сжал руку Лэни чуть крепче и они пошли дальше. Кирпичная дорога сворачивала налево и они последовали за ней в обход. Справа домов теперь не было. Одни деревья, высокие и густые, заслонявшие из виду Госпиталь. Сразу за ними должен был начинаться голый защитный периметр. - Что теперь? - Пойдем дальше, - отвечала Лэни. - Я думаю, нам надо приблизиться к лесу с ловушками. Она ждала, что он спросит - зачем, но он не спросил. Она все-таки пояснила: - Сыны Земли десятки лет планировали нападение на Госпиталь. Мы дожидались подходящего случая, а он все никак не попадался. Одна из запланированных операций - пройти вдоль края леса с ловушками. Сам лес настолько полон хитрых капканов, что охрана с той стороны на него, вероятно, и не смотрит. - Надеешься? - Пари можно держать. - Что тебе известно о средствах защиты Госпиталя? - Ну, прошлой ночью ты сталкивался с большей их частью. Хорошо, что тебе хватило здравого смысла держаться подальше от леса с ловушками. Есть два кольца электроглаз. Стену ты видел: на ней пушки и прожектора по всей длине. Сегодня ночью Кастро, вероятно, добавит туда людей и можно пари держать, что он перекроет основную дорогу. Обычно ее оставляют открытой, но довольно легко замкнуть кольцо электроглаз и отключить от ворот энергию. - А за стеной? - Охрана. Мы предполагаем, Мэтт, что все эти люди должны быть плохо обучены. Госпиталь никогда не подвергался прямой атаке. Мы уступаем им числом... - Уж это точно. - ...Но нам придется иметь дело с охраной, которая не верит по-настоящему, что ей есть от кого охранять. - А как насчет ловушек? Против механизмов мы бессильны. - В Госпитале их практически нет - по крайней мере, в обычное время. Кое-что Кастро может установить при опасности. В космобаржах может найтись что угодно; мы просто не знаем. Но мы не будем приближаться к космобаржам. Потом, есть еще эти треклятые разделительные двери. Мэтт кивнул - быстро, сердито дернул подбородком. - Эти двери удивили нас всех. Нам следовало быть предупрежденными. - Кем. - Неважно. Постой-ка секунду... Верно. Это то место. Мы пройдем здесь. - Лэни. - Да? В земле есть проводники, срабатывающие при нажиме. Когда пойдем, ступай только по корням. - Что у нас было в пятницу ночью? Она повернулась, чтобы заглянуть ему в лицо, пытаясь определить, что он имеет в виду. Наконец сказала: - Случилось то, что я подумала, что могу тебе пригодиться. Мэтт медленно кивнул. - Тебе случилось подумать правильно. - Отлично. Для этого я и нужна. Сыны Земли, в основном, мужчины. Они иногда ужасно хандрят. Вечно строят планы, никогда не вступая в бой по-настоящему, а вступив - никогда не побеждают и все время ломают головы - не играют ли они на руку Исполнению. Они даже побахвалиться могут только друг перед другом, потому что не все колонисты за нас. И тогда я изредка могу заставить их снова почувствовать себя мужчинами. - Мне, кажется, не помешало бы поднять дух примерно сейчас. - Что тебе нужно сейчас, братишка, это хорошенько струсить. Только бойся все время про себя, и все будет нормально. Здесь мы пройдем... - Мне сейчас кое-что пришло в голову. - Что? - Если бы мы здесь остались сегодня днем, то избежали бы всех этих хлопот. - Может, двинемся? И не забывай ступать по корням! 10. РУКА ПАРЛЕТТА Тьма застилала большую часть Горы Посмотрика. Команда не ведала об этом. Огни Плато Альфа горели, нимало не потускнев. Даже дома вдоль обрыва Альфа-Бета с видом через Плато Бета на отдаленные скопления городских огней Гаммы и Йоты отделял сегодня от этих огней туман и кто узнал бы, что скопления огней погасли? В землях колонистов царили страх и ярость, но они не могли коснуться Плато Альфа. Никакие опасности не грозили. На Гамме и Йоте не было больниц, где могли бы умереть пациенты в потемневших операционных залах. Даже машины не могли разбиться без дорожных огней. Протухшее мясо в морозильниках мясных лавок не могло вызвать голода: оставались фруктовые и ореховые леса, злаки, стада. Но страх и ярость все-таки царили. Что случилось там, наверху, откуда шла вся энергия? Или это проказа, наказание, эксперимент - какое-то преднамеренное деяние Исполнения? Нельзя перемещаться без освещения. Большинство людей, где бы они ни находились, остались там. Они устроились ночевать, где смогли; колонистам все равно было уже почти время спать. И они ждали, когда свет вернется. Они не представляют предмета для беспокойства, думал Иисус Пьетро. Если сегодня ночью возникнет опасность, она придет не снизу. Столь же несомненно, что Сыны Земли нападут, даже если их всего пятеро. Гарри Кейн не оставит на смерть большую часть своих людей. Он сделает все, что в его силах, невзирая на риск. А преследуемый майора Чина сбежал, вырвался на волю в двух милях от Госпиталя, одетый в полицейскую форму. И поскольку сбежал, поскольку он был один, поскольку никто его четко не рассмотрел - это должен быть Мэтт Келлер. Пять досье, чтобы сравнить пятерых беглецов. Гарри Кейн и Джейхок Худ - это старые приятели, самые опасные из Сынов Земли. Элейна Мэттсон, Лидия Хэнкок и Мэттью Келлер -