Ларри Нивен, Джерри Пурнель. Мошка в зенице господней -------------------- Мошка в зенице господней (#1). Larry Niven, Jerry Pournelle. The Mote in God's Eye (1974) (#1). Перевод с английского: (C) Олег Колесников ======================================== HarryFan SF&F Laboratory: FIDO 2:463/2.5 --------------------  * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЗОНД БЕЗУМНОГО ЭДДИ *  ПРИКАЗ, 3017 г. н.э. - Адмирал приветствует вас и приглашает прибыть в его офис немедленно, - объявил гардемарин Стели. Командор Родерик Блейн оглядел мостик, где его офицеры изредка переговаривались, напоминая хирургов, ассистирующих в различных операциях. Серый стальной отсек был полон беспорядочной деятельности; каждый был занят, но общее впечатление было одно: хаос. Экраны над пультом управления показывали планету внизу и другие корабли, расположенные на орбите рядом с "Мак-Артуром", но повсюду панели были сняты с консолей, измерительные инструменты торчали в их внутренностях, и техники, следя за разноцветными сигналами электронных сборщиков, заменяли все, что казалось сомнительным. Откуда-то с кормы корабля, где инженерная команда занималась корпусом, доносились глухие удары и завывания. Повсюду виднелись следы сражения: безобразные ожоги в тех местах, где корабельное защитное Поле Лэнгстона на мгновение оказалось перегруженным. Дыра неправильной формы размером с кулак была выжжена в одной из консолей, и сейчас двое техников копались в паутине проводов. Род Блейн взглянул на черные пятна, покрывающие его боевые доспехи. Слабый запах испарившегося металла и горелого мяса все еще был в его ноздрях и в мозгу, он снова увидел огонь, и расплавленный металл выплеснулся из корпуса и потек по его левому боку. Его левая рука до сих пор висела на груди на эластичной повязке. А ведь я всего час на борту, - подумал он. - Капитан на берегу, и весь этот беспорядок... Я не могу уйти сейчас. - Он повернулся к гардемарину. - Прямо сейчас? - Да, сэр. Сигнал совершенно ясен. Что ж, ничего не поделаешь, и Роду придется пережить головомойку, которую устроит ему капитан, когда вернется. Первый лейтенант Каргилл и инженер Синклер - люди компетентные, но он же инженер-администратор, и контроль повреждений - его обязанность, даже если его не было на борту, когда "Мак-Артур" получил большинство из них. Ординарец Рода осторожно кашлянул и указал на запятнанную форму. - Сэр, у вас есть время, чтобы надеть что-то более приличное? - Хорошая мысль, - Род взглянул на состояние борта, чтобы быть уверенным. Да, у него есть полчаса до того, как он сможет спуститься на поверхность планеты. Более ранний выезд все равно не позволит ему добраться до адмирала скорее. Но ему понадобится помощь, чтобы снять свою одежду. Сам он не раздевался с тех пор, как был ранен. Пришлось послать за помощником хирурга, чтобы раздеть его. Медик разрезал ножницами ткань, приставшую к его левой руке, и буркнул: - Держите неподвижно, сэр. Эту руку хорошо поджарило, - в голосе его звучала укоризна. - Нужно было обратиться в лазарет еще неделю назад. - Вряд ли это было возможно, - ответил Род. Неделю назад "Мак-Артур" вел бой с мятежным военным кораблем, который нанес ему множество ударов перед тем как капитулировать. После победы Род возглавил призовую команду на вражеском судне, и у него не было возможности заниматься собственным лечением. Когда доспехи убрали, он почувствовал запах чего-то более худшего, чем недельных пота и грязи. Возможно, это прикосновение гангрены. - Да, сэр, - еще несколько нитей перерезано. Синтетика была прочной, как сталь. - Теперь дело за хирургией, командор. Нужно удалить все поврежденные ткани, прежде чем начнут действовать стимуляторы регенерации. Пока мы не доставим вас в лазарет, можно приглушить ваше обоняние. - Меня оно вполне устраивает, - холодно ответил Род. Он легонько коснулся своего кривого носа и вспомнил сражение, в котором тот был перебит. Пожалуй, из-за этого он выглядел старше своих двадцати четырех стандартных лет, и это было знаком заслуги и успеха. Его доспехи разрезали пошире и смазали руку нумбитолом. Стюард помог ему надеть голубую форму, красный шарф, золотые шнуры и эполеты; все морщило и жало, но лучше уж это, чем моноволокнистые доспехи. Жесткая куртка бередила рану, несмотря на обезболивающее, пока он не обнаружил, что может опереть локоть о приклад пистолета. Одевшись, он направился в ангар "Мак-Артура" и сел в шлюпку, а рулевой, направив ее через большие двери подъемника, вылетел из корабля. Это был опасный маневр, но он экономил время. Двигатели заработали, и маленький крылатый флайер нырнул в атмосферу. Нью-Чикаго. Населенный мир Трансугольного сектора, примерно в двадцати парсеках от Столичного сектора. Планета вращается вокруг желтого солнца F9, обычно относимого к Бета Гортензии. Атмосфера почти соответствует земной, и дыхание возможно без помощи фильтров. Сила тяжести 1,08 стандартной. Радиус планеты - 1,05, а масса 1, 21 массы Земли; плотность выше обычной. Ось вращения Нью-Чикаго имеет наклон 41 градус, расстояние до светила - 1,06 а.е., орбита умеренно эксцентрическая. Ввиду сезонных изменений температуры заселена относительно узкая полоса в южной температурной зоне. Имеется один спутник на среднем расстоянии, обычно называемый Эванстом. Происхождение названия неизвестно. Две трети Нью-Чикаго покрыты водой. Континенты обычно гористы с продолжающейся вулканической активностью. Экстенсивная индустрия периода Первой Империи была почти полностью уничтожена во время Гражданских Войн; восстановление промышленной базы ведется удовлетворительно со времени включения Нью-Чикаго во Вторую Империю в 2940 г.н.э. Большая часть населения проживает в единственном городе, носящем то же название, что и планета. Прочие населенные пункты широко разбросаны, и ни в одном число жителей не превышает сорока пяти тысяч. Общая численность населения планеты - 6,7 миллионов человек по переписи 2990 г. Имеются железодобывающие и железоплавильные центры в горах, а также экстенсивное сельское хозяйство. Планета наполовину снабжает себя продуктами питания. Нью-Чикаго владеет растущим торговым флотом и расположена в удобном месте, что делает ее центром Трансугольной межзвездной торговли. Управляется генерал-губернатором и Советом, назначаемым вице-королем Трансугольного сектора, имеется выборная ассамблея и два делегата Имперского Парламента. Род Блейн хмурился, читая слова, бегущие по экрану его карманного компьютера. Физические данные остались теми же, но все остальное устарело. Мятежники изменили даже название своего мира, превратив его из Нью-Чикаго в Госпожу Свободу. Ее правительству придется строить все заново. Возможно, она потеряет своих делегатов, возможно, даже утратит свои права на выборную Ассамблею. Он отложил прибор и посмотрел вниз. Они находились над гористой местностью, и он не видел следов войны. Слава богу, здесь не было районов, подвергшихся бомбардировке. Иногда случалось такое: города-крепости держались с помощью спутников планетарной защиты. У Военного Флота не было времени для продолжительной осады, и Имперская полиция получала приказ покончить с мятежниками возможно меньшей кровью, но все-таки покончить. Упорствующую мятежную планету превращали в поля сверкающей лавы, где не выживал никто, но некоторые города накрывались черными куполами Поля Лэнгстона. И что потом? Кораблей, чтобы доставлять продукты через межзвездные расстояния, не хватало, и начинались эпидемии и голод. Впрочем, подумал он, это был лишь один из возможных путей. Человечество должно было объединиться под властью единого правительства - убеждениями или силой - чтобы столетия Гражданских Войн никогда больше не повторились. Каждый имперский офицер видел ужасы, к которым привели эти войны, - именно поэтому академии разместили на Земле, а не в столице. Когда они приблизились к городу, он увидел первые следы сражения. Круг перепаханной земли, руины отдаленных крепостей, разрушенные бетонные направляющие транспортных систем. Затем появился почти нетронутый городок, оставшийся целым в пределах круга Поля Лэнгстона. Город понес незначительные разрушения, но как только поле было снято, эффективное сопротивление прекратилось. Только фанатики сражались против Имперской звездной пехоты. Они пролетели над руинами высокого здания, разрушенного упавшей посадочной шлюпкой. Видимо, кто-то выстрелил в нее, и убитый пилот не успел ничего сделать... Флайер обогнул город, замедляя скорость, чтобы подойти к посадочным докам, не выбив у них всех стекол в окнах. Здания были старые, в основном, построенные по углеводородной технологии, местами целые секции у них были удалены и заменены более современными материалами. Ничто не напоминало о городе Первой Империи, который стоял на этом месте. Когда они опустились на площадку на крыше Дома Правительства, Род понял, что можно было и не тормозить. Большинство стекол в городе были уже выбиты. По улицам кружили толпы людей, а единственными движущимися машинами были военные конвои. Некоторые люди стояли, ничего не делая, другие вбегали и выбегали из магазинов. Имперская звездная пехота в серых мундирах стояла за электрифицированной изгородью, возведенной вокруг Дома Правительства. Флайер сел, и Блейн спустился на лифте на этаж генерала-губернатора. Во всем здании не было женщин, хотя обычно имперские правительственные учреждения были полны ими. Видимо, он пробыл в космосе слишком много времени. Он назвал свое имя пехотинцу, сидевшему как будто аршин проглотил за столом администратора, и стал ждать. Блейн не пытался представить будущей беседы и коротал время, разглядывая пустые стены. Все декоративные украшения, трехмерная звездная карта с Имперскими флагами, парящими над провинциями, все стандартное оборудование офиса генерала-губернатора планеты Первого Класса исчезло, оставив после себя безобразные пятна на стенах. Наконец, часовой провел его в офис. Адмирал сэр Владимир Ричард Джордж Плеханов, вице-адмирал Черноты, Рыцарь Орденов Св.Михаила и Св.Георгия, сидел за столом генерал-губернатора. Нигде не было ни следа от Его Превосходительства мистера Гаруна, и на мгновение Блейну показалось, что адмирал один. Затем он заметил капитана Кзиллера, своего непосредственного начальника по "Мак-Артуру", стоявшего у окна. Все лозунги были удалены из комнаты, оставив после себя только глубокие царапины на панелях стен. Мебели тоже не было. Даже Великие Символы - корона и космический корабль, орел, серп и молот - исчезли со своего места над дюралепластовым столом. Кстати, на памяти Рода в кабинете генерал-губернатора никогда не было дюралепластового стола. - Командор Блейн по вашему приказанию прибыл, сэр. Плеханов рассеянно отсалютовал, а Кзиллер даже не повернулся от окна. Род стоял смирно, пока адмирал внимательно рассматривал его. Наконец, тот произнес: - Доброе утро, командор. - Доброе утро, сэр. - Впрочем, не совсем доброе. Кажется, мы не виделись с моего последнего визита в Круцис Корт. Как там маркиз? - Когда я последний раз был дома, сэр, он чувствовал себя хорошо. Адмирал кивнул и продолжал критически рассматривать Блейна. Он ничуть не изменился, подумал Род. Весьма образованный человек, борющийся с ожирением упражнениями в поле повышенной гравитации. Флот посылал Плеханова, когда ожидалось жестокое сражение. Он не признавал никаких оправданий для нерадивых офицеров и, по слухам, ходившим в кают-кампаниях, однажды разложил бывшего крон-принца - теперь Императора - на большом столе и отшлепал ракеткой для спитбола, когда Его Высочество служил гардемарином на "Платее". - У меня есть ваш рапорт, Блейн. Вы должны были отбить у мятежников генератор Поля, и потеряли при этом роту Имперской звездной пехоты. - Да, сэр. - Генераторную станцию защищали фанатики, и бой был жарким. - А за каким дьяволом вы поперлись в наземную акцию? - требовательно спросил адмирал. - Кзиллер приказал вам, чтобы захваченный крейсер сопровождал наш штурмовой транспорт. Вы получали приказ спуститься вниз на шлюпках? - Нет, сэр. - Может, вы думаете, что аристократы могут не подчиняться военной дисциплине? - Разумеется, сэр, я так не думаю. Плеханов не обратил внимания на его слова. - Затем вы имели какие-то дела с вождем мятежников. Как же его звали? - Плеханов заглянул в бумаги. - Стоун. Джонас Стоун. Освобожден из-под ареста и получил назад все свое имущество. Черт побери, вы что, решили, что каждый военный офицер может вести переговоры с мятежниками? Или у вас была какая-то дипломатическая миссия, о которой я ничего не знаю? - Нет, сэр, - губы Рода были плотно прижаты к зубам. Он ждал крика, но его не было. К черту все традиции Военного Флота, подумал он. Все-таки я выиграл эту проклятую войну. - Но вы можете объяснить мне это? - настаивал адмирал. - Да, сэр. - Итак? Род заговорил, с трудом извлекая звуки из стиснутого горла. - Командуя захваченным "Вызывающим", сэр, я получил сообщение из мятежного города. В этот момент городское Поле Лэнгстона было включено, капитан Кзиллер с "Мак-Артуром" занимался орбитальными оборонительными спутниками, а мозгом флота был адмирал, сражающийся с силами мятежников. Мистер Стоун предлагал впустить Имперские силы в город, при условии, что сам он будет полностью прощен и сохранит свою личную собственность. Он дал час на обдумывание предложения и потребовал в качестве заложника члена аристократической семьи. Если все будет так, как он сказал, то война закончится, как только наши силы овладеют зданием городского Генератора Поля. Не имея возможности посоветоваться с высшим начальством, я сам повел вниз отряд и дал мистеру Стоуну свое слово чести. Плеханов нахмурился. - Свое слово. Слово Лорда Блейна, а не офицера Военного Флота. - Это был единственный способ договориться с ним, адмирал. - Понимаю, - Плеханов задумался. Если он откажется от слова Блейна, с Родом будет покончено и на Флоте, и в правительстве, и вообще везде. С другой стороны, адмиралу придется объясняться перед Палатой Пэров. - Что заставило вас поверить, что предложение подлинное? - Сэр, оно было закодировано имперским шифром и подписано офицером военной разведки. - И вы рискнули своим кораблем... - ...ради шанса закончить войну без уничтожения планеты. Да, сэр. Нужно было добавить, что в послании мистера Стоуна имелось описание городского лагеря, в котором они держали Имперских офицеров и гражданских лиц. - Понимаю, - руки Плеханова взметнулись в резком гневном жесте. - Я не люблю сотрудничать с предателями, даже если они помогают нам. Но я признаю вашу сделку, а это значит, что я дал вам официальное разрешение спуститься вниз вместе со шлюпками. Однако, мне это не нравится, Блейн. Ваш трюк был совершенно идиотским. И все же он сработал, подумал Род. Он продолжал стоять в позе напряженного внимания, но почувствовал, что узел, в который стянулись его внутренности, ослаб. Адмирал хмыкнул. - Ваш отец тоже глупо рисковал. Нас обоих чуть не прикончили на Таните. Это просто чудо, что в вашей семье выжили одиннадцать маркизов, но еще большим чудом будет, если вы станете двенадцатым. Ну, ладно, садитесь. - Благодарю, сэр, - Род продолжал стоять. Голос его был холодно вежлив. Лицо адмирала слегка расслабилось. - Я не рассказывал вам, что ваш отец был моим командиром на Таните? - спросил Плеханов. - Нет, сэр. Рассказывал он сам, - в голосе Рода по-прежнему не было теплоты. - Это был мой лучший друг, самый лучший командор, которого я когда-либо имел на флоте. Его влияние посадило меня на это место, и он просил взять вас под мое командование. - Да, сэр. Я знаю это, но не могу понять, почему. - Вы не хотите спросить, командор, что я собираюсь сделать с вами? От неожиданности Род вздрогнул. - Да, сэр. - Скажите, что произошло бы, окажись это послание поддельным? Если это была бы ловушка? - Мятежники уничтожили бы мою команду. - Верно, - голос Плеханова был холоден, как сталь. - Но вы решили, что рискнуть стоит, поскольку имелась возможность закончить войну с малыми жертвами с обеих сторон. Так? - Да, сэр. - Но если бы звездная пехота была уничтожена, что должен был бы делать мой флот? - адмирал хлопнул обеими руками по столу. - У меня не оказалось бы выбора! - рявкнул он. - Каждая неделя, проведенная флотом здесь, - еще один шанс внешним ударить по одной из наших планет! Не было бы времени посылать за штурмовым транспортом и новым отрядом звездной пехоты. Если бы вы потеряли свою команду, я превратил бы эту планету в каменную глыбу, Блейн. Аристократ вы или нет, не вздумайте еще раз сделать что-либо подобное! Вы поняли меня? - Да, сэр... - он был прав, но... Что смогла бы сделать пехота со включенным над городом полем? Плечи Рода поникли. Что-нибудь. Он бы что-нибудь сделал. Но что? - Впрочем, все кончилось хорошо, - холодно сказал Плеханов. - Может, вы были и правы. А, может, и нет. Еще одна выходка вроде этой, и я отберу у вас оружие. Это вам ясно? - он поднял отпечатанное дело Рода. - "Мак-Артур" готов выйти в космос? - Сэр? - вопрос был задан тем же тоном, что и угроза перед ним, и на мгновение это сбило Рода с толку. - Выйти в космос, сэр, но не в сражение. И я бы не хотел, чтобы он отправлялся далеко без ремонта, - за безумный час, проведенный на борту, Род выполнил полный осмотр, из-за которого не успел даже побриться. Сейчас он сидел, недоумевая. Капитан "Мак-Артура" стоял у окна, явно прислушиваясь к разговору, но не говоря ни слова. Почему адмирал не спрашивает его? Пока Блейн недоумевал, Плеханов решил сделать это. - Бруно, как капитан флота, дайте свое заключение. Бруно Кзиллер повернулся от окна, и Род поразился: Кзиллер не носил больше маленького серебряного изображения "Мак-Артура", показывавшего, что он является его капитаном. Вместо этого на груди у него сияли комета и солнце Военно-Космического штаба, а кроме того, Кзиллер носил широкую полосу адмиральского знака. - Как вы себя чувствуете, командор, - спросил Кзиллер, затем усмехнулся. Эта кривая усмешка была хорошо известна на "Мак-Артуре". - Выглядите вы хорошо. По крайней мере, с правой стороны. Итак, вы провели на борту час. Какие повреждения вы обнаружили? Смущенный Род доложил о нынешнем состоянии "Мак-Артура", каким он его нашел, и о ремонте, который он приказал сделать. Кзиллер кивал и задавал вопросы. Наконец, он сказал: - И вы сделали вывод, что корабль готов к походу, но не к сражению, верно? - Да, сэр. - Что ж, согласен. Адмирал, вот мои рекомендации. Командор Блейн заслуживает продвижения, и мы можем дать ему "Мак-Артур", чтобы он отвел его для ремонта на Новую Шотландию, а затем в столицу. Кроме того, он сможет забрать с собой племянницу сенатора Фаулера. Отдать ему "Мак-Артур"? Род слушал его, как в тумане, совершенно потрясенный. Он боялся поверить в это, но здесь был шанс показать Плеханову и всем остальным, чего он стоит. - Он молод и вряд ли сможет рассчитывать стать первым командиром этого корабля, - сказал Плеханов. - И все же, вероятно, это лучший выход. Он не сможет доставить слишком много неприятностей, следуя в Спарту через Новую Каледонию. Корабль ваш, капитан! Поскольку Род продолжал молчать, адмирал рявкнул на него: - Очнитесь, Блейн! Я произвожу вас в капитаны и назначаю командиром "Мак-Артура". Мой секретарь подготовит приказ через полчаса. Кзиллер усмехнулся половиной лица. - Скажите же что-нибудь, - буркнул он. - Спасибо, сэр. Я... я думал, вы не одобряете моих действий. - Не подумайте, что они мне понравились, - сказал Плеханов. - Будь у меня какой-то другой выход, вы так бы и остались инженером-администратором. Вполне возможно, что вы будете хорошим маркизом, но для Военного Флота у вас не тот темперамент. Конечно, это не самое главное, но, думаю, карьера офицера не для вас. - Другого пути нет, сэр, - осторожно сказал Род. Он все еще испытывал боль утраты. Большой Джордж, заполнивший комнату штангами в двенадцать лет, а в шестнадцать напоминавший своим сложением клин, его брат Джордж погиб в сражении. Планировал ли Род свое будущее или с грустью думал о доме, воспоминания приходили к нему, как-будто кто-то колол иглой его душу. Джордж - и вдруг умер... Джордж должен был унаследовать поместья и титулы, а Рода не интересовало ничего, кроме карьеры офицера и возможности однажды стать Гранд-Адмиралом. Но теперь... менее, чем через десять лет он должен занять свое место в Парламенте. - У вас будут два пассажира, - сказал Кзиллер. - С одним вы уже встречались. Вы ведь знакомы с леди Сандрой Брайт Фаулер, не так ли? Она племянница сенатора Фаулера. - Да, сэр, я не видел ее несколько лет, но ее дядя обедает в Круцис Корт довольно часто... Я нашел ее в лагере для пленных. Как она себя чувствует? - Не очень хорошо, - ответил Кзиллер, и его насмешка исчезла. - Она полетит с вами до Новой Шотландии, а если захочет, то и до столицы. Это вполне может произойти. Второй ваш пассажир - это совершенно иное дело. Род поднял на него взгляд. Кзиллер посмотрел на Плеханова, получил его кивок и продолжал: - Его Превосходительство Гораций Хуссейн Бари, магнат, председатель совета кампании "Империал Автонетикс" и большая шишка в имперской Торговой Ассоциации. Он будет с вами до самой Спарты, то есть я хочу сказать, что он будет на борту вашего корабля. Вы поняли? - Не совсем, сэр, - ответил Род. Плеханов фыркнул. - Кзиллер сказал это достаточно ясно. Мы думаем, что Бари стоял за спинами мятежников, но пока у нас слишком мало улик, чтобы арестовать его. Он апеллировал к самому Императору. Что ж, мы отправим его в Спарту с этим его обращением - как гостя Военного Флота. Но кого я могу послать вместе с ним, Блейн? Он стоит миллионы и даже больше. Много ли людей откажется от взятки в виде целой планеты? А Бари может предложить ее. - Я... Да, сэр, - сказал Род. - И не делайте такого потрясенного лица! - рявкнул Плеханов. - Я не хочу обвинять в продажности ни одного из своих офицеров, но факт в том, что вы богаче Бари. Он не сможет даже соблазнить вас. И это основная причина, по которой вы получаете "Мак-Артур". Я не хочу тревожиться о судьбе нашего богатого друга. - Понимаю. И все же спасибо, сэр. - И я докажу тебе, что ты не ошибся. Плеханов кивнул, как будто прочтя мысли Блейна. - Вы можете стать хорошим офицером. Это ваш шанс. А Кзиллера я оставляю помогать в управлении этой планетой. Мятежники убили генерал-губернатора. - Убили мистера Гаруна? - Род был ошеломлен. Он помнил морщинистого старого джентльмена, который приходил к ним домой... - Он был старым другом моего отца. - Он не единственный, кого они убили. Отрубленные головы они насадили на копья вокруг Дома Правительства. Одна мысль об этом заставляла их людей продолжать бой. Они боялись сдаваться нам. Что ж, у них были причины бояться... Вернемся к вашим делам со Стоуном. Были еще какие-то условия? - Да, сэр. Это на случай, если он откажется сотрудничать с разведкой. У него есть имена всех заговорщиков. Плеханов многозначительно взглянул на Кзиллера. - Отправьте за этим своих людей, Бруно. Это начало. Ну, хорошо, Блейн, приводите свой корабль в порядок и отправляйтесь, - адмирал встал - беседа была окончена. - У вас много дел, капитан. Займитесь ими. ПАССАЖИРЫ Гораций Хуссейн Тамун аль Шамлан Бари указал на последний предмет, который он должен взять с собой, и отпустил слуг. Он знал, что они будут ждать поблизости от его номера, готовые поделить оставленные богатства, когда он уйдет, но ему нравилось заставлять их ждать. Пусть поволнуются в предвкушении. Когда комната опустела, он налил себе большой стакан вина. Это был плохой сорт, привезенный после блокады, но он почти не заметил этого. Официально вина в Леванте были запрещены, и это значило, что орды виноторговцев могли всучивать своим покупателям - даже таким богатым, как Бари - любой алкоголь. Гораций Бари никогда не испытывал особого почтения к дорогим напиткам. Он покупал их, чтобы показать свое богатство, и для развлечения, но не для себя. Кофе был совсем другим делом. Гораций, как большинство людей Леванта, был невысоким человеком с торчащим носом, горящими глазами и острыми чертами лица, быстрыми жестами и сильным характером, о котором знали только его близкие и друзья. Оставшись сейчас один, он разрешил себе нахмуриться. На столе перед ним лежало послание от секретаря адмирала Плеханова, в котором тот в вежливых выражениях предлагал ему покинуть Нью-Чикаго и сожалел, что в наличии нет ни одного гражданского корабля. У Военного Флота были подозрения и, несмотря на вино, Бари почувствовал, что вокруг него все туже стягивается холодная угрожающая сеть. Внешне же он оставался спокоен, все так же сидя за столом и постукивая по нему пальцами. Что есть против него у Флота? У Военной Разведки были подозрения, но не было улик. Это была обычная ненависть военных к имперским торговцам, возникшая, подумал он, потому, что на Флоте было много евреев, а все евреи ненавидят левантийцев. Но у Флота не было реальных улик, иначе его бы не пригласили на борт "Мак-Артура" как гостя. В этом случае он был бы в кандалах. Отсюда следовал вывод, что Джонас Стоун продолжает молчать. Он должен был молчать и дальше. Бари заплатил ему сто тысяч крон и пообещал заплатить еще. Впрочем, он не был уверен в Стоуне: две ночи назад Бари встретился с некими людьми на улице Костюшко и заплатил им пятьдесят тысяч крон, так что скоро Стоун должен был умолкнуть навсегда. Пусть его тайны лежат вместе с ним в могиле. Есть ли еще что-нибудь несделанное? - подумал он. Нет. Чему быть, того не миновать, хвала Аллаху... Бари скорчил гримасу. Подобные мысли приходили совершенно естественно, и он презирал себя за суеверную глупость. Пусть его отец восхваляет Аллаха за свои достижения; удача приходит к людям, которые ничего не оставляют на волю случая, а в свои девяносто стандартных лет он оставил недоделанными всего лишь несколько дел. Империя пришла в Левант спустя десять лет после рождения Бари, и поначалу влияние ее было невелико. В те дни имперская политика была иной, и планета вошла в Империю в состоянии, почти равном большинству развитых миров. Отец Горация Бари скоро понял, что Империю можно заставить платить. Он был одним из тех, кого имперцы использовали для управления планетой, и скопил огромное богатство. Он продавал аудиенции у губернатора и, как капустой на рынке, торговал правосудием, впрочем, делал все это осторожно, всегда подставляя других гневу людей из Имперской Разведки. Его отец был очень осторожен со вкладами и использовал свое влияние, чтобы дать Горацию Хуссейну воспитание на Спарте. Он даже дал ему имя, подсказанное одним имперским военным офицером, и только позднее они узнали, что имя Гораций едва ли можно назвать обычным для Империи, поскольку оно всегда вызывало насмешки. Бари топил воспоминания о давних днях в Столичной школе в кубке вина. Однако, он выучился и сейчас распоряжался деньгами своего отца и своими собственными. Гораций Бари был не из тех, над кем можно смеяться. Он потратил тридцать лет, но его агенты нашли офицера, который когда-то подсказал это имя, и стереозапись его агонии была спрятана в доме Бари на Леванте. Все-таки он посмеялся последним. Сейчас он покупал и продавал людей, которые смеялись над ним, покупал голоса в Парламенте, корабли, и почти купил эту планету - Нью-Чикаго. Контроль над Нью-Чикаго должен был дать его семье влияние отсюда до Угольного Мешка, где Империя была слаба, а новые планеты открывали ежемесячно. Мужчина должен заботиться о... обо всем! Мечта помогала ему. Сейчас он вызвал своих агентов - людей, которые охраняли его интересы здесь, и Набила, который будет сопровождать его как слуга на военном корабле. Набила был невысок, даже меньше Горация, выглядел старше своих лет, умел маскировав свое лицо хорька множеством способов и обращаться с кинжалом и ядом, получив это умение на десятках планет. Гораций Хуссейн Бари улыбнулся. Имперцы хотят держать его пленником на борту своего военного корабля? Что ж, пока они не встретят корабля с Леванта, он им это позволит, но когда они окажутся в оживленном порту, то поймут, что сделать это непросто. Три дня Род трудился на "Мак-Артуре". Текущие цистерны с компонентами горючего требовали срочной замены. Нужны были запасные части, и команда "Мак-Артура" часами находилась в космосе, обдирая корпуса военных кораблей Союза, круживших на орбите вокруг Нью-Чикаго. Постепенно "Мак-Артур" приобретал свой прежний боеспособный вид. Блейн работал с Джеком Каргиллом - новым инженером-администратором и первым лейтенантом, и командором Джоном Синклером, главным инженером. Подобно многим инженерам-офицерам, Синклер был с Новой Шотландии, и его акцент был обычным среди шотландцев, работающих в космосе. Каким-то образом они сохраняли его как знак своей гордости со времен Гражданских Войн, даже на планетах, где гэльский был забытым языком. Сам Род подозревал, что шотландцы специально учились говорить так, чтобы их не понимало остальное человечество. Пластины корпуса были сварены, огромные куски обшивки сняты с военных кораблей Союза и с трудом установлены на место. Синклер творил чудеса, устанавливая оборудование Нью-Чикаго на "Мак-Артур", и части эти вряд ли соответствовали чертежам корабля. Офицеры управления трудились ночами, объясняя и чертя эти изменения для главного корабельного компьютера. Каргилл и Синклер придерживались противоположного мнения относительно некоторых приспособлений. Синклер упирал на то, насколько важно подготовить корабль к выходу в космос, а первый лейтенант утверждал, что никогда уже не сможет руководить текущим ремонтом во время сражений, поскольку сам Бог не знает, что было сделано с кораблем. - Я не желаю слушать такое богохульство, - как раз утверждал Синклер, когда Род оказался в пределах слышимости. - Разве не достаточно того, что я, то есть мы, сделали для него? - Нет, если, конечно, ты не хочешь стряпать сам, ты, безумный лудильщик! Сегодня утром повар кают-кампании не смог справиться с кофейником! Один из твоих ремесленников забрал микроволновый нагреватель. Сейчас, клянусь Господом, ты принесешь его обратно... - Хорошо, мы уберем его из третьего бака, как только ты найдешь мне части для его замены. Может, ты недоволен тем, что корабль снова может сражаться? Или кофе для тебя более важен? Каргилл глубоко вздохнул и начал снова. - Корабль может сражаться, - начал он, как будто объясняя ребенку, - пока что-нибудь не проделает в нем дыру. После этого ее нужно заделать. Сейчас я занимаюсь этим, - сказал он, кладя руку на что-то, что, как почти был уверен Род, было воздушным поглотителем-преобразователем. - Проклятая штуковина выглядит сейчас полурасплавленной. Как я могу определить, что было повреждено? И было ли повреждено вообще? Полагаю... - Человек, у тебя не будет забот, если свою досаду ты обратишь на себя... - Кончишь ты когда-нибудь болтать? Когда ты возбужден, то начинаешь говорить совсем по-другому! - Будь ты проклят! Но в этом месте Род решил, что пора выйти к спорщикам. Он отправил главного инженера в его конец корабля, а Каргилла - в другой. Решить их спор было невозможно, пока "Мак-Артур" не будет тщательно отремонтировать в доках Новой Шотландии. Блейн провел ночь в лазарете, как того потребовал хирург-лейтенант. Оттуда он вышел с рукой, неподвижно покоящейся в огромном, набитом ватой бандаже, похожем на подушку. Следующие несколько дней он внимательно смотрел по сторонам и прислушивался, но ниоткуда не доносилось приглушенного смеха. На третий день после приема командования Блейн провел осмотр корабля. Все работы были закончены, и кораблю дали вращение. Затем Блейн и Каргилл внимательно осмотрели его. Роду очень хотелось извлечь выгоду из своего опыта, полученного в должности инженера-администратора "Мак-Артура". Он знал все места, где ленивый офицер мог сэкономить время, проведя ремонт кое-как. Однако, это была его первая инспекция, корабль только что оправился от повреждений, полученных в сражении, а Каргилл был слишком хорошим офицером, чтобы пропустить что-то, требующее доводки. Блейн не спеша обошел корабль, проверяя основные механизмы, но в остальном позволил Каргиллу вести себя. Впрочем, про себя он решил, что не позволит этому стать прецедентом. Когда у него будет больше времени, он снова обойдет корабль и обнаружит все недоделки. Космопорт Нью-Чикаго охраняла полная рота звездной пехоты. После падения городского генератора Поля Лэнгстона боевые действия прекратились, и большая часть населения приветствовала имперские силы с облегчением, более убедительным, чем парады и приветствия. Однако, поскольку мятеж на Нью-Чикаго явился для Империи ошеломляющей новостью, было решено не допустить его возобновления. Итак, звездная пехота патрулировала космопорт и охраняла имперские шлюпки, и Сэлли Фаулер, идя со своими слугами к возвышавшемуся впереди кораблю, опустила глаза. Взгляды не беспокоили ее, ведь она была племянницей сенатора Фаулера и привыкла, что ее разглядывают. "Прелестна, - подумал один из охранников, - но невыразительна. Вроде бы должна радоваться, покидая этот вонючий лагерь, но по ней не скажешь, - пот струйками стекал по его ребрам, и он подумал: - А вот она не потеет. Ее высек изо льда самый лучший скульптор, когда-либо живший на свете". Шлюпка была большой и на две трети пустой. Сэлли заметила только двух темнокожих мужчин - Бари и его слугу (разобрать, кто из них кто, было нелегко) - и четверых молодых парней, излучавших страх и неприязнь. На спинах у них были знаки Нью-Чикаго. Новые рекруты, подумала она. Она заняла одно из самых последних сидений, не желая ни с кем разговаривать. Адам и Энни тревожно взглянули на нее, затем сели через проход. Они знали. - Как здорово покинуть это место, - сказала Энни, но Сэлли не реагировала. Она вообще ничего не чувствовала. В таком состоянии она находилась с тех пор, как звездная пехота ворвалась в лагерь. После этого была хорошая пища, чистая одежда и уважение окружающих... но ничто из этого не доходило до нее. Эти месяцы в лагере что-то выжгли в ней и, возможно, навсегда. Впрочем, это ее мало беспокоило. Когда Сэлли Фаулер закончила Имперский Университет Спарты со степенью магистра антропологии, ей удалось убедить своего дядю, что вместо преподавания в школе она отправится через Империю, наблюдая новозавоеванные провинции и лично изучая примитивные культуры. Она может даже написать книгу. - Чему я могу научиться здесь? - спрашивала она его. - А там, за Угольным Мешком, я буду действительно необходима. Мысленно она уже видела зрелище своего триумфального возвращения, публикации и научные статьи, и работать по профессии казалось ей значительно интереснее, чем пассивно ждать замужества с каким-нибудь молодым аристократом. Конечно, Сэлли хотела выйти замуж, но не сейчас. Она хотела жить по своим собственным законам и служить Империи, не просто рожая сыновей, которые потом будут уничтожены вместе с военными кораблями. Совершенно неожиданно ее дядя согласился. Если Сэлли хочет побольше узнать о людях, вместо того, чтобы заниматься академической психологией, - пожалуйста. Младший брат ее отца, Бенджамин Брайт Фаулер, не унаследовал ничего и поднялся до своего места в Сенате только благодаря своим способностям. Не имея своих детей, он относился к единственному ребенку брата как к собственной дочери, и не хотел, чтобы она была похожа на молодых девушек, для которых самым главным были родственники и деньги. Сэлли со своей подругой покинули Спарту, сопровождаемые слугами Сэлли, Адамом и Энни, готовые изучать примитивные человеческие культуры, которые постоянно находили военные силы. Некоторые планеты не посещались звездолетами по триста и более лет, а войны настолько сократили их население, что вернулось варварство. По пути в древний колониальный мир они остановились на Нью-Чикаго сменить корабль, и как раз в это время там начался мятеж. Подруга Сэлли - Дороти - была в тот день за городом, и больше ее никто не видел. Союз Стражей Комитета Общественной Безопасности вытащил Сэлли из ее номера в отеле, освободил от всех ценностей и швырнул в лагерь. В первые дни лагерь был достаточно дисциплинирован. Имперская знать, гражданская прислуга и одетые в форму Империи солдаты сделали лагерь безопасней улиц Нью-Чикаго. Но день за днем аристократов и правительственных чиновников уводили из лагеря, и они больше не возвращались, тогда как обычных уголовников становилось все больше и больше. Адам и Энни каким-то образом отыскали ее, да и другие жители ее палатки были имперскими гражданами, а не преступниками. Так она прожила первые дни, потом недели и месяцы в заключении, в бесконечной черной ночи городского Поля Лэнгстона. Поначалу это было приключением - пугающим, неприятным, но не более. Затем рационы сократили, и сокращали снова и снова, и пленники начали голодать, а ближе к концу исчезли последние признаки порядка. Санитарные нормы не соблюдались, и трупы умерших от истощения во множестве лежали у ворот, ожидая, пока их заберут похоронные команды. Это был бесконечный кошмар. В один из дней ее имя оказалось в списках, вывешенных на воротах: Комитет Общественной Безопасности искал ее. Другие заключенные присягнули, что Сэлли Фаулер умерла, а поскольку охрана редко брала на себя труд проверки таких заявлений, это спасло ее от судьбы, постигшей других членов правящих фамилий. Когда условия жизни стали хуже, Сэлли нашла в себе новые внутренние силы, стремясь быть примером для всех, живших в ее палатке. Они видели в ней своего вождя, а Адам был ее премьер-министром. Если она плакала, пугались все. В эти дни, в возрасте двадцати двух стандартных лет, ее волосы были беспорядочно спутаны, ее одежда была грязной и изодранной, а руки - грубыми и грязными. Сэлли не могла даже забиться в угол и поплакать. Все, что ей оставалось, - это терпеть кошмары лагеря. В этом кошмаре кружили слухи об имперских военных кораблях, висевших в небе над черным куполом, и о том, что узники должны быть уничтожены, если возникнет угроза прорыва. В ответ она улыбалась и делала вид, что не верит, будто подобное может случиться. Делала вид? Кошмар ведь всегда бывает нереален. А затем звездная пехота ворвалась внутрь, ведомая высоким, измазанным кровью мужчиной с манерами придворного и одной рукой на перевязи. На этом кошмар кончился, и Сэлли захотела проснуться. Ее вымыли, накормили, одели... но она почему-то не просыпалась. Душа ее была как будто закутана в хлопок... Ускорение давило ей на грудь. Тени в кабине были острыми, как бритва. Рекруты с Нью-Чикаго толпились около иллюминаторов, о чем-то возбужденно переговариваясь. Видимо, они уже в космосе. Адам и Энни смотрели на нее с тревогой. Впервые увидев Нью-Чикаго, они были довольно полными, сейчас же кожа висела на их лицах складками. Сэлли знала, что они отдавали ей большую часть своих пайков, и все же сейчас они выглядели лучше, чем она. Мне хочется заплакать, подумала она. Я должна поплакать, например, о Дороти. Я надеялась, что мне скажут, что Дороти найдена, но этого не произошло. Она исчезла навсегда. Голос, записанный на пленку, сказал что-то, чего она не поняла, а затем наступила невесомость, и Сэлли поплыла. Поплыла... Куда они везут ее сейчас? Она резко повернулась к иллюминатору. Нью-Чикаго сверкала, подобно любому, похожему на Землю, миру. Светлые моря и континенты, все оттенки голубизны, тут и там испачканной пятнами облаков. Когда планета уменьшилась, Сэлли отвернулась, закрыв лицо руками. Никто не должен был видеть ее сейчас. В эту минуту она могла бы отдать приказ превратить Нью-Чикаго в оплавленный каменный шар. Закончив проверку, Род провел на ангарной палубе богослужение. Едва они допели последний гимн, как вахтенный гардемарин объявил, что пассажиры прибыли на борт. Блейн приказал команде возобновить работу. У них не будет выходного до тех пор, пока корабль не обретет прежний щеголеватый вид, и на орбите не важно, что говорят традиции о воскресенье. Блейн следил, как мужчины расходятся, напряженно ища признаки возмущения, но вместо негодующего ворчания услышал ленивую болтовню. - Ну, хорошо, я знаю, что пылинка есть, - сказал Стокер Джексон своему собеседнику. - Я могу понять существование пылинки в моем глазу, но как в божественном может оказаться бревно? Объясните мне, как может бревно быть у человека в глазу, а он этого не замечает? Это просто невозможно. - Вы совершенно правы. Но что такое бревно? - Что такое бревно? Хо-хо, вы с Тэйблтопа, не так ли? Так вот, бревно - это древесина... Его получают из дерева. А дерево - это большое, огромное... Голоса удалились, и Блейн быстро отправился обратно на мостик. Если бы Сэлли Фаулер была единственным пассажиром, он с удовольствием встретил бы ее на ангарной палубе, но ему хотелось, чтобы Бари сразу же понял их отношения. Пусть не думает, что капитан корабля Его Величества торопится навстречу торговцу. С мостика Блейн следил по экранам, как клинообразный корабль подошел к ним и был втянут на борт "Мак-Артура" между огромными прямоугольными крыльями дверей шлюза. Рука его при этом нависала над переключателем интеркома - подобные операции были сложным делом. Пассажиров встретил гардемарин Уайтбрид. Первым был Бари, сопровождаемый маленьким темнокожим человеком, которого торговец не потрудился представить. Оба были одеты для путешествия в космос: широкие брюки с плотными застежками на лодыжках, подпоясанные туники, все карманы на молниях или пуговицах. Бари, казалось, был не в духе. Он ругал своего слугу, и Уайтбрид постарался запомнить его слова, чтобы потом пропустить их через корабельный мозг. Гардемарин отправил торговца вперед с младшим офицером, а сам стал ждать мисс Фаулер. Бари они поместили в жилище священника, а Сэлли - в каюте первого лейтенанта. Предлогом выделить ей большее помещение послужило присутствие Энни, ее прислуги, которая должна была жить вместе с ней. Мужчину-лакея можно было отправить вниз к команде, но женщина, даже такая старая, как Энни, не могла жить среди мужчин. Жители окраинных планет достаточно долго развивали новые представления о красоте. Они никогда не стали бы приставать к племяннице сенатора, но ее экономка была совсем другим делом. Все это имело смысл и, хотя каюта первого лейтенанта соседствовала с жилищем капитана Блейна, тогда как каюта священника была уровнем ниже и тремя отсеками ближе к корме, никто и не подумал протестовать. - Пассажиры на борту, сэр, - доложил гардемарин Уайтбрид. - Хорошо. Их устроили с удобствами? - Мисс Фаулер - да, сэр. Старшина Эллиот показал торговцу его каюту. - Разумно. - Блейн занял свое место командира. Леди Сандра... нет, она предпочитала, чтобы ее звали Сэлли, выглядела не слишком хорошо в те короткие минуты, когда он видел ее в лагере. По словам Уайтбрида, сейчас она немножко пришла в себя. Когда Род впервые увидел ее, выходящей из палатки в лагере, ему захотелось спрятаться, ведь он был вымазан кровью и грязью... А потом она подошла ближе. Она шла, как придворная леди, но была худой, полуголодной, с большими темными кругами под глазами. Да и взгляд этих глаз был бессмысленным... Что ж, за эти две недели она вернулась к жизни и теперь покидает Нью-Чикаго навсегда. - Надеюсь, вы показали мисс Фаулер противоперегрузочное кресло? - спросил Род. - Да, сэр, - ответил Уайтбрид и подумал: "И нуль-грав тоже". Блейн с улыбкой взглянул на гардемарина. Что ж, пусть надеется, но звание тоже имеет свой вес. Кроме того, он знал девушку - встречал ее, когда ей было десять лет. - Вызов из Дома Правительства, сэр, - доложил дежурный, и тут же раздался бодрый, беззаботный голос Кзиллера: - Привет, Блейн! Готовы к отлету? - начальник снабжения ссутулился на стуле, попыхивая огромной трубкой. - Да, сэр, - Блейн хотел сказать что-то еще, но закашлялся. - Пассажиров разместили нормально? Род готов был поклясться, что бывший капитан смеется над ним. - Да, сэр. - А ваш экипаж? Недовольных нет? - Вы чертовски хорошо знаете... Мы справимся с этим, сэр, - Блейн подавил свой гнев. Не следовало сердиться на Кзиллера после того, как он дал ему свой корабль, но все-таки... - Мы еще не сидим друг у друга на головах. - Послушайте, Блейн, я ограбил вас не шутки ради. У нас здесь не хватает людей для управления, и вы отправите сюда команду, прежде чем улетите. Я послал вам двадцать рекрутов, молодых местных парней, которые считают, что им понравится в космосе. Что ж, может, так и будет. Зеленые парни, которые ничего не знают, и которым придется показывать, как делать любую работу. Впрочем, это уже забота старшин. Двадцать мужчин могут помочь. Род почувствовал себя немного лучше... Кзиллер порылся в бумагах. - Кроме того, я верну вам пару отделений вашей звездной пехоты, хотя сомневаюсь, что вам будет с кем сражаться на Новой Шотландии. - Слушаюсь, сэр. Спасибо, что оставили мне Уайтбрида и Стели. - За исключением этих двоих Кзиллер и Плеханов забрали всех гардемаринов и многих из старшин. Но они оставили достаточно, чтобы продолжать работы. Корабль по-прежнему был жив, хотя некоторые койки пустовали, как после сражения. - Удачи вам. Это хороший корабль, Блейн. Разногласия в Адмиралтействе не позволили мне сохранить его, но, возможно, вам повезет больше. Мне же придется руководить планетой буквально голыми руками. Здесь нет даже денег! Только оккупационные бумажки республики! Мятежники забрали всю имперскую валюту и извели всю бумагу. Каким образом мы можем пустить в обращение реальные деньги? - Да, сэр, - капитан Блейн теоретически имел то же звание, что и Кзиллер. Его новое назначение было простой формальностью, чтобы офицеры старше Кзиллера могли получать от него приказания, как от начальника снабжения, не испытывая смущения. Но правила продвижения по должности на борту корабля требовали подтверждения назначения Блейна, а он был достаточно молод, чтобы с тревогой ждать этого будущего серьезного испытания. Возможно, через шесть недель он снова станет командором. - И еще одно, - продолжал Кзиллер. - Я только что сказал, что на планете нет денег, но это не вся правда. У нас есть несколько очень богатых людей, и один из них - это Джонас Стоун, человек, впустивший ваших людей в город. Он говорит, что сумел спрятать свои деньги от мятежников. Что ж, почему бы и нет, ведь он был одним из них. Однако, мы нашли мертвецки пьяного шахтера с состоянием в имперских кронах. Он не сказал, где взял эти деньги, но мы считаем, что они от Бари. - Да, сэр. - Поэтому следите за его превосходительством. Ну, ладно, ваш груз и новые члены экипажа будут на борту в течение часа, - Кзиллер взглянул на свой компьютер. - Точнее, через сорок три минуты. Как только они прибудут, можете отправляться, - Кзиллер убрал компьютер в карман и принялся набивать свою трубку. - Передайте от меня поклон Макферсону с Верфей и запомните одну вещь: если работы на корабле едва движутся - а так будет - не посылайте сообщений адмиралу. Это только расстроит Макферсона. Вместо этого пригласите Джимми на борт и выпейте с ним виски. Вам не удастся выпить столько, сколько выпьет он, но все-таки попытайтесь, и это поможет вам больше, чем десяток донесений. - Да, сэр, - неуверенно сказал Род. Он вдруг понял, насколько он не готов командовать "Мак-Артуром". Техническую сторону он знал, возможно, лучше Кзиллера, но существовали дюжины маленьких хитростей, постичь которые мог помочь только опыт... Кзиллер как будто прочел его мысли - эту способность подозревал каждый офицер, служивший под его руководством. - Успокойтесь, капитан. Вас не заменят, пока вы не доберетесь до столицы, и, значит, у вас будет время на борту старины "Мака". Не проводите это время, проверяя все и всех: это не сделает вас лучше, - Кзиллер пыхнул огромной трубкой и выпустил изо рта толстую струю дыма. - У вас есть, что делать, и я не держу вас. Но когда пойдете к Новой Шотландии, обратите внимание на Угольный мешок. Во всей Галактике есть лишь несколько мест, похожих на это. Некоторые называют его Лицом Господа. Изображение Кзиллера исчезло, но улыбка его, казалось, осталась на экране, подобно улыбке Чеширского Кота. ЗВАНЫЙ ОБЕД "Мак-Артур" удалялся от Нью-Чикаго с ускорением стандартной силы тяжести. По всему кораблю работали члены команды, заменяя орбитальную ориентацию, когда силу тяжести обеспечивало вращение корабля, на ориентацию ускорения полета. В отличие от торговых судов, которые часто отходили на большие расстояния от внутренних планет, чтобы оказаться в точке "Прыжка Олдерсона", военные корабли ускорялись непрерывно. Через два дня после отлета из Нью-Чикаго Блейн устроил званый обед. Команда достала чистые скатерти и подсвечники, тяжелые серебряные тарелки и гравированный хрусталь, сделанные опытными мастерами полудюжины миров - сокровище, принадлежащее не Блейну, а самому "Мак-Артуру". Вся мебель была на месте, снятая с внешних переборок и установленная на внутренние, за исключением большого вращающегося стола, который был превращен сейчас в цилиндрическую стену офицерской кают-кампании. Этот изогнутый обеденный стол очень беспокоил Салли Фаулер. Она увидела его два дня назад, когда "Мак-Артур" еще вращался вокруг своей оси, и внешние переборки были палубой, такой же изогнутой. Сейчас Блейн заметил, что она испытала облегчение, пройдя по лестнице. Заметил он и то, что Бари не испытывал подобных чувств, а был весел, вел себя свободно и явно наслаждался собой. Он явно уже бывал в космосе, решил про себя Блейн. Может, даже больше времени, чем сам Род. Прием был первым удобным случаем официально встретиться с пассажирами. Сидя на своем месте во главе стола и ожидая, пока стюарды в безупречно белых одеждах подадут первое блюдо, Блейн пытался сдержать улыбку. На "Мак-Артуре" было все, за исключением деликатесов. - Я очень боялся, что обед устроить не удастся, - сказал он Сэлли. - Но сейчас вы увидите, что мы придумали. - Келли и стюарды полдня совещались с главным шеф-поваром, но Род не ждал от них слишком многого. Разумеется, на корабле было достаточно продуктов, в число которых входили: биопласт, куски дрожжей и зерно с Нью-Вашингтона. Однако, у Блейна не было возможности пополнить на Нью-Чикаго свои личные запасы, а то, что у него имелось прежде, было уничтожено в сражении с мятежниками. Капитан же Кзиллер, безусловно, забрал то, что принадлежало лично ему. Он также увел с собой шеф-повара и трех башенных канониров, помогавших тому обслуживать капитана. Но вот на огромной деревянной тарелке внесли первое блюдо, накрытое тяжелой крышкой, похоже, сделанной из кованого золота. Золотые драконы мчались друг за другом по ее периметру, а над ними парили магические шестиугольники. Сделанные на Ксанаду, блюдо и крышка стоили столько же, сколько одна шлюпка "Мак-Артура". Канонир Келли стоял за Блейном, великолепный в своих белых одеждах с пурпурным кушаком - настоящий мажордом. Трудно было узнать в этом человеке сержанта, который вел звездную пехоту в бой против гвардии Союза. Отработанным движением он поднял крышку. - Великолепно! - воскликнул Стели. Даже если это была простая вежливость, сказано это было хорошо, и Келли просиял. Под крышкой оказалась бисквитная копия "Мак-Артура" и черного купола крепости, с которой он сражался, причем каждая деталь была вылеплена более тщательно, чем у художественных ценностей Императорского Дворца. Другие блюда были точно такими же, так что, если они и скрывали дрожжевые торты или что-то подобное, все равно создавалось впечатление пиршества. Род заставил себя забыть все заботы и наслаждаться обедом. - И что вы собираетесь делать сейчас, леди? - спросил Синклер. - Вы бывали прежде на Новой Шотландии? - Нет. Я путешествовала не ради развлечения, а по делу, командор Синклер. Думаю, вашей родине не может польстить мой визит, - она улыбнулась, но в глазах ее по-прежнему таились световые годы бездонного космоса. - А почему мы не можем быть польщены вашим визитом? Нет места во всей Империи, где думали бы о себе плохо. - Благодарю вас... но я антрополог, специализирующийся на примитивных культурах. Вряд ли Новую Шотландию можно отнести к ним, - заверила она его. Акцент Синклера вызвал у нее профессиональный интерес. Неужели на Новой Шотландии действительно так говорят? Звуки, издаваемые мужчиной, напоминали что-то из доимперских повестей. Впрочем, она думала об этом осторожно, стараясь не смотреть на Синклера. Ей не хотелось обидеть самолюбивого инженера. - Хорошо сказано, - зааплодировал Бари. - За последнее время я встречал множество антропологов. Это что, новая специальность? - Да. К сожалению, раньше нас было очень мало. Мы уничтожали все хорошее во множестве миров, вошедших в Империю. Надеюсь, мы никогда не повторим этих ошибок снова. - Думаю, это должно шокировать, - произнес Блейн. - Неожиданное вхождение в состав Империи, нравится тебе это или нет, даже если нет каких-то других проблем. Возможно, вам следовало остаться на Нью-Чикаго. Капитан Кзиллер говорил, что у него есть какие-то трудности с управлением. - Я не могла, - она уныло посмотрела вниз, на свою тарелку, затем подняла голову и вымученно улыбнулась. - Наша первая заповедь гласит, что мы должны симпатизировать людям, которых мы изучаем... А я ненавижу это место, - добавила она с внезапной яростью. Эмоции шли ей на пользу - даже ненависть была лучше пустоты. - Естественно, - согласился Синклер. - Любой бы чувствовал то же, проведя месяцы в концентрационном лагере. - Есть кое-что похуже, командор. Здесь исчезла Дороти... Это девушка, с которой мы прибыли сюда. Она... просто исчезла, - воцарилось долгое молчание, и Сэлли смутилась. - Прошу вас, не позволяйте мне портить вам обед. Блейн безуспешно пытался найти тему для разговора, и тут Уайтбрид невольно подсказал ему ее. Поначалу Блейн заметил только, что младший гардемарин делает что-то под столом. Но что? Дергает скатерть, пробуя ее на растяжение, а раньше разглядывал хрусталь. - Да, мистер Уайтбрид, - сказал Род, - это очень крепкое. Уайтбрид взглянул на него и покраснел, но Блейн не собирался смущать мальчика. - Скатерть, серебро, тарелки, блюда, хрусталь - все это весьма прочно, - свободно сказал он. - Обычное стекло не пережило бы первого же сражения. Наш же хрусталь - это кое-что другое. Это было вырезано из экрана разрушенного при входе в атмосферу корабля Первой Империи. Во всяком случае, так мне рассказывали. Сейчас мы не умеем получать таких материалов. Полотно - тоже не настоящее полотно, а волокнистая ткань также Первой Империи. Крышки на блюдах - это кристаллическое железо, покрывающее кованое золото. - Я впервые увидел хрусталь, - неуверенно сказал Уайтбрид. - Как и я несколько лет назад, - Блейн улыбнулся гардемаринам. Они были офицерами, но в то же время они были еще мальчиками-подростками, и Блейн помнил себя в их возрасте. Большинство блюд были уже поданы, и, наконец, стол освободили для кофе и вин. - Прошу, - официально сказал Блейн. Уайтбрид, который был младше Стели на две недели, поднял бокал. - Капитан... Леди... Выпьем за Его Императорское Величество, - офицеры подняли бокалы за своего монарха, как это делали моряки еще две тысячи лет назад. - Вы позволите мне показать вам мою родину? - озабоченно спросил Синклер. - Конечно. Благодарю вас. Только я не знаю, как долго мы там пробудем, - Сэлли выжидательно посмотрела на Блейна. - Я тоже не знаю. Мы направлены туда для ремонта, и сколько это продлится, зависит только от Верфей. - Хорошо бы я была с вами не очень долго. Скажите, командор, у Новой Шотландии есть сообщение со столицей? - Больше, чем у большинства миров по эту сторону Угольного Мешка, хотя это и немногое говорит. Есть несколько кораблей, вполне прилично оборудованных для перевозки пассажиров. Возможно, мистер Бари скажет вам больше: его лайнеры садятся на Новой Шотландии. - Но они не перевозят пассажиров. Вы же знаете, что наш бизнес подрывает межзвездную торговлю, - Бари заметил насмешливые взгляды собравшихся и продолжал: - "Империал Автонетикс" занимается перевозкой автоматических заводов. Если что-то дешевле производить на планете, чем перевозить космическими кораблями, мы возводим там заводы. Это главный принцип торговой конкуренции. Бари налил себе второй бокал вина, выбрав то, о котором Блейн говорил, что его мало. (Оно должно быть хорошим, иначе его малое количество не должно было беспокоить капитана). - Именно поэтому я и был на Нью-Чикаго, когда вспыхнул мятеж. Сэлли Фаулер и Синклер согласно кивнули, Блейн сохранил на лице невозмутимое выражение и каменную неподвижность, а Уайтбрид толкнул локтем Стели, прошептав: "Подожди, я еще расскажу тебе". Все это вместе дало Бари сведения, которые он очень хотел получить: против него у них только неподтвержденные подозрения. - У вас увлекательнейшая профессия, - сказал он Сэлли, прежде чем молчание успело затянуться. - Расскажите нам что-нибудь. Вы видели много примитивных миров? - Вообще ни одного, - печально ответила девушка. - Я знаю о них только по книгам. Мы собирались отправиться на Харлеквин, но мятеж... - она замолчала. - Я был только на Макассаре, - сказал Блейн. Девушка оживилась. - В книге ему посвящена целая глава. Очень примитивный мир, не так ли? - Да, как был, так и остался. С самого начала там не было большой колонии. Все промышленные комплексы были уничтожены во время Гражданских войн, и никто не посещал это место около четырехсот лет. Когда мы там были, у них была культура железного века. Мечи, кольчуги, деревянные парусные суда... - Но что они за люди? - нетерпеливо спросила Сэлли. - Как они живут? Род смущенно пожал плечами. - Я был там всего несколько дней. Вряд ли этого достаточно, чтобы понять мир. Кроме того, я тогда был в возрасте Стели. Все, что я помню - это хорошая таверна. - Про себя он еще добавил: "Я же не антрополог". Разговор пошел по новому направлению. Род чувствовал себя усталым и поглядывал по сторонам в поисках повода, чтобы закончить обед, однако, остальные как будто приросли к своим местам. - Вы изучаете культурное развитие, - серьезно сказал Синклер, - и, возможно, это правильно. Но почему бы вам не заняться и физическим развитием? Первая Империя была огромна и простиралась на большие расстояния. Там хватало места почти для всего. Не найдем ли мы где-нибудь в заброшенном уголке Империи планету суперменов? Оба гардемарина переглянулись, а Бари спросил: - Что может дать людям физическое развитие? - Нас учили, что подобное развитие разумных существ невозможно, - сказала Сэлли. - Если возникает необходимость, цивилизация изобретает кресла на колесах, очки и слуховые аппараты. Когда общество начинает войну, мужчины, как правило, проходят проверку, прежде чем получить возможность рискнуть своими жизнями. Думаю, это помогает выигрывать войны, - она улыбнулась. - Однако, оставляет очень мало места для естественного отбора. - Но разве нет миров, - вмешался в разговор Уайтбрид, - отброшенных назад еще больше, чем Макассар? Миров, где царит полное варварство: дубины и огонь? Какое может быть развитие на них? Три стакана вина прогнали черную тоску Сэлли, и ей хотелось поговорить на профессиональные темы. Дядя всегда говорил, что для леди она слишком много говорит, и она пыталась следить за собой, но вино оказалось сильнее. После недель пустоты она чувствовала себя достаточно хорошо. - Несомненно, - сказала она. - Общество развивается постоянно. Естественный отбор идет до тех пор, пока вместе не соберется достаточно людей, чтобы защитить друг друга от окружающей среды. Однако, этого мало. Мистер Уайтбрид, есть миры, где практикуется обряд детоубийства. Старейшины экзаменуют детей и убивают тех из них, кто не отвечает их представлениям о совершенстве. Конечно, это не развитие, хотя некоторых результатов они добиваются. Правда, это не может продолжаться долго. - Люди разводят лошадей, - заметил Род. - И собак. - Верно. Но они не выводят новые виды. Никогда. Общество не может поддерживать одни и те же законы достаточно долго, чтобы в человеке произошли реальные изменения. Должны пройти миллионы лет... Разумеется, были попытки вывести суперменов. Например, в системе Заурона. - Ох, уж эти бестии, - проворчал Синклер и сплюнул. - Именно они начали Гражданские Войны и почти перебили нас... - он вдруг замолчал, услышав, как Уайтбрид откашлялся. - Это вторая система, которой я не могу симпатизировать, - сказала Сэлли в воцарившейся тишине. - Хотя сейчас они лояльны по отношению к Империи... - она взглянула по сторонам. Все как-то странно смотрели на нее, а Синклер пытался спрятать лицо за бутылками. Угловатое лицо гардемарина Хорста Стели казалось высеченным из камня. - В чем дело? - спросила она. Все долго молчали, потом Уайтбрид произнес: - Мистер Стели из системы Заурона, леди. - Я... простите меня, - пробормотала Сэлли. - Полагаю, я влезла не в свое дело. Нет, в самом деле, мистер Стели, я... - Если мой юный друг не может этого вынести, я не нуждаюсь в нем на своем корабле, - сказал Род. - Кроме того, вы не единственная, кто влез не в свое дело, - он многозначительно посмотрел на Синклера. - У нас нет судей, которые имелись на их мирах сотни лет назад. - Проклятье! Это прозвучало слишком высокопарно. - Кажется, вы говорили об эволюции? - Это... это почти недоступно для разумных существ, - сказала она. - Они не подлаживаются под окружающую среду, а изменяют ее для своих нужд. Как только вид становится разумным, его развитие прекращается. - К сожалению, нам не с чем сравнивать, - сказал Бари. - Можно только догадываться, как это обстоит на самом деле, - он рассказал историю о невероятно разумном осьминоге, встретившем кентавра, и все рассмеялись. - Это был очень милый прием, капитан, - закончил Бари. - Да, - Род встал и предложил Сэлли руку. Остальные тоже поднялись. Девушка снова притихла, пока он провожал ее до каюты, и только вежливо поблагодарила на прощанье. Род отправился обратно на мостик. Нужно было ввести кое-что в корабельный мозг. СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ Путешествие через гиперпространство может быть удивительным и разочаровывающим. Оно занимает неизмеримо малое время по сравнению с путешествием между планетами, но линия движения, или трэм-линия, существует только вдоль единственного критического пути между каждой парой звезд (это не прямая линия, хотя и довольно близка к ней), и конечные точки линии находятся довольно далеко от искажений в пространстве, вызванных звездами и крупными планетарными массами, вследствие чего корабль тратит большую часть времени, переползая от одной точки к другой. Однако, хуже всего то, что не каждая пара звезд соединена трэм-линиями. Перемещение возможно вдоль линий равнопотенциальных термоядерных течений, и присутствие поблизости других звезд может вообще помешать возникновению трэм-линий. Впрочем, и те, что существовали, не все были нанесены на карту, поскольку найти их было не легко. Пассажиры "Мак-Артура" вскоре пришли к выводу, что путешествие на военном космическом корабле сродни заключению в тюрьму. Команда продолжала текущий ремонт, занимаясь этим даже во время вахт, и пассажиры были вынуждены довольствоваться обществом друг друга. Здесь не было места развлечениям, которые могли предоставить комфортабельные лайнеры. Это было очень скучно, и к тому времени, когда "Мак-Артур" был готов к своему последнему прыжку, пассажиры ждали прибытия на Новую Каледонию, как освобождения из тюрьмы. НОВАЯ КАЛЕДОНИЯ. Звездная система за Угольным Мешком; главная звезда внесена в каталоги, как Мурчисон А. Ее спутник, Мурчисон Б, не относится к системе Новой Каледонии. Мурчисон А имеет шесть планет на пяти орбитах, с четырьмя внутренними планетами, относительно широким промежутком, заполненным обломками несформировавшейся планеты, и двумя внешними. Четыре внутренние планеты в порядке их удаления от звезды называются соответственно: Конхобар, Новая Ирландия, Новая Шотландия и Фомор. Звезду в системе планет называют Кал; Старина Кал или просто Солнце. Средние две планеты заселены. Обе они были картографированы учеными Первой Империи, пришедшей вслед за Джаспером Мурчисоном, который, будучи в родстве с Александром IV, убедил совет, что система Новой Каледонии - самое подходящее место для размещения Имперского Университета. Теперь известно, что Мурчисона интересовало главным образом наличие населенной планеты рядом с красным гигантом под названием Глаз Мурчисона и, когда его не удовлетворил климат Новой Ирландии, он потребовал заселить и Новую Шотландию. Фомор - относительно небольшая планета почти без атмосферы, но с некоторыми интересными особенностями. На ней были обнаружены плесневые грибы, биологически родственные грибам, найденным в Трансугольном Секторе, и вопрос об их появлении на Фоморе породил бесконечные статьи в "Имперском ксенобиологическом журнале", поскольку никаких других жизненных форм на Новой Каледонии не было. Две внешние планеты занимают одну и ту же орбиту и называются Дагна и Мидер в соответствии с кельтской системой мифологической номенклатуры. Дагна - это газовый гигант, и Империя содержит заправочные станции на двух лунах планеты, Ангусе и Бригите. Торговые суда предупреждаются, что Бригит - это военная база и не могут попасть туда без разрешения. Мидер - холодный металлический шар, интенсивно разрабатываемый и доставляющий мучения космогонистам, поскольку способ его образования не укладывается ни в одну из двух главных теорий возникновения планет. Новая Шотландия и Новая Ирландия - единственные населенные планеты системы - в момент открытия имели богатую атмосферу из водяных паров и метана, но не имели свободного кислорода. Большие количества биологических веществ превратили их в обитаемые миры, хотя это и обошлось недешево. К завершению проекта Мурчисон потерял свое влияние в Совете, но начальный капитал был так велик, что проект все-таки был выполнен. Менее чем через сто лет интенсивных работ купольные колонии превратились в открытые, что явилось одним из наиболее крупных достижений Первой Империи. Оба мира потеряли часть населения во время Гражданских Войн, причем, Новая Ирландия присоединилась к силам восставших, тогда как Новая Шотландия сохранила верность правительству. После прекращения межзвездных путешествий в Трансугольном секторе Новая Шотландия продолжала борьбу, пока не была переоткрыта Второй Империей. Как следствие этого, Новая Шотландия является столицей Трансугольного Сектора. "Мак-Артур" содрогнулся и вышел в нормальное пространство за орбитой Дагны. Еще некоторое время его экипаж сидел в своих гиперпространственных установках, преодолевая путаницу в головах, которая всегда сопровождала мгновенные перемещения. Почему так получалось? Одно из направлений физики Имперского Университета на Сигизмунде утверждало, что гиперпространственный переход требует не нулевого, а неограниченного времени, и именно это вызывает характерную путаницу в мозгах людей и логических цепях компьютеров. Другие теории утверждали, что Прыжок ведет к сжатию локального пространства, одинаково воздействуя на нервы и элементы схемы компьютера; или что не все части корабля перемещаются одновременно; или что материя после перемещения изменяется на субатомном уровне. Что происходило на самом деле, не знал никто, но эффект имел место. - Рулевой! - басом позвал Блейн. Глаза его медленно фокусировались на экранах мостика. - Слушаю, сэр, - голос звучал как-то оцепенело и непонимающе, словно человек говорил автоматически. - Держи курс на Дагну. - Есть, сэр. В начальный период гиперпространственных путешествий корабельные компьютеры пытались начать ускорение сразу после перехода, и долгое время никто не знал, что компьютеры испытывают большее расстройство, чем даже люди. Сейчас всю автоматику на время перехода отключали. На экранах Блейна вспыхнул свет, когда кто-то из экипажа медленно активировал компьютер "Мак-Артура" и проверил его системы. - Мы сядем на Бригит, мистер Реннер, - продолжал Блейн, - так что держите соответствующую скорость. Мистер Стели, вы будете ассистировать парусному мастеру. - Да, сэр. Мостик постепенно оживал. Члены экипажа приходили в себя и возвращались к своим делам. Когда началось ускорение и вернулась сила тяжести, стюарды принесли кофе. Люди покидали гиперпространственные установки, возвращаясь к обязанностям патрульных, пока искусственные глаза "Мак-Артура" изучали пространство в поисках врагов. На пульте один за другим вспыхивали зеленые огоньки по мере того, как посты докладывали о нормальном переходе. Потягивая свой кофе, Блейн удовлетворенно кивал. Все было, как всегда, и после сотен переходов он до сих пор чувствовал это. Впрочем, было что-то принципиально плохое в мгновенном перемещении, что-то, грубо нарушавшее чувства, такое, что не мог воспринять разум. Но привычки, приобретенные на службе, помогали людям пройти через это: они глубоко укоренялись на более основательном уровне, чем интеллектуальные функции. - Мистер Уайтбрид, передайте привет старшему йомену сигнальщиков и отправьте донесение в Штаб Квартиру Флота на Новой Шотландии. Узнайте у Стели наш курс и скорость и сообщите на заправочную станцию на Бригите, что мы на подходе. Да, и информируйте их о нашем конечном пункте. - Слушаюсь, сэр. Сообщение через десять минут? - Да. Уайтбрид выбрался из своего кресла, стоявшего за спиной капитана и, пошатываясь, как пьяный, двинулся в рулевую рубку. - Через десять минут мне понадобится вся мощность двигателей, Хорст, - сказал он. - Нужно послать сообщение, - по дороге с мостика он быстро пришел в себя, и это было единственной причиной, по которой в командах кораблей держали молодых парней. - ВНИМАНИЕ ВСЕМ, - объявил Стели, и звук разнесся по всему кораблю. - ВНИМАНИЕ ВСЕМ. КОНЕЦ УСКОРЕНИЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ. НЕБОЛЬШОЙ ПЕРИОД СВОБОДНОГО ПАДЕНИЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ. - Но почему? - услышал вдруг Блейн. Он оглянулся и у входа на мостик увидел Сэлли Фаулер. Его приглашение пассажирам прийти на мостик, когда не будет опасности, сработало отлично: Бари едва ли воспользуется им. - Зачем свободное падение так скоро? - спросила она. - Нам нужна энергия, чтобы послать сообщение, - ответил Блейн. - На таком расстоянии нужно израсходовать значительную часть мощности двигателей, чтобы сформировать луч мазера. Если необходимо, мы можем и перегрузить двигатели, но сейчас такой необходимости нет. - Ох! - она села в освобожденное Уайтбридом кресло. Род повернулся на своем кресле, чтобы быть к ней лицом, думая при этом, что пора кому-нибудь придумать свободную одежду для девушек, которая не закрывала бы так плотно их ноги, или чтобы в моду снова вошли короткие шорты. Нынешние юбки опускались до самых икр, и провинция копировала моду столицы. Для космических же кораблей модельеры разработали панталоны, достаточно удобные, но несколько мешковатые... - Когда мы прибудем на Новую Шотландию? - спросила она. - Это зависит от того, насколько мы задержимся на Дагне. Синклер хочет сделать кое-какие внешние работы, пока мы находимся на темной стороне, - он вынул из кармана компьютер и стал быстро писать прикрепленной к нему иглой. - Смотрите, мы находимся примерно в полутора миллиардах километров от Новой Шотландии - это около двухсот часов полета плюс то время, которое мы проведем на Дагне. И, конечно, время, чтобы добраться до Дагны. Это не так далеко, всего около двадцати часов. - Значит, еще по меньшей мере две недели, - сказала она. - А я-то думала, что едва мы окажемся здесь... - она оборвала себя и засмеялась. - Это глупо. Почему нельзя изобрести что-то такое, что позволило бы вам прыгать в пространстве между планетами? Ведь это же нелепо, что, мгновенно преодолев пять световых лет, мы теряем недели, чтобы добраться до Новой Шотландии. - Вам уже надоело у нас? Да, это действительно парадокс. Прыжки занимают незначительную часть нашего водорода.. У нас на борту не так много горючего, чтобы идти напрямую, но его вполне достаточно для Прыжка. У нас достаточно энергии лишь чтобы уйти в гиперпространство. Сэлли получила от стюарда чашку кофе. Она уже привыкла к кофе Военного Флота, который не походил ни на что другое в Галактике. - Значит, нам остается только смириться с этим? - сказала она. - Боюсь, что да. У меня бывали полеты, когда быстрее было дойти до очередной точки Олдерсона, совершить прыжок, обойти по кругу новую систему и прыгнуть еще раз, а затем вернуться в начальную систему, чем идти через нее на солнечном парусе в обычном пространстве. Но этот случай не таков: все портит расположение звезд. - Очень жаль, - она рассмеялась. - Что ж, мы увидим большую часть Вселенной за ту же плату, - она не сказала, что ей скучно, но Род знал, что это так, и ничего не мог с этим сделать. Он проводил с ней мало времени, и не было возможности встречаться чаще. - ВНИМАНИЕ ВСЕМ, СОСТОЯНИЕ СВОБОДНОГО ПАДЕНИЯ, - раздалось из динамиков, и Сэлли едва успела пристегнуться к креслу. Старший йомен сигнальщиков Люд Шаттук, искоса поглядывая в прицел, давал приборам точную настройку. Казалось невероятным, что с такими неловкими, узловатыми пальцами можно добиться таких отличных результатов. Телескоп, размещенный на корпусе "Мак-Артура", под руководством Шаттука обшаривал пространство, пока не нашел крошечную точку света. Еще небольшая настройка, и точка оказалась точно в центре. Шаттук удовлетворенно хмыкнул и коснулся выключателя. Антенна мазера подключилась к телескопу, пока корабельный компьютер решал, где должна находиться световая точка в момент отправки сообщения. Кодированное донесение унеслось вдаль, пока кормовые двигатели "Мак-Артура" превращали водород в гелий. Энергия, излучаемая антенной, модулировалась тонкой лентой в каюте Шаттука и неслась к Новой Шотландии. Род в одиночестве обедал в своей каюте, когда пришел ответ. Дежурный йомен взглянул на заголовок и позвал Шаттука. Четыре минуты спустя гардемарин Уайтбрид постучал в дверь капитанской каюты. - Да, - раздраженно отозвался Блейн. - Сообщение от адмирала Кренстона, сэр. Род раздраженно поднял взгляд. Он не хотел есть один, но кают-кампания пригласила Сэлли Фаулер, и, если бы туда явился Блейн, мог бы прийти и мистер Бари. И вот теперь даже этот жалкий обед был прерван. - Это что, не может подождать? - Срочное сообщение, сэр. - Срочное сообщение для нас? - Блейн резко встал, забыв о протеиновом заливном. - Прочтите его мне, мистер Уайтбрид. - Да, сэр. МАК-АРТУРУ ИМПФЛОТ НОВАЯ ШОТЛАНДИЯ ОС 8175... - Можно пропустить кодовые данные, гардемарин. Полагаю, вы уже проверили их. - Да, сэр. Дальше идет дата, код... НАЧАЛО СООБЩЕНИЯ ВЫ ДОЛЖНЫ СО ВСЕЙ ВОЗМОЖНОЙ СКОРОСТЬЮ ПОВТОРЯЮ СО ВСЕЙ ВОЗМОЖНОЙ СКОРОСТЬЮ ДВИГАТЬСЯ К БРИГИТ ДЛЯ ДОЗАПРАВКИ С ОЧЕРЕДНОСТЬЮ 2А1 ТОЧКА ДОЗАПРАВКУ ПРОВЕСТИ В КРАТЧАЙШИЙ СРОК АБЗАЦ ЗАТЕМ ВАМ НАДЛЕЖИТ ОТПРАВИТЬСЯ... сэр, тут даются координаты точек в системе Новой Каледонии... ИЛИ ПО ЛЮБОМУ ДРУГОМУ МАРШРУТУ ПО ВАШЕМУ ВЫБОРУ ПЕРЕХВАТИТЬ И ИЗУЧИТЬ ТАИНСТВЕННЫЙ ОБЪЕКТ ВТОРГШИЙСЯ В СИСТЕМУ НОВОЙ КАЛЕДОНИИ ИЗ ОБЫЧНОГО КОСМОСА ПОВТОРЯЮ ИЗ ОБЫЧНОГО КОСМОСА ТОЧКА ОБЪЕКТ ДВИЖЕТСЯ ВДОЛЬ ГАЛАКТИЧЕСКОГО ВЕКТОРА... они дают курс относительно главной оси Угольного Мешка, сэр... СО СКОРОСТЬЮ ОКОЛО СЕМИ ПРОЦЕНТОВ СКОРОСТИ СВЕТА ТОЧКА ОБЪЕКТ СПОСОБЕН РЕЗКО МЕНЯТЬ СКОРОСТЬ ТОЧКА АСТРОНОМЫ ИМПЕРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА УТВЕРЖДАЮТ ЧТО СПЕКТР ОБЪЕКТА ЯВЛЯЕТСЯ СПЕКТРОМ СОЛНЦА НОВОЙ КАЛЕДОНИИ ТОЧКА НАПРАШИВАЕТСЯ ОЧЕВИДНЫЙ ВЫВОД ЧТО ОБЪЕКТ ДВИЖЕТСЯ С СОЛНЕЧНЫМ ПАРУСОМ ТОЧКА АБЗАЦ КРЕЙСЕР ЛЕРМОНТОВ НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ПОМОЩЬ НО СМОЖЕТ РАЗВИТЬ НУЖНУЮ СКОРОСТЬ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ СЕМЬДЕСЯТ ОДИН ЧАС ПОСЛЕ ДОСТИЖЕНИЯ ЕЕ МАК-АРТУРОМ ТОЧКА СОБЛЮДАТЬ ОСТОРОЖНОСТЬ ТОЧКА ВЫ ДОЛЖНЫ ОТНОСИТЬСЯ К ПРИШЕЛЬЦУ КАК К ВРАГУ ТОЧКА ПРИКАЗЫВАЮ ПРИМЕНИТЬ СРЕДСТВА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ НО НЕ НАЧИНАТЬ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ПОВТОРЯЮ НЕ НАЧИНАТЬ ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ ТОЧКА ПЕРЕДАТЬ КЗИЛЛЕРУ ТОЧКА ХОТЕЛ БЫ Я БЫТЬ ПОДАЛЬШЕ ОТСЮДА ТОЧКА ЖЕЛАЮ УДАЧИ ТОЧКА КРЕНСТОН КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ. Вот и все, сэр, - Уайтбрид замер, переводя дыхание. - Этого вполне достаточно, Уайтбрид, - Блейн тронул пальцем переключатель интеркома. - Кают-кампанию. - Кают-кампания слушает, капитан, - ответил гардемарин Стели. - Дайте мне Каргилла. Первый лейтенант что-то обиженно буркнул, когда его вызвали: Блейн вмешался в его званый обед. Род испытал внутреннее удовлетворение, делая это. - Джек, придите на мостик. Я хочу, чтобы эта птичка задвигалась. У нас минимум времени, чтобы сесть на Бригит. Можете подталкивать нас сзади, но мы должны быть там как можно скорее. - Слушаюсь, сэр. Пассажирам это вряд ли понравится... - Плевал я... впрочем, передайте им привет и скажите, что Флот в опасности. Мне жаль вашего званого обеда, Джек, но отправьте наших пассажиров в гидравлические постели и разгоняйте корабль. Я буду на мостике через минуту. - Да, сэр. Интерком на минуту замолчал, затем по всему кораблю загремел голос Стели: - ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ВНИМАНИЕ ВСЕМ! СОСТОЯНИЕ ДЛИТЕЛЬНОГО УСКОРЕНИЯ БОЛЬШЕ ДВУХ "G". РУКОВОДИТЕЛЯМ ОТДЕЛОВ ВКЛЮЧИТЬ РЕЖИМ УВЕЛИЧЕНИЯ УСКОРЕНИЯ. - Хорошо, - Блейн встал и повернулся к Уайтбриду. - Отправьте это проклятое векторное обозначение в компьютер и посмотрите, где находится преисподняя, из которой появились наши пришельцы, - он вдруг понял, что ругается и сделал попытку успокоиться. Пришельцы - чужаки? О, боже, вот это номер! Быть в команде первого корабля, установившего контакт с чужаками... "Дайте мне только посмотреть, откуда они!" Уайтбрид подошел к вводной консоли, находившейся за столом Блейна. Экран замигал, потом взорвался цифрами. - Лопни твои глаза, Уайтбрид! Я же не математик! Переведите это в графики! - Простите, сэр, - гардемарин еще повозился с вводной консолью, и экран превратился в черное поле, заполненное кружочками и линиями разного цвета. Большие кружки были звездами разных типов, векторы скорости были тонкими зелеными линиями, векторы ускорения - бледно-лиловыми, предполагаемые траектории - тускло-красными. А длинная зеленая линия... Блейн недоверчиво посмотрел на экран, затем погладил пальцами нарост на своем носу. - Они идут из района Мошки. Ну и пусть катятся к черту! От Мошки в обычном пространстве... - трэм-линия к звезде пришельцев была неизвестна - она находилась в изоляции, желтое пятно возле супергиганта Глаза Мурчисона. Перед мысленным взором Блейна затанцевали осьминоги. Допустим, у них враждебные намерения, подумал вдруг он. Если старине "Маку" придется драться с чужаками, нужно кое-что доделать. Они не брались за эту работу, потому что ее следовало делать на орбите или на темной стороне, а теперь придется заняться этим при ускорении в два g. Но ничего, они как-нибудь справятся. ЛИЦО БОГА Блейн быстро добрался до мостика, сел в свое кресло и застегнул ремни. Сразу после этого он потянулся к интеркому. Испуганный гардемарин Уайтбрид взглянул на него с экрана из капитанской каюты. Блейн рискнул: - Прочтите-ка мне то что там написано, Уайтбрид. - Сэр? - У вас там устав, открытый на положении о контакте с чужаками, не так ли? Пожалуйста, прочтите мне его, - Блейн помнил, что когда-то давно читал его ради забавы. Большинство кадетов делали именно так. - Да, сэр, - Уайтбрид был удивлен так, словно капитан прочел его мысли, затем, видимо, решил, что это его исключительное право. Этот случай может положить начало легендам. - Статья 4500. Первый контакт с негуманоидными мыслящими существами. Примечание 1. Мыслящие существа, определяются как создания, пользующиеся орудиями труда и характеризующиеся целеустремленными. Примечание 2. Необходимо использовать здравый смысл, применяя это определение. Ульевые крысы Макассара, например, пользуются орудиями труда при сооружении своих гнезд, но не являются мыслящими. Параграф один. При встрече с мыслящими негуманоидными существами старший начальник должен сообщить о случившемся ближайшему штабу Флота. Все прочие объекты подлежат изучению во вторую очередь, после завершения контакта. Параграф два. После объективного описания необходимо попытаться установить связь с чужаками, не подвергая при этом риску свою команду, если того не прикажет высшее начальство. Хотя нельзя начинать военные действия, следует помнить, что чужаки могут быть настроены враждебно. Параграф третий... Уайтбрида прервало последнее предупреждение об ускорении. Блейн признательно кивнул гардемарину и вновь опустился на свое ложе. Не похоже, чтобы эти правила пригодились сейчас. Они имели дело с первичным контактом, без предшествующих предупреждений, и при этом командование Флота отлично знало, что "Мак-Артур" отправился на перехват корабля чужаков. Гравитация на корабле возрастала постепенно, давая команде время подготовиться, и минуту спустя достигла трех g. Блейн чувствовал двести шестьдесят килограммов, вдавивших его в противоперегрузочное ложе. Люди по всему кораблю двигались с осторожностью, которой требовал увеличившийся вес, но все-таки это ускорение не было калечащим. Впрочем, для Бари оно могло оказаться великоватым, но с торговцем все будет в норме, если он останется в своей постели. Блейн чувствовал себя довольно свободно в своем противоперегрузочном кресле. Оно имело головной упор и управлялось кончиками пальцев, поворачиваясь во все стороны, так что весь мостик был виден без особых усилий. Военные корабли создавались для долгих периодов высокой гравитации. Некоторое время Блейн следил за своим контрольным экраном, по которому бежали три графика. Вокруг него офицеры занимались своими делами, Каргилл и парусный мастер Реннер стояли возле астронавигационного поста, гардемарин Стели уселся за рулевым, готовый помочь в случае необходимости, но главным образом перенимая навыки управления кораблем. Длинные пальцы Блейна блуждали над контрольным экраном. Длинная зеленая линия скорости, короткий лиловый вектор, указывающий противоположное направление... а между ними небольшой белый шарик. Итак, пришелец явился сюда прямо из системы Мошки и затормозился, войдя в систему Новой Каледонии. И он был побольше, чем земная Луна. Объект размером с корабль выглядел бы на экране просто точкой. Хорошо, что Уайтбрид не заметил этого. По кораблю пошли бы сплетни, рассказы... началась бы паника среди новых рекрутов... Блейн ощутил металлический привкус собственного страха. Боже мой, до чего же он большой! - Но как они могут иметь корабль таких размеров? - пробормотал Род. Тридцать пять световых лет в обычном космосе! Никогда не было человеческой цивилизации, которая могла бы создать такую штуку. И вообще, как Адмиралтейство предполагает "исследовать" это? И как "перехватить"? Высадить на него звездную пехоту? - Курс на Бригит, сэр, - доложил парусный мастер Реннер. Блейн отогнал прочь посторонние мысли и снова коснулся контрольного экрана. На нем курс корабля выглядел живописной диаграммой под столбиками цифр. Род с усилием произнес: - Согласен, - и снова вернулся к невероятно огромному объекту, видневшемуся на визуальном экране. Затем торопливо достал из кармана компьютер и стал писать на его табло. В ответ по экрану побежали слова и цифры, и Блейн кивнул... Разумеется, световое давление можно использовать для передвижения. Фактически "Мак-Артур" делал именно это, используя реакцию соединения водорода для получения фотонов, которые затем собирались в огромный конус света. Отражающее зеркало могло использовать для движения и внешний свет, тем самым удваивая свою эффективность. Разумеется, зеркало должно быть максимально большим и отражать весь падающий на него свет. Блейн что-то проворчал себе под нос. Ему вовсе не хотелось атаковать путешествующую по космосу планету на своем наполовину отремонтированном после сражения крейсере. Впрочем... Ну, конечно: компьютер показывал, что объект имеет размеры планеты, а на самом деле это, вероятно, полотнище серебряной ткани, имеющее несколько тысяч километров в поперечнике и прикрепленное к чему-то, что должно быть собственно кораблем. Имея такое альбедо... Блейн торопливо прикинул на бумаге: солнечный парус должен иметь площадь более восьми миллионов квадратных километров. Если он круглый, то имеет диаметр более трех тысяч километров. Они использовали давление света, поэтому... Блейн запросил данные о торможении пришельца, соотношении этого с общим отраженным светом, разделил и... Парус вместе с полезным грузом составляли около 450 тысяч килограммов. Это уже вовсе не казалось опасным. Вообще-то это совсем не тянуло на настоящий космический корабль, по крайней мере, не на такой, который мог преодолеть тридцать пять световых лет в обычном пространстве. Пилоты чужаков должны были сойти с ума от недостатка места, конечно, если они не были крошечными или любили замкнутое пространство, а, может, провели прошедшие несколько сотен лет в надувных баллонах с туманными, светонепроницаемыми стенами... Впрочем, пока об этом было известно слишком мало, и оставалось слишком много места для домыслов. Но ничего лучшего он сделать не мог. Блейн снова погладил нарост на носу. Он хотел было выключить экраны, но передумал и усилил увеличение. Довольно долго он смотрел на результат, затем выругался. Пришелец направлялся прямо к солнцу. Затормозив, "Мак-Артур" оказался на орбите вокруг Бригита, а затем опустился в защитное Поле Лэнгстона базы, расположенной на залитой светом поверхности спутника. Маленькая черная стрела опустилась на огромную черную подушку. Без поля, поглощавшего энергию удара, на поверхности снежного шара Луны остались бы огромные кратеры. Персонал заправочной станции тут же занялся своим делом. Жидкий водород, получаемый электролизом из пористого льда Бригита и очищаемый после сжижения, полился в емкости "Мак-Артура". Одновременно с этим Синклер вывел своих людей наружу. Они кишели вокруг корабля, пользуясь выгодами низкой гравитации и теневой стороны. Боцманы пронзительно кричали на снабженцев, и постепенно станция освобождалась от запасных частей. - Командор Френзи просит разрешения подняться на борт, сэр, - доложил вахтенный офицер. Род скорчил гримасу. - Пусть поднимается, - сказал он и повернулся к Сэлли Фаулер, скромно сидевшей на месте вахтенного гардемарина. - Вы никак не поймете, что весь путь мы проделаем с большим ускорением, а вам известно, что испытываешь при этом. Кроме того, это опасная миссия! - Фу! Вам было приказано доставить меня на Новую Шотландию, - обиженно напомнила она, - и ничего не говорилось о высадке на этом снежном шаре. - Это был слишком общий приказ. Если бы Кзиллер знал, что нам придется сражаться, он никогда не позволил бы вам подняться на борт. Как капитан корабля, это должен решить я, и я говорю, что не возьму племянницу сенатора Фаулера в возможное сражение. - Ох, - она на мгновение задумалась - нужно было искать другой способ. - Род, выслушайте меня. Для вас это увлекательное приключение, правда? А что, по-вашему, чувствую я? Чужаки это или просто заблудившиеся колонисты, пытающиеся снова вернуться в Империю, это моя область. Это то, для чего я училась, и я единственный антрополог на борту. Я вам просто необходима. - Мы можем все сделать и без вас. Это слишком опасно. - Но вы же позволили мистеру Бари остаться на борту. - Не по своей воле. Адмиралтейство приказало мне не выпускать его с корабля. Меня не волнует его безопасность, но мне небезразлична безопасность ваша и ваших слуг... - Если вас беспокоят Адам и Энни, что ж, оставьте их здесь. Они плохо переносят ускорение. Но я могу делать все, что можете делать вы, капитан Лорд Родерик Блейн. Я видела вас после гиперпространственного Прыжка, ошеломленно смотревшего по сторонам и не знающего, что делать, в то время, как я смогла выйти из каюты и прийти сюда, на мостик! Так что не говорите мне о моей беспомощности! В общем, вы или позволите мне остаться здесь, или... - Или что? - Ничего, конечно. Я знаю, что не могу угрожать вам. Ну, пожалуйста, Род! - она пробовала все, включая магические взгляды своих глаз, и этого было так много, что Род в конце концов сдался. - Командор Френзи, сэр, - доложил часовой, охранявший трап, ведший на мостик. - Входите, Ромео, входите, - сказал Род с сердечностью, которой не испытывал. Френзи было тридцать пять, на добрых десять лет больше, чем Блейну, и Род когда-то служил под его руководством три месяца, выполняя самые жалкие обязанности, которые только можно было придумать. Этот человек был хорошим администратором, но отвратительным офицером. Френзи осмотрел мостик и выпятил вперед челюсть. - А-а, Блейн... Где капитан Кзиллер? - На Нью-Чикаго, - вежливо сказал Род, - Теперь я командир "Мак-Артура", - он повернулся так, чтобы Френзи мог видеть четыре кольца на каждом его рукаве. Лицо Френзи стало еще более угловатым. Губы его сжались. - Поздравляю, - сказал он, - сэр. - Спасибо, Ромео. - В таком случае, я ухожу и скажу своим людям, чтобы они не торопились с заправкой, - и Френзи повернулся, чтобы уйти. - Черт возьми, что значит, "чтобы не торопились"? У меня очередность 2А1. Хотите взглянуть на сообщение? - Я видел его. Они передали копию на мою станцию, Блейн... то есть, капитан. Но из сообщения совершенно ясно, что адмирал Кренстон считает командиром "Мак-Артура" Кзиллера. Я полагаю, сэр, что он не послал бы этот корабль на перехват возможных чужаков, если бы знал, что его капитан... молодой офицер, впервые принявший командование. Сэр. Прежде, чем Блейн успел ответить, Сэлли сказала: - Я видела сообщение, командор, и оно адресовано "Мак-Артуру", а не Кзиллеру. И оно дает кораблю право на первоочередную заправку. Френзи холодно посмотрел на нее. - Я думаю, что для перехвата вполне достаточно "Лермонтова". А теперь, если позволите, капитан, я должен вернуться на свою станцию, - он снова взглянул на Сэлли. - Я не знал, что женщин стали принимать в гардемарины. - Я имею честь быть племянницей сенатора Фаулера и нахожусь на этом корабле по приказу Адмиралтейства, командор, - сурово ответила девушка. - Меня удивляет отсутствие у вас хороших манер. В моей семье не привыкли к такому обращению и, конечно, мои друзья при дворе будут шокированы, узнав, что имперские офицеры могут быть настолько грубы. Френзи покраснел и в ярости огляделся. - Прошу прощения, леди. Поверьте, я и не думал вас оскорбить... Я просто был удивлен, поскольку мы не часто видим девушек на борту военного корабля, разумеется, не таких привлекательных молодых леди, как вы. Еще раз простите... - выпалив это одним духом, он повернулся и выбежал с мостика. - Скажите, почему вы не среагировали, как я? - вслух удивилась Сэлли. Род что-то буркнул и выпрыгнул из кресла. - Он сообщит Кренстону, что здесь командую я! У нас есть... так, сообщение идет до Новой Шотландии около часа и столько же нужно для ответа... - Род ткнул пальцем в кнопку интеркома. - ВНИМАНИЕ ВСЕМ. ГОВОРИТ КАПИТАН. СРОЧНЫЙ СТАРТ ЧЕРЕЗ СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ. СРОЧНЫЙ СТАРТ ЧЕРЕЗ СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ. НЕ ВЕРНУВШИЕСЯ НА БОРТ БУДУТ ОСТАВЛЕНЫ ЗДЕСЬ. - Хороший выход! - одобрительно воскликнула Сэлли. - Пусть себе отправляет свое сообщение. - Блейн снова начал торопить команду с возвращением, а Сэлли покинула мостик и скрылась в своей каюте. Род отдал еще одно распоряжение. - Командор Синклер, дайте мне знать, если кто-то хочет покинуть это место, - если Френзи попробует помешать, Блейн получит возможность дать ему по физиономии. Он, конечно, попытается и... Еще довольно долго Блейн мечтал о том, что бьет Френзи. Вскоре такие донесения поступили. Довольный Каргилл явился на мостик с пачкой приказов о переводе. Боцманы "Мак-Артура", получив копии сообщения о первоочередности, отправились на поиски лучших мужчин Бригита. Новые и старые члены экипажа толпились вокруг корабля, убирая поврежденное оборудование, торопливо заменяя его из запасов станции и тут же отправляясь на поиски новой работы. Другие запасные части складировались по мере поступления. Позднее их можно будет использовать для замены сделанного Синклером... конечно, если кто-нибудь сумеет в этом разобраться. Было довольно трудно понять, что находится внутри этих стандартных черных ящиков. Род заметил микроволновый кипятильник и отправил его в офицерскую кают-кампанию. Каргиллу это понравится. Когда заправка была почти закончена, Род надел свой вакуумный костюм и вышел наружу. Его контроль не требовался, но его присутствие морально помогало команде, знавшей, что Старик смотрит за ними из-за каждого их плеча. Воспользовавшись случаем, Род посмотрел в сторону пришельца. Лицо Господа смотрело на него через пустоту космоса. Угольный Мешок был газопылевой туманностью относительно небольших размеров - от двадцати четырех до тридцати световых лет протяженностью - но плотной и достаточно близкой к Новой Каледонии, чтобы закрывать четверть неба. Земля и Спарта - столица Империи - никогда не были видны отсюда. Раскинувшаяся чернота закрывала большую часть Империи, но служила превосходным бархатным фоном для двух ближних ярких звезд. Впрочем, даже без этого яркого фона Глаз Мурчисона был ярчайшей звездой на небе - огромный красный гигант в тридцати пяти световых годах отсюда. Белое пятно у одного края было его желтым карликовым спутником, более мелким, более тусклым и менее интересным. Это и была Мошка. Отсюда Угольный Мешок напоминал человека в капюшоне (его голову и плечи), и красный супергигант был его бдительным недоброжелательным глазом. Лицо Господа... По всей Империи знали этот необычный вид Угольного Мешка из системы Новой Каледонии, но стоять здесь в холоде космоса и смотреть на него было совсем другим делом. На снимках это выглядело как... Угольный Мешок, здесь же это было реальностью. И что-то, чего они не могли видеть, летело к ним от Мошки в Зенице Господней. СОЛНЕЧНЫЙ ПАРУС Всего одно g - и слабое ощущение того, что "Мак-Артур" ложится на курс перехвата. Эластичная паутина держала его в противоперегрузочном кресле эти несколько мгновений изменения обычной гравитации, но Род подозревал, что скоро все снова станет по-прежнему. Кевин Реннер, прежде чем стать парусным мастером "Мак-Артура", был помощником на межзвездном торговом корабле. Это был худой мужчина с узким лицом, лет на десять старше Блейна. Пока Род занимал свое противоперегрузочное кресло, Реннер следил за кривыми на экране, и его удовлетворенное ворчание нисколько не походило на выражение чувств военным моряком. - Вы определили наш курс, лейтенант Реннер? - Да, сэр, - с удовольствием отозвался Кевин Реннер. - Прямо в солнце на четырех g! По кораблю разнесся предупредительный сигнал, и "Мак-Артур" начал ускорение. Экипаж и пассажиры почувствовали, что вес постепенно растет, вдавливая их в кресла, постели и ложа. - Это была шутка, не так ли? - спросил Блейн. Парусный мастер насмешливо взглянул на него. - Вам известно, сэр, что мы имеем дело с движением с помощью солнечного паруса? - Разумеется. - Тогда взгляните сюда, - палец Реннера показал на зеленую параболу на экране - параболу, резко уходящую вправо. - Количество солнечной энергии, приходящейся на квадратный сантиметр паруса, уменьшается по мере удаления от звезды. Ускорение корабля прямо зависит от количества света, отраженного от паруса. - Конечно, мистер Реннер. Продолжайте. Реннер показал на другую параболу, очень похожую на первую, но синюю. - Звездный ветер тоже может толкать парус вперед, и давление его изменяется по тем же законам. Основное и важное его отличие заключается в том, что звездный ветер - это атомные ядра, которые вонзаются в парус в месте удара. Момент движения преобразуется непосредственно, тогда как солнечный свет отражается от паруса. - И мы не можем отвернуться от этого, - понял наконец Блейн. - Мы можем бороться со светом, запрокидывающим парус, но звездный ветер всегда толкает нас прямо от солнца. - Верно. А теперь, капитан, представьте, что вы входите в систему на скорости в 7% от скорости света, Господь запрещает вам это, и вы хотите остановиться. Что сделаете в этом случае? - Я могу сбросить ускорение... - буркнул Род. - Гмм... Я не вижу способа справиться с этой проблемой. Впрочем, перед ними должна стоять та же задача. - Не думаю. Они движутся слишком быстро и, если не остановятся, подойдут очень близко к солнцу - действительно очень близко. Пришелец фактически движется прямо на солнце, и, видимо, будет трудной задачей замедлить его в достаточной степени - чтобы не разрушить корабля и не порвать паруса. Впрочем, выбора у них нет: либо это, либо столкновение с солнцем. - О, - сказал Блейн. - Едва ли нужно напоминать, - сказал Реннер, - что, следуя их курсом, мы тоже будем двигаться прямо к солнцу. - С семью процентами скорости света? - С шестью. Пришелец будет слегка замедляться. У нас это займет сто двадцать пять часов, большая часть пути с четырьмя g, и некоторое замедление в конце. - Это будет тяжело для всех, - сказал Блейн и вдруг запоздало понял, что Сэлли Фаулер осталась с ними. - Особенно для пассажиров. Нельзя ли подобрать более простой курс? - Пожалуйста, сэр, - немедленно согласился Реннер. - Он займет у нас сто семьдесят пять часов с ускорением не больше двух с половиной g и сэкономит нам горючее, потому что у зонда будет больше времени для торможения. Курс, которым мы движемся сейчас, приведет нас на Новую Ирландию с пустыми топливными баками, принимая во внимание, что пришельца придется тащить на буксире. - С пустыми топливными баками? Но вам этот курс нравится больше, - Род при